Законные интересы

1

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК САРАТОВСКИЙ ФИЛИАЛ ИНСТИТУТА ГОСУДАРСТВА И ПРАВА РАН ЗАКОННЫЕ ИНТЕРЕСЫ В.В. СУБОЧЕВ Под редакцией доктора юридических наук, профессора А.В. МАЛЬКО Сведения об авторе: Субочев Виталий Викторович - кандидат юридических наук, заведующий кафедрой государственно-правовых дисциплин Пятигорского государственного технологического университета. Сферу научных интересов В.В. Субочева составляют проблемы общей теории государства и права, конституционного права, политологии. Им опубликован ряд монографий, в том числе "Законные интересы как правовая категория" (в соавторстве с А.В. Малько). Рецензенты: Витрук Н.В. - доктор юридических наук, профессор; Марченко М.Н. - доктор юридических наук, профессор. ПРЕДИСЛОВИЕ Диалектичность бытия правовой материи во многом обусловливает многоаспектный характер ее воздействия на общественные отношения, который воплощается в разнородных специально-юридических средствах. Вместе с тем не все инструменты специально-правового воздействия на общественные отношения способны отразить абсолютное большинство граней регулятивного потенциала права. Часть "скрытой" энергии аккумулируется на стыке методов правового воздействия и мотивационных установок субъектов, где интерес был и остается ключевым объектом познания. Через призму юридических категорий можно увидеть механизм преломления государственно-волевых предписаний в сознании "рядовых" участников правоотношений, воздействия императивных либо диспозитивных установок на их интересы. Тем не менее интерес, несмотря на свою гетерогенную природу, - феномен, нуждающийся в более специфическом к нему подходе в корреляции с познанием всей полноты воздействующих на него средств. Исходным методологическим трамплином к исследованию взаимодействия права и интереса в названном контексте служат законные интересы - категория, роль которой в современной юриспруденции раскрыта недостаточно. Законный интерес как правовая категория позволяет пристальнее взглянуть на тот факт, что право - далеко не всесильный регулятор с бездонным вместилищем всех тех критериев эффективности воздействия на общество, которыми его стараются приукрасить. Право - не истина, но лишь вариант целесообразности, наиболее приемлемый балансирующий элемент в диалектическом сосуществовании интересов личности, общества и государства. Регулятивный же заряд несут в себе не только конкретные правовые предписания, но и феномены, находящиеся за рамками как императивности, так и диспозитивности. К таким феноменам и относится законный интерес - одно из наиболее парадоксальных правовых явлений, ярко свидетельствующих о том, что субъективное право - далеко не единственный способ опосредования стремлений личности. Право признает и защищает законные интересы, но вместе с тем оно не гарантирует реализацию каждого из них. Удовлетворение законного интереса для человека не менее важно, чем реализация его субъективного права, однако законному интересу не противостоит конкретная обязанность вести себя определенным образом. В настоящем исследовании автор анализирует неоднозначную природу, статус и значение законных интересов в правовой жизни современного российского общества. Автор постарался отразить специфику законных интересов в одновременном их сопоставлении с субъективными правами и юридическими обязанностями, структурировать исследуемый феномен, показать его использование в различных отраслях российского права, в механизме правового регулирования в целом. Должное внимание уделено вопросам реализации и правового обеспечения законных интересов.

2

Автор выражает глубокую благодарность научному редактору - доктору юридических наук, профессору А.В. Малько, а также рецензентам - доктору юридических наук, профессору Н.В. Витруку и доктору юридических наук, профессору М.Н. Марченко за ценные советы, замечания и предложения при проведении настоящего исследования. Глава 1. ИНТЕРЕСЫ И ПРАВО: МЕТОДОЛОГИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ 1.1. Диалектика интересов личности, общества и государства Интерес - многоаспектная категория. Она заключает в себе сложный характер связей, источник которых кроется как во внутренней природе индивида, так и в социальных закономерностях. В отличие от исследований психологической направленности, где внутренний мир человека и определяет соответствующую методику анализа, наиболее актуальным для настоящей работы представляется интерес социальный, который, не теряя тесной взаимосвязи с интересом "психологическим", должен выступить ключом к познанию сущности различных правовых средств, их надлежащей обусловленности и механизма действия. Общество есть совокупность индивидов, которые соизмеряют свою активность как с существующими социальными законами, так и со своими внутренними убеждениями. Наиболее оптимальной призмой для изучения любого социума и являются интересы, которые в силу своей природы неотделимы от личности, общества и государства. Триада "личность" - "общество" - "государство" позволяет наиболее оптимально вычленить сущность социального интереса и его "регулятивный" потенциал, так как именно она раскрывает его диалектическую сущность. Изучая интересы индивидов, различные государственные интересы без диалектического сопоставления, мы не получим полную картину их природы и не осознаем ту роль, то значение, которое они имеют и в качестве социального регулятора, и в то же время в качестве объекта воздействия правовых средств, апробирующих на них свою эффективность. Начать исследование интересов личности, общества и государства в их единстве и противоречии можно с тезиса А.Н. Леонтьева о том, что потребность, обусловливающая интерес, всегда предметна. В окружающем человека мире существует предмет, который способен ее удовлетворить <1>. -------------------------------<1> См.: Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М., 1977. С. 190. Экстраполируя приведенное утверждение на социальную сферу бытия человека, создадим следующую нехитрую логическую цепочку. Интерес - это осознанная необходимость удовлетворения потребности. Потребность можно удовлетворить определенным, конкретным предметом, который в рассматриваемом случае целесообразнее назвать благом. Данное благо для удовлетворения своей потребности ищут: человек, реализуя интересы; общество - в стремлении не только позаботиться о своих членах, но и организованно существовать в виде единого организма; государство - пытаясь соответствующим образом упорядочить существующие социальные связи. Таким образом, интерес, будучи субъектным по сути, направляет своего носителя на поиск конкретного в каждом определенном случае блага для удовлетворения возникшей потребности. Именно здесь и возникает основной круг проблем и противоречий. Потребности у каждого из перечисленных носителей (личности, общества, государства) сугубо "свои", а значит, сугубо специфическим является и благо, их удовлетворяющее. Интерес, будучи осознанной необходимостью поиска блага для удовлетворения потребности, сам по себе потребность не удовлетворяет. Интерес является побудителем к определенным действиям, но потребность способна удовлетворить именно благо, ради получения которого субъект и вступает в различные социальные связи (это полностью подтверждает тезис о том, что интерес реализуется в рамках определенных общественных отношений <1>, что он и выражает их специфику <2>). -------------------------------<1> См., например: Гершкович Б.Я. Экономические интересы и их реализация. Пятигорск, 1999; Глезерман Г.Е. Исторический материализм и развитие социалистического общества. М., 1973. <2> См.: Шайкенов Н.А. Правовое обеспечение интересов личности. Свердловск, 1990.

3

Вполне очевидно, что благо для индивида в большинстве случаев - одно, для общества нечто другое, для государства - третье. С точки зрения диалектического единства попытаемся выяснить, что же объединяет интересы упомянутых "разноуровневых" субъектов, что общего в их реализации. Прежде всего, интерес любого индивида способен найти свое удовлетворение в рамках определенных общественных отношений. Вне социальной связи с другими людьми говорить об осуществлении интереса было бы бессмысленно. Таким образом, общество - это предпосылка для удовлетворения интересов отдельного индивида. Понятно, что общество живет и развивается с присущими ему специфическими закономерностями, которые отличаются от мотивационных критериев поведения отдельно взятого индивида. Однако как существующие социальные законы влияют на осознание необходимости в реализации потребности индивида, так и потребности самого общества предстают определяющим фактором в создании эффективного государственно-правового механизма. Причем общественные интересы, даже в идеальном своем варианте не представляющие простого объединения интересов отдельных индивидов, - противоречивое и довольно-таки непредсказуемое явление. Случаи, когда интересы общества противоречат интересам индивида, не так уж редки. Это не всегда отрицательное обстоятельство: жить в обществе в условиях неограниченной свободы просто нельзя, а любое ее ограничение уже вызывает определенный внутренний протест личности. С другой стороны, данное обстоятельство играет роль сдерживающего фактора в поступках человека, будучи, в силу объективных законов природы, доминантным по сравнению с отдельно взятыми интересами индивида (пусть даже и не всегда целесообразным). Существующее по объективным причинам диалектическое противоречие некоторых общественных интересов личным устранить невозможно, в этом и нет необходимости. Как раз здесь и проявляет свою значимость регулятивная функция государства, которая не только направляет реализацию интересов индивидов и общества в целом в нужное русло, но и не дает отдельным противоречиям перерасти в социальный конфликт, защищает наиболее уязвимые интересы и в то же время стоит на страже баланса интересов личности, общества и самого государства, охраняя позитивно зарекомендовавшие себя закономерности и создавая новые, социально обусловленные. Общество не может полностью поглощать личность, подчинять ее одной лишь целесообразности выполнения своих законов. Да и вряд ли это будет соответствовать общественным интересам как таковым. Ведь личность - это важнейшая составляющая общества, и подобно тому, как отдельная потребность играет определяющую роль в формировании интереса и нуждается в удовлетворении, так и индивидуальные интересы (примерно в том же соотношении) сказываются на общественных. Потребность для индивидуального интереса представляет собой то же, что и индивидуальный интерес - для интереса общественного. Эта формула, на наш взгляд, является весьма приближенной к реальности. То есть можно утверждать, что индивидуальные интересы "производят" интересы общественные, без первых существовать последние просто не смогут. Общественным интересам, какими бы самодостаточными они ни были, необходимо на что-то опираться. И этой опорой (с определенными оговорками) являются интересы индивидуальные. Конструктивные связи (пусть даже не всегда устраивающие каждого из разноуровневых субъектов в отдельности) данной системы нарушаются, если государство, призванное (с присущими ему императивными методами воздействия) выступать эффективным регулятором общественных процессов, само становится "левиафаном" и подавляет интересы как личности, так и общества. Это и есть то, что называется "двойной удар". Общество, подавляя личность, промахивается один раз, государство, ошибаясь в методах воздействия на социальные процессы и подавляя как гражданское общество, так и самого человека, - дважды, поскольку искать компромисс между личными интересами людей, между личностью и обществом и между обществом и государством собственно и есть задача последнего. Рассматривая вышеприведенный аспект под другим углом зрения, можно допустить несколько утрированный тезис о том, что интересы общества могут иметь негативное соотношение с личными интересами, даже быть агрессивно настроенными к последним в определенных случаях, но интересы государства должны иметь гуманную окраску по отношению к каким бы то ни было интересам и, более того, должны быть призваны не только способствовать балансу общественных интересов, но и императивными методами его устанавливать. Вместе с тем, несмотря на объективную социальную справедливость последнего утверждения, диалектическое противоречие заложено и в нем самом: баланс, устанавливаемый императивными (не предполагающими свободу выбора, вариантность действий) методами. Но так должно быть. Реализовать необходимость в удовлетворении потребности и найти соответствующее благо субъекты разных уровней смогут тогда, когда отмеченная необходимость

4

будет включать в себя то, что каждый должен поступиться чем-то, чтобы в конечном итоге ближе подойти к своим целям. Вывод. У субъекта всегда останется то, что он не реализовал, но хотел бы реализовать. В одном случае будет не (полностью) удовлетворена потребность. В другом - необходимость ее удовлетворения будет реализовываться не совсем приемлемыми для субъекта методами, что может несколько видоизменить сам интерес. Интересы всех трех "уровней" взаимообусловливают друг друга, модифицируют триединую систему изнутри под влиянием самодостаточных внутрисистемных факторов. Однако именно это зачастую и является ограничителем полноты их удовлетворения. Объективности ради следует отметить, что трехзвенная система при определенной совокупности обстоятельств способствует более полной и гарантированной реализации интересов каждого из ее субъектов (личности, общества и государства). Это, конечно, не опровергает вывод, сделанный нами ранее. Так, осуществление большинства интересов отдельной личности при том или ином раскладе социальных сил становится возможным именно благодаря гарантиям со стороны государства. Человек может поступать вопреки общественному мнению, получая нужное для себя благо (к примеру, отправляя ведические культы среди христиан либо соединяя себя брачными узами с тем спутником, выбор которого противоречит общепринятым моральным и нравственным нормам), пользуясь предоставленным правом на это со стороны государства. Изначально рассмотрение вопроса о соотношении личных, общественных и государственных интересов было определено через диалектическую призму не ради номинального подчеркивания взаимодействия между ними. Диалектика свидетельствует о неразрывном единстве данных интересов, невозможности существования одного без другого. Однако помимо единства диалектическая взаимосвязь предполагает и наличие определенного противоречия. На этих аспектах следует остановиться особенно. Интерес есть осознанная необходимость удовлетворения потребности. Как личность, так и общество и государство имеют обусловленные внешней средой и внутренним развитием каждой из систем потребности, которые, в свою очередь, нуждаются в удовлетворении. Логическая основа всех "видов" интересов едина: потребность - интерес - его реализация в рамках существующих общественных отношений. Интерес любого из уровней может удовлетворить конкретное благо. Сущность интереса, его природа и логика удовлетворения в зависимости от носителя не меняется. Нераздельность же системы интересов личности, общества и государства видится в следующем. Интересы личности не могут осуществляться вне общества, они во многом им определяются, в известной степени программируются, тогда как общественные интересы специфичная производная интересов личности, производная, которая трансформируется в качественно самостоятельные интересы, тем не менее обусловленные и обусловливающие первые. Государственно-организованная форма бытия индивидов и общества - последнее, до чего дошла современная цивилизация, аккумулируя опыт поколений. Однако именно правовое государство выступает институтом, гарантирующим как эффективное развитие общества, так и существование интересов отдельного индивида. В правовом государстве имеет место переплетение интересов личности, находящих свою реализацию в осуществлении прав и свобод, общества, которое является "противоречивым агломератом" индивидов, и государства, так как государственная власть не может осуществляться вне рамок последнего, которое и должно в идеальном варианте быть полностью связанным правом. Интересы человека немыслимы без общества, интересы общества - без людей. Государство же, обладая своими интересами, играет роль арбитра целесообразного (правомерного, соответствующего праву) удовлетворения интересов всех, в том числе и самого себя, так как ограничивает себя правом, имеющим истоки в общей воле и индивидуальном интересе. Вывод. Естественным, логическим путем не только очевидно доказуема неразрывность интересов личности, общества, государства, но и необходимость введения в изучаемую систему внешнего (в данном случае) для нее фактора - права. Право не только само находится в диалектическом взаимодействии с рассматриваемой системой, но и подтверждает, закрепляет, объясняет внутрисистемные диалектические зависимости. Интересы личности, общества и государства, будучи системой, имеющей все предпосылки к саморегуляции, тем не менее существуют в пространстве, находящемся под воздействием права. Право как социальный регулятор, "внешний" по отношению к рассматриваемой системе, необходим именно в силу центробежных тенденций, которые могут привести триаду интересов личности, общества и государства к деструктивным противоречиям. Право само по себе - явление уникальное. Это и форма существования интересов, их функционирования и реализации, и в то же время способ их регулирования и сдерживания. Право в нормативном понимании представляет собой систему общеобязательных, формально определенных норм, которые выражают государственную волю общества, ее общечеловеческий и классовый характер, издаются или санкционируются государством,

5

охраняются возможностью государственного принуждения и являются властно-официальным регулятором общественных отношений <1>. -------------------------------<1> См.: Байтин М.И. Сущность права (Современное нормативное правопонимание на грани двух веков). Саратов, 2005. С. 80. Отражает ли право как совокупность норм интерес каждого, отдельно взятого индивида? Ведь каждый индивид обладает сугубо специфическими интересами, обусловленными его потребностями, куда входят такие детерминанты, как социальное положение, психофизиологические особенности его организма и т.д. Найти двух индивидов с абсолютно одинаковыми интересами невозможно. Понятно, что в целом государственная воля общества предполагает не механическое, а органическое суммирование интересов каждого в волю общества и закрепление данной оптимальной воли нормами, исходящими от государства. Отсюда следует, что право и отражает, и не отражает специфические интересы отдельной личности. Более того, даже если норма права и ставила бы своей целью тождественно отразить все интересы отдельного и каждого человека, то также потерпела бы фиаско, ибо данные интересы находятся в диалектическом противоречии внутри самого индивида, помимо того, что изменяются с течением времени. Вывод. Право объективно не может отразить противоречивую палитру интересов каждого. Но право отражает государственную волю общества. Значит, в общественном интересе "гасятся" противоречивые интересы отдельной личности. Значит, у интересов общества существуют противоположные свойства по сравнению с интересами личности, которые ограничивают, трансформируют последние в качественно иное состояние при переходе личных интересов в свою же совокупность (в интерес общественный, а затем - в государственный). Более того, разве не сдерживает общественный интерес конфликт интересов отдельных индивидов, межличностные противоречия на почве несовпадающих интересов? Общественный интерес данное противоречие не устраняет, но гасит, притупляет качественно иным состоянием выражения этих интересов, подкрепляющимся императивностью, идущей от государственных методов воздействия, которые, в свою очередь, находят отражение и в праве. Таким образом, интересы общества исключают отдельные интересы личности самой своей природой. Когда интерес общественный совпадает с интересом личным? Тогда, когда это вписывается в рамки государственной воли общества и совпадает с определенными закономерностями ее развития. Личный же интерес совпадает с общественным тогда, когда целесообразность первого отвечает целесообразности, лежащей в основе соответствующей общественной потребности, когда он присущ большинству либо когда государство, аккумулируя уже в своих интересах (что не означает противоречивости интересу индивида) "совокупность воль", признает за этим интересом право на реализацию. Таким образом, между взаимоотрицанием общественных и личных интересов всегда стоит интерес государства, являющийся последним из смыслообразующих элементов государственной воли общества. Более того, анализируемому взаимоисключению, противоречию интересов государство как раз обязано своим появлением: ведь на ранних этапах его развития возникла необходимость регулировать не что иное, как конфликт интересов. Здесь следует согласиться с В.М. Шумиловым, считающим, что "государство - это результат не только имущественного расслоения общества, но и результат, порождение борьбы интересов. Вот почему зарождение государства в некоторых древних обществах, согласно современным исследованиям, опережало процесс имущественного расслоения общества. В этих случаях борьба интересов, очевидно, оказывалась опережающим фактором образования государства" <1>. -------------------------------<1> Шумилов В.М. Категория "государственный интерес" в политике и праве (системнотеоретические и международно-правовые аспекты) // Право и политика. 2002. N 3. С. 4. Интерес государства одновременно заключается в том, чтобы не стать "левиафаном" и не подавить личность, в том, чтобы управлять обществом как единым организмом и в том, чтобы удовлетворять свои сущностные потребности, которые в силу объективных закономерностей могут противоречить интересам общества и отдельной личности. Причем как интерес государства, противореча общественному интересу, может не противоречить личному, так и интерес государства, прямо противоположный интересу отдельно взятой личности, может не противоречить интересу общественному. Государственный интерес объединяет в себе два взаимоисключающих начала. Он может и должен в определенных случаях противоречить интересам личности, отстаивая общественное, противоречить общественному, гарантируя права каждого. И наконец, взаимоисключать

6

общественный и личный интерес не только ради единичного либо общего блага, но и ради блага своего, блага аппарата управления. Нормы, выражающие государственную волю общества и санкционируемые государством, представляющие собой право, обязаны своим существованием взаимоотрицанию, борьбе интересов личности, общества и государства между собой и необходимости их сочетания для возможности развития саморегулирующейся системы как таковой. Если бы данного взаимоотрицания и анализируемой диалектики не существовало, то: 1) личное совпадало бы с общественным, означая тождество интересов всех людей; 2) общество не основывалось бы на конфликте интересов и управляло само собой, без аппарата управления, именуемого государством. Однако этого нет, и разноуровневые интересы оказывают взаимное влияние друг на друга посредством наличия у них исключающих друг друга свойств. Вывод. Государство не может гарантировать реализацию всех интересов. Не может все регламентировать, урегулировать, да и не должно. Право - средство, способствующее реализации интересов. Но далеко не все вопросы можно решить через субъективные права. Вместе с тем интересам личности, общества и государства присуще взаимопроникновение друг в друга, что предполагает их максимальную взаимообусловленность. Вновь обратимся к сущностной характеристике права - "государственной воле общества". Основа ее заключается в том, что право выступает важнейшим регулятором общественных отношений и самым эффективным государственным инструментом. Государство же представляет собой и орудие социального компромисса, и организацию политической власти, необходимой для выполнения как сугубо классовых задач, так и общих дел, вытекающих из природы всякого общества <1>. То есть интерес государства заключается в наиболее рациональном сочетании интересов личности и их соотношения с интересами общества, которое далеко не всегда бывает однозначным и непротиворечивым. -------------------------------<1> См.: Байтин М.И. Сущность и типы государства // Теория государства и права: Курс лекций / Под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. М., 2001. С. 50 - 51. Сама сущность нормативного понимания права ("государственная воля общества") уже подчеркивает диалектическое единство интересов личности, общества и государства, обусловленное в том числе их взаимополаганием. Помимо этого, право - система формальноопределенных норм, которые не только выражают государственную волю общества, но и отражают ее классовый и общечеловеческий характер. Право - это такой общественно-государственный феномен, который, несмотря на свою властно-регулятивную природу, призван прежде всего служить людям и обеспечивать наиболее приемлемый баланс реализации интересов в обществе. Поэтому личность, интересы индивидов, общественная значимость определенных установок, ценностная ориентация коллективов, отдельных групп и каждого - вот та основа, на которой строится право любого государства и его властно-регулятивные механизмы. В то же время право обусловливает и поведение личности, и развитие общества, связывает государство своими рациональными, "общечеловеческими" и обязательными для всех (в том числе и для государства) позициями, устанавливая таким образом приоритеты как государственного строительства, так и механизма правового регулирования. Сходство, тождественные черты личного, общественного и государственного интересов (что, помимо всего прочего, берет свои истоки в самой природе социального интереса) наглядно видны через призму права. Именно переплетение рассматриваемых интересов в том числе и образует право. Таким образом, не отождествляя интерес и право, отметим, что теснейшая взаимосвязь разноуровневых интересов, направленных на удовлетворение некой кумулятивной потребности, обусловливает и регулятивные свойства права, синтезирующего разнородные интересы. Продолжая наше исследование, обратим внимание на количественно-качественное воздействие интересов друг на друга, на процессы самоорганизации их разноуровневой триады. Анализируя интересы личности, общества и государства, мы, найдя объективную призму их исследования и синтезирования - право, тем не менее должны признать, что каждый носитель определенного интереса удовлетворяет прежде всего свою потребность, а значит, интерес каждого из уровней живет своей жизнью. Реализация интересов индивида связана с внутриличностной борьбой мотивов, волей, стремлением к чему-либо. Влиятельной доминантой здесь является цель: чем ближе ее достижение для носителя интереса, тем сильнее может трансформироваться сам интерес и потребность в результате сложившейся определенным образом совокупности различных факторов и обстоятельств. У общества также есть потребности, которые, как уже упоминалось, являются специфической производной от интересов личности. Тем не менее эти потребности

7

иные, нежели потребности личности. Значит, и интересы у общества свои. Та же ситуация и с государством. Получается, что развитие интересов личности, общества и государства, с одной стороны, самодостаточно. Их генетическое переплетение с интересами "других уровней" не мешает им реализовываться по своим законам. Тем не менее закономерности их самодвижения и саморазвития специфичны. Интересы личности могут реализоваться, удовлетворив потребность, только в силу существования определенных общественных отношений. Интересы личности в сложном конгломерате индивидов (т.е. в обществе) трансформируются в результате механикоорганического сложения в качественно иной вид интереса - интерес общественный. Это происходит не только в силу искусственных, императивных закономерностей, но и обусловлено природой и сущностью интереса и социального развития. Развитие интересов общества возможно в силу развития интересов личности, и наоборот. Однако качество одних интересов (личных, например) в силу их определенного количества перерастает в качественно другое явление (общественных интересов, например). Существование последних определяется количеством и спецификой первых. Интересы общества (впрочем, как и различные интересы личности) во многом беспрепятственно реализуются благодаря интересу государственному. Государственный интерес качественно самостоятелен, однако он является определенной инстанцией движения, динамики развития личных и общественных интересов. В нем аккумулируются личные интересы, не находя "стыковки", качественного опосредования с интересами общества; интересы общества, противоречащие личным интересам, также качественно трансформируются в государственный интерес. Помимо данных исключений, государственный интерес - логическая ступень трансформации личного в общественное, общественного в государственное. Однако на этом "взаимопревращения" интересов не прекращаются. Многие государственные интересы определяют интересы личности, воспринимаются ею как свои собственные, а интересы отдельной личности - безусловный приоритет для правового государства. Существование личных, общественных и государственных интересов со "всей их самостоятельностью" и независимостью друг от друга при невмешательстве государства в гражданское общество возможно в силу их постоянного взаимоперехода друг в друга, а их взаимодействие определяется самостоятельной динамикой, самодвижением. Следует задаться вопросом: можно ли определить, какой из интересов важнее: личный, общественный или государственный? С одной стороны, правовое государство призвано защищать и охранять интересы всех и каждого, отдавая должное интересам отдельной личности (при определенных условиях). Интересы государства устроены таким образом, чтобы обеспечить прежде всего интересы личности, общества, а императивность государственной воли нужна лишь для ограждения своего благого вмешательства в общественную жизнь от деструктивного воздействия тех или иных элементов. Со сказанным созвучна мысль С.С. Алексеева: "Само существование и предназначение права вызвано необходимостью нормативного упорядочения общественных отношений... главным пунктом, сердцевиной этого упорядочения является утверждение свободы автономной личности, простора юридически дозволенного поведения" <1>. -------------------------------<1> Алексеев С.С. Теория права. Харьков, 1994. С. 122. Получается, что и общественный, и личный интерес стоят выше государственного. Однако та же императивность нужна государственной воле для принудительной реализации в определенных случаях (военное положение, стихийное бедствие и т.д. - разряд экстремальности не обязателен) своего интереса в ущерб интересам двух остальных уровней. В разных ситуациях при различных обстоятельствах ценность интересов того или иного уровня меняется. Право более статично, чем регулируемые им общественные процессы. Меняясь, интересы людей (под воздействием внутренних факторов, времени, социального развития, общественного сознания) так или иначе отражаются на общественных интересах. Появляются новые способы их реализации. Право же лишь по истечении определенного промежутка времени закрепляет данный интерес определенным образом (в нормах, например), санкционирует способ его реализации. Вывод. То, что хочет личность, больше, чем то, что конкретно может гарантировать право. Государственные интересы зачастую меняются медленнее, чем интересы личности. Однако вся система работает именно в силу той неравноценности, которая появляется на определенных отрезках времени. Полностью подтверждает вышеприведенные положения относительно неравноценности интересов в ходе их взаимодействия позиция Н.М. Коркунова: "Мера ограничений,

8

устанавливаемых для осуществления каждого интереса, меняется, смотря по тому, в отношении к какому именно другому интересу он ограничивается. Один и тот же интерес при столкновении с иными интересами подвергается большим ограничениям, при столкновении с другими - меньшим" <1>. -------------------------------<1> Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права. СПб., 2003. С. 161. Вполне естественно, что при различных обстоятельствах интересы личности, общества и государства неравноценны. Это присуще любой динамичной системе. Иначе и быть не может. В противном случае мы бы говорили не о взаимосвязанных вещах в рамках единой системы, а о совершенно несовместимых понятиях, находящихся в различных плоскостях социальной жизни с навсегда определенными ролью и значением. Таким образом, очевидно, что именно диалектический подход позволяет всесторонне охватить всю палитру взаимодействия в триаде разноуровневых интересов, опираясь на их сходство, различия, противоречия. Расхожие утверждения же типа "государственные интересы не должны ставиться выше личных", "общество должно жить по своим законам без императивных методов воздействия со стороны государства" несколько наивны. Триада интересов личности, общества и государства - сложная саморегулируемая система (и здесь диалектический метод как нельзя удачнее дополняется синергетическим), которая тем не менее развивается в рамках более сложных систем (право, правовая система и т.д.). Данные интересы находятся в постоянном противоборстве, конфликте, и в то же время взаимодополняют и взаимопроникают друг в друга. Ни один из них не может быть постоянно выше, приоритетнее другого. Это идет вразрез с природой интересов как таковых, с правовой формой организации общества, а полученный дисбаланс все равно "компенсирует" себя в трансформировании отдельных социальных связей, что может вылиться в их причудливые и не всегда адекватные формы. Г.И. Иванец справедливо отмечает, что право и государство "генетически" связаны с интересами <1>. Это означает, что они не только взаимно влияют друг на друга как два предмета, положенные на разные чаши весов, но и определяют свое существование, исходя из наличия каждого из них. -------------------------------<1> См.: Иванец Г.И. Право как нормативное выражение согласованных интересов: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2001. С. 8. В то же время Г.И. Иванец считает, что "в идеале общие, или общесоциальные интересы, это одновременно и общегосударственные интересы. Демократическое по своей природе государство возникает и существует в силу необходимости обеспечения этих общих интересов... В то же время... государственные интересы не всегда тождественны общим интересам. С формально-юридической точки зрения закон выражает общие и согласованные интересы. В действительности такая ситуация может и не иметь места. В силу тех или иных обстоятельств государственные интересы могут противопоставляться общим, входить в противоречие с ними" <1>. -------------------------------<1> Там же. С. 16. Достаточно любопытный взгляд на систему социальных интересов у Г.Р. Ахтямовой. С одной стороны, многообразие интересов обусловлено, согласно ее точке зрения, структурой общественных отношений, причем "на каждом уровне есть свои интересы и, в то же время, нет мертвого тождества интересов, а наоборот, всегда существуют различия, нередко достигающие уровня противоположности" <1>. С другой стороны, интересы выступают в качестве пружины самодвижения социума, при этом "...способствуют обновлению общества и, в конечном счете, лежат в основе их собственного самоотрицания" <2>. -------------------------------<1> Ахтямова Г.Р. Социальная дифференциация общества и интересов // Социс. 1997. N 8. С. 65. <2> Там же. С этим нельзя не согласиться. Данная позиция подтверждает взаимопревращение, самодвижение противоположностей, обусловливающих общественное развитие и приходящих в результате своей неравноценности к взаимоотрицанию.

9

Однако справедлива мысль Г.Р. Ахтямовой о том, что "смена общественных форм, смена этапов истории - это и переход от одной системы общественных потребностей и интересов - к иной, соответствующей новому состоянию общества" <1>. -------------------------------<1> Там же. Потребности определяют интересы, лежат в их основе. Интерес человека в рамках конкретно-исторического развития общества направлен на получение определенного блага. Причем интерес одного индивида находится во взаимодействии с интересами других индивидов, сюда же относится и взаимовлияние "разноуровневых" интересов, при этом часть способов реализации рассматриваемых интересов регламентируется правом. Следует задаться вопросом: что же это, как не определенный исторический этап общественного развития? Получаем, что диалектика интересов личности, общества и государства и способы их реализации (ведь, как уже отмечалось, интерес нельзя отделять от процесса его реализации) лучшая характеристика определенных исторических этапов. Вывод 1. Существующее право производно от интересов, оно во многом констатирует то, что уже есть. Право является общесоциальным феноменом, интегрирующим в себе триаду разноуровневых интересов, сглаживающим их внутрисистемное противоборство. В то же время данный конфликт право устранить не в силах, но специально-юридическими средствами воздействия на общественные интересы его "подогревает", в чем и проявляет себя диалектика интересов и регламентированных форм их реализации. Вывод 2. Каким бы резким ни было внешнее воздействие на систему интересов личности, общества и государства, ее саморегулирование и стремление к самодостаточности нарушить невозможно. Можно изменить и уродливо деформировать систему общественных взаимоотношений, но природа социального интереса неизменна, а значит, неизменны и причинноследственные связи как одно из проявлений внутренних закономерностей рассматриваемой системы. Возникают вопросы: 1. Каким образом право соотносится с интересами непосредственно, а не в качестве элемента, воздействующего на диалектическую триаду разноуровневых интересов? 2. Что право регулирует? 3. Является ли право общим благом? 4. Почему право не может удовлетворить всех индивидов или хотя бы одного индивида, но в полной мере? На них мы и постараемся ответить далее. 1.2. Философско-логические подходы к анализу взаимосвязи интересов и права Интерес является изначальной причиной действий, которая находится как внутри индивида, так и внутри общества. Объективной основой этому служит потребность, нужда в чем-либо. Как для индивида осознанная необходимость удовлетворения нужды генетически переходит в интерес, так и у общества есть свои потребности, влекущие за собой возникновение интересов. Однако потребность общества, обусловленная его природой как особой формой сосуществования индивидов, может заключаться как в полноценной реализации интересов его членов в согласовании данных интересов, так и в удовлетворении его нужд (таких, как общественная безопасность, например). Следовательно, интерес индивида есть непосредственное осмысление необходимости в удовлетворении определенной потребности, интерес же общества представляется как социальная необходимость удовлетворения непосредственных общественных нужд как специфичного организма "самого по себе", так и (в определенных случаях) интересов его членов. Таким образом, интерес членов общества может являться при определенной совокупности факторов первообразной общественной потребности в целом. Но изначальная формула, определяющая интерес как необходимость в удовлетворении осознанной потребности, не нарушается. Справедливость трактовки интереса как побудительной причины любых действий не препятствует нам согласиться с Р. Иерингом в том, что мировым двигателем является не причина, но цель. "Из цели может исходить закон причинной связи, но не наоборот" <1>. Далее Р. Иеринг отмечает, что "природа указала человеку путь, которым он может склонять других людей к содействию его целям; таким путем служит для него соединение собственной цели с чужим интересом. На этой формуле основана вся наша человеческая жизнь: государство, общество, торговля и промышленный оборот" <2>. --------------------------------

10

<1> Иеринг Р. Цель в праве // Избранные труды. Самара, 2003. С. 15. Однако Р. Иеринг несколько ограничивает данное высказывание тем, что закон причинности действует в отношении неодушевленных предметов, а целевой закон - в отношении одушевленных (Там же. С. 17). <2> Там же. С. 40. В вышеприведенных рассуждениях нет никакой дилеммы. Все активные усилия индивидов либо определенной формы организации их сообщества направлены на достижение определенной цели (действуют "для того чтобы", но не "потому что"). Однако достижение поставленной цели обусловлено определенными волевыми процессами, усилиями воли. В основе же последних лежит не что иное, как интерес. Получаем, что смыслом, направленностью любой деятельности, активности, имеющей место в социуме, является достижение определенной цели, путь к которой обусловлен интересом. Таким образом, если цель - то, к чему движется субъект, что определяет всю его осознанную деятельность, то интерес - причина этого движения, своего рода пружина, основа: ведь именно интерес обусловливает любое волевое решение, направляющее его носителя к поставленной цели. В обществе существуют две комплексные детерминанты, определяющие его развитие с точки зрения их регулятивной природы, заложенного в них "координирующего" потенциала, - это интересы и право. Однако лежат они не в одной плоскости. Если интересы первичны, то право в определенной степени от них производно. Если интересы обусловлены потребностями, то право интересами. Существует множество взглядов на то, что же представляет собой право, продуктом каких элементов оно является. К праву можно подходить как к системе санкционируемых и охраняемых государством норм, выражающих государственную волю общества <1>, можно его определять и как общую волю, являющуюся результатом согласования частных или специфических интересов, выраженную в законе или иным способом признаваемую государством <2>. -------------------------------<1> См.: Байтин М.И. О современном нормативном понимании права // Ежегодник российского права. М., 2000. С. 215. <2> См.: Лазарев В.В. Теория государства и права. М., 1998. С. 113. Главное - объективно определить, на какие сущностные элементы данного феномена мы должны обратить внимание в первую очередь, зафиксировав их, таким образом, в определении. Отнюдь не лишне вновь процитировать Р. Иеринга, методологически верно определившего посыл о том, что "вера и суеверие... жестокость и гуманность... - все это кладет свой на право отпечаток... Результат не утешительный. Он был бы действительно таким, если бы целью права была истина. При таком положении мы были бы вынуждены сознаться, что право осуждено на вечное блуждание. Каждый последующий период времени, изменяя право, осуждал бы предыдущий, с тем чтобы в свою очередь быть впоследствии изобличенным в заблуждении; истина постоянно шла бы на несколько шагов впереди права... К праву прилагается масштаб, для него непригодный, именно масштаб истины" <1>. Поэтому Р. Иеринг определяет право как феномен с бесконечно разнообразным содержанием, как обеспечение жизненных условий общества в форме принуждения. Причем данные жизненные условия понимаются им как предположения индивидов, с которыми субъективно соединяется жизнь <2>. -------------------------------<1> Иеринг Р. Цель в праве. С. 258. <2> Там же. С. 262. При формулировании операционного определения права С.С. Алексеев выделяет его следующие основные черты: 1) право - это система общеобязательных норм; 2) нормы, из которых образуется право, выражаются в законах, иных признаваемых государством источниках; 3) система норм, образующих право, выступает в качестве общеобязательного критерия правомерности поведения участников общественных отношений; 4) право призвано направлять поведение участников общественных отношений, причем так, чтобы основой такого поведения была юридическая дозволенность <1>. Исходя из данных положений, право предлагается определять как систему норм, выраженных в законах, иных признаваемых государством источниках и являющихся общеобязательным, нормативно-государственным критерием правомерно-дозволенного (а также запрещенного и предписанного) поведения <2>. -------------------------------<1> См.: Алексеев С.С. Теория права. С. 122 - 123. <2> Там же. С. 123. С приведенным положением вполне можно согласиться, однако определение права, данное М.И. Байтиным, кажется более удачным: право есть система общеобязательных, формально определенных норм, которые выражают государственную волю

11

общества, ее общечеловеческий и классовый характер; издаются или санкционируются государством и охраняются от нарушений, наряду с мерами воспитания и убеждения, возможностью государственного принуждения; являются властно-официальным регулятором общественных отношений (см.: Теория государства и права: Курс лекций / Под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. С. 144 - 145). Итак, интересы, как и право, являются движущей, реальной силой общественного развития. Для того чтобы устранить необходимость в удовлетворении определенной потребности, человек должен действовать, т.е. целенаправленно реализовывать свой интерес. Его действия по удовлетворению сложившейся потребности (на что ранее уже обращалось внимание) коррелируют с такими же усилиями других индивидов. Таким образом, ситуация может развиваться двояко. С одной стороны, объединение усилий способно содействовать достижению устраивающей всех цели (по удовлетворению потребности), что подтверждает огромное множество примеров, которые можно проследить при анализе правогенеза со времен кровнородственной общины. С другой стороны, с того же периода в истории встречаются факты столкновения, конфликта интересов в процессе их реализации. Право как нормативный социальный регулятор абсорбировало в себя и первый, и второй факторы, поэтому не полностью объективны позиции, рассматривающие право как продукт регулирования, сглаживания конфликта интересов. Интересы индивидов, личности, таким образом, могут взаимодействовать, противостоять друг другу либо попросту не иметь точек соприкосновения. Право (в идеальном выражении как продукт интереса каждого и диалектической суммы интересов всех) будет чинить препятствия интересам одного тогда, когда это сделает невозможным реализацию интересов большего числа подобных индивидов, либо самого общественного интереса, который представляет собой отдельную категорию, качественно иной уровень существующих интересов. Данная специфика общественных интересов подтверждается К.Ю. Тотьевым: "Любое общество является сложной социальной системой и не сводится лишь к сумме составляющих его индивидов. Точно так же интересы общества не сводятся к сумме частных интересов его членов. Они во многом диктуются необходимостью социального развития и нацелены в будущее" <1>. Так, по данным Министерства здравоохранения России за 2000 г., в нашей стране 80% населения входили в категорию курильщиков <2>. "Если бы общественные интересы сводились к простой сумме индивидуальных потребностей, то государство, выражая настроение большинства населения страны, должно было бы принимать законы о максимальном стимулировании курения табака. Однако об обратном говорит принятие Федерального закона от 10 июля 2001 г. N 87-ФЗ "Об ограничении курения табака" <3>, определяющего правовые основы ограничения курения табака в целях снижения заболеваемости населения" <4>. -------------------------------<1> Тотьев К.Ю. Публичный интерес в правовой доктрине и законодательстве // Государство и право. 2002. N 9. С. 22. <2> Ведомости. 2001. 15 июня. <3> СЗ РФ. 2001. N 29. Ст. 2942. <4> Тотьев К.Ю. Указ. соч. С. 22. Вывод напрашивается сам собой: каждый может вести себя так, чтобы на межличностном уровне его интересы попросту не противоречили интересам большинства, либо если его интересы не совпадают с интересами других людей, то они должны находить точки соприкосновения с интересами общественными. В государственную волю общества, составляющую квинтэссенцию права, входят два рассмотренных варианта поведения по реализации интересов и достижению определенной цели. Значит, и общество может вести себя также двояко: с одной стороны, поддерживая каждого, с другой - переступая через интересы даже большинства ради своего собственного самосохранения. Право - это всегда сила, волевые начала которой исходят от государства. Государственная воля общества признает: интересы каждого (в случае непротиворечия интересам большинства), в случае противоречия - интересы, совпадающие с общественными; интересы общества, совпадающие с государственными; интересы государственные - в любом случае. Право возникает из диалектического единства всех перечисленных интересов. Оно связывает интересы каждого (так как потребности безграничны, но возможности общества ограничены), в то же время являясь мерой свободы. Последнее надо понимать двояко: это и мера разрешенных действий, и гарантия на такое допустимое удовлетворение интересов, которое не приведет к саморазрушению сложившейся системы социальных связей.

12

Стремится ли при существующем порядке вещей право к истине? Нет, оно стремится к сохранению общества, государства и самого себя при условии своей же адекватности интересам субъектов разных уровней (личность, общество, государство). Потому власть, государство и связывает себя правом, т.е. определенным ограничителем и своей воли. Если власть сама не будет жить по установленному ею порядку и закону, т.е. по действующему праву, то это в первую очередь подорвет в глазах всех остальных авторитет действующих юридических норм, что приведет к нерегулируемому дисбалансу интересов, когда каждый откажется поступаться толикой своих интересов ради другого интереса - сосуществования в гармонично развивающемся обществе, а не в условиях войны всех против всех, что значительно уменьшит шансы на реализацию остальных оставшихся интересов. Государство должно жить по праву и быть связанным правом ради авторитета самого права и ненарушения самоорганизующейся и настраивающейся к различным социальным изменениям системы интересов личности, общества и государства. И дело тут далеко не в альтруизме государства и не в потрясающей мощи самого права, ставящей себе на службу весь аппарат управления. Такой мощи у права объективно быть не может, ведь в своем нормативном выражении оно исходит от органов государства и именно в этом его сила. Интерес подчиняет органы государства, аппарат управления определенному порядку, именно интерес, который воплощается в праве и необходимости следования его нормам. Получаем, что право - это способ взаимодействия и существования интересов в обществе. Именно такую позицию отстаивает и Н.А. Шайкенов, утверждая, что право - нормативный способ жизни интереса <1>. -------------------------------<1> См.: Шайкенов Н.А. Правовое обеспечение интересов личности. С. 51. Учитывая вышеприведенные аспекты, мы можем объективно поставить вопросы о том, чем же отличается право от интереса и что между ними общего. 1. Право - это содействие усилиям любого субъекта социальной среды (будь то личность, общество или государство) реализовывать свои интересы и добиваться цели удовлетворения той или иной потребности. 2. В праве заинтересованы все; готовность любого из субъектов поступиться чем-либо обусловлена приобретением в результате этого гораздо большего. Тут действуют законы "здорового" эгоизма, обоснованные еще Р. Иерингом. Однако право - это не в полном смысле интерес государства. Последнее заинтересовано в праве так же, как и другие субъекты. Государству также приходится жертвовать некоторыми потребностями, вытекающими из объективных закономерностей его развития как аппарата силы, власти ради существования и продуцирования самого права. 3. Можем ли мы утверждать, что любой интерес становится правом, когда признается и закрепляется государством? Да. Существуют ли интересы, в праве не отраженные? Да. Но они сообразуют свою реализацию с интересами уже отраженными, признанными, находя и определенные способы воздействия на последние. Право - это и канал реализации интересов, и совокупный интерес "разноуровневых" субъектов. 4. Право - интерес всегда нормативный, но в то же время это и способ реализации интересов, не получивших регламентацию. Будь то целесообразные интересы (а по-другому законные) либо не целесообразные: рамками реализации в любом случае будет служить правовое пространство государства. Логично напрашивается следующий вывод: право - нормативное выражение диалектического единства интересов личности, общества и государства. Справедливо ли право в принципе? Да, оно - тот вариант справедливости, который может в определенный промежуток времени существовать в обществе ради его же самосохранения. Человек, общество чем-то жертвуют и что-то получают. Но является ли право всеобщим благом? Нет. Оно до конца не устраивает никого, так как в силу своей сущности позволяет удовлетворить не все потребности, вытекающие из природы жизнедеятельности каждого из разноуровневых субъектов. Это вполне обоснованно, ведь справедливость, как и равная мера воздаяния за полученное, - не всегда есть благо, а тем более истина. Признавая, что право - нормативный способ жизни интереса, Н.А. Шайкенов подчеркивает, что интереса не любого, а получившего свое правовое оформление и обеспечение <1>. В том-то и дело, что право - это феномен, определяющий условия существования любого интереса. Один интерес правом стимулируется, другой - ограничивается. Интерес существует всегда, пока есть соответствующие потребности. А потребность вытекает из самой сущности жизнедеятельности любого субъекта. Право - регулятор универсальный, и в сфере его действия находятся все субъекты. Просто реализация интересов одних гасится (что также находит свое отражение в праве), других поощряется либо допускается. --------------------------------

13

<1> См.: Шайкенов Н.А. Правовое обеспечение интересов личности. С. 51 - 52. Правовое же оформление интереса - это уже норма права. Вместе с тем право - это не только нормы. Нормы - это источник и форма выражения права. Тем не менее не совпадают же естественное и позитивное право, объективно существующее право и способность субъекта действовать определенным образом. Не все интересы находят свое отражение в нормах права, в праве позитивном, однако право - объективная производная интересов и форма их социального сосуществования. Наличие права и государственной воли общества приводит к объективной закономерности: право не позволяет субъектам реализовать все, что им хочется (оставляя ряд потребностей неудовлетворенными), любой интерес возникающий в обществе, сообразует с ним свое развитие, и не все, что правом разрешается, может быть реализовано. Препятствие этому - опять-таки тот или иной расклад интересов. Получаем диалектику новых категорий - возможности и действительности в правовой сфере, где право, будучи мерой определенного поведения, синтезирует в себе борьбу множества возможностей за свою реализацию <1>. Именно равные возможности реализации интересов, гарантированных властью, делают их борьбу бескомпромиссной, а неравенство в даруемых правом возможностях делает их получение насущной потребностью. -------------------------------<1> Подробнее об этом см.: Матузов Н.И. Возможность и действительность в правовой сфере // Правоведение. 2000. N 3. С. 16 - 30. Существующая правовая возможность не всегда совпадает с существующей в рамках этого же права действительностью. Право регулирует интересы, интересы порождают как право, так и необходимость своей реализации, что связано с действительностью, которая не всегда адекватно "производится" от закрепленных возможностей. Прав Н.А. Шайкенов, предостерегая от буквального отождествления права с интересом <1>. Интерес праву действительно не равен. -------------------------------<1> См.: Шайкенов Н.А. Правовое обеспечение интересов личности. С. 53. Данное неравенство заключается в противоречивости, многоаспектности существующих интересов и невозможности их соединения в органическое, унифицированное единство. Право лишь компромиссная, диалектическая попытка этого. Право отрицает "тотальную" индивидуальность интересов всех и каждого, приветствуя это косвенно лишь самим фактом установления приоритетными моральных, нравственных, культурных ценностей. Для индивидуальности право устанавливает нормативные рамки, в которых можно ее проявлять, да еще и в той сфере, в которую право в состоянии проникнуть. А оно в состоянии проникнуть в сферу, где может возникнуть такой конфликт интересов, который с вероятностью будет способен посягнуть как на саморегуляцию общественных процессов, так и на авторитет права. Разве не может право проникнуть в сферу так называемого гражданского общества? Может, но в этом нет необходимости. Индивидуальность, проявляющаяся в способе реализации интереса и удовлетворения потребности в семье, в какой-либо из сфер частной жизни не затрагивает ни производство, ни оборот денежных средств, ни оборону государства, ни морально-нравственные устои общества. Но, к примеру, многоженство - казалось бы, личное дело каждого, его "семейная жизнь", затронув сложившиеся устои общества, сразу же "покидает" сферу гражданского общества. Тем не менее право допускает некие границы индивидуальности в строго очерченной сфере. Эта гарантия - своеобразная отдача того, что право как государственная воля общества "взяло" у людей. Если так можно выразиться, право намеренно оставляет шанс на индивидуальность и частную жизнь. Однако право нормативно. Норма права - это определенное правило поведения. Она - результат согласования интересов и представляет собой волю государства, подавляющую все остальные воли, какой бы интерес впоследствии ни лежал в ее отстаивании (поэтому то, что право отстает от жизни, к истине его не приближает. Объективную предпосылку этого правотворческий и правоприменительный процессы - мы рассмотрим далее). Регулировать то, что достаточно трудно, а порой и невозможно проконтролировать, - значит подрывать авторитет власти. Здесь мало почвы и для "подпитки права интересами", и для их регулирования без ущерба для себя и сохранения баланса интересов. Да и интересы большинства не санкционируют этого, а нарушать баланс не давая ничего взамен нельзя. В рассматриваемом случае именно это будет мешать самосохранению общества.

14

Таким образом, индивидуальность правом устанавливается вынужденно - ради сохранения самого авторитета права (это то, чем поступается государство) и намеренно, давая что-то взамен того диалектического единства, при котором каждый чем-либо жертвует. Рассмотренное выше еще раз свидетельствует о том, что право - не полностью совершенная, но единственно возможная форма существования интересов, форма, находящаяся с содержанием в диалектическом противоречии, что и обусловливает нетождественность права и интересов. Интересов всегда больше, чем норм права, первые в обществе всегда опосредованы вторыми. Право может не успевать за интересами, но может их и обгонять, прогнозируя возникновение определенных потребностей. Потребности порождаются социальными условиями. Анализируя последние, прогнозируем первые. Специфика интересов определяет регулятивную мощь права. Право, воздействуя на общественные отношения, возвращает накопленный таким образом потенциал, воздействуя опять-таки на интересы. Получаем еще одну социальную закономерность, определяющую саморегуляцию систем "право - интересы", "государственная воля общества - интересы личности, общества, государства", где право выступает как средство не только реализации, но и управления интересами. Данное утверждение требует более пристального внимания. Реализация интересов и управление ими - две диалектические формы бытия последних. Именно в силу этого право не может выступать истиной в специально-юридическом воздействии на общественные отношения и сочетать в себе равные возможности реализации всех интересов. Кроме того, право, как ранее уже отмечалось, есть нормативный способ выражения конгломерата личных, общественных и государственных интересов. Помимо погрешностей и специфики согласования упомянутых разноуровневых интересов через призму исследования права как средства управления последними следует остановиться на сути его нормативности. Нормативность - продукт деятельности государственного аппарата управления. В то же время право даже в объективном понимании - явление далеко не абстрактное. Его реальность, конкретность берет истоки, во-первых, в сути, природе последнего - как форме существования осознанных необходимостей в удовлетворении сложившихся потребностей, во-вторых, в том, что, аккумулируя разноуровневые интересы, право представляет собой совокупность правил, моделей поведения по удовлетворению сложившихся потребностей, шаблонов доступных форм реализации интересов. Данные модели, шаблоны создаются не одновременно с появлением интересов. Интерес возникает у индивида в момент осознания необходимости в удовлетворении появившейся потребности. Здесь форма реализации интереса находится в сфере действия соответствующих образцов поведения, зафиксированных в праве, либо интерес реализуется в соответствии со сложившимися реалиями, в определенном смысле самодостаточно. Что лучше - однозначно не определить. Необходимо исходить из складывающихся обстоятельств и специфики самих интересов. Как последствие трансформации, искажения интереса (в результате диалектической необходимости согласования разноуровневых интересов и определенного переосмысления степени целесообразности законодателем) нормативное выражение интереса может диктовать другую возможность, чем та действительность, которая актуально нуждается в регулировании. В то же время многим интересам не суждено быть нормативно отраженными в праве, так как их реализация не столь значима, а ее формы - не столь необычны и казуистичны, чтобы искать свое нормативное закрепление в объективно развивающихся образцах должного. Излагаемая ситуация несколько схожа с историко-классическими понятиями о рефлексии права, когда интересы одного удовлетворяются за счет существующих прав другого, что говорит об определенном продуцировании правом различных юридически значимых ситуаций, свидетельствующих о нем как о саморазвивающейся системе. "Рефлексы можно определить как правомерные выгоды, которые извлекаются данным лицом не из лично ему принадлежащего права, а вследствие случайно благоприятного ему права или обязанности третьего лица. Рефлексы мы находим как в частном, так и в публичном праве" <1>. Получаем, что шаблоны реализации некоторых интересов могут непосредственно в праве не закрепляться в силу их не малозначительности, а уже имеющейся правовой рефлексии, которая отчасти является одним из каналов реализации отдельных интересов и может коррелировать на достаточно большую совокупность возникающих обстоятельств <2>. -------------------------------<1> Магазинер Я.М. Общая теория права на основе советского законодательства // Правоведение. 1999. N 2. С. 39. <2> Рефлексия в рассматриваемом контексте - прообраз и смыслообразующее звено законных интересов.

15

Общественный интерес в праве отражается также не мгновенно. В этом случае нормообразующая ситуация может затянуться еще дольше. Во-первых, уже отмечалось, что общественный интерес являет собой не только непосредственно общественные потребности, но и определенную форму удовлетворения интересов индивидуальных, которая может быть уже несколько отличной от первоначально возникающего интереса у индивидуума. Во-вторых, общественный интерес - более самодостаточен, чем интерес индивидуальный, так как последний вне общества, вне сложившихся представлений о морали и нравственности существовать в исследуемом нами виде не может. "Всякий личный интерес неизбежно восходит к групповым, классовым общественным интересам, так или иначе затрагивает их... Интересы отдельного индивида необходимо рассматривать прежде всего в контексте интересов тех социальных групп, в которые он непосредственно входит" <1>. -------------------------------<1> Экимов А.И. Интересы и право в социалистическом обществе. Л., 1984. С. 23. Поэтому общественный интерес может выполнять роль своеобразного контролера и регулятора интереса индивидуального, что: 1) удлиняет путь индивидуальному интересу к объективно-правовой нормативности; 2) свидетельствует также не об автоматическом фиксировании и общественного интереса в правовых образцах поведения. Возникает закономерный вопрос: есть ли интерес государства суть норма права? Ответ отрицательный. Государство не всегда воплощает в образцы поведения то, что оно как особая социально-властная организация общества считает желаемым. Для этого существует основное и весьма значимое объективное препятствие диалектическая самоорганизация и саморегулирование интересов личности, общества и государства как системы. Поэтому и государство в реализации своих интересов свободно не в полной мере. Парадоксально, но оно связано своими же потребностями, где оставшиеся два уровня потребностей и интересов играют генетически не последнюю роль. Таким образом, государство также объективно не может перешагнуть право. Нормативность и возникновение интересов не одномоментны. Право запаздывает в фиксировании уже сложившегося в определенные, устраивающие все уровни существования потребностей каналы реализации интересов. Но это не означает, что возникающие интересы реализуются поначалу без воздействия со стороны права, вне правовой сферы. В этом случае объективным регулятором выступают как уже имеющиеся способы реализации интересов, рефлексия права, законные интересы <1>, так и сами масштабы возникающих интересов. Причем, чем у большего числа субъектов возникает конкретный интерес, тем объективнее, насущнее и социально обусловленнее потребность, их вызвавшая, и тем быстрее она отразится в праве, опять-таки в силу специфики триады разноуровневых интересов, воплощенных в государственной воле общества и их способности к саморегулированию путем ограничения определенных форм их реализации. При другом положении вещей система будет находиться в несбалансированном состоянии, что приведет к серьезным социальным катаклизмам. -------------------------------<1> Очевидно, что рефлексия права не тождественна законным интересам, но в один ряд названные понятия ставить возможно. В определенной степени прав С.Н. Сабикенов, утверждающий, что потребности и интересы имеют значение для права как объективные социальные детерминанты, отражают одни и те же законы общества <1>. -------------------------------<1> См.: Сабикенов С.Н. Об объективном характере интересов в праве // Советское государство и право. 1981. N 6. С. 39. Поэтому право и отзывается на объективную необходимость, возникающую в обществе, что еще раз свидетельствует о том, что право не может и не должно служить критерием истинности или же к ней стремиться. Вывод. Право объективно не может не отставать от возникающих интересов, иначе оно попросту не смогло бы их отразить, пропустить через свою нормативную природу. В этом и заключается диалектическая сущность права, отсюда и черпают истоки его социальная адекватность и справедливость. Другими словами, если бы право не отставало от существующей динамики возникновения и трансформации возникающих интересов, оно не смогло бы являться регулятором отношений, основанном на нормативности. В рассматриваемом отставании - корни нормативности и отход от казуистичности, так как объективизация существующего и необходимая степень абстракции требуют времени. Именно эти кажущиеся недостатки при более глубоком анализе природы права свидетельствуют и обусловливают его универсальность.

16

Таким образом, отметим, что право является нормативным выражением согласованных интересов. Этой же точки зрения придерживается Г.И. Иванец, считая, что согласование интересов как способ воспроизводства права следует рассматривать в двух аспектах: во-первых, как процесс, деятельность определенного законодательством круга субъектов по достижению согласия о пределах, объеме, формах законодательного выражения интересов; во-вторых, как совокупность юридических процедур, применяемых в законодательной практике <1>. -------------------------------<1> См.: Иванец Г.И. Указ. соч. С. 9 - 10. Безусловно, именно в деятельности компетентных субъектов видится противоречивый и сложный процесс согласования интересов. Однако важно в названном согласовании (в чем есть свои плюсы и минусы) видеть и процесс, который обусловлен объективной необходимостью координации интересов, возникающей в том числе и помимо воли законодателя или правоприменителя. Согласование интересов является не только деятельностью, но и внутренне присущим органическим свойством права как результата аккумуляции сложных диалектических противоречий личности, общества и государства. Опираясь на те же методологические посылы, несколько иначе смотрит на право В.В. Трофимов: "Система взаимодействия индивидов представляет собой объективный фактор правового нормообразования. Объективно складывающийся баланс интересов, действий внутри социально-интерактивных систем проявляет общезначимые для искомых систем элементы свободы и равенства, что одновременно означает правовую природу устанавливаемых на основе этого баланса взаимодействий стандартов, образцов, норм взаимного поведения субъектов" <1>. -------------------------------<1> Трофимов В.В. Взаимодействие индивидов как правообразовательный процесс: общетеоретический аспект: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Волгоград, 2001. С. 8. Анализируя взаимодействие и взаимосвязь интересов и права в рассматриваемом контексте, можно говорить о так называемых микросоциальных истоках права, которые, однако, также базируются на интересах индивидов, входящих в упомянутые интерактивные социальные системы. Характер взаимосвязей индивидов в рассматриваемой системе носит, можно сказать, доправовой характер. Однако взаимный учет действий и обмен, являясь характерными свойствами интеракции индивидов, служат основой для правообразовательного процесса <1>. -------------------------------<1> Там же. С. 13. Интерактивная социальная система в данном случае - несколько упрощенный взгляд на самоорганизацию интересов личности, общества и государства, а упомянутые взаимный учет действий и обмен - не что иное, как объективная необходимость в согласовании интересов. А.И. Экимов справедливо обращает внимание на то, что "многими юристами разделяется понимание нормативности не только как общего масштаба поведения, но и как его социальной оправданности, соответствия объективным закономерностям и объективной необходимости, как принципа и порядка обмена социальными ценностями..." <1>. -------------------------------<1> Экимов А.И. Указ. соч. С. 31. При этом А.И. Экимов ссылается на: Мамут Л.С. Вопросы государства и права в "Критике Готской программы" Маркса // Советское государство и право. 1975. N 5. С. 111; Алексеев С.С. Право: методологические подходы к исследованию // Вопросы философии. 1983. N 3. С. 116; Нерсесянц В.С. Право и закон. М., 1983. С. 342. Нормативность - это последствие, результат деятельности государственного аппарата. Ее цель - именно социальная справедливость, что выражает стремление к определенным социальным закономерностям точнее, чем "оправданность". Законодательная деятельность - важнейший элемент должной самоорганизации системы разноуровневых интересов. Необъективность, субъективизм последней ведут к принятию не соответствующих природе права законов, отторгаемых самим общественным сознанием. Среди доюридических норм А.И. Экимов выделяет социальные нормы и, ссылаясь на В.Н. Кудрявцева, нормы, которые проявляются в самой жизни, в поведении членов общества <1>. Последняя группа норм С.Д. Сказкиным удачно и верно определяется как нормы интереса <2>. -------------------------------<1> См.: Экимов А.И. Указ. соч. С. 32. <2> См.: Сказкин С.Д. Из истории социально-политической и духовной жизни Западной Европы в средние века. М., 1981. С. 109.

17

Подобные нормы являются индикатором стремлений индивида, группы людей, общества. Объективная реакция на это со стороны государства и заключается в надлежащем согласовании разноуровневых интересов. Нормы интереса - первичный индикатор того, что именно должно согласовываться, упорядочиваться, координироваться на уровне законодательной деятельности, к чему призваны стремиться нормативные, юридические рычаги. Здесь необходимо установить связь правотворчества с правосознанием, имеющим, на наш взгляд, две составляющие. Первая - это отношение людей, социальных общностей к действующим нормативным предписаниям. Вторая составляющая - это совокупность представлений о желаемом праве, о том праве, которое действительно является нормативным выражением диалектического единства интересов <1>. -------------------------------<1> Примерно аналогичной позиции придерживается и Т.В. Синюкова. См.: Правосознание и правовое воспитание // Теория государства и права: Курс лекций / Под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. Вторая составляющая правосознания весьма актуальна и действенна в установлении оптимального баланса общественных сил, поскольку отталкивается именно от интересов. Желаемое право - не что иное, как представляемая форма согласования интересов и набор предоставляемых каждому на этой почве возможностей. Нельзя желать, стремиться к тому, что противоречило бы эффективным способам удовлетворения сложившихся потребностей или необходимости их достижения. Отношение же людей к действующим нормативным предписаниям - также есть процесс соотнесения правовой действительности с желаемыми ими же результатами, где тон вновь задает интерес. Правосознание - опосредованная через отношение к праву форма существования интересов. На него можно повлиять (до известных границ), но не считаться с ним нельзя. По утверждению Р. Иеринга, развитие правосознания "завершается тем, что право и правосознание оказываются наконец на одинаковой высоте, опираясь друг на друга, взаимно обусловливаясь. Лишь там, где национальное правосознание достигло непреоборимой силы, право гарантировано от всякого покушения на него и на такой гарантии основана в последней инстанции полная прочность, обеспеченность права... Прочность, обеспеченность права зависит исключительно от энергии народного правосознания" <1>. Таким образом, мы имеем двухстороннюю связь интересов как с правом, так, естественно, и с правосознанием. -------------------------------<1> Иеринг Р. Цель в праве. С. 227. Именно это и должно определять деятельность законодателя с уделением должного внимания описанной выше диалектике интересов и требованиям, вынуждающим ограничивать реализацию определенной совокупности интересов ради общего блага. Можно утверждать, что правосознание - индикатор социальной обусловленности действующих правовых норм, свидетельствующих об эффективности правотворческих попыток согласования разноуровневых интересов и содействия достижению основной цели права социальной стабильности и справедливости. Анализируя приведенные выше положения, обратим внимание на то, что право - форма не только существования, воплощения интересов, но и эффективного на них воздействия. Способность права к воздействию на интересы, как уже было сказано выше, берет начало в его нормативности. Более того, регулятивная мощь права в концентрированном виде предстает именно при воздействии на интересы субъектов, выполняя одновременно определенную функцию и роль по их согласованию; при воздействии на иные объекты (не имеющие непосредственной связи с интересами) данная мощь теряется и распыляется. Это и должно находить согласование не только с "природной", гносеологической целью права, но и с теми целями правового регулирования, которые устанавливаются "позитивно" субъектами правотворчества, правоприменения и т.д. (что должно адекватно, в свою очередь, отразиться и на средствах правового воздействия). А.В. Малько и К.В. Шундиков верно отмечают, что юридическая цель отличается от других видов целей в том числе и следующими признаками: 1) отражением наиболее общественно значимых интересов и потребностей; 2) формальным выражением в специфических правовых средствах своего определения и реализации; 3) единообразной практической реализацией, гарантированной государственной властью <1>. -------------------------------<1> См.: Малько А.В., Шундиков К.В. Цели и средства в праве и правовой политике. Саратов, 2003. С. 45 - 46.

18

Вне связи с интересами цели правового воздействия объективно установлены быть не могут. А уже в соответствии с целями подбираются средства, основанные на нормативности права. Воздействие специально-юридических средств на интересы должно быть: 1) адекватным (сложившимся потребностям, обстоятельствам, уровню развития общества, времени, отводимому на достижение поставленных результатов); 2) научно обоснованным (т.е. учитывающим все стороны диалектического процесса согласования разноуровневых интересов); 3) своевременным (минимизирующим трансформацию возникающих интересов в процессе неупорядоченных форм их реализации и видоизменения самих потребностей). Иногда правовое воздействие может быть опережающим, т.е. программирующим в определенной степени интересы, предугадывающим возможное развитие и возникновение потребностей. Право с интересами искусственно сближается во многом благодаря правоприменению. Как только выработанный на базе согласования интересов образец социального действия встречает объективные или субъективные препятствия на своем пути, они должны быть устранены правоприменителем. Причем правоприменитель не только сглаживает неточности законодателя, доводя право до конкретного объекта воздействия, до получателя, но и регулирует конфликт, вызванный диалектикой разноуровневых интересов при вхождении нормы права в социальную действительность. В аспекте нормативного регулирования интересов остановимся на том, что интерес не только определяет собой объективное право, но и является сущностным моментом права субъективного. Е.Я. Мотовиловкер справедливо считает, что "любое субъективное право представляет собой право некоторого лица на чужое или свое поведение, направленное на удовлетворение интереса управомоченного - иначе, право лица на удовлетворение своего интереса, осуществляемого определенным поведением обязанного или управомоченного. Следовательно, смысл, содержательность, целевая направленность поведенческого акта, осуществляющего субъективное право, однозначно обусловливается определенностью интереса управомоченного" <1>. -------------------------------<1> Мотовиловкер Е.Я. Интерес как сущностный момент субъективного права (цивилистический аспект) // Правоведение. 2003. N 4. Таким образом, интерес образует субстанцию субъективного права и является его сущностным моментом. Однако, подчеркивает Е.Я. Мотовиловкер, имеются как сторонники данной теории (Н.М. Коркунов, А.В. Венедиктов, О.С. Иоффе, Ю.К. Толстой), так и ее противники (Г.Ф. Шершеневич, С.Н. Братусь, В.П. Грибанов, В.А. Тархов). Кажущаяся слабая сторона вышеприведенной позиции <1> основывается на том, что ее сторонники признают субъективное право юридическим средством удовлетворения интересов <2>, и на том, что право закрепляется за управомоченным в целях удовлетворения его интереса <3>. Исходя из этого, противники концепции ставят вопрос: каким образом цель может стать содержанием того средства, которое направлено на ее достижение <4>? -------------------------------<1> Данный анализ основывается на вышеуказанной статье Е.Я. Мотовиловкера. <2> См.: Иоффе О.С. Избранные труды по гражданскому праву. М., 2000. С. 560, 632. <3> См.: Толстой Ю.К. К теории правоотношения. Л., 1959. С. 45. <4> См., например: Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав. М., 2000. С. 243. Здесь Е.Я. Мотовиловкер, развивая логическую цепочку, задается методологически верным вопросом: посредством чего удовлетворяется интерес лица, обладающего определенным правом? Очевидно, посредством поведения, право на которое он имеет. Поэтому тезис "субъективное право - средство удовлетворения интереса" может считаться верным только в том случае, если признать, что субъективное право и есть то поведение, посредством которого удовлетворяется интерес, что, понятно, абсурдно. Е.Я. Мотовиловкер обоснованно утверждает, что субъективное право соотносится с фактом удовлетворения интереса не как средство и цель, а как реальная возможность и действительность. Подменяя оперирующие понятия, противники обозначенной выше концепции имеют в виду значение интереса, осуществляемого посредством реализации права, а ее сторонники - заинтересованность конкретного лица в реализации своего права. Таким образом, тезис, гласящий о том, что интерес - сущностный момент права, остается незыблемым, что и доказывает последовательным образом Е.Я. Мотовиловкер в своем исследовании. Вывод о теснейшей диалектической связи между правом и интересом оставляет актуальными многие методологические посылы, помогающие системе интересов личности,

19

общества и государства саморегулироваться (в том числе и посредством права) и саморазвиваться. В то же время из вышеизложенного следует, что: у субъекта всегда останутся нереализованными определенные интересы либо их реализация будет вынуждена принять предложенную форму; право объективно не в состоянии тождественно отразить интересы всех простым их копированием в исходящую от него нормативность; государство не может гарантировать реализацию всех интересов, в том числе и своих собственных, что опять-таки вновь объективно и вполне объяснимо; право стремится к социальной справедливости, не имея шансов стать истиной и всеобщим благом, если только оно само не справедливость и не социальная обусловленность; право - способ взаимодействия и существования интересов в обществе и в то же время нормативная форма их диалектического согласования. Таким образом, в праве, благодаря его социальной справедливости, приемлемой при каждой совокупности различных факторов и обстоятельств, заинтересованы все, но оно не является всеобщим благом для каждого. Именно это и обусловлено природой, спецификой интереса как социальной категории. Интерес бескомпромиссно ищет пути своей реализации, однако именно благодаря интересу формы удовлетворения сложившихся потребностей принимают компромиссный вариант, устраивающий всех. Обозначенные аспекты позволяют говорить о том, что нормативность права в регулировании социальных отношений не только предстает в виде отдельных образцов, шаблонов и правил поведения, требующих императивного следования, но и позволяет праву саморегулироваться, что, в свою очередь, свидетельствует о способности его норм продуцировать правовые ситуации, возникающие из уже имеющихся предписаний при том или ином стечении обстоятельств. Это и обеспечивает силу права при диалектическом согласовании противоречивых интересов, также зависящих от стихийно меняющихся обстоятельств. Таким образом, в праве есть то, что непосредственно не укладывается в рамки нормативности, но ею же обусловлено и порождает импульсы к саморегуляции и самопродуцированию системы. Одной из форм данной закономерности выступают законные интересы. Глава 2. ЗАКОННЫЕ ИНТЕРЕСЫ КАК САМОСТОЯТЕЛЬНОЕ ЮРИДИЧЕСКОЕ СРЕДСТВО 2.1. Использование термина "законные интересы" в законодательстве: отечественный и зарубежный опыт Право как наиболее комплексный и противоречивый феномен социальной действительности не всегда может отразить, воспринять все то, что является актуальным, насущным для каждого члена общества. Причина этому - рассмотренная ранее диалектика интересов личности, общества и государства, воплощенная в правовую нормативность, в государственную волю общества как наиболее значимую детерминанту самого права; неоднозначность взаимодействия интересов и права в целом. Однако, несмотря на это, право является универсальным регулятором общественных отношений, критерием справедливости и масштабом свободы. Может возникнуть закономерный вопрос: а где же логика, как второе утверждение может быть связано с первым? Не углубляясь в предмет, который мы попытались рассмотреть ранее, отметим, что нормативность права, переходящая, при необходимости трансформируемая в субъективные права и обязанности каждого, не воплощает в себе исчерпывающим образом регулятивную мощь права и не в полной мере способна объяснить свойства права как саморазвивающейся системы. То, что остается за рамками нормируемого правила поведения, вне границ субъективных прав и обязанностей, можно определить на данном этапе исследования как законные интересы. Как субъект может реализовать свои стремления? Как это должно соотноситься с действующим законодательством? Как регламентировать то, что невозможно спрогнозировать, что лежит в одной плоскости с нормируемым поведением? Как определить то, что не обладает необходимой значимостью для правового опосредования, но вытекает из текста нормативного акта? Эти вопросы за всю историю развития общественных отношений и их регулирования занимали не только простых участников правоотношений, ученых-правоведов, но и, прежде всего, законодателя. Следует отметить, что формулировка "права и законные интересы граждан" достаточно часто встречается в текстах нормативно-правовых актов. Более того, можно утверждать, что

20

данное словосочетание стало привычным. Однако если наличие прав у конкретных участников правоотношений вытекает непосредственно из текста той или иной статьи нормативного правового акта, то законные интересы являются завуалированным правовым феноменом; упоминание словосочетания "законные интересы" в различных документах не дает четкого понятия об их сути, о том, что же это такое. Зачастую законодатель употребляет данное словосочетание достаточно произвольно, не вкладывая в него определенный правовой смысл. Иногда в текстах нормативных актов законные интересы не упоминаются вовсе, хотя очевидно, что речь идет именно о них. В настоящее время отсутствует четкая доктрина о том, что же представляют собой законные интересы, чем конкретно они отличаются от субъективных прав. Обозначенный аспект является объектом исследования различных специалистов в области права, однако, вне всякого сомнения, полученные и накопленные результаты теоретических исследований должны быть систематизированы, сведены воедино и представлены в виде целостной концепции. Сделать это можно не только путем определенных теоретических разработок, но и при помощи целостного методологического подхода, использующего как основной источник получения знаний практический, фактологический материал при адекватном и объективном его обобщении. Понятно, что субъективное право - это то, что непосредственно гарантируется государством в лице его компетентных органов, а законный интерес - это явление, от права производное, заключающееся в стремлении субъекта отношений к обладанию определенным социальным благом способом, который не противоречил бы существующим в обществе правовым установкам. Прописанным в законе может быть только субъективное право, законный же интерес может лишь соответствовать данным установлениям, в то же время охватывая все многообразие потребностей и стремлений личности. Однако с практических и теоретических позиций представляется чрезвычайно важным анализ того, как и когда "законные интересы" стали использоваться законодателем в текстах тех или иных нормативно-правовых актов. Во-первых, это позволит прийти к существенно важным обобщениям, способным наиболее глубоко отразить сущность и природу исследуемого явления; во-вторых, представит нам достаточно разнообразную с точки зрения исторического подхода и сравнительного метода исследования картину воздействия на общественные отношения различным набором правовых средств. Как первый, так и второй фактор представляются чрезвычайно значимыми для выяснения не только сущности законных интересов, но и их взаимозависимости с различными правовыми явлениями действительности в тесном единстве с принципом историзма, основанным на непосредственном фактологическом материале, что делает любое заключение более объективным и обоснованным. Таким образом, представляется необходимым проследить, как же использовался в законодательстве в различных правовых актах термин "законные интересы" и что подразумевалось под данным его использованием, упоминанием в текстах, содержащих непосредственные нормы права. Первое употребление термина "законные интересы" <1> в текстах нормативных правовых актов можно отнести к 1906 г. Глава первая "Свода основных государственных законов Российской Империи" от 23 апреля 1906 г., посвященная сущности верховной самодержавной власти, гласит, что "Государю императору принадлежит помилование осужденных, смягчение наказаний и общее прощение совершивших преступные деяния... а также дарование милостей в случаях особых, не подходящих под действие общих законов, когда сим не нарушаются ничьи огражденные законом интересы и гражданские права" <2>. -------------------------------<1> Законные интересы и охраняемые законом интересы предлагается рассматривать как синонимы. <2> Хрестоматия по истории государства и права России / Сост. Ю.П. Титов. М., 1997. Очевидно, что охраняемые законом интересы и гражданские права (субъективные права) осознанно разграничиваются. В гл. 5 Конституции РСФСР от 10 июля 1918 г. говорится: "Руководствуясь интересами рабочего класса в целом, РСФСР лишает отдельных лиц и отдельные группы прав, которые используются ими в ущерб интересам социалистической революции" <1>. Статья 4 Положения ВЦИК о народном суде РСФСР от 30 ноября 1918 г. провозглашает: "Народному суду в пределах района подсудны все уголовные дела о преступлениях и проступках, споры об имущественных и личных правах и интересах..." <2>. -------------------------------<1> СУ РСФСР. 1918. N 51. Ст. 582.

21

<2> СУ РСФСР. 1918. N 85. Ст. 889. См. также: ст. 7 Постановления Народного комиссариата государственного контроля о местных отделениях центрального Бюро жалоб и заявлений (СУ РСФСР. 1919. N 23. Ст. 272); ст. 105 УК РСФСР от 1 июня 1922 г. (СУ РСФСР. 1922. N 15. Ст. 153); ст. 349 УПК РСФСР от 15 февраля 1923 г. (СУ РСФСР. 1923. N 7. Ст. 106). Интересы рабочего класса, интересы революции, личные права и интересы - это и есть то, что соответствует духу закона, сложившимся общественным устоям, но непосредственно не прописано в тексте нормативного акта. Причем в контексте исследования принципиальной разницы не составляет то, что в одном случае употребляется словосочетание "законный интерес", в другом - просто "интерес". Нельзя не согласиться с совершенно справедливым утверждением А.В. Малько: в рассматриваемый период "законодатель различал субъективное право и интерес, не опосредствованный этим правом, но являющийся самостоятельным объектом правовой охраны. Прилагательное же "законный" наполняет его более четким, конкретным содержанием, придавая ему как бы новое качество" <1>. -------------------------------<1> Малько А.В. Законные интересы советских граждан: Дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 1985. С. 35. Действительно, интерес (употребляемый как с прилагательным "законный", так и без него) постепенно укреплялся в качестве объекта правовой охраны. В Кодексе законов об актах гражданского состояния, брачном, семейном и опекунском праве от 16 сентября 1918 г. говорится о защите личных и имущественных интересов детей (п. 155 гл. 2 разд. 3), об осуществлении родительских прав исключительно в интересах детей (п. 153), об охране опекунами личных и имущественных интересов подопечных (п. 188 гл. 1 разд. 4) <1>. -------------------------------<1> СУ РСФСР. 1918. N 76 - 77. Ст. 818. Отдельные положения нормативных актов гипертрофировали роль интересов и выглядели недостаточно продуманными. Так, парадоксальное определение праву дано 12 декабря 1919 г. в Руководящих началах по уголовному праву РСФСР, где сказано, что "право - система общественных отношений, соответствующая интересам господствующего класса и охраняемая организованной его силой" <1>. -------------------------------<1> Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР, 1917 1952 гг. М., 1953. С. 57 - 60. Предусматривались в советском законодательстве и нормы, карающие за нарушения не только субъективных прав, но и интересов. В УК РСФСР 1922 г. в гл. 2, посвященной должностным (служебным) преступлениям, в ст. 105 говорится о злоупотреблении властью, "что повлекло за собой нарушение правильной работы учреждения, общественного порядка или частных интересов отдельных граждан" <1>. -------------------------------<1> СУ РСФСР. 1922. N 15. Ст. 153. Категория "законные интересы" употребляется законодателем в ст. 12 Постановления ЦИК и СНК СССР "Об основных принципах организации Государственного нотариата", принятого 14 мая 1926 г. <1>, а затем и в ст. 7 Положения о Государственном нотариате РСФСР, утвержденного ВЦИК и СНК 20 июля 1930 г. <2>. -------------------------------<1> СЗ СССР. 1926. N 35. Ст. 252. <2> СУ РСФСР. 1930. N 38. Ст. 476. Тем не менее следует отметить, что частота употребления термина "законные интересы", или "интересы", в рассматриваемый период времени не свидетельствовала о разработке какойлибо специальной доктрины. Бесспорно, интересы не ставились в один ряд с субъективными правами советских граждан, отличия данных понятий, проводимые законодателем, были очевидны. Однако о единообразной практике применения изучаемого юридического феномена и средства воздействия на общественные отношения говорить было рано. Нередки случаи использования термина "интересы" для более грамотного оформления фразеологических оборотов, для связки слов в предложениях. В преамбулах многочисленных нормативных правовых актов анализируемого периода должное внимание уделяется целям предлагаемых законов, распоряжений, однако эти цели никоим образом не увязываются с интересами тех или иных групп населения, как, впрочем, и с их

22

субъективными правами. Лишь в преамбуле Постановления ЦИК и СНК СССР от 25 июня 1932 г. "О революционной законности" идет речь об успехах в деле защиты интересов рабочих и трудящихся крестьян <1>. -------------------------------<1> СЗ СССР. 1932. N 50. Ст. 298. Нет достаточной последовательности у законодателя при употреблении термина "интересы" применительно к государству, обществу, личности. Данные факты носят эпизодический, отрывочный характер. Тем не менее в Конституции СССР 1936 г. в ст. 122 провозглашается государственная охрана интересов матери и ребенка, в ст. 125 свобода слова, печати гарантируется в соответствии с интересами трудящихся <1>. -------------------------------<1> Известия ЦИК Союза ССР и ВЦИК. 1936. N 283. В 1938 г. в процессе обсуждения ст. 2 проекта Положения о судоустройстве СССР, союзных и автономных республик было предложено следующее дополнение: "В п. "в" вместо слов: "прав и интересов государственных учреждений и т.д." лучше сказать: "прав и охраняемых законом интересов государственных учреждений" и далее по тексту проекта, так как правосудие защищает не всякие интересы организаций и учреждений, а лишь те из них, которые совпадают с общегосударственными интересами. Внести указанные уточнения необходимо и потому, что в п. "б" той же ст. 2, где речь идет о защите интересов граждан, сказано, что правосудие защищает интересы граждан, гарантированные Конституцией СССР и Конституциями союзных и автономных республик" <1>. -------------------------------<1> Проблемы социалистического права. 1938. N 5. С. 17. С середины 1950-х гг. термин "законные интересы" стал значительно активнее использоваться в законодательстве. Так, ст. 2 Положения о прокурорском надзоре в СССР, утвержденного Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 мая 1955 г., гласит: "Высший надзор за точным исполнением законов имеет своей задачей укрепление в СССР социалистической законности и охрану от всяких посягательств: ...политических, трудовых, жилищных и других личных и имущественных прав и ОХРАНЯЕМЫХ ЗАКОНОМ ИНТЕРЕСОВ (выделено мной. - В.С.) граждан СССР" <1>. В этом же нормативном акте о законных интересах говорится в п. 3 ст. 2, ст. 14, п. 4 ст. 23. В Основах законодательства о судоустройстве Союза ССР, союзных и автономных республик, принятых в 1958 г., термин "законный интерес" упоминается в ст. 2. -------------------------------<1> ВВС СССР. 1955. N 9. Ст. 222. Однако если в Основах гражданского судопроизводства Союза ССР и союзных республик, принятых в 1961 г., термин "законные интересы" упоминается достаточно часто - в ст. ст. 2, 5, 15, 29, 302 <1>, то в Основах гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик от 8 декабря 1961 г. данный термин не встречается ни разу <2>. Тем не менее его можно встретить в приказах Генерального прокурора СССР <3> и во многих других нормативных актах того времени. -------------------------------<1> ВВС СССР. 1959. N 1. Ст. 12; 1961. N 50. Ст. 526. <2> ВВС СССР. 1961. N 50. Ст. 525. <3> См., например: Приказ Генерального прокурора СССР от 29 июля 1959 г. N 46 "О мерах по усилению прокурорского надзора за соблюдением советских законов"; от 30 июня 1962 г. N 53 "О мерах по дальнейшему совершенствованию деятельности органов прокуратуры в борьбе с преступностью и нарушением законности"; от 4 июня 1964 г. N 55 "О мерах улучшения работы органов прокуратуры по общему надзору"; и др. С 1960-х гг. законодатель активно оперирует термином "интересы" (общества, государства, республик и т.д.). К примеру, Положение о постоянных комиссиях Совета Союза и Совета Национальностей Верховного Совета СССР гласит, что эти комиссии исходят из сочетания интересов Союза ССР в целом и интересов союзных республик <1>. -------------------------------<1> См.: Хрестоматия по истории государства и права России / Сост. Ю.П. Титов. В 1970-х гг. термин "законные интересы" закрепляется, в частности, в Законе о городском, районном в городе Совете народных депутатов РСФСР от 29 июля 1971 г. (ст. ст. 27, 36, 90); в

23

Законе о статусе народных депутатов в СССР от 20 сентября 1972 г. (ст. 25); в Указе Президиума Верховного Совета СССР от 8 июня 1973 г. "Об основных обязанностях и правах советской милиции по охране общественного порядка и борьбе с преступностью" (ст. 1); в Законе о государственном нотариате от 19 июля 1973 г. (ст. ст. 1, 8) и некоторых других. Конституция СССР от 7 октября 1977 г. в ст. 65, фиксируя, что "гражданин СССР обязан уважать права и законные интересы других лиц", упоминает интересы общества (ст. ст. 4, 17), государственные интересы Советского Союза (ст. 28), интересы народа (ст. 50). Термин "законные интересы" встречается и в принятых в соответствии с Конституцией нормативных актах: в Законе о прокуроре СССР (ст. ст. 2, 10), Законе о народном контроле в СССР (п. 2 ст. 22), Законе о государственном арбитраже в СССР (ст. ст. 2, 15), Законе об адвокатуре в СССР (ст. ст. 1, 6, 7), принятых Верховным Советом СССР 30 ноября 1979 г.; в Основах законодательства Союза ССР и союзных республик об административных правонарушениях, утвержденных 23 октября 1980 г. (ст. 1); в Законе о правовом положении иностранных граждан в СССР от 24 июля 1981 г. (ст. ст. 3, 19, 24, 31); в Кодексе РСФСР об административных правонарушениях от 20 июня 1984 г. (ст. 1). Можно отметить следующую историческую закономерность. Если в начале XX в. термин "законные интересы" употреблялся лишь в нормативных актах, касающихся в основном сферы судопроизводства, то позднее он используется в значительно расширенном круге актов, имеющих более общий характер, например в ст. 8 Положения о добровольных народных дружинах, утвержденного Постановлением Совета Министров СССР от 20 мая 1974 г. <1>; в ст. ст. 7, 13, 17 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4 марта 1980 г. "О порядке рассмотрения предложений, заявлений и жалоб граждан" <2>; в ст. 4 Закона о трудовых коллективах, принятого Верховным Советом СССР 17 июня 1983 г. <3>. -------------------------------<1> СП СССР. 1974. N 12. Ст. 67. <2> ВВС СССР. 1980. N 11. Ст. 192. <3> ВВС СССР. 1983. N 25. Ст. 382. В 1988 г. в Постановлении Президиума Верховного Совета СССР "О решениях Верховных Советов Армянской ССР и Азербайджанской ССР по вопросу о Нагорном Карабахе" настойчиво говорится об интересах народов обеих республик <1>, а в Указе Президиума Верховного Совета СССР "О неотложных мерах по наведению общественного порядка в Азербайджанской и Армянской ССР" - о законных правах граждан <2>. -------------------------------<1> ВВС СССР. 1988. N 29. Ст. 464. <2> ВВС СССР. 1988. N 47. Ст. 712. Словосочетание "законные права" граждан в данном нормативном акте было употреблено впервые, однако впоследствии подобная неграмотная конструкция получила достаточно широкое распространение <1>. -------------------------------<1> Подробнее об этом см. далее. В 90-е гг. достаточно часто можно встретить упоминание об интересах народа <1>, о "специфических интересах каждой национальности и национальной группы", о "законных интересах национальных общностей" <2>. В Законе "О гражданстве СССР" идет речь о правах и охраняемых законом интересах проживающих за рубежом граждан СССР <3>. -------------------------------<1> См.: Закон СССР "О разграничении полномочий между Союзом ССР и субъектами Федерации" // Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР. 1990. N 19. Ст. 329. <2> См.: Закон СССР "О свободном национальном развитии граждан СССР, проживающих за пределами своих национально-государственных образований или не имеющих их на территории СССР" // Там же. Ст. 331. <3> Там же. N 23. Ст. 435. Отметим, что дважды (в ч. 2 ст. 36 и в ч. 3 ст. 55) термин "законные интересы" фигурирует и в Конституции РФ 1993 г. О правовой охране законных интересов, осуществляемой наряду с правами и свободами, говорится и во многих нормативных правовых актах внутригосударственного, российского уровня: в ст. ст. 1 и 13 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ); в ст. ст. 1, 7, 56 Семейного кодекса Российской Федерации (далее - СК РФ); в ст. 2 Арбитражного процессуального

24

кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ); в ст. 1 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации (далее - УИК РФ) и т.д. Впервые, наряду с правами осужденных, законодатель в ст. 10 УИК РФ "гарантирует их законные интересы, представляющие из себя стремление осужденных к обладанию теми или иными благами, удовлетворяемые, как правило, администрацией учреждений и органов, исполняющих наказания, прокуратурой или судом после оценки поведения осужденного во время отбывания наказания и других обстоятельств (например, возможность условно-досрочного освобождения от отбывания наказания, выездов осужденных к лишению свободы за пределы исполнительных учреждений и т.п.)" <1>. -------------------------------<1> Комментарий к Уголовно-исполнительному кодексу Российской Федерации / Под ред. П.Г. Мищенкова. М., 1997. С. 36. Термин "законные интересы" упоминается также и в значительном количестве самых разнообразных законодательных актов, регулирующих многочисленные вопросы, возникающие у субъектов правоотношений. Можно отметить Постановление Правительства РФ от 20 ноября 2001 г. N 805 "О Федеральной целевой программе "Развитие судебной системы России" на 2002 - 2006 годы" <1>; Федеральный закон от 19 мая 1995 г. N 82-ФЗ "Об общественных объединениях" <2> (далее - Закон об общественных объединениях); Доктрину информационной безопасности Российской Федерации <3>; Федеральный закон от 10 января 2002 г. N 7-ФЗ "Об охране окружающей среды" <4> (далее - Закон об охране окружающей среды); Концепцию внешней политики Российской Федерации <5>; Федеральный закон от 27 ноября 2002 г. N 156-ФЗ "Об объединениях работодателей" <6> (далее - Закон об объединениях работодателей) (ст. 13) и многие другие акты. -------------------------------<1> СЗ РФ. 2001. N 49. Ст. 4623. <2> СЗ РФ. 1995. N 21. Ст. 1930. <3> Утверждена Президентом РФ 9 сентября 2000 г. N Пр-1895 (Российская газета. 2000. 28 сент.). <4> Российская газета. 2002. 12 янв. <5> Российская газета. 2000. 11 июля. <6> Парламентская газета. 2002. 30 нояб. Часто встречается словосочетание "законные интересы" и в многочисленных постановлениях Конституционного Суда РФ, других формализованных актах государственного реагирования на нарушения прав и интересов различных участников правоотношений. В контексте настоящего исследования целесообразно обратиться к документам, свидетельствующим о всеобщей истории развития государства и права и попытаться исследовать категорию "законные интересы" в соответствующем массиве нормативных актов. Вновь мы сталкиваемся с двумя взаимосвязанными тенденциями: 1) постепенным переходом от казуистичности к абстрактности; 2) существованием признаваемых законодателем, но прямо не отраженных в текстах законов стремлений различных участников правоотношений. Причем если казуистичные нормы, "претендуя" на всеобъемлемость регулирования, прописывая якобы все ситуации, нуждающиеся в правовом "обрамлении", тем не менее допускали наличие прямо незафиксированных, но признаваемых интересов, то абстрактное изложение должного об этом говорит прямо. Термин "законные интересы" активно использовался в конституциях и законодательстве многих европейских государств. Одной из первых его закрепила Венгерская Народная Республика в ст. 50 Конституции, принятой 18 августа 1949 г., а затем и в ст. 2 Закона 1972 г. о судах. Он отражен в ст. 97 Конституции Чехословацкой Социалистической Республики, принятой 11 июля 1960 г., и ст. 2 Закона о судоустройстве от 26 июня 1961 г.; в ст. 68 и ст. 157 Конституции Социалистической Федеративной Республики Югославии, принятой 7 апреля 1963 г.; в ст. 105 Конституции Социалистической Республики Румынии, принятой 21 августа 1965 г.; в ст. 3 Закона об общественных судах Германской Демократической Республики от 11 июня 1968 г., ст. 2 Закона о Прокуроре ГДР от 7 апреля 1977 г., ст. 2 Закона о государственном нотариате ГДР от 5 февраля 1976 г.; в ст. ст. 125, 133 Конституции Народной Республики Болгарии, принятой 16 мая 1971 г., в ст. 2 Закона о судоустройстве НРБ от 9 марта 1976 г., в ст. 2 Закона о Прокуратуре НРБ от 20 октября 1980 г. Термин "законные интересы" фиксировали в своих законах и азиатские страны: Корейская Народно-Демократическая Республика - в ст. 3 Закона о судоустройстве от 1 марта 1950 г.; Монгольская Народная Республика - в ст. ст. 2, 20, 26, 34 Закона о прокурорском надзоре от 29 ноября 1976 г., в ст. ст. 2, 4 Закона о судоустройстве от 25 декабря 1978 г., в ст. 26 Закона о

25

депутатах от 26 декабря 1978 г.; Социалистическая Республика Вьетнам - в ст. 75 Конституции, принятой в 1982 г. Термин "законные интересы" предусмотрен и в ст. 123 Конституции Республики Кубы, принятой 24 февраля 1976 г., а также в ст. 4 Закона об организации судебной системы от 10 августа 1977 г. В ст. 24 Конституции Итальянской Республики прямо установлено, что "все могут в судебном порядке действовать для защиты своих прав и законных интересов". Термин "законные интересы" фигурирует и в Конституции Швейцарской Конфедерации (ст. 34), и в Конституциях Болгарии, Румынии, Кубы, и в ряде конституций стран - членов СНГ (в ст. 8 Конституции Армении; в ст. 8 Конституции Кыргызстана; в ст. 99 Конституции Туркменистана; в ст. 20 Конституции Узбекистана; в ст. ст. 44, 53, 122 Конституции Беларуси). Термин "законные интересы" активно используется и в международно-правовых документах. В частности, согласно основным принципам независимости судебных органов, принятым в сентябре 1985 г. VII Конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями, каждый человек имеет право на судебную защиту своих прав и связанных с ними разнообразных охраняемых законом интересов в судах Российской Федерации, применяющих процедуру, рассчитанную на компетентное, быстрое и доступное разбирательство дела беспристрастным судьей или судьями <1>. -------------------------------<1> См.: Международная защита прав человека: Сб. док. М., 1990. С. 326 - 328. Исходя из изложенного выше, мы можем прийти к следующим выводам. В различные исторические периоды у многочисленных участников общественных отношений существовали интересы, которые соответствовали объективно существующему праву и его принципам, однако им полностью не регламентированные, в нем конкретно не отраженные (т.е. законные интересы в современной их трактовке). Законодатель, различные компетентные органы учитывали существование подобных интересов, считались с ними, теми или иными способами правового регулирования, воздействия на общественные отношения, отражая в существующих установлениях правового характера их смысл. Данные интересы отражались либо простым их признанием, либо определением конкретных способов их защиты. Термин "законные интересы" в том смысле, в котором он употребляется в настоящее время, возник далеко не сразу. Поначалу исторически меняющийся смысл анализируемого правового феномена включал в себя лишь то, что оставалось за рамками определенной нормы права, те факторы, которые как обусловливали интересы участников правоотношений, так и делали необходимой их защиту. Закрепление интересов различных субъектов права законодатель также проводил поэтапно. Очередным этапом становления законных интересов в законодательстве стало придание интересам статуса охраняемых законом, государством и т.д. Необходимо обратить внимание на то, что словосочетание "законные интересы" в законодательстве используется по-разному: когда речь идет непосредственно о соответствующих праву стремлениях участников правоотношений по обладанию конкретным социальным благом, т.е. о законных интересах "на самом деле", и когда законные интересы представляют собой удачное фразеологическое дополнение к упоминанию о правах человека и якобы позволяют сделать то или иное утверждение более весомым. Иногда использование словосочетания "законные интересы" выглядит некорректным в силу иного смысла, иного содержания, в него вкладываемого, которое очевидно вытекает из контекста его употребления. Нередко, несмотря на отсутствие упоминания в текстах различных нормативноправовых актов непосредственно законных интересов участников правоотношений, речь идет именно о них, хотя это имеет место в не всегда очевидной форме. Невозможно, говоря о способах правового регулирования, о праве в целом, не делать постоянный акцент на законные интересы, так как право производно от интересов людей, участников различных правоотношений, пытающихся самыми разными способами удовлетворить свои потребности. Этот тезис не только подчеркивает актуальность темы настоящего исследования, но и лишний раз свидетельствует о значимости и необходимости анализа отражения интересов субъектов права в разнородных нормативно-правовых предписаниях. Вновь мы приходим к тому, что генезис отражения интересов в принимаемых нормативноправовых актах обусловлен диалектическим взаимодействием права и интересов. Право, как ранее уже заключалось, - это нормативное выражение интересов. И его нормативность отнюдь не универсальна. Неверно думать, что право - это регулятор, координатор общественно значимых поступков, идущий следом за возникающими потребностями: оно за ними просто не успеет. Потребности противоречивы и, в свою очередь, обусловливают противоречие личных, общественных и государственных интересов, которые находят в праве свое

26

самодостаточное существование. Поэтому право постоянно "оглядывается" - все ли и так ли оно отразило, преобразуя противоречия в регулятор. Результат "оглядывания" - это законные интересы. Сущность последних обусловлена тем, что: 1) право "оглядывается", а значит, признает объективную невозможность отразить все, что этого требует; 2) если норма устанавливается, обобщая разноуровневые интересы, значит, она автоматически на них и проецируется, порождая новые, еще не отраженные, но соответствующие праву, которым, в отличие от противоправных, дается путевка в жизнь самим фактом признания их существования, а отнюдь не нормативным закреплением. Это подтверждалось во все времена, чему приведено выше немало свидетельств, однако эти попытки разрозненны и не всегда достигали стоящих перед ними целей. Интересы по-разному признавались, по-разному защищались, что обусловливало различную эффективность различных нормативных правовых актов. 2.2. История исследования категории "законные интересы" в юриспруденции Теперь важно остановиться на исследовании категории "законные интересы" в юриспруденции, на вычленении тех специфических черт, которые видели в анализируемом термине различные специалисты в динамике ее изучения на протяжении значительного периода времени. Тем более что законодатель, употребляя данный термин в нормативных актах, не разъяснял его. Не было никаких указаний по поводу его смысла и со стороны других государственных органов, т.е. отсутствовало как аутентичное, так и легальное толкование. Кроме того, при самом широком употреблении категории "законные интересы" в различных постановлениях, разъяснениях и определениях Пленум Верховного Суда СССР, Пленум Верховного Суда РСФСР <1> и Пленум Верховного Суда РФ не дают на этот счет никаких пояснений. Другими словами, отсутствует нормативное и казуальное толкование рассматриваемой категории. Следовательно, органы, управомоченные на официальное толкование, не поясняют содержание этого понятия <2>. -------------------------------<1> См., например: инструктивное письмо ГКК Верховного Суда N 1 за 1926 г.; Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 28 мая 1954 г. N 6 "О судебной практике по взысканию материального ущерба, причиненного преступлением", с изменениями, внесенными Постановлением Пленума от 10 апреля 1957 г.; Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 7 июля 1972 г. N 2 "О дальнейшем совершенствовании деятельности судов по осуществлению правосудия в свете решений XXIV съезда КПСС"; Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 1 декабря 1983 г. "О применении процессуального законодательства при рассмотрении гражданских дел в суде первой инстанции" и многие другие. См. также постановления и определения по конкретным делам: Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 3 февраля 1978 г. по иску Романович // БВС СССР. 1978. N 5. С. 11; Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда СССР от 7 декабря 1971 г. по делу Бабайцева В.М. // БВС СССР. 1972. N 3. С. 24 - 25; и др. <2> См.: Малько А.В., Субочев В.В. Законные интересы как правовая категория. СПб., 2004. С. 54. Тем не менее законные интересы используются в общей теории права не интуитивно, а вполне обоснованно, неся в себе определенную методологическую нагрузку для всей системы частноправовых наук. Законные интересы достаточно ярко проявляются в отраслевых юридических науках, обладая в то же время определенными сущностными признаками, являющимися неизменными. Предлагаемый анализ различных точек зрения на "законные интересы" проделан с целью концентрации на вычленении тех проблем, противоречий, которые в чем-либо объединяют выводы многих ученых в разное время. Речь пойдет, если так можно выразиться, о проблемной сути того, что принято называть законными интересами. Почему вообще ученые говорят о законных интересах, в чем здесь основная причина? Проблема, объясняющая обширнейшие дискуссии касательно изучаемого объекта, заключается в том, как необходимо понимать и как на самом деле понимается нормативность права. Далеко не бесспорным является высказывание С.С. Алексеева о том, что "саму нормативность права... следует понимать не упрощенно, т.е. не только в том смысле, что те или иные акты имеют нормативный характер (это все же плоскость формы права), а более глубоко, т.е. главным образом в том смысле, что при помощи норм, нормативных начал достигается общая упорядоченность данной группы общественных отношений, участка социальной жизни. Следовательно, каждый нормативный акт значим не только сам по себе, но и в первую очередь в

27

той мере, в какой он содействует общей упорядоченности, вписывается во всю систему актов, прежде всего кодифицированных, которые обеспечивают эту общую упорядоченность" <1>. -------------------------------<1> Алексеев С.С. Теория права. С. 88. По большому счету, как в первом, так и во втором случае говорится об одном и том же. Дело же в том, что нормативный акт содействует упомянутой упорядоченности не только в силу нормативности. Даже широкое понимание нормативности не может включить в себя все то, что имманентно присуще объективному праву. Гносеология последнего однозначно шире и глубже, чем сама нормативность, которая, в свою очередь, определяется не только нормативным выражением содержания. Почему по-прежнему не теряет своей злободневности вопрос об изучении законных интересов? Потому что наибольшую актуальность для большинства исследований представляло то, что не входит в рассматриваемую нормативность, но, как не парадоксально, обеспечивается государственной волей общества. Историю правовой мысли занимают не столько инструментальный подход к изучению права, который, бесспорно, эффективен, сколько мощь и потенциальные возможности самого права, что и является первообразной инструментального угла зрения на регулятивные аспекты воздействия объективного права на общественные отношения. Таким образом, корни дискуссии о законных интересах имеют общую исходную методологическую почву: взаимодействие интереса и права, что ниже и будет доказано. Затем дискуссия объективно вынуждена перейти в плоскость того, как интерес воплотился в праве, где рассуждениями руководит диалектика и синергетика. Позже бразды правления переходят к инструментальному анализу для выяснения того, как право воздействует на интересы и как последние правом защищаются, образуя неразрывно связанное системное единство. В праве, его нормативности, отражении палитры разноуровневых интересов и их защиты, связанной с возможностью субъекта действовать определенным образом, удовлетворяя свои потребности, скрываются диалектические противоречия, анализ которых выводит на самоорганизующее звено системы, которым и являются законные интересы. Почему мы говорим, что законные интересы - самоорганизующее звено системы, и почему о них заходит речь, когда ведется анализ правомерных возможностей, которые гораздо разнообразнее, чем "легальная", прямо разрешенная правом действительность и почему, нарушая определенную возможность, мы не вступаем в конфликт с правом - именно те вопросы, которые обрамляют исследование законных интересов в юриспруденции. Впервые подобный анализ был проведен профессором А.В. Малько, который критически осмыслил и систематизировал взгляды различных специалистов на проблему <1>. -------------------------------<1> См.: Малько А.В. Законные интересы советских граждан. Тем не менее детальный анализ целесообразнее всего начать с трудов Р. Иеринга, который достаточно остро, нетрадиционно, но вполне объективно исследовал отдельные аспекты взаимодействия интересов и права. В своих трудах он не раз говорил об охраняемом правом интересе, подтверждения чему находил еще в Римском праве <1>. Именно Р. Иеринг отстаивал идею права как юридически защищенного интереса, на что в первую очередь указывают различные специалисты, так или иначе затрагивающие его творчество. -------------------------------<1> См., например: Иеринг Р. Интерес и право // Избранные труды. Самара, 2003. С. 376. Р. Иеринг в "Борьбе за право" утверждал, что "где только существующее право опутало своими корнями интересы, - там новому праву приходится пролагать себе путь при помощи борьбы, и эта борьба тянется нередко целое столетие. Высшего напряжения она достигает в том случае, если интересы приняли форму приобретенных прав" <1>. И далее: "Приобретение права, пользование им и даже защита его в случаях чисто объективного неправа есть исключительно вопрос интереса - интерес есть практическая основа права в субъективном смысле" <2>. -------------------------------<1> Там же. С. 463. <2> Там же. С. 481. Наиболее же близко Р. Иеринг подошел к законным интересам, рассуждая о "рефлективных действиях или об обратных действиях юридических событий на третьи лица". Так, Р. Иеринг употребляет "рефлективные действия юридических событий" для обозначения особого рода явлений, сходных с правом. "Закон, изданный для ограждения известной отрасли производства,

28

приносит выгоду фабриканту; он защищает его интересы, но не укрепляет за ним никаких прав" <1>. -------------------------------<1> Иеринг Р. Интерес и право. С. 430. Таким образом, Р. Иеринг признавал, что в силу указанной "рефлексии" могут возникать и защищаться интересы субъекта, которые непосредственно не вытекают из его субъективных прав. Теснейшую диалектическую взаимосвязь между интересами и правом проводил и Н.М. Коркунов, утверждавший, что природа юридических норм заключается в императивных указаниях о том, что и как должно быть сделано для разграничения сталкивающихся интересов <1>. -------------------------------<1> См.: Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права. С. 156. "Различия прав и интересов составляет ключ к пониманию административной компетенции... Сказать, что нарушение права имеется в тех случаях, когда приказ "формально" не согласен с законом или указом, а нарушение интереса - когда он не согласен только с их духом, не значит еще выяснить различия права и интереса" <1>. -------------------------------<1> Коркунов Н.М. Очерк теории административной юстиции. СПб., 1898. С. 157, 176. Из достаточно важного методологического посыла о том, что "отсутствие запрета не создает еще права на незапрещенное действие", Н.М. Коркунов выводит юридическую конструкцию, которая практически всеми сущностными свойствами схожа с законными интересами. "...Из того, что закон чего-либо не запрещает кому, вовсе не следует, чтобы он этим самым возлагал на других обязанность не мешать ему в осуществлении не запрещенных действий. Закон никому не запрещает любоваться на солнечный закат. Но это не значит еще, чтобы я обязан был поэтому не загораживать своими постройками открытого вида на запад. Никому не запрещено любоваться на закат, но права на это закон не устанавливает... Дозволить одному не значит обязать другого. Дозволенное действие может стать правом только, когда будет запрещено совершение всего мешающего дозволенным действием, потому что только при этом условии будет установлена соответствующая обязанность" <1>. -------------------------------<1> Там же. С. 160. Можно с достаточной уверенностью отметить, что дозволенность без корреспондирующей ей обязанности и есть законный интерес. Поэтому вполне понятно, что "обусловленностью соответствующей обязанностью правомочие прежде всего отличается от простой дозволенности. Конечно, все, на что лицо имеет право, дозволено; но не на все дозволенное оно имеет право, а лишь на то, возможность чего обеспечена установлением соответствующей обязанности" <1>. -------------------------------<1> Коркунов Н.М. Очерк теории административной юстиции. С. 190. Как и Р. Иеринг, Н.М. Коркунов признавал "рефлективное действие права". Одним из первых термин "законные интересы" ввел в оборот современник Н.М. Коркунова известный юрист Г.Ф. Шершеневич в своей фундаментальной работе "Общая теория права": "Если правонарушение есть действие противоправное, то правонарушения нет там, где действие человека остается в пределах дозволенного объективным правом, хотя бы при этом были нарушены законные интересы другого человека, обеспеченные предоставленным ему субъективным правом" <1>. -------------------------------<1> Шершеневич Г.Ф. Общая теория права. М., 1912. С. 633. То есть правонарушение - это нарушение субъективного права, но не законного интереса, который существует в силу самого предоставленного индивиду субъективного права. В то же время "при покушении законные интересы могут и не быть нарушены, а между тем оно наказуется, как правонарушение" <1>. -------------------------------<1> Там же. С. 631. Таким образом, Г.Ф. Шершеневич разделял права и законные интересы не только по степени предоставляемых индивиду дозволений, но и по их способам защиты и охраны со стороны законодателя.

29

Интересный взгляд у Г.Ф. Шершеневича и на рефлексию права, трактовкой которой он якобы опровергает отдельные фундаментальные положения Р. Иеринга. "Интересы, - считает Г.Ф. Шершеневич, - защищаются и без субъективных прав. Это случай рефлективного действия прав, которое было развито тем же Иерингом, и действительно плохо согласуется с определением субъективного права, как юридически защищенного интереса. Интересы обеспечиваются действием объективного права и там, где нет субъективного права. Например, жильцы нижних этажей весьма заинтересованы в точном соблюдении договора между домохозяином и нанимателем верхней квартиры, в силу которого домохозяин обязывается освещать лестницу лампой. Нельзя не признать противоречия между пониманием субъективного права, как юридически защищенного интереса, и допущением юридически защищенных интересов без субъективного права" <1>. -------------------------------<1> Шершеневич Г.Ф. Общая теория права. С. 603 - 604. Данное весьма убедительное и любопытное утверждение Г.Ф. Шершеневича тем не менее никоим образом не противоречит заключению Р. Иеринга о том, что субъективное право - это юридически защищенный интерес. Однако при рассуждении об одном предмете (субъективном праве и интересе) ученые вкладывают разные смысловые оттенки в понятие защиты интересов. Интересы могут защищаться прямо, непосредственно, что и имел в виду Р. Иеринг и что также предполагал Н.М. Коркунов, утверждая, что "право может быть установлено только запрещением, а не дозволением" <1>. В то же время интересы могут защищаться (но уже в большей степени косвенно) допущением наличия их существования и неустановлением на это прямых запретов, о чем и говорит Г.Ф. Шершеневич. -------------------------------<1> Коркунов Н.М. Очерк теории административной юстиции. С. 160. В любом случае, даже следуя логике Г.Ф. Шершеневича, всякое субъективное право есть юридически защищенный интерес, но не каждый интерес, которому не корреспондирует субъективное право, может защищаться. Более того, опровергая Р. Иеринга, Г.Ф. Шершеневич в определенной степени противоречит и самому себе. Законные интересы, исходя из приведенных выше утверждений Г.Ф. Шершеневича, есть интересы, правом допускаемые, но отнюдь им прямо не защищаемые: ведь подчеркивает же ученый, что правонарушения нет там, где нарушаются законные интересы! Признавая же, что интересы защищаются и без субъективных прав, Г.Ф. Шершеневич противопоставляет юридически защищенный интерес (о котором говорит Р. Иеринг) допущению юридически защищенных интересов (т.е. законным интересам, о чем он говорит выше сам). В названной связи не лишним будет привести высказывание Ю.С. Гамбарова, отмечавшего, что "один интерес и его защита не дают понятия субъективного права. Не все интересы пользуются защитой и ведут к праву, точно так же, как и не все интересы, получающие даже защиту права, представляют собой субъективные права" <1>. -------------------------------<1> Гамбаров Ю.С. Курс гражданского права. Часть общая. Т. 1. СПб., 1911. С. 377. Ю.С. Гамбарова полностью поддерживает А.А. Рождественский, считая, что "охрана интересов может быть налицо и, тем не менее, субъективное право не возникает" <1>. -------------------------------<1> Рождественский А.А. Основы общей теории права. М., 1912. С. 128. Целенаправленно акцентирует внимание на существовании законных интересов А.А. Рождественский в работе "Теория субъективных публичных прав", полагая, что "могут существовать юридически защищенные интересы, не будучи в то же время юридически индивидуализированными сферами интересов, то есть не будучи субъективными правами" <1>. -------------------------------<1> Рождественский А.А. Теория субъективных публичных прав. М., 1913. С. 26 - 27. Вывод. Анализируя вышеприведенные тезисы, получаем, что существуют субъективные права и законные интересы, которые являются различной формой признания и защиты интересов индивидуумов со стороны государства и общества. Законодательное допущение определенных интересов не есть еще их защита. Защищаться интерес может только своим "присутствием" в норме права в виде прямого на него указания, что переводит последний в разряд субъективного права, что и свидетельствует о субъективном праве как юридически защищенном интересе. Имеем, что законные интересы юридически прямо не защищены.

