Основы лингвистической типологии: Учебно-методическое пособие

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ

К.М. Шилихина ОСНОВЫ ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ТИПОЛОГИИ Учебно-методическое пособие для вузов

ВОРОНЕЖ 2007

2

Утверждено научно-методическим советом факультета РГФ 12 декабря 2006 года, протокол № 10

Рецензент доцент кафедры теории перевода коммуникации, канд. филол. наук С.В. Никитина

и

межкультурной

Учебно-методическое пособие подготовлено на кафедре теоретической и прикладной лингвистики факультета РГФ Воронежского государственного университета. Рекомендовано для студентов 4 курса дневного отделения, сдающих экзамен по дисциплине «Лингвистическая типология и языковые ареалы», а также для студентов, сдающих междисциплинарный государственный экзамен по теории языка. Для специальности 031301 (021800) – Теоретическая и прикладная лингвистика

3

ПРЕДИСЛОВИЕ Учебно-методическое пособие «Основы лингвистической типологии» представляет собой первую часть лекционного курса дисциплины «Лингвистическая типология и языковые ареалы». Необходимость разработки лекционных материалов по данному курсу определяется задачами государственного образовательного стандарта для специальности 031301 «Теоретическая и прикладная лингвистика». Учебная дисциплина ОПД.Ф.12 «Лингвистическая типология и языковые ареалы» является составной частью профессиональной подготовки специалиста в области теоретической и прикладной лингвистики. Курс состоит из двух частей, которые знакомят студентов с основными проблемами двух направлений, связанных с сопоставительным изучением языков: лингвистической типологии и ареальной лингвистики. В ходе лекционных и практических занятий студенты знакомятся с различными подходами к классификации языков мира, с основными исследовательскими приемами и принципами, разработанными в лингвистической компаративистике. В рамках лекционного курса по лингвистической типологии (7-ой семестр) рассматриваются проблемы выявления языковых универсалий и уникалий; ряд явлений (полисемия, синонимия, омонимия) анализируется с точки зрения типологического подхода к языку. Подробно анализируется модель конкурирующих мотиваций, в соответствии с которой принципы экономии и иконичности рассматриваются как основные регуляторы эффективной коммуникации. Особое внимание уделяется возможности типологических сопоставлений на различных языковых уровнях (фонетическом, морфологическом, синтаксическом). Основная цель лекционного курса по лингвистической типологии состоит в том, чтобы показать основные принципы и приемы типологического изучения языков. Знания, полученные студентами в ходе освоения дисциплины, могут быть применены как при написании курсовых и дипломных работ, так и в самостоятельных научных исследованиях. В рамках лекционного курса вводится понятийный аппарат лингвистической типологии, уделяется внимание отечественным и зарубежным исследованиям в области типологического изучения языков, анализируются возможности использования различных подходов для решения конкретных задач лингвистической компаративистики. Список литературы включает работы, которые окажут студентам помощь не только в освоении дисциплины «Лингвистическая типология и языковые ареалы», но и при изучении других дисциплин, связанных с классификацией языков, а также при написании курсовых и дипломных исследований.

4

СОПОСТАВИТЕЛЬНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ В ЛИНГВИСТИКЕ. ПРЕДМЕТ И ЗАДАЧИ ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ТИПОЛОГИИ 1. Лингвистический компаративизм. Генетические, ареальные и типологические классификации языков. На нашей планете существует великое множество языков. Некоторые языки похожи так, что, зная один язык, можно практически без труда понять все или почти все из того, что сказано или написано на другом языке. Есть языки непохожие настолько, что на первый взгляд между ними нет ничего общего. Разнообразие человеческих языков – это их самое удивительное свойство. В настоящее время лингвистическая ситуация на планете Земля такова: насчитывается от 3 до 6 тысяч различных языков. Причин такого значительного расхождения в подсчетах несколько. Во-первых, некоторые языки до сих пор практически не изучены и не подсчитаны. Во-вторых, до сих пор не существует четко сформулированных критериев разделения языка и диалекта, и часто трудно сказать, имеем ли мы дело с двумя разными языками или перед нами язык и один из его диалектов. Очевидное разнообразие существующих языков побудило лингвистов к сравнению языковых систем. Лингвистический компаративизм (сопоставительное изучение языков) возник в результате поисков ответа на целый ряд вопросов: есть ли какие-то черты, присущие всем языкам? Чем определяется уникальность каждого языка? Какие структурные свойства возможны или невозможны в языке? Если мы сравним два языка и обнаружим в них определенные сходства, мы можем попытаться объяснить это одной из четырех причин. Во-первых, сходства могут оказаться случайными совпадениями, хотя такие случаи достаточно редки. Во-вторых, сходство может объясняться генетическим родством языков, наличием общего языка-предка. В-третьих, носители двух языков могут контактировать друг с другом в течение долгого времени в силу своего соседства, и в результате языки соседей приобретают какие-то общие черты. Наконец, наличие сходств может объясняться языковыми универсалиями. Поскольку языковые сходства могут иметь различную природу, в лингвистике существует несколько разновидностей межъязыкового сопоставления. При генетическом сопоставлении элементы одной языковой системы представляются как результат развития другой языковой системы. Генетическая классификация языков традиционно представляется в виде дерева, каждая точка которого указывает на общий язык-предок. Все языки, восходящие к этому языку-предку, образуют генетически родственную группу. Значение генетической классификации в современной лингвистике настолько велико, что очень часто, когда говорят о классификации языков, имеют в виду именно генетическую классификацию. Однако это не единственно возможный способ классифицировать языки.

5

Генетическим исследованиям традиционно противопоставляют негенетические, т.е. такие, в ходе которых сопоставляются языки, не обязательно являющиеся родственными. Все попытки сравнения неродственных языков можно разделить на две группы: лингвогеографические, когда изучается материал географически смежных языков (в этом случае общие свойства языков объясняются их соседством, контактным развитием), и нелокализованные. Лингвогеографическая классификация языков также называется ареальной. Этот способ классификации основывается на мнении, что в результате постоянных контактов носителей языки-соседи приобретают общие черты, которые отличают эти языки от языков других ареалов. Если мы сравним генеалогические и ареальные классификации, то обнаружим, что в их основе лежит различное отношение к фактору времени: черты сходства языков, возникшие вследствие контактов, имеют гораздо более позднее происхождение по сравнению с чертами сходства, обусловленными генетическим родством. При нелокализованных сопоставительных исследованиях не налагаются никакие ограничения на характер изучаемого языкового материала. Лингвистическая типология – это раздел общего языкознания, который занимается сравнительным изучением структурных и функциональных свойств языков независимо от характера генетических и географических отношений между ними. Следовательно, типологическое сопоставление языков является негенетическим и нелокализованным. Смысл типологических классификаций состоит в том, чтобы на их основе сделать обобщения относительно свойств не только конкретных языков, но и человеческого языка вообще. Исходное предположение типологических исследований таково: структурные характеристики языков, их повторяемость не являются случайными или произвольными. Эти структурные характеристики могут быть описаны в терминах языковых универсалий. Значительно обобщая ситуацию, можно сказать, что типология преследует двоякую цель: определить языковые универсалии и установить диапазон варьирования между существующими языками. Лингвистическая типология и сравнительно-историческое языкознание близки в своем интересе к сопоставлению языков, однако основное различие генетического и типологического сопоставления языков состоит в полной произвольности типологической классификации. В принципе возможно построить столько классификаций, сколько найдется критериев, которые исследователь сочтет пригодными для разделения языков на группы и классы. Кроме того, в типологии понятие соответствия не является обязательно двуплановым (по форме и по значению) и может ограничиваться только формой или только значением сопоставляемых языковых явлений.

6

В рамках типологических исследований создаются различные классификации языков мира, и, поскольку в основание классификаций кладутся различные признаки, говорят о существовании различных типологий. Наиболее часто термином типология обозначают структурную классификацию языков. Предметом структурной типологии является внутренняя организация языковых систем. Другой вид типологической классификации языков – это функциональная типология. Предметом функциональной типологии является язык как коммуникативное средство, и здесь особый интерес для исследователей представляют сходства и различия языковых систем, связанные с особенностями их употребления. Основной целью типологических исследований является создание классификаций языков по определенным типам. Под типом языка принято понимать либо тип как классификационную характеристику системы языка в целом, (тип языка) либо тип как способ выражения грамматических или других отношений в языке, как способ формальной организации единиц языка (тип в языке). Посмотрим на примерах, что именно имеют в виду, когда разделяют две трактовки понятия «тип» в лингвистической типологии. Обратимся к двум уровням языковой системы – уровню структуры слова и уровню структуры предложения. В русском языке в большинстве случаев слово можно расчленить на корень, основу, словообразовательные морфемы и словоизменительные морфемы. При этом часто мы сталкиваемся с ситуацией, когда корень не существует в виде отдельного слова, и такая ситуация характерна для большинства самостоятельных частей речи. Если мы посмотрим, как обстоит дело в турецком языке, то увидим, что там корень всегда равен основе. Если далее мы обратимся к анализу словообразовательных морфем, то обнаружим, что в русском языке сочетание «корень + словообразовательная морфема» также зачастую не существует в виде самостоятельного слова – завершенность слова во многих случаях определяется наличием словоизменительной морфемы. Таким образом, каждый язык обладает какими-то свойственными ему чертами, которые отличают его от других языков, причем набор этих признаков не является случайным. Можно говорить о том, что в каждом конкретном случае данный набор признаков составляет определенную устойчивую систему. Таким образом, устойчивая совокупность ведущих признаков языка, находящихся между собой в определенных отношениях, является типом языка. Наличие или отсутствие какого-нибудь одного признака определяет наличие или отсутствие другого признака или ряда признаков. Иными словами, тип языка – это модель, одна из возможных идеальных схем устройства языковой системы. Обратимся к понятию тип в языке. Здесь мы должны обратить внимание на наличие в предыдущем определении словосочетания ведущие признаки языка. Если есть ведущие, т.е. доминирующие признаки, значит, в языке должны быть и такие признаки, которые не являются ведущими,

7

но сохранились в языке исторически и существуют в виде устойчивой системы. Например, известно, что английский язык в его сегодняшнем состоянии отличается отсутствием согласования. Тем не менее, мы обнаруживаем отдельные случаи необходимости согласования, например, указательные местоимения должны быть согласованы в числе с теми существительными, к которым они относятся, например, this car – these cars. Оказывается, что в одной языковой системе может реализовываться несколько языковых типов организации структуры. Типологические исследования обязательно проводятся на материале нескольких языков. Однако различия в грамматической организации не позволяют использовать только структурный критерий, ориентированный исключительно на языковую форму. Если мы ограничимся только структурным критерием, то упустим из виду все те грамматические явления, которые не укладываются в заранее разработанную схему. Поэтому в типологических исследованиях роль этого важного критерия, делающего типологические исследования в принципе возможными, играет семантический критерий. Анализируя проблему возможности типологического сопоставления, У. Крофт пишет, что семантический критерий необходимо понимать по возможности широко, включая в него прагматическую и дискурсивную составляющую, которые также влияют на отбор грамматических средств. Тогда алгоритм типологического сопоставления языковых явлений выглядит так: 1) определяется семантическая категория (тип семантических отношений), которая будет изучаться на материале различных языков; 2) в сопоставляемых языках обнаруживаются средства (или шире – стратегии) для выражения этих семантических отношений; 3) изучается соотношение между этими языковыми средствами и другими языковыми явлениями: в частности, нас будут интересовать структурные особенности языковых средств, которые выражают данное семантическое отношение, а также возможность передачи других значений с помощью выделенных нами языковых средств. Такой алгоритм исследования предполагает тесную взаимосвязь между формой языковых средств и теми функциями, которые они выполняют (Croft, 2003). Во многих случаях основные грамматические категории в сопоставляемых языках выделяются легко, на основе интуиции исследователя. Часто сведения о способах выражения определенных семантических отношений черпаются из перевода, что также является семантическим методом исследования. Есть еще один способ выявления языковых сходств и различий – ввести в исследование язык-эталон. 2. Проблема выбора языка-эталона В Средние века языком-эталоном, относительно которого строились описания других языков, служила латынь. При этом авторы грамматик исходили из убеждения о наличии внутреннего сходства языков, а

8

категории латинской грамматики служили мерилом и объяснением грамматических категорий в других языках. Иными словами, описание одного языка осуществлялось через категории другого. Сегодня недостатки такого описания вполне очевидны. Во-первых, при таком подходе практически невозможно выделить общие, особенные и единичные свойства сопоставляемых языков. Кроме того, если мы используем в качестве эталона конкретный язык, мы можем не обнаружить в нем категорий, необходимых для описания другого языка. Например, с помощью глагольных категорий немецкого языка невозможно описать русскую категорию вида. Если мы все же попытаемся провести сопоставление двух языков таким образом, мы неизбежно придем к искажению структуры языка-объекта. Когда на рубеже XIX – XX веков эта мысль стала очевидной, лингвисты отказались от греко-латинского образца сопоставительного описания. В современной лингвистической типологии сложилась своя теория языка-эталона. Различают языки-эталоны редукционного и анкетного типа. Анкетный эталон – это максимально широкий перечень единиц языков-объектов и их свойств с указанием соответствий между ними. Примером анкетного эталона может служить матрица идентификации фонем в структурной фонологии. Язык-эталон анкетного типа обладает и преимуществами, и недостатками. С одной стороны, максимально широкий список признаков языковых единиц позволяет дать детальное описание. К тому же, при необходимости список может быть пополнен новыми признаками. С другой стороны, исследователям часто приходится сталкиваться с избыточностью признаков. В результате переход от эталона к языку-объекту происходит путем свертывания свойств, а это означает, что любой язык-объект неизбежно оказывается проще эталона. Еще один существенный недостаток языка-эталона анкетного типа заключается в том, что при сопоставлении нескольких языков-объектов установить сходства или различия между ними оказывается трудно в силу избыточности списков свойств языковых единиц. Анкетный язык-эталон удобен для исследований, целью которых является как можно более подробное описание одного конкретного языка. При сопоставлении нескольких языков удобнее пользоваться другой разновидностью – редукционным языком–эталоном. Он строится как упорядоченный перечень признаков языковых единиц. Каждый последующий признак вводится в список таким образом, чтобы обеспечивалось расширение системы единиц. Редукционный язык-эталон оказывается подобным исчислению признаков языков-объектов, которое получается на определенных этапах расширения некоторой минимальной системы. Если систему фонем представить в виде дерева, то мы увидим принцип построения редукционного языка-эталона. Редукционный языкэталон применяется также при построении лексико-семантических полей, при анализе некоторых грамматических явлений (например, системы падежей).

9

Если мы сравним анкетный язык-эталон с редукционным, то заметим, что редукционный вариант позволяет нам описывать языки более экономным способом. К тому же, его удобство состоит в том, что описание строится по принципу «от простого к сложному». Удобство введения языка-эталона в исследование заключается в том, что он позволяет создать типологическое описание даже для одного языкаобъекта. С помощью языка-эталона можно проводить типологические исследования как живых, так и мертвых языков. 3. Материал типологических исследований Чтобы результаты типологического исследования были надежными, необходимо обследовать как можно большее количество языков. Идеальным могло бы считаться исследование, в котором были бы учтены данные всех языков, однако проведение подобного исследования оказывается невозможным. Поэтому каждый раз типологам приходится решать задачу отбора материала. Языки, которые входят в конкретное исследование, составляют выборку. В типологии к созданию выборки предъявляются особые требования, несоблюдение которых может привести к ряду серьезных проблем. Во-первых, выборка может не охватить всего языкового разнообразия. Во-вторых, то, что иногда кажется закономерностью, на деле оказывается случайным совпадением. Как можно избежать этих проблем? Ученые пользуются двумя видами выборки: в первом случае для исследования берутся языки, которые развивались независимо друг от друга в течение долгого времени и используют различные грамматические способы для выражения изучаемого явления. Это так называемая целевая выборка; ее смысл заключается в том, чтобы охватить все возможные варианты реализации определенного параметра в разных языковых системах. Второй вариант формирования выборки – это вероятностная выборка, которая формируется на основе таблицы случайных чисел. Проще всего целевую выборку сформировать из языков, принадлежащих к различным языковым семьям и развивавшихся независимо друг от друга. Для формирования выборки в таком случае определяется квота – т.е. количество языков-представителей от каждой языковой семьи. Такой способ формирования выборки оказывается удобным для многих исследований, но, как это часто бывает в науке, у исследователей есть ряд претензий. Во-первых, число языков в разных семьях неодинаково – есть крупные семьи и есть семьи, в которых оказывается по 1-2 языка. И если мы решим, что от каждой семьи в нашу выборку войдет по два представителя, окажется, что языковые семьи представлены неравномерно: более крупные языковые семьи будут менее представлены в процентном соотношении. Эта проблема иногда решается таким способом: от каждой языковой семьи в выборку включается определенный процент

10

представителей, например, 10%, но тогда получается перекос в обратную сторону: в выборку включается большее количество языков – представителей крупных языковых семей. Иногда такая выборка оказывается очень большой и, следовательно, неудобной для работы. Во-вторых, не все лингвисты представляют себе генетическую классификацию языков одинаково, т.е. по поводу выделения отдельных языковых семей до сих пор ведутся споры. Соответственно, разные генетические классификации дадут нам разные выборки. Если некоторое свойство наблюдается у всех языков выборки, это не дает основания утверждать, что оно верно и для всех языков мира, не вошедших в выборку. Однако можно утверждать, что это свойство высоко вероятно в любом языке. Тем самым роль языковой выборки при исследовании универсальных свойств языков примерно такая же, как роль выборки респондентов в социологических опросах: выборка не может дать абсолютно точной картины того множества, которое она представляет, но велика вероятность, что у этого множества наблюдаются те же свойства, что и у выборки. Сформировав выборку, исследователь должен определить, кто или что станет источником языкового материала. Если исследователь имеет дело с выборкой в 100 языков, то понятно, что ни один человек не может знать все эти языки в одинаковой степени хорошо. Поэтому типологи используют несколько источников информации, которые можно считать достоверными. В первую очередь это информация, полученная от носителей языка. Во-вторых, это тексты. Наконец, исследователи обращаются к грамматикам языков, если таковые имеются. Работа с носителями языков сопряжена с целым рядом проблем. Если выборка достаточно велика, то потребуется много времени для опроса информантов по всем языкам. К тому же, если исследуется определенное грамматическое явление, то информация, которую предоставляют носители, может не совпадать с речевой практикой (носители сообщат, как правильно надо говорить, но не как говорят на самом деле). Еще одна проблема заключается в том, что часто лингвист проводит опрос, исходя из собственных ожиданий о том, какими будут ответы. Ожидания же могут не совпадать с реальной ситуацией. Чтобы избежать подобной субъективности и получить достаточное количество информации от многих носителей, лингвисты составляют опросники и распространяют их среди носителей языка. Но само составление опросника – это очень трудоемкий процесс, и часто в них, как и при устных опросах, не удается избежать субъективности. Второй источник информации – это тексты. Их преимущество состоит в том, что языковая информация в них не подвергалась предварительной фильтрации. Кроме того, на основе текстов можно делать количественные оценки определенных явлений, что очень важно для типологических исследований. Но и у текстов есть недостатки. Во-первых, большинство текстов написаны литературным языком, часто они связаны с

11

религиозной жизнью и их язык может быть совсем не похож на язык, который используется в повседневном общении. Поэтому определенных явлений в них можно просто не обнаружить и сделать неверный вывод об их отсутствии в языке. Еще один недостаток текстов связан с трудностями в их интерпретации. Не всегда подстрочного перевода хватает для правильной интерпретации написанного. Наконец, третий источник информации, который по своей сути является вторичным, – это описательные грамматики, созданные либо носителями языка, либо специалистами по полевой лингвистике. Их удобство для типологических исследований очевидно – грамматические явления описаны эксплицитно, без субъективного отношения исследователя, который работает с несколькими языками. С другой стороны, грамматики разных языков могут значительно различаться в объеме и детальности описания. Контрольные вопросы 1. Охарактеризуйте различные типы сопоставительных исследований в лингвистике. В чем состоит отличие генетической классификации языков от типологической? 2. С какими проблемами сталкиваются лингвисты при формировании выборки? Как решаются эти проблемы? 3. Какой фактический материал может быть использован при сборе данных? КРАТКАЯ ИСТОРИЯ ТИПОЛОГИИ Интерес к языковым сходствам и различиям возник в древности как следствие контактов носителей разных языков. В XVII веке попытки установить универсальные и особые свойства языков делались авторами грамматик европейских языков. В XIX веке началось систематическое изучение и типологическое описание языков. Это была эпоха накопления знаний о других, ранее неизвестных языках, что потребовало новых подходов к изучению языков. Возникновение типологического подхода к языкам (также, как и развитие методов сравнительно-исторического языкознания) связано с господством идеи эволюционного развития мира, сформулированной Ч. Дарвином. Исследовательские задачи типологии были впервые сформулированы в работах немецких лингвистов: Ф. Шлегеля и В. фон Гумбольдта. В. Гумбольдт, Ф. Шлегель и их современники считали, что язык – это абстрактное органическое единство, т.е. формальные аспекты языка (звуки, морфемы, грамматика) и все изменения, которые происходят с языком, не являются случайными, а отражают внутренний дух тех, кто говорит на данном языке. Языки различаются, поскольку различаются характеры людей, которые говорят на этих языках. На начальном этапе типологических исследований сопоставление языков производилось на основе анализа структуры слова, поскольку

12

именно на этом уровне языковые сходства и различия наиболее очевидны. Результатом сравнения стали первые классификации языков мира – морфологические. Ф. Шлегель, сопоставляя санскрит с греческим, латинским и тюркскими языками, пришел к выводу о том, что все языки можно разделить на два типа: флективные и аффиксирующие. К флективным языкам Шлегель причислил индоевропейские и семитские языки, к аффиксирующим – все остальные. Идея эволюционного развития в классификации Шлегеля была воплощена в мысли о том, что флективные языки находятся на более высоком уровне развития по сравнению с аффиксирующими: во флективных языках морфологические способы используются для кодирования отношений между понятиями. Шлегель считал, что флективным языкам свойственны «богатство, прочность и долговечность», а возможности аффиксирующих языков он оценивал негативно, считая их бедными и скудными. Такая дихотомическая классификация языков, естественно, сильно упрощала реальную ситуацию. Поэтому брат Ф. Шлегеля, АвгустВильгельм, переработал ее, добавив аморфный тип (примером языка этого типа служит китайский язык). Внутри флективных языков он выделил две возможности грамматического строя – синтетическую и аналитическую. Результатом размышлений В. Гумбольдта стала морфологическая классификация языков, которая долгое время считалась единственно возможной типологической классификацией (например, в классическом учебнике А.А. Реформатского морфологическая классификация является синонимом типологической классификации). Классификации языков, созданные немецкими лингвистами, имели отчетливый оценочный компонент. Качество языка определялось по тому, насколько этот конкретный язык совпадал с идеальным языком. Сегодняшние типологические классификации не имеют этого оценочного компонента, т.е. языки не описываются в терминах «хороший – плохой», «лучше – хуже». Ранние типологические исследования обычно представляли различные структурные типы языков как этапы единого процесса развития языка вообще, т.е. как движение от менее совершенного состояния языка к более совершенному. Наиболее архаичными считались изолирующие языки, агглютинативные языки считались переходными, флективные же причислялись к наиболее совершенным языкам. Из этого следовало, что, по мере развития, языки более отсталых типов перейдут из одного типа в другой. Новый аспект в типологической классификации языков был затронут Х. Штейнталем, который в основу своей классификации положил уже не морфологические особенности, а формально-синтаксические признаки. Х. Штейнталь, ученик и последователь Гумбольдта, оставил свой след в истории типологии благодаря тому, что перешел от морфологии к синтаксису, начав анализировать типы синтаксических связей между

13

словами. Таким образом, в типологическую классификацию был добавлен еще один признак. Линию исследований Штейнталя продолжил другой лингвист, швейцарец Франц Мистели. Он выдвинул два новых критерия типологической классификации: по месту слова в предложении и по внутренней структуре слова. Первый критерий – синтаксический по своей сути – очень важен для типологии. Например, в языках аналитического строя (английский, шведский, норвежский) предшествование подлежащего сказуемому отражает развитие аналитизма. Уже во времена Гумбольдта в лингвистике стала доминировать сравнительно-историческая парадигма. Основной целью подавляющего большинства лингвистических исследований стали исторические изменения языков, а также поиск языка-предка. В результате в начале и первой половине ХХ века типология отошла на задний план. Тем не менее, в самой лингвистике появились новые идеи, которые впоследствии значительно повлияли на развитие типологии. Речь идет об идее системности языка Ф. Соссюра, о переключении внимания с диахронических исследований языка на синхронное состояние языковых систем. Как эти идеи сказались на типологических исследованиях? Вопервых, стало ясно, что морфологическое устройство конкретных языков ничего не сообщает нам об умственных способностях того, кто говорит на этих языках. Кроме того, стало очевидно, что необходимо выйти за границы морфологии, и обратить внимание на синтаксические характеристики языковых систем. В-третьих, была высказана мысль о том, что между языками различных морфологических типов на самом деле нет очевидной границы; наоборот, возможно существование языков смешанных типов, т.е. два языка могут относиться к одному типу по своему морфологическому строению, но радикально отличаться по синтаксической структуре. В результате типологические исследования сосредоточились не на исследовании языков как целого, а на исследовании отдельных свойств языковых систем. В 1921 году появилась типологическая классификация Э. Сепира, которая примечательна тем, что в ее основе лежит целый комплекс перекрещивающихся характеристик (виды и способы выражения грамматических значений, техника соединения морфем, степень сложности грамматических форм). В результате вместо традиционно выделявшихся 3-4 типов языков Сепиром была получена более гибкая и дробная таксономия из 21 типа языков, в которой были также учтены языки переходных типов. В своей классификации Э. Сепир отказался от оценочного по своей сути культурно-эволюционистского подхода. Свою лепту в становление современной типологии внесли и представители Пражской лингвистической школы, где зародилась типология языковых подсистем и характерология. Например, Р. Якобсон писал о том, что набор гласных и согласных в языках не случаен, его можно предсказать в виде таких, например, утверждений: если в языке

14

есть носовые гласные, в нем есть и носовые согласные. В работах Вл. Скалички мы находим идею о том, что языковые свойства реализуются не в абсолютной, а в вероятностной форме, поэтому можно говорить не об абсолютных универсалиях, а о вероятных тенденциях. Особая роль в развитии современной западной лингвистической типологии принадлежит Дж. Гринбергу. Его работы стали толчком для развития современной американской типологии. Дж. Гринберг предложил использовать статистические методы в типологических исследованиях. До этого типологические исследования отличались высокой степенью субъективизма, поскольку выводы основывались на наблюдении и интуиции авторов. Статистические методы позволили сделать лингвистическую типологию более объективной. Дж. Гринберг разработал метод количественной оценки морфологических явлений в языках. Этот метод позволил показать, что языки не распадаются на четыре морфологических типа с четко очерченными границами. Гринберг использовал идею пражских лингвистов о существовании корреляции между языковыми явлениями и стал формулировать импликативные универсалии именно в терминах корреляции, т.е. формулировка стала выглядеть следующим образом: «если в языке есть явление Х, в нем также есть явление Y». В 1966 году вышла работа Гринберга “Some Universals of Grammar With Particular Reference to the Order of Meaningful Elements”, в которой американский лингвист перечислил 45 импликативных универсалий. Как и пражские лингвисты, Дж. Гринберг формулировал универсалии не в виде абсолютных утверждений, а в виде вероятностных утверждений. В своих исследованиях Гринберг активно изучал синтаксические конструкции. Более половины из 45 универсалий касались порядка слов, а в прочих универсалиях речь шла о корреляции между порядком следования аффиксов и синтаксическими явлениями. Из работ Гринберга современная типология унаследовала еще одну важную черту – внимание к историческим изменениям в языке. Заслуга Гринберга здесь заключается в том, что языковые изменения он использовал в качестве объяснений для универсалий. Наконец, Гринберг привлек внимание лингвистов к проблеме формирования обширной базы данных для типологических исследований. В его исследованиях использованы данные 30 языков, что для того времени считалось большим количеством материала. Сегодняшние исследователи пользуются гораздо бóльшими по объему выборками. В русском языкознании типологические исследования начались в конце XIX века. Ф.Ф. Фортунатов на основании разработанных им критериев – строения формы слова и соотношения его морфологических частей – дополнил классификацию Гумбольдта, выделив семитские языки в особый тип – флективно-агглютинативный.

15

Еще одно имя, которое принято упоминать в связи с типологическими исследованиями в нашей стране – это И. И. Мещанинов. Он занимался изучением типологии синтаксических отношений между субъектом и предикатом. Материалом исследования становились самые разные языки – от кавказских до палеоазиатских. В результате Мещанинов разработал типологию языков, которая складывалась из трех типов: а) языки пассивного строя (чукотский). Особенность их синтаксического построения заключалась в том, что ни субъект, ни объект не имеют никакого грамматического оформления. При этом они объединяются в один комплекс и подчиняются ведущему слову. Еще одна отличительная черта языков пассивного строя заключается в том, что глаголы не делятся на переходные и непереходные. б) языки эргативного строя (кавказские языки, баскский), для которых характерна эргативная конструкция. Ее особенность состоит в том, что глагол-сказуемое имеет двойную синтаксическую связь с подлежащим, т.е. глагол не только согласуется с подлежащим, но одновременно управляет им. При этом подлежащее оформляется особым эргативным падежом (падежом деятеля), если глагол переходный, и в абсолютном падеже, если глагол непереходный. Приблизительное представление об эргативной конструкции дают русские предложения типа его ударило током, в которых субъект действия находится не в именительном падеже, а в данном случае в творительном. в) языки номинативного строя (большинство индоевропейских языков), для которых основной характеристикой служит употребление именительного падежа для субъекта независимо от того, является ли глагол-сказуемое переходным или непереходным. Работы И.И. Мещанинова интересны тем, что для классификации языкового материала он предложил использовать не отдельные слова, а группы слов, которые выражают двучленные отношения (субъект – предикат; атрибут – определение; переходный глагол – объект). Контенсивная типология Г.А. Климова С именем Г.А. Климова связывают развитие контенсивной типологии. Типологическое сопоставление языков опирается на содержательные критерии, которые далее увязываются с различными способами их формального выражения. В качестве основного критерия классификации языков Г.А. Климов использовал принцип организации лексики. На основе этого принципа было выделено 5 типов языков: нейтральный, классный, активный, эргативный, номинативный. Эти типы образуют шкалу, отражающую развитие и изменение языковых систем. Каждый предшествующий тип обладает объяснительной силой для последующего, но не наоборот. К номинативному типу относится большинство языков мира. Структура предложения и морфологическое кодирование максимально направлены на различение субъекта и объекта действия. Глаголы делятся

16

на переходные и непереходные, а противопоставление субъекта и объекта действия осуществляется либо с помощью специальной падежной маркировки (номинатив vs. аккузатив), либо, в случае отсутствия категории падежа, за счет фиксированного порядка слов в высказывании. Эргативный тип языков в классификации Г.А. Климова выделяется и описывается с опорой не столько на синтаксические, сколько на семантические особенности глагольной системы, в которой противопоставляются два класса глаголов: агентивные (иначе – глаголы преобразующего действия) и фактитивные (глаголы непреобразующего действия). Такая классификация определяет конструкцию простого предложения и влияет на падежное оформление актантов. Для субъекта действия имеется два варианта падежного оформления в зависимости от степени его большей или меньшей активности: при большей активности субъект кодируется эргативным падежом, при меньшей – абсолютным. Таким образом, эргативный падеж обозначает инициатора и производителя действия, а абсолютный – исполнителя действия. Эти же падежи могут кодировать и объект действия, и это говорит о том, что для языков эргативного строя наиболее важным является грамматическое указание на степень активности и независимости действия. В языках активного типа противопоставляются одушевленный (т.е. активный) и неодушевленный (т.е. инактивный) классы имен, ярко выражена оппозиция глаголов действия и глаголов состояния. Соответственно, конструкцию простого предложения можно описать в терминах активная-неактивная. К этому типу относятся многие исконные языки Северной и Южной Америки. Классный тип языков предшествует на шкале типов активному. Основная характеристика языков классного типа – развитая система содержательных именных классов. В основу выделения того или иного класса могут быть положены различные признаки, учитывающие конкретные внешние характеристики объектов (одушевленность, размер, объемность, цвет и т.д.). Иными словами, классификация имен отражает классификацию предметов реального мира. Поскольку классов имен много, глагольное согласование оказывается достаточно сложным: для каждого класса существуют свои согласовательные морфемы. Семантическая специфика классных языков очевидна, а на синтаксическом уровне вопрос об особенностях языков этого типа остается открытым. К языкам классного типа относятся многие языки Центральной Африки. Сложнее всего охарактеризовать нейтральный тип, поскольку языки этого типа не обладают ярко выраженными характеристиками, кроме почти полного отсутствия морфологической системы. В нейтральных языках трудно выделить семантическую доминанту предложения, т.е. они нейтральны к кодированию субъектно-объектных отношений и не различают активные и неактивные действия. К нейтральному типу относятся некоторые языки Западной Африки.

