Системно-функциональное описание фразеологических сочетаний современного русского языка(Автореферат)

На правах рукописи ДИДКОВСКАЯ ВИКТОРИЯ ГЕНРИХОВНА СИСТЕМНО-ФУНКЦИОНАЛЬНОЕ ОПИСАНИЕ ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИХ СОЧЕТАНИЙ СОВРЕМЕННОГО РУССКОГО ЯЗЫКА (НА МАТЕРИАЛЕ ГЛАГОЛЬНО-ИМЕННЫХ СОЧЕТАНИЙ) СПЕЦИАЛЬНОСТЬ 10.02.01

- РУССКИЙ язык

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Санкт-Петербург - 2000

Работа выполнена на кафедре русского языка Новгродского государственного университета им. Ярослава Мудрого Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор В.И. Зимин доктор филологических наук, профессор Г.А. Лилич доктор филологических наук, профессор Т. Г. Никитина Ведущая организация:

Череповецкий государственный университет

Защита состоится 19 октября 2000г. в /V часов на заседании диссертационного совета Д 113.05.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук в Российском государственном педагогическом университете имени А.И. Герцена (119053, Санкт-Петербург, В.О., 1-я линия, д.52, ауд.47). С диссертацией можно ознакомиться в фундаментальной библиотеке университета.

Автореферат разослан ____ 5 09 ___2000г.

Ученый секретарь диссертационного совета профессор

В.А. Козырев

В исследованиях по фразеологии последних лет прослеживается тенденция к признанию противоречивости и неоднородности состава фразеологических единиц (ФЕ) русского языка. Он характеризуется как негомогенный, как противоречивая система, многомерное объединение словосочетаний (Ю.А.Гвоздарев, В.М.Мокиенко, А.Г.Назарян, В.Н.Телия, Н.М.Шанский, Д.Н.Шмелев и др.). Подобная интерпретация объекта фразеологической науки обусловлена объективно, ибо фразеологизмам, как и многим другим явлениям языка, присущи недискретность и поли-аспектность. Однако не может не обратить на себя внимания тот факт, что материалом, на котором демонстрируется противоречивость и негомогенность фразеологического состава, неизменно оказывается класс оборотов, называемых фразеологическими сочетаниями (ФС). Они являются своего рода пробным камнем, которым представители разных школ и концепций во фразеологии пользуются, определяя состав фактов, подлежащих интерпретации в качестве ФЕ. В настоящее время сложилось два противоположных способа лингвистического объяснения феномена "фразеологическое сочетание": синтаксический, исключающий их из фразеологической парадигмы, и фразеологический, квалифицирующий их как нетипичные ФЕ. Ставшее традиционным включение такого рода образований во фразеологическую парадигму означает распространение на них всех классообразующих признаков и свойств фразеологизмов-идиом; при этом нестандартная или неполная их реализованность, отличающая ФС, оценивается как отклонение от "идеальной" ФЕ. Синтаксическая интерпретация ФС также оказывается по существу своему фразеологической, так как строится "от фразеологии" и направляется на доказательство их отличий от собственно ФЕ. И в том и другом случае лингвистическая самобытность и самоценность ФС оставляется без внимания. В результате признание того или иного оборота ФС и определение корпуса этих единиц в целом определяется субъективными установками исследователей, тяготеющих либо к "широкому", либо к "узкому" пониманию фразеологии. Это служит причиной формирования неопределенности обозначения "фразеологическое сочетание", которая в свою очередь приводит к тому, что в названный класс единиц стали включать все, что с точки зрения отдельных исследователей обладает какими-либо чертами фра-зеологичности (субъективно понимаемой), например, не только те факты, которые В.Н.Телия относит к Фразеологии-2, изучающей связанные значения и сочетания, но и составляющие Фразеологии-3 и 4, т.е. клишированные и индивидуально-авторские сверхсловные обороты. Описание подобного объекта становится практически невозможным, так как необходимые в этом случае обобщения и выводы неизбежно оказываются обращенными к его внешней стороне, что же касается содержательных характеристик, то они лишаются необходимой обоснованности и убедительности, поскольку исследователь вынужден учитывать мно-

жество несводимых к общему типу фактов, дробящих теоретические построения на такое же множество частных случаев и исключений Вместе с тем в реферируемой работе термин "фразеологическое сочетание" сохраняется для обозначения круга анализируемых в ней языковых явлений. Основанием для этого является не только научная узнаваемость, превращающая его в своеобразный маркер общей проблематики исследования, но и устойчивость употребления, свидетельствующая о наличии в нем некоего рационального зерна, выявляющего специфику номинируемого объекта. Она состоит в двойственности, нечеткости его качественных характеристик: не вполне фразеологизм и не вполне словосочетание. Иными словами, в обозначении "фразеологическое сочетание" закрепляется текучесть признаков, включающая соответствующие языковые образования в область "нечетких структур", переходных явлений. Множественность и разнообразие подобных фактов в языке позволяют предположить, что за ними скрываются закономерности сущностного свойства, поэтому их изучение, несомненно, будет способствовать более полному представлению об устройстве языковой системы, таксономии ее элементов и особенностях функционирования. Анализ нечетких структур и переходных явлений языка принадлежит к наиболее перспективным направлениям современного языкознания, однако исследование названных единиц, выделенных как целостная микросистема, еще не предпринималось. Актуальность работы определяется ориентацией на целостное описание группы качественно неоднозначных образований, называемых фразеологическими сочетаниями. Создание целостного образа лингвистического объекта предполагает соединение двух аспектов его языкового бытия: во-первых, он должен быть представлен как элемент системы языка, наделенный определенными признаками и свойствами и соотнесенный с другими классами языковых единиц, и, во-вторых, он должен быть охарактеризован по совокупности выполняемых им функций. Системный подход имеет своей целью познание сложного языкового объекта как определенной системы, существующей в единстве субстантных и структурных показателей, определяющих его качественную природу. В то же время системность предполагает соотнесение изучаемого явления с другими составляющими более сложной общей системы, частью которой он является. Это позволяет произвести, с одной стороны, интеграцию объекта, а с другой стороны, его делимитацию, что оказывается весьма важным при описании таких многозначных, сложных по языковой сущности единиц, как ФС. Вероятно, поэтому их анализ традиционно производился в системном аспекте с целью выявления их признаков и свойств в соотнесении с фразеологизмами-идиомами (Е.Г.Борисова, ЮАГвоздарев, В.М.Дерибас, Н.С.Дмитриева, В.А.Лебединская, А.П.Мордвилко и др.).

В реферируемой работе проводится сопоставление ФС не только с фразеологизмами, но и со словосочетаниями, что дает возможность рассматривать их не в качестве вечного "исключения из правил", как своего рода "синтаксические фразеологизмы", а как единицы языка, в полной мере отражающие континуальность языкового пространства, формирующуюся постепенными переходами от одних явлений к другим. Сопоставление ФС со словосочетаниями осуществляется в двух уровнях: 1) ФС анализируются на фоне класса словосочетаний для выявления меры синтаксичности их признаков и соответствия метрике единиц синтаксического уровня; одновременно проводится сопоставление ФС с ФЕ, их признаками и свойствами; 2) ФС анализируются в окружении других разновидностей несвободных словосочетаний, прежде всего так называемых устойчивый словосочетаний; это позволяет уточнить содержание термина "фразеологическое сочетание" и сферу его референциальной отнесенности через разграничение связанности словосочетаний вообще и фразеологической связанности в частности. Между тем уже в самом определении системы присутствует идея функциональности: система - это "известным образом организованное иерархическое целое, обладающее структурой и воплощающее данную структуру в данную субстанцию для выполнения определенных целей (функций)" (Общее языкознание... 1972). Таким образом, функциональный подход к языковому объекту имеет своей задачей исследование реализации в речи функций, которые потенциально присущи ему в системе языка. Как одно из средств осуществления базовых функций языковых единиц номинативной и коммуникативной - ФС соотносятся с другими единицами, выполняющими то же назначение - со словом и фразеологизмом. Традиционное сопоставление ФС и слова замыкается в семасиологической сфере, констатируя тождественность, эквивалентность или различие их значений; ономасиологический аспект проблемы, всегда включающий в себя изучение варьирования средств обозначения, объединенных в определенные парадигмы, еще не исследовался. Сопоставление же ФС с фразеологизмами не проводилось ни в семасиологическом, ни в ономасиологическом аспектах и ограничивалось лишь общими указаниями на различия в их значениях. Участие ФС в организации коммуникативных единиц языка до последнего времени изучалось преимущественно в структурно-синтагматическом плане (Ю.А.Гвоздарев, В.А.Лебединская, Г.В.Макович, В.В.Похмельных, З.Е.Смерчко и др.), тогда как их роль в организации семантики предложения осталась не раскрытой. В реферируемой диссертации ФС соотносятся со словами и фразеологизмами как номинативные единицы, вместе с ними участвующие в построении предложения-высказывания. В этом случае исследование приобретает антропоцентрическую направленность связанную с выявлением факторов, определяющих участие ФС в создании "поэтической

картины мира" (E.G. Кубрякова) и выражении коммуникативных стр."-? гий говорящего. Многоаспектность как принцип представления избранного объекта определяет научную новизну и теоретическую значимость исследования. Научная новизна диссертации заключается в том, что в ней впервые осуществлено комплексное описание переходных языковых единиц выделенных в особую микросистему; предложено новое понимание объекта исследования как синкретических лексико-синтаксических обра-- зований. Впервые ФС рассмотрены в качестве средства вербализации знаний и как языковая модель мышления о мире, отражающая национальное мировосприятие и миропонимание. С учетом ономасиологиче-,ской специализированное™ ФС произведена их тематическая классификация; noновому охарактеризована роль названных сочетаний в структурносемантической организации предложений-высказываний. Теоретическое значение диссертации состоит в принципиально новом подходе к выделению и описанию класса единиц языка, не получивших однозначного научного объяснения. Внесены существнные уточнения в представление о качественном составе ФС: предложены -параметры объекта и выявлены свойства, отграничивающие его от -смежных образований. Самостоятельное теоретическое значение имеет предпринятая в диссертации разработка принципов систематизации и описания связанных словосочетаний различных типов. Практическая значимость работы определяется возможностями применения ее теоретических результатов при разработке проблем функциональной лексикологии и функциональной грамматики, а также при создании теоретических основ функциональной фразеологии, ориентированных на изучение устойчивых связей языковых единиц в структуре .русской языковой личности, обеспечивающих их включение в ре-чемыслительный процесс и в конечном итоге манифестирующих "особенности познавательного опыта конкретного народа, черты его материальной и духовной культуры..." (Ю.Б.Норман). Предложенные параметры фразеологически связанного значения и ФС, ограничивающие их от других типов семантической и синтаксической связанности, могут использоваться при корректировке принципов и способов разграничения v, фиксации различных типов связанных словозначений в толковых словарях русского языка. В практике вузовского преподавания материалы диссертации могут получить применение в курсе современного русского языка, в первую очередь в разделах "Лексика и фразеология" и "Синтаксис", при подготовке спецкурсов по проблемам лексической и фразеологической семантики. Цель работы состоит в создании описания сверхсловных единиц, объединяемых в класс фразеологических сочетаний, которое совмещает моносистемный (дифференцирующий) и полисистемный (интегрирующий), по терминологии А.В. Бондарко, подход к объекту исследова-

