Мои друзья-диктаторы

63.3-63 М72

Охраняется Законом РФ об авторском праве. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.

Оформление художника И.А. Озерова Фотограф В. В. Маш

М72

Млечин Л.ММои друзья-диктаторы. — М.: ЗАО Центрполиграф, 2008. - 590 с. ISBN 978-5-9524-3587-2 Провокационное название новой книги Леонида Млечина означает, что он почти сроднился со своими героями. Автор, посвятивший много лет тщательному исследованию жизни и политической карьеры одиозных правителей конца XX века, детально описывает путь и судьбы политических деятелей, которых мировое сообщество клеймит как тиранов и сатрапов, а собственный народ боготворит, почитает и ненавидит — и все это одновременно. Заслужил ли смертный приговор бывший президент Ирака Саддам Хусейн? Умер или был убит Слободан Милошевич? Что позволило покойному руководителю Северной Кореи Ким Ир Сену не только всю жизнь удерживать власть, но и передать ее сыну? И что за человек нынешний великий вождь Ким Чен Ир, обладающий теперь ядерным оружием?

ББК 63.3-63

ISBN 978-5-9524-3587-2

© Млечин Л.М. © ЗАО «Центрполиграф», 2008 © Художественное оформление, ЗАО «Центрполиграф», 2008

От автора

Знакомство с героями этой книги дорого мне обошлось. Я посвятил им столько лет собственной жизни, отдал столько сил изучению мельчайших подробностей их биографии, написал о них сотни страниц... С той минуты, как два десятилетия назад я увидел первого из них — великого вождя Северной Кореи Ким Ир Сена, — я пытался проникнуть в их мысли, понять движущие мотивы их поступков, заглянуть в тайны их души. Я знаю о них, наверное, больше, чем о друзьях детства. Сколько ночей, обделяя любимую женщину, я провел за письменным столом, чтобы описать их самым достойным образом... На такие жертвы идут только ради настоящих друзей! Можно сказать, я сроднился с героями этой книги, моими друзьями-диктаторами. И что же взамен? За преданность, за старание рассказать правду о моих друзьяхдиктаторах меня еще несколько лет назад обещали убить. Что это, скромность или неблагодарность? Или же герои этой книги не умеют ценить друзей? Может быть, поэтому ни у кого из них настоящих друзей никогда и не было. В их мире нет настоящих человеческих отношений, здесь идет постоянное подсиживание друг друга, беспощадная борьба за власть — или за иллюзию власти. Неужели они обиделись на меня? Что им пришлось не по нраву? Признание их масштабных достижений (герои этой книги заполнили столько кладбищ, что им благодарны похоронные конторы и могильщики всего мира)? Очевидный вывод, что завидная карьера моих друзей-диктаторов представляет собой серию радикальных перевоплощений — процесс, который друзья называют ростом политика, а противники — циничным приспособленчеством? Мое нескрываемое изумление: как вообще они оказались у власти? Так ведь формула успеха проста: власть равна слабости всех остальных, умноженной на их количество.

Современная цивилизация полагает, что покончила с властью мифов; но тем самым она попала во власть опаснейшей иллюзии, будто все можно рационально объяснить и иррациональное не имеет к нашей жизни никакого отношения. Но как объяснить, что в третьем тысячелетии образованные люди, живущие в цивилизованной стране, подпадают под влияние не выдерживающих критического анализа политических, социальных, религиозных мифов и во имя них готовы даже проливать кровь? Что еще хорошего я могу сказать о моих друзьях-диктаторах? Судьбы президентов почему-то часто перекрещиваются с тюрьмой. Но одни становятся президентами, потому что уже побывали за решеткой, как, скажем, недавний глава Чехии Вацлав Гавел. Других, напротив, привела в тюрьму именно президентская стезя — так произошло с героями этой книги бывшим президентом Югославии Слободаном Милошевичем и бывшим президентом Ирака Саддамом Хусейном. Уже побывавшие в тюрьме президенты явно предпочтительнее. Мне нравятся слова замечательного русского писателя Владимира Набокова, который предпочел жить и умереть на чужбине: «Мои симпатии на стороне той идеологической системы, портреты вождей которой не превосходят размерами почтовой марки». Впрочем, со словами Набокова согласны далеко не все. У моих друзей-диктаторов полным-полно поклонников и помимо меня. Иначе как объяснить, что те из них, кто не угодил в тюрьму, все еще у власти?

СМЕРТЬ СЛОБОДАНА МИЛОШЕВИЧА

В пятницу, 10 марта 2006 года, Мирьяна Маркович говорила с мужем по телефону. Слободан обещал позвонить ей утром. 11 марта, около девяти утра, надзиратель тюрьмы в гаагском пригороде Схевенингене совершал регулярный обход камер. Он нашел Милошевича мертвым в его постели — бывший президент Сербии умер во сне. Надзиратель, следуя инструкции, доложил начальнику тюрьмы и вызвал полицейского врача. «Врач подтвердил, что Слободан Милошевич мертв, — говорилось в заявлении пресс-службы Международного трибунала для бывшей Югославии. — Срочно были вызваны голландская полиция и голландский следователь, производящий дознание в случаях насильственной или скоропостижной смерти. Они отдали распоряжение о проведении вскрытия и токсикологического анализа. В соответствии с уставом трибунала и правилами содержания в тюрьме председатель трибунала итальянский судья Фаусто Покар распорядился о всестороннем расследовании». Слободану Милошевичу было шестьдесят четыре года. Сообщение о его смерти всколыхнуло две страны — Сербию и Россию. В обеих странах заговорили о том, что бывшего президента убили. Понимая, какой резонанс будет иметь эта смерть в тюремной камере, руководители Международного трибунала спешили провести вскрытие, и сделать это максимально скрупулезно, чтобы ни у кого не оставалось вопросов. Вскрытием по просьбе секретариата Международного трибунала занимались голландские патологоанатомы в Институте судебной медицины. Трое судебных медиков восемь часов выясняли причины смерти. Присутствовали также эксперт из Бельгии и двое экспертов из Военно-медицинской академии в Белграде, которых прислало сербское правительство. Сербские медики подтвердили, что вскрытие было проведено на высоком профессиональном уровне, все действия патологоанатомов записывались на видеопленкуЗаключение о причинах смерти Милошевича появилось на следующий день, в воскресенье, 12 марта. Причиной смерти стал ин-

фаркт миокарда, развившийся вследствие коронарной недостаточности. К летальному исходу привел тромбоз двух коронарных артерий. Тем временем журналисты обсуждали новую версию — Милошевич покончил с собой. Во всех камерах есть кнопки экстренного вызова. Если Милошевич почувствовал себя плохо, почему он не нажал кнопку и не вызвал помощь? — Я не исключаю версии самоубийства, — высказала свое мнение главный обвинитель трибунала Карла дель Понте. — Господин Милошевич проходил регулярные медицинские освидетельствования, и очень странно, что медики не зафиксировали ухудшения здоровья заключенного. В воскресенье вечером заговорили о том, что в крови Милошевича обнаружены «посторонние химические вещества». Это стало сенсацией. «Проведенные несколько месяцев назад анализы крови Милошевича, — сообщило голландское телевидение, — показали наличие в ней посторонних веществ. Это следы лекарств, применяемых при лечении проказы и туберкулеза. Входящие в них вещества нейтрализовывали действие лекарств, которые Милошевич принимал для снижения давления и лечения сердца». Юридический советник покойного президента Зденко Томанович подтвердил, что в организме Милошевича обнаружены следы препарата, которым «лечат проказу и туберкулез». В понедельник, 13 марта, появилась информация из первоисточника. Голландский токсиколог Роналд Юхес из города Гронинген рассказал о том, что это он два месяца назад проводил анализ крови Милошевича и обнаружил следы рифампицина. Это сильный антибиотик. Роналду Юхесу поручили провести анализ, потому что секретариат Международного трибунала просил врачей выяснить, почему длительное лечение Милошевича не дает результата и артериальное давление не снижается. Роналд Юхес представил доклад, в котором доказывал, что Милошевич либо просто не принимает прописанные ему лекарства, либо сознательно принимает другие, которые повышают давление. Журналистам Юхес сказал так: — Милошевич по собственной инициативе принимал не прописанный ему препарат, который мешал лечению гипертонии. Он делал это специально, чтобы добиться разрешения уехать в Москву. Всех интересовал вопрос: действительно ли Милошевич принимал препарат, который сводил на нет действие средств, понижающих давление? Что это было? Попытка убить Милошевича? Или, напротив, попытка самоубийства? Знающие его люди говорили, что он не был склонен к самоубийству, хотя его родители в свое время покончили с собой. Да и как он мог самостоятельно принимать какие-то препараты? Обвиняемым запрещено держать лекарства в камере. Они принимают таблетки в медпункте в присутствии надзирателей.

Представитель трибунала категорически исключил возможность тайной передачи Милошевичу каких-либо медикаментов — всех посетителей досматривают. Но выяснилось, что начальник тюрьмы Тимоти Макфаден уже жаловался трибуналу, что его подчиненные не в состоянии контролировать прием лекарств Милошевичем, поскольку ему предоставлена возможность свободного общения с посетителями. Напряжение нарастало. Оказывается, Милошевич знал о результатах анализа крови. Зденко Томанович рассказал, что за день до смерти Милошевич передал ему личное обращение к российскому министру иностранных дел Сергею Лаврову. Милошевич просил российского министра о помощи. Зденко Томанович уверенно сказал журналистам: — Милошевича пытались отравить, и эта попытка удалась. Письмо бывший президент написал по-сербски, только обращение к министру иностранных дел было по-английски. Зденко Томанович сразу же отнес письмо в российское посольство в Нидерландах. О чем же писал Милошевич накануне своей смерти? Неужели он что-то предчувствовал? Вот полный текст обращения Слободана Милошевича, помещенный в «Известиях» 14 марта: «Я считаю, что упорные усилия не допустить прохождения мною лечения в России в первую очередь мотивированы опасениями, что детальные экспертные исследования могут выявить активные и преднамеренные действия, все это время подрывающие мое здоровье. Это не могло бы остаться не замеченным российскими врачами. В качестве подтверждения обоснованности такого утверждения приведу один пример. Из документа, представленного мне 7 марта с. г., видно, что 12 января (то есть два месяца назад) в моей крови нашли исключительно сильный лекарственный препарат, который, как они сами говорят, используется для лечения проказы и туберкулеза, хотя за все пять лет пребывания в их тюрьме я не принимал антибиотиков. Более того, за все это время у меня не было никаких инфекционных заболеваний (кроме гриппа). Да и инфекцию, обнаруженную два месяца назад, иначе как манипуляцией назвать нельзя. В любом случае те, кто дает мне лекарства от проказы, безусловно, не могут меня лечить. И те, от кого я защищал свою страну во время войны, заинтересованы, чтобы я замолчал. Уважаемые господа, вам хорошо известно, что российские врачи, которые заслуженно считаются самыми авторитетными в мире, установили, что мне необходимо неотложное лечение сосудистых заболеваний головы. Я хорошо знаю, что это именно так, потому что я себя действительно очень плохо чувствую. Я обращаюсь к вам с надеждой, что вы мне поможете найти защиту от преступных действий учреждения, действующего в рамках ООН».

Трибунал стал мишенью самой резкой критики. На него возложили ответственность за смерть Милошевича. Некоторые российские политики требовали закрыть трибунал. В 1993 году Россия тоже проголосовала в Совете Безопасности ООН за создание Международного трибунала для расследования преступлений на территории бывшей Югославии. Правосудие в Гааге осуществляют двадцать пять независимых судей, которые избираются сроком на четыре года Генеральной Ассамблеей ООН по представлению Генерального секретаря. Кандидатуры на пост судей предлагают страны — члены ООН. Штат трибунала — больше тысячи человек, они представляют семьдесят семь стран. За эти годы к суду привлекли сто тридцать три человека, из них тридцать были признаны шшовными. Среди них есть весьма высокопоставленные в прошлом особы. Биляна Плавшич, которая была президентом Республики Сербской в Боснии, была приговорена в феврале 2003 года к одиннадцати годам тюремного заключения. Она признала себя виновной в преступлениях против человечности. Иногда обвинение терпит поражение. Генерал Сефер Халилович командовал армией боснийских мусульман в 1992— 1995-м. В сентябре 1993 года босняки проводили зачистку в Боснии и в селах Грабовица и Уздол расстреляли шестьдесят двух хорватов, причем в основном это были женщины и дети. Обвинение доказывало, что генерал Халилович знал о том, что готовится расстрел, но не помешал этому. Но доказать на суде, что он руководил этой операцией, не удалось. В ноябре 2005 года его отпустили. Один из военных преступников, разыскиваемых трибуналом, обнаружился в нашей стране. Это прежний офицер полиции боснийских сербов Драган Зеленович, обвиняемый в пытках и изнасилованиях. Ордер на его арест выдали еще в 1996 году. Его прежний начальник генерал Гойко Янкович, добровольно сдавшийся Гаагскому трибуналу, рассказал, что Зеленович живет в России с благословения спецслужб. Зеленович жил в Ханты-Мансийске. У него был фальшивый паспорт на имя Бранислава Петровича. Работал в строительной компании. Следователи Гаагского трибунала нашли его сами и передали российской прокуратуре копию его фальшивого паспорта, адрес и номер телефона. Но прокуратура не спешила его задерживать. 13 июня 2005 года главный прокурор трибунала Карла дель Понте выступала в Совете Безопасности и рассказала о том, что Зеленович найден и в Гааге ждут его выдачи. После этого прокуратура Ханты-Мансийского автономного округа подготовила документы об экстрадиции гражданина Республики Босния и Герцеговина Драгана Зеленовича. После смерти Милошевича выдавать его трибуналу передумали. Бывшего полицейского приговорили к штрафу за незаконное пересечение границы и исполь10

зование фальшивых документов. На свободу его не выпускали, но и в Гаагу не отправляли. В июне 2006 года главный прокурор трибунала Карла дель Понте не выдержала и в Совете Безопасности ООН пожаловалась на поведение России. Зеленовича тут же выслали в Боснию и Герцеговину, а через день его передали Гаагскому трибуналу. Еще в мае 1999 года Международный трибунал обвинил Милошевича (он тогда еще был президентом Союзной Республики Югославия) в преступлениях против человечности — убийствах, депортациях, нарушении законов и обычаев войны в автономном крае Косово с 1 января по 22 мая 1999 года «по политическим, расовым и религиозным соображениям». 8 октября 2001 года Милошевичу предъявили еще одно обвинение — в причастности к массовым «этническим чисткам», убийствам и преследованиям хорватов на территории Хорватии в период с 1 августа 1991 года по июнь 1992 года. 22 ноября 2001 года последовало еще одно обвинение — в геноциде во время войны в Боснии и Герцеговине в 1992—1995 годах. Судебный процесс над Милошевичем начался 12 февраля 2002 года. Его дело рассматривали трое судей — из Англии, Ямайки и Южной Кореи. Слободан Милошевич отказался от адвоката. Обвинение сочло это попыткой сорвать процесс. Один человек, разумеется, не в силах провести огромную работу — изучить десятки тысяч документов, свидетельских показаний, видео- и аудиозаписей, представленных трибуналу. Зато Милошевич получил возможность произносить политические речи, утверждая, что Югославия стала жертвой заговора. Обвинение требовало назначить ему защитника, но суд отверг это требование, считая, что обвиняемый вправе сам защищать себя. Тактика Милошевича позволила ему затянуть процесс. Обвинение потратило два года, представляя доказательства его виновности. При этом суд услышал показания трехсот свидетелей. Это титаническая работа. Однако Милошевич требовал еще два года на представление своих свидетелей. Ё Белграде влиятельные силы старались помочь бывшему президенту. 30 марта 2004 года парламент Сербии принял закон о правах обвиняемых Международным трибуналом в Гааге и членов их семей. Слободану Милошевичу, лидеру крайних националистов Воиславу Шешелю и другим обвиняемым платили из казны ежемесячное пособие в пятнадцать тысяч динаров (около трехсот долларов) — зарплату среднего белградского чиновника. Им оплачивали расходы на адвокатов, телефонные переговоры, и родственники ездили к ним за счет государства. Парламент Сербии проявил щедрость при том, что, по подсчетам белградских журналистов, семья Милошевича заработала за время войны не меньше миллиарда долларов и ни в чем не нуждается. 11

Двадцать два раза процесс над Милошевичем прерывали по причине его плохого самочувствия. Еще в 2003 году Милошевича обследовали российские врачи из Научного центра сердечно-сосудистой хирургии имени А.Н. Бакулева. Они нашли у него ишемическую болезнь сердца, высокий уровень холестерина, сужение сосудов головного мозга. С 2004 года он жаловался на сердечные боли. Судебные заседания проводились три раза в неделю всего по четыре часа, чтобы не утомлять Милошевича. 12 декабря 2005 года Милошевич попросил председателя трибунала Патрика Робертсона разрешить ему вылететь в Москву на лечение. Научный центр сердечно-сосудистой хирургии имени А.Н. Бакулева выразил готовность принять его. 16 января 2006 года Министерство иностранных дел России передало в секретариат трибунала официальные гарантии того, что после лечения Милошевич вернется в Гаагу. 25 февраля трибунал ответил отказом, отметив, что юристы Милошевича не смогли доказать, что в Нидерландах их клиент не в состоянии получить необходимую ему медицинскую помощь. А Милошевич, «обвиняемый в очень серьезных преступлениях, находится на последнем этапе длительного судебного процесса; если он будет признан виновным, ему грозит пожизненное тюремное заключение»... После смерти бывшего президента «Известия» поместили собственный опрос общественного мнения: пятьдесят девять процентов опрошенных считали, что Милошевича отравили. Еженедельник «Аргументы и факты» опубликовал материал под красноречивым названием «Заморили старика». 17 марта представители трибунала в Гааге обнародовали результаты токсикологической экспертизы, проведенной голландским Институтом судебной медицины. Эксперты не обнаружили признаков отравления. Более того, не были выявлены следы рифампицина, который мог быть опасным при гипертонии. Нашли только следы тех лекарств, которые были прописаны Милошевичу. Это поставило точку: смерть Милошевича — не убийство и не самоубийство. Сын создателя социалистической Югославии Иосипа Броз Тито — Александр Броз, работавший в хорватском посольстве в Москве, — сказал журналистам: — Он хотел доказать, что врачи в Гааге не профессиональны и ему необходимо лечиться в России. Милошевич надеялся, что из России в Гаагу он уже никогда не вернется... Тем временем возник следующий вопрос — где хоронить бывшего президента? Попутно выяснилось, что семья Милошевич получила в России статус политических беженцев. Когда это произошло и почему российское правительство сочло необходимым приютить людей, которых на родине обвиняют в совершении уголовных преступлений, осталось неясным. Брата Слободана Борислава Милошевича отозвали с должности посла Союзной Республики Югославия в России, но он пред12

почел остаться в Москве и заняться бизнесом, а не возвращаться на родину. В России обнаружились также вдова бывшего президента Мирьяна Маркович (ее чаще называют Мирой) и его сын Марко Милошевич с семьей. Мирьяну Маркович подозревали в причастности к убийству премьер-министра Сербии Зорана Джинджича. Против Марко Милошевича на родине возбудили уголовное дело по обвинению в покушении на убийство. Говорят, что Марко с женой и сыном, покинув страну по поддельным документам, пытался укрыться в Китае. Но в Пекин его не пустили. Зато приняли в России. 13 марта, в понедельник, посольство Нидерландов в Москве выдало трехдневную визу Марко Милошевичу, чтобы он забрал тело отца. — Виза дана по гуманитарным соображениям, несмотря на то что в 2003 году в Сербии был выписан международный ордер на арест Марко Милошевича, — заявил представитель министерства иностранных дел Нидерландов. Утром 14 марта, во вторник, трибунал в Гааге прекратил судопроизводство по делу Милошевича. На всю церемонию ушло несколько минут. Председательствовавший на заседании Патрик Робертсон подвел итог: — Мы сожалеем о смерти обвиняемого Милошевича. Мы также сожалеем, что преждевременная смерть лишила его возможности дождаться приговора. Карла дель Понте призналась журналистам: — Я разъярена. Когда мне сообщили о его смерти, я просто не могла в это поверить. Столько лет кропотливого труда оказались напрасными. Я поняла, что не смогу завершить самый важный в моей жизни процесс. А ведь я выступаю от имени тысяч жертв, которые много лет ждали, чтобы свершилось правосудие. Но трибунал продолжит работу, потому что преступления, за которые должен был ответить Милошевич, совершали и другие военные и политики. Караджич и Младич, отвечающие за геноцид в Сребренице, все еще в бегах. В то же утро на самолете «Аэрофлота» в Гаагу прилетел Марко Милошевич, чтобы забрать тело отца. Вместе с ним прибыли российские врачи во главе с академиком Лео Бокерия, директором Научного центра сердечно-сосудистой хирургии имени Бакулева. Они намеревались проверить правильность заключения патологоанатомов. Министр иностранных дел Сергей Лавров счел своим долгом объяснить, зачем наши врачи отправились в Гаагу: — Мы в ситуации, когда нам не поверили и не пустили Милошевича на лечение в Москву, и тоже имеем право не доверять тем, кто сейчас проводит экспертизу в Гааге. Мы обратились в трибунал с просьбой, чтобы наши врачи приняли участие в экспертизе или, по крайней мере, ознакомились с ее итогами. 13

Академик Лео Бокерия вернулся в Москву на следующий день и рассказал журналистам, что сомнений в диагнозе нет: Милошевича не отравили и он не покончил с собой. Но академик Бокерия пришел к выводу, что в Гааге Милошевича плохо лечили: —- В Москве ему сделали бы коронографию, она показала бы степень сужения сосудов сердца, и небольшая операция продлила бы ему жизнь. Голландцы не провели медицинское исследование Милошевича. Это непрофессионализм. Голландцы признали, что Милошевича наблюдали слишком много врачей, поэтому они его упустили. Известен ли еще случай, когда обвиняемого в тюремной камере наблюдали «слишком много врачей»? Российские врачи выказали столько участия в судьбе Милошевича. Почему же они так равнодушны к судьбе своих соотечественников, которые лишены полноценной медицинской помощи в отечественных тюрьмах? Вопрос о месте захоронения Слободана Милошевича все еще не был решен. 13 марта президент Сербии Борис Тадич заявил, что Мирьяна Маркович будет арестована, когда прилетит в Белград. Он отверг просьбу помиловать вдову Милошевича, что означало бы отмену выданного судом ордера на арест. Президент Сербии ответил, что не намерен вмешиваться в дела суда. — Если нашу безопасность не гарантируют, — сказал Марко Милошевич, — тогда я против похорон в Сербии. Отца я только что потерял и матерью рисковать не собираюсь. Марко Милошевич, который успел выучить русский язык, сказал нашим журналистам: — Я обратился в правительство России с просьбой временно захоронить отца в Москве. У меня не остается другого выбора. Сербские власти не хотят, чтобы отец лежал в родной земле. Они угрожали мне. Появились сообщения, что столичный мэр Юрий Лужков согласен устроить похороны Милошевича. Но Социалистическая партия Сербии требовала похоронить Милошевича в Белграде на Аллее великих людей и оказать покойному государственные почести. Соцпартия угрожала бойкотировать заседания парламента, если ей откажут в требовании официальных похорон Милошевича. Это могло привести к отставке правительства. — Государственные похороны Милошевича несовместимы с его ролью в истории Сербии, — высказал свою позицию Борис Тадич, президент страны и глава Демократической партии, который всегда был в оппозиции к Милошевичу. —- Я никогда не соглашусь захоронить Милошевича на Аллее великих людей, — твердо сказал мэр Белграда Ненад Богданович. — След, оставленный режимом Милошевича, таков, что ему не место не только на этой аллее, но и в сербской истории. Совет обороны Сербии и Черногории заявил, что армейские подразделения не будут участвовать в церемонии похорон. 14

— Превращение серийного убийцы в национального героя — позор для нашей страны, — сделал еще более жесткое заявление министр иностранных дел Сербии и Черногории Вук Драшкович. — В глазах всего мира мы предстаем страной, где преступление признается высшей доблестью. Слободан Милошевич был организатором убийств многих членов моей партии. Несколько раз он пытался организовать покушение и на меня. Жаль, что его судили не в Белграде. Но премьер-министр Сербии Воислав Коштуница, опиравшийся на партию социалистов, нашел компромисс. Он согласился похоронить своего предшественника на центральном кладбище Белграда, но не на Аллее великих людей и без почестей. Белградский суд все-таки отменил ордер на арест Миры Маркович и заменил его залогом в пятнадцать тысяч евро. Иначе говоря, вдова получила возможность приехать на похороны мужа в Белград. Ее бы не арестовали. Но у нее бы отобрали загранпаспорт, и ей пришлось бы остаться в Белграде до окончания следствия и суда. Из всей семьи Милошевича только его дочь Мария осталась на родине. Она живет в Черногории. Мария настаивала на том, что отца надо похоронить в городке Лиева-Риека, где в 1962 году похоронили Светозара Милошевича, отца Слободана. Мария категорически возразила против захоронения Слободана в Москве. Вдова Мира Маркович высказала мнение, которое оказалось решающим: — Если бы решение зависело от меня, я бы предпочла похоронить его в родном городе Слободана, чтобы он лежал рядом с матерью. Так и было сделано. 16 марта, в четверг, власти города Пожаревац разрешили похоронить Слободана Милошевича во дворе его дома. Поначалу планировалось похоронить его на городском кладбище, рядом с могилой матери. Но Мира Маркович попросила закопать тело мужа в землю у дома, под старой липой, где в 1965 году он впервые ее поцеловал и сделал предложение. Демократическая оппозиция Пожареваца не участвовала в заседании городского совета. Решение приняли депутаты от Социалистической партии, партии радикалов, чей лидер Воислав Шешель сам сидит в тюрьме в Гааге, И партии «Сила Сербии» банкира Боголюба Карича. Эти же депутаты объявили в городе субботу, 18 марта, днем траура. В Белграде гроб с телом Милошевича выставили в здании музея революции «25 мая» (день рождения создателя социалистической Югославии Иосипа Броз Тито). Прощание продолжалось три дня. В субботу, 18 марта, гражданская панихида прошла на площади Республики перед зданием парламента. Собралось, по подсчетам полиции, примерно пятьдесят тысяч человек. Молодых лиц практически не было, с ним прощались в основном пожилые 15

люди, которые когда-то сделали его президентом страны. Выступали руководители его бывшей партии и российские посланцы. Геннадий Зюганов сказал, что Милошевича убили. В Москве, в аэропорту Шереметьево-2, масса журналистов надеялась увидеть Миру Маркович, отправляющуюся в Белград. Но на похороны не приехал никто из ближайших родственников Милошевича. Брат Борислав, бывший посол, не оправился после операции. Вдова и сын боялись уголовного преследования. Дочь не приехала в знак протеста — не прислушались к ее мнению относительно места захоронения. Российские журналисты писали, что сербские власти в страхе — боятся, что сербы воспользуются похоронами Милошевича и сметут нынешнюю власть. И лишь в «Комсомольской правде» в подборке материалов о смерти Милошевича появилась крохотная заметка под рубрикой «Взгляд из Белграда» и под названием «А сербы не горюют...*: «Наш соотечественник Илья Горячев прокомментировал по телефону, как в самой Сербии отреагировали на смерть экс-президента: — Сербы в целом по Милошевичу не горюют. Наоборот, жалеют, что судили его не там и совсем не за то. Не могут простить ему, что сдал Косово. В Белграде видел только, как полсотни бабушек принесли цветы к офису партии Милошевича. А так народ потрясла только новость, что Слобо хотят похоронить в Москве. СМИ поговорили об этом сутки, а потом все как-то затихло». Политическая смерть Слободана Милошевича наступила задолго до его физической кончины. Но в нашей стране он все еще остается героической фигурой, защитником родины от внешнего врага. Поэтому его жизнь и смерть заслуживают подробного рассказа. Тем более что его страна, Югославия, распалась почти одновременно с Советским Союзом. И югославская трагедия нам близка и понятна. Кровопролитие в Югославии возвращает нас к одному и тому же вопросу: где корни трагедии, почему там началась война, которая продолжалась несколько лет? Каждый выстрел, звучащий на территории бывшей Югославии, эхом отдавался в России, от которой требовали присоединиться к одной или другой стороне. Я был свидетелем самых драматических поворотов этой совсем недавней истории, наблюдал за всеми главными действующими лицами югославской трагедии, успел увидеть то, что почти сразу стало историей. ПОРТРЕТ НА ФОНЕ РАЗВАЛИН Впервые я увидел Слободана Милошевича в феврале 1993 года. Президент Сербии терпеть не мог журналистов, старался с ними не встречаться и не давать интервью, но в тот момент сделал исклю16

чение для группы российских редакторов газет и журналов. Я работал в еженедельнике «Новое время». Слушая президента, делал пометки в блокноте. Записи сохранились. — Я не фанатик, — говорил нам Милошевич. — Я не националист. Национализм — это катастрофа для политики в конце двадцатого века, что неминуемо ждет хорватов. У президента Сербии холодное, пухлое, надменное лицо барина, вздернутый подбородок упрямца, зачесанные назад волосы. Милошевич редко улыбается и похож на наших былых партийных руководителей. Главной внешнеполитической проблемой Сербии были в тот момент отношения с соседней Хорватией. — В Хорватии существует тоталитарно-националистический режим, — объяснил свою позицию Милошевич. — Это ясно всему миру, но Загреб все равно получил поддержку. Как же Белград намерен вести переговоры с хорватами, если глава Сербии пользуется такими сильными выражениями? — Ну, наши дипломаты таких слов не употребляют. Вопросы отскакивают от Милошевича, как резиновый мячик от каменной стенки. Мало видел я таких холодных и безразличных людей. Он помешивает виски в своем стакане, наблюдая за тем, как подтаивает лед. Сделав большой глоток, посылает секретаря за коробкой сигар. Секретарь бежит на полусогнутых. Президент Сербии чувствовал себя вправе отчитать Россию: — Мы не ожидали, что Россия поведет себя столь необъективно и станет участвовать в геноциде сербского народа. Это позор для России. Лидеры России не должны были соглашаться с введением эмбарго и блокадой Югославии. Напомню, это было начало 1993 года. Слободан Милошевич исходил из того, что администрация Ельцина трещит по швам, отступает и ставку надо делать на оппозиционные президенту силы. Впрочем, Милошевич все годы пренебрежительно относился к российскому президенту и демонстративно дружил с его политическими противниками. — Те, кто сегодня пытается поставить на колени сербов, завтра доберутся и до России. Мы ожидаем от России, что она вспомнит о чувствах, которые нас издавна связывали. — И тут Милошевич вдруг сделал комплимент американскому президенту: — Идея военной интервенции, которая обсуждалась в Соединенных Штатах, — авантюра. Билл Клинтон, который всегда боролся за мир, это понял и занял разумную позицию. Неожиданный комплимент президенту Клинтону, похоже, означал, что президент Сербии не прочь переориентироваться на Запад, если Запад сменит гнев на милость. Так и происходило несколько раз на протяжении долгой карьеры Слободана Милошевича. Трезво оценивая внешнюю политику Милошевича, видишь, что он всегда стремился к тесным отношениям с Западом, с Соединенными Штатами в первую очередь. Однако же не мог 17

себе этого позволить, потому что политику внутреннюю строил на крайнем национализме. Тогда, в феврале 1993 года, никому из нас не было дано предвидеть будущее. Но увиденное тогда в Югославии произвело настолько сильное впечатление, что я многие годы следил за тем, что происходило в этой стране. Ничто не было предопределено. Судьба южных славян могла сложиться иначе. Три человека, каждый из которых сделал карьеру на национализме и на войне, определили судьбу народов распавшейся Югославии: бывший высокопоставленный функционер коммунистической партии Слободан Милошевич, ставший президентом Сербии, бывший генерал Югославской народной армии Франьо Туджман, ставший президентом Хорватии, и бывший заключенный Алия Изетбегович, президент Боснии и Герцеговины. Эти трое сыграли роковую роль в трагической судьбе южных славян. Слободан Милошевич был известен своей потрясающей способностью легко менять политические ориентиры и лозунги. Он успешно продвигался по партийной лестнице, клянясь в верности интернационализму. Но на вершину власти бывший секретарь ЦК компартии Сербии поднялся, сменив старые партийные лозунги на националистические. Политическая карьера Слободана Милошевича представляет собой серию радикальных перевоплощений. Друзья называют это профессиональным ростом политика, а противники — циничным приспособленчеством. Милошевич первоначально ориентировался на Запад, пренебрегая Россией. Потом, когда Запад из-за войны с хорватами отверг его, Милошевич стал призывать на помощь Россию. Когда Запад вновь признал Милошевича и обратился к нему за помощью в урегулировании боснийского кризиса, Милошевич опять забыл о России. Он вел себя очень осторожно. Он порвал все формальные связи с боснийскими сербами — ради того, чтобы возобновить нормальные отношения с окружающим миром. Потому что война и эмбарго против Сербии поставили страну на грань нищеты. Но Милошевич не мог позволить себе долго хладнокровно наблюдать за наступлением хорватов, иначе сербы назвали бы его предателем. Не менее удивительную карьеру сделал бывший генерал Югославской народной армии Франьо Туджман, который возглавил борьбу националистически настроенных хорватов за создание собственного государства и построил его. Для сербов нынешняя Хорватия — наследница той Хорватии, которую создали Гитлер и Муссолини, Хорватии, в которой сербов убивали и отправляли в концлагеря. Президент независимой Хорватии Франьо Туджман умер от рака в декабре 1999 года. Он долго болел, надолго исчезал из Загреба, отдыхал на любимых островах Тито. Истинный диагноз был известен 18

ему самому и бригаде доверенных врачей. Туджман пытался даже играть в теннис, чтобы показать, что он здоров. Но вся страна говорила, что он смертельно болен. Хорваты заметили, что Туджман носит парик — его роскошная шевелюра исчезла в результате химиотерапии. Лечение не помогло... Бывший президент Боснии и Герцеговины Алия Изетбегович скончался от сердечного приступа в октябре 2003 года. Смерть избавила обоих от необходимости ответить за то, что они сотворили. Держать отчет перед Международым трибуналом пришлось только бывшему президенту Сербии Слободану Милошевичу. Неясно только одно, была ли единая Югославия обречена изначально, или же она вполне могла сохраниться и процветать? Два десятилетия назад Югославия была самой успешной из всех стран Восточной Европы. И в экономическом, и в политическом развитии она далеко опережала и Венгрию, и Польшу, не говоря уж о Советском Союзе. Если бы Югославия не развалилась, то входила бы сейчас в Европейский союз и играла бы заметную роль в мировой политике. А сейчас составлявшие ее республики, за исключением Словении, отброшены далеко назад, и от них мало что зависит. Как же это получилось? Может быть, и в самом деле единая Югославия пала жертвой тайного заговора? Сейчас можно ответить на этот вопрос. С моей точки зрения, заговор действительно существовал. В нем участвовали руководители тогдашней Югославии. Это была дьявольски хитроумная, а затем и кровавая игра. Каждый из них хотел получить свое собственное государство. Главными заговорщиками были президент Сербии Слободан Милошевич и президент Хорватии Франьо Туджман. Считается, что они ненавидели друг друга. В реальности, сговорившись между собой, они разрушили эту страну. Президенты Хорватии и Сербии при всей их взаимной ненависти кажутся братьями-близнецами. Они оба мастерски использовали давние страхи и фобии, превратив историю в действующий фактор текущей политики. ДВОЙНОЕ УБИЙСТВО В БЕЛГРАДЕ У сербов длинный счет к Европе. В начале XIX века сербы восстали против невыносимого турецкого ига. Сербские крестьяне захватывали турецкие крепости. Героем восстания стал бедный крестьянин Георгий Петрович, прозванный Черным, — по-сербски Кара Георгий (по-русски оба слова пишут вместе). Его Небольшая армия осадила Белград и выгнала оттуда турок. Летом 1804 года восставшие решили послать делегацию в СанктПетербург. После успешных боевых действий против Турции с помощью русских войск Карагеоргий в 1808 году провозгласил себя наследственным «верховным князем сербского народа». 19

Карагеоргий обратился за помощью к великим европейским державам, но они не стали помогать сербам, и в сентябре 1813 года янычары вернулись в Белград. Месть турок была ужасной. Карагеоргий бежал в Австрию. В 1814-м он нашел убежище в России, в Бессарабии. В 1815 году после тяжелых турецких репрессий вспыхнуло новое восстание. В 1817 году Карагеоргий тайно вернулся на родину. Один из его соратников крестьянин и торговец скотом Милош Обренович вступил в переговоры с турецким султаном, который потребовал не только золота в качестве возмещения военного ущерба, но и голову самого Карагеоргия. Милош Обренович дал султану и то и другое. Карагеоргия выследили и 25 июля 1817 года убили. Ему было сорок восемь лет. Его голову Милош приказал отправить турецкому султану. В благодарность за услугу султан позволил Милошу Обреновичу стать сербским князем и вассалом Турции. В 1839 году он отрекся от престола в пользу сына — Михаилы — и покинул Сербию. В 1842 году в результате восстания Михайло потерял трон и бежал в Австрию. Скупщина избрала сербским князем бездарного Александра Карагеоргиевича. России это не понравилось. Александр Карагеоргиевич пытался найти поддержку у Австрии. В 1858 году сербы изгнали Карагеоргиевича и опять избрали Милоша Обреновича. Престол наследовал его старший сын Михайло, которого застрелили летом 1868 года. У него не было своих детей, и следующим сербским князем стал его племянник Милан. Юного Милана повезли в Россию, в Ливадию, где отдыхала императорская семья. Предполагалось устроить брак Милана с одной из русских княжон, но сватовство расстроилось, а Милан вознамерился жениться на дочери простого русского полковника. Сербия была разочарована таким мезальянсом. Но когда русскую девушку привезли в Белград, она всем понравилась. У них родился сын Александр. Милан провозгласил себя сербским королем, но его репутация очень пострадала, когда выяснилось, что он просаживает огромные суммы в заграничных казино — в тот момент, когда Сербии приходится так тяжело. Вскоре его бросила королева, узнав, что ее венценосный супруг увлекается не только картами, но и женщинами. В седьмую годовщину своего правления Милан неожиданно отрекся от престола в пользу своего сына, а сам отправился в Париж на знаменитом «Восточном экспрессе». Реальная власть принадлежала регентам. 13 апреля 1893 года в пасмурный ненастный день Александр пригласил на ужин регентов и членов кабинета. Все пребывали в хорошем настроении, только семнадцатилетний Александр казался бледнее обычного. В девять вечера появился его адъютант майор Циричич и вполголоса доложил королю: — Все готово. 20

Несовершеннолетний король поднялся с бокалом в руке и, поблагодарив регентов и министров за то, что они сделали для сербов, объявил себя совершеннолетним, а регентов и министров уволенными. — Вы можете, если угодно, — сказал король, — оставаться здесь в качестве моих гостей, а если вам это не подходит, то в качестве пленников. Когда кто-то из возмущенных гостей захотел удалиться, распахнулись двери, и появились вооруженные солдаты. Они кричали: — Да здравствует наш государь! На следующий год молодой король наносит визиты соседям Сербии. Вокруг него строятся матримониальные планы. Среди претенденток называются родовитые немки — Сибилла Гессенская и принцесса из правящего дома Шаумбург-Лйппе. Но сербский король влюблен в Драгу Машич. Совсем юной ее отдали замуж за горного инженера Светозара Машича, который рано умер. Вдова очень нуждалась, поговаривали, была не слишком разборчива в связях, пока ее не взяли ко двору королевы Натали, матери Александра. Юный король мгновенно влюбился в хорошенькую женщину, которая была старше его на девять лет. Когда двадцатичетырехлетний Александр объявил о своей помолвке с Драгой, его министры пришли в ужас. Напрасно пытались они втолковать своему королю, что такой брак сделает Сербию посмешищем в глазах всего мира и ни один королевский или императорский дом Европы не примет женщину со столь сомнительным прошлым. Разгневанный Александр ничего не хотел слышать и потребовал от министров принести официальные поздравления невесте. На следующий день весь кабинет подал в отставку. Удивительным образом король получил поддержку России. В конце июля 1900 года по приказу Николая II поверенный в делах его императорского величества Павел Мансуров поздравил Александра и Драгу с помолвкой. 5 августа состоялась свадьба. Драга стала королевой. Посмотреть на королевскую свадьбу собрался весь Белград. Родители Александра были возмущены до глубины души. Бывший король Милан сказал журналистам: — Даже унтер-офицер не посмел бы жениться на такой!.. Мать писала сыну: «Лучше бы мне было получить известие о твоей смерти». Разрыв с родителями полный. Милан вскоре умер в своей венской квартире. На церемонии похорон присутствовали австрийский император Франц-Иосиф, четыре эрцгерцога. Александр и Драга на похороны не приехали, что глубоко возмутило сербов. На отцовской могиле Александр побывал только через три года. Возложив венок на могилу Милана, похороненного в сербском монастыре Крушедол, Александр и Драга встали на колени. Александр молился и плакал. Кажется, искренне. 21

В какой-то момент королевская чета сообщила своим подданным радостную весть: Драга в положении, у престола появится наследник. К ней пригласили лучших гинекологов из Австрии и России. Они вынесли неутешительный диагноз: беременность ложная. Драга и Александр были совершенно раздавлены. Европа издевалась над «сербской комедией с беременностью». Но муж по-прежнему прислушивается к Драге. При назначении на высокие посты, при продвижении офицеров и даже при формировании правительства за ней остается последнее слово. В Сербии говорили о том, что в наследники престола Драга прочит своего брата Никодема. Сербское офицерство было возмущено еще и внешней политикой Александра Обреновича, в частности тайной австро-сербской конвенцией 1881 года. Сразу после помолвки короля с Драгой образовалась группа офицеров, поклявшихся «избавить Сербию от позора». Среди них выделялся полковник Машич, брат первого мужа Драги. Из этой группы родилось тайное общество «Черная рука». Возглавил заговорщиков полковник Драгутин Димитриевич по прозвищу Апис. Первоначально предполагалось устранить только Драгу, чье присутствие на троне оскорбительно для страны. Но потом офицеры пришли к выводу, что король начнет мстить за жену, начнется междоусобица, так что в интересах Сербии покончить с королевской четой. Несколько попыток убить короля не увенчались успехом. В ночь с 10 на И июня 1903 года заговорщики еще раз попытали счастья. Это был очень жаркий день. На ужин в свой замок король пригласил сербского посла в Болгарии Павла Маринковича, премьерминистра Цинцар-Марковича и еще нескольких министров. Королева позвала двух своих братьев — молодых офицеров Никодема и Николая Луневичей. После ужина избранное общество перешло на террасу послушать военный оркестр. В одиннадцать вечера королевская чета удалилась на покой. В Белграде было тихо. Никто не обратил внимания на необычно большую группу офицеров, которые во главе армейского подразделения промаршировали в королевский замок. Это были заговорщики под командованием полковника Аписа. Железные ворота замка им открыл еще один заговорщик — офицер охраны лейтенант Цивкович. Четыре десятка офицеров проскользнули внутрь. Бдительный часовой подал сигнал тревоги. Начальник охраны выскочил из караульного помещения и сразу был убит. Солдаты полковника Машича после короткой перестрелки разоружили немногочисленную охрану замка и перекрыли все выходы — королевская семья оказалась в западне. Заговорщики арестовали флигельадъютанта генерала Петровича. Артиллерийская батарея, которой командовал один из мятежных офицеров, заняла позиции перед замком. Один из адъютантов короля подполковник Наумович должен был передать заговорщикам ключ от королевских покоев. Но вре22

мя идет, а Наумовича нет. Наконец он появляется из темноты. Один из мятежных лейтенантов, не зная, что перед ним единомышленник, застрелил его. Заговорщики обыскали карманы адъютанта, но ключей не нашли. Решили действовать иначе. Саперы заложили под массивные дубовые двери слишком много динамита, так что взрыв услышали во всем городе. Заговорщики ворвались в королевские покои. Они расстреляли кровать и кинжалами распороли одеяла и подушки, прежде чем поняли, что королевской чете удалось бежать. На ночном столике королевы лежал французский роман под названием «Предатель». Заговорщики начали осматривать дворец. Несколько часов Александр и Драга прятались в гардеробной комнате, надеясь, что военный министр с королевскими войсками и братья Драги придут им на помощь. Когда Драга утром увидела солдат, которые строились в парке под командованием хорошо ей известных офицеров, у нее сдали нервы и, высунувшись из окна, она обратилась к ним за помощью. Через минуту заговорщики ворвались в гардеробную комнату. Короля и королеву застрелили, а трупы выбросили из окна к ногам испуганных солдат. — Да здравствует Петр Карагеоргиевич! — кричали офицеры. Современники утверждали, что большинство заговорщиков были пьяны. Несколько часов полураздетые окровавленные трупы лежали на газоне. Подъехал российский посол и молча на них посмотрел. Его заранее предупредили о заговоре. Если бы он вмешался, двойное убийство можно было бы предотвратить. Впрочем, сам король Александр загодя получил письмо с именами заговорщиков, но ничего не предпринял. Видимо, не поверил в измену. Это письмо нашли в кармане его мундира. Врачи, которые произвели вскрытие трупов, записали, что в теле Александра было тридцать пулевых ранений, в теле Драги — восемнадцать, кроме того, они обнаружили множество следов от сабельных ударов, которые достались в основном королеве. Той же ночью были убиты премьер-министр Цинцар-Маркович и военный министр Милован Павлович, а также оба брата королены Драги. Временное правительство, образованное заговорщиками, вернуло в Белград прожившего большую часть жизни в изгнании принца Петра, внука Карагеоргия, основателя Сербского государства. При короле Петре Сербия тесно сблизилась с Россией, но военный переворот в Белграде, убийство короля и королевы сильно повредили репутации страны. Это обстоятельство окажется роковым в драматические дни лета четырнадцатого года, когда разразилась Первая мировая война. Сербия в 1914 году не хотела войны с Австро-Венгрией. Балканские войны 1912—1913 годов тяжело достались сербам. Даже тайная организация сербских офицеров «Черная рука», мечтавшая о создании Великой Сербии, высказалась против покушения на эрц23

герцога Франца-Фердинанда. Тем не менее его убили. Убийство короля и королевы многим сербам показалось быстрым и легким способом решения крупных политических проблем. И это тоже не раз скажется в новейшей истории Сербии. Франц-Фердинанд был наследником своего тяжелобольного дяди императора Франца-Иосифа. Эрцгерцог был сторонником предоставления больших прав веем народам империи, он хотел покончить с «приниженностью славян» в Австро-Венгрии. Женатый на чешке, он был расположен к славянам. Убивать его было не только преступно, но и глупо. Но на Балканах эмоции часто берут верх над разумом. Франца-Фердинанда убили, а Сербию втянули в войну, которая стала мировой. За эрцгерцогом охотилась целая группа террористов. 28 июня 1914 года первым должен был метнуть бомбу Мухаммед Мехмедбашич. Но он сплоховал, не нашел в себе силы участвовать в убийстве. Тогда бомбу метнул Неделько Габринович, ему было девятнадцать лет, он работал в типографии. Но не попал. Бомба взорвалась под колесами следующей машины и ранила двоих офицеров свиты. Автомобиль эрцгерцога свернул в сторону. Водитель думал, что выбирает безопасный маршрут, а там, в кафе, находился еще один террорист по имени Гаврила Принцип. Он вышел из кафе и открыл огонь из браунинга буквально в упор. Первая пуля попала в жену эрцгерцога графиню Софию Хойтек, вторая пуля — во Франца-Фердинанда. Гавриле Принципу было всего девятнадцать лет, он учился в Белграде в гимназии. Увлекался анархистскими идеями; мечтая о создании Великой Сербии, вступил в общество «Млада Босна». Суд над ним начался, когда Первая мировая уже полыхала. Его приговорили к двадцати годам каторжных работ. Он болел туберкулезом и умер в тюрьме через четыре года, не увидев, что сделали с Европой несколько пуль, выпущенных из его браунинга. Старший сын короля Петра отказался от престола, и следующим королем стал Александр I Карагеоргиевич. Он провел детство в Женеве, юность в Санкт-Петербурге. Во время Первой мировой войны командовал сербскими войсками. 1 декабря 1918 года он объявил о создании государства сербов, хорватов и словенцев. Это был смелый шаг. Южные славяне раньше не жили вместе. Территорию будущей Югославии делили две империи — Оттоманская и Австро-Венгерская. Под властью турок находились большая часть нынешней Сербии, Босния-Герцеговина и Македония. Белград был самым северным пунктом Оттоманской империи. Габсбурги правили Хорватией, Словенией и Воеводиной. Хорваты и сербы были разъединены когда-то расколом церкви. Находившиеся под влиянием Византии сербы стали православными, использовали кириллицу и ориентировались на Россию. Хорваты сохранили верность римско-католической церкви, использовали латинский шрифт и ориентировались на Западную Европу. 24

Но до создания первой Югославии между сербами и хорватами не было никаких столкновений. Ничто не мешало объединению южных славян после Первой мировой войны в одно государство. Королевство сербов, хорватов и словенцев объединило пятнадцать этнических групп и три конфессии (католицизм, православие и ислам). Большинство в королевстве составили сербы. Они заняли ключевые должности. Из-за этого и начались разногласия. Словенцы и особенно хорваты не желали довольствоваться вторыми ролями. Конфликт приобрел национально-религиозную окраску. Хорватские националисты требовали создания своего государства, которое станет оплотом католицизма, противостоящего православию и туркам-мусульманам. УСТАШСКОЕ ГОСУДАРСТВО

«На разных участках сербско-хорватской границы отмечаются серьезные столкновения, вызванные бессмысленным уничтожением сербского населения в Боснии». Кажется, что это сообщение только что поступило из бывшей Югославии. На самом деле это донесение, которое в 1942 году немецкая служба безопасности отправила шифровкой-молнией из Белграда в Берлин. Независимая Хорватия стала союзницей нацистской Германии, но даже немецким фашистам претила необузданная жестокость хорватских националистов, расправлявшихся с сербами. Немцы предпочитали убивать строго по инструкции — ничего личного, только выполнение долга перед нацией. 7 апреля 1941 года имперский министр народного образования и пропаганды, руководитель столичной партийной организации доктор Йозеф Геббельс записал в свой дневник пропагандистскую директиву: «Льстить хорватам, разжигать ненависть к сербам». Это был излишний труд — первое в истории самостоятельное хорватское государство, которое возникло благодаря Гитлеру и Муссолини, само стремилось к этнической чистоте. Избавиться от инородцев было непросто: из шести миллионов населения хорватов было лишь немногим более половины. Остальные — сербы и босняки, сорок тысяч евреев. Через несколько дней после провозглашения Хорватского государства был принят закон «О защите чести народа», в котором говорилось, что каждый, кто оскорбил честь хорвата, подлежит смертной казни. — Хорватское государство отвергает существовавшую доселе правовую точку зрения, будто все люди равны, — заявил министр юстиции Хорватии Пук. 25 апреля было запрещено использование кириллицы — как принадлежности чуждой сербской культуры. 30 апреля принят закон о «защите арийской крови» от евреев. 25

25 ноября того же года принят декрет о сооружении трудовых и концентрационных лагерей в качестве профилактической меры против «нежелательных и опасных лиц». То, что происходило в девяностых годах XX столетия на территории бывшей Югославии, многие считали проявлением древнего, иррационального конфликта, что избавляет нынешних лидеров южных славян от всякой ответственности за пролитую кровь. Конечно, есть люди, которые считают аргументом всю историю — от битвы при Косове до лишения сербских военных поселений их прав под австрийским владычеством. На самом деле настоящий конфликт между сербами и хорватами зародился в XX веке. Первое открытое проявление враждебности между ними историки датируют 1902 годом, когда сербы стали отрицать возможность самостоятельного существования Хорватского государства. Никола Стоянович, сербский журналист из Загреба, написал тогда статью с провокационным названием: «Или вы будете сокрушены, или мы». Статья вызвала антисербские волнения. Тем не менее эта вражда стала серьезной только в 1918 году, когда сербов и хорватов, к их общему недовольству, объединили в одно государство. В Югославском королевстве сербы стали «старшим братом», а все остальное было следствием. Лидером националистов, а затем и главой первой независимой Хорватии стал Анте Павелич. Он родился в 1889 году в семье железнодорожника в Герцеговине, закончил юридический факультет, вступил в Хорватскую партию права, которая выступала против единой Югославии. Павелич не был одаренным оратором или умелым демагогом. Тем не менее он был избран в Загребский городской совет, а в 1927 году получил депутатский мандат и возможность высказывать свое мнение с трибуны скупщины в Белграде. Столкновения сербов и хорватов на националистической почве вскоре вылились в политический террор. По всей стране проходили манифестации. Полиция применила силу, пролилась кровь. 19 июня 1928 года прямо в скупщине сербский националист Пуниша Рачич выхватил пистолет и стал стрелять в членов фракции Хорватской крестьянской партии, которая имела вторую по значению парламентскую фракцию. Глава партии Степан Радич был смертельно ранен. Радич придерживался не самых радикальных взглядов. Он был сторонником самостоятельности Хорватии внутри единого государства и некоторое время даже занимал пост министра просвещения в югославском правительстве. В 1924 году он побывал в Москве, где его партию приняли в состав Крестьянского интернационала. Советские руководители считали Степана Радича и его партию борцами за национальное равноправие. Сербские политики считали контакты Радича с Москвой преступными. Степан Радич скончался от ран 8 августа. Коминтерн назвал убийство «передовых вождей Хорватской крестьянской партии» 26

попыткой «господствующей сербской буржуазии» подавить возмущение «угнетенных провинций против сербской гегемонии». В ответ на убийство Радича один из сторонников Анте Павелича в кафе в Загребе убил известного журналиста, сторонника единой Югославии. Смерть популярного хорватского политика помогла Павеличу выдвинуться на первые роли. 1 декабря 1928 года митинг в Загребе потребовал выхода Хорватии из единого государства. Распри между «братскими» народами разгорались. Правительство ушло в отставку. В стране возник политический кризис. Король Александр 6 января 1929 года отменил конституцию, распустил парламент и объявил об установлении королевской диктатуры в надежде укрепить государство. Иначе говоря, он взял власть в свои руки. Правительство возглавил сербский генерал Петр Живкович. 3 октября 1929 года король переименовал страну в Югославию и запретил все политические партии, основанные на этнических, религиозных и региональных принципах. Это усилило сепаратистские настроения в стране. Анте Павелич основал Повстанческую хорватскую революционную организацию (Усташа хрватска революционарна организация). Усташи стали называть Павелича вождем — поглавником. Когда Павеличу пришлось бежать из Югославии, опеку над ним взял хозяин Италии Бенито Муссолини. Дуче видел в поглавнике свою уменьшенную копию. Он рассчитывал так или иначе присоединить Хорватию к Италии. Павелич с семьей разместился на красивой вилле в Болонье под охраной итальянских полицейских, а несколько сот его горячих сторонников проходили боевую подготовку в двух лагерях на территории Италии. С 1931 года начался усташеский террор. В поездах, которые следовали по маршруту Вена—Белград, несколько раз взрывались бомбы. 9 октября 1934 года в Марселе убили югославского короля Александра вместе с министром иностранных дел Франции Жан-Луи Барту. Им предстояли переговоры, цель которых состояла в том, чтобы обеспечить широкое участие Югославии во французской систе-, ме безопасности. Король Александр приплыл во Францию на крейсере «Дубровник». Министр Барту встречал его в порту. Но не успел автомобиль выехать из марсельского порта, как на подножку вскочил выбежавший из толпы боевик. Югославский король был убит на месте. Александру было всего сорок пять лет. Сербские короли умирали молодыми. Смертельно раненный французский министр скончался через несколько часов. В короля стрелял боевик из «Внутренней македонской революционной организации» Владо Черноземский. Македонские националисты ненавидели югославского короля не меньше хорватских. В организации этого теракта участвовали усташи. Владо Черноземского полицейские застрелили на месте. Поймали и судили троих его подельников, все они оказались усташами. 27

После убийства Александра королем стал совсем еще юный Петр II, а принцем-регентом Павел (племянник Александра). Югославские руководители не оставляли попыток решить «хорватский вопрос». В августе 1939 года хорваты получили достаточно широкую автономию. В составе государства создавалась отдельная область Хорватская бановина с собственным парламентом. Но это решение запоздало. Среди хорватских политиков возобладало стремление к полной самостоятельности. Министр иностранных дел Муссолини граф Галеаццо Чиано записывал в дневнике: «Наши действия должны быть примерно следующими- Восстание в Хорватии, ввод наших войск в Загреб, прибытие туда Павелича, его просьба об итальянском вмешательстве, основание Хорватского королевства, передача короны королю Италии». Договорились, что хорватская корона будет предложена итальянскому королю Виктору-Эммануилу III, а тот сделает хорватским королем своего племянника герцога Аймона Сполетто. Однако Хорватия досталась не Муссолини, а Гитлеру. В марте 1941 года нацистские дипломаты заставили правительство Югославии вступить в союз с Германией и Италией. Но через два дня, в ночь на 26 марта, югославские генералы, ориентировавшиеся на Англию, свергли правительство и возвели на престол юного Петра II, сына короля Александра. Гитлер отложил нападение на Советский Союз, чтобы наказать непокорную Югославию. 6 апреля немецкие войска обрушились на Югославию. Это произошло через несколько часов после подписания в Москве советского-югославского договора о дружбе. Кстати, дипломатические отношения между нашими странами были установлены лишь 24 июня 1940 года. Югославия позже всех Балканских стран признала Советский Союз. Праздничный банкет в Москве отменили, ограничились шампанским. Югославы хотели включить в договор пункт о военной взаимопомощи и просили оружия. Сталин отказал. Когда в наше время натовская авиация бомбила сербские позиции, чтобы заставить Белград закончить войну в Боснии, остановить военно-полицейскую операцию в Косове, некоторые российские политики и генералы требовали разорвать отношения с государствами НАТО и оказать Сербии военную помочь. Сталин бы этих политиков не понял. В то время, когда Гитлер оккупировал и расчленил Югославию, Сталин не стал протестовать. Он не отозвал советского посла из Берлина, не сократил сотрудничество с нацистской Германией и не думал о том, чтобы отправить Красную армию на помощь братьямсербам. Некоторые балканские политики утверждали потом, что в сорок первом Югославия развалилась всего за семь дней, значительно быстрее, чем отчаянно защищавшаяся Польша, потому что никто, соб28

ственно, и не хотел защищать Югославию. Хорваты, словенцы, босняки и македонцы не считали страну своей, для них это было государство сербов. Остальные народы ощущали себя пасынками. Но это несправедливо. Слабая югославская армия в любом случае не могла противостоять вермахту. Она сопротивлялась одиннадцать дней, после чего страна была расчленена. Король Петр II в апреле 1941 года вынужден был уехать из Белграда, который бомбили немецкие самолеты. А от распада Югославии выиграли, пожалуй, только хорваты. Соседи разграбили Югославию. Венгрия присоединила к себе Воеводину. Болгария прихватила Македонию и часть Южной Сербии. Словению поделили между собой Италия и Германия. К Италии отошла большая часть Адриатического побережья Хорватии. Хорватские националисты получили возможность создать собственное государство, к которому присоединили часть Боснии и Герцеговины. 10 апреля 1941 года, когда немецкие войска вступили в Загреб, заместитель поглавника Павелича полковник Славко Кватерник провозгласил самостоятельную Хорватию: — Божественное Провидение и воля нашего великого союзника, а также многовековая борьба хорватского народа, готовность нашего вождя Анте Павелича идти на большие жертвы привели к тому, чтобы сегодня, в канун Воскресения Сына Божьего, воскресло и наше независимое государство Хорватия. 15 апреля Павелич прибыл в Загреб с тремястами усташами в итальянском обмундировании и принял предложенные ему диктаторские полномочия. За приют и поддержку Павелич щедро рассчитался с Муссолини территорией родной страны — передал Италии Далмацию, район, где жили всего пять тысяч итальянцев и двести восемьдесят тысяч хорватов и девяносто тысяч сербов. Националист, отказывающийся от родной земли? Этот шаг не понравился хорватам. Но в новом государстве критиковать вождя или выражать сомнения в его правоте было смертельно опасно. Пилюлю подсластило то, что Павелича в Ватикане принял папа римский Пий XII. Набожные хорваты пришли к выводу, что занимаются богоугодным делом. Католическом миру сильно не понезло, что 2 марта 1939 года на престол Святого Петра под именем Пий XII вступил кардинал Пачелли, бывший нунций в Германии и откровенный германофил. Разумеется, не все католические иерархи были готовы к оправданию жестокости и бесчеловечности хорватских властей. Государственный секретарь Ватикана кардинал Тардини с осторожностью носпринимал действия хорватов: «Эти добрые хорваты слишком выпячивают свои национальные и антисербские чувства». Кардинал Тардини воспротивился тому, чтобы Павелич получил благословение папы. Ватикан беспокоило террористическое прошлое поглавника. Не был ли Павелич причастен к убийству коро29

ля Александра? Этот вопрос был задан Павеличу накануне его приезда в Рим. Павелич ответил: — Ваше преосвященство, совесть моя чиста и спокойна. Я в ответе за это преступление в той же степени, что и каждый хорват. Новые крестоносцы в лице фанатичных хорватских монахов устраивали массовые обряды насильственного крещения босняков-мусульман и обращения в католичество православных сербов. Нравилось ли это самой католической церкви? 29 июня 1941 года, через неделю после вторжения немецких войск в Россию, папа ПиЙ XII выступил по радио. Его речь была истолкована как очевидная поддержка нацистской Германии. — Какой бы жестокой ни казалась рука небесного хирурга, когда она железом врезается в живую плоть, но то, что руководит ею, -- это всегда любовь. 18 марта 1942 года католический епископ Белграда Йозеф Уйчич пожаловался в Ватикан на принудительное обращение православных сербов в католичество: методы усташей никак нельзя назвать христианскими. Епископ видел, как происходящее в Хорватии воспринимается сербами. Он не хотел, чтобы страдала репутация католической церкви. Папский нунций, беседуя в Риме с хорватским посланником, в осторожной форме попытался сделать ему внушение: — Христос говорил: «Идите и учите все народы». Но он не говорил: «Идите и стреляйте в людей». Посланник Павелича самодовольно ответил, что в Хорватии в католичество обращены уже триста пятьдесят тысяч православных. Он считал, что заслуживал благодарности Ватикана. Нунций возразил: — Эти цифры неубедительны, поскольку для обращения требуется и искреннее желание самих обращенных, их вера. Хорватский посланник отмахнулся: — Ну, это еще придет... 24 июля белградский епископ Уйчич опять обратился в Ватикан: «Люди поверили, будто католическая церковь одобряет жестокое обращение с сербами. Поэтому было бы очень кстати, если бы Священный престол прислал в Загреб уважаемую личность, чтобы рекомендовать хорватскому правительству благоразумие, умеренность, справедливость и любовь к ближнему». Папа прислушался к епископу, но апостольский наблюдатель в Загребе отец Джузеппе Памиро Марконе, аббат-бенедиктинец, был человеком не от мира сего, наивным и добродушным. Тучный аббат в одеждах своего ордена стал отныне украшать собой трибуну для почетных гостей, придавая респектабельность торжественным церемониям усташей. В августе 1941 года отец Марконе получил указание «доверительным образом и так, чтобы это нельзя было истолковать как офи30

циальный шаг», рекомендовать хорватским властям умеренность в обращении с евреями. Хорваты приравняли себя к арийцам, а цыган и сербов — к евреям. Евреи носили повязки со звездой Давида и буквой Z (жид) и подлежали депортации в концлагеря. Марконе также получил список арестованных евреев с просьбой «сделать тактичный запрос». Через несколько месяцев аббат-бенедиктинец беззаботно ответил Ватикану: «Можно с уверенностью предположить, что большая часть указанных в списке принимала участие в волнениях сербских партизан и коммунистов». Только через год, летом 1942 года, аббат Марконе начал понимать, что происходит в Хорватии: «Начальник полиции Ойген Кватерник, которому я пожаловался на жестокость в обращении с евреями всех возрастов, сообщил мне: германское правительство распорядилось, чтобы все евреи в течение полугода были депортированы в лагеря, где, как сообщил мне Кватерник, за последнее время убиты два миллиона евреев. Кажется, подобная судьба ожидает и хорватских евреев. Я постоянно пытаюсь предпринять что-то для их спасения. Начальник полиции по моей просьбе насколько возможно оттягивает выполнение )того приказа. Он был бы рад, если бы Священный престол высказался за отмену этого приказа». Но Ватикан предпочитал молчание. Загребский католический архиепископ Алоизий Степинац придерживался другой точки зрения. Что касается обвинений в жестокости, то сербские четники не менее жестоки. Он вообще не видел ничего дурного в политике самостоятельной Хорватии. Напротив: «Нынешнее хорватское правительство строго запретило все порнографические издания, редактировавшиеся в основном евреями и сербами». В 1940 году архиепископ Степинац писал папскому нунцию в Белграде, который жаловался на ярый национализм хорватских католических священников: «Политическая сдержанность христиан при современном положении невозможна. Сербы заняты отдалением хорватов от Рима и проводят кампанию обращения католиков в православие. Жертвой это кампании стали как минимум двести тысяч хорватов. Поэтому католическое духовенство не может оставаться нейтральным, не рискуя утратить доверие народа». Зато как много хорошего сделано при правительстве Павелича, рассказывал Степинац: втрое уменьшилось число абортов, которые «инспирировались прежде всего еврейскими и православными врачами»; перестала существовать «настоящая чума» порнографии и масонства; запрещены ругательства, закон Божий преподается даже военным, ведется строительство духовных семинарий, церквей, повышена зарплата католическим священнослужителям... 31

— В остальном надо исходить из того, — добавил Степинац, — что сербы не прекратят ненавидеть католическую церковь, независимо от того, какую позицию по отношению к ним она занимает. Если реакция хорватов порой бывала жестокой, то мы сожалеем и осуждаем это. Но вне всякого сомнения эта реакция была спровоцирована сербами, которые за двадцать лет совместной жизни в Югославии нарушили все права хорватского народа. Архиепископ Степинац, выражая радость по поводу того, что «возникли прекрасные перспективы» для обращения в католичество «сербо-православных диссидентов», тем не менее требовал от Анте Павелича «человеческого обращения с евреями, насколько это еще возможно в присутствии немцев», и заметил, что обращение в иную веру должно происходить «по внутреннему убеждению». Концлагерь Ясеновац в письмах к Павеличу архиепископ Степинац называл «позорным пятном» на репутации государства усташей, которое всеми силами пытался обелить перед внешним миром. 30 мая 1943 года Степинаца приняли в Ватикане. Он сделал все, чтобы оправдать хорватские власти. Он объяснил папе римскому, что «варварские действия во время национальной революции допускались безответственными индивидами без ведома властей». В реальности это была государственная политика. Усташи истребляли целые населенные пункты. Причем убивали с особой жестокостью, перерезали горло своим жертвам. Так и не удалось выяснить, сколько сербов погибло в хорватских лагерях. Историки называют цифру в сто двадцать тысяч человек. Впрочем, на Балканах и палачи, и жертвы склонны преувеличивать свои подвиги и страдания. Мрачная арифметика смерти становится здесь предметом национальной гордости. Среди жертв хорватских усташей был и отец будущего генерала Ратко Младича. Это произошло уже в самом конце Второй мировой. Старший Младич партизанил. Он погиб в бою, когда его отряд атаковал родную деревню Анте Павелича. Что же удивляться, если для Ратко Младича Хорватия была и осталась врагом. Жестокость усташей оставила кровавые следы. Многие сербские военные, которые после распада Югославии сначала пытались удержать Хорватию, а затем Боснию, происходили из семей, которые пострадали от усташей. В оккупированной Сербии назначенное немцами правительство возглавил бывший югославский генерал и бывший военный министр Милан Недич. Он был ярым националистом, проповедовал идею «Сербия для сербов» и тоже создал сеть концлагерей, где убивали коммунистов, евреев и цыган. В 1946 году Милан Недич был арестован. Не дожидаясь суда, он покончил с собой. Против гитлеровцев сражались две силы. Четники, сторонники монархии, и партизаны Тито, коммунисты. Отряды четников (от слова «чета» — отряд) возглавил полковник Генерального штаба югославской армии Драголюб (Дража) Михай32

лович. Перед войной он был военным атташе в Чехословакии и Ьолгарии. После оккупации Сербии стал создавать отряды сопротивления. Правительство югославского короля Петра II, бежавшего в Англию, его поддерживало. Отряды Михайловича получили название «Королевская армия в отечестве». В январе 1942 года генерал Михайлович был назначен военным министром эмигрантского правительства. В отрядах четников сражался Караджич-старший, отец Радована Караджича, который станет президентом непризнанной республики боснийских сербов. Что касается Тито — его настоящее имя Иосип Броз, то солдатом австро-венгерской армии он попал в русский плен еще во время Первой мировой войны и вернулся домой, в Хорватию, только в 1920 году убежденным коммунистом. Четники Михайловича и партизаны Тито не только не сумели образовать единый фронт против общего противника, но, напротив, убивали друг друга. Иногда четники не трогали немцев, зато охотились за партизанами. В конце концов премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль, приютивший югославское правительство в изгнании, отказался поддерживать четников и стал помогать Тито. Во время войны в Югославии погиб миллион человек. Большинство было убито не немцами, а своими, недавними соседями и согражданами. После войны Тито распорядился найти генерала Драголюба Михайловича. Два года тот скрывался, в 1946 году его поймали и казнили как предателя. Отец Караджича, как четник, угодил в тюрьму. В последние месяцы войны Йозеф Геббельс записывал в дневник: «7 марта 1945 года, среда. В Хорватии, согласно представленному мне докладу, ужасная неразбериха. Террор усташей не поддается описанию. А Тито находится в положении третьего радующегося. Он действительно выглядит народным вождем высокого ранга. По сравнению с ним поглавник Павелич — поистине жалкая фигура: он держится только при помощи германской военной силы». После разгрома Германии подчиненным Анте Павелича пришлось рассчитаться за все. В мае 1945 года сербские партизаны сквитались с усташами, которые сдались англичанам. 8 мая партизаны Иосипа Броз Тито заняли Загреб, и англичане передали им плененную хорватскую армию. Пленных хорватов гнали в Сербию. Им не давали ни воды, ни пищи. Тех, кто роптал, пристреливали. По некоторым подсчетам, во время этого «марша смерти» погибло около ста тысяч хорватов. Как писал сербский писатель, ставший в начале девяностых президентом Югославии, Добрица Чосич, «на резню и яд мы ответили резней и ядом». Главу католической церкви Алоизия Степинаца югославский суд приговорил к пожизненному заключению. Осенью 1998 года папа римский Иоанн-Павел II приехал в Хорватию, чтобы причислить 2 Л. Млечин «Мои друзья-диктаторы»

23

Алоизия Степинаца к лику блаженных. Это первый шаг к тому, чтобы возвести в ранг святого. Конечно, у церкви, как у любого учреждения, есть своя номенклатура пастырей живых и мертвых. Живым за выслугу лет идет повышение, умершим — причисление к лику святых. Но как можно назвать святым Степинаца, связанного с кровавым режимом усташей? Иоанн-Павел II назвал Степинаца мучеником, борцом против несправедливости. Удивительно было услышать эти слова от Иоанна-Павла II. Под его давлением католическая церковь осудила свое поведение в нацистские времена. Церковь не помогала несчастным, когда можно было помочь, и не протестовала, когда надо было протестовать. Позиция Иоанна-Павла 11 стала поворотным пунктом в истории католической церкви. Так почему же покойный папа изменил своим принципам применительно к архиепископу Алоизию Степинацу? Увы, политика взяла верх над принципами. Это был просто знак симпатии Ватикана к католическому государству Хорватия. Такие знаки внимания со стороны Ватикана усиливали уверенность сербов в том, что против них ополчился весь католический мир. Анте Павеличу удалось избежать наказания. Его спасла католическая церковь, тайно вывозившая бывших нацистов в Латинскую Америку. После разгрома Германии Павелич сумел скрыться, некоторое время работал водителем грузовика в Каринтии. В 1948 году в сутане священника он сел в Генуе на пароход и отправился в Аргентину. Там его приютил диктатор Хуан Доминго Перон, с которым Павелич познакомился в тридцатых годах в Риме. Тогда полковник Перон был военным атташе аргентинского посольства. Когда Перона свергли, Павелич перебрался в Испанию, к каудильо Франко. В 1959 году поглавник мирно скончался. Усташеское движение существовало и в эмиграции. Его возглавлял Сречко Пшеничник, который после войны жил в Аргентине и Канаде. Он женился на дочери Павелича ~- Марьяне. Пшеничник стал председателем Хорватского освободительного движения... После 1945 года большая часть усташеской эмиграции обосновалась в Австралии и Латинской Америке. Многие хорваты хорошо устроились в эмиграции и финансировали террористическую деятельность новых усташей. Тренировочные лагеря существовали в основном на территории Австралии. Усташи вели борьбу против единой Югославии: — Если есть в мире государство, которое не имеет права на существование, то это Югославия. Сербские оккупанты должны быть изгнаны за Дрину и Дунай, а Югославия разрушена. Они довольно быстро перешли к террору. С 1967 года усташи стали взрывать бомбы в Белграде. В марте 1971 года взорвали бомбу в здании югославского посольства в Милане. В апреле убили югославского посла в Стокгольме. 34

В январе 1972 года усташи подложили бомбу в югославский самолет, который взорвался над территорией Чехословакии. Погибли двадцать семь человек. В сентябре они захватили самолет шведской авиакомпании и потребовали выдать семерых товарищей, которые отбывали наказание в шведской тюрьме. Стокгольм сдался — заплатил угонщикам сто тысяч долларов и передал шестерых осужденных. Седьмой предпочел остаться в шведской тюрьме. В июне 1972 года девятнадцать молодых усташей через Австрию проникли в Югославию. Они захватили грузовик и стали распространять листовки, призывая хорватов к восстанию. Однако никто не откликнулся на их призыв. Правительственные войска окружили их уже в горах Боснии и Герцеговины. Усташи были хорошо подготовлены, вооружены автоматическим оружием с телескопическими прицелами. В перестрелке они убили тринадцать человек, но и сами почти все погибли. В ФРГ в активном усташеском подполье находилось полторы тысячи хорватов. В шестидесятых годах они убили югославского дипломата, подложили взрывное устройство в поезд «Эллада экспресс», отправляли в Югославию бомбы, упакованные в почтовые посылки. Вслед за этим в Западной Германии были убиты несколько хорватских лидеров — решили, что Тито приказал госбезопасности нанести ответный удар. В 1976 году пятеро хорватов заложили бомбу на Центральном нокзале в Нью-Йорке в знак протеста против «геноцидной идеи югославизма». При разминировании погиб полицейский. В 1977 году три вооруженных хорвата, ранив охранника, ворвались в помещение югославского представительства при ООН в Нью-Йорке. Они стали разбрасывать листовки с призывом к мировому сообществу поддержать «создание независимого Хорватского государства». СЛОБОДАН И МИРЬЯНА Слободан Милошевич родился через пять месяцев после вторжения немецких войск, 20 августа 1941 года, в городе Пожаревац в Часе езды от Белграда. Его родители были учителями. Они поженились в 1935 году, на следующий год родился старший сын, Бориснив, будущий посол в России. Станислава Милошевич, мать будущего президента Сербии, искренне верила в коммунизм. Она была женщиной с твердым харак|сром и крайне энергичной. Она хотела, чтобы последнее слово шггавалось за ней. Зато ее мужу Светозару коммунисты совсем не нравились. Он изучал русский язык и теологию в Белградском унингрситете. Министерство образования командировало его в Пожаргнац, который был провинциальным скучным городком, главная цпсто примечательность которого — большая тюрьма. Светозар не 35

выдержал политических разногласий с женой и через два года после войны вернулся в родные места. В школе Слободан Милошевич познакомился с девушкой, которая станет его женой и самым близким человеком. Мирьяна Маркович не была красавицей, но она происходила из самой знаменитой семьи в городе. Ее отец, Момир Маркович, был при Тито министром. Злые языки утверждали, что Слободан мог рассчитывать на симпатии более красивых девушек, но выбрал Миру из-за ее громкой фамилии. На самом деле они нашли в объятиях друг друга покой и тот эмоциональный комфорт, которого им обоим недоставало. Мира Маркович тоже росла без родителей. Ее отец в войну партизанил вместе с Тито, мать, Вера Милетич, студентка философского факультета Белградского университета, в сорок первом тоже пошла в партизаны. В отряде у нее начался роман с Момиром Марковичем. В разгар боев, 10 июля 1942 года, она родила Миру. Девочка с первых дней была лишена материнской ласки, потому что ее мать продолжала сражаться. Она была арестована, когда выполняла задание партизан в Белграде. Считалось, что Милетич не выдержала допросов и выдала немцам всех, кого знала в коммунистическом подполье. Обстоятельства ее смерти остались невыясненными. Мира Маркович пишет, что ее мать немцы расстреляли в сентябре сорок четвертого, когда Вере было всего двадцать четыре года. Впрочем, бывшие партизаны утверждают, что Веру уже после освобождения Белграда расстреляли свои же — за предательство. Во всяком случае, все свое детство Мира Маркович слышала, что ее мать — предательница. Конечно, это была тяжелая моральная травма. Мира Маркович написала книгу о своей матери. Она часто носила розу в волосах, как делала ее мать. И называет себя Мира, а не Мирьяна, потому что Мира — это боевой псевдоним матери. Ее отец женился вновь и жил с новой семьей в Белграде. Министр мало интересовался девочкой. Она приезжала к отцу только на летние каникулы, когда югославская элита отдыхала на любимом острове Тито — Бриони. Ее воспитывали бабушка с дедушкой, родители матери. Она говорила, что ее детство было счастливым. Но она, конечно, страдала, лишившись и отца, и матери. Поэтому Слободан и Мира хорошо понимали друг друга. Закончив школу, Слободан и Мира отправились в Белград покорять мир. Похоже, именно Мира привила Милошевичу жажду власти. Когда Слободану было двадцать лет, его отец пустил себе пулю в лоб. Милошевич-старший давно пребывал в депрессии. Хотел уехать на Запад. Но ему не дали заграничного паспорта. Светозар покинул страну нелегально, добрался до Франции, но его арестовали и выслали на родину. Слободан Милошевич на похороны не поехал. Жена заменила ему весь остальной мир. Между ними существовали совершенно особые отношения. Более того, считается, 36

что Мира — его единственная женщина, что большая редкость на Балканах, где страстный темперамент мешает моногамии. Его мать, Станислава, страдала от одиночества. Когда она приезжала в Белград, между ней и сыном была Мира, которая не хотела делить мужа даже с матерью. Станислава не получила ожидаемого повышения по службе, и это стало последней каплей. Как и ее покойный муж, она тоже впала в депрессию и в возрасте шестидесяти двух лет повесилась. Трагические обстоятельства, при которых Слободан Милошевич иступил в жизнь, не могли не наложить болезненного отпечатка на его психику. Психиатры говорят, что таким людям свойственна генетическая склонность к самоубийственному поведению. Во всяком случае, собственную страну он довел почти до полной катастрофы. Смерть матери действительно повергла Милошевича в депрессию. Но со своими психическими проблемами он справился, вел себя очень трезво. Он прагматик и циник. С детства был склонен к одиночеству, ему, пожалуй, не хватало юмора. Но его жизнь украшала жена. Мира Маркович была полностью поглощена своим мужем и его карьерой. Критические замечания в адрес Слободана в ее присутствии исключалась. Она боготворила своего мужа и называла его идеалом мужчины. При этом она была сторонницей равноправия женщин. Не взяла фамилию мужа и осталась Мирой Маркович. Ее подруга рассказала, что в юности Мира Маркович, глядя на развешанные повсюду портреты Иосипа Броз Тито, сказала: — Придет время, и так же будут висеть фотографии моего Слобо. Она считает себя ясновидящей и утверждает, что предвидела распад Югославии в тот момент, когда они с мужем сидели на берегу моря в Дубровнике. Слободан называл ее «киска» и восхищался всем, что она делала. Не обращал внимания на некоторые странности в ее поведении. Если Милошевичу катастрофически не хватало чувства юмора, ТО Мирьяна Маркович вообще очень редко улыбается. Никому не разрешалось видеть, как она причесывается, даже ее мужу. Однажды Слободан Милошевич вошел в ее комнату, когда Мирьяна причесывалась. Она зарыдала. Точно так же она плакала навзрыд, если it школе ей не ставили высшие оценки. Она всегда ходила в черном: черное платье, черные колготки. Полосы тоже черные. Ее тонкий, детский голос и странная прииычка одеваться сделали ее мишенью белградских карикатуристов, ('трах подхватить инфекцию превратился у нее в манию. Она ненавидела рукопожатия, потому что чувствовала необходимость •разу же продезинфицировать руки спиртом. Со временем ее станут называть «красной ведьмой Белграда», считая, что она манипулирует своим мужем. Мирьяна Маркович стала профессором марксизма-ленинизма в IICJIградском университете, а затем, вслед за мужем, занялась поли37

тикой. В 1994 году она создала свою партию «Югославские левые» и обрела официальный статус в политической жизни страны. Но ее влияние определялось не партийной должностью, а тем, что муж всегда к ней прислушивался. Кстати, идея с партией оказалась неудачной, потому что «Югославские левые» отбирали голоса у партии ее мужа — социалистической. Миру иногда называют злым гением Милошевича. Если устраивался обед в узком кругу, говорила она одна. Слободан ел, молчал и поддакивал. Она сама решила играть в политику, что страшно злило сербов. Если советских людей раздражало появление Раисы Горбачевой рядом с мужем, то можно себе представить реакцию еще более патриархального сербского общества на постоянные выступления Миры Маркович по телевидению. При этом сам Милошевич был очень закрытым человеком, избегал выступлений, не проводил пресс-конференций, старался не давать интервью и не имел пресс-секретаря. Милошевич мог присесть за рояль и спеть французскую песенку. Он любил походить по магазинам в Нью-Йорке. Иван Стамболич говорил, что когда-то любил Слободана как брата. Но Милошевич любил только свою семью: жену Миру, дочь Марию, сына Марко и старшего брата Борислава. Во всем остальном Милошевич был поразительно холодным человеком. Люди ничего не значили для него. Он был равнодушен к чужим страданиям. Судьба страны была ничем по сравнению с судьбой его семьи. Он мог прервать важнейшие переговоры, чтобы не опоздать на празднование дня рождения дочери. ОШИБКА ИВАНА СТАМБОЛИЧА Милошевич в юности вытащил счастливый билет. В университете он подружился с Иваном Стамболичем, который был на пять лет его старше, поскольку перед учебой успел поработать на заводе. Фамилия у Стамболича была не менее громкой, чем у Миры Маркович. Его дядя, Петар, тоже бывший партизан, руководил партийной организацией Сербии. Ивану Стамболичу понравился Милошевич. Племянник известного человека быстро делал карьеру и помогал Милошевичу. Можно сказать, что они шли по жизни рука об руку. Когда Стамболич получал очередное повышение, на прежней должности он оставлял вместо себя Милошевича. Так, Иван Стамболич руководил внешнеторговой компанией «Техногаз» и взял к себе на работу Слободана. Уходя, сделал своим преемником. Затем Милошевича назначили президентом Объединенного банка Белграда, У банка был офис в Америке, куда Милошевич часто ездил. Америка произвела на него сильное впечатление. Американским дипломатам в Югославии Милошевич очень нравил38

ся. Он свободно говорил по-английски, с удовольствием находил нремя для бесед. И казался прозападно настроенным. Пока Милошевич занимался бизнесом, Ивана Стамболича увлекла политическая карьера. В 1984 году он возглавил Союз коммунистов Сербии. Он забрал Милошевича из банка и поставил во главе столичной партийной организации. Аппарат удивился неожиданному назначению. Милошевич не прошел по ступенькам обязательной партийной лестницы. Но авторитет Стамболича был тогда непререкаем. Милошевич делал карьеру в партийном аппарате в роли послушного старшим ортодокса. Но его напрасно считали догматиком. Он не скован никакими убеждениями и верит в то, во что считает практичным верить в данную минуту. А еще через два года Стамболич стал главой Сербии и пересадил Милошевича в свое прежнее кресло — руководителя коммунистов республики. Стамболич мечтал привести к власти новое поколение руководителей, сорокалетних, с практическим опытом. Он надеялся, что недавний банкир Милошевич займется прежде нее го экономикой. Его предупреждали, что он плохо знает своего протеже. Но Стамболич отмел все сомнения, дружба и доверие были для него нижнее всего. Так он совершил ошибку, которая будет стоить ему жизни. Детонатором взрыва, который погубил единую Югославию, ста(1И события в автономном крае Косово. Край входил в состав Сербии, по большинство населения составляли албанцы. Косово — самый отсталый и бедный район Югославии. Иосип Броз Тито старался интегрировать албанцев в единую Югославию, поднять уровень жизни в Косове. Тито заботился об албанцах и дал Косову широкую автономию. В 1974 году Иосип Броз Тито одобрил новую конституцию, которая дала больше прав всем шести республикам и двум автономным провинциям — Воеводине (здесь живет много венгров) и Косову. Каждая республика имела свою компартию, свой национальный Панк, свою юридическую систему и даже воинские подразделения. Каждая республика получила право вето и могла помешать принятию шобого федерального закона, который ее не устраивал. Воеводина и Косово наделялись фактически теми же правами, но только не нашвались республиками. Албанцы продолжали считать себя жертвой неблагоприятных обстоятельств, людьми, которым не дают возможности распоряжаться ОВоей жизнью. Это было не совсем так. Конституция 1974 года дала им возможность говорить на своем языке, читать албанские газеты, смотреть албанское телевидение. В Приштине, главном городе края, открылся албанский университет. Косовские албанцы стали служить II полиции и занимать руководящие должности. Даже судьями назначались албанцы. 39

Но у них были свои обиды. Албанцев больше, чем, скажем, черногорцев. Однако Черногория — самостоятельная республика со своим парламентом и правительством, а Косово всего лишь автономный край. Это совсем другие права и возможности. Албанцам приходилось утверждать у начальства список песен, которые будут исполняться на свадьбе. Албанцы хотели учить детей не сербскому языку, а албанскому, иметь свои школьные учебники и программы. Им это не разрешали. Они считали, что к ним относятся как к гражданам второго сорта. И албанцы все больше испытывали чувство отчуждения от единого югославского общества. Мечтали о том, чтобы получить право управлять своими экономическими делами самостоятельно. Тем не менее после принятия новой конституции (и до прихода к власти Слободана Милошевича) албанцы переживали лучший в своей истории период со времен крушения Оттоманской империи. Косово получало большие субсидии, это злило другие республики. Но и этих денег не хватало, чтобы поднять уровень жизни в крае. Официальным языком в крае стал албанский, основные должности заняли албанцы. Выдвижение албанских кадров сербы считали дискриминацией и не могли с этим примириться. Роли поменялись. Сербы оказались в Косове национальным меньшинством. Они не смогли и не захотели приспособиться к этой ситуации. Сербы и албанцы все больше отдалялись друг от друга. Они даже ходили в разные магазины, чтобы не встречаться. Постепенно между сербами и албанцами в Косове возникла вражда. Сербы и черногорцы уезжали из Косова и в семидесятых, и в восьмидесятых годах. Трудно установить, сколько именно уехало, цифры ненадежны. Уезжали потому, что жизнь там была хуже, беднее, чем в других частях Югославии, а получить образование было труднее. В неразвитой провинции не найти хорошей работы. Сербы были специалистами высокой квалификации, учеными, врачами, их отъезд болезненно сказался на состоянии Косова. Отъезд сербов из Косова стал серьезной проблемой. Но в те годы по всей Югославии шла миграция совершенно определенного свойства. Она свидетельствовала о скрытом неблагополучии в обществе. Сербы из Боснии уезжали в Сербию, хорваты из Боснии перебирались в Хорватию, албанцы из Македонии — в Косово. Переселение албанцев в Косово из других частей Югославии ускорилось после открытия в Приштине собственного университета. До 1981 года уезжала в основном сербская интеллигенция — хотела лучшей жизни. Потом сербы стали уезжать уже по другой причине, чувствуя себя неуютно среди албанцев и под властью албанцев. Иногда под психологическим нажимом соседей-албанцев. Сербы и черногорцы в Косове стали ощущать страх перед растущим албанским населением. Рождаемость в албанских семьях значительно выше, чем в сербских. Высокий прирост населения среди албанцев пугал сербов, 40

которые жаловались, что их деньги уходят на пособия ничего не делающим и только рожающим детей албанцам. Косовские серПы относились к албанцам, как когда-то в Америке белые южане к неграм, считая их прирожденными преступниками и опасаясь гого, что скоро они составят большинство населения. Самую отвратительную роль в разжигании конфликта сыграла интеллигенция. Появилась молодая албанская интеллигенция, образованная и считающая, что она является носителем национальной идеи. Албанские интеллектуалы проповедовали идею единой и самостоятельной Великой Албании. Возрождение национальных чувств косовских албанцев привело к подъему сербского национального движения. Сербы сказали себе: — Это наша земля. Если Косово и Метохия не сербская земля, тогда у нас вообще нет земли. Отъезд сербов стал истолковываться как геноцид. Косовские албанцы — в основном мусульмане. А турецкое иго сформировало у сербов определенную политическую психологию, страх перед мусульманами, который принял характер настоящей истерии. 4 мая 1980 года скончался Иосип Броз Тито. Он несколько дней не дожил до своего восьмидесятивосьмилетия. Он долго болел^ и кончина была неминуемой. Последние месяцы он провел в больнице. На этом свете его удерживала только современная медицина. Мир наблюдал за его агонией. Помню, как предусмотрительный главный редактор нашего жур11ала на заседании редколлегии сказал руководителю отдела соцстран: — Знаете что, напишите-ка некролог заранее. И покажите в отделе ЦК. Единая Югославия существовала, пока был жив Тито. Он создал эту страну, и он ее сохранял. Он заставил молчать националистов, он повернулся лицом к Западу и открыл границы. Он сделал свою страну процветающей. С Тито ушли идеи национального освобождения, самоуправления, братства и единства, а также югославский социализм. Вся страна была растерянна. Но больше всех албанцы — они чувствовали, что потеряли своего покровителя и защитника. Через год после смерти Тито, в марте 1981 года, в Косове начались иолнения. Албанцы доказывали, что по вине федерального правительства они живут в нищете. Первыми поднялись студенты, которые жаловались на скученность в университетских общежитиях. Волнения приобрели националистический характер. Студенты-албанцы 0или сербов и черногорцев, жгли и грабили их дома. В эти же дни сгорело одно из здании патриархата. Суд впоследствии установил, что причиной пожара было короткое замыкание. Но в 1991 году серПы вспомнят этот пожар как первую попытку албанцев уничтожить православие в Косове. Волнения распространились и на другие города автономного края, появились политические лозунги: «Косово должно стать рес41

публикой». 1 апреля 1981 года руководство Югославии ввело в Косове комендантский час и запретило собрания. Манифестации разгонялись танками. Федеральные власти обвинили участников манифестаций в контрреволюции. Присланные из Белграда комиссии быстро обнаружили крамолу. Приштинский университет назвали колыбелью албанского национализма. Выяснилось, что большинство албанских студентов изучали не практические дисциплины, а исламское искусство и историю албанского народа. В Приштинском университете действительно кричали: — Да здравствует Энвер Ходжа! Но косовары совершенно не представляли себе, что делается в Албании и как этой страной управляет первый секретарь ЦК Албанской партии труда. Они искренне верили, что в Албании создано общество равных — то, чего не было в Югославии. Албанцы смотрели тиранское телевидение, слушали радио Тираны и верили в счастливую историю Албании, где албанцы взяли судьбу в свои руки. Хотя той Албании, о которой они мечтали, не существовало в природе, и жизнь при Энвере Ходже была ужасной. Но молодые албанцы в Косове совершенно потеряли интерес к реальностям жизни Югославии и только и думали что о мифической Албании. И считали, что и югославские албанцы сами должны управлять своей жизнью. Среди албанской интеллигенции появилась группа сторонников отделения от Югославии, провозглашения полной самостоятельности. Косовским албанцам стали симпатизировать хорватские, словенские и боснийские политики, которые тоже не хотели жить под властью Белграда. Положение в Косове обсуждалось на заседании президиума ЦК Союза коммунистов Югославии. С начала нового учебного года в Приштинском университете была введена цензура — назначенные из Белграда люди следили за тем, как преподаются албанская история, литература и искусство. Пришел приказ сократить число албанских студентов. Ни к чему хорошему это не привело. А сербы в Косове потребовали от федеральной власти защиты. Борьбу против албанцев возглавил академик Добрица Чосич, писатель и бывший партизан. Когда 20 августа 1983 года умер бывший член политбюро Александр Ранкович, десятки тысяч сербов пришли на его похороны, чтобы впервые выразить протест против положения сербов в Косове и во всей федерации в целом. На его похоронах звучали клятвы: — Сербия еще восстанет! Александр Ранкович двадцать лет руководил органами госбезопасности. На брионском пленуме ЦК в 1966 году Тито выставил своего давнего соратника из руководства. Бывший портной, который ничему не учился, Ранкович был очень влиятелен. Он, в частности, прижимал косовских албанцев. Тито пытался либерализовать экономику. Считается, что Ранкович возражал против реформ. Его 42

не любили военные. Оперативники из военной контрразведки взяли Ранковича под наблюдение и представили Тито необходимые аргументы для его увольнения. Рассказывали, что Ранкович устано1ИЛ микрофоны даже в спальне Тито... Александр Ранкович считался сербским националистом. Его унольнение в Хорватии и в Косове вызвало воодушевление. 15 января 1986 года в сербской прессе был опубликован первый протест сербов против албанского национализма и сепаратизма. Письмо подписали две тысячи человек. Атмосфера уже была насыщена националистической истерией. Затем появился меморандум Сербской академии наук и искусств, написанный под руководством Добрицы Чосича. В меморандуме говорилось о «физическом, политическом, правовом и культурном геноциде сербского населения Косова и Метохии». Это называлось «худшим историческим поражением» сербов за два столетия. В меморандуме говорилось о том, что необходимо провести деалбанизацию Косова, изменить политическую и демографическую ситуацию в пользу сербов и черногорцев. Меморандум отразил настроения сербов, которые прежде нельзя было высказывать публично. Одна из причин того, что настроения в Сербии приобрели столь истерический характер, состоит в том, что белградские политики не ездили в Косово, чтобы понять, что там происходит. Они только читали книжки о героическом прошлом сербов. В конце концов югославские власти были вынуждены принять программу нормализации ситуации в Косове. Чтобы выровнять демографический баланс, сербов стали командировать туда на работу. Им платили более высокую зарплату. Федеральные власти увеличили бюджет Косова, но это не помогло экономическому развитию края. В восьмидесятых годах безработица увеличилась ндвое, с двадцати пяти до пятидесяти семи процентов. Косово наводнили агенты госбезопасности. Политически активпых албанцев сажали за националистическую пропаганду. Как водится на Балканах, идеологические споры переросли в террор. Подпольные группы возникали в Косове еще в восьмидесятых годах. Они пытались доставить оружие из-за границы. В 1981 году уехавший из Косова албанец убил двух сотрудников югославского консульства в Брюсселе. В следующем году другой албанец убил еще двоих югославов — и снова в Брюсселе. В 1987 году в Штутгарте албанцы планировали похитить югославского консула, но западногерманская полиция предотвратила похищение. Надо заметить главное: в тот момент все проблемы еще можно было с большим или меньшим успехом решать. Но когда все социальные и экономические проблемы перешли в плоскость сведения исторических счетов между народами, ситуация стала необратимой. Возбудить старые страхи и старую ненависть оказалось очень несложно. 43

И в этой ситуации начался взлет Слободана Милошевича. Не будь Косова, он, возможно, так и остался бы на вторых ролях. У него был развитый политический инстинкт. Он сработал в 1986 году, когда Сербская академия наук и искусств заявила, что хорват Иосип Броз Тито систематически подрывал позиции сербов в стране, а последний его удар — это предоставление албанцам в Косове полной автономии. Президент академии Добрица Чосич первым открыто заговорил о том, что другие народы эксплуатируют сербов. Он был слишком знаменит, чтобы бояться неприятностей. Его слова подействовали на других, кто думал так же, но молчал. Пока другие партийные лидеры еще единой Югославии клеймили меморандум академии как националистическую вылазку, Милошевич хранил молчание, не спешил высказать свое мнение. Он всегда очень любил власть. Если бы выяснилось, что полезно стать франкмасоном, он бы не колебался ни минуты. Идеология сама по себе для него ничего не значила. Иван Стамболич как глава Сербии был возмущен появлением меморандума сербской академии. Милошевич чувствовал, что настроения в обществе меняются и складываются в пользу националистов. Сербы стали говорить, что собственное руководство их предало и не желает вступиться за интересы своего народа. И здесь перед Милошевичем открылась возможность, которую он не упустил. В апреле 1987 года Стамболич отправил Милошевича в Косово, рассчитывая, что его друг и единомышленник сумеет погасить конфликт косовских сербов и косовских албанцев. Милошевич сказал, что ему нужно несколько дней, чтобы предложить необходимые меры. Разгневанные сербы схватились с полицией, чтобы прорваться в зал, где проходила встреча с большим столичным начальником. Демонстрация смела полицейских-албанцев, что еще больше разделило два народа и показало, что власть не в состоянии защитить местных сербов. Милошевич очень нервничал. Он привык к аппаратным играм. У него не было опыта публичного политика. Он вышел на балкон местного Дома культуры и увидел перед собой огромную толпу, которая ждала его слова. Пожилой человек крикнул ему: — Албанцы нас избивают! Помогите! Это был момент, когда определялся путь страны. Милошевич нагнулся к микрофону и сказал: — Больше никто не посмеет вас избивать. Милошевич почувствовал, что здесь происходит, и щедро плеснул масла в огонь. В Косове он произнес речь, которая потрясла Югославию: — Настало время не печалиться, а сражаться. Мы выиграем битву за Косово! Мы выиграем, несмотря на то что внешние вра44

ги Сербии вместе с внутренними врагами вступили против нас в in говор. Его выступление сопровождалось восторженными криками толпы: — Слобо! Слобо! Сербия! И демонстранты взорвались аплодисментами. Они выбрали делегатов, которые вошли в Дом культуры. Милошевич беседовал с ними несколько часов. Он определился с позицией и говорил им: — Это ваша земля, ваши поля, ваши сады. Вы не должны отсюда уезжать только потому, что сейчас трудно. Вы обязаны остаться чдесь во имя памяти предков. Но я не говорю, что вы должны остаться и страдать. Напротив, эту ситуацию нужно изменить. Слободан Милошевич сам был поражен зрелищем огромной толпы, которая его приветствовала. Всего лишь одно выступление сделало его национальным героем. Когда он вернулся, потрясенный Иван Стамболич сказал человеку, которого еще считал своим другом: — Если ты будешь продолжать в том же духе, что станет с нашей страной? Но Милошевич уже почувствовал вкус политической крови. Он получил поддержку националистически настроенной сербской интеллигенции. Она решила, что у власти наконец-то появился свой человек. Поклонники относились к нему как к средневековому рыцарю, молились на него, словно он сам участвовал в исторической битве с турками при Косове в 1389 году. В 1986 году был создан комитет защиты косовских сербов и черногорцев. Он сыграл большую роль в укреплении власти Милошевича, завоевал ему поддержку прежде всего среди деревенских жителей. Сам Милошевич по-прежнему вел себя осторожно, на словах соглашался, что с национализмом нужно бороться. Но он уже увидел, как опасна толпа и как ею можно овладеть, если понять, чего она хочет, и увлечь ее за собой. Милошевич понял, что может играть на национальных чувствах сербов. За последнее тысячелетие Балканы жили в мире не больше ста лет. Сербы считают, что находятся во вражеском кольце. И в те драматические годы они отвергали любые разумные предложения мирового сообщества, считая, что весь мир настроен против них. ' )то была его козырная карта. Из второразрядного политика республиканского уровня он превратился в народного вождя. В сербском руководстве произошел раскол. Руководитель республики Иван Стамболич и секретарь Белградского горкома Драi ица Павлович считали, что в Косове надо последовательно решать социальные проблемы и действовать совместно с албанцами. А лагерь Милошевича требовал решительных и быстрых мер, в том чиспе смены старого руководства. Милошевич шаг за шагом завоевывал власть. Если он и колебался, наносить ли удар по тому, кто был его другом, кому он обязан 45

всей своей карьерой, — по Стамболичу, то явно недолго. Стамболич и его окружение оказались дилетантами в политической борьбе. Они ее быстро проиграли. Белградского партийного секретаря сместили. 14 декабря 1987 года Иван Стамболич перестал быть главой правительства Сербии. Он почему-то думал, что старая дружба для Милошевича важнее политической карьеры. Милошевич спихнул своего друга и покровителя и занял его место. Милошевич охотно принимал помощь и легко расставался с человеком, который больше не нужен. В начале 1988 года Иван Стамболич потерял дочь, она погибла в автомобильной катастрофе. Милошевич приехал на похороны, обнял Стамболича. Жена Стамболича Катя сделала вид, что не узнает Милошевича. Иван Стамболич ушел из политики. А когда осенью 2000 года решил вернуться и баллотироваться в президенты, то внезапно... исчез. Все терялись в догадках, что с ним могло приключиться. Ответ стал известен только недавно. К его судьбе мы еще вернемся. ХОЗЯИН СЕРБИИ Став хозяином республики, Милошевич провел массовую чистку аппарата. Под лозунгом борьбы с бюрократизмом он повсюду расставлял своих людей, прежде всего в органах госбезопасности. Главным критерием была личная преданность. Аппарат, который только что служил титовским идеям единой нации, перешел на службу националисту Милошевичу. Он вычистил всех непокорных журналистов с телевидения и из ведущих газет. Одновременно на телевидении и в газетах началась массовая пропагандистская кампания не только против албанцев, но и против соседей — хорватов и словенцев: «Сербы — жертвы. Раньше нас угнетали турки, теперь терроризируют косовские албанцы. Мы — жертвы усташеского геноцида. Мы — жертвы вертких словенцев, которые загребают все деньги». В конце 1987 года полиция и судебные органы в Косове были распущены. В край командировали спецотряд союзного секретариата (министерства) внутренних дел, сформированный из батальонов милиции, которые собрали по всей стране. В ноябре 1988 года в знак протеста косовские шахтеры совершили марш на Приштину. Эти события сплотили албанцев. Они прекратили школьные занятия, закрыли магазины и покинули рынки — в знак солидарности. Демонстрации разгоняли силой. Двадцать восемь албанцев погибло, многие были ранены. Председатель президиума ЦК Союза коммунистов Сербии Слободан Милошевич использовал Косово как самый очевидный пример второстепенного положения сербов внутри федеративного государства. Милошевич стал первым после Ранковича политиком, который говорил об исторической задаче вернуть сербам Косово. Он ссылал46

ся на сербские манифестации под лозунгами «Долой албанский геноцид в Косове!» и говорил, что пора вернуть Сербии ее утерянные права; он решил отменить автономию Воеводины и Косова. Для начала Милошевич убрал руководство автономного края Воеводины. Вечером 6 октября 1988 года пятнадцатитысячная толпа окружила правительственное здание в городе Нови-Сад и потребовала, чтобы местная власть ушла в отставку. Полиция не вмешивалась. Местное руководство знало, что эта акция организована Милошевичем, не стало сопротивляться и капитулировало. 17 ноября 1988 года потеряло свои должности и все албанское руководство Косова. Через два дня в Белграде был устроен грандиозный митинг в поддержку Милошевича и его политики. В те недели и месяцы для белградской толпы Милошевич стал чем-то вроде мессии. Люди верили каждому его слову и повиновались ему одному. Каждое его выступление было тщательно подготовлено. Он не позволял себе импровизаций. Речь 28 июня 1989 года по случаю шестисотлетия битвы на Косовом поле была важнейшей в политической биографии Милошевича. Рядом с ним стоял патриарх Сербской православной церкви, что означало полную поддержку церкви. Милошевич обратился к косовским сербам со словами, которых они от него ждали: — Никто отныне не посмеет вас притеснять в колыбели Сербского государства — в Косове! Толпа взорвалась восторгом. Слободан Милошевич, как республиканский руководитель, потребовал от федерального правительства ввести в Косове чрезвычайное положение. Он сильно рисковал. Если бы федеральная власть проявила волю и навела порядок, Милошевич потерял бы все. История страны пошла бы иным путем. Но он искусно манипулировал толпой, которая устраивала в Белграде постоянные митинги. И федеральная власть, состоявшая из представителей разных республик, чувствовала себя неуверенно, не решалась, находясь в столице Сербии, выступить против сербовМилошевич добился поддержки не только старой партийной гвардии, но и Югославской народной армии, которая играла в стране особую роль. Армейская карьера считалась почетной, офицерам хорошо платили, давали большую пенсию, разрешали, уйдя в отставку, обосноваться в любом городе. Милошевич следил за тем, чтобы все привилегии армии сохранялись. Многие офицеры федеральной армии опасались, что ставка на сербский национализм разрушит Югославию. Но генералы-сербы считали, что Милошевич действует правильно. I февраля 1990 года федеральные вооруженные силы отправили наводить порядок в Косове. Так армия превратилась в инструмент ннутренней политики, которым легко пользовался Милошевич. Танки вошли в Приштину, где был введен комендантский час. Косов47

ское руководство было арестовано. Сербский парламент 28 сентября 1990 года изменил конституцию. Косово (вместе с Воеводиной) лишилось статуса автономного края. Ввели особый режим и распустили местные органы власти. Всех начальников назначили из Белграда. Заодно закрыли учебные заведения, в которых учили на албанском языке, Академию наук и искусств распустили. Скептики оказались правы. Политика Милошевича окончательно разрушила отношения между сербами и албанцами. Хуже того, косовская история имела далекоидущие последствия. Фактически Милошевич подтолкнул единое государство к распаду. Первой из состава Югославии вышла Словения — в значительной степени потому, что словенцы испугались, что жестокий и деспотичный Милошевич навяжет им свою власть, как он сделал это в Косове. СЛОВЕНИЯ УХОДИТ В те годы во всей Восточной Европе рушились коммунистические режимы, и с ними рассыпалась Югославия. Трудно поверить в то, что на Балканах история так властна над народами, что события многовековой давности способны определять поступки людей. Но это именно так. Один из моих телезрителей в Болгарии, Симеон Димитров, посмотрев программу о ситуации в Югославии, прислал очень любопытное письмо: «Я часто бываю в бывших югославских республиках и хочу поделиться некоторыми нюансами, которые возникают в разговорах с братьями-славянами. Нас турки подавляли и резали пятьсот лет. И поэтому — неисчезающая, неменяющаяся неприязнь к туркам. Однако ненависть эта общая, не адресованная кому-то персонально. В Югославии все знают, кто кого убивал и насиловал. Сербы поименно знают усташей и «подвиги» каждого! Не говоря уже о последних войнах девяностых годов. Ненависть персональная (помимо, понятно, общей). И мстят и будут мстить при первом подходящем случае...» В этой одержимости историей есть что-то мистическое. Наверное, можно сказать, что на югославов в те годы нашло затмение. За это им потом пришлось долго страдать. В тех восточноевропейских странах, где произошел расчет с прошлым, где люди осознали свою вину за происшедшее, началось быстрое развитие и движение вперед. Народы Югославии выбрали другой путь: они ни в чем не виноваты, они только жертвы, со всех сторон окруженные врагами. Пока соседи формировали демократию и развивали экономику, Сербия двигалась в обратном направлении: к авторитарному режиму, где вся власть принадлежит партии и госбезопасности. 48

Первой из состава Югославии вышла Словения, католическая страна, которая считала себя не балканским, а центральноевропейским государством. У словенцев иная история, чем у сербов и хорватов. Они никогда не были под властью турок, они воспитаны в традициях немецкой трудовой морали. Они говорят не на сербохорватском, а на своем языке. Словения была самой богатой из всех югославских республик. Словенцы хорошо работали, много экспортировали и возмущались тем, что их заставляли субсидировать дотационные Македонию и Боснию. На долю республики приходилось всего лишь восемь процентов двадцатитрехмиллионного населения Югославии. Но Словения обеспечивала пятую часть югославского экспорта, дававшего твердую валюту, и треть валового национального продукта страны. Богатая и политически более свободная Словения раздражала менее развитые республики. Белградские генералы пытались подавить проявления свободомыслия в Словении. Они предполагали летом 1988 года произвести массовые аресты журналистов, правозащитников и радикальных политиков. Но республиканские власти в Любляне этому воспротивились, а без их согласия федеральные власти не могли вмешаться во внутренние дела Словении. После избрания на пост председателя президиума ЦК Союза коммунистов Югославии Стипе Шувара (представителя Хорватии) в июне 1988 года отношения между федеральным и сербским руководством обострились. Президиум ЦК Союза коммунистов Сербии не желал подчиняться хорвату и потребовал отправить его в отставку. Хорватия и Словения взяли Стипе Шувара под защиту. Сербское руководство потребовало провести чистку высшего руководства Югославии и повысить роль центральных органов власти. Словения и Хорватия забеспокоились, увидев в этом стремление сербских чиновников добиться полного контроля над федеральным правительством. В партийном руководстве страны столкнулись две тенденции. Одну представляли лидеры Сербии: повышение роли партии, отказ от модели самоуправляющегося социализма, разработанной Тито. Хорватия и Словения выступили за либерализацию внутри партии. Когда Милошевич лишил Косово и Воеводину автономии, его стали воспринимать в остальных республиках как угрозу их независимости. Словенское руководство, в свою очередь, поспешило изменить конституцию республики, чтобы помешать Белграду вмешиваться в ее дела. 27 сентября 1989 года скупщина (парламент) Словении приняла поправки к конституции, в которых провозглашалась экономическая самостоятельность республики, ее исключительное право распоряжаться природными ресурсами и право самоопределения вплоть до отделения от Югославии. Словенский язык провозглашался на территории республики официальным языком. 49

Одна из поправок к республиканской конституции лишала федеральные органы права вводить в Словении чрезвычайное положение. Это право передавалось республиканским властям. А экономическая ситуация в Югославии становилась все хуже и хуже. Стремительная инфляция съедала зарплаты и сбережения. Ослабление динара, единой валюты, символизировало ослабление единой власти. Глава союзного исполнительного веча (федерального правительства) Анте Маркович считал, что экономика важнее политики. Он видел, как стремительно растет инфляция. Но все его попытки чтото предпринять блокировались республиками. Они уже не видели себя в единой стране. В конце января 1990 года делегация Словении демонстративно покинула XIV внеочередной съезд Союза коммунистов Югославии. Это означало, что единая компартия развалилась. Через полгода, 2 июля, скупщина Словении приняла Декларацию о государственном суверенитете. В Югославии начался знакомый нам процесс. Такие декларации о верховенстве республиканских законов над федеральными принимались и советскими республиками. 23 декабря в Словении прошел плебисцит. 88,5 процента населения республики проголосовали за выход из Югославии. Некоторое время шли переговоры о превращении СФРЮ в конфедерацию, что вполне устраивало Словению. Вообще говоря, это был шанс сохранить единое государство на началах большей самостоятельности республик. Но это не устраивало сербское руководство. В Белграде не желали видеть во главе федерального правительства хорвата Анте Марковича, хотя он был сторонником единого государства. В результате Анте Маркович оказался последним главой федерального правительства. Слободана Милошевича избрали президентом Сербии, а его Социалистическая партия победила на парламентских выборах. Успеху содействовал ловкий (но в перспективе губительный для страны) шаг: сербское руководство, нарушая все межреспубликанские договоренности, стало печатать деньги и раздавать их в виде прибавок к пенсиям и зарплатам. Это резко увеличило популярность Милошевича, но лишило страну валютных резервов и стало еще одним аргументом для хорватов и словенцев, желавших уйти из единой страны. Милошевича поддержало командование армии, которое боялось не только сепаратизма, но и демократизации, и развития рыночной экономики. 9 марта 1991 года в Белграде прошла мощная демонстрация оппозиции. Ее разогнали танками. После этого министр обороны Югославии генерал Велько Кадиевич тайно вылетел в Москву и просил советского министра маршала Дмитрия Язова о военной поддержке. Генерал Кадиевич говорил о «войне Запада против коммунизма», объяснял, что враг один и надо действовать сообща, но советскому министру весной 1991 года было не до Югославии. 50

25 июня 1991 года скупщина Словении приняла Основное конституционное заявление о самостоятельности и независимости Республики Словения. В Любляне спустили югославский флаг и подняли словенский. В Белграде просто отказались признать уход Словении. Союзное вече (первая палата) скупщины СФРЮ в тот же день признало заявление незаконным. Слободан Милошевич потребовал, чтобы вмешалась Югославская народная армия. Расквартированные на территории республики воинские части получили приказ восстановить конституционный порядок. Словенцы могли капитулировать или сражаться. Они предпочли защищать свою республику с оружием в руках. Оружие у них было. Иосип Броз Тито наделил каждую республику правом иметь подразделения территориальной самообороны. Еще в мае 1990 года Югославская народная армия получила приказ разоружить территориальную самооборону Словении и Хорватии. Но словенское правительство осуществляло тайную программу закупки оружия и сумело вооружить двадцать тысяч человек. 27 июня 1991 года танковые и моторизованные части Югославской народной армии вошли в Словению под предлогом защиты границ союзного государства. Словенская милиция не капитулировала, а окружила армейские базы. Словенцам удалось даже сбить военный вертолет над Любляной. Сербское руководство считало, что большая часть армии находится в ее руках, равно как и полиция, а также экономические ресурсы, банковская система, поэтому оно сможет заставить другие республики покориться. Но югославская армия фактически потерпела поражение. Солдаты югославской армии не понимали, за что они воюют. Словенцы понимали. Погибли сорок четыре солдата Югославской народной армии и несколько словенских милиционеров. После чего армия отступила. К 18 июля все войсковые части были выведены с территории республики. Словения согласилась на три месяца отложить введение в силу решения о выходе из единой Югославии. Но переговоры ни к чему не привели. 7 октября 1991 года Словения подтвердила, что намерена оставаться независимым государством. 15 января 1992 года Республику Словения признали большинство государств. Россия сделала это через месяц, 14 февраля. А еще через три с лишним месяца, 25 мая, когда министр иностранных дел Андрей Козырев находился в Любляне, наши страны установили дипломатические отношения. Став независимой, Словения мигом потеряла интерес к тому, что происходило на территории Югославии. Можно было подумать, что Словения никогда не входила в состав единого государства... В Белграде сербы с тоской расставались со Словенией, этим благоустроенным курортным местечком с конкурентоспособной промышленностью. Но пришлось смириться. В Словении жило мало 51

сербов, у Сербии не было единой границы со Словенией. Никак нельзя было заявить, что словенцы занимают исконные сербские земли. А вот уход Хорватии, которая тоже заявила о выходе из состава Югославии, воспринимался сербами как настоящая трагедия. Огромные деньги вкладывались в Далмацию, поскольку Адриатическое побережье Хорватии приносило валютный доход за счет иностранных туристов. Но в Белграде уже потеряли интерес к сохранению единого коммунистического государства. Умонастроения определяла националистически настроенная интеллигенция, которая доказывала, что сербам Югославия не нужна и пора подумать о создании собственного государства в таких границах, которые соответствуют расселению сербов. В Хорватии жило шестьсот тысяч сербов. Если хорваты хотят уйти из федерации, то должны оставить территории, на которых живут сербы. КАРЬЕРА ГЕНЕРАЛА ТУДЖМАНА В Загребе пришел к власти человек, который не уступал Милошевичу в искусстве националистической демагогии. Лидером хорватов стал бывший генерал Югославской народной армии Франьо Туджман. Во время Второй мировой он сражался в одном из партизанских отрядов Тито, воевал тогда против немцев и против хорватских националистов — усташей. После войны остался на военной службе. В конце декабря I960 года, за восемь месяцев до увольнения в запас, Туджман был произведен в генералмайоры. В 1961 году он вышел в отставку и возглавил Институт истории рабочего движения в Хорватии. Он оказался в особой атмосфере тогдашнего Загреба, где националистические настроения сплелись с либеральными экономическими идеями. Знакомство с хорватской националистической литературой оказалось тяжким испытанием для слабых генеральских мозгов. Бывший партизан-коммунист Туджман полностью переменил свои взгляды. Он пришел к выводу, что грехи усташей преувеличены, что Хорватия на самом деле стала жертвой заговора сербов против хорватов. Он стал говорить, что «усташеское движение — это составная часть хорватской истории, равно как и рабочее, коммунистическое движение, а независимое государство Хорватия было выражением естественных устремлений хорватского народа». Туджман выступал за национальное примирение, требуя похоронить партизан и усташей в общей могиле. Боснию и Герцеговину он считал хорватской землей, заявляя, что боснийские мусульмане по этническому, языковому и историческим признакам принадлежат к хорватскому народу. 52

В 1967 году Франьо Туджмана исключили из партии за отход от пинии ЦК, но это его не остановило, как и многих других видных хорватов. Националистические настроения распространились достаточно широко среди республиканской интеллигенции. Официальным языком Югославии был сербохорватский, кодифицированный сербами и хорватами еще в 1850 году. Хорваты пользовались латиницей, сербы и черногорцы — кириллицей. Лексические различия носили минимальный характер. Но хорваты стали утверждать, что хорватский язык — это не сербский. В 1971 году в Хорватии поднялась волна националистических чувств. То, о чем говорили в своем кругу, зазвучало публично. Наказание последовало незамедлительно: Туджмана в 1973 году лишили звания генерал-майор запаса. Суд в Загребе приговорил его к двум годам лишения свободы, как «руководителя антикоммунистического, национал-сепаратистского и антиюгославского движения к Хорватии». Когда настали более либеральные времена, тюремный срок прекратился в заслугу. Бывший генерал Туджман стал признанным пождем хорватских националистов. В 1989 году он создал Хорватский демократический союз и выиграл выборы. Партии помогала хорватская эмиграция в Северной Америке, Германии и Австралии. На выборах Туджман получил сорок один процент голосов избирателей и две трети голосов в парламенте. Он обещал хорватам выйти из Югославии и создать собственное государство. 30 мая — в честь того дня в 1990 году, когда партия Туджмана взяла власть, — сделали национальным праздником Хорватии. Его партия сменила в Хорватии компартию и установила такой же однопартийный режим, потому что состояла из бывших твердолобых коммунистов и авторитарных националистов. Туджман первым делом провел чистку полиции и средств массовой информации. Президент уверял, что избавляется от коммунистических аппаратчиков. На самом деле он избавлялся от сербов. Скажем, в прежние времена аппарат министерства внутренних дел Хорватии на две трети состоял из сербов. Республиканским телевидением руководил серб. Как только хорваты объявили независимость, они начали кампанию «выравнивания» — это превратилось и гонения на сербов. В Европе Туджман нашел понимание только в Германии. Правоконсервативные немецкие газеты сыграли важную роль в признании Германией независимости Хорватии. Они именовали Хорватию страной европейской цивилизации, прозападной и демократической. Но в этой стране демократия потерпела поражение. Все посты в республике были отданы партийным выдвиженцам. Телевидение, радио и основные газеты оказались под контролем правящей партии, поэтому сербы изображались как «кровавые четники». И получалось, что хорватские солдаты воюют не против солдат противника, а против дьяволов во плоти. 53

Одной из первых Хорватию признала только что ставшая независимой Украина. Когда Верховный Совет России призвал к введению санкций против Загреба, министр иностранных дел Анатолий Зленко заявил в Киеве: — Украина имеет традиционные связи с Хорватией, и для введения санкций причин нет... Националисты в разных республиках фактически помогали друг другу. В Загребе хорватов пугали сербским великодержавием. В Белграде говорили о том, что в Хорватии власть опять захватили бандиты -усташи. Появление Франьо Туджмана во главе Хорватии поразительным образом укрепило позиции Милошевича в Белграде, подтверждая его слова о том, что сербы окружены врагами. Тем более что Туджман даже не пытался скрыть свои взгляды. Ему приписывают слова хорватского писателя Будака, который во время Второй мировой войны заявил: — Треть сербов надо изгнать из Хорватии, треть охорватить и треть уничтожить, Туджман этих слов не говорил. Но он говорил другие, столь же отвратительные. Бывший генерал югославской армии в роли первого президента новой независимой Хорватии Туджман защищал своих прежних врагов. Он создал националистическое государство. Туджман написал о Хорватии книгу, в которой говорится, что сербов в усташеских концлагерях убивали не хорваты, а евреи. Он утверждал, что число жертв усташеского террора преувеличено: «Не сотни тысяч, а только лишь тридцать—сорок тысяч сербов, евреев, цыган и хорватов было убито в концлагере Ясеновац». В реальности, по уточненным данным, в концлагере Ясеновац, который называли «балканским Освенцимом», усташи убили как минимум восемьдесят пять тысяч человек. Последний комендант лагеря Динко Закич укрылся после войны в Аргентине. Местные журналисты помогли центру Симона Визенталя найти его. Уверенный, что ему ничто не угрожает, Динко Закич сказал: — Сожалею только о том, что нам не дали закончить нашу работу. Услышав его откровенное интервью, аргентинские власти выслали его в Загреб, и в 1999 году комендант концлагеря был признан лично виновным в убийстве двух тысяч человек. Его приговорили к двадцати годам тюремного заключения. Независимая Хорватия, которая возникла на развалинах единой Югославии в 1991 году, в определенном смысле оказалась наследницей усташеской Хорватии. Иного государственного опыта у хорватов не было. Новая Хорватия унаследовала от усташеского государства и флаг, и герб, и многое другое — в частности, ненависть к сербам. Флаг Хорватии — «шаховница», — унаследованный от усташеского госу54

дарства, производил на сербов такое же впечатление, как свастика на евреев. «Щаховница» представляет собой щит, заполненный белыми И красными квадратами и напоминающий шахматную доску. В роли президента Хорватии Туджман унаследовал от усташеского государства не только символы, но и многое другое — в частности, ненависть к сербам и вообще к инородцам. — Я так счастлив, что женат не на сербке и не на еврейке! — Песконечно повторял кандидат в президенты Туджман во время предвыборной кампании. Вообще говоря, между Милошевичем и Туджманом было немало общего. Разница между ними состояла в том, что Милошевич — откровенный циник, которому ничего не стоило сменить коммунистический интернационализм на сербский национализм. Туджман же был убежденным националистом. Милошевич фактически не возражал против создания независимой Хорватии. Загребское руководство закупило большую партию оружия в соседней Венгрии. Сербские спецслужбы знали об этом, но промолчали. Белградские руководители хотели, чтобы сербское население вместе со своей землей перешло в состав Сербии. Слободан Милошевич образовал министерство по связям с сербами, живущими вне республики. Новая конституция Хорватии превращала сербов в национальное меньшинство, за которым зарезервировали пять мест в парламенте. Сербы боялись остаться в независимой Хорватии, помня о том, что с ними делали усташи во время войны. Появилась хорватская милиция, на что сербы ответили «бревенчатой революцией» — они строили баррикады на дорогах и не пропускали представителей новой власти. Весной 1990 года федеральная армия разоружила части хорватской территориальной обороны. Конфискованное оружие складировали в городе Книне, где жили в основном сербы. В августе 1990 года хорватские сербы провели референдум. Почти сто процентов проголосовали за создание Сербской автономной области. Хорватия это решение не признала. Лидером хорватских сербов стал Милан Бабич, по профессии врач-стоматолог. Он был мэром города Книна, главного города хорватских сербов. Хорватские сербы заявили, что намерены воссоединиться с Сербией. Они стали разоружать хорватскую полицию, срывать флаги независимой Хорватии и создавать отряды самообороны. 2 мая 1991 года в деревне Борово Село группу хорватских полицейских расстреляли из засады. Погибли двенадцать полицейских. Перестрелка стала поводом для того, чтобы политики в Белграде поставили вопрос: почему югославская армия не защищает сербов в Хорватии? К тому времени представители Хорватии, Словении, Македонии и Боснии уже вышли из состава союзного руководства. Остались 55

только сербы и черногорцы. Вооруженные силы еще назывались Югославской народной армией, но фактически это была сербская армия. Армейские части, безуспешно пытавшиеся удержать декларировавшую независимость Словению, отступая, оказались в Хорватии. Понимая, чем им грозит пребывание здесь сербских войск, хорваты стали блокировать казармы, требуя ухода армии. Вооруженные силы не только не ушли, но ввязались в войну. Федеральные войска вооружали сербов и сами активно участвовали в боевых действиях. В августе сербы начали восстание. Они распространяли листовки следующего содержания: «Сербский народ Краины! Перед нами прежний враг, и у него те же намерения. Опять нам суждено испытать страдания. Для нашего врага (мы не называем его по имени, потому что вы знаете, о ком идет речь) все сербское ненавистно. Ясно, что совместная жизнь с таким народом невозможна. Настало время разделиться... Может быть, это и к лучшему, потому что мы по горло сыты такой совместной жизнью. В этой «совместной жизни» все делалось для того, чтобы унизить сербскую культуру, оторвать сербский народ от его корней». Хорваты далеко не святые, но ту войну начали не они. Хорваты бежали из сербских районов. Тех, кто не спешил уехать, убивали. По всей Хорватии сербы оказались в бедственном положении, их дома сжигали. Они уходили к своим. Сербские националисты претендовали на все территории бывшей Югославии, где жили сербы. А хорватские националисты хотели иметь свое государство, в котором сербы в лучшем случае могут быть меньшинством. Но сербы рассуждали так: «Зачем нам быть меньшинством в вашем государстве, когда вы можете быть меньшинством в нашем государстве». С помощью федеральной армии сербы отвоевали немалый кусок территории Хорватии. Район Книна был почти полностью сербским, а в Вуковаре, например, жили и хорваты, и венгры, и украинцы, и русины, и словаки. Но командовавший в этом районе федеральными войсками Ратко Младич руководствовался только одним принципом — отвоевать у хорватов как можно больше земли. К осени 199 L года под контролем сербов оказались двадцать три процента территории Хорватии — это самые плодородные земли и крупнейший в Хорватии нефтеносный район (Джелетовцы). В конце 1991 года отвоеванные у хорватов земли назвали Республикой Сербская Краина, столицей стал город Книн. Президентом непризнанной республики избрали Милана Бабича. Через десять с лишним лет, в 2002 году, он сам сдастся Международному трибуналу в Гааге и даст показания против Милошевича, рассказав, что президент Сербии лично участвовал в создании Сербской Краины и изгнании хорватов. По словам Бабича, Слобо56

пан Милошевич даже собирался силами армии совершить военный переворот в Хорватии и арестовать хорватское правительство. Сам Милан Бабич покаялся: — Я испытываю чувство стыда. Я раскаиваюсь. Я виновен в том, что преследовал людей только за то, что они были хорватами, а не сербами. Я прошу наших братьев-хорватов простить нас. В 2004 году его приговорили к тринадцати годам тюрьмы за преследование людей по национальным и религиозным мотивам и за нарушение законов и обычаев ведения войны. 5 марта 2006 года, в иоскресенье, Милан Бабич покончил с собой в тюремной камере. Слободан Милошевич пережил его всего на неделю... В январе 1992 года сербы и хорваты договорились о перемирии. Но сербская артиллерия еще продолжала обстреливать хорватские курортные города на морском побережье, держа их жителей в постоянном напряжении. Итоги полугодовой войны были печальными для Хорватии: шестьдесят девять разрушенных городов, семь с половиной тысяч убитых, тринадцать тысяч пропавших без вести, двести пятьдесят тысяч беженцев из районов, перешедших под контроль сербов. Прямой ущерб от войны составил двадцать два миллиарда долларов. Сербы перерезали хорватские транспортные и энергетические коммуникации, включая Адриатическую автомагистраль и южную ветку нефтепровода. НЕПРИЗНАННАЯ РЕСПУБЛИКА Год спустя, в начале девяносто третьего, я оказался в Сербской Крайне. Сохранившиеся у меня записи — свидетельство недолгого существования этой Атлантиды, которая вскоре исчезла с политической карты мира.

Прогулка по улице имени Гаврилы Принципа Капитан отбрасывает прядь волос, нависающую на глаза, и смотрит на меня. — У меня в пистолете две пули, — говорит сербский капитан. — Одна для Горбачева, другая для Ельцина. Насчет Горбачева и Ельцина он не шутит. Он уверен, что эти два человека виноваты в бедах его родины. Один разрушил Советский Союз, другой поддержал санкции ООН против Сербии. Капитан говорит об этом всем, кто приезжает из России. Те, кто приезжает сюда из России, тоже не любят Горбачева, Ельцина, Козырева, демократов, Запад, Ватикан, Германию, хорватов и католиков. К капитану из России приезжают только единомышленники. Через кукурузное поле, на котором лежала изморозь, мы подъехали к его прекрасному дому. Поленница дров, коврик у входа. От57

крытая терраса, на ней стол и стулья. Терраса просто создана для того, чтобы, как принято на Балканах, пить кофе и читать газеты. Здесь умеют наслаждаться жизнью. Внутри это жилище современного западного человека, новый холодильник, электрическая плита. Раньше капитан был художником. На стенах его картины. Он надеется после войны опять стать художником. Но капитану понравилось воевать, и ни он, ни я не знаем, когда война кончится. — Знаете, почему динозавры вымерли? — задал вопрос капитан. — Потому что напали на безоружных сербов. И первым засмеялся. Капитана зовут Никола. Он большой, громоздкий, с растрепанной бородой, в высоких шнурованных ботинках, в зеленом свитере, синих коротких штанах с большими карманами и синей безрукавке с тремя золотыми звездочками капитана. У него маленький автомобильчик с государственными номерами Сербской Краины и ее гербом. Машину он водит лихо, но плохо. Машин на улицах немного: из-за экономических санкций против Сербии и Черногории, введенных ООН, не хватает бензина, поэтому на пустынных дорогах капитан Никола почти безопасен. Увидев знакомых, он останавливается посреди улицы, чтобы троекратно с ними поцеловаться. В багажнике он возит автомат Калашникова, но сам стреляет редко. Его должность — помощник министра информации Сербской Краины. Когда я впервые там оказался, это был сербский анклав в Хорватии. Там жили только сербы, которые не хотели становиться гражданами Хорватии. Они требовали присоединить этот анклав к Сербии. А теперь вновь вернусь к записям из дневника. Хорватов здесь не осталось — в 1992 году их выбила Югославская народная армия. Хорваты не хотели, чтобы эта земля перешла к Сербии. Хорватская армия, плохо сдерживаемая присутствием войск ООН, стояла на границах Краины и ждала приказа к контрнаступлению. Для хорватов — это часть территории их республики. Как для Азербайджана — Нагорный Карабах, для Грузии — Абхазия или Южная Осетия, для Молдавии — Приднестровье. Как для России — Чечня. Сербию отделяет от Сербской Краины река. С одной стороны зенитки югославской армии, с другой посты войск ООН — российский батальон в голубых беретах и сербские гвардейцы в черной униформе и в беретах. Натянута колючая проволока, стоят противотанковые надолбы. Этот благодатный и богатый край разорен. По улицам ходят женщины — все в черном, мужчины ездят на велосипедах — бензина нет. 58

Мы приехали сюда в воскресенье, когда все было закрыто, и Ощущение опустошенности еще больше усилилось. На здании почты мемориальная доска в память тех, кого усташи убили в прошлую войну. На берегу реки уже работает ресторанчик, любимый ресторанчик капитана Николы. Он лично освободил его во время боев в 1992 году. — Для меня этот ресторан и есть центр мира, — гордо говорит он. Капитан любит ракию — это высокой очистки самогон, который делают из разных фруктов. Сербы пренебрегают коньяками и креплеными винами, считая их химией, и предпочитают им ракию. Лучшие сорта ракии прежде широко экспортировались на Запад. Сейчас благодаря санкциям любую ракию можно купить в магазине. Капитан осушает свою рюмку, закуривает и со значением говорит: — Мы находимся в месте, на которое, по данным нашей разведки, нацелен целый ракетный дивизион хорватов. И смотрит, какое впечатление произвели его слова. Ему нравится играть в войну. Капитан повез нас в Вуковар. Раньше Вуковар был городом. После того как в распадавшейся Югославии стали выяснять, кто серб, а кто хорват, Вуковар перестал быть городом. Капитан хотел показать российским журналистам, что сделали с городом хорватские усташи. Вуковар выглядит так, как выглядел во иремя Великой Отечественной Сталинград. Почему-то сохранились проржавевшие навесы на автобусных остановках. Навесы больше не нужны — автобусы здесь не останавливаются. Здесь никто не живет. И в предупреждающем знаке для водителей «Мать и ребенок» тоже нет нужды. Капитан замечает, что прошел ровно год с момента освобождения города от усташей. Победители справляют годовщину освобождения Вуковара и победы над врагами — в пустом и разрушенном городе. Капитан говорит, что город уничтожили усташи. Остальной мир полагает, что это сделали части Югославской народной армии, которые три месяца выбивали хорватов из города. Потом в Белграде начальник Генерального штаба генерал Живота Панич расскажет нам, что это он командовал 1-й армией и брал Вуковар: — Хорваты говорили, что это их Сталинград и что они будут защищать его до последней капли крови. Они собирались долго воевать, но мы их быстро вышибли. Судя по тому, что солдатам генерала Животы Панича пришлось взрывать дом за домом, выбивая оттуда хорватов, сопротивлялись они упорно. Это называется освобождением Вуковара. Освобождением от хорватов. Хорватов в Вуковаре было сорок восемь процентов. Теперь это этнически чистый район. Но война на этом не закончилась. 59

Артиллерийским выстрелом сбило статую, изображавшую мужчину и женщину. Теперь кажется, что женщина гладит распростершуюся по земле фигуру павшего мужчины. Еще несколько месяцев назад здесь ходили только брошенные собаки, кошки и свиньи. Немногие дома можно восстановить. Но в некоторых уже теплится жизнь. Люди, которым некуда деться, вернулись и пробуют начать жизнь сначала. Нет стекол, и окна затягивают пленкой. Ремонтируют крыши. Стены испещрены пулевыми отметинами. Люди стоят у окон и смотрят на нас. Мальчик в кепке, на которой вышиты цвета национального флага, вышел на улицу, чтобы поглазеть на иностранцев. Большинство жителей города ждет, пока решится судьба Сербской Краины: удастся ли ее присоединить к Сербии, или она останется в Хорватии. Одно дело, если можно будет остаться, другое — если придется уходить. После всего, что было, они не думают, что смогут жить вместе с хорватами. Город замер в растерянности. Повсюду патрули одетых в черное гвардейцев. На улице имени Гаврилы Принципа капитан Никола отыскал седого человека в зеленом комбинезоне. Тот с готовностью рассказал, как его гвардейцы ловят засылаемых сюда хорватских маньяков-убийц. — Я снимаю шляпу перед своими врагами, — говорит капитан Никола. — У них классная пропаганда. Они не только убивают нас, но и заставляют весь мир поверить в то, что именно сербы во всем виноваты. У капитана нет шляпы. Он снимает берет с гербом непризнанной республики Сербская Краина. С реки дует пронизывающий ветер, но ему не холодно. — Хорваты весь мир убедили в том, что мы лишь марионетки в руках Белграда. Чепуха! Сербская Краина — часть даже не новой Югославии, а еще старой — Социалистической Федеративной Республики Югославия. Когда СФРЮ развалилась, наш народ решил, что не станет жить в Хорватии, а сохранит кусочек старой Югославии. Этого Вуковару не простили, продолжает капитан. Пригнали усташей, заменили всю власть в городе. Вуковар был оккупирован хорватами. Югославская народная армия пыталась разделить враждующие стороны, а потом была вынуждена освободить город от усташей. — Хорваты готовили эту войну еще с 1945 года, — горестно говорит Никола, — а мы, наивные дураки, мечтали о единой Югославии. Вот и оказались не готовы к войне, которую развязали хорваты. — Капитан показывает: — Здесь был штаб хорватских сил. Они давно готовились к тому, чтобы захватить город. Служба государственной безопасности обязана была вовремя выявить заговор, но госбезопасность была разорвана по республикам и в 60

Хорватии служила интересам хорватов. Республиканские кадры подбирались по национальному признаку. Под видом гуманитарной помощи из Германии в Вуковар вводилось оружие — вплоть до ракет, говорит капитан. — У нас есть все доказательства, но иностранные газеты не хотят об этом писать. Мы спрятали наши архивы в надежном месте. Почему бы не предъявить эти доказательства? — Некому, — качает головой капитан. — Даже люди из организации «Врачи без границ» — агенты хорватов. Их интересуют только доказательства вины сербов. Взаимной ненависти сербов и хорватов, кажется, нет предела. И по степени жестокости война на Балканах, похоже, не знает себе равных. Здесь вырезают целые семьи и деревни. Маленькие дети тоже считаются врагами, потому что они вырастут и возьмут и руки оружие. Вся Сербия говорит о геноциде сербов. Выставка в Белграде так и называется: «Геноцид сербов». Точно такая же есть в Загребе — столице Хорватии, только там показывается уничтожение сербскими четниками хорватов. Эту войну начали сербы. Хорваты придали ей средневековый, варварский характер. У современной Хорватии плохая наследственность — предыдущее хорватское государство было фашистским. Теперь обе стороны ведут себя одинаково жестоко. Сербское телевидение ежедневно демонстрирует ужасы войны. Экраны полны трупов. Собственный корреспондент нашего журнала в Белграде Геннадий Сысоев рассказал мне, что, когда смотрит новости, то и дело переключается с одного канала на другой, чтобы его пятилетняя дочка не видела картины жестокостей, мелькающие на экране. Наука войны усваивается легко. Взрывчатый характер сербов заставляет их браться за оружие в ответ на сообщения о смерти близких, родственников, соседей. Это в основном сельские люди. Для них важны семейные отношения. Они привыкли мстить за обиду, нанесенную родственнику. Узнав, что вчера сделали хорваты, сегодня ответят тем же самым. Ничто не прощается. Первый раунд войны между сербами и хорватами закончился В пользу первых. Они отстояли свою территорию. Но Хорватия не согласилась и никогда не согласится с итогами этой войны. Мировое общественное мнение, ООН на стороне Хорватии, потому что Сербская Краина находится внутри международно признанных границ Хорватии, и сербы пытаются расчленить независимое теперь государство... — Сербская Краина должна получить международное признание и право на самоопределение. Потом уже живущие здесь сербы решат, как им жить — присоединиться к Сербии или нет. — Капитан Никола бравирует независимостью от Сербии. 61

Ситуация похожа на взаимоотношения Нагорного Карабаха с Арменией. Краина, разумеется, не может выжить без Сербии, во всем от нее зависит, поэтому политически полностью подчиняется Белграду. Но в отношении к Сербии у живущих в Крайне ощущается высокомерие, как у бойцов на передовой к тыловикам. В Сербии к краинцам относятся несколько иронично, но понимают, что в Крайне люди живут на волосок от смерти или от тюрьмы. Среди руководителей Краины много представителей гуманитарных профессий, таких как капитан Никола. Эти люди мнят себя Хемингуэями, Кастро, Ортегами, Че Геварами... Им кажется, что сражаться — единственное достойное мужчины дело. Люди наслаждаются тем, что в один день стали министрами, помощниками министров, высшими офицерами. Это особый вид карьеризма. Провинциальная скука испарилась. Начались увлекательные приключения, жизнь стала полноценной. Человеку с автоматом позволено то, что не позволено штафиркам. Лидеры Краины во власти собственных эмоций и не всегда поспевают за поворотами политики Белграда, где не хотят противостоять всему миру. У сербов выбор не широк: либо воевать до бесконечности, противопоставив себя всему миру, либо всем бежать с территории Хорватии, либо добиваться превращения Сербской Краины в полноправную автономию в рамках Хорватии. Последний вариант наиболее практичен и разумен. Похоже, президент Сербии Слободан Милошевич, несмотря на жесткую риторику, рано или поздно согласится на него. Высказывая это предположение, я тогда сильно ошибся... Сербские политики не желали даже обсуждать такую перспективу. Зоран Четкович, заместитель председателя парламента Сербии, сказал мне: — Сербы, где бы они ни жили, должны получить право самим решать, в каком государстве им быть. Югославский конфликт не будет разрешен, если сербы не получат права на самоопределение. Сербия в какой-то степени — заложница Краины, которой нужно, чтобы вся страна втянулась из-за нее в войну. Но Слободан Милошевич уже принял решение: Сербия воевать с Хорватией не станет, потому что вслед за санкциями ООН может последовать и силовая акция. Удар по Белграду вполне возможен. Несмотря на бодрые разговоры о мощной системе противовоздушной обороны, в Белграде понимают, сколь сокрушительным может быть такой удар. Автономии для хорватских сербов было добиться гораздо проще два года назад, когда два народа еще не разделила пролитая кровь и вспыхнувшая ненависть. Носители балканского темперамента не принадлежат к числу самых хладнокровных и уравновешенных людей, способных отринуть прошлое. Еще даже не захоронены трупы всех убитых в сербе ко-хор вате кой войне. Собственно говоря, эта война еще продолжается, и трудно представить себе, как люди в тех местах смогут восстановить нормальную жизнь. 62

— Я веду эту войну за свободу духа, — говорит капитан Никола. Он стоит под чудом сохранившейся табличкой с названием улицы. Эта улица названа в честь сербского националиста Гаврилы 11ринципа, который в 1914 году застрелил австрийского эрцгерцога. Не очень благоразумно называть улицу именем националиста, из-за которого началась Первая мировая война и все развитие человечества в XX веке пошло по иному пути.

Заговор темных сил Бошко Перович — прекрасно одетый молодой человек. Он гоиорит тихим голосом, на лице вежливая улыбка. По профессии инженер-машиностроитель, в 1992 году участвовал в «освобождении Иуковара от хорватских усташей», как он сам отрекомендовался. Теперь в помпезном зале в окружении большой свиты он принимает иностранных гостей. Бошко Перович — глава правительства автономного края Воеводина. Это северная часть Сербии. Чуть дальше на запад, на другом берегу Дуная — Хорватия, вернее, Сербская Краина — непризнанная республика сербов, которые живут на территории Хорватии, но хотят присоединиться к Сербии. — Война против Югославии — это начало третьей мировой войны. Только в России этого еще не поняли, — укоризненно говорит мне премьер-министр Воеводины. Процветающая Воеводина не похожа на прифронтовой край, по ее руководители ведут себя так, словно находятся в осажденной крепости. Радолюб Етински, министр культуры и просвещения Воеводины, также молод, как и премьер-министр. До назначения на пост министра он был профессором международного права. У Радолюба очки с большими диоптриями, бледное лицо и сильный голос профессионального преподавателя. Он говорит быстро, нервно и пылко: — Ватикан, ЦРУ, Германия и исламский мир разработали тайный план расчленения нашей страны. Германия объединилась для того, чтобы разрушить Югославию, взять под контроль Балканы, свершить то, что немцам не удалось в прошлую войну. По-сербски слово «Германия» звучит очень ласково — «Немачка», но произносится оно с ненавистью. Любомир Лукич, министр информации Воеводины, раньше раОотал на телевидении. Седой подвижный человек в коричневом нельветовом пиджаке, он похож на только что избранного секретаря обкома по идеологии, которому не терпится показать, как умело он поставит это дело. Он громко и радостно хохочет: — Наши враги не могут простить нам преступлений, которые они совершили против нас! Они устраивали геноцид сербов в Периую и во Вторую мировые войны и в третий раз пытаются нас уничтожить. Все дело в том, что сербы построили свой дом на перекре63

стке важнейших европейских дорог. Один немец признался мне: «После евреев, армян и курдов настанет ваш черед». О заговоре в Сербии и Черногории говорят все. Одни искренне, другие по долгу службы. Молодой председатель президиума Республики Черногория Момир Булатович, который производит впечатление разумного политика, тоже отдает должное теории заговоров: — Внутренние факторы сделали Югославию нестабильной. Но Югославия исчезла по воле внешних сил. Один западный дипломат мне сказал: «Ваше время прошло. Вы могли существовать только до тех пор, пока существовала конфронтация между Советским Союзом и Соединенными Штатами». Президент Сербии Слободан Милошевич выражается жестче: — За развалом Югославии стоит немецко-католический альянс. Это реванш, пересмотр итогов Второй мировой войны. Бывшие югославские республики поделены на хорошие и плохие. Хорошие — те, кто воевал на стороне фашистов. Плохие — те, кто был против нацизма. Начальник Генерального штаба югославской армии Живота Панин: — У нас была прекрасная стабильная страна. Похоже, это не понравилось кому-то на Западе, и к власти в югославских республиках привели экстремистов. Они развалили Югославию и устроили резню. Обратите внимание, продолжал генерал, как только снизился накал конфликта в Ливане, взорвалась Югославия. У Америки столько сил и средств, что она может вызывать такие конфликты повсеместно. Немцы с помощью американцев легко добились того, чего сами не смогли добиться в годы Второй мировой, излагал свое видение ситуации в Европе генерал Панич. Они уже практически присоединили к себе Хорватию, Словению, Боснию и Герцеговину, а Венгрия и так ближайший союзник Германии. Таким образом немцы получили доступ к теплым морям и пути для вывоза своих товаров... С одной стороны, я постоянно слышал от сербских политиков: — Хорваты всегда ненавидели сербов. Хорваты — это нация, которая стремится к геноциду других народов. С первого дня существования Югославии они только и думали о том, как нанести нам удар в спину. С другой стороны, сербы, которые жили раньше в Хорватии, говорили мне: — Раньше мы не чувствовали никакой розни, были замечательными соседями. Никого не интересовало, кто серб, а кто хорват. Все изменилось в одно мгновение с приходом к власти в Хорватии Туджмана. Стороннему наблюдателю непросто в этом разобраться. Если на протяжении всей истории сербы так натерпелись от хорватов, зачем призывать их жить вместе? Зачем цепляться за единое 64

тсударство? Зачем мешать разводу, который мог произойти вполне цивилизованно, без крови? Если же, напротив, между хорватами и сербами не было никакой вражды, то почему на первых же I иоСюдных выборах хорваты проголосовали именно за националигтическую партию Туджмана, которая обещала создать независимое государство хорватов? Та легкость, с какой распалась Социалистическая Федеративная Республика Югославия, словно подтверждает версию о заговоре. «Это лишь последняя стадия тысячелетней войны, которая началась в 1054 году, когда христианская церковь разделилась на сер(Ki-хорватской земле и разделила навсегда два народа», — прочитал ti n одной из книг, изданных в Белграде сербскими историками. Она исполнена ненависти к хорватам: «Сербы выбрали православную церковь и потому остались самостоятельными. Хорваты отдали i вбя под покровительство Рима, приняли католицизм и обрекли себя II;I потерю самостоятельности. Вся их история есть лишь смена сюи-ренов. Хорваты считали, что могут обрести утерянную идентичность, только уничтожив сербов. Фрустрация, комплекс неполноценности, религиозный фанатизм, национальный шовинизм, готовность тужить чужим интересам — вот лицо хорватов...» Хорваты и сербы действительно были разъединены когда-то расколом церкви. Но до создания первой Югославии между сербами и хорватами не было никаких столкновений, именно поэтому имеете со словенцами, македонцами и черногорцами в 1918 году их объединили в одно государство. А европейские политики щедро наделили их землей, на которой жило еще и значительное чисflo венгров и албанцев. Конфликту между сербами и хорватами, двумя родственными в тиковом и этническом смысле нациями, пытаются придать многовековую глубину, но он разгорелся лишь в XX веке. Пытаясь понять, почему развалилась Социалистическая Феде|>итивная Республика Югославия, сербские политики говорят, что Нельзя было ослаблять федерацию: республики получили слишком оольшую самостоятельность, породившую, в свою очередь, сепар.мизм. Но первая, довоенная Югославия как раз и была унитарным гоI ударством! Страна жестко управлялась из центра, сепаратизм по/ынлялся, автономии имели минимум прав. К чему это привело? В 1918 году в унитарной Югославии сербы оказались самым мноючисленным народом. Столицей нового государства стала столица < ербии. Сербы чувствовали себя народом-объединителем, своего рода старшим братом и обижались, почему хорваты и словенцы не пенят их усилий? А другие народы обвиняли Белград в том, что сербгкое руководство отказало хорватам и словенцам в автономии, что i-србы заняли командные посты в армии, заставляли хорватов переходить на кириллицу, запретили македонцам изучать в школах родной язык... I tl Млечин «Мои друзья-диктаторы»

£5

СТРАНА, КОТОРУЮ ПОСТРОИЛ ТИТО После Второй мировой войны Югославия получила еще один шанс. Иосип Броз Тито стал хозяином страны по праву победителя. Он был единственным коммунистическим руководителем, который получил власть не из рук Сталина. Тито создал единое государство из шести республик. Это Сербия, Хорватия, Словения, Черногория, Македония, Босния и Герцеговина. Тито заботился о каждой республике. Считал, что социалистическая Хорватия не должна платить по счетам усташей. В 1947 году в соответствии с Парижским мирным договором Италию лишили части территории Истрии, Риеки и Далмации. Эти земли отошли Югославии. Тито передал их Хорватии. Десятки тысяч итальянцев были изгнаны, их имущество национализировали. А вот после создания независимой Хорватии соседняя Италия потребовала компенсировать изгнанным итальянцам потерю имущества... После Второй мировой городское население симпатизировало идее единого государства, югославизма. Крестьяне же больше помнили о том, как люди убивали друг друга из-за того, что они принадлежат к разным народам. Недостаток веры в долговечность единого государства изначально ослаблял Югославию. Сербы по-прежнему составляли в Югославии большинство. Возможны были два варианта. Либо сербы по праву большинства доминируют в едином государстве, как это было до войны, что ведет к возникновению национализма среди других народов. Либо права Сербии искусственно ограничиваются, что подогревает сербский национализм. Иосип Броз Тито создал федеративную систему, которая, казалось, гарантировала равноправие народов. Он управлял страной куда более жесткой рукой, чем югославский король, но республики получили все привилегии и атрибуты самостоятельности. За этим Тито следил строго, постоянно увеличивая их права в сфере экономики и местного самоуправления. Ему казалось, что хорошо продуманный федерализм уничтожит национализм. В какой-то степени его надежды оправдались. В 1981 году при населении страны в двадцать один миллион каждый седьмой югослав или сам состоял в смешанном браке, или родился в семье, где мать и отец принадлежали к разным этническим группам. Это были лучшие годы для многих югославов. Тито разрешил покупать землю, дома, создавать частные магазины. Рыночный сектор экономики процветал, и люди не боялись, что завтрашний указ или закон все у них отнимет. Они привыкли хорошо зарабатывать, вкушали блага современной цивилизации. Любой югослав мог получить заграничный паспорт и уехать на заработки. В страну валом валили иностранные туристы — и щедро тратили деньги, отдыхая на дивных хорватских пляжах и словенских озерах. В сербских ма66

ппинах даже в те времена, когда ООН ввела экономические санкции, было много еды и мало людей. Но в Сербии Тито не поминают добрым словом и не ходят с его портретами на демонстрации. Тито назван главным виновником распила Югославии. И не потому, что, несмотря на все разумные шаги и жономической сфере, он до самой смерти оставался неограниченным диктатором. Тито не могут простить то, что он был наполовину хорватом. Если Ленина обвиняют в том, что он проехал через Германию и запломбированном вагоне и вообще за деньги выполнял задания немецкого Генштаба, то Иосипа Броз Тито — в том, что он и^рнулся в Югославию, откуда ему пришлось бежать в мае сорок четвертого под нажимом немецких войск, на британском эсминце «Блэкмур». Националистически настроенные сербы всегда были недовольны Тито. Они говорили, что сам Тито не серб, он полухорват, полусловенец. Поэтому он обделяет сербов, чтобы устроить жизнь других народов. Реестр обвинений безграничен. Тито, устанавливая после сорок пятого границы внутри Югослании, передал другим республикам сербские земли... Выселял сербов из Боснии и Герцеговины, из Косова и Хориатии, уменьшая в этих районах процент сербского населения. Провозгласил существование македонской нации на землях, всегда принадлежавших сербам. Не сделал Боснию и Герцеговину частью Сербии... Разрушил федеральную службы безопасности, передал ее респубникам, а армию поставил под командование хорватских генералов, среди которых был и Франьо Туджман, будущий президент Хорватии... В 1974 году внес поправки в конституцию, предоставив больтую свободу республикам. Новая конституция превратила Югославию в слабую конфедерацию. Почва для развала страны была подготовлена... На самом деле все эти обвинения беспочвенны. Иосип Броз Тито безжалостно расправлялся с любыми проявлениями национализма, считая их опасными для созданного им государства. И в том числе не церемонился с хорватами, если они открыто иыеказывали недовольство режимом. А хорваты были недовольны тем, что в руководстве Союза коммунистов слишком много сербов и мало хорватов. Что крохотная Черногория имеет столько же прав, сколько и большая Хорватия. Что сербы занимают ведущие позиции в партийном аппарате и в органах государственной безопасности даже на территории Хоршпии. Что валютные доходы республики, получаемые от адриашческого туризма (на ее территории находятся такие знаменитые курорты, как Сплит, Дубровник), передаются другим республи67

кам. Но когда в 1967 году Ассоциация хорватских писателей опубликовала «Декларацию о названии и положении хорватского литературного языка», которую можно было истолковать как националистический документ, Тито возмущенно заявил: — Эти люди нанесли нам удар в спину. Больше у нас подобных вещей никогда не случится. Последовали жесткие репрессии. В 1971 году в Загребе и других хорватских городах прошли волнения, бастовали тридцать тысяч студентов, требуя создания самостоятельного государства. Тито сказал тогда, что в Загребе «действуют контрреволюционные элементы, либералы и сепаратисты», и сместил республиканское партийное руководство. Для Тито его хорватское происхождение не имело никакого значения. Тито столь же мало ощущал себя хорватом, как Сталин грузином, Троцкий евреем, а Дзержинский поляком. Хотя нет, это сравнение не подходит, потому что между сербами и хорватами нет больших этнических различий, отличить серба от хорвата очень трудно, и говорят они практически на одном языке, который в Загребе назывался хорватосербским, а в Белграде сербохорватским. Тито считал себя вождем всех народов Югославии. Он был уверен, что хорошо продуманный федерализм уничтожит национализм. И ошибся. ХОЧЕШЬ УЙТИ? НЕ ОТПУЩУ

Первую Югославию создали державы-победительницы в Первой мировой войне. Ими руководило желание восстановить этническую справедливость — дать самостоятельность народам Центральной и Юго-Восточной Европы, в первую очередь на Балканах. Балканские либералы начала XX века верили в панславянскую идею, в преодоление этнических и конфессиональных различий, в возможность совместной жизни. Но новые государства, возникшие на обломках Австро-Венгерской империи, — Югославия и Чехословакия — уже несли в себе зародыши этнических распрей. Коммунист Иосип Броз Тито, напротив, исходил из того, что этнические различия непреодолимы; поэтому каждая этническая группа должна получить равные права. Если бы Тито мог жить вечно, единое государство существовало бы и по сей день. Но в мае 1980 года Тито скончался. После его смерти как-то сразу на свет божий вылезли все проблемы. Коммунисты были уверены, что избежали ошибок, которые подрывали стабильность первой Югославии. Но и федерация оказалась столь же нестабильной, объединение республик — непрочным. Стремление к самостоятельности сильнее всех других чувств и настроений. 68

Еще почти десять лет после смерти Тито федерация держалась жестким корсетом сплетенного воедино аппарата госбезопасности и армии. Когда корсет ослаб, федерация рассыпалась. Это могло проИЗОЙТВ бескровным путем. Но в Югославии началась война, потому что сербское руководство не хотело отпускать ни Словению, ни Хор1ШТИЮ.