30

Примечательно, что к подобным научно-значимым выводам мы можем прийти, изучая утверждения еще дореволюционных юристов, живших в государствах с различным правовым режимом. Анализируя на данном историческом этапе через призму законных интересов, абстрактности правовых норм и нормативности как элемента государственной воли общества развитие законодательной техники и юридической доктрины, можно констатировать значительный качественный разрыв между нормотворчеством государств и юридической наукой в пользу последней. Полученный вывод, однако, не соответствует сегодняшнему положению вещей, когда "стремительное развитие российского права, к сожалению, не связано с таким же бурным развитием юридической доктрины" <1>. -------------------------------<1> Малько А.В. Современная российская правовая политика и правовая жизнь // Правовая политика и правовая жизнь. 2000. N 11. С. 19. Сразу после революции известный историк права Ф.В. Тарановский, будучи в эмиграции, издает "Энциклопедию права", в которой также имеются высказывания, вполне укладывающиеся в концептуальную форму законных интересов. Ученый справедливо полагает, что "субъективное право наделяет индивида особой мощью для осуществления ПРИЗНАННЫХ (выделено мной. - В.С.) объективным правом интересов, мощью, вытекающей из возможности обратить в свою пользу закрепленный долг другого (обязанного) лица". Применительно к не раз упоминавшейся нами выше рефлексии права Ф.В. Тарановский отмечает, что "где нет притязания, там нет субъективного права. Притязать может только тот, на кого направлено нормой исполнение обязанности, то есть адресат юридической обязанности. Фактически пользоваться выгодой, вытекающей из исполнения обязанности, может не только адресат последней, но и третье лицо, находящееся в благоприятных для этого условиях. Это третье лицо, извлекающее выгоды из актива юридического отношения, в котором само оно не участвует, не обладает субъективным правом. Оно пользуется лишь отражением, или рефлексом, чужого права" <1>. -------------------------------<1> Тарановский Ф.В. Энциклопедия права. СПб., 2001. С. 156. Ученый признает наличие интересов, в законе не отраженных и не совпадающих по своему объему с субъективными правами. Однако дальше достаточно популярной в то время рефлексии права выводы Ф.В. Тарановского не пошли, несмотря на методологически верную постановку проблемы. "Еще в римской юриспруденции, обращено было внимание на случаи осуществления субъективного права не ради удовлетворения законных интересов управомоченного, а с исключительной целью причинить вред правообязанному" <1>. Данным утверждением Ф.В. Тарановский показывает свою причастность к позиции, рассматривающей субъективное право как инструмент удовлетворения, реализации законных интересов, не выделяя, однако, последние в самостоятельное юридическое средство. -------------------------------<1> Там же. С. 282. В принципе все рассмотренные точки зрения объединяет одна позиция: в объективном праве существуют такие дозволения, которые не полностью и не при каждой совокупности сопутствующих факторов и обстоятельств выражаются в субъективных правах. Именно глубокий анализ правовой возможности и правовой действительности позволяет прийти к данному выводу, затрагивающему корень взаимодействия права и интереса. Так, В.М. Хвостов отмечает, что интересы могут существовать и удовлетворяться вне всякого права, но "во многих случаях право может оказать свою помощь в удовлетворении интересов. Эта помощь состоит в том, что оно - своими запретами или приказами - заставляет других людей не мешать заинтересованному субъекту удовлетворять своему интересу или даже прямо содействовать этому" <1>. "Не мешать", или "прямо содействовать", имеет много общего с рассмотренными ранее "допускать", "предполагать" и "прямо защищать". -------------------------------<1> Хвостов В.М. Общая теория права // Хропанюк В.Н. Теория государства и права. Хрестоматия. М., 1998. С. 461. Созвучна с приведенной выше точкой зрения мысль И.В. Михайловского о том, что "сплошь и рядом у людей существуют самые насущные интересы, но нет соответствующего права, и наоборот - есть права, даже нарушающие интересы управомоченных" <1>. --------------------------------

31

<1> Михайловский И.В. Очерки философии права // Там же. С. 795. Таким образом, начало XX в. связано с качественным ростом русской юридической доктрины, обусловленным трудами упомянутых ученых. Однако более поздний период также ознаменован значительными выводами относительно природы законных интересов, их истоков и сущности. Основоположники американской социологической юриспруденции XX в. Р. Паунд, Т. Парсонс, Г. Бредемейер пришли к достаточно существенным выводам относительно взаимодействия интересов и права, изучая так называемое право в действии. По убеждению Р. Паунда, "в первую очередь необходимо попытаться уяснить, что же представляют собой притязания и требования, подлежащие ПРИЗНАНИЮ, УЧЕТУ И ЗАЩИТЕ (выделено мной. - В.С.) со стороны законодателей и судов <1>, тогда как субъективное право человека формируется путем признания тех реально существующих интересов, которые будут оценены как разумные" <2>. -------------------------------<1> См.: Адыгезалова Г. Американская социологическая юриспруденция XX в. // Наука. 2004. N 1 - 3. С. 6. <2> Pound R. Social Control through Law. New Haven, 1942. P. 65. Однако достаточно четкой разработки понятия "законодательное признание" и "защита" в работах Р. Паунда не получили. Не найден был и критерий отнесения тех или иных существующих интересов к разумным. Труды советских ученых в данном отношении, несомненно, глубже. Так, в юридической литературе, особенно в первые годы советской власти, можно встретить следующие словосочетания: "юридически защищенные интересы" <1>, "правомерный интерес" <2>, "признанные законом интересы" <3> и т.п. Эти словосочетания выражали совершенно определенное явление, не совпадающее с субъективным правом. Поэтому все они могут быть заменены одним термином, который более точно отражает сущность явления, более прочно укрепился затем в теории и практике. Этот термин - "законные интересы". И хотя вышеупомянутые авторы не употребляли такого выражения, их заслуга состоит в том, что они увидели, заметили существование данных интересов (наряду с субъективными правами), рассматривая их как самостоятельный объект правовой охраны <4>. -------------------------------<1> См.: Загряцков М.Д. Административная юстиция и право жалоб // Право и жизнь. М., 1923. Кн. 4. С. 26. <2> См.: Серебровский В.И. Страховой интерес в Гражданском кодексе РСФСР // Право и жизнь. М., 1924. Кн. 3 - 4. С. 22. <3> См.: Полянский Н.Н. Задачи уголовного правосудия по "Основам судопроизводства СССР" // Право и жизнь. М., 1926. Кн. 8 - 10. С. 69 - 74. <4> См.: Малько А.В., Субочев В.В. Законные интересы как правовая категория. С. 60. Упоминания категории "законные интересы" можно найти в "послереволюционных" работах И.А. Покровского <1>, Н.Н. Полянского <2>, ряда других ученых. Несколько позже о законных интересах упоминают В.И. Каминская <3>, В.И. Курляндский <4>, В.П. Озеров <5> и др. -------------------------------<1> См.: Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. Пг., 1917. С. 96. <2> См.: Полянский Н.Н. Указ. соч. С. 70, 72. <3> См.: Каминская В.И. В чем значение процессуальных гарантий в советском уголовном процессе // Советское государство и право. 1950. N 5. С. 53. <4> См.: Курляндский В.И. Советский закон на страже интересов личности. М., 1954. С. 55. <5> См.: Озеров В.П. Правовое положение личности в СССР. М., 1958. С. 22, 26, 28, 30, 31. "Я подчеркиваю слова "право" и "интерес", - отмечал П.И. Стучка, - чтобы обратить внимание на их противопоставления, а не смешение" <1>. Различия между субъективными правами и интересами, не в полной мере соответствующими законодательно закрепленным правомочиям субъекта, проводили и другие авторы <2>. -------------------------------<1> Стучка П.И. Избранные произведения по марксистско-ленинской теории права. Рига, 1964. С. 66. <2> См., например: Пашуканис Е.Б. Избранные произведения по общей теории права и государства. М., 1980. С. 94; Курский Д.И. Избранные статьи и речи. М., 1958. С. 268; Жижиленко А.А. Должностные (служебные) преступления. М., 1924. С. 24, 31, 35, 41; Полянский Н.Н. Указ. соч. С. 69 - 74; Гродзинский М.М. Обвиняемый, его обязанности и права в процессе. М., 1926. С. 47.

32

Целесообразно отметить, что вопросы защиты законных интересов, не совпадающих по своему объему с субъективными правами, были актуальны во все времена. Защита того, что непосредственно в праве не отражается, не совпадает с привычной структурой субъективного права, вызывает дискуссии, порождает неоднозначные выводы. Так, М.Д. Загряцков, переосмыслив учение Г.Ф. Шершеневича, писал, что "нарушение не только права граждан, но и интересов, может дать основание к возбуждению административного иска. С того момента, когда нарушение цели закона дает основание для обжалования решения, презюмируемого неправомерным по этому признаку, - на защиту интересов гражданина, даже не входящих в область его субъективных прав, встает вся система законодательства данного правопорядка и, даже более, вся совокупность правосознания эпохи" <1>. -------------------------------<1> Загряцков М.Д. Административная юстиция и право жалоб. С. 25 - 26. А.В. Малько справедливо подчеркивает, что в более позднее время одним из первых, кто четко заговорил об этой категории как о самостоятельном объекте правовой защиты, явился В.А. Рясенцев <1>. "Вывод о возможной защите... не только прав, но и интересов потерпевших граждан и социалистических организаций вытекает из анализа ст. ст. 2 и 6 Основ гражданского судопроизводства, предусматривающих защиту охраняемых законом интересов, наряду с правами. Из сопоставления названных статей со статьей 6 Основ гражданского законодательства явствует, что отдельные способы защиты гражданских прав должны применяться и для защиты охраняемых гражданским законом интересов" <2>. -------------------------------<1> См.: Малько А.В. Законные интересы советских граждан. С. 44. <2> Рясенцев В.А. Условия и юридические последствия отказа в защите гражданского права // Советская юстиция. 1962. N 9. С. 9. Если М.Д. Загряцков просто констатирует факт необходимости защиты законных интересов, не предлагая свое видение данного механизма, то В.А. Рясенцев, разрабатывая данную тематику почти на полвека позже, считает, что лишь отдельные способы защиты субъективных прав приемлемы для законных интересов, таким образом выделяя для них особый обеспечительный режим. Весьма значимыми представляются рассуждения об охраняемых интересах Я.М. Магазинера, изложенные в его работе "Общая теория права на основе советского законодательства". В главе, посвященной субъективному праву, автор обращается к рефлексам права, опираясь на богатые школы Р. Иеринга, Г.Ф. Шершеневича, П. Лабанда. Однако видение Я.М. Магазинером рефлексов права глубже, чем толкование их как "правомерных выгод, которые извлекаются данным лицом не из лично ему принадлежащего права, а вследствие случайно благоприятного ему права или обязанности третьего лица" <1>. -------------------------------<1> Магазинер Я.М. Указ. соч. С. 39. Исследуя рефлективное действие права несколько шире, автор обращает внимание на случайно благоприятные для участников правоотношений последствия чужих субъективных прав, а затем - на случайно защищенный объективным правом интерес без наличия у конкретного лица субъективного права <1>. Рассуждая о рефлексах, Я.М. Магазинер, по сути, анализирует законные интересы, утверждая, что "действительные рефлексы надо отличать от мнимых рефлексов, т.е. субъективных прав с юридически несовершенной защитой... Если интересу дана юридическая охрана, он уже не является рефлексом. Поэтому что-нибудь одно: или интерес юридически защищен, и тогда он означает право требовать его защиты; или он не защищен - и тогда он является рефлексом, т.е. перед правом он беззащитен" <2>. -------------------------------<1> Там же. С. 41. <2> Магазинер Я.М. Указ. соч. С. 41. Вновь мы возвращаемся к проблеме правовой нормативности и анализу способности права защищать целесообразные интересы в предписаниях, имеющих достаточно высокую степень абстрактности. Абстрактность, несмотря на то что "сразу объемлет все однородные случаи" <1> и объективно позволяет в полной мере говорить о законных интересах как о категории, обусловленной субъективными правами, но не в полной мере обеспеченной законодателем в виде возможности гарантированно отстоять свой интерес, многие вопросы тем не менее оставляет открытыми.

33

-------------------------------<1> Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права. С. 163. В то же время Н.М. Коркунов подчеркивал, что и абстрактная форма имеет свои неудобства, так как слишком общие положения неизбежно ведут к неопределенности практического их применения (Там же). Какие способы, приемлемые для охраны субъективных прав, могут применяться и для защиты законных интересов (В.А. Рясенцев), почему законные интересы отличаются от субъективных прав и как, исходя из данного отличия, относиться к последним? На этот вопрос еще в 1964 г. попытался ответить В.И. Ремнев. "Право гражданина и его законный интерес, - не одно и то же. Сущность права гражданина (его субъективного права) заключается в гарантированной возможности совершать определенные действия". Возможность же удовлетворения законного интереса "ограничена объективными условиями и главным образом экономическими" <1>. -------------------------------<1> Ремнев В.И. Право жалобы в СССР. М., 1964. С. 26. Таким образом, замечает А.В. Малько, В.И. Ремнев обратил внимание на одно из отличий между категориями "субъективное право" и "законный интерес": различную степень их материальной обеспеченности, гарантированности, что является правильным <1>. -------------------------------<1> См.: Малько А.В. Законные интересы советских граждан. С. 45. Исследовалась категория "законные интересы" и представителями гражданского процесса, среди которых необходимо упомянуть М.А. Гурвича, К.С. Юдельсона, Д.М. Чечота. Например, по утверждению М.А. Гурвича, в отличие от материального субъективного права, охраняемый законом интерес (законный интерес) - это "выгода, обеспеченная не нормой материального права, а охранительной, прежде всего, процессуальной нормой" <1>. -------------------------------<1> Гурвич М.А. Гражданские процессуальные правоотношения и процессуальные действия // Труды ВЮЗИ. М., 1965. Т. 3. С. 86. Данная точка зрения М.А. Гурвича была подвергнута справедливой критике, причем не только представителями науки материального права <1>, но и самими процессуалистами <2>. -------------------------------<1> См.: Грибанов В.П. Интерес в гражданском праве // Советское государство и право. 1967. N 1. С. 52; Тархов В.А. Некоторые вопросы охраны имущественных прав трудящихся по советскому гражданскому законодательству. Ученые труды Саратовского юридического института. Саратов, 1969. Вып. 2. С. 91. <2> См.: Гукасян Р.Е. Проблема интересов в советском гражданском процессуальном праве. Саратов, 1970. С. 37; Чечот Д.М. Субъективное право и формы его защиты. Л., 1968. С. 42 - 43. Законные интересы - достаточно сложная категория, которая не может сводиться к простой выгоде, тем более выгоде, гарантированной лишь процессуальными нормами права. Следуя заданной логике, получается, что материальные нормы права гарантировать какие-либо блага для участника правоотношений не могут, что по меньшей мере странно (тем более учитывая тот факт, что "законные интересы" закрепляются как в материальных, так и в процессуальных источниках). Законные интересы - это, скорее, отношения по поводу желаемого блага, возможность, допускаемая абстрактными нормами в связи с действием определенных субъективных прав. Можно отметить и то, что законные интересы - это осознанная необходимость удовлетворения сложившихся потребностей способом, допускаемым, но прямо не гарантированным действующим законодательством. Таким образом, понятно, что законные интересы и их реализация - это общественные отношения по поводу определенного социального блага, но не само благо. В этой связи Г.В. Мальцев абсолютно верно замечает, что недостаточно "относить к законным интересам только те, которые названы в законе, так как количество поименованных в законе интересов значительно меньше всего объема интересов личности, к тому же это... обобщенные, типизированные интересы, за которыми стоят действительные, разнообразные, конкретные интересы человека. Именно эти интересы являются законными в том смысле, что их реализация допускается, поощряется, стимулируется, охраняется правом и законом" <1>. -------------------------------<1> Мальцев Г.В. Соотношение субъективных прав, обязанностей и интересов граждан // Советское государство и право. 1965. N 10. С. 24.

34

Нормативность права необходима, она объективно обусловлена, являясь имманентно присущим ему свойством. Но диалектические методы познания вновь убеждают в том, что она не универсальна. Косвенно это подтверждает и Г.В. Мальцев в своей работе "Социалистическое право и свобода личности", утверждая следующее: "Понятие индивидуального интереса как объекта правовой охраны шире понятия интереса как объекта правового нормирования, так как при социализме юридической защитой пользуются не только интересы, нашедшие выражение в нормативных актах, субъективных правах и обязанностях, но и другие интересы, не обеспеченные особыми субъективными правами, которые в нашем законодательстве и в юридической литературе охватываются термином "законный интерес" или "охраняемый законом интерес" <1>. То есть Г.В. Мальцев, а впоследствии и некоторые другие авторы, как замечает А.В. Малько, исходят из того что законные интересы в большинстве своем не находят отражения в объективном праве, но вытекают из него, соответствуют его общему смыслу, его духу <2>. -------------------------------<1> Мальцев Г.В. Социалистическое право и свобода личности. М., 1968. С. 134. <2> См.: Малько А.В. Законные интересы советских граждан. С. 47. В 1969 г. Д.М. Чечот утверждал, что "юридический интерес лица не может быть обеспечен только посредством субъективного права. Субъективное право может удовлетворить интерес своего обладателя лишь посредством действий самого обладателя права либо действий обязанного лица. Между тем интерес субъекта может зависеть не от его собственных действий" <1>. -------------------------------<1> Чечот Д.М. Проблема защиты субъективных прав и интересов в порядке неисковых производств советского гражданского процесса: Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Л., 1969. С. 11. Отсюда Д.М. Чечот выводит признаки охраняемого законом интереса: "Охраняемый законом интерес лица не дает ему возможности совершать какие-либо материально-правовые действия или требовать совершения таких действий от других лиц" <1>. -------------------------------<1> Чечот Д.М. Проблема защиты субъективных прав и интересов в порядке неисковых производств советского гражданского процесса. С. 11. Не ставя целью в данной части исследования анализировать сущность законных интересов, все же отметим, что Д.М. Чечот выбрал оригинальный, но не объективный критерий отграничения субъективных прав от законных интересов. Действительно, в отличие от субъективного права, законному интересу не корреспондирует чья-либо обязанность его удовлетворять или содействовать его реализации, однако никто не вправе запретить лицу действовать ради осуществления своих соответствующих праву стремлений. В 1971 г. вопрос охраняемых законом интересов получил значительную разработку в работе Р.Е. Гукасяна "Проблема интереса в советском гражданском процессуальном праве". Автор разграничивает такие, на первый взгляд, схожие, но все же различные явления, как правовые (юридические) и охраняемые законом (законные) интересы <1>. "Правовые и охраняемые законом интересы, - утверждает Р.Е. Гукасян несколько позже, - не тождественные социальные явления, правовые категории. Различие их состоит в следующем. Правовые интересы являются одноплановыми с экономическими, политическими, духовными и иными интересами в том смысле, что все они формируются условиями общественной жизни и имеют свои специфические средства удовлетворения. Охраняемыми законом могут быть любые по своему содержанию интересы, если государство с помощью правовых средств гарантирует их реализацию" <2>. Поэтому Р.Е. Гукасян против того, чтобы эти различные понятия употреблялись как синонимы. "Возможно существование правовых по содержанию, - отмечает он, - но не охраняемых законом интересов, точно так же, как и не правовых по содержанию, но охраняемых законом интересов" <3>. -------------------------------<1> См.: Гукасян Р.Е. Проблема интереса в советском гражданском процессуальном праве: Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 1971. С. 7. <2> Гукасян Р.Е. Правовые и охраняемые законом интересы // Советское государство и право. 1973. N 7. С. 116. <3> Там же. С. 115. Данный тезис имеет непосредственное практическое значение, что подтверждают работы Я.О. Мотовиловкера, В.Ю. Колобова и Н.К. Якуниной. Так, Я.О. Мотовиловкер убежден, что "адвокат не вправе отождествлять понятия "правовые" и "охраняемые законом интересы" подсудимого" <1>, В.Ю. Колобов и Н.К. Якунина утверждают,

35

что "не всякий правовой интерес нуждается в защите, то есть может выступать в качестве охраняемого законом интереса" <2>. -------------------------------<1> Мотовиловкер Я.О. Основные уголовно-процессуальные функции. Ярославль, 1976. С. 57. <2> Колобов В.Ю., Якунина Н.К. О соотношении юридических и охраняемых законом интересов в гражданском судопроизводстве // Некоторые актуальные проблемы современного научного знания. Ярославль, 1983. С. 19. Косвенно позицию Р.Е. Гукасяна (более чем за полвека до появления его работ) разделял ранее упоминавшийся нами М.Д. Загряцков, подчеркивая, что "акт, соответствующий материальным требованиям текста закона, безукоризненно правильный с формальной стороны, изданный в пределах компетенции с соблюдением всех процессуальных требований и, следовательно, не могущий поразить субъективные права жалобщика, может быть отменен в силу противоречия с внутренним смыслом закона по жалобе лица, права которого этим актом не нарушены: достаточно поражения интереса, в некоторых случаях даже только морального" <1>. -------------------------------<1> Загряцков М.Д. Административная юстиция и право жалобы. М., 1925. С. 66. Генезис исследования категории "законные интересы" свидетельствует о неоднозначном ее употреблении в различных научных исследованиях, что повторяет и судьбу становления анализируемого понятия в законодательстве. Так, многие специалисты пользовались этой категорией вполне осознанно, грамотно формулируя ту разновидность интересов, которые в силу своего статуса отличались от субъективных прав и обеспечивались иной защитой. Зачастую рассуждения авторов непосредственно подходили к сущности и природе законных интересов, однако данное словосочетание не употреблялось. Имеются примеры отрицания понятия "охраняемые законом интересы" с предложением неких юридических конструкций, которые в искаженной форме воспроизводили не воспринятые тем или иным специалистом истины <1>. Распространение также получили суждения, признающие категориальный статус данного понятия, хотя неверно воспринимающие и трактующие его суть. -------------------------------<1> По данному поводу вполне оправданно звучит замечание Н.В. Витрука, сделанное им в 1982 г., о том, что "никак нельзя понять позицию тех ученых, которые утверждают, например, что "законного интереса" личности как самостоятельной категории в праве нет, либо не включают законные интересы в содержание правового статуса и тем самым отказываются обсуждать эту проблему по существу... Это вряд ли отвечает потребностям практики и логики развития теории государства и права по проблемам личности" (Витрук Н.В. Актуальные проблемы теории личности в свете решений XXVI съезда КПСС // XXVI съезд КПСС и проблемы теории государства и права. М., 1982. С. 168). Однако необходимо отметить важный факт: безоговорочно тот правовой феномен, который принято называть "законные интересы", не отрицался никем. Это обусловлено объективными свойствами самого права, которые изучаются тем глубже, чем качественнее выше становится развитие самой юриспруденции. Законные интересы - категория юридическая, но в ней может содержаться самый разнообразный интерес - правовой, экономический, духовный и т.д. Однако важно учитывать и то, что далеко не все социальные интересы могут быть отнесены к категории охраняемых законом. Вряд ли целесообразно в данной части исследования упоминать о публикациях всех специалистов, так или иначе посвященных данной проблематике. Многие из существующих работ будут проанализированы в ходе детального изучения законных интересов как таковых, что выходит за рамки исследования генезиса данного понятия. Тем не менее отметим, что методологическим прорывом в становлении категории "законные интересы" послужили работы А.И. Экимова <1>, Н.В. Витрука <2>, Н.А. Шайкенова <3>, Н.И. Матузова <4> (последний в своих работах не только анализирует позиции и высказывания различных специалистов относительно охраняемых законом интересов, но и, обобщая накопленный опыт, приходит к чрезвычайно значимым выводам, новизна которых является неоспоримой и сегодня). -------------------------------<1> См.: Экимов А.И. Указ. соч. <2> См., например: Витрук Н.В. Основы теории правового положения личности в социалистическом обществе. М., 1979; Он же. Правовой статус личности в СССР. М., 1985. <3> См.: Шайкенов Н.А. Правовое обеспечение интересов личности.

36

<4> Особо следует выделить такие работы, как "Субъективные права граждан СССР" (Саратов, 1966); "Личность. Права. Демократия. Теоретические проблемы субъективного права"; "Правовая система и личность". Своеобразной базой, основой исследования категории "законные интересы" в настоящее время служат труды А.В. Малько <1>. В 1985 г. А.В. Малько защитил кандидатскую диссертацию на тему: "Законные интересы советских граждан", где многие проблемы, касающиеся соотношения законных интересов и субъективных прав, гарантий реализации охраняемых законом интересов, их использования в различных отраслях права были впервые обозначены и решены. Диссертация явилась первым комплексным исследованием законных интересов на подобном научном уровне. -------------------------------<1> См., например: Законный интерес как правовая категория // Вопросы теории государства и права. Саратов, 1986; Законные интересы и их стимулирующая роль // Вопросы теории государства и права. Саратов, 1988; Законные интересы и укрепление социалистической законности // Проблемы социалистической законности. Харьков, 1988; Проблемы законных интересов в судебном разбирательстве // Вопросы теории и практики судебного разбирательства гражданских дел. Саратов, 1988; Социальная справедливость и законные интересы // Право. Ускорение. Справедливость. Саратов, 1989; Законный интерес и субъективное право // Вопросы теории охраняемых законом интересов. Ярославль, 1990; Охранительные правоотношения как гарантийная форма интересов личности // Вопросы теории охранительных правоотношений. Ярославль, 1991; Субъективное право и законный интерес // Правоведение. 1998. N 4; Законные интересы: общетеоретический аспект // Вестник Волжского университета им. В.Н. Татищева. Серия "Юриспруденция". Вып. 1. Тольятти, 1998; Проблемы теории государства и права / Под ред. М.Н. Марченко. М., 1999; Основы теории законных интересов // Журнал российского права. 1999. N 9 10; Политическая и правовая жизнь России: актуальные проблемы. М., 2000; Субъективное право и законный интерес: проблемы соотношения // Правоведение. 2000. N 3; Основы теории законных интересов // Ежегодник российского права. 2000. N 1; Общая теория государства и права: Академический курс: В 3 т. / Под ред. М.Н. Марченко. 2-е изд. М., 2001. Т. 3; Малько А.В., Субочев В.В. Законные интересы как правовая категория. Большой интерес в отношении исследования рассматриваемого вопроса представляют собой работы А. Курбатова, К.В. Шундикова, А.А. Левкова, И.Д. Алиевой, Т.В. Феоктистовой, Е.Н. Трубецкого, В.В. Коленцовой, С.В. Михайлова, К.Ю. Тотьева, Ф.О. Богатырева, Г.И. Иванца, М.Л. Апранич, С.В. Лучиной, Е.А. Крашенинникова, М.Л. Нохриной <1> и других специалистов. -------------------------------<1> См.: Курбатов А. Недопустимость злоупотребления правом как способ установления пределов реализации (удовлетворения) интересов // Вопросы законодательства. 2001. N 5. С. 38; Шундиков К.В. Механизм правового регулирования. Саратов, 2001; Левков А.А. Меры защиты в российском праве: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Волгоград, 2002; Алиева И.Д. Гражданскопроцессуальная защита прав и охраняемых законом интересов других лиц по законодательству Российской Федерации: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2000; Феоктистова Т.В. Охрана и защита юридических интересов // Вестник СГАП. 1998. N 1; Трубецкой Е.Н. Энциклопедия права. СПб., 1998; Коленцова В.В. Реализация принципа обеспечения законных интересов личности в досудебном производстве (потерпевший и обвиняемый): Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Челябинск, 2002; Михайлов С.В. Категория интереса в российском гражданском праве. М., 2002; Тотьев К.Ю. Указ. соч. С. 19 - 25; Богатырев Ф.О. Интерес в гражданском праве // Журнал российского права. 2002. N 2; Иванец Г.И. Указ. соч.; Апранич М.Л. Охраняемые законом личные неимущественные интересы // Правоведение. 2001. N 2; Лучина С.В. Взаимодействие субъектов, обладающих тождественными материально-правовыми интересами в гражданском процессе: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2001; Крашенинников Е.А. Интерес и субъективное гражданское право // Правоведение. 2000. N 3; Нохрина М.Л. Гражданско-правовое регулирование личных неимущественных отношений, не связанных с имущественными. СПб., 2004. Исследование категории "законные интересы" затрагивает не только правовые аспекты реализации стремлений субъектов по удовлетворению своих потребностей. Проблема гораздо глубже: она непосредственно касается сущности права и диалектики его взаимодействия с интересами, основных правовых понятий, составляющих костяк юриспруденции. В настоящее время изучение законных интересов становится все более и более актуальным, а существующая юридическая практика и характер социальных связей между участниками правоотношений подтверждают назревшую необходимость в конкретных результатах исследования охраняемых законом интересов для оптимизации правового пространства в сфере их охраны и защиты.

37

Данные результаты способны изменить существующее отношение к праву, его регулятивным возможностям, плодотворно повлиять на правотворчество и правоприменение. 2.3. Законные интересы: сущность, содержание, структура Категория "законные интересы" - весьма специфический феномен правовой системы современного общества, который действительно труден для его правильного, объективного и адекватного юридического восприятия. За привычным нам словосочетанием "права и законные интересы граждан" скрываются два значимых правовых института, которые легко объединяются лишь в предложениях, на самом деле обладая различной правовой сущностью. Для того чтобы действительно грамотно и всесторонне осознать, что же хочет сказать законодатель, употребляя словосочетание "права и законные интересы граждан", что скрывается за каждой из этих фраз, почему защиту именно законных интересов так часто делают своим лозунгом политики, необходимо глубже вникнуть в содержание, сущность и структуру законных интересов граждан. Многие специалисты сходятся во мнении, что "предоставление любого субъективного права преследует цель удовлетворения того или иного интереса. Однако далеко не всегда интерес обеспечивается предоставлением субъективного права" <1>. -------------------------------<1> Нохрина М.Л. Гражданско-правовое регулирование личных неимущественных отношений, не связанных с имущественными. С. 182. Сам законодатель дает многочисленные основания к подобным заключениям, употребляя словосочетание "права и (или) законные интересы", "прав и охраняемых законом интересов". Так, в ст. 3 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) говорится о возможности обратиться в суд за защитой нарушенных либо оспариваемых прав или охраняемых законом интересов, в ст. 4 АПК РФ предусматривается защита нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов. В этой связи А.В. Малько отмечает, что зачастую термин "законный интерес" стоит рядом с термином "право". Союз "и", стоящий между ними, является соединительным союзом, а будучи соединительным, он, по авторитетному мнению лингвистов, объединяет в предложении однородные понятия. Таким понятием для них будет являться понятие "объект правовой охраны и защиты". Однако во многих нормативных актах между терминами "право" и "законный интерес" может стоять и союз "или". Союз "или" выражает разделительные отношения <1>, но в этом случае законодатель имеет в виду под охраняемым законом интересом не что иное, как самостоятельный объект правовой охраны и защиты. Союз "или" это еще больше подчеркивает, требуя во всех случаях разделять указанные объекты" <2>. -------------------------------<1> См.: Гвоздев А.Н. Современный русский литературный язык. М., 1973. С. 143. <2> Малько А.В. Законные интересы советских граждан. С. 54 - 55. Следовательно, одним из важнейших признаков законного интереса является отнесение его к самостоятельным объектам правовой охраны и защиты. Таким образом, законодатель (вольно или невольно <1>) признает, что наряду с субъективными правами существуют и законные интересы, в случае нарушения которых можно прибегнуть к помощи компетентных органов. -------------------------------<1> Словосочетание используется в связи с отсутствием каких-либо пояснений со стороны законодателя относительно сути употребляемого им термина "законные интересы". Законные интересы - следствие, юридическая производная воплощения интересов в нормы права. Право в субъективном смысле - это система прав, свобод и обязанностей граждан, закрепленных в действующем законодательстве или вытекающих из многочисленных конкретных правоотношений, а также присущих индивиду от рождения. Субъективное право - это гарантируемые законом вид и мера возможного или дозволенного поведения лица. Однако гарантировать вид и меру определенного поведения лица (возможного или дозволенного неважно) закон может в том случае, когда, убедившись в целесообразности защиты и охраны сложившихся отношений и используемых или наиболее приемлемых для использования в каждом конкретном случае способов удовлетворения интересов индивидов, государство воплощает в законе сложившуюся практику. Сам по себе процесс воплощения интересов в нормы права, процесс прохождения сложившихся отношений, способов удовлетворения разнообразных интересов через определенные элементы механизма правового регулирования для придания им характера общеобязательности, императивности или той же гарантированности протекает не быстро. Для этого необходимо время. Время для того, чтобы интерес, проявивший себя в

38

определенных отношениях, прошел конкретные стадии правотворческого процесса, правоприменительные и правореализационные процедуры. Также определенное время нужно и для осознания компетентными государственными органами необходимости принятия определенных норм, в той или иной степени отражающихся на балансе общественных отношений. И только тогда конкретные отношения социальных субъектов мы можем назвать правоотношениями. "В качестве элемента конкретного правоотношения субъективное право выступает как право, возникшее в связи с фактом, которому государство придает юридическое значение" <1>. Однако существующая правовая система в своем концептуальном виде может свидетельствовать о следующих немаловажных аспектах. -------------------------------<1> Экимов А.И. Указ. соч. С. 75. 1. Количество интересов, которые нуждаются в законодательном их закреплении и непосредственной, конкретизированной охране, гораздо обширнее норм, составляющих законодательную основу регулирования общественных отношений. Право более статично, чем регулируемые им отношения. Оно почти всегда отстает от жизни как при упорядочении социальных связей, так и при опосредовании многообразных интересов. Также вполне понятно, что "законодатель зачастую не успевает признать (закрепить, оформить законом) появляющиеся новые социальные возможности и интересы..." <1>. Поэтому и существуют интересы, которые пробивают себе дорогу в законодательную материю, жаждут своего признания в объективном и субъективном праве, лоббируют право на свое существование в защищенном государством, гарантированном виде. Рассмотренные интересы в случае их непротиворечия сущности и принципам права в целом и можно назвать законными. -------------------------------<1> Малеин Н.С. Охраняемый законом интерес // Советское государство и право. 1980. N 1. С. 30 - 31. 2. Ежемесячно в Российской Федерации принимается огромное количество нормативноправовых актов. Существующая законодательная база (по крайней мере в количественном своем отношении) представляет огромный пласт нормативного материала, который и регулирует разнородные социальные процессы. Интересы же, которые непосредственно не получили конкретного отражения, закрепления в нормах права, могут соответствовать духу и принципам уже существующего права и отражаться по аналогии. Это также законные интересы. Таким образом, два представленных аспекта, отражая в своем диалектическом взаимодействии сущность законных интересов, исходят из разных плоскостей исследования. Это вполне объективно, так как и сам процесс правового регулирования разнородных общественных отношений носит взаимообусловленный характер взаимодействия интересов и права, о чем уже говорилось ранее. Тем не менее отметим, что первый из вышеприведенных аспектов говорит об отставании права от темпов динамики общественных отношений и интересов, второй же указывает якобы на производность законных интересов лишь от той совокупности нормативных актов, которая существует в правовой системе государства. Чрезмерное утрирование приведенных положений вряд ли будет целесообразным, ибо может привести к трактовке законных интересов как какой-то ущербной категории. На самом деле ни о какой неполноценности рассматриваемого института не может идти и речи, так как законные интересы наряду с субъективными правами "сам законодатель относит к объектам правовой охраны" <1>, кроме того, ранжировать значимые элементы правовой системы по степени важности лишь в зависимости от того, в какой степени законодатель признает за ними способность отражать общественно важные и признанные устремления, вряд ли верно. -------------------------------<1> Малько А.В. Субъективное право и законный интерес // Правоведение. 1994. N 4. С. 58. Исходя из сказанного, можно прийти к заключению, что "законным является интерес, охраняемый правом, но не обеспеченный конкретным субъективным правом личности" <1>. -------------------------------<1> Шайкенов Н.А. Правовое обеспечение интересов личности. С. 165. Существуют различные подходы к определению законных интересов. В литературе они квалифицируются как "допускаемые законом стремления субъекта к достижению определенных благ" <1>, как "юридически предусматриваемое стремление к получению тех благ, обладание которыми дозволено законодательством" <2>, как "отраженные в законе интересы" <3>, "интересы,

39

которые не нашли прямого выражения в юридических правах и обязанностях, но подлежат правовой защите со стороны государства" <4>. -------------------------------<1> Кучинский В.А. Законные интересы личности: от Конституции к правореализующей деятельности // Теоретические вопросы реализации Конституции СССР. М., 1982. С. 86. <2> Ерошенко А.А. Судебная защита охраняемого законом интереса // Советская юстиция. 1977. N 13. С. 19. <3> Малеин Н.С. Охраняемый законом интерес. С. 34; Тихомиров Ю.А. Теория закона. М., 1982. С. 139. <4> Витрук Н.В. Основы теории правового положения личности в социалистическом обществе. С. 26. А.В. Малько справедливо отмечает, что законный интерес, как и субъективное право, обладает некоторыми качествами правовой возможности, предоставленной личности и в определенной мере гарантированной государством <1>. -------------------------------<1> См.: Малько А.В. Законные интересы советских граждан. С. 57. Таким образом, стремление к определенным благам и возможность обладания данными благами - два понятия, которые специалисты связывают с законными интересами. Категория "возможность" фигурирует в определениях, даваемых законным интересам Ю.С. Завьяловым, Н.В. Витруком, З.В. Ромовской. "Законность интересов, - справедливо замечает Ю.С. Завьялов, - не может характеризовать то обстоятельство, что нормами права гарантируются их достижения и защита; субъекту права предоставляется юридически обеспеченная возможность действовать ради достижения своего интереса" <1>. -------------------------------<1> Завьялов Ю.С. Связь права с интересами коллектива и личности // Советское государство и право. 1967. N 7. С. 83. Здесь презюмируется возможность действовать для реализации соответствующих закону стремлений. Закону соответствуют как законные интересы, так и субъективные права, однако гарантируются они в разной степени. В то же время необходимо отметить, что государство охраняет и защищает законные интересы потому, что их осуществление является не противоправным, а правомерным поведением <1>, которое не нарушает границ закона и личные свободы граждан. -------------------------------<1> См.: Грибанов В.П. Пределы осуществления и защиты гражданских прав. М., 1972. С. 43; Патюлин В.А. Государство и личность в СССР. М., 1974. С. 112; Кудрявцев В.Н., Малеин Н.С. Закон и пределы правомерного поведения // Советское государство и право. 1980. N 10. С. 32; Кудрявцев В.Н. Правовое поведение: норма и патология. М., 1982. С. 199; Тихомиров Ю.А. Теория закона. С. 148; Кучинский В.А. Указ. соч. С. 86. Н.В. Витрук отмечает, что "законный интерес, как и юридическое право, есть возможность личности по пользованию различными социальными благами. Эта возможность выражается в правомочиях носителя законного интереса действовать определенным образом, требовать определенного поведения от обязанных лиц, органов и учреждений, обращаться за защитой к компетентным государственным органам и общественным организациям" <1>. -------------------------------<1> Витрук Н.В. Система прав личности // Права личности в социалистическом обществе. М., 1981. С. 109. "Зачисление интереса в группу охраняемых законом создает его носителю, - подчеркивает З.В. Ромовская, - возможность действовать определенным образом, претендовать на определенное поведение другого лица, а в случае неудовлетворения этого интереса обращаться за его защитой" <1>. -------------------------------<1> Ромовская З.В. Судебная защита охраняемого законом интереса // Вестник Львовского университета. 1983. Вып. 22. С. 77. Вполне можно согласиться с авторами, рассматривающими законный интерес как определенное стремление, допускаемое или предусмотренное законом, либо как возможность, в определенной степени гарантируемую существующими нормами права.

40

Однако то, что данная возможность гарантируется лишь в определенной степени, и подчеркивает ее отличие от той возможности, которая полностью гарантируется и обеспечивается государством в виде предоставляемого участнику правоотношения субъективного права. Субъективные права и законные интересы - абсолютно разные правовые возможности: первые прямо предусматриваются законодателем, реализация вторых всего лишь допускается. Поэтому приведенные выше позиции Н.В. Витрука, Ю.С. Завьялова и З.В. Ромовской относительно законных интересов, ставящие последние по степени гарантированности их реализации на одну ступень с субъективными правами, кажутся не вполне обоснованными. Тем не менее возможности, заложенной в законных интересах, "в большей мере присущ абстрактноправовой характер, ибо не всегда и не при всяких условиях она может реально осуществляться, реализовываться, а значит, и не всегда происходит удовлетворение интереса" <1>. -------------------------------<1> Малько А.В. Законные интересы советских граждан. С. 58. Косвенно это признает и сам Н.В. Витрук, справедливо определяя законные интересы, как не нашедшие прямого отражения в юридических правах и обязанностях, на что ранее уже обращалось внимание. Ближе к истине позиции ученых, рассматривающих законный интерес как "юридически предусматриваемое стремление субъекта в достижении тех благ, обладание которыми дозволено государством и обеспечено путем предоставления лицу правовых возможностей определенного вида" <1> либо как "всякое стремление субъекта к достижению определенных благ, как прямо допускаемое правом, так и не запрещенное им" <2>. -------------------------------<1> Ерошенко А.А. Указ. соч. С. 19. <2> Кучинский В.А. Указ. соч. С. 87. Однако вновь необходимо оговориться, что "прямо допускаемое правом стремление" размывает грань между законными интересами и субъективными правами, которые, надо иметь в виду, являются также возможностями субъекта (хотя прямо и гарантированными), а не его обязанностями. Конструктивные высказывания относительно законных интересов делаются М.В. Першиным <1>. Однако автор утверждает, что, "обеспечивая законодательное закрепление интересов определенного вида, законный интерес выступает также средством осуществления правового интереса" <2>. -------------------------------<1> См.: Першин М.В. Законный интерес как средство выражения и реализации правового интереса // Научные труды Российской академии юридических наук. Вып. 2. М., 2002. Т. 1. <2> Там же. С. 181. Необходимо отметить, что законодательное закрепление интереса есть уже право. Нормативность права - результат правотворчества, отражение же интереса, тем более его закрепление в результате нормотворчества - отнюдь не законный интерес, но само право. Отталкиваясь от противного, можно задаться вопросом: а что же тогда право, как не законодательное закрепление определенных интересов, сложившегося или желаемого порядка их реализации в результате определенных правоотношений? Право и интересы - органически связанные феномены; иначе как из интересов вывести право невозможно. Вопрос и заключается в степени отражения и закрепления в последнем всей массы существующих в обществе интересов. Тем не менее полностью следует согласиться с М.В. Першиным в том, что "исходная и общая посылка исследования законного интереса состоит в том, что он основан на законе... Однако... эта бесспорная мысль не является достаточным условием согласия в понимании его природы... О законе можно вести речь в двух совершенно различных аспектах - в смысле буквы закона и в смысле его духа" <1>. -------------------------------<1> Першин М.В. Указ. соч. С. 181. С точки зрения буквы закона рассуждает Н.А. Шайкенов, утверждающий, что правовой признак законного интереса заключается в выражении последнего в норме права, что и обусловливает возможность его юридической защиты <1>. -------------------------------<1> См.: Шайкенов Н.А. Правовое обеспечение интересов личности. С. 165 - 166. Тогда как В.А. Патюлин отмечает, что законность интереса означает его правомерность, легальность с точки зрения духа, а не буквы закона <1>, с чем созвучна позиция Л.С. Явича,

41

согласно которой об охраняемом интересе может идти речь только в случаях, когда объективное и субъективное право данный интерес так или иначе не опосредовало <2>. -------------------------------<1> См.: Патюлин В.А. Указ. соч. С. 112. <2> См.: Явич Л.С. Общая теория права. Л., 1976. С. 189. Ошибка М.В. Першина заключается в том, что, исследуя законный интерес под различными углами зрения, он в своей концепции соединяет две противоположные по сути точки зрения, разделяя мнение о двух основных формах существования законного интереса - опосредованного правовыми нормами и правовыми нормами не опосредованного <1>. "Получается, что при широком толковании категория законных интересов приложима к субъективным правам и собственно законным интересам, тогда как в узкой трактовке она обозначает только законные интересы, т.е. интересы, не получившие прямого выражения и закрепления в юридических правах и обязанностях" <2>. -------------------------------<1> См.: Першин М.В. Указ. соч. С. 181, 182. <2> Першин М.В. Указ. соч. С. 183. Как широкое, так и узкое или любое другое толкование законных интересов должно говорить об одной сути исследуемого понятия, кардинально не меняющейся в зависимости от угла зрения. Наиболее удачное и объективное определение дано законным интересам А.В. Малько, оно полностью разделяется автором настоящего исследования, что и нашло свое отражение на страницах совместной монографии <1>. -------------------------------<1> См.: Малько А.В., Субочев В.В. Законные интересы как правовая категория. С. 73. Так, А.В. Малько считает, что "законный интерес - это отраженная в объективном праве либо вытекающая из его общего смысла и в определенной степени гарантированная государством юридическая дозволенность, выражающаяся в стремлениях субъекта пользоваться определенным социальным благом, а также в необходимых случаях обращаться за защитой к компетентным государственным органам или общественным организациям - в целях удовлетворения своих интересов, не противоречащих общегосударственным" <1>. -------------------------------<1> Малько А.В. Законные интересы советских граждан. С. 58. Общеизвестно, что невозможно дать определение сколь-нибудь комплексному феномену социальной действительности, полностью отражающее его суть, специфические черты, признаки. Поэтому любое определение, под которое бы мы подвели законные интересы в том числе, не будет абсолютно исчерпывающим. Вышеприведенная дефиниция, на что уже обращалось внимание, считается наиболее приемлемой. Хотелось бы отметить, что в данном определении А.В. Малько точно и справедливо подчеркивает два сущностных момента. Во-первых, то, что, говоря о законных интересах, необходимо иметь в виду отраженную в объективном праве (но не прямо закрепленную в нем) юридическую дозволенность, во-вторых, то, что законные интересы гносеологически связаны со стремлениями субъекта пользоваться благами, направленными на удовлетворение интересов. Однако есть и дискуссионные моменты. Не в полной мере можно согласиться с тем, что: 1) юридическая дозволенность (отраженная в объективном праве либо вытекающая из его общего смысла) - это и есть законный интерес, и что данная дозволенность выражается только лишь в стремлениях субъекта (пользоваться определенным социальным благом); 2) законные интересы, будучи юридической дозволенностью, допускают удовлетворение интересов, не противоречащих общегосударственным. Вряд ли полностью можно отождествлять юридическую дозволенность как определенный режим государственного благоприятствования, приемлемости чего-либо со стремлениями субъектов. Законный интерес - это все же интерес, не вполне охватываемый нормативностью права. Дозволенность в данном случае выступает лишь формой, правовой оболочкой, содействующей реализации интереса в установленном государством режиме. Юридическая дозволенность, в определенной степени гарантированная государством по отношению к законным интересам, вряд ли объективна: ведь речь идет о защите лишь тех интересов, которые не противоречат общегосударственным. Критерием социальной справедливости в государственно организованном обществе может выступать лишь право, синтезируя в самодостаточную систему диалектические противоречия интересов личности, общества и государства. Поэтому юридическая дозволенность должна быть на стороне тех

42

стремлений, которые не противоречат не общегосударственным интересам, но нормам права, не всегда содержащим в себе общегосударственный приоритет. Кстати, сам А.В. Малько в своей более поздней работе, посвященной законным интересам, считает, что допускаемые стремления, характеризующие законный интерес, не должны противоречить общественным потребностям, что и нашло отражение в соответствующем определении <1>. -------------------------------<1> См.: Малько А.В. Политическая и правовая жизнь России: актуальные проблемы. С. 139. На наш взгляд, законный интерес - это стремление субъекта пользоваться определенным социальным благом и в некоторых случаях обращаться за защитой к компетентным органам в целях удовлетворения не противоречащих нормам права интересов, которое в определенной степени гарантируется государством в виде юридической дозволенности, отраженной в объективном праве либо вытекающей из его общего смысла. Остается незыблемой истина о том, что любой интерес - это стремление субъекта пользоваться определенным благом, способным удовлетворить его потребность. Не нарушается и формула, согласно которой интерес является осознанной необходимостью в удовлетворении определенной потребности. Таким образом, законный интерес необходимо рассматривать и как интерес, производную интереса социального, и как определенное юридическое средство, имеющееся в распоряжении у государства, обусловленное свойствами права и его диалектической природой. Следует отметить, что законные интересы - это не только дозволенные, разрешенные, но и не запрещенные стремления граждан к достижению определенных благ <1>, так как правовое регулирование пользования гражданами благами осуществляется по формуле: "все, что не запрещено, дозволено" <2>. -------------------------------<1> См.: Малько А.В., Субочев В.В. Законные интересы как правовая категория. С. 73. <2> См.: Патюлин В.А. Указ. соч. С. 112; Кудрявцев В.Н., Малеин Н.С. Закон и пределы правомерного поведения. С. 32; Братко А.Г. Запреты в системе способов правового регулирования социалистических общественных отношений // Вопросы теории государства и права. Саратов, 1980. С. 116; Кучинский В.А. Указ. соч. С. 87. Обозначенные выше аспекты дают вполне ясное представление об исследуемой категории. Однако этого не достаточно для того, чтобы выявить сущность охраняемых законом интересов как правового, жизненного феномена, который присутствует в каждодневных правоотношениях сторон и распознать который можно лишь при условии четкого осознания присущих ему черт. Другими словами, необходимо остановиться на содержании, сущности и структуре законного интереса. Зададимся вопросом: что же образует законные интересы, какие элементы лежат в их основе? Во-первых, существование законных интересов немыслимо без того, чтобы субъект любых правоотношений не стремился к обладанию благом, способным удовлетворить его потребность. Во-вторых, данное стремление к обладанию этим благом, т.е. в определенном смысле способ реализации интереса, должно соответствовать существующим нормативным предписаниям, смыслу действующего законодательства. Понятно, что, прописав и гарантировав способ реализации законного интереса, мы получим субъективное право, но в данном случае речь идет не о букве закона, не о нормативности права как таковой, а о соответствии исследуемого стремления действующим шаблонам в виде норм права. В-третьих, само благо, к которому стремится субъект, не должно быть противоправным по своей сути, что лишит интерес "ранга" законного (в этом случае можно будет говорить об интересе, имеющем юридический, правовой характер, но противоправном по своей сути). В-четвертых, несмотря на то что лицо, обладающее законным интересом, не может потребовать от других лиц поведения, его не нарушающего, что и отличает последний от субъективного права, законный интерес - самостоятельный объект правовой охраны и защиты. Это значит, что любое лицо может обратиться в компетентные органы за его защитой. Однако реализация законных интересов гарантирована государством лишь в общем виде, что не предполагает обязанности соответствующих структур устранять препятствия, стоящие на пути удовлетворения субъектом своих законных интересов. Многое зависит от анализа сопутствующих удовлетворению законного интереса факторов и обстоятельств, в числе которых не последнее значение имеют целесообразность интереса, субъективное право и обязанность корреспондирующего лица, возможности государства и т.д.

43

Таким в самом общем виде можно представить содержание законных интересов, состоящее, как вытекает из сказанного, из четырех элементов. Своеобразным концентратом содержания законного интереса выступает его сущность. Сущность феномена "законный интерес" заключается в диалектическом характере взаимодействия разноуровневых интересов - личности, общества и государства, которые не могут быть полностью регламентированы, отражены и закреплены в принимаемых нормах права. Данные интересы, соответствующие праву стремления самых разнородных участников правоотношений, опираются на дозволенность, на принцип "разрешено все, что не запрещено". Тем не менее нормативность права, у которой в силу самой природы последнего отсутствует универсальность, "абсолютность" в регулировании общественных отношений и "государственная воля общества" - это понятия, объективно передающие стержневое начало законного интереса как явления, берущего свои истоки и развивающегося в правовом пространстве государства. Вне всякого сомнения, ядро сущности законных интересов составляет юридическая дозволенность, отраженная в объективном праве либо вытекающая из его общего смысла и в определенной степени гарантированная государством. Дозволенность позволяет говорить о законном интересе как о самостоятельном и своеобразном правовом явлении, отличном от всех других категорий <1>. -------------------------------<1> Подробнее об этом см.: Малько А.В., Субочев В.В. Законные интересы как правовая категория. С. 75. Сущность и содержание не дают исчерпывающую характеристику законных интересов. Необходимо исследовать иерархию перечисленных в содержании элементов законных интересов, что и будет представлять собой их структуру. Структурой законного интереса выступают внутренняя связь стремлений (элементов), их организация, тот или иной способ соединения, существующий в этой организации. Осевым в данной структуре является такой элемент, как необходимость субъекта удовлетворять свою потребность определенным социальным благом всеми имеющимися у него в распоряжении законными способами. Достигнуть желаемого, реализовать интерес, удовлетворить потребность - основной структурный элемент законных интересов, воплощающий в себе значительную часть их содержания. Обращаться за защитой нарушенных или оспариваемых законных интересов в компетентные органы - второй структурный элемент исследуемого явления, производный от первого, на что, в частности, совершенно справедливо указывает В.П. Грибанов, утверждая, что "обращение к государственным органам за защитой не всегда представляет собой требование защиты права, а в ряде случаев связано с защитой интересов заявителя или иных лиц" <1>. -------------------------------<1> Грибанов В.П. Пределы осуществления защиты гражданских прав. С. 278. Таким образом, сложная и противоречивая сущность законных интересов, находящихся в правовом пространстве государства благодаря устанавливаемым субъективным правам и юридическим обязанностям, но далеко им не тождественная, обладает достаточно простой структурой, состоящей из двух элементов. Названные два элемента структуры законных интересов иерархически концентрируют четырехэлементное их содержание, и здесь нет никакой дилеммы или противоречия, ведь содержание - совокупность элементов, составляющих законный интерес, а структура - способ их связи. Объективно обусловленные диалектической связью разноуровневых интересов изъяны нормативности права порождают существование дискуссий относительно того содержания, которое вкладывается в само понятие "законный интерес". Рассмотрим такие категории интереса, как "правовой", "юридический", "охраняемый законом" и "законный". Изначальный методологический посыл, опираясь на который построены логические умозаключения настоящего исследования, состоит в следующем: "законный интерес" и "охраняемый законом интерес" - понятия тождественные, здесь нет необходимости в наукообразности, исходя из которой данные понятия разграничиваются. Заметим, ряд ученых пытаются провести между ними грань. В частности, Е.П. Губин пишет: "В широком смысле любой юридический интерес есть интерес, охраняемый законом. В узком же смысле слова под "охраняемым законом интересом" следует понимать интересы, не опосредствованные субъективным правом... В широком смысле слова под "законными интересами" нужно понимать те интересы, которые не противоречат закону и его основным

44

положениям... В узком смысле - только интересы, которые закреплены каким-либо образом в законе" <1>. -------------------------------<1> Губин Е.П. Понятие интереса в гражданском праве // Вестник МГУ. Сер. 11. Право. N 4. С. 63. Несколько по-иному проводит такое деление Н.А. Шайкенов: "Все интересы, выраженные в праве, находятся под правовой защитой, и поэтому вполне правомерно рассмотрение их как "охраняемых законом"... Охраняемые законом интересы включают в себя как законные, так и юридические интересы... Интересы, которые находятся в сфере правового регулирования, но не обеспечены субъективными правами... целесообразно обозначить термином "законные интересы", а... интересы, реализация которых обеспечена субъективными правами... - "юридические интересы" <1>. -------------------------------<1> Шайкенов Н.А. Правовой статус личности и ее интересы // XXVI съезд КПСС и развитие теории права. Свердловск, 1982. С. 105. Отчасти можно констатировать, что каждый из специалистов вкладывает в интересующие нас словосочетания удобный для рассуждения смысл, то, что считает просто нужным. Не добавляет ясности в дискуссию и позиция М.В. Першина, рассматривающего законный интерес как средство выражения и реализации интереса правового <1>. -------------------------------<1> См.: Першин М.В. Указ. соч. С. 181. Попытаемся найти выход из сложившейся ситуации, который, кстати, поспособствует и систематизации логики вышеприведенных рассуждений. Согласно позиции Р.Е. Гукасяна, на которую уже обращалось внимание, правовые интересы являются одноплановыми с экономическими, политическими, духовными и иными интересами в том смысле, что все они формируются условиями общественной жизни и имеют свои специфические средства удовлетворения <1>. -------------------------------<1> См.: Гукасян Р.Е. Правовые и охраняемые законом интересы. С. 116. Поэтому юридический интерес, понятие, тождественное по смысловому наполнению правовому интересу, - интерес, находящий свое отражение либо конкретное закрепление в праве. Ошибкой многих исследователей, ведущих речь о правовых и охраняемых законом интересах, является то, что, говоря о якобы широком и узком смыслах последних, они кладут в основу их классификационного деления заведомо неточные основания. Так, с одной стороны, правовой интерес шире законного, поскольку включает в себя интерес, опосредованный как в субъективном праве, так и охраняемом законе интересе. С другой стороны, экономический интерес, по смыслу отличный от правового, может быть законным и в определенной степени гарантироваться государством (если он не противоправный). То есть законный интерес может быть наполнен экономическим и иным содержанием, при этом оставаясь в правовой сфере. Другими словами, законный интерес является правовым по форме своего выражения (т.е. соответствующим закону), но не по содержанию. По содержанию он может быть разноплановым. Таким образом, грань между правовыми (юридическими) и законными (охраняемыми законом) интересами нужно проводить, опираясь не на игру слов, но на конкретный смысл, вкладываемый в каждую категорию, на характер отражения в праве как законных интересов, так и субъективных прав, на те критерии, исходя из которых мы и называем интересы правовыми. Анализ статей многих нормативных актов, в которых устанавливаются термины "охраняемые законом интересы" и "законные интересы", показывает, что законодатель не проводит разграничения между ними, а рассматривает их как синонимы. Не видят различий между этими категориями и большинство ученых. Так, Р.Е. Гукасян замечает, что термины "охраняемый законом интерес" и "законный интерес" выражают одно и то же понятие, "поэтому могут использоваться как равнозначные" <1>. Такой же позиции придерживаются и другие ученые <2>. -------------------------------<1> Гукасян Р.Е. Правовые и охраняемые законом интересы. С. 116. <2> См.: Чечот Д.М. Субъективное право и формы его защиты. С. 38; Патюлин В.А. Указ. соч. С. 112; Явич Л.С. Указ. соч. С. 188 - 189; Ремнев В.И. Указ. соч. С. 15; Кузнецов А.В. Уголовное право и личность. М., 1977. С. 64; Витрук Н.В. Основы теории правового положения личности в социалистическом обществе. М., 1979. С. 148; Кудрявцев В.Н., Малеин Н.С. Закон и пределы

45

правомерного поведения. С. 32; Малеин Н.С. Охраняемый законом интерес. С. 26 - 27; Тихомиров Ю.А. Теория закона. С. 138 - 139; Кучинский В.А. Указ. соч. С. 86; Экимов А.И. Указ. соч. С. 82. Отметим, что если законные интересы охраняются законом, то сами по себе они гарантируются не в определенной степени, а однозначно (гарантируется не однозначная их реализация и не эффективность реализации, а право на существование, поиск возможности реализации при определенной совокупности факторов). Другое дело, что гарантируется не реальное и конкретное притязание на что-либо с корреспондирующей ему (притязанию) обязанностью, а возможность пользования определенным благом при определенной совокупности условий, которые уже либо отражены в законе и имеют статус субъективных прав, либо попросту являются юридически значимыми факторами, обстоятельствами, условиями и т.д. Законодатель признает, что в сфере действия субъективного права могут существовать отношения, которые невозможно сразу подвергнуть правовому регулированию. Такие отношения, являясь производными от интересов, их вызывающих, должны охраняться законом в общем виде по факту их возникновения. Именно это и включает понятие "охраняемый законом интерес". То есть если субъективные права можно образно представить в виде канала, связывающего закон и интересы, то для законных интересов право и сам закон являются своеобразным навесом, крышей, охватывающей все многообразие существующих "осознанных необходимостей в удовлетворении потребностей", защищающей их от нарушений и злоупотреблений третьих лиц при осуществлении своих прав. Е.А. Крашенинников называет "интерес, получивший признание со стороны закона путем предоставления его носителю субъективного гражданского права как средства удовлетворения этого интереса... законным интересом" <1>, интерес же, признанный законом в качестве обстоятельства, которое может или должно учитываться правоприменительным органом при решении соответствующего дела, - "юридически значимым интересом" <2>. -------------------------------<1> Крашенинников Е.А. Указ. соч. С. 133. <2> Там же. С подобной позицией, на наш взгляд, согласиться нельзя. Если интерес субъекта правоотношений получает признание со стороны закона, признается государством в полной мере и государством же гарантируется путем наделения контрсубъектов определенными обязанностями по отношению к управомоченному, то это - самое обыкновенное субъективное право со всеми присущими ему элементами. Законный интерес, как уже говорилось, это простое юридическое дозволение, и смешивать различные степени защиты и способы удовлетворения интересов нельзя. В этой связи справедливо высказывается М.Л. Апранич, утверждая, что "если признать, что охраняемый законом интерес опосредуется субъективным правом, хотя бы и охранительным, то проблема охраняемого законом интереса снимается вообще, так как есть соответствующее субъективное право. Проблема в том и состоит, что еще до нарушения есть определенный интерес, который охраняется законом и защищается в случае его нарушения путем предоставления охранительного гражданского права" <1>. -------------------------------<1> Апранич М.Л. Указ. соч. С. 124 - 125. Говорить о том, что законный интерес - это интерес, получивший признание со стороны государства только предоставлением его носителю субъективного гражданского права, было бы столь же необоснованным, как и утверждать то, что всякое право - это законный интерес, но не всякий законный интерес представляет собой право. Понятно, что объективное право предполагает наличие огромного числа законных интересов и по мере возможности старается наиболее рациональным образом их учитывать, охранять. Так же ясно, что и законные интересы опираются на субъективные права, из них вытекают, в то же время в определенной степени их формируя и оказывая существенное влияние на правовую доктрину. Однако право не равноценно законным интересам. Именно поэтому прочно утвердило себя как в законодательной технике, так и в правоприменительной практике словосочетание "права и законные интересы". Обозначенные положения вполне обоснованно можно отнести и к использованию в научной литературе не вполне корректным образом широкого и узкого смысла законных интересов <1>. -------------------------------<1> См.: Гукасян Р.Е. Проблема интереса в советском гражданском процессуальном праве. С. 36 - 37; Степанян В.В. Обеспечение сочетания общественных и личных интересов в правовом регулировании социалистических общественных отношений: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1978. С. 5 - 6.

46

Законный интерес - специальное правовое средство, вполне обособленный от смежных категорий юридический феномен, обозначающий качественно специфический вид отношений, вполне определенное явление. Различный по объему смысл присваивается данному понятию лишь тогда, когда, не имея возможности прийти к конкретным выводам, авторы, строящие свои рассуждения на игре слов "охраняемый законом", "законный" интерес, пытаются уйти от однозначного, прямого решения вопроса о том, чем же на самом деле является данная категория. Широкий и узкий смысл категории "законный интерес" в определенной степени страхует исследователей от вероятной ошибки возможностью сослаться на другое понимание объекта в одном и том же контексте исследования. Обобщая различные научные исследования, А.В. Малько критически отмечает, что "в широком смысле слова под законными интересами обычно понимают как интересы, выраженные в субъективных правах (и юридических обязанностях), так и интересы, выраженные в самом понятии "законные интересы". В узком же смысле слова - только последние" <1>. -------------------------------<1> Малько А.В. Законные интересы советских граждан. С. 65. В последнем, т.е. узком, смысле их и необходимо понимать. В данной связи Н.В. Витрук справедливо подчеркивает, что законные интересы в законодательстве выделяются в самостоятельное правовое явление, наряду с правами личности <1>. -------------------------------<1> См.: Витрук Н.В. Проблемы теории правового положения личности в развитом социалистическом обществе: Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 1979. С. 15. Согласно позиции Е.А. Крашенинникова насчет юридически значимых интересов интерес будет таковым, если закон признает его в качестве обстоятельства, которое должно учитываться правоприменительным органом. Однако юридически значимые интересы могут быть и законными интересами (представляя собой конкретные субъективные права). Поэтому критерий классификационного деления интересов на законные и юридически значимые является не вполне верным. Интерес в любом случае первичен, и он получает признание со стороны закона, будучи опосредован как в законных интересах, так и в субъективных правах, а средством же удовлетворения интереса могут выступать и та и другая форма их опосредования и признания со стороны государства. Тем более далее автор справедливо подчеркивает, что субъективное гражданское право предоставляется лицу в целях удовлетворения определенного интереса <1>. -------------------------------<1> См.: Крашенинников Е.А. Указ. соч. С. 134. Подкрепляет высказанную нами позицию и точка зрения Н.И. Матузова, согласно которой законный интерес - это юридически значимый интерес, основанный на законе, вытекающий из него, одобряемый и защищаемый им, хотя и не закрепленный в конкретных правовых нормах <1>. -------------------------------<1> См.: Матузов Н.И. Правовая система и личность. Саратов, 1987. С. 119. Существуют многообразные определения юридически значимого интереса, одно из которых гласит, что это "потребность субъекта, имеющая социальный характер и проявляющаяся в установлении, изменении, прекращении, защите субъективных прав и обязанностей в правовом отношении с использованием юридических средств для достижения поставленных целей" <1>. -------------------------------<1> Михайлов С.В. Категория интереса в гражданском (частном) праве: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2000. С. 9. Интерес как таковой может иметь две формы своего опосредования, признаваемые государством: субъективные права и законные интересы. Причем "законные интересы" - это не просто словосочетание, определяющее наличие у субъекта правоотношений определенных интересов, не противоречащих действующему законодательству. Фраза же о том, что законные интересы выступают формой выражения интересов, неграмотно построена и банальна. Законные интересы прежде всего представляют собой особое правовое средство, выражающее не только сами интересы граждан, но и степень их опосредования в определенной, гарантированной законом форме, претендующую на определенную степень защиты. Объективности ради необходимо признать, что дозволений (базы существования законных интересов) в законодательстве гораздо больше, чем конкретных правовых возможностей (другими словами - субъективных прав). Это обусловлено различными причинами, не последнее место среди которых занимает атрибутивная правовому регулированию общественных отношений

47

погрешность нормативности самого права, сочетающаяся с отсутствием претензий у его норм на тотальную регламентацию всех сторон правоотношений наделением его участников соответствующими правами и обязанностями. Прав П.И. Новгородцев, утверждая, что "право возникает в мире жизненных столкновений и противоречий. С этим характером происхождения права тесно связано основное стремление его к установлению нейтральной почвы для примирения противоречивых притязаний... Справедливость права состоит именно в том, что оно применяет к притязаниям конкурирующих сторон один и тот же масштаб, что, оставаясь чуждым индивидуальным противоречиям, оно сохраняет нейтральное положение и оказывается одинаково близким ко всем заинтересованным и к тому, что для них имеет значение истины" <1>. Значима и дальнейшая мысль ученого о том, что право само по себе не способно урезать одинаково все притязания, и немыслимо, чтобы право когда-либо одновременно воздало должное всем законным интересам <2>. Именно поэтому и существуют гарантии общего вида, "определенной степени" для удовлетворения законных интересов. -------------------------------<1> Новгородцев П.И. Историческая школа юристов. СПб., 1999. С. 160. <2> Там же. С. 161. В силу своей многочисленности и разнополярности законные интересы различных субъектов правоотношений могут противоречить друг другу. Данная диалектическая закономерность и является одной из причин невозможности перехода многих из них "в разряд субъективных прав", так как права, предусмотренные законом и наделяющие конкретного субъекта определенными правомочиями, не могут противоречить правам другого лица при объективной равноценности совокупности сопутствующих обстоятельств и учитываемых в законодательстве юридических фактов. То число дозволений и возможностей, которое объективно существует в праве, не только подстегивает правовые стремления граждан активнее реализовывать свои интересы (а правовая активность населения является, безусловно, позитивным фактором), но и сталкивает их друг с другом. И так как интересы одного члена общества не могут реализоваться, каким-либо образом не затронув интересы другого, часть законных интересов граждан всегда находится в диалектическом противоречии с другими законными интересами. Отметим, что при существующем разнообразии законных интересов закономерность их диалектического противоречия проявляет себя не менее ярко, чем другие критерии, отражающие их сущность. Сущность же законных интересов зачастую опосредуется такими категориями, как стремление к получению определенных благ, допускаемые законом стремления, юридически предусмотренные возможности, "в определенной степени гарантированное государством простое юридическое дозволение". Степень закрепленности в законодательстве законных интересов именно общая, если так можно выразиться; они вытекают из уже объективно существующих правовых установлений и позволяют субъекту правоотношений действовать в рамках соответствующих законодательству гарантий (опять-таки общего плана) ради достижения возможности пользования определенными благами. Однако мы предлагаем исходить из того, что наличие определенного количества словосочетаний типа "общие возможности", "гарантированные в общем виде дозволения" и т.п. не должно и не может подчеркивать второстепенной роли законных интересов в механизме правового регулирования. Это такая же важная деталь механизма правового регулирования, как субъективные права, правовой статус личности, существующие в праве стимулы и ограничения и т.д. Без этой детали невозможно существование гражданского общества, которое, опираясь на субъективные, неотъемлемые конституционные права граждан, функционирует именно ради удовлетворения той многочисленной совокупности законных интересов, которые прописать в доктрине не представляется возможным в силу их количества, во многом личностного характера и отсутствия объективной необходимости государства вникать во все сферы жизни общества именно императивными методами воздействия и регулирования. Нельзя создавать проблему, вытекающую из неравного статуса субъективного права и законного интереса. Их неравный статус вовсе не означает ущербности какой-либо из категорий. Категория "законные интересы" тесно связана с правоспособностью и дееспособностью гражданина. Если правоспособность - это признаваемая государством общая возможность иметь предусмотренные законом права и обязанности (само по себе не дающее никакого определенного и реального блага "право на право"), то законный интерес, будучи формой "воплощения в реальность" различных юридических дозволений, - это предусмотренная государством общая возможность использования вытекающих или не противоречащих объективному праву дозволений определенным образом с учетом сопутствующих обстоятельств. Как правоспособность предусматривает возможность использования принадлежащих субъекту прав, так и законные интересы воплощают в себе возможность достижения

48

определенных благ, используя юридические дозволения, вытекающие из уже существующих норм. Однако если правоспособность представляет собой возможность иметь определенные права, то законные интересы, уже на основе правоспособности, опираясь на совокупность прав и свобод человека, являются способом их достижения, не явно выраженным в законе и способным реализоваться только при наличии упомянутой совокупности сопутствующих факторов и обстоятельств, которые свидетельствуют о том, что субъект не вошел в противоречие с действующим законодательством, правами контрсубъекта и т.д. (в определенной степени сюда можно отнести и целесообразность реализуемого интереса). Законный интерес может быть способом к достижению определенных благ, но не способностью иметь права вообще. Правоспособность - это право на право, оно не может стать формой удовлетворения разнообразных интересов и потребностей, законный интерес - самая очевидная форма удовлетворения различных интересов и потребностей. Поэтому законные интересы соотносятся с правоспособностью примерно в той же степени, что и права субъекта отношений, отличаясь от последних лишь степенью гарантированности при стремлении к достижению определенных благ. Вряд ли вполне последователен Н.С. Малеин, рассматривающий законные интересы в качестве содержания правоспособности. "Законные интересы, - пишет он, - входят в понятие и содержание правоспособности и ее отдельных элементов" <1>. -------------------------------<1> Малеин Н.С. Охраняемый законом интерес. С. 3. Думается, совершенно прав А.В. Малько, утверждая, что "автор (Н.С. Малеин. - В.С.) не последователен и противоречив в своих рассуждениях. Исследуя законные интересы, Н.С. Малеин сначала признает, что "охраняемый законом интерес - право общего типа... которому корреспондирует общая обязанность"... а затем (и это не мешает ему) признает законные интересы содержанием правоспособности, что, конечно, не одно и то же" <1>. -------------------------------<1> Малько А.В. Законные интересы советских граждан. С. 51. Дееспособность - это способность субъекта осуществлять права и обязанности своими личными действиями. И если дееспособность зависит от индивидуальных качеств личности (возраст, психическое состояние), то реализация законных интересов - от внешних обстоятельств, в той или иной степени позволяющих реализоваться на практике существующим юридическим дозволениям. К данным обстоятельствам относятся степень соответствия реализуемых законных интересов законодательству, их реальность, разумность, решимость граждан отстаивать интересы всеми незапрещенными способами. Н.И. Матузов утверждает, что "законные интересы - это своего рода предправа, они могут трансформироваться в права, когда для этого созревают необходимые условия. Законодатель не устанавливает конкретного содержания законных интересов, а лишь указывает на необходимость их охраны и защиты, на то, что они должны уважаться всеми" <1>. Н.В. Витрук также считает, что "они (законные интересы. - В.С.) служат как бы переходным этапом на пути формирования новых прав" <2>. -------------------------------<1> Матузов Н.И. Правовая система и личность. С. 113. <2> Витрук Н.В. Основы теории правового положения личности в социалистическом обществе. С. 149. В связи с этим хотелось бы внести некоторое существенное, на наш взгляд, уточнение или, скорее, дополнение: законные интересы - это не только "предправа", но и "послеправа". Понятно, что государство, учитывая характер сложившихся отношений, существующие способы реализации тех или иных интересов, вмешивается в процесс регулирования общественных отношений и закрепляет наиболее приемлемые конкретные способы удовлетворения личных, общественных и государственных интересов в праве. Законные интересы, отличаясь огромным многообразием и вытекая из невозможности государства зафиксировать в существующих нормах все справедливые устремления граждан, урегулировать весь широчайший спектр отношений между различными субъектами, отражают указанное многообразие существующих в обществе позиций и в "наиболее целесообразных случаях" находят конкретную (а не общую) государственную поддержку в виде принятых норм. Существующие законные интересы как бы предшествуют возникновению права, и с этим нельзя не согласиться. Более того, это полностью соответствует той концепции взаимосвязи интересов и права, о которой говорилось ранее и которая затрагивает систему и процесс отражения интересов в праве.

49

Вместе с тем необходимо отметить и тот немаловажный аспект, что законные интересы, чтобы быть законными и охраняемыми законом, должны чему-то соответствовать. Соответствуют же они праву, существующим нормам, законодательно установленным положениям. Принадлежащее человеку конкретное субъективное право может породить у него ряд сопутствующих (и необязательно вытекающих из этого первоначального права) интересов, которые уже не охватываются действующим законодательством, а гарантируются лишь в виде получения возможности использовать имеющиеся юридические дозволения применительно к ситуации с учетом совокупности сопутствующих факторов и обстоятельств. Любой законный интерес существует не в изолированной самодостаточной системе, а в правовой, предполагающей множество правовых взаимодействий и производных от существующего права последствий, одним из которых и является законный интерес. Кроме того, законный интерес зачастую выступает следствием существования конгломерата взаимозависимостей в правовой системе, автоматически экстраполирующих себя на всю совокупность регулируемых общественных отношений. Поэтому и целесообразно утверждать, что законные интересы - это не только "предправа", но и "послеправа", правовые феномены, вытекающие из субъективных прав, ими зачастую порождаемые и обусловленные. Отметим, что законные интересы в большинстве своем направлены на достижение социально значимых и полезных результатов. Это обусловлено самим характером природы законных интересов как соответствующих праву стремлений удовлетворить ту или иную потребность. Антисоциальный результат, якобы обеспечивающий существование законных интересов, противоречил бы принципам и смыслу объективно существующего права как приемлемого на данном отрезке времени критерия справедливости. В.М. Корнуков справедливо замечает, что смысл и назначение таких интересов в том, что они могут содействовать совершенствованию законодательства, так как позволяют вскрыть неиспользованные резервы действующего законодательства в части регламентации вопросов, касающихся охраны интересов личности <1>. -------------------------------<1> См.: Корнуков В.М. Конституционные основы положения личности в уголовном судопроизводстве. С. 86. Однако В.С. Шадрин считает, что принципы права, будучи его каркасом, заменяют собой необходимость существования и исследования категории "законный интерес" как таковой, полностью поглощая элементы данной категории. Он подчеркивает, что актив законного интереса представляет собой: 1) отсутствие указания действовать строго зафиксированным в законе образом; 2) отсутствие возможности требовать соответствующего поведения от других лиц; 3) отсутствие гарантированности со стороны конкретной юридической обязанности. "Напрашивается... вопрос: зачем субъекту такой "законный интерес", с помощью которого ему не дано реально осуществить никакие свои интересы?" <1>. -------------------------------<1> Шадрин В.С. Обеспечение прав личности при расследовании преступлений. М., 2000. С. 30. Если первая часть утверждения В.С. Шадрина об отсутствии в рассматриваемой категории трех указанных элементов справедлива и точна, то его сомнение в необходимости законных интересов как таковых выглядит довольно спорным. Во-первых, нельзя упразднить то, что объективно существует, как бы мы ни назвали это явление и под какую бы категорию его ни подвели. Во-вторых, законные интересы - это непосредственный элемент правового статуса личности, и подмена этой категории общетеоретическими конструкциями будет оторванной от реальной жизни и чрезмерно надуманной <1>. -------------------------------<1> Говоря упрощенным языком, можно отметить, что каждый человек, как это ни банально звучит, имеет не только законные интересы, но и право на законные интересы. В.С. Шадрин отмечает, что "именно принципы права или правовые нормы наиболее общего характера позволяют оптимизировать применение закона путем оперирования такими известными приемами, как расширительное толкование норм, применение по аналогии... И это вполне соответствует основной мотивации идеи существования законных интересов вне субъективных прав - извлечению из закона наибольшей выгоды для удовлетворения интересов личности" <1>. Развивая эту мысль, В.С. Шадрин утверждает: если учесть все положения Конституции РФ о включении в правовую систему государства общепризнанных принципов и норм международного права, то спор о феномене законных интересов вне субъективных прав - существуют они в природе или нет, а если да, то что собой представляют - начинает выглядеть во многом искусственным и беспредметным.

50

-------------------------------<1> Шадрин В.С. Указ. соч. С. 31. Здесь, в противовес изложенной точке зрения, обратим внимание на следующие аспекты. Понятно, что законные интересы представляют собой правовые стремления участников правоотношений, гарантированные в общем виде с позиции юридических дозволений. Однако именно благодаря существующим принципам права и в том числе нормам международного права законные интересы и могут иметь шанс не только на свое существование, но и на достойное опосредование соответствующих закону устремлений граждан в правовом государстве. Более того, говорить о том, что принципы права включают в себя элементы законных интересов и их сущность, - значит не только неверно толковать природу принципов права, но и упразднять реально существующую, конкретную материальную подоплеку законных интересов. Законные интересы - это стремление субъекта пользоваться конкретным социальным благом, принципы же права создают для этого благоприятную среду, основу, очерчивают рамки и границы проявления законных интересов, определяя допустимое поведение субъектов в процессе их реализации. Законные интересы - всегда конкретные, детализированные, опирающиеся на принципы права и взаимосвязанные с уже существующими нормами права и субъективными правами устремления, образующие в своей сути самостоятельный юридический феномен. Однако по поводу данных устремлений считаем необходимым обратить внимание на следующее концептуальное положение. Чрезвычайно важно объективно подойти к вопросу соотношения законных интересов одних участников правоотношений и каких-либо обязательств других лиц. Законные интересы представляют собой простые юридические дозволения, выражающиеся лишь в стремлениях участников правоотношений пользоваться определенными благами. Говорить же о корреспондирующих законным интересам обязанностях других лиц было бы неверно. Законные интересы пользуются защитой государства в лице его компетентных органов не в абсолютном большинстве случаев, а лишь в некоторых, что в полной мере подчеркивает определенную степень гарантированности юридических дозволений, лежащих в основе законных интересов, причем при наличии совокупности определенных сопутствующих факторов и обстоятельств. Таким образом, мы можем говорить лишь о корреспондирующих обязанностях и определенных притязаниях к контрсубъектам применительно не к законному интересу как таковому, а к субъективному праву любого правоспособного лица иметь определенные законные интересы и обладать опять-таки субъективным правом на возможность их отстаивания. Исходя из рассмотренных выше положений, можно сделать правомерный вывод о корреспондирующей юридически обеспеченной возможности требовать воздержания от действий, препятствующих совершению дозволенных актов поведения, лишь относительно и применительно к отстаиванию субъектом своих законных интересов с использованием охранительных норм и процедур, а не к их реализации как таковой. Законными интересами, подчеркнем, обладает практически каждый субъект правоотношений, который не может требовать определенного поведения от других, реализуя тот или иной свой интерес, пока он не будет ущемлен, а право на защиту не будет подтверждено в судебном порядке. Компетентные органы разберутся, имеет ли данный конкретный законный интерес право на защиту, исходя из совокупности рассматриваемых обстоятельств и факторов. До этого же субъект правоотношений находится в правовом пространстве, в котором действуют корреспондирующие обязанности лишь относительно субъективных прав, маневрируя между ними и ссылаясь только на них. Приведенные тезисы не позволяют нам согласиться с М.Л. Апранич <1>, утверждающей, что "А.В. Малько признает, что "законным интересам" противостоит обязанность их не нарушать... Представляется, что дозволенность того или иного поведения с необходимостью предполагает обязанность всех окружающих лиц воздерживаться от действий, препятствующих лицу совершать дозволенные акты поведения. Если существует такая обязанность, то ей не может не корреспондировать соответствующая юридически обеспеченная возможность требовать исполнения данной обязанности (субъективное право). В связи с этим нельзя признать обоснованным критерий для разграничения законных интересов и субъективных прав, который предлагает А.В. Малько" <2>. -------------------------------<1> Фамилия Апранич позже была изменена на Нохрину. <2> Апранич М.Л. Указ. соч. С. 126. М.Л. Апранич делает вывод, что интересы, не обеспеченные притязанием и не защищаемые судом, не могут охватываться понятием охраняемых законом интересов. Она же предлагает признавать существование охраняемых законом интересов как особого объекта охраны и защиты наравне с субъективными правами. В этом проявляется ее солидарность с П.А. Варулом,

51

считающим, что "охраняемые законом интересы как самостоятельное правовое явление имеют место тогда, когда тот или иной социальный интерес не закреплен в субъективном праве, но защищается в случае его нарушения" <1>. -------------------------------<1> Варул П.А. Охраняемые законом интересы в гражданском праве: понятие и проблемы // Вопросы теории охраняемых законом интересов: тезисы докладов. Ярославль, 1990. С. 23. Анализ подобных мнений приводит к деструктивному противоречию, когда в одних случаях интересы опосредуются субъективными правами, охраняемыми судом, а в других случаях получают охрану напрямую, без предоставления каких-либо субъективных прав, что, кстати говоря, и отмечает сама М.Л. Апранич <1>. -------------------------------<1> См.: Апранич М.Л. Указ. соч. С. 126. В результате М.Л. Апранич формулирует не в полной мере обоснованный вывод о том, что "тот или иной интерес обеспечивается путем "его охраны", а не путем предоставления субъективного права, в том случае, когда для удовлетворения интереса того или иного субъекта требуется лишь пассивное воздержание других лиц, а не их активные действия или активные действия самого носителя интереса" <1>. -------------------------------<1> Там же. С. 129; см. также: Нохрина М.Л. Указ. соч. С. 189. Получается, что субъективное право (не говоря уже о законном интересе) не во всех случаях может обеспечить тот или иной интерес, так как не всегда для удовлетворения интереса предполагает активные действия иных лиц. Такая концепция несколько однобока и не вполне отражает природу и смысл опосредования определенных социальных интересов в субъективных правах. Кроме того, М.Л. Апранич выстраивает свою логическую цепочку на неверно понятых, вырванных из контекста высказываниях А.В. Малько относительно различий между субъективными правами и законными интересами, который неоднократно подчеркивал, что "законный интерес - своеобразное усеченное право", "усеченная правовая возможность" БЕЗ ПРОТИВОСТОЯЩЕЙ КОНКРЕТНОЙ ЮРИДИЧЕСКОЙ ОБЯЗАННОСТИ" <1> (выделено мной. В.С.). -------------------------------<1> Малько А.В. Законные интересы советских граждан. С. 72. Вопросы соотношения законных интересов с субъективными правами и юридическими обязанностями - отдельная тема. Сейчас же необходимо задуматься над тем, в каких случаях целесообразно вести речь о социальных интересах, об интересах вообще как об осознанной необходимости в удовлетворении той или иной потребности, а в каких - о законных интересах, которые, несмотря на то что являются производными от первых интересов, представляют самостоятельное правовое средство, - будучи закрепленным в арсенале законодательства, оно позволяет реализовывать стремления по обладанию тем или иным социальным благом. Разобраться в этом поможет следующее предлагаемое нами правило: всякий интерес, направленный на удовлетворение потребности, попадая в правовое поле, сферу, подверженную влиянию и воздействию со стороны регулятивных механизмов права, и не противореча по своей сути и избираемым способам реализации и воплощения в жизнь законодательству, а также не будучи опосредованным конкретным субъективным правом, является законным интересом. Полученные таким образом законные интересы равны перед правом в своем разнообразии и детальном отражении запросов личности, учитывая применяемый к ним (абсолютно справедливо применяемый) одинаковый масштаб по удовлетворению заложенных в них притязаний. Причем одинаковый масштаб удовлетворения притязаний, заложенных в законном интересе при надлежащей совокупности сопутствующих обстоятельств, будет применяться к ним до тех пор, пока законный интерес с течением времени, доказав подобную необходимость, не трансформируется в субъективное право. Налицо не что иное, как общественно-правовой феномен: интерес всех и каждого, будучи явлением социальным, трансформируется в одно из самых распространенных правовых средств реализации стремлений (т.е. в законный интерес), если он не противоречит смыслу объективного права. В данном случае законный интерес, не теряя своей природы, заключающейся в необходимости удовлетворения потребности субъекта, становится правовым инструментом как в его собственных руках, которым он, при помощи правовых механизмов, устраняет препятствия, мешающие пользоваться определенным социальным благом, так и в руках государства,

52

призванного регулировать отношения между субъектами, движимые диалектикой противоречивых интересов. Получаем, что: 1) законные интересы представляют собой не просто удачное словосочетание, указывающее на то, что определенный интерес субъекта соответствует закону (хотя, с одной стороны, это действительно так). Законные интересы - это правовая категория, означающая своего рода степень опосредования не противоречащих действующему законодательству устремлений граждан, подразумевающая определенное отношение к ним (интересам) со стороны государства, различных его органов и претендующая на соответствующие меры защиты; 2) законные интересы - это опосредованная юридическими средствами и механизмами возможность, данная в равной степени каждому правоспособному субъекту отношений для осуществления законных способов удовлетворения своих потребностей, которая, однако, прямо не закреплена в субъективных правах; 3) существование законных интересов как таковых обусловлено объективными законами общественного развития и гарантируются государством. Иначе и быть не может, ведь они вытекают как из самой сущности и природы субъективных прав, так и из диалектики интересов и права. Однако уже реализация, воплощение в жизнь, удовлетворение законных интересов гарантируются лишь в определенной степени. Степень же гарантированности законных интересов, их официального "признания" со стороны государства зависит от следующих факторов: а) от умелого использования субъектом правоотношений уже существующих и предоставленных ему субъективных прав и обязанностей; б) от неудаленности, если можно так выразиться, законных интересов от субъективных прав; в) от совокупности сопутствующих удовлетворению законных интересов обстоятельств и факторов. Два равнозначных стремления двух субъектов правоотношений могут иметь различную степень удовлетворения и защиты в зависимости от того, на какие обстоятельства ссылается человек, при каких жизненных ситуациях возник тот или иной интерес, какие последствия связываются с реализацией конкретного способа удовлетворения потребности; г) от решимости отстаивать свои законные интересы. Непримиримость к ущемлению своих прав и законных интересов важна как для самого субъекта правоотношений, так и для государства, которое обязано реагировать на все подобные казусы. Любая законная реакция на попытки ущемления прав и законных интересов лучше, чем пассивная позиция человека. В этом и заключается основной элемент правовой культуры и правового воспитания в современном обществе; 4) законные интересы - это ярчайший срез позитивных и многочисленных в своем разнообразии стремлений граждан, куда субъективное право: а) не может проникнуть по изложенным выше причинам; б) не должно проникать в обязательном порядке, так как законные интересы - это своеобразное "гражданское общество права"; 5) законные интересы всегда принадлежат определенному субъекту правоотношений и не могут существовать оторванно от него, в абстрактном выражении, как, например, это имеет место с субъективными правами, которые гарантированы каждому и существуют вне зависимости от того, пользуется ими человек или нет. Законный интерес - это стремление пользоваться определенным благом, достичь какого-либо результата. Стремление не может быть абстрактным, оно всегда принадлежит заинтересованному лицу. Такими, на наш взгляд, являются основные черты законных интересов, такова их природа. Существование исследуемой категории обусловлено диалектическим противоречием разноуровневых интересов, воплощенных в праве как социальном феномене, однако законным интересам, как и интересам личности, общества и государства в целом, свойственна способность к самоорганизации. Самоорганизация, предполагая соответствие праву того, что облечено в форму законных интересов, но в праве конкретно не отражается, имеет место вследствие постоянных центробежных сил внутри самой системы законных интересов, обусловленных различными потребностями субъектов правоотношений. Именно поэтому праву и необходим инструмент в виде дозволений общего вида, позволяющий, с одной стороны, сохранять баланс в обществе, с другой - косвенно регулировать социальные процессы вполне действенным средством. Законные интересы - категория, бесспорно, сложная и недостаточно исследованная с правовой точки зрения. Это - несомненный пробел современной правовой доктрины, так как сущность охраняемых законом интересов и та юридическая нагрузка, которая им присуща в каждодневных правоотношениях сторон, несомненно, заслуживает более глубокого внимания к рассматриваемой категории со стороны законодателя и компетентных правоприменительных органов. Возможно, предлагаемый взгляд на законные интересы как правовую категорию подчеркнет их весомый характер в правовом пространстве любого демократического государства

53

и активизирует поиск оптимальных вариантов их использования в механизме правового регулирования. 2.4. Законные интересы и субъективные права Субъективные права и законные интересы, несмотря на свои общие и отличительные черты, употребляются законодателем, как правило, в едином контексте. Единства же мнений относительно их соотношения в правовой науке нет. А.И. Экимов справедливо отмечает, что "по существу все советские юристы сходятся во мнении, что субъективные права отличны от законных интересов, но по-разному отвечают на вопрос, в чем заключается это отличие" <1>. -------------------------------<1> Экимов А.И. Указ. соч. С. 82. Причины существующих и подогреваемых в науке разногласий относительно исследуемого аспекта достаточно банальны: заведомо неверные методологические основы сопоставления категорий, не в полной мере адекватное понимание специалистами друг друга и, как ни странно, отсутствие желания достичь конструктивного и необходимого компромисса. Попытаемся устранить обнаруженные погрешности и проанализировать субъективные права и законные интересы в их соотношении друг с другом. Начнем с того, что эти понятия имеют между собой много общего. Данная общность проявляет себя в следующих концептуальных положениях: 1) субъективные права и законные интересы личности предполагают прежде всего удовлетворение ее собственных интересов. Они выступают своеобразными путями их реализации, имея при этом единые цели - удовлетворять данные интересы и потребности, не противоречащие в своей сути общегосударственным. Субъективное право и законный интерес - это две формы правового опосредования социальных интересов и их охраны. Они фокусируют в себе определенное сочетание личных и общественных интересов; 2) субъективные права и законные интересы имеют диспозитивный характер и находятся в сфере дозволенного. Их осуществление является правомерным поведением и связывается в основном с такой формой реализации права, как использование <1>; -------------------------------<1> См.: Малько А.В. Политическая и правовая жизнь России: актуальные проблемы. С. 141. 3) субъективные права и законные интересы являются весьма действенным способом управления и влияния на общественные процессы, складывающиеся и уже сложившиеся правоотношения между самыми разнообразными субъектами. Наделяя одних лиц правами (а других, соответственно, конкретными обязанностями) либо определенным образом содействуя реализации существующих законных интересов, механизм правового регулирования достигает поставленных целей, влияя на всю совокупность социальных связей и отношений. Исследуемые категории несут определенную регулятивную нагрузку, выступая своего рода подспособами правового регулирования; 4) рассматриваемые категории опираются на закон, на объективно существующее право и не могут содержать противоправных элементов, желаний; 5) субъективные права и законные интересы опосредуют практически все сферы жизни общества. И если существуют определенные вопросы, которые не могут быть урегулированы субъективными правами, то в эту сферу однозначно проникают законные интересы. Точнее, они формируются в самой среде, какой бы удаленной от нормативно-правового регулирования она ни была; 6) законные интересы и субъективные права дополняют и зависят друг от друга. Законные интересы во многом производны от уже существующих прав, субъективные же права либо порождаются типизацией законных интересов, либо способствуют их надлежащей и эффективной реализации, будучи (по большому счету) методологической основой их воплощения в жизнь; 7) и то и другое средство пользуются признанием и защитой со стороны государства. Понятно, что степень защищенности прав и законных интересов различна, однако данные правовые феномены являются неотъемлемой составляющей механизма правового регулирования и правового статуса личности; 8) обе исследуемые категории тесным образом сопряжены с юридическими обязанностями и ответственностью. Известный тезис о том, что нет обязанностей без прав и прав без обязанностей, затрагивает также сущность и природу законных интересов, на чем подробнее мы остановимся далее;

54

9) сочетая в себе личные, групповые, общественные и государственные интересы, данные категории опираются на диалектическое единство интересов личности, общества и государства, интересов и права. Как субъективные права, так и законные интересы определяют собой своего рода меру поведения, специфический критерий законных деяний (так, в ч. 2 ст. 36 Конституции РФ прямо установлено, что "владение, пользование и распоряжение землей и другими природными ресурсами осуществляются их собственниками свободно, если это не наносит ущерба окружающей среде и не нарушает прав и законных интересов иных лиц") <1>. Такие же требования содержатся и в ч. 3 ст. 55 Конституции РФ, а также в целом ряде других нормативных актов. -------------------------------<1> Подробнее об этом см.: Малько А.В., Субочев В.В. Законные интересы как правовая категория. С. 92. Обратим внимание еще на один аспект. Субъективное право и законный интерес имеют в своем основании притязание на обладание определенным социальным благом. Однако следует полностью согласиться с М.Г. Смирновой в том, что "субъективное право и законный интерес различные формы правового опосредования социальных интересов и притязаний. Законный интерес в отличие от субъективного права выступает не основным, но не менее важным средством закрепления социальных притязаний субъектов" <1>. И если субъективное право выступает уже "признанной" государством формой притязаний на определенное благо при известной совокупности сопутствующих обстоятельств, то законный интерес - это еще ничем не закрепленное и конкретно не гарантированное притязание, которое тем не менее ничем не хуже первого. Объективное же право "закрепляет правовые средства, обеспечивающие удовлетворение социальных интересов и притязаний. Вместе с тем социальные притязания людей могут удовлетворяться вначале фактически, путем защиты таких притязаний в судах, других государственных органах и общественных объединениях и получают затем отражение в нормах права. В этом случае притязания проявляются в различных социальных ситуациях, требующих правового решения. Одним из средств этого решения выступают юридические конструкции" <2>. -------------------------------<1> Смирнова М.Г. Социальные притязания и субъективное право: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2002. С. 2. <2> Смирнова М.Г. Социальные притязания и субъективное право. С. 8. Потребность и формы ее удовлетворения, лежащие в основе социальных притязаний, такие категории, как субъективные права и законные интересы, делают не только взаимосвязанными, но и зависимыми друг от друга. Именно взаимозависимость двух исследуемых явлений, и это необходимо подчеркнуть, позволяет каждому из них в полной мере осуществлять свои функции, диалектически взаимодействуя друг с другом. К примеру, Федеральный закон от 24 июля 1998 г. N 124-ФЗ "Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации" <1> (далее - Закон о гарантиях прав ребенка), говоря о субъективных правах детей, более тридцати раз оперирует термином "законный интерес", что позволяет не только всесторонне гарантировать надлежащий статус ребенка в государстве, но и всемерно содействовать реальному осуществлению зафиксированных прав в интересах защищаемой категории жителей. -------------------------------<1> СЗ РФ. 1998. N 31. Ст. 3802. Таким образом, субъективные права и законные интересы выступают определенным способом правового обеспечения интересов участников правоотношений, лежащим в сфере дозволенного и атрибутивным правомерному поведению субъектов регулируемых правом отношений. Однако не все так просто. При анализе отличительных черт изучаемых правовых феноменов нередко приходится сталкиваться с многочисленными трудностями и спорными концепциями. Нельзя не согласиться с Е.А. Флейшиц, которая в одной из своих работ еще в 1941 г. отмечала, что "охранять известный интерес не всегда значит охранять соответствующее субъективное право" <1>. -------------------------------<1> Флейшиц Е.А. Личные права в гражданском праве Союза ССР и капиталистических странах. М., 1941. С. 112 - 113.

55

Полностью разделяет данную позицию и А.Г. Певзнер, который, однако, не вполне корректно ее отстаивает, утверждая, что "интерес не следует включать в содержание понятия "субъективное право". Таким включением мы ничего не добиваемся, ибо всякая государственная защита направлена на охрану и обеспечение определенного интереса, но отсюда вовсе не следует, что всякий защищенный интерес есть ни что иное, как субъективное право" <1>. -------------------------------<1> Певзнер А.Г. Понятие и виды субъективных гражданских прав // Ученые записки ВЮЗИ. М., 1960. Вып. X. С. 16. Не вдаваясь в суть споров, порожденных в том числе и приведенными выше высказываниями, согласимся, что действительно не всякий защищенный интерес есть субъективное право (на чем и сам А.Г. Певзнер настаивает), однако это вряд ли возможно доказать посредством методологического посыла о том, что интерес включать в содержание понятия "субъективное право" нецелесообразно. Существуют как сторонники включения интереса в содержание субъективного права, так и противники этого. Однако в данной части работы целесообразнее задуматься именно над тем, каким из двух способов, имеющихся в арсенале юридических средств и механизмов воздействия на общественные отношения, можно реализовать свой интерес - посредством субъективных прав или законных интересов <1>? Поэтому позиции уважаемых участников дискуссии о вхождении интереса в содержание и состав субъективного права не могут пролить свет на государственную защиту и охрану интереса, а также отношений, опосредующих его реализацию, какие бы поспешные и далеко идущие выводы из этого не делались. -------------------------------<1> Приведенное положение отнюдь не представляет собой какой-либо игры слов или неточности. Интересы могут быть реализованы посредством "законных интересов", так как последнее словосочетание, определяя непротиворечие определенных стремлений субъекта правоотношений закону, объективному праву, представляет собой юридическую категорию, которая наряду с "субъективными правами" определяет меру возможности в реализации интересов. Сам же факт, что защита интереса еще не есть право, наряду с А.Г. Певзнером отстаивали В.А. Тархов <1> и Н.И. Матузов <2>. -------------------------------<1> См.: Тархов В.А. Указ. соч. С. 91. <2> См.: Матузов Н.И. Субъективные права граждан СССР. Саратов, 1966. С. 47. Следует согласиться с Н.И. Матузовым в том, что на начальных этапах исследования соотношения субъективных прав и законных интересов наибольшую активность проявляли представители отраслевых наук, особенно процессуальных <1>, формируя конкретные и однозначные выводы. -------------------------------<1> См.: Матузов Н.И. Правовая система и личность. С. 115. К примеру, А.Л. Цыпкин утверждал, что "не следует право и законный интерес рассматривать как одно и то же, необходимо установить, в каких случаях речь идет о его законном интересе, хотя и основанном на праве, но не сформулированном как субъективное право участника процесса" <1>. Бесспорно, данное положение относится не только к уголовному процессу, но и ко всем другим отраслям права; оно с полным основанием может считаться и общетеоретическим. -------------------------------<1> Цыпкин А.Л. Очерки советского уголовного судопроизводства. Саратов, 1975. С. 15 - 16. Не менее определенно и мнение Р.Е. Гукасяна, который пишет, что "вне понятия прав и свобод в широком смысле слова субъективные права и охраняемые законом интересы представляют собой различные правовые категории, и не различать их нельзя" <1>. -------------------------------<1> Гукасян Р.Е. Проблема интереса в советском гражданском процессуальном праве. С. 25. Однако ряд ученых, как отмечает Г.В. Мальцев, "рассматривают понятия "охрана прав" и "охрана законных интересов" как синонимы или, во всяком случае, исходят из такого предположения" <1>. -------------------------------<1> Мальцев Г.В. Социалистическое право и свобода личности. С. 13.

56

Такое рассмотрение, как верно считает А.В. Малько, не дает вообще права на существование законному интересу, вызывая сомнение в его самостоятельном категориальном статусе и поэтому является шагом назад в исследовании данной проблемы <1>. -------------------------------<1> См.: Малько А.В. Законные интересы советских граждан. С. 70. Парадоксальным в связи с этим является высказывание М.В. Першина о том, что "субъективное право и законный интерес, как юридические средства, имеют одинаковый состав правомочий" <1>. -------------------------------<1> Першин М.В. Частноправовой интерес: понятие, правообразование, реализация: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2004. С. 10. Удивляет, что подобное положение резюмируется специалистом, который далее в своей работе констатирует, что "различие между ними (правами и законными интересами. - В.С.) в том, что они относятся к разным уровням правового регулирования" <1>, и далее: "законные интересы" применяются в законодательстве для обозначения средства правового регулирования, отличного от субъективного права" <2>. -------------------------------<1> Там же. <2> Там же. С. 31. Вряд ли инструментальная теория права, рассматривающая правовую форму как специфическую систему юридических средств <1>, позволит считать, что одинаковый состав правомочий может быть присущ и применим в отношении различных средств правового регулирования. -------------------------------<1> Подробнее об этом см.: Шундшов К.В. Инструментальная теория права - перспективное направление научного исследования // Правоведение. 2002. N 2. С. 17. Отметим, что основное различие субъективных прав и законных интересов заключается в том, что они представляют собой, как это было весьма точно замечено А.В. Малько, различные правовые дозволенности. "Первые представляют из себя сложную дозволенность, возведенную законодателем в ранг правовой возможности. Субъективное право есть дозволенность высшей категории и по сути дела ценится уже не столько своей дозволенностью, сколько возможностью, причем обязательно юридической. Благодаря этому субъективные права как юридические возможности обеспечиваются конкретной юридической необходимостью (обязанностью) других лиц. Если же правовая дозволенность не имеет либо не нуждается в юридически необходимом поведении других лиц как определенного правового средства своего обеспечения, то данная дозволенность является простой и не возводится законодателем в особую правовую возможность" <1>. -------------------------------<1> Малько А.В. Законные интересы советских граждан. С. 70, 71. Н.И. Матузов считает, что "простая возможность (дозволенность) совершения тех или иных действий еще не образует того, что в правовой науке принято называть субъективным правом. Это значит, что в субъективном праве заключена не любая, а особого рода возможность, возможность, обеспеченная обязанностью других лиц и гарантируемая государством" <1>. -------------------------------<1> Матузов Н.И. Личность. Права. Демократия. Саратов, 1972. С. 101 - 102. Объединяет позиции двух ученых и то, что реализацию субъективного права они называют дозволенно-возможным поведением, ибо эта такая юридическая дозволенность, которая имеет характер правовой возможности; а реализацию законного интереса - дозволенно-устремленным поведением, ибо это юридическая дозволенность, имеющая, в отличие от субъективного права, характер правового стремления. Итак, дозволенно-возможное поведение (реализация субъективного права) и дозволенноустремленное (реализация законного интереса) - два понятия, подчеркивающие различия исследуемых категорий. И субъективное право, и законный интерес представляют собой именно возможность определенного поведения, реализующего тот или иной интерес. Нельзя принудить человека пользоваться принадлежащим ему правом либо прилагать усилия к реализации законного

57

интереса. Рассматриваемые два понятия - это лишь возможность определенного поведения, которой наделен субъект. Однако если участник правоотношения изъявит желание реализовать возможность, предоставленную ему субъективным правом, то он может рассчитывать как на поддержку нормы права, где возможность данного поведения закреплена, так и на то, что гарантия данной возможности заключается в определенных обязанностях третьих лиц по отношению к лицу, реализующему свое право. Утверждение о том, что нет прав без обязанностей и обязанностей без прав, исчерпывающе свидетельствует о силе возможности, заключенной в рамках принадлежащего человеку права. Законные интересы - это не только интересы, находящиеся в сфере права. В то же время следует согласиться с А.В. Красновым в том, что "интересы, не опосредованные так или иначе в нормах права... нельзя вообще относить к категории правовых" <1>. -------------------------------<1> Краснов А.В. Законный интерес как элемент содержания договорного правоотношения // Договор в российском гражданском праве: значение, содержание, классификация и толкование: Материалы Всероссийского межвузовского "круглого стола", 28 - 29 октября 2002 г. Самара, 2002. С. 96. Однако законный интерес - это также возможность, но гарантированная в меньшей степени, чем дозволенное поведение в рамках субъективного права. Законный интерес - всего лишь дозволенность, разрешенность, незапрещенность, предоставленная государством и в определенной мере поддерживаемая им. Законодатель, действительно, многие действия не запрещает, дозволяет, разрешает. Но отсюда вовсе не следует, чтобы он непременно устанавливал для всех видов дозволений конкретные юридические обязанности, которые бы полно и всесторонне обеспечивали эти действия <1>. Актуально утверждение Н.И. Матузова о том, что "область дозволенного далеко не охватывается и не исчерпывается субъективными правами; она гораздо шире" <2>. -------------------------------<1> Подробнее см.: Малько А.В., Субочев В.В. Законный интерес как правовая категория. С. 96. <2> Матузов Н.И. Личность. Права. Демократия. С. 102. Так, законодателем вовсе не запрещено держать дома собаку редкой и дорогой породы. Однако данная незапрещенность еще не порождает у кого-либо обязанности предоставить данный товар на рынок или близлежащий зоомагазин. Никто не запрещает в зимний период кататься на горных лыжах, но это не влечет за собой обязанности работодателя отпустить своего работника в отпуск именно зимой, если очередность его отпуска еще не подошла. Он может это сделать, но не обязан. В то же время не в полной мере можно согласиться с утверждением А.В. Малько о том, что законный интерес - возможность в большинстве своем социальная, фактическая, а не правовая <1>. -------------------------------<1> См.: Малько А.В. Законные интересы советских граждан. С. 71. Законный интерес - юридическая категория, это следствие воплощения интересов в нормы права. Предлагаемое нами определение законных интересов гласит, что они есть дозволенность, отраженная (так или иначе) в объективном праве. Можно признать, что законные интересы - это и социальная, и сложившаяся под влиянием определенных обстоятельств и от них зависящая (т.е. фактическая) возможность, но прежде всего это возможность правовая, что и является гносеологической причиной отличия самого законного интереса от интереса социального. Более широкое признание и распространение в научной литературе получило мнение А.В. Малько о том, что законный интерес - своеобразное "усеченное право", "усеченная правовая возможность" без противостоящей конкретной юридической обязанности <1>. Также справедливо А.В. Малько отмечает, что законному интересу может противостоять лишь общая юридическая обязанность - уважать его, считаться с ним, содействовать в определенных случаях его осуществлению, поскольку и сам он представляет собой правовую возможность общего характера <2>. -------------------------------<1> См.: Малько А.В. Законные интересы советских граждан. С. 72. <2> Там же.

58

Исследование разного потенциала возможностей, заложенного в субъективных правах и законных интересах, каким бы глубоким оно не было, будет неполным без обращения к структуре как самого права, так и охраняемого законом интереса. Любой из ученых, признающий существование законных интересов, согласен с тем, что данная категория отлична от субъективного права, что это возможность иного ранга. Однако позиции, обосновывающие указанные отличия, не совпадают, что в значительной степени объясняется различными взглядами на структуру анализируемых понятий. Это и диктует необходимость перейти от сущностных отличий субъективных прав и законных интересов к отличиям содержательным, структурным. Так как возможность, заключенная в правовом обеспечении интересов личности посредством субъективных прав, гарантируется государством обязанным поведением контрагентов уполномоченного лица, В.В. Копейчиков и З.И. Сущук рассматривают субъективное право как властные полномочия личности <1>. Однако властные полномочия - понятие, следуя контексту, весьма условное, ибо возможность осуществить гарантированное государством право посредством определенного поведения (для чего и устанавливаются обязанности конкретных лиц) отнюдь не означает навязывание своей воли другим вопреки их правам и интересам. -------------------------------<1> См.: Копейчиков В.В., Сущук З.И. Реальный социализм: демократия, личность, права человека. Киев, 1983. С. 75. Этот взгляд, по совершенно справедливому замечанию Н.И. Матузова, представляет собой шаг назад, к дореволюционным концепциям субъективных прав <1>. -------------------------------<1> См.: Матузов Н.И. Правовая система и личность. С. 76. Субъективное право - это не власть, "а рамки официально признанной и гарантированной автономии, самостоятельности и личного усмотрения (выбора) гражданина. Определение субъективного права через категорию возможности вполне себя оправдало..." <1>. -------------------------------<1> Там же. С. 77. Поэтому субъективное право можно кратко определить как гарантированную законом меру возможного (дозволенного, разрешенного) поведения гражданина <1>. Более подробно субъективное право определяется как "создаваемая и гарантируемая государством через нормы объективного права особая юридическая возможность действовать, позволяющая субъекту (как носителю этой возможности) вести себя определенным образом, требовать соответствующего поведения от других лиц, пользоваться определенным социальным благом, обращаться в случае необходимости к компетентным органам государства за защитой - в целях удовлетворения личных интересов и потребностей, не противоречащих общественным" <2>. -------------------------------<1> См.: Теория государства и права: Курс лекций / Под ред. Н.И. Матузова, А.В. Малько. С. 288. <2> Матузов Н.И. Личность. Права. Демократия. С. 145. Очевидно, что содержание субъективного права состоит из четырех вышеперечисленных возможностей (элементов). Структура же законного интереса несколько беднее, о чем ранее уже говорилось. Реализация интереса не запрещенным законом поведением - первый структурный элемент законного интереса, обращение же за защитой нарушенных или оспариваемых законных интересов - второй. Следовательно, у законного интереса в его содержании отсутствуют две "возможности": его носитель не может вести себя определенным образом и требовать соответствующего поведения от других лиц, - характерные для содержания и сущности субъективного права <1>. -------------------------------<1> См., например: Малько А.В. Законные интересы советских граждан. С. 73; Малько А.В., Субочев В.В. Законные интересы как правовая категория. С. 97. Однако в монографии "Политическая и правовая жизнь России: актуальные проблемы" (М., 2000) А.В. Малько отмечает, что у законного интереса отсутствует возможность действовать "строго зафиксированным в законе образом" (с. 144). Требовать соответствующего поведения от других лиц обладатель законного интереса (в отличие от обладателя субъективного права) действительно не может.

59

Объективное право охраняет "право на существование" законного интереса, но не каждый конкретный законный интерес. Его непосредственная защита будет зависеть от многих факторов. Поэтому субъект правоотношений может реализовать свой законный интерес, маневрируя между существующими субъективными правами, чтобы не нарушить последние и реализовать свои потребности способом, прописанным в законе. Что же касается утверждения о том, что у обладателей законных интересов отсутствует возможность вести себя определенным образом, то полностью с ним согласиться нельзя. Весьма спорна и позиция Д.М. Чечота: "Охраняемый законом интерес лица не дает ему возможности совершать какие-либо материально-правовые действия или требовать совершения таких действий от других лиц... Субъективное право всегда может быть осуществлено независимо от какого-либо специального юрисдикционного органа... Охраняемый законом интерес может быть реализован только с помощью юрисдикционного органа" <1>. -------------------------------<1> Чечот Д.М. Проблема защиты субъективных прав и интересов в порядке неисковых производств советского гражданского процесса. С. 11. Вне определенных общественных отношений интерес, удовлетворяя потребность, реализоваться не может. В любом случае субъект, реализуя охраняемый законом интерес, ведет себя определенным образом, в настоящем контексте - правомерно. Ограничители его поведения есть - это такие же интересы и субъективные права других. Однако ограничители поведения есть и у возможности субъекта, заложенной в субъективном праве, и все они зафиксированы в правовых нормах. Различие заключается лишь в том, что субъективное право прописывает модель поведения, ведущую к обладанию социальным благом, которой можно воспользоваться или нет, но которую нельзя нарушить, законный же интерес такого шаблона не имеет. В последнем случае субъект правоотношений ведет себя по своему усмотрению, не нарушая грани дозволенного, что и уменьшает его шанс на обладание желаемым благом. Отсутствие возможности определенного поведения, заложенной в структуре законного интереса, А.В. Малько иллюстрирует на ставшем классическим примере: "Возьмем... законный интерес определенного гражданина в наличии в аптеках медикаментов, пользующихся повышенным спросом. В отличие от субъективного права, которое предполагает четыре возможности, обеспечиваемые государством и юридической обязанностью соответствующих лиц и органов, носителю данного законного интереса законом не установлены ни возможность определенного поведения (приобрести эти медикаменты), ни возможность требования определенных действий от других лиц (требовать от работников аптеки предоставления в обязательном порядке этих медикаментов)" <1>. -------------------------------<1> Малько А.В. Законные интересы советских граждан. С. 75 - 76. Понятно, что законный интерес не дает возможности требовать чего-либо, обязывать любого из участников правоотношения. Но отстаивать свои интересы анализируемая категория позволяет сколь угодно активно. Так, заинтересованное лицо может обойти все аптеки в городе, обратить внимание общественности, прессы на существующую проблему, обратиться в компетентные государственные органы. Действия данного лица ради реализации существующего интереса никто запретить не может. Приобретение же медикаментов, что А.В. Малько относит к возможности определенного поведения, есть уже реализованный, но не реализуемый законный интерес, не сам процесс его реализации. Именно поэтому и необходимо подходить к возможности определенного поведения, заложенной в структуре законного интереса, с определенными оговорками. Абсолютно прав А.В. Малько, утверждая, что элементы (возможности) содержания законного интереса носят характер стремлений, а не твердо гарантированных возможностей. Отсюда связь законного интереса с благом, а также с их защитой более отдаленная, чем это наблюдается у субъективного права <1>. -------------------------------<1> См.: Малько А.В. Политическая и правовая жизнь России: актуальные проблемы. С. 143. Вышеупомянутые структурные отличия субъективных прав от законных интересов тем не менее могут быть обобщены в основные более общие причины, говорящие о различном правовом характере исследуемых категорий. Во-первых, "незакрепленность" конкретных законных интересов в нормах права, что свидетельствует лишь о незапрещенном, правомерном поведении, реализующем интерес участника правоотношений, но не о поведении, модель которого признается

60

субъектами правотворческого процесса, гарантируя возможность и характер определенных действий на государственном уровне. Во-вторых, отсутствие обязанного лица по отношению к "носителю" законного интереса, что влечет за собой определенные правовые последствия. Отметим, что данные факторы в общей форме постулировались еще дореволюционными юристами. Н.М. Коркунов отмечал, что "право (можно читать: субъективное право. - В.С.) непременно предполагает соответствующую обязанность. Если нет соответствующей обязанности, будет простое дозволение (можно читать: законные интересы. - В.С.), а не правомочие" <1>. -------------------------------<1> Коркунов Н.М. Очерк теории административной юстиции. С. 151. Известны высказывания Г.Ф. Шершеневича о том, что "субъективное право есть власть осуществлять свой интерес...", что "наличность интереса еще не создает права. Жена, требующая от мужа содержания, весьма заинтересована в том, чтобы муж ее исправно получал причитающееся ему от фабриканта жалованье, но сама она ничего от фабриканта требовать не может. Домовладелец терпит от того, что соседние бани гонят в окна его дома дым, и он заинтересован в том, чтобы хозяин бань поднял дымовые трубы выше уровня его строения, но никакого права отсюда не вытекает. Даже тогда, когда интересы человека защищаются законом, субъективного права нет, пока заинтересованному не предоставлена власть. Так, например, уголовные законы защищают многочисленные и важные интересы отдельных людей, но защищенный интерес не превращается еще в субъективное право, потому что есть интерес, есть его защита, но нет власти..." <1>. -------------------------------<1> Шершеневич Г.Ф. Указ. соч. С. 607 - 608. Аналогичные мысли прослеживаются и в трудах советских ученых, в частности С.Ф. Кечекьяна: "Не всякая возможность действовать составляет право данного индивида. Возможность ходить по улицам, купаться в море, черпать воду из реки и другие возможности граждан не составляют их права, поскольку ни на кого не возложено обязанностей, обеспечивающих эти интересы" <1>. -------------------------------<1> Кечекьян С.Ф. Правоотношения в социалистическом обществе. М., 1958. С. 57. Казалось бы, в данной части исследования исходные методологические позиции определены. Однако, чтобы мы могли с полной уверенностью констатировать этот факт, необходимо отсечь некоторые деструктивные моменты, разобраться в спорных вопросах. М.Л. Нохрина утверждает, что "поскольку в законе установлено, что помимо субъективных прав судебной защите подлежат некие "охраняемые законом интересы", необходимо определить, в каких случаях интерес обеспечивается субъективным правом, а в каких - путем его охраны" <1>. -------------------------------<1> Нохрина М.Л. Указ. соч. С. 183. Это изначально неверная постановка вопроса. Автор данного утверждения, на наш взгляд, делает двойную ошибку: во-первых, пытается разграничить субъективные права и законные интересы только лишь способами их охраны, что является лишь частью истинной картины; вовторых, постулирует, что интерес может быть обеспечен либо субъективным правом, либо его охраной, как будто интерес, опосредованный субъективным правом, государством не охраняется. Утверждать последнее равносильно свидетельствованию о том, что правоотношение - это либо правовое отношение, либо отношение, урегулированное нормами права. По мнению М.Л. Нохриной, трудно согласиться с тем, что возможно существование неких дозволенностей, которые не могут быть охарактеризованы как субъективные права <1>. Следуя ее же логике, получим, что если такие дозволения все же существуют, то они представляют собой интерес, обеспечиваемый путем его охраны, что является просто нонсенсом. -------------------------------<1> Там же. С. 185. Тогда как, по совершенно верному замечанию З.В. Ромовской, "сам факт отнесения интереса к числу охраняемых законом не означает непременной его защиты судом" <1>. -------------------------------<1> Ромовская З.В. Указ. соч. С. 77. Ошибка М.Л. Нохриной, приводящая к поспешным выводам, заключается в отрицании ею общих правоотношений (общерегулятивных, статусных) <1> и достаточно субъективной трактовке

61

интересов даже в рамках обозначенных ею правоотношений. М.Л. Нохрина (М.Л. Апранич) убеждена: "говорить о субъективном праве можно только тогда, когда характер интереса предполагает совершение в целях его удовлетворения каких-либо активных действий либо носителем интереса, либо другими лицами" <2>. А данные действия могут совершаться (с чем мы полностью согласны) только в рамках правоотношений. -------------------------------<1> Подробнее о сути данных правоотношений см.: Матузов Н.И. Правовая система и личность. С. 244 - 284; Теория государства и права: Курс лекций / Под ред. Н.И. Матузова, А.В. Малько. С. 532 - 546. <2> Апранич М.Л. Указ. соч. С. 128. "В ином случае, когда, исходя из специфики интереса для его удовлетворения никаких активных действий не требуется, а необходимо лишь пассивное поведение окружающих лиц, между носителем интереса и этими лицами общественного отношения по удовлетворению этого интереса не возникает. А поскольку не возникает общественного отношения, то не может идти речи и о правоотношении, а соответственно, и о субъективном праве. В данном случае интерес может обеспечиваться только путем его охраны, без опосредования субъективным правом" <1>. -------------------------------<1> Там же. Во-первых, упомянутый "иной случай" - это и есть общерегулятивные правоотношения, опосредующие "не только строго индивидуализированные... договорно-обязательственные связи между отдельными субъектами... но и более общие, не столь детализированные... правоотношения, возникающие на основе действия главным образом конституционных норм, регулирующих соответственно и наиболее важные, основополагающие отношения" <1>, на чем, в частности, настаивает Н.И. Матузов. -------------------------------<1> Матузов Н.И. Правовая система и личность. С. 247. Во-вторых, если пассивное поведение определенного лица необходимо, то здесь вряд ли "не может идти речи о субъективном праве". В-третьих, хотелось бы получить ответ на вопрос, на основе чего может охраняться интерес, существующий вне правоотношения, вне субъективного права, если он, как это утверждает М.Л. Нохрина, обеспечивается либо субъективным правом, либо охраной. Неверная логическая цепь позволяет М.Л. Нохриной (М.Л. Апранич) делать выводы, что законный интерес, в отличие от субъективного права, опосредуется запретами посягательств на рассматриваемые интересы <1>. В чем же тогда их отличие от субъективных прав, на которые также нельзя посягать, ни активно (действием), ни пассивно (бездействием)? Может быть, в том, как считает автор, что законные интересы удовлетворяются за счет пассивного поведения окружающих лиц, а субъективные права - за счет активного? Но это вовсе не убедительно, и более того - неверно. -------------------------------<1> См.: Апранич М.Л. Указ. соч. С. 130. Как неверно и то, что зафиксированные в конкретных правовых нормах субъективные права (право на жизнь - ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ), на благоприятную окружающую среду - ст. ст. 246, 262 УК РФ, на неприкосновенность средств личного общения - ст. ст. 2, 11 Федерального закона от 20 февраля 1995 г. N 24-ФЗ "Об информации, информатизации и защите информации" <1> и т.д.) М.Л. Нохрина (М.Л. Апранич) относит к законным интересам <2>. -------------------------------<1> Данный Закон утратил силу. В настоящее время действует Федеральный закон от 27 июля 2006 г. N 149-ФЗ "Об информации, информационных технологиях и о защите информации". <2> См.: Нохрина М.Л. Указ. соч. С. 191 - 193. Не в этом отличие субъективных прав от законных интересов. Субъективным правам корреспондируют конкретные обязанности окружающих лиц, а значит, о законных интересах не может идти и речи. Аналогичную ошибку, ставя в основу разграничения субъективных прав и законных интересов способы их охраны, вытекающие из того или иного сценария развития правоотношений, допускает и А.В. Краснов. В частности, соглашаясь с приведенной выше позицией М.Л. Нохриной (М.Л. Апранич), он утверждает, что основное различие законного интереса и субъективного права может усматриваться в том, что интерес не опосредствуется субъективным правом, если его

62

удовлетворение происходит путем пассивного воздержания от совершения каких-либо действий <1>, что само по себе не выдерживает никакой критики, либо в том (здесь А.В. Краснов солидарен с Д.М. Чечотом), что интерес зависит от действий лиц, от которых обладатель интереса ничего не может потребовать <2>. -------------------------------<1> См.: Краснов А.В. Указ. соч. С. 95. <2> См.: Чечот Д.М. Субъективное право и формы его защиты. С. 38. А.В. Краснов объединяет два совершенно противоположных, разноплановых критерия разграничения субъективных прав и законных интересов, не развивая последний из упомянутых тезисов о том, что законному интересу не корреспондирует обязанность какого-либо лица в содействии его реализации, что и приблизило бы автора к истине. Более того, абсолютно неверно А.В. Краснов трактует позицию А.В. Малько, считая, что предлагаемая последним структура законного интереса, которая приводилась нами выше, является неким "развитием" приведенных им (А.В. Красновым) положений. Вряд ли концептуальные положения А.В. Малько о том, что лицо, имеющее тот или иной законный интерес, имеет возможность обладать соответствующим социальным благом и обращаться в необходимых случаях за защитой к компетентным органам, может развивать тезис о законном интересе как о явлении, удовлетворяющем чьи-либо потребности путем пассивного воздержания от совершения тех или иных действий. Бесспорно, различие субъективных прав и законных интересов можно и нужно проводить по степени их охраны и защиты, о чем подробнее речь пойдет далее. Однако не различная степень охраны проводит грань между субъективными правами и законными интересами, но различные правовые дозволенности, опосредуемые данными категориями и, как результат, не тождественное их опосредование нормами права. И тем более не возможная, допускаемая законодателем охрана определенных интересов переводит их в разряд законных. Законные интересы существуют как самостоятельная категория. К примеру, в ст. 7 Федерального закона от 31 мая 2002 г. N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" <1> (далее - Закон об адвокатуре) сказано, что "адвокат обязан честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством РФ средствами". В Законе РСФСР от 20 ноября 1980 г. "Об утверждении Положения об адвокатуре РСФСР" содержалось аналогичное положение, гласящее, что адвокат правомочен представлять права и законные интересы лиц, обратившихся за юридической помощью <2>. -------------------------------<1> Парламентская газета. 2002. 5 июня. <2> ВВС РСФСР. 1980. N 48. Ст. 1596. Отмеченные нормы с очевидностью предполагают защиту уже нарушенных законных интересов, которые существовали до оспаривания содержащихся в них притязаний. Отношения, прописанные правом, и поведение, отраженное в праве, но находящееся за рамками его нормативности, по-разному гарантируются государством вне зависимости от того, пассивные или активные деяния лежат в их основе. Различие обеспечительных и охранительных механизмов необходимо усматривать именно в этом, не ставя причину впереди следствия. Также, по мнению Н.И. Матузова, "необходимо различать возможность как дозволенность чего-либо, означающую лишь отсутствие ограничения и возможность как право гражданина совершать определенные действия... обеспеченную юридическими нормами и обязанностями других лиц" <1>. -------------------------------<1> Матузов Н.И. Правовая система и личность. С. 123. С последним же выводом согласны и М.Л. Апранич, и А.В. Краснов, утверждающий, что субъективное право отличается от законного интереса точной определенностью вида и меры поведения <1>. -------------------------------<1> См.: Краснов А.В. Указ. соч. С. 96. Концепция Н.И. Матузова относительно общих (статусных) правоотношений, как было показано выше, с очевидностью отсекает некоторые деструктивные подходы к разграничению субъективных прав и законных интересов. Однако исследуемые категории нельзя разграничивать по характеру опосредующих их существование правовых отношений, складывающихся между теми или иными субъектами, что делают М.Л. Апранич, А.В. Краснов, Н.А. Шайкенов и С.С. Алексеев. Так, С.С. Алексеев и Н.А.

63

Шайкенов утверждают, что субъективные права выступают только в качестве элемента конкретных правоотношений, законные же интересы выступают как элементы общих правоотношений <1>. -------------------------------<1> См.: Алексеев С.С. Общая теория права. Т. 2. С. 116 - 117; Шайкенов Н.А. Категория интереса в советском праве: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Свердловск, 1980. С. 13 - 17. Это не так. Разные правовые дозволенности, возможности, заключенные в этих категориях, порождены нормативной природой права, реализуются же субъективные права и законные интересы в результате общественных связей между людьми, опосредуемых правовыми нормами, что и удовлетворяет потребности субъектов. Л.С. Явич вряд ли прав, утверждая, что норма права - это "лишь форма выражения субъективного права" <1>. "Норма, - справедливо отмечает А.И. Экимов, - это всеобщие права и обязанности, установленные государством" <2>. -------------------------------<1> Явич Л.С. Указ. соч. С. 163. <2> Экимов А.И. Указ. соч. С. 87. Права и обязанности существуют как в общих, так и в конкретных правоотношениях (ибо любое правоотношение предполагает наличие прав и обязанностей - и данный тезис еще никем не опровергнут). Простая правовая дозволенность либо конкретная возможность, заключенная в субъективном праве - это своеобразное отношение прав к обязанностям и обязанностей к правам, что и отражается в действующей норме. Эта формула, предполагающая существование как субъективных прав, так и законных интересов, действует и в общих, и в конкретных правоотношениях, поэтому и права, и охраняемые законом интересы - различные формы опосредования интересов личности, различные юридические средства, без которых не могут обойтись ни общие, ни конкретные правоотношения. Отмеченные два феномена пронизывают всю правовую материю, что обусловлено нормативной природой права, строящей свою мощь на интересах субъекта, в том числе и на различных уровнях и способах их опосредования. Ранее подчеркивалось, что законные интересы - это правовое средство обеспечения интересов личности, существующее наряду с субъективными правами. Однако Н.А. Шайкенов считает, что таких средств (обеспечивающих интересы личности) три: права человека, субъективные права и законные интересы <1>. -------------------------------<1> См.: Шайкенов Н.А. Правовое обеспечение интересов личности. С. 156. Не вдаваясь в полемику относительно соотношения прав человека с субъективными правами, отметим, что с подобной позицией согласиться нельзя, ибо права человека (помимо своей ценности как теоретизированной конструкции) не могут быть гарантированы каким-либо образом вне субъективных прав. Более того, если считать, что права человека - самостоятельное юридическое средство, то окажется вполне допустимой ситуация, при которой поведение известных лиц следовало бы рассматривать в качестве правомерного, так как оно согласуется с правами человека, хотя и нарушает нормы действующего права <1>. -------------------------------<1> См.: Алексеев С.С. Право - институционное социальное образование // Вопросы теории государства и права. Саратов, 1983. С. 10. Однако следует согласиться с Н.А. Шайкеновым в том, что законные интересы формируются как второй - после прав человека - уровень правового обеспечения интересов при наличии объективных и субъективных предпосылок <1>. -------------------------------<1> См.: Шайкенов Н.А. Правовое обеспечение интересов личности. С. 172. В этой связи достаточно странным выглядит его постулат: "соответствующие интересы могут пока иметь характер прав человека либо законных интересов, но объективно не могут быть возведены на более высокий уровень правового их обеспечения" <1>. -------------------------------<1> Там же. С. 173. Видимо, автор забыл провозглашенный им третий уровень правового обеспечения интересов личности - субъективные права, о которых не упоминает, рассуждая о характере воплощения существующих в обществе интересов.

64

Нельзя согласиться и с концепцией Н.А. Шайкенова относительно соотношения юридического и законного интереса, имеющей безусловное сходство с концепцией Р.Е. Гукасяна о соотношении правового и охраняемого законом интереса <1>. -------------------------------<1> См.: Гукасян Р.Е. Проблема интереса в советском гражданском процессуальном праве. С. 7. По мнению Н.А. Шайкенова, интересы, обеспеченные ст. 46 Конституции СССР, с последующей их регламентацией в текущем законодательстве, являют собой уровень законных интересов личности <1>. -------------------------------<1> См.: Шайкенов Н.А. Правовое обеспечение интересов личности. С. 178. Однако в том и заключается отличие субъективных прав от законных интересов, что последние законом регламентированы быть не могут, а обеспечиваются лишь в общем виде <1>. -------------------------------<1> Хотя выше Н.А. Шайкенов признает, что законный интерес не обеспечен субъективным правом (там же. С. 73). Субъективные права и законные интересы, будучи правовыми способами обеспечения интересов личности, на наш взгляд, являются различными правовыми дозволенностями с разным составом правомочий. Дискутируя о понимании законного интереса как правовой возможности общего характера, что подтверждается позициями Н.И. Матузова, А.В. Малько, Н.С. Малеина, А.И. Экимова, М.В. Першин делает странный "выпад", утверждая, что "если законный интерес в сути своей есть только простое юридическое дозволение, то логически недопустимо интерес, заключенный в субъективном праве, именовать законным" <1>. -------------------------------<1> Першин М.В. Законный интерес как средство выражения и реализации правового интереса // Научные труды. РАЮН. 2002. Вып. 2. Т. 1. С. 184. Это бесспорно так, однако сама постановка обозначенной проблемы в порядке дискуссии неконструктивна. Во-первых, и Н.И. Матузов, и А.В. Малько, на которых ссылается М.В. Першин, как раз и подчеркивают то обстоятельство, что субъективные права и законные интересы - качественно самостоятельные правовые дозволенности, взаимосвязанные, но не тождественные средства правового воздействия на общественные отношения. Во-вторых, существует широкое и узкое понимание законного интереса, разделяемое М.В. Першиным, когда под законным интересом понимается интерес, выраженный как в субъективном праве, так, собственно, и в законном интересе как самостоятельном юридическом средстве, и когда законный интерес трактуется только лишь как отличное по содержанию и структуре от субъективного права явление (чего мы и придерживаемся). Бесспорно, широкие и узкие позиции относительно законных интересов не способствуют более глубокому пониманию этого феномена, что уже нами подчеркивалось, тем не менее даже данные аспекты свидетельствуют о нетождественности изучаемых категорий, о недопустимости рассуждений о законном интересе только как о своеобразном интересе, находящемся "в рамках" субъективного права, но с ним не совпадающем. Подведем краткий итог изложенному. Законные интересы и субъективные права являются мерой поведения личности, однако разграничивать эти явления по типу складывающихся правоотношений (общее, "статусное", или конкретное, "обычное", отношение), их виду, характеру не представляется объективным, так как и первая, и вторая категории пронизывают все правовое пространство, опосредующее складывающиеся общественные отношения между субъектами. А законные интересы, как и субъективные права, наличествуют только в результате определенных общественных отношений. Субъективные права и законные интересы существуют во многом благодаря диалектике интересов личности, общества и государства, являясь своеобразными формами их развития и, одновременно, правовыми способами реализации, будучи средством удовлетворения определенной потребности. В то же время и та и другая категории - это разные способы правового обеспечения интересов личности, различия которых не зависят от природы и вида самого интереса. Объективное право охраняет и в определенных случаях защищает как законный интерес, так и субъективное право. Однако не каждый защищенный интерес есть субъективное право. Нельзя проводить грань между субъективным правом и законным интересом только посредством способа

65

их охраны в зависимости от вида сложившегося между субъектами правоотношения, на что также уже обращалось внимание. Необходимо исходить из того, что изучаемые феномены - это различные правовые дозволенности. Субъективные права - это конкретная разрешенность определенного вида действий, законные интересы - всего лишь их незапрещенность. Отправным пунктом их концептуального разграничения является юридическая обязанность участника правоотношений. Субъективным правам в силу самой их природы противостоит обязанность определенного лица к конкретному поведению, о законных интересах этого сказать нельзя. Поэтому и реализовываться субъективные права могут в форме требования, направленного к соответствующим лицам или в конкретные инстанции, а законные интересы - лишь в форме просьбы. Приведенные аспекты обусловливают и структурные различия в изучаемых категориях, что дополняет различия содержательного плана. Если структуру субъективных прав можно представить в виде четырех элементов, то структуру законных интересов - в виде двух. Отличия субъективных прав и законных интересов, критерии их разграничения необходимы не только для определенных теоретических прорывов, но и для практического решения повседневных вопросов, их ждет правоприменитель. Тем не менее приведенные выше отличия еще не в полной мере могут показать нетождественность изучаемых категорий и предлагают для этого не все существующие критерии. Ряд критериев вытекают из самих причин существования охраняемых законом интересов наряду с субъективными правами. Эти критерии обусловлены природой права, его способностью адекватно реагировать на происходящие в общественной жизни изменения. Начать наш анализ целесообразно с причин опосредования определенных интересов именно в законных интересах, а не в субъективных правах. Г.В. Мальцев отмечает, что в обществе интересы личности всегда многообразны. "Не все они могут быть опосредствованными в особых субъективных правах: во-первых, потому, что связанная с субъективным правом возможность юридически притязать на определенные блага, действия других лиц не может быть в современных условиях обеспечена в отношении абсолютно всех человеческих интересов; во-вторых, возможности правовой системы ограничены в смысле детального регламентирования индивидуальных интересов; если бы право выражало и регламентировало все интересы личности в особых нормах и правах, то оно представляло бы собой чрезвычайно сложную, необозримую и мало пригодную для практических целей систему. Поэтому правовой регламентации подвергаются лишь определенные интересы личности, являющиеся жизненно важными для всех членов общества (или части), типическими, то есть такими, которые наиболее ярко выражают сущность социалистических общественных отношений (характерны для них), имеют известное социальное значение" <1>. -------------------------------<1> Мальцев Г.В. Социалистическое право и свобода личности. С. 134. Вышеприведенная позиция, с которой, вне всякого сомнения, следует согласиться, позволяет прийти к следующим выводам: 1) некоторые интересы право не может гарантировать на достаточном уровне (на уровне субъективных прав) в связи с объективно существующими в государстве экономическими, финансовыми препятствиями, стоящими на пути их реализации; 2) некоторые интересы вполне могут быть закреплены в нормах права и представлять собой конкретные субъективные права личности, однако делать это не представляется целесообразным, дабы не засорять правовое пространство обязанностями, корреспондирующими несущественным интересам; 3) отдельные интересы могли бы стать частью действующих правовых норм, их статус действительно нуждается в законодательном оформлении, однако право не всесильно и не может своей регламентирующей функцией проникнуть в определенные сферы личной жизни, затронуть какие-либо элементы гражданского общества. Обозначенные факторы, причины существования законных интересов наряду с субъективными правами получили в научной литературе названия экономических, качественных и количественных <1>. Такие же названия присвоены и дополнительным критериям разграничения субъективных прав и законных интересов. -------------------------------<1> См.: Малеин Н.С. Охраняемый законом интерес // Советское государство и право. 1980. N 1. С. 30 - 31; Ромовская З.В. Указ. соч. С. 79 - 80. В связи с этим А.В. Малько справедливо отмечает, что, поскольку в литературе данные критерии уже получили определенное распространение, укрепились как таковые, опровергать их не стоит <1>. Однако, на наш взгляд, некоторые из них, в частности количественный и

66

качественный, следовало бы полнее и точнее охарактеризовать: количественный - критерий, связанный как с многообразием интересов, так и с объективной невозможностью урегулирования некоторых интересов с помощью субъективных прав и обязанностей; качественный - критерий, связанный со значимостью, важностью интересов для общества. -------------------------------<1> См.: Малько А.В. Законные интересы советских граждан. С. 78. Н.С. Малеин считает малоубедительным "объяснение незакрепленности многих интересов в конкретных нормах "неспособностью" государства охватить все их разнообразие" <1>. Неприемлем, с его точки зрения, и "такой качественный критерий разграничения рассматриваемых понятий, согласно которому в субъективных правах закрепляются наиболее существенные и общественно значимые интересы" <2>. -------------------------------<1> Малеин Н.С. Охраняемый законом интерес. С. 30. <2> Там же. С. 31. Следовательно, Н.С. Малеин не согласен ни с количественным, ни с качественным критериями и пытается обосновать единственно верный, на его взгляд, главный критерий экономический. Наличие законных интересов, не охваченных субъективными правами, по его мнению, "может быть объяснено не экономией юридических норм или неспособностью законодателя учесть и закрепить все интересы, а экономическими причинами" <1>. -------------------------------<1> Там же. Однако экономический критерий отнюдь не исключает и не умаляет два других "количественный" и "качественный". Сущность экономического критерия состоит в том, что многие интересы, гарантировать обеспечение и реализацию которых государство не может в силу экономических причин, а значит, и опосредовать, выразить и закрепить в форме субъективных прав, имеют формой своего воплощения именно законные интересы. К анализу этой ситуации можно подойти двояко. Получается, что государство все-таки должно ставить своей целью перевод всех законных интересов со временем в разряд субъективных прав - ведь невозможность материального обеспечения конкретных интересов - это якобы недоработка, недостаток существующей системы, с которым необходимо бороться. С другой стороны, исходя из чисто объективных факторов, немыслимо обеспечить надлежащий материальный уровень реализации всевозможным возникающим интересам. Поэтому к экономическому критерию разграничения законных интересов и субъективных прав необходимо подходить не как к временному явлению, делающему часть интересов, не опосредованных субъективными правами, якобы ущербной категорией, а как к классификационному основанию, положенному в основу их разграничения. Нет необходимости и объективной возможности как закреплять все интересы субъективными правами, так и материально обеспечивать их реализацию. Конечно, право не всесильно, оно имеет объективные пределы своего влияния. Право более статично, чем регулируемые им отношения и интересы. Как при регулировании общественных отношений, так и при опосредовании многообразных интересов право почти всегда "отстает от жизни". В литературе справедливо отмечается, что "законодатель зачастую не успевает "признать" (закрепить, оформить законом) появляющиеся новые социальные возможности и интересы, а в некоторых случаях и не стремится к этому" <1>. -------------------------------<1> Матузов Н.И. Личность. Права. Демократия. С. 252. Подытожим погрешности нормативности права применительно к указанным выше причинам существования законных интересов, наряду с субъективными правами, чье существование обусловлено действующими нормами. 1. Одни интересы право может опосредовать в субъективных правах, но не хочет, ибо в этом нет необходимости как для государства, так и для самих носителей этих интересов. Это в основном сугубо индивидуальные, незначительные, не имеющие общего значения интересы (речь идет о качественных причинах, "качественном" критерии) <1>. -------------------------------<1> См.: Малько А.В., Субочев В.В. Законные интересы как правовая категория. С. 103.

67

Получаем, что налицо ситуация, когда необходимости обеспечить реализацию соответствующего интереса соответствующей корреспондирующей обязанностью нет, однако защитить в определенном случае данные интересы государство готово. Эта совокупность факторов и обстоятельств, при которых государство готово обеспечить реализацию законного интереса, и есть то, что страхует заинтересованное лицо от изоляции в подобном случае от правового пространства в целом. Таким образом, объективное право допускает наличие двух идентичных, хотя и несущественных, интересов, один из которых может быть реализован, а другой - нет. 2. Другие интересы право хочет опосредовать в своих нормах, но не может. И дело здесь, как справедливо заметил А.В. Малько, не только в экономических причинах (что, конечно, тоже важно), но и в самой специфике права, объективно заложенной в нем <1>. -------------------------------<1> См.: Малько А.В., Субочев В.В. Законные интересы как правовая категория. С. 103. Не всякое общественное отношение может быть прямо урегулировано правом. В таких случаях право - косвенный арбитр, устанавливающий лишь общие, допустимые рамки поведения. Интимная, семейная жизнь, отдельные вопросы политической активности граждан, отношение к получению образования и его выбору, ведение здорового образа жизни - это и есть та сфера, куда право проникнуть не в состоянии. Даже если данные участки общественной жизни получат свое отражение в нормативном массиве, то право тем не менее будет там бессильно, ибо проверить выполнение определенных предписаний в этой области весьма проблематично. Это и есть количественный критерий, обусловливающий существование субъективных прав наряду с законными интересами и проводящий между ними грань. Л.С. Явич справедливо отмечает, что категория законного интереса связывается с "пробельностью материального права" <1>. -------------------------------<1> Явич Л.С. Общая теория права. С. 189. Действительно, право не всегда успевает за быстроизменяющейся динамикой общественных отношений. Оно не всегда успевает отразить то, что необходимо. Это - еще одно свидетельство в пользу количественного критерия. Понятно, что диалектика интересов личности, общества и государства допускает тот факт, что право в принципе может отставать от развития определенных социальных отношений. Более того, можно утверждать, что право не всегда должно успевать фиксировать то, что диктуют определенные, стихийно складывающиеся обстоятельства. Однако пробельность материального права все же наряду с существованием количественного критерия следует отнести к причинам существования законных интересов. Не всегда законные интересы - следствие того, что право объективно не должно "гнаться" за всеми изменениями. Иногда законные интересы - следствие ущербной гарантированности того или иного интереса, выпадающего из поля зрения правотворческих структур. Здесь юридическим средством регулирования отношений выступают законные интересы, что и свидетельствует о пробельности материального права. Именно законные интересы в данном случае спасают ситуацию. Помимо экономических, количественных и качественных, существуют и другие критерии разграничения субъективных прав и законных интересов, что в принципе вытекает из всего изложенного. 1. Законный интерес нормой права, в отличие от субъективного права, конкретно не закрепляется. Он лишь ей соответствует. Норма права может охранять и закреплять существование самих законных интересов в целом, но не каждый законный интерес в отдельности. Отсюда вытекает и разная степень гарантированности указанных институтов. 2. Если субъективное право носит индивидуально-определенный характер (определены носитель права, контрагент, все основные атрибуты поведения - его мера, вид, объем, пределы во времени и пространстве и т.п.), то законный интерес, не будучи в основном отраженным в законодательстве, не предусмотрен конкретными правовыми предписаниями <1>. -------------------------------<1> См.: Малько А.В., Субочев В.В. Законные интересы как правовая категория. С. 106. "Особенности содержания законного интереса, в отличие от права, - пишет Н.В. Витрук, заключаются в том, что пределы правомочий законного интереса четко не сформулированы в конкретных правовых нормах, а вытекают из совокупности правовых норм, действующих правовых принципов, правовых дефиниций" <1>. --------------------------------

68

<1> Витрук Н.В. Система прав личности // Права личности в социалистическом обществе. С. 109. В определенной степени можно согласиться и с тем, что "под законным интересом обычно понимается правовой принцип, не оформленный в виде конкретных прав или полномочий" <1>. -------------------------------<1> Устав Иркутской области: Научно-практический комментарий. Иркутск, 1995. С. 151. Так, право на ежегодный оплачиваемый отпуск закреплено соответствующей нормой права (ст. 114 Трудового кодекса Российской Федерации, далее - ТК РФ), где регламентируется его продолжительность, порядок предоставления, очередность. Получить же отпуск именно в августе, к примеру, - законный интерес работника, который может быть реализован при определенных условиях. 3. И субъективное право, и законный интерес - пути удовлетворения интересов субъектов правоотношений. Однако эти способы обладания желаемым благом находятся в качественно различных плоскостях. Если первый - более гарантированный, то второй - более распространенный, если первому корреспондирует юридически обеспеченная возможность, то на стороне второго - лишь незапрещенность и совокупность определенных факторов и обстоятельств, способствующих вероятной защите последних. Кстати говоря, недостаточное знание законов и не особенно высокий уровень правовой культуры зачастую не позволяют на практике отличить законные интересы от субъективных прав. Субъекты правоотношений, в зависимости от обстоятельств, склонны видеть вместо своих законных интересов в конкретной ситуации субъективные права и необоснованно их отстаивать, ссылаясь на "несоответствующий" случаю нормативный акт. Обратная ситуация, когда субъективными правами пользуются не в полной мере, думая, что существующий интерес не имеет "поддержки", фиксации в законодательстве. 4. Логично продолжить, что отличаться законный интерес и субъективное право будут и способами, формами своей реализации. Реализация интересов, признанных государством существенными и закрепленных в виде субъективных прав, зависит прежде всего от желания и намерений субъекта правоотношений, от его знания своих прав и обязанностей. Здесь происходит как бы сотрудничество государства и субъекта правоотношения на почве беспрепятственной реализации предоставленных человеку прав. Законные же интересы обладают доказательственной формой реализации, когда для воплощения последних в действительность субъекту правоотношений необходимо: а) обосновать правомерность и законность своих интересов и выдвигаемых в соответствии с ними требований; б) суметь найти защиту, которая способна исходить от компетентных органов в случае признания ими значимости и правомерности выдвигаемых субъектом притязаний, и суметь воспользоваться ею. Подобная доказательственная форма реализации законных интересов весьма непроста и имеет на своем пути множество объективных и субъективных препятствий. Кроме того, участник общественных отношений, осознав, что его притязания конкретно не зафиксированы в норме права, зачастую перестает их отстаивать, не надеясь воспользоваться желаемым благом. Многие из препятствий реализации законных интересов являются издержками существующей правовой системы, правовой культуры каждого и правового сознания населения в целом. Безнаказанность и бюрократизм, обезличенность многих процедур и форм защиты даже очевидно нарушенных прав также играют свою пагубную роль. 5. Необходимо отдать должное Н.А. Шайкенову, подчеркивающему то, что субъективное право и законный интерес - различные формы правового опосредования интересов личности. Субъективные права опосредуют интересы более "надежно", ибо их реализации корреспондируют определенные государственные гарантии и обязанности третьих лиц. Однако законные интересы это своеобразные правовые импульсы, проникающие гораздо глубже субъективных прав. 6. Субъективное право и законный интерес - различные способы правового регулирования. Назначение права - воздействие на общественные отношения и адекватное их регулирование. Посредством одних лишь субъективных прав, их стимулирующей и ограничивающей функций это сделать невозможно, ибо не все, необходимое для этого, воплощает в себе правовая нормативность. Существует еще одно отличие субъективных прав и законных интересов, на которое хотелось бы обратить внимание. Оно диктуется совокупностью сопутствующих их реализации факторов и обстоятельств. Субъективное право, принадлежащее участнику правоотношений, закрепляет упомянутую совокупность в диспозиции нормы, к примеру, другим способом, через обязанности контрагентов и

69

т.д. Если подобные факторы не учтены, то и повлиять существенным образом на само право они не могут. Максимум - на эффективность и степень его реализации. С законным интересом ситуация складывается по-другому. Реализация законного интереса как раз и зависит от совокупности конкретных факторов и обстоятельств в каждом отдельном случае. Отмеченный аспект является неотъемлемым элементом законного интереса, поэтому и сказывается на его судьбе самым непосредственным образом. Данные факторы учитываются и при защите законных интересов, и при самой "квалификации" определенных устремлений субъекта и его притязаний на пользование конкретным благом как "законных интересов" со всеми вытекающими отсюда последствиями. Таким образом, в зависимости от принадлежности к какой-либо из рассматриваемых категорий совокупность конкретных факторов и обстоятельств может играть решающую роль, являясь неотъемлемым элементом категории, либо лишь несущественным образом сказываться на развитии ситуации. Таковы, на наш взгляд, основные отличия субъективных прав и законных интересов. Правоприменительным же органам в процессе осуществления своих повседневных функций в каждом конкретном случае важно выяснять, что перед ними: субъективное право или законный интерес? Названные выше критерии и признаки могут оказать в этом определенную помощь. Подчас отдельные практические органы в своих решениях устойчивое и, главное, правильное словосочетание "права и законные интересы" пытаются перефразировать в формулировку "законные права и интересы". На это обратил внимание Высший Арбитражный Суд РФ, который, анализируя подобные формулировки, в одном из своих постановлений подчеркнул: "...Из вышеприведенного текста следует, что также права могут быть незаконными, т.е. словосочетание "законных прав" весьма неудачно. Общеупотребительное словосочетание в данном случае таково: "права и законные интересы" <1>. -------------------------------<1> Из практики работы арбитражных судов // Вестник ВАС РФ. 1997. N 6. С. 129. Найденные и обобщенные различия субъективных прав и законных интересов свидетельствуют об одном: каждая категория выполняет то, что не под силу другой, приобретая или жертвуя для этого чем-либо в своем "статусе". Изучаемые институты находятся между собой в диалектическом единстве, что обусловливается и диалектической природой самого права. Поэтому нельзя согласиться с А.В. Красновым, утверждающим, что "одной из главных задач, стоящих на данном этапе перед законодателями, является создание условий для осуществления и защиты законных интересов всех субъектов права, а также юридико-техническое преобразование такого рода интересов в субъективные права с целью придания им большей определенности и гарантированности" <1>. -------------------------------<1> Краснов А.В. Указ. соч. С. 97. В субъективные права можно трансформировать лишь часть законных интересов. Необоснованное, беспричинное желание полностью удалить данный институт из правового пространства - утопия. Он атрибутивен праву. 2.5. Механизмы трансформации законных интересов в субъективные права и субъективных прав в законные интересы Диалектика интересов личности, общества и государства, существующая наряду с объективной необходимостью регулирования общественных процессов, обусловливает, с одной стороны, правовую нормативность, выражающуюся в совокупности определенных правил поведения, с другой - ее погрешности, представляющие собой факторы, которые в праве лишь отражаются, но непосредственно им не регулируются. Норма права концентрирует свою мощь в субъективных правах и обязанностях, которыми она наделяет участников правоотношений. Но в регулировании общественных процессов упомянутым правам и обязанностям принадлежит далеко не всеобъемлющая роль. Две инструментальные основы правового регулирования - прямая дозволенность и прямая незапрещенность - порождают два юридических средства воздействия на социальные процессы субъективные права и законные интересы. Природа субъективных прав нашла достаточное отражение на страницах специальноюридической литературы. Существуют попытки понять сущность и законных интересов, чему уже было уделено достаточное внимание. Заслуживают внимания поиски познавательного трамплина к исследованию сущности законных интересов через их сопоставление с субъективными правами. Однако назрела необходимость под достаточно нетрадиционным углом зрения взглянуть на

70

феномен законных интересов - через изучение механизма трансформации последних в субъективные права и процесса, обратного приведенному. Предлагаемый ракурс анализа действительно нетрадиционен, так как достаточной разработки так и не получил. Однако о том, что обозначенный процесс имеет место, свидетельствуют высказывания и позиции различных ученых. Н.И. Матузов пишет, что "законные интересы - это своего рода предправа, они могут трансформироваться в права, когда для этого созревают необходимые условия" <1>. -------------------------------<1> Матузов Н.И. Правовая система и личность. С. 113. Признает механизм трансформации законных интересов в субъективные права и Н.В. Витрук, заключая, что законные интересы служат своеобразным переходным этапом на пути формирования новых прав <1>. Вместе с тем подобная точка зрения с необходимостью предполагает процесс "перерастания" законных интересов в субъективные права и может трактоваться как допущение возникновения субъективных прав благодаря изначальному наличию некоторых законных интересов. -------------------------------<1> См.: Витрук Н.В. Основы теории правового положения личности в социалистическом обществе. С. 149. В этом случае механизмы возможной трансформации законных интересов в субъективные права несколько гипертрофируются в сторону неизбежности подобной ситуации, с чем в полной мере согласиться нельзя. А.И. Экимов считает, что "когда суды многократно удовлетворяют тот или иной типичный законный интерес, возникает фактическая основа для принятия конкретной юридической нормы. Категория "законный интерес" с принятием такой нормы замещается категорией "субъективное право"... Если законный интерес удовлетворяется судом, то это ведет к возникновению у соответствующих лиц конкретных субъективных прав и юридических обязанностей" <1>. Таким образом, процесс трансформации законных интересов в субъективные права ученый объясняет через призму правоприменительной деятельности, что вполне справедливо, но является лишь одной стороной вопроса. -------------------------------<1> Экимов А.И. Указ. соч. С. 84. Ю.А. Тихомиров также разделяет мнение о возможной трансформации законных интересов в субъективные права, утверждая, что "отдельные законные интересы могут трансформироваться в субъективном праве и побуждать к восполнению правовых пробелов... Скрытые законные интересы могут иметь и прогрессивный характер, могут "разрывать" устаревшие юридические формы и побуждать к установлению новых. Тогда подобные интересы приобретают открытолегальный характер и получают официальное признание" <1>. -------------------------------<1> Тихомиров Ю.А. Стабильность интересов и конфликты в праве // Концепция стабильности закона. М., 2000. С. 64 - 65. "То, что на данном этапе общественного развития охраняется и защищается посредством указания на законный интерес, - пишет Ф.Н. Фаткуллин, - может затем нуждаться в законодательном регулировании путем формирования соответствующего субъективного права" <1>. -------------------------------<1> Фаткуллин Ф.Н. Проблемы теории государства и права. Казань, 1987. С. 294. Более подробное исследование трансформация законных интересов в субъективные права получила в работах А.В. Малько, где ученый подчеркивает, что "законный интерес трансформируется в субъективное право лишь тогда, когда государство сможет реально гарантировать все возможности, присущие субъективному праву, и когда им будет противостоять чья-либо конкретная юридическая обязанность" <1>. -------------------------------<1> Малько А.В. Законные интересы советских граждан. С. 76. А.В. Малько справедливо связывает процесс трансформации законных интересов в субъективные права с экономическими возможностями государства, которые и призваны обеспечивать входящие в состав субъективного права и отсутствующие у законных интересов правомочия. "Так, интерес граждан в недопустимости заселения одной комнаты лицами разного

71

пола старше девяти лет, кроме супругов, при предоставлении жилых помещений, был ранее всего лишь законным интересом, а не субъективным правом. Этот законный интерес трансформировался в реальное субъективное право, что нашло свое отражение в статье 23 Основ жилищного законодательства Союза ССР и союзных республик, а также в статье 41 ЖК РСФСР..." <1>. -------------------------------<1> Там же. С. 87. Основы жилищного законодательства Союза ССР и союзных республик и ЖК РСФСР утратили силу с принятием Жилищного кодекса РФ 29 декабря 2004 г. Объясняя процесс трансформации законных интересов в субъективные права "переходным характером" интересов субъекта, соответствующих праву, их многократным удовлетворением, защитой со стороны правоприменителя, пробельностью права, которую в некоторых случаях восполняют законные интересы, мы не получаем ответа на основные вопросы: каков же механизм трансформации не только законных интересов в субъективные права, но и субъективных прав в законные интересы (о чем в исследованиях многих из упомянутых специалистов речи не ведется вообще), что именно обусловливает подобный процесс взаимопереходов? В этих вопросах необходимо разобраться. При любом характере общественных отношений процесс взаимопереходов субъективных прав в законные интересы и законных интересов в субъективные права объективно необходим. Он порожден самой жизнью, меняющимися интересами, правовой целесообразностью, которая также зависит от общественного развития и требуемых в каждом конкретном случае методов правового воздействия. Можно смело утверждать, что если бы рассматриваемого нами феномена "взаимоперехода" не существовало, то право застыло бы на ранних ступенях своего развития, а о его инструментальной основе ходили бы лишь заимствованные у историков слухи. Однако это не так. Проследим механизм подобной (обоюдной) трансформации на конкретных примерах. Диктуемый жизнью переход к действительно многоукладной экономике, внедрение в России законов рынка позволили говорить о предпринимательской деятельности, получившей свой правовой статус с принятием 2 апреля 1991 г. Закона СССР "Об общих началах предпринимательства граждан в СССР" <1>, ст. 5 которого закрепила, что гражданин России может получать любой неограниченный по размеру личный доход <2>, а также обжаловать действия государственных и других органов, ущемляющие его права или законные интересы. -------------------------------<1> Ведомости СССР. 1991. N 16. Ст. 442. <2> См. также: Закон СССР от 23 апреля 1990 г. "О подоходном налоге с граждан СССР, иностранных граждан и лиц без гражданства" // Ведомости СССР. 1990. N 19. Ст. 320. До принятия данного нормативного правового акта термин "спекуляция" воплощал в себе все попытки занятия предпринимательской деятельностью, а интересы субъекта получить быстрый доход, тем более в неограниченных размерах, являли собой не более чем законный интерес. Законный интерес субъекта правоотношения получить в короткий промежуток времени значительный по размеру доход, имевший место в советское время, приобрел реальную поддержку в виде права лица на занятие предпринимательской деятельностью. Если ранее существовал целый ряд нерешенных проблем с тем, каким налогом облагать подобный доход, какие права и обязанности должен иметь предприниматель, то с принятием соответствующего закона данные вопросы получили законодательное разрешение, превращая целый ряд законных интересов граждан в их субъективные права. Приведенная трансформация объясняется усложнением существовавших экономических процессов в государстве, необходимостью расширения торгово-экономических связей с другими странами, отмиранием пережитков тоталитаризма и окончательным падением "железного занавеса", т.е. по большому счету объективными процессами общественного развития. Законодатель закрепил то, что для этого созрело, что актуально нуждалось в правовом нормировании, обеспечении. Это был серьезный шаг от принципа "запрещено все, что не разрешено" в сторону принципа "разрешено все, что прямо не запрещено". Также примером трансформации законного интереса в субъективное право, обусловленной изменением приоритетов государственного регулирования отдельных видов общественных отношений, может служить приватизация жилищного фонда в России. Если ранее граждане, проживающие в жилых помещениях государственного и муниципального жилищного фонда, имели лишь законный интерес обладать указанными объектами на праве собственности, то с принятием Закона РФ от 4 июля 1991 г. N 1541-1 "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации" <1> (далее - Закон о приватизации жилищного фонда) отмеченный интерес преобразовался в субъективное право.

72

-------------------------------<1> Ведомости РСФСР. 1991. N 28. Ст. 959. Процесс трансформации каких-либо интересов в субъективные права тем не менее с необходимостью порождает возникновение других сопутствующих любой норме права законных интересов. В связи с этим законодателю необходимо оптимизировать процесс правового воздействия, с тем чтобы порожденные новой нормой коллизии интересов не свели на нет эффективность предпринятых изменений. Это и обусловило появление письма Министерства социальной защиты населения РФ от 20 сентября 1994 г. N 1-3628-18 "Об обеспечении прав и законных интересов несовершеннолетних при решении вопросов, связанных с приватизацией и продажей жилья". Тем не менее взаимопереход прав и законных интересов порождает достаточно серьезные споры относительно реализации последних. Так, в 1998 г. в Конституционном Суде РФ была оспорена конституционность положения ч. 1 ст. 4 Закона о приватизации жилищного фонда, согласно которой не подлежали приватизации жилые помещения, находящиеся в коммунальных квартирах. По мнению заявителя, данная норма противоречила провозглашенному ст. 19 Конституции РФ принципу равенства граждан перед законом и судом, поскольку поставила в неравные условия при приватизации жилья граждан - нанимателей отдельных квартир и граждан нанимателей жилых помещений (комнат) в коммунальных квартирах <1>. -------------------------------<1> См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 3 ноября 1998 г. N 25-П по делу о проверке конституционности отдельных положений ст. 4 Закона РФ "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации" // ВКС РФ. 1999. N 1. Ранее принятым Определением Конституционного Суда РФ от 5 июня 1995 г. указывалось, что особые правила приватизации, исключающие установление различных правовых режимов для жилых помещений в коммунальных квартирах и тем самым ограничивающие право проживающих в них граждан на приобретение этих помещений в собственность, были введены в жилищное законодательство в целях защиты законных интересов тех нанимателей жилых помещений в коммунальных квартирах, которые в силу разных причин не реализуют свое право на приватизацию. В данном случае возможное устранение запрета на приватизацию жилых помещений в коммунальных квартирах с неизбежностью затронуло бы законные интересы тех нанимателей, которые не желали приватизировать занимаемые ими жилые помещения. Однако сочетание законных интересов всех нанимателей, как подчеркнул Конституционный Суд РФ, надлежало обеспечить законодателю. Между тем предоставляемые государственными и муниципальными жилищными органами жилые помещения в коммунальных квартирах и в отдельных квартирах, несмотря на определенные объективные отличия, по сущностным правовым признакам не различаются, поскольку в отношении их действуют единые основания предоставления жилья и они имеют общий правовой режим. Следовательно, применительно к этим жилым помещениям отсутствуют и объективные основания для установления различий в праве на их приватизацию, в том числе для введения общего правила, запрещающего приватизацию жилых помещений в коммунальных квартирах. Кроме того, рассматриваемый универсально сформулированный запрет не позволяет дифференцированно подходить к оценке складывающихся у граждан жизненных ситуаций и может приводить к ограничению их прав, несоразмерному целям защиты законных интересов других лиц, что противоречит требованиям ч. 3 ст. 55 Конституции РФ. В итоге ст. 4 Закона о приватизации жилищного фонда в части, ограничивающей приватизацию жилых помещений в коммунальных квартирах государственного и муниципального жилищного фонда, признана не соответствующей Конституции РФ <1>. -------------------------------<1> См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 3 ноября 1998 г. N 25-П. Видим, что правоприменитель своим решением трансформировал законный интерес жителей коммунальных квартир стать собственниками последних в субъективное право. В то же время субъективное право жильцов не приватизировать квартиры и требовать выполнения подобного запрета от совместно проживающих с ними лиц трансформировалось в законный интерес <1>. -------------------------------<1> Примечательно, что в число судей данного состава Конституционного Суда входил Н.В. Витрук, внесший весомый вклад в разработку теории законных интересов и, как видим, успешно применяющий результаты научных исследований на практике.

73

В этом случае причиной подобной трансформации явилось ограничение прав лиц, желающих стать собственниками занимаемых ими помещений, несоразмерное целям защиты законных интересов других, на что и указывается в Определении Конституционного Суда РФ. Конституционный Суд РФ ставил своей целью не установить идеальное сочетание законных интересов всех нанимателей жилых помещений, но сделать приоритетной реализацию тех, которые прямо вытекают из конституционных положений, что и привело к трансформации последних в субъективные права. Понятно, что любой взаимопереход субъективных прав и законных интересов обусловлен диалектическим развитием, иногда - усложнением интересов личности, общества и государства. Однако существует достаточно важная закономерность: интерес личности, соответствующий объективно существующему праву, может трансформироваться в гарантированное правомочие субъекта в результате не только своего "созревания", "оформления" в виде ярко выраженной потребности, но и сопутствующего соответственного развития законодательных технологий, "новелл" правотворчества. Каким бы рациональным ни являлся законный интерес субъекта, его трансформация в субъективное право с необходимостью должна обеспечиваться существующими возможностями юридической техники. Существовавшее до принятия части третьей ГК РФ желание завещателя, чтобы его воля, выраженная в письменной форме, удостоверялась нотариусом без непосредственного с ней ознакомления, было не более чем законным интересом. Отмеченному интересу не корреспондировала соответствующая обязанность нотариуса. Более того, подобного рода интерес не мог быть защищен и в судебном порядке, ибо он не поддерживался соответствующей нормой. Новеллой гражданского законодательства явилась ст. 1126 ГК РФ, закрепляющая право субъекта на закрытое завещание, согласно которой завещатель вправе совершить завещание, не предоставляя при этом другим лицам, в том числе нотариусу, возможности ознакомиться с его содержанием. Вновь законный интерес субъекта становится его субъективным правом. Однако с появлением соответствующего права законодателю приходится разрешать и ряд сопутствующих вопросов: механизм передачи подобного завещания нотариусу, его вскрытие, недействительность в случае нарушения установленных законом правил таким образом, чтобы не ущемить в правах и законных интересах других лиц. Любая императивность, присущая нормативному регулированию общественных отношений, порождает интересы, выходящие за ее рамки. Иногда интересы учитываются законодателем и трансформируются в субъективные права, которым опять-таки свойственно сосуществование наряду с вновь возникающими законными интересами. К примеру, ст. 40 СК РФ предусматривает возможность заключения между супругами брачного договора, определяющего на согласованных сторонами условиях их имущественные права и обязанности в браке. "Действовавшее ранее семейное законодательство регулировало эти отношения императивно, не допуская отступлений от законного режима имущества супругов. Если эти нормы в основном соответствовали интересам супругов в отношении предметов потребительского назначения, то в современных условиях, когда в составе имущества супругов могут быть недвижимость, средства производства, правовое регулирование их имущественных отношений часто требует иных решений" <1>. -------------------------------<1> Королев Ю.А. Комментарий к Семейному кодексу РФ. М., 2003. С. 48. Приведенная норма трансформировала многочисленные законные интересы супругов в области совместного режима использования их имущества в субъективные права. Более того, нашел прямую законодательную поддержку и законный интерес в том, чтобы супругам самим, без чьего-либо вмешательства определять личные отношения в семье, что и соответствует основополагающим принципам гражданского общества. Вместе с тем свобода брачного договора не безгранична. "Брачный договор не может ограничивать правоспособность или дееспособность супругов, их право на обращение в суд за защитой своих прав; регулировать личные неимущественные отношения между супругами, права и обязанности супругов в отношении детей... содержать другие условия, которые ставят одного из супругов в крайне неблагоприятное положение..." <1>. -------------------------------<1> Там же. С. 49. Это свидетельствует о том, что даже брачный договор не является панацеей от существования законных интересов в рассматриваемой сфере. Всегда найдутся такие желания участников правоотношений, которые, хотя и не нарушая предусмотренные законодателем

74

условия, будут сопутствовать заключению брачных контрактов, выходя за пределы предоставленной нормой права возможности. Еще одним примером трансформации законных интересов в субъективные права, явившейся следствием изменения императивного, разрешительного порядка регулирования отношений и установления диспозитивных предписаний, может служить предусмотренное ст. 99 СК РФ соглашение об уплате алиментов. Существовавшие ранее положения об алиментных обязанностях родителей и детей, порядке уплаты или взыскания алиментов (гл. 9 - 11 Кодекса о браке и семье РСФСР) не предполагали усмотрения сторон при выборе способа уплаты алиментов в случаях, прямо законом не установленных. В настоящее время специалисты пришли к выводу, что "лучшим решением вопроса об алиментах является соглашение между двумя лицами" <1>. "Стороны могут заключить договор, пишет Ю.А. Королев, - как предусмотренный, так и не предусмотренный законом или иными правовыми актами. Следовательно, стороны вправе заключить соглашение о предоставлении содержания, даже если заключение такого соглашения данными лицами не предусмотрено семейным законодательством. В случае заключения такого соглашения отношения, возникающие в связи с его заключением и исполнением, оказываются неурегулированными законом. В этом случае их регулирование осуществляется методом аналогии закона" <2>. -------------------------------<1> Королев Ю.А. Указ. соч. С. 114. <2> Там же. С. 115. Таким образом, законный интерес сторон иметь право уплаты алиментов согласно ими же установленным правилам нашел прямую законодательную поддержку и трансформировался в субъективное право. Взаимопереход законных интересов в субъективные права снимает многочисленные коллизии, нецелесообразные в отдельных жизненных случаях законодательные установки, что отнюдь не мешает возникновению новых охраняемых законом интересов. Можно заключить, что законные интересы, с одной стороны, обусловливаются существующими пробелами в праве, с другой - они явление объективное, порождаемое различными жизненными ситуациями, в которые попадает субъект правоотношения и в соответствии с которыми корректирует свои желания, соразмеряя их с действующим правом. Трансформация законных интересов в субъективные права связана с возникновением нормы права, прямо регламентирующей интерес, который ранее был всего лишь правомерным, соответствующим духу, принципам права. Здесь мы сталкиваемся с детализацией регулирующей функции права, с его проникновением в такие сферы, регламентировать которые ранее оно либо не могло, либо не хотело <1>. -------------------------------<1> Подробнее об этом см.: раздел 2.4 настоящей работы. Трансформация законных интересов в субъективные права происходит не только в результате возникновения принципиально новых норм, правил поведения, законодательных новелл, но и в результате изменения содержащихся в нормах права требований. Логично прийти к выводу, что любое изменение предписаний, заключенных в нормативном правовом акте, с неизбежностью влечет трансформацию одних законных интересов в субъективные права и некоторых существовавших ранее прав в законные интересы. К примеру, СК РФ наряду с действовавшими ранее правилами регламентирует общественные отношения, связанные с существованием приемной семьи (согласно прежней терминологии - детских домов семейного типа). Действующее в настоящее время законодательство гласит, что приемной семьей признается семья, которая взяла на воспитание хотя бы одного ребенка. Однако общее число детей в приемной семье, включая родных и усыновленных, не должно превышать, как правило, восемь человек (Постановление Правительства РФ от 17 июля 1996 г. N 829 "О приемной семье" <1>). -------------------------------<1> Российская газета. 1996. 15 авг. В силу же прежних нормативных предписаний общее количество детей в приемной семье нормировалось в количестве от пяти до десяти человек <1>. -------------------------------<1> См.: Королев Ю.А. Указ. соч. С. 161. Получается, что интерес принять на воспитание в приемную семью одного или двух детей до вступления в силу СК РФ был лишь непротивоправным желанием, которое, однако, не могло

75

реализоваться в силу действовавших правил. Сейчас подобный интерес трансформировался в субъективное право, однако субъективное право иметь в приемной семье десять детей в связи с рассмотренными изменениями в законодательстве перестало существовать и трансформировалось в интерес, который соответствует духу действующего права, но непосредственно статьей нормативного акта не поддерживается. Постановление Правительства РФ от 17 июля 1996 г. N 829 гласит, что общее число детей в приемной семье, включая родных и усыновленных, не должно превышать, как правило, восемь человек. Применяемое законодателем словосочетание "как правило" и создает основу для существования определенных законных интересов в рассматриваемой сфере. Законные интересы в отличие от субъективных прав не всегда получают шанс на свою реализацию, а значит, на защиту со стороны компетентных органов, что и заложено в самом определении изучаемого феномена. Соответствие духу права еще не означает действительную целесообразность или допустимость, признаваемую конкретной нормой. И дело здесь заключается не столько в коллизиях законных интересов различных субъектов правоотношений и сопутствующих их удовлетворению факторах и обстоятельствах (что тем не менее чрезвычайно важно само по себе и определяет возможность реализации охраняемых законом интересов), сколько в характере соответствия интереса норме права. Так, применительно к вышеприведенному примеру у одного человека может существовать законный интерес в принятии на воспитание в приемную семью восьми девочек или только восьми мальчиков, у другого - 50 человек детей. В первом случае мы сталкиваемся с классическим законным интересом, который имеет все шансы на реализацию, несмотря на то что правом конкретно не регламентирован, во втором - с законным интересом, который соответствует духу права, его началам, но выходит за рамки прямо регламентирующей отношения нормы права. Возьмем другой пример. Статья 104 Конституции РФ в качестве субъектов права законодательной инициативы предусматривает достаточно обширный перечень лиц, в числе которых Президент, депутаты Федерального Собрания, однако Генеральный прокурор РФ таким правом не обладает. Конституционный, Верховный и Высший Арбитражный Суды имеют право законодательной инициативы, Генеральная прокуратура в данный список не включена (!). Подобная ситуация порождает интерес Генерального прокурора в наделении его данным правом лично либо Генеральной прокуратуры в целом - правом вносить на рассмотрение Государственной Думы отдельные законопроекты. Отмеченный интерес не противоречит духу и основам объективно существующего права, поэтому вполне может именоваться законным. Вместе с тем он не предусмотрен надлежащей нормой права, поэтому и соответствует лишь духу права, чего с очевидностью не хватит для того, чтобы этот законный интерес мог быть реализован. Осуществление названного законного интереса возможно только через принятие соответствующих поправок в Конституцию, т.е. посредством изменения самой нормы права. Складывается парадоксальная ситуация: наличие рассматриваемого законного интереса Генерального прокурора не противоречит праву, соответствует его смыслу, тем не менее его реализация без изменения Конституции РФ невозможна. Получаем, что соответствие духу права, его основным началам еще не означает возможности однозначной реализации законного интереса, что и предполагает изучаемый феномен. Следует обратить внимание и на то, что Конституция СССР 1977 г. в ст. 113 закрепляла право Генерального прокурора СССР на законодательную инициативу. Налицо трансформация субъективного права в законный интерес. Трансформация произошла в результате принятия более "узкой" нормы права, которая не предполагает обязанность законодательных органов отреагировать на соответствующие законодательные предложения со стороны Генерального прокурора. Что же именно явилось причиной подобной трансформации - объективные либо субъективные факторы, - ответить достаточно сложно. Трансформация законных интересов в субъективные права и субъективных прав в законные интересы, как уже отмечалось, порождает достаточное количество коллизий интересов, что неизбежно и объективно объясняется диалектикой их сосуществования в государственно организованном обществе. Эффективность правового регулирования зачастую сталкивается с серьезными препятствиями, которые обусловлены не конфликтом интересов участников правоотношений, а законодательными упущениями, не до конца регламентирующими процесс трансформации. Главная причина этому - невозможность предвидения всех спорных моментов, приводящих к ограничению прав одних, несоразмерному целям защиты законных интересов других. Вместе с тем причины подобного рода могут поставить под сомнение сам механизм трансформации законных интересов в субъективные права, в результате которого возникающее право становится изначально ущербным ввиду невозможности беспрепятственно реализовывать входящие в его состав правомочия.

76

К примеру, одной из новелл Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ) является предоставление права защитнику собирать доказательства (ч. 3 ст. 86). Таким образом, его законный интерес принимать непосредственное участие в процессе путем сбора доказательственной базы трансформировался в субъективное право. Согласно ч. 2 ст. 86 УПК РФ правом собирать и представлять письменные документы и предметы для приобщения их к уголовному делу в качестве доказательств обладают подозреваемый, обвиняемый, потерпевший, гражданский истец и гражданский ответчик и их представители. Однако "участники как стороны обвинения, так и защиты, перечисленные в ч. 2 ст. 86 УПК, не указаны в ч. 1 ст. 86 среди участников уголовного судопроизводства, которых уголовнопроцессуальный закон уполномочил на собирание доказательств. Кроме того, "закон не определяет процедуры собирания и предъявления письменных документов и предметов, которую должны бы использовать указанные в ч. 2 ст. 86 участники процесса" <1>. -------------------------------<1> Быков В., Громов Н. Право защитника собирать доказательства // Законность. 2003. N 10. С. 11. Более того, одна и та же по существу норма сформулирована в отношении прав адвокатазащитника различно: по УПК РФ защитник может собирать доказательства, а по Закону об адвокатуре адвокат-защитник может собирать сведения, предметы и документы, которые могут быть признаны в дальнейшем доказательствами. Признание же представленного объекта доказательством, т.е. его включение в систему уже собранных доказательств, - это исключительная прерогатива органа расследования, прокурора и суда <1>. -------------------------------<1> См.: Шейфер С.А. Доказательства и доказывание по уголовным делам: проблемы теории и правового регулирования. Тольятти, 1998. С. 45 - 46. Таким образом, нет оснований говорить о том, что защитник может собирать доказательства, "следовало бы в ч. 3 ст. 86 УПК отразить, что защитник имеет право собирать сведения, представлять документы и предметы для приобщения их к уголовному делу в качестве доказательств" <1>. -------------------------------<1> Быков В., Громов Н. Указ. соч. С. 12. Данный пример служит еще одним подтверждением того, что взаимопереходы субъективных прав и законных интересов происходят не всегда безболезненно. Изменения, вносимые в законодательство, обусловлены и временем, и научно-техническим прогрессом, и необходимостью гарантировать на должном уровне то, чему раньше уделялось второстепенное внимание. Эти же факторы являются причиной трансформации законных интересов в субъективные права. Так, все то же совершенствование уголовно-процессуального законодательства привело к трансформации законного интереса свидетеля на участие в процессе совместно с квалифицированным защитником в его субъективное право. Статья 189 УПК РФ гласит, что адвокат вправе делать заявления о нарушениях прав и законных интересов свидетелей. Свидетель получил право пользоваться юридической помощью адвоката на любой стадии уголовного процесса (что не было закреплено в УПК РСФСР), и это, несомненно, является демократическим прорывом. Трансформация законных интересов в субъективные права влечет за собой параллельную трансформацию субъективных прав в законные интересы и наоборот. Другими словами, исследуя механизм перерастания законных интересов в субъективные права, с очевидностью можно обнаружить, что одновременно с данным процессом некоторые из субъективных прав стали лишь законными интересами. Возникает своеобразная цепная реакция, которая вполне объективна, ибо новое право (а значит, и соответствующая норма права) не может появиться, не порождая возникновение конкретных обязанностей, затрагивающих интересы всех и каждого, и, соответственно, право не может незаметно исчезнуть, не повлияв на законные интересы сторон правоотношений, не вызвав при этом новый "расклад" правомочий. К примеру, если законный интерес свидетеля участвовать в уголовном процессе совместно с адвокатом благодаря новелле УПК РФ стал его субъективным правом, то у следователя его субъективное право не допускать защитника свидетеля к участию в процессе стало лишь законным интересом, который далеко не всегда может реализоваться. Изложенное выше подтверждается и другими примерами.

77

Если в начале 90-х гг. желание многочисленных государственных органов ужесточить ответственность за нецелевое расходование бюджетных средств было лишь законным интересом, который не противоречил принципам действующего законодательства, то в настоящее время данный законный интерес стал для соответствующих компетентных структур правом. Так, Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ в УК РФ была введена ст. 285.1, предусматривающая уголовную ответственность за нецелевое расходование бюджетных средств. Следовательно, у соответствующих органов появилось не только право, но и обязанность карать соответствующее преступление в соответствии с вновь введенной нормой. С другой стороны, состав рассматриваемого преступления, по мнению специалистов, доказать достаточно сложно. Поэтому при подозрении кого-либо в нецелевом расходовании бюджетных средств у лиц, расследующих соответствующее деяние, субъективного права квалифицировать такое деяние по "знакомым" составам, как то: халатность либо злоупотребление должностными полномочиями, больше нет. У них может присутствовать лишь законный интерес в том, чтобы состав данного преступления был как можно более очевидным. Другой пример: предусмотренное в настоящее время страхование предпринимательского риска (ст. 933 ГК РФ). Еще несколько лет назад застраховать упомянутый интерес было нельзя. Даже определенное время после того, как статус предпринимателя был официально закреплен соответствующим законом <1>, лицо, осуществляющее коммерческую деятельность, не могло застраховать свой предпринимательский риск. -------------------------------<1> Закон СССР "Об общих началах предпринимательства граждан в СССР". Приведенная норма ГК РФ трансформировала законный интерес предпринимателя застраховаться, например, на случай нарушения обязательств со стороны контрагента в его субъективное право. Вместе с тем субъективное право отдельных страховых компаний не страховать обозначенный вид рисков трансформировалось в законный интерес, заключающийся в том, чтобы страховые случаи в данной сфере наступали как можно реже. Подобные факты еще раз подчеркивают теснейшую взаимозависимость субъективных прав и законных интересов в механизме правового регулирования общественных отношений и объективно обусловленную атрибутивность охраняемых законом интересов любому нормативному воздействию на социальные процессы. Отметим, что помимо перечисленных выше факторов трансформацию законных интересов в субъективные права способна обусловить правоприменительная деятельность, направленная на постоянное удовлетворение одних и тех же социально значимых интересов, не нашедших в определенный период времени своего отражения в действующем массиве нормативных правовых актов. Следует согласиться с позицией А.И. Экимова, объясняющего данной причиной исследуемые "взаимопереходы" <1>. -------------------------------<1> См.: Экимов А.И. Указ. соч. С. 84. Так, в соответствии с Постановлением Госкомтруда от 13 февраля 1985 г. N 50/П-2 "Об утверждении Инструкции о порядке применения правил возмещения предприятиями, учреждениями, организациями ущерба, причиненного рабочим и служащим увечьем либо иным повреждением здоровья, связанным с исполнением ими трудовых обязанностей" <1> ущерб, причиненный рабочим и служащим увечьем либо иным повреждением здоровья, компенсировался непосредственно самим предприятием, что, в принципе, представлялось достаточной гарантией интересов граждан в случае причинения вреда их здоровью на производстве. -------------------------------<1> Бюллетень Госкомтруда СССР. 1985. N 7. Однако волна банкротств как коммерческих, так и государственных унитарных предприятий, отсутствие денежных средств у последних на выплаты подобного характера серьезно усложнили процедуру компенсации гражданам понесенных убытков, что привело к массовому обращению в соответствующие судебные инстанции. Законодатель не обошел вниманием эту ситуацию, приняв 24 июля 1998 г. Федеральный закон N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" <1> (далее - Закон об обязательном социальном страховании от несчастных случаев). Согласно данному Закону страховщиком, осуществляющим обеспечение по страхованию в случае наступления несчастного случая, является Фонд социального страхования. -------------------------------<1> СЗ РФ. 1998. N 31. Ст. 3803.

78

Закон об обязательном социальном страховании от несчастных случаев значительно упростил процедуру соответствующих компенсационных выплат и трансформировал законный интерес на их незамедлительное получение вне зависимости от финансового состояния предприятия в субъективное право. Видим, что правоприменитель играет далеко не последнюю роль в процессе взаимопереходов прав и законных интересов, не только "сигнализируя" об имеющих место массовых нарушениях законных интересов граждан, но и своими решениями трансформируя отдельные законные интересы в субъективные права. Это вполне справедливо, так как не только правотворческий орган, меняя соответствующую норму права, способствует трансформации законных интересов в субъективные права и превращает последние в охраняемые законом интересы. Правоприменение - это прежде всего властная деятельность, которая завершается вынесением индивидуального (правоприменительного) акта, предусматривающего конкретные правовые последствия, в числе которых можно назвать не только содействие реализации определенного законного интереса, но и установление субъективного права и соответствующей обязанности. Именно поэтому, вынося индивидуальный правоприменительный акт, компетентный орган зачастую устраняет препятствия на пути реализации законных интересов способом, устанавливающим для определенных лиц соответствующие обязанности, что однозначно переводит данный законный интерес в разряд субъективного права. Ведь только последнему может корреспондировать юридическая обязанность. Кроме того, законный интерес может трансформироваться в субъективное право в результате заключения между участниками правоотношения договора. В договоре можно предусмотреть обязанность выполнения конкретного условия сделки контрагентом, которому законодатель не придал должного значения и которое при обычном стечении обстоятельств было бы просто законным интересом. Договор этот законный интерес трансформирует в субъективное право, ибо его выполнению корреспондирует обязательство обязанной стороны. Данное положение вещей соответствует ст. 153 ГК РФ, где сказано, что "сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских ПРАВ и ОБЯЗАННОСТЕЙ" (выделено мной. - В.С.). Иная ситуация складывается с трансформацией субъективных прав в законные интересы в результате действия определенного договора. Договор будет ничтожным, если он ограничит любую из сторон в использовании принадлежащих ей по закону субъективных прав. Поэтому договор может трансформировать в законный интерес лишь то субъективное право, которым стороны были наделены подобным договором и которое не закреплено в каком-либо нормативном правовом акте. Трансформация произойдет в результате исключения обязательного для сторон условия договора, с которым и связывалось возникновение прав и обязанностей. Сказанное обусловлено ст. 8 ГК РФ, согласно которой гражданские права возникают из договоров, предусмотренных законом и не противоречащих ему. Таким образом, гражданское право, вытекающее из договора, не должно противопоставляться субъективному праву, установленному нормативным правовым актом. Отмеченный аспект может привести нас к ошибочному выводу, что субъективное право субъективному праву рознь. Ошибочному, потому что субъективное право во всех случаях одинаково и его защита со стороны компетентных государственных органов гарантирована однозначно. Вместе с тем основания, предусматривающие возникновение прав, содержащиеся в нормативных правовых актах либо действиях граждан, различны. Субъективные права могут возникать из договора только в том случае, если он сам не противоречит закону. Этим и объясняются особенности вышеприведенной трансформации субъективных прав в законные интересы. В отдельных случаях трансформация законных интересов в субъективные права осуществляется в силу прямого на то указания закона. Наличие интереса в определенном случае обусловливает существование конкретного субъективного права. К примеру, абз. 2 п. 2 ст. 154 СК РФ гласит, что при передаче на воспитание в приемную семью разъединение братьев и сестер не допускается, за исключением случаев, когда это отвечает их интересам. К числу подобных интересов можно отнести привязанность брата или сестры к одному из приемных родителей, отсутствие личных симпатий или неприязнь между будущими приемными родителями и детьми, разные условия проживания и воспитания <1>. -------------------------------<1> Подробнее см.: Королев Ю.А. Указ. соч. С. 164.

79

Получаем, что если интерес ребенка заключается в проживании именно в данной семье и при этом он не испытывает симпатии либо привязанности к своему брату или сестре, то и у него, и у приемных родителей возникают соответствующие субъективные права: у ребенка - проживать в определенной семье, у приемных родителей - взять его на воспитание одного, без брата или сестры. Подводя итог рассуждениям, выделим наиболее значимые черты механизма трансформации законных интересов в субъективные права и субъективных прав в законные интересы. Прежде всего, механизм исследуемой трансформации обусловлен диалектическим сосуществованием интереса и нормы права. Не все интересы закрепляются нормой и становятся правами и не каждая норма призвана в силу объективности законов развития государственно-организованного общества интересы опосредовать. Система "интерес - норма права" может диалектически развиваться, стремясь к самоорганизации, лишь при наличии атрибутивного ей компромиссного звена - законных интересов, которые стремятся к беспрепятственной реализации, но нормой права не охватываются. Они - стимул развития права и правовой системы в целом. Это обусловливает постоянный процесс трансформации законных интересов в субъективные права и субъективных прав в законные интересы. Само существование нормы права обусловливает анализируемый процесс взаимопереходов. Стимулирует же процесс как содержащаяся в правовых предписаниях императивность, так и диспозитивность установленного масштаба поведения, о чем и свидетельствуют приведенные выше примеры. Также исследуемая трансформация обусловлена: а) изменением нормы права, а именно расширением или сужением сферы правового воздействия, а значит, диалектикой императивных и диспозитивных предписаний; б) изменением самого характера нормативных предписаний. В свою очередь, объяснение отмеченным причинам, а значит, и трансформации законных интересов и субъективных прав вполне очевидно. Изучаемые взаимопереходы обусловлены: 1) целями правового регулирования общественных отношений, теми задачами, которые на конкретном этапе стоят перед государством. Следуя определенным приоритетам развития, государство устанавливает, закрепляет конкретные правила поведения, которые превращают часть законных интересов в субъективные права, а часть существующих нормативных предписаний - если они не вступают в противоречие с вновь принятым правовым актом - в законные интересы, соответствующие духу права; 2) научно-техническим прогрессом, объективно диктующим правотворческим органам необходимость урегулировать общественные отношения по поводу неизвестных ранее, вновь появившихся объектов. Такого рода отношения находят законодательное оформление не сразу, что обусловливает существующий до принятия нормативного акта довольно значительный массив законных интересов, стремящийся, а в последующем и переходящий в субъективные права. Это же и объясняет процесс, обратный приведенному. Отметим, что научно-технический прогресс, поступательное развитие и усложнение общественных отношений объясняют и две другие причины трансформации: а) возникновение новых нормативных правовых актов; б) отмену ранее действовавших; 3) создавшейся необходимостью закрепить то, что объективно сложилось и нуждается не только в официальном признании со стороны государства, но и в целенаправленном регулировании во избежание серьезных социально-правовых диспропорций; 4) развитием законодательной техники, совершенствованием правовых средств стимулирования и ограничения определенных вариантов поведения; 5) той или иной совокупностью факторов и обстоятельств, сложившейся вокруг реализации законного интереса, которые либо учитываются законодателем в правотворческой деятельности, либо позволяют правоприменительным инстанциям своим решением способствовать его осуществлению; 6) необходимостью установления оптимальных механизмов сочетания, взаимосуществования многочисленных субъективных прав, определяющих грани дозволенного в обществе. Зачастую, трансформируя определенные права в законные интересы, а законные интересы в субъективные права, законодатель следит за действенностью принципа, чтобы реализация одного субъективного права не создавала, исходя из динамики развития общественных отношений, многочисленных препятствий для реализации аналогичных прав других, а также чтобы не происходило ограничения прав, несоразмерного целям защиты законных интересов других лиц;

80

7) вынесением решения правоприменителями - как правило, судебными органами, которые, наряду с субъектами правотворчества, активно воздействуют на механизм "взаимопереходов"; 8) действиями граждан, которые согласно ныне действующему ГК РФ могут заключить между собой любой договор, не противоречащий законодательству. Понятно, что в результате сделки все те законные интересы, реализация которых лишь не запрещалась законом, теперь будут им активно защищаться как обязательные условия выполнения договора. Следует отметить, что оптимальное сочетание всех законных интересов найти практически невозможно, поэтому трансформация законных интересов и субъективных прав - процесс, сам себя воспроизводящий и порождающий определенные коллизии в дальнейшей реализации интересов, принадлежащих субъектам правоотношений. Изложенное подчеркивает теснейшую взаимозависимость (несмотря на имеющиеся различия) субъективных прав и законных интересов в механизме правового регулирования. Вместе с тем соответствие интереса духу права, его смыслу и началам далеко не всегда означает прямую поддержку интереса регулирующей конкретные отношения нормой права (даже если не брать во внимание тот факт, что сама норма права может быть антиконституционной, нелегитимной). Сущность процесса трансформации законных интересов в субъективные права и субъективных прав в законные интересы свидетельствует о том, что это и есть неотъемлемое звено правового регулирования общественных отношений, одна из наиболее ярких его сторон. В то же время при исследовании приведенных выше механизмов становится очевидно, что субъективные права и законные интересы - постоянные элементы системы правового воздействия на общественные отношения, которые взаимодополняют и взаимообусловливают друг друга. 2.6. Законные интересы и юридические обязанности Диалектика правового воздействия, а также интересы личности, общества и государства с объективностью требуют как императивных рычагов воздействия на социальные процессы, обобщенные в абстрактные нормы права, так и казуальное правоприменение, черпающее свои истоки в удовлетворении того интереса, который не нашел непосредственного закрепления в норме права. В большинстве своем этот интерес является сложной правовой категорией - законным или охраняемым законом интересом. Понятно, что законный интерес и механизм его реализации - далеко не единственная причина казуального правоприменения и увеличения значимости правовых прецедентов. Однако именно в законных интересах следует искать основу необходимости правовых обобщений, с одной стороны, и накопления регулятивной мощи, "силы права" (С.С. Алексеев), лежащей за рамками конкретной нормы права, - с другой. Правовое регулирование общественных отношений предполагает целенаправленное воздействие на социальные процессы различных правовых средств, среди которых основное место принадлежит субъективным правам и юридическим обязанностям. Обозначенные юридические средства являются непосредственным результатом нормативных обобщений, которые, сочетая в себе разнообразные стимулы и ограничения, выполняют значительную часть регулятивной правовой нагрузки. В то же время эти средства взаимообусловливают друг друга: субъективное право не может не поддерживаться конкретной юридической обязанностью, обязанность же без корреспондирующего субъективного права искусственно созданное понятие. Механизм взаимодействия субъективных прав и юридических обязанностей дает определенный импульс к существованию законных интересов, которые находят свое выражение в казуальном правоприменении, непосредственно обусловливаясь нормой права. Законные интересы - своеобразный диалектический мостик между разрешенным и незапрещенным в праве, между нормативным и ненормативным, казуальным. Только субъективному праву с необходимостью корреспондирует юридическая обязанность. Однако в теснейшей взаимосвязи с последней находятся и законные интересы, будучи обусловленными нормативной обобщенностью, с одной стороны, и духом права - с другой. По нашему мнению, имеются все логические основания сопоставлять, исследовать взаимозависимости между законным интересом и юридической обязанностью, несмотря на то что парными в рассматриваемой системе диалектически связанных категорий являются субъективные права и юридические обязанности. Предлагаемая нами плоскость исследования позволяет обогатить как юридическую обязанность, так и законные интересы новыми гранями. По абсолютно справедливому утверждению А.И. Экимова, "реализация нормы начинается с того, что у субъекта появляются права и обязанности, но как дальше будет протекать этот процесс, будет зависеть от интересов субъекта" <1>. --------------------------------

81

<1> Экимов А.И. Указ. соч. С. 88. Небольшое, но обязательное дополнение: законные интересы участников правоотношений влияют не только на реализацию нормы права, но и на использование принадлежащих субъекту прав, а значит, и на координацию существующих в обществе обязанностей. В этой связи отметим, что между законным интересом и юридической обязанностью существует достаточное количество общих черт. Как первая, так и вторая категория обусловлены характером и уровнем сложившихся социальных отношений, взаимосвязью и взаимозависимостью различных участников правоотношений. Законный интерес и юридическая обязанность выступают необходимыми подспособами правового регулирования, влияя на развитие и совершенствование общественных отношений. Таким образом, законный интерес - не только интерес участника правоотношения, попавший в сферу действия праворегулятивных механизмов, но и эффективное средство юридического воздействия на социальные процессы. Юридическая обязанность - также один из основных рычагов достижения поставленных целей правового регулирования. А.В. Малько верно подчеркивает, что законный интерес и юридическая обязанность - два пути реализации интересов и потребностей субъектов, они фокусируют в себе сочетание общественных и личных интересов, являясь формами правового опосредования разнообразных интересов и потребностей участников правоотношений, способами их выражения. Данные категории основаны на законе, их осуществление является правомерным поведением <1>. -------------------------------<1> См.: Малько А.В. Законные интересы советских граждан. С. 96. Тем не менее необходимо заметить, что если законный интерес как правовой инструмент является непосредственной формой опосредования интересов и потребностей участников правоотношений, отражая их стремления к обладанию определенным социальным благом, то юридическая обязанность опосредует интересы лишь косвенно. Юридическая обязанность не является формой выражения интересов (форма выражения и форма опосредования - понятия не равнозначные), но представляет собой определенный способ их реализации посредством воздействия на поведение других субъектов правоотношения. Юридическая обязанность в отдельных случаях способствует реализации законных интересов не атрибутивно противостоя им, как, например, субъективным правам, а устанавливая участникам правоотношения рамки должного поведения в силу самого своего предназначения, что позволяет: во-первых, реализоваться законному интересу в силу его соответствия отдельным субъективным правам, принципам действующего права в целом; во-вторых, учитывая определенные обстоятельства, заранее предвидеть то, как поведет себя субъект в рамках "долженствования", предписанного ему юридическими обязанностями. Два приведенных аспекта служат своеобразными вехами для реализации охраняемого законом интереса. Таким образом, если законный интерес напрямую опосредует стремление субъекта, то юридическая обязанность делает это стремление возможным, реальным благодаря устанавливаемым ею правилам поведения, определенным рамкам долженствования, которые распространяются не только на "заинтересованные лица" правоотношений. Данные рассуждения позволяют заключить, что: 1) и законный интерес, и юридическая обязанность являются юридическими средствами; 2) и законный интерес, и юридическая обязанность выступают способами реализации интересов различных субъектов (первый способ обладает достаточно обширной системой гарантий, второй - обеспечен в меньшей степени, но является более гибким, динамичным, приближенным к потребностям всех и каждого); 3) и законный интерес, и юридическая обязанность обусловлены действующими нормативными предписаниями, на них "опираются" (и первая, и вторая категории самым тесным образом зависят от закрепленных в правовом акте предоставляемых и гарантируемых субъективных прав); 4) реализация как законного интереса, так и юридической обязанности является правомерным поведением; 5) и законный интерес, и юридическая обязанность имеют субъективный характер, т.е. принадлежат определенному субъекту (законный интерес как основа удовлетворения сложившейся потребности, нужды в чем-либо не может быть абстрактным феноменом; также не существует никому не принадлежащих обязанностей, ведь они являют собой точную меру общественно необходимого поведения, которая очерчивает рамки должного для конкретных участников правоотношений);

82

6) и законный интерес, и юридическая обязанность выступают средством саморегуляции диалектической правовой системы, заключающей в себе интересы личности, общества и государства. Юридическая обязанность, вытекая из правовых предписаний, способствует установлению справедливого на данном отрезке времени баланса общественных интересов, императивно затрагивая поведение тех, кто противостоит осуществлению чьего-либо субъективного права, устанавливая определенные рамки активности субъектов. Чем выше уровень правовых обобщений, тем более универсальными являются эти рамки, грани возможного и должного. А.И. Экимов прав, утверждая, что "проблема юридической обязанности не сводится исключительно к заботе об интересах управомоченного. В ней фокусируются и общегосударственные, и коллективные, и личные интересы. Смысл юридической обязанности в том, чтобы обеспечить функционирование соответствующей социально-политической системы..." <1>. -------------------------------<1> Экимов А.И. Указ. соч. С. 85. Обязанность нужна не только управомоченному. Она - элемент синергетического механизма саморегуляции сложной социальной системы. Законные интересы дополняют данную саморегуляцию производным от нормативности, но в то же время предполагающим незапрещенность, соответствующую и норме, и духу права (что в рассматриваемом аспекте "подстегивает" правоприменительную деятельность) способом удовлетворения сложившихся потребностей. Однако именно обязанности систематизируют борьбу стихийно возникающих из различных обстоятельств, связанных с действием нормы права законных интересов; 7) нарушение юридических обязанностей ведет к нарушению не только определенных субъективных прав, но и законных интересов. Реализация же законных интересов связана с действующей системой юридических обязанностей. Таким образом, рассматриваемые категории тесно взаимосвязаны между собой, что проявляется как в их взаимозависимости, так и взаимообусловленности. Однако диалектическая взаимосвязь (а значит, взаимозависимость и взаимообусловленность) определяется и существующими между рассматриваемыми категориями различиями. Не требует серьезных логических умозаключений тот очевидный факт, что законный интерес и юридическая обязанность - качественно различные понятия, находящиеся в различных плоскостях правового регулирования. Если первый представляет собой правовую дозволенность, незапрещенность, вытекающую из духа права, его основ, то вторая - это правовая необходимость, имеющая место в рамках существующих правоотношений. Нетождественность сущностей рассматриваемых категорий обусловливает и нетождественность их содержания. Если содержание юридической обязанности характеризуется долженствованием, т.е. тем или иным должным поведением субъекта в рамках необходимого, то содержание законного интереса - правомочиями в рамках дозволенного поведения субъекта, носящего характер стремления. При разграничении категорий "законный интерес" и "юридическая обязанность" главным, основным критерием может служить их различная сущность и содержание, а также тот факт, что юридическая обязанность всегда соответствует определенному субъективному праву другого лица или лиц, чего нельзя сказать о законном интересе. Ему самому как известной правовой возможности корреспондирует юридическая обязанность, но обязанность общего характера. В связи с этим возникают резонные вопросы: всегда ли увеличение субъективных прав граждан влечет за собой увеличение обязанностей, а если так, то позитивное ли это явление, необходимый ли это процесс? Ответить на них можно (даже нужно) положительно. Субъект правоотношений не может одновременно осуществлять все принадлежащие ему права, делая это одномоментно. Поэтому и определенные обязанности у контрсубъектов будут возникать лишь тогда, когда оба участника правоотношения войдут в сферу действия права и у них сложатся определенные отношения по поводу обладания конкретным в каждом случае социальным благом. Однако понятно, что, чем активнее субъект пользуется своими правами, тем больше обязанностей он порождает у противостоящих ему участников отношений. В этой связи не вполне понятна логика И. Сабо: "Прав становится больше. Возникает вопрос: увеличивается ли число обязанностей? Явно - нет" <1>. -------------------------------<1> Сабо И. Идеологическая борьба и права человека. М., 1981. С. 131. С этим нельзя согласиться. Если появляется новое гарантированное законом правомочие субъекта на обладание определенным благом (что и представляет собой субъективное право), то

83

что же выступает основанием, базой для этих гарантий как некорреспондирующие юридические обязанности? Применительно к субъективному праву юридическая обязанность является: своеобразной зацепкой для защиты права (ведь защищая его от нарушений, можно воздействовать на контрсубъектов только исходя из того, что они нарушили определенное предписание, обязывающее их к определенному варианту поведения); эффективным элементом воздействия на правоотношения и общественные процессы. Если правом можно поощрить человека (речь идет не о праве вообще, а о его регулятивном аспекте), то юридической обязанностью - удержать от определенных действий и прямо на него воздействовать. Если субъективному праву корреспондирует обязанность вести себя определенным образом, выполнять конкретные предписания, то необходимо ответить на вопрос, что же корреспондирует законному интересу? Прежде всего, законному интересу корреспондирует обязанность контрсубъекта не мешать заинтересованному лицу пытаться использовать возможность для реализации своего интереса. Если же реализация упомянутого интереса способна ущемить права и законные интересы противостоящего лица, то у последнего есть право обратиться за защитой в компетентные органы. Здесь же добавим, что не мешать использованию возможности для реализации законного интереса не означает, что контрсубъект обязан совершать определенные действия или воздерживаться от кажущегося ему правомерным поведения "в случае реализации" кем-либо своего законного интереса. Тем и специфична категория "законный интерес", что найти корреспондирующую ей прямую обязанность в правоотношениях нельзя. Вместе с тем было бы ошибочно заключать, что законные интересы находятся в сфере правового пространства, далекой от юридических обязанностей. Юридические обязанности опосредуют существование субъективных прав, законные же интересы во многом опираются, ссылаются, если можно так выразиться, на субъективные права, находясь с ними практически в одной плоскости и имея с последними немало общих черт. Если бы не юридические обязанности, то законные интересы потеряли бы последний шанс на защиту, так как у компетентных органов просто не было бы ни предмета, ни способа воздействия. Юридические обязанности предстают своеобразным рычагом не только опосредованной реализации законных интересов, но и их защиты, являющейся непосредственным элементом механизма правового регулирования. Говоря о механизме правового регулирования, об оптимальном использовании юридических средств в достижении целей, перед ним стоящих, обратим внимание на следующее. Дозволенность, возведенная в ранг возможности (субъективные права), и простая правовая дозволенность, не нуждающаяся в необходимом поведении других лиц (законные интересы), в любом случае находятся в несколько иной правовой плоскости, сфере измерения, чем юридические обязанности. Сравнивать данные категории можно лишь с определенной долей условности, характеризуемой: а) целью исследования (выяснить взаимозависимость указанных категорий друг от друга и характер их взаимодействия в рамках определенных правоотношений) и б) методологией познания различных сторон, сущностных признаков законных интересов в процессе их существования в правовом пространстве. Не требует пояснения тот фактор, что законные интересы ближе к субъективным правам, чем к юридическим обязанностям. Это очевидно. Взаимозависимость и общие черты, существующие между законными интересами и юридическими обязанностями, обусловлены характером разнообразных социальных процессов и уровнем общественного развития в целом. В то же время справедливым будет утверждение, что социальные процессы, имея в своей основе многофакторные зависимости, в том числе различные субъективные причины и основания, могут позволить нам говорить о сходстве, единстве и определенной взаимозависимости даже тех явлений, между которыми на самом деле целесообразнее было бы анализировать грань, различие, нежели общие черты. Приведенный тезис мы не можем в полной мере экстраполировать на соотношение законного интереса и юридической обязанности, однако к основаниям, позволяющим нам анализировать сходные и отличительные признаки изучаемых институтов, помимо определенных социальных процессов и различных способов их отражения, преломления в правовой действительности, необходимо отнести и следующую исследовательскую позицию. Субъективные права, законные интересы как правовые категории и в то же время как форма опосредования стремлений, потребностей участников правоотношений необходимо рассматривать как стимул - побуждающее к действию начало, а юридические обязанности - как ограничение, которое в рассматриваемом контексте вполне можно трактовать с правовых позиций, как правовое сдерживание противозаконного деяния, создающее условия для удовлетворения интересов контрсубъекта и общественных отношений в охране и защите; как установленные в

84

праве границы, в пределах которых субъекты должны действовать; как исключение определенных возможностей в деятельности лиц <1>. -------------------------------<1> См.: Малько А.В., Шундиков К.В. Указ. соч. С. 170. Формула "стимул - ограничение" в основании одного из исследовательских подходов к изучению соотношения законного интереса и юридической обязанности позволяет учитывать не только общие признаки и отличительные черты рассматриваемых категорий, но и то противоречие, которое между ними объективно существует. Понятно, что достижение определенных, заложенных в стремлении субъекта правоотношения целей, удовлетворение самых разнообразных потребностей путем не запрещенного законом поведения и выполнение этим субъектом конкретных обязанностей, подчинение определенным рамкам, очерчивающим границу его поведения, - вещи в достаточной степени противоречивые. В той степени, когда их анализ только с позиций сходства и различия будет вряд ли достаточен. Противоречие изучаемых институтов не вводится в плоскость анализа в качестве самостоятельной, изолированной и замкнутой призмы исследования, да и по отношению к данным объектам этого не может быть. Противоречие в рассматриваемом контексте представляется именно в диалектическом своем значении как различие категорий, обусловленное их тесной позицией по отношению друг к другу. Стимулы и ограничения - парные категории, обязанность и дозволенность (в данном случае не принципиально, в какой форме представлена последняя - в виде субъективного права или законного интереса) - также парные институты правовой действительности. Дозволение и запрет на совершение чего-либо, стремление и необходимость определенного поведения, желание обладать определенным социальным благом и необходимость совершения конкретных поступков в интересах третьего лица - именно это диалектическое противоречие и лежит в основе управления социальными процессами. В более обобщенном виде оно и выступает в качестве соотношения законных интересов и юридической обязанности. Анализируемая парность проявляется именно в диалектическом единстве последних, которое и можно познать путем изучения стимулирующей и ограничивающей функции каждой из категорий. "...Что касается диалектической взаимосвязи, то правовые стимулы и правовые ограничения не только противоположны, но и во многом внутренне едины, ибо выступают двумя информационными сторонами управленческого процесса" <1>. -------------------------------<1> Малько А.В. Стимулы и ограничения в праве. Саратов, 1994. С. 80. Можно отметить, что всякий правовой стимул как позитивное средство стимулируя одни поступки, одновременно позитивно ограничивает другие. Всякое же правовое ограничение как негативное средство наоборот, сдерживая одни поступки, одновременно негативно стимулирует другие <1>. -------------------------------<1> Там же. Продолжая исследование, необходимо отметить, что именно юридические обязанности позволяют реализоваться законным интересам, во многом обусловливая их существование. Обязанность, устанавливая определенные рамки поведению одних субъектов, позволяют гарантировать права других и производные от них законные интересы. Имея охраняемый законом интерес, участник правоотношения может быть уверен в том, что если он не затрагивает, не ущемляет каким-либо образом права и законные интересы другого, то ему по крайней мере не будут чинить препятствий в реализации своих замыслов, и это уже будет обязанностью всего того неограниченного круга лиц, который ему противостоит. Таким образом, юридические обязанности несут в себе как сдерживающий "заряд", так и заряд стимулирующий, позволяющий субъектам права реализовывать свои законные интересы в определенных правовых границах, но не в условиях анархии и "борьбы всех против всех". Однако вполне справедливо утверждать, что и законный интерес обладает определенным количеством сдерживающих факторов по отношению к различным участникам правоотношений, которые проявляются в том, что, добиваясь обладания определенным социальным благом, субъект, желая того или нет, заставляет уважать свое право и не мешать ему на законных основаниях им пользоваться. Кроме того, у различных лиц даже в рамках одного правоотношения, могут возникнуть противоположные законные интересы, что вполне объяснимо. При этом реализация каждого из законных интересов будет сдерживаться попытками контрсубъекта реализовать противоположный интерес. Ни у кого не будет обязанности содействовать

85

реализации чужому законному интересу, но и ни у кого нет права мешать его воплощению в действительность. Именно в этом проявляется диалектика соотношения законных интересов и юридических обязанностей, основанная на стимулирующей и ограничивающей роли каждого из них. Как субъективное право и законный интерес, так и юридическая обязанность способны выступать в роли действенного правового средства, направленного на регулирование общественными отношениями. В этом заключается еще один немаловажный фактор, позволяющий говорить о достаточном количестве общих черт между законным интересом и юридической обязанностью. Необходимо отметить, что если юридическая обязанность связана с такой формой реализации права, как исполнение, то законный интерес - с использованием. Очевидная причина этого заключается в том, что в отличие от юридической обязанности законный интерес не отличается формальной определенностью в законодательстве. Если юридическая обязанность, как, впрочем, и субъективное право, - конкретная "модель" поведения, обладающая установленным набором юридических признаков, то законные интересы это лишь соответствие установленным ориентирам, о которых правотворческие органы упоминают лишь в общем виде. Юридическая обязанность, в отличие от законного интереса (как и субъективного права), носит императивный характер. Наличие законного интереса у того или иного субъекта не влечет обязательного его осуществления; к нему нельзя принудить, так как он имеет диспозитивный характер. Юридическая обязанность есть необходимость определенного поведения, поэтому неисполнение ее, в отличие от законного интереса, влечет за собой меры государственного принуждения. Юридическая обязанность предполагает прежде всего удовлетворение интересов управомоченного, не переставая, между тем, фокусировать в себе различные общегосударственные и индивидуальные интересы. Законный же интерес означает удовлетворение в основном интересов самого субъекта. Юридическая обязанность и законный интерес - различные пути удовлетворения интересов и потребностей. Юридическая обязанность совместно с субъективным правом является основным путем подобного удовлетворения. Юридическая обязанность и законный интерес - различные формы правового опосредования интересов, различные формы их выражения. Юридическая обязанность, как и субъективное право, есть более высокий уровень такого опосредования. Юридическая обязанность и законный интерес также выступают в качестве различных способов правового регулирования. Законный интерес менее четкий и юридически обеспеченный способ, но иногда может быть более глубоким, чем юридическая обязанность. Исследовав общие и отличительные черты законного интереса и юридической обязанности, остановимся на основных аспектах их взаимодействия в рамках конкретных правоотношений, что поможет выявить базисные закономерности взаимовлияния рассматриваемых категорий друг на друга. Юридическая обязанность оказывает непосредственное влияние на характер законного интереса, на способ его реализации. Помимо этого, юридическая обязанность может порождать, "продуцировать" возникновение новых законных интересов. К примеру, ст. 57 Налогового кодекса Российской Федерации (далее - НК РФ) гласит, что "сроки уплаты налогов и сборов устанавливаются применительно к каждому налогу и сбору. Изменение установленного срока уплаты налога и сбора допускается только в порядке, предусмотренном настоящим Кодексом". Статья 61 НК РФ указывает, что изменением срока уплаты налога и сбора признается перенос установленного срока уплаты налога и сбора на более поздний срок. Очевидно, что у физических или юридических лиц в связи с испытываемыми ими материальными затруднениями может возникнуть законный интерес в изменении срока или порядка уплаты налога. В п. 4 ст. 61 НК РФ говорится, что изменение срока уплаты налога и сбора не отменяет существующей и не создает новой обязанности по уплате налога и сбора. То есть данный вид юридической обязанности остается неизменным. Вместе с тем законодателем предусмотрены условия предоставления налогоплательщику отсрочки или рассрочки по уплате налога и сбора, среди которых упоминается угроза банкротства этого лица в случае единовременной выплаты им налога, утверждения арбитражным судом мирового соглашения либо графика погашения задолженности в ходе процедуры финансового оздоровления (подп. 3 п. 2 ст. 64 НК РФ). Тем не менее налоговый орган, компетентный принять решение об изменении порядка уплаты налога, может посчитать, что угроза банкротства конкретного лица в случае

86

единовременной уплаты им обязательного платежа не наступит, ведь временные материальные затруднения и банкротство - разные вещи. Возникает ситуация, когда заинтересованное лицо пытается реализовать свой законный интерес в получении права на особый порядок уплаты налога, доказывая компетентным органам возможное банкротство предприятия или организации, а налоговые органы отстаивают свой интерес, обосновывая нереальность такого банкротства. Налицо борьба законных интересов двух сторон правоотношения по поводу исполнения установленной обязанности и использования корреспондирующих ей субъективных прав. Не всегда корреспондирующее соответствующей юридической обязанности субъективное право может быть осуществлено, использовано субъектом без первоначальной реализации его законного интереса, заключающегося в обладании этим правом. Реализация законного интереса выступает (в определенных случаях) предпосылкой использования конкретного субъективного права (несмотря на то что условия обладания последним в законодательстве изначально установлены), а также условием выполнения определенной обязанности. С другой стороны, как отмечалось ранее, сама обязанность и способ ее исполнения порождает ряд законных интересов, корреспондирующих соответствующей обязанности субъективному праву. Помимо того что обязанность оказывает влияние на законный интерес и способ его реализации, можно вполне обоснованно утверждать, что она способна как резко ограничить осуществление того или иного интереса, так и сделать его реализацию вовсе невозможной. Так, у достаточно значимого круга лиц существует законный интерес помогать своим близким (имеются в виду не только близкие родственники) либо по крайней мере им не вредить. В определенных случаях, при определенной совокупности факторов, данный интерес законодатель трансформировал в субъективное право. Но законный интерес не всегда может быть реализован. Так, согласно п. 2 ч. 6 ст. 56 УПК РФ свидетель не вправе давать заведомо ложные показания либо отказываться от дачи показаний. В то же время в ч. 4 ст. 56 УПК РФ, а также в ст. 51 Конституции РФ закреплен принцип, согласно которому никто не обязан свидетельствовать против самого себя, своего супруга (своей супруги) и других близких родственников. О близких лицах (к которым п. 3 ст. 5 УПК РФ относит иных лиц, жизнь, здоровье и благополучие которых дороги свидетелю) в данном случае ничего не сказано. Таким образом, свидетель не может отказаться давать показания, свидетельствующие против его близких друзей, приятелей и т.д., жизнь и благополучие которых ему дороги. Получаем, что юридическая обязанность давать показания, возникшая у определенного лица в связи с тем, что оно стало очевидцем преступления, трансформирует, видоизменяет его законный интерес не вредить близким лицам в обязанность свидетельствовать против них. Интерес же не делать этого противоречит законодательству, его реализация не будет являться правомерным поведением, поэтому он и не может быть назван законным или охраняемым законом интересом. Таким образом, возникшая в результате определенного правоотношения обязанность в определенных случаях трансформирует законный интерес субъекта в разряд противоправных стремлений. Выводы: 1. Законный интерес продолжает оставаться законным, соответствующим праву дозволением лишь при определенной совокупности обстоятельств, которая предусматривается (либо допускается) в самом законе, если не вступает в противоречие с вновь возникающими обязанностями и правами других лиц в связи с изменением определенных условий их существования. В анализируемой ситуации у свидетеля может существовать лишь один законный интерес право, предоставленное ему законодателем, не свидетельствовать не только против своих близких родственников, но и против друзей. 2. Любой законный интерес - явление временное (как, впрочем, и права и обязанности). Законный интерес имеет шанс на реализацию, оставаясь соответствующим духу права феноменом лишь при благоприятной координации прав и обязанностей. Права и обязанности результат развития правоотношения. Любое лицо может стать участником правоотношения помимо своей воли. Новые обязанности способны трансформировать соответствующее духу права стремление в явление противоправное. Получаем, что соответствие духу права, его основам - понятие относительное и весьма динамичное. В целом же выполнение установленных юридических обязанностей способствует реализации не только субъективных прав, но и законных интересов. Так, у любого гражданина РФ имеется право на приобретение оружия (ст. 10 Федерального закона от 13 декабря 1996 г. N 150-ФЗ "Об оружии" <1>, далее - Закон об оружии). В то же время это право, а также сопутствующие ему законные интересы могут быть реализованы лишь при

87

выполнении предусмотренных формальностей, связанных с лицензированием приобретения оружия и патронов к нему (ст. 9 Закона об оружии). Законный интерес иметь какой-либо вид оружия либо получить право на его ношение в сжатые сроки может быть реализован лишь при выполнении "первоначальных" обязанностей, связанных с процедурой его лицензирования. -------------------------------<1> СЗ РФ. 1996. N 51. Ст. 5681. Следовательно, определенная категория законных интересов может быть реализована при изначальном выполнении содержащихся в юридической обязанности требований. Юридическая обязанность, как уже отмечалось, помимо интересов управомоченного обеспечивает сосуществование интересов личности, общества и государства. Именно поэтому юридические обязанности не могут быть абстрактными и закрепляться в нормах права способом, допускающим двоякое их толкование. Как и субъективные права, юридические обязанности могут возникать в результате того или иного решения правоприменительного органа. В данном случае сущность обязанности и ее структура, понятно, не меняются. Здесь обязанности также призваны соблюдать баланс интересов, что объясняет их обусловленность принципами целесообразности и разумности при установлении определенных масштабов, границ тому или иному поведению, в том числе и удовлетворению законных интересов определенного рода. К примеру, в ГК РФ закреплено право лица на компенсацию причиненного ему морального вреда (§ 4 гл. 59). Тем не менее правоприменитель в лице судебного органа, признав все основания для осуществления подобной компенсации, вряд ли вынесет решение о ее размере в чрезмерно высокой сумме, на которой иногда настаивают потерпевшие, в чем и заключается их законный интерес. Прежде чем возложить обязанность на правонарушителя (в данном случае - выплатить денежную компенсацию потерпевшему), судебные органы анализируют имущественное положение виновного лица и характер причиненного ущерба. Возложить заведомо невыполнимую обязанность на виновное лицо - значит изначально обусловить ее неисполнение, что в конечном итоге приведет к более серьезным правовым последствиям, чем своевременная рациональная позиция правоприменителя. Вновь реализация законного интереса связана с определенной юридической обязанностью, вновь законный интерес вступает с ней в диалектическое взаимодействие, обусловленное существованием противоречивых общественных интересов, необходимым социуму в конкретный момент критерием целесообразности. Законный интерес в законодательстве формально не закреплен, он охраняется в общем виде, признается лишь как таковой в целом. Поэтому вполне очевидно и с необходимостью оправдано то, что его реализация также гарантирована в общем виде. К этому выводу можно прийти и через призму исследования диалектики юридической обязанности и охраняемого законом интереса. Базисом данной исследовательской позиции служит упомянутый тезис о том, что законному интересу, в отличие от субъективного права, юридическая обязанность не корреспондирует. Это положение порождает определенные правовые закономерности, на которые также хотелось бы обратить внимание. Отсутствие по отношению к законному интересу корреспондирующей юридической обязанности может не только затруднить его реализацию, что является очевидным, но и сделать ее невозможной, несмотря на соответствие стремления духу права. К примеру, каждый работник имеет право удостоверить свою временную нетрудоспособность, получить больничный лист и рассчитывать на оплату по основному месту работы периода отсутствия на рабочем месте в связи с болезнью. Вместе с тем законный интерес на компенсацию затрат работника на приобретение им лекарственных средств и оказанную медицинскую помощь удовлетворить никто не обязан, если данный страховой случай не является ущербом, причиненным работнику в связи с исполнением им своих трудовых обязанностей <1>. -------------------------------<1> См.: Закон об обязательном социальном страховании от несчастных случаев. В обоснование приведенного выше тезиса можно привести и другой пример. Прокурором Владимирской области было вынесено постановление о возбуждении дела об административном правонарушении в отношении Ф. по ст. 17.7 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (далее - КоАП РФ) - умышленное невыполнение требований прокурора, вытекающих из его полномочий, установленных федеральным законом. Ф. привлекался к административной ответственности за отказ без уважительной причины явиться в прокуратуру для дачи объяснений по поступившим в прокуратуру заявлениям, в которых

88

указывалось, что Ф., в нарушение Федерального закона "Об основах государственной службы", приобрел автомашину марки "Ауди". Действительно, невыполнение требований прокурора, основанных на законе, влечет наложение административного штрафа. Однако, привлекая Ф. к административной ответственности, судья исходил из того, что предметом судебного разбирательства является исследование причин неявки Ф. в прокуратуру, а не проверка законности и обоснованности его вызова в прокуратуру, что является неправильным, на что и было указано в Постановлении Верховного Суда РФ <1>. -------------------------------<1> БВС РФ. 2003. N 11. С. 9 - 10. Согласно ст. 17.7 КоАП РФ административная ответственность налагается за умышленное невыполнение законных требований прокурора, вытекающих из его полномочий, установленных федеральным законом, а Федеральный закон "О прокуратуре Российской Федерации" (в ред. Федерального закона от 17 ноября 1995 г.) <1> (далее - Закон о прокуратуре) не предоставляет прокурору права на произвольный вызов в прокуратуру должностных лиц и граждан. -------------------------------<1> СЗ РФ. 1995. N 47. Ст. 4472. В рассматриваемом же случае ни в поступивших в прокуратуру заявлениях, ни в повестках на имя Ф. о необходимости явиться в прокуратуру не указываются факты совершения Ф. как должностным лицом нарушений закона. Следовательно, Ф. был вправе отказаться от дачи объяснений, за что не мог быть привлечен к какой-либо ответственности. Здесь мы сталкиваемся с тем, что законный интерес прокурора проверить деятельность должностных лиц в связи с определенными подозрениями не подкреплялся соответствующим правом, а значит, и корреспондирующей обязанностью отмеченных лиц на эти требования отреагировать. Таким образом, подобный законный интерес реализоваться не может. Юридические обязанности, как и существующие субъективные права, - показатели той социальной приемлемости определенных вариантов поведения, которые в каждый исторический период нужны обществу. Юридическая обязанность - важный элемент системы сдержек и противовесов, существующей в механизме диалектического взаимодействия как интересов различных субъектов правоотношений, так и в процессе реализации их прав и соответствующих закону стремлений. Взаимозависимость реализации субъективных прав, законных интересов и юридических обязанностей может быть проиллюстрирована на следующем примере. Постановлением мирового судьи Р. был подвергнут административному штрафу за публикацию в газете, главным редактором и учредителем которой он являлся, материалов, содержащих признаки предвыборной агитации, выразившейся в описании возможных последствий избрания одного из кандидатов на должность мэра г. Калининграда и распространении информации с явным преобладанием сведений об этом кандидате в сочетании с негативными комментариями, что, как указал мировой судья, противоречит ст. 48 Федерального закона от 12 июня 2002 г. N 67-ФЗ "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации" <1> (далее - Закон об основных гарантиях избирательных прав). Статья запрещает представителям организаций, осуществляющих выпуск средств массовой информации, при осуществлении ими профессиональной деятельности вести агитацию в период проведения предвыборных кампаний. -------------------------------<1> Парламентская газета. 2002. 15 июня. Рассматривая жалобу Р., Конституционный Суд РФ отметил, что "указанный... Федеральный закон отграничивает информирование избирателей от предвыборной агитации, что направлено на обеспечение формирования свободного волеизъявления граждан и гласности выборов, что полностью соответствует ст. ст. 3, 29 и 32 Конституции РФ... Не может быть признано агитацией информирование избирателей через средства массовой информации... без выявления соответствующей непосредственно агитационной цели, наличие либо отсутствие которой во всяком случае подлежит установлению судами общей юрисдикции и (или) иными правоприменителями при оценке ими тех или иных конкретных действий..." <1>. -------------------------------<1> Постановление Конституционного Суда РФ от 30 октября 2003 г. N 15-П // ВКС РФ. 2003. N 6. С. 13. В своем Постановлении Конституционный Суд РФ обращает внимание на то, что положения Закона об основных гарантиях избирательных прав "не могут служить основанием для запрета

89

представителям организаций, осуществляющих выпуск средств массовой информации, при осуществлении ими профессиональной деятельности высказывать собственное мнение... за пределами отдельного информационного блока..." <1>. -------------------------------<1> Там же. С. 17. Таким образом, дело Р. подлежит пересмотру в обычном порядке. В описываемом случае мы столкнулись с осуществлением участниками правоотношений своих субъективных прав (на свободу слова, на осуществление предвыборной агитации и т.д.) и их законных интересов (выразить свое мнение в конкретной газете о последствиях избрания определенного кандидата на должность мэра, с одной стороны, и победить на выборах - с другой). В рассматриваемом примере коллизии в реализации как субъективных прав, так и законных интересов были разрешены с помощью установления ряда юридических обязанностей, которыми Конституционный Суд РФ защитил законный интерес Р. выразить свое мнение в газете, являясь ее учредителем, и которыми мировой судья поставлен перед необходимостью пересмотра своего решения, а кандидат на пост мэра Калининграда - не препятствовать законному интересу Р. Однако в то же время законный интерес баллотирующегося кандидата, заключающийся в том, чтобы в СМИ не распространялась негативная информация о возможных последствиях его избрания на пост, поддержки не нашел, ибо ему в рассмотренной ситуации корреспондирующая обязанность установлена не была. В этой связи уместно обратиться к совершенно справедливому утверждению З.В. Ромовской относительно того, что "в одних случаях закон сам определяет те факторы, которыми должен обусловливаться тот или иной интерес, в других случаях это решается судом с учетом собранных по делу доказательств, на основании уровня его правосознания" <1>. -------------------------------<1> Ромовская З.В. Указ. соч. С. 78. Имеем, что в отдельных случаях законный интерес без поддержки юридической обязанности реализоваться не может. Когда же в реализации законного интереса участвует правоприменительный орган, это распространяется на абсолютное большинство случаев, а законный интерес индивидуальным правоприменительным актом при определенных обстоятельствах трансформируется в субъективное право. Итог изложенному таков. Законный интерес и юридическая обязанность находятся между собой в тесном диалектическом взаимодействии. Юридическая обязанность является предпосылкой удовлетворения соответствующего праву стремления, может быть условием этого; она же и ограничивает реализацию законных интересов либо попросту делает ее невозможной. В любом случае удовлетворение законных интересов обусловлено существующими юридическими обязанностями. Юридическая обязанность позволяет поддерживать необходимое равновесие личных, общественных и государственных интересов в случаях коллизионной реализации прав и законных интересов участников правоотношений, устанавливая запреты одним и стимулируя других. Юридическая обязанность, субъективное право и законный интерес - мощные рычаги правового воздействия на общественные отношения, в основе своей имеющие многочисленные формы реализации интересов различных субъектов. Данные категории сочетают в себе как нормативное правовое регулирование, так и факторы, правовой нормативностью не обусловленные, не нашедшие закрепления в тех или иных предписаниях, но непосредственно сказывающиеся на формах удовлетворения потребностей всех субъектов. Сочетание нормативных начал регулирования и категорий, обусловленных лишь духом права и общей незапрещенностью, взаимообусловленность законных интересов и юридических обязанностей с учетом выявленных нами закономерностей усложняет вопрос каждого из субъектов правоотношения относительно того, имеет ли он на что-то право либо это просто его законный интерес. 2.7. Законные интересы как особый юридический стимул Инструментальная концепция изучения правовой материи позволяет обосновать тезис о том, что свою правовую "миссию" законные интересы выполняют во многом благодаря тому, что представляют собой юридический стимул особого рода. Именно на этом постулате мы и попытаемся сосредоточиться. Изначально определяя исходные методологические установки, следует задаться вопросом: может ли законный интерес, будучи соответствующим праву стремлением, направленным на

90

обладание конкретным благом, способным удовлетворить потребность в каждом конкретном случае, не являться стимулом? Суть стимула сводится к тому, что он есть побуждение к действию, возбуждение, побуждающая причина. В то же время прав И. Кант, утверждая, что "из понятия побуждения возникает понятие интереса" <1>. -------------------------------<1> Кант И. Критика практического разума. СПб., 1908. С. 83. Интерес - это осознанная необходимость удовлетворения определенной потребности. Потребность есть нужда в чем-либо. Необходимость удовлетворить данную нужду определенным способом - также стимул определенного поведения. Возникает резонный вопрос: если интерес - бесспорная побудительная причина к определенному действию, то является ли интерес стимулом? Сторонники объективной трактовки категории "интерес" ответят, что "осознание интереса есть стимул" <1>. Но это далеко не обоснованная позиция. -------------------------------<1> Глезерман Г.Е. Указ. соч. С. 90; Гершкович Б.Я. Указ. соч. С. 77. Как быть тем, кто исходит из разделяемого нами тезиса о том, что существования интереса, не находящего отражения в сознании, быть не может? Интерес, бесспорно, - побудительная причина определенного действия. Однако абсолютно прав А.В. Малько, утверждая, что "вряд ли можно согласиться с теми авторами, кто видит в стимулах лишь субъективный (внутренний) фактор. Стимул, а тем более правовой, в отличие от мотива, выступающего, действительно, в качестве внутренней побудительной причины, фактор внешний, воздействующий на субъекта извне" <1>. -------------------------------<1> Малько А.В. Стимулы и ограничения в праве. С. 33. Вместе с тем интерес, будучи категорией объективно-субъективной, обусловлен диалектической совокупностью как внутренних позывов личности, так и внешне детерминированных факторов. Реализация интересов зависит от характера сложившихся общественных отношений, что и обусловливает "внешний коррелятор" интереса. Наличие определенного интереса стимулирует субъекта к определенному варианту поведения в силу диалектического единства внутренних и внешних факторов воздействия. Объективно существующее право, несмотря на его обусловленность взаимозависимостью интересов личности, общества и государства, - явление, бесспорно, "внешнее" по отношению к конкретным действиям индивида, по выражению Гегеля, "нечто от него обособленное". Законный интерес - это соответствующее духу права стремление, направленное на удовлетворение определенной потребности. Законный интерес, находясь за рамками правовой нормы, обусловлен именно своей непротиворечивостью последней. Соответствие праву позволяет говорить об определенном интересе субъекта как о законном, охраняемом законом. Обозначенное стремление, поддерживаясь правом, будучи одним из способов обладания желаемым социальным благом, является особым юридическим стимулом определенного варианта поведения. Законный интерес - не собственно социальный интерес в полном смысле этого слова. Это стремление, стимул к действию, находящийся в плоскости воздействия права на общественные отношения. Не было бы права - не было бы и законных интересов. Важнейшим средством правового воздействия на общественные отношения являются нормы, санкционирующие определенные правила поведения. Вместе с тем норма права обусловливает существующие за ее границами, пределами законные интересы. Законные интересы - средство правового воздействия, концентрирующее в себе стремление к правомерному способу удовлетворения сложившейся потребности. Это и есть не что иное, как юридический стимул. Сказанное полностью соответствует определению правового стимула, под которым понимают "правовое побуждение к законопослушному деянию, создающее для удовлетворения собственных интересов субъекта режим благоприятствования" <1>. -------------------------------<1> Малько А.В. Стимулы и ограничения в праве. С. 43. Законный интерес побуждает, ибо это есть стремление к обладанию конкретным благом, способным удовлетворить потребность. Законный интерес - побуждение правовое, так как обусловливается соответствующим норме права стремлением. Чем ближе оно к праву, тем

91

больше шансов на его реализацию. Законный интерес - производная интереса социального, но проявляющая себя в инструментальной сфере действия права, будучи одним из средств юридического воздействия. Поэтому закономерно, что "стимулирующим средством... может быть и законный интерес (охраняемый законом интерес), являющийся определенной разновидностью дозволений. Законный интерес, так же как и субъективное право, несет регулятивную нагрузку, направлен на удовлетворение собственных интересов человека, содействует развитию общественных отношений" <1>. -------------------------------<1> Малько А.В. Стимулы и ограничения в праве. С. 45. Резонно заключить, что законный интерес - это и интерес определенного субъекта, и юридическое дозволение. Данное органическое единство и определяет его роль в качестве сильнейшего юридического стимула. Вместе с тем законный интерес - юридический стимул особого рода. Законный интерес - это и интерес субъекта, и юридическое дозволение, воздействующее на его поведение и выполняющее изначально заложенные в подобную незапрещенность функции. Рассматриваемое взаимодействие органично, именно оно и образует то, что следует понимать под законным интересом. В то же время интерес определенного субъекта, даже если он и соответствует праву, не может для этого же субъекта выступать в форме внешнего ограничения. Бесспорно, что сам участник правоотношения ради удовлетворения одного интереса ограничивает реализацию своих иных интересов. Однако борьба стремлений, диалектика интересов не являются внешним ограничителем его деятельности. Воздействуя на интересы, программируя их, поощряя реализацию одних и затрудняя других, мы стимулируем либо ограничиваем предполагаемый вариант поведения. Интерес в данном случае - предмет воздействия, но не сам стимул либо ограничение. Реализация интереса, как и сам интерес, обусловлена существованием внешней среды, внешних факторов, которые, взаимодействуя с ним, образуют стимулирующее либо ограничивающее начало. Законный же интерес - это стремление субъекта, совпадающее со смыслом действующих правовых предписаний, которые и стимулируют его к определенному варианту поведения. Изменяя содержание норм права, мы видоизменяем средства и цели правового регулирования, стимулируем либо ограничиваем поведение субъекта в зависимости от конкретных юридических установок. Но в этом случае видоизменится, подстроится под правовые предписания и сам законный интерес, продолжая стимулировать субъекта к выполнению определенных действий. Законный интерес потому и атрибутивен правовой материи, что при всех ограничительных механизмах, заложенных в нормах права, несет в себе стимул, побуждающее начало для субъекта действовать так, а не иначе. При гипотетической ситуации, в которой все нормы права будут направлены на ограничение определенной активности, законные интересы просто не возникнут, а мы сможем вести речь об интересах противоправных, которые в корне не соответствуют данным правилам поведения. Имеем, что законный интерес - это стимулирующее начало активности субъекта, основывающееся на соответствии желаемого результата поведения незапрещенным правовым установкам. В то же время законный интерес - это достаточно действенное средство правового воздействия на общественные отношения. Любое же средство воздействия - это сочетание как стимулирующих, так и ограничивающих факторов. Более того, "ориентация лишь на стимулирующие (как позитивные, так и негативные) начала выражает определенную однобокость в рассмотрении управленческих процессов, произвольном и необоснованном снятии другой противоположной стороны - правового ограничения, без чего невозможно и правовое стимулирование, и в целом юридическое воздействие" <1>. -------------------------------<1> Малько А.В. Стимулы и ограничения в праве. С. 81. Стимулы и ограничения - парные юридические категории. Данной точки зрения придерживается и А.М. Васильев: "Как парные категории, очевидно, следует рассматривать лишь такие соотносимые понятия, которые отражают взятые с точки зрения единой основы противоположные проявления ее сущности, позитивные и негативные стороны одного процесса" <1>. -------------------------------<1> Васильев А.М. Правовые категории. Методологические аспекты разработки системы категорий теории права. М., 1976. С. 244.

92

Как средство специально-юридического воздействия законный интерес несет в себе и ограничивающий заряд, но он направлен на противостоящих заинтересованному лицу участников правоотношений. Приведенный тезис и объясняет положение о том, что законному интересу противостоит обязанность общего плана - уважать его и не препятствовать его реализации, если это, в свою очередь, не препятствует реализации законного интереса другого лица. Итак, уникальность законного интереса как особого юридического стимула состоит в том, что он изначально не заключает в себе ограничивающего заряда, направленного на его носителя. Интерес, будучи первообразной законного интереса, побуждает, но не ограничивает субъекта. Ограничения имеют место лишь в расстановке приоритетов при реализации того или иного интереса. В данном контексте мы можем говорить лишь о позитивном сдерживании (что внутренне присуще любому стимулу) определенных действий. Так, если у работника возник законный интерес на поощрение, то последний должен позитивно сдерживать своего носителя от необдуманных поступков, способных испортить отношения с работодателем. В то же время наличие законного интереса у одного участника правоотношений ограничивает (в определенных случаях) желаемый вариант поведения другого. Тем более это становится очевидным, когда препятствие, стоящее на пути реализации законного интереса, устраняет индивидуальный правоприменительный акт, обязывающий противоположную сторону вести себя так, а не иначе. Проиллюстрируем роль и значение законного интереса как особого юридического стимула на конкретных примерах. Период проведения предвыборных кампаний, как правило, ознаменован появлением у многочисленных претендентов на определенный пост бланков избирательных наказов произвольной формы, в которых аккумулируются просьбы и пожелания избирателей, адресованные конкретному кандидату. Каждый потенциальный избиратель, получивший подобный бланк "наказа", имеет право его заполнить, его законный интерес выражается в том, чтобы именно его просьба была выполнена в первоочередном порядке. Подобный законный интерес избирателя стимулирует его: а) идти на выборы; б) голосовать за того кандидата, в чей адрес и были отправлены наказы. Законный интерес определенного лица, к примеру, стать президентом либо занять некий высокий пост стимулирует его вести себя так, чтобы это нравилось тому кругу избирателей, на чью поддержку он рассчитывает на выборах. В то же время очевидно, что этот законный интерес позитивно сдерживает лицо от совершения правонарушений, участия в скандальных мероприятиях, что может помешать ему достичь своей цели. Рассмотренные выше законные интересы не могут выступать изначальными ограничителями для их носителей. Правовое ограничение - это "правовое сдерживание противозаконного деяния, создающее условия для удовлетворения ИНТЕРЕСОВ КОНТРСУБЪЕКТА (выделено мной. - В.С.) и общественных интересов в охране и защите... они связаны с неблагоприятными условиями... для осуществления собственных интересов субъекта" <1>. -------------------------------<1> Малько А.В. Стимулы и ограничения в праве. С. 59 - 60. Существование подобных факторов исключает возникновение самого законного интереса, который является правомерным стремлением к чему-либо. Законный интерес - это стимул, который может лишь позитивно ограничивать определенные деяния. Правовое ограничение, наоборот, сдерживая одни поступки, одновременно негативно стимулирует другие. Именно поэтому приведенные выше положения мы не можем экстраполировать на законные интересы. Законные интересы - мощное средство специально-юридического воздействия, но природа его - стимулирующая. Она сочетает в себе ограничивающие начала лишь в той степени, в которой они и присущи стимулам. Ранее подчеркивалось, что интерес может быть правовым (юридическим) по своему характеру, но незаконным по своему содержанию (например, интерес завладеть пакетом акций какой-либо компании путем мошенничества). Здесь же следует отметить, что законный интерес является мощным правовым стимулом и тогда, когда его содержание противоречит моральным, нравственным критериям. Например, никто не может на законных основаниях запретить коллеге по работе публично высказываться о недостатках других сотрудников ради собственного карьерного роста; никто не может запретить кому-либо изменять своей супруге. Такие интересы, возможно, стимулируют человека к совершению определенных поступков (совершенствовать профессиональные знания, например, - в первом случае, лучше выглядеть - во втором), но до тех пор, пока они не вступают в

93

противоречие с действующими нормами права, не выходят за общие рамки дозволенного, их следует рассматривать именно как правовые стимулы. Законный интерес в силу своей природы является стремлением к тому, что есть благо. Однако субъект правоотношений имеет право претендовать не на каждое благо. Некоторые блага являются предметом лишь законных интересов лица. Одним из них выступает поощрение. Поощрение само по себе, наряду с законными интересами, является мощным юридическим стимулом. Однако поощрение - предмет законного интереса лица, ибо субъективного права на поощрение быть не может. "Правовое поощрение, - пишет А.В. Малько, - есть форма и мера юридического одобрения добровольного заслуженного поведения, в результате чего субъект вознаграждается, для него наступают благоприятные последствия" <1>. -------------------------------<1> Малько А.В. Льготная и поощрительная правовая политика. СПб., 2004. С. 164. Никто не принуждает человека к добровольно заслуженному поведению, поэтому и права требовать поощрения у последнего нет. Не случайно в соответствующих статьях, регламентирующих порядок определенных поощрений, используются словосочетания типа "может быть", "возможно" и т.д. Так, в ст. 36 Положения о службе в органах внутренних дел Российской Федерации, утвержденного Постановлением Верховного Совета РФ от 23 декабря 1992 г. N 4202-1, например, сказано, что "за образцовое выполнение служебного долга сотрудники, прослужившие в органах внутренних дел не менее десяти лет, могут быть награждены почетным знаком "Заслуженный сотрудник МВД Российской Федерации" <1>. -------------------------------<1> Ведомости РФ. 1993. N 2. Ст. 70. В этой связи нельзя согласиться с высказанным А.Ф. Сизым мнением о том, что у осужденных (если они в полном объеме выполняют основания поощрительных норм) возникает субъективное право на поощрение и что в плане последующего совершенствования поощрительной системы было бы целесообразно все формулировки "могут", "могут быть" из содержания норм закона исключить <1>. У осужденных нет и не может быть субъективного права на поощрение, у них есть лишь законный интерес, реализация которого во многом зависит от усмотрения должностных лиц. Поэтому в статьях УИК РФ, где закреплены меры поощрения для осужденных, обоснованно оставлены формулировки типа "могут" и "могут быть", означающие, что должностные лица вправе, но не обязаны поощрять осужденных, отличившихся заслуженным поведением в местах лишения свободы <2>. -------------------------------<1> См.: Сизый А.Ф. Поощрительные нормы уголовно-исполнительного права как средство формирования правомерного поведения осужденных (проблемы теории и практики): Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 1995. С. 26. <2> См.: Малько А.В., Субочев В.В. Законные интересы как правовая категория. С. 100. Тем не менее бесспорно, что в анализируемых случаях законный интерес получить поощрение является мощным стимулом к длительному добросовестному заслуженному поведению. Стимул, заключенный в поощрении, порождает соответствующее стремление достичь воплощающее данный стимул благо, что выступает, в свою очередь, предметом законного интереса лица, который опять-таки стимулирует его к требуемому варианту поведения. Вместе с тем законный интерес, будучи стимулом к достижению определенной цели для своего "носителя", позитивно ограничивая его от нецелесообразных в каждом конкретном случае действий, тем не менее может являться определенным ограничением для его контрсубъекта, сдерживая последнего от совершения юридически значимых поступков негативно. К примеру, ст. 5.27 КоАП РФ предусматривает ответственность за нарушения законодательства о труде и об охране труда. "Страх потерять руководящее кресло, пожалуй, лучше всего побуждает начальника соблюдать права работников. Кодекс РФ об административных правонарушениях предусматривает возможность дисквалификации за нарушения трудового законодательства" <1>. -------------------------------<1> Переладов А. Дисквалификация за нарушения трудовых прав // Законность. 2004. N 12. С. 11. К изложенному можно добавить, что законные интересы также являются объектом правовой охраны и защиты, и, несмотря на то что их реализация гарантирована в меньшей степени, чем субъективных прав, за защитой последних можно обращаться как в суд, так и в любой другой правоприменительный орган.

94

Надлежащий имидж организации, корпоративная ответственность - те факторы, которые не позволят управляющему персоналу в массовом порядке пренебрегать законными интересами служащих, выступая в исследуемом контексте ограничениями для соответствующего поведения должностных лиц. Повторимся, что законные интересы являются ограничением лишь для лиц, противостоящих их носителю. Так, прокурор субъекта РФ может объявить о своем законном интересе - увеличить количество налагаемых им дисциплинарных взысканий на работников прокуратур конкретного региона в целях укрепления служебной дисциплины. Право наложить подобное взыскание у первого появится в связи с неисполнением или ненадлежащим исполнением последними своих служебных обязанностей и совершением проступков, порочащих честь прокурорского работника. Однако законный интерес увеличить число взысканий - фактор, который будет достаточно эффективно сдерживать сотрудников прокуратур от совершения действий, которые могут стать причиной применения к ним подобных дисциплинарных мер. Не только само по себе наличие определенного законного интереса может стимулировать либо ограничивать участников правоотношений, но и (в большей степени) процедура его реализации. В первом случае законный интерес является ограничителем поведения контрагентов в определенной степени условным, ибо ему не корреспондирует соответствующая обязанность. Во втором случае процесс реализации охраняемых законом интересов посредством конкретных правоотношений, в которые вступают лица, либо при помощи правоприменительных структур свидетельствует о степени реальности реализации осуществляемого стремления, что усиливает стимулирующие и ограничивающие начала изучаемого правового средства. Законный интерес получить компенсацию морального вреда в определенной сумме оказывает на лицо, причинившее вред, одно воздействие, судебное же решение, удовлетворяющее данный законный интерес, - совсем другое. Так, заявительница обратилась в суд с иском о компенсации морального вреда, ссылаясь на то, что ее дочь, работавшая у ответчика бригадиром колесного парка, во внеурочное время пришла в цех для передачи ключей. Возвращаясь, она упала в канал для обмывки деталей и от полученных химических ожогов скончалась. В связи с гибелью дочери истица просила взыскать с ответчика 100 тыс. руб. Решением районного суда требования истицы удовлетворены частично, и в ее пользу взысканы 15 тыс. руб. Судом справедливо указано, что ответчик нарушил требования эксплуатации производственного объекта, обладающего свойствами повышенной опасности причинения вреда жизни и здоровью. Однако президиум краевого суда, удовлетворяя требования потерпевшей в полном объеме, указал на то, что назначенная судом к взысканию в пользу истицы сумма в размере 15 тыс. руб. явно несоразмерна ее нравственным страданиям, испытываемым в связи с потерей дочери. При определении размера компенсации должны учитываться требования разумности и справедливости <1>. -------------------------------<1> БВС РФ. 2003. N 7. С. 22. Таким образом, можно утверждать, что наличие законных интересов и их реализация - два самостоятельных обстоятельства, с существованием которых необходимо связывать наличие стимулирующего и ограничивающего эффектов имеющихся средств специально-юридического воздействия. Законные интересы как юридическое средство, будучи стимулом особого рода, проявляют себя в полной мере именно в динамике взаимоотношений сторон. Стимул, каким бы специфическим он ни был, не может не нести в себе позитивно сдерживающий, ограничивающий заряд. Более того, для контрагентов "заинтересованного" лица данный заряд не всегда позитивно сдерживающий. Он может быть прямым ограничением, создающим условия для удовлетворения возникшего законного интереса субъекта. Вместе с тем законный интерес может стимулировать не только своего носителя, но и противостоящее ему лицо. Нагляднее всего это прослеживается в правоотношениях сторон, прибегающих для удовлетворения своих стремлений к помощи правоприменительных структур. Так, Б., член избирательной комиссии Санкт-Петербурга с правом совещательного голоса, ознакомилась с подписными листами кандидата в губернаторы М. и при повторной их проверке установила, что подписи исполнены от имени М. разными лицами. В соответствии с п. п. 7, 8 ст. 28 Закона Санкт-Петербурга от 18 июня 2003 г. "О выборах высшего должностного лица СанктПетербурга - губернатора Санкт-Петербурга" подписи избирателей на таких подписных листах недействительны.

95

Перечисленные обстоятельства, по мнению истицы Б., в соответствии с Законом об основных гарантиях избирательных прав являются вновь открывшимися и регистрация М. должна быть отменена. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ указала, что проведение даже избирательной комиссией повторной проверки подписных листов, представленных в поддержку кандидата, противоречит федеральному и местному законодательству, ограничивающему такую проверку определенным сроком, предоставляемым избирательной комиссии для принятия решения о возможности регистрации кандидата, и не допускающему пересмотра закрепленных протоколом итогов проверки подписных листов после принятия решения о регистрации. В соответствии же со сложившейся практикой под вновь открывшимися обстоятельствами следует понимать такие обстоятельства, которые не были и не могли быть известны заявителю. Обстоятельства, на которые ссылается Б. в обоснование своего требования, таковыми не являются <1>. -------------------------------<1> БВС РФ. 2004. N 4. С. 13 - 14. Исследуемый пример свидетельствует, что как у избирательной комиссии в целом, так и у отдельных ее членов может существовать законный интерес в выявлении определенного количества недействительных подписных листов для отказа в регистрации тому или иному кандидату. Подобный законный интерес стимулирует членов избирательной комиссии тщательнее проверять сданные подписные листы, а кандидатов в депутаты - ответственнее подходить к процедуре их сбора. Тем не менее ограниченный срок, предоставленный избирательным комиссиям для проверки подписных листов, затрудняет их всесторонний анализ, что и нашло свое отражение в ст. 38 Закона об основных гарантиях избирательных прав, закрепляющей, что проверке могут подлежать все представленные подписи или часть из этих подписей, но не менее 20% от установленного законом необходимого для регистрации кандидата количества подписей, отобранных для проверки посредством случайной выборки (жребия) (п. 3 данной статьи). Таким образом, аналогичный законный интерес членов избирательной комиссии не всегда может быть реализован в силу как объективных факторов (к примеру, большой объем работы), так и субъективных (невозможность провести повторную, обстоятельную проверку предоставленных подписных листов). Итак, стимул, заложенный в законном интересе, так же относителен, как и сама возможность его реализации, прямо законом не гарантированная. Законный интерес получать более существенные пенсии, чем это предусмотрено действующим законодательством, стимулирует работающего откладывать в соответствии со специальными программами пенсионного накопления достаточные для достойной дальнейшей жизни суммы денежных средств. Законный интерес не терять вложенные во что-либо деньги либо избавить себя от возможных финансовых потерь стимулирует субъекта правоотношения участвовать в различных программах добровольного страхования. Выполнение предусмотренных требований, условий специальных программ пенсионных накоплений, добровольного страхования обусловливает в дальнейшем возникновение субъективного права на желаемые блага. Таким образом, законный интерес, стимулирующий своего носителя к достижению определенного результата, является первообразной его последующего субъективного права на первоначально желаемый объект. Тем не менее это не снимает вопрос об эффективности стимула, заложенного в законном интересе. Отмеченная эффективность определяется следующими факторами: реальностью достижения желаемого блага; конкуренцией сил, интересов, направленных на достижение аналогичных целей; возможностью рассчитывать на поддержку правоприменительных структур в виде непосредственной защиты конкретного законного интереса. Отсутствие реальных гарантий реализации законного интереса делает стимул, в нем заложенный, менее эффективным, действенным, чем стимул, направленный на субъекта правоотношения путем предоставления ему конкретного субъективного права. Вместе с тем неверно прямо пропорционально увязывать стимулирующую роль законного интереса с гарантированностью данной категории как таковой. В определенных случаях стимулирующая роль законного интереса (в том числе и интереса, направленного на обладание конкретным субъективным правом) гораздо эффективнее, чем всех иных специально-юридических средств воздействия, ведь законный интерес - стимул, который хотя и определяется действующими правовыми установками, но обусловлен именно интересом субъекта в удовлетворении конкретной потребности.

96

Законный интерес достичь что-либо незапрещенное может быть гораздо более эффективным толчком к желаемому варианту поведения, чем гарантированное обладание прямо разрешенным, закрепленным за субъектом социальным благом. Учитывая вышесказанное, можно сделать следующие выводы. Законный интерес - особый юридический стимул, являющий собой органическое единство соответствующего дозволенному правом стремления лица и средства специально-юридического воздействия на поведение участников правоотношений. Законный интерес стимулирует своего носителя к конкретному варианту поведения, к достижению определенных социальных благ, одновременно неся в себе заряд позитивно ограничивающих его поведение факторов. Негативно ограничивать поведение своего носителя законный интерес не может, ибо цель его реализации для его носителя - удовлетворить свои собственные интересы, но не интересы контрагента. Таким образом, законный интерес не может выступать правовым ограничением для заинтересованного в его реализации лица. Вместе с тем законный интерес может быть действенным стимулом для различных участников правоотношений, противостоящих носителю законного интереса, исходя из совокупности способствующих реализации их же интересов факторов и обстоятельств. Охраняемый законом интерес может в то же время выступать объективным правовым ограничением поведения определенных лиц, действия которых чинят необоснованные препятствия реализации интереса любого из участников правоотношения. Таким образом, ограничением законный интерес может выступать только для поведения контрагентов его носителя. Стимулирующая и ограничивающая роль законных интересов как весьма действенна, так и в значительной степени относительна, условна, что определяется существующей динамикой правовых предписаний, позицией правоприменителя и системой сопутствующих его реализации обстоятельств. Тем не менее, находясь в диалектическом взаимодействии с интересами личности, общества и государства, законные интересы остаются действенным средством специальноюридического воздействия на общественные отношения. 2.8. Законные интересы как элемент правового статуса Дискуссия относительно того, являются ли законные интересы элементом правового статуса или необходимости включать их в него нет, ведется с прошлого века. Еще в 1972 г. В.А. Иванов высказался за включение законных интересов в правовой статус личности, подчеркивая, что "государство гарантирует индивидууму физическую и психическую неприкосновенность, а равно неприкосновенность всех других прав и законных интересов, образующих правовой статус личности" <1>. -------------------------------<1> Иванов В.А. Гарантии прав личности в сфере административного принуждения // Советское государство и право. 1972. N 8. С. 56. Подобная постановка вопроса вызвала (и вызывает в настоящее время) массу возражений. Наиболее серьезный довод противники включения законных интересов в правовой статус личности видят в том, что они якобы не представляют собой средства юридического воздействия на общественные отношения. Так, по мнению В.М. Горшенева, "нельзя признать удачной попытку некоторых ученых дополнить узконормативную характеристику правового статуса таким компонентом, как законный интерес... Приведенные соображения по поводу законного интереса как составного компонента правового статуса выглядят неубедительными" <1>. Главный его аргумент сводится к тому, что "неправильно в законном интересе усматривать способ регулирования. Законный интерес - объект правового регулирования, а не способ регулирования, не способ добывания этого блага" <2>. -------------------------------<1> Горшенев В.М. Структура правового статуса гражданина в свете Конституции СССР 1977 г. // Правопорядок и правовой статус личности в развитом социалистическом обществе в свете Конституции СССР 1977 года. Саратов, 1980. С. 52. <2> Там же. Этой же позиции придерживается и В.А. Кучинский, утверждая, что "поскольку законные интересы не обладают праворегулятивными качествами, они не могут относиться и к правовому статусу личности" <1>. -------------------------------<1> Кучинский В.А. Указ. соч. С. 88.

97

Эту точку зрения разделяет и С.Л. Сергевнин, называя неудачной попытку включения в правовой статус законных интересов <1>. -------------------------------<1> См.: Сергевнин С.Л. Субъект Федерации: статус и законодательная деятельность. СПб., 1999. С. 79. С такой аргументацией согласиться нельзя. Законные интересы - самостоятельное юридическое средство, воплощающее в себе потенциал объективно существующего права, определенных нормативных предписаний, устанавливающих рамки возможного и должного, а также те стремления субъекта, которые направлены на обладание дозволенным (незапрещенным) социальным благом. Более того, исследуемое юридическое средство показывает уязвимость понимания регулятивного потенциала права с позиций сугубо нормативистского к нему подхода, ибо нормативность далеко не полностью исчерпывает природу данного общественного феномена, основанную на диалектическом единстве интересов личности, общества и государства, а является лишь одним из элементов, катализирующих обозначенное взаимодействие. А.В. Малько справедливо отмечает, что "благом является не законный интерес, а то, на что он направлен; благо - объект законного интереса. Здесь, как нигде, близка связь между законным интересом как правовой категорией и социальным интересом как категорией социологической и философской. Интерес - специфическое стремление к чему-либо, стремление лица к удовлетворению своих потребностей, стремление к получению того или иного блага" <1>. -------------------------------<1> Малько А.В. Законные интересы советских граждан. С. 112. "Отрицание за законными интересами качества праворегулятивности лишает их правовой оригинальности, ведет к умалению их роли, к их правовой инфантильности. Разумеется, нельзя сказать, что законные интересы регулируют общественные отношения так же, как и субъективные права (т.е. более четко, конкретно, гарантированно). Учитывая юридически усеченный характер законных интересов, их расплывчатость, аморфность и т.д., от них и нельзя ожидать большего. Однако они, по нашему мнению, все же обладают известной праворегулятивностью, ибо поведение субъектов регулируется не только с помощью дозволений, прямо сформулированных в нормах права, но и с помощью таких дозволений, которые вытекают из духа этих норм" <1>. -------------------------------<1> Малько А.В., Субочев В.В. Законные интересы как правовая категория. С. 123 - 124. Вышеотмеченное позволяет сделать вывод, что невключение законных интересов в структуру правового статуса личности путем обоснования того аспекта, что они не обладают праворегулятивными свойствами, лишено объективных оснований. Утверждать подобное - значит неверно трактовать природу, сущность законных интересов. Более того, необходимо критически подойти к самому критерию отнесения каких-либо элементов к категории "правовой статус личности" с позиции их "праворегулятивности". В структуре правового статуса личности (согласно предлагаемой Н.И. Матузовым концепции <1>) целесообразно выделять следующие элементы: 1) правовые нормы; 2) правосубъектность; 3) права и обязанности; 4) законные интересы; 5) гражданство; 6) юридическую ответственность; 7) правовые принципы; 8) правоотношения общего типа. -------------------------------<1> См., например: Матузов Н.И. Правовой статус личности: понятие, структура, виды // Теория государства и права: Курс лекций / Под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. С. 269. Вряд ли все перечисленные элементы, входящие в правовой статус, выделены Н.И. Матузовым с позиции их праворегулятивной роли. Более того, данные свойства применительно к правосубъектности и гражданству более чем условны. По абсолютно верному утверждению Л.Д. Воеводина, термин "правовой статус" обычно применяют тогда, когда "речь идет о характеристике положения того или иного субъекта правового общения... Необходимо выработать такой вариант понятия правового статуса личности, который давал бы полное представление о месте человека и гражданина в обществе и государстве" <1>. -------------------------------<1> Воеводин Л.Д. Юридический статус личности в России. М., 1997. С. 11 - 14. Едва ли узконормативный взгляд на данную объемную категорию, обоснованный неверно трактуемыми позициями инструментализма, позволит сформировать правильное представление о месте личности в обществе.

98

Не вдаваясь в дискуссию относительно элементного состава правового статуса личности, что не входит в задачу настоящего исследования, отметим, что необходимость включения законных интересов в правовой статус достаточно обоснованно мотивируется рядом ученых. Так, Н.В. Витрук отмечает, что "необходимо в качестве самостоятельного элемента правового статуса личности выделить интересы личности, охраняемые законом (законные интересы), которые не охватываются содержанием субъективных прав и юридических обязанностей" <1>. Эту идею ученый отстаивает и в других своих работах <2>. Наиболее обстоятельно она изложена им в книге "Основы теории правового положения личности в социалистическом обществе", где он показывает, что "законные интересы дополняют систему юридических прав, свобод и обязанностей личности, выступая структурным элементом правового статуса". -------------------------------<1> Витрук Н.В. О категориях правового положения личности в социалистическом обществе // Советское государство и право. 1974. N 12. С. 11. <2> См.: Проблемы личности в теории социалистического государства и права // Актуальные проблемы теории социалистического государства и права. М., 1974. С. 167 - 173; Правовой статус личности: содержание, виды и тенденции // Проблемы правового статуса субъектов права. Калининград, 1976; Основы теории правового положения личности в социалистическом обществе. С. 29; Правовой статус личности в СССР. С. 11. По мнению А.П. Глебова, "законные интересы - относительно самостоятельный элемент правового статуса личности. Кроме интересов, воплощенных в правах и обязанностях, существуют и иные законные интересы личности, охраняемые государством" <1>. -------------------------------<1> Глебов А.П. Охрана прав и свобод граждан в системе функций советского государства // Правопорядок и правовой статус личности в развитом социалистическом обществе в свете Конституции СССР 1977 года. Саратов, 1980. С. 121. Обосновывая необходимость включения законных интересов в правовой статус личности, А.В. Малько исследовал своеобразный генезис позиций ученых <1>, разделяющих данную точку зрения <2> и ее отвергающих <3>. -------------------------------<1> См.: Малько А.В. Законные интересы советских граждан. С. 110 - 111. <2> См., например: Чхиквадзе В.М. Социалистический гуманизм и права человека. М., 1978. С. 149 - 150; Матузов Н.И. Правовой статус личности: понятие и структура // Правопорядок и правовой статус личности в развитом социалистическом обществе в свете Конституции СССР 1977 года. Саратов, 1980. С. 61 - 62; Глебов А.П. Указ. соч. С. 121; Мальков В.В. Понятие правового статуса личности в СССР // Управление и право. 1978. Вып. 4, ч. 1. С. 58; Мартынчик Е.Г., Радьков В.П., Юрченко В.Е. Охрана прав и законных интересов личности в уголовном судопроизводстве. Кишинев, 1982. С. 11; Кокорев Л.Д. Развитие правового статуса личности в уголовном судопроизводстве // XXVI съезд КПСС и укрепление законности и правопорядка. М., 1982. С. 168; Гулиев В.Е., Рудинский Ф.М. Социалистическая демократия и личные права. М., 1984. С. 146; Коврига З.Ф. Уголовно-процессуальная ответственность. Воронеж, 1984. С. 160; и др. <3> См., например: Горшенев В.М. Указ. соч. С. 52; Кузнецов А.В. Указ. соч. С. 21; Малеин Н.С. Охраняемый законом интерес. С. 34; Шайкенов Н.А. Категория интереса в советском праве. С. 9; Федотов М.А. Конституционный статус советского гражданина. М., 1982. С. 11 - 12; Кучинский В.А. Указ. соч. С. 87; Лукашева Е.А. Социально-психологические аспекты реализации прав личности // Реализация прав граждан в условиях развитого социализма. М., 1983. С. 151; Пережняк Б.А. Конституционные основы правового положения личности в социально-культурной сфере развитого социалистического общества: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Одесса, 1984. С. 8 - 9. Объединяют позиции ученых, настаивающих на включении законных интересов в правовой статус личности, следующие факторы: 1) объективное понимание многогранной сущности законных интересов, выступающих средством и достижения определенных благ, и использования гарантированной государством возможности удовлетворить определенные потребности; 2) акцентирование внимания на том, что законные интересы дополняют систему прав и обязанностей (Н.В. Витрук), выходят за рамки последних (А.П. Глебов). Права и обязанности являются общепризнанными элементами правового статуса. Однако законные интересы играют не менее важную роль в развитии правоотношений, в характеристике правового положения личности, чем перечисленные категории. Как нет обязанностей без прав и прав без обязанностей, так не может существовать и субъективных прав без законных интересов и

99

законных интересов без субъективных прав. Именно охраняемые законом интересы подчеркивают инструментальные особенности права, его скрытый потенциал, неиспользованные резервы. Зачастую законные интересы стимулируют субъекта к совершению определенных юридически значимых поступков, оставляя позади побудительные функции субъективных прав или обязанностей. Интерес в сфере действия права - вот та сила, которая находится рядом с правами и обязанностями, образуя своеобразную триаду возможностей личности, и которая, в зависимости от обстоятельств, бывает как производной, так и первообразной последних. Тем более нередки случаи трансформации законных интересов в субъективные права и субъективных прав в законные интересы. Итак, кажущемуся отсутствию праворегулятивной роли законных интересов в механизме правового воздействия на общественные отношения, на чем основывают свои позиции ряд ученых, противопоставляются именно законные интересы как правовое средство, не уступающее по инструментальному потенциалу правам и обязанностям. Необходимо указать и причины, по которым отдельные специалисты не являются сторонниками включения законных интересов в правовой статус личности: 1) субъективное исключение законных интересов из правового статуса личности, основанное на противоречивости логического обоснования этого внутри самой концепции (Н.А. Шайкенов); 2) неверная трактовка природы законных интересов, приводящая к очевидным противоречиям в суждениях авторов (А.В. Кузнецов, Е.А. Лукашева); 3) однобокое представление о правовом статусе личности как о статичной системе, лишенной взаимосвязи с динамично развивающимися общественными отношениями (М.А. Федотов). Так, аргументация Н.А. Шайкенова сводится к тому, что "в правовой статус входят в качестве его составных элементов не сами интересы, а юридические средства их обеспечения" <1>. Однако в дальнейших рассуждениях автор признает, что законный интерес и является одним из таких средств. "Законодатель, - отмечает он, - использует две категории для определения объекта правовой защиты - субъективное право и законный интерес... В данном случае имеют место два качественно различных уровня правового обеспечения интересов личности. Первый уровень воплощается в категории законного интереса (стадии правового статуса) и выражает общую роль права в обеспечении интересов" <2>. -------------------------------<1> Шайкенов Н.А. Категория интереса в советском праве. С. 9. <2> Шайкенов Н.А. Категория интереса в советском праве. С. 12. Но уже 10 лет спустя, в 1990 г., Н.А. Шайкенов указывает, что "права человека, законные интересы и субъективные права - различные уровни правового обеспечения интересов личности" <1>. -------------------------------<1> Шайкенов Н.А. Правовое обеспечение интересов личности. Расширившееся с течением времени представление Н.А. Шайкенова о правовых средствах обеспечения интересов личности безусловно полностью опровергает его ошибочную мысль о том, что законные интересы включать в правовой статус личности нецелесообразно. Достаточно странная аргументация и у А.В. Кузнецова: "По мнению Н.В. Витрука, в содержание правового статуса личности включаются также ее интересы. С этим следует согласиться. Однако специальное указание на законные интересы как на один из компонентов правового статуса личности делать не целесообразно, поскольку в правовой сфере эти интересы выступают как субъективные права граждан" <1>. -------------------------------<1> Кузнецов А.В. Указ. соч. С. 21. В этой связи возникает вопрос: если в правовой сфере законные интересы полностью отождествляются с субъективными правами, то в какой сфере следует разграничивать данные понятия? Кроме того, если законные интересы по своей сути полностью совпадают с субъективными правами, то на каких основаниях А.В. Кузнецов поддерживает Н.В. Витрука и включает интересы в правовой статус личности? А.В. Кузнецов к тому же в дальнейших своих рассуждениях опровергает выдвинутое им ранее положение о том, что законные интересы в правовой сфере "выступают как субъективные права". "Многие интересы личности, - пишет он, - охраняются законом, не будучи формально закрепленными в качестве субъективных прав" <1>. -------------------------------<1> Кузнецов А.В. Указ. соч. С. 64.

100

Нецелесообразным расширять понятие правового статуса таким элементом, как законные интересы, считает и Е.А. Лукашева: "Что же касается законных интересов, то есть интересов, которые не нашли прямого выражения и закрепления в юридических правах и обязанностях, то едва ли есть необходимость выделения их в качестве самостоятельного элемента правового статуса, поскольку сформировавшийся интерес предшествует правам и обязанностям и независимо от того, находит ли он прямое закрепление в законодательстве или просто подлежит правовой защите со стороны государства, является категорией внеправовой или доправовой и, разумеется, закрепляется не только в конкретных правовых предписаниях, но и в общих принципах законодательства" <1>. -------------------------------<1> Лукашева Е.А. Указ. соч. С. 151. В самом деле, относительно субъективного права законный интерес - внеправовая или доправовая (а иногда и послеправовая) категория. Но критерием того, является ли та или иная категория правовой либо внеправовой, выступает не субъективное, а объективное право. Поэтому с таких позиций неверно полагать, что законный интерес не есть самостоятельная правовая категория, и в связи с этим будет неправильно не включать его в правовой статус личности <1>. -------------------------------<1> См.: Малько А.В., Субочев В.В. Законные интересы как правовая категория. С. 126 - 127. М.А. Федотов, в свою очередь, отмечает, что "некоторые авторы предлагают включить в структуру правового статуса личности и другие элементы: принципы, ответственность, законные интересы и т.д. Эти элементы, несомненно, входят в систему правового бытия личности, однако их включение в категорию правового статуса размывает границы ее юридической конструкции, делает ее менее четкой и логичной. Так, законные интересы - это такие интересы личности, которые не получили прямого закрепления в субъективных правах граждан, но подлежат правовой защите со стороны государства... Не формулируя конкретное содержание законных интересов (иначе они превратились бы в права), государство берет на себя функции по их охране и защите, одновременно возлагая на граждан... обязанность уважать законные интересы других лиц. Поэтому, видимо, законные интересы не могут включаться в правовой статус гражданина без нарушения целостности этой правовой категории и четкости ее границ" <1>. -------------------------------<1> Федотов М.А. Указ. соч. С. 11 - 12. Последняя точка зрения является наиболее обоснованной из всех вышеприведенных. Однако М.А. Федотов, на наш взгляд, недостаточно правильно понимает саму сущность термина "правовой статус личности". Следуя логике М.А. Федотова, получаем, что правовой статус личности - явление статичное. Однако статика вряд ли отражает реальный статус человека в юридической системе общества. Здесь надо прислушаться к Л.Д. Воеводину, утверждающему, что "если в юридическом статусе человека видеть его место в правовом общении, то содержание этого статуса закрепляется всеми теми нормами и институтами, которые в большей или меньшей степени призваны обозначить положение и роль человека в обществе... Вследствие очевидного разнообразия этих отношений столь же численно велики и правовые средства, способные выразить его... Все институты, непосредственно раскрывающие место индивида в обществе и государстве, можно смело включить в основы правового положения личности" <1>. -------------------------------<1> Воеводин Л.Д. Указ. соч. С. 28 - 32. Заслуга законных интересов и состоит как раз в том, что они позволяют глубже осознать все то многообразие отношений, в которое вступает человек, те средства и способы защиты своих прав и интересов, которые он использует. М.А. Федотов, включая законные интересы в систему правового бытия личности, вместе с тем не предлагает классификационных критериев разграничения правового бытия и правового статуса, что, возможно, сняло бы ряд спорных вопросов. По абсолютно точному и справедливому наблюдению А.В. Малько, "включение законных интересов в правовой статус несет с собой и некоторые побочные, нежелательные последствия, что неизбежно. Оно действительно несколько нарушает четкость границ правового статуса, делает его менее конкретным и менее определенным. То есть законный интерес привносит в правовой статус все то, чем богат сам (нечеткость, неконкретность, неопределенность). И было бы легче всего в связи с этим отказать законным интересам в праве на включение в правовой статус. Ошибка многих специалистов как раз в том и состоит, что они видят только эти нежелательные

101

побочные последствия или не видят или не хотят видеть других последствий, положительно сказывающихся на нем, которые тоже являются результатом включения законных интересов в этот правовой институт. В этом вопросе, думается, нужно учитывать как негативное, так и позитивное, а не только негативное и на его основе решать всю проблему в целом" <1>. -------------------------------<1> Малько А.В. Законные интересы советских граждан. С. 115 - 116. Анализ рассмотренных позиций показывает, что все они в достаточной степени субъективны. Многие из дискутирующих по поводу включения законных интересов в правовой статус личности специалистов "осторожничают", выражают свое мнение с известными оговорками (Н.А. Шайкенов употребляет фразу "было бы не совсем точным"; Н.С. Малеин - "вряд ли правильно" <1>; М.А. Федотов - "видимо, не могут"; А.В. Кузнецов - "нецелесообразно"; Е.А. Лукашева - "едва ли есть необходимость"; Б.А. Пережняк - "спорный характер" <2> и т.д.). -------------------------------<1> См.: Малеин Н.С. Охраняемый законом интерес. С. 34. <2> См.: Пережняк Б.А. Указ. соч. С. 8 - 9. Включение законных интересов в правовой статус личности является вопросом принципиальным. Личность, существуя в обществе, вступая в различного рода правоотношения, осуществляя деятельность, которая не всегда императивно регулируется существующими правовыми нормами, руководствуется, прежде всего, удовлетворением своих интересов. Если эти интересы не противоречат праву, соответствуют его принципам, то их никоим образом нельзя сбрасывать со счетов по двум причинам. Во-первых, законные интересы субъектов играют огромную мотивационную роль для участников правоотношений, они определяют направленность поведения, обосновывают те или иные поступки. Во-вторых, законные интересы свидетельствуют о том, что в конкретный момент наиболее актуально для человека, чего он хочет достичь и какие препятствия существуют у него на пути. Законный интерес - это юридическое дозволение, это не просто интерес, как психологическая или социологическая категория. Это категория правовая, имеющая теснейшие связи как с субъективными правами, так и с юридическими обязанностями. Таким образом, получается, что законные интересы, будучи правовой категорией, в любом случае оказывают определенное воздействие на юридическое закрепление положения личности в обществе. Помимо этого, они определяют поведение субъекта и дают яркую картину его правовых проблем и устремлений, сигнализируя об индивидуальной системе препятствий в каждом отдельном случае. Этого более чем достаточно для включения законных интересов в правовой статус личности. По крайней мере причин для этого не меньше, чем для включения в правовой статус остальных элементов, его образующих. Если же интерес определенного субъекта противоречит действующим правовым предписаниям, является антиправовым, то, несмотря на то что его нельзя включать в правовой статус личности, его тем не менее нельзя "сбрасывать со счетов". Обосновав необходимость включения законных интересов в правовой статус личности, обратим внимание на диалектику их соотношения с другими элементами правового статуса, на ту смысловую нагрузку, которую несет в себе изучаемый правовой феномен именно в рассматриваемой плоскости исследования. Н.И. Матузов подчеркивает, что "следует различать общий для всех правовой статус гражданина, специальный (родовой) статус определенных групп граждан и индивидуальный (частный) статус конкретных лиц. Здесь налицо соотношение общего, особенного и единичного" <1>. -------------------------------<1> Матузов Н.И. Правовая система и личность. С. 53. В то же время ученый считает, что "правовой статус гражданина - понятие обобщающее, оно отражает только то, что присуще всем и каждому члену общества... Поэтому в общий правовой статус гражданина входят лишь общие для всех субъективные права и обязанности и не включаются многочисленные права и обязанности, которые постоянно возникают и прекращаются у субъектов в зависимости от выполнения ими тех или иных профессиональных функций, общественного положения... других обстоятельств" <1>. -------------------------------<1> Там же. С. 51.

102

Учитывая наличие специальных и индивидуальных правовых статусов, отражающих то единичное, что находится за рамками общего, но влияет на положение личности в обществе, с этим вполне можно согласиться. Однако при экстраполяции дефиниции общего правового статуса личности на законные интересы возникает ряд вопросов принципиального характера. Если, согласно точке зрения Н.И. Матузова, общий правовой статус включает в себя позиции, единые для всех участников общественных отношений (общие для всех права и обязанности, к примеру), то законные интересы в правовой статус включать нельзя. Законные интересы различны у разных субъектов, они зависят от по-разному сложившейся у каждого субъекта правоотношения ситуации, от совокупности сопутствующих факторов и обстоятельств, от существующих потребностей и найденных или искомых способов их удовлетворения. Законные интересы в равной степени зависят как от действующих правовых предписаний, так и от существующих потребностей субъекта. Если норма права в описываемой ситуации элемент обобщающий, то потребность - элемент, не допускающий подобных обобщений, ибо в зависимости от различных, порой стихийно формирующихся обстоятельств одна и та же норма права может порождать противоречивые законные интересы. Вряд ли можно рассуждать об общих для всех субъектов правоотношений законных интересах, существующих наряду с общими правами и обязанностями. Права и обязанности могут являться общими в силу позиции государства, закрепляющего их за конкретными субъектами. Закрепить же за кем-либо конкретный законный интерес нельзя. Его возникновение продуцируется общим правом или общей обязанностью, однако далеко не факт, что при подобных обстоятельствах аналогичный законный интерес возникнет у другого лица. В этом заключается, с одной стороны, стихийность законных интересов, с другой - их способность в виде элемента самоорганизации катализировать систему диалектического взаимодействия личности, общества и государства. Законные интересы могут как совпасть у лиц, обладающих абсолютно различными индивидуальными или родовыми статусами, так и вступить в коллизию у субъектов с одинаковым общественным положением. Общие законные интересы, бесспорно, существуют, однако данное классификационное основание дает представление о количественном критерии существующих законных интересов, об их массовом либо индивидуальном характере. Распространять данную общность на тех же основаниях, в силу которых выделяются общие субъективные права и юридические обязанности, на указывающий на законные интересы элемент правового статуса беспочвенно. В то же время ошибочен вывод о том, что не все законные интересы могут входить в состав правового статуса лица. В правовой действительности не существует установленного на законодательном (да и на любом другом) уровне критерия какого-либо разграничения законных интересов по степени их значимости, всеобщности и "всеприсутствия". Соответственно, выбрать часть интересов, которая может входить или не входить в правовой статус, невозможно по изложенным объективным причинам. Поэтому к правовому статусу лица мы относим все законные интересы, которые возникают в разное время у различных участников правоотношений. Итак, законные интересы - неотъемлемое звено как общего, так и специального и родового правового статуса личности, которые, сами по себе завися от особенностей, присущих тому или иному правовому статусу, данные классификационные критерии в основании своей принадлежности к определенному положению личности в обществе не приемлют. Бесспорно, законный интерес пенсионера будет отличаться от законного интереса студента, подрабатывающего таксистом, однако в масштабах государства мы не сможем сказать, что определенные законные интересы будут однозначно присутствовать у всех лиц, проживающих на определенной территории, а определенная их совокупность - только у пенсионеров или студентов. Получаем, что законные интересы не всегда и не во всем соответствуют тому правовому статусу, которым в непосредственный промежуток времени обладает человек. Таким образом, общий правовой статус должен включать в себя все существующие законные интересы. Ведь законные интересы - категория правовая, она существует в правовом пространстве, которое отражается в существующей правовой системе и правовом статусе личности. Если не все законные интересы присутствуют в общем правовом статусе личности, значит, правовой статус не полностью соответствует сложившимся правовым реалиям. Однако нельзя сбрасывать со счетов и тот фактор, что индивидуальные и родовые правовые статусы оказывают существенное влияние на законные интересы, форму и способы их реализации. Так, сущностными элементами любого из правовых статусов являются субъективные права и юридические обязанности. Эти элементы не только характеризуют место личности в системе общественных связей, но и представляют собой юридическую связь участников правоотношений.

103

Таким образом, пределы реализации, удовлетворения интересов участников правоотношений характеризуются объемом принадлежащих им прав и обязанностей. В силу этого реализация законных интересов будет сдерживаться теми юридическими обязанностями, которые включаются в определенный, конкретный правовой статус (индивидуальный или родовой), корреспондируя установленным субъективным правам. Осуществление юридической обязанности, которое непроизвольно затрудняет реализацию возникшего законного интереса, является здесь своеобразным объективно существующим препятствием. Диалектика прав и обязанностей в рамках определенного правового статуса личности вполне объяснимый фактор, влияющий на способы реализации соответствующих праву стремлений. Это очевидно, ибо все элементы правового статуса личности не только подчеркивают положение индивида в правовой системе общества, но и оказывают существенное взаимовлияние друг на друга. Для более объективного и глубокого осознания роли и места законных интересов в правовом статусе личности проанализируем соотношение законных интересов с другими элементами правового статуса. В основе рассматриваемого соотношения лежит двухстороннее взаимовлияние рассматриваемых категорий друг на друга. Юридически закрепленное положение личности в обществе (правовой статус): а) в достаточно значимой степени определяет законные интересы, их направленность, способно видоизменить последние, сказавшись на потребностях, их породивших; б) влияет на способы и эффективность удовлетворения законных интересов. Правовой статус личности в своей основе имеет фактический социальный статус человека, реальное его положение в системе общественных отношений. Законные интересы, в свою очередь, влияют на то, каким же образом будет юридически закрепляться положение личности в обществе с учетом выбранных субъектом и им желаемых и предполагаемых способов удовлетворения своих потребностей. Игнорировать этот факт нельзя, так как законные интересы во многом детерминированы потребностями человека и связаны с субъективными правами и юридическими обязанностями, которыми также определяется правовой статус личности, его юридически закрепленное положение в обществе. Нами уже было проанализировано то взаимовлияние, которое оказывают правовой статус на законные интересы и законные интересы на правовой статус. Вместе с тем в тесной увязке в рассмотренном взаимовлиянии находятся и другие элементы правового статуса: субъективные права и юридические обязанности, которые, не противореча и в определенном смысле обусловливаясь правовыми принципами (элемент правового статуса), определяют и насыщают самые разнообразные правоотношения (также элемент правового статуса). Правовой статус система, хотя и подверженная определенной динамике, изменяющаяся под влиянием различных факторов, но тем не менее в сопоставлении с ее элементами более или менее постоянная. Подобное утверждение на первый взгляд может показаться спорным: динамика элементов и относительное постоянство категорий, их объединяющих. Но только на первый взгляд. Ведь правовой статус - это юридически закрепленное положение личности в обществе, положение, которое не может состоять из одних и тех же правоотношений, субъективных прав и тем более законных интересов. Так вот отражение динамики общественных отношений в элементах, составляющих правовой статус, в основном обусловливается многообразием и некоторой стихийностью законных интересов субъекта. Именно законные интересы зачастую толкают субъекта на вступление в те или иные правоотношения, на использование своих субъективных прав тем или иным образом. Правовому же статусу как системе составляющих его элементов, как и любой системе, присущи организация, самоорганизация и саморегулирование. Организационное воздействие на правовой статус оказывает государство, используя определенным образом существующий набор правовых средств в едином механизме правового регулирования. Самоорганизацию и саморегулирование, присущие правовому статусу как системе, можно объяснить при помощи синергетики, обосновав при этом ведущую роль в рассматриваемом процессе именно законных интересов. Поясним, что "в рамках синергетики описываются закономерности функционирования и трансформации самоорганизующихся систем. Эти закономерности не задаются в системе извне, а являются продуктом ее собственной деятельности, поэтому их истоки и содержание следует искать внутри системы - в этом специфика синергетического подхода" <1>. Поэтому при рассмотрении данного аспекта и акцентируется внимание на самоорганизации и саморегулировании как процессах, присущих правовому статусу личности. -------------------------------<1> Ветютнев Ю.Ю. Синергетика в праве // Государство и право. 2002. N 4. С. 64. Самоорганизация и саморегулирование правового статуса выражаются в надлежащем и определенном сочетании входящих в него элементов.

104

Законные интересы в рассматриваемом процессе играют решающую, определяющую роль. Они выступают своеобразной связкой всех элементов правового статуса, всеприсутствующим звеном. Это объясняется следующим. Законные интересы обусловлены существующими правовыми нормами, тесным образом взаимосвязаны с субъективными правами, от которых, в свою очередь, зависит их эффективная реализация. Законные интересы находятся в диалектическом единстве с юридическими обязанностями, не только их защищающими, но и регулирующими при помощи эффективных стимулов и ограничений, которые опять-таки влияют на направленность законных интересов. Законные интересы, отражая существующие потребности, насыщают правоотношение тем или иным конкретным содержанием. Логическая цепочка, построенная на взаимосвязи практически всех элементов правового статуса, лишний раз свидетельствует о том, каким образом законные интересы выступают связующим звеном самоорганизации правовой системы и ее саморегулирования. Право, по мнению Ю.Ю. Ветютнева, призвано осуществлять активное воздействие на общественные отношения, что неизбежно препятствует их самоорганизации. "Но полностью вытеснить самоорганизацию право не в состоянии... Оставаясь в границах правомерного поведения, субъекты правоотношений сохраняют значительную свободу действий, что, собственно, и позволяет им удовлетворять свои многообразные потребности" <1>. Упомянутая Ю.Ю. Ветютневым свобода действий и определяется законными интересами, осуществление которых возможно, понятно, при активном использовании субъективных прав. Законные интересы выступают эффективным элементом самоорганизации еще и в силу того, что являются категорией негосударственной, не получившей императивной регламентации со стороны компетентных органов, но в то же время гарантированной в общем виде со стороны государства как имеющее место юридическое дозволение. -------------------------------<1> Ветютнев Ю.Ю. Указ. соч. С. 66. Изложенное позволяет прийти к выводу, что эффективным элементом самоорганизации правового статуса личности законные интересы выступают еще и в силу того, что являются как основой свободы действий субъекта, ее показателем и своеобразным стимулом, так и правомерным явлением, полностью находящимся в рамках правового поля государства, которое, говоря по большому счету, очерчивает и сам правовой статус личности. Ю.Ю. Ветютнев справедливо утверждает, что "для синергетики свойственно стремление выявить один, главный фактор, который оказывает основное влияние на процесс движения к "порядку" и которому подчинены все остальные переменные. Отмеченный фактор условно именуется параметром порядка" <1>. -------------------------------<1> Там же. С. 64. Парадоксально, но именно законные интересы могут претендовать на упомянутую роль параметра порядка в силу своих известных черт: стихийности, непредсказуемости; поиска неожиданных способов (лежащих в рамках дозволенного) удовлетворения их обусловивших потребностей; атрибутивности нормам права, правам и обязанностям как юридической связи участников правоотношений, юридической ответственности. В то же время подобная атрибутивность дополняет обозначенные институты правовой системы факторами, черпающими истоки в диалектическом взаимодействии интересов личности, общества и государства, что исправляет недостатки правовой нормативности и ее объективно ограниченные возможности. Правовая система дополняет и исправляет сама себя в силу в ней же заложенного для этого потенциала - законных интересов. В то же время, продолжая свою мысль, Ю.Ю. Ветютнев отмечает, что действие параметра порядка "во многом непредсказуемо, и это не позволяет напрямую управлять развитием системы, т.е. переводить ее в иное, заранее определенное состояние. Всегда возможны случайности (флуктуации), обусловленные произвольным сочетанием факторов, и система постоянно обладает набором вариантов дальнейшего развития" <1>. -------------------------------<1> Ветютнев Ю.Ю. Указ. соч. С. 64. Действительно, развитие системы законных интересов непредсказуемо, оно определяется стихийно возникающей доминантой тех или иных факторов и обстоятельств. Набор же вариантов дальнейшего развития системы, в которой действует упомянутый фактор порядка, определяется всей совокупностью общественных отношений. Итак, весьма оправданно говорить о синергетике в правовом статусе личности, использовать синергетические подходы для анализа тенденций развития входящих в него элементов, уделяя повышенное внимание законным интересам, как одному из основных самоорганизующих систему

105

элементов. Но речь надо вести не только о синергетике в правовом статусе личности, но и об использовании синергетических подходов в изучении самого правового статуса личности в правовом пространстве государства и его взаимодействии с другими категориями. Законные интересы обусловлены и опираются на потребности личности (это внутренние факторы правового статуса как системы) и, удовлетворяя последние, взаимодействуют с многочисленными элементами правовой системы в целом помимо взаимодействия с элементами правового статуса как такового (это внешние факторы, воздействующие на правовой статус). Получаем, что правовой статус личности как правовое явление представляет собой целостную, полноценную и полиструктурную систему, а законные интересы - ее неотъемлемый элемент. Обобщая сказанное, отметим, что убедить непримиримых сторонников узконормативной трактовки правового статуса личности и установить компромисс относительно элементов, которые должны быть атрибутивны исследуемой категории, могла бы позиция Н.И. Матузова, утверждающего, что "включение или невключение тех или иных элементов в понятие правового статуса не должно быть искусственным, произвольным, это диктуется объективной необходимостью" <1>. Правовому статусу в целом присущ "рост числа элементов... и усложнение его структуры как логическое следствие все более полного (адекватного) отражения им своего предмета, расширение содержания данной категории" <2>. -------------------------------<1> Матузов Н.И. Правовая система и личность. С. 63. <2> Там же. С. 69. На фоне углубления единства и диалектического взаимодействия между всеми элементами правового статуса личности анализируемая категория призвана глубже и всестороннее исследовать положение человека в обществе, в структуре правовой системы государства. Однако, бесспорно, засорять правовой статус аморфными элементами, объединяющими в себе суть нескольких общеизвестных правовых институтов, нецелесообразно. Так, А.Г. Хабибуллин и Р.А. Рахимов предлагают в качестве элемента правового статуса личности рассматривать государственную идентичность, под которой понимают отношение индивида к своему статусу гражданина государства, личностную оценку своего гражданского состояния, готовность выполнять сопряженные с наличием гражданства обязанности и пользоваться правами <1>. -------------------------------<1> См.: Хабибуллин А.Г., Рахимов Р.А. Государственная идентичность как элемент правового статуса личности // Государство и право. 2000. N 5. С. 6. Данное относительно правовое понятие отчасти охватывается уже существующими элементами правового статуса. Подводя итог, отметим, что законные интересы в силу выполняемой ими функциональной нагрузки в правовой системе государства должны находиться на одной ступени с субъективными правами и юридическими обязанностями в правовом статусе личности. Законные интересы дополняют правовой статус не только и не столько количественно, сколько качественно, являясь элементом самоорганизации всех входящих в него составных частей. Глава 3. ВИДЫ ЗАКОННЫХ ИНТЕРЕСОВ 3.1. Основные критерии классификации законных интересов Объективная сложность научного обоснования классификации законных интересов заключается в том, что они сами по себе представляют категорию, находящуюся за рамками детализированных субъективных прав и юридических обязанностей участников правоотношений, вне установленных прописных истин. Однако классификация законных интересов - вещь вполне очевидная и рациональная, так как последние, несмотря на свою специфику, обладают постоянными признаками, содержанием и структурой. Предложить концепцию классификации законных интересов актуально как с научной, так и с практической точки зрения, поскольку это позволит: а) получить специфический срез, необычную картину правового пространства государства, распространяющегося на категорию, граничащую с государственной волей и гражданским обществом одновременно; б) расширить сами границы понимания данной категории с точки зрения принадлежности различным носителям законных интересов - прав и обязанностей, различным участникам правоотношений. Законные интересы достаточно разнообразны. Это определяется как минимум двумя причинами: 1) объективно существующее право порождает соответствующие его смыслу и началам стремления всех тех, кто, вступая в определенные правоотношения и руководствуясь

106

конкретными правилами, имеет желания, потребности, прямо данным правом не запрещенные; 2) правоотношение, как известно, это отношение, урегулированное нормой права. Любой из его участников, реализуя определенные правовые диспозиции, соотносит характер предписания последних с его собственными интересами, что в случае их непротивоправности и обусловливает наличие охраняемых законом интересов. Таким образом, само право позволяет вести речь о многообразии законных интересов как с позиции их количества, так и множественности субъектного состава носителей. Предлагаемая нами концепция видов законных интересов предполагает восемь оснований их классификации. 1. По субъектам законные интересы делятся на принадлежащие как физическим, так и юридическим лицам. Однако названный критерий классификации охраняемых законом интересов достаточно объемен и нуждается в дальнейшей детализации. Так, в зависимости от возрастного критерия в нормах права признаются и отражаются: а) законные интересы детей. Это прослеживается во многих нормативных правовых актах. В частности, ст. 56 СК РФ предусматривает последствия нарушения прав и законных интересов ребенка. Другие положения СК РФ обязывают должностных лиц организаций и иных граждан, которым станет известно об угрозе жизни или здоровью ребенка, о нарушении его прав и законных интересов, сообщать об этом в органы опеки и попечительства (п. 3 ст. 56). Закон о гарантиях прав ребенка в ст. 2 прямо указывает, что "настоящий Федеральный закон регулирует отношения, возникающие в связи с реализацией основных гарантий прав и законных интересов ребенка в Российской Федерации". Нормативный правовой акт предусматривает ответственность должностных лиц, граждан за нарушение прав и законных интересов ребенка, причинение ему вреда (абз. 5 п. 2 ст. 4 Закона), защиту законных интересов детей в сфере профессиональной ориентации, профессиональной подготовки и занятости (ст. 11 Закона), при формировании социальной инфраструктуры (ст. 13 Закона). Проблемам защиты субъективных прав и законных интересов детей посвящены и отдельные научные исследования <1>; -------------------------------<1> См., например: Кулаков В.В. Защита субъективных прав и законных интересов детей в Российской Федерации (вопросы теории): Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2004. б) законные интересы несовершеннолетних. Несмотря на то что несовершеннолетние также являются детьми, с формально-правовой точки зрения разделить обозначенные две возрастные группы целесообразно для более углубленного изучения позиции законодателя относительно всех не достигших восемнадцатилетнего возраста <1>. Законные интересы данной категории граждан упоминаются в ст. 10 ГПК РФ. О защите прав и законных интересов несовершеннолетних говорится в Федеральном законе от 24 июня 1999 г. N 120-ФЗ "Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних" <2>, в Приказе МВД России от 16 сентября 2002 г. N 900 "О мерах по совершенствованию деятельности участковых уполномоченных милиции" <3> (далее - Приказ о мерах по совершенствованию деятельности участковых уполномоченных) и других нормативных актах; -------------------------------<1> К примеру, под малолетними следует понимать детей, не достигших 14-летнего возраста (именно данная группа лиц зачастую имеется в виду при употреблении слова "дети"); к подросткам относятся лица в возрасте от 14 до 18 лет, к молодежи - от 14 до 30 лет. Подробнее об этом см.: Кулаков В.В. Указ. соч. С. 14. <2> СЗ РФ. 1999. N 26. Ст. 3177. <3> Российская газета. 2002. 27 нояб. в) законные интересы других, обычных категорий граждан, определяемые индивидуальным правовым статусом каждого физического лица в отдельности (законные интересы студентов, рабочих и служащих, пенсионеров, работников сферы образования, здравоохранения, военнослужащих и т.д.). В законодательстве так или иначе отражается вся палитра упомянутых законных интересов, приведенный же классификационный критерий призван подчеркнуть многообразие последних и конкретные приоритеты, стоящие перед законодателем и правоприменительными органами. Существующая правовая база позволяет говорить и о специфическом субъектном критерии, способствующем классификации законных интересов, во многом ее углубляющем. Так, этот критерий позволяет выделять: а) законные интересы недееспособных (см., например, ст. 52 ГПК РФ); б) законные интересы лиц, не обладающих полной дееспособностью (ст. 48 АПК РФ); в) законные интересы осужденных <1> и т.д. --------------------------------

107

<1> См.: Приказ Минюста России от 6 октября 2006 г. N 311 "Об утверждении Правил внутреннего распорядка воспитательных колоний уголовно-исполнительной системы" // Российская газета. 2006. 18 окт. Можно прийти к выводу, что законодатель признает наличие законных интересов у любых физических лиц независимо от их возрастных, физических или психических способностей. Вместе с тем отметим, что словосочетание "законные интересы граждан" не должно создавать превратного впечатления о том, что последние принадлежат определенным физическим лицам в силу того, что они являются гражданами конкретного государства. Законные интересы принадлежат и лицам без гражданства, и иностранным гражданам, проживающим или находящимся на территории определенного государства. В этой связи важно, чтобы интерес человека соответствовал тем правовым нормам, которые на него распространяются, регулируют его поведение, т.е. был бы сам по себе легитимным. Способы и механизм реализации законных интересов у различных категорий субъектов обладают своей спецификой и особенностями. А.В. Малько отмечает, что законные интересы могут классифицироваться на персонифицированные (индивидуальные) и неперсонифицированные (общие) <1>. -------------------------------<1> См.: Малько А.В. Законные интересы советских граждан. С. 102. Вместе с тем в юридической литературе была высказана точка зрения, согласно которой персонифицированных законных интересов вообще не существует. Так, по мнению Н.А. Шайкенова, "законные интересы характеризуются их единством для всех советских граждан. Последнее означает не тождество интересов всех советских людей, а их всеобщность, принадлежность в равной мере всем членам общества. Рассматриваемые интересы имеют общий, неперсонифицированный характер. Их субъектами являются в принципе все граждане, а не конкретно определенная личность" <1>. -------------------------------<1> Шайкенов Н.А. Категория интереса в советском праве. С. 14. Есть, однако, и противоположное мнение, а именно что законный интерес существует лишь как персонифицированный, индивидуальный. Д.М. Чечот, в частности, замечает, что "охраняемый законом интерес по смыслу закона (ст. ст. 3, 4 ГПК РСФСР) носит только индивидуальный характер" <1>. -------------------------------<1> Чечот Д.М. Субъективное право и форма его защиты. С. 39. К данному классификационному основанию деления законных интересов необходимо подходить с достаточной осторожностью и целым рядом оговорок. С одной стороны, законные интересы, как отмечалось выше, принадлежат всем физическим лицам и, что необходимо добавить, неограниченному количеству участников правоотношений, к которым относятся, понятно, и юридические лица. В этом и проявляется общий характер законных интересов. С другой стороны, ряд законных интересов (в достойном уровне жизни, надлежащем качестве социального, бытового обслуживания) принадлежит одномоментно достаточно большому числу субъектов. Это свидетельствует об общности законных интересов. Однако с уверенностью сказать, что ряд законных интересов общий в силу того, что принадлежит значительному кругу лиц, мы все-таки не можем. Законные интересы отличаются стихийной природой своего возникновения, где определяющим фактором является та или иная потребность, стремление к незапрещенному благу. Принадлежность одних и тех же интересов многим еще не означает их всеобщности. Законные интересы всеобщны в силу своей природы, но характер заключенного в них стремления - индивидуален. Общий или индивидуальный характер, несмотря на распространенность определенных разновидностей законных интересов, не может, на наш взгляд, быть положен в основу их классификационного деления. Вышеприведенные взгляды Н.А. Шайкенова и Д.М. Чечота на законные интересы, по сути, дополняют друг друга: как верно то, что те или иные законные интересы присутствуют у каждого члена общества, так верно и то, что каждый из этих законных интересов индивидуален в силу тех факторов и обстоятельств, которые обусловили его возникновение. Индивидуальность не мешает законным интересам присутствовать у целого ряда лиц, однако это не означает их общности, которая бы могла стать основной их деления на длительный

108

период времени. Длительность этого критерия определена силой того или иного доминирующего обстоятельства, что очень субъективно. Таким образом, отметим, что существуют общие и индивидуальные законные интересы в той трактовке, которой придерживается А.В. Малько (исходя из принадлежности их определенному составу субъектов), но этот фактор не может быть положен в основу их классификации. Обратимся к более дробному делению интересов юридических лиц. Зачастую в нормативных правовых актах говорится об охраняемых законом интересах именно предприятий, организаций, учреждений и т.д.: в АПК РФ, в Федеральном конституционном законе от 28 апреля 1995 г. N 1-ФКЗ "Об арбитражных судах в Российской Федерации" <1> (далее - Закон об арбитражных судах), в Федеральном законе от 8 августа 2001 г. N 134-ФЗ "О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при проведении государственного контроля (надзора)" <2> и др. В последнем Законе, в частности в ст. 11, указывается, что должностные лица органов государственного контроля обязаны не допускать необоснованные ограничения прав и законных интересов граждан, юридических лиц и индивидуальных предпринимателей. -------------------------------<1> СЗ РФ. 1995. N 18. Ст. 1589. <2> Российская газета. 2001. 11 авг. К позитивной тенденции следует отнести и то, что все чаще словосочетание "законные интересы юридических лиц" употребляется в правоприменительной практике, особенно в постановлениях Высшего Арбитражного Суда РФ. Можно говорить и о законных интересах объединений, групп юридических лиц. К примеру, в ст. 13 Закона об объединениях работодателей сказано, что объединение работодателей имеет право вносить в установленном порядке предложения о принятии законов и иных нормативных правовых актов, регулирующих социально-трудовые отношения и связанные с ними экономические отношения и затрагивающих права и законные интересы работодателей, участвовать в их разработке. Вместе с тем отметим, что юридическое лицо, как один из субъектов, чьи законные интересы играют немаловажную роль в правовом пространстве, призвано обеспечить интересы входящих в него членов, работников, достигая заранее оговоренных в уставе целей. Ради достижения этих целей, по большому счету, и организуется само юридическое лицо. Все, кто утрачивает заинтересованность в продолжении совместной деятельности, могут ее прекратить и соответственно покинуть юридическое лицо. Таким образом, коллективная деятельность нескольких субъектов, объединившихся в ту или иную организационно-правовую форму для отстаивания своих интересов и для удовлетворения своих потребностей, с очевидностью является выражением законных интересов каждого. Организационно-правовая форма данного вида коллективной, совместной деятельности накладывает на ее участников определенные обязанности, в том числе заключающиеся и в обеспечении деятельности субъекта права денежными средствами, что, помимо прочего, должно служить некоторой гарантией обеспечения интересов его контрагентов. Именно поэтому юридическое лицо, обобщая охраняемые законом интересы его участников, само обладает законными интересами, будучи "коллективным" "выразителем" воли и способов удовлетворения потребностей его членов. "Количество" "обособленных" законных интересов различных субъектов как бы перерастает в качественно несколько иной законный интерес их единства. Стоит полагать, что это неизбежный и нормальный процесс, обусловленный диалектикой интересов личности, общества и государства. Вместе с тем приведенные выше тезисы подчеркивают и всеобщность законных интересов, их взаимообусловленность и взаимозависимость в правовом пространстве государства. Развивая исследуемый критерий классификации законных интересов далее, следует обратить внимание на законные интересы: а) территориальных общественных самоуправлений. В п. 3 Определения Конституционного Суда РФ от 10 апреля 2002 г. N 92-О говорится, что "требование о недопустимости ограничительного регулирования территориального общественного самоуправления распространяется и на нормативные акты самих муниципальных образований, в том числе регулирующие порядок организации и осуществления территориального общественного самоуправления, которое, хотя и является элементом системы местного самоуправления, имеет свои законные интересы, подлежащие защите от каких бы то ни было ограничений, в том числе со стороны муниципального образования" <1>; -------------------------------<1> СЗ РФ. 2002. N 25. Ст. 2514.

109

б) муниципальных образований, что также является конституционно закрепленным положением. Более того, в уставах различных муниципальных образований предусматривается возможность непосредственной защиты последних. К примеру, в Уставе города Ростова-на-Дону сказано, что "мэр обязан обжаловать в установленном законом порядке правовые акты федеральных или областных органов государственной власти, выходящие за пределы их компетенции и нарушающие права и законные интересы городского самоуправления"; в) субъектов Федерации. Так, в Постановлении Конституционного Суда РФ от 22 ноября 2000 г. N 14-П идет речь о недопустимости ограничения конституционных прав и законных интересов субъектов права собственности - субъектов Российской Федерации и муниципальных образований <1>. Федеральный закон от 4 января 1999 г. N 4-ФЗ "О координации международных и внешнеэкономических связей субъектов Российской Федерации" <2> содержит правовые гарантии обеспечения прав и законных интересов субъектов РФ при установлении международных внешнеэкономических связей; -------------------------------<1> СЗ РФ. 2000. N 49. Ст. 4861. <2> Российская газета. 1999. 16 янв. г) государства (и, соответственно, иностранных государств). Законные интересы государства подробно анализируются в Концепции внешней политики Российской Федерации <1>. В частности, в документе отмечается, что внешняя политика Российской Федерации максимально прозрачна, учитывает законные интересы других государств и нацелена на поиск совместных решений. -------------------------------<1> Российская газета. 2000. 11 июля. В этой связи интересна и позиция бывшего Генерального прокурора РФ В. Устинова: "Главное в работе прокуратуры - это ее правозащитная функция... самыми важными были и остаются надзор за соблюдением прав и свобод человека и гражданина, защита законных интересов государства" <1>. -------------------------------<1> Устинов В. Ищите прокурора // Российская газета. 2005. 12 янв. И вряд ли можно согласиться с точкой зрения А.В. Кряжкова, считающего, что категория "государственные интересы" не имеет самостоятельного значения, поскольку у государства нет и не может быть собственных потребностей и интересов <1>; -------------------------------<1> См.: Кряжков А.В. Публичный интерес: понятие, виды и защита // Государство и право. 1999. N 10. С. 94. д) союзов различных государств, конфедераций. Вполне обоснованно говорить о законных интересах, стимулирующих усилия по созданию Союзного государства "Россия - Беларусь" <1>, о законных интересах СНГ и отдельных его участников, об охраняемых законом интересов Евросоюза, НАТО и т.д. -------------------------------<1> Подробнее об этом см.: Малько А.В., Мамонов В.В. Создание Союзного государства "Россия - Беларусь": проблемы правовой политики // Правовая политика и правовая жизнь. 2002. N 2. 2. По степени важности законные интересы резонно разделить на конституционные и неконституционные. Это, с одной стороны, подчеркнет саму значимость такой правовой категории, как законные интересы в целом, а с другой - укажет на возможность использования различных способов их охраны и защиты. Однако изложенное вовсе не означает, что конституционные законные интересы имеют приоритет над "неконституционными" в каждом конкретном случае. Вовсе нет. В определенных ситуациях нерешенность даже второстепенных вопросов, затрагивающих "неконституционные" законные интересы для участника правоотношения, может быть гораздо значимее, чем реализация его "конституционно обоснованных" стремлений. Необходимо учитывать, что вне зависимости от того, какому по юридической силе нормативному правовому акту законные интересы соответствуют, они не перестают быть законными интересами с присущими этой категории специфическими чертами и признаками. Понятно, что Конституцией РФ закрепляются наиболее важные для всего общества интересы. Они получают дальнейшее развитие и конкретизацию в отраслевом, текущем законодательстве, однако рассматриваемый критерий их классификации, как и многие другие, во многом является условным.

110

Конституционные законные интересы затрагивают, к примеру, достоинство личности (ст. 21 Конституции РФ), проявляют себя в вопросах, касающихся неприкосновенности частной жизни, личной и семейной тайны, защиты чести и доброго имени (ст. 23 Конституции РФ) и т.д. Вопросы пользования родным языком, качество медицинского обслуживания, получение, производство и распространение определенной информации - это также те сферы, где могут проявить себя конституционные законные интересы. Продолжая углублять классификационное основание, считаем целесообразным подчеркнуть деление законных интересов в зависимости от непосредственного закрепления возможности их существования в том или ином нормативном правовом акте либо отсутствия подобного упоминания о законных интересах. В связи с этим можно выделить законные интересы, непосредственно закрепленные в законе (например, в п. 2 ст. 24 "Определение долей в общей совместной собственности супругов при разделе имущества" СК РФ, где говорится об учете интересов несовершеннолетних детей или заслуживающих внимания интересов одного из супругов при расторжении брака в судебном порядке), и законные интересы, лишь соответствующие общим началам законодательства, но не закрепленные в нем (например, законный интерес выпускника вуза найти работу по профилю полученной специальности и т.д.). Защита каждого конкретного законного интереса, в отличие от субъективного права, не гарантирована. Возможно, упоминание о вероятных законных интересах в той или иной сфере в конкретном нормативном правовом акте сыграет свою роль в их реализации и защите, что будет выгодно отличать их от законных интересов, подобного признания не получивших, однако это ни в коей мере не позволяет говорить о "неравном статусе" законных интересов. Предложенное основание поводов к этому не дает. Упоминание о законных интересах не превращает последние в субъективные права, хотя и добавляет им шансы на удовлетворение. Но и в этом случае во внимание должны приниматься все сопутствующие реализации интереса факторы и обстоятельства. 3. По отраслевой принадлежности законные интересы логично делить на отраслевые и межотраслевые. Классификация законных интересов по данному критерию основывается на том, какой норме, какому принципу права - отраслевому или межотраслевому - соответствует законный интерес. К числу межотраслевых законных интересов личности можно отнести: законные интересы, вытекающие из принципа равноправия и других принципов права (законодательства), находящих свое легальное закрепление, и законные интересы, связанные с охраной жизни, здоровья, чести, достоинства и других, неотъемлемых от личности благ и ценностей. Все эти законные интересы могут осуществляться во многих отраслях права. Они не сводятся к какой-то одной из них. Кроме межотраслевых, существуют и отраслевые законные интересы. Они, в свою очередь, могут подразделяться на материально-правовые и процессуально-правовые, в зависимости от того, для какой из этих отраслей наиболее характерны. Материально-правовые, как и процессуально-правовые, законные интересы классифицируются дальше по отраслям. Материально-правовые делятся на законные интересы в административном, уголовном, трудовом, гражданском, семейном праве и т.д.; процессуальноправовые - на законные интересы в уголовном процессе, в гражданском процессе и т.д. Классификация законных интересов по данному критерию обладает помимо научной несомненной практической значимостью, ведь на реализацию законных интересов оказывает существенное влияние специфика норм права тех или иных отраслей. Вместе с тем нельзя забывать, что законный интерес - это стремление, которое способно удовлетворить определенную потребность, поэтому интерес субъекта относим к определенной отрасли права неопределенный период времени, предшествующий его реализации либо попросту исчезновению. В то же время любая отрасль права (как и право в целом) характеризуется постоянным существованием законных интересов всех тех, кто находится в сфере регулируемых общественных отношений. 4. По характеру законные интересы могут быть либо имущественными (материальными), либо неимущественными (духовными). Необходимо отметить, что как первые, так и вторые имеют равнозначные шансы своей реализации, паритетно охраняются и защищаются. К примеру, охрану общих имущественных интересов ставит своей целью организация крестьянского (фермерского) хозяйства <1>, имущественные интересы субъектов электроэнергетики урегулированы Федеральным законом от 26 марта 2003 г. N 35-ФЗ "Об электроэнергетике" <2>. Имущественным (материальным) интересам уделяется должное внимание и во многих других актах как правотворческих, так и правоприменительных органов <3>. -------------------------------<1> См.: Федеральный закон от 11 июня 2003 г. N 74-ФЗ "О крестьянском (фермерском) хозяйстве" // СЗ РФ. 2003. N 24. Ст. 2249.

111

<2> СЗ РФ. 2003. N 13. Ст. 1177. <3> См., например: ст. ст. 109, 227 Таможенного кодекса РФ (Российская газета. 2003. 3 июня); Постановление Конституционного Суда РФ от 10 апреля 2003 г. N 5-П; и др. Реализация и защита неимущественных интересов также признается законодателем. Сюда можно отнести всю совокупность интересов в сфере информации, интеллектуальной собственности, защиты доброго имени, чести и достоинства и т.д. Справедливо высказывание Л.А. Окунькова относительно того, что, "предусматривая в уголовном законодательстве составы преступлений против чести и достоинства граждан (ст. ст. 129 и 130 УК РФ), а в гражданском законодательстве - гражданские правонарушения (ст. ст. 150 - 151 ГК РФ), законодатель стремится оградить неимущественные интересы личности, ибо защита доброго имени человека - это прежде всего восстановление его правильной общественной оценки" <1>. -------------------------------<1> Окуньков Л.А. Комментарий к Конституции Российской Федерации. М., 1996. С. 50. 5. По сферам своего проявления законные интересы могут подразделяться на политические (внешнеполитические и внутриполитические), социально-экономические, культурные и т.д. Среди политических наиболее распространены законные интересы, касающиеся формирования органов представительной власти федерального, регионального и местного уровней; участия граждан в допускаемых законом формах волеизъявления; в исполнении депутатами данных избирателям обещаний и т.д. Среди социально-экономических законных интересов необходимо обратить внимание на огромное их многообразие в сферах социального обеспечения, в трудовой, жилищной и проч. (например, законный интерес жителей муниципалитета в бесперебойном водоснабжении, в надлежащем качестве питьевой воды и т.д.). Среди культурных можно выделить законные интересы, касающиеся наличия в сельских местностях, к примеру, домов культуры, библиотек, организованного досуга молодежи и т.п. Отметим, что в нормах права упоминаются законные интересы в информационной сфере. Так, в Доктрине информационной безопасности Российской Федерации говорится, что предупреждение, выявление и пресечение правонарушений, связанных с посягательствами на законные интересы граждан, общества и государства в информационной сфере, являются приоритетными направлениями деятельности органов государственной власти <1>. Неоднократно законные интересы фигурируют в нормативных актах, касающихся защиты окружающей среды (например, Закон об охране окружающей среды). -------------------------------<1> Российская газета. 2000. 28 сент. Исчерпывающий перечень классификации законных интересов в зависимости от сферы отношений, в которых они могут проявляться, в силу многообразия последних предложить вряд ли возможно. 6. В зависимости от времени существования законные интересы могут классифицироваться на кратковременные (непостоянные) и долговременные (постоянные). Период существования законного интереса определяется, как уже отмечалось, временем, необходимым для того, чтобы соответствующее праву стремление удовлетворило возникшую потребность. Сюда может входить срок, необходимый для: а) беспрепятственной реализации охраняемого законом интереса; б) защиты законного интереса, за которой субъект может обратиться в правоприменительные органы. Наличие законного интереса и потребности, вызвавшей его, продиктовано определенными обстоятельствами. Поэтому разумно связать период существования законных интересов с действием временного фактора. Время, период существования законных интересов - достаточно относительное и субъективное понятие, зависящее от многих обстоятельств. А.В. Малько справедливо предлагает в качестве примера кратковременного законного интереса рассматривать интерес лиц, вступающих в брак, в снижении им исполкомом брачного возраста <1> (в настоящее время данный интерес охватывается действием ст. 13 СК РФ). Кратковременным будет и законный интерес в устранении шума, мешающего отдыху жильцов в результате проведения работ на строящемся объекте рядом с местами их проживания. -------------------------------<1> См.: Малько А.В. Законные интересы советских граждан. С. 106. Долговременные же законные интересы могут заключаться в озеленении улиц города, в повышении размеров пенсии, в разработке и введении более удобных транспортных маршрутов и

112

т.д. К последним интересам мы относим такие, реализация которых в силу очевидных причин не может наступить в ближайшее время. Однако пенсионер может выиграть в лотерею, и его "долговременный" законный интерес внезапно перестанет для него быть актуальным; человек может переехать в другой город - и транспортные маршруты, возможно, перестанут его волновать. Ни в коей мере не умаляя значимости приведенного классификационного основания деления законных интересов, необходимо подчеркнуть и его весьма относительную устойчивость, обусловленную стихийностью самих законных интересов. 7. В зависимости от причин, обусловливающих существование законных интересов (наряду с субъективными правами интересы "обеспечивают" причины экономического, количественного и качественного характера), уместно классифицировать законные интересы в зависимости от их обусловленности каждой из конкретных обозначенных выше причин. К законным интересам, вытекающим из экономических причин, относятся все те интересы, которые еще нельзя обеспечить экономически, так же как и субъективные права (например, законные интересы граждан в установлении достойного уровня пенсионного обеспечения, который был бы в десятки раз выше прожиточного минимума, интерес пенсионеров в получении бесплатных путевок в санатории для поддержания своего здоровья и т.д.). К законным интересам, вытекающим из количественных причин, относятся все те интересы, которые право не успело опосредствовать в субъективные права в связи с быстро развивающимися общественными отношениями и которые нельзя опосредствовать в субъективные права в связи с их индивидуальностью, редкостью, случайностью (интерес субъектов правоотношений в том, чтобы законодатель расширил перечень объектов, которые могли бы быть предметом отношений финансовой аренды (лизинга), включив туда земельные участки и отдельные природные объекты). Законные интересы, вытекающие из качественных причин, это интересы менее значимые, менее существенные, чем интересы, опосредованные в субъективных правах (законный интерес гражданина стать губернатором или президентом или законный интерес провести отпуск в определенном месте). 8. В зависимости от функциональной роли можно выделить законные интересы, выполняющие регулятивную функцию, и законные интересы, выполняющие охранительную функцию. Регулятивная функция охватывает широкий спектр методов правового воздействия на общественные отношения, куда в самом общем виде можно отнести потенциал законных интересов, выполняющих роль стимулов и ограничений. К данной разновидности интересов уместно отнести интерес рабочего или служащего в предоставлении ему отпуска в летнее время, интерес лица, подавшего заявление об увольнении, в немедленном предоставлении ему трудовой книжки без выполнения каких-либо формальностей и т.д. В качестве примеров законных интересов, осуществляющих охранительную функцию, можно привести интерес граждан в надлежащем сохранении имущества, имеющего для общества значительную историческую, художественную или иную ценность; интерес свидетеля, участвующего в уголовном деле, в том, чтобы компетентные органы приняли конкретные меры к обеспечению безопасности его родственников и т.д. 3.2. Законные интересы в отраслях материального права В Конституции РФ, основном источнике материального и процессуального права, категория "законные интересы" встречается дважды (в ч. 2 ст. 36 и в ч. 3 ст. 55). Исходя из этого, логично считать, что конституционное право России использует законные интересы в арсенале своих категорий. Однако насколько актуальна данная категория для конституционного права? Часть 3 ст. 55 Конституции РФ гласит, что "права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства". В этом отношении Конституция РФ достаточно парадоксальна: одобрившее ее на референдуме население, получается, согласно с тем, что права человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом в целях защиты законных интересов других лиц. Если в рассматриваемом контексте словосочетание "права и законные интересы" употребляется осознанно, а не как устойчивый фразеологический оборот (что не делало бы чести разработчикам Конституции РФ), то доминирование законных интересов над субъективными правами выглядит в любом случае несколько странно. Ограничение субъективных прав ради реализации соответствующих нормам права незапрещенных стремлений, т.е. законных интересов, вряд ли до конца продуманный механизм с

113

просчитанными последствиями. Тем более если принять во внимание тот факт, что сам законодатель ни разу не дает пояснений относительно самой сути законных интересов. Данное конституционное положение можно объяснить лишь повышенным вниманием государства не только к правам, но и к законным интересам участников правоотношений. В ч. 2 ст. 36 Конституции РФ говорится, что "владение, пользование и распоряжение землей и другими природными ресурсами осуществляются их собственниками свободно, если это не наносит ущерба окружающей среде и не нарушает прав и законных интересов иных лиц". Здесь уже менее двусмысленно свидетельствуется о том, что государством, в его Основном Законе - Конституции РФ, признается наличие у различных участников правоотношений, наряду с субъективными правами, законных интересов. Соответствующие закону стремления граждан обладать определенными социальными благами вытекают прежде всего из их основных конституционных прав. Конституция РФ (в ст. ст. 23 и 24) гарантирует право на неприкосновенность частной жизни, представляющей собой основу так называемого суверенитета личности. "Гражданское общество понимает, что злоупотребление тайной частной жизни может носить антиобщественный и противоправный характер" <1>. Тем не менее практически у каждого из нас не раз возникали основания считать, что его право на неприкосновенность частной жизни реализуется не в полной мере. Полноценность реализации данного права одного человека упирается в подобное право другого человека, а многочисленные законные интересы в этой сфере ограничиваются им подобными законными интересами других людей. -------------------------------<1> Баглай М.В. Конституционное право Российской Федерации. М., 2003. С. 186. Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь (ст. 41 Конституции РФ). Однако этому праву каждого корреспондируют следующие законные интересы: а) чтобы данный субъект был в состоянии с финансовой точки зрения позволить себе охранять здоровье и заботиться о нем надлежащим образом, качественно питаться и своевременно и полноценно отдыхать; б) чтобы этому не препятствовала ухудшающаяся экологическая обстановка, связанная, например, со строящимися в городе его проживания промышленными объектами; в) чтобы полагающаяся медицинская помощь оказывалась квалифицированно и в разных учреждениях здравоохранения одному и тому же больному не ставились различные, взаимоисключающие диагнозы при неизменном характере болезни и т.д. Каждый имеет право на образование (ст. 43 Конституции РФ). Однако законные интересы многих могут заключаться в том, чтобы: а) родители смогли дать достойное образование своим детям и оно, в отличие от бесплатного, было бы им по карману; б) устроить детей в престижный вуз; в) встречающиеся малограмотные преподаватели не отбивали у студентов любовь к знаниям и т.д. Каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод (ст. 46 Конституции РФ). Однако, помимо того что каждый имеет субъективное право (и даже не законный интерес) на действительно беспристрастное и независимое рассмотрение судом его дела, субъект правоотношения может иметь законные интересы: а) чтобы судебное разбирательство проходило как можно в более сжатые сроки; б) чтобы любое его обращение в суд было положительно рассмотрено. Каждому гарантируется право на получение квалифицированной юридической помощи. В случаях, предусмотренных законом (см., например, Закон об адвокатуре; Федеральный закон от 27 мая 1998 г. N 76-ФЗ "О статусе военнослужащих" <1>; Закон РФ от 18 октября 1991 г. N 1761-1 "О реабилитации жертв политических репрессий" <2>), подобная помощь оказывается бесплатно (ст. 48 Конституции РФ). Однако и здесь у участников правоотношений могут возникнуть многообразные законные интересы, заключающиеся в том, например, чтобы: а) эта помощь была действительно квалифицированной, и отсутствие надлежащей оплаты за ее предоставление не сказалось на качестве оказываемых услуг; б) бесплатная помощь оказывалась наиболее квалифицированными адвокатами. Интересы же адвокатов могут быть прямо противоположны обозначенным выше. Так, адвокаты могут быть заинтересованы в том, чтобы им приходилось участвовать как можно в меньшем количестве бесплатных дел или чтобы подобные дела были как можно проще. -------------------------------<1> Российская газета. 1998. 2 июня. <2> Ведомости РСФСР. 1991. N 44. Ст. 1428. Подводя промежуточный итог изложенному, отметим, что, даже если напрямую в Конституции РФ законные интересы предусмотрены в нескольких статьях, они, будучи всепроникающей категорией, в любом случае опосредуют отношения, регламентируемые конституционными нормами. Не может быть правоотношений, которые бы потенциально не

114

вызывали существование законных интересов и, в отдельных случаях, весьма конкретные попытки их реализации. О существовании различных законных интересов можно говорить не только исходя из ряда конституционных положений, провозглашающих основные права и свободы человека и гражданина. Аналогичные выводы можно сделать, изучив отношения, которые опосредуются практически любой статьей Конституции РФ, будь то глава, посвященная федеративному устройству Российской Федерации, местному самоуправлению либо высшим органам государственной власти. Не все законные интересы целесообразны, не все могут быть реализованы в силу объективных причин. Но они - фактор действия нормы права в обществе и ее отражения в сознании людей в результате сопоставления с их личными интересами и потребностями. Механизм реализации законных интересов производен от механизма реализации субъективных прав, однако он менее гарантирован не только в результате объективной необходимости соблюсти баланс отношений в угоду целесообразности, а не прихоти каждого, но и в результате субъективных упущений законодательных и правоприменительных технологий. Именно это и влечет незащищенность участников правоотношений и декларативность многих провозглашенных прав. Следует отметить, что в систему российского конституционного права входит в качестве неотъемлемого элемента избирательное право, под которым можно понимать совокупность правовых норм, регулирующих порядок предоставления избирательных прав, проведения выборов и определения результатов голосования. В настоящее время существует достаточное количество нормативных правовых актов, регулирующих порядок проведения избирательных кампаний и непосредственно выборов в органы власти различных уровней (см., например, Закон об основных гарантиях избирательных прав; Федеральный закон от 10 января 2003 г. N 19-ФЗ "О выборах Президента Российской Федерации" <1>; Федеральный закон от 18 мая 2005 г. N 51-ФЗ "О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации" <2>), которые вряд ли делают обоснованными высказывания о том, что анализируемая сфера правового пространства остается практически неурегулированной нормативными правовыми актами соответствующих уровней. -------------------------------<1> СЗ РФ. 2003. N 2. Ст. 171. <2> СЗ РФ. 2005. N 21. Ст. 1919. Последний аспект отнюдь не исключает возникновения во время проведения избирательных кампаний правовых коллизий, споров, нарушений различных охраняемых законом интересов граждан. Так, Ж.О. Зорина отмечает, что "Верховным Судом РФ за 5 лет (1995 - 2000 гг.) было рассмотрено более 700 дел по вопросам избирательных прав граждан и права на участие в референдуме. А ведь большая часть таких дел не доходит до рассмотрения их в Верховном Суде" <1>. Однако в то же время С.В. Вахлаева пишет, что "анализ решений Конституционного Суда РФ по избирательному праву за практически десятилетнюю его практику свидетельствует о незначительном количестве рассмотренных дел в указанной сфере" <2>. -------------------------------<1> Зорина Ж.О. Роль судебной практики в развитии и совершенствовании избирательного права и законодательства в Российской Федерации // Сборник конкурсных работ в области избирательного права, избирательного процесса и законодательства о референдуме, выполненных студентами и аспирантами высших юридических учебных заведений (юридических факультетов вузов) Российской Федерации в 2002/2003 учебном году. М., 2003. С. 72. <2> Вахлаева С.В. Роль решений Конституционного Суда РФ в развитии избирательного права // Сборник конкурсных работ... С. 75. С последним высказыванием трудно согласиться, ибо Конституционный Суд РФ в своих решениях ставит точку в существовании (и в достаточно большом количестве) не только споров, но и правовых коллизий, так или иначе связанных с проведением избирательных кампаний и осуществлением избирательных прав граждан, что, в частности, подчеркивает и М.С. Матейкович, конструктивно критикующий тех, кто считает, что Конституционный Суд РФ лишь косвенно участвует в деле защиты избирательных прав граждан <1>. -------------------------------<1> См.: Матейкович М.С. Защита избирательных прав граждан в Российской Федерации. М., 2003. С. 223. Вместе с тем, как замечает Н.В. Витрук, Конституционный Суд РФ "не имеет прямых полномочий по проверке на соответствие Конституции РФ практики и организации проведения выборов, т.е. правоприменительных решений, принимаемых в ходе избирательной кампании.

115

Относительно практики реализации избирательных законов Конституционный Суд РФ может рассматривать вопросы организации и проведения референдума и выборов косвенно, используя другие виды конституционной юрисдикции (абстрактная и конкретная практика конституционности законов). В этих случаях Конституционный Суд активно участвует в защите избирательных прав граждан" <1>. -------------------------------<1> Витрук Н.В. Конституционное правосудие. Судебное конституционное право и процесс: Учеб. пособие для вузов. М., 1998. С. 185 - 186. Отмеченное выше очерчивает своеобразные пределы реализации прав и законных интересов граждан в период избирательных кампаний посредством конституционного судопроизводства, а также еще раз подчеркивает зависимость не только существования, но и реализации законных интересов от существующей правоприменительной практики, определенных как субъективных, так и объективных факторов и обстоятельств. У причин существования законных интересов в избирательном праве и процессе и причин возникновения законных интересов в целом много общего. Невозможность на законодательном уровне полностью регламентировать все стороны избирательных кампаний, предусмотреть ту массу вопросов, с которыми могут столкнуться как организаторы проведения выборов, предвыборные штабы кандидатов в депутаты, так и сами избиратели; нет объективной необходимости в чрезмерной детализации каждого хода избираемых и избирателей; наконец, существуют объективные коллизии правовых норм, устранить которые - приоритетная задача органов власти всех уровней, механизма правового регулирования в целом, и откровенная предвзятость избирательных комиссий различного уровня и некомпетентность, буквоедство их работников. Таким образом, не только реализация, но и само существование законных интересов обусловлено объективными и субъективными причинами, исследовать которые необходимо при помощи диалектических и синергетических методов в рамках анализа воздействия права и его конкретных отраслей на динамику отношений в обществе. Выборы депутатов Государственной Думы РФ в 2003 г. и выборы Президента РФ в 2004 г. показали, что избирательный процесс - это конгломерат реализации как субъективных прав различных участников правоотношений, так и попыток осуществления определенных законных интересов. Однако если определенные избирательные права приходится реализовывать в силу необходимости и для устранения препятствий, стоящих на пути реализации, обращаться в компетентные органы (иначе просто можно остаться за бортом событий в силу чьей-то несправедливости), то на осуществление законных интересов в предвыборном ажиотаже времени просто нет. Законные интересы избирательных кампаний многообразны. Они выражаются в том, чтобы агитационный материал кандидата на выборную должность полностью располагал избирателя голосовать именно за данного кандидата и ни за кого другого; чтобы население без раздражения воспринимало агитаторов, которые обходят дома с целью повлиять на выбор избирателей; чтобы на встречи с баллотирующимися приходило неограниченное количество человек и на них не задавались провокационные вопросы; чтобы окружные избирательные комиссии, к примеру, находились ближе к предвыборным штабам кандидатов в депутаты и для регистрации определенных документов не приходилось бы пересекать весь избирательный одномандатный округ; чтобы работники указанных комиссий не проявляли предвзятость и излишние политические пристрастия к определенному кандидату или политической партии; чтобы финансовым уполномоченным кандидатов на выборные должности приходилось заполнять меньшее количество бухгалтерских документов. Перечень можно продолжить. А вот практика реализации законных интересов участников избирательных кампаний при помощи обращения к компетентным органам достаточно скудная. Причиной этому является, как уже говорилось, нехватка времени, которое ограничивается сроком проведения предвыборной кампании, недостаточно высокий уровень правовой и политической культуры тех, кто вовлечен в рассматриваемые процессы. Нормативные правовые акты, затрагивающие избирательный процесс в России, словосочетанием "законные интересы" практически не оперируют. Однако это не означает, что законные интересы данными правовыми актами не опосредуются. Нормативная база создает предпосылки для реализации любых не противоречащих закону интересов и для того, чтобы субъект мог добиваться любого результата в ходе выборов способами, которые тщательно регламентированы. А этого вполне достаточно для института, который опосредуется понятием "простое юридическое дозволение". Однако официальная доктрина, которая бы на соответствующем уровне закрепляла то, что представляют собой законные интересы, отсутствует. И это обстоятельство затрудняет механизм их реализации и уменьшает дарованную субъектам правоотношений законом возможность

116

пользоваться определенными социальными благами, действуя в соответствии с его предписаниями. В то же время правильным будет отметить, что весомой гарантией охраны и защиты законных интересов, хотя в определенной степени и опосредованной, могут служить эффективные механизмы защиты субъективных прав. Если непосредственные субъективные права избирателей в достаточной мере обеспечены и случаев прямого их нарушения практически нет, то права и законные интересы лиц, баллотирующихся в определенные органы власти, а также их финансовых уполномоченных, доверенных лиц и работников предвыборных штабов нарушаются достаточно часто. Целесообразность удовлетворения и актуальность осуществления их законных интересов тоже различна: если у рядового избирателя может существовать законный интерес в том, чтобы не было очереди на избирательном участке либо чтобы он находился в соседнем учреждении и ему не пришлось до него долго добираться, то у работников предвыборных штабов могут существовать охраняемые законом интересы в том, чтобы окружные избирательные комиссии не работали до 17 часов, что зачастую не позволяет оперативно работать с документами и вынуждает регистрировать, к примеру, агитационный материал в сжатые сроки в связи с удаленностью комиссий от предвыборных штабов, чтобы местные органы власти не чинили формальных препятствий работе агитационных бригад кандидатов на выборные должности и не задействовали правоохранительные органы в срыве и уничтожении предвыборных агитационных материалов неугодных кандидатов. Тем не менее никто с уверенностью заранее не может ранжировать законные интересы по степени их значимости, поэтому мы и подчеркиваем, во-первых, важность соблюдения непосредственно субъективных прав всех участников избирательного процесса, во-вторых, необходимость официального определения того, что же такое законные интересы, для выработки адекватных механизмов их реализации в зависимости от определенной совокупности сопутствующих факторов и обстоятельств. В административном праве законные интересы представлены так же широко, как в конституционном. И это не случайно. Еще М.Д. Загряцков в 1925 г. писал, что "государственная власть без содействия личной инициативы и личной заинтересованности граждан никогда не сумеет уловить мелкие, но каждодневные нарушения закона, которые составляют естественный придаток административной деятельности... В этом смысле личная заинтересованность служит могучим стимулом охраны государственного интереса и объективного права. Но с другой стороны, и для гражданина возможность правомерной защиты своих интересов представляет громадное значение" <1>. -------------------------------<1> Загряцков М.Д. Административная юстиция и право жалобы. С. 15. Следует согласиться с А.В. Малько, утверждающим, что большой простор для непосредственной охраны законных интересов в административном праве обусловливается спецификой деятельности, осуществляемой в административно-правовой сфере, которая не может обойтись без личной заинтересованности. Эта личная заинтересованность, замечает А.В. Малько, может быть направлена как на защиту интересов государства, общества, прав и законных интересов других лиц, так и на защиту своих прав и интересов <1>. Граждане, имеющие личную заинтересованность в определенных вопросах административной деятельности, могут отстаивать те или иные законные интересы, используя при этом различные административно-правовые средства. -------------------------------<1> См.: Малько А.В. Законные интересы советских граждан. С. 145. В этой связи нельзя в полной мере согласиться с Г.В. Мальцевым, считающим, что в административном праве все или почти все общие, типические интересы людей нашли свое отражение в особых субъективных правах <1>. Это далеко не так. Личная заинтересованность, а другими словами - соответствующие праву стремления определенных субъектов порождают многочисленные административные правоотношения, которые складываются в том числе и ради реализации законных интересов. Данные интересы, стремления - двигатель административной юстиции. -------------------------------<1> См.: Мальцев Г.В. Соотношение субъективных прав, обязанностей и интересов советских граждан. С. 26. Кроме того, существующие права не могут воплотить в себе весь конгломерат интересов по одной простой причине: они их (законные интересы) с необходимостью продуцируют.

117

Поскольку предметом административного права являются общественные отношения, возникающие, изменяющиеся и прекращающиеся в процессе практической реализации исполнительной власти, то "административное право, будучи по своей сути правом внутреннего, т.е. внутригосударственного, управления, окружает нас со всех сторон, независимо от того, ощущаем мы это или нет" <1>. -------------------------------<1> Административное право: Учебник / Под ред. Ю.М. Козлова и Л.Л. Попова. М., 2000. С. 9. Функционирование механизма исполнительной власти и административные нормы, регламентирующие этот процесс, а также формы и способы взаимоотношения граждан с органами власти самой своей сущностью свидетельствуют о том, что далеко не все стремления участников правоотношений нашли отражение в указанных административных нормах, что существует огромное количество законных интересов, связанных как с осуществлением исполнительной власти, так и с формами взаимодействия физических и юридических лиц с компетентными органами. На наш взгляд, в функционировании системы административного права можно выделить два основных направления: 1) обеспечение должной упорядоченности и системности в организации деятельности единой системы исполнительной власти в стране; 2) обеспечение эффективной реализации в сфере уже упомянутого функционирования исполнительной власти не только прав, но и законных интересов граждан. Этому в принципе и призвана соответствовать организация исполнительной власти. Значительное количество административных норм наделяет субъектов правоотношений определенными правами и соответствующими обязанностями. Административное право абсорбирует (использует) также нормы других отраслей права, необходимые для создания эффективного механизма специально-юридического воздействия на систему правоотношений в сфере исполнительной власти. Данный механизм действует на основе юридических норм не столько ради соблюдения самих норм (государственно-обеспечительные факторы гарантий последних налицо и заложены в них же самих), сколько ради реализации разумных и целесообразных законных интересов субъектов правоотношений. К сожалению, сущность этого справедливого вывода подчас умаляется. Норма права гарантирует не только реализацию прописанных в ней прав, но и соответствующих ей стремлений, направленных на пользование конкретным социальным благом, что полностью соответствует природе законных интересов. Нормы административного права определяют статус всей совокупности органов, функционирующих в сфере исполнительной власти. Однако если на основе правовых норм будут эффективно реализовываться и защищаться законные интересы (которые, о чем уже неоднократно говорилось, производны от этих норм, в любом случае им не противоречат и соответствуют принципам права в целом), то это и будет свидетельствовать об объективности и целесообразности как административного нормотворчества, так и тех нормативных правовых актов, которые определяют характер и статус субъектов административных правоотношений в структуре функционирования исполнительной власти. Законные интересы - это прежде всего не противоречащие праву стремления участников правоотношений, которые вытекают в том числе и из дозволений, в определенной степени очерченных нормами права. Несмотря на то что административное право - право управленческое, реализующее свой регулятивный потенциал в основном в публичной сфере, тем не менее оно не изолировано и от частноправовых интересов. В этой связи интересно утверждение Е.Б. Лопарева: "Отсутствие во многих случаях диспозитивности у сторон административных правоотношений отнюдь не означает, что государство и личность должны быть поставлены в условия равного правового режима, поскольку это нереально. Государство как выразитель общественных интересов в любом случае представляет групповые интересы, которые не всегда совпадают с интересами отдельной личности. Однако демократический политический режим... предполагает учет воли не только демократического большинства, но и меньшинства" <1>. -------------------------------<1> Лопарев Е.Б. Общая теория административно-правового спора. Воронеж, 2003. С. 71. Это утверждение очередное подтверждение невозможности осуществления сбалансированного управления общественными отношениями административно-правовыми методами без учета не только и не столько субъективных прав каждого, что является очевидным, сколько без учета законных интересов. Кроме того, уделяя значительное внимание законным интересам в качестве одного из важнейших компонентов административно-правового спора, Е.Б. Лопарев справедливо считает,

118

что в современном обществе происходит постепенное изменение приоритетов методов государственного воздействия на общественные отношения. "Оставляя за юрисдикционным органом определенную долю перераспределительных прав, юридические доктрины Европы (в том числе и России) в форме субъективных публичных прав защищают частные интересы от возможного государственного вмешательства" <1>. И сегодня актуально высказывание В.А. Лория о том, "что назначение административно-правовых споров состоит не в восстановлении нарушенных прав, а в предотвращении возможных нарушений прав и интересов субъекта" <2>. -------------------------------<1> Там же. С. 75. <2> Лория В.А. Проблемы кодификации советского административно-процессуального права: Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Киев, 1976. С. 20. Устранить же определенные препятствия на пути правомерного поведения субъектов, исходя из приемлемых методов административно-правового регулирования, - задача, решить которую можно, лишь только учитывая их законные интересы. Подводя итог изложенному, отметим следующее: 1) законные интересы являются безусловным объектом защиты со стороны административного права; административный ресурс органов исполнительной власти в принципе изначально должен содействовать реализации охраняемых законом интересов на равных условиях с реализацией субъективных прав (понятно, что имеются в виду целесообразные и реальные законные интересы, за которыми стоит не надуманная прихоть, а объективные потребности и требования субъектов различных правоотношений); 2) законные интересы являются достаточно мощным средством регулятивного характера, специально-юридического воздействия на общественные отношения. Проникая в саму структуру и сущность административного права, законные интересы - это тот атрибут, который говорит о действительной глубине правового регулирования и воздействия на социальные процессы. Исследованные выше факторы подтверждают, насколько тесно переплетены законные интересы, эффективность их реализации и способы защиты с административным правом, его предметом и методом воздействия на общественные отношения. В КоАП РФ тем не менее термин "законные интересы" практически не употребляется. Лишь в ст. 1.2 Кодекса говорится, что задачами законодательства об административных правонарушениях являются, в числе прочих, защита законных экономических интересов физических и юридических лиц. С другой стороны, сложившуюся ситуацию можно объяснить следующим. Статью, которая была бы направлена сугубо на обеспечение и защиту только законных интересов, в КоАП РФ (как, впрочем, и любом другом нормативном правовом акте) действительно найти невозможно. Однако недостаточно частое упоминание законных интересов как таковых в КоАП РФ и других нормативных актах еще не говорит о том, что они ими не охраняются либо не имеют приоритетного значения для законодателя наряду с субъективными правами. Норма права является универсальным средством правового регулирования еще и потому, что наряду с правами, непосредственно в ней прописанными, это эффективный рычаг реализации законных интересов участников правоотношений. Подчеркнем, что многие статьи КоАП РФ так или иначе затрагивают непосредственные законные интересы различных субъектов. К примеру, ст. 5.5 КоАП РФ устанавливает ответственность за нарушение порядка участия средств массовой информации в информационном обеспечении выборов, референдумов. Отмеченная статья стоит на страже не только права граждан на информацию, но и защищает такой регламентированный порядок ее опубликования, который бы не ущемлял многочисленные законные интересы избирателей. Примерно в таком же ключе можно рассматривать и ст. 8.5 КоАП РФ, предусматривающую ответственность за "сокрытие или искажение экологической информации", т.е. сокрытие, умышленное искажение или несвоевременное сообщение полной и достоверной информации о состоянии окружающей природной среды и природных ресурсов. Понятно, что в силу ряда объективных причин экологическая ситуация в большинстве регионов нашей страны не удовлетворяет требованиям санитарных норм и желаниям жителей. Однако интерес каждого гражданина жить в экологически чистом регионе, к примеру, или чтобы его регион был благополучен в экологическом плане, абсолютно законен. Поэтому каждый вправе владеть по крайней мере информацией о том, как обстоит дело с экологией в том месте, где он живет. Таким образом, приведенная статья (как и многие другие) закрепляет и расширяет не только право каждого на информацию, которая не носит закрытый характер, но и позволяет реализовать целый ряд законных интересов. Осознав сущность законных интересов, практически с новых позиций можно взглянуть даже на уже известные статьи. Проанализируем ст. 13.18 "Воспрепятствование уверенному приему радио- и телепрограмм" КоАП РФ, согласно которой гражданину предоставляется право не только на информацию, но и на

119

ее качественное восприятие и прием. Возникает вопрос: насколько качественными должны быть теле- и радиотрансляции, всегда ли они соответствуют предъявляемым к ним требованиям и запросам потребителей? Понятно, что определенные требования к качеству вещания должны соблюдаться, однако данная статья КоАП РФ может способствовать и реализации целого ряда законных интересов: относительно желания человека смотреть ту или иную программу без помех, противодействия соседям, к примеру, установившим любительскую антенну, затрудняющую прием телепрограмм, и т.д. Подобных примеров в КоАП РФ можно найти значительное количество, что еще раз подтверждает сопутствующий характер законных интересов по отношению к субъективным правам и то, что охраняемые законом интересы действительно существенно расширяют и дополняют сферу действия субъективных прав, чему и является доказательством целая совокупность норм в материальном административном праве. В разделе III КоАП РФ (ст. ст. 22.1 - 23.67) обозначена компетенция судей, органов, должностных лиц, уполномоченных рассматривать дела об административных правонарушениях. Согласно ст. 24.1 КоАП РФ задачами производства по делам об административных правонарушениях являются всестороннее, полное, объективное и своевременное выяснение обстоятельств каждого дела, а также выявление причин и условий, способствовавших совершению административных правонарушений. Учет всех сопутствующих деянию факторов и обстоятельств, которые непосредственно взаимосвязаны со множеством законных интересов, весомо увеличивает шансы на реализацию последних. Необходимо отметить, что весьма распространенным и действенным средством реализации законных интересов в административном праве являются заявления, жалобы и ходатайства участников правоотношений. "Заявление - это обращение с просьбой об удовлетворении тех или иных прав и законных интересов граждан, не связанных с их нарушением..." <1>. Приведенное положение свидетельствует о том, что законные интересы в принципе подлежат удовлетворению. Уже одно это должно ориентировать работу органов исполнительной власти в правильном направлении. -------------------------------<1> Административное право: Учебник / Под ред. Ю.М. Козлова и Л.Л. Попова. С. 133. Заявление является способом привлечения внимания компетентных структур к проблемам или необходимости реализации определенных субъективных прав или законных интересов участников правоотношений. Одни заявления могут представлять собой форму реакции на негативно складывающиеся обстоятельства, которые угрожают или уже нарушают законные интересы субъектов, тогда как другие - форму преодоления препятствий, стоящих на пути реализации как субъективных прав, так и охраняемых законом интересов. Заявления являются наиболее простым и очевидным средством, попыткой осуществления уже заложенных в законе субъективных прав, трудности на пути реализации которых также затрагивают многочисленные законные интересы лица. Поэтому приведенное выше утверждение, согласно которому заявление не связано с нарушением прав и законных интересов, необходимо трактовать несколько расширительно. Оно может быть реакцией субъекта правоотношения на ущемление или попытку ущемления его субъективных прав и законных интересов (заявление об увольнении, например). Другой вопрос в том, какова будет эффективность этого средства. Жалоба - это устное или письменное, коллективное или индивидуальное обращение граждан в соответствующие органы в связи с нарушением их прав или законных интересов либо прав и законных интересов других лиц. В последнее время много примеров тому, как при помощи данного средства жители предотвращают вырубку деревьев, открытие увеселительных заведений вблизи расположения детских площадок и другие нецелесообразные действия административных органов, тем самым отстаивая свои законные интересы. Тот факт, что жалоба может быть подана в связи с нарушением не только прав, но и законных интересов, признавался специалистами еще во время действия КоАП РСФСР. Так, А.Е. Лунев отмечал, что "жалоба подается в связи с нарушением прав граждан или неудовлетворением их законных интересов" <1>, В.И. Ремнев также считал, что "жалоба может быть подана не только по поводу нарушенного права, но и по поводу нарушенного законного интереса" <2>. -------------------------------<1> Лунев А.Е. Обеспечение законности в советском государственном управлении. М., 1963. С. 153. <2> Ремнев В.И. Указ. соч. С. 27. Кроме того, жалоба является тем "универсальным средством", которое объединяет собой материальные и процессуальные стороны административного права. Жалоба отстаивает "материальное" субъективное право или законный интерес, одновременно являясь весьма эффективным процессуальным средством, на которое "нельзя не отреагировать", так как

120

существует целый ряд статей, регламентирующих не только порядок подачи жалобы, но и ее рассмотрение и принятие по ней решения. Достаточно эффективным средством реализации и защиты не только права, но и охраняемого законом интереса является ходатайство, которое в соответствии со ст. 24.4 КоАП РФ подается лицом, участвующим в производстве по делу об административном правонарушении, и подлежит немедленному рассмотрению. Необходимо отметить, что ходатайство признавалось средством защиты законных интересов еще в советское время. Так, Ц.А. Ямпольская писала, что "ходатайство - это такая просьба, при разрешении которой органу управления (администрации) представлена возможность в пределах, очерченных нормами права, руководствоваться вопросами целесообразности и отказ в удовлетворении которой не влечет за собой нарушения принадлежащего кому-либо субъективного права" <1>. -------------------------------<1> Ямпольская Ц.А. О субъективных правах советских граждан и их гарантиях // Вопросы советского государственного права. М., 1959. С. 193. Подчеркнем, что рассмотренные способы, средства реализации как субъективных прав, так и законных интересов, присущи не только рассматриваемой отрасли права, но и многим другим, в частности трудовому праву. Заявления о предоставлении ежегодного оплачиваемого отпуска (ст. 114 ТК РФ), отпуска без сохранения заработной платы (ст. 128 ТК РФ), отгулов - это наиболее очевидные примеры заявлений, представляющих собой способ реализации заложенных в законе субъективных прав. Однако в каждом конкретном случае заявление, и это является принципиальным моментом, может конкретизировать определенный способ реализации субъективного права приемлемым для человека способом, что уже и будет составлять сущность его законного интереса. В качестве примера возьмем заявление работника предприятия о предоставлении ему ежегодного оплачиваемого отпуска в летнее время. Понятно, подобное заявление может быть удовлетворено по усмотрению работодателя. То есть право на отпуск в этом случае не оспаривается, но отпуск в летнее время, когда это может тем или иным образом сказаться на работе учреждения, - законный интерес работника, в котором ему может быть отказано. В этом и заключается "усеченный характер" охраняемого законом интереса, его "ущербность" по сравнению с обычным правом. Статья 128 ТК РФ гласит, что по семейным обстоятельствам и другим уважительным причинам работнику по его письменному заявлению может быть предоставлен отпуск без сохранения заработной платы, продолжительность которого определяется по соглашению между работником и работодателем. Здесь словосочетания "уважительные причины" и "может быть предоставлен" являются своего рода оценочными понятиями, которые могут способствовать предоставлению указанного отпуска, а могут быть проигнорированы руководством. Таким образом, вновь налицо ситуация, когда у каждого работника существует право на отпуск без содержания, но его получение в конкретный период - не что иное, как законный интерес. (Понятно, что отказ в предоставлении отпуска может быть обжалован в суд, могут быть привлечены дополнительные механизмы защиты прав и интересов, однако принципиальные моменты очевидны.) Заявления коллег по работе с просьбой изолировать их друг от друга путем размещения в разных кабинетах, покупки не включенных в закупочный перечень, но более удобных в использовании канцелярских принадлежностей - также примеры конкретных попыток реализации законных интересов путем заявлений. Таким образом, заявление является наиболее распространенным многоаспектным средством защиты и реализации субъективных прав и охраняемых законом интересов участников правоотношений как в административном, так и в трудовом праве. Напрашивается вывод о том, что заявление - это не только средство, с помощью которого возможно осуществление законного интереса, но и неотъемлемый атрибут существования самого права на возможность отстаивания и реализации законных интересов. Подобные и многие другие существующие средства защиты субъективных прав и законных интересов, в свою очередь, подтверждают тот факт, что законные интересы и их реализация наряду с субъективными правами наполняет содержание материальных отраслей права. Вместе с тем реализация законных интересов, будь то право материальное либо процессуальное, не обходится и без парадоксов. Обращение за защитой законных интересов в компетентные органы в "некоторых случаях", гарантированность законных интересов "в определенной степени" подчеркивают, как уже говорилось, их "усеченный" характер. Однако допустимы ситуации, когда реализация ряда охраняемых законом интересов невозможна изначально.

121

Так, Л. Мачковский резонно обращает внимание на то, что "в условиях предоставления женщинам разнообразных льгот, связанных с рождением и воспитанием детей, использование женского труда стало для работодателя менее выгодным" <1>. Противодействие такой негативной тенденции призвана оказать ст. 145 УК РФ, предусматривающая ответственность за "необоснованный отказ в приеме на работу или необоснованное увольнение беременной женщины или женщины, имеющей детей в возрасте до трех лет". -------------------------------<1> Мачковский Л. Необоснованный отказ в приеме на работу и увольнение беременной женщины и женщины, имеющей малолетних детей // Законность. 2004. N 6. С. 16. "Трудовой кодекс РФ, - продолжает Л. Мачковский, - запрещает отказывать в заключении трудового договора женщинам по мотивам, связанным с беременностью или наличием детей (ст. 64 ТК РФ). Беременных женщин и женщин, имеющих малолетних детей, запрещено направлять в служебные командировки, привлекать к сверхурочной работе, к работе в ночное время, в выходные и праздничные дни" <1>. -------------------------------<1> Там же. Сказанное вполне справедливо, гуманно и оправданно. Вместе с тем представим себе ситуацию, что у работодателя может существовать законный интерес работать в выходные и праздничные дни для увеличения объема продаж в связи с ростом количества потенциальных клиентов. Бесспорно, подобное желание вполне законно, это - охраняемый законом интерес. Однако штат работников у данного работодателя может быть небольшим - состоять из нескольких человек, часть из которых может оказаться женщинами, имеющими малолетних детей. Уволить их - значит нарушить нормы действующего законодательства, заставить их работать в выходные дни и ездить, в необходимых случаях, в командировки за товаром - также нельзя. Принять на работу дополнительных сотрудников работодателю может помешать ограниченность свободных денежных средств и небольшой размер фонда оплаты труда. Итак, реализация вполне законного интереса приемлемыми способами при определенных обстоятельствах противоречит существующим правовым позициям. Вывод. Существование законного интереса и его реализация - два самостоятельных фактора, определяющие правомерное поведение субъекта. Правомерная же реализация соответствующего закону стремления субъекта зависит от совокупности имеющих юридическое значение факторов и обстоятельств. Наличие законного интереса не влечет с необходимостью правомерности попыток его реализации в условиях сложившихся определенным образом обстоятельств. Продолжая исследовать специфику законных интересов в отдельных отраслях материального права, позволим себе не в полной мере согласиться с мнениями, согласно которым "административное, уголовное право, например, предоставляют больший простор для непосредственной охраны интересов, чем гражданское право" <1>, где "все или почти все общие, типические интересы людей нашли свое отражение в особых субъективных правах" <2>. -------------------------------<1> Гукасян Р.Е. Проблема интереса в советском гражданском процессуальном праве. С. 19. <2> Мальцев Г.В. Соотношение субъективных прав, обязанностей и интересов советских граждан. С. 26. Бесспорно, следует различать охрану интереса, непосредственно опосредованного в субъективном праве, и охрану законного интереса, праву лишь соответствующего <1>. Тем не менее обратим внимание на то, что: -------------------------------<1> Это признает и Р.Е. Гукасян (см.: Гукасян Р.Е. Проблема интереса в советском гражданском процессуальном праве. С. 19). 1) наличие субъективных прав продуцирует существование законных интересов; 2) отражение интересов в субъективных правах не способно само по себе свести на нет наличие законных интересов в той или иной отрасли; 3) никто с уверенностью не может сказать, все или не все интересы людей отразились в субъективных правах, которые гарантируются той или иной отраслью права. Огромное количество существующих законных интересов самых разнообразных участников правоотношений и интересов, которые возникают и потенциально могут возникнуть, опосредованы гражданско-правовой сферой, гражданским правом, а их защита и различные формы реализации гражданско-процессуальными правоотношениями. Даже арбитражно-процессуальное право

122

продолжает защиту и охрану законных интересов, заложенных в гражданско-правовой сфере. Так, согласно ст. 2 АПК РФ "задачами судопроизводства в арбитражных судах являются: 1) защита нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов лиц, осуществляющих предпринимательскую и иную экономическую деятельность, а также прав и законных интересов Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, органов государственной власти Российской Федерации, органов государственной власти субъектов Российской Федерации, органов местного самоуправления, иных органов, должностных лиц в указанной сфере...". Законодательная база, основа существования многочисленных законных интересов самых разных участников правоотношений заложена в ст. 2 ГК РФ, где сказано, что "гражданское законодательство определяет правовое положение участников гражданского оборота, основания возникновения и порядок осуществления права собственности и других вещных прав... регулирует договорные... обязательства, а также другие отношения, основанные на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности их участников". Равенство, автономия воли и имущественная самостоятельность участников правоотношений в сфере гражданского права и порождает огромное количество законных интересов, которые не могут быть опосредованы даже тем количеством субъективных прав, которые предусмотрены в ГК РФ. Важный аспект установлен в ст. 3 ГК РФ, согласно которой "гражданское законодательство состоит из настоящего Кодекса и принятых в соответствии с ним иных федеральных законов", регулирующих отношения, часть из которых была нами указана ранее. Это означает как то, что часть законных интересов порождается иным законодательством, регулирующим значительную сферу отношений, относящихся к гражданскому праву, так и то, что многие законные интересы могут себя реализовать посредством не только Гражданского кодекса, но и иных нормативных правовых актов. В гражданско-правовой сфере законные интересы, как и во всех иных случаях, существуют параллельно с субъективными правами, существенно их дополняя и расширяя спектр воздействия последних на общественные отношения. Частые гражданско-правовые оговорки типа: "по усмотрению сторон", "если иное не предусмотрено законом", "если иное не предусмотрено договором" - это и есть свидетельства признания и наличия многочисленных законных интересов сторон. Таким образом, гражданское право - это не только отрасль права, где существуют законные интересы, но и отрасль, где они в наибольшей степени признаются самим законодателем. Причем форм такого признания - также множество. Следует, однако, учитывать тот факт, что само по себе упоминание о законном интересе в той или иной статье нормативного акта еще не говорит о том, что здесь обязательно присутствует законный интерес, а не, к примеру, субъективное право. Так, ст. 1166 ГК РФ посвящена охране интересов ребенка при разделе наследства. В данной статье говорится, что при наличии зачатого, но еще не родившегося наследника раздел наследства может быть осуществлен только после рождения такого наследника. Здесь, и это является очевидным, говоря о законных интересах неродившегося ребенка, законодатель в первую очередь защищает права детей на получение причитающейся им доли при разделе наследственного имущества. Помимо этого, защищаются и субъективные права матери такого ребенка, которая в дальнейшем должна будет воспитывать и содержать его. Статья 1167 ГК РФ, предусматривающая охрану законных интересов несовершеннолетних, недееспособных и ограниченно дееспособных граждан при разделе наследства, по большому счету, наряду с законными интересами, также защищает их субъективные права, которые могут быть ущемлены в силу их элементарного неосознания данными лицами. В перечисленных случаях имеется в виду охрана таких интересов, которые опосредствованы в субъективных правах, т.е. речь идет об охране непосредственно субъективных прав. Этот достаточно значимый аспект свидетельствует о том, что материальное право в отдельных случаях, говоря об охраняемых законом интересах, "перекрывает" их чрезмерной детализацией в диспозиции отдельных норм, что позволяет говорить уже о субъективных правах. Тем не менее данная ситуация не должна настораживать. Гораздо лучше, когда законный интерес непосредственно в самом тексте нормативного акта превращается в субъективное право, чем когда упоминание о нем является чисто номинальным, формальным, лишенным каких-либо механизмов охраны и защиты. Обратим внимание на следующие особенности существования законных интересов в гражданском праве. 1. Законные интересы изначально признаются в отдельных институтах гражданского права, которые самим своим существованием обязаны не только предоставляемым субъективным правам и обязанностям, но и наличию законных интересов. В качестве одного из примеров можно взять представительство, которое определяется ст. 182 ГК РФ как сделка, совершенная одним лицом от имени другого лица в силу полномочия. Здесь

123

изначально подразумевается то, что представитель обязан соблюдать не только определенные формальности и действовать, сообразуясь с субъективными правами представляемого, но и координировать свои поступки согласно его законным интересам. Некоторые действия представителя формально могут находиться в пределах предоставленных ему полномочий, но противоречить законным интересам и желаниям представляемого, что безусловно приведет к признанию последних недействительными (если это не затронет прав и законных интересов контрагентов) либо повлечет ряд безусловно негативных последствий для представителя. 2. Наряду с признанием законных интересов как таковых изначально, их наличие может быть оговорено непосредственно сторонами (тогда они трансформируются в ранг обязательных для сторон условий и на них можно ссылаться как и на предоставленные права), или же сторонами могут быть заложены условия для их возможного возникновения и реализации в случае наступления каких-либо обстоятельств. Так, согласно ст. 421 ГК РФ "граждане и юридические лица свободны в заключении договора... Условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами". Приведенный пример довольно значим в том плане, что стороны могут предусматривать столько различных обстоятельств, имеющих правовое значение, и вытекающих из них последствий, сколько сочтут необходимым. 3. В ГК РФ признается наличие у субъектов правоотношений законных интересов, которые возникают непосредственно при заключении какой-либо сделки, и тех интересов, которые могут возникнуть спустя определенный промежуток времени, т.е. охраняемых законом интересов, которые могут быть кратковременными и длящимися. Так, гл. 33 посвящена договору ренты и пожизненному содержанию с иждивением. Статья 583 ГК РФ гласит, что по договору ренты одна сторона (получатель ренты) передает другой стороне (плательщику ренты) в собственность имущество, а плательщик ренты обязуется в обмен на полученное имущество периодически выплачивать получателю ренту в виде определенной денежной суммы либо предоставления средств на его содержание в иной форме. По договору ренты допускается установление обязанности выплачивать ренту на срок жизни получателя ренты. Так вот, законные интересы у получателя ренты (как, впрочем, и у ее плательщика) могут возникнуть как при заключении договора ренты, так и спустя годы после его подписания. Эти законные интересы могут касаться не только периодичности и суммы выплачиваемых денежных средств, но и иметь отношение к условиям содержания получателя ренты, требованиям к личности и определенным индивидуальным качествам плательщика ренты. У последнего также могут возникнуть ряд законных интересов, которые после заключения договора могут найти свое воплощение в жизнь с большими затруднениями. Таким образом, видим, что законные интересы могут существовать как в момент заключения договора, так и спустя определенный период времени, а также могут иметь отношение к факторам, находящимся далеко за рамками договорных отношений. 4. ГК РФ предусматривает случаи возникновения законных интересов при расторжении договоров, прекращении их действия, а также в случаях нарушения какой-либо из сторон своих обязательств. Это имеет отношение практически к любым договорам. Возьмем, к примеру, договор аренды. Невозможно даже представить то количество законных интересов, которые могут возникнуть при расторжении данного договора: связанные с сохранностью имущества, условиями его пользования, произведенными отделимыми и неотделимыми улучшениями и т.д. Также с рассматриваемых позиций важным является положение о преимущественном праве заключения нового договора аренды, которое затрагивает интересы арендодателя не меньше, чем интересы арендатора. Очевидно, что законные интересы пронизывают все сферы, регулируемые гражданским правом. Однако и здесь существует ряд специфических моментов. Зачастую при совершении различных сделок сторонам намеренно приходится жертвовать частью своих законных интересов ради заключения самой сделки. Имеют место случаи, когда по договору поставки поставщик берет на себя дополнительные обязательства по упаковке товара, доставке товара не на оговоренный склад покупателя, а в его торговые точки, выбирает способ поставки, выгодный клиенту, но наиболее затратный для себя самого. Нередки и ситуации, когда одна сторона сделки намеренно ограничивает развитие законного интереса контрагента. Так, в дилерских соглашениях зачастую присутствует положение о том, что дилер не может поднимать цену на реализуемый товар выше определенного уровня либо совершать другие оговоренные действия. В данных случаях одни законные интересы (продавца, к примеру) наслаиваются на охраняемые законом интересы других лиц (дилеров). Реализация законных интересов в подобных ситуациях полностью зависит от развития правоотношения в каждом конкретном случае. Вновь возникает достаточно парадоксальная ситуация, когда вполне допустимые с точки зрения природы объективно существующего права интересы, т.е. законные интересы, не могут

124

быть реализованы правомерным поведением субъекта в силу определенного стечения обстоятельств, имеющих правовое значение, которые опять-таки в объективном праве прямого отражения либо закрепления не получают. Не менее показательны примеры, связанные с доверительным управлением имуществом, действием в чужом интересе без поручения (ст. 980 ГК РФ), с возмещением вреда (когда никакая компенсация потерь не может до конца восстановить нарушенные интересы потерпевшего лица). Имеют место и случаи, когда закон не стоит на страже законных интересов лица, возникших при определенных обстоятельствах, но которые тем не менее разумны и целесообразны (законные интересы, связанные с организацией игр и пари и участием в них, - ст. 1062 ГК РФ). Исследование метода правового регулирования, присущего той или иной отрасли права, позволяет сделать достаточно значимые выводы относительно специфики законных интересов в отдельных сферах правового воздействия. Обоснован тезис о том, что законный интерес всегда субъектен, т.е. принадлежит определенному лицу (физическому или юридическому). Однако субъектность исследуемой категории также в определенной степени относительна. Она предполагает возможные изменения в "субъектном составе" носителей идентичного законного интереса. Интерес в этой связи представляет следующий пример. Решение суда о взыскании в пользу К. определенной суммы компенсации морального вреда вступило в законную силу, но не было исполнено в связи со смертью истца. Наследник К. получил свидетельство о праве на наследство по закону, согласно которому в состав наследственного имущества была включена сумма компенсации морального вреда. Определением суда наследник был признан правопреемником К., однако президиум областного суда данное определение отменил. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отменила постановление президиума областного суда и указала, что право требовать взыскания компенсации морального вреда связано с личностью потерпевшего и носит личный характер, и именно поэтому не входит в состав наследственного имущества и не может переходить по наследству. Однако в том случае, когда истцу присуждена компенсация морального вреда, но он умер, не успев получить ее, взысканная сумма компенсации входит в состав наследственного имущества и может быть получена его наследниками <1>. -------------------------------<1> БВС РФ. 2003. N 6. С. 19. Таким образом, законный интерес получить определенную сумму компенсации морального вреда вначале принадлежал истцу, а после его смерти законный интерес перешел к наследникам умершего. Реализация данного интереса была обеспечена соответствующим субъективным правом (на наследство) и решением правоприменительного органа. Весьма актуальным является исследование законных интересов в уголовном праве, что, помимо всего прочего, позволит подчеркнуть значимость метода правового регулирования в каждом конкретном случае. Изначально законные интересы отождествлялись с объектами преступления. Одни авторы, в частности Б.С. Никифоров, Е.К. Каиржанов, Н.И. Коржанский, А.Я. Тупица, считали непосредственным объектом преступления именно законные интересы (правда, имеются в виду законные интересы в широком смысле слова, т.е. интересы как опосредствованные в субъективных правах и юридических обязанностях, так и опосредствованные в "законных интересах") <1>. Другие же, в частности В.К. Глистин, Б.В. Здравомыслов, М.Д. Лысов, В.Я. Таций, полагали, что объектом преступления не могут выступать законные интересы, ибо им являются общественные отношения <2>. -------------------------------<1> См.: Никифоров Б.С. Объект преступления по советскому уголовному праву. М., 1960. С. 4; Каиржанов Е.К. Интересы трудящихся и уголовный закон. Алма-Ата, 1973. С. 56 - 57; Коржанский Н.И. Понятие непосредственного объекта преступления // Советское государство и право. 1978. N 1. С. 86; Тупица А.Я. Уголовно-правовая охрана интересов семьи: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Свердловск, 1982. С. 5. <2> См.: Глистин В.К. Проблема уголовно-правовой охраны общественных отношений. Л., 1979. С. 68 - 69; Здравомыслов Б.В. Должностные преступления. М., 1975. С. 7 - 13; Лысов М.Д. Ответственность должностных лиц по советскому уголовному праву. Казань, 1972. С. 79 - 80; Таций В.Я. Объект и предмет преступлений по советскому уголовному праву. Харьков, 1982. С. 82. Не вдаваясь в полемику, следует заметить, что для нас важен сам факт (признаваемый так или иначе всеми авторами), что наряду с нарушением тех или иных общественных отношений одновременно могут нарушаться и различные законные интересы участников правоотношений

125

(имеются в виду законные интересы в узком, разделяемом нами, смысле слова). Это говорит о том, что законные интересы являются полноправным компонентом уголовно-правовой сферы. Однако именно здесь и кроются определенные парадоксы. Значительная их часть обусловливается тем, что уголовное право обладает ярко выраженной спецификой по сравнению с другими отраслями права, что выражается как в его методе, так и сфере регулируемых им отношений. "Привычные" характеристики законных интересов, заключающиеся в том, что это лишь стремление пользоваться определенным благом, которое не противоречит закону; что охраняемые законом интересы - это простая юридическая дозволенность, которая влечет за собой право лишь в некоторых случаях обращаться за защитой в компетентные органы, - преломляются в уголовном праве по особенному, существенно видоизменяя свойства, присущие законным интересам в любых других отраслях права. Более того, можно с полным основанием говорить об исключительном характере проявлений законных интересов в уголовном праве. Изложенное выше подкрепляется следующими положениями. Уголовное право регулирует общественные отношения, направленные на охрану личности, ее прав и свобод, общества и государства от преступных посягательств <1>. То, на что может посягнуть человек общественно опасным деянием (преступлением), определено в объекте преступления, который и определяется как то, "на что посягает лицо, совершающее преступное деяние, и чему причиняется или может быть причинен вред в результате преступления" <2>. Другими словами, объектом преступления следует признать те блага, интересы, на которые посягает преступное деяние и которые охраняются уголовным законом. -------------------------------<1> См.: Российское уголовное право. Общая часть: Учебник / Под ред. В.Н. Кудрявцева и А.В. Наумова. М., 2002. С. 5. <2> Там же. С. 95. В УК РФ исчерпывающе определены как охраняемые уголовным законом блага и отношения (объект преступления), так и составы преступлений: приведен весь перечень деяний, за совершение которых лицо может подлежать уголовной ответственности. Метод уголовного права специфичен. Данная отрасль определяет систему охраняемых государством отношений, преступность конкретных деяний, на них посягающих, и меры ответственности за содеянное. Все остальное находится вне сферы действия уголовного права. Защищает ли уголовное право конкретные интересы личности, общества и государства? Безусловно. Но лишь те, которые прямо опосредованы предоставленным субъективным правом, нарушение которого и влечет за собой уголовную ответственность. Законные интересы сами по себе в этот перечень не входят, ведь интерес, прямо закрепляемый нормой права путем наделения лица субъективным правом, и законный интерес - категории отнюдь не идентичные. Поэтому УК РФ уже не будут защищаться общественные блага или какие-либо, пусть даже весьма значимые, справедливые и целесообразные интересы, если они изначально полностью не совпадают с установленными объектами преступлений и если посягательство на них не совершено также установленным способом. Соответствие принципам права, "непротиворечие существующему законодательству", "законное стремление, прямо не закрепленное нормами права" - черты, присущие законным интересам, в рассматриваемом случае не срабатывают. К уголовному праву это относиться не может. Это подтверждается и ч. 2 ст. 3 УК РФ, где сказано, что применение уголовного закона по аналогии не допускается. Уголовное право обладает своим методом охраны предусмотренных общественно важных отношений. Если определенный интерес <1> охраняется уголовным правом, то он будет включен в объект преступления, т.е. в перечень тех общественно важных отношений, на которые и может быть совершено посягательство (на законные интересы сказанное экстраполировать нельзя, что вполне очевидно). Другого способа защиты интереса в уголовном праве нет и быть не может, что полностью соответствует как принципам этой отрасли права, так и установленным основаниям уголовной ответственности. -------------------------------<1> Подчеркнем: "определенный интерес" не есть законный интерес. Изложенное позволяет прийти к обобщению, согласно которому для настоящего исследования равноценны следующие два утверждения: как принцип уголовного права, гласящий, что нет преступления без указания на то в УК РФ, так и производный - что в уголовном праве нет тех интересов, которые прямо в нем не зафиксированы, что вновь "выбивает" из поля зрения законные интересы как особую правовую категорию. Вместе с тем не существовать в уголовном праве законные интересы не могут хотя бы по той простой причине, что любая норма права в силу объективной необходимости их продуцирует.

126

Для объективного анализа соотношения метода уголовного права и диалектики в обозначенной отрасли права законных интересов, лишь в общем виде соответствующих нормам УК РФ, обратимся к некоторым примерам. У субъекта правоотношений может существовать целый ряд законных интересов в сфере компьютерной информации. Таких интересов - огромное множество: они могут касаться качества компьютерных программ, цен на услуги разного рода провайдеров и т.д. Однако уголовным правом охраняются интересы человека, нарушение которых связано с неправомерным доступом к компьютерной информации (ст. 272 УК РФ), созданием, использованием и распространением вредоносных программ для ЭВМ (ст. 273 УК РФ) и нарушением правил эксплуатации ЭВМ, системы ЭВМ или их сети (ст. 274 УК РФ). Перечисленные интересы защищаются также не автоматически. Для этого необходим ряд факторов. Во-первых, интерес должен быть нарушен только определенным видом деяния и установленным, зафиксированным в УК РФ способом. Вовторых, если уголовным законом предусмотрено наступление общественно опасных последствий в результате конкретного посягательства на прямо защищаемые права, интересы и общественные отношения, то указанные последствия должны наступить, иначе не будет состава преступления. Втретьих, интерес должен быть полностью поглощен диспозицией нормы, т.е. заключаться только в том, на что непосредственно и посягает преступное деяние. В ином случае уголовным правом интерес охраняться не будет. Изложенное не означает, что нарушенный интерес нельзя будет защитить вовсе. Существует гражданско-правовая, административно-правовая ответственность, иные отрасли права, которые не оставляют без внимания целесообразные и соответствующие закону интересы. Уголовное же право, повторимся, охраняет лишь наиболее значимые общественные отношения и интересы, устанавливая за их нарушение определенным способом особый вид ответственности уголовно-правовой. Налицо парадоксальная ситуация: существующая норма права (в исследуемом случае уголовного) может породить ряд соответствующих праву стремлений (законных интересов), тем не менее реализоваться посредством нормативных предписаний данной отрасли последние не могут. Необходимо искать другие методы их охраны и защиты, обращаться к другим отраслям права. Существуют и другие специфические проявления свойств законных интересов в уголовноправовой сфере. К примеру, человек может иметь вполне законный интерес, заключающийся в том, чтобы не существовало компьютерных вирусов. При этом реально реализовать такой интерес весьма проблематично, несмотря на то, что в этом заинтересованы и целые государственные структуры. Вместе с тем если гражданину станут известны обстоятельства, касающиеся создания или распространения вредоносных компьютерных программ и он сообщит об этом в компетентные органы, то их изготовитель понесет уголовную ответственность и законный интерес будет частично реализован. Кроме того, подобный интерес может быть в какой-то степени осуществлен, если правоохранительные органы самостоятельно будут бороться с преступниками в отмеченной области. Другими словами, для того чтобы законный интерес в сфере уголовного права мог реализоваться, необходим ряд предпосылок, в числе которых наличие и обнаружение субъекта преступления, который может понести уголовную ответственность за преступные деяния, посягающие на охраняемые законом общественные отношения, надлежащее развитие которых и представляет собой законный интерес правопослушного гражданина. Эта мысль справедлива именно в силу того, что в уголовно-правовой сфере воздействие на участников правоотношения возможно только установленными методами, что и предопределяет способ и характер реализации законного интереса. Следовательно, в уголовно-правовой сфере законные интересы так и останутся чисто номинальной, формальной категорией, если не сложится правоотношение, его затрагивающее, и не появится субъект преступления - противостоящее лицо в правоотношении, которое и будет посягать на охраняемые Уголовным кодексом отношения и интересы. Защищая обозначенные интересы, уголовное право воздействует на субъекта, их нарушившего, именно это и позволяет осуществляться охраняемым законом интересам в уголовно-правовой сфере. Обобщив рассуждения, получим, что интерес гражданина, заключающийся в том, чтобы не было убийств, краж, разбоев и т.д., вполне законен (охраняемый законом интерес), однако его реализация осуществляется специфичным способом в виде уголовного преследования тех, кто нарушает не этот законный интерес, но право человека на жизнь, собственность, личную неприкосновенность и т.д. За нарушения законных интересов уголовный закон не карает. Законный интерес, порожденный нормой права и, соответственно, выходящий за ее рамки, может быть реализован в силу косвенной защиты либо уголовно-правовыми методами, либо посредством механизмов, относящихся к другим отраслям права. Как может быть реализован законный интерес в том, чтобы ужесточилась ответственность за вымогательство должностными лицами? Только посредством изменения УК РФ.

127

Как может быть реализован законный интерес в том, чтобы потерпевшему от преступления возместили ущерб в той сумме, на которой он настаивает? Посредством гражданского судопроизводства. Может ли быть реализован законный интерес гражданина, заключающийся в том, чтобы в месте его проживания не было угонов машин, посредством уголовно-правовых методов воздействия на общественные отношения? Лишь косвенно, в случае действенности механизма неотвратимости ответственности, останавливающего правонарушителя. Вновь мы пришли к подтверждению того факта, что продуцирование законных интересов не есть их защита, а их наличие далеко не всегда означает объективную возможность самого процесса реализации. Выводы: 1. Законный интерес существует в качестве полноценного института в конкретных отраслях материального права, что еще раз подтверждает значимость последнего и актуальность его более глубокого исследования. 2. Обладая определенной структурой, элементами и содержанием, законные интересы поразному проявляют свою сущность в зависимости от метода специально-юридического воздействия, являющегося приоритетным для той или иной отрасли материального права. Это говорит и о многоаспектности такого правового феномена, как законный интерес, и о необходимости всестороннего его исследования для получения той возможности обобщения полученных данных, которая и позволит нам говорить о создании целостной и объективной концепции законного интереса в российском праве. 3. Наличие субъективных прав продуцирует существование и диалектическое взаимодействие законных интересов различных субъектов правоотношений. Есть субъективное право - есть и законный интерес. Защита субъективного права - не есть защита законного интереса. В лучшем случае реализация некоего субъективного права лишь косвенно создаст объективные предпосылки для возможной реализации законного интереса. Реализация же и защита каждого конкретного законного интереса всегда соответствует установленным нормам права, обеспечивая себе правомерную основу. 4. Невозможно объективно и всесторонне исследовать природу законного интереса лишь с позиции его анализа как соответствующего праву стремления определенного субъекта, направленного на обладание благом, способным удовлетворить его потребность. Это - одна сторона вопроса. Другая заключается в том, что охраняемый законом интерес - мощнейшее средство специально-юридического воздействия на общественные отношения, детальнее разобраться в чем и призвана инструментальная концепция права. Таким образом, налицо дуализм природы и сущности законных интересов. 5. Сущность законных интересов, как и их структура, неизменны. Тем не менее возможность реализовать определенный законный интерес и особенности его взаимодействия с другими правовыми институтами во многом зависят от метода правового воздействия на общественные отношения той отрасли права, к которой относим тот или иной охраняемый законом интерес. Целесообразность заключенного в законном интересе стремления, совокупность сопутствующих его реализации факторов и обстоятельств не есть исчерпывающий перечень условий, влияющих на его удовлетворение. К этому списку необходимо добавить метод правового регулирования той отрасли права, к которой относится законный интерес. 6. Несмотря на все перечисленные аспекты, критерий классификации, ранжировки законных интересов по степени значимости не найден, ибо это - объективно утопичная задача. Значимость каждого конкретного законного интереса весьма относительна, как и вероятность его реализации. 7. Наличие ряда законных интересов в конкретной отрасли права еще не означает возможность и даже правомерность попыток их реализации. Существование, наличие законных интересов и механизм их реализации - два разных аспекта правового воздействия на общественные отношения. Возможно существование законного интереса, однако его реализация изначально может быть исключена в рамках сложившихся определенным образом обстоятельств. Анализ законных интересов в отраслях материального права - лишь часть задачи. Права Л.А. Грось, акцентирующая внимание на взаимовлиянии норм материального и процессуального права, утверждая, что "разработка норм процессуальных отраслей должна осуществляться с ориентацией на нормы материального права, подлежащие применению в процессуальных формах" <1>. -------------------------------<1> Грось Л.А. Влияние норм материального права на гражданское процессуальное право (научно-практические проблемы): Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 1999. С. 3.

128

Всесторонний подход к изучению законных интересов требует обращения к процессуальным отраслям права. 3.3. Законные интересы в отраслях процессуального права Исследование категории "законные интересы" в процессуальном праве является не менее актуальным, научно и практически значимым, чем в праве материальном. Именно два своеобразных "среза" права - материальный и процессуальный - дают достаточно полную картину того правового пространства, которое непосредственно затрагивает интересы каждого и способности всех участников правоотношений к их охране и защите. Любой процесс, в том числе и административный, имеет своим назначением реализацию норм материального права. Законные интересы же сопутствуют правовым нормам, им соответствуют или из них вытекают. Однако определенные законные интересы могут возникать в процессе реализации как субъективных прав, так и самих законных интересов. Другими словами, существуют законные интересы, вытекающие из реализации законных интересов. И это отнюдь не теоретическая конструкция, необходимая для исследования рассматриваемой категории. Можно отметить, что административный процесс имеет перед собой двойственную задачу: 1) реализовать механизм процессуальных гарантий законных интересов граждан как участников юрисдикционного производства; 2) способствовать реализации и претворению в жизнь изначально возникших и существующих законных интересов с наибольшей эффективностью. Необходимо выделять различные уровни законных интересов граждан. "Так, можно говорить об общих законных интересах граждан - участников административного процесса (достижение юридически значимого результата...) и частных или персонифицированных законных интересах (интерес гражданина в установлении конкретных фактов, доказывающих его невиновность в совершении административного правонарушения...)" <1>. Н.М. Тищенко справедливо подчеркивает, что "административно-процессуальные интересы прямо зависят от процессуальной роли гражданина в конкретном административном производстве... Следует отметить, что в ряде случаев законные интересы связаны не только с административно-процессуальными правами и обязанностями граждан, но и с конкретными процессуальными обязанностями соответствующих органов, их должностных лиц, с положениями, регламентирующими порядок совершения определенных действий" <2>. -------------------------------<1> Тищенко Н.М. Гражданин в административном процессе. Харьков, 1998. С. 60. <2> Там же. С. 61. Отсюда следует, что не только нормы права обладают способностью продуцировать законные интересы, но данные интересы продуцируют также сами себя. Увеличивают число законных интересов и стихийно возникающие факторы, связанные с теми условиями, которые диктуются конкретными обстоятельствами. Это еще раз обращает внимание на определенную "стихийность" появления и динамики самих законных интересов и на необходимость ранжирования значимости обстоятельств, обусловливающих их существование. Результатом административной деятельности выступает административный акт, при помощи которого решаются многие вопросы реализации гражданами и другими участниками правоотношений своих прав и законных интересов <1>. Административный акт, как это и вытекает из его сущности, должен не только не ущемлять законные интересы граждан, но и активно их защищать и отстаивать. Данный акт является своеобразным отражением механизма функционирования чиновничьего аппарата. Однако в настоящее время ситуация с принятием этих документов оставляет желать лучшего. В Послании Президента РФ Федеральному Собранию 2001 г. В.В. Путин отмечал, что "ведомственное нормотворчество является одним из главных тормозов в развитии предпринимательства. Чиновник привык действовать сообразно инструкции, которая после вступления в силу того или иного закона часто вступает в противоречие с самим законом, но при этом - годами не отменяется. Это отмечалось уже сотни раз, но дело практически не движется" <2>. -------------------------------<1> См.: Токарев О.В. Административные акты: материальные и процессуальные проблемы современной теории: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Воронеж, 2001. С. 3. <2> Российская юстиция. 2001. N 5. С. 2. И.М. Лазарев справедливо считает, что значительную роль в реализации законных интересов играют административные процедуры в сфере взаимоотношения граждан и их организаций с органами исполнительной власти. "В органы государственной власти и прежде всего в органы исполнительной власти ежегодно обращаются многие тысячи граждан с целью

129

реализации предоставленных им Конституцией РФ и законодательством РФ прав, удовлетворения их законных интересов. Нередко граждане, равно как и организации, вместо оперативного разрешения поставленных ими вопросов, удовлетворения их законных просьб получают бюрократические отписки либо их обращения вообще игнорируются" <1>. -------------------------------<1> Лазарев И.М. Административные процедуры в сфере взаимоотношений граждан и их организаций с органами исполнительной власти в Российской Федерации: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2002. С. 5. Это и есть та самая почва, которая продуцирует административно-процессуальные законные интересы. Неудовлетворенность одних законных интересов, равно как и неудачные попытки их реализации при помощи субъектов правоприменения, порождают существование, наряду с первоначально возникшими, других. Преградой ведомственному нормотворчеству и формализму при принятии тех или иных решений органами исполнительной власти, одновременно являясь приоритетом функционирования механизма правового регулирования, и могут служить, как это ни парадоксально, сами законные интересы участников правоотношений, которые закрепили себя в качестве авторитетного института права, но еще недостаточно признанного как учеными, так и практическими работниками. Понятно, что речь идет о разумных и целесообразных законных интересах и о надлежащих способах их удовлетворения. И.В. Панова объективно замечает, что "процесс, являясь атрибутом любой социальной регуляции, представляет собой систему, которая: а) связана с достижением конкретного социального результата; б) состоит из последовательно сменяющих друг друга актов поведения и, как деятельность, внутренне структурирована целесообразными общественными отношениями; в) обладает моделью своего развития, предварительно установленной на нормативном или индивидуальном уровне; г) иерархически построена; д) постоянно находится в динамике развития; е) имеет служебный характер; ВЫСТУПАЕТ СРЕДСТВОМ РЕАЛИЗАЦИИ ОСНОВНОГО, ГЛАВНОГО ДЛЯ НЕЕ ОБЩЕСТВЕННОГО ОТНОШЕНИЯ" <1> (выделено мной. - В.С.). -------------------------------<1> Панова И.В. Административно-процессуальная деятельность в Российской Федерации. Саратов, 2001. С. 8. Считаем необходимым подчеркнуть, что административный процесс является средством реализации законного интереса как такового. Здесь имеется в виду законный интерес, возникший как в результате определенных правоотношений различных субъектов, который может быть реализован посредством административного права и административно-процессуальных норм соответственно, так и законный интерес, заключающийся в реализации конкретной административно-процессуальной процедуры, за которой стоит разрешение важных для определенного субъекта специфических задач. В этом заключается двойственный характер законных интересов в процессуальном праве. Процедура справедливо считается давним социальным регулятором. Однако процедурность, с чем также необходимо согласиться, находит наиболее полное выражение в правовом регулировании <1>. -------------------------------<1> Там же. С. 11. В связи с этим принципиально важно отметить, что правовое воздействие в административном процессе затрагивает различные способы реализации законного интереса (очерченного и определенного законодательно закрепленными рамками данного административного процесса), однако и сам законный интерес одновременно служит методом, средством, элементом воздействия на характер социальных процессов. Это справедливо в силу того, что, воздействуя на способы реализации законных интересов участников административного производства, можно контролировать и держать сам ход процесса в нужном русле, а воздействуя на законные интересы участников простых правоотношений (не регламентированных процессуальными нормами в каждом конкретном случае), можно определить и в какой-то степени предугадать характер и механизм их обращения в компетентные органы, минимизировать или активизировать эти явления. Изложенное вновь подтверждает двойственность законных интересов, их комплексную сущность, что еще раз находит свое подтверждение в исследовании рассматриваемого феномена через призму процессуальных норм. Законный интерес является полноправным элементом административного процессуального производства (которое, в свою очередь, является частью юридического процесса) по следующим причинам.

130

1. Его реализация возможна через определенную совокупность процессуальных правоотношений. 2. Любой из способов реализации, охраны и защиты законных интересов вызывает потребность установления, доказывания, а также обоснования всех обстоятельств и фактических данных рассматриваемого юридического дела (здесь просматривается теснейшая зависимость реализации законных интересов от совокупности сопутствующих факторов и обстоятельств, на что уже обращалось внимание в работе ранее). 3. Реализация, а также охрана и защита законных интересов в административном процессе обусловлена необходимостью закрепления, официального оформления полученных процессуальных результатов в соответствующих актах - документах. Сами виды административно-процессуальной деятельности даже при их поверхностном анализе свидетельствуют о том, что именно административный процесс затрагивает ту сферу правоотношений, которая не только призвана способствовать реализации законных интересов, но и сама по себе порождает массу законных интересов. Если к видам административных производств относить производство по рассмотрению в аппарате управления обращений общественных и государственных организаций; производство по жалобам граждан на действия должностных лиц органов управления; производство по разрешаемым в административном и арбитражном порядке хозяйственным спорам между предприятиями и организациями (этим данный список отнюдь не исчерпывается), то становится очевидно, насколько тесно административное производство связано с существованием и реализацией законных интересов. Несмотря на то что любая норма материального права нуждается в процессуальном продолжении, непосредственно административному процессу посвящен раздел IV "Производство по делам об административных правонарушениях" КоАП РФ, где детально рассматриваются участники административного производства, регламентируются процедуры возбуждения дела, его рассмотрения и многие другие вопросы. Считаем целесообразным обратить внимание на то, что: 1) ответственность, установленная за административные правонарушения, посягающие на различные охраняемые законом объекты и правоотношения, в свою очередь: а) защищает не только субъективные права, но и законные интересы в данной сфере; б) способствует реализации последних созданием прочной основы самого их существования (в силу уже упомянутого тезиса о том, что нормы права порождают существование целого ряда законных интересов); 2) законные интересы, переплетающиеся с нормами материального административного права, - и об этом нельзя забывать - для полноценной своей реализации нуждаются в процессуальном продолжении. Законные интересы в административном процессе обусловлены различными обстоятельствами: они могут заключаться в желании определенных лиц, чтобы их жалобы, поданные в органы власти, были рассмотрены как можно быстрее, чтобы уменьшилось количество инстанций, необходимых для разрешения того или иного вопроса, чтобы исполнительное производство было действительно эффективным, а не являло собой формальный "аппендикс" недееспособной юстиции и т.д. Должностные лица могут быть заинтересованы в увеличении штрафных санкций для правонарушителей, в уменьшении потока жалоб в компетентные органы, которые все равно по существу не рассматриваются. Органы власти определенного региона - в расширении перечня составов административных правонарушений для усиления контроля над определенными сферами общественной жизни. Примечателен один из примеров реализации подобного законного интереса. Постановлением Тульской областной Думы от 22 мая 2003 г. принят Закон Тульской области "Об административных правонарушениях в Тульской области", где устанавливалась ответственность должностных лиц организаций на территории области за нарушение установленного порядка рассмотрения обращений граждан, за повреждение и самовольную порубку деревьев и кустарников в населенных пунктах, за организацию притонов для распития браги, самогона, другой алкогольной и спиртосодержащей продукции. Прокурор Тульской области обратился в суд с заявлением о признании данных положений Закона противоречащими федеральному законодательству не действующими и не подлежащими применению. Между тем, как указала Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ, ставя точку в многочисленных судебных тяжбах, перечисленные отношения не регулируются КоАП РФ, и субъект РФ вправе установить подобную административную ответственность, так как подобные вопросы находятся в совместном ведении Российской Федерации и субъектов РФ в силу ст. 72 Конституции РФ <1>. -------------------------------<1> БВС РФ. 2004. N 10. С. 10 - 11.

131

В то же время субъект РФ не вправе устанавливать административную ответственность по вопросу, имеющему федеральное значение. Ассоциация по защите прав предпринимателей Восточного Оренбуржья обратилась в суд с заявлением о признании недействующей со дня принятия ст. 45 Закона Оренбургской области "Об административных правонарушениях в Оренбургской области", устанавливающей, что продажа спиртосодержащей продукции несовершеннолетним влечет наложение административного штрафа на граждан в размере от пяти до десяти минимальных размеров оплаты труда. Иск Ассоциации был удовлетворен, а Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ указала следующее. Как установлено ст. 72 Конституции РФ, административное законодательство находится в совместном ведении Российской Федерации и ее субъектов. Согласно п. 3 ч. 1 ст. 1.3 КоАП РФ установление административной ответственности по вопросам, имеющим федеральное значение, в том числе административной ответственности за нарушение правил и норм, предусмотренных федеральными законами и иными нормативными правовыми актами РФ, относится к ведению Российской Федерации. За нарушение правил розничной продажи алкогольной и спиртосодержащей продукции в ч. 3 ст. 14.16 КоАП РФ административная ответственность уже установлена, поэтому субъект РФ в нарушение п. 3 ч. 1 ст. 1.3 КоАП РФ включил в оспариваемый Закон области статью, регламентирующую наложение административной ответственности по вопросу, имеющему федеральное значение <1>. -------------------------------<1> БВС РФ. 2004. N 12. С. 7 - 8. Приведенный пример свидетельствует о том, что единый критерий целесообразных и оптимальных путей удовлетворения благих стремлений найти невозможно. Объективно действуют обстоятельства, приводящие к тому, что: 1) законные интересы пытаются реализовать неправомерными способами; 2) реализация законных интересов вообще невозможна; 3) правомерные способы реализации законных интересов неэффективны, что приводит, в свою очередь, к деструктивным парадоксам. Обратим внимание и на еще один аспект. И составы административных правонарушений, будучи материальными нормами административного права, и многочисленные вопросы процедурного характера, несмотря на их регламентацию в КоАП РФ, опираются на внушительное количество нормативных правовых актов. Многочисленные положения, инструкции, приказы как создают определенную правовую подоплеку для реализации законных интересов, так и "провоцируют" их развитие в силу появления препятствий и разнообразных условий для использования принадлежащих субъекту прав. Наличие иных процедур иногда не стыкуется с нормами материального права, что не только нарушает существующие права и законные интересы, но и самим этим фактом порождает огромное количество потенциально нарушенных законных интересов теми средствами, которые в принципе должны их охранять. Так, АО "ОКАбанк" обратилось в Арбитражный суд Воронежской области с иском к Центрально-Черноземному региональному центру Федеральной службы России по валютному и экспортному контролю о признании недействительным его решения от 18 июля 1995 г. в части применения штрафных санкций за нарушение валютного законодательства. Решением от 26 декабря 1995 г. в удовлетворении исковых требований отказано. Федеральный арбитражный суд Центрального округа Постановлением от 26 марта 1996 г. отменил указанное решение как принятое по неисследованным доказательствам и направил дело на новое рассмотрение. Решением от 5 июня 1996 г. исковые требования удовлетворены. Истец не отрицал факт правонарушения, установленный арбитражным судом в ходе рассмотрения дела. Принимая решение об удовлетворении исковых требований, арбитражный суд исходил из того, что согласно п. 2 ст. 14 Закона РФ от 9 октября 1992 г. N 3615-1 "О валютном регулировании и валютном контроле" <1> порядок привлечения к ответственности в случаях, предусмотренных этим пунктом, устанавливается Центральным банком РФ в соответствии с законами РФ. Поскольку такой порядок, по мнению арбитражного суда, в настоящее время не установлен, судебный орган решил, что ответчик не имел права применять к истцу штрафные санкции. На что Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ в своем Постановлении от 20 мая 1997 г. N 5898/96 указал, что, хотя порядок привлечения к ответственности не установлен, это не лишает органы валютного контроля права применять такую ответственность. -------------------------------<1> В настоящее время действует Федеральный закон от 10 декабря 2003 г. N 173-ФЗ "О валютном регулировании и валютном контроле" (СЗ РФ. 2003. N 50. Ст. 4859).

132

Здесь следует полностью согласиться с И.В. Пановой в том, что подобные утверждения не верны, так как производство по вопросам применения штрафных санкций за нарушение налогового, финансового, таможенного и другого законодательства является административным, следовательно, и круг субъектов, уполномоченных устанавливать процедуру привлечения к административной ответственности, в соответствии с административно-процессуальным законодательством должен состоять, как правило, из государственных органов. Из этого следует, что Центральный банк РФ никоим образом не может быть субъектом, устанавливающим административно-процессуальные нормы, поскольку он, с одной стороны, является органом контроля, а с другой - хозяйствующим субъектом <1>. -------------------------------<1> См.: Панова И.В. Указ. соч. С. 289 - 290. Подводя промежуточный итог, отметим, что административные процедуры как способствуют реализации охраняемых законом интересов (так как правоприменитель способен устранить препятствия, стоящие на пути соответствующих праву стремлений участников правоотношений), так и порождают новые интересы, в силу возникновения заинтересованности участника административного процесса в совершении тех или иных процессуальных действий и ряда других обстоятельств. Вместе с тем административные процедуры могут выступать в роли тормоза реализации целесообразных законных интересов из-за злоупотребления властью многочисленными субъектами правоприменения, бюрократизма, волокиты, безответственности и неграмотности многих государственных и муниципальных служащих, откровенного вымогательства. В данном контексте административные процедуры далеко не выполняют свою роль по сдерживанию деструктивных противоречий коллизионных законных интересов, не способствуют установлению критериев целесообразности их реализации в каждом конкретном случае, но ограничивают волю участников процесса деградированными методами, вносящими хаос в механизм правового регулирования. Справедливости ради надо отметить, что вместе с тем значительное количество законных интересов реализуются сами по себе, благодаря самостоятельным усилиям лиц, без обращения к административным процедурам. Однако подобные объективно обусловленные факторы отнюдь не умаляют значимости юридических процессов как таковых. Еще раз подчеркнем единство материальных и процессуальных норм права в их регулировании и воздействии на социальные процессы, а также двойственный характер законных интересов, отражающийся в том, что, с одной стороны, процессуальные нормы содействуют их реализации, с другой - сама реализация процесса порождает массу законных интересов, не учитывать которые также нельзя. Обратимся к исследованию категории "законные интересы" в гражданском процессе. Следует отметить, что проявления охраняемых законом интересов в гражданском процессе, а также вопросы их охраны и защиты посредством процессуальных норм были предметом изучения различных специалистов еще несколько десятилетий назад. Статья 2 ГПК РСФСР к задачам гражданского судопроизводства относила "правильное и быстрое рассмотрение и разрешение гражданских дел в целях охраны общественного строя СССР, социалистической системы хозяйства и социалистической собственности, защиты социально-экономических, политических и личных прав и свобод граждан, гарантированных Конституцией СССР, Конституциями РСФСР и советскими законами, и охраняемых законом интересов граждан, а также прав и охраняемых законом интересов государственных предприятий, учреждений, организаций, колхозов, иных кооперативных организаций, их объединений, других общественных организаций". В своих работах ученые того времени отмечали, что защита законных интересов советских граждан осуществляется в делах особого производства, в делах, возникающих из административно-правовых отношений, в некоторых делах искового производства <1>, в случае вступления в дело третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований на предмет спора <2>, в некоторых других случаях. -------------------------------<1> См., например: Юдельсон К.С. Советское гражданское процессуальное право. М., 1965. С. 9; Чечот Д.М. Субъективное право и формы его защиты. С. 40 - 41; Он же. Неисковые производства. М., 1973. С. 6, 17; Гукасян Р.Е. Проблема интереса в советском гражданском процессуальном праве. С. 24 - 32. <2> См., например: Гурвич М.А. Гражданские процессуальные правоотношения и процессуальные действия. С. 83. Советскими учеными-правоведами был внесен существенный вклад в анализ и разработку вопросов, связанных с существованием и использованием категории "законные интересы" в гражданском процессе.

133

Как известно, ст. 245 ГПК РСФСР к делам особого производства относила дела: 1) об установлении фактов, имеющих юридическое значение; 2) о признании гражданина безвестно отсутствующим и об объявлении гражданина умершим; 3) о признании гражданина ограниченно дееспособным и недееспособным; 4) об установлении усыновления (удочерения) ребенка; 5) о признании имущества бесхозяйным; 6) об установлении неправильностей записей в книгах актов гражданского состояния; 7) по жалобам на нотариальные действия или отказ в их совершении; 8) о восстановлении прав по утраченным документам на предъявителя (вызывное производство). Обращалось внимание на то, что в процессе рассмотрения этих дел суд может защищать и законные интересы обратившихся к нему с заявлениями граждан. Например, рассмотрение дел о признании граждан ограниченно дееспособными имело, по оценкам специалистов, важное предупредительно-профилактическое значение не только в борьбе с пьянством, но и в охране законных интересов граждан, в первую очередь законного интереса отдельных семей. "Вынося решение об удовлетворении заявлений по таким делам, суд способствует устранению условий для дальнейшего злоупотребления гражданами спиртными напитками или наркотическими веществами и тем самым охраняет интересы их семей" <1>. -------------------------------<1> БВС РСФСР. 1979. N 8. С. 15. Анализировалась защита законных интересов в производстве по делам, возникающим из административно-правовых отношений. "Особенность административно-правовых отношений, дела по которым находятся на рассмотрении суда, - указывал Р.Е. Гукасян, - заключается в том, что их возникновение основано не на взаимном соглашении сторон (договоре), а на властных действиях одной из сторон. Эти властные действия приводят к возникновению правоотношения, в котором управомоченным лицом всегда выступает соответствующий орган государственного управления, а обязанной стороной - гражданин" <1>. -------------------------------<1> Гукасян Р.Е. Проблема интереса в советском гражданском процессуальном праве. С. 31. Так, по мнению Г.В. Мальцева, никак нельзя назвать правомерными решения исполкомов, запрещавших гражданам завозить сено в населенные пункты или же купаться в речках и прудах ранее восьми часов вечера. "У граждан... нет особого установленного законом субъективного права завозить сено к себе во двор или купаться в речках и прудах. Нарушению в данном случае подвергались их законные интересы" <1>. -------------------------------<1> Мальцев Г.В. Социалистическое право и свобода личности. С. 137. Граждане, чьи интересы нарушены, наделяются правом отстаивать их в гражданском судопроизводстве, в частности в производстве по делам, возникающим из административноправовых отношений. Достаточно глубоко анализировалась и защита законных интересов в случае вступления в дело третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований на предмет спора. "Предметом судебной защиты по делам с участием третьих лиц без самостоятельных требований, наряду с субъективным материальным правом сторон, выступают охраняемые законом интересы третьих лиц" <1>. "Интерес третьего лица, безусловно, связан с его субъективным материальным правом, но поскольку в процессе по чужому спору третье лицо защищает именно свой интерес, который охраняется законом, следует признать, что субъективное материальное право третьего лица и его охраняемый законом интерес - разные правовые категории" <2>. -------------------------------<1> Аргунов В.Н. Защита охраняемого законом интереса как цель участия в гражданском процессе третьих лиц без самостоятельных требований на предмет спора // Вестник МГУ. Сер. 11. Право. 1979. N 5. С. 44. <2> Аргунов В.Н. Указ. соч. С. 44. Следует отметить, что законные интересы в гражданском процессе, хотя и обладают известной самостоятельностью и спецификой, во многом производны от интересов материальных, направлены на скорейшую реализацию и защиту возникшего изначально интереса (или права). Это подтверждается, в частности, ст. 2 ГПК РФ, согласно которой "задачами гражданского судопроизводства являются правильное и своевременное рассмотрение и разрешение гражданских дел в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан, организаций, прав и интересов Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований...".

134

В то же время можно говорить и о специфических законных интересах, возникающих в ходе гражданского процесса, взаимосвязанных с изначально возникшими материальными интересами, но имеющих различную направленность и формы своей реализации. Это и есть интересы, которые вполне обоснованно можно называть гражданскопроцессуальными законными интересами. Таким образом, данная разновидность законных интересов обладает двойственной природой: с одной стороны, в гражданском процессе фигурируют правомерные стремления участников правоотношений по реализации принадлежащих им прав и интересов, с другой - гражданский процесс можно рассматривать и через призму сугубо процессуальных законных интересов, связанных с совершением определенных процедурных действий. Описанный дуализм законных интересов перекликается с упомянутыми ранее положениями об охраняемых законом интересах в административном процессе, где также существуют законные интересы, направленные на удовлетворение законных интересов, что и обусловливается их возможностью к самопродуцированию. В гражданском процессе могут возникать законные интересы самых разных лиц, участвующих в деле, на различных стадиях производства, при рассмотрении дела в различных инстанциях и т.д. Еще при определении состава суда законные интересы проявляют себя в институте отвода. Так, предусматриваются случаи, являющиеся основанием для отвода судьи, определяемые исходя из защиты прав и законных интересов сторон. Одним из оснований для отвода судьи является его личная, прямая или косвенная заинтересованность в исходе дела либо обстоятельства, вызывающие сомнение в его объективности и беспристрастности. Это, вне всякого сомнения, справедливо. Однако необходимо отметить и то, что судья, каким бы объективным и беспристрастным он ни был, все же имеет законные интересы относительно рассматриваемого им дела. Подобные законные интересы могут заключаться в скорейшем рассмотрении дела, в том, чтобы решение суда не было опротестовано, чтобы стороны четко и внятно изъясняли свои позиции и т.д. Законные интересы нельзя связывать только с юридической заинтересованностью в исходе конкретного дела, ибо они (и процессуальные в том числе) - прежде всего дополнительная правовая дозволенность, позволяющая субъекту пользоваться определенным социальным благом (здесь вновь актуальна предложенная выше концепция о двойственном характере процессуальных интересов). Сама же "юридическая заинтересованность сторон характеризуется тем, что стороны являются субъектами спорного материального правоотношения, находящегося на рассмотрении суда. Решение суда может непосредственно сказаться на их правах и обязанностях, хотя это бывает не всегда" <1>. -------------------------------<1> Гукасян Р.Е. Проблема интереса в советском гражданском процессуальном праве. С. 52. С подобной позицией солидарен и А.В. Малько, отмечающий, что некоторые процессуальные законные интересы тесно связаны с юридической заинтересованностью, как бы вытекают из нее. Это, например, законный интерес истца в том, чтобы его заявление было рассмотрено судом в более короткий срок, чтобы суд вынес определение о розыске ответчика или должника через правоохранительные органы, чтобы суд принял меры к обеспечению иска; законный интерес одной из сторон в назначении судом повторной экспертизы и т.п. "Но существуют и другие процессуальные законные интересы, которые не связываются с юридической заинтересованностью в исходе конкретного дела. Это, например, законный интерес больного свидетеля в том, чтобы он был допрошен судом в месте его пребывания" <1>. -------------------------------<1> Малько А.В. Законные интересы советских граждан. С. 174 - 175. Таким образом, можно утверждать, что гражданско-процессуальные законные интересы поособому преломляют в судебном разбирательстве интересы материальные, могут быть обусловлены чисто процедурными формальностями, быть связанными и не связанными с юридической заинтересованностью в исходе конкретного разбирательства. Однако всегда осуществление тех или иных гражданско-процессуальных интересов влияет на ход разбирательства по конкретному делу. Принципиально важным является то, что позиция лиц, участвующих в судебном разбирательстве, равно как и статус сторон, зависит не только от самого наличия законных интересов как таковых, но и от их содержания, влекущего те или иные правовые последствия (как это имеет место в случае с законными интересами судьи, к примеру). Законные интересы, как уже говорилось, возникают на любой стадии производства по делу, они пронизывают всю процессуальную форму защиты прав и интересов участников правоотношений. Так, законные интересы могут быть связаны с предъявлением иска и заключаться, к примеру, в использовании возможности его предъявления по месту жительства.

135

Также законными интересами будут и стремления субъекта, направленные на скорейшее рассмотрение дела, на решение спора именно в его пользу. Законные интересы существуют у различных участников гражданского процесса, к примеру: законный интерес свидетеля - быстрее отправиться домой, эксперта - чтобы его заключение не вызвало у кого-либо сомнений либо в том, чтобы суд не назначил производства дополнительной экспертизы. В гражданско-процессуальном праве также имеют место законные интересы, заключающиеся в защите и представлении законных интересов других лиц: это интересы представителей, законных представителей, участвующих в деле, третьих лиц. "Особый интерес вызывает действующий в российском гражданском процессуальном праве институт прав и охраняемых законом интересов других лиц, поскольку именно в этом правовом институте находят наиболее яркое проявление публичные начала гражданского судопроизводства... Ограничение права на судебную защиту прав и интересов других лиц не способствует учету всех значимых для правопорядка интересов", - справедливо утверждает И.Д. Алиева <1>. -------------------------------<1> Алиева И.Д. Указ. соч. С. 3, 8. Вместе с тем не всегда законный интерес получить право на защиту другого лица может быть реализован, что связано прежде всего с действующими нормативными предписаниями. (Здесь мы снова сталкиваемся с тем, что интерес, соответствуя основным началам и принципам права, т.е. выступая в качестве законного интереса, не может быть реализован из-за отсутствия его поддержки в необходимом нормативном правовом акте.) Так, некоммерческая организация обратилась в областной суд с заявлением в защиту интересов неопределенного круга юридических лиц о признании противоречащими федеральному законодательству ряда норм областного закона. Судья определением отказал в принятии заявления. При этом он правильно исходил из требований ст. 42 ГПК РСФСР (ст. 46 ГПК РФ), согласно которой государственные органы, органы местного самоуправления, организации или граждане вправе обратиться в суд с иском в защиту нарушенных или оспариваемых прав, свобод и охраняемых законом интересов других лиц по их просьбе или в защиту нарушенных или оспариваемых прав, свобод и охраняемых законом интересов неопределенного круга лиц только в случаях, предусмотренных законом. Ни Федеральный закон "О некоммерческих организациях", ни другие федеральные законы не предоставляют право некоммерческим организациям обращаться в суд с заявлением в защиту прав и интересов неопределенного круга лиц <1>. -------------------------------<1> БВС РФ. 2003. N 6. С. 22. Итак, законный интерес, заключающийся в том, чтобы защитить права определенных участников правоотношений, должен быть реализован другим способом. Отсюда следует, что процессуальное право значительное внимание уделяет не только сути "заслуживающего внимания интереса", но и формам, способам его реализации, от которых зависит дальнейшая судьба соответствующего праву стремления. Это вполне объяснимо и оправдано с позиции необходимости защиты законных интересов других лиц и предоставления им всем равных шансов на реализацию своих стремлений. Однако законодатель все же должен продумывать последствия сдерживания реализации одних интересов ради недопустимости ущемления других. Вместе с тем законные интересы не только существуют "параллельно" судебному разбирательству, лишь оставаясь не противоречащими закону стремлениями субъектов правоотношений, но и успешно материализуются, используя предоставленные для этого законом шансы и процессуальные гарантии. Грамотное отстаивание законных интересов вынуждает судебные органы к ним прислушаться и тем или иным образом на них отреагировать (если не удовлетворить). С другой стороны, если лицо не может убедительно отстоять, представить и мотивировать свои законные интересы, то это, конечно, уменьшает их шансы на реализацию. Тем не менее суд должен учитывать различные способности разных людей доказывать законность и справедливость своих позиций. Поэтому, чем слабее заявляется справедливое требование или определенный законный интерес, тем внимательнее и тщательнее компетентный орган должен к нему прислушиваться, чтобы не допустить дисбаланса интересов и сделать гарантии защиты законных интересов для всех участников разбирательства действительно равными, каким и провозглашается их статус в ст. 6 ГПК РФ. В этом заключается одно из проявлений принципа справедливости и равенства в судебном разбирательстве. Косвенным подтверждением обозначенной позиции, к примеру, может служить ходатайство. Являясь непосредственным выражением определенного притязания лица, участвующего в деле,

136

ходатайство может быть способом защиты как его субъективного права, так и законного интереса. Статья 166 ГПК РФ устанавливает правило, согласно которому ходатайства лиц, участвующих в деле, по вопросам, связанным с разбирательством дела, разрешаются на основании определений суда после заслушивания мнений других лиц, участвующих в деле. Это служит определенной гарантией не только реализации законного интереса подавшего ходатайство лица, но и законных интересов всех лиц, которые участвуют в деле. Тем не менее необходимо учитывать и то, что ходатайство может затрагивать законные интересы не только лица, его подавшего. Оно может обеспечивать реализацию прав и законных интересов третьих лиц. Шансы же на реализацию законных интересов при помощи данного процедурного средства также зависят от соблюдения ряда процессуальных формальностей, прямо оговоренных законодателем. Так, постановлением судьи районного суда г. Севастополя с В. в пользу М. взысканы алименты на содержание недееспособного сына. М. обратилась к компетентному суду РФ с ходатайством о признании и разрешении исполнения на территории России постановления судьи Севастопольского суда. Определением Мурманского областного суда в ходатайстве ей было отказано. В частной жалобе М. просила отменить это определение. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ жалобу М. удовлетворила, указав следующее. В соответствии с ч. 1 ст. 409 ГПК РФ решения иностранных судов признаются и исполняются в России, если это предусмотрено международным договором. Согласно российскоукраинской Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам в случае соблюдения условий Конвенции суд РФ должен вынести решение о принудительном исполнении вышеназванного решения. Отказывая М. в удовлетворении заявленного ею ходатайства, суд сослался на то, что ею пропущен трехлетний срок для предъявления к принудительному исполнению решения иностранного суда, исчисляемый со дня вступления его в законную силу. Ссылка на ч. 3 ст. 409 ГПК РФ в данном случае является неправильной, так как сделана без учета особенностей алиментных обязательств. Исполнение названного решения и обращение с ходатайством о разрешении его принудительного исполнения - право заявительницы, и оно не ограничено трехлетним сроком. Оно может быть реализовано в любое время, на которое присуждены алименты, т.е. до совершеннолетия ребенка. Реализация законных интересов в процессуальном праве тесно связана с тремя факторами: имеющимися у участника процесса субъективными правами; соблюдением определенного способа их реализации в соответствии с действующими правовыми предписаниями; обстоятельствами, обусловившими существование самого законного интереса. Достаточно актуален вопрос сосуществования и реализации законных интересов в ходе различных гражданско-правовых процедур. Сам факт, что законные интересы участников процесса могут противоречить друг другу, - очевиден, найти же оптимальные правовые средства воздействия на подобную противоречивость интересов участников не так-то просто. Следует отметить, что проблема столкновения законных интересов в ходе судебного разбирательства, осуществления одного законного интереса в ущерб другому, их "сосуществования" изучается многими специалистами. Так, Т.И. Евстифеева обосновывает самостоятельность существования в правовом пространстве права на удовлетворение законного интереса. "При исследовании проблемы субъективных гражданских процессуальных прав автором обосновывается самостоятельность следующих видов субъективных гражданских прав: права на удовлетворение интереса собственными действиями управомоченного лица, права требовать определенного поведения от обязанного лица и права прибегнуть в необходимых случаях к принудительной силе государства" <1>. В принципе ничего существенно нового в приведенном высказывании нет, так как нами уже неоднократно доказывалось то, что законные интересы являются самостоятельным объектом правовой охраны, а значит, перечисленные Т.И. Евстифеевой правомочия им и без того присущи. Однако чрезвычайно важны попытки автора исследовать роль законных интересов в гражданском процессе и взаимодействие усилий различных его участников в их стремлениях реализовать собственные законные интересы. -------------------------------<1> Евстифеева Т.И. Гражданские процессуальные правоотношения: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2001. С. 6. Примером описываемого столкновения законных интересов может служить следующая ситуация. Суд надзорной инстанции, отменяя заочное решение суда первой инстанции, пришел к выводу, что суд рассмотрел дело в отсутствие представителя ответчика (футбольного клуба) неправомерно, поскольку в адрес суда от него поступило ходатайство об отложении разбирательства дела из-за нахождения юрисконсульта на выездной игре и невозможности их явки в судебное заседание. Однако Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда

137

РФ установила, что подобный вывод не соответствует требованиям ч. 1 ст. 35 ГПК РФ и ч. 1 ст. 167 ГПК РФ. На лиц, участвующих в деле, возложена обязанность добросовестно пользоваться всеми принадлежащими им процессуальными правами. Представитель же ответчика не являлся в судебное заседание трижды: по причине проведения календарных матчей, подготовки команды к играм, нахождения юриста на выездной игре. В связи с этим суд первой инстанции обоснованно признал причину неявки ответчика неуважительной и вынес заочное решение в отсутствие представителя ответчика, что соответствует положениям действующего законодательства. В описываемом случае законный интерес истца воспользоваться принадлежащими ему правами в сжатые сроки, столкнулся с законным интересом ответчика использовать законодательные лазейки для намеренного необоснованного затягивания спора. Правоприменитель в этой ситуации, исходя из совокупности сопутствующих удовлетворению данных законных интересов факторов и обстоятельств, принял решение, направленное на обеспечение интересов одной из сторон. С очевидностью можно заключить, что столкновение позиций лиц, обладающих одинаковым "набором" субъективных прав, с необходимостью противопоставляет и их законные интересы. Это вполне объяснимо, ведь достижение противоположных целей обусловливает центробежную направленность интересов участников соответствующих правоотношений. Вместе с тем при тождественности прав участников гражданского процесса (считаем целесообразным экстраполировать данное утверждение и на другие отрасли процессуального права) в той или иной ситуации решающую роль играет целесообразность законного интереса. Именно законный интерес и определяет в подобных случаях исход конкретных процессуальных действий. Однако убедительна и позиция С.В. Лучиной, подчеркивающей, что "в настоящее время возникла необходимость как можно более четко определить процессуальное положение субъектов, обладающих тождественными материально-правовыми интересами в гражданском процессе и особенности реализации ими предоставленных законом процессуальных прав и обязанностей, с тем чтобы обеспечить надлежащую защиту их прав и интересов" <1>. Другими словами, о существовании законных интересов в правовом пространстве говорится уже не только с позиции их простого существования и проблем их реализации, но и исходя из их взаимодействия с тождественными правовыми категориями. Поэтому особенно важно уделять внимание не только принципам и способам реализации тех или иных законных интересов субъектов правоотношений, но и их взаимодействию между собой, в связи с чем следует акцентировать внимание на совершенно особенных, специфических механизмах правового регулирования подобных отношений <2>. -------------------------------<1> Лучина С.В. Указ. соч. С. 4. <2> См.: Грось Л.А. Указ. соч.; Алиева И.Д. Указ. соч. В правовом пространстве достаточно трудно представить механизм реализации какого-либо законного интереса без того, чтобы подобное отношение не затронуло права либо законные интересы другого лица. Бесспорно, законные интересы влияют на ход гражданского процесса, они способны отразиться на характере осуществляемых процессуальных действий; в зависимости от наличия либо отсутствия определенного правомерного стремления участника правоотношения можно прогнозировать поведение его контрагента либо определенного компетентного органа. Однако выводы и тактическое прогнозирование развития ситуаций при использовании необходимого набора юридических средств будут более объективы, если исходить из динамики взаимодействия законных интересов. Взаимодействие законных интересов - неотъемлемая часть механизма их реализации (или одного из них), свидетельствующая о тех специфических чертах, которые не способны проявиться в случае их исследования через призму обособленного законного интереса как такового. Этот аспект методологии изучения законных интересов не только подтверждает многие выводы, сделанные ранее, но и существенно их углубляет. Можно обоснованно утверждать, что реализация одного законного интереса зачастую является основанием, делающим невозможной реализацию другого. Поясним это примером. Б. и ее сыновья - Р., Д. и И. были зарегистрированы в квартире по ул. К. Маркса г. Ставрополя. Вместе с тем Б. и ее сыновьям на праве долевой собственности принадлежала квартира в доме по ул. Морозова в г. Ставрополе. В 1999 г. между Б. и М. был заключен договор купли-продажи квартиры, расположенной по ул. Морозова. А. и Д. (сын Б.) обратились в суд с иском к Б. и М. о признании недействительным договора купли-продажи упомянутой квартиры, ссылаясь на то, что при ее продаже ущемлены интересы

138

проживающих в квартире несовершеннолетних детей, которым спорная квартира принадлежала на праве долевой собственности. Решением районного суда г. Ставрополя иск был удовлетворен. Президиум Ставропольского краевого суда подтвердил принятое решение. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ 2 сентября 2003 г. судебное решение отменила, а дело направила на новое рассмотрение, указав следующее. В силу ст. 10 ГК РФ при осуществлении гражданских прав разумность действий и добросовестность участников гражданских правоотношений предполагаются. Поэтому довод истцов о том, что при продаже квартиры ущемлены интересы проживающих в ней несовершеннолетних детей, сам по себе не является достаточным основанием для признания договора купли-продажи недействительным. Признание недействительными договоров в таких ситуациях создает условия для нарушения прав добросовестных участников гражданских правоотношений, что противоречит основным началам гражданского законодательства. Следовательно, довод М. о том, что спорное жилое помещение не может быть у нее истребовано, поскольку она является добросовестным приобретателем, заслуживал внимания суда <1>. -------------------------------<1> БВС РФ. 2004. N 4. С. 2 - 3. Таким образом, способствуя реализации или защите законных интересов одних лиц, правоприменитель не должен нарушать законные интересы других. Именно этот принцип взаимодействия законных интересов, берущий свои истоки в материальном праве, должен являться основополагающим в процессе их реализации посредством правоприменительной деятельности, т.е. в юрисдикционном процессе. Вместе с тем необходимо иметь в виду, что предлагаемый принцип диалектически сосуществует с другим - принципом диспозитивности, согласно которому соучастники вправе использовать свои процессуальные права и обязанности независимо от мнения других соучастников <1>. "Метод регулирования их деятельности таков, что позволяет каждому заинтересованному лицу... по собственному усмотрению приобретать и реализовывать предоставленные ему законом процессуальные права и в соответствии со своими целями влиять на ход процесса. (Следует учитывать, что здесь действует общее ограничение, согласно которому соучастники вправе реализовывать принадлежащие им процессуальные права только в таком объеме, в каком это не нарушит права и охраняемые законом интересы других субъектов судопроизводства.)" <2>. -------------------------------<1> Отмеченное дает весомый толчок к самоорганизации и саморегулированию диалектически взаимодействующей системы интересов не только различных участников правоотношений между собой, но и общества и государства в целом. <2> Лучина С.В. Указ. соч. С. 15. Помимо специфических форм реализации законных интересов в гражданском процессе, направленных на признание за субъектом определенных прав, законности предпринятых им попыток к достижению определенного результата, к сугубо процессуальным законным интересам можно отнести интересы, направленные на признание отсутствия каких-либо фактов или правоотношений. Право на возможность реализации такого законного интереса вполне соответствует букве и духу закона, а подобные случаи являются весьма распространенными. Другими словами, защита законных интересов зачастую "осуществляется при предъявлении исков о признании с отрицательным характером требования, то есть исков, в которых интерес истца состоит в признании факта отсутствия правоотношений между ним и ответчиком (признание сделки или брака недействительными; признание лица утратившим право на жилую площадь и т.д.)" <1>. Например, признавая брак недействительным между лицами, из которых хотя бы одно признано недееспособным вследствие душевной болезни или слабоумия, закон не только сохраняет законные интересы самого недееспособного, но и стоит на страже законных интересов других лиц, предотвращает возникновение ущербной, нежизнеспособной семьи <2>. -------------------------------<1> Чечот Д.М. Субъективное право и формы его защиты. С. 40. <2> См.: Малько А.В. Законные интересы советских граждан. С. 170. Эти и другие особенности интересов в процессуальном праве подчеркивают лишь то, что последние являются широким полем для маневра не только в эффективном осуществлении субъектами своих стремлений, но и в построении ими выгодной и целесообразной правовой позиции по делу. Существенно углубить выводы об особенностях процессуальных законных интересов способно их исследование в уголовном процессе.

139

Научная острота проблемы осознания места и роли законных интересов в данной сфере прослеживается еще с советского времени <1>. Однако не все специалисты видят в законных интересах самостоятельное правовое явление, самостоятельный предмет правовой охраны и защиты, существующий наряду с субъективным правом. Например, Э.Ф. Купцова пишет, что "законными интересами обвиняемого являются только те его существенные интересы, которые выражены в нормах права; признаны ими" <2>. Как верно заметил в связи с этим Л.Д. Кокорев, "такое суждение лишает понятие "законный интерес" особого, специфического смысла, приводит к его полному отождествлению с правами личности, предусмотренными в законе. Анализируя сущность законных интересов, нельзя не заметить, что правовой защитой пользуются и некоторые интересы личности, не получившие прямого закрепления в конкретном нормативном акте" <3>. -------------------------------<1> См., например: Строгович М.С. О правах личности в советском уголовном судопроизводстве // Советское государство и право. 1976. N 10. С. 74; Купцова Э.Ф. Гарантии прав личности в советском уголовном процессе. М., 1973; Либус И.А. Охрана прав личности в уголовном процессе. Ташкент, 1975; Некрасова М.П. К проблеме законного интереса обвиняемого // Вопросы организации суда и осуществления правосудия в СССР. Калининград, 1977. С. 40 - 48; Винокурова Л. Понятие законного интереса подсудимого // Социалистическая законность. 1980. N 8. С. 55; и многие другие. <2> Купцова Э.Ф. Указ. соч. С. 56. <3> Кокорев Л.Д. Общественные и личные интересы в уголовном судопроизводстве // Правоведение. 1977. N 4. С. 78. Причиной такого отождествления является особенность уголовного судопроизводства, где большинство законных интересов реализуются с помощью субъективных процессуальных прав. Тем не менее не следует при этом забывать, что защищаются не данные субъективные права, а именно законные интересы <1>. -------------------------------<1> Подробнее об этом см.: Малько А.В., Субочев В.В. Законные интересы как правовая категория. С. 189. К сожалению, и в настоящее время специалисты в области уголовного права и процесса, уделяя внимание правам и законным интересам участников уголовного процесса, не всегда правильно понимают значение последней категории. Зачастую законные интересы рассматриваются в качестве самостоятельной категории, появляющейся лишь в результате выполнения определенных гарантий со стороны законодателя в отношении тех или иных правомочий субъекта <1>, либо как элемент субъективного права, что тем более нельзя признать грамотным <2>. -------------------------------<1> См., например: Коленцова В.В. Указ. соч.; Булатов В.А. Обеспечение прав и законных интересов участников уголовного процесса на стадии возбуждения дела // Юрист-Правовед. 2001. N 2. С. 62 - 63. <2> См.: Багаутдинов Ф.Н. Обеспечение публичных и личных интересов при расследовании преступлений. М., 2004. С. 25 - 26. Следует подчеркнуть, что законные интересы, применительно к какой бы отрасли права они ни рассматривались, - категория самостоятельная с неизменной природой и структурой. Что касается законных интересов в уголовном процессе, то здесь они обладают уже другой спецификой и свойствами, нежели в уголовном праве, несмотря на то что уголовный процесс - это осуществляемая в установленном законом порядке деятельность по расследованию, рассмотрению и разрешению судом уголовных дел, имеющая своей задачей обеспечить охрану прав и свобод человека и гражданина <1>. -------------------------------<1> См.: Уголовно-процессуальное право РФ: Учебник / Под ред. П.А. Лупинской. М., 1999. С. 13. Существование именно законных интересов в привычном нам значении данного словосочетания заложено: 1) в самом назначении уголовного судопроизводства. Так, в ст. 6 УПК РФ сказано, что уголовное судопроизводство имеет своим назначением защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, и защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод; 2) в статусе участников уголовного процесса и принадлежащих им правах и интересах как по отношению к конечному результату уголовного разбирательства, так и по отношению друг к другу.

140

Вновь мы сталкиваемся с тем, что законные интересы являются неотъемлемым атрибутом материального и процессуального права, который объективно продуцируется и нормативными предписаниями, и возникающей заинтересованностью субъекта в определенном развитии того или иного правоотношения. Понятно, что уголовный процесс построен на строгом соблюдении требований закона, однако это отнюдь не ограничивает количество существующих законных интересов у его участников. Эти интересы должны и соответствовать нормам права, и ими же порождаться. К примеру, ч. 1 ст. 11 УПК РФ гласит, что суд, прокурор, следователь, дознаватель обязаны разъяснять подозреваемому, обвиняемому, потерпевшему, другим участникам уголовного судопроизводства их права, обязанности и ответственность и обеспечивать возможность осуществления этих прав. Так вот, значительное количество законных интересов и сконцентрировано именно вокруг возможности осуществления участниками уголовного судопроизводства своих прав. Законные интересы существуют на любой из стадий уголовного производства, поскольку каждая из них имеет свои цели и задачи, последовательное решение которых затрагивает самым прямым образом не только статус участников разбирательства, но и саму суть рассматриваемого вопроса, что способно видоизменять законные интересы по мере приближения окончания либо предварительного следствия, либо судебного заседания. Охраняемые законом интересы могут иметь отношение как к положению самого заинтересованного лица, так и к положению любых других участников производства. Отметим, что в правовой литературе вопросы реализации, да и самого существования законных интересов лиц, способствующих расследованию и рассмотрению дела, - свидетелей, понятых, экспертов и т.д., а также других субъектов уголовно-процессуальных правоотношений следователей, прокуроров, суда - исследуются достаточно редко. Между тем тщательное изучение законных интересов данных лиц могло бы только способствовать совершенствованию и более успешному развитию всей уголовно-процессуальной деятельности <1>. -------------------------------<1> См.: Малько А.В., Субочев В.В. Законные интересы как правовая категория. С. 191. В силу многообразия законных интересов и принадлежности их к ничем не ограниченному кругу участников уголовного процесса, вновь подчеркнем, что охраняемые законом интересы в уголовном процессе нельзя связывать только с заинтересованностью в конкретном уголовном деле. Законные интересы - это в первую очередь "правовое средство удовлетворения запросов и потребностей. Они могут быть присущи всем гражданам в самых различных сферах, в том числе и в уголовном судопроизводстве. К тому же относительно уголовного процесса актуален не только вопрос защиты того или иного законного интереса обвиняемого, потерпевшего и т.д., но и вопрос "наличности" законного интереса у самых различных субъектов уголовно-процессуальных правоотношений. Например, законный интерес следователя может состоять в том, чтобы обвиняемый дал показания по всем обстоятельствам совершенного им преступления и помог следствию закончить уголовное дело; прокурора - чтобы следствие велось на высоком квалифицированном уровне с опережающими сроками; судьи - чтобы подсудимый признал содеянное им и искренне раскаялся в совершенном преступлении, в том, чтобы рассмотренное им дело не было опротестовано прокурором в вышестоящую инстанцию и т.д." <1>. -------------------------------<1> Малько А.В. Законные интересы советских граждан. С. 164 - 165. Продолжая эту мысль, можно утверждать, что у свидетелей, понятых, экспертов может и не быть заинтересованности в каком-либо конкретном результате судебного разбирательства, однако это не исключает наличия у них законных интересов как правовых дозволений, как средств удовлетворения интересов, возникающих по тому или иному поводу в уголовном судопроизводстве (вновь справедливо будет говорить о двойственном характере интересов, существующих в процессуальном праве, и в уголовно-процессуальном праве в частности). Законными интересами свидетеля могут быть, например, интерес в проведении определенного действия для подтверждения его показаний; интерес в том, чтобы следователь, допрашивающий его, относился к его показаниям с искренностью и пониманием и т.д. Примером законного интереса эксперта может выступать его интерес, чтобы поступило как можно больше данных на проводимое им экспертное исследование и др. Понятно, что законные интересы следователя, прокурора, судьи по закону не должны быть связаны с заинтересованностью в рассмотрении данного дела. Поэтому их законные интересы это прежде всего средство удовлетворения ими своих правовых служебных интересов и потребностей, тех интересов, которые должен иметь всякий, добросовестно относящийся к своему делу служащий.

141

Вместе с тем то, какими способами данные законные интересы реализуются, также способно повлиять на их квалификацию на предмет того, свидетельствуют они или нет о заинтересованности в исходе дела (сказанное подчеркивает в очередной раз, что не всегда законный интерес означает правомерность попыток его реализации при определенной совокупности факторов и обстоятельств, несмотря на то, что реализация целесообразного законного интереса косвенно обеспечивается принадлежащим участнику производства комплексом субъективных прав). Так, в судебном заседании подсудимый З. заявил отвод судье Э. по тем основаниям, что он своим постановлением арестовал его. Подсудимые Х. и Г. и их адвокаты поддержали заявленный отвод. Народные заседатели отклонили отвод как необоснованный. Однако их решение противоречит требованиям закона. Как указал Президиум Верховного суда Республики Дагестан, "статьей 59 УПК РСФСР (ст. 61 УПК РФ) предусмотрено, что судья не может участвовать в рассмотрении дела, если имеются обстоятельства, дающие основания считать, что судья лично, прямо или косвенно заинтересован в этом деле. Как видно из материалов уголовного дела, судья Э. приходил в дом потерпевшей А. и выяснял у нее обстоятельства совершения разбойного нападения. По его предложению она написала заявление о том, что не согласна с решением следователя об освобождении З. от уголовной ответственности и просит осудить его за разбойное нападение на нее. Эти данные исключали возможность участия указанного судьи в рассмотрении уголовного дела. Заявленный отвод подлежал удовлетворению" <1>. -------------------------------<1> БВС РФ. 2003. N 6. С. 17. Вероятнее всего, интерес судьи заключался в том, чтобы виновные в совершении преступления были изобличены и им было определено справедливое наказание, что соответствует назначению уголовного судопроизводства (ст. 6 УПК РФ). Однако метод реализации данного интереса судьей не соответствовал предусмотренным для этого формам, что, по мнению вышестоящих судебных инстанций, могло подвигнуть судью на создание обвинительного уклона судебного заседания. Это и послужило причиной его отвода. Возвращаясь к ранее высказанной мысли, отметим, что законные интересы обвиняемого, потерпевшего, гражданского истца, гражданского ответчика (как участников уголовного процесса) практически всегда напрямую касаются результата, исхода определенного процессуального действия или всего разбирательства. Так, для обвиняемого законные интересы тесно связаны с заинтересованностью в рассмотрении данного дела, выступают как своего рода дополнительный шанс, дополнительное средство в справедливом вынесении приговора относительно его. Поэтому для осуществления своих законных интересов обвиняемый наделяется большим комплексом субъективных процессуальных прав <1>. -------------------------------<1> См.: Малько А.В. Законные интересы советских граждан. С. 166. В любом случае законные интересы определенного участника уголовно-процессуальных правоотношений отражают его место и роль в уголовном судопроизводстве и поэтому для каждого из них имеют различное материальное и процессуальное значение <1>. -------------------------------<1> Там же. Продолжая исследование далее, отметим, что вполне естественно, когда законные интересы различных лиц, участвующих в уголовном процессе, противоречат друг другу, обладая равными шансами на реализацию или же не имея подобных вовсе. Так, обвиняемый может иметь интерес в защите со стороны лучшего в городе адвоката, который помог бы его полностью оправдать. Законный интерес адвоката может заключаться в получении хорошего гонорара, в том, чтобы ему не пришлось анализировать какие-либо из сторон дела, и т.д. Законные интересы гражданского истца вообще могут не иметь ничего общего с рассматриваемым уголовным делом, а касаться только возмещения причиненного ему ущерба. Всю совокупность существующих законных интересов можно условно разделить на целесообразные, заслуживающие рассмотрения и прочие интересы, существующие в силу определенных потребностей человека. Поэтому часть законных интересов должна реализоваться, и это соответствует интересам следствия, требованиям законности и справедливости, часть - так и остается желаемым результатом определенного развития событий, о котором даже не заявляется - настолько нереально их осуществление и нерациональны заключающиеся в них притязания. Что же касается средств реализации законных интересов в уголовном процессе, то одним из наиболее значимых и действенных из них является ходатайство. Статья 119 УПК РФ прямо оговаривает, что лица, участвующие в производстве по уголовному делу, вправе заявить

142

ходатайство о производстве процессуальных действий или принятии процессуальных решений для установления обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела, обеспечения прав и законных интересов лица, заявившего ходатайство, или представляемого им лица соответственно. Следовательно, признается защита как своих собственных законных интересов, так и законных интересов третьих лиц. Примерно в таком же ключе можно рассматривать и другое процессуальное средство защиты и удовлетворения определенных интересов - жалобу, порядок подачи и рассмотрение которой регламентируется гл. 16 УПК РФ. Анализу проблем законных интересов и средств обеспечения их реализации посвящено значительное количество научных исследований. Так, В.В. Коленцова утверждает, что под принципом обеспечения законных интересов лиц в уголовном процессе необходимо понимать мировоззренческую идею максимально высокой степени общности относительно сущего и должного в уголовном судопроизводстве, детерминирующую уголовно-процессуальную деятельность и возникающие в ходе ее правоотношения и свободно проявляющуюся в правовых нормах, а также в философских воззрениях, религиозных постулатах и других социальных нормах, с тем чтобы законные интересы лиц, вовлекаемых в уголовное судопроизводство, не ущемлялись ни на йоту больше, чем это необходимо для достижения цели уголовного процесса <1>. -------------------------------<1> См.: Коленцова В.В. Указ. соч. С. 13. С этим трудно спорить, однако такие тяжелые теоретические конструкции вряд ли могут пролить свет на достаточно ясные и простые основания обеспечения законных интересов, которые отражаются в УПК РФ. Далее в своей работе В.В. Коленцова справедливо отмечает, что в современном российском уголовном судопроизводстве обеспечение законных интересов личности осуществляется двояким образом. С одной стороны, уголовно-процессуальный закон предоставляет лицам, вовлекаемым в уголовно-процессуальную деятельность, процессуальные права, с другой - возлагает на компетентные государственные органы, ведущие процесс, процессуальные обязанности. Поэтому в теоретическом плане и та и другая сторона являются средством обеспечения законных интересов личности в сфере уголовного судопроизводства <1>. -------------------------------<1> См.: Коленцова В.В. Указ. соч. С. 15. Многими специалистами справедливо отмечается, что необходимо тщательно следить за тем, чтобы не произошло нарушения баланса интересов в сторону защиты либо обвинения центральных участников уголовного процесса. Высказываются даже предположения о том (В.В. Коленцова), что в некоторых случаях нужно защищать сторону обвинения от особо активных действий защиты, нарушающей законные интересы первой. Говоря о законных интересах лиц, так или иначе затрагиваемых уголовным судопроизводством, актуально обратить внимание на основания и пределы уголовнопроцессуального вмешательства в частную жизнь граждан, с тем чтобы определить основные законные способы ограничения права на неприкосновенность частной жизни и сформулировать для каждого из этих способов общие основания вмешательства органов, ведущих уголовный процесс, в область частной жизни граждан <1>. Это будет служить действенной гарантией защиты многих законных интересов личности и одновременно выступать в качестве напоминания об этом органам и должностным лицам, осуществляющим уголовное судопроизводство <2>. -------------------------------<1> Подробнее см.: Дунаева М.С. Основания и пределы уголовно- процессуального вмешательства в частную жизнь граждан: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Иркутск, 2002. С. 5. <2> См. также: Владыкин Б.Е. Уголовно-процессуальные механизмы защиты конституционных прав и свобод человека и гражданина по российскому законодательству: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ижевск, 2001; Чернов Ю.И. Соотношение уголовного судопроизводства с процессуальной формой административной ответственности: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Волгоград, 2002; Малахова Л.И. Уголовно-процессуальная деятельность: общие положения: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Воронеж, 2002; Шадрин В.С. Указ. соч. Существование значительного числа законных интересов в уголовном процессе порождается не только статусом, процессуальным положением того или иного лица, его заинтересованностью в исходе дела, но и недостаточной определенностью отдельных положений УПК РФ. Так, в п. 18 ст. 5 УПК РФ, регламентирующей основные понятия, используемые в законе, сказано, что "начальник следственного отдела - должностное лицо, возглавляющее соответствующее следственное подразделение, а также его заместитель". Получаем, что

143

начальник следственного отдела и его заместитель имеют равный объем процессуальных полномочий. Разграничение их возможно на основании распределения обязанностей по отделу, в том числе на период отпуска либо иного временного отсутствия начальника <1>. -------------------------------<1> См.: Коротков А.П., Тимофеев А.В. Прокурорско-следственная практика применения УПК РФ. М., 2005. С. 34. Таким образом, можно с уверенностью предполагать наличие законного интереса заместителя начальника следственного отдела решить определенный вопрос тогда, когда он иначе разрешается его начальником. Равенство полномочий всегда предполагает противоречивость интересов в какой-либо из сфер. Сложные процедурные формальности, изначально преследующие цель оградить невиновного от необоснованного ущемления его прав и законных интересов, порождают невозможность реализации других законных интересов различных участников процесса методами, наиболее приемлемыми для них в каждом конкретном случае. Повторение данного обстоятельства (на которое уже обращалось внимание ранее) на различных стадиях процессуальной регламентации деятельности участников правоотношений, что может быть обусловлено различными заслуживающими уважения обстоятельствами, тем не менее свидетельствует о следующих закономерностях: а) о коллизиях, противоречиях, диалектической борьбе законных интересов между собой, что является неотъемлемым элементом их реализации; б) о том, что возможность осуществления законного интереса зависит не только от его статуса, "не противоречащего праву стремления". Реализация законного интереса должна осуществляться методами, которые также являются приемлемыми с точки зрения существующих нормативных предписаний. Можно утверждать, что законный интерес, для того чтобы попытки его реализации были также основаны на действующем праве, должен представлять собой единство правового стремления и формы его реализации (т.е. материальных и процессуальных начал применительно уже к самому законному интересу). Часть 2 ст. 13 УПК РФ прежде гласила, что наложение ареста на почтовые и телеграфные отправления и их выемка могут производиться только на основании судебного решения, за исключением случаев, предусмотренных ч. 5 ст. 165 УПК РФ (когда производство данных следственных действий требуется произвести безотлагательно). Однако Федеральным законом от 4 июля 2003 г. N 92-ФЗ из ч. 2 ст. 13 УПК РФ исключена ссылка на ч. 5 ст. 165 УПК РФ, которая разрешала производство данных следственных действий в случаях, не терпящих отлагательства, без получения судебного решения. В настоящее время судебная санкция требуется и для экстренных ситуаций осуществления таких процессуальных действий. Итак, ранее существовавшее право провести экстренные следственные действия превратилось в законный интерес получить в нужный момент санкцию суда таким образом, чтобы бюрократические формальности не сорвали проведение специальной операции. Законный интерес многочисленных должностных лиц оперативно получить требуемую информацию с целью пресечения преступлений не может быть реализован способом, который им кажется наиболее целесообразным, исходя из совокупности сложившихся определенным образом обстоятельств, но осуществим лишь в тех процессуальных формах, которые прямо для этого предусмотрены. Законный же интерес повысить оперативность следственных действий именно в данном контексте - просто неосуществим. Часть 11 ст. 182 УПК РФ гласит, что при производстве обыска вправе присутствовать защитник, а также адвокат того лица, в помещении которого производится обыск. А.П. Коротков и А.В. Тимофеев резонно конструируют вопрос о том, как быть, если лицо, в помещении которого производится обыск, настаивает на участии конкретного адвоката, но тот не может присутствовать при производстве данного следственного действия по уважительной причине. В этом случае, отвечают специалисты Генеральной прокуратуры РФ на основе изучения действующего законодательства, обеспечивается присутствие при обыске другого адвоката <1>. -------------------------------<1> См.: Коротков А.П., Тимофеев А.В. Указ. соч. С. 304 - 305. Вновь вполне резонный законный интерес, вступающий в коллизию с конкретными обстоятельствами (основанными на внезапности проведения обыска), не имеет шансов на свою реализацию. В этом и заключается ущербность изучаемой категории, ведь законный интерес без его удовлетворения сам по себе никаких благ субъекту не приносит. Диалектическое взаимодействие законных интересов при допросе обвиняемого (подозреваемого) при участии защитника также являет собой интересную картину. Е. Центров пишет, что "при участии в допросе защитника тактический рисунок следственного действия

144

значительно усложняется, поскольку допрос проводится уже не наедине, а в присутствии защитника, у которого в большинстве случаев свои специфические интересы и задачи. Присутствие защитника может серьезно помешать установлению психологического контакта следователя с допрашиваемым" <1>. -------------------------------<1> Центров Е. Тактические особенности допроса при участии защитника // Законность. 2004. N 6. С. 24. Целый ряд законных интересов следователя (на благоприятную психологическую обстановку, на попадание впросак допрашиваемого в результате определенной последовательности вопросов и др.) может остаться нереализованным в результате умелой защиты подозреваемым (либо обвиняемым) своих законных интересов. Жаловаться, как говорится, некуда. Другая норма (ч. 7 ст. 246 УПК РФ) предусматривает, что полный или частичный отказ государственного обвинителя от обвинения влечет за собой прекращение уголовного дела или уголовного преследования полностью или в соответствующей его части. Такой отказ означает, что обвинение от имени государства по делу публичного либо частно-публичного обвинения аннулируется и для суда является обязательным вне зависимости от позиции потерпевшего. Этот принцип подтвержден Конституционным Судом РФ в Постановлении от 8 декабря 2003 г. N 18-П. Понятно, что отказ от обвинения полностью либо в сторону смягчения наказания обвиняемому должен быть мотивирован, и данные обстоятельства также являются предметом дискуссий в ходе судебных прений, что и зафиксировано в упомянутом Постановлении Конституционного Суда РФ. Однако, безусловно, это ставит крест на законных интересах потерпевшей стороны, заключающихся в том, чтобы обвиняемый был наказан как можно более строго, чтобы обвинение не сдавало своих позиций и т.д. Итак, реализация ряда процессуальных действий изначально не соответствует направленности законных интересов определенной стороны, что тем не менее можно объективно обосновать с позиций законности, целесообразности и состязательности. На наш взгляд, чрезвычайно важным является то, чтобы в процессе состязательности при определенных обстоятельствах в коллизионное взаимодействие не вступили принадлежащие участникам процесса субъективные права и обязанности, что приведет к серьезным правовым диспропорциям. Что же касается противоречивости законных интересов, то причиной этому являются сами нормативные предписания, рожденные в результате диалектической совокупности интересов личности, общества и государства. Безусловно, ничего парадоксального во взаимодействии противоречивых законных интересов нет. Парадокс состоит в том, что данные коллизии порождаются непротиворечивыми субъективными правами различных участников правоотношений, которые сами по себе обусловливают существование законных интересов. Обратим внимание на другие специфические особенности законных интересов в рассматриваемой сфере с помощью следующего примера из судебной практики. Ж. и П. были признаны виновными в том, что совершили нападение на потерпевших И. с целью завладения их имуществом. По требованию П. Ж. убил супругов И., нанеся им многочисленные удары ножом. Ж. и П. признаны виновными в совершении и других преступлений. В кассационной жалобе осужденный П. просил приговор отменить, ссылаясь на то, что государственный обвинитель в присутствии присяжных заседателей указывал на его прошлые судимости, в их же присутствии допрошена его сестра по обстоятельствам его жизни, отрицательно его характеризующим. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 4 февраля 2004 г. приговор суда присяжных отменила, указав, что в судебном заседании с участием присяжных заседателей запрещается исследовать факты прежней судимости, признания подсудимого хроническим алкоголиком или наркоманом, а также иные данные, способные вызвать предубеждение присяжных заседателей в отношении подсудимого <1>. -------------------------------<1> БВС РФ. 2004. N 10. С. 19 - 20. Вышеприведенные аспекты позволяют прийти к различным выводам. С одной стороны, у присяжных заседателей существует не только право знать все подробности, связанные с совершением преступления для вынесения справедливого вердикта, но и законный интерес получить другую информацию о личности преступника, что позволит более адекватно оценить происходящее. В рассматриваемом случае правоприменитель посчитал, что данная "иная информация" не относится к делу, хотя эта его позиция не абсолютно безупречна. Законный интерес присяжных узнать подробности, способствующие их правильной оценке личности обвиняемого помимо данных, непосредственно указывающих на совершение правонарушения, в данном случае

145

реализоваться не смог. Позиция правоприменителя заключалась в том, что если дополнительная информация о личности правонарушителя не способна помочь присяжным заключить вердикт, то она не относится к делу, ибо формирует предвзятое впечатление последних о личности преступника. Однако данная информация в основе своей содержала проверенные факты. В связи с этим достаточно актуален вопрос: какое же мнение должно быть действительно беспристрастным? Еще раз приходим к выводу, что законный интерес зависит не только от сопутствующих его реализации факторов и обстоятельств, но и от умения его отстаивать. Любой законный интерес имеет тесные связи с субъективным правом. Однако каждый конкретный случай реализации охраняемых законом интересов требует доказательств того, что именно в сложившейся ситуации эта связь наиболее очевидна. Говоря в целом о судебных разбирательствах с участием присяжных заседателей, необходимо отметить, что они обоснованно вызывают массу нареканий. "Анонимное анкетирование кандидатов в присяжные показывает, что определенные убеждения имеют значение, когда тот или иной кандидат не желает "брать грех на душу" и судить виновного. Некоторые люди считают, что уж лучше не наказывать даже виновного, проще отпустить его с миром" <1>. -------------------------------<1> Курченко В. Суд присяжных нуждается в корректировке // Законность. 2004. N 6. С. 5. Аналогичные казусы возникают и в других странах. К примеру, по данным опроса 500 судей США, авторы установили, что доверять можно только чуть более 66% вердиктов, вынесенных судом присяжных <1>. -------------------------------<1> См.: Гуценко К.Ф., Головко Л.В., Филимонов Б.А. Уголовный процесс западных государств. М., 2002. С. 267. Не "брать грех на душу" - вполне законное желание человека. Однако при определенных обстоятельствах (участие в судебном разбирательстве в качестве присяжного заседателя), когда вина подсудимого очевидна, реализация подобного желания духу права уже не соответствует. Здесь приходится отвечать утвердительно на вопрос о вине подсудимого в совершении преступления. Напрашивается вывод, что единой процессуальной формы удовлетворения законных интересов нет и быть не может. Каждый из них в зависимости от многочисленных обстоятельств имеет определенный способ правомерной реализации, который в то же время еще не означает гарантированности удовлетворения законного интереса. Каждый законный интерес в том или ином отношении способен обратить внимание законодателя на те меры, которые, при осуществлении их компетентными структурами, специалистами, во многом упорядочат регулируемую сферу правоотношений. К примеру, для получения правдивой информации у следователя может возникнуть желание допросить обвиняемого под гипнозом. С позиции действующего законодательства это неправомерно. Однако существуют пособия, где целые главы посвящены получению оперативной информации при опросе под гипнозом <1>, а почетный работник прокуратуры, заслуженный юрист РФ Н. Китаев рассказывает о примерах того, как гипноз способствовал установлению истины по делу в проводимых им следственных мероприятиях <2>. -------------------------------<1> См., например: Расследование многоэпизодных убийств, совершенных на сексуальной почве. М., 2003. <2> См.: Китаев Н. Гипноз в криминалистике // Законность. 2004. N 6. С. 55 - 56. Процедура применения гипноза в России регулируется методическим письмом по применению гипноза в лечебных целях, составленным Министерством здравоохранения СССР еще в 1957 г. Возможно, законодателю стоит задуматься более серьезно о законных интересах и средствах их осуществления. Итак, законные интересы в должной степени признаются законодателем и занимают свою нишу как в материальном, так и процессуальном праве, но в любом случае их необходимо обоснованно отстаивать, уметь доказать свою правоту и законность притязаний. Большое значение должно придаваться расширению теоретической, исследовательской базы существования и реализации законных интересов, что непосредственным образом скажется и на практике их воплощения в жизнь, на возможностях умелой и действенной защиты. Особо следует подчеркнуть, что повышенное внимание к аспектам, связанным с существованием категории "законный интерес" как таковой, вопросам реализации и охраны

146

законных интересов со стороны компетентных органов, правоохранительных структур позволит: а) эффективно и полно защитить субъекта какого бы то ни было правоотношения на любой стадии уголовного, гражданского и т.д. производства по делу; б) не допустить реализации интересов одного субъекта в ущерб другому; в) нацелить правоприменительные структуры на достижение действительных, а не мнимых, "формализованных" целей механизма правового регулирования. Понятно, что юридические средства для достижения определенного позитивного результата необходимо умело использовать, не распыляя их регулятивный потенциал и возможности. Однако для этого нужна определенная база, основным элементом которой и может служить систематизированное и структурированное знание о самих средствах специально-правового воздействия и их объектах. Законные интересы, как нам кажется, доказали свою атрибутивность как средствам правового воздействия на общественные отношения, так и тем объектам, которые должны пользоваться повышенным вниманием со стороны законодателя и правоприменительных структур. Их недооценка или игнорирование в процессе практической деятельности не только не будет способствовать достижению истинных целей механизма правового регулирования, но и причинит вред. 3.4. Законные интересы в частном и публичном праве Если в частном праве социальные блага, выступая для субъекта основной целью его деятельности на определенном этапе, достигаются путем вступления в разнородные правоотношения юридических и физических лиц между собой, не затрагивая стратегические интересы государства, не имея отношения к статусу государственных органов, проблемам взаимоотношения субъектов, определяющих основные направления развития, политику государства, то в публичном праве законные интересы могут реализоваться лишь при определенном взаимодействии с государственными органами, государственной властью в том или ином ее проявлении. В этом и состоит основное отличие законных интересов в частном и публичном праве. Единство же проявлений законных интересов заключается в том, что как в частном, так и в публичном праве по отношению к первым речь идет о возможности достижения определенных благ и возможности соответствующего поведения (это вполне объективно и закономерно, полностью соответствует самой сущности и природе законных интересов). Отметим, что у субъекта законный интерес возникает и существует непроизвольно, вне зависимости от того, к сфере частного или публичного права относятся стремления заинтересованного лица. Категории частного и публичного права являются в данном случае лишь удачными теоретическими конструкциями, добавляющими исследованию дополнительный угол зрения на проблему. Несколько в иной плоскости затрагивают названную проблему М.В. Першин и Е.Б. Лопарев. М.В. Першин, рассматривая законный интерес как средство выражения и реализации частноправового интереса, указывает, что "в результате нормотворческой деятельности законодателя частные интересы выражаются в нормах объективного права, субъективных правах и обязанностях свободных граждан, законных и охраняемых законом интересах, приобретая этим самым качество частноправового интереса" <1>. -------------------------------<1> Першин М.В. Частноправовой интерес: понятие, правообразование, реализация: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2004. С. 32. Этим автор косвенно подчеркивает связь между реализацией частных интересов и существующими публичными механизмами их обеспечения. Следуя его же логике, получим вполне обоснованное утверждение, что вне публично-правовых отношений частноправовые интересы сформироваться не могут. Однако далеко не всегда в результате нормотворческой деятельности законодателя определенные интересы (в рассматриваемом случае - частные) выражаются в законных интересах граждан. Последние связаны правом, однако то, что нормотворчество приводит к трансформации каких-либо интересов в законные, - лишь один из частных случаев возникновения и реализации изучаемой категории. Нельзя, на наш взгляд, проводить однозначные параллели между нормотворчеством и "переходом" каких бы то ни было социальных интересов в интересы законные. Более того, М.В. Першин разделяет понятия "законный интерес" и "охраняемый законом интерес", что делать нецелесообразно. К несомненным же достоинствам позиции цитируемого автора относится то, что законный интерес рассматривается им в качестве одной из форм реализации стремлений в сфере частноправовых отношений. Это подтверждает мысль о том, что не только сфера частного права

147

позволяет изучать законные интересы в достаточно неординарном ключе, но и что охраняемые законом интересы являются средством познания определенных закономерностей в этой области. Е.Б. Лопарев, анализируя публично-правовую сферу, также значительное внимание уделяет законным интересам личности и формам их реализации. Ученый отмечает, что "субъективные публичные права, с одной стороны, направлены на усиление социальной роли государства, а с другой - ограничивают публичную власть, обеспечивая личные интересы граждан в публичной сфере, и это ставит вопрос о гарантиях реализации публичных прав... Наряду с понятием субъективных публичных управленческих прав и обязанностей как предметов административноправового спора, не следует забывать и о таком важном компоненте объекта этих споров, как законный интерес..." <1>. -------------------------------<1> Лопарев Е.Б. Указ. соч. С. 78 - 82. Вновь подтверждают свою актуальность вопросы о сбалансированном сосуществовании интересов личности и государства, о возможности адекватного поведения человека в условиях функционирования бюрократического аппарата. М.В. Першин и Е.Б. Лопарев, уделяя повышенное внимание законным интересам в частно- и публично-правовой сферах, тем самым подчеркивают незаменимость данного средства специально-юридического воздействия на общественные отношения, его роль в обеспечении защищенности личности от административного произвола одновременно с необходимостью реализации основных приоритетов государственного развития. Применительно к частному праву можно говорить о следующих особенностях существования и реализации законных интересов. 1. На первоначальном этапе происходит осознание законных интересов, которое достигает той степени, когда субъект может уже обосновать законность своих притязаний, мотивировать в соответствии с этим свои действия и защищать стремление к обладанию определенным социальным благом. 2. Заинтересованное лицо отстаивает свои законные интересы, вступая в правоотношения с равными по статусу субъектами. Реализация законного интереса в данном случае затрагивает сугубо личную позицию человека и, в определенной степени, личную позицию противостоящего субъекта правоотношения. Степень реализации интереса, препятствия, стоящие на этом пути, и вопросы ущемления интересов сторон во многом зависят от компромиссов, на которые они вынуждены идти, сообразуясь с объективными закономерностями общественного развития. 3. Лицо, обладающее законными интересами, имеет стремление к тому, чтобы противостоящие ему субъекты вели себя определенным образом или же воздерживались от определенных действий, что опять-таки выглядит весьма обоснованным и закономерным. Кроме того, субъект правоотношения осознает возможность защиты законных интересов, о чем уже говорилось выше, путем обращения в компетентный орган. Очевидно, что реализация законных интересов в сфере частного права имеет характер одновременно и притязания (на обладание конкретным социальным благом), и требования, обращенного к конкретным лицам или же их неопределенному кругу - в зависимости от характера правоотношения (вести себя определенным образом либо воздерживаться от конкретного действия), а также может определяться в виде надежды на осуществление задуманных планов, которая подкрепляется своим соответствием закону и обладанием весьма определенной юридической нишей в механизме правового регулирования. Целесообразно предложить следующее видение реализации законных интересов в сфере публичного права. Прежде всего отметим, что как акты публичного права могут гарантировать реализацию личных (частноправовых) законных интересов, так и реализация охраняемых законом интересов, имеющих личностный характер, может вплотную переплетаться со сферой публичного права. Реализация сугубо личных интересов может напрямую зависеть от деятельности органов государственной власти, компетентных рассмотреть какой-либо вопрос, - от таможенных препятствий, к примеру, существующих при перемещении лицом товаров через границу, от национального законодательства и международного права, касающихся вопросов эмиграции человека за рубеж, и т.д. Процесс осознания законных интересов, существующих в сфере публичного права, носит специфический характер. Если речь идет об осознании и осмыслении законных интересов личностью, "физическим" субъектом правоотношений, то мы можем говорить о мыслительной деятельности человека, которая практически идентична осознанию законного интереса в сфере частного права. Для субъекта является незначительным тот факт, затрагивают ли его интересы проблемы функционирования органов государственной власти либо стратегические цели развития государства, ему важно добиться удовлетворения своих потребностей, которые и "вылились" в существование законных интересов.

148

Если же законные интересы присущи органам государственной власти либо коллективным образованиям, отражают проблемы их функционирования, статуса, взаимодействия с различными ведомствами, то об осознании законных интересов можно говорить лишь условно. Осознание как мыслительный процесс присущ только человеку, поэтому осознание законного интереса органом государственной власти, к примеру, возможно лишь в силу восприятия интереса людьми, работающими в указанных структурах. Когда законный интерес ведомства, органа, субъекта Федерации осознается всеми, кто его представляет и выполняет возложенные на него функции, то возможно вести речь об осознании законного интереса рассматриваемыми субъектами в целом. Чаще всего, понятно, рассматриваемое осознание имеет "форму своего внешнего выражения" в виде стратегии, некоего плана действия, определенной последовательности в отстаивании конкретных позиций и т.д. Реализация публичного законного интереса затрагивает (пусть даже и косвенно) интересы значительного количества людей, способна так или иначе повлиять на их статус, соприкоснуться с деятельностью органов власти самых разных уровней. Однако если осуществление законного интереса в сфере частного права может столкнуться с противоборством контрагента в правоотношении, противореча ряду законных интересов других лиц, то реализация законного интереса органа государственной власти способна вступить в конфликт с законными интересами тысяч человек. Подобные действия могут быть связаны со стратегическими целями государства, с дипломатическими миссиями, государственной тайной и т.д. Очевидно, что необходимо проводить четкую грань между объективно существующим правом (которое является выразителем воли большинства населения) и законным интересом. Чем большее количество человек чувствуют себя ущемленными в своих законных интересах в результате действия публичного законного интереса, тем скрупулезнее следует анализировать целесообразность его реализации. Кроме того, при определенных обстоятельствах "законные" интересы отдельных ведомств могут противоречить нормам права и прикрываться как статусом подобного органа, так и вопросами государственной необходимости. Понятно, что само право ради безопасности населения предусматривает непопулярные нормы, имеет достаточно жесткие, но продуманные рычаги воздействия на общественные отношения. Но это прерогатива исключительно правовых норм, а не всех средств специально-юридического воздействия на общественные отношения, к которым также относятся и законные интересы. Поэтому противоречие значительному количеству законных интересов граждан должно останавливать реализацию законных интересов, носящих стратегический характер, лишь после неоднократного анализа ситуации и сопоставления совокупности сопутствующих обстоятельств с действующими по каждому конкретному вопросу правовыми нормами. Значительное количество случаев касаются реализации законных интересов в публичной сфере, где основными действующими лицами являются граждане, пытающиеся отстоять охраняемые законом собственные интересы или интересы своих близких. Соприкасаясь со сферой, где наряду с законными интересами человека существуют законные интересы государства, его аппарата управления, субъекты правоотношений могут столкнуться со значительно большими трудностями по сравнению со сферой частного права. Вышеуказанные трудности связаны с бюрократической системой любого государства, с невозможностью изменения ситуации настолько быстро, насколько это необходимо участникам правоотношений. Процесс взаимодействия заинтересованных лиц с органами государственной власти, а также различных государственных структур между собой характеризуется и еще наверняка длительное время будет характеризоваться сложностью процедурных форм и чрезмерно затянутыми сроками. Понятно, что само по себе "присутствие" в правоотношениях физических, юридических лиц либо органов государственной власти еще не говорит о том, что данный способ реализации законных интересов необходимо отнести к сфере публичного права (либо частного). Однако все те факторы и признаки, которые мы вкладываем в публичную сферу правоотношений, накладывают негативный отпечаток на реализацию законных интересов в данной сфере. В то же время хотелось бы подчеркнуть, что осуществление законных интересов в сфере как частного, так и публичного права находится на одном уровне и говорить о большей важности каких-либо из них было бы неверно. Понятно, что сиюминутные законные интересы субъекта правоотношения и законные интересы органа государственной власти, связанные с действием стратегических программ, неравноценны, однако возможности для реализации этих и многих других законных интересов должны быть тождественными. Тем более что государство способно, если в этом есть действительная необходимость, быстро трансформировать "особо важные законные интересы" в норму права принятием соответствующего закона. Однако последним рычагом следует пользоваться с большой осторожностью. Необходимо отметить, что ситуация, когда воплощение в жизнь законных интересов в сфере публичного права затрагивает значительное количество интересов субъектов правоотношений

149

частного права, должна исследоваться и анализироваться особенно тщательно, так как речь здесь может идти о вмешательстве законных интересов, связанных тем или иным образом с государственной позицией, в сугубо личную сферу отношений граждан. Коллизия законных интересов не должна перерасти в квазиправовую ситуацию конфликта законного интереса и субъективного права. "Категория публичного интереса определяет границы реализации компетенции госорганов и иных лиц... Публичные права всегда имеют в основе реализацию общественного интереса. Юридически это выражается в том, что государственные органы имеют специальную правосубъектность и обладают определенной компетенцией... Границы вмешательства государства в частные правоотношения, а значит, в процесс реализации частных интересов, объективно ограничены интересами общества (публичными интересами)" <1>. Таким образом, можно прийти к достаточно парадоксальному выводу: реализация законных интересов в сфере публичного права, в общем-то, может при определенных обстоятельствах несколько противоречить законным интересам, действующим в сфере частного права, однако сами общественные интересы (которые опять-таки не обязательно совпадают с государственными) по своей сути заключаются в недопущении такого подчинения личного публичному. -------------------------------<1> Михайлов С.В. Указ. соч. С. 67. Другими словами, публичный интерес имеет способность к самоограничению самого себя не столько ради конкретного частного законного интереса, сколько в силу заложенной в нем диалектики личного, общественного и государственного, подобные ограничения обусловливающей. Тем не менее данное свойство чрезвычайно важно, оно свидетельствует о способности публичных интересов к самоорганизации, где не последнюю роль играет частный интерес. Предлагаем выделять следующие детерминанты, от которых во многом зависит реализация законных интересов в сфере частного права. Это объективно существующая норма права, которая не только закрепляет в правовой материи существующий интерес субъекта правоотношения, но и является основой охраны и защиты указанного интереса; усилия самого участника правоотношения по реализации имеющегося законного интереса, по воздействию на контрсубъектов в нужном аспекте и т.д.; эффективность и своевременность защиты интереса и грамотного формулирования изначально существующих целей и препятствий, стоящих на пути их реализации; совокупность сопутствующих благоприятных факторов и обстоятельств, атрибутивных существованию законных интересов; реальность и целесообразность охраняемых законом интересов. Перечисленные детерминанты - нормальная совокупность условий, сопутствующих реализации законного интереса, которая, однако, не претендует на исчерпывающий характер. В сфере публичного права реализация законного интереса, помимо изложенных детерминант, сталкивается с тем, что существует огромный бюрократический аппарат, неэффективная работа которого в нашем государстве затрудняет реализацию каких бы то ни было интересов. Также реализация публичного законного интереса зависит от сотрудников, работающих в органах государственной власти и их готовности продвигать законные интересы как своего ведомства, так и просто заинтересованных лиц, обратившихся к ним за помощью. Работа любого ведомства, органа власти - это работа каждого конкретного человека, в нем находящегося. К сожалению, властные структуры самых разных уровней и их сотрудники не отличаются доброжелательностью к разного рода обращениям, затягивают сроки их рассмотрения, безответственно подходят к работе и безнаказанно игнорируют выполнение своих прямых обязанностей. Не учитывать это нельзя. Более того, данная ситуация вносит элементы диспропорции в основу самоорганизации системы "частное - публичное", что влечет далеко идущие негативные последствия. У природы конфликта частного и публичного, как справедливо отмечает Ю.А. Тихомиров, четыре причины. "Во-первых, преобладание публичного интереса, огосударствление и подавление частного интереса. Во-вторых, преувеличенная оценка частного интереса и забвение публичного интереса. В-третьих, давление негативного неправового интереса. В-четвертых, позитивное давление интереса, непризнанного правом" <1>. Однако две названные сферы права сосуществуют, образуя в своем единстве объективное право в целом. Это имеет место благодаря тому, что существуют не менее серьезные причины и основания к тому, чтобы диалектика реализации законных интересов в рассматриваемых правовых сферах выливалась в конечном итоге в их сосуществование. -------------------------------<1> Тихомиров Ю.А. Интерес в публичном и частном праве: согласование и противоборство // Интерес в публичном и частном праве. М., 2002. С. 10.

150

Во-первых, нормы права сами по себе выступают своеобразным координирующим фактором реализации законных интересов и одновременно: а) препятствуют реализации законного интереса в случае его реализации способом, который может нанести ущерб интересам общественным; б) сдерживают реализацию любого интереса, который основывается на антиобщественных либо извращенных потребностях; в) не дают возможности гипертрофированным интересам ущемлять права и законные интересы других лиц и участников правоотношений. Во-вторых, существует объективная и очевидная причина, заключающаяся в том, что невозможно защитить частный законный интерес, не учитывая интересы публичные, и наоборот. Именно этот фактор способен снять многие вопросы, возникающие в диалектическом взаимодействии частного и публичного. Вряд ли можно согласиться с позицией, заключающейся в том, что "в конечном счете, любая норма права устанавливается в публичном интересе; все частное получает признание, поддержку и защиту законодательства, если оно соответствует или, во всяком случае, не противоречит общественному, т.е. публичному интересу... На стадии правотворчества все отдельное и особенное выступает в форме всеобщего, однако в сфере реализации права происходит своего рода возвращение отдельного и особенного в сферу права" <1>. -------------------------------<1> Мальцев Г.В. О субъективных публичных правах // Интерес в публичном и частном праве. С. 14. Не все так очевидно. Зачастую частное гарантируется, даже если не всегда соответствует основному вектору развития публичного. Это - диалектические законы динамики общественных отношений, механизм правового регулирования не учитывать их не может. Кажется справедливым, что непротиворечие публичному еще не может являться фактором, определяющим существование законных интересов в сфере частного права. Понятно, что законные интересы, в какой бы сфере они ни существовали, не должны противоречить норме права - это бесспорно. Однако если бы диалектика частного и публичного постоянно решалась лишь в пользу последнего, то едва ли было бы возможно говорить о существовании приоритета государства в обеспечении прав и свобод каждой конкретной личности. Более того, под угрозой оказалось бы существование самого гражданского общества. Нельзя не учитывать и тот весомый аргумент, что нормы права не всегда безоговорочно отдают преимущество общественным интересам над личными, ибо это в конечном счете могло бы сделать человека полностью бесправным перед лицом коллектива, общества и государства. Хотя существует множество примеров того, как, реализуя индивидуальные законные интересы, субъект правоотношения в судебном порядке заставляет капитулировать органы государственной власти. Считаем, что публичные и частные законные интересы в их диалектическом сосуществовании выступают своеобразной, но весьма действенной формой контроля за соблюдением самыми разнообразными субъектами правоотношений предоставленных им субъективных прав и возложенных обязанностей. Реализуя законные интересы, субъект правоотношения очень ревностно относится к тому, чтобы его контрагент действовал наиболее приемлемым образом. Эта "приемлемость", в свою очередь, обеспечивается выполнением им всех своих обязанностей в рамках предоставленных ему прав. Поэтому на пути реализации именно законных интересов субъекты права отслеживают законность действий своих контрагентов, исходя из существующих правовых норм. Диалектика же частных и публичных интересов способна охватить подобным взаимоконтролем весь механизм правового регулирования, призванный конструктивно сочетать в себе частное и публичное. "Публичные и частные интересы одновременно обусловливают формирование системы государственной контрольной власти, способной наиболее эффективно осуществлять правовую защиту субъективных прав и свобод человека и гражданина, обеспечивать доступность правосудия, осуществляемого на основе демократических принципов современного правового государства. В системе государственной власти находится, как известно, и власть судебная, которая осуществляется посредством конституционного, гражданского, уголовного и административного судопроизводства" <1>. Именно в этом заключается ценность как публичных, так и частных законных интересов и их единства в различных правоотношениях. -------------------------------<1> Стартов Ю.К. Публичные интересы в создании и осуществлении административного судопроизводства // Интерес в публичном и частном праве. С. 18. Вполне резонно задаться вопросами, можно ли вообще говорить о согласованности в возникновении и существовании законных интересов в сфере частного и публичного, об их балансе и непротиворечивости. Справедливым, скорее всего, должен быть отрицательный ответ. Однако сглаживание "острых углов" при переплетении частных и публичных законных интересов должно быть заложено

151

в самом механизме правового регулирования. Так как удовлетворение публичного интереса во многом является задачей именно государства, то соответствующая координация органов государственной власти и должна, при осуществлении публичных интересов, ставить приоритет в виде защиты именно интересов частных (но не в ущерб самому государству, понятно, которое само по себе является одной из важнейших на сегодняшний день форм сосуществования частных интересов и управления ими). К очевидности данной позиции постепенно приходит и правоприменитель. Все чаще Конституционный Суд РФ обращает внимание на необходимость сбалансированного осуществления частных и публичных интересов, согласования в этих целях соответствующего законодательства. Так, в Постановлении Конституционного Суда РФ от 14 мая 2003 г. N 8-П говорится о публично-частном характере института банковской тайны, о том, что предоставление сведений о клиентах государственным органам и их должностным лицам должно отвечать требованиям справедливости и быть необходимым для защиты частных и публичных прав и интересов граждан. Далее в Постановлении указывается на необходимость согласования законодательства в целях предотвращения коллизии публичных и частных интересов <1>. -------------------------------<1> ВКС РФ. 2003. N 4. В Постановлении Конституционного Суда РФ от 15 января 2002 г. N 1-П также идет речь о балансе публичных и частных интересов <1>, в Постановлении от 30 июля 2001 г. N 13-П <2> - о справедливом балансе публичных и частных интересов на стадии исполнительного производства. -------------------------------<1> ВКС РФ. 2002. N 3. <2> Российская газета. 2001. 8 авг. Тем не менее в настоящее время деятельность органов государственной власти не только не способствует при реализации ими своих публичных законных интересов защите интересов частных, но и накладывает негативный отпечаток на сам процесс реализации охраняемых законом интересов в сфере публичного. "Действительность такова, что органы государственной власти в ущерб публичным интересам часто занимаются реализацией своих собственных интересов, уклоняясь от выполнения функций или выполняя их недолжным образом. Смысл данной ситуации заключается в том, что потребности органа государственной власти не совпадают с публичными потребностями" <1>. -------------------------------<1> Агафонова К.А., Уманская В.П. Ведомственный интерес: правовая модель и реальность // Интерес в публичном и частном праве. С. 32. Таким образом, возникает парадоксальная ситуация, когда орган государственной власти, выполняя возложенные на него функции, обязывающие его реализовывать публичные интересы и стоять на страже законных интересов в сфере частного права, не делает ни того, ни другого, добиваясь осуществления именно "ведомственных" интересов, чем также немало способствует возникновению дисбаланса в механизме правового регулирования. Причиной этому может быть как деятельность заинтересованных групп давления, лоббизм, так и сугубо незаконные факторы <1>. -------------------------------<1> Подробнее об этом см.: Малько А.В., Субочев В.В. Лоббизм: проблемы правового регулирования. Пятигорск, 2003. К.А. Агафонова и В.П. Уманская отмечают, что отклонения от реализации публичного интереса возникают в силу различных обстоятельств и можно выделить две группы причин, порождающих негативный ведомственный интерес. "Первая из них - наличие внутри органа государственной власти более частных личных и групповых интересов должностных лиц. Чаще всего эти интересы принимают форму политических... Вторая группа причин возникновения негативного ведомственного интереса - наличие "объективных" предпосылок к тому, чтобы орган государственной власти действовал вопреки публичным потребностям. Эта "объективность" заключается в несовершенстве норм законодательства, которое фактически провоцирует орган государственной власти на то, чтобы действовать в соответствии с собственным, а не общественным интересом" <1>. -------------------------------<1> Агафонова К.А., Уманская В.П. Указ. соч. С. 33 - 34.

152

Публичный интерес в данной ситуации не только не совпадает с частным, но и сами органы государственной власти - субъекты осуществления законных интересов в сфере публичного права - затрудняют и без того не особенно эффективные механизмы координации осуществления охраняемых законом интересов в различных сферах. Существующая противоречивость законных интересов в сфере публичного права должна решаться координацией деятельности органов государственного управления, тем более что для этого имеются все объективные предпосылки и основания, которые заложены (и должны быть заложены) в самой Конституции РФ. В.В. Полянский в этой связи отмечает, что регулятивная функция Конституции РФ выражается в гармонизации разнообразных интересов индивидов и их объединений. Эта гармонизация имеет свои формы выражения в конституционных нормах. С точки зрения социально-целевого назначения в данном случае проявляется именно гармонизирующая функция Конституции РФ - согласовывающая публичные и частные интересы <1>. -------------------------------<1> См.: Полянский В.В. Публичные и частные интересы в конституционном праве: проблемы и гармонизация // Интерес в публичном и частном праве. С. 48. Весьма ценной является его мысль и о том, что любое сообщество, организованное в государство, существует не ради абстрактного блага всех, а ради той доли общего блага, которая позволяет удовлетворить частный интерес. Публично-правовое конституционное регулирование общественных отношений служит удовлетворению частных интересов, которые позволяют человеку всесторонне развиваться <1>. -------------------------------<1> Там же. С. 50. Различные ученые справедливо подчеркивают, что ст. 2 Конституции РФ, согласно которой "человек, его права и свободы являются высшей ценностью", определяет смысл функционирования государственного аппарата и реализации законных интересов в публичной сфере. Такой позиции придерживается, в частности, И.В. Михеева, утверждая, что в качестве одной из интерпретаций публичного интереса можно принять заинтересованность органов государственной власти в реализации частного интереса, интересов членов общества. И в этом смысле можно говорить о гармонии публичного и частного интереса, их взаимозависимости и опосредованности <1>. Однако автор вновь обращает внимание на "раздвоение" интересов в сфере публичного права на действительно законные интересы и личные, корыстные интересы. "...Государство действует через множество органов, структура, полномочия, функции которых по мере разрастания деятельности государства меняются. Более того, реализация функций государства, его органов осуществляется через людей, из которых органы состоят. А люди не чужды своих личных страстей, интересов, стремлений. Поэтому всегда возможно в самих органах власти столкновение личных интересов с общими интересами государства" <2>. -------------------------------<1> См.: Михеева И.В. Соотношение частного и публичного интересов и ответственность органов государственного управления // Интерес в публичном и частном праве. С. 83. <2> Михеева И.В. Указ. соч. С. 83. При всей справедливости приведенных выше высказываний, необходимо все-таки иметь в виду то, что публичные интересы хотя по своей природе и направлены на обеспечение законных интересов каждой отдельной личности, именно в силу этого и имеют огромную значимость для сбалансированного общественного развития. Поэтому нельзя безапелляционно утверждать, что они полностью подчинены интересам частным, личным. Если реализация публичного интереса позволит осуществиться многим индивидуальным законным интересам, то ради того, чтобы подобного рода публичный интерес реализовался, можно пожертвовать несколькими охраняемыми законными интересами в сфере частного права. Однако сказанное вовсе не означает игнорирование каждого частного законного интереса (что противоречило бы основным принципам объективно существующего права в целом). Речь идет о приоритетах в механизме реализации рассматриваемых интересов. Сами по себе противоречия и конфликты между частным и публичным правом еще не означают того, что частный законный интерес должен противоречить какому-либо из публичных законных интересов. Понятно, что право, будучи объективным явлением, не может устроить всех. Этим во многом и вызваны противоречия частного и публичного. Однако законные интересы способны не только сосуществовать атрибутивно обозначенным противоречиям, но и зачастую их сглаживать. Если право прямо не предусматривает возможность пользования определенными благами для субъекта, то для этого и существуют законные интересы, которые более гибко могут

153

найти способ достижения поставленной цели в компромиссе со сложившейся системой государственного управления. Для того же, чтобы право действительно могло выполнять все свои функции и обеспечивать необходимый баланс в обществе, реализация законных интересов должна осуществляться в соответствии с одинаковыми принципами и иметь одни и те же приоритеты, установленные самим функционированием механизма правового регулирования и осуществлением эффективной правовой политики. Помимо этого, право на защиту и гарантии реализации охраняемых законом интересов в сфере как частного, так и публичного права должны быть равноценными. Можно заключить, что законные интересы - это форма реализации стремлений различных участников правоотношений как в сфере частного, так и публичного. Помимо этого, законные интересы являются и эффективным средством правового воздействия, которое выступает ключом самоорганизации изучаемых срезов права. Частное и публичное взаимообусловливают друг друга, по-разному выявляя специфические особенности реализации атрибутивного им элемента в виде законных интересов. Глава 4. ЗАКОННЫЕ ИНТЕРЕСЫ КАК СПЕЦИФИЧЕСКИЙ СЕГМЕНТ ПРАВОВОЙ ЖИЗНИ ОБЩЕСТВА 4.1. Место и роль законных интересов в правовой жизни общества Общество - это сложная, динамичная, нелинейно развивающаяся система. Воздействуя на одни ее элементы, получаешь "отголоски" в других, причем спрогнозировать данные последствия не всегда возможно. Право же - продукт эволюции самого общества, поэтому его регулятивное воздействие чрезвычайно многогранно. Это влияние не всегда может быть проанализировано посредством имеющихся привычных категорий, в том числе и правовой системы общества, куда справедливо относят достаточно разнородный перечень элементов. Поэтому и возникла потребность говорить о правовой жизни - предельно широкой категории, которая характеризует все формы юридического бытия общества, в том числе и противоправные. Весьма последовательно данная позиция прослеживается в работах А.В. Малько <1>. -------------------------------<1> См., например: Малько А.В. Новые явления в политико-правовой жизни России: вопросы теории и практики. Тольятти, 1999; Он же. Политическая и правовая жизнь России: актуальные проблемы; Он же. Категория "правовая жизнь": проблема становления // Государство и право. 2001. N 5. Итак, правовая жизнь - именно та категория, которая, включая позитивные и негативные проявления бытия права, позволяет под требуемым углом зрения исследовать государственноорганизованное общество. Обозначим теперь роль и место законных интересов в правовой жизни общества. Прежде всего, в правовой жизни, как в комплексной категории, прослеживается диалектика интересов личности, общества и государства. Без упомянутой диалектики говорить о государственно-организованном обществе нелогично. Правовая жизнь, как одно из условий существования данного общества, и призвана оформлять личную, государственную и общественную жизнь. Одним из способов сосуществования личного, общественного и государственного является наличие в приведенном взаимодействии законных интересов как явления, сглаживающего погрешности нормативного правового регулирования <1>. Противоречие интересов трех рассмотренных уровней обусловливает наличие права как требуемого варианта целесообразности и вместе с тем им "подогревается", ибо ни одна норма в силу наличия специфических интересов в разных сферах бытия социума не способна примирить субъектов с различными потребностями. Позитивное установление в силу своей природы интересы сталкивает, продуцирует и лишь частично удовлетворяет. -------------------------------<1> Подробнее о диалектике личного, общественного и государственного см.: Малько А.В., Субочев В.В. Законные интересы как правовая категория. С. 25 - 39; Субочев В.В. Право и его роль в обеспечении диалектического единства личных, общественных и государственных интересов // Право и политика. 2003. N 12. С. 4 - 11; Он же. Интерес и право: анализ взаимосвязи // Актуальные проблемы правоведения. 2003. N 3(6). С. 59 - 65. Законные интересы - способ организации той энергии, которая позволяет избегать деструктивных конфликтов. Именно акты реализации законных интересов - тот потенциал, который во благо использует все, что правом не запрещено.

154

Таким образом, законные интересы, будучи неотъемлемым элементом правовой жизни общества, являются балансирующим грузом, который опосредует формы правового воздействия на общественные отношения. Все формы и способы правовой регуляции порождают законные интересы как соответствующие праву стремления, вместе с тем подобные стремления позволяют дополнить то, что право наметило, закрепило, тем самым находя новые, в том числе и непредсказуемые, способы сосуществования личного, общественного и государственного. Правовая жизнь, как справедливо отмечает А.В. Малько, отражает особенности и уровень существующей юридической действительности, отношение субъектов к праву и степень удовлетворения их интересов <1>. Отношение субъектов к праву, их оценка действующих правовых установлений производится посредством сопоставления последних именно с интересами, с тем, как предлагаемые варианты поведения соотносятся с мыслимыми (моделируемыми) способами удовлетворения потребностей. Вместе с тем правовая жизнь - одна из основных характеристик степени удовлетворения интересов каждого из участников правоотношений. -------------------------------<1> См.: Малько А.В. Современная российская правовая политика и правовая жизнь // Правовая политика и правовая жизнь. 2000. N 11. С. 21. Следуя заданной логике, можно говорить и об удовлетворении интересов противоправных, криминальных, однако если речь идет о правомерных стремлениях, то правовое оформление жизни общества детерминируется интересами законными. Юридическое бытие общества - угол зрения на то, как правомерное стремление субъекта находит свое воплощение посредством действия позитивных установок, т.е. свидетельствует непосредственно и о жизни самих законных интересов. Правовая жизнь - явление предельно богатое, насыщенное и одновременно стихийное, непредсказуемое в своем развитии. "Правовая жизнь - совокупность всех форм юридического бытия общества, а не система, ибо она включает в себя и неупорядоченные процессы, и случайные факторы и т.д. Данное понятие позволяет охватить все нюансы и проявления права, его структуру и динамику, ставшее и становящееся" <1>. -------------------------------<1> Там же. Безусловно, жизнь богаче, разнороднее и непредсказуемее любых систем. Однако правовую жизнь необходимо также рассматривать в рамках нелинейно развивающейся системы самого общества. Более того, правовая жизнь как категория собирательная и вместе с тем не лишенная самостоятельного значения сама являет собой совокупность многочисленных систем (правоотношений, нормативных правовых актов, правовых стимулов, ограничений и т.д.). Это и объясняет феноменальный характер правовой жизни, флуктуационность динамики составляющих ее частей, непредсказуемость воздействия правовых установлений на интересы субъекта, возникновение правоотношений и другие элементы. Здесь с необходимостью должна быть проведена параллель между стихийной природой правовой жизни и непредсказуемым характером самих законных интересов. И та и другая категории опосредованы воздействием права на общество и борьбой участников правоотношений за реализацию своих интересов. Законные интересы продуцируются нормами права в силу необходимого восприятия последних сознанием субъекта и соотнесения с рациональными путями удовлетворения потребностей и, как следствие, являются важнейшим элементом правовой жизни общества. Законные интересы - проводник, мостик между правом и индивидом как элементом социума в регулятивном воздействии государственно-волевых установок на его сознание. Без законных интересов немыслима сама деятельность человека по выполнению правовых предписаний. Законные интересы - неотъемлемый сегмент правовой жизни, который: а) добавляет непредсказуемости, случайности системе "право - общество"; б) сам обусловлен многочисленными непрогнозируемыми факторами и обстоятельствами, имеющими место в любой жизни, в том числе и правовой. Вместе с тем анализируемый случайный, стихийный элемент и является фактором, упорядочивающим общественную систему, находящим способы сосуществования разнородных интересов, тенденций. Любая норма права вызывает далеко не тождественные реакции на нее со стороны участников правоотношений, но они могут реализовать появившиеся в данной связи законные интересы в рамках существующих правовых дозволений. С одной стороны, правовая норма не может учесть всех обстоятельств, которые будут способны оказать влияние на субъекта в процессе ее выполнения. С другой - разнообразные жизненные ситуации также стихийно

155

спровоцируют существование законных интересов, которые, в рамках действующих установлений, позволяют сбалансировать реализацию правовых норм в их сопоставлении со вновь возникающими обстоятельствами. Стихийность, непредсказуемость законных интересов - их самое очевидное достоинство. Именно подчеркнутая непредсказуемость способна ответить на динамику жизненных обстоятельств в их опосредовании правовым пространством. Непредсказуемость законных интересов затрудняет прогнозирование, правовую координацию многих процессов, однако в полной мере о правовой жизни общества можно говорить лишь с учетом многообразных актов реализации законных интересов, свидетельствующих о взаимодействии права с мотивационными установками субъектов. Объект правового воздействия далеко не однороден. В этом заключается и многовариантность последнего, и его неадекватность в определенных случаях. Требуемое же правовой нормативностью сцепление правовых предписаний со средой и обеспечивается "ненормативными" и "ненормируемыми" законными интересами, которые: а) показывают то, к чему стремится субъект; б) удерживают его действия в рамках установленных дозволений. В общем виде правовую жизнь можно охарактеризовать как процесс производства и воспроизводства правовых отношений, возникающих между людьми по поводу удовлетворения тех или иных интересов <1>. Однако не только правовые предписания удовлетворяют данные интересы и являются первоисточником правоотношений. Не меньшая заслуга здесь принадлежит законным интересам, которые и выступают правомерной формой реализации интересов при помощи разнородных юридических средств и процедур. -------------------------------<1> См.: Малько А.В. Политическая и правовая жизнь России: актуальные проблемы. С. 5. Законные интересы - источник правовой активности субъекта и одновременно ее форма, подобно тому, как норма права есть и источник, и форма действия права в обществе. Правовая жизнь связана как с упорядочением, так и с дезорганизацией социальных связей. Вместе с тем вполне очевидно, что даже дезорганизация последних коррелирует с интересами субъектов, которые находятся в деструктивном противоречии. В этом - погрешности праворегулятивных средств, которые, однако, имеют своим следствием юридически значимые поступки субъектов, направленные на удовлетворение существующих потребностей. Расслоение интересов, различный уровень правовой культуры в обществе, низкий уровень жизни большинства населения - причины упомянутой дезорганизации, которая имеет место на фоне соответствующей правовой активности населения и корреспондирующего ей способа реализации законных интересов. Правовая активность - одна из важнейших характеристик правовой жизни общества, ибо это и есть "световая" составляющая усилий субъектов правоотношений, направленная на удовлетворение конкретных потребностей. Правовую активность вполне резонно рассматривать в качестве показателя правовой культуры населения, доступности права, оценки степени забюрократизированности правоприменительных структур и т.д. Вместе с тем методологическое значение данной категории не следует преувеличивать. Так, В.А. Затонский, достаточно глубоко сопоставляя категории "правовая жизнь" и "правовая активность", вместе с тем делает поспешное заявление относительно того, что "правовая активность является одним из важнейших способов правовой жизни" <1>. -------------------------------<1> Затонский В.А. Правовая активность как способ правовой жизни и объект правовой политики: позитив и негатив // Правовая политика и правовая жизнь. 2005. N 2. С. 31. Правовая жизнь - это объемная категория, которая свидетельствует о действии права в обществе, о способах удовлетворения интересов субъектов права, где, бесспорно, правовая активность занимает присущую ей нишу. Однако правовая активность наряду с другими категориями поглощается правовой жизнью, будучи, по справедливому замечанию самого В.А. Затонского, характеристикой качественного состояния правовой жизни, ее критерием <1>. Вряд ли характеристика качественного состояния объекта может выступать в роли способа существования последнего. -------------------------------<1> Там же. С. 32. Очевидно, что правовая активность свидетельствует о различных сторонах правовой жизни общества. При более же пристальном анализе того, что представляет собой правовая активность, мы убедимся, что в определенном смысле она являет собой акты удовлетворения субъектами своих прав, законных интересов и исполнения возложенных на них обязанностей. Вновь законные интересы должны быть поставлены у основания призмы исследования причинности

156

возникновения тех или иных правоотношений, степени достижения правовыми средствами запланированного результата и т.д. Законные интересы, таким образом, - важнейшая составляющая правовой активности субъекта, которая детализирует картину действия правовых предписаний, отношение людей к праву, т.е. характеризует и саму правовую жизнь общества. Более того, данная активность основывается на единстве общественных и личных интересов. И.А. Ильин отмечает, что ядро правовой жизни - право, что правовая жизнь основывается на объективном значении права для социальной жизнедеятельности <1>. Вместе с тем само право это способ сосуществования интересов. Вновь приходим к вполне очевидной истине о том, что без уделения должного внимания непосредственным законным интересам субъектов, способам их реализации говорить о правовой жизни общества - беспредметно. -------------------------------<1> См.: Ильин И.А. О сущности правосознания. М., 1993. С. 37. В исследованиях обоснованно подчеркивается, что "всякую общественную жизнь, и правовую в том числе, мы мыслим как совокупность осознанных актов" <1>. Особое внимание акцентируется на относительной самостоятельности правовой жизни и ее определенной независимости от других форм бытия общества, а также на том, что она имеет принципиально субъектный характер. "Это означает, что жизнь есть реальность, которой живут, которую проживают. Она не может быть чем-то внешним по отношению к субъекту правовой жизни" <2>. -------------------------------<1> Малько А.В., Михайлов А.Е., Невважай И.Д. Методологические основы исследования правовой жизни общества // Правовая политика и правовая жизнь. 2002. N 3. С. 7. <2> Там же. Последнее замечание чрезвычайно актуально для нашего исследования, ибо законные интересы, на что уже обращалось внимание, также субъектны. Это далеко не абстрактная категория, которая может существовать вне сознания, вне действий субъекта, детерминированных его потребностями. Интерес движет человеком; в правовой сфере интерес трансформируется в законный, свидетельствуя о не противоречащих праву способах обладания некими социальными благами. Реализуя законный интерес, субъект и проживает правовую жизнь, сообразуя свои поступки с действующими юридическими предписаниями <1>. Индивидуальность каждого вновь возникающего законного интереса говорит не только о флуктуационности правовой жизни, включающей в себя множество детерминант, вектор действия которых однозначно трудно предсказать, но и о всеобъемлющем характере данного понятия, которое охватывает всю картину правомерных поисков социальных благ и определяющих их направленность факторов и обстоятельств. -------------------------------<1> Вместе с тем изложенное не означает, что в рамках правовой жизни нельзя реализовать интерес преступный, противоправный. Жизнь богаче любых правил и сама генерирует ненормативные аспекты действия права. Тем не менее если за правило будет принята норма права, то законные интересы, ненормативность генерирующие, все же представляют собой не исключение из данного правила, а форму его бытия применительно к самим условиям жизни общества. Будучи явлением стихийным, трудноуловимым, порождаемым ответом сознания человека на стимулы и ограничения, заложенные в праве, законные интересы являются фактором, упорядочивающим систему общественных отношений, "доделывая" за объективное право его работу в согласовании интересов личности, общества и государства. Действие права в обществе провоцирует массу последствий, большинство из которых упирается в формы реализации субъектных интересов (как правомерных, т.е. законных, так и противоправных), что приводит к одномоментному существованию разнородного конгломерата динамичных правоотношений. Аксиоматично то, что одна и та же норма права порождает у разных субъектов различные мотивационные установки, что выражается в разнообразных юридически значимых последствиях их действий и, как следствие, отражается на эффективности правовых средств, направленных на достижение все же конкретного результата. Приведенные положения не означают, что говорить о целеполагании в правовой материи беспредметно. Скорее наоборот: данный вопрос становится все более актуальным в связи с нарастающим количеством используемых в регуляции общественных отношений правовых средств, каждое из которых оформляется в требуемый обществу инструмент лишь при наличии четко обоснованной цели и продуманных механизмов ее достижения. Тем не менее абсолютно

157

прав В.В. Момотов, утверждающий, что "в социальной теории стало все трудней рассуждать о законах причинности вообще" <1>. -------------------------------<1> Момотов В.В. Правовая жизнь в эпоху средневековья: историко-правовое исследование // Правовая политика и правовая жизнь. 2002. N 3. С. 27. Действительно, причина и следствие в силу диалектических законов постоянно меняются местами, однако непредсказуемые законные интересы субъектов в правовой сфере, умноженные на непредсказуемые формы их реализации, затрудняют однофакторное прогнозирование развития определенных отношений. Тем не менее это законы самой жизни, которые нашли здравое объяснение при помощи идеалистической, а затем материалистической диалектики и которые позволяют находить способы управления и самоуправления сложнейшими общественными системами. Сложно искать, а тем более прогнозировать причины тех или иных явлений, однако законы логики еще никто не отменял: ими надо пользоваться. Большую ценность представляет собой высказывание А.Е. Михайлова о том, что, "исследуя природу правовой жизни общества, необходимо руководствоваться... принципом "философии жизни", который позволяет через синтез порядка и стихии понять повседневную жизнь как органическую, динамическую систему, способную к самоорганизации, к продуцированию норм рационального поведения, социальной деятельности" <1>. Данная мысль подкрепляется позицией А.Б. Венгерова, суть которой в том, что "в правовой жизни общества в кризисных ситуациях могут возникать состояния неопределенности, неустойчивости, и тогда субъективное, случайное, самоорганизующееся задает подчас самые неожиданные направления развития, перемен, формирует определяющие тенденции, переходы общества из одного правового состояния в другое" <2>. -------------------------------<1> Михайлов А.Е. Методология исследования правовой жизни: Доклад на научнометодологическом семинаре "Правовая жизнь: подходы к исследованию" // Правовая политика и правовая жизнь. 2003. N 1. С. 173. <2> Венгеров А.Б. Теория государства и права. М., 1998. С. 308. Действительно, повседневная жизнь непредсказуема. Вместе с тем общество, будучи динамичной системой, способно к самоорганизации, к самоупорядочению. Одним из факторов порядка является право. Однако данный фактор сам по себе способен вызывать состояния нестабильности, спроецировать "точки бифуркации" системы динамично развивающихся общественных отношений. Поэтому право, воздействуя на общество, продуцирует законные интересы, которые вносят свою лепту в процесс самоорганизации. Подчеркнем, что роль законных интересов в избранном ракурсе исследования также нельзя преувеличивать, ибо состояний неупорядоченности гораздо больше, чем состояний порядка, стабильности, и в каждом отдельном случае следует говорить о своем конкретном факторе порядка. Законные интересы являются лишь наиболее универсальным правовым средством, которое в силу стихийного характера и "адаптационных" возможностей способно привести систему в равновесное состояние. Правовая жизнь - сфера социальной жизни, представляющая собой совокупность нестабильных систем. Динамично и изменчиво право, опирающееся на ценностные установки данной среды, динамичны правоотношения, правосознание, правовая культура, правовая система в целом и т.д. В этой связи вполне объяснимой предстает логика Ж.-Л. Бержеля, который поддерживает Ф. Жени в обосновании ложности тезиса о том, что закон способен предусмотреть все <1>. -------------------------------<1> См.: Бержель Ж.-Л. Общая теория права. М., 2000. С. 429. Динамика есть развитие, которое продолжает прогрессировать после очередных попыток упорядочить определенные из его тенденций. Здесь и есть почва для правовых погрешностей, умножаемая на неадекватность самих субъектов правовой жизни, обладающих собственными интересами. Ж.-Л. Бержель подчеркивает, что "право нуждается в определенном наборе гибких понятий с вариативным содержанием, как виновное действие, бездействие, беспечность, общий интерес, справедливость, срочность, правила приличия... В настоящее время понятия данного типа абсолютно необходимы для того, чтобы понять "in concreto" приспособляемость форм человеческого поведения к соответствующим нормам" <1>. -------------------------------<1> Там же. С. 514.

158

Кажется уместным закончить смысловой ряд Ж.-Л. Бержеля именно законными интересами, ибо эта категория как нельзя лучше свидетельствует о приспособляемости форм человеческого поведения к соответствующим нормам. В этом - важнейшая ниша законных интересов в правовой жизни общества. Вместе с тем содержание законных интересов вряд ли можно охарактеризовать как вариативное. Напротив, исследуемая категория обладает постоянным, фиксированным смыслом, что, однако, не мешает ей выполнять достаточно разнообразные функции (роли) в правовой жизни общества. Исследование правовой жизни посредством осмысления роли и места законных интересов вне всякого сомнения означает расширение рамок прежних методологических подходов, связанных с пониманием сущности права и его регулятивного потенциала, ибо в алгоритм рассуждений добавляется категория, опосредующая и нормативную природу права, и погрешности императивов правового регулирования, будучи индикатором приспособляемости поведения индивидов ко всем факторам, связанным с действием права в обществе. Сама категория "правовая жизнь" востребована не только в силу того, что охватывает своим понятийным аппаратом как позитивные, так и негативные проявления жизни общества, правом опосредованной. Она позволяет рассмотреть правовые явления в единстве различных аспектов их бытия - институциональном (статическом) и фактически поведенческом (динамическом). Без анализа же актов реализации законных интересов, что представляется вполне очевидным, ни статический, ни тем более поведенческий (динамический) аспект действия правовых предписаний в обществе исследовать невозможно. Плюс ко всему не следует забывать, что законные интересы сами по себе являются правовым средством и заключают в себе немалый заряд регулятивного потенциала. Н.И. Матузов отмечает, что "главное содержание правовой жизни составляют... многочисленные и бесконечно разнообразные правовые связи и отношения между субъектами права" <1>. Акты реализации законных интересов и являются одним из проявлений бесконечно разнообразных связей, которые не только свидетельствуют об определенной правовой активности субъектов права, но и сами ее стимулируют, направляя участника правоотношения к обладанию желанным социальным благом. -------------------------------<1> Матузов Н.И. Выступление на научно-методологическом семинаре "Правовая жизнь: подходы к исследованию" // Правовая политика и правовая жизнь. 2003. N 1. С. 202. Справедливо и следующее утверждение Н.И. Матузова, согласно которому в правовой жизни значительную роль играют инициативные (свободные) действия субъектов, их личные устремления, потребности, интересы <1>. Свободные же действия субъектов, направленные на реализацию их интересов, и есть законные интересы - категория, заключающая в себе наиболее объемную часть личной инициативы. -------------------------------<1> Там же. С. 203. Обобщим изложенные выше положения. Правовая жизнь является категорией, позволяющей исследователю взглянуть на механизм действия права под нестандартным углом, т.е. сама по себе обладает определенной методологической ролью. Вместе с тем анализ законных интересов - также отход от деструктивной догматики, приводящий к постановке вопросов о погрешностях нормативных предписаний и о способах правового приспособления поведения субъектов к действующим юридическим режимам в зависимости от собственных мотивационных установок. При этом природу законных интересов необходимо постигать в рамках самой правовой жизни, так как правовая жизнь охватывает не только институциональные, но и непредсказуемые производные правовой регуляции. Законные интересы стихийны, ибо невозможно спрогнозировать ни динамику факторов, способствующих их возникновению, ни формы реализации последних. Вместе с тем изучаемая правовая категория выступает элементом самоорганизации многочисленных нелинейно развивающихся систем, органично переплетенных с правовой жизнью общества. Право само по себе генерирует законные интересы, которые адаптируют правовые предписания к условиям реальной жизни, мгновенно отвечая на стихийно возникающие факторы и обстоятельства, связанные с реализацией субъектом своих интересов. Законные интересы продолжают миссию права - регулировать общественные отношения, но уже на другом уровне - на уровне слияния с мотивационными установками участников правоотношений в рамках действующих правовых дозволений. Законные интересы - "предохранитель" права от неэффективности в случае неадекватного восприятия стимулов и ограничений, заложенных в правовых предписаниях сознанием субъекта. Они - почва для маневра в рамках уже действующих позитивных установлений.

159

Законные интересы - часть правовой жизни общества, которая наряду с другими категориями качественно характеризует последнюю. Вне правовой активности субъектов правоотношений, значительная часть которой - это форма реализации самих законных интересов, говорить о правовой жизни беспредметно. Законные интересы, как и любая другая правовая категория, обладают неизменным, конкретным содержанием. Вместе с тем функциональная нагрузка последних далеко не однозначна. Законные интересы стихийны по своей природе, однако они играют роль "фактора порядка" в жизни диалектической системы интересов личности, общества и государства. Законные интересы - правовое средство, однако это и форма бытия самих интересов в правовом пространстве любого государства. Законные интересы - это форма правовой активности, однако это и ее источник, ибо интерес не перестает стимулировать развитие общественных отношений. Законные интересы - важнейшая составляющая правовой жизни общества, которая идентифицирует степень развития права, его дифференциации в зависимости от требующих того условий. 4.2. Проявление законных интересов на международном, федеральном, региональном и муниципальном уровнях правовой жизни Российская Федерация является частью мирового сообщества. Она обладает законными интересами, которые касаются не только внутренних вопросов ее развития, но и вопросов взаимодействия с другими государствами, международными организациями и институтами. Рассмотрим законные интересы, существующие на международном уровне. Они (интересы) синтезируют в себе определенную позицию России как составной части мирового сообщества. Понятно, что основной субъект названных законных интересов - Российское государство в целом и отдельные органы государственной власти, формирующие, по большому счету, отмеченную позицию. Существование законных интересов на международном уровне обусловлено теми нормами права, которые оказывают непосредственное влияние на характер международных отношений. Данные нормы права, во-первых, делают существование законных интересов возможным, а вовторых, определяют способы их реализации и наиболее приемлемые варианты удовлетворения. Любая норма права продуцирует возникновение законных интересов и переводит в правовую сферу интересы субъектов, ей соответствующих. Коллизионность же норм международного права, к сожалению являющаяся его атрибутом, приводит к своеобразному, не всегда адекватному парадигме развития общественных отношений "стимулированию" возникновения законных интересов. Устранить в полной мере коллизионность из международно-правового регулирования не представляется возможным, так как международное право - трансцендентная форма существования различных "государственных воль общества", объединенных в силу необходимости регулирования отношений, выходящих за рамки компетенции отдельного взятого государства. Столкновение "воль", черпающих специфику не только в особых правовых механизмах каждой отдельной страны, но и ее истории, традициях, менталитете населения и его правовой культуре, "подогревается" не одной объективностью обозначенной совокупности факторов, но и диалектикой интересов личности, общества и государства. Диалектика интересов приводит к существованию коллизий правовых предписаний и определенному субъективизму права внутри любого отдельно взятого государства, не говоря о том, когда диалектические системы разноуровневых интересов наслаиваются друг на друга. Вместе с тем коллизионность является причиной существования взаимоисключающих законных интересов, каждый из которых, при равной совокупности сопутствующих их удовлетворению факторов и обстоятельств, имеет право реализоваться, что негативно сказывается на работе правоприменительных органов. Кроме того, коллизионность правовых норм порождает такие законные интересы, которые изначально не рассматриваются через призму потребностей субъектов международного общения. Под влиянием коллизий трансформируются способы удовлетворения потребности субъекта, а значит, возникают и новые законные интересы, что не всегда обусловлено самим уровнем запросов субъекта. Таким образом, законные интересы, которые изначально в силу своей природы должны соответствовать нормам права, не всегда обусловлены конструктивными правовыми установлениями. Коллизионность далеко не всегда может быть конструктивной, тем не менее объективно она также порождает законные интересы. Сам по себе характер международных отношений обладает определенной стихийностью, во многом обусловленной изменениями как во внутренней, так и во внешней политике государств,

160

позицией самых разных участников международного общения по различным вопросам. Отмеченная стихийность, с одной стороны, своим существованием обязана многочисленным законным интересам международного уровня, с другой - их зачастую и порождает. В научных исследованиях справедливо подчеркивается, что функционирование системы международных отношений предполагает устойчивость центросиловых связей, относительную стабильность и равновесие; в этом случае одни изменения в системе компенсируются другими. Попытки государства (или нескольких государств) добиться односторонних преимуществ в какойлибо области (в той или иной зоне концентрации интересов) вызывают встречную реакцию другого государства (или государств), имеющую целью компенсировать приобретенные другой стороной преимущества <1>. -------------------------------<1> См.: Шумилов В.М. Указ. соч. С. 7. Кажется вполне справедливым, что охраняемые законом интересы предопределяют существование "центросиловых связей". В.М. Шумилов пишет, что "так как за каждым государством стоит совокупность самых разнообразных интересов, то вся сфера межгосударственного общения предстает как столкновение, поглощение, состыковка и переплетение интересов" <1>. -------------------------------<1> Там же. С. 9. В чем же непосредственно заключаются законные интересы, существующие на международном уровне? Понятно, что значительное количество законных интересов могут быть обусловлены необходимостью унификации, приведения к единым требованиям и стандартам международного законодательства, регулирующего различные межнациональные процессы. К примеру, страны СНГ заинтересованы в расширении экономического сотрудничества друг с другом. Что препятствует реализации данного интереса? В первую очередь - отсутствие соответствующей законодательной базы, которая являлась бы эффективным регулятором этих тенденций. В утвержденном Указом Президента РФ Стратегическом курсе России с государствами участниками СНГ <1> сказано, что на территории СНГ сосредоточены наши главные жизненные интересы в области экономики, обороны, безопасности. Несмотря на заявления руководителей государств, входящих в СНГ, о необходимости сотрудничества в рамках этого межгосударственного объединения, интеграционные процессы здесь идут низкими темпами <2>. -------------------------------<1> СЗ РФ. 1995. N 38. Ст. 3667. <2> См.: Малько А.В., Мамонов В.В. Указ. соч. С. 5. Это позволяет сделать следующие выводы: а) законные интересы наших государств заключаются в расширении взаимовыгодного сотрудничества и партнерства; б) реализация законных интересов зависит от соответствующей правовой базы, их обеспечивающей; в) создание унифицированной правовой базы способно повлиять как на развитие в определенном ключе существующих и вновь возникающих законных интересов, так и на способы их реализации. Еще в 2003 г. в СМИ упоминалось, что "нормативной базе России и Казахстана присущи серьезные разногласия. Так, не полностью унифицированы ставки ввозных таможенных пошлин и меры нетарифного регулирования, не унифицированы системы государственной поддержки хозяйствующих субъектов... законодательство двух государств по защите внутренних рынков при импорте товаров" <1>. -------------------------------<1> Россия - Казахстан: сосед с соседом говорит // Российская Федерация сегодня. 2003. 22 нояб. С. 17. Отмеченное может являться справедливым свидетельством тому, что законные интересы двух государств заключаются в унификации законодательства, что позволило бы проводить более активную экономическую политику, направленную на вовлечение в экспортно-импортные операции, приносящие прибыль обоим государствам, как можно большего числа хозяйствующих субъектов. Подобные законные интересы соответствуют как принципам объективно существующего права, так и различным двусторонним соглашениям, подтверждающим намерения сторон в конструктивном сотрудничестве. Процессы глобализации экономики, активизации деятельности различных международных организаций также порождают многочисленные законные интересы участников международных отношений.

161

Все чаще в последнее время при упоминании о глобализации экономики, международном разделении труда используется термин "национальные законные интересы". Аналогичные интересы также выходят на первый план при обсуждении членства государства в различных международных организациях, при вступлении в тот или иной союз, альянс. Отмеченное не является случайным. Если упомянутые выше процессы и функционирование различных межнациональных институтов полностью соответствуют международному праву, регламентированы определенными нормами, это еще не означает того, что выгода от участия во всех перечисленных мероприятиях будет очевидной и максимальной. Каждый участник определенного международного проекта хочет получить от этого максимальный эффект, который бы заключался не только в определенной пользе для него самого, но и в конкретном влиянии на позиции других государств. Этого в нормах права, в различных документах никак не отразишь. Это - своеобразная политика, закулисная игра в праве, которая и воплощает в себе противоречивые и разнообразные законные интересы. Членство во Всемирной торговой организации, несмотря на единые благие цели всех ее участников, обусловливает и обобщает существование многочисленных законных интересов, каждый из которых в определенной степени непредсказуем и далеко не очевиден для всех остальных. Однако в силу того, что нормы международного права, регламентирующие участие в различных международных организациях, диспозитивны и только на добровольной основе регламентируют процесс вступления в то или иное сообщество, равно как и выход из него, поведение субъектов международного общения во многом определяется именно законными интересами, которые преследует каждый из них. Однако, для того чтобы реализация интересов отвечала установленным приоритетам международно-правового регулирования и одномоментно обращала внимание на существующие резервы нормативного воздействия, законодательная база субъектов межнационального общения должна быть приведена в надлежащее состояние. Законный интерес может быть удовлетворен при любом состоянии нормативных регуляторов в обществе. Он от них производен, ими обусловливается и от них же и зависит. Однако законный интерес законному интересу рознь. Каждый из возникающих законных интересов имеет праворегулятивную подоплеку. Поэтому если речь заходит об эффективном правовом регулировании и культуре удовлетворения законных интересов, то унификация законодательства необходима. Вместе с тем если обычный законный интерес участника правоотношения, кем бы он ни являлся, существующий в рамках Российского государства, изначально соответствует как принципам действующего права, так и в большинстве своем положениям нормативных правовых актов и возможность реализации его упирается в совокупность ей сопутствующих факторов и обстоятельств, то с законными интересами на международном уровне ситуация складывается несколько по-другому. Для того чтобы было возможно реализовать законные интересы на международном уровне, одной совокупности сопутствующих факторов и обстоятельств недостаточно. Необходимы соответствующие унифицированные нормы международного права, ибо сам по себе факт, возникновения законного интереса у государства под воздействием национального права и определенных стремлений, направленных на взаимоотношения с международными организациями, еще не говорит о способности подобного стремления удовлетворить вызвавшие его потребности. Другими словами, соответствие законных интересов лишь принципам международного права в целом, но не конкретным нормам в частности, как это зачастую и бывает, заведомо снижает степень возможности реализации законного интереса. Таким образом, реализация международного законного интереса достаточно серьезно усложняется в результате: а) коллизионности международного права; б) отсутствия регламентирующих различные отношения унифицированных норм права и соответствия зачастую охраняемых законом интересов лишь общим принципам международного права. К тому же международная правоприменительная практика также оставляет желать лучшего. Современный мир изобилует примерами грубейшего нарушения основополагающих положений, на которых зиждется миропорядок и которые должны являться неоспоримыми приоритетами в процессах построения добрососедских отношений различных стран друг с другом. Кроме того, отсутствует авторитетный и, что самое главное, компетентный международный орган, который был бы в состоянии разрешать международные споры, способствовать реализации охраняемых законом интересов участников международного общения, защищать тех субъектов права, чьи права (не говоря уже об интересах) бесспорно нарушаются. Если одним из основных направлений осуществления правовой политики является эффективное, оптимальное правоприменение, способное действенно помогать реализации субъективных прав и законных интересов участников правоотношений, то говорить о международном правоприменении на сегодняшний день практически не приходится. Прохождение отдельными международными нормами процедуры ратификации в национальных парламентах

162

само по себе еще не свидетельствует об интернациональной правоприменительной практике. Однако последняя насущно необходима всем участникам правоотношений для полноценного использования тех правовых средств, которые якобы закладываются в международную правовую политику, проводимую государствами. Организация Объединенных Наций, которая могла бы служить координатором усилий мирового сообщества в построении приемлемой для большинства правоприменительной доктрины, к сожалению, потеряла свой авторитет в глазах мирового сообщества после неоднократно проявлявшихся аморфных позиций в ситуациях, связанных с войной в Ираке, с противодействием международному терроризму, с пособничеством сильным мира сего. Организационный ресурс ООН показал свою недейственность, неспособность своевременно реагировать на мировые процессы, нежелание вмешиваться в требующие того ситуации сугубо по политическим, субъективным соображениям. Однако главы государств все же продолжают верить в ООН как координирующую современный миропорядок организацию. Тем не менее прав А. Плотников, утверждающий, что "излишне говорить, что произошедшее с Ираком еще больше (если не окончательно) подрывает веру в этот международный институт (ООН) и приближает ту опасную "черту 1938 г.", за которой падение ООН может стать необратимым: международная организация, не способная обеспечить выполнение своих уставных задач, как показывает история, рано или поздно неизбежно погибает. Так было с Лигой Наций, так, вероятно, будет и с ООН" <1>. -------------------------------<1> Плотников А. Лига Наций и ООН: одна история, одна судьба? // Российская Федерация сегодня. 2003. 13 июля. С. 40. Смысл приведенного нами высказывания заключается не в оценке роли и места ООН или какой-либо другой международной организации в современном мире, а в том, чтобы подчеркнуть зависимость реализации законных интересов на международном уровне от единого координирующего, унифицирующего начала, которое должно быть в состоянии обеспечить различные составляющие международной правовой политики, к чему, естественно, относится и правоприменение. Динамика развития определенных государств, степень их влияния на международные процессы - все это также может быть предметом законного интереса международного уровня. К примеру, одно государство может быть заинтересовано в союзничестве с другим, в усилении позиций своего соседа в мировом сообществе, в ослаблении военного потенциала третьего государства и т.д. Так, на прошедшей в 2003 г. в г. Маниле IV сессии Генеральной ассамблеи Ассоциации азиатских парламентов за мир в ряде выступлений по отношению к России прозвучало: "Будьте снова великой державой, это соответствует не только вашим, но и нашим национальным интересам, тем более что Россия - часть Азиатского континента, а Соединенные Штаты находятся от него за многие тысячи километров" <1>. -------------------------------<1> Лизун В. Азиатские парламентарии объединяются // Российская Федерация сегодня. 2003. 18 сент. С. 59. Оснований возникновения законных интересов и сфер, в которых они могут проявиться, значительное количество. Предугадать характер законных интересов, которые могут возникнуть у определенного субъекта международно-правовых отношений, невозможно, так как интересы эти обусловлены в том числе как всем разнообразием и многофакторностью международных процессов, так и развивающимися событиями в рамках конкретного государства. Отсутствие унифицированного законодательства, которое касалось бы большинства отношений между субъектами международного общения и четкой правоприменительной практики, в определенной степени стирает грань между признанными правами субъектов и их законными интересами на международном уровне. Субъектам международных отношений зачастую одинаково затруднительно реализовать как принадлежащие им субъективные права, так и свои законные интересы; и те и другие гарантируются в одинаково слабой степени, которая зависит (и производна) от многих субъективных обстоятельств, а это, понятно, далеко не стратегически верная практика. Вышеназванное требует осуществления эффективной правовой политики в международной сфере, которая позволила бы говорить о детально прописанных и реально обеспечиваемых как субъективных правах, так и законных интересах участников международного общения. Вне всякого сомнения, это поможет всем субъектам права чувствовать себя более защищенными. Приведенные аспекты позволяют прийти к следующим выводам. 1. Международное законодательство и правоприменительная практика нуждаются в совершенствовании и унифицированном координирующем начале. Отсутствие единообразных

163

"правил игры" вынуждает констатировать не только отсутствие культуры удовлетворения законных интересов, но и призрачность гарантированных субъективных прав, обусловленную субъективными факторами. Вкрапление в нормативные правовые акты, имеющие международноправовой характер, гипертрофированных национальных интересов затрудняет формирование адекватного межнационального правового пространства, что вынуждает субъектов удовлетворять законные интересы "как придется". 2. Для того чтобы стало возможным говорить о культуре удовлетворения международных законных интересов, необходимо разработать фундаментальные основы теории охраняемых законом интересов внутри государств - участников международного сообщества. Не отдавая полного отчета в том, что же представляет собой данная категория, вряд ли следует рассуждать о специфических формах ее проявления. Каждый уровень осуществления и организации власти в России обладает своей спецификой, которая отражается на категории "законный интерес", атрибутивной деятельности всех участников правоотношений, и федеральные органы государственной власти не являются исключением. Другими словами, законные интересы существуют на общефедеральном уровне, и задача настоящего исследования - выявить их специфику, присущую именно данному уровню. Прежде всего необходимо определиться с понятийным аппаратом: что именно следует понимать под законными интересами на общефедеральном уровне. Во-первых, общефедеральные законные интересы - это интересы Российского государства в целом. Особенно ярко природа данных законных интересов проявляется в отдельных случаях на международном уровне, когда интересы России как целостного суверенного государства заставляют прислушиваться к себе определенные круги мирового сообщества. Во-вторых, общефедеральные законные интересы - это интересы каждого в отдельности и в "определенных сочетаниях" федеральных органов государственной власти. Законные интересы в рассматриваемой сфере могут появляться в результате взаимодействия этих органов между собой, а также с нижестоящими уровнями власти. Они могут возникать и как следствие осуществления федеральными структурами своих полномочий, выполнения возложенных на них задач. Причем необходимо отметить, что не каждый государственный интерес мы можем обобщать термином "законный интерес". К примеру, В.М. Шумилов предлагает подразделять государственные интересы на интересы внутреннего развития (внутренние) и на интересы государства как субъекта международных отношений (внешние). С точки зрения предмета государственные интересы автор предлагает классифицировать на экономические, политические, территориальные и т.д., выделяются им также интересы тактические и стратегические, долгосрочные, среднесрочные и краткосрочные <1>. -------------------------------<1> См.: Шумилов В.М. Указ. соч. С. 9. Не имея ничего против подобной классификации, отметим, что она приемлема к государственным интересам международного и федерального уровня в целом, лишь часть из которых может быть охарактеризована как "охраняемые законом интересы". Для того чтобы говорить непосредственно о законных интересах, необходимо установить их связь с правовыми нормами и отграничить их от интересов как категории общесоциальной, чему уже было уделено достаточно внимания. Законный интерес и субъективное право - различные уровни правовой дозволенности, различные способы правового регулирования, и, естественно, может возникнуть вполне резонный вопрос: если право является основой осуществления, реализации законного интереса, если законный интерес основан на правовом стремлении участников правоотношений к обладанию определенным социальным благом (однако далеко не всегда имеет шансы на свою реализацию, причиной чему служит совокупность сопутствующих факторов и обстоятельств), а субъективное право - это, по большому счету, продукт деятельности государства, компетентных его органов, полномочных издавать нормативные правовые акты, то почему такой "высокий" уровень власти не обеспечит реализацию своих интересов серьезными гарантиями в виде субъективных прав? Кроме того, почему федеральные органы власти имеют постоянные законные интересы в различных сферах, но не "трансформируют" их в субъективные права принятием соответствующего нормативного правового акта? В последнем случае исключается невозможность реализации упомянутых интересов, которые уже могут найти форму своего выражения не в охраняемом законом стремлении к чему-либо позитивному, но в конкретно прописанном праве. Ведь право гарантирует реализацию интереса, им напрямую опосредованного, а законный интерес гарантирует лишь возможность осуществления такого интереса, который данному праву не противоречит, и имеет шансы на реализацию лишь при

164

конкретных условиях, заранее просчитать достаточность которых для этого также не представляется возможным. Эти обоснованные вопросы скрывают за собой истинную сущность, природу законных интересов, обусловливающую их существование на различных уровнях власти, в том числе и на общефедеральном. Вне зависимости от уровня власти, сферы проявления, носителя, законные интересы остаются законными интересами с присущими отмеченной категории признаками и элементами. Именно данные признаки и элементы и позволяют ответить на поставленные выше вопросы. Законные интересы, существующие на федеральном уровне, просто невозможно опосредовать, выразить в субъективных правах по достаточно банальной причине: существующие стремления в большинстве своем - лишь пожелания, чья абстрактная для права форма не может быть подвергнута какой-либо регламентации. Этот тезис можно отнести к следующим, например, законным интересам, существующим на общефедеральном уровне: охраняемым законом интересам государства в том, чтобы ни один человек в стране не жил за чертой бедности, чтобы в стране исчезла преступность, безработица, чтобы во взаимоотношениях с различными уровнями власти между органами, ее представляющими, не возникали конфликты и столкновения и т.д. Понятно, что для реализации законных интересов необходимо осуществить огромную работу, которая планомерно и проводится, однако подобные интересы сами по себе, как бы того ни хотелось, выразить в праве кого-либо на что-либо невозможно именно в силу конструкции, структуры обозначенных стремлений, которые, однако, полностью соответствуют принципам объективно существующего права. Большинство существующих общефедеральных законных интересов нельзя опосредовать субъективными правами, так как это обеспечит преимущество одних участников правоотношений за счет других. Если законные интересы отдельных федеральных ведомств, структур, направленные на реализацию своих полномочий, на лоббирование чьих-либо взглядов, представить и закрепить в виде прав последних, то это, вне всякого сомнения, приведет к общественному дисбалансу, нарушит самоорганизацию системы интересов личности, общества и государства, предопределит линейность ее развития. Законные интересы существуют в постоянной диалектике как с субъективными правами, так и с законными интересами контрагентов. Противоречивость законных интересов различных участников правоотношений на разных уровнях власти - вот отличительная черта достаточно значимого числа охраняемых законом стремлений, существующих в обществе. Отсюда попросту не ясно, какие интересы целесообразны, справедливы, а какие - нет. Данные категории носят оценочный, субъективный характер, и что справедливо для одного в определенном случае, будет незаконным по отношению к другому при несколько иных обстоятельствах, предугадать которые нельзя. Противоречия между законными интересами (как одна из форм их существования в современной правовой действительности) могут проявить себя и в достаточно неожиданном ракурсе: к примеру, законные интересы государства, отдельных федеральных властных структур могут противоречить законным интересам населения. Обусловливается это тем, что законные интересы всех и каждого обобщаются, согласовываются на общефедеральном уровне и находят форму своего выражения в качественно ином виде, что можно объяснить законами общественного развития. Реализация подобных законных интересов может проявить себя в принятии так называемых непопулярных решений. Однако это - отдельный аспект для исследования. Законные интересы возникают стихийно и также случайно могут перестать заботить своего носителя. Во-первых, законодатель просто физически не успеет отразить подобный интерес в соответствующем нормативном правовом акте; во-вторых, в этом нет никакого смысла, ведь нормативный правовой акт направлен на регулирование определенных отношений, но не на преследование сиюминутных целей. Законные интересы по своей природе сопутствуют осуществлению и реализации правовых предписаний. Это своеобразная реакция на действие права, на складывающиеся определенным образом обстоятельства, на круг вопросов, которые приходится решать различным структурам в силу своей компетенции и т.д. Данная реакция, рассматриваемая атрибутивность определенным процессам, не должна и не может быть детально регламентирована, но в то же время, для ее осуществления должна существовать нормальная правовая среда, обусловленная соответствующим набором правовых средств. В любом случае нужно учитывать то, что если какой-либо процесс, явление будут регламентированы, то всегда возникнут и отношения, которые будут находиться за рамками данной регламентации. Изложенное тем не менее не исключает возможность "взаимопереходов" законных интересов в субъективные права и наоборот. Таким образом, законные интересы - это категория, присущая всем субъектам правоотношений независимо от уровня власти. Она концентрирует в себе соответствующие праву

165

стремления даже тех органов, которые сами полномочны принимать законы. Однако именно это и подчеркивает ее значимость и категориальный статус. Как это имеет место и на международном, на региональном, муниципальном уровнях, общефедеральные законные интересы обусловлены наиболее актуальными для государства в целом проблемами, первоочередными для разрешения задачами и вопросами. К примеру, отвечая на вопросы граждан России в прямом эфире 18 декабря 2003 г., Президент РФ В.В. Путин отметил, что "нужно прекратить разбазаривание национальных ресурсов... начать полномасштабную административную реформу... Никогда не должна быть забыта задача, поставленная мною в Послании, - это борьба с бедностью" <1>. -------------------------------<1> Российская Федерация сегодня. 2004. N 1. С. 12. Исходя из этого, можно вполне обоснованно утверждать, что среди огромного количества общефедеральных законных интересов существуют интересы по устранению бедности как общенационального порока, законные интересы в эффективном использовании природных ресурсов и т.д. Однако законные интересы и приоритетные направления развития государства, задачи, стоящие перед конкретными органами власти, путать нельзя. Законные интересы - это стремления к достижению определенного результата, которые могут возникнуть по разным поводам и основаниям, быть сиюминутными или более или менее постоянными, стратегическими, а задачи, которые необходимо решать определенным структурам, - это конкретное направление их работы, которое может как совпадать с их законными интересами, так и им противоречить. Достаточное количество общефедеральных законных интересов сосредоточено и вокруг проблемы разграничения полномочий и предметов ведения с регионами, построения оптимальной модели федерализма в государстве <1>. Существующие проблемы обусловливают наличие определенных законных интересов, но не предопределяют их содержание (их общую направленность предопределяет лишь объективно существующее право). Противоречие законодательства субъектов РФ общефедеральному и постановка справедливого приоритета по устранению отмеченного негативного явления не обязательно означает то, что полное устранение коллизий в законодательстве и деструктивных противоречий норм права разных уровней законный интерес общефедерального уровня. Понятно, что это так, но опять-таки это так отчасти. Приведенный аспект порождает огромное количество законных интересов, при анализе которых их даже невозможно увязать с поставленной ранее проблемой. И это вполне объективное и закономерное явление, обусловленное природой законных интересов, их непредсказуемостью. -------------------------------<1> Подробнее см.: Шульженко Ю.Л. Споры в сфере федеративных отношений // Правовая политика и правовая жизнь. 2000. N 11. С. 70 - 77; Ведяхина К.В. Принцип федерализма в политико-правовой жизни России // Правовая политика и правовая жизнь. 2002. N 1. С. 36 - 46; Золотухина Т.А. Проблемы правотворчества субъектов РФ // Правовая политика и правовая жизнь. 2003. N 1. С. 52 - 62. Позволим себе следующий вывод. Общефедеральные законные интересы присущи как Российскому государству в целом, так и различным органам государственной власти. Их наличие обусловлено атрибутивностью категории "законный интерес" существованию любых правоотношений, объясняется как позицией соответствующих структур, так и характером компетенции последних и, понятно, определенными стремлениями, находящимися в рамках права. Законные интересы могут активно проявлять себя в правоотношениях между: Россией и мировым сообществом; государством в целом и любым из субъектов правоотношений; органами государственной власти; органами государственной власти и соответствующими структурами субъектов РФ и муниципальных образований; органами государственной власти и населением. Следуя логике исследования, остановимся на региональных законных интересах и попытаемся проанализировать их специфику и отличительные черты, атрибутивные именно данному уровню. Прежде всего определимся с тем, что вкладывается в смысл понятия "региональные законные интересы". Если сущность, структура законного интереса как такового получили достаточное освещение в литературе, то специфика региональных законных интересов остается малоизученной. Под региональными законными интересами следует понимать, во-первых, законные интересы самих субъектов РФ. Конституция РФ определяет предметы ведения Российской Федерации и предметы совместного ведения Российской Федерации и субъектов РФ (ст. ст. 71, 72 Конституции РФ), что очерчивает, понятно, и круг полномочий региональных органов власти. Под законными интересами субъектов РФ понимаются те не противоречащие объективно существующему праву стремления, которые, не будучи непосредственно установленными в

166

нормативных правовых актах, выражают волю, желания и интересы субъекта РФ как целостного административно-территориального образования, представленного всей совокупностью региональных органов власти в их единстве. Акцент здесь намеренно делается не на сущности законных интересов как таковых, о чем уже достаточно много говорилось, а на атрибутивности отмеченного вида законных интересов именно субъекту РФ как комплексной единице государственного устройства России. То есть в данном случае речь идет о законных интересах субъекта РФ в целом, о не противоречащих закону стремлениях, к примеру, Ставропольского края, Саратовской области и т.д. Во-вторых, под региональными законными интересами можно понимать интересы органов законодательной и исполнительной власти субъекта РФ, иных структур и учреждений, призванных как осуществлять, так и способствовать осуществлению определенной политики в масштабах конкретного региона. Законные интересы краевых, областных, республиканских законодательных органов власти можно рассматривать через призму региональных законных интересов. Приведенные аспекты являются вполне объективными и справедливыми, не противореча первому классификационному основанию отнесения определенных законных интересов к региональным. Так, законные интересы субъекта РФ могут вытекать из интересов отдельных региональных органов власти, в чем-то могут с ними не совпадать. Законные интересы могут существовать и у судебных инстанций регионального уровня. Если эти законные интересы касаются возможности и пожеланий более быстрого, эффективного и грамотного разрешения возникших правовых коллизий, конкретных аспектов дела в результате его рассмотрения судебными органами в качестве второй инстанции, то вряд ли правильным будет вести речь о региональных законных интересах. Здесь скорее уместнее говорить о законных интересах, существующих у суда как у юридического лица, об охраняемых законом интересах судей и т.д. О региональных законных интересах, представленных судебными инстанциями на уровне субъекта РФ, можно (и нужно) вести речь тогда, когда они затрагивают вопросы статуса данного субъекта Федерации, своим масштабом охватывают стремление к достижению таких результатов, который бы отразился на жителях данного региона, на защите их прав и свобод, на правоприменительной политике в целом. Таким образом, субъектом, носителем региональных законных интересов может выступать как непосредственно субъект РФ, так и отдельные органы всех ветвей власти конкретного региона, которые и являются непосредственным выразителем рассматриваемых интересов. Необходимо разобраться в том, можно ли говорить об интересах физических и юридических лиц на региональном уровне. В этом случае предлагается исходить из того, что законный интерес это внутреннее стремление субъекта пользоваться конкретным социальным благом, которое не противоречит объективно существующему праву и находит свое выражение в способах, не имеющих ничего общего с противоправными деяниями. Субъект правоотношения осознает свой интерес, изыскивает разнообразные средства и способы его удовлетворения, и для него не имеет сколь-нибудь существенного значения тот фактор, как его интерес может быть классифицирован. Носитель законного интереса - это физическое или юридическое лицо, хозяйствующий субъект, и в данном случае можно вести речь лишь о конкретных разновидностях и способах удовлетворения интересов; либо законный интерес выражается в деятельности определенных органов власти регионального уровня - и тогда можно говорить о региональных законных интересах, интересах субъекта РФ. Однако нельзя оставлять без внимания и следующие факторы: 1) достаточно распространены случаи, когда судьбу определенного законного интереса способны решить только инстанции уровня субъекта РФ; 2) сами органы региональной власти могут обратить внимание на ряд нерешенных вопросов, которые препятствуют удовлетворению охраняемых законом интересов различных субъектов правоотношений; 3) участники правоотношений, пытаясь реализовать, удовлетворить свои законные интересы, лоббируют их на всех уровнях власти, в том числе и на региональном, стараясь повлиять как на правотворческий, так и на правореализационный процесс. На перечисленные факторы внимание обращено не для того, чтобы попытаться обосновать существование законных интересов субъектов правоотношений на региональном уровне (которые необходимо отличать от региональных законных интересов), а чтобы подчеркнуть взаимозависимость реализации законных интересов и механизма правового регулирования, пронизывающего все уровни власти. Понятно, что политика, которая проводится в рамках определенного субъекта РФ, способствует или затрудняет реализацию определенных законных интересов, влияет на саму процедуру их отстаивания всеми законными способами. Тем не менее необходимо проводить четкое различие между региональными законными интересами, о чем уже было сказано выше, и законными интересами физических и юридических лиц, способных найти лишь свое отражение на региональном уровне. Отсутствие данного разделения приведет к

167

дублированию классификационных признаков законных интересов и их анализу далеко не с объективных позиций. Перейдем непосредственно к рассмотрению особенных черт региональных законных интересов, способов и форм их проявления. Уставы многих субъектов РФ не оперируют понятием "законный интерес". Должное внимание уделяется правам и свободам человека и гражданина, но о законных интересах как о соответствующих объективному праву стремлениях участников правоотношений по обладанию определенными социальными благами ничего не говорится. Это не означает в принципе игнорирования исследуемой важной юридической категории. Последний тезис, к примеру, подтверждается текстом Устава Ставропольского края и другими определяющими политику, проводимую в данном субъекте РФ, нормативными правовыми актами. Так, в ст. 6 Устава Ставропольского края говорится: "Экономическая политика в Ставропольском крае направлена на поддержание свободы экономической деятельности... и служит удовлетворению интересов... населения Ставропольского края". Существует достаточное количество положений, зафиксированных в Уставе Ставропольского края, которые указывают на признание не только прав, но и законных интересов участников правоотношений - будь то физические или юридические лица либо органы государственной власти. Например, в ст. 9 Устава говорится о том, что споры между Государственной думой Ставропольского края и губернатором Ставропольского края, правительством Ставропольского края по вопросам осуществления их полномочий разрешаются в первую очередь через согласительные комиссии, а затем - в судебном порядке. Согласительные комиссии, помимо их сугубо практических функций по выработке компромиссных решений, выступают достаточно эффективной формой согласования интересов. Практика показывает, что разногласия в деятельности конкретных органов государственной власти возникают не на почве неправомерных действий одной из сторон, а именно из-за их неготовности учесть позицию контрагента. Более того, согласительные комиссии зачастую могут выступить эффективным регулятором отношений там, где судебные органы бывают бессильны. Речь идет о достаточно распространенных ситуациях, когда трения между законодательными и исполнительными органами власти возникают не на почве нарушения действующего законодательства, существующих норм, а на неприятии законных интересов другой стороны. Законному интересу одного субъекта не корреспондирует обязанность контрагента вести себя определенным образом, что, понятно, делает те же судебные тяжбы практически неэффективными, принимая во внимание и тот фактор, что практика разрешения споров, базирующихся на нарушении не субъективных прав участников правоотношений, а их законных интересов - минимальна. Но с другой стороны, в подобных случаях об эффективном взаимодействии структур власти не может идти и речи. Изложенное выше позволяет прийти к двум обобщениям: а) работа согласительных комиссий заключается не только в попытках разрешить спор, который может стать предметом судебного заседания, но и согласовать законные интересы всех участников правоотношений, устранить препятствия, стоящие на пути их реализации; б) наличие согласительных комиссий потенциально подтверждает наличие у участников правоотношений законных интересов (а не только субъективных прав, детально прописанных и отраженных в действующем законодательстве), реализоваться которые могут лишь путем принятия согласованных решений самими органами, а не судебными инстанциями. Подобных положений, закрепляющих потенциально существующий статус законных интересов, в Уставе Ставропольского края достаточно. Так, в гл. 7 Устава, посвященной местному самоуправлению, признается наличие самостоятельных интересов у муниципалитетов, закрепляются законные интересы, которые могут существовать у территориальных общественных самоуправлений, являющихся составной частью первых. Более того, любой субъект РФ заинтересован (другими словами, имеет законный интерес) в том, чтобы местное и территориальное самоуправление развивалось на его территории, что находило бы достойный выход для тех гражданских инициатив, которые напрямую связаны с реализацией законных интересов жителей определенных территорий. Попытаемся исследовать области, сферы деятельности, в которых в наиболее концентрированном виде собраны и потенциально могут заключаться региональные законные интересы. Практически любой субъект РФ заинтересован в самостоятельном решении ключевых вопросов, связанных с его развитием, определением политических приоритетов, без вмешательства в эту деятельность федеральных органов власти. Конституция РФ определила предметы ведения Российской Федерации, совместно решаемые вопросы и те позиции, в которых субъекты РФ имеют полную самостоятельность. Тем не менее, и данный процесс является вполне объективным и объяснимым, к вопросам владения, пользования и распоряжения землей, недрами,

168

природными ресурсами, аспектам, связанным с режимом использования особо охраняемых природных территорий, назначением кадров судебных и правоохранительных органов, а также к вопросам координации международных и внешнеэкономических связей субъектов РФ, т.е. находящимся в совместном ведении Российской Федерации и ее субъектов, последние привыкли относиться как к прерогативе сугубо своих властных полномочий. Понятно, что если решения по вопросам, отнесенным к предметам совместного ведения, принимаются без учета мнения одной из сторон, то это не выражение чьего-либо законного интереса, но прямое нарушение законодательства. Между тем это не исключает существования законных интересов субъектов РФ в области расширения своей компетенции путем подписания определенных договоров с федеральными органами власти по вопросам разграничения полномочий, к примеру в области более конструктивного и эффективного сотрудничества, работы согласительных комиссий при разрешении накапливающихся проблем, связанных с реализацией властных функций. Достаточно коллизионно и непоследовательно зачастую решаются вопросы обеспечения соответствующих органов государственной власти финансовыми, материально-техническими и иными ресурсами в связи с разграничением между ними предметов ведения и возложения на одну из сторон определенных полномочий. В этом случае законные интересы проявляют себя двояко. С одной стороны, органы власти субъекта РФ могут быть заинтересованы в решении определенного круга вопросов, осуществлении своих полномочий в конкретной сфере даже без финансовой поддержки со стороны федеральных органов власти. С другой - региональные органы власти достаточно часто берут на себя обязанности по курированию определенной сферы, изначально рассчитывая только на мощную финансовую поддержку. Законные интересы многообразны, они пронизывают все сферы общественных отношений между самыми разными субъектами, поэтому предугадать, где и какие законные интересы могут возникнуть у определенных участников правоотношений, невозможно. Тот факт, что у определенного субъекта РФ существует законный интерес в подписании договора или соглашения о разграничении предметов ведения в приемлемом для него варианте, еще не означает, что это субъективное право органов власти региона или что федеральные структуры обязаны на это отреагировать адекватным образом. У субъектов РФ есть право на конкретизацию предметов совместного ведения с учетом политических, экономических, социальных, этнических и т.д. особенностей региона путем заключения соответствующего договора, а федеральные органы власти обязаны подобную инициативу рассмотреть и в определенный срок принять конструктивное решение. Данное право субъектов РФ не предполагает обязанности федеральных структур отреагировать на него выгодным только для региона образом или пойти на компромисс со всеми предлагаемыми позициями в договоре. Это уже только пожелания, т.е. законные интересы, региона. Подобные законные интересы имеют право на существование, они не противоречат действующему законодательству, они могут и должны активно отстаиваться, лоббироваться регионами. Вместе с тем у федеральных органов власти есть свои интересы, что и приводит к столкновению соответствующих объективно существующему праву стремлений участников правоотношений. При формальном соблюдении прав друг друга сторонами правоотношения и выполнении ими предписанных обязанностей законные интересы могут остаться нереализованными, что вряд ли позволит говорить о конструктивном решении какого-либо вопроса. С другой стороны, изложенное подчеркивает важность рассматриваемой категории и необходимость осуществления целенаправленной правовой политики в области разработки адекватных механизмов реализации законных интересов. Понятно, что если субъект РФ будет в состоянии реализовать все свои законные интересы в области разграничения предметов ведения с федеральными органами власти, например, то это вряд ли будет политически оправданным с позиции укрепления вертикали власти и осуществления контроля над деятельностью чиновников регионального уровня. Но механизм реализации законных интересов, будучи неотъемлемой чертой правовой политики государства, и должен расставлять необходимые приоритеты в возможностях тех или иных субъектов реализовать свой законный интерес. Изложенное выше еще раз выделяет то обстоятельство, что сущность самого понятия "законный интерес", его структура - постоянны, вне зависимости от того, идет ли речь об охраняемых законом интересах физического лица или о региональных законных интересах. "Специфика уровня" накладывает свой отпечаток на характер законных интересов, на механизмы и возможные способы их реализации, однако само значение изучаемого правового феномена остается неизменным. Региональные законные интересы могут иметь различные характер, направленность, способы реализации.

169

Считаем целесообразным классифицировать рассматриваемую категорию законных интересов по следующим пяти группам. 1. Региональные законные интересы в сфере разграничения полномочий между органами власти субъекта РФ и федеральными структурами, а также непосредственно в сфере осуществления властной деятельности. 2. Региональные интересы в финансово-экономической сфере, тесно связанной с осуществляемыми региональными органами власти полномочиями. Здесь имеется в виду обеспеченность органов региональной власти необходимыми материально-техническими ресурсами для полноценного выполнения возложенных на них задач. Примером подобных законных интересов могут служить интересы в области финансирования определенных инвестиционных программ, получение средств на проведение запланированных мероприятий из фондов регионального развития и т.д. Понятно, что характер осуществляемых полномочий и требуемые для этого, по усмотрению субъекта РФ, финансовые ресурсы могут не совпадать с позицией по данному вопросу федеральных органов власти, однако законные интересы и призваны выражать позицию того субъекта правоотношения, который, опираясь на предоставленные объективным правом возможности, старается всеми законными способами реализовать свои притязания по обладанию конкретным социальным благом. 3. Сугубо экономические региональные интересы, не связанные с осуществлением органами власти субъекта РФ своих властных полномочий. Формулировка "интересы, связанные (или не связанные) с осуществлением властных полномочий" достаточно условна, так как трудно говорить о региональных законных интересах в полностью абстрагированном виде от полномочий соответствующих органов, которые, прежде всего, олицетворяют собой власть. Однако в качестве одного из классификационных критериев, многие из которых также носят условный характер, выработанное определение, на наш взгляд, может использоваться. К таким сугубо экономическим законным интересам можно отнести интересы в области управления государственным имуществом края, в сфере повышения конкурентоспособности коммерческих организаций с долей участия региональных органов власти и т.д. <1>. -------------------------------<1> Существование многих из экономических законных интересов субъекта РФ предусматривается в Концепции повышения эффективности управления государственным имуществом Ставропольского края от 25 июня 2003 г. N 201-рп. В частности, в Концепции повышения эффективности управления государственным имуществом Ставропольского края говорится об оптимизации структуры государственной собственности в интересах обеспечения устойчивых предпосылок для экономического роста, о повышении эффективности управления государственным имуществом с использованием всех современных методов и финансовых инструментов, детальной правовой регламентации процессов управления. Понятно, что органы власти любого из субъектов РФ заинтересованы в том, чтобы пополнять доходную базу бюджета не только путем проведения определенной фискальной политики, чтобы и участие субъектов РФ в коммерческих предприятиях приносило ожидаемую прибыль и т.д. Однако вряд ли правительство или другой исполнительный орган власти субъекта РФ вправе потребовать от конкретных хозяйствующих субъектов увеличения доли своей прибыли без достаточных к тому оснований. Именно поэтому и приходится говорить об экономических законных интересах субъектов РФ, которые существуют, понятно, наряду с субъективными правами последних. 4. Законные интересы в социально-экономической сфере, которые можно кратко охарактеризовать как интересы в области своевременной выплаты заработной платы, пенсий, пособий и т.д. Региональные органы власти обладают достаточным ресурсом для оптимизации процессов, направленных на защиту малоимущих слоев населения, своевременной выплаты достойной зарплаты работникам бюджетной сферы, поддержания инвалидов и т.д. Однако зачастую данные полномочия реализовать полностью достаточно затруднительно. Причинами этому могут служить как объективно складывающиеся обстоятельства, продиктованные, к примеру, экономической ситуацией в государстве в целом, так и субъективные факторы, обусловленные компетенцией руководящих работников и их нежеланием разобраться в очевидных обстоятельствах. Тем не менее исследуемые аспекты, наряду с наличием субъективных прав, и обусловливают существование целого ряда законных интересов, реализации которых не противостоит прямая обязанность кого-либо к определенному варианту поведения. К данной группе законных интересов считаем целесообразным относить интересы региональных органов власти в области эффективного функционирования органов местного самоуправления и развития последнего в качестве одной из форм самоорганизации населения в рамках определенной территории. Например, в ст. 2 Закона Ставропольского края "О местном

170

самоуправлении в Ставропольском крае" говорится о том, что местное самоуправление - это решение населением вопросов местного значения исходя из его интересов. Понятно, что жители определенной территории желают эффективно защищать и реализовывать свои охраняемые законом интересы, чему и призвана содействовать оптимальная организация работы органов власти муниципалитета. Региональные власти также заинтересованы в том, чтобы часть насущных и острых вопросов решалась на уровне муниципальных образований самостоятельно, без вмешательства краевых или областных властей. Однако потребовать, к примеру, от местных органов власти обеспечить стопроцентную занятость населения или выполнение местного бюджета в определенном объеме региональные власти не могут. Это сугубо законные интересы последних, реализоваться которые могут только при определенных последовательных действиях со стороны органов власти всех уровней. 5. Законные интересы в правовой и духовно-нравственной сферах. Вряд ли вызовут сомнения утверждения, что органы власти субъекта РФ заинтересованы в полном отсутствии на его территории преступлений, в искоренении наркомании, латентной преступности и т.д. Однако для создания объективных предпосылок к реализации подобных интересов необходимы как социально-экономические, так и морально-нравственные условия. На сегодняшний день представляется особенно актуальным определить эффективную региональную правовую политику в сфере реализации законных интересов и оптимальные варианты их выражения в региональном законотворчестве. Тот факт, что законные интересы существуют и находят свое отражение в региональном законодательстве, бесспорен и был подтвержден на конкретных примерах. Актуальной же задачей, как уже отмечалось, является определение механизма реализации законных интересов как одного из важнейших элементов региональной правовой политики в целом и приемлемого варианта их отражения в нормативных правовых актах. Проанализируем, какой же должна быть региональная правовая политика в сфере реализации законных интересов. Учитывая чрезмерно динамичный, стихийный характер законных интересов и лишь определенную степень их гарантированности, необходимо выработать оптимальный механизм их реализации в складывающихся правовых отношениях. Причем этот аспект должен волновать не только федеральные органы власти, являющиеся законодателем правовой политики в государстве, но и региональные властные органы, которые являются важнейшим, неотъемлемым звеном правовой политики, требующей определенной последовательности системных действий органов власти всех уровней. Именно региональные органы власти и должны выработать свое видение того, как заинтересованный субъект правоотношений сможет отстоять свой законный интерес, не имея возможности опираться на те законодательные гарантии, которые были бы ему предоставлены при реализации или защите субъективного права. В то же время необходимо учитывать и тот фактор, что механизм реализации законных интересов предполагает возможность осуществления не всех соответствующих праву стремлений участников правоотношений, а лишь тех из них, которые в конкретных ситуациях обладают определенной степенью разумности и целесообразности и могут реализоваться исходя из совокупности сопутствующих факторов и обстоятельств. Механизм реализации региональных законных интересов, будучи важным звеном правовой политики, также должен учитывать способность различных субъектов по-разному лоббировать свои законные интересы. У одних субъектов ресурс "давления" больше, у других - меньше. Обстоятельства, складывающиеся вокруг стремления к обладанию социальным благом, также поразному предопределяют судьбу конкретного законного интереса. Это должно приниматься во внимание при определении тех правовых факторов, которые могут использоваться в качестве средства для отстаивания охраняемого законом интереса. Региональная правовая политика в сфере создания оптимального механизма реализации законных интересов должна суметь отразить в законодательстве, в принимаемых нормативноправовых актах как определенные предпосылки к реализации законных интересов, которые позволяли бы субъектам, пытающимся отстоять соответствующие праву стремления "ухватиться" за определенные установленные положения, так и способствующие реализации интересов факторы и обстоятельства. Приведенные выше "законодательные предпосылки" и факторы выглядят достаточно абстрактной конструкцией. Однако они полностью соответствуют как сложившимся реалиям, так и тому, чего действительно требует характер правоотношений как между органами власти различных уровней, так и между обычными субъектами права. Указать на определенный законный интерес в законе, в нормативном правовом акте невозможно. Во-первых, потому, что предугадать, определить конкретный интерес, который может возникнуть под влиянием самых разных факторов, не представляется реальным; во-вторых, если в нормативном акте пойдет речь о конкретных законных интересах и механизмах их реализации,

171

то можно будет говорить не о законных интересах, а об обычных субъективных правах. Законные интересы находятся рядом с правом, рядом с нормами конкретных актов, издаваемыми компетентными органами. Однако оптимальное и рациональное правотворчество должно предусмотреть возможность возникновения многочисленных законных интересов и потенциально заложить в имеющийся механизм регуляции общественных отношений каналы их воплощения в действительность. Причем эти каналы не должны быть универсальным способом реализации всего того, что формально не нарушает принципы объективно существующего права, а предполагать возможность отстаивания тех законных интересов, которые в наибольшей степени приближены к неотъемлемым правам субъектов правоотношений и опираются на целесообразные требования заинтересованного лица. Говоря о законных интересах субъектов РФ, необходимо обратить внимание на следующие немаловажные аспекты, которые во многом позволят оптимизировать как степень их отражения в региональном законотворчестве, так и требуемый механизм их реализации. 1. Представительные органы власти субъектов РФ по своему составу немногочисленны и состоят, как правило, из 20 - 30 депутатов. Депутаты представительных органов власти (в основном люди, известные в регионе) тесно связаны с деловыми кругами и сами зачастую имеют (пусть даже и под косвенным руководством) немалый бизнес. Это обстоятельство предполагает достаточно поводов для лоббирования узконаправленных интересов влиятельных хозяйствующих субъектов региона. Кроме того, депутаты представляют различные районы этого субъекта РФ, а значит, осознанно или нет, лоббируют и интересы определенных муниципалитетов. В связи с этим принципиальным, на наш взгляд, является не только и не столько отражение законных интересов в определенных законодательных актах в силу проявления действий лоббистских группировок или энергии добросовестных депутатов, отстаивающих интересы доверивших им мандат округов, сколько формирование правотворческого процесса с учетом того, что любое нововведение вызовет массу законных интересов, искусственное преграждение пути к реализации которых было бы неверно. Более того, полноценный акт нормотворчества должен, помимо эффективного регулирования общественных отношений, давать возможность всем заинтересованным субъектам на него опереться в случае возникающей необходимости реализовать или защитить свой законный интерес. Лоббирование - это вполне объективное, здоровое явление современной действительности, способ как реализации законных интересов, так и самоорганизации гражданского общества в правовом государстве. Тем не менее субъекты правоотношений, намеренные отстаивать свои законные интересы, должны иметь для этого хотя бы почти равные шансы. Законный интерес одного, как правило, противоречит законному интересу другого участника правоотношения. Однако справедливый механизм их реализации, будучи способом осуществления правовой политики в регионе, не должен предполагать однозначной ущербности одних законных интересов в угоду другим. Нельзя говорить о нормальном правоприменительном процессе, когда одни субъективные права реализуются, нарушая права других, в противовес чьим-то законным интересам. То же самое можно экстраполировать и на сферу законных интересов: если один законный интерес реализуется, заведомо ущемляя другой, то речь нужно вести не о механизме реализации соответствующих праву стремлений граждан, а о злоупотреблении правом, что необходимо признать процессом, серьезно тормозящим реализацию правовой политики. 2. Существующие законные интересы у различных региональных органов власти не должны препятствовать эффективной и плодотворной их работе в рамках взаимовыгодного и полезного сотрудничества. Единство, общность законных интересов региональных органов власти - вот тот достойный приоритет, к которому необходимо стремиться, разрабатывая оптимальную концепцию правовой политики в регионе. Очевидно, что отмеченное напоминает скорее идеально конструируемую модель, чем реальное отражение действительности. Тем не менее законные интересы, существующие у различных комитетов в представительных органах власти субъектов РФ, не должны препятствовать слаженной их работе, приводить к парламентским противостояниям, разделению законотворческих органов на "враждующие лагеря". Законные интересы - мощный ресурс как управления участниками правоотношения, так и большая мотивационная сила, побуждающая последних к выполнению определенных действий. Поэтому чрезвычайно важно как своевременно понять законные интересы участников правоотношения, так и направить их реализацию ради общего дела, но не вопреки чему-либо. Последний тезис еще раз приводит нас к мысли о необходимости тщательного анализа механизма реализации законных интересов, который должен соответствующим образом координировать работу как правотворческих, так и правоприменительных органов. 3. Своеобразным показателем отражения законных интересов в работе региональных органов власти может служить процесс реализации законодательной инициативы различными субъектами.

172

Отмеченный процесс, понятно, имеет двойственную направленность. С одной стороны, субъекты законодательной инициативы пытаются реализовать свои интересы в представительном органе власти субъекта РФ, с другой - сам регион должен отстаивать свои стратегические планы в федеральных органах власти, использовать свое право на законодательную инициативу и вносить рациональные предложения в Государственную Думу РФ. Разные участники правоотношений имеют разные возможности лоббировать свои интересы. В то же время это не означает, что представительный орган власти субъекта РФ должен быть полностью открыт для всех поступающих в него предложений и реагировать на все сообщения о проблемах реализации определенных субъективных прав и законных интересов. Механизм реализации законных интересов предполагает, помимо всего прочего, и умелую ранжировку, классификацию охраняемых законных интересов как по степени их важности, злободневности и целесообразности, так и по объективности препятствий, стоящих на пути их удовлетворения. Что касается участия представительного органа власти субъекта РФ в работе Государственной Думы РФ в качестве субъекта права законодательной инициативы, то здесь также существует свой противоречивый конгломерат законных интересов. Чрезвычайно важным является то, чтобы отмеченные противоречия в интересах были устранимыми, разрешались путем проведения переговоров и согласительных процедур. Нереализованные региональные законные интересы выливаются в целый спектр проблем, за которыми стоят люди, финансовые потоки, которые можно было бы направить на благие цели. С другой стороны, субъектов РФ значительное количество, и федеральным органам власти необходимо согласовать интересы их всех и на основе этого принимать решения. В рассматриваемом случае согласовать означает реализовать некоторые интересы частично, некоторые - полностью, некоторые - оставить без удовлетворения. Последняя мысль не означает нежелания федеральных органов власти идти на компромисс или прислушиваться к соответствующим правовым принципам стремлениям регионов. Не всегда для удовлетворения всех законных интересов имеются предпосылки и возможности. Это также следует понимать. К стихийным проявлениям законных интересов как на уровне региона, так и региональных законных интересов на уровне федеральных органов власти требуется подходить системно для того, чтобы получить позитивную отдачу от рассматриваемого специфического феномена правовой действительности государства. Законные интересы субъектов РФ представляют собой яркий срез изучаемого правового явления, института правовой жизни современного государства. Однако, для того чтобы исследуемая категория сыграла свою позитивную роль, необходимо разработать эффективный механизм реализации охраняемых законом интересов, что позволит говорить как об оптимизации вопросов их отражения в региональном правотворчестве, так и об устранении препятствий на пути соответствующих праву стремлений участников правоотношений пользоваться определенными социальными благами. Этому и призвана содействовать региональная правовая политика, разработка которой на своем уровне должна стать приоритетнейшим направлением работы всех органов власти субъектов РФ. Анализируя сущность и специфику законных интересов на различных уровнях осуществления власти в России, особенно актуально, исходя из складывающихся на сегодняшний день правовых реалий, остановиться на законных интересах, проявляющих себя на муниципальном уровне. Очевидно, что об охраняемых законом интересах на различных участках вертикали власти можно говорить через определяемую характером уровня призму исследования. К муниципальным законным интересам (имеются в виду законные интересы на муниципальном уровне) также необходим особый исследовательский подход. Прежде всего определимся с понятием "законные интересы на муниципальном уровне". Здесь, как нам кажется, вполне справедливо занимать двойственную позицию. Во-первых, под законными интересами на муниципальном уровне необходимо понимать непосредственно сами законные интересы граждан, людей, проживающих на территории того или иного муниципального образования. Само предназначение муниципального образования заключается в том, чтобы жители, проживающие на его территории, могли решать насущные проблемы в соответствии со своими интересами и спецификой той или иной местности. О том же говорит и Федеральный закон от 6 октября 2003 г. N 131-ФЗ "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" <1> (далее - Закон об общих принципах организации местного самоуправления): местное самоуправление - это самостоятельное и под свою ответственность решение населением непосредственно и (или) через органы местного самоуправления вопросов местного значения, исходя из интересов населения с учетом исторических и иных местных традиций. -------------------------------<1> СЗ РФ. 2003. N 40. Ст. 3822.

173

Таким образом, интересы любого из жителей определенного муниципалитета являются муниципальными, если для их удовлетворения или защиты необходимо обращаться к полномочиям, компетенции местных органов власти, специально созданных для разрешения подобных вопросов. Понятно, что далеко не все законные интересы участников правоотношений можно отнести к муниципальным, однако для содействия реализации значительной их части и создан такой негосударственный институт власти, как муниципалитет. Во-вторых, муниципальными законными интересами являются, понятно, и интересы самого муниципального образования как негосударственной структуры, как юридического лица. Многочисленные законные интересы жителей территории определенного муниципального образования, координируясь соответствующими местными органами власти, ими поглощаясь, перерастают в качественно несколько иной уровень интересов - интересов муниципалитетов, которые в то же время неразрывно связаны с аспектами, содействующими или стоящими на пути реализации законных интересов каждого в отдельности и всех жителей определенной территории вместе. Необходимо подчеркнуть, что между перечисленными видами законных интересов наблюдается теснейшая взаимосвязь, которая является феноменальной именно на уровне местного самоуправления. Ни один другой уровень власти не имеет такой взаимозависимости и переплетения интересов населения и структур, их выражающих, как муниципалитеты. Достаточно ярким подтверждением изложенному является стратегический план развития Екатеринбурга, где в качестве ноу-хау одного из направлений развития города указывается на развитие гражданского общества и местного самоуправления. Подчеркивается, что "основой устойчивого развития города является активность горожан, степень их участия в общественной жизни и управлении городом... В стратегии предусмотрены мероприятия... в области повышения безопасности жизни и развития контактов между населением и властями" <1>. По своей сути, отмечают специалисты, Стратегия развития Екатеринбурга представляет собой не чисто административный документ, а договор общественного согласия, в соответствии с которым органы местного самоуправления принимают на себя определенные обязательства при условии определенной активности самого населения в разрешении наиболее насущных проблем, в интересах устойчивого развития как самого города, так и создания благоприятных условий для жизнедеятельности населения <2>. -------------------------------<1> Анимица Е. Договор общественного согласия // Муниципальная власть. 2003. N 4. С. 36. <2> Там же. Следовательно, говоря о законных интересах на муниципальном уровне, необходимо учитывать собирательный характер используемого понятия. Если охраняемые законом интересы участника правоотношения обладают неизменной структурой вне зависимости от того, какими компетентными органами они могут быть защищены, на какой уровень власти они выходят, оставаясь полностью непредсказуемыми в своих стремлениях к обладанию тем или иным социальным благом, то законные интересы самого муниципального образования - менее динамичны и более прогнозируемы. Никто с уверенностью не может сказать, что в очередной раз составит предмет интереса каждой отдельной личности, однако то, что постоянно заботит муниципальные образования, - достаточно наболевшая тема, которую не затрагивает только ленивый, и вычленить из указанного спектра проблем именно законные интересы - задача научно и практически значимая. Определимся с тем, какие же непосредственно законные интересы можно назвать в качестве наиболее злободневных для муниципального образования в нашем государстве. Глава 3 Закона об общих принципах организации местного самоуправления определяет перечень вопросов местного значения и полномочия органов местного самоуправления по их решению. Но не все так просто, как это видится в законодательной концепции. То, что по своей сути призваны решать муниципальные органы власти, и то, как это видит законодатель, достаточно противоречивые вещи. Большинство законных интересов на муниципальном уровне опосредуются одним аспектом: областью нерешенных проблем, которые во многом обусловливаются характером действующего законодательства. Бесспорно, законодатель четко обозначил вопросы, которые вправе решать местные органы власти, сферу деятельности, являющуюся прерогативой федеральных и региональных властей. Существуют бюджеты соответствующих уровней, в государстве сложился специфический характер межбюджетных отношений, который также закрепляется действующим законодательством. Но если в целом права муниципальных образований как таковые сплошь и рядом не нарушаются, то законодательные и правоприменительные парадоксы ущемляют законные интересы как целых территорий, так и жителей, на них проживающих.

174

Необходимо отметить, что характер перераспределения финансовых ресурсов в нашем государстве в последние годы складывается явно не в пользу муниципальных образований. Так, уже по состоянию на 2003 г. в консолидированном бюджете России доля местного самоуправления составляла не более 17%, в расходах - 30% <1>, т.е. налицо явная диспропорция. -------------------------------<1> См.: Райло Г. Перестанут ли финансы петь романсы? // Муниципальная власть. 2003. N 4. С. 82. Данная диспропорция усугубляется сегодня тем фактором, что значительная часть местных поступлений изымается в бюджеты вышестоящих уровней, что не только не позволяет местным органам власти выполнять возложенные на них задачи, но и лишает последних заинтересованности в расширении, пополнении налогооблагаемой базы. Муниципальные органы власти призваны решать огромное количество насущных проблем жителей, проживающих на их территории, однако законодательная практика складывается так, что, следуя букве закона, сделать это эффективно практически невозможно. Поэтому основной законный интерес практически всех без исключения муниципальных образований заключается в том, чтобы были приняты поправки в Бюджетный и Налоговый кодексы, позволяющие муниципалитетам аккумулировать именно на местном уровне хотя бы сколь-нибудь значительную часть из тех доходов, которые они собирают. Достаточно ярко сказанное может проиллюстрировать заявление Ю. Аксененко - бывшего мэра г. Саратова, сделанное в 2003 г.: "Саратов - город-донор. Мы отдаем в бюджеты вышестоящих уровней три четверти доходов, собираемых на территории муниципалитета. Следовательно, для собственного развития остается не более 25 процентов. К сожалению, в длительных переговорах с правительством области и областной думой по формированию бюджета на 2003 год не удалось достичь взаимопонимания... Вот почему даже в январе администрация Саратова выполняла расходную часть бюджета в режиме временного управления" <1>. -------------------------------<1> Аксененко Ю. И ни в чем себе не отказывайте, или Почему Саратов начал год без городского бюджета? // Муниципальная власть. 2003. N 1. С. 102. Здесь речь идет именно о соответствующем законном интересе, который, как бы этого многим ни хотелось, субъективным правом органов власти низшего уровня не является. Да, местные органы власти имеют право выступать с соответствующими инициативами, которые диктуются реально складывающимися обстоятельствами, однако федеральный орган законодательной власти также связан весьма конкретными обязательствами и рамками, условиями, обстоятельствами, исходя из которых ему и приходится принимать решения. Подобному интересу не корреспондирует чья-либо юридическая обязанность, однако он полностью находится в правовой сфере, соответствует объективно существующему праву, вытекает из действующих положений нормативных правовых актов и направлен на обладание весьма конкретным социальным благом в виде корректировки законодательного курса, исходя из принципов разумности и целесообразности. Этот законный интерес весьма актуален, прямым доказательством чему может служить XIII сессия Конгресса муниципальных образований РФ, которая проводилась в Москве 11 ноября 2003 г. На диспропорции, сложившиеся в сфере перераспределения финансовых ресурсов, затрудняющих реализацию полномочий местных органов власти, обращали внимание представители всех муниципалитетов, присутствующие на заседании сессии. Более того, открывая заседание Конгресса, Президент РФ В.В. Путин, говоря о ресурсах пополнения местных бюджетов (что и было им выделено в качестве основных приоритетов, способствующих эффективному действию принятого Закона об общих принципах организации местного самоуправления), отметил, что "слишком долго длилось время так называемых повышенных обязательств при практически пустом кармане муниципальных образований, а главное - при невозможности наполнить этот карман самостоятельно. Но и здесь уже предприняты необходимые шаги, которые должны изменить ситуацию. Правительство внесло в Государственную Думу поправки в Налоговый и Бюджетный кодексы" <1>. -------------------------------<1> XIII сессия Конгресса муниципальных образований РФ: полный текст выступлений // Муниципальная власть. 2003. N 6. С. 6. Слова Президента РФ подтверждают в определенных случаях присущий законным интересам характер "перехода" в субъективные права, а субъективных прав - в законные интересы. Принятие подобных поправок способно содействовать реализации ряда интересов муниципальных образований, а значит, можно говорить о том, что законные интересы,

175

трансформируясь в субъективные права, позволяют реально действовать, опираясь на разработанные для этого гарантии. В.В. Путин убежден, что "местный уровень власти - это самый короткий и самый прямой путь к решению насущных, жизненно важных для граждан проблем" <1>. По большому счету, местное самоуправление - это и есть форма самоорганизации граждан, проживающих в рамках одной территории для решения общих проблем. Интересы местного самоуправления - это интересы каждого из жителей в несколько обобщенном виде, а интерес каждого из живущих на данной территории имеет возможность и шанс быть реализованным посредством местных органов власти. -------------------------------<1> XIII сессия Конгресса муниципальных образований РФ: полный текст выступлений // Муниципальная власть. 2003. N 6. С. 5. Специфика муниципальных законных интересов прослеживается не случайно. Теснейшая взаимосвязь законных интересов органов местной власти и определенной части законных интересов граждан не должна нарушаться внешними факторами. А о внешних факторах следует помнить прежде всего государству в лице федеральных органов власти. Г. Райло справедливо отмечает, что "в условиях недостаточности финансовых ресурсов для решения вопросов местного значения органы местного самоуправления испытывают дополнительные трудности, связанные с тем, что различными федеральными и региональными нормативными правовыми актами они наделены отдельными государственными полномочиями, без передачи необходимых для их осуществления финансовых и материальных средств" <1>. -------------------------------<1> Райло Г. Указ. соч. С. 84. Упомянутый фактор затрудняет выполнение и без того нелегких задач, возложенных на органы местного самоуправления законодательством и подкрепляемых ответственностью первых перед жителями данной территории, более того, делает часть приоритетных направлений развития муниципальных образований заведомо невыполнимыми, распыляя их усилия на выполнение не всегда свойственных им функций и полномочий, не подкрепленных ничем (имеется в виду материальная сторона вопроса), кроме обязанностей. Таким образом, еще один наиболее распространенный законный интерес муниципальных образований заключается в том, чтобы органы власти федерального уровня не делегировали им свои полномочия в определенных сферах, а если бы делегировали, то более ответственно подходили к вопросу их финансирования. Многочисленные законные интересы связаны и с объемом финансирования. Даже если оно и осуществляется, то понятно, что муниципалитеты заинтересованы получить от федеральных структур средств как можно больше, даже сверх того, что необходимо. Это также вполне законный интерес. Подобный законный интерес по своей значимости и распространенности целесообразно возводить в ранг субъективного права, иначе местные органы власти в решении некоторых вопросов становятся просто придатком федеральных либо региональных органов. Так, "местное самоуправление в условиях... нестабильности и недостаточности финансовых источников деятельности, отсутствия государственной поддержки под предлогом развития самостоятельности местного самоуправления, вынуждено было идти на постоянные уступки региональным органам власти, постепенно превращаясь в третий, нижний уровень государственной власти" <1>. -------------------------------<1> Иванова Е. Реформирование местного самоуправления: теоретико-правовые вопросы // Муниципальная власть. 2003. N 4. С. 17. Справедливо рассуждает бывший глава г. Пятигорска Ю.В. Васильев: "Поскольку почти повсеместно органы государственной власти стремятся обязать органы местного самоуправления исполнять отдельные государственные полномочия без финансового и материального обеспечения, а органы прокуратуры по этим же вопросам выносят протесты в связи с исполнением полномочий, не отнесенных к компетенции органов местного самоуправления, последние и рискуют в дальнейшем остаться под дамокловым мечом ответственности перед населением - за неисполнение вопросов местного значения, перед органами государственной власти - за ненадлежащее исполнение отдельных государственных полномочий, перед органами прокуратуры и суда - за превышение установленных полномочий" <1>. -------------------------------<1> Васильев Ю.В. Зачем зарабатывать, если излишки отнимут? // Муниципальная власть. 2003. N 1. С. 51.

176

Приведенное высказывание подчеркивает не только важность исследуемой нами категории "законный интерес" в механизме осуществления властных полномочий на различных уровнях и актуальность осуществления эффективной правовой политики в сфере их реализации, но и то, что охраняемые законом интересы в определенной степени обусловливаются проблемами, стоящими перед конкретным участником правоотношений, будь то физическое лицо или муниципальное образование. Большинство законных интересов муниципальных образований данными проблемами и обусловливаются, стремясь к их разрешению либо к изменению ситуации приемлемым способом, опираясь на потребности жителей определенной территории. Муниципальные законные интересы - чрезвычайно сложный институт современной правовой действительности. Законные интересы муниципалитетов заключаются и в предотвращении, устранении конфликтов с федеральными и региональными органами власти, и в нахождении компромиссов, точек соприкосновения и конструктивного взаимодействия с действующими на определенной территории хозяйствующими субъектами, которые пытаются пролоббировать свои интересы. Власть заинтересована во взаимодействии с крупным, малым и средним бизнесом, а он - с властью. Местные органы власти заинтересованы в поддержке населения, в его одобрении своих действий, в уважительном к себе отношении, а население, в свою очередь, - в быстром и эффективном разрешении самых сложных вопросов, для чего, собственно говоря, и выбирает муниципальную (и не только) власть. Казалось бы, данные законные интересы муниципального уровня сбалансированы, хотя и обладают диалектической противоречивостью, явлением вполне естественным. Однако в законных интересах на муниципальном уровне могут возникнуть деструктивные противоречия, которые необходимо решать, понятно, с учетом мнения населения. Поясним это следующим примером. Местные органы власти заинтересованы в снижении тарифов на теплоэнергию, в чем, собственно говоря, заинтересовано и население. Для решения проблемы администрация решает запустить турбину по сжиганию твердых бытовых отходов (мусора), а получаемую энергию использовать в благих целях. Но дешевый способ получения теплоэнергии упирается в другую проблему - экологическую. Понятно, что даже соблюдение всех технических норм и правил не снимет того напряжения, которое будет испытывать население, получая дешевую теплоэнергию. Следовательно, законный интерес администрации местного самоуправления может противоречить законному интересу всех и каждого - дышать чистым воздухом, хотя и направлен изначально, казалось бы, также на благую цель. Законным интересам на муниципальном уровне, как, впрочем, охраняемым законом интересам в целом как правовой категории, присуще определенное "броуновское движение", основанное на их многообразии и противоречивом характере соответствующих закону стремлений различных участников правоотношений. Так как местное самоуправление - это форма самоорганизации граждан в рамках определенной территории, решение населением самостоятельно, на свой страх и риск, вопросов местного значения, то неудивительно, что данный уровень организации и осуществления власти не только аккумулирует в себе противоречивые законные интересы, но и призван содействовать оптимальному их осуществлению, исходя из развития конкретных ситуаций, сообразуясь со складывающимися обстоятельствами. Наиболее существенным во всем диалектическом многообразии законных интересов на муниципальном уровне является то, чтобы органы муниципальной власти, обобщая на качественно ином уровне законные стремления жителей муниципалитета, не пытались искусственно ограничивать инициативу последних, тем самым постепенно отдаляя власть от населения. Именно власть населения и должна быть основой функционирования компетентных структур рассматриваемого уровня, который, в отличие от органов власти других уровней, находится в непосредственной близости к населению. Более того, органы местного самоуправления должны не только принимать в качестве своеобразного ориентира интересы жителей, населяющих его территорию, но и активно вовлекать их в решение наиболее актуальных проблем. Имеются все основания утверждать, что законным интересом огромного количества муниципальных образований является эффективное решение проблем, стоящих перед муниципалитетом самими его жителями или первичной их организацией в лице территориального общественного самоуправления. Для этого необходимо создать соответствующие условия, предпосылки, чтобы самостоятельное решение проблем и удовлетворение законных интересов граждан самими гражданами было бы не голословным, но организационно подготовленным уже самой администрацией определенного муниципалитета. Достаточно убедительным примером является взаимодействие местных органов власти г. Тюмени с системой организованного там территориального общественного самоуправления (ТОС). Основные задачи ТОС - помощь населению в решении насущных жизненных проблем.

177

Серьезным же стимулом к добросовестной работе ТОС является система их конкурсного финансирования самими муниципалитетами. Заместитель председателя Тюменской городской думы В. Конюхова отмечает, что "одним из самых эффективных способов вовлечения граждан в самоуправление стали городские конкурсы на получение муниципальных грантов" <1>. -------------------------------<1> Конюхова В. Нам гранты строить и жить помогают // Муниципальная власть. 2003. N 4. С. 59. Таким образом, финансирование определенного проекта, конкретной инициативы граждан в случае ее целесообразности и способности удовлетворить наиболее насущные потребности и интересы жителей муниципального образования является не только стимулом к проявлению активности граждан, не только мотивом к их самостоятельному участию в разрешении наиболее наболевших проблем, тесно связанных с их бытом, но и своеобразной гарантией признания многочисленных законных интересов, которые могут существовать у населения. Это подчеркивает как теснейшую связь между интересами каждого из жителей муниципалитета и местными административными органами, так и необходимость подобной взаимосвязи для конструктивного разрешения всего того многообразия вопросов, которые актуальны для данного уровня власти. Самые разные законные интересы на муниципальном уровне могут находить достаточно разнообразные, порой даже причудливые формы своей реализации. Так, жители дома N 15 по ул. Молодежная поселка Белоозерский Воскресенского района Московской области имеют законный интерес (как и многие другие жители) платить меньшую сумму коммунальных услуг, жить в более благоустроенном многоквартирном доме, чем это позволяют средства, выделяемые на его ремонт местными органами власти (которым это также нельзя вменять в вину в силу известных объективных обстоятельств и состояния отрасли ЖКХ в целом). Вполне распространенный законный интерес нашел достаточно оригинальную форму реализации на уровне рассматриваемого муниципального образования. Жильцы дома N 15 организовали территориальное самоуправление многоквартирным домом, что и позволило им решить ряд достаточно сложных вопросов. Представитель территориального самоуправления многоквартирным домом Р. Бобович рассказывает: "Почему мы так настойчиво добивались поставленной цели: взять на себя ответственность за самоуправление жилым домом?.. Жителям нашего дома надоело выпрашивать каждую электролампочку и по нескольку дней ждать, когда ее установят хотя бы на первом этаже перед входом в лифт... Мы не хотели в один прекрасный день оказаться под развалинами дома, давно требующего капитального ремонта" <1>. -------------------------------<1> Бобович Р. Кто в доме хозяин? // Муниципальная власть. 2003. N 2. С. 44. В результате жильцы объединились, зарегистрировали устав территориального сообщества жителей дома, получили права юридического лица, открыли расчетный счет в банке, получили отдельную строку в местном бюджете муниципального образования "Воскресенский район". Работа увенчалась успехом, и доходы территориального сообщества жителей дома стали расти. "Наш дом N 15 не получает ни на копейку больше, чем положено по нормативам минимальной обеспеченности жилищно-коммунальными услугами любому дому, находящемуся в муниципальной собственности... Другое дело, что мы добились получения средств благодаря объединению в территориальное сообщество жителей дома, а жители других домов, находясь в затратной системе жилищно-коммунального хозяйства, вынуждены выбрасывать деньги на ветер... Мы получили право самостоятельно определять, какие ремонтные работы необходимо производить в доме, и право выбирать эксплуатационные и ремонтные организации... Мы получили право оставлять все платежи жителей на содержание и ремонт дома в своем доме и самостоятельно использовать их в ИНТЕРЕСАХ (выделено мной. - В.С.) жителей своего дома" <1>. -------------------------------<1> Там же. С. 47. Чрезвычайно важно продумать эффективные механизмы сочетания, взаимоувязки данных законных интересов друг с другом, чтобы их реализация: а) была возможной; б) шла на пользу муниципальному образованию в целом. Это должно стать приоритетной задачей как правотворческого, так и правоприменительного направления правовой политики, одним из субъектов которой муниципальные образования и являются. В то же время муниципальные законные интересы можно назвать феноменом не только чрезвычайно распространенным, но и пробивающим себе дорогу посредством многочисленных

178

обращений в судебные инстанции. Это - позитивный признак, который говорит о том, что законные интересы из категории теоретической, а значит, с трудом признаваемой компетентными органами, превращаются в полноценный институт современной правовой действительности, средство осуществления правовой политики. "Многие субъекты РФ через свои органы законодательной власти грубо и невежественно регулируют вопросы местного значения, выходят за рамки своей компетенции... создавая этим серьезное препятствие для развития местного самоуправления в регионе... В такой ситуации единственным действенным способом контроля соответствия регионального законодательства Конституции РФ и федеральным законам должен стать судебный контроль" <1>. -------------------------------<1> Якушева М. Все - в суд! // Муниципальная власть. 2003. N 2. С. 19. Судебный контроль и становится таким средством контроля, к которому все чаще и чаще прибегают муниципальные образования, не боясь испортить отношения с региональными и федеральными структурами, отстаивая свои законные интересы. Если права муниципалитетов нарушаются не так часто, что обусловлено объективными причинами и нежеланием соответствующих структур вступать в прямой конфликт с законом, то законные интересы последних ущемляются сплошь и рядом. Однако стоит отметить, что практика судебных разбирательств споров, опирающихся именно на нарушения законных интересов муниципальных образований, достаточно бедная. Большинство споров продолжают вращаться вокруг оспаривания тех или иных нормативных правовых актов регионального или федерального уровня муниципалитетами <1>. Тем не менее спектр действия и характер осуществления законных интересов на муниципальном уровне гораздо более разнообразен, что в условиях повышения правовой культуры населения и решимости отстаивать законные интересы самими органами власти соответствующих уровней, несомненно, повысит количество интересных судебных разбирательств, где камнем преткновения будет именно законный интерес. -------------------------------<1> См., например: Постановление Конституционного Суда РФ от 11 ноября 2003 г. N 16-П // Российская газета. 2003. 18 нояб.; Определение Конституционного Суда РФ от 5 июня 2003 г. N 274-О // ВКС РФ. 2003. N 6. Анализ законных интересов на различных уровнях власти вновь свидетельствует не только о категориальном статусе изучаемого правового явления, но и значительном прикладном характере исследования. Его практическая значимость определяется как в осознании необходимости разработки целостной и концептуальной доктрины законных интересов, так и в вычленении аспектов, которые должны являться приоритетными направлениями механизма осуществления правовой политики в рассматриваемой сфере. 4.3. Формы выражения законных интересов в языке юридических документов Всесторонний анализ категории "законные интересы" - достаточно оригинальная плоскость исследования и самого права в целом. Опираясь на труды многочисленных ученых, можно смело примкнуть к позиции, согласно которой интерес - ключевая категория права, и именно она имеет множество вариантов закрепления, отражения в юридической технике. Теперь необходимо исследовать то, каким образом законные интересы выражены в языке юридических документов. Оригинальность избранного аспекта исследования - налицо. Единая концепция того, что же в современной правовой действительности представляют собой законные интересы, не разработана. Вместе с тем законные интересы - категория, занимающая одно из значимых мест в текстах самых разнообразных юридических документов. Именно поэтому ее употребление не лишено парадоксов. Обозначенные парадоксы рано или поздно должны стать предметом изучения в рамках парадигмы непротиворечивости теоретического и эмпирического познания. Теория должна ориентироваться на практику, но именно теоретические концепции позволяют глубже исследовать практику и оптимизировать используемые для этого средства. Итак, попытаемся обогатить теорию законных интересов имеющимися формами практического использования абстракций анализируемого понятия, а юридическую технику рекомендациями к более единообразному оперированию понятием, имеющим постоянную структуру и сущность. Вместе с тем оговорим и имманентную контексту исследования

179

погрешность. Она представляет собой невозможность единообразно отразить законные интересы субъектов правоотношений в одном соответствующем словосочетании. Предопределяет наличие законных интересов и возможные варианты их реализации и ряд других юридико-технических конструкций. Выше нами неоднократно делались ссылки на употребление данного термина законодателем. Использование словосочетания "законные интересы" в текстах нормативных правовых актов - далеко не редкость. Вместе с тем более чем достаточно и поводов для соответствующего критического анализа. Прежде всего, отметим, что нередки случаи "классического" употребления категории "законные интересы" <1>. -------------------------------<1> Изучаемое словосочетание употребляется в текстах более чем 700 проанализированных нормативных правовых актов федерального уровня. К примеру, в п. 5.9 Постановления Правительства РФ от 30 июня 2004 г. N 324 "Об утверждении Положения о Федеральной службе по труду и занятости" <1> сказано, что Федеральная служба по труду и занятости в числе прочих полномочий представляет в установленном порядке в судебных органах права и законные интересы Российской Федерации по вопросам, отнесенным к компетенции Службы. -------------------------------<1> Российская газета. 2004. 8 июля. Здесь налицо "классическое" разделение прав и законных интересов как самостоятельных объектов правовой защиты и охраны (указанием на возможность судебного представления законных интересов), отсутствие ложной тождественности в понимании двух различных категорий <1>. Другими словами, законные интересы в анализируемом случае понимаются как соответствующие праву, но прямо не зафиксированные в нормативных предписаниях стремления участников правоотношений, направленные на обладание конкретным социальным благом. -------------------------------<1> Аналогичным образом данная категория упоминается, к примеру, и в Постановлении Правительства РФ от 15 июня 2004 г. N 278 "Об утверждении Положения о Федеральной службе финансово-бюджетного надзора" (СЗ РФ. 2004. N 25. Ст. 2561). В Постановлении Правительства РФ от 8 апреля 2004 г. N 200 "Вопросы Федерального агентства по управлению федеральным имуществом" говорится о такой функции органа, как защита имущественных и иных прав и законных интересов Российской Федерации при управлении федеральным имуществом и его приватизации на территории Российской Федерации и за рубежом <1>. -------------------------------<1> Российская газета. 2004. 13 апр. Правотворческий орган и в этом случае обоснованно указывает на существующие разновидности законных интересов (имущественные законные интересы Российской Федерации), а также на возможность их защиты в судебном порядке. Иногда понятие "законные интересы" фигурирует и в названиях нормативных правовых актов, что подчеркивает особое внимание, которое в некоторых случаях законодатель уделяет обозначенной категории (примером может служить Федеральный закон от 5 марта 1999 г. N 46-ФЗ "О защите прав и законных интересов инвесторов на рынке ценных бумаг" <1>). -------------------------------<1> СЗ РФ. 1999. N 10. Ст. 1163. Употребление термина "законные интересы" в перечисленных и подобных случаях соответствует не только тем теоретическим выводам, которые с необходимостью диктует диалектика интересов личности, общества и государства, но и тем, которые адекватно отражают "развертывание" потенциала интереса в правовом пространстве в соответствии и сопоставлении с уже используемым набором средств специально-юридического воздействия. Вместе с тем существуют и менее однозначные варианты выражения законных интересов в языке юридических документов. В Положении о Министерстве иностранных дел Российской Федерации, утвержденном Указом Президента РФ от 11 июля 2004 г. N 865 <1>, в подп. 7 п. 6 разд. II говорится, что МИД "осуществляет дипломатическими и международно-правовыми средствами поддержку российских участников внешнеэкономической деятельности, защиту их законных интересов за рубежом". --------------------------------

180

<1> СЗ РФ. 2004. N 28. Ст. 2880. Толкование данного положения нормативного правового акта не позволяет однозначно ответить на целый ряд вопросов: 1) относится ли защита законных интересов участников внешнеэкономической деятельности к указанной их поддержке со стороны МИД либо дипломатические и международно-правовые средства поддержки данных субъектов осуществляются параллельно с защитой их законных интересов, не включая их охрану в качестве средства поддержки? 2) предполагают ли средства поддержки участников международных отношений защиту их субъективных прав? 3) защищая законные интересы участников внешнеэкономической деятельности, защищает ли МИД их субъективные права? Логично предположить, что достаточно емкое понятие "поддержка" и предполагает защиту законных интересов участников международных отношений со стороны МИД, однако в рассматриваемом контексте следовало бы указать на защиту законных интересов с увязкой с субъективными правами, что само собой устранило бы ряд спорных вопросов. Неотождествление законных интересов с субъективными правами, как это имеет место в рассматриваемом примере, еще не означает корректной постановки вопроса о формах защиты интересов участников тех или иных правоотношений. В ст. 4 Федерального закона от 8 декабря 2003 г. N 164-ФЗ "Об основах государственного регулирования внешнеторговой деятельности" <1> (далее - Закон о внешнеторговой деятельности) вполне обоснованно ставится вопрос о правах и законных интересах участников внешнеторговой деятельности, правах и законных интересах российских производителей и потребителей товаров и услуг. Вместе с тем ст. 18 Закона гласит, что "участник внешнеторговой деятельности вправе обжаловать решение, действие (бездействие) государственного органа или его должностного лица, если таким решением, действием (бездействием), по мнению участника внешнеторговой деятельности, нарушены его права, свободы или законные интересы, ему созданы ПРЕПЯТСТВИЯ К ИХ РЕАЛИЗАЦИИ (выделено мной. - В.С.) либо незаконно возложена на него какая-либо обязанность". -------------------------------<1> СЗ РФ. 2003. N 50. Ст. 4850. Обжалование действий органов государственной власти, нарушающих законные интересы участников правоотношений, - вполне объяснимое правомочие субъекта правоотношений. Вместе с тем данное правомочие не всегда может означать удовлетворение конкретного законного интереса, ведь последний - правовая дозволенность общего плана, гарантированная далеко не в той же степени, что и субъективные права. Таким образом, тезис о возможности обжалования действий, создающих препятствия к реализации законных интересов, представляется не более чем законодательным вымыслом. Препятствия, создающие угрозу реализации субъективных прав, можно вполне обоснованно сформулировать, однако препятствия в реализации того, что само по себе гарантировано в общем виде и целесообразность реализации чего предстоит доказывать в каждом конкретном случае, утопическое моделирование правовых средств защиты. Законные интересы играют не менее важную роль в правовой жизни общества, чем субъективные права, но на один уровень опосредования интересов личности их ставить нельзя. Создание препятствий в реализации субъективных прав <1> есть нарушение определенных законных интересов; создание препятствий в реализации законных интересов - теоретические домыслы, которым не должно быть места в юридической технике. -------------------------------<1> Но не нарушение субъективных прав как таковых! Анализируя формы выражения законных интересов в языке юридических документов, нельзя бросаться из одной крайности (превозносить, гипертрофировать значимость законных интересов более того, чем это реально имеет место в механизме правового регулирования) в другую (игнорировать эту категорию, заменяя опосредуемые ею отношения лишь субъективными правами). Создание препятствий в реализации законных интересов можно по-другому трактовать как угрозу их существованию в конкретном случае. "Угроза законным интересам" - также активно употребляемая законодателем конструкция. К примеру, в Федеральном законе от 11 ноября 2003 г. N 152-ФЗ "Об ипотечных ценных бумагах" <1> говорится об угрозе законным интересам владельцев ипотечных сертификатов, в п. 1.11 Инструкции Центрального банка РФ от 25 августа 2003 г. N 105-И "О порядке проведения проверок кредитных организаций (их филиалов) уполномоченными представителями Центрального банка Российской Федерации" идет речь об угрозе законным интересам кредиторов и вкладчиков кредитной организации <2>.

181

-------------------------------<1> Парламентская газета. 2003. 19 нояб. <2> Вестник Банка России. 2003. N 67. Благие намерения законодателя защитить права и законные интересы определенных субъектов правоотношений - налицо, как и, к сожалению, некорректность употребления терминов. Возможно, целесообразнее было бы вести речь о действиях, которые могли бы создать угрозу реализации субъективных прав и нарушить ряд охраняемых законом интересов определенного круга субъектов правоотношений. В подобных случаях упоминание законных интересов тех или иных лиц с необходимостью требует либо уточнения, либо контекстуального дополнения. Стоит лишь предполагать, что, говоря об угрозе законным интересам, субъект правотворчества прежде всего имеет в виду недопустимость нарушения субъективных прав определенных лиц, и лишь затем - их соответствующих законодательству непротивоправных стремлений. Желание создать режим наибольшего благоприятствования экономическим интересам участников отношений, регулируемых тем или иным правовым актом, как это имеет место в вышеприведенном примере, не может ограничиваться не совсем корректной экстраполяцией юридических конструкций лишь на упоминание законных интересов. Это излишне гипертрофирует роль последних в постоянном диалектическом взаимодействии с субъективными правами, добавляет в механизм правового регулирования такие средства специально-юридического воздействия на общественные отношения, существование которых изначально должно ставиться под сомнение. Реальность целей механизма правового регулирования и оптимальное соответствие этим приоритетам используемых средств - вот та задача, решению которой содействуют законные интересы. При другой постановке вопроса данная категория может превратиться в препятствие эффективного воздействия на общественные отношения. В ст. 40 Закона о внешнеторговой деятельности отмечается, что Правительство РФ может вводить меры ограничения внешней торговли товарами, услугами и интеллектуальной собственностью (ответные меры), если иностранное государство не предоставляет российским лицам адекватную и эффективную защиту их законных интересов в этом государстве. Действительно, адекватность в защите законных интересов должна присутствовать как отражение палитры реально складывающихся общественных отношений и имеющихся в арсенале используемых юридических средств воздействия на поведение субъектов в соответствии с установленными приоритетами. Вместе с тем адекватность и эффективность защиты законных интересов - достаточно сложное и, в зависимости от той или иной совокупности обстоятельств, оценочное понятие. Поэтому введение ответных негативных мер по отношению к иностранным государствам в случае одной лишь неадекватной защиты последними законных интересов российских граждан - достаточно странное понимание законных интересов законодателем. Нет и не может быть заранее подготовленного исчерпывающего ответа на вопрос, в каких случаях защита законных интересов будет адекватной, а в каких - нет. Адекватность - оценка действий в зависимости от их соотношения с обстоятельствами, но и законный интерес категория, которая полностью обусловлена стихийно возникающими факторами. Именно в этом и заключается, на наш взгляд, "странность" вышеобозначенной позиции. Вновь мы сталкиваемся с тем, что законодатель приходит к необходимости отграничения субъективных прав от законных интересов для акцентирования внимания на важности и тех отношений, которые непосредственно в норме права не прописаны. Сам по себе этот факт также свидетельствует и о невсесильности нормативно-правового регулирования как такового. Вместе с тем под законными интересами нельзя понимать все то, что не "поглощается" термином "субъективное право", что "нельзя описать словами", но относится к режиму наибольшего благоприятствования. Закон здесь "скромно молчать" <1> не должен, но призван конкретно закреплять те обстоятельства, с которыми связывает наступление тех или иных последствий. -------------------------------<1> Употребляя данное словосочетание, С.С. Алексеев так и не называет его автора. См.: Алексеев С.С. Теория права. С. 149. В рассматриваемом контексте необходима либо увязка законных интересов с субъективными правами, либо указание на возможные случаи их массового непосредственного нарушения. Аналогичные промахи допускаются и в ряде других случаев. В ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката, принятого Всероссийским съездом адвокатов 31 января 2003 г., сказано, что "адвокат не вправе действовать вопреки законным интересам лица, обратившегося за юридической помощью" <1>. Однако он не вправе действовать и вопреки субъективным правам упомянутых лиц. Либо приведенная цитата это предполагает (что

182

не вполне очевидно), либо упоминание об этом было бы соответствующим контексту. Обозначенное - объективно исходя из того логического посыла, что авторы документа употребляют словосочетание "законные интересы", не подменяя им значение термина "субъективное право" (что в принципе может быть и не так). -------------------------------<1> Российская юстиция. 2003. N 10. Статья 2 Федерального закона от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" <1> (далее - Закон о банкротстве) определяет некоторые из основных понятий, используемых в Законе, следующим образом. Представитель собственника имущества должника унитарного предприятия - это лицо, уполномоченное собственником имущества должника унитарного предприятия на представление его законных интересов при проведении процедур банкротства; представитель работников должника - это лицо, уполномоченное работниками должника представлять их законные интересы. -------------------------------<1> СЗ РФ. 2002. N 43. Ст. 4190. Ни в первом, ни во втором случае ничего не говорится о субъективных правах, хотя очевидно, что речь здесь должна идти (и идет) как о субъективных правах, так и о законных интересах упомянутых субъектов правоотношений. Вряд ли в законодательстве России можно найти категорию лиц, которая уполномочена на представление чьих-либо законных интересов без права представлять и отстаивать их субъективные права. Статья 17 Закона о банкротстве указывает, что комитет кредиторов представляет (лишь) законные интересы конкурсных кредиторов. Еще раз подчеркнем, что безосновательно конструировать из законных интересов собирательное понятие для выражения различных по юридическому значению терминов либо для определения некоего режима "наибольшего благоприятствования" субъектам правоотношения. К законным интересам оправдан подход как к средству, заложенному в механизм правового регулирования, которое одновременно воплощает в себе строго определенную форму опосредования интересов личности в правовом пространстве государства. Необходимо подчеркнуть, что мы вовсе не относим себя к сторонникам единообразного, унифицированного подхода к формам выражения законных интересов в языке юридических документов. Смысл соответствующих праву стремлений участников правоотношений может передаваться посредством различных конструкций, для чего и существует разнообразие средств юридической техники, однако при этом не должна неверно трактоваться сама природа и структура охраняемых законом интересов. Понимание же того, что такое законные интересы, должно быть единым, что и заставляет говорить о соответствующей универсальной концепции изучаемого понятия. Не добавляют ясности в трактовке изучаемого феномена и следующие факторы. Словосочетание "права и законные интересы" свидетельствует не только о различном смысловом содержании исследуемых категорий, что уже неоднократно подчеркивалось в исследовании, но и о различных самостоятельных объектах правовой охраны и защиты. Тем не менее употребление в текстах различных юридических документов оборотов "права и законные интересы", а также "права или законные интересы" также должно быть грамотным и обосновываться как контекстом нормативного акта, так и теми правовыми последствиями, которые связываются с данными конструкциями. Вместе с тем данное очевидное требование не всегда учитывается. Обратимся к упомянутому Закону о банкротстве. Статья 103 данного документа гласит, что сделка, совершенная должником - юридическим лицом в течение шести предшествовавших подаче заявления о признании должника банкротом месяцев и связанная с выплатой (выделом) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с его выходом из состава учредителей (участников) должника, по заявлению внешнего управляющего или кредитора может быть признана недействительной судом, арбитражным судом в случае, если исполнение такой сделки нарушает права и законные интересы кредиторов. Статья 98 Закона о банкротстве указывает, что внешний управляющий отстраняется арбитражным судом от исполнения своих обязанностей в связи с удовлетворением арбитражным судом жалобы лица, участвующего в деле о банкротстве, на неисполнение или ненадлежащее исполнение внешним управляющим возложенных на него обязанностей при условии, что такое неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанностей нарушило права или законные интересы заявителя жалобы, а также повлекло или могло повлечь за собой убытки должника или его кредиторов. В последнем случае с очевидностью понятно, что внешний управляющий может быть отстранен от исполнения своих обязанностей как за нарушение субъективных прав, так и (в равной степени) законных интересов определенного круга лиц. В первом случае определенное поле для

183

дискуссий все-таки есть. Будет ли признана сделка недействительной, если нарушает и права, и законные интересы (одномоментно) кредитора, либо для ее недействительности также достаточно нарушения одних лишь законных интересов кредитора? Дополнительная конкретизация со стороны законодателя здесь была бы нелишней. Законных интересов у кредитора может возникнуть при определенных обстоятельствах гораздо большее количество, нежели его субъективных прав. Готов ли законодатель отвечать за свои слова и признавать сделку, нарушающую любой из подобных законных интересов, признанный в конкретном случае целесообразным, недействительной? Поводов горячиться здесь нет, ведь законным интересам кредитора противостоят такие же целесообразные интересы должника, а нарушать диалектический баланс законных интересов одной стороны правоотношений в ущерб аналогичным законным интересам другой - в любом случае неправомерно. Анализируя Закон о банкротстве далее, в ст. 145 находим, что конкурсный управляющий может быть отстранен арбитражным судом от исполнения своих обязанностей в случае, если неисполнение или ненадлежащее исполнение им своих обязанностей нарушило права или законные интересы заявителя жалобы, который участвует в деле о банкротстве. Статья 157 Закона о банкротстве гласит, что "участие в мировом соглашении третьих лиц допускается, если их участие не нарушает права и законные интересы кредиторов...". Грамматическое толкование добавляет мало ясности в описанные положения. Требуются усилия самого законодателя в унификации своей позиции. В приказе о мерах по совершенствованию деятельности участковых уполномоченных сказано, что участковый уполномоченный обязан содействовать в выявлении лиц, нарушающих права и законные интересы несовершеннолетних. Не повторяясь, следует отметить, что необходимо либо разработать перечень законных интересов несовершеннолетних, за нарушение которых правомерно разыскивать определенных лиц, либо конкретные размеры наказаний за нарушение тех или иных видов законных интересов, чтобы обоснованно выявлять лиц, их нарушивших. Но так как эти мероприятия заведомо утопичны, невозможны и нецелесообразны, то остается одно: выработать единый подход к пониманию законных интересов, единые принципы их охраны и защиты, чтобы не ставить по очереди в неоправданно ущемленное положение различных участников правоотношений. Приведенная логика работает лишь при очевидном условии, что субъективные права не поглощают своим содержанием законные интересы. Анализ корректности, адекватности употребления термина "законный интерес" не может в полной мере выступать результатом исследования форм и способов выражения изучаемой категории в языке юридических документов. "Маневрирование", использование термина "законный интерес" как такового - лишь один из аспектов предлагаемого угла зрения на проблему. Не менее интересна и его другая сторона. Отражая по сути законные интересы субъектов различных правоотношений, законодатель не всегда именует их соответствующим (надлежащим) образом. Подобное называется неунифицированным употреблением термина "законные интересы" в юридической технике. Погрешности императивной формы закрепления в нормах права интересов субъектов лишь в форме субъективных прав с необходимостью продуцируют объективно обусловленный "отход от нормативности" признанием важности того, что самой нормой права непосредственно не охватывается. Каким же образом законодатель, косвенно признавая наличие законных интересов (и как объектов правового воздействия, и одновременно - его средства), выражает это в соответствующих документах? В п. 7 Постановления Конституционного Суда РФ от 30 ноября 2000 г. N 15-П говорится, что "любой государственный контроль за деятельностью органов местного самоуправления... должен осуществляться с соблюдением соразмерности между степенью вмешательства контролирующего органа и значимостью интересов, которые он намерен защищать" <1>. -------------------------------<1> ВКС РФ. 2001. N 1. "Значимость интересов" - весьма любопытная конструкция, которая свидетельствует не только о весомом государственном и общественном резонансе проводимых мероприятий с позиции приоритетных направлений соответствующего строительства, но и о категории, выходящей за рамки законодательно определенных полномочий, субъективных прав. Следуя заданной логике, вполне допустимо к "значимым" относить не только интересы, "оформленные", опосредованные в правах, но и не противоречащие праву стремления, адекватно затрагивающие ценные для общества социальные блага. О юридически значимых интересах примерно с аналогичных позиций заявляется, к примеру, в многочисленных комментариях к ГК РФ <1>. Вполне допустимо считать, что юридически значимые интересы - есть нечто понимаемое данными специалистами отлично от субъективных

184

прав, но что безусловно должно учитываться при осуществлении правового воздействия на соответствующие отношения. -------------------------------<1> См.: Комментарий к части II ГК РФ / Под ред. О.Н. Садикова. М., 1997. С. 301. Не менее оригинальное словосочетание, употребляемое в юридических документах, "заслуживающие внимания интересы". Так, в п. 17 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 5 ноября 1998 г. N 15 "О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака" сказано, что при разделе имущества, являющегося общей совместной собственностью супругов, суд в соответствии с п. 2 ст. 39 СК РФ может в отдельных случаях отступить от начала равенства долей супругов, учитывая интересы (имеются в виду законные интересы!) несовершеннолетних детей и (или) заслуживающие внимания интересы одного из супругов <1>. -------------------------------<1> БВС РФ. 1999. N 1. "Интересы" и "заслуживающие внимания интересы" - это и есть то, что в субъективных правах отдельных категорий граждан не опосредовано, но при определенной совокупности факторов и обстоятельств не может быть проигнорировано при осуществлении правового регулирования. Другими словами, это и есть один из способов выражения законных интересов в языке юридических документов. Аналогичные выводы можно сделать, обратив внимание на п. 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25 октября 1996 г. N 9 "О применении судами Семейного кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел об установлении отцовства и о взыскании алиментов", где отмечено, что размер твердой денежной суммы алиментов устанавливается судом исходя из материального и семейного положения плательщика и получателя алиментов и других заслуживающих внимания интересов сторон <1>. -------------------------------<1> В п. 21 отмеченного Постановления также говорится о "любом заслуживающем внимания интересе каждой из сторон" (БВС РФ. 1997. N 1). Ссылки на СК РФ в перечисленных Постановлениях не случайны. Понятие "заслуживающие внимания интересы" употребляется также в СК РФ в ст. ст. 85, 86, 87, 88, 91, 98, 101, 119. В разделе "Бюллетеня Верховного Суда РФ", посвященном некоторым вопросам судебной практики Верховного Суда РФ по гражданским делам, употребляется словосочетание "заслуживающий уважения интерес" <1>. Со ссылкой на Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29 сентября 1994 г. N 7 "О практике рассмотрения судами дел о защите прав потребителей" <2> подтверждается тот факт, что при применении положений ст. 333 ГК РФ судом должны быть приняты во внимание степень выполнения обязательства должником, имущественное положение истца, а также не только имущественный, но и всякий иной заслуживающий уважения интерес ответчика <3>. -------------------------------<1> БВС РФ. 2003. N 6. С. 19. <2> Российская газета. 1994. 26 нояб. <3> Отметим, что одним из первых нормативных актов, где прозвучал термин "заслуживающий уважения интерес" в интересующем нас контексте, явился ГК РСФСР (ст. 190). Можно утверждать, что законные интересы находят свое воплощение не только в "заслуживающем уважения" интересе ответчика, но и в его имущественном интересе. Имущественный интерес (как и интерес духовный, культурный, "юридически значимый") можно понимать по-разному. С одной стороны, эта "принадлежность" интереса к определенной сфере общественных отношений указывает на его предметность, классифицирующее основание, позволяющее вести речь о многообразии социальных интересов. С другой - употребление подобных словосочетаний в определенном контексте может свидетельствовать и о большем. Так, необходимость учитывать имущественный интерес ответчика - не только теоретизирование классификационных оснований тех интересов, которые у него могут возникнуть, но явный призыв обращать внимание на законные интересы субъектов в сфере имущественных отношений. С подобным "умыслом" в ст. 20 Федерального закона от 11 июня 2003 г. N 74-ФЗ "О крестьянском (фермерском) хозяйстве" отмечается, что "фермерские хозяйства в целях координации своей предпринимательской деятельности, представления и защиты общих имущественных интересов могут по договору между собой создавать объединения в форме ассоциаций или союзов фермерских хозяйств...".

185

В п. 3 ст. 18 Федерального закона от 26 марта 2003 г. N 35-ФЗ "Об электроэнергетике" говорится о целях защиты имущественных интересов субъектов электроэнергетики. Законодатель с очевидностью предполагает защищать не всякий интерес, который может существовать у субъектов электроэнергетики в имущественной сфере, но лишь целесообразный, в условиях адекватно сложившихся обстоятельств. Значит, вновь речь идет о законных интересах, "завуалированных" под имущественными. Достаточно емким и неоднозначным по содержанию может быть упоминание в тексте юридических документов понятия "уважительные причины". Статья 75 Федерального конституционного закона от 28 июня 2004 г. N 5-ФКЗ "О референдуме Российской Федерации" <1> посвящена вопросам обеспечения участия в референдуме тех, кто не может по уважительным причинам прибыть в помещение для голосования. -------------------------------<1> Парламентская газета. 2004. 30 июня. "Отсутствие на рабочем месте без уважительных причин" <1>, "неявка без уважительных причин" <2>, "подтверждение уважительных причин" <3> - это лишь некоторые из способов употребления данной конструкции в языке юридических документов. -------------------------------<1> См.: ст. 81 ТК РФ. <2> См.: ст. 7 Постановления Правительства РФ от 28 мая 2004 г. N 256 "Об утверждении Положения о порядке прохождения альтернативной гражданской службы" (СЗ РФ. 2004. N 23. Ст. 2309). <3> См.: Порядок проведения квалификационного экзамена для аттестации кандидатов в патентные поверенные (утв. Роспатентом 23 декабря 2005 г.) // Патенты и лицензии. 2003. N 8. "Уважительные причины" - понятие во многом оценочное. Лишь стечение определенных обстоятельств может указать на значимость в причине совершения тех или иных действий. Однако именно это и воплощают в себе определенные формы, способы реализации законных интересов. Так, отсутствие на рабочем месте может трактоваться как по уважительной причине в случае, если работник реализовывал какой-либо из своих законных интересов. Данная конструкция свидетельствует не только о реализации законных интересов или о необходимости их учета в зависимости от совокупности сопутствующих факторов и обстоятельств, но и о том, что законодатель не может отразить (или считает это нецелесообразным) все те факторы, которые могут быть расценены как уважительные в каждом конкретном случае. Уважительность есть наполнение, содержание того законного интереса, который в каждом конкретном случае может быть реализован. Если бы речь шла непосредственно только лишь о субъективных правах участников правоотношений, то упоминание об уважительных причинах вряд ли было бы целесообразным. Объективным будет утверждение о том, что законные интересы имеются в виду и в случае, когда говорится о жизненно важных, других важных интересах государства. К примеру, в Положении о Совете Безопасности Российской Федерации, утвержденном Указом Президента РФ от 7 июня 2004 г. N 726 <1>, сказано, что Совет Безопасности является конституционным органом, осуществляющим подготовку решений Президента РФ по вопросам стратегии развития Российской Федерации, обеспечения безопасности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз. В п. 3 настоящего нормативного правового акта данные интересы предлагается определить <2>. О важных интересах государства идет речь в Концепции системы управления рисками в таможенной службе РФ <3>. -------------------------------<1> СЗ РФ. 2004. N 24. Ст. 2392. <2> Стоит предположить, что данный перечень вряд ли сможет быть сконструирован как исчерпывающий. <3> См.: Приказ Государственного таможенного комитета РФ от 26 сентября 2003 г. N 1069. В этой связи можно отметить, что все жизненно важные интересы государства - это его законные интересы, но не все законные интересы - жизненно важные. Права, которые есть у государства, у общества, у личности, не поглощаются их законными интересами, но могут приближать реализацию их соответствующих объективному праву стремлений. Именно поэтому мы придерживаемся той позиции, что "важные интересы", какому бы субъекту они ни принадлежали, - это не то же, что и его субъективные права, но средство их выражения, называемое законными интересами.

186

Нередко в текстах различных юридических документов можно встретить расхожее словосочетание "в своих интересах". Так, в п. 6 ст. 23 Федерального закона от 24 июля 2002 г. N 111-ФЗ "Об инвестировании средств для финансирования накопительной части трудовой пенсии в Российской Федерации" говорится, что брокер не вправе использовать в своих интересах учитываемые на специальном брокерском счете полученные от управляющей компании средства пенсионных накоплений <1>. Также встречаются словосочетания "в чужих интересах", "в интересах неопределенного круга лиц" (ст. ст. 46, 131 ГПК РФ; ст. 304 АПК РФ). -------------------------------<1> СЗ РФ. 2002. N 30. Ст. 3028. Во всех данных случаях законодатель признает у участников правоотношений возможность наличия целого ряда "неучтенных" интересов, ради которых субъект готов осуществлять конкретные действия. Это его законные интересы. Если бы они поглощались только лишь субъективными правами, то опять-таки ссылки на действия в чьем-либо интересе были бы излишними. О наличии законных интересов и об их действенной роли как средства правового воздействия на общественные отношения говорят юридические конструкции, используемые особенно часто в гражданском праве: "по усмотрению сторон" ("усмотрение" в данном случае необходимо трактовать как гарантированную в общем плане возможность реализовывать свой законный интерес всеми адекватными в конкретной ситуации способами); "если иное не предусмотрено законом" (что подтверждает возможность участников правоотношений искать наиболее действенные пути реализации своих законных интересов, по разному закрепляя их в различных юридических документах); "если иное не предусмотрено договором" (что само по себе указывает на признание государством тех форм и методов реализации законных интересов субъектов, которые они посчитали в данной ситуации наиболее рациональными). Признаваемая и закрепленная законодателем возможность "разумно требовать" чего-либо также свидетельство осознания наличия не конкретных правомочий, заключенных в субъективных правах, но притязаний, в общей форме защищаемых государством. Аналогичное словосочетание употребляется в Кодексе внутреннего водного транспорта Российской Федерации, в Кодексе торгового мореплавания Российской Федерации и других документах. Стоит отметить, что и международно-правовые акты не "игнорируют законные интересы", также предлагая субъектам правоотношения достаточно оригинальные конструкции. К примеру, Конвенция ООН "О правах ребенка" 1989 г. шесть раз употребляет фразу "наилучшие интересы ребенка" <1>. Безусловно, и здесь речь идет не о субъективных правах указанной группы граждан. -------------------------------<1> См.: Долгов Ю.Г. Охраняемый законом интерес в семейном праве // Право и политика. 2003. N 4. С. 92; см. также: Сборник международных договоров СССР. 1993. Вып. XLVI. Продолжая исследование, отметим, что то или иное употребление в контекстах законных интересов - тема для анализа, вытекающая не только из рассмотрения нормативных правовых актов определенного уровня власти. Многочисленные иные юридические документы также умело маскируют изучаемый нами феномен, если не оперируют им непосредственно. Заявления, жалобы и ходатайства - сами по себе являются важнейшими способами реализации законных интересов различных граждан. Вместе с тем большинство правотворческих органов справедливо указывает на то, что данные документы зачастую содержат в себе "разумные требования", "законные просьбы и предложения". В Инструкции по организации работы с обращениями граждан и осуществлению личного приема граждан в органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, утвержденной Приказом ФСКН России от 22 декабря 2006 г. N 430 <1>, говорится об эффективности удовлетворения законных просьб заявителей. На необходимость акцентирования внимания на законных просьбах и предложениях, которые могут содержаться в жалобах и заявлениях, указывает Приказ Министерства юстиции РФ от 14 октября 2005 г. N 189 "Об утверждении Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы" <2>. -------------------------------<1> БНА. 2007. N 9. <2> БНА. 2005. N 46. Законные просьбы и предложения - также очевидная конструкция, говорящая о способах и возможности реализации определенных законных интересов. О законных интересах в той или иной форме упоминается в уставах различных предприятий и учреждений <1>, в разъяснительных письмах многочисленных государственных органов. Во

187

многих случаях соответствующие органы достаточно грамотно отождествляют законные интересы и интересы, охраняемые законом <2>. -------------------------------<1> См., например: Устав федерального государственного учреждения "Государственная речная судоходная инспекция Российской Федерации" (утв. Приказом Министерства транспорта РФ от 25 сентября 2003 г. N 193) // Российская газета. 2003. 10 дек. <2> См., например: письмо Пенсионного фонда РФ от 5 августа 2003 г. N АК-09-25/8271 "О судебной практике по искам застрахованных лиц к страхователям" // Российская газета. 2003. 19 авг. Нигде нельзя встретить такого многообразия форм выражения законных интересов и способов их самозащиты, как в договорных отношениях между субъектами. Здесь каждая из сторон действует, сообразуясь лишь со своими законными стремлениями, в качестве ориентира избирая те законодательные установки, которые при этом нельзя нарушить. Договор сам по себе - форма жизни законного интереса. Вместе с тем упоминания о последних нередки и для данных юридических документов. К примеру, в Приказе Министерства образования РФ от 10 июля 2003 г. N 2994 "Об утверждении примерной формы договора об оказании платных образовательных услуг в сфере общего образования" указывается на то, что, если потребитель своим поведением систематически нарушает права и законные интересы других обучающихся и исполнителя, исполнитель вправе отказаться от исполнения договора <1>. -------------------------------<1> БНА. 2003. N 51. Отрадно констатировать тенденцию повышения значимости законных интересов как инструмента, раскрывающего свой потенциал в механизме правового регулирования. В свою очередь, это обусловливает необходимость согласования последних как способа выработки средства сглаживания деструктивных конфликтов, имеющих место при развитии правоотношений. К примеру, утвержденная Постановлением Минтруда России от 14 августа 2002 г. N 59 форма протокола заседания трудового арбитража по рассмотрению коллективного трудового спора между работниками и работодателем предусматривает перечень необходимых для разрешения вопросов с указанием по каждому из них позиций сторон <1>. -------------------------------<1> Бюллетень Минтруда России. 2002. N 8. "Позиции сторон" - еще одна конструкция, говорящая о признании значимости тех интересов, опосредовать которые в правовых нормах невозможно. Подводя итог изложенному, констатируем следующее. Субъекты правотворчества, бесспорно, признают тот факт, что норма права - универсальный регулятор, но не универсальная форма опосредования различных интересов личности, общества и самого государства, которые в большинстве своем ей же и соответствуют. Это предполагает использование различных по своей форме выражения юридических конструкций, фразеологических оборотов, которые так или иначе говорят о законных интересах. Грамотным же употреблением термина "законный интерес" в языке юридических документов пока бравировать рано. Многочисленные факты употребления исследуемой категории не говорят о ее единообразном использовании и понимании. При анализе массива юридических документов возникают трудности следующего характера: 1) сложно более или менее точно осознать, что же хотел компетентный орган выразить посредством словосочетания "законный интерес"; 2) некорректно используется категория "законный интерес" там, где речь идет, по сути, о субъективных правах; 3) говоря о законных интересах, субъект правотворчества оперирует лишь категорией "субъективное право"; 4) не вполне адекватно используются разделительные и соединительные союзы в словосочетании "права или (и) законные интересы". Формирование конструкций, отражающих законные интересы по своей природе, но в завуалированной форме путем близких по значению словосочетаний, не всегда позволяет сделать выводы, однозначные природе самих законных интересов. Но все приведенные в данной части исследования примеры свидетельствуют об одном: нормативная природа права диалектична. Путь к ее познанию лежит через ее погрешности, одной из которых и являются законные интересы. 4.4. Лоббизм как инструмент отстаивания законных интересов

188

Несмотря на многоаспектный характер законных интересов, главное в содержании рассматриваемого феномена - правомерное стремление субъекта добиться обладания тем или иным социальным благом. Эти желания, материализованные в актах реализации законных интересов, пронизывают все сферы общественных отношений. Вместе с тем они не могут идти вразрез с существующей правовой позицией государства. Зачастую для того, чтобы определенный законный интерес мог осуществиться, необходима соответствующая позиция как правоприменителя, так и в отдельных случаях законодателя. Последовательно мы приходим к тому, что заинтересованное лицо в русле действующего законодательства способно и, как ни парадоксально, имеет право оказать влияние на лиц, обладающих возможностью содействовать в материализации неких стремлений граждан. Данное социальное явление и охватывается понятием "лоббизм" <1>. -------------------------------<1> См.: Малько А.В., Субочев В.В. Лоббизм: проблемы правового регулирования; Малько А.В., Исаков Н.В., Субочев В.В. Правовая политика в урегулировании лоббизма. Саратов, 2003. Лоббизм, обладая своими плюсами и минусами, является естественным каналом выхода той энергии самоорганизации гражданского общества, которую нельзя подавить, на пути которой нельзя поставить искусственные барьеры в виде норм, которые бы запретили своеобразный диалог субъектов многообразных правоотношений с властью. Эту энергию нужно использовать во благо как общества, так и самих органов государственной власти. Необходимо учитывать, что лоббизм позволяет меньшинству напомнить о себе, о своих задачах, он подчеркивает демократические начала существования и функционирования социальных структур, является своеобразным подтверждением наличия гражданского общества. Лоббизм побуждает, а зачастую и заставляет политиков и чиновников анализировать все альтернативы решений, искать компромиссы в противоречивых интересах как крупных экономических субъектов, финансово-промышленных групп, так и в относительно немногочисленных общественных организациях, религиозных объединениях и т.д. Лоббисты своей деятельностью обращают внимание власть имущих на наиболее актуальные проблемы, существующие практически во всех сферах общественной жизни. По действиям лоббистских сил можно проследить реакцию различных субъектов на принятие того или иного законопроекта, увидеть его последствия и оценить эффективность принятого решения. Зачастую правомерная реакция участников правоотношений на действия правотворческих субъектов определяется законными интересами, которые дополняют палитру модельных шаблонов поведения, включая в нее потенциал правом дозволенного, незапрещенного, но им до конца не исчерпанного. Среди актов реализации законных интересов лоббизм занимает достойное место. Любое нормальное функционирование правовой системы предполагает взаимодействие различных компонентов, в числе которых отнюдь не последнюю роль играют интересы различных групп населения, способы их отражения и представительства на самых высоких уровнях, экономическая, духовная, социальная составляющие жизни общества. В обществе взаимозависимо сосуществуют индивиды и группы индивидов, обладающие различными интересами, взглядами и возможностями. Коммерческие структуры, органы местного самоуправления, получатели бюджетных средств и ассигнований, промышленники, представители религиозных конфессий, военные структуры и международные организации - это лишь небольшая часть заинтересованных лиц, которые жаждут отстаивания своих интересов. Государство, учитывая условия функционирования и жизнедеятельности различных категорий субъектов, в лице компетентных органов принимает те или иные решения. Иногда они продуманы, эффективны, предоставляют свободу действиям. Иногда ее ущемляют. Политические, властные решения редко устраивают абсолютно всех. В обществе много разнополярных течений, интересов, которые, получив приоритет в одном, теряют его в другом. В этом - объективность законов общественной жизни. Но любая заинтересованная хоть в чем-то группа лиц хочет быть услышанной, хочет, насколько это возможно, сама определить свою судьбу. Поэтому перечисленные субъекты, а исходя из контекста - лоббисты, всеми возможными и приемлемыми способами стремятся сделать все, чтобы государство обратило на них внимание, а политические структуры считались с их интересами и отражали последние. Отсюда и давление, влияние на тех, кто обладает властью. Это и есть то, что называется "лоббизм". По-другому - это отстаивание своих интересов на политическом уровне, проталкивание конкретных законопроектов, стимулирование тех, кто может помочь в форсировании достижения нужных целей и т.д. Средств, форм и методов много. Лоббизм - комплексный институт политико-правовой жизни практически любого современного общества, и в силу многообразия всех тех аспектов, интересов, которые ему

189

приходится отражать и разнополярности тех методов, к которым прибегают самые разнообразные группы давления, надо учитывать следующее. Лоббисты для достижения своих целей используют различные информационные мероприятия, устанавливают контакты с политическими деятелями и чиновниками для последующего воздействия на их решения, финансируют предвыборные компании, деятельность различных политических партий. Заинтересованные группы давления организуют выступления в профильных комитетах Государственной Думы, проводят различные конференции и "круглые столы" по интересующей их теме с целью оказания влияния на мировоззрение депутатов, партийных деятелей, чиновников, создавая определенное общественное мнение вокруг проблемы. Субъекты же лоббизма, которые зачастую обобщаются понятием "заинтересованные группы", - это и мощные финансовые структуры, и отдельные граждане и их объединения (если речь идет о своеобразном социальном, гражданском лоббизме). В данном контексте значительный интерес представляет собой позиция А.П. Любимова. Он считает, что сам процесс формирования лоббизма с учетом индивидуального, общественного, группового и государственного интересов может выглядеть следующим образом: формирование конкретного интереса; определение лоббистской цели; организационное оформление субъекта, осуществляющего лоббистскую деятельность; организация лоббистского давления; определение форм, методов и способов осуществления лоббистской деятельности; выявление адресата давления - объект (субъект) лоббистской деятельности; результат лоббистской деятельности решение, действие (бездействие), отклонение или блокирование чьей-либо инициативы; последствия от принятия и исполнения решения или непринятия решения <1>. -------------------------------<1> См.: Любимов А.П. Лоббизм как конституционно-правовой институт. М., 1998. С. 17. Вновь в центре внимания оказывается интерес субъекта, который ищет пути своей реализации в сфере правовой регуляции общественных отношений, трансформируясь в законный интерес, который уже сочетает в себе как непосредственные мотивационные установки субъекта, так и попытки его правомерной реализации. Лоббизм последнему - хороший помощник. Таким образом, лоббизм - явление современной политико-правовой жизни, подразумевающее активную деятельность заинтересованных лиц (как физических, так и юридических) по отстаиванию и представлению своих интересов на различных уровнях власти с целью оказания влияния на принимаемые решения. Необходимо отметить, что лоббизм и власть, лоббизм и политика, лоббизм и даже самая "идеальная" демократия - явления не только сопутствующие друг другу, но и во многом взаимоувязанные. Более того, лоббизм - неотъемлемая черта любых политических режимов, будь то демократия или тоталитаризм, только его проявления варьируются от одной формы к другой. И в СМИ, и в научных работах весьма компетентных специалистов проводятся параллели между лоббизмом и взяточничеством, коррупцией. На наш взгляд, делать это можно, а иногда даже нужно, чтобы увидеть специфику рассматриваемого политико-правового явления в конкретный период времени или в отдельно взятой стране, однако отождествлять или ставить на одну чашу весов эти два понятия нельзя. Если государственные структуры вымогают взятки за надлежащую реакцию на ту или иную инициативу, то это - коррупция, которой, разумеется, воспользуются лоббисты для ставшего таким образом возможного способа осуществления своих целей. Но не лоббизм здесь становится и подменяется коррупцией, а лоббисты используют метод взяточников, преступников, и последнее вытесняет сам лоббизм как таковой, ставя политическую, экономическую и т.д. борьбу на другой уровень, находящийся на порядок ниже даже самого откровенного лоббизма. Поэтому нельзя путать взяточников-"олигархов" с лоббистами, даже если и те и другие преследуют одни и те же цели. В силу этого и складывается ситуация, когда из-за нежелания некоторых олигархических группировок следовать цивилизованным правилам игры парламентский лоббизм начинает приобретать уродливые, хотя и типично российские, если вспомнить нашу историю, формы. Именно нецивилизованные правила игры и вытесняют лоббизм как таковой, превращая его в пародию на лоббизм, где цели, возможно, остаются и теми же, но методы криминального характера вытесняют законные формы проявления демократии. Лоббизм, будучи одной из форм реализации законных интересов, - явление правовое, в чем мы твердо убеждены. Это и закрепляет одну из приоритетных ниш лоббизма среди актов реализации законных интересов. Правоведы и политики любят задавать вопрос: какая же модель лоббизма - "световая" или "теневая" - утвердится в России? На наш взгляд, подобным образом ставить вопрос вообще не корректно. Существуют различные виды, формы лоббизма, но суть его - разнообразное законное давление на органы власти со стороны заинтересованных групп в целях принятия того или иного решения - неизменна. Поэтому "теневой контекст" лоббизма не имеет смысла: или существует "нормальный" лоббизм со всеми его атрибутами и возможными вариациями, или лобби нет, но

190

процветает коррупция, взяточничество олигархов, т.е. пролоббизм, который, несмотря на кажущееся сходство, имеет мало общего с рассматриваемым политико-правовым явлением. То, что лоббизм является одной из достаточно актуальных форм реализации законных интересов, демонстрируют черты исследуемого политико-правового феномена. Прежде всего, лоббизм связан с властью. Лоббизм - это давление, "проталкивание" чьихлибо интересов, поэтому власть - объект лобби; нет ее - и нет места для лоббизма. (В этой связи следует провести параллель с реализацией законного интереса, когда во многом судьба последнего зависит от позиции правоприменителя либо законодателя.) Лоббизм, как правило, носит скрытый характер и его трудно поставить в рамки, упорядочить. (Аналогична природа и законных интересов, возникновение которых спрогнозировать не представляется возможным, что и определяет их особенности.) К следующей черте лоббизма обоснованно можно отнести то, что данный институт правовой жизни вклинивает элементы случайности, стихийности в политические круги в процесс принятия тех или иных решений. Заинтересованные лица, осознавая свои интересы, следуя за динамикой политических баталий, анализируя тенденции реформирования законодательства в различных сферах, стараются внести и свою лепту в законотворческий и правоприменительный процессы. Поскольку подобных заинтересованных групп множество и налицо разнонаправленность отстаиваемых интересов (корпоративных, экономических, социальных, этнических и т.д.), то и процессы давления на власть находятся как бы в постоянном "броуновском движении". Именно здесь и необходимо сосредоточить усилия при регулировании лоббизма, заранее используя инструменты юридического планирования, что позволит компетентным специалистам не только предвидеть возможные участки давления со стороны лобби, но и выработать адекватные, оптимальные способы взаимодействия с ним, чтобы: а) увидеть проблему со всех сторон, чему лобби, безусловно, способствует; б) не принимать решения только под воздействием субъективных факторов "толкачей" и псевдоэкспертов; в) правильно организовать и использовать в действительно общегосударственных целях такие мероприятия лоббистов, как "круглые столы", интервью, заключения экспертов, опросы общественного мнения и т.д. Ведь от того, как поставлена проблема, во многом зависит правильное ее решение. (Данная черта лоббизма прямое отражение природы законных интересов и многообразных способов их реализации в разрешительных участках правового регулирования.) У лоббизма всегда есть конкретный объект воздействия. Ранее говорилось, что лобби и власть - понятия взаимосвязанные, но в данном контексте понимаются более детализированные объекты. Это могут быть политик, политическая партия, посредством которой достигаются определенные цели, ведомство, парламент в целом, структуры исполнительной власти и т.д. Нет объекта воздействия, нет "адресатов" обращений - нет и самой лоббистской деятельности. Кстати говоря, в зависимости от дифференциации объектов, на которых концентрирует свои усилия лобби, оно само подразделяется на отдельные разновидности, обусловливающие его специфику. (Понятно, что реализация законных интересов не всегда зависит от усмотрения власть имущих. Тем не менее актов реализации законных интересов - бесчисленное множество, куда можно отнести и действия, опосредованные лоббизмом.) Лобби может довольно существенно видоизменяться в зависимости от ситуации, от специфики методов взаимодействия с властью. Лоббизм как правовой феномен проявляется на всех уровнях власти и далеко не только на уровне федеральных структур. Группы давления зачастую решают свои вопросы на местном, региональном уровнях, что можно сделать и проще, и затрачивая меньшее количество ресурсов. (Здесь существуют мощные корреляционные зависимости с "вездесущностью" законных интересов, что естественно, ибо последние атрибутивны как осознанной деятельности субъектов правоотношений, так и самому действию нормативных предписаний.) Лоббизм характеризуется законностью форм и методов воздействия на власть. В противном случае мы столкнемся не с институтом правового государства, несущим в себе множество положительных признаков, а с противоправным пролоббизмом, основанным на взяточничестве, местничестве, протекционизме и других негативных явлениях. (В этом и заключается отличие законного интереса от интереса противоправного, криминального, тоже, кстати, являющегося осознанной необходимостью удовлетворения соответствующей потребности.) Лоббизм - весьма динамичный инструмент в руках субъектов, отстаивающих свои законные интересы. Вместе с тем лоббизм выполняет ряд социально значимых функций, способствующих как самоорганизации гражданского общества, так и налаживанию конструктивного диалога между различными субъектами правовой жизни общества и государством. Прежде всего необходимо отметить функцию представительства интересов различных групп, объединений, лиц в политической и правовой жизни. Данная функция связана с тем, что лоббизм способствует выработке государством правильного курса, стратегии в принятии тех или

191

иных решений. Правильного (имеется в виду курса) - не значит идущего на поводу у лоббистов и принимающего решения в пользу магнатов и олигархов, но учитывающего и их интересы. Заслуживает внимания функция привлечения доминирующих субъектов хозяйствования к участию в политико-правовой жизни. Лоббизм, выступая в качестве специфической формы проявления политического плюрализма, создает возможности для обеспечения интересов не столько большинства, сколько меньшинства. Хотя у крупных субъектов бизнеса возможностей отстоять свои интересы гораздо больше, чем у не обладающих огромными финансовыми ресурсами заинтересованных лиц, тем не менее лоббизм может представлять интересы одного человека - физического лица. Здесь усматривается и то, что можно отнести к явному плюсу лоббизма - его способность (при выполнении различного рода условий) обеспечить участие граждан, что гарантировано Конституцией РФ, в управлении государством. А уже те методы, которыми управление будет осуществляться, и как "доминирующие субъекты хозяйствования будут приоткрывать двери различных государственных структур" зависит от социальнополитических установок, существующих в государстве, от того, цивилизованные ли правила игры выбирают те, чьи интересы лоббируются, идут ли государственные чиновники на поводу у тех, кто предлагает взятки, лоббирование интересов ставится во главу угла или их проталкивание при помощи откровенного подкупа и неприкрытого шантажа. Лоббизм выполняет функцию усиления самоорганизации гражданского общества. Лоббизм в определенной степени - соперник бюрократии. Справедливым будет считать, что общественная поддержка или оппозиция какому-либо законопроекту эффективно мобилизуется в рамках лоббизма. Негосударственные структуры (ассоциации, общественные организации и т.д.) с помощью лоббизма пытаются решить свои проблемы, воплощая принцип свободы. Далее отметим, что лоббизм придает большую злободневность и социальную значимость решениям, принимаемым властью. Рассматривая аргументы лоббистов, властные структуры убеждаются в необходимости оперативного и более полного удовлетворения их интересов (т.е. лоббирование в данном случае выступает в виде особой системы аргументации). Несмотря на то что лобби считается только со своими интересами и иногда действует в ущерб интересам общегосударственным, на "макроуровне", на уровне выработки стратегии правовой жизни государства, лоббизм в споре за приоритетность удовлетворения интереса может выполнять также функцию средства достижения компромисса. Органы государственной власти, несмотря на диаметральную противоположность воздействующих на них интересов, все же принимают решения, законопроекты, которые, несмотря на ожесточенную борьбу в парламенте, становятся законами, т.е. позиция управленцев не может не реагировать на квалифицированное и эффективное воздействие со стороны заинтересованных лиц, но воплощается данная позиция в юридическую действительность так, чтобы вызвать как можно меньше противоречий, разногласий и резонанса. Весьма важна функция лоббизма как индикатора наиболее острых и противоречивых социально-экономических и политических процессов в обществе. Это и понятно, ведь вокруг ничем не знаменательных событий, законопроектов не будут идти ожесточенные споры, заинтересованные лица не будут тратить столько усилий, чтобы привлечь внимание нужных структур к тем или иным аспектам проблемы. Изложенное говорит о том, насколько важно уметь скоординировать процесс так, чтобы лоббистская деятельность вносила не только свою специфику и определенные сложности в процесс принятия управленческих решений, но и эффективно использовалась для удовлетворения приоритетных запросов, создания противовесов назревающим конфликтам. Не секрет, что лоббизм, будучи все же правомерным способом выражения законных интересов участников правоотношений, имеет свои минусы: лоббизм может стать инструментом приоритетного удовлетворения иностранных интересов в ущерб интересам государственным, т.е. реализовываться подчас как непатриотическое средство; лоббизм выступает иногда проводником неправового воздействия (давления) на государственные органы; лоббизм может служить фактором развития и защиты ведомственности, местничества, национализма и т.п., усиливая крайние формы удовлетворения "специальных интересов"; лоббизм таит в себе немалую опасность размывания народовластных устоев общества, превращения демократических институтов в мощный инструмент отдельных властных групп; лоббистские мероприятия выступают в определенных условиях и в форме проявления социальной несправедливости. Как показывает социальная практика некоторых западных государств, результативность лоббизма большого бизнеса несравненно выше (ввиду главным образом финансово-материальных возможностей), чем у других групп и структур. Подобная ситуация, повторяющаяся постоянно, способна дестабилизировать обстановку, дисбалансировать интересы, содействовать росту социальной напряженности;

192

лоббизм зачастую блокирует действительно нужные управленческие решения, препятствует удовлетворению общественно ценных интересов, сопутствуя осуществлению интересов чиновничьих; лоббизм может использоваться и в более "прозаичных" целях - как инструмент обогащения отдельных слоев, элит. Вместе с тем плюсы лоббизма в правовой жизни общества также очевидны: лоббизм выступает инструментом самоорганизации гражданского общества, с помощью которого мобилизуется общественная поддержка или оппозиция какому-либо законопроекту, оказывается влияние на политику; лоббизм создает возможности для обеспечения интересов меньшинства, ибо выступает в качестве специфической формы проявления политического плюрализма; лоббизм воплощает собой принцип свободы социальных негосударственных структур: ассоциаций, общественных организаций и т.п. С помощью лоббирования они сами пытаются решать свои проблемы, обладая определенным выбором путей и средств подобного решения; лоббизм применяется как своеобразное социально-политическое стимулирование, направленное на ускорение претворения в жизнь тех или иных целей и интересов, на побуждение к конкретным действиям. При таком подходе лоббизм выступает как способ активизации какихлибо процессов и явлений в сфере политики; лоббизм позволяет расширить информационную и организационную базу принимаемых решений и обратить внимание на "кричащие" проблемы. Лоббисты обеспечивают органы государственной власти потоком информации по тому или иному вопросу, который вносится на парламентское слушание, "информируют законодателей о том, что происходит на самом нижнем общественном уровне (и на других уровнях)" <1>. Поэтому они больше походят на "торговцев" информацией. Через лоббирование интересам различных групп и слоев придается большая актуальность и социальная значимость, властные структуры убеждаются в необходимости их приоритетного, оперативного и более полного удовлетворении. То есть лоббирование выступает в виде системы аргументации, механизма подготовки и принятия соответствующих актов; -------------------------------<1> Фридмэн Л. Введение в американское право. М., 1992. С. 90. лоббизм можно оценивать и как достаточно универсальное средство достижения компромисса, способ взаимного уравновешивания и примирения между собой разнообразных интересов. Общепризнано, что лоббистские группы, отстаивающие порой диаметрально противоположные интересы своих хозяев (государственных, классовых, частных и т.п.), как это ни странно, способствуют сохранению равновесия различных сил, нахождению точек соприкосновения и достижению консенсуса при принятии управленческих решений, ведь в конце концов стержень лоббизма - взаимовыгодное сотрудничество. Высказанная позиция вполне согласуется с диалектикой личных, общественных и государственных интересов. Изложенное позволяет по-новому взглянуть не только на лоббизм как политико-правовое явление современной действительности, но и на роль законных интересов и актов их реализации в системе общественных связей. Законные интересы специфичны своей природой, дополняющей, вносящей социальные коррективы в модельные правовые предписания, и причудливыми, непрогнозируемыми формами своей реализации. Некоторые из форм отстаивания, реализации законных интересов перекликаются и с формами самой лоббистской деятельности. В каких же формах может существовать лоббизм? Прежде всего, следует выделить его такую форму, как выступления на слушаниях в различных профильных комитетах законодательного органа. Это довольно действенный способ обеспечения самых разнообразных интересов. Ко второй форме лоббизма можно отнести составление законопроектов и вынесение их на обсуждение парламента. Вместе с тем, по обоснованному утверждению руководителя одной из депутатских групп Г. Райкова, лоббировать закон сложно. "Иное дело - когда речь идет о постановлении, в котором адресован запрос по письму одного министра другому, чтобы "замочить" третьего министра. Вот в этом есть смысл и интерес какой-то группы депутатов" <1>. -------------------------------<1> Козырева А. Цена нужной кнопки // Российская газета. 2000. 8 апр. Организация согласительных процедур и комиссий - тоже своеобразный метод, используемый лоббистами при вынесении на обсуждение парламента различных законопроектов. Казалось бы, цель любой согласительной процедуры - выработка общей точки зрения по рассматриваемым аспектам, нахождение консенсуса, поиск уступок, на которые могут пойти

193

палаты парламента, перехватывая друг у друга инициативу. Не всегда. Подобные действия могут быть одной из распространенных форм лоббизма. Известно, что члены нижних палат парламентов могут весьма успешно лоббировать свои интересы в верхних (бывает и наоборот). Поэтому организация согласительных, примирительных процедур - зачастую умелый метод лоббистов, которая позволяет: 1) протянуть, выждать время и сосредоточенно "работать над ошибками"; 2) искать нужных чиновников, депутатов и пытаться заинтересовать их якобы новыми, неизвестными ранее фактами; 3) сосредоточить финансовые ресурсы, поработать над общественным мнением, попытаться найти отклик как в структурах исполнительной власти, так и у влиятельных региональных лидеров. Работа в сфере public relations, контакты со СМИ, с влиятельными общественными организациями - еще одна форма лоббизма. Существует столько же причин называть СМИ четвертой ветвью власти, сколько лобби третьей палатой законодательных органов, причем "четвертая ветвь власти" как раз и помогает лоббизму занимать "третью палату". Весьма распространенной формой лоббизма является психологическое давление на депутатов и представителей исполнительной власти <1>. Подобная форма широко распространена в США и особенно на Западе. Но здесь важно правильно уяснить, что же подразумевается под психологическим давлением. Возможно, в уголовном либо гражданском праве последнее понятие трактуется более конкретно и ясно, но подобная его дефиниция, включающая в себя угрозы жизни, здоровью человека, его близким, не имеет ничего общего с психологическим давлением в лоббизме; если определенные поступки попадают под действие норм уголовного права, то, выражаясь банально, это уже не лоббизм. -------------------------------<1> См.: Малько А.В. Политическая и правовая жизнь России: актуальные проблемы. С. 176. Лоббизм - политико-правовое явление, а не политико-антиправовое. Ничего общего с психологическим давлением в рассматриваемом контексте не имеют также шантаж, угрозы распространить какие-либо порочащие сведения и т.д. Угроза лоббиста политическому деятелю распространением имеющегося на него компромата или порочащих сведений определяется понятием "дикий лоббизм", или "пролоббизм", но не может называться лоббизмом в изложенной концепции исследуемого политико-правового явления. Помимо отмеченного, весьма интересным методом, с успехом применяемым лоббистами, является метод "крутящихся дверей", "когда чиновники федеральной власти уходят в отставку, возглавляют финансово-промышленные группы, занимаются лоббированием, а затем опять возвращаются в политику" <1>. -------------------------------<1> Павлов В. Есть ли в России лоббизм? // Российская юстиция. 1998. N 8. С. 20. Особенность и эффективность этого метода заключается в том, что он позволяет установить контроль над значительной частью экономической и политической системы общества. Гораздо чаще, на наш взгляд, случаются ситуации, когда влиятельные представители бизнеса, накопив достаточно опыта и капитала, уходят в политику, не только до конца не порывая с занятием коммерческой деятельностью, но и с успехом лоббируя интересы как своих "формальных преемников", так и многих других структур. Это тоже метод лоббизма; метод, во многом более эффективный, чем проведение научно-практических конференций и организация пропагандистских кампаний в СМИ. А разве не является сугубо лоббистским методом проталкивание "своих" людей в правительство, в другие структуры как законодательной, так и исполнительной власти, где лоббирование делается частью работы, и методы его, балансируя на грани законности, не только эффективны, но и весьма разнообразны? Б. Ельцин, будучи Президентом РФ, давал команду выявлять лоббистов в Правительстве. Разве это не прорыв определенных лоббистов, и разве это (имеется в виду не поручение Б. Ельцина, а работа лоббистов в Правительстве) не может служить практически абсолютной гарантией того, что лоббируемые интересы, зашедшие так далеко, найдут поддержку даже в ущерб общегосударственным интересам? Понятно, что проявление тех или иных форм лоббизма не следует искать и усматривать повсеместно. Иначе можно дойти до такой ситуации, когда любое выступление в СМИ по актуальному вопросу будет расценено как происки лоббистов, когда заключения экспертов по различного рода законопроектам будут вызывать ничем не обоснованные подозрения, когда в выступлениях на заседаниях профильных комитетов будут искать скрытый интерес и когда депутаты будут бояться выступать и участвовать в научно-практических конференциях, чтобы их не "завербовали". Также не нужно недооценивать лоббистов и ждать, что заинтересованная группа

194

скажет: мы - лоббисты и отстаиваем такие-то интересы. Из-за разнообразия методов и форм данного политико-правового явления его явный характер с четко выраженными чертами наблюдать практически не приходится. Лоббизм, как и всякое иное социальное средство, может быть употреблен как во благо всего общества, так и в узкопартийных, узкогрупповых и т.п. "узких" интересах. Все зависит от социально-экономического, политического и культурного фона, от ряда обстоятельств, которые могут наделить лоббизм как плюсами, так и минусами. Для того чтобы он приносил пользу, необходимы соответствующие условия: реальное действие демократических институтов и норм, экономическая и политическая стабильность, свобода средств массовой информации, устойчивое гражданское общество и т.д. Только при наличии подобного набора факторов расширяются шансы на использование лоббизма в общественных интересах, он начинает работать в общесоциальных (общечеловеческих) режимах. В условиях же экономического, политического и духовного кризиса, переходных периодов, непредсказуемости, когда каждый слой, класс, группа стремится урвать свою выгоду именно "сейчас", лоббизм выходит из цивилизованных рамок, "берегов" и приобретает больше минусов, чем плюсов. "Сегодня лоббизм, - пишет А. Луговская, - пронизывает все структуры власти сверху донизу. Никем и ничем не контролируемый, наглый и дикий, он стал в России реальной властью" <1>. -------------------------------<1> Луговская А. Дикий лоббизм становится в России реальной властью // Известия. 1994. 21 июня. См. также: Остапчук А. Президентские лоббисты готовы действовать // Независимая газета. 1994. 3 авг. Ущерб от такого лоббизма (верно названного диким), у которого нет очерченных законом рамок, определить весьма непросто. И когда чиновник одновременно является и депутатом, и представителем лоббистской группировки, провести в его действиях грань между протекционизмом, лоббизмом и коррупцией практически не представляется возможным. Интерес - великая сила, обладающая большим, зачастую непредсказуемым потенциалом, даже если он и законный. Акты его реализации, несмотря на то что являются показателем правомерной активности, могут нарушить сложившийся в системе общественных отношений баланс личного, общественного и государственного, что чревато сложнейшими катаклизмами. Именно поэтому законные интересы требуют более пристального подхода к вопросам прогнозирования степени их воздействия на характер поведения субъектов. Обозначенные аспекты обусловливают необходимость проведения правовой политики в сфере регулирования лоббистской деятельности, что, безусловно, положительным образом скажется и на самом характере реализации законных интересов. Необходимость регулирования лоббизма упирается в вопрос о возможности этого. Одного желания мало. Надо видеть то, на что необходимо воздействовать, как это сделать, и, самое главное, как проконтролировать ситуацию, эффективность регулирования, ведь лоббистская деятельность далеко не всегда лежит на поверхности и проследить за направлением усилий лоббистов практически невозможно. Поэтому, на наш взгляд, правильнее и объективнее было бы формулировать проблему так: на какие процессы необходимо обратить более пристальное внимание, какие институты политической системы нуждаются в более четком законодательном регулировании, с тем чтобы, воздействуя на перечисленные объекты, стало возможным упорядочить лоббистскую деятельность и установить приоритетные направления ее контроля. Лоббизм - это воздействие (на органы власти), некий процесс, поэтому регулированию могут подвергаться отнюдь не все его проявления, да и контроль в данной сфере будет носить во многом относительный характер. Говоря о средствах и целях регулирования лоббистской деятельности, необходимо затронуть два аспекта: 1) пределы правового регулирования. Здесь важно не "перегнуть палку": так как лоббизм затрагивает очень многие институты гражданского общества и правового государства, воздействие должно носить лишь упорядочивающий характер, никоим образом не ущемляя прав, законных интересов как отдельных граждан, так и юридических лиц, различных финансово-промышленных групп, ассоциаций и т.д., какими бы финансовыми и экономическими ресурсами ни обладали последние; 2) стихийность лоббистской деятельности и вопросы планирования и прогнозирования ее динамики. Так как осознание субъективного интереса различными заинтересованными лицами, группами может носить спонтанный характер, то важно хотя бы предвидеть те изменения в общественно-политической, правовой действительности государства, которые могут спровоцировать активизацию групп давления, и заранее расставить необходимые приоритеты взаимодействия с лоббистами.

195

В любом случае, чтобы эффективно регулировать лоббизм и его проявления, оптимизировать влияние лоббистских сил на правовую политику и правовую жизнь общества, необходимо на законодательном уровне сформировать саму концепцию лоббизма, определить сущностные признаки, функции этого института, а затем уже говорить о возможных методах его регулирования. Начать необходимо именно с этого. Правовое же регулирование лоббизма должно преследовать следующие цели (их, на наш взгляд, шесть): 1) найти цивилизованные рамки, пути, методы и способы взаимодействия заинтересованных групп и самых разных субъектов правоотношений с органами государственной власти всех уровней, что позволит действительно эффективно использовать функции лоббизма в общегосударственных интересах; 2) утвердить лоббизм неотъемлемым институтом, своеобразной гарантией еще одного средства осуществления правовой политики в государстве; 3) "вывести на свет" те "теневые проявления" лоббизма, которые и создают предвзятое к нему отношение как со стороны чиновников, так и простых граждан. Создать правовые гарантии заинтересованным группам в случае следования ими определенным, установленным правилам игры в обмен на открытость тех целей, которые действительно стоят за принятием того или иного законопроекта, тех интересов, которые на самом деле и отстаиваются; 4) установить пределы (по крайней мере сделать такую попытку) влиянию групп давления на принятие тех решений, вся ценность которых и заключается в их беспристрастности и объективности; 5) создать равные условия различным заинтересованным группам при отстаивании интересов. Понятно, что никто не сможет заставить кого-либо использовать нормированные ресурсы, равные с другими субъектами средства, и т.д. Но возможности выхода на различные уровни власти при выполнении ряда предлагаемых законодателем условий должны быть равными в принципе для всех. "В настоящий же период механизм взаимодействия гражданского общества (граждан) и органов государственной власти (должностных лиц) находится в тени и, возможно, коррумпирован. В этих условиях преимуществами во взаимодействии с государственными органами власти обладают группы давления, бывшие должностные лица, проработавшие на различных высоких должностях в государстве, представители крупных монополий. В то же время отдельные граждане, группы граждан и целый ряд общественных организаций и объединений не имеют доступа к принятию решений даже в том случае, когда в процессе принятия решений государственными органами власти затрагиваются их политические, экономические и социальные интересы" <1>. -------------------------------<1> Любимов А.П. Указ. соч. С. 41. Понятно, что подобная ситуация создает предпосылки к функционированию однобокого лоббизма, который, если не предпринимать шагов по разрешению целого ряда правовых проблем, может "переродиться" в пролоббизм и стать на службу интересов только строго определенной категории лиц (олигархов, представителей финансово-промышленных групп, крупных промышленников, предпринимателей, монополистов), что негативно скажется не только на самоорганизации гражданского общества, но и на осуществлении правовой политики в государстве. Более того, негативный аспект отмеченного заключается и в том, что сами государственные структуры могут свыкнуться с мыслью о том, что эффективно отстоять интересы могут либо сами власть имущие, либо лица, имеющие на них выход. Это повлечет, в свою очередь, пренебрежительное отношение к "гражданскому", социальному лоббизму, что вызовет острые противоречия в государстве, дисбаланс интересов и вынудит прибегать к использованию действительно нечистоплотных методов давления на власть, граничащих либо совпадающих с уголовно наказуемыми деяниями; 6) организовать учет и системную, аналитическую обработку информации, которая базируется на анализе обращений граждан, опросах общественного мнения, проводимых конференциях с заранее известным подтекстом и т.д. Подобная информация представит картину не только того, что же волнует граждан, какие проблемы наиболее остро стоят перед отдельными социальными группами, но и того, как реагируют компетентные государственные органы на те или иные запросы, ходатайства, какие дают поручения исходя из каждой конкретной сложившейся ситуации. Эффективная реализация правовой политики в государстве опосредует практически все сферы юридической действительности, поэтому лоббизм, будучи сложным политико-правовым явлением, нуждается именно во всестороннем, концептуальном регулировании, расставляющем правильные ориентиры, вырабатывающем надлежащие и оптимальные юридические конструкции

196

и, главное, использующем разнообразный и действенный набор правовых средств на пути достижения социально полезных целей. Однако надо иметь в виду, что в связи с тем, что власть объективно не в состоянии удовлетворить одновременно все интересы сразу, возникает проблема очередности, приоритета осуществления тех или иных интересов. Отсюда закономерно стремление различных групп и слоев общества воздействовать на поведение государства с целью переориентации политики в свою пользу, стимулировать его принимать выгодные для себя управленческие решения. Размеры лоббизма в сегодняшней России не имеют аналогов в мире и в истории. В условиях неразвитости политико-правовой системы и несовершенства законодательной власти лоббизм становится основной формой представительства интересов, но при этом находится вне внимания государственных органов, прессы, общественности и закона. К сожалению, механизм взаимодействия общества и власти в процессе принятия политических решений сегодня непубличен, коррумпирован и хаотичен; каналы влияния на органы государственной власти монополизированы сильнейшими группами давления, а целый ряд общественных движений и организаций не имеют возможности донести свои интересы до власть имущих. Правовое же регулирование лоббистской деятельности позволит минимизировать негативные проявления рассматриваемого политико-правового института и поставить его на службу интересам общества, государственных органов власти в том числе. Говоря о регулировании лоббизма, важно учитывать и имеющийся мировой опыт, но не механически, а творчески: приспосабливая его к российским реалиям. В государственно-правовом механизме Российской Федерации должна быть создана действенная система защиты ключевых законных интересов населения, особенно его социально уязвимых слоев. Это, в свою очередь, требует формирования в парламентской практике полноценного института лоббизма, позволяющего обеспечить в принимаемых законах своеобразное равновесие сил, баланс противоположных интересов в быстро развивающемся российском обществе, т.е. отображения в нормах закона компромиссного решения. Конституцией РФ закреплены положения, являющиеся основанием для признания и регулирования лоббизма в России. В частности, в ч. 1 ст. 30 установлено, что "каждый имеет право на объединение, включая право создавать профессиональные союзы для защиты своих интересов. Свобода деятельности общественных объединений гарантируется". В ч. 2 ст. 45 говорится о праве каждого гражданина защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом. Другими словами, Конституцией РФ в числе прочих косвенно допускаются и лоббистские формы защиты законных интересов. Как представляется, институт лоббизма будет способствовать реализации права граждан на личное участие или участие через своих представителей в управлении делами государства (ст. 32). Основное же свое обоснование институт лоббизма находит в ст. 33, где прямо сказано, что "граждане Российской Федерации имеют право обращаться лично, а также направлять индивидуальные и коллективные обращения в государственные органы и органы местного самоуправления". Для полноценного же правового регулирования лоббизма необходим специальный закон. Именно в нем можно будет установить разнообразные юридические средства, упорядочивающие лоббистские процессы. Лоббизм, будучи одной из форм реализации законных интересов, - явление правовое. Вместе с тем оно обозначает возможные пути осуществления последних, способные видоизменить привычный баланс личного, общественного и государственного. Сказанное требует постоянного акцентирования внимания на последствиях реализации отдельных законных интересов и используемых для этого методов. Глава 5. ПУТИ ОПТИМИЗАЦИИ ПРАВОВОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ ЗАКОННЫХ ИНТЕРЕСОВ 5.1. Гарантии осуществления законных интересов В силу своей специфики и природы законные интересы имеют многообразные проявления, различные лица пытаются их реализовать не менее часто, чем субъективные права, и ущемления или препятствия, стоящие на пути их реализации, сказываются на человеке не менее болезненно, чем нарушение или оспаривание его прав. У любого человека вызывают недоумение вопросы, связанные с тем, почему нельзя повести себя тем или иным образом, если этим он не нарушит предписания правовых норм, почему в тех или иных нормативных правовых актах не отражено его притязание на обладание конкретными социальными благами, если их разумность и целесообразность так очевидны. Почему даже компетентные органы, призванные стоять на страже законности и правопорядка, игнорируют требования, связанные с защитой законных интересов граждан, практикуя охрану и защиту только субъективных прав, да и то без особого энтузиазма, как-нибудь?

197

Это вполне справедливые вопросы, которые, учитывая современную динамику рыночных отношений и развитие гражданско-правовых связей между субъектами, все чаще и чаще возникают у участников разнообразных правовых связей. Однако ответы на эти вопросы во многих случаях повисают в воздухе. Право отражает диалектическую палитру личных, общественных и государственных интересов, сосуществующих в обществе. Это означает, что даже если право и не всегда есть "иеринговский" защищенный интерес, то в любом случае призвано его отражать. Основной инструмент, воплощающий изложенное в реальность, - все же правовая норма. Однако интерес, ею отраженный, как правило, ею и защищается, гарантируется, что позволяет вести речь о субъективном праве как особом правомочии субъекта. Вместе с тем А.И. Экимов резонно отмечает, что "многими юристами разделяется понимание нормативности не только как общего масштаба поведения, но и как его социальной оправданности, соответствия объективным закономерностям и объективной необходимости, как принципа или порядка обмена социальными ценностями" <1>. Соответствует приведенной и позиция В.Н. Кудрявцева, суть которой в том, что "нормативность выступает как характеристика не только того, что должно быть, но и того, что уже есть" <2>. Солидаризируясь с приведенными высказываниями, отметим, что норма права гарантирует бытие интереса не только в форме субъективного права, но и законного интереса, который, не претендуя на исчерпывающее закрепление в правовых предписаниях, движет поведением людей. -------------------------------<1> Экимов А.И. Указ. соч. С. 31. <2> Кудрявцев В.Н. Указ. соч. С. 15. Обозначенный тезис ставит нас перед актуальной проблемой правового обеспечения законных интересов. В данной связи первое, в чем необходимо разобраться, - это вопрос о гарантиях осуществления субъектом своих законных интересов. В настоящем исследовании достаточно часто упоминалось о том, что законные интересы это правовое средство, которое лишь "в общем виде гарантировано государством". По отношению к законным интересам зачастую употребляются словосочетания "определенная степень гарантированности", "право в некоторых случаях обращаться в компетентные органы за защитой". Следует вникнуть в то, как же работает "механизм гарантий" законных интересов, какие непосредственно меры обеспечения их реализации существуют и при каких условиях они действуют. К гарантиям законных интересов должны быть отнесены все те условия, которые в той или иной степени обеспечивают реализацию законных интересов, так или иначе способствуют ей. Под гарантиями, таким образом, будем понимать те конкретные факторы и обстоятельства, которые делают возможной реализацию охраняемого законом интереса, без которых он осуществиться не сможет. Прежде всего отметим, что наиболее важной и всеобъемлющей гарантией реализации законных интересов является то, что они признаются законодателем самостоятельным объектом правовой охраны. Это положение подкрепляется рядом нормативных правовых актов. Данный фактор порождает множество правовых последствий, гарантий иного рода и значительное многообразие правоотношений по реализации охраняемых законом интересов. Законодатель прямо указывает на то, что любой субъект правоотношений может обратиться к государству в лице его компетентных органов как за защитой субъективного права, так и законного интереса <1>. Признание законных интересов государством - безусловная гарантия не только их существования, но и осуществления, эффективной реализации. Государственное признание дает повод рассуждать о законном интересе как самостоятельном юридическом средстве, несущем в себе немалую смысловую и регулятивную нагрузку. Гарантия "наличия" обосновывает "право на жизнь" законным интересам. Это и позволяет обозначенную гарантию называть общей, исходной, базовой. -------------------------------<1> См., например: ст. ст. 1 и 13 ГК РФ; ст. ст. 1, 7, 56 СК РФ; ст. 2 АПК РФ; ст. 1 УИК РФ и т.д. Вместе с тем осуществление законных интересов ставит вопрос о других гарантиях, опосредующих процесс достижения субъектом определенных социальных благ. Отметим, что в более ранних исследованиях нами считалось целесообразным к гарантиям законных интересов относить экономические, политические, социальные и идеологические меры обеспечения <1>. Занимая подобную позицию, А.В. Малько отмечал, что "к гарантиям законных интересов можно отнести экономические, политические, социальные, идеологические... гарантии" <2>. Еще раньше родственную точку зрения излагали Н.А. Шайкенов и Н.С. Малеин. --------------------------------

198

<1> См.: Малько А.В., Субочев В.В. Законные интересы как правовая категория. С. 262 и след. <2> Малько А.В. Законные интересы советских граждан. С. 122. Так, Н.А. Шайкенов обращал внимание на то, что "законные интересы являются неотъемлемыми и гарантированными. Они обеспечены экономическими, социальными, политическими и юридическими гарантиями" <1>. "Законный интерес, - писал Н.С. Малеин, обеспечивается общими экономическими, политическими, организационными гарантиями и охраняется юридическими способами" <2>. -------------------------------<1> Шайкенов Н.А. Категория интереса в советском праве. С. 14. <2> Малеин Н.С. Охраняемый законом интерес. С. 34. Не затрагивая в данном аспекте гарантии юридические и организационные, считаем необходимым, корректируя в том числе и свою позицию, отметить, что осуществление законных интересов вряд ли могут гарантировать экономические, социальные, политические и идеологические факторы. Это не так. И вот почему. Перечисленные факторы являются обстоятельствами, которые: а) обусловливают наличие самих законных интересов; б) их продуцируют, стремясь сбалансировать интересы личности, общества и государства; в) оказывают на последние непосредственное воздействие - как стимулирующее, так и ограничивающее. Однако это не означает гарантирующей роли экономических и других подобных факторов. Остановимся на этом подробнее. Экономические гарантии, как заявлялось нами ранее, связаны с материальными условиями жизни каждого конкретного человека и общества в целом, с его экономической базой. Уровень материальной обеспеченности человека, его достаток, во-первых, влияет на сам характер законных интересов, на их направленность, на способы достижения поставленных целей; вовторых, на саму возможность компетентных органов и государства в целом способствовать реализации последних. Если государство в силу ограниченности материальных ресурсов и постоянной нехватки бюджетных средств не способно реализовать многие жизненно необходимые целевые программы и осуществлять финансирование правоохранительных органов в требуемом объеме, то, понятно, об эффективных гарантиях реализации законных интересов говорить сложно. Тот факт, что меры обеспечения реализации охраняемых законом интересов, содействие компетентных структур их осуществлению также в конечном счете не бесплатное явление, очевиден. Гарантии реализации интересов - это определенный механизм, который органично вплетается в сам процесс правового регулирования и специально-юридического воздействия на общественные отношения, а значит, он подразумевает под собой усилия многих компетентных специалистов, на которые уходит время и, понятно, деньги. Таким образом, экономические гарантии реализации законных интересов являются достаточно комплексным фактором, содействующим их осуществлению <1>. -------------------------------<1> См.: Малько А.В., Субочев В.В. Законные интересы как правовая категория. С. 262 - 263. Со всем изложенным можно и нужно согласиться и сейчас, за исключением одного: правомерности использования в приведенном контексте слова "гарантия". Речь в рассуждениях все же идет не о них, но о факторах, так или иначе влияющих на законные интересы, опосредующих их существование. Экономические факторы, конечно, обусловливают существование законных интересов, влияют на их реализацию. Однако это не дает нам повода говорить об экономических гарантиях реализации, осуществления охраняемых законом стремлений граждан. Наличие подлинной рыночной экономики, суть которой - в определенном характере отношений между субъектами, само по себе не гарантирует того, что возникший у человека законный интерес, соответствующий действующим правовым предписаниям, удовлетворится. Любая экономика - это отношения, которые в процессе самоорганизации продуцируют массу непредсказуемых, зачастую некоординируемых законных интересов. Безусловно, высокий уровень жизни большинства населения, сбалансированность экономики позволит правоприменительным органам более эффективно удовлетворять запросы граждан, содействовать реализации того, что нельзя было обеспечить раньше. Однако характер развития общественных отношений и их динамика "спродуцируют" новые законные интересы, которые атрибутивны и нормам права, "поддерживающим" сложившийся уровень экономики. И "новая", "эффективная" рыночная экономика вновь вряд ли сможет гарантировать удовлетворение законных стремлений участников правоотношений.

199

Экономика - это среда, в которой сосуществуют различные законные интересы, зачастую вступая между собой в конфликт, это оболочка их развития и удовлетворения, скрывающая в себе различные блага, к которым стремятся люди. Называть ее гарантией, даже общего плана, все же не совсем точно. Политические факторы связаны с существующим политическим строем, его принципами и закономерностями, с характером отражения пожеланий и стремлений граждан России в работе государственных органов. Такие институты демократии, как многопартийность, представительство интересов общества в работе законодательных органов различных уровней, плюрализм, свобода слова и т.д., вне всякого сомнения, создают надлежащую атмосферу, которая сопутствует реализации законных интересов и влияет на методы управления последними и способы их охраны и защиты. Однако это не гарантии реализации законных интересов. Это факторы, обстоятельства, на них положительно (либо отрицательно) влияющие. Известно, что правовое государство характеризуется отнюдь не вседозволенностью, но массой правовых ограничений для своих граждан, направленных на сбалансированное осуществление интересов всеми. Это требует определенных жертв. Где гарантия, что правовое государство позволит осуществиться всем законным интересам своих граждан, в том числе и тем, которые находятся между собой в деструктивных конфронтациях? Это противоречит здравому смыслу и целесообразности отнесения политики к гарантиям осуществления законного интереса. Приведенный аспект можно экстраполировать и на социальные факторы, среди которых справедливо выделяется и уровень материальной обеспеченности, и характер образования, и род занятий и т.д. Существенную роль здесь играют аспекты межнационального взаимодействия, все те вопросы, которые так или иначе затрагивают положение человека в обществе, его социальный статус. Вполне резонна мысль, поддержанная многими учеными и политиками, о том, что общество без идеологии, без так называемой общей линии развития - неполноценно. Понятно, что идеология означает не существовавший ранее культ личности, авторитаризм, что и создает несколько настораживающее отношение к данному термину, а ту линию, которая дает каждому гражданину почувствовать как свою значимость в структуре общественных отношений, так и единую цель, стоящую перед государством, заключающуюся, например, в обеспечении достойной жизни всех и каждого, в преодолении межнациональных конфликтов и т.д. То, как государство мотивирует действия, направленные на достижение общественно полезного результата, и как эта мотивация воздействует на сознание людей, и представляет собой в данном случае ту сущность, которая должна быть определяющей в "здоровой идеологии". То, как в государстве будет определяться отношение к правам человека, к его законным интересам, будет ли у субъекта правоотношений желание защищать свои права, надеясь на справедливость, и представляет концептуальную основу идеологии как одного из факторов, определяющих меры обеспечения реализации законных интересов. Последняя фраза в данной связи - ключевая. Идеология определяет, обусловливает меры, обеспечивающие, гарантирующие реализацию законных интересов, но сама по себе она не является гарантией осуществления последних. Вместе с тем к гарантиям законных интересов целесообразно относить юридические и организационные. Под юридическими гарантиями обычно понимают специально установленные законом средства непосредственного обеспечения правомерности поведения субъектов общественных отношений, их прав и свобод. Это определение вполне подходит и для юридических гарантий законных интересов участников правоотношений. "Юридические гарантии (закрепленные в праве средства), - отмечает Н.В. Витрук, направлены на обеспечение непосредственной реализации и защиты юридических прав, обязанностей и законных интересов личности" <1>. К юридическим гарантиям могут, например, относиться институт жалоб, ходатайств; институт юридической ответственности и т.п. Причем они могут иметь как материально-правовой, так и процессуальный характер. -------------------------------<1> Витрук Н.В. О категориях правового положения личности в социалистическом обществе // Советское государство и право. 1974. N 12. С. 12. Самостоятельным видом в системе гарантий выступают организационные гарантии. Они связаны с организационной деятельностью государственных органов, должностных лиц, общественных организаций, трудовых коллективов, которые способствуют осуществлению законных интересов. Реализация законных интересов в русле четкой деятельности органов государственного аппарата и общественных организаций будет являться организационно гарантированной по своей природе.

200

Действительно, многочисленные юридические средства обеспечивают реализацию законных интересов и, при определенном сочетании сопутствующих их удовлетворению факторов и обстоятельств, могут рассматриваться в качестве гарантий последних. К разряду обеспечительных (гарантийных) мер организационного плана следует отнести и властнораспорядительную деятельность правоприменительных органов, которая может гарантировать удовлетворение любого законного (и, к сожалению, незаконного) интереса. Прежде чем перейти к анализу других гарантий осуществления охраняемых законом стремлений, остановимся на том, что интерес в правовом пространстве свою реализацию может опосредовать в двух формах: субъективных прав и собственно законных интересов. Вместе с тем следует отметить, что юридические гарантии законных интересов являются гарантиями несколько иного порядка, чем у субъективных прав, ибо и правомерность их реализации отлична от правомерности реализации последних. "Применительно к гражданину, - отмечает В.Н. Кудрявцев, - существует два аспекта правомерности поведения. Первый означает поведение, прямо предусмотренное обязывающими и управомочивающими нормами права (а равно и запретительными, если запрет соблюдается). Иными словами, речь идет о поступках, признаки которых непосредственно соответствуют указанным в законе. Это правомерное поведение в собственном (строгом) смысле слова... Второй аспект правомерности охватывает более широкую область, включающую некоторые формы поведения, правом прямо не регламентированного... Такое поведение признается правомерным в том смысле, что оно подлежит защите законом. Основной случай - это защита законных интересов гражданина" <1>. -------------------------------<1> Кудрявцев В.Н. Указ. соч. С. 159. Подчеркнем, что на гарантированности законных интересов сказывается тот факт, что им, в отличие от субъективных прав, не противостоит конкретная юридическая обязанность. У законного интереса отсутствует такая сильная юридическая гарантия, так как он представляет собой всего лишь простую правовую дозволенность. К тому же в большинстве случаев они не гарантированы конкретно в нормах объективного права, а обеспечиваются только его общим смыслом, общими началами и принципами, его социально-правовой направленностью. Поэтому юридическая гарантированность законных интересов носит в основном общий, менее определенный характер, чем у субъективных прав. Будучи сами нечеткими, неконкретными по своему содержанию (не в смысле его элементов, которые являются достаточно устойчивыми и постоянными, но в смысле его соотношения с действующими правовыми предписаниями и существующими правомочиями и обязанностями контрагентов), законные интересы соответственно и гарантированы не всегда четко и конкретно. Различия в юридической гарантированности законных интересов и субъективных прав ведут к различиям в их гарантированности организационной. Не вызывает сомнения тот факт, что законные интересы (раз они законные) должны охраняться и защищаться различными органами и организациями наряду с субъективными правами. Однако степень такой охраны и защиты у законных интересов и субъективных прав будет неодинакова. Природа законных интересов обусловливает тот факт, что они не могут быть обеспечены и защищены так же, как и субъективные права. Не для всех законных интересов реально существуют необходимые условия для реализации, так как они не обеспечены конкретной правовой необходимостью, как это наблюдается у субъективных прав. Общие начала, дух законодательства, безусловно, гарантируют реализацию законных интересов, но эта гарантированность в основном проявляется в форме способствования, содействия осуществлению тех или иных законных интересов. Отсюда охрана и защита их - неполная <1>. -------------------------------<1> См.: Малько А.В., Субочев В.В. Законные интересы как правовая категория. С. 266 - 267. Подтверждает нашу мысль справедливое утверждение С.Н. Сабикенова: "...правильно понятые с точки зрения интересов общества интересы граждан всегда законны, однако они не гарантированы государством в качестве субъективных прав" <1>. -------------------------------<1> Сабикенов С.Н. Вопросы дальнейшего совершенствования правовой охраны интересов личности в свете новой Конституции СССР // Правопорядок и правовой статус личности в развитом социалистическом обществе в свете Конституции СССР 1977 года. Саратов, 1980. С. 206. Подводя промежуточный итог изложенному, повторимся, что законные интересы являются самостоятельным объектом охраны, гарантируются в меньшей степени, нежели субъективные

201

права, но имеют как юридические, так и организационные меры обеспечения, которые можно рассматривать в качестве гарантий последних. Конкретизируя поиск гарантий осуществления законных интересов, отметим, что наряду с их признанием самостоятельным объектом правовой охраны к числу наиболее эффективных гарантий осуществления последних необходимо отнести закрепленное в законодательстве право субъекта правоотношения обращаться в суд за защитой нарушенного или оспариваемого права (см., например, ст. 3 ГПК РФ). Природа законных интересов и существующие гарантии их реализации при определенных условиях, в случае наличия конкретной совокупности сопутствующих обстоятельств, позволяет не просто голословно обращаться в судебные инстанции, надеясь на случай, а уже опираясь на возможность защиты и на корреспондирующие осуществлению законных интересов субъективные права. Последнее утверждение принципиально важно, так как законный интерес не может существовать в правовом пространстве изолированно - он должен обязательно соответствовать праву, его принципам и не противоречить действующему законодательству. Таким образом, обращение в суд за помощью в реализации того или иного законного интереса опирается на возможность защиты и корреспондирующие осуществлению законного интереса субъективные права или положения нормативно-правовых актов, что, по большому счету, и позволяет субъекту правоотношения обратить внимание на причины, обосновывающие обращение за защитой конкретного законного интереса и сами требования его удовлетворения или признания. Это позволяет утверждать, что возможность обращения в суд в случае нарушения не только прав, но и законных интересов - гарантия, обеспечивающая существование последних <1>. -------------------------------<1> Подробнее об этом см.: Ефимов А.Е. Факт существенного нарушения прав и законных интересов заявителя как условие для обращения в арбитражный суд надзорной инстанции // Российская юстиция. 2005. N 10. С. 26. Помимо этого, следуя логике контекста, необходимо отметить, что существующие субъективные права - это еще одна, наиболее действенная, гарантия как существования, так и реализации законных интересов. Говоря другими словами, отметим, что в правовом пространстве не может существовать законного интереса, который бы не корреспондировал какому-либо правомочию субъекта, закрепленному в форме субъективного права. В этом близость законных интересов к существующей позиции субъектов правотворчества и одновременно свидетельство нестандартных, случайных решений прогнозируемых заранее ситуаций. Субъективное право - все же предусмотренное, запланированное в соответствующих предписаниях возможное действие субъекта, однако норма, общественные отношения упорядочивающая, не всесильна. Однозначному достижению запланированных целей правового регулирования "препятствует вероятностный (в значительной степени) характер любых отношений, явлений, свойственных сложной системе, будь то на уровне микромира или в социальных конструкциях" <1>. Справедливо подчеркивается и то, что "объективная направленность и результативность действий с точки зрения интересов участников и общества в целом могут быть предвидимы лишь в общих чертах вероятностной оценки" <2>. -------------------------------<1> Залесский В.В. Вероятность и самоорганизация в гражданском праве // Журнал российского права. 2005. N 10. С. 85. <2> Там же. Количество существующих законных интересов и есть степень данной вероятности, которая всегда должна быть на повестке дня у правотворческих органов. Как позволить субъектам реализовать обозначенную "флуктуационную" модель поведения? Соотнести ее с планируемым, желаемым вариантом поведения, а значит, с действующими субъективными правами и юридическим обязанностями. Именно в силу этого близость к субъективному праву - гарантия реализации законного интереса. Чем сильнее данная близость, тем действеннее гарантия. Отметим, что нарушенный или оспариваемый интерес является законодательно установленной предпосылкой для обращения в суд (предъявления иска) с целью его защиты. Однако М.А. Гурвич считает, что интерес не входит в состав объективных предпосылок права на предъявления иска. Рассмотрение судом вопроса об интересе как объективной предпосылке права на предъявление иска приведет на стадии приема искового заявления к рассмотрению дела по существу в материально-правовом аспекте <1>. -------------------------------<1> См.: Гурвич М.А. Право на иск. М., 1978. С. 7.

202

В рассматриваемом контексте гарантий реализации законных интересов с подобным утверждением достаточно трудно согласиться, так как предмет, который является самостоятельным объектом правовой охраны и защиты, не может не выступать объективной предпосылкой права на предъявление иска, вне зависимости от того, насколько сильно в этом законном интересе выражены "субъективные начала". Стоит согласиться с точкой зрения С.В. Михайлова о разделении категории интереса и процесса его реализации. "Процесс реализации интереса есть объективно-субъективное явление, зависящее от субъективного осознания лицом складывающихся общественных отношений по поводу предмета спора. Это означает, что лицо может заблуждаться относительно принадлежности ему спорного гражданского права. Таким образом, обращение в суд - это проявление субъективной стороны динамического процесса реализации интереса, вызывающее к жизни процессуальное правоотношение, возникающее между лицом, подавшим исковое заявление, и судом" <1>. Эта позиция нисколько не противоречит тому, что охраняемый законом субъективный интерес относительно того или иного субъективного права является объективным основанием для предъявления иска. -------------------------------<1> Михайлов С.В. Указ. соч. С. 181. Известно, что законные интересы достаточно многообразны и противоречивы. Они даже могут касаться удовлетворения интересов других лиц. Имеют ли подобные интересы какие-либо гарантии своей реализации? Ответ на вопрос о наличии права на иск у лиц, не являющихся субъектами спорного правоотношения, также содержится в законодательстве. Так, ч. 2 ст. 4 ГПК РФ гласит, что гражданское дело может быть возбуждено по заявлению лица, выступающего от своего имени в защиту прав, свобод и законных интересов другого лица. Это положение тоже служит гарантией реализации законных интересов. Нотариальная палата Ленинградской области обратилась в суд в интересах нотариусов, занимающихся частной практикой, с жалобой на действия Государственной налоговой инспекции по Ленинградской области, распорядившейся не включать в состав расходов частнопрактикующих нотариусов суммы тарифов за совершение нотариальных действий в отношении лиц, имеющих льготы по госпошлине. Не вдаваясь в экономические подробности спора, отметим, что в решении Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 23 ноября 2001 г. было указано следующее: "Как видно из содержания жалобы, упомянутая Нотариальная палата обратилась в суд в защиту интересов всех нотариусов Ленинградской области... В соответствии со ст. 3 ГПК РСФСР всякое заинтересованное лицо вправе в порядке, установленном законом, обратиться в суд за защитой нарушенного или оспариваемого права или охраняемого законом интереса. Полномочия нотариальной палаты по представлению и защите интересов нотариусов определены в ст. 25 Основ законодательства РФ о нотариате... Лицо, в интересах которого дело начато по заявлению лиц, имеющих право на обращение в суд за защитой охраняемых законом интересов других лиц, извещается судом о времени и месте рассмотрения указанного дела и участвует в нем в качестве истца. Таким образом, истцами по данному делу являются физические лица нотариусы, в защиту прав которых обратилась в суд нотариальная палата" <1>. -------------------------------<1> БВС РФ. 2002. N 7. С. 4. Приведенное положение имеет огромную значимость в правовой сфере. Во-первых, потому, что реализовать законный интерес самостоятельно заинтересованному субъекту не всегда представляется возможным, во-вторых, потому, что вполне имеет право на существование интерес, связанный с удовлетворением определенной потребности другим человеком. Ничего противоправного в этом нет, однако и тут "срабатывают страховочные механизмы" в виде ограничений в том, кто именно может выступать в роли "представителя" подобных законных интересов. Продолжая рассматривать гарантии осуществления законных интересов, отметим, что в данном исследовании неоднократно акцентировалось внимание на том, что целесообразность, разумность охраняемых законом интересов и их неразрывная связь с реальной (а не желаемой) действительностью способствует их реализации, увеличивает ее шансы, если так можно выразиться. Зададимся резонным вопросом: может ли целесообразность, рациональность законных интересов служить гарантией их реализации? Для начала приведем следующее утверждение Е.Н. Трубецкого: "Право не признает и не защищает неразумных, противоестественных интересов детей и сумасшедших. Иной ребенок заинтересован в том, чтобы играть спичками или бить свою няню... Поэтому содержанием правомочий детей и сумасшедших не могут считаться те интересы и цели, к которым они в действительности стремятся. То же самое должно сказать и об их нормальных, разумных интересах... Что собственно следует понимать под нормальным интересом лица?.. Если мы

203

станем на точку зрения Ницше или Макса Штирнера, то нормальными интересами окажутся интересы чисто эгоистические... Закон в данном случае охраняет не интересы ребенка, признаваемые им за разумные и нормальные, а единственно свободу ребенка от посторонней эксплуатации" <1>. Далее Е.Н. Трубецкой делает очень важное замечание, говоря, что свобода, предоставляемая правом, выражается в том, что объективное право устраняет ряд важнейших препятствий к осуществлению лицом определенных целей и ограждает его независимость против посторонней эксплуатации. Сказать, что всякий человек есть субъект прав, - значит сказать, что всякий человек в известных пределах есть свободное лицо <2>. -------------------------------<1> Трубецкой Е.Н. Указ. соч. С. 126. <2> Там же. С. 127. Данное утверждение было приведено отнюдь не случайно, не только в силу его значимого характера. Несмотря на то что целесообразность, разумность - понятия весьма относительные, с чем нельзя не согласиться, в каждом конкретном случае целесообразность и разумность имеют свои критерии оценки. Понятно, что закон, правовой акт являются своеобразными прописными эталонами целесообразности и разумности, однако не все то, что не противоречит праву, может быть разумным, и не всегда целесообразность полностью опосредуется нормативными актами и соответствием закону. К примеру, гражданин, проживающий в центре Москвы, может иметь законный интерес дышать кристально чистым воздухом и с комфортом передвигаться в бесшумном общественном транспорте. Подобные желания полностью законны, однако их вряд ли можно назвать разумными в данном случае, а их реализацию - целесообразной. Помимо этого, существует множество примеров и того, что не всегда целесообразные и справедливые желания субъектов правоотношений отражены в законе, что, собственно говоря, и восполняют своим существованием законные интересы. Другими словами, справедливым будет утверждать, что разумность и целесообразность законных интересов с точки зрения объективно существующего права и совокупности сопутствующих их реализации факторов и обстоятельств являются гарантией их осуществления. Можно углубить мысль, отметив, что степень разумности будет прямо пропорциональна эффективности осуществления законных интересов. Вместе с тем следует все же признать то, что разумность законных интересов в определенной степени означает неудаленность последних от действующих нормативно-правовых предписаний. Гарантии осуществления законных интересов действуют в едином механизме правового регулирования, имеющем своей основной задачей сбалансированное воздействие на общественные отношения, позволяющие в равной степени реализоваться существующим законным интересам. Именно это и обусловливает относительность гарантий законных интересов, связанную с пределами их реализации. Если в обществе существуют противоречивые законные интересы и все они имеют примерно одинаковые шансы на реализацию, то без установления пределов реализации интересов невозможно осуществлять правовое регулирование общественных отношений и обеспечить реализацию каких-либо из них. Поэтому гарантии реализации одних законных интересов в какойлибо сфере могут одновременно выступать сдерживающим фактором для реализации других охраняемых законом интересов. Гарантией реализации целесообразного и реального интереса одного субъекта правоотношения служат пределы реализации интереса другого, способные существенно нарушить баланс общественных интересов и недопустимость злоупотребления правом. В этом плане следует привести положение ч. 3 ст. 55 Конституции РФ, где установлено, что "права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя... прав и законных интересов других лиц". Исходя из ограничительного толкования данной статьи Конституции, видим достаточно парадоксальную вещь: права могут быть ограничены на основании федерального закона, если это необходимо в целях защиты законных интересов. Это довольно сложная юридическая конструкция, которая, если исходить из принципов права, иерархии нормативных правовых актов и системы права в целом, должна срабатывать только в том случае, если нормативным актом субъект правоотношений наделяется такими правами, которые ущемляют законные интересы значительного числа лиц, чьи желания также опираются на нормы права и разумны при определенном развитии ситуаций. Данное положение страхует законодателя и общество прежде всего от принятия поспешных и непродуманных законов, которые тем не менее порождают весьма конкретные последствия.

204

Таким образом, вполне объективно можно утверждать, что гарантией осуществления законных интересов служат пределы (установленные, кстати, тоже с соблюдением определенных процедур и формальностей) реализации прав и интересов, как бы парадоксально это ни звучало. Однако необходимо отметить, что пределы и ограничения устанавливаются на пути реализации тех интересов, которые противоречат интересам общественным и выходят за рамки дозволенного. Понятно, что если один законный интерес противоречит другому законному интересу, то подобные ограничения не могут являться гарантом осуществления интереса одной из сторон. Тогда сами такие ограничения будут вступать в противоречие с действующим законодательством. В подобном случае стороны должны самостоятельно разбираться между собой, грамотно используя существующие гражданско-правовые и другие средства, в случае необходимости обращаясь за помощью в компетентные органы. Рассматриваемые же пределы реализации и ограничения служат гарантией того, что разумные интересы не смогут быть ущемлены в результате бездумных и нецелесообразных действий кого-либо. Изложенное коррелирует с таким аспектом, как понимание права, его нормативной сущности через призму справедливого отражения диалектики интересов личности, общества и государства. Прав А.И. Экимов, утверждая, что, во-первых, "наличие интересов является основой для формирования представлений о справедливости" и, во-вторых, "чтобы соответствующие действия рассматривались лицом как справедливые, они должны вмещаться в рамки его интересов, с учетом их гетерогенного характера" <1>. -------------------------------<1> Экимов А.И. Указ. соч. С. 116. Вместе с тем, не отождествляя справедливость с равенством всех интересов и "среднестатистическими" возможностями их удовлетворения, право должно являться той мерой справедливости, которая, опираясь на интересы субъектов, их поддерживает, способствует реализации последних, воплощая в себе диалектику личного, общественного и государственного. Именно здесь и скрыты корреляты справедливости и пределов осуществления чьих-либо прав и законных интересов, ограничения самих возможностей злоупотребления правом. Продолжая из всего спектра правовых явлений вычленять гарантии законных интересов, отметим, что эффективное и справедливое правоприменение - одна из них. Обусловлено это двумя основными причинами: 1) применение права - это властная государственная деятельность, направленная на реализацию правовых предписаний в жизнь, т.е. устранение препятствий на пути реализации интересов субъектов правоотношений - его основная задача; 2) субъект правоотношения может обратиться в компетентный орган непосредственно за защитой законного интереса, а правоприменитель должен уже содействовать его охране либо осуществлению. Особенно тесно с осуществлением законных интересов переплетается оперативноисполнительная форма применения права, заключающаяся в деятельности государственных органов по реализации предписаний правовых норм путем создания, изменения или прекращения конкретных правоотношений. Следуя логике исследования, нельзя не обратить внимание на следующий фактор. Зачастую "вместо заблаговременного учета интересов разных слоев населения до принятия актов, их разъяснения, выработки компенсационных мер, постепенности действий власть обрушивает на головы людей решения, которые не соответствуют их жизненным интересам" <1>. В подобных случаях правоприменение, понятно, активизируя деятельность по внедрению, реализации правовых предписаний в жизнь, может лишь усугубить положение. Однако, объективно оценивая сложившуюся ситуацию, правоприменитель может содействовать реализации законных интересов людей, не нарушая существующих правовых предписаний. -------------------------------<1> Концепция стабильности закона (серия "Конфликт закона и общества"). М., 2000. С. 67. Известным является факт, что знание своих прав, грамотное ведение дела, участие в различных правоотношениях, подкрепленное изучением существующей нормативной базы, облегчает не только реализацию прав и законных интересов субъекта, но и уменьшает возможность их нарушения. Это позволяет нам задаться весьма резонным вопросом: является ли эффективный правоинтерпретационный процесс гарантией осуществления законных интересов? На вопрос стоит ответить утвердительно. Если субъект правоотношения знает, что он может потребовать и как добиться желаемого, если он получил внятные разъяснения относительно того, что его законные интересы можно осуществить, то это во многом и определит его действия. Таким образом, на наш взгляд, правоинтерпретационный процесс следует рассматривать в качестве одной из гарантий осуществления законных интересов, тем более учитывая то, что в отличие от субъективных прав они не имеют столь явно выраженного в нормативных актах характера и их существование в правовой сфере требует несколько иного подхода.

205

Принимая во внимание логику изложения, резонно задаться вопросом и о том, является ли законодательный процесс гарантией осуществления законных интересов? Сам по себе нет, ибо далеко не каждый законный интерес может быть удовлетворен именно в процессе выработки определенных нормативных правовых актов. Более того, законодательный процесс, аккумулируя конгломерат сосуществующих в обществе интересов в модельные шаблоны поведения, является питательной средой возникновения законных интересов, учитывая их способность к самопродуцированию. Законодательный процесс не может гарантировать реализацию конкретных законных интересов субъектов, не трансформировав их в субъективные права. В этом - еще один аспект, подкрепляющий высказанную точку зрения. Подводя итог, подчеркнем, что, "опыляясь" природой законных интересов, в гарантиях реализации последних прослеживается субъективный фактор, черпающий свои корни в сознании субъектов правоотношений, и прежде всего в их правомерной активности. Все гарантии осуществления законных интересов связаны и с такими оценочными понятиями, как целесообразность и справедливость. Заострим внимание и на относительности гарантий. Она обусловлена как субъективными аспектами в природе самих законных интересов, так и самоорганизующейся общественной системой, а значит, постоянным ожиданием новых флуктуаций, где охраняемые законом стремления людей занимают достаточно "престижную" нишу. Для того чтобы гарантии реализации законных интересов были действенными и исполняли свою роль, следует обеспечить выполнение следующих условий. 1. Необходимо сконцентрировать внимание на бюрократизме, существующем в правоприменении, когда произвол, имеющий место в соответствующих органах, делает невозможным не только реализацию законных интересов граждан, но и сам контроль за деятельностью соответствующих структур. Произвол власти достигает такого масштаба, когда даже контролирующие органы и вышестоящие организации не могут полностью справиться с поставленными задачами. 2. Особенно актуальным на сегодняшний день является анализ и устранение коллизий в правовых актах. Это позволит действительно объективно сопоставить реализацию различных законных интересов с тем, чтобы человек, законно ссылающийся на норму права в обоснование своих требований, не остался бы без поддержки соответствующих структур, доказывающих свою позицию другими действующими нормативными правовыми актами. 3. Важно учитывать, что если в "противоборство" вступают законные интересы участников правоотношений, имеющие одинаковый статус и возможность осуществления, то компетентные органы должны лишь способствовать созданию надлежащих условий для их реализации, не создавая искусственных помех какой-либо из сторон. 4. Органы власти всех уровней - особенно муниципального - должны осознать важность обеспечения реализации не только прав различных субъектов правоотношений (хотя даже это бывает достаточно редко), но и законных интересов. 5. Судебным органам также необходимо ответственнее подходить к рассмотрению дел, связанных с защитой нарушенных или оспариваемых законных интересов и накапливать практику по данному вопросу. Сейчас в обозначенной сфере существуют достаточно большие пробелы, отсутствует необходимый массив практики и прецедентов по защите законных интересов. Понятно, что в какой-то степени судебные инстанции своей работой создают впечатление неэффективности обращения к ним за защитой охраняемых законом интересов, с другой стороны, очевидно и то, что работать "сами по себе", без обращения к ним, они также не могут. Поэтому здесь справедливо вести речь о действенной работе правоохранительной системы в целом, которая должна быть сориентирована на правильные приоритеты. Встречающиеся же на практике нарушения и ущемления законных интересов участников правоотношений свидетельствуют не только о необходимости поддерживать все гарантии на требуемом уровне, но и об актуальности их постоянного совершенствования, развития, укрепления. 5.2. Охрана и защита законных интересов Анализ правовых мер обеспечения законных интересов, а именно их охраны и защиты, непосредственно сопряжен с реализацией случайного и запланированного, действительного и возможного в праве. Охрана и защита законных интересов - не только достаточно популярная декларация в работе правоприменительных органов и в жизни простых обывателей, но и имманентная черта самого права, которой оно обеспечивает свою же эффективность, способность выступать в роли достаточно универсального регулятора самых разнородных отношений. Охрана и защита законных интересов - ключ к востребованности самого права, которое, именно в силу изложенных

206

обстоятельств способно обеспечить баланс личного, общественного и государственного в их диалектическом сосуществовании. Интерес был и будет ключевым аспектом предназначения и действия права в обществе, поэтому защищать необходимо не только интерес, нашедший свое закрепление в субъективном праве, но и интерес, пробивающий себе дорогу путем использования других правовых средств, в том числе и посредством воплощения в конструкцию "охраняемого законом". В этом актуальность исследования охраны и защиты законных интересов, на чем стоит остановиться более подробно. Охрана и защита законных интересов - наиболее действенные меры их правового обеспечения, которые можно рассматривать и в качестве определенной гарантии существования последних. Вместе с тем охрана законных интересов и их защита - средства не равнозначные. Охрана законных интересов - понятие более широкое, чем защита. Охрана интересов заключается в регулятивном потенциале всей совокупности существующих норм, обеспечивающих реализацию законных интересов, которая не обязательно связана с их нарушением или оспариванием. О защите же интересов мы можем говорить лишь в случае их ущемления, создания препятствий на пути реализации последних, при обращении заинтересованного субъекта в компетентный орган. Таким образом, защита интересов в некотором роде производна от их охраны. Охрана интересов существует в целях недопущения их нарушений, и ее эффективность будет заключаться в беспрепятственной возможности реализации субъектом своих разумных потребностей. К защите законных интересов участники правоотношений вынуждены прибегать в случае их нарушения или при его угрозе. Эффективность защиты проявляется в способах и формах устранения препятствий на пути реализации охраняемых законом интересов и восстановлении нарушенных прав. "Охрана прав и интересов предполагает позитивное закрепление в законе субъективных прав и обязанностей, а также охраняемых законом интересов и закрепление гарантированного законом поведения, которое обусловливает возможность осуществления этих прав, обязанностей и интересов. Средства, обеспечивающие охрану прав и интересов лица, - это меры предупредительного, профилактического характера. Правовая охрана - понятие объемное, широкое. Она предполагает, прежде всего, регулирование нормального, обычного поведения участников правоотношений. Закрепляемые законом права и обязанности в своем абсолютном большинстве осуществляются без использования принудительных мер" <1>. В.П. Воложанин также справедливо отмечает, что необходимость прибегнуть к защите прав и интересов появляется лишь при их нарушении или угрозе нарушения. Обращение за защитой свидетельствует о наличии между сторонами спора о праве <2>. -------------------------------<1> Феоктистова Т.В. Указ. соч. С. 104. <2> См.: Воложанин В.П. Несудебные формы разрешения гражданско-правовых споров. Свердловск, 1974. С. 28. На аналогичных позициях стоит и В.В. Бутнев, подчеркивая, что механизм защиты субъективных прав - это взятая в единстве система правовых средств, при помощи которой обеспечивается восстановление нарушенных субъективных прав, разрешение правовых споров и устранение иных препятствий в реализации субъективного права <1>. Данную мысль можно экстраполировать и на законные интересы. -------------------------------<1> См.: Бутнев В.В. Субъективное право: проблемы осуществления и защиты. Владивосток, 1989. С. 41. Однако существуют и иные позиции. Так, А.А. Левков в диссертационном исследовании, посвященном мерам защиты в российском праве, отмечает, что А.С. Мордовец одним из первых не стал связывать меры защиты с правонарушениями <1>. Сам же А.А. Левков пишет, что под охраной права целесообразно считать правоохранительные отношения, т.е. правоотношения по реализации норм юридической ответственности. Автор солидаризируется с учеными, включающими в защиту права меры ответственности, меры защиты, меры безопасности <2>. -------------------------------<1> См.: Левков А.А. Указ. соч. С. 3. <2> Там же. С. 10. Не ставя целью найти точки соприкосновения приведенных выше позиций, признаем, что меры как охраны, так и защиты законных интересов тесно связаны с юридической ответственностью. Однако если охрана законных интересов лишь потенциально заключает в себе юридическую ответственность, то их защита непосредственно оперирует правоохранительным и

207

правообеспечительным механизмом, возлагая на виновную в нарушении чьих-либо законных интересов сторону ответственность, имеющую различные формы своего выражения в зависимости от характера реализуемых интересов, сопутствующих обстоятельств и многих других условий. Большинство отраслей российского права имеют своей непосредственной задачей не только защиту нарушенных прав и интересов, но и охрану прав и законных интересов, которые никем не нарушаются. Вместе с тем дифференцированные выше меры правового обеспечения законных интересов тесно взаимосвязаны, исходя из чего мы и будем строить логику дальнейшего исследования. Прежде всего отметим, что законодательно прописанная охрана законных интересов предопределяет возможность самозащиты последних, что обусловливает так необходимую любому демократическому государству правовую активность его граждан <1>. -------------------------------<1> О самозащите прав и законных интересов см. также: Казакова Е.Б. Самозащита как юридическое средство: проблемы теории и практики: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Тамбов, 2006. Самозащита законных интересов - важнейший элемент правового обеспечения рассматриваемого инструмента, ибо диалектика разнородных правовых стремлений, существующих в обществе и охраняемых правом в равной мере, обусловливает естественный правовой отбор того интереса, который способен пробить себе дорогу в борьбе с аналогичными интересами контрагентов. Зачастую право дает равные шансы на существование многочисленным интересам субъектов, поэтому главной становится именно правовая активность последних, которая в системе социальных отношений выливается в ограждение отмеченных правовых стремлений от нарушений, посягательств, т.е. в их самозащиту, всеми имеющимися у субъекта в арсенале правовыми (дозволенными) способами. Более того, можно утверждать, что самозащита законных интересов - одна из форм их существования в правовом пространстве, имманентно присущая природе исследуемого феномена. Будучи элементом самоорганизации правовой жизни государственно-организованного общества, выходом конструктивной энергии граждан, направленной на обладание желанными социальными благами, самозащита законных интересов не исчерпывает правовых гарантий их существования. Это вполне естественно, ибо соответствие норме права предполагает возможность не только самостоятельных действий в отстаивании интереса, законом охраняемого, но и конкретную деятельность правоприменительных структур. Однако подчеркнем, что правоприменительный механизм, направленный на защиту охраняемого законом интереса, во многом производен от его самозащиты, от правовой активности субъекта правоотношения, направленной на реализацию последнего. Безусловно, защита нарушенных или оспариваемых субъективных прав атрибутивна защите и целого ряда законных интересов, в реализацию данных прав упирающихся. Однако сконцентрируем внимание на защите именно законных интересов, чему наша правоприменительная практика уделяет все большее значение. Статья 49.3 действовавшего ранее Жилищного кодекса РСФСР устанавливала, что, если дом, в котором находятся приватизированные квартиры, подлежит сносу по основаниям, предусмотренным законодательством, выселяемым из них собственникам квартир с их согласия предоставляется равноценное жилое помещение на праве собственности либо иная компенсация субъектами, осуществляющими снос дома. Префектура административного округа г. Москвы обратилась в суд с иском к Т. о выселении ее с членами семьи из трехкомнатной квартиры, принадлежащей ей на праве собственности. В обоснование требований было указано, что дом, где проживают ответчики, подлежит сносу, однако им предоставляется на праве собственности равноценная по стоимости благоустроенная двухкомнатная квартира. Решением районного суда, оставленным без изменения определением судебной коллегии по гражданским делам городского суда, иск удовлетворен. По протесту заместителя Председателя Верховного Суда РФ судебные постановления отменены ввиду неправильного применения норм права. Суд первой инстанции указал в решении, что Т. предоставляется в собственность равноценная квартира, т.е. предлагается квартира по более высокой стоимости и на 13 кв. м больше общей площади, чем ранее занимаемая квартира. Однако суд не учел то обстоятельство, что ответчики занимали трехкомнатную квартиру, тогда как им предоставляется двухкомнатная квартира жилой площадью меньше на 7,7 кв. м, что повлечет для них изменение порядка пользования жилым помещением. Приведенные в судебном решении данные о стоимости предоставляемой квартиры подлежали оценке в совокупности со всеми другими

208

доказательствами. Сама по себе стоимость квартиры не является доказательством ее равноценности <1>. -------------------------------<1> БВС РФ. 2002. N 5. С. 22 - 23. Этот пример свидетельствует о том, что нарушению могло подвергнуться не столько право на получение равноценного жилья, сколько законный интерес истцов пользоваться жилым помещением в том же режиме. Действовавшая норма права данный интерес охраняла, несмотря на отсутствие подробных, моделирующих различные ситуации предписаний, способных охватить все обстоятельства, связанные с реализацией, "преломлением" нормы в динамике многочисленных жизненных факторов и обстоятельств. Позиция правоприменителя в приведенном примере "пошла дальше" защиты субъективного права - она защитила целесообразный и адекватный обстоятельствам законный интерес жильцов, соответствующий непосредственно действующим правовым предписаниям. Таким образом, формальное соответствие действий существующим нормам права еще не означает отсутствие возможности отстаивать свои законные интересы. Отметим, что жилищная проблема в целом - благодатная почва для изучения проблем механизма реализации прав и законных интересов участников правоотношений. Актуальность вопроса настолько высока, что 9 декабря 2005 г. депутатами Государственной Думы был адресован запрос Генеральному прокурору РФ в связи с многочисленными нарушениями прав и законных интересов граждан - участников долевого строительства <1>. -------------------------------<1> Парламентская газета. 2005. 16 дек. Зачастую законные интересы требуют своей защиты при неправильном толковании законов или принятии на их основе подзаконных актов, искажающих дух законов. Здесь правоприменитель, будучи профессионалом, должен объективно разобраться, где требуется расширительное толкование позиции субъектов правотворчества, где - ограничительное. К примеру, Закон об основных гарантиях избирательных прав не предусматривает обязанность избирателя, участника референдума представлять в избирательную комиссию документ, подтверждающий причину, по которой ему требуется открепительное удостоверение. Однако нормой закона одного из субъектов Федерации было установлено, что открепительное удостоверение выдается избирателю избирательной комиссией при подтверждении документами указанной заявителем причины, по которой ему необходимо получить это удостоверение для голосования в месте временного пребывания в день голосования. Областной суд отказал А. в удовлетворении требования признать приведенное положение закона недействующим ввиду противоречия федеральному законодательству. Однако Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ признала вывод областного суда ошибочным по причине, которая нами была указана выше <1>. -------------------------------<1> БВС РФ. 2002. N 4. С. 19. Таким образом, дополнительные требования для получения открепительного удостоверения, которые необоснованно могли применяться к гражданам, желающим принять участие в выборах или референдуме, способны были ущемить их законные интересы, касающиеся нежелания разглашать причины, препятствующие явиться в день выборов на свой избирательный участок или вообще вступать в какие-либо объяснения с членами избирательной комиссии. В данном случае сработал восстановительный метод защиты законного интереса, так как изначально в общем виде он предусматривался законодателем, но встретил препятствия на пути своей реализации. Необходимо отметить, что, защищая какой-либо законный интерес правильным толкованием или применением нормы права (не говоря уже о защите самого субъективного права), компетентный орган способствует реализации целого ряда сопутствующих законных интересов, что также чрезвычайно важно. Это справедливо еще и потому, что, если субъект правоотношения испытывает препятствия в реализации одного из своих законных интересов, это автоматически порождает цепочку неудовлетворенных интересов, что только усугубляет ситуацию. Не вдаваясь в полемику относительно того, какие именно факторы и обстоятельства могут вызвать нарушение существующих законных интересов субъектов, ибо их множество, большая часть из которых не поддается прогнозированию и сколь-нибудь эффективной координации, отметим, что часть из них кроется в коллизиях действующего законодательства. Это еще один аспект, который требует вмешательства правоприменителя в целях защиты охраняемых законом интересов. Проиллюстрировать изложенное можно следующим примером.

209

Супруги В. обратились в суд с заявлением об установлении удочерения, также просили об изменении даты и места рождения ребенка. Решением Ишимского городского суда Тюменской области было установлено удочерение Х., родившейся 25 июля 1997 г., супругами В. Девочке изменены фамилия и отчество, место рождения, в изменении же даты рождения было отказано. Президиум Тюменского областного суда протест заместителя Председателя Верховного Суда РФ, в котором ставился вопрос об отмене решения в части отказа изменить дату рождения девочки в связи с нарушением норм материального права, удовлетворил, указав следующее. Как видно из материалов дела, супруги В. воспитывают усыновленного Е., родившегося 8 сентября 1997 г., и установили удочерение в отношении Х., родившейся 25 июля 1997 г. В целях сохранения тайны удочерения они просили изменить дату ее рождения с 25 июля 1997 г. на 8 сентября 1997 г., чтобы дети могли считаться двойней. Согласно п. 1 ст. 135 СК РФ для обеспечения тайны усыновления по просьбе усыновителя могут быть изменены дата рождения усыновленного ребенка, но не более чем на три месяца, а также место его рождения. Однако в абз. 2 этого же пункта указано, что изменение даты рождения усыновленного ребенка допускается только при усыновлении ребенка в возрасте до одного года. В связи с тем, что на момент вынесения решения Х. исполнилось три года, в изменении даты ее рождения судом было отказано. Однако норма абз. 2 п. 1 ст. 135 СК РФ противоречит Конституции РФ (ч. 1 и ч. 2 ст. 19, ч. 1 ст. 23, ч. 1 и ч. 2 ст. 38 и ч. 3 ст. 55), Конвенции о правах ребенка и ряду других документов. Решение суда об отказе в изменении даты рождения ребенка не позволяет сохранить семейную тайну супругов В., так как разница в возрасте усыновленных детей составляет 45 дней, и подлежит в этой части отмене как противоречащее Конституции РФ, которая не была применена судом как акт прямого действия <1>. -------------------------------<1> БВС РФ. 2004. N 4. С. 29. Очевидно, что суд защитил не только право супругов на тайну усыновления, но и целый спектр их законных интересов. Возможно, законодатель посчитал, что вложил в тайну усыновления все необходимые элементы, ее обеспечивающие, которые и являются субъективными правами усыновителей. Однако совокупность сопутствующих факторов и обстоятельств свидетельствует о том, что в конкретном случае усыновители имеют ряд законных интересов, вытекающих из права на тайну усыновления, которые, исходя из действующего законодательства, не могут быть обеспечены. Именно поэтому и была применена Конституция РФ как нормативный акт прямого действия, защищающий неприкосновенность и тайну личной жизни. Подводя промежуточный итог настоящей части исследования, отметим, что защита законных интересов все же теснейшим образом коррелирует не только (и не столько) с духом объективно существующего права, его принципами, но в большей степени с реализацией определенных субъективных прав. Правоприменитель, защищая законные интересы, в чем мы еще неоднократно убедимся, апеллирует не столько к духу права, сколько к его букве, ссылаясь на действующие материальные и процессуальные нормы. Обозначенная закономерность налицо, однако в ней нет ничего зазорного, тем более что сами нормы права продуцируют законные интересы и переводят конкретные социальные потребности субъектов в разряд охраняемых законом стремлений. Статья 4 АПК РФ провозглашает, что заинтересованное лицо вправе обратиться в арбитражный суд за защитой своих нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов, в ст. 199 АПК РФ указывается на то, что заявление о признании ненормативного правового акта недействительным, решений и действий (бездействия) должностных лиц незаконными должно содержать указание на то, какие права и законные интересы заявителя нарушаются. В общей сложности защита законных интересов потенциально обеспечивается многочисленными правовыми актами практически всех отраслей российского права. А это имеет далеко идущие последствия и возможности, чем и надо пользоваться. В принципе действие утратившего силу АПК РФ 1995 г., как и некоторых других нормативных правовых актов, также позволяло вести речь о защите законных интересов. К примеру, практика работы федеральных арбитражных судов активно постулировала тезис о том, что признание ненормативного акта недействительным было возможно в силу как несоответствия последнего закону, так и нарушения им прав и законных интересов юридических лиц <1>. -------------------------------<1> См.: Постановление Федерального арбитражного суда (далее - ФАС) ВосточноСибирского округа от 31 мая 2001 г. N А33-12216/00-С3А-Ф02-1121/01-С1. В настоящее время ссылки в правоприменительных актах на законные интересы стали практически традиционными. Особо показательны в данном отношении упомянутые федеральные арбитражные суды.

210

Нередки случаи рассмотрения арбитражными судами дел о признании ненормативных актов недействительными, если они нарушают законные интересы заявителя <1>, имеют место постановления судов, обязывающие соответствующие инстанции (в том числе и государственные органы) устранять допущенные нарушения как прав, так и законных интересов истцов <2>. Это и можно отнести к мерам по непосредственной защите законных интересов. -------------------------------<1> См.: Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 22 ноября 2004 г. N Ф085541/2004-2114А. <2> См.: Постановление ФАС Северо-Западного округа от 27 сентября 2004 г. N А5650486/03. Зачастую судебные инстанции используют доступные им правовые средства для "наилучшего обеспечения законных интересов" <1>, что также свидетельствует о достаточно явно выраженном приоритете в их работе. Вместе с тем судами справедливо подчеркивается нашедший в законодательстве прямое отражение постулат о том, что, защищая одни законные интересы, нельзя ущемлять другие. Формально этот принцип воплощается в том, что суды не вправе принимать отказ от иска, если это нарушает чьи-либо законные интересы. То же самое касается и заключения мирового соглашения <2>. -------------------------------<1> См.: Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 9 сентября 2003 г. N Ф083428/2003. <2> В ст. 139 АПК РФ сказано, что мировое соглашение не может нарушать права и законные интересы других лиц и противоречить закону. Существуют в судебной практике и решения, которые имеют своим последствием отмену приговоров и передачу дел на новое рассмотрение в случаях, когда участник судебного разбирательства был лишен возможности защищать не только свои права, но и законные интересы <1>. -------------------------------<1> См.: Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 20 января 2005 г. N А69-540/0412-Ф02-5794/04-С2. В накопленной практике защиты законных интересов встречаются и случаи, когда непосредственным предметом рассмотрения судов становилась проверка нарушений как прав, так и законных интересов <1>. -------------------------------<1> См.: Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 25 ноября 2004 г. N А3316685/03-С2-Ф02-4843/04-С1. Таким образом, подчеркнем, что защита охраняемых законом интересов укореняется в правоприменительной практике в качестве ее неотъемлемого элемента. Вместе с тем необходимо отреагировать и на то, что в значительном количестве случаев защита законных интересов лишь предполагается формальным употреблением данного словосочетания наряду с "субъективными правами". В этом опять же нет ничего зазорного, однако правоприменителя не красит страхование себя на случай, если его решение будет способствовать действительной защите непротивоправных стремлений граждан, наряду с закрепленными за ними правомочиями. Охрана и защита законных интересов - не только атрибут эффективного механизма правового регулирования, но и позиции многочисленных государственных структур. Так, в Постановлении Правительства РФ от 29 января 2002 г. N 70 "О Федеральной целевой программе "Старшее поколение" на 2002 - 2004 годы" прямо указано на то, что государство желает активизировать защиту прав и законных интересов своих граждан. Подобная мысль находит свое подтверждение и во многих других нормативно-правовых источниках. Отметим, что действующее законодательство предполагает возможность защиты законных интересов и неопределенного круга лиц. Так, в Обзоре судебной практики Верховного Суда РФ за I квартал 2004 г. отмечается, что прокурор вправе обратиться в суд с заявлением в защиту прав неопределенного круга лиц, например потребителей, своевременно оплачивающих электроэнергию, о признании противоправными действий энергоснабжающих организаций, ограничивающих поставку тепловой энергии <1>. -------------------------------<1> БВС РФ. 2004. N 11. С. 27.

211

Вместе с тем следует подчеркнуть, что приведенное положение с очевидностью предполагает и защиту законных интересов, ибо нарушение права на бесперебойную подачу тепловой энергии влечет за собой невозможность реализации многих охраняемых законом стремлений потребителей, обратиться за защитой которых им не всегда представляется возможным и целесообразным, учитывая наши правоприменительные будни. Данные интересы также охраняются и защищаются. Под неопределенным кругом лиц, в рассматриваемом случае - потребителей, понимается круг лиц, который невозможно индивидуализировать (определить), привлечь в процесс в качестве истцов, обозначить в решении, а также решить вопрос о правах и обязанностях каждого из них при разрешении дела <1>. -------------------------------<1> БВС РФ. 2004. N 11. С. 28. Рассмотренное полномочие прокурора тесным образом коррелирует со ст. 45 ГПК РФ, предусматривающей действия этого должностного лица по защите законных интересов как неопределенного круга лиц, так и конкретных граждан, муниципальных образований, субъектов РФ и Российской Федерации в целом. Примерно на аналогичных позициях основывается Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 г. N 3 "О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц", в п. 2 которого сказано, что судебная защита чести, достоинства и деловой репутации лица, в отношении которого распространены не соответствующие действительности порочащие сведения, не исключается также в случае, когда невозможно установить лицо, распространившее такие сведения <1>. В Постановлении говорится и о том, что "гражданин, в отношении которого в средствах массовой информации опубликованы сведения, ущемляющие его права или охраняемые законом интересы, а также юридическое лицо, если опубликованные сведения порочат его деловую репутацию, имеют право на опубликование своего ответа в тех же средствах массовой информации" <2>. -------------------------------<1> БВС РФ. 2005. N 4. С. 3. <2> Там же. С. 4. Итак, правоприменитель, опираясь на действующее законодательство, признает не только защиту охраняемых законом интересов субъектов правоотношений, но и предполагает определенные для этого способы (меры). В настоящем исследовании подчеркивалось, что защита законных интересов имманентна праву в силу природы последнего, характера воплощения правовых предписаний в условиях действия реальных жизненных факторов и обстоятельств. Вместе с тем повторимся, что гарантии как реализации, так и защиты каждого конкретного законного интереса - не те, что присущи субъективному праву. Они зависят как от целесообразности законного интереса, так и от соответствия последнего смыслу, заложенному в нормы права субъектом правотворчества. Так, в кассационной жалобе адвокат В. просила отменить постановление судьи, считая ошибочным вывод суда о том, что размер оплаты труда адвоката по назначению связывается не с числом подзащитных, а только с количеством дней, затраченных на оказание юридической помощи. Как полагала адвокат В., по смыслу нормативных актов, указанных в постановлении судьи, оплата труда адвоката по назначению подразумевает оказание юридической помощи конкретному лицу. Поскольку она защищала двух обвиняемых, выполнив вдвое больший объем работы и затратив значительные физические и моральные силы, то и оплата должна быть соответственно за двух лиц, а не за одно <1>. -------------------------------<1> БВС РФ. 2005. N 2. С. 18 - 19. Налицо вполне очевидный законный интерес адвоката получить двойную оплату за двойную работу. Однако ее кассационная жалоба осталась без удовлетворения, так как согласно Постановлению Правительства РФ от 4 июля 2003 г. N 400 "О размере оплаты труда адвоката, участвующего в качестве защитника в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия, прокурора или суда" <1> размер оплаты труда адвоката устанавливается исходя из количества дней, затраченных на оказание юридической помощи. -------------------------------<1> СЗ РФ. 2003. N 28. Ст. 2925. В рассмотренном случае правоприменитель не узрел повода защитить интерес адвоката, так как он не в полной мере соответствует действующей норме права, несмотря на то что и являлся вполне целесообразным.

212

Если же норма права допускает наличие законных интересов, которые могут быть спродуцированы заложенными в ней предписаниями, то они должны быть защищены по факту их возникновения. Подтвердить эту мысль можно следующим примером. Как следует из представленных в Конституционный Суд материалов, Б., Н. и С., будучи наследниками первой очереди по закону, приняли наследство по завещанию. Однако налоговая инспекция применила к наследуемому ими имуществу налоговые ставки, предусмотренные для категории "другие наследники" п. 1 ст. 3 Закона РФ от 12 декабря 1991 г. N 2020-1 "О налоге с имущества, переходящего в порядке наследования или дарения" <1>, отказавшись применить налоговые ставки, предусмотренные для категории "наследники первой очереди", поскольку полагала, что очередность наследников предусмотрена только для случаев наследования по закону <2>. -------------------------------<1> Данный Закон в настоящее время утратил силу. См.: Федеральный закон от 1 июля 2005 г. N 78-ФЗ "О признании утратившими силу некоторых законодательных актов (положений законодательных актов) Российской Федерации и внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации в связи с отменой налога с имущества, переходящего в порядке наследования или дарения". <2> См.: Определение Конституционного Суда РФ от 30 сентября 2004 г. N 316-О // ВКС РФ. 2005. N 2. С. 14 - 19. Как указал в своем Определении Конституционный Суд РФ, Законом РФ "О налоге с имущества, переходящего в порядке наследования или дарения" ставки налога дифференцированы в зависимости от стоимости наследственного имущества и очередности призвания наследников к наследованию. Данным Законом не установлены ставки налога с имущества, переходящего в порядке наследования по завещанию. Тем не менее наследнику, призванному к наследованию одновременно по нескольким основаниям, предоставляется возможность принять наследство, осуществив выбор основания наследования (ст. 1152 ГК РФ). "Между тем... налоговые органы исчисляют налог с имущества, переходящего в порядке наследования, по максимальным ставкам - предусмотренным законом для "других лиц" - в отношении близких родственников наследодателя, если они являются наследниками по завещанию, тем самым произвольно применяя к налоговым правоотношениям нормы гражданского законодательства, устанавливающие основания наследования" <1>. -------------------------------<1> Там же. С. 17. Согласно позиции Конституционного Суда РФ такая правоприменительная практика полностью отрицает принцип защиты интересов близких родственников, допуская взимание налога с имущества, переходящего в порядке наследования к близким родственникам, по разным ставкам - в зависимости от гражданско-правового основания наследования ими имущества. Наследование же по завещанию не может являться правовым основанием для ущемления прав и законных интересов наследников по завещанию, относящихся по степени родства к наследникам по закону тех очередей, которые упомянуты в Законе РФ "О налоге с имущества, переходящего в порядке наследования или дарения". Следовательно, положения рассматриваемого Закона не могут служить основанием для применения ставок налогов, установленных для "других наследников", при исчислении ставок налога с имущества, переходящего в порядке наследования, к гражданам, являющимся близкими родственниками, входящими в круг наследников по закону первой и второй очередей и принявших наследство по завещанию <1>. -------------------------------<1> См.: Определение Конституционного Суда РФ от 30 сентября 2004 г. N 316-О. В этом случае были защищены именно законные интересы наследников, так как действующие нормативные правовые предписания не предполагали непосредственного субъективного права последних требовать применения к ним соответствующих налоговых ставок от компетентных органов. Обозначенное стремление опосредовалось законными интересами, которые и были защищены Конституционным Судом, исходя из грамотного (расширительного) толкования как непосредственно действующих предписаний, так и принципов объективного права в целом. Отметим, что законные интересы могут быть ущемлены не только действием (бездействием) каких-либо лиц, коллизией нормативных правовых актов, но и неграмотным толкованием правовых предписаний. Однако эффективность защиты интересов и ее возможность в целом определяется правоприменителем исходя как из целесообразности последних, так и из возможностей, смысла действующего законодательства. Совокупность же сопутствующих удовлетворению каждого

213

конкретного законного интереса факторов и обстоятельств играет в деле их защиты далеко не последнюю роль. Отсутствие гарантированности в реализации законного интереса (по сравнению с субъективными правами участника правоотношения) не может означать ущемления права субъектов на обращение в компетентные органы за их защитой. Тезис находит прямое отражение как в действующем законодательстве, так и в позиции правоприменителя, что очевидно <1>. -------------------------------<1> См., например: Постановление президиума Владимирского областного суда от 19 апреля 2004 г. // БВС РФ. 2005. N 2. С. 24. Не может существовать таких оснований, которые считались бы законными препятствиями для обращения лица в суд для защиты как своего права, так и, что не менее важно, законного интереса. Так, Генеральный прокурор РФ обратился в Конституционный Суд РФ с жалобой, в которой подчеркнул, что п. 3 ст. 26 Федерального закона от 14 марта 2002 г. N 30-ФЗ "Об органах судейского сообщества в Российской Федерации" <1>, не позволяя обжаловать решения квалификационных коллегий судей по существу, нарушает права и свободы граждан, гарантированные Конституцией РФ. -------------------------------<1> СЗ РФ. 2002. N 11. Ст. 1022. Как указал в своем Определении от 16 декабря 2004 г. N 394-О Конституционный Суд РФ, усложненный по сравнению с обычным порядок возбуждения уголовного дела в отношении судей не предполагает их ограждения от ответственности в случае совершения преступления. Вместе с тем решение квалификационной коллегии судей существенным образом затрагивает права и интересы не только судьи, в отношении которого оно принято, но и тех граждан, которые пострадали или могли пострадать в результате его противоправных действий и которые настаивают на возбуждении в отношении судьи уголовного дела <1>. -------------------------------<1> ВКС РФ. 2005. N 2. С. 113 - 120. В силу этого положение п. 3 ст. 26 Федерального закона "Об органах судейского сообщества в Российской Федерации", согласно которому решения квалификационных коллегий судей могут быть обжалованы в суд лишь по мотивам нарушения процедуры их вынесения, не может служить препятствием для судебного обжалования гражданами, пострадавшими от противоправных действий судьи, решений квалификационных коллегий судей об отказе в даче согласия на возбуждение уголовного дела в отношении судьи или на привлечение его в качестве обвиняемого по уголовному делу по мотивам, касающимся существа таких решений <1>. -------------------------------<1> Там же. С. 119. Таким образом, законные интересы, обладая двойственной природой, являясь как особым правовым средством, так и самостоятельным объектом правовой защиты и охраны, играют значительную роль в механизме правового регулирования общественных отношений. Будучи обусловленными флуктуационными факторами существования разнородных правоотношений, законные интересы - тем не менее далеко не случайный способ удовлетворения потребностей субъекта. Их защита, несмотря на усеченную гарантированность по сравнению с субъективными правами, тем не менее - неотъемлемый элемент действующего законодательства. Данные тезисы подтверждаются не только вышеприведенными примерами, но и самим фактом того, что как законодатель, так и правоприменитель признают то, что преступления посягают не только на чьи-либо права, но и законные интересы, а борьба с преступными деяниями одновременно означает защиту законных интересов общества и государства <1>. -------------------------------<1> БВС РФ. 2005. N 4. С. 19. Этим и обусловлена уголовная ответственность за преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях (ст. ст. 201 - 204 УК РФ). Если деяние, предусмотренное указанными статьями, причинило вред исключительно коммерческой организации, не являющейся государственным или муниципальным предприятием, уголовное преследование осуществляется по заявлению этой организации или с ее согласия, однако если деяние причинило вред интересам других организаций, а также интересам граждан, общества или государства, то уголовное преследование осуществляется на общих основаниях (см. примечания 2, 3 к ст. 201 УК РФ) <1>. --------------------------------

214

<1> Подробнее об этом см.: Аснис А. Ответственность за преступления против интересов службы в коммерческих организациях // Законность. 2005. N 5. С. 11 - 13. Таким образом, видим, что защита законных интересов различных субъектов правоотношений может осуществляться и в уголовном порядке. Вне зависимости от того, какой отраслью права осуществляется защита каждого конкретного законного интереса, должно соблюдаться правило, определяющее равные условия для защиты законных интересов граждан. Тем не менее отмеченное не означает равных шансов на удовлетворение охраняемых законом стремлений участников правоотношений, ибо последние обусловливаются различными обстоятельствами, что, в свою очередь, влияет на их целесообразность. Вместе с тем постулат о равных условиях для удовлетворения законных интересов постоянно попирается не только правоприменительной деятельностью, но и самим законодателем, что вызывает массу нареканий. Показательна в этом плане дискуссия относительно целого ряда статей УПК РФ, ставящих потерпевшего и подсудимого в заведомо неравные условия, подрывая основополагающий конституционный принцип равенства всех перед законом и судом и ограничивающих для потерпевших доступ к правосудию <1>. -------------------------------<1> См.: Мачинский В. Конституция и УПК: коллизия законов // Законность. 2005. N 6. С. 5 - 7. Подводя итог изложенному, отметим главное: само право, механизм правового регулирования предполагают защиту законных интересов, как соответствующих действующим в государстве предписаниям стремлений. Это вполне очевидно и объяснимо, ибо правовые нормы предполагают собой далеко не только "статическое" оформление общественных отношений путем указания на требуемые обществом императивы, но и "динамическое" управление конкретными правоотношениями. Система же общественных связей, подверженная влиянию чрезвычайно многообразных флуктуационных факторов, с неизбежностью продуцирует интересы субъектов, не нашедшие своего непосредственного опосредования в нормах права. Эти погрешности и исправляются законными интересами, также правом поддерживаемыми и имеющими шансы на свою реализацию не в ущерб существующему правовому порядку. Для того чтобы возможность реализации законного интереса стала реальностью, а его защита - возможной, интерес все же должен соответствовать смыслу и характеру правовых предписаний и в общем виде подкрепляться зафиксированными правомочиями субъектов в виде их прав. Целесообразность законного интереса - достаточно спорный критерий в плане идентификации эффективности его защиты, тем не менее она является фактором, теснейшим образом коррелирующим с диалектикой личного, общественного и государственного. Многое в вопросах защиты законных интересов связано с позицией правоприменителя. Однако нельзя забывать то, что самозащита законных интересов - важнейший компонент самого права на защиту последних. Далеко не всегда деятельность правоприменителя является гарантом осуществления законного интереса. Во многих случаях субъекты правоотношений сами решают коллизионные вопросы реализации одних законных интересов в ущерб другим. В этом отношении показателен институт договорных отношений, когда субъекты по своему усмотрению придают желаемое ими значение законным интересам друг друга. Вместе с тем свобода договора, самоопределения сторон также охраняется законом (ст. 421 ГК РФ и др.). Справедливо сказано, что "в категории договора наиболее наглядно проявляется вероятностный характер гражданских правоотношений, роль случая как правообразующего фактора. И законодательство стремится учесть эту специфику договора для создания необходимой устойчивости оборота. Устойчивость оборота достигается сочетанием четкости норм института договора и предоставления свободы самоопределения участникам рыночных отношений" <1>. -------------------------------<1> Залесский В.В. Указ. соч. С. 89. Как свидетельствует современная российская правоприменительная традиция, зачастую законные интересы участников правоотношений защищаются опосредованно, косвенно, путем защиты субъективных прав граждан и юридических лиц. Бесспорно, защищая чье-либо право, компетентный орган защищает и массу законных интересов, с данным правомочием субъекта тесно взаимодействующих. Вместе с тем защита именно законных интересов - показатель состояния уровня правовой культуры в обществе и эффективности действующего механизма правового регулирования. Более того, иногда защитить законный интерес не менее важно, чем оказать поддержку субъекту в реализации его права.

215

Защита законных интересов свидетельствует о динамизме права, способности правоприменительных структур участвовать в адаптации правовых предписаний к условиям действующих в обществе реалий. Справедливо в этой связи звучит высказывание Е.А. Лукашевой относительно того, что "права человека не реализуются автоматически даже при благоприятных условиях. Поэтому необходимы усилия и даже борьба человека за свои права и свободы, которая должна органично включаться в систему мер, составляющую в единстве механизм защиты прав человека" <1>. Эту позицию вполне можно экстраполировать и на законные интересы, которые сами собой реализуются лишь в редких случаях. -------------------------------<1> "Круглый стол": "Конституция РФ и совершенствование юридических механизмов защиты прав человека" // Государство и право. 1994. N 10. С. 6. Н.В. Папичев посвятил кандидатскую диссертацию защите прав человека в свете проблемы метода правового регулирования <1>. Подобная постановка вопроса вполне оправдана. Однако призму проведенного анализа вполне можно дополнить исследованием законных интересов, которые являются одним из наиболее действенных юридических средств воздействия на общественные отношения. Другими словами, не будет преувеличением сказать, что защита законных интересов - краеугольный аспект механизма правового регулирования общественных отношений. Погрешности правотворческого и правоприменительного процессов не должны выливаться в ситуацию, когда на основе действующих норм права нельзя реально защитить не только признаваемые законные интересы, но и субъективные права. -------------------------------<1> См.: Папичев Н.В. Защита прав человека и проблема метода правового регулирования: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Волгоград, 2002. В любом случае акцент необходимо установить на том, что по степени защищенности законных интересов субъектов правоотношений можно судить о ценности личности для государства. 5.3. Ответственность за нарушение законных интересов Проблемы правового обеспечения законных интересов непосредственно коррелируют еще с одним немаловажным аспектом - ответственностью за их нарушение. Без преувеличения можно констатировать, что законные интересы нашли свое отражение в нескольких тысячах нормативных правовых актов разного уровня. Более того, данная категория атрибутивна самой нормативной материи права, воздействующей на общественные отношения не только шаблонными заготовками субъектов правотворческого процесса, но и посредством непредсказуемого влияния на сознание, волю и интересы многообразных субъектов. Сказанное логически детерминирует привычное использование "законных интересов" в контексте их охраны и защиты, гарантированности, что также, прямо или косвенно, вытекает из постулатов как законов, так и подзаконных актов. В Законе об арбитражных судах, например, подчеркивается, что задачами арбитражных судов является защита нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов предприятий, учреждений, организаций и граждан, что непосредственно пересекается с подобными же установлениями ст. 2 АПК РФ. В подп. 15 п. 1 ст. 333.36 НК РФ говорится о льготах при защите прав и законных интересов детей, ст. 21 ТК РФ гласит, что работник имеет право на защиту своих трудовых прав, свобод и законных интересов. В ст. 210 ТК РФ сказано, что государство защищает интересы работников, пострадавших от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, а п. 3 ст. 69 Земельного кодекса РФ, наряду со многими другими нормативными правовыми актами, предусматривая право на обжалование действий, ущемляющих законные интересы, косвенно свидетельствует о предполагаемой ответственности за поступки, нарушающие последние. Логически заключить отмеченное выше можно следующим вопросом: предполагает ли прописанная в законодательстве охрана и защита законных интересов конкретные виды ответственности за их нарушение? Предполагает ли вообще защита ответственность? Единственно верный в рассматриваемом контексте алгоритм рассуждений должен выглядеть примерно следующим образом: если государство гарантирует защиту законных интересов, то их нарушение, равно предполагающее и нарушение соответствующих императивных предписаний, касающихся соответствующих вариантов поведения, должно предполагать адекватную реакцию компетентных государственных органов в виде наложения адекватных мер ответственности на виновное лицо. Таким образом, постулат о неизбежной ответственности субъекта, нарушившего охраняемые законом интересы, остается незыблемым.

216

Обозначенный тезис кажется вполне очевидным; в противном случае государственная защита окажется лишь фикцией, формальным безжизненным субстратом, не имеющим шансов быть поставленным во главу угла в механизме правового регулирования разнородных процессов. Ответственность же - основной действующий элемент государственной защиты, наиболее негативное последствие для правонарушителя. Приведенная замкнутая логическая цепочка тем не менее не всегда адекватно экстраполируется на практические отношения. Вероятнее всего, это связано с тем, что провозгласить охрану и защиту законных интересов, определяющих их законодательную гарантированность, - еще не означает обеспечить реализацию каждого возникающего у субъекта правоотношения законного интереса. Данные положения подкрепляет исследование действующих правовых норм. Если защита законных интересов провозглашается повсеместно (сделать это нетрудно), то об ответственности за нарушения законных интересов в нормативных правовых актах практически ничего не говорится. "Ответственность в соответствии с действующим законодательством" - формулировка, в лучшем случае свидетельствующая о негативных последствиях нарушения объекта, правом гарантированного. Тем не менее аспекты, перечисленные выше, вменять в вину любому из субъектов правотворчества нерезонно. Сама природа законных интересов способна объяснить сложившуюся дилемму. Законный интерес защищается как правомерное стремление участника правоотношения, адекватно отражающее воздействующую на его сознание совокупность обстоятельств, сопутствующих удовлетворению той или иной потребности. Этим право страхует свою универсальность. Вместе с тем не всегда возможно обеспечить реализацию того или иного законного интереса; не всякий законный интерес целесообразен, адекватен действующим предписаниям; зачастую неясно, какому из конфликтующих законных интересов компетентный государственный орган должен отдать предпочтение. Данная правовая характеристика изучаемого феномена не позволяет не только прописать законный интерес в действующих нормах (что, как уже отмечалось ранее, переведет его в разряд субъективного права), но и предугадать его появление и возможные способы осуществления субъектами, что заставляет говорить не о видах ответственности за нарушение конкретных законных интересов, а об ответственности за нарушения охраняемых законом интересов в целом, которой не может не быть. Ясно одно - привычное нам употребление словосочетания "юридическая ответственность" не может быть применимо со всеми составляющими его критериями к категории "законный интерес", на что и будет сделан акцент в предлагаемой части исследования. Кроме того, необходимо проанализировать основания применения юридической ответственности к случаям нарушения законного интереса, те составляющие элементы, которые при определенной совокупности факторов образуют состав юридической ответственности. Первое, на что следует обратить внимание, это на то, что юридическая ответственность связана с юридическими предписаниями, с возможностью государственного принуждения в случае поведения, нарушающего указания действующих правовых норм, и с правоотношениями, которые складываются на основе последних в рамках установленных правил поведения. Государство, издавая нормы права, определяет юридическую ответственность субъектов независимо от их воли и желания за их нарушение, эта ответственность носит государственно-принудительный характер. Таким образом, юридическая ответственность связана с определенными лишениями, которые обязан испытывать субъект за поведение, не соответствующее нормам права, а определение юридической ответственности и будет являться определением степени претерпевания соответствующих лишений и неблагоприятных последствий за нарушение требований, содержащихся в этих нормах. Отметим, что законные интересы непосредственно связаны с существующими нормами права, они являются производными от действующих правовых предписаний. (Точнее говоря, законность интересов и гарантированность их охраны в определенных случаях являются производными от норм права, а не сами интересы как социологическая и психологическая категория. Однако в рассматриваемом аспекте целесообразнее и понятнее говорить о производности законных интересов как правовой категории с определенными признаками и структурой от действующих правовых предписаний.) Возникает резонный вопрос: какие требования правовых норм, распространяющих свое действие на характер осуществления законных интересов, нужно нарушить, чтобы наступила юридическая ответственность? Ответ на поставленный вопрос позволит определить основания, по которым наступает ответственность за нарушения законных интересов, и их специфические признаки. Однако, осуществляя подобный анализ, необходимо иметь в виду, что требования правовых норм

217

распространяются лишь на гарантии возможности осуществления законных интересов в определенных случаях (прежде всего, если это не будет направлено в ущерб существующим субъективным правам других лиц), координировать же поведение третьих лиц в соответствии с имеющимися законными интересами субъекта правоотношений наделением его обязанностями совершать какие-либо действия было бы вообще противоправным. Ответственность за нарушение законных интересов носит несколько иной характер, чем ответственность за нарушение субъективных прав. Дело в том, что в правоотношении законному интересу (в отличие от субъективного права) не противостоит конкретная юридическая обязанность. Ему соответствует лишь обязанность общая, неперсонифицированная. И хотя связь их более отдаленная, неопределенная, чем у субъективного права с юридической обязанностью, она все же имеет место, и именно благодаря ей за нарушение законных интересов устанавливается юридическая ответственность. Это позволяет сделать достаточно важный вывод. В соответствии с сущностью, природой и структурой законных интересов требования правовых норм, за нарушение которых может наступить юридическая ответственность, распространяются на такое поведение субъекта, которое не должно активными действиями препятствовать реализации законного интереса третьим лицом, если это не ущемляет его собственные субъективные права и не мешает выполнять возложенные законом либо договором обязанности. Таким образом, подтверждается сам факт правомерности существования ответственности за нарушение законных интересов. Стремление к реализации охраняемых законом интересов - это в любом случае правомерное поведение заинтересованного в чем-либо лица, и препятствовать правомерному, т.е. охраняемому законом поведению уже неправомерно. Сущность законных интересов как правовой категории не предполагает обязанности кого-либо содействовать их реализации своими действиями, способствовать устранению препятствий в стремлении субъекта пользоваться определенными социальными благами. Однако природа правовых норм однозначно предполагает запрет на совершение активных действий, прямо нарушающих охраняемые законом интересы лица. Бездействие субъекта, которое препятствует реализации законных интересов третьим лицом (если это не нарушает его субъективные права, так как существует и преступное бездействие), не может являться основанием для ответственности за нарушение законных интересов. Лицо не обязано содействовать реализации законных интересов кого бы то ни было, как уже отмечалось, поэтому бездействие в данном случае - допустимая форма поведения. Более того, само бездействие и может быть законным интересом лица в виде его реакции на стремление другого человека к обладанию определенными социальными благами. Таким образом, основанием юридической ответственности за нарушение законных интересов являются виновные активные действия лица, прямо направленные на препятствование реализации соответствующих закону стремлений субъекта правоотношений по обладанию определенными социальными благами. В определении было намеренно подчеркнуто: виновные активные действия, - поскольку никто не обязан быть осведомлен о том, чего хочет достичь третье лицо, каковы его стремления, направленные на удовлетворение возникшей потребности, лишь в общих чертах соответствующие известным субъективным правам. Поэтому и ответственность за нарушение законных интересов должна наступать только в том случае, когда заинтересованное лицо обратилось с просьбой или каким-либо другим образом очевидно дало понять контрагенту об осуществлении своих законных стремлений либо по крайней мере об их наличии. Вместе с тем понятие "вина" по отношению к законным интересам - также достаточно условное выражение отношения противостоящих заинтересованному лицу участников правоотношений к его стремлениям. Относительность обозначенной правовой категории очевидна в ее применении к законным интересам, и это вполне справедливо, тем более если мы примем во внимание то, что при нарушении законных интересов субъективное право как таковое вообще не нарушается. Виновные активно совершаемые действия, направленные на нарушение каких-либо законных интересов, можно расценивать как таковые только в том случае, если эти действия не мотивированы собственными законными интересами лица (а доказать обратное, по большому счету, оно всегда сможет). Другими словами, если один законный интерес противоречит другому, то никто не может запретить лицам, ими обладающим, действовать в соответствии со своими стремлениями и добиваться поставленного результата (если опять-таки это не нарушает субъективных прав кого-либо и не мешает выполнять возложенные обязанности). В подтверждение можно привести следующий пример. В настоящее время внедряется практика платного использования водоемов в целях рыбалки (да и любого другого активного отдыха). Понятно, что в таких случаях лица, ответственные за содержание водоема, должны разводить там рыбу в достаточном количестве, для того чтобы

218

платная рыбалка по крайней мере состоялась. В этом случае владельцы водоема, к примеру, заинтересованы в том, чтобы рыбаков было как можно больше, а рыбаки - в том, чтобы поймать как можно больше рыбы (осуществление как первого, так и второго законного интереса, понятно, не гарантировано). Если рыбаки не могут выловить удовлетворяющее их количество рыбы либо вообще поймать что-нибудь (при условии, что ответственные лица действительно разводят в водоеме рыбу и выполняют соответствующие требования), то вряд ли в этом можно обвинять владельцев водоема. Возможно, отдыхающие рыбачат не во время клева либо используют не ту приманку. Здесь ответственности за нарушение приведенных законных интересов рыбаков никто не несет. Такую ответственность можно было бы возложить на хозяев водоема, если бы последние препятствовали пропуску рыбаков на пруд во время повышенного клева либо запрещали ловить на определенный, заранее не оговоренный вид приманки. В изначально же изложенной ситуации имеет место вполне естественное столкновение законных интересов при отсутствии виновной в этом стороны. Это еще раз подчеркивает необходимость доказывания вины стороны, нарушившей чейлибо законный интерес, и одновременно сопутствующие этому объективные трудности. Тот фактор, что ответственность - неотъемлемое следствие виновного противоправного поведения лица, подтверждает основной принцип юридической ответственности - ее обоснованность. Обоснованность - процессуальная сторона юридической ответственности, заключающаяся в установлении факта совершения лицом конкретного правонарушения как объективной истины. Правонарушение лица, нарушившего законные интересы другого, будет заключаться в препятствовании правомерному поведению последнего, на осуществление которого он имеет полное право. В этой связи термин "правонарушение" по отношению к законным интересам также необходимо трактовать расширительно, с известными указанными выше оговорками. Однако стоит отметить и то, что, как правило, законные интересы ущемляются не сами по себе, не изолированно от принадлежащих субъекту прав. Именно ущемление в определенных правах участника правоотношения и приводит, как следствие, к ущемлению его законных интересов. Другими словами, нарушение субъективных прав лица практически однозначно приводит к ущемлению целого ряда его законных интересов, однако имеют место случаи препятствования в осуществлении лицом своих законных интересов без нарушения или оспаривания его субъективных прав. Ответственность за нарушение законных интересов применяется и может применяться далеко не всегда. Причина этому достаточно банальна - большинство существующих и реализуемых законных интересов нарушаются невиновно, что исключает применение юридической ответственности. Существенное отличие рассматриваемой правовой категории от смежных с ней как раз и заключается в огромной вероятности невиновного нарушения охраняемых законом интересов. Это вполне обоснованно, так как участники разного рода правоотношений могут даже не предполагать о наличии законных стремлений друг друга и о возможных способах удовлетворения возникших у них потребностей. Если в отношении существования субъективных прав действует "презумпция знания", заключающаяся в том, что контрсубъекты обязаны знать и уважать права другого, зафиксированные в законе, а их незнание не освобождает от ответственности за нарушения последних, то по отношению к законным интересам справедливым будет говорить о существовании "презумпции незнания", которая выражается в невозможности учета и осознания всех тех соответствующих закону стремлений субъекта, которые он предпринимает попытки реализовать. Это и приводит к тому, что большинство законных интересов ущемляется невиновно (что, однако, отнюдь не снижает актуальности и необходимости их защиты и шансов на обращения в компетентные органы, которые должны увенчаться успехом). Исходя из изложенного, можно прийти к достаточно простому и очевидному выводу: для полноценной и эффективной реализации законных интересов заинтересованному субъекту необходимо самому ограждать их осуществление от разнообразных нарушений, так как законодатель и правоприменительные органы позаботились об этом лишь в самых общих чертах, своевременно осведомлять противостоящих участников правоотношений о своих намерениях и самостоятельно использовать имеющиеся правовые средства "самозащиты". Подобные нюансы и вкладываются в понятие "простая юридическая дозволенность", применяемое для характеристики сущности законных интересов. Для правонарушителя ответственность всегда выражается в возлагаемой на него обязанности претерпевать неблагоприятные последствия своего деяния. Однако стоит еще раз подчеркнуть, что лицо, нарушившее законные интересы кого-либо, не всегда является правонарушителем (ведь в рассматриваемом случае все-таки нарушается интерес, соответствующий закону, но никак не субъективное право участника правоотношения). Даже если данное деяние совершено виновно, то степень ответственности за его совершение, понятно, должна соответствовать характеру общественной опасности последнего. Именно это и

219

накладывает специфику на вид и меру ответственности, применяемой за нарушение законных интересов. Ответственность за нарушение законных интересов наступает только в том случае, если в рассматриваемом деянии не обнаружены признаки состава преступления или правонарушения, ответственность за которые предусмотрена различными отраслями права в связи с его посягательством на субъективное правомочие участника правоотношения. Вместе с тем ответственность за нарушения законных интересов производна от существующих субъективных прав и обязанностей субъектов. К примеру, ст. 52 Воздушного кодекса РФ устанавливает положение, согласно которому в целях защиты прав и законных интересов граждан, обеспечения обороны страны и безопасности государства не допускаются забастовки или иное прекращение работы (как средство разрешения коллективных и индивидуальных трудовых споров и иных конфликтных ситуаций) авиационным персоналом гражданской авиации, осуществляющим обслуживание (управление) воздушного движения. Правило свидетельствует о том, что неопределенно широкий круг законных интересов как граждан, так и государства защищается нормой, запрещающей забастовки авиационного персонала. Соответственно, ответственность в этом случае предусматривается не столько за само нарушение законных интересов, сколько за их нарушение именно соответствующим действием (забастовкой). Это и есть то, что воплощает собой "классическую" косвенную, производную защиту законных интересов. В рассматриваемом примере бастующий персонал будет отвечать скорее не за ущемление законных интересов потенциальных пассажиров, но за нарушение императивной нормы, забастовки данных лиц запрещающей. Нет оснований утверждать, что в подобном случае не наступит ответственность за нарушение законных интересов. Да, она предусмотрена, но ровно настолько, насколько стюардесса будет отвечать за нарушение законного интереса пассажира пить горячий напиток, предложив ему холодный кофе. Косвенная защита законных интересов - один из критериев оценки ответственности за их нарушение. Статья 29.7 КоАП РФ косвенно защищает законный интерес участников административного процесса в использовании свидетельских показаний отсутствующего субъекта. Как указывается в Обзоре законодательства и судебной практики Верховного Суда РФ за II квартал 2004 г., согласно положениям п. п. 4 и 6 ч. 1 ст. 29.7 КоАП РФ в случае невозможности явки свидетеля, предупрежденного об административной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, судья, орган, должностное лицо, уполномоченное рассматривать дела об административных правонарушениях, вправе по ходатайству лиц, участвующих в деле, и по собственной инициативе огласить показания этого свидетеля при рассмотрении дела об административном правонарушении <1>. -------------------------------<1> БВС РФ. 2005. N 1. Рассмотренная позиция законодателя защищает законный интерес участников административного процесса использовать свидетельские показания лиц, не имеющих возможности присутствовать на процессе. Это именно законный интерес, но не субъективное право, ибо уполномоченное лицо вправе огласить соответствующие показания, но не обязано это делать. Нарушение законного интереса не повлечет ответственности соответствующего должностного лица, ибо должностные обязанности по ведению процесса им не нарушаются, несмотря на наличие ущемленного законного интереса, изначально имеющего шансы на свою реализацию. То, что ответственность за нарушение законных интересов наступает далеко не с необходимостью, свидетельствует и следующий пример. Законный интерес Б.И. Науменко стать судьей и сдать квалификационный экзамен был нарушен, что повлекло обращение последнего в Верховный Суд РФ с жалобой на решение Высшей квалификационной коллегии судей, не рекомендовавшей его на должность судьи <1>. Вместе с тем из норм закона не вытекает обязанность квалификационной коллегии судей принимать только положительные заключения в отношении претендента на должность судьи. Квалификационная коллегия оценивает совокупность всех обстоятельств, характеризующих личность кандидата. Если же при этом ущемляются законные интересы последнего, то ответственность за это компетентный орган не несет. -------------------------------<1> См.: Обзор деятельности Высшей квалификационной коллегии судей РФ и квалификационных коллегий судей общих, военных и арбитражных судов, а также впервые

220

сформированных квалификационных коллегий судей субъектов РФ за 2003 г. // Российская юстиция. 2004. N 5. Вместе с тем известно положение ст. 2.9 КоАП РФ, говорящее о том, что при малозначительности совершенного правонарушения судья, орган, должностное лицо, уполномоченные решить дело об административном правонарушении, могут освободить лицо, совершившее административное правонарушение, от административной ответственности и ограничиться устным замечанием. Таким образом, право компетентного лица, но не обязанность ограничиваться устным замечанием определяет законный интерес (но не субъективное право) виновной стороны в освобождении от административной ответственности. Тем не менее арбитражный суд признал незаконным и подлежащим отмене постановление о привлечении к административной ответственности индивидуального предпринимателя за нарушение требований пожарной безопасности на основании ч. 1 ст. 20.4 КоАП РФ в связи с тем, что несущественные нарушения правил противопожарной безопасности, выявленные в ходе проверки, были сразу устранены. Отрицательные последствия из-за допущенного правонарушения не наступили, виновное лицо ранее к административной ответственности не привлекалось <1>. -------------------------------<1> См.: Анохин В. Вопросы оспаривания решений административных органов о привлечении к административной ответственности предпринимателей // Хозяйство и право. 2004. N 8. С. 52. В рассмотренном примере был защищен целесообразный и разумный законный интерес предпринимателя, что повлекло отмену постановления о привлечении его к административной ответственности. Таким образом, совокупность сопутствующих реализации законного интереса факторов и обстоятельств играет важнейшую роль не только при осуществлении конкретного стремления субъекта, но и при рассмотрении вопросов об ответственности за его нарушение. Однако следует отметить и то, что ответственность за нарушение законных интересов может коррелировать не только с предписанными нормативными правовыми актами правилами поведения, но и с установленными договором обстоятельствами. Договор - достаточно универсальная форма защиты законных интересов участников правоотношения, предполагающая и определенные самими сторонами меры ответственности за их нарушение. Ответственность лица, виновно нарушившего законный интерес, может выражаться в том, что оно будет обязано: 1) прекратить действия, препятствующие реализации законного интереса субъекта. Это выступает действенной мерой ответственности, поскольку воздействие на поведение субъекта связано с влиянием и на его законные интересы, что в каждом конкретном случае способно выступать весьма эффективным ограничивающим фактором. Если же действие, которое препятствует реализации законного интереса одного субъекта, является способом и формой реализации охраняемых законом интересов другого - это уже приводит к конфликту законных интересов, который должен разрешаться субъектами либо самостоятельно, либо при помощи компетентных органов. Подобные ситуации конфликтов законных интересов возникают повсеместно. Здесь важным является именно ограничивающее воздействие на поведение контрсубъектов как мера ответственности за нарушение чьих-либо законных интересов. Даже если отмеченная мера и ущемит законные интересы другого лица, то это будет той степенью претерпевания неблагоприятных последствий, которая и заложена в юридической ответственности как правовом институте; 2) возместить прямой ущерб, который был нанесен лицу в результате препятствования осуществлению его интересов. Несмотря на то что доказать вероятность такого ущерба достаточно сложно, он вполне может быть причинен субъекту в результате невозможности реализации определенных соответствующих закону стремлений; 3) возместить моральный ущерб. Если материальные потери, вызванные нарушением законного интереса, обосновать достаточно сложно, то моральный вред в случае ущемления действительно целесообразных и разумных законных интересов, как правило, очевиден. Препятствование удовлетворению возникшей потребности всегда связано с резким недовольством субъекта, его переживаниями. Тем более это справедливо, если речь идет о невозможности удовлетворить законные потребности правомерным поведением по чьей-либо вине. Компенсация морального вреда будет одновременно выступать и мерой наказания виновного лица и наиболее действенным возмещением неполученного тому, чьи законные интересы были ущемлены.

221

Ответственность за нарушение законных интересов может выражаться и другими способами воздействия на участников отношений. Специфика исследуемого вида ответственности заключается в том, что на нарушителя законного интереса могут возлагаться дополнительные обязанности совершить какое-либо действие, ему может быть вынесено предупреждение компетентных органов о недопустимости подобного варианта поведения, могут использоваться и другие рычаги ограничивающего воздействия. Основным принципом ответственности за нарушение законных интересов является то, что она не должна ущемить в реализации законных интересов или в каких-либо правах нарушителя в большей степени, чем был причинен ущерб или неудобства потерпевшему лицу. Основной чертой данного вида ответственности является то, что она позволяет заинтересованному субъекту реализовать охраняемый законом интерес (это является первоочередным приоритетом) и наказать нарушителя законного интереса (это уже ретроспективный аспект ответственности, имеющий второстепенный характер). Более серьезные меры ответственности за нарушение или ущемление кого-либо в реализации его охраняемых законом интересов, чем те, которые описывались ранее, не могут применяться в принципе, так как они уже предусмотрены отраслевыми нормами права, действующим законодательством за нарушения субъективных прав, либо конкретных положений нормативных актов, что, понятно, не идет в сравнение с нарушением законных интересов. В контексте всего изложенного выделим следующие основные цели существования юридической ответственности за нарушение законных интересов. Цель 1. Содействие реализации законных интересов субъекта, устранение препятствий, возникающих по вине различных участников правоотношений на пути осуществления соответствующих закону и им не запрещенных стремлений. Отмеченная цель является приоритетной, играющей наиболее заметную и значимую роль в правообеспечительном механизме реализации законных интересов. Цель 2. Воздействие на нарушителя интересов на основе возможности государственного принуждения и властных полномочий органов, компетентных участвовать в развитии определенных отношений. Данное воздействие воплощается в жизнь в виде применения к нарушителю обязанности претерпевать (испытывать) неблагоприятные последствия за совершенные деяния. Это позволяет: а) восстановить нарушенную справедливость и вернуть баланс существующим общественным связям и отношениям; б) осуществить карательный аспект ответственности по отношению к виновному лицу, что присуще ответственности любого вида, в том числе и ответственности за нарушение законных интересов. Цель 3. Предупреждение более опасных правонарушений, которые могут выразиться в ущемлении субъективных прав и нарушениях конкретных предписаний и требований нормативных правовых актов. Меры воздействия на субъекта, нарушающего чей-либо законный интерес, являются своеобразным сигналом к анализу им своих действий и прекращению определенного поведения. В этом также заключается и предупредительная, профилактическая функция ответственности за нарушения законных интересов. Цель 4. Обеспечение баланса в сосуществовании различных законных интересов в обществе, даже тех, которые взаимоисключают друг друга. Понятно, что даже в самом простом правоотношении, где друг другу корреспондируют не только права, но и обязанности, законные интересы его участников будут практически наверняка находиться в противоборстве. Однако существование юридической ответственности выступает в роли правового средства, с одной стороны, обеспечивающего понимание и терпимость к законным интересам контрсубъекта, с другой - сдерживающего борьбу интересов с использованием незаконных методов и средств. Таким образом, ответственность за нарушение законных интересов позволяет говорить о рассматриваемой категории именно с позиций полноценного института сложившейся правовой системы. Считаем необходимым отметить и то, что ответственность за нарушения законных интересов также реализуется посредством административного, гражданского, уголовного законодательства, а также мер дисциплинарного воздействия на нарушителя. Здесь вполне очевидно вырисовывается взаимосвязь сказанного с самим существованием законных интересов в различных отраслях права, о чем ранее уже говорилось. Однако нельзя путать две вещи: 1) отражение и охрану законных интересов данными отраслями права путем законодательного закрепления определенной совокупности субъективных прав, которые и позволяют существовать самой возможности реализации законных интересов; 2) применение мер ответственности, предусмотренных в отраслях права к нарушителю не субъективных прав, а законных интересов. Гражданское, административное, уголовное право охраняют и защищают законные интересы, многие нормы этих отраслей прямо помогают им реализовываться.

222

Вместе с тем ответственность, особенно ответственность уголовная, предусмотрена исключительно за совершение преступлений, но не за противоборство чьим-либо законным интересам. Отсюда с достаточной степенью очевидности следует тот факт, что вышеперечисленные отрасли права способствуют реализации законных интересов, последние ими непосредственно охраняются, однако вся тяжесть атрибутивной отраслям ответственности за нарушения законных интересов на виновного в этом субъекта правоотношений не может быть наложена, так как он, не нарушая материальных и процессуальных норм, нарушает лишь простые правовые дозволенности, которые тем не менее законом охраняются, но несколько иными методами. Далее считаем целесообразным остановиться на проблемах применения института ответственности за нарушения законных интересов и предложить конкретные шаги по оптимизации данного механизма. 1. В настоящее время отсутствует законодательно обоснованная доктрина ответственности за нарушения законных интересов, не обозначены ни ее структура, ни виды, ни механизм применения в отдельных случаях. Понятно, что законные интересы в отличие от субъективных прав, не могут непосредственно вытекать из правовых актов, поэтому и ответственность за их нарушения четко определить также практически невозможно. Однако должны быть разработаны общие начала ее применения, принципы возложения и пределы осуществления. Это чрезвычайно важно, и отсутствие подобных положений существенно затрудняет работу правоприменительных структур по делам, вытекающим из нарушений охраняемых законом интересов. Законодателю необходимо не только правильно обозначить саму категорию "законный интерес" (что также пока не сделано), но и определить основные виды ответственности, которые могут применяться за его нарушение, пределы возложения определенных обязанностей на виновного субъекта. Помимо сказанного, Конституционному, Верховному и Высшему Арбитражному Судам РФ важно активизировать разъяснительную работу по доведению до сведения всех инстанций практики рассмотрения споров, связанных с нарушением законных интересов, и определения степени ответственности виновной стороны. 2. При рассмотрении случаев, связанных с проблемами реализации законных интересов и аспектами применения адекватных мер юридической ответственности, необходимо обращать внимание на тот фактор, что зачастую имеет место не виновное ущемление какой-либо стороны в своих законных стремлениях, а жизненное, правовое противоборство различных участников правоотношений, занимающих различные позиции. Здесь особенно актуальной задачей, стоящей перед правоприменительными органами, является правильная и объективная оценка ситуации, с тем чтобы не пойти на поводу ни у одной из сторон и не форсировать события, развивающиеся в нормальном русле. Понятно, что бывают и тупиковые ситуации, когда стороны действительно обоюдно виновны и необходимо вмешательство компетентных органов. Однако существует и масса злоупотреблений, опирающихся на возможность защиты своих якобы нарушенных законных интересов. В таком случае очень важно грамотно и объективно пользоваться институтом ответственности, с тем чтобы не перегнуть палку и не ограничить кого-либо из субъектов в реализации своих желаний. 3. Отмеченное во многом упирается в проблематичность установления действительно виновной стороны в ущемлении чьих-либо охраняемых законом интересов. Во-первых, чрезвычайно трудно установить саму вину в нарушении интересов субъекта; во-вторых, в отдельных случаях виновная сторона может достаточно легко опровергнуть выдвигаемые против нее обвинения, ссылаясь на свои интересы и обязанности. 4. В случае нарушения законных интересов сложно подобрать ту меру ответственности, которая бы соответствовала характеру совершенного деяния и его последствиям. Зачастую ущемляется "всего лишь" законный интерес, а последствия этого выражаются в нанесении чрезвычайно серьезного как морального, так и материального ущерба стороне. Меры ответственности, которые вправе применить компетентный орган, вряд ли могут восстановить нарушенный баланс и справедливость. Исходя из этого, законодателю необходимо задуматься и над тем, как сопоставить меры юридической ответственности за нарушение охраняемых законом интересов с последствиями, вызванными деянием, более тщательно анализировать причинно-следственные связи в рассматриваемом институте. Таким образом, становится очевидным, насколько важен институт юридической ответственности для полноценного обеспечения реализации охраняемых законом интересов при одновременном существовании ряда достаточно сложных и комплексных проблем, связанных с его практическим применением в реальных жизненных ситуациях. Глава 6. ПРАВОВАЯ ПОЛИТИКА В СФЕРЕ ЗАКОННЫХ ИНТЕРЕСОВ

223

Правовая политика справедливо рассматривается как "научно обоснованная, последовательная и системная деятельность уполномоченных субъектов (прежде всего государственных и муниципальных органов власти) по созданию эффективного механизма правового регулирования, по цивилизованному использованию юридических средств в достижении таких целей, как наиболее полное обеспечение прав и свобод человека и гражданина... формирование правовой государственности и высокого уровня правовой культуры" <1>. -------------------------------<1> Малько А.В., Шундиков К.В. Указ. соч. С. 213. Создание эффективного механизма правового регулирования и цивилизованное использование юридических средств в достижении благих для каждого участника правоотношения целей являются основными, сущностными составляющими правовой политики. Используя в рассуждениях простую дедукцию, считаем целесообразным отметить, что механизм правового регулирования, в свою очередь, - это система правовых средств, организованных наиболее последовательным образом в целях преодоления препятствий, стоящих на пути удовлетворения интересов субъектов права. Понятно, что подход к интересам субъектов права должен предполагать расширительное толкование данного словосочетания, под которым нужно понимать как непосредственно законные интересы участников правоотношений, так и их субъективные права. Однако сказанное отнюдь не умаляет значимости тех интересов, которые соответствуют принципам объективно существующего права и реализуются не противоречащими закону способами, хотя непосредственно и не зафиксированы в конкретно определяемых законом субъективных правомочиях (т.е. речь идет о законных интересах). Другими словами, те препятствия, которые стоят на пути реализации законных интересов участников правоотношений и представляют собой "цель на поражение" для эффективно действующего механизма правового регулирования. Далее отметим, что юридические средства - это совокупность правовых инструментов и форм правореализационной практики, с помощью которых удовлетворяются интересы субъектов права и обеспечивается достижение социально полезных целей <1>. -------------------------------<1> См.: Малько А.В., Шундиков К.В. Указ. соч. С. 67. Юридические средства имеют основной характеризующий их суть критерий - достижение целей, стоящих перед правом в целом. "Правовые инструменты выражают собой все обобщающие правовые способы обеспечения интересов субъектов общественных отношений, достижения поставленных целей (в этом социальная ценность данных образований)" <1>. -------------------------------<1> Там же. С. 69. Есть все основания утверждать, что юридические средства должны всемерно содействовать и предполагать в силу самой своей правовой природы удовлетворение того, что: а) соответствует духу и принципам, нормам права; б) находится в сфере правового воздействия на общественные отношения и не может существовать без сопоставления с действующими правовыми предписаниями; в) выступает в качестве самостоятельного элемента правового статуса личности; г) представляет собой наиболее распространенную форму юридических дозволений, проявляющихся там, куда конкретным нормам права, за которыми стоят определенные права и обязанности, вход заказан в силу существования в правовом государстве такого его элемента, как гражданское общество; д) является объектом правовой охраны и защиты и гарантируется государством. Приведенные характеристики являются не чем иным, как признаками законных интересов. Таким образом, правовая политика в силу своей природы и социального назначения предполагает содействие оптимальному и соответствующему целесообразным приоритетам общественного развития удовлетворению законных интересов. Более того, законные интересы представляют собой объект механизма правового регулирования (с точки зрения инструментального подхода к последнему), а система правовых (юридических) средств, будучи рабочей основой реализации правовой политики, призвана устранять препятствия, стоящие на пути реализации законных интересов участников правоотношений. Н.И. Матузов отмечает, что правовая политика - это политика, основанная на праве. В более широком плане она представляет собой комплекс мер, идей, задач, целей, программ, методов, реализуемых в сфере действия права и посредством права <1>. -------------------------------<1> См.: Матузов Н.И. Общая концепция и основные приоритеты российской правовой политики // Правовая политика и правовая жизнь. 2000. N 11. С. 28.

224

Законные интересы - это категория, которая в любом случае находится в сфере действия права, и само ее существование возможно в силу наличия у участников правоотношений определенных субъективных прав и обязанностей (несмотря на то что самим законным интересам обязанность кого-либо совершить определенное действие по отношению к заинтересованному лицу как таковая не корреспондирует). Правовая политика - это и комплекс целей, реализуемых посредством права. Здесь можно обратить внимание на следующие аспекты: 1) цель любого участника правоотношения может быть достигнута в том числе и путем реализации как его субъективных прав, так и законных интересов. Законные интересы, кстати говоря, опосредуют гораздо большее количество соответствующих праву стремлений субъекта, имеющих целью обладание определенным социальным благом, нежели субъективные права. В любом случае значительное количество целей участников правоотношений достигается посредством удовлетворения тех или иных законных интересов, т.е., по большому счету, посредством права. Отмеченное, помимо прочего, подтверждается тем, что законный интерес вне сферы действия права и правовых средств реализоваться не может; 2) одно из направлений механизма правового регулирования заключается в том, чтобы участники правоотношений смогли реализовать поставленные перед собой цели ("вписывающиеся" в принципы объективно действующего права) соответствующими закону способами. У правовой политики также существуют свои цели. Однако вряд ли все они могут считаться реализованными, если большинство нормальных стремлений участников правоотношений не могут осуществиться в силу каких-либо причин. Поэтому говорить о комплексе целей, стоящих перед механизмом правового регулирования да и правовой политики в целом, удовлетворяемых посредством права, можно тогда, когда законные интересы не останутся за бортом правового регулирования и без должного внимания со стороны правоприменительных структур в процессе своей реализации. Приведенные выше суждения вновь обращают внимание на тесную связь между реализацией законных интересов и осуществлением правовой политики в государстве. Вполне можно согласиться с утверждением, что "правовая политика - это деятельность государства, направленная на развитие системы законодательства, применение и охрану права" <1>. Таким образом, глубоко продуманный подход к применению права со стороны компетентных структур позволит оптимизировать процессы и в сфере реализации законных интересов. -------------------------------<1> Демидов А.И. Правовая политика: от России уголовной к России безопасной // Правовая политика и правовая жизнь. 2000. N 11. С. 43. Применение права - это не только сугубо формализованное использование нормативных предписаний по отношению к конкретным правоотношениям, но эффективное их преломление, направленное на разрешение в том числе любых коллизионных ситуаций, которые могут возникнуть в реальной жизни. Применение права - это нечто большее, чем просто применение шаблона в виде нормы к какому-либо общественному отношению. Правоприменительный процесс - сложнейшая система взаимосвязей между объективно существующим правом, развитием определенного правоотношения в каждом конкретном случае и теми препятствиями, которые затрудняют или делают невозможной реализацию как субъективных прав, так и наполняющих правовое пространство законных интересов. Правоприменительный процесс без целенаправленного его совершенствования как одного из важнейших направлений правовой политики будет малоэффективным даже по отношению к реализации субъективных прав, не говоря уже о законных интересах. В действительности же законные интересы, будучи определенной формой выражения юридических дозволений, должны иметь все основания к использованию гарантированной возможности своей реализации. Все соответствующие принципам права стремления участников правоотношения не могут быть реализованы в силу как экономических, социальных, юридических причин, так и понятной диалектики интересов личности, общества и государства, закономерной противоречивости законных интересов даже у тех участников правоотношения, которые, казалось бы, обладают равными правами и возможностями. Однако каждый из субъектов права, пытающийся добиться реализации своих законных стремлений, должен иметь возможность на использование действующего юридического инструментария для гарантированной законом попытки получить желаемый результат. Невозможность реализовать определенный законный интерес должна быть объективной, основанной как на характере развития правоотношения, так и на совокупности сопутствующих реализации законных интересов факторов и обстоятельств, а не являться результатом неграмотного правоприменения и нежелания компетентных структур вникать в ситуацию, в которой нарушаются не субъективные права, но производные от них законные интересы граждан.

225

Необходимо четко осознавать тот факт, что нельзя говорить об осуществлении в обществе правовой политики и тем более разрабатывать критерии оценки ее эффективности, когда законные интересы, представляющие собой чрезвычайно распространенную форму выражения правомерных стремлений субъектов правоотношений, не рассматриваются в качестве инструмента к достижению сбалансированности в общественных отношениях. Законные интересы - это те же субъективные права, только в усеченном виде, поэтому отрицать теснейшую взаимосвязь между всеми направлениями осуществления правовой политики и законными интересами было бы также беспочвенно, как и отрицать связь между правовой политикой и правом. С каких бы исследовательских позиций нами ни рассматривалось понятие правовой политики, ее теснейшая связь с механизмом реализации законных интересов будет очевидной. Так, А.П. Коробова считает, что по своей природе "правовая политика представляет собой деятельность государства, индивидов и их объединений в сфере правового регулирования" <1>. Вряд ли можно осуществить подобное регулирование, игнорируя интересы участников правоотношений, характер и используемые способы их реализации. Если правовое воздействие на общественные отношения, которое в том числе призвано выполнять и ряд функций по оптимальному регулированию социальных процессов в обществе, оперирует в качестве главного своего инструмента субъективным правом, то, понятно, оно должно делать соответствующий приоритетный акцент и на законные интересы, с тем чтобы в самом инструментарии воздействия на общественные процессы соблюдался требуемый и необходимый баланс. -------------------------------<1> Коробова А.П. О понятии и природе правовой политики // Правовая политика и правовая жизнь. 2003. N 1. С. 33. Н.В. Исаков справедливо отмечает, что, прежде чем политика станет правовой, само право должно стать политическим, т.е. оно должно обладать свойствами политики, отражать ее сущность, понимать ее цели, задачи и стратегическую направленность, а политика, обладая юридическими свойствами, входит в пространство, где существующие и возникающие отношения, интересы, связи, противоречия объективно нуждаются в опосредовании и в своем разрешении правовыми средствами <1>. -------------------------------<1> См.: Исаков Н.В. Теоретико-методологические основы правовой политики // Правовая политика и правовая жизнь. 2003. N 1. С. 17. Законные интересы в силу их противоречивости в любом из правоотношений, постоянной диалектики, присущей самой природе рассматриваемых юридических дозволений, нуждаются именно в системном регулировании, опосредовании со стороны правовых механизмов. Поэтому право, для того чтобы оно могло явиться на деле краеугольной основой правовой политики, должно привнести в ее осуществление необходимость в оптимизации средств, направленных на упорядочение реализации законных интересов участников правоотношений. С высказанной выше позицией созвучна мысль Н.И. Матузова о том, что с известной долей условности сегодня можно говорить о появлении политического права. "Право является средством достижения политического компромисса, баланса интересов различных общественнополитических сил, их устремлений" <1>. Баланса же интересов различных общественнополитических сил можно достичь, учитывая характер законных интересов участников правоотношений и используя последние в качестве средства осуществления правовой политики. -------------------------------<1> Матузов Н.И. Право в политическом измерении // Правовая политика и правовая жизнь. 2002. N 1. С. 5. Тем не менее стоит иметь в виду и то обстоятельство, что право никогда не стояло и не стоит полностью в стороне от политики, оно в силу своей природы и предназначения не может быть абсолютно аполитичным. Во-первых, право - регулятор общественных отношений, выработанный обществом инструмент согласования различных интересов, а одним из основных элементов политики и является организующее, властное воздействие одного субъекта на другого. Регулировать, воздействовать в рамках определенных координирующих начал на общественные отношения с учетом складывающихся определенным образом факторов и обстоятельств - та общая черта, которая присуща и праву, и политике. Во-вторых, политика, не основанная на праве, не может служить инструментом в достижении социального равновесия, при согласовании индивидуальных, общественных и государственных интересов, а значит, управленческий ресурс ее воздействия будет в значительной степени

226

однобоким и преследование стратегических целей, в основе которых находилось бы стремление к общественному балансу, окажется под большим вопросом. Можно согласиться с тем, что смысл правовой политики состоит в том, чтобы: а) "заставить" право как статичное явление более активно и целеустремленно работать на общество; б) широко использовать социальные ценности политики и одновременно держать ее в границах правового поля <1>. -------------------------------<1> См.: Исаков Н.В. Правовая политика России: теоретические аспекты. Саратов, 2003. С. 23. Приведенное нами ранее соотношение законных интересов и правовой политики, которое необходимо было проследить для дальнейшего непосредственного анализа правовой политики в сфере реализации законных интересов, обращает внимание на следующее. Осуществление правовой политики в современном обществе и реализация законных интересов участников правоотношений - два взаимосвязанных процесса. Данная взаимосвязь проявляется: 1) в создании правовой политикой механизма правового регулирования, призванного содействовать реализации целесообразных интересов всех участников правоотношений; 2) в использовании правовой политикой юридических средств, которые должны нейтрализовать препятствия, стоящие на пути реализации субъектом своих интересов, основанных на праве; 3) в необходимости действенного управления процессами правового развития конкретной страны, повышении степени упорядоченности и организации юридического бытия, чего невозможно добиться без учета разнородных законных интересов, существующих в обществе. Правовая политика призвана вырабатывать и реализовывать правовые идеи как стратегического, так и тактического характера. Для придания им социальной востребованности и обусловленности они должны определенным образом соотноситься с законными интересами участников правоотношений, что в итоге не приведет к их отторжению и изоляции от реально существующих общественных процессов. Помимо перечисленных взаимосвязей, между осуществлением правовой политики и законными интересами существует и определенная взаимозависимость. Степень эффективности правовой политики будет зависеть от оптимальности механизма правового регулирования, направленного на проблемные аспекты реализации законных интересов. Гарантировать возможность реализации всех законных интересов не представляется объективным и целесообразным, однако система юридических средств, призванная обеспечивать баланс в общественных отношениях воздействием на законные интересы участников правоотношений, должна работать в четком соответствии с приоритетными направлениями развития правового государства. Законные интересы - категория в целом несколько ущербная. Не каждый законный интерес может и должен реализоваться в результате определенного поведения субъекта правоотношений. Это естественно настолько, насколько и само право, будучи совокупностью воль членов одного общества, в то же время не способно абсолютно полностью удовлетворить интересы всех и каждого. Право - это определенный компромисс между свободой каждого и необходимостью жить в организованном обществе, подчиняющемся единым и целесообразным установкам. Примерно та же ситуация наблюдается и с законными интересами. Они - атрибут определенной деятельности участника правоотношений, изменяющийся в зависимости от многих факторов и обстоятельств. Это - не противоречащие праву стремления, без которых немыслимо существование гражданского общества, которые определяют характер тех или иных поступков лиц, находящихся в сфере действия права. Однако государство, будучи призванным обеспечивать интересы всего общества, не всегда должно потакать законным интересам каждого. Тем не менее то, как осуществляется в государстве правовая политика, напрямую будет зависеть от того, насколько эффективны используемые в арсенале ее юридических средств регулятивные механизмы, что и характеризуется сущностью и характером работы с законными интересами (наряду, понятно, с субъективными правами и другими элементами правового статуса личности). Помимо проанализированной взаимосвязи и взаимозависимости между правовой политикой и законными интересами, небезынтересен будет вывод о том, что последние являются средством реализации правовой политики. В рассматриваемом контексте охраняемые законом интересы категория уникальная. С одной стороны, интересы участников разнообразных правоотношений являются объектом, на который направляет свою "энергию" механизм правового регулирования и который "обрабатывается" специфическими юридическими средствами для своей полноценной реализации, для того чтобы регулирование общественных отношений было действенным,

227

оптимальным и целенаправленным, с другой стороны, законные интересы - безусловное средство реализации, осуществления правовой политики в государстве. "Правовой системе в целом, как и отдельным ее звеньям, присуща целесообразность, а ее функциональное назначение заключается в упорядочении социальных связей, в достижении необходимых обществу и государству результатов. Анализируя реальность с этой точки зрения, на любом ее срезе мы неизбежно получим специфическую систему средств, с помощью которых достигаются цели правового регулирования... Юридические (правовые) средства - это совокупность правовых установлений (инструментов) и форм правореализационной практики, с помощью которых удовлетворяются интересы субъектов права и обеспечивается достижение социально полезных целей" <1>. -------------------------------<1> Малько А.В., Шундиков К.В. Указ. соч. С. 66 - 67. Законные интересы, представляя собой форму простых юридических дозволений, выступают действенным инструментом воздействия на характер правоотношений. Без использования законных интересов в качестве не только объекта, но и средства правового воздействия, ни о каком достижении социально полезных целей говорить не приходится. С одной стороны, люди вступают в определенные правоотношения ради удовлетворения собственных интересов, ради пользования теми благами, обладание которыми полностью соответствует действующим правовым нормам, с другой - рассматриваемые интересы можно использовать в качестве стимулирующего или ограничивающего фактора, обусловливая их реализацию теми или иными обстоятельствами. Такой исследовательский подход к месту законных интересов в системе средств правового воздействия на общественные отношения можно пояснить рассуждениями следующего характера. Безусловно, существующие у участника правоотношения законные интересы выступают тем объектом, определенный характер реализации которых составляет приоритетные задачи действующего механизма правового регулирования, однако то, каким образом в правовой действительности юридическими дозволениями наделяются различные субъекты права, то, как предусматривается реализация вытекающих из этих дозволений стремлений, как будут охраняться и защищаться определенные законные интересы, исходя из факторов, сопутствующих их реализации, - это, вне сомнения, средства реализации самой правовой политики. Среди приоритетных целей правовой политики можно выделить создание эффективных механизмов государственного управления и правового регулирования. Без опоры на интересы субъектов права, без воздействия на эти интересы и без оперирования ими в качестве наиболее действенного рычага, позволяющего изменять характер правоотношений, достижение подобной цели будет под большим вопросом. Исходя из этого, представляется объективным утверждать, что законные интересы являются достаточно универсальным средством, способствующим эффективному осуществлению всех форм правовой политики в различных сферах общественных отношений. Оптимальный механизм претворения в жизнь законных интересов является одним из способов осуществления самой правовой политики, который может подтверждать свою жизнеспособность в любой из форм ее реализации - правотворческой, правоприменительной, доктринальной и т.д. Правовая политика - это деятельность компетентных органов по созданию эффективного механизма правового регулирования. Так как законные интересы являются правовым средством, которое также входит в механизм правового регулирования, то деятельность по созданию эффективной системы реализации законных интересов (что отнюдь не означает всеобщности их осуществления) и будет выступать одним из существенных способов реализации самой правовой политики. Правовая политика призвана наиболее оптимальным образом использовать различные правовые средства в достижении социально востребованных, благих целей. В связи с этим уместным будет отметить, что создание необходимых условий для согласования и примирения противоречивых законных интересов участников правоотношений является важнейшей функцией правовой политики в сфере реализации данных интересов. Следовательно, с одной стороны, законные интересы выступают одним из юридических средств осуществления правовой политики, являясь неотъемлемым атрибутом ее эффективной реализации, с другой - сами законные интересы, будучи достаточно сложным и противоречивым институтом современной правовой системы, нуждаются в целесообразном, оптимальном организующем начале в процессе их воплощения в действительность, которым, в свою очередь, и выступает правовая политика. Это позволяет нам говорить не только о значимости охраняемых законом интересов в процессе специально-юридического воздействия на общественные отношения, но и о необходимости проведения грамотной правовой политики в сфере их реализации. Если интерес

228

как таковой может выступать средством проведения правовой политики, то процесс реализации законных интересов требует указанного выше организующего начала, которое, как уже говорилось, должно быть оптимально организующим; таковым, с учетом того что законные интересы являются институтом, феноменом правовой действительности, может выступать только правовая политика. Таким образом, сама постановка вопроса о правовой политике в сфере реализации законных интересов актуальна и своевременна. Среди принципов правовой политики справедливо выделяют следующие: социальную и политическую обусловленность, означающую, что принимаемые в юридической сфере решения и предпринимаемые действия основываются на актуальных и объективно сформировавшихся потребностях и интересах личности, общества и государства; сочетание механизмов управления и самоорганизации, при котором цели и задачи правовой политики достигаются как путем прямого юридического воздействия на регулируемые отношения, так и путем создания благоприятных условий для развития процессов самоорганизации, действия неправовых механизмов в соответствующих сферах социальной жизни. Думается, что в сочетании с другими (легитимность, демократический характер, законность и т.д.) отмеченные выше принципы должны лечь в основу осуществления правовой политики в сфере реализации законных интересов. Именно такие понятия, как "социальная обусловленность", "учет сформировавшихся потребностей и интересов личности", "сочетание механизмов управления и самоорганизации", "действие неправовых механизмов в соответствующих сферах социальной жизни", как нельзя более тесно соотносятся именно с законными интересами участников правоотношений, которые, несмотря на то что являют собой реальный институт правовой действительности, тесно переплетаются с субъективными правами, юридическими обязанностями и потенциально взаимосвязаны с обеспечительными механизмами государства; представляют собой и значимую сферу самоорганизации гражданского общества, ту плоскость, куда право в целом и субъективные права в частности до конца проникнуть не могут. Данная сфера правом регламентирована в целом, но не в частности, законные интересы опираются на право, но гарантирующие их полную реализацию механизмы так и не созданы, и целесообразность их создания вряд ли будет доказана. Поэтому правовая политика в сфере реализации законных интересов - вопрос не только интересный и актуальный, но необходимый для закрепления законных интересов в качестве полноценного института современной действительности. Какой же должна быть правовая политика в сфере реализации законных интересов? 1. Прежде всего правовая политика должна опираться на разработанную концепцию законных интересов, где были бы детально проанализированы отличия последних от субъективных прав, механизмы реализации, охраны и защиты охраняемых законом стремлений граждан. Без использования упомянутой концепции вряд ли можно говорить о единообразной, эффективной и грамотной правовой политике в указанной области, поскольку субъектов, ее осуществляющих, достаточно большое количество и все они нуждаются в правильно установленном ориентире, чему и призвана содействовать разработка концепции законных интересов в современной правовой действительности. 2. На наш взгляд, основное направление правовой политики в сфере осуществления законных интересов должно заключаться в оптимизации их реализации. Оптимизация реализации законных интересов - достаточно сложный, комплексный и трудоемкий процесс, требующий серьезных усилий со стороны как законодательных, так и правоприменительных структур. Оптимизация предполагает прежде всего выработку такого механизма специально-юридического воздействия на общественные отношения, который бы, с одной стороны, позволял участникам правоотношений реализовать свои, соответствующие принципам объективно существующего права стремления, а с другой - чтобы реализация стремлений одного из субъектов права не ставила его в неоправданно неравное положение с другими. Понятно, что ситуация, когда каждый сможет реализовать все свои законные интересы, может существовать лишь гипотетически, в неких желаемых моделях действительности, далеких от реальности. Законные интересы, как уже отмечалось, имеют возможность быть реализованными лишь потому, что они соответствуют праву, его принципам. Однако эта возможность, помимо отмеченного, зависит еще от многих факторов, сопутствующих их реализации. Изначально никто не может сказать, какие именно законные интересы должны найти свое удовлетворение, а какие нет. Многое будет зависеть от конкретной ситуации, от внешних факторов и условий, от способности самого участника правоотношений отстаивать свои стремления, от позиции правоприменительных структур и т.д. Однако оптимизация реализации законных интересов должна ориентировать как самих заинтересованных субъектов, так и правоприменительные структуры на единообразные принципы их удовлетворения. Принципы, которые позволят реализовывать свои стремления каждому до тех пор, пока это не ущемит права других, которые будут способны сориентировать правоприменительные структуры на активную

229

работу с заявлениями субъектов права по поводу ущемления их законных интересов, но в то же время не заставят последних функционировать в авральном режиме, пытаясь удовлетворить каждого и подстроиться под всех. Целесообразность в удовлетворении тех или иных законных интересов, позиции, с которых необходимо подходить к указанной целесообразности (ведь что кажется целесообразным одному, чуждо другому), ранжирование по степени значимости сопутствующих удовлетворению законных интересов факторов и обстоятельств - это те критерии, которые должны являться ключевыми моментами в построении процесса оптимизации реализации законных интересов. Оптимизация предполагает единообразную позицию, единый базис по отношению ко всему многообразию законных интересов, и вместе с тем должна учитывать противоречивость, многоликость, непредсказуемость, динамичность законных интересов; не сдерживая основанные на праве стремления каждого, строить ясные приоритеты их удовлетворения, которые бы уже выступали ориентиром для большинства. 3. Правовая политика в сфере реализации законных интересов должна эффективно использовать юридические средства в процессе согласования разноуровневых законных интересов. Известно, что законные интересы активно проявляют себя на муниципальном, региональном, федеральном, международном уровнях. Поскольку данные интересы существуют в правовом пространстве государства, отражают насущные стремления самых разных участников правоотношений и представляют для анализа яркую картину права в действии, в целях преодоления погрешностей правореализации необходимо: а) научиться видеть законные интересы, систематизировать хотя бы часть из них и вскрывать недостатки в способах их реализации, которые становятся очевидными, в том числе исходя из деятельности правоприменительных структур; б) разработать наиболее приемлемые, компромиссные способы их согласования, чтобы противоречия, заложенные в диалектике интересов многочисленных субъектов права, не "гасили" позитивный заряд, который несет их оптимальная реализация. 4. Законный интерес - это, как уже неоднократно подчеркивалось, в определенной степени гарантированная государством возможность для субъекта пользоваться благом, если его стремление не является противозаконным. Другими словами, государство гарантирует каждому субъекту правоотношений возможность реализовать свой интерес. Не гарантированную его реализацию (иначе бы речь шла о субъективных правах), но гарантированную возможность реализации. Актуальным направлением правовой политики в области законных интересов в рассматриваемом контексте должно явиться создание соответствующих предпосылок, обеспеченных прежде всего необходимыми правовыми средствами и механизмами для того, чтобы любое заинтересованное лицо имело все шансы на попытку реализации своих интересов. Правовая политика должна содействовать тому, чтобы каждый мог бороться за свои законные интересы, чтобы любой из желающих мог делать попытки быть услышанным со стороны компетентных органов или другим непротиворечащим закону способом повлиять на контрагента. Степень гарантированности реализации законных интересов - это уже сфера оптимизации последних, однако шансы на отстаивание своей позиции должны быть у всех. Также отметим, что активная позиция в вопросах реализации охраняемых законом интересов - важный элемент правовой культуры общества, и правовая политика должна всемерно содействовать тому, чтобы субъекты правоотношений знали, что защищать или отстаивать они могут и должны не только свои субъективные права, но и законные интересы. Другими словами, правовая политика должна дать возможность каждому быть услышанным. 5. Если выше говорилось о необходимости согласования разноуровневых законных интересов, то отдельно следует обратить внимание на такую составляющую правовой политики, как разработка механизма сдерживания деструктивного противоречия многообразных законных интересов. Диалектика, заложенная в интересах личности, общества и государства и в повседневных правоотношениях, должна способствовать развитию комплекса правовых средств, инструментов, направленных на обеспечение благих начинаний любого из субъектов права, расширять спектр и способы воздействия на общественные отношения механизма правового регулирования. Отмеченная диалектика не должна быть тормозом в достижении определенных благ ни для участников правоотношений, ни для правоприменительных структур, которые в настоящее время смутно видят свои задачи в области содействия реализации законным интересам субъектов права. 6. Субъективное право, законный интерес и просто интерес субъекта правоотношений понятия, тесно между собой взаимосвязанные. Если законному интересу, в отличие от субъективного права, не корреспондирует обязанность контрагента вести себя строго определенным образом, то просто интерес субъекта, для того чтобы перейти в сферу законного интереса, должен как минимум соответствовать праву и находиться в сфере действия определенных юридических средств и механизмов.

230

Правовая политика, на наш взгляд, призвана правильно и адекватно преломлять само право, его регулятивную функцию к существующим интересам, стремлениям субъекта, чтобы статусом охраняемого законом интереса можно было бы наделить кажущиеся простыми интересы субъекта, чтобы грамотно защищать и охранять те стремления, которые в силу своей целесообразности и близости к праву действительно того заслуживают. В современной правовой действительности существуют примеры того, что законные интересы переходили в разряд субъективных прав, когда законодатель считал необходимым закрепить стремления участников правоотношений в виде конкретного права с корреспондирующими ему обязанностями, либо наоборот, когда субъективное право, в связи с изменениями в действующем законодательстве, обусловленными характером сложившихся правоотношений, переставало обеспечиваться спектром обязательных предписаний для противостоящих его осуществлению лиц, и становилось законным интересом. Субъекты правовой политики должны внимательно следить за необходимостью подобных переходов, использовать различные обеспечительные механизмы для содействия реализации как субъективным правам, так и законным интересам. 7. Юридические средства, направленные на содействие реализации законных интересов и тем самым - на упорядочение общественных отношений, должны в своей системе создать надежные механизмы их охраны и защиты. Охрана и защита законных интересов будет достаточно сильно разниться с обеспечительными механизмами и правоприменительным процессом в сфере субъективных прав. Тем не менее законные интересы - самостоятельный объект правовой охраны. Таким образом, охрана и защита законных интересов - одно из важнейших направлений правовой политики в сфере их реализации. 8. Правовая политика в сфере законодательной деятельности должна всемерно содействовать тому, чтобы осуществляемое правотворчество изначально было способно заложить возможности для реализации тех законных интересов, которые несомненно будут вытекать из разработанных и предоставляемых участникам правоотношений субъективных прав. Любой нормативный правовой акт вызовет массу охраняемых законом интересов, которые невозможно отразить или предусмотреть даже при осуществлении самого эффективного правотворчества. Однако законодатель должен быть готов к тому, что каждая новая норма затронет интересы и потребности субъектов права, поэтому нормы права должны быть построены таким образом, чтобы в случае необходимости на них можно было бы опираться при защите и отстаивании определенных законных интересов. Нормы права должны быть соотносимы с теми законными интересами, которые они могут породить. Прежде всего, законные интересы должны базироваться на актах правотворчества, но и конструкция данных актов не должна отсекать все то, что прямо не запрещено действующим законодательством. 9. Правовая политика в сфере правоприменения, что в принципе уже вытекает из изложенного, должна: содействовать реализации законных интересов; не ориентировать компетентные структуры только на удовлетворение потока законных интересов, который может их "наводнить", стоит им однократно неоправданно помочь одному участнику правоотношения в ущерб другому. Здесь также нужна оптимальность, которая позволит заслуженно расценивать правоприменительные органы в качестве гаранта удовлетворения целесообразных законных интересов и в то же время ориентировать участников правоотношений на самостоятельное отстаивание своих стремлений по обладанию определенными социальными благами, поиск компромиссов со своими контрагентами. 10. Правоинтерпретационные органы также должны уделять внимание тому, что наряду с субъективными правами существуют многочисленные законные интересы, что словосочетание "права и законные интересы" - не просто фразеологическая конструкция, но форма, имеющая прямые правовые последствия. На сегодняшний день не только граждане - участники правоотношений, но и большинство работников правоприменительных и даже правотворческих структур не могут ответить на вопрос, чем же отличаются субъективные права от законных интересов, не говоря уже о грамотной защите и охране последних. Это существенный пробел как в работе правоинтерпретационных органов, так и в доктринальной и правоинтерпретационной формах осуществления самой правовой политики. Разъяснительная работа, повышение правовой культуры в рассматриваемом вопросе также очевидный приоритет правовой политики. 11. Правовая политика должна предусматривать определенные способы работы с лоббистами, которые также, по сути, отстаивают свои либо чужие законные интересы. Лоббизм это законный способ удовлетворения определенных интересов, поэтому правовая политика должна использовать весь тот позитивный заряд самоорганизации гражданского общества, который данное явление несет в себе, что и будет являться одновременно формой оптимизации законных интересов, выработкой приоритетных направлений их осуществления.

231

Считаем целесообразным отметить, что правовая политика сама по себе предполагает среди прочих элементов своей реализации законные интересы в качестве наиболее действенных. Однако необходимо иметь в виду, что: а) правовая политика не может и не должна отражать и учитывать в процессе своей реализации все существующие законные интересы различных участников правоотношений; б) нет никакой необходимости намеренно, искусственно преувеличивать роль охраняемых законом интересов как в построении адекватного механизма правового регулирования, так и в координации специально-юридического воздействия на общественные отношения. Законные интересы призваны занимать должное место среди прочих средств правового воздействия на социальные процессы, не претендуя на заранее гипертрофированный статус; в) не представляется возможным взять под правовой контроль, перенести в сферу правового воздействия все интересы, стремления участников правоотношений (да это вряд ли и нужно). В связи со сказанным присущая законным интересам стихийность как в процессе их возникновения, так и в формах предполагаемой реализации будет объективно усложнять оптимизационные процессы, направленные на содействие эффективному и справедливому осуществлению последних. Тем не менее осуществление обозначенных выше приоритетов правовой политики в рассматриваемой сфере упорядочит реализацию законных интересов, повысит степень защищенности многочисленных участников правоотношений, заставит работать в структуре общественных отношений "систему сдержек и противовесов" путем построения объективных препятствий осуществлению одних правовых стремлений в ущерб другим. Следование представленным направлениям позволит более уверенно говорить об эффективности осуществляемой в обществе правовой политики. Причем необходимо учитывать тот фактор, что степень эффективности правовой политики и действующих правовых средств и инструментов должна оцениваться не только с позиции критерия соответствия осуществляемой деятельности поставленным целям. Мера достижения поставленной цели не всегда является однозначным критерием эффективности процесса <1>. -------------------------------<1> Иначе считают В.В. Глазырин, В.И. Никитинский, И.С. Самощенко. См.: Эффективность правовых норм. М., 1980. С. 22. Здесь, безусловно, следует согласиться с точкой зрения, согласно которой "при оценке степени эффективности права необходимо учитывать также и параметры самого ПРОЦЕССА РЕАЛИЗАЦИИ (выделено мной. - В.С.) юридических ориентиров, и прежде всего - характеристики используемых при этом средств и процедур. Вполне очевидно, что для законодателя, и прежде всего для общества, далеко не безразлично, какими именно способами и средствами юридические цели будут реализовываться" <1>. -------------------------------<1> Малько А.В., Шундиков К.В. Указ. соч. С. 223. Об эффективности правовой политики можно будет говорить лишь тогда, когда к достижению высоких и социально востребованных целей она будет стремиться, не "шагая по трупам", но обращая внимание на насущные потребности всех и каждого, а для этого законные интересы, наряду с субъективными правами, должны стать реальным, действенным средством ее осуществления. Обобщая обозначенные аспекты, можно прийти к очевидным, но весьма актуальным выводам. Правовая политика в сфере реализации законных интересов для всестороннего, полномасштабного воздействия на изучаемый феномен должна эффективно задействовать все формы своей реализации, среди которых целесообразно выделять правотворческую, правоприменительную, правоинтерпретационную, доктринальную и правообучающую. Правотворческая форма правовой политики в целом воплощается преимущественно в принятии, изменении или отмене нормативных актов и договоров <1>. Причем главная задача здесь заключается не в количестве нормативных актов и договоров, а в том, чтобы они были увязаны в единую систему. -------------------------------<1> См.: Малько А.В. Современная российская правовая политика и правовая жизнь // Правовая политика и правовая жизнь. 2000. N 11. С. 18. Главная же задача правотворческой формы осуществления правовой политики в сфере реализации законных интересов также состоит в единстве и системности. Однако данные категории (единство и системность) здесь соотносятся уже непосредственно с грамотным и объективно обусловленным использованием и анализом рассматриваемого феномена.

232

Единообразное употребление законных интересов законодателем позволяет глубже понять сущность данного феномена, методы его охраны и защиты. Понятно, что отсутствие системной концепции законных интересов многократно усложняет данную задачу, однако необходимо иметь в виду, что осознанный подход к употреблению в текстах нормативных правовых актов отмеченной категории законодателем сам по себе является первоосновой желанной концепции, ее базой. Только после претворения в жизнь названного обстоятельства целесообразно говорить о том, что правотворческая форма правовой политики в исследуемой сфере должна преследовать и ряд других задач, среди которых можно выделить фиксацию в текстах норм права определенных механизмов, которые бы позволяли реализовать законный интерес различным участникам правоотношений, действенность декларативных заявлений относительно работоспособности нормативных регуляторов, позволяющих защитить определенное "право на право". Очевидно, что в результате употребления в различных контекстах словосочетания "законные интересы" с различными смысловыми оттенками, которые зачастую не совпадают с истинным значением данной правовой категории, законодатель отнюдь не прибавляет искомой концептуальности анализируемому явлению. Это и представляет собой то, что принято называть противоречием между теорией и практикой. Минимизировать подобные случаи - основная задача правовой политики, которая являет собой единство научных взглядов, подходов и практической деятельности органов власти различных уровней. Проиллюстрировать сказанное можно на достаточно многочисленных примерах, где однозначного толкования требует то или иное употребление законодателем исследуемого термина. Так, в Законе об арбитражных судах говорится, что Высший Арбитражный Суд РФ рассматривает в первой инстанции дела о признании недействительными (полностью или частично) ненормативных актов Президента РФ, Совета Федерации и Государственной Думы Федерального Собрания РФ, Правительства РФ, не соответствующих закону и нарушающих права и законные интересы организаций и граждан. Очевидно, что законодатель признает наличие законных интересов как у физических, так и у юридических лиц, однако не совсем понятно, в каких случаях будет отменен ненормативный акт: в случае его несоответствия закону и тем самым одновременного нарушения законных интересов граждан и организаций, или же одного нарушения законных интересов участников правоотношения будет достаточно для полного или частичного признания подобного акта недействительным. Пункт 4 ст. 5 Таможенного кодекса РФ гласит, что нормативные правовые акты федерального министерства, уполномоченного в области таможенного дела, затрагивающие права и законные интересы лиц в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, могут быть обжалованы в арбитражный суд в соответствии с законодательством Российской Федерации о судопроизводстве в арбитражных судах. Здесь позиция законодателя выглядит более определенной, в очередной раз находит подтверждение тот факт, что законные интересы являются самостоятельным объектом правовой охраны и защиты. Однако вновь вопрос о том, вкладывает ли в данном случае законодатель в понятие "законные интересы" то, что действительно скрывается за данным правовым феноменом, остается актуальным. Думается, что если бы в определенных ситуациях субъекты правотворческого процесса действительно реально представляли, что такое законный интерес, с каким нарушенным законным интересом участник правоотношения может обратиться в суд, какое количество подобных законных интересов существует, то вряд ли употребление словосочетания "права и законные интересы" доходило бы до автоматизма. Кстати, предполагая многоаспектный характер охраняемых законом интересов, законодатель справедливо уделяет должное внимание и несудебной защите последних <1>. -------------------------------<1> См., например: ст. 46 Закона РФ от 27 декабря 1991 г. N 2124-1 "О средствах массовой информации". В некоторых случаях в текстах законов необоснованно повышенное внимание уделяется законным интересам без его акцентирования на субъективных правах, что также не может свидетельствовать о достаточной правовой культуре компетентных органов. К примеру, в ст. 36.26 Федерального закона от 7 мая 1998 г. N 75-ФЗ "О негосударственных пенсионных фондах" <1> говорится, что саморегулируемые организации фондов имеют право представлять законные интересы своих членов в их отношениях с федеральными органами государственной власти, органами государственной власти субъектов РФ, органами местного самоуправления. -------------------------------<1> СЗ РФ. 1998. N 19. Ст. 2071.

233

Понятно, что соответствующие организации, как правило, представляют и должны представлять и защищать законные интересы своих членов, но, прежде всего, они, как нам кажется, должны стоять на страже их субъективных прав. Отметим, что заложенный в нормах права обеспечительный механизм реализации законных интересов вызывает значительные сомнения по поводу его практического воплощения, а значит, действенности самой нормы права. Оптимизация правотворческого направления правовой политики в сфере реализации законных интересов как никогда актуальна. Данный правовой термин прочно внедрился в нашу жизнь и в различного рода законодательные конструкции. Именно поэтому чрезвычайно важно найти правильные каналы реализации той потенциальной энергии, которую скрывает в себе рассматриваемый феномен. Несмотря на приведенные выше примеры, представляется важным тщательно и всесторонне анализировать смысл, вкладываемый законодателем в понятие "законные интересы". Анализ не ставит во главу угла именно критичный подход к позиции правотворческих органов, но имеет целью конструктивное исследование точки зрения законодателя, ибо во многом благодаря практике, какими бы погрешностями и недостатками она ни обладала, обогащается теория, сам процесс научного познания. Тем не менее правовая политика должна способствовать выработке рациональных предложений по усовершенствованию техники разработки различных нормативных правовых актов. Вероятно, многие из упомянутых погрешностей можно было бы легко исправить при разработке того или иного законопроекта, при внесении его в законодательный орган, при рассмотрении в определенных комитетах Государственной Думы и т.д. Над разработкой законопроекта должны трудиться эксперты, высококвалифицированные специалисты, а не только (в большинстве своем) ангажированные депутаты, объективно не способные обладать всей полнотой знаний по вопросам, относящимся к различным сферам жизнедеятельности. Это также должно стать одной из задач правотворческой формы правовой политики в анализируемой сфере. Однако борьба за грамотное и единообразное употребление термина "законные интересы" в текстах нормативных правовых актов должна также учитывать многоаспектный и стихийный характер последних, что представляет объективные и вполне закономерные трудности. Таким образом, вопросы юридической техники занимают особое место в осуществлении правовой политики практически в любой из сфер общественной жизни. Относительно правоприменительной формы осуществления правовой политики в сфере реализации законных интересов в настоящей части исследования говорилось достаточно. Подчеркнем, что данная форма является наиболее востребованной в вопросах непосредственного осуществления не противоречащих закону стремлений по обладанию конкретными социальными благами. Именно на правоприменителе лежит основная задача: защищая законные интересы одного из участников правоотношений, не ущемить при этом интересы другого. Правоприменительные структуры призваны грамотно и адекватно отразить волю законодателя в своих действиях, поэтому эта воля должна быть выражена четко и недвусмысленно. Если не исправить погрешности в правотворчестве, то об эффективном правоприменении говорить будет более чем самонадеянно. Кроме того, необходимо учитывать и определенные случаи недостаточной правовой культуры работников правоприменительных структур, которые, даже при самом совершенном законодательстве способны допускать упущения, неточности, бюрократизм и волокиту. К сожалению, на сегодняшний день одним из серьезных барьеров к нормальному правоприменению, помимо сложностей юридической техники, является коррупция, во многом поглотившая механизм применения норм права и защищающая тех, кто может себе это позволить. В органичном единстве с двумя перечисленными формами реализации правовой политики должна находиться ее правоинтерпретационная форма. Практически во всех случаях употребления законодателем термина "законные интересы" хочется получить комментарий, что же конкретно им имелось в виду. Понятно, что всесторонне комментировать каждый из принимаемых нормативных правовых актов на должном уровне - задача более чем утопичная, тем не менее в отношении охраняемых законом интересов данная форма правовой политики нуждается в серьезных изменениях. Анализ толкования законодательства (вне зависимости от его формы - будь то легальное, аутентичное, официальное и т.д. толкование) показывает, что термин "законные интересы" фигурирует по тексту лишь в форме словосочетания, не получая разъяснения относительно своей сути. Кроме того, Конституционный Суд РФ и уставные суды субъектов РФ образовавшийся пробел полностью не восполняют. Вместе с тем интерпретационная форма правовой политики в сфере реализации законных интересов должна не просто проливать свет на саму сущность исследуемого феномена. Интерпретационная правовая политика призвана грамотно толковать, разъяснять сам механизм

234

осуществления законных интересов в определенных случаях, давать ответы на злободневные вопросы о том, как защитить и отстоять свое не противоречащее закону стремление обладать конкретным благом, что делать в случае столкновения законных интересов двух участников правоотношений и т.д. Причем отмеченная форма интерпретации должна оказывать помощь как рядовым субъектам, так и правоприменительным структурам. Своеобразной научной базой правовой политики в сфере законных интересов является ее доктринальная форма. Юридическая наука выступает одним из важнейших направлений правовой политики, так как именно здесь разрабатывается идеология права как социального института <1>. Доктринальное направление правовой политики предстает своеобразным мостом, связкой между разработками ученых-юристов и практической реализацией различных норм права, попытками регулирования общественных отношений на основе имеющихся в арсенале правового воздействия специальноюридических средств. -------------------------------<1> См.: Малько А.В. Современная российская правовая политика и правовая жизнь. С. 19. Для того чтобы принимаемые нормы права стали действенными регуляторами общественных отношений, они должны стать результатом обобщения не только усилий крайне политизированных работников законодательных органов власти, но и представителей юридической науки, что позволит избежать явных диспропорций между методами регулирования определенными общественными процессами и выбираемыми для этого средствами. В контекст логично вплетается правообучающая форма правовой политики, ибо современный уровень правовой культуры работников правоохранительных органов зачастую свидетельствует не о самом высоком качестве. Законодатель должен осознавать, что представляет собой рассматриваемая категория, для того чтобы полноценно использовать ее в качестве средства специально-юридического воздействия на общественные отношения; правоприменительные структуры должны опираться на законы, разработанные с учетом предложенных юридической доктриной положений, чтобы своей деятельностью не усугубить заложенные в правотворчестве диспропорции. Правоинтерпретация же призвана помочь как правоприменителю, так и рядовым гражданам узнать грань дозволенного в реализации своих не противоречащих закону стремлений, с тем чтобы не ущемить подобных законных интересов и субъективных прав других. Именно комплексная и эффективно осуществляемая правовая политика призвана восполнить существующий в настоящее время однозначный пробел в судебной практике, касающийся рассмотрения дел по защите конкретных законных интересов. Современная правовая действительность пестрит достаточным количеством парадоксов, один из которых заключается в том, что законные интересы ущемляются гораздо чаще, чем определенные субъективные права участника правоотношения, однако практики рассмотрения подобных нарушений охраняемых законом интересов фактически нет. Причинами этому могут быть недостаточно проработанные механизмы реализации охраняемых законом интересов, невысокий уровень правосознания лиц, чьи законные интересы подвергаются ущемлению. Подобные факторы и должны стать "объектом на поражение" для правовой политики. Нельзя не отметить, что эффективность осуществления правовой политики прямо пропорционально зависит от ее адекватного реагирования на динамику общественного развития, своевременного восприятия наиболее актуальных и насущных проблем правового пространства. Правовая политика должна обеспечить оптимальность такого процесса, как взаимопереход субъективных прав в законные интересы и законных интересов в субъективные права. Это может служить своеобразным показателем действенности как существующего механизма правового регулирования, используемой им совокупности регуляторов общественного развития, так и самих законных интересов как одного из юридических средств. Отмеченное также станет свидетельством взаимообусловленности правовых реалий и сложившейся юридической техники, что вполне может выступить в качестве одного из достойнейших приоритетов осуществления правовой политики. Рассматривая правовую политику в сфере реализации законных интересов, нельзя не затронуть такую категорию, как правовой прогресс, являющийся одновременно и приоритетом осуществления системных усилий различных органов власти, и оценочным параметром их деятельности. Правовой прогресс - комплексное и многогранное понятие, куда входит огромное количество различных характеристик. Правовой прогресс должен быть обусловлен эффективным осуществлением всех форм правовой политики в самых различных сферах общественной жизни и постоянным совершенствованием юридической техники, способов воздействия на общественные отношения. Это явление, как справедливо отмечает А.Ю. Барсуков, представляет собой такой

235

процесс, который является конгломератом всего позитивного, конструктивного во всех сферах правовой жизни общества <1>. -------------------------------<1> См.: Барсуков А.Ю. Правовой прогресс как юридическая категория: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2004. С. 14. Критерием правового прогресса являются интересы человека, государства и общества, любая личная заинтересованность в стабильном и последовательном развитии правовой системы <1>. Игнорирование интересов участников правоотношений не только становится непреодолимым препятствием на пути правового прогресса, но и делает невозможным регулирование общественных отношений, переводит используемые средства специально-юридического воздействия в разряд безусловно нелегитимных. -------------------------------<1> Там же. С. 10. Вполне очевидно, что если в механизме правового регулирования такое повышенное внимание уделяется интересам различных субъектов права, то законные интересы как правовая категория, как форма существования огромной части упомянутых интересов также должна занимать свою нишу. Грамотно осуществляемая правовая политика в сфере реализации последних и призвана способствовать этому, безусловно являясь важнейшим инструментом правового прогресса. Оптимальность в реализации законных интересов будет свидетельствовать о сбалансированном правореализационном процессе, об эффективно проводимой правовой политике, что и сможет способствовать максимальному правовому прогрессу в обществе. Правовой политике в сфере реализации законных интересов необходимо учитывать не только определенные тенденции общественного развития, но и внутреннюю динамику, присущую самой рассматриваемой категории. Она должна умело прогнозировать то, какие трансформационные процессы произойдут с "законными интересами" в ближайшем будущем. Прогностическая функция правовой политики чрезвычайно важна, ибо необходимо заранее и постепенно совершенствовать юридическую технику, способную эффективно воздействовать на ожидаемые изменения в правовом пространстве государства, изменять набор юридических средств, составляющих стержень механизма правового регулирования, соответствующим образом перестраивать и координировать деятельность органов власти различных уровней. Для того чтобы данные процессы проходили взвешенно, комплексно, без присущей большинству правовых реформ нашего государства спешки, необходимо заранее предугадывать хотя бы общие направления развития основных юридических институтов. В этой связи хотелось бы остановиться на следующем. Вне всякого сомнения, законные интересы останутся актуальным элементом правового пространства государства. Более того, их значение и роль в механизме юридического воздействия на общественные отношения будут возрастать. Это обусловлено различного рода факторами. Различные правоотношения между субъектами становятся более многообразными, что наряду с попытками сторон добиться реализации принадлежащих им субъективных прав сталкивает их многочисленные законные интересы. Общественный прогресс, развитие информационных технологий делают законные интересы все более "витиеватыми", усложняя пути их реализации и защиты в потоке подобных не противоречащих закону стремлений граждан. С другой стороны, возрастает правовая культура населения и то внимание, с которым рядовые участники правоотношений относятся к своим законным интересам. Безусловно, правоприменительным органам необходимо быть готовыми к разбирательству случаев нарушения не только чьих-либо прав, но и законных интересов. Недостаточная практика рассмотрения подобных споров в настоящее время отнюдь не является показателем стабильности в этом вопросе. Небольшое количество прецедентов, которые создадут правоприменители в охране и защите законных интересов, вызовет мощнейший поток обращений во все компетентные инстанции. Вновь вопрос оптимизации удовлетворения соответствующих закону стремлений граждан не в ущерб интересам противостоящих им участников правоотношений станет чрезвычайно актуальным. Здесь и должны будут проявить себя все направления правовой политики, особенно доктринальное и правоприменительное. Законные интересы - категория универсальная, присущая всем отраслям и сферам права. Поэтому сбалансированное регулирование и использование ее также должно быть комплексным, чему и призвана содействовать правовая политика, реализуемая прежде всего во благо конкретного человека.

236

ОГЛАВЛЕНИЕ Предисловие Глава 1. Интересы и право: методология исследования взаимодействия 1.1. Диалектика интересов личности, общества и государства 1.2. Философско-логические подходы к анализу взаимосвязи интересов и права Глава 2. Законные интересы как самостоятельное юридическое средство 2.1. Использование термина "законные интересы" в законодательстве: отечественный и зарубежный опыт 2.2. История исследования категории "законные интересы" в юриспруденции 2.3. Законные интересы: сущность, содержание, структура 2.4. Законные интересы и субъективные права 2.5. Механизмы трансформации законных интересов в субъективные права и субъективных прав в законные интересы 2.6. Законные интересы и юридические обязанности 2.7. Законные интересы как особый юридический стимул 2.8. Законные интересы как элемент правового статуса Глава 3. Виды законных интересов 3.1. Основные критерии классификации законных интересов 3.2. Законные интересы в отраслях материального права 3.3. Законные интересы в отраслях процессуального права 3.4. Законные интересы в частном и публичном праве Глава 4. Законные интересы как специфический сегмент правовой жизни общества 4.1. Место и роль законных интересов в правовой жизни общества 4.2. Проявление законных интересов на международном, федеральном, региональном и муниципальном уровнях правовой жизни 4.3. Формы выражения законных интересов в языке юридических документов 4.4. Лоббизм как инструмент отстаивания законных интересов Глава 5. Пути оптимизации правового обеспечения законных интересов 5.1. Гарантии осуществления законных интересов 5.2. Охрана и защита законных интересов 5.3. Ответственность за нарушение законных интересов Глава 6. Правовая политика в сфере законных интересов

237