Иллюзия генезиса

Иван Петров

Иллюзия генезиса

18+ возрастное ограничение

2017

Всеми авторскими правами на произведение владеет только его автор – И. Б. Петров. Все права не предоставленные здесь явно, сохраняются за автором.

Copyright © 2017 И.Б.Петров. Все права защищены.

Разрешено свободное безвозмездное (бесплатное) распространение книги с условием ее неизменности и сохранением авторских прав. Книга является исключительно художественным вымыслом автора, который представляет собой его личную точку зрения. Автор не пропагандирует ни какие идеи и стремления, не стремится кого-либо обидеть или оскорбить, ни к чему не призывает, а своими произведениями лишь хочет выразить свои личные мысли на обозначенную тему. Он не несет ответственности за ошибки, опечатки и неправильные интерпретации содержания книги. Автор не отвечает за вред, причинѐнный исполнением электронного файла здоровью, имуществу, правам и законным интересам, Читателя, а также вред здоровью, имуществу, правами законным интересам третьих лиц, нанесенным в связи с какими-либо действиями Читателя. Вся ответственность за использование электронного файла целиком и полностью ложиться на Читателя!

Все события и персонажи являются вымышленными. Любое совпадение с реальными событиями и лицами — исключительно случайно. Произведение рассчитано на взрослую аудиторию!

«...Какое дело холодной пустоте космоса до твоих слез?...»

От автора. Как известно, в литературе не принято создавать «миксы», или проще говоря объединять или смешивать ранее созданные произведения, хотя такое случается иной раз, это практически всегда воспринимается как перфоманс, или зачастую — как графоманство. Но иногда капризная муза требует нестандартных решений преподнося такие вот творческие поделки... И это как раз такой случай, а поэтому буду с вами откровенен: эта мини-поэма была мной слеплена из двух рассказов, которые я опубликовал еще несколько лет назад. Тем ни менее, итогом стала несколько иная форма преподнесения информации, более удобная и рассчитанная на более широкий читательский круг. В связи с чем, я решил ее оформить в отдельную публикацию.

Глава 1. Эллеон — небольшая необитаемая планета, орбита которой находится вблизи красного карлика Валькирия-10 в скопление Магеланово Облако. Ее разряженная атмосфера, в основном состоящая из метановой-водородной смеси, окрашивает этот незатейливый каменистый шарик в нежно бирюзовые цвета. Казалось бы, заурядная планетка из небольшой системы области дальних колоний. Нет ни полезных ископаемых, кроме железа, ни жизни. Однако в 3012 году этот кусок камня привлек внимание всей межпланетной общественности: очередная астроархеологическая экспедиция обнаружила на поверхности останки древних строений, своими перевернутыми пирамидами уходящих вглубь планеты. Никто не знал тогда, кому они принадлежат... Единственное изображение, найденное на полуистлевшей фреске нижнего уровня одной из таких пирамид, являло собой образ прекрасной обнаженной девушки с крыльями словно у бабочки. Ее незамедлительно прозвали «фея», их всех — жителей этой древней цивилизации стали назвать «феями». Видимо эти «феи» были существами очень развитыми как в технологическом плане, так и психологическом. Судя по уцелевшим расшифрованным записям: для их цивилизации не было ничего невозможного. А потом исследователи стали умирать в ужасной горячке. Сначала все кто был в пирамидах, потом все кто хоть раз побывал на поверхности планеты, и настало время, когда умирали — все. Жуткая эпидемия разразилась в межзвездном пространстве. Загадочный вирус, если это был именно он, преодолевал миллионы километров мрачного и холодного космоса выкашивая целые колонии. Врачи лишь разводили руками. И вот кто-то смелый организовал очередную экспедицию на Эллеон в надежде найти там: либо само противоядие, либо любые данные о нем.