Тито запрещал вспоминать о братоубийственной бойне. Надеялся, что с годами память о пролитой крови исчезнет, национальные чувства остынут, люди привыкнут жить вместе. Но молчание — не лучший способ разобраться с прошлым. Запрет откровенно говорить о прошлом привел к тому, что история превратилась в набор опасных мифов. Люди тайно читали псевдоисторические книжки и тумленно говорили: «Так вот, значит, как было! Значит, они всегда нас убивали!» Вместо того чтобы разобраться с прошлым, выяснить историческую правду и примириться, люди черпали в запрещенной истории ненависть и желание рассчитаться со старыми обидчиками. В свое время Тито железной рукой подавил попытки интеллигенции поставить вопрос о политической либерализации, о том, что для успешного развития страны нужно больше демократии. Тито упустил возможность модернизировать страну, оставил ее в руках партийных чиновников. На их фоне все симпатии толпы достались яростным националистам. После его смерти во всех республиках националисты заговориц и во весь голос. А возразить им было некому. Демократически мыслящая интеллигенция была задавлена. Если бы еще при Тито начались демократические реформы, судьба Югославии сложилась бы иначе. Нелепо полагать, что страна была обречена на этнический конфиикт и иной вариант развития Югославии невозможен. Войну породили не этнические различия, не исторические споры и культурные 1>п шичия, а продуманная стратегия политиков и генералов в Белграш\ которые были испуганы процессом демократизации и либерализмом в компартии. Не возрождение древней вражды, а попытка подпнить стремление к демократизации —• вот что привело в движение мгханизм войны весной 1991 года. Объединились политические консерваторы, местная партийная шита, генералы Югославской народной армии, чьи власть и приВИлегии были первой мишенью демократических сил. Эта коалиция i провоцировала этническую напряженность во всех республиках |ыршей Югославии, чтобы использовать эти настроения против демократических сил. В культурной жизни и Сербии, и Хорватии тон задавала провинциальная интеллигенция с ее верой в «подлинно народные ценноi in», ненавистью к большим городам и либерализму. Дна периода модернизации Югославии — между двумя мироiu.iMii войнами и при Тито — не изменили провинцию. Напротив, 69

сельские жители, перебираясь в большие города, принесли с собой провинциальный менталитет. Не провинция приобрела черты современного общества, а города провинциализировались. Что характерно для провинциальной интеллигенции этого типа? Ненависть к городам, узость мысли, самодовольство, бахвальство, вера в «подлинно народные культуру и ценности», уверенность, что ее полные пафоса суждения должны восприниматься как истина в последней инстанции. Манифесты сербских духовных вождей такого рода часто и с удовольствием печатала российская националистическая пресса, чуя душевную близость. Создалась целая шовинистическая культура, в которой наука, литература и журналистика были заняты исключительно созданием националистических мифов. В Белграде всех хорватов изображали «кровавыми усташами». В Загребе сербы изображались исключительно как «кровавые четники». Можно сказать, что народы Югославии были преданы своей интеллигенцией, которая идеологически подготовила войну. Но здесь во всех проблемах обвиняют врагов. Собственных ошибок и, тем более, преступлений не признают. В ноябре 1993 года полсотни министров иностранных дел Европы, собравшись в Риме, призвали к противодействию агрессивному национализму, подрывающему стабильность на континенте. Европа мечтала об универсальных факторах порядка. Надежды были связаны с умиротворяющим волшебством организации, обозначаемой трудно выговариваемой аббревиатурой СБСЕ — Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе. Но способна ли европейская дипломатия противостоять тому, что можно назвать духом времени? На международном конгрессе молодой хорватский националист патетически воскликнул, что во имя национального государства его народ готов жрать траву. Только один пожилой слушатель посмел заметить, что трава — неподходящая еда для детей. Этому стороннику интернационализма не очень повезло: разумный голос потонул в бурных рукоплесканиях его противников. В начале XX века немецкий священник, известный своими либеральными убеждениями, писал: «Невозможность мелкогосударственного суверенитета при смешанном населении совершенно очевидна. Это, конечно, не означает, что нации должны отказаться от притязаний на все спорное. Но они должны рассматривать свои споры как внутреннюю, а не как внешнюю политику, и признать, что чешская армия, или хорватский Генеральный штаб, или венгерское министерство иностранных дел, или словенская экономическая политика, или галицийский Государственный банк относятся к несбыточным мечтаниям». Из приведенного им списка не существует пока только самостоятельная Галиция. Все остальные мечты сбылись. И за ценой никто не постоял. На фоне того, что случилось на территории 70

бывшей Югославии, приходится говорить не только о европейской культуре, но и о европейском варварстве, рожденном национализмом. Культ принадлежности к определенной нации — вот что приводит к истреблению других наций. Но патетическим теориям о национальной народной воле грош цена. Носителями национального сознания, как правило, являются не угнетаемые чужаками массы, а стремящиеся к власти, ищущие должностей представители среднего класса. Агрессивному национализму могут противостоять интернационализм и космополитизм. И тот и другой не в чести. Ясно, что Европе придется подождать, пока найдутся желающие встать под эти знамена. Та жестокость, с которой действовала армия сербского генерала Ратко Младича в Боснии, уже была проявлена сербами на территории той же Боснии в прошлые балканские войны. Но об этом ничего не говорится в сербских научных трудах и учебниках истории. В них роль сербской армии исключительно благородна и достойна. Сербы только страдали и были жертвами кровожадных хорватов, албанцев, турок и болгар, которые выжидали момента, чтобы вончить кинжал в спину сербам. А хорваты, в свою очередь, не хотят вспоминать не только о преступлениях усташского государства в годы Второй мировой иойны, но и о преследованиях гражданского сербского населения по время Первой мировой войны. Хорватские историки все силы употребили на то, чтобы доказать: хорваты — культурный, европеизированный народ с демократическими традициями, несравнимый с отсталыми сербами. В Хорватии, которая существует всего несколько лет, смело пишут о девятисотлетних парламентских традициях... КОНЕЦ СЕРБСКОЙ КРАИНЫ Проиграв войну 1992 года, президент Франьо Туджман предложил хорватским сербам вернуться под крыло Загреба. В обмен им была обещана автономия двух сербских областей (Книнской и Глинской), культурная автономия для всех сербов, оставшихся и Хорватии, программа ускоренной экономической помощи районам компактного проживания сербов. Лидеры Краины отказались. Они в принципе исключали возвращение под юрисдикцию Загреб**

Неуверенные в своих силах хорваты предложили руководителям Сербской Краины еще более широкую автономию. Перегоиоры на сей счет велись в российском посольстве в Хорватии. План Z-4 (Загреб-4) разработали четверо — посол России в Загребе, американский посол, а также сопредседатели координационного комитета Женевской конференции по бывшей Югославии 71

лорд Дэвид Оуэн (от Европейского союза) и Торвальд Столтенберг (от ООН). Я знаю об этом из первых рук — от тогдашнего нашего посла в Хорватии Леонида Владимировича Керестиджиянца, активного и умелого дипломата. Я беседовал с ним и в Загребе, и в Сараеве (российского посольства там еще не было, Керестиджиянц занимался по совместительству и боснийскими делами). Он производил очень хорошее впечатление и говорил с нехарактерной для дипломатов откровенностью. Маленькое российское посольство открылось в Загребе в конце 1992 года. Там было всего несколько дипломатов, в четыре раза меньше, чем в посольстве в Белграде. Посол Леонид Керестеджиянц и советник-посланник Александр Грищенко по многу лет проработали на Балканах, в том числе и в посольстве в Белграде. Вот какие у меня остались впечатления от бесед в нашей миссии. В угловом скромном кабинете посла настежь открыты окна, слышен птичий щебет. Здание посольства, к которому ведет узкая, вздымающаяся в гору дорога, небольшое, зато находится в престижном районе. Атмосфера почти семейная. Кто-то из технических сотрудников щеголяет в спортивном костюме, мальчик катается на велосипеде — с детьми у посольских сотрудников проблема: российской школы в Загребе не было, и осенью жены уезжали с детьми домой, оставляя дипломатов одних. В Загребе не было российского торгового представительства, как, впрочем, и военного атташата, что особенно нелепо. О Хорватии в России знали совсем мало, потому что вся структура российских средств массовой информации в бывшей Югославии осталась в Белграде. В Загребе только-только появился корреспондент ИТАР-ТАСС. Вот что бросилось в глаза: не было привычной для многих российских представительств глубокой неприязни и презрения к стране пребывания. Наши дипломаты в Загребе с полным уважением относились к Хорватии. Но и приручить наших дипломатов хорватам не удалось. Наши дипломаты высоко оценивали потенциал симпатий Хорватии к России, ее выгодное геостратегическое положение как средиземноморской державы с хорошо развитой экономикой: фармакология, легкая и пищевая промышленность, судостроение, машиностроение. Они полагали, что с экономической точки зрения платежеспособный, обязательный, обладающий высокими технологиями хорватский бизнес — самый выгодный для России партнер на территории бывшей Югославии. Повторяли: не надо отталкивать просербской риторикой и Хорватию, и Словению, и Македонию, и Боснию. Панславянская идея, по мнению российских дипломатов, работающих в Загребе, в лучшем случае — романтизм, в худшем — демагогия. 72

— Идея эта никогда не приносила России ничего хорошего, — откровенно заметил один из дипломатов. — В конечном счете после всего, что Россия здесь делала, она получала под зад коленом. «Соседи» — «ближние» (политическая разведка — СРВ) и «дальние» (военная разведка — ГРУ) — явно не разделяли позиции посла и советника-посланника. Бросалось в глаза, что сотрудники обеих резидентур ненавидели российскую власть, которую представляли за рубежом. Вот что меня тогда заинтересовало. Какую информацию они отправляли в Москву? Какие рекомендации давали? Как сталкикались их шифровки с посольскими телеграммами? Я изложил впечатления от увиденного в «Известиях», где тогда работал. Написал, что линия фронта в бывшей Югославии рассекла и стройные ряды российских дипломатов. Наши посольства в Белграде и в Загребе придерживались противоположных точек зрения на причины конфликта и на то, почему война продолжается. Шифровки из Белграда и Загреба напоминали боевые донесения молевых командиров, находящихся по разные стороны линии фронта. Но была и разница. Российское посольство в Хорватии достаточно критично относилось к хорватским властям. Наше посольство и Белграде полностью поддерживало политику Милошевича. Известно было, что, когда истек срок пребывания в Белграде тогдашнего российского посла, президент Милошевич дважды обращался в Москву с просьбой оставить его в СРЮ. Работавшие в Белграде журналисты отмечали, что российский посол — в отличие от дипломатов других стран — избегал встреч с сербской демократической оппозицией. А именно эти люди через несколько лет сметут Милошевича и придут к власти... Российское посольство в Белграде выражало недовольство переговорами между Хорватией и Сербской Краиной, которые шли в российском посольстве в Загребе. Понятно было недовольство официальных сербских властей — им не нужна была договоренность с Хорватией. Непонятно было, почему российское посольство в Белграде торопилось во всем поддержать Слободана Милошевича. Через несколько дней после выхода статьи я приехал в Министерство иностранных дел, чтобы взять интервью у Андрея Козырева. Спросил у него: — Насколько мне известно, посольства в Белграде и Загребе придерживаются противоположных точек зрения. Эти посольские шифровки сходятся у вас на столе, и к мнению какого посольства вы больше склонны прислушиваться? — Ну, тут есть некоторое преувеличение, — ответил Козырев. — Линия у всех посольств одна — это линия президента. Разумеется, посольство в Хорватии симпатизирует Хорватии, а посольство в Югославии симпатизирует Югославии, Сербии. Обязанность посольства в том и состоит, чтобы устанавливать хорошие отношения со странами пребывания, но, естественно, они не должны автоматически поддерживать и одобрять любую линию правительства этой 73

страны. Это уже наша обязанность — здесь, в министерстве, разобраться в потоке информации и правильно ее оценить. После разговора министр сказал, что читал мою статью и со многими оценками согласен. Я счел своим долгом сказать, что у него в Загребе очень сильная команда — и посол, и советник-посланник. Не знаю, правильно ли сделал. Может быть, министров похвала, исходящая от журналиста, скорее смущает. Но я считал Козырева человеком здравомыслящим и едва ли ошибался. Если бы краинские сербы приняли план, выработанный с российским посредничеством, они получили бы почти полную автономию — собственную налоговую систему, свою валюту, полицию. Краинские сербы имели бы право на двойное гражданство — хорватское и югославское. Франьо Туджман принял этот план, скрипя зубами. Хорваты прислали сербам проект документа, под которым должны были стоять три подписи — Туджмана, Милошевича и Ельцина. Иначе говоря, для краинских сербов Россия стала бы гарантом безопасности и всегда могла призвать хорватов к ответу. У сербов появилась возможность остаться на своей земле и нормально жить. В какой-то момент руководители Сербской Краины были готовы пойти на компромисс, но Слободан Милошевич сказал «нет». Он запретил краинским сербам брать план в руки. Президент Милошевич убрал из руководства Краины «соглашателей» и заменил их твердолобыми и послушными аппаратчиками. Краина отказалась подписать документ и подписала себе смертный приговор. Вновь в Загребе я оказался в июне 1994 года. С Туджманом поговорить не удалось, а с главой правительства Хорватии беседовал. Премьер-министра Хорватии Валентича в 1971 году, как и будущего президента Туджмана и многих других видных хорватов, посадили за хорватский национализм. До назначения премьером возглавлял одну из крупнейших в Хорватии фирм. На чиновника не похож: умное лицо за стеклами сильных очков. Всем гостям из Москвы внушает, что Хорватия — выгодный торговый партнер. — Если бы к нам приехал Виктор Черномырдин, мы показали бы ему предприятия, которые свободно конкурируют с американскими и немецкими фирмами. Показали бы ему и побережье, где есть более тысячи островов и островков — это рай для летнего отдыха. Хорватии осталось девяносто пять процентов всей береговой линии бывшей Югославии. Туризм должен стать главным источником валютных поступлений. В прежние времена Хорватия, по словам главы правительства, давала шестьдесят процентов всех валютных поступлений единой Югославии. — Мы могли бы жить только за счет моря, — говорит премьер. — Кроме того, мы производим вдвое больше продовольствия, чем нужно для внутреннего потребления. Своими трудовыми традициями мы обязаны тому, что долго жили под австрийцами и немцами. В сравнении с Сербией мы процветающее государство. 74

Премьер-министр сбил инфляцию, что позволило ввести новые деньги. Курс доллара пошел вниз, и правительство выкачивало ваII юту у населения, которое спешило избавиться от дешевеющего иоллара. — Мы не получили и доллара международной помощи, но сумели добиться финансовой и экономической стабилизации даже во премя войны. Если бы не война, Хорватия стала бы первой восточноевропейской страной, достигшей западноевропейского уровня жизни. Мы республика, ориентированная на экспорт. Здесь легче тем, у кого есть дополнительный заработок, или тем, V кого есть корни в деревне. Частный бизнес успешен не только в перепродаже, но и в производстве. Но жизнь нелегкая из-за огромных затрат на оборону. Отвечая на мой вопрос относительно расходов на оборону и масштабов военно-промышленного комплекса, премьер-министр пояснил: — Мы тратим на армию пятнадцать процентов бюджета. Если учесть еще и косвенные военные расходы, скажем на зарплату военнослужащим, то уровень военных расходов составит тридцать процентов бюджета. Это нормально для воюющей страны. В Хориатии не было крупных военных производств. Но благодаря высокому технологическому уровню мы сравнительно быстро научииись выпускать почти все, что нам нужно. Когда будет отменено пибарго на поставки нам оружия, мы начнем покупать его за руьежом, это будет и разумнее, и дешевле... Хорватская диаспора — два с половиной миллиона человек — хорошо укоренилась в Австрии, Германии и Латинской Америке, но не спешит помогать родине. В политической жизни Загреба бывшие (мигранты заметны, а денег дают мало. В отличие от сербских руководителей Франьо Туджман демон« гративно поддержал внутриполитический курс президента ЕльциIUI и желал укрепления экономического сотрудничества с Россией. Гуджману нужна поддержка России, понимание Москвой хорватских проблем. В минуту откровенности хорваты говорили: — Ну почему русские нас так не любят? Почему у вас существует предубеждение против хорватов? Чем сербы лучше нас? Заместитель министра иностранных дел Анжелко Силич опреВелил отношение к России как к «крупному славянскому государ• i ну». Хорватия — тоже славянская страна (что для многих в Росши новость), но не православная. Самым заметным предметом в кабинете заместителя министра иностранных дел был национальный флаг. Его для устойчивости пикнули за дверную ручку, а уже к флагу привязали какое-то вьющееся растение. Окна распахнуты, но ставни закрыты, чтобы спаспи i. от солнца. Анжелко Силич молод, подвижен. Он улыбался и юпорил зажигательно: 75

— Я хорват из Далмации со средиземноморским темпераментом. Он — молодой дипломат. Преподавал в университете, затем занялся туристическим бизнесом, в котором достиг больших успехов. — Когда началась война, президент Туджман призвал всех хорватов предоставить себя в распоряжение государства. Я послал президенту письмо с предложением использовать меня так, как президент считает нужным. Здание хорватского парламента находится на площади напротив бывшей резиденции Туджмана. В Загребе рассказывали, что в момент обретения независимости сербы запустили по зданию ракетой «земля—воздух», ракета попала прямо в кабинет президента, но самого Туджмана в нем не оказалось. В здании парламента висит редкий по нынешним временам портрет молодого маршала Тито. Его почитают как одного из выдающихся хорватов. В здании парламента я познакомился со Стипе (Степаном) Meсичем (нынешним президентом Хорватии). Это колоритная личность с редеющей прической ежиком и подстриженной бородой, густыми бровями и низким лбом. Юрист по образованию, Месич в начале семидесятых принял участие в хорватском национальном движении, которое требовало равноправия республики в рамках Югославии («хорватская весна»). Месич возглавил партию Хорватское демократическое содружество. Он стал главой республиканского правительства и последним главой единой Югославии. Он ушел в отставку 5 декабря 1991 года. Стипе Месич был одним из тех, кто подготовил почву для создания независимой Хорватии. Но, видя, что происходит ревизия истории, что не усташей Павелича, а партизанское движение называют антинародным, он выступил против Туджмана и вышел из правящей партии. Его незамедлительно обвинили в предательстве и убрали с должности заместителя председателя парламента. — В правящем Христианском демократическом содружестве были разные течения, — объяснил Месич свой поступок, — но прежде мы все были объединены одной идеей — выйти из тоталитарной системы и завоевать независимость. Но теперь мы задаемся другим вопросом: какую Хорватию мы хотим создать? Хорватия — страна с чертами авторитаризма, с однопартийным режимом, которому свойственны самодовольство, похвальба, эгоцентричность, замкнутость, отсутствие способности к самокритике. Внешний мир интересует ее только в той степени, в какой дело касается ее собственных интересов. Хорватские политики придерживаются птолемеевской концепции мироздания, в которой остальной мир вращается вокруг Хорватии. Характер режима лучше всего живописуют неспособные к оригинальному мышлению, к разумному изложению своей позиции, не умеющие расположить к себе личности, которых возносят на вершину власти. Таких людей немало в загребском истеблишменте. Это результат монополии правящей партии. 76

Принимая в Загребе Государственного секретаря США Мадлен Олбрайт, Туджман внушал ей: — Католическая Хорватия должна сломать мусульманский зеленый полумесяц, который тянется на Ближний Восток, и православный сербский крест, который доминирует над всем регионом. Вы должны помочь мне создать чисто западное государство, в котором торжествуют традиционные европейские ценности. Олбрайт, с плохо скрываемым отвращением выслушав хорватского президента, сказала, что на Западе нет места для стран, которые проводят или оправдывают этнические чистки. «Франьо Туджман, — писала Олбрайт, — пытался выставить Хориатию западной демократией, но на самом деле он управлял страной I помощью насилия и коррупции». Запомнилась встреча с хорватами, чьи родственники пропали или оказались в сербском плену. Объединение семей заключенных и пропавших без вести защитников Хорватии почему-то разместилось в поенном училище. Эмблема объединения — кирпичная стена на фоне земного шара: весь мир должен знать правду о хорватских жертиах. Поговорить с российскими журналистами собрались несколько немолодых женщин и хмурый крепкий мужчина. — Мы хотим узнать судьбу наших близких, если они живы, или похоронить достойно, если они мертвы, — говорила заместитель председателя общества Зденка Фаркаш, у которой в Сербской Крайне убили двоюродного брата. — Мы построили кирпичную стену нокруг штаба войск ООН в Загребе, чтобы привлечь внимание отдела по правам человека к судьбе наших близких. На каждом кирпиче имя пропавшего- А на обратной стороне кирпича мы хотели (>ы написать имя сербского военного преступника. У одной из женщин сын вступил в хорватскую военизированную полицию, отправился воевать с сербами и пропал без вести. Это не единственная потеря в семье. — Мой муж был командиром отряда местной самообороны в Герцеговине. Он был чистый, честный человек, не разрешал убиипть невинных людей. А его убили. Они держали в руках фотографии пропавших. В основном это молодые ребята шестнадцати—восемнадцати лет, которые отправиииеь воевать, наслушавшись дома разговоров о вековечных врагах — Мрбах, которым нужно дать отпор. Матери рожали сыновей не для mm, чтобы их убили. Но мало кто думает о том, что воспитание в духе ненависти — самый короткий путь к могиле. Катарина Щолич, седая плачущая женщина, пережила такое, что Прагу не пожелаешь. — Я потеряла четырех сыновей. Одного увел наш сосед в июне \W\ года, и никто не знает, что стало с моим мальчиком. Второй погиб во время боев за город Вуковар. Третьего избили до смерти. Четвертый сам бросился в реку, чтобы не попасть в руки сербов. У меня сиротами осталось пятнадцать внуков. 77

Семьи, которые кого-то потеряли, приходят в объединение и заполняют стандартный бланк. Родные пропали у трех тысяч семей. Постоянно происходит обмен пленными. Возвращающиеся домой уверяют, что сербы отпустили еще не всех хорватов, захваченных во время войны. Они ждут, когда сербские власти согласятся провести эксгумацию и опознание трупов, захороненных в братских могилах. По их словам, не опознаны еще тысячи убитых. — Мы видели, что Югославская народная армия вооружает сербов, но не думали, что они начнут всех убивать. Они заранее готовили резню, чтобы уничтожить всех хорватов. Если будете в Белграде, поговорите с господином Милошевичем, расскажите ему о наших страданиях. Немыслимо, что такая бесчеловечность творится на земле. Что я мог ответить этой женщине? Я уже был в Белграде, где меня первым делом повели в музей, чтобы показать, как хорваты осуществляют геноцид сербского народа. Я видел фото зверски убитых сербских детей, женщин и стариков. И в Сербии мне на каждом шагу говорили, что войну начали хорваты, которые решили довести до конца то, что не успели сделать во время Второй мировой войны, — уничтожить всех сербов. В Сербии есть такая же организация — «Женщины в черном», но общее горе не сближает несчастных сербок и хорваток. Ими манипулируют политики, превращая эти объединения в придаток пропагандистского аппарата. — Понимаете ли вы, что на сербской стороне есть такие же страдающие родители? — спросил я. — Мы их территорию не оккупировали. Они захватили наши земли и насиловали наших детей, так что нечего с их стороны искать жертвы, — ответил хмурый мужчина. И пока мы говорили с родителями погибших детей, убийства продолжались. И хорваты отнюдь не были только жертвами. Уже было известно, что в Боснии местные хорваты в зоне, которую они контролируют, отправляют в концлагеря всех сербов и мусульман начиная с десятилетних детей. Объяснение простое: — Сегодня они дети, завтра — солдаты, которые будут воевать против нас. Когда я приехал в город Пакрац, он был еще поделен. Северная сторона принадлежала хорватам, южная — сербам. Мэр хорватской части и депутат парламента Владимир Делач — молодой еще человек плотного телосложения в красном костюме. В прошлом инженер-электротехник, он возглавил местное отделение правящей партии. — Война за Пакрац продолжалась четыре с половиной месяца, сербская артиллерия выпустила по городу несколько тысяч снарядов. Сербов в городе было меньше половины, но все начальники были сербами. Почему они решили, что им будет плохо в независимой Хорватии? 78

По странному совпадению война началась практически одновременно с августовским путчем в Москве. — 17 августа 1991 года была суббота, очень жаркий день, — вспоминал мэр. — Я увидел танковую колонну Югославской народной армии, насчитал тридцать танков. Танкисты высматривали сербов, шали их с собой. На следующий день, в воскресенье, все сербы с семьями уехали из города. А в понедельник в пять часов утра начался обстрел. Снаряды разрываются каждые три минуты, дома рушатся, дети кричат... Сербские четники были уверены, что им не окажут сопротивления, и просчитались — они не смогли взять наш город. До войны в городе жили восемь с половиной тысяч человек. Осталась половина. Некоторые дома взорваны, сожжены, разрушены. Предприятия закрылись, люди без работы. Мы стараемся занять их ремонтом, расчисткой улиц, — объяснил мэр. — Раньше чем через десять лет города нам не восстановить. Есть проблемы не только материального характера. У людей, переживших войну, возник психический синдром, известный среди ветеранов Вьетнама и Афганистана. Увидит бывший солдат кого-то из эмигрантов, пересидевших войну в Германии и вернувшихся с большими деньгами, и хватается и автомат или гранату, грозя все вокруг разнести... Разговор мэр хорватской части Пакраца закончил так: — Если ООН не поможет нам вернуть нашу землю, мы сделаем >то сами силой оружия. Военные преступники должны быть накашны, беженцы — вернуться домой. В феврале 1992 года Совет Безопасности ООН принял решение отправить четырнадцать тысяч «голубых касок» для контроля за выподом югославских войск и демилитаризацией Сербской Краины. Хорватские политики жаловались, что ООН не справилась со своей задачей. Они ссылались на резолюцию Совета Безопасности ООН № 769 о восстановлении контроля Хорватии над всей своей территорией в международно признанных границах. ООН не добилась демилитаризации Краины. Ее войска утратили контроль за границей между Сербией и Краиной и между КраиноЙ и сербской частью Боснии. Краинская армия продолжала вооружаться с помощью Белграда. Оружие было в каждом доме, словно это не жилье человека, а долговременная укрепленная точка. Сербы исходили из того, что линия перемирия стала государгтвенной границей. Это не устраивало Хорватию. Божидар Петрач — заместитель председателя комитета по внешней политике парламента Хорватии, холодный, неулыбчивый, сосредоточенный человек. Он смотрит сквозь очки куда-то внутрь себя, словно ему открывается некая истина: — Краина должна быть хорватской. Любые способы хороши. Иначе это будет плохим примером для Европы. Войска ООН позволяют сербам утвердиться на оккупированной ими территории, приучая мировое сообщество к тому, что эта земля принадлежит им. 79

Чернобородый депутат хорватского парламента Драго Крпина был избран в парламент от города Книна, оставшегося под сербским управлением. В отличие от своего коллеги он говорил в высшей степени эмоционально, но только в тех случаях, когда переводил разговор на тему «захватнической политики сербов» и «извечной агрессивности сербов»: — С оккупированных территорий изгнали хорватов, которые были там в большинстве. Их изгоняла Югославская народная армия, местные сербы только помогали. Первым домом, который был разрушен в апреле 1990 года, был мой дом. Сербы заминировали его и взорвали. Жена и дети чудом остались живы. Так называемая Краина существует на белградские деньги. Это и есть реализация фашистской идеи Великой Сербии. Когда ему напомнили, что сербам тоже пришлось уехать из Хорватии, депутат возразил: — Хорватов изгоняли, это была этническая чистка, сербы уехали сами. Эксцессы случались, но государственной антисербской политики не было. Сербы решили уехать на время боев, уверенные, что армия поставит Хорватию на колени. Этого не произошло. Но сербы могут вернуться в любое время. Божидар Петрач предупредил: — Если ситуация не изменится, верх возьмут сторонники силового решения. Мы надеемся, что мировое сообщество решит этот вопрос. Драго Крпина: — Политики в Загребе могут ждать, а беженцы, живущие рядом с оккупированными территориями, не могут. Мы хотим в этом году получить ответ: возможно ли мирное решение проблемы. Если нет, то это будет война. Но не против сербов, а против оккупантов. Характерно, что оппозиция в Хорватии была настроена еще решительнее. Она требовала возвращения Сербской Краины под контроль Загреба, чтобы хорваты смогли вернуться в брошенные дома. Оппозиция настаивала на уходе «голубых касок», которые разъединили сербов и хорватов и держали наиболее взрывоопасные зоны под контролем. Оппозиция требовала военного решения. Будущий президент Хорватии Стипе Месич говорил мне: — Если сербы добьются успеха еще и в Боснии и Герцеговине и объединят все оккупированные территории в единую Великую Сербию, тогда весь мировой порядок будет поставлен под угрозу. Создание этнически чистых государств ведет к мировой войне. Но не менее опасно и создание в Боснии чисто исламского государства, где власть перейдет к фундаменталистам, которые превратят это европейское государство в центр международного терроризма. Несколько лет краинские сербы еще оставались полными хозяевами на своей земле, но закончилось это трагически. В Хорватии я почувствовал, что в среде высшего хорватского офицерства господствуют настроения в пользу военного решения. 80

— Мы камня на камне не оставим от сербов, — вот что откровенно говорили хорватские офицеры. — Если не будет найдено политическое решение, будем брать Краину. Хорватские радикалы хотели вернуть себе утерянные земли, но уже без сербов. Министром обороны Хорватии стал Гойко Щушак, выходец из среды радикальных герцеговинских хорватов. Именно хорваты из Герцеговины занимали самые ястребиные позиции. Они считали, что война еще не закончилась и что с военными действиями надо торопиться, поскольку время играет на руку сербам. Воинственные настроения подогревали беженцы из сербских районов, которые считали, что Туджман преступно медлит, давая возможность Сербской Крайне окрепнуть. Во всех официальных учреждениях в Загребе сохранились указатели: «Убежище». Заметно было, что хорваты больше не боятся сербской армии, потому что сами накопили тяжелое оружие. Численность хорватской армии составила семьдесят две тысячи солдат и офицеров (в стране, где населения всего четыре с половиной миллиона) плюс сорок тысяч военной полиции и двенадцать тысяч бойцов территориальной обороны. На вооружении хорватской армии состояло сто семьдесят танков, шестьдесят бронетранспортеров, тринадцать истребителей Миг-21 и четырнадцать боевых вертолетов. В Хорватии не только офицеры, но и солдаты получают неплохие деньги — часть по закону платит предприятие, на котором работал призванный в армию, остальное доплачивает министерство обороны. Потом мы перебрались на территории Сербской Краины, государства, которого больше нет. Враждующие стороны разделяли войска ООН. Большую часть сектора «Запад» охранял аргентинский батальон, меньшую — иорданский и непальский батальоны. В каждом девятьсот человек. — Треть территории сектора находится в Сербской Крайне. Через сектор проходят важные для хорватов магистрали, которые перекрыты сербами, — рассказывал аргентинский офицер в синем шейном платке и в очках на шнурке. Хотя руководители миссии ООН заранее договорились о приезде российских журналистов в город Окучаны и получили согласие властей Сербской Краины, у контрольно-пропускного пункта нас остановили. Сербский милиционер с пшеничными усами и багроным лицом сказал, что введены новые правила, и потребовал письменного разрешения. Сотрудники миссии ООН пришли в бешенство и стали связываться со своим начальством по рации. Через какое-то время нам разрешили проехать. Таким образом краинские власти демонстрировали свою силу. В Книне к власти пришли радикально настроенные сербы, наслаждавшиеся своей властью и громкими титулами президентов, премьеров и министров. Они не хотели никаких компромиссов с хорватами и торопились достичь полного экономического объединения с Сер81

бией: отменили таможню, ввели единую денежную систему, единую систему телефонной и почтовой связи. В любую минуту можно было объявить об официальном объединении Краины с Сербией. Но на это в Белграде боялись идти, понимая, какой будет реакция мирового сообщества. Новая власть разместилась в небольшом доме. Вот какую патриархальную картину я увидел. На первом этаже возле лестницы — поленница дров, во дворе бегают куры, за столиком сидят молодые парни и пьют пиво. Драган Доброевич, заместитель председателя областного веча Западной Славонии, занимал кабинет с печкой, сейфом и пустыми книжными полками. На стене красовался герб непризнанной Сербской Краины — двуглавый орел под короной. Письменный стол был покрыт забытым уже зеленым сукном. — Мне жаль, что вам пришлось ждать на границе, — сказал Драган Доброевич, — но я не могу в чем-либо обвинить наши правоохранительные органы, которые просто выполняли законы нашей страны. Может быть, это кому-то не нравится, но Сербская Краина — независимое государство. Когда все это поймут, война закончится. Из-за чего началась война? — Сербы были в единой Югославии государствообразующим народом, Хорватия и Босния объявили себя независимыми и лишили сербов их прав. В Хорватии упоминание о сербах было вычеркнуто из конституции, их стали выгонять с работы — и сербы поняли, что их ждет: повторение геноцида, устроенного усташами в годы Второй мировой войны. Нас либо уничтожили бы, либо обратили в католичество. Сначала сербы добивались автономии, но быстро поняли, что не остается ничего иного, кроме как браться за оружие. Здесь я услышал иную версию событий, которые привели к разделу города Пакраца на два: — В Пакраце сербов было восемьдесят процентов. Когда в городе появились новые флаги с шаховницей, сербы сорвали их со здания милиции и городского совета. На них набросилась хорватская полиция, так война и началась. Здесь, в Западной Славонии, сербов до войны было абсолютное большинство. Сейчас у нас осталась только треть территории, которая по праву принадлежит сербам. Две трети в руках хорватов. Именно здесь они устроили первую этническую чистку и выгнали всех сербов. Хорватия готова предоставить сербам широкую автономию. Россия обязуется гарантировать выполнение этих обещаний. Почему это не устраивает сербов? Заплатив кровавую цену за обретение свободы, сербы не удовлетворятся тем, чего добивались до войны. Проведите референдум в Хорватии — хотят они жить вместе с сербами? Будет ответ: не хотят. И мы не хотим жить вместе с ними. Не надо нас принуждать 82

к сожительству. Если нас оставить в составе Хорватии, война рано или поздно вспыхнет вновь. Разрушенные города — это проявление исковой ненависти хорватов к сербскому народу. Я родом из села, которое хорваты смели с лица земли. Мы вынуждены защищаться. И в Боснии война закончится тогда, когда мусульмане поймут, что сербам необходимо дать право жить отдельно. Драган Доброевич производил впечатление человека, недавно •снявшегося политикой. Так и оказалось. — Я был простым солдатом, — с гордостью объяснил он. — В прошлом году в Западной Славонии сменили руководство. Они заблуждались, полагая, что можно сосуществовать с хорватами. Этих людей убрали, и теперь я занимаюсь политикой. Лидером Западной Славонии был Велько Джакула, бывший член 11,К Союза коммунистов Югославии. Он подписал соглашение с хорпатами о свободном пропуске хорватских автомобилей, энерго- и водоснабжении. Как опытный аппаратчик, он поставил соглашение на обсуждение депутатами местного самоуправления, которые одобрили документ. Но по команде из Белграда соглашение отменили, а Самого Велько Джакулу и его помощника сняли с должности. Я слышал об этой истории в Загребе, Хорватские парламентарии и представители правительства путем долгих переговоров пытались добиться практического сотрудничества с Краиной в хозяйственной и гуманитарной сферах. Отдельные договоренности казались возможными. Председатель хорватской комиссии по нормализации отношений с сербами в районах, контролируемых войсками ООН, Славко Дегориция подписал это самое Даруварское соглашение о сотрудничестве шести сербских общин Краины с хорватами: сербы обещали открыть дорогу для проезда хорватских машин в районе города Окучаны. Это было сочтено предательством сербских интересов. Велько Джакулу не только сняли с должности, но и отправили в Белград, где посадили в тюрьму. А председатель хорватской комиссии Славко Дегориция огорченно сказал: — За своим мнением краинским сербам приходится ездить в Нелград. Даже если мы о чем-то договоримся, Слободан Милоше1ИЧ заблокирует любую договоренность. В 1992 году, когда было уже поздно, в Хорватии приняли закон о правах национальных меньшинств и этнических общин. Венгры, словаки, румыны чувствуют себя нормально. Оставшимся сербам приходится нелегко, несмотря на внешние атрибуты их равенства с хорватами: сербских депутатов провели в парламент особым порядком, потому что их организациям не удалось бы преодолеть установленный законом пятипроцентный барьер. Есть три соперничающие между собой организации: Сербская народная партия (ее лидера сделали заместителем председателя парламента), Сербский демократический форум, Сообщество сербов Хорватии. Они выражают умеренное недовольство сербов, но дек83

ларируют готовность жить в Хорватии. Трудно понять, в какой степени это вынужденное заявление, а в какой искреннее. Они считают, что предложения президента Франьо Туджмана о предоставлении хорватским сербам широкой автономии правильны, но опоздали. Этих сербов ненавидят в Крайне, считая предателями. Вот впечатления того времени. Жизнь сербов в Хорватии терпима, но дискриминация существует. Есть устрашающие примеры, и националистическая риторика властей безнадежна. Был даже момент, когда бывших офицеров Югославской народной армии стали выселять из квартир. Законы Хорватии не предполагают терпимого отношения к сербам. Продолжает действовать закон, принятый во время войны, который позволяет отправить в тюрьму за любого рода помощь сербам, сражавшимся против хорватов. И сербы в Крайне понимали, что в случае возвращения в состав Хорватии их, возможно, обвинят в военных преступлениях. До войны в Хорватии было полмиллиона сербов. Сто пятьдесят тысяч уехали в Сербию и другие страны. Около трехсот тысяч разместились в Крайне. Остальные остались в Хорватии. Одни не сумели обменять жилье, бросить родителей или родных, а кто-то решил, что сможет жить и при новой власти. Свобода эмиграции существует, но сейчас уезжает все меньше. Те, кто остался, уехать не могут или не желают. Боевые действия в мае 1995 года в Крайне начались после того, как сербы закрыли автостраду Загреб—Белград, которая в социалистические времена была известна под названием «Братство и единство». Президент Сербской Краины Милан Мартич (он сменил Милана Бабича, признанного недостаточно жестким) заявил, что это сделано в знак протеста против того, что хорватские власти препятствуют продвижению по автостраде краинских машин. Милан Мартич обещал принять «адекватные» меры, если хорватские власти не одумаются. Эта история была использована Загребом в качестве повода для военной операции, которая официально называлась «акцией по нормализации автомобильного движения и прекращению террористических действий». В мае 1995 года хорватские войска вернули себе Западную Славонию. Среди других отвоеванных территорий хорваты взяли город Ясеновац, от которого, на мой взгляд, им следовало бы держаться подальше. В годы Второй мировой войны власти Хорватии устроили там концлагерь для сербов, евреев и цыган. Память о Ясеноваце мешает сербам поверить в то, что они могли бы спокойно жить под управлением хорватов. В ответ сербы обстреляли ракетами Загреб, погибли трое, сто пять человек были ранены. В июле хорватские войска взяли Книн, столицу Сербской Краины. В августе непризнанная республика хорватских сербов перестала существовать. 84

Наступление хорватской армии на сербские позиции вызвало шок: не начинается ли новая большая война на территории Югославии, война, к которой Россия не сможет остаться равнодушной? Военные операции хорватов почему-то оказались неожиданностью для мирового сообщества. А ведь хорватские политики давно предупреждали: либо ООН и великие державы заставят сербов вернуть захваченные земли, либо хорваты добьются своего силой. ООН ничего не смогла сделать, потому что сербы не хотели жить под иластью хорватов, а хорваты не смогли смириться с потерей двадцати трех процентов своей территории, на которых разместилась Сербская Краина. Военная операция России в Чечне, карательная акция турецких Войск против курдов показали хорватам, что недовольства мирового сообщества бояться не надо. Сила явно берет верх над дипломатией. Хорваты создали хорошо вооруженную армию и считали, что смогут отвоевать если не всю, то хотя бы часть территории. Туджман ввел в бой за Краину стотысячную армию, самую большую действующую армию после Второй мировой войны в Европе. Министр обороны Хорватии Гойко Шушак сказал, что хорватская армия многим обязана американским друзьям. Начальник Генерального штаба хорватской армии генерал Звонимир Червенко пояснил, что его армию обучали американские инструкторы. Это Нывшие военнослужащие, вышедшие в отставку. Для них это бизнес, но они оказывают услуги иностранным армиям только с разрешения государственного департамента. Среди инструкторов был и прежний командир спецподразделения «Дельта», и генерал-артиллерист, который в 1989 году руководил вторжением в Панаму; аналогичная стратегия с массированным применением артиллерии Пыла использована хорватами при захвате Сербской Краины. Президент Франьо Туджман обещал своим избирателям, что пернет утраченные земли, и с учетом грядущих выборов решил это сделать. Хорваты были счастливы. Туджман вел две войны и обе проиграл. Но теперь шаховница — флаг Хорватии, ненавидимый сербами, — взвилась над древним замком в Книне. Такой победы Хорватия еще не знала. Туджман с гордостью надел белую с золотом военную форму, в которой он красовался на параде. Президент стал походить на своего врага Тито. Престарелый Тито любил ходить в военной форме. Особенно ему нравилась летняя парадная форма адмирала. Теперь и столь же роскошной форме щеголял Туджман. Для Туджмана Книн — это город, в котором когда-то сидели средневековые хорватские короли. Президент Туджман говорил об «освобождении». Скорее это захват. В 1991 году, до начала войны, и городе Глина сербов было шестьдесят процентов, в Книне почти девяносто процентов. Сербы жили здесь с XVI века. Теперь они потеряли свою родину. 85

Для хорватского президента война оказалась неплохим делом. Президент купил себе виллу на холме возле Загреба за двести тысяч немецких марок. Фактически Хорватией правила семья Туджман. Его сын Мирослав координировал деятельность секретных служб. Второй сын Штепан — глава фирмы, которая монополизировала покупки оружия для хорватской армии. Дочь президента Неванка заслужила прозвище «мадам Мерседес». Она владела крупным супермаркетом и всеми магазинами беспошлинной торговли в стране. Операцией «Шторм» по уничтожению Сербской Краины руководил хорватский генерал Акте Готовина. Его солдаты убивали сербов и сжигали их дома, чтобы заставить их уехать. У генерала богатый военный опыт. Прежде он был наемником. В 1973 году он покинул родину и вступил во Французский легион под именем Иван Грабовац. Служил во 2-м парашютном полку, участвовал в военных операциях в Джибути, Заире и Береге Слоновой Кости. Прослужив пять лет, в 1979 году получил французское гражданство. Некоторое время он работал в частных охранных фирмах, но на гражданке себя не нашел. В конце восьмидесятых Готовина уехал в Южную Америку, где воевал в Аргентине и Гватемале. В 1990 году он вернулся на родину. На следующий год Хорватия стала независимой, он вступил в национальную гвардию. В 1992-м была создана армия. Анте Готовина сразу стал бригадным генералом, в 1994-м генерал-майором. После окончания боевых действий он возглавил военную инспекцию, но был уволен после обвинений в подготовке военного переворота и продаже оружия террористам из Ирландской республиканской армии и баскской организации ЭТА. Летом 2001 года Международный трибунал в Гааге потребовал его ареста за участие в операции «Шторм». Но генерал Анте Готовина исчез. Его выдача стала условием вступления Хорватии в Европейский союз. Считалось, что его укрывают хорваты, как боснийские сербы скрывают Караджича и Младича. Но 8 декабря 2005 года испанская полиция арестовала бывшего генерала Готовину, который жил по подложному паспорту на Тенерифе (Канарские острова)... Когда хорватские войска уничтожили Сербскую Краину и полмиллиона сербов вынуждены были бежать, Милошевич и пальцем не пошевелил, чтобы их спасти. Президент Сербии держался твердо. Он знал, что Сербия, несмотря на уверения в горячей любви к соотечественникам в Хорватии и Боснии, воевать не хочет и не будет. Радикалы поносили Милошевича и утверждали, что на его совести поражение сербов в Крайне. В определенном смысле это так. Милошевича обвинили в том, что он предал хорватских сербов, поскольку они с Туджманом достигли секретного соглашения. Белград тогда еще отказывался от предложения Хорватии признать друг друга, установить дипломатические отношения и обменяться посольствами. Но в Загребе появилось небольшое сербское 86

представительство, а в Белграде — хорватское. Это создало канал связи между двумя правительствами. В Загребе работали корреспонденты сербских газет, в Белграде — хорватских. Материалы они передавали телефаксом через третьи страны — Италию и Австрию, телефонная связь между двумя республиками отсутствовала. КРОВАВАЯ ВОЙНА В БОСНИИ Каково жить в стране, которую пытаются уничтожить? Каково чувствовать себя гражданином страны, которая, возможно, будет существовать очень недолго? Республику Босния и Герцеговина ее соседи считают искусственным образованием, не имеющим права на существование. СерОы здорово обижены на своего бывшего вождя Иосипа Броз Тито, который после войны мог просто включить эту республику в состав Сербии, но не сделал этого. Хорваты же полагают, что эта территория должна быть частью Хорватии. Во время Второй мировой войны Гитлер и присоединил Ьоснию и Герцеговину к усташскому государству Анте Павелича... Босния и Герцеговина была одной из шести республик, составлявших единую Югославию. Ее населяют сербы, хорваты и боспяки — славяне, исповедующие ислам. Иосип Броз Тито признал боснийских мусульман самостоятельной нацией, хотя сербы уверены, что босняки — это те же сербы, которым во время владычества Оттоманской империи пришлось принять ислам. Хорваты точно так же убеждены, что босняки — это на самом деле хорвагы- мусульмане. А сами боснийские мусульмане гордо говорят: не называйте нас мусульманами, мы боснийцы, босняки. Из всех народов, населяющих республику, только мусульмане и хотят сохранить единое государство Боснию и Герцеговину. «Босняки — люди, не потерявшие славянскую кровь, но приобретшие мусульманство», — так писал о них когда-то российский посол при Оттоманской империи. И это так: все участвующие в НОЙ войне — славяне, только религии у них разные. Сербы — праиославные, хорваты — католики, босняки исповедуют ислам. Международные посредники вновь и вновь усаживали сербов, хорватов и босняков за стол переговоров. И поскольку никто не чогел ссориться с международными посредниками, то участники переговоров время от времени подписывали то или иное соглашение. Но договориться окончательно они никак не могли. В середине девяностых на территории республики фактически существовали два правительства. Одно — законное правительство международно признанной Республики Босния и Герцеговина. Прешдентом республики был Алия Изетбегович. Премьер-министром — К»рис Силайджич. 87

Второе правительство — это правительство никем не признанной Сербской республики. Президентом стал Радован Караджич. Правительство Боснии и Герцеговины было сформировано мусульманской общиной республики. Сербы отказались участвовать в этих выборах и провели свои. Они не хотели жить вместе с босняками. Они намеревались воссоединиться с Сербией. Если российские военные не могут поймать Шамиля Басаева, то американские и европейские спецслужбы вот уже несколько лет не в состоянии задержать и отдать под суд людей, которые устроили на европейском континенте самую кровавую войну после Второй мировой. Это бывший президент непризнанной республики боснийских сербов Радован Караджич и бывший командующий армией боснийских сербов генерал Ратко Младич. Говорят, что всем известно, где они оба скрываются. Но ни американцы, ни европейцы не решаются провести операцию, которая может оказаться кровавой и породить серию ответных террористических акций. Караджич и генерал Младич все еще остаются для многих сербов героями. Перед Международным трибуналом, расследующим преступления, совершенные на территории бывшей Югославии, предстали многие из тех, кто устроил бойню на территории Республики Босния и Герцеговина. Под суд отдали даже Милошевича, у которого не осталось поклонников. Почему так популярны Караджич и Младич? Это долгая история. В момент распада единой Югославии босняки тоже захотели обрести самостоятельность. Республику Босния и Герцеговина возглавил юрист по образованию Алия Изетбегович, одно из главных действующих лиц югославской трагедии. Президент Изетбегович был старше и Туджмана, и Милошевича. Изетбегович в юности увлекся исламом и вступил в организацию «Молодые мусульмане». Она стремилась к созданию всемирного исламского государства. Во время Второй мировой войны на территории оккупированной Боснии нацисты вербовали мусульманскую молодежь в добровольческие формирования войск СС. Занимался этим перебежавший к нацистам иерусалимский муфтий Хадж Амин аль-Хусейни, дядя лидера палестинцев Ясира Арафата. Великий муфтий приехал из Берлина в Сараево и лично благословил мусульманские батальоны, сформированные для отправки на Восточный фронт, воевать с Красной армией. В дивизию СС «Ханджар» (в переводе на русский — «меч») завербовалось двадцать тысяч боснийских мусульман. Алия Изетбегович агитировал других вступить в войска СС, но сам поступил в сельскохозяйственное училище. Это его спасло. После прихода к власти югославских коммунистов боснийских исламистов, активно сотрудничавших с нацистами, расстреляли. Изетбеговича приговорили к трем годам тюрьмы. Вышел он из тюрьмы в 1949 году.

Во второй раз его судили в 1983 году за «национализм и пропаганду ислама». Поводом, видимо, стало нелегальное распространение написанной им так называемой «Исламской декларации». Те годы стали временем возрождения ислама среди босняков. Но и социалистической Югославии распространение такого документа было тяжким преступлением. Приговор был очень суровым — четырнадцать лет тюремного заключения. Он просидел меньше шести лет, вышел на свободу, когда в Югославии начались перемены и политзаключенных стали выпускать. Щестидесятистраничная декларация, которая стоила Изетбеговичу свободы, была опубликована в Югославии только в 1988 году. За >то сочинение его стали называть «мусульманским национал истом». Но он скорее исламский фундаменталист, мечтавший о возвращении к «чистому», «неиспорченному исламу», что можно прочитать в его книгах «Ислам между Востоком и Западом» (1976) и «Проблемы исламского возрождения» (1981). В Союзе коммунистов он никогда не состоял — в отличие от других лидеров государств, возникших на территории бывшей Югославии. Для понимания личности Изетбеговича стоит иметь в виду, что it своих сочинениях он призывал к «распространению ислама на все стороны частной жизни людей, на семейную жизнь, на общественную путем возрождения исламской религиозной мысли и создания единого исламского сообщества от Марокко до Индонезии». И при размышлениях о будущем Боснии не надо забывать, что, по мнению Изетбеговича, «ислам вправе самостоятельно управлять своим миром и потому недвусмысленно исключает право и возможность укоренения чуждой идеологии на своей территории». Естественно, размышления религиозного писателя не обязательно будут догмой для действующего политика. Президент Изетбего»ич и его премьер-министр Силайджич постоянно повторяли, что хотят создать в Боснии светское, многонациональное государство. Тем не менее соседи Боснии — и не только сербы и хорваты! — опасались, что там, на юге Европы, действительно возникнет исламское государство. В 1988 году Изетбеговича амнистировали. В 1989 году он предложил создать исламскую партию, которая стала называться Партией теократических действий. В 1990 году его партия получила большинство мест на выборах в скупщину Боснии и Герцеговины. В янinipe 1991 года Алия Изетбегович стал председателем президиума Республики Босния и Герцеговина. Изетбегович решил создать независимое государство, в которое, кроме него, никто не верил. Его власть над республикой была m-сьма призрачной. Независимую Боснию и Герцеговину признаи и только в апреле 1992 года. А в мае президента Изетбеговича, главу независимого государства, задержали сербы, офицеры Югог папской народной армии, в аэропорту Сараево, отвезли в армейскую казарму и предъявили ему свои требования. Этого униже89

ния Изетбегович не забыл. Было время, когда Изетбегович правил не страной, а всего лишь осажденным, отрезанным от страны городом. Его резиденция в Сараеве была главной целью сербской артиллерии. Чтобы покинуть город, ему нужно было разрешение и помощь ООН. Ощущая слабость своей власти, Изетбегович, когда распадалась единая Югославия, в принципе был готов пойти на конфедерацию с Сербией и Черногорией. Но президент Слободан Милошевич занял, видимо, неразумно жесткую позицию: или входите в новую Югославию, или отдавайте сербские земли. Тогда и началась война в Боснии. Лидеры Боснии справедливо опасались, что мир уже фактически согласился с идеей полураспада страны на две части, одна из них — Сербская республика — изначально получила бы право на особые отношения с Сербией. Мусульмане-босняки пытались сохранить единое государство, понимая, что шансов на это немного. Руководители боснийского правительства более всего желали получить международные гарантии сохранения территориальной целостности республики, чтобы мировое сообщество подтвердило: Босния — единое государство. Тем более что опасность для Боснии исходила не только от сербов, но и от хорватов. Хорваты — меньшинство в республике, и они долго не могли решить, чью сторону им выгоднее принять. Союз с мусульманами казался естественным. Но хорваты, населяющие Западную Герцеговину, известные своим упрямством и честолюбием, объявили о создании непризнанной хорватской республики Херцег-Босны и попытались заодно подчинить себе и мусульманские анклавы. Ассамблея боснийских хорватов приняла резолюцию, в соответствии с которой земли, отвоеванные хорватами, должны стать частью не единого государства Босния и Герцеговина, а хорватской республики Херцег-Босны. Они получали деньги и оружие от Туджмана и готовились присоединиться к Хорватии. Лидером хорватской общины был Мате Бобан, поэтому его республику называли «бобанистаном». А министр обороны Хорватии Гойко Щушак, тоже выходец из среды радикальных герцеговинских хорватов, убеждал своего президента Франьо Туджмана договариваться о разделе Боснии напрямую с президентом Сербии Слободаном Милошевичем. Но президенты не договорились. Боевые действия вело так называемое Хорватское вече обороны. Начальником Генерального штаба был молодой хорватский генерал Тихомир Блажкич. Он принадлежал к числу бесконечно жестких и воинственных герцеговинских хорватов, которые контролировали не только свою маленькую мифическую республику, но и министерство обороны большой Хорватии. Именно герцеговинские хорваты изначально отказались от поиска мирного решения всех проблем с соседями. 90

Хорватия — единственный союзник Боснии. Но босняки чувствовали себя с таким другом неуютно. Хорватия даже не старалась скрыть свои территориальные притязания. Когда хорватские войска выбивали сербов из какого-то боснийского города, то мусульман они в город не пускали. Но бои с мусульманами закончились для малочисленных хорватов плачевно. Хорваты потерпели поражение и потеряли наиболее развитые территории на севере и в центральной части республики, где жили две трети всего хорватского населения Боснии и Герцеговины. Неудачливого молодого генерала Тихомира Блажкича принесли в жертву. Он одним из первых оказался на скамье подсудимых в Гааге. Президент Хорватии Франьо Туджман и президент Сербии Слободан Милошевич не просто надеялись увеличить свои республики за счет территории Боснии и Герцеговины. Они еще и не хотели, чтобы рядом с ними появилось исламское государство. И хорватские, и сербские политики исходили из того, что Босния — это троянский конь мусульманского мира, что, используя Боснию как плацдарм, исламисты намерены завоевать Европу. Оба президента говорили об исламской угрозе в одних и тех же выражениях. Президент Боснии и Герцеговины Алия Изетбегович как-то прижался, что выбор между Милошевичем и Туджманом можно сравнить с выбором между лейкемией и опухолью мозга. Тем не менее Туджман и Изетбегович делали вид, что они союзники в борьбе яротив сербов. Босняки, боснийские мусульмане, торопились захватить как можно больше территории. Они надеялись этим показать, что существуют как нация и что они имеют право на свое государство. Если единая Босния сохранилась, то лишь благодаря энергии ее президента Алии Изетбеговича. Он не желал, чтобы управляемая им страна уменьшилась вдвое, и категорически возражал против раздела республики по этническому принципу. А на основную часть Боснии претендовали сербы, во главе которых стал Радован Караджич. Этого жестокого и амбициозного человека одни считают преступником, другие героем. Караджич хотел, чтобы окружающие считали его выдающимся врачом, великим поэтом, потрясающим любовником и мудрым государственным деятелем. Поэт и психиатр, лауреат Шолоховской премии (ее присудил Союз писателей России за «вклад в литературу и дружбу славянских народов») Радован Караджич родился в маленькой Черногории. Юный Радован носил длинные волосы и сочинял стихи. Он поступил в медицинский институт в Сараеве и женился на девушке из богатой семьи. Приятели решили, что он женился из-за квартиры и денег. В шестидесятых годах Караджич проводил время в Оогемной среде, где до ночи спорили о литературе и искусстве. В молодые годы Радован Караджич гордился тем, что он родом и 1 Республики Черногория, считал, что черногорцы — это сербы наивысшей пробы. Говорят, что пациенты ценили его как хороше91

го врача-психиатра. Друзья уверяют, что Караджич всегда был очень вежливым, спокойным, склонным к компромиссам и согласию. В начале восьмидесятых Караджич стал врачом популярной футбольной команды в Сараеве и должен был поднимать боевой дух спортсменов. Караджич жаловался, что у него ничего не получается, потому что Сараево чужой для него город. Одному игроку он стал внушать, что как серб тот обязан играть за белградскую команду. В те времена эти разговоры казались странными. Караджич и сам отправился в Белград, чтобы поработать с командой «Звезда», но тоже не добился успеха. Он вернулся в Сараево и стал работать в больнице. Вместе с Момчило Краишником, будущим главой парламента Сербской республики, они основали строительную фирму в Пале. Фирма лопнула. Караджич провел одиннадцать месяцев в тюрьме по обвинению в подделке документов. Караджич считал, что его посадили только по одной причине — он серб. Выйдя из тюрьмы, Караджич увлекся карточной игрой и ночи напролет просиживал в казино. Когда Югославия начала рассыпаться, азартный Караджич двинулся в политику. Он стал лидером Сербской демократической партии и возглавил сербов, которые не хотели жить в независимой Боснии. — Объединение с Сербией — это наше право, подобно тому как птица имеет право летать, а цветок — благоухать, — в присущей ему цветистой форме заявлял Караджич. На территории непризнанной Сербской республики жили примерно полтора миллиона человек. В республике был парламент из восьмидесяти депутатов — это сербы, избранные в 1990 году депутатами парламента единой еще Боснии и Герцеговины. Они, в свою очередь, избрали Радована Караджича президентом. В Сербской республике имел хождение югославский динар. На практике это означало, что Белград финансировал непризнанную республику. Была своя ежедневная газета «Сербский голос», радио и телевидение, свои полиция, суд и прокуратура. Ввели внутренний паспорт гражданина Сербской республики. Для поездок за границу боснийские сербы пользовались паспортами Югославии. Представитель непризнанной республики Тодор Дутина разместился в югославском посольстве в Москве. Тогда это было полупустое здание, где из-за санкций осталось всего несколько дипломатов. В посольстве на все лады кляли российскую дипломатию, Ватикан, американцев и со значением говорили о славянском единстве. Считается, что в первые годы Караджич был абсолютной марионеткой в руках Слободана Милошевича, во всем слушался сербского президента. Это неверно. Популярный Караджич всегда воспринимался как опасный политический соперник, которого надо держать подальше от Белграда. Потом между ними вообще произошел разрыв. Милошевич вступил в переговоры с Западом, чтобы снять эмбарго на торгово-экономические отношения с Сер92

(шей. А Караджич продолжал воевать и стал в глазах сербов настоящим героем. Выступая в парламенте своей непризнанной Сербской республики, Радован Караджич говорил: — Шестьсот лет длятся страдания разделенного сербского народа — слышатся стенания частей, отделенных от целого, и тоскует целое по своим отделенным частям, как тоскуют сироты по матери и как тоскует мать по утерянным детям. Шестьсот лет сербы живут иоспоминаниями о былой славе и утерянном величии. Бездушный, исевдохристианский Запад хотел, чтобы мы исчезли, отказались от самих себя. Мы оказались и под мощным напором агрессивного исламского Востока, непримиримого к православию. В свое время Чаггад передал Боснию и Герцеговину — исконно сербские земли — Листро-Венгрии. Сегодня Запад поступил с сербами точно так же. 11»> теперь это уже не те сербы, которых можно поработить. Это мопые сербы, пережившие геноцид и утрату единства. Это сербы, которые больше не хотят быть аморфной боснийской массой. Это народ, который свои национальные и государственные интересы материализовал в территориальных устремлениях — сначала автономия, потом свое государство. Сербия — это мировое чудо. Сер|>и)1 — это образец для всех стран и наций. Сербия — это творение Господа. Это скала, о которую разбиваются империи и мировые порядки. Сербия это нечто великое. Ее величие измеряется ненанистыо ее врагов... Это выступление помогает понять менталитет сербских лидеров и душевное состояние, близкое к истерии, в котором находились многие сербы с того момента, как распалась единая Югославия. При таком мироощущении и при наличии достаточного количества оружия Караджич был готов заставить сербов сражаться до последнего солдата. А война на территории бывшей Югославии, особенно в Боснии, и без того приобрела особо жестокий и бесчеловечный характер. Массовые убийства, уничтожение мирного населения и обстрелы юродов стали методом ведения боевых действий. И даже изнасилоМния женщин превратились в инструмент войны. По некоторым данным, в Боснии были изнасилованы около двадцати тысяч женщин. Некоторые полевые командиры полагали, что лучше изнасилоii.i и,, чем убить, поскольку изнасилование наносит ущерб чести всей нации. Лидер боснийских сербов Радован Караджич пренебрежиiciii.no заметил: - Это трагедия, но так поступают все солдаты, это происходит и.i всех войнах. На Балканах мужчина не способен простить женщину, которая ипдиерглась насилию. Одновременно он не может простить и себе, •по не сумел ее защитить. Это незаживающая рана. Боснийские сербы получали помощь из Белграда. Милошевич продолжал руководствоваться все тем же принципом: где живут серftu, там сербская земля. Как все это происходило, со всей циничной 93

откровенностью поведал один из самых близких к нему людей — Борислав Йович, который был заместителем Милошевича по партии. Борислав Йович рассказал, что в апреле 1991 года они с Милошевичем разработали провокационную тактику в отношении Хорватии: — Мы разместим войска в сербских районах Хорватии, хорваты с этим не согласятся, начнутся столкновения, и мы заберем все эти территории. В Боснии, по словам Борислава Йовича, была принята другая тактика: — Мы знали, что, когда признают самостоятельность Боснии, мы будем выглядеть как агрессоры, потому что там находилась наша армия и нам бы пришлось ее выводить... Тогда мы с Милошевичем перевели всех сербов из Югославской народной армии в армию Сербской республики и обещали оплачивать все их расходы. Этот маневр не остался незамеченным. 15 мая 1992 года Совет Безопасности ООН потребовал: «Подразделения Югославской народной армии и части хорватской армии, которые находятся в настоящее время в Боснии и Герцеговине, должны быть либо выведены, либо переданы правительству Боснии и Герцеговины». Резолюция Совета Безопасности не была исполнена, и через две недели, 30 мая, были введены санкции против Союзной Республики Югославия (то есть против Сербии). Командующим армией боснийских сербов был назначен генерал Ратко Младич. В 1991 году он получил под командование 9-й корпус, который помог хорватским сербам создать собственную республику. Младич сделал верный политический выбор и всего за два года из полковников был произведен в генерал-полковники. 10 мая 1992 года его назначили начальником штаба второго военного округа, штаб которого находился в Сараеве. А буквально через день Младич возглавил армию боснийских сербов. Если Хорватию, где убили его отца, он считал врагом, то права Боснии на существование просто не признавал. Тем более что на стороне босняков воевали хорваты. — Сделали нацию из мусульман, которые до принятия ислама были или сербами, или хорватами! — возмущался Младич. — А у них не было ни своего языка, ни истории, ни страны. Ничего своего не было. Они были той частью своего народа, которая приняла ислам для того, чтобы потом зверски истреблять свой народ... Сербы, обладавшие абсолютным превосходством в тяжелом вооружении, окружали город за городом, методично разрушали их артиллерией, затем за дело брались местные пол у бандиты-полу патриоты, которые начинали с грабежей. По приказу генерала Младича устраивались показательные казни босняков — после этого мусульманское население бежало, бросив дома. Тех, кто рискнул остаться, выгоняли. Радован Караджич говорил так: сербы должны остаться 94

ОДНИ, чтобы избавиться от кошмаров прошлого, когда их уничтожали. Это привело к самому большому после Второй мировой войны переселению народов. На сербской территории мусульман и хорваГоа не осталось. А Сараево покинули сербы, которые не захотели жить вместе с мусульманами и хорватами. Видя, что в Боснии происходят массовые убийства и этнические чистки, Европа была вынуждена вмешаться. Начали с экономических санкций против Сербии. Это привело к тому, что исчезли бен1ин, моющие средства, сахар, растительное масло. Почему мировое общественное мнение было настроено именно против сербов? Потому что достаточно долго это была война сербов против остальной Боснии. Больше всего преступлений совершили местные сербы и солдаты бывшей югославской армии, просто потому что в начале войны они наступали и очищали территорию ОТ «чуждого элемента». «Если тебе не хватает врага, твоя мать родит его». Эту сербскую поговорку раньше можно было услышать в горной деревушке Пале, которую Радован Караджич превратил в столицу непризнанной Сербской республики в Боснии. У поговорки есть два смысла: врагом может оказаться не только твой брат. Ты сам можешь быть врагом самому себе. Это помогает понять, что происходило в бывшей Югославии, где воевали все, где каждый враг самому себе. Пале находится в шестнадцати километрах от Сараева, раньше жители столицы Боснии приезжали сюда на выходные. Пале — это единственное место в Боснии, где нашей телевизионной группе запретили снимать. На протяжении первых двух лет войны военное счастье было ИВ стороне боснийских сербов. Располагая мощной армией, абсолютным превосходством в танках и артиллерии, они захватили почти семьдесят процентов территории Республики Босния и Герцеговина и создали собственную, никем не признанную Сербскую республику. Сербские войска не пропускали в Сараево, лишенное тепла и свеi;i, конвои с гуманитарной помощью, обрекая городское население па полуголодное существование. Сербские войска методично расстреливали Сараево из тяжелых орудий и минометов, установленных на холмах, окружающих город. Караджич хладнокровно объяснял иностранным корреспондентам: — Мусульманские снайперы стреляют по сербам. Сербы вынуждены отвечать. Поскольку наши артиллеристы плохо подготовМны, они часто промахиваются и попадают по другому кварталу. Они нуждаются в практике. Иногда Караджич разрешал своим гостям развлечься стрельбой И1 артиллерийских орудий по Сараеву, что гости проделывали с превеликим удовольствием. Обстрелы боснийской столицы унесли несколько тысяч жизней — причем гибли исключительно мир95

ные жители, которые пытались добраться до булочной или до колодца. Я побывал тогда в этом разрушенном городе. Все видел собственными глазами. Передвигаться приходилось в бронежилетах и касках. Военных объектов в городе не было. Сербские артиллеристы крушили жилые дома. Промахнуться в этом густонаселенном городе было невозможно. Даже если артиллеристы стреляли не глядя, они все равно кого-то убивали. Неизвестно, сколько еще продолжалось бы это медленное удушение города, если бы не бойня на сараевском рынке 5 февраля 1994 года. Выстрел из 120-миллиметрового миномета убил шестьдесят восемь человек. Лучшие специалисты, отправленные ООН, не в состоянии были определить, с какой стороны был произведен выстрел. Наблюдатели возложили ответственность на сербов, потому что именно они постоянно обстреливают город. Этот выстрел привел НАТО к решению заставить воюющие стороны отвести от города все тяжелое вооружение на двадцать километров под угрозой бомбардировок с воздуха. Российские дипломаты, министр иностранных дел Андрей Козырев и его заместитель Виталий Чуркин, занимавшийся югославскими делами, тогда спасли боснийских сербов от натовских бомбардировок. Но руководители боснийских сербов решили, что им удалось наконец столкнуть Россию и Запад, что Москва никогда не позволит НАТО бомбить их позиции и вообще защитит. Преисполненные этой уверенности сербы атаковали город Горажде, где укрылось мусульманское население. Атаки сербов на мусульман Козырев и Чуркин восприняли как личную обиду. Они столько сделали для сербов, спасли их от натовской бомбардировки под Сараевом, договорились с американцами о возможности снятия санкций, подготовили соглашение о прекращении боевых действий в Боснии, которого хотели сами сербы, и вдруг получили от них такую пощечину! Российские дипломаты склонны были считать это провокацией, устроенной генералом Ратко Младичем. Виталий Чуркин был потрясен тем, что боснийские сербы несколько дней подряд врали ему в лицо. Козырев и Чуркин пытались отделить прагматичного националиста-державника Милошевича от экстремистов типа Младича и Караджича, противопоставить президента Сербии генералам, одержимым идеей уничтожить мусульман-босняков. Генерал Младич считал, что воевать нужно до полной победы. Босняки и хорваты должны быть уничтожены. Дипломатам это казалось чудовищным. Но ведь и другие тогдашние сербские лидеры думали то же самое, только, в отличие от генерала, не высказывались столь откровенно. Сербам нет никакого смысла брать Горажде, рассуждали российские дипломаты, следовательно, это самодеятельность генерала Младича. На самом деле взятие Горажде имело огромный смысл 96

пин сербского командования: оно доказывает и противникам, и MI мим себе, что может делать все, что захочет, и никакие ООН пни НАТО сербскую армию не остановят. Боснийские мусульмане составляли сорок четыре процента доносимого населения республики, но плохо вооруженная боснийi кии милиция не могла сопротивляться сербским войскам. В реКЛЬТате сербы и хорваты поделили Боснию, оставив боснякам не Полое десяти процентов территории. Международное сообщество предлагало враждующим сторонам один мирный план за другим. Но не удалось найти вариант, который устроил бы все стороны. 1мнчгяки и хорваты хотели получить назад отвоеванные сербами (гили. Сербы не желали отдавать то, что они завоевали, хотя все шцшанты раздела Боснии были им выгодны, потому что оставляли и руках Караджича и Младича значительную часть территории республики. Они упустили момент, когда могли договориться на i иоих условиях. Президент Хорватии Франьо Туджман увидел, что может лишиться той территории, на которую рассчитывал. Герцеговинские корваты объединились с босняками. Примирению хорватов с босмиками способствовали Соединенные Штаты. Изетбегович и Туджман подписали военное соглашение, что дало хорватской армии ирано пересекать границы Боснии и Герцеговины и участвовать в п<к-ных действиях против сербов. Администрация Клинтона преднож ила боснийским мусульманам военную помощь в размере трехсот шестидесяти миллионов долларов, если боевые формирования «приатов и босняков будут объединены в одну армию. Боснякам оогщали американские танки М-60, вертолеты, десятки тысяч винишок М-16 и амуницию. Объединенные силы хорватов и босняков получили тяжелое ору*мс, окрепли и контратаковали сербов. Международным посреднимш удалось добиться перемирия в Боснии. ООН и группа посредников заставили президента Сербии Слободана Милошевича прекратить помощь боснийским сербам. Но тогда активизировались корваты и босняки. Они пытались наступать то на одном, то на дру|ом участке фронта и кое-где потеснили сербские войска. Тысячи квадратных километров северной части Боснии, которые ииходились в руках сербов с 1992 года, перешли в руки правитель\ГВенных войск. Боснийские войска наступали под фанфары и поОгдные марши, которые неслись из громкоговорителей. - Я ощущаю радость и гордость и считаю, что справедливость Моеторжествовала, — говорил премьер-министр Боснии и Герцегонипы Хайрис Силайджич. — Эти люди, которые уничтожили всю пишу культуру, больше сюда не вернутся. Они недостойны жить на нишей земле. Почему войскам босняков удалось продвинуться вперед? С военной точки зрения ошибка сербов в Боснии состояла в юм, что они захватили слишком большую территорию. Сербская 4 It Млечин «Мои друзья-диктаторы»

О~7

армия превосходила противника в тяжелом вооружении, но несколько уступала в численности. Пока сербы диктовали темп войны, выбирая поле боя, они пожинали лавры. Как только они утратили инициативу, им стало трудно удерживать огромную тер риторию. Поверившая в себя хорватская армия, с одной стороны, и боснийская армия — с другой — стали теснить сербов. Армии генерала Младича терпела одно поражение за другим, военное счастье покинуло боснийских сербов. Семьдесят пять процентов успеха надо отнести на счет хорватской армии, пятнадцать процентов — на счет боснийских хорватов, и только остальное может считаться вкладом босняков-мусульман. У Хорватии было три года, чтобы сформировать настоящую армию, у босняков этого времени не было. Они все три года вели бои с сербами и были отрезаны от источников снабжения. Похоже, Хорватия позаботилась о том, чтобы босняки-мусульмане не получали оружия. Хорваты вообще старались держать под контролем армию босняков-мусульман. Ни сербы, ни хорваты, несмотря на санкции ООН, не знали недостатка в оружии, а вот для босняков-мусульман эмбарго на поставки оружия в Боснию стало реальностью. Боснийская армия начала формироваться из небольших вооруженных групп, личных армий. Тем не менее разрозненные корпуса боснийской армии научились координировать свои боевые действия. Осенью 1994 года, не обращая внимания на многочисленных миротворцев, сербы, хорваты и боснийские мусульмане с новой энергией бросились уничтожать друг друга. Отчаявшись остановить их, НАТО пустило в ход оружие. Авиация блока подавила тяжелое вооружение сербской армии и уничтожила ее командно-штабную инфраструктуру. Армия Ратко Младича утратила свои преимущества перед хорватами и босняками. События в Боснии показали, что Организация Объединенных Наций, даже разместив в Боснии около сорока тысяч солдат, как таковая не в состоянии установить мир, если только великие державы не готовы к проведению полномасштабной военной кампании. Одновременно боснийские сербы и боснийские мусульмане в очередной раз убедились в том, что значительно проще и быстрее достичь целей с помощью армии, чем путем переговоров. Они убедились в том, что всегда считалось истиной на Балканах: мир уважает только силу, прав всегда сильный. Есть еще одна причина неэффективности попыток ООН обеспечить мир в Боснии. В самый разгар войны я видел потрясшую меня картину. На территории бывшей Югославии разместился огромный аппарат ООН, это очень дорогостоящая операция, но потенциал временного многонационального коллектива, видимо, невелик. Представитель Генерального секретаря ООН Ясуси Акаси, который руководил миротворческой операцией в Боснии, обосно98

пился в соседней Хорватии, где никто не стреляет и нет никакой Опасности. Тем не менее представитель Генерального секретаря повсюду ездил в сопровождении кавалькады машин, с большой спитой и охраной. Я встречался с Ясуси Акаси, когда он был еще заместителем Генерального секретаря ООН и приезжал в Москву. Он — карьерный дипломат, чья жизнь проходит в закрытых для посторонних комнатах для переговоров и уютных залах для приемов и коктейлей. Само по себе пребывание на Балканах он воспринимал как командировку пи войну. Наверное, ему было страшно. Не зря Организацию Объединенных Наций обвиняют в том, что оил транжирит деньги, потому что они не свои, а чужие. Всякое опагое дело ооновская бюрократия превращает просто в кормушку. Например, в Боснии в миротворческой операции ООН участвова/ю сорок семь тысяч человек. В год на них уходил примерно милниард долларов. На обслуживание ооновского аппарата денег не жалели. Численность миссии ООН определяется решением Совета Беншасности, что приравнивается к закону. Аппарат продолжали нанимать, хотя уже имеющегося персонала было больше чем доi гаточно. По мнению некоторых экспертов, численность аппаращ можно было бы сократить минимум вдвое и поберечь казну мирового сообщества. Участникам миротворческой операции полагались неплохие зарипаты: низшая ставка — семь тысяч долларов в Хорватии и одиннарККТЬ тысяч в Боснии. Для них открыли магазин, где торгуют товарими со скидкой, им бесплатно предоставляли машины, и даже за ПРИ ЧИН платила ООН. Шестьдесят процентов содержимого предназначенных для Боснии и Герцеговины гуманитарных конвоев, рассказывал мне в Саpai-ие сотрудник аппарата ООН, уходили на нужды самого аппарата И «голубых касок». Большое число офицеров миротворческих сил посвящали свой день кофе и перекладыванию бумаг. Сотрудники штаба миссии ООН в Загребе с удовольствием летачи на ооновских самолетах в Сараево, где обедали за счет международного сообшества и получали еще тридцать долларов командироничиых в день. Никто не желал отправляться в Македонию, где нет Питых действий и нет соответствующих надбавок... Российское общественное мнение обычно принимает сторону (трОов. Например, так было, когда войска НАТО обстреливали НО1ИЦИИ сербов вокруг Сараева. И действительно, бомбардировки и смерть людей ни у кого не могут вызвать радости. Однако не стоит забывать, почему натовская авиация бомбила сербские полиции. Сараево, большой, густонаселенный город, со всех сторон окружено горами, на их вершинах находится сербская артил(|грии. Эти обстрелы продолжались несколько лет и превратили 1прод в новый Сталинград. Сараевский аэропорт был закрыт, кон99

вой ООН с гуманитарной помощью не могли пробиться в город. Тогда представители ООН и прибегли к помощи НАТО. В нашей стране мало интересовались тем, что на самом деле происходило в Боснии. Это подтверждает тот печальный факт, что, во-первых, многие российские политики были равнодушны к трагедии южных славян, а во-вторых, цинично использовали кровавую тему как удобный способ привлечь внимание к себе. Генерал ван Бааль руководил в Сараеве военными операциями войск ООН. Он отвечал за доставку гуманитарной помощи, вывоз беженцев, обеспечение безопасности города, восстановление инфраструктуры. — Чем дольше сохраняется перемирие, — говорил мне генерал, — тем больше шансов, что война не возобновится. Горько слышать от людей: «Уходите, вы ничего для нас не делаете, вы нас не можете защитить даже от снайперов». Но мы приехали не воевать! Мы не можем стрелять в тех, кто мешает нам доставлять конвои с гуманитарной помощью. Все, что мы можем, это помешать сербам наносить сильные удары по городу. Здесь бесполезно устанавливать мир с помощью армии. Бессмысленно сочетать оказание гуманитарной помощи с бомбовыми ударами. Политическое решение должно учитывать реальность: попытка заставить людей жить вместе или разделить окажется бесполезной. Здесь скопилось столько ненависти, что лучше дать людям жить порознь... А мировому сообществу придется держать здесь свои войска очень долго. Зато думаю, что, если решить вопрос о Боснии, война на территории бывшей Югославии больше не возникнет. Что касается вопроса о беженцах, то они, конечно, имеют право вернуться в родные места, говорили сотрудники ООН. Но осуществимо ли это? Если они вернутся домой, все начнется сначала и война возобновится. Таким образом, надо согласиться с разделением страны и сказать беженцам, что домой им не вернуться. Генерал ван Бааль просто объяснил ситуацию: — Воюющие стороны могут подписать соглашение, но выполнять его будут, только если оно им выгодно. Когда прибыл русский батальон, нам стало легче иметь дело с сербами. Но если сербы или мусульмане не захотят выполнять соглашение, они его не выполнят — вне зависимости от того, русские или американцы заставили их его подписать. По мнению военных, босняки-мусульмане переоценили свои силы и масштаб поддержки, которую им может оказать внешний мир. А сербы воевали с более слабыми противниками, потому чересчур самонадеянны. Ни одного большого сражения они не выиграли. У них была простая тактика. Располагая абсолютным превосходством в артиллерии и танках, они окружали город и расстреливали его до тех пор, пока там некому было сопротивляться. Впервые эту тактику применила Югославская народная армия при взятии города Вуковара. 100

И Сараеве штаб войск ООН находился в старом деревянном кшмии с закрытыми окнами. Офицеры, представлявшие разные Ирмии, вели себя непринужденно. Хорошо помню свои впечатигния: ходят в шортах, грызут шоколадки, пьют кофе и смотрят 1ИДСО.

11ригороды совершенно разрушены и пусты. Эта картина напом|ЦЛв мне пригород Кабула Пагман, красивое дачное место, точно (ПК же в ходе войны превращенное в пустыню. Хороший стекольмшк мог бы неплохо заработать в Сараеве — стекол в домах почти иг осталось. Окна затянуты целлофаном, но к следующей зиме их жоЬходимо застеклить — климат в Боснии суровый, летом жестоКМ жара, зимой обжигающий холод. Множество выгоревших и разрушенных домов. На многих домах надпись: «Добро пожаловать в ад». Ближе к центру сначала появляются человеческие фигуры, мельимощие в проемах разрушенных домов, затем людей становится Польше, и видно, что в городе жизнь начинает восстанавливаться. Июли ремонтируют уцелевшие квартиры, сушат на балконах белье. Ходит битком набитый трамвай — единственный вид транспорта помимо бронетранспортеров войск ООН. Открылись магазины, под мпк'мите-льным солнцем прогуливаются парочки, дети бесстрашно иирыгивают на борт бронетранспортеров, требуя подарков. В укромных уголках, под защитой каменных стен владельцами кафе усмиишливаются на улице несколько столиков. Но время от времени пцо стреляют, поэтому ооновский персонал передвигается по гороtiv в бронежилетах и касках. Гражданской частью миссии ООН руководил наш соотечественник Виктор Андреев, подвижный как ртуть. Он кадровый россий• j mi дипломат, давно работающий в аппарате ООН. В его кабинете рндом с письменным столом, заваленным бумагами, кровать — не MI нкую ночь он может добраться до дома. Он сумел завоевать ува•Ние всех конфликтующих сторон, что помогает ему улаживать кнждодневные проблемы. Он первым из аппарата ООН перебрался из бункера в обычный «ом, когда обстрелов стало меньше. Вместе с жителями города страШ от отсутствия воды и света. Вместе со всеми, пригнувшись, пе•бегал через дороги, простреливавшиеся снайперами. В его дом ионлли две ракеты. - Переговоры об урегулировании ситуации в Боснии заканчимиюгся провалом, — объяснял Виктор Андреев, — потому что сер|ц.1, охватившие семьдесят два процента территории республики, г i имеется, хотят заморозить эту ситуацию, чтобы сохранить за соПо|1 эти земли. А боснийцы-мусульмане не хотят, чтобы повторищ I. история с Сербской Краиной в Хорватии. Похоже, ни один политический руководитель не имеет полного контроля над своими полевыми командирами, но Караджич доказал нам, что, когда пи хочет, он прекрасно может управлять своими военными. 101

Ни одно решение не принималось без Слободана Милошевича. Когда не удавалось ничего решить с Радованом Караджичем, специальный представитель Генерального секретаря ООН Ясуси Акаси и Виктор Андреев летели в Белград. Милошевич произносил ритуальную формулу: — У меня нет рычагов воздействия на Сербскую республику, но, может быть, мой авторитет окажется полезным. МУЛЬТФИЛЬМОВ НЕТ, ОРУЖИЕ ЕСТЬ К тому времени Милошевич уже понял, что войну со всем миром ему не выиграть. И присоединить к Сербии отрезанные от Хорватии и Боснии территории тоже не удастся. Внутри собственной страны он утратил прежнюю популярность — из-за санкций. Вот белградские впечатления того времени. В Сербии даже дети говорят об экономических санкциях ООН: из-за эмбарго телевидение не имеет права показывать диснеевские мультфильмы. Мультфильмов нет, а оружия в стране полно. Пустячная уличная ссора может перерасти в перестрелку. Инфляция. Импортные товары исчезли, отечественные дорожают каждый день. По решению ООН ввоз в страну товаров запрещен, полки пустеют. Продавцы не торгуют, а целыми днями клеют новые этикетки. Белградцы ходят по магазинам и ищут, где еще сохранились вчерашние цены. Процветают валютные спекулянты. На центральных улицах молодые люди покупают и продают валюту в любых количествах. Курс доллара и немецкой марки постоянно меняется, и на этом можно заработать. Менее легальный бизнес — кражи автомобилей (иностранных марок) и торговля бензином на черном рынке. Иногда владельцу украденной машины звонит доброжелатель, желающий остаться неизвестным, и предлагает вернуть автомобиль за приличное вознаграждение. За бензином очереди, в которых нужно стоять два дня, чтобы купить по государственной цене положенные на месяц пятнадцать литров. На черном рынке, разумеется, бензина хоть залейся. По ночам бензин из машин сливают, поэтому все ездят с почти пустыми баками и добавляют понемногу из канистр, которые держат в крепко запертом багажнике. Водители возят с собой воронки и пропахли бензином. В очередях за бензином ругают ООН, американцев, немцев, русских, кого угодно, но только не самого главного человека в Белграде — президента Сербии Слободана Милошевича. Формально он даже не первый человек в стране. У Союзной Республики Югославия есть президент, правительство и парламент, но их власть номинальна. Нынешняя Югославия состоит всего лишь из двух республик — большой Сербии и маленькой Черногории. И у 102

Президента Сербии Слободана Милошевича больше власти, чем у Президента Югославии. Милошевич контролирует армию, государственный аппарат, где ЦЙЧВС члены его партии назначаются на ключевые посты. Федершм.пое правительство ничем не управляет и полностью зависит от Милошевича. Федеральный президент Добрица Чосич, бывший диссидент и умеренный сербский националист, еще в 1992 году вполне мог оспшонить Милошевича. В конце концов, это Чосич первым заго|шрил о национальных проблемах, о Косове. Милошевич только подхватил его слова. Но Чосич — не политик. Он не пожелал согпжить Милошевичу конкуренцию и теперь сам висит на волоске Милошевич распоряжается большинством мест в федеральном ннрламенте, и в любую минуту Чосич может потерять свой пост (президент Югославии избирается членами парламента). Либеральная оппозиция подавлена. Она получила голоса столичных жителей. Но столица — это еще не вся Сербия. Симпатии проиипции, сербских крестьян, достались Милошевичу и крайним националистам Воислава Шешеля. Демократически настроенные сербы рассчитывали на Милана 11ниича. Это человек с необычной судьбой. Он был профессиональным спортсменом, совсем молодым уехал в Соединенные Штаты, |де стал заниматься бизнесом и разбогател. Затем вернулся в Югоi пинию, где в июле 1992 года стал премьер-министром федерального иранительства. Его поставили во главе правительства после того, кик в мае Совет Безопасности ввел санкции против Югославии. Прежде всего Панич обещал остановить инфляцию, не предполагая, что удержится в этом кресле всего несколько месяцев. Он баллотировался в президенты Сербии. Его избрание означало flu окончание войны и восстановление экономики. Но 20 декабри 1992-го страна проголосовала за Милошевича. И политическая ьнрьера Милана Панича, которого многие сербы называют предителем и американским шпионом, закончилась. Он слишком лиГк-рален и благоразумен для взбудораженного сербского общества. It маленькой Черногории живет чуть больше шестисот тысяч человек. Эти люди считают себя одновременно и сербами, и черногорцами. В трудную минуту они на стороне Белграда, но не хогнт терять свою самостоятельность. В 1904 году, когда Япония напала на Россию, королевство Черногория немедленно объявило войну Токио, а в 1914-м — АвстроНеигрии, напавшей на Сербию. Мужества Черногории не занимать. Столице Черногории, куда мы прилетели из Белграда, вернули гг историческое название — Подгорица. Но на автомобильных номерах и на уличных вывесках все еще написано «Титоград». - Мы твердо знаем, чего не хотим, но еще не знаем, чего хошм, — признается председатель президиума Республики Черногория Момир Булатович. 103

У тридцатишестилетнего председателя густые черные усы, пышная шевелюра и хорошая улыбка. Он интеллигентен, разумен и спокоен. Булатович — магистр экономических наук. Когда в 1989 году начались антикоммунистические выступления в Черногории, он втянулся в политику. В конституции новой Югославии закреплено равноправие Сербии и Черногории. Это положение не так просто осуществить. В Подгорице не разделяют радикализма сербского президента Милошевича и стараются его сдерживать. Черногория долгое время не позволяла сербскому руководству убрать с поста премьер-министра Милана Панича, главного конкурента Слободана Милошевича. Булатович курит сигарету с мундштуком и говорит: — Нам не нравится, что те же люди, которые привели Панича к власти, стали делать из него предателя. Мы не хотим, чтобы повсюду искали врагов. Мы не станем поощрять радикалов. Мэр черногорского города Будва по фамилии Иванович с красиво подстриженной бородкой сидит с нами в совершенно пустом ресторане, где уже не юная высокая блондинка поет «Подмосковные вечера», а курчавый парень аккомпанирует ей на «Ямахе». Мэр Иванович рассказывает о бедственном положении своих избирателей. В курортном городке Будва работает только один отель. Залитый весенним солнцем чудесный уголок на Адриатическом море пустует. Цены в гостиницах упали в шесть раз, но туристы все равно не едут: война. Даже аэропорты закрыты из-за санкций ООН. В прежние времена жители города в туристический сезон успевали заработать достаточно, чтобы хватило на весь год. Теперь это город безработных. Понятно, почему мэр Иванович жалуется российским журналистам на жизнь: Россия, как постоянный член Совета Безопасности ООН, могла бы добиться отмены санкций, и туристы вернулись бы в Будву. Но мэр Иванович не говорит об этом прямо. Он любезен и великодушен. — Даже если руководители России решат, что эмбарго должно продолжаться, мы все равно будем любить Россию. Мы снова скажем себе: мы сами во всем виноваты. Он говорит красиво, с легкой грустью, которая, должно быть, нравится женщинам в этом южном краю, где вечера проводят в кафе, где едят только что выловленную рыбу, запивая ее местным вином, и спорят о политике. К северу от Будвы о российской внешней политике говорят откровеннее и жестче. Начальник Генерального штаба дородный и вальяжный генерал Живота Панич по-военному прост. — В случае вооруженного конфликта мы рассчитываем на помощь России. Зачем вам Запад? Запад дал вам мало денег. Да такие деньги и мы могли бы вам дать, если бы мы были вместе! Скажите Западу «нет», чтобы весь мир увидел, что такое Россия. У генерала круглые розовые щечки и двойной подбородок. В югославской армии его за глаза называют Пончиком. Еще несколько 104

месяцев назад он был на стороне своего однофамильца Милана Панина, который конкурировал с Милошевичем в борьбе за кресло президента Сербии. Один Панин обещал сделать другого министром обороны. Но Милан Панич проиграл, и генерал Живота Панич, всегда считавшийся умеренным, замаливает грехи перед Милошевичем: — Я танкист. Первый танк, который я увидел еще мальчишкой, был советский Т-34. Я понял: Советская армия — это самая большая в мире сила, и она не должна позволять, чтобы с ней так обращались, как с вами обращается Запад. Нам нужно создать совет православных стран и сражаться вместе. Генерал Панич в прежние времена бывал на маневрах Закарпатского военного округа. Больше всего ему запомнилось посещение оперного театра во Львове. Генерал перегнулся через стол и сказал с заговорщическим видом: — Когда вы вошли в Афганистан, то стратегически это был правильный шаг. Вы нависли над месторождениями нефти, поэтому вас изгнали. Но не афганцы, а американцы. Должно быть, генерал забыл, что именно Югославия, как лидер Движения неприсоединения, постоянно протестовала против ввода советских войск в Афганистан... УРОКИ СЕРБСКОГО ВОССТАНИЯ

С Сербией произошло то же, что и с Россией. После распада Югославии несколько миллионов сербов оказались за границей, в том числе и в тех республиках, которые их, мягко говоря, не очень жалуют (Хорватия). У сербов был тот же выбор, что и у русских в бывших республиках Советского Союза: примириться с новой реальностью, уезжать или сражаться за воссоединение с Сербией. Сербы выбрали третий вариант. Их пример не дает покоя русским националистам, мечтающим о «русском национальном восстании наподобие сербского». Что же выиграли сербы, взяв в руки оружие? Война, то затихая, то вспыхивая вновь, продолжалась несколько лет. Количество убитых исчисляется десятками тысяч. Потери для экономики чудовищны. Добиться международного признания Сербской Краины в Хорватии и Республики сербского народа Босния и Герцеговина не удалось. В конце концов Краина была уничтожена. Боснийским сербам пришлось удовлетвориться значительно меньшим, чем они рассчитывали. Война привела сербское общество в состояние хронической истерии. Когда Москва признала независимость Словении и Хорватии, Ьелградское информационное агентство опубликовало характерный комментарий: «Среди иностранных наблюдателей существует твер105

дое убеждение в том, что этот поспешный антиюгославский и антисербско-черногорский политический шаг России — следствие деятельности еврейского лобби в высшем руководстве российской дипломатии». Слободан Милошевич и другие белградские политики говорили о дружбе с Россией походя и абсолютно равнодушным тоном, исполняя необходимый ритуал. Еще недавно, когда в Белграде жили хорошо и ориентировались на Запад, о любви к России и русским в Югославии не вспоминали. Не дружба России была нужна белградским политикам, а раскол среди постоянных членов Совета Безопасности ООН. Сербы уверились, что находятся во вражеском кольце. У них образовался комплекс затравленности. Они отвергали любые разумные предложения мирового сообщества, потому что думали, что весь мир против них. На примере Сербии видно, что могло бы произойти и с Россией. Президенту Сербии нужно было во что бы то ни стало добиться от ООН снятия эмбарго на торгово-экономические отношения. Поэтому он заставил лидеров боснийских сербов согласиться на мирный раздел республики. Эта история — классический пример пользы международных санкций. Экономические санкции были бедствием для Сербии, где привыкли жить богато и сытно. Так что Милошевич должен был либо добиться снятия санкций, либо лишиться своего поста. И тогда президент Сербии Милошевич сделал очередной кульбит в своей политике. Он перестал поддерживать Караджича и Младича. Пути их разошлись. Глава боснийских сербов Радован Караджич и его главнокомандующий генерал Ратко Младич были включены в список тех, кого Международный трибунал для бывшей Югославии, созданный ООН, привлекает к суду за совершение военных преступлений — за убийства мирного населения, за бесчеловечное обращение с заключенными и военнопленными. Так что проигрывать войну Караджичу и Младичу было никак нельзя. Судят ведь только проигравших. Они и воевали, пока была возможность. Как и другие герои югославской трагедии, остановить которую мировое сообщество было бессильно. Караджич и Младич не сумели воспользоваться победами своих войск. Они отвергали любые разумные предложения и упустили шанс подписать мир на выгодных для себя условиях. Бывший командующий войсками ООН в Боснии британский генерал Майкл Роуз вспоминал: «Я очень сожалею о том, что в Боснии я воспринимал лидеров воюющих сторон как человеческие существа. Это была ошибка. В результате я недооценил их желания продолжать воевать. Я считал, что в действиях сербского генерала Младича есть какая-то логика. Ее не было. 106

В любом военном училище учат простой истине — есть момент, когда твоя армия достигла максимума, дальше будет хуже — потому что армия врага усиливается. Я много раз говорил сербам, что они напрасно отказываются от политического урегулирования в момент, когда у них отличное положение. Я предупреждал; им все равно придется договариваться, но уже в худших условиях. Но они продолжали упрямо проливать кровь. Караджич назначил себя Верховным главнокомандующим и переоделся в камуфляжный костюм. Во время переговоров мне казалось, что он потерял контроль над собой. Он страдал от тяжелой депрессии и грыз ногти до мяса. Встречи с сербскими руководителями незабываемы. Они начинались в полдень, потому что им надо было прийти в себя после вчерашней попойки. Они выглядели ужасно с налитыми кровью глазами и больной головой. В шесть часов Караджич предлагал пообедать — официанты приносили овощной суп и большие куски мяса. Суп пили прямо из тарелок. Мясо ели с ножа. Вели они себя отвратительно. В момент важнейших переговоров генерал Младич был занят тем, что пытался сковырнуть большой прыщ, вскочивший на носу. Он действовал с помощью небольшого зеркальца и так увлекся этим занятием, что все больше занимались его носом, чем переговорами о прекращении боевых действий. Наконец хлынула кровь, прыщ был побежден, и Младич вдруг согласился на все предложения и даже пригласил пообедать. Английский генерал поблагодарил за честь, но отказался. Однажды я устроил встречу между Младичем и американским генералом Уэсли Кларком, который тогда служил в министерстве обороны Соединенных Штатов. Мне сказали, что Кларк очень нлиятелен, потому что он вырос в том же городе, что и президент Клинтон. Кларк сказал, что намерен предупредить Младича: если сербы не подпишут соглашения, они столкнутся с американской поенной мощью. Я предостерег Кларка, что Младича нельзя недооценивать. Я объяснял американскому генералу, что нельзя улыбаться в присутствии Младича и что очень опасно пытаться с ним сблизиться. Но Кларк не прислушался к советам. Он начал с лекции о могуществе Соединенных Штатов и предупредил, что в ближайшем будущем американцы начнут вооружать армию боснийских мусульман. Какой будет реакция сербов? Младич разразился грозной тирадой, обещая, что, если американцы вмешаются, от Боснии ничего не останется. Сербы — воюющий народ и не испугаются врага. Его отец и его дед погибли на иойне, и его единственная дочь погибла во время войны в Боснии. Л американцы плохие солдаты, что и доказали во Вьетнаме. Его лицо исказилось гневом. Он стучал по столу, а сзади с автоматами стояли его телохранители. 107

Кларк смущенно опустил голову, и тогда Младич победоносно посмотрел на меня: дескать, я ему показал! Кларк не ожидал такого отпора. Тогда Кларк сказал, что он не сомневается в храбрости сербов, что он изучал успехи сербской армии, что он приехал ради мира, а не ради войны. Младич немедленно сменил свой тон и заговорил об американской военной униформе, которая ему так нравится. Он подарил свою фуражку Кларку, взамен получил его и тут же предложил всем пообедать. Когда они выходили, телевидение было наготове — Кларк попал в ловушку. Кларк даже не понял, что его засняли в фуражке Младича, смеющегося вместе с сербским генералом. В конце обеда Младич торжественно сказал: — Смотрите, я вас не боюсь. Я готов перед вами разоружиться. Он вытащил свой пистолет и подарил Кларку. На пистолете предусмотрительно была выгравирована надпись «От генерала Младича». Когда мы выходили, один из помощников Кларка спросил американского полковника, который работал в Боснии: — Генерал был не прав? — Да, — ответил американец, морской пехотинец. Генерал Кларк вскоре получил повышение — был назначен командующим войсками НАТО в Европе и отвечал за операции в Боснии». В западной прессе генерала Ратко Младича обыкновенно называют «балканским мясником*. Международный трибунал в Гааге намерен судить Младича, который скрывается от правосудия, по двум обвинениям. Во-первых, он командовал осадой Сараева, которая продолжалась сорок три месяца. И все это время он приказывал обстреливать город. Во-вторых, Младич захватил Сребреницу, которая резолюцией Совета Безопасности ООН была объявлена зоной безопасности. Там нашли убежище примерно шестьдесят тысяч мусульман. ООН создала четыре зоны безопасности в Боснии — Сараево, Горажде, Жепа и Сребреница. Здесь мусульманское население находилось под защитой «голубых касок». Взамен босняки вынуждены были сдать тяжелое оружие — под гарантии безопасности ООН. Сребреницу охраняли практически безоружные триста семьдесят голландских солдат из батальона войск ООН. Подчиненные Ратко Младича издевались над ними, забрали у них каски и пуленепробиваемые жилеты. За несколько дней до трагедии командир голландского батальона просил НАТО о помощи: ему нужно было более серьезное оружие и поддержка с воздуха. Отправили четыре натовских штурмовика, два промахнулись, два были сбиты. 11 июля 1995 года разразилась трагедия. Пока там было телевидение, солдаты Младича раздавали детям конфеты. Генерал говорил: — Всех вас перевезем в Тузлу. 108

Думали, что генерал Младич намерен просто очистить город от босняков, сделать его сербским. Но на сей раз он поступил иначе. Когда телевидение уехало, сербские солдаты увезли и расстреляли несколько тысяч безоружных мусульман. Год спустя началось вскрытие братских могил. Нашли трупы расстрелянных со связанными руками. По мнению следователей Международного трибунала, убийство происходило с «невиданной жестокостью». Вот уже много лет продолжается эксгумация и антропологическая экспертиза. Расстрелянных хоронили в старых могилах, кости перемешались, опознать останки очень трудно. Голландское правительство во главе с премьер-министром Вимом Коком ушло в отставку, приняв на себя ответственность за то, что его солдаты не смогли защитить людей от расправы. После окончания войны в Боснии Караджич говорил журналистам: — Я знаю, что генерал Младич очень жесткий человек. Мне многое в нем не нравится, но я уверен, что он лично наказал бы солдата, виновного в убийстве или изнасиловании. То, что там происходило, было проявлением личной мести. Это было возмездие за смерть сербов. — Месть или не месть, — возражали журналисты, — но это было хладнокровное убийство. — Когда отдельные солдаты поступали так, а их начальники даже не могли этого видеть, —- что они могли сделать? Никогда не знаешь, как поступит тот или иной человек. Это не обязанность генерала Младича и уж точно не моя обязанность... Бывшие руководители боснийских сербов Караджич и Младич убеждены, что они ни за что не отвечают. Юристы Международного трибунала считают, что они несут полную ответственность за действия своих подчиненных. В военное время командир отвечает за своих людей. Расследование этого преступления практически завершено. Следователи нашли и тех, кто расстреливал босняков, и тех, кто вывозил трупы, и тех, кто их закапывал. Они дали признательные показания. Бывший командир Дринского корпуса генерал Радислав Крстич, подполковник Драган Обренович и капитан Момир Николич были осуждены и уже отбывают наказание. Они рассказали, что захват Сребреницы был осуществлен на основе приказа Радована Караджича изгнать оттуда всех мусульман, что генерал Младич лично руководил расстрелами. И даже нашлись документальные кадры, которые запечатлели расправу над мусульманским населением. На заседании трибунала в Гааге демонстрировалась любительская видеопленка с записью тгих казней. Довольный Младич 11 июля 1995 года говорил своим подчиненным: — Вот теперь мы находимся в сербской Сребренице. Накануне большого сербского праздника Петрова дня мы дарим этот го109

род сербскому народу в качестве подарка. Пришло время отомстить туркам. Журналисты, работавшие на Балканах в годы войны, были поражены тем, как много людей с легкостью отрицало очевидное. Законопослушные граждане наотрез отказывались признать реальность, увидеть, при каком режиме они живут. Сербы недоуменно спрашивали у иностранцев: — Что мы такого сделали, что все на нас ополчились? И в самом деле: почему все мировое общественное мнение было настроено против сербов? Разве армии хорватов и босняков вели себя лучше? Разумеется, нет! Но боснийские сербы, взявшиеся за оружие, и солдаты бывшей югославской армии совершили значительно больше преступлений просто потому, что они наступали и очищали территорию от «чуждого элемента». С апреля, когда началась война, по ноябрь 1992 года сербские войска оккупировали семьдесят процентов территории республики, больше миллиона босняков стали беженцами. Мусульманское правительство контролировало слишком малую часть территории, негде было развернуться. И только потом боснийская и хорватская солдатня внесла свой вклад в эту кровавую войну. Международный трибунал в Гааге судит и сербов, и хорватов, и босняков. Первым в ноябре 1996 года был осужден боснийский хорват Дражен Эрдемович за участие в массовых убийствах. Он входил в расстрельную команду, которая убила больше тысячи человек. Защита утверждала, что подсудимый был вынужден подчиниться приказу. Но суд не согласился с тем, что отказ был бы равносилен смерти для подсудимого... В годы войны многие сербы просто не желали задумываться. «Если ты верил, что сербы не сделали ничего плохого, это помогало выжить». Когда иностранные журналисты напоминали о Сребренице, где солдаты генерала Младича убили несколько тысяч босняков, сербы просто отказывались признавать, что это имело место. Они отрицали очевидное: «Сербы такого сделать не могли*. Они упрямо повторяли: — Это заговор. Все свалили на нас. Под руководством абсолютно циничного лидера люди с поразительной быстротой теряют моральные ориентиры. В октябре 1996 года белградская газета «Дневни телеграф» опубликовала воспоминания одного неназванного резервиста о том, как пьяные сербские солдаты грабили и избивали хорватов перед тем, как расстрелять их под Вуковаром. Впервые сербы прочитали то, о чем знали и говорили все остальные. Только в 2003 году сербское телевидение обнаружило, что сербы действительно причастны к массовому уничтожению людей в Сребренице. Боснийские сербы разочарованы и чувствуют себя преданными Милошевичем. Вот поэтому они и по сей день прячут от правосудия Караджича и Младича, которые на самом деле несут немалую 110

лолю вины за югославскую трагедию, и без сожаления наблюдали за тем, как Милошевича передали Гаагскому трибуналу. Слободан Милошевич вовсе не хотел оказаться в одной компании с Младичем и заставил боснийских сербов подписать мир на условиях худших, чем они могли иметь. В августе 1994 года правительство Сербии обратилось к руководству Сербской Республики в Боснии и Герцеговине с жестким заявлением, которое было опубликовано в белградских газетах. Милошевич требовал от Караджича и Младича подчинения: «Сербия принесла огромные жертвы, чтобы помочь вам в деле защиты свободы и равноправия, создания Сербской Республики. Непорядочно заставлять Сербию и всю Югославию ожидать начала снятия санкций сейчас, когда все это достигнуто и когда отсрочка позитивного ответа с вашей стороны оправдывается спором вокруг одной или двух сотых частей территории Боснии и Герцеговины. Ценой огромных лишений мы вам оказывали поддержку не ради одного-двух или пяти процентов территории, а ради государства, свободы и равноправия народа. Если вы и после этого до такой степени ослеплены эгоистическими личными или групповыми интересами, если вам недостаточно того, что на половине территории Боснии и Герцеговины создана Сербская Республика и на этой основе предложен мир, тогда вы находитесь на прямом пути к тому, чтобы, отвергнув такой мир, совершить преступление против собственного народа. Не укрывайтесь за идеей о референдуме. Почти половина вашего населения проживает у нас, за границей или на территориях, находящихся под контролем хорватско-мусульманской федерации. Кроме того, граждане Сербской Республики не информированы об истинном положении дел. Каждой минутой затяжкой принятия мира и начала снятия санкций вы наносите огромный ущерб всему народу и всем гражданам Союзной Республики Югославия. На это вы не имеете права, вы не имеете права распоряжаться жизнями граждан СРЮ. В случае если вы упустите шанс принять мир, вы совершите самое большое предательство сербских национальных интересов, которое когда-либо уже было. Поэтому примите решение о согласии С планом. Не следовало бы также вам пренебрегать тем фактом, что у сербского народа есть только один непосредственно избранный народом президент, имеющий полный законный мандат». — Конечно, многие сербы считают, что правительство в Белграде предало боснийских сербов, — говорил мне Михайло Михайлович, который при Тито был диссидентом, а в партии Милошевича — членом ЦК и главным идеологом. — Но остальные понимают, что слишком много времени потрачено зря — на нереалистическую попытку удержать семьдесят процентов территории Боснии. Боснийские серим хотели, чтобы приезжали люди из Сербии и сражались вместе с ними, асами за тысячу немецких марок (за такую взятку можно было 111

откупиться от призыва) избавляли своих сыновей от войны и отправляли их в Сербию. Натовские самолеты бомбили позиции сербов вокруг Сараева. Словно в ответ по американскому посольству в Москве выстрелили из гранатомета. В середине сентября 1995 года в российскую столицу прилетел первый заместитель Государственного секретаря США Строуб Тэлботт. Его визит начался с посещения той комнаты в посольстве, куда накануне попала граната. Тэлботту объяснили, что разрушения были не так велики из-за толстой бетонной стены, прошитой металлической арматурой, что за несколько минут до выстрела из комнаты все вышли, поэтому никто не пострадал. Посольство понесло только материальные потери: горевший фосфор повредил часть оборудования. Дополнительные меры безопасности в посольстве если и были приняты, то остались незаметными. Посольство своей оживленностью напоминало хороший колхозный рынок. Схожесть с ним усиливалась тоскливым зрелищем необитаемого тогда нового здания посольства. Американцы не хотели пользоваться этим грязноватым, в потеках кирпичным зданием, где они обнаружили такое количество подслушивающих устройств. (Теперь это здание перестроено.) Тэлботт три часа подряд беседовал с министром иностранных дел Андреем Козыревым. Он пытался успокоить российских коллег и установить масштабы разрушений не только в комнате, куда попала граната, но и во всей системе двусторонних отношений. Позиция американцев была такова: никакого охлаждения отношений между Москвой и Вашингтоном не произошло. Разногласия носят исключительно тактический характер. В решении боснийского конфликта американские и российские дипломаты работают рука об руку. Тэлботт попросил устроить ему встречу с российскими журналистами. Он обиделся на статью, опубликованную в «Известиях», где я тогда работал. Газета упрекала первого заместителя Государственного секретаря за неверную политику в отношении России. Профессиональный журналист Тэлботт, который умеет быть веселым и находчивым, вдруг произнес длинную и серьезную тираду о том, что, хотя ему, как всякому человеку, свойственно ошибаться, принципиальная линия США относительно событий в России абсолютно правильная. Необычная серьезность Тэлботта, который когда-то был переводчиком мемуаров Хрущева и написал несколько книг об американо-советских отношениях, как раз и свидетельствовала о том, что наши страны стояли перед необходимостью заново формулировать политику в отношении друг друга. Но ни Москва, ни Вашингтон не были к этому готовы. 1 ноября 1995 года на американской военной базе рядом с городом Дейтоном в штате Огайо встретились три главных действующих 112

лица югославской трагедии — Милошевич, Туджман и Изетбегович. В качестве российского представителя присутствовал первый заместитель министра иностранных дел Игорь Иванов. На этих переговорах договорились о принципах урегулирования в Боснии и Герцеговине и о вводе в республику многонациональных сил, которые будут следить за выполнением мирного соглашения. В состав многонациональных сил включили и российский контингент — бригаду воздушно-десантных войск. Политик, который сыграл ключевую роль в боснийском урегулировании, который помог договориться сербам, хорватам и боснякам, — это тогдашний президент Сербии Слободан Милошевич. Он держался за кулисами боснийской драмы, но его показная скромность никого не могла ввести в заблуждение. На территории бывшей Югославии Слободан Милошевич был самым опытным политиком. Он проявлял чудеса выживаемости и прагматизма. Он был мастером следовать тому, что немцы называют Zeitgeist, —- духу времени, он всегда чувствовал, когда надо совершить крутой поворот. Было время, когда Сербия призывала своего лидера: веди нас в бой! Устав от войны, Сербия желала покоя и возвращения к сытой жизни. Слободан Милошевич подписал соглашение о разделе Боснии и заставил лидеров боснийских сербов принять условия соглашения. 1 октября 1996 года Совет Безопасности ООН отменил все санкции против Сербии. Совершив очередной поворот в своей карьере, Слободан Милошевич вернулся к тесному партнерству с Западом. В Дейтоне он был само очарование и пытался поладить с американцами. Самое удивительное состояло в том, что Слободан Милошевич, несмотря ни на что, по-прежнему оставался человеком номер один для сербов. Впрочем, он уверял всех, что слухи о его всемогуществе преувеличены. Он говорил, что ему не подчиняются полевые командиры в Боснии, среди которых есть настоящие бандиты. Самый известный из них — Желько Разнатович по кличке Аркан. Его разыскивает Интерпол. У того была собственная банда мародеров, которых он пышно именовал «тиграми». Во время войны в Боснии Аркан неплохо заработал контрабандой нефти и сигарет. Футбольная команда «Красная звезда» Аркана стала основой его банды во время войны. Ему давали откупного многие бизнесмены. Он нажился на бедах народа. В Сербии появился целый класс, который заработал на войне. Коррупция в стране была безбрежной, невозможно было заработать, если у тебя нет связей наверху. Многие сербы жили контрабандой. Как в итальянской мафии, они нанимали себе шестерок и делились с ними. Эти люди не хотели свержения режима, который дал им власть и деньги. Об Аркане писала вся мировая пресса, он был своего рода достопримечательностью, как американские гангстеры в двадцатых 113

годах. Но белградские власти его не трогали. Аркан завел магазины и гостиницы, рестораны и казино. — Неужели вы не в состоянии остановить Аркана? — спрашивали иностранные дипломаты у Милошевича. — Нет, — отвечал президент. — Никто не может его контролировать. Он и меня убьет, если ему представится такая возможность. Аркан — мой враг. Скорее всего, Милошевич не кривил душой. В тот момент Милошевич жаждал респектабельности и международной поддержки. Одному американскому дипломату Слободан Милошевич напомнил главаря мафии, который желает покончить со своим преступным бизнесом. (Несколько лет назад Аркана застрелили в кафе.) Одновременно закончился и медовый месяц в отношениях между Сербией и Россией. Это стало ясно после того, как президент Милошевич презрительно отозвался о российской гуманитарной помощи. — Какая помощь! — сказал он. — Мы получили какое-то мясо, которое пришлось закопать, потому что оно было радиоактивное, и печенье, выпущенное еще в 1969 году. До самого распада, пока Югославия жила хорошо, в Белграде ориентировались на Запад. О духовном единстве с Россией сербские лидеры заговорили, оказавшись в полной изоляции. Ими руководил циничный расчет — противопоставить Россию Соединенным Штатам и вообще Западу. Многие сербы относятся к России потребительски. И на них подействовало воспитание Тито, когда не Запад, а Советский Союз считался военной угрозой. Но как только сербские лидеры поладили с Западом, они полностью потеряли интерес к России. На Балканах любят произносить речи, говорят красивые слова, но ценят только деньги. А деньги Сербия может получить не от России, а от Запада. Итоги Дейтона были таковы. Хорватское образование Херцег-Босны упразднили. Республика Сербская (она получила сорок девять процентов территории) и Федерация Босния и Герцеговина (пятьдесят один процент территории) образовали конфедерацию. Органы управления единого государства; президиум (из трех сопредседателей — серба, босняка и хорвата) и двухпалатный парламент, который формируется из представителей обоих национальных формирований, получивших широкую автономию. Караджичу и Младичу пришлось покинуть свои посты. В Боснии и Герцеговине сербы получили значительную автономию, но их жизнь не назовешь сладкой. Сербы смертельно боялись вновь оказаться под владычеством боснийцев-мусульман. В прошлом Босния славилась своей терпимостью. Религиозные и этнические различия не имели значения. Боснийские мусульмане еще в 1910 году, первыми во всем мире, предложили поставить памятник Льву Толстому. Война все изменила. 114

После того как сербы атаковали боснийских мусульман, президент Изетбегович обратился за помощью к исламским странам, прежде всего к Ирану, Тегеран с удовольствием откликнулся и спас Гюсняков от полного поражения. Иран отправил в боснийскую армию военных советников, помог наладить собственное военное производство и поставлял оружие — в нарушение эмбарго ООН. Эмбарго на поставку всех видов оружия и снаряжения было введено по инициативе Белграда (!) резолюцией Совета Безопасности № 713 от 25 сентября 1991 года. Эта резолюция обеспечила полное превосходство в Боснии сербской армии, которая вооружалась со складов Югославской народной армии. Специальные службы Хорватии обнаружили на своей территории террористическую группу из соседней и дружественной Боснии. Арестованные террористы рассказали на допросе, что они работают на правительство Боснии и что их готовили иранские инструкторы. Они признались, что их отправили убить бежавшего из страны личного врага президента Боснии. Они также рассказали, что иранцы подготовили много таких боевых групп, а несколько десятков боснийцев пригласили учиться диверсионному делу к себе в Иран. Их подготовка осуществлялась в рамках декретного соглашения о военном сотрудничестве, которое Иран и Босния подписали в декабре 1995 года. По некоторым сведениям, на территории Боснии находилось примерно двести иранских инструкторов из корпуса стражей исламской революции. В этой истории много непонятного. Почему иранские военные поставки остались незамеченными? Почему молчали Соединенные Штаты? Почему Москва ничего не предприняла? Американская позиция стала известной после того, как резидент ЦРУ в Хорватии шифротелеграммой пожаловался в Вашингтон: американский посол Питер Гэлбрейт участвует в операции по нелегальной доставке иранского оружия боснийским мусульманам. Посол, разумеется, о шифровках не подозревал. Он узнал о них дна года спустя — в ходе подготовки к слушаниям в конгрессе. Посол пришел к выводу, что резидент просто шпионил за ним. Возмуi ился и устроил скандал. Наши послы привыкли, что за ними резиденты присматривают, а американские обижаются. Вот бывший американский посол в Хорватии и рассказал, как все происходило. Так и стало известно, что в 1994 году президент Билл К и и нтон принял секретное решение не мешать иранцам в Боснии. Американские политики считали, что иначе Босния проиграет войHV сербам. Канал поставки иранского оружия боснийским мусульмаiiiiM был организован через Хорватию в марте 1994 года. Президент Гуджман задал вопрос послу Гэлбрейту: не станут ли американцы ширажать? Посол запросил Вашингтон и получил ответ, одобренный прешдснтом Клинтоном: скажите Туджману, что у вас нет инструкций. Ип Пыл дипломатический способ ответить, что Соединенные Шта115

ты мешать не станут. В этой ситуации дипломат и разведчик поменялись местами: дипломат участвовал в тайной операции, разведчик возмущался и пытался этому помешать. Иранские поставки означали нарушение международного эмбарго на поставку оружия в Боснию. Но молчали все, включая Россию! В боснийской войне Россия душой была на стороне сербов. Но Москва не хотела ссориться с Ираном. По сведениям западной печати, Евгений Примаков еще в роли главы российской разведки ездил в Тегеран и наладил сотрудничество со спецслужбами Ирана. Как утверждают специалисты, иранским разведчикам была обещана новая спецтехника, включая аппаратуру подслушивания, и помощь в обучении современным методам работы. Разведки России и Ирана подписали соглашение о взаимопонимании. Служба внешней разведки организовала для иранских коллег в Москве шестимесячные курсы. Взамен Иран как будто бы посулил освободить членов промосковской партии Туде, которые сидели в тюрьме несколько лет, и даже отправить их в Москву, если они того пожелают. Тегеран также обещал не вмешиваться в дела бывших советских республик и не влезать в чеченскую войну. В результате игр вокруг Боснии Иран получил то, чего хотел, — базу в Европе. В Боснии обосновались иранские спецслужбы, иранцы тренировали боснийские спецподразделения. После выборов, которые состоялись 14 сентября 1996 года, Алия Изетбегович получил особенно сердечное поздравление от президента Ирана Али Хашеми Рафсанджани. Иран методично старался способствовать исламизации Боснии. Теперь уже Соединенные Штаты пытались заставить Изетбеговича отказаться от иранской помощи. Но иранцы проводили в Боснии антизападные семинары, открывали культурные центры и раздавали пропагандистские издания. Иран контролировал агентства, которые распределяют среди босняков гуманитарную помощь в зависимости от их поведения и взглядов. Опрос общественного мнения показал, что девять десятых жителей Сараева благожелательно относятся к Ирану. Наверное, со стороны казалось — какие молодцы боснийские сербы! Не захотели жить под чужой властью и взялись за оружие! Но чем закончилась эта война? Прежде в Боснии религиозные различия не имели значения. Война исламизировала республику. В казармах боснийской армии солдат обязали молиться и изучать Коран. Из фанатично верующих мусульман сформировали бригаду, где солдаты маршировали под зелеными знаменами и бросались в атаку со словами «Аллах велик!». Следы исламизации видны и в повседневной жизни. Повсюду появляются исламские школы. В мечетях собирается все больше людей. Жестко критикуют тех, кто продолжает употреблять алкоголь и есть свинину. Боснийские мусульмане, босняки живут сво116

ей жизнью. Правящая в Боснии Партия демократического действия принимает в свои ряды только мусульман, сербам и хорватам туда дорога закрыта. В Сербской республике босняков-мусульман и хорватов давно не осталось. На мусульманской территории сербов осталось сопсем немного. Беженцы могут вернуться только к своим. Хорваты к хорватам, сербы к сербам. Мусульманские дома на сербской территории взрывают, чтобы не дать мусульманам вернуться. АМЕРИКАНЦЫ И РУССКИЕ В БОСНИИ Летом 1997 года я вновь побывал в Боснии, три года спустя. Летом 1994-го, когда я там был в первый раз, шла война. Войны не было. Но и настоящего мира тоже не было. Из боснийского города Мостара все сербы уехали. Остались только хорваты и босняки, то есть мусульмане. Три года назад они воевали между собой. Здесь не было тяжелого оружия. Город не обстреливали, как Сараево. Люди стреляли друг в друга и схватывались в рукопашных. Здесь сражались за каждый дом. Погибло больше ста тысяч человек. В Мостаре безжалостно разрушали старинные дома XV—XVI веков. Взорвали замечательный памятник истории — мост, построенный в 1566 году. От старого моста остались только фотографии да рисунки. В Мостаре воевали соседи, улица на улицу, дом на дом, этаж на этаж. Дрались жестоко, обезумев от пролитой крови. Теперь они часами сидели в уличных кафе или на скамейках, бесцельно Ородили по разрушенному городу. Хорваты — в своей части города, босняки-мусульмане — в своей. Они живут в одном городе. Но предпочитают не встречаться. Бои закончились, но после войны в городе появились два мэра, дна флага, две валюты и два разных варианта номерных знаков на лнтомобилях. На выборах хорваты голосовали за хорватов, мусульмане — за мусульман. Линия раздела проходит по центру города и представляет со(и)й цепочку брошенных домов. В эти дома, через которые проходила линия фронта, жители не возвращаются. Они не верят, что мир надолго, что они смогут жить вместе. Город остался расколотым. Такой же расколотой навсегда может остаться и вся Боснии. Босния — это уникальное государство. Оно существует только потому, что этого хочет мировое сообщество. Сербы не желают подчиняться мусульманам, мусульмане не хоГЯТ жить под хорватами. Все хотят жить отдельно. Это единственмил страна, где можно не спрашивать паспорта, достаточно посмотреть на номер автомобиля, чтобы понять, кто перед тобой — серб, Юрват или босняк. У всех свои автомобильные номера. 117

Что же можно было тогда сделать, чтобы помочь боснякам? Российский роман с НАТО начинался вполне романтически и многообещающе. Первым в декабре 1989 года в штаб-квартире НАТО побывал министр иностранных дел СССР Эдуард Шеварднадзе. Андрей Козырев, первый министр иностранных дел при Ельцине, был сторонником полномасштабного сотрудничества с Западом и говорил, что влиять на НАТО надо изнутри, а не со стороны. Он подписал в июне 1994 года соглашение с Североатлантическим блоком об участии России в программе «Партнерство ради мира». Евгений Примаков, став министром иностранных дел, объявил борьбу с расширением НАТО задачей номер один. Он занимал неизменно жесткую позицию и не шел на уступки. Больше года шли переговоры о том, как в одной берлоге будут уживаться два медведя. В мае 1997 года президент Ельцин и главы государств или правительств стран—членов НАТО подписали в Париже Основополагающий акт о взаимоотношениях России и Североатлантического блока. В штаб-квартире НАТО в Брюсселе обосновались российские военные представители, и российская воздушно-десантная бригада вошла в состав многонациональных сил, которые обеспечивают мир в Боснии. Было много сомнений и предостережений, когда российские войска отправились в Боснию. Долго спорили о том, можно ли подчиняться натовскому генералу, не обидно ли для России действовать вместе с натовцами? Говорили о том, что миротворческая операция в Боснии провалится и натовцам придется с позором бежать оттуда. Мрачные предчувствия не оправдались. Натовские и российские командиры в Боснии поладили с самого начала. Военная операция в Боснии, проведенная под руководством НАТО, прекратила жестокую и кровавую войну. Присутствие военных гарантировало людям безопасность и спокойствие. Они дали боснийцам время для устройства собственной жизни. 14 сентября 1996 года в Боснии и Герцеговине прошли всеобщие выборы. В них приняли участие и сербы, и хорваты, и боснякимусульмане, населяющие эту многонациональную республику. Все вместе они избрали трех сопрезидентов республики и парламент, который сформировал единое для всей республики правительство. Зато здесь больше никто не воюет. Тяжелое оружие пересчитано и складировано. Сербы, хорваты и босняки-мусульмане любое передвижение своих войск, учебные стрельбы должны заранее согласовать с международными миротворческими силами. Если что-то делается без разрешения, следует суровое наказание. За происходящим на территории Боснии пристально следили патрули. На севере Боснии патрули были совместные — российско-американские. Вот что сразу бросилось в глаза. Среди американских солдат было очень много очкариков. Среди наших офицеров никого в оч118

K;IX. Наши ходили в майках, американцы в полной форме, в касках и не расставались с оружием. Платили нашим десантникам больше [ысячи долларов в месяц. Все были довольны, хотели остаться на шорой срок. Ребята как на подбор. Где еще увидишь такое количество физически подготовленных людей! Физические упражнения для них — это образ жизни. То есть в хороших условиях и при хороших деньгах можно иметь нормальную армию... Российская воздушно-десантная бригада входила в состав 1 й многонациональной дивизии сил по стабилизации в Боснии м Герцеговине. Дивизия в основном американская. И командир дивизии американец. Но российская бригада пользовалась полной самостоятельностью, и комбриг не чувствовал себя ущемленным. Штаб дивизии находился в Тузле. Здесь российские офицеры мс просто заседали вместе с американцами, а работали вместе с ними в одном штабе, вместе планировали и проводили операции. М штабе американской дивизии служили несколько российских офицеров. Полковник Евгений Бибин возглавлял группу связи и шаимодействия при штабе 1-й многонациональной дивизии. На н шимодействие с американцами наши офицеры не жаловались. Роберт Вуд — американский полковник, начальник штаба 1-й пехотной дивизии, сказал мне: — У нас здесь единая команда. Русских офицеров, с которыми мы служим в одной дивизии, я считаю своими друзьями и союзниками. Как все же американские военные относятся к российской армии в целом? Это уже союзник или все еще потенциальный про1ИННИК?

— Мне, конечно, трудно забыть всю историю наших взаимоотношений, — ответил полковник Вуд, — но повторю еще раз: те русские офицеры, с которыми мы здесь исполняем свой воинский долг, мои друзья. Босния — это дивная, красивая страна. Горы в зелени. Домики под черепичными крышами. Все прекрасно, пока не подойнппь поближе. Разбитые, разрушенные дома — в них стреляли в упор. Стены выщерблены пулеметными и автоматными очередями. И повсюду мины — прогулки по лесу не рекомендуются. Центр ООН по разминированию в Боснии и Герцеговине возпшилял Джордж Фосканьяно, бывший полковник канадской армии: Никаких мин-ловушек или мин, замаскированных под дет»кие игрушки, мы не видели. Все это чепуха, глупости. Мины-лоiiyiiiKH — это очень неэффективное оружие, что бы о них ни писали. Просто очень много попадается самодельных мин. Интересно, кто поставлял мины на эту войну, кто помогал боснийцам убивать друг друга? Часть мин российского производства, остальные собственные — югославские, бывшее имущество Югославской народной |рмии. 119

Минные поля расположены по всей стране. Сараево просто в кольце мин. Люди возвращаются к земле и подрываются на минах, гибнут и калечатся. Когда мины взрываются, это очень плохо и еще по одной причине. За границей люди читают об этом в газетах и думают: нельзя вкладывать деньги в Боснию, потому что там все еще продолжается война. — Вы сами принимали участие в разминировании? — Да, я полтора года работал в Камбодже. — Вы боялись? — Нет. Это работа, которая требует аккуратности и точности. — Но разве можно научить себя не бояться мин? — Надо доверять методике разминирования. Когда вы садитесь за руль машины, вы же не боитесь. Вы доверяете своему умению водить машину. Способность многонациональных сил сотрудничать должна бы послужить хорошим примером для расколотой Боснии. Французский генерал ле Щательер командовал дивизией, в которой служат французы, немцы, канадцы, испанцы, итальянцы и украинцы. Генерал говорил и по-немецки, и по-английски: — Мой первый заместитель итальянец. Второй — испанец. Начальник штаба дивизии — немец. Это очень интересный опыт, полезный для будущего. Ни одна страна не способна справиться с такой проблемой в одиночку. — Неужели такой многонациональный механизм действительно может работать? — Да, этот механизм работает, и работает хорошо. Это не очень просто, но мы делаем успехи. — Когда вы отдаете приказ немецким офицерам, они не ворчат вам в спину: с какой стати мы должны подчиняться какомуто французу? — Может быть, они так и думают, но не показывают виду. Имейте в виду, что у нас большой опыт совместной службы с немцами. Мы уже десять лет сотрудничаем. Получается. Немецкий генерал Хельмут Нойбауэр занимал пост начальника штаба дивизии. В бундесвере он служил в горнострелковых войсках, увлекался горными лыжами и альпинизмом. — Я немец, а должен хорошо говорить и писать по-французски и по-английски. Нельзя просто так приехать и начать службу. Надо знать языки и иметь опыт совместной службы. — У вас не возникает желания уединиться с немецкими офицерами и по-свойски поболтать за закрытыми дверями? — Я никогда этого не делаю. Я не собираю вокруг себя немцев и не говорю в дивизии по-немецки. Рабочий язык дивизии — французский. — Как французские офицеры относятся к тому, что им отдает команды немец? — Может быть, вначале им это не нравилось. Но мы учимся доверять друг другу. Мой ближайший помощник — не немец, а фран120

цузский капитан. Отношения между немцами и французами изменились. У нас есть совместная франко-германская бригада. Я ею командовал. — Меньше чем за сто лет немцы и французы трижды воевали. Неужели не осталось враждебности? — Каждый год ко мне в бундесвер приезжали французские солдаты и офицеры. А наши солдаты ездят во Францию. Я сам учился во Франции. Каждое лето я приглашаю французских детей пожить у меня дома — пусть играют с моими детьми. Во время войны мой отец служил в вермахте и попал в плен к французам. Я не хочу, чтобы это повторилось. ДЕМОНСТРАЦИИ КАК ПРАЗДНИК Зимой 1997 года на улицы Белграда вышли сотни тысяч сербов, чтобы смести надоевшего им президента Слободана Милошевича. Смешно думать, что они выступили на защиту демократии. Демократия лишь тогда чего-нибудь стоит, когда она гарантирует хорошую жизнь. Сербы легко простили бы своему президенту и склонность к самодержавию, и коррупцию. Но они не простили ему невыполненные обещания и пустые кошельки. Люди устали от многих лет войны, экономических санкций и странной смеси старого социализма с преступным вариантом капитализма. Работы нет, спасают родственники, работающие за границей. На Милошевича возложили вину и за падение непризнанной сербской республики в Хорватии, и за неудачную войну в Боснии, и за тяжелое экономическое положение. Среди бывших социалистических государств Сербия живет хуже всех. Сербия при Милошевиче превратилась в очень странное государство. Парламент сохранялся, но очень слабый. Милошевич как президент обходился и без одобрения парламентариев. Конституция наделяла его правом распускать парламент, подписывать международные договоры без ратификации, назначать судей и вводить чрезиычайное положение. Но Милошевич сохранял в стране определенную степень свободы, невозможную в других авторитарных государствах. Он не ГИран в классическом смысле этого слова. Он почти полностью контролировал электронные средства массовой информации, сокрушал оппозиционные газеты, наказывая их крупными штрафами за мелкие прегрешения. Но позволял себе быть достаточно Гибким — до тех пор, пока не ощущал настоящей опасности. Многие сербы спокойно относились к тому, что у белградских геле журнал истов нет свободы самовыражения. Но сербы больше не Кители зарабатывать такие маленькие деньги. Раз правительство не способно обеспечить хорошую жизнь, пусть такое правительство уходит. Так думают не только сербы. 121

Сербские студенты превратили восстание в карнавал, в праздник. Сражаясь с президентом Слободаном Милошевичем, они страшно веселились. Участие в сербской оппозиции популярных артистов, юмористов, художников создало своеобразную атмосферу. Демонстрации напоминали скорее молодежные революции 1968 года. Несмотря на то что на улицах Белграда полно полиции, сербская молодежь ее не боялась. Все-таки белградские студенты выросли в условиях хотя и неполной, но демократии. Это не просто была борьба против надоевшего президента. Если говорить о студентах, то это еще и конфликт поколений. Это стремление к полному обновлению жизни. Новое поколение живет иными ценностями. Сербская оппозиция избегала насилия и оскорблений. Оппозиция не давала полиции возможности вмешаться и не провоцировала власть на жесткие меры. Так польская «Солидарность» во время первых забастовок в Гданьске в 1980 году на всякий случай запретила забастовщикам пить. Сербы сразу поняли: прежде всего нужно заинтересовать телевидение. Если восстание превращается в главное телевизионное событие, это ободряет восставших и пугает власть. На выборах в местные органы власти четыре оппозиционные партии, объединившись в движение «Вместе», получили немало мест в промышленных центрах страны, в том числе завоевали большинство в скупщине Белграда. Но Верховный суд отменил результаты голосования. На перевыборах больше мест досталось социалистам Милошевича. Это вывело оппозицию на улицы. В январе число протестующих достигало двухсот—трехсот тысяч человек. Таких волнений в Белграде не было с весны 1991 года, когда манифестацию оппозиции подавили силой. Оппозиция не выдвигала невыполнимых требований. Требовала только то, что режим может отдать. Оппозиция действовала постепенно и заставляла власть отступать шаг за шагом. Лидеры тогдашней оппозиции — писатель Вук Драшкович (он возглавлял Сербское движение обновления), Зоран Джинджич (председатель Демократической партии), Весна Пешич (председатель Гражданского союза, преподаватель социологии). Сначала все считали лидером Вука Драшковича. Он был принципиальным противником Милошевича. В ответ на критику режима 1 июля 1993 года его избили и посадили в тюрьму. Он был единственным сербским политиком, осудившим бомбардировки Вуковара и Дубровника: — Я не могу праздновать вуковарскую победу, которую славит Сербия, опоенная военной пропагандой. Вуковар — это Хиросима, созданная хорватским и сербским безумием. При этом Драшкович организовал собственную мини-армию под названием Сербская добровольческая королевская гвардия, которая отправилась воевать против хорватов. Командовал гвардией настоящий уголовник Джордже Божович Гишка. 122

Одним из немногих Вук Драшкович выступал и против войны в

Босния:

— Под лозунгом защиты национальных интересов узаконен принцип, по которому собственное право и счастье могут осущеi шляться за счет несчастья и несправедливости по отношению к соседу. Кровь сочится из такой политики. Такая политика превратит всю нашу Боснию и Герцеговину в кладбище. Но Драшкович не имел цельной платформы. Он постоянно мемил взгляды, то поддерживал войну, то выступал против нее. Возможно, причина в том, что официальная пропаганда называла его предателем, и он пытался снять с себя это опасное клеймо. Постепенно стало ясно, что фигура номер один — это Джинджич. Он становился все более популярным, и мир учился правильно произносить его сложную фамилию. Он философ по образованию, учился в Германии. Джинджич считался самым перспективным политиком. За критику правительства его приговорили к четырем месяцам тюремного заключения условно. Джинджич мечтал о кресле премьер-министра (мечта его сбудется). Джинджич и Драшкович были очень разными людьми. Джинджич в прежние времена поддерживал националистов и Радована Караджича. Драшковича в Пале считали предателем сербского народа, потому что от махрового национализма он перешел к требоплнию покончить с войной. Он романтик и не политик, он писатель и потому во власти чувств и эмоций. Джинджич был очень заметен в толпе в своей вельветовой кургке. Бывший университетский профессор казался вполне современным политиком, но мало кто знал, что скрывается за этим фасадом, каковы же его реальные взгляды. Ясно было одно: едва ли он намерен с кем-то делить власть. На сей счет он выразился очень определенно: — Коалиции в политике — это все равно что брак на грани разпода. Джинджич всегда был прагматиком, для которого нет вечных союзов и союзников, а есть только одна цель —• власть. В 1993 году он выставил из руководства своего патрона и основателя Демокрашческой партии, авторитетного политика Драголюба Мичуновича и 1анял его место. В отличие от всех остальных восточноевропейских стран СерГ>ии миновала этап демократической революции. Выборы, органишнанные Милошевичем в 1992 году, сопровождались массовыми подтасовками и зажимом свободной прессы. Тогда партия ДрашНОВИЧа к тому же игнорировала выборы, поэтому все мандаты достались партии Милошевича и его единомышленникам. Но в 1У92 году ни рабочие, ни крестьяне не поддержали митинговавших студентов и профессоров. Все-таки на площади и в парке перед парламентом в Белграде 28 июня 1992 года собралось около семидесяти тысяч человек. Приехал престолонаследник принц 123

Александр Карагеоргиевич, но он очень плохо говорил по-сербски, народ был разочарован. Белград всегда был в оппозиции к Милошевичу. Зимой 1997 года, похоже, против президента ополчились все. Студенты говорили, что не хотят жить под коммунистами, а Милошевич — это все тот же коммунист. Оппозиция была изумлена и раздражена тем, что Милошевича поддержала Москва. И Джинджич, и Драшкович, вообще говоря, не любили ни Россию, ни Европу, ни Соединенные Штаты. Но уважали силу и потому предпочитали налаживать отношения с Западом. В этом смысле лидеры оппозиции мало чем отличались от Слободана Милошевича. Никто не думал, что оппозиция в Сербии сумеет продержаться так долго. Зимой 1997 года вовсе не президент Милошевич, а оппозиция была хозяином в Белграде. Президент не ожидал, что все так повернется. Милошевич впервые не сумел или не решился подавить оппозицию. Слободан Милошевич дал слабину, и все поняли, что его можно победить. Последние годы президент Милошевич безвылазно сидел у себя в кабинете, мало появлялся на публике и просто оторвался от жизни. Но демонстранты в Белграде — это очень современные революционеры. Они заботились о себе. Они старались не переутомляться. Они сразу решили, что нет смысла всю ночь торчать на площади. Они быстро устали. И Слободан Милошевич одержал над ними победу. Он-то совсем не устал. От власти устает только тот, у кого нет власти. Демонстранты разошлись. Милошевич остался. В 1997 году закончился второй срок Слободана Милошевича на посту президента Сербии. В этой роли он управлял все эти годы Союзной Республикой Югославия. В третий раз он не мог баллотироваться, и ему пришлось перебраться на пост президента Союзной Республики Югославия. Президента Югославии избирал парламент. Победа его партии на выборах в парламент в ноябре 1996 года гарантировала Милошевичу избрание. 25 июля 1997 года скупщина Союзной Республики Югославия избрала Милошевича президентом страны. Формально это повышение, но в реальности эта должность носила чисто номинальный характер. Поэтому Милошевичу было нужно, чтобы на посту президента Сербии оказался преданный ему человек, который не станет вести самостоятельную политику. Такого человека он нашел в лице министра иностранных дел Югославии Милана Милутиновича. Ничем особенным тот себя не проявил, кроме того что он личный друг Милошевича. Избрание президента растянулось на несколько месяцев. То избиратели не приходили голосовать, то ни один из кандидатов не мог собрать необходимого большинства голосов. Во второй тур вышли двое — Милан Милутинович, которого никто не считал самостоя124

ПЛЬНОЙ фигурой, и председатель Сербской радикальной партии Воислав Шешель, радикальный националист, которого называли сербi ким Жириновским. Но время войны с Хорватией Шешель говорил на партийных ми-

гингах:

— Мы будем убивать хорватов ржавыми ложками, потому что так мы причиним им больше страданий. Когда началась война в Боснии, Воислав Шешель отправлял туда отряды добровольцев, которые носили черную униформу. Почему |пк много сербов голосовало за столь одиозную фигуру, как Шешель? I !иционализм по-прежнему остается основой психологической жизни общества. Многие сербы верят в существование мирового заговори против Сербии и тяжело переживают изоляцию, оторванность от мирового сообщества, обидное поражение в войне. На тех выборах многим хотелось увидеть новые демократические силы, новые лица, новых лидеров. Но оппозиция после короткого периода триумфа перессорилась. Кандидат от демократической оппозиции писатель Вук Драшкович, который легко меняет взгляды и союзников, не сумел даже выйти во второй тур. Шешель стал восприниматься как единственная альтернатива нынешнему правительству. И Милошевич провел на пост президента Сербии своего человека, Который уступил власть своему патрону. Милан Милутинович был на игорых ролях, но участие в делах Милошевича и его со временем приИдет на скамью подсудимых Международного трибунала в Гааге... Милошевич сменил кресло, но остался хозяином страны. Уже сколько раз казалось, что этот человек будет сметен, изгнан, нмОрошен из политики, но проходило время, и его соперники исчелали с политической арены, а он оставался. Он даже заставил своих противников служить ему. Его соперник ни выборах стал вице-премьером — это радикальный националист Иоислав Шешель. Другим вице-премьером сделали демократа Вука Драшковича, лидера студенческого восстания против Милошевича |цмой 1997 года. Политическую карьеру непотопляемого президента сломали не пел градские манифестанты, а Косово. Ирония судьбы: Косово помогло ему взлететь, сделало национальным лидером, и Косово же по погубило. МИНИСТРЫ ЛИШИЛИСЬ АППЕТИТА — Каждые восемь минут в Косове рождается еще один албанец. Понимаете, к чему это приведет? — жаловался мне в Белграде заместитель главы правительства Сербии. Тучный вице-премьер Данило Маркович расстроен тем, что его юотечественники-сербы не могут составить конкуренцию косовским нлоанцам. Даже когда вице-премьер энергично жевал, казалось, что 125

он протестует против непатриотичности сербов, которые не поними ют, сколь важно опередить албанцев в подвигах на ниве национального воспроизводства. В сербском правительстве вице-премьер занимался вопросами образования. Во время приема, устроенного в честь российских журналистов, он разделил с нами трапезу, чтобы пожаловаться на албанцев. Они желают учиться не на сербском языке, а на албанском, иметь свои учебники и образовательные программы. Когда Милошевич изменил конституцию и разогнал местные органы власти в Косове, албанцы возненавидели «большого брата» — Сербию. Они почувствовали себя как на оккупированной врагом территории. Косовские албанцы избрали собственный парламент, своего президента. Их никто не признавал, никто с ними не разговаривал. И от желания вернуть прежнюю автономию албанцы быстро перешли к требованию полной автономии. Сербы стали уезжать из Косова. Сейчас в Косове тихо, говорили мне в Белграде, но в любую минуту там все может взорваться. — Может быть, этот взрыв можно предупредить, предоставив албанцам такую же автономию, какую сербы хотят получить на территории Хорватии или Боснии? — спросил я министра иностранных дел Сербии Владислава Йовановича. Мой вопрос лишил министра аппетита. Он отодвинул тарелку, развернулся в мою сторону и прочитал получасовую лекцию. — Нельзя проводить параллель между сербами и албанцами, — объяснял министр, глядя на меня немигающим взором. — Албанцы — это национальное меньшинство. Нет такого международного документа, который требовал бы от нас предоставить им право на самоопределение. Албанцы имеют право лишь на культурную автономию в рамках Сербии при полном подчинении сербским законам, пояснил министр. — Но никакой политической самостоятельности! К министру иностранных дел присоединились министры образования и культуры, которые стали хором перечислять мне, сколько албанцев имеют высшее образование и как им хорошо живется в Сербии. Так в былые времена советские функционеры, испытывая омерзение к предмету разговора, доказывали, что евреям в Советском Союзе живется значительно лучше, чем где бы то ни было еще. ВОЕННО-ПОЛИЦЕЙСКАЯ ОПЕРАЦИЯ В КОСОВЕ Чужие проблемы кажутся далекими и неинтересными только до тех пор, пока в них не разберешься. Ситуация в Косове очень напоминает знакомые нам проблемы. В январе 1999 года стало ясно, 126

ч i о надо разбираться в косовских делах, до которых никому не было ВАЛА. Если смотреть со стороны сербов, то очень похоже на Чечню. Юридически это часть страны, а фактически люди требуют независимости. Косово — часть Сербии, но девяносто процентов населемш1 — албанцы. Они не желают жить под властью сербов, а сербы не хотят отдавать часть своей территории. Если смотреть со стороны албанцев, то это трагедия разделенного народа. Два миллиона косовских албанцев отделены от Албании государственной границей. Дело в том, что как самостоятельное государство Албания была провозглашена в 1912 году в результате первой балканской войны, однако половина албанцев осталась за пределами страны. Население Албании по переписи 11>21 года составляло всего восемьсот тридцать тысяч человек. В таком положении находятся не одни только албанцы, но и гими сербы — после распада Югославии, и венгры, и русские, «казавшиеся после 1991 года в чужом государстве. Вот простая завязка самого опасного на территории Европы конфликта, потому что при балканском темпераменте принципиальные i моры решаются оружием. Когда распалась единая Югославия, в такое же положение поипли сербы, которые жили и в Хорватии, и в Боснии, и в других республиках. Они пытались силой оружия объединить все земли, на которых живут сербы, отрезать сербские районы от Хорватии и от Ьоснии. Тогда сербы поддерживали принцип самоопределения народов. Столкнувшись с желанием косовских албанцев обрести нешнисимость, сербы отстаивают обратный принцип — нерушимости Границ. В сербской мифологии Косово занимает особое место. Сербы жпывают Косово колыбелью своей культуры, святой землей, имеющей особое значение для исторического самосознания. Здесь была основана сербская автокефальная церковь, поэтому в Косове — самые известные православные монастыри. Здесь в 1389 году славяне насмерть схватились с турецкими войсками, потерпели поражение, и началось пятисотлетнее владычество Оттоманской империи. Но история сложилась так, что абсолютное большинство насенепия Косова составляют албанцы. Это не пришлые люди. Видные российские историки-балканисты считают албанцев коренными жителями Косова. Они давно там живут. Еще в конце XIX века именно Косово стало центром албанского освободительного движении. Албанцы считают Косово территорией, несправедливо отрезанной от Албании. В 1913 году Косово вошло в состав Сербского королевства. Алии пцы считали, что их права ущемляются центральной сербской ипастью, и расквитались во время Второй мировой. После оккупации Югославии большая часть Косова досталась Албании, которая ииходилась под контролем фашистского правительства Муссолини. 127

Албанцы преследовали сербов, и это тоже осталось в исторической памяти. После войны Иосип Броз Тито вроде бы обещал албанскому лидеру Энверу Ходже провести плебисцит среди албанского населения Югославии и передать Косово Албании. Тито, видимо, рассчитывал объединить все Балканы под своим руководством. И январе 1945 года Сталин принял главу делегации Национального комитета освобождения Югославии А. Хебранга, которому многозначительно сказал: — Албанцы тоже славяне по происхождению. Но потом Тито передумал отдавать Косово. Югославы принимали из Албании только крупных политэмигрантов, остальных по секретному соглашению возвращали Энверу Ходже. Как и в хорошо знакомой нам истории с Курильскими островами, обе стороны уверенно выкладывают на стол равное количество исторических документов и древних карт. Албанцы называют сербов шовинистами. Сербы албанцев — сепаратистами. Албанцы говорят, что сербы их угнетают. Сербы отвечают, что их выдавливают из Косова. Но ссылки на историю нынешний спор не решат. Даже если два миллиона албанцев свалились на Косово откуда-то из космоса, все равно эту проблему надо решать. А ситуация трагическая. Албанцы чувствовали себя как на оккупированной территории. Сербы находились вроде бы в привилегированном положении — они занимали все государственные должности. Но они жили под охраной полиции и армии. И чем дальше, чем конфликт становился глубже. И с каждым годом отчуждение только усиливалось. Мировое сообщество не поддерживало создание самостоятельного государства косовских албанцев. Сепаратизм в Европе никто не поощряет. Против и Россия. Симпатии российского общественного мнения вообще на стороне Сербии, и это очень обижает албанцев, которые считают себя друзьями России. Кто теперь помнит, что греческий и албанский народы были когда-то отмечены Георгиевским крестом за служение России? Албанские полки прославились в совместной борьбе против турок. И Россия была им благодарна. Слободан Милошевич сам подготовил почву для конфликта. Тито предоставил Косову права, это стабилизировало ситуацию. Милошевич взорвал Косово, сделав карьеру на сербском национализме. В ответ на действия Белграда албанцы 2 июля 1990 года провозгласили Косово «независимой и равноправной республикой в составе федерации Югославии». 7 сентября албанцы-депутаты распущенной сербскими властями скупщины приняли собственную конституцию. Косовские албанцы провели два референдума, парламентские и президентские выборы и провозгласили себя независимой республикой. 128

В Приштине появились албанские правительство и парламент. Но Косовскую республику признало только Народное собрание Албании. [ [резидентом непризнанной республики косовских албанцев стал писатель Ибрахим Ругова. Он родился в декабре 1941 года. Окончил Ириштинский университет, получил степень доктора наук, руководил косовскими писателями. В (989 году его исключили из Союза коммунистов Югославии — он подписал протест против изменения конституции, которое лишило Косово тех прав, которые дал Тито. Ибрахим Ругова создал первую политическую партию в крае — Демократический союз Косово. Он призывал к ненасильственному сопротивлению сербским властям. Под его председательством координационный совет албанских политических партий Югославии им заседании в Приштине 12 октября 1991 года принял политическую декларацию о решении албанского вопроса из трех пунктов: 1. Республика Косово становится суверенным независимым государством. 2. В составе Югославии образуется Албанская республика — с 11-ми же правами, что и Хорватия, и Сербия. 3. Албанцы проводят референдум, на котором решают, хотят ли ОНИ присоединиться к Албании. Какова была позиция самой Албании? Руководители страны дерКались очень осторожно. Президент Албании Сали Бериши говорил о том, что Сербия должна вернуть Косову автономию, которую Тито дал в 1974 году и которую потом отменили. И никаких при1ывов к отделению от Югославии. Эту позицию Сали Бериши радикальные косовцы во главе с академиком Реджепом Чося называли капитулянтской. Осенью 1992 года попытку поладить с албанцами предпринял премьер-министр Югославии Милан Панин. Его правительство приняло программу действий в Косове. Панич сам встречался с 1'уговой. Но Панич быстро лишился своего поста. После его ухопа сербское правительство перестало искать пути нормализации обстановки в Косове. Правда, 1 сентября 1996 года Слободан Милошевич и Ибрахим 1'угова неожиданно договорились о том, что албанские дети вернутся в государственные школы — после шести лет бойкота. Перегопоры проходили при посредничестве представителей Ватикана. Со стороны Милошевича это был жест, рассчитанный на Запад. Его (•оглашение с Руговой так и не было реализовано. Милошевич с откровенной издевкой говорил американцам: — Косово всегда было сербским, за исключением короткого периода во время Второй мировой войны. Мы дали албанцам собггненное правительство, собственный парламент, собственную библиотеку, школы и даже Академию наук. Разве вы, американцы, дали СВОИМ неграм собственную Академию наук? Ситуация была такова. Сербское меньшинство держало в руках псе — от полиции до бизнеса. Сто тысяч сербов находились в при*> II. Млечин «Мои друзья-диктаторы о

1 OQ

?илегированном положении — они управляли краем. Они жили ере ди двух миллионов албанцев, восемьдесят пять процентов которых вовсе не имели работы. В результате сербы могли жить только под охраной полиции. В 1997 году в Косове появилась Армия освобождения Косонн. которая начала борьбу против сербской полиции. АОК зародились как марксистская организация. Она не имела поддержки, пока после хаоса в Албании через границу в Косово не устремилось оружие, Албания при Энвере Ходже была милитаризованной страной с огромными запасами оружия. После падения режима автоматы оказались единственным достоянием албанцев. Они стали торговать оружием. Некоторые пограничные деревни жили за счет контрабанды оружия. В Армию освобождения Косова вступали молодые албанцы. Ее лидеры оспаривали власть над краем у почти миролюбивого Ибрахима Руговы. Они считали, что винтовка рождает власть. Албанские боевики стали изгонять из деревень сербские власти. Огромная церковь в Приштине так и осталась недостроенной, это метафора трагической ситуации. Косовские сербы говорили, как это признали когда-то южноафриканские белые, что они проиграли демографическую битву. Один серб приходится на девять албанцев. И сербы продолжали уезжать. Сербская полиция в Косове — это были не местные сербы, как в Боснии или в сербской части Хорватии, а люди, привезенные из других частей страны. Полицейские просто боялись выходить на службу — их могли убить. Полиция отступила. На помощь власти пришла армия. Армия освобождения Косова, состоявшая из разобщенных отрядов, с которыми очень трудно вести переговоры и которых ни в чем невозможно убедить, была не так уж сильна. Югославские вооруженные силы легко могли бы уничтожить Армию освобождения Косова, но для этого пришлось бы сгонять с мест местное албанское население. Это неминуемо привело бы к жертвам. Долгое время в Косове было сравнительно тихо, и мир не обращал на этот регион внимания. О косовских албанцах почти не вспоминали. Поначалу и албанских боевиков было немного. Но в какой-то момент нервы у Милошевича или у его генералов сдали. Милошевича обвиняли в том, что он потерял Сербскую Краину, потерял Боснию. Потерять Косово он не мог. Как это всегда происходит на Балканах, перед кровопролитием вспоминают о старых обидах и преступлениях. Сербские руководители напоминали о том, что происходило здесь во время Второй мировой войны: албанцы, которые служили нацистам, за одну ночь уничтожили сорок тысяч сербов. Что же удивляться, говорили сербы, что Армией освобождения Косова командует албанец, который дослужился до генерала в хорватской армии, — еще один враг сербов... 130

II начале 1998 года Милошевич отправил сербский спецназ с приi I юм провести массовую зачистку края и уничтожить повстанцев из Армии освобождения Косова. Это была роковая ошибка. Но каза•ОЪ, кровопролитие еще можно остановить. Президента Милошевича пригласили в Москву и вынудили согласиться на отвод войск. I to тогда уже албанская молодежь взялась за оружие. Албанские (ннчшки почувствовали себя уверенно. Они врывались в города и i рреляли в сербских полицейских. Милошевич решил идти до конKII полностью уничтожить очаги албанского сопротивления. Хотя iT|)(>i.i, мужественно сражавшиеся во Вторую мировую войну проntii немцев, на собственном опыте знают, что одолеть партизанi кое движение, поддерживаемое народом, невозможно. . Часто кажется, что партизаны проиграли, хотя на самом деле это не niK. Национальные движения оживают в тот момент, когда их дело кажется проигранным. Поенное крыло Африканского национального конгресса вроде Оi.i мало чего добилось, но Нельсон Мандела стал первым черным президентом Южно-Африканской Республики. Организация освобождения Палестины ничего не смогла выиграть на поле боя, но ВИр Арафат сумел создать Палестинскую автономию, прообраз независимого государства. Это надо было иметь в виду и применительно к Косову — маипп.кому району на Балканах, который держал в напряжении всю Ширину. Армия освобождения Косова потерпела поражение в столмтиениях с регулярными сербскими частями и поняла, что не может вести фронтальные бои с правительственными войсками. Стало ясно, что косовские албанцы будут вести партизанскую Пмрьбу — и либо победят, либо будут полностью уничтожены. Военно-полицейская операция, проведенная сербскими силами, была быстрой и жестокой. Армейские части уничтожили базу Армии освобождения Косова. У повстанцев оказались пулеметы и лаже пушки — видимо, из Албании. Но во время операции пошОли и женщины, и дети. Когда в марте 1998 года сербские специ од разделения вошли в Дреницу для того, чтобы уничтожить |руппы поддержки Армии освобождения Косова, мир забеспокоПСЯ. Дреница была зоной, куда федеральные силы не заходили. ( ербы там не живут. Гак и осталось непонятным, почему Милошевич приказал пронести эту операцию. Если он думал, что это сойдет ему с рук, он КВИбся. Вся эта операция проходила под взглядами иностранных журналистов, которые в прямом эфире показывали механизм этнических чисток. Из зоны боевых действий, из сожженных албанских леревень бежали крестьяне, оставшиеся без крова. II начале июня 1998 года началась новая операция сербской по1ИЦИИ против Армии освобождения Косова, которая контролиро1шла теперь треть территории края. Армия освобождения Косова i оставляла уже больше двенадцати тысяч человек.

13!