ния. Подобное описание не только представляет изучаемое явление в иерархической системе языковых единиц, но и выявляет его роль в реальных актах речевой коммуникации. Соединение моносистемного и полисистемного анализа служит базой многоаспектного представления любого класса единиц; для нечетких структур, к которым относятся ФС, это имеет особую эвристическую ценность, так как создает условия для выявления объективности теоретических обобщений при характеристике объекта: признаки и свойства можно считать реально присущими анализируемому классу, если они согласуются с закономерностями номинативнокоммуникативного использования его единиц. Достижение поставленной цели требует решения целого ряда частных задач: 1. Установить параметры объекта, определяющие его "узнаваемость" и локализованность в системе единиц языка. 2 Выявить делимитативные показатели ФС относительно других типов связанных словосочетаний. 3.Выстроить типологию ФС, отражающую их связи с одноуровне выми и смежными единицами языка. 4.Выявить и объяснить номинативно-функциональную специализированность ФС как языкового знака. 5.Рассмотрев ФС среди языковых единиц, интегрированных в се мантические поля Действие и Деятельность, Состояние, Отношение, ус тановить сферу их номинативной интенциональности в процессуальнособытийной языковой картине мира. 6.Охарактеризовать информативные особенности коммуникатив ных структур, включающих ФС в качестве центра "глагольного узла". 7.Охарактеризовать причины и условия, влияющие на выбор меж ду ядерными структурами и предложениями со сказуемым-ФС, связан ными общностью репрезентируемой пропозиции. 8. Установить структурно-семантические отличия предложений, предикат которых выражен ФС и ФЕ. Качественный состав языковых явлений, составляющих объект изучения, ограничивается глагольно-именной разновидностью ФС, поскольку обобщенной и всесторонней характеристике класса должно предшествовать детальное изучение его единиц и образуемых ими группировок. Материалы исследования извлечены из современных толковых и фразеологических словарей, использовались также материалы Русского ассоциативного словаря, словари сочетаемости, специальные справочные пособия, включающие устойчивые словосочетания современного русского языка, данные некоторых исторических словарей. В качестве базового источника был избран Словарь русского языка в 4-х томах (MAC), так как принятая в нем структура словарной статьи полно и подробно описывает семантическую структуру многозначных слов, фиксируя производность, значимость и иерархию значений, вследствие чего

MAC e наибольшей степени соответствует целям семантического исследования, осуществляемого с использованием дефиниционного анализа. Из словника названного словаря выбраны глаголы, в семантической структуре которых зафиксированы ЛСВ связанного типа (более 800), список которых уточнен с использованием данных Толкового словаря русского языка под ред. Д.Н.Ушакова и Словаря современного русского литературного языка (БАС-1 и БАС-2). В соответствии с принятыми в работе параметрами фразеологической связанности из их числа выделены 122 глагола, связанные значения которых соответствуют этим параметрам; словосочетания с ними образуют предмет исследования диссертации. Кроме того использовалась картотека автора, содержащая более четырех тысяч контекстов с использованием глаголь-но-субстантивных ФС в функции предикатасказуемого, извлеченных из текстов современной художественной литературы и периодической печати. В целом исследование построено как синхроническое описание выделенного фрагмента языковой системы, однако в необходимых спу-чаях используется диахронический анализ. Методологической основой работы является идея системно-структурной организации языка, дополненная фактором языковой личности, что соответствует целям и задачам диссертации и предполагает изучение устройства языка в его функционировании. В соответствии с общим семантическим направлением исследования в ней используются следующие методы и приемы: полевой анализ, контекстуальный анализ, дефиниционный анализ, сопоставительный прием. Автором принята следующая трактовка языковых единиц, привлекаемых для сопоставительного анализа: Под фразеологизмом понимается устойчивая и воспроизводимая раздельнооформленная единица языка, построенная по образцу словосочетания или предложения, состоящая из компонентов, наделенная целостным (или реже частично целостным) значением, в семантическом и грамматическом отношении соотносимая, как правило, со словом (В.П.Жуков). Сущностными признаками фразеологизма являются воспроизводимость, идиоматичность, устойчивость, целостность значения, компонентный состав. Словосочетание определяется как "синтагматическое объединение, которое образуется сочетанием знаменательного слова и формы другого знаменательного слова на основе подчинительной связи" (РГ-80). Его признаками являются словность состава, семантико-грамматическая зависимость между составляющими и значение, возникающее на основе этих отношений. В качестве синонима термина "словосочетание" в реферируемой работе используется обозначение "сочетание слов", хотя оно приобрело в последнее время статус особого тер-минообозначения и употребляется для выделения разновидности сочетаний (именных, глагольных) со свободными и обусловленными синтак-

семами В семантическом аспекте словосочетание представляет собой относительно расчлененный знак, в котором словесные знаки выступают на второй ступени актуализации своей семантики, занимая среднее положение между виртуальным словесным знаком (словом в лексической системе) и актуапизованным словесным знаком (словом в речевом акте) (А.А.Уфимцева). Слово определено как основная структурно-семантическая единица языка, выполняющая номинативную функцию и обладающая комплексом семантических, фонетических, грамматических признаков (О.С.Ахманоиа, В.В.Виноградов, М.В.Никитин, ЛАНовиков, А А.Уфимцева, Д.Н.Шмелев), В соответсвии с функциональной ориентацией работы в этом ряду актуализируются семантические признаки, вследствие чего слово предстает как минимальная значимая единица языка, носитель лексического значения. Лексическое значение - содержание слова, отображающее в сознании и закрепляющее в нем представление о предмете, свойстве, процессе, явлении и т.д. Функциональный подход к значению требует соотнесение понятий значение и функция, их взаимообусловленность и пересечение выражается в следующем: функция языковых средств заключается в выражении определенного значения; их различие состоит в том, что значение связано с системой языковых единиц, а функция характеризуется коммуникативной направленностью. На защиту выносятся следующие положения: 1. ФС входят в класс синтаксических единиц-словосочетаний как особая разновидность устойчивых связанных сочетаний. Они при надлежат к числу "нечетких" структур, локализованных в сфере интер ференционного взаимодействия синтаксического и лексического уров ней языковой системы, в которой происходит постепенное снятие каче ственных различий между словом и словосочетанием. Вследствие этого главным конститутивным показателем ФС является совмещенность син таксической двучленности формы с лексическим способом организации содержания. 2. Организующим центром ФС служит компонент с фразеоло гически связанным значением, которое формируется в результате раз вития внутренней семантической структуры многозначного слова и ха рактеризуется в ней как "предел полисемии". Среди других периферий ных значений слов-полисемантов (в исследуемом случае - глаголов) оно выделяется особой отвлеченностью, сопоставимой с отвлеченно стью и обобщенностью семантики прономинальных слов. Вследствие этого глагольный компонент ФС не реализует свои семантические по тенции в сочетаниях с ключевым субстантивом, а существует в подоб ных сочетаниях, включая возможные синтагматические контексты в свой семантический объем.

3. То, что принято называть "фразеологичностью" ФС ее-;. явление вторичное, возникающее на фоне их первичной лексике синтаксической стратификационной переходности. Поэтому те свойст ва ФС, по которым они отождествляются с единицами фразеологической парадигмы, не являются собственно фразеологическими, но порожда ются общими для ФС и ФЕ связями с единицами лексики и синтаксиса Однако названные связи имеют разную природу: ФЕ соотнесены со сло вом и словосочетанием (предложением) генетически, у ФС эта соотне сенность имеет онтологический характер как условие их реального язы кового бытия. Таким образом, ФС - это словосочетания с квазифразео логическими свойствами. 4. Свойства ФС в системе языковых единиц (единиц строя языка) определяют их функциональную нагрузку (назначение в качестве языковых средств). Как средство номинации они сосуществуют в поэти ческой картине мира со словом и ФЕ, манифестуя многообразие языко вых механизмов реализации значения глагольности, и отличаются от них способом интерпретации выражаемого содержания. Отличие ФС от коррелятивных глаголов состоит в том, что они выражают более слож ную "умственную информацию" о ситуациях из мира "Действительное", их отличие от фразеологизмов заключается в том, что интерпретацион ный компонент в их семантике имеет диктумный характер, а у ФЕ - мо дусный. 5. В системе средств выражения процессуальной семантики в современном русском языке ФС присущи ярко выраженная антропо центричность: они локализуются в составе тематических полей, объе диняющих обозначения деятельности, межличностных отношений об раза жизни, психических и интеллектуальных состояний. Подобная специализированность продуцируется своеобразием фразеологически свя занного значения глагольных компонентов, привносящих в денотатиный аспект ФС представление о фреймах первичных значений соответствующих глаголов, — значений, в которых они служат обозначениями действий лица. 6. Специфика ФС как средства номинации влияет на струк турную и смысловую организацию включающих их коммуникативных единиц. Предложения-высказывания с предикатом-ФС могут рассмат риваться в качестве трансформаций базовых структур, некоего номина тивного стандарта в сфере синтаксиса; они представляют собой один из способов вербализации процессуальной пропозиции, который говоря щий выбирает из предоставляемых языком возможностей в соответст вии с коммуникативным замыслом в данной речевой ситуации 7. Неоднословность формы ФС, соответствующая более сложному, чем у глагола, мыслительному содержанию, вызывает "сдвиг" между поверхностным синтаксическим и глубинным смысловым уровня ми предложений, в которых глагольно-именные сочетания служат цен тром "глагольного узла". Следствием этого являются новые оттенки

коммуникативных ролей основных актантов в их структуре, а также формирование дополнительных возможностей для выражения объективного и субъективного начал в устройстве смысла предложения. Апробация работы. Основные теоретические положения диссертации представлены в 34 публикациях по теме исследования (общим объемом 26 п.л.) и изложены автором в научных докладах на Международных конференциях и симпозиумах: "Проблемы формирования языковой личности учителя-русиста зарубежной и национальной школы" (Волгоград, 1993), "Международная юбилейная сессия, посвященная 100-летию со дня рождения академика В.В.Виноградова" (Москва, 1995), "Лингвистика на исходе XX века: Итоги и перспективы" (Москва, 1995), "Фразеологизм и слово. 1-е Жуковские чтения" (Новгород, 1996), "Взаимодействие языковых уровней в сфере фразеологии" (Волгоград, 1996), "Теория и практика русистики в мировом контексте" (Москва, 1997), "Семантика языковых единиц" (Москва, 1998), "Тенденции развития языкового и литературного образования в школе и в вузе"(Санкт-Петербург, 1998), "Коммуникативнопрогматические аспекты фразеологии" (Волгоград, 1999); на Всероссийских и межвузовских конференциях и семинарах: "Герценовские чтения" (СанктПетербург, 1994-1998), "Ядерно-периферийные отношения в области лексики и фразеологии" (Новгород, 1991), "Духовная культура: проблемы и тенденции развития" (Сыктывкар, 1994), Проблемы идиоэтнической фразеологии" (Санкт-Петербург, 1994), "Актуальные проблемы филологии в вузе и школе" (Тверь, 1998), "Лексическая и грамматическая семантика" (Белгород, 1998), "Фразеология на рубеже веков: достижения, проблемы, перспективы" (Тула, 2000), а также на ежегодных научных конференциях преподавателей Новгородского государственного университета им. Ярослава Мудрого. Основные теоретические положения, образующие общую концепцию исследования, были обсуждены на заседании проблемной группы кафедры русского языка РГПУ им. А.И.Герцена под руководством профессора В.В.Степановой. Материалы диссертации использовались в спецкурсах и спецсеминарах, а также в лекционном курсе "Современный русский язык", прочитанных в 1988-1998 гг. студентам-филологам и студентам отделения журналистики в Новгородском государственном университете им. Ярослава Мудрого. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии, приложения. Содержание работы Содержательная композиция работы имеет двучастное строение: первая глава посвящена системной характеристике ФС, во второй и третьей главах рассматривается участие ФС в актах наречения и коммуникации. В главе I "Фразеологические сочетания в системе языковых единиц" названные обороты представлены "как класс" и "как множество"