Среди этих смельчаков, уже умирающих от космической лихорадки была и она — Данни. Тогда еще хрупкая маленькая блондинка в облегающем термокостюме, измученная сложностями наземного перехода, практически проваливающаяся в пропасть обморока. Она осталась одна из двенадцати, и уже знала, что это ее конец... Последнее, что она увидела, или вернее сказать, что ей пригрезилось: это прекрасный девственный лес с вековыми стволами могучих деревьев, травы, запахи, звуки беспросветных джунглей. Она автоматически потянула руку к молнии термокостюма и разом обнажила свою грудь. Но ни обжигающего холода, ни ядовитых газов не ощутила ее кожа, только приятный ветерок с ароматом тысячи трав. Она упала и лежала так, кажется, целую вечность, ожидая свой конец. Но вместо этого время словно остановилось и перед ее затуманенным взором предстал дивный лес. И вдруг — она увидела ее: белокожую высокую стройную фигуру с высокими грудями, на которые мерно падали пряди платиновых волос, с голубыми глазами и кружевными крыльями на спине. Легкое прикосновение... больше ничего не помнила Данни. Очнулась она в исследовательском модуле на орбите планеты. Сейчас ее безликий равнодушный взгляд, скользил по незамысловатому пейзажу за двойным спектролитовым стеклом смотрового иллюминатора. В левом верхнем углу его овальноквадратной поверхности поблескивал бирюзовыми оттенками Эллеон, казавшийся сейчас не то зловещим, не то слишком чужим и загадочным. Данни перевела свой взгляд на перебинтованную медпластом руку, на иссиня-голубоватой поверхности которого выступали маленькие красные пятнышки капель крови. Это было таким далеким в ту самую минуту для Данни, хотя прошло не более стандартных суток в 25 часов. Память вырывала из прошлого ужасные образы событий... Кругом все грохотало: были слышны вопли, стрекотали очереди автоматов, полыхали языки пламени, выла надрываясь сирена.

Тяжелые армейские ботинки гулко звенели своими магнитными подошвами о металлический пол. Гравитация пока была еще в норме и в них еще можно было бежать. И она бежала, бежала по длинным задымленным коридорам. Из залитых огнем люков кают иногда слышались стоны умирающих, временами под ногами становилось скользко от луж крови и кое-где в коридорах валялись трупы убиенных. Совсем рядом над ее головой просвистело несколько пуль. Блеснула стальная обшивка коридора и покрылась фейерверком огненных искр. Еще один поворот — и перед ней вожделенный люк. Тяжелая металлическая герметичная дверь — цель ее стремлений и горечь утрат десятков жизней, была прямо перед ней. Снова рядом по стене гулко пробежала очередь пущенная из магнитного автомата. Несколько свежих отверстий заблестели серебром прямо рядом с люком. Тут же послышался неприветливый свист воздуха улетающего в холодную пустоту открытого космоса. Залитые кровью трясущиеся пальцы с силой надавливали на полимерные сенсорные клавиши, набирая заветный код. И вот тяжелая дверь подалась в сторону открывая взору лаконичное убранство небольшого помещения, в котором центральное место занимал квадратный стол со стеклянным колпаком, скрывающим некую голубоватую ампулу... Данни оторвала свой взгляд от руки и выдохнула воздух. Ее стеклянный взор теперь рассеяно скользил по небольшому столику перед иллюминатором, где в аккуратных зажимах находилась та сама вожделенная капсула. Голубоватая, искрящаяся жидкость - «философский камень» современной науки, абсолютное антивещество. Бесконечно дорогая, бесконечно редка и просто абсолютно бесценная. Даже капля этого жидкости, могла изменить мир до неузнаваемости. Данни взглянула на часы: через четверть часа к ее небольшому космическому челноку должен был пристыковаться корабль «нанимателей». Она хорошо знала, что они — тайные борцы за свободу против власти «фей», так неожиданно навалившихся из Темной Вселенной на Межгалактическое содружество. Они пришли тогда,

когда пандемия космической лихорадки достигла галактических размеров и спасения от нее никакого не было. Всегда нежные, белокурые, с прекрасными очертаниями обнаженных тел, они при помощи телекинеза внушали расположение и сексуальное влечение как мужчин, так и женщин. С ласковой улыбкой они взмахивали своими призрачными крыльями и возлагали свои бархатные руки на изголовье страждущего... И смертельная неизлечимая космическая лихорадка отступала, сознание наполнялось нирваной, а обладательница этих прекрасных рук становилась королевой, принцессой, богиней и просто властительницей судьбы. Да, «феи» исцеляли лихорадку, но вместе с этим они проникали глубоко в душу своей жертве, внушая ей полное подчинение себе и своим целям. Прикрываясь благими целями излечения тела и души, они, скрыто занимались работорговлей и чудовищными экспериментами над гражданами Межгалактического содружества. И несмотря на все блага которые «феи» сделали, Данни знала лишь одно — их удел аннигиляционная торпеда. Она еще раз взглянула на ампулу подумав о миллионах тех, кто был заражен смертельной лихорадкой, об их возможном спасении или смерти. Впрочем, кто она такая? Всего лишь пират, разыскиваемый в трех галактиках и еще в пяти приговоренный к смерти. Ей ли решать такие вопросы? Она просто маленький исполнитель воли «больших» людей. Через десять минут она передаст капсулу и получит свое вознаграждение. Вот и все! Корабль медленно приближался к стыковочному шлюзу. Данни была уже готова войти в прохладу кессона и встретить своих обогатителей — спасителей Вселенной. Клапаны гулко зашипели и люк раскрылся. Исторический момент начала падения власти «фей» приближался. Она вошла на корабль и столкнулась взглядом с какой-то молодой девушкой в форме «сопротивления». Ее серые глаза были полны энергии, красоты и чегото завораживающего.

Глава 2. Оглушающий рокот вертолетного двигателя, кажется, заполнял собой не только все пространство звуков, но и материализовался в виде клокочущей жидкости наполняющей тело. Далеко впереди и внизу на бескрайней плоскости зеркальной воды лежал клочок зеленой суши. С такого расстояния он казался совершенно игрушечным, словно на стенде архитектора или школьной выставке. Остров неумолимо приближался под рокот лопастей да, еле слышного среди него, посвистывания ветра. Эйприл продолжала смотреть на завораживающую картинку приближающегося острова. Это был далеко не первый ее полет, но, пожалуй, в таких живописноэкзотических местах ей еще бывать не приходилось. Архипелаг раскинулся среди бескрайних океанических вод россыпью островков, покрытых густой тропической зеленью. И только вдалеке, словно стоящие на воде небоскребы, уместившиеся вместе с небольшим городом каким-то чудом на гряде атолла, возвращали к реальности погрузившиеся глубоко в романтику сознание. Маленький портовый городишка встретил Эйприл запахом океанической рыбы, мерным раскладом жизни, так контрастировавший с ее жизнью в мегаполисе, и отсутствием сотовой связи, как впрочем, и любой иной связи с внешнем миром, находящимся где-то далеко за океанскими водами. Ее небольшая экспедиция, в которую она была отправлена по поручению главного редактора культового издания, была призвана найти легендарный Храм Жизни, что тусклыми развалинами затерялся где-то среди джунглей. Будучи пришельцем из дремучих и темных давних веков, он по преданию таил в себе первоистоки зарождения цивилизации «фей» – богинь древних времен. И хотя Эйприл не особенно увлекалась теософией и не верила в мистику, сама близость к культовому сооружению древних пробуждала в ней некие трепетные чувства соприкосновения с чем-то очень могучим и важным. Номер небольшой частной гостиницы был довольно просторен и чист. Эйприл быстренько приняла душ и принялась расчесывать свои

длинные рыжие волосы перед окном, выходящим в палисадник. В номере не было зеркала и поэтому столь щепетильную для слабого пола процедуру приходилось делать на ощупь. Из одежды на ней были разве только шлепанцы. И любой свидетель столь прекрасного обнаженного тела с объемными упругими и хорошо держащими стан грудями, должен был просто изойти слюной. Естественно если он был бы мужчиной, хотя кто знает… Впрочем, ей не о чем было беспокоится, ведь густой и весьма заросший палисадник скрывал в себе, разве что диких бескрылых птичек местной фауны, да сотни разноцветных бабочек. Но даже если бы там затаился какой-то зевака, она бы была не против столь пикантной ситуации, которая придавала некий острый оттенок и возбуждала ее сознание. Да и где бы в чопорном мегаполисе Эйприл могла вот так запросто покрасоваться нагишом перед открытым окном. Одевшись в легкое, едва просвечивающееся платьице, впрочем, одев под него комплект нижнего белья, прекрасная рыжеволосая бестия вышла в город. Первым делом она решила посетить местный музей естествознания, а также музейчик военной истории, которая, впрочем, тут и так была на каждом шагу. Чего-чего, а старых ржавых железок, не раз продырявленных пулями и осколками на архипелаге хватало с лихвой. И хотя гражданская война закончилась сорок лет назад, в памяти местных жителей до сих пор стояли ужасы тех лет. Собственно в музей военной истории любопытство Эйприл вело не случайно. Была тут среди местных странная легенда о неком призраке девушки, который как они говорят, мог испепелять взглядом и перемещаться с невиданной скоростью… А еще в музее же естествознания обязательно должна найтись хоть какая-то информация о Храме Жизни. И она бодро зашагала по знойным местным улицам. Музей показался Эйприл значительно более скучным заведением, чем она себе представляла: пыльные стеллажи и стенды с выцветшими костями, какими-то черепками и камнями, да скучный и полусонный дедушка в углу небольшого зала. Ни упоминаний о Храме Жизни, ни вообще чего-то интересного Эйприл в этом заплесневелом заведении не узнала. А вот музей военной истории встретил ее веселым безруким ветераном, поведавший ей тысяча и одну байку из военной жизни. Сам музей впрочем, оказался еще более скучным чем предыдущий. Только черно-белые фотографии военной техники с

описанием и совершенно незнакомых ей людей с автоматами на перевес, изредка отличавшимися от обычных бандитов наличием военной формы. Впрочем, поход в военный музей дал свои плоды, дедушка-ветеран рассказал историю про развалены старинного храма в джунглях, от души приперчив их байками про обитающий там призрак девушки. Теперь по этим рассказам она знала как найти развалины очень похожие по описанию на искомый ей Храм Жизни, а по возможности еще и написать душещипательную статью про грозный призрак. Вдохновение творить и быть творимой снова нахлынуло на ее безмятежную голову... Когда Эйприл наконец пробралась через заросли, ее взору предстал вовсе не каменный храм, а самый настоящий бетонный бункер, только даже невооруженным взором было заметно на сколько он древний. Если так можно выразится, то бетон на его стенах просто окаменел от времени и превратился в некий монолит. Вся исцарапанная в кровь она подошла к единственной арке, которая была входом. Вдруг, откуда-то снизу раздались медленных шаги босых ног ступающих на влажный каменный пол. Сердце Эйприл замерло от изумления ужасом. Эйприл даже не успела ничего сообразить, когда перед ней возникла фигура обнаженной девушки. А последнее что помнила это удар о твердую поверхность бетона – далее провал в памяти. Очнулась она на хирургическом столе со вскрытой черепной коробкой. Некто ужасный сделавший с ней такое, сейчас копошился у изголовья.

Глава 3. Война только в бульварной прессе и желтых книжонках, которые читают обычно заскучавшие дамы на скамейках, является местом романтики и героизма, впрочем, даже там описаны все ужасы и страх. Но вряд ли даже самый мастистый автор сможет передать словами то, что может испытать человек среди мокрых джунглей, лежащий в траве в обнимку с автоматом под свистом раскаленных пуль. Нороко Мау сейчас испытывал весь букет чувств, и неминуемой страх смерти был далеко не на первом месте. Повстанцы захватили опорный пункт военных и были готовы решительным рывком взять на абордаж неприступные стены военного завода, когда неожиданно на них посыпался шквал пулеметных очередей. При том не со стороны ворот завода, где находились караульные вышки и пулеметные расчеты, а со стороны непроглядных джунглей… Такой стратегический ход врага более чем красноречиво говорил о предательстве, и Мау кажется очень хорошо догадывался кто сдал его полк на растерзание шакалам диктатуры. Прошло несколько минут, прежде чем пулеметный шквал начал стихать – на перезарядку уйдет всего секунд десять, но этого вполне хватит, чтобы скрыться среди царства лиан. И Мау побежал. В след ему летели одинокие ругательства пистолетных выстрелов, позади – со свистом захлопывались калитки из упругих ветвей. Он бежал по влажной скользкой траве, оступаясь и спотыкаясь на скрытых среди зеленого покрывала камнях. Первым из рук выпал тяжелый армейский автомат, кода Мау споткнувшись соскользнул в небольшой овражек. Затем из рук выпала рация… Но это уж произошло в момент, когда он кубарем летел под крутой склон в хищное лоно зарослей. Удар головой пришелся во что-то металлическое, глухим звоном отозвавшееся на такое резкое приветствие. Не известно сколько Нороко Мау пролежал без сознания, но факт – когда он очнулся, то ничего более не нарушало мерное шелестение и привычное щебетание

джунглей. Словно сон растворились пулеметные очереди, бронзовые от загара и копоти лица военных и свист пуль навылет пробивающих молодые стволы деревьев. Даже показалось на мгновение, что жесткий оскал войны остался в прошлом и на острове снова воцарился мир. Окончательно протрезвев от обманчивых иллюзий, Мау наконец осмотрел то, о что он приложился головой некоторое время назад. Это была проржавелая, но все еще крепкая металлическая стена. Поначалу он решил, что ударился головой о военный бункер, коих тут было натыкано за годы далеко идущего непонимания между населением и новой диктатурой - тысячи, однако, очень скоро он изменил свое мнение. Чуть выше места соприкасания головы и металла, был вытравлен символ, мало чем напоминающий местную, да и какую-либо иную письменность, к тому же данный символ светился странным зеленоватым свечением. Нороко Мау лишь слегка прикоснулся к нему и тут же его тело пронзили тысячи иглы боли от высокого напряжения, впрочем, почувствовать эту боль он до конца не успел, так как его тело, вдруг лопнуло, словно воздушный шарик, с характерным хлопком превратившись в кровавое облачко, из которого полетели в разные стороны осколки костей. Однако смерть его оказалась не материалистической пустотой и не теистическим адом… Неожиданно для себя он почувствовал себя хорошо и бодро, но так не привычно, словно его мозг вынули через ноздри, а потом опять засунули его через те же биологические отверстия, но уже голову чужого тела. Почти двух метровому верзиле с накаченными бицепсами, с загорелым мужским телом, привыкшим к постоянным нагрузкам, в конце концов, просто бойцу повстанческой армии с пеленок выросшим под звуки пулеметных очередей было до ужаса странно ощущать себя в теле молодой миниатюрной девушки. Тем более это тело отказывалось его слушаться и жило фактически своей жизнью. Да и тело было странным, скорее тело робота, чем человека… Пожалуй, в более дурацком положении, чем сейчас Мау не был не при своей жизни, ни после ее, пребывая в теле робота-девушки. Изумленный и испуганный взгляд рыжеволосой красавицы был выразительней всяких слов. Обнаженная особа поднявшаяся из подземелья произвела бы такое впечатление своей неожиданной пошлостью на кого угодно.

Глава 4. Бааука, облаченная в шкуру ледникового леопарда, взбиралась по отвесной скале. За ее спиной утренней лазурью переливался океан, а где-то наверху, над ее головой, щебетали птицы, нашедшие уютное местечко среди поросли кустарника облюбовавшего край вершины. Но ей было не до этой красоты девственницы-природы, впрочем, она все равно бы не смогла бы понять своим, еще неразвитым, разумом всю суть этого прекрасного. На скалу же Баауку гнал страх, древним первобытным инстинктом заставляя все быстрее и быстрее работать ее конечности. Внизу под скалой уже появились три белобрысые и пышногрудые фигуры, хищно сжимавшие в своих руках заостренные палки. Племя светловолосых всегда отличалось своей кровожадность и жестокостью, сея смерть всем тем, кто встал на их эволюционном пути. Однако об истинных причинах капризов судьбы странного племени, что пришло с востока, знала лишь небольшая группа специалистов во главе с самой прекрасной девой Вселенной, которая смотрела на происходящие через орбитальный визор, сидя в леветирующем кресле в своем кабинете на исследовательской станции. С завистью перед богами и гордостью перед собой и своим народом она наблюдала как зарождается новая жизнь, новая цивилизация, белокурых, опасных и прекрасных «фей». Цивилизация, которая впоследствии станет самой жестокой диктатурой во Вселенной.

Глава 5. Огромное металлическое тело Иллии медленно ползло среди холодного пространства, окрашенного в нежные голубовато-оранжевые цвета местного светила. Она стояла перед овальным иллюминатором и всматривалась своими голубоватыми позитронными глазами в бесконечную даль и бесконечную череду звезд. Ее металлическое, но все равно прекрасное лицо, было покрыто мелкими трещинами. За прошедшие три десятка тысячелетий даже прочнейший нифрилиум успел состариться и искрошиться. Ее прекрасные нежные белоснежные волосы, смешно струились по ее плечам и щекам. Нет, ни время, ни место, ни даже ржавое разваливающееся вместилище ее разума – искусственное роботизированное тело, только отчасти повторяющее прекрасные очертания, не могли скрыть ее безумной красоты. Не зря еще в лета пребывания в своем биологическом теле принцесса Сохель была удостоена негласного чина наикрасивейшей девушки Вселенной. Когда-то очень давно она покоряла сердца мужчин и вызывала зависть у любой красотки, но это было когда-то давно… Сейчас она была лишь старым дроидом с прекрасными живыми волосами, словно напоминанием о минувших днях и контрасте между жизнью и ее иллюзией. Она была лишь призраком воспоминаний, на доли мгновений бесконечности времени материализовавшимся в металлическую скульптуру, стоящую напротив иллюминатора. Ее давно отвалившиеся рука напоминала о себе лишь двумя проводами, торчащими из предплечья, вторая же, еще пока рабочая теребила в своих пальцах светящуюся перламутром сферу. Кварковая мина, сжимаемая в единственной руке, была для Сохель очевидным и самым доступным средством уничтожения центрального процессора, - разума, то ли живого, то ли искусственного, облаченного в неистовые силы термоядерных процессов и носящего лаконичное имя Джейн. Где-то там в шестикилометровой дали крейсерского корпуса Иллии, в гигантской сфере диаметром два километра, в центре которой была размещена огромная металлически щупальца нейтринного сервера, удерживающая собой плазменный сфероид, находилось золотое лицо Джейн – богини и проклятия всей расы Звездных Дев, дочерью которых и была некогда Сохель.

Иллия был некогда флагманским крейсером флота Звездных Дев эпохи четвертой экспансии. Это грузное и в тоже время грациозное изваяние поражало не только своими размерами, но и небывалой для своего времени скорости перемещения. Однако сейчас Иллия была скорее похожа на старое ржавое корыто, космический мусор болтающийся в холодном пространстве. Сохель шла по длинному коридору и ее нежные волосы развивались в потоках газов, нагнетаемых системами вентиляции и продува. Никакой необходимости в кислороде у экипажа судна не было – все они давно умерли, фактически выражаясь, а те несчастные мозги, запечатанные на тысячелетия в механические машины, сложно было назвать полноценной биологической жизнью. Но разум был жив и личность к нему приложенная тоже. Сохель шла и размышляла. Она хорошо понимала, что просто так добраться до центрального процессора не получится, уже не говоря о том, чтобы сунуть кварковую мину в прожорливую пасть Джейн. Эта «золотая леди», как ее прозвали странники открытых космических пространств, полностью властвовала над управлением и инфраструктурой Иллии, и даже если она до сих пор не замечала присутствия на борту Сохель, это не давала последней ни каких преимуществ. Впрочем, у Сохель был один козырь в рукаве – перемещение во времени. Но беда заключалась в том, что единственный модуль пузырчатой технологии управления временем находился на старой базе планеты «фей» – Лос, в созвездии Маракамы. Ржавые останки базы затерялись на океаническом архипелаге, с которого пару десятков тысячелетий назад и началась экспансия-колонизация планеты. Единственным плюсом был тот факт, что нейтринный передатчик базы еще работал и мог получать и передавать информацию центральному компьютеру. Впрочем все осложнялось тем, что находясь в соседнем рукаве галактики, Иллия фактически находилась в ином времени, чем злополучная планета. И Сохель было даже невдомек, что в то время как она шла по этому коридору, где-то далеко на маленьком острове далекой планеты, кипела суровая гражданская война.