Мир заговорил о Косове, когда начались боевые действия. Еще недавно американские дипломаты говорили, что Армия освобождения Косова — это сплошные террористы. Наблюдая за столкновениями между сербскими солдатами и полубандитскими формированиями косовских албанцев, мировое сообщество не знало, что делать. Дипломатам было ясно: если Косово отделится, рассыплются все государственные образования на Балканах начиная с Боснии, которую сдерживает только корсет международных сил. Но зрелище сожженных федеральными войсками домов в Косове изменило настроения в мире. Европа и НАТО потребовали прекратить военно-полицейскую операцию. Запад требовал от Милошевича свернуть боевые операции, дать беженцам возможность вернуться домой и вступить в переговоры с албанским меньшинством. Была принята резолюция Совета Безопасности ООН. Милошевич эти требования игнорировал. Тогда НАТО стало готовить военную операцию, чтобы остановить действия сербского спецназа и помочь беженцам. Начались переговоры о судьбе Косова. Придумать идеальный вариант решения оказалось невозможным. Интересы косовских албанцев и сербского руководства противоположны. Президент Милошевич был готов вести только переговоры о капитуляции, албанцы — только о признании независимости Косова. Циники говорили, что албанцы и сербы еще слишком мало поубивали друг друга, чтобы мириться. Посредники предложили компромиссный вариант. План не нравился косовским албанцам, потому что не давал им самостоятельности. Он не нравился и Милошевичу, потому что требовал ввода в Косово миротворческих сил, которые должны гарантировать, что военных действий там больше не будет. Но албанцы все-таки подписали план урегулирования. Милошевич наотрез отказался. Президент Билл Клинтон поручил лететь в Белград, к Милошевичу, Ричарду Холбруку. Он был заместителем Государственного секретаря и в этом качестве добился подписания Дейтонского мирного договора по Боснии. Холбрук славился своей энергией, умом, безжалостной амбициозностью. Его именовали слоном в посудной лавке. Европейские дипломаты не любили Холбрука за грубость и жажду власти. Но европейцы со своими приятными, изысканными манерами ничего не добились в Боснии, а он добился. В октябре 1998 года Ричард Холбрук подписал с Милошевичем соглашение об отправке в Косово обширной миссии Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе. Две тысячи членов миссии должны были изучить положение в крае и представить свои предложения. В Белграде заявили, что война в Косове закончена, банды уничтожены, поэтому федеральные войска вернулись в казармы. Им пришлось остановиться, потому что НАТО пригрозило, что нанесет удар по сербским войскам. Угроза сработала. 132

Когда Милошевич в ответ на давление Запада остановил своих (indium, албанцы получили возможность развернуться. Как только ШЛИ поиска, появились боевики Армии освобождения Косова. Они Юбились первого успеха: заставили президента Милошевича убрать полицию. Бойцы Армии освобождения Косова превратились в народных Проев. Ибрахим Ругова утратил влияние на сограждан. Все симпаi it 11 были на стороне боевиков, которые требовали не только отдеШ'мии от Югославии, но и соединения всех албанцев в одно госуИрство. Переговоры о политическом урегулировании, несмотря на усилия международных посредников, успехом не увенчались. 11 середине января 1999 года ситуация в Косове вышла из-под контроля. После того как албанцы взяли в заложники сербских солIUII , Ьелград санкционировал новую войсковую операцию, в резуль1» и которой в одной из деревень погибло больше сорока албанских Ч'сгп.ян. Милошевич отправил в край сорок тысяч сербских солдат. Милошевич решил идти до конца — полностью уничтожить очаIM илбанского сопротивления. Как это обычно бывает, страдали в мерную очередь мирные жители, а не вооруженные албанские бое1ИКИ, требующие для Косова независимости. На Западе эти операции назвали геноцидом. Управление верховною комиссара по делам беженцев пользовалось термином «этни•н i кие зачистки». Албанцев выгоняли из домов, уничтожали целые •Шрталы. Помимо солдат край наводнили профессиональные убийцы и грабители — они действовали в масках. Возникло ощущение, •О Милошевич хочет решить косовскую проблему самым простым оук-м — изгнать всех албанцев. Из зоны боевых действий, из со*жспных деревень бежали крестьяне. В 1999 году из Косова бежа• дкести двадцать тысяч человек — в Албанию, Македонию и Черногорию, правительства которых помогали косоварам. Ноенно-полицейская операция была роковой ошибкой презинсита Милошевича. Мир не мог остаться равнодушным к этой траГ! ции в Европе. И не мог не реагировать. 24 марта 1999 года авиация НАТО начала бомбардировки военных объектов на территории Югославии, требуя от Милошевича прекратить военно-полицейскую операцию в Косове. Это вызвало взрыв возмущения в России. Люди, которые не имели никакого представления о косовской проблеме, были уве|1гш,|, что Запад напал на Югославию, чтобы поработить славянJKOC государство, которое не желает подчиняться НАТО. БОМБАРДИРОВКИ ЮГОСЛАВИИ I la протяжении многих лет Милошевич неизменно принимал треПшпигия Запада, который разработал метод воздействия на югославi кого президента. Милошевич на уговоры не поддавался. Он был 133

балканским политиком. На него действовали только давление и уг розы. Он соглашался на компромисс только в последний момент, когда НАТО уже принимало решение применить силу. Так и в случае с Косовом НАТО верило, что в последнюю секунду Милошевич капитулирует. Но этого не произошло, потому что такая уступка могла стать роковой для Милошевича. В частных беседах российские дипломаты кляли Милошевича на все лады, считая, что косовская проблема — его рук дело. Но принятие жестких мер против Милошевича в Совете Безопасности ООН Россия блокировала, располагая правом вето. Тогда страны НАТО решили, что решат косовскую проблему самостоятельно. Ведь несколько лет назад натовские бомбардировки сербских позиций п Боснии остановили там войну... НАТО начало боевые действия. А это настоящая трагедия. Под бомбами гибли люди. В Косове сербская полиция действовала с еще большей жестокостью. И компромисс между сербами и албанцами оказался невозможным. Кто же был мотором решения НАТО приступить к бомбардировкам Югославии? Североатлантический блок — это гигантский бюрократический аппарат, который объединяет Америку и пол-Европы. Он располагает почти неограниченными материальными ресурсами и не должен ощущать недостатка в хороших мозгах. Во всяком случае, платят там неплохо. По уставу генеральный секретарь НАТО сам ничего не решает. Решения принимают правительства стран, которые входят в Североатлантический союз. Задача генерального секретаря — быть посредником, сблизить позиции, поскольку ни одно решение не может быть принято, если хотя бы одна из стран-участниц возражает. Но с избранием генеральным секретарем НАТО испанца Хавьера Соланы ситуация несколько изменилась. Его южный темперамент, бешеная энергия, интеллект университетского профессора и завидная способность убеждать сделали Солану ключевой фигурой в принятии решений. Испанец Хавьер Солана казался странным выбором. Профессор физики, бывший марксист, один из лидеров социалистической партии, в юности — борец против вступления Испании в НАТО. Его старший брат сидел в тюрьме за антиправительственные выступления. Он сам получил партийный билет в подполье. Неужели НАТО понадобились такие люди? Но юношеское увлечение Соланы марксизмом было неверно истолковано. Хавьер Солана не намеревался подрывать Североатлантический блок изнутри. Марксизм, как и протесты против вступления Испании в НАТО, — это было для молодого Соланы просто средством а борьбе против диктатуры Франко. В тридцать пять лет Солана стал членом испанского парламента. В сорок лет — министром. Практический политик, Солана оценил роль и значение Североатлантического блока. На него, как и на мно134

i us, подействовал тот факт, что войну в Боснии сумело остановить 1ОЩ.КО НАТО. Хавьер Солана не обычный международный бюрокimi, который работает от сих до сих. Он наслаждается своим делом. II »>и превратился в самостоятельную политическую фигуру. Солана •Провал партнеров отменной работоспособностью, природным шармом и готовностью навещать всех, чьи сердца ему надо завоевать; Партнеры на переговорах, условно говоря, должны вас пошумлть, — говорит Солана. — Они должны видеть, что у НАТО 1С ГЬ ЛИЦО.

,

:

Испанцы называли Солану министром объятий и улыбок. Он иоЬрожелателен, терпелив и обходителен. Он считает, что ему, как уичюму-естественнику, легче разобраться с проблемой. Он может иг нсгко проанализировать и найти решение. Он с большим уваженигм относится к гениальному российскому физику лауреату НоПщснской премии Льву Ландау и читал все его книги. После распада Советского Союза натовские генералы не очень представляли, что им теперь делать. Солана нашел для НАТО рабо-IV Он превратил Североатлантический блок в общеевропейское праHI1 ильство, которое берется обсуждать и решать все серьезные прогщгмы на континенте. Можно предположить, что Солана сыграл нижпую роль в решении бомбить Югославию. Солана очень жесткий Мловек, который добивается своего с неизменной улыбкой. Генеральный секретарь ООН Кофи Аннан одобрил действия НАТО. Он сказал, что дипломатия потерпела поражение, пытаясь решить косовскую проблему, и в такой ситуации приходится примшять силу. Изгнанных из своих домов албанцев становилось все больше. • (разилась настоящая гуманитарная катастрофа, которой Европа • помнила со времен Второй мировой войны. Совершенно очевидно, что причина наших разногласий с Занндом относительно ситуации вокруг Косова состояла не только и юм, что у нас разные политические интересы. Мы просто по-иному представляли себе то, что там происходит. Когда американский президент Клинтон сравнил действия югопшпекого президента Милошевича с преступлениями нацистов, в Рпсеии были возмущены. Российские политики и телезрители видит только одну картину — сербские города под натовскими бомПежками. А на Западе видят другую картину — бесконечные потоки ЮАнцев, которых изгоняют из Косова. Это продолжалось день за днем. И этот нескончаемый поток был i пивным аргументом, который заставил руководителей НАТО бомIIIIII, Югославию, чтобы заставить президента Милошевича вывес|и поиска и полицию из Косова и прекратить депортацию албанцев. Нарушенные Милошевичем обещания, — сказал Билл Клинiiiii, — переполнили все кладбища на Балканах. Чтобы понять мотивы стран НАТО, наша съемочная группа поi»i.iii;uia в Македонии — в лагерях албанских беженцев. 135

В России Солану проклинали и называли поджигателем войны. В некоторых странах на него смотрели неодобрительно, полагая, что именно он заварил всю эту кашу. Но было место в Европе, где его встречали так, словно видят второе пришествие Иисуса Христа. Это место — лагеря албанских беженцев в Македонии. Прилетев в один из этих лагерей, генеральный секретарь НАТО Хавьер Солана произнес здесь, возможно, самую короткую в своей жизни речь. Но нигде и никогда еще его слова не вызывали такого восторга. — Я скажу вам только одну вещь, — произнес Солана, чьи слова переводили сразу на сербский и на албанский. — Посмотрите в ту сторону. Там — Косово. Друзья мои, скоро вы туда вернетесь! Мы понимаем ваши страдания. Мы гарантируем будущее вашей страны. Мы вернемся туда вместе! Таким Солану еще никто не видел. Он не играл, он не ораторствовал. Он был искренен. Видя беженцев, он с трудом удерживался от того, чтобы не расплакаться. После начала бомбардировок генерального секретаря НАТО считали расчетливым и бездушным политиканом, которому ничего не стоило устроить в Европе настоящую войну. Думать так — значит не понимать этого человека. На митинге в лагере беженцев Солана словно вернулся в родную стихию, в свою юность. Со временем он отказался от политического социализма, но он идеалист и моралист в политике. Кто-то из албанцев выкрикнул из толпы: — Господин Солана, вы гарантируете независимость Косова? Солана ответил: — Я гарантирую, что вы вернетесь домой. Что бы ни думали и ни говорили о Солане, для него военная операция, затеянная НАТО, была единственным способом спасти беженцев и вернуть им родину. Мысль о том, что бомбардировки — негодный инструмент решения гуманитарной проблемы, в НАТО не принимают. Других инструментов у них не было, а попытки уговорить Милошевича прекратить военную операцию ни к чему не привели. А натовцы понимали, что они взяли на себя ответственность за этих людей. Правительство нищей Македонии не имело ни денег, ни технических возможностей, чтобы принять столько беженцев. Заботу о беженцах взяли на себя натовские войска. Это была идея Соланы. Натовские солдаты воевать не хотят, а беженцами занимаются с удовольствием. Почти все беженцы — не городские жители, а крестьяне, которым оторваться от земли — значит лишить свою жизнь смысла. Это люди, которые потеряли все и потерялись сами. Когда их спрашивали, почему они бежали — не из-за того ли, что Косово каждый день бомбят натовцы? — они были готовы растерзать наивного журналиста. Во всех лагерях беженцы рассказы136

пали одни и те же истории — о том, что молодых албанцев, которых подозревают в принадлежности к Армии освобождения КосоВВ, сербы расстреливают, а молодых албанок насилуют. Проверить подлинность этих историй трудно, но, если все беженцы повторяют одно и то же, трудно заподозрить сотни тысяч несчастных людей в том, что они сговорились. Македония — многонациональное государство, здесь есть и албанцы — примерно пятая часть населения. Появление огромного числа беженцев из Косова македонцев не радовало. Если албанцы и здесь составят большинство, это приведет к распаду маленькой Македонии. Сами македонцы скорее сочувствуют сербам и побаинаются бойцов Армии освобождения Косова, которые нашли приют в лагерях беженцев. Да и живущие в Македонии сербы совсем не были рады натовцам. Если есть на земле место, где военный блок НАТО пользовался всеобщей любовью и уважением, то это лагеря косовских беженцев на территории Македонии! Бежавшие из Косова албанцы готовы были на руках носить натовских солдат. Для беженцев они спасители и защитники. Некоторым счастливчикам из лагерей удалось попасть в Германию или в другие богатые страны. Назад в Косово они едва ли захотят вернуться. Но большинство оставалось в лагерях, их единственная надежда вернуться домой была связана с НАТО. Ноноприбывшие беженцы рассказывали, что сербы продолжают планомерно очищать Косово от албанцев. И это порождало такую ненависть, что возможность сосуществования албанцев и сербов в одном государстве становится просто невозможной. Несколько недель казалось, что бомбардировки не дают никакого эффекта. Посетив в начале мая Бельгию и Германию, президент Билл Клинтон призвал наращивать мощь воздушных ударов и пообещал албанским беженцам, что к зиме они вернутся домой. Появились сообщения, что натовские штабисты заняты разработкой наземной операции в Косове, которая может начаться не позднее конца июля. Натовцы считали, что за шесть недель они сломят сопротивление сербской армии и еще до наступления морозов косовские албанцы смогут вернуться домой. Лучшие умы Европы были заняты поисками мирного решения. It Россию приезжал президент Франции Жак Ширак. Первый заместитель Государственного секретаря Соединенных Штатов СтроуГ) Тэлботт не вылезал из Москвы. Государственный секретарь Мадлен Олбрайт чуть не каждый день созванивалась с российским министром иностранных дел Игорем Ивановым. Но найти формулу мирного урегулирования не удавалось. Бомбардировки Югославии в марте 1999 года стали важнейшим внутриполитическим событием для России. Президент, правительство, Дума — все занимались косовским кризисом. Россия впервые М восемьдесят пять лет однозначно поддержала сербов в противостоянии с Западом. Многие в России полагали, что обязаны занять 137

сторону православной и славянской Сербии. Но история значительно сложнее. Обычно вспоминают, что Россия помогла Сербии освободиться от владычества Оттоманской империи и вступилась за Сербию летом 1914 года. Тем летом, когда началась Первая мировая война, российский император Николай II отправил телеграмму сербскому престолонаследнику Александру: «Ваше Королевское Высочество можете быть уверены, что Россия не останется равнодушной к судьбе Сербии». Сочувствие сербам было признаком хорошего тона при царском дворе в Санкт-Петербурге. Но особые отношения царской России с Сербией были лишь маскировкой обычных отношений сюзеренвассал. Для царской России Сербия была лишь сферой влияния, но эти прозаические интересы облекались в изящную форму уверений во взаимной любви и духовном единстве. Сербы видели, что царскую Россию больше интересовала Болгария, которая через Босфор и Дарданеллы контролировала выход в Средиземное море. Геополитика важнее эмоций. В 1877 году, когда после очередной Русскотурецкой войны подписывался Сан-Стефанский мирный договор, Россия легко согласилась передать сербские земли Болгарии... Телеграмма императора Николая II имела печальные последствия, в том числе для ее отправителя. Началась Первая мировая война, затем последовали революция и расстрел императорской семьи. После Первой мировой войны ни в России, ни в Сербии не вспоминали об особых отношениях и славянском единстве. Отношения нашей страны с Югославией складывались на редкость неудачно. После Второй мировой Сталин жестоко рассорился с Югославией, и ее вождя Иосипа Броз Тито в Советском Союзе именовали не иначе как «кровавая собака Тито». Конфликт Сталина с Тито был нацелен на то, чтобы либо подчинить себе маршала, либо установить в Белграде менее самостоятельное правительство. Но у Сталина ничего не получилось. Более того, Советский Союз утратил свое влияние на стратегически важных Балканах. Это был большой просчет. «Сталин готовил чуть ли не нападение на Югославию, — вспоминал Никита Хрущев. — Помню, однажды мне доложил министр госбезопасности Украины, что производится секретная отправка большого количества людей на Балканы из Одессы. Их отправляли каким-то кораблем, наверное в Болгарию. Люди, которые были причастны к организации их отправки, докладывали мне, что образованы воинские соединения, и хотя те уезжают в гражданских костюмах, но в чемоданах у них лежат военная форма и оружие. Мне сообщили, что готовится некий удар по Югославии. Почему он не состоялся, не могу сказать. Более того, от самого-то Сталина я вообще не слышал об этом, а докладывали мне исполнители его воли, которые занимались организацией отправки и посадкой тех людей на корабли. Настроение у них было агрессивное: 138

— Дадут им наши! Вот они уже отправляются и вскоре начнут действовать. В их словах не было никакого сожаления о происходящем». Даже когда отношения между нашими странами нормализовались, иаимная неприязнь сохранилась. До самого распада социалистическая Югославия, которая жила очень неплохо, ориентировалось на Запад. Последние полвека ни в России, ни в Сербии не вспоминали of» особых отношениях и славянском единстве. О духовном единстве сербские лидеры заговорили, оказавшись в полной изоляции. Вот характерное обращение сербской интеллигенции к русскому народу, напечатанное в газете «Правда»: «Хорватия и Босния только пробные камни в куда более широком и мрачном плане неких западных сил, желающих добиться своей власти над ЕвраШйским континентом. Сегодня самолеты пакта НАТО — над Балканами, завтра — над Кавказом... С нашей судьбой решается и наша судьба, и судьба целого человечества!.. Помогите нам вырНться и з гетто, разбить тюрьму, в которую заключили нас силы Зла! Пусть ваши пароходы приплывут в воды Дуная и Адриатики к каши самолеты появятся в наших небесах!» Крупные финансовые структуры Сербии установили прямые свяIII с российской оппозицией. Сербские бизнесмены оплачивали поМдки в Белград оппозиционных политиков и журналистов, которых по-царски принимали, хорошо угощали и не отпускали домой без подарка. Таким образом официальный Белград обрабатывал российское общественное мнение. В начале девяностых сербские лидеры сделали ставку на российскую оппозицию. Но после роспуска ВерХО1Ш0ГО Совета России и подавления октябрьского мятежа в 1993 гону основные союзники белградского режима потеряли свое влияние. И президент Сербии Слободан Милошевич сразу же проявил больше интереса к поискам мира в Боснии. Отношение русских к войне на территории распавшейся ЮгоЩввин зависело от того, к какой партии они принадлежали и каше газеты читали: «Скажи мне, в какой партии ты состоишь, и я i кажу, как ты относишься к Сербии и Хорватии». Российские националисты видели в войне, которую сербы ведут против хорватов и боснийских мусульман, образец, достойный подрижания. С их точки зрения, «сербы показали всему миру, что с Америкой и с Западом вообще нужно разговаривать только на языке силы. Русские должны последовать примеру сербов, потому что Америка уготовила России судьбу Югославии». 11о мнению белградских лидеров, панславянская идея должна гаршпировать им поддержку Москвы. Но почему славянская солидарность должна распространяться только на сербов, а не на поляков, чмрпатов и чехов? Все они тоже славяне. Возможно ли реализовать панславянскую идею в современной политике? Как это сказал Алекi иидр Солженицын: «Ну на что нам дутая, надменная, никчемная идея панславизма?» 139

Министерство иностранных дел России заявило, что НАТО ведет войну на уничтожение югославского народа. Весной 1999 года многие политики доказывали, что нужно выдвинуть ядерные ракеты на территорию Белоруссии — поближе к НАТО, снабдить Югославию современным оружием или даже просто оказать сербам военную помощь. В первую очередь, по мнению наших генералов, сербам нужны средства противовоздушной обороны. Это поможет им противостоять бомбардировкам, натовская авиация начнет нести серьезные потери. Военные считали, что несколько полков ракетных систем С-300, которые считаются надежным средством борьбы с авиацией противника, можно перебросить очень быстро и мгновенно развернуть. Но несколько ракетных установок сами по себе положение не изменят. Налетами натовской авиации руководят самолеты дальнего радиолокационного обнаружения и управления Е-ЗА. Они наводят бомбардировщики на цель, предупреждают о появлении врага, управляют боем истребителей и показывают своим самолетам, как обойти зоны действия ПВО противника. Так что натовцы могут навалиться на стартовые позиции российских ракет всей силой и их уничтожить. Например, крылатыми ракетами, которые можно запускать с земли, с надводных кораблей или с подводных лодок. Крылатая ракета летит ниже зоны действия радарных установок, над самыми вершинами деревьев. Она прокладывает свой маршрут, сопоставляя заложенные в память бортового компьютера карты с местностью, и способна резко поворачивать, чтобы избежать встречи с установками ПВО. Поэтому помимо С-300 пришлось бы отправить в Югославию и зенитные ракетные комплексы Тор~М1, которые предназначены для уничтожения крылатых ракет. Но натовцы могли атаковать зенитчиков и боевыми вертолетами. Так что пришлось бы разместить там еще и зенитные ракетные комплексы Бук-М1. Они очень эффективны при стрельбе по низколетящим целям. Все это оружие нужно свести в единую систему противовоздушной обороны, наладить взаимодействие с истребительной авиацией. Но у югославов старые самолеты, надо перегонять из России новые многоцелевые истребители Су-35 и Су-37. Они могут противостоять самым современным американским самолетам. Но сербы такую систему едва ли освоили бы сразу, значит, пришлось бы посылать наши боевые расчеты, специалистов, военных советников, штабистов. Их надо охранять. Так что пришлось бы отправить какие-то наземные части, подкрепить их танками. И сразу же подумать, как организовать бесперебойный воздушный мост для доставки боеприпасов, запасных частей и горючего. Какие будут потери — сказать трудно, но самые надежные средства ПВО тоже уничтожаются при массированном применении авиации и крылатых ракет. Американцы, конечно, надеялись, что им удастся победить на расстоянии — не вступая в непосредственное 140

столкновение с врагом. Это бесконтактная война — массированное нанесение точечных ударов по командным пунктам противника и его огневым средствам. Но отступление было бы для американцев позором. Скорее они пустили бы в ход всю натовскую военную машину, иключая наземные силы. Югославия превратилась бы в настоящее поле боя. После нескольких дней танковых сражений страна походила бы на разоренную Боснию. Чтобы помочь сербам отразить наступление, пришлось (>ы срочно перебрасывать в Югославию танки в большом количестве. И главное — это было бы прямое столкновение России и НАТО. Ради чего надо было проливать кровь русских парней? Чем бы это помогло сербам? Югославия нуждалась в помощи. Но не оружием. Войну нужно (шло прекратить, а не разжигать ее поставками вооружений. Разi опоры о возможных поставках оружия порождали у югославского руководства ложные надежды на то, что Россия и в самом деле окажет им военную помощь, а то и схватится с НАТО врукопашную. Это укрепляло югославское руководство в нежелании искать политическое решение. Разумные голоса были редкостью. Обратил на себя внимание ноими секретарь Совета безопасности Владимир Путин. Он заявил, что Ив надо зацикливаться на Югославии, у нас и своих проблем доста1ОЧНО. Нам надо подумать о защите собственных интересов, а нас подталкивают к конфронтации, к обмену ударами... Сколько же людей сколачивало себе политический капитал на •»той войне! Им ни сербов не жалко, ни наших ребят, которых они юговы были отправить умирать. С какой легкостью эти люди, которым лично ничто не грозит, были готовы втянуть нашу страну в ной ну! Провоцировали молодежь, звали записываться добровольцами в Сербию. Молодежь не помнит, что Афганистан тоже начинался с малого. Сначала всего лишь отправляли оружие. Потом пришлось послать советников, чтобы научить афганцев пользоваться оружием. Л потом десять лет не могли оттуда вырваться, погубили пятнадцать 1ЫСЯЧ парней ни за что ни про что. Российским политикам, выражающим безбрежную солидарность | сербами, не стоило забывать, что Россия — это исламская страна гоже. Об этом напомнил президент Татарии Минтимер Шаймиев. И симпатии российских мусульман были вовсе не на стороне сербов. Нгсь мусульманский мир, пожалуй, впервые не спешил с осужденигм бомбардировок НАТО, потому что поддерживает косовских али.мщев. Напротив, Израиль и американские евреи выступили против оомбардировок, потому что помнят и высоко ценят ту роль, которую и ГОДЫ Второй мировой войны сыграли сербы в борьбе с фашизмом. Президент Югославии Слободан Милошевич мог в любую минуту остановить бомбардировки. Ему достаточно было прекратить itodino-полицейскую операцию в Косове. И российская диплома-

141

тия более всего помогла бы сербам, если бы вместе с западной дипломатией продолжала поиск компромисса. Но российское правительство попало в ловушку. Подталкивать Милошевича к компромиссу Москва не хотела по внутриполитическим соображениям. И воздействовать на Запад тоже не могла, потому что воспринималась как союзник Милошевича. Из Брюсселя для консультаций — это очень резкий в дипломатической практике шаг — были отозваны российский посол Сергей Кисляк и военный представитель в НАТО генерал Виктор Заварзин. Представитель Министерства обороны генерал-полковник Леонид Ивашов заявил: — Если натовцы предпримут акцию в Косове, Россия расценит ее как агрессию против Югославии. Слова прозвучали настолько угрожающе, что пресс-секретарь президента России Дмитрий Якушкин получил указание исправить положение и публично предложил «не обращать внимания на заявления некоторых военных о возможности какой-либо помощи Белграду». Генерал Ивашов отвечал в министерстве за международное военное сотрудничество. «Мы с коллегами, — писал заместитель госсекретаря США Строуб Тэлботт, — расценивали это как шутку. Насколько мы знали, Ивашов всего себя посвятил противодействию любому прогрессу в этом направлении». А в Государственной думе всерьез обсуждался вопрос о том, как и какую боевую технику следовало бы отправить в Югославию. Коммунисты были впереди. — Если НАТО осуществит свои военные планы, надо полностью прервать отношения с НАТО, — предлагал Геннадий Зюганов, — организовать военные поставки Югославии, решать вопрос о добровольцах. Российские военные демонстрировали солидарность с Югославией. В переговорах с Милошевичем — невиданное дело — участвовал директор Службы внешней разведки Вячеслав Трубников. На прием в югославское посольство по случаю армейского праздника приехал не только начальник Генерального штаба Анатолий Квашнин и командующий воздушно-десантными войсками Георгий Шпак, но и начальник Главного разведывательного управления Генштаба МО генерал-полковник Валентин Корабельников. Во время приема начальник Генштаба и начальник ГРУ Корабельников уединились с югославским военным атташе. Специалисты полагали, что российская военная разведка передала Югославии все данные об Армии освобождения Косова и информацию о военной активности НАТО в регионе. Хотя возможно, это было просто выражение психологической поддержки. И вдруг все метания российских политиков потеряли всякий смысл. Милошевич капитулировал. Все это произошло в течение одной недели. Вот как это было. 142

11онедельник: Совет НАТО обсуждал продолжение ракетно-бом|О1ЫХ ударов по целям в Югославии, если Милошевич по-прежнему (>уд,ет отказываться выполнять требования ООН. Вторник: президент Югославии Слободан Милошевич полносi U0 принял условия НАТО. Он обещал прекратить боевые действия | Косове, вывести оттуда войска, помочь возвращению двухсот тыi нч беженцев и начать переговоры с албанцами. Он согласился на Приезд в Косово двух тысяч наблюдателей ОБСЕ и разведывательные полеты над краем самолетов НАТО. Среда: президент Ельцин, который все больше времени проводил в загородной резиденции, приехал в Кремль для того, чтобы обсудить ситуацию в Косове, и вызвал к себе премьер-министра Примакова, министра иностранных дел Иванова и министра обороны Сергеева. Решили сделать хорошую мину при плохой игре, поэтому, выi |уиан в думе, Игорь Иванов сказал: Мы отвели военную угрозу от Югославии. Среди наших партН1ров возобладала наша точка зрения, что нужно чисто политическое решение. Примаков добавил: решающим фактором стала угроза России • юрвать отношения с НАТО. Четверг: контактная группа в Париже приняла мирный план урегулирования. Генеральный секретарь НАТО Солана вылетел в Ьслград, чтобы подписать с Милошевичем документ о согласии ни разведывательные полеты над Югославией. Милошевич вновь показал, как он относится к России. Он не обратил внимания на предложения России урегулировать конфликт и предпочел сдаться Западу. Все слова в поддержку Милоштича, произнесенные его поклонниками в России, не имели никакого значения. Милошевичу надо было только одно — столЦнуть Россию с Западом. Мне кажется, в Москве плохо представляли себе истинные на11 роения сербского руководства. Значение имеют не тосты, которыми сопровождается неумеренное употребление сливовицы, а то, Что произносится в тиши начальственных кабинетов. Нще в январе 1998 года начальник Генерального штаба югославской |рмии Момчило Перишич заявил, что его стране тоже следовало бы Вступить в НАТО. Это осталось незамеченным. А Перишич, который руководил Генштабом югославской армии с 1993 по 1998 год, был нмиительной фигурой в стране. Он участвовал в 1992 году в войне с Хорватией и взятии города Вуковара. В марте 2005 года отставной 1гнсрал Перишич добровольно сдался Гаагскому трибуналу. В июне 1999 года югославский парламент, который еще недавно голосовал за войну, безоговорочно принял все требования Запила. Югославия согласилась вывести свои войска и полицию из Косова, куда войдут международные силы и куда вернутся албанвкис беженцы. 143

Осталось много нерешенных вопросов, в частности, как имен но Россия будет участвовать в миротворческих силах и какой будет дальнейшая судьба Косова. Но всех интересовал ответ на главный вопрос: что произошло и почему президент Югославии Слободам Милошевич согласился на то, что еще недавно отвергал? Что позволило наконец договориться и прекратить войну, которая продолжалась десять недель? Милошевич понял, что должен капитулировать, как только Россия и НАТО достигли согласия и выработали совместный план. У него был шанс продержаться дольше, если бы в Москве взяли верх политики (и генералы), которые требовали оказать сербам не только полную политическую, но и военную помощь. Тогда бы война продолжалась, и погибли бы уже не десятки сербов, а многие тысячи. 9 июня 1999 года было подписано соглашение о выводе сербских войск из Косова. 10 июня натовские бомбардировки прекратились. Они продолжались семьдесят восемь дней. Совет Безопасности ООН принял резолюцию № 1244, в которой подтвердил: после вывода сербских сил из Косова туда вводятся «силы международной безопасности». В Сербии царило подавленное настроение. Когда Милошевич капитулировал, наступило внезапное отрезвление. А за что мы воевали, спрашивают себя люди. Ради чего умирали? И как теперь восстановить то, что разрушено? На это уйдут годы, и понадобятся миллиарды долларов, которых у Сербии нет и которые Запад Милошевичу не даст. Стало ясно, что Сербия — несчастная страна. Она оказалась в руках политика, который вел государство от катастрофы к катастрофе. Именно Милошевич, карабкаясь на пирамиду власти, невероятно обострил косовскую проблему. Он обещал ее решить в интересах сербов, а сделал так, что сербам пришлось оттуда бежать. Все, за что брался Милошевич, оборачивалось для Сербии трагедией. Он обещал укрепить Социалистическую Федеративную Республику Югославию — и разрушил единое государство, отчего больше других пострадали сербы. Когда Югославия начала рушиться, он выступил в роли спасителя сербов. У него была простая и эффективная стратегия. Он предупреждал сербов о неминуемом геноциде, а затем посылал войска, чтобы их защитить. В 1991 году Милошевич отправил армию поддержать хорватских сербов. Совместными усилиями они отвоевали немалый кусок территории Хорватии и создали никем не признанную республику Сербская Край на. С российским посредничеством удалось договориться о предоставлении хорватским сербам почти полной автономии. У сербов появилась возможность остаться на своей земле и нормально жить. Но Милошевич сказал «нет». Прошло четыре года, и хорватская армия 144

вернула себе утерянные земли, и полмиллиона сербов вынуждены Были оттуда бежать. Видимо, навсегда. Милошевич просто предал хорватских сербов. Милошевич помогал боснийским сербам в войне, которая шла несколько лет, снабжал их оружием, деньгами, давал указания, как им действовать. Это была кровавая и грабительская война, построенная на этнических и религиозных чистках. Международное сообщество предлагало один мирный план за другим. Все они были вы|<>дны сербам, потому что оставляли в их руках значительную часть |ср|>итории республики. Милошевич говорил «нет». Но соединенные гилы боснийских мусульман и хорватов окрепли и перешли в контрмнетупление. Милошевич, стараясь поладить с Западом, заставил (шепийских сербов смириться с Дейтонским мирным планом — на условиях худших, чем они могли иметь. То же самое произошло вокруг Косова. Милошевич отверг мирм м и план и втянул страну в разрушительную войну. А потом все ршшо согласился с тем, что от него требовали,.. За годы правления Милошевича территория, на которой сербы могут чувствовать себя свободно и уверенно, постоянно сокращалась. До Милошевича это был самый процветающий народ на Балканах, мнорый в конце его правления оказался у разбитого корыта — с чувгииш ущемленной национальной гордости и горечью за постоянные поражения и провалы. Сербы остались одни, практически в полной и юляции и без надежды на помощь, которую получат их соседи, да и уже получают. Нот теперь, а не тогда, когда Милошевич ораторствовал на мипппах, можно говорить о том, что Косово для сербов потеряно. Многие албанцы были убиты во время военно-полицейских оперпций, восемьсот пятьдесят тысяч бежали из Косова — и бежали конечно же не от натовских бомбардировок, а от сербской армии, полиции и просто каких-то банд — и они уже не захотят жить под tтрбским управлением. Беженцами стали и косовские сербы, которые боятся мести. Нее прежние варианты договоренностей предполагали только шмопомию для косоваров. Но вот как теперь европейцы смогут Помешать албанцам требовать полной независимости? Международные силы, вступив в Косово, столкнулись не с сербi кими партизанами, которые, как боялись, попытаются отомстить и.поицам, а с албанскими боевиками. Армия освобождения Косова ЩЛЯ распущена, но албанские боевики объединились в корпус занши,! Косова, который может стать прообразом армии будущего шмоетоятельного государства. Косовские боевики продолжают исподтишка убивать сербов — в Юновном для того, чтобы их запугать, сделать совместную жизнь )» тнможной. Международные силы не в состоянии их защитить. I- мерь уже двести тысяч косовских сербов стали беженцами. Возврапи \пи- практически невозможно. Во-первых, страшно. Во-вторых, 145

нормальная жизнь в Косове так и не восстановилась, работы там нет, жить не на что. Албанцы существуют за счет контрабанды. Косовские албанцы в определенном смысле довольны. Чем больше сербов уедет из Косова, тем лучше. Албанцы намерены добиваться отделения от Сербии. Сербия больше не имеет никаких рычагов влияния на ситуацию в Косове. Она может рассчитывать только на помощь мирового сообщества. Но американцам сейчас не до Косова. А европейцы боятся разворошить осиное гнездо. Что же все-таки можно сделать? Три десятилетия назад аналогичная проблема возникла на Кипре, где живут турки и греки. Между ними долго шла война. Летом 1974 года на севере острова высадились турецкие войска. Туркикиприоты провозгласили Турецкую республику Северного Кипра. С тех пор остров разделен. Между враждующими сторонами расположены войска ООН. Дипломаты три десятилетия подталкивают обе общины к переговорам. Переговоры пока безрезультатны. Но тридцать с лишним лет на Кипре никого не убивают. И Турции не позволили присоединить к себе северную часть острова, населенную турками. За эти годы остров стал процветать. Кстати говоря, в немалой степени за счет российских и сербских денег, которые туда устремились. Нечто подобное можно сделать и в Косове. Международное сообщество гарантирует, что Косово остается частью Сербии, разъединяет сербскую и албанскую общины, чтобы прекратились убийства, и создает условия для экономического развития. Может быть, со временем косовские сербы и косовские албанцы преодолеют старую вражду. Шансов, честно скажем, немного, но они есть... ПРЫЖОК НА ПРИШТИНУ: ИГРА НА ГРАНИ ВОЙНЫ В России был праздничный день, и мало кто знал, что страна — на грани военного конфликта со странами НАТО. Российские и натовские солдаты были готовы стрелять друг в друга... Теперь всю историю можно восстановить по запискам главных участников той драмы. Эти события развернулись в июне 1999 года, когда российские десантники тайно были переброшены на аэродром Приштины, главного города Косова. И на той и на другой стороне нашлись генералы, которых война не пугала. Генерал-полковник Леонид Ивашов, который в ту пору занимал пост начальника Главного управления международного военного сотрудничества Министерства обороны, вспоминает: «Вопрос о возможности вооруженного столкновения с натовцами мы отрабатывали еще на стадии принятии решения о броске в Косово. 146

Был и еще один вариант, запасной: лететь в Белград и в случае Пипюлкновения с натовцами провести блицпереговоры о совместим противодействии угрозе нашим миротворцам. Мы хорошо знали настроения сербских военных: они были гоIIHII.I развернуть войска в южном направлении и войти в Косово. И ном случае натовцы оказались бы перед перспективой назем• "••II операции, которой они страшно боялись. Тем более что армин Югославии с удовольствием отомстила бы агрессорам и за *П>1ПМ, и за поруганную честь. Да еще в братском союзе с русi ними. Этот аргумент стал решающим...» I плинокомандующий войсками НАТО в Европе генерал Уэсли К нирк воспринял тайную военную операцию российских десантниич1 кпк враждебный акт. Упрямый по характеру, он был готов пуст и , и ход оружие, чтобы ее остановить: • Я пытался соединиться с генеральным секретарем НАТО Ха|Мр°м Соланой, но безуспешно. Тогда я позвонил в Вашингтон ишестителю председателя комитета начальников штабов генераHV Джо Ролстону с предложением: Не должны ли мы как минимум подумать о военном ответе M.I МОТ ВЫЗОВ?

I гмерал Ролстон согласился с этим предложением. Генерал Мийкл Джексон доложил мне, что у него есть две британские роты (примерно двести пятьдесят человек), и французы предлагают свой йвтнльон (это еще триста пятьдесят человек)». И тот момент судьба мира оказалась в руках военных. Пони шчсское руководство плохо представляло себе, что происхоiiii i

И Москве находился заместитель американского Государственник) секретаря Строуб Тэлботт, влияние которого объяснялось не •Олько тем, что он всю жизнь изучал нашу страну, сколько его |Мней дружбой с президентом Клинтоном. «И пятницу, 11 июня, — вспоминал Тэлботт, — я приехал в Кремль на встречу с Владимиром Путиным, секретарем Совета беpnicHocTH. Путин не высовывался, избегал конфликтов и паблиi inn, -л потому оставался на периферии нашей панорамы российI Milt ПОЛИТИКИ.

Истретившись с Путиным, я поразился, насколько ненавязчи• ом способен внушить ощущение самообладания и увереннос1И | себе. Внешне он очень отличался от руководства страны — •ИЫсоккй, худощавый и физически развитый; остальные были tit.niir него, а большинство — на вид перекормленные. Путин изiiyiini управленческую компетентность, способность добиваться I" (ультатов без суеты и лишних трений. Если Ельцин и Черномырдин, по терминологии одного ученого, •тричи», то Путин, вероятно, — самый «прохладный» русский, кот р о т я встречал. Он слушал с вниманием, которое казалось столь »• расчетливым, сколь и вежливым. 147

Мне, как и остальным, он дал понять, что проделал домашнюю работу и прочел мое досье, подготовленное разведслужбами... С одной стороны, это вроде бы лестно («я вас знаю»), с другой — нервирует («я все про вас знаю»). Могу вообразить, как он проводил разбор полетов с агентами, которыми руководил в Восточной Германии, или допрашивал пойманных шпионов, уже обработанных его более жесткими коллегами... Путин выразил удовлетворение тем, что война в Косове сменилась миром. Едва ли не мимоходом он добавил, что рад был внести и собственный маленький вклад, предложив Ельцину назначить особым посланником Черномырдина...» Бывший глава правительства Виктор Черномырдин стал специальным представителем президента по урегулированию конфликта в Югославии за два месяца до этого, 14 апреля 1999 года. В марте авиация НАТО начала бомбардировки военных объектов на территории Югославии, требуя от Милошевича прекратить военно-полицейскую операцию в Косове. Когда президент Соединенных Штатов Билл Клинтон сравнил действия Слободана Милошевича с преступлениями нацистов, в России были возмущены. Отношения с американцами стали откровенно враждебными. Некоторые российские политики и генералы предлагали отправить в Югославию оружие, в первую очередь системы ПВО. «Необдуманными авансами некоторых политиков, — вспоминал Черномырдин, — мы фактически провоцировали югославское руководство на продолжение убийственной для этой страны войны и уж никак не способствовали прекращению кровавой бани. После поездки в Белград председатель Государственной думы Селезнев привез сенсационное сообщение: Слободан Милошевич готов присоединиться к союзу России и Белоруссии. Чего было больше в этих действиях — недопонимания ситуации или стремления вовлечь Россию в широкомасштабную провокацию?» Назначение Черномырдина неприятно удивило руководство российского Министерства иностранных дел. Хорошо помню иронические замечания в адрес Виктора Степановича. На Смоленской площади были уверены, что у него ничего не выйдет. Удивились и американцы. Они нашли свое объяснение. Строуб Тэлботт: «Ельцин никогда особо не восторгался Примаковым. Он отбирал у Примакова косовские дела и передавал их тому, в ком больше уверен. Черномырдин умел работать с вице-президентом Алом Гором. Одно это выгодно отличало Черномырдина от Примакова. Ельцин рассчитал, что Черномырдин вразумит американцев и, вероятно, заставит их смягчиться. Но и с Милошевичем Черномырдин мог разговаривать жестко». Мысль о том, что бомбардировки — негодный инструмент решения гуманитарной проблемы, они не принимали. Попытки уговорить Милошевича прекратить военную операцию ни к чему не привели. 148

4

I к-рсговоры об урегулировании в Косове вели трое — Черномырдин, заместитель госсекретаря США Строуб Тэлботт и президент ФИНЛЯНДИИ Мартти Ахтисаари в роли специального представителя I <• iu-рального секретаря ООН. После долгих и мучительных перемгиоров они пришли к согласованной позиции. Сербские войска уходят из Косова, албанские беженцы возвращаются, бомбардировки прекращаются, НАТО вводит миротворческие силы, которые ЦОЛЖНЫ обеспечить порядок и безопасность. Но тут произошел раскол в рядах сотрудников Виктора Степатншча. Вместе с ним на переговоры отправились сотрудники Министерства обороны и Министерства иностранных дел. Представлявший на переговорах Министерство обороны геие|i.ш полковник Леонид Ивашов выступил против Черномырдина. Именно Ивашов настоял на том, чтобы «Министерство обороны рис сматривало натовские бомбардировки Югослааии как нарушение принципов ООН, как агрессию против суверенного государства и предприняло все возможные меры. По решению И.Д. Сергеева №ппе связи НАТО, размещенной в Москве в соответствии с ОсИоиополагающим актом Россия—НАТО, было предложено в сорок |Ьсемь часов покинуть пределы России. До минимума была ограничена деятельность военных атташе стран—членов блока. Наши ипшнослужащие, обучавшиеся на Западе, были отозваны на родину lice программы сотрудничества с НАТО в целом и с государствами -участниками агрессии были заморожены». Черномырдин был не очень рад включению Ивашова в состав •Легации, иронически называл его «товарищ комиссар». Виктор ' кманович мастер убеждать, но переубедить Ивашова не смог. Генерал считал натовцев военными преступниками: «Я встал и заявил, что категорически не согласен. I [онимал, что сжигаю за собой все мосты, но и лукавить не стал. И потому заявил, что предложенный документ — это не равноправнмг соглашение, а ультиматум, предъявленный Югославии, в связи I чем военная часть делегации не будет участвовать в его подписании и покидает зал заседаний...» Делегации как таковой не было. Черномырдин вел переговоры и роли спецпредставителя президента. Он привез в Белград соглагпнлмные с американцами и европейцами предложения. Он ожидал, •по Милошевич будет возражать, спорить, требовать изменений и поправок. -Слободан Милошевич не добавил ничего! — рассказывал Чернпммрдин. — Ни единого слова! Ни Милошевич, ни его ближайiiiiic соратники не сделали того, что от них ожидали: попытки " Менить проект резолюции Совета Безопасности ООН таким обML3OM, чтобы он в большей мере отражал их интересы. * 'к«лько потрачено усилий, сколько пролито крови — ради чего? Чтобы только сейчас принять документ, с которым можно было соI Ипеиться раньше?!» 149

Черномырдин поразился тому, что было известно тем, кто давно наблюдал за политикой Милошевича. Чем можно объяснить действия Милошевича? Всякий раз, когда он втягивал страну в войну, он укреплял свою власть. Так и сейчас. Он начал военно-полицейскую операцию по подавлению косовских албанцев, чтобы сплотить население страны против внутреннего врага. Когда Соединенные Штаты и Западная Европа потребовали от него прекратить репрессии против албанцев, он занял жесткую позицию, чтобы сплотить народ против внешнего врага. Милошевич, циничный и расчетливый политик, знал, что Косово ему не удержать. Он, видимо, рассудил так: если бы он принял план урегулирования сразу, его бы назвали слабаком, плохим патриотом, предателем. А когда он загубил столько людей и разрушил полстраны, его согласие с мирным планом — это вроде как акт государственной мудрости. Выступая по телевидению, Милошевич говорил о победе Югославии... «Бомбардировки, — писал Билл Клинтон в своей автобиографической книге, — наконец сломили волю Милошевича к сопротивлению, 9 июня НАТО и сербское военное командование договорились о выводе сербских войск из Косова и о размещении там международных сил безопасности под командованием НАТО. На следующий день Хавьер Солана дал команду генералу Кларку остановить воздушные налеты. А я объявил американскому народу, что после семидесяти дней бомбардировок они завершены, сербские войска выводятся из Косова, а миллион мужчин, женщин и детей, которые были вынуждены бежать оттуда, получили возможность вернуться в свои дома...» Силы НАТО получили мандат Совета Безопасности ООН для проведения миротворческой операции в Косове. И тут разразился новый конфликт — между Россией и НАТО. Камнем преткновения стал вопрос о роли российского военного контингента и его особом статусе. «Российская сторона, — рассказывал Виктор Черномырдин, — хотела иметь свой сектор и разместить там порядка бригады десантников. НАТО не желало выделять российским войскам отдельный сектор. Наш контингент должен сохранять определенную автономию или же быть под началом сил ООН, но не в подчинении у НАТО. Американская сторона, натовцы, говорили, что силы эти должны быть едины, то есть находиться под их командованием. Лично я всегда отстаивал такую точку зрения: Россия имеет свои, особые интересы в Югославии. Поскольку она не входит в НАТО, ее контингент не должен и не будет подчиняться командованию Североатлантического блока...» А между тем в Министерстве обороны недовольство заключенным соглашением трансформировалось в конкретное решение. Косово поделили на пять секторов — американский, французский, итальян150

СКИЙ, немецкий и британский. В окружении министра обороны маршала Игоря Сергеева решили, что, если российским миротворческим СИЛам не будет выделен свой сектор в Косове, надо взять его самим. «Прямо во время встречи с Путиным, — рассказывал заместитель Государственного секретаря Тэлботт, — мне передали записку. Генерал Ивашов сделал заявление, что, если НАТО войдет в Косово С юга, из Македонии, без окончательного соглашения о российском участии, российские силы в одностороннем порядке вступят и Косово с севера, через Сербию. Я пересказал содержание записки Путину и добавил, что нам, похоже, грозит военная конфронтация. — А кто такой этот Ивашов? — спросил Путин... Сидя в самолете, я поспорил с одним из наших генералов на десять долларов, что Ивашова уволят еще до заката». Заместитель Государственного секретаря, который считается в Америке одним из лучших знатоков России, ошибся. Грандиозный скандал еще только разгорался, и в него втягивались высокопоставигмные чиновники. «Уезжая из Македонии, — вспоминала тогдашний Государственный секретарь Соединенных Штатов Мадлен Олбрайт, — я мечтаПа хорошенько выспаться по пути домой. Но едва самолет оторвался ОТ земли, как нам сообщили, что русские войска вступили на территорию Косова и сербы встречают их в Приштине как героев. Мы с Сэнди Бергером тут же связались по телефону со Строу()ом Тэлботтом, который как раз находился на пути из Москвы. Мы посоветовали ему лететь назад». Самолет Тэлботта находился уже где-то над Белоруссией, когда ему сообщили, что российская часть из расквартированного в Боснии миротворческого контингента вошла на территорию Сербии и предположительно движется в сторону Косова. Тэлботту позвонил советник американского президента по национальной безопасности Сэнди Бергер. Постоянно взъерошенный lirprep был знаком с Клинтоном двадцать лет. Строуб Тэлботт знал президента тридцать лет и сам рассчитывал на должность советника но национальной безопасности, но Клинтон предпочел ему Бергера. «Сэнди велел мне возвращаться в Москву и «закатить скандал», — иг поминал Тэлботт. — Я пошел в рубку и переговорил с нашим пилотом». Возвращение Тэлботта в Москву сравнивают с тем, как Примаков, узнав, что начнутся бомбардировки Югославии, отказался от поездки в Америку и вернулся домой. На самом деле между ними огромная разница. Примаков развернул самолет, чтобы не разговармнать с американцами. Тэлботт развернул самолет, чтобы договориться. «'Вернувшись в Москву, — рассказывал Тэлботт, — в нашем погопьстве мы смотрели прямые репортажи Си-эн-эн о продвижении российской бронеколонны по Южной Сербии. Когда мы приехали 151

в МИД, Иванов беседовал по телефону с Мадлен Олбрайт. Странный у них получался диалог. Государственный секретарь извещала министра иностранных дел России, что войска его страны уже приближаются к Косову, а тот отвечал, что это неправда. Иванов говорил, что разобрался с этим делом, и его заверили: российский контингент просто «находится в состоянии готовности войти в Косово в рамках синхронизированной операции». Мадлен Иванову не поверила: у нас имелась собственная информация о передвижении войск на Балканах, и она поступала из источников, которым мы доверяли больше, чем российскому Министерству обороны. Однако Мадлен сомневалась: кто же врет: Иванов ей или российские военные — Иванову... Что же произошло на самом деле? Почему российские десантники начали тайный марш в сторону Косова? И как получилось, что другие министры, в том числе руководитель российской дипломатии Игорь Сергеевич Иванов, ничего об этом не знали? «Мы, — вспоминал генерал Ивашов, — стали готовить доклад министра обороны Сергеева президенту Ельцину о том, что нас пытаются исключить из балканского процесса, во избежание чего следует предусмотреть ряд мер. Одной из них мог бы стать одновременный с натовцами ввод в Косово наших миротворческих подразделений. Проект документа доложили министру иностранных дел Иванову. Он внимательно прочитал его, внес несколько поправок и завизировал. Позднее пошли разговоры о том, что министр был якобы не в курсе дела, что его чуть ли не «подставили». Это, как мы видим, не так. Иванов, возможно, не знал деталей, но они ему и не требовались. Детали — дело военных. Министр обороны поставил свою подпись и направился на доклад к Ельцину. Вернулся он из Кремля довольный: президент дал санкцию на синхронный с натовцами ввод российского контингента на территорию Косова...» В соседней Боснии выполняла миротворческую миссию российская воздушно-десантная бригада. Один из ее батальонов решили перебросить в Косово, а потом транспортными самолетами прислать еще два батальона с территории России... Генерал-лейтенант Николай Стаськов, который был тогда начальником штаба воздушно-десантных войск, рассказывал журналистам: «Решение принималось келейно, даже не на уровне первых лиц. Я, как начальник штаба ВДВ, знал заранее. Миротворческой бригадой ВДВ на Балканах командовал полковник Николай Игнатов. Я позвонил ему: — Создавай группировку заранее. Чтобы никто не заметил, формировали колонну на старом аэродроме. Когда получили команду, сразу рванули вперед. Сомнения 152

Пыли. Вышел на меня полковник Игнатов, говорит, никаких письменных приказов не получал, что делать? Беру, говорю, ответственность на себя, вперед». Колонна, направлявшаяся в Косово, состояла из пятнадцати бронетранспортеров и тридцати пяти автомобилей с личным составом. В Министерстве обороны больше всего беспокоились о том, как скрыть переброску российских солдат от НАТО. Формально они подчинялись командиру американской дивизии и совместно выполняли боевую задачу. Обмануть американских товарищей по оружию оказалось делом несложным. Генерал Ивашов: «Командование бригады по указанию Москвы информировало американца — командира дивизии, что наш батальон получил приказ на выдвижение на территорию Союзной Республики Югославия. Командир дивизии поинтересовался, не нужна ли какая помощь, и пожелал русским успеха. Под Белградом батальон принял под свое командование генераллейтенант Заварзин. Я официально проинформировал Виктора Михайловича, что приказ на осуществление ввода нашего контингента в Косово отдан министром Сергеевым во исполнение прямого указания президента России. Честно говоря, расстановка сил в Москве не гарантировала, что кто-либо из должностных лиц Генштаба, Министерства иностранных дел или президентской администрации не попытается вмешаться в действия Заварзина и не поведет какую-то свою линию...» Из слов генерала Ивашова следует, что Генеральный штаб либо нообще не был поставлен в известность о переброске войск, либо возражал против этого. Для вооруженных сил ситуация невиданная. Ни одна боевая операция не проводится помимо Генерального штаба. Военной операцией, выходит, руководил начальник управления международного военного сотрудничества? Вообще-то его обязанность — отправлять министра в зарубежные командировки и принимать иностранных коллег, сотрудничать с военными ведомствами других стран. Самого министра обороны маршала Сергеева не было пи слышно, ни видно. Он остерегался высказываться на эти темы. Он куда осторожнее своих предшественников — Павла Грачева и Игоря Родионова. Они были несдержаны на язык, за что и пострадали. За непривычного к публичности Игоря Сергеева говорил генерал-полковник Ивашов. Он стал своего рода пресс-секретарем и главным советником министра, поражая публику жесткостью формулировок. НАТО для Ивашова, как он выразился, это военные преступники. Со стороны могло показаться, что это личная точка зрения генерал-полковника Ивашова. А интеллигентный маршал Сергеев думает иначе. Но такое предположение было бы наивным. В армии без прямого указания начальства вообще лишнего слова не скажут — 153

себе дороже. Да и маршал имел множество возможностей поправить своего подчиненного. Уже и министр иностранных дел Иванов настаивал на том, чтобы военные не давали отдельных пресс-конференций на натовско-косовские темы. Но ничего у него не получилось. Генерал Ивашов говорил то, что ему поручал министр обороны. А вот это совсем другое дело. После Павла Грачева с его шуточками и нервического Игоря Родионова, который увлекся публичными выступлениями, Сергеев на посту министра произвел приятное впечатление. Маршал Сергеев учел печальный опыт своего предшественника генерала Родионова. Главная ошибка Родионова состояла в том, что он постоянно говорил о том, что армия в катастрофическом положении, и требовал денег, которых нет. Маршал Сергеев любил повторять своим подчиненным, что с деньгами каждый сможет выполнить работу, а нужно уметь сделать без денег. Его предшественнику Игорю Родионову, когда ему исполнилось шестьдесят лет, пришлось снять погоны и переодеться в штатский костюм. Для Сергеева сделали исключение. Он сохранил мундир и даже был произведен в маршалы, чего и Грачев не удостоился. Маршала Сергеева называли военным интеллигентом. Даже говорили — шутя, — что он принадлежит к прусской военной школе, такой он четкий, аккуратный человек — без эмоций и амбиций. Хвалили и его команду, которая заняла ключевые должности в Министерстве обороны и Генеральном штабе, это офицеры-ракетчики, образованные технари, которые мало говорят, но много делают. И действительно, говорил за них генерал-полковник Ивашов. Но говорил то, что они думали. Вот это больше всего и пугало. Один генерал-ястреб — это нормально. Но вот если Министерство обороны и Генеральный штаб считают, что страны НАТО — а это девятнадцать государств Европы и Америки — военные преступники, если Министерство обороны и Генеральный штаб сожалеют, что им не дали возможности оказать военную помощь Югославии, то есть вступить в прямую военную конфронтацию с девятнадцатью странами Запада, вот это производит пугающее впечатление... В ту ночь генерал-полковник Ивашов отдавал приказы напрямую генерал-лейтенанту Заварзину, представителю России при штабквартире НАТО. «Под покровом темноты, — вспоминал Черномырдин, — батальон десантников сня-лся со своих позиций и пересек боснийскоюгославскую границу. Он в буквальном смысле слова промчался по территории Югославии в Косово и занял позиции вблизи важнейшего стратегического объекта — аэропорта Слатина рядом с Приштиной, вызвав и недоумение, и удивление натовской стороны. Удивление — потому что переброска была осуществлена молниеносно, недоумение — потому что в переговорах вопрос о переброске бригады вовсе не затрагивался». 154

За передвижением российских войск наблюдал генерал Уэсли Кларк, главнокомандующий войсками НАТО в Европе: «В моем штабе предположили, что русские намерены захватить аэропорт в Приштине и ждать там подкреплений. Я распорядился выяснить, что происходит. Я не хотел, чтобы наши войска натолкнулись в Приштине на русский батальон и просили у русских разрешения пользоваться аэродромом. Опасность состояла в том, что, если русские придут первыми, они потребуют себе отдельный сектор на севере. Это приведет к разделу Косова. Говорили, что это Милошевич хотел сохранить за сербами север Косова, где у них большинство». В Москве заместитель Государственного секретаря Строуб Тэлботт пытался понять, что происходит. Министр иностранных дел Иванов повез его в Министерство обороны. Здесь Тэлботт допытывался у маршала Сергеева, почему российские десантники хотят войти в Косово первыми, раньше войск НАТО? «Министр обороны Сергеев, — записывал свои наблюдения Строуб Тэлботт, — был в ярости на весь мир — не только на бомбардировщики НАТО, но и на своих офицеров, в особенности на Ивашова и генерала Анатолия Квашнина. Я подозревал, что генералы преподнесли Сергееву неприятный сюрприз, — или же излагали версию событий, которой он не верил. Несколько раз Ивашов и Квашнин шептали Сергееву на ухо или передавали записки, предлагая уединиться у него в кабинете на очередное совещание. Ближе к двум часам ночи телекомпания Си-эн-эн сообщила, что российские войска дошли до Белграда и направляются на юг, а сербы в Приштине высыпали на улицы и готовятся их встречать. Сергееву явно стало очень неловко, и он ответил, что российская часть остановится на косовской границе и не станет входить в провинцию в одностороннем порядке... Около четырех часов утра Си-эн-эн сообщила, что российские части вошли в аэропорт Приштины. Сергеев начал было это отрицать, но прихлебатели что-то ему нашептали, и он снова потребовал перерыва. На этот раз их не было около часа. Похоже, дальше по коридору вспыхнул бунт: я слышал грохот и хруст швыряемых в стену предметов...» Генерал Ивашов: «В кабинете Сергеева царила, конечно, не идиллия, но и того, о чем пишет в своих мемуарах Тэлботт, тоже не было. Мебель, разумеется, никто не ломал, но обстановка была рабочая, напряженная. Иванова больше всего страшила перспектива возможного боестолкмовения с натовцами. Он настаивал: батальон вводить нельзя, да1ВЙТС его вернем, задержим. По вопросам и репликам Сергеева я видел, что маршал тоже опасался неспровоцированного открытия огня против нашего контингента. 155

Опираясь на данные разведки и на практику принятия решений в НАТО, мы приводили аргументы в пользу того, что без решения Совета НАТО американцы удара не нанесут...» Впрочем, генерала Ивашова не смущала и возможность вооруженного столкновения с американскими войсками: «Был и еще один вариант, запасной: лететь в Белград и в случае боестолкновения с натовцами провести блицпереговоры о совместном противодействии угрозе нашим миротворцам. Армия Югославии с удовольствием отомстила бы агрессорам и за жертвы, и за поруганную честь, да еще в братском союзе с русскими. Этот аргумент стал решающим...» Видимо, не для всех. Начальник Генерального штаба Анатолий Квашнин не собирался из-за разногласий вокруг Косова начинать войну против НАТО. Это следует из слов генерала Ивашова: «Генерал Заварзин по мобильному телефону сообщил: только что получен приказ начальника Генерального штаба Квашнина развернуть батальон в обратном направлении (колонна к этому моменту уже пересекла границу и двигалась по территории Косова, правда, об этом из числа присутствующих в кабинете министра обороны знали лишь единицы). Пришлось напомнить Заварзину, что решение на ввод батальона принял Верховный главнокомандующий — президент России, а приказ о нем отдал министр обороны. Этот-то приказ и обязателен к исполнению. Следовательно, никаких разворотов и остановок — только вперед». Начальник Генерального штаба является по должности первым заместителем министра обороны. Проведение военной операции без его ведома — невиданное дело. Но приказ Квашнина не выполнили, хуже того — его обманули. Начальник Генерального штаба и не подозревал, что десантники уже вошли в Косово. Генерал Ивашов: «А чтобы уберечь генерала Заварзина от новых, не санкционированных министром обороны приказов, я предложил ему на некоторое время выключить мобильный телефон. Потом, правда, была еще одна попытка Квашнина — через штаб бригады (в колонне шла командно-штабная машина со своей аппаратурой связи) — передать приказ на остановку батальона. Виктор Михайлович, помня о нашем разговоре, действовал четко и жестко, взяв на себя ответственность за выполнение поставленной задачи». Картина рисуется фантастическая. Получив всего лишь устное распоряжение из Москвы, генералы были готовы пустить в ход оружие и начать маленькую войну с Соединенными Штатами. Генерал-лейтенант Николай Стаськов, начальник штаба воздушно-десантных войск: «Все боевые распоряжения идут только письменно. Мне не давали письменного распоряжения. Я бы тоже нашел способ не да156

•ВТЬ письменного распоряжения. Но в Боснии были мои люди, подчиненные. Комдив спросил: будет приказ о переброске батальона ii.i Ириштину? — Я тебя не подведу, — сказал я и шифром послал ему распоря-

кенна.

Сначала предварительное, потом боевое. И только ночью, когда ко мне приехали из Генштаба проводить расследование, я понял, в какую аферу попал. Мне-то никто письменных распоряжений не лакал. А уже скандал разгорается. Батальон дошел до аэродрома, и Гут команда: «Стоп. Назад». Доволен был, кажется, только генерал-полковник Ивашов. «В кабинете Сергеева, — вспоминал он, — обстановка явно стала уравновешеннее: батальон, если судить по докладу Квашнина, двигался в обратном направлении, и министр иностранных дел Иванов успокоился. Неожиданно в кабинет вошел генерал-лейтенант Мазуркевич и сообщил, что Си-эн-эн ведет прямой репортаж о вхождении в Приштину российского батальона. Для Иванова это было подобно грому с ясного неба. Он полагался на заверения Квашнина (начальник Генштаба и сам был уверен, что его команда о возвращении батальона дошла до исполнителей и действует), а тут... Иванов в сердцах обругал нас: мол, с ними, военными, как свяжешься, так обязательно попадешь в неприятность. Вышел к американцам и попытался объяснить им, что допущена техническая ошибка, которая будет оперативно исправлена». Начальник Генерального штаба и министр иностранных дел, нидимо, впервые были так откровенно обмануты. Министр иностранных дел Игорь Иванов был настолько возмущен, что утра1ил привычное хладнокровие. Строуб Тэлботт: «Иванов вывел меня в соседний зал, где стоял тяжелый жирный дух недоеденных пицц и хот-догов, которые нам доставили несколькими часами ранее. - Я вынужден с сожалением информировать вас, — сказал Иваион, — что колонна российских войск случайно пересекла границу и пошла в Косово. Им отдан приказ в течение двух часов выйти из провинции. Министр обороны и я сожалеем о таком развитии соГштий... Иванов сделал официальное заявление и зачитал его в прямом «||ире Си-эн-эн. Позднее мне сообщили, что Сергеев так рассвирепел, что ему лгали его собственные люди — а он в силу этого нымужден был снова и снова лгать нам, — что он не смог больше i мотреть нам в глаза...» События развивались следующим образом. В субботу, 12 июня, в половине седьмого силы НАТО перешли фаницу и из Македонии вошли в Косово. Когда под конец дня они |остигли Приштины, российский батальон уже расположился на 157

аэродроме Слатина и, как положено по уставу, занял круговую оборону... То есть подготовился к ведению боевых действий. «Когда на следующий день я говорила с Ивановым, — вспоми нала Мадлен Олбрайт, — он сказал, что произошло «недоразумение», мы его не так поняли по поводу отвода российских солдат, Русские останутся в аэропорту Приштины, и если НАТО разместит свои силы в крае прежде, чем будет достигнуто соглашение относительно роли России, то будут введены дополнительные российские войска, которые займут северную часть Косова. Мне подумалось: «Или я сплю, или это самое плохое кино из всех мною виденных. За один только день мы скатились от празднования победы к нелепому повторению «холодной войны». Меня тревожило и то, что Иванов уже сам не знал, что происходит в его собственном правительстве. Очевидно, что случилось какое-то рассогласование между гражданскими и военными властями, хотя никто не мог быть уверен в том, какой приказ мог отдать Ельцин...» Генерал-лейтенант Николай Стаськов: «Самое интересное утром. Министр иностранных дел молчит, другие должностные лица тоже отмалчиваются. Из Генштаба приходит приказ — стой, колонну вернуть назад. Опять выходит на меня Игнатов — что делать? Своим решением даю ему команду закрепляться в Приштине. В штаб воздушно-десантных войск уже ехала комиссия Генерального штаба — разбираться, почему не выполняется приказ. Но тут просыпается Борис Николаевич, и ему все нравится. Словом, победили». Президент Ельцин уже не очень был способен к самостоятельной оценке серьезных внешнеполитических ситуаций. Все зависело от того, кто первым доложит президенту. Генерал Ивашов: «В одиннадцать часов утра министр обороны Сергеев делал доклад у президента страны... После доклада министра в зале наступила тишина. Паузу прервала фраза, произнесенная со всем известной ельцинской интонацией: — Ну наконец я щелкнул по носу... Здесь президент назвал некоторых руководителей стран НАТО. Тут же из зала донеслось подобострастное: — Вы, Борис Николаевич, не щелкнули — вы врезали по физиономии. Ельцин поднялся и обнял Сергеева... На следующий день Ельцин подписал указ о присвоении Заварзину очередного воинского звания — генерал-полковник». Ныне генерал Заварзин возглавляет комитет Государственной думы по обороне, то есть главный законодатель по военным делам. Операция в Приштине была оценена как крупный военно-политический успех. Российские военные торжествовали. Ночной марш, с их точки зрения, поднял престиж России и обеспечил ей более 158

мидежные позиции за столом переговоров. Президент Ельцин радоиаися, как ребенок. Один из его предшественников в Кремле говорил и таких случаях: «Запустили мы им ежа в штаны». «Особое впечатление, — писал Черномырдин, — марш-бросок российских десантников произвел на сербское население Косова, которое готово было покидать территорию края под натиском воинствующих албанских националистов. Прибывшую из Боснии колонну встречали цветами, флагами и салютом из всех видов

оружия...

Аэродром вблизи косовской столицы был единственным неразрушенным в результате военных действий и все еще способным принимать военно-транспортные самолеты. Контролировать его — ВШЧИТ в принципе контролировать ситуацию в целом. За выполнение операции ряд наших военных получили награды, благодарности и внеочередные воинские звания. Я был рад и горд за нашу армию...» Российские политики и простые граждане с таким воодушевлением восприняли марш на Косово, что разбор дела был отменен. Победителей не судят. «Я предполагаю, — считает Мадлен Олбрайт, — что Милошевич рпнил заключить с российскими военными сделку (может быть, черс t посредничество своего брата, который был послом Югославии в Москве), чтобы добиться фактического раздробления Косова. Российские военные подготовили шесть транспортных самолетов, чтобы доставить в регион свои тысячные войска, которые могШ бы подкрепить небольшой контингент, размещенный в аэропорIV Приштины. Эта переброска сил так и не состоялась, потому что 1'оссии было отказано в разрешении пересечь воздушное простран- ню Венгрии, Румынии и Болгарии... Этот шаг сгладил назревавший кризис, который мог вылиться и нечто, чего не знала «холодная война», — прямое столкновение мптовских войск с российскими». В Москве, похоже, мало кто об этом думал. Наверное, твердо игрили в то, что американцы ни при каких обстоятельствах не утри гит хладнокровия. Строуб Тэлботт: «В тот же день я вновь оказался в кабинете Путина в Кремле. |ее дело в политике, сказал он. Как в США, так и в России есть i нон «ястребы» и «голуби», сказал он, и за броском на приштингкий аэропорт стояли именно российские ястребы. И российском правительстве есть люди, говорил он, подразумеiiiiH, естественно, и себя самого, которые считают развертывание ошибкой. Но оно, по крайней мере, не привело к человеческим жертвам. Ущерб, нанесенный за одну ночь американо-российским отношениям русскими «ястребами», — пустяк по сравнению с тем ущербом, который НАТО своей воздушной войной с Сербией наИ1Ч" престижу президента Ельцина... Важно, сказал Путин, что «ни159

кто в России не сможет теперь назвать президента Ельцина марионеткой НАТО»... Возможность щелкнуть по носу натовцев безмерно радовала российских политиков. Виктор Черномырдин: «Когда войска НАТО 12 июня двинулись в глубь Косова, то было поздно — российские десантники уже заняли аэродром, где, по натовскому сценарию, должен был разместиться командный пункт британского генерала. Все попытки британских и французских военных как-то потеснить их ни к чему не привели. Невозмутимые российские десантники, перегородив дорогу, так и не пустили британских военных». Президент Клинтон твердо считал, что в этой ситуации главная задача — не повредить Ельцину, поэтому не хотел обострять отношения и сдерживал своих военных. «Генерал Уэсли Кларк был взбешен, — вспоминал Билл Клинтон. — Я не мог его за это винить, но знал, что мы, к счастью, не стоим на пороге третьей мировой войны. За сотрудничество с нами Ельцин подвергся дома резкой критике со стороны ультранационалистов, симпатизировавших сербам. Я считал, что Ельцин просто решил «бросить им кость». Британский командующий, генерал-лейтенант Майкл Джексон, смог мирно разрешить эту ситуацию». Самое пугающее состоит в том, что решение о переброске десантников в Косово — политическое решение! — было принято военными, а не политиками. Совет безопасности не собирался, правительство это не обсуждало. Не было даже совещания в узком кругу, где свое мнение могли бы высказать глава правительства и министр иностранных дел. И все, кто смотрел телевидение, по выражению лица министра Иванова могли понять, что он думает по этому поводу. Российское Министерство иностранных дел оказалось в дурацком положении. Военным, может быть, кажется, что они просто утерли нос штафиркам. Но отличие Министерства иностранных дел от всех остальных ведомств состоит в том, что оно представляет страну в целом. Поэтому пострадала репутация страны, а не МИДа. Ночной марш, о котором забыли предупредить не только западных партнеров, но и родное Министерство иностранных дел, означал игру по другим правилам. Или, точнее, игру без правил. Не надо ни о чем договариваться, искать компромиссы, уступать. Кто первый ухватил, тот и прав. Беда в том, что и другие захотят играть без правил. Настроения у натовских военных были разные. Одни считали, что русские их просто обманули, и были возмущены. Другие исходили из того, что главное — избежать конфронтации. Назначенный командующим миротворческими силами в Косове генерал Майкл Джексон прошел через Северную Ирландию, где в английских солдат стреляют, — это самая трудная миссия, кото160

ЫЯ выпадала на долю английского офицера. К тому же он служил II (>л тедке и немного знал русский язык. «Все кончилось тем, что натовские силы кормили русских, у которых было плохо с провиантом, в аэропорту Приштины, — пишет Мадлен Олбрайт. — Президент Ельцин позвонил президенту Клинтону и предложил укрыться вдвоем на «корабле, подводной иодке или каком-нибудь острове, где никто нам не помешает», ЧТобы спокойно решить проблему». Строуб Тэлботт: «На протяжении всего кризиса Борис Ельцин вел себя тише и.-чы ниже травы. Я не знал, действительно ли он одобрял планы и отдавал приказания, да и вообще представлял ли себе, что происходит. Пока наш самолет летел домой, Клинтону наконец-то удалось пинаться с Ельциным и попросить его распорядиться, чтобы командующий российскими войсками генерал Заварзин договорился с ге(Иралом Джексоном и покончил с противостоянием в аэропорту. Ельцин, похоже, о Заварзине никогда не слышал, хотя в тот же нпм, присвоил ему очередное воинское звание. Клинтону пришлось мо буквам диктовать Ельцину фамилию. Затем Ельцин передумал и оказал:

- Да ну их, этих генералов, Билл! Эту проблему можем решить тлько мы с тобой! Он предложил им встретиться немедленно, если необходимо, — 1Ш корабле или даже подводной лодке...» Клинтон не считал, что это вопрос, который должны обсуждать Президенты.

Мадлен Олбрайт: «Клинтон выдвинул встречное предложение: пусть министры обоВИЫ и иностранных дел двух стран встретятся и разрешат вопрос, •по II конце концов — после нескольких дней энергичных взаимных \> гулок — и было сделано. 11а переговорах в Хельсинки договорились разместить российский «осиный контингент в Косове в пределах районов, которые подкон•ОЛьны Германии, Франции и Америке. России не было отведено (мгциального сектора из опасения, что это приведет к фактическому разделению края». Но напряженность не спадала. Нервы у всех были напряжены до Предела. Это было очень опасно. Малейший повод мог спровоци|ю1шть боевые действия. Строуб Тэлботт: • И какой-то момент среди ночи НАТО получило сообщение, что российские транспортные самолеты Ил-76 с десятью тысячами солЩ поднялись в воздух и направляются в Косово, несмотря на то •но Венгрия и Румыния запретили им пересекать свое воздушное Пространство». Генерал Уэсли Кларк: * 'I Миечин «Мои друзья -диктаторы»

^ S^

«Один из офицеров спросил меня, что будем делать, если российские транспортные самолеты с подкреплением все-таки прилетят. Будем сбивать? Генерал Ролстон из Вашингтона предложил блокировать взлетно-посадочную полосу. Я приказал использовать боевые вертолеты для того, чтобы помешать Ил-76 сесть в Приштине. Я объяснил своим подчиненным, что русское правительство нас обманывает и мы не можем верить обещаниям русских. Я бы не хотел оказаться в ситуации, когда мне пришлось бы сбивать их самолеты. Лучше помешать им сесть». Но британский генерал Майкл Джексон отказался выполнять приказ главнокомандующего. — Я просто не могу это сделать! — рапортовал Джексон. ~ И у вас нет полномочий отдавать мне такой приказ. — У меня есть полномочия! — настаивал Кларк. — Сэр, — ответил Джексон, — я не начну ради вас третьей мировой войны! Уэсли Кларк: «Генерал Джексон считал, что аэродром в Приштине не имел никакого значения и, следовательно, не было смысла враждовать с русскими. А я считал иначе. Это был решающий момент. Будут русские сотрудничать с нами на равных или нет? Будут они нас обманывать и вводить в заблуждение или привыкнут договариваться и находить компромисс? Я считал, что русские не пойдут на прямое столкновение с нами, у них не было для этого сил. Но я не отрицаю, что риск был». — Майк, я отдаю тебе приказ, — сказал Кларк. — Если ты отказываешься его выполнять, ты должен сдать командование. Ты это понимаешь? — Так точно, сэр. Джексон вышел и через несколько минут вернулся с улыбкой на лице: — Британское правительство запретило мне выполнять этот приказ. В отличие от российских военных, которые не выполнили приказ начальника Генерального штаба и смело двигались навстречу войне, американский генерал Кларк не смог нарушить дисциплину и сделать то, что считал нужным. Билл Клинтон: «20 июня югославские войска покинули Косово, и через две недели, по оценкам верховного комиссара ООН по делам беженцев, туда уже вернулись более семисот пятидесяти тысяч жителей... Несмотря на все проблемы, которые предстояло решить в будущем, я чувствовал удовлетворение и облегчение. Десятилетняя кровавая кампания Слободана Милошевича, в которой он использовал этнические и религиозные противоречия, чтобы сохранить свой режим в бывшей Югославии, заканчивалась. Горящие деревни и уби! 162

ства невинных людей остались в прошлом. Я знал, что со временем станет историей и сам Милошевич». Относительно статуса российских войск нашли компромисс — по опыту участия российского контингента в миротворческой операции в Боснии. Но пробыли они там недолго. В апреле 2003 года начальник Генерального штаба Анатолий Квашнин заметил: — У нас не осталось стратегических интересов на Балканах, а на ни воде миротворцев мы сэкономим двадцать пять миллионов долпиров в год. Десантников вернули домой. История, которая едва не привела к войне между Россией и НАТО, закончилась. СВЕРЖЕНИЕ МИЛОШЕВИЧА Поражение в Косове стало последней каплей. Оно погубило Милошевича. Его лагерь таял на глазах. В конце концов он проиграл очередные выборы, потерял власть и оказался на скамье подсудимых. Многим в России не понравилось, что созданный ООН Международный трибунал по расследованию преступлений, совершенных ма территории бывшей Югославии, включил президента Милошепича в список военных преступников. Но надо по справедливости признать, что нет политика, который принес бы сербам больше бед и несчастий, чем президент Союзной Республики Югославия СлоГюдан Милошевич. На Милошевича, кстати говоря, повлияли не только натовские Гюмбардировки, но и то, что он сам и его окружение — триста с лишним человек — попали в черный список. Белградской элите чнкрыли въезд в европейские страны и запретили заниматься там Ли'шесом. Финансовая полиция стала искать их тайные счета. Это Пыла катастрофа для семейства Милошевич и правящей верхушки. Они лишились возможности отдыхать за границей и ездить за покупками. Они лишились своих доходов. В эпоху санкций окружение Милошевича зарабатывало на контрабанде бензином, спиртным и сигаретами. Крупного банкира Боголюба Карича, которого Милошевич в HiiiK благодарности сделал министром, не пустили даже на Кипр. lioi-олюб Карич — один из самых богатых людей Сербии. У него фи брата — Драголюб, Сретен и Зоран. Они начали с небольшой мистерской и создали целую империю. Годовой оборот компании • Иратья Карич» составлял пять миллиардов долларов. Боголюб Карич считался другом Милошевича (и его личным банкиром), но, видимо, перестал им быть с тех пор, как Милошевич стал |грнть силу. Когда Боголюб Карич попытался выдвинуть свою каннидатуру в президенты Сербии, правительственные средства массоМ информации припомнили ему незаконное обогащение за счет пПминутых вкладчиков банка братьев Карич. Милошевич назвал бра163

тьев «иностранными агентами, которые работают против Сербии». Боголюб побывал на аудиенции у Милошевича, отказался от выдвижения своей кандидатуры, и средства массовой информации сразу замолчали. Братья Карич приложили особые усилия, чтобы обосноваться в России, создали здесь несколько совместных предприятий и банк. В 1992 году братья Карич преподнесли патриарху Алексию II миллион рублей. Живко Николич был приглашен на торжественный обед к патриарху. В июле 1995 года Боголюба Карича в Москве принимал глава правительства Виктор Черномырдин. Четыре брата, основавшие компанию, приняли на работу около сотни своих родственников. В Москве компанию представлял их двоюродный брат Живко Николич, хирург-офтальмолог по профессии, очень контактный и симпатичный человек. Он, в частности, умело организовывал поездки российских журналистов в Белград. Все расходы брали на себя братья Карич и денег не жалели. 24 сентября 2000 года прошли досрочные выборы президента Югославии. Милошевич пребывал в убеждении, что он самый популярный в стране лидер и конкурентов у него нет и быть не может. Они с женой искренне рассчитывали на оглушительную победу. Его сгубила мания величия. Он не сделал того, что считал обязательным накануне прежних выборов, — не увеличил пенсии и зарплаты. И он утратил мобилизующий идеологический заряд. Краина, Босния, Косово — все битвы были проиграны. А нового фронта борьбы против внешнего врага он не успел открыть. Слободан Милошевич не воспринимал всерьез своего главного соперника — Воислава Коштуницу, лидера Демократической партии Сербии. А того поддержала коалиция из пятнадцати оппозиционных партий. Коштуница, умеренный националист, — достаточно бледная фигура, но массовый избиратель предпочитал новое лицо. После натовских бомбардировок и потери Косова сербы ненавидели всех на свете. Но выразить свою ненависть они могли только Милошевичу. Это было голосование против надоевшего президента. Милошевич не признал результатов голосования. Избирательная комиссия сообщила, что Милошевич собрал 40,2 процента голосов, а Воислав Коштуница получил 48,2 процента. Комиссия объявила второй тур выборов. Но оппозиция заявила, что результаты подтасованы и Коштуница выиграл в первом же туре. В стране начались волнения. 27 сентября в Белграде прошла первая массовая демонстрация протеста против фальсификации выборов. За ней последовали другие. Возмутились не только белградцы и не только оппозиционные партии. 3 октября молодежь бульдозером проломила ворота государственного телевидения. И никто не желал прийти на помощь проигравшему президенту. Политический климат в стране изменился. Это ощутили в избирательной комиссии, члены которой передумали и заявили, что немного ошиблись: на самом деле за Коштуницу проголосовали 164

48,9 процента, а за Милошевича — всего 38,6 процента. Надо еще учесть, что и сербская церковь была против Слободана Милошевича, потому что он был неверующим. Синод поддержал его соперника. Патриархия устроила молебен в Белграде и поздравила Коштуницу с победой. Слободан Милошевич находился в состоянии шока. Его словно разбил политический паралич. Он был мастером политической интриги и закулисных договоренностей. Но он оказался никудышным борцом. Собственно говоря, он даже не решился вступить в борьбу. На публике Милошевич был самоуверенным, несговорчивым и жестким. Он хотел, чтобы его воспринимали именно таким. Столкнувшись с серьезной проблемой, он оказался слабым политиком. «Один мой сербский приятель поехал в особняк к Милошевичу морально поддержать своего друга, — рассказывала Тамара Замятина, которая в те годы была корреспондентом ИТАР-ТАСС в Белграде. — Он был поражен тем, что Слободан и его жена Мира Маркоиич сидели дома в полутемной гостиной, при закрытых шторах, при пыключенных электричестве и телевизоре. Из этого эпизода можно сделать вывод, что и Милошевичу были ведомы чувства страха, отчаяния, безволия». Он считался хорошим организатором. — Его стол всегда был чист. Никаких кип бумаг. Он умеет раПотать, — говорили знающие его люди. Но он не любил, когда его министры проявляли инициативу. Он Котел, чтобы они исполняли указания, и проверял, как исполняются его приказы. Несогласные быстро расставались с должностью. В результате некому было предупредить его о грядущей катастрофе. Пока Милошевич одерживал военные победы, люди его поддержипали, но он все проиграл, и его сторонники или разбежались, или поспешили перейти на сторону победителей. Президент оторвался от жизни. Последние годы он безвылазно сидел у себя в кабинете, мало с кем общался и потерял ориентиры. ('ербы даже не могли вспомнить, когда глава государства в последний раз обращался к ним. Судя по всему, он не ожидал, что все так мопернется. Он и его окружение просчитались с этими выборами. Милошевич никому не доверял, кроме своей жены, которая и была сю главным советником. Мирьяна Маркович также плохо понимаII, что творится в стране, и ничем не смогла помочь мужу. 5 октября на улицы Белграда вышло минимум полмиллиона четжек. Они хотели покончить с правлением Милошевича. Он надорц сербам. Милошевич и его окружение проиграли четыре войны, |ш (рушили экономику, а лагеря в Боснии и убийства в Сребренице имггавили сербов в роли кровожадных монстров. Оппозиция была готова к уличным боям. В Белград съезжались июли с оружием. Они знали, что в распоряжении Милошевича стошсичная полиция. Утро началось со схваток с полицией, которая пустила в ход слезоточивый газ. Но вечером полиция прекратила 165

сопротивление и стала покидать город. Митингующие захватили телевизионный центр и здание парламента. Милошевич дважды звонил начальнику Генерального штаба Небойше Павковичу, требуя, чтобы тот отправил войска и усмирил Белград. Генерал Павкович долго колебался- Оценив ситуацию, он заявил, что военное командование «уважает волю граждан». Военные были сыты по горло правлением Милошевича и также желали его ухода. Начальник личной охраны Мирьяны Маркович приехал к генералу Павковичу и передал ему приказ физически уничтожить лидеров оппозиции — Вука Драшковича, Зорана Джинджича, бывшего начальника Генштаба Момчило Перишича и других... Никто не захотел исполнять приказ. Военные и офицеры госбезопасности видели, что народ настроен серьезно и выполнение преступного приказа может оказаться опасным. Они убили Ивана Стамболича, когда были уверены в прочности режима Милошевича, знали, что им ничто не грозит. Но ситуация в стране изменилась. Рисковать своей жизнью и карьерой во имя проигравшего президента и его жены никто не хотел. При этом ни полиция, ни спецназ госбезопасности, ни армия не пожелали выступить на защиту Милошевича. Командир спецназа госбезопасности Сербии полковник Милорад Лукович (Улемек) в ночь на 5 октября встретился с Зораном Джинджичем и сказал ему: — Я тебе гарантирую, что завтра против вас никто ничего не предпримет. Мы получили приказ вмешаться, но вступим в бой, только если в полицию станут стрелять иди если вы попытаетесь атаковать казармы. 5 октября Воислав Коштуница объявил себя президентом. Смелости ему придал тот факт, что все силовые структуры перешли на его сторону. Утром 6 октября в Белград прилетел российский министр иностранных дел Игорь Иванов. Все гадали, какую миссию он исполняет. Российский министр пригласил Милошевича и Коштуницу в Москву на переговоры. Они отказались. По некоторым сведениям, при посредничестве Иванова состоялась тайная встреча Милошевича и Коштуницы. Присутствовали также начальник Генштаба и глава военной разведки. И Коштуница вроде как обещал позаботиться о самом Милошевиче и всей его семье. Только после этого, вечером 6 октября, Милошевич, более или менее уверенный в своем будущем, ушел в отставку. Полгода продолжались переговоры о его судьбе. Западные державы требовали от Белграда исполнения резолюции Совета Безопасности ООН: те, кого Международный трибунал обвиняет в совершении военных преступлений, должны быть преданы суду. Воислав Коштуница категорически не хотел выдавать Милошевича. Но он не располагал реальной властью. Вся власть принадле166

жала руководству Сербии, Зоран Джинджич желал видеть Милошевича на скамье подсудимых. 30 марта 2001 года спецгруппа МВД прибыла в резиденцию Милошевича, чтобы его арестовать. Охрана бывшего президента открыла огонь и ранила двоих полицейских. После долгого спора между президентом Югославии Коштуницей и премьер-министром Сербии Зораном Джинджичем судьба Милошевича была решена. Коштуница понял, что больше не может защищать своего предшественника, и умыл руки. Он заявил, что ни один гражданин страны не может быть выше закона. Милошевич понял, что никто его не спасет. 31 марта, в воскресное утро, он был арестован в своей резиденции и отправлен в белградскую тюрьму. Его дочь Мария стреляла и сотрудников спецслужб из пистолета, за это ее привлекли к суду. Когда отца увели, она застрелила собаку и выбила несколько окон. Она обвиняла отца в трусости за то, что он позволил себя посадить. 28 июня власти Сербии передали Милошевича Гаагскому трибуналу. 30 января 2002 года ему было предъявлено обвинение. Милошенич отказался от услуг адвоката и заявил, что сам будет себя защищать. Его преемник Коштуница говорил иностранным журналистам: — Избавляясь от Милошевича, мы освобождаем политику от ида, который ее отравлял. КТО СТРЕЛЯЛ В ПРЕМЬЕР-МИНИСТРА?

В премьер-министра стреляли снайперы. Возможно, лучшие гмайперы в стране. Он вышел из здания правительства вместе со Моим заместителем по партии. Ему нужно было пройти всего несколько шагов до служебного автомобиля. За ним охотились профессионалы. Они не могли промахнуться, потому что на карту была поставлена их жизнь и свобода. Премьер-министра Сербии Зорана Джинджича убили в тот день, когда должны были начаться аресты руководителей организованной преступности. Убийцы надеялись, что смерть премьер-министра осПновит прокуратуру. Но власти Сербии не испугались, и аресты глаиирей преступного мира начались. Практически сразу удалось захватить убийц премьер-министра. Иочможно, они просто не предполагали, что им придется скрываться. Ошеломленные арестом, они признались не только в убийстве (орана Джинджича, но и в других серьезных преступлениях, коториг несколько лет не удавалось раскрыть. И тогда из страны исчезла женщина, которую следствие так хоir.no допросить, — Мирьяна (Мира) Маркович, жена бывшего преМдента Югославии Слободана Милошевича, управлявшего государi i ном более десяти лет. 167

Сразу пошли разговоры о том, что она скрывается в России. Дочь Мирьяны Маркович Мария объяснила журналистам, что мама уехала в Москву по делам — она профессор Московского университета. В МГУ имени М.В. Ломоносова поспешили ответить, что такой профессор у них не числится. Забыли, что Мирьяна Маркович — почетный профессор. Были времена, когда жену президента Слободана Милошевича принимали в Москве с особым почетом. Но вот почему Мирьяна Маркович покинула Сербию? После убийства Джинджича было раскрыто громкое преступление, совершенное в Белграде осенью 2000 года. Тогда пропал один из самых известных сербских политиков Иван Стамболич, который собирался баллотироваться в президенты. Утром он, как обычно, бегал в парке и исчез. О его судьбе говорила вся Сербия. Все терялись в догадках, что с ним могло приключиться. Промолчал только один Слободан Милошевич, который еще был президентом страны. Теперь его молчание становится понятным. Надо полагать, он-то точно знал судьбу своего друга Стамболича. 25 августа 2000 года Ивана Стамболича похитили пятеро офицеров из отряда специального назначения управления госбезопасности министерства внутренних дел Сербии, их именовали «красными беретами». Они запихнули Стамболича в микроавтобус, увезли в горы, убили двумя выстрелами в затылок и закопали в заранее вырытой яме. Иван Стамболич был человеком, который привел в политику Слободана Милошевича. Потом Милошевич выставил Стамболича и сам стал хозяином в Сербии. Иван Стамболич ушел из политики и только один раз обратился к своему бывшему другу с письмом — после того, как тот 9 апреля 1991 года танками разогнал демонстрацию в Белграде. «Хватит с нас твоей антисербской политики! — писал Стамболич. — Ты, Слободан Милошевич, не знаешь ни кто есть сербы, ни что есть Сербия!.. Лишь своей отставкой ты сможешь доказать своим согражданам и всему миру, что ты не собираешься создавать в Косове балканский апартеид, превращать Югославию в руины, а Сербию — в отвергнутую мученицу...» Распад Советского Союза был трагическим событием, но обошлось без войн и кровопролитий. Распад Югославии сопровождался сплошными ужасами — войнами, убийствами, этническими чистками. Милошевич говорил: — Мы должны решить, будем ли мы сражаться или же станем на колени и превратимся в новую колонию на Балканах. Мы никогда не сдадим Сербию! Но Слободан Милошевич только говорил красиво: в реальности он сдал и проиграл все, что мог. 168

Убийцы Стамболича были найдены. Они признались, что приказ им отдал тогдашний начальник госбезопасности Сербии Раде Маркович. Он уже отбывает семилетний срок в тюрьме — за другие убийства. Он уничтожал лидеров оппозиции. Он занял пост начальника госбезопасности, когда Мирьяна Маркович попросила об этом мужа. И начальник госбезопасности беспрекословно иыполнял ее указания. Вот поэтому сербские следователи и захотели допросить Мирьяну Маркович. Осенью 2000 года Иван Стамболич, видя, что происходит в стране, решил вернуться в политику. Он пользовался уважением и на президентских выборах мог составить конкуренцию Милошевичу. I (оэтому его убили. Когда-то Слободан Милошевич говорил о СтамОоличе: «он мне как брат». Сербия ужаснулась: так это Милошевич приказал убить своего названого брата? Или этого пожелала его жена Мирьяна? Милошевича почему-то считают жертвой политических преследований, хотя его судили за военные преступления. А после убийства премьер-министра Джинджича клан Милошевича заподозрили » причастности к чисто уголовным преступлениям. Милошевич не только высоко ценил политические таланты жены, но и считал, что ей одной он может доверять. Остальные продадут и предадут. Поэтому президент прислушивался к жене, а она подталкивала его к жестким шагам в политике. Мирьяна Маркович ревностно следила за тем, чтобы все высшие чиновники хранили верность клану Милошевича, и вычищала нелояльных. Вернее, она говорила мужу, кого нужно убрать, а кого назначить. Это она убедила мужа поставить во главе госбезопасности ее друга Раде Марковича. Народ часто восстает против супружеских пар на троне — против короля Людовика XVI и Марии-Антуанетты во Франции, против президента Фердинанда Маркоса и его жены Имельды на Филиппинах, против Николае и Елены Чаушеску в Румынии. В Сербии эту не любимую народом пару зовут Слобо и Мира. Это президент Слободан Милошевич и его жена Мирьяна Маркович. При всех своих психологических проблемах Слободан и Мирьина были весьма прагматичными людьми. Сербы ненавидят своих иластителей за то, что они разбогатели на войне. До войны у Милошевичей была небольшая квартира и старый автомобиль. Потом югославские журналисты обнаружили, что они приобрели виллу в центре Белграда, яхту, виллу в Греции и серьезную недвижимость » родном городе президента. Мирьяна Маркович владеет телеканалом, радиостанцией, издательским домом и авиакомпанией. Причем ее собственность не тронули после ее бегства из страны. У нее двое детей — Мария и Марко. Сын с юности любит громкую музыку, женщин, машины и оружие. Его хобби — рискованп;1я езда на дорогих автомобилях. Марко мечтал стать гонщиком. 169

Слободан ласково называл сына «мой молодой необъезженный мустанг». — Отец злился, пока я не разбил пятнадцатую по счету машину, — с гордостью рассказывал Милошевич-младший, — а потом перестал. Марко избежал службы в армии. Его обвиняли в том, что он с приятелями похитил студента из оппозиционной молодежной организации «Отпор» («Сопротивление»), которому угрожал смертью за выступления против режима Слободана Милошевича. В Сербии считали, что в период экономических санкций Марко Милошевич участвовал в нелегальном ввозе сигарет и бензина из Болгарии и Венгрии, на чем зарабатывал большие деньги. Налоги, естественно, не платил. Вопросы с таможней Милошевич-младший решал легко. Если кто-то из таможенников по незнанию задерживал контрабандный груз, Марко звонил матери, она — начальнику таможенной службы, и груз пропускали. В контрабандном бизнесе участвовало немалое число сербских полицейских. Они сохранили свои посты после свержения Слободана Милошевича, может быть, этим объясняется то, что правоохранительные органы позволили его семье покинуть страну и никто не занимается расследованием этого преступного бизнеса. Марко Милошевич владел сетью магазинов беспошлинной торговли, судоходной компанией, зарегистрированной на Кипре, а также магазинами, развлекательными центрами, ресторанами... Марко искали через Интерпол. По некоторым данным, он несколько лет назад вместе с женой и сыном по фальшивым документам прилетел в Москву и пытался перебраться в Китай. Марко надеялся, что китайские коммунистические власти во имя антиамериканской солидарности его приютят и никогда не выдадут сербскому правосудию. Но в Китай его просто не пустили. И он укрылся в Москве. Здесь давно обосновались крупные сербские бизнесмены, связанные с кланом Милошевича. У этого клана широкие связи в политическом мире России. Дочь Милошевичей, Мария, владеет радиостанцией. Мать мечтала воспитать в ней политического бойца, но быстро разочаровалась. Мария встречалась с человеком, который представлялся водителем такси, но сербские журналисты утверждали, что на самом деле он связан с организованной преступностью. Так кто же убил сербского президента Зорана Джинджича? Организатор убийства — бывший командир подразделения особого назначения («красные береты») министерства внутренних дел Сербии полковник Милорад Лукович (Улемек). Его кличка — Легионер. Он почти десять лет служил во французском Иностранном легионе, пока не понадобился на родине. Наемник по профессии и образу мыслей. Стрелял в Джинджича заместитель командира спецназа подполковник Звездан Йованович. Он попал своей жертве в сердце с первого выстрела. 170

Сербский спецназ численностью тысяча двести человек подчинился службе госбезопасности. Его создали в начале девяностых. Подразделение было прекрасно экипировано, получило даже бронетехнику и российские боевые вертолеты Ми-24. Это своего рода ноэдушная боевая машина пехоты. Оснащена всеми видами оружия, пключая противотанковые ракеты. Широко использовалась в Афганистане. Приказы «красные береты» получали от Франко Симатовича, по должности он был заместителем начальника госбезопасности. Рукоиодил службой госбезопасности Йовица Станишевич, черногорец, который вырос в Воеводине. Он получил юридическое образование и Белграде и был принят в госбезопасность, где сделал большую карьеру. Он стал одним из главных сторонников Милошевича и в тридцать семь лет возглавил ведомство госбезопасности. В разгар косовского кризиса Милошевич снял Станишевича с должности, как говорят, за «либерализм». Можно представить себе, кикие поручения Милошевич давал госбезопасности, если профессиональные убийцы казались ему либералами... Йовицу Станишевича и заменил Раде Маркович. Как и в некоторых других странах, в Сербии при Милошевиче политические убийства — по заказу высшей власти — совершали сотрудники спецслужб. В результате спецназ превратился просто в банду. Поскольку боевики базировались в городе-спутнике Белграда 1смуне, то группу именовали «земунцы». Вроде как у нас «люберецкие». В составе банды было около двухсот боевиков. Как и их российские коллеги, они занимались рэкетом, то есть собирали дань с предпринимателей и банкиров и «крышевали» бизнес. Причем они подчинили себе самый преступный бизнес — тор1ОИЛЮ наркотиками и контрабанду. Полковник спецназа Лукович был соратником и подельником одного из самых знаменитых белградских бандитов Желько Разнаговича по кличке Аркан. Полковник Лукович должен был убить Зорана Джинджича еще при Милошевиче, во время президентских выборов. Джинджич был лидером демократического движения. Но полковник понял, что режим Милошевича обречен. Какой смысл исполнять прикаii.i того, кто уже проиграл? Милорад Лукович и его начальник Раде Маркович предложили лидерам демократического движения сделку: — Мы в вас не стреляем, вы нас не трогаете. Мы вам не мешаем заниматься политикой, вы позволяете нам вести наши дела, коюрые приносят большие деньги. В октябре 2000 года Слободан Милошевич потерял власть над ^ i раной. Но создалось двоевластие. Президентом Сербии был избран пидер демократов Зоран Джинджич. Он требовал политических реформ, но силовые ведомства ему не подчинялись. Они подчинялись федеральному президенту. А президентом Югославии стал Воислав 171

Коштуница. Он приказал не трогать людей Милошевича. Сербские демократические власти требовали отправить в отставку руководителя госбезопасности Раде Марковича. В конце января 2001 года ему все-таки пришлось уйти. Через месяц его арестовали. Два года в Сербии, по существу, шла борьба между Джинджичем и Коштуницей, который возражал против реформ. В феврале 2003 года Югославия была упразднена, и Коштуница лишился власти. Только тогда Зоран Джинджич смог взяться за наведение порядка. Был назначен специальный прокурор по расследованию преступлений, совершаемых организованной преступностью. Был подготовлен список преступников, которые должны быть арестованы, и бывших руководителей госбезопасности, которых собирались выдать Гаагскому трибуналу. Более того, в день убийства Зорана Джинджича сербское правительство намеревалось рассмотреть вопрос о конфискации капиталов, которые принадлежат клану Милошевича и были нажиты преступным путем. Убийство премьер-министра Сербии должно было стать сигналом к государственному перевороту. Заговорщики ожидали, что смерть популярного премьера вызовет панику и растерянность в стране. В заговоре против Джинджича участвовал один из его заместителей — вице-премьер Небойша Чович. Отряды специального назначения госбезопасности Сербии должны были захватить в столице важнейшие объекты, а вооруженные силы — ввести чрезвычайное положение. К власти пришли бы так называемые патриотические силы, в том числе бывший президент Югославии Воислав Коштуница, оставшийся без дела, и жена Милошевича — Мирьяна Маркович. Это была попытка политического реванша. Но она не получилась, потому что сербы этого не захотели. И военные, понимая настроения общества, сохранили верность законно избранной власти. Начальник охраны Джинджича первым сказал, что премьер-министра убили по политическим соображениям. Его друг и соратник Владимир Попович подтвердил, что Джинджича застрелили, поскольку премьер-министр собирался взять под свой контроль вооруженные силы и армейскую разведку. И потому, что многим политикам и бизнесменам, замазанным в крупных преступлениях, не было ходу при Джинджиче. После убийства премьер-министра было арестовано примерно две тысячи человек. Это свидетельствует о масштабах организованной преступности, которая расцвела при Милошевиче. В середине апреля 2003 года бывший начальник Генштаба югославской армии генерал Нейбоша Павкович признался на допросе, что Милошевич дал ему указание отправить военный вертолет за двумя «красными беретами», которые пытались убить лидера демократического движения Вука Драшковича. При разговоре присутствовал начальник госбезопасности Раде Маркович.

Новый премьер-министр Сербии Зоран Живкович заявил 16 апреля: — Милошевич и его семья по уши увязли в преступлениях, которые совершались в Сербии в последнее десятилетие. Джинджича пытались убить несколько раз. Сначала в феврале 2003 года, когда он отдыхал на горнолыжном курорте. Но там Оыло слишком много людей. Потом во время возвращения в Белград выстрелами из гранатомета собирались уничтожить его автомобиль. Не получилось. В конце февраля в его машину чуть-чуть не врезался грузовик — водитель вовремя увернулся. Удалась четвертая попытка... 15 июня 2000 года в городе Будва было совершено покушение на другого лидера оппозиции, Вука Драшковича. Он остался жив. Милошевич боялся их как конкурентов. Суд над убийцами Джинджича шел несколько месяцев. Обвинения были предъявлены Слободану Милошевичу, как заказчику, и бывшему начальнику Генштаба Нейбоше Павковичу. Но их дела должны были рассматриваться отдельно, поскольку обоих передали в распоряжение Международного трибунала в Гааге. Судили бывшего командира спецотряда Милорада Луковича, пятерых его подчиненных и бывшего начальника госбезопасности Сербии Раде Марковича. И Маркович, и Лукович уже были осуждены по другому делу — 38 убийство четверых соратников Вука Драшковича в конце девяностых годов. Раде Маркович получил десять лет, Лукович — пятнадцать. На этом суде они не признали себя виновными, хотя признали свое участие в обоих преступлениях на предварительном следствии. Раде Маркович между делом рассказал, как Милошевич в октябре 2000 года приказал ему расстрелять с вертолета телевизионную группу компании «Студия Б* и арестовать лидеров оппозиции. Лукович 18 июля 2005 года получил сорок лет тюрьмы, Маркович — пятнадцать. В приговоре сказано: «Лукович организовал преступную группу по приказу Слободана Милошевича для убийства политических противников». Сейчас возникает такой вопрос. Каким образом немалая часть российской политической элиты как в случае с Саддамом Хусейном, так и в случае с Милошевичем оказывается на стороне очекидных преступников? Почему Россия так долго защищала Милошевича? В марте 1999 года тогдашний глава правительства Евгений Максимович Примаков даже отказался от поездки в Соединенные Штаты, развернул свой самолет над Атлантикой в знак протеста против военной акции НАТО в Югославии. Политика может быть или моральной, или прагматичной. 173

Если основа политики — мораль, тогда понятны протесты против применения силы в Югославии или Ираке. Но в таком случае моралист обязан первым выступить против деспотического режима, не может снабжать оружием и обниматься с такими людьми, как Саддам Хусейн или Слободан Милошевич. Напротив, должен первым требовать суда над ними. Если политика основана на прагматичных интересах, тогда понятны и близкие отношения с Саддамом или Милошевичем. По старой формуле — «сукин сын, но наш сукин сын». Но в таком случае возникает вопрос: а в чем расчет? Какая польза нашей стране поддерживать людей, которые потом оказываются на скамье подсудимых? Разве мы что-то выиграли, поддерживая сначала Милошевича, а теперь Саддама? Похоже, только потеряли. Есть третий вариант. Россия обязана была поддержать Сербию как братское славянское государство. Но вот что удивительно: с тех пор как Милошевич потерял власть и оказался на скамье подсудимых, Россия потеряла всякий интерес к Сербии. Российское руководство, российские политики словно пренебрегают братской Сербией. Премьер-министра Зорана Джинджича провожали в последний путь почти полмиллиона человек. В последний раз с таким почетом хоронили убитого в 1934 году хорватскими усташами югославского короля Александра. На похороны Джинджича приехали премьер-министры или министры иностранных дел всех европейских государств. Россию представлял один из заместителей министра. Сербы восприняли это как откровенное пренебрежение со стороны братского славянского государства. Смешно было бы называть Слободана Милошевича другом России. Пожалуй, он даже не мог сдержать своего неприязненного отношения к нашей стране. Тем не менее к Милошевичу приезжали высшие руководители России. Его охотно приглашали в Москву. Российские политики делали все, чтобы спасти его от суда, вылетали в Гаагу, чтобы дать показания в его пользу. А с новой, демократической Сербией, выходит, российское руководство не желает иметь дело? Сербы могут сделать вывод, что славянским братством тут и не пахнет. Надо так понимать, что российские политики поддерживали Слободана Милошевича только потому, что он занимал антизападные, антиамериканские позиции. И выгоден был в большой геополитической игре. А то, что по его вине сербский народ вынужден был жить в состоянии войны, блокады, террора, российских политиков, выходит, не беспокоит? Многие российские политики выставляли себя защитниками интересов сербов — пока в Белграде был Милошевич и можно было наживать себе политический капитал. И не только политический, потому что Милошевича окружали банкиры, которые были очень щедры к некоторым российским политикам и журналистам. 174

Теперь, когда в Сербии существует вполне демократическое праиительство, теперь, когда братья-сербы реально нуждаются в помощи, Россия утратила интерес к их проблемам. А ведь за последние годы, после крушения режима Милошевича, жизнь на территории бывшей Югославии изменилась до неузнаваемости. Кто еще недавно мог предположить, что руководители Хорватии и Сербии не только встретятся, но и принесут друг другу и шинения за все то, что совершили их предшественники? А именно это произошло осенью 2003 года, когда президент Хорватии Стипе Месич, ветеран югославской республики, впериые после 1991 года приехал в Белград по приглашению пре>идента Сербии и Черногории Светозара Маровича. В феврале 2000 года, после смерти Франьо Туджмана, Месич победил на выГюрах и стал вторым президентом независимой Хорватии. Он нашел в себе силы подвести черту под кровавым прошлым и поехал и Белград. Его пригласил Светозар Марович. Он тоже юрист, но он на диадцать лет моложе хорватского президента. Марович — черногорец, он когда-то руководил республиканским комсомолом. СвеТозар Марович — талантливый оратор и, в отличие от большинСТВа коллег, весьма скромный человек. В Черногории он жил не > | столице, а в курортном городке Будва на морском побережье, который оправился после войны и теперь вновь процветает. Принимая в Белграде хорватского президента, Марович торжеггненно произнес: — Я хочу извиниться за все зло, которое граждане Сербии и Черногории причинили Хорватии. Стипе Месич, который был последним руководителем единой Югославии в 1991 году, ответил: — Я принимаю эти символические извинения и хочу сам попроi нть прощения у тех, кому граждане Хорватии причинили боль или нанесли вред. Через год, 10 ноября 2004 года, правительство республики боснийских сербов, которая входит теперь в состав Боснии и Герцекншны, принесло официальные извинения родственникам восьми шсяч боснийцев-мусульман, убитых в Сребренице: «Правительiiно Республики Сербской сочувствует боли родственников жертв сребреницы, выражает искреннее сожаление и приносит извинения за трагедию». Признание собственной вины — огромный шаг вперед в преидолении югославской трагедии. В этой трагедии виновны не внешние силы, а собственные политики, идеологи и генералы. Расиид страны открыл перед ними новые возможности. Психиатры i пшовились президентами, младшие офицеры — главнокомандующими. Они были готовы сражаться за свое высокое положение | 0 последнего солдата. Кто-то из них и сейчас готов воспитывать ненависть к соседям. 175

Премьер-министр Сербии Зоран Живкович говорил в 2003 году о том, что страна получила шанс начать новую главу в своей истории: — Сейчас мы находимся там же, что и в начале XX века, когдп Сербия имела шанс стать европейской страной. Однако тогда нам не удалось воплотить этот шанс в жизнь. Прежде всего демократическая Сербия желает рассчитаться с прошлым. Но это не очень просто, у власти осталась прежняя команда. Зоран Живкович вынужден был уйти в отставку. В конце года правительство возглавил все тот же Воислав Коштуница. Он поставил во главе госбезопасности Раде Булатовича, еще одного ставленника Мирьяны Маркович... Служба госбезопасности предлагала когда-то премьер-министру Зорану Джинджичу сделку. Госбезопасность обеспечивает отправку в Гаагу других обвиняемых, а премьер-министр уговоривает Запад отказаться от требования выдать Караджича и Младича. Джинджич не согласился. Его судьба была решена. Руководство госбезопасности и командование армии, по-прежнему очень влиятельные в Белграде, никак не хотят выдавать Караджича, потому что он обещал рассказать, как сербские вожди руководили войной в Боснии. Выдать генерала Младича — обидеть все сербское офицерство. Бывший министр юстиции Сербии Влдан Батич рассказал, что Младич много времени проводит в Белграде, его опекают армия, церковь и Коштуница. — А что же вы не приказали его арестовать, когда входили в правительство? — спросили журналисты. — Его поддерживает армия, — честно ответил бывший министр. — Полиция не может развязать войну против армии. В июле 2005 года в сербских газетах появились сообщения о том, что у Ратко Младича возникли проблемы со здоровьем. Он будто бы просил российские спецслужбы переправить его в Россию. Такой вариант устраивал белградское руководство. Но Москва отказала. Подводя итоги югославской трагедии, нужно сказать, что распад единого государства был печальным событием. Но во всех бывших республиках, которые обрели независимость, жизнь стала заметно лучше. И это обстоятельство, наверное, ставит точку во всех исторических спорах. Президент Сербии Светозар Марович произнес замечательные слова: — Мы должны показать и нашим народам, и всей Европе, что мы больше не хотим жить прошлым. Мы хотим жить настоящим, которое приведет нас в единую Европу. Но дорога эта будет долгой, потому что для кого-то сражающийся психиатр Радован Караджич и бывший генерал Ратко Младич все еще остаются настоящими героями.

БЕСКОНЕЧНАЯ ВОЙНА САДДАМА ХУСЕЙНА

Саддама Хусейна казнили 30 декабря 2006 года в начале седьмого утра. Казни страстно желало иракское правительство, которос в ситуации гражданской войны боялось оставлять в живых Оыишего президента, и особенно шиитское духовенство, ненавидгншее своего безжалостного врага. Для шиитов, составляющих две трети населения Ирака, казнь жестоко преследовавшего их ('лддама представляла собой торжество справедливости. Сунниты, к которым принадлежал Саддам, назвали казнь гнусным преступлением и поклялись отомстить. В соседнем, шиитском Иране его смерти откровенно радовались. В европейских странах, где смертипн казнь запрещена, сожалели, что приговор не был заменен на пожизненное заключение. Современная техника позволила увидеть последние секунды Саддама Хусейна. При казни присутствовали семнадцать человек. Чеи.фнадцать из них доставили Саддама на место казни. Они прилетели на двух вертолетах. В отведенном для казни месте их ждали трое в черных масках. Двое готовили Саддама к смерти, третий мотом открыл люк, чтобы тело повисло. Еще несколько человек наОлюдали за смертью из соседней комнаты — дверь не закрыли. Это Пили охранники, поклонники шиитского вождя Муктады ас-Садра, чей отец, священнослужитель Мохаммад Бакир ас-Садр, был когдаi(i казнен вместе со своей сестрой по приказу Саддама... Сразу двое из присутствовавших при казни чиновников воспользовались видеокамерами, вмонтированными в мобильные теигфоны. На одной короткой записи Саддам еще живой, на второй пшечатлели его тело сразу после повешения. Эти записи были imcпроизведены в Интернете и вызвали шумный резонанс. На первой записи видно (и слышно), как охранники оскорбляли ( иддама. Это были шииты, ненавидевшие бывшего президента. Оспиювил их присутствовавший при казни прокурор Мункит аль-Фа|шп. Именно он представлял обвинение на суде. Во время процесса Саддам угрожал прокурору: «Мы тебя достанем». Брат аль-Фарона Пыл убит... 179

Саддам выслушал приговор, помолился и громко произнес: — Пусть будут прокляты американцы и иранцы! — Отправляйся в ад! — крикнул один из присутствующих. Когда тело Саддама повисло в петле, охранники ликовали: — Тиран пал! Чей-то голос произнес: — Пусть он повисит еще минут восемь. Долой тирана... После казни прокурор аль-Фарон сказал журналистам: — Хотя в зале суда именно я доказывал виновность Саддама Хусейна, во время самой казни я считал своим долгом вести себя корректно. Знаете, это в какой-то степени напоминает охоту. Сначала ты испытываешь охотничий азарт, но когда ты уже свалил животное и смотришь ему в глаза, то в конце концов испытываешь сожаление. Что-то вроде этого я и ощущал... ОН ПОЙМАН! Днем 13 декабря 2003 года министр обороны Соединенных Штатов Дональд Рамсфелд позвонил президенту Джорджу Бушу-младщему, отдыхавшему в Кемп-Дэвиде, — Господин президент, — начал министр обороны осторожно, — первые сообщения не всегда бывают точными... — Я чувствую, у вас хорошие новости, — воодушевился Джордж Буш. Рамсфелд сказал, что командующий войсками в Ираке считает, что Саддам Хусейн пойман. — Это бесспорно хорошие новости, — подтвердил Буш. — Насколько точна информация? —- Генерал Джон Абизэйд в ней уверен, — был ответ. Буш позвонил своему советнику по национальной безопасности Кондолизе Райе, которая в своей квартире была занята приготовлениями к рождественской вечеринке. — Только что говорил с Доном Рамсфелдом. Он разговаривал с нашим командованием в Ираке. Они считают, что взяли Саддама. — Это действительно так? — Ты же знаешь Дона. Он предупредил, что первые сообщения часто оказываются ошибочными. Буш попросил Райе позвонить руководителю президентского аппарата Эндрю Карду и Государственному секретарю Колину Пауэллу и их порадовать. — Посмотрим, — сказал президент. — Я настроен скептически, поэтому больше никому ни слова. На следующий день в пять утра Кондолизу Райе разбудил звонок. Пол Бремер, представитель президента в Ираке, торжествующе сообщил: — Мы его взяли! 180

Бремер рассказал, как это произошло. > апреля 2003 года, когда его армия уже фактически разбежалась, Президент Ирака Саддам Хусейн в последний раз на свободе пози|MIII;IJI перед телевидением. Он появился у мечети в северо-западной МСТИ Багдада в окружении телохранителей. Вместе с ним был сын Кусай. Собралась толпа, которая разглядывала Саддама. — Я буду сражаться рядом с вами, — велеречиво произнес Саддим. — Не забывайте меня. Он сел в «мерседес» и исчез. Эти кадры показало телевидение ЛГ>у-Даби. Теперь известно, что он поехал к второй жене — попрощаться. Ее вместе с сыном Али, которому уже исполнился двадцать один год, телохранители отправили в сторону Сирии. Здесь, на границе с Сирией, 21 апреля Саддам в последний раз разговаривал с жгиой. Он приехал на малолитражке в одежде бедуина, передал жене чгмодан, в котором лежали пять миллионов долларов, и небольшой переносной сейф с золотыми слитками. — На случай крайней нужды, — сказал Саддам. Переодевшись, с небольшой группой доверенных охранников, Хусейн отправился в родные места, на север. Здесь, в районе Тик1>ита и Фалуджи, ему оборудовали убежища, в которых он укрывалi n девять месяцев... 18 июня войска коалиции поймали личного секретаря Саддама Абида Хамида Махмуда. Еще недавно он повсюду сопровождал вождя. Но американцам он ничего не мог сказать. В тот же день спецназ остановил конвой из четырех автомобилей, которые продвигались к сирийской границе. Не обошлось без гтрельбы. Но Саддама не нашли. Поисками Саддама занимались несколько подразделений — морской спецназ, группа «Дельта», оперативники ЦРУ. В их распоряжении были вертолеты, беспилотные самолеты, их задания в первую очередь выполняли разведывательные самолеты и спутники. Кроме Гого, они располагали неограниченными финансовыми возможносП1ми и могли щедро раздавать взятки. 3 июля американцы предложили вознаграждение в двадцать пять миллионов долларов за информацию, которая приведет к поимке I пддама, и по пятнадцать миллионов за каждого из его сыновей. Время от времени по радио можно было услышать голос Саддама. Неизвестно откуда возникали короткие записи свергнутого прежде нта. 4 июля он заявил: — Я по-прежнему в Ираке. Братья и сестры, у меня для вас хорошие новости. Бригады сплачиваются для священной войны прогни врагов. 22 июля выследили сыновей Саддама — Кусая и Удая. Вместе с циумя охранниками они укрывались в доме возле города Мосула. Они прятались там двадцать три дня, пока дом не окружили десантники из 101-й воздушно-штурмовой дивизии. Братья взялись за (

181

оружие и были убиты в перестрелке. Имущество братьев составляли сто миллионов долларов, несколько флаконов дорогого одеколона, болеутоляющие средства и таблетки виагры. За помощь в ликвидации сыновей Саддама госсекретарь Колин Пауэлл разрешил выплатить информатору, имя которого держится в секрете, тридцать миллионов долларов. Считается, что их выдал владелец дома — двоюродный брат свергнутого президента шейх Наваф Мохаммад аль-Зейдан. Он принадлежал к «тикритской мафии», но деньги, надо полагать, оказались важнее землячества. 4-я американская дивизия пропустила всю войну — она должна была наступать со стороны Турции, но турки этого не позволили. 1 марта турецкий парламент отверг просьбу правительства США пропустить американские войска через территорию страны. Зато после войны 4-й дивизии отвели самый опасный участок — родные места Саддама Хусейна. Подразделения дивизии привлекли к операции по поиску Саддама. Американские разведчики составили список в две тысячи фамилий — людей, входивших в ближайшее окружение иракского президента. Кто-то из них должен был знать, где укрылся Саддам. 27 июля американцы обыскали три фермы, но безуспешно. Кстати, именно в этом районе полгода спустя все-таки нашли Саддама, но в июле он сумел вовремя ускользнуть. 31 июля старшие дочери Саддама Рахда и Рана прибыли в. Иорданию вместе с девятью внуками бывшего президента. Король Абдаллах II предоставил им убежище. Разведчики 4-й дивизии считали, что нужно продолжить поиски именно в Тикрите, только здесь Саддам может чувствовать себя уверенно. Другие доказывали, что он наверняка прячется где-то в районе Багдада, где проще укрыться. В октябре командир 4-й дивизии приказал интенсифицировать поиски. В районе Тикрита подразделения дивизии задерживали и допрашивали всех бывших, даже мелких, чиновников. 31 октября один из батальонов обтянул родную деревню Саддама колючей проволокой. Это позволило проверять документы у каждого, кто покидал деревню. Военные разведчики верили, что рано или поздно они натолкнутся на людей, которые связаны с Саддамом. 4 декабря командир 1-й бригады 4-й дивизии полковник Джеймс Никли отправил поисковые группы с твердой надеждой поймать бывшего офицера иракских спецслужб, который три раза ускользал от американцев. Поймали несколько человек, у которых на руках оказалось около двух миллионов долларов. Откуда у них такие деньги? Не от Саддама ли? Только 12 декабря удача улыбнулась американцам. Они задержали того самого иракца, которого искали. Его переправили в штаб 4-й дивизии в Тикрит. Допрос начался немедленно. Американские офицеры нашли убедительные аргументы, заставившие иракца за182

11 ширить. Он описал местность, где может скрываться Саддам. Лощи i. его отправили спецотряд численностью шестьсот бойцов на |и|нолетах и танках. И Багдаде было около восьми вечера, когда группа захвата при|МЛ1 на место. Бойцы 4-й дивизии обшарили два дома, но там ними» не было. Два человека, завидев американцев, пытались удрать ми ннтомобиле, но их схватили. Один оказался бывшим поваром Саддама, другой — его шофе(и>м. Опять стали осматривать дома — теперь уже внимательнее. и , книжной полке книги. Кто же читает? На холодильнике импортное мыло, шампунь, дезодорант. Упаковки меда и шоколада. II кладовке — киви, консервированное мясо, английский чай и имгльсиновое варенье. У кого же в этой деревне такие утонченные вкусы? И земле обнаружили замаскированный лаз. Один из солдат приготовил ручную гранату. Но появилась пара поднятых вверх рук, означающих, что скрывавшийся сдается. — Я Саддам Хусейн, президент Ирака, — раздался голос, — я ГОТОВ к переговорам. Появился заросший волосами человек с седоватой всклокоченiioii бородой. Он скрывался двести сорок девять дней. — Привет от президента Буша, — сказал американский солдат. Убежище Саддама было больше похоже на могилу. Сходство усу|ублялось отсутствием света и низкими сводами — распрямиться в полный рост он не мог. В отличие от своих сыновей, которые предпочли смерть в бою, Саддам и не думал сопротивляться. В момент йреста у него был пистолет и два «Калашникова», но совершать самоубийство он тоже не стал. Перед американскими солдатами стоял человек, утративший чуиство реальности. Он, возможно, был даже рад, что все закончилось. В пятнадцать минут шестого утра Райе позвонила Бушу: — Прошу прощения, что разбудила вас, сэр, мы его поймали. Фантастика, — произнес довольный Буш. — Ты уверена? — На сто процентов. Поимка Саддама имела большое психологическое значение, хотя 1 писавшийся бегством бывший хозяин страны уже никем не команпоплл. Рассказы о неуловимом и неуязвимом Саддаме, который поирежнему руководит сопротивлением, оказались мифом. У него не Пг.ию даже телефона. Два последних человека, которые остались верны своему президенту, переправляли его из одного безопасного ме« i .1 II другое.

14 декабря Саддама на вертолете доставили в Багдад. Его бывшего соратника Тарика Азиза попросили подтвердить, что это дейt тительно бывший президент. Затем позвали врача. Он попросил (пддама открыть рот — вдруг у того все-таки есть капсула с ядом, мморую он раздавит в самый неподходящий момент. Убедившись, 183

что капсулы нет, врач занялся более реальной проблемой — вшами, которые завелись у Саддама. После санобработки Саддам поступил в распоряжение сотрудников Центрального разведывательного управления, мечтавших его допросить. Американские военные власти так и не назвали человека, который помог им найти Саддама, обнаруженного 12 декабря 2003 года неподалеку от Тикрита. Считается, что Саддама Хусейна выдал его телохранитель (и родственник) Аднан Абд-аль Муслит. Он входил в число небольшого круга телохранителей, которые знали о передвижениях бежавшего из Багдада 9 апреля Саддама. Но Муслита арестовали в Багдаде 29 июля 2003 года, а Саддама взяли только через пять месяцев... Смертоубийство в Ираке продолжается уже без участия человека, который все это затеял. Теперь уже невозможно понять, какие чувства испытывал этот человек, из-за которого ссорились и скандалили крупнейшие державы. Что он ощущал? Злорадство, уверенность в себе или все-таки страх? Большинство политиков кому-то обязаны: семье, если это наследственная монархия, избирателям, если получили власть, победив на выборах. Он не обязан никому. Он всего добился сам. В кровавой борьбе. Наверное, у него не было ни одного спокойного года или даже месяца. Вся его жизнь — бесконечная война. Саддам считал, что в истории есть только два героя, с которыми он мог себя сравнить. Это Навуходоносор II, царь Вавилонии в 605—562 годах до нашей эры. Он был дорог Саддаму тем, что разрушил Иерусалим, ликвидировал Иудейское царство и увел евреев в плен. И это Саладин (Салах-эд-Дин), египетский султан в t H i ll 93 годах, который возглавил борьбу мусульман против крестоносцев и одолел самого английского короля Ричарда Львиное Сердце. Причем Саладин, как и Саддам, был выходцем из Тикрита. И об этом постоянно писали иракские газеты... Председатель Совета революционного командования, генеральный секретарь регионального руководства Партии арабского социалистического возрождения, президент Ирака маршал Саддам Хусейн еще в 1991 году считался обреченным человеком. После операции «Буря в пустыне» его армия практически перестала существовать. Его резиденцию неустанно бомбили. За ним охотились. Американская авиация совершила в общей сложности сорок тысяч боевых вылетов. Несколько раз самолеты поднимались в воздух в надежде уничтожить самого Саддама. Мир считал, что если он и не будет уничтожен физически, то его неминуемо свергнут собственные генералы. У Саддама Хусейна не осталось ни друзей, ни союзников. Но он уцелел и вновь бросил вызов практически всему миру. Он был самым востребованным или как минимум самым популярным политиком исламского мира. В 184

|||>.||>ских государствах есть более умные и образованные министры м президенты. Ни один из них не вызывал такого восхищения улицы, как глава Ирака Саддам Хусейн. Арабы восхищались Саддамом кик непобедимым и непримиримым врагом Соединенных Штатов и Ичраиля. Сам факт, что он четверть века единолично правил Ираком, и in, что во многих других странах у него есть бескорыстные поклонники, не только свидетельствует о его врожденных лидерских каМОТВах, но и многое говорит о том мире, в котором такой человек, кик он, может сделать фантастическую карьеру. Ьудущий хозяин Ирака родился 28 апреля 1937 года в небольшой игрсине Аль-Ауджа южнее города Тикрит, в бедной семье. Ему дали ппч.ма подходящее для него имя — Саддам, что по-арабски означист «наносящий удар». liro отец, Хусейн аль-Маджид, безземельный крестьянин, умер г щс до появления сына на свет. Воспитывал мальчика дядя, брат «мил. Хадж Ибрагим аль-Хасан, который по местным обычаям жеИИЛся на вдове. Нищета и суровость родительского дома научила Саддама тому, •по окружающий мир враждебен, что жизнь — бесконечная борьба ш иыживание и добиться своего можно только в том случае, если никому не доверяешь и успеваешь уничтожить врага раньше, чем он доберется до тебя. А мог ли Саддам Хусейн стать хозяином ИраЬ , не обладай он такими качествами? Разве в этой стране власть Доставалась иным людям? История Ирака — это история военных и дворцовых переворотов. ШИИТЫ И СУННИТЫ Ирак как самостоятельное государство появился после Первой мировой войны. Англичане создали его из трех провинций бывшей Оттоманской империи. Турки властвовали над территорией современного Ирака больше трехсот лет — после того, как в 1534 году i ултан Сулейман захватил Месопотамию. Образованный в 1921 году Ирак нес в себе зародыш будущих конфликтов. Большинство населения составили арабы-шииты, не • пшиком расположенные к меньшинству — арабам-суннитам, коюрые занимали все высшие должности, потому что Ирак прежде мчидил в состав Оттоманской империи, а турки — сунниты. Кроме loro, все арабы, вне зависимости от своей религиозной принадлежности, не очень дружелюбно относились к обитавшему на севере шичительному курдскому населению. Ьританские офицеры предполагали, что шиитское большинство и Ираке не захочет подчиняться суннитскому меньшинству, но все ршию считали, что правительство должно быть более умеренным, к* гсть суннитским. Так и произошло. 185

Арабы-шииты всегда выступали против руководящего положении суннитов в армейской верхушке и государственном аппарате. Курды же не доверяли ни тем ни другим. И это порождало постоянные конфликты, которые иногда перерастали в гражданские войны. Сунниты — ортодоксальные мусульмане. Помимо Корана они почитают Сунну — это сборники преданий о словах и делах пророка Мохаммада. Шииты же считались сектой, раскольниками. Но сами шииты убеждены, что только они — истинные мусульмане. Расхождение началось из-за вопроса о власти — кто может стать халифом, то есть преемником пророка. По мнению суннитов, главой верующих и одновременно главой государства может стать любой достойный, благочестивый и ученый мусульманин, поддержанный религиозной общиной. Шииты настаивают на том, что халиф обязательно должен быть прямым потомком пророка. По преданиям, у пророка Мохаммада не было сына, который стал бы его наследником. В двадцать пять лет пророк женился на богатой вдове Хадидже, которая вроде бы была на пятнадцать лет его старше. Брак оказался счастливым. Хадиджа родила ему двоих сыновей и четырех дочерей. Но мальчики рано умерли, и лишь одна дочь — Фатима — пережила отца. Фатима вышла замуж за двоюродного брата отца — Али ибн Аби Талиба, который таким образом стал еще и зятем пророка. Шииты исходят из того, что после смерти пророка именно Али по праву должен был стать халифом, главой всех мусульман; их стали именовать «шиат Али» — сторонниками Али. Пророк скончался в понедельник 8 июня 632 года в возрасте шестидесяти двух лет, ничего не сказав относительно преемника. Большинство мусульман выбрали халифом («заместителем посланника Аллаха») одного из первых последователей пророка — купца Абу Бакра (в переводе с арабского его имя означает «Отец целомудрия»). Его последовательно сменяли Омар ибн аль~Хаттаб (его первым стали именовать «повелителем правоверных») и Осман ибн аль-Аффан. В июне 656 года недовольные правлением Османа мусульмане восстали, они ворвались в дом халифа и убили его. И только тогда настала очередь Али, который, по преданиям, был честным и искренним человеком. Однако далеко не все признали его халифом. Ему пришлось воевать, но он не в состоянии был одолеть всех противников. В ночь на 22 января заговорщики набросились на него в мечети. Он был смертельно ранен ударом меча по голове и на следующий день скончался. После смерти Али объявили шахидом, то есть погибшим за веру. Халифом стал его старший сын — аль-Хасан, но он столкнулся с такой мощной оппозицией, что отрекся от халифата. Через несколько лет аль-Хасан умер. Шииты не сомневаются в том, что он был отравлен. После смерти очередного халифа шииты обратились 186

• другому сыну Али — аль-Хусейну ибн Али. Но политические прошниики заманили его в ловушку и жестоко убили. Шииты убеждены, что с тех пор во главе мусульман становятся нтди, которые не имеют на это права. По их мнению, халифом и имлмом может стать только выходец из рода Али. Шииты принимают сунну только в той степени, в какой она была принята две||,щц;|тью шиитскими имамами из рода халифа Али. Имам — это носитель духовной и светской власти. Первым имамом был сам пророк Мохаммад. Для шиитов роль имама значительно выше, чем для суннитов. Они ипспринимают имама как непогрешимого толкователя воли Аллаха. >гим объясняется, скажем, восторженное почитание аятоллы Хомгйни в шиитском Иране. Шиизм когда-то широко распространился 1'рсди иранцев еще и в силу их оппозиционности тогдашней власти. Шииты верят во второе пришествие последнего, двенадцатого импма Мохаммада ибн аль-Хасана, который шестилетним мальчиком в 874 году бесследно исчез в пещере возле столицы халифата юрода Самарры. Вероятнее всего, он был убит теми, кто хотел изСипшться от потенциального соперника. Но шииты верят, что он должен вернуться и избавить мир от зла. Священные города для шиитов — Эн-Наджаф и Кербела. В ЭнПаджафе находится гробница Али. В Кербеле — могилы его сынонгй Хусейна и Аббаса. Суннизм в большинстве мусульманских стран стал официальной религией, и у суннитов совсем другое мироощущение, чем у шиитов. В исламском мире шииты — меньшинство, часто гонимое. Они г оставляют примерно 10 процентов общего числа мусульман. Шииты подвергались преследованиям, их зверски уничтожали, поэтому для них характерен культ мучеников. Они каждый год отмечают день, когда был убит сын халифа Али ЩЫШ аль-Хусейн, который в 680 году пал в бою с превосходящими но численности войсками халифа Язида I. При Саддаме эти траурные церемонии были запрещены. Полиция и войска перекрывали дороги, ведущие в Кербелу, где находится гробница аль-Хусейна, и никого не пропускали. Траурные шествия возобновились в апреле 2003 года, после свержения режима Саддама. Сотни тысяч шиитов, декламируя посвященные имаму Хусейну стихи, прошли по городу. Многие истязали Мбя цепями и кинжалами. Женщины и дети, читая священные текi П.1, били себя кулаками в грудь. СЕКРЕТНАЯ ОПЕРАЦИЯ АБВЕРА В БАГДАДЕ

После Первой мировой войны англичане решили, что новое государство станет монархией. На иракский трон претендовал Абдалmix из династии Хашимитов, они правили священным городом Мек187

кой, куда стекаются паломники со всего мира. Хашимиты — потомки Хашима, происходящего из рода, к которому принадлежал пророк Мохаммад. Мекка тоже находилась под турецким владычеством. Молодой эмир Абдаллах, мечтавший о троне, сговорился с британским военным министром фельдмаршалом и лордом Горацием Гербертом Китченером и поднял восстание против турок. Мятежом фактически руководил знаменитый «Лоуренс Аравийский» — сотрудник британской разведки Томас Эдвард Лоуренс. Восстание против турок сделало Абдаллаха знаменитым. В марте 1920 года Конгресс арабских националистов провозгласил Абдаллаха королем Ирака, а его брата, эмира Фейсала, королем Сирии. Но европейские державы — победительницы в Первой мировой войне — установили свой порядок на Ближнем Востоке. Лига Наций вручила Англии мандат на управление Ираком и Палестиной (включая территорию нынешней Иордании), а Сирия и Ливан стали французской подмандатной территорией. Французы начали с того, что прогнали не понравившегося им короля Фейсала из Сирии. Англичане тут же пересадили его на иракский трон — 23 августа 1921 года он стал королем в Багдаде. Фейсал, всем обязанный англичанам, тем не менее частенько говорил: | — Независимость берут, ее никогда не даруют. В 1932 году окончился срок британского мандата, и Ирак стал полностью самостоятельным государством. В 1933 году король Фейсал умер. Новым королем стал его сын Гази. 29 октября 1936 года группа офицеров совершила переворот. Новое правительство отказалось от сотрудничества и с англичанами, и с немцами. Но в ночь на 4 апреля 1939 года машина с королем врезалась в столб. Трон перешел к четырехлетнему Фейсалу П. Регентом стал его дядя Абдул Иллах. Молодые иракские (и не только иракские) офицеры нашли в вождях нацистской Германии единомышленников. Когда началась Вторая мировая война, на Арабском Востоке вообще обнаружилось немалое число союзников Гитлера. В сентябре 1939 года правительство Ирака, выполняя просьбу Англии, разорвало дипломатические отношения с Германией. Немецкая разведка работала с иракскими военными и подготовила в Багдаде государственный переворот. Весной 1941 года в Ираке тайно побывал сам начальник абвера (военной разведки и контрразведки) адмирал Вильгельм Канарис. Вернувшись, Канарис доложил фюреру, что операция в Ираке подготовлена. Иракцы готовы поддержать нацистскую Германию. Адольф Гитлер подписал секретную директиву № 30, в которой говорилось: «Арабское освободительное движение на Среднем Востоке является нашим естественным союзником. Поэтому я решил поддержать Ирак». 188

Помимо абвера с арабскими союзниками сотрудничали офицеры политической разведки из Главного управления имперской бенинкпости (РСХА), которым руководил обергруппенфюрер СС 1'гИихард Гейдрих. В РСХА сформировали «Исследовательский •ВНТр Ближний Восток» с задачей проведения диверсий на бриЯКСКИХ нефтепромыслах. Организацию диверсий брали на себя иракцы. Немецкие инструкторы должны были снабдить их взрывЦтхой, взрывателями и научить ими пользоваться, чтобы сами подрывники не гибли. 23 мая 1941 года в Берлине был создан «особый штаб Ф». Его иоилавил генерал авиации Хельмут Фельми, один из самых извес1иых немецких летчиков. Его штаб должен был стать центральным представительством по всем вопросам арабского мира, входящим в компетенцию вермахта. Генерал Фельми получил под командование специальный батальон в тропическом обмундировании и со знаками различия иракской армии. Задача — проведение разведывательно диверсионных операций совместно с арабскими союзниками. Поисковые подразделения Фельми и офицеры абвера должны Пыли бороться с британским влиянием на всем Ближнем Востоке, но прежде всего в Ираке, Иране, Сирии и Турции. Генерал Фельми обещал доставить арабам оружие, чтобы они поддержали военные усилия Германии. 11 июня 1941 года Гитлер подписал директиву № 32 «Приготовления к периоду после «Барбароссы». До нападения на Советский Союз оставалось меньше двух недель. Фюрер не сомневался в бысфой победе и уже думал о том, чем вермахт займется после захвата Москвы. Гитлера крайне интересовала иракская нефть. Ему нужно было мшливо для танков и авиационный керосин для самолетов. После ипИсды над Советским Союзом он рассчитывал использовать нефкчфомыслы на Кавказе. Но ему объяснили, что иракская нефть ншчительно дешевле кавказской и ее больше. На Кавказе нужно i грьезно заниматься нефтедобычей. В Ираке скважины просто фонг «пируют. И 1927 году английская компания «Ирак петролеум» пробурила мп территории Ирака первую скважину. Нефть ударила таким мощным фонтаном, что девять дней не могли с ней справиться. Геоломнеская разведка показала, что Ирак располагает колоссальными шплсами нефти. Вермахт надеялся в течение года-полутора оккупи|юи;ггь Ирак, Сирию и Палестину и первым делом захватить неф(гмромыслы и нефтеперерабатывающие заводы. Весной 1941 года с помощью немецкой разведки к власти в Багладе пришел генерал Рашид Али аль-Гайлани, вождь иракских националистов. В восстании участвовали молодые иракские офицеры, ыиорые побывали в нацистской Германии. Перспективных иракiirii работавшие в Багдаде разведчики из абвера приглашали совершить туристическую поездку в Германию за немецкий счет, и те с 189

удовольствием ездили. Им нравилось, как организована жизнь и нацистском государстве. Немецкий посол в Ираке Фриц Гроба видел свою задачу в рас пространении идей национал-социализма в стране. Посольств выпускало ежедневную газету «Аль-алим аль-араби», в которой печаталась с продолжением «Майн кампф». Сотрудники посольства распространяли антисемитскую литературу и устраивали просмотры антисемитских фильмов, снятых на немецких студиях. В Ираке была создана военизированная, фашистского типа молодежная организация «Аль-Футувва». Посол организовал приезд н 1937 году в Багдад вождя гитлеровской молодежной организации обергруппенфюрера СА Бальдура фон Шираха для обмена опытом с «Аль-Футувва». Ширах объяснял иракским единомышленникам, как следует воспитывать молодежь. На следующий год посол устроил поездку лидерам «Аль-Футувва» на партийный съезд в Нюрнберг. После фашистского переворота в Багдаде собрались все арабские политики и религиозные деятели, которые видели в Гитлере союзника и единомышленника. Самым известным из них был великий муфтий Иерусалима Амин аль-Хуссейни. Его дед Мустафа, отец Тахир и брат Камил были муфтиями в Иерусалиме. Что же удивляться, если и Амин из знатного рода Хуссейни — политической элиты Палестины — был избран улемами на пост муфтия, высшего духовного лица в Иерусалиме, где зародились три мировые религии, в том числе ислам. Британский верховный комиссар, управлявший Палестиной, надеясь поладить с новым религиозным владыкой, скрепя сердце снабдил Амина титулом великого муфтия. В Лондоне уже знали, что с этим человеком будет нелегко. Бывший офицер турецкой армии, совершивший паломничество (хадж) в Мекку, Амин аль-Хуссейни в 1920 году произнес перед толпой в Иерусалиме патетическую антиеврейскую речь. Вдохновленные слушатели бросились претворять его слова в дела и убили несколько евреев. Амин скрылся. Британский суд заочно приговорил его к пятнадцатилетнему тюремному заключению. Впрочем, через несколько месяцев англичане помиловали будущего великого муфтия. Амин аль-Хуссейни чувствовал в себе призвание не богослова, но политика. Он возглавил Верховный мусульманский совет в Палестине, председательствовал на первой Всеобщей исламской конференции в Иерусалиме, основал Палестинскую арабскую партию и Высший арабский комитет. Великий муфтий посвятил жизнь борьбе с сионизмом — то есть с возвращением евреев со всего мира на историческую родину в Палестину. Муфтий и его единомышленники подталкивали палестинских арабов к еврейским погромам. Палестинские евреи защищались, создавали отряды самообороны — Хагану. В 1936 году между палестинскими араба190

мм и палестинскими евреями разразилась настоящая война. В ишдух взлетали поезда и железнодорожные мосты. И том же году начались первые поставки оружия на Ближний И«н нж, подогревавшие войну. Оружие, боеприпасы, взрывчатку и минлион марок задатка муфтию прислал Гитлер. Великий муфтий • пиювил контакты с нацистами еще в 1933 году — сразу после их прихода к власти в Германии. Для того чтобы совладать с бандами, сформированными на немецкие деньги в Ираке и Сирии, англичанам пришлось перебросить и I |нлестину армейские подкрепления. Местные власти докладыва||н и Лондон: «Амин руководит операциями, и, пока ему будет понишено оставаться здесь, беспорядки в Палестине будут продолЖ1Ш.СЯ».

После того как арабские боевики убили высокопоставленного пританского чиновника, терпению Лондона пришел конец. Великому муфтию пришлось покинуть Иерусалим. Он бежал из Палес1иш>| и разминулся с важным немецким гостем, который приехал к муфтию обменяться опытом в уничтожении евреев. Это был «уполномоченный гестапо по окончательному решению еврейского вопрос»» штурмбаннфюрер СС Адольф Эйхман. Осенью 1937 года он 1'исциально приехал в Иерусалим из Берлина, чтобы посоветоваться со своим арабским единомышленником. Через четверть века бывший гестаповец Адольф Эйхман вновь окажется в Иерусалиме, но не по своей воле. После войны он (крылся в Латинской Америке под чужим именем. Но израильская рп (кедка МОССАД нашла его в Аргентине и доставила в Иерусалим. Эйхмана приговорили к смертной казни за соучастие в убий11 не шести миллионов евреев в нацистских концлагерях. Пока шел суд над Эйхманом, великий муфтий обратился ко всем арабским правительствам с требованием «очистить Палестину от евреев». Во время Второй мировой войны нацисты считали великого муфтия очень важной фигурой. Статс-секретарь нацистского министерства иностранных дел барон Эрнст фон Вайцзеккер сказал п о личному секретарю: — Немцы и арабы имеют в англичанах и евреях общих врагов и Шли союзниками в борьбе против них. И 1941 году Хадж Амин нашел убежище в Ираке. Берлин обещал игл и кому муфтию и генералу Гайлани помощь в борьбе с англичаними и «еврейским элементом». Гене рал-фельдмаршал Вильгельм Ксйтель, начальник штаба Верховного главнокомандования вермахш, распорядился выделить Ираку тяжелое оружие, которое доставпилось через территорию Сирии. В Багдад отправились немецкие летчики. Среди иракских армейских офицеров, поддержавших генерала Гийлани, был и дядя будущего президента страны Саддама Хусейна, брат его матери, — Хейраллах Тульфах. Саддам в юношеские ГОДЫ воспитывался в его доме в городе Тикрите. 191

В сорок первом английские войска достаточно быстро спраии яись с восстанием генерала Гайлани и вернули королю Фейсалу его трон. Прежде чем англичане вступили в Багдад, великий муф тий устроил там двухдневный погром: были убиты сотни Ирак ских евреев. Кстати говоря, военно-фашистское правительство Ирака поспс шил признать Советский Союз. Еще действовал германо-советский договор, и Сталин хотел сделать Гитлеру приятное. Иракская ком мунистическая партия, основанная в 1921 году, получила указание поддержать восстание генерала Гайлани. Но как только Германия напала на Советский Союз, настроения в Москве переменились, Англия из врага превратилась в союзника. Изменилось и отношс ние к Ираку. Вчерашние «офицеры-патриоты» стали «агентами на цистов». Теперь уже иракским коммунистам было приказано бороться с фашистским режимом генерала Гайлани. Генерал Гайлани и Хадж Амин бежали от англичан в соседний Иран, а оттуда через Турцию — в Италию. В октябре 1941 года, п дни тяжелейших боев под Москвой, самолет с великим муфтием приземлился в Риме. Его принял сам Муссолини и с почестями отправил дальше в Берлин. Сохранились кадры кинохроники великого муфтия торжественно встречают Гитлер и рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер. РЕВОЛЮЦИИ В ЕГИПТЕ И ИРАКЕ Несколько послевоенных лет Ирак оставался верным союзником Англии и Соединенных Штатов. В апреле 1954 года Турция подписала соглашение о взаимопомощи с Пакистаном. 24 февраля следующего года такой же договор с Ираком стал основой регионального военного союза, известного под названием Багдадский пакт. К нему присоединились Англия, Пакистан и Иран. Так появилась Организация центрального договора (СЕНТО). В Москве очень болезненно восприняли образование Багдадского пакта и обиделись на те страны, которые к нему присоединились. В 1956 году в Москву приехал шах Ирана Мохаммад Реза Пехлеви с шахиней Сорейей. Под прошлым была подведена черта. Но первый секретарь ЦК КПСС и председатель Совета министров Никита Сергеевич Хрущев и министр иностранных дел Дмитрий Трофимович Шепилов предъявили иранцам претензии: почему они присоединились к Багдадскому пакту? Шах, как он пишет в своих воспоминаниях, ответил достаточно резко: «Я напомнил гостеприимным хозяевам о том, что русские на протяжении нескольких веков беспрестанно пытались продвинуться через Иран к югу. В 1907 году они вступили в Иран. Во время Первой мировой войны они вновь попытались захватить нашу страну. В 1946 году создали марионеточное правительство, 192

отторгнуть от Ирана богатейшую провинцию — АзербайХрущев и Шепилов отвечали, что они не несут ответственноеin in то, что делалось до них. Но Багдадский пакт выгоден толь• •• империалистам... Впрочем, Организация центрального договора просуществовала иго, потому что на Ближнем Востоке наступила эпоха перемен. Иге началось с Египта. .' 1 июля 1952 года в Египте офицеры, которые так и не дождаtiii» I. прихода вермахта, сами свергли короля Фарука. Во главе заi.innpa стоял Гамаль Абд-аль Насер, он выдвинулся на первые роли, Воглп Садат сидел в тюрьме. После Второй мировой войны нациоmniiiciически настроенные офицеры вели настоящую войну против ничан и египтян, сотрудничавших с Лондоном. Товарищи Садата бросили гранату в машину одного бывшего премьер-министра Египта — верного сторонника Англии, но умеIH.II) нодитель спас своего пассажира. Потом молодые офицеры реМШ"и убить бывшего министра финансов Амина Османа, который i КЯзап, что узы дружбы между Великобританией и Египтом поИнины католическому браку, не допускающему развода. «'•)ти его слова, — вспоминал Анвар Садат, — были равносильны смертному приговору, который он вынес себе сам». 6 января •46 года приговор был приведен в исполнение. Министра застрелили в самом центре Каира. Убийца бросил гранату, полученную от •дата, в преследователей и сумел убежать. Но его выследили. На •Просе он выдал Садата, которого арестовали и опять отправили и тюрьму. Правы британской колониальной администрации были куда ниоеральнее нравов того режима, который после изгнания англичпп установили молодые египетские офицеры. На допросах Лнпар Садат вел себя дерзко, ни в чем не признавался и писал •Щобы на следователей. Будущего президента ждала смертная минь или пожизненная каторга. Но Садату и его подельникам ВНЯЛИ лучших в Египте адвокатов. Процесс занял восемь месянгн — с января по август 1948 года. Время от времени обвиняемым разрешали покидать тюрьму, чтобы навестить родных. Кончилось это тем, что убийца министра попросту сбежал, а Садата оправдали. Псе это не отразилось на его службе. Он благополучно вернулся п прмию и сразу был произведен в подполковники. После его аресы руководство «Свободными офицерами» взял на себя Насер. Саши переживал, что из-за тюремного заключения его отодвинули на июрые роли, но утерянного не вернешь: Насер уже стал признанным лидером. Египетская революция была стремительной, потому что король Фнрук практически не сопротивлялся. Войска легко перешли на i трону «Свободных офицеров». Решающую ночь Садат провел на t II Млечин «Мои друзья-диктаторы»

1 ОТ

телефонном коммутаторе, связываясь с единомышленниками по всей стране. За эту ночь власть перешла к мятежникам. Именно Анвар Садат предъявил ультиматум королю с требонннисм немедленно покинуть страну. Он составил текст указа об отречении, и Фарук покорно подписал его. 26 июля 1952 года Сидит стоял на борту военного корабля и наблюдал за тем, как яхта увозит из Египта последнего короля. Иракские офицеры добились своего шестью годами позже. НИКИТА ХРУЩЕВ И ИРАКСКИЕ ГЕНЕРАЛЫ Военный переворот в Багдаде в 1958 году осуществили коман диры 19-й и 20-й бригад иракской армии — генерал Абд-аль Кг рим Касем и полковник Абд-аль Салям Мохаммад Ареф, входи» шие в состав организации «Свободные офицеры», существовавшей с 1956 года. В ночь на 14 июля 1958 года обе бригады вошли в Багдад, и хватили телеграф, радиостанцию и королевский дворец. Если бы»шего египетского короля милосердно выслали из страны, то иракского монарха зверски убили вместе с его родственниками Премьер-министр Нури Сайд бежал, но через несколько дней г т нашли. Его застрелил собственный адъютант. Политика в Ираке без крови не делается. Все арабы разные, пишет в своих воспоминаниях Карен Нерсесо вич Брутенц, который в международном отделе ЦК КПСС курири вал арабские страны. Иракцы, по его мнению, жесткие, а часто и брутальные люди: «Привязанное вверх ногами к хвосту осла тело ненавистного Нури Сайда — голова его билась о камни мостовых целый день таскали по улицам Багдада». Генеральный секретарь сирийской коммунистической парит Халед Багдаш, сам человек довольно жесткий, возмущенно говорил Брутенцу: — В Сирии подобное невозможно. Брутенц вспоминал: «В Багдаде меня повезли на какое-то ми совое мероприятие на стадионе. У входа я видел, как безжалостно полицейские избивали дубинками мальчишек двенадцати—три ш дцати лет, которые пытались проникнуть на праздник». Впоследствии события 14 июля 1958 года стали именовать «ан ^империалистической и антифеодальной революцией». Новое при вительство возглавил генерал Абд-аль Керим Касем. Его заместителем и министром внутренних дел стал полковник Абд-аль Салим Ареф. В Москве поддержали военный переворот в Багдаде, считая rm прогрессивным. Советский Союз признал Республику Ирак 16 июле 1958 года, Англия — 1 августа, Соединенные Штаты — 2 август», 4 августа на президиуме ЦК Хрущев говорил: 194

Каша задача состояла в том, чтобы не допустить войны на I ргдпем Востоке и не допустить разгрома Ирака. Разгром Ирака — •В нанесение удара по нашей политике с точки зрения престижа •Ццей страны. Разгром Ирака означал бы разгром Египта и Сирии, ни бы отбросило национально-освободительное движение арабско|м мира назад... И Ираке, как в Египте и Сирии, власть досталась армейским офицерам сравнительно легко. Но они совершенно не представимпи, как ею распорядиться. Они не были готовы к государственной деятельности. Никто из них не имел политического опыта. Пии не разбирались в экономике, не знали, как функционирует Мнударство, что следует предпринять для развития страны. Кроме того, в правящей верхушке почти сразу начались межипусобные склоки и борьба за власть. Ключевые посты в вооруцгппых силах Ирака занимали арабы-сунниты. Офицеры были преданы не столько государству, сколько своей общине. Серьез111.11* религиозные и этнические различия заметны и в офицерской

Ьде.

Уже через два месяца после военного переворота Касем и Ареф inn торились. Генерал Касем, не желая делиться властью, понемно1У ' оттеснял полковника Арефа от принятия решений. Ареф лишил1>н нсех своих политических постов и был отправлен послом в ФРГ. Он тайно вернулся в Ирак, попытался сместить Касема, но потерпел •удачу и оказался в тюрьме. Репрессии обрушились на членов орга1П11йции «Свободные офицеры», которые противились режиму единоличной власти Касема. Бывшего полковника Арефа приговорили к смертной казни, но Касем распорядился не приводить приговор в Исполнение. Поенные приняли новую конституцию, закон об аграрной реформе. В марте 1959 года Касем заявил, что Ирак выходит из БагЛидс кого пакта. В Москве это бурно приветствовали. Мы сделаем все возможное, — заявил Хрущев, — чтобы не•ВНО родившаяся Иракская Республика укреплялась, развивала ВОЮ экономику и процветала. По с точки зрения рядового иракца власть офицеров оказалась Немногим лучше королевской, и теперь уже другие люди попытались nirpi путь военный режим. Против генерала выступило иракское от• пение всеарабской партии БААС («Возрождение»). Эта партия, t MI равшая важнейшую роль в истории Ближнего Востока, была осHntiiina в Сирии весной 1947 года. ' Гри апрельских дня в кофейне Рашида в Дамаске шли бурные • 1ты, в которых участвовали двести сорок семь сирийцев и неi кип,ко гостей из Иордании, Ливана и Ирака. Три человека предло• ипи создать новую партию — Мишель Афляк, Салах ад-дин Битар И In к и Арсузи. И носкресенье, 7 апреля 1947 года, партия была провозглашеМ* Руководителем партии стал Мишель Афляк, принадлежавший 195

к греческой православной церкви и учившийся в парижской Сорбонне. Афляк был прирожденным оратором, производившим сильное впечатление на молодых сирийцев. Сердцевина его идей — уверенность в том, что арабы, древний народ, имеют все основания гордиться своим прошлым и добиться светлого будущего. Для этого арабы должны воспрянуть духом и преодолеть внутренние противоречия. Афляк предложил простой и понятный лозунг: единство, свобода и социализм. Под социализмом идеологи БААС понимали перераспределение богатства в арабских странах, где на горстку фантастически богатых людей приходились миллионы бедняков, возмущенных несправедливостью мироустройства. Мишель Афляк объединил в партийной идеологии социализм и арабский национализм. Партия БААС была подчеркнуто светской, возможно, потому, что Мишель Афляк был христианином и сам побаивался исламизма. Христианин Афляк говорил, что ислам — не столько вера, сколько культура, Коран — не столько Божественное Откровение, сколько творение арабского гения, равно ценное и для мусульман, и для арабов-христиан. Тем самым Афляк и партия БААС вступили в конфронтацию с другой всеарабской организацией — «Братья-мусульмане», которая требовала создания чисто исламского государства и считала все светские партии своими врагами. Мишель Афляк исходил из того, что арабы — это единая нация, волею истории разделенная на различные страны. Со временем весь арабский мир должен объединиться в общее государство. Поэтому партия строилась по принципу Интернационала: в каждой стране баасисты называли себя лишь региональным отделением одной партии. В апреле 2003 года, после окончания военных действий, в Багдаде разграбили дом-музей основателя партии БААС Мишеля Афляка. В том числе утащили многочисленные награды, которые ему пожаловали разные арабские властители... На него распространилась ненависть, которую многие иракцы испытывали к режиму Саддама... В 1952 году региональное отделение БААС появилось и в Ираке, в 1955-м оно провело первый подпольный съезд. Басисты решили покончить с генералом Касемом. С этого началась политическая карьера молодого человека по имени Саддам Хусейн. В 1955 году семья офицера Хейраллаха Тульфаха, воспитывавшая Саддама, перебралась в Багдад. В 1957 году Саддама приняли в БААС. Он хотел поступить в военное училище, но не сдал экзамены. ПЕРВОЕ УБИЙСТВО

В декабре 1958 года в Тикрите был убит высокопоставленный чиновник, лично известный генералу Касему. По обвинению в убийстве были арестованы Саддам Хусейн и оба его дяди. Это 196

ш Но гак и не было расследовано, потому что из-за накала полиГН чес кой борьбы правительству вскоре пришлось выпустить из 1Ю|к*м активистов партии БААС. Саддам, отсидев полгода, вышел itii i нободу. Так что не удалось узнать, действительно ли он сам цшсршил убийство или только участвовал в организации этого Преступления. Во исяком случае, руководители БААС обратили внимание на Hi pi исктивного молодого человека. Его включили в состав боеIHIII группы, которой осенью 1959 года поручили уничтожить премы > | министра. Премьер-министра решили застрелить 7 октября прямо на шинной улице Багдада, по которой машина главы правительства |роезжала два раза в день. Боевая группа состояла из шести че»к, их вооружили автоматами, которые они спрятали под одежm\i\ Получив сигнал, что машина Касема приближается, Саддам п. рвым выскочил на улицу и тем самым нарушил план операции. И дальше у заговорщиков все разладилось: то ли оружие дало мкчку, то ли они стреляли плохо, то ли испугались в последний момент. Убить Касема не удалось. Раненный в плечо и руку, он ftfl на дно машины и остался жив. ( 'аддама Хусейна в перестрелке свои же товарищи ранили в ле•-•».<• ногу. Но охрана премьер-министра тоже действовала на ред•бТЬ неумело: одних боевиков застрелили, другим позволили убедим.. Саддам сумел спастись. Угрожая оружием, он остановил мерную попавшуюся машину и исчез с места покушения. В укромном месте Саддам сам вытащил себе пулю из ноги и отправился н родной Тикрит. Эта героическая история была запечатлена во многих фильмах, i питых иракским государственным кинематографом во славу СадjiiiMii. Сам он, гордый своей смелостью и мужеством, часто расскаII.IK.IJI:

- Это было еще ужаснее, чем то, что вы видели в кино. Моя одежда намокла от крови, раненая нога сильно болела, и четыре дня н ничего не ел. Родственники благополучно переправили Саддама в соседнюю Гирию, а оттуда он подался в Египет, где его приняло под свое крыло руководство местного отделения партии БААС. Он поступил мп юридический факультет Каирского университета, но ушел с перtiuго курса. В Каире Саддам получил возможность наблюдать за тем, ьпк руководит страной самый популярный политик арабского мира I нмаль Абд-аль Насер. Насер объявил Израиль главным врагом арабов. На почве борьПы с общим врагом он пытался объединить все арабские страны в . аиное государство под своим руководством. И феврале 1958 года ему удалось создать союзное государство и Сирии (оно, правда, просуществовало недолго — в сен1961 года Объединенная Арабская Республика развалилась). 197

А Насер мечтал присоединить к союзу еще и Ирак. Египетский президент видел себя во главе огромного арабского государе м< | протянувшегося от Нила до Евфрата. Он был неприятно удиши Н когда выяснилось, что бригадный генерал Касем вовсе не являем | панарабским националистом. Касема вполне устраивала власть над Ираком. По материнской линии он происходил из курдов-шиитов, возможно, поэтому но интересовался объединением. Или, скорее, Касем был готов обЪ( динить арабские государства, но под собственным руководством, Подчиняться египетскому президенту Насеру иракский генерал HI желал. Из-за Ирака возникла напряженность между Советским Союзом и Египтом. Насер видел в Касеме соперника, выражал недовольство тем, что Советский Союз оказывает помощь Ираку, Хрущев не раз обращался к Насеру с письмами, объясняя свою позицию. В Москве очевидно симпатизировали иракскому лит ру. Приехав в апреле 1960 года в Багдад, первый заместитель ГЛ1 вы правительства Анастас Иванович Микоян говорил генералу Касему: — Насер хотел объединить арабские страны, он завлек Сирию, но поступил с ней очень плохо, так что охотников присоединяться к нему больше нет. Совершенно запутавшись, он решил объявить войну коммунизму, начал проводить антикоммунистическую кампанию, но это еще больше подорвет его авторитет. Насер хотел сделать с Иракской Республикой то же самое, что и с Сирией. Если вы хорошо и правильно, на демократической основе поведете дело, это будет иметь большое значение для всего Ближнего Востока. Народы будут сравнивать вас с Насером, и это сравнение будет не в пользу Насера. Египтяне тайно помогали иракским активистам партии БААС, пытавшимся свергнуть своего премьера. В 1959 году Насер поддержал антиправительственный мятеж в Мосуле. Мятеж был подавлен. Генерал Касем был серьезным противником, но в конце концоп против него объединились баасисты, которые подготовили две тысячи боевиков, и военные во главе с опальным Арефом, который и 1962 году был отпущен на свободу. Ранним утром 8 февраля 1963 года, в пятницу, они подняли мятеж. Все началось со студенческой манифестации против правительства. Это был повод. Боевики БААС захватили военно-воздушную базу аль-Рашид и на пороге собственного дома убили командующего военно-воздушными силами генерала Авкати. Генерал был членом компартии и очень близким к Касему человеком. На базе аль-Рашид располагалась эскадрилья Миг-19, большинство летчиков были коммунистами. Они бы воевали на стороне президента, если бы командующий не был убит, вспоминал работавший тогда в советском посольстве Евгений Дмитриевич Пырлин, 198

< онстским послом в Багдаде был Михаил Данилович Яковлев, в Прошлом заместитель председателя Совета министров России. Для ми» ощ.етва мятеж стал неприятнейшим сюрпризом. И половине десятого утра самолеты Миг-17 поднялись в воздух Н постреляли ракетами здание министерства обороны, где генерал Кшгм, который работал всю ночь, только что лег спать. Министерi т о прикрывала зенитная батарея, открывшая огонь. Дня молодого дипломата Геннадия Ивановича Слепенкова это были первая поездка за границу. »Несколько десятков Мигов, — писал он, — продолжали усиленную бомбардировку зданий министерства обороны, а через четверть Р И мимо нас поползли тяжелые танки, которые принялись зани. боевые позиции полукольцом вокруг министерства. За танками, пувшись, бежали автоматчики. Вскоре танки начали обстрел из 1 моих орудий». Через двадцать четыре часа восставшие ворвались в здание мини. Црства обороны, захватили Касема и нескольких человек, остававшихся с ним до конца. Всех притащили в здание государственного иисиидения, где привязали к стульям и пытали. Вечером, вспоминал Нигений Пырлин, багдадское телевидение возобновило работу. Показали казнь Касема. Геннадий Слепенков вспоминал: «Подошел солдат (без маски!), вытащил из-за пояса нож и стал |шчрсзать бывшему вождю рот до самых ушей. Совершив это страшит- действо, солдат, схватившись за обе челюсти Касема, разорвал 1МУ рот пошире и стал плевать вовнутрь. Показывали также сцены расправы над министрами свергнуто• правительства: их за ноги привязывали к танку и тащили по каменной брусчатке, пока голова и все тело не превращались в сплошное бесформенное месиво...» Информационное агентство Рейтер предлагало потом заплатить т р о к тысяч фунтов стерлингов (немалые деньги по тем временам) til нидеозапись экзекуции. К власти в первый раз пришла партия БААС. Управление страной взял на себя Национальный совет революционного командо1ИШИЯ. Большинство в совете составляли руководители партии. Председателем Национального совета стал полковник Абд-аль СаihiM Ареф, торжествовавший победу над своим обидчиком. Он на радостях произвел себя в маршалы. Паасисты, свергнув Касема, жестоко расправились с противниками. На улицах Багдада устраивались публичные казни. Многотыi нчпые толпы с радостными криками проходили мимо виселиц с качавшимися на них трупами. В общей сложности было казнено несколько тысяч человек. Перед смертью их пытали в бюро специальных расследований Национальной гвардии, где палачи проявлянп средневековую жестокость. It Советском Союзе события в Ираке назвали «государственным переворотом, носящим ярко выраженный фашистский харак199

тер». В заявлении ЦК КПСС говорилось: «К власти пришла уль трареакционная партия БААС, развязавшая в стране кампанию невиданного террора. Чудовищные злодеяния иракского режим.t потрясли прогрессивных людей во всем мире». Дело в том, что при Касеме иракские офицеры установили бли! кие отношения с Москвой. Советский Союз начал поставлять Ирл ку оружие и надеялся, что страна пойдет по социалистическому пути. Генерал благожелательно относился к коммунистически!! партии Ирака. Когда генерала Касема свергли, Москва призвал» коммунистов поднять восстание против его преемников. Губительный приказ! Тысячи коммунистов были арестованы и уничтожены, Арестовали генерального секретаря ЦК иракской компартии Саляма Адиля и еще нескольких членов ЦК. Их живыми бросили под асфальтовый каток. Партия БААС была в то время самой радикальной националистической силой в арабском мире. Вслед за иракскими баасистами совершили военный переворот сирийские товарищи по партии. Лидеры БААС пришли к власти и в Дамаске. В Сирии баасисты в марте 1954 года объединились с Арабской социалистической партией, так появилась на свет Партия арабского социалистического возрождения. Египетскому президенту Насеру не очень нравилось, что в Ираке и Сирии у власти оказались баасисты, которые не признают его лидерства. Если бы они объединились, Насер лишился бы своего лидирующего положения в арабском мире. Тем не менее на словах арабские лидеры клялись друг другу п вечной дружбе и верности. Представители трех стран вели переговоры о полном объединении. 17 апреля 1963 года был опубликован проект конституции будущего единого государства. Имелось в виду, что республика, состоящая из Египта, Сирии и Ирака, появится на политической карте в мае 1965 года. У Насера были пламенные сторонники в обеих странах. Они устраивали демонстрации, требуя поставить во главе будущего государства любимого ими египетского президента. Но и в Багдаде, и в Дамаске были свои вожди. Зачем им подчиняться египетскому президенту? Кончилось это тем, что в Ираке и в Сирии сторонники Насера были выброшены из вооруженных сил и правительственного аппарата. А в Сирии насеристов и вовсе расстреливали. 22 июля 1963 года Насер назвал баасистов фашистами и убийцами и объявил, что разрывает соглашение об объединении. Зато возникла возможность объединения Ирака и Сирии, ведь в обеих странах у власти находилась партия БААС. Это объединение, как рассчитывали некоторые амбициозные иракские и сирийские политики, положило бы конец гегемонии Египта в арабском мире. Энтузиазм баасистов не знал пределов. Они собирались привести своих единомышленников к власти и в других арабских стра200

this Подпольные ячейки БААС возникли в Йемен! ^Дивии и даже и I i имте под носом у самого Насера. 11о прежде чем объединение двух стран могло ссвсояться, Ирак• > m баасисты совершили роковую для себя ошин&у. В феврале If6 * |'ода они захватили власть в Багдаде, а уже в юнне вступили в Hohny с курдами. Баасистьт считали, что коммунист.!^ которых они Иг успели повесить, сбежали к курдам. Треть иракксой компартии действительно составляли курды, которые требовал огамоопределеinni иплоть до создания независимого Курдистана.И Госква, кстати ЙИоря, была против отделения курдов, считала, чт<и>[М следует доПипиться самоуправления в рамках Ирака. Иракские войска захватывали курдские города H5J рали под конВОЛЬ дороги, сжигали деревни. Сирия прислала н гатомощь иракi ким партийцам армейскую бригаду. Но курды срасаялись отчаянии, и правительственные войска несли потери. Нойна с курдами обострила противоречия меж^ ;уармией и Национальной гвардией, которую сформировала парил я БААС. Национальная гвардия превратилась в банды, которв лтерроризироhii'iM население. Даже армейского генерала вооружненые баасисты могли запросто остановить на улице, чтобы провреить, насколько он верен новой власти. Это вызвало возмушцяие иракской 1Ц1МИИ.