(Ю.С.Степанов). Первый аспект их описания ориентирован на выявление сущностных показателей (признаков), необходимых для опознавания, выделения и определения ФС в системе. В своей совокупности подобные признаки манифестируют качественную сущность анализируемого класса, позволяющую судить о центробежных и центростремительных силах, в зоне действия которых он оказывается (§ 1). Необходимость предварительной процедуры выявления и характеристики признаков ФС обусловлена тем, что существующие дефиниции, опирающиеся на классическое определение акад. В.В.Виноградова, совмещают фразеологические свойства (идиоматичность, воспроизводимость устойчивость, целостность, образность и др.) с признаками, отражающими явно нефразеологическую природу этих оборотов (Е.Г.Борисова Ю.А.Гвоздарев, В.М.Дерибас, А.П.Мордвилко, А.Г.Назарян. Н.М.Шанский и др.). Между тем признаки и свойства единиц, объедя няемых в одну парадигму, должны находиться в отношениях взаимного согласования, а именно: единицы одного класса должны иметь общие свойства, и только единицы, имеющие общие свойства, образуют класс Поэтому сущностное определение ФС не может исходить из априорного причисления их к тому или иному языковому классу, основанного на простой констатации некоторой суммы относительных и безотносительных качеств, ему должно предшествовать рассмотрение признаков класса на фоне сходнокачественных единиц. Для ФС подобное сопоставление закономерно предполагает соотнесение с ФЕ и словосочетаниями (СС); показатели, которые в качестве основания сравнения в каждом двучлене (ФС : ФЕ и ФС : СС) характеризуют содержание отношений как равенство или различие, являются классообразующими признаками ФС, определяющими их положение в системе языковых единиц Они суть следующие: 1.Бинарность является дифференцирующим показателем формы, отличающим глагольно-именные ФС от ФЕ и выделяющим их в особый разряд среди словосочетаний. Бинарность нельзя считать показателем сугубо внешним и квантитативным, так как двучленность оказывается необходимым условием формирования максимально сильной присловной связи, более тесной, чем другие ее разновидности, создающей ос нову для отношений семантического включения между фразеологически связанным глагольным и свободным субстантивным компонентами Все другие связи тех же компонентов (принять активное участие в конфе ренции, неохотно дать слово брату приехать и др.) предстают на ее фоне вторичными и "слабыми", распространяющими особую смысловую единицу - ФС. 2.Ограниченность состава и структуры реализуется на граммати ческом и лексико-семантическом уровнях ФС и закрепляет избиратель ную работу слова по отношению к грамматическому образцу. Названный признак также является дистинктивным по отношению к ФЕ и вариатив ным - по отношению к другим типам словосочетаний. Конструктивной

основой ФС выступает глагольный компонент, выполняющий функции не только грамматического центра, но и центра связанности, так как именно морфологическая природа глагола создает предпосылки для вовлечения синтаксиса в сферу семантики и в конечном итоге для формирования фразеологической связанности значения. Если учесть, что именной компонент - отвлеченное имя существительное, принадлежит к связанным синтаксемам, то ФС характеризуются как дважды связанные: в аспекте лексико-семантических отношений (глагольная связанность) и в аспекте семантико-синтаксических отношений (именная связанность). Лексикосемантические ограничения репрезентативных возможностей компонентов выражаются в том, что глагол с фразеологически связанным значением сочетается с ограниченным кругом абстрактных суб-стантивов, образованных от глаголов (реже — прилагательных) или соотносимых с ними, причем каждый отдельный глагольный компонент характеризуется индивидуальной сочетаемостью, варьирующейся достаточно широко. Отмеченные ограничения служат источником двойной предикативности ФС, существующей как сумма предикативностей глагола и имени и составляющей основу его структурно-семантического единства. Таким образом, в рассматриваемых сочетаниях грамматика выступает как проявление определенных свойств лексических единиц, а лексические свойства глубоко грамматичны. 3. ФС присуща контекстуапьность особого рода. Они являются контекстом фразеологически связанного значения, вследствие чего роль ключевого слова в них иная, чем в других словосочетаниях, не указательная и актуализирующая, а конструирующая: они являются необходимой языковой средой, обеспечивающей языковую реальность фразеологически связанной семантемы. Это означает, что опорный суб-стантив не только выделяет данное значение среди других словозначе-ний, но и конструирует его референтное ядро, вследствие чего рассматриваемые глагольные значения оказываются неотделимыми от двучастной, бинарной структуры. Подобного рода контекстуальные отношения названы в диссертации инклюзивными. Кроме того ограничение состава опорных субстантивных форм сообщает внутриконтекстным отношениям качество детерминированности, что позволяет определить ФС как контекст детерминации. Отличительной особенностью контек-ста-ФС является двусторонняя детерминация: лексикосемантическая отглагольная и формально-грамматическая, отыменная, результатом чего является поляризация грамматической и лексической информации в составе ФС. Контекстуальность отличает последние от ФЕ, компоненты которых семантически не взаимодействуют. В качестве признака класса контекстуальность имеет разную степень выраженности у разных его представителей, выступая тем самым в роли критерия, моделирующего внутреннюю структуру объекта как трехчленную, в которой выделяются ФС с собственно контекстуальными отношениями (завязать

дружбу), с особыми контекстуальными отношениями (давать совеослабленными контекстуальными отношениями (оказывать услугу) Названные признаки взаимосвязаны и предопределяют друг друга, образуя своего рода параметрический каркас класса ФС; они сообщают его единицам качественную определенность и регулируют ихсоотнесен-ность со словосочетаниями и фразеологизмами. Однако "языковая одушевленность" ФС создается еще одним при знаком, продуцирующим их системные свойства, определяющим специфику означивания реальной действительности и коммуникативно-дискурсивное использование, — таким признаком является компонент с фразеологически связанным значением (§ 2). Его базовый характер обусловлен тем, что феномены "фразеологически связанное значение" и "фразеологическое сочетание" взаимно предполагают друг друга первый из них является образующим центром ФС, но сам существует в составе последнего. Тем самым представление о классе ФС, его объеме, структуре, свойствах определяется тем, какое содержание вкладывается в понятие "фразеологическая связанность". Фразеологически связанное значение как явление семантической системы русского языка неоднократно становилось предметом исследования (В.Л.Архангельский, Е.Г.Борисова, В.В.Виноградов, ЮАГвоздарев, В.П.Жуков, Н.Е.Сулименко, В.Н.Телия, Е.Н.Толикина Д.Н.Шмелев и др.), однако в настоящее время состояние изученности названного феномена таково, что требует уже не теоретических штудий общего характера, а уточнения фактического содержания категории фразеологической связанности. Сопоставление различных случаев проявления несвободы в сфере глагольной семантики позволило устано вить параметры анализируемого типа значения, являющиеся его дис тинктивными признаками по отношению к другим типам связанных сло-возначений и позволяющие очертить круг "смежных явлений". 1.Это такое глагольное словозначение, которое существует как факт словаря со своей синтагматикой и благодаря ей и потому неотде лимо от синтагмы особого типа - ФС. Ее отличает несовпадение син таксической и семантической функции глагольных актантов, так кал t структуре фразеологически связанного значения отсутствуют содержа тельные признаки, открывающие позиции для семантических актантов Назначение синтаксически зависимого субстантива заключается в за полнении "семантических пустот" в структуре глагольного значения, со стоящего из минимального набора сем; отношения между сочетающи мися словами в данном случае подобны тем, которые устанавливаются между семами разных рангов в интенсиональном ядре слова, вследст вие чего межсловные отношения уподобляются внутрисловным. 2.Глаголы с фразеологически связанным значением обладают ог раниченной, но не избирательной сочетаемостью; она, как отмечает В.Н.Телия, существует как норма, разрешающая в приглагольной пози ции только те лексико-семантические единицы, которые закреплены в

узусе. Такие глаголы лишь перераспределяют между собой зависимые субстантивы, поскольку круг концептов, закрепленных в их значениях ограничен: они, например, выражают идею процессуальности (дать, делать, учинить, произвести, оказать, принести, строить и др.) или еще более унифицированное значение пассивности действия или состояния (возводить, возлагать, наложить, нести и др.), каузации действия или состояния (приводить, вызывать, наводить), начинательно-сти, прекращения или изменения действия или состояния (впадать, вступать, выводить, выходить, терять). Обобщенность и отвлеченность сближает названные единицы со словами с сигнификативным значением (иметь, изъявлять, испытывать), а также со вспомогательными глаголами, однако в отличие от них обобщенность и отвлеченность фразеологически связанных значений лексична, так как возникает в результате процессов семантического опрощения в структуре многозначных слов. Глаголы в подобных значениях могут функционировать в качестве номинативных единиц только в том случае, если соотнесенное с ними понятие обретает содержание и объем, что осуществляется уже на ином уровне, не лексическом, а синтаксическом, в составе особых сочетаний - фразеологических. 3. Фразеологически связанное значение существует в рамках од ной категории слов - слов полисемантов. В кругу глагольной лексики оно присутствует в семантической структуре наиболее частотных глаго лов с наибольшей глубиной многозначности (брать, вести, вводить, дать, делать, держать, нанести, принять, обратить, отдать, те рять), однозначные глаголы типа одержать, чинить, оказать пред ставляют собой пример "вырождения" полисемии в моносемию одной фразы, которая возникла в результате эволюции семантической струк туры многозначного глагола. 4. Фразеологически связанное значение отмечено нарушением внутренних форм ЛСВ в структуре слова-полисеманта, выраженным в том, что соотнесение производных и первичных значений не дает пред ставления о способе закрепления внеязыковой действительности в язы ке. Утрата отношений производности ведет к минимизации семного со става такого словозначения вплоть до архисемы. Отмеченный факт свидетельствует не о десемантизации глагола, а о появлении у него но вого семантического качества: его исходное конкретно-физическое зна чение трансформируется в "глагольный образ", общее представление о процессе, заданное семами общекатегориального характера. Таким об разом, фразеологически связанным признается значение, являющееся результатом семантических процессов, вызвавших ослабление его па радигматической позиции в структуре многозначного глагола, компенси рующееся усилением синтагматического компонента в его содержании, которое осуществляется как включение денотативноиндивидуализирующих сем зависимых субстантивов.