Глава 6. Когда Сохель вернула свой взгляд на экран орбитального визора, то ей предстала отвратительная картина: до безобразия пышногрудые и крупные блондинки, облаченные до пояса в шкуры животных и обнаженные выше, пожирали свою жертву. Каменный век любой цивилизации был далек от совершенства этики и вряд ли его нравы могли уложиться в голову цивилизованного человека, но Сохель это хорошо знав, все равно чуть не извергла обратно, только что выпитый напиток. Бааука была ее любимой ручной «животинкой» на которую она много ставила в дружеских спорах с коллегами, а длинными космическими ночами искренне сопереживала ей, и даже где-то очень глубоко в себе, за гранью своего приличия и стеснения, симпатизировала ей как женщине. Но условия колонизации планеты в условиях разумной экспансии строго запрещали вмешиваться в происходящий естественный отбор и поэтому все, что оставалось Сохель – это сглотнуть свою горькую слезу. Она вышла из своего кабинета и пошла по длинному полукруглому коридору. Сохель ничего не замечала перед собой и будучи погруженная в грустные мысли об ужасной кончине Баауки даже не заметила как прошла мимо кабинки внутренней монорельсовой сети. Вернувшись она села в нее и приложив свой аккуратный пальчик к сенсорному табло откинулась на спинку эргономичного кресла.

Глава 7. Д13 открыла глаза и впервые за много тысячелетий увидела окружающий мир. Наконец свершилось – нашелся биологический разум способный пройти альфа-консервацию. До этого, на протяжении пары тысяч лет, ее временную резервацию посещали только представители высших приматов, то есть обезьяны, ну и еще всякая мелкая живность, по понятным причинам неразвитости своего мышления, не годящихся для столь высокотехнологичной процедуры. Разум некого мужчины лет 27 случайно коснувшегося активатора, впрочем, тоже годился для этой процедуры с большой натяжкой. Да и тело его оказалось совсем не готово к электронноэмиссионой телепортации. Однако сентиментальные переживания для позитронного разума Д13 не были характерны и слезного сочувствия по поводу потери своего тела Мау так удостоен и не был. Зато вместо этого был достоин быть биологической альфа-компонентой позитронного процессора Д13, без которой как известно не возможна нормальная его работа. Тем более, что несчастный потерянный разум был помещен в механическое тело с сохранением своего сознания и эго. Пересадка мозга, тем более пролежавшего в специальном консерванте пару тысячелетий, была процедурой куда как более щепетильной, чем представляли ее себе инженеры-кибернетики программировавшие позитронный разум Д13, но не смотря на это, она легко справилась с задачей и некогда корреспондентка топового издания мегаполиса теперь валялась парой килограмм серого вещества в урне, стоящей под столом. Зато телом она была вполне здорова и даже могла себя осознавать как принцесса Звездных Дев по имени Сохель. Впрочем ни полупозитронный мозг Сохель из будущего, который доживал свою долгую жизнь в разваливающемся теле дроида, и который передал директивы Д13, ни коллективный разум пары десятков инженеров-кибернетиков не мог предположить, что в алгоритм позитронного разума крадется ошибка оставившее у его обязательной биологической альфа-компоненте свое эго, да которое к тому же, за пару десятков лет сможет получить некоторый доступ к управлению Д13. И сейчас на операционном столе лежала не просто принцесса Сохель, а вполне себе полноценный боец повстанцев,

обезумевший в прямом и переносном смысле – Нороко Мау. Нороко Мау в теле принцессы Вселенной стоял перед огромной металлической полусферой, выполняющей роль входного шлюза в камеру Джейн. В руке он сжимал кварковую мину, но его коварным планам мешала сбыться электронная надпись на табло. Нужен был код доступа который безвременно почивал в небытие вместе с разумом Сохель. Еще из далека Сохель прошлого заметила в конце коридора у панели интендификации рыжеволосую фигуру, в которой было что-то очень знакомое и родное. По мере приближения она стала узнавать в грациозных и утонченных линиях тела свою фигуру. Однозначно – это было ее тело, ее спина, ее холмики попы, ее ноги. Сохель уже подошла вплотную к своему двойнику и хотела одернуть ее за плечо, как вдруг незнакомка обернулась, устремив свой голубоглазый взгляд на Сохель. Данни протянула чемодан с ампулой вперед и дрожащим пальцем нажала меленькую кнопку в его ручке. Яркая вспышка озарила холодное пространство и разметала тысячи блестящих осколков. И вновь она ощутила нежные прикосновения к своей голове:  Ты все поняла... - прошептала та самая «фея» с Эллеона, прикасаясь губами к ее лбу. Холод кушетки разбудил ее и затуманенному взору предстало размытое бирюзовое пятно Эллеона, отблескивающее через двойное стекло иллюминатора. Данни знала, что так все и будет, знала заранее и задолго до этой встречи все решила. Она сделала выбор, свой выбор...