I I ноября 1963 года разозлившиеся офицеры ыоклали начальника Национальной гвардии за границу. Его прст»со посадили в гимолет, вылетавший в Мадрид, причем без пасппота. Баасисты имкшись сопротивляться, но не могли противоствтагь регулярной

|рмии.

18 ноября власть перешла к военной хунте волгаве с Абд-аль Снлямом Арефом. Ареф выкинул руководителей КЗАС из правиtniiiCTBa, а офицеров-баасистов — из армии. Уста IBOT партийных ртдоров, Ареф распустил все политические парти, и а себя сделал иргчидентом страны. Сирийские баасисты были огрочены поражением товарищей по партии. Но сделать ничего не [емгли. НА ПАРТИЙНОЙ РАБОТЕ Саддам Хусейн смог вернуться на родину послеуЬ эийства Касемл Он увидел, что вся власть и все должности в Иркае (как в Египте и в Сирии) оказались в руках военных. Саддам и нкогда не служил в армии, он был штатским и потому вынужденон сделал ставку ми партийную карьеру. Он очень понравился основателю партии БААСЛ Ришелю Афляку. который сформулировал принцип, столь милы (йзердцу Саддама: «Идеи не существуют сами по себе, они живут ire оловах людей, шитому окончательно устранить их можно только цюдим способом: фичически устраняя носителей этих идей». 201

Когда генерал Ареф разогнал баасистов, Саддам постоянно ездил в Дамаск, где находилось руководство партии. Он убедил старших товарищей сформировать новое региональное руководство партии БААС. Его возглавил иракский генерал Ахмад Хасан аль-Бакр. В состав руководства включили и молодого, но очень активного человека по имени Саддам Хусейн аль-ТикритИ. В 1964 году баасисты попытались совершить переворот и убить Арефа. План провалился. Ареф запретил партию. Но военные проявили неслыханный для Ирака либерализм. Вместо того чтобы по традиции расстрелять или повесить своих врагов, видных баасистов, в том числе Ахмада Хасана аль-Бакра и Саддама Хусейна, их всего лишь посадили в тюрьму. Через два года им организовали побег. 13 апреля 1966 года Ареф погиб в авиационной катастрофе. Новым главой государства стал его младший брат, начальник Генерального штаба генерал-майор Абд-аль Рахман Ареф, не самый популярный среди иракских военных. В сентябре 1966 года активисты БААС провели подпольный партийный съезд. Секретарем партии стал аль-Бакр, его заместителем Саддам Хусейн. Причем генерал охотно переложил на своего молодого помощника (Саддам был моложе на двадцать пять лет) все внутрипартийные дела. Саддам с присущей ему энергией быстро создавал партийный аппарат, подбирая людей, которые, по существу, присягали на верность лично ему. Новый глава Ирака попытался принять участие в шестидневной арабо-израильской войне. Но это вмешательство было неудачным для Ирака и не прибавило славы Арефу. Утром 5 июня 1967 года в кабинете президента Арефа находился советский посол, рассказывал бывший сотрудник посольства Михаил Павлович Попов. Вдруг вошел адъютант и протянул президенту срочную телеграмму. Ареф взглянул на нее и сказал советскому послу, что Израиль напал на Египет, Сирию и Иорданию. Израильская авиация бомбит их города, и можно ожидать появления израильских самолетов над Багдадом. Поэтому президент вынужден немедленно спуститься в бункер, построенный под президентским дворцом, и советует послу вернуться в посольство и тоже укрыться в подвале. Глава Ирака генерал Ареф, уверенный в победе арабских армий над сионистами, пожелал внести вклад в войну и отправил свою авиацию бомбить территорию Израиля. Иракские бомбардировщики получили задачу разбомбить город-порт Хайфу. Но летчики не сумели найти Хайфу и на обратном пути просто избавились от бомбового груза. В ответ уже в конце первого дня войны израильская авиация добралась до Ирака и уничтожила прямо на аэродромах десять иракских самолетов. Иракцы были уязвлены до глубины души. На следующий день иракские газеты опубликовали возмущенные статьи: почему Советский Союз держится в стороне, почему Советская армия не помогает арабским странам, которые терпят поражение? 202

I'a и неванная толпа двинулась к советскому посольству. Посол (брптился за помощью к президенту Арефу. Тот прислал бронемашины, занявшие позиции возле посольства. Это удержало толпу. Иши.ский посланник рассказал советским коллегам, что произоиии), когда он посетил иракское министерство иностранных дел. Ирикский чиновник закричал на него: Что вы подсовываете мне какие-то бумажки? Где польская принц? Почему Польша оставила арабов в беде? Польский дипломат не выдержал: Л почему польские парни должны за вас умирать, если сами • гни,! сидят в кофейнях? 17 июля 1968 года очередная группа молодых офицеров из оргапи ищии Арабское революционное движение вместе с активистами ||ртии БААС вновь взяли власть. Увидев, что восстал даже батальщ охраны президентского дворца, генерал Абд-аль Рахман Ареф ммитулировал. Его отвезли на аэропорт, и он улетел в Англию. Его родственники, оставшиеся в стране и напуганные до смерти, до апрели 2003 года к каждому празднику отправляли Саддаму поuipii иления с припиской: «Мы навсегда останемся Вашими солда-

•ыи».

Президентом сделали генерала Ахмада Хасана аль-Бакра. Рукош .щи ели Арабского революционного движения получили посты Премьер-министра и министра обороны. Но уже через две недели и т р а л аль-Бакр избавился от своих союзников. Он решил все •Шровые проблемы, назначив себя президентом, Верховным главнокомандующим и председателем Совета революционного коман|(ИШПИЯ.

Старательный и исполнительный Саддам Хусейн стал вторым •довеком в стране. Осенью 1969 года он получил пост заместитеим председателя Совета революционного командования и вице-преншпгга Ирака. Генерал аль-Бакр покровительственно относился к Ьлодому Саддаму. Они оба происходили из Тикрита. К тому же нншородный брат Саддама женился на дочери генерала. Ьаасисты вновь устроили публичные казни. Самым популярным чтением был шпионаж в пользу Египта, это отражало ненависть щшкеких политиков к президенту Насеру, главному конкуренту в Ьрьбе за влияние в арабском мире. Новые руководители Ирака уничтожали и коммунистов. Но те|« рь отношение советских руководителей к партии БААС измениin» ь Название партии удачно перевели на русский язык: Партия при t>c кого социалистического возрождения. Это звучало вполне Прогрессивно.

Гуководители БААС обещали построить в стране «арабский сонииниш», и это даже записали в конституции, принятой в сентябI" 1968 года. Правда, никто не понимал, что такое «арабский соiimniniM», да еще в иракском варианте. На одном из совещаний в Москве в Министерстве иностранных дел советский посол в Ира203

ке с воодушевлением рассказывал, что багдадское руководство осу ществляет социалистические реформы. Министр Андрей Андрегиич Громыко, не скрывая своего скепсиса, прервал посла: — Пожалуйста, можете ли вы привести хоть один пример? Посол ничего не мог вспомнить... Этот эпизод описал в сппич воспоминаниях Карен Брутенц. Тем не менее Ирак исправно по лучал советские кредиты и оружие. С помощью Советского Сокиц иракские офицеры старались создать мощные вооруженные силы, сравнимые с иранскими и египетскими — самыми значительными в регионе. Расходы на оборону за десять лет увеличились в четыре с лишним раза. Численность вооруженных сил выросла почт» вдвое. В мае 1978 года Саддам Хусейн вновь устроил избиение коммун и стов. Он запретил иракскую компартию, назвав коммунистов «иностранными агентами». Спецслужбы выловили активистов партии. Тридцать с лишним руководителей компартии казнили. В ЦК КПСС преспокойно проглотили и эту пилюлю, хотя имя бывшего первою секретаря ЦК иракской компартии Саляма Адиля (настоящее ими Хусейн Ахмед Рады) до сих пор носит одна из московских улиц. Иракские коммунисты вышли из подполья во второй половине апреля 2003 года, когда американцы свергли Саддама. Коммунисты открыли штаб-квартиру на площади Андалус в Багдаде и выпустили первый после 1979 года номер газеты «Тарик аш-Шааб» («Народный путь»), которая выходит под лозунгом «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!». Генеральный секретарь ЦК компартии Ирака Хамид Муса в мае 2003 года рассказал корреспонденту газеты «Время новостей»: — В 1980 году наша партия объявила о начале вооруженной борьбы с диктатурой Саддама Хусейна. А Советский Союз считал его другом, борцом против империализма. Это смешно и трагично. И сейчас Москва ошиблась. Ошибкой была поддержка режима Саддама. Россия говорила о демократии, о преступлениях сталинизма и в то же время поддерживала самую жестокую диктатуру. Это темное пятно на внешней политике России. Мы были особенно разочарованы позицией российских коммунистов. Как они могли замалчивать преступления Саддама, совершенные им против коммунистов? Стыдно, товарищи... После свержения Саддама в апреле 2003 года в стране обнаружились массовые захоронения жертв режима. На тюремном кладбище в пригороде Багдада нашли братскую могилу, в которой были погребены около тысячи человек, в основном молодых мужчин. Не сохранились даже имена убитых, только номера. В районе Киркука (на севере Ирака) нашли захоронение, в котором оказалось не меньше двух тысяч тел. Судя по всему, это убитые в конце восьмидесятых курды. Потом братские могилы стали открываться одна за другой, заговорили уже о сотнях тысяч людей, уничтоженных Саддамом. 204

)) октябре 2004 года в деревне Хатра рядом с городом Мосул на |ч- Ирака нашли братскую могилу расстрелянных детей с игрушками в руках и их матерей. В другую могилу сбросили тела уби1мч мужчин. Так расправлялись с курдами. Посольские дипломаты и сотрудники резидентуры внешней рйшсдки КГБ не могли не докладывать в Москву, что за репресi ними в стране стоит именно Саддам Хусейн и он сам участвует и пытках арестованных. Известны случаи, когда он прямо на coit- шиши стрелял в тех, кто пытался ему противоречить. II декабре 1978 года Саддам приехал в Москву. Поскольку он официально был вторым человеком в стране, переговоры с ним Щц не генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев, и глава советского правительства Алексей Николаевич Косыгин. ( иддам понравился советским руководителям. Он вел себя споdollno и уверенно, обещал объединить арабский мир против егиНггского президента Анвара Садата, который посмел подписать мир с Израилем. ДВОРЦОВЫЙ ПЕРЕВОРОТ

И Египте офицеры постепенно освоили методы управления t цкшой, и военный режим приобрел гражданский характер. В Мраке происходил обратный процесс. После каждого переворота иоЫ'дители распределяли между собой все портфели, и у власти оказывалась очередная команда дилетантов. Но им не удавалось придержаться у власти достаточно долго, чтобы чему-то научить• и привлечь к управлению страной компетентных специалистов и администраторов. В Сирии и Ираке военная хунта превратилась в режимы личной диктатуры. В 1963 году в Дамаске партия БААС осуществила государственный переворот. Президентом Сирии стал Амин Хафез. 23 февраля 1966 года в Дамаске пришло к власти так называемое некое крыло партии БААС. Президент Амин Хафез вынужден был пгжать в Багдад вместе с основателем партии Мишелем Афляком. Среди новых руководителей Сирии выделялся Хафез Асад, командующий военно-воздушными силами. Вскоре он стал министром обороны, но министерский пост считал лишь ступенькой в карьерной лестнице. В ноябре 1970 года он взял власть в Дамаске, сделал себя генеральным секретарем регионального руководепш партии и президентом страны. Своего соперника Асад упря|ал в тюрьму, где тот и умер, отсидев двадцать три года. В Москве появление Хафеза Асада встретили настороженно. По советские военные быстро выяснили, что молодой летчик Асад учился военному делу в Советском Союзе и у него остались наилучшие воспоминания об этих годах. 205

Сирийцы первым делом попросили оружия, и они его получили. Причем за оружие они не платили. В Москве не смели заикнуться о деньгах. Хафез Асад знал московские нравы и обычаи и, пожалуй, лучше других арабских лидеров освоил науку получать от советских руководителей все, что ему было нужно, ничем при этом не поступаясь. Асад откровенно говорил: — Меньше чем на миллиард я оружия из Москвы не увожу. При этом арабские братья ни в грош не ставили советских политиков. Бывший американский Государственный секретарь Генри Киссинджер рассказывает в мемуарах, как в 1974 году он с помощью «челночной дипломатии», то есть перелетая из Дамаска в Иерусалим, добился соглашения о разъединении сирийских и израильских войск на Голанских высотах. В день, когда Киссинджер и президент Хафез Асад завершали работу над документом, в Дамаск прилетел Громыко. «В девять часов вечера его самолет уже был над Дамаском, — не без удовольствия вспоминает Киссинджер. — В это время у нас с Асадом был самый разгар работы. Начальник штаба военно-воздушных сил Сирии заверил меня, что все уладит. В результате самолет Громыко начал описывать круги над городом. Когда через сорок пять минут у него почти кончилось горючее, я милостиво согласился, чтобы его самолет приземлился при условии, что его поставят подальше от моего самолета. Самолет советского министра загнали куда-то в дальний темный угол аэродрома, где Громыко приветствовал заместитель министра иностранных дел Сирии, так как все вышестоящие сирийские руководители были заняты переговорами со мной». Летом 1976 года в Дамаск прилетел глава советского правительства Алексей Николаевич Косыгин. Пока он находился в Сирии, Хафез Асад, ни словом не предупредив высокого советского гостя, ввел войска в соседний Ливан. Получилось, эта акция совершена с благословения Советского Союза, что было крайне неприятно. И что же? Советские руководители предпочли промолчать, чтобы не ссориться с Асадом. Асад сформировал в стране пятнадцать различных спецслужб. Они присматривают за иностранцами, особенно за иракцами и палестинцами. Все телефоны прослушиваются. Все гостиничные номера обыскиваются. Даже мусор на свалках тщательно изучается. Хафез Асад был диктатором, но очень умелым диктатором. Рядом со своими ближневосточными коллегами он походил на опытного хирурга в окружении коновалов. Хафез Асад правил страной дольше любого из своих предшественников. Ни одно решение не принималось без его согласия. Пока у него не случился инфаркт, он работал по двадцать часов в сутки. После инфаркта он несколько сбавил темп, а потом опять 206

работать сутки напролет. Говорят, что он даже сам решал, кому низу для въезда в страну, а кому отказать. Поэтому его подчиненные боялись брать ответственность на себя, опасаясь не угощ|Ц. хозяину. И Сирии правит Партия арабского социалистического возрождении, по конституции — «руководящая партия в обществе и государi ми••> На практике партию подмяли под себя военные, губернаторы и руководители спецслужб. В армии существует партийная комисi ни и подчиненное ей политическое управление министерства оборины В идеологической работе среди военных пропагандируются •Обедоносные мусульманские войны прошлого, которые «принесли свет ислама невежественным народам», и полководческое искусi т о пророка Мохаммада. При этом сирийские и иракские товарищи по партии БААС чем тим.ше, тем больше ненавидели друг друга. Успехи однопартийцев н воссдней стране нисколько не радовали. Совсем наоборот. Руконодители регионального руководства БААС в Ираке и в Сирии окашнись просто на ножах. Между соседями началась холодная война. Причем в Багдаде собрались политические враги Асада, те, кому Пришлось бежать из Дамаска, во главе с бывшим премьер-миниi циш Сирии Амином аль-Хафезом. Среди них было много фундаменталистов из запрещенной в Сирии организации «Братья-мусульMIHU-». В Ираке они нашли приют и поддержку. Ирак и Сирия годами обвиняли друг друга в различных препунлениях и подлых поступках. Две страны не могли поделить йоды реки Евфрат. Верховье реки находится в Турции, среднее •Чение проходит по территории Сирии. В Сирии на реке Евфрит с советской помощью началось строительство гидроэнергетичгского комплекса, чтобы накопить в водохранилище больше •Мти миллиардов кубометров воды. Багдад потребовал немедленно прекратить работы, доказывая, что это подорвет поливное земнеделие в Ираке. Переговоры между двумя странами не дали успеха. Ирак предупредил, что, если строительство будет продолжаться, он просто разАомПит плотину. В Сирию и Ирак ездил член политбюро и глава птетского правительства Косыгин, тщетно пытаясь их помирить пни хотя бы удержать от войны. Соперничество и зависть играли огромную роль в отношениях •МСДУ арабскими странами. В мае 1971 года, уже после смерти Насера, Египет подписал с Советским Союзом договор о дружбе м сотрудничестве. В Ираке немедленно захотели иметь такой же /ижумент. Они взяли за образец договор с Египтом, но требовали, чтобы слова были другие. Для заключения договора в Багдад прилетел Косыгин. Это были мшы, когда председатель Совета министров активно занимался международными делами и часто ездил за границу. В более поздние юлы Брежнев уже не подпускал Косыгина к внешней политике. 207

9 апреля 1972 года Косыгин от имени Советского Союза подписал Договор о дружбе и сотрудничестве с президентом Ирака генералом аль-Бакром. Несмотря на то что иракское руководство методично уничтожало своих коммунистов, Косыгин как член политбюро договорился в Багдаде об установлении межпартийных связей между КПСС и БААС. Переговоры Косыгин вел с аль-Бакром и его заместителем Саддамом Хусейном. КАЗНЬ, ЗАПИСАННАЯ НА ВИДЕОПЛЕНКУ Ирак согласился помочь Сирии в октябрьской войне 1973 года против Израиля. Асад заранее попросил об этом президента Хасана аль-Бакра. Египет и Сирия атаковали еврейское государство 6 октября, в день одного из самых важных иудейских религиозных праздников — Иом-кипур (День искупления), когда религия предписывает правоверным евреям все время от рассвета до заката проводить в молитвах и поститься. В первые дни войны сирийские генералы, не жалея труда уральских умельцев, жгли свои танки, пытаясь прорвать линию израильской обороны на Голанских высотах. Египетская армия форсировала Суэцкий канал и закрепилась на другом берегу. Израиль потерял много самолетов из-за точного попадания советских зенитных ракет. На следующий день, 10 октября, Ирак присоединился к войне и отправил в Сирию сто боевых самолетов, больше четырехсот танков и тридцать тысяч бойцов. 13 октября иракские войска вступили в бой с израильтянами, надеясь поучаствовать в окончательном разгроме еврейского государства. Но в Багдаде промахнулись. После короткого периода растерянности израильская армия действовала быстро и решительно. Египетские части на Синайском полуострове были окружены, а переправившиеся на другой берег израильские танки рвались к Александрии и Каиру. Израиль наконец отбил сирийские атаки на Голанских высотах и перешел в контрнаступление. Теперь уже сирийская армия отступала. До Дамаска израильским танкистам оставалось всего тридцать пять километров. Иракские войска понесли тяжелые потери (двадцать один самолет, восемьдесят танков), хотя и помогли уменьшить темп наступления израильских танкистов на Дамаск. Однако президент Хафез Асад счел иракскую помощь недостаточной. В ответ Ирак обвинил Сирию в неблагодарности и в том, что Хафез Асад вместо того, чтобы сражаться до последнего, поспешил заключить перемирие с Израилем. Асад высокомерно назвал иракских лидеров людьми, «которые не воевали и никогда не будут воевать». Сирийский президент обвинил Багдад в том, что, подписав в 1975 году соглашение с Ираном, иракские руководители отдали 208

иг и;шистным персам часть арабской земли и предали «революцию н Лрлбистане», как именуется провинция Хузестан в Южном Ираiu\ где говорят по-арабски. Иракские и сирийские лидеры перестали обмениваться оскорбигниими только после того, как президент Египта Мохаммад Анвар иль-Садат подписал мир с Израилем. Ирак и Сирия вновь сплотиiiiii к, чтобы помешать Иордании и Саудовской Аравии присоедиti LI i ься к мирному соглашению с еврейским государством. Потеряв Iминет как союзника, Хафез Асад надеялся найти опору в союзе с Ираком.

Тогдашний министр иностранных дел Ирака Тарик Азиз в I97S году дважды приезжал в Дамаск, где он когда-то жил в изIпинии. В октябре 1978 года сам Хафез Асад на три дня приехал » Ьлгдад. Он вел переговоры с президентом Ахмадом Хасаном альlniKpoM и его будущим преемником Саддамом Хусейном. Асад патетически говорил иракским товарищам: — Я лучше буду солдатом в общеарабской армии, чем генералом и собственной армии. Братья, для меня все равно, какой город будет столицей — сирийский или иракский. — Но тут же предупредил: — Дорога к единству между нами не устлана цветами. Единственное, о чем удалось договориться руководителям двух i i ран, — это о введении санкций против Египта, как только 26 марIII 1979 года президент Анвар Садат подписал мирный договор с Изриилем. В 1979 году Асад еще раз приезжал в Багдад. Вновь звучали красивые слова о вечной дружбе и единстве, как это принято на Арабском Востоке. В ответ Саддам Хусейн побывал в Дамаске. Но днум медведям не ужиться в одной берлоге. Ни Саддам Хусейн, ми Хафез Асад не хотели уступать. Вскоре обе страны вернулись к политике скрытой враждебности и устраивали заговоры друг против друга. И самом Ираке тоже шла отчаянная борьба за власть. В руководстве страны тон задавали военные. Помимо президента аль-Бакра самым влиятельным человеком был еще один 1смляк Саддама — генерал Хардан ат-Тикрити. Он был заместителем Верховного главнокомандующего, заместителем премьерминистра, министром обороны и начальником Генерального штаtiii. Он терпеть не мог Саддама Хусейна, считая, что гражданский человек не должен иметь так много власти. Но Саддам показал гсОя куда более умелым интриганом. Летом 1974 года, не прослужив ни единого дня в армии, он получил звание генерал-лейтенанта. Саддам постепенно настроил президента аль-Бакра против министра обороны. В 1976 году генерал Хардан ат-Тикрити, отправленный в заруГк-жную командировку, был лишен всех должностей. Он даже не ж'рнулся в Ирак, а остался в соседнем Кувейте, где был вскоре убит неизвестными лицами. 209

Точно также Саддам устранил еще одну сильную фигуру в правительстве — члена Высшего революционного совета и министр! внутренних дел Салиха Махди Аммаша, которого спровадили по слом в далекую Финляндию. Чистка проходила и в партийном руководстве. Одних отстраняли от должности, других просто убивали. Преступников никогда не могли найти. Считается, что политические убийства — дело рук людей Саддама из секретных подразделений партаппарата. Президент аль-Бакр опасался появления соперников среди военных, но питал полное доверие к Саддаму Хусейну, наивно полагая, что гражданский человек не может претендовать на высшую власть в стране. А Саддам постепенно распространил влияние партии на армию, формируя в войсках политический аппарат, который не подчинялся военному командованию. Это тоже была опора Саддама. Он стал по-дружески рассказывать арабским и советским дипломатам, что президент аль-Бакр жалуется на здоровье, что ему и силу возраста трудно работать и он предпочитает возиться в саду с цветами. Он, Саддам, просит президента остаться на своем посту. Но аль-Бакр настроился на покой... Генерал Ахмад Хасан аль-Бакр, незаметно для себя лишившийся всех своих сторонников, формально ушел в отставку по состоянию здоровья. На самом деле он был помещен под домашний арест. 11 июля 1979 года на заседании Совета революционного командования была принята отставка президента аль-Бакра. Один из членов Совета возразил против его ухода, предложил проголосовать. На следующий день он был арестован и после интенсивных допросов признался в том, что он «сирийский шпион». Саддам, как это сделал Хафез Асад в Сирии, сместив президента, ловко занял его место. Дворцовый переворот в Багдаде прошел бескровно. Но 18 июля Саддам собрал высшее партийногосударственное руководство и сообщил, что внутри партии созрел заговор. На сцену вывели бывшего генерального секретаря Совета революционного командования и заместителя главы правительства Абд аль-Хусейна Масхади. И тот стал называть имена мнимых заговорщиков. Одного за другим руководителей партии арестовывали и выводили из зала. Сидя в президиуме, Саддам курил гаванскую сигару и кричал: — Вон отсюда! Все это действо Саддам приказал снять на пленку. Она сохранилась. Видно, что зал замер в страхе. Каждый боялся, что следующим будет названо его имя. Когда всех, кто был принесен в жертву, арестовали, остальные, те, кого Саддам помиловал, присягнули ему на верность. Два десятка руководителей партии и правительства казнили публично на площади, куда согнали горожан и журналистов. Еще тридцать три высших чиновника были отправлены в тюрьму. Это были 210

1

ПОДИ не из его клана. А он доверял, если он вообще способен был кому то доверять, только своим. Гак Саддам Хусейн начал свое царствование. Иракцы быстро Нйумились кричать: Да здравствует Саддам! Министр иностранных дел Громыко и председатель КГБ Анд||||||ои пришли к выводу, что Саддам Хусейн их вполне устраиваpi Лль-Бакр был сторонником умиротворения шиитов, которые иг принимают власти партии БААС, а Саддам намеревался железном рукой заставить их повиноваться. То, что он уничтожает коммунистов или еще кого-то, его внутреннее дело. Число жертв сре• иракских коммунистов достигло пятнадцати тысяч! Но казни ишмунистов Саддаму легко простили. Главное, что он — противник Соединенных Штатов, Израиля и капитулянта Садата. Слопим, перспективный политик, которого нужно поддерживать. ?.Н июля 1979 года Саддам объявил всей стране, что раскрыл заtiuinp среди своего ближайшего окружения, причем заговорщики Ьлучали помощь от враждебной «иностранной державы». ВыясниЬсь, что враждебная держава — это Сирия. Хафез Асад протестовал и требовал представить доказательства. Ом отправил в Багдад министра иностранных дел и начальника Геррального штаба, чтобы доказать, что Сирия ничего не предпринимала против Ирака. Они вернулись, получив от иракских братьев щ сету с записью показаний одного из арестованных. Других дом иггельств не было. Президент Асад предложил передать это спорное дело на расi мшрение Лиги арабских государств. Саддам Хусейн не захотел. Он иг признавал чужих авторитетов. Действительно ли сирийцы пытались повлиять на иракские дела? Сторонники президента аль-Бакра желали объединения с Сири»Й, Лль-Бакр должен был стать формальным главой союза двух госуЬрств. Хафез Асад — его заместителем и реальным главой единого ннударства. Саддаму предназначалось кресло номер три — почетное, • безвластное. Ясно было, что аль-Бакр не станет заниматься делами , следовательно, вся власть в едином государстве окажется в руках Агнда. Саддама это, конечно, не устраивало. Ирак и Сирия были разделены внутрипартийными разногласиимм, геополитическим соперничеством и личной неприязнью лидг|юн. Ираку не нравилось, что его главный нефтепровод идет по нрритории Сирии. Саддам затеял строительство еще одного — че1'г i Турцию. Он с удовольствием наблюдал, как Сирию сотрясали религи•ииые волнения. Шестьдесят процентов населения Сирии — сунiiiiii.i. Хафез Асад был выходцем из небольшой общины алавитов, in понедующих причудливую смесь различных верований. Если Саддам Хусейн доверял только своим родственникам и зем1И1КИМ из Тикрита, то Асад повсюду расставлял алавитов, многие из 211

которых были связаны с ним родственными отношениями. Алапи ты составляют всего процентов десять—двенадцать населения. Но именно алавиты занимали ключевые позиции в правящем аппара те, армии и спецслужбах. Две трети офицеров, все командиры дивизий были алавиты. Они же руководили политической работой н войсках и ведали закупками вооружений. Радикально настроенные исламисты не раз восставали против алавитского господства. Подозрительный Хафез Асад считал, что исламистам помогали иракцы. Саддам действительно распорядился дать деньги и оружие организации «Братья-мусульмане», которая пыталась свергнуть Асада. Сирийские газеты писали, что обнаружено немалое количество иракского оружия и на границе с Ираком перехвачены транспорты с оружием. На допросах арестованные признавались, что получали указания из Багдада. Асад публично сказал о Саддаме: — Палачу иракского народа мало того, что он убил десятки тысяч собственных граждан. Он намерен и в Сирии заниматься любимым делом — убивать и взрывать. С тех пор как он пришел к власти, он снабжает оружием сирийских преступников. В 1983 году Юрий Владимирович Андропов, который стал генеральным секретарем ЦК КПСС, и министр иностранных дел Громыко предприняли попытку помирить своих союзников — Ирак и Сирию. В июле в Багдаде и Дамаске по личному поручению Андропова побывал Евгений Максимович Примаков, тогда директор Института востоковедения Академии наук. Саддам Хусейн и Хафез Асад откликнулись на предложение Андропова и прислали в Москву своих министров иностранных дел. Переговоры Тарика Азиза и Хаддама при советском посредничестве проходили в одном из гостевых особняков на Ленинских горах. Помирить братские государства оказалось труднее, чем усадить за стол переговоров Египет и Израиль. Два министра вообще не хотели беседовать друг с другом, разговоры шли через посредника — в этой роли чаще всего выступал Евгений Примаков. Мириться не желали именно сирийцы. Примаков потом рассказывал коллегам, как он не выдержал и прямо спросил сирийского министра: — Вы согласны, что необходимо обеспечить взаимодействие Сирии и Ирака? Пожалуйста, ответьте «да» или «нет». — Нет! — сказал сирийский министр. — Почему? — удивился Примаков. — Потому что в Ираке диктатура, фашистский режим. Так этот диалог описан в книге Олега Гриневского, который в ту пору руководил в Министерстве иностранных дел отделом Ближнего Востока. Сам Евгений Максимович пишет, что ему все-таки удалось посадить за стол переговоров Тарика Азиза и Хаддама. Министры запросили о встрече с кем-то из советских руководителей. 212

I In министр иностранных дел Громыко отдыхал в Крыму и, судя по и< гму, не желал портить себе отпуск. Переговоры окончились полным провалом. Примаков считает, •О с помощью Громыко можно было найти путь к соглашению... Из-за вражды с Ираком президент Сирии больше других арабЩМИ лидеров беспокоился о собственной безопасности. Во всех inn-чцках его лимузин сопровождали грузовики с солдатами и со•удники службы безопасности в легковых автомобилях. Армейi ми- подразделения располагались вдоль дороги, по которой он «шил. Асад знал, что агенты Саддама охотятся на него. ВОСЬМИЛЕТНЯЯ БОЙНЯ

Саддам Хусейн хотел занять в арабском мире место Насера. Он шиплял, что все арабы могут рассчитывать на его помощь и покроим м-цьство, обещал, что иракская армия защитит всех арабов. Он требовал расширить состав постоянных членов Совета Бе•Пвсности Организации Объединенных Наций, рассчитывая, что •бор падет на Ирак. Саддам жаждал подтверждения своего влиппг.1 на мировые дела. Он пытался возглавить Движение непритгдинения. В 1979 году в Гаване на конференции неприсоедиминшихся стран Саддам широким жестом обещал развивающимся < Рранам предоставить беспроцентные займы за счет нефтяных •Her. И сорвал аплодисменты. Он пригласил к себе глав неприик-динившихся стран. Конференция должна была пройти в кониг 1982 года. В Багдаде строили здание специально для этого соi ия. Но конференция не состоялась из-за войны, которую он 1И1ГЯЛ.

V Ирака много соседей: на севере — Турция, на востоке — Иран, • ипаде — Сирия и Иордания, на юге — Саудовская Аравия и ИГВсйт. Саддам перессорился со всеми. Иракский президент считал, что Иордания — искусственное Нразование и что часть ее территории должна принадлежать Ираку Баасисты пытались взорвать Иорданию изнутри с помощью Ипрданской секции партии БААС. Ирак готовил переворот в Аммипс и создал даже Совет революционного командования во глаИг с бывшим командующим иорданской армией Али Абу Нуваром. Но король Хусейн распустил парламент, ввел чрезвычайное по•Кение и попросил о помощи Саудовскую Аравию, которая при«иипула свои войска к южной границе Иордании. < аддам переключился на других соседей. С Сирией он вел хонпдпую войну. С Ираном — настоящую. Когда в Тегеране после свержения шаха началась исламская ре•ЙЮЦИЯ, Саддам решил, что охваченный хаосом сосед ослаблен и 1|и-\ не воспользоваться удобным моментом. Другой раз выпадет не i jtopo. Иранская армия утратила боеспособность, офицерский кор213

пус разогнан в ходе революции. Полученная от американцев боевая техника пришла в негодность из-за отсутствия запасных частей и квалифицированного ухода. Саддам Хусейн призвал всех арабои объединиться против Ирана, как враждебной силы. 17 сентября 1980 года в Багдаде на заседании Национального собрания Саддам Хусейн, одетый в военную форму, картинно ризорвал текст договора с Ираном. Фактически это было объявление войны. 22 сентября иракские войска вторглись в Иран. Они форсировали реку Шатт-аль-Араб и двинулись в глубь страны. В тот же день в Москву прилетел министр иностранных дел Ирака Тарик Азиз. Его принимал кандидат в члены политбюро и секретарь ЦК КПСС Борис Николаевич Пономарев, который на Старой площади руководил международным отделом. Как старый коминтерновец, Пономарев внушал Тарику Азизу, что у Ирака и Ирана один враг — Соединенные Штаты, американский империализм, поэтому нужно прекратить братоубийственную войну. Азиз внимательно слушал и улыбался. Борис Пономарев — единственный человек в советском руководстве, который не любил Саддама Хусейна за то, что тот уничтожил коммунистов. Остальных руководителей КПСС это просто не интересовало. Но в Москве решительно не знали, кого поддерживать в этой войне. Мнения разошлись. Международный отдел ЦК восторженно приветствовал исламскую революцию в Иране, считая Тегеран союзником. Министерство обороны во главе с маршалом Дмитрием Федоровичем Устиновым, напротив, было уверено, что надо по-прежнему помогать Ираку. Там находились тысяча двести советских военных специалистов, иракцы воевали советским оружием. Остальные советские руководители одинаково боялись победы и Ирака, и Ирана. Если Саддам одержит победу, рассуждали в Москве, иранцы могут вновь обратиться за помощью к Соединенным Штатам, что крайне нежелательно. А допустить победу Ирана и вовсе невозможно. Во-первых, Советский Союз не вправе бросить Ирак, с которым связан договором о дружбе. Во-вторых, нежелательно превращение соседнего Ирана в региональную супердержаву. На заседании политбюро приняли соломоново решение: не поддерживать ни одну из сторон. Поставки оружия Ираку прекратить. Военные были крайне недовольны. Министр обороны Устинов на заседании политбюро настаивал на возобновлении поставок. Вопервых, будут потеряны деньги, которые можно было бы получить от Ирака за оружие. Во-вторых, советский флот лишится возможности заходить в иракский порт Умм-Каср в Персидском заливе, где военные корабли могли заправиться и провести ремонт. Но председатель КГБ Андропов напомнил, что Саддам Хусейн тоже себе на уме и ведет себя не слишком дружелюбно. Например, осудил ввод советских войск в Афганистан. 214

II марте 1981 года политбюро все же приняло решение возобinii. поставки Ирану и Ираку запасных частей и иного вспо.iu-льного специмущества. Но не боевого оружия. Ирак остался МРНшюлен. Саддам жестко дал понять, что продолжение сотрудничества двух стран возможно только в том случае, если Совет"I! Союз выполнит свои обязательства и начнет поставлять мру ыю.

И апреле политбюро пошло на попятный. В первую очередь Крик получил зенитно-ракетные комплексы. Решили заодно пропни.т. оружие и Ирану (только в меньших масштабах), чтобы не • "MI аятоллу Хомейни. Военные поставки Ирану начались еще мри шахе осенью 1969 года. В стране находился уполномоченный I ушного инженерного управления Государственного комитета 1 ' < Т по внешним экономическим связям. Это управление ведаAti экспортом вооружений. Самолеты шах покупал у американцев, • » пружие для сухопутных сил — в Советском Союзе. Оно шло по •#лгшой дороге через пограничный пункт Джульфа. Под Тегеранмм построили комплекс «Бабак» для ремонта советской артил*г|шиской и броневой техники. И Тегеране, Исфахане и Ширазе были созданы учебные базы, ыг иранские военные осваивали советское оружие. Полтысячи btнеких офицеров учились непосредственно в Советском Союзе. •О i овеем немного — в сравнении с шестью тысячами иракцев, вторые осваивали военную науку в советских училищах и акаРМинх. Соответственно в Иране успели поработать чуть больше ч" исот советских офицеров, а через Ирак прошли восемь тысяч нииич инструкторов и советников. Граница между Ираном и Ираком в южной части проходит по |н кг Шатт-аль-Араб, которую образуют, сливаясь, реки Тигр и ЕвФ|'<п Судоходное значение реки, впадающей в Персидский залив, «ни Ирака очень велико. г. 1937 году англичане заставили иранского шаха признать сушрпштет Ирака над Шатт-аль-Араб, но река объявлялась свободNull для судоходства. Граница между двумя странами оказалась •дом с иранскими нефтеперегонными установками в Абадане. Ирницев всегда беспокоило, что любой танкер можно обстрелять i иракского берега. Они требовали установить более справедлиМЗ |раницу между двумя странами — по тальвегу, то есть линии, мн'днняющей самые низкие участки речного дна. I li-рсидский залив и особенно узкий выход из него через Ормуз•Ий пролив имеет особое значение для Ирана, так как это основЬ путь транспортировки нефти для всех стран Залива. Поэтому Ирим всегда пытался ослабить военное влияние Ирака в Персидi-iitiM т л и в е .

Когда шах почувствовал себя уверенно, в апреле 1969 года он •осто денонсировал пограничный договор 1937 года и объявил, что "I нш граница проходит по тальвегу реки Шатт-аль-Араб. Конфликт215

ную ситуацию рассматривал Совет Безопасности ООН, но найти решение не удалось. 30 ноября 1971 года иранские войска еще и захватили три М больших, но стратегически важных острова Ормузского пролиил Абу-Муса, Большой и Малый Томб. Кто владеет этими островами, тот контролирует пролив. Арабские страны восприняли эту опер! цию болезненно. Ирак и Ливия даже разорвали дипломатические отношения с Ираном. В семидесятых годах Иран охотно оказывал помощь (в том числе артиллерией) иракским курдам, чтобы доставить неприятность Багдаду. В ответ иракцы приютили у себя немалое число личмын врагов шаха, бежавших из Ирана. Скажем, в Багдаде укрылся игр вый руководитель иранской спецслужбы САВАК генерал Теймур Бахтияр, дальний родственник второй жены шаха — Сорейи. Л заподозрили в подготовке государственного переворота и изгнали из страны. Он сначала обосновался в Швейцарии, потом в Линамг Когда узнал, что шах заочно приговорил его к смертной казни, перебрался в Багдад. Но и это его не спасло. В августе 1970 года гс нерала убили его бывшие подчиненные — два агента САВАК. Но шах не рискнул пойти на открытую войну с Ираком. И дажг напротив: решил улучшить отношения с соседом. 5 марта 1975 года во время встречи руководителей стран Opia низации экспортеров нефти (ОПЕК) на высшем уровне в Алжир* шах Мохаммад Реза Пехлеви и заместитель главы Совета револю ционного командования Саддам Хусейн договорились: Иран отказывается от поддержки иракских курдов, Ирак соглашается с теМ| что граница между двумя странами проходит по тальвегу реки Щатт-аль-Араб... Теперь, когда шаха свергли, Саддам решил, что может не толь* ко вернуть утерянное, но и многое приобрести. Напав на Иран, Саддам говорил о желании освободить братьев-арабов, томящих ся под властью персов. В реальности он хотел реализовать давнюю мечту — разгромить исторического противника и сделать Ирак бесспорной региональной супердержавой. Он надеялся еще больше укрепить свое положение на Ближнем Востоке. Сирию парализовала борьба с внутренними врагами. I'm пет после заключения мира с Израилем оказался для арабского мири изгоем. Турция находилась в руках военной хунты. Саддам рассчи тывал расширить свою империю за счет иранской нефти и иранской плодородной земли. Саддам потребовал от Ирана предоставить автономию иронии ции Хузестан и отказаться от трех островов в Ормузском проли ве, которые шах захватил в 1971 году. Он намеревался полностью контролировать стратегически важную реку Шатт-аль-Араб и при соединить к себе провинцию Хузестан, где находится 90 процентов иранских месторождений нефти. Тем более что эта провинций склонна к сепаратизму. В начале XX века местный шейх пытался 216

•делиться от центральной власти. Теперь Саддам призывал араб1ЛИХ братьев из провинции Хузестан восстать против поработии 'icii п е р с о в .

Это был класический пример захватнической войны за территории и ресурсы. Но старые споры придали войне характер нациоMii'iiiмо-религиозный. Вражда между Тегераном и Багдадом имеет пинтою историю: арабы против персов, сунниты против шиитов. И представлении иранцев Ирак всегда находился под влиянием NN злейших врагов: халифатов Омейядов и Аббасидов, затем Османituili империи, Великобритании. Саддам апеллировал к национальным чувствам арабов, напомнив мм о том, как они когда-то страдали под властью персов. Хомейни *г иоззвал к религиозным чувствам иранцев. Окружение Саддама, правящий класс Ирака, состояло в основном из мусульман-суннитов. Иранцы же почти все исповедуют шиитский вариант ислама. Лидер иранской революции аятолла Иукчлла Хомейни представил войну с Ираком как возможность i пинаться за былое унижение и наказать еретиков-суннитов. Хомейни приказал переименовать Персидский залив в Исламi MI и залив (в свое время иракцы стали именовать залив Арабским) И предложил перенести шиитские святыни из Кербелы и Эн-Над•нфа в иранский город Кум. К тому же у Хомейни были личные счеты с Саддамом. Когда Ирииский шах в 1964 году изгнал Хомейни, аятолла нашел убежиIllr it Ираке. Он провел в городе Эн-Наджафе, где находится гробмнцл имама Али, тринадцать лет. Иокруг него собралась группа религиозных философов, которые пмриПотали идеологию революционного ислама. Так в шестидесятых шлих началось возрождение шиизма. Идеологом возрождения стал молодой философ сеид Мохаммад Бакир ас-Садр, который произвел иигштление на самого Хомейни. Н феврале 1977 года полиция разогнала религиозную процессию шиитов, которая направлялась из Эн-Наджафа в Кербелу. Шииты Nut пали. Саддам перебросил на юг страны значительные воинские юмтингенты и подавил восстание. I) 1978 году в Ираке побывала жена иранского шаха. Она по•ГИЛа святые для шиитов места и выразила неудовольствие тем, чм> иракские власти позволяют Хомейни произносить антишахИис проповеди. В октябре аятоллу доставили на границу с Куи попросили больше не возвращаться в Ирак. Хомейни убежище во Франции. Изгнав его, Саддам совершил большую ошибку. Всего через немесяцев, 1 февраля 1979 года, Рухолла Хомейни триумфальш-рнулся на родину и возглавил революционный Иран. Изгнание Хомейни из Ирака возмутило шиитов. 1 апреля 1980 гони гтудент-иранец бросил бомбу в ближайшего сотрудника Саддашместителя премьер-министра и члена Совета революционного 217

командования Тарика Азиза, когда тот приехал в багдадский униш г ситет. Несколько человек погибло, Азиз был контужен. Саддам Хусейн пришел к выводу, что шиитское духовенстве слишком опасно. Он боялся, что шииты, которые составляют боЛ1 шинство населения Ирака, восстанут против центральной вл;н Щ а шииты, которые живут на юге, в районе важнейшего порта Вт р| и города Эн-Наджафа, вообще попытаются отделиться от остально! страны. В марте 1980 года Саддам выслал в Иран тридцать с лишним Ш сяч шиитов и запретил шиитскую религиозную организацию «Лль* Дауа аль-исламийя» («Исламский призыв»), возникшую в 1969 год! Идеологов шиизма он приказал казнить. Аятолла Мохаммед БакИр ас-Садр, не менее популярный среди шиитов, чем Хомейни, в и ЮН 1979 года был арестован. 8 апреля 1980 года его повесили вместе Q сестрой. Хомейни был возмущен. Братом повешенного Бакира ас-Садра был лидер ливанских ши итов имам Муса аль-Садр, близкий друг сирийского президента Хп феза Асада. Казнь аятоллы еще больше обострила отношения межа Ираком и Сирией. Сменивший Бакира ас-Садра новый духовный вождь шиито| Бакир аль-Хаким вскоре был вынужден бежать в Иран. Он соэдил там Высший совет исламской революции и ждал, когда смоЖш вернуться на родину. Ждать пришлось долго — пока америкпмпм не свергли Саддама... 22 сентября 1980 года иракские войска пересекли границу •; Ираном. Войне предшествовали восемь месяцев пограничных стЫч чек и взаимных обвинений. Информация о происходящем в Иране, казалось, сулила Сад даму быструю победу. Разведка сообщала ему о послереволюционном хаосе, о распаде армии. Сотни высших чиновников были расстреляны, сотни посажены, тысячи уволены. Пострадал о ф | церский корпус. Лучшие части, такие как императорская гвардия, были распущены. Вся армия состояла из шести небоеспособны* дивизий. Военно-воздушные силы лишились половины пилотоп Я остались без запасных частей. Иракская армия имела превосхол ство в танках в два раза, в артиллерии и минометах — в два о] половиной раза. Саддам Хусейн полагал, что ему хватит недели, чтобы разгро мить соседа. Но Иран отчаянно сопротивлялся. Хомейни при n.i вал молодых иранцев погибать в бою, обещая им прямую дорогу в райские кущи. Цифры потерь никого не беспокоили: чем б о л ше мучеников, тем выше моральный дух армии. Иранские юпп ши, вдохновленные проповедями Хомейни, бросались на враг! * голыми руками. Иракцы не знали, как воевать с новыми камикадзе. Иракские войска, чтобы помешать иранцам перейти в наступление, ставили обширные минные поля. Но иранские командиры, революционпмг 218

ш.пмшженцы, религиозные фанатики, которые заменили шахских нфнмгров, гнали людей прямо на минные поля, считая это лучшим i Mi» 1йюм разминирования. Поэтому среди иранских ветеранов войны гик много инвалидов с оторванными ногами. Саддам быстро понял, что блицкриг не получился и что он, возМижно, вообще не выиграет войну с Ираном. Иракская армия была ослаблена бесконечными чистками и 11н|иийным контролем над вооруженными силами. Она избежала Поражения только благодаря огромным запасам советского ору*ии Саддам стал предлагать перемирие, но Хомейни уже не же<ыи мириться. Он требовал, чтобы Хусейн, как «слуга Сатаны», Пын лишен власти. Хомейни придумал новый лозунг: «Путь на Иерусалим лежит через Багдад». Аятолла Хомейни называл Саддама не иначе как «заговорщиком, ^рьеристом и авантюристом». В своем «Последнем послании» Хоf Him писал: «Мы гордимся тем, что наш враг — Саддам, которого пру |ья и враги знают как преступника и нарушителя международных HtkniioB и прав человека, и все знают, что он предал угнетенный Ирикский народ...» Сражаясь с Хомейни, Саддам внезапно стал набожным. По тенидению и радио стали широко транслировать религиозные пеI» )|.|чи. Саддам напрочь забыл, что он суннит. 8 августа 1979 года и игральный секретарь Партии арабского социалистического возрождения Саддам Хусейн оповестил своих подданных, что иракпы потомки первого имама Али, почитаемого шиитами. Одновременно выяснилось, что и Саддам Хусейн ведет свой род именно от имама Али, хотя еще недавно всем было известно, что •Адам — суннит. ХОМЕЙНИ, САДДАМ И ИЗРАИЛЬ Война между Саддамом Хусейном и аятоллой Хомейни все сме-

iii.ni.i на Ближнем Востоке.

( иддама поддержали государства Персидского залива, которые и. I) шали, какая опасность исходит от исламских радикалов аятолЩ Хомейни. Королевский дом Саудовской Аравии помогал Саддаму, как и король Иордании Хусейн, который открыл свои порты Нин поенных поставок Ираку. 1ато Сирия взяла сторону Ирана. Президент Хафез Асад сразу же • удил Саддама Хусейна. Асад не только приветствовал приход к ишити в Иране аятоллы Хомейни, но и поддержал в этой войне Ht Притское арабское государство, а Иран. На публике он говорил, что •ДДвм зря расходует силы и сражается не с тем противником. Все i и и i.i нужно приберечь для «святого сражения за Палестину». В реши, мости Асад больше всего опасался, что Ирак одержит победу над Нр.июм. И тогда Сирия окажется в ловушке между победоносным 219

Израилем и победоносным Ираком, а обе этих страны не любщ Асада. Сирия и Ливия стали перепродавать советское оружие Ирину Весь оставшийся от шаха авиапарк «Боингов» был использован ЦЩ организации воздушного моста из Сирии и Ливии: оружие, снар| жение и боеприпасы шли потоком. В ответ в августе 1980 года иракские войска штурмом взяли i и рийское посольство в Багдаде под тем предлогом, что сирийски» дипломаты снабжают оружием и взрывчаткой врагов Саддама Ху< сейна. 12 октября Саддам приказал разорвать дипломатические отно шения с братской Сирией. Иракская пресса обрушилась на Хи феза Асада, обвиняя его в том, что он во время шестидневно!! войны 1967 года сдал израильтянам сирийский город Кунейтра (мм боя, во время октябрьской войны 1973 года струсил и запросил перемирия у израильтян, что он участвовал в уничтожении палг стинцев... Чем злее становился тон иракской прессы, тем больше презн дент Асад рассчитывал на победу Ирана. Он надеялся, что Ир:ц потерпит поражение и будет обессилен войной, тогда кто-нибуд» свергнет побежденного Саддама. В 1982 году Асад закрыл грани цу с Ираком и перекрыл иракский нефтепровод. В благодарность за это Сирия получала нефть от Хомейни по льготной цене. Иран на свой лад помог Сирии. Через ее территорию Иран ские добровольцы устремились в Ливан для борьбы с Израилем. Так появилось движение «Хезболла». Накануне нового, 1981 года иранский министр иностранных д а Али Акбар Велаяти, хитроватый человек с жесткой полуулыбкой, прилетел к новым союзникам в Дамаск. Вечером в своем номере it отеле он посмотрел местное телевидение и был возмущен показом развлекательных программ. На следующий день он начал перегоноры с выражения возмущения тем, что он увидел. Сирийцы, привыкшие к большей свободе, поняли, что с новым союзником им будет не просто... Когда в сентябре 1980 года началась ирано-иракская война, Хомейни понадобилось оружие, запасные части к нему и боеприпасы, Советский Союз, Соединенные Штаты, Европа ему отказали. Оружие пришло из Израиля. Израильское правительство во главе с Менахемом Бегином зн;| ло, что новое иранское руководство ненавидит еврейское государство, что ливанские и палестинские террористы получают из Тегерана деньги и оружие. Но в Израиле исходили из того, что Ирпк представляет значительно большую опасность. Иракские лидеры демонстрировали редкую даже для арабского мира враждебность к Израилю и евреям. Сменявшие друг друга руководители Ирака так и не признали право Израиля на существование, именовали его «сионистским 220

иА|шинмнием» и считали, что еврейское государство должно быть »ни'1Н)жено силой оружия. 1'уконодители Ирана — до появления Хомейни — не были такими ч>»июжадными. Официальные отношения Израиля с Ираном за|йМ'1ились сразу после свержения шаха в 1978 году. При Хомейни Н|< HI и|>свратился в злейшего врага еврейского государства. А рань|р иранский шах был, по существу, негласным союзником Израич« Иран признал Израиль де-факто еще в 1950 году, вскоре после I У|Н1ПИ.

II И 'файле существовало, условно говоря, проиранское лобби — • MMI.I, и разведчики, действующие и отставные, которые при шаI» лишне время сотрудничали с Ираном. Они верили, что и новые Щиппкие лидеры, успокоившись, захотят вернуться к тесному взаммпмействию с Израилем. Сторонников противоположной точки ч мин — аятолла Хомейни представляет еще большую опасность, i < лддам, — было совсем немного. Слоном, израильское руководство решило тайно помочь Ирану. i |ш iv после начала войны с Ираком Тегеран получил возможность •Купать у Израиля запасные части к истребителям F-4 американ• ••••• производства. По некоторым подсчетам, в общей сложности MpiMi получил оружия на сто миллионов долларов. О продаже израЦлынмами оружия Ирану стало известно после того, как в 1984 году иранский летчик перелетел на своем F-4 «Фантом» в СаудовMVio Аравию. В самолете нашли части и приборы, которые америмниы поставляли только Израилю, а тот передавал иранцам. Премьер-министр Бегин понимал, что Соединенным Штатам это НР понравится, но забота о собственной безопасности важнее. Когда администрация Джимми Картера выразила недовольство, израильIHNC сделали перерыв. После победы Рональда Рейгана на презийиигких выборах в ноябре 1980 года тайные поставки оружия Ирану ип '(обновились. Израильтяне убеждали американцев в том, что эти тайные конIHhii.i помогут умеренным политикам взять верх в Тегеране. Новый | игударственный секретарь Соединенных Штатов бывший генерал {Ьмксандр Хейг согласился с логикой израильтян. В 1981 году Иран Minivnui боеприпасы и запасные части к танкам, снаряды для армминрии, модернизированные двигатели для истребительной авиаII НИ

Аятолла Хомейни принял американское и израильское оружие, М# побрезговал, хотя именовал эти страны «большим и малым Саttninll». Иран получил возможность выстоять в войне с Ираком, Ьгорый уже не знал, как прекратить боевые действия. Откровенно говоря, американских руководителей, как и совет• И1ч, нполне устраивала ирано-иракская война. Два государства, иниепые для окружающих, методично уничтожали друг друга. Но с 1981 года некоторые сотрудники администрации Рональда Р стали присматриваться к Саддаму Хусейну: может быть, 221

этот человек менее опасен, чем аятолла Хомейни, и станет бастив ном против распространения воинственного шиизма. Если 11|>.н проиграет войну, рассудили в Вашингтоне, аятолла Хомейнп рк пространит свое влияние на весь Ближний Восток. В 1982 году Государственный департамент США, несмотря ии возражения конгресса, вычеркнул Ирак из списка стран, подач-. и вающих терроризм. Еще через год американцы сняли эмбарго • поставку оружия в Ирак, введенное в семидесятых годах из-за ним что багдадские руководители давали приют палестинским террорИ стам. В декабре 1983 года в Багдад прибыл Дональд Рамсфелд, буД) щий министр обороны в правительстве Джорджа Буша-старшсг Он встретился с Саддамом, который очень хотел поладить с AMI рикой. В 1984 году были восстановлены дипломатические отнопн ния, прерванные после арабо-израильской войны 1967 года. Некоторое количество американских бизнесменов отправили' | в Багдад вслед за американским послом и обнаружили, что Са;имм. щедро тратящий нефтяные деньги, — выгодный партнер. Ирак ни лучил возможность покупать военные материалы через созданную для этой цели чилийскую посредническую компанию. В 1988 году Саддам предупредил Хомейни, что обстреляет Тегеран боеголовками с отравляющим газом, а перед этим провой-1 бомбардировку города, чтобы в домах вылетели окна и газ мог <н равить как можно больше людей. Считается, что именно эта yi роза заставила Хомейни 20 августа 1988 года признать резолюцию Совета Безопасности № 598 и подписать перемирие с Ираком Ирак не подписал Женевскую конвенцию о запрете химического оружия, производил его в больших количествах и уже исполмп вал на поле боя. Так что у Хомейни были основания серьезя отнестись к угрозам Саддама. Война с Ираном, затеянная Саддамом, продолжалась восемь ntf и закончилась ничем — кроме гибели людей. Считается, что во вш мя войны погибло около трехсот тысяч иранцев и примерно cm двадцать тысяч иракцев. На самом деле, видимо, потери были з я чительно большими. И обе стороны никак не хотели обменяться пленными. Только после свержения Саддама, в апреле 2003 года, Ирану передали наконец тела восьмидесяти трех иранцев, которые Щ гибли на территории Ирака. А иранцы 5 мая вернули в Багдад последние пятьдесят девять иракских военнопленных. Некоторые из них провели в плену двадцать лет. Несмотря на огромные потери, официальная иракская пропапш да называла войну победоносной, а Саддама рисовала великим ntvh ководцем. Он произвел себя в маршалы. 9 августа 1988 года был объявлен днем «великой победы». Саддам сохранил ненависть к Тегерану и поддерживал оппозиционную иранскую группу «Моджахеддин аль-Хальк» («Народны* 222

и л»), которая нашла приют в Ираке. Численность ее отрядов фи ни ила пятнадцати тысяч человек. Время от времени они устранимой Гегерану какую-нибудь неприятность, что доставляло радость t .HHI.IMV В 1992 году боевики «Моджахеддин аль-Хальк» захватили и кие посольства сразу в тринадцати странах... КАК РАЗБОМБИЛИ РЕАКТОР «ОЗИРАК» 1'нддам Хусейн получил советского оружия примерно на три|Ц1М> миллиардов долларов. Четыре с половиной тысячи танков, linn- тысячи самолетов, триста с лишним вертолетов. Ему пег щ и немалое количество лицензий на производство военной Ниники, в том числе на танк Т-72М1 (в экспортном варианте). Но он хотел иметь такое оружие, от которого нет защиты. Он |М(ишдывал деньги на самые фантастические проекты. Он финан|И|нжал идею канадского ученого Джералда Булла, обещавшего •к» мюить гигантскую пушку «Вавилон», способную стрелять сна1<>|i iMii весом до десяти тонн на расстояние в тысячу километров. Джералд Булл был талантливым конструктором артиллерийских Hi ICM. НО развитие ракетной техники поставило крест на его амhiiintn шых планах. В отчаянии он стал искать тех, кого могут заИ1пг|)ссовать его идеи. Сначала предложил свои услуги белому мр.жительству Южно-Африканской Республики, которая нуждаpi I. в оружии, поскольку на нее распространялись санкции ООН. И рпультате, когда Булл оказался на территории Соединенных Шипов, американцы посадили его за участие в незаконной торMMiJic о р у ж и е м .

И 1986 году его пригласили в Ирак, где он приступил к строи•йьству пушки с длиной ствола сто семьдесят метров. Но построим, мушку он не успел. 22 марта 1990 года в Брюсселе он получил «tic нули в голову. Считается, что его устранила израильская раз|ц /1кл Моссад. Опытный образец пушки обнаружили после первой войны в Нгрсидском заливе. Но одной пушки Саддаму в любом случае Пи по недостаточно. Поэтому Ирак первым в арабском мире помы i млея создать ядерное оружие. Ядерная программа Ирака начала осуществляться еще до Саддамы 17 августа 1959 года Советский Союз обещал новому правительt tuv Ирака построить исследовательский реактор, обучить персонал И провести геолого-разведочные работы на предмет обнаружения |М1шоиктивной руды. В пятнадцати километрах от Багдада построи т небольшой реактор ИРТ-2000 мощностью две тысячи киловатт, (hi иступил в действие в 1968 году и находился под контролем МАГАТЭ. Тут уже во главе страны оказался Саддам. Его не интересовали in i недовательские работы. Ему нужно было оружие. В 1975 году он 223

прилетел в Москву и попросил поделиться ядерными технологиями. Но советские руководители никому не хотели давать ядерную бомбу. Максимум, на что согласились в политбюро, — увеличить мощность реактора в два с половиной раза. Помимо Москвы Саддам наведался в Париж. Переговоры с ним вел премьер-министр (и будущий президент) Франции Жак ШнрМ Он не удивился желанию нефтедобывающего Ирака обеспечить стр| ну ядерной энергией. Он увидел в предложении Саддама исключи тельно выгодный контракт. В ноябре 1975 года французы подписали секретные соглашения о поставке атомного реактора, ядерного той лива (обогащенный уран) и обещали прислать французских специп листов. Разумеется, речь шла исключительно о мирном атоме. И так же совершенно естественно иракцы попытались превратить мирный атом в военный. Они закупили в Италии дополнительное оборудо вание, позволявшее выделять из отработанного топлива плутоний, начинку ядерных бомб. Специалисты прикидывали, что уже в 1983 году Ирак будет обладать ядерным взрывным устройством. Когда стало ясно, что амбициозный президент Ирака Саддам Хусейн пытается создать ядерное оружие и, возможно, близок к цели, больше всего испугались в Израиле. Израильтяне имели вес основания полагать, что, когда Ирак создаст ядерное оружие, оно будет пущено в ход против еврейского государства. Ни у кого не было сомнений в том, что Саддам Хусейн не замедлит это сделать, На всеобщих выборах в мае 1977 года впервые за всю историю существования Израиля Рабочая партия потерпела поражение. Новым премьер-министром стал Менахем Бегин, бывший лидер боевой группы «Иргун цвай леуми» («Национальная военная организация») и основатель правой партии «Херут». Министром обо роны стал военный летчик Эзер Вейцман. Но в 1980 году он ушел в отставку. Бегин некоторое время исполнял и его обязанности. В августе 1981 года министром обороны стал бывший десантник Ариэль Шарон. Бегин и Шарон считали, что иракский реактор должен быть уничтожен раньше, чем Саддам получит бомбу. Израильтяне попытались по дипломатическим каналам воздействовать на французов, чтобы те перестали помогать Ираку в ядерных делах. Но это не дало никакого результата. Тогда в действие вступила израильская разведка. Первый удар был нанесен в апреле 1979 года, когда агенты Моссад проникли на склад французского ядерного завода, где строился реактор для Ирака. Там раздался взрыв, ответственность за который взяла на себя мифическая «Французская экологическая группа». Второй удар был нанесен через год с небольшим, в июне 1980 года. Физик Яхья аль-Мешад, один из создателей иракского ядерного проекта, был найден мертвым в парижском отеле. Он 224

ii|'iu\;ui во Францию на переговоры о доставке ядерного топлива 0 Ирак. И середине октября в Иерусалиме у премьер-министра Бегина питоилось секретное совещание. Обсуждали, что делать с иракIM1M реактором. Начальник оперативного управления военно-возмушиых сил Израиля полковник Авием Селла получил указание |Ш1|);|Г)отать план бомбардировки. Премьер-министр Бегин считал, •О уничтожить иракский реактор «Озирак» — меньшее зло в ериннении с опасностью подвергнуться ядерному удару. II отличие от других арабских стран Ирак так и не согласился подписать соглашение о перемирии с Израилем. Следовательно, решили в Иерусалиме, Ирак и Израиль даже формально находятVH II состоянии войны и атака на Ирак не будет нарушением межнумиродного права. Уходивший в отставку министр обороны Эзер Вейцман по-прежнему возражал против уничтожения иракского реактора. Его заместитель тоже был против. Ирак находился в состоянии войны с И ч>;шлем, это так, но мир все равно разозлится на Израиль. Стоит • портить отношения с друзьями из-за иракского реактора? Директор Моссад, начальник военной разведки и начальник оперативного управления Генерального штаба считали, что бомПирдировка закончится тем, что Ирак и Иран перестанут воевать мгжду собой, объединятся и с удвоенной силой обрушатся на И (раиль. К тому же иракский реактор еще не скоро вступит в 11рой, а бомбардировка подорвет только что достигнутый мир с l l ИНТОМ.

По вторые лица в военной и политической разведке поддержа'ш Ьегина. Заместитель начальника военной разведки и заместитель директора Моссад считали, что удар будет хорошим предупреждением арабскому миру. Начальник Генерального штаба Рафаэль Эйтан считал, что уничтжение реактора необходимо. Ирак — фанатичный враг Израиля. 11рлвительство после долгих дискуссий поддержало начальника Генерального штаба и приняло решение разбомбить реактор. Бегин Поился, что, если на будущих выборах он проиграет, следующий премьер-министр не решится отдать приказ уничтожить реактор. Разведка доложила, что в июле—августе.иракский реактор будет вигден в действие. Следовало спешить, чтобы при бомбардировке мг погибли рабочие и ученые. Атаку на иракский реактор должен был возглавить полковник Порам Эйтан, сын начальника Генерального штаба Рафаэля Эйтамм Израильтяне как раз получили новые самолеты F-16. В пустыне Негев построили для тренировок макет иракского реактора. 4 мая, в воскресенье, во время тренировочного полета самолет Ио|шма Эйтана рухнул на землю. Пилот не успел катапультироваться и погиб. Генерал Эйтан потерял сына, но продолжал руководить операцией. 1 II Млечин «Мои друз ЕЛ-диктаторы»

225

Новым ведущим пилотом был назначен полковник Шамир, ti.ni будущего премьер-министра Ицхака Шамира. Для этой атаки были разработаны бомбы, которые должны ы.мш взорваться через долю секунды после того, как они пробьют крышу реактора. Кроме того, бомбы должны были наводиться по радиоми яку, который следовало установить внутри реактора. Это казалв i невозможным делом. Но деньги решают многие проблемы. Ирак и Иран все еще воевали между собой. Иранская авиации несколько раз пыталась разбомбить иракский реактор, но советски системы противовоздушной обороны надежно прикрывали «Отрак». Только один раз иранские «Фантомы» прорвались к реакто* ру, но причинили строительству лишь небольшой ущерб. Тем не менее французские и итальянские специалисты уехили домой, напуганные бомбардировками. Потом они все же вернулись. За это время Моссаду удалось завербовать нескольких франиу 10| которые пронесли на тщательно охраняемую стройку радиоустроИ ство. За три дня до намеченного срока Моссад сообщил, что ради! маяк установлен. В последней тренировке участвовал начальник Генеральшип штаба Рафаэль Эйтан. Все в армии, включая солдат, называли его просто Рафулом. Чинопочитание в израильской армии не примито. Эйтан сам хотел почувствовать, что будет испытывать летчии после такого долгого перелета. Он был солдатом до мозга костей В 1956 году молодым офицером он побывал в Москве — во] главлял израильскую команду на международных соревновании^ по парашютному спорту и сам с удовольствием прыгал с сонет» ским парашютом. Он говорил потом: — К нам отлично отнеслись в Москве. Мы чувствовали себя ь,\* дома. Но поближе с советским оружием он познакомился тогда, когд| израильская армия в больших количествах стала брать его в вил* трофеев во время войн с арабскими государствами. — Советское оружие отличное, — говорил Эйтан. — Но поплин не в те руки. Рафаэль Эйтан приказал сформировать в израильской армии д м танковые дивизии, которые были оснащены исключительно Tpi фейными танками советского производства. Прямо с аэродрома генерал Эйтан приехал к премьер-минимру Менахему Беги ну: — Я сам летал. План отличный. Больше ждать нельзя. Если мм промедлим, иракцы могут изменить систему противовозду! HI обороны, установить новые ракеты. Мы не будем об этом знать, и операция закончится провалом. Крепкий, плотный, очень жесткий по характеру Рафаэль ЭЙтаЛ склонился над тщедушным премьер-министром: — Отдайте приказ на проведение операции. Бегин согласно кивнул. 226

11врсд вылетом генерал Эйтан беседовал с каждым из летчиков. Он шкровенно говорил: Если с вами что-то случится, мы ничем не сможем помочь, 11 чашу весов поставлена судьба народа и страны. Только после этого Эйтан попросил показать ему комнату его I" Юнншегося сына. Постоял в ней молча несколько минут. Потом N последний приказ командиру эскадрильи. 7 июня 1981 года в половине шестого утра шесть штурмовиков M i t бомбами на борту и сопровождавшие их восемь истребителей I lf> мчлетели и взяли курс на восток. Они беспрепятственно про•• И HI над территорией Иордании (там все отдыхали по случаю восМ" i гпья), Саудовской Аравии (саудовцы купили у американцев саMi n ri.i дальнего радиолокационного обнаружения АВАКС, но все i ими. пс засекли израильские самолеты) и незамеченными вошли в р т у т н о е пространство Ирака. Соблюдая радиомолчание, они до и до цели и один за другим круто спикировали прямо на ту точ»v под которой находилась активная зона реактора. 1'и шедывательная информация была настолько точна, рассказыKIHIM потом летчики, что все прошло как по маслу. Над территори• Ирака они чувствовали себя вполне уверенно. Ядерный объект прикрывали зенитно-ракетные комплексы совет• |шо производства с советским же персоналом. Но установленные ИмреГжтелями F-16 помехи ослепили радиолокаторы. Израильские Ммоисты сбросили шесть бомб на активную зону реактора. Две из ннч не изорвались. Но это не имело значения. Достаточно было всеИ» илиого удара в сердце реактора. Стало ясно, что современное оруШ9 иг гко взламывает бетонную противоаварийную оболочку вокруг iMKiopa. Иракские зенитчики вместе с советскими инструкторами, спо•иипшпшеся слишком поздно, открыли беспорядочный огонь. Вслед Ифиильским самолетам полетели зенитные ракеты. Стреляли дивизенитно-ракетных комплексов средней дальности — С-75, хитрыми сбили в 1960-м под Свердловском американский шпион> Hill самолет U-2, и более современных С-125. Иракцы подняли на перехват и свои истребители, но израильтяtl» вгриулись без потерь. Несколько часов генерал Эйтан провел на Кишмишом пункте, ожидая сведений об операции. Оттуда радост• м MI позвонил премьер-министру, доложил: Реактор уничтожен. Все благополучно возвращаются. Мочью в Генеральном штабе просмотрели пленку, заснятую во »|н MVI колета: было отчетливо видно, как разлетелся на куски разй|*м(и11'нный реактор. II фаильские дипломаты рассказывали потом американским колtfiiiM, что вели мучительные споры: не стоит ли заранее предупреNiiii. Иашингтон? И все-таки не стали этого делать. iiKTop был уничтожен в воскресенье. Без десяти минут пять •и [.л о налете на иракский реактор сообщили Государственно227

му секретарю Соединенных Штатов Александру Хейгу. Он, и сити очередь, доложил президенту Рональду Рейгану. Хейг потребовал от своих подчиненных выяснить подробное)и Произошла ли утечка радиации? Пострадают ли жители Багдадм И других населенных пунктов? Располагают ли Соединенные Шт;п ы I том районе разведывательным самолетом, способным оценить * к пень радиоактивного заражения? Не стоит ли воспользоваться мп ментом и предложить правительству Ирака гуманитарную помопм/ Хейг позвонил израильскому послу в Вашингтоне Эфраиму '•)» рону и стал расспрашивать его о подробностях. Эврон, профессии нальный дипломат, в прошлом заместитель генерального секретари министерства иностранных дел, с нескрываемым удовлетворением ответил, что реактор уничтожен полностью. Разведывательная служба Государственного департамента инфор мировала Хейга, что реактор монтировали французы. На объем» работали примерно пятьдесят иностранных специалистов. В актив ной зоне реактора находилось ядерное топливо — примерно дне mi дцать килограммов урана-235. По оценкам специалистов, радиан и онное заражение будет минимальным. Александр Хейг вновь позвонил Рейгану, пересказал все, чш ему известно, добавил, что Израиль взял на себя ответственное^ Объяснил президенту, что формально нарушения международно го права нет: Ирак и Израиль с 1948 года находятся в состоянии войны. Около девяти вечера израильский посол связался с Хейгом, ус покоил его: во-первых, никто из иностранных специалистом id пострадал при налете, во-вторых, нет опасности радиационном! заражения. Реактор еще не был запущен, поэтому Израиль нанес удар именно сейчас. Посол повторил, что реактор был прикры тием для программы создания ядерного оружия. Если бы реактор не был уничтожен, через пять лет Саддам Хусейн обзавелся бы собственной бомбой. Тем не менее Государственный секретарь Хейг не хотел, что бы у Багдада сложилось ощущение, будто Соединенные Штаты санкционировали бомбардировку. Но как связаться с иракскими представителями? В Вашингтоне отсутствовало иракское посоль ство, потому что дипломатические отношения между двумя странами были разорваны. Один из сотрудников Хейга вспомнил, что министр иностранных дел Ирака Саадун Хаммади недавно едва не погиб. Он приезжал я Нью-Йорк, чтобы принять участие в работе Организации Объединенных Наций, и лифт, в котором он находился, рухнул вниз. Это был желанный повод для разговора. Хейга соединили с иракским министром, и он выразил радость по поводу того, что Хаммади уцелел в аварии, а потом сказал, что озабочен судьбой людей, находившихся рядом с реактором, и пред- [ ложил оказать им помощь. Иракцы выразили благодарность. 228

Лнсксандр Хейг набросал в желтом служебном блокноте проект нфншыльного заявления. Соединенные Штаты должны осудить наI i ik ;1кцию, способную лишь усилить напряженность на Ближнем ilii иже. Но после этого Хейг подумал о том, что Ирак действитель№ им гнется создать ядерное оружие. В этом контексте действия изМ | И'М'< кого правительства становились понятными и вряд ли заслужи излишне сурового осуждения. Один из помощников президента Рейгана настоятельно совеtHHiiii жестко наказать Израиль за бомбардировку реактора. Хейг НИН к и, что надо продемонстрировать неодобрение таких акций, Ни политика ослабления и унижения Израиля не соответствует и гическим интересам Соединенных Штатов. Рейган искренне симпатизировал еврейскому государству и ограмичинея тем, что приказал отсрочить поставку Израилю еще четыМи самолетов F-16, поскольку такие самолеты были использованы I нвлсте на реактор. Министр обороны Каспар Уайнбергер поспешил ишьщить об этом журналистам раньше, чем американские диплома|>нциалъно уведомили правительство Израиля. Раздраженный Хейг позвонил Уайнбергеру: Кэп, вы должны говорить нам о своих проблемах, а не объяви т , об этом во всеуслышание. Пожалуйста, не устраивайте в Пен(Й1ИИС брифинги для прессы на эту тему. После уничтожения иракского реактора в Москву прилетел Таха I'm Рамадан, который был тогда вице-премьером иракского правиЬльства. Он привез список оружия, которое Ирак хотел бы получить. 1|<» не долгих споров в политбюро решили дать Саддаму все, за что • «м кшлатит: триста танков, сотню боевых машин пехоты, истребиII in Миг-23 и Миг-25 и зенитно-ракетные комплексы «Луна». I кожиданно Рамадан спросил Николая Александровича ТихоноИй, который сменил Косыгина на посту главы правительства: Готов ли Советский Союз к сотрудничеству с Ираком в ядерllnll области? Осторожный Тихонов заметил: Я не могу сейчас ответить. Сначала мы должны понять, о ка•М сотрудничестве идет речь. Но иракцы не стали продолжать этот разговор, понимая, что в HJii-piiiMx делах советские руководители едва ли захотят им помогать. Гнддам стал искать другие пути. Попытки создать ядерное оружие - Ираке продолжались. В 1991 году инспекторы ООН обнаружили, Mm иракцы продвинулись дальше, чем считалось.

ВОЙНА В ПЕРСИДСКОМ ЗАЛИВЕ После войны с Ираном Саддам Хусейн создал самые мощные в (ипмше вооруженные силы. Его почти миллионная армия была четMi ртой по численности в мире.

229

Он призывал арабские страны рассматривать Ирак как борц| за общие интересы. Но ему мешал Египет, который претендоиил на право быть лидером всех арабов. Президент Хосни Мубарлк 119 любил Саддама и не хотел предоставлять ему роль лидера арм ского мира. К тому же у Саддама возникли проблемы с деньгами. Все м. ф тедоллары ушли на войну с Ираном. Восьмилетняя война привел! к тому, что внешний долг Ирака составил фантастическую сумму Саддам решил поправить финансовое положение за счет соседнМ Кувейта. Кстати, Ирак должен был Кувейту, который помогал (\ш даму во время войны с Ираном, восемнадцать миллиардов дожЯ ров. Саддамом руководила логика уголовного преступника: зачем <ч давать долг, когда можно убить кредитора... С Ираном у Саддама вышла осечка. Воевать с Сирией он иг решался, зная, что сирийцам придет на помощь Советский Сони И он нацелился на Кувейт, маленькое и беззащитное государство, богатое нефтью. Иракский президент считал, что за Кувейт никто не вступится. Саддам давно хотел оккупировать Кувейт. В Багдаде вообще HI признают самостоятельность Кувейта, считают его частью И раки, Когда Кувейт получил в 1961 году независимость, глава иракского правительства генерал Абд-аль Керим Касем сказал, что самостоятельного Кувейта нет и быть не может, а есть «Кувейтский район провинции Басра». Кстати говоря, Советский Союз, как верный союзник Ирак1| тоже не признавал самостоятельность Кувейта и не позволял ему вступить в ООН. В октябре 1963 года Ирак все-таки признал Кувейт. Но граница между двумя государствами не была демаркиро вана. Повод для оккупации Кувейта летом 1990 года нашелся легко, Саддам обвинил Кувейт и Объединенные Арабские Эмираты в том, что по их вине упала цена на нефть, поэтому Ирак потерял миллиарды долларов. Кроме того, Кувейт обвинили в том, что он захватил иракские нефтяные поля в южной части пограничного район! Румейла (в реальности эти месторождения находятся на территории Кувейта). «Таким образом, — писал министр иностранных дел Ирака Тарик Азиз генеральному секретарю Лиги арабских стран, — Кувейт дважды нанес вред Ираку. Во-первых, подрывая его экономику • период тяжелых испытаний, а во-вторых, украв его богатства». Саддам Хусейн заявил, что Кувейт «совершает экономическую агрессию» против Ирака. Он потребовал заплатить ему компенсацию, а заодно списать многомиллиардный долг. 19 июля он двинул свои войска к границе. Маленькая страна, разумеется, не могла противостоять иракской армии и обратилась за помощью к арабским братьям. 230

'I июля в Багдад прилетел встревоженный президент Египта и Мубарак. Когда они с Саддамом остались вдвоем, Мубанримо спросил: что означают его военные приготовления? * вддам Хусейн клятвенно обещал Мубараку, что никогда не • к | па Кувейт. Нее, что мне нужно, — объяснил Хусейн, — это деньги. Пусть ими нернут мне миллиард долларов, который я из-за них потерял. Успокоенный Мубарак передал кувейтцам, что бояться им нечеЩ I |росто придется дать Саддаму денег. Американскому президенfV Джорджу Бушу-старшему Хосни Мубарак прислал успокаивающую телеграмму с просьбой не вмешиваться, потому что «кризис Ммжп быть незамедлительно урегулирован». Страны ОПЕК в ЖеЦ| in .'S июля договорились о таком уровне цен на нефть, который yi 1| И1М1ал Ирак. Казалось, почва для конфликта исчезла. Ми когда 31 июля представители Ирака и Кувейта встретились щ Джидде, иракцы потребовали от кувейтцев не только списать (ними, по и передать территории, на которые претендовал Саддам. Кунгйт отверг эти требования. Переговоры прервались. Тврик Азиз туманно сказал, что диалог продолжится, но буквальш< через день выяснилось, что Саддам Хусейн просто обманул Хос|*и Мубарака. 3 августа 1990 года иракские войска вошли на территорию Ку•Йтв Там было создано марионеточное правительство, которое •попросило» Саддама принять Кувейт в состав Ирака. К августа Совет революционного командования удовлетворил |Цросьбу кувейтских братьев». Кувейт был объявлен девятнадцат и провинцией Ирака. Кувейтские деньги и кувейтская нефть |0< гплись Саддаму. Иракцы просто разграбили страну. Мир запротестовал. Но все говорили, что с Саддамом надо весMi переговоры, убеждать его вывести войска. И только американснШ президент Джордж Буш-старший с самого начала исходил из mm, что придется пустить в ход силу, иначе Кувейт не освободить. 1»уш-старший казался крайне осторожным человеком, неспом'Ышм на рискованные поступки. Он много лет занимался дипломатией, был послом в Китае, представителем в ООН, директории ЦРУ. Но бывший военный летчик Джордж Буш знал, что есть ВИгуации, когда надо действовать быстро и решительно. Но время службы на флоте Буш отложил три тысячи долларов, и, Когда его демобилизовали, они с женой поехали в Техас, чтобы за• i ься бизнесом. Его отец был процветающим бизнесменом, но счиI и л, что сын должен сам зарабатывать на жизнь. Прескот Буш десять •Тбыл сенатором и ушел в отставку в 1962 году, когда Джордж, разПшатев, начал заниматься политикой в Техасе. Джордж Буш-старший довольно легко добился избрания в нижнюю палату конгресса. Но у него были не одни только победы. Он проиграл борьбу за кресло сенатора. Тогда президент Ричард Ники т и качестве утешительного приза в декабре 1970 года назначил ч

231

его представителем в ООН. Буш навсегда запомнил, как в 1971 году в Нью-Йорк прилетел заместитель премьер-министра Пакистшц Зульфикар Али Бхутто. Пакистанские войска терпели поражение I I войне с Индией за восточную часть Пакистана, которая препршп лась в самостоятельное государство Бангладеш. Бхутто обратился к Совету Безопасности ООН с просьбой остеновить вторжение Индии в Восточный Пакистан. Зал слушал cm совершенно равнодушно. И тогда Бхутто взорвался: — Ну и сидите тут с вашими тремя сортами вин и торжеств! Н ными ужинами, с вашими «да, месье» и «нет, месье», в то время как мою страну раздирает война! Он разорвал текст своего выступления на мелкие клочки и брисил их на стол. Председательствовавший в Совете Безопасное i и представитель Сьерра-Леоне пошевелился, словно пробуждаясь «1 сна, и как ни в чем не бывало произнес ритуальную формулу, прозвучавшую издевкой: — Мы благодарим уважаемого представителя Пакистана за его в высшей степени полезные замечания. Эта история осталась в памяти президента Буша как яркое свидетельство неспособности ООН справиться со своей основной ро- | лью — разрешать конфликты, из-за которых льется кровь. На следующий год Пакистан начал тайно создавать ядерное оружие. После Организации Объединенных Наций Буш сам попросил ся послом в Пекин. Вернее, он именовался главой американской I миссии связи, потому что между США и КНР в то время еще HI существовало дипломатических отношений. Его пребывание в Китае было недолгим — всего тринадцать месяцев. В ноябре 1975 года президент Джералд Форд назначил Бунт директором Центрального разведывательного управления. Буш колебался: это были худшие годы для ЦРУ, которое подвергалось уничтожающей критике. Пост начальника разведки мог поставить крест на его политической карьере — никто из его предшественников не снискал лавров в ЦРУ. А Буш строил далекоидущие планы. Ушедший в отставку Ричард Никсон прислал Бушу предостерегающее письмо: «Дорогой Джордж! Все, что ты прошел до сих пор, покажется тебе детским садом п сравнении с тем, что тебя ожидает...» В Вашингтоне ходили слухи, что это назначение сделано с одной целью: помешать Бушу участвовать в будущих президентских выборах. А придумал эту комбинацию молодой Дон Рамсфелд, который у Форда руководил аппаратом Белого дома. Один из конгрессменов прямо сказал Бушу: — В конгрессе считают, что тебя надули, Джордж. Рамсфелд подставил тебя. Ты — круглый дурак, раз согласился пойти в ЦРУ. Рамсфелд считался способным на любую интригу. 232

liVin зашел к Рамсфелду, который тем временем стал министром нЛороиы. Тот поклялся, что все это слухи. 'Ьчн-ктором ЦРУ Буш тоже был недолго, потому что республи»• Форд проиграл выборы кандидату от демократической НИрши Джимми Картеру. И все республиканцы лишились своих Ht« ton в администрации. Работа в ЦРУ не повредила карьере Буша. И, что интересно, он не затаил зла на Рамсфелда, который стал мммпгфом обороны в правительстве Буша-младшего. И июле 1980 года Рональд Рейган предложил Бушу баллотиром1. -| имеете с ним на пост вице-президента. На тех выборах Буш иш хотел стать президентом, но, безусловно, уступал в популярноi in 1\-йгану. Буш понял, что проиграл и что на ближайшие четыре Мши он свободен. Вдруг в его гостиничном номере появились аген1М секретной службы, которые охраняют высшее руководство страHI.I. и любезно предупредили: Мы рядом — на случай, если вам что-то понадобится. Буш не успел удивиться, как его позвали к телефону. Он услыlihui голос, уже знакомый всей стране. Привет, Джордж, — сказал Рональд Рейган и сделал паузу. — И Котел бы объявить, что выбираю вас кандидатом в ви це-п рез идеи |ы Гели это вас устраивает. И они победили. ООычно вице-президент отстранен от всех практических дел. |'р|Н11,ной власти не было и у Буша. Но Рейган прислушивался к роему вице. И Буш, прежде чем что-то сделать, всегда осведомНилси о мнении президента. Вице-президент Джордж Буш-старший в начале восьмидесятых |мчу1ярно прилетал в Москву на похороны. Впервые — в ноябре |Ч82 года, когда он провожал в последний путь Брежнева. «Я находился на гостевой трибуне, — вспоминал Буш, — и, имея исключительно хороший обзор, видел, как охваченная горем вдова Покойного подошла к гробу Брежнева с последним прощанием. Она Посмотрела на него, наклонилась над гробом, а затем, вне всяких сомнений, перекрестила тело своего мужа. Я был поражен*. И 1983 году Буш представлял президента Соединенных Штаliiii на похоронах Андропова, после чего беседовал с новым ген(РКОМ Константином Устиновичем Черненко. А на следующий год рблюдал, как опускают в могилу гроб Черненко, и встретился с

Горбачевым.

Разговор носил чисто протокольный характер, но в шифротецпрамме, отправленной Рейгану, Буш писал о новом советском •Дере: «У Горбачева обезоруживающая улыбка, теплый взгляд и Подкупающая манера вести беседу — сказав что-то малоприятное, b u y отступить, чтобы не доводить дело до конфронтации с соЬ п СДНИКОМ».

Пока президентом был Рональд Рейган, Буш казался его полным единомышленником во внешней политике. Впоследствии вы-

233

яснилось, что он настроен не так радикально, как Рейган и его команда. В декабре 1987 года в Вашингтоне находился Горбачев. Он пел с Рейганом трудные переговоры о сокращении вооружений. При вожал его Буш. В машине вице-президент, оговорившись, что tin слова не предназначены для чужих ушей, поведал Михаилу Серп евичу, что намерен баллотироваться в президенты, и если одержит победу, то будет проводить более благоприятную для Советского Союза политику. Он легко выиграл выборы и стал президентом страны. Буш-старший производит впечатление спокойного и надежно го человека, который всегда ведет себя очень правильно. Коглн ему было всего тридцать с небольшим, он занимался бизнесом и работал по восемнадцать часов в сутки. В результате у него oi крылась язва желудка. Тогда лечащий врач дал ему совет, которому Буш неуклонно следовал: — Научись концентрировать свою энергию на том, что ты мо жешь изменить, и не тревожься по поводу того, что ты изменить но можешь. В середине мая 1990 года Государственный секретарь Соединенных Штатов Джеймс Бейкер находился с визитом в Моские. Потомственный юрист, Бейкер был очень опытным политиком Он возглавлял аппарат Белого дома, руководил избирательной кампанией Джорджа Буша и в знак благодарности получил возможность осуществлять внешнюю политику страны. Вечером в его честь советский министр иностранных дел Эдуард Амвросиевич Шеварднадзе устроил обед в доме одной грузин ской художницы. Среди гостей был Евгений Максимович Прима ков, член Президентского совета, академик-востоковед, известный своими широкими связями на Арабском Востоке. Американцы нашли советского министра подавленным и груст ным. Во время ужина Шеварднадзе заметил, что он начинает уставать. Американцы восприняли это как намек на возможность его ухода из министерства. Присутствие Примакова, которого прочили на пост министра, показалось им символическим. Американце!! эта вероятная смена караула не обрадовала. В начале августа Шеварднадзе и Бейкер встретились вновь. В этот момент и началась война. Американцы первыми получили сообщение о том, что иракские войска пересекли кувейтскую границу. Еще накануне, 1 августа, Бейкеру доложили разведывательную сводку ЦРУ, в которой упоминалось, что иракские войска нависли над кувейтской границей. Госсекретарь находился в Иркутске, гд§ вел переговоры с Шеварднадзе. Бейкер с тревогой сказал об этом Эдуарду Амвросиевичу, когди они ехали в машине обедать. Шеварднадзе уверенно отверг предположение, будто Саддам готовится напасть: 234

Если бы он это замышлял, мы бы об этом знали. Советский министр не лукавил. Он не имел никаких сообщений и косиной активности Ирака — ни от разведки КГБ, ни от Главно|и i».i тедуправления Генерального штаба. Вечером того же дня советник президента Соединенных Штатов ни национальной безопасности Брент Скоукрофт отыскал Джорд• Буша в медицинском кабинете Белого дома. У президента пос|р игры в гольф болело плечо, ему делали прогревание. Господин президент, — мрачно сказал Скоукрофт, — сиtVHtimi ухудшается. Ирак, похоже, готовится к вторжению в КуИИ) Иошикло предложение позвонить Саддаму Хусейну и убедить |fO но (держаться от применения силы. Но в этот момент позвониЛИ и i Государственного департамента: американское посольство в Ц у пейте сообщало, что в центре города уже идет стрельба. Ну, вот вам и звонок Саддаму, — заметил Буш. Через час худшие предположения подтвердились: иракская армни иторглась в Кувейт. I) ту ночь в ситуационной комнате Белого дома долго шло соЦШппие. Первым делом решили отправить в Саудовскую Аравию л кадрилью самолетов F-15 и заморозить находящиеся в америdiint ких банках авуары самого Ирака и, главное, Кувейта — прежцр чем Саддам наложит лапу на эти деньги. ,1 ;шгуста Брент Скоукрофт приехал в Белый дом в пять утра. Itvm пце был в постели. Когда он встал, ему сообщили, что Кувейт оккупирован. И то же утро Совет Безопасности ООН принял резолюцию № 660, •Торая осуждала оккупацию Кувейта и требовала от Ирака вывесI поиска. При голосовании воздержался только представитель рмема. Шеиарднадзе и Бейкер уже заканчивали переговоры. Они устроИЛИ заключительную пресс-конференцию и вели последнюю беседу VIKOM составе. Шеварднадзе сильно удивился, когда без приглапи появилась пресс-секретарь Бейкера Маргарет Татуайлер. Она |" |" нлла Бейкеру какую-то записку. Тот прочитал и взволнованно

K

I.UI:

Господа, на пульт связи Государственного департамента по• IVIIIUIO сообщение о том, что Ирак перешел границу Кувейта. 'Отого не может быть! — решительно сказал Шеварднадзе. — Ним об этом ничего не известно. И раньше иракские войска переходили границу, но быстро воз, •• 11 тек на свою территорию. Советский министр не верил, что t IAAUM решился начать войну. С его точки зрения, Саддам — жем с и II, властный, но умный человек. Не станет он совершать поЯИтчсское самоубийство. Шеварднадзе с Бейкером расстались в Иркутском аэропорту. Американский Государственный секретарь iNirtei] и Монголию, Шеварднадзе вернулся в Москву. 235

Вот тут советскому министру подтвердили, что иракские войске атаковали Кувейт. Тогдашний помощник министра иностраннИ дел Сергей Тарасенко рассказывал мне, как МИД запросил вовН ных: что в действительности происходит вокруг Кувейта? Что по казывают разведывательные спутники — в самом ли деле иракские войска уже оккупировали Кувейт? Военные ответили, что у них нет такой информации. А уже дим журналисты сообщили, что Кувейт захвачен. Естественно, вочнкк вопрос, зачем военным дают такие огромные деньги на космос, ei • они в критический момент не способны помочь руководству страны принять правильное решение? А ведь еще в июле Саддам подтянул к границе три дивизии Рее публиканской гвардии, оснащенные советскими танками Т-72. Чг рез несколько дней там развернулась еще одна дивизия. В отличие от советских генералов американские сразу забег ми коились. Министром обороны был Ричард Брюс Чейни, которого Ш • называют Диком (у младшего Буша он станет вице-президентом) По словам генерала Колина Пауэлла, Чейни — «острый, ум ный, говорящий по существу, никогда не раскрывающийся 6OJII»J ше, чем необходимо. И жесткий. Он, который ни дня не носил военной формы, получивший отсрочку в связи с учебой во врМВ войны во Вьетнаме, а затем и по семейным обстоятельствам, ми гом взял в руки Пентагон. Очевидно, друзья в конгрессе предупредили его, что, если он I первого дня не покажет, кто в доме хозяин, генералы и адмираиы съедят его живьем». Председателем Комитета начальников штабов Буш-старший и Чейни сделали генерала Колина Пауэлла, афроамериканца по при исхождению. Ему было пятьдесят два года, таким образом, он стпЛ самым молодым председателем комитета. Президент Буш даже (.<> мневался, не слишком ли рано Пауэлл занимает столь высокий поп и не возникнут ли у него проблемы с сослуживцами, но министр Чейни считал, что лучшей кандидатуры нет. «В день объявления о моем назначении, когда я принимал ПО здравления от друзей, — вспоминал Пауэлл, — вошел молодой леи тенант в резиновых перчатках. Армия серьезно относится к проблеме наркомании и в связи с этим постоянно проводит выборочные ан«< лизы мочи. На этот раз выпал мой номер. Я извинился и исполнил то, что от меня требовалось. Результат оказался благоприятным». Ближний Восток входит в зону ответственности Объединенного центрального командования, штаб которого расположен на авиаба зе Макдилл в Тампе, штат Флорида. Центральное командование летом 1988 года возглавил генерал-лейтенант Норман Шварцконф, похожий на медведя и вспыльчивый по характеру. Они с ПауэллОИ даже кричали друг на друга. Колин Пауэлл сравнивал Шварцкопфн с действующим вулканом. 236

Шилрцкопф был внуком немецких иммигрантов. Его отец слу+ НП | арМЯИ и был полицейским. Норман окончил военное учиВЩе в Уэст-Пойнте и дважды прошел через Вьетнам. Однажды ВИЦЫ его батальона попали на минное поле. Одному из солдат •Торчало ногу. Шварцкопф — по минному полю! — добрался до Н*и> и вытащил из-под огня. Потом Шварцкопф рассказывал, как V игю тряслись ноги и пот заливал глаза... За этот поступок подНШ1КОИНИК Шварцкопф был награжден третьим орденом. Председатель Комитета начальников штабов Колин Пауэлл поtnniinn генералу Норману Шварцкопфу во Флориду: Я хочу, чтобы ты подготовил план действий на тот случай, и им Саддам все-таки перейдет границу. И июля Пауэлл вызвал Нормана Шварцкопфа для доклада в Мншипгтон. После обеда началось заседание Комитета начальни|0И штабов. Присутствовал министр обороны Дик Чейни. Он спросил Шварцкопфа: Что, по-вашему, они предпримут? Я думаю, они собираются наступать, — ответил генерал. Шиарцкопф полагал, что Саддам надумал захватить приграничные Нефтяные месторождения. Мысль о том, что иракские войска оккупируют всю страну, не приходила ему в голову. И иосемь утра в Белом доме президент Буш созвал Совет безо•вности. Генерала Щварцкопфа вновь вызвали для доклада. В тот ж in. американские руководители ничего не решили. Опасались, что Саддам может напасть еще и на Саудовскую Аравию. Практически весь мир выразил протест против иракской агресHIи Но Саддам дипломатических протестов не боялся. Он был ••рен, что Соединенные Штаты и Советский Союз окажутся по |iitiiii,ie стороны баррикад. Государственный секретарь Бейкер прервал свой визит в Мон•ККЮ и прилетел в Москву. Они встретились с Шеварднадзе в прайм i г ш.ственном аэропорту Внуково-2. Бейкер предложил советскому министру выступить с совместным заявлением и осудить наглую Ъвссию Саддама Хусейна. 11 советском Министерстве иностранных дел сильно сомневаUMii., стоит ли это делать: Саддам, конечно, агрессор, но он — соКмпик и партнер. Советский Союз давно связан с Ираком особыми отношениями, действует договор о дружбе и сотрудничестве. И Ираке находятся восемь тысяч советских специалистов, их жизнь |ВЖСТ оказаться под угрозой. Соединенные Штаты хотят наказать ш рессора, но как можно выступать вместе с американцами против t'Mftri пенного союзника? Именно тогда заговорили о том, что советские руководители |п*г несут свою долю вины за то, что произошло. Они же видеДИ, что в Багдаде правит преступный режим, с которым нельзя Иметь дело. Саддам убивал коммунистов и вообще оппозиционегравия курдских крестьян ядовитыми газами, вел с соседним 237

Ираном восьмилетнюю войну. Но до Горбачева в Москве поли гали, что некие высшие государственные интересы требую! '*• крывать на все это глаза, поддерживать Саддама и снабжать оружием... В феврале 1989 года Шеварднадзе ездил по Ближнему Востоку, встречался и с Саддамом. Иракский лидер произвел впечатлений своей фантастической самоуверенностью. Он весьма критичной отзывался о советской политике, был недоволен и качеством совеТ" ского оружия. Помощник советского министра Теймураз Мамаладзе записал пренебрежительные слова Саддама: — В ваших самолетах не все отвечает современным требошти ям. Когда же мы обращаемся с просьбой передать ваши изделия дин усовершенствования третьим странам, вы либо отвечаете, что т у чите этот вопрос, либо говорите, что это невозможно... Но когда Саддам оккупировал Кувейт, дело решали не личнш симпатии и антипатии. Шеварднадзе пришел к выводу, что важнее всего противостоять иракской агрессии. Мировое сообщество на может позволить пиратским режимам, государствам-хищникам дс лать то, что им заблагорассудится. Министр иностранных дел связался по спецкоммутатору с Горбачевым, который отдыхал в Форосе. Президент не возражал и поручил Шеварднадзе согласовать позицию с остававшимися и Москве руководителями — премьер-министром Валентином Панловым, министром обороны Дмитрием Язовым и председателем КГБ Владимиром Крючковым. Советские руководители были против, как и арабисты в самом МИД: как можно вместе с американцами выступать против старого друга Советского Союза, которого Москва и вооружила, и всегда поддерживала именно за антиамериканскую позицию? «У меня были опасения, что Михаил Сергеевич поостережется круто осудить Хусейна, — вспоминал помощник советского президента по внешней политике Анатолий Сергеевич Черняев. — Но и, к счастью, ошибся. К тому же Шеварднадзе действовал строго и духе нового мышления. Правда, все, начиная с согласия на встречу с Бейкером в Москве и на совместное заявление с ним, согласовывал с Горбачевым по телефону. Иногда, впрочем, если он звонил ночью, я Горбачева не беспокоил и брал на себя, уверяя Эдуарда Амвросиевича, что Горбачев поддержит». Горбачев был осторожнее своего министра, и окончательное решение пришлось принять Шеварднадзе. Он вместе с женой приехал в аэропорт, чтобы встретить Бейкера, прилетевшего из Улан-Батора. После долгого путешествия Государственный секретарь валился с ног от усталости. Но он понимал важность момента. Впервые после Второй мировой войны Америка и Россия объединились, чтобы остановить агрессора. Идеологические соображения потеряли 238

Ф\шм потенциальным агрессорам, что им это не сойдет с рук. Шсиирднадзе с Бейкером осудили Саддама Хусейна и призвали • нуиародное сообщество объявить эмбарго на поставки оружия Н|.п у Саддам этого не ожидал. Он фантастически промахнулся. Им иыбрал худшее время для оккупации Кувейта. Чуть позже или Чуп. (шиьше все могло быть иначе. Соединенные Штаты и Советский Союз потребовали от Саддама kyi r It nu вывести войска из Кувейта. Американцы сразу заявили, что, 11рак этого не сделает, придется применить силу. Американцев Индлгржали не только западные союзники, но и многие арабские юдители, ненавидевшие Саддама. После того как Совет Безопасности ООН осудил вторжение в КуигИт, в Белом доме задумались над тем, что теперь делать и к с му готовиться. Директор ЦРУ Билл Уэбстер напомнил: - Саддам уже держит в руках двадцать процентов мировых заи нефти. Если он продвинется на несколько миль, то получит (мнироль еще над двадцатью процентами. Он станет хозяином в Ьбском мире. I енерал Колин Пауэлл предложил немедленно перебросить аме1( Кап с кие войска в Аравийскую пустыню и продемонстрировать нмчипость вступиться за Саудовскую Аравию, чтобы отбить у Сад1\\\мл желание захватить еще одну страну. Все согласились. Но геИР|шл задал президенту Бушу прямой вопрос: А освобождение Кувейта стоит того, чтобы начинать войну? Министр обороны Чейни потом отчитал генерала Пауэлла: Твое дело — чисто военные вопросы. Большую политику осIrtni. другим. Нирочем, в своих воспоминаниях Пауэлл пишет, что задал соЦ1тм другой вопрос, что это он первым предложил выбить войсКй Саддама из оккупированных территорий. Но в памяти других учпетников заседания осталось выраженное генералом сомнение: (Нфлидывает ли цель средство? В зале заседаний Совета национшп.ной безопасности повисло молчание. Ответа не было. Никто tic* Пил готов начать войну. ДВЕ ПОЛИТИКИ МОСКВЫ И надо же было так сложиться, что этот сложнейший выбор нмпил на долю человека, который не ставил себе целью жизни деШЪ крупные ставки или оспаривать традиционные истины. КстаtH, его сын в этом смысле похож на отца. Но и Бушу-младшему пришлось объявлять войну... Когда Буш-старший принял решение применить силу далеко за Пределами своего государства, восстановить справедливость и нака239

зать агрессора, его поддержала только премьер-министр Великобритании Маргарет Тэтчер. Эти двое сказали себе, что Саддам дол жен быть наказан. Если агрессия сойдет ему с рук, другие реши что им тоже можно, и мир рухнет. — Саддам, — говорил Буш-старший, — относится к той категО рии негодяев, которые могут заставить цивилизованные нации m I знать, насколько важно остановить нового Гитлера. В решимости Тэтчер никто не сомневался. Французский прсзН дент Франсуа Миттеран, который знал толк в женщинах, сказал п Маргарет Тэтчер, что у нее губы Мэрилин Монро, секс-симшмт шестидесятых годов, но глаза безжалостного римского императора Калигулы. Премьер-министр Тэтчер, не колеблясь, в 1982 году начала вой ну с Аргентиной, когда аргентинские войска высадились на Фол к лендских островах, принадлежащих Англии, и победила. — В случае победы Ирака, — твердо сказала она Бушу, — ни одно малое государство не сможет чувствовать себя в безопасное ти. Саддам на этом не остановится. Мы не можем отступать перш диктаторами. В районе Персидского залива начал формироваться мощны И военный кулак. За малым исключением арабские страны — после некоторых колебаний — выступили против Ирака. Одни согласились предоставить американцам свою территорию для р;п вертывания их войск, другие даже обещали включить свои но оружейные силы в состав коалиции. Небольшие страны регион» понимали, что могут стать следующей жертвой Саддама, поэтому глава Объединенных Арабских Эмиратов Сайд ибн-Султан и султан Омана Кабус ибн-Саид сказали Бушу, что «мы должны стоять плечом к плечу». Важнее всего была позиция Саудовской Аравии. Король Фахд иг хотел раздражать исламских фундаменталистов, не желавших видеть солдат в американской форме на священной земле. Но он понимал, что только Соединенные Штаты могут спасти его от иракского нападения, и согласился принять американские войска. Операция по переброске живой силы и техники получила наименование «Щит пустыни». Американцев попросили не привозить с собой Библии. Посол Саудовской Аравии в Вашингтоне принц Бандар ибн Сул тан по-дружески предупредил Колина Пауэлла, у которого сложились с принцем неформальные отношения: — Нашим таможенникам приказано конфисковывать у ваших солдат Библии. — Ты шутишь? — поразился генерал Пауэлл. Они нашли выход: саудовские таможенники, видя религиозную литературу, отворачивались, делая вид, что ничего не замечают Посол Бандар сказал, что на земле Саудовской Аравии запрете но проводить религиозные службы для солдат-евреев. 240

к

Колин Пауэлл вновь удивился: I ы разрешаешь этим людям умереть, защищая твою землю, но ьнфсщаешь им молиться? Саудовский посол развел руками. Принц Бандар был сыном сауппиского министра обороны и племянником короля Фахда, он милея военному делу в американских военно-воздушных силах и И определенном смысле американизировался, но не настолько, 41 oftы отказаться от ненависти к евреям. Договорились, что религиозных евреев будут вывозить на аме•I Мне кие авианосцы в Персидском заливе, чтобы они могли там помолиться. А вот алкоголь — по просьбе тех же саудовцев — американские генералы запретили с удовольствием, поэтому дисциплина в войсках коалиции была выше обычной. Но инициативе египетского президента Мубарака большинство •§Нов Лиги арабских стран проголосовали за отправку арабских MI для обороны Саудовской Аравии. Саддама поддержали ОрганиItUHfl освобождения Палестины и Ливия. Саддам забеспокоился. Он вызвал к себе американского пове(intnoro в делах и сказал ему: Передайте президенту Бушу, что мы никогда не уйдем из Куисйта. Мы будем бороться. Вы — сверхдержава, и я знаю, что HI-I можете нанести нам вред, но вы никогда не поставите нас • колени. Имейте в виду, что мы тоже не будем сидеть сложа

нхи.

И тот же день, 6 августа, Бейкер позвонил министру Шевардиппк-, чтобы рассказать об американских военных планах. Когда Шпирднадзе услышал о переброске войск, настроение у него исМорГИЛОСЬ.

Вы нас только информируете или просите содействия? — утчпил он. А почему бы вам не присоединиться к нам? — неожиданно • м 1Ш1 Бейкер. Госсекретаря никто не уполномочивал делать такое предложение Москве. Это была импровизация. Более того, президент Буш этого Кг котел. Своим помощникам он сказал: Мы не должны упускать из виду давнее советское желание •Лучить доступ в порты на теплых морях. Мне не хотелось бы воеМШать эту мечту. Советник президента по национальной безопасности Скоукрофт i чиглл, что слова Бейкера были импульсивными, необдуманными: • Ми десятилетиями старались не допустить советского военного присутствия в регионе, и теперь приглашать их туда было бы прежнгирсменно. Чейни, Пауэлл и я выступали против советского участи 1> военных действиях коалиции». Но американские политики напрасно беспокоились. Горбачев и Шеиарднадзе не воспользовались предложением Бейкера. У них ШЛИ свои основания отказаться от участия в военной операции. 241

Отдыхавшему на юге Горбачеву пришлось вновь и вновь объяс нять, почему он осудил Ирак вместе с американцами: — Другая реакция была для нас неприемлема, поскольку акл И рессии был совершен при помощи нашего оружия, которое мы согласились продавать Ираку с целью поддержания его обороноспособности, а не для захвата чужих территорий и целых стран. 18 августа американская разведка доложила, что из иракских портов вышли пять танкеров с нефтью. Буш считал необходимым с помощью военного флота остановить танкеры и отправить их назад, чтобы Саддам перестал зарабатывать нефтедоллары. Шеварднадзе попросил пять дней на переговоры. Он считал, что еще можно убедить Саддама уйти из Кувейта. 24 августа разочарованный Шеварднадзе перезвонил Бейкеру и сказал, что Ирак не желает договариваться. На следующий день Совет Безопасности ООН принял резолюцию, позволявшую вис сти «все необходимые меры» для обеспечения морской блокады Ирака. Исполнение резолюции взял на себя американский военный флот. Саддам лишился возможности вывозить нефть танкерами и закупать оружие. 5 сентября в Москву прилетел министр иностранных дел Ираки Тарик Азиз. Горбачев внушал ему, что необходимо политическое урегулирование. Тарик Азиз с гордым видом отвечал, что Ирак ><• боится ни американцев, ни мировой войны, жаловался, что существует настоящий заговор против Ирака, и упрекал Михаила Сергеевича за то, что он напрасно говорит на одном с американцами языке. Не выдержав, Горбачев заметил: — Возможно, вы получаете наставления от Всевышнего, но хотел бы все же дать совет. Нельзя отказываться от поиска политического решения на реалистической основе. Пока вы, чувствуется, не созрели. Но следовало бы учесть, что в дальнейшем ситуации будет ухудшаться. 9 сентября 1990 года Горбачев и Буш встретились в Хельсинки Американский президент прилетел накануне. Самолет болтало, Буш устал и не выспался. Американский президент откровенно сказал Горбачеву, что, если Саддам не выведет войска, придется применить силу. — Я рассчитываю, что вы нас поддержите, — говорил Буш. — Это может оказаться для вас трудной задачей, но, надеюсь, вы справитесь с ней. Журналисты спрашивали меня, буду ли я вас просить послать войска. Я ответил, что у меня таких планов нет, но вам я говорю: если вы на это решитесь, то со мной никаких проблем не будет. Американские и русские солдаты, сражающиеся вместе, произведут очень сильное впечатление, объяснил Буш Горбачеву Скоукрофт вздрогнул, услышав эти слова. «Появления советских войск на Ближнем Востоке следовало всячески избегать, — писал 242

ЮЗднее. — К счастью, Горбачев никак не реагировал на эту I» плику президента». Советский президент объяснил, что память об Афганистане не ипнюляет ему отправлять советских солдат сражаться за границами родины. Хотя дело было в другом: советские политики чувство•ЛИ себя неуютно. Они никак не могли решить: ту ли сторону они Поддержали? Буш спросил Горбачева, не станет ли он возражать, если они Аудут называть друг друга просто по имени. Отлично, Джордж! — довольно ответил Горбачев. Он укорил американского президента за поспешность: Мы осудили агрессию Ирака. Но для нас это было трудным Игом, потому что вы сначала послали войска и только потом поi шпили нас в известность. Горбачев считал ненужным применение силы: Ирак не собираем п нападать на Саудовскую Аравию, поэтому не стоит начинать миную войну. Саддам и так стал героем в глазах многих арабов. Примаков лично знает Саддама Хусейна, — говорил Горба>|гп — Мы считаем, что было бы ошибкой загонять Саддама в уши. Горбачев предложил развернутый план. Саддам выводит войска н i Кувейта, Соединенные Штаты возвращают домой свои части, риг к картированные в Саудовской Аравии, и соглашаются на проИгдспие международной конференции по Ближнему Востоку. Применение силы, — настаивал Горбачев, — разрушит все, Что нам удалось достигнуть. 1>уш не согласился с ним: - Если оставить кувейтский вопрос открытым и созвать международную конференцию, это будет политическая победа Саддама. Он получит то, что хочет. Он совершит новую агрессию, как только американские войска вернутся домой. Если его загнать в угол, — гнул свое Горбачев, — нам это Нойдется дороже. Ему надо оставить какую-то возможность поhttuirb, что он не поставлен на колени. — Это все равно, как если бы Гитлеру предложили удобный для нпо выход и позволили ему остаться во главе Германии. — Тогда была другая ситуация, — сказал Горбачев. - Ситуация та же, личность другая, — возразил Буш. На следующей встрече Михаил Сергеевич больше не настаиttiiii па своей позиции. Убедившись, что он не может переубедить американцев, предпочел согласиться с ними. Возможно, он с самою начала не желал защищать Саддама, но делал это по внутриполитическим соображениям. В Москве на него давили, угонирииали сделать все, чтобы избежать американского удара по Ираку. Горбачев и Буш подписали совместное заявление с требованием немедленного и безоговорочного вывода иракских войск из Ку243

вейта. Две державы продемонстрировали, что они едины. Именно тогда у Буша появилась мысль, что создается новая мировая система, в которой ООН действительно будет играть ту значительную роль, которая ей предназначалась, а Соединенные Штаты и Советский Союз должны взять на себя большую ответственность в создании системы коллективной безопасности. Об этом в годы Второй мировой войны говорил советскому наркому иностранных дел Молотову американский президент Франклин Рузвельт: — После войны останутся четверо полицейских, которые будут следить за остальными странами, — это Англия, Соединенные Штаты, Советский Союз и Китай. Этим четырем странам только и будет позволено иметь оружие. К Франции Рузвельт относился презрительно и в список великих держав не включал. Горбачев и Буш-старший договорились действовать сообща. Но, видя, что Соединенные Штаты твердо намерены применить силу, раз Саддам и не думает уходить с оккупированных территорий, Горбачев попытался решить кризис самостоятельно. Он считал, что иракский вождь не понимает ситуации, не видит, что дело идет к войне. Михаил Сергеевич хотел попытаться «привести в чувство» Саддама Хусейна, объяснить ему, что его ждет. Евгений Максимович Примаков, лично знакомый с Саддамом Хусейном, сказал Горбачеву, что сумеет убедить иракского лидера вывести армию из Кувейта. Главное — дать Саддаму возможность уйти с достоинством: арабский лидер не может потерять лицо. Таковы традиции Востока. Шеварднадзе был против поездки Примакова в Ирак. Он доказывал Горбачеву, что Саддам истолкует его появление как выражение поддержки. Но Горбачев мечтал: а вдруг Примаков с его опытом работы на Ближнем Востоке сумеет объяснить иракцам, что их ждет, и Саддам выведет войска? На Горбачева влиял и его советник по военным делам — маршал Сергей Федорович Ахромеев, бывший начальник Генерального шта ба. Он предупреждал, какой кровопролитной может быть война в Персидском заливе. Маршал Ахромеев был высокого мнения о во* оружейных силах Саддама. Он говорил Горбачеву: иракская армии располагает тремя тысячами советских танков — лучших в мире — и накопила боевой опыт за восемь лет войны с Ираном. Американцы с Саддамом не справятся. Это будет второй Вьетнам... Михаил Сергеевич, как всегда, колебался. С одной стороны, твердо держался за партнерские отношения с американцами. С другой — санкционировал личную дипломатическую миссию Примакова. Надеялся, что это уменьшит давление тех, кто был на стороне Ирака, и доказывал, что нельзя предавать сто» ' рого друга. Шеварднадзе возмущался: — Не может быть у страны две внешние политики! 244

Но получилось именно так. Линия Шеварднадзе — стратегическое сотрудничество с американцами ради одной цели: не дать агрессору возможности воспользоваться плодами победы. Линия Примакова — попытка, используя личные отношения с иракскими руководителями, найти выход из положения до того момента, как будет применена сила. В шестидесятых годах корреспондент «Правды» Евгений Примаков побывал и в Багдаде. Он познакомился и подружился с иракским журналистом Тариком Азизом, таким же веселым и живым человеком. Азиз, в свою очередь, познакомил советского коллегу со своим другом Саддамом Хусейном. Они стали обращаться на «ты» и назынали друг друга по имени. 5 октября 1990 года Саддам принял Примакова. Он говорил московскому гостю, что Кувейт — исторически часть Ирака, поэтому ОН никогда не выведет свои войска. Саддам согласился отпустить па родину только тех советских специалистов, срок контракта которых истекал в течение года (примерно треть всех работавших в Ираке советских граждан), остальные должны были остаться. Тем самым советские специалисты превращались в заложников, в жииой щит Саддама Хусейна. Примаков ожидал большего успеха от своей поездки. Вернувшись, он предложил Горбачеву: попробуем уговорить Саддама уйти, оПещав ему заняться решением судьбы палестинцев. Горбачев поручил Шеварднадзе действовать вместе с Примако1И.1М. Но министр иностранных дел не был согласен с Примаковым: )|к>бые обещания Саддаму создают у него ощущение, что он может настоять на своем, если проявит упорство. 16 октября в Москву прилетел министр обороны Соединенных Штатов Дик Чейни. Отношения с партнером — советским минипром обороны маршалом Язовым — у него не сложились. Главным Мразом потому, что Дмитрий Тимофеевич не хотел сближаться с имгриканцем. На ужине, устроенном коллегией Министерства обороны в честь американского гостя. Дик Чейни, желая сделать хозяевам приятное, Ьоизнес тост за президента Горбачева, только что удостоенного НоЬслевской премии мира. Все молчали. Ни один из советских военачальников не поддержал тост. У меня было такое чувство, — рассказывал потом Чейни, — • м н о я сделал что-то непристойное на глазах у всех присутствую •ЩИХ. Ни премия Горбачеву, ни сам Горбачев не вызывали у них никакого энтузиазма. Визит министра носил формальный характер, но Горбачев всеIWMI приказал Язову информировать американского министра об |ружии, которое имеет иракская армия. Гем временем Примаков полетел в Европу, а потом в СоединенМмг Штаты со своим планом мирного урегулирования. Шеварднад245

зе, раздраженный сверх меры, передал американцам через CBOI Щ помощника Сергея Тарасенко: — Примаков направляется в Вашингтон с предложением, комм рое мне не нравится. Евгений Максимович уговаривал американцев дать Саддаму вщ можность уйти, сохранив лицо. В частности, оставить ему хотя 0Ц два кувейтских острова и нефтяное месторождение, которые, t <>г> ственно, и стали предметом спора с Кувейтом. И обещать ему, н и будет созвана международная конференция для обсуждения палев» тинского вопроса. Американцы отвечали, что такого рода уступки агрессору неири емлемы: — Получится, что Саддам Хусейн, оккупировав Кувейт, получи и все, что хотел. Уступки приведут со временем к еще более крон пролитной войне... 19 октября, во время встречи в Белом доме, Примаков рассказал президенту Джорджу Бушу, что, по его наблюдениям, пришли женные Саддама плохо его информируют и иракский президпп пребывает в уверенности, будто мир его поддерживает. Примаков передал слова, сказанные ему Саддамом: — Я реалист, я знаю, что мне придется уйти из Кувейта, но и н# могу уйти просто так. Если передо мной будет выбор — уйти мни сражаться, я буду сражаться до смерти. Евгений Максимович внушал Бушу: — Не загоняйте Саддама в угол, иначе он будет сражаться до последнего. Ему надо помочь найти путь к политическому реминию. Буш решительно возразил Примакову: — Я не понимаю, что значит помочь Саддаму найти путь к но литическому решению? Саддам совершил преступления, сравнимии с гитлеровскими. Как же можно идти на уступки такому челош-ку' Возвращайтесь и скажите Саддаму, что я не собираюсь идти на ус тупки. Буш отправил Горбачеву шифротелеграмму, возражая про inn любых попыток помочь Саддаму спасти лицо. Примаков понял, ч т вопрос будет решен военным путем. Это подтвердил посол Саудш ской Аравии в Вашингтоне принц Бандар. Он сказал Примакопу, что, если война начнется, все будет решено за несколько часои: — Знаете, что произойдет с иракскими танками в пустыне, пинегде укрыться? Это прекрасная мишень для авиации. Они буш гореть, как спички. Не переоценивайте иракскую армию. В Лондоне Примаков поинтересовался у премьер-министра Мир гарет Тэтчер, когда может начаться война. — Этого я не могу вам сказать, — отрезала «железная леди», поскольку операция должна застигнуть Ирак врасплох. Примаков еще раз полетел в Багдад — уже в другом настроении Саддам принял его в присутствии всех членов Совета революциям 246

Ии ю м и н д о в а н и я . П р и м а к о в р а с с ч и т ы в а л на более плодотворную щ i. ну и узком составе. i мч\:лм о б ъ я с н и л П р и м а к о в у : И хочу, чтобы ты видел, что среди и р а к с к о г о руководства есть | мни.ко я с т р е б ы , но и голуби. I I|)HM;IKOB з а м е т и л , что предпочел б ы и м е т ь д е л о только с голуйимн Ннце-президент Р а м а д а н ответил: Тогда п р и д е т с я н а м всем уйти отсюда, о с т а в и в вас н а е д и н е с IMHIMM л ю б и м ы м л и д е р о м . II шкой о б с т а н о в к е с к о л ь к о - н и б у д ь о т к р о в е н н ы й разговор стаИШН1 и и п р а к т и ч е с к и н е в о з м о ж н ы м . Примаков все-таки предупредил Саддама: Им меня з н а е т е д а в н о и п о н и м а е т е , что я г о в о р ю вам т о л ь к о М|мину 1хли вы не уйдете из Кувейта, п о И р а к у будет нанесен удар. Саддам о т в е т и л , что н е м о ж е т у й т и , п о к а не р е ш е н в о п р о с о iHtfiiuM выводе а м е р и к а н с к и х в о й с к из С а у д о в с к о й А р а в и и , п о к а p|ttihv не о б е с п е ч е н выход к м о р ю и не р е ш е н а п а л е с т и н с к а я п р о (Mt'Mii

Примакову не оставалось ничего иного, кроме как развести руками и вернуться в Москву. Несмотря на все колебания советской политической элиты, ГорЙн'и'и, цыбирая между Саддамом и американцами, считал куда более |N* им ми близкие отношения с Соединенными Штатами. А ведь это Н|"ик ходило осенью 1990 года. Горбачева атаковали со всех сторон, | #му оставалось находиться в Кремле всего год. С учетом внутрипорИичсской ситуации, ему было бы куда проще и выгоднее осудить |i гиклнцев и военную операцию против Ирака. Но, как выразился помощник президента Черняев, Горбачев : ||#ржался достойно: от американцев нельзя отслаиваться, как бы им чтилось обойтись без войны. Тогда все полетит». Сонет Безопасности ООН принимал одну резолюцию за другой. full 1 члновился все более жестким. В Багдаде считали эти резолющ росто сотрясением воздуха. Саддам охотно играл в диплома(йиич-кие игры. Это позволяло ему оттянуть время в надежде, что Мир устанет и займется другими проблемами. Иракцы маневрироN'Mi i тдеясь поссорить Москву с Вашингтоном. Министр иност(мпмыч дел Ирака Тарик Азиз говорил, что иракские войска вот-вот и ' i in Кувейта, но Саддам вовсе не думал этого делать. Сонет Безопасности ООН предъявил Саддаму ультиматум: или |И уходит из Кувейта, или его уберут оттуда силой. Иракцы все еще 19 пгрили, что американцы решатся нанести удар и что Советский I мкм поддержит военную операцию. •М ииделся с Саддамом Хусейном трижды во время кувейтского IpNinca, — рассказывал Евгений Примаков, — и каждый раз возЙИЬ'ПК! мысль, что он верит: все уладится. Он все время на что-то •Мощен. Саддам верил в судьбу, которая столько лет подряд по||иин1гельствовала ему, выводя из тяжелейших ситуаций». 247

Министр иностранных дел Шеварднадзе потребовал от Б;п цпдй разрешить советским специалистам, работавшим в Ираке, свободно вернуться домой. Шеварднадзе пригрозил иракцам «применить ли» бые меры, какие будут сочтены необходимыми» для защиты сонет» ских граждан. Тогда их стали отпускать. Хотя наши люди не горели желанием уезжать, ибо это означало потерю выгодной работы... Тем временем американские военные готовили боевую опери цию. Стало ясно, что затянувшаяся переброска сил позволит при ступить к боевым действиям не раньше середины января. В кони» февраля погода в регионе испортится, а уже 17 марта начнется i l | щенный месяц Рамадан, за которым последует хадж — массово) паломничество к священным местам в Саудовской Аравии. Веде боевых действий в период Рамадана исключалось, чтобы не злить арабских друзей. После хаджа начнется невыносимая жара. Таким образом, получалось, что военную операцию нужно про водить не позднее февраля. 29 ноября 1990 года Совет Безопасности ООН принял резолюции» № 678, которая оставляла Ираку на вывод войск время до 15 янВЯр! 1991 года. Эта дата совпадала с планами Пентагона. В американском проекте резолюции прямо говорилось об «ио» пользовании силы» — если Ирак не выполнит требования Они i Безопасности. Шеварднадзе попросил Бейкера смягчить формулу, Записали так: государствам—членам ООН разрешалось «исполадД вать все необходимые средства» для освобождения Кувейта от Hptl ских войск. Фактически Совет Безопасности проголосовал за войну против Саддама. Это и пытался объяснить Тарику Азизу Шеварднадзе во время и* последней встречи. Советский министр откровенно сказал, что рг золюция Совета Безопасности № 678 позволяет начать против И|м ка военные действия, поэтому война будет и Ираку придется тун» потому что американцы применят современное оружие. С Азизом говорил Горбачев и тоже пытался предупредить ирш цев о том, что их ожидает. Азиз по-прежнему улыбался и отвечал, что иракский народ ничего не боится. Все попытки уговорить Ирлк, как и следовало ожидать, оказались напрасными. Боснийский посол в Багдаде, у которого сложились почти я\Л жеские отношения с иракским президентом, тоже пытался его при зумить: — Вам нужно вывести войска из Кувейта, иначе западные стрш»| ны воспользуются этим предлогом, чтобы вас уничтожить. Саддам снисходительно посмотрел на посла: — Вы не знаете того, что известно мне. В юности Саддам прожил три с лишним года в Египте. Этим исчерпывалось его представление о внешнем мире. Он был крайги самонадеян по природе, и уверенность в собственном величии тип ко усиливалась с годами. Он никогда не любил советоваться, a crt|fl хозяином страны, принимал только единоличные решения. 248

t Иддам сам навлек на себя военную катастрофу. У него было мин. i половиной месяцев, чтобы избежать войны. Ему было досиничмо сказать, что он выводит войска из Кувейта, и он бы избеФнч поражения. Кто виноват, что иракский президент не понимал шипи языка, кроме языка силы? Совершив акт агрессии, он сам и себя из-под защиты международного права. После голосования в ООН президент Буш был готов лично m цн-шться с Саддамом, послать в Багдад госсекретаря Бейкера или щмп пасить в Вашингтон Тарика Азиза. Это могло стать последней Нпимткой предотвратить военные действия. Но Саддам упустил и 41 v иошожность. Переговоры об обмене визитами продолжались иг Он откладывал встречи, надеясь выиграть время. 4 декабря ИН шинил, что отпускает советских заложников. Еще через два дня Пилил, что позволит уехать всем иностранцам. И января 1991 года в Женеве Тарик Азиз наконец встретился с I HI умрственным секретарем Бейкером, который сразу сообщил, 'ни прибыл не для переговоров, он должен вручить письмо Буша • I • i.lMy.

И письме говорилось: • Мы сегодня стоим на пороге войны между Ираком и всем мирим Эта война началась с вашего вторжения в Кувейт; эта война (|Шг|)1|1ится только после того, как Ирак полностью и безоговорочно имиолнит требования резолюции № 678 Совета Безопасности

оом

Ми предпочли бы мирное решение. Вместе с тем полное выполните требований резолюции № 678 Совета Безопасности ООН и м|м • и шествующих резолюций является абсолютно необходимым ус•иинкм. Никакого поощрения за агрессию не будет. Это принципи•ftMio, компромиссы здесь невозможны. Вместе с тем, полностью выполнив эти требования, Ирак полу"II шанс вернуться в мировое сообщество. Ирак и иракская военЬ инфраструктура не будут уничтожены. Но если вы безоговорочно in* выведете войска из Кувейта, вы потеряете не только Кувейт. Сейчас решается вопрос не о будущем Кувейта — он будет осщИ'ожден, законное правительство восстановлено, а, скорее, о бум Ирака...» I (исьмо в запечатанном конверте Бейкер протянул Тарику Ази«V имеете с ксерокопией, которую иракский посланец мог прочими- Пробежав текст глазами, Азиз возмущенно бросил письмо на • редину стола. Оно так и осталось лежать на столе. Посольство M(MK;I в Женеве тоже отказалось принять послание Буша. Бейкер I1 >• млея, что Азиз, который его все-таки прочитал, объяснит Садчто ему сделано последнее предупреждение. Государственный секретарь США сказал, что Ираку не выиграть нойны. Наша страна знает, на что идет, — гордо ответил Азиз. — Мы (фииммаем войну. 249

Но тут же добавил, что готов приехать в Вашингтон для проло жения переговоров. Бейкер покачал головой: — Поздно. Мы дали вам время. Теперь вы просто пытаетесь о двинуть срок ультиматума. Прежде чем встать из-за стола, Бейкер предупредил Азиза пр тив использования оружия массового уничтожения. — Народ Америки потребует мести, — в жесткой форме пр нес Государственный секретарь, — и у нас есть все средства, «п это сделать. Тарик Азиз понял, что американцы не остановятся перед ядер* ным ударом. Возможно, поэтому Ирак так и не решился пустим, и ход химическое оружие. Когда до начала военной операции против Ирака оставали||1 считаные дни, Эдуард Шеварднадзе покинул- пост министра иностранных дел. В Багдаде его уход вызвал взрыв радости. В окру жении Саддама решили, что советского министра иностранн|Я дел заставили уйти в отставку генералы — друзья Ирака и тепта линия Москвы изменится. Но сменивший Шеварднадзе недавня посол в Вашингтоне Александр Александрович Бессмертных при держивался тех же взглядов, что и его предшественник. Война в Персидском заливе началась в тот день, когда Бессм« р тных стал министром. Как он сам шутя выразился: — Не было у нового министра первой ночи. Поспать не удалось, Пришлось всем этим заниматься. 13 января 1991 года в Белом доме на совещании у Буша реши ли, что военные действия начнутся 17 января, когда в Кувейте бу« дет три часа ночи, а в Вашингтоне шесть вечера 16 января. Оставшись один после совещания, Буш включил телетзм тр В программе новостей показывали проводы американских солдщ I Персидский залив. Буш вспомнил, как много лет назад, 6 aeryi • 1942 года, он уезжал в авиационное училище в Северную Kapi лину. Отец провожал его на вокзале. Они обнялись на прощимиг В поезде Буш расплакался, ему было всего восемнадцать лет... В Белом доме составили график оповещения союзников о ш>и ле бомбардировок. Британского премьер-министра Джона МеЙД) ра, чьи летчики участвовали в первых вылетах, решили предуri| дить за двенадцать часов. Саудовскую Аравию и Советский Союч за час до начала операции. Главное, считали американские воен ные, не допустить утечки информации. В два часа по московскому времени госсекретарь Джеймс hell кер позвонил Бессмертных и предупредил, что военная операции и Персидском заливе вот-вот начнется. Министр доложил президенту. Горбачев просил отложить ее хотя бы на несколько часов, н# военный механизм уже был приведен в действие. Американцы в каком-то смысле попали в безвыходное пола жение. Не начать боевые действия — укрепить Саддама ХуссйЩ) 250

N щипании собственной безнаказанности. Начать — значит наftj|r«n> на себя обвинения в агрессии, спровоцировать антиамериi не настроения. И ночь с 16 на 17 января 1991 года многонациональные силы, (пимпценные на территории Саудовской Аравии, нанесли первый НИиудар по армии Ирака, захватившей Кувейт. БУРЯ В ПУСТЫНЕ Мрсждент Буш-старший первоначально полагал, что сумеет i ись авиацией. Президент Египта Хосни Мубарак и другие 1 §|мГи кие политики пренебрежительно говорили, что иракцев ни|оиы не бомбили — они сразу побегут. Вся операция займет один д#Н1> .. Но военные тактично объясняли Бушу, что атаками с возHH.i нойну не выиграть. И) октября 1990 года на заседании Совета национальной безоНтиоети в ситуационной комнате Белого дома генерал Пауэлл, iniitiKo что прилетевший из Саудовской Аравии, доложил презиv план военной операции против иракских войск, оккупироиннишх Кувейт:

Для обороны Саудовской Аравии нам достаточно двухсот ИТИДссяти тысяч солдат, которые уже практически прибыли. Для Mm тунления понадобится еще двести тысяч. liyiu-старший не любил читать длинные бумаги. Максимальны!) размер представляемого доклада не должен был превышать ктшцати пяти страниц. Иногда ведомства шли на некоторые (и и трения и печатали бумаги мелким шрифтом, чтобы больше Вместилось. Буш предпочитал выслушивать людей. На очередном ммлаиии он еще раз спросил председателя Комитета начальники! штабов: Колин, вы действительно уверены, что авиация не сможет •Ого сделать? Я буду счастлив, если иракцы побегут, когда бомбы начнут •дать, — ответил генерал Пауэлл. — Но в истории еще не было I чая, когда войны выигрывались авиацией. Колин Пауэлл осуществлял непосредственное руководство бомыми действиями. Он убедил конгресс и простых американцев, •О разработанный под его руководством план войны в Персид•ом чал иве приведет к успеху. И добился полного доверия страIH-I к армии. Пауэлл сыграл ключевую роль в том, что американцы согласились рискнуть своей жизнью ради спасения Кувейта и •казания Саддама. Пауэлл считает, что политики должны уметь t мнить ясные и понятные цели перед обществом и армией. Если Hflnu'CTBO и армия не верят в победу, ее не достичь. 11 операции принимали участие британские, египетские, саудов•MI поиска. Почти три десятка стран прислали свои контингенты. 251

Но главную скрипку играли американцы. Через пятнадцать лег щи ле Вьетнама они демонстрировали свою мощь. Советские военные с нескрываемыми раздражением и завис II.HI наблюдали за тем, как американская авиация, артиллерия и ракеты сокрушают советскую технику, купленную Ираком. Известный журналист Александр Бовин вспоминал, как именно в эти дни он встречался с сотрудниками 12-го управления Генерал! ного штаба Советской армии. Бовин предположил, что для разгр! ма Ирака американцам хватит двух недель. Генштабовские генер • уверенно говорили, что войска коалиции «завязнут», предрекли» американцам новый Вьетнам. Немалая часть советских людей не видела в поведении Саддй ма Хусейна ничего зазорного и не считала возможным «предании.* союзника. Горбачев до последнего момента надеялся не допусти, боевых действий. Всех уговаривал повременить, доказывал, ЦЩ Саддам Хусейн сам уйдет из Кувейта. 11 января 1991 года, за неделю до начала военных дейстпиИ, Горбачев, разговаривая с Бушем по телефону, выразил легкое неудовольствие: — Вы только говорите, что учитываете мнение Москвы, а дсЙ ствуете по собственному усмотрению. Нужна полная согласовМ ность. Если надо, я готов встретиться и еще раз обсудить. H.MH.I позиция остается жесткой, но не следует спешить. Горбачев предложил выработать еще один план и отправим, i ним в Багдад нового министра иностранных дел Бессмертных. Byfl выслушал Горбачева, но для себя американский президент рсипш что больше не будет уговаривать Саддама: если иракский президш предпочитает войну, он ее получит. Саддаму Хусейну предъявили ультиматум: если до 15 яниир! 1991 года он не выведет оккупационные войска из Кувейта, межиу народная коалиция, выполняя решение Совета Безопасности ООН добьется этого силой оружия. Многие полагали, что в последний момент Саддам пойдеч Щ попятный. Он и не думал этого делать. Саддам был азартным иг* роком. Невероятно самоуверенный, он не слушал ничьих соисиш Он боялся отступить и признать свою ошибку. Он не хотел, чтоАМ кто-то заподозрил его в слабости. 17 января, когда началась война в Персидском заливе, в семь утра Горбачев собрал в ореховой комнате Кремля совещание. I и> помощники приехали еще раньше и уже составляли заявление of имени президента. Министр обороны маршал Язов доложил, что происходи i | Персидском заливе. Язов сразу предположил, что америк;пшм Багдад брать не будут. Это им не нужно. Горбачев спросил Я ш ва, когда министру обороны стало известно о начале боевых деИ ствий. Выяснилось, что через час после начала бомбардиршк^ Служба радиоперехвата Главного разведуправления Генштаба 252

и переговоры пилотов бомбардировщиков с американским

••носцем.

|ока шла война, раз в неделю в кабинете Горбачева собирались >н i мсртных, Примаков, Язов, маршал Ахромеев, еще несколько ченнч I- Обсуждали ситуацию. Язов, опираясь на данные военной раз• • . i it анализ генштабистов, показывал на карте ход боевых действий. Но нремя этих встреч в узком составе возможность использоi Саддамом оружия массового уничтожения рассматривалась И'нчи. серьезно. Считали, что иракский президент прикажет сна•Идить ракеты боеголовками с химическим оружием. Примаков М1|нкил министра обороны Язова, не может ли Ирак начинить рнчоловки ядерным топливом и тем самым пустить в ход «грязную ядерную бомбу», которая подвергнет воздействию радиации п.шие районы. Язов считал это вполне возможным. Ггм временем генерал Норман Шварцкопф докладывал генераI 11.1ушгу итоги первого дня бомбардировок: Большинство целей поражено. Наши потери? — сразу спросил Пауэлл. Колин, ты не поверишь, — ответил Шварцкопф, — сбиты все|и пил самолета. Американцы предполагали, что в первый день иракцы собьют $ИШ>шс семидесяти боевых машин. Но ПВО Ирака не могла проЦ| Постоять крылатым ракетам и истребителям-невидимкам F-117A IK января Горбачев разговаривал с президентом Бушем. Изложил 9Mv свой план: Мощь иракской армии уже подорвана, зачем продолжать кро|0П|тлитие? Надо сделать перерыв и предложить Хусейну вывести |Ойскп из Кувейта. livin предположил, что Саддам на это не пойдет. Ihi следующий день, 19 января, Горбачев приказал отправить 1(и|||кшку советскому послу в Багдаде Виктору Викторовичу Посу|К>ку с поручением передать Саддаму: если иракское руководство пмфиденциально сообщит Москве о готовности вывести войска, (рбачев договорится с Бушем о прекращении боевых действий. Советский президент получил ответ только через два дня. Буш (шился прав. Саддам Хусейн высокомерно отверг предложение и мен сообщить Горбачеву, что с такими предложениями надо обЦцаться не к нему, а к американскому президенту. Но время войны в Персидском заливе авиация союзников corn |т|пила в обшей сложности сорок тысяч боевых вылетов. Не• и мм.ко раз самолеты поднимались в воздух в надежде уничто• им. самого Саддама. Мо ничего не получилось. Он был невероятно осторожен. Он не •ЛЫовался ни телефоном, ни радио, чтобы американцы не запе114попали его местопребывание. Никто не знал, где он проведет Щрлующую ночь. Каждый вечер его охрана готовила сразу шесть 253

домов, и только в последнюю минуту он сам выбирал место для ночевки. Иногда, когда его охватывал приступ страха, он предпочитал поспать в хорошо охраняемом и комфортабельном автобусе где-нибудь на обочине пустынной дороги. Американцы охотились за пусковыми установками ракет СКЛД и уничтожали объекты, на которых иракцы разрабатывали химическое и биологическое оружие. Ракеты СКАД — это советские тактические комплексы Р-17 с ракетой 8К-14. Они были разработаны конструкторским бюро Виктора Петровича Макеева еще в 1962 году. Дальность полета — до трехсот километров. Ракеты могли нести обычную или ядерную боеголовку весом до полутора тонн. Производились СКАДы на Боткинском машиностроительном заводе. Ираку ракеты продавались с фугасной боеголовкой. Иракцы модернизировали жидкостный двигатель и увеличили дальность полета, потеряв в точности попадания. В 1991 году Ирак успел выпустить несколько ракет СКАД по территории Саудовской Аравии и Израиля. Это была заранее подготовленная акция. Однажды неудачливый палестинский бизнесмен Омар Суби по знакомился в Аммане с иракским военным атташе, который спро сил, не согласится ли тот поработать на иракскую разведку. Ошр Суби согласился. Ему показали снимки различных районов Изш иля, сделанные со спутника, и попросили навестить районы, где находятся военные объекты. Он выполнил задание. Ему не только заплатили, но и в знак благодарности пригласили в Ирак, где его принял сам Саддам Хусейн. Омар был тронут, хотя прием продолжался всего две минуты. Обследованные им районы Ирак и обстрелял ракетами СКЛД На Израиль обрушились тридцать девять СКАДов, каждый с бое головкой в двести пятьдесят килограммов. Омара Суби арестовали сразу же после того, как иракцы начали обстреливать Израиль. Он свалял дурака: позвонил своему иракскому связному прямо из дома Омар Суби отсидел в израильской тюрьме четыре года, его выпус тили по причине нездоровья... Саддам Хусейн надеялся, что Израиль не выдержит и нанесет ответный удар, и тогда это будет война Ирака против ненавистно го еврейского государства и антииракская коалиция распадется. Государственный секретарь Бейкер попросил президента Буши позвонить израильскому премьер-министру Ицхаку Шамиру г просьбой воздержаться от ответного удара. Буш сказал, чтобы Бейкер сам позвонил. Но телефонистки Белого дома не смогш связаться с приемной Шамира — все линии связи были занята американцами, пытавшимися связаться с родственниками и дру зьями в Израиле. Только на следующий день Буш поговорил с Шамиром. — Надеюсь, что вы доверите коалиции действовать против Ирн ка, — с нажимом в голосе сказал американский президент. — Мы 254

с таким трудом добились активного участия всех членов коалиции. Ьудет очень обидно, если все пойдет насмарку. Буш сообщил, что зенитные ракеты «Пэтриот», способные перехватывать СКАДы, будут доставлены в Израиль в течение двух дней. Американцы уговорили израильтян не отвечать ударом на удар. Тем более что советские ракеты СКАД, модернизированные к Ираке, не причинили Израилю особого ущерба. А в Москве Горбачев и Примаков надеялись уберечь Ирак хотя бы от наземной операции. Евгений Максимович вновь отправился к Саддаму. 12 февраля в Багдаде, когда город бомбили, Примакова тепло принял Саддам. Они обнялись. Примакову продемонстрировали следы разрушений от бомбардировок. Иракское телевидение снимило каждый шаг советского гостя, эти кадры с помощью американской телекомпании Си-эн-эн увидел весь мир. Примаков уговаривал Саддама заявить об уходе из Кувейта, тог• боевые действия сразу прекратятся. Саддам ничего не обещал. Мысль об отступлении была ему ненавистна. Евгений Максимович осуждал действия американцев: — Бойня должна быть прекращена. Я не говорю, что раньше нпйна не была оправданна, но ее затягивание не может быть опрннданно ни с какой точки зрения. Целый народ гибнет. Горбачев вновь и вновь предлагал американцам и иракцам свое посредничество. Вечером 13 февраля в Белом доме прочитали письмо из Москвы. Примаков извлек из беседы с Саддамом некоторые MIшздеживающие детали. Горбачев сообщал, что пригласил Азиза в Москву, и просил не начинать в эти дни наземную операцию и приостановить бомбардировки. Американцы были убеждены, что эти обреченные на неуспех дейi тин Горбачева продиктованы внутриполитическими причинами — Михаил Сергеевич боролся за свое политическое выживание. Буш ему сочувствовал: «Мы старались отказать ему как можно Вил ее деликатно, чтобы не поставить его в затруднительное половшие. Мы испытывали чувство огромной симпатии к нему и по•мали его трудности. С другой стороны, мы не могли позволить •му имешиваться в нашу политику в Заливе в самый решающий момент». 15 февраля Совет революционного командования Ирака заявил, •О н принципе готов выполнить резолюцию Совета Безопасности (ЮМ, то есть вывести войска из Кувейта, если будут выполнены t'И-пующие условия — американцы уходят из Саудовской Аравии, * II (раиль оставляет все территории, которые должны принадлежать икнппинцам. 17 февраля на специально отправленном за ним советском саМпнпс в Москву прилетел иракский вице-премьер Тарик Азиз. На сирлукнций день утром он уже был в Кремле. Горбачев нетерпе""••- с п р о с и л : 255

— Что вы привезли? Азиз туманно ответил, что его правительство принимает и прим ципе резолюцию Совета Безопасности. Иракцы готовы вывести иоЦ" ска поэтапно, если будут выполнены все их условия и ООН отмени i санкции. Горбачев настаивал: пусть Ирак немедленно пообещает вынп щ войска, тогда он уговорит Буша прекратить бомбардировки. И nyi п. в Багдаде поторопятся, потому что американцы не намерены шни маться умиротворением. Азиз улетел в Багдад. Он вернулся ночью 21 февраля. Горбин I ждал его в Кремле. Они говорили до трех часов ночи. Азиз зиянии что они готовы отступить. Но Саддам тянул время. Удары с ни uiy ха были болезненными, однако он надеялся, что американцы и* рискнут вступить с ним в схватку на поле боя. Страдания собстпщного народа его не беспокоили. Напротив, чем больше людей ни гибнет, тем лучше: злее будут. Саддам выступил по телевидению . обещанием никогда не капитулировать. Американцы не хотели позволить ему вывернуться из этой си* туации с почетом и избежать наказания. Буш предъявил Садд| му ультиматум: вывести войска из Кувейта в течение недели к 23 февраля. Тарик Азиз заявил, что войска будут выведены. Но этого не при изошло. Саддам ультиматум игнорировал. 22 февраля Горбачев вечером (по московскому времени) рановаривал с Государственным секретарем Бейкером, а потом и с президентом Бушем. Уговаривал не переходить к сухопутной стпдии операции, а договориться с Саддамом о порядке вывода его воЙ< • из Кувейта и последующем снятии с Ирака санкций. Анатолий Черняев записал его слова, адресованные Бушу: — Мы с вами не расходимся в характеристике Хусейна. Его cyjii. ба предрешена. И я вовсе не стараюсь его как-то обелить или »т раздать, сохранить ему имидж. Но мы и вы вынуждены иметь л е т именно с ним, поскольку это реально действующее лицо, прогний стоящее нам. Речь сейчас идет вовсе не о личности Хусейна и иг I методах его действий. Речь идет о том, чтобы перевести решение проблемы в сугубо политическое русло, избежать трагедии для огромной массы населения. Михаил Сергеевич напрасно тратил время. Буш считал необходи мым наказать Саддама и не желал, чтобы ему мешали. Если бы Сил даму позволили увести свою армию нетронутой, он бы вскоре шипи, бросил ее в бой. Государственного секретаря Бейкера, более еюнш ного к компромиссам с Москвой, сотрудники президента слегка <н раничили в полномочиях. Горбачев вновь позвонил Бушу: — Так в чем же наша цель? Мы пытаемся найти политически* решение или будем продолжать военные действия, которые при иг дут к наземной операции? 256

И не верю Саддаму, — ответил Буш. — Он просто пытается *|ыим11> свое лицо и свою власть. Мы достаточно ждали. Мы tf'lii нриеливы. Но всему есть предел, и после того, что он наШии и Кувейте, мы не можем уступать. Мм 1>ушу не хотелось и обижать Горбачева. Михаил, я знаю, что моя просьба поставит тебя в трудное • мине. Если ты не сможешь прямо поддержать нас, то мы Н1нм, если ты не выступишь против. Помощники Буша предложили вновь определить крайний срок, hMir которого начнется наземная операция. Если Саддам воспольи i мим предложением, он спасется. i• ! • i прицелом телекамер Буш сказал: Коалиция позволит Саддаму Хусейну до полудня субботы еде1h in, что он должен сделать, — начать вывод войск из Кувейта. Гилдим, как и следовало ожидать, упустил последний шанс соwtntiii. спою армию. ) \ февраля, в субботу, Горбачев целый день обзванивал руковоч крупнейших государств, которые участвовали в операции им ни ( ;ищама, с просьбой отложить начало наземных боевых дей•н11 Но, за исключением советского президента, все остальные 'Ппмкн убедились, что вести переговоры с Саддамом бесполезно. Мякипуне наземной операции, сидя в Овальном кабинете, генеj i i "ниц Пауэлл, несмотря на возражения советника президента софта, фактически предложил Бушу дать авиации еще пора'I Мауэлл боялся больших потерь. Лучше будет, если иракцы уйдут сами. Если нам придется ВЫДнорять, за это придется дорого заплатить. Конечно, атакон ич. мы сможем уничтожить больше иракских танков и запалжия, но цена, которую придется заплатить в человеческих имшч, будет слишком высока. Вероятно использование ими хиИ " мич> оружия. Мы предпочитаете мирные переговоры? — спросил Буш. 1 сии они полностью принимают наши условия, то да, — подг in i Пауэлл.

Пп 1>уш считал, что если Саддам просто выведет свою армию И|н нимой, то в любую минуту он вновь может оккупировать Ку'" Он хотел вырвать у Саддама ядовитое жало. И 1>глом доме конечно же обсуждался вопрос об устранении Ынми. Пришли к выводу, что уничтожить его с воздуха крайыфудиительно. И тем более нельзя ставить такую задачу пе'I многонациональными силами, потому что это означало бы •"•" i;i пределы резолюции ООН. •Hi) iрезвому расчету, — вспоминал Скоукрофт, — пади Саддам, \ tin место, скорее всего, пришла бы не нарождающаяся демок• • .1 другой диктатор. Лучшим выходом было нанести возможI Пищ.мши урон его вооруженным силам и ждать падения баасистИ|п режима». I Mi.