С учетом названных показателей из сферы фразеологической связанности исключаются следующие семантические феномены: 1) значения с узкой экстенсиональной базой, образующие ограниченное число сочетаний в соответствии со своей ограниченной референцией: возде лывать (почву, землю, поле), переступать (ногами), ерошить (волосы, шерсть, щетину) и др.; 2) значения с исторически сложившимися ограничениями применения: вперить, обрести, снискать, стяжать, размы кать, уповать, усугубить и др.; 3) значения глагольных лексем с узкой сочетаемостью, образующих словосочетания по принципу продолженное™ субстанциональных сем, присутствующих в их структуре: смежить (глаза, веки); выпялить (глаза), понурить (голову), насупить (брови) и др.; 4) глаголы с эврисемичным значением: являть, изъявлять, испытывать, предоставлять, чувствовать и др.; 5) отвлеченно-безобразные глагольные значения с ограниченной сочетаемостью, место которых во внутрисловной семантической парадигме обусловлено содержательными связями с другими ее членами. Их синтаксическая и семантическая валентность находятся в полном соответствии, вследствие чего реали зующие их сочетания являются правильными объектными словосочетаниями: таить (опасность, угрозу), удостоить (похвалы, знакомства, дружбы), объявить (войну, выговор, нейтралитет) и др.; 6) отвлеченно-производные словозначения с осознанным модусом фиктивности, свидетельствующим об их семантической двуплановости. Существительные, зависимые от глаголов с подобными значениями и называющие действия, состояния, отношения, служат знаками переключения семантического регистра исходного значения, связанного с изменением его денотативной сферы: ронять (авторитет) - унижать его, умалять, "как если бы, не удержав его в руках подобно какому-либо предмету (книге, камню), дать упасть ниже того уровня, на котором он находился ранее" Образующиеся с ними сочетания являются контекстом метафоризации, а сама глагольная метафора относится к разряду синкретических и характеризуется снижением образности, занимая промежуточное положение между генетической и языковой метафорой (Г.Н.Скляревская). Такого рода производно-метафорические значения образуют область переходных семантических явлений, отражающих процесс формирования в семантической структуре многозначного глагола фразеологически связанной семантемы. Наблюдения над подобными значениями позволяют считать основным показателем фразеологически связанного значения его "выпадение" из непрерывной последовательности внутренних форм ЛСВ в структуре слова-полисеманта. Как следствие, такие значения вступают в противоречие с одной из закономерностей многозначности, состоящей в том, что ЛСВ, реализующий вторичную семантическую функцию, богаче по компонентному составу и беднее по объему обозначения, чем исходный ЛСВ (Л.А.Новиков). Минимизация семно-го состава фразеологически связанных значений такова, что исключает их номинативное применение вследствие безграничности их референ-

ционных возможностей; преодоление этого барьера происходит на синтаксическом уровне в двухкомпонентной структуре, поэтому рассматриваемые значения уже не принадлежат единственно лексико-семантической системе, они синтаксичны в том смысле, что связаны с фразой-синтагмой и во фразе-синтагме. Фразеологически связанные значения как максимально реляционные занимают центральное положение среди явлений, образующих категорию семантической связанности, другие выделенные типы связанных значений образуют ее ближайшую периферию; они называются лексически связанными, так как несвобода их сочетаемости, выражающаяся в замкнутости в определенных контекстах реализации, диктуется их лексическими свойствами. В соответствии с предложенной трактовкой категории связанности и выделенными признаками ФС объект исследования в реферируемой работе определяется следующим образом: это особый тип бинарных словосочетаний, совмещающих синтаксически организованную форму с лексическим способом организации содержания. Двучленность и ограничения струкгуры и состава являются признаками формы, специфический контекстный характер внутриструктурных отношений, базирующихся на компоненте с фразеологически связанной семантикой, — показателем содержания ФС. Названные признаки присущи объекту в комплексе: отсутствие даже одного из них лишает его качественной отдельности от других сходных объектов. Признаки исследуемых единиц определяют их языковую природу, которая проявляется в определенных свойствах, характеристике которых посвящен § 3. Свойства ФС, обусловленные их языковой сущностью и в свою очередь обусловливающие их локализованность в системе языка, не становились предметом специального наблюдения, поскольку в соответствии с традицией научной интерпретации на ФС переносились все сущностные свойства ФЕ, такие, как воспроизводимость, идио-матичность, целостность значения и устойчивость, детерминированность межкомпонентных отношений, неполнозначность компонентов (одного из них) и др. (О.А.Ахманова, Ю.А.Гвоздарев, В.А.Лебединская, С И.Ожегов, ЕЗ.Н.Телия, А.И.Федоров, Н.М.Шанский, Д.Н.Шмелев и др.). Однако признание полной и абсолютной фразеологичности ФС является лингвистически неоправданным, как, впрочем, и безоговорочное отрицание в их свойствах фразеологической композиты. Применение приема аппликации, "примеривания" свойств ФЕ к исследуемым ФС позволило установить меру их сущностного сближения и расхождения. Несомненно общим свойством ФС и ФЕ является воспроизводимость, то есть регулярная повторяемость в речи, однако у ФС она, судя по данным РАС, является не абсолютной, а матричной, существующей в памяти носителей языка в виде способа выражения, закрепленного за определенной понятийной сферой: "перестать испытывать состояние" - выходить из терпения, из равновесия, "начинать испытывать сильное отрицатель-

ное чувство" - впадать в ярость, гнев, тоску, - в силу чего связь, меж ду компонентами не является абсолютно автоматизированной, а вос производимость сопровождается определенной долей неопределенности и оказывается как бы оборотной стороной их производимости ФС не обладают фразеологической идиоматичностью, существующей как "смысловая неразложимость вообще" (В.П.Жуков), она присутствует у них в своем общеязыковом варианте, осуществляясь как неаддитивность сложения смыслов, что свойственно и другим типам словосочетаний. Неаддитивность ФС возникает из взаимодействия значений сочетающихся компонентов, которое представлено одной из его разновидностей - рассогласованием (глагол со значением конкретно-физического действия + отвлеченное существительное), результатом которого является снятие несовместимости в инклюзивном контексте -ФС. ФС свойственна устойчивость формы, связанная с ограничением состава компонентов, но у них отсутствует устойчивость как свойство содержания, которая соотносится с идиоматичностью и раскрывает специфику значения ФЕ (В.П.Жуков). Устойчивость ФС есть не что иное, как моделируемость, дополненная детерминированностью внутриструктур-ных отношений. Модель ФС представляет собой образец для выражения определенного содержания, объединение определенных типов сочетаний на основе общей инвариантной семы (сем): "каузировать действие, состояние" - вводить во что, приводить во что, ставить во что, навести что, предать чему, вызвать на что и т.д. Будучи образованиями, аналитичными по своей языковой природе, ФС не обладают такими свойствами ФЕ, как семантическая целостность и обусловленная ею десемантизированность компонентов. Значение ФС имеет лексическую основу и допускает разложение на словесные семантические доли, хотя между образующими их единицами существуют более тесные семантические отношения, чем в других типах словосоче таний, по-иному характеризующие их роли в составе ФС. Глагол и имя семантически согласуются по гиперсеме "действие", которая определя ет объем фразеологически связанного словосозначения, существитель-ное же своими интенсиональными семами корректирует его содержа ние и в то же время реализует заложенную в нем самом процессуаль ность. Результатом данного взаимодействия является функционально единая и семантически слитная, но делимая единица - ФС: предать казни - произвести действие / лишение жизни. При этом глагол в составе ФС не является простым вербализато-ром, но и не переживает семантического опустошения, превращающего его в "не-слово", подобно компоненту фразеологизма, лишенному свойств слова, несоизмеримому со словом (В.П.Жуков). Сопоставление слагаемых ФЕ и ФС выявляет их разнокачественность: так, если компонент ФЕ есть следствие процессе фразеологизации, при котором словосочетание перестает быть синтаксической единицей, а его части - ело-

вами, то ЛСВ с фразеологически связанным значением возникает в результате развития семантической структуры многозначного слова, которое ведет к ослаблению или утрате деривационной зависимости периферийного значения; если компонент в силу редукции семантических свойств не вступает в контекстные отношения с другим компонентом, так как фразеологизм - это структура, но не контекст, то ФС - единица особого, инклюзивного контекста, построенного на более тесном, чем в других словосочетаниях, семантическом объединении двух слов; если компонент ФЕ не является ни единицей, ни элементом языка и не имеет уровневой отнесенности, то ЛСВ с фразеологически связанным значением принадлежит лексико-семантической системе языка и т.д. Таким образом, термин "компонент" может применяться к ФС только в общетерминологическом смысле в качестве обозначения, акцентирующего строевую роль слов в составе ФС. Сопоставительный анализ свойств ФС и ФЕ раскрывает сущностные различия, препятствующие их объединению в одну фразеологическую парадигму. По своим субстантным качествам ФС соответствуют метрике единиц синтаксического уровня и входят в класс словосочетаний. Вместе с тем в составе названного класса они составляют обособленную группу единиц, главным отличительным признаком которых является сдвиг в соотношении формы и содержания, вследствие чего синтаксическая двусловная форма ФС оказывается соотнесенной с "лек-сичным" содержанием. Тем самым ФС характеризуются как синкретичные образования, представляющие один из типов общеязыковой переходности, названный Л.Я.Маловицким стратификационной переходностью. Стратификационная переходность ФС обнаруживает себя в том, что сущностные признаки словосочетания проявляются у них в редуцированном виде (например, признаки формы, связанные с ограничением лексикосинтаксической свободы в организации сочетаний) или как "чужие" на синтаксическом уровне (признаки содержания, связанные с его "семным" устройством). Нечеткость уровневых признаков свидетельствует о периферийной локализованности ФС в зоне контактирования лексического и синтаксического уровней, где происходит качественно-количественный переход от формального и содержательного единства слова к расчлененности словосочетания. Указанное качество ФС порождает их сходство с ФЕ, которые обращены к тем же двум языковым уровням, однако переходность тех и других имеет разное качество. Если у ФЕ она существует как результат динамических процессов, связанных с преобразованием словосочетания в качественно новую единицу, то у ФС в ее основе лежит совмещение признаков единиц двух смежных уровней; если во фразеологизмах синтаксическое и лексическое являются отражением хронологически не совпадающих этапов их существования, то во ФС они существуют нераздельно в диахронии и синхронии, в процессуальном и результативном аспектах

Синкретичность ФС и соответствующая ей интерференционная размытость их основных свойств обусловливают многоуровневую структуру внутренней организации класса ФС, выделенного как самостоятельный языковой объект. Предлагаемая в § 4 классификация ФС ори ентирована на выявление сходства и различия классифицируемых единиц, меры их соответствия "идеальному объекту", закономерностей внутриклассовой организации, а также связей с фразеологизмами. Она имеет комплексный характер и строится с учетом двух классификаторов: специфики компонента с фразеологически связанным значением и критерия контекстуальное™, отражающего меру содержательности межкомпонентных отношений. На основе предложенных показателей выделяются три типа глагольно-именных ФС: 1)собственно аналитические ФС, максимально аналитические и максимально контекстуальные, так как компонент с фразеологически связанным значением в их составе сохраняет остаточную мотивирован ность в семантической структуре многозначного глагола и на фоне ос новного значения характеризуется "намеком на метафоричность", на пример, ввести в расход; ввести в заблуждение; впасть в отчаяние, в уныние, в бедность; завести разговор, знакомство, переписку; прийти к решению, выводу, заключению и др. В общем значении подобных ФС элемент "как если бы", указывающий на отношения метафоризации присутствует дважды, свидетельствуя о более тесной семантической зависимости между именем и глаголом, чем в других сочетаниях такого рода (приходить к решению - совершать действия, направленные из принятие решения, как если бы, направленно двигаясь, достигнуть ре шения, которое оказывается как бы материальной целью движения). Сочетания этого типа являются максимально контекстуальными и мак симально аналитичными, так как семантичность их компонентов легко осознается и объясняется, как и существование между ними семантиче ских взаимоотношений. Подобные сочетания образуют синтаксический полюс своего класса; 2)ФС инклюзивного типа, в которых межкомпонентные отношения не соответствуют содержанию межсловных контекстуальных связей. Значение глагольного компонента в их составе характеризуется такой степенью обобщенности, что его деривационная мотивированность во внутрисловной парадигме приближается к нулю; вследствие этого в действие вступает синтагматический фактор, обеспечивающий подоб ному ЛСВ необходимую меру семантической реальности в лексикосемантической системе русского языка, а именно: грамматически зави симое существительное сообщает семантически зависимому глаголу недостающую сигнификативно-денотативную содержательность, на пример, вести "осуществлять действие" - вести переписку, вести разго вор, вести жизнь; дать "сделать" - дать распоряжение, дать согласие, дать обещание; принять "произвести, осуществить" - принять решение, принять участие, принять меры и др. В данных сочетаниях глагольный

компонент выражает генерализованное значение глагольности, а также общекатегориальные значения фазисности, каузативности, аспектуаль-ности и т.д., однако выражает их лексически, благодаря чему ФС сохраняют аналитичность и контекстуальность; такие сочетания соотносятся с аналитическими формами, образуя "мостик" между морфологией и синтаксисом, с одной стороны, и в то же время связывают лексику и синтаксис; 3) ФС - слова-синтагмы, соединяющие синтаксическую форму с лексическим содержанием. Глагольный компонент в их составе фиксирует "след" одного из значений утратившегося полисемантического глагола; оно имеет отрицательную деривационную характеристику и является максимально синтагматичным, вследствие чего в качестве единицы словаря существует не глагол с фразеологически связанным значением, а включающее его словосочетание. В современном русском языке глагольно-именных ФС такого типа немного: одержать победу, одержать верх; оказать услугу, оказать почтение и др.; причинить неприятности, причинить убытки; учинить скандал, учинить пакость и др. Сочетания этого типа обнаруживают определенное сходство с ФЕ с частично целостным значением (по пьяной лавочке, на дружеской ноге), однако в отличие от них обладают не выводимым, а производимым значением, так как образовались в результате семантического взаимодействия глагола и субстантивной формы, осуществившегося в исторической перспективе. Выделенные типы ФС не являются абсолютно отграниченными друг от друга, объединяясь множеством переходных случаев, которые создают внутреннее единство рассматриваемого языкового класса и основаны на неравномерном распределении общих классообра-зующих признаков, причем указанная неравномерность является производной от качества глагольного компонента - соотношения его парадигматической и синтагматической контекстуальности. Типология ФС позволяет представить те центробежные и центростремительные силы, в сфере действия которых они находятся в системе языка. Как отдельный тип словосочетаний ФС контактирует с другими их разновидностями, в первую очередь с лексически связанными словосочетаниями (ЛСС) метафорического типа; степень их сближения зависит от возможности установить для связанного значения глагола хотя бы в общих чертах семантический элемент, связывающий его с исходным мотивирующим значением, например, в сочетаниях навести порядок, чистоту, красоту глагольное словозначение "придать чему-л. качество, свойство, выраженное существительным" соотносится с предыдущим "покрыть, окрасить чём-л." (навести лак, лоск, блеск) по признаку "сходство результатов действия", что позволяет локализовать указанные сочетания среди ЛСС, тогда как в сочетаниях навести ужас, страх, грусть, печаль значение глагольного компонента (внушать, вызывать) лишено подобной парадигматической поддержки, вследствие

чего они относятся к ФС (ср. также сдержать смех, слезы и сдержать слово; хранить тайну, традиции и хранить молчание и др.). Класс ФС как целое не связан с фразеологической парадигмой отношениями непосредственного контактирования, однако, взятый как множество, он имеет точки соприкосновения с фразеологией через единицы, статус которых определяется спорно. К ним принадлежат такие глагольно-именные обороты, как брать пример, брать сторону, входить в доверие, входить в долю, входить во вкус, вступать в права. втираться в милость, дать начало и др., достаточно широко представленные в ФСРЯ под ред. А.И.Молоткова, Приведенные сочетания различаются степенью тяготения к лексической синтетичности или синтаксической аналитичности, определяемым семантическими качествами компонентов и определяющим в свою очередь выводимость или произ-водимость их общего значения. Те из них, которые образованы взаимодействием, в том числе и семантическим, составляющих единиц (брать верх, брать слово, вступать в права, втираться в доверие и др.), должны быть признаны словосочетаниями, лексически связанными или фразеологическими; те сочетания, общее значение которых оказывается мотивированным, но не производным вследствие вторичности се-мантизации одного из компонентов (значение приписывается им в составе сочетания, но не является словарно закрепленным), с большим основанием могут быть отнесены к ФЕ (войти в долю, войти во вкус, впасть в детство, взять сторону и др.). Спорный языковой материал позволил установить, что фразеологичность / нефразеологичность сочетаний регулируется именным компонентом: чем более контекстуально обусловленным является его значение вследствие периферийности или оттеночности в семантической структуре многозначного субстантива, тем менее аналитичным является сочетание; несловарность же значения опорного слова свидетельствует о новом, фразеологическом, качестве сверхсловных оборотов. Системное описание класса ФС, предпринятое в первой главе, в дальнейшем развертывается как функциональный анализ предмета исследования, целью которого является выявление назначения составляющих его единиц. В главе второй "Функционирование глагольно-именных фразеологических сочетаний в качестве номинативных средств языка" ФС представлены как номинативные языковые знаки, вместе с другими единицами лексикона участвующие в обозначении яа-лений из мира "Действительное". Проблема номинативного функционирования ФС, рассматриваемая в § 1 второй главы, включает в себя несколько частных вопросов. Во-первых, анализируется характер номинативности ФС в сопоставлении с другими типами словосочетаний и ФЕ, т.е. в конечном итоге - возможность их участия в создании ноэтической картины мира. В отличие от других глагольно-именных словосочетаний они не могут быть исключены из числа номинативных средств и рассматриваться как структур-

ный элемент предложения, так как признаки и свойства ФС свидетельствуют о том, что они существуют до предложения и "вставляются" в него, а не вычленяются из него, поскольку их компоненты связаны более тесной структурно-семантической зависимостью, чем в других глагольных словосочетаниях. В отличие же от ФЕ, номинативность которых базируется на их статичности, асинтаксичности и результативности (Б.Н.Павлов), ФС, не будучи идиоматичными, характеризуются глобальностью номинации, совмещенной со словесной раздельностью их строения. Во-вторых, номинативность ФС, представленная в аспекте "действительность - язык - мышление", предполагает обращение к вопросу о знаковости анализируемых единиц, т.е. о том, как они своим содержанием (значением) указывают на мир; с этой целью они соотносятся в первую очередь со словом, а также с ФЕ. Положение об означивающей приоритетности слова и вторичности фразеологизмов в настоящее время является лингвистической аксиомой, номинативная же значимость ФС остается невыясненной, обычно указывается, что они обозначают более полно, точно, чем слово (Р.М.Гайсина, Т.Г.Винокур, Н.С.Дмитриева, В.А.Лебединская и др.). Однако эти весьма общие указания не проясняют их роль в лексиконе, взятом как система вербализованных знаний о мире, особенно при существовании конкуренции в корреляциях "ФС — глагол" (дать ответ - ответить). Ролевое участие единиц в репрезентации реального мира выявляется на лингвокогнитивном уровне, связывающем сферу языка со сферой знаний. В данном отношении рассматриваемые ФС характеризуются весьма своеобразно. По типу вербализуемых знаний они принадлежат к абстрактным единицам, выражающим познание человеком не столько физического, сколько нематериального мира, включающего человеческую деятельность, различные состояния, отношения и связи между людьми. При этом от абстрактной лексики они отличаются характером "дискретизации, объективации и интерпретации" абстрактных знаний, и, как следствие, способом номинации, понимаемой как форма деятельности познающего субъекта. Для выявления указанных различий в реферируемой работе используется понятие "гештальт-структура", широко применяемое в когнитивной лингвистике. Роль гештальта в процессах понимания через номинацию состоит в том, что он выделяет в концепте те его аспекты, которые могут быть перенесены из сферы идеального знания в сферу языкового знания и включены в содержание языковых знаков. Для многих абстрактных имен языковой формой такого перенесения являются ФС. Метафизические сущности, обозначенные подобными субстантивами, соединяясь с глагольными компонентами ФС, в результате буквального прочтения последних приобретают необходимую для их осознания "предметность", образность, чувственность. Анализ ФС с общим субстантивным компонентом позволяет установить, какие грани стоящего за ним концепта выделены и закреплены в созна-

нии носителей языка как культурно значимые: так, бедность терпят ощущая, как боль, в нее впадают, совершая перемещение вниз; надежду возлагают, подают и теряют, как вещь, вселяют, как живое существо; и т.п. На уровне гештальт-структуры формируются информационные различия, которые осознаются говорящими как различия значения ФС и коррелятивного глагола. Они обусловлены тем, что при переходе от ситуативного знания об обозначаемых процессах реальной действительности к абстрактным знаниям (концептуальному осознанию их признаков) гештальтструктура (когнитивный фильтр) соотносит концепт, связанный знаком-ФС, с разными аспектами знаний, что отражено в материальной форме, т.е. в "теле знака". Во ФС "тело знака" соответствует сложности сообщаемой информации: имя заключает в себе сведения, исчерпывающиеся знанием о мире, а глагол является носителем более сложной и менее компактной информации. Это обусловлено тем, что при использовании единиц типа давать, делать, нести для вербализации абстрактных знаний происходит смещение категоризации обозначаемого, свидетельствующее о том, что отвлеченное познается в конкретно-наглядных формах: глагол фиксирует "застывшее гносеологическое усилие, моментальную фиксацию акта перехода от одного поля тезауруса к другому" (Ю.Н.Караулов) В то же время и отвлеченность имени переживает определенный "сдвиг", поскольку то, что является ментальным объектом (вывод, решение, совет, впечатление, внимание и др.) представляется как то, что берут, делают, дают, теряют, хранят, откуда (из чего) выводят и выходят, куда (во что) вводят, впадают, входят и др. Отмеченной смещение принадлежит не ассоциативно-вербальной сети, а сфере знаний, чем и объясняется особая образность фразеологически связанного значения, закрепленная в терминах "грамматическая метафора" "мертвая метафора", "когнитивная метафора": это образность как средство когниции, принадлежащая номинативной технике. Таким образом при формировании знака-ФС отвлеченность знания о процессах в пред метной действительности смещается на ступень представления, 'кар-тинного" знания о мире, вследствие чего отвлеченность приобретает необходимую наглядность, оче-видность, тем самым обеспечивая "со измеримость универсума с понятным для человеческого восприятия масштабами мира" (В.Н.Телия). В-третьих, будучи семантической композицией, которая характеризуется многомерностью знаний, вовлекаемых в формирование их значения, ФС объединяются с единицами вторичной номинации - производными словами и ФЕ - и должны быть сопоставлены с ними для выявления что и как они называют во внеязыковой действительности Особенности номинативного функционирования ФС, отличающие их от ФЕ, состоят в следующем: ФС обозначают и очерчивают класс денотатов, осуществляя функцию указания на явления реальной действи-

тельности; они наделены классообразующей ролью и выступают в роли базовых идентификаторов в идеографических словарях; оказываются связующим звеном между бытовым и научным мировидением и миропониманием, отражая общечеловеческую склонность постигать и воспроизводить внеязыковую действительность в мерах человеческого сознания. Сближенность ФС и производной лексики в акте наречения несомненна (ориентация на обозначение нематериальных сущностей, объединение в класс сигнификативно-ориентированных обозначений и др.), однако на этом фоне яснее выступают различия между ними: слово функционирует как обозначение того, что еще не названо, ФС в большинстве случаев называют то, что уже имеет имя; производное слово обращено к лексике и синтаксису, обслуживая потребности номинации и коммуникации, а ФС в большей степени являются "синтаксическими дериватами", создающими новые возможности в организации предложения; производное слово как результат транспозиции непротиворечиво соединяет два категориальных значения (Е.С.Кубрякова), в составе ФС также соединяются разные категориальные значения, но "неслиянно", так как процесс и субстанция продолжают существовать в своих категориальных классах; сама мотивация создания ФС как средства обозначения носит иной характер, чем у производной лексики: она принадлежит не только информационно-познавательной, но и функциональной специфике языка, обусловленной его вариантноинвариантным строением и предполагающей опыт обращения с языком. В-четвертых, описание номинативного функционирования ФС имеет целью установить, какой фрагмент языковой картины мира создается ими и в какие отношения вступают они с другими эксплицирующими ее единицами обозначения. Структурирование корпуса ФС в данном случае строится как идеографическая (тематическая) классификация. Классификация "от идеи" дает представление о том, как отображается картина мира в голове человека, упорядочиваясь в его языковом опыте. Объединения, соответствующие верхнему уровню подробной классификации, соизмеримы с понятийными категориями (И.И.Мещанинов), которые обращены к языку и сознанию одновременно и выявляются как в лексике, так и в грамматике; в этом смысле ФС, совмещающие в своей природе лексическое и синтаксическое, как нельзя лучше соответствуют универсальному характеру реализации понятийных категорий. Классификация, ориентированная на то, чтобы вписать единицу в языковую картину мира, требует ансамблевости семантического анализа, вследствие чего предпринимаемое во второй главе ономасиологическое описание ФС строится по полевому принципу, причем поле понимается как семантическая парадигма, элементы которой связаны между собой на основе тематической близости или на основе принадлежности к одной области понятий их референтов. Сверхсловные обороты в указанном аспекте почти не изучены, хотя активный интерес к идеографи-

ческому представлению русской фразеологии в настоящее время заполняет этот пробел (Н.Ф.Алефиренко, И.О.Добровольский, В.М.Мокиенко, Т.Г.Никитина и др.). ФС в следствие особых отношений с фразеологической макропарадигмой остаются вне фразеологических полей и вне "фразеологической" картины мира. В составе же лексических полей ФС рассматриваются как дополнение к основному лексическому ядру, что не дает возможности судить об их функциональной и информативной ценности. Выделяемые в реферируемой диссертации группировки ФС относятся к типу "семантическое поле" в его онтологизированном варианте, так как объединяющим основанием при их выделении служит денотативный блок значения, обеспечивающий "модельную изоморфность тому, на что оно способно указывать" (В.Н.Телия). Денотатом глагольно-именных ФС является моделируемая ими ситуация в процессуально-событийном мире, поэтому на верхнем уровне классификации они объединяются в поля, соответствующие основным типам отношений между субстанциями, закрепленными в языковом сознании говорящих как действие, состояние, отношение. Процессуальный денотат представляет собой лингвоментальную модель ситуации в реальном мире; он имеет собственную структуру, компоненты которой (денотативные роли М.В.Всеволодова) соответстуют тем элементам, которые выделило в ней человеческое познание. Отличия ФС от других единиц, репрезентирующих типовые ситуации в процессуальнособытийном мире, заключаются в том, какие денотативные роли отражены в их содержательной структуре и как они влияют на языковое выражение компонентов ситуации (на число и значение актантов базовой семантической модели). По-левый анализ ФС, представленный в §§ 2-4, осуществлен отдельно от других компонентов - лексических и фразеологических - в составе названных полей, но в соотнесении с ними; выбор подобного способа освещения языковых фактов продиктован стремлением продемонстрировать собственные означивающие возможности сочетаний и представить фрагмент картины мира, "нарисованный" средствами ФС, имея в виду, что разные языковые средства очерчивают его по-разному. Включение ФС в структуру семантического поля связано с такой их особенностью, как серийность. В отличие от традиционного понимания феномена "фразеологическая серия" (В.Л.Архангельский, Ю.А.Гвоздарев, А.В.Оголевец, В.Г.Печенкина, З.Е.Смерчко, Л.И.Спиридонова и др.) предлагается следующее определение серии: совокупность всех контекстов существования данного фразеологически связанного значения, составляющих его типовой контекст. Серии ФС отграничиваются от вариантных ФЕ, существование которых обусловлено варьированием формы, не нарушающим семантического тождества единицы, тогда как ФС в составе серии объединяются способом мышления о мире и представляют собой разные, но однотипные вербализации одной "формулы знания". Серии ФС основаны на серийности ком-

понентов, как именных (дать обещание, слово, приказ, совет; приходить в бешенство, в ярость, в уныние; строить иллюзии, планы и др.), так и глагольных (взять, одержать победу, подавать, питать, терять надежду и т.д.). В зависимости от типа серийности различаются вариативнолексические серии, продуцируемые вариативностью опорного имени, регулируемой закономерностями лексико-семантической системы, и функциональные серии, базирующиеся на серийности глагольных компонентов; они подразделяются в свою очередь в зависимости от характера вариативности и ее назначения на функционально-грамматические (взять верх - одержать верх; приходить в ярость-впадать в ярость) и функционально-семантические (давать слово -держать слово - брать слово; подавать надежду - питать надежду -терять надежду) Пересечение разных видов серийности создает многомерные серии, образующие комбинированное глагольно-именное семантическое пространство, которое может рассматриваться как ассоциативно-вербальная сеть, образуемая совмещением и наложением моделей двух слов. В § 2 рассматриваются ФС, участвующие в организации семантического поля "Действие и деятельность", специализированные в качестве обозначений отвлеченных действий, т.е. ситуаций из "мира идей и страстей". Самое обширное объединение в составе названного поля образуют ФС, обозначающие деятельность, такие, как брать слово, давать обещание, приносить клятву, принимать участие. Ситуации, являющиеся денотатами подобных сочетаний, имеют следующий элементный состав: действие, устанавливающее определенные отношения между субъектом и объектом, направленное на достижение намеченной цели теми или иными средствами. В зависимости от качества и степени представленности денотативных ролей в субполе "Дея-тельность"выделяются микрополя: 1.1. Социализированная деятель-кость. 1.1.1. Общественно-политическая деятельность. 1.1.2. Правовая деятельность. 1.1.3. Интеллектуальная деятельность. 1.1.4. Речевая деятельность. 1.2. Поступки и поведение. В зависимости от сферы деятельности в ситуации, обозначаемой ФС, акцентируются разные аспекты организующего ее действия: субъ-ектнообъектная направленность и целевая установка (общественно-политическая деятельность); объектная направленность и общая много-элементность ситуации (правовая деятельность), субъектно-объектная направленность с концентрацией внимания на самом процессе (интеллектуальная деятельность) и т.д. Соотнесение ФС с их словесными коррелятами позволило установить, что они представляют абстрактные концепты "действовать", "думать", "говорить", "поступать", через гештальты присвоения , перемещения или создания (предметов), "отягощения" ими и др.: брать,

держать, подавать, приносить, ставить, приходить, строить, выводить, делать, предавать и т.п. ФС в составе названных микрополей характеризуются разной активностью коррелятивных связей с их лексической частью; так, ФС обозначающие общественно-политическую, интеллектуальную, речевую деятельность, соотносятся с глаголами, хотя и не являются их смысловыми дублетами, а ФС, принадлежащие микрополю "Поведение и поступки", как правило, не имеют лексических коррелятов (вводить в расход, наносить ущерб, строить козни и др.). Лингвистически релевантными элементам ситуации, определяв мой как "состояние", признаются субъект, пребывающий в данном состоянии, положение, образуемое характерными для него свойствами, признаками, отношениями и, наконец, обстоятельства, обусловливающие данное состояние (§ 3). Элементы рассматриваемой ситуации, формально повторяющие элементы ситуации действия, в содержательном аспекте иначе представляют ее участников и их координацию: так, субъект состояния, которому соответствует синтаксическое подлежащее, представляет в данной ситуации не агенс, а пациенс. Координация субстантных участников ситуации состояния осуществляется как положение или нахождение, иными словами, как "не-действие" в том смысле, что к вербализующим ее единицам нельзя поставить вопрос "Что произошло?", однако, поскольку категория "состояние" выражает "процесс изменения и развития вещей и явлений", она не исключает процессуальности, связанной со становлением свойств, признаков или отношений или с их приобретением. В роли классемы для единиц названного поля выступает компонент "состояние", который сочетается с семой бытийности, обозначаю щей наличие, существование свойств, качеств, отношений вне их развй тия, изменения, или с семой становления, обозначающей развитие движение либо как самодвижение (активное становление), либо как раз витие под действием внешней силы (пассивное становление). Предпринятое в реферируемой диссертации соотнесение ФС словкоррелятов раскрывает различие двух способов отображения ситуации состояния в языке - глагольного, тяготеющего к статичности, и при помощи ФС, акцентирующих подвижность ситуации, представляю щих переход от "не быть к быть" или наоборот. Отмеченный феномен можно объяснить общими особенностями ФС как способа номинации обусловленными составом формы: идея процессуальности получает в них отдельное выражение в глагольном компоненте, причем для вопле щения ее используется ограниченный круг глаголов входить, вводить, приходить, приводить, в значениях которых пересекаются два геш-тальта: "двигаться, чтобы попасть (куда)" и "направленность на достижение".

Соотнесение ФС с глагольной частью поля состояния позволяет выявить их ономасиологическую специализированность, которая заключается в избирательности по отношению к разным типам ситуаций состояния: так, они активно участвуют в организации микрополя "Эмоциональное состояние" (повергнуть в отчаяние, привести в смущение, вывести из равновесия, нагнать страху, навести ужас) и достаточно активны в микрополе "Образ жизни" (впадать в бедность, вводить в обычай, входить в привычку, терпеть лишения), тогда как в составе других микрофрагментов они либо вовсе отсутствуют, либо представлены отдельными сочетаниями (делать посмешищем, входить в славу -становление социальных качеств; нагонять сон - приведение в физиологическое состояние). ФС не используются для называния состояния "вообще" (ср. быть, находиться в состоянии), поскольку заключают в себе обязательный характеризующий элемент, в частности, последовательно проводят разграничение саморазвития качественного признака и его создания силою внешних обстоятельств, образуя оппозитивные пары по признаку каузативности / некаузативности: вводить I входить в состояние, приводить / приводить в состояние. Именно это свойство названных сочетаний закрепляет их в роли базовых идентификаторов, отражающих структуру отдельных микрополей, например, "приходить в эмоциональное состояние", "приводить в эмоциональное состояние", "приводить в социальное состояние" и др. В тематическое поле "Отношение" (§ 4) входят единицы, обозначающие отношения между предметами и явлениями реальной действительности, т.е. денотатом соответствующих обозначений является ситуация отношения. Ее компонентами являются само отношение, его признаки и предметы и явления как участники ситуации, связанные определенными отношениями. Состав единиц анализируемого поля определяется на основе суперклассификатора "отношение", которому в их семантике соответствует релятивная сема, выражающая идею отношения вообще и являющаяся дистинктивным признаком относительно полей "Действие" и "Состояние". Во ФС носителем релятивной семантики является существительное (доверие, конфликт, любовь, контакт, попечение, противоречие, соответствие, уважение и др.); глагольный компонент ни в основных, ни в производных связанных значениях не имеет субстанциональных сем, открывающих актантные позиции для релятивных имен. Вследствие этого компоненты ФС связаны не отношениями реализованной валентности, а единством обозначения, причем глагольные компоненты привносят в это обозначение параметры, не свойственные ситуации отношения, сообщая ей действенность (делать, производить, держать, заводить, оказывать, приводить, приходить и др.) и сопутствующие фазисность (входить, вносить), целенаправленность (держать, завязывать), активность (вносить, держать) и др.

Названные особенности ФС локализуют их на периферии поля "Отношение", в сфере наложения, скрещивания разных тематических полей, отражающей представление о единстве, движущего мира и об относительности разграничения в нем действий, состояний и отношений, например, сочетания делать сопоставление, делать сравнение называют не только отношения соответствия, но и ментальную деятельность, давать приказ, давать разрешение, вести дискуссию, делать выговор - не только социальные отношения, но и речевые действия, оказывать любезность, оказывать содействие, делать снисхождение - отношение в поведении и др. В отличие от глагольной лексики ФС не выражают идею отношения в чистом виде, даже те из них, которые включают имя отношение: вступать в отношения, входить в отношения, приходить в отношения, приводить в отношения, так, например, два последних сочетания обозначают становление отношения как "добровольное" или "принудительное". Подобно ФС из полей "Действие и деятельность" и "Состоя ние", рассматриваемые сочетания означивают далеко не весь спектр существующих в реальном мире отношений: они называют преимущественно отношения межличностные и социальные. Таким образом, исследуемые ФС в качестве средства обозначения характеризуются яркой антропоцентричностью, которая проявляется в их тяготении к человеческой сфере процессуально-событийной языковой картины мира; вместе с тем и в названной сфере им присуща ономасиологическая специализированность: их денотатами служат ситуации, характерные для человеческой деятельности, межличностных отношений, образа жизни и "мира души". Подобная избирательность продуцируется своеобразием глагольных компонентов, привносящих в денотативный аспект сочетаний представление о фрейме их первичных значений, связанных с областью физических действий лица. Той же причиной объясняется непрерывность семантического пространства образуемых ФС парадигмполей: сообщаемая глаголом действенность, направленность, результативность и др. включает в лингвистическую интерпретацию всех ситуаций, связанных с состояниями или отношениями в мире людей, элемент деятельности. Функционирование ФС в составе основной коммуникативной единицы — предложения-высказывания, рассматриваемое в третьей главе реферируемой диссертации, обусловлено, с одной стороны, их морфологической и синтаксической формой, а с другой стороны, особенностями их номинативности. Глагольность ФС закономерно включает его в число средств выражения сказуемого, двусловность же строения при глобальности номинации вызывает несовпадение синтаксической структуры предложения со структурой репрезентируемой пропозиции. Стремление примирить в данном случае "грамматику" и "семантику" ведет к отождествлению ФС с аналитическими глагольными формами или аналитическими конструкциями, предполагающему признание

несловности глагольного компонента (Р.М.Гайсина, В.Г.Гак, М.М.Гухман, Г В.Макович, Н.Н.Прокопович и др.). Однако глагольный компонент не является ни вспомогательным глаголом, ни глаголом-связкой, так как не грамматикализуется и не переходит на положение, промежуточное между словом и морфемой, его значение не отрывается от внутрисловной парадигмы многозначного глагола. Подобное значение характеризуется высокой степенью лексической абстракции, сближающей его с классом местоименных слов. Глагол как бы переживает своего рода прономинализацию: он указывает на процесс, но не называет его. Вследствие этого ФС не могут быть объединены ни с аналитическими формами, ни с аналитическими конструкциями, обслуживающими позицию предиката; не являются они и грамматическими идиоматизмами, служащими для выражения определенного грамматического значения и образуемыми от всех или большой группы глаголов. Коммуникативно-функциональная значимость ФС раскрывается в аспекте понятия "ранг пропозиции" (Н.Д. Арутюнова, Т.В.Шмелева). Ранг пропозиций, предицирующий компонент которых представлен ФС, задается иначе, чем в других репрезентирующих номинациях, вследствие особых отношений между глагольным и именным компонентами. Суб-стантив по отношению к глаголу является квазиобъектом (или квазилокативом), поэтому отнесение таких сочетаний к объектным является уступкой традиции. Глагол в составе ФС указывает на способ включения субъекта в процессуальную ситуацию, а имя выражает содержание процесса в форме "предикатного предмета" (Т.П. Ломтев), который приводится в определенные отношения с другими субстанциями, входящими в ситуацию. Таким образом, позиция предиката замещается не глагольным компонентом, а всем сочетанием, так как только оно соответствует предикату вербализуемой пропозиции. Подобный способ выражения предиката-сказуемого определяется как неоднословное замещение функционально-синтаксической позиции. Анализ синтаксических конструкций с позиций "грамматики говорящего", рассматривающей человека мыслящего и говорящего в качестве главного действующего лица коммуникативного процесса, осознанно выбирающего способ представления информации, позволил установить, что предложениявысказывания с предикатом-ФС характеризуются семантической осложненностью, добавочными информативными компонентами в сравнении с номинативным стандартом. Это обусловлено тем, что замещение позиции предиката глагольно-именными ФС оказывает существенное влияние на организацию предложения: 1) оно открывает больше позиций, чем глагольный предикат, вследствие суммирования валентностей его компонентов; 2) семантическая структура предложения усложняется анафорической связью в результате совпадения объектных валентностей глагола и существительного-девербатива; 3) происходит расширение парадигмы соответствующих предложений в результате обогащения их развертывающих потенций; 4)

ФС открывает больше возможностей для внесения в информатик структуру предложения субъективного начала, причем не только а аспекте характеризующей оценки, но и в аспекте объективированной субъективности говорящего. Этим они отличаются от идиом, окраши-вающих все высказывание субъективной эмоциональностью. Если, выбирая идиому для замещения позиции предиката, говорящий преследует цель вызвать желаемое чувство-отношение, то с помощью ФС он предъявляет результат "разумного отношения", которое выражается им в выборе способа обозначения предиката пропозиции. В семантической структуре предложения ФС образует связующее звено между микромоделями "субъект—предикат" и "предикат—объект", которым в синтаксической структуре соответствует "глагольный узел" подлежащее — сказуемое — дополнение (§§ 2-3). Синтаксическая связь субъектаподлежащего с ФС осуществляется глагольным компонентом, что сближает их с составным именным сказуемым, однако во всех других отношениях они глубоко различны: во-первых, глагол-связка слабо управляет именным членом, тогда как глагольный и именной компоненты ФС формально связаны с сильным управлением, содержательно эта связь характеризуется как особо сильная, предполагающая семантическое включение сочетающихся единиц; во-вторых, именная часть сказуемого через связку присоединяется к подлежащему, для ФС такая возможность исключена; в-третьих, именная часть сказуемого с большим трудом заменяется глаголом, тогда как субстантив в составе ФС, как правило, имеет соотносительный глагол. Связь с дополнением (вторым актантом) может быть трех типов и различается как приглагольная, присубстантивная и совмещенная (взять интервью у кого, внести изменения во что; брать обязательства перед кем, вступать в перезо воры с кем; дать совет, объяснения, консультацию кому). В первых двух случаях зависимая позиция открывается валентностью глагольного или именного компонентов, совмещенная синтаксическая связь наблюдается в том случае, когда вторая зависимая словоформа обусловливается как именной, так и глагольной валентностями. Синтагматически такая связь оказывается по преимуществу глагольной, а семантически -двунаправленной, причем роль компонентов ФС в ее организации раз лична: глагольный "намечает" форму объекта, а именной наполняет объект смыслом, определяя его коммуникативное значение. Кроме юге ФС могут иметь собственные распространители объектного типа „е-мантико-грамматические параметры которых задаются не вапежно-стями компонентов, а всем составом предиката-ФС: обращать внима ние на кого, причинять боль кому. Многокомпонентные синтагмы, образующиеся в структуре предложения в результате распространения ФС, не являются в полной мере ни многочленными, ни осложненными словосочетаниями, так как отображают не многочисленность субстантных элементов фрагмента номинируемой ситуации, а сложность его осмысления, имплицированную в акте

наименования процесса соединением гносеологического образа с представлением. В позициях субъектного и объектного актантов при предикате-ФС представлены два семантических класса слов: существительные со значением лица и со значением отвлеченного предмета; достаточно широко осуществляется совмещение названных типов единиц в одной позиции при одном и том же предикате, вследствие чего для ФС оказывается нерелевантным распределение по семантическим классам в зависимости от единичности/множественности субъекта (объекта), имеющее большое значение для глаголов: Как бы сосредоточиваясь перед серьезной работой, дед впадал в задумчивость (Астафьев, Царь-рыба); ..уважительное несогласие и напор Козина причинили ему боль (Бондарев, Искушение); Воронцов поставил материнцам в пример Петру-ху... (Распутин, Прощание с Матерой); Поправился он быстро и никаких выводов из случившегося не сделал (Нагибин, Снежные вершины Эльбруса); Она сразу же взяла верх над ним — застенчивым, малоразговорчивым... (Стаднюк, Война); Но сибирское уважение к старости взяло верх (Нагибин, Чужая); см. также делать выбор между кем-чем, питать интерес к кому-чему, одержать победу над кем-чем. Универсальность процессов, обозначаемых ФС, обусловливает роль единиц, занимающих позиции субъекта и объекта относительно предиката-ФС: она состоит в модификации широкого по сигнификату значения, в условиях данной синтаксической номинации локализующей ситуацию среди людей, или "событий", или (реже) "вещей". В этом отношении ФС отличаются от ФЕ, при которых указанные типы окружения выполняют функцию моносемантизации и дифференциации значений многозначных единиц. ФС открывает позицию для такого распространителя семантической модели предложения, который невозможен при глагольном сказуемом и практически отсутствует при сказуемом-ФЕ, а именно, позицию атрибутивного определения при субстантивном компоненте (§ 4). Своеобразие подобных определений состоит в несовпадении их синтаксической и семантической функции в предложении-высказывании; будучи согласованным определением, они не характеризуют предмет (так как это предикатный предмет), а служат требуемой полноте выражения предиката, приобретая тем самым обстоятельственное содержание. От обстоятельственных же определений они отличаются интерпретирующим характером обозначения, что способствует усилению субъективного начала в устройстве смысла предложения. В зависимости от способов выражения и значения выделяются указывающие, ситуативно-уточняющие и оценочные определения. Указывающие определения сигнализируют об охарактеризованности ситуации в представлении говорящего, но не наделяют ее определенной дескрипцией: Обычно один из них подавал какую-нибудь мысль (Залыгин, Южноамериканский вариант); Девица никакого внимания не обращала на народ (Астафьев, Царь-рыба); ситуативно-уточняющие образуют

"жизненный контекст" ситуации, включая ее в ту или иную сферу бытия и уточняя некоторые параметры процессуальных отношений (периодичность, дестинативность, специализированность и др.); оценочные определения служат качественной и количественной характеристике процесса: Одни возлагали на эту конституцию непомерные надежды (Трифонов, Нетерпение); Этот Русанов мог причинить... тягучие неприятности (Солженицын, Раковый корпус); почти полностью исключены в атрибутивной позиции общеоценочные определения. Приименное распространение глагольных ФЕ не знает такого разнообразия средств выражения и выражаемых смыслов. В атрибутивной позиции при предикате-ФЕ возможны либо местоимения, либо прилагательные, уточняющие объективные признаки ситуации; последнее обусловлено тем, что идиомы уже представляют собой "свертки" речевых актов (В.Н. Телия), заключающих субъективную оценку обозначаемого процесса. Итак, будучи одним из средств вербализации предиката процессуальной пропозиции, ФС своеобразно организуют "глагольный узел" репрезентирующих ее предложений, а их номинативная специфика обогащает глубинный уровень предложения добавочными смыслами ФС являются таким элементом репрезентации пропозиции, в котором, как в фокусе, сходятся отношения между синтаксисом, морфологией и лексикой, синтаксисом и фразеологией. В Заключении отмечается, что целостное изучение и реализующее его описание объекта - класса глагольно-именных ФС - позволило представить в новом ракурсе связанную с ними "проблемную парадигму", включающую вопросы как гносеологического характера, касающиеся исследования языковой системы, так и относящиеся к онтологии самих сочетаний. Роль подобного языкового материала, узаконенного самими правилами строения и функционирования языка, его место в сознании носителей русского языка требуют дальнейшего изучения. Материалы реферируемой диссертации дают основание утверждать, что ФС вместе с другими "коммуникативными блоками", в первую очередь с ФЕ, играют важную роль в организации вербальной памяти и речевой способности, поскольку в них закреплены наиболее привычные для носителей русского языка "модели двух слов", то есть те связи, которые усваиваются в процессе многолетнего тренинга. Вследствие этого ФС входят в число существенных, устойчивых и стабильных черт языкового строя, без которых представление носителей русского языка о русском будет неполным.

Содержание диссертации отражено в следующих публикациях: 1. Синтагматические свойства фразеологических сочетаний в рус ском языке: Учебное пособие к спецкурсу. - Новгород: Изд-во НГПИ, 1993.-63с. 2. Парадигматические свойства фразеологических сочетаний в русском языке. - Новгород: Изд-во НовГУ, 1997. - 97 с. 3. Структурные преобразования глагольных фразеологизмов и фразеологических сочетаний // Семантико-грамматические характери стики фразеологизмов русского языка. Л.: Изд-во ЛГПИ, 1978. - С. 36-42. 4. Динамика лексико-фразеологических связей // Лексикофразеологические связи в литературном русском языке и народных го ворах: сборник научных трудов. Курск, 1984. - С. 82-95. 5. Внешние связи глагольных фразеологизмов и фразеологиче ских сочетаний со словом (на материале русского языка конца XVIII нач. XIX вв.) // Фразеологизмы в системе языковых уровней. Л,: Изд-во ЛГПИ, 1986.-С. 48-54. 6. Фразеологическое сочетание и фразеологически связанное зна чение как объект словарного описания // Проблемы русской и общей фразеографии: Межвузовский сборник научных трудов. Новгород, 1990. -С. 86-91. 7. Фразеологические сочетания как переходные единицы языка // Ядерно-периферийные отношения в области лексики и фразеологии. Тезисы докладов. 4.1. Новгород: изд-во НГПИ, 1991. - С. 74-78. 8. Место фразеологических сочетаний в национальнотязыкавой коммуникации // Духовная культура. Проблемы и тенденции развития. Тезисы докладов. Всероссийская научная конференция. Сыктывкар: изд-во СГУ, 1994. - С. 106-108. 9. Фразеологические сочетания как особый тип семантической ор ганизации лексики // Международная юбилейная конференция, посвя щенная 100-летию со дня рождения академика В.В.Виноградова. Тезисы докладов. М. Изд-во МГУ, 1995. - С. 67-68. 10.Фразеологические сочетания в системе межуровневых отношений // Лингвистика на исходе XX века: итоги и перспективы. Тезисы международной конференции, т.1. М.: Филология, 1995. - С. 154-155.

11.Роль структурного компонента в формировании несвободных значений слов // Слово. Материалы международной лингвистическая научной конференции. Тамбов: изд-во ТГУ, 1995. - С. 67-69. 12.Локализованность фразеологических сочетаний в системе русского языка // Вестник НовГУ, №2, 1995. - С. 92-98. 13.Диахронический аспект фразеологически связанного типа лексических значений слов // Лингвистические чтения, посвященные 100-летию со дня рождения Н.П.Гринковой. Тезисы докладов и сообщений СПб.: изд-во СПбУЭФ, 1995. - С. 58-60. 14.Фразеологические сочетания и русский языковой стандарт // Проблемы идиоэтнической фразеологии. Доклады на межвузовском семинаре "Идиоэтническая фразеология романских, германских и славян ских языков". СПб.: Образование, 1996. - С. 26-32. 15.Изучение особенностей включения фразеологических сочетаний в текстовые структуры // Проблемы языкового образования и воспитания языковой личности. Материалы региональной научно-практической конференции. СПб.: Образование, 1996. -С. 149-150. 16.Компонент фразеологизма и слово с фразеологически связанным значением // Фразеологизм и слово в системе языка. Тезисы докладов и сообщений международного симпозиума, посвященного 75-летию со дня рождения проф. В.П.Жукова (1-е Жуковские чтения) Новгород, изд-во НовГУ, 1996. - С. 62-64. 17.Фразеологические единицы русского языка и явление межуров-невой интерференции // Взаимодействие языковых уровней в сфере фразеологии. Тезисы докладов международной научно-практической конференции. Волгоград: Перемена, 1996. - С. 7-9. 18.Серийность и серии фразеологических сочетаний // Герценов-ские чтения, посвященные 200-летию Российского государственного пед. ун-та им. А.И.Герцена. Тезисы. СПб.: изд-во СПбУЭФ, 1997. - СА-6 1 Э.Фразеологические сочетания в составе и структуре языковой картины процессуально-событийного мира // Актуальные проблемы функциональной лексикологии. Сборник статей, посвященный 75-летию со дня рождения доктора филологических наук, профессора кафедры русского языка В.В.Степановой. СПб.: изд-во СПбУЭФ, 1997. - С. 48-52 20.Фразеологические сочетания как способ выражения семантики действия в русском языке // Теория и практика русистики в мировом кон тексте. Международ, конф., посвящ. 30-летию МАПРЯЛ. Современное

состояние и перспективы профессиональной подготовки специалистов^ филологов в разных странах. Тезисы. - М.: МГПУ, 1997._- С. 39-4Q. 21.Представленность глаголов с фразеологически связанным значением в Новгородском областном словаре (в сопоставлении с литературным языком) // Русские народные говоры: история и современное состояние. Тезисы докладов межвузовской научной конференции 26-28 ноября 1997. Новгород: Изд-во НовГУ, 1997. -С. 29-31. 22.О разновидностях фразеологически связанного значения R современном русском языке // Фразеологизм и слово. Новгррод, 1997.. - С. 56-66. 23.Фразеологические сочетания в системе языковых единиц // Актуальные проблемы филологии в вузе и школе. Лингвистика. Материалы XIII Тверской межвузовской конференции ученых-филологов и школьных учителей 10-11 апреля 1998. Тверь, 1998. - С. 5-6. 24.Фразеологические сочетания в системе средртв выражения сказуемого в русском языке // Вестник НовГУ. Серия "Гуманитарные науки". №9. 1998.-С. 78-83. 25.Глагольно-именные фразеологически связанные сочетания, образующие поле "Отношение" // Пушкинские чтения-98. Материалы межвузовской конференции. СПб.: ЛГОУ, 1998. - С. 43-47. 26.Лексическое и грамматическое в структуре фразеологических сочетаний русского языка // Лексическая и грамматическая семантика: Материалы Республиканской научной конференции. Белгород, 1998. -С. 20-21. 27.Из истории термина "фразеологическое сочетание" // Studia methodologica. Фтософ!я. Фтолопя. Вип. 4. Тернопть, 1998. - С. 112-116. 28.О номинативности фразеологических сочетаний // Тенденция развития языкового и литературного образования в школе и в вузе. Материалы международной научно-практической конференции 22-23 апреля 1998. СПб., 1998. -С. 200-201. 29.Семантическая типология фразеологических сочетаний // Семантика языковых единиц. Доклады VI Международной конференции, T.I. M., 1998.С. 245-248. 30.Фразеологические сочетания в письмах А.С.Пушкина из Бессарабии // Бессарабская весна. Третья Международная конференция, по-

священной 198-летию со дня рождения А.С.Пушкина и 177-летию его приезда в Кишинев. Кишинев, 1999. - С. 50-52. 31.Фразеологические сочетания как средство выражения оценки в предложении-высказывании // Русистика: лингвистическая парадигма конца XX в, СПб., 1999. - С. 23-26. 32.Функционирование глагольно-именных фразеологических сочетаний в предложении-высказывании // Коммуникативно-прагматические аспекты фразеологии. Тезисы докладов Международной конференции. Волгоград: Перемена, 1999. - С. 55-57. ЗЗ.О фразеологичности свойств фразеологических сочетаний // КириллоМефодиевские чтения. Сборник материалов международной научной конференции. Луга, 1999. -С. 111-112. 34.Фразеологические сочетания в системе номинативных средств русского языка // Фразеология—2000. Материалы научной конференции "Фразеология на рубеже веков: достижения, проблемы, перспективы" (Тула, 25-26 апреля 2000 г.). Тула, 2000. - С. 18-22.

Подписано в печать 29.06.2000. Формат: 60x84/16 Уч.издл. 2,5. Тираж 100. Заказ №563 Лицензия ПЛД № 56-39. Отпечатано ЗАО "Новгородский Технопарк" 173003, Великий Новгород, ул. Б.С.Петербургская 41.