17

Системная типология Г.П. Мельникова Концепция, предложенная Г.П. Мельниковым, получила название системной типологии. По замыслу ученого, системный подход к результатам, полученным различными направлениями изучения языков, позволяет дать целостное описание такого сложного объекта, каким является язык. Системная типология как часть системного описания языка дает возможность представить множество известных типологических классификаций в виде системы дополняющих друг друга типологий. Языковые изменения Г.П. Мельников описывал в терминах стадиальных перестроек, выделяя на шкале стадиальных перестроек три ступени: стадию словопредложения, эргативный строй, а также номинативный строй. Основанием для выделения этих стадий послужил способ выражения субъектно-объектных отношений в высказывании. Номинативный строй характеризуется четким противопоставлением субъекта объекту действия, в то время как «… эргативный строй характеризуется тем, что субъект при переходном и при непереходном глаголе выражается различными способами: при переходном прямой объект оформлен так же, как субъект при непереходном, а субъект при переходном стоит либо в одном из косвенных падежей, либо в особом, эргативном падеже» (Мельников, 2000). Стадия словопредложения характеризуется отсутствием информации о грамматическом противопоставлении субъекта и объекта действия. Г.П. Мельников не только описывал стадии языкового развития, но и анализировал причины перехода языковой системы с одной стадии на другую. В качестве основных причин изменений рассматривались не только внутренние, т.е. собственно языковые факторы, но и внешние детерминанты, т.е. условия существования языка в определенном языковом коллективе. Такими детерминантами Г.П. Мельников считал величину языкового коллектива, его однородность или разнородность, величину временных и пространственных интервалов в коммуникации. Например, по мнению Мельникова, развитие флективной техники в языке связывается с увеличением языкового коллектива, а увеличение временнóго интервала в коммуникации приводит к формированию агглютинативного строя. Когнитивно-ориентированная типология А.Е. Кибрика А.Е. Кибриком был предложен когнитивно-ориентированный подход к типологическим исследованиям в лингвистике. Отправной точкой в рассуждениях при этом стало разграничение описательной (таксономической) типологии, цель которой – создание классификаций языков, и объяснительной типологии, которая стремится не только классифицировать языки, но и объяснить языковое варьирование и существующие ограничения на различия между языками. Главная задача таких типологических исследований – не только сопоставить языки, чтобы

18

выяснить, что их объединяет и чем они различаются, но и ответить на вопрос, какова природа человеческого языка вообще. Среди возможных вариантов объяснения наиболее перспективным А.Е. Кибрик считает когнитивный подход, который связывает языковую и мыслительную деятельность человека, поскольку основные функции языка (создание, хранение и передача информации) обусловлены когнитивной деятельностью носителя языка. Сложность изучения когнитивных процессов заключается в том, что они скрыты от прямого наблюдения. Язык является непосредственным продуктом когнитивной деятельности и может рассматриваться как исходный пункт для ее реконструкции. Таким образом, когнитивно ориентированная лингвистика изучает языковые явления не автономно, а ищет их объяснения в терминах когнитивных процессов и механизмов. В основе современного когнитивного подхода к языку лежит идея реконструкции когнитивных структур по данным внешней языковой формы. Поэтому особое внимание уделяется именно внешней форме выражения. Контрольные вопросы 1. Какие критерии были положены в основу первых типологических классификаций? 2. Какими принципами пользовался Дж. Гринберг при типологических сопоставлениях? 3. Охарактеризуйте типологические концепции И.И. Мещанинова, Г.А. Климова, Г.П. Мельникова, А.Е. Кибрика. НАПРАВЛЕНИЯ ТИПОЛОГИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ В современной лингвистической типологии исследуются и сопоставляются самые разные языковые явления, поэтому типология как направление исследований имеет достаточно сложную внутреннюю структуру. В зависимости от предмета исследования различают функциональную и структурную типологию. Предметом функциональной типологии является язык как коммуникативное средство, поэтому языковые явления рассматриваются с точки зрения выполняемых ими функций. Наличие или отсутствие определенных явлений в языке объясняется коммуникативными потребностями языкового сообщества. Поэтому при функциональном типологическом исследовании во внимание принимается сфера использования анализируемых языковых средств. Поскольку грамматический строй языков может значительно различаться, то при сопоставлении за основу берется не конкретное грамматическое явление, а более общее значение, способы выражения которого в различных языках и становятся предметами сравнения (например, таким значением может быть категория определенности/неопределенности;

19

исследователь будет заинтересован в сопоставлении способов кодирования этого значения в различных языках. Предметом структурной типологии является внутренняя организация языка как системы. Типологические сравнения проводятся на материале различных языковых уровней: фонетическом, морфологическом, лексическом, синтаксическом. Типологические исследования могут преследовать различные цели, поэтому вторая классификация направлений исследований основана именно на этом параметре. По цели исследования выделяют инвентаризационную типологию, цель которой – констатировать структурные сходства и различия между языками; импликационную типологию, целью которой является интерпретация языковых систем в плане совместимости-несовместимости структурных характеристик, а также выявление предпочтительных структурных типов как языков в целом, так и отдельных структурных явлений. Помимо инвентаризационной и импликационной типологии принято выделять типологию таксономическую, целью которой является классификация языков по определенным типам и классам. Если учесть фактор существования и изменения языков во времени, то можно выделить историческую типологию. В ее задачи входит изучение эволюции языковых типов, а также типологическая реконструкция предшествующих структурных состояний и типов. В пределах исторической типологии некоторые исследователи предлагают выделять не только историческую типологию, которая занимается изучением эволюции языковых типов, но также и диахроническую типологию, которая должна заниматься установлением типов конкретных структурных изменений. Контрольные вопросы 1. Как классифицируются направления типологии в зависимости от предмета исследования? 2. Как классифицируются направления типологии по цели исследования? ЯЗЫКОВЫЕ УНИВЕРСАЛИИ 1. Понятие языковых универсалий В типологии представления об общих и различных свойствах языков мира описываются в терминах универсалий, фреквенталий и уникалий. Универсалиями принято называть такие утверждения о свойствах различных языков, которые предположительно верны для всех или почти всех языков. Выявление универсалий помогает ответить на целый ряд вопросов, например, что может и чего не может быть в языке. Еще один важный вопрос – это вопрос о том, что является уникальным в структуре каждого конкретного языка.

20

Универсальные свойства языка интересовали лингвистов с давних пор. К вопросу о существовании универсальных языковых свойств обращались еще авторы античных, а затем средневековых грамматик. Вопрос о возможности выявления языковых универсалий эмпирическими методами был поставлен Дж.Гринбергом в начале 1960-х годов. Суть метода, которым пользовался Гринберг, состояла в обследовании языков различных семей и регионов по одним и тем же параметрам и выявлении точек совпадения обследуемых языков, которые и назывались универсалиями. Сегодня типологи, вслед за Дж. Гринбергом, придерживаются статистического подхода к универсалиям. Этот подход допускает возможность существования исключений и не требует проверки универсалий в каждом существующем языке. Достаточно провести исследование на выборке языков и обобщить его результаты относительно других языков, не вошедших в выборку. 2. Классификации языковых универсалий Исследователи выделяют различные типы языковых универсалий. Принадлежность универсалии к конкретному типу определяется ее структурой и степенью информативности. Существует несколько классификаций языковых универсалий по различным параметрам. Индуктивные и дедуктивные универсалии. По способу выявления различают индуктивные и дедуктивные универсалии. Индуктивные универсалии представляют собой обобщение фактов отдельных языков и теоретически всегда допускают исключения. Обобщенная формулировка индуктивной универсалии выглядит следующим образом: «это явление имеет место во всех известных исследователю языках». Примером индуктивных универсалий могут служить высказывания типа «для любого языка имеет место, что местоимения различают три лица. Подобные утверждения должны быть проверены на материале как можно большего количества конкретных языков. Индуктивные универсалии имеют гипотетический характер, поскольку при их установлении всегда имеют дело с ограниченным количеством языков. Из этого следует, что существует вероятность столкнуться со случаем, который будет противоречить данному утверждению. Дедуктивные универсалии утверждают, что определенное языковое явление должно иметь место во всех языках мира. Такие утверждения правильны, но малоинформативны. По сути, дедуктивные универсалии – это метаязык лингвистики. Ю.В. Рождественский называет этот тип универсалий «универсальными дефинициями», поскольку речь идет не о конкретных свойствах языков, а о средствах их описания. Элементарные и импликативные универсалии, эквиваленции, иерархии. Еще одна классификация универсалий основана на том, какую логическую структуру имеют индуктивные универсалии. Наиболее часто

21

упоминаются элементарные универсалии, импликативные универсалии, эквиваленции, а также иерархии. Элементарные универсалии имеют вид простых нечленимых высказываний типа «во всех языках имеется Х». Утверждение касается только одного параметра, точнее, одного варианта возможной реализации этого параметра в языковой системе, а другие варианты никак не упоминаются. Общее количество элементарных универсалий невелико, и они имеют силу относительно любого языка мира. Второй важный тип универсалий – это импликативные универсалии. Все универсалии вида «если в некотором языке имеется свойство Х, то в этом языке имеется и свойство У» называются импликативными, поскольку логически они имеют форму следствия, или импликации. К импликативным относится подавляющее большинство универсалий, известных на сегодняшний день. Импликативные универсалии устанавливают зависимость между двумя независимыми свойствами языков. Структурно импликативные универсалии состоят из двух простых универсалий, которые соединены связкой «если… то…», например: «для всех языков имеет место, что если есть различие по роду во множественном числе местоимений, то оно есть и в единственном числе». Другая хорошо известная разновидность универсалий несколько сложнее по своей логической структуре, чем универсалии импликативные. Универсалии этой разновидности имеют формулировку следующего типа: «если в некотором языке имеется свойство Х, то в этом языке имеется и свойство У, и наоборот». В этом случае исключается не одна комбинация свойств, как в импликативной универсалии, а две: в языке не может наблюдаться свойство Х без свойства У, а также свойство У без свойства Х. Такие универсалии называются эквиваленциями, по названию логического отношения, описываемого формулой 'если Х, то У, и если У, то Х'. Примером эквивалениции может служить следующее утверждение: «если в языке имеются предлоги, то генитив в нем следует за определяемым именем, и наоборот. Импликативные универсалии и универсалии-эквиваленции – это основные виды универсалий, связывающих два языковых свойства. По мере выявления все новых и новых универсалий возникло стремление к обобщениям над ними. Одним из способов таких обобщений стало выстраивание импликативных универсалий в своеобразные цепочки, которые получили название иерархий. Иерархия включает в себя не два признака, а более, причем признаки эти последовательно связаны импликативной зависимостью (если А, то B; если В, то С и т.д.). Примером иерархии может служить иерархия категории числа. Известно, что языки мира отличаются друг от друга по способам кодирования этой категории. В русском языке единственное число противопоставлено множественному, и это противопоставление выражается с помощью окончаний имен. Есть языки, где категория числа

22

не имеет специальных показателей (например, японский язык). Любое имя без числового показателя может обозначать как единичный предмет, так и множество предметов. Определить число предметов, о которых идет речь, можно только с опорой на контекст. В некоторых языках (семитские языки) существуют специальные грамматические средства для обозначения пары предметов. В этом случае говорят о так называемом двойственном числе. Наконец, в некоторых языках особая форма имени обозначает множество, состоящее из небольшого числа объектов (от трех до пяти). Такое число называется паукальным (от лат. paucus 'небольшой'); имеется оно, в частности, в ряде языков Океании. Данные о способах выражения категории числа в языках мира позволяют построить следующую иерархию: • в языке есть паукальное число → в языке есть двойственное число → в языке есть множественное число. Эта иерархия равносильна следующей системе импликативных универсалий: • в языке есть паукальное число → в языке есть двойственное число • в языке есть двойственное число → в языке есть множественное число. Иерархии позволяют представить универсалии как системное явление в языках мира и избежать противоречий при объяснении универсальных языковых свойств. Дело в том, что для каждой импликативной универсалии в отдельности можно предложить неограниченное количество объяснений. Многие из этих объяснений могут противоречить другим универсалиям, относящимся к той же самой области грамматики. Системное представление универсалий помогает избегать противоречий в их объяснении. Абсолютные и статистические универсалии. В современной типологии существует еще одна классификация универсалий – по характеру утверждения. Выделяют универсалии абсолютные и статистические. Абсолютные универсалии справедливы для всех языков, а статистические – для большинства. Формулировка статистических универсалий требует указания на существующие исключения. Для записи абсолютных универсалий используется квантор всеобщности ∀ , который читается «для всех языков имеет место, что…», а для статистических – квантор вероятности , который читается «для большинства языков имеет место, что…». Примером абсолютной универсалии может служить утверждение «для всех языков имеет место, что в любом языке есть местоимения». Утверждение «для большинства языков имеет место, что в них различаются высокие и низкие согласные» является статистической универсалией. 3. Способы представления лингвистических универсалий. Существует несколько способов сформулировать и записать универсалию. Наиболее очевидный способ – запись универсалии в виде

23

утверждения, например, «Если в языке существительное предшествует указательному местоимению, то оно предшествует и придаточному предложению»1. В лингвистической типологии помимо утверждений используются и другие способы записи универсалий: на языке логики предикатов (это так называемое пропозиционально-логическое представление) и в виде таблиц. Язык логики предикатов используется для записи импликативных универсалий, поскольку они представляют собой приложение логики к типологии. Формулировка любой импликативной универсалии – это утверждение о существовании зависимости между двумя логически независимыми параметрами. Поэтому одним из достаточно наглядных и кратких способов записи импликативных универсалий является запись с помощью кванторов, например: ∀ ((двойственное число) → (∃ мн.число)) Данная запись читается так: «для всех языков имеет место, что если в языке есть двойственное число, то есть и множественное число». На языке логики предикатов можно записать и простые (абсолютные) универсалии, например: ∀ (∃ местоимения) (для всех языков имеет место, что в них есть местоимения) Для импликативных универсалий существует еще один способ записи – табличный. Если в утверждении говорится о связи между двумя логически независимыми параметрами, то таблица будет четырехклеточной, поскольку каждый из этих двух параметров может иметь два значения: «да» или «нет». Вернемся к универсалии Хокинса и посмотрим, как с помощью таблицы можно показать взаимозависимость двух параметров: порядок следования указательного местоимения (Dem) и существительного (N) и порядок следования определительного придаточного предложения (Rel) и существительного, к которому оно относится. Любой из этих параметров может иметь два значения: либо местоимение предшествует существительному, либо следует за ним. Так же могут располагаться относительно друг друга существительное и определительное придаточное предложение. Дж. Хокинс установил, что существуют языки, в которых придаточное предложение может либо предшествовать существительному, либо следовать за ним, и при этом указательное местоимение находится перед существительным. Также были обнаружены языки, в которых существительное предшествовало и определительному придаточному предложению, и местоимению. Но не существует языков, в которых придаточное предшествовало бы существительному, и при этом указательное местоимение стояло бы после существительного. Таким образом, данные о порядке следования могут быть представлены в виде тетрахорической (четырехклеточной) таблицы: 1

Данная универсалия была сформулирована Дж. Хокинсом в работе “Word order universals” в 1983 году.

24

DemN NDem RelN + NRel + + С помощью такой таблицы наглядно отображается информация о том, какие языки возможны, а какие – нет. Кроме того, лингвисты обратили внимание, что такой способ представления информации совпадает с таблицей истинностных значений, которой традиционно пользуются в пропозициональной логике: P Q P →Q T T T T F F F T T F F T

Теперь посмотрим на распространение логически возможных и невозможных языков: Тип языка NDem NRel Возможность существования языка (NDem → NRel) 1 да да да 2 да нет нет 3 нет да да 4 нет нет да Из таблицы следует, что относительно данной универсалии невозможен только один тип языка – если выполняется условие предшествования существительного указательному местоимению и не выполняется условие предшествования существительного определительному придаточному. В остальных случаях по законам логики данная универсалия получает значение «+», и это дает нам информацию о том, какие типы языка возможны в принципе. И здесь мы подошли к еще одному важному для типологии вопросу – это вопрос о возможных и невозможных типах языков. Возможность или невозможность существования языка определенного типа может быть определена только относительно конкретного критерия, положенного в основание типологической классификации. В лингвистической типологии принято говорить не просто о «возможных языках», но о «логически возможных» или «логически невозможных языках». Возникает вопрос – а что значит «логически возможный» тип языка? Бывают ситуации, когда логическая невозможность языка очевидна. Например, нам не удастся найти ни одного языка, в котором существовало бы неопределенное личное местоимение первого лица (что-то вроде «некто я»). Невозможность такого языкового явления в данном случае очевидна, поскольку неопределенность предполагает, что референт местоимения слушающему неизвестен, но местоимение первого лица совершенно точно и однозначно определяет своего референта (говорящего). В данном случае невозможность

25

определяется по семантическому критерию, в других это может быть фонетический критерий, и т.д. До сих пор в лингвистической типологии нет общепризнанного определения логически возможного типа языка. Одним из способов определить границы логически возможного является представление импликативных универсалий в виде четырехклеточных таблиц. Чаще всего табличное представление импликативных универсалий позволяет видеть, что для каждого грамматического явления существуют три логически возможных типа языка и один невозможный или в некоторых случаях – исключительно редкий тип языка. Однако в реальных исследованиях бывают случаи, когда мы имеем дело с такими универсалиями, которые реализуются не в трех, а только в двух или вообще в одном типе языка. Последняя ситуация возможна в том случае, если мы описываем две независимые абсолютные универсалии, например: «для всех языков верно, что в них есть гласные» и «для всех языков верно, что в них есть согласные». В этом случае наша таблица будет выглядеть следующим образом: Согласные есть Согласных нет Гласные есть + Гласных нет Количество логически возможных типов языков гораздо больше, чем то, которое исследуется. 4. Фреквенталии и уникалии Если универсалии – это общие свойства языков, то уникалии – это специфические, неповторимые свойства конкретного языка. Эти свойства также являются объектом типологических исследований. Универсалии и уникалии – это своего рода полюса, между которыми располагаются такие черты и свойства, которые могут быть присущи определенным группам языков, более или менее многочисленным. В зависимости от степени своего распространения в языках эти свойства называют в типологии фреквенталиями (доминантами, т.е. более распространенными свойствами) и рецессивами (т.е. менее распространенными). Эти понятия позволяют создавать более точную градацию языковых явлений по степени их распространенности в языках мира. Построение языковой типологии становится возможным только в том случае, если, наряду с универсальными, мы исследуем уникальные языковые черты, а также фреквенталии. В связи с понятиями универсалий и уникалий некоторые исследователи выделяют в рамках типологии два раздела – универсологию и характерологию. При этом характерология рассматривается как естественное дополнение универсологии, поскольку именно в рамках характерологии раскрывается проявление типового единообразия языков в их индивидуальном многообразии.

26

Контрольные вопросы 1. Что такое языковые универсалии? Как можно выявить универсальные языковые свойства? 2. Какие классификации универсалий существуют в современной лингвистической типологии? 3. Какими способами можно представить языковые универсалии? МОДЕЛЬ КОНКУРИРУЮЩИХ МОТИВАЦИЙ При объяснении языковой вариативности и выделении различных типов языков в лингвистической типологии широко используются понятия доминирования, гармонии, конкурирующих мотиваций. Чтобы разобраться с вопросом доминирования и понять суть конкурирующих мотиваций, обратимся к группе универсалий Гринберга, которые касаются порядка следования существительных и относящихся к ним прилагательных в языке. (SOV & NGen) Æ NA (если в языке порядок слов SOV и существительное предшествует генитиву, то существительное также предшествует прилагательному); VSO Æ NA (если в языке порядок слов VSO, то существительное предшествует прилагательному); NDem Æ NA (если в языке существительное предшествует указательному местоимению, то существительное предшествует прилагательному); NNum Æ NA (если в языке существительное предшествует числительному, то существительное предшествует прилагательному). Во всех перечисленных универсалиях следствием является такой порядок слов, когда существительное предшествует прилагательному, которое к нему относится. Если мы сформулируем универсалии, обратные перечисленным выше, то у них будет общая причина: AN Æ ~ (SOV & NGen) AN Æ ~ VSO AN Æ DemN AN Æ NumN Такую ситуацию Гринберг предложил называть доминированием. Доминантным является тот порядок слов, который является следствием импликативной универсалии, в данном случае это предшествование существительного прилагательному (NA). Если записать ситуацию доминирования в виде обобщенной логической формулы, то она будет выглядеть так: X Æ D (или обратное, ~D Æ ~ X). Иными словами, если импликативная универсалия содержит доминанту D, то она никогда не будет выглядеть как X Æ ~ D или D Æ ~ X. На уровне интуиции доминантой является наиболее предпочтительный порядок слов при прочих равных условиях.

27

Доминирование можно увидеть, если представить универсалию в виде тетрахорической таблицы, например: AN Æ DemN DemN Ndem NA + + AN + Доминантным является тот порядок слов, который используется с любым из сопоставляемых параметров. В данном случае доминирует порядок NA (существительное предшествует прилагательному), поскольку он возможен и в том случае, когда указательное местоимение предшествует существительному, и в той ситуации, когда местоимение следует за существительным, к которому относится. А порядок слов AN возможен только в том случае, когда местоимение употребляется перед существительным. Также из таблицы видно, что порядок слов DemN является доминирующим. Для тех вариантов, которые не являются доминирующими, Гринберг предложил использовать термин «рецессивные». Различие между доминантным и рецессивным порядком слов на практике состоит в том, что доминантный порядок слов встречается в языках чаще, чем рецессивный. Например, для порядка слов DemN есть статистика, что он встречается в языках вдвое чаще, чем порядок Ndem. Когда говорят о типологических универсалиях, используют еще один термин – гармония. В лингвистический оборот этот термин был также введен Гринбергом. Гармония – это параметр, который также может быть считан с тетрахорической таблицы. Сопоставляемые параметры находятся в отношениях гармонии, если они встречаются только в сочетании друг с другом. В ситуации с тетрахорической таблицей для универсалии AN Æ DemN DemN NDem NA + + AN + параметры AN и DemN, а также пара параметров NA и NDem находятся в отношениях гармонии. Если мы имеем дело с универсалией с двусторонней импликацией, как в случае с Универсалией № 2 Гринберга («в языках с предлогами генитив почти всегда следует за управляющим существительным, в то время как в языках с послелогами генитив почти всегда предшествует управляющему существительному»), то тетрахорическая (четырехклеточная) таблица выглядит следующим образом: NGen GenN Prep + Post + Из таблицы следует, что параметры Prep и NGen находятся в отношениях гармонии так же, как параметры Post и GenN. Однако в данном случае мы не имеем доминантных и рецессивных параметров.

28

Понятиями доминирования и гармонии обозначаются универсальные типологические принципы, которые необходимы для того, чтобы компактно описывать сложные взаимоотношения между многими типологическими параметрами. Таким образом, мы можем делать более серьезные типологические обобщения: если импликативные универсалии объясняют связь между двумя логически независимыми параметрами (иногда между тремя или четырьмя параметрами, но не более), то с помощью понятий доминирования и гармонии мы можем установить связь между гораздо большим количеством параметров. Например, понятие доминирования позволяет установить связь между конкретным порядком слов и любым другим параметром. Кроме того, эти понятия необходимы для объяснения вариативности языков. Здесь мы введем еще одно важное понятие – понятие конкурирующих мотиваций. Его используют при описании взаимодействия между универсальными типологическими принципами. По сути, конкурирующие мотивации – это функциональная модель, с помощью которой типологи пытаются объяснить языковую вариативность. При создании модели конкурирующих мотиваций исходят из утверждения о том, что ни один языковой тип не является совершенным, так как различные принципы, которые определяют существование языков разных типов, находятся в состоянии конкуренции. Мы можем проиллюстрировать эту мысль, снова обратившись к анализу порядка слов у Гринберга. Существование некоторых образцов порядка слов в языке (например, порядок NA, т.е. предшествование существительного в паре существительное-прилагательное) мотивируется доминированием. Другие варианты порядка слов (например, AN) мотивируются принципом гармонии, т.к. этот принцип связывает их с порядком следования других модификаторов в высказывании. Модель конкурирующих мотиваций удобна не только тем, что объясняет существующую языковую вариативность, но и показывает частоту реализации определенных типов в языках. При проведении типологического анализа порядка слов Гринберг исключил из рассмотрения один логически возможный тип языка, а именно тип, в котором два варианта порядка слов являются рецессивными и негармоничными. Из этого следует еще один вывод: важное свойство модели конкурирующих мотиваций состоит в том, что с ее помощью из типологического рассмотрения могут быть исключены некоторые логически возможные типы языков. Точнее, такую возможность предоставляет нам только модель непустых конкурирующих мотиваций. Эта модель определяется следующими утверждениями: 1) удовлетворение всех мотиваций одновременно является невозможным – отсюда мы имеем конкуренцию по крайней мере двух мотиваций; 2) некоторые логически возможные типы языков могут объясняться тем, что они удовлетворяют одной из конкурирующих мотиваций;

29

3) прочие логически возможные типы языков могут объясняться тем, что они удовлетворяют другим мотивациям; 4) исключенные логически возможные типы языков являются таковыми, поскольку не удовлетворяют никакую мотивацию. Такие требования предъявляются типологическому анализу с использованием непустых конкурирующих мотиваций с точки зрения логики. Еще раз подчеркнем, что именно непустые конкурирующие мотивации позволят дать универсальное описание языковой вариативности. Логика рассуждений при этом такова: все языки (точнее, все пользователи языков) имеют набор мотиваций. Конкретный язык в конкретный период времени разрешает спор мотиваций в пользу одной из возможных. Языки могут также изменяться во времени именно потому, что в какой-то момент предпочтение отдается другому способу разрешения конкуренции между существующими мотивациями. Помимо непустых конкурирующих мотиваций существует модель пустых конкурирующих мотиваций. Эта модель отличается отсутствием четвертого условия. Таким образом, в анализ включаются все логически возможные типы языков. Однако объяснительная сила такой модели оказывается слабее, поэтому типологи корректируют модель пустых конкурирующих мотиваций либо путем эмпирических наблюдений, исключая из рассмотрения те типы возможных языков, которые не подтверждаются реальными данными, либо тем, что вместо качественных выводов делают количественные: определяют относительную частотность для каждого логически возможного типа языка. Посмотрим на конкретных примерах, как реализуются обе названные стратегии. Обратимся к принципам, которые мотивируют порядок слов в разных языках. 1) Уже известная информация сообщается сначала, новая информация находится в конце высказывания. 2) Идеи, связанные между собой, в высказывании располагаются близко друг к другу. 3) Та информация, которая кажется говорящему в момент произнесения высказывания наиболее важной, обычно помещается в начало высказывания. Возникает противоречие между первым и третьим принципами, поскольку, согласно первому, новая информация должна быть в конце высказывания, но если следовать третьему принципу, то мы должны поместить эту информацию в начало сообщения. Получается, что мы имеем дело с разнонаправленными силами, которые действуют на одно и то же языковое явление. Такая конкуренция принципов иллюстрирует нам ситуацию с пустыми конкурирующими мотивациями – возможно абсолютно все, и ни один из этих двух конкурирующих принципов не дает нам удовлетворительного объяснения относительно расположения новой информации в высказывании. Какой может быть выход из этой ситуации? Во-первых, необходимо уточнить, что понимается под «старой» и «новой»

30

информацией. Во-вторых, следует обратить внимание на то, что понятия «важная» и «новая» не синонимичны, и, если мы определим их более четко, мы снимем противоречие между двумя конкурирующими принципами. Если же мы посмотрим на упомянутые принципы более внимательно, то можем обнаружить противоречие и между вторым и третьим принципами. Вынесение самой важной информации в начало высказывания может привести к тому, что близкие по смыслу идеи окажутся удалены друг от друга, т.е. принцип 2 объединяет определенные элементы высказывания, а принцип 3 их разделяет. Снова мы имеем дело с пустыми конкурирующими мотивациями, поскольку ни один из вариантов построения высказывания мы исключить не можем. Конкуренция этих двух мотиваций была проанализирована Хайманом. Он предложил такое решение проблемы: третий принцип действует только в случае, когда наше высказывание – это специальный вопрос. В фокусе высказывания оказывается вопросительное слово, и оно занимает первую позицию. Второй принцип влияет на расположение относительных местоимений в высказывании: они оказываются рядом с существительным, к которому относятся. Тогда складывается следующая ситуация: помещение главной информации в фокус высказывания, т.е. действие принципа 3, побеждает принцип тематической (понятийной) близости в специальных вопросах. В то же время на относительные местоимения принцип 3 не действует, освобождая тем самым место для принципа 2. Из такой ситуации можно сделать типологический вывод о том, что не существует типа языка, в котором относительное местоимение не ставится в высказывании рядом с тем существительным, к которому оно относится, даже если вопросительное местоимение выносится на первую позицию в вопросе. Данное теоретическое рассуждение подтверждается исследованиями практического языкового материала. Второй подход к использованию модели конкурирующих мотиваций, а именно – количественное описание языковых явлений – проиллюстрируем на материале порядка аффиксов внутри слова. Давно замечено, что в языках предпочтение отдается суффиксам, т.е. доминирует такая структура слова, как Корень + Суффикс. Кроме того, Хокинс и Джиллиган сформулировали такую универсалию: OV/Post → Root+Suffix, т.е. если в языке используется порядок слов «объект + глагол» и имеются послелоги, то в языке предпочтение отдается структуре слова «корень + суффикс». Из этой универсалии следует вывод о том, что порядок слов OV находится в отношениях гармонии с суффиксацией, а порядок слов VO – в отношениях гармонии с префиксацией. Таким образом, количественная оценка конкурирующих мотиваций привела нас к уже знакомому анализу в терминах доминирования – гармонии. Посмотрим, как количественно распределяются явления префиксации и суффиксации в языках с разным порядком слов:

31

Порядок слов Префиксы Суффиксы VO, предлоги 20% 30% OV, послелоги 0% 50% Получается, что в языках с порядком слов OV используется только суффиксация, а в языках с порядком слов VO отношения доминирования и гармонии конкурируют, и в результате получается приблизительно равное распределение случаев префиксации и суффиксации. Такое явление наблюдается в тех случаях, когда аффиксация используется для выражения категории рода, определенности-неопределенности, числа, времени, залога, модальности. Но в случае с падежными конструкциями мы обнаруживаем, что аффиксы, которые для этого используются, – это практически всегда суффиксы, независимо от порядка слов в языке. Этот факт можно объяснить тем, что в случае с падежами мы имеем дело с более сильной мотивацией именно к суффиксации. Из этого следует важный вывод: если для объяснения языковой вариативности используется модель конкурирующих мотиваций, то надо внимательно следить за тем, какие единицы языка и с какой степенью детальности анализируются. И чем более мелкие разряды языковых единиц выбираются для анализа, тем более сложные техники количественного анализа необходимо использовать. Итак, модель конкурирующих мотиваций используется для объяснения вариаций в языках. На использование определенных языковых единиц оказывают влияние многочисленные мотивации, которые находятся в отношениях конкуренции друг с другом, поэтому ни один тип языка не может удовлетворять сразу всем мотивациям. Еще один важный вывод состоит в том, что в принципе возможны любые типы языка, если они хотя бы частично удовлетворяют некоторым мотивациям. Контрольные вопросы 1. Какие явления объясняются с помощью понятий доминирования и гармонии? 2. Что представляют собой конкурирующие мотивации? 3. Какие принципы определяют модель непустых конкурирующих мотиваций? ТИПОЛОГИЧЕСКАЯ МАРКИРОВАННОСТЬ. ПРИНЦИПЫ ЭКОНОМИИ И ИКОНИЧНОСТИ 1. Понятие маркированности и его применение в типологических исследованиях Понятие маркированности впервые использовали представители Пражского лингвистического кружка для описания дихотомических противопоставлений (в первую очередь в фонологии). В лингвистической типологии данное понятие претерпело существенные изменения, поэтому типологи говорят не просто о маркированности, но о типологической

32

маркированности. С помощью этого понятия типологи объясняют, каким образом взаимодействуют две основные конкурирующие мотивации: принципы экономии и иконичности. Идея, которая стоит за понятием типологической маркированности, заключается в следующем: существует асимметрия (т.е. неравенство грамматических свойств) между равными в прочих отношениях языковыми элементами (например, флексиями). С точки зрения языковой структуры маркированным является тот элемент понятийной или грамматической категории, который получает более явное выражение (например, в виде более протяженной формы). Немаркированный элемент может вообще не иметь формальных показателей, и в таком случае говорят о нулевых знаках. С точки зрения участников коммуникации немаркированное значение является наиболее естественным и ожидаемым, поэтому оно требует меньше усилий для его интерпретации. Маркированные элементы менее вероятны, поэтому для их распознавания и интерпретации необходимы специальные формальные показатели. Использование понятия маркированности в типологии В. Крофт иллюстрирует на примере категории числа. Самое простое различие, которое обнаруживается в этой категории, – это различие между единственным и множественным числом. Во многих языках (например, в английском или в татарском) форма единственного числа не имеет флексии (в таких случаях принято говорить о наличии нулевого аффикса). В то же время формы множественного числа при этом имеют легко выделяемую флексию: Ед. число Мн.число book book-s botak (татарск. «ветка») botak-lar («ветки) Но так дело обстоит далеко не во всех языках. В некоторых языках и единственное, и множественное число выражается с помощью аффиксов. Например, в языке зулу для этой цели используются префиксы: umy-ntu aba-ntu (ед.ч. -человек) (мн.ч. - люди) В зулу префиксы не только кодирую число, но также являются показателями принадлежности существительных к определенным классам. Есть языки, которые не делают внешних различий между единственным и множественным числом, т.е. обе формы не имеют внешних показателей, и, например, формы «ребенок» и «дети» там будут выглядеть одинаково. Но очень мало языков выражают множественное число безаффиксно, а единственное – с помощью легко выделяемого аффикса. В тех языках, где дело обстоит именно таким образом, происходит следующее: форма существительных множественного числа оформляется как собирательное существительное, а форма единственного числа – это особый сингулятив. Теперь можно обобщить данные в виде таблицы:

33

Явный показатель мн.ч. Нет показателя мн.ч. Нет показателя ед.ч. + + Явный показатель ед.ч. + Данные, представленные в таблице, позволяют нам сформулировать импликативную универсалию: «Если в языке есть явный показатель единственного числа, то в нем есть и явный показатель множественного числа» (Croft, 2003). Такое положение дел в языках мира является примером типологической маркированности. Для категории числа мы можем сделать вывод, что единственное число является типологически немаркированным, а множественное – маркированным. Если мы говорим о том, что определенная категория является типологически немаркированной, это не означает, что она никак не выражается морфологически. Также мы не можем сказать, что маркированная категория всегда является морфологически выраженной. В случае с категорией числа мы можем утверждать, что категория единственного числа не может быть выражена количеством морфем, бóльшим, чем множественное число. Таким образом, универсалия распространяется и на те языки, в которых и единственное, и множественное число выражаются морфологически. Она также верна и для тех языков, в которых обе категории остаются морфологически невыраженными. Можно сделать еще одно обобщение: если типологически выраженная категория не выражается морфологически, то и типологически немаркированная категория также не имеет морфологических показателей. Если мы более пристально посмотрим на распределение логически возможных и невозможных типов языков, то обнаружим, что типологическая маркированность связана с асимметрией формального выражения значений понятийных категорий. В качестве примера возьмем способы предикации обычного прилагательного и прилагательного в сравнительной степени в английском языке (John is tall / John is taller than Fred). На первый взгляд, напрашивается вывод о том, что в английском языке маркированной является сравнительная степень прилагательного. Если вглядеться в пример внимательнее, то у сравнительной степени мы обнаружим не один, а два показателя: -er и than. А в языке Йоруба для сравнительной степени используется только одна морфема: ó tóbi jù mí Он большой превосходить меня. Он больше меня. Можно высказать предположение, что в данном случае мы имеем дело с тремя типами языков: 1) языки, в которых грамматические категории не выражаются с помощью морфем; 2) языки, в которых для выражения грамматического значения используется одна морфема;

34

3) языки, в которых грамматическое значение выражается двумя морфемами. Но тогда мы можем также предположить, что количество типов языков окажется бесконечным: появятся языки с тремя, четырьмя и т.д. морфемами. Необходимо найти более надежный способ классификации языковых типов по критерию маркированности. Типологи предлагают использовать следующий критерий: независимо от того, какое грамматическое явление описывается (формы множественного числа, сравнительные степени прилагательных и.т.д.), маркированным считают то значение, которое выражается бóльшим количеством морфем по сравнению с альтернативным значением. Теперь можно сформулировать критерии маркированности для логически возможных типов языков: 1) количество морфем, которое используется для выражения маркированного значения, всегда больше, чем количество морфем, которое используется для выражения немаркированного значения; 2) количество морфем, которое используется для выражения как маркированного, так и немаркированного значения, может быть равным. Логически невозможным оказывается тот тип языка, в котором количество морфем, выражающих немаркированное значение, превосходило бы количество морфем для маркированной категории. Таким образом, две основные характеристики понятия типологической маркированности заключаются в следующем: во-первых, маркированными являются понятийные категории, а во-вторых, это понятие налагает ограничения на выделение логически возможных типов языков. Важно также помнить, что понятие типологической маркированности предполагает сопоставление как минимум двух значений, т.е. мы ничего не сможем сказать о значении «единственное число», не сопоставив это значение с «множественным числом». Кроме того, при определении, какое из двух значений является маркированным, мы всегда опираемся на количественный критерий: подсчитывается количество морфем, которое используется для выражения каждого значения, а затем полученные данные сопоставляются. Понятие типологической маркированности сообщает нам информацию не только о количестве морфем, которые используются для выражения определенного грамматического значения, но и о том, что существуют определенные схемы структурного кодирования, которые работают во всех (или в большинстве) языков. Структурное кодирование – это схема формального представления значения категории в конкретном языке. Можно говорить о нулевом кодировании, когда для передачи значения морфемы не используются. Другие значения могут быть явно выраженными с помощью конкретных морфем. Нулевое кодирование и явное выражение значения являются свойствами грамматических категорий конкретных языков, в отличие от типологической маркированности, которая связана с выражением понятийной категории в языке вообще.

35

Здесь у исследователей возникает ряд трудностей и противоречий. Во-первых, в ряде случаев трудно определить, какое именно грамматическое значение выражает конкретная морфема. Например, если мы возьмем английский пассив, то вспомогательный глагол можно считать показателем пассива, а можно – просто связкой. Во-вторых, трудности возникают при определении количества морфем, которые выражают данное грамматическое значение. Эти трудности связаны с проблемой установления границ между морфемами, а также с такими морфологическими явлениями, как супплетивизм, аблаут, редупликация. К тому же, во флективных языках одна морфема может передавать несколько грамматических значений. В таких случаях обычно при анализе учитывают только то значение морфемы, которое и исследуется, а все остальные значения игнорируются. Другой случай – когда для выражения одного грамматического значения используется несколько морфем (например, как это происходит при спряжении испанского глагола. И если мы начнем противопоставлять, например, значение настоящего и прошедшего времени, то столкнемся с ситуацией, когда мы имеем шесть морфем в настоящем, которым противопоставлены шесть морфем в прошедшем времени. Такое обилие морфем объясняется тем, что глагол изменяется еще и по лицам). Как поступать в таких случаях? Существует принцип, по которому эти многочисленные морфемы объединяются и считаются как одна морфема – поскольку у них именно это значение общее, а различия связаны с выражением другого грамматического значения, которое в данный момент для нас нерелевантно. 2. Принципы экономии и иконичности в типологии Для большинства языков мира при структурном кодировании характерна следующая ситуация: наблюдается противопоставление нулевого оформления морфологически выраженному (например, в единственном числе у существительного нет окончания, а во множественном есть). В лингвистической типологии асимметрию в структурном кодировании грамматических категорий принято описывать с помощью принципа экономии. Этот принцип заключается в том, что средства выражения должны быть сведены к минимуму там, где это возможно. Принцип экономии был предложен лингвистами достаточно давно (обычно формулировку этого принципа связывают с именем Андре Мартине, который описывал с его помощью фонетические особенности языков); он упоминается в целом ряде теорий, достаточно далеких от типологии (например, в лингвистической прагматике, где один из постулатов Принципа Кооперации Грайса требует от нас не сообщать больше информации, чем требуется). Но есть и такие языки, в которых либо оба значения грамматической категории являются морфологически оформленными (например, так происходит с категорией числа в зулусском языке), либо ни одно из

36

значений не получает морфологического показателя. Такие случаи требуют особого объяснения. Здесь мы имеем дело уже не с принципом экономии, а с явлением, которое принято называть иконичностью. Принцип иконичности отражает идею о том, что структура языка отражает опыт его носителей, поэтому мы можем делать выводы относительно особенностей языковой структуры, исследуя жизненный опыт говорящих на этом языке людей. Понятие иконичности используется не только в лингвистических исследованиях, но и в семиотике. В самом общем виде иконичность понимается как свойство языкового знака, проявляющееся в наличии между его двумя сторонами, означающим и означаемым, некоторого материального (изобразительного, звукового и т.п.) или структурного подобия. В рамка функциональной типологии исследователи исходят из того, что внешняя форма языковых выражений в определенной степени мотивирована их значениями. Американский лингвист Т. Гивон писал о том, что при прочих равных условиях кодируемый опыт легче хранить, обрабатывать и передавать, если код максимально изоморфен (формально подобен) этому опыту. Иконическую мотивацию можно обнаружить на различных уровнях языка. Например, значение уменьшительности часто сопровождается смягчением согласных, а выражение идеи удаленности объекта речи от говорящего может сопровождаться удлинением гласного. На морфологическом уровне примером иконического кодирования является редупликация. Например, в языке илокано (Филиппины) множественное число образуется путем повторения нескольких начальных звуков слова: Ед. число Мн. число pusa «кошка» pus-pusa «кошки» klase «класс» klas-klase «классы» Иконически мотивирован и порядок слов в предложении. Часто линейный порядок однородных элементов (например, сказуемых) соответствует существующему порядку следования событий во времени. Понятие иконичности в типологических исследованиях связывается с явлением изоморфизма, т.е. взаимно однозначным соответствием между значением и способом структурного кодирования этого значения в языке. Изоморфизм между формой и значением в языке может быть двух видов. Во-первых, мы можем наблюдать соответствие формы и значения в том, как комбинируются слова и флексии в высказывании. Такой вид изоморфизма в типологии называют синтагматическим изоморфизмом. Когда говорят о синтагматическом изоморфизме, имеют в виду соответствие между формой слова и его грамматическим, а не лексическим значением. Что касается принципа экономии, то во многих индоевропейских языках наблюдается такой вариант его реализации, когда одна морфема выражает сразу несколько грамматических значений. Если мы возьмем

37

английское слово run-s, то увидим, что окончание выражает следующий комплекс грамматических значений: 3-е лицо, единственное число и настоящее время. Ту же самую картину мы увидим в русском языке, как и в любом флективном языке. В языках, которые традиционно называют агглютинативными, чаще побеждает принцип иконичности. Например, турецкое слово gelesiniz, которое приблизительно переводится как «вы можете прийти» упаковывает данные смыслы так: Gel - e - sin - iz Прийти – subj - 2 - мн.ч., т.е. мы наблюдаем иконическое соответствие между формой и значением. Действие принципов экономии и иконичности можно проверить, предположив, что существуют такие словоформы или морфемы, существование которых не мотивировано ни одним из двух принципов. Если такие формы существуют, то они не должны выражать никакого значения (и с этой точки зрения они не являются иконичными); кроме того, с точки зрения принципа экономии такие морфемы всегда избыточны. Также дело обстоит и в случае, когда одно значение кодируется с помощью двух или более морфем. Такие случаи называют пустыми морфемами. Они исключительно редки и исторически неустойчивы. Примером случая, когда одно значение выражается несколькими морфемами, является историческое развитие отрицательных форм высказывания во французском языке. Исходный вариант выглядел так: Je ne parle. Позднее отрицание было эмфатически усилено за счет частиц, которые заняли позицию после отрицаемого глагола. Постепенно эти частицы сократились до pas, и в современно французском языке отрицательное высказывание выглядит таким образом: Je ne parle pas. Примечательно, что в разговорном французском отрицательная частица ne воспринимается как не несущая смысловой нагрузки и потому говорящие ее часто опускают. В результате можно услышать фразы типа Je parle pas. Еще один путь развития пустых морфем – слияние в один корень. Снова возьмем пример из французского языка. Выражение de l’eua можно перевести как «вода», причем de передает значение партитивности (данная вода для говорящего является частью всей водяной массы), l’ передает значение определенности – «эта конкретная вода». Французский язык послужил лексификатором для креольского языка, который используется жителями острова Гаити. В этом языке значения партитивности и определенности грамматически не выражаются, поэтому те, кто говорит на гаитянском креольском языке, не отбросили грамматически показатели, а восприняли французскую конструкцию целиком, как dlo, т.е. как целостную корневую морфему, которая обозначает понятие «вода». Подведем итог способам соотнесения формы и значения с точки зрения синтагматического изоморфизма с помощью таблицы:

38

Количество Количество Принцип Принцип Интерпретация форм значений иконичности экономии 1 1 Да Нет Классическая иконическая структура 0 1 Нет Да Нулевое выражение категории 0 0 Нет Да Отсутствие категории 1 больше 1 Нет Да Кумуляция значений, супплетивизмы 1 0 нет нет Пустые морфемы 3. Явление полисемии с точки зрения типологии Второй тип изоморфизма в типологии связан с существованием соответствия между формой и лексическим значением в словах, которые хранятся в памяти носителя языка. Этот тип изоморфизма называется парадигматическим. И снова варианты соотношения формы и значения объясняются с помощью принципов экономии и иконичности. Начнем с синонимии. Это явление не мотивировано иконически, поскольку нет одно-однозначного соответствия между инвентарем слов и набором значений. Также этот случай не мотивируется принципом экономии – в принципе синонимия может считаться избыточной для процесса коммуникации. Но на самом деле абсолютных синонимов практически не встречается – всегда есть некоторая разница либо в денотате, либо в коннотативном компоненте значения, либо в стилистической характеристике, диалектной принадлежности слов и т.д. Именно это позволяет нам различать синонимы. Если мы наблюдаем одно-однозначное соответствие между словом и его значением, то мы имеем дело с моносемией. Это явление очевидным образом мотивировано принципом иконичности, и, если бы все слова языка имели бы ровно одно значение, нам потребовалось бы огромное количество новых слов для выражения каждого отдельного значения. Явление моносемии чаще всего наблюдается в сфере терминологии, особенно технической, однако и тут его существование признается с определенными оговорками. Явление омонимии мотивировано принципом экономии и встречается у тех словоформ, которые употребляются в речи достаточно часто. Однако самый распространенный случай соотношения формы и значения во всех языках мира – это полисемия. С точки зрения типологии полисемия мотивирована и принципом экономии, и принципом иконичности. Принцип экономии действует в данном случае постольку, поскольку несколько значений выражаются одной формой так же, как и в случае омонимии. Принцип иконичности также играет свою роль, так как значения связаны между собой. Набор взаимосвязанных значений можно

39

воспринимать как отдельный участок нашей концептосферы. Таким образом, мы наблюдаем иконическое соответствие между участком концептосферы, в котором кодируются смежные понятия, и общей формой их выражения. С этой точки зрения полисемия подобна моносемии, с той только разницей, что моносемия – это пример соответствия определенной формы выражения конкретной точке на каком-то участке концептосферы, а в случае с полисемией мы имеем не точку, а более крупное понятийное пространство, т.е. моносемия отличается от полисемии большей экономностью. Все варианты логически возможных способов соотношения формы и значения и их мотивированности можно представить в виде таблицы: Кол-во форм Кол-во значений Иконичность Экономия Семантич. тип >1 1 нет нет синонимия 1 1 да нет моносемия 1 >1 (не связаны) нет да омонимия 1 >1 (связаны) да да полисемия Таким образом, языки мира кодируют понятия либо на основе принципа экономии, либо на основе принципа иконичности. С точки зрения функциональной типологии, оба эти принципа способствуют наиболее эффективной коммуникации. Ограничения, которые налагают эти принципы на форму языковых элементов, объясняются особенностями нашей среды обитания. Принципы экономии и иконичности регулируют наше общение. Принцип экономии улучшает процесс коммуникации, поскольку способствует его сокращению за счет укорачивания наиболее частотных форм (в типологии этот процесс описывается в терминах структурного кодирования) и упрощения тех форм, которые встречаются в речи менее часто. С точки зрения парадигматики принцип экономии также способствует повышению эффективности общения, т.к. количество форм, которое необходимо хранить в памяти, оптимизируется путем уменьшения количества словоформ, которые надо запоминать. Принцип иконичности также способствует повышению эффективности общения, поскольку он позволяет минимизировать количество структур, с помощью которых мы кодируем информацию. К тому же, соответствие структур языка нашему восприятию мира позволяет минимизировать усилия при порождении речи. Таким образом, и принцип иконичности, и принцип экономии – это две стороны одного процесса – процесса улучшения качества общения. Они лежат в основе большинства коммуникативных процессов, т.е грамматику любого языка мы можем воспринимать как результат усилий людей по наиболее эффективному устройству своих коммуникативных систем: grammars code best what people do most (DuBois, 1985). Иными словами, самое лучшее кодирование опыта всегда мотивировано принципами иконичности и экономии, и эти структуры кодирования

40

всегда используются либо для наиболее заметных ситуаций, либо для ситуаций, о которых говорят чаще всего. Контрольные вопросы 1. Как в типологии трактуется понятие маркированности? 2. Как реализуются принципы экономии и иконичности в языковых системах? 3. Как с помощью принципов экономии и иконичности можно объяснить явления полисемии, омонимии, синонимии? ТИПОЛОГИЯ ФОНОЛОГИЧЕСКИХ СИСТЕМ 1. Принципы типологизации фонологических систем Типология фонетических и фонологических систем появилась позже морфологической классификации языков – в ХХ веке. Одними из первых на возможность типологических сопоставлений на фонологическом уровне языка обратили внимание представители Пражской лингвистической школы. Классификация базовых вокалических систем, которую разработал Н.С. Трубецкой, сохранила свое значение до сих пор. Можно говорить о количественных и качественных аспектах типологических сопоставлений на этом языковом уровне. Количественный аспект касается проблемы установления минимального и максимального набора звуковых единиц в языках мира. Установление минимальной системы предполагает определение числа элементов, которые в нее входят обязательно, а также установление различительных признаков, на основе которых мы выделяем минимально необходимые элементы. Еще одна проблема, которая имеет отношение к количественному анализу звуковых систем, – это разделение языков на вокалические и консонантные. Что касается общего количества фонем, то на сегодняшний день сформулированы следующие универсалии: ∀ (~∃ менее 13 фонем) (для всех языков имеет место, что в языке не может быть меньше 13 фонем); ∀ (~∃ более 141 фонемы) (для всех языков имеет место, что в языке не может быть больше 141 фонемы). Рекордсменом (141 фонема) считается бушменский язык кунг. Варианты решения вопроса о минимальном наборе элементов, относительно которого может вестись сравнение всех остальных языков, рассмотрим на примере вокалического минимума. Трудно представить себе одноэлементный вокалический минимум, поскольку он противоречит универсалии о существовании в любом языке не менее 13 фонем (хотя некоторые исследователи считают что абазинский язык имеет только одну гласную фонему). Существует два варианта построения минимальной вокалической системы: двухэлементный и трехэлементный. Большинство исследователей отталкивается от трехэлементного вокалического минимума, предложенного Т. Милевским.

41

В трехэлементном минимуме универсальными различительными признаками являются подъем, ряд и лабиальность. Соответственно, минимально необходимыми признаются фонемы [i], [u], [a]. Совокупность этих гласных звуков традиционно представляется в виде треугольника. Существует и другой подход, сторонники которого настаивают на выделении двухэлементного вокалического минимума (Зеленецкий, 2004). Элементы двухэлементного вокалического минимума противопоставлены друг другу только по различительному признаку раствора и могут быть охарактеризованы как широкий гласный vs. узкий гласный. Все другие гласные могут быть выведены из этого минимума путем его расширения за счет иерархически упорядоченных бинарных признаков. Количественная оценка фонемного инвентаря положена в основу разделения языков на вокалические и консонантные. Если в каком-либо языке количество гласных превышает средние показатели, то его относят к вокалическим. Примером вокалического языка служит датский – его фонемный инвентарь включает 23 гласных и 20 согласных. Вокалическими считаются английский, немецкий, французский языки. Консонантными принято считать языки, в которых общее количество согласных превышает средние показатели для этого параметра. Консонантными являются славянские языки, языки Кавказа, арабский, иврит и некоторые другие языки мира. Второй аспект фонетических типологических сопоставлений – качественный. Он касается выявления распространенных и редких классов звуков, описание способов организации вокалических и консонантных систем, а также изучения типологических особенностей фонотактики. Распространенными считаются звуки, имеющиеся в большинстве языков. Среди согласных распространены сонорные и взрывные, а шумные фрикативные являются более редким классом консонантов, возникшим в ряде языков позднее других согласных звуков. Редкие звуки – это звуки сложной артикуляции. Примером редких звуков могут служить так называемые щелкающие звуки (кликсы), которые зафиксированы в ряде бушменских и готтентотских языков, распространенных в Африке. Особенность артикуляции этих звуков заключается в том, что они произносятся не на выдохе, а на вдохе. Поскольку в фонетических системах языков фонемный состав, законы сочетаемости фонем и просодия фразы обладают относительной независимостью, возможно провести типологическое сопоставление вокалических, консонантных и просодических систем языков мира. 2. Типология вокалических систем. Вокалические системы классифицируют на основании ориентации вокалической артикуляции: выделяют треугольные, четырехугольные и линейные системы. Среди треугольных наиболее распространенными считаются пятичленные системы вида:

42

i

u e

o

a Эти системы описываются троичными признаками ряда и подъема. Важным свойством таких вокалических систем является ориентация вокалических артикуляций относительно определенного центрального исходного положения языка, которое можно описать как «центральный ряд» + «средний подъем». Именно поэтому они имеют нижний гласный именно центрального ряда – гласный [a]. Такие вокалические системы имеются в латыни, новогреческом, испанском, грузинском и многих других языках. Изображение вокалической системы в виде равнобедренного треугольника – это модель, которая упрощает реальную ситуацию. В действительности по данным рентгеновских исследований, при произнесении [o] язык занимает обычно более глубокое положение, чем при произнесении [u], т.е. треугольника в строгом смысле нет. Треугольные системы могут усложняться. Например, в болгарском языке и языках чукотско-камчатской группы добавляется еще один нейтральный гласный центрального ряда (так называемый шва [ə]): i u e o a При этом данный звук в болгарском языке является полноценной фонемой, а в языках чукотско-камчатской группы он в основном выполняет вспомогательную слогообразовательную функцию. Есть вокалические системы с полным по составу центральным рядом, например, в амхарском языке (Эфиопия): i e

ɨ u o

a Существуют и другие варианты модификации треугольных вокалических систем. Более подробно они описаны в книге С.В. Кодзасова и О.Ф. Кривновой «Общая фонетика». Прямоугольные системы Помимо треугольных вокалических систем в ряде языков существуют такие системы, которые называют прямоугольными. В прямоугольных системах отсутствует единый центр, относительно которого ориентированы вокалические артикуляции. Движения языка организованы по вертикальным осям переднего и заднего рядов, которые обычно достаточно сильно удалены друг от друга. Все вокалическое пространство оказывается разделено на две относительно автономные зоны. Наиболее распространенной является восьмичленная прямоугольная вокалическая система вида i e

y œ

ɯ a

u o

43

Такую систему можно описать с помощью трех бинарных признаков: 1) ряд (передний – задний); 2) подъем (верхний – неверхний); 3) лабиализация (лабиализованный – нелабиализованный). Именно такие вокалические системы отмечены в турецком и тувинском языках. Географически эти два языка являются двумя крайними точками распространения тюркских языков в Евразии. Линейные системы Есть еще один вид вокалических систем – их называют линейными. Линейная система – это пара или тройка фонем, противопоставленных по признаку подъема. Такой необычно скудный инвентарь гласных зафиксирован в абхазо-адыгских языках Кавказа. В абхазском языке имеется всего две гласных фонемы. В качестве основного варианта фонемы верхнего подъема выступает гласный, промежуточный между [i] и [ə]. Ей противопоставлена фонема неверхнего подъема, звучащая как нечто среднее между [ə] и [a]. Можно условно обозначить эти фонемы как ɨ и а. Эта пара расположена на оси центрального ряда, поэтому такую систему называют линейной. Существует ряд импликативных универсалий, касающихся устройства вокалических систем языков мира. В качестве примера можно упомянуть следующие: 1. Если в системе имеются гласные среднего подъема, то в ней есть и гласные верхнего подъема. Иными словами, из наличия е следует наличие i, а из наличия о – наличие u (е → i, о → u). 2. Если в языке есть гласные с маркированным значением дополнительного признака, то в языке есть и соответствующие немаркированные гласные. Например, это означает, что назализованные предполагают наличие неназализованных, долгие – наличие кратких. 3. Типология консонантных систем Консонантные системы не удается типологизировать так же легко, как вокалические. Во-первых, любая консонантная система фактически распадается на две подсистемы – шумных и сонорных. Во-вторых, по сравнению с гласными, для классификации согласных звуков используется большее количество различительных признаков, поэтому оказывается трудно установить основные принципы организации консонантных систем как целого. В качестве признаков, по которым строятся консонантные классификации, обычно выделяют место и способ образования звука, а также качество фонации. Шумные согласные. При классификации консонантных систем многие фонологи опираются на идеи, которые высказал Н.С. Трубецкой. Ученый ввел термин «локальный ряд», которым он обозначал набор фонетически важных компонентов: пассивную зону артикуляции, активную зону

44

артикуляции и форму активного артикулятора вместе взятые. Такой набор признаков оказывается удобным при типологическом описании консонантных систем. Оказывается, что некоторые ряды шумных согласных являются почти универсальными, т.к. они соответствуют основным активным органам артикуляции. Это губные (их образование идет с активным участием нижней губы), апикальные (кончик языка), сибилянты (передняя часть языка) и заднеязычные (задняя часть спинки языка). Представители каждого ряда есть почти во всех языках мира. В большинстве языков мира эти широкие ряды расщепляются на два или более узких ряда. Это расщепление может идти по двум основаниям: по различию либо в пассивном органе, либо в форме языка. Данные о расщеплении рядов можно представить в виде схемы: Губные Апикальные губногубные

губнозубные

Заднеязычные велярные

увулярные

межзубные альвеолярные ретрофлексные Сибилянты

свистящие шипящие свистящелабио(передние) (задние) шипящие сибилянты Возможности широкого локального ряда могут использоваться консонантными системами языков по-разному. Здесь исследователи выделяют три случая: 1) используются фонемы, которые представляют только один из узких рядов, входящих в широкий. Например, в большинстве европейских языков заднеязычный ряд представлен только велярными. 2) Используются фонемы двух или более узких рядов. Например, в русском языке есть и свистящие, и шипящие сибилянты. 3) Используются смычные одного ряда и фрикативные другого ряда. Например, в русском языке губные смычные представлены губногубными, а фрикативные – губно-зубными. Сонорные согласные Встречаемость сонорных в языках мира неодинакова. Наиболее многочисленными среди сонорных являются носовые. Следующим по распространению является велярный носовой – такой звук есть в английском и немецком языках. Далее находится палатальный носовой, который имеется во французском и испанском языках. Гораздо беднее системы «плавных» сонорных – так называют звуки типа [l] и [r]. Здесь в абсолютном большинстве языков присутствуют два базовых члена: переднеязычный латеральный и r-образный звуки. Подсистема глайдов еще беднее. Почти все языки мира имеют [j], а также большинство языков мира имеет второй базовый глайд – w. Зафиксирован еще один вариант глайда – это лабио-палатальный u. Он широко используется во французском языке (oui), а также в литературном

45

китайском. Но по степени распространенности в языках мира этот глайд является очень редким. Большие и малые консонантные системы Языки мира могут быть охарактеризованы с точки зрения их близости к условной идеальной системе, которая описывает наиболее распространенные (т.е. наиболее употребительные) фонемы в языках мира. Состав такой идеальной системы был выявлен американским фонетистом Мэдисоном на основе сопоставления консонантных систем многих языков, пропорционально представляющих все языковые семьи. Эта система выглядит следующим образом: p b

t d

ʧ

f

s

ʃ

m w

n l r

ɲ j

k g ɳ

ʔ

h

Если не учитывать дополнительных признаков, то этот инвентарь довольно близок к типичным консонантным системам европейских языков, в том числе русского. Другие консонантные системы можно рассматривать как сужение или расширение ядерного состава. Посмотрим на примерах пределы обоих направлений. Наиболее «бедными» являются консонантные системы Тихоокеанского региона. Здесь «пальма первенства» принадлежит гавайскому языку: p

k h

ʔ

m n w l В такой консонантной системе особенно интересно, во-первых, отсутствие фонационных различий, а во-вторых, отсутствие различий по способам образования шумных. Шумные противопоставлены сонорным по признаку глухости/звонкости. Количество локальных рядов в такой системе также доведено до минимума. Противоположную крайность представляют языки с большим количеством консонантных фонем. Чемпионом здесь является бушменский язык кунг, в котором насчитывается 95 согласных фонем, из них только 47 нещелчковых. По количеству согласных фонем, произносимых на выдохе, лидерами являются кавказские языки. Например, консонантный состав арчинского языка насчитывает 70 фонем. Можно сформулировать несколько импликативных универсалий, которые касаются консонантных систем. В частности, можно утверждать, что, если в языке сонорные противопоставлены по глухости/звонкости, то аналогичное противопоставление имеют и шумные. Есть и другие универсалии, например, наличие лабиализованных апикальных предполагает наличие лабиализованных велярных.

46

4. Структура звуковых цепей Фонемный состав – не единственный критерий, по которому можно проводить фонологические сопоставительные исследования. Универсальные и уникальные свойства языки обнаруживают и в том, как организованы звуковые цепочки, как сочетаются фонемы друг с другом. Какие существуют закономерности функционирования слога как структурной единицы языка? Во-первых, в слоге действуют простые законы построения начально-слоговых и конечно-слоговых сочетаний согласных. Например, в дагестанских языках в начале слога могут быть возможными только одиночные согласные, а в конце слога возможна только комбинация типа сонорный + шумный. Во-вторых, во многих языках наблюдает такая закономерность: между гласным и последующим согласным внутри слога существуют компенсаторные отношения по длительности: VC: или V:C. В-третьих, место ударения зависит от так называемой слоговой «тяжести»: ударение ставится на предпоследнем слоге, если он «тяжелый», т.е. содержит долгий гласный, либо краткий гласный закрыт согласным (такая ситуация сложилась, например, в шведском языке). Подобные закономерности указывают на то, что слог функционирует в языке как цельная единица с определенной структурой начальной и конечной частей и определенным соотношением вокалического ядра и согласного, который закрывает слог. Звуковые цепи в слоговых и неслоговых языках Большинство языков мира обнаруживают четко выраженную слоговую структуру, и это выражается в том, что имеются жесткие ограничения на возможные комбинации фонем в слоге, а сам слогораздел в большинстве случаев очевиден и однозначен. Наряду с языками, которые имеют четкую слоговую структуру и однозначное деление слова на слоги, существуют языки, в которых допускаются самые разнообразные сочетания согласных во всех позициях в слове. К таким языкам относятся и современные славянские. В русском языке можно найти множество примеров нарушения принципа восходященисходящей звучности: льстивый, мзда, рубль, соблазн. Многие языки обнаруживают тенденции к открытости слога, т.е. доминирует слоговая структура CV. Можно предположить, что существуют языки, для которых типичным является «неприкрытый» слог со структурой VC. Но на самом деле таких языков нет, поэтому фонологи считают универсальным нейтральным слогом структуры CV. Слоги этого типа наиболее частотны в любом языке. При этом мы не можем сказать, что слогов со структурой VC в принципе не существует – просто они являются нечастотными в языках мира. Например, в древнерусском языке существовала тенденция к прикрытию начальных гласных йотом (ягненок, юг). В некоторых других языках начальный гласный слога обязательно прикрывается согласным.

47

Контрольные вопросы 1. Какие типы вокалических систем выделяются в фонологической типологии? 2. Какие закономерности можно обнаружить в консонантных системах? 3. Как организуются звуковые цепочки в языках мира? МОРФОЛОГИЧЕСКАЯ ТИПОЛОГИЯ 1. Морфологическая классификация языков Хронологически морфологическая классификация языков появилась первой, и долгое время типологические классификации языков сводились именно к морфологическим таксономиям. Традиционная морфологическая классификация включает четыре типа языков: флективный (фузионный), агглютинативный, изолирующий и инкорпорирующий. Языки флективного и агглютинативного типа широко пользуются аффиксацией, однако функционируют аффиксы в них поразному: значениями агглютинативных аффиксов являются отдельные граммемы (1 аффикс выражает одно грамматическое значение), а флективные аффиксы обычно связаны с сочетаниями граммем (1 аффикс может выражать целый комплекс грамматических значений). Дальнейшее различие между техниками агглютинации и флексии состоит в следующем: агглютинативные аффиксы в силу своей однозначности могут сочетаться с любыми основами, даже с основами разных частей речи. Во флективных языках картина иная – одна морфема может передавать несколько значений, но присоединить эту морфему мы можем не к любой основе: как правило, определенные морфемы используются с определенными частями речи. Примером агглютинативного языка может служить турецкий. Любую словоформу турецкого существительного можно четко сегментировать на основу, аффикс-показатель числа (нулевой в единственном и –lar во множественном числе) и падежный аффикс. Посмотрим на словоизменительную парадигму лексемы adam - человек: Singular Plural Nominative adam adam-lar Accusative adam-i adam-lar -i Genitive adam-in adam-lar-in Dative adam-a adam-lar-a Locative adam-da adam-lar-da Ablative adam-dan adam-lar-dan В изолирующих языках ведущими средствами являются порядок слов и интонация. Морфология в таких языках практически полностью отсутствует, т.е. в идеале в изолирующем языке слово и морфема – это одно и то же. Примером изолирующего языка может служить вьетнамский язык, в котором нет морфологического словоизменения. Например, слова я и мой во вьетнамском выглядят одинаково - tôi, а множественное число

48

образуется не морфологически, а путем прибавления еще одного слова, т.е. я – это tôi, а мы – chung tôi. В литературе, посвященной изолирующим языкам, их иногда называют односложными, поскольку наблюдается определенная корреляция между односложностью и изолирующей структурой. Наконец, инкорпорирующие (их иногда также называют полисинтетическими) языки практически не разграничивают слово и предложение, т.е. неоформленные корни-слова объединяются в одно общее целое, которое будет и словом, и предложением. А.А. Реформатский приводит такой пример из чукотского языка: фраза «я жирных оленей убиваю» выглядит как единое слово: ты-ата-каа-нмы-ркын я-жир-олень-убив-делай. Далеко не все лингвисты выделяют инкорпорирующие языки в отдельную группу. Многие считают, что этот тип языка нарушает стройность морфологической классификации, и решают проблему инкорпорирующих языков путем присоединения их к группе агглютинативных языков, поскольку в слове-предложении мы можем отчетливо выделить лексические и грамматические морфемы. Однако такое решение проблемы представляется спорным, потому что в изолирующих языках слово фактически равно морфеме, а в инкорпорирующих слово совпадает с предложением и может состоять из любого количества морфем – такого, которого оказывается достаточно для выражения определенного смысла. Сегодня типологи широко цитируют морфологическую классификацию языков, часто она служит отправной точкой для новых исследований, но в несколько модифицированном виде. Например, Бернард Комри пишет, что исходная идея морфологической классификации состояла в том, чтобы на основе одного классификационного параметра разделить все языки мира на определенные группы. Однако известно, что не существует языков, в которых определенный морфологический тип реализовывался бы в чистом виде, поэтому жесткая классификация неизбежно упрощает реальную ситуацию. Вместо этого Б. Комри предлагает рассматривать два логически независимых параметра, которые можно представить в виде шкалы: 1) количество морфем в слове; 2) возможность (степень) сегментации морфем внутри слова. Первый параметр называют индексом синтетичности, второй индексом фузионности. С помощью этих индексов можно показать, в какой степени язык относится к определенному морфологическому типу. Шкала позволяет градуировать степень выраженности признака, а количественный анализ морфемного состава языка дает возможность указать место языка на этой шкале, т.е. описать язык в терминах степени выраженности классификационного признака.

49

Индекс синтетичности используется для характеристики объема аффиксации в языке. Индекс фузионности показывает, насколько легко в данном языке вычленяются отдельные морфемы. Легче всего представить Индекс синтетичности как непрерывный континуум, точнее, луч. Точкой отсчета здесь являются изолирующие языки. Им противопоставляются языки синтетического типа. Размещение языков на шкале возможно на основе квантитативных данных: сколько аффиксов используется в среднестатистическом слове данного языка. Если мы посмотрим на китайский язык, который относится к изолирующим языкам и чей индекс синтетичности приблизительно равен нулю, а также на другие языки с низким значением этого индекса, то обнаружим, что помимо практически одно-однозначного соответствия между словом и морфемой эти языки имеют тональную структуру, причем тон выполняет смыслоразличительную функцию. Изолирующие языки имеют еще одну характерную черту: в высказывании может использоваться серия глаголов или глагольных групп, которые не имеют никакого формального показателя связи между ними. В высказывании глаголы просто располагаются рядом друг с другом. Вот пример из языка Yay: Mayfaay koŋ ma rop caw haɰ Бамбук склоняться приходить погладить голову давать Бамбук склонился, чтобы погладить мою голову за меня.

ku я.

Еще одна важная особенность изолирующих языков – фиксированный, жесткий порядок слов. Эта черта имеет функциональное объяснение: в изолирующих языках просто нет другого способа указать на взаимоотношения между глаголом и его зависимыми. Таким образом, если в языке нет морфологических средств для указания на грамматические отношения между элементами высказывания, то достаточно удобным способом сделать это оказывается порядок слов в предложении. На противоположном полюсе относительно изолирующих языков по индексу синтетичности оказываются инкорпорирующие (синтетические языки). Для них характерно обильное использование морфологических средств в словообразовании. Кроме того, многие грамматические категории (время, залог, наклонение и др.) выражаются в синтетических языках морфологически, а не отдельными словами. Вот пример организации слова – предложения в языке южный тива, одном из индейских языков тано-ацтекской группы, США. Ti – khwian – mu – ban. 1 л. ед.ч. – собака – видеть – прош.вр. Я видел собаку. Men – mukhin – tuwi – ban 2 л. мн.ч. – шапка – покупать – прош.вр. Вы купили шапку.

50

В единый комплекс объединяются не только корни и аффиксы, но и корни друг с другом. Это и есть инкорпорация. У инкорпорации есть определенное сходство с образованием сложных слов (самолет или birdwatching), но в то же время у инкорпорации есть свои уникальные черты. Например, в английском языке в результате словосложения корня существительного и корня глагола в результате получается новое существительное. А в результате инкорпорации возникает новый глагол. Кроме того, слово типа bird-watching не может относиться к конкретной птице. Поэтому такое существительное называют не имеющим конкретного референта. В случае инкорпорации мы имеем абсолютно иную ситуацию. Инкорпорированные существительные относятся к определенным, конкретным множествам, т.е. к определенным референтам и употребляются в конкретных ситуациях. Так, слово «собака» в нашем примере относится не к собаке вообще, а к конкретной собаке, о которой известно в рамках ситуации общения. Еще одно свойство инкорпорирующих языков состоит в том, что там имеются довольно сложные системы согласования. Снова посмотрим на язык южный тива, в котором информация о трех различных аргументах при глаголе может передаваться с помощью специального согласовательного префикса. ‘U-ide tow - keuap – wia - ban Ребенок-A 1л.ед.ч.C:A - туфли-дать-Прош.время Я дал туфли ребенку. В данном примере приставка tow передает следующий набор значений: во-первых, субъект действия говорит о себе в форме 1 л. ед. ч. (т.е. «я»), во-вторых, что объект действия относится к классу С (в языке тива существительные распределяются по классам по признаку одушевленности – неодушевленности, а также по числу: единственному или множественному). Третий компонент значения этой приставки указывает на то, что косвенное дополнение относится к классу А (к которому относится слово ребенок). Получается, что приставка обеспечивает согласование со всеми тремя аргументами. Такая ситуация оказывается гораздо более сложной по сравнению и с английским, и с русским языком, потому что глагол в этих языках согласуется только с подлежащим. Из-за того, что в языке южный тива информация обо всех актантах кодируется одной морфемой, при изменении хотя бы одного из параметров меняется вся морфема целиком. Оказывается, что в южном тива существует 15 морфем только для кодирования информации в том случае, если подлежащее выражено формой 1 лица ед. числа. Используя индекс синтетичности, необходимо помнить о том, что не существует языков-изолятов в чистом виде; нет и абсолютно синтетического языка. Если бы такой язык существовал, все высказывания были бы равны одному слову, и это слово должно было бы содержать набор аффиксов для инкорпорированных в него корней. Но и в

51

полисинтетических языках предложения состоят из нескольких слов. Таким образом, шкала синтетичности является континуумом, внутри которого можно определить степень аффиксации в конкретном языке. Индекс фузионности - это также континуум, внутри которого можно достаточно условно выделить определенные типы языков. На одном конце мы можем расположить идеальный агглютинативный язык, а на другом – идеальный фузионный (флективный) язык. Но на шкале фузионности мы не сможем выделить ни одного абсолютно флективного или абсолютно агглютинативного языка, потому что в обоих случаях такие языки было бы практически невозможно выучить. Именно этим обстоятельством объясняется отсутствие чистых языковых типов в природе. Кроме того, любая языковая система в каждый конкретный момент своего существования является определенным компромиссом между «интересами говорящего», которые выражаются в стремлении передать информацию наиболее экономным способом, и «интересами слушающего», который заинтересован в том, чтобы получить как можно больше информации в явном виде (т.е., по сути, информация должна быть представлена максимально иконично). Этот компромисс никогда не бывает полным, поэтому всякая языковая система находится в неустойчивом состоянии и подвергается изменениям. Изменения можно представить себе в виде маятника, который качается от одного полюса (максимальной вариативности и минимальной однозначности, т.е. здесь побеждает принцип экономии) до другого (минимальной вариативности и максимальной однозначности, что соответствует принципу иконичности). Фузионные языки тяготеют к первому полюсу, но такая система с семиотической точки зрения не является идеальной. Эта идея подтверждается типологическими исследованиями: лингвисты отмечают, что языковые системы с агглютинативной техникой в целом гораздо стабильнее и изменяются медленнее по сравнению с фузионными системами. Так происходит потому, что языки, наиболее приближенные к идеальному фузионному типу, неудобны с точки зрения восприятия сообщения (т.е. с позиции адресата). Поэтому исторически такие языки развиваются в направлении устранения избыточной вариативности и обновления морфемного инвентаря. Теперь посмотрим, как соотносятся два индекса между собой более подробно. Мы уже говорили о том, что свести в единую картину эти два параметра можно не для всех типов языков. Например, языки изолирующего типа не имеют никакого значения по индексу фузионности, так как они просто не объединяют морфемы в слова. А для синтетических языков мы можем проследить корреляцию индекса синтетичности и индекса фузионности: такие языки имеют тенденцию к использованию агглютинативной техники. Так происходит потому, что синтетические языки кодируют грамматическую информацию с помощью аффиксов. Поскольку такая информация должна быть «привязана» к достаточно большому количеству корней, гораздо удобнее иметь постоянный набор

52

морфем, кодирующих грамматические значения, чем каждый раз подбирать новую морфему в зависимости от прочих корней и аффиксов. Можно продемонстрировать эту ситуацию на примере гипотетической ситуации, когда в языке глаголы должны получать обязательную маркировку по трем грамматическим категориям: Время Залог Лицо Прошедшее Активный 1 Настоящее Пассивный 2 Будущее 3 В синтетическом языке, который использует агглютинативную технику, каждое из восьми указанных в таблице грамматических значений будет кодироваться отдельной морфемой. Таким образом, мы будем иметь набор из 8 морфем, которые будем сочетать в высказывании в зависимости от смысла, который требуется донести до слушающего. Если предположить, что синтетический язык использует фузионную технику, то нам потребуется отдельный аффикс для каждой возможной комбинации грамматических значений. Например, нам потребуется морфема для комплекса «прошедшее время – активный залог – 1-е лицо», отдельная морфема для комплекса «прошедшее время – пассивный залог – 1 лицо» и т.д. В данной ситуации общее количество морфем уже не 8, а 18. Следовательно, здесь нарушается принцип экономии, в то время как при использовании техники агглютинации этот принцип соблюдается практически идеально. 2. Исторические изменения морфологического типа языка Еще в 19-ом веке в лингвистике появилась идея о том, что языки могут менять свои морфологические характеристики и переходить из одного типа в другой. Исходно эта идея была достаточно этноцентричной в том смысле, что языки не просто делились на морфологические типы, но и получали оценку своей «степени развитости». Эталонами считались языки типа древнегреческого, санскрита или немецкого. Поэтому лингвисты считали, что и все остальные языки развиваются в направлении самоусовершенствования, чтобы приблизиться к эталонам. А. Шлейхер, например, считал, что все языки проходят следующие стадии развития: от изолирующих через агглютинацию к фузионности. Х. Штейнталь писал о том, что на ранних этапах развития языков их внутренняя форма совершенствовалась и усложнялась, достигнув наибольшего богатства в санскрите и древнегреческом, а в современных языках происходит ее регресс, отражаемый и в упрощении внешней морфологической формы. Сегодня никто не настаивает на такой последовательности языкового развития и никто не оценивает языки по шкале «прогрессивности». Но идея о том, что язык может менять свою принадлежность к определенному морфологическому типу, находит подтверждение при анализе фактического материала. Например, некоторые пиджины мигрируют от изолирющего к агглютинативному типу. Такие данные есть по

53

меланезийскому пиджину (Соломоновы острова), где предлоги постепенно приобретают статус приставок, подвергаясь при этом фонологическому упрощению. Замечено, что фонологическая редукция очень часто сопровождает морфологические изменения в языке. К тому же, при возникновении новой морфемы параллельно с фонологической происходит семантическая редукция, и это обеспечивает более прочную связь морфемы с тем словом, к которому она присоединяется. Графически это можно показать следующим образом: Семантическая и фонологическая редукция

Изолирующий язык

Агглютинативный язык

Предположительно, именно механизм редукции объясняет переход от агглютинации к фузии. В этой ситуации частое совместное употребление двух морфем приводит к переосмыслению их как единого комплекса. Это влечет за собой фонологическое слияние морфем и объединение их семантических характеристик. Такой процесс можно наблюдать в паамском языке (австронезийский язык): Na – i – lesi – 0 ni - lesi – 0 “Я увижу это”. I – FUT – see it I:Fut – see it. Ko – I – lesi – nau ki – lesi – nau “Ты увидишь меня”. You – fut – see me you:fut – see me Исторически приставки na – и ko- были независимы от приставки будущего времени i. Но со временем эти морфемы слились в единый грамматический комплекс типа портманто, когда одна морфема передает набор значений, типично передаваемый двумя морфемами. Поэтому схему смены морфологического типа языка можно усложнить: Фузионный язык Слияние морфем Семантическая и фонологическая редукция

Изолирующий Агглютинативный язык язык Так можно графически изобразить идеи, высказанные А. Шлейхером. Сегодня типологи считают, что морфологический дрейф не заканчивается на стадии фузионного языка. Есть данные о том, что фузионный язык на определенном этапе своего существования может приобрести черты изолирующего языка. Примером здесь может служить современный английский язык, в котором можно обнаружить достаточно много черт типично изолирующего языка. А в эпоху староанглийского языка (Old English) морфологическая система была ближе к фузионному типу. Поэтому мы можем говорить о том, что потенциально мы имеем

54

дело с замкнутым морфологическим циклом, который можно изобразить графически следующим образом: Фузионный язык Утрата морфем

Слияние морфем

Семантическая и фонологическая редукция

Изолирующий Агглютинативный язык язык Идеи, которые изображены на данной схеме, можно найти в работах Эдварда Сепира. Наличие морфологического цикла является еще одним объяснением, почему нет ни одного «чистого» типа языка. Переход языка от преобладания одной морфологической техники к другой – это не стремление языка приблизиться к идеальному типу, а отражение тех перемен, которые язык претерпевает исторически. Иногда эти изменения могут быть объяснены фонетическими процессами, иногда – процессами грамматикализации, иногда – утратой определенных грамматических средств. Иными словами, в языке параллельно действует несколько процессов, которые могут привести к изменению морфологической структуры языка. А идеал становится недостижим в силу того, что процессы могут действовать разнонаправленно. Схема морфологического цикла является достаточно популярной в современной лингвистической типологии, однако к ней надо относиться критически. Во-первых, данная схема сильно упрощает реальную языковую ситуацию. Исходя из этой схемы нельзя сказать, насколько сильно в языке должны проявляться черты фузионности, чтобы язык стал дрейфовать в сторону изолятов, или в каком объеме в языке должны быть представлены свойства изолирующего типа, чтобы языковая система начала движение в сторону техники агглютинации. Второе замечание связано с тем, что из данной схемы неясно, отражает ли она общие свойства языковой системы или какую-то часть морфологии языка. Нет фактических доказательств того, что какой-то конкретный язык прошел полный цикл, изображенный на схеме. Это связано, прежде всего, с тем, что требуется очень большой временной срок для того, чтобы морфологические изменения стали заметными, а история лингвистической типологии относительно мала, чтобы делать подобные выводы. Таким образом, схему морфологического цикла можно пока относить только к разряду не до конца подтвержденных гипотез. Контрольные вопросы 1. Назовите основные отличия флективных и агглютинативных языков. 2. Как используются индексы синтетичности и фузионности для типологической характеристики морфологических систем? 3. Как может меняться морфологический тип языка во времени?

55

СИНТАКСИЧЕСКАЯ ТИПОЛОГИЯ Типология синтаксических явлений сосредоточена на изучении сходств и различий языков в устройстве предложений. Поскольку любой язык – это, прежде всего, средство общения, любая грамматика (и синтаксис как ее часть) – это система, позволяющая сделать процесс общения оптимальным. Синтаксическая типология тесно связана с морфологической, поскольку особенности морфологической системы влияют не только на структуру слова, но и на структуру предложения. Например, если в языке преобладают аналитические конструкции, то мы можем утверждать, что для кодирования субъектно-объектных отношений в предложении будет использоваться порядок слов. Синтетические языки, напротив, используют для этого не синтаксические, а морфологические способы структурного кодирования. Общая цель типологии синтаксиса – описать сходства и различия базовых типов предложений в языках мира и на этой основе выявить синтаксические типы языков. В рамках синтаксической типологии изучаются способы кодирования субъектно-объектных отношений в предложении. Кроме того, типологизация языков может осуществляться на основе такого критерия, как базовый порядок слов в простом предложении. Этот критерий тесно связан с выражением субъектнообъектных отношений. 1. Типология порядка слов Для классификации языков в соответствии с тем, какой порядок слов считается базовым, существенны следующие различительные признаки: а) является ли порядок слов в предложении жестким (фиксированным) или свободным: отличие заключается в том, что фиксированный порядок слов выражает синтаксические отношения между элементами высказывания, а свободный является средством актуального членения предложения и используется для выражения различных коммуникативно-прагматических значений; б) для языков с фиксированным порядком важно также и то, в какой последовательности относительно друг друга располагаются предикаты и актанты. Возникает вопрос, что можно считать базовым порядком слов в предложении. Оказывается, что для типологических исследований интересен не порядок слов сам по себе, а порядок следования составляющих, обозначающих участников ситуации, о которой говорится в предложении. Поэтому традиционно базовый порядок слов рассматривают относительно предиката (V) и двух участников ситуации – субъекта (S) и объекта (O), которые могут быть обозначены как одним словом, так и именной или глагольной группой. Когда говорят, что в каком-то языке в рамках простого предложения существует свободный порядок слов, имеют в виду, что

56

взаиморасположение предиката и основных актантов может быть любым. Однако в таком случае порядок слов используется для кодирования данного и нового, т.е. для актуального членения предложения. К тому же, для языков с относительно свободным порядком слов всегда можно выделить наиболее частотный базовый порядок слов. Так, для русского языка наиболее частотным порядком слов в простом предложении является порядок SVO, хотя грамматически правильными являются любые комбинации составляющих, обозначающих участников ситуации и само действие. Языки с фиксированным порядком слов в качестве базового могут иметь один из шести логически возможных порядков: SVO – Subject – Verb – Object (субъект – предикат – объект); SOV - Subject - Object – Verb (субъект – объект – предикат); VSO - Verb - Subject –Object (предикат – субъект – объект); VOS - Verb – Object – Subject (предикат – объект – субъект); OVS - Object – Verb – Subject (объект – предикат – субъект); OSV - Object - Subject – Verb (объект – субъект – предикат). По данным исследования, проведенного Р. Томлином на материале 402 языков, наиболее распространенными являются порядки SOV (44,78% от общего количества обследованных языков) и SVO (41,79%). Менее редкими являются порядки с предикатом в начальной позиции (VSO – 9,20% и VOS – 2,99%). Исключительно редкими являются порядки, в которых объект предшествует субъекту и предикату. Порядок OVS зафиксирован только в 1,24% обследованных языков. До недавнего времени считалось, что порядок OSV не встречается в языках мира, однако подробное описание языка хишкарьяна, относящегося к семье карибских языков (около 500 носителей, живущих в Бразилии), сделанное Д. Дербиширом, показывает, что порядок OSV также может быть базовым. Свободный или фиксированный порядок слов – категории относительные. Правильнее говорить о степени выраженности данного синтаксического явления, о предпочтительности одного способа оформления высказывания другому (например, известно, что в английском языке порядок слов фиксированный, но в некоторых случаях допустима инверсия как стилистическое средство). 2. Типология простого предложения Синтаксическая типология возникла в конце XIX века как изучение возможных способов организации предложения. Современная типология простого предложения связана с изучением способов кодирования отношений между структурно-смысловыми компонентами высказывания. Речь идет о грамматическом оформлении таких категорий, как субъект и объект действия (в другой терминологии - агенс и пациенс). Субъектнообъектные отношения стали основой для типологической классификации языков в рамках контенсивной типологии .

57

Способ оформления субъектно-объектных отношений определяет тип языка в типологии базовых конструкций предложения, разработанной А.Е. Кибриком. В основу типологии положены способы выражения агенса (субъекта действия) и пациенса (объекта действия) при непереходных и переходных глаголах. В качестве возможных способов кодирования этих семантических ролей рассматривались варианты падежного оформления, согласования с глаголом-сказуемым или порядок слов. В результате было выявлено четыре вида валентности: 1) агенс при переходном глаголе (А); 2) пациенс при переходном глаголе (Р); 3) агенс при непереходном глаголе (Sag); 4) пациенс при непереходном глаголе (Spat). Первый выделенный тип языка называется номинативноаккузативным. К этому типу относится большинство индоевропейских языков: А и S выражаются номинативом и согласуются с глаголом. Р выражается аккузативом и с глаголом не согласуется. При этом актанты непереходного глагола Sag и Spat не различаются и на схеме обозначаются символом S. A P S Второй тип назван абсолютивно- эргативным. Схематически его можно изобразить так: A P S Здесь единственный актант непереходного глагола выражается так же, как и пациенс при переходном, а агенс переходного глагола – подругому (например, эргативным падежом). Третий наблюдаемый в языках тип конструкции предложения – активный (аналогичный тип выделен Г.А. Климовым). Этот тип является гораздо менее распространенным по сравнению с первыми двумя: Sag A P pat S Агенс и пациенс различаются независимо от того, являются ли актантами переходного или непереходного глагола. Активная конструкция засвидетельствована в ряде индейских языков Америки, в некоторых кавказских языках. Следующий, четвертый тип – трехчастный. А

P S

Такая конструкция преобладает в генетически изолированном айнском языке (Япония) и в языке неперсе (Сев. Америка). Подлежащее при переходных и непереходных глаголах кодируется специальными

58

средствами (например, послелогами), а прямое дополнение остается немаркированным. Наконец, последний тип конструкций предложения назван нейтральным. Схематически он выглядит так: A

P S

В предложениях нейтрального типа все актанты выражаются одинаково. Такие конструкции исключительно редки. Возможно, к нейтральному типу можно причислить некоторые сино-тибетские языки. Выделенные 4 типа актантов позволяют предположить, что существует еще 10 логически возможных типов конструкций предложения, однако они не зафиксированы ни в одном языке мира. Такое положение дел требует отдельного объяснения. Поэтому А.Е. Кибрик выдвигает следующие объяснительные принципы: • принцип семантической мотивированности: семантически одинаковые явления кодируются одинаково, различные – разными способами; • принцип экономичности: значения, которые могут быть легко восстановлены из контекста, не выражаются; • принцип различительности: значения, которые трудно восстановить косвенным путем, должны различаться. Например, актанты при глаголе должны кодироваться по-разному. Выясняется, что в языках распространены те типы конструкций, которые оптимальным образом учитывают требования хотя бы двух принципов. Например, аккузативный и эргативный типы удовлетворяют принципу различительности, поскольку различают актанты двухместных глаголов, а также принципу экономичности, так как ограничиваются минимальным противопоставлением двух форм. Активный тип можно описать как максимально семантичный и различительный, но он не удовлетворяет принципу экономичности – в ней различаются единственные актанты непереходных глаголов. Все остальные стратегии не удовлетворяют хотя бы двум принципам и поэтому их использование в естественных языках либо вообще не засвидетельствовано, либо крайне редко. Контрольные вопросы 1. Как классифицируются языки по базовому порядку слов? 2. Какой критерий положен в основу типологии базовых конструкций предложений А.Е. Кибрика? Какие типы предложений выделены? 3. Как классификация А.Е. Кибрика соотносится с классификацией Г.А. Климова?

59

ГЛОССАРИЙ Ареальная лингвистика – раздел языкознания, изучающий территориальное распространение языковых явлений в связи с межъязыковым взаимодействием. Базовый порядок слов - порядок следования составляющих, обозначающих участников ситуации, о которой говорится в предложении. Вокалический минимум - минимальный набор гласных фонем, относительно которого может вестись сравнение вокалических систем всех языков. Выборка - множество языков, выбранных для типологического сопоставления из генеральной совокупности (т.е. всех языков мира) с помощью определённой процедуры. Гармония - соотношение параметров, при котором они встречаются в различных языках только в сочетании друг с другом. Генеалогическая классификация языков - изучение и группировка языков мира на основании установления родственных связей между ними. Традиционно генеалогическая классификация языков представляется в виде дерева, где каждая точка которого указывает на общий праязык. Доминирование – свойство одного из параметров импликативной универсалии. Доминантным называют тот параметр, который встречается в языках в сочетании с любым другим параметром, описанным в универсалии. Изоморфизм – отношение структурного подобия между объектом и его моделью. В языке изоморфизм – это соответствие элементов формы языковой структуры элементам содержания этой структуры. Иконичность - свойство некоторых языковых знаков, проявляющееся в наличии определенного структурного подобия между означающим и означаемым этих знаков. Иерархия - выстраивание импликативных универсалий в цепочки. Иерархия включает в себя не два признака, а более, причем признаки эти последовательно связаны импликативной зависимостью. Импликативная универсалия - универсалия вида «если в некотором языке имеется свойство Х, то в этом языке имеется и свойство У. Индекс синтетичности – количественный показатель, который используется для характеристики объема аффиксации в языке. Обычно представляется в виде шкалы, двумя полюсами которой являются изолирующие языки с одноморфемными словами и инкорпорирующие языки, которые допускают соединение любого количества морфем. Индекс фузионности - количественный показатель, с помощью которого можно оценить, насколько легко в данном языке вычленяются отдельные морфемы. Представляет собой шкалу, на одном конце которой находятся агглютинативные языки, на другом – фузионные языки. Конкурирующие мотивации - функциональная модель, с помощью которой типологи пытаются объяснить языковую вариативность. Основная

60

идея модели заключается в том, что ни один языковой тип не является совершенным, так как различные принципы, которые определяют существование языков разных типов, находятся в состоянии конкуренции. Маркированность типологическая - более явное выражение одного из элементов понятийной или грамматической категории. Принцип иконичности – принцип, согласно которому между означающим и означаемым знака существует некоторое структурное подобие. В языке принцип иконичности проявляется в том, что структура языка отражает опыт его носителей. Принцип экономии – принцип, согласно которому средства выражения должны быть сведены к минимуму там, где это возможно. Структурная типология – направление исследований, в котором универсальные и уникальные свойства языков объясняются особенностями внутренней организации языковой системы. Структурное кодирование – схема формального представления значения категории в конкретном языке. Тип в языке - способ выражения грамматических или других отношений в языке, способ формальной организации единиц языка. Тип языка - устойчивая совокупность ведущих признаков языка, находящихся между собой в определенных отношениях. Типология лингвистическая - раздел общего языкознания, который занимается сравнительным изучением структурных и функциональных свойств языков независимо от характера генетических и географических отношений между ними (см. также Структурная типология, Функциональная типология). Универсалия - утверждение о свойстве различных языков, которое предположительно верно для всех или почти всех языков (см. также Импликативная универсалия, Иерархия, Фреквенталия, Уникалия). Уникалия – специфическое, неповторимое свойство конкретного языка. Фреквенталия – свойство, о котором можно утверждать, что оно присуще большинству языков. Функциональная типология – направление типологических исследований, в котором языковые сходства и различия объясняются условиями функционирования языка. Наличие или отсутствие определенных явлений в языке объясняется коммуникативными потребностями языкового сообщества. Язык-эталон – модель, относительно которой проводится сопоставление различных естественных языков, некоторый абстрактный инвариант языков мира. Язык-эталон анкетного типа –максимально широкий перечень единиц языков-объектов и их свойств с указанием соответствий между ними. Язык–эталон редукционного типа - упорядоченный перечень признаков языковых единиц. Каждый последующий признак вводится в список таким образом, чтобы обеспечивалось расширение системы единиц.

61

ЛИТЕРАТУРА Основная литература 1. Зеленецкий А. Л. Сравнительная типология основных европейских языков: учеб. пособие для студентов вузов, обучающихся по специальности 033200 - Иностранный язык / А.Л. Зеленецкий .— М.: Academia, 2004 .— 247 с. 2. Широкова А. В. Сопоставительная типология разноструктурных языков: [Фонетика, морфология] / А. В. Широкова .— М.: Добросвет, 2000 .— 196 с. Дополнительная литература 3. Бурлак С. А. Введение в лингвистическую компаративистику / С.А. Бурлак, С.А. Старостин; Моск. гос. ун-т им. М.В. Ломоносова. Фил. фак., Рос. гос. гуманитар. ун-т. Ин-т вост. культур. Центр компаративистики .— М.: Эдиториал УРСС, 2001 .— 270 с. 4. Гринберг Дж. Антропологическая лингвистика. Вводный курс = Anthropological Linguistics. An Introduction: пер. с англ. / Дж. Гринберг; Пер. В.П. Мурат .— М.: Едиториал УРСС, 2004 .— 223 с. 5. Кашкин В. Б. Функциональная типология: Неопределенный артикль / В. Б. Кашкин; Воронеж. гос. техн. ун-т .— Воронеж: Изд-во Воронеж. гос. техн. ун-та, 2001 .— 255 с. 6. Кибрик А. Е.. Константы и переменные языка / А.Е. Кибрик .— СПб.: Алетейя, 2003 .— 719 с. 7. Кодзасов С. В. Общая фонетика / С. В. Кодзасов, О. Ф. Кривнова; Ин-т "Открытое о-во".— М.: Рос. гос. гуманитар. ун-т, 2001 .— 590 с. 8. Мельников Г. П. Системная типология языков: Принципы, методы, модели / Г.П. Мельников; Рос. акад. наук. Ин-т языкознания; Отв. ред. Л.Г. Зубкова .— М.: Наука, 2003 .— 393 с. 9. Мечковская Н. Б. Общее языкознание: Структур. и соц. типология яз.: учеб. пособие для студ. филол. и лингвист. специальностей / Н.Б. Мечковская .— М.: Флинта: Наука, 2001 .— 312 с. 10. Плунгян В. А. Общая морфология: Введ. в проблематику / В. А. Плунгян; Моск. гос. ун-т. Филол. фак. — М.: Эдиториал УРСС, 2000.— 383 с. 11. Плунгян В. А. Почему языки такие разные / В.А. Плунгян .— 2-е изд., испр. — М.: Азбуковник: Русские словари, 2001 .— 303 с. 12. Тестелец Я. Г. Введение в общий синтаксис / Я. Г. Тестелец; Ин-т "Открытое о-во" .— М.: Рос. гос. гуманитар. ун-т, 2001 .— 796 с. 13. Широков О. С. Языковедение: введение в науку о языках / О. С. Широков. — М.: Добросвет, 2003.— 734 с. 14. Croft, W. Typology and universals / William Croft .— 2nd ed .— Cambridge, UK [etc.]: Cambridge University Press, 2004 .— 341 p.

62

СОДЕРЖАНИЕ ПРЕДИСЛОВИЕ.................................................................................................. 3 СОПОСТАВИТЕЛЬНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ В ЛИНГВИСТИКЕ. ПРЕДМЕТ И ЗАДАЧИ ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ТИПОЛОГИИ.................... 4 1. Лингвистический компаративизм. Генетические, ареальные и типологические классификации языков........................................................ 4 2. Проблема выбора языка-эталона................................................................ 7 3. Материал типологических исследований ................................................ 9 КРАТКАЯ ИСТОРИЯ ТИПОЛОГИИ............................................................. 11 НАПРАВЛЕНИЯ ТИПОЛОГИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ ..................... 18 ЯЗЫКОВЫЕ УНИВЕРСАЛИИ........................................................................ 19 1. Понятие языковых универсалий .............................................................. 19 2. Классификации языковых универсалий.................................................. 20 3. Способы представления лингвистических универсалий....................... 22 4. Фреквенталии и уникалии......................................................................... 25 МОДЕЛЬ КОНКУРИРУЮЩИХ МОТИВАЦИЙ .......................................... 26 ТИПОЛОГИЧЕСКАЯ МАРКИРОВАННОСТЬ. ПРИНЦИПЫ ЭКОНОМИИ И ИКОНИЧНОСТИ .......................................................................................... 31 1. Понятие маркированности и его применение в типологических исследованиях ................................................................................................ 31 2. Принципы экономии и иконичности в типологии ................................. 35 3. Явление полисемии с точки зрения типологии ...................................... 38 ТИПОЛОГИЯ ФОНОЛОГИЧЕСКИХ СИСТЕМ........................................... 40 1. Принципы типологизации фонологических систем .............................. 40 2. Типология вокалических систем.............................................................. 41 3. Типология консонантных систем............................................................. 43 4. Структура звуковых цепей........................................................................ 46 МОРФОЛОГИЧЕСКАЯ ТИПОЛОГИЯ.......................................................... 47 1. Морфологическая классификация языков .............................................. 47 2. Исторические изменения морфологического типа языка ..................... 52 СИНТАКСИЧЕСКАЯ ТИПОЛОГИЯ ............................................................. 55 1. Типология порядка слов............................................................................ 55 2. Типология простого предложения ........................................................... 56 ГЛОССАРИЙ..................................................................................................... 59 ЛИТЕРАТУРА ................................................................................................... 61

63

Учебное издание

Шилихина Ксения Михайловна

ОСНОВЫ ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ТИПОЛОГИИ Учебно-методическое пособие для вузов

Редактор Т.Д. Бунина