I-Мни друзья-диктаторы»

257

За сорок пять минут до истечения ультиматума неутомимый Горбачев вновь позвонил Бушу, который играл в волейбол со своими сотрудниками и морскими пехотинцами, охранявшими Белый дом. Буш разговаривал с советским президентом из раздевалки, вытирай пот полотенцем. Горбачев сказал, что иракцы совершенно точно уйдут через четыре дня и надо дать им это время. Буш твердо ответил, что н | может изменить срок ультиматума. 24 февраля 1991 года в четыре часа утра по местному времени в Персидском заливе началась наземная операция. Советский ми* нистр иностранных дел Александр Бессмертных поручил отделу печати МИД выразить сожаление по поводу того, что «возоблц дала тяга к военному решению и упущен реальный шанс на мирное урегулирование»'. Министр обороны маршал Язов в интервью «Правде» вырази! ся более жестко: американцы вышли за рамки мандата, полученногв от Организации Объединенных Наций. Но надо отдать должное Горбачеву и Бессмертных — они • стали занимать особую позицию и противопоставлять себя ми» ровому сообществу. Выяснилось, что, вообще говоря, интерсо|| СССР и США на Ближнем Востоке не противоречат друг другу, потому что обе страны заинтересованы в сохранении там мира И стабильности, в решении всех конфликтов политическими ерем ствами. Президент Буш пожаловался Горбачеву на очевидное нарушм ние договора об обычных вооружениях. В соответствии с догом ром советские вооруженные силы подлежали сокращению. Чтем бы ничего не сокращать, Генштаб мигом перевел три сухопущые дивизии вместе с большим количеством танков в состав морскв пехоты, которая ввиду своей малочисленности договором не учи тывалась. Горбачев спросил мнение министра иностранных дел. Бессмгр тных, не колеблясь, сказал, что это откровенное надувательепт и так с американцами играть нельзя. Это был момент, когда вес ил. ологические и даже психологические стереотипы отошли на задний план. Казалось, действительно открывается эра разумного сотруд* ничества с Западом, когда Советский Союз и Соединенные ШтнЩ смогут проводить единую политику. «Это общение ближе, чем в евре время с «друзьями» из соци! листических стран, — записывал в дневник помощник Горбат • Анатолий Черняев, — нет фарисейства, лицемерия, нет патерн:и1и i ма, похлопывания по плечу и послушания». Возникли даже отношения между КГБ и ЦРУ. С американски! стороны этим занимался Милтон Бёрден, руководитель советская направления в оперативном управлении ЦРУ. Была установлен.i. 1 • ретная телефонная линия между Ясеневом и штаб-квартирой 1[\*\ » штате Вирджиния. 258

Во время подготовки войны в Персидском заливе в 1990 году спиетские и американские разведчики делились информацией об Ираке и говорили о том, что следует сократить оперативную деятельность друг против друга. Накануне объединения Германии в И')0 году Милтон Бёрден встретился в Восточном Берлине с советскими коллегами. Представители КГБ просили не перемани"III. больше советских разведчиков, которые довольно активно Лгжали на Запад. Американцы прислушались к просьбе КГБ. С Тою момента ЦРУ сократило прием перебежчиков. Не приняли, в частности, бывшего майора госбезопасности Василия МитрохиНй, который много лет работал в архиве внешней разведки и меГодично копировал самые интересные документы. Его с удовольi чнием приютила британская разведка. ПОЛНЫЙ РАЗГРОМ В феврале 1991 года войскам антииракской коалиции понадоШось два дня, чтобы раздавить армию Саддама. Она не могла • i ить сопротивления. В первый же день сдались в плен десять игич иракских солдат. Мрачные предчувствия генерала Пауэлла t оправдались. Самые крупные потери наземные силы понесли, •Где ракета СКАД попала в казарму, убила двадцать восемь и •шила более ста человек. Вот теперь, спасаясь от неминуемой катастрофы, униженный пилам капитулировал. Он испугался, что или американцы добеVhn до него и посадят на скамью подсудимых, или его собствен|||- генералы, спасая себя, уничтожат «любимого президента». •рочем, иракская пропаганда писала только о выдающейся по•дс неликого Саддама Хусейна над Америкой. /fi февраля президент Ирака отправил срочное послание Горбащ/ Он уже не называл Кувейт девятнадцатой провинцией Ирака. •Против, просил немедленно остановить наступление войск межЙШродной коалиции, клялся, что уже вечером его армия уйдет из [ynrtlru. К тому времени в плен попали семьдесят тысяч иракских • ' и и офицеров. ('иддам начал войну, располагая хорошо вооруженной миллионЫ\ ирмией. Лучшая ее половина находилась на территории КувейI, in чтих частей остались одни воспоминания. V Ирака была очень большая армия, — говорил генерал Швар" "п.|. журналистам, — по некоторым оценкам, четвертая в мире. И цат мы считали трехметровыми великанами. В жизни всеокаBflitn. шачительно проще. Ни пресс-конференции в Эр-Рияде Шварцкопф рассказывал о •Hi-рации. Генерал особо отметил незначительные потери амеЦМ1м ких войск, сказал, что «это почти чудо», но тут же с горечью 259

— Это никогда не будет чудом для семей погибших. В ночь на 27 февраля советского посла в Багдаде Виктора Посувалюка пригласили в министерство иностранных дел Ирака. Посува люк, блистательный дипломат, умница, интеллектуал, был знатоком Арабского Востока. Очень веселый, остроумный, азартный и доброжелательный человек с широким кругозором, он сочинял стихи, писал песни. Во время войны в Персидском заливе, в часы бомбежек Виктор Викторович сидел в посольском подвале, но не отчаивался, не терял бодрости духа. Он получил тогда орден Красного Знамени. Потом Посувалюк возглавлял ближневосточный департамент министерства, стал заместителем министра иностранных дел России, а в 1999 году после тяжелой болезни безвременно ушел из жизни. Он не дожил и до шестидесяти лет... Советское посольство осталось единственным каналом связи Ирака с внешним миром. Тарик Азиз попросил Посувалюка срочно передать Генеральному секретарю ООН и председателю Совета Безопасности: Ирак уже начал вывод войск из Кувейта, Ирак принимает все резолюции ООН и гарантирует выплату Кувейту компенсации за нанесенный ущерб. Джордж Буш-старший и его команда добились своего. Если бы Буш прислушался к сторонникам умиротворения Саддама, Кувейт и по сей день был бы оккупирован иракскими войсками. Общие потери американцев за все время первой войны и Персидском заливе: сто сорок восемь военнослужащих пали • бою, еще сто сорок пять скончались от ран или в результате катастроф и несчастных случаев. Четыреста шестьдесят семь раненых... Вечером 27 февраля Буш сделал заявление: — Кувейт освобожден. Армия Ирака побеждена. Наши цели и военной сфере достигнуты. Кувейт опять принадлежит кувейтцам, они вновь распоряжаются собственной судьбой. Семь месяцев назад Америка и весь мир сказали: хватит! Мы заявили, что не потер* пим агрессию против Кувейта. И вот сегодня Америка и весь мир сдержали свое слово. Багдадское радио незамедлительно сообщило, что американцы сдались... Много раз после первой войны в Персидском заливе американские политики задавали себе вопрос: почему они тогда не довели дело до конца? Почему не разгромили иракскую армию полностью и не добились свержения Саддама? Буш-старший и его окружение отвечали, что, во-первых, они н* ставили перед собой такой цели, а во-вторых, надеялись, что ирЩ цы сами свергнут диктатора. «Чтобы устранить Саддама, — писал позднее Брент Скоукрофт, — нам бы пришлось взять Багдад и, по сути, управлять Ираком. Кои лиция тут же бы рассыпалась, арабские страны были бы возмущен 260

( псдиненные Штаты оказались бы в роли оккупантов в откровенно нрпждебной стране». Американцы не вмешались, когда в марте 1991 года на юге страны восстали шииты, а на севере курды. Лидер Патриотического coin ia Курдистана Джаляль Талабани ездил в Соединенные Штаты за помощью, но американцы не захотели пустить в ход свои вооруженные силы. 18 марта иракские курды подняли восстание, которое охватило девяносто пять процентов территории Иракского Курдистана. Соединенные Штаты оказывали им только гуманитарную помощь. Воспользовавшись этим, Саддам подавил восстание, а курдо» загнал в горы. Операцию против шиитов проводил генерал Мохаммад Хамза аль-Зубейди, который был заместителем преMi.cp-министра, членом Совета революционного командования и Кимандующим военным округом «Центральный Евфрат». Он входил в ближайшее окружение Саддама Хусейна. Уничтожая шииИ)Н, аль-Зубейди пустил в ход напалм, фосфорные и кассетные Помбы, химическое оружие. Весной 2003 года, после второй войны в Персидском заливе, выли найдены кадры, на которых аль-Зубейди сам расстреливает пленных. Тогда же в городах Эн-Наджаф и Кербела обнаружили иг сколько массовых захоронений, среди убитых саддамовскими < тцелужбами родные опознали сто восемьдесят два известных Гииослова. Людей ставили в ряд и расстреливали. Среди убитых ШЛИ женщины и дети, в том числе восемнадцать родственников ншоллы Мохаммада Бакра Хакима, религиозного лидера шиитов, •Вторый нашел убежище в Иране. Только когда иракские войска пустили в ход химическое оружие, Ьвзидент Буш-старший приказал вмешаться. 7 апреля 1991 года •чалась операция «Утешение», задача которой состояла в том, чтоRi.i обеспечить безопасность курдских беженцев. Американцы определили «зону безопасности», входить в которую иракским войскам было запрещено. Занимался этим генерал Д*гк Гелвин, командующий американскими войсками в Европе. К tpitrpy от 36-й параллели, в соответствии с резолюцией Совета Беищ.ц иости ООН № 688, был создан «свободный район» под опеhtiH американских вооруженных сил. На севере Ирака обосновалось щмшерно три миллиона курдов. Они находились под защитой американских войск и фактически сформировали свое государство или Имиугосударство. Здесь были проведены выборы, Масуд Барзани и Д*шшль Талабани поделили власть, был сформирован кабинет миИмггров. Фактически Америка оставалась в состоянии войны с Ираком. Сигдииенные Штаты не позволяли иракской авиации летать в запмщшных районах. Когда Саддам послал туда свои самолеты, они 11 in сбиты. Американская и британская авиация продолжала нано1НМ> удары по позициям иракской системы противовоздушной обо261

роны, в первую очередь по радиолокаторам, если зенитчики ИМИ лись взять на прицел американские самолеты... Советский министр иностранных дел Александр Бессмергм согласился с американским Государственным секретарем, что ходимо добиться от Ирака полной ликвидации оружия уничтожения. 3 апреля 1991 года Совет Безопасности ООН принМ • резолюцию № 687, которая требовала от Ирака прекратить couwi ние такого оружия. Совет Безопасности учредил Специальную комиссию. В тссмаЦ сотрудничестве с Международным агентством по атомной эмгрпп (МАГАТЭ) она обязана была проследить за полным уничтожением иракских средств массового поражения и ракетного оружия и ми заботиться о том, чтобы Саддам не смог воссоздать соответствуй* щий научно-промышленный потенциал и больше не предстаилЩ опасности для своих соседей. В ООН сформировали международную команду инспекторш», которые должны были перевернуть всю страну, но найти замш И запрещенного оружия и места, где оно производится. С ракеты ми установками было проще всего. Их нашли и ликвидирои.рш сравнительно быстро. Но химического и биологического оружия, а также установок }\Щ его производства оказалось так много и иракцы их так тщательно скрывали, что работа инспекторов ООН растянулась на годы. 111с г% лет Саддам и его подручные врали инспекторам ООН, чтобы скрмгь свои запасы оружия массового уничтожения. Тем не менее пол Щ блюдением инспекторов в Ираке было уничтожено около ceMiiaif тонн боевых отравляющих веществ — зарина, иприта и газа VX, т р | тысячи тонн полуфабрикатов и тысячи единиц химических боеприпасов. Во время войны с Ираном химическое оружие использовалоОш больше десяти раз. Например, в феврале 1984 года иранцы на< iv пали на Басру, и Саддам, чтобы удержать город, приказал обстм лять их артиллерийскими снарядами, начиненными ипритом. 1 иранских солдат не было даже противогазов. Через два года воя ска Саддама применили иприт и табун против иранских войск( чтобы помешать им захватить нефтяные месторождения в райом Киркука. Отравляющие вещества легко производить. Практически любой фармацевтический завод, который выпускает таблетки от голонипИ боли, может на том же оборудовании выпускать химическое ору жие. Это очень дешевое оружие. Еще и поэтому люди вроде Cfl дама Хусейна пытались им обзавестись. Иракское правительство признало, что двадцать пять ракет И полторы сотни бомб были оснащены боеголовками с биологическим оружием. Отцом иракского биологического оружия был Насер аль-Хишш ви. Его ближайшей помощницей стала учившаяся в Америке Ход! 262

|ЙН Михди Аммаш, дочь министра внутренних дел в правительстве Ml |i иш аль-Бакра. Министр Салих Махди Аммаш оказался среди | кого Саддам выставил из правительства. Но не уничтожил, а )И| i послом в Финляндию, поэтому его дочь получила возмож14 и. \чигься за фаницей. 1 i II;IM Хусейн отличал дочь бывшего министра. Она стала деliiiiM ьиологического факультета Багдадского университета и, как шипи и, после войны 1991 года взялась восстановить научно-про(рпн. темный комплекс по созданию биологического оружия. ИнRlhinpM ООН окрестили ее «мисс Сибирская язва». И< посредственно производством занимались иракские ученые и i -мне с другой женщиной — доктором Рихабой Рашид Тахой # инспекторы ООН назвали «мисс Бактерия»). Они выращиван i норм сибирской язвы и производили токсины ботулизма в коПК'ПШХ достаточных, чтобы уничтожить миллионы людей. ПосI |Торой войны и крушения саддамовского режима обе женщины рТнлись найти убежище в Сирии, но сирийские руководители 1ЦЩШ1И их американским войскам. Инспекторы ООН считали, что обнаружили не все, чем запасся •iHi.iM Ча Ираком следили пять разведывательных спутников. КроI кип, американцы использовали разведывательные самолеты U-2. ЩМолст был создан еще во время холодной войны, чтобы следить « I ПЦ11СКИМ СОЮЗОМ.

СЕМЕЙНЫЕ ПРОБЛЕМЫ НЕМОЛОДОГО МАРШАЛА Годы после первой войны в Персидском заливе были худшими I «и щи Саддама Хусейна. Он оказался в положении изгоя. Он не щ никуда поехать, да его никуда и не приглашали. Он лишился инмпжности создавать новое оружие и воевать. Вгсь мир ждал, когда он наконец потеряет власть. И в его собifHrnitoM окружении начались разброд и шатания. Самые верные (риГшиженные утратили веру в его счастливую звезду и покинули tpniiv

Сбежал его сводный брат Барзани Ибрагим Хасан ат-Тикрити, •Торый с 1979 по 1983 год возглавлял военную разведку, а с 1988-го • it представителем Ирака при Европейском отделении ООН в Же•• in It реальности он руководил иракской разведывательной сетью I1 ирчие и распоряжался деньгами клана, вложенными в швейцармм банки. Саддам отправил за ним специального посланника, чтобы угово•н п. т-рнуться. Барзани ат-Тикрити торговался, выпрашивал высоип пост. Новой должности он не получил, но благополучно вернул4 ппмой, сумел успокоить сводного брата и даже не попал в тюрьму. II 1995 году в соседнюю Иорданию от Саддама убежали две доНфИ, 1'ахда и Рана, вместе с мужьями, которые были его самыми 263

близкими помощниками. Это был тяжкий удар для Саддам» И зятья занимали важные посты. Подполковник Саддам Камель Хасан аль-Маджид воилптщл личную охрану президента. Он был очень похож на Саддам.! и н молодости играл его в кино. Генерал-лейтенант Хусейн Камель Хасан, бывший министр iHfl номики, руководил программой вооружений, в частности прои инц) ством химического и бактериологического оружия. Генерал Камгль, уже находясь в Иордании, заявил, что иракцы надеялись испмниь ядерное оружие в феврале 1992 года, но военное поражение и ми* явление инспекторов ООН помешали этому. «Когда полученная от него ценная информация была предьии лена иракским представителям, — вспоминал Билл Клинтон, им ничего не оставалось, как признать, что зять Саддама сказал И|»ш ду, и допустить инспекторов на перечисленные им объекты. Эти mi формация позволила инспекторам ООН уничтожить больше um сов химического и биологического оружия и лабораториям оборудования, чем за все время войны в Персидском заливе». ЗЯТЬ Саддама утверждал, что он бежал из Багдада, потому чЦ желает освободить Ирак от своего тестя. Скорее всего, он ир<« г| проиграл в схватке за власть и боялся, что станет жертвой \тщ президента. Генерал поссорился со старшим сыном Саддам» Удаем. УдаЙ пригрозил Камелю: — Я тебя уберу со всех постов. Ты — конченый человек. Утверждают, что перед побегом из Багдада генерал Камель ми лучил от директора Центрального банка тридцать миллионов дол< ларов. В качестве министра экономики он не без пользы для самом себя конвертировал иракские динары в доллары. Камель входил в число тех, кто распоряжался деньгами Садд* ма, размещенными за границей. Двоюродный брат генерала Каме ля майор Изеддин Мохаммад Хасан, который бежал вместе с ним, тоже занимался денежными делами. Майор обычно сопровождав делегации иракских военных, которые осуществляли закупки imo ружений. Саддам болезненно воспринял бегство дочерей и зятьев. В стри не, где семейные, родовые, клановые отношения имеют такое иш чение, это повредило его образу отца нации. Король Иордании Хусейн хорошо принял изгнанников. Но «и временем интерес к ним угас. А вскоре они и вовсе превратились I нежелательных гостей и почувствовали себя в изоляции. ДочвШ Саддама стали требовать возвращения. Они плакали, у стран м Л скандалы. Получив теплое письмо от матери из Багдада, клялись, что дома все будет хорошо, отец ничего с ними не сделает, дне hi точно попросить у Саддама прощения. Они поклялись мужьям м • Коране: — Если с вами что-то случится, мы покончим с собой. 264

I фсирале 1996 года генерал-лейтенант Камель заявил, что наме»м ж цнуться в Ирак. Он сказал, что, узнав о планах Соединенных I in ни сместить Саддама Хусейна, понял, что обязан быть народир и гг кицищать. 17 февраля он написал покаянное письмо Саддаf| 11|>г шдентским указом Хусейн Камель Хасан был амнистирован. Viiniiuтсльно, что эти люди поверили Саддаму, зная, с кем имеют |М" Медь Хусейн Камель под настроение любил рассказать о жесhiHH правах в правящей верхушке Багдада. Да он и сам был таким. им поведал, как наказал подчиненного, не выполнившего при• • < w ганил несчастного выпить полную бутылку бензина, зарядил 'ку зажигательной пулей и выстрелил тому в живот. Смеясь, ' i и и. утверждал, что виновный просто взорвался... U несколько дней до возвращения в Ирак генерал Камель объяс• м i t урналистам, что не намерен умереть в изгнании вдали от родиЩ I и» желание исполнилось. Через сорок восемь часов после того, »пк in с они отправились в Багдад, иракское телевидение передало, *»»»> нпчери Саддама получили развод — это означало, что они не раз|»UHI судьбу своих несчастливых мужей. Ми границе возвращенцев встретили оба сына Саддама — Удай Кусай. Генерал Хусейн Камель и полковник Саддам Камель были yflHiM Удай устроил расправу в клане аль-Маджидов, обвинив родич мпиков в том, что они «воспитали предателей». V Саддама остался только один зять — Джамаль Султан ат-Тикг женатый на его младшей дочери Хале. И 1463 году Саддам женился на двоюродной сестре — Саджиде, • 1-й Хейраллаха Тульфаха. У Саддама было шестеро детей. Первая жена Саджида родила •My сыновей Удая (1964) и Кусая (1966), дочерей Рахду (1968), Риму (1970) и Халу (1975). Вторая жена, Самира Шахбандар, ро|Hmt сына Али. 12 декабря 1996 года едва не убили старшего сына Саддама — VflnH Четыре автоматчика обстреляли его кортеж, состоявший из i< | > н белых «мерседесов». Убили шофера, Удай остался жив. Он ПриIK1 жал шесть месяцев в больнице «Ибн Сина». Одна из пуль М< грила в позвоночнике. И июне 1997 года телевидение показало, как Удай на костылях •ычодит из больницы. К полноценной жизни он уже не вернулся. Пая мс просто искалечили. Покушение сделало его уязвимым, он Ишгрял политическую власть. В этой стране ценят только силу и (fin ж и ют только победителей. Здесь презирают больных и инвалидов. У старшего сына Саддама в стране было много врагов. Его счидиким и необузданным человеком, классическим отпрыском |Ир т а .

Когда началась вторая война в Ираке, журналисты отыскали в Adi нии женщину, которая в начале семидесятых преподавала анЦийский язык в частной школе в Багдаде. Среди ее учеников был млипнадцатилетний Удай Хусейн. Он приходил в школу в сопро265

вождении телохранителей и вел себя как хозяин. Однажды и • мя урока он захотел попрыгать по классу. Учительница, когорт не подозревала, чей он сын, схватила мальчика за вихор: — Этого нельзя делать. Сейчас идет урок. Иди и сядь ил i •••>• место. Он был потрясен: наверное, впервые ему сказали, что он и имеет права что-то делать. На следующий день он пришел при* женный наголо и улыбнулся довольный: теперь учительница и смогла бы схватить его за волосы. Но, получив отпор, в дал ми и шем он вел себя спокойно... Помимо учительницы английские которая вскоре покинула страну, никто не смел его останоишь В юности он сломал руку и лежал в больнице. К нему прииЩ приятель выразить сочувствие. — Ты сочувствуешь мне? — повторил Удай. — Тогда ты захочгнц разделить со мной мои страдания. И приказал, чтобы его приятелю тоже сломали руку. В 1988 году он забил до смерти одного из охранников ci inert отца, обязанность которого состояла в том, чтобы пробовать пишу перед тем, как ее давали Саддаму. Взбешенный диктатор нак.п.м сына, отправив его в тюрьму. Когда Удай поднял руку на тюрЫИ ного охранника, на него надели наручники и отправили в карт р Он написал слезное письмо матери (первой жене Саддама), конь рое нашли после падения режима. «Твой бывший муж решил убить меня, — писал Удай. — Нал и вытащить меня отсюда. Здесь я или умру, или сойду с ума». Саддам отправил сына в ссылку в Швейцарию. Но через какш то время — все-таки родная кровь — вернул домой. Удай был известен своим пристрастием к спортивным автомо билям. Его личный секретарь в апреле 2003 года рассказал, что Удай ввозил автомобили из-за границы сотнями. Надоевшие модели раздаривал приятелям и собутыльникам, себе покупал НОВЫ! Рассказывали, что он в гневе выстрелил в своего дядю ВатСкши Хасана ат-Тикрити из-за того, что тот отказался отдать ему итильянскую спортивную машину редкой марки — «ламборгини-диаболо». Отец довольно своеобразно наказывал старшего сына. За какой то проступок расстрелял из автомата любимую машину сына и приказал охранникам сжечь еще несколько десятков автомобилей. Второй страстью старшего сына Саддама были драгоценности и золото. За бриллиантом стоимостью почти в полмиллиона долларом он сам ездил в Саудовскую Аравию. Удай занимал три десятка должностей — издатель газеты «Ба« биль», владелец телевизионного канала и радиостанции, председатель Национального олимпийского комитета, руководитель комитета по делам молодежи и спорта. Он отдавал дань и бизнесу: нелегально продавал иракскую нефть и обложил иракских торговцев данью, заставляя их платить долю от прибыли. 266

H i " ном он не брезговал ничем: каждому иракскому спортсмеi 1И.И- 1*;тшему на соревнования за рубеж, полагались командиЦП1 и- — двести двадцать восемь долларов. Половину приходишслять Удаю. В качестве руководителя иракского спорта он "ил псе ту же беспредельную жестокость. Проигравших спорт•II подвергали пыткам и издевательствам, например, окунали i • нечистотами. llli.il слуг и охранников достигал семидесяти человек — семь i| , двенадцать водителей... Он приказал своим слугам регу•II пнешиваться. Если кто-то набирал вес, то Удай его наказыn
Земляки хранили верность Саддаму по двум причинам. Во-первых, они, как и все в Ираке, боялись своего родственника. Во-вторых, еще больше они боялись, что если Саддама свергнут, то их всех вырежут. В Ираке побежденные не уходят в оппозицию, побежденных в Ираке уничтожают. Выходцев из Тикрита многие в стране ненавидели. Если кто-то из родственников или ближайших подручных терял доверие вождя, его ждала смерть. Однажды Саддам Хусейн сказал. — Я могу прочитать в глазах человека готовность предать меня Поэтому я успеваю избавиться от него прежде, чем ему представится шанс нанести мне удар. В 1984 году Саддам отстранил от власти влиятельную группу своих родственников во главе со сводным братом Барзани ат-Тикрити, сменил всех командующих армейскими корпусами, многих министров и губернаторов провинций. В 1989 году в результате вертолетной катастрофы во время песчи ной бури погиб шурин Саддама министр обороны Аднан Хайрулл а Но в Ираке ходили слухи, что это не был несчастный случай. Просто Саддам приказал от него избавиться. Новым министром стал его дядя Али Хасан аль-Маджид. В 1998 году был казнен генерал-лейтенант Фадыль ат-Тикрити, начальник Специальной службы безопасности (охрана руководств страны и контроль над другими спецслужбами), — вместе с Назымом Каззаром, начальником Главного управления безопасности (полити ческая полиция). Они оба были очень близки к вождю, но утратили его расположение. Контрразведку возглавил Рифаа ат-Тикрити, бывший посол I Турции. Но и он недолго сохранял свой пост. Саддам выразил т удовольствие его работой, и начальник контрразведки 11 октябри 1999 года скончался, как говорилось в официальном извещении, от сердечного приступа. В тот же день он был похоронен в род ном городе Тикрите. Контрразведку Саддам подчинил своему сыну Кусаю, который командовал также республиканской гвардией и частями особого ни значения; им платили значительно больше, чем армии. Кусай сног образно понимал правосудие. Когда ему сказали, что места заключения переполнены, он посетил тюрьмы и велел расстрелять тех, кто приговорен к большим срокам тюремного заключения. Причем семьям пришлось уплатить расходы по исполнению смертной качни прежде, чем они получили право забрать тело казненного... МИШЕЛЬ, КОТОРЫЙ СТАЛ ТАРИКОМ Один из немногих, кто сохранил свое место рядом с Саддамом, — вице-премьер бригадный генерал Тарик Азиз, который часто при езжал в Москву. У него здесь много приятелей. Тарик Азиз, как И 268

Г-лядам, родился в бедной семье в 1936 году. Его мать работала прачкой, чтобы он смог получить образование. При рождении ему пили христианское имя Мишель, которое он потом сменил на арабское — Тарик. Азиз христианин и не принадлежал к тикритскому клану. Возможно, именно поэтому он уцелел в кровавых чистках. Христианин не станет главой Ирака. Поэтому Азиз не был соперником Саддаму и не представлял для него опасности. В Багдадском университете Тарик Азиз выучил английский. Еще студентом он вступил в партию БААС, в 1958 году познакомился с Саддамом Хусейном, в 1968 году стал главным редактором партийной газеты «Аль-Саура» («Революция»). В 1974 году его сделали министром информации, в 1979-м — вице-премьером. С января 1983 по март 1991 года он еще занимал пост и министра иностранных дел Ирака. Он многие годы представлял Саддама за границей. В этом и включалась его миссия. Говорили, что Азиз — самый четко формулирующий свои мысли арабский дипломат. Восточный дженип.мен, он окутывал собеседника дымом дорогих гаванских сигар и рассуждал по-восточному витиевато. Но глаза у него злые. Ему иг составило труда убежденно говорить, что Ирак просто вынуж•Н был травить курдов ядовитым газом, что оккупация и разграбигпие соседнего Кувейта были необходимы. Многие из подручных Сиддама, люди неграмотные, просто ничего не знали и не понимили. Азиз все знал и все понимал и при этом служил преступному режиму. В 1996 году сына Азиза посадили в тюрьму по обвинению в фимимсовых махинациях. Через два года Саддам его простил. Накануне второй войны в Персидском заливе Тарик Азиз торжественно клялся, что скорее умрет, чем сдастся в плен амери•Нцам и окажется в военной тюрьме на базе США в Гуантанамо ||десь, на Кубе, содержатся пленные талибы и боевики из террористической организации Аль-КаЙда, захваченные во время оперпции в Афганистане осенью 2001 года). 19 марта 2003 года Тарик А"1ич устроил в Багдаде пресс-конференцию, на которую явился i пистолетом в руках и обещал, что «американские наемники» будут разбиты. Тем не менее 25 апреля Тарик Азиз добровольно сдался амери•Нским военным властям, доставив особое удовольствие президенIV Джорджу Бушу-младшему... За годы своего правления Саддам превратил Ирак из процветаюШгго за счет нефтедолларов государства в нищее. Багдад был когдаII) одним из самых ярких городов в арабском мире: много театров, Ьчных клубов, хороших ресторанов. Но война в Персидском зали»р и санкции превратили Багдад в скучный город. Зарплата мелких служащих составляла всего три доллара в ме[рй11 - если переводить в доллары динары, которые стремительно 269

падали в цене. За хлебом стояли очереди. Отели и рестораны стовали: иракцам они были не по карману, иностранные бизнесмены и туристы не приезжали. Из развлечений остались только восемь городских театров. Да и какие развлечения в городе, где повсюду военные посты и патрули, а на крышах — зенитки? Почему же Саддам до вторжения американских войск продолжал сохранять абсолютную власть в стране и почему не оправдались прогнозы, предсказывавшие его скорое падение? Потому что многие иракцы его поддерживали. В Ираке существовала знакомая нам система: партийный аппарат, сотрудники госбезопасности, армейская верхушка получали привилегии и понимали, что их благополучие зависит от любимого вождя. Саддам сумел пробудить в иракцах чувство национального пре восходства. Когда он атаковал Иран в 1980 году, или присоединил Кувейт в 1989 году, или грозил американцам, иракцы ему аплодировали. Саддам внушил иракцам уверенность в том, что они — лучшие арабы на всем Арабском Востоке. То, что европейцам кажется странным, спокойно восприним:) ется на Ближнем Востоке. Иностранцев всегда поражает, как часто политики здесь откровенно лгут, но никто не хватает их за руку Врать — здесь это в порядке вещей. Саддам вел три войны. Одна продолжалась восемь лет, стоили жизни десяткам тысяч людей и закончилась если не поражением, то, по меньшей мере, оказалась пустой тратой сил. Вторая война завершилась разгромом и унижением. Таким же унижением было для Ирака уничтожение израильской авиацией его ядерного коми лекса. Обычно проигравшего лидера свергают. Саддама же прево i носили как блистательного полководца. Только третья привела к крушению режима... Сами иракцы говорят о том, что они все еще воспринимаю! мир с позиции человека пустыни, скотовода, бедуина. Для Ос* дуинов характерны клановость и привычка подчиняться начальнику. Саддам, как и многие арабские лидеры, был непримирим и нереалистичен, традиции и эмоции действовали на него сильнее доводов рассудка. Президент Туниса Хабиб Бургиба говорил: — У нас, арабов, эмоции подавляют разумные действия, эмоции оправдывают инертность. Мы, арабы, кричим, наносим ocKopfwir ния, мы погрязли в ругани, мы проклинаем врагов и думаем, ЧТО таким образом выполняем свой долг. За всем этим стоит комплекс неполноценности. В этом отражается и свойственная исламским государствам ti|
КОНЕЦ ЕДИНОГО ФРОНТА Санкции ООН и инспекции не испугали Саддама. С самого начала было решено, что, пока инспекторы ООН не икончат работу, политические и экономические санкции против Ирака не будут отменены. Когда великие державы выступали единым фронтом, Саддам Хусейн терпел. Когда министром иностранных дел стал Евгений Максимович Примаков и выяснилось, что между Россией и Соединенными Штатами возникают противоречия, Саддам немедщ-нно этим воспользовался. Он стал заявлять, что инспекторы ООН занимаются шпионажем и пользу американцев и их нужно выгнать из страны. На самом деле отношения спецкомиссии с американской разведкой были довольно сложными. Инспекторы охотно получали информацию от ЦРУ I» том, где могут находиться интересующие их объекты, но не хотели делиться результатами своих изысканий. Несколько раз Саддам Хусейн блокировал работу инспекторов. I 'оединенные Штаты и Англия сразу же заявили, что заставят Саддима подчиниться силой. Но применять силу не спешили. Между тем в Белом доме Джорджа Буша-старшего сменил Билл Клинтон, который стал сорок третьим президентом Соединенных Штагов. Первый раз баллотируясь в президенты, Билл Клинтон обещал, что не станет заниматься никакими делами, кроме внутриамериШшских. Разумеется, ему пришлось заняться внешней политикой. Пиния Клинтона в отношении России определялась его личным желанием помочь Ельцину, сменившему в Кремле Горбачева. Что Пи ни делалось, главное — сохранить Ельцина. Это обеспечило России льготный режим. Клинтон не подозревал, что Саддам Хуiriui сумеет испортить его отношения с Россией. Клинтон не считал, что из-за Ирака стоит рисковать экономичп ким процветанием Америки. Он не хотел выбрасывать деньги Ми войну. Он предпочитал наказывать Саддама за каждый отдельный шаг. В апреле 1993 года власти Кувейта сообщили, что предотвратиЩ покушение на Буша-старшего, которого пригласили по случаю •Орой годовщины войны в Заливе. Отправленные в Кувейт аген1Ы Федерального бюро расследований подтвердили, что за бывшим щи- тдентом охотились агенты иракской разведки. Они намеревароь изорвать машину, набитую взрывчаткой, когда автомобиль с tivnu-M проезжал бы мимо. • 13 апреля, — вспоминал Клинтон, — там были арестованы •I надцать человек, которые готовили покушение. На основании Hn.nn.ix у них материалов была неопровержимо доказана их связь * Иракской разведкой. Я впервые отдал приказ об обстреле два.ю тремя ракетами «томагавк» здания иракской разведки». 271

Это действительно было первое решение нового президента применить военную силу. Вопрос обсуждался на большом совещании в Белом доме. Его участники пришли к выводу, что хозяин Ирака должен получить достойный ответ. Нанести ракетный удар предложил генерал Пауэлл. Клинтон задал своим сотрудникам положенные в таком случае вопросы: — Вы уверены, что собранные доказательства надежны и за покушением на Буша стоит Ирак? Вы считаете ракетный удар адекватным ответом? Можно ли свести к минимуму возможные жертвы среди мирного населения? На все три вопроса он получил утвердительный ответ. Сидевший рядом с ним руководитель президентского аппарата Джордж Стсфанопулос рассказывал потом: в ту минуту он думал, что самым разумным и моральным было бы наказать главного виновника самого Саддама, но едва ли это осуществимо... Все участники совещания единодушно высказались за ракетный удар. Представителю Соединенных Штатов при ООН Мадлен Олбрайт поручили информировать ее коллегу — представителя Ирака. Это был выходной день, и Олбрайт пришлось навестить иракского представителя в его резиденции на Манхэттене. Иракский дипломат был приятно удивлен появлением Олбрайт, принесли чай. — Что вас ко мне привело? — любезно осведомился он. — Я должна сообщить вам, что мы нанесем авиаудар по вашей стране, потому что вы готовили покушение на бывшего президента Буша. Иракский посол поперхнулся. — Это наглая ложь! — Это не ложь, — твердо ответила Олбрайт, — в Совете Безопасности я представлю доказательства вам и всему миру. Иракский посол посмотрел на нее так, что Мадлен Олбрайт ня секунду стало не по себе. А ведь она не робкого десятка. Она встала и попрощалась. На следующий день на заседании Совета Безопасности она представила свидетельства попытки иракских спецслужб убить Буша-старшего. Сидя в Овальном кабинете, Клинтон обзвонил основных партнеров — руководителей Египта, Кувейта, Саудовской Аравии. Поговорить с президентом Ельциным не удалось, в Москве ответили, что не могут его найти. Последним в списке был Джордж Буш старший. — Расследование завершено, — поведал ему Клинтон. — ЦРУ и ФБР сделали все, что могли. Совершенно очевидно, что иракцы охотились за вами. Я приказал нанести удар крылатыми ракетами, Буш был единственным собеседником Клинтона, который зли. ворил о том, что жертвами обстрела могут стать обычные люди. 26 июня на Багдад обрушились двадцать три крылатые ракеты. Здание иракской разведки перестало существовать. Но не все рпке ты попали в цель, три взорвались на улицах города. Погибли восемь 272

человек. Эта история запомнилась Клинтону, и в дальнейшем он очень неохотно прибегал к силовым акциям против Саддама. Президент Ирака торжествовал: самая мощная держава не в состоянии его одолеть. Холодная война с Ираком продолжалась больше десяти лет. Все эти годы Саддам представлял собой проблему, которую политики охотно передавали наследникам. Соединенным Штатам с каждым разом становилось труднее добиться поддержки своих акций против Ирака. Когда-нибудь им это надоест, рассчитывал Саддам, и тогда он получит свое, ничем не жертвуя, — инспекторы уйдут, а санкции будут сняты. Назначение Евгения Максимовича Примакова на пост министра иностранных дел России в начале 1996 года было неприятным сюрпризом для западных стран. Там его знали как руководителя разведки и как человека, который на глазах всего мира обнимался с иракским лидером Саддамом Хусейном — накануне первой войны в Персидском заливе в 1991-м. Российская дипломатия возобновила сотрудничество со старыми друзьями — Ираком, Ираном, Сербией. Открыто демонстрировала противоречия с Соединенными Штатами — единственной страной, с которой Россия любит себя сравнивать. Примаков, став министром, а затем и главой правительства, сделал все, чтобы не допустить военного удара по Ираку. Евгений Максимович хотел отменить санкции, введенные против режима Саддама Хусейна. Он доверительно сказал Мадлен Олбрайт, которая стала Государственным секретарем Соединенных Штатов: — Если санкции отменят, иракцы будут продавать нефть и вернут нам долг. Если санкции не отменят, они все равно будут продавать нефть, но используют санкции как предлог, чтобы не платить нам. «Когда я спросила Примакова, что он думает об иракском диктаторе, — вспоминала Олбрайт, — он ответил, что мы сознательно преувеличиваем угрозу, которую представляет собой Саддам». После войны в Персидском заливе Саддам построил сорок восемь президентских дворцов на сумму два миллиарда долларов. Это дворцы с водопадами, искусственными озерами, похлеще Версаля. Саддам не пускал в дворцы инспекторов не только из-за того, что, возможно, прятал там оружие. Он не хотел, чтобы видели, кпк он живет. Стало бы ясно, куда уходят деньги, почему не на Что кормить людей. Иракцы демонстрировали иностранцам голодных детей и требовали немедленно снять санкции. Организация Объединенных Наций в марте 1991 года пришла к иыводу, что Ираку грозят «эпидемии и голод, если не будут предприняты усилия по поддержанию жизни населения». Саддаму предложили экспортировать под международным контролем нефть и закупать ми вырученные деньги все необходимое. На протяжении пяти лет 273

Саддам отказывался от этой программы, считая, что зрелище голод ных иракцев заставит ООН вовсе отказаться от санкций. В 1995 году Совет Безопасности принял программу «Нефть н <><> мен на продовольствие». В мае 1996 года ООН и Ирак подтип пн меморандум о взаимопонимании, и программа начала осущестннм i \. ся. Ираку разрешалось экспортировать определенное КОЛИЧСПЩ нефти, чтобы на эти деньги приобретать продовольствие и лекаре i пи, Первоначально ему позволили продать в течение полугода неф i и ш два миллиарда долларов. Саддам превратил своих граждан в заложников. Как выраш'и один дипломат, он действовал как террорист, захвативший самом расстреливал по одному заложнику каждые пятнадцать минут, мт его требования не удовлетворят. Администрация Клинтона сдалась и позволила Саддаму прощ вать значительно больше нефти, чем прежде. В 1998 году Йр;1к •»> спортировал нефти на пять с половиной миллиардов долларом Эти деньги пошли на строительство новых дворцов для Саддам) и на вооруженные силы. До начала второй войны Багдад выр| чил от экспорта нефти в общей сложности двадцать пять мил ни ардов. Серьезный кризис разразился осенью 1997 года. Спецкомиссию ООН возглавлял австралийский дипломат Рич»|у| Батлер. Команда экспертов состояла из представителей сорока серим. 23 октября по докладу Батлера Совет Безопасности принял резолы» цию, осуждающую отказ иракского руководства допустить инсп*| торов на военные объекты. Российский представитель при голоси IHI нии воздержался. Саддам ответил решением сначала приостановить работу ими лекторов, а затем потребовал вывести из состава спецкомиссии м • американцев и выслать их из страны. Поведение Саддама постам ло мир перед выбором: или применить военную силу против Ир» ка, или продолжать оказывать на него давление в надежи. переубедить. Соединенные Штаты считали, что Саддам прислушивается кип. ко к голосу оружия. Примаков был категорически против военмпй операции и фактически взял на себя обязанности посредника между Ираком и Соединенными Штатами. Президент Ельцин обратился с личным посланием к Саддаму Хусейну с просьбой не только публично подтвердить, что иракск» руководство не отказывается от сотрудничества со спецкомиссие! ООН, но и предложить инспекторам вернуться в Ирак и приступи! к работе. После настояний Примакова Саддам прислал в Москву CBOCI давнего соратника вице-премьера Тарика Азиза. Тарик Азиз — это глаза и уши Саддама Хусейна. Евгений При маков говорил, что Азиз — высокопоставленный посыльный, ;• • человек, которому доверено принимать решения. Тем не менее 274

подчеркнуть серьезность российского подхода, его принял • им президент Ельцин. 11|К'дложение Примакова заключалось в том, что Ирак не меша• i инспекторской группе работать, взамен Россия добивается постепенного СНЯТИЯ санкций. Примаков исходил из того, что иракцев Инло не только наказывать, но и поощрять. Ведь большую часть i п ы инспекторы сделали, значит, можно смягчать санкции проtHit Ирака. Иначе иракцы не видят никакого смысла в сотрудничеНПг ^ инспекторами ООН. 11осле переговоров с Тариком Азизом Примаков предложил миим> 1рам иностранных дел Англии, Франции, Америки и Китая (то PI к. постоянным членам Совета Безопасности ООН) срочно собрип.ся в Женеве. 18 ноября Примаков провел в телефонных перениифмх. Он намечал встречу на вечер 19 ноября. Олбрайт находилась в Индии и не хотела сокращать свой визит, И Примакова ждали в Бразилии. Евгений Максимович хладнокровMi) предложил ей прислать в Женеву вместо себя заместителя. Олбpulli сказала, что проблема слишком серьезная. Она приедет в ЖеНгиу н два часа ночи. Отлично, — ответил Примаков, — но я уже улечу. Иметь дело с Олбрайт было" непросто. Евгений, — сказала она железным.тоном, — будет очень страннм. если российский министр не сможет встретиться с американским | тударственным секретарем для обсуждения ситуации в Ираке, поыму что он не-мог подождать ее каких-нибудь два часа! Особенно Hunie того, как президент Клинтон поддержал вступление вашей Ирины в большую восьмерку. Примаков вздохнул: Мы встретимся в Женеве в два часа ночи. Евгений Максимович сообщил коллегам-министрам, что Ирак ИМ пасен на возвращение инспекторов — и не ставит никаких пред| |рительных условий. Мадлен Олбрайт прямо спросила российского министра: Евгений, не стоит ли за вашей договоренностью с Багдадом Нечто иное? Примаков твердо сказал, что никаких секретных договоренности ист. Но Олбрайт подозревала, что Примаков что-то пообещал Ирнкцам, и предупредила, что двусторонние договоренности Моск*ы II Багдада не будут обязательными для Совета Безопасности 1)011 Российский план был принят. Это стало переломным момен|мм Примаков, с профессиональной точки зрения, взял верх над американской дипломатией, показав, что способен урегулировать |ло#пейший международный кризис. Нам удалось предотвратить удар по Ираку, — с гордостью го•рил мне тогда Евгений Максимович. — Цель у нас была одна — ||11рстить оружие массового поражения. Но мы же не могли — воп275

реки всему, вопреки логике, собственным интересам и напер) i и общественному мнению — подключиться к силовым акциям и уЩ рить. Никто меня не заставит как министра это сделать. Мы по\ШЩ по другому пути, успешно сыграли и при этом чувствовали себя ЧЩ тью мирового сообщества... Но раньше времени снимать санкции Соединенные Штаты М Англия не хотели. Они считали, что сначала Саддам должен полнить все до единого требования ООН. Они не верили ирик скому президенту, и у них были для этого все основания. Саддам почувствовал, что с помощью России может добиТЫ ослабления санкций без всяких инспекций. Через два месяца начался новый кризис. Иракцы не пусти in инспекторов в президентские комплексы. В январе 1998 года СиД| дам потребовал отменить все инспекции на три месяца, а че) полгода вообще отменить санкции. В ответ американцы и ашпн чане направили в Персидский залив дополнительные авианосиьм группы. Российская дипломатия опять занялась иракскими делами. Ми кто не любил Саддама Хусейна, и в те времена в российском М м нистерстве иностранных дел — неофициально! — всякий бы CK;I И что его режим — несчастье для Ирака. Но если американцы исхо дили из того, что рано или поздно от Саддама Хусейна придол I избавиться, то Примаков и его арабисты были уверены в обратном Всякое давление на Ирак только укрепляет его позиции, полому надо смириться с существованием иракского диктатора. И тем И лее ни к чему хорошему не приведет новый удар по Ираку. И 11 мого Саддама ракета не попадет, пострадают совершенно невинны, люди... В начале февраля 1998 года казалось, что военная операций против Ирака все-таки может начаться. В феврале в Багдад отпр| вился Генеральный секретарь ООН Кофи Аннан. Он вернулся со словами: «С Саддамом можно иметь дело». Несколько месяцев до стигнутое им соглашение продолжало действовать. Российские дипломаты во главе с министром Примаковым утверждали, что решение иракского кризиса найдено. Словно не знай об этом, Соединенные Штаты и Англия говорили о том, что военная акция против Ирака неизбежна. Будь это согласованная игра — американцы давят, облегчая российским дипломатам переговоры в Багдаде, — было бы хорошо. Но дело обстояло иначе. Если бы мы имели доступ к секретным телеграммам, которыми всю эту неделю обменивались дипломаты, мы могли бы восхититься их каторжным трудом в попытке разрешить иракский кризис. Большую часть работы проделал заместитель министра иностранных дел России Виктор Посувалюк. Но вот что казалось странным. Почему ситуация вокруг Ирака захватила воображение российских политиков больше, чем, скажем, Чечня? И президент, и Го» 276

дума занимались Ираком с большим интересом, 4i'M пишими внутренними делами. Казалось, забота об Ираке важ• I и боты о собственной стране. В Багдад отправился самолет с (умшгитарной помощью. Помогать страждущим — благое дело, но h нишей стране так много несчастных детей — в детских домах, в ильницах, которые остро нуждаются в помощи. Почему бы им н. помочь в первую очередь? Забота об Ираке — беспроигрышное дело для политиков. Можm < пи глядеть очень гуманным, разумным и справедливым. Отче• же во внутренних делах политики не проявляют те же качества? 11 положение иракцев было отчаянным. Но кто же в этом ВИIMUU i, кроме Саддама Хусейна, который сначала затеял восьмимлмою кровавую войну с Ираном, затем оккупировал Кувейт? t гик бы Саддам меньше денег тратил на создание собственного ит-рмого, химического и биологического оружия, было бы чем мпкирмить иракский народ. Вокруг Ирака сплелось множество интересов, и в них стоит раЮОраться. Что двигало Францией и другими европейскими странами? Они и in ни,шей степени боялись пустить в ход силу против Саддама Хуi rlliiii, чем его самого. Считали, что удар по Ираку повлечет за соfloll неприятные для европейцев последствия. Например, вспышку и рроризма. Чем руководствовались арабские государства и соседи Ирака? Они всем сердцем ненавидели Саддама, но при этом считали, чм> удар по Багдаду только укрепляет его позиции — на его сторону становится арабская улица. Какова была логика американцев? Соединенные Штаты считают себя ответственными за безопасШ IF, D этом регионе. Такие государства, как Саудовская Аравия, Игшейт, Бахрейн, Оман, Объединенные Арабские Эмираты и ИзраИ/и>, чависят от военной помощи и гарантий американцев. Американцы считали так: пока в Ираке находится инспекторская iруина ООН, пока Ирак подчиняется резолюциям Совета БезопасВсти, Саддам Хусейн почти безопасен. Если он выйдет из-под кон•ВЛя ООН, он конечно же займется отнюдь не устройством жизни Ирикских детей, а восстановлением своей армии. Но тогда уже с ним ничего нельзя будет поделать. Труднее всего было определить, в чем интерес России. Российские нефтяные компании хотели участвовать в разработ«г иракских месторождений и уже подписали соответствующие со11|,имения. Это одна, практическая цель Москвы. Вторая была чисто I пхологической — доказать американцам свою значимость в миршшй политике, заставить считаться с собой. Давно уже Борис Ельцин не выражался столь резко в адрес аме•канцев, как в те дни. Слова Ельцина о том, что Клинтон может •рваться на третью мировую войну, американцы истолковали как 277

угрозу участвовать в такой войне. Только непонятно, на чьей дтороне. Переговоры с иракцами продолжались несколько недель, все это время в Багдаде находился Виктор Посувалюк. Примаков не выпускал из рук телефонной трубки. Удалось договориться. Инспекторы вернулись в Ирак. В начале августа 1998 года все повторилось. Саддам вновь блокировал работу инспекторов ООН. На сей раз президент Клинтон, потеряв терпение, был полон решимости наказать иракского диктатора. 31 октября 1998 года Багдад вновь запретил международные инспекции. Примаков, который к тому времени уже возглавил правительство, опять пытался остановить американцев и одновременно урезонить иракских друзей. Виктор Посувалюк вновь отправился в Багдад. На 14 ноября была намечена первая бомбардировка Ирака. Ровно за три часа до нанесения удара Генеральный секретарь ООН Кофи Аннан получил письмо иракского руководства с обещанием возобновить инспекции и сотрудничать с МАГАТЭ. В ту ночь американский президент Билл Клинтон и британский премьер-министр Тони Блэр девять раз беседовали по телефону, обсуждая ситуацию вокруг Ирака. Они пришли к выводу, что пока удар можно отложить. Клинтон отказался от бомбардировки. Приказ отменить удар по Ираку он отдал в тот момент, когда бомбардировщики с крылатыми ракетами были уже в воздухе. Клинтон и Блэр предостерегли Саддама: в следующий раз они ударят без предупреждения. Ирак капитулировал. Испугавшись американского удара, увидев, что он оказался в политической изоляции, Саддам — устами Тарика Азиза — сообщил, что готов разрешить инспекторам ООН беспрепятственно работать. Поводом были обращения к нему Бориса Ельцина и Кофи Аннана с просьбой возобновить сотрудничество. Так что формально Саддам удовлетворил просьбы двух уважаемых политиков. Но 17 ноября Багдад обвинил руководителя спецкомиссии ООН Ричарда Батлера в том, что тот превысил свои полномочия. Игра Саддама была ясна. Он устраивал конфликт, уступал только в последний момент и всякий раз за это что-то получал. Саддам хотел понять, до какого предела он может идти и на что решатся американцы. Американцы оказывались в дураках: они тратили огромные деньги на мобилизацию военной машины, а потом все отменяли. Инспекторы ООН вернулись в Багдад, но 15 декабря Ричард Батлер сообщил Совету Безопасности, что иракские власти отказываются передавать документы, в которых речь идет о создании оружия массового уничтожения. 16 декабря в Белом доме приняли решение применить силу. 278

17 декабря Соединенные Штаты и Англия нанесли первый удар по военным объектам в Багдаде. Операция получила наименование «Лиса в пустыне». Они три дня обстреливали Ирак крылатыми ракетами. В налетах участвовала и авиация. Американцы и англичане пытались уничтожить заводы по производству химического и биологического оружия. Удар был нанесен по командным пунктам армии, по казармам республиканской гвардии и дворцам Саддама, на строительство которых ушло, кажется, все богатство страны. С этого момента на каждый вызов Саддама следовал ответ в виде бомб и ракет. Считается, что удар по Ираку не имел никакого военного смысла, что Саддам Хусейн этому только рад. На самом деле не так. Это был тяжелейший удар по самолюбию Саддама, который видел, как рушатся его военная машина и его любимые дворцы. Россия необыкновенно резко реагировала на удар по Ираку. Президент Ельцин и премьер-министр Примаков не пожалели резких слов, повторяя, что Соединенные Штаты нарушают устав ООН. В Государственной думе американцев и англичан называли «международными террористами». Впервые за многие годы из Вашингтона и Лондона были отозваны российские послы. Это был сильный жест. Действия Примакова получили почти полную поддержку общественного мнения, которое симпатизировало Саддаму — из-за стихийного неодобрения американцев: зачем они всем навязывают свою волю? В знак протеста депутаты Государственной думы отложили ратификацию российско-американского договора о сокращении стратегических вооружений (СНВ-2). Начальник Главного управления международного военного сотрудничества Министерства обороны генерал-полковник Леонид Ивашов заявил, что, если мнение России проигнорируют, Москва «будет вынуждена изменить свои военно-политические векторы и может стать лидером той части мирового сообщества, которая не согласна с диктатом». Среди генералов много желающих вернуться к противостоянию времен холодной войны... , МОРАЛИСТ В БЕЛОМ ДОМЕ Избрание президентом Джорджа Буша-младшего оказалось роковым для Саддама Хусейна. Джорджа Буша на родине или любят, или ненавидят. Никаких полутонов. Крикни «Джордж Буш!» в толпе, и люди мгновенно перессорятся. Поразителен накал страстей. Если Буша любят, то со исей страстью. Если ненавидят, то от души. Еще одна удивительная деталь: многим не нравится его политика, но они симпатизи279

руют ему как человеку и как сильному президенту, у которого есть цель и который к ней стремится. Поддерживают его самого, а не его политику. Он как начальник, который заботится о благе компании, но отказывается повышать зарплату. Немалая часть публики считает его симпатичным и внушающим доверие человеком, которого хочется иметь в друзьях, но не в Белом доме. Джордж Буш искренне считает, что стал президентом благодаря Божественному провидению, поэтому он всегда прав и знает ответы на все вопросы. Никаких компромиссов. Президент не испытывает сомнений. Он разделил мир на хороших и плохих, он сузил сложность окружающего мира до самого простого выбора: или со мной, или против меня. Над оговорками Джорджа Буша потешаются так же, как когда-то над сексуальными приключениями Билла Клинтона. Но Буш искренен. И это подкупает. Он готов сражаться до последнего. В такие сложные времена это нравится американцам: наконец-то у нас в президентах настоящий мужик, у которого хватает характера делать то, что надо. Буш изменил роль и место Америки в мировой политике. Его предшественник, Билл Клинтон, да и многие американцы считали, что Соединенные Штаты в XXI веке должны заняться собой. Буш считает Америку великой державой, которая обязана во все вмешиваться и отстаивать свои ценности. Что же заставило американского президента Джорджа Бушамладшего начать операцию в Ираке? Строится масса предположений. Стремление к мировому господству, желание захватить иракские нефтяные богатства и испытать новые виды оружия... Джорджа Буша считают ковбоем, который дает плохому парню десять минут на то, чтобы он убрался из бара, а дальше хватается за револьвер... Говорят, что Буш-младший хотел закончить то, что начал отец. Буш-старший не добил Саддама в 1991 году, и это решил сделать его сын. Но во время первой войны в Персидском заливе нынешний американский президент политикой не занимался и больше интересовался успехами спортсменов родного штата Техас, чем сводками с фронта. Движущие мотивы американских руководителей за пределами Соединенных Штатов мало кто понимает. В России вообще поражаются выбору американцев — как можно было дважды выбрать в президенты такого человека, как Джордж Буш-младший? Многие считают его недалеким, малосимпатичным и не подходящим на роль президента великой страны. Джордж Буш-младший появился на свет 6 июля 1946 года, после того как нетерпеливая бабушка велела дать роженице касторовое масло, чтобы ускорить роды. После рождения первенца счастливые родители переехали в город Одесса, где Буш надеялся 280

шработать на нефти. Они начинали в скромных условиях. У них Пыл один холодильник на несколько квартир, а ванную они делили с соседями. Это были мать и дочь, которые занимались проституцией. В 1950 году Буши переехали в Мидланд. Вот здесь Буш-старший иыгодно вложил деньги и стал миллионером. Они с женой завели пятерых детей. Один из мальчиков стал президентом Соединенных Штатов, другой сын, Джон Эллис Буш, — губернатором Флориды. Г-динственная дочь, Робин, в три года заболела лейкемией и через несколько месяцев умерла. Будущий президент Соединенных Штатов был заводилой среди мальчишек и легко приобретал друзей. Буша-младшего находили забавным и веселым. Все знали, что, если он будет, веселье гарантировано. Успехами в школе он не мог похвастаться. Однажды учитель в воспитательных целях отшлепал его по мягкому месту, и проверенное средство помогло — Джордж стал внимательнее на уроках. Джордж Буш не любил учиться. Не верил, что ответы на все вопросы можно найти в книгах. В конце концов девять американских президентов, включая Линкольна и Трумэна, не имели диплома о высшем образовании. Но семейные традиции важнее. Как дед и отец, он отправился в Йельский университет. Он закончил учебу 9 июня 1968 года, через три дня после убийства сенатора Роберта Кеннеди, брата Джона Кеннеди. Буш всегда с презрением отзывался о снобизме своих однокашников, считавших себя элитой общества. — Что меня выводило из себя, — говорил Буш, —" это то, что в Йеле все считали, что знают ответы на все вопросы. Получив диплом, Буш вернулся в Хьюстон, решительно не зная, чем заняться. Он нанялся в сельскохозяйственную компанию, занимавшуюся производством удобрений, что служило поводом для шуток со стороны приятелей. Под давлением родителей Буш поступил еще и в Гарвардскую школу бизнеса, которая дает стране менеджеров высшего класса. Свое презрение высоколобым гарвардцам он выражал тем, что ходил на занятия в летной куртке, ковбойских сапогах и жевал табак. На вопрос о том, что есть правильный образ жизни, Джордж 1>уш отвечает так: — Бег, рыбная ловля, просмотр спортивной программы по теленизору, ужин с друзьями — и лечь спать в десять. Но поначалу Буш предпочитал более простые удовольствия. Он ныпивал, терял над собой контроль и даже попадал в руки полиции. Однажды его задержали за управление машиной в нетрезвом состоянии. В полицейском участке сделали анализ, содержание алкоголя в крови оказалось на грани допустимого. Он признал себя виновным, заплатил штраф в сто пятьдесят долларов и на 281

время лишился водительских прав. Эта история всплыла, когда ОН стал баллотироваться в президенты. Отец президента воевал. Когда в декабре 1941 года японцы напали на американскую поенно-морскую базу в Пёрл-Харборе, Джордж Буш-старший nouii-n добровольцем в морскую авиацию. Десять месяцев он учился летни, и стал самым молодым пилотом военно-морского флота. На рождественском балу он познакомился с будущей женой — Барбарой Пирс, ей было всего шестнадцать лет. Осенью 1943 года его зачислили в 51-ю эскадрилью. Он летал на самолетах, базировавшихся на авианосце «Сан-Джасинто». Рано утром 2 сентября 1944 года он вылетел на торпедоносце «Авенджер» с заданием разбомбить японскую радиостанцию на острове Титилзима. К тому времени Буш считался опытным летчиком. Он с честью вышел из тяжелой переделки, когда после аварии ему пришлось посадить самолет, снаряженный мощными торпедами, прямо на воду. Экипаж сумел надуть спасательный плот, прежде чем самолет пошел ко дну. Четыре противолодочные торпеды взорвались, когда самолет уже погрузился достаточно глубоко. Эсминец «Бронсон» заметил спасательный плот и подобрал летчиков. 2 сентября 1944 года судьба оказалась не столь милосердной к экипажу «Авенджера». Он состоял из трех человек: пилот Буш, башенный стрелок лейтенант Уильям Уайт (он заменил в тот день другого артиллериста) и радист-стрелок Джек Делейни, сидевший в хвосте. Американские летчики наткнулись на сильный заградительный огонь. Когда Буш спикировал на цель, японские зенитчики его подбили. Буш чудом выпрыгнул из горящей машины над океаном. Остальные члены экипажа погибли. Один пошел ко дну вместе с самолетом. Другой выбрался из кабины, но его парашют не раскрылся. Бушу повезло вдвойне. Боевые товарищи позаботились о нем. Командир эскадрильи капитан третьего ранга Дон Мелвин снизился и показал Бушу, где спасательный плот. От берега отчалили японские катера в надежде захватить сбитого летчика, но американские самолеты отогнали их огнем. Падая, Буш повредил голову, и ему сбросили аптечку. Часа через два его подобрала американская подводная лодка. Будущий президент летал до конца войны, получил четыре боевые награды и вернулся домой героем. С Барбарой они поженились в январе 1945 года. В семьдесят два года Буш-старший был еще в такой хорошей форме, что совершил прыжок с парашютом — первый после того, как в сорок четвертом он выбросился из своего горящего самолета. Джордж Буш-младший, внешне очень похожий на отца, тут же заявил: 282

— Все пишут, что я готов идти по стопам моего отца. Я хочу сразу предупредить, что не собираюсь выпрыгивать из самолета. Все засмеялись, оценив шутку. А Джордж Буш-младший — по примеру отца — стал летчиком и Национальной гвардии Техаса. Тогда еще существовала обязательная военная служба, и можно было оказаться во Вьетнаме. Отправляться во Вьетнам, где убивали, он не захотел. Но и избежать военной службы было нельзя, это повредило бы политической карьере отца. Буш-младший нашел выход — записался в Национальную гвардию. Он несколько лет честно осваивал летное дело, стал пилотом и получил звание старшего лейтенанта. Летал на истребителе F-102. Джордж Буш в 1975 году закончил в Гарварде школу бизнеса, получил ученую степень по деловому администрированию и вернулся в Техас. Это было хорошее время для нефтяного бизнеса. Из-за арабского эмбарго цены на нефть с 1973 по 1981 год взлетели в восемь раз. Каждый пятый житель небольшого городка, где жил Буш, стал миллионером. Но Буш едва не разорился. Его компания оказалась в долгах, и он решил сменить профессию. Он заинтересовался политикой. Летом 1977 года освободилось место в конгрессе, и Буш решил попробовать свои силы. Буш мало смотрит телевидение (ему достаточно спортивных программ) и не читает популярные журналы. Поэтому не знает самые известные сериалы и не узнает Леонардо Ди Каприо. Буш просто не видел ни одного фильма с его участием. Утром он проглядывает заголовки главных газет — «Вашингтон пост», «Нью-Йорк тайме», «Лос-Анджелес тайме», «Уолл-стрит джорнал» и «Ю-Эс-Эй тудей». Но ему хватает обзора прессы, подготовленного помощниками. О событиях в мире он судит по сводкам Центрального разведывательного управления и Федерального Оюро раследований. На одной из пресс-конференций корреспондент телекомпании •Фокс» Уэнделл Гоулер спросил Буша: — Господин президент, в контексте сегодняшней передовой • Нью-Йорк тайме» скажите мне, почему:.. — Позвольте мне прервать вас, Уэнделл, — сказал Буш. — Я не читал эту редакционную статью. Поэтому задайте свой вопрос в киком-нибудь ином контексте. Зато Буш по старой памяти читает техасскую газету «Даллас морминг ньюс». Ее доставляют в Белый дом около полудня. Его интересуют техасские политические и особенно спортивные новости. Он не обращает внимания на критику в прессе, говорит: если переживать из-за каждого дурного слова, невозможно работать. Зато его аппарат пристально следит за всеми выступлениями прессы и телевидения и незамедлительно реагирует. Пренебрежение к срединам массовой информации смертельно опасно для политика. Общество этого не прощает. 283

Джордж Буш не выставляет свои отношения с женой напока i. Но они очень хорошо относятся друг к другу. Клинтоны постоянно ругались. Буши — никогда. После того как его отец стал президентом, Буш вложил деньги в покупку бейсбольной команды «Техасские рейнджеры» и сразу стал знаменитостью. Его показывали в спортивных новостях по телевидению. Он раздавал автографы, его знали во всем штате. Прапрадедушка американского президента Сэмюэль Буш был и штате Огайо крупным железнодорожным и металлургическим магнатом, потом возглавил Федеральную резервную систему, то есть главный банк страны, и был советником президента Герберта Гувера. Другой прапрадедушка служил советником президента Теодора Рузвельта. Его дед Прескот Буш был сенатором от штата Коннектикут. В роду его матери, урожденной Барбары Пирс, тоже был президент — четырнадцатый президент Соединенных Штатов Франклин Пирс. С такой наследственностью трудно остаться в стороне от большой политики. Но успеха Джордж Буш-младший добился сам. Он стал первым в истории Техаса губернатором, которого избрали на второй срок. В Техасе легко разбогатеть, но трудно дышать. Экономика штата растет, а экология ухудшается. Хьюстон в 1999 году был признан городом с самым сильным смогом во всей Америке. Но Буш создал в своем штате прекрасный климат для бизнеса: он сократил налоги, не позволил ужесточить законы о труде и увеличил ассигнования на систему образования, что делает рабочую силу более квалифицированной. Когда он баллотировался в губернаторы, то выдвинул лозунг, который понравился его избирателям: дайте техасцам править Техасом. На самом деле он имел в виду бизнес, который, впрочем, всегда управлял Техасом. В этом штате расположены четверть нефтеперерабатывающих заводов страны и две трети предприятий химической промышленности. Характер будущего президента формировался в патриархальном городке, состоящем из кирпичных домов, школ и церквей. Но это центр крупнейшего нефтяного месторождения, составляющего двадцать два процента нефтяных запасов Америки. Сюда приезжали рисковые ребята, склонные к авантюризму. Это место, где человек сам кузнец своего счастья. Все в твоих руках. Всякий мог приобрести право на разработку недр, пробурить скважину и стать миллионером. Но ему точно так же могло не повезти, и он терял все. — Вы не обнаружите нюансов в его речах, — объясняют помощники Буша. — Он привык говорить прямо, как есть. Не подбирает слова. Так принято в Техасе. Там слово важнее подписанного контракта. Если вы пожали руки, значит, вы поставили свои подписи под контрактом. Поэтому техасцы говорят просто. Да или нет. Договорились. Или не договорились... 284

Вокруг губернатора собрались люди, которые считали, что шестидесятые годы разрушили семейные ценности и воспитали привычку полагаться на правительство. Буш не считает правительство нрагом свободного общества, как многие другие консерваторы. Но он противник траты больших денег из бюджета. Он полагает, что нужно беречь деньги налогоплательщиков. Сокращать налоги — это тоже способ помочь людям, оставить им больше тех денег, которые они сами заработали. — Я консерватор, — говорит Буш, — поэтому считаю, что правительство должно быть ограничено в своих правах. Буш убежден, что должен проводить такую политику, которая поможет людям позаботиться о себе. Сами люди могут сделать для себя больше, чем любое правительство. Задача правительства не мешать им. Техасцы говорят так: — Если у нас возникает проблема, мы не сидим годами в кабинете, изучая ее со всех сторон. В седло — и делать! Став губернатором, Буш сделал упор на нескольких вопросах, лажных для Техаса; школьное образование, более жесткое отношение к правонарушениям малолетних, реформа социальной системы. Он был огорчен справками о положении дел в школах: проверка третье класс ни ков показала, что сорок три тысячи из них не умели читать. — Неграмотный человек не может воспользоваться теми шансами, которые дает жизнь в Америке, стране неограниченных возможностей, — говорил Буш. — Его горизонты сужаются до пособия по безработице или тюремной камеры. Помощники губернатора отыскали преподавателей, которые предложили новую методику преподавания. И он стал поощрять школы, которые обнаруживали успехи в борьбе с неграмотностью, увеличением бюджета. Если тесты показывали, что в школе число не умеющих читать сократилось, школа получала больше денег. Когда он уходил с поста губернатора, число третьеклассников и штате Техас, не умеющих читать, сократилось в десять раз. Буш-младший проявил себя умелым бойцом с сильными политическими инстинктами и фантастической способностью добиваться поддержки избирателей. А Путин всем преподнес сюрприз, завоевав симпатии большинства населения и сохраняя эти симпатии на протяжении второго срока. Впрочем, окружающие полагают, что и Буш, и Путин стали президентами не только в силу собственных достоинств. Путина привели в Кремль Борис Ельцин и его команда. О Буше-младшем поначалу говорили достаточно снисходительно: разве бы он стал политиком, если бы его отец тоже не был президентом страны? Властители всегда хотят, чтобы их наследники продолжали править страной. Почему этого хотят подданные? Почему человек с 285

фамилией Буш имеет преимущественное право занимать самые высокие должности? Америка отказалась от монархии в 1776 году. Неужели какие-то монархические идеи сохранились в этой стране? Это, скажем, отчетливо выразилось в особой страсти к семейству Кеннеди: каждого из Кеннеди куда-нибудь выбирают. Но и, скажем, жена Билла Клинтона Хилари тоже довольно легко стала сенатором от Нью-Йорка. ПРЕЗИДЕНТСКАЯ КОМАНДА Президент Соединенных Штатов почти ни в чем не знает отказа. Всем остальным людям на земле постоянно приходится преодолевать препятствия. На каждом шагу мы сталкиваемся с теми, кто нас не любит и говорит нам «нет!». А президенту все говорят: «Да, слушаюсь, сэр, чего изволите?» Захотел выпить — бокал уже в руке. Желаете есть? Стол накрыт. Хотите куда-нибудь слетать? Вертолет ждет на площадке у Белого дома. И так каждый день на протяжении четырех лет. — Входишь в Овальный кабинет и видишь президента, сидящего за столом, за ним флаги, — вспоминал Джордж Риди, пресс-секретарь президента Линдона Джонсона. — У тебя колени начинают дрожать. Он словно олицетворяет государство. Критиковать его вес равно что высморкаться в флаг. И только когда уходишь из Белого дома, возвращается способность критически оценивать президента. Не многие способны выдержать испытание той властью, которой наделен президент Соединенных Штатов. Возможность руководить самой могущественной страной в мире и исполнить почти любую мечту конечно же развращает. Но в одиночку президент может сделать немногое, говорил один из ветеранов Белого дома, разве что сходить в туалет. Для всего остального он нуждается в умелых помощниках. Нужны люди, которые будут отвечать на телефонные звонки и письма, принимать посетителей, изучать ситуацию в стране и мире и советовать президенту наилучшую линию поведения в сложных ситуациях. Недавний министр обороны Дональд Рамсфелд был когда-то у президента Джералда Форда руководителем аппарата. Он составил правила для сотрудников Белого дома. Первое правило Рамсфелда гласит: «Не соглашайтесь принять должность в администрации, если вы не договорились с президентом, что получите право излагать собственное мнение, и если у вас нет смелости его высказывать». В реальной жизни мало кто смеет возражать президенту. Все дают президенту советы. Причем ему нужны простые и ясные ответы на его вопросы. Но не более того. Если у президента уже есть собственное мнение, окружение спешит с ним согласиться. Если он что-то решил, то не станет пересматривать свое решение. Он тре286

бует, чтобы команда его поддерживала. Но пока решение не примято, обсуждать можно все. Джорджа Буша считают не очень самостоятельным политиком. Многие уверены, что Буш делает то, что говорит ему более опытный вице-президент Дик Чейни. На самом деле самые важные решения Буш принимает сам, но он не изнуряет себя работой и следит за тем, чтобы его сотрудники вовремя уходили домой, Польше времени проводили с семьями, отдыхали, правильно питались и занимались физкультурой. Буш распорядился поставить дополнительное оборудование в спортклубе на первом этаже административного здания. Имена аппаратчиков широкой публике неизвестны, потому что этого не желает Буш. Он подбирает людей умных, работящих, полностью ему лояльных и с хорошим чувством юмора. Их задача — работать на президента, а не на себя. В его команде каждый исполняет свою роль и не высовывается. Президент не выносит, когда кто-то выдает информацию прессе и пытается пересесть в первый ряд. Кто работает в Белом доме? В основном люди, которым нранится то, что они сидят рядом с президентом, летают с ним на президентском самолете, ездят на лимузинах с полицейским сопровождением и вообще обладают массой привилегий. Даже энтузиасты, которые приходят сюда с намерением изменить мир, быстро портятся в этой атмосфере. Невозможно противостоять тгому искушению. В аппарате Буша пытаются избавляться от тех, кто начинает слишком серьезно относиться к самому себе и перестает быть членом команды. Эндрю Кард, когда был руководителем аппарата Белого дома, говорил: — Моя задача — позаботиться о том, чтобы у президента было иремя поесть, поспать, поговорить с женой, побыть с дочками, почитать книгу, заняться спортом и быть счастливым — ради того, чтобы он мог исполнять свои президентские обязанности. Это 'шачительно сложнее, чем устраивать встречи президента с прессой, членами кабинета и конгрессменами. Если сотруднику Белого дома действительно нужно увидеть президента, я организую нотречу. Если кто-то из аппарата просто хочет увидеть президенга, этого не будет. То же касается бумаг. Тысячи людей пишут шписки и письма президенту. Они считают, что президент обяштельно должен их увидеть. Моя задача состоит в том, чтобы он прочитал только то, что ему нужно... Потоком бумаг, идущим к президенту, управляет заместитель главы аппарата Хэрриет Майерс. Прежде она работала в крупной адвокатской фирме и была первой женщиной, которая возглавипа коллегию адвокатов Техаса. В 1997 году ее назвали среди ста Самых влиятельных юристов Америки. Ее задача — убедиться в том, что предназначенные для президента документы написаны 287

ясным и понятным языком, поступили вовремя и что в них проблема рассматривается со всех сторон. Когда занимаешь такой пост, возникает соблазн превысить свои полномочия и повлиять на политику страны, придерживая или, напротив, ускоряя прохождение тех или иных документов. Джерри Джонс, который занимался такой работой при Ричарде Никсоне, говорил, что в его обязанности входило «убивать идеи», если в том была нужда: — В Белый дом приходят люди с идеями, которые они считают гениальными. Я отправлял их предложения на экспертизу тем, кому они заведомо не могли понравиться. Если уж они ничего не могли возразить, тогда идея действительно признавалась стоящей и с ней смело можно было идти к президенту. Помощники Буша любят рассказывать о том, что он вечером уносит с собой огромные пачки бумаг и читает их на ночь. Это очень похоже на знакомые нам рассказы о том, что Ельцин, будучи президентом, не спал и ночь напролет работал на даче с документами. Право, и Джордж Буш, и Борис Ельцин не похожи на людей, которые много читают и вникают в детали. Этим Буш сильно отличается от Джимми Картера, который и в самом деле пытался вникать в мелочи. Картер даже решал, могут ли его помощники воспользоваться его личным теннисным кортом. Причем они должны были просить разрешения даже тогда, когда он покидал Вашингтон и летел на самолете. Картер не упускал случая показать, что все зависит от него. Помощники звонили на борт самолета, старший стюард обращался к президенту. Иногда Картер мог буркнуть: — Отвечу позже. Если был в хорошем настроении, улыбался: — Скажи им, что можно. Пусть играют. Однажды Картер заметил, что рядом с Белым домом из крана бежит вода. Он крайне заинтересовался и устроил расследование: почему вода льется без толку? Сколько это стоит? Почему кран оказался дефектным? Билл Клинтон тоже любил вникать в мелочи. Через несколько недель после того, как новоизбранный президент переселился в Белый дом, он увидел инженера, который занимался отоплением и вентиляцией. Клинтон остановил инженера и поинтересовался: — Не возражаете, если я пойду вместе с вами? И долго расспрашивал, как функционирует система отопления и кондиционирования воздуха. Либеральная элита терпеть не может Буша. Те, кто с ним работает, обожают. Буш пунктуален. Не опаздывает. Внимателен к обслуживающему персоналу, к тем, с кем ежедневно имеет дело. При Картере нельзя было ездить вместе с президентом в одном лифте, полагалось выйти. Ветераны Белого дома утверждают, что Картеры были хуже всех. Они смотрели на обслуживающий персо288

нал как на пыль под ногами, никого не замечали и никогда не здоровались. Семейную пару Клинтон считают хамелеонами. Они красиво говорят о заботах маленьких людей. Но не замечали «маленьких людей» вокруг них — охранников, обслуживающий персонал Белого дома. Сотрудники секретной службы жаловались: — Многие из нас думали: «Почему я должен рисковать жизнью ради людей, которые нас даже не узнают?» Хилари с нами не разговаривала. Мы провели годы с ней, а она даже не сказала спасибо. Буши себе такого не позволяют. Джордж Буш помнит имя каждого, кто работает в Белом доме, и знает по именам всех членов экипажа президентского самолета. С сотрудниками охраны он играет в бейсбол. Личный помощник Буша Логан Уолтере работал с ним еще в Техасе. Он следил за президентским расписанием- У него в компьютере были номера всех важных телефонов. Он заботился о том, чтобы Буш вовремя получил материалы, которые его заинтересовали, заказывал ему гамбургеры и снабжал новой ручкой, когда видел, что старая исписалась. Он напоминал президенту, где тот должен стоять во время публичных мероприятий и куда идти после того, как речь произнесена. Несмотря на разницу в возрасте и положении, они с президентом подружились. Когда Уолтере отмечал свой двадцать шестой день рождения, то собрался немного отдохнуть и поехать порыбачить. Ему позвонили и сказали, что назначено срочное совещание. Тот приехал в Белый дом, проклиная все на свете, и... попал на дружескую вечеринку по случаю его дня рождения, где угощали свежими лобстерами.* Буши были на его свадьбе. Когда Уолтере ушел из Белого дома, Буш дважды приглашал его с женой в Кемп-Дэвид провести выходные. При Клинтоне атмосфера в Белом доме была другой. Как в университетском городке, аппаратчики ходили в джинсах и рубашках с короткими рукавами, засиживались допоздна, потому что неожиданные идеи приходили к Клинтону иногда поздно вечером. Люди приходили и уходили, повсюду видны были коробки из-под пиццы. При Буше атмосфера стала строже, посетителей меньше. Все совещания начинаются вовремя. Мужчины — в пиджаках и галстуках. Телевизоры выключены — надо работать, а не смотреть на экран. ЧЕТЫРЕХЗВЕЗДНЫЙ ОТЕЛЬ ДЛЯ ЧЕЛОВЕКА, КОТОРОГО ХОТЯТ УБИТЬ

Строительство Белого дома началось 13 октября 1792 года. Первоначально дом был серого цвета, в 1797 году его побелили, и вашингтонцы стали именовать его Белым домом. Но только сто 10 Л. Млечин «Мои друзья-диктаторы»

289

лет спустя, в 1902 году, президент Теодор Рузвельт узаконил н и название. До того как президентом страны стал Франклин Рузвельт, Белый дом был открыт для публики. Любой мог войти через главный вход дома номер 1600 на Пенсильвания-авеню, и его бы любезно встретили. Все изменилось, когда в 1939 году британская королевский семья приехала в Вашингтон, чтобы встретиться с Рузвельтом. ТогД1 впервые закрыли ворота и ввели пропуска. В здании на Пенсильвания-авеню, известном, наверное, всему миру, расположены личные покои президента. Только во времн Аараама Линкольна здесь были и рабочие помещения. Там, где Линкольн работал, теперь спальня. А служебные помещения находятся в западном крыле. Там работает всего человек пятьдесят, это самые близкие к президенту люди. Они сидят в очень небольших кабинетах, но это неудобство искупается привилегией нахо диться рядом с президентом. Западное крыло пристроили в 1902 году. Еще через семь лет соорудили Овальный кабинет для президента. В 1934 году Овальны и кабинет перенесли туда, где он сейчас находится. Когда второй президент Соединенных Штатов Джон Адаме и его жена Эбигайл в сопровождении восьми слуг вселились в Белый дом 1 ноября 1800 года, туалет располагался на улице. За водой слуги ходили за километр. В 1848 году установили газовые светильники. В 1879 году появился первый телефон. Но звонить особо было некому. Тридцать лет этот аппарат оставался единственным в Белом доме. Теперь телефонный узел обслуживают двадцать операторов. Они могут выяснить даже незарегистрированные и тщательно скрываемые от других телефонные номера. Когда пятилетняя девочка из семейства Кеннеди позвонила в Белый дом и попросила соединить ее с Санта-Клаусом» операторы сориентировались и переключили ее на сотрудника транспортного отдела, обладателя густого баса. Тот выслушал девочку и сказал, что принимает заказ на Рождество — прислать за ее братиком вертолет. В 1880 году в Белом доме появилась первая пишущая машинка. В 1891 году провели электричество. В 1929 году появилась стиральная машина. Сегодня Белый дом — это четырехзвездный отель с бесценной коллекцией живописи. Тот, кому назначена встреча в Белом доме, нажимает белую кнопку на переговорном устройстве, установленном на воротах. Он должен назвать не только имя, но и дату рождения и номер карточки социального страхования. Сотрудники секретной службы проверяют, не числится ли посетитель в одном из черных списков. Их три. Самый короткий состоит из ста имен, в него включены наиболее опасные преступники. А в целом списки включают около пятидесяти тысяч имен людей, представляющих потенциальную угрозу для президента. Каждый год в адрес президента поступает три-четыре тысячи угроз. 290

Одетый в форму сотрудник секретной службы открывает ворота I помощью дистанционного устройства. Посетитель должен просунуть свои водительские права в щель под пуленепробиваемым стекипм. Один из четырех дежурных сотрудников секретной службы гисрит документ со списком приглашенных: если сойдется, то гостя пропустят и выдадут пропуск. Каждому посетителю придется пройги через металл од етектор. После чего он проследует в западное крыло под прицелом десятка следящих за ним телекамер. Ни в одной стране так часто не пытались убить президента, как и ("нелинейных Штатах. Обычно вспоминают только о Джоне Кеннеди и Аврааме Линкольне. На самом деле убили еще двоих презиЦНТОВ.

Джеймса Гарфилда застрелил на вокзале в июле 1881 года неудачливый соискатель государственной должности. После этого семит принял закон, который заложил основы современных правил приема на государственную службу — введение конкурсных экзаменов, учет представительства штатов, запрет на использование ПШ1ЖНОСТНОГО положения в политических целях, недопущение на службу алкоголиков. Через двадцать лет, в 1901 году, убили Уильяма Маккинли — в тот инмый момент, когда он собирался пожать руку своему убийце-анарииету. В 1835 году была совершена попытка покушения на президенги Эндрю Джексона. Но оба пистолета преступника дали осечку. Покушавшийся, Ричард Лоуренс, был признан невменяемым, хотя И вполне осмысленно говорил, что Эндрю Джексон не справляется I о «пойми обязанностями. И был не прав. Президент Джексон был тяжело больным человеком. Он страдал •фонической дезинтерией. Он болел оспой. Его зубы разрушились Р Г8КОЙ степени, что он не мог есть твердую пищу. Кроме того, у него была чесотка, и он постоянно чесался. В молодости его чуть не убили на дуэли. Пуля сломала два ребра, прошла совсем рядом и сердцем и застряла в легком. Поэтому у него случались частые • ршютечения. Последние месяцы в роли президента были для него ужнены. Нога распухла так, что он едва мог ходить. Один глаз ничего не видел, он почти оглох и с трудом дышал. И при этом Эндрю Джексон был одним из самых сильных пре«идентов. Он провел страну через тяжелый экономический кризис и сделал правительство более демократичным. I) I912 году стреляли в Теодора Рузвельта. Он был серьезно раНгм, Стрелявшего в него, Джона Шрэнка, тоже признали невменяемым. Врачи пришли к выводу, что у него душевная болезнь. Он № | < сказывал, что у него бывают видения и он пытался убить прещента, исполняя Высшую волю. В 1933 году стреляли в Франклимн Делано Рузвельта. Но ему повезло. Был убит мэр Чикаго, а РузИльта Бог спас. Иногда в мире словно возникает настоящая эпидемия покушении Осенью 1975 года на протяжении трех недель президента Дже291

ралда Форда пытались убить дважды. Практически одновременно секретная служба арестовала еще пять человек в разных концах страны, которые готовились застрелить президента. Совершенно необъяснимо, почему столько людей пытались покончить именно с Фордом, который считался хорошим парнем — в отличие от своих предшественников Никсона или Джонсона. Что это? Случайность? Свидетельство неблагополучия в обществе? Или внезапная слава Герострата, которая приходит к доселе никому не известному убийце, кажется завидной таким же, как он? Можно сказать совершенно точно, что тот, кто стреляет в президента, надеется оставить свое имя в истории. А вот удается это немногим. Все знают, что президент Авраам Линкольн был убит 14 апреля 1865 года во время представления пьесы Тома Тэйлора «Наш американский кузен». Но мало кто помнит имя его убийцы. А ведь актер Джон Бут больше всего на свете жаждал славы. Между прочим, Авраам Линкольн, который считается величайшим президентом Соединенных Штатов, страдал от тяжелой депрессии. Друзья боялись, что он покончит с собой. Тогда не было психиатров. И ему поставили койку рядом с письменным столом, чтобы он мог в любую минуту прилечь с холодным компрессом на голове. Кроме того, у него было низкое давление, бессонница, туберкулез. Сегодня врачи полагают, что он страдал также от одной болезни генетического происхождения, которая разрушала его сердце, зрение и позвоночник. Если бы его не убили, он бы умер меньше чем через год, считают современные врачи. Неизвестно, употреблял ли его убийца Джон Бут наркотики, но он был запойным пьяницей. Злоупотребление горячительными напитками и рухнувшая актерская карьера исполнили его слепой ненавистью ко всему окружающему миру. Но стрелял он в Линкольна по политическим причинам. Несколько лет назад в архивах случайно отыскали рукопись, которую убийца Линкольна написал за четыре года до выстрела в президента. Записки Джона Бута свидетельствуют о фанатичном складе ума. Он отстаивал право Юга иметь рабов и выражал готовность своей рукой вешать борцов против рабства. Джон Бут играл в «Юлии Цезаре» по пьесе Шекспира, и это тот случай, когда искусство оказывается всесильным. Он слишком вжился в образ своего героя Брута, который убил Юлия Цезаря и до Освальда был самым знаменитым убийцей. А вот самого Бута мало кто вспоминает. Жизни американских президентов неизменно угрожают американские же граждане. Это, так сказать, внутреннее дело Соединенных Штатов. Впрочем, то же самое происходит и в других странах. Иностранные террористы редко пытают счастья в таком сложном деле. В 1950 году двое пуэрто-риканских террористов пытались за292

стрелить Гарри Трумэна, но он остался жив. Большей частью прешдентов убивают свои. И убийцы искренне считают себя патриотами. При этом одни жаждут славы, другие надеются изменить историю своей страны. Палестинский араб Сирхан Сирхан мечтал, что после выстрела it сенатора Роберта Кеннеди демократическая партия Соединенных Штатов перестанет поддерживать Израиль. Сирхан родился в Иерусалиме. Мальчиком мать привезла его в Соединенные Штаты. Он очень переживал поражение арабских армий в войне 1967 года. Впрочем, всегда есть исключения. Джон Хинкли, который стрелял в Рейгана 30 марта 1981 года, одно время состоял в фашистской организации. Все решили, что им руководили политические мотивы. На самом деле он хотел обратить на себя внимание актрисы Джоди Фостер, которая играла в знаменитом тогда фильме «Водитель такси». Джон Хинкли выстрелил в Рейгана, когда президент вышел из отеля «Хилтон», где выступал перед руководителями профсоюзов. Рональд Рейган был серьезно ранен, пуля проникла в левое легкое. Но он самостоятельно перешагнул порог больницы. Он даже не понял, что ранен. Подумал, что ему просто сломали ребро, когда после выстрелов охранники силой втолкнули его в машину. Обращаясь к хирургам, готовившимся к операции, он сказал: — Надеюсь, вы все республиканцы. Врач посмотрел на пациента, способного шутить в такой ситуации, и ответил: — Господин президент, сегодня мы все республиканцы. После операции, увидев возле своей кровати двух основных помощников, Рейган вновь пошутил: — А кто же остался присматривать за лавкой? Жене он ласково сказал: — Дорогая, я забыл пригнуться. Джералда Форда, который стал президентом после вынужденного ухода Никсона в отставку, в сентябре 1975 года поочередно пышлись убить две женщины. Сэйра Мур стреляла в Форда в момент, когда он шел от дверей гостиницы к своему лимузину. Она ждала Форда три часа и уже iобиралась уходить, чтобы забрать девятилетнего сына из школы, кик вдруг президент появился. Сэйра Мур стреляла с достаточно близкого расстояния, но ее толкнул стоявший рядом ветеран вьетнамской войны, и пуля прошла мимо. Форда запихнули в машину и увезли. Агенты практически лежали на президенте, поэтому прешдент потом в шутку заметил: — А вы, ребята, очень тяжелые. Сэйра Мур была разведена, в одиночку воспитывала сына. Она Пила осведомителем ФБР и одновременно симпатизировала крайиг левым. Накануне покушения полиция задержала ее с пистоле293

том, но отпустила, конфисковав оружие. Она мечтала обратить ни себя внимание. Ее желание сбылось. Линетт Фромм, которая тоже хотела убить Форда, входила в Ь;щ ду психопата Чарлза Мэнсона, которого приговорили к пожииии ному заключению за зверское убийство беременной актрисы ШарОМ Тэйт и еще шести человек в 1968 году. Линетт Фромм была по уши влюблена в патологического убийцу Мэнсона и часто повторяли: — Я за него готова кого угодно убить. Оружие она одолжила у друзей. Но ей не хватило сноровки. Пока она вытаскивала пистолет из-под платья, агенты секретной службы увидели оружие и окружили Форда со всех сторон. Они даже не сумела выстрелить. Она несколько раз нажала на спусковой крючок, но выстрела не последовало, потому что она забыла загнать пулю в патронник. Американский президент остается самой желанной целью дли многих профессиональных террористов и психопатов-одиночек. Никто из них не задумывается о полной бессмысленности своей затеи. На самом деле любое удачное покушение всегда приводит к результату обратному тому, на который рассчитывает убийца. Так что единственное, чего удается достичь преступникам, — это превратить убитого президента в героя. Джон Фицджералд Кеннеди, возможно, не так уж сильно запал бы в сердца американцев, если бы не выстрелы в Далласе в ноябре 1963 года. И его образу не повредили никакие последующие разоб лачения, даже рассказы о том, как ему в Белый дом приводили про фессиональных дам легкого поведения... Теперь американская секретная служба надеется, что возможность выстрела в президента практически исключена. С 1981 года никому не удалось подобраться к президенту с дурными намерениями. На Билла Клинтона несколько раз покушались, но неудачно — преступники плохо готовились. Молодой человек, который выхватил полуавтоматическую вин товку и выпустил по Белому дому два десятка пуль, ненавидел Клинтона. В свое время он отсидел два с половиной года в тюрьме за нападение на человека — да еще в состоянии алкогольного опьянения. Посадили его в штате Арканзас, когда Клинтон был губернатором. Практически все, кто в последние годы покушался на жизнь американских президентов, — это странноватые одиночки. Им мог бы помочь психиатр, но они вовремя не обратились к врачу. И теперь они могут рассчитывать только на помощь не очень искушенного тюремного доктора. В сентябре 1996 года летчик-камикадзе прорвал систему про тивовоздушноЙ обороны вокруг Белого дома и врезался в президентскую резиденцию. Погиб сам летчик, который злоупотреблял кокаином и алкоголем, одна магнолия в саду и вера в то, что к 294

Ьглому дому с воздуха не подобраться. Впрочем, президент и его ермья в любом случае были вне опасности: в тот день Клинтоны нообще не ночевали в Белом доме, потому что там чинили отопительную систему. Приняты все мыслимые и немыслимые меры предосторожно| | ц . Еще в 1991 году возле Белого дома установили радиолокатор дли того, чтобы обнаружить парашютный десант. Правда, пикирующий на Белый дом самолет этот радар не засек. Охрана Белого дома вооружена зенитными ракетами «стингер». Раньше шкую ракету никто не решился бы запустить без особого прикаiit, потому что ею можно сбить обычный гражданский самолет. Мосле 11 сентября 2001 года в случае реальной опасности охрана президента без размышлений собьет любой самолет, опасно приОлизившийся к Белому дому. Белый дом со всех сторон защищен баррикадами. Ходят патрули с собаками, которые натренированы на поиск взрывчатки. Сейгмочувствительные устройства, инфракрасные детекторы, детекторы движения, чувствительные сенсоры должны предотврагить появление незваных гостей. Видеокамеры установлены на крыше здания и по периметру ограды. Когда президент входит в Белый ЮМ или покидает его, снайперы на крыше занимают положение «к бою». Специальные локаторы фиксируют передвижение не только президента, но и всей его семьи внутри дома. Охрана всегда знает, кто в какой комнате находится. Когда одного из помощников Линдона Джонсона застукали за тем, как он выписывал пропуск в Белый дом в мужском туалете, «пели правило — всех сотрудников Белого дома проверяет Федеральное бюро расследований. Проверку проходят все, кроме президента, вице-президента и их семей. ФБР заводит досье на всех видных чиновников администрации. Мее знают, что именно ищут агенты ФБР, и многие имеют потом позможность выяснить, что именно они раскопали. ФБР выясняет прежде всего послужной список кандидата на высокую должность — где он работал и когда, почему менял место работы. Если служил в армии, в министерстве обороны запрашивают его личное дело. В армейских характеристиках тоже бывают полезные оценки. Затем важно выяснить, нет ли у кандидата преступного прошлою Агенты ФБР составляют перечень его проступков, зарегистрироилмных полицией, включая нарушения правил уличного движения. И в-третьих, ключевое значение имеет его финансовое положение, поэтому агенты ФБР собирают копии платежных чеков, подписанных кандидатом на высокую должность. Агенты ФБР беседуют с его соседями, товарищами по учебе и коллегами по работе, расспрашивают их о привычках и взглядах кандидата, выясняют, не заметили ли друзья и соседи каких-либо i пышностей в поведении кандидата. 295

Закончив расследование, бюро отправляет полное досье советнику президента по юридическим вопросам, присовокупив свои выводы. Если кандидат нуждается в утверждении сенатом, то главу соответствующего сенатского комитета знакомят с заключением ФБР. Конгресс может повлиять только на назначение министров. Штат сотрудников Белого дома президент подбирает сам. Когда речь идет о высших офицерах или бизнесменах, получающих подряд на поставку военной техники для Пентагона, их прошлое изучает Служба расследований министерства обороны Соединенных Штатов. Военные следователи должны ответить еще на один вопрос — способен ли этот человек изменить родине? Хотя с точки зрения психиатрии лояльность представляет собой нечто неуловимое. Пока что ни одно расследование не позволило установить характерные черты, свидетельствующие о том, что тот или иной человек — потенциальный предатель... Буш придерживается строгих правил. Он собирался назначить Линду Чавес на должность министра труда. Но отозвал представление, когда выяснилось, что она наняла в домоправительницы женщину из Гватемалы, которая въехала в Соединенные Штаты нелегально и не имела права работать. Эту историю раскопала телекомпания Эй-би-си, и Буш отреагировал немедленно. Сколько стоит содержание президента и его аппарата, это никому не ведомо. Джордж Буш получает четыреста тысяч долларов в год, кроме того, ему положены сто тысяч на транспорт и еще пятьдесят тысяч на непредвиденные расходы. Двести два миллиона перечисляется из казны на счет Белого дома, и еще пятьдесят два миллиона — это президентский фонд. Но это только часть реальной стоимости содержания президента и его администрации, потому что многие статьи расходов упрятаны в бюджеты других ведомств. Например, военно-морские силы содержат резиденцию в Кемп-Дэвиде. Сухопутные силы предоставляют машины и водителей. И уж тем более тайной остается стоимость охраны президента. Известно лишь, что на президента уходит три четверти бюджета секретной службы, которая получает больше миллиарда долларов в год. НА СЦЕНЕ ПОЯВЛЯЕТСЯ ОСАМА БЕН ЛАДЕН Саддаму сильно не повезло, что на мировой сцене появился Осама бен Ладен. После преступлений, совершенных Осамой, Саддам стал в глазах американцев еще более опасной фигурой. Если присмотреться к Осаме бен Ладену, то заметно, что верхняя часть его лица очень женственная, словно принадлежит женщине, а нижняя — мужчине. Эта двойственность читается в его характере. В молодости его считали робким и неумелым, 296

Вспоминая молодого Осаму, один из сыновей саудовского короли абд-аль Азиза принц Бандар презрительно говорил, что юный Осама бен Ладен и стадо уток не сумел бы перевести через дорогу! Отец оставил его мать еще до рождения ребенка. У старшего бен Ладена было еще полсотни детей, все они образованнее Осамы. В семье никто не верил в его будущность. Возможно, он так и остался бы клерком в отцовской строительной компании, если бы не Афганистан. Эта страна полностью изменила его судьбу. 1979 год был определяющим для исламского мира. Он начался свержением шаха в Иране и приходом к власти аятоллы Хомейни, а закончился вводом советских войск в Афганистан. Появление советских солдат в мусульманской стране пробудило радикальный политический ислам. Это был желанный повод для начала джихада, священной войны против неверных. Считается, что ключевую роль в этой войне играли Соединенные Штаты и Пакистан. По несчастливому для брежневского руководства стечению обстоятельств через месяц после ввода советских войск в Афганистан в Белом доме обосновался Рональд Рейган. Он принял решение снабдить афганскую оппозицию оружием. Американцы рады были помочь советскому руководству поглубже увязнуть в афганской войне. На секретных встречах сотрудники ЦРУ раскладывали сделанные со спутников фотографии перед бородатыми афганскими командирами или пакистанскими разведчиками и показывали, где нужно заложить взрывчатку и где надо устроить засаду, чтобы перехватить конвои, направляющиеся в Кабул. Президент Пакистана генерал Мохаммад Зия уль-Хак преследовал свои цели. Ему нужен был Афганистан как союзник в противостоянии с Индией. Он вооружал беженцев из Афганистана и отправлял их назад воевать с советскими войсками. Но не менее важную роль в афганской войне играла Саудовская Аравия. Саудиты финансировали войну. Королевство часто выручало Соединенные Штаты, когда американским спецслужбам нужны были деньги, а конгресс их не давал. Но тут был особый случай. Появление советских войск в Афганистане стало подарком для королевской семьи. Участие в афганском джихаде должно было свидетельствовать о том, как много саудиты делают для распространения ислама. Комитеты по сбору средств для Афганистана появились по всей стране. Все видные семьи королевства работали в этих комитетах. Занимался этим принц Салман, один из семи сыновей короля Абдаль Азиза, рожденных от любимой жены — Хасы (это самые влиятельные люди в королевстве). Семья бен Ладен делегировала Осаму. Практически все его братья и сестры учились на Западе. Осама почти не ездил за границу. Зато он был самым религиозным в семье. Он всерьез отнесся к своим новым обязанностям. Возможно, 297

он хотел показать старшим братьям, что он чего-то стоит, что он достоин носить фамилию великого отца. Королевство Саудовская Аравия появилось в 1932 году. Это особое государство. Это место зарождения ислама. Жизнь страны изменилась, когда в 1938 году нашли нефть. Ее добывала Арамко — Арабо-американская нефтяная компания. В марте 1945 года, незадолго до своей смерти, президент Рузвельт принял с почетом короля Абд аль-Азиза бен абд аль-Рахмана аль-Сауда на авианосце «Квинси» в Красном море. Так было положено начало очень своеобразным отношениям между двумя странами. Саудиты обязались поставлять американцам нефть, а у них четверть мировых запасов, в обмен на военную защиту. Многие годы нефть была дешевой, и саудиты не так много зарабатывали. Королевство пополняло казну, собирая налоги с паломников, совершающих хадж в священный город Мекку. Все изменилось после того, как цены невиданно взлетели после арабо-израильской войны 1973 года. Саудовская Аравия, крупнейший экспортер сырой нефти, была завалена нефтедолларами. В страну устремились западные бизнесмены, которые предлагали нефтяным шейхам все, что они могли бы пожелать, и то, о чем они еще не имели представления: от телефонов до самолетов. Шейхи наслаждались коллекционными марками виски и порнографическими фильмами, которые стали для них большим и приятным открытием. На берегу Красного моря, рядом с Джеддой, нефтяные шейхи устраивали пышные приемы. На приемы приглашались западные дипломаты, бизнесмены, а главное — стюардессы, секретарши, медсестры, словом, одинокие западные женщины. Нелегально ввезенное спиртное, а то и наркотики завершали картину. Саудовская Аравия процветает благодаря труду иностранцев, которые приехали сюда работать. Наибольший вклад внесли выходцы из центрального Йемена. Самым известным из них стал отец Осамы Мохаммад бен Авад бен Ладен. Старший бен Ладен был высоким и некрасивым, правый глаз у него не видел. Он так и не выучился читать и писать, не мог даже поставить свою подпись. Но его уважали за волю и энергию. Когда он разбогател, то носил золотые запонки, золотые часы «Ролекс» и серебряное кольцо на мизинце левой руки. Он одним из первых понял королевскую семью, Король абд альАзиз считал невозможным для членов королевской семьи заниматься грязной работой и коммерцией, но щедро вознаграждал тех, кто умел это делать. В двадцатых годах все правительство Саудовской Аравии состояло из дюжины иностранных консультантов — двух иракцев, двух ливанцев, двух сирийцев, одного палестинца и одного англичанина — отца советского разведчика Кима Филби. У короля еще был 298

переводчик, парочка писарей, печатавших на пишущей машинке, и чиновник, который разбирал жалобы. Старший бен Ладен строил членам королевской семьи дворцы. Успех пришел к нему, когда он построил королю дворец, в который можно было въезжать на машине и подкатывать к спальне, расположенной на втором этаже. Король поверил в реальность, когда сам бен Ладен несколько раз въехал в новый дворец на самом тяжелом автомобиле из королевского гаража. Бен Ладен получил право обновить мечети в Мекке, Медине и Иерусалиме, трех важнейших исламских святых городах. Он сам работал помногу вместе со своим рабочими, напевая: Ох, ребята, ваш хозяин бен Ладен, строитель одноглазый. Он имел обыкновение жениться на местных девушках. Возможно, научился этому у короля Абд аль-Азиза, который таким образом цементировал династию. Бен Ладен неизменно женился на девушке из племени, через чью территорию он прокладывал дорогу. Он нажил пятьдесят четыре сына и дочери от двадцати женщин. Осама стал семнадцатым из двадцати четырех сыновей. У старшего бен Ладена были три постоянных жены. А он имел право на четырех, но четвертую постоянно менял. Мусульманин может развестись, трижды повторив: «Я развожусь с тобой». Он был щедрым человеком и заботился о детях. Он любил детей, любил, когда они бросались к нему, и спрашивал, кто от какой матери. Когда Осама появился на свет, бен Ладен уже разошелся с его матерью. Возможно, это наложило отпечаток на психику мальчика. Он ощущал себя ребенком второго сорта — в отличие от детей, родившихся от постоянных жен старшего бен Ладена. Осама бен Ладен стал частью системы по сбору денег для Афганистана. Он постоянно летал в Афганистан на саудовских самолетах, возил беженцам одеяла и консервы. Осама открыл в Пешаваре контору, которую назвал «Дом правоверных». Здесь останавливались добровольцы. Специальный автобус вез их сюда прямо из аэропорта Исламабада. В Пешаваре Осама обходил больницы, навещал раненых, угощал их шоколадом, записывал имена и адреса, обещал отправить весточку родным и подбросить им денег. Впоследствии Осама уверял, что отправил в Афганистан тысячи воинов ислама. Никто точно не знает, сколько иностранных добровольцев приехало в Афганистан. Обычно называют цифру десять—пятнадцать тысяч. Желающих участвовать в афганской войне было предостаточно. Китай продавал оружие моджахедам, чтобы ослабить Советский Союз. То же делал Египет, который рад был получить доллары за строе советское оружие. Пакистанские посольства и консульства 299

по всему мусульманскому миру легко выдавали визы всем молодым людям, способным носить оружие. В Саудовской Аравии билет до Пакистана продавался за четверть цены. Высшие религиозные инстанции суннитского мира объявили, что джихад — обязанность каждого мусульманина, что защита Афганистана от внешнего врага — священный долг каждого мусульманина, столь же важный, как молиться пять раз в день. Принц Турки аль-ФеЙсал, который в те годы руководил саудовской разведкой, с неприкрытой угрозой говорил: «Большую ошибку совершит то государство, которое помешает своим добровольцам исполнить священный долг в Афганистане. Впервые мусульмане объединились для отпора агрессору, и, кажется, они добьются успеха». Принц напрасно расточал свое красноречие. Властители арабского мира охотно отправляли свою радикальную молодежь в Афганистан, от души надеясь, что они не вернутся. Президент Египта Хосни Мубарак отправил в Афганистан экстремистов, причастных к убийству его предшественника Анвара Садата. В Афганистан съехались исламские радикалы со всего мира. Некоторые добровольцы для начала съездили на курорты ЮгоВосточной Азии, с удовольствием согрешили с местными девушками, а потом очистились, приняв участие в джихаде. Большинство афганских арабов не покидали Пешавар. Некоторые удовлетворились тем, что, приняв бравый вид, сфотографировались на афганской границе. Арабы не играли сколько-нибудь заметной роли в войне против Советской армии и кабульского режима. По некоторым данным, всего полсотни арабских добровольцев погибло в боях с советскими войсками. В конце 1986 года Осама бен Ладен вроде бы сам участвовал в боях. Он много раз с гордостью повествовал о том, как в составе отряда арабских добровольцев натолкнулся на советское подразделение. Афганцы, по словам Осамы, разбежались. Арабы остались. — Мы приехали сюда участвовать в джихаде, мы приехали умирать, и мы умрем в бою. — Я не боялся смерти, — гордо рассказывал Осама журналистам. — Мы, мусульмане, верим, что после смерти попадем в рай. Тридцать метров отделяло меня от русских, которые хотели меня захватить. Меня бомбили, но в душе я был спокоен. Снаряд разорвался передо мной, но я остался невредим. Мы победили Советский Союз. Русские убежали. История представляется совершенно неправдоподобной. Но она свидетельствует о том, что Осама считает себя человеком, который искал смерти, но Аллах предназначил ему иную миссию. Эта история говорит о безумной жажде мирской славы. Осама бен Ладен вернулся с войны не жалким штафиркой, который распределял одеяла, а героем войны. Он выступал в мечетях, школах, военных учи300

лищах. Его имя не сходило с губ молодых саудитов. Он вернулся на родину еще более религиозным человеком. — Как вы объясните то, что страна, у которой ничего не было, заставила Советский Союз рассыпаться на куски? — говорили его соратники. — Да, нам давали деньги и ракеты «стингер». Но кто сумел пустить их в дело? Аллах! Советский Союз, который был великой державой, более не существует. Теперь Афганистан стал великой державой! Священная война в Афганистане приободрила саудовских ваххабитов. Они решили, что пробил их час, что они должны распространить свое учение по всему миру, вразумляя заблудших и наказывая неверных. В XVIII веке хозяин оазиса в пустыне Неджды — Мохаммад бин-Сауд принял религиозную доктрину Мохаммада бен Абд альВаххаба. Он говорил о том, что мусульмане отошли от принципов, установленных Аллахом, польстившись на ненужные новшества. Необходимо очистить ислам, вернуться к его изначальным установлениям. Сауд и аль-Ваххаб договорились покорить Аравийский полуостров. Чтобы скрепить союз, они поженили детей. Это стало традицией. Постоянные браки между двумя семействами создали нынешнюю систему власти в Саудовской Аравии. Ваххабиты помогли династии саудитов создать королевство. Ваххабиты очень набожные люди, их отличает крайний фанатизм в вопросах веры и экстремизм в борьбе со своими политическими противниками. Религиозная полиция в Саудовской Аравии следит за тем, чтобы все молились пять раз в день. Ваххабиты не считают шиитов мусульманами и разрушили святые для шиитов места в Мекке и Медине. Ваххабиты — единственные из мусульман, кто не отмечает день рождения пророка Мохаммада, главный праздник для многих мусульман. Наказания совершаются публично. За воровство — отсечение правой руки, за супружескую неверность — побивание камнями, за убийство рубят голову. Ваххабизм распространяют по миру с благословения королевской семьи, которая поддерживает репутацию хранителей святых мест и таким образом ищет оправдания своему не слишком правоверному поведению. Вернее, королевский дом Саудовской Аравии позволяет муллам пропагандировать ваххабизм в обмен на молчание относительно королевской семьи. Ваххабиты настаивают на строгом соблюдении норм ислама. Они запрещают танцы и музыку. Королевская семья не во всем подчиняется ваххабитам. Саудиты отстояли право пользоваться телефоном, радио и даже телевидением — под предлогом распространения ислама. Через год после возвращения из Афганистана Осама бен Ладен создал собственную группу, которую назвал Аль-Кайда. Никто не знает, почему он выбрал это название. В переводе с арабского это слово означает «база». Возможно, он имел в виду базу для ислам301

ских добровольцев, которые, как он надеялся, со временем превр;,тятся в международный легион джихада. Есть другое истолкование На каждого добровольца в Афганистане заводился учетный лист, мини-досье, так и появилась некая база данных — Аль-Кайда. Осама собирал вокруг себя не только ваххабитов. Говорил, что ему понадобятся все, кто готов сражаться с неверными. Не важнб, каким было их прошлое, пусть вчера они совершали что-то недостойное, главное, что сегодня они — бойцы джихада. Аль-Кайда должна была превратиться в действующий резерв джихада, исламский легион, готовый выступить, если возникнет новая угроза исламу. Поэтому Осама будет поддерживать боснийских мусульман, затем российских чеченцев. С королевской семьей Осама поссорился из-за Саддама Хусейна. Летом 1990 года президент Ирака обвинил Кувейт в том, что он лишает Ирак нефти. 2 августа Саддам ввел войска в Кувейт. Саудовская Аравия подозревала, что станет следующей жертвой Саддама. Осама бен Ладен приехал к министру обороны Саудовской Аравии принцу Султану бен абд аль-Азизу аль-Сауду. Он предложил создать армию из афганских ветеранов и доказывал, что они сумеют защитить святые места от армии Саддама. — Не надо приглашать американцев, — уговаривал принца Осама, — я соберу сто тысяч воинов джихада. Мы одолеем Саддама Хусейна. Принц Султан, как человек военный, понимал абсурдность этой идеи. И вовсе не желал видеть в стране десятки тысяч исламских радикалов, собранных со всего мира. Он только спросил, как быть с химическим оружием Саддама, с его ракетами и танками. — Мы одолеем его верой, — убежденно ответил Осама. Королевская семья стояла перед трудным выбором. Если не звать на помощь американцев, Саддам может оккупировать страну, как он поступил с Кувейтом. Если придут американцы, исламские радикалы будут возмущены. Король Саудовской Аравии выбрал меньшее из зол. Он попросил президента Буша о помощи. Но король заставил исламских священников благословить его. Слепой ваххабитский авторитет Абд аль-Азиз бен Баз одобрил приглашение иностранных войск для защиты родины. Но это не помогло. Осама бен Ладен был возмущен появлением американцев на священной земле и возненавидел королевскую семью. Он заявил, что его цель — освободить Саудовскую Аравию от испоганивших землю пророка американских солдат. Он перебрался в Судан, где к власти пришли исламисты. 5 марта 1994 года его лишили саудовского подданства «за безответственное поведение и отказ подчиняться указаниям». Ответ последовал через два года. 13 ноября 1995-го и 25 июня 1996-го прогремели взрывы на американских базах в Саудовской Аравии. Погибло больше двадцати американцев. 302

Соединенные Штаты потребовали от суданских властей выставить Осаму бен Ладена. 18 мая 1996 года семья Осамы с друзьями полетела в Афганистан на самолете афганской авиакомпании «Аркана». В Вашингтоне вздохнули с облегчением. Они считали, что решили проблему. Американцы все еще не понимали, с кем имеют дело. Он прилетел в Афганистан в тот момент, когда страна переходила под контроль его единомышленников талибов. Через несколько месяцев после приезда Осамы талибы взяли Кабул. Многие американцы будут потом задаваться вопросом, не лучше ли было оставить афганского президента Наджибуллу в покое. Но при Рейгане и Буше-старшем разведка получала большие деньги на работу в Афганистане. Никто в Вашингтоне не думал о том, что будет после свержения коммунистов в Кабуле. Хотя Наджибулла предупреждал: — Если в Афганистан придет фундаментализм, страна превратится в центр терроризма. Вечером 15 февраля 1989 года телетайп в Лэнгли отстучал срочное сообщение от резидентуры ЦРУ в Исламабаде. Оно состояло всего из двух слов: «Мы победили». Последний советский солдат перешел в Термезе по мосту в Узбекистан. Как только в Москве потеряли интерес к Афганистану, американцы тоже о нем забыли. Все ушли, предоставив Афганистан самому себе, разрушенный и разваленный, набитый оружием: там скопилось больше стрелкового оружия, чем в Пакистане и Индии, вместе взятых. Правительство Наджибуллы продержалось три года, пока хватало ресурсов, оставленных Москвой. 25 апреля 1992 года моджахеды без крови вошли в город. Наджибулла не успел бежать. Его предали соратники, которые приказали задержать на пути в аэропорт машину миссии ООН — в ней сидел Наджибулла, надеявшийся улететь в Индию, где нашла приют его жена. Но война не закончилась. Покончив с общим врагом, вожди моджахедов принялись выяснять отношения — прямо в городе строились баррикады и велись бои. Убивали друг друга так обильно, что люди бежали из города. Они сражались между собой, пока не пришли талибы и не вышвырнули их всех. Талибы были побочным продуктом афганской войны. Дети афганских беженцев, сироты, они ничему не учились, кроме Корана. Талибы обещали покончить с коррупцией и вернуться к чистому, исламскому правлению. Неожиданным образом их идеи и практика оказались привлекательными для афганской молодежи из лагерей беженцев и сел, которые к ним присоединились. Первой жертвой талибов стал Наджибулла. Долгие четыре года он провел в миссии ООН в Кабуле вместе со своим братом, помощником и охранником. В этом заключении Наджибулла смотрел телевизор, занимался гимнастикой, читал книги и звонил по спутниковому телефону жене в Индию. 303

Наджибулла верил, что еще сможет вернуться в большую политику, несмотря на то что его ненавидели, как промосковского политика и бывшего главу секретной полиции. Он признался, что, приказал убить сотни заключенных, которых подозревал в сотруд-j ничестве с моджахедами. Он покинул здание миссии ООН по своей воле, когда к воротам подъехала группа вооруженных талибов. Они сказали ему: — Ты нам нужен. Мы хотим расспросить тебя о ситуации. Мы разрешим тебе вернуться. Наджибулла им поверил. Род, к которому принадлежит Наджибулла, уже поддержал талибов. Он верил, что, как пуштун, он сумеет поладить с талибами. Он совершил смертельную ошибку. Его привезли в президентский дворец, из которого он управлял страной шесть лет. Его мучили, избивали прикладами, и ему отрезали половые органы. Потом его застрелили, а на площади вывесили уже мертвое тело. В Афганистане Осама развернулся. Его приветил духовный наставник талибов — Сеид Мохаммад Омар Ахундзада. Мулла Омар родился в 1962 году под Кандагаром. Участвовал в боях с советскими войсками, потерял глаз и получил тяжелое ранение в ногу. Поступил учеником (то есть талибом) в медресе, мусульманскую школу для детей афганских моджахедов. Он редко показывался на публике, поэтому был окружен ореолом таинственности. Осама услаждал жизнь муллы Омара, от которого полностью зависел. Снабжал его наличными деньгами и машинами, к которым тот пристрастился. Построил ему дворец и поддерживал его претензии быть вождем всех правоверных. Осама оказался мастером интриги, хотя своим поклонникам он представляется несгибаемым принципиалистом. Осама знал, что исламскую солидарность нужно подкреплять деньгами. Он щедро раздавал наличные и восхвалял власть талибов как идеал исламского правления. При этом совершенно не обращал внимания на нормы и правила, установленные талибами. И широко пользовался компьютерами, телевизорами, видеомагнитофонами, которые афганская религиозная полиция изымала по всей стране, как орудие Сатаны. Когда многие видные талибы уговаривали муллу Омара избавиться от нежелательного иностранца, который не подчиняется общим правилам, Осама купил в Дубае сотни подержанных грузовиков «тойота», которые талибы использовали как современную кавалерию в боях с Северным альянсом. Мулла Омар был счастлив. Осама безвылазно жил в Афганистане. Его мир сузился до этой пустыни, разрушенных войной городов, которыми правили неграмотные молодые люди, знающие абсолютную истину и вооруженные «Калашниковыми». Талибы объяснили, что хотят установить справедливое правление, основанное на идеях ислама. Потребовали пять раз в день мо304

литься не дома, а в мечети. Объяснили, что долг женщины — рожать и растить детей. Талибам не нужны были девушки со знанием французского языка и современной литературы. Все, что от них требуется, — это быть хорошими мусульманками. Девочек выставили из школ, женщин — из всех учреждений и больниц, где они работали. На пресс-конференции двум иностранным журналисткам запретили задавать вопросы заместителю министра иностранных дел правительства талибов, потому что он не должен слышать женские голоса. Религиозная полиция била женщин палками, если видела их на улице одетыми не так, как следует. Женщины боялись в одиночку выходить на улицу. Мужчинам дали месяц на отращивание бород, хотя не у всех мужчин растут пышные бороды. Отсутствие бороды толковалось как сотрудничество с врагом. Талибы запретили музыку, танцы, изображение на бумаге человека и живых существ. В поисках фотографий, рисунков и игрушечных зверей патрули обыскивали дома, разрешалось держать только рисунки деревьев и цветов. Иран запретил спутниковые антенны, чтобы помешать иранцам смотреть западное телевидение. Талибы отменили телевидение как таковое. Но еще большее впечатление на кабульцев произвело использование таких наказаний, как побивание камнями неверных супругов или отрубание руки вору. Осаме бен Ладену казалось, что его идеи становятся реальностью. Значит, достигнутое в Афганистане можно распространить на весь мир. Американцы обратились к пакистанцам, чтобы они как-то воздействовали на Осаму через талибов. Во время афганской войны сотрудничество с пакистанской разведкой было очень активным. Представители ЦРУ постоянно приезжали в секретную штаб-квартиру разведки в Равалпинди. Но в конце девяностых у пакистанской разведки появились собственные интересы, не совпадающие с американскими, — поддержка талибов, заинтересованность в Аль-Кайде. Пакистанцы надеялись использовать их всех в борьбе против Индии. Возникла нелепая ситуация. ЦРУ охотилось за бен Ладеном, которому покровительствовали талибы, пользовавшиеся поддержкой Пакистана, получавшего помощь от Соединенных Штатов. Пакистанцы проводили свою линию и не думали выполнять просьбы американцев давить на Аль-Кайду и Осаму бен Ладена. Со времени создания Пакистана в 1947 году военные держали гражданское правительство в неведении относительно военных и разведывательных дел. Это позволяло гражданским властям честно говорить американцам, что они ничего не знают о намерениях и планах Осамы. Разведка в Пакистане в течение двадцати лет была главной властью в стране. Пакистанская армия требовала от разведки поддерживать талибов с тем, чтобы иметь в Афганистане под305

контрольное правительство. Двадцать лет пакистанские военные положили на то, чтобы взять под контроль Афганистан, создавая себе стратегическую глубину для противостояния Индии. Через лагеря Осамы бен Ладена прошли, по некоторым подг счетам, тридцать тысяч человек. Небольшая группа получила более серьезную подготовку для терактов за границей. Лагеря были совместным предприятием Аль-КаЙды и пакистанской разведки. Денег у пакистанцев было мало, они охотно сотрудничали с богатым Осамой. В одних и тех же лагерях обучались боевики АльКайды, талибы и боевики, которых Пакистан использовал для подрывных акций в Кашмире. Так что меньше всего Пакистан был заинтересован в том, чтобы ослаблять Аль-Кайду. И не собирался это делать только ради того, чтобы порадовать американцев. ЦРУ обратилось за помощью к Северному альянсу, единственному реальному противнику талибов. Афганистан — это смешение народов, религий и языков. Население Афганистана — около двадцати восьми миллионов человек. Самая большая этническая группа — пуштуны — обитают в южной части страны. Для пуштунов характерны гордость, любовь к свободной жизни, нежелание кому бы то ни было подчиняться. Они неприхотливы и упорны, хладнокровны и смелы. Они все связаны между собой родственными связями. Талибы — это пуштуны, они считают, что им должна принадлежать власть. На севере страны обитают три этнические группы — туркмены, таджики и узбеки. Северяне и противостояли талибам-пуштунам. Вождем Северного альянса был Ахмад Шах Масуд. В правительстве моджахедов он был министром обороны. Ахмад Шах Масуд родился в 1954 году, он таджик, сын военного. В июле 1975 года участвовал в неудачной попытке поднять восстание против королевского правительства Дауда. После этого уехал на Ближний Восток, проходил подготовку в палестинских лагерях. Когда советские войска вошли в Афганистан, возглавил борьбу против них в ПандшерскоЙ долине. Советские войска много раз пытались подкупить Масуда или его уничтожить. Но он выжил и продолжал сопротивление. Организовал на подконтрольной ему территории почти что нормальную жизнь. Ахмад Шах Масуд — старый знакомый американцев. Во время войны резидентура ЦРУ в Пакистане платила деньги полусотне афганских полевых командиров. Среди них был Ахмад Щах Масуд, который получал двести тысяч долларов в месяц. Когда американцы начали охоту на бен Ладена, цена Масуда возросла. Сотрудники ЦРУ сами прилетали к нему — самолеты садились на небольших аэродромах в горах — и приносили ему в чемоданчиках по четверти миллиона долларов. Ахмад Шах Масуд с удовольствием брал деньги, хотя не бедствовал, поскольку продавал героин в Европу и Америку. 306

Считалось, что и Осама бен Ладен получает деньги от торговли опиумом, но доказательств этого нет. Скорее всего, у него просто не было времени на организацию наркоторговли. Он занимался подготовкой боевиков. Да и участие чужака едва ли понравилось афганским и пакистанским вождям, которые монополизировали этот бизнес. В 2000 году талибы запретили посевы опиума. Это принесло им одобрение ООН и компенсацию в сорок три миллиона долларов от Соединенных Штатов. Запрет сразу же поднял цены, после чего талибы с большой выгодой продали все свои запасы. Словом, провернули недурную сделку. Урожай 2003 года вновь составил четыре тысячи метрических тонн, это три четверти мирового производства. Экспорт опиума приносит Афганистану два с половиной миллиарда долларов, это половина валового внутреннего продукта. Осама оказал мулле Омару большую услугу. В сентябре 2001 года люди Осамы убили Ахмада Шаха Масуда — за два дня до терактов в Соединенных Штатах. Масуд согласился дать интервью «корреспондентам» несуществующей арабской телекомпании, когда те уже потеряли всякую надежду и собрались уезжать. «Корреспонденты» взорвали Масуда и погибли сами. Смерть Масуда избавляла муллу Омара от последнего сильного конкурента в борьбе за Афганистан. Но талибы не успели насладиться своим триумфом. ЧТО ЖЕ ПРОИЗОШЛО 11 СЕНТЯБРЯ? И по сей день находятся люди, которые уверены, что в истории с терактами 11 сентября 2001 года не все чисто, что это сделали не боевики из организации Осамы бен Ладена, а сами американцы, Центральное разведывательное управление. На самом деле если уж говорить о секретах И сентября, то американцы хотели бы сохранить в тайне совсем другое. Ранним утром 11 сентября 2001 года девятнадцать арабских террористов-смертников, разбитые на четыре группы, синхронно появились в трех американских аэропортах. В каждую группу входил как минимум один человек, умеющий управлять самолетом. Две группы сели на разные самолеты в бостонском аэропорту имени Логана. Третья благополучно прошла зону спецконтроля в аэропорту Ньюарка, штат Нью-Джерси. Четвертая столь же благополучно преодолела все предпосадочные формальности в вашингтонском аэропорту имени Даллеса. В 7.58 по местному времени самолет авиакомпании «Юнайтед эрлайнз» отправился из Бостона в Лос-Анджелес. Рейс N° 175. Пятьдесят шесть пассажиров, девять членов экипажа. 307

В 7.59 самолет другой авиакомпании — «Америкэн эрлайнз» — тоже вылетел из Бостона в Лос-Анджелес. Рейс № 1 1 . Восемьдесят один пассажир, одиннадцать членов экипажа. В 8.01 самолет компании «Юнайтед эрлайнз» вылетел из НьюДжерси в Сан-Франциско. Рейс № 93. Тридцать восемь пассажиров, семь членов экипажа. В 8.10 самолет компании «Америкэн эрлайнз» вылетел из Вашингтона в Лос-Анджелес. Рейс № 77. Пятьдесят восемь пассажиров, шесть членов экипажа. В начале девятого все четыре машины с пассажирами, которым не суждено было пережить этот день, уже были в воздухе. В восемь часов двадцать минут связь с самолетом компании «Америкэн эрлайнз», летевшим из Бостона в Лос-Анджелес, была потеряна. Террористы отключили не только радиосвязь, но и транспондер — передатчик, который автоматически передает данные о местонахождении самолета. За ситуацией в воздушном пространстве Соединенных Штатов круглосуточно наблюдает система противовоздушной и противоракетной обороны Северной Америки. По иронии судьбы 11 сентября 2001 года офицеры штаба противовоздушной обороны проводили командно-штабные учения — по старому сценарию. Русские самолеты с ядерным оружием на борту пересекают Северный полюс и движутся к границам Соединенных Штатов... Из бостонского аэропорта диспетчер позвонил в штаб противовоздушной обороны: — Видимо, угнан самолет «Америкэн эрлайнз», выполняющий рейс номер одиннадцать. Дежурный офицер в штабе решил, что это тревожное сообщение — всего лишь часть учений. В восемь часов сорок шесть минут «Боинг», выполнявший рейс № 1 1 , врезался в северную башню Всемирного торгового центра между 93-м и 98-м этажами. Казалось, огромное здание просто проглотило лайнер. Но через мгновение баки, наполненные топливом, смялись, как пустая банка из-под кока-колы, и взорвались, породив огненный шар. В этот момент президент Соединенных Штатов Джордж Бушстарший находился далеко от Нью-Йорка, в штате Флорида. Он встал в половине седьмого. Семнадцать минут бегал вместе со своей охраной на поле для гольфа. Ровно в восемь один из сотрудников ЦРУ коротко доложил ему об основных событиях в мире. В 8.15 советник по вопросам образования напомнила, что его ждут в школе. Джордж Буш инициировал закон «Ни одного забытого ребенка» — о борьбе против неграмотности. Реформу образования президент считал своей важнейшей задачей. По дороге в школу пресс-секретарю президента Ари Флейшеру сообщили по телефону о событиях в Нью-Йорке. 308

— Вам что-то известно о самолете, который врезался во Всемирный торговый центр? — спросил Флейшер у сотрудника ЦРУ, сопровождавшего президента. Тот покачал головой. Когда подъехали к школе, Флейшер пересказал новости Бушу. Президент (он сам летчик по военной специальности) сочувственно предположил, что у пилота случился сердечный приступ. В президентском лимузине есть аппарат междугородней праиительственной спецсвязи, американский вариант нашего ВЧ, STU-111. Но Буш не позвонил ни в Белый дом, ни в ЦРУ, ни в министерство обороны. В результате президент знал о происходящем в стране меньше, чем любой американец, который просто смотрел Си-эн-эн. Впрочем, его подчиненные, отвечавшие за безопасность страны, были столь же беспечны. Поскольку президент находился во Флориде и утром не надо было ехать в Белый дом, директор ЦРУ Джордж Тенет немного расслабился. Он отправился не на службу, а решил позавтракать со старым другом Дэвидом Боуреном, который прежде был председателем сенатского комитета по разведке. Именно он помог Тенету занять кресло директора ЦРУ. Они заказали омлет, поджаренный хлеб и масло с низким содержанием холестерина. За приятной беседой директор ЦРУ и не подозревал о том, что террористическая атака на его страну уже началась. Только после крушения второго самолета подчиненные рискнули побеспокоить руководителя американской разведки. Ему позвонили по мобильному телефону: — Господин директор, у нас серьезная проблема. На седьмом этаже здания Центрального разведывательного управления находится оперативный центр, куда стекается информация от всех резидентур. Дежурная бригада узнала о терактах из передачи Си-эн-эн. Еще раньше ЦРУ о теракте должно было узнать Агентство национальной безопасности. Директор агентства генерал-лейтенант авиации Майкл Хэйден с утра был на работе и проводил совещание. Обсуждали смерть лидера афганской оппозиции Ахмада Шаха Масуда. Агентство национальной безопасности было создано 4 ноября 1952 года, чтобы заниматься подслушиванием и взломом кодов и шифров. Почти полвека агентство следило за тем, что происходит на территории Советского Союза. После холодной войны агентство ориентировали и на борьбу с терроризмом. Внутри агентства существует специальный центр, следящий за полетами ракет, космических и воздушных объектов. Его задача — предупредить страну о ракетно-ядерном нападении. Вначале центр следил только за Советским Союзом, потом еще за Индией, Северной Кореей, Ираном, Ираком, Пакистаном. 309

АН Б собирает и анализирует информацию, которая сходится от подслушивающих станций, спутников раннего предупреждения и сейсмических датчиков. Но 11 сентября Агентство национальной безопасности узнало о нападении не благодаря разведывательным спутникам, которые стоят многие миллиарды долларов, или сложнейшим подслушивающим устройствам по всему миру, или армии шпионов, которых содержит военная и политическая разведка, а с помощью дешевого телевизора, настроенного на Си-эн-эн. У генерала Хэйдена в кабинете тоже стояли два телевизора, один — принимающий обычные программы, и второй — для внутренней телевизионной сети агентства. Си-эн-эн уже показывала, как горит здание Всемирного торгового центра. Помощник сказала директору АНБ, что упал какой-то легкий самолет. Генерал посмотрел на экран и рассеянно заметил: —- Большой взрыв для легкого самолета. И продолжил совещание, казавшееся ему важнее неприятного инцидента в Нью-Йорке. Только когда в девять часов три минуты второй самолет, выполнявший рейс N° 175, врезался в южную башню Всемирного торгового центра, всем стало ясно, что это не случайность. Южная башня содрогнулась, но устояла. Ее уцелевшие обитатели стали спускаться вниз. Паники не было, все помогали друг другу. Но потом началось самое страшное. Люди с верхних этажей спуститься не могли — пожар и разрушения преградили им дорогу. Один за другим они выпрыгивали из окон. Ловить их было некому, и они разбивались. Увидев это, директор АНБ прервал совещание и приказал вызвать к нему руководящий состав агентства. Находившихся в обеих башнях людей просили не впадать в панику и оставаться на местах. По внутренней трансляции объявляли: тем, кто находится ниже места удара, ничего не грозит. Тех, кто выше, спасут специально обученные пожарные... Многие поверили: раз здание устояло, то теперь бояться нечего, худшее позади. Как было представить, что гордые гиганты могут рухнуть? Люди, находившиеся в башнях Всемирного торгового центра, в панике и ужасе звонили в пожарную службу. Они сообщали, что по зданию распространяется пожар — дым проникает в комнаты, нечем дышать, невозможно выбраться. Умирающие звонили из застрявших лифтов, с верхних этажей, где от пожара проваливался пол, с лестничных клеток, где рушились лестницы, с крыши, куда выбрались человек двадцать и умоляли их снять... Попавшие в ловушку в отчаянии спрашивали совета: что делать, чтобы продержаться до прихода помощи? В том, что их спасут, никто не сомневался. Наряды нью-йоркской полиции и пожарные машины стягивались к зданиям Всемирного торгового центра со всего города, не подозревая, что очень скоро разделят судьбу тех, кого они пытались спасти. 310

Два самолета уже рухнули, погибли сотни людей. Пропал еще один самолет. Ждали новых ударов. Никто не знал, что делать. И в )гот критический момент страна фактически осталась без управления. Вот о чем американские власти предпочитают не вспоминать. Президент Соединенных Штатов Джордж Буш по-прежнему находился в школе. Руководитель аппарата Эндрю Кард сказал ему, что и второй самолет врезался в торговый центр. Президент не то чтобы не поверил, но как-то не мог осознать происходящее. Во нсяком случае, он не потребовал дополнительной информации. Не позвонил в Вашингтон, чтобы выяснить, кто напал и что следует предпринять для защиты страны. Президент позировал перед фотокамерами. Журналистов собрали для того, чтобы увековечить его встречу со школьниками. Буш восхищался успехами мальчиков и девочек в чтении: — Молодцы, спасибо, что показали мне, как вы отлично читаете. Вы читаете больше, чем смотрите телевизор, правильно? Ну, кто у нас больше всех читает? В воздушном пространстве Соединенных Штатов находились четыре тысячи четыреста пятьдесят два самолета. Никто не знал, сколько среди них самолетов-убийц и какие новые сюрпризы приготовили террористы. Может быть, атака с воздуха — только предвестие настоящей войны? Авиадиспетчеры выявили одиннадцать сомнительных самолетов, с которыми не могли связаться. Главный диспетчер в 9 часов 25 минут принял решение посадить все коммерческие и частные машины. Военные ему не подчинялись. Диспетчеры обнаружили, что один из самолетов, с которым отсутствовала связь, направляется в сторону Белого дома. Они позвонили на ближайшую авиабазу Национальной гвардии. Три истребителя F-16 поднялись в воздух, каждый вооруженный шестью ракетами. Задание — найти угнанный самолет и сбить его прежде, чем он успеет врезаться в Белый дом. Диспетчеры связались с секретной службой, которая обеспечивает безопасность высших чиновников Соединенных Штатов: — Самолет приближается к вам с запада. До Белого дома ему лететь семь миль. Сотрудники секретной службы ворвались в кабинет вице-президента Дика Чейни с криками: — Нам нужно идти, сэр! Немедленно уходим! Они буквально потащили вице-президента вниз, в бомбоубежище под восточным крылом здания, где находится оперативный центр для чрезвычайных ситуаций. Туда же привели жену Чейни. Агенты секретной службы нашли и спрятали дочек президента — Барбара училась в Йельском университете, Дженна — в Техасском. В бомбоубежище укрылись также высшие чиновники администрации и Совета национальной безопасности. Остальных сотрудников Белого дома попросили немедленно покинуть здание: 311

— Это не учебная тревога! Если у вас туфли на высоких каблуках, снимите и бегите отсюда. Бегите! Когда самолет был совсем рядом с Белым домом, он внезапно развернулся и пошел на восток. Стало ясно, что он направляется в сторону Пентагона. Во Флориде президента завели в школьную библиотеку. Он еще должен был произнести речь о своей образовательной политике. Но помощники уже успели втолковать ему, что происходит нечто катастрофическое. Президент объяснил учителям и школьникам, что вынужден их покинуть: — К сожалению, мы возвращаемся в Вашингтон. Страна стала жертвой террористического нападения. В девять часов тридцать семь минут «Боинг-757», выполнявший рейс № 77, упал на западную часть Пентагона, где располагались кабинеты офицеров командования сухопутных сил. Через двадцать минут эта часть здания министерства обороны рухнула. Погибло в общей сложности сто восемьдесят девять человек, включая шестьдесят четыре, находившихся на борту угнанного террористами самолета. Через несколько минут три истребителя F-16 были над Вашингтоном. Они опоздали. Увидев следы взрыва, летчики решили, что на столицу сброшена авиабомба. Не зная об их появлении, из секретной службы звонили на авиабазу Эндрюс: — Поднимайте в воздух все, что у вас есть! Надо прикрыть Вашингтон и Белый дом! Странно, что это не было сделано сразу, что Пентагон остался без прикрытия с воздуха и угнанному самолету позволили врезаться в министерство обороны. Причина заключалась в том, что в эти критические минуты в стране отсутствовало и военное командование. Председатель Комитета начальников штабов генерал Генри Шелтон сидел в самолете, направлявшемся в Европу. Его заместитель генерал авиации Ричард Майерс просто ничего не знал. Он приехал в конгресс для встречи с сенатором Максом Клеландом. Скоро МаЙерс сам должен был стать председателем Комитета начальников штабов и намеревался обсудить с сенатором детали торжественной церемонии. Они приятно беседовали сорок пять минут, пока страна погружалась в хаос. Генерал и не подозревал, что Соединенные Штаты подверглись самому страшному нападению за почти два столетия. Жена президента Лора Буш 11 сентября должна была выступать перед сенатским Комитетом по здравоохранению, образованию, трудовым отношениям и пенсиям относительно необходимости улучшить уровень преподавания чтения в школе. Когда она садилась в машину, чтобы ехать в Капитолий, агент секретной службы сказал, что самолет врезался в Всемирный торговый центр. Когда они приехали, выяснилось, что и второй самолет нанес удар. 312

Лору Буш встретил сенатор Эдвард Кеннеди и повел в свой офис, где работал телевизор. Тут ее настигли журналисты и спросили, что она в такую минуту хотела бы сказать стране. — Родители, — произнесла Лора Буш, — должны успокоить своих детей, уверить их, что они в безопасности. Ее охрана не знала, что делать. Третий самолет атаковал Пентагон. Решили, что четвертый рухнет на Капитолий. Всех стали эвакуировать. Агенты решили, что самое надежное место •— подвал штаб-квартиры секретной службы на Нью-Йорк-авеню. Несколько агентов помчались вперед, чтобы все приготовить. Лору Буш и ее помощников повезли на оставшихся двух машинах, ее сопровождали всего четыре агента. После 11 сентября охрану жены президента увеличили вдвое. Ее помощник вспоминал: — Мы сидели друг у друга на коленях. Все кому-то звонили. Я пытался связаться с офисом, но никто не брал трубку. Белый дом эвакуировали. Говорили, что удар нанесен и по Кемп-Дэвиду. Это был хаос. Прикрыть Белый дом и другие правительственные здания в столице должно было авиакрыло Национальной гвардии, расквартированное на базе Эндрюс. Начальник штаба авиакрыла решил лететь сам и поднял еще троих пилотов истребителей F-16, объяснив им: — Я не знаю, что там происходит, но надо лететь. Разделимся и будем прикрывать город. Пока они разбирали свои шлемы, из Белого дома позвонили еще раз и уведомили, что в зоне над Вашингтоном разрешено открывать огонь. Никто не подумал о том, что четыре взлетевших истребителя не «ходили в состав системы противовоздушной обороны, поэтому они не были готовы к боевым действиям, у них просто не было боеприпасов! Они поднялись в воздух безоружными. Пулеметы на машине начальника штаба были заряжены учебными зарядами — на пять секунд стрельбы. Он надеялся однойединственной очередью повредить крыло самолета с террористами, этого достаточно, чтобы гражданский лайнер пошел к земле. Если нет — срубить крыло своим крылом. В удачной ситуации он бы еще успел катапультироваться. Так и летел. Одна рука на ручке управления, вторая на рукоятке катапульты. У остальных пилотов не было даже учебных боеприпасов. Если бы им пришлось реально перехватывать самолет с террористами, вариантов было бы немного. Пилоты решили, что пожертвуют собой и пойдут на таран. Последний гражданский самолет, круживший над столицей, должен был доставить генерального прокурора, срочно вернувшегося в Вашингтон. Пилот получил категорический приказ немедленно посадить самолет. Пилот, ветеран вьетнамской войны, пытался объяснить диспетчеру, что везет генерального прокурора. 313

— Я понимаю, — ответил диспетчер, — но военные просто собьют тебя. В девять часов пятьдесят три минуты, через пятнадцать минут после падения самолета на Пентагон, антенны Агентства национальной безопасности перехватили разговор по спутниковому телефону. Один из боевиков, находившийся в Афганистане, беседовал с неизвестным абонентом. Боевик с гордостью сказал, что слышал хорошие новости, и дал понять, что будет еще и четвертый удар. Обе башни Всемирного торгового центра должны были выдержать удар самолетов, но вспыхнуло почти сто тонн авиационного керосина, и в пламени этого адского пожара расплавились стальные крепления внутри обеих башен, на которых держались бетонные конструкции. Достаточно было развалиться одному из верхних этажей, как возник эффект домино; с каждым рассыпающимся этажом нарастало давление на нижние, и уже ничто не могло остановить разрушение башни. Одна башня простояла час после того, как на нее спикировал самолет-убийца. Вторая — полтора часа. Может быть, это была случайность. Может быть> террористы все просчитали. Если бы они направили самолеты в нижние этажи здания, то пожарные смогли бы быстро добраться до пламени и погасить пожар. Тогда бы башни-гиганты устояли. В десять часов обрушилась южная башня Всемирного торгового центра, похоронив под собой не только постоянных обитателей высотного здания, но и сотни пожарных и полицейских, прибывших на помощь. Когда вторая башня начала падать, президентский кортеж со скоростью восемьдесят миль в час влетел на взлетное поле. Еще никто не знал, что совсем рядом располагался маленький аэродром, где год назад двое террористов учились летать. Машины остановились, и президент Буш бросился к своему самолету, казавшемуся ему надежным укрытием. Обычно вежливый и внимательный, он пробежал мимо местных чиновников, которые собрались его проводить. На борту Буш прошел в свой кабинет на правом борту. Самолет взлетел и сразу набрал высоту. С борта самолета Буш позвонил вице-президенту Чейни. Тот со своим окружением сидел в бункере. За отсутствием иных источников информации, смотрели телевизор. Так руководители страны узнали, что угнан еще один самолет и что он приближается к Вашингтону. Были две очевидные цели — Капитолий и Белый дом. Какую из них выберут террористы? Каждые несколько минут кто-то из сотрудников президентского аппарата уточнял траекторию полета приближающегося к Белому дому самолета. Чейни отказался покинуть бункер, хотя секретная служба хотела эвакуировать его на вертолете в секретную резиденцию на границе штатов Мэриленд и Пенсильвания. 314

Мысль о том, что Белый дом может подвергнуться нападению и быть разрушен, когда в нем находятся президент и вице-президент, тревожила еще Дуайта Эйзенхауэра в пятидесятых годах. Первое бомбоубежище соорудили под Белым домом в 1934 году. В сорок втором, при Рузвельте, восточное крыло перестроили. Модернизировали и бомбоубежище. Но было ясно, что это примитивное укрытие выдержит попадание только обычных бомб. При Эйзенхауэре построили более надежный бункер и продумали план спасения президента и вице-президента. Сформировали эскадрилью, которая базировалась под Вашингтоном с единственной задачей — вытащить президента и вице-президента из Белого дома, если им будет грозить опасность. Когда самолет, выполнявший рейс № 93, приблизился к Вашингтону, вице-президент Чейни посоветовался с министром обороны Дональдом Рамсфелдом и попросил Буша дать указание сбить самолет. Отдать такой приказ мог только Верховный главнокомандующий. Приказ сбить пассажирский самолет с гражданами собственной страны еще никогда не отдавался. Но Буш ответил, что он согласен, раз нет иного выхода. — Нам надо найти того, кто это сделал, — мрачно сказал Буш Дику Чейни, — и надрать им задницу. Оперативный центр оповестил пилотов боевых самолетов, находившихся в воздухе, что они должны уничтожать все машины, которые угрожают Вашингтону. Ближе всех к захваченному террористами самолету находились два истребителя F-16, возвращавшиеся с тренировочного полета над Детройтом. Но и они не были вооружены. — Сэр, — запросили пилоты полковника Роберта Мэрра из оперативного центра системы противовоздушной обороны Северной Америки. — Что мы должны предпринять? — Сближаетесь с самолетом максимально близко, — бодро ответил полковник Мэрр, — так чтобы видеть человека за штурвалом, и стараетесь убедить его сесть. Полковник уже знал, что они имеют дело не просто с террористами, а с камикадзе, которых нельзя ни переубедить, ни напугать. Так что единственное, что могли сделать пилоты, — это пойти на таран. — Вы военные люди, — напомнил полковник. — Наступает момент, когда нужно думать не о себе. Но летчикам не пришлось идти на таран. Среди пассажиров захваченного террористами самолета оказались люди не робкого десятка. Они пошли в атаку на кабину пилота. Террористы пытались разгерметизировать самолет, чтобы пассажиры задохнулись, а сами собирались дышать с помощью кислородных масок. Но не справились с управлением, и самолет рухнул, не долетев до Вашингтона. Пассажиры погибли, но и террористам не удалось исполнить свой замысел. Исламские радикалы будут потом восхищаться тер315

рористами-камикадзе, но настоящие герои — это те безоружные пассажиры, которые бросились на преступников и сорвали их планы. После того как рухнули башни Всемирного торгового центра и загорелся Пентагон, никто не знал, где еще террористы нанесут удар. Белый дом перестал быть безопасным пристанищем, хотя два столетия он надежно служил президентам. Поэтому секретная служба предпочитала держать президента в воздухе, в самолете, который только время от времени садился на одной из всенных баз. Президент Буш мог приказать Чейни покинуть Вашингтон и спрятаться, чтобы они не погибли одновременно, а сам вернуться в столицу и придать уверенности согражданам, показать им, что, несмотря на теракт, правительство уверенно и спокойно продолжает исполнять свои обязанности. Но Буш не стал спорить с секретной службой. В Белом доме оставили Чейни, а Буш скрылся в небесах. План спасения правительства и управления страной на случай ядерной войны был принят при Эйзенхауэре. Профессиональный военный, он решил, что в случае, если руководители правительства не сумеют спастись, управление страной возьмут на себя другие люди. Это одна из самых секретных программ американского правительства. В 1958 году Эйзенхауэр составил список из восьми видных граждан — бизнесменов, университетских профессоров и журналистов, которым предстояло войти во временное правительство. Каждый из них получил от президента секретное письмо: «Хотя я больше всего надеюсь на то, что это никогда не произойдет, национальные интересы требуют, чтобы мы были готовы и к такому повороту событий. Я рад узнать, что Вы согласны принять на себя новые обязанности. Настоящим я назначаю Вас руководителем данного федерального органа с момента наступления чрезвычайной ситуации. Это мое письмо послужит подтверждением Вашего назначения на эту должность». Когда холодная война закончилась, Билл Клинтон отменил этот план. Теперь, когда возникло ощущение, что на Америку напали, администрация Буша ввела план в действие. О нем знали лишь немногие. Около сотни ключевых чиновников, которым предстояло руководить страной, получили указание покинуть Вашингтон и собраться в двух командных пунктах в Вирджинии и Пенсильвании, где были укрытия на случай войны. Они никому не имели права об этом говорить. Президентский командный пункт в горах Вирджинии построили в 1958 году, через год после того, как в Советском Союзе был запущен первый спутник и стали бояться советских ракет. Это город в миниатюре. Электростанция, помещения, которые могут при316

пять несколько тысяч человек, госпиталь, радио- и телестудии, резервуары с водой. Есть даже крематорий — для тех, кто умрет внутри убежища. К боевым действиям был готов и оперативный центр системы противовоздушной и противоракетной обороны. Его задача — вовремя заметить приближение вражеских самолетов и ракет. Информация поступает от спутников на геостационарных орбитах и радиолокационных станций по всей стране. Каждый день центр фиксирует наличие восьми тысяч различных объектов на околоземной орбите, в основном это космический мусор. 11 сентября сотрудники центра ничем не могли помочь стране. Они сидели в оперативном центре, под завязку набитом аппаратурой, в их распоряжении были спутники и все, что угодно, а они бессильно наблюдали за происходящим по телевизору, настроенному на Си-эн-эн. ЦРУ тоже эвакуировало большую часть сотрудников из штабквартиры в Лэнгли. Начальник оперативного директората отправил всем резидентам циркулярную телеграмму с приказом загранаппарату немедленно заняться этой трагедией. Поскольку террористическая атака застала американскую разведку врасплох, в президентском самолете Буш получал какую-то обрывочную информацию. Пока что были одни вопросы без ответов. Самая надежная информация поступала не от ЦРУ, ФБР или АНБ, а от телекомпаний Си-эн-эн, Эй-би-си, Эн-би-си и Си-би-эс. Пока сотрудники американской разведки поспешно разбегались, спасая собственную жизнь, телевизионные компании мобилизовали всех, кто был под рукой, для работы, в том числе в районе гибнувших башен Всемирного торгового центра. Но телевизионный сигнал почему-то плохо поступал на борт президентского самолета. Президент и его окружение в небе над Америкой знали меньше, чем любой американец на земле. Они полетели в Луизиану, где помимо военно-воздушной базы находился подземный командный пункт стратегического командования. Там президент мог бы пересесть на летающий командный пункт, с борта которого можно управлять войсками и страной. Этот самолет — внешне копия его собственного «Боинга-747». Во время холодной войны построили четыре таких самолета. Один из них всегда находился в воздухе, двадцать четыре часа в сутки. В девяностых решили отказаться от постоянного дежурства. Но один из самолетов всегда стоит на взлетной полосе, готовый взлететь через пятнадцать минут. Куда бы ни направлялся президент, один из таких самолетов следует за ним. Летающий командный пункт способен, дозаправляясь в воздухе, находиться в небе пять-шесть дней, пока не выработается масло в двигателях. Самолет снабжен системой, сбивающей с толку ракеты с головкой теплонаведения. Его электронные системы выдерживают элек317

тромагнитный импульс, возникающий после ядерного удара, когда обычная электроника выходит из строя. На президентском самолете пилот предупредил экипаж, что все переговоры с землей прослушиваются, поэтому надо говорить очень осторожно, чтобы не выдать расположение самолета. Он отказался назвать наземным службам пункт назначения и маршрут полета. Пассажирам президентского самолета запретили пользоваться мобильными телефонами. Агенты секретной службы всех обошли и забрали батарейки от телефонов, чтобы никто случайно не выдал расположение самолета. На верхней палубе президентского самолета, рядом с кабиной пилота, находится центр связи. Там восемьдесят пять телефонов, включая спутниковые, системы кодирования и ведения секретных переговоров. Но зашифрованные переговоры в полете проходят очень медленно и прерываются. Буш выходил из себя, когда прерывались его переговоры с вице-президентом Чейни. На авиабазе, где сел президентский самолет, объявили высшую степень боевой готовности. Поле окружили солдаты в полном вооружении. Буша отвели в командный пункт, где он поговорил с Чейни, Райе и Рамсфелдом. Потом он записал двухминутное обращение к американскому народу. Он выглядел неважно, говорил быстро, несколько слов произнес невнятно. Все удивлялись, почему президента все еще нет в Вашингтоне. Его присутствие в столице успокоило бы американцев. А президент продолжал свой полет над страной. Его самолет вновь поднялся в воздух и направился на авиабазу рядом с Омахой, штат Небраска, где находится стратегическое командование Соединенных Штатов. Вооруженные силы страны находились в полной боевой готовности. В нескольких шагах от Буша находился пульт, в который достаточно ввести коды, чтобы начать ядерную войну. Набор кодов находился в черном чемоданчике, который носил военный адъютант президента, никогда не отдалявшийся от президента больше чем на несколько шагов. Другой набор кодов лежал в президентском бумажнике. После того как американские ракетные базы и подводные лодки получат набор кодов, два офицера одновременно повернут ключи, чтобы достать секретные пакеты и компьютерные диски, содержащие «единый интегрированный оперативный план» — это цели, по которым должен быть нанесен ядерный удар. После этого ядерные силы готовы в любую минуту нанести удар по врагу. С базы в Небраске президент провел видеоконференцию со своими подчиненными в Вашингтоне. — Кто мог это сделать? — спросил он директора ЦРУ. — Я считаю, что это Аль-Кайда, — уверенно ответил Джордж Тенет. — Мы еще анализируем информацию. Но все сходится к тому, что это Аль-Кайда. 318

В тот день американцы показали, на что они способны в страшную минуту: пожарные сражались с огнем до последнего и спасатели, надеясь вырвать попавших в беду людей из рук смерти, бесстрашно лезли вверх по конструкциям, которые раскачивались и рассыпались прямо под ними. Прохожие помогали раненым, а у каждой больницы, куда доставлялись пострадавшие, выстроились очереди желающих сдать кровь. Они простояли несколько часов, пока больницы не набрали достаточный запас. Никто не понимал, почему Буш не вернулся в Вашингтон. Это производило дурное впечатление, словно Америка не могла защитить даже своего президента и он вынужден скрываться. Только когда в воздушном пространстве Соединенных Штатов не осталось пи одного самолета, Буш полетел в Вашингтон. В половине шестого вечера он появился в Белом доме. Они с Лорой встретились в подземном бункере. По всей Америке ожидали новых терактов. Закрылись колледжи и музеи. Впервые были отменены бейсбольные матчи. Террористические акты 11 сентября разрушили символы богатства и мощи Соединенных Штатов. В этот день президент Джордж Буш-младший понял, что могущество его страны вовсе не безгранично, а сам он беззащитен перед террористами. Он пережил шок, от которого оправился не скоро. В половине девятого вечера он обратился к нации по телевидению в прямом эфире. Буш ужесточил написанную его помощниками речь в том смысле, что обещал кару не только самим террористам, но и тем странам, которые хоть как-то им помогают. Он обещал бороться с терроризмом по всему миру. Эту декларацию назвали доктриной Буша. Прежде чем лечь спать, Буш записал в дневнике: «Сегодня мы пережили Пёрл-Харбор XXI века. Мы думаем, что это Осама бен Ладен». Мысленно президент прочертил связующую линию между Осамой и Саддамом. Ночью, в половине двенадцатого, когда они уже спали в своей спальне на втором этаже, их разбудил агент секретной службы: — Господин президент! Господин президент! Неопознанный самолет летит в сторону Белого дома! Джорджу пришлось буквально за руку вести Лору, потому что без контактных линз она ничего не видит. В халатах они спустились в бункер, где им спешно разложили кровать. Но выяснилось, что тревога ложная. Только на следующий день, 12 сентября, у сотрудников Агентства национальной безопасности дошли руки до записи перехвата разговора по спутниковому телефону, который состоялся 10 сентября. За день до трагедии гигантские пылесосы Агентства национальной безопасности выхватили из потока словесного мусора в эфире две важные фразы, прозвучавшие в телефонном разговоре 319

между находившимися в Афганистане боевиками из организации Аль-Кайда. Одна фраза, записанная компьютером АНБ, звучала так: «Матч начинается завтра», вторая — «Сегодня — час ноль*. Хотя известно было, что эти пугающе-важные слова сказаны человеком из окружения Осамы бен Ладена, их перевели на английский язык только 12 сентября, когда уже не было нужды в аналитиках, способных объяснить, что же означают эти две короткие фразы. ЛИЦЕНЗИЯ НА УБИЙСТВО Когда президентом Соединенных Штатов был еще Билл Клинтон, он подписал секретную директиву № 39 — «Политика в отношении борьбы с терроризмом». Она разрешала ЦРУ проводить тайные акции на территории других государств, не обращая внимания на местные законы. Террористов было предписано любыми средствами вывозить в Соединенные Штаты и судить. 25 января 1993 года пакистанец Мир Амаль Казн припарковал свой грузовичок неподалеку от входа в штаб-квартиру ЦРУ в Лэнгли. Он взял свой автомат Калашникова и вылез. Он решил отомстить высокомерным американцам за их антиисламскую политику. Когда зажегся красный свет и водители стали тормозить на светофоре, Кази открыл огонь по остановившимся машинам. Первые пули попали в двадцативосьмилетнего Фрэнка Дарлинга из управления нелегальной разведки ЦРУ. Он сидел в «фольксвагене-гольф* вместе с женой Джуди. Раненый Фрэнк Дарлинг отчаянно крикнул жене: — В меня попали, пригнись! Следующей очередью Кази убил шестидесятилетнего аналитика разведуправления Лэнсинга Беннета. Кази ранил еще троих, потом вернулся к «фольксвагену» и добил Фрэнка Дарлинга, который скончался на руках жены. После этого Кази сел в грузовичок и уехал. На следующий день он преспокойно занял место в самолете, вылетавшем в Пакистан. Обнаружить его для ЦРУ было делом чести. Охота за ним продолжалась четыре года. Американские разведчики летали в Пакистан, как на работу. Оттуда пробирались в соседний Афганистан. Несколько лет группа афганских полевых командиров получала большие деньги и новейшее оружие. Они благодарили американцев, обещали выдать убийцу, но ничего не сделали. Найти Кази помог информатор, который по собственной инициативе пришел в американское консульство в Карачи в мае 1997 года. Он принес копию заявления Кази в полицию с просьбой выдать ему водительские права. Там была его фотография и отпечатки пальцев. 320

11 и,111 Стамболяч {слева) ПОМОГ сделать карьеру Слободану Милошевичу, || чем впоследствии горько пожалел

рглидент Хорватии Франю Туджман и президент Сербии Слободан Милошевич Л'рали роковую роль в судьбе своих народов

Слободан Милошевич черпал вдохновение в своей жене Мкрьяне Маркович. Между ними было так много общего...

И конце восьмидесятых Милошевичу аплодировали, а в октябре 2000 года исммущенная белградская толпа поставила точку в его карьере

В глазах многих людей бывший командующий войсками боснийских сербов генерал Ратко Младич (слева) и бывший президент Сербской республики и Боснии Радован Караджич {справа) вс
Помощник министра информации Сербской Краины капитан Никола (справа) был уверен, что его республика будет существовать всегда

II 1993 году я сделал этот снимок к разрушенном городе Вуковаре. Это была улица и мши Гаврилы Принципа. Не очень благоразумно называть улицу в честь националиста, из-за которого началась Первая мировая война и все развитие человечества п XX веке пошло по иному пути...

L

Председатель Совета революционного командования, генеральный секретарь регионального руководства Партии арабского социалистического возрождения, президент Ирака маршал Саддам Хусейн четверть века единолично правил страной

мнит,',! Саддама Кусай (слепа) и Удай унаследовали от отца необузданный I • ,1М1чп; боялись их не меньше, чем Саддама

ими Йен Ладен, устроив чудовищный рйК1 II Америке 11 сентября 2001 года, фпиоцировал боевую операцию в фмшиетане и вторую войну в Ираке

Больше всех крови пролил в Ираке Абу Мусаб аль-Заркауи, затмивший Осаму бен Ладена. Известны всего несколько его фотографий, сделанных в Иордании, Афганистане и Ираке

Джордж Буш счел устранение Саддама Хусейна делом своей жизни

Вторую войну в Ираке президент Джордж Буш-младший поручил вести генералу Томми Фрзнксу, который учился в школе с женой президента

Поенная часть операции закончилась быстро. Иракцы свергли статуи ненавистного диктатора. А потом началась настоящая гражданская война между шиитами и суннитами

I bey дарственный секретарь Колин I [ауадя, CQWTHH3C президента по национальной безопасности Кондолиза Райе и министр обороны Дональд Рамсфелд поддержали своего президента в его крестовом походе против Саддама. Для Пауэлла и Рамсфслда это закончилось о (ставкой

Льюис Либби, главный помощник вицепрезидента Чейни, слишком рьяно служил своему шефу

Первый заместитель министра обороны Пол Вулфовнд перил, что устранение Саддама поможет развитию демократии на всем Ближнем Востоке

i гор ЦРУ Джордж Тенет был един(ним сотрудником клинтоновской Инг грации, которого Буш сохранил Пгм месте

Заместитель директора ЦРУ по разведке Джон Маклафлин сумел создать внутри Ирака агентурную сеть, сыгравшую важную роль в ходе войны

•iinii стал вице-президентом Соединенных Штатов, причем самым II. м. несмотря на скандал вокруг его дочери

( ni от природы был наделен обаянием, которого его сын лишен

1

Завладев ядерной бомбой, младший Ким чувствует себя более чем уверение

I

г 1 '" пока что разделены колючей нровол

В демилитаризованной зоне офицеры Корейской народной армии бдительно охраняли меня от империалистических агентов

. Iиi С'сиерпая Корея, 1987 год. Прильнув к окулярам стереотрубы, я пытался увидеть Прм.ишкн готовящейся американской агрессии

US CL

Л nil Южная Корея. 1989 год. Взгляд с другой стороны. Ту же демилитаризованную IIHIV показывает офицер американской армии

Пханмунджом, В этик одноэтажных бараках больше полувека встречаются представители Северной и Южной Корен

Так выглядит сеперокорейская киностудия. Гениальная идем большого любителя кино Ким Чен Ира - универсальная декорация к фильмам, где изображаются американцы

Кази пользовался покровительством местного вождя в Белуджистане. Но вождь легко согласился продать его американцам за наличные. Пакистанская разведка перебросила группу агентов ЦРУ и ФБР к дешевой гостинице, где ночевал Кази. 15 июня 1997 года в четыре часа утра два специальных агента ФБР и местный резидент ЦРУ вошли в гостиницу. Они выбили днерь и схватили спавшего на кровати человека. Но им показалось, что он крупнее, чем тот, кого они искали. Вдруг это не тот, кто им нужен? Они обмакнули его левый большой палец в чернила и сделали отпечаток. Агент ФБР вытащил лупу, изучил отмсчаток, сравнив с тем, что у них был, и торжествующе произнес: — Соответствует! Они увезли Кази на аэродром, где их ожидал вертолет. Кази доставили в Соединенные Штаты и отдали под суд. Весной 1998 года Осама бен Ладен призвал к джихаду против спреев и крестоносцев. Он назвал убийство всех американцев, военнослужащих и гражданских, долгом каждого мусульманина. — Мы предсказываем для Америки черные времена, — сказал бен Ладен корреспонденту американской телекомпании Эй-би-си. — Соединенным Штатам придет конец, ваша страна развалится. Американцы уйдут с нашей земли, и мы будем отправлять тела ваших сыновей назад. Такова воля Аллаха. Еще в январе 1996 года в ЦРУ создали группу для сбора информации о бен Ладене и его организации Аль-Кайда. В группу включили десяток оперативников и аналитиков и несколько человек из ФБР. Руководителем группы поставили представителя ЦРУ, заместителем — прикомандированного спецагента из ФБР. Они не ладили между собой. Сотрудники ЦРУ, занимавшиеся тайными операциями — подкупом, взрывами, убийствами, вовсе не горели желанием посвящать в •ту кухню агентов ФБР, представителей закона. К тому же в группе, шпимавшейся бен Ладеном, две трети были женщинами, которых перевели из разведывательного директората. Мужчины жаловались, что не намерены подчиняться дамочкам из разведки. Пока представители спецслужб выясняли отношения, 7 августа 1')98 года Осама бен Ладен устроил первый крупный теракт против ('оединенных Штатов. В столице Кении Найроби в грузовике рядом с американским посольством взорвалась бомба. Часть здания просто отвалилась. Поi градала находившаяся по соседству школа, и погибли еще пятнадцать человек, проезжавшие мимо в автобусе. Одновременно в столице Танзании Дар-эс-Саламе перед входом и посольство Соединенных Штатов взорвалась бомба в автозаправщике. В общей сложности погибли двенадцать американцев и двести двенадцать африканцев. Осама бен Ладен объяснил, что американские посольства — нить прикрытие для ЦРУ, поэтому они должны уничтожаться. 11 JI. Млечин «Мои друзья-диктаторы»

QT1

— Все американцы виновны, — говорил бен Ладен. — Они ни брали свое правительство, они голосовали за него, хотя знали о ми преступлениях в Палестине, Ливане и Ираке. Президент Клинтон потребовал найти Осаму. Тот находился в Афганистане. Его видели то в центре Канди | ра, то в небольшом поселке Тарнак посреди пустыни, где когда Г4 был сельскохозяйственный кооператив, в жилых домах котором» обосновались боевики с семьями. Там же проводил ночи с оди<>и из своих четырех жен бен Ладен. Дважды в день американский разведывательный спутник вели чиной с автобус проходил над поселком Тарнак. В течение трм минут сотрудники Агентства национальной безопасности могли наблюдать за лагерем Осамы бен Ладена. Разведывательный спутник стоит миллиард долларов и весит пятнадцать тонн. Он снабжен оптическими и инфракрасными сенсорами. Он может видеть ночью и через облака. Спутник похож на телескоп, только смотрит не в небо, а с неба на землю Вращаясь по орбите от полюса к полюсу, спутник способен днем показать объект, который достигает десяти сантиметров в диаметре. Ночью видимость хуже, видны объекты, которые в диаметре не меньше метра. Но спутник висел над поселком Тарнак всего три минуты, слишком мало, чтобы аналитики Агентства национальной безопасности успели определить, есть ли в поселке Осама бен Ладен. Особо внимательно прослушивали его телефонные разговоры Один из подручных Осамы купил в Нью-Йорке за семь с половиной тысяч долларов спутниковый телефон. Бен Ладен пользовался им два года. Он сделал сотни звонков. Агентство национальной безопасности выяснило его номер — 00873-682505331 — и приступило к подслушиванию. Но осторожный бен Ладен по телефону никогда не говорил о делах. Чтобы точно определить, где и когда находится бен Ладен, нужна была агентура. Она отсутствовала. Ни среди афганских талибов, ни в окружении бен Ладена американская разведка не имела ни одного своего человека. Годами руководители спецслужб твердили о необходимости бороться против терроризма. Но слова не переросли в дела. ЦРУ никак не могло преодолеть наследство холодной войны. Пока Москва была главным врагом, задача состояла только в том, чтобы сосредочить все силы на советском направлении. Когда хо лодная война закончилась, противник исчез, разведка растерялась. Вместо одного противника появилось множество неясных силуэтов Как с ними бороться? Соединенные Штаты слишком увлеклись возможностями электронной разведки в ущерб разведке классической, когда одни люди пытаются понять, что собираются сделать другие. ЦРУ и во енная разведка не имели достаточного количества людей, знаю* 322

ших носточные языки. Некому было читать радиоперехват и элекфомпую почту. Сложилась нелепая ситуация. Чем эффективнее (шГютало Агентство национальной безопасности, чем больше пеР-i опоров оно перехватывало, тем меньшую часть информации рснльно читали и изучали. Разведчики привыкли работать под дипломатическим прикрышгм в составе посольств или консульств. Это комфортабельная жичнь, отдельные кабинеты, кабельное телевидение, бесплатные кнпртиры в охраняемом районе, приемы, коктейли. Они защищены зелеными дипломатическими паспортами, которые обеспечиннют их неприкосновенность, спасают от ареста и суда. И вербовать они привыкли в своем кругу — дипломатов, государственных чиновников, военных. С боевиками Осамы бен Ладена не познакомишься на дипломпгическом приеме. Но сотрудники американской разведки боят• работать под прикрытием. Конечно, тут не все просто. Что Ькчит внедрить сотрудника спецслужбы в террористическую группу? Если он выдает себя за боевика, то должен участвовать в терактах, в убийстве невинных людей. Кто же из работающих в аппарате разведки захочет играть такую роль? И что с ним потом делать? По этой причине многолетний директор Федерального бюро рпсследований знаменитый Эдгар Гувер тоже запрещал своим соI рудникам работать под прикрытием. Только после его смерти законспирированные агенты ФБР стали проникать в преступные организации, в мафию и добились немалого успеха. Хотя случанось, что агентов ФБР вычисляли и убивали. Внедрение в Аль-Кайду, наверное, не страшнее внедрения в т.ю-йоркскую мафию. Но руководство ЦРУ даже не ставило занпчу проникнуть внутрь Аль-Кайды, считая это слишком опасным. Не было ни одной попытки нелегального проникновения в ридикальные исламские организации! Руководители разведки боятся, что агента разоблачат и убьют. Хотя работа в ЦРУ едва ли опаснее службы в других правоохрани|гльных органах. В год гибнет в среднем один сотрудник разведки. <' момента создания ЦРУ в 1947 году погибло семьдесят девять разнедчиков. Для примера — только за один год в штате Нью-Джерси гибнет сорок с лишним служащих правоохранительных органов. После холодной войны в ЦРУ родилась нелепая мысль привлечь и агентство мормонов, которые известны успехами в изучении трудных иностранных языков. Но чисто выбритые пуритане мормоны иоксе не годятся для агентурного проникновения в исламский мир, |дс мужчины не бреют бороды. В результате выяснилось, что ЦРУ не от кого получать информацию о бен Ладене. Идея высадить деiiiHT и захватить бен Ладена была отвергнута и Клинтону даже не цокладывалась. Выбрали другой ответ. 323

Соединенные Штаты нанесли два ракетных удара. В Афганистане на лагерь боевиков обрушились шестьдесят пять ракет, каждая стоимостью три четверти миллиона долларов. Еще тринадцать ракет пронеслись над Индийским океаном и ударили по фармацевтической фабрике в Судане. ЦРУ сообщил» Клинтону, что на фабрике по заказу бен Ладена готовится химическое оружие. Агенты ЦРУ представили образец почвы, взятый рядом с фабрикой, и анализ показал присутствие химикалий, используемых при создании нервно-паралитического газа. В Афганистане ракеты действительно попали в лагерь боевиков. А в Судане вышла ошибка. Фабрика незадолго до ракетного обстрела сменила владельца. Новый хозяин на бен Ладена не работал. О ситуации в Судане информация поступала только от эмиграции, от тех, кто давно бежал из страны. Собственной агентурой американская разведка не располагала. Сотрудники ЦРУ работали под посольской крышей. Когда американское посольство в Судане закрылось, ЦРУ осталось без информации. В результате ракетного обстрела несколько боевиков погибли. Бен Ладен не пострадал. Исламский мир возмутился. Запад всегда обладал более совершенным оружием. Но прежде армии по крайней мере сходились на поле боя и смотрели друг другу в глаза. Современная боевая техника, созданная по принципу «выстрелил-забыл», позволяет не видеть тех, кого убиваешь. За многие сотни километров кто-то нажимает кнопку и отправляет ракеты в цель. Отнюдь не каждый мусульманин поддерживал намерение Осамы убивать всех американцев. И не всем понравилось то, что в результате устроенных им взрывов черных африканцев в Кении и Танзании погибло в двадцать раз больше, чем американцев. Но американский ракетный обстрел вроде как подтвердил правоту Осамы: Америка — враг исламского мира, американцы убивают не глядя. И тогда появились плакаты с его портретом, родители стали называть детей Осамой, его стали именовать героем, способным в одиночку противостоять танкам и ракетам противника. Бен Ладен выиграл этот раунд. У него сложилось странное представление об Америке. Он считал Соединенные Штаты угрозой всему исламскому миру и одновременно бумажным тигром. Он не воспринимал всерьез американских солдат и не боялся их. Он только почти перестал пользоваться спутниковым телефоном, понимая, что его могут подслушивать. И его предупредили, что именно спутниковый телефон стал причиной гибели чеченского генерала Джохара Дудаева. С тех пор если Осаме нужно было поговорить по спутниковому телефону, то он использовал очень длинный шнур с трубкой. Кто-то из боевиков, стоя поодаль, держал в руке телефон, набирал номер и ждал, пока Осама закончит разговор. 324

Неспособность ЦРУ добраться до Осамы бен Ладена оказалась м< приятным сюрпризом для Белого дома. Руководитель разведки мннучил мандат на реформирование ЦРУ. Директор ЦРУ Джордж Тенет жил в городке Потомак в штате М филенд. Каждое утро у его дома появлялись два черных пуленеи|н>1шнаемых лимузина. Задние окна были открыты, и соседи ви1 .ментов-охранников с автоматами. В семь утра Джордж Тенет 11ДИЛСЯ в ожидавший его лимузин. На заднем сиденье лежала ко«uinati папка с президентским гербом и вытисненной золотом надMI11 i.io «Ежедневная информация для президента». Это обзор важнейших событий за последние сутки, проаналищрованный сотрудниками ЦРУ. Это, возможно, самый главный информационный продукт, производимый ЦРУ. И сотрудники уп(нник'пия уверяют, что высшей власти они не врут. Билл Клинтон держал директора ЦРУ на расстоянии. Он читал утренние сводки — десять с лишним страниц, написанных специмш.ио для него, но жаловался, что большую часть информации он \ КС нидел по телевидению или читал в газетах. Джордж Буш с большим доверием относится к ЦРУ, но он сраiy попросил сократить сводку до семи—десяти страниц. Он не чиитсль, он слушатель. Он предпочитает, чтобы ему рассказы1

Директор ЦРУ Джордж Тенет был единственным членом коман11Ы Клинтона, которого Буш оставил на своем месте. Тенет — праi авный, в юности он прислуживал на богослужениях в греческой нрпнославной церкви Святого Николая. Джон Тенет возглавил раз«гику очень молодым. Его предшественник Джон Дейч был техношвтом, который уезжал домой с полным карманом дискет, чтобы pita еще поработать. Тенет больший упор делал на человеческие ш ношения. Он был похож на крестного отца, опекал подчиненных Н всегда говорил: «Не трогайте моих ребят». Каждое утро директор ЦРУ начинал с вопроса: - Кого мы вчера завербовали и что это изменило? Он сделал руководителем оперативного директората бывшего Мирского пехотинца Джека Даунинга, который знал и русский, и •Тайский языки и который — это уникальное явление — побыннл резидентом и в Москве, и в Пекине. Он первым делом расмпрядился, чтобы каждый будущий сотрудник разведки хотя бы |ш i прыгнул с парашютом с высоты четыреста метров. Обычные люди не прыгают с самолета, — назидательно сками Даунинг, — но нам не нужны обычные люди. I [одготовка оперативника с учетом изучения трудного иностранiinio языка занимает примерно семь лет. ЦРУ вербует молодежь открыто — через рекламу в Интернете, i ii ютах и журналах. Молодежи обещают уникальную международную карьеру. Требования — интерес к международным делам, знание иностранных языков, умение добывать информацию и быст325

рая реакция. Важнейшее качество — это коммуникабельность, способность разговорить собеседника. Еще десять лет назад в ЦРУ работали только мужчины с белым цветом кожи. Теперь берут женщин, афроамериканцев и американцев азиатского происхождения. Для работы в России, бывших социалистических странах вербуют молодежь в Чикаго и Детройте, где много выходцев из Центральной Европы. Для оперативной работы подбирают уже состоявшихся людей в возрасте двадцати восьми — тридцати лет, тридцать пять лет это уже предельный возраст. Зарплата начинающего разведчики составляет сорок—пятьдесят тысяч долларов в год. В бизнесе платят больше. Верность — это другой ключевой фактор в отборе кандидатов. Новичков проводят через психологические тесты, их прошлое тщательно изучается. Разведчикам предстоит вести двойную жизнь. Они не имеют права говорить, где они работают, и выдают себя за совершенно других людей. Начинающим разведчикам объясняют, что говорить о себе друзьям, соседям, знакомым. Жены (или мужья) обычно посвящены в тайну. А детям о службе отца в ЦРУ скажут только тогда, когда они будут достаточно взрослыми, чтобы уметь хранить секреты. Не говорят даже родителям, чтобы они случайно в приливе гордости за сына не обмолвились, чем он занимается. Но с собственной конторой разведчики должны быть абсолютно откровенны. Сотрудник ЦРУ проходит проверку на полиграфе в начале службы, в конце трехлетнего испытательного срока и затем каждые пять лет. Разведчику предлагается ответить на семнадцать вопросов. Среди них такие: «Вы снимали когда-нибудь копии с закрытых документов? Употребляли наркотики? Занимались гомосексуализмом?» Неискренний ответ, зафиксированный машиной, ведет к увольнению. База подготовки будущих разведчиков именуется «фермой». В официальных документах она фигурирует как экспериментальный учебный центр. Находится в штате Вирджиния. Она появилась в годы Второй мировой войны для подготовки морских диверсантов. В 1951-м база перешла к ЦРУ. Здесь новички проходят базовый курс подготовки. Курс овладения современным оружием и взрывчаткой проходят на другой базе — в Северной Каролине. Здесь ЦРУ обосновалось в 1961 году, когда понадобился склад оружия для подготовки вторжения на Кубу. Среди прочего будущих сотрудников американской политической разведки обучают взрывать автобусы, этому инструкторы ЦРУ научились у палестинцев. Учат самим делать взрывчатку из подручных материалов, проносить оружие в самолет. Некоторые молодые сотрудники ЦРУ, пройдя такую подготовку, уходили из разведки, они не хотели заниматься подрывными акциями. 326

Для борьбы с исламскими террористами были необходимы аген|ы нелегалы. Сотрудников нелегальной разведки готовят пятьдесят |М недели, целый год. Из них первые восемнадцать недель — на •ферме». Обычно их сразу изолируют от остальных будущих разведчиков, которым предстоит работать под своим именем. Основная подготовка проходит на конспиративных квартирах в Северной

Вирджинии.

Стать нелегалом очень трудно. Кадровики ЦРУ рассматривают многие сотни заявлений желающих стать разведчиками-нелегалами. По анкетам и документам иыГшрают человек пятьсот. После собеседований, проверки на де(гкторе лжи и психологических тестов остается человек сто. Примгрно десяти делают предложение, на учебу приводят двух или фсх, а заканчивает курс, бывает, всего один. Это трудное и заI ратное дело. Стандартное прикрытие нелегала — должность торгового предt птителя какой-то фирмы в интересующей разведку стране. Хороши иметь прикрытие, связанное с финансами, когда у тебя деньги, легче задавать вопросы и получать ответы. Но приходится работать ш двоих, чтобы не стало ясно, что ты не тот, за кого себя выдаешь. Самое неприятное для нелегала — возвращать в кассу ЦРУ деньги, которые он получает в компании, где работает. Он обязан верну п. разницу между его зарплатой и жалованьем в разведке. Иногли приходилось возвращать очень большие и честно заработанные деньги. Новое руководство ЦРУ с большим опозданием осознало, что иикталы, которых готовят по стандартной программе, бесполезны it Рорьбе против Осамы бен Ладена. В управлении нелегальной разЙГДКИ ЦРУ не нашлось ни одного сотрудника, который бы владел пнижиевосточными языками настолько свободно, чтобы сойти за мнтного жителя и продержаться в Афганистане без женщин и висИИ несколько лет. Только сенатское расследование событий 11 сентября побудило lU'V Прать на работу американцев арабского происхождения, кото|м.|г могли бы работать на Ближнем Востоке. Л ведь известно, что Осама охотно принимал в Аль-Кайду евроЩйцев и американцев, перешедших в ислам. Под таким прикры)игм мог бы действовать и разведчик, действовать и спасти много • и шей... Нелегалы ЦРУ как минимум имели бы шанс проникнуть и организацию бен Ладена, узнать, где он находится, и помочь его Поймать. Но пока в ЦРУ разрабатывали новые условия приема молодежи и составляли новые учебные программы, Осама бен Ладен уже заЯумил теракты, которые произойдут 11 сентября. Мили операции придумал он сам — угнать четыре самолета и нарушить их на Нью-Йорк и Вашингтон. Угнать первые два самоiii4n должна была группа, которую возглавили Халид аль-Мидхар и 327

Наваф аль-Хазми, которые прошли через войну в Боснии. Еще два — Мохаммад Атта и его гамбургская команда. Осаме, как и ЦРУ, тоже требовалось время на подготовку. Началась гонка; кто успеет первым — ЦРУ или Осама? Первый удачный ход сделала американская разведка. Агентство национальной безопасности перехватило телефонный звонок на квартиру в Йемен, где останавливались люди из Аль-Кайды. В разговоре упоминался Халид аль-Мидхар и некая встреча в столице Малайзии городе Куала-Лумпур. Разговор был расшифрован и переведен на английский. Штатный аналитик агентства составил спецсообщение, и его по электронной почте отправили и ФБР и ЦРУ. Перехваты АНБ показывали, что некие Халид, Наваф и Салем собираются в Куала-Лумпур. Были основания полагать, что это люди Аль-Кайды. Так у американской разведки появился шанс перехватить террористов и спасти три тысячи человек. В конце декабря 1999 года Халид аль-Мидхар оказался в Йемене, Наваф аль-Хазми в Пакистане, в Карачи. Наваф планировал улететь в Куала-Лумпур 2 января, Халид в тот же день собирался вылететь из Йемена. Наваф изменил план и решил, что прилетит в Куала-Лумпур днем позже, 4 января. Американцы попросили пакистанцев снять копию с его паспорта, когда он будет улетать из Карачи. А дальше наступили новогодние дни. Все отдыхали, включая ЦРУ, ФБР и Агентство национальной безопасности. Никто не подумал, что загадочный Наваф может опять передумать. А он именно это и сделал. Он покинул Пакистан днем раньше, 2 января, когда в аэропорту его никто не ждал. Он провел в Сингапуре два дня и прибыл в Куала-Лумпур 4 января, как и собирался. Но еще не все было потеряно. С Халидом американцам повезло больше. 5 января он вылетел из Йемена. В Дубае сделал пересадку на рейс до Куала-Лумпура. Под невинным предлогом его отвели в сторонку сотрудники таможенной службы. По просьбе американского посольства они незаметно сделали копию его саудовского паспорта. Фотокопию переслали резиденту ЦРУ в Дубае, тот переправил в Центр. Американцев неприятно удивило наличие в его паспорте многократной американской визы. Виза была выдана в Джедде в апреле 1999 года. Сотрудники ЦРУ попросили Государственный департамент прислать копию его обращения за визой. Выяснилось, что таинственный Халид, связанный с Осамой бен Ладеном, собирается приехать в Нью-Йорк. Когда он 5 января прибыл в Куала-Лумпур, по просьбе американцев спецслужба Малайзии, специальный отдел, взяла его под наблюдение. А дальше началось то, что можно назвать полным провалом американских спецслужб. ЦРУ обязано было переправить копии 328

ПАС порта подозрительного иностранца и его прошения о визе в Федеральное бюро расследовании. ЦРУ утверждает, что это было i Цлано. ФБР так же официально отвечает, что эти документы не

Получило.

Неофициально в ФБР говорят, что ЦРУ просто не хотело де'iiiii.cn важной информацией, что разведчики соврали. Сотрудница ЦРУ, которая уверяла, что она сама принесла бумаги в ФБР, судя мо кшисям, просто не приходила в здание. И ЦРУ допустили еще одну непростительную ошибку — не попросили Агентство национальной безопасности посмотреть в своей базе минных, нет ли информации относительно таинственного Навафа, который ускользнул в аэропорту Карачи. В агентстве бы ответили, •ио фамилия этого умельца Навафаль-Хазми. Потом можно было бы ш м росить Государственный департамент, и выяснилось бы, что этот гамый Наваф аль-Хазми тоже получил американскую визу в той же гнмой Джедде практически одновременно с Халидом аль-Мидхаром! Слишком много совпадений. Информация о том, что два опасных террориста вдруг засобирались в Соединенные Штаты, должна была натолкнуть ЦРУ и Ф1»Р на какие-то размышления. Но в ФБР ничего не знали, а в ЦРУ ничего не поняли. К января 2000 года малайская спецслужба сообщила американиим, что те двое, за которыми попросили проследить, направились п аэропорт и сели на самолет до Бангкока. Резидент в Малайзии доложил в штаб-квартиру ЦРУ в Лэнгли. Оттуда пошла телеграмма в резидентуру в Бангкоке с просьбой неотступно следить за этими людьми. Телеграмма из Центра предписыиала считать задание особо важным! Но распоряжение поступило тишком поздно. В Бангкоке террористов никто не встретил, и они растворились в городе. Ипоследствии стало известно, что они приезжали за деньгами, которые пошли на организацию терактов 11 сентября. Более того, малайцы установили, что был и третий, человек по имени Халлад, это арабское слово означает «серебро». Третьим окашлся Халлад бен Атташ, член Аль-Кайды из Йемена. Он потерял могу в тренировочных лагерях в Афганистане, и ему сделали проirч с серебром. К тому времени он уже пытался — безуспешно — взорвать американский авианосец «Салливанс» в порту Йемена. Поскольку американцы упустили его в Бангкоке, он довел дело до конца. Через ипшть месяцев, 12 октября 2000 года, он едва не потопил американгкий ракетный крейсер «Коул», стовший в порту Адена. Катер, нагруженный взрывчаткой и управляемый двумя камикадзе из Лиь-Кайды, врезался в борт крейсера. Погибли девятнадцать морянки. Ремонт корабля стоил двести пятьдесят миллионов долларов. По непонятным причинам ЦРУ не внесло Халида аль-Мидхари и список особо опасных террористов, которым запрещен въезд 329

в Соединенные Штаты. В этом списке в 2001 году значилось семьдесят тысяч человек из разных стран. Этот список предназначен для консульских чиновников и сотрудников иммиграционной и таможенной служб. В аэропорту чиновник вводит фамилию каждого приехавшего в компьютер, и, если человек значится в списке, на компьютере появляются два нуля. Консульские чиновники обязаны сверяться с этим списком, их будут судить, если они этого не сделают и выдадут визу террористу. Но не предусмотрено наказание за то, что кто-то не потрудился внести выявленного террориста в список. Именно поэтому 15 января 2001 года двое террористов сели п Бангкоке на самолет американской авикомпании «Юнайтед эрлайнз» и преспокойно прилетели в Лос-Анджелес. А в ЦРУ считали, что они все еще находятся в Таиланде. Через месяц, в феврале, резидентура в Куала-Лумпуре все же вспомнила о двух террористах, за которыми ей было поручено следить, и поинтересовалась их судьбой. Отправили запрос коллегам в Бангкок. Месяц не было ответа. Только 4 марта Бангкок ответил, что они оба два месяца назад улетели в Лос-Анджелес. ЦРУ опять же не поставило в известность ФБР, хотя следовало бы насторожиться — после секретной встречи сразу несколько террористов устремляются в Соединенные Штаты. С какой целью? Летом 2001 года один из агентов ФБР решил еще раз просмотреть документы, связанные со встречей подозреваемых террористов в Куала-Лумпуре. Он обнаружил фотографии двоих подозреваемых, выданные им многократные визы и понял, что они, возможно, уже въехали в страну. Но только 23 августа 2001 года Государственный департамент получил всю информацию, и оба террориста были внесены в список лиц, которым запрещен въезд в страну. Но это была бесполезная работа. Они оба уже почти два года как находились в Соединенных Штатах! Все девятнадцать террористов, которые устроили теракты 11 сентября, въехали в страну совершенно легально, и никто им не помешал. 28 августа ФБР запросило управление безопасности Государственного департамента относительно виз, выданных двоим подозреваемым в терроризме. Запрос был рутинным, таких в день приходит полсотни. Поэтому в управлении безопасности даже не стали смотреть, есть ли эти фамилии в базе данных. Это была последняя возможность остановить террористов. Элементарная проверка показала бы, что террористы уже в Америке. Причем они жили под своими именами! Их можно было найти... Предупреждения об опасности поступали со всех сторон. Начиная с мая 2001 года Агентство национальной безопасности перехватывало информацию о том, что Аль-Кайда намерена пред330

f принять в Соединенных Штатах серию взрывов, что террористы попытаются въехать в США через канадскую границу. IJ июне все государственные учреждения предупредили о возможности крупного теракта. Но все склонялись к тому, что это произойдет за пределами страны. Между тем террористы устроились в нескольких километрах от имаб-квартиры Агентства национальной безопасности в Мэриленде. Они сняли номер с кухней. Пользовались только собственными именами, обедали в пиццерии, покупали порнографические книжки, отоваривались в местном супермаркете, отдавали одежду в прачечную и обзавелись абонементом в спортзал. Аль-Мидхар общался со своими соратниками из Аль-Кайды с помощью телефона и Интернета. Агентство национальной безопасности несколько раз перехватывало его звонки в Йемен. Знали, что •пот номер принадлежал Аль-Кайде, но в АНБ даже не смогли усмпювить, что звонят из Соединенных Штатов, что террорист у них под боком. Билеты на самолеты, которые они захватят, террористы приобрели по Интернету. 10 сентября днем они выписались из гостницы, сели в голубую «тойота-королла», зарегистрированную на имя альМидхара, и перебрались в гостиницу рядом с аэропортом имени Джона Фостера Даллеса. Утром следующего дня, 11 сентября 2001 года, они сели в Вашингтоне на самолет авиакомпании «Америкэн эрлайнз», рейс № 77, который через полтора часа обрушат на западную часть Пентагона, похоронив под развалинами сто восемьдесят девять человек. САМЫЙ БОЛЬШОЙ ПРОВАЛ ЦРУ И ФБР

Американские спецслужбы винят в том же, в чем и российские. Ни Центральное разведывательное управление, ни Федеральное бюро расследований не сумели уберечь Америку от трагедии 11 сентября. ФБР, которое наводнило страну своими агентами, позволило диум десяткам террористов легко захватить четыре самолета и по!уСшть несколько тысяч человек. ЦРУ, при всем своем огромном (моджете, не смогло подобраться к Осаме бен Ладену, который задумал и осуществил эту операцию. В окружении Буша считают, что в провалах ФБР виновен прежний директор Луи Фрей, назначенный еще Клинтоном. Фрей разМлил контрразведку. Ему не хватало административного опыта, и ОН имел привычку наказывать тех, кто ему противоречил или приносил дурные новости. Когда Луи Фрея назначили в ФБР, он приказал убрать из своею кабинета компьютер. Он никогда не пользовался электронной почтой. За восемь лет его директорства неуважение к современной 331

технологии превратилось в бедствие для ФБР. К моменту теракта 11 сентября тринадцать тысяч компьютеров ФБР безнадежно устарели. Невозможно было использовать современные программы, работать с графикой и компакт-дисками. Электронная почта внутри ФБР была настолько маломощной, что сервер не справлялся, и записки, отправленные сотрудникам, просто до них не доходили. Внешней линии электронной почты не было вообще. Агентам приходилось по старинке писать письма и отправлять их почтой. Поскольку служебные компьютеры не осиливали графику, фотографии подозреваемых полицейские пересылали агентам ФБР домой. В результате бюро получало горы информации, которые не могло ни разобрать, ни проанализировать. Луи Фрей вовремя подал в отставку — за четыре месяца до катастрофы 11 сентября. Вместо него директором ФБР назначили Роберта Мюллера-третьего, бывшего морского пехотинца; некогда он служил во Вьетнаме и получил два ордена. Когда его пригласили к президенту Бушу на беседу, у Мюллера внезапно зазвонил мобильный телефон. Он знал, что Буш этого не выносит. — Все, — обреченно сказал Мюллер, — мне конец. Президент добродушно рассмеялся. Джорджу Бушу понравилась непосредственность кандидата. Мюллер вступил в должность 4 сентября, за неделю до теракта. Он успел только заказать новые компьютеры и съездить в академию ФБР, где он объявил, что нужно открыть курс подготовки аналитиков. Ветераны ЦРУ с ностальгией вспоминают о временах холодной войны. Но разговоры о прежнем расцвете разведки — это миф. На самом деле число ценных агентов и в те времена можно было пересчитать по пальцам. Когда президентом был Рональд Рейган, который не жалел денег ни разведке, ни вооруженным силам, в Советском Союзе ЦРУ имело десяток агентов. И все они были в одночасье арестованы КГБ, когда сотрудник ЦРУ Олдрич Эймс стал работать на советскую разведку. Оперативники ЦРУ хороши на приемах и коктейлях, но плохи, когда нужно работать на улицах чужого города. Один журналист презрительно писал о сотрудниках ЦРУ, которых он видел в Чили во время военного переворота в сентябре 1973 года: «Мне трудно представить себе, что генералу Аугусто Пиночету хоть чем-то помогли эти манерные пижоны, которые и испанским-то плохо владели». Во времена холодной войны разведчики выискивали будущих агентов на светских вечеринках, держа в руках бокал шампанского. Террористы не ходят на приемы и коктейли. Если они появляются в посольстве, то за рулем грузовика, нагруженного взрывчаткой. Остается одно — вербовать самих террористов. 332

Но директор ЦРУ при Клинтоне Джон Дейч требовал от своих подчиненных тщательно проверять прошлое агентов. Он запрещал пгрбовать тех, у кого руки в крови. К сожалению, только те, кто сам ЯИВВЛ и мучил людей, знают планы своих соратников. Указание Дгйча было воспринято как сигнал к тому, что лучше сидеть в конРоре, чем рисковать. Джон Дейч, бывший профессор химии, до назначения в ЦРУ rn.ui шместителем министра обороны. Он обидел разведчиков, скаIIIи, что они менее компетентны, чем профессиональные военные. Дгича сменили на Джорджа Тенета, который прежде руководил апииратом сенатского комитета по разведке. U сенате Тенет занимался контролем за тайными операциями ЦРУ. Он заставил ЦРУ свернуть две большие операции после того, кик выяснил, что разведчики действовали наперекор политике страны и позволяли своим агентам тратить деньги из спецфонда на личные нужды. Через неделю после теракта 11 сентября Буш приехал в штабыиртиру ЦРУ. Он успокоил разведчиков: — Я вам доверяю. И вы мне нужны. Я знаю, какую важную ра|оту вы делаете. В ЦРУ были довольны. Президент мог возложить на них всю отwтственность. Но он не стал искать козла отпущения и предпочел приободрить разведчиков. Хотя ЦРУ ничего не смогло сделать, чтоfti.r спасти страну от чудовищного теракта. Говорили, что все дело в игумений соединить обрывки информации, которыми спецслужбы пудто бы обладали... Это не так. Не было даже обрывков информации. Американская разведка сильна техникой. Разведывательные спутники и самолеты обшаривают поверхность земли и мирового океанп. Специальные сенсоры по всему миру анализируют воздух, землю и иоду, выискивая следы радиоактивных частиц. Мощные антенны перехватывают миллионы телефонных и радиопереговоров, потоки шсктронной почты. Техническая разведка не пропустит ни одного запуска ракеты. Мо сейчас разведка имеет дело с противником, у которого нет ракет. Террористы передвигаются поодиночке, спрятав взрывчатку в подошву туфель. — Мы восхищаемся тем, что можем из космоса увидеть номертле знаки любого автомобиля, а что толку от этого? Пока у нас не Оудет агентов среди наших врагов, ничего не получится, — сокрушался на сенатских слушаниях по терроризму заместитель министра оЬпроны Пол Вулфовиц. ЦРУ получает огромное количество снимков со спутников, но неопытные аналитики не в состоянии их освоить. Вулфовиц пришил руководителей разведки приглашать аналитиков со стороны, чтбы избавить управление от интеллектуальной лени. Оперативный директорат ЦРУ насчитывает четыре тысячи сотрудников, каждый четвертый занят борьбой с терроризмом. Но это 333

всего лишь тысяча оперативников — столько же, сколько Федерал !• ное бюро расследований держит только в Нью-Йорке. В середине девяностых ЦРУ было в загоне. Десять лет назад учеб ные курсы ЦРУ в Вильямсбурге в штате Вирджиния, которые именуются «фермой», заканчивали всего двадцать пять человек в год. А через учебные лагеря Аль-Кайды в Афганистане, организованные бел Ладеном, проходили по две тысячи моджахедов в год. Что разрешил своим спецслужбам Буш? ФБР наделили правом подслушивать разговоры подозреваемо го террориста, каким бы телефоном он ни пользовался. Прежде агенты должны были получать санкцию на прослушивания каждого конкретного аппарата, а их, с учетом мобильных, могло быть множество. Пока агент заручался разрешением, террорист успевал сменить номер. ФБР получило возможность заниматься священнослужителями, Прежде агенты не рисковали заходить в мечеть. Не разрешат»-!, знакомить с информацией, полученной внешней разведкой, ami тов, занимавшихся расследованием уголовных преступлений. Но террорист и уголовник часто если не одно и то же лицо, то как минимум они помогают друг другу. ЦРУ дважды докладывало президенту, что точно знает, где находится Саддам Хусейн, а один раз было убеждено, что обнаружило Осаму бен Ладена. Президент верил разведчикам и всякий раз отдавал приказ поднять в воздух самолеты. Все три авиаудара не достигли цели. Но были и удачи. Американские спецслужбы в конце концов поймали Саддама и многих руководителей Аль-Кайды. Президенту Бушу Джордж Тенет нравился. Они оба — бейсбольные болельщики. Но осенью 2004 года Буш подобрал нового руководителя разведки — конгрессмена Портера Госса. Он стал вторым конгрессменом, который с Капитолийского холма перешел в ЦРУ. Первым был отец нынешнего президента Джордж Буш-старший. Как и Буш, Портер Госс окончил Иельский университет, где изучал литературу и историю, выучил древнегреческий язык. Он собирался заниматься бизнесом, но случайно попал на беседу к профессиональному вербовщику из ЦРУ. Тот говорил настолько убедительно, что Госс захотел быть разведчиком. Он стал оперативником, работал под прикрытием, служил в Латинской Америке (в том числе на Кубе — после прихода к власти Фиделя Кастро) и в Центральной Европе. В 1970 году с ним произошла загадочная история. Его обнаружили в гостиничном номере умирающим от неизвестной инфекции. Врачи вытащили его, что называется, с того света. Коллеги подозревают, что его заразили опасной болезнью и что это дело рук КГБ. В те годы разведки подозревали друг друга в таких делах. Директор ЦРУ Уильям Колби в 1976 году поручил своим сотрудникам встретиться с офицерами КГБ, чтобы выяснить, не причас334

ша ли Москва к убийству резидента ЦРУ в Афинах Ричарда Уэлiiiii. Тайная встреча состоялась в Вене, где обе разведки чувствовали себя уверенно. Американские разведчики сказали, что они этого иг потерпят. Сотрудники КГБ были возмущены таким предположением — и не кривили душой. Потом выяснилось, что американ• кого резидента убила кипрская террористическая группа. В 1984 году был похищен резидент ЦРУ в Бейруте Уильям Бакiin. Директор ЦРУ Уильям Кейси распорядился встретиться с предI-Шпигелями КГБ, чтобы выяснить, не могут ли они разобраться в происшедшем. Разговаривали опять же в Вене. Американцы пришли к выводу, что русские к этому не причастны... Портер Госс провалялся на больничной койке несколько месяиги и вынужден был подать в отставку. Он уехал на юг, во Флориду, поправлять здоровье. Почувствовав себя лучше, стал издавать p i n y , потом выставил свою кандидатуру в мэры своего городка, в 1Ж ' К году добился избрания в конгресс. Только во время предвырВрной кампании дети узнали, что папа служил в ЦРУ. В конгресtr он стал председателем комитета по разведке, то есть человеком, in которого зависели ассигнования на разведку. Прежде чем утвердить Госса директором Центрального развеш.пттельного управления, сенаторы его изрядно помучили. Причем публично, многочасовые слушания в сенатском комитете по |ш шедке транслировали по телевидению. Сенаторы допрашивали коллегу с пристрастием, но утвердили, потому что кандидат отигчил очень умело. Л вот предложенный им в заместители директора Майкл Костив лонжности не получил, поскольку выяснилось, что он двадцать лет •ИЛ совершил мелкий неблаговидный поступок. Причем выясними )то журналисты, а конгресс к ним прислушался. Словом, по мнению американцев, свобода печати и строгое соблюдение демократических процедур нисколько не мешают борьбе с терроризмом. У Буша была одна реакция на трагедию 11 сентября: - Мы избавим мир от этих негодяев. 1>уш сформулировал свою доктрину самым простым образом. Америка не станет ждать следующей атаки. Соединенные Штаты Пудут первыми наносить удары по террористам, где бы они ни нацпдились. Надо заботиться не о том, как потом наказать терро•отов за содеянное, надо предотвратить их удары. Он сказал директору ФБР Роберту Мюллеру: Ваша задача — не наказывать за уже совершенные преступнпгия, а предотвращать их. Руководители ЦРУ представили президенту план охоты на ОсаMV Вен Ладена, его подручных и вообще противодействия террору но исему миру: найти и уничтожить, где бы они ни были. ЗаместиЕ II. директора ЦРУ по оперативной работе предупредил, что в ходе них опасных операций неминуемо погибнут и отправленные на ИД1Ние американцы. 335

— Это война, — без размышлений отозвался Буш. — И мы обязаны ее выиграть. Американских разведчиков напрасно подозревают в нежелании поймать Осаму бен Ладена, в неком умысле, в коварной интриге, в желании сохранить страшного врага. Они просто не в состоянии его поймать. После 11 сентября вместо того, чтобы вести умную разведыиа тельную войну — набирать знающих восточные языки, аналитиков, которым известны местные проблемы и обычаи, вербовать американцев, чья внешность и прошлое позволяют им работать н регионе, создавать условия для нелегальной разведки в регионе и проникнуть в Аль-Кайду, ЦРУ обратилось к другому, очень грубому инструменту — тайным операциям. Меньше чем через месяц Соединенные Штаты нанесли ответный удар. Это было тяжкое испытание для военного командования, у которого не оказалось даже предварительного плана ведения боевых действий в Афганистане. А Буш требовал немедленного удара. В воскресенье, 16 сентября, Буш сказал Кондолизе Райе, что первой целью в войне против терроризма станет Афганистан: — Мы сейчас не станем заниматься Ираком. Отложим пока этот вопрос, но рано или поздно к нему придется вернуться. 17 сентября Буш подписал секретную директиву, предписывающую Центральному разведывательному управлению и министерству обороны приступить к боевым действиям против террористов. Первыми — 27 сентября, через пару недель после теракта, — в Афганистане высадились разведывательно-диверсионные группы ЦРУ. Еще через двадцать дней — подразделения спецназа. Высадка основных сил задерживалась. Вертолеты ломались, связь прерывалась, погода была отвратительной. Министр обороны Рамсфелд был вне себя. — Я не понимаю! — кричал он на своих генералов. — Почему мы не в состоянии это сделать? Покажите мне ваши планы, я сам во всем разберусь. — Так не пойдет, господин министр, — ответил ему командующий операцией. — Если мне поручена операция, то я всем руковожу. Если вы мне не доверяете, то увольте. Даже если Рамсфелд и хотел кого-то уволить, он не мог это сделать в самом начале сложной операции. 7 октября 2001 года поздно вечером началась бомбардировка позиций талибов, которая быстро закончилась разгромом противника. Две трети руководства Аль-Кайды было уничтожено. Около трех тысяч боевиков посадили или убили. Это был сильный удар по Осаме. Кроме того, пакистанцы поймали сотни его боевиков и передали их американцам. Поймали и некоторых его ближайших помощников. 8 конце ноября британские разведчики из МИ-6 сообщили американским коллегам о результатах своей операции в Пакиста336

не. Британские разведчики выявили пакистанского инженераидерщика, который искал покупателя на схему создания взрывного ядерного устройства. По сведениям британцев, среди возможных покупателей числился Осама бен Ладен. Разведгруппа ЦРУ обнаружила в убежище, где какое-то время укрывался Осама, бумаги, относящиеся к созданию так называемой «грязной», то есть несовершенной, ядерной бомбы. Не означает ли это, что он владеет еще и ядерным оружием? — Джордж, — обратился Буш к директору ЦРУ Тенету, — я хочу, чтобы вы немедленно отправились в Пакистан и выяснили все на месте. Но Тенету так и не удалось выяснить, не пропало ли какое-то количество ядерных материалов из пакистанских хранилищ. В Соединенных Штатах была объявлена тревога. Вице-президента Чейни ни везли из Вашингтона — на тот случай, если тревога не напрасна и террористы попробуют обрушить ядерное оружие на Белый дом. Но худшие опасения не оправдались... Как удалось ускользнуть Осаме? Он очень заботился о своей безопасности. Он старался уйти |п-под контроля мириад глаз и ушей, следивших за ним. Он постоянно передвигался на машине по разбитым афганским дорогам в поисках временного пристанища. Иногда он отправлял автоколонны в разных направлениях, чтобы сбить преследователей о толку. Он знал, что в век спутников, вертолетов и системы глобального позиционирования даже неприступные горы не даруют желанного тбавления от преследователей. Он быстро приспособился к техническим новинкам американцев. Ему пришлось отказаться от фирменных автоколонн из грузовиков и любимых внедорожников «лендкрузер», на которых он колесил по стране. Он стал передвигаться в сопровождении небольших групп телохранителей. Потому что понимал: афганцам нельзя верить, ЦРУ много платило, и афганцы не могли преодолеть соблазна. В конце 2001 года в Джелалабаде Осама устроил встречу с лидерами пуштунских племен. Многих он знал со времен совместной борьбы против советских войск. И всем раздал конверты. Они (шли толще или тоньше в зависимости от того, какую территорию и скольких вооруженных людей контролирует тот или иной ВОЖДЬ*

После этого Осама исчез где-то на границе с Пакистаном. Попытки американцев тоже заплатить, чтобы те же пуштуны не дали ему уйти, не увенчались успехом. Он лучше знал, кому и сколько давать. Непонятно, почему спецназ и отряд «Дельта» не были использованы для того, чтобы предотвратить бегство Осамы. Говорят, ЧТО американское командование не хотело рисковать своими бойцами. Англичане были готовы рискнуть, но американцы не хотели, чтобы британские солдаты отличились. 337

Осама бен Ладен обещал победить американцев, но все проиграл. Его армия погибла или оказалась в заложниках у афганцев, которые продавали алькайдовцев американцам. Он сам и его боевики, надо понимать, нашли убежище в Пакистане, в Северо-Западной пограничной провинции, где мало что изменилось с киллинговских времен. Осама плохо выглядел на последних видеозаписях — обострившиеся черты лица, борода совсем седая, левая часть тела словно парализована. Рассказывают, что у него больные почки и сердечное недомогание. Впрочем, одним из руководителей террора на Ближнем Востоке был полупарализованный шейх Ахмед Исмаил Ясин, духовный вождь палестинской организации «Хамас». Так что дело не в состоянии здоровья. Но в нынешней ситуации, как бы Осама ни бодрился, он мало что может предпринять. За ним охотятся. В его распоряжении больше нет целой страны. Сидя в какой-то дыре, много не навоюешь. Но самое прискорбное состоит в том, что Аль-Кайда все еще существует. И она действует — от Юго-Восточной Азии до Восточной Африки. С Осамой бен Ладеном или без него. Первые исламские террористы появились в XI веке. Они убивали христиан-крестоносцев и своих единоверцев, считая их плохими мусульманами. С тех пор изменилось немногое. Террористы представляют собой не изолированный феномен, а сменяющие друг друга мессианские движения. Для них характеры непримиримость, дисциплина, изобретательность, масштаб насилия, несравнимый с прошлым. Они всегда терпят неудачу. Но это не мешает появлению следующего поколения террористов. ОТВЕТНЫЙ УДАР Буш — довольно жесткий человек с твердыми представлениями о том, что хорошо и что плохо. К тому же набожный. Для него религия — это не исполнение ритуалов, а важнейшая часть его духовной жизни. Буш нечасто ходит в церковь. Но каждое утро начинает с молитвы. Иногда он обращается к Богу несколько раз в день. Он принадлежит к методистской церкви. Раз в неделю устраивается богослужение для аппарата Белого дома, куда приходит от двадцати пяти до пятидесяти сотрудников президентской администрации. Закон это позволяет, при условии, что никого не заставляют посещать богослужения. Буш, судя по всему, полагает, что избрание его президентом — часть Божественного плана. Он всерьез считает, что олицетворяет силы добра и обязан сокрушить силы зла и избавить мир от преступников. «Президенту Клинтону, — говорит один из его бывших советников Дик Моррис, — было свойственно светское мышление. 338

I.VIII — человек глубоко религиозный. Клинтон мог видеть мноючисленные оттенки серого, а Буш представляет все черным или Аелым. В борьбе с терроризмом убежденность Буша в необходимости победы добра над злом — именно то, что нужно. Она пришит религиозному Бушу ту твердость и решимость, которой не Щтало светскому Клинтону». Когда Буш был губернатором Техаса, он принял самые жестокие меры в борьбе с преступностью. Как губернатор, он имел право помилования, но считал, что смертные приговоры должны исполниться. Его не смущало, что число заключенных в тюрьмах Техаса унсличилось. Он был против любых послаблений заключенным. Он пи-тал сделать жизнь преступников трудной и сдержал слово. Его система нацелена не на исправление и возвращение осужденных к нормальной жизни, а на максимальную суровость наказания. — Наши законы, — говорит Буш, — таковы: вы отвечаете за свои поступки. Если вы выбираете преступную жизнь, мы заставим вас омкггить за свое поведение. Представления Буша и многих других американских политиков it жизни и справедливости непонятны нашим согражданам, которые недоумевают, зачем американцы вообще полезли в Ирак? Ведь Соединенные Штаты так и не представили достаточных доказательств причастности Саддама Хусейна к терактам 11 сентября. Когда Буш был избран президентом, Саддам Хусейн имел осно№111 ия полагать, что он побеждает в долгой войне против Соединенных Штатов. Он выгнал инспекторов ООН из страны и не собирался их нозвращать. Франция и Россия вообще были сторонниками освоГюждения Ирака от санкций. Буш-младший предполагал, что главной инешнеполитической проблемой Америки станет стремительно усинивающийся Китай. Когда его избрали президентом, уходящий в отставку министр обороны и председатель Комитета начальников штабов впервые инели его в курс дела относительно Ирака. Буш слушал вполуха, мине-президент Чейни, усталый, прикрыл глаза, Рамсфелд, который сел в стороне, просил говорить погромче. — Хорошенькое начало, — пробормотал один из генералов, покидая Буша, — вице-президент спит, а новый министр обороны не t II 1.1 ШИТ.

Все изменилось 11 сентября 2001 года. Когда Буш осматривал руины Всемирного торгового центра в Нью-Йорке 14 сентября, он поклялся, что не пожалеет своей жизни, чтобы отомстить преступникам и обезопасить страну от повторения таких терактов. Американские политики отнеслись к угрозе терроризма очень серьезно. Пока другие говорили, что с террористами невозможно справиться, в Вашингтоне взялись за дело. На американского президента сильно подействовало появление ночбудителей сибирской язвы в Нью-Йорке и Вашингтоне. Нет достаточных оснований полагать, что этим занимались иракцы. 339

Но Буш вспомнил, что инспекторы ООН нашли возбудителей сибирской язвы в Ираке — это была часть иракского биологического оружия. Буш рассуждал так: если 11 сентября террористы, не обладая оружием массового уничтожения, нанесли Америке такой болезненный удар, то что же они смогут сотворить, если Саддам даст им химическое, биологическое или ядерное оружие? Значит, Саддам, который способен снабжать террористов любым оружием, крайне опасен... Обычно Буш просыпается в половине шестого. Он принимает набор витаминов и аспирин. Приносит кофе жене и кормит домашних животных. В шесть сорок пять он уже сидит в Овальном кабинете, куда приходит его помощник по национальной безопасности, чтобы сообщить последние новости. В восемь утра приезжает директор ЦРУ и кто-то из аналитиков агентства. Буш — первый президент, который просит, чтобы ему утром докладывали о разведывательных делах, даже когда он уезжает из Вашингтона. Поэтому дежурный аналитик ЦРУ всегда рядом с ним — и даже когда президент отдыхает. Один из руководителей ЦРУ рассказывал, как он в первый раз докладывал президенту обстановку. Вошел официант с кофе. Буш жестом попросил разведчика сделать паузу, пока официант не вышел. Разведчик был приятно удивлен тем, что президент заботится о сохранении тайны. Еще через полчаса в Овальный кабинет входит директор ФБР Роберт Мюллер. При его докладах обычно присутствуют вице-президент Дик Чейни, руководитель президентской администрации и конечно же советник по национальной безопасности. После 11 сентября Буш попросил показывать ему не только обычные сводки, но и вообще всю информацию о деятельности исламских террористов. Сырая разведывательная информация, оперативные данные часто бывают неточными. Но они открыли Бушу доселе неведомый ему мир террористов и их покровителей. И для него уже не имело значения, что отсутствуют твердые доказательства сотрудничества Саддама Хусейна с Осамой бен Ладеном. Буш понял, что это одного поля ягоды. Вот тогда американский президент попросил подробно рассказать ему о том, что происходит в Ираке. Впервые он узнал о жестоких пытках, которые практикуются спецслужбами Ирака, о том, как травили химическим оружием курдские деревни в 1988 году, как Саддам уничтожает тех, кто утратил его доверие. Буш пришел к выводу, что Саддам Хусейн — просто сумасшедший. И это его испугало. Получалось, что оружие массового уничтожения находится в руках безумца, который себя не контролирует. И он действительно готов пустить это оружие в ход, способен на любой отчаянный шаг, чтобы стать героем в глазах арабского мира и навсегда остаться в истории. Джордж Буш решил, что он обязан обезопасить Америку от безумца с оружием в руках. Президента решительно поддержало его 340

Опижайшее окружение, люди, которым он доверяет. Ближний круг мшггников Буша составляют несколько человек, которые работапи с ним еще в Техасе, когда он был губернатором штата. Техасцы считают, что они лучше других знают и понимают президента и что |Му с ними комфортнее. Каждый четверг на цокольном этаже западного крыла Белого дома устраивается трапеза, где подаются техасские и мексиканские •ПСща. Но техасцы считают, что в Вашингтоне все это не умеют ГОТОВИТЬ. Поэтому семейство Буш время от времени ездит в кафе в Арлингтоне, штат Вирджиния, где техасская кухня получше. Ьуш-младший воспользовался и услугами команды, которая раПотала еще на его отца. Нынешняя администрация, начиная с вицеирсчидента Чейни, — это командные игроки, лояльные президенту. Нес это люди, добившиеся успеха до назначения в администрацию. Дне трети министров — миллионеры. Каждый третий обладает состоянием в десять миллионов долларов и больше. Богаче всех вицепрезидент Дик Чейни. Поенную операцию в Ираке готовили четыре человека, которые достались Бушу-младшему от отца: Дик Чейни, Колин Пау•|лл, Дональд Рамсфелд и первый заместитель министра обороны Пол Вулфовиц. Шаг за шагом эти четверо пришли к мысли, что оружие массового уничтожения не должно находиться в руках кровавых диктаторов I криминальным складом характера. Необходимо обезоружить Саддама и тем самым предупредить всех остальных. В январе 2002 года Буш назвал Ирак вместе с Ираном и Северной Кореей «осью зла». Это была сильная формула, напомнившая другую, времен Второй мировой, когда странами оси называли шщистскую Германию, фашистскую Италию и милитаристскую Японию. — Эти страны и их союзники-террористы составляют ось зла, угрожающую миру, — объяснил американский президент. — Эти режимы, пытающиеся обзавестись оружием массового уничтожении, представляют собой все более серьезную угрозу. В первом наброске президентской речи фигурировал только Ирак. Но помощники Буша хотели расширить это понятие, иначе речь была бы воспринята как объявление войны Ираку. Вписали Оперную Корею и Иран. При обсуждении Иран хотели выкинуть, потому что в стране все-таки существуют какие-то элементы демократии, но президент сказал: — Оставьте. Я хочу дать им понять, что мы поддерживаем тех иранцев, которые хотят свободы, и выступаем против тех, кто им мой свободы не дает. Так в его речи появилась фраза: «Иранцы, как и все народы, имеют право выбирать свое правительство и решать свою судьбу — и Соединенные Штаты поддерживают их стремление к свободе». Буш повторил: 341

— Я хочу сосредоточить внимание на этих трех странах. Я хочу назвать их осью зла. Я хочу обратить внимание всего мира на свячь этих стран, которые хотят обзавестись оружием массового уничтожения, с террористами. Это новая опасность для нашей страны. В один из мартовских дней 2002 года Джордж Буш заглянул и кабинет своего советника по национальной безопасности Кондолизы Райе и уверенно сказал: — Чертов Саддам, мы его вышвырнем! Вернее, президент выразился более откровенно, но я не рискую дословно перевести это выражение на русский язык. В кабинете Райе сидели три сенатора, которые обсуждали вопрос, как лучше воздействовать на Ирак — с помощью ООН или ближневосточных союзников Америки. Буша эти дипломатические ухищрения не интересовали. Он сформулировал свою политику в одной фразе. Сенаторы усмехнулись. Райе ответила понимающим взглядом. На этом обмен мнениями завершился. Президент ушел. Роль советника президента по национальной безопасности состоит в том, чтобы координировать работу соревнующихся между собой ведомств — Государственного департамента, министерства обороны, спецслужб и аппарата Совета национальной безопасности, обобщать их мнения и представлять президенту рекомендации в сфере внешней и оборонной политики. На этом посту Кондолиза Райе следила за тем, чтобы указания президента выполнялись неукоснительно. Если между различными ведомствами возникали разногласия, она бралась за телефон, выясняла, в чем проблема, и тут же ее решала. На совещаниях она редко высказывала свое мнение. Как утверждают злые языки, у советника президента по национальной безопасности просто нет своего мнения. Кондолиза Райе полагала, что ее задача в роли советника — понять, что желает президент, и претворить его указания в жизнь. Хотя, когда они остаются вдвоем, она высказывает Бушу свое мнение. А уж он волен учесть ее слова или пропустить их мимо ушей. САМЫЙ ЧИТАЮЩИЙ ВИЦЕ-ПРЕЗИДЕНТ Через год хлесткая фраза Буша-младшего о Саддаме Хусейне («Мы его вышвырнем!») трансформировалась в военную акцию. Главным действующим лицом в подготовке войны против Саддама Хусейна стал вице-президент Дик Чейни. Он, возможно, самый влиятельный вице-президент в политической истории Соединенных Штатов. Клинтон очень уважительно относился к Альберту Гору, своему вице. Но Джордж Буш-младший прислушивается к Чейни больше, чем к кому бы то ни было другому. Обычно на роль вице-президента выбирают человека, который не может составить конкуренцию президенту и будет оставаться в 342

loin. Джордж Буш без колебаний взял в вице Дика Чейни, облаjitiniiicro значительно большим политическим и административным опытом. Причем они плохо знали друг друга. Это была рекомендации Ьуша-старшего, и сын к нему прислушался. Дик Чейни родился 30 января 1941 года в Небраске. Он два года прицел в Йельском университете, но бросил учебу. Он предложил руку и сердце Линн Энн Винсент, с которой был знаком со школьник времен. Девушка училась в колледже и не хотела быть замужем ш простым рабочим. Она убедила Чейни продолжить образование. Он поступил в университет Вайоминга и получил ученую степень. И 1%4 году они поженились. I) I968 году он поехал в Вашингтон, работал в аппарате конгресШ Там его приметил Дональд Рамсфелд и взял в Белый дом. В конце 1975 года Чейни стал руководителем президентской администрации. Ему было всего тридцать четыре года. Он фактически руководил президентской кампанией Джералда Форда. Но Форд был обречен ШТЯ бы потому, что он помиловал своего предшественника Ричарда Никсона, которому грозил суд за участие в «Уотергейте». Форд прошрал обаятельному Джимми Картеру. 20 января 1977 года, после инаугурации нового президента, Форд и его люди собрались на авиабазе Эндрюс, откуда Форд улетал к себе в Калифорнию. Как только самолет с бывшим прешдентом поднялся в воздух, его охранники и помощники сняли переговорные устройства и сложили их в металлический ящик; их государственная служба закончилась. Дик Чейни с семьей поехаин II «Макдоналдс», чтобы пообедать. Это был не самый приятЩ.1Й момент в его жизни: только что он помогал президенту руководить супердержавой, и вот он уже без работы и пьет чай в • Млкдоналдсе». Чейни вернулся в Вайоминг, где решил попробовать себя в пубинчной политике. Десять лет он был членом конгресса от штата Иайоминг. Во время первой войны в Персидском заливе он был министром оЬороны. Буш первоначально хотел видеть министром бывшего сенатора Джона Тауэра. Но за ним тянулся шлейф малоприятных исюрий с женщинами, выпивкой и раздачей выгодных контрактов. ( с пат проголосовал против — это был первый случай, когда сенаторы отвергли предложенную новым президентом кандидатуру на пост министра. Тогда пригласили Чейни. Буш-старший попросил Чейни добиться поддержки арабских стран. Чейни выполнил эту миссию. Он уверил арабские страны, ч го Соединенные Штаты преследуют только две цели — вышвырнуть Саддама из Кувейта и лишить его способности угрожать соггднм. Об оккупации Ирака не было и слова. И Чейни не хотел отступать от своих обещаний. В феврале 1991 года министр Чейни возражал против похода на Ьгдад и свержения Саддама Хусейна. Он считал, что это привело 343

бы к развалу страны, междоусобице между суннитами, шиитами и курдами. В результате американским войскам пришлось бы остаться в Ираке и заниматься восстановлением жизни этой страны. В 1991 году Буш-старший и его советники полагали, что Саддн ма обязательно свергнут его подчиненные, армейская верхушка, по трясенная разгромом. Но этого не произошло. Потом американцы сообразили, что слишком рано согласились на перемирие. Республиканская гвардия, лучшие части армии избежали разгрома. Хари к терно, что подписывать перемирие Саддам не приехал. Прислан одного из своих генералов. Это означало, что Саддам не капитулировал. Сразу же после заключения перемирия Саддам бросил республиканскую гвардию на подавление восставших шиитов на юге и курдов на севере. Американцы все еще располагали мощными си лами в регионе. Но решили не вмешиваться, объяснив, что задачи коалиции состояла только в том, чтобы освободить Кувейт. Bd остальное — за рамками ее мандата. За этим стояло и другое. Ирак ские шииты — союзники Ирана. Американцы боялись, что мятеж шиитов приведет к распаду Ирака, отчего выиграет только Иран и наследники Хомейни... После поражения Буша-старшего на выборах Дик Чейни покинул государственную службу, возглавил энергетическую фирму в Техасе, родном штате Бушей, и весьма преуспел. В последний год перед тем, как он стал вице-президентом, Дик Чейни заработал тридцать шесть миллионов долларов. Перейдя в Белый дом, он изрядно потерял в заработке: его доходы уменьшились в тридцать с лишним раз. Каждый третий полученный доллар Чейни заплатил в казну в качестве налогов и еще сто двадцать тысяч истратил на благотворительность. Кстати говоря, Чейни и сейчас зарабатывает больше своего президента, поскольку все еще получает компенсацию от фирмы, которую возглавлял. Джордж Буш-младший и его жена Лора тратят п год около ста тысяч на благотворительность... В 1994 году Дик Чейни подумывал о том, чтобы самому баллотироваться в президенты. Весь год он ездил по стране, выступал перед товарищами по партии, встречался с теми, кто умеет собирать деньги в предвыборный фонд. Но к концу года пришел к выводу, что шансов нет... Президент и его вице мало чем похожи. Буш горяч, Чейни холоден. Буш импульсивен, он завоевывает симпатии своей открытостью. Чейни спокоен, на людей производит впечатление его ум и уверенность в себе. На самом деле Чейни агрессивен по натуре и готов рискнуть. Они не встречаются в свободное время, у каждого своя жизнь, Буш помешан на спорте. Чейни всего на пять лет его старше, а выглядит так, словно годится президенту в отцы. Вице-президент мало интересовался своим здоровьем. Когда озабоченные количе344

i i ним калорий и уровнем холестерина политики заказывали на niirii челеный салат, Чейни выбирал толстенный бутерброд или *и|ччюго цыпленка с картофельными чипсами. Между тем у него серьезные проблемы с сердцем. Он откровении рассказал о* них Бушу. У них в семье многие страдают сердечными заболеваниями. Чейни слишком много пил кофе. Выкуривал ип три пачки сигарет в день, когда его свалил первый сердечный Приступ. Хороший кардиолог предупредил его: — Тяжелая работа на самом деле никому не вредит. Вас убьет необходимость делать то, что вы не хотите делать. Когда в марте 2001 года его госпитализировали, чтобы сделать шииопластику (щадящую операцию на сердце), в Вашингтоне решили, что Бушу придется поискать нового вице. Но Чейни выкаКогда Чейни предложили баллотироваться вместе с Бушем, возникла проблема с одной из его дочерей. Мэри Чейни придерживайся нетрадиционной сексуальной ориентации. В шестнадцать лет 9НВ призналась родителям в своих гомосексуальных наклонностях. — Я только что порвала со своей первой подружкой, — рас\ K;Iвывала Мэри журналистам. — Она была потрясена и решила ук-шить свою печаль с помощью шоколада и вообще сладкого. Я ускользнула из школы, чтобы съездить в магазин. На обратном Пути я не заметила красный свет светофора, затормозила слишком поздно, и в меня врезались сзади. Я вернулась домой и все рассказала маме. Я не помню, что именно я сказала. Она не сраty поняла, что мой рассказ — это не попытка объяснить, почему | попала в аварию. Мать, вздохнув, сказала, что мне придется пчепь трудно. II тот же день я разговаривала с отцом. Он сказал: «Ты моя дочь, и гебя люблю, и все, что я хочу, — это чтобы ты была счастлива». Дня него важно только одно: хороший человек или нет. Средства массовой информации умело рисуют карикатуры, моего отца тоже изображают карикатурно. Работа моего отца состоит в том, чтобы дннать президенту самые хорошие советы, на которые он только i пособен. И мой отец очень хорошо справляется со своими обязанностями. Я немного похожа на отца. Но благодаря матери я считаю, •но женщина может кое-чего добиться. Она получила степень докГОра философии до моего рождения. Не было сомнений, что политические противники не упустят щучая напомнить избирателям, что дочь Чейни — лесбиянка. Чейни спросил дочь, готова ли она к тому, что ее имя будут трепать по in ей стране? — Конечно, я не хотела бы, чтобы все говорили обо мне, — отнетила Мэри, — но я думаю, что для страны твоя победа будет бла1ом. И я готова сделать все, чтобы помочь избирательной кампании. Мэри поговорила со своей подружкой, с которой они были вместе уже восемь лет. Ей тоже не очень понравилось, что их личная 345

жизнь будет выставлена на всеобщее рассмотрение. Но она пожал! плечами: — Я люблю тебя, Мэри, и мы как-нибудь справимся с тем, 'п<> из этого выйдет. Но у них были семейные споры, когда Дик Чейни в роли ми нистра обороны запретил гомосексуалистам и лесбиянкам служить в вооруженных силах. Мэри считала, что он не прав. Она едва не бросила избирательную кампанию, когда Буш сказал, что он поддерживает принятие поправки к конституции, которая запрещает однополые браки. — Я осталась из-за отца, — объяснила Мэри Чейни свою по зицию, — я люблю его и очень верю в него. На выборах речь шля об очень серьезных проблемах. С учетом того, что мы живем я мире, где террористы так любят нападать на нас, я не могла позволить себе роскошь сосредоточиться только на одном вопросе однополых браков. Команде Буш—Чейни мешало только одно обстоятельство: они оба жили в Техасе. В соответствии с двенадцатой поправкой к конституции США нельзя голосовать за президента и вице-президента из одного штата. Пришлось Чейни поехать в Вайоминг, где он раньше жил, и там зарегистрироваться. Заодно он поменял водительские права. Джордж Буш-младший вырос в семье крупного политика и изначально видел себя на первых ролях. Чейни не рожден лидером, он ненавидит публичную политику. Чейни сам не собирается баллотироваться в президенты. Он очень амбициозен, но вполне удовлетворен своей нынешней ролью. Словом, он не конкурент Бушу. В Белом доме Чейни за глаза называют «старшим советником без будущих политических амбиций». Президент может ему доверять. Именно поэтому между Чейни и Бушем возникли особые отношения. Клинтон раз в неделю обедал со своим вице, и это считалось знаком особого доверия. Буш и Чейни проводят вместе почти весь день. По традиции вице-президент живет в доме тоже белого цвета, построенном в 1893 году для руководителя военно-морской обсерватории. Когда он утром едет в свой офис, полиция расчищает ему дорогу. Мир останавливается, чтобы вице-президент вовремя попал на работу. А через пару часов его можно увидеть в буфете в цокольном этаже Белого дома, куда сотрудники аппарата заходят выпить кофе. Вице-президент преспокойно стоит в очереди и не позволяет пропускать его вперед... Чейни присутствует на всех важнейших совещаниях. По большей части он молчит, слегка улыбаясь и склонив голову, словно прислушивается к музыке, звучащей для него одного. Он высказывает свое мнение потом, когда все расходятся и они с президентом остаются вдвоем. Чейни — своего рода личное ЦРУ президента: он знает все, что происходит вокруг, и обо всем информирует президента. 346

Куш чувствует себя как рыба в воде, когда выступает, встречаi i> ч г людьми, ведет переговоры, дает указания. Но он не любит питч-дневной рутинной работы. Вот эти обязанности он охотно in ргцоперил вице-президенту. Чейни же наслаждается ролью за|улисного руководителя, но всегда помнит, что он всего лишь itiupotf человек. Даже когда они остаются вдвоем, Чейни обращаем» к Бушу крайне почтительно: Да, господин президент, нет, господин президент. \л глаза Чейни называет Буша «шефом». Когда Чейни вернулся в большую политику, то занялся проблемами, которые не смогла решить администрация Клинтона. Одна in них — невыполнение Ираком резолюций ООН. Дик Чейни стал ВЫ большим ястребом, чем прежде. Он считал, что несколько ПпмГювых ударов по Ираку в 1998 году, когда Саддам выкинул инi игкторов ООН из страны, были шуткой — так с диктаторами не разговаривают.

После 11 сентября 2001 года Буш собрал у себя в Кемп-Дэвилс своих советников, чтобы обсудить план действий. Чейни не поддержал первого заместителя министра обороны Пола Вулфоиица, который считал, что ударить надо не только по талибам, но и по Ираку. Чейни исходил из того, что задача номер один — уничтожить базу террористов Аль-Кайды в Афганистане. Но это было лишь частичное решение. Главную опасность, по мнению Чейни, представлял Саддам. Ирак был для него очевидным примером государства, чья мощь несопоставима с американской, но чье оружие массового уничтожения может в какой-то момент оказаться смертельно опасным для Америки. Каждое утро, когда Чейни докладывали разведывательную гиодку, он требовал информации об Ираке. Его особенно беспокоили данные об оружии массового уничтожения. Разведчики отвечали, что у них слишком мало информации. Чейни говорил одно и ю же: — Работайте в этом направлении. Нам нужно знать, что у него есть. Чейни еще в мае 2001 года в интервью журналу «Нью-йоркер» первым связал Ирак, Иран и Северную Корею, назвав их странами, представляющими опасность для Америки. Вице-президент приглашал к себе специалистов по Ближнему Востоку и исламу, подолгу их расспрашивал. В том числе он интересовался: что проичойдет с Ираком, если исчезнет Саддам Хусейн? Американские ипстоковеды, беседовавшие с вице-президентом, отвечали, что это иийдет стране во благо — больше всего иракцы настрадались от Саддама. В отличие от большинства политиков Дик Чейни много читает, особенно интересуется военной историей. У него неплохая Ьиблиотека, и он просиживает там часами. Он одолел немало книг об арабском мире и вынес из них убеждение в том, что арабские 347

властители уважают только силу. Вице-президент Чейни пришел к выводу, что результаты первой войны в Персидском заливе перечеркнуты и Соединенные Штаты не могут ждать, когда 11 сентября повторится. В его родном штате Вайоминге очень доброжелательны к гостям — до тех пор, пока их стада не начинают пастись на чужом поле. Чейни считает, что в реальном мире дипломатия не решает все проблемы и иногда приходится прибегать к силе, чтобы восстановить справедливость. Президент Буш и вице-президент Чейни представляют давние традиции американской внешней политики. Большую часть своей истории Америка мало интересовалась тем, что происходит вдали от нее, и сознательно отгораживалась от чужих неприятностей. Но если американцам казалось, что им что-то угрожает или что задета их честь, они становились весьма воинственными и брались за оружие. В последние месяцы перед операцией в Ираке Чейни перечитывал военные мемуары и воспоминания Уинстона Черчилля. Чейни хотел убедиться в том, что он не первый политик, который пришел к неприятному выводу: бывают ситуации, когда война неминуема. Вице-президент искал в истории примеры, когда политиков порицали за излишнюю жесткость, но потом признавали их историческую правоту. Дик Чейни говорит, что Черчилль научил его: надо вовремя распознавать опасности и противостоять им, а не надеяться, что они сами рассосутся. МИНИСТР ВЫРАЩИВАЛ ЦЫПЛЯТ И ПОДСТРИГАЛ ГАЗОНЫ Чейни нашел союзника в лице министра обороны Дональда Рамсфелда, своего старого друга. Бывший футболист, борец и летчик, Рамсфелд уже занимал этот пост в правительстве Джералда Форда и работал вместе с Чейни. В сорок три года Рамсфелд стал самым молодым министром обороны. При Буше он оказался самым старым министром. Но и тогда и потом он оставался главным ястребом в правительстве. Рамсфелд был противником любых соглашений с Советским Союзом, которые не давали бы преимуществ Америке. Он даже спорил с таким авторитетом, как тогдашний Государственный секретарь Генри Киссинджер, который считал необходимым договариваться с Москвой. Рамсфелду было всего девять лет, когда японцы в декабре 1941 года напали на базу американского военного флота в Пёрл-Харборе и его отец ушел в армию. Будущему министру в детстве пришлось туго. Он разносил газеты, выращивал цыплят и подстригал газоны, чтобы заработать. Он окончил университет в Принстоне, получил ученую 348

степень, служил в военно-морской авиации. В тридцать лет его избрали в конгресс. Президент Ричард Никсон отправил его послом в НАТО. После отставки Никсона новый хозяин Белого дома Джералд Форд сделал Рамсфелда своим первым помощником в надежде, что он наведет порядок в Белом доме. В какой-то момент Рамсфелд, которого высоко ценили в республиканской партии, подумывал, не баллотироваться ли ему самому в президенты. Но правильно оценил свои шансы и отказался от этой идеи. Тем не менее он пожелал играть самостоятельную роль и в сорок четыре года стал министром обороны. Но пробыл на этом посту чуть больше года, потому что Джералд Форд проиграл выборы. Уйдя из правительства, Рамсфелд сделал то, что никто в Вашингтоне не делает. Он исчез из политики на четверть века. Он ушел в бизнес, возглавил крупную фармацевтическую фирму и быстро преуспел. Рамсфелд, как и Чейни, очень богатый человек. Рамсфелд знал, что назначение в Пентагон — завершение его политической карьеры. Ему нечего было бояться, незачем думать, что о нем скажут избиратели на следующих выборах. Он решил, что сделает то, что считает нужным. На пост министра обороны Буш первоначально планировал некоего сенатора. Но во время встречи с Бушем сенатор предупредил, что намерен прежде всего покончить с социальными экспериментами в армии — феминизацией и терпимым отношением к гомосексуалистам в вооруженных силах. Словом, покончить с тем, чего добился Билл Клинтон. Сейчас в вооруженных силах нельзя задавать нопросы о сексуальных предпочтениях военнослужащего, и никто не обязан говорить на эту тему. Буш-младший помнил, как дорого •сексуальные» реформы в армии обошлись Клинтону, и предпочел человека, который займется в Пентагоне чем-нибудь иным. Рамсфелду пришлось заняться вооружениями. Подчиненные сразу доложили: запасы оружия, накопленные еще в годы президентства Рейгана, стареют — их надо модернизировать. Или создавать новые. Но для начала ему пришлось вернуть себе всю полноту власти в Пентагоне. Генералы и адмиралы научились пробивать свои оружейные проекты через конгресс, обходя гражданского министра. Рамсфелд такого не позволял. — Если не умеешь драться, тебе намнут бока, — говорил Рамсфелд. — Если не умеешь уклоняться от удара, тебе поставят синяк под глазом. В министерстве обороны то же самое. Рамсфелд лихо принялся за дело, избавляясь от тех, кто, по его мнению, устарел. В сухопутных силах Соединенных Штатов всего восемьдесят шесть генеральских должностей: восемь генераллейтенантов, двадцать шесть генерал-майоров и еще пятьдесят два бригадных генерала — это как бы неполноценные генералы, нечто среднее между полковником и генералом. 349

Для Рамсфелда война против терроризма была еще и поводом модернизировать вверенные ему вооруженные силы. Он понимал, что над американской армией посмеиваются во всем мире, считая, что избалованные американцы не годятся для настоящего кровавого боя. Репутации американских вооруженных сил очень повредил неудачный опыт миротворческой операции в Сомали. В семидесятых годах Сомали находилась под советским влиянием, поскольку советскому флоту были нужны базы. Москва поддерживала диктаторский режим Сиада Барре, который начал войну против соседней Эфиопии, находившейся под американским влиянием. Когда эфиопский император Хайле Селассие был свергнут и появилось марксистское правительство, Москва перешла на сторону Эфиопии. Сомалийцы стали терпеть поражение. Сиад Барре пал, в стране началась анархия. За неделю в Сомали убивали триста человек. Организация Объединенных Наций приняла решение ввести туда войска, чтобы прекратить кровопролитие, помочь покончить с голодом и вернуть страну к нормальной жизни. Дипломаты в ООН надеялись, что эта операция станет первым опытом установления нового мирового порядка во всем мире. Но ничего не получалось. Руководитель операции не знал, кого ему слушаться: Генерального секретаря ООН Бутроса Гали или представителей держав, пославших свои войска в Сомали. Командующие отдельными контингентами миротворческих сил, получив приказ из ООН, запрашивали свои правительства, стоит ли его исполнять. В Сомали все население жует растение, которое по своему действию Похоже на наркотик. Администрация ООН решила запретить его употребление и приказала задерживать нарушителей. Сомалийцы не подчинились и взялись за оружие: никто не смел лишить их чуть ли не единственного удовольствия. В Сомали вообще происходило то, к чему представители ООН не были готовы. Взрослые убивали детей, чтобы забрать у них одеяла, выданные служащими Международного Красного Креста. Пакистанский контингент вел себя пассивно. Французский контингент из Иностранного легиона был бесконечно жесток. Кувейтцы на редкость некомпетентны. Итальянцы в свободное время разгуливали в дорогих костюмах от Армани, угощались дарами моря и хорошими винами. В американском городке развлекались компьютерными играми. Когда там начали убивать американских солдат, Соединенные Штаты возмутились: ради чего мы обрекаем своих парней на смерть? Клинтон немедленно вернул американский контингент домой. Быстрый вывод американских войск из Сомали в 1993 году после смерти восемнадцати американских солдат в Могадишо показал слабость Соединенных Штатов и воодушевил врагов Америки. 350

Рамсфелд сказал Бушу, что еще одна демонстрация американской слабости будет смертельно опасной для страны. Если дело дошло до того, что угрожаешь оружием, то придется пустить его в ход. Иначе решат, что твои угрозы ничего не стоят. И Буш согласился со своим министром. Наивно считать американцев слабаками. Они всегда дают сдачи и пускают в ход силу, если возникает такая необходимость. Рамсфелд вернулся в Пентагон с намерением создать современную армию — мобильную, неуязвимую, оснащенную суперновым оружием. Министр пренебрежительно отверг предложение восстановить обязательную воинскую повинность и призыв. Он даже назвал призывников «бесполезными» для боевой службы, за что ему пришлось извиниться перед ветеранскими организациями. Но он остался при своей точке зрения, что в вооруженных силах могут служить только добровольцы-профессионалы. Первые месяцы работы в министерстве обороны разочаровали Рамсфелда. Он возненавидел неповоротливый аппарат, который мешает ему приспособить вооруженные силы к требованиям XXI века. И назвал «пентагоновскую бюрократию» самым опасным врагом государства. Но Рамсфелд жесткий администратор, который никого не боится. Он приезжал в Пентагон в половине седьмого утра и просиживал там по двенадцать часов. ГЛАВНЫЙ ИДЕОЛОГ Рамсфелд очень прислушивался к мнению своего тогдашнего первого заместителя Пола Вулфовица, считающего, что корень псех проблем на Ближнем Востоке — это отсутствие политической демократии. Вулфовиц полагал, что как раз Ирак проще всего вернуть к нормальной жизни. В этой стране есть нефть и достаточно образованная рабочая сила. Если дать стране демократию, иракцы заживут хорошо. Пол Вулфовиц — талантливый менеджер, один из идеологов неоконсерватизма. Вкратце его идеи можно описать так. В современном мире демократию подстерегает масса опасностей со стороны диктаторских и террористических режимов. Но у Америки есть силы и возможности успешно противостоять преступникам. Нужна только политическая воля и военная сила. И мир поддержит Америку, если она возьмется — пусть даже в одиночку — за это благородное дело. 27 февраля 1991 года в Овальном кабинете у Буша-старшего соПрались Колин Пауэлл, тогда председатель Комитета начальников штабов, и Дик Чейни, тогда министр обороны. К ним присоединился командующий войсками в зоне Персидского залива генерал Норман Шварцкопф. 351

Они пришли к выводу, что цели войны достигнуты и боевые действия должны быть окончены. Буш-старший говорил: цель войны — освободить Кувейт, а не свергнуть Саддама Хусейна. Поэтому войска коалиции не двинутся на Багдад. Не спросили только мнение человека, чье положение в то время не позволяло ему надеяться на внимание самого президента. Речь идет о Поле Вулфовице, который тогда был одним из заместителей министра обороны Чейни. Вулфовиц считал, что окончанием операции должно быть свержение Саддама. Еще несколько дней войны — и с диктатором было бы покончено... После поражения Буша-старшего на выборах Вулфовиц принял должность декана Института перспективных международных исследований при Университете Джона Гопкинса. Он продолжал говорить об опасности Саддама, который то выгонял инспекторов ООН, то разрешал им вернуться. И Клинтон со своими дипломатами вынужден был вести изнурительные переговоры с Россией и Францией, которые не хотели обижать Ирак. Пол Вулфовиц полагал, что сдерживание Саддама бессмысленно. Тот становится только сильнее. Целью американской ближневосточной политики должно стать свержение Саддама Хусейна. Мало кто знает, что подружка Вулфовица (в 2002 году он развелся с женой) — арабка, Шаха Али Риза. Она родилась в Тунисе и выросла в Саудовской Аравии. Последние годы она работает в Международном банке реконструкции и развития и занимается экономическими проектами на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Ее личные впечатления от жизни в теократическом государстве, каким является Саудовская Аравия, скорее всего, подкрепили убеждение Вулфовица, что ближневосточным государствам нужно помочь сделать серьезный шаг в сторону демократизации. Рамсфелд и Вулфовиц полагали, что избавление от Саддама Хусейна станет подарком для иракцев. Люди в Багдаде и Басре будут радоваться так же, как толпы афганцев в Кабуле радовались приходу американцев, избавивших их от талибов. Так что достаточно бросить в бой небольшие американские силы — их немедленно поддержат враги Саддама на севере и на юге, то есть курды и шиитские племена. Военные считали это нереалистичным. Такой план сработал в Афганистане, где каждый местный вождь сам себе хозяин. Но Ирак — тоталитарное государство, жестко контролируемое партийным аппаратом и многочисленными спецслужбами. И у Саддама четырехсоттысячная армия. Американские военные предупреждали своего министра, что им придется в Багдаде вести тяжелые бои за каждый дом. Рамсфелд возлагал особые надежды на спецназ, чья главная задача — найти запасы оружия массового уничтожения и ракеты СКАД. Но регулярная армия недолюбливает войска особого на352

шачения, считая, что исход сражения решается на поле боя, где от спецназа мало толка. Иракская кампания была заранее объявленной войной. Она готовилась на глазах всего мира. 5 августа 2002 года президент Соединенных Штатов Джордж Ьуш-младший пригласил на обед своих ближайших сотрудников. Государственный секретарь Колин Пауэлл внушал президенту, что и действиях против Саддама Хусейна нужна поддержка мирового сообщества. Тем более что Совет Безопасности ООН, кажется, заставит Ирак принять международных инспекторов впервые после 1998 года. Вице-президент Дик Чейни и министр обороны Дональд Рамсфелд придерживались иной точки зрения. Чейни сказал президенту, что отправка инспекторов ничего не даст. И поможет только одно — смена режима в Ираке. Министр обороны Рамсфелд и Государственный секретарь Пау)лл были друг с другом на ножах. Дипломаты и военные традиционно не любят друг друга. Дипломатам Пентагон видится гнездом ястребов, которые верят только в силу. Военные считают дипломатов скопищем людей, неспособных защитить страну от опасностей. Не помогало и то, что Колин Пауэлл был профессиональным военным. Он не хотел войны, потому что понимал, что это такое. Он часто вспоминал слова генерала Роберта Ли, командующего войсками южан во время Гражданской войны в Америке: «Хорошо, что война так ужасна, иначе бы нам понравилось воевать». Буш служил в Национальной гвардии, но не воевал. Рамсфелд служил в авиации, Но не воевал. Чейни и Тенет не были на военной службе, как, ра(умеется, и Кондолиза Райе. Из всех руководителей страны только Пауэлл имел боевой опыт. При этом бывший генерал не слишком доверял разведывательном сводкам, он привык получать информацию из первых рук. Он мрепочитал снять трубку и поговорить со знающим человеком, а пце лучше встретиться и посмотреть друг другу в глаза. Для ПауМла политика принадлежит к контактным видам спорта, он предпочитает сам оценить достоверность источника информации. А у •нимка, сделанного со спутника, невозможно спросить: — Ну-ка, объясни, что это на самом деле означает? Где тут Подвох?

Но его возможности влиять на Джорджа Буша были ограниченны. Он так и не сумел выстроить отношения с президентом. Им было некомфортно друг с другом. За этим читалось политическое соперничество. Пауэлл не стал баллотироваться в президенты и тем спмым помог Бушу, хотя ни он сам, ни Буш не забывали о том, Мким популярным был обаятельный темнокожий генерал, герой ноМны. Государственный секретарь Пауэлл ощущал отчетливую хоподность Белого дома. На практике это означало невозможность уОедить президента в своей правоте. I ( II Мпечнн «Мои друзья-диктаторы»

353

Колин Пауэлл несколько раз просил президента о личной ветре че. Но Буш принимал его в присутствии Кондолизы Райе. И ЛНШ однажды они полчаса беседовали с глазу на глаз. Обнадеженный Государственный секретарь сказал своему заместителю: — Я думаю, мы сделали серьезный шаг в наших отношениях Он пытался отговорить президента от военной операции в Ираке, говорил, что это может привести к дестабилизации дружестнеиных режимов в Египте, Иордании и Саудовской Аравии. Да и управлять оккупированным Ираком будет невозможно. Президент внимательно выслушал Государственного секретари — И что я могу сделать? Что еще я могу предпринять? — Вы можете продолжать борьбу за создание антииракской к<» алиции. — Мне-то нравится эта идея, — ответил Буш. — Но Франция и Россия все равно будут против. Буш принял сторону министра обороны и вице-президента 4 Саддам пустил к себе инспекторов только потому, что испугался н понял: Соединенные Штаты готовы к военным действиям. Но Саддам все равно не разоружится. Он должен был сделать это еще десять с лишним лет назад, но все годы он играл с ООН в кошки мышки. Тем не менее первоначально Буш распорядился действовать 41 рез ООН. Мировые державы понимали опасность Саддама, но не спешили давить на него слишком сильно. Пауэлл и его дипломаты подготовили проект резолюции Совета Безопасности № 1441, которая сулила Саддаму «серьезные последствия», если он упусти) последний шанс разоружиться. 8 ноября 2002 года резолюция была принята. Ее резиновые фор мулировки оставляли простор для различных толкований. С американской точки зрения эта резолюция позволяла применить силу про тив Ирака. Другие страны иначе трактовали резолюцию, написанную обтекаемым дипломатическим языком, и вовсе не полагали, что он» автоматически дает основания применить против Ирака военную силу. Тем более что 27 ноября 2002 года — после четырехлетнего перерыва — инспекторы ООН продолжили свою работу в Ираке, 7 декабря Ирак представил свой отчет в ООН. В нем говори лось, что на территории страны нет ни ядерного, ни химического, ни биологического оружия. Американский Государственный секретарь Колин Пауэлл обвинил Ирак в откровенном обмане и нарушении резолюции Совета Безопасности № 1441. Но по Вашингтону поползли слухи, что Государственный секретарь возражает против военного решения, что он разошелся во мнениях I президентом и вице-президентом и что его ждет отставка. Пауэлл действительно столкнулся с Чейни. Получалось так, что Пауэлл постоянно оказывался подчиненным Чейни. Когда он, прослужив столько лет, добрался до высшей для профессионального 354

носимого должности председателя Комитета начальников штабов, го министр обороны Чейни был его начальником. Они работали pVKii об руку, но личных отношений у них не было. «За все четыре года, — писал Колин Пауэлл в своих воспоминания*, — мы с Диком Чейни и часа свободного времени не провели имеете... В последний день работы администрации Джорджа Бушаi nipiiiero я поднялся в кабинет Чейни, чтобы попрощаться. В кар•КНЫе коробки паковались книги и памятные сувениры, накопившиеся за последние четыре года. - Где министр? — спросил я у секретарши министра. О, господин Чейни уехал несколько часов назад, — сказала DII1I.

Я был расстроен, даже задет, но не удивлен. Одинокий ковбой удшшлся на закате солнца, даже не попрощавшись». Когда Пауэлл стал Государственным секретарем — это важнейший в правительстве пост, — вице-президент Чейни опять оказал• ч его начальником. На заседаниях Совета национальной безопасности Чейни садился справа от президента, Пауэлл — слева. И принципе все государства, от которых зависела судьба Ирака, шили, что Саддам Хусейн — кровавый диктатор, опасный для собiщепного народа и для соседей. Но только в Вашингтоне решили, Ьо больше не хотят рисковать и зависеть от этого человека. Предстоящая война с Ираком не вызывала энтузиазма среди имериканских военных. Каждый третий офицер в Пентагоне и в поисках сильно сомневался в мудрости этой идеи. Американские поиска раскиданы по всему земному шару. Война против Осамы Огм Ладена в Афганистане не окончена. Неизвестно, сколько продпится кампания в Ираке, какие будут потери, на сколько времени они там застрянут. Стоит ли влезать в такую войну? Но были генералы, которые рвались в Ирак. Руководитель президентского аппарата Эндрю Кард понимал, что война в Ираке — мечта полководца: грандиозная наземная битRlt с участием танков, артиллерии, авиации... Генерал Джордж ПаГсж, глядя на поле битвы, произнес: Мне это нравится. Боже, как мне это нравится! Кард работал в Белом доме еще при Рейгане. Он помогал в изОирлтельной кампании Бушу-старшему и после его победы стал шместителем руководителя президентского аппарата. Теперь Кард счел своим долгом напомнить Бущу-младшему, какое решение < му предстоит принять. - Я находился в Овальном кабинете, — вспоминал Эндрю Кард, — hotvia вашему отцу предстояло принять решение, начинать ли военную операцию в Панаме, чтобы свергнуть Мануэля Норьегу, который покровительствовал наркоторговле. Все, кто был приглашен на • 0вещание, высказались за военную операцию. Государственный секретарь Джеймс Бейкер встал и произнес: - Но решение, господин президент, можете принять только вы. 355

Все ушли, оставив Буша-старшего одного в Овальном кабинете. — Я задержался, — рассказывал Кард, — чтобы забрать все материалы. Ваш отец смотрел на меня, но не видел. Он молился. Потом увидел меня и произнес: «Я должен принять решение, которое многим молодым людям будет стоить жизни». Он встал и вышел. Эта сцена произвела на меня сильное впечатление. Я осознал, что такое одиночество командира. Буш-младший кивнул: — Я знаю, что это означает. 21 ноября 2001 года после заседания Совета национальной безопасности в ситуационной комнате Белого дома Буш задержал министра обороны Рамсфелда. — Я хочу, чтобы вы... — начал президент и тут же, как это с ним часто бывает, изменил вопрос: — У вас есть план ведения военных действий против Ирака? Рамсфелд ответил, что план, разумеется, существует, но, по его мнению, нуждается в коренной переработке. В министерстве обороны существует шестьдесят восемь планов ведения боевых действий на разных направлениях. Но всего несколько из них разработаны в деталях и годятся для немедленного исполнения. — Мне не нравятся все наши планы, — добавил министр, — они все должны быть обновлены. Президент кивнул: — Давайте начнем с этого. Пусть Томми Фрэнке посмотрит, что ему надобится, если ради защиты Америки нам придется убрать Саддама. И ни с кем это не обсуждайте. Рамсфелд кивнул: — Но если вы решите посвятить еще кого-то в эти планы, то мне хотелось бы знать, с кем я смогу все обсуждать. Мне важно было бы иметь возможность советоваться с Джорджем Тенетом. — Хорошо, — согласился Буш. — Но не сейчас. Рамсфелд считал, что он — первый, с кем президент заговорил о возможности войны с Ираком. На самом деле утром того же дня Буш обсуждал эту тему с Кондолизой Райс. Четырехзвездный генерал Томми Фрэнке, о котором говорил президент, возглавлял СЕНТКОМ — Объединенное центральное командование вооруженных сил Соединенных Штатов, созданное в 1983 году. Зона ответственности СЕНТКОМа — Ближний и Средний Восток, от Африканского Рога на западе до Пакистана на востоке. Центральное командование не имеет постоянных войск в своем подчинении. Они передаются по мере необходимости. На сей раз генералу Фрэнксу подчинили триста тысяч солдат и офицеров, расквартированных по всему миру. Его заместитель — генерал Джон Абизэйд, американец арабского происхождения, со временем сменит Фрэнкса. Со стороны Фрэнке казался простоватым деревенским парнем, но это ошибочное впечатление. Он родился летом 1945 года, когда 356

закончилась Вторая мировая война, в Оклахоме. Его отец, разорившийся фермер, перебрался в Техас и работал механиком на буроной установке. Томми учился в той же школе, что и будущая жена президента Буша-младшего — Лора Уэлч. Он поступил было в университет, но бросил учебу и пошел в армию. Молодого офицераартиллериста отправили во Вьетнам, откуда он возвратился с ранениями и орденами. Он получил возможность за счет правительства и оставаясь в кадрах армии получить высшее образование — в Арлингтонском университете. И вернулся в армию. В 1991 году он участвовал в первой войне в Персидском заливе, получил генеральские погоны. Ему покровительствовал генерал Колин Пауэлл. Но и после ухода Пауэдла в отставку генерал Фрэнке рос в должности. Летом 2000 года он возглавил СЕНТКОМ. Именно ему 12 сентября 2001 года было поручено разработать план ответного удара по базам Осамы бен Ладена в Афганистане. Насколько известно, генерал считал необходимым три недели бомбить Афганистан, а затем ввести сто тысяч американских солдат. Тогда министр обороны Рамсфелд в первый раз отверг план генерала Фрэнкса. Министр предпочитал минимум бомбардировок — только по точно выбранным целям, аккуратные действия спецназа и широкое сотрудничество с различными афганскими силами, ненавидевшими талибов. Утром 27 ноября 2001 года генерала Фрэнкса, который занимался Афганистаном, неожиданно соединили с Рамсфелдом. — Генерал, президент желает, чтобы мы доложили, что можно сделать с Ираком. Вы готовы? — Господин министр, — ответил Фрэнке, — у нас, разумеется, есть план действий на случай иракской кампании — «Оперативный план 1003». — И что вы о нем думаете? — Повторение кампании 1991 года. План устарел. — Ясно, Том, — сказал министр. — Сотрите с него пыль, посмотрите, что к чему, и доложите мне на следующей неделе. Рамсфелд повесил трубку. Фрэнке потом честно рассказал, что он в тот момент подумал о своем министре: «Сукин сын, не дает даже передохнуть». Оперативный план ведения войны с Ираком № 1003 составил двести страниц убористого текста плюс двадцать приложений — еще шестьсот страниц, посвященных снабжению, разведке, воздушным и морским операциям и перевозкам. Предусматривалось перебросить в Персидский залив полмиллиона солдат, наземные действия должны были вести шесть дивизий. В тот момент в регионе находились всего пятьсот американских солдат — один батальон, расквартированный в Кувейте. Генерал Фрэнке знал, что создание совершенно нового плана потребует не менее двух лет напряженной работы штабистов. Фрэнке встает очень рано — около четырех утра. В семь — он на I поем рабочем месте. К этому времени все штабисты уже трудят357

ся. Генерал подумал, что теперь им всем придется спать еще меньше. 4 декабря Фрэнке по закрытой видеосвязи беседовал с Пентагоном. Там собрались министр обороны Рамсфелд, его заместитель по политическим вопросам Дуглас Фейт и председ;п Комитета начальников штабов вооруженных сил генерал Дщ Майерс. Фрэнке раскрыл лежащую перед ним папку: — Господин министр, если мы начнем военные действия в Ир| ке, я думаю, что важнейшей целью будет свергнуть режим Саддам» Хусейна. Генерал сделал паузу, ожидая реакции министра. — Генерал, — ответил Рамсфелд, — я с вами согласен. Но решение примет президент. — Вторая цель, — продолжал Фрэнке, — ослабить военный ПО тенциал Ирака, чтобы лишить его возможности угрожать соседним странам. Рамсфелд кивнул: — Согласен. Но если — я повторяю — если мы будем проводить эту операцию, Ирак должен остаться единым государством и иметь возможность защищать себя. Фрэнке перечислил основные параметры хранившегося в сейфе плана военной операции против Ирака и добавил: — За десять лет многое изменилось. Иракская армия сегодня слабее. Другими стали наши вооруженные силы. Этот план нужно переделать... Американские военные были очень довольны результатами операции в Афганистане. Но сразу стало ясно, что боевые действия п Ираке потребуют в двадцать пять раз больше войск, чем операция в Афганистане. Война в Афганистане была необычной войной, D которой большую роль сыграли агенты ЦРУ, раздававшие наличные местным лидерам. В Ираке предстоит традиционная война, которая не обойдется без пехоты. Генерал Фрэнке предлагал нанести удар с трех сторон: из Кувейта на юге, с территории Турции на севере и с территории Иордании на западе. Он хотел сразу начать переброску войск в Кувейт. — Противник заметит нашу активность? — сразу спросил Рамсфелд. — Это будет выглядеть как обычные маневры, — успокоил его генерал. — Кроме того, мы отправим в Катар и Кувейт танки и артиллерию. И никто не заметит. —- Хорошо, — ответил министр и задал новый вопрос: — Л сколько это будет стоить? Рамсфелд всегда задавал этот вопрос, с которым военные не привыкли считаться. — Много, — твердо ответил генерал. — Я представлю расчеты. 358

28 декабря утром генерала Фрэнкса доставили на ранчо Буша в Гехасе, где президент проводил рождественские каникулы. Меня там не будет, — предупредил Рамсфелд генерала. — Я без вас не поеду, — быстро сказал Фрэнке, который понимал, что в таких случаях следует говорить. — Меня президент не просил приехать, — объяснил министр Обороны. — Он хочет видеть вас. Дональд Рамсфелд понимал, что чета Буш поддерживает земляки Приглашение на ранчо являлось свидетельством особого расположения. И тот день Буш поднялся в пять утра, чтобы какое-то время пропссти с женой. Когда прилетел генерал, президент в джинсах и куриг радостно приветствовал генерала: — Спасибо, что приехали. Он приветствовал офицера, сопровождавшего Фрэнкса: — Рад вас видеть. Надеюсь, вы заботитесь о Томми? — Это он о нас заботится, — ответил офицер. 11 небольшой комнате президент расположился за дубовым стоЛ(Ш. Прямо перед ним находился большой плазменный телевизор. Ьуш нажал кнопку, засветился полиэкран, и появились лица члеНОИ Совета национальной безопасности. В видеоконференции учап повали Дик Чейни, находившийся в родном Вайоминге, РамсМЛД, уехавший к себе на ранчо, а также Колин Пауэлл, Кондолиза Рийс, директор ЦРУ Джордж Тенет и руководитель президентскою и и парата Эндрю Кард. — Так, — сказал Буш, улыбаясь, — мне говорят, Томми, что вы i chH не бережете, подвергаете опасности в Афганистане, а? Нсртолет Фрэнкса обстреляли ракетой «земля—воздух», но промнхнулись. Ничего серьезного, — ответил не ожидавший этого вопроса н-мграл. — В меня и раньше стреляли. Томми, — сказал Буш, предостерегающе подняв палец, —- я не •ючу, чтобы вас там убили. Это последнее, что мне нужно. У меня п и , для вас работа. Важная работа. Я вас понял, господин президент, — ухмыльнулся генерал фрэнкс. Он коротко оценил боеспособность иракской армии: И начале 1991 года Ирак держал под ружьем миллион человек, 1г11час — триста пятьдесят тысяч. Тогда у них было шестьдесят imci-мь дивизий и шесть, тысяч танков, сейчас двадцать три диви1МП и две с половиной тысячи танков. Скажите, генерал, — спросил Чейни. — По вашим словам, от иракской армии осталась половина в сравнении с тем, что было во Время войны в Персидском заливе. Она и вдвое менее опасна? На таких совещаниях Чейни редко задавал больше двух вопроиш По его интересовало главное. Нет, — ответил Фрэнке. — Иракская армия стала меньше, но иг слабее. В республиканской гвардии теперь шесть дивизий вместо 359

десяти. Но они полностью укомплектованы живой силой и техникой. Четыре из них имеют много танков, в том числе модернизированные машины Т-72. Вероятно, они стянут эти дивизии к Багдаду. — Что вы сами думаете о существующем плане, Томми? — спра сил Буш. — Сэр, он безнадежно устарел. Он требует переброски четырехсот тысяч наших солдат. А это исключает возможность внезапного удара. — Переделывайте план, — распорядился Буш. Он обратился к директору ЦРУ: — Джордж, ваши люди проделали огромную работу в Афганистане. Что у вас есть в Ираке? — В Ираке другая ситуация, сэр, — осторожно ответил Тенет. Агентурные возможности невелики. Мы постараемся восстановить отношения с оппозиционными группами. Они сгорели в провалившихся восстаниях после войны в Персидском заливе и не очень нам доверяют... После совещания Буш вытащил две баночки диетической кокаколы, одну протянул генералу: — Прогуляемся? Появилась Лора Буш, которая была рада видеть земляка. Она показала генералу дом, удививший гостя своей подчеркнутой скромностью. Лора Буш гордилась новой водопроводной системой, которая использованную в доме воду — после очистки — отправляла на поливку сада и лужайки. — Летом здесь засуха, — подтвердил Буш. — Воду приходится беречь. — Он повернулся к генералу: — Надеюсь, вы останетесь пообедать с нами, Томми? Генерал посмотрел на часы. Министр дал ему всего десять дней на переработку плана. Если он уедет прямо сейчас, то успеет собрать штабистов и дать кое-какие указания. — Прошу прощения, сэр, — сказал генерал. — Еще много работы в штабе. Его отправили на президентском вертолете, который принадлежит корпусу морской пехоты. Сопровождавший Фрэнкса начальник оперативного управления пожалел, что они не остались пообедать. На борту еды не было. Генералы удовольствовались кока-колой и пакетиком соленого арахиса. Генерал Фрэнке возглавлял Объединенное центральное командование уже полтора года. Через полгода он должен был передать командование сменщику. Но визит к президенту не прошел даром. 31 декабря, в понедельник, ему позвонил министр обороны: — Я только что разговаривал с президентом. Мы хотим, чтобы ты занимал эту должность еще год. Ты не против? Войну в Ираке штабисты Фрэнкса готовили полгода, это был тяжкий труд без отдыха. Они страшно злились на своих гражданских начальников. Генерал вынужден был сделать внушение своим подчиненным: 360

Ребята, я все понимаю. Рамсфелд, Вулфовиц и Фейт требуют ut ВВС многого. Но они не враги! Мы все на одной стороне. Вы мне Помогаете. Думайте обо мне, а не о них. Кроме того, мы же с вами Профессионалы, Давайте отрабатывать деньги, которые нам платят. 11л протяжении нескольких недель Рамсфелд каждый день отЙрывал сверхсекретную папку № 177. Это набор документов, кажлый объемом в десять—двадцать страниц, которые описывали, как именно батальоны сухопутных войск и морской пехоты, авианосные группы и авиация будут отправлены на войну с Ираком. Любой министр наскоро просматривает такой документ и отмрлнляет его исполнителям. Рамсфелд неделями изучал его, чтобы убедиться: войска прибудут в нужное время в нужное место. Генерал Фрэнке объезжал страны, чья помощь требовалась при проведении операции. Правда, министр обороны не любил, когда юперал покидал штаб. Фрэнксу позвонил председатель Комитета начальников штабов Дик Майерс: — Том, он считает, что ты там развлекаешься со своими шейкими. — Дик, — ухмыльнулся Фрэнке, — у вас там есть такое новое изобретение, которое называется телефон. — Вот ты ему и позвони, — заключил Майерс. Прилетев в Вашингтон, генерал поспешил доложить министру !» результатах поездки. Рамсфелд предложил пообедать. Он любит ричличные вашингтонские ресторанчики. Вкусы у них оказались |Ш1НЫМИ.

Фрэнке заказал телячью печень с беконом и грибами. В юности ОН всегда выбирал печенку — она была дешевле. — Очень вкусно, — сказал генерал, — вам надо попробовать, господин министр. — Нет уж, спасибо, — отказался Рамсфелд, предпочитавший устрицы. Когда они доели, официант принес счет. Генерал потянулся за ним, чтобы заплатить, но министр перехватил листок: — Позвольте мне заплатить, сэр. — Это не годится. — Рамсфелд покачал головой. — Подчиненные не платят за начальников. — Он улыбнулся: — Да я думаю, что у меня и денег побольше. С этим поспорить было невозможно. Генерал Фрэнке требовал, чтобы авиация обрабатывала позиции иракской армии не меньше двух недель, прежде чем сухопутные силы вступят в бой. Во время первой войны в Персидском заливе лниация действовала тридцать девять дней кряду. Рамсфелд с ходу отверг этот план. Он сказал, что на сей раз массированные авианалеты не понадобятся. Зачем так долго бомбить страну, если можно быстро одержать победу и избежать лишних жертв среди мирного населения? Рамсфелду не хотелось затягивать кампанию. Он был уверен, что американские танки и моторизован361

ные части прорвутся к Багдаду в считаные часы. Он считал, ЧТв превосходство Соединенных Штатов в вооружениях легко позволит разгромить слабую иракскую армию. Фрэнке согласился с тем, что исход кампании решит скорость и маневренность в сочетании с суперточными ракетно-бомбовыми ударами. Темп наступления должен быть таким, чтобы ошеломить иракцев и подавить волю к сопротивлению. Генерал говорил своим штабистам: — Мы не будем повторять опыт русских генералов Жукова и Конева, которые окружили Берлин и сокрушали немецкую оборону по частям. Военные доложили президенту, что лучшее время для операции — с декабря по май. Дело в том, что с декабря по февраль н иракской армии проходит боевая учеба. Танковые и мотострелковые части выводят в районы учебы, они отрываются от своих баз. Американские генералы тихо жаловались, что Рамсфелд их не слушает. Но Рамсфелд и Чейни не прислушались и к мнению Государственного секретаря Колина Пауэлла, который призывал не спешить с применением военной силы. Пауэлл до последнего верил, что в решающий момент вся Западная Европа все-таки присоединится к Америке. Этого не произошло. В Вашингтоне не очень хорошо представляли себе реальную политическую картину европейской жизни. Президент Франции Жак Ширак был категорически против силовой акции. Франция — традиционно крупнейший торгово-экономический партнер Ирака. Французская дипломатия предлагала дать Ираку год-полтора на полное разоружение. Президента поддерживал его аристократичный министр иностранных дел Доминик де Вельпен, автор объемистой биографии Наполеона и яростный противник войны с Ираком. Они пять дней вели дискуссию с Колином Пауэллом, но американцу не удалось переубедить французского дипломата. Жак Ширак нашел союзника в лице канцлера Германии. Летом 2002 года Герхард Шредер победил на выборах, твердо пообещав: Германия ни при каких условиях не примет участия в военной операции в Ираке. В январе 2003 года Германия получила кресло временного члена Совета Безопасности. Германия и Франция смогли действовать согласованно. В конце января французы твердо сказали, что возражают против военной акции в Ираке, пока там находятся инспекторы ООН. 20 января 2003 года, после заседания Совета Безопасности, французский министр иностранных дел сказал журналистам: — Ничто, ничто не оправдывает войну! Колин Пауэлл был вне себя. Угроза применения силы — единственное, что могло повлиять на Саддама. И теперь Доминик де Вельпен одним движением сбрасывает со стола единственный ко362

n.ipb! В таком случае дискуссии в Совете Безопасности ООН теряют исякий смысл. К мнению Парижа и Берлина присоединилась Москва. Российi Кая дипломатия всегда считала, что надо договариваться с Ираком, и не угрожать ему. 27 января 2003 года шведский дипломат и юрист Ханс Блике, руководитель спецкомиссии ООН, которая занималась инспекци|МИ в Ираке, сообщил Совету Безопасности: — Ирак, похоже, до сих пор не понял, что от него требуется подлинное разоружение. Ханс Блике поведал, что иракские власти всячески препятствуют работе инспекторов. Они отказались представить список ученых, ншимавшихся разработкой оружия массового уничтожения. Пометили опросить этих ученых, которых агенты госбезопасности предупредили — если они будут слишком откровенны, их убьют вместе в семьями. В ноябре 2002 года Совет Безопасности ООН принял резолюцию Nu 1441, которая требовала новых инспекций в Ираке. В последние лми спор шел об одном слове. Американцы настаивали на слове •или», французы требовали слова «и». В конце концов Пауэлл убеiiiiii Кондолизу Райе, что нужно пойти французам навстречу. Утром 7 ноября Пауэлл позвонил французскому министру иноi (ранных дел Доминику де Вельпену, который находился в самоЩте: Доминик, мы готовы удовлетвориться «и», если это последнее, •1и> мешает вам проголосовать за резолюцию. Так что мне нужно нише согласие и согласие вашего президента. - Президент сидит напротив меня, — ответил де Вельпен. — И сейчас его спрошу. Пауэлл терпеливо ждал, пока французы советовались. — Да, — услышал он голос де Вельпена. — Да. — Отлично, — сказал Пауэлл. — Мы договорились. Он немедленно позвонил российскому министру иностранных i i Игорю Иванову: Игорь, с французами решено. Мы согласны на «и». Великолепно! — произнес Иванов. — Я прямо сейчас поговорю с президентом. Он перезвонил Колину Пауэллу через полчаса. Путин тоже был •ГЛВсен с проектом резолюции. 8 ноября все пятнадцать членов < мипа Безопасности единодушно проголосовали за резолюцию Nl» 1441, которая предупреждала Саддама, что если он и дальше Путч1 нарушать свои обязательства, то «последствия будут серьезными». Удивительным образом за проголосовала и Сирия, которая н ни момент была одним из непостоянных членов Совета Безопасi Американцы были уверены, что сирийский представитель н|ниплосует против резолюции или как минимум воздержится. Но мшеть сирийцев к Саддаму оказалась сильнее... 363

Президент Буш хотел, чтобы Организация Объединенных Наций одобрила военную акцию против Ирака. Но американцы считали достаточной резолюцию № 1441. Раз Ирак ее не исполнил, он дол жен быть наказан. А Франция, Китай и Россия настаивали на том, что понадобится еще одна резолюция, прежде чем ООН санкционирует применение силы. — Нам не нужна была вторая резолюция, — говорил потом Колин Пауэлл. — Она нужна была нашим британским, австралийским и итальянским друзьям, как они говорили, по внутриполитическим соображениям. Генерал Фрэнке отправился в Каир. Он летал на личном самолете военно-воздушных сил С-40 (это приспособленный для военных целей «Боинг-737»). Самолет располагал самой совершенной системой связи и — редкость для военно-транспортной авиации иллюминаторами. Президент Хосни Мубарак говорил по-английски с сильным акцентом, но очень четко: — Генерал, вы должны быть очень, очень осторожны. Я знаю Саддама Хусейна. Он сумасшедший. У него есть оружие массового уничтожения, биологическое. Он пустит его в ход против ваших войск. Генерал поспешил доложить эту информацию Рамсфелду. Хотя в эти дни у самого Фрэнкса возникла личная проблема похуже иракского биологического оружия. Генеральный инспектор министерства обороны составил доклад, в котором говорилось, что Фрэнке использовал служебное положение в личных целях. Заставлял своих офицеров прислуживать его жене Кэти, разрешал ей летать на служебных самолетах и даже показал ей секретные документы во время совместного полета. Последнее обвинение было самым опасным. Его жена действительно летела вместе с мужем, когда генерал устроил прямо на борту совещание со своими офицерами. Пришлось Кэти подписать обязательство о неразглашении сведений, ставших ей известными. Этим Рамсфелд и удовлетворился. Накануне войны он хотел, чтобы генерал Фрэнке сохранял душевное равновесие. Министр ограничился легким внушением: — Чем выше поднимаешься по лестнице власти, тем осторожнее следует быть. Запомните это. — Ясно, сэр, — ответил генерал. ГЕНЕРАЛ ПАУЭЛЛ И ЕГО ЖЕНА Генерал Колин Пауэлл при старшем Буше был председателем Комитета начальников штабов и руководил боевыми действиями в первую войну в Персидском заливе. Он прослужил в армии тридцать пять лет. 30 сентября 1993 года, в разгар своей популярности, ушел в отставку. Все были уверены, 364

'in» он станет баллотироваться в президенты. И у него были все мммсы привлечь на свою сторону избирателей: темнокожий полиnik, которого уважают не только афроамериканцы, но и белые. Он мо праву считается одним из лучших ораторов в Америке. Все гоЮрили, что из него выйдет прекрасный президент. Его сын Майкл был за то, чтобы Пауэлл баллотировался. Жена к дочери — против. Но они сказали: - Если ты хочешь, мы — с тобой. Жена Пауэлла мечтала, чтобы после тридцати пяти лет военной енужбы он вернулся в семью. Она провела слишком много вечеров I одиночестве, когда Пауэлл работал допоздна, и ей не очень нраиилось, когда в доме полно охранников. Перегруженный работой, ОН чабывал, когда у нее день рождения, или дарил то, что видел в ••хламе по телевидению... Его жена Элма оказывает большое влияние на мужа. Она его очень любит и режет правду-матку. Колин ценит ее советы, хотя они не злоупотребляет вниманием мужа. Элма Пауэлл родом из южного штата Алабама, где черным приходилось несладко. Но ни;) выросла среди людей уверенных в себе и не считающих, что они кому-то в чем-то уступают. Мнение жены стало определяющим. Колин Пауэлл отказался илллотироваться в президенты. Перед тем как объявить о своем решении, он позвонил одному человеку — это был бывший пре»идент Джордж Буш. Несколько лет Пауэлл занимался благотворительностью и для i обственного удовольствия чинил старые автомобили — это его чобби. Он умеет работать не только головой, но и руками. За несколько лет он восстановил три десятка старых машин. Ему нраиится возиться с автомобилями. Он уверяет, что это проще, чем управлять людьми: — Достаточно действовать логично, чтобы добиться успеха. С июдьми так не получается. Машины, к счастью, лишены темперамента, эмоций и характера. Он вернулся в политику, потому что не мог отказать семейству Ьуш. 25 января 2001 года Колин Пауэлл встретился со своими ноными подчиненными — сотрудниками Государственного департамента. Он сказал с улыбкой: — Не питайте иллюзий. Я по-прежнему генерал... Если будете работать хорошо, все у нас с вами будет в порядке. В противном случае вам придется отжиматься от пола. Он объяснил, что, в отличие от своей предшественницы Мадлен Олбрайт, не собирается засиживаться допоздна, и еще раз пошутил: — Я уйду домой, как только буду уверен, что этого никто не заметит. Мне шестьдесят три года, и я не собираюсь никому доказыилть, что могу работать по шестнадцать часов в сутки, когда для выполнения работы требуется всего восемь. Если не увижу кого-то 365

из вас в офисе в восемь вечера, то сочту его очень разумным чело веком. Бывший генерал Пауэлл прослужил два срока во Вьетнаме н iin собственном опыте знает, что медлительность и нерешительность это не достоинства. Он считает, что в критической ситуации необходимо действовать быстро и решительно. И он предупредил мир. что ответ Соединенных Штатов на теракты 11 сентября превратится в длительное сражение, которое будет идти на многих фронтах. Став Государственным секретарем, Колин Пауэлл намеревался применить к Ираку политику кнута и пряника — усиление санкции и одновременно увеличение гуманитарной помощи страдающим жителям страны. Но он видел, что санкции не соблюдаются. Каждый день самолеты из арабских стран доставляли в Ирак грузы, запрещенные резолюцией ООН. Весной 2002 года президент Буш пришел к выводу, что Саддама необходимо обезоружить. Но как это сделать — в одиночку? Или совместными усилиями с союзниками в Европе и на Ближнем Востоке? В марте, как и двенадцать лет назад, вице-президент Чейни отправился на Ближний Восток уговаривать арабские страны поддержать американцев в акции против Ирака. Поездка оказалась неудачной. Арабы предпочитали говорить о трудной судьбе палестинского народа, а не о Саддаме Хусейне. В Катаре жена Чейни обедала с любимой женой эмира. — А когда у вас в Бахрейне дети идут в школу? — мило осведомилась Линн Чейни. — Вы не в Бахрейне, — ответила любимая жена эмира Катара. В августе в Белом доме генерал Фрэнке вновь доложил президенту о ходе подготовки иракской операции. Генерал только что побывал у эмира Катара шейха Хамада ибн-Халифа аль-Тани, Фрэнке просил разрешения перебросить на территорию Катара военную авиацию и командный пункт. Генерал напомнил шейху их первый разговор. Вступив в должность, Фрэнке спросил шейха, чем он может быть полезным. — Пришлите мне десять тысяч американских солдат, — улыбнулся шейх. Теперь генерал заметил: — С опозданием на два года, но вы получите американских солдат. — Имейте в виду, — сказал шейх, — Саддаму нельзя доверять. Генерал Фрэнке, у вас есть возможность спасти иракский народ. — Президент еще ничего не решил. Но когда он примет решение, мы будем готовы его исполнить. Президента Буша волновал вопрос о судьбе Багдада. Все говорили, что Саддам превратит столицу в неприступную крепость и при штурме города погибнет и много американцев, и мирное население. 366

Длимые авиаразведки показывали, что Саддам действительно » Пнул лучшие дивизии к Багдаду. Военных это только радовало, ниц разработали новую тактику. Не сжимать вражеские силы в •ЛЬЦО, что закончится рукопашной схваткой, в которой амери•ИЦЫ утратят свое преимущество, а уничтожать иракские диви1НИ с воздуха. Плотные боевые порядки иракцев вокруг Багдада ют,ко упрощали американцам решение этой задачи. Причем решили наносить авиаудары в обратном порядке — не от переднего к|Ш1 вглубь, но так, чтобы иракские дивизии не отступали постепенно к Багдаду, а, напротив, побежали от него в ужасе. Крысы, — сказал генерал Фрэнке, — никогда не плывут к тонущему кораблю. — Он показал главные цели в Багдаде — здания •ртийного руководства, спецслужб. — Мы знаем, что это за здания и кто там находится. Если мы уничтожим руководящий аппарат режима и разведку, это парализует военное командование. Стратегия Рамсфелда и присоединившегося к нему генерала Ф|1>пкса вызвала сомнения у Пауэлла. Он позвонил Фрэнксу: — Томми, я знаю, как ты занят, но выслушай мои сомнения. Для М|ишедения такой операции нужно создать более серьезное численное превосходство. Ты же понимаешь, как растянутся линии снабжения и связи, их нечем будет прикрыть. Тебе просто не хватит июлей. Фрэнке отверг сомнения Пауэлла. Государственный секретарь уже десять лет как был в отставке. Он отстал от военной науки. — Ладно, — не сдавался Пауэлл. — Я буду критиковать твой план V президента. — Благодарю за предупреждение, — ответил Фрэнке. — Я постариюсь как можно более убедительно развеять твои сомнения. Фрэнке по спецсвязи соединился с Рамсфелдом: — Он честно предупредил, что будет против нас. Я хотел ему сказать, что военная мысль изменилась с тех пор, как он ушел. Но ж- решился. — Будь спокоен и уверен, Томми, — напутствовал его министр ВборонЫ. — Просто ответь ему пункт за пунктом. Пауэлл действительно высказал свои сомнения. Фрэнке вновь ннюрил о том, что скорость и маневр позволят рассечь иракскую п(юрону, прорваться на большую глубину и лишить иракцев способности полноценно сражаться. Неизвестно, убедил ли генерал свое1о бывшего начальника, или же Государственный секретарь увидел, НТО президент поверил Рамсфелду и Фрэнксу. Авиаразведка свидетельствовала о том, что иракцы действуют именно так, как от них ожидали. Шесть дивизий республиканской пшрдии в первую очередь получали боезапас, горючее и запасные части. Они стягивались вокруг столицы в железное кольцо, облегчая задачу американским летчикам и ракетчикам. Когда командиры республиканской гвардии оказались в море огня, они уже не i умели рассредоточиться. 367

Иракские танки Т-72 были оснащены инфракрасными прицслп ми и управляемыми ракетами российского производства. Но амс риканская армия на поколение опережала их в точности стрел кЬм и на много поколений в тактике организации совместных операции различных родов войск. На европейских полигонах офицеры 5-ГО корпуса уже отрабатывали детали нанесения удара с территории Кувейта на Багдад. Кодовое название операции — «Неминуема» победа». Правда, возникает закономерный вопрос. Если все дело в одном Саддаме Хусейне, зачем затевать целую войну? Почему американцы не попробовали избавиться от него с помощью спецслужб? Когда в 1990 году саудовский король Фахд разрешил американским войскам использовать базы на своей территории, чтобы изгнать Саддама из Кувейта, он сказал: — Саддам не должен подняться опять. Королевские слова можно было понять только в одном смысле: хозяина Ирака следует уничтожить. Подданные короля выразились более откровенно — пусть ЦРУ организует в Багдаде дворцовый переворот. Но в Белом доме при Буше-старшем пришли к выводу, что американской разведке такая сложная операция не под силу. При Клинтоне, не желавшем пускать в ход военную силу, попытались использовать возможности спецслужб. Помощник президента Клинтона Джордж Стефанопулос, покинув государственную службу, сказал о Саддаме: — Нам надо его убить. Эта тема довольно откровенно обсуждалась в Соединенных Штатах. Почему бы и нет, говорили американцы. Саддам пришел к власти не потому, что его народ проголосовал за него, а потому, что сумел уничтожить своих противников. Он преступник и убийца, у него руки по локоть в крови. Но указ президента Рональда Рейгана № 12333 запрещал любому американскому государственному служащему участвовать в подготовке покушений. Этот указ стал следствием общественного недовольства попытками ЦРУ убить кубинского лидера Фиделя Кастро и свергнуть чилийского президента Сальвадора Альенде. Если бы президент Клинтон захотел послать в Багдад не крылатую ракету, а снайпера, ему пришлось бы предварительно изменить указ Рейгана. Но тот же Рональд Рейган в 1986 году в ответ на террористический акт против американских солдат приказал бомбить цели в Ливии, в том числе те места, где обычно находился лидер ливийской революции полковник Муамар Каддафи. Во время войны в Персидском заливе американцы бомбили президентские дворцы, но судьба хранила Саддама. В 1994 году Саудовская Аравия предложила Клинтону совместными усилиями свергнуть Саддама. Саудиты готовы были финансировать тайные операции американской разведки в Ираке и 368

Обещали выделить миллиард долларов. Однако дело было не в т-пьгах. ЦРУ пыталось организовать восстание иракских курдов в 1995 году и дворцовый переворот в Багдаде в 1996 году. Но иракская контррязведка раскрыла заговор и арестовала всех его участников. На допросе под пытками иракские следователи выяснили даже секретный 1слсфон резидентуры ЦРУ в столице Иордании, позвонили туда и Мазали: — Мы взяли ваших людей. Пакуйте свои вещички и убирайтесь отсюда. В какой-то момент выяснилось, что для Саддама в Иордании шкупают в больших количествах виагру. Оперативники ЦРУ предложили добавить в возбуждающие таблетки какую-нибудь отраву. Но от этой идеи отказались. Экзотические идеи сотрудников спецслужб всегда оборачиваются провалом. Израильская разведка МОССАД готовила операцию по уничтожению Саддама Хусейна, но она была приостановлена после трагического инцидента на военной базе, где шла подготовка оперативной группы. Пять солдат израильского спецназа, которые во время тренировки переоделись в форму личной президентской гвардии Саддама, были убиты случайно пущенной в них ракетой. А после здравых рассуждений израильские руководители вовсе отказались от попытки убить иракского вождя. В случае провала операции разразилась бы настоящая война, потому что для возвращения назад боевой группы пришлось бы поднять в воздух полоиину авиации Израиля... Ираком в ЦРУ занимался оперативный работник, чье имя держится в секрете. Его оперативный псевдоним Сол. Он — потомственный сотрудник ЦРУ, его отец, родившийся на Кубе, участвовал в неудачной попытке свергнуть Фиделя Кастро в 1961 году. Сол служил в ближневосточном отделе. Перевод на иракскую тематику считался в ЦРУ убийственным назначением — никому не удавалось преуспеть в Ираке. Если в Афганистане ЦРУ сыграло важнейшую роль, то в иракской операции уступало пальму первенства вооруженным силам. 3 января 2QQ2 года директор ЦРУ Тенет лривез к вице-президенту Чейни своих подчиненных, занимавшихся Саддамом. Помимо Чейни присутствовал его неизменный помощник Льюис Либби. Вот тогда Сол объяснил вице-президенту, что свергнуть Саддама Хусейна с помощью тайной операции невозможно: — Саддам сам пришел к власти с помощью переворота и никому не позволит повторить его успех. Он-то знает, как делаются перевороты... В Ираке никто не способен удержаться у власти настолько долго, чтобы подготовить переворот. Только военная операция избавит мир от Саддама. Президент Буш задал разведчикам тот же вопрос: — Вы можете все сделать своими средствами? 369

Ответ был категорическим: — Нет. Сол объяснил, что они могут попробовать начать вербовки внутри Ирака, но для этого Соединенные Штаты должны недвусмысленно показать, что намерены свергнуть Саддама. — Иначе никто из его врагов не станет рисковать жизнью. Сол подчинялся напрямую заместителю директора по разведке Джону Маклафлину. Ему он и доложил, что число агентов внутри Ирака ничтожно мало: — Хватит пальцев на одной руке, и еще будет чем поковырять в носу. Агентов было четверо. Они служили в министерстве иностранных дел и в нефтяном ведомстве, то есть были далеки от военных дел и от окружения Саддама Хусейна. Вербовщики ЦРУ могли предложить иракцу, готовому сотрудничать, от пяти до десяти тысяч долларов в месяц, огромные для Ирака деньги. Но риск был невероятный — арест, пытки, казнь. А перед смертью на его глазах могут изнасиловать жену и дочь... Что такое десять тысяч долларов в свете такой перспективы? В Багдаде не было американского посольства, так что потребовалось бы передавать информацию с помощью специального компьютера, сигнал которого ловит спутник. Но это делало жизнь агента еще более опасной. Когда речь идет о тайных операциях, право контроля имеют только комитеты сената и конгресса по разведке. По закону председатели обоих комитетов и их заместители, которые представляют меньшинство в палате, информируются о всех значительных операциях, как удачных, так и провалившихся. Относительно самых деликатных операций информируют только восемь законодателей — спикеров обеих палат, лидеров меньшинства в сенате и палате представителей, а также руководителей комитетов по разведке. Скрывать от них что-то важное — опасно для администрации, в следующий раз разведка не получит денег. Конгресс выделил на секретные операции в Ираке сто восемьдесят девять миллионов долларов. На иракское направление перевели дополнительно пятьдесят сотрудников управления, еще сто человек в помощь Сол должен был получить через полгода. 20 февраля 2002 года передовая группа ЦРУ пересекла иракскую границу в районе, занятом курдами. Сол вылетел к генералу Фрэнсису, чтобы информировать его о планах ЦРУ. Генерал сказал, что он знает иракцев, он уже воевал с ними и не боится их. Сол пожал плечами: — Отлично. Вам за это и платят. В марте директор ЦРУ встретился с лидерами курдов Масудом Барзани и Джалялем Талабани. Джордж Тенет сказал им, что на сей раз Соединенные Штаты настроены серьезно. Вслед за оперативниками ЦРУ придет армия. А пока что он мог предложить лидерам 370

|урдов деньги, много денег. Взамен ему нужно было, чтобы курды Помогли его передовым группам. И середине июля 2002 года восемь оперативников ЦРУ на «ленИфузерах» пересекли иракскую границу со стороны Турции. Этой фумис было поручено устроить базу и собирать информацию. Они Б и л и с допроса иракских солдат, которых взяли в плен курдские ЬйЦЫ Талабани. Двое пленных — пилот и механик иракских военно-воздушных сил — представляли интерес. Остальные врали, РЫТАЯсь получить от американцев деньги в обмен на придуманную информацию. Н конце августа к американцам пришел один из курдских по|н мпнев. Меня тут не ценят, — сказал он. — Я готов помочь вам. Он сказал, что представляет небольшую секту, которая ненавиднт Саддама, потому что он казнил нескольких человек из их группы. Л среди членов секты есть военные и сотрудники спецслужб. Американцы попросили составить список. Сотрудники ЦРУ съездили в Анкару, доложили о своих успехах начальству и вернулись с огромными коробками, в которых было т-сколько десятков миллионов долларов в стодолларовых купюрах. Они щедро раздавали деньги, и курд сдержал свое обещание. Он привел с собой иракца, который оказался бригадным генералом и Бужил на военно-воздушной базе. Американцы беседовали с ним ||щ часа, выясняя, что происходит в иракской авиации, Еще через неделю американцам представили командира ракетной батареи из дивизии республиканской гвардии. Его доставили h кузове грузовика, прикрыв коврами. Он сообщил расположение частей дивизии, назвал имена командиров. Следующим был офипгр, который участвовал в командно-штабных учениях, проводившихся в присутствии президентского сына Кусая. Офицер показал ми карте районы развертывания республиканской гвардии вокруг Ьагдада. Псе самое важное зашифровывалось и передавалось в штабквартиру ЦРУ. Читая поступающие телеграммы, Сол, сидя в своем кабинете на шестом этаже, чувствовал себя все лучше и лучше. Курдская секта, которая согласилась помочь американцам, обещаIIU свести их с сотрудниками иракских спецслужб, также входившими в секту. Самое важное Сол докладывал своему начальству на седьмом ниже. Он объяснял Тенету и его заместителю по разведке Макимфлину, что успехи передовой группы в Ираке — дело временп»н\ Рано или поздно иракские спецслужбы кого-то засекут, и на ном все кончится. - Если проведение военной операции затянется, они убьют всю нашу сеть. Руководители ЦРУ поставили в известность президента: сейчас получают надежную информацию, но могут в любую минуту 371

потерять свои источники. Давили военные — или нужно дать им команду действовать, или вовсе отменить. — Время играет против нас, — говорил Буш. И все-таки Джордж Буш никак не мог принять окончательное решение. Он говорил потом, что это были самые трудные недели, что он находился в постоянном стрессе. Он не знал, с кем еще посоветоваться . В понедельник 13 января 2003 года Буш пригласил Пауэлла. В Овальном кабинете они были вдвоем. Президент сказал, что военная операция неизбежна. — Вы уверены? — осторожно переспросил Государственный секретарь. — Да. — Президент был тверд. — Вы понимаете последствия? — не то спросил, не то констатировал Пауэлл. — Вам придется взять на себя управление Ираком. — У нас нет иного выхода, — ответил Буш. Настала его очередь задавать вопросы. — Вы со мной? — Ему нужно было понять настроение Пауэлла. — Я сделаю все, что в моих силах, — сказал Пауэлл. — Да, сэр, я поддерживаю вас. Я с вами, господин президент. — Тогда самое время вытащить из шкафа военный мундир, — пошутил Буш. 17 января Буш с женой Лорой поехал в военно-медицинский центр, чтобы навестить солдат, получивших ранения во время предыдущей кампании, в Афганистане. Вначале они зашли в комнату, обитатель которой мог передвигаться только в инвалидной коляске. — Благодарю тебя за службу и самопожертвование, — сказал Буш. — Ты из Калифорнии? — Он встал рядом, чтобы фотографы могли сделать снимок. — Мы гордимся тобой. В соседней комнате лежал солдат, которому противопехотная мина оторвала ногу выше колена. Рядом с ним была жена и маленький сын. Буш стал рассказывать, что один из его помощников в Техасе потерял ногу, но ему сделали протез, и он опять стал бегать. — Теперь делают непохие протезы, — уверенно произнес президент. — Ты снова сможешь бегать. Судя по лицу раненого, он едва ли вдохновился словами Буша. — Мне очень жаль, что ты пострадал на войне, — продолжал Буш. — Но ты должен продолжать сражаться за жизнь. Выйдешь отсюда, попомни мое слово. Бегать будешь. — Благослови вас Господь, — добавила Лора Буш. Дальше они посетили сержанта, которому взрывом искромсало лицо и руки. Он не мог говорить. За ним ухаживала мать. — Мы гордимся вашим сыном, — сказал ей президент. — Он ] хорошо служит стране. И с ним все будет хорошо. Он сильный парень. 372

Он вручил сержанту Бронзовую звезду, наклонился и поцеловал по в лоб. Он хотел пожать ему руку, но смог пожать только левый ИМэинец.

Когда я приду на тебя посмотреть через год, ты будешь в отличной форме, — пообещал Буш. Мать сержанта была из Хьюстона, где живут родители Буша. - Увидите в городе моих родителей, — попросил Буш, — переii.iiiie им привет.

Журналисты потом спрашивали Буша, зачем он встречается | рпнеными? Хочет напомнить себе о страшных последствиях Войны?

— Нет, — ответил Буш, — совсем не для этого. Как главнокомандующий, я обязан поблагодарить их за службу, сказать им доГ>рое слово и убедиться, что они получают все, что им необхолимо. Л в ЦРУ Сол, отвечавший за операции в Ираке, несколько ме•цев уговаривал своих начальников разрешить ему отправить в 1шгдад одного из своих подчиненных. У него был доброволец, очень похожий на араба, с большим опытом оперативной работы н горячих точках. В конце концов разрешение было получено. - Ты просто сумасшедший, — сказал Сол, прощаясь со своим i п! рудником. Он не стал спрашивать, понимает ли тот, что с ним сделают, re и и поймают. Его миссия была одним из самых главных секре|пм. Он успешно проник в страну и передавал сведения о военных объектах в Багдаде, о которых американская военная разведки и не подозревала. Он первым сообщил о залитых нефтью фапшеях вокруг столицы, которые Саддам собирался поджечь, мнда враг приблизится. В ЦРУ боялись не только за агента. Если пи его арестовали, в руки иракцев попали бы новейшие средства гпиж, которыми его снабдили. Разведывательная сеть на территории пока что продолжала расшириться. В распоряжении американцев оказалось девяносто тентов разной степени ценности. Среди них был сотрудник иракского управления спецсвязи. Он притащил с собой мобильный И'лефон с шифрующей аппаратурой. Такими телефонами пользоВЛИСЬ руководители Ирака и высшие офицеры спецслужбы. Апнирлт немедленно переправили в Вашингтон. В Агентстве нациом,щ|,ной безопасности его разобрали до винтика. Зато появилась жиможность прослушивать разговоры в системе спецсвязи. Иракская контрразведка не имела возможности прослушивать 111viпиковые телефоны, поэтому их раздали всем агентам вместе с очередной порцией денег. Передовой группе ЦРУ в Иракском Кур•СТане переправили тридцать пять миллионов долларов наличными для оплаты агентуры. Это был огромный груз, который тащили •к |п-1 три границы, упаковав в коробки из-под армейского продукпайка. 373

«ПОСТАВИМ НА КОЛЕНИ И ОБЕЗГЛАВИМ!» Соединенным Штатам помогали Иордания, Кувейт и Саудовская Аравия. 11 января 2003 года вице-президент Чейни пригласил саудовского посла принца Бандара. Присутствовали министр обороны Рамсфелд и председатель Комитета начальников штабов Ричард Майерс. Майерс рассказал принцу Бандару, что подразделения спецназа захватят все пусковые площадки и гарантируют Саудовскую Аравию от ракетного обстрела. Саддам не сможет нанести удар по королевству. Бандар кивнул. Он хотел понять главное. Если Саддам опять сумеет сохраниться, Саудовской Аравии не поздоровится. Если американцы твердо намерены покончить с Саддамом, саудиты готовы помочь. Принц вспомнил слова президента Линдона Джонсона: «Не говори человеку «Пошел к черту*, если не собираешься его туда отправить». Чейни, спокойный, как никогда, подтвердил: — Принц, если мы начнем, мы не остановимся. На следующий день, в воскресенье, Бандара пригласили к президенту. Принц объяснил Бушу: — Наши люди не станут лить слезы по Саддаму. Но если вы ударите по нему еще раз и он опять выживет, то станет сильным, как никогда. Если он останется у власти, люди пойдут за ним. Он скажет: взорвите американское посольство, — и они это сделают. 5 февраля в Совете Безопасности ООН Государственный секретарь Колин Пауэлл показал фотографии, сделанные разведывательными спутниками. Они свидетельствовали о том, что иракцы пытаются скрыть следы производства химического оружия. Пауэлл представил перехват переговоров офицеров республиканской гвардии, которые инструктировали подчиненных не упоминать химическое оружие и скрыть запрещенное оборудование. Все это была информация, добытая американской разведкой. Для внушительности директор ЦРУ Тенет сидел за спиной Пауэлла, готовый снабдить его дополнительными доказательствами того, что Ирак на протяжении всех этих лет обманывает мировое сообщество, Это Пауэлл прихватил с собой начальника разведки, сказал Тенету: — Ты пойдешь со мной. И посадили директора ЦРУ прямо перед телекамерой так, чтобы его видели зрители. Пауэлл устроил презентацию своего доклада на современном уровне, используя все технические возможности. Он впервые процитировал перехваченные Агентством национальной безопасности переговоры иракских военных. Французов Государственный секретарь США не убедил. 7 февраля президент Ширак позвонил Бушу: — Я не разделяю вашей уверенности, что нам нужна война. Есть другие возможности достичь нашей цели. Это вопрос морали. Я против войны. 374

г

Я высоко ценю наши отношения, — ответил Буш, — и наши le контакты, и связи между нашими странами. Я тоже не люб'II*i Войну. Но я считаю, что Саддам Хусейн представляет опасность •ми американского народа. Это объясняет разницу в точках зрения. I iJiii Совет Безопасности ООН принимает какое-то решение, оно

ДШ1ЖНО ИСПОЛНЯТЬСЯ.

Ч февраля Соединенные Штаты и Великобритания внесли в Гоист Безопасности проект новой резолюции, которая обвиняла И|мк и невыполнении своих обязательств и предлагала дать Сад||Му Хусейну еще неделю на разоружение. К) марта российская дипломатия сообщила, что наложит вето ни гакую резолюцию. В этот день умерла идея международной ко•Ииии против Саддама Хусейна. Колин Пауэлл понял, что все flu планы действовать с помощью ООН рухнули. Утех, кто счи(ЙЛ, что надо применить силу, руки были развязаны. Нес последние годы в Совете Безопасности шла борьба не за in, чтобы заставить Саддама исполнить резолюции ООН, а за то, бы их отменить. Вопрос об Ираке расколол постоянных члеIMMI Совета Безопасности. Соединенные Штаты и Англия хотели довести дело до конца и И" ппъся, что Саддам больше не представляет опасности. Россия и Франция, напротив, жаждали скорейшей отмены санкций, что'•и сделать Саддаму приятное и что-то получить взамен. Единая 1ИИМЦИЯ Совета Безопасности позволила бы избежать военной операции. Саддам боялся войны. Если бы все члены Совета БезопасiiHi in были едины и требовали, чтобы инспекторы могли исполнить | Юю миссию, все могло бы сложиться иначе... Когда дело шло к войне, российские руководители не сделали •Чего, что могло бы остановить военную операцию. Публичное • чк щлпие наложить вето в Совете Безопасности привело к тому, •О Соединенные Штаты просто отказались от всякого сотрудниЩ ГВа в рамках ООН. Это было ошибкой российской дипломаIMM Если российские руководители дорожат постоянным креслом В Сонете Безопасности, зачем же отбивать у американцев желамис сотрудничать? Кондолиза Райе назвала политику Франции, Германии и Росi мм «ион, найн, нет» и сказала, что ответ Соединенных Штатов путч таков — «наказать Францию, игнорировать Германию, проi in п. Россию». 14 марта саудовский посол принц Бандар принес президенту Бушу ( Ьчное послание от наследного принца Абдаллаха: нерешительность i • ч- и ьна для государств региона. Щеголеватого принца Бандара бы• НС узнать — вместо аккуратно подстриженной трехдневной щетиHI.I кчюрщилась клочковатая растительность. Буш удивился: Что с вами? У вас нет бритвы? Я обещал себе, — ответил посол, — не бриться, пока война К) ничнется. 375

— Тогда вы скоро побреетесь, — обещал ему президент Буш. — Надеюсь, — произнес принц Бандар. — Но боюсь, что, ко| В • вы все-таки соберетесь это сделать, борода у меня будет как у Осе мы бен Ладена. 17 марта Соединенные Штаты, Великобритания и Испания со общили, что отказываются от попыток найти понимание в Совете Безопасности. К такому решению пришли президент США Джордж Буш, премьер-министр Великобритании Тони Блэр и глава правительства Испании Хосе Мария Аснар. Они провели переговоры м . американской базе Лажеш на Азорских островах. Американцам пришлось внести изменение в план, когда воздушная разведка подтвердила, что горят нефтяные вышки. Генерал Фрэнке помнил картины горящей кувейтской нефти — ее зажгли отступающие иракские войска. Нефтяные месторождения следом:i ло сохранить — это единственная надежда иракцев на восстановление страны после окончания боевых действий. Генерал Фрэнке принес президенту сделанные со спутника фотографии целей, по которым будет нанесен удар с воздуха. — Я не собираюсь выбирать вам цели для удара, как это делал Джонсон во время вьетнамской войны, — пробурчал Буш. — Я просто хочу знать, какие цели вы собираетесь поразить, чтобы обеспечить победу и безопасность наших войск. Фотографии разложили на столе. — Я вижу здесь школу, — заметил Буш. — Поэтому эти объекты мы разбомбим ночью, когда детей не будет, — объяснил генерал. Когда военные ушли, руководитель президентской администрации Эндрю Кард заметил: — Военные хотят прикрыть свою задницу. Теперь они запишут, что цели были утверждены президентом. Случись что, они переведут стрелку на вас — мы поставили президента в известность. — Да, — согласился Буш, — они поставили меня в известность. Американские вооруженные силы очень формализованны, всякий шаг контролируется юристами. В том числе выбор целей: автоматически исключаются гражданские цели и памятники культуры. Когда еще в первую войну в Персидском заливе сотрудники Пентагона составили список целей для бомбардировок, к генералу Колину Пауэллу с протестом пришли военные юристы. OHI потребовали вычеркнуть из списка даже огромную статую Саддама в Багдаде и триумфальную арку, воздвигнутую им в честь мнимой победы в восьмилетней войне с Ираном. Пауэлл крайне удивился: — Почему же нельзя бомбить статуи Саддама? — Потому что это культурно-исторические ценности, — объяснили юристы. — Да какие же это ценности! — взорвался генерал. — Я хочу показать иракцам, что Саддам уязвим. 376

Вы не можете так поступить, — настаивали юристы. — Это г равносильно тому, что кто-то разбомбит монументы Лин•ЛЬну или Вашингтону. Это противоречит нормам международп о т права. Министр обороны Дик Чейни ворчал: У нас что, юристы руководят боевыми действиями? Но министру пришлось принять аргументы юристов и вычеркMV м> оба памятника из списка целей для авиации. Другое дело, что 0 Коде войны даже самые точные авиабомбы не всегда летят туда, fcyiii надо. А во время второй войны в Ираке багдадцы сами разрупмпш памятники Саддаму... Джордж Буш по закрытому каналу связи устроил видеоконфе|мч1цию с подготовившими операцию генералами, в том числе с 1омми Фрэнксом, который находился в Саудовской Аравии на мннлГшзе «Принц Султан», где в свою очередь принимал доклады нппшых летчиков. Буш из Овального кабинета пошутил, что у геигр;1ла плохо работает даже видеоаппаратура. Фрэнке стал извини 11.СЯ. Не беспокойтесь, Томми, — сказал Буш с улыбкой, — я еще иг потерял веру в вас. Псе охотно рассмеялись. Но Буш посерьезнел и задал каждому и i к'нералов один и тот же вопрос: У вас есть все, что нужно для победы? Вы согласны с избранном стратегией действий? Получив утвердительные ответы, Буш спросил Фрэнкса: Хотите что-нибудь добавить? Генерал был немногословен: Господин президент, войска готовы. Начало операции — дваiiM.ui. один час по иракскому времени, восемнадцать ноль-ноль по

1 рмнвичу.

!>уш отдал приказ действовать: Во имя мира и безопасности нашей страны и других госуЬрств свободного мира, во имя свободы иракского народа я прикишнаю министру обороны Рамсфелду начать военную операцию •Слобода для Ирака». — Президент добавил: — Томми, да благоi попит вас Господь! И тот же день в Багдаде прошло совместное заседание Совета ргмолюционного командования и руководства партии БААС. Они имк'ргли «презренный ультиматум Буша». Саддам Хусейн обещал •Шести поражение «подлым тиранам» из Соединенных Штатов и поклялся, что эта битва станет «последней агрессией Америки про1ИИ арабов».

Министр иностранных дел Ирака Наджи Сабри, разговаривая с *урпалистами, пообещал: Американские и британские солдаты, которые вторгнутся в •рек, будут поставлены на колени и обезглавлены. Мы не позвоним неверным топтать нашу землю. В отставку должен уйти амери-

377

канский президент Буш. Именно Буш превратил свою страну • врага номер один для всего мира. После его отставки американЦЦ смогут жить спокойно, а все остальные страны — в мире и бершмп< ности. Отказ выполнить условия ультиматума пресс-секретарь првзИ дента Соединенных Штатов назвал последней ошибкой Саддама Американские авианосцы, находившиеся в Восточном Среди земноморье, распределили время нанесения авиационных и paKVI ных ударов по Ираку. «Теодор Рузвельт» начинал жить в осноштм по ночному расписанию, а «Гарри Трумэн» приготовился работать по дневному графику с тем, чтобы обеспечивать полеты палубив авиации днем и ночью. В Кувейте американские и британские солдаты с раннего утр! паковали вещи и снаряжение, складывали палатки. Из наскоро обо рудованных лагерей они подтянулись к демилитаризованной з о н которую накануне покинули наблюдатели ООН. Тогдашнего секретаря Совета безопасности России Владимира Рушайло спросили, не рассматривается ли в Кремле возможность предоставления Саддаму Хусейну политического убежища. — В такой плоскости вопрос не стоит, — несколько удивлении ответил Рушайло. — Во всяком случае, на официальном уровне он не поднимался. Саддам заявил, что лучше умрет, чем покинет Ирак. Он сформировал четыре военных округа и назначил своего млад шего сына Кусая командующим Центральным округом, в который входят Багдад и Тикрит. Кусай приказал республиканской гвардии занять оборону вокруг столицы. Саперы получили приказ заминировать международный аэропорт имени Саддама Хусейна. Всем ирак цам, живущим в радиусе пяти километров от аэропорта, приказали переехать в другое место. Автоматическая телефонная связь в Ираке была отключена, соединение осуществляли операторы на станции. Командующий Южным округом генерал Али Хасан аль-Мад жид собрал старейшин местных племен и потребовал дать клятну не сотрудничать с американскими и британскими войсками. От имени Саддама Хусейна старейшинам раздали деньги и подарки и предупредили, что, если кто-то все-таки совершит предательство, старейшины и их племена будут уничтожены. В ночь на 17 марта главе Торгово-промышленной палаты Евгению Максимовичу Примакову позвонил президент Путин. Евгений Максимович поехал в Кремль. Владимир Владимирович попросил его утром вылететь в Багдад, чтобы передать Саддаму устное послание с предложением уйти • отставку с поста президента и объявить в стране выборы ради того, чтобы избежать войны. Путин говорил, что Саддам мог бы остаться лидером партии. Тарик Азиз хотел, как обычно, встретиться с московским гостем, чтобы заранее выяснить, с чем тот приехал. Но Примаков впервые 378

IVкй 1ллся с ним беседовать. Он хотел передать слова Путина непосI" в< ] пенно Саддаму с тем, чтобы тот сам принял решение. Саддам, i II обычно, не отказал Примакову в личной встрече и принял мосRORCKoro гостя в одном из своих дворцов. Он даже согласился по•Морить один на один (третьим был переводчик, прилетевший из Могкпы). Ич уст Примакова прозвучало очень откровенное обращение российского президента к Саддаму: Если вы любите свою страну и свой народ, если хотите уберсчг. свой народ от неизбежных жертв, вы должны уйти. — Евгеinill Максимович обратил внимание Саддама на то, что это слова нргшдента России. — Я понимаю, насколько серьезно это предрвение и насколько оно может изменить всю вашу жизнь. Но ВЫ должны понимать — это делается ради иракского народа. Тогда Саддам попросил повторить эти слова в присутствии вицепремьера ТарикаАзиза. Когда тот пришел, Примаков сказал все это щ$ раз и предложил Хусейну объявить в стране парламентские вы-

Ьры.

— Таким образом вам удастся спасти Ирак от надвигающейся ЮЙны. Саддам заметил, что накануне первой войны в Персидском за•Пе Советский Союз тоже уговаривал его уйти. Он отверг это предножение и до сих пор на своем месте. Он похлопал Примакова по иигчу и ушел. Разговор был окончен. Тарик Азиз громко сказал: - Через десять лет посмотрим, кто оказался прав, наш любимый Президент или Примаков. 17 марта Кондолиза Райе позвонила российскому министру обороны Сергею Борисовичу Иванову: — У Саддама есть сорок восемь часов, и на этом дипломатия «тончится. Надеюсь, вы не станете в последнюю минуту вносить и Совет Безопасности новую резолюцию. Так что, пожалуйста, не отравляйте Игоря Иванова в Нью-Йорк. — Я не могу точно сказать, поедет он или нет, — ответил Серки Иванов, — но могу обещать, что он не станет усложнять вашу ж ишь. — У меня есть сведения, — продолжала Райе, — что Ирак приобрел российские приборы ночного видения и аппаратуру системы i ипбального позиционирования. — Не беспокойтесь, — обещал министр Иванов, — разумеетгп, мы не стали бы им это продавать. Наверняка речь идет о старим советском снаряжении. Вас просто не очень точно информи1><жали. — И он заговорил о намеченном визите Кондолизы Райе и Москву. 18 марта в Белом доме президент Буш долго совещался с КондоВИЗОЙ Райе и министром обороны Рамсфелдом. Президенту доложицн степень готовности экспедиционных сил: двести девяносто тысяч мотострелков, моряков, летчиков, морских пехотинцев, морских 379

пограничников и спецназовцев из Соединенных Штатов, Соединен ного Королевства, Австралии и нескольких европейских стран. Военная операция начнется с уничтожения системы на блюде ния вдоль иракской границы. Эти вышки подсветят лазерами и уничтожат ракетами. Когда иракские войска ослепнут, спецназовцы на вертолетах пересекут границу и захватят пусковые позиции СКАДов. Другие группы спецназа вместе с оперативниками ЦРУ двинутся на юг страны, чтобы вступить в контакт с оппозиционно настроенными шиитскими вождями. Задача — сохранить стра тегически важнейшие мосты, которые понадобятся наступающим американским войскам. Военная разведка проводила масштабную операцию по дезинформации иракского военного командования. Американцы играли с Саддамом, то повышая, то понижая уровень напряженности. Например, в Персидский залив входил еще один американский авианосец, самолеты взмывали в воздух. В Ираке били тревогу, уверенные, что сейчас что-то начнется. После этого авианосец разворачивался и уходил. Иракское командование не могло понять, что происходит, и постоянно находилось в состоянии сильнейшего напряжения, которое так быстро истощает нервную систему... Джефф Киммонс, начальник разведотдела Центрального командования, в конце 2002 года доложил Фрэнксу, что полковник иракской разведки, работавший под дипломатическим прикрытием, сделал вербовочный подход к одному из американских офицеров. Американцу были обещаны любые деньги за сведения о военных планах. С санкции начальства он принял предложение... На протяжении долгого времени американский офицер снабжал иракца специально подготовленными для него штабными картами и совершенно секретными документами. За каждый документ американец выжимал из иракца несколько тысяч долларов, которые честно сдавал в кассу. Иракцы должны были прийти к выводу, что главный удар будет нанесен со стороны Турции, которая в последний момент все-таки разрешит американским войскам действовать с ее территории. Главная цель -г захватить родной город Саддама Тикрит и нефтяные месторождения вокруг Киркука. Последний документ был вручен иракцу за две недели до начала войны. Саддам держал на турецкой границе одиннадцать регулярных дивизий и две дивизии республиканской гвардии. Судя по всему, обман удался. Несмотря на концентрацию американских войск в Кувейте, иракские дивизии не покинули своих позиций на севере страны. Они действительно опасались удара со стороны Турции. Агентство национальной безопасности сконцентрировало свои усилия на Ираке. Всех, кто знал арабский язык, перевели на иракское направление. Они месяцами слушали эфир, иногда одних и тех 380

• 1К1ДСЙ и умели распознавать их настроение. Они могли записать и отчете: «Никогда не слышал, чтобы полковник аль-Тикрити был tub растерян. Он явно в панике. Что-то происходит». IN марта Буш позвонил китайскому руководителю Ху Цзинтао, пнем президенту Путину. Французская позиция вызвала вспышку антифранцузских наt Гроений, — рассказал Буш Путину, — но я ничего не могу сделать. Американцы просто возмущены Шираком. Я благодарен, что ты не |Ы1Жмгаешь антиамериканские настроения и не атакуешь полити• t , с которыми не согласен. Это помогает мне правильно ориенпфпилть американское общественное мнение в отношении России, помогать сохранять наши прочные отношения. Игорь Иванов прилетит в Нью-Йорк для разговора об инсигкциях, — сказал Путин. — Он не будет набирать пропагандистi кис очки. Российский президент напомнил, что ждет Буша на трехсотлетний юбилей своего родного Санкт-Петербурга. Я уверен, что смогу прилететь, — обещал Буш. 19 марта проходило заседание Совета Безопасности ООН по Ирпку. В Нью-Йорк прилетел российский министр иностранных urn Игорь Сергеевич Иванов. Он еще на что-то надеялся. Война против Ирака вызывает неприязнь во всем мире, — •Мал Игорь Иванов. — Мы надеемся, что Вашингтон и Лондон прислушаются к мнению подавляющего большинства стран и верIIVK-Я на путь политического урегулирования... Срок ультиматума, предъявленного Саддаму Хусейну, истек в чггиерг, 20 марта 2003 года, в 4 часа 15 минут по московскому вреМ1ми. Война началась в 5 часов 35 минут утра. 1-ще 6 марта президенту Соединенных Штатов Джорджу Бушумладшему представили окончательный вариант военной операции и Ираке. Предполагалось, что военные действия начнутся через |ень после истечения срока ультиматума, 21 марта. Но в три часа дня 19 марта, в среду, директору Центрального (игшедывательного управления Джорджу Тенету доложили, что войну можно выиграть одним точным ударом и избежать ненужных жертв среди американской армии и мирных жителей Ирака! Американские разведчики получили сведения о том, где через несколько часов будет находиться Саддам Хусейн и двое его сыноИй. Речь шла о бункере на окраине Багдада. Получить информацию о том, где находится Саддам, было чрезнычайно трудно. Он скрывался даже от своих подчиненных. Когда н in [реле 2003 года американцам сдался в плен бывший начальник иракской военной разведки генерал Зухьяр Талиб Абд аль-Саттар он Накиб, он сказал, что в последний раз видел Саддама еще до начала войны. А ведь он входил в ближайшее окружение президенш, Главное управление военной разведки (Аль-истихбарат аль-аскерийа) больше походило на наши особые отделы: ведало обеспе381

чением безопасности на военных объектах и контролировало ситу ацию в армии... Но передовая группа ЦРУ в Иракском Курдистане не зря скип, щедро раздавала своим агентам стодолларовые купюры, хранивши еся в картонных упаковках из-под армейских пайков. Один из аген тов сообщил информацию, которая на несколько часов ускорим | начало войны. В кортеже Саддама Хусейна возили аппарат правительственном мобильной связи, который издавал сигнал, позволявший определить местонахождение иракского президента. Но пока сообщение о том, куда прибыл Саддам, достигало сотрудников ЦРУ, проходило около часа, и иракский президент уже куда-то переменит ся. 19 марта кодированный позывной Саддама был запеленгоипн в одном из районов Багдада. Именно там работал один из члено| секты, которая так рьяно помогала американской разведке. Когда сошлись такие данные от двух разных агентов, в штабквартире ЦРУ насторожились. Утром 19 марта один из америкаи ских агентов заметил кортеж в тридцать шесть машин. Кто еще это мог быть, как не Саддам Хусейн? Еще через несколько часов один из агентов по спутниковому телефону сообщил, что своими гла IQ ми видел Саддама. Директор ЦРУ Джордж Тенет, его заместитель по разведке Джои Маклафлин и оперативные работники, отвечавшие за иракское на правление, помчались в Пентагон. Министр обороны Дональд Рам сфелд совещался со своим первым заместителем Полом Вулфовицем. Они уже жили по военному графику. Выслушав Тенета, Рамсфелд схватил телефонную трубку и со единился с коммутатором Белого дома. Он попросил руководителя администрации Эндрю Карда о немедленной встрече с президентом. Расписание Буша изменили и освободили время для разговора. Буш сказал Райе: — Звонил Дон Рамсфелд. Он хочет прийти вместе с Тенетом. Говорит, надо обсудить что-то важное. Загляните ко мне. Тенет позвонил заместителю Райе Стивену Хэдли: — Я сейчас приеду. По телефону не могу сказать ни слова. Примерно в это же время начальник разведотдела Джефф Киммонс передал генералу Фрэнксу это же сообщение, полученное от ЦРУ. — Надежная информация? — поинтересовался генерал. — Источник обозначен как заслуживающий доверия, — объяснил военный разведчик. Он только знал, что информация поступила от двух агентов т Багдада — это были люди из разведывательной сети, созданной ЦРУ внутри Ирака. — Они продолжают уточнять место встречи, —- добавил Джефф Киммонс. — Судя по всему, речь идет о комплексе, который принадлежит первой жене Саддама. 382

11ринесли фотографии, сделанные со спутника. Генерал Фрэнке •Смотрел на огромную виллу и сказал: — Проблема в том, что президент дал Саддаму и его сыновьям трок восемь часов на то, чтобы они покинули Ирак. Насколько я мимо президента, он от своего слова не откажется. А когда срок У'илиматума истечет, Саддам оттуда уже исчезнет. Тем не менее предусмотрительный генерал распорядился: Пусть на авианосцах подготовят полетное задание для ракет. lid » сомневаюсь, что мы получим приказ действовать раньше услоиленного времени... ПЛАН МЕНЯЕТСЯ В ПОСЛЕДНИЙ МОМЕНТ В 15.40 в столовой у Буша собралась вся команда: вице-прези•ИТ Дик Чейни, председатель Комитета начальников штабов вооруженных сил Соединенных Штатов генерал Ричард Майерс, гоистник президента по национальной безопасности Кондолиза Инйс, Государственный секретарь Колин Пауэлл, руководитель прешдентского аппарата Эндрю Кард... Словом, собрали всех, кто в Нпшингтоне принимает основные внешнеполитические и военные решения. Слово дали Тенету. - У нас есть два парня рядом с Саддамом, — сказал руководи1гль разведки. Нозможно, директор ЦРУ Тенет назвал тогда присутствовавшим • гочник своей информации о местонахождении Саддама Хусейна. Но скорее воздержался. Разведка не выдает своих информаторов. И •М ли кто-то в Овальном кабинете требовал от него назвать имя. Но наверняка его спрашивали, какова степень надежности информации. Поэтому Тенет привел с собой сотрудников, которые дол«мм были сообщить президенту свою оценку надежности иракского |гента. На протяжении последних двух лет Ирак был одним из главных иОиектов работы политической и военной разведок США. ИсполькОМЛИСЬ все возможности, хотя их было немного. Безумно трудно, практически невозможно вербовать агентов в тоталитарном государi тс, где полно осведомителей госбезопасности. Поэтому информации) о том, что происходило в Багдаде, собирали по крохам. И первую очередь полагались на сведения, которые добывало AieirrcTBo национальной безопасности. Это огромное ведомство tun и мается радиоэлектронной разведкой; оно прослушивало все ридио- и телефонные переговоры в Ираке, вычленяя интересующих разведку абонентов — партийное и военное начальство. ПоHIM переводчики с арабского пытались выудить крохи полезной информации из перехваченных разговоров. По Вашингтону ходипи упорные слухи, что спецподразделение «Дельта» сумело уста383

новить подслушивающие устройства на подземные телефонии» кабели в Багдаде. Впрочем, в те дни говорили, что вербовщикам ЦРУ удалось пол купить двух информированных офицеров иракской армии. Они и сообщили, что в ночь на 20 марта Саддам проведет военный сонет в южной части Багдада. Потом появились сообщения, что на самом деле ЦРУ получило сведения от иорданской и египетской разведок. Спецслужбы тех арабских стран, которые сами ненавидели Саддн ма Хусейна, рады были помочь американцам, чтобы чужими рукими избавиться от этого человека. Саддам настроил себе большое количество дворцов в Багдаде, но, ожидая войны, не решался появиться ни в одном из них. Вес они были известны американской разведке. А он, опасаясь за свою жизнь, скрывался, перебирался из одной безопасной точки в другую. Под Багдадом проложили сеть подземных ходов, которые соединяли бункеры, способные выдержать прямой бомбовый удар. Только его младший сын Кусай точно знал, где в данную минуту находится хозяин страны. Уследить за Саддамом было невозможно. И вдруг такое точное сообщение... Три часа в Овальном кабинете президента Соединенных Штатов обсуждалась ситуация. Буш повернулся к оперативникам ЦРУ: — Насколько надежны ваши источники? — У нас не было возможности убедиться в стопроцентной надежности нашей агентурной сети, — ответил оперативный работник. — С нашей точки зрения, степень надежности сообщения семьдесят пять процентов. Спорили о том, насколько надежна разведывательная информация, и о том, какую пропагандистскую пользу извлечет Саддам, если сведения окажутся неправильными. Буш не скрывал своего скептицизма: — Кто еще находится в здании, которое вы хотите разбомбить? Саддам приедет с женой и детьми? А внуков его там не будет? Вы уверены, что там не окажется детей? На этот вопрос никто ответить не мог. — Я колебался поначалу, — рассказывал Буш журналистам, — я боялся, что первой картинкой войны в Ираке, которую увидят телезрители по всему миру, станет раненый внук Саддама Хусейна. Пока они дискутировали, из ЦРУ переслали дополнительное сообщение: оба сына иракского президента, Кусай и Удай, уже там! Саддам вот-вот приедет. Это сообщение перевесило сомнения. Буш приказал генералу Майерсу связаться по секретному телефону со штабом американских войск в Катаре. Штаб разместился на базе Эс-Сейлийя в предместье столицы Катара городе Доха. Здесь был нервный центр военной операции, куда сходились все нити информации и управления. В своем кабинете с мощным кондиционером Фрэнке в реальном масштабе времени получал извес384

MIII i> состоянии собственных войск и разведывательные сводки о Положении в лагере противника. В любую минуту он мог связаться t кгм угодно, начиная с президента, по телефону или видео. Сиси мл икрЫТОЙ военной связи обеспечивала контакт со всеми, кто Ц01 ему понадобиться. Hi огромном плазменном экране отображалось расположение tinlli к Каждый танк, бронетранспортер, военная машина оснащаim i. приборами системы глобального позиционирования. Местоptu положение, направление движения, скорость через спутник Передавались на главный компьютер Объединенного командования. Фр «икс видел у себя на экране дивизии и бригады. Управляя комВЫОтером, он мог укрупнить любой участок фронта и увидеть, что /n*ii;irr гот или иной батальон или рота, и в конце концов добратьгн до одиночной боевой машины пехоты. Это была революция в тинном деле. Hi другом экране Фрэнке видел войска противника. У иракцев in* (n.uio системы глобального позиционирования. Но разведывамш.пые спутники и самолеты следили за иракской территорией не Только днем, но и ночью. Инфракрасные объективы цифровых камгр позволяли в темноте распознавать силуэты танков, оружия и ниже одиночных бойцов. Иракцы и не подозревали, что американские поенные в курсе любых их перемещений на фронте и в тылу. Разумеется, перехватывались и прослушивались все радио- и теигфопные переговоры иракских военных. П Катаре уже была ночь. Операция развертывалась по плану. Спецназ продвигался внутрь страны, а наблюдательные вышки перестали существовать. Генерал Фрэнке решил, что он может немного поспать. В своей комнате он включил телевизор, нашел гырый фильм с Джоном Уэйном и лег. Он заснул, не успев выкточить телевизор. И тут зазвонил телефон военной спецсвязи. Фрэнке услышал голос председателя Комитета начальников штаI'.HI Дика Майерса: — Том, я в Белом доме. Здесь президент, министр Рамсфелд и IVпет. Ты знаешь о цели, которую обнаружили? — Да, — ответил Фрэнке. — Ты можешь ее сейчас уничтожить? — Сейчас я выясню все детали, — обещал Фрэнке. — Думаю, нет проблем. А насколько надежна информация? — Джордж Тенет в ней уверен. Нанесение удара означало перенесение плана операции на боПее ранний срок. Томми Фрэнкса, которому было поручено командовать военной операцией в Ираке, поставили перед труднейшим имбором. Он должен был отказаться от уже утвержденного плана операции, который сам разрабатывая полгода. В случае неудачного развития событий это грозило осложнениями и большими потерями. Тем не менее генерал Фрэнке не стал возражать. Генерал сам любил повторять: М Л. Млечин «Мои друзья-диктаторы»

385

— Любой военный план погибает при первом же столкновении с противником. В течение часа в район предполагаемого появления Саддаму перенацелили двадцать четыре крылатые ракеты. Большую ч« | маршрута крылатые ракеты проходят на безопасных режимах И лета, укрываясь от систем противовоздушной обороны. А ближ! к цели включается приемник спутниковой навигационной инфор мации, который корректирует полет. Но тут возникло еще одно препятствие. Саддам Хусейн про»»' дил совещание в бункере, построенном немецкими строителями. Сотрудники ЦРУ сообщили, что подземный бункер сделан настолько прочно, что крылатые ракеты его не возьмут — не смогут пр» бить надежные перекрытия. Гарантию уничтожения давали только специальные бетонобойные бомбы, снабженные взрывателями, которые срабатывают, лишь когда сама бомба вошла глубоко под землю. Но эти бомбы сбрасывают с самолетов. Американские военно-воздушные силы располагают машинами, малозаметными для радиолокаторов противовоздушной обороны. Это истребители-бомбардировщики F-117A «Ночные ястребы». Ночью если они летят на большой высоте, то не видны и земли. В тот день солнце должно было взойти над Багдадом в шссц] часов девять минут. Но уже за полчаса до этого силуэты америкам ских самолетов будут ясно различимы на фоне светлеющего небш, их можно будет заметить невооруженным взглядом. Допустимо ли отправлять эти самолеты на бомбардировку прежде, чем будет уничтожена система ПВО Ирака? Это был серьезный риск. Если дорогостоящие самолеты собьют, то и летчики погибнут, и получится, что план операции поломали напрасно. Возникла идея пробить для самолетов безопасный коридор — уничтожить все иракские средства противовоздушной обороны по маршруту полета F-117A. Но тут возникла другая проблема: группы спецназа на вертолетах уже проникли внутрь Ирака. Они летели на предельно низких высотах, чтобы не попадать на экран] иракских радаров. Не станут ли они случайной жертвой американских же бомб, расчищающих дорогу для F-117A? Сверили маршруты — выяснилось, что опасности нет. Но к тому времени один вертолет уже пострадал — завалился на бок, когда высаживал группу спецназа и оперативников ЦРУ; их задача состояла в том, чтобы наблюдать за двумя главными мостами через реку Евфрат у стратегически важного города Эн-Насирия и не допустить их уничтожения противником. Через мосты должны были пройти американские части, наступавшие на Багдад. При аварии вертолета никто не погиб. Группа отошла, а саму машину уничтожили с воздуха, чтобы вертолет не попал в руки иракцев. 386

Подчиненные доложили генералу Фрэнксу, что два самолета I 117Л «Ночные ястребы» готовятся к полету с аэродрома в Каифг, они оснащаются бомбами, предназначенными для уничто*н1мн подземных целей. Одним самолетом не обойдемся? — поинтересовался генерал Фр'ШКС.

При таком раскладе вероятность поражения цели — пятьдеi «t процентов, — ответили штабисты. — Нужны две машины. Фр'жксу опять позвонил председатель Комитета начальников штибов: Мы мечтаем нанести удар, но президент не хотел бы терять (invx летчиков. Каковы шансы? Надо сбросить груз не позднее пяти тридцати утра по багдадi мшу времени, — доложил Фрэнке. — Следовательно, вылет не поI/IIKX трех тридцати. Время полета — два часа с одной дозаправкой в ни i;iyxe. Так что мне нужен приказ президента в три пятнадцать, чтоПм ребята могли запустить двигатели. Фрэнке посмотрел на большие настенные часы. Они показыва'III ?. часа 27 минут. У нас меньше часа, Дик, — напомнил Фрэнке. Через полчаса Фрэнксу доложили: — Бомбы подвешены. Пилоты с заданием ознакомлены. Они в кабинах. Ждут приказа. В 3 часа 12 минут Фрэнке озабоченно сказал своему помощнику: - Мы выходим из графика. Тем временем в Белом доме президент Буш спросил окончательмиг мнение всех, кто находился в Овальном кабинете. Все выскаимшеь за немедленный удар по Саддаму: а вдруг удастся все решить it один день и война не понадобится? Ьуш попросил всех выйти. Оставил только ЧеЙни. Спросил вицеП резидента: — Твое мнение, Дик? - Если мы доберемся до Саддама, то спасем множество жизней. Пп даже если он ускользнет, мы все равно нанесем им сильный у/шр. Так что это того стоит. Действуйте, — приказал Буш генералу Майерсу. Оставалось всего три минуты до крайнего срока, обозначенного «осиными. Генерал Майерс соединился с Фрэнксом: — Начинай, Том. И 19 часов 12 минут по вашингтонскому времени президент Соединенных Штатов, он же Верховный главнокомандующий, Джордж Ьуш-младший подписал приказ о начале боевых действий. Весь план поенных действий переверстали. Иойна началась на сутки раньше, чем было намечено. Шесть американских боевых кораблей, стоявших в Персидском ишиве и в Средиземном море, получили приказ перенацелить свои крылатые ракеты «томагавк», которые должны были снести с лица 387

земли построенные над бункером здания. Координаты цели военным передали сотрудники ЦРУ. Боевые корабли и подводные лодки, находившиеся в Персидском заливе и Красном море, отправили в сторону Багдада еще три дцать крылатых ракет, которые обрушились на три главные цели. В 5 часов 35 минут по местному времени в Багдаде раздались первые взрывы. В 5 часов 44 минуты со ссылкой на американское телевидение российские информационные агентства передали, что над Багдадом завыли сирены и силы ПВО Ирака открыли огонь по неизвестным целям. В 5 часов 46 минут российские агентства со ссылкой на пресссекретаря Белого дома Ари Флейшера сообщили, что военная операция в Ираке началась. В Москве в новостных службах телевизионных компаний дежурные бригады не спали всю ночь. Они приступили к подготовке срочных выпусков и разбудили свое начальство. За два часа до этого на брифинге в Пентагоне начальник упрап ления оперативного планирования военно-воздушных сил полковник Гарри Кроудер многозначительно сказал журналистам: — Я думаю, что наш потенциальный противник даже не предполагает, что его ждет. Полковник сообщил, что в первый же день американские войска сбросят на Ирак в десять раз больше высокоточных бомб, чем п начале войны 1991 года в Персидском заливе. Перед американскими вооруженными силами поставлена задача не только уничтожить врага, но и предотвратить жертвы среди мирного населения и разрушение городов. Полковника слушали вполуха. В Вашингтоне был уже поздний вечер. За полтора часа до первого удара по Багдаду американским журналистам, дежурившим в Белом доме, намекнули, что сегодня военная операция против Ирака не начнется. Фотографам и телеоператорам, постоянно снимавшим президента, объяснили, что сегодня они Буша больше не увидят. Они могут расходиться по домам. В Вашингтоне распространились слухи о том, что даже после истечения срока ультиматума, предъявленного Саддаму, военную операцию не объявят по причине песчаной бури, начавшейся в Ираке и Кувейте. За сорок минут до начала операции пресс-секретарь американского президента подтвердил журналистам, что, по данным американской разведки, Саддам Хусейн не покинул Ирак. Это означает, что он отверг американский ультиматум. За тридцать пять минут до первого удара по Багдаду журналис там доверительно сообщили, что президент Буш находится на верхнем этаже Белого дома, в своих личных покоях. Он только что поужинал вместе с женой, Лорой Буш, и теперь отдыхает. Когда оба F-117 подлетели к цели, солнце уже почти поднялось над горизонтом. Сильная облачность скрывала самолеты, но и лет388

'iiiui не видели цели. Наконец они обнаружили просвет в облаках и уПедились, что они не промахнулись. Они сбросили бомбы, остине иные датчиками системы глобального позиционирования. Ьимбы ушли глубоко в землю и только потом взорвались. Убедившись, что цель поражена, самолеты вновь ушли за облака и легли ми обратный курс. Ьункер, в котором, по мнению разведчиков, находился Саддам, ni.ni уничтожен. Передовая группа ЦРУ в Иракском Курдистане получала противоречивые сообщения. Первоначально в разведке шпиц али, что бомбы поразили цель и диктатор мертв. Позже появиiiiui. сообщения, что бункер выдержал страшный удар, но Саддама ныиесли на носилках. Он был синюшне-бледного цвета, врачи приножили ему к лицу кислородную маску... И половине пятого утра Тенет позвонил дежурному в ситуациОННой комнате Белого дома: Передайте президенту, что мы добрались до сукиного сына. Ьудить Буша не стали. Когда президент в половине седьмого копнился в Овальном кабинете, разведчики уже не были так уве|>ГИЫ.

Через несколько часов Саддама Хусейна можно было увидеть на Кранах багдадского телевидения. Сперва возникли сомнения: может быть, это запись, а диктатор уже мертв? Но он появлялся на •кранах вновь и вновь. Стало ясно, что выиграть войну одним ударим не удалось. 11осле окончания боевых действий место первого удара дважды осмотрели сотрудники ЦРУ и американской армии. Они искали там останки погибших при бомбардировке, чтобы взять образцы ДНК м попять, кого они уничтожили. В конце мая 2003 года американi кий полковник Тим Мадер сказал журналистам, что биологи ниЦ$го не нашли. Но американские военные считали, что дело того стоило. Послг внезапного авиаудара Саддам неминуемо должен был потерять умеренность. Откуда американцы узнали, где он находится? Преда1пп. рядом с ним? Или же они все видят с неба? И какое же убежище может считаться безопасным?.. А если главнокомандующий неприятельской армией начинает нервничать и не знает, кому доm-рнть, это уже половина победы. И 6 часов 15 минут президент Буш обратился к американскому народу с сообщением о начале военной операции, задача которой — Полное разоружение Ирака: •Американцы, мужчины и женщины, служащие в вооруженных * ВЛВХ, знайте, что мир во всем мире зависит от вас. Надежды угнпепных людей возлагаются на вас. Мы верим в вас. В этом конфликте Америка противостоит врагу, для которого не существует ни поенных конвенций, ни моральных принципов. Саддам Хусейн ри шестил иракские войска и технику в гражданских районах, Кобы использовать ни в чем неповинных мужчин, женщин и 389

детей в качестве живых щитов. Это его последнее преступле против собственного народа. Я хочу, чтобы американцы и мир знали: войска коалиции сделают все, чтобы защитить гражданских лиц. Мы вступаем в Ирак с уважением к его гражданам, I их великой цивилизации и религиозным верованиям. У нас тот. ко одна цель — уничтожить исходящую от Саддама Хусейна • розу и отдать контроль над страной в руки народа. Наш народ вступает в эту войну неохотно. Но граждане США и наши друч.и и союзники больше не будут зависеть от преступного режима, который угрожает миру оружием массового уничтожения...» Рейтинг президента Буша-младшего в первый день войны вырос сразу на пять процентов. Его поддержали шестьдесят семь процгм тов американцев. Впрочем, его отца, когда тот начал первую пой ну, поддержали аж семьдесят девять процентов населения Соединенных Штатов. Крылатые ракеты обрушились на здания иракского министор ства обороны, штабы военно-воздушных сил и противовоздушной обороны. Американские летчики легко ориентировались п иракском небе. Они прошли подготовку на авиабазе Неллис • штате Невада, где, используя все разведывательные данные ой Ираке, строили макеты всех важнейших объектов на территории страны. Иракская ПВО практически бездействовала. Ни один иракский военный самолет не поднялся в воздух, не взлетела ни одна иракская зенитная ракета. Телевизионные компании вели прямой репортаж из Багдада. Зрители видели, что стреляют только зенитные орудия, не представлявшие опасности ни для крылатых ракет, ни для современных американских истребителей. После первых ударов по Багдаду, в семь часов утра, сын Саддама Хусейна Кусай объявил американцам джихад. В половине девятого утра с телеобращением к народу выступил Саддам Хусейн. Он выглядел очень плохо, словно сразу постарел на несколько лет. Видимо, он до последней минуты не верил, что презираемые им американцы решатся воевать. Он говорил: «Преступный и безрассудный Буш-младший вместе со своими приближенными пошел на преступление. Обнажите ваши мечи! Стреляйте! Не снимайте пальца со спускового крючка и воюйте, Не бойтесь, как не боюсь я сам. Мы клянемся, что сумеем противостоять захватчикам. Пусть Аллах возжелает, чтобы они столкнулись с горьким поражением. Тогда вы обретете славу, а ваши презренные неверные враги будут повержены. Аллах велик! Да здравствует джихад! Да здравствует Палестина! Да здравствует человеческое братство! Аллах велик! Аллах велик!» С первых часов война развивалась совсем не так, как все ожи дали. Вместо мощных бомбардировок — точечные удары по Багдаду. Вместо многодневной воздушной войны в бой сразу же вступают танки и моторизованная пехота. 390

Генерала Фрэнкса попросили зайти в разведотдел. Ему показали несколько срочных сообщений. Морские пехотинцы, выбившие фи д аи нов из казармы, обнаружили склад, забитый защитными конюмами и противогазами. Они были совершенно новенькими. ПКОЙ же склад попался англичанам. В штабе войск коалиции заР . покоились. Иракцы твердо знали, что Соединенные Штаты не •рименят ни химического, ни биологического оружия. Зачем им Щ{ помы и противогазы? Ответ напрашивался: для защиты собt щепных войск, когда они сами пустят в ход оружие массового

уничтожения.

Американские радисты перехватили приказ командира гвардейской танковой дивизии «Медина». Приказ состоял из одного слоitti, которое тот трижды повторил: Кровь. Кровь. Кровь. Американские разведчики предположили, что это и есть приказ I применении химического оружия. Солдатам, противостоящим • Медине», приказали держать общевойсковой защитный костюм •Готове. Носить такой костюм в жару — серьезное испытание, но но лучше, чем погибнуть от химического оружия. Тактика иракских войск состояла в том, чтобы навязать америкпнцам бои в городах и населенных пунктах. Они понимали, что в HI крытом поле не выстоят. Но действовали они на редкость плохо. Неумелые иракские командиры не смогли помешать американцам шхнатить порты и аэродромы. Не взорвали мосты через реки Тигр и Евфрат, которые были естественными рубежами обороны. Ни идим мост даже не заминировали. Это означало только одно — СадЛИМ до последнего не верил, что американцы решатся на сухопутную операцию. Полагал, что они, как всегда, ограничатся атаками t пищуха. Иракская пропаганда так долго внушала собственному населению и армии, что американцы трусы и негодные вояки, ко1ирые никогда не решатся вторгнуться в Ирак, что внезапное поHiuu-мие американских частей вызвало шок. Об иракских солдатах говорили как о самых стойких и опытных бойцах, а они испугались и бежали с поля боя, спасая свою •ИЭНЬ. И армия, и республиканская гвардия, и «Фидаины Саддама», и партийное ополчение — все мгновенно рассыпалось. Они Не пожелали жертвовать жизнью во имя Саддама. 11опытки уничтожить Саддама предпринимались вновь и вновь. Идруг появились сообщения, что в ночь на 8 апреля удалось уничижить Саддама и его сыновей, а с ними еще ряд руководителей • Гряны. Это произошло во время бомбардировки ресторана «АсГш1» {«Час») в престижном жилом багдадском квартале Аль-Мангур. Под этим рестораном, по сведениям американской разведки, находился бункер, где проходили важнейшие совещания. Об этом Пудто бы сообщил агент ЦРУ в Багдаде. Несколько человек утверждали, что видели, как Саддам в окружении телохранителей быстро пошел в ресторан «Ас-Саа». Информацию подтвердили британ391

ские дешифровщики, которые раскодировали иракские системы закрытой связи. В квартале Аль-Мансур находились иностранные посольства, поэтому он практически не подвергался бомбардировкам. С помощью самолета дальней радиолокационной разведки и управления АВАКС американцы развернули на Багдад ближайший бомбардировщик В-1В, который только что дозаправился в воздухе. В-1В с изменяемой геометрией крыла — самый быстрый бомбардировщик, состоящий на вооружении американских военно-воздушных сил. Экипаж предупредили, что речь идет об особо важной цели. Рядом барражировали истребители F-16 и самолеты подавления электронных средств противника ЕА-6В. Они гарантировали, что безумно дорогой бомбардировщик не станет жертвой иракской системы противовоздушной обороны. Через сорок пять минут В-1В был готов к бомбометанию. Экипаж не видел цели, потому что небо над Багдадом затянули плотные облака. Но полетом бомб управлял спутник с помощью системы глобального позиционирования. Стратегический бомбардировщик В-1В обрушил на цель четыре девятисоткилограммовые бомбы, предназначенные для уничтожения подземных бункеров. Эти проникающие (бетонобойные) бомбы имеют заостренную носовую часть, они уходят глубоко под землю и только там взрываются. Сначала сбросили две бомбы, потом для верности еще две. Ресторан исчез с лица земли, там образовался огромный кратер. Российский аналог В-1В — межконтинентальный стратегический многорежимный ракетоносец Ту-160, способный нести ядерное оружие. Самолет может быть оснащен сверхдальними ракетами, способными поражать противника без входа самолета в зону ПВО. Бомбовое вооружение — обычные и ядерные бомбы, свободно падающие бомбы, корректируемые авиабомбы с лазерной и телевизионно-командными системами наведения... Летом 2001 года Соединенные Штаты решили сократить на треть число стратегических бомбардировщиков В-1В. Американцы построили девяносто самолетов. Они предназначались для нанесения удара по целям в глубине советской территории, а пригодились для уничтожения иракского диктатора. Генерал Томми Фрэнке не без удовольствия сообщил журналистам: — В жилом квартале Багдада проходило совещание руководителей иракской армии и специальных служб. На нем должны были присутствовать Саддам и его сыновья. Информация об этом была получена из трех заслуживающих доверия источников. Потом говорили, что Саддама предали высокопоставленные офицеры республиканской гвардии, которые сообщили американцам, что под рестораном находится специально оборудованный бункер. 392

Генерал Фрэнке обещал после окончания военных действий Провести опознание останков тела Саддама с помощью анализа ЛПК. К тому времени в американский плен уже попал сводный Врнт Саддама по матери Барзани Ибрагим Хасан. Так что генный ипализ был возможен. Жители Багдада собирались поглазеть на огромный кратер, осшшиийся на том месте, где Саддам проводил совещание. Но его 11*v• • не был найден, и сомнения оставались. Может быть, к тому моменту, когда прилетел американский бомбардировщик, он уже покинул этот район? К такому выводу пришла британская разведка МИ-6: до начала бомбардировки Саддама увели по подземному ходу. Он постоянно перемещался по городу, стараясь нигде не задерживаться. Он 1 ираиедливо подозревал, что любой в его окружении может преи.ж, любимого президента. В Багдаде были сконцентрированы пятьдесят тысяч солдат республиканской гвардии и добровольцев из отрядов «Фидаины Садцпми». Лучшее соединение республиканской гвардии «Золотая ДИВИЗИЯ», в которую зачисляли земляков Саддама из Тикрита, пыталось противостоять американцам. Но ее бронетехнику сожгли с ночдуха. Дивизия была уничтожена, не вступив в бой. «Фидаины < лддама» вовсе не захотели воевать. Центр столицы они сдали без Поя. Дворцы Саддама в Багдаде пытались оборонять только снайперы — добровольцы из Сирии. Иракские солдаты разбежались. Так где же спрятался Саддам? По мнению российского посла, он первоначально укрывался на частных квартирах в различных районах Багдада. Дворцы, в которых он жил до войны, были уничтожены с воздуха практически в первые дни. Говорили разное: что Саддам укрылся в родном городе Тикрите, ЧТО он бежал в Сирию, что он нашел убежище в одной из мечетей Багдада как простой верующий, что его спрятали российские дипломаты у себя в посольстве... В Москве тогдашний директор Департамента информации и печати МИД России Александр Яконенко опроверг сообщение иностранных корреспондентов, будто Саддам скрывается на территории российского посольства в Багдаде. Пошли разговоры о том, что Саддам появится на людях, едва американские войска покинут Ирак. Что этого только и ждут сотрудники иракских спецслужб, которые растворились среди гражданского населения. Что огромное количество боевой техники укрыто на территории соседней Сирии. Что иракские офицеры поступили так же, как многие видные чины СС нацистской Германии в мае 1945 года. После Второй мировой некоторым эсэсовцам действительно удалось скрыться из Германии и избежать наказания, но они пустились и бега не для того, чтобы продолжить борьбу за идеалы Третьего 393

рейха. Остаток жизни в Латинской Америке они провели в страхе, что их все-таки поймают и посадят на скамью подсудимых, как это произошло с гестаповцем Адольфом Эйхманом и другими военными преступниками... Жив Саддам или погиб — эта тема обсуждалась все последующие дни. Но в любом случае после 8 апреля иракская армия прекратила организованное сопротивление. Американские службы радиоперехвата констатировали полное радиомолчание на частотах иракского командования — иракские генералы больше не отдавали никаких приказов! Иракское правительство будто скончалось во сне. Страна проснулась, а прежней власти больше нет. Партийные секретари словно испарились. Государственное телевидение замолкло. Символом крушения режима стало низвержение бронзовой статуи Саддама в центре Багдада. За этим событием следил весь мир — телевидение вело прямой репортаж. Багдадцы топтали статую и плевали на поверженного кумира. Это было так же символично, как свержение статуи Феликса Дзержинского в Москве после провала августовского путча в 1991 году. Американские солдаты из 3-й пехотной дивизии изумленно осматривали саддамовские дворцы, которые казались раем в этой истощенной войнами и жестокой властью стране. Они были обнесены бетонной стеной и колючей проволокой. Под каждым — бункер, в котором можно было пересидеть любую войну. Все внутреннее оборудование и убранство дворцов было закуплено на Западе. Хрустальные люстры, мрамор, фарфор, бронза — для американцев, не привыкших к такой роскоши, это была поразительная картина. Они и не предполагали, что можно так распоряжаться деньгами. Во дворце старшего президентского сына Удая обнаружился изрядный запас французского шампанского и кубинских сигар, героин, а также реактивы, необходимые для анализа на вирус человеческого иммунодефицита, вызывающего СПИД. И огромное количество женских фотографий, скачанных из Интернета. — Я никогда не видел столько снимков голых женщин, — смущенно сказал американский капитан, командовавший отрядом, который осматривал дворец. — Это прямо-таки штаб-квартира журнала «Плейбой». Народ понял, что власть Саддама кончилась, и радовался. Тем более что представилась возможность немного пограбить. Все иракские города оказались во власти мародеров. Иракцы из окрестных сел съезжались в города, чтобы чем-то поживиться. Молодежь с оружием в руках, вчерашние солдаты, дезертировавшие из армии, поправляли свое материальное положение. Толпы обчистили продовольственные склады, здания министерств, банков, оставленных посольств. Добрый и трудолюбивый иракский народ тащил все, что попадалось под руку. Разграбили больницы и растащили лекарства. Прорвались в брошенные ох394

раной и обслугой дворцы Саддама и виллы иракского руководства, сбежавшего из столицы. Багдадцы с привычной для иракцев жестокостью устраивали гимосуд над теми, кого столько лет боялись, — функционерами партии БААС. Убили даже певца Дауда Каиса, который воспевал ('лддама. Появились сообщения, что за несколько часов до того, как американские войска овладели столицей, повесился министр информации Ирака Мохаммад Сайд аль-Саххаф. Министр был, возможно, самой заметной фигурой этой войны. 1то называли «фарсовым повторением Геббельса», «багдадским вралем», более доброжелательно — «Алисой в Стране чудес». Министр информации врал так вдохновенно, что его слушали с некоторым интересом. Каждый день аль-Саххаф проводил брифинги и уверял журнан истов, что иракцы уничтожили почти всех напавших американцев и преследуют немногих оставшихся в живых. Он продолжал расскаH.I нать о победах иракской армии, когда американцы уже вошли и Багдад. Он боялся Саддама и его подручных больше всего на

мете...

Мохаммад Сайд аль-Саххаф, окончив университет, работал учиклем английского языка в школе. Преподавание его не вдохновляло. Он вступил в партию БААС и сделал изрядную карьеру. Его («значили главой радио и телевидения. Он был послом в Бирме, Швеции, представителем в ООН. В 1992 году он сменил Тарика Л щза на посту министра иностранных дел. В 2001 году стал миниii ром информации и получил звание генерала, поэтому любил пок;патъся в мундире. Когда он впервые за всю войну не явился на утреннюю прессконференцию, стало ясно, что режиму действительно пришел конец. В последний раз аль-Саххаф выступал перед журналистами за in-ill, до самоубийства. Он поклялся: — Доблестные иракские вооруженные силы выдворят из страны ирмию негодяев и оккупантов. История с министром закончилась трагикомически. В конце апреля египетский адвокат Юсри Омран подал в каирский суд иск против бывшего президента Ирака Саддама Хусейна и Нывшего министра информации Мохаммада Сайда аль-Саххафа о иочмещении морального и материального ущерба. — Слушая руководителей Ирака, — негодовал египетский адвоKiii, — я нисколько не сомневался в победе иракских вооруженных •Ил. И вдруг неожиданно, безо всякого перехода, я узнаю о падении Багдада и бегстве или смерти этих деятелей. В результате я впал и тяжелую депрессию. Ушлый адвокат потребовал возместить ему затраты на покупку гиутниковой антенны, приобретенной для того, чтобы наблюдать в прямом эфире за обещанным триумфом иракской армии... 395

15 апреля шестнадцать тысяч иракских солдат сдались в гш Ц американцам в районе сирийской границы — это была последний боеспособная иракская дивизия. Акт о капитуляции подписал геи) рал-лейтенант Мохаммад Джарави. Он поблагодарил американце* за освобождение страны от диктатора и получил от американским полковника, принявшего капитуляцию, несколько сигар. Неподалеку от Эн-Насирии американские военные установи ли огромную белую палатку, в которой собрались восемьдесят и м цев, представлявших различные этнические и конфессиональны! группы. Представители американского командования наперебой убеждили иракцев: — У Соединенных Штатов нет ни малейшего желания управлял. Ираком. Нам бы хотелось, чтобы вы создали собственную демокрнтическую систему, основанную на иракских традициях и ценностях, Иракцы воспринимали слова американцев с очевидным скепсисом. Они предпочитали слушать, а не говорить. Они еще не понимали, что внезапно происшедшие перемены сулят им и их единоверцам. В Вашингтоне представитель Комитета начальников штабов вооруженных сил Соединенных Штатов генерал Стэнли Маккристал, по существу, подвел итог военных действий: — Основная фаза широкомасштабной военной операции закончена. Командование приступает к постепенному выводу из Ирака ударных подразделений. За три с половиной недели войска коалиции потеряли убитыми сто пятьдесят два человека (сто двадцать один американец и тридцать один британец). Генерал Фрэнке позвонил министру обороны Рамсфелду: — Господин министр, я намерен выйти в отставку летом. Жена поддерживает мое решение. — У меня тоже есть право голоса, — отозвался Рамсфелд. — Задачи войск меняются, — пояснил Фрэнке. — Серьезные боевые действия закончились. Наступает другая фаза — восстановление Ирака. Она продлится несколько лет, но я не смогу так долго занимать этот пост. Было бы нечестно просидеть еще год в этом кресле и бросить дело на полдороге. — Я еще поговорю с вами, — обещал Рамсфелд. В начале мая Рамсфелд предложил Фрэнксу занять пост начальника Штаба сухопутной армии. Генералу не понадобилось времени на размышления. — Сэр, благодарю вас за лестное предложение. Но я должен отказаться. Я солдат, а не менеджер. Рамсфелд сделал еще несколько попыток, но вынужден был сдаться: — Хорошо, Том, если вы так хотите уйти в отставку, я согласен. Но вас будет не хватать. 396

Ьлагодарю вас, сэр, — сказал Фрэнке. — Я рекомендую наiiiii'iinb на мое место генерала Джона Абизэйда. 7 июля состоялась торжественная церемония смены руководитеilti Объединенного центрального командования вооруженных сил ( оединенных Штатов. Это был последний день военной службы и нерала Фрэнкса. Прилетел министр обороны Рамсфелд. Это честь для меня, — начал он свою речь, — обратиться к мужчинам и женщинам, которые несут службу в Центральном командовании. От Африканского Рога до гор Афганистана ваши солihiiM служат делу свободы... Когда вспыхивает война, нужны люди, ми которых можно положиться. Генерал Том Фрэнке обладает всеми необходимыми качествами — силой, опытом, умом, энергией, честью, хорошим чувством юмора и верностью своим солдатам и Моей стране. Том Фрэнке настоящий солдат. Генерал Фрэнке может уйти с военной службы, но сделанное им послужит вооруженным силам нашей страны еще многие десятилетия. — Министр обратился к генералу: — Генерал Том Фрэнке, я уважаю вас. Я счионо вас своим другом. Мы желаем вам и вашей любимой Кэти долпи- годы счастья вместе. Получив слово, генерал поблагодарил министра обороны и обратился к своей жене: — Сегодня я, наконец, выполняю данное моей жене тридцать Четыре года назад обещание уйти с военной службы. Кэти, спаеиОо за любовь и поддержку. У мужчины нет ценности дороже, чем семья. Ты — лучшая жена, и я счастливый человек. — Генерал сменил тему и пошутил: — Сегодня непростой для меня день. Когда проснулся утром, в моем распоряжении был «Боинг», несколько помощников, куча автомобилей, а сейчас я даже не знаю, на чем мне, черт побери, добраться домой!.. — Он заговорил на серьезную тему: — В сентябре 2001 года Соединенные Штаты, а HI самом деле весь свободный мир, увидели лицо дьявола. Мы поняли нашу уязвимость. Но наша страна изменилась. Мы начали глобальную войну против терроризма. Журналисты часто спрашивали меня, стоит ли эта борьба тех жертв, которые мы несем. Я отвечаю: да! Свобода стоит любых жертв. Будущие поколения — и уверен в этом — заплатят любую цену за сохранение свободы и демократии. Когда Фрэнке уходил, министр обороны протянул ему конверт. Там была собственноручная записка президента Буша: «Дорогой Томми! Примите мои поздравления по случаю выхода в отставку. Вы служили стране доблестно и эффективно. Наша страна прошла через серьезные испытания в эти без малого два года. Мы подверглись нападению безжалостных убийц. Они надеялись, что мы струсим. Они ошиблись. У нас был человек по фамилии Фрэнке. 397

Томми, Вы командовали войсками в двух важнейших битвах I терроризмом. Мы победили в Афганистане и Ираке, потому что Вы выработали ясную стратегию и командовали храбрыми войсками, Страна благодарит Вас за службу. Для меня было честью служить вместе с Вами. Вы хороший человек. Передайте мои наилучшие пожелания Кэти». Тикрит считался последним оплотом республиканской гвардии. Ожидалось, что именно в родном городе Саддама его приверженцы дадут решительный бой войскам коалиции. Но желающих умереть за Саддама не нашлось и у него на родине. Тикрит поразил американских солдат обилием статуй и портретов Саддама, а также его дворцами, которые земляки бывшего вождя уже успели ограбить. При въезде в Тикрит красовался огромный плакат — Саддам верхом на белом коне освобождает Иерусалим. В центре городи конная статуя — Саддам с обнаженным мечом. Иракцы побивали сброшенные с постаментов статуи Саддама и сорванные со стен портреты обувью, что является высшим оскорблением в исламском мире. Обувь олицетворяет грязь, поэтому ее снимают, входя в дом или в мечеть. Для арабского мира бегство иракской армии стало еще одним тяжким ударом по национальной гордости. Зато поражению Ирака и поражению Саддама откровенно радовались в соседнем Иране. Министерство иностранных дел в Тегеране сделало официальное заявление: — Если бывшие иракские руководители захотят нелегально проникнуть в Иран, мы их арестуем и будем судить — за все преступления против иранского народа. Саддам Хусейн довел страну и собственных граждан до нищеты и полного отчаяния, поэтому никто и не захотел умирать за него. Иракцы ходили на демонстрации и повторяли то, что от них требовала власть. Но как только исчез хозяин, все развалилось, они побежали грабить и убивать недавнее начальство. Когда американские власти в Багдаде пригласили бывших полицейских вернуться к исполнению прежних функций, те с удовольствием устроились на службу к новым хозяевам. Поползли слухи о заговоре среди высшего иракского офицерства, которое, дескать, не случайно прекратило сопротивление, а договорилось обо всем с американцами. Рассказывали, будто сам бывший министр обороны Ирака Султан Хашем Ахмед был американцами подкуплен. Иракская армия не смогла оказать сколько-нибудь серьезного сопротивления не только по причине отсутствия современного оружия. Военная элита Ирака была профессионально некомпетентна. Все эти люди достигли генеральских званий и высших постов, пресмыкаясь перед Саддамом, а вовсе не благодаря своим успехам на служ398

ftt Саддамовские генералы много говорили о будущих победах, но Щ i могли даже организовать оборону. Хотя при умелой обороне м,п Iумнющий несет куда большие потери. И обычного оружия в Щ%йХ иракцев было много. (1аддам сам предопределил свое поражение. Все, что он говорил, ШЛО либо блефом, либо результатом того, что он и сам стал обман ы виться. Боевой дух иракской армии никогда не был высоким. Солдаты Щ юянно дезертировали, поэтому были введены денежные награщ in поиск беглецов. Местные партийные активисты неплохо на ним зарабатывали. Это было общество, где соседи доносили друг ни друга. Пойманным дезертирам тюремные врачи отрезали уши. Первые же удары с воздуха были нацелены на то, чтобы нарушим, управление иракской армии. Иракские командиры не полу•ПЯ приказов из Багдада, не понимали ситуации на фронте и были предоставлены сами себе. К этому они не были готовы. Как и в Шбом тоталитарном государстве, они привыкли исполнять прикач-| у них отсутствовали умение и привычка проявлять инициативу И действовать самостоятельно. Архивы иракской разведки обнаруживают полную некомпетент||. и продажность спецслужб. Начальник Главного управления Ьвведки Тахир Джалиль Хаббаш подписывал приказы, в которых ишорилось, что нельзя называть имена агентов в открытой переписке и> | н шахивать своими удостоверениями на улице. Он выносил выго|ю|н,1 офицерам, которые должны были проникнуть в турецкие фирмы, но не смогли разобраться с их компьютерами. Он остался крайиг недоволен сообщениями своих подчиненных, которые, как выяснилось, ничего не знали об активности ваххабитов и шиитских риди калов на территории Ирака. Спецслужбам не хватало даже скрепок, и бумаги скалывались принесенными из дома иголками. И документах иракских спецслужб встречается много знакомоI». Пели в КГБ проводились читательские конференции по книге Леонида Ильича Брежнева «Малая Земля», то сотрудникам иракских спецслужб было приказано приобрести по экземпляру ромами сказки «Девушка Забиба и король», авторство которой приписыи.кчея самому Саддаму... НА ПРЕЗИДЕНТСКОМ САМОЛЕТЕ В БАГДАД 11 середине октября 2003 года сотрудники Буша обсуждали его ншп.нейший график, и кто-то предложил, чтобы президент посетил пмериканских солдат в Багдаде на День благодарения. Буш, находившийся на своем ранчо, встретил эту идею без энtvхиазма. Он устроил совещание по закрытой видеолинии с Чейни, Кондолизой Райе и Эндрю Кардом. Он спросил, точно ли стоит лететь. Все были уверены, что ради такого дела можно рискнуть. 399

Президента интересовало, сколько солдат он увидит. Ему сказала что он будет присутствовать на большом обеде, где соберут шестьсот солдат. Эта цифра его устроила. Буш предупредил жену и детей о поездке в Багдад, но не скичил родителям. Тринадцать журналистов взяли с собой, но предупреди ли, что они не должны заранее уведомлять семьи и начальство. В 5.30 вечера Буш и Райе сели в микроавтобус с затемненными окнами. Они надели баскетбольные кепочки с большим козырьком, прикрывающим лицо. Их отвезли на частный аэродром. Чтобы сохранить все в секрете, дорожная полиция не расчищала ему дорогу, Обычно президентский кортеж состоит из пятидесяти—шестидесяти машин, включая машины секретной службы, машины с журналистами и машины.местной полиции. На сей раз они немного постояли в пробках. Буш со смехом сказал журналистам, что вместе с Райе они им глядели как обычная семейная пара. Они приземлились на авиабазе Эндрюс неподалеку от Вашим гтона и прихватили с собой еще группу журналистов. В Багдад они полетели на «Боинге 747-200В», который тоже используется как президентский самолет. Эта машина оснащена всем, что необходимо на случай боевых действий. Бортовая электроника защищена от воздействия электромагнитного импульса, который возникает при ядерном взрыве. Автопилот умеет уклоняться от ракет. Есть специальные ловушки для ракет с инфракрасным прицелом. Машину можно дозаправлять в воздухе, — словом, все как в известном фильме «Самолет президента» с Гаррисоном Фордом в главной роли. Но журналисты нервничали. За пять дней до этого иракцы выстрелили ракетой по американскому самолету, заходившему на посадку в Багдаде, повредили крыло, но самолет сел. Когда подлетали к Багдаду, в салоне выключили свет. Кондолиза Райе сказала потом, что они помолились перед посадкой. Она молится десять раз на дню. — Я же дочь священника. Для меня это совершенно естественно. Иногда я произношу слова молитвы про себя. Если я одна, то молюсь вслух. Долгое путешествие в Багдад из Техаса продолжалось семнадцать часов. Это был тот редкий случай, когда в целях безопасности президентский самолет отказался от традиционного позывного ВВС-1. Для диспетчеров он был «Гольфстрим-5». Президентский самолет получил позывной ВВС-1 во время президентства Дуайта Эйзенхауэра. Когда летали Франклин Рузвельт или Гарри Трумэн, выделенные им военные самолеты сохраняли свои прежние позывные. Поскольку авиадиспетчер мог запросто перепутать президентский самолет с обычным, кто-то из пилоток предложил закрепить за любой машиной, на которой в данный момент находится президент, позывной ВВС-1. 400

Буша привезли на обед, устроенный в багдадском аэропорту tоплатам и офицерам 1-й бронетанковой (механизированной) и Н) 11 ноздушно-десантной дивизий. Солдаты ждали, что приедут школ Пол Бремер и генерал-лейтенант Рикардо Санчес. Вдруг •Ц1ИЛСЯ президент. Это был сюрприз. Буш старался приободрить

t iimtx солдат:

Мы проделали такой путь, мы сбросили безжалостного дикШОра, мы несли жертвы и освободили двадцать пять миллионов МКцев не для того, чтобы отступить перед бандой преступников. 1-го слова означали, что он не уйдет из Ирака, пока там не на•дится демократический порядокКаждый, кто хотел сфотографироваться с президентом, получип снимок. Буш пожал все руки, которые были ему протянуты, (hi иновь и вновь повторял: • Я горжусь вами! После того как самолет поднялся в воздух, о поездке Буша соМщили остальному миру. Обратная дорога была веселее. Экипаж президентского самолета приписан к 89-й эскадрилье, подчиненной аэромобильному командованию вооруженных сил. Ома занимается перевозкой высокопоставленных чиновников по i лужебным делам. По федеральным правилам президентский самонст имеет преимущество перед любым другим самолетом. Его посидят первым, даже если какой-то другой борт запросил посадку прежде. Посадки в аэропорту прекращаются за пятнадцать—двадцать минут до появления президентского самолета. II мае 1993 года Билл Клинтон заставил самолет ждать в аэропорту Лос-Анджелеса, потому что хотел постричься у знаменитого мистера, который обслуживает кинозвезд на Беверли-Хиллз. Все бы ничего, но две взлетно-посадочных полосы закрыли, поэтому друI и с самолеты не могли приземлиться. Этот инцидент широко обгуждался, Клинтону эта история дорого обошлась. Президентский самолет стал частью истории американской исполнительной власти. Немало важнейших решений было принято в небе. Первым президентом, поднявшимся в воздух, стал Франклин Гучнельт, который в январе 1943 года совершил секретный полет в Касабланку, чтобы встретиться с Уинстоном Черчиллем и договориться о совместных действиях против Гитлера. Дорога была долгой — сорок два часа в один конец. Рузвельт, 1яжело больной человек, проявил крепость духа и бодрость. Легели на самолете компании «Пан-Америкэн» — «Дикси клиппер», который называли «летающей лодкой». После взлета Рузвельт переоделся — надел рубашку с распахнуП.1М воротом, свитер и свободные брюки. Он разглядывал в иллюминатор океан — летели вдоль атлантического побережья южной части Флориды. Ему дали карту, и он изучал маршрут. Из-за перенесенного полиомиелита его ноги были парализованы. Лететь ему (шло трудно, но он этого не показывал. Летчики сняли несколько 401

сидений, чтобы соорудить ему постель, он отказался лечь, сидел, на спал, потому что остальные пассажиры не имели возможности прилечь. На обратном пути, когда самолет преодолевал последний отрезок от Тринидада до Флориды, стюарды устроили Рузвельту день рождения — ему исполнился шестьдесят один год. Пассажиров tipt зидентского самолета угощали икрой, индейкой, картофелем, мер сиками. Подавали кофе и большой пирог. Рузвельт сам его разреши и раздал каждому, кто был с ним, по большому куску. В 1944 году военные подготовили для Рузвельта специальным четырехмоторный самолет «Дуглас» С-54 «Скаймастер», который журналисты окрестили «священной коровой». Преимущество это го самолета состояло в том, что там был электрический подъемник, с помощью которого Рузвельта прямо в кресле поднимали и кабину самолета, причем посторонние глаза ничего не видели, Это имело особое значение, поскольку болезнь президента тщ| тельно скрывали от страны. После смерти Рузвельта, в 1945 году, сменивший его на посту президента Гарри "Трумэн заказал себе другой самолет. Он старался побольше летать, чтобы показать свою активность, приглашён с собой гостей, охотно беседовал с экипажем. Во время полет! играл в покер с помощниками и не отказывался от стаканчик» виски. Однажды по его просьбе самолет дважды спикировал на Белый дом, откуда за воздушным шоу наблюдали жена Трумэна и дочка. Дуайт Эйзенхауэр стал первым президентом, который совершил полет на реактивном самолете 26 августа 1959 года. Это был четырехмоторный «Боинг-707». Эра реактивных самолетов позволила американским президентам путешествовать по миру. 3 декабря 1959 год! Эйзенхауэр отправился в кругосветное путешествие. За восемнадцать дней он облетел Италию, Турцию, Пакистан, Афганистан, Индию, Иран, Грецию, Тунис, Францию, Испанию и Марокко. Сменивший семидесятилетнего Эйзенхауэра молодой Джон Кеннеди со своей очаровательной женой символизировал обновление мира. Он следил за тем, чтобы телевидение как можно красочнее показывало его прилеты и отлеты. После убийства Кеннеди его вице-президент Линдон Джонсон прямо в самолете был приведен к присяге и стал новым президентом страны. Джонсон постоянно опаздывал и требовал, чтобы экипаж летел быстрее. Однажды он раздраженно спросил, почему на обычном самолете можно долететь за час, а ему понадобилось два. Ему честно ответили: — Потому что вы на час опоздали, господин президент. Линдон Джонсон был бесконечно требователен и отвратительно относился к своим сотрудникам. Ему даже установили внушительное кресло, чтобы он был выше любого из тех, кто летел вместе 402

i мим. Джонсон любил унижать своих помощников. Он мог давать им указания, находясь в туалете. (>д1шжды Джонсон выплеснул на пол коктейль, показавшийся ему мимиком слабым. Бывали времена, когда он пил каждый день. Но он умен вовремя остановиться. Стюард президентского самолета расскаи.мии, как он разносил пассажирам ростбиф. Вдруг пришел Джонtnii Его помощник Джек Валенти как раз получил свой поднос с иПгдом. На тарелке лежал замечательный кусок мяса. Джонсон вышин ил у него из рук поднос: - Что ты ешь? Это же сырое мясо. Он вышел к стюардам и рявкнул на них: - Эй, вы, смотрите. Оно сырое. На моем самолете вы должны •Товить, а не разносить сырое! Нечего кормить моих людей сырой •Ой. Если еще раз такое повторится, оба окажетесь во Вьетнаме. — II он швырнул поднос на пол. У Джонсона был очень тяжелый характер. Ьывший охранник рассказывал, как он вез Линдона Джонсона, 11ИД11 еще вице-президента, из Капитолия в Белый дом. Кеннеди •МНачил ему встречу в четыре часа дня, а Джонсон задержался и • и'п.по опаздывал. Да они еще и попали в пробку. Джонсон при* ii.ui ехать по тротуару. Там шли люди, и охранник, который вел Мишину, не решился вывернуть руль. Джонсон разозлился: - Я говорю — езжай! — Вице-президент схватил газету и треснул нодителя по голове. Завопил: -— Вы все уволены! Джимми Картер не заглядывал в кабину, чтобы поблагодарить пилотов. А вот Рейган никогда не уходил без того, чтобы сказать нилотам «спасибо» и пожелать им хорошего дня. Буш-старший много летал. Внешняя политика — вот чем он больше всего лю1М1И сжиматься на президентском посту. Он был очень щедр, и Pin ценили те, кто с ним летал. Но всех превзошел Клинтон, который обожал ездить за границу. (>11 налетал больше километров, чем Рональд Рейган и Буш-старший, имеете взятые. Поведение Билла Клинтона на борту президентского шмолета отражало всю сложность его натуры — интеллектуальный Писек и недостаток дисциплины, изощренность и вульгарность, пытИИВость и привычка все себе прощать. Клинтон говорил, что ему нравится дух товарищества, который складывается на борту президентского самолета. Люди чувствуют Ьбя свободнее и говорят откровеннее. Но недоброжелатели уверяли, что окружающие от него смертельно уставали — он засиживалi м и полночь, разглагольствуя о людях, с которыми он беседовал, и местах, которые он посетил, делился мыслями, которые только •О пришли ему в голову. Параллельно он мог смотреть кино, иг(4 11. в карты или разгадывать кроссворды. Иногда прорывался его вулканический темперамент. На пути it Чикаго Клинтон обнаружил, что его помощники не включили и программу встречу с мэром города. 403

— Как вы могли совершить такую грубую ошибку? — закрич.ш Клинтон. Его лицо налилось кровью. Помощники боялись, чтодойдп щ рукоприкладства. Но через несколько минут его гнев угас. С мэрш по телефону договорились о встрече. Во время полета Билл и Хилари требовали подавать им только малокалорийные продукты — малокалорийную индейку, малок.нирийный сыр, малокалорийный соус. Но быстро забывали о ди< и Начинали с того, что им достаточно полбутербродика, а закапчп вали обильной трапезой. Бушу-младшему тоже нравится летать. Но если речь идет о ни ездках по стране, то он предпочитает вылететь на рассвете, чтоб у к ужину вернуться домой и провести вечер с женой. Буш не любЩ длинных служебных записок и долгих докладов во время полета < • предпочитает, чтобы его помощники докладывали ему коротко и просто. Вместе с ним летают шестьдесят семь пассажиров — это помшм ники президента, а также репортеры, фотокорреспонденты и телеоператоры. В распоряжении президента кабинет, гардеробная, комната <н дыха и ванная с душем. Кроме того, есть еще одна комната, где можно проводить совещания и обедать. Экипаж президентского самолета — два пилота, штурман, борт инженер и стюарды, которые знают вкусы главного пассажира, Джордж Буш любит арахисовое масло и клубничное варенье, которое намазывает на белый хлеб. Пьет диетическую кока-колу и черный кофе с заменителем сахара. РАССТРЕЛЬНЫЙ СПИСОК ДЖОРДЖА БУША Говорят, что в ящике письменного стола президента Джордж» Буша лежит список самых опасных террористов. Он начинается фамилиями тех, кто взорвал Америку 11 сентября 2001 года. Когда кого-то из них настигает возмездие, президент с наслаждением вычеркивает его фамилию из длинного списка. Теперь уже известно, что 15 сентября 2001 года, через четыре дни после чудовищных терактов, президент Буш вместе с ближайшими помощниками уехал в загородный дом в Кемп-Дэвиде, чтобы вырваться из суеты и хаоса тех дней и наметить план борьбы против новой угрозы. В Кемп-Дэвиде директор ЦРУ Джордж Тенет раздал участникам совещания папку со своими предложениями, которые назывались «Идем на войну». Он предложил простой ответ на теракты — найти и уничтожить Осаму бен Ладена и его подручных. Джордж Тенет хотел получить для своих агентов карт-бланш ни действия по всему миру. Он просил вернуть им право убивать террористов, право, которое в 1976 году лишил ЦРУ президент Джералд 404

Кроме того, Джордж Тенет просил денег. Ему нужны были ними миллионов долларов, чтобы купить помощь и поддержку дру1Мч i мсцслужб, в первую очередь египтян, иорданцев и алжирцев. В Инк г фанах тоже боятся и не любят исламских радикалов. Через три INN Джордж Буш подписал президентскую директиву, первую в се(Н111 шмитеррористических мер. 11 TV получило право убивать террористов, задерживать и держать и ж* точении боевиков Аль-Кайды, где бы они ни находились. Вначинг » 11,1'У рассчитывали, что они просто повторят опыт израильтян, • •иприт отомстили тем, кто устроил бойню во время мюнхенской Пчимиизды 1972 года. Израильтяне и на палестинских территориях (гин'пожают боевиков, потому что не имеют возможности посадить |М На скамью подсудимых. Убивая террористов, израильские офицеры i мрачной иронией говорят, что осуществляют правосудие с до• i ткни па дом. t'piny же после 11 сентября 2001 года американцы составили ЩИсок боевиков, причастных к этому преступлению. Стали форми|)Mttnii. боевые группы из оперативных сотрудников ЦРУ и бойцов •It U низа, чтобы отправить их на Ближний Восток, в Северную АфI'HKV и Европу и уничтожить террористов- Методично, одного за Jl|>VI ИМ.

Гмецслужбы охотно используют современные технологии, в HIM числе геолокацию. Разведывательные спутники находят челоN»Kii по его мобильному телефону. Причем местонахождение обЦднтсля телефона можно определить с невероятной точностью — Аукилльно до одного метра. После чего отправляют крылатую ра»< i\. (юевой самолет или группу спецназа, чтобы его уничтожить. Оперативники ЦРУ и военной разведки предпочитают вызывать илотный самолет, оснащенный высокоточными ракетами, ко|врые наводятся по лазерному лучу. Уйти от них практически не*м (МОЖНО.

Таким путем был уничтожен один из руководителей Аль-Кай1'Ы Мохаммад Атиф в ноябре 2001 года в его собственном доме в Ибуле. В Йемене ракетой с беспилотного самолета уничтожили Цррориста, который в 2000 году подорвал американский эсминец Коул», стоявший на якорной стоянке в аденском порту. В Памп гане ракета догнала египтянина Хамзу Рабиа, человека номер ||щ и Аль-Кайде. Но техника не совершенна. Ошибки бывают чу1ИН1И1ЦНЫМИ. В 2002 году в Афганистане самолеты обстреляли ра| | Гам и свадьбу вместо намечавшейся сходки террористов. Американцы быстро пришли к выводу, что уничтожить выявлен|ц,|\ боевиков недостаточно. Возникнут другие террористические ipvniibi, появятся новые лидеры, которые могут нанести неожиданin.iii удар по Соединенным Штатам. Поэтому было принято иное 11 рш егическое решение — взять руководителей Аль-Кайды живыми и заставить их говорить. Если они выдадут структуру своей органи (вции, планы, соратников, источники финансирования, методы 405

вербовки новых сторонников, это поможет предотвратить шише теракты. Но американские законы запрещают аресты без ордера и доиро сы без адвоката. Первоначально предполагали держать пойманных террористов на боевых кораблях в международных водах, но от ииН идеи отказались как по соображениям безопасности, так и ПЪЩ технических трудностей. Сотрудники ЦРУ мечтали заполучим, н свое распоряжение что-то вроде печально знаменитой американской тюрьмы для особо опасных преступников Алькатрас, распило женной на острове, с которого не сбежишь. Нашли подходимшг острова в Африке, на озере Кариба в Замбии. Место хорошее: «Там правит закон джунглей». Но испугались африканского клим;п;| и эпидемий. И не знали, насколько можно доверять замбийским илистям. А между тем американские войска уже громили афганских талибов, союзников Осамы бен Ладена. Уже через месяц после начали операции в Афганистане в руках оперативных групп ЦРУ оказалось больше сотни боевиков. Самых опасных террористов держали в мс таллических контейнерах на авиабазе в Баграме, которую окружи ли тройным рядом колючей проволоки. Остальных передали соки никам — Северному альянсу, который тоже воевал против талибом Пленные, оставленные в руках афганцев, умерли — задохнулись и таких же металлических контейнерах. Первоначальная задача состояла в том, чтобы найти и допроси п. два-три десятка лидеров Аль-Кайды, которые готовили теракт 11 сентября и представляли для Соединенных Штатов непосредственную опасность. Но количество задержанных все росло. Среди них были уже не только крупные террористы, но и люди, чью причастность к организации террора еще предстояло выяснить. Когда приводили пленных, им приказывали лечь, и военные п<Я лицейские в перчатках срезали с них тряпье. Военного врача интересовали не только симптомы болезней, особенно инфекционных, но и шрамы, следы свежих ран. Пленные же думали, что их уложили и раздели с другой целью, и приходили в ужас. Многие начинали кричать, уверенные, что их сейчас изнасилуют. Пленным выдавали по два одеяла и новую одежду. Потом они поступали в распоряжение следователей. Захваченных боевиков становилось все больше. Оперативники требовали от центра ответа: «Что делать с пленными? Мы же не тюремщики». Решили перебросить пленных из Афганистана на Кубу, где Соединенные Штаты владеют военной базой Гуантанамо. Военные воспротивились — заниматься пленными не их дело, Министр обороны Дональд Рамсфелд не хотел, чтобы пойманных террористов размещали на военной базе. — Я не намерен служить тюремщиком в этом проклятом мире, — говорил министр. 406

I lo его все же убедили в том, что надо куда-то девать руководиI- ••• и Лль-Кайды. Не отпускать же их на свободу, чтобы они проимижали убивать людей! Почему выбрали Гуантанамо? Далеко от арабского мира и наi. urn — отсюда не убежишь. Доставляли пленных на военноцмигиортных самолетах, по двадцать человек, военной полиции Пмно вдвое больше. II середине января 2002 года первый самолет, заполненный та<шп.1ми и боевиками Аль-Кайды, приземлился на кубинском остроМР Гуантанамо. Военной полицией командовал бригадный генерал ММ Бэккус из Национальной гвардии. Он либерально относился к (включенным. Закупил порядочное количество экземпляров Кора|ы, но время Рамадана ввел на тюремной кухне специальное меню И даже раздавал изготовленные печатным образом карточки с пе|м числением прав заключенного. На генерала жаловались следователи, потому что допрашиваемые отказывались отвечать на вопросы: Пошел ты к чертовой матери! Я знаю свои права! Попав в плен, на первом допросе они говорили довольно откро•Нно. Когда на Гуантанамо их опять допрашивали, они часто от I iro отрекались. Причина? Оказавшись в плену, они испытывали шок. Они были в ужасе, ждали страшных пыток, издевательств и Ьарти. Но проходит несколько дней, а все еще живы. Пленных Еррмят, позволяют спать. Они выросли в странах, где заключенных i |ш iy начинают пытать. Если обвиняют в терроризме, то пытают • обснно жестоко и изощренно. И тогда пленные приходили к выинду, что американцы слабаки и бояться их нечего... Н октябре 2002 года либерального генерала освободили от занимаемой должности. Министр Рамсфелд передал тюрьму в расЬряжение военной разведки. Армия, конечно, исполняет роль ншшильного котла, но военные разведчики отличаются от других Ьфицеров. Почти все белые, у них хорошее образование. Как ни i fpiHHo, они более либеральны. В военных училищах им объяснили, что они обязаны соблюдать Женевские конвенции о защим прав пленных. Четыре Женевские конвенции призваны уменьшить ужасы войны Дна дополнительных протокола от 1977 года, правда не подпиi |нные США, говорят, что не только военнослужащие, но и партийны, попав в плен, имеют право не отвечать на вопросы — они ипн юны только назвать имя, звание и номер военной части. По ЦРУ и Пентагон считают, что пойманные террористы не нилилдают под действие женевских документов, они уголовные преступники и, следовательно, обязаны давать показания. Если молчат, их можно и нужно заставить говорить. Поенные следователи почувствовали, что находятся в худшем понижении, чем коллеги из ЦРУ. Те выбивали показания, а воHI1IN.IM это запрещалось. Большинство следователей сами боялись 407

применить силу. Многие из них были призваны из запаса и н« хо тели нарушать закон. Но и им надоело соблюдать принципы но енной юстиции. А что, если лишить пленного сна? Еды? Л е< Щ он постоит полдня на коленях? И еще полдня с поднятыми ннсрк руками? В апреле 2003 года военные тоже взяли на вооружение arpeci им ные методы допроса. Их ввел в практику новый хозяин тюрьмы мн Гуантанамо амбициозный и самоуверенный генерал Джеффри Мил лер. Он разработал систему нарастающего давления на заключен* ных, которые отказываются давать показания. Это целая наука. Следователи методично подрывают способ* ность узника к сопротивлению. Прежде всего разрушают предстив« ление о времени. Для этого надо постоянно переводить часы — то вперед, то назад. Кормить в необычное время, поскольку в тюрьм* опорные точки распорядка дня — это завтрак, обед и ужин. Обънп* лять отбой и подъем в неурочное время, чтобы сбить внутренниг часы. Проводить допросы в самое неожиданное время. И постоянно давить на психику узника: — Все остальные уже дали показания и живут спокойно In же нормальный парень, зачем тебе конфликтовать с нами? Мм п« > равно заставим тебя признаться, не мучай себя. Если уговоры не помогают, то температуру в камере делают то нестерпимо высокой, то невыносимо низкой. Причем в холодной камере еще и держат раздетыми догола. Когда летом 2003 года начались масштабные террористические акции в Ираке, министр обороны Дональд Рамсфелд обратил свой гнев на разведку. Почему военные разведчики не дают полноценной информации и не помогают войскам покончить с бандами, которые устанавливают взрывчатку на дорогах? Рамсфелд вспомнил, что из Гуантанамо теперь поступает хорошая информация, полученная от пленных. Он велел откомандировать генерала Миллера, так славно зарекомендовавшего себя на Гуантанамо, в Ирак: пусть покажет ребятам, как надо развязывать языки. Багдадскую тюрьму Абу-Грейд передали в ведение военной разведки, чтобы получать информацию от заключенных. Террористе! поставили вне закона. Это произвело сильное впечатление на молодых солдат военной полиции, которые были хозяевами в тюрь« ме. Некоторые из них сами стали издеваться над заключенными, Д1 еще и спешили запечатлеть на пленке свои подвиги. В других странах с заключенными обращаются много хуже, но там это ни власть, ни общество не беспокоит. А в Соединенных Штатах возник громкий скандал. Белый дом и Пентагон не стали защищать тюремщиков. Несколько военных полицейских предали военному суду. Но эта история подтвердила печальную истину — стоит только позволит» себе нарушить правила и законы, как это приведет к катастрофическим последствиям. Молодые полицейские всего лишь брал1 408

пример с сотрудников ЦРУ и военной разведки, которые ежелнгнпо проводили в тюрьме допросы. И выбивали показания. II этой же печально знаменитой тюрьме Абу-Грейд убили задер*иимого, которого американская военная полиция окрестила «Леin м человеком». Сотрудники ЦРУ издевательски именовали его Ни Frosty, господин Мерзляк. Его труп заморозили, чтобы скрыть in iминую причину смерти. Другим больше нравилось называть его |t< рни — это те, кто вспомнил старый фильм «Уик-энд у Берни», о •ртвеце, которого окружающие выдают за живого. В официальных документах он значится как Махадиль аль-Джамади. Псе началось 4 ноября 2003 года. Взвод спецназа военно-морско• флота прочесывал Багдад в поисках террориста по имени Махани т. ;1ль-Джамади. Разведка получила информацию о том, что у него (фниится взрывчатка и что он участвовал в подготовке теракта в здании Красного Креста в Багдаде, когда погибли двенадцать человек. По инструкции «время и способ ареста выбираются так, чтобы "шпюмить человека. Лучше всего это делать ранним утром, когда пи меньше всего этого ждет и когда воля к сопротивлению ослаб• M.I Важно, чтобы арестованный пережил шок, психологический •рссс, испытывал чувство беззащитности и с трудом приспосабли|влся к реальности». Махадиля аль-Джамади взяли в его собственной квартире в два 'im;i ночи. Но он не спал и отчаянно сопротивлялся при аресте, (доровые спецназовцы с трудом его скрутили. Потом, в процессе •Крытая, выяснится, что ему в схватке сломали шесть ребер, гоНп|)я юридическим языком, нанесли тяжкие телесные повреждения. ШО доставили на базу возле багдадского аэропорта, которой пользоHiiJicM морской спецназ. Там появился и оперативный сотрудник Ц1'У Марк Свеннер, полный человек в темной одежде. В разведке ип считается специалистом по проведению допросов. Но у него ничего не получалось. Аль-Джамади не отвечал на инмросы. Сотрудник ЦРУ со всей силой ударил его в живот, приПзал раздеть его догола и обливать холодной водой. - Мы тебя поджарим на открытом огне, если будешь молчать! — кричал следователь. - Я умираю, я умираю, — повторял иракец. - Ты скоро пожалеешь, что ты еще жив! — обещал сотрудник ЦРУ. С аэродрома задержанного отправили в тюрьму Абу-Грейд. АльДж;шади шел сам, не падал и не терял сознания. Это подтвердят питом свидетели. Джейсон Кеннер из 372-й роты военной полиции нсмомнил, что в тюрьму задержанного доставили раздетым ниже иплса — на нем не было ни брюк, ни трусов, ни обуви, ни носков. Только майка и куртка. На голове пластиковый мешок. В тюрьме сотрудник ЦРУ Марк Свениер продолжал кричать на шдержанного, требуя рассказать, где тот хранит взрывчатку. С него Юр вали остатки одежды, и Свеннер приказал отправить аль-Джа409

•

мади в душевую комнату для продолжения допроса. Свеннеру по могал переводчик с арабского, он работает на ЦРУ по контр,п Фамилия его держится в секрете. В документах он проходит кик «Клинт К.». Переводчика освободили от уголовного преследотппш в обмен на сотрудничество со следствием. Не были соблюдены формальности, положенные при дост;пч < заключенного. Его, в частности, должен был осмотреть врач. Am Джамади плохо дышал, может быть, потому, что у него были слом." ны ребра. Но тюремщики сотрудникам ЦРУ не противоречили. В дела разведки не вмешивалась даже бригадный генерал Джо* нис Карпински, которая командовала 800-й бригадой военной по» лиции в Багдаде. Ей подчинялись все военные тюрьмы, в том чисЛ! и Абу-Грейд. — Сотрудники ЦРУ, — жаловалась генерал Карпински, — так же как и переводчики-контрактники и некоторые военные разведчики, не носили формы, когда приезжали в тюрьму. И не очень понятно было, чем они там занимаются. Мне они не представлялись, Я называла их духами. В то утро, когда задержанного по обвинению в терроризме Мн хадиля аль-Джамади доставили в тюрьму Абу-Грейд, дежурил военный полицейский Уолтер Диас. — «Другое правительственное учреждение* — так мы называем ЦРУ. Разведчики постоянно привозят с собой каких-то людей, которых допрашивают в нашей тюрьме. Одно крыло тюрьмы закреплено за ЦРУ. Они держат там человек двадцать. Это их заключенные. Мы приводим заключенного в комнату, и они ведут допрос Нас туда не пускают. Мы закрываем за ними двери и ждем. Ипш да слышим крики. Махадилю аль-Джамади завели руки за спину, защелкнули ИЙручники и подвесили за них. Всякое движение причиняло ем] страшную боль. Сотрудник ЦРУ Марк Свеннер и переводчик остались с задержанным наедине. Через полтора часа он был мертв. Марк Свеннер позвал полицейских. Они увидели, что у задержанного подгибаются руки, он буквально висел на руках. Полицейские решили, что задержании! пьян, и подвесили его повыше. Свеннер продолжал задавать вопросы, но аль-Джамади не отвечал. Полицейский поводил пальце» перед его глазами, зрачки не реагировали. — Да он только притворяется мертвым, — пренебрежителын сказал сотрудник ЦРУ. Он ошибся. Аль-Джамади действительно умер. Военный полицейский, который снимал труп, повисший на окне, рассказал потом, что изо рта и носа у того обильно текла кровь. Тело положили на пол. Полицейский сказал сотруднику ЦРУ: — Парень мертв — и этот труп на тебе. Для Марка Свеннера это был неприятный сюрприз. Он по:нш нил кому-то по мобильному телефону. Через несколько минут m 410

MI псь четыре или пять человек, тоже в черном. Вызвали и начальники тюрьмы, капитана Дональда Риза. О н слышал, к а к п о л к о в н и к 1"м.и П а п п а с , н а ч а л ь н и к в о е н н о й разведки в тюрьме, сказал к о л 1 км из ЦРУ: Я один по этому делу не пойду! Голо заморозили, видимо, с целью помешать патологоанатомам Щрсделить точное время и причину смерти. На следующее утро в pv>v трупа воткнули иглу, как будто ему делали внутривенное влипший-, накрыли одеялом и вынесли из тюрьмы на носилках, слов| | ми еще был жив. Всем сказали, что Ледяной человек скончался tit сердечной недостаточности. Через пять дней провели вскрытие. Патологоанатомы пришли к имиоду, что Ледяной человек задохнулся. Он умер не оттого, что »MV сломали ребра. Но когда его подвесили в таком неестественном (вложении, он не смог дышать. Любой человек в таком положении i Коро потеряет сознание. Он умер, потому что на голову ему еще и питии мешающий дышать пластиковый мешок. Через три месяца после этой истории боец военно-морского гпсциаза, который проводил совместные с ЦРУ операции в БагiiiHH-, Джеффри Хупер был уличен в краже бронежилета — хотел пи продать. Он оказался в руках полиции, ему грозила тюрьма, и ни сказал, что знает худшие преступления, совершаемые спец• ЮМ, и готов дать показания, если его освободят от ответственности. 1In основе его показаний были выдвинуты обвинения против тех * мгциазовцев, которые сломали ребра Ледяному человеку. Военному суду предали лейтенанта Эндрю Ледфорда, командира взвода. Но Вйтенанта признали невиновным — он действовал в рамках инструкций и не убивал Ледяного человека. Когда появились фотографии замороженного трупа, генеральный инспектор ЦРУ отправил своих подчиненных в Ирак. Они •Ложили: смерть насильственная и есть основания полагать, что i инершено уголовное преступление. Министерство юстиции поручило расследование Полю Макнальти, прокурору восточного •руга штата Вирджиния, в чьей юрисдикции находится штабкипртира ЦРУ.

Ом вел следствие больше года. Не хватало важнейшей улики — ни о самого запачканного кровью пакета, который во время допроса Пыи на голове Ледяного человека. Руководитель оперативной группы ЦРУ в тюрьме Абу-Грейд объяснил, что просто выбросил пакет в мусор... Трудно поверить, что профессионал не понимал важности уники. Скорее, спешил от нее избавиться, чтобы его подчиненного иг оГшинили в убийстве. Тем временем президент Буш повысил прокурора Поля Макнальти, сделал вторым человеком в министерстве »" гиции, и следствие замерло. Но разным соображениям власть заинтересована в том, чтобы •Молчать эту историю, сделать так, чтобы о ней забыли. Как об411

винить сотрудника ЦРУ в убийстве, если оперативные работники лишь исполняют то, что от них требует власть? После 11 сентября 2001 года ЦРУ вернулось к, казалось бы, давно забытому прошлому. На мировой арене вновь появились беспощадные и бесцеремонные американские разведчики. Новый директор ЦРУ Портер Госс, который сам десять лет провел на оперативной работе, считал, что его агенты обязаны действовать агрессивно. — Даже если что-то пойдет не так, я вас поддержу, — обещает он. Ветеран разведки Коуфер Блэк, который руководил в ЦРУ борьбой с терроризмом, объяснил сенаторам: — Наша жизнь делится на два периода — «до 11 сентября» и «после 11 сентября». Так вот, после 11 сентября мы сняли перчатки. Власть не признает, что существует секретная система борьбы с террористами. С санкции президента Центральное разведывательное управление задерживает подозреваемых без ордера, на своих самолетах доставляет в те страны, которые пренебрежительно относятся к закону, и там подозреваемых допрашивают с применением мер физического и психологического давления. То есть, попросту говоря, пытают. Директор ЦРУ Портер Госс, выступая перед конгрессом, отверг эти обвинения: — Мы никого не пытаем. Все одобренные тактики ведения допроса — в прошлом и сейчас — полностью соответствуют закону и не представляют собой пыток. Наша практика основана на правовых рекомендациях нашего министерства юстиции. Если кто-то отойдет от этой линии, он будет отвечать. Директор ЦРУ не лукавил. Министерство юстиции дает очень узкое определение того, что есть пытки. Пыткой считается такой уровень боли и страданий, при котором у допрашиваемого создается ощущение, будто он умирает. Все менее болезненные формы физического или психологического воздействия пытками не считаются! Да еще надо доказать, что допрашивающий хотел причинить допрашиваемому такой уровень боли. И есть еще одно оправдание — пытки допустимы в случае военной необходимости. Это практически индульгенция. Причем ее выдал спецслужбам тогдашний юридический советник Белого дома Альберто Гонзалез, который затем стал министром юстиции. «Как вы подчеркивали, — докладывал Гонзалез президенту Бушу, — война против терроризма — это новый тип войны. Природа ее такова, что особенно важно максимально быстро получать информацию от захваченных террористов и их покровителей, чтобы помешать новым терактам против американских гражданских лиц. По моему мнению, это требует пересмотра норм Женевских конвенций, ограничивающих право допроса пленных». Тогдашний Государственный секретарь Колин Пауэлл выступил против пересмотра Женевских конвенций: 412

— Это будет означать пересмотр политики, которой наша страна придерживалась сто лет, и это дорого нам обойдется в смысле негативной международной реакции. Колин Пауэлл одержал частичную победу. 7 февраля 2002 года Белый дом заявил, что Соединенные Штаты будут соблюдать положения Женевских конвенций, но талибы и члены Аль-Кайды не иудут считаться военнопленными. Так на что же имеет право сотрудник ЦРУ в борьбе с терроризмом? Какие инструкции он получает? Что им всем разрешено? Могут ли они пытать задержанных? Руководство по методике ведения допросов, разработанное в ЦРУ, гласит: «Жизнеощущение человека в камере зависит от его способности сохранить самоуважение, привычки, поддерживать отношения О другими людьми. Заключение позволяет оборвать все связи с нмешним миром и прежней жизнью. Одиночное заключение для (юльшинства людей становится тяжелым психологическим стресВОМ. Важно постоянно напоминать заключенному, что он одинок и неоткуда ждать помощи. Угроза применения силы действует надежнее, чем само применение силы. Угроза причинить боль включает механизм страха 1)Ыстрее и надежнее, чем сама боль. Зато угрожать смертью более чем бесполезно. Одни заключенные впадают в состояние безнадежности. Другие, напротив, понимают, что это блеф, а это подрыпает позиции следователя. 1>оль, которая приходит извне, может усилить волю задержанного к сопротивлению. Боль, которую он причиняет себе сам, напро1ив, подрывает его способность к сопротивлению. Например, если шетавить его долго стоять в крайне неудобном положении или силен, на столе, свесив ноги, то ощущение боли он доставляет себе гим, а не следователь — его же никто не бьет. Очень сильная боль может привести к даче ложных показаний, придуманных только для того, чтобы избежать боли. Это ведет к опасной трате времени, ведь новые показания придется проверять. А УЛ это время заключенный может придумать еще более изощренную ложь, проверить которую будет значительно труднее. Ответы, полученные под гипнозом, должны вызывать сомнение. Но иногда можно воспользоваться страхом заключенного перед пои-рей воли. Если ему внушить, что он находится под гипнозом, то умелый следователь может воспользоваться ситуацией и вынудить шключенного отвечать правдиво. Например, заключенному можно тешить, что его рука становится теплее, если скрытно установить "ищреватель. Или ему можно сказать, что сигарета, которую он н'Ичас закурит, покажется ему горькой, а этой сигарете и в самом |' N можно придать горький вкус. Не существует универсального препарата, способного заставить •рбого человека развязать язык. Но можно дать ему безобидную 413

пилюлю и завязать разговор на темы, на которые он готов говори А потом уверенно заметить, что он говорит потому, что ему Д| Щ «сыворотку правды», и теперь он все расскажет, потому что не п стоянии остановиться! Он может поверить, что находится под и действием наркотических препаратов, и выдаст то, что xoir сохранить в тайне». Министерство юстиции в августе 2002 года закрытым письмо! одобрило практически любые приемы, которые ЦРУ вправе применить при допросе террористов. Через полгода другим закрыты письмом подтвердило, что президент вправе вести войну прими врагов любыми средствами. И конгресс не может отменять мри казы Верховного главнокомандующего и навязывать законы, щ раничивающие методы ведения допросов. Сенаторы от Демократической партии требовали показать m эти закрытые письма министерства юстиции: — Мы хотим знать, что именно им разрешено. Пытать? ТравиЦ собаками? Раздевать догола? Администрация отвечает «нет!». О т даже не ссылаются на интересы национальной безопасности, ИВ мы согласны сохранить гриф секретности. Они просто не хотят, чтобы мы узнали, чем они занимаются. Законодатели обиделись. Сенатор от штата Аризоны и верош ный кандидат в президенты на следующих выборах Джон Макксй! внес поправку к законопроекту о выделении ассигнований мини стерству обороны, запрещающую жестокое и унижающее человв« ческое достоинство обращение с пленными. Сенатор воевал во Вьетнаме и попал в плен. Вьетконговцы el пытали, поэтому он так болезненно относится к проблеме пыток, Он был возмущен сообщениями о том, что следователи ЦРУ лишают заключенных пищи и сна. Заставляют стоять на ногах сорок часов кряду; держат в камере, где температура ниже нуля, еще обливают холодной водой. И самая ужасная — пытка водой Голову допрашиваемого резко опускают в воду, и он думает, 41 его хотят утопить. Этой пытки не выдерживает никто. — Угрожать человеку тем, что его утопят, столь же бесчеловеЧ' но, как и держать пистолет у виска и время от времени нажимш на спусковой крючок, — говорит сенатор Маккейн. — Жертва Ж1 не знает, что в пистолете нет обоймы. Вице-президент Дик Чейни в сопровождении директора Ц1" Портера Госса приехал на Капитолий. Небольшой группе сен* ров вице-президент битый час доказывал необходимость особых тодов при допросе террористов. Его слова не произвели впечат ния на сенаторов. Директор ЦРУ пытался объяснить сенаторам, они не представляют себе, с какими чудовищными преступникам! ЦРУ приходится иметь дело. Это же война с негодяями! — Тут дело не в том, кто они, — ответил сенатор Маккейн. Вопрос в том, кто мы. Надо сохранять те принципы и ценност! которые отличают нас от наших врагов. 414

I 1оправка сенатора Джона Маккейна, запрещающая пытки в отмиин-иии заключенных, прошла — девяносто голосов за, всего девять щипни. Дику Чейни попытка сохранить за ЦРУ свободу рук дорого •ошлась. Газета «Вашингтон пост» в редакционной статье назвала tin «нице-президентом по пыткам». Но президент страны не воспринимает всерьез критику со стороны правозащитных организаций и конгресса. Джордж Буш-младший ш< похож на своего осторожного и предусмотрительного отца, котог"м и свое время каждую неделю отправлялся на Капитолийский М м , чтобы выслушать конгрессменов и сенаторов. Не похож нынешний президент и на Джона Кеннеди, который во время Кариб• ••Li кризиса сформировал комитет из специалистов по национальны) Осюпасности из обеих партий, чтобы найти выход из положения. 11< похож на Франклина Рузвельта, который создавал конкуренцию |. 1 iv своими советниками, чтобы найти наилучшее решение. И на Ли|».1.1ма Линкольна, который приглашал в правительство своих поЩтичсских противников, не похож. Джон Кеннеди постоянно устраивал приемы в Белом доме и испшь'швал их для того, чтобы услышать новые идеи и послушать слу«II Буш устроил всего четыре таких обеда за пять лет. Он предпочиhi. i ложиться спать в десять вечера. Буш всегда пренебрежительно относился к законодателям: «Или к К< гвуйте, как я говорю, или до свидания». Разговаривать с ним ШЛО бесполезно, жаловались законодатели. Буш любит повторять, 'но v него есть один пример для подражания — это Рональд Рей|щ|, человек твердых убеждений. Но Рейган умел идти на компромисс liVin в определенном смысле самый одинокий президент после Мчярда Никсона, которому пришлось уйти в отставку под угрозой импичмента. Это не означает, что Буш — параноик, который не•Мидит окружающий мир. Напротив, он любит веселиться и шуумеет произвести прекрасное впечатление. Но за внешней иной и широтой кроется натура, у которой есть трудности в пии. Это заметно по его юмору. Рональд Рейган позволял себе •иммительные шутки, но он не обижал присутствующих. Он хотел • м рмесмешить. Иное дело Буш. Он шутит над своими подчиненными и гостями. Дни Буша юмор — инструмент и даже оружие. Он пускает шутим | ход, чтобы обезоружить собеседника и посмотреть на его рео, понять, что за человек перед ним. Его шутки могут быть исительно доброжелательными (кому-то даже нравится, что преи дал ему прозвище, это вроде как знак расположения), но в щшипипе они не слишком приятны. Это шутки такого рода, что in iii.ilынаешь желание ответить столько же колко. Но многие ли мин ооны так ответить президенту? Джордж Буш уверен в собственной правоте и считает, что исто|1нм но подтвердит. Его характер закалила борьба с выпивкой и дру415

гими демонами, которые его искушали. Он выиграл две президти кие избирательные кампании. Он выиграл войну в Афганистан, и уверен, что выиграет еще две — в Ираке и войну против междуипр" i ного терроризма. Президент Линдон Джонсон держал в своем киОи нете три телевизора. Он запросто мог позвонить журналисту домоИ, чтобы поспорить. Буш демонстративно повторяет, что не читает ill • зет. Он лукавит. Он читает газеты. Но не желает слышать дру! не, неприятные для него мнения и оценки. Джордж Буш презрительно вспоминает о свободной атмос<|х р« Белого дома при Клинтоне. Он не видит никакого смысла в бсекп нечньгх совещаниях, которые устраивал Клинтон. Буш ненавидш длинные совещания и долгие доклады. Не любит неприятностей и нарушения порядка. Наслаждается комфортом и спокойствием Не стоит забывать, что и его мать, и жена — женщины с сии. ным характером. Присутствие таких женщин в жизни мужчимм накладывает отпечаток на его психологию. При Буше совещаипч начинаются вовремя. Все ходят в строгих костюмах, и коробки и i под пиццы не валяются на рабочих столах. Но Клинтон поним.11 то, что не видит Буш. Клинтон не зря называл Белый дом «ком фортабельной тюрьмой». Клинтон настоял на том, чтобы у и с т был личный телефонный номер, по которому он звонил сам, ой ходясь без секретарей и телефонисток, когда хотел с кем-то по говорить неформально. Клинтон много лучше Буша предстали ни себе настроения в стране, потому что имел возможность услышать различные точки зрения. Нынешний президент вынес весьма своеобразные уроки HI <>I цовского опыта. Младший Буш с ужасом наблюдал за интригами и аппарате его отца. Поэтому ключевое слово для президента — н о не компетентность, а преданность. Он желает видеть вокруг с г о и только преданных ему людей. А доверяет он очень немногим. Тем, с кем учился, с кем работал раньше в Техасе. Но старые друзья нш ют, что политику с ним обсуждать не следует. Его помощники го ворят президенту то, что тот желает слышать. Известно, что президент не поощряет тех, кто желает выскашть всю правду, и не желает слышать о возможном плохом развитии событий. Беседуя с генералами о ситуации в Ираке, он задает один вопрос: «Что еще вам нужно для победы?» Иначе говоря, он не желает вести разговоры о возможном неблагоприятном развитии собы тий. Вера, а не знание определяет его решения. Одного иностранном" дипломата Кондолиза Райе, ставшая Государственным секретарем Соединенных Штатов, предупредила: — Не рассказывайте ему плохие новости. Не огорчайте его. От Буша давно требовали сменить команду — это произведет хорошее впечатление на страну, покажет, что президент прислужи вается к критике. Но Буш долго не хотел этого делать. В 2000 году на выборах в штате Нью-Хэмпшир он потерпел сокрушительное поражение. Все считали, что он должен распустить команду, собрать 416

Нину)" и начать все заново. Но Буш своих не сдает. Он собрал |11мпплу и сказал: Продолжаем работать. Мы еще надерем им задницу. И окружении Буша есть самостоятельные фигуры. Они заверкарьеру, им не нужно заботиться о следующем назначении. Нин. президент Дик Чейни говорит с Бушем откровенно. Но они единомышленники. Дик Чейни играет роль неофициального преMI.I•(> министра при Буше. Он практически руководит войной с плюром. Он сказал, что в борьбе с террористами спецслужбы должны действовать «на темной стороне»: «Если террористы не 1||ч|'ИП1нются правилам, значит, и мы не станем». Кгрховный суд и конгресс отвергают попытки упростить жизнь • mm лужбам. Общество, законодатели и средства массовой инфорMitiiMii давят на американское правительство, не соглашаются с ли(I Буша. Правозащитные организации утверждают, что американцы за|- ржали в общей сложности больше десяти тысяч человек. Счи••тся, что в руках Центрального разведывательного управления •Яодится не более ста задержанных. Три десятка из них — крупШ9 террористы, которых держат на объектах ЦРУ в разных стра•Я Ими занимаются сами американцы. Они держат их в полной реляции от остального мира, иногда в подземных камерах. Они никого не видят, кроме своих тюремщиков и следователей. Еще Примерно семьдесят узников — террористы меньшего калибра — min-ржатся в таких странах, как Египет, Иордания, Марокко, Аф(имистан, там ими занимается местный персонал, но на американвкие деньги и в американских интересах. ЦРУ договорилось об организации тайных тюрем с Таиландом. Ни это ассигновали более ста миллионов долларов. Когда амери•Нской разведке попалась первая крупная рыба — Абу Зубайда, руководитель операций Аль-Кайды, его переправили в Таиланд. I и м для нужд ЦРУ оборудовали несколько подземных камер. Че|ir i полгода в Пакистане поймали того, кто планировал операцию | | сентября, — Рамзи Биналшибха. Его тоже переправили в Таи|||Ц|д. Но когда стало известно о существовании этой тюрьмы, 1н11ское правительство потребовало закрыть тюрьму и забрать обонк террористов. Долгое время никто не знал, куда и как исчезают те, кого американская разведка задержала по обвинению в терроризме. Те, кого t игдователи ЦРУ считали своей главной добычей, быстро перебраШвались из одного места в другое. Трудно проследить передвижение этого маленького каравана. Все открылось случайно. Петь любители с фотоаппаратом в руке следить за самолетами. Шо своего рода папарацци, вооруженные камерами с мощными |'|>1,сктивами; они коллекционируют самолеты, как орнитологи экинических птиц, и выискивают редкие экземпляры. Они устраиваются рядом с аэродромами, и бывали случаи, когда пилоты приII II Млечин «Мои друзья-диктаторы»

417

нимали длинные объективы за переносные ракетные установки и сигнализировали диспетчерам. Именно такой фотолюбитель, просиживающий часами на аэродроме на Канарских островах, помог выяснить, куда исчезают тс, кого задерживает ЦРУ. На Канарских островах фотолюбители не обращают внимания нл самолеты, принадлежащие частным компаниям. Они малоинтересны; их фотографируют, когда нет ничего примечательного. Но я январе 2004 года один из них сфотографировал белый «Боинг-737» с бортовым номером 313Р и поместил в Интернете на сайте поклонников самолетов. К его удивлению, ему вдруг стали звонить из разных мест. Все представлялись журналистами. Но покупать его кадры не хотели, а почему-то интересовались его личными данными — номером паспорта, адресом, домашним телефоном. Он сфотографировал самолет, признавать существование которого американцам не хотелось. И спровоцировал скандал, который обсуждает весь мир и который стал поводом для выяснения отношений между Соединенными Штатами и Германией. 31 декабря 2003 года немецкий гражданин ливанского происхождения Халид аль-Масри сел на автобус в немецком городе Ульм и отправился в Македонию, где намеревался провести новогодние каникулы. Его остановили на границе. Допрашивали четыре часа, потом усадили в машину без номерных знаков и обещали отвезти п гостиницу. Гостиница оказалась местом заключения. Пока македонцы отмечали Новый год, аль-Масри томился в номере на верхнем этаже местной гостиницы. Компанию ему составляли трое охранников с автоматами. Они плохо говорили по-английски, но переводчика не вызвали. Он просил разрешения позвонить жене, адвокату или хотя бы связаться с посольством. Все просьбы были отвергнуты. В гостиничном номере он провел двадцать три дня Там была большая кровать, мини-бар, туалет, но охранники никогда не разрешали раздвигать занавески. Охранники сидели у него в комнате круглосуточно, сменяясь каждые восемь часов. 23 января 2004 года аль-Масри отвезли в аэропорт и передали американцам. Все они были в черном и в масках. Его переодели, надели на глаза повязку, заткнули ему уши и посадили в самолет. Это был «Боинг-737*, бортовой номер 313Р. Именно этот самолет несколькими часами раньше сфотографи ровал на аэродроме Пальма-де-Мальорки тот самый фотолюбитель. Самолет прилетел из Алжира и после дозаправки отправился в M;i кедонию. По документам «Боинг» принадлежал компании «Премьер экзекьютив транспорт сервисес», она зарегистрирована как частная компания в Массачусетсе. Люди сведущие сразу установили, что это подставная фирма, созданная ЦРУ для прикрытия. Вот почему по явление фотографии этого самолета в Интернете стало неприятным сюрпризом для ЦРУ. Понятно, почему оперативники пытались yi нать, кто такой этот фотолюбитель и зачем ему это понадобилось 418

Почему самолеты ЦРУ базировались именно на Канарских осрровах? Это удобное и спокойное место, откуда можно быстро доистеть и до Европы, и до Северной Африки, где ЦРУ обзавелось хорошими контактами. И здесь чудесные гостиницы, в которых экипажи могли отдыхать. Авиакомпании, обслуживающие ЦРУ, не так уж трудно опознать. У служащих такой компании нет ни домашних телефонных номеров, ни биографии. Невозможно выяснить, где они раньше работали; Номера социального страхования поразительно новые, хотя это не младенцы, а взрослые мужчины. Адрес — всегда, словно они нигде не живут и не в состоянии снять для своей авиакомпании хотя бы маленький офис. Словом, классические персонажи из шпионских историй. На борту того самого «Боинга» находились тринадцать граждан (Соединенных Штатов с дипломатическими паспортами. Вообще-то имериканские дипломаты летают рейсовыми самолетами. Если речь идет о делегации, им предоставляется военный самолет. С дипломатическими паспортами на частных самолетах летают, чтобы избежать досмотра и контроля, оперативные сотрудники Центрального разведывательного управления. Зачем ЦРУ своя авиакомпания? Самолеты военно-воздушных сил США слишком заметны. В белом «Боинге-737» тридцать два места. Он был предназначен цт\ перевозки заключенных. Поэтому перед посадкой попавших в руки ЦРУ заключенных накачивают спецпрепаратами, чтобы весь полет они провели во сне. В 8.51 вечера «Боинг» сел в столице Македонии, принял на борт Хмлида аль-Масри, около полуночи взлетел и после короткой оспшовки в Багдаде добрался до Кабула. Вся история могла остаться |Шиной- В другой стране его бы просто убили или в лучшем случае иыбросили на улицу. Американские власти заявили, что аль-Масри чадержали по ошибке, и освободили его. Халид аль-Масри полил на американцев в суд. Все поверили официальной версии о том, что обладатель немгикого паспорта по имени Халид аль-Масри стал жертвой ошибки. На самом деле история сложнее и запутаннее. Его задержали Не по ошибке. Он попал в черный список, когда задержанный американской рншедкой йеменец Рамзи Биналшибх на допросе упомянул некоем> Халида аль-Масри, который помогал ему готовить теракт 11 сенГиПря 2001 года. Этот человек уже числился в картотеке ЦРУ. Халид аль-Масри перебрался в Германию в 1985 году из Ливапп, где шла война. Через десять лет получил немецкое гражданство. Он работал водителем грузовика, затем стал заниматься бизнесом, |"|чуя подержанными автомобилями. Он женился, завел пятерых нгм-й и считался успешно прижившимся в Германии эмигрантом. Его сгубила семейная ссора. Они с женой поссорились. Размолttkn Пыла настолько серьезной, что аль-Масри решил на неделю 419

уехать из дому и привести свои мысли в порядок. Он посмотрел на карту и выбрал македонскую столицу Скопье. Почему он выбрал именно этот город, остается непонятным. Сам он уверял, что приятель рассказывал ему, как чудесно отдохнул в Скопье — и буквально за копейки. Этот выбор оказался для него роковым. До столицы Македонии он так и не добрался. В последний раз его видели 31 декабря 2003 года на границе между Сербией и Македонией. За пять лет до этого, в декабре 1998 года, различные европейские спецслужбы получили информацию о том, что командир бригады моджахедов в Боснии намерен переправить взрывчатку радикальным исламистам в Южной Германии. Все три силовые ведомства Германии — разведка, контрразведка и криминальная полиция — были поставлены в известность. Равно как и местная резидентура ЦРУ, которая требовала от немцев действовать быстро и решительно. Оперативная информация оказалась точной. 8 января 1999 года немецкие пограничники, проверяя туристический автобус, задержали курьера, который вез десять детонаторов одному алжирцу в городе Фрайбурге на юго-западе Германии. Там обнаружилась подпольная сеть радикальных исламистов. Исламских террористов обнаружили в городе Ной-Ульм. Когда там появился один выходец из Египта, который уже отсидел в Индонезии срок за экстремизм и был известен как проповедник джихада, американские разведчики забили тревогу. Сотрудники ЦРУ хотели взять его еще в Индонезии, когда его выпустили из тюрьмы в июле 2003 года. Но он успел получить гражданство ФРГ, за ним прилетели немецкие агенты и доставили его о Германию. В Ной-Ульме проповедник джихада познакомился и сблизился с тем самым Халидом аль-Масри. Они так подружились, что решили вместе снимать квартиру. Третьим в их группе был еще один поклонник священной войны против неверных. Правда, по совместительству он был тайным осведомителем местного подразделения немецкой контрразведки, ведомства по охране конституции земли Баден- Вюртемберг. Немцы не делились получаемой от осведомителя информацией с американскими друзьями. И в ЦРУ решили просто задержать альМасри и допросить его. Схватить Халида аль-Масри на улице и вывезти его из Германии сотрудники резидентуры не решились. Но как только человек с этим именем оказался за границей, в Македонии, спецслужбы которой рады оказать услугу американской разведке, его схватили. Полет до Багдада аль-Масри проспал — ему дали сильное снотворное. Он пришел в себя в холодной и грязной камере с бетонными стенами и полом. Стены были исписаны на арабском, урду и фарси. На полу лежало армейское одеяло и набитый тряпками мешок — вместо подушки. Вместо питьевой воды — пластиковая бу420

гылка с мутной жидкостью, которая пахла, как аквариум, который очень давно не чистили. /Чдвокат аль-Масри полагает, что его подзащитного держали в тюрьме для террористов, которую американцы оборудовали в заброшенной кирпичной фабрике на северной окраине Кабула. Его допрашивали по ночам — это делали люди в черных масках. Следователей интересовали радикалы-исламисты в Южной Германии. Следователь не упускал случая напомнить аль-Масри, что он находится «в стране, где больше нет никаких законов», и объяснял: — Будешь упорствовать, мы оставим тебя в твоей камере... и заЬудем о тебе. Аль-Масри объявил голодовку. Появились два американца без масок. Они распорядились, чтобы его насильственно кормили. В начале мая его вновь вызвали на допрос. Человек, пред ставившийСЯ психологом из Вашингтона, спросил: — Что вы планируете делать, когда вас освободят? Я думаю, что нас скоро отпустят. Сотрудники немецкой резидентуры ЦРУ считали его важной фиi урой в исламистском подполье. Но они переоценили этого человекн. Немецкие контрразведчики из ведомства по охране конституции, имея надежного осведомителя, знакомого с аль-Масри, сразу поняВИ, что это пустышка. Для того чтобы прийти к тому же выводу, американцам понадобились месяцы. Если бы немцы делились информацией с ЦРУ, Халид аль-Масри не попал бы в тюрьму. Европейцы были раздражены историями о том, что американцы, прежде чем отправить задержанных террористов на допрос в Египет или Иорданию, держали их в Европе. Европейский союз сделал заявление: страны, которые держали у себя тайные тюрьмы для ЦРУ, будут сурово наказаны. Совет Европы нанял швейцарского прокурора Дика Марти, опытного бор1Ш с мафией, чтобы он расследовал истории похищений Центральным разведывательным управлением людей, подозревавшихся в 1грроризме. Прокурор затребовал из европейского спутникового щ-мгра в Торрехоне, Испания, снимки, сделанные из космоса, чтоПы определить, существовали ли тайные тюрьмы ЦРУ в Европе. Он шмросил в Евроконтроле — это всеевропейская авиационная оргашпация — данные о полетах тридцати одного самолета, которые ироде бы обслуживали ЦРУ. Когда европейские страны возмущенно потребовали от америкипцев разъяснений относительно тайных тюрем ЦРУ, КондолиК1 Раис напомнила европейским политикам, что их собственные спецслужбы занимаются тем же самым. В этой кровавой и тяжерЙ войне все запачкались, и никто не вправе изображать себя чигюплюем. Когда Герхард Шредер был канцлером Германии, он считал синим долгом демонстрировать недовольство тем, как президент bviii ведет борьбу против терроризма. И любил напоминать, что 421

это он удержал Германию от участия в иракской войне. Но Illpi дер и его министры прекрасно знали, как американцы работ! с пойманными террористами. Немецкое правительство информи ровали, поскольку его сотрудничество были необходимо. Благод! ря ЦРУ сотрудники немецких спецслужб тоже имели возможн" допросить пойманных террористов без всяких формальностей. Так что раздражение и недовольство европейских политики! методами ЦРУ кажутся демонстративными и нарочитыми. Логика президента Буша и его команды такова. 11 сентябри 2001 года американские спецслужбы столкнулись с врагом, с ко торым не могли сражаться эффективно, потому что связаны • рукам и ногам юридическими и бюрократическими ограничении ми, уместными в мирное время, но вредными в военную пору Президент Буш своими указами всего лишь помог спецслужбам действовать эффективно. Теоретически он вправе наделить спецслужбы большими правами. После 11 сентября конгресс уполномо чил его вести войну против Аль-Кайды. Теперь борьбой с терроризмом в Соединенных Штатах занН маются пятнадцать спецслужб с общим штатом в двести тысяч человек и с бюджетом в сорок миллиардов долларов. Для друшх стран это целое состояние. Центральное разведывательное упри ление получило все, что хотело, и действует под лозунгом «Цель оправдывает средства». Администрация стоит на своем: критиковать практику ЦРУ I борьбе против терроризма — непатриотично. Разведка исполняет свой долг. Правительство и вооруженные силы требуют от ЦРУ участвовать в борьбе против терроризма. Ради предотвращения т вых терактов и спасения людей нужно идти на многое. Это теория тикающей бомбы: если преступник представляет непосредственную угрозу для людей, если заложенная им где-то бомба вот-вот вза*( рвется, любой метод спасения невинных людей оправдан, оправданны даже пытки. Президент Джордж Буш напоминает, что спецслужбам удалось предотвратить десять крупных террористических актов против Со« единенных Штатов, каждый из которых мог стоить жизни тысячам невинных людей. Но как быть с людьми, которые об этом рассказали? Показания, полученные от задержанных под пытками, не могут быть использованы в американском суде. Один из бывших руководителей ЦРУ мрачно заметил: — Этих людей нельзя посадить на скамью подсудимых. И убить их тоже нельзя. В ЦРУ существует неписаное правило. Если нужно разговорить задержанного и получить от него важную информацию, отправляйте подозреваемого в Иорданию. Если нужно, чтобы арестованного пытали, отправьте его в Сирию. Если нужно, чтобы человек исчез, отправляйте его в Египет. И вы никогда его больше HI увидите. 422

I» п ад ныв газеты полны историями задержанных американскими i нпкиужбами экстремистов, которых отправили в Каир, Дамаск или Лмм;ш. Уже можно составить целый список террористов, которых Шритали на Ближнем Востоке; с тех пор « них ничего не слышно. Американцы тоже оказались в ловушке, из которой трудно вы|.1мп.о1. Да, получается, что террористов держат в заключении неммшпо. Они лишены права на справедливый и скорый суд, кото1>ыП юлько и может определить степень вины каждого, их пытают, Ч1п1ц.1 получить показания. Но нельзя забывать и о другом: эти террористы больше никого не убьют. Если, конечно, они не попали в 1Н>|Ч.му, откуда никогда не выйдут по ошибке... «ВРАГ ГОСУДАРСТВА»

И феврале 1999 года президент Билл Клинтон назначил гене|пн| нейтенанта военно-воздушных сил Билла Хэйдена директором Лимгства национальной безопасности. ЛИ Б — это крупнейшая разведывательная организация в Соеди||| иных Штатах и, может быть, во всем мире. АНБ вдвое больше III'V Поклонники этой спецслужбы иногда говорят, что АНБ об'iiH.icT компьютерной властью над миром. Как раз когда генерал Ч (йден готовился к новому назначению, Голливуд выпустил фильм iHpur государства». II этой картине Агентство национальной безопасности предстает т.шюльской организацией, которая использует технические чудеса (снмики для слежки за невинными гражданами. Генерал Хэйден попы гллся улучшить репутацию агентства. Объяснял, что в агентстве рботают в основном программисты, электронщики, математики и •Нгвисты. Они не занимаются оперативной работой. Они придумыI нот новые шифры и пытаются раскодировать чужие. Агентство национальной безопасности прослушивает радио- и Мефонные переговоры во всем мире, и это считается законным, тмому что на основе этой информации не может быть заведено униювное дело. Но на территории Соединенных Штатов соблюдани( ч юридические процедуры, которые гарантируют человека от ни о, чтобы он становился объектом слежки и подслушивания без достаточных оснований. И 1978 году конгресс принял закон о подслушивании в интеМС&Х внешней разведки. Для прослушивания на американской 1г|>ритории агентство обязано получить ордер в специальном суде. Практически это означало, что АНБ нельзя использовать для про! иушивания собственных сограждан. Американцами занимается Фст-ральное бюро расследований. АНБ ограничили прослушиванием иностранных посольств и иных зарубежных миссий. Ордера выдает специальный суд по наблюдению за внешней раз•ДКОЙ. Он заседает за закрытыми дверями в здании министерства 423

юстиции. Спецслужбы должны представить доказательства того, чн) подозреваемый связан с террористической организацией или шш странной разведкой. Руководитель АНБ генерал Хэйден не упускал случая напомним американцам, что его агентство строго подчиняется законам. ВЫ) тупая перед студентами, он говорил: — Несмотря на то, что вам показывают по телевидению, мм не занимаемся вскрытием инопланетных пришельцев, не слепни за передвижениями ваших автомобилей с помощью спутникои и в штатном расписании агентства нет спецгруппы киллеров. Я хочу развеять все эти мифы, окружающие работу Агентства национал!» ной безопасности. Но все это было до 11 сентября. После терактов вся разведи вательная система Соединенных Штатов претерпела изменения. В начале 2002 года президент Буш секретной директивой разреши» АНБ в случае необходимости проводить прослушивание телефон ных переговоров, перехват электронной почты и других видов oftмена по Интернету без ордера с тем, чтобы сорвать подготовку новых терактов. В случае крайней необходимости разрешение на прослушивание можно получить в спецсуде буквально за несколько часов. Но сотрудники Агентства национальной безопасности говорят, что иногда и такая задержка непозволительна. Иногда необходимо начать прослушивать телефоны подозрительного человека немедленно. И некогда получать ордер. — Это самая большая тайна, к которой я был допущен, — при знавался один из высших чиновников президентской администрации. Когда начались контртеррористические операции, оперативники ЦРУ стали захватывать принадлежавшие террористам компьютеры, сотовые телефоны и телефонные книжки. Все они передавались в АНБ. Так началась электронная слежка за теми, с кем террористы поддерживали контакт. Тут и возникли проблемы. Если абонент звонит из Нью-Йорка в Кабул, можно прослушивать. Если из Нью-Йорка в Калифорнию, то надо получать ордер. Президент разрешил обходить эти ограничения. При этом было сделано все, чтобы сохранить в секрете программу подслушивания. В известность поставили только руководителей комитетов по ра:»ведке сената и конгресса. Из них недовольство выразил один лишь сенатор-демократ Рокфеллер. Он написал письмо вице-президенту Дику Чейни, выражая свои сомнения и опасения относительно нарушения прав человека. Надо понимать, что сенатор Рокфеллер и рассказал журналистам газеты «Нью-Йорк тайме» о том, что президент Буш разрешил Агентству национальной безопасности прослушивать переговоры людей, находящихся на американской территории, без получения судебного ордера. 424

Президентская администрация просила редакцию газеты «Нью11п|1К тайме» не публиковать эту статью, потому что она насторожит Мррористов. Руководители и боевики Аль-Кайды поймут, что их •ОДСлушивают, и будут осторожнее. А программа прослушивания НгоОходима для предупреждения новых терактов против Америки. 1'гдлкция прислушалась к Белому дому и отложила публикацию. Журналисты выяснили, что сотрудники агентства вовсе не радо•ЛИСЬ внезапно обретенной свободе и не горели желанием участвоitiin. н нелегальной операции. Во время последних президентских ш.Мюров 2004 года они опасались победы кандидата от демократов Шона Керри. Если бы он сменил Джорджа Буша в Белом доме, ггиа горы-демократы организовали бы расследование деятельности i нгцелужб и сотрудники АНБ и ЦРУ, нарушившие закон, вполне но 1можно, лишились бы работы, а то и свободы. Собрав дополнительную информацию, «Нью-Йорк тайме» принцип решение опубликовать статью. Рассказать гражданам страны и нарушении закона важнее, чем заботиться о ведомственных ин•рссах госбезопасности. По сведениям газеты, за эти годы незаконми прослушивались от пяти до семи тысяч американцев. В рамках noil программы в каждый данный момент прослушивается примерно пятьсот человек. Это возмутило правозащитников и законодатели!. Они считают, что президентское распоряжение нарушает •и i ш-ртую поправку к конституции, которая запрещает неоправданное нмешательство в'жизнь человека. Президентская администрация объясняет, что объем радиоэлекфшпюго обмена, за которым АНБ вынуждено следить, настолько иг и и к, что нет возможности соблюдать рутинную процедуру — оформи п. необходимые бумаги, отправить их в суд и дождаться решения. II определенном смысле это так. В семидесятых годах никто не мог Ьвдвидеть нынешние масштабы электронных коммуникаций. Американцы каждый день миллиард раз звонят по сотовому телефону и i кип.ко же раз по обычному. В год они отправляют девять триллионов посланий по электронной почте. АН Б тайно договорилось с американскими телекоммуникационными компаниями, и те предоставили разведке возможность подслу•Мвать их абонентов. Речь идет и о телефонных переговорах, и об щек тронной почте. Мало кто знает, что руководство АНБ поддержишит личные отношения с хозяевами этих компаний. Договоренносш носят неофициальный характер, но все строго соблюдаются. 1хть еще одна причина, на которую ссылаются в американi кой администрации. В современных условиях — мобильные телефоны с роумингом, переадресация электронной почты, телефония но Интернету — трудно определить, где находится абонент. Формнш.по абонент находится за границей, а фактически — внутри i Грвны. Международные переговоры проходят через терминалы, югорые физически находятся на территории Соединенных Штаlitii. Люди звонят с Ближнего Востока в Азию или отправляют 425

электронную почту, но эти переговоры проходят через Соединенные Штаты. Но закон запрещает Агентству национальной безопасности прослушивать эти переговоры! Специалисты уверяют, что именно по этой причине были пропущены несколько важных разговоров между террористами в разных концах света. Телефонные сети стали цифровыми, и они компьютеризированы, но система остается прежней: соединение происходит последовательно, из города в город, из страны в страну. В зависимости от того, какие линии короче и в данный момент свободнее. Поэтому помимо внутренних звонков, скажем из Вашингтона в Сан-Франциско, через американские телефонные сети проходят международные переговоры. Например, кто-то звонит из Германии в Малайзию, и его соединяют через Америку. Компьютеризированные сети сами выбирают, каким путем направить тот или иной телефонный вызов. Телефонные переговоры выглядят как цифровые пакеты информации. Компьютер выбирает для его отправки свободный в данный момент маршрут. Вовсе не обязательно этот путь будет географически самым коротким. Поэтому тот же терминал, что соединяет американцев, которые звонят из Нью-Йорка в Лос-Анджелес, пропускает через себя и разговоры между Пакистаном и Саудовской Аравией. Уже невозможно понять, где заканчиваются внутренние телефонные линии и где начинаются международные. Но по закону подслушивать разговор между Пакистаном и Саудовской Аравией, идущий через американские телефонные терминалы, запрещено. Президент Буш разрешил АНБ нарушать закон. Более того, американским телекоммуникационным компаниям рекомендовано развивать этот бизнес, пропускать через свои терминалы как можно больше международных переговоров. Это открыло американской разведке новые возможности. Человек, звонивший из Малайзии в Индонезию, не предполагал, что американцы могут его подслушать, и говорил совершенно свободно. Вот почему Белый дом пытался сохранить эту программу в тайне, опасаясь, что теперь террористы по всему миру станут еще осторожнее и, разговаривая по телефону даже внутри своих стран, станут держать язык за зубами. Точно так же АНБ получило право читать электронную почту. Обстоятельство, неизвестное многим, состоит в том, что основная инфраструктура Интернета принадлежит Соединенным Штатам. Большая часть посланий по электронной почте так или иначе проходит через мощные терминалы, которые также находятся на американской земле. Боевик Аль-Кайды, который шлет послание из Лондона своему единомышленнику в Гамбург, не подозревает, что его почта пройдет через Америку и может быть перехвачена Агентством национальной безопасности. Или, во всяком случае, не подозревал до того, как все это выплыло наружу. Электронные послания из Иордании в Иран тоже проходят через Соединенные Штаты. Распоряжение президента 426

позволило АНБ читать эту почту, как, впрочем, и почту самих американских граждан, что по-прежнему запрещено законом. Ни один прокурор не проверял, есть ли основания для включения того или иного человека в список для подслушивания. Но сотрудники АНБ уверяют, что их интересуют только те, кто подозревается в причастности к терроризму. Что они чтят закон и не подслушивают американских граждан. И что эта секретная программа уже дала плоды и помогла выявить людей, причастных к терроризму. Где именно допрашивали Халеда Шейха Мохаммада, не известно. Но не в Гуантанамо. Ходят разные слухи. Говорят, он то ли на американском боевом корабле, то ли на военно-воздушной базе Дис го-Гарсия в Индийском океане, то ли в Афганистане на бывшей советской военно-воздушной базе в Баграме. Возможно, его передали в одну из тех стран, где не знают ограничений в выборе методов развязывания языков и готовы сделать грязную работу за американцев. Но Халед Шейх рассказал на допросе, как он готовил теракты 11 сентября 2001 года, потрясшие мир. Эта история началась за восемь лет до этого, когда радикальные исламисты в первый раз попытались взорвать Всемирный торговый центр. Сделал это его племянник по имени Рамзи Ахмед Юсеф. Он прилетел в Нью-Йорк 1 сентября 1992 года на самолете пакистанских авиалиний из ПешаВара. Он намеревался наказать Соединенные Штаты за их политику. Но иммиграционным властям в аэропорту имени Джона Фицджералда Кеннеди он об этом не сказал. Визы у него не было. На хорошем английском языке с выговором настоящего британца он попросил политического убежища. У него взяли отпечатки пальцев и отпустили, велев через неделю явиться в суд на рассмотрение его игла. Он взял такси и отправился по известному ему адресу к ньюНоркским исламским радикалам, которые прошли подготовку в афпшских лагерях. Они давно хотели показать себя и взорвать что-нибудь в НьюЙорке. Юсеф предложил амбициозную цель — Всемирный торговый центр, символ американского финансового могущества. 26 февраля 1 1 Ш года он заложил мощную бомбу в подземный гараж Всемирнои> торгового центра. Он оставил белый микроавтобус на парковочiKiM уровне В2. В салоне лежало шестьсот килограммов мощной и ч>ывчатки. Юсеф поджег четыре запальных шнура и исчез. Запалы догорели в 12.17, и тогда прогремел взрыв. Погибли шесть человек. Ьшпни содрогнулись, но устояли. После взрыва Юсеф беспрепятi nicHHO улетел в Пакистан, в Карачи. В нью-йоркском аэропорту I'm никто не остановил. Он был сильно огорчен тем, что башни VI 1ОЯЛИ.

Дядя предложил ему участвовать в новом проекте. Халед Шейх уплекся идеей взорвать над Тихим океаном одновременно двена427

дцать американских пассажирских самолетов и увлек этой илг ей своего племянника, который прошел боевое крещение в Ныо Йорке. Подготовка к операции велась на Филиппинах, где это семей ство учило местных радикалов науке джихада. Девяносто пить процентов населения Филиппин — христиане. Радикальных ислпмистов злит то, что они оказались среди неверных в том региона мира, где вокруг одни мусульманские страны. Заодно само семейство наслаждалось жизнью на полную катушку. Дядя с племин ником ходили в ночные клубы, бары с караоке, выпивали и ни разу не были в мечети. Халед Шейх увлекался местными проститутками — филиппинки очень красивы. Халед Шейх любил придумывать изощренные террористические операции и умел зарабатывать деньги на террор. Дядя с ми мянником убедились в том, что задуманная ими операция вполне осуществима. 11 декабря 1994 года Юсеф отправился в аэропорт и сел на с | молет филиппинской авиакомпании, вылетавший в Токио. В «Боинге-747» было двести семьдесят три пассажира и двадцать члени экипажа. Чтобы не привлекать внимание службы безопасности, он прихватил с собой взрывчатку в неожиданном виде. Он вымочил хлопковые тампоны в нитроглицерине и поместил их в бутылочку из-под жидкости для промывания контактных линз. Взрыватель он подготовил из обычных электронных часов, имеющих функцию будильника. Маленькие батарейки для взрывателя он пронес в собственных туфлях. После взлета он прошел в туалет, собрал взрывное устройство И поставил таймер так, чтобы взрыв прозвучал через четыре часа. Вер нувшись на свое место, спрятал бомбу под спасательный жилет под сиденьем. Когда самолет сделал промежуточную посадку, он сошел вместе с еще сорока шестью пассажирами. Когда самолет взлетел, его кресло занял двадцатичетырехлетний японец. Через два чаей после взлета взрыватель сработал. Японец погиб, еще десять человек были ранены. Взрыв повредил систему управления самолетом, но пилот сумел посадить самолет на Окинаве. Хотя самолет не рухнул в океан, Юсеф остался доволен тем, что нашел способ пронести в самолет взрывное устройство и оно сработало. Они планировали взорвать таким образом одиннадцать американских самолетов в течение двух дней, 21 и 22 января. Но за две недели до запланированного срока все рухнуло. В своей квартире в Маниле Юсеф экспериментировал с самодельной взрывчаткой. Внезапно смесь воспламенилась. Юсеф запаниковал, не сумел погасить пожар. Приехали пожарные, вызвали полицию Дознаватели нашли в его портативном компьютере планы различных операций, в том числе план убийства папы римского — он заплапи ровал приезд в Манилу в начале 1995 года — и план взорвать двенадцать самолетов. 428

Юсеф сумел бежать в Пакистан, но там его нашли и арестовали. Пакистанцы передали его американцам. Следователи на вертоiiPic доставили его в отделение ФБР в Нью-Йорке. Увидев внизу •шни Всемирного торгового центра, Юсеф мечтательно произнес: - Если бы у меня было больше денег и времени, чтобы собрать Ромбу побольше, этих башен уже не было бы. Этот замкнутый человек с большой бородой и огромными ушами все еще восхищался замечательной конструкцией своей бомбы. Ом мечтал как можно скорее оказаться в раю. Он сказал сотрудникам ФБР: — Надеюсь, что, когда мне вынесут смертный приговор, он будет немедленно приведен в исполнение. Его дядя Халед Шейх сумел ускользнуть от полиции. У него Йило два десятка паспортов на разные имена. Он свободно говорил на английском, урду, арабском, мастерски менял внешность. Ом нашел убежище в Катаре. На Ближнем Востоке все сложно. ЫТар ищет тесных отношений с Соединенными Штатами, предоставил в распоряжение американцев военную базу, где размеспиюсь командование операций в Афганистане в 2001-м и в Ираке и 2003-м. Он жил в поместье, которое принадлежит министру внутренних дел Катара. Гостеприимный министр предупредил своего гостя, что амери•Нцы выяснили, где он, и отправляют спецгруппу ФБР, чтобы его шхиатить. Не помогла и обещанная награда в два миллиона долларов. ХаШп Шейх убежал, и американцы упустили возможность предупрели гь теракты 11 сентября. Халед Шейх нашел убежище у талибов в Афганистане. Там он сблизился с Осамой бен Ладеном. Нозник странный союз фанатика, не расстающегося с КораIIIIM, и бонвивана, поклонника роскошной жизни и женщин легмно поведения. Сплотило их одно — ненависть к христианам и пюнистам. В этом сила Аль-Кайды. Она объединила фанатично игрующих исламистов и беспредельных циников, которые считают, что Соединенные Штаты объявили войну исламскому миру и имериканцев надо уничтожить. Халед Шейх Мохаммад понравился Осаме, когда показал себя финансовым гением. Халед зарабатывал деньги на террор. Его главИЯ экспортно-импортная компания находилась в Малайзии. Он иичал с того, что продавал малайзийское пальмовое масло в Пакиt Цн. Потом торговал святой водой из Мекки. Еще в начале 1996 года, за пять лет до 11 сентября, Халед Шейх предложил Осаме арендовать маленький самолет, нагрузить его трывчаткой и обрушить на штаб-квартиру ЦРУ. Спустя несколько |»Т Халед Шейх не помнит, когда именно прозвучали эти слова. И в мком именно убежище в горах на границе между Афганистаном и Пакистаном они были произнесены. Но эти слова Осамы бен Ладеми ирезались ему в память. 429

Осама спокойным, мягким голосом вынес приговор нескольким тысячам людей: — Зачем браться за топор, если можно использовать бульдокч1' Осама бен Ладен поверил, что идея захватить самолет и обру шить его на врага вполне осуществима. Но Осама хотел чего-то большего. Он решил ударить по ненавистному врагу не топором, а пройтись по нему бульдозером. Не один, а несколько самолотов должны взорваться в Америке. Тогда Халед Шейх разработал амбициозный план — захватить одновременно десять американских самолетов, пять обрушить пи Западное побережье, пять на Восточное. Тут уже у бен Л аде ми были сомнения. Можно ли осуществить столь масштабный план? Даже и Аль-Кайде такое не под силу. Осама предложил начать с захвата четырех самолетов. Он сказал, что у него есть на примете четыре перспективных молодых человека, готовых в любой момент умереть во имя Аллаха. Все, что им не хватает, — это специальной подготовки. С этих слов началась операция «Священный вторник», как члены Аль-Кайды именуют теракты 11 сентября. Халед Шейх прорабатывал каждую деталь. Рядом с ним Осама — жалкий любитель. Ему удалось ловко координировать действия девятнадцати боеников, которые приняли участие в терактах. Он один точно знал, к<м да и куда отправить боевиков учиться пилотированию самолетов, как и сколько денег можно им выслать, чтобы не вызывать ни у кого подозрений. Ни Осама, ни его подручные сами в Соединенных Штатах не жили. А Халед несколько лет там учился. Он знал реалии американской жизни. Он играл ключевую роль в важнейших акциях Аль-Кайды. Он был своего рода начальником Генерального штаба при Осаме бсм Ладене. Если у него и были ошибки, они всплывали после проведения операции. Его везение закончилось 1 марта 2003 года. Его выследили в Равалпинди, взяли под утро, сонного, в майке. Его отправили в неизвестное место, где американские разведки приступили к допросу... Но вот что характерно. Отряд не заметил потери бойца. Руководители Аль-Кайды, начиная с Осамы бен Ладена, никогда не сожалеют об аресте боевиков. Бойцы джихада — это расходуемые материалы. В Аль-Кайде отсутствует строгая вертикаль власти, это как амеба, она легко меняет форму и столь же легко переносит потерю каких-то звеньев и ячеек. Уйдут одни. Придут новые. Незаменимых нет. Аль-Кайда финансирует вербовку и подготовку боевиков, покупает для них оружие и взрывчатку, помогает семьям террористов-самоубийц и занимается благотворительностью. Это гибкая модель. Каждой операцией занимаются отдельные люди, они находят исполнителей. Работа выполнена, и временный трудовой коллектив распадается. 430

Осама бен Ладен организовал дело по модели хорошего предпри<|ц|>| - выслушивает идеи и наиболее удачные финансирует. Ьизнес в исламском мире имеет свои особенности. Шариат зап•щает давать деньги в рост, это вроде бы подрывает саму возможИ1и II. банковского дела. Но возникли беспроцентные исламские Пинки, которые не нарушают шариата. Они исполняют два условия. |1п первых, инвестируют деньги во что-то материальное. Во-вторых, i икнадчиком, инвестором, с любым клиентом заключается договор и партнерстве. Если вкладчик приносит деньги, то в договоре указыпипен сумма, которую он получит, — о процентах разговора нет. По шейхи все равно предпочитают наличные. Они держат толi п.к- пачки банкнотов в карманах и ящиках письменного стола. Во И|нмч афганской войны саудовцы приезжали к моджахедам, сражавшимся против Советской армии, просто с чемоданчиками, полными купюр. Реальной границы между Пакистаном и Афганистаном Нет. Да и таможенные чиновники, если нужно, закрывали глаза — ни приказу сверху или за взятки. Это объясняет, почему так трудно проследить финансовые oneрицин Осамы бен Ладена. Любовь к наличным означает отсутствие шмисей о трансакциях. Осама не открывал счетов на свое имя, и рчепь трудно выяснить, на каких счетах лежат его деньги. Деньги террористам идут через исламские благотворительные фонды, которые не ведут записей и во главе которых стоят столь унижаемые люди, что невозможно продвинуться в расследовании. Ьтмотворительные исламские организации — замечательное прирытие. Одна и та же благотворительная исламская организация •Мла деньги на детский дом, больницу для туберкулезных больШ1.Х и на два теракта в Африке против американских посольств... На Ближнем Востоке банки вообще не пользуются популярностью. Людям не нравится то, что банки действуют медленно, берут лгиьги за свои услуги и вообще с ними сложно иметь дело, особенiiii не очень грамотным рабочим. Скажем, иностранные рабочие в I иудовской Аравии в год отправляют своим семьям в общей сложности пятнадцать миллиардов долларов. Они предпочитают не при||Гвть к помощи банков. 1хть альтернативная система доставки денег — «хавалы». Она осi;nia на том, что деньги передают из рук в руки друзьям и родI1 пенникам. Деньги очень быстро достигают адресата. Обман •рвется утратой репутации и потерей выгодного бизнеса. Система ипдежная. Когда правительство Пакистана ввело запрет на вывоз дгпег за границу, это нисколько не помешало его гражданам. Пакистанцы, не заходя в банк, легко вывезли миллиарды долларов. )|и пути невозможно проследить. Никаких письменных следов не •тается. Возможно, половина денег перемещается по Ближнему и t реднему Востоку без документов. Например, между Пакистаном и Индией нет межбанковских отмишений, но деньги передать родственникам можно. Надо только 431

договориться с человеком, который этим занимается. Он принимай деньги и называет кодовый номер. Родственник в другой страт- и условленное время подходит возле центральной мечети к Человеку, имя которого ему называют, произносит заветное число и получает деньги. Система совершенно анонимна, никаких имен, никаких записей Максимум — делается помета в записной книжке. Когда дело завершено, страница вырывается и сжигается. В последние годы американцы предприняли особые усилия, что бы отрезать Аль-Кайду от источников финансирования. Закрылись многие банки в офшорных зонах. Пакистанские банки стали чуть более открытыми, это мешает террористам. Но главный объект внимания — Саудовская Аравия. Все благотворительные фонды теперь должны регистрироваться в министерстве иностранных дел, и оно обязано проверять, действительно ли деньги поступают тем, кому они предназначены. Саудиты согласились запретить пожертвования наличными в мечетях и убрать сборщиков пожертвований из торговых центров. В Саудовской Аравии на постоянной основе работает группа сотрудников ФБР и бюро внутренних доходов, которые пытаются понять, как еще деньги могут попадать в руки террористов. Но полностью отрезать Аль-Кайду от источников финансирования не удалось, потому что можно ввести санкции против государства, но не против отдельных лиц или благотворительных организаций, которые передают деньги боевикам. В год в мире отмывается от пятисот миллиардов до полутора триллионов долларов. Террористические деньги — лишь малая часть этого нелегального оборота. В основном отмываются деньги, полученные от продажи наркотиков. Если торговцы наркотиками много лет успешно обходят все ограничения и отмывают миллиарды, почему террористы не смогут проделывать то же самое? В чем разница между отмыванием денег и финансированием терроризма? Отмывание денег состоит в том, чтобы средства, полученные от нелегального бизнеса — продажи наркотиков, проституции, — перевести на банковские счета, где они станут легальными. А тут поступают наоборот: легальные деньги, скажем часть прибыли или два с половиной процента доходов, которые каждый хороший мусульманин должен жертвовать бедным, передаются террористам. Минуя банки, из рук в руки. Боевикам нужны наличные. Но они обходятся сравнительно небольшими деньгами, которые не привлекают внимания. На несколько операций выделяются пятьдесят—семьдесят тысяч долларов. Практически невозможно проследить за передвижениями таких сумм. Последнее время боевики охотно пользуются чеками на предъявителя, которые выдают американские банки. С этими деньгами легко пересекать границу и менять их на наличные в любом банке. Есть и множество других способов получить деньги на теракт. 432

И лучшие времена Аль-Кайды ее ежегодный бюджет составлял около тридцати пяти миллионов долларов. Сейчас, видимо, от пяти до десяти миллионов. Ячейки всемирной армии джихада находятся ми самофинансировании. Террористы создают небольшие фирмы, (инимаются махинациями с кредитными карточками, кражей автомобилей и мобильных телефонов. Например, торговля поддельным i пиаром — кроссовками, джинсами, японской электроникой — открывает большие возможности заработать. Мелкий криминальный Пшпес позволяет собрать сумму достаточную для любой террористческой операции. КТО ПРИДУМАЛ ИСТОРИЮ С УРАНОМ? Налери Плэйм была сотрудником самого секретного подразделения ЦРУ — оперативного директората. Сотрудники директораlii, работая под прикрытием, занимаются вербовками, встречами | действующими агентами. Валери и ее коллеги лишены возможности пользоваться дипломатическими паспортами и неприкосноиеппостью, поэтому они уязвимы. Закон, принятый в 1982 году, предусматривает восемь лет тюрьмы за раскрытие имени оперативного сотрудника, работающего под прикрытием. Когда журналисты написали, что Валери Плэйм работает в разнсдке, в ЦРУ решили, что закон нарушен. Но подлинный смысл ной истории в другом. Скандал вокруг шпионки Валери Плэйм привел к выяснению обстоятельств, при которых страна ввязалась и войну с Ираком. Американское общество желает знать, кто же стоит у руля Соединенных Штатов? Не существует ли в Вашингтоне заговор против законной власти? И не узурпирована ли эта иласть узкой группой чиновников, которые управляют государством через голову президента и правительства? Закулисным и настоящим главой государства называют Дика Чсйни, вице-президента. В Америке часто вспоминают шутку Марка Твена о двоих браI ьях: один из них ушел в море, другой стал вице-президентом. С тех мор ни от одного из них не было ни слуху ни духу... В Соединенных Штатах к вице-президенту относятся вежливо, но считают эту должность неким излишеством. Главная задача вице-президента — заменить президента в случае тяжкой болезни или смерти. Один из вице-президентов шутя говорил приятелям: «Знаете, что мне нравится в моем титуле? Если прикрыть левый глаз, то читаешь: «Президент Соединенных Штатов Америки». Когда речь идет о Чейни, шутки неуместны. Дик Чейни самый влиятельный вицепрезидент в истории Соединенных Штатов. И самый решительный. Прежде военные и внешнеполитические вопросы были привилегией президента. Дик Чейни — первый вице-президент, который создал собственный Совет национальной безопасности. Его пред433

шественник, вице-президент при Клинтоне Альберт Гор обходии ся всего двумя советниками. Чейни собрал команду в пятнадщнь советников по военным и внешнеполитическим делам. Дик Чейни не представительствует, а правит. Он равнодушен к почестям, но не к реальной власти. Вокруг Чейни собралась группа политиков, которые тайно вырабатывают важнейшие решении Даже для высшей вашингтонской бюрократии они становятся сюр призом. Бывший помощник Государственного секретаря Колина ПауэД ла полковник Уилкерсон заявил, что решение о войне против Ирнкн было принято «очень маленькой группкой во главе с вице-президентом Чейни и министром обороны Рамсфелдом». Люди вокруг Чейни пользуются репутацией ястребов. Это ульт раконсерваторьт. Без преувеличения можно сказать, что именно его окружение подготовило войну с Ираком. Его люди планировали войну, собирали доказательства ее необходимости и устранили тех, кто возражал против войны. Это и привело к грандиозному скандалу. А началось все с того, что в феврале 2002 года вице-президент Чейни получил справку, оставленную в ЦРУ, о попытках Саддам» Хусейна создать ядерное оружие. Чейни обратил внимание на одну деталь — информацию о намерении Саддама купить урановую руду в западноафриканском государстве Нигер. Называлась даже цифра пятьсот тонн руды в год. Чейни сказал ЦРУ, что его интересуют подробности. В разведке к просьбе второго человека в стране отнеслись серьезно. А в отделе по борьбе с распространением ядерного оружия работала Валери Плэйм. Она и предложила отправить в Нигер не разведчика, а ее мужа посла в отставке Джозефа Уилсона, опытного африканиста с хорошими связями, который все досконально выяснит. Небольшое государство Нигер находится в Западной Африке, соседствует с Алжиром и Ливией. В конце XIX века эта территория была захвачена французскими войсками. В 1922 году она была включена в состав Французской Западной Африки. В 1960-м Нигер обрел независимость. В Нигере добывается три тысячи тонн урана в год. Окись урана, которую можно обогащать и использовать в атомных реакторах, — основной экспортный товар. Джозефу Уилсону оформили в ЦРУ командировку на неделю, и он отправился в Нигер, где четверть века назад начинал дипломатическую карьеру в американском посольстве. Бывший премьерминистр страны рассказал ему, что в Нигер приезжала иракская делегация и действительно интересовалась урановой рудой. Но дальше разговоров дело не пошло. Уран в Нигере добывают на двух месторождениях. Этим занимается международный консорциум, который принадлежит в основном французам, но есть там и немецкий, испанский и японский капитал. За работами следит Международное агентство по атомной 434

(МАГАТЭ). Каждая тонна урановой руды под контролем, иншодство организовано так, что отправить пятьсот тонн «налеBU- НСНОЗМОЖНО.

11осле возвращения Уилсона в Вашингтон, 22 февраля 2002 года, i нему приехал сотрудник ЦРУ. Посол Уилсон объяснил ему, что не мружил никаких доказательств поставок ядерной руды в Ирак. Он шпики], что рассказанное им настолько убедительно, что на этом (ииипюры о «нигерском следе* закончатся. По до вице-президента Чейни его мнение даже не довели. Внутри ЦРУ ежедневно готовятся сотни различных сводок, справок и мгмориндумов. Большинство из них оседает в номерных сейфах чиишш и ков средней руки. Однако дело не только в этом. Мнение Уилunia никого не интересовало. Решение о военной операции в Ираке fat было принято. Но время первой войны в Заливе именно Чейни возражал про11Ш похода на Багдад и свержения Саддама Хусейна. Он считал, чю американским войскам придется остаться в Ираке и занимать1И постановлением жизни страны. В 1991 году в Белом доме наагплись, что Саддама свергнет армейская верхушка, потрясенная IM ' и ромом. Но Саддам остался у власти. Вице-президент Чейни изменил свое мнение, Они с Бушем пришли к выводу, что их задача — навсегда устранить угрозу, которая I кодит от Саддама Хусейна. Чейни согласился с неоконсерваторами, которые мечтают о светлом будущем для всего мира. НеоконсерВТоры были уверены, что свержение Саддама позволит им начать на Ьпижнем Востоке новую эру. Сумел же Камаль Ататюрк создать относительно демократичную Турцию, которая ныне претендует на Менство в Европейском союзе. Но все эти аргументы казались недостаточно убедительными для конгресса и общества. Ja семь месяцев до военной операции в Белом доме руководитель президентского аппарата Эндрю Кард образовал «группу по Ираку». Ее задача — подготовить американское общество к военной операции. Решили, что единственный аргумент, который коротко и ясно объяснит, почему нужно свергнуть Саддама, — это его программа создания оружия массового уничтожения. — Мы абсолютно точно знаем, — говорил вице-президент Чейми, — что Саддам использует все свои возможности для приобретения материалов, необходимых для обогащения урана, с целью кидать ядерное оружие. Ему вторил Государственный секретарь Колин Пауэлл: — Попытки Ирака получить уран свидетельствуют о его ядерных имбициях. Чейни требовал от ЦРУ представить информацию о ядерной про|>;1мме Саддама. Его поддерживал министр обороны Рамсфелд: — Отсутствие доказательств еще не доказательство отсутствия преступных намерений и действий. 435

19 декабря 2002 года информацию о попытке Ирака купить уран в Нигере вновь включили в трехстраничную разведывательную сводку и положили ее на стол президента. Через месяц, 28 января 2003 года, президент Буш, обращаясь к стране, произнес знаменитые «шестнадцать слов», которые были равнозначны объявлению войны Ираку: «Британское правительство получило надежную информацию о попытках президента Ирака Саддама Хусейна приобрести значительное количество урановой руды в Африке». Посол Уилсон был поражен. Он же объяснил им, что все это липа! Несколько раз он звонил бывшим коллегам по государственному аппарату. Но никто не желал идти к президенту и говорить, что ему подсунули недостоверные сведения. Когда американские войска уже взяли Багдад, Уилсон не выдержал и написал для «Нью-Йорк тайме» статью под названием «Чего я не нашел в Африке»: «Вы читали статьи о некоем человеке, которого правительство отправляло в Нигер? Это был я. Аппарат вице-президента поручил ЦРУ ответить на важнейший вопрос. Меня попросили сформулировать ответ. Я это сделал и уверен, что мои данные были доведены до сведения руководителей правительства. Тогда возникает вопрос: почему руководство страны игнорирует эти данные? Потому что они не соответствуют политике Белого дома? В таком случае мы имеем право сказать, что войну против Ирака начали под фальшивым предлогом». Статья появилась 6 июля 2003 года и произвела эффект разорвавшейся бомбы. Помощник вице-президента Льюис Либби бросился к шефу. Либби был одним из ключевых чиновников в Белом доме. Он занимал сразу три должности — руководителя аппарата вице-президента, советника вице-президента по национальной безопасности и, наконец, помощника президента страны. Никогда еще в Белом доме никто не имел такого объема полномочий. Он имел право присутствовать на всех заседания Совета национальной безопасности. Льюис Либби окончил ИельскиЙ университет через четыре года после Буша и через девять лет после Чейни. Но в отличие от своих начальников он получил диплом с отличием. Вдвоем с Диком Чейни они обсуждали, как быть с Уилсоном. Решили ему отомстить. Джозеф Уилсон окончил Калифорнийский университет в Санта-Барбаре. В 1976 году поступил в Государственный департамент и был отправлен в свою первую зарубежную командировку — в тот самый Нигер. Оттуда его перевели в Того. В 1988 году Джозеф Уилсон стал вторым человеком в американском посольстве в Ираке, не подозревая, какие испытания ему предстоят. Послом в Ираке была Эприл Гласпи. «Она была опытным арабистом, — вспоминал Уилсон. — Ей не нужен был человек, который бы глубоко вникал в политические 436

дела, потому что она сама все знала. Ей нужно было, чтобы я взял на себя управление повседневными делами посольства». В конце июля 1990 года посол отправилась в отпуск. Уилсон остался поверенным в делах. Через несколько дней Саддам ввел войска в Кувейт. Так Уилсон попал на войну. Он был последним американским дипломатом, который 6 августа беседовал с Саддамом Хусейном. — Какие новости из Вашингтона? — спросил его Саддам. — Этот вопрос вам лучше задать вашему министру иностранных дел, — вежливо ответил Уилсон. — У него-то есть спутниковая антенна. Уилсон намекал, что иракские власти запрещают всем иракцам покупать антенны, чтобы они не смотрели вражеское телевидение. Саддам пребывал в хорошем настроении и рассмеялся. «У меня есть дурная привычка смеяться собственным шуткам, — вспоминал Уилсон. — Я тоже начал ухмыляться и тут сообразил, что нас снимает телевидение. Меньше всего я хотел бы предстать перед исем миром весело смеющимся в компании с Саддамом Хусейном». Во время войны Уилсон вел себя мужественно, хотя временами американцам, оставшимся в Багдаде, было по-настоящему страшно. Президент Буш-старший назвал его героем... Так что обвинить Уилсона в недостатке патриотизма было невозможно. Возникла другая идея. Чейни узнал, что жена Уилсона работает в ЦРУ и что именно она рекомендовала отправить его в Нигер. В таком случае это всего лишь семейная интрига, что и следовало довести до сведения журналистов. Занимался этим руководитель аппарата вице-президента Соединенных Штатов и его главный помощник Льюис Либби. «12 июля 2003 года, — вспоминал Мэттью Купер из журнала •Тайм», — в Вашингтоне был теплый солнечный день. Все утро я плавал в бассейне и пытался дозвониться до Льюиса Либби. Мне поручили написать главный материал номера в связи со словами президента Буша о том, что Ирак пытается купить уран в Африке, и статьей посла Уилсона. Либби отзвонил мне только днем, когда я уже был дома. Я не подозревал, что этот короткий телефонный разговор станет предметом федерального расследования. Либби сказал мне, что поездку Уилсона в Африку организовала его жена». Журналист из «Тайм» был не единственным, кому раскрыли семейные тайны посла Уилсона. Первым, 14 июля 2003 года, откликнулся известный обозреваП т. Роберт Новак. Он объяснил читателям, что им не стоит принимать слова посла Уилсона всерьез. Его посылало в Нигер не прашпельство, а его собственная жена. «Решение о командировке Уилсона в Нигер принималось на Низшем уровне. Директор ЦРУ Тенет не знал о поездке. И докШ1Д Уилсона президент Буш не видел. 437

Сам Уилсон никогда не работал на ЦРУ, а вот его жена Валери Плэйм является сотрудником управления, она занимается оружием массового уничтожения. Чиновники администрации сказали мне, что именно жена Уилсона предложила отправить его в Нигер. Его доклад, представленный в ЦРУ, не поставил точку в этой истории, поскольку основан только на том, что ему сказали официальные чиновники Нигера». Вице-президент Чейни и его аппарат задались целью дискредитировать посла Уилсона. Заодно целили и в само Центральное разведывательное управление. А попали в женщину по имени Валери Плэйм и разрушили ее жизнь. Джозеф Уилсон утверждает, что это была любовь с первого взгляда, что они с Валери сразу обратили внимание друг на друга на многолюдном дипломатическом приеме. Это произошло в феврале 1997 года в резиденции турецкого посла в Вашингтоне. Они проговорили весь вечер, не обращая внимания на окружающих. На следующий день бдительная Валери полезла в компьютер, чтобы проверить, есть ли хоть слово правды в словах этого парня, который накануне рассказывал фантастические истории из своей дипломатической карьеры... Влюбившись в Валери, Джозеф Уилсон развелся со второй женой Жаклин. Они прожили вместе двенадцать лет, но, по его словам, отношения между ними давно испортились. — Мы, знаете ли, спали в разных комнатах, и я в основном играл в гольф. Во время третьей или четвертой встречи Валери сказала, что должна поведать ему нечто очень важное. Страшно нервничая, она призналась, что работает на ЦРУ. Она боялась, что Уилсон не захочет связывать свою жизнь со шпионкой. Валери Плэйм родилась на Аляске. Ее отец служил в военной авиации и вышел в отставку подполковником. Она поступила в ЦРУ после университета. ЕЙ было всего двадцать два года, но сокурсникам она казалась вполне зрелым человеком. Эта блондинка легко управлялась с автоматом советского производства АК-47. Она легко осилила тяжелый курс спецподготовки — тайно передать послание агенту, выдержать учебное похищение террористами и допрос, прыгнуть с парашютом, пройти курс выживания в лесу. Она выучила греческий (помимо французского и немецкого) и отправилась в Афины. Потом она работала в Лондоне и Брюсселе. А вот семейная жизнь у нее не складывалась. Она вышла замуж за школьного приятеля Тодца Сесслера, вместе с которым они поступали в ЦРУ. Но ему разведка не понравилась, и он ушел. Она вскоре подала на развод. Однажды, катаясь в Австрии на лыжах, она описала подруге образ мужчины, которого хотела бы встретить: — Он старше, уже добился успеха в жизни. Знает мир и любит путешествовать. 438

Она словно рисовала портрет посла Уилсона. Когда они поженились, он ушел в бизнес. — Мы решили завести детей, а жить на две зарплаты, получаемые от правительства, очень трудно. Деньги им понадобились, поскольку Валери, как и первая жена Уилсона, родила двойню. В 1997 году Валери Плэйм вернули в центральный аппарат разнедки. Контрразведчики опасались, что она могла попасть в список сотрудников ЦРУ, который передал российской разведке Олбрич •)ймс, многие годы работавший на Москву. Уилсоны купили дом в пригороде Вашингтона. Валери рассказывала соседям, что работает консультантом в энергетической компании. Соседи узнали, кто она в реальности, из газет. — Она стоически это перенесла, — рассказывал ее муж. — Но я иидел, что она буквально подавлена. Это был как удар под дых. Двадцать лет беспорочной службы псу под хвост! Но профессиональные навыки не позволили ей раскиснуть. Она бросилась составлять список спешных дел, чтобы спасти людей, с которыми она работала, и минимизировать ущерб в делах, которыми занималась. В ЦРУ к ней относятся как к прокаженной. Коллеги обходят Валери стороной, боясь, что общение с ней может стоить им карьеры. Ей поручают чисто канцелярскую работу. Ее разведывательная карьера закончена. «Вдвоем с женой, — говорит Уилсон, — мы отдали государственной службе в общей сложности сорок три года. И мы стали жертвой мести. Моей жене отомстили за мою критику президента Буша. Почему я написал свою статью? В демократическом государстве люди имеют право знать. Я знаю, что пассаж в речи Буша о покупке Ираком урана в Африке не соответствует действительности! Высшие чиновники Белого дома превратили нашу жизнь в настоящий ад. Но главное состоит в том, что они хотели скрыть вранье, которое использовали для оправдания войны в Ираке. Это вранье сильно повредило Соединенным Штатам». Вице-президент Дик Чейни и его помощник Льюис Либби уверены, что защищают интересы страны и действуют в интересах национальной безопасности. Либби отказался от юридической практики, которая приносила ему большой доход, и перешел на государственную службу с маленькой зарплатой. В 1991 году Либби стал работать в аппарате министра обороны Чейни. Десять лет спустя, в 2001 году, Чейни взял Либби руководить споим аппаратом. Они оба смертельно боялись химического и биологического оружия, создаваемого Саддамом. В декабре 2002 года нице-президент и его помощники провели совещание, на котором (Осуждал ось, не пора ли вакцинировать всех американцев против оспы, возбудители которой выращивались в Ираке. Либби считал, Что иракские агенты могут распространить оспу сразу в нескольких юродах. Буш согласился, что опасность велика. Военные медики 439

получили указание заготовить двадцать миллионов доз вакцины Вт солдат коалиции, которым предстояло воевать в Ираке. Мысль о том, что высшие чиновники государства могут руКО водствоваться идейными, идеалистическими, религиозными у6еж> дениями, кажется странной и нереальной. Но Льюис Либби — бюрократ и не авантюрист. Он пришел в Белый дом служить стрй» не. Эти люди ощущают себя новыми римскими центурионами, ИМ не интересуют ни деньги, ни слава. Либби романтизировал своего начальника, сравнивал Чейни о Черчиллем, считал своего шефа человеком, который в момент к[>н зиса делает все, чтобы защитить страну. «Либби, — пишет журнал «Ньюсуик», — был уверен, что on mil ствует во имя великого дела — помогает своему начальнику ор| жаться против исламо-фашизма». Ему нравятся японцы, их непроницаемость, таинственно» и. Может быть, поэтому он написал детектив, действие которою происходит в японской провинции сто лет назад. Это более чем откровенный роман: гомосексуальные отношения, инцест, интим ные отношения с животными — там полный набор. По случаю выхода романа был устроен прием в квартире вице-президент Чейни предложил выпить за своего главного помощника и друг» — Я горжусь своей возможностью служить стране и вам, — от* ветил Либби. Его голос дрожал. Он был искренен. На Либби произвела впечатление история одного британского разведчика, соратника Черчилля, который приложил огромные усилия для того, чтобы убедить Соединенные Штаты встуиить в вой • ну против Гитлера. Самым весомым аргументом для американских политиков были сведения о том, что нацисты создают ядерное ору • жие. Как это похоже на историю с африканским ураном для Саддама Хусейна... Льюис Либби попал в ловушку, в которую попадают те, кто считает, будто во имя великой цели, во имя интересов национальной безопасности можно нарушать законы. В ЦРУ вице-президента Чейни и его помощника сильно не любили и не преминули воспользоваться их промахом. Принадлежность Валери Плэйм к разведке не подлежала оглашс нию. 27 сентября 2003 года руководитель контрразведывательного управления ФБР распорядился провести расследование. Он предум редил советника Белого дома по юридическим вопросам Альберто Гонзалеза, что сотрудники президентского аппарата обязаны сохрн нять все документы и записи, имеющие отношение к этому делу. 30 сентября президент Буш гневно потребовал: — Тот, кто рассказал журналистам о сотруднице ЦРУ, пусп. выйдет вперед и признается. Если кто-то из аппарата имеет к этому отношение, я хочу об этом знать. Если кто-то нарушил закон, он будет уволен! 440

По уже было поздно. По требованию ЦРУ министерство юс!иции вынуждено было приступить к формальному расследованию пиггоятельств разглашения имени оперативного сотрудника ЦРУ. Н декабре 2003 года назначили специального прокурора Патрика Фицджеральда, чтобы он установил, было ли нарушено законотиельство. 11рокурор, сын ирландского иммигранта, известен своей бешеной •ергией и честностью. Когда он увлечен делом, то забывает обо Шм. Его кабинет забит пустыми коробками из-под пиццы, а комiiiini отдыха — грязными рубашками. Он работал в прокуратуре НьюЙорка и принимал участие в расследовании первой попытки взорвать lit смирный торговый центр в 1993 годуй в следствии по делу о взрыRnx н американских посольствах в Африке в 1998 году. Он служил прокурором в Чикаго, где его сравнивали с легендарным Элиотом Игссом, который посадил за решетку гангстера Аль-Капоне. Фицджеральд конфисковал ежедневники и жесткие диски с элекфонной почтой сотрудников Белого дома. И наконец, он заставил винить показания журналистов. Его методы сработали. Перед ним капитулировали даже такие известные журналисты, ник Мэттью Купер из журнала «Тайм»: «В мае 2004 года меня вызвал прокурор Фицджеральд, которого интересовал мой прошлогодний разговор с Либби, в котором ниш речь о жене посла Уилсона. Эта часть нашей беседы не предШ1 тачалась для обнародования, и я отстаивал принцип защиты игючника информации. Этот принцип отстаивала и редакция, котрая контролирует все мои записи, сделанные в компьютере, и мою электронную почту. Но мы проиграли это дело. Редакции журнала «Тайм» грозил штраф, мне — тюрьма. 5 августа, накануне вынесения приговора, я шпионил Либби и попросил разрешения раскрыть содержание наiiirio разговора. Либби согласился. Я рассказал то, что держал в секрегс. Обвинения против меня были сняты, и я вздохнул с облегчеКием...» Джудит Миллер из газеты «Нью-Йорк тайме» предпочла сесть и тюрьму, но не называть имена своих источников. Она провела ш решеткой восемьдесят пять дней и все-таки попросила Льюиin Либби позволить ей назвать его имя. Остается главный вопрос: откуда же взялась информация о покупке Ираком урановой руды в маленьком африканском государi me Нигер? Считалось, что это дело рук ЦРУ, которое хотело помочь Бушу. Но ЦРУ тут ни при чем. Эта версия родилась в непр.ix итальянской военной разведки. И итальянской военной разведке служил капитан Рокко Марluiio. У него возникли проблемы с правосудием, и в конце конион его попросили из спецслужбы. Он устроился в Люксембурге, ичдал собственную фирму и стал осведомителем французской ри шедки. 441

В 2000 году именно французы обратили внимание на то, что а Нигере кто-то проводит работы на заброшенных шахтах и пытается тайно добывать уран. Кто же является покупателем? Французы попросили помощи у итальянцев. Итальянская контрразведка украла коды, которыми пользовались шифровальщики посольства Нигера в Риме. Итальянцы расшифровали телеграмму нигерийского посла своему министру иностранных дел с сообщением, что иракский посол при Ватикане собирается в Нигер в качестве специального представителя Саддама Хусейна. Так, выходит, это Саддам покупает уран? Заместитель начальника разведки поручил прояснить это дело старому приятелю — Рокко Мартино, чтобы тот мог заработать. У итальянцев был агент — женщина, которая работала в посольстве Нигера в Риме. — Вы бы ее видели! — вспоминал Рокко Мартино. — Ей шестьдесят лет — в хороший день. Лицо когда-то было красивым, но сейчас все в морщинах. Она напомнила мне мою старую тетку. Французский акцент. Говорила только шепотом. Даже когда она здоровалась, делала это так, словно собиралась выдать тысячу тайн. Она объяснила, где именно следует искать все материалы. Накануне Нового года, когда посольство опустело, бывший капитан Рокко Мартино тайно проник в здание. Но интересующие разведку документы он не нашел. 2 января 2001 года второй секретарь посольства Нигера официально сообщил карабинерам об ограблении посольства. С ухмылкой он рассказал итальянским полицейским, что воры оказались на редкость глупыми и ленивыми: — Они потратили столько усилий, чтобы проникнуть в здание, и ничего не взяли! Второй секретарь ошибался. Рокко Мартино прихватил с собой посольские бланки и официальные печати. С их помощью он просто сфабриковал служебную переписку, контракт, меморандумы и двухстраничное соглашение между правительствами Нигера и Ирака. Это досье Рокко Мартино передал французским разведчикам. Они ему прилично заплатили, но потом отдали документы на экспертизу и поняли, что им подсунули липу. — В Нигере говорят по-французски, и мы знаем, как здесь ведутся дела. Но даже при их бардаке в Нигере все-таки не путают имена собственных министров. Так что мы убедились в том, что это просто макулатура. Эта история была бы забыта. Но тут грянуло 11 сентября, и Бушу понадобились любые доказательства против Саддама. Обратились за помощью к союзникам, в том числе и к итальянцам. Руководитель резидентуры ЦРУ в Риме Джефф Кастелли подтвердил, что ценна каждая бумажка, каждый обрывок информации. Премьер-министр Италии Берлускони попросил нового руководителя итальянской разведки генерала Николо Поллари помочь 442

г

американцам, чтобы страна заняла достойное место среди союзников Соединенных Штатов. Итальянцы просто из кожи лезли. В конце 2001 года они передали досье о Нигере американцам и британским коллегам из МИ-6. В этом досье говорилось о пятистах тоннах урановой руды, которые Нигер обещал поставлять Ираку. Подлинные документы I) тайной добыче урана были перемешаны с поддельными. Все это произошло 15 октября 2001 года. В этот день Сильвио Берлускони был приглашен к Бушу. Берлускони не просто было получить приглашение в Белый дом. Он был рад встрече и наслаждался беседой с американским президентом. Полученное от итальянцев досье поступило в Бюро разведки и исследований Государственного департамента. Это собственная разнедслужба Государственного секретаря. В структуре бюро есть отдел, который занимается военными делами, в том числе оружием массового уничтожения. Это маленькое подразделение, оно состояло всего из шестнадцати аналитиков. Руководил им ГрегТильман. — Мы думали, что ЦРУ получило досье от своих оперативников и Италии. В сопроводиловке говорилось, что оперативный работник имел возможность познакомиться с подлинными документами. Но мы быстро убедились в том, что досье, полученное из Италии, не выдерживает критики. Оно состояло большей частью из сфабрикованных документов. Иракская ядерная программа была уничтожена уже в ходе первой войны в Персидском заливе. От этого Саддам Хусейн не стал менее опасным — прежде всего для собственного народа. Именно это и следовало говорить согражданам, объясняя причины военной операции. Но в Белом доме предпочли более эффектное, но ложное объяснение. Президент Буш, который ратует за демократию, открытость и наличие оппозиции в Ираке, не терпит этого у себя в Белом доме. В администрации обожают секретность, но не любят инакомыслия. Министр финансов Поль О'Нийл высказался против сокращения налогов, потому что война в Ираке еще идет, и был уволен. Советник президента по экономическим вопросам Лари Линдсей предсказал, что война в Ираке обойдется в астрономическую сумму, — и был уволен. Генерал Эрик Синсэки сказал, что для победы в Ираке понадобятся сотни тысяч солдат, и был раньше времени отправлен в отставку. СЕМЬ ШАГОВ К ХАЛИФАТУ Террорист номер один, выходец из Саудовской Аравии Осама бен Ладен превратился в мифическую фигуру. Никто не знает, где он и что он делает. Его место занял иорданец Абу Мусаб аль-Заркауи, который после крушения саддамовского режима обосновал443

ся в Ираке. Это он обнародовал рабочий план Аль-Кайды — «семь шагов* к исламскому халифату. Первая стадия — «пробуждение» исламского мира. Она уже пройдена. Это период от терактов 11 сентября 2001 года до падения Багдада в 2003 году. Задача состояла в том, чтобы спровоцировать Соединенные Штаты на войну против исламского мира в надежде, что мусульмане проснутся. Эту стадию руководители Аль-Кайды оценивают как очень удачную. Ирак превратился в поле боя. Американцы и их союзники стали более легкой и доступной мишенью. Вторая стадия — «открыть глаза». Этот период мы сейчас переживаем. Запад убедится в том, что ему противостоит сплоченная мусульманская община всего мира. Ирак станет центром операций против Америки и христиан в целом, которые будут проводиться по всему миру. Аль-Кайда превратится в мощное движение, чьи армии и базы появятся во всех арабских странах. Третья стадия — «мы поднимаемся». Она продлится до 2010 года. Подготовленные кадры армии джихада начнут действовать по всему Ближнему Востоку. Удары будут нанесены в первую очередь по Турции, Израилю, Иордании. Четвертая стадия. Намечена на 2010—2013 годы. В это время должны рухнуть ненавистные Аль-Кайде прозападные арабские режимы, что приведет к укреплению Аль-Кайды. Одновременно намечены атаки на нефтяную индустрию, а Соединенные Штаты, которые так зависят от своих компьютеров, будут атакованы кибертеррористами. Американцы ощутят свою уязвимость и слабость. Пятая стадия. В период между 2013 и 2016 годами влияние западного мира и Израиля настолько ослабнет, что сопротивление христиан и евреев станет незначительным. И тогда исламские страны смогут установить в мире новый мировой порядок. С этого момента можно ожидать провозглашения исламского халифата. Шестая стадия. С 2016 года начнется тотальная конфронтация между правоверными и неверными. После провозглашения халифата исламская армия поведет наконец всемирную войну против остатков мира крестоносцев, что предсказывает Осама бен Ладен. Седьмая стадия. Это время окончательной победы. Западный, христианский мир будет разгромлен полуторамиллиардной армией мусульман. Победа халифата неминуема. Она наступит примерно в 2020 году, хотя сама по себе победоносная война не продлится больше двух лет. Заркауи не был теоретиком. Осама бен Ладен, позируя перед телекамерами, прихватывал с собой автомат. Но сам он ни в кого не стрелял. Убивать он посылает других. Абу Мусаб аль-Заркауи был настоящим мясником. Он брал заложников — это гражданские люди, которые приехали восстанавливать Ирак, — и отрезал им головы. Он делал это во ими 444

создания на территории Ирака халифата, в котором править будет подлинный ислам. — Конечно, я скучаю по моим родителям, братьям и школьным тиарищам, — говорил Заркауи, — но я принадлежу миру. Нет земли, которую я мог бы назвать своей страной. Мое отечество там, куда меня пошлет Аллах. Его подручные сняли на видео сцены, которые потрясли мир. Заркаун в маске нависает над заложником, стоящим на коленях. Он ММ или кто-то из подручных зачитывает заявление, призывающее »сех мусульман выступить на борьбу с неверными: — Вы устали от речей и болтовни. Настало время джихада, настало время обнажить меч, который послал нам пророк. Пусть все иидят, как мы относимся к неверным. Пусть научатся уважать мусульман! — И с этими словами он отрубает голову заложнику. Заркауи никто не считал стратегом. Он не сумел осуществить ни одной операции, сравнимой с тем, что удавались Осаме бен Ладену. Он не занимался политикой. Он просто убивал с первобытной, шериной жестокостью. Его боевики взяли в заложники и демонстративно казнили Маргарет Хасан, которая вышла замуж за иракца, всю жизнь посвятила оказанию гуманитарной помощи Ираку и выступала против американской военной операции! Заркауи объяснил: — Аллах разрешает нам отвечать ударом на удар, использовать m оружие, которое используют наши враги. Они убивают наших женщин, мы убьем их. Ислам не делает различия между военными и гражданскими. Ислам различает правоверных и неверных. Неверных надо убивать всех. Он конкурировал с Осамой за влияние. Исламисты по всему миру ишулись к нему, переходили под его командование. Он создал собственную организацию «Единство и джихад». В ней состояло около шеячи человек. В основном это иракцы-сунниты плюс добровольцы из Иордании, Сирии, Алжира, Йемена, Судана... Для президента Соединенных Штатов Джорджа Буша и для американских спецслужб Заркауи стал врагом номер один. Президент Буш — моралист. Он делит поступки на хорошие и плохие, добрые и дьявольские. Когда Заркауи кого-нибудь убивал, Ьуш искренне обещал: — Мы избавим мир от этих негодяев! После трагических событий 11 сентября конгресс потребовал стянуть все спецслужбы в единый кулак и назначить им единого рукоиодителя. Президент Буш не хотел этого делать, но вынужден был уступить конгрессу. Решили, что должность руководителя всехспецглужб будет номинальной. Правда, потом Буш сказал руководителю ни парата Белого дома, что ему понадобится «рабочая лошадка». В свою команду Буш подбирает людей определенного типа: без очевидных идеологических пристрастий, прагматиков и лично ему поильных. Президентская команда состоит из людей, преданных 445

семейству Буш. На сей раз его кадровый выбор профессишипы* показался странным. 18 мая 2005 года в Вашингтоне был приведен к присяге перям| директор национальной разведки, координатор американских смоЦ) служб карьерный дипломат Джон Негропонте. Он служил всем американским президентам со времен Кеннеди Ему доставались самые опасные точки — Вьетнам, Гондурас, Ирм* В Гондурасе бездетная чета Негропонте взяла на воспитание ичи рых сирот. Он настоящий дипломат и тщательно выбирает слеш на каком бы языке он ни говорил — на английском, французском, греческом, испанском или вьетнамском. После назначения кто-то из иностранных дипломатов пойнтер»» совался, следует ли его поздравлять или выражать ему сочувстпи*. Негропонте предложил свою формулу: — Поздравляю с сочувствием. На него возложили огромную ответственность, но наделили и< очень ясными полномочиями. Задача Негропонте — сделать осе, чтобы избежать роковых для страны ошибок. Или, как выразиле* президент Буш, сделать так, чтобы «наши разведывательные ведом ства работали как одно целое». Это легче сказать, чем сделать. Формально Джону Негропонт» подчинили пятнадцать различных ведомств, самые крупные из них ЦРУ, ФБР, военная разведка и министерство внутренней безопасности. Но только формально! Фактически он не имеет права отдавать им приказы. Чего же стоит тогда его власть? Президент Буш твердо сказал, что именно Негропонте будет распределять бюджет спецслужб, который равняется примерно сорока миллиардам долларов. В американском государственном аппарате главный тот, кто дает деньги. Но тем самым президент столкнул его с человеком, с которым трудно бороться на бюрократическом поприще. На долю министра обороны приходится примерно восемьде сят процентов разведывательного бюджета страны. Ему напрямую подчиняются не только военная разведка, но и управление, которое отвечает за разработку и использование разведывательных спутников, а это огромные деньги, Агентство национальной М зопасности, которое занимается электронным прослушиванием, а также совершенно новое управление геопространственной раз ведки. Министр обороны Рамсфелд был очень влиятелен. Его полити ческий вес и значение в бюрократической машине Вашингтона значительно больше, чем у Негропонте. Тот всего лишь дипломат, п Рамсфелд — политик с большими связями. Министр обороны при вык вопросы решать напрямую с Бушем. В Вашингтоне все определяет не формальная должность, а личные отношения с президентом. Дональд Рамсфелд не хотел делиться с Джоном Негропонте правом распоряжаться кошельком военных спецслужб. 446

Ьуш распорядился, чтобы каждое утро разведывательную сводhV привозил ему Джон Негропонте. Тем самым Буш урезал полномочия директора ЦРУ, который лишился возможности каждый день иидсгь президента. Так что директор ЦРУ Портер Госс первым поI цшдал от реорганизации и появления нового начальника. Сам Негропонте не работал в разведке. Но он знает, как дейi шуст бюрократический механизм, у кого в Вашингтоне в руках •Стоящая власть. Негропонте хорошо играет в покер, что, возможно, помогает ему работать. Искусство блефовать и делать хорошую мину при плохой игре незаменимо для чиновника. Он сказал, что не намерен ничего ломать и устраивать революции. Это заявление благожелательно встретили в спецслужбах, коЬ ы е не выносят реформ и перестроек. Спецслужбы так или иначе уничтожают всех, кто пытается это сделать. После утверждения на должность Негропонте, у которого еще иг было собственного офиса, вернулся в Государственный депармшент. В столовой коллега-дипломат похвалил его за то, что он сумел сохранить в тайне назначение до того самого момента, как nil >том объявил сам президент. — Умение хранить секреты, — самодовольно ответил Негропон|с. — это главное качество руководителя разведки. На самом деле главное, что ему было необходимо, — это сделать тпк, чтобы подчиненные ему спецслужбы делились с ним этими шимми секретами. Ему нужна наглость и хватка уличного хулигаII:I, чтобы произвести впечатление на ковбоев из ЦРУ. Негропонте стал собирать руководителей спецслужб и заставлял их советоваться друг с другом и обмениваться информацией. В мире гисцслужб никто никого не любит, а некоторые даже ненавидят друг друга. Например, директор ЦРУ Портер Госс и директор ФБР 1'иберт Мюллер ни о чем не могли договориться. Но это как раз работа для дипломата Негропонте — усаживать за стол переговоров непримиримых врагов. Сын судостроительного магната, Джон Негропонте родился в 11>39 году в Лондоне. Он получил отличное образование, окончил Польский университет. Его однокурсником был нынешний дирекГОр ЦРУ Портер Госс. Этот же университет окончил и сам Джордж Ьуш. В Йеле учился и вице-президент страны Дик Чейни. Буш сохранил не лучшие воспоминания о своей альма-матер, но Выл рад, что и его дочь Барбара отправилась туда учиться. Президент однажды выступал перед студентами. — У тех, кто окончит университет с отличием, — не без ехидОтва говорил президент, — все сложится в жизни прекрасно. Ну а тс, кто не очень успевает... Что ж, они могут, как и я, стать прешдентом Соединенных Штатов. В зале засмеялись и зааплодировали. — Диплом вашего университета высоко ценится, — продолжал Ьуш в том же стиле, — и я часто говорю об этом Дику Чейни, 447

который тоже здесь учился, но не окончил университет. Так ЧМ запомните — если вы получили диплом Йельского универсины. у вас есть шанс стать президентом нашей страны. Если но1 вице-президентом. После университета Негропонте поступил на дипломатическую службу. В 1964 году его отправили в Южный Вьетнам. Работая » Сайгоне, он привлек внимание гарвардского профессора Генри Киссинджера. Когда Киссинджер стал советником президента Нпк сона по национальной безопасности, он привлек Негропонте к pi боте в аппарате Белого дома. Но молодой дипломат разонранил* м своему боссу во время тайных переговоров о заключении мира ни Вьетнаме. Негропонте утверждал, что Киссинджер делает слишком большие уступки коммунистическому Вьетнаму и предает дру icll Америки из Южного Вьетнама. Когда президентом стал Рональд Рейган, Негропонте занял клю чевой пост посла в Гондурасе. Эта страна стала базой для поддержи ваемых американцами контрас, которые сражались против сандипи стов в Никарагуа. Так что Негропонте видел, как осуществляю!! к тайные операции. Покинув дипломатическую службу, он стал зарабатывать хорошие деньги в крупной книгоиздательской компании. Но тут к власти а и шел Буш-младший, и новый Государственный секретарь Колин I lit уэлл сделал Негропонте представителем Соединенных Штатов при ООН. Его партнером и оппонентом был российский представик-щ, Сергей Лавров. В 2004 году они оба покинули Нью-Йорк. Лавронл президент Путин назначил министром иностранных дел. Негропоп те отправили послом в Ирак, где уже развернулся Абу Мусаб аль Заркауи. Так что он своими глазами видел, что происходит в Ира ке. Другое дело, какие решения он предлагает и прислушивается ли к нему президент. Джордж Буш в определенном смысле дурно воспитан. Журнали сты, которые с ним ездили, обнаружили, что он любит заглядышш. через плечо, выясняя, кто чем занимается, может похлопать по щеке, а то и в шутку схватить за горло сзади. Однажды увидев журналистов в своем самолете, Буш громко сказал им: — Господи, да я и половины не читал из того, что вы пишете — Ничего, — ответил один из журналистов, — зато мы не слушаем половину того, что вы говорите. — Это я понял, прочитав половину того, что вы пишете, — на ходчиво парировал Буш. Журналисты просто не верят Бушу, когда он говорит, что ж смотрит телерепортажи о войне в Ираке и не читает газетные статьи на эту тему. Но это действительно так. И он, видимо, плох» представляет себе, с каким врагом имеет дело. Абу Мусаб аль-Заркауи обещал уничтожить всех крестоносце», то есть христиан и прежде всего американцев, а также евреев и 448

мусульман-шиитов. Эта программа обеспечила Заркауи широкую Поддержку мусульман-суннитов. И Ираке только пять процентов христиан, остальные — мусульмане. Шииты составляют две трети населения, сунниты — треть. 1нркауи называл шиитов «главным демоном». Это он методично уничтожал видных шиитских священнослужителей. Он сравнивал •Митов с «коварным скорпионом, который выставляет себя другом, ч1пГ)ы занять более удобную позицию и нанести удар в спину». Но новой конституции Ирака шииты, составляющие больший 11 но страны, становятся более влиятельными. Это неприемлемо для 01.ПШ1ИХ соратников Саддама Хусейна, для правящего класса Ираци, состоящего из суннитов. Не желая лишиться своего положения и стране, они ведут подпольную войну в Ираке против христианамериканцев и мусульман-шиитов. Офицеры американской разведки называют шиитов овцами, а суннитов волками. Потому что на ич стороне боевики Заркауи. Его настоящее имя Ахмед Фадиль Наззал аль-Халалейх. Боевой Псевдоним аль-Заркауи означает, что он родом из местечка Зарка в Иордании. Его считают палестинцем, но он происходит из бедуинi MHO племени, которое обосновалось в тех местах два столетия назад. Лбу Мусаб родился в двухэтажном доме с видом на городское мидбище со множеством заброшенных могил. В таком окружении им провел детство и юность. Учился плохо, убегал с занятий. Чанши просиживал на кладбище. Такое ощущение, что соседство с • илцбищенскими камнями наложило отпечаток на его психику, воспитало какую-то мрачную любовь к смерти. Его мать умерла в феврале 2004 года от лейкемии. Она до пос•дних дней сокрушалась, что сын остался без образования: - Мы уговаривали его не бросать школу. Но не удалось. Ему •же не надо было ничего платить за учебу. Но он все равно откаи.мтлея учиться. Он все время проводил на улице, превратился в уличного хулигана. Родственники нашли ему работу в муниципалитете, но через полгода его уволили за драку. Он болтался без забот и сдеплп себе татуировки, что запрещено исламом. Но в юности релиimi его не интересовала. Он ударил человека ножом. Получил два месяца тюрьмы, которые заменили штрафом. Полиция задержиш а его за воровство, наркотики и попытку изнасилования. Тог№ мать заставила его ходить в мечеть. Там проповедовали салафиты — от слова «салаф» (предки, предшественники), мусульманские религиозные деятели, которые призынпют вернуться к «праведным предкам», к образу жизни и вере (нитей мусульманской общины. Салафиты отвергают все нововведении, новшества, привнесенные в мусульманский мир путем контакTDii с Западом. К салафитам относятся и знакомые нам ваххабиты. После ввода советских войск в Афганистан идеи салафитов стали особенно популярными. Абу Мусаб объявил, что отправляется И И Млечин «Мои друзья-диктаторы»

449

в Афганистан воевать против русских. Весной 1989 года он уже был в Хосте. Но советские войска к тому времени покинули Афганистан. Он опоздал на войну. Зато попал в тесный круг боевиков и проповедников, из которых сложилась Аль-Кайда. Заркауи часто рассказывал, что в Афганистане ночью ему было видение. Он увидел огромный меч, рассекающий небо. На лезвия было написано «Джихад». Он понял, что Аллах поручает ему вести священную войну против неверных. В начале девяностых многие исламские боевики отправлялись п Боснию и Герцеговину сражаться против сербов на стороне босня* ков, исповедующих ислам. Заркауи не поехал в бывшую Югославии) и пропустил вторую войну; он вернулся в Иорданию. Он приехал из Афганистана очень набожным человеком. Запрс ткл родственникам смотреть телевизор, потому что телевидение ра> вращает молодежь. Пришел к выводу, что мир делится на суннитоп и на остальных, которые являются кафирами, то есть неверными. It число неверных он включал немалую часть мусульманского мира. Он говорил, что иорданский король Хусейн не исполняет обязанность каждого мусульманина жить строго в соответствии с установлении ми Корана, сотрудничает с Западом, поэтому заслуживает смерти. Деятельность Заркауи иорданские спецслужбы сочли опасно! Его предупредили об аресте. Он говорил потом: — Я решил сопротивляться, не позволить полиции просто взяЧ и схватить меня. Купил автомат за восемьсот динаров и собирался встретить полицию огнем. У меня были три магазина к автомату. Но когда за ним приехала полиция, он благоразумно не оказяД сопротивления. Военный прокурор, занимавшийся его делом, вспоминал потом, что перед ним предстал обычный уголовный преступник, чье тело было покрыто татуировками. Прокурору и в голову не могло прийти, что перед ним будущий террорист номер один. Тринадцать радикалов, включая Заркауи, предстали перед судом военной безопасности в ноябре 1996 года. Заркауи отказался от чи щитника и не желал слушать судью, говорил, что судьи пошли против Корана. — Аллах акбар! Аллах велик! — кричали подсудимые. — Истч рия нас не забудет. Голос джихада не утихнет! Ваш суд только ук репит нашу веру! Мы будем сражаться до полной победы! 27 ноября 1996 года его приговорили к пятнадцати годам заклИ чения и отправили в хорошо охраняемую тюрьму в пустыне. Здесь сидели такие же радикальные исламисты, мечтавшие о всемирном халифате. Все время в тюрьме он посвящал чтению Корана, вы ш вая любопытство стражи и заключенных: кто этот покрытый татуировками человек? Он не воевал в Афганистане, но никогда не опровергал разгони ров о его боевом афганском прошлом. В дискуссиях был не силен и утверждал свой авторитет кулаками. Он объединял вокруг а*()И более слабых заключенных, брал под свое покровительство уголо! 450

пиков, наркоманов, называл их «жертвами общества». Тюрьма не исправляет нравы и не смягчает характер. Заркауи становился все более жестоким. Он бил заключенных, если видел, что они читают какие-то книги помимо Корана. В январе 1999 года умер король Хусейн. На иорданский престол иступил его сын Абдаллах. По этому случаю 23 марта объявили всеобщую амнистию. Отпустили и Заркауи. Король Абдаллах позднее признал: — Освобождение Заркауи — это, возможно, ошибка. Но никто В то время не мог предположить, кем он станет. Он с сожалением покинул камеру. В тюрьме он, говоря нашим языком, стал авторитетом. На свободе пришлось начинать заново. Он забрал детей из школы, сказав, что им не следует читать ничего, кроме Корана. Сам отправился в Пакистан, оттуда перебрался и Афганистан. Его второй женой стала девушка по имени Асра, дочь инструктора в одном из лагерей боевиков. Девушке было всего тринадцать лет. Третью жену он нашел уже в Ираке, ей было шестнадцать. Заркауи объединил иорданцев, собравшихся в Афганистане, и привел свою группу к Осаме бен Ладену. Ему несколько месяцев пришлось убеждать бен Ладена в своей верности, надежности и полезности. В окружении бен Ладена опасались, что за пять лет, проведенных в тюрьме, Заркауи завербовали и он осведомитель иорданских спецслужб. Бен Ладен поручил ему заняться Иракским Курдистаном. В •той бедной гористой местности, где нет крепкой государственной власти, Заркауи попытался создать новую базу исламистов, кик это было в Афганистане при талибах. Заркауи хорошо подготовился к трудным горным условиям. Он позвонил по телефону своему человеку в Германии, попросил приМать новый мобильный телефон, легкие туфли на шнурках размера сорок два с половиной, сапоги сорок третьего размера и теплую кожаную куртку. Они беседовали по спутниковому телефону. Пользовались кодом. Позывной Заркауи — «Рашид». Если кто-то говорил открыто, его прерывали: «Собаки все слышат!» Впрочем, код был простым. «Черные таблетки» — взрывчатка, «русские яблоки» — ручные гранаты, •маленькие девочки» — фальшивые водительские права, «танцор» — нлспорт. «Танцор приехал из Марокко!» — радовался Заркауи, получив новенький марокканский паспорт. Электронное наблюдение за Аль-Кайдой дело очень сложное. Ьоевики постоянно меняют телефоны, электронные сообщения посылают из публичных библиотек или интернет-кафе. Американское Агентство национальной безопасности захлестнул пил информации, которую агентство не в силах переварить. Любой • подслушивающих пунктов АНБ перехватывает в час два милли•11 телефонных переговоров, факсов и посланий по электронной 451

почте. Кто в силах освоить такой безбрежный объем информации, отсеять самое важное, проанализировать? Весной 2004 года исламистские группы в Ираке начали вооруженную борьбу. В Багдаде был похищен двадцатишестилетний американец по имени Николас Берг. Заркауи убил его собственноручно. Он решил, что настало его время. Именно он должен стать человеком номер один в армии джихада, потому что Осама бен Ладен выпал из игры. Лидеры исламистов призвали к джихаду: «Нет разницы между американской оккупацией Ирака и советской оккупацией Афганистана. Джихад в Ираке становится долгом каждого мусульманина, как нашим долгом было изгнать русских из Афганистана». Заркауи был одиноким волком. Осама бен Ладен не спешил его поддержать. Возможно, из ревности. Осама растерял армию. Он боится высунуться из своей норы. Заркауи практически его заменил. Жестокость Заркауи, его готовность убивать больше нравились боевикам. Но когда Заркауи стал известен на весь мир, Аль-Кай да обратилась к нему с открытым письмом: «О шейх убийц, Абу Мусаб аль-Заркауи! Продолжай следовать по пути, указанному Аллахом! Сражайся против неверных, против тех, кто пошел в услужение к врагу. Будь безжалостным!» Заркауи ответил столь же патетическим обращением к Осаме бен Ладену: «О шейх моджахедов, если ты пересечешь море, мы двинемся за тобой. Когда ты говоришь, мы внимаем твоим речам. Когда ты отдаешь приказы, мы подчиняемся. Ты — избранный лидер армии джихада, которая сражается против всех неверных и крестоносцев». Заркауи рассчитывал, что война, которую он затеял, повлияет на общественное мнение в странах Запада и западные страны отзовут свои войска из Ирака. Поэтому он стал убивать гражданских людей, приехавших в Ирак работать. Он брал в заложники и арабов. Заложников, чья смерть не произвела бы впечатления на общественное мнение, продавал — брал за них выкуп и выпускал. Все террористы мечтают о своем 11 сентября. Они охотно присоединялись к Заркауи, рассчитывая, что он сумеет совершить нечто подобное. Его люди отправили в Турцию пакеты с токсичными веществами, которые предназначались для американского и российского посольств в Анкаре. Благодаря бдительности турок операции не удалась. Во вторник, И марта 2004 года, в 7.30 утра взорвались четыре бомбы на железнодорожном вокзале в Мадриде. Случился самый страшный теракт в современной испанской истории. К концу дин насчитали сто девяносто два убитых и тысячу четыреста раненыч. Испанское правительство не выдержало и вывело войска из Ирака, Испанская полиция вела следствие полгода. Допросили шесть десят семь подозреваемых. Вышли на человека, выходца из Туниса, которого сочли главным организатором взрывов в Мадриде. Он покончил с собой раньше, чем полиция взяла штурмом его квартиру. След, который вел к Заркауи, оборвался. 452

Сам Абу Мусаб аль-Заркаун был не так прост, как можно подумать, глядя на кадры, где он отрубает головы. Когда речь шла о его собственной шкуре, он вел себя крайне осторожно. Он был безжалостным убийцей. Но не камикадзе, не шахидом и не самоубийцей. Он скрывался и принимал все меры предосторожности. Сам не истрепался с исполнителями акций, передавал задание через нескольких посредников. Поэтому американцам и не удалось его обнаружить, хотя, допрашивая пойманных боевиков, они прежде всего искали следы Заркауи. Используют ли сотрудники ЦРУ пытки, добиваясь от боевиков точной информации? Американские разведчики утверждают, что строго подчиняются законам- Но не случайно сейчас американские поенные сами не допрашивают пойманных боевиков, а передают их Центральному разведывательному управлению. Когда пакистанские власти поймали одного из помощников Осамы бен Ладена, то передали его американцам. ЦРУ переправило его не на территорию Соединенных Штатов, а в Таиланд, на свою секретную базу возле Бангкока. Разведчики попросили ФБР прислать своих агентов, чтобы совместно допросить важного террориста. Директор ФБР Роберт Мюллер отказался от любезного предложения. Роберт Мюллер, бывший морской пехотинец, поработал в прокуратуре, вел частную практику и привык соблюдать законы. Мюллер потребовал от своих подчиненных внимательно знакомиться с протоколами допросов, но не входить в комнату, где оперативники ЦРУ проводят допросы. Похоже, он был прав. Задержанный подозрительно быстро стал давать показания. Обычно боевики из исламских групп, если их ловят, даже не пытаются спасти себя. В обмен на признание обвинение обычно соглашается уменьшить срок. Но исламские боевики наотрез отказываются сотрудничать со следствием и ничего не i окорят! И получают пожизненное заключение без права досрочного освобождения. Абу Мусаб аль-Заркауи, как и Осама, организовал дело по модели хорошего предприятия — он выслушивает идеи и наиболее удачные финансирует. Это гибкая модель. Никакой вертикали власти. Каждой операцией занимаются отдельные люди, они находят Исполнителей. Работа выполнена, и временный трудовой коллектив распадается. Если кто-то арестован или убит, ущерб для организации небольшой. Арестовав исполнителя, спецслужбы не в состоянии добраться до организаторов. Министр обороны Дональд Рамсфелд не полагался на ЦРУ. Требовал от своих генералов создавать все более агрессивные тайные подразделения, которые бы выслеживали террористов. Рамсфелд у иерждал, что его люди действуют профессиональнее, чем опершим пики ЦРУ. Спецназовцы, которые ищут террористов, именуюТЗД •Армия Северной Вирджинии*, поскольку квартируют на секретной Пи ic рядом с Вашингтоном. Это самое тайное подразделение мини 453

стерства обороны. Спецназовцам дают самую совершенную технику и учат творить чудеса, но они не в силах одолеть террористов и Ираке. Как и Осама бен Ладен, Заркауи пользовался мощной поддержкой. И это главная причина его успеха. Если у исламских священнослужителей и были разногласия с Заркауи, то в деталях. Достаточное количество священнослужителей заявили, что «похищение и уничтожение американцев оправданно». А вот стоит ли отрубать им головы, или же неверных следует убивать другими способами — тут полного согласия нет. Исламские проповедники и публицисты постоянно напоминают, что ислам — мирная религия и нельзя этих боевиков называть исламскими террористами. Но почему они не сказали это Абу Мусабу аль-Заркауи? Почему не запретили ему от имени ислама убивать людей и вообще выступать в роли защитника религии? Почему не заявили, что он нарушает заповеди Корана? Проповедники не спешат осуждать бойцов джихада. Боятся за свою жизнь? Или же террорист Заркауи своими методами исполнял то, что нравится многим, то, что откровенно произносится во многих мечетях на Ближнем и Среднем Востоке, где говорят, что греховный христианский мир должен быть уничтожен, а на его обломках возникнет всемирный халифат? Христиане воспринимаются как колонизаторы. Мусульмане считают себя жертвами христианского колониализма. Они требуют компенсации за свои потери и грозят местью за перенесенные страдания. Американские войска в Ираке — лишь повод для тотальной войны против неверных. Вот почему под знамя Заркауи становились молодые исламисты, которые считали его истинным борцом за веру. Заркауи убили при ракетном обстреле. Это произошло вечером 7 июня 2006 года. Накануне сотрудникам американской военной разведки удалось выяснить, что Заркауи приехал в деревню рядом с городом Баакуба. Вечером два самолета F-16 нанесли бомбовый удар по его дому. Заркауи убили вместе с семью его подручными. Аль-Кайда конечно же не в силах самостоятельно установить всемирный исламский халифат. Сегодня отдельные ячейки Аль-Кайды действуют сами по себе и совершают теракты от имени всей организации, хотя ее руководство и не подозревает о них. Осама бен Ладен занят только спасением собственной жизни, потому и предложил американцам перемирие. Но в ряды террористических организаций вступает все больше молодых людей, волна террора не спадает, а поднимается. Радикальные исламисты всего мира ведут борьбу не столько против самих американцев, сколько против попытки переустроить жизнь на Ближнем Востоке на демократических основах. Эти принципы ненавистны исламистам. 454

Они чувствуют себя униженными, потому что арабские, исламские страны далеко отстали от Запада. Но естественное желание преодолеть этот разрыв не возникает. Исламисты считают, что Запад (/го очень широкое понятие, в него включается и Россия) должен Пыть уничтожен, подобно тому как хирург удаляет раковую опухоль. В борьбе с террористами ответные удары бессмысленны. Принцип сдерживания не работает, потому что у террористов нет территории и собственного мирного населения, о безопасности которого они должны заботиться. А как же предотвратить такие угрозы? Превентивными ударами по странам, которые представляют угрозу? Эта идея близка президенту Джорджу Бушу. Он искренне считает, что олицетворяет силы добра и обязан сокрушить силы зла и избавить мир от преступников. Президент Буш и вице-президент Чейни представляют давние традиции американской внешней политики. Большую часть своей истории Америка мало интересовалась тем, что происходит вдали от нее, и сознательно отгораживалась от чужих неприятностей. Но если американцам казалось, что им что-то угрожает или что задета их честь, они становились весьма воинственными и брались за оружие. Но больших ли успехов добился за почти пять лет антитеррористической борьбы Джордж Буш? В Ираке американских солдат убивают и убивают. Тактика американских спецслужб — держать пойманных террористов в тайных тюрьмах и выбивать из них показания — подвергается критике. В четверг вечером, 4 мая 2006 года, новый руководитель аппарата Белого дома Джошуа Болтен, не стесняясь в выражениях, посоветовал директору Центрального разведывательного управления Соединенных Штатов Портеру Госсу не тянуть резину, собрать свои нещички и уматывать. На следующее утро Джошуа Болтен позвонил L-ще раз, требуя, чтобы Госс немедленно подал заявление об уходе. В тот же день аккредитованных при Белом доме журналистов соПрали, чтобы объявить об отставке директора ЦРУ. На публике президент Буш сказал ему несколько хороших слов, но это только для того, чтобы само назначение Портера Госса не выглядело ошибкой. Когда Госс был назначен директором ЦРУ, имелось в виду, что он будет координировать деятельность всех американских спецслужб и иозглавит только что созданный Национальный антитеррористический центр. В его ведении оказались шестнадцать ведомств общей численностью сто тысяч человек. Немного рисуясь, Портер Госс сказал журналистам: — Вы же сами понимаете, что эта работа слишком велика для одного человека. Но он не ожидал, что Джон Негропонте так быстро избавит его от этой работы. Портер Госс и Негропонте учились в Йельском университете на одном курсе. Неплохо иметь среди близких дру(ей большого начальника, который пристроит тебя на хорошее место. Плохо, если друг внезапно становится твоим начальником. 455

Руководители ЦРУ всегда жаловались на то, что в протокольном списке высших чиновников они занимают всего лишь тридиш четвертое место. Директор ЦРУ принадлежал к пятой категорш шкале жалованья чиновников, то есть был на четыре уровня пижг членов правительства. Его должность приравнивалась к должности заместителя министра. На приемах директор ЦРУ оказывался гдето в конце стола, что больно ранило руководителя разведки. Но это компенсировалось реальным значением этой должности. Джон Негропонте лишил пост директора ЦРУ прежней значимости. Но когда Госса отправили в отставку, Негропонте фарисейски заметил: — С Портером Госсом мы дружим полвека, и мне будет сильно не хватать его ежедневных советов... Впрочем, бывший директор ЦРУ сам виноват. Госс упустил свой шанс. Не сумел установить личные отношения с президентом, когди встречался с ним по утрам, чтобы представить ежедневную разведывательную сводку. Он не умел так увлекательно рассказать Бушу о разведывательных делах, как это делал Тенет, что позволило тому много лет оставаться директором ЦРУ. Госс жаловался, что он часами готовился к встрече с президсм том, но достиг немногого. Он, что называется, не показался прв зиденту. И тогда Джон Негропонте ловко заменил директора ЦРУ в роли советника президента по делам разведки. Вместо него стал каждое утро приходить к президенту с утренней разведывателышй сводкой. Госс утратил доступ к президенту, и это предопределило его поражение в аппаратных схватках. Полномочия директора ЦРУ Негропонте перераспределил вешни пользу. Если бы Портер Госс смирился с тем, что его оттеснили, он бы еще посидел в своем кресле. Но он сопротивлялся, поэтому па терял все. Он не смог победить бывшего друга и однокашника. Пор тер Госс работал в конгрессе, а Негропонте — в правительстве. Эта куда более ценный опыт. Встречаясь с президентом, Негропонте горько сетовал, что его старый друг Портер Госс выдохся, работает по старинке, стал неповоротлив и не спешит перестраиваться. Госс отказывался подчиняться всем командам Негропонте, потому что считал, что эта политика разрушит ЦРУ. Он хотел сохранить ЦРУ как главное разведывательное ведомство страны, которое занимается агентурной разведкой по всему миру и не только добывает, но и анализирует полученную информацию. Но вице-президент Дик Чейни требует, чтобы разведка сосредоточилась на тех, кто представляет реальную угрозу. После 11 сентября в Белом доме ЦРУ не доверяют, хотят разрушить монополию ЦРУ, превратить внешнюю разведку в часть большого механизма. В своем ведомстве Негропонте создал собственное аналитическое управление. Его сформировали в основном из аналитиков, которых переманили из прежнего ЦРУ. Координацию усилий по борьбе с международным терроризмом он поручил Национально456

му антитеррористическому центру, который ему же и подчиняется. Раньше ЦРУ поддерживало контакты с иностранными разведками, теперь этим займется аппарат Негропонте. Все это кажется бюрократическими играми, но в реальности пшачает, что ЦРУ лишается самостоятельности. Директором ЦРУ Нал генерал Майкл Хэйден. Генерал доказал свою преданность Ьслому дому в истории с незаконным подслушиванием телефонных разговоров. После 11 сентября генерал Хэйден сумел быстро мобилизовать псе возможности Агентства национальной безопасности для электронной слежки за всеми, кто может быть причастен к международному терроризму. Поэтому получил повышение, стал заместителем директора национальной разведки и четырехзвездным генералом. В качестве заместителя Джона Негропонте он пытался наладить сотрудничество всех спецслужб. Генерал шутя говорил, что его трудная задача. Руководители спецслужб ведут себя так же, как шестилетние дети играют в футбол, — все пытаются бить по мнчу одновременно. Портер Госс мешал осуществлению идеи вице-президента Дика Чейни — полностью перенацелить ЦРУ на борьбу против терроризма. Генерал Хэйден согласен с тем, что роль ЦРУ должна уменьшиться. Так что внешнюю разведку ждут большие перемены. Военное звание Хэйдена не помешало назначению, хотя ЦРУ является гражданским ведомством. В законе говорится, что директор I Ц'У назначается с согласия сената. Им может быть как офицер, состоящий на действительной военной службе, так и гражданское лицо. Первым директором ЦРУ стал контр-адмирал Роско Хилленкойтер, его заместителем — бригадный генерал Эдвин Райт. Но в пятьдесят третьем году приняли поправку к закону относительно должности заместителя директора. Поправка запрещает назначать На оба поста военнослужащих. Майкл Хэйден искренне считает, что только военный человек может заставить разведывательное сообщество работать синхронно, как единый организм. В Белом доме ценят его дисциплинированность и преданность, а также способность реорганизовать и перестроить работу огромных коллективов. Агентство национальной безопасности, которым он прежде руководил, — это крупнейшая разведывательная организация в Соединенных Штатах и, может быть, во всем мире. АНБ вдвое больше ЦРУ. Но прежде генерал Хэйден имел дело в основном с техникой и с теми, кто ее обслуживал. Теперь ему приходится ладить с оперативным составом ЦРУ. Это люди знающие, умелые, капризные, и они недовольны своим положением. Они привыкли к тому, что ЦРУ — разведывательное ведомство номер один, а теперь на передний план выходит военная разведка. Недовольна прежде всего национальная секретная служба, которая прежде называлась ниректоратом операций. В ее составе тысяча двести оперативных 457

сотрудников, цель которых вербовать агентов в других странМ добывать секретную информацию и проводить тайные операций После 11 сентября ЦРУ получило указание в полтора раза увеличить штат оперативного состава. Это непросто. Говорят, что •[••• кучка кадров в ЦРУ составляет в среднем пять процентов в год. Но люди уходили именно из оперативного директората. Руководство директората ушло из-за несогласия с линией Пор тера Госса. Как партийный назначенец, он запретил своим подчн ненным критиковать политику Белого дома в Ираке. Некото|ш> аналитики ЦРУ считают ее неверной, и аппарат вице-президст . Чейни крайне недоволен этими внутренними диссидентами. [1а мощники Чейни говорили даже о заговоре внутри ЦРУ. Они требовали «поднять мятеж и наказать мятежников». Еще Госс разослал всем сотрудникам управления циркулярмп. письмо с призывом «всячески поддержать усилия правительства», Он объяснил: «Как сотрудники ЦРУ, мы с вами не имеем np;imt поддерживать противников действующей администрации». Он привел с собой четырех человек, которые заняли руководи щие кабинеты на директорском седьмом этаже. Один из его быи ших заместителей оказался замешанным в крупном коррупционном деле, его обвинили в том, что он давал дорогостоящие контракты своему старому другу, который умеет быть благодарным. Этот человек среди прочего держал в знаменитом отеле «Уотергейт» номер, в котором нужные люди могли выпить, поиграть в покер и pai влечься с девочками. Уже установлено, что там бывали помощни ки Портера Госса. Умелые по части развлечений, они практически не имели разведывательного опыта, но относились к кадровым pa i ведчикам без должного уважения. Разведчики обиделись. Это имело неожиданные последствии Американские журналисты получили информацию о том, что сотрудники ЦРУ тайно задерживают террористов, держат их в секрет ных тюрьмах, перебрасывают из одной страны в другую. В Белом доме возмутились и потребовали от Портера Госса заткнуть болтунам рот. Было предпринято настоящее внутреннее расследование, что включало проверку на полиграфе. Удалось выяснить, что журналистам передавала секретную информацию сотрудница аппарата генерального инспектора ЦРУ Мэри Маккарти. Ее уволили. В принципе в аппарате ЦРУ происходит смена поколений. Желающих прийти на смену тем, кто ушел в отставку, хоть отбавляй, но прием новичков не быстрый процесс, потому что всех тщательно проверяют. Проверка продолжается не меньше полугода. Служба собственной безопасности ЦРУ едва справляется. Особенно трудно проверять тех американцев, чьи родители приехали в Соединенные Штаты из других стран и получили гражданство. Выяснять семейные тайны кандидатов в ЦРУ за границей сложнее, чем дома. На руководящих должностях оказались неопытные работники. Резидентами делают людей, которые еще не готовы принять такую 458

'

цопжность. Научить быть резидентом невозможно, это искусство постигается на практике. Треть сотрудников оперативного директорши работает в ЦРУ меньше пяти лет. А пять лет — это минимальin.iii срок для того, чтобы подготовить полноценного оперативника. Некому натаскивать новичков, передавать им опыт. После двухлетiirli подготовки новички оказываются под руководством людей, коtupi.ie сами никогда не работали в заграничной резидентуре. Для сегодняшних руководителей Соединенных Штатов разведки имеет чисто тактическое значение. Скажем, в Ираке работает примерно пятьсот сотрудников ЦРУ. Из них оперативного состава Ьловск сто. Они почти полностью заняты обслуживанием интереitm армии. Главная задача — получить разведданные, которые помогут снизить потери среди военнослужащих. Оперативники ЦРУ лишены возможности заниматься главным лглом — политическим анализом. Им запрещено покидать охраня1мые зоны. Начальство заботится о безопасности, но тем самым |ипкедчиков лишают возможности вести агентурную работу. Как latino встретиться с агентом, если тебя сопровождают три броне1р;шспортера с охраной? Один из оперативников признался, что в нарушение директивы Центра он ночью покидает охраняемую зону, прихватив с собой пистолет с автоматом, чтобы встретиться с аген1ом. Но он единственный, кто это делает. В давнем соревновании политической и военной разведок верх Гк-рут военные. Военные разведчики воспользовались ослаблением ЦРУ- Разведывательное управление министерства обороны и комлпдование специальных операций широко используют разведгруппы в Ираке, Афганистане и других странах. Прежде спецназ работал имеете с ЦРУ. Оперативники ЦРУ находили цель — террористов Лль-Кайды, а спецназ их уничтожал. Военные жаловались, что ЦРУ постоянно опаздывало. Министр обороны Дональд Рамсфелд пришел к вывбду, что ЦРУ работает плохо, и распорядился нарастить собственные разведывак'льные возможности. В этом году конгресс впервые выделил командонанию спецназа двадцать пять миллионов долларов на вербовку осведомителей, готовых помочь американцам. Но в конце 2006 года Ьуш отправил Рамсфелда в отставку. Кто-то должен был ответить за неудачи американской политики в Ираке, за гибель американских юл дат. Рамсфелда неожиданным образом сменил бывший директор ЦРУ Роберт Гейтс, профессиональный разведчик, которого, в отличие от предшественника, считают человеком крайне осторожным. Джон Негропонте не долго наслаждался своим высоким положением руководителя всей разведки страны. В январе 2007 года прешдент Буш вернул его на дипломатическую работу, назначив перным заместителем Государственного секретаря. Это более знакомое И приятное для посла Негропонте занятие, хотя переход с самосточтельной должности в замы означает серьезное понижение в ва459

шингтонской иерархической лестнице. Его директорское место щ* нял еще один военный разведчик — отставной вице-адмирал М;пм Макконнел, который до Хэйдена руководил Агентством национал* ной безопасности. ...Аль-Кайда — не столько организация, сколько идеология. Но этому потеря отдельных звеньев не ведет к распаду организации Осамабен Ладен легко относится к поимке своих боевиков. Нет nv + ды дорожить рядовыми бойцами. В отличие от террористов прежно го времени, которые пытались вытащить из тюрьмы своих помощи и ков, Осама не жалеет об утрате даже ближайших соратников. Он знает, что весть об их героической смерти вовлечет в террор ноныя молодых людей, которые займут место пойманных или убитых, Обещание стать мучеником — одно из самых привлекательны* в программе вербовки новых бойцов всемирной армии джихада. II Ираке маленькие дети подходят к своим отцам и просят: — Папа, возле нашей школы американский контрольно-пропуск ной пункт. Американцы меня не заподозрят, потому что я мала и. кий. Я могу подойти и взорвать их. Папа, я хочу стать мучеником. Ты не можешь достать мне пояс шахида? В начале ноября 2006 года верховный трибунал Ирака пригово рил Саддама Хусейна к смертной казни через повешение. Саддам и его подельники были признаны виновными в истреблении в 1982 году иракских шиитов в деревне Дуджайль, где были убиты сто сорок восемь человек. Это массовое убийство было организовано по прямому указанию Саддама. Сидевшие вместе с ним на скамье подсудимых Барзани Ибрагим Хасан ат-Тикрити и Апад Хамад Бандар тоже были приговорены к смертной казни, Таха Ясин Рамадан — к пожизненному заключению, еще трое получили по пятнадцать лет тюремного заключения, одного оправдали за отсутствием доказательств его вины. После свержения саддамовского режима нашли три сотни масс» вых захоронений — это убитые диктатором люди. В 1989 году Саддам распорядился наказать курдов, убили больше ста тысяч человек в Иракском Курдистане. Город Халаджба был уничтожен с воздуха, от нервно-паралитического газа погибли пять тысяч человек. Тем не менее есть люди, считающие приговор несправедливым. Они говорят, что при Саддаме была стабильность и не было террора... Да, существовала стабильность тоталитарного режима, когдп убивает государство. Сейчас в Ираке идет война между суннитами, которые привыкли к привилегированному положению, и шиитами, которых всегда угнетали. Сунниты атакуют американцеи, чтобы заставить Буша убрать войска, тогда они легко справятен и с шиитами, хотя тех больше... Американцы плохо просчитали, что произойдет с Ираком, оказавшимся в состоянии свободы. После свержения Саддама ожидали немедленного улучшения жизни, а страна погрузилась в хаос, 460

Прежняя жизнь развалилась, а иракцы не имеют навыка самооргаИизацин и ждут, что кто-то за них все наладит... Противники американской военной операции в Ираке чаще всеlo ссылаются на юридически безукоризненный аргумент: только 1раждане Ирака вправе решать судьбу своей страны. Это верно. Но ими были лишены этого права именно потому, что Саддам и такие, кик он, узурпировали власть, не спрашивая народ. Выборы и референдумы в Ираке были чистой воды фикцией. Разве не обязано Пыло мировое сообщество помочь попавшему в беду народу? К сожалению, только военная операция предоставила иракцам впервые в их истории право самим определять свою судьбу. В окружении Буша ссылаются на опыт нацистской Германии и императорской Японии, которые после 1945 года изменили свой исторический путь. Оппоненты отвечают, что Ирак — это не Германия и не Япония. Иракцы не готовы к демократии и не смогут воспользоваться Плодами победы. Возможно, это так. Но во-первых, в 1945 году никто не решилМ бы сказать, что немцы и японцы уже готовы к демократии. Они еще долго находились под неусыпным контролем оккупационных войск. Во-вторых, демократию им буквально навязали силой. Если бы после окончания Второй мировой войны немцев и японцев предоставили самим себе, можно с уверенностью сказать: ничего хорошего из этого бы не вышло. Министр иностранных дел России Игорь Иванов в разгар иракской войны произнес красивую фразу: — Мы против экспорта демократии, как и против экспорта ренолюции. В определенном смысле демократия была экспортирована из Америки в западную часть Германии и уж совершенно точно — в Японию, которая до 1945 года была типичным авторитарным государством без демократических традиций, да еще довольно отсталым. Соединенные Штаты разработали для Японии и для Западной Германии политическую, юридическую и экономическую модели, которые позволили этим странам достичь процветания. Соединенные Штаты могут и не справиться с грандиозной заВачей переустройства Ирака, но, во всяком случае, у иракцев поti пился шанс. Они уже обрели то, чего не имели при Саддаме: шрующие могут свободно посещать шиитские святыни, все иракцы имеют возможность голосовать и свободно высказывать свое мнение, в том числе требовать ухода американских войск. Если у них ничего не получится, виноваты будут они сами. Разница между иракцами и немцами состоит еще и в том, что и разгромленной Германии многие осознали свою вину: они сами отдали власть Гитлеру и соучаствовали в его преступлениях. Иракцы не хотят признавать, что сами привели себя к катастрофе. Напротив, они уверены, что пали жертвой американского заговора. 461

Захотят ли иракцы радикально изменить свою жизнь • ifl главный вопрос. Возможно, исламская культура — в отличие • буддийских ценностей японцев или протестантско-католич этики немцев — неважная основа для экономического успех». РАЗГОВОР С ТОВАРИЩЕМ ВОЛКОМ Президент Путин очень болезненно переживал все, что про изошло вокруг Ирака. Конечно, Владимир Владимирович от при роды закрытый и сдержанный человек — это защитная оболо-п | Да и прежняя служба учила его скрывать свои эмоции и чувстпй Но совершенно очевидно, что исход войны в далеком Ираке oi < зался для него крайне неприятным сюрпризом. Сначала Путин чисто по-человечески обиделся на американцем Не за то, что они решили избавить мир от Саддама Хусейна. ( •> вершенно очевидно, что, в отличие от большинства российских политиков, Путин не питает ни малейшей симпатии к ближневосточным диктаторам и даже не пытается это скрыть. Путин был глубоко разочарован тем, что Буш и его советники, начав иракскую войну, пренебрегли его мнением и его личными политическими интересами, поставили в трудное положение. Вла димир Владимирович, судя по всему, переносит на политическую сферу привычные представления о взаимоотношениях с людьми. Конечно, работа в госбезопасности заставляет вести двойную жизнь, думать одно, говорить другое, с недоверием относиться к окружающим. Мир делится на «своих» и «чужих». К своим — от» ношение особое. Известно, что Путин предан давним друзьям, никого из них не забывает. Считает делом чести помочь другу, дарп. ему хорошую должность. Путин, видимо, полагал, что у него сложились особые отношения и с Джорджем Бушем-младшим и что американский президент должен разделять этот кодекс поведения, Руководители нашей страны совсем не понимают движущие мотивы американских политиков... Когда Путин сменил в Кремле Ельцина, американским президентом был еще Билл Клинтон, возможно самый прорусски настроенный политик в Соединенных Штатах. Он считал одной из ключевых задач своего президентства помощь новой России. Государственный секретарь Мадлен Олбрайт первой встретилась с Путиным в Москве в январе 2000 года. По ее словам, Путин говорил с холодной настойчивостью, но стал горячиться, едва разговор зашел о Чечне. Олбрайт заметила, что в долгосрочной перспективе ничего не решить одними только силовыми методами. Поинтересовалась у российского президента: — Вы готовы искать политическое решение? Путин ответил, что в Чечне не с кем вести переговоры, законных лидеров нет, остальные разбойники и убийцы. 462

Мндлен Олбрайт с интересом присматривалась к новому российскому политику. Ей показалось, что Путин не только моложе, но и ншрсменнее в своих взглядах, чем Ельцин и Примаков. i ЬлбраЙт прямо спросила нового руководителя России о его поИигических взглядах. Я люблю китайскую кухню, — ответил Путин, — забавно • •II. палочками. Я долгое время занимался дзюдо, но это все проi и» ж ютика. Это не наш менталитет. Российский склад ума куда йплсе близок к европейскому. Россия обязательно должна быть •нитью Запада. Олбрайт эти слова понравились. Но она записала, что за патриMIH |мом и прагматизмом Путина трудно рассмотреть демократичеi'Kiu* убеждения. Он даже на словах не дорожил свободой средств Массовой информации... И июне 2000 года Билл Клинтон приехал в Москву. Путин, приИИмая гостей, обратил внимание на очередную брошь Олбрайт. На ti-it раз это было изображение трех обезьянок — одна закрыла глаi.i, другая уши, третья зажала себе рот, словом, наглядный символ ••внего правила: не вижу, не слышу и ничего не хочу говорить. Олбрайт иронически заметила: Я надела эту брошь, чтобы не забыть поговорить с вами о Чечне. По словам первого заместителя госсекретаря Строуба Тэлботта, пик только речь заходила о Чечне, глаза Путина сужались и тон пшкншлся жестче. Он говорил о террористах, с которыми можно юш.ко сражаться, и отвергал сообщения о «мнимых зверствах Росi НЙской армии». Трехдневные переговоры с Путиным, констатировали американцы, пи к чему не привели. Путин внимательно и невозмутимо слупил Клинтона, но не более того. Тэлботт подсчитал, что Путин проII икс около двухсот слов, но сводились они к одному: нет. Владимир Владимирович считал (или ему внушили), что незачем шч оиариваться с президентом, который заканчивает свой срок. Надо Пудет устанавливать отношения уже с новым хозяином Белого дома. I [утин с удовольствием продемонстрировал гостям свои кремлевские апартаменты — библиотеку с бюстом Пушкина, личную часовню, спортзал с тренажером и кушеткой для массажа. Проходя по ифидору, показал темную комнату и небрежно пояснил: - Это медпункт предыдущего обитателя. Клинтон сразу же заметил, что намерен навестить Ельцина, и поинтересовался, остался ли тот на прежней даче. - Да, — сказал Путин, — я разрешил ему там остаться. Расстроенный беседой Клинтон в сопровождении неизменного l троуба Тэлботта поехал к пенсионеру Ельцину на дачу в Горки-9. 1><фис Николаевич с удовольствием говорил о своем преемнике: - Путин молод, и это сильный человек. Клинтон осторожно заметил: 463

— Борис, вы настоящий демократ и настоящий реформист. Вы прирожденный демократ. Но я не уверен, что это есть у Путиип Я просто не знаю. Может, да, может, нет. Вам надо приглядывать И ним и использовать свое влияние, чтобы влиять на него в правильном направлении. Вы нужны Путину. Вьг нужны России. Вы изменили свою страну. России повезло с вами. И всему миру повезло. — Спасибо, Билл, — ответил растроганный Ельцин. — Я тебя понял. После встречи с Ельциным американский президент сказал Тэлботту: — Наверное, мы виделись с ним в последний раз. Нам будет его не хватать. Строуб Тэлботт пришел к выводу, что новый российский президент опасный оппонент: «Свою миниатюрность и вкрадчивые манеры Путин использовал к собственной выгоде: казался невозмутимым и рассудочным, в начале поединка кланялся партнеру, выманивал его, сбивал с ног и никогда не называл противником». Когда американцы избрали президентом республиканца Джорджа Буша-младшего, особые отношения с Соединенными Штатами казались невозможными. Команда Буша уже не смотрит на мир через призму американо-российских отношений и не притворяется, что Россия важнее для Америки, чем это есть на самом деле. Первые пять месяцев своего президентства Буш отказывался от предложения Путина встретиться. В новой администрации не стеснялись в выражениях. Первый заместитель министра обороны Пол Вулфовиц очень жестко выразился по поводу продажи российского оружия и ядерной технологии Ирану: — Похоже, эти люди готовы за деньги продавать что угодно и кому угодно. На память приходит фраза Ленина о том, что, если предложить хорошую иену, капиталисты продадут и саму веревку, на которой их же и повесят... Но все изменилось 11 сентября 2001 года. Президент России был первым иностранным лидером, который позвонил Джорджу Бушу в самолет, чтобы произнести слова поддержки и сочувствия. Путин сказал Бушу, что ему известно о переводе американских вооруженных сил в состояние полной боевой готовности. В таких случаях Москва всегда отдавала аналогичный приказ — обычная мера предосторожности. 11 сентября Путин распорядился не предпринимать ответных действий и не создавать американцам лишних проблем. — В этот момент, — скажет потом Буш, — он ясно дал мне понять, что холодная война действительно закончилась. На следующий день Путин вновь позвонил американскому президенту, который уже вернулся в Белый дом, и сообщил, что объявил в России траур в связи с трагическими последствиями террористических актов в Соединенных Штатах Америки. Путин не 464

г

объявляет траур даже тогда, когда в Чечне в результате теракта гибну г несколько десятков российских граждан. Почему он тогда поступил именно так? Может быть, все дело в том, что сотрудники внешней разведки — по стихийные западники? Они-то всегда понимали, что жизнь дапея один раз и прожить ее надо в хороших странах. Поэтому столь многие разведчики убежали на Запад. Другие удовлетворялись длик-льными зарубежными командировками и не спешили на родину. Такое объяснение, конечно, возможно. Но очевидно и другое: президент Путин — достаточно молодой, современный человек, он ездил на Запад, видел, как там живут. Он оценил преимущег1 на этого образа жизни. И, как нормальный человек, он хочет, чюбы его сограждане жили как в Германии, а не как в Ираке. Обращаясь к Соединенным Штатам, Путин сказал тогда: «Мы с нами!» И это было воспринято американцами и как политический шлбор, и как движение души, что особенно ценно. Соединенные Штаты, травмированные внезапным осознанием t пОственной уязвимости, с благодарностью приняли предложение Путина о партнерстве. Россия вмиг превратилась в необходимого нмериканцам союзника. Внешнеполитический климат вокруг России изменился. Даже о Чечне стали говорить меньше. Но внутри России решительный поворот Путина к тесным партiu-рским отношениям с Западом многих неприятно удивил и возмутил. От президента ждали совсем другого. Тем более что за его гловами последовали дела. Путин поддержал американскую операцию в Афганистане проIM и талибов и Осамы бен Ладена, не возражал против появления пмериканских военных баз в бывших республиках Советского Coin ia. Возможно, он лишь смирился с неизбежностью, но выглядело но как дружеский шаг. В начале октября передовые подразделения Ю-й горнострелковой дивизии армии Соединенных Штатов лрибыип в Узбекистан. 3 октября 2001 года Путин прилетел в Брюссель и встретился с Н'иеральным секретарем НАТО Джорджем Робертсоном. Он значин-льно мягче выразился о расширении Североатлантического блока, чем Ельцин. В середине ноября Буш пригласил Путина к себе на ранчо для неформального разговора. Буш объяснил журналистам: — Успешная дипломатия начинается с того, что партнеры лучше узнают друг друга. Я хочу знать его ценности, а он должен попить мои. Когда Строуб Тэлботт, не потерявший интереса к политике, нангстив Билла Клинтона, рассказал ему, что Буш и Путин теперь называют друг друга по имени, бывший президент пробормотал: — Ты хочешь сказать, что помощники Буша позволили ему то, ЧТО вы мне запрещали? 13 декабря Буш сказал о том, что Соединенные Штаты выходят и i договора о противоракетной обороне, поскольку пора откачать465

ся от идеи взаимного гарантированного уничтожения. В прсжнт времена в Москве раздался бы взрыв возмущения. Договор по 1114) считался священной коровой. Российские военные доказывали, кик опасно появление американской системы противоракетной оборо ны. Российский ракетный потенциал потеряет свою ценность, и Соединенные Штаты добьются военного превосходства. Но Путин легко отнесся к словам Буша. Заявил, что Россия дИ но располагает эффективной системой преодоления противоракет» ной обороны, поэтому принятое Бушем решение не угрожш i безопасности нашей страны. Путин объявил, что Россия отказыв| ется от военно-морской базы в Камрани (на территории Вьетнама) и от разведывательного центра в Лурдесе на территории Кубы. Базой во Вьетнаме российские моряки давно не пользовались, А вот центр в Лурдесе был передовой станцией радиоэлектронном разведки, которая прослушивала почти всю территорию Северной Америки. Отказ от разведцентра на Кубе — это был ясный си| нал Соединенным Штатам: мы не рассматриваем вас как враы Военные и спецслужбы не смели противоречить президенту Путину и надеялись, что это лишь тактика, временное отступлени. Поколениями военные, как и все наше общество, воспитывались п уверенности, что главный враг — Соединенные Штаты и рано или поздно с ними придется воевать. И это ярко проявилось во время войны в Ираке, когда многие люди убежденно говорили, что нио спасает от американцев только ядерное оружие. Иначе говоря, курс на партнерство с американцами Путин при водил, преодолевая молчаливое сопротивление своего аппарата, поенных, военно-промышленного комплекса, силовых ведомств. И он ощущал это сопротивление. Сближение с американцами держалось только на Путине. Подспудно он полагал, что американцы должны это понимать, учитывать и не делать ничего, что подрывает хрупкое партнерство и его собственные позиции внутри страны. Возможно, он даже намекал на это американцам. Во всяком случае, так делали все его предшественники, начиная с Брежнева. Леонид Ильич первым захотел иметь личные, доверительные отношения с американскими президентами. В беседах один на один он объяснял американцам, что в политбюро не все хотят разрядки и сокращения вооружений, поэтому американцы должны быть с ним уступчивее. И Горбачев втолковывал Джорджу Бушустаршему, что своей политикой тот не должен подрывать процесс перестройки. И Ельцин это повторял, когда требовал, чтобы НАТО не расширялось и чтобы Югославию не бомбили. Иначе говоря, все советские, а затем и российские политики откровенно говорили американцам: — Делайте то, что мы говорим, иначе будете иметь дело с людьми, которые вам совсем не понравятся. Кто-то из американцев поддавался на это. Например, Билл Клип тон. Он внял уговорам Ельцина и Козырева и оттянул расширение 466

НАТО на несколько лет, чтобы спасти президента России от дополнительных нападок со стороны оппозиции. Но в целом у американi НИХ политиков и дипломатов совершенно другая логика. Российские ннугриполитические баталии американцев не очень интересуют. — Если партнерство с Америкой соответствует интересам России, если вам это нужно, — говорят они российским политикам, ~и> почему мы должны идти на какие-то дополнительные уступки? lli.i же себе делаете хорошо, а не нам. Президент Путин, видимо, рассчитывал, что американцы примут по внимание его просьбу воздержаться от военных действий против Ирака. И ошибся. И обиделся. Он человек самолюбивый, поэтому •Обенна ранимый. Поддавшись своим чувствам, он зашел значии-чьно дальше в попытке остановить военную операцию в Ираке, чем собирался. И чем следовало бы. Когда Путин пригрозил применить право вето в Совете Безопасности, он сам исключил и РосiHio, и Организацию Объединенных Наций из дальнейшей игры. \\же того, Саддам воспринял это как выражение поддержки. Французы и китайцы, тоже имеющие право вето в Совете Безопасности, вели себя более осмотрительно. Президент Франции Жак Ширак и канцлер Германии Герхард Шредер в конфликте с Америкой с удовольствием уступили Путину первое место. Возможно, Нпидимиру Владимировичу лестно было внимание руководителей лпух европейских государств, но его должны были предупредить, чю это два больших хитреца. Зато внутри России новый курс Путина оказался созвучен сильЦейшим антиамериканским настроениям. В городе Владимире умелый владелец местной фабрики наладил нмиуск майонеза с этикеткой, на которой написано: «Нет войне в Ираке! Покупая американские продукты, вы поддерживаете агресi пра».

Самое поразительное состоит в том, что на защиту Ирака выИупилн наши профессиональные «патриоты», которые больше всех кричат о том, что в Москве слишком много «черных», и которые пгмавидят выходцев с Кавказа, хотя это такие же граждане России, кик и они сами. Возможно, кто-то в президентской администрации считал, что но неплохо — президент вместе с народом. Но в народе просну1Ись настроения, которых президент опасается. 20 марта 2003 года тогдашний глава администрации Чечни Ахмлд Кадыров сказал, что война в Ираке ранит религиозные чувства мусульман Чечни, ведь Багдад — одна из святынь ислама. — Мы, в Чечне, хорошо знакомы с болью, которую причиняет ной на, и будем молиться Аллаху за благополучие простых иракцев. Действия Соединенных Штатов по отношению к Ираку — это ничем не прикрытый диктат. За день до начала боевых действий Ахмад Кадыров уверенно юиорил: 467

— Это изначально несправедливая война против народа. Xoi вокруг Ирака скопились значительные военные силы, и можно pin* бомбить и уничтожить города, но народ победить нельзя. Чснм ский народ будет молиться за иракский народ. Кадыров напомнил, что он бывал в Ираке и встречался с < ад дамом Хусейном. — Он производит впечатление грамотного политика, владеюшгт ситуацией в мире, а не агрессора или диктатора. 21 марта Совет муфтиев России заявил, что «нападение ш Ирак — это нападение на мусульманскую страну неверующих, т» вызывает у мусульман других стран естественное чувство солил. ности. Саддам Хусейн — легитимный президент суверенной стри ны, и только народ этой страны вправе решать свою судьбу» УЩ была еще мягкая реакция. 3 апреля, в четверг, в центре Уфы «Единая Россия» организоп.мм митинг протеста против войны в Ираке. Верховный муфтий Россщ шейх-уль-ислам Талгат Таджуддин, глава Исламского центральной духовного управления мусульман России, появился на митинге с cnft лей в руках и сообщил, что объявил Америке джихад: — У мусульман России есть действенные рычаги воздействия и. Соединенные Штаты, Великобританию и их прихвостней. В 4ai i ности, мы будем образовывать фонд из пожертвований и на ни деньги закупать оружие для борьбы против Америки и продовольствие для народа Ирака. Пусть не удивляются потом, когда один и1» американских авианосцев потонет. Потом они все уйдут. Америк» распадется. В митинге участвовали примерно две тысячи человек, в оснО| ном молодежь, студенты и старшеклассники. Они ловили каждое слово муфтия и всячески выражали свое одобрение. Верховный муфтий Талгат Таджуддин напомнил, что накануне войны он имеете с шестью муфтиями ездил в Ирак поддержать единоверцев, перешел на непарламентские выражения: — Вы знаете, что значит «буш»? Это слово на башкирском о| начает «пустой»! Пустышка он и есть! — Муфтий клеймил американского президента. — Народ Ирака стоял и будет стоять, но ц< «раком». И мы тоже не будем так стоять. — Почувствовав, что о| говорит что-то не то, верховный муфтий объяснил: — Я не ругаюа это Аллах так говорит через мои уста. Молодежь восторженно поддержала верховного муфтия: — Муфтий, мы тебя любим! Талгат Таджуддин сообщил, что в истории России джихад o6i.nn ляется во второй раз. В первый раз российские мусульмане объяви ли джихад Гитлеру в 1941 году. Центральное духовное управление мусульман России, которое находится в Уфе, считается самым крупным и самым влиятельным исламским центром. Таджуддин получи высшее духовное образование в Каире. В его подчинении находятск двадцать девять муфтиев. Они поддержали идею объявить джихад 468

Америке. Судя по всему, слова Таджуддина вызвали одобрение ерени определенного числа российских мусульман. Муфтий Москвы и Московской области Махмуд Велитов сказал •Известиям», что по законам Аллаха Таджуддин поступил правильно, но недоучел политическую ситуацию: — Я тоже планировал призвать мусульман региона к джихаду, но потом меня спросили: а как вы будете его исполнять? Я стал изучать нюансы, и обнаружилось препятствие. Джихад по шарикту вправе объявлять только правитель страны. В Дагестане призыв Таджуддина только приветствовали. Накануне (юйны иракский посол в Москве говорил, что уже семь тысяч росщнеких граждан изъявили желание защищать Ирак с оружием в руках. А депутат Государственной думы и председатель Народного фронта Дагестана Гаджи Махачев сказал, что уже восемь тысяч даu-станцев записались в отряды добровольцев, готовых ехать в Ирак. Пояснил: это бывшие солдаты Советской армии или ополченцы... Все это напомнило президенту Путину, что всемирная исламская солидарность — не пустой звук. Имея Чечню, где боевики — и отличие от иракской армии — продолжают сражаться, не стоит р;пжигать подобные чувства. Война в Чечне тоже служит питательной средой для исламского экстремизма. Естественно, были приняM.I меры для того, чтобы осудить Талгата Таджуддина. В Москве на шеедании Совета муфтиев России был подписан документ, осужлшощий его самодеятельность: «Талгат Таджуддин вывел себя из рона ислама и предстал в роли лжепророка. Его заявление противоречит основным постулатам шариата». Муфтии сочли объявленный Талгатом Таджуддином джихад не имеющим «ни богословской, ни правовой, ни моральной силы и не подлежащим исполнению российскими мусульманами». Талгата Таджуддина лишили права «высказываться от имени му(ульман России». Но настроения в мусульманской общине эти бысjpo принятые меры не изменили. Победа Ирака или, точнее, провал коалиции был бы праздником для исламских радикалов. И это крайне болезненно отразилось бы на ситуации в Чечне. Свержение Садлама, как и свержение талибов в Афганистане, России только на пользу. Это избавляет нашу страну от влияния воинственных исламистов других государств и умеряет их активность внутри России. Антиамериканизм искусственно поддерживается в нашем общение, хотя он губителен, потому что мешает видеть реальную карuiny мира и заставляет делать непростительные ошибки во внешней политике, отвлекая от главной задачи — подъема экономики. Амоициозные планы экономического роста, на которых настаивает рутин, требуют хороших отношений с ведущей экономической дер*1пюй Запада, а не конфронтации. Устранение Саддама никак не повредило России. Соединенные J11 аты нуждались всего лишь в политической поддержке, которую ши неизменно оказывали России. Готовность России наложить 469

вето на американскую резолюцию об Ираке произвела сильное ипг чатление на американцев. Они задумались, а можно ли верить Мог кве? В Соединенных Штатах были потрясены накалом антиамери канских настроений в России, откровенным злорадством по лоиоду каждой неудачи войск коалиции и поддержкой Саддама Хусейна, очевидного преступника. Когда в середине мая 2003 года в Москву приехал Государе im м ный секретарь Пауэлл, президент Путин уже сменил гнев на милость. К приезду Пауэлла, L4 мая, Государственная дума ратифицировала договор о стратегических наступательных потенциалах Таково было пожелание Кремля, где решили, что американскому гостю надо продемонстрировать готовность сотрудничать. Поэтом! накануне голосования президент Путин пригласил к себе лидерш депутатских фракций. Обращаясь к Колину Пауэллу, Путин примирительно сказал: — Мы много говорили и спорили по Ираку, но все-таки iuti удалось сохранить фундаментальную основу наших отношении Соединенными Штатами. С ответным визитом в Вашингтон улетел министр обороны Сс[ гей Иванов. Его принял президент Буш, которому московский rod вручил послание Путина. В нем говорилось, что в отношениях мо ду двумя странами «гораздо больше субстанции, которая нас объединяет, нежели тех вопросов, по которым остаются расхождения» Юбилей родного города Путина оказался удачнейшим пово; организовать встречу двух президентов. 1 июня 2003 года в Са* Петербурге Буш-младший и Путин встретились — впервые п( иракской войны. Российский президент показал гостю реставрирс ванный Константиновский дворец, после чего начались переговоры. Президенты в окружении ближайших помощников беседовшм всего час. Поскольку половина времени уходит на перевод, то ри I говор был весьма короткий. Эта встреча должна была показать всему миру, что под периодом споров из-за Ирака подведена черта. Выйдя к журналистам, Владимир Путин не без удовольстпи) произнес: — У нас много совпадающих точек зрения. Именно это позволяет мне называть президента Буша своим другом и ему называть споим другом меня, а не только тот факт, что он мне сам лично нраии 111 Хотя и это соответствует действительности, мне нравится его семьи Джордж Буш был столь же любезен: — Друзья иногда могут ссориться, но быстро преодолевают pin ногласия и восстанавливают отношения. В реальности отношения между двумя странами продолжен и ухудшаться. Владимир Владимирович, без сомнения, испытывает сильнейше! давление со стороны политической элиты, которая в определенном смысле помешалась на антиамериканизме. Все эти люди требуют • президента большей жесткости в отношении Соединенных Штамп 470

Путин едва ли захочет присоединяться к «ястребам», которые Жрены, что Запад — извечный враг России. Но он уже и обжегпытаясь дружить с американцами по своим правилам. К соилснию, его команда не объяснила президенту, что у американii'ii правила другие. Когда наш известный дипломат Юлий Воронцов в январе 1999 го• шнершал свой срок в качестве посла в Вашингтоне, американские дипломаты устроили ему прощальный ужин. И за десертом заговои | <11и о том, что Россия напрасно поддерживает Саддама Хусейна и t пободана Милошевича. Воронцов не выдержал. - Я всю свою профессиональную жизнь, — сказал он, — занимаюсь отношениями с Соединенными Штатами. Я должен сказать, •но значительно проще быть вам врагом, чем другом. В качестве кших друзей мы вынуждены слышать ваши требования, что мы должны дружить с девушками, которые вам нравятся, и ненавидеть Мальчиков, которых вы ненавидите... Раздражение посла Воронцова можно понять. Путин обиделся на t» же самое. Это неприятно, когда тебе постоянно указывают, с кем Me следует дружить, а кого лучше обходить стороной... Но с дру1<>И стороны, какая нашей стране польза от дружбы с такими негодинми, как Саддам Хусейн? Ненависть к Америке, воспитанная советской пропагандой, укоренилась в сердцах и умах российских граждан. Многие ненавидят I пединенные Штаты, хотя эта страна нисколько не виновата в не1'|лстьях, постигших Россию в XX столетии. Современные политики охотно подогревают эти чувства, понимая, как легко увлечь за moon знакомыми лозунгами. Причем антиамериканские чувства просыпаются по любому поводу. Даже неудачи российской команды на Олимпийских играх в американском городе Солт-Лейк-Сити ммпались удобным поводом для организации вспышки ненависти к Соединенным Штатам. Сосредоточенность Вашингтона на свободе и демократии столкиуилсь с новой политикой руководства России, которую можно обоишчить одним словом — реставрация. Никаких шагов навстречу Запилу, восстановление позиций на территории бывшего Советского ( оюза. Путин и его команда искренне верили, что в Вашингтоне на мноШ чакроют глаза в знак благодарности за то, что они сделали для •шгриканцев. Но готовность президента Путина помогать Бушу в ррьбе против терроризма не создала российской власти иммуните»я от критики. Столкнулись два подхода. По мнению российской и мсти, угроза терроризма настолько велика, что борьба с ним важна- нсего на свете, ради этого можно отказаться от гражданских прав и шетупить от принципов демократии. Американцы видят ситуацию иинче: именно развитая демократия позволяет обеспечивать и высорЯ уровень жизни, и эффективную борьбу с терроризмом. Амери471

канцев, скажем, невозможно убедить в том, что назначать ryf" рн | торов полезнее, чем их выбирать. Или что телевидение должно бы 11 государственным. Разговоры о том, что у нас свои традиции и вообще Россия спи* не готова к полной демократии, кажутся оскорбительными для Щ шего народа. Выходит, американцы в конце XVIII века, когда он приняли свою конституцию (и с тех пор ни разу не меняли), уж были готовы к полноценной демократии, а наши люди и в XXI иг не созрели? После выборов Буш решил заменить Колина Пауэлла на nw Государственного секретаря Кондолизой Райе. Пост советника и национальной безопасности получил ее заместитель Стивен Хидли умелый и работоспособный адвокат, который когда-то работа и Чейни в министерстве обороны. Пожалуй, впервые практической политикой Соединенных 111 u тов ведает специалист по России. Многие американские политики дипломаты считали своим долгом в первую очередь помогать России учитывая ее трудную судьбу. При Клинтоне, скажем, для России по обще был создан льготный режим. Но Кондолиза Райе, афроамгри канка, сделавшая фантастическую карьеру исключительно благсцЯ ря своему уму и трудолюбию, считает, что каждый — кузнец сноси счастья. К тому же по своим политическим взглядам она принадЯ жит к республиканцам и считает, что помогают только инвалида!! обездоленным. Остальным нужно создать условия, чтобы они сам добились успеха. Эти представления она переносит и на межгосудар ственные отношения. Российские руководители крайне недовольны тем, какамерикам ские политики реагируют на политику Путина. Особенно не нравиг ся то, что все оценки даются публично. Поэтому так болезненно нос приняли в Москве выступление вице-президента Чейни в Таллин Он всего лишь перечислил те претензии, которые давно высказынн ют правозащитные организации, уверенные, что российская власг тащит страну назад. Но в Кремле считали, что американцы у них долгу и должны помалкивать. В очередном послании Федеральному собранию президент Ну тин раздраженно высказался относительно «товарища Волка», ко торый делает что хочет, имея в виду Соединенные Штаты. Его ело ва упали на подготовленную почву. Наши люди по-прежнему рисуют себе весьма своеобразную картину мира, в центре которпи наша страна — оплот добра и справедливости, а другой полюс — что враждебная всему хорошему Америка. И все, кто против Америки, наши друзья. «Самый последний советский человек на голову выше лучшего человека Запада», — говорил Сталин. И ведь поверили н это. И сейчас верят. Как заметил выдающийся немецкий писатель Гюнтер Грасс, уже нет «железного занавеса», он все равно еще отбрасывает теш

КРАСНЫЙ ИМПЕРАТОР

Человек десять со значками-портретами великого вождя Ким Ир < вна заполнили нашу маленькую редакционную приемную. - Кто позволил тебе лезть в наши дела? Как ты посмел поднять 1>уку на нашего вождя, которого мы обожаем? Кто тебе заплатил? Кто дал тебе материал? Мы знаем, на кого ты работаешь! Несколько любезных гостей встали по бокам, и в мгновение ока и оказался в дружеском кольце. — Ты нам ответишь за оскорбление вождя! Двое крепких парней подступили ко мне с кулаками. На мое счаt rue, разговор по душам не состоялся- Секретарь редакции привели дежурившего у входа в наш журнал охранника. Это были уже Перестроечные времена, и нашей редакции пришлось сменить милую женщину-вахтера на профессионала. Появление двухметровоi
Я предстал пред светлые очи двух сотрудников посольства КНДР, котрые тоже пожелали узнать, кто же дал мне материалы для стаirii о положении в Северной Корее. Мне было что ответить. Я никогда не забуду то, что увидел в Северной Корее. 475

Эти марширующие дети, которые годами не видят сахара и м> торых ничему не учат, кроме фальшивых биографий Ким Ир Семи и Ким Чен Ира... Эти окна без занавесок (личную жизнь нслми скрывать от партийных товарищей; партийный руководитель пи месту жительства обязан знать, кто из его подопечных чем зани мается)... Эти школьники и студенты, которые вечером вынуждр ны читать книги под светом уличных фонарей — к восторгу ими странных туристов, которые просто не понимают, что в домин установлены такие тусклые лампы дешевого дневного света, «мм дома читать просто невозможно... Выброшенные на ветер национальные богатства, используемый только для создания культа личности Ким Ир Сена и Ким Чей Ира. Корея экспортирует серебро, получает валюту от живущих п Японии богатых корейцев, и все эти деньги уходят на армии», оружие, издание трудов двух Кимов за границей и удовлеттч" ние потребностей великого вождя. Страна, где чуть ли не каждм дерево украшено табличкой: «Здесь такого-то числа побывал ликий вождь и дал указания на месте». И где каждое утро население поет во время политической заутрени: «Живем, не видуя никому на свете»... Иностранцы, попавшие в Северную Корею, удивлялись: мага щ ны есть, а никто в них не заходит и ничего не покупает. В Северной Корее нет торговли, а есть распределение по карточкам. КИ| говорил, что распределение и есть высшая форма торговли. Он Ml сам это придумал. Северная Корея — трагическая карикатура ш советский социализм. И два человека, которые десятилетиями играли целой страной, Ким Ир Сен и его сын Ким Чен Ир. Два единственных толсты) человека во всей Северной Корее, где все худы как спички. Можм( было подумать, что они съедали все, что есть в стране, и даже не до* лились с тогдашним министром обороны О Дин У, третьим члено* всевластного постоянного комитета политбюро ЦК... Я присутствовал на торжественном заседании в честь дня дения Ким Ир Сена. Это был апрель 1987 года, пышно отмечалось его семидесятипятилетие. Появление всякого иностранного гостя, пусть даже журналиста, воспринималось как свидетельство восхи щения всего мира великим вождем. Вот почему я оказался coucei рядом с великим вождем. Он широко улыбался и стоял так, чтоб» скрыть от гостей обширную опухоль на шее. Северная Корея — ' страна хмурых лиц. Веселье и улыбки не поощряются: страна в состоянии войны и постоянного трудового подвига... Даже сын но ликого вождя, обремененный многотрудными обязанностями, сохраняет выражение постоянной озабоченности судьбами родимы Пожалуй, один лишь Ким Ир Сен пребывал в хорошем настроенш и мог его не скрывать. Во время поездки по Северной Корее мне не только не уд| лось побывать у кого-то дома (это невозможно во всех тоталитар 476

них режимах), но и даже в офисе журнала, который меня приП1ЛСИЛ. Все встречи и беседы проходили в зале приемов. И корреспонденты нашей прессы, и российские (как прежде советские) ннмломаты ни у кого дома не были. В Пхеньяне в центральной библиотеке никто не смог сказать мне, сколько в хранилище книг. Это знакомая нам мания секретЦости доведена в Северной Корее до абсурда. Пхеньян никогда не спит. Даже поздно ночью над городом видны вспышки света и из разных районов доносится музыка: строигеиьство идет и днем, и ночью. Далеко за полночь можно увидеть Не только мужчин, но и женщин с детьми: после официальной раЬты люди вынуждены отправляться на стройки социализма, где работают совершенно бесплатно. Словом, впечатлений от поездки в Северную Корею было предостаточно. Но северокорейские дипломаты не нуждались в моих рветах; Один из них взял на себя роль переводчика и действительно пытался излагать вопросы своего коллеги, но тот, как выяснилось, говорил по-русски не хуже «переводчика» и постоянно его поправлял. Зато «переводчик» старательно все записывал — не мои шкеты, разумеется, а монологи старшего по званию. И это была знакомая картина. Северокорейские дипломаты всегда приходят вдвоем, и «переводчик» неизменно плохо говорит по-русски. В кругах, знакомых с северокорейскими обычаяМи, утверждают, что у «переводчика» другая миссия: представить посольству отчет о том, достойно ли вел себя старший по время выполнения своей миссии, хорошо ли пропагандировал идеи вепикого вождя. Сотрудникам посольства КНДР в Москве приходится тяжко. Кпждая статья, описывающая реальную ситуацию в стране, расt мптривается в Пхеньяне как злобный выпад против великого вождя и как прокол в деятельности посольства. Не знаю, каким Пинает наказание за такой прокол, но отвечать на «злобные выинды» приезжают все время новые люди. На сей раз посольским пи штом дело не обошлось. Вероятно, мои статьи в Пхеньяне сочли из ряда вон выходящими. По сему поводу и были мобилиюианы крепкие ребята с добродушными лицами сотрудников i '|ужбы безопасности Северной Кореи, знакомыми мне по незаПынаемой поездке в Пхеньян... Я внимательно выслушал наших северокорейских гостей, хотя, •гда в редакцию врываются люди, желающие поскандалить и по•Мться, естественным было желание вызвать наряд милиции. Тут i |учай особый: скандалили и угрожали расправой граждане другою государства, иностранцы. Сотрудники северокорейских спецi '1уж6 чувствовали себя в России как дома. Вероятно, привычка к вседозволенности, попустительство со стороны соответствующих их органов придают северокорейским спецслужбистам отваги. Пни решили, что и с российскими гражданами они могут обходить477

ся тем же самым образом. Жаль, что наше Министерство ит» гр Щ ных дел и ведомство госбезопасности вовремя не развеяли эту Щ люзию и не объяснили «дипломатам» из КНДР правила поведен и в чужой стране. — А если на улице за такую статью изобьем, еще рискнешь и писать? — поинтересовался на прощание один из северокорейск гостей. Представился он аспирантом. По виду больше тянул на при щика. Вторая, не менее «приятная» встреча с северокорейскими зьями произошла через несколько лет, когда я уже работал на Ti левидении. Для канала «ТВ-Центр» мы сняли два документальны! фильма о правящей северокорейской династии — «Красным Mi нарх» (о Ким Ир Сене) и «Наследник престола» (о Ким Чен Ирг) Когда первый фильм вышел в эфир, северокорейское посоли mu устроило настоящую атаку на наш канал. Посыпались протест в Министерство иностранных дел, Государственную думу. К м Щ Москвы (канал «ТВ-Центр» — московский) приехали с требовпмм ем не выпускать в эфир вторую программу. Наивные люди из мя шей пресс-службы дали корейцам мой домашний телефон... Они звонили каждые несколько минут, требуя, чтобы я откп ш i ся от фильма. Потом перешли к угрозам. Последний звонок fthifl утром: — Если вечером программа выйдет в эфир, ночью будешь | морге. Северокорейские чиновники — редкостные демагоги и врунм но обещания такого рода они обычно исполняют. Коллеги-журналисты восприняли эти слова как оскорбление « какой стати иностранцы позволяют себе угрожать российскому журналисту? Об этой истории рассказали несколько телевизиоя ных каналов, все подробности сообщила популярная програм) «Человек и закон». Прямо при мне коллеги обратились в с е у корейское посольство с просьбой дать официальный коммепти рий. Мрачный голос с характерным акцентом посоветовал: — Вы в это дело не лезьте! Заместитель министра иностранных дел России позвонил мне и сказал, что только что вызывал к себе посла КНДР: — Я предупредил его, что, если с нашим журналистом что и случится, всем будет понятно, чьих рук это дело. Второй фильм тоже вышел в эфир, а мне сменили телефон null номер, так что больше я не слышал приятные голоса северокорейских дипломатов. Кто-то из коллег пошутил: — Звонить тебе больше некому. За такие проколы виновный, наверное, расстреливают прямо в посольском подвале. Оба фильма, надо понимать, оказались удачными. Все эти год|| ко мне регулярно наведываются за интервью иностранные жур налисты, интересующиеся Северной Кореей, в первую очереди 478

нномцы. Они побаиваются своих непредсказуемых соседей. Наши фильмы показали разные японские каналы. Спрос оказался mi столько большим, что кассета с оригиналом первого фильма пропала из нашего редакционного архива, откуда ничего нельзя иынести. Кто-то поленился сделать копию, а продал оригинал. Подозреваю, все тем же японцам, которые в таких случаях не ску1ИГ1СЯ...

Интерес к правящей в Северной Корее династии не уменьшаетсн, поскольку мир очень мало знает о том, что там происходит. А уж мирисовать портреты покойного Ким Ир Сена и ныне здравствующе• Ким Чен Ира совсем не просто. ЭТО НЕ НАСТОЯЩЕЕ ИМЯ Сейчас уже невозможно установить, кто первым назвал его кандидатуру. Но выбор оказался безошибочным. Этот человек поста141 ч абсолютный рекорд — единолично управлял страной без малого иол пека. С того момента, как в августе 1945 года советские войска «оставили молодого человека в капитанском мундире в будущую t шлицу его государства, и до самой смерти великого вождя Северном Кореи Ким Ир Сена в июле 1994 года. Несмотря на столь долгий срок пребывания у власти, он остался, наверное, самым загадочным политиком XX столетия. Все, что мы знаем о его жизни, — сплошные мифы. Великий вождь Северной Кореи Ким Ир Сен редко покидал страну и тщательно ограничивал круг своего общения — даже Сталин и М:ю Цзэдун были более открыты для встреч и бесед, чем Ким. В ре1ультате даже люди, бежавшие из Северной Кореи, пусть самые выюкопоставленные, мало что могли рассказать непосредственно о Ким Ир Сене. Каким образом малограмотному парню удалось стать вождем юсударства и столько лет удерживать власть в борьбе с многочисипшыми соперниками? Какими качествами обладал этот человек, юторый создал, по существу, наследственную монархию и, ухо• и мир иной, сумел передать престол своему сыну? В музее революционной истории в Пхеньяне я видел фотографию подпольщика, который перед Второй мировой войной возпмнлял партизанский отряд в Корее. Экскурсоводы утверждают, что это молодой Ким Ир Сен. Конечно, люди с годами меняютiH, но тип лица, строение черепа измениться не могут. Человек ми фотографии, который был известным партизаном, и Ким Ир Сем, который взял себе его биографию, — казались совершенно (ЧЧМЫМИ ЛЮДЬМИ.

Происхождение Ким Ир Сена — это и есть главная загадка. До сих пор ходят упорные слухи, что был другой, настоящий Ким Ир Сен, герой партизанской войны, чьи подвиги присвоил 479

человек, который стал главой Северной Кореи. Эта версия, скорее всего, слишком литературна, чтобы быть правдой. Но и те героические истории о великом вожде, которые учат северокорейские школьники, тоже не имеют ни малейшего отношения к истине. Ким Ир Сен — это не настоящее имя. Будущий великий вождь начинал свою жизнь с другим именем, Когда он родился в апреле 1912 года, родители назвали его Ким Сон Чжу. Если почитать официальные биографии Кима, то получается что в четырнадцать лет он уже стал полководцем и в те же четырнадцать лет основал Союз свержения империализма. Северокорейские историки утверждают, что проследили родословную великого вождя до двенадцатого колена. Они придумали, что дедушка Кима участвовал в борьбе против американского военного корабля, который бросил якорь у корейских берегов, что и родители его сражались против японских оккупантов. На самом деле родители корейского лидера были простыми людьми, страдавшими от бедности и невзгод того времени. Его отец, Ким Хён Чжик, то учительствовал в школе, то знахарствовал. Он умер, когда сыну было четырнадцать лет. Его мать, Капм Бан Сок, дочь христианского миссионера, ушла из жизни, когда Киму было двадцать... Образование Кима закончилось, когда он учился в восьмом классе, — его исключили из школы. Оставшись один, Ким стал искать партизан, чтобы к ним присоединиться. Почему он пошел в партизаны? Учился он не в Корее, а в Маньчжурии, куда перебралась семья, в китайской школе. И Маньчжурия, и Корея были тогда оккупи* рованы японцами. Под их властью и китайцы, и корейцы вели нищую, тоскливую, подневольную жизнь. Юный Ким присоединила! к людям, которые избрали другой путь. Корейских партизанских отрядов не существовало, были китайские, в них входило небольшое число корейцев. В основном партизаны занимались устройством собственных дел Среди партизан были и просто бандиты, промышлявшие грабежом на большой дороге. Если они нападали и на японцев, то считались революционными бойцами. Партизаны отбирали урожай у крестьян, которые выращивали опиум и женьшень, грабили дерепни и поезда. Брали заложников из числа богатых местных жителей и требовали выкуп. Иногда заложников убивали — если выкуп HIпоспевал вовремя, а партизаны торопились. В Маньчжурии несколько корейцев воевали под одним и тем же именем — Ким Ир Сен. Все они погибли. Молодой человек взял себе прославленное имя. Биографы пишут, что юный Ким вступил в корейскую компар тию и возглавлял группы молодых коммунистов. На самом деле не было никакой подпольной корейской компартии после ее pocnyi ка Исполкомом Коминтерна в 1928 году. Не существовало, соотвот480

( MU'IIHO, и комсомола. Основная тяжесть в борьбе против японских оккупантов легла на китайцев. Корейцы присоединялись к китайским отрядам и вступали в китайскую компартию. Корейцу не так просто было продвинуться в китайской армии. Китайцы не очень хорошо относились к корейским товарищам по оружию. Подозревали их в предательстве, если подозрения каза(| мгь серьезными, казнили. Но Киму, который учился в китайi кой школе и свободно говорил по-китайски, доверяли. Расскан.шают, что Ким уже в юности был тверд и жесток. Если обещал •Грезать уши тем, кто не подчинялся требованиям партизан, то держал свое слово. Его биографы утверждают, что подросток Ким учил революциммную молодежь «Капиталу» Маркса. Трудно представить себе, ч т исключенный из восьмого класса юноша вообще может чемуго учить, но уж совсем нелепо предположить, что он сам одолел Марксов диалектический материализм и способен был растолкоЬть его другим. Да и едва ли в провинциальном городке в Маньчжурии в тридцатых годах можно было раздобыть сочинения Маркса. С пойманными партизанами расправлялись необыкновенно жеггоко: им отрубали головы, которые потом выставлялись напоказ. Довольные японцы фотографировались возле обезглавленных труiKiii врага. Но оккупационные войска разработали свою тактику: они жестоко преследовали партизан и одновременно освобождали от наказания и даже вознаграждали тех, кто прекращал сопроi пиление. Эта тактика принесла успех. Те, кто сдавался, помогали шюнцам захватить наиболее заметных партизан. За такую помощь нионцы платили большие по тем временам деньги. Даже политмшиссары сдавались японцам и выдавали им партизанские базы. К 1941 году японская армия и жандармерия полностью спранились с китайским партизанским движением в Маньчжурии. Осмпки партизан — и Ким вместе с ними — бежали в соседний Colin ский Союз, где и оставались до августа 1945 года. Советские инасти принимали партизан на тот случай, если придется воевать i Японией, использовали их для разведывательно-диверсионной работы. В официальных биографиях Кима о жизни в Советском Союзе не найдешь ни слова. В биографиях описана долгая и мужественная (юрьба Кима, которая в сорок пятом увенчалась победоносным наiчуплением его революционной армии и полным разгромом японцев. 1 оперных корейцев учат, что это Ким Ир Сен полностью освободил Корею от японских захватчиков. В конце восьмидесятых историки в Пхеньяне разработали новую m торическую идею. Это российские историки и по сей день спорят, кто в декабре юрок первого года обеспечил победу под Москвой — сибирские нинизии, народное ополчение, железный характер Жукова... А в Id Л. Млечин *Мок друзья-диктаторы»

ДО 1

Северной Корее считают, что Москву в сорок первом спасли ко» рейские партизаны во главе с Ким Ир Сеном. Это они защитили Советский Союз от японцев. Силы японской армии были сконн ны тщетной борьбой с бойцами Ким Ир Сена, который спас нишу страну от войны на два фронта... Сначала бойцы Кима сражались, защищая Советский Союз, а затем уже Красная армия вернул! долг — в знак благодарности в августе сорок пятого помогла ко» рейским партизанам завершить разгром японских войск. О том, что советские войска освободили Корею, не упоминается. Все другие героические истории о великом вожде имеют тлкиг же отношение к истине. На самом деле всю войну Ким Ир Сем провел в дальневосточном селе Вятском близ Хабаровска. Летом 1942 года директивой Наркомата обороны на Дал ый-пи сточном фронте была сформирована 88-я отдельная стрел конин бригада. Ее укомплектовали советскими китайцами и бывшими партизанами, которые, спасаясь от японцев, перешли границу, Размещалась бригада в Вятском. Один из батальонов интернациональной по составу 88-й стрелковой бригады состоял из корейцев. В нем насчитывалось примерно триста человек. Спустя много лет в Москве мы нашли подполковника в отеши ке Григория Меклера, который в сорок пятом был начальником 7-го отдела (спецпропаганда — разложение войска и населения противника) политуправления 1-го Дальневосточного фронта. Меклср, окончивший перед войной Институт востоковедения, прекрасно помнил молодого офицера, которому суждено было стать великим вождем Северной Кореи: — Я разговаривал с командиром 88-й бригады, читал аттестации Ким Ир Сена, спрашивал: каковы его плюсы и минусы? Плюсы I боевитость, смелость, решительность, работоспособность, требои.1 тельность. Недостатки: любит командовать, не любит подчинять* и Себе на уме. В партизанском отряде Ким женился на Ким Чжон Сук. Conn ские офицеры называли ее Верой. Она была на семь лет младше Кима. Говорят, что в шестнадцать лет она оказалась в партизан ском отряде, стряпала партизанам и обшивала их. Она последовала за Кимом в Советский Союз. Она была неграмотной, но сим патичной женщиной, стойко переносила все тяготы сибирской жизни. Впрочем, в японских архивах сохранилось полицейское донесение о поимке некой женщины, которая тоже называла себя женой Ким Ир Сена. Что это? Полицейская фальшивка? Или же были и другие женщины, пользовавшиеся благосклонностью будущего ufl< ли кого вождя? Бывший заместитель начальника 9-го управления (охрана руководителей партии и государства) КГБ СССР генерал Михаил Доку чаев в 1984 году сопровождал Ким Ир Сена в поездке по COIICI скому Союзу. Генерал Докучаев рассказывал мне: 482

В Хабаровске Ким хотел, не афишируя, совершить поездку с •раной километров на шестьдесят. Мы приготовили кортеж. Но в последний момент отказался от поездки. Мы решили: хранит памп п. о первой супруге. Но, видимо, не захотел чувства свои трево#нть. 16 февраля 1942 года первая жена родила Киму сына, которого питали на русский манер Юрой. Это нынешний великий вождь «верной Кореи Ким Чен Ир. В его официальных биографиях, в ЬреЙския учебниках истории написано, что он родился в Корее, в инртизанском лагере на горе Пэктусан. И 1944 году у Кима появился второй сын, которого тоже назвали русским именем Александр, Щура. Несчастный мальчик утонул и июле 1947 года в Пхеньяне. Первая жена Кима умерла еще через щи года. Иалентин Пак, бывший заместитель министра иностранных дел КНДР, вовремя уехал из Пхеньяна, поэтому дожил до глубокой i трости. Он рассказывал: - Ким Ир Сен очень переживал смерть жены. Она была партикшкой, хорошо стреляла, снайпер. Сам он любил стрелять из мауМра, они все любили многозарядные маузеры. ПОДВИГ ЛЕЙТЕНАНТА НОВИЧЕНКО Судьба Кореи обсуждалась на Ялтинской конференции трех ве||иких держав в феврале 1945 года. 8 февраля в Ливадийском двориг Сталин встретился с американским президентом Франклином Делано Рузвельтом, который заговорил об учреждении опеки над Кореей. В качестве попечителей Рузвельт предложил Китай, Советики i'\ Союз и США. Сталин спросил, не будет ли это протекторатом. Рузвельт ответил: ни в коем случае. Попечители помогут корейIIIIM управлять страной. Может быть, понадобится тридцать—сорок •и-1, пока корейцы не будут готовы к самоуправлению. Зато держать нпПска в Корее не придется, заметил Рузвельт. Получилось иначе. Разгромив японскую Квантунскую армию, iоипские войска вошли в Корею с севера, американские высадиIUKI» на юге полуострова. К югу от 38-й параллели находилась ймгриканская зона оккупации, к северу — советская. АмериканIIIIM достался промышленно развитый юг и столица Сеул, где наИплились корейская интеллигенция и практически все сколькониЬудь известные корейские политики. Ночник вопрос: как управлять Кореей? Как и на территории Германии, в оккупированной Корее советские власти пытались создать свою администрацию. Кадры для Герминпи были готовы — это немецкие коммунисты, которые жили N Москве, а также недавние военнопленные, прошедшие школу 483

антифашистского актива. Но в Корею Советская армия вошли, HI зная ни одного местного лидера. И в Москве не нашлось видный корейцев-коммунистов, связанных с подпольными организациями у себя на родине. 22 августа 1945 года мало кому в Корее известного Ким Ир ('сип привезли в Пхеньян в полевой советской форме. Он закончил крпгкосрочные курсы при Хабаровском пехотном училище и носил по гоны капитана. С ним было еще примерно сорок партизан — вес | советском обмундировании. Они должны были помочь советским военным властям управлять страной. Первоначально Кима назначили помощником коменданта гори да Пхеньяна. Видя его на улице, корейцы удивлялись: кто это та кой? 23 августа начальник отделения спецпропаганды политотдпт советской 25-й армии, освободившей Корею от японцев, получил указание переодеть Кима. Ему раздобыли штатский костюм черного цвета, белую рубашку и галстук. Советские оккупационные власти сделали на Ким Ир Сена стм ку — он, по крайней мере, человек проверенный. Но в Пхеньяне появление молодого Кима никто не заметил. Местные политические силы и не думали ставить на Кима как на своего лидера. В пер вую очередь коммунисты —- поскольку Ким к ним никогда не принадлежал. Тогда за дело взялись советские офицеры. Они обънс нили корейским коммунистам, что руководителем у них будет Ким Пропагандистский аппарат стал приписывать ему подвиги, качая шиеся фантастическими. Тогда, видимо, и возникла легенда о том. что действительно существовал партизанский герой Ким Ир Сен Но он погиб в бою, а русские подменили его своим человеком. 28 августа 1945 года в Пхеньяне состоялся первый съезд комму нистической партии Кореи. Съезд собрали без санкции Москвы ко рейские коммунисты-подпольщики. Они вышли на свободу поел! освобождения Кореи советскими и американскими войсками. Член военного совета 25-й армии генерал-майор Н.Г. Лебеде! приказал отделению спецпропаганды подготовить Ким Ир Сена и съезду. Советские офицеры написали текст доклада по-русски примерно пять страниц, потом речь перевели на корейский язык к дали Киму, чтобы он ознакомился со своим выступлением. Советские офицеры договорились, что Ким Ир Сен будет нидвинут в президиум. Он выступал на второй день работы съе им Пока он говорил, советские офицеры тщательно сверяли выступят ние с текстом. Поговаривали, что Ким лучше читал по-китайски, чем по-корейски, потому что учился в китайской школе. Убеди лись, что Ким все прочитал правильно, только переставил несколь ко слов. 3 октября (945 года для управления оккупированными террит риями была создана Советская гражданская администрация во гливе с генерал-майором Андреем Алексеевичем Романенко. Советски» офицеры искали возможность сделать так, чтобы о Ким Ир Сен! 484

•Нали все корейцы. Очень хотелось, чтобы Ким совершил какойииьудь подвиг. Возможность такая вскоре представилась. В ПхеньMtii' Пыл устроен большой митинг на стадионе под горой Моранбон. и.. радио несколько раз в день передавались сообщения о предстоII11CM митинге с многозначительным обещанием: На митинге, возможно, выступит наш легендарный герой, нождь нашего народа Ким Ир Сен! 14 октября 1945 года представитель советского командования передал слово Ким Ир Сену, предъявив его таким образом корейцам. Лидером Северной Кореи должен был стать Чо Ман Сик, которым возглавил Народный комитет (орган самоуправления) в Пхеньмiк- и который пользовался большим уважением корейцев. Популярный в стране человек, он был лидером сопротивления японской оккупации. Но отдел военной контрразведки Смерш 25-й армии |||н-дставил дело так, что именно японцы поставили Чо Ман Сика во Шве Народного комитета, после чего он был назван агентом япон( кою милитаризма. Герой превратился во врага, конкурент Ким Ир Она был устранен. li феврале следующего года образовали Временный народный мшитет Северной Кореи, руководителем поставили Кима. 1 марта •46 года, во время митинга, кто-то бросил в сторону трибун грани гу- Младший лейтенант Яков Новиченко, который со своим взводом нес охранение, перехватил гранату, и она взорвалась у него в руке. Граната была самодельной, слабенькой. Кроме него, никто не Пострадал. Взрыв гранаты мало кто услышал, но выступавший на митинге сразу сказал, что на товарища Кима совершено покушение. Григорий Меклер: - Я поднялся на трибуну сразу после взрыва. На трибуне стоял •ИН только адъютант Кима с пистолетом. Все остальные залегли. I IDIOM КИМ снова появился. Это был поворотный пункт в его ис-

•рии.

i (окушение сделало Ким Ир Сена известным всей стране, о нем шнжорили как о герое. Впрочем, очевидцы утверждали, что почему то во время того митинга и сам Ким, и другие северокорейские нмжди находились не в центре трибуны, как обычно, а в левой ее Чисти. Гранату же бросили в правую сторону. Некоторые историки нмдозревают, что это была лишь инсценировка покушения. Но лейИ'папт Новиченко остался инвалидом. Заместитель начальника седьмого управления Главного политуправления армии и флота составил донесение о подвиге младшего ||г1пенанта Новиченко: «1 марта 1946 года в Пхеньяне на Вокзальной площади во вреMi митинга по случаю мартовского антияпонского восстания в I'M1) году младший лейтенант Новиченко Яков Тихонович (рож•Ния 1914 г., уроженец Новосибирской области, Доволенского района, села Травны) совершил героический подвиг. 485

Тов. Новиченко командовал взводом, выделенным для охрипи трибуны и наблюдения за порядком на плошади. Расставив своих подчиненных и отдав последние распоряжения, он поднялся на нижнюю площадку трибуны. В этот момент из толпы была брошена гря ната на трибуну, где стояли руководители Временного народного комитета Северной Кореи во главе с Ким Ир Сеном и представители советского военного командования. Тов. Новиченко в целях спасения стоявших на трибуне схватил гранату, намереваясь отбросить ее в сторону, но она разорвалась в его руке. В результате взрыва у тов. Новиченко раздроблена кисть правой руки, которую уже ампутировали, ранены обе ноги, левая рука и левый глаз». Ким организовал ежедневные походы в больницу, где лсж.ш Новиченко. Женщины приходили с гостинцами, яблоками и женьшенем. Потом геройский поступок Новиченко забылся. Но в мае 1984 года Ким Ир Сен приехал в Советский Союз. Его ждала встреча с но вым генеральным секретарем Константином Устиновичем Черненко, которого Ким Ир Сен собирался попросить о многом. И корейским лидер нашел способ продемонстрировать свои добрые чувства к со» ветским людям. Генерал Докучаев: — Перед Новосибирском меня пригласил начальник службы безопасности КНДР, сказал: великий вождь хочет видеть Новиченко. который спас его во время митинга. Я дал телефонограмму: найти. Подъезжаем к Новосибирску: вижу на перроне — первый секретарь, председатель облисполкома, начальник УКГБ и какой-то человек. Ким обнял Новиченко, сказал: вам присвоено звание героя КНД I" Видно было, что Новиченко очень болен. Ким назвал Новиченко «символом советско-корейской дружим* и пригласил уже немолодого и нездорового Якова Тихоновичи гости. Принимали Новиченко со всей пышностью, на какую тол! ко способны северные корейцы. Тот был потрясен царским приемом. Назад его отправили с целым самолетом подарков. Возможно, это были лучшие минуты в жизни бывшего комвзвода. По указанию Ким Ир Сена был снят художественный фильм «Секунда на подвиг». Героический поступок лейтенанта Новичсн ко превратился в подвиг советского офицера во имя великот вождя Ким Ир Сена. Исполнять роль лейтенанта определили HIвестного актера Андрея Мартынова, прекрасно сыгравшего в лейте «А зори здесь тихие». Ким Ир Сену фильм понравился? — Вождь назвал картину гениальной, — невозмутимо сказал мм» Мартынов. А кто в фильме играл самого Ким Ир Сена? — Этот актер держался отдельно. Его привозили и увозили. Ом был очень похож на молодого Кима. 486

Исполнители роли Ким Ир Сена в северокорейском кинематоГрвфе — предмет особой заботы. Популярный пластический хирург Игорь Вульф рассказал мне, как к нему приехали сотрудники севе1>окорейского посольства в Москве. Они объяснили, что ему окашма особая честь — превратить одного из актеров в двойника Ким Ир Сена. — Я пытался понять, почему нельзя просто воспользоваться iримом. Сказали — нет. Корейцы обратились ко мне, потому что Y меня уже был удачный опыт работы с корейскими актерами. И оперировал женщину, которая играла роль покойной жены Ким Ир Сена. Я делал ей нос, другой хирург изменил разрез глаз. Мосле предварительных переговоров в Москву доставили актера, которому было доверено играть великого вождя. Его уже оперироняли, но неудачно. Я сделал новую операцию. Актер все терпеп и но перенес. Ведь его ждало светлое будущее. Меня очень торопили — у них горели съемки...

I

Из Москвы поступило указание создать новую партию, включип в нее коммунистов. Так летом 1946 года образовалась Трудои.ш партия Кореи. Создаваемые в северной части Кореи печать и радио получили указание шире пропагандировать роль Ким Ир (сна. Для местных коммунистов-подпольщиков Ким, привезенный советскими офицерами, был чужаком, которого они не знапи. Но им быстро объяснили, что выступать против Кима значит имступать против Советского Союза. Григорий Меклер: — Меня часто спрашивают: почему Кима выдвинули? Я отвечаю и шутку: тебя бы выдвинули, да тебя не было. Он сам себя выдвинул! Он сам стал партизанским командиром, комбатом. У него споi оПности от природы. И Москве конечно же предпочли бы фигуру позначительнее, но ее не было. Освободившие Корею советские войска искали подходящего человека среди корейских подпольщиков, но никою не нашли. Раздел Кореи сыграл на руку Киму. Все известные политики, и националисты, и даже коммунисты, собрались в американской зоне оккупации, в Сеуле. К ним советские офицеры MI носились с некоторым подозрением. А в Пхеньяне среди тех корейцев, на которых можно было положиться, он чуть ли не гнинственный годился на роль лидера. Михаил Капица, который много лет ведал в Министерстве ино1 финных дел корейскими делами, объяснял: - Не на кого нам было опереться. В Корее оставались, конечно, коммунисты, был лидер Пак Хон Ён, но советское командование ему не доверяло, потому что он был южанином, жил в Сеуле. \ партизан Ким очень подошел нашему командованию как помощник в работе. 487

Вождя корейских коммунистов Пак Хон Ёна впоследствии объя вили японским шпионом и расстреляли. Ким Ир Сена обычно недооценивают, считают недалеким парти заном, который не закончил и восьмилетки, не умел толком чшлп, и писать. Но не нужно забывать, что Ким с молодых лет п роя Ml себя упорным, не знающим сомнений борцом. В партизанские ГОН он оказался достаточно осторожен, чтобы не попасть в руки Я ПОЛ цев. И он оказался достаточно умен, чтобы сначала ладить с к и п | цами, а затем с русскими. Ким был покладист, сговорчив, дисциплинирован, вкрадчин, Он умел расположить к себе и понравился советским офицерам, в первую очередь члену военного совета 1-го Дальневосточпп го фронта генерал-полковнику Терентию Фомичу Штыкову, Йыи шему второму секретарю Ленинградского обкома, который стнл советским наместником в Пхеньяне. А Штыков и хотел импь в Корее прежде всего верного человека, который бы слушался Москвы. Полковник в отставке Григорий Кузьмин (это псевдоним, рм сказывая о Киме, он просил не называть его настоящую фамилию) служил тогда в Северной Корее. Он вспоминал: — Это Штыков создал ореол вокруг Ким Ир Сена — посредством справок, которые отправлял в Москву. Мол, Ким — партизан, до мозга костей советский человек, его дети у нас родились. У Кима не было авторитета, чтобы заставить опытных революци онеров слушать себя. Но им всем приходилось подчиняться прикачу советских офицеров. Корейцам стало ясно, что Ким Ир Сен — по выбор Советского Союза, что выступать против Кима значит высту пать против Советского Союза. Популярные корейские лидеры получили приказ кричать: — Да здравствует товарищ Ким Ир Сен! В советской зоне оккупации началось строительство социали i ма. В сентябре 1948 года была провозглашена Корейская Нарол но-Демократическая Республика. В декабре советские войска пикинули территорию Кореи. Но советское влияние оставалось cine очень сильным. — Сначала Ким был прост, доступен, — рассказывали мне наши дипломаты. — Его резиденция находилась через дорогу от советски го посольства. Он приходил в посольство поиграть в бильярд. ЛюОнл выигрывать. Проигрывая, мрачнел. Мог рюмашку выпить, поговорить. Ким Ир Сен был гостеприимным хозяином, умел принять советских гостей, сделать им приятное. Валентин Пак: — Ким любил отдыхать на озере рядом с границей Китая. Гам водились черные окуни. Вместе с советским послом ловили. Происходило это так. Приносят ему стул, пиво холодное. Адъютант сзади червяка надевает. Ким удочку бросает.

Иыступая по случаю первой годовщины освобождения Кореи, Ким Ир Сен торжественно произнес: — Корейский народ никогда не забудет кровь, пролитую во имя in нобождения сыновьями и дочерями великого советского народа. Сам Ким забыл об этом первым. По словам тех, кто работал тогда с Кимом, он был малообразоиппным человеком, неважно говорил по-корейски. Даже сомневались — кореец он или китаец. Советские офицеры писали ему речи. Мигом их переводили на корейский язык. Ему нашли учителей из числа советских корейцев, которых Спешно переселяли в Пхеньян. По всему Союзу собирали образо|анных корейцев и присылали на помощь Ким Ир Сену. Первые роды доставленные из Москвы советники занимали заметные должности в партии, армии, госбезопасности, идеологических органах. Мо науке управлять государством, или, точнее, царствовать, Ким Научился очень быстро. На все главные посты в армии и органах беюпасности он продвигал бывших партизан, в преданности которых Выл уверен. На командные должности назначались только лично преданные Ким Ир Сену люди. Одним из первых создали ведомство госбезопасности — Отдел политической охраны государства; начальником сделали советского корейца по имени Пак Хак Сё. Теперь это министерство охраны государства. Петр Александрович Пак, преподававший марксизм-ленинизм и столице Казахстана, был отправлен в Пхеньян для выполнения спецзадания — «дать уроки идеологии» Ким Ир Сену. «Ким Ир Сен был крайне слабо образованным человеком, плохо i онорил по-корейски. Трудно было сказать однозначно — кореец он пни китаец. Но должен признать, учеником он был способным. Как ('талин — талант без образования. Отличался дружелюбием», — вспоминал Пак. Когда курс обучения подошел к концу, генерал-майор Лебедев приказал Паку: — Вам доверено написать официальную биографию Ким Ир Сена. Работа заняла семь месяцев. Так появилось первое официальное жизнеописание Ким Ир Сена, лживое от первой до последней строчки. Григорий Меклер: — В деревне Мангёндэ нашли его бабушку, дедушку, двоюродного брата, который босиком ходил — обуви не было. Появились книги, описывающие героические деяния Кима, пол ы сочиняли стихи во славу его партизанских подвигов, университет в Пхеньяне был назван его именем. Советские офицеры утверждают, что это они создали Ким Ир ('сна почти с нуля, и проделали эту работу на «отлично», потому что так «велела партия». Они сделали из Кима не просто лидера, но пеликого вождя. 489

Григорий Меклер: — Наши даже еще при Сталине стали ему угождать во всем. Не помогать, уточняю, а именно угождать. Окончательно судьбу Ким Ир Сена решил Сталин. Кима привезли в Москву на показ в начале марта 1949 годи Ему долго пришлось ожидать приема в Кремле. Наконец Сталин с ним поговорил и дал обед в честь делегации. Встреча со Сталиным изменила все. Ким увидел, как советский вождь живеп и руководит страной. Он влюбился в Сталина. Он сам захотел стать Сталиным. КОРЕЙСКАЯ ВОЙНА: ТРАГЕДИЯ ОШИБОК Летом 1950 года советские люди с утра выстраивались в очереди перед магазинами и скупали все, что было на прилавках. В магазинах Приморского края исчезли товары первой необходимости • спички, соль, мыло, керосин. Эти настроения охватили не только дальневосточников. Очереди образовались даже в подмосковных магазинах — люди были уверены, что вот-вот начнется война. На Дальнем Востоке шептались, что американцы не сегодня 301 тра вторгнутся на территорию России. А во Владивостоке ходили слухи о том, что американские войска уже высадились на Сахалине и на Курильских островах. Люди ждали войны с Америкой изза Кореи. 25 июня 1950 года семь дивизий Ким Ир Сена при поддержке сто пятидесяти танков Т-34 атаковали практически беззащитный Юг. Эта война едва не стала ядерной. Мы, не подозревая того, сто яли на пороге третьей мировой войны. Война на Корейском полуострове началась и продолжалась три года, один месяц и дна дня потому, что ее участники совершенно не способны были понять намерения друг друга. Это была трагедия политических опт бок, оплаченная кровью. Воюющие стороны приписывали дру] другу намерения, которых у них не было. Четыре человека вели эту войну — Иосиф Виссарионович Ст| лин, только что взявший власть в Китае Мао Цзэдун, президент Соединенных Штатов Гарри Трумэн и молодой вождь Северной Кореи Ким Ир Сен. На Корейском полуострове возникли два государства, которые не признавали друг друга. По конституции КНДР (действовавшей до 1972 года) столицей государства являлся не Пхеньян, а Сеул, В январе 1950 года Ким Ир Сен сказал: — Мы должны объединить страну. Но победа не придет сама но себе. Победу нужно завоевать. Под Пхеньяном открыли политическое училище, которое го товило кадры подпольщиков для развертывания партизанского движения на юге страны. После трехмесячной подготовки их тли 490

но перебрасывали в другую часть Кореи. Бывший начальник оперативного управления Генштаба Ю Сон Чхоль рассказывал российскому исследователю Андрею Ланькову (см. его книгу «КНДР пчера и сегодня»), что войну с Южной Кореей они стали готовить пае в 1947 году. Бывший начальник оперативного управления бежал из Пхеньяна, жил в Ташкенте и поэтому мог говорить вполне откровенно. Ким сумел убедить Сталина, что сумеет объединить под своим началом всю Корею, как это сделал Мао Цзэдун, который сверг правительство Чан Кайши и стал хозяином Китая. Ким заявил, что он не боится войны. Если начнется третья мировая война, то вся капиталистическая система будет обречена на уничтожение. Такая война коммунистам только на пользу. В Северную Корею непрерывным потоком шло советское оружие. Корейских офицеров готовили в советских военных училищах, наши советники были в каждой части. Историки уверяют, что план военной кампании 1950 года был разработан советскими штабистами на русском языке. Корейским партизанам, только что произведенным в генералы, эта штабная работа была проtто не под силу. В 1949 году американцы вывели свои войска с Корейского попуострова. Южная Корея располагала плохо вооруженной армией численностью в девяносто шесть тысяч человек. На Севере же с помощью советских инструкторов и советского оружия к лету 1450 года сформировалась армия в двести тысяч человек. Государственный секретарь Соединенных Штатов Дин Ачесон, выступая в национальном клубе печати, заявил, что Южная Корея находится вне оборонительной зоны США. Это было воспринято Севером как сигнал — американцы не станут защищать Южную Корею. Ким надеялся закончить войну меньше чем за два месяца и планировал отпраздновать победу в освобожденном Сеуле. Его армия лействовала с опережением плана. Уже через четыре дня северяне Взяли Сеул и стремительно продвигались на юг. Ким Ир Сен торжествовал, не понимая, что он уже проиграл эту войну, потому что В нее вступили американцы, хотя этого никто не ожидал. Никита Хрущев рассказывал позже, как накануне войны Ким Ир Сен приезжал в Москву. В разговоре со Сталиным сказал, что хоГШ1 бы прощупать Южную Корею штыком. Он объяснял Сталину, чю народ на Юге только и ждет помощи, чтобы восстать против антинародного режима. Сталин запросил мнение Мао Цзэдуна. Тот одобрил планы Кима и твердо заявил, что Соединенные Штаты не пмишаются. Да и с какой стати американцы полезут в это дело? То, что намерен предпринять Ким Ир Сен, это сугубо внутренний вопрос, который корейский народ должен решить сам. Ким вернулся и i Москвы довольный. Григорий Меклер: 491

— Когда я спросил, как его принял Сталин, он сказал: все, что я предложил, было принято. Сталин благословил нас на все деля. Ким Ир Сен, Мао Цзэдун и Сталин ошиблись. Американцы вмешались в войну, хотя еще год назад Соединенные Штаты Щ вели свои войска с Корейского полуострова и открыто заявили, что будут сражаться за Японию и Тайвань, но не собираются защищать Южную Корею. Но, узнав о нападении на Южную Корею, президент Соединен ных Штатов Гарри Трумэн не стеснялся в выражениях: —* Мы во что бы то ни стало должны остановить этих сукины* детей. Так что же случилось? Запад и Советский Союз патологически не понимали друг jipv га. Каждая из сторон считала, что другая проводит в жизнь тщатель но разработанный дьявольский план раздела мира. Американцы были встревожены. Сначала Сталин, устроив 6л<> каду Западного Берлина, попытался уморить берлинцев голодом Затем коммунисты взяли власть в Чехословакии и в Китае. Сталин не учел, что для американских политиков моральное обязательство противостоять наступлению коммунизма по всему миру было важнее прагматического расчета. Когда президент Трумэн ссылался на Евангелие, американцы понимали, что он имеет в виду. А для Сталина ссылки на моральные нормы в политике были либо бессмыслицей, либо хитростью. Сталин не понимал американской психологии и просчитался. Две Кореи хотя и не признавали друг друга, но уже были самостоятельными и международно признанными государствами. Таким образом, с точки зрения международного права Северная Корея совершила акт агрессии против другой страны. Президент Трумэн приказал американским вооруженным силам прийти lit помощь государству, ставшему жертвой агрессии. Сталин и его министр иностранных дел Андрей Вышинский совершили еще одну ошибку. Они приказали советскому представителю в Организации Объединенных Наций бойкотировать заседания Совета Безопасности в знак протеста против того, что место в ООН осталось за Тайванем, а не было передано народному Китаю. В результате советский представитель отсутствовал на решающем заседании Совета Безопасности, где обсуждалась ситуация на Корейском полуострове, и не смог наложить вето и резолюцию, осуждающую Северную Корею и призывающую помочь Южной. Американские войска получили право высадиться в Корее под флагом Организации Объединенных Наций. Хотя воевали не только американцы. Они создали коалицию. Шестнадцать государстп отправили свои войска на Корейский полуостров. Командовать войсками президент Трумэн поручил самому, пожалуй, талантливому американскому военачальнику — генералу 492

Дугласу Макартуру. Потомственный военный Макартур был леиидарной личностью. Он никогда и ничего не боялся. В Первую мировую войну он даже под обстрелом ни разу не надел каску. Всю Вторую мировую он провел на Тихом океане, сначала отступая перед превосходящими силами японской армии, а потом громя их. Когда японцы капитулировали, Макартур сказал своим офицерам: — Да, джентльмены, обратная дорога была долгой. — И он показал рукой на труп японского солдата: — Вот такими они мне нраннтся. Военное министерство предложило Макартуру классическую схему действий в Корее: разместить американские войска в тылу отступающей южнокорейской армии, чтобы остановить отступление. Генерал принял неожиданное и смелое решение: он высадился в тылу северокорейской армии. Одним ударом он перерезал линии снабжения северных корейцев, ударил им в спину, и армия Ким Ир Сена, охваченная паникой, буквально развалилась. Американцам открылась дорога на Пхеньян, который северные корейцы, поспешно отступая, сдали без боя. Одержав военную победу, американцы в свою очередь совершили крупную политическую ошибку. Президент Трумэн должен был приказать Генералу Макартуру вовремя остановиться, но генерал доказывал, Что противника нужно полностью разгромить, чтобы поскорее закончить войну. И американцы приблизились к китайской границе. Теперь уже настала очередь встревожиться Мао Цзэдуну. Он решил, что Соединенные Штаты намерены не только захватить кесь Корейский полуостров, но и вторгнуться в Китай, чтобы свергнуть коммунистов. Мао Цзэдун предпочел не ждать, пока американцы вступят на китайскую территорию, и приказал своей армии вступить в дело. Атака ста пятидесяти тысяч китайских «добровольцев» по всему фронту была настолько неожиданной для американцев, что они в панике отступили на юг. Китайскими войсками командоиал маршал Пэн Дэхуай. Он был уверен, что наголову разгромит американцев. Он сказал Ким Ир Сену, что это война между ним и генералом Макартуром и что Киму военными делами заниматься не надо. Китайцы все сами сделают. 20 января 1951 года советский посол в Пекине Павел Федорович Юдин докладывал Сталину: «31 декабря 1950 года во время ужина Мао Цзэдун говорил о койне в Корее, указывал на то, что американцы, к сожалению, не хотят вести больших сражений. Мы, говорил он, надеялись, что американцы будут сражаться за 38-ю параллель, но они оставили се почти без сопротивления, а теперь поспешно эвакуируют Сеул. Главная наша задача в Корее — уничтожить как можно больше живой силы американцев. 493

Мы, говорил Мао Цзэдун, не против того, чтобы война в Корее затянулась, так как каждый день пребывания американских войск в Корее Америку лихорадит, сеет раздоры внутри правящих круго» американских империалистов и настраивает против верхушки общественное мнение... Он сказал, что на опыте войны в Корее они многому научатся, поймут, как надо организовать современную армию и как надо вести войну против современных империалистических армий». Если бы в тот момент Мао предложил заключить перемирие, ошеломленные американцы ухватились бы за это предложение, и Мао вошел бы в историю как полководец, который нанес поражение Соединенным Штатам. Но Мао, вдохновленный успехами Народноосвободительной армии Китая, совершил свою порцию ошибок. Он решил сбросить американцев в море и объединить Корею. Однако американцы уже пришли в себя, а их превосходство в технике и огневой мощи над китайскими ополченцами было неоспоримым. Началась позиционная война на истощение. Генерал Макартур требовал расширить масштабы войны, нанести удар по Китаю, может быть даже ядерный, чтобы добиться победы в войне. Президент Трумэн боялся, что удар по Китаю заставит вступит!, в войну Советский Союз, и не хотел давать Сталину повода. Трумэн сместил слишком решительного генерала Макартура с поста командующего. Американский президент думал только об одном: как бы не допустить третьей мировой войны. Он боялся посылать в Корею значительные силы, думая, что Сталин затеял этот конфликт как отвлекающий маневр, а главный удар намерен нанести и Европе. Ким Ир Сен умолял Сталина вмешаться в войну. Хрущев вспоминал, что он тоже не мог понять, почему Сталин не послал и Корею хотя бы один-два танковых корпуса, которые решили бы исход войны. Но Сталина Корея мало интересовала. Он даже смирился с поражением Северной Кореи, с тем, что американские войска выйдут на советскую границу. Вождь говорил членам политбюро: — Ну что ж, пусть теперь на Дальнем Востоке будут нашими соседями Соединенные Штаты Америки. Они туда придут, но мы воевать с ними сейчас не будем. Мы еще не готовы. Вести войну с Америкой Сталин, судя по всему, планировал п более поздний период. А тем временем шла модернизации вооруженных сил, ускоренными темпами создавалась новая техника, ядерное вооружение, океанский флот. Война на Корейском полуострове была прекрасным полигоном для советских летчики». ОНИ проходили боевую обкатку, привыкали стрелять в американцев. Двадцать два летчика-истребителя получили там звание Героя Советского Союза. Александр Твардовский в знаменитой в ту пору поэме «Зв далью — даль» сохранил для нас то восприятие войны: 494

И длится вновь бессонный труд, Страда защитников Кореи. С утра усталые ревут Береговые батареи...

Военный министр маршал Василевский и начальник Генерального штаба генерал армии Штеменко попросили правительство дополнительно призвать в армию квалифицированных специалистов. Призывники были необходимы для освоения новой техники — самолетов Ту-4, Ил-28, Миг-15, плавающих танков, станковых гранаi ометов. Осенью 1952 года было решено построить дополнительные аэролромы для тяжелых дальних бомбардировщиков Туполева и Мясищева, способных нести ядерное оружие. Аэродромы строили на территории восточноевропейских стран и Китая. Использование этих аэродромов позволяло наносить удары не только по Западной Европе, но и по американским базам в Атлантическом и Тихом океанах. Но в марте 1953 года Сталин умер, и с ним развеялись его планы и идеи. Сразу же закончилась и корейская война. В июле 1953 года было подписано соглашение о перемирии. Фактически Юг и Север остались при своем, если не считать, что шеянная Ким Ир Сеном война полностью разрушила Корею. Со иременем Соединенные Штаты помогли Южной Корее стать пропнетающим государством. А Северная Корея под руководством Ким Ир Сена так и не смогла выбраться из разрухи и нищеты. Война обернулась страшным унижением для Кима. Во-первых, он •два ее не проиграл. Во-вторых, китайцы его фактически отстрани1IM. Боевыми действиями руководил китаец Пэн Дэхуай. И перемирие летом 1953 года американцы заключали не с Кимом, а с китайц;|ми. Он словно не существовал. Впрочем, Ким поражение приказал считать победой, назвав виновными в провалах своих генералов. А чтобы заставить страну запыть о неудачном исходе войны, Ким заявил о том, что против него готовился заговор. Через неделю двенадцать руководителей партии (и том числе одного секретаря ЦК) обвинили в измене и шпионаже. Устроили фальсифицированный процесс, всех признали виновными, десять обвиняемых приговорили к смертной казни. ИСКУССТВО ВЫЖИВАНИЯ Смерть Сталина пробудила в Киме неясные ожидания. Он сраiy запросился в Москву, чтобы понять, какие перемены происхойят в Советском Союзе. В сентябре 1953 года Ким Ир Сен еще в роли председателя кабинета министров КНДР приехал в Москву п пробыл здесь две недели. Ким возложил венки к Мавзолею, посетил машинно-тракторную станцию в Мытищах и колхоз «Память Ильича», устроил прием у себя в посольстве, присутствовал 495

на опере «Иоланта» в филиале Большого театра и побывал в Сталинграде. Его принял новый глава советского правительства Георгий Мак симилианович Маленков. После смерти Сталина генерального секретаря решили не выбирать, решили, что никто не может заменит! Сталина в этой должности. А председательствовать на заседания) президиума ЦК поручили Маленкову, как главе правительства. Tai было при Ленине, когда Владимир Ильич, а не генсек Сталин руководил работой политбюро. При Сталине Маленков был фигуроИ номер два, сейчас по логике вещей становился номером первым. Но именно в этот момент проходил пленум ЦК, где первым секретарем был избран Никита Сергеевич Хрущев, который быстро сместит Маленкова. Ким Ир Сен боялся Сталина. Новые московские руководители не произвели впечатления на Кима, показались слабыми и нерешм тельными. Почему он должен к; ним прислушиваться? Чем он ик хуже? Ему очень не понравилась кампания десталинизации и прово и лашенная Москвой политика мирного сосуществования. Он увидел в борьбе против культа личности Сталина и в желании снизить напряженность в мире опасность для себя. Ким Ир Сен счел, что смерть Сталина освобождает его от BCtf обязательств перед Советским Союзом. В декабре 1955 года Ким произнес первую речь о чучхе. Слово «чучхе» означает примерно следующее — «сам себе хозяин». «Чу» по-корейски «хозяин», «чхе» «тело». Принцип чучхе — это опора на собственные силы и полити ческая независимость. На самом деле это было избавлением от со ветского влияния. В Пхеньяне утверждают, что Ким начал проповедовать идеи чучхе еще в тридцатых годах. Вдруг обнаружился текст доклада о том, что корейскую революцию должны делать сами корейские революционеры, с которым Ким будто бы выступил 30 июня 1930 года перед группой революционной молодежи. В тридцатом Киму было всего восемнадцать лет... Всего было изобретено примерно пятнадцать таких речей, которые Ким будто бы произнес в те годы. Если бы Ким в прежние времена действительно публично про износил нечто подобное, у него были бы крупные неприятности о китайцами и русскими. И Сталин никогда не позволил бы ему стать хозяином страны. После его смерти Ким жестко критиковал тех, кто, побыван к Москве, восторженно рассказывал о новых советских идеях. Ом высмеивал попытки во всем следовать советскому примеру, CKI жем, развешивать портреты Пушкина и Маяковского в корейских школах или воспроизводить заголовки из «Правды» в пхеньянских газетах. Его возмутила и картина, изображавшая сибирскипейзажи, в доме отдыха Корейской народной армии. 496

Ким начинал с того же, что и Мао Цзэдун: заявил, что его идеи — это приспособление марксизма-ленинизма к специфическим условиям Кореи. У марксизма-ленинизма, говорил Ким, нет ошетов на вопросы, стоящие перед корейцами. А полагаться на жономическую помощь других стран — значит жертвовать своей независимостью. Со временем он пришел к мысли, что его идеи имеют универсальное значение. Внутри северокорейского руководства существовали три мощные фуппы. Местные подпольщики, гордившиеся тем, что не покинули родину в трудные времена. Коммунисты, вернувшиеся из Китая, которые гордились своим боевым прошлым. И наконец, советские корейцы, которые считали себя образованнее Кима и его малограмотных соратников. Он мог положиться только на две сотни бывших партизан из КК-й стрелковой бригады. У Кима было много противников, но они не смогли объединиться и восставали поодиночке, дав возможность Киму сокрушить их всех. Сначала он обрушился на тех, кто в годы японской оккупации был в подполье. Он критиковал их за то, что они не прислушиваются к советским товарищам. После ухода советских войск из Северной Кореи ослабли по1иции советских корейцев, чем Ким не замедлил воспользоваться. Смерть Сталина стала для Ким Ир Сена удачным поводом обидеться на то, что во время войны Красная армия не пришла к нему на помощь. Ким стал критиковать все попытки следовать советскому примеру и убрал из центрального аппарата корейцев, которые приехали из Советского Союза строить социализм на своей исторической родине. Ким обвинил советских корейцев в слепом подражании чужому опыту и даже в том, что они не умеют как следует говорить по-корейски. Ким методично очищал руководство партии сначала от тех, кто думал, что сам может руководить партией, затем от тех, кто сомненался в способностях Кима, затем от тех, кто помнил, что Ким на самом деле не был таким героем, каким его изображала пропаганда. Остальные быстро поняли, что им придется либо признать полную власть Кима, либо их ждет незавидная судьба. Григорий Кузьмин: — Что такое проверка на лояльность — это надо знать. Я служил в союзническом аппарате в Военной академии имени Ким Ир Сена. Человека ставят на табуретку. Все должны его критиковать. Чистка, как у нас в двадцатых годах. Плюнуть в него надо было. Люди с боевым опытом не выдерживали, сдавались, начинали на себя наговаривать. Ветеранов тысячами исключали из партии и отправляли в тюрьму. Зато двери партии широко раскрылись перед людьми, которые даже не умели читать, но не признавали иных вождей, кроме Ким Ир Сена. В партию приняли больше трех миллионов человек, при497

мерно семнадцать процентов населения КНДР — это больше, чем в любой иной социалистической стране. В результате самой крупной фракцией оказались китайские корейцы. Но и они после советского XX съезда критиковали кулм личности в стране и в партии. В августе 1956 года на пленуме ЦК Трудовой партии Кореи они попытались сместить Кима. Они рассчитывали на поддержку большинства членов ЦК. Но Ким моии лизовал своих сторонников, которые сплоченными рядами выступили в его поддержку. Ким усидел в своем кресле и провел после пленума широкую чистку. Из двадцати двух членов первого кабинета министров сем надцать были казнены. Четыреста пятьдесят тысяч членов партии то есть каждый четвертый, отправились на «бессрочное перевоспитание» в концлагеря. Уцелели только те члены ЦК, которые успели бежать в Китай. Мао Цзэдун был невысокого мнения о корейском лидере. Тепер! же он просто называл Кима «мясником». Мао предложил Xpyiuniv совместными усилиями убрать Кима. Никита Сергеевич тоже иг любил Кима. Трижды намечался визит советского руководителя I Пхеньян, и три раза Хрущев отказывался ехать. 6 сентября 1956 года на заседании президиума ЦК КПСС в Москве обсуждали корейские дела. В коротком протоколе (не очень грамотно) помечено: «Нашей делегации в Китае серьезно поговорить с корейцами... Дать ответ китайскому послу, что по этим вопросам будет обмен мнениями нашей делегации в ЦК КПК». В середине сентября в Пекине должен был пройти VIИ съем компартии Китая. Главой советской делегации Никита Сергеевич отправил свое доверенное лицо — Анастаса Микояна, члена президиума ЦК и первого заместителя Председателя Совета министров, В постановлении президиума ЦК записали: «1. Придавая серьезное значение событиям, происшедшим ни пленуме ЦК ТПК, ЦК КПСС считает необходимым обменяться мнениями по этим вопросам с руководством Трудовой партии Кореи и с ЦК Компартии Китая. 2. Поручить делегации КПСС на VIII съезде Компартии Кичлн обменяться мнениями...» Микоян говорил с сильным акцентом, переводчикам приходилось трудно. Но Хрущев ценил умение Анастаса Ивановича улаживать деликатные проблемы. Летом того же, 1956 года Микоян ловко изъял из Венгрии первого секретаря ЦК Венгерской партии трудящихся Матьяша Ракоши, который во всем подражал Сталину. Анастас Иванович не сомневался, что сумеет избавить северных корейцев от Ким Ир Сена, и договорился о совместных действиях с китайским руководством. Микоян и член политбюро ЦК КПК Пэн Дэхуай (в 1950—1953 годах командующий китайским добровольческим корпусом в Корее) поехали в Пхеньян для уча498

стия 23 сентября в работе внеочередного пленума ЦК Трудовой партии Кореи. Маршал Пэн Дэхуай терпеть не мог Ким Ир Сена. Но Микоян и Пэн Дэхуай столкнулись с сильным противником. Они заставили Кима провести новый пленум ЦК, чтобы реабилитировать тех, кого сняли со своих постов в августе. Но Ким так умело подобрал ораторов на пленуме, что гостям пришлось отказаться от идеи сместить Кима. Микоян и Пэн Дэхуай только взяли с него обещание не трогать ни китайских корейцев, ни советских. Ким обещание дал, но довольно быстро убедился, что может делать все, что считает нужным. Советских руководителей он вовсе не боялся, считал слабаками. 8 ноябре 1957 года он приехал в Москву на совещание коммунистических и рабочих партий. Он увидел, что и советские руководиГели, и китайские нуждаются в том, чтобы он оставался на своем месте. Вернувшись, он расправился со всеми своими противниками. На пленуме ЦК Трудовой партии Кореи в декабре 1957 года довольно критически говорилось о великодержавных проявлениях в полиГике СССР и Китая в отношении корейского народа. Тех, кто посмел встать в оппозицию, он расстрелял, остальных НИ ШИЛ должностей и отправил в трудовые лагеря «на перевоспитание»... Кто убежал в Советский Союз или в Китай, тот остался жив. Остальные доживали свой век в лагерях. Большие чистки Ким проиодил регулярно. Десятилетиями даже высшие чиновники Северной Кореи жили в страхе перед очередной чисткой. Высших функционеров, вплоть до членов ЦК, периодически отправляли в трудовые лагеря для «революционного воспитания». Каторжный труд и жизнь в бараке должны были объяснить чиновнику и непрочность его положения, и то, что единственная возможность выжить и вести сколько-нибудь сносную жизнь — это ежеминутно демонстрировать преданность великому вождю. Северокорейский посол в Москве тоже решил не возвращаться на родину, Хрущев позволил ему остаться. Это обозлило Кима. Но и с китайскими соседями он тоже не очень ладил. 9 ноября 1957 года советский посол в Пекине Павел Юдин докВадывал Хрущеву о ночной беседе с Мао: «Мао Цзэдун сказал, что он убеждал Ким Ир Сена в необходимости вывода из Кореи шести армий китайских народных доброиольцев и предложил осуществить этот вывод тремя этапами — по две армии в каждый этап. Доказывая целесообразность этого мероприятия, Мао Цзэдун указывал на огромное бремя в бюджете КНДР по содержанию них армий. Он указывал также, что вывод китайских частей сощаст возможность вывода из Кореи двух американских дивизий и будет способствовать сокращению лисьтнмановской армии (Ли Сын Ман — президент Южной Кореи. — Авт.). Мао Цзэдун подчеркивал, что вывод китайских добровольцев сейчас вполне возможен, ибо «у КНДР имеются хорошо укрепленные границы и 499

300-тысячная армия». В случае же провокации со стороны США и лисынмановцев «добровольцы остаются добровольцами, и они всегда могут прийти на помощь корейскому народу». Ким Ир Сен, отметил Мао Цзэдун, раньше был всегда против вывода китайских добровольцев, во время этой же встречи он обе щал серьезно подумать над этим вопросом. Коснувшись вопроса о корейских политэмигрантах в Китае, Млн Цзэдун предложил Ким Ир Сену при проезде в ДРВ через Китай собрать всех их в Пекине и «объявить амнистию». Мао Цзэдун ш верял Ким Ир Сена, что эти корейцы никогда не будут использованы Китаем против КНДР. Ким Ир Сен ответил, что «эти люди и Корее не нужны»... Мао Цзэдун сказал Ким Ир Сену, что «видимо, мой (Мао Ци дуна) приезд в Корею Вы не будете приветствовать, поскольку Я приношу всякие неприятности». Ким Ир Сен не соглашался с этим мнением и заявил, что в случае прибытия в Корею Мао Цзэдуна ему будет организована большая и теплая встреча». Но Мао в Пхеньян так и не приехал. В шестидесятых годах главные проблемы возникли у Кима иг внутри страны, а в отношениях со «старшими братьями» — Men i вой и Пекином. Первую половину десятилетия он фактически поддерживал Китай в его нападках на Советский Союз, а вторую сим оборонялся от китайских хунвейбинов. Он умудрился — в момент острого противостояния Москвы и Пекина — безболезненно выйти из-под опеки Советского Союза и не оказаться в подчинении у Китая. Сам Ким ни разу не высказался против Советского Союза, во лее того, он вообще редко появлялся на публике в пик советскокитайского конфликта. Все острые высказывания либо появлялись в газетах, либо произносились его подручными. Корейская печать обвиняла Советский Союз в попытке изолировать Китай, в шовинизме, в дискриминации азиатов, в том, что Москва использует экономическую помощь для того, чтобы вмешиваться во внутренние дела азиатских государств. Выступая в октябре 1963 года перед выпускниками военниИ академии, Ким с гордостью подчеркнул, что форма, которую по сят выпускники, сшита в Северной Корее из отечественной ткани, а до 1960 года военную форму приходилось импортировать. И Москва никогда персонально не критиковала Ким Ир С е » А вот китайские хунвейбины нещадно поносили Кима, карикатуры на него висели в Пекине. Китайские радикалы обвиняли Кимн в ревизионизме, в подражании Хрущеву, в нежелании присоеди ниться к «культурной революции», в отказе помочь Северному Вьетнаму. Китайские студенты, приезжавшие в Корею, обвиняли Кима в том, что он погряз в буржуазном быте, возмущались его многочисленными резиденциями. Но спор с Китаем никогда ив предавался гласности. 500

Михаил Капица: - Каждый из «старших братьев» тащил Кима в свою сторону. 11ри этом «старшие братья» ссорились и даже стреляли друг в друт . Мы обижались, что нас критиковали в КНДР. Мало кто знает, ЧТО на корейско-китайской границе тоже были военные столкно111-ПИЯ.

И все-таки Ким сумел найти выход из практически безвыход1К1Й ситуации спора между Москвой и Пекином. Он ничего не потерял и все сохранил. Ему важна была экономическая помощь Советского Союза, и он ее получал. В обмен Северная Корея тоже принимала на себя определенные обязательства, но выполняла их го скрипом. В октябре 1961 года Кима пригласили в Москву на XXII съезд КПСС. Перед отлетом он сказал советскому послу Александру Пучанову, что на политбюро они только что «подвергли критике министра внешней торговли товарища Ли Дю Ена за неудовлетнорительное выполнение плана поставок товаров в СССР и примяли решение при всех условиях обеспечить в текущем году выполнение внешнеторговых обязательств КНДР...». Посол докладывал в Москву: «Ким Ир Сен сказал, что, по их подсчетам, хотя и с известным напряжением, но они смогут выполнить свои обязательства по торговому соглашению с СССР по всем юиарам, кроме золота. При плане поставок золота 6,5 тонны будет поставлено до конца 1961 года около 5,5 тонны, а остальное количество — 1 тонна — будет поставлено в январе 1962 года. При этом urn. Ким Ир Сен заметил, что весь годовой план добычи золота в н-кущем году составляет 8 тонн». После этого Ким попросил как можно скорее отправить в Се~ Ирную Корею дизельное топливо — «крайне необходимое для проведения зяблевой вспашки». В конце шестидесятых годов Кима стали называть великим вождем — раньше этого титула удостаивались только Ленин, Сталин, Мао Цзэдун. Теперь Ким решил, что настоящий великий вождь — но он сам. В 1967 году началась канонизация родителей Кима, ста||ц строить памятники их мнимой революционной деятельности. Советско-китайское столкновение, вероятно, испугало Кима, Который боялся остаться в одиночестве, в изоляции, один на один В южными корейцами и американцами. Он стал искать международного признания. Он нашел его в таких странах, как Мали, Конго (Браззавиль), Мавритания. В 1965 году он впервые посетил Индонезию, где коммунисты еще были в чести. Его торжественно встречали, присвоили человеку, который закончил восемь классов, степень почетного доктора наук Индонезийского университета. После ухода Хрущева северные корейцы приложили усилия к гому, чтобы улучшить отношения с Москвой. Советская политика мм по-прежнему не нравилась, но они хотели помириться. Однако 501

желания установить личные контакты с Ким Ир Сеном у Брежнева явно не было. Леонид Ильич, еще будучи кандидатом в члены президиума и секретарем ЦК, возглавлял делегацию КПСС на III съезде Трудовой партии Кореи в апреле 1956 года. В аэропорту делегацию встречал сам Ким Ир Сен. Брежнев выступил на съезде, но поездка не оставила у него приятных воспоминаний. В дальнейшем он наотрез отказывался ездить в Пхеньян. Его помощник по международным делам Андрей Александров-Агентов вспоминал: «Не могу сказать, чтобы Брежнев много занимался вопросами отношений с Северной Кореей. Общего с этой страной у нас было мало —- и политически, и даже экономически. По существу, КНДР играла для Советского Союза роль чисто стратегического фактора в ходе «холодной (и даже частично «горячей») войны» с США и соперничества с Китаем. Отсюда — огромные военные поставки Пхеньяну и в общем односторонне (для КНДР) выгодная торговля...» Отношения с Пхеньяном были внешне корректными, но по сути весьма прохладными. В Москве Ким Ир Сена не жаловали. Считали, что он компрометирует социализм. Ким вызывал п Кремле в лучшем случае ироническое отношение. Поэтому Брежнев и приглашать Кима к себе не стал, и сам в Пхеньян не поехал. А встречу провел на борту одного из кораблей Тихоокеанского военного флота. 7 мая 1980 года в Белграде, куда Брежнев приезжал на похороны югославского лидера Иосипа Броз Тито, ему не удалось избежать встречи с Ким Ир Сеном. Но беседа была короткой и формальной. Тем не менее личные просьбы Кима исполнялись. Его дочь училась в Советском Союзе. 23 февраля 1970 года заместитель министра высшего и среднего образования СССР Николай Софийский, отвечавший за международные контакты, докладывал в ЦК о просьбе северокорейского временного поверенного в делах: «Тов. Кан Чер Гын заявил, что вопрос, который он ставит, согласован с ЦК КПСС и он пришел уточнить рабочие детали. Тов. Кан Чер Гын высказал удовлетворение тем, что Ким Ген Хи, дочь тов. Ким Ир Сена, и ее подруга Ли Ген За изучают русский язык. По словам тов. Кан Чер Гына, Ким Ген Хи и Ли Ген За предполагают в течение двух лет изучать в Советском Союзе русский язык. 8 ходе беседы тов. Кан Чер Гын высказал следующие просьбы: — разрешить Ким Ген Хи и Ли Ген За заниматься отдельно, прикрепив к ним с этой целью преподавателя русского языка; — организовать занятия по индивидуальному плану из расчета пяти часов в день; — выделить для этих занятий аудиторию в здании Московского государственного университета (проспект К. Маркса)... 502

Тов. Кан Чер Гын сообщил, что все вопросы, связанные с мак-риальным обеспечением и организацией быта Ким Ген Хи и Ли Ген За, будут решаться корейской стороной. Тов. Кан Чер Гын попросил в двухдневный срок назвать Посольству фамилии преподавателей и номер аудитории, в которой будут проходить занятия». После подписания межгосударственного договора в 1961 году Ким не видел Москвы двадцать три года. Он приехал только в мае 1484 года по приглашению Константина Устиновича Черненко, ставшего после смерти Андропова генеральным секретарем. Ким умел производить впечатление. Это было одно из главных его достоинств. Он знал, как разговаривать с людьми и как доПиваться их расположения. Он блистательно играл роль скромного и доброжелательного человека. Раболепствующая свита, конечно, бездарно перебарщивала. Генерал Докучаев: — Первое впечатление — вышел пожилой человек, очень симпатичный, дружелюбный, обнял, расцеловал. Прекрасный человек. Ким попросил усилить охрану, а она и так была очень сильной — мы мобилизовали все подразделения Министерства внутренних дел и воинские части по маршруту движения его поезда. Местные корейцы устраивали фантастические встречи Киму. Такого восторга я не видел. С ним рядом всегда были летописцы — все его слова заносились на бумагу. Для истории. Поэтому он был немногословен, обдумывал свои слова, вдумчивый человек. Он стеснялся большой опухоли на своей шее и скрывал ее от телевидения. По пути Ким обыкновенно приглашал к себе обедать первого секретаря обкома, председателя облисполкома, начальников управлений госбезопасности и внутренних дел. Ким расспрашивал гостей об экономической ситуации, о возможности регионального сотрудничества. Тут же раздавал задания, кому что делать. Вместе с ним были молодые партработники. В Москве он всех рассовал по ведомствам, поехал дальше в Восточную Европу, а на обратном пути забрал. Сам Ким занимал пять вагонов из четырнадцати: кабинет, спальня, вагон для физических упражнений, столовая, салон для пресс-конференций. Столовая в корейском стиле, только корейские блюда. Мы думали, давали нам собачье мясо или нет. Решили, что давали, но хорошо приготовленное. Ким умеренно пил спиртное. Любил овощные блюда, не отказыпался от коньячка, водочки. Любил арбузы. Нам подавали арбузы без косточек — Ким сказал: это единственное, что мы взяли у японцев... В Москве в отведенной корейскому вождю резиденции служба безопасности Кима потребовала сменить всю сантехнику на новую, которую корейцы привезли с собой. Оказалось, что ручки на кранах и все остальное подогнано под руку и другие органы Кима. В его аппарате был отдел тапочек, отдел питания и так далее... 503

Инициатором его приезда был министр обороны маршал Устинов; для него Северная Корея была полезным союзником в глобальном противостоянии Соединенным Штатам. Черненко похвалил Кима за антиамериканизм. Ким получил новые кредиты, старые долги ему списали. Ему также обещали новые истребители и ракеты. В ответ Ким сделал приятное Устинову — разрешил советской авиации летать во Вьетнам через воздушное пространство Северной Кореи, а советским боевым кораблям — заходить для заправки топливом и ремонта в порт Вонсан. Михаил Капица был тогда заместителем министра иностранных дел. — После Брежнева Ким бросился компенсировать утерянное за годы прохладных отношений. Он добивался согласия на строительство у себя атомной электростанции. Наши не хотели — миллиард долларов надо было вложить, но Ким своего добился. Ким Ир Сен умел быть благодарным. — После приезда Кима в 1984 году, — вспоминал Михаил Капица, — я к Новому году получал ящик груш и яблок и огромный арбуз без косточек. Он пригласил к себе. Поехали мы в КНДР на охоту, постреляли козлов и фазанов. Ким любил охоту, стрелял кабанов, фазанов и оленей, не выходя из специального, переоборудованного для охотничьих забав «мерседеса». Организацией развлечений вождя занималась его охрана. Утверждают, что личная охрана Ким Ир Сена насчитывала пятьдесят тысяч человек и имела в своем распоряжении бронетанковую технику и ракетные установки. Управление охраны ведало и добычей золота, экспорт которого позволял удовлетворять потребности великого вождя и его семьи. Генерал Докучаев: — Служба безопасности КНДР — это целое министерство. Туда отбирают детей тех, кто погиб во имя народной Кореи. Я помню: были сообщения о покушении на Ким Ир Сена. Сразу сказал: это ложь, и оказался прав. Служба безопасности КНДР не уступает ни американской, ни немецкой. У них лучшая техника. Эти люди готовы пожертвовать жизнью во имя охраняемого. Мания секретности распространялась буквально на все. Вот как Александр Капто, последний советский посол в КНДР, описывает свои беседы с великим вождем: «Все встречи с Ким Ир Сеном состоялись не в Пхеньяне, а далеко от столицы, на берегу Японского моря, которое корейцы подчеркнуто называют Восточным. Переданное через протокольный отдел МИДа устное приглашение на встречу, как правило, не содержало крайне необходимой информации о месте и времени этого события. Меня вместе с супругой корейские мидовцы вечером сопровождали в спецвагон и сообщали единственное: поезд прибудет к месту пребывания на следующий день ориентировочно в шесть часов 504

утра. К какому «месту пребывания»? На какой срок? Какова программа пребывания? На эти вопросы нам никто не мог ответить. В таких случаях я не имел возможности, как и полагалось, сказать остающемуся «на хозяйстве» в нашем посольстве советнику-посланнику, куда я еду и на какой срок. Встречали нас, как я полагаю, сотрудники службы безопасности. Они опять-таки ничего не говорили насчет нашей программы, а подчеркнуто вежливо предлагали сесть в «мерседесы» и следовать за машиной сопровождения. Примерно через час двадцать мы оказывались в живописном месте на берегу моря и поселялись в двухэтажном особняке. И только здесь мы получали самую первичную информацию: встреча с вождем Ким Ир Сеном состоится в одиннадцать часов в его резиденции, расположенной в красивейшем заливе, минутах в десяти езды машиной. Встречал он нас приветливо при входе в резиденцию в большом зале, покрытом богатейшими коврами. Обязательно фотографировались. Потом, обменявшись приветствиями, шли в комнату официальных переговоров. После беседы — в комнату приемов на товарищеский обед. Завершив встречу, мы, как правило, откликались на приглашение остаться на какое-то время на берегу моря и насладиться морскими купаниями. Работники же нашего посольства, раскрыв на следующий день свежие газеты, с удивлением узнавали, что вождь встретился с советским послом». В 1986 году Ким опять приехал в Москву и познакомился с новым руководителем страны Михаилом Горбачевым, который пообещал ему новые истребители и ракеты. В Советском Союзе вовсю шла перестройка, а военная техника продолжала поступать в Северную Корею. ВОПРОС О НАСЛЕДНИКЕ Ким Ир Сен избавился от всех, кто мог хотя бы сомневаться в его величии. Тем не менее на каждом съезде он продолжал радикально обновлять состав ЦК, чтобы никто не успел укрепиться. Он заменял ветеранов молодыми людьми и выдвигал своих родственников — самую надежную свою опору. Его младший брат занял четвертое по значению место в политбюро. Жена стала председателем Демократического союза женщин. Сын был объявлен наследником великого вождя. Александр Киселев: — Я имел отношение к анализу расстановки сил в политической элите. Тридцать шесть должностей в руководящем звене, то есть все ключевые позиции, занимали выходцы из клана Кима. В Пхеньяне для поддержания физического здоровья Ким Ир Сена создали целый научно-исследовательский медицинский ин505

ститут с неограниченным бюджетом. Его личные врачи ездили на Кавказ, изучали жизнь долгожителей. Иностранные вина и деликатесы закупались через КГБ после проверки в советских лабораториях. Но Ким понимал, что ни врачи, ни опыт кавказских долгожителей не сделают его бессмертным. Он видел, что произошло с именем Сталина после его смерти. Он видел, как трудно было престарелому Мао выбрать себе наследника. Он видел печальную судьбу других социалистических вождей: после смерти их статуи свергаются, собрания сочинений сжигаются, а имена вычеркиваются из истории. Ким не был религиозным человеком. Не думал о своей загробной жизни. Но он хотел, чтобы его имя сохранилось в истории Кореи и чтобы его наследники не разрушили то, что он сделал. Это заставило Кима всерьез задуматься над тем, кого сделать своим преемником. Он попытался перехитрить историю. Он придумал идею «незаконченной революции». Раз революция, начатая Ким Ир Сеном, не завершена, то ее должен продолжить тот, кто является продолжателем его дела. Кто же еще может быть наследником Ким Ир Сена, как не его сын Ким Чен Ир, которому передались многие выдающиеся черты его отца? Двадцать лет он готовил передачу власти сыну, хотя не добился в этом понимания и поддержки даже у своего единственного союзника — Китая. Но он понимал, что, если займется подготовкой народа заранее, люди свыкнутся с мыслью о том, что именно сын великого вождя и должен стать новым лидером страны. Тем более что это было продолжением семейной традиции. Ким столько сил потратил на то, чтобы убедить людей, что его дед и его отец были революционерами... С конца 1975 года в оборот вошло новое понятие — «ядро партии». Имелся в виду младший Ким. На партийных собраниях стали говорить: «Великий вождь и ядро партии». 16 февраля 1976 года в день рождения Кима-младшего в Пхеньяне был впервые устроен грандиозный праздник молодежи. С тех пор дни рождения младшего Кима отмечаются как национальные праздники. В этот день проводят собрания, ударникам производства вручают подарки. С 1994 года страна начала отмечать как праздник день, когда Ким Чен Ир стал работать в ЦК, — это событие произошло 19 июня 1964 года. В обиход вошло выражение — «любимый руководитель товарищ Ким Чен Ир». Корреспондент ТАСС в закрытом письме ил Пхеньяна в 1980 году сообщал в Москву о том, что заканчивается процесс закрепления на руководящих постах Ким Чен Ира. На демонстрации по случаю 30-летия КНДР в сентябре 1978 года сын великого вождя впервые появился на трибуне. Он стал членом политбюро и секретарем ЦК. Он развернул движение «за сбор по506

дарков преданности навстречу VI съезду ТПК». Он организовал движение «молодежных ударных отрядов скоростного боя», которые строят с опережением графика различные объекты. Внезапно вспомнили о покойной первой жене Ким Ир Сена и матери Ким Чен Ира. В ее честь в родном городе появился музей, и новая жена Ким Ир Сена стала говорить о своей предшественнице как о замечательной революционерке. В семидесятых годах активность Ким Ир Сена заметно уменьшилась. Он начал стареть. Один за другим уходили из жизни его преданные сторонники — те немногие, кто сохранил его доверие до самой смерти. Ким стал меньше участвовать в публичных мероприятиях, реже встречаться с людьми. Все чаще его заменял сын. В сентябре 1982 года Ким Ир Сен съездил в Пекин, чтобы окончательно восстановить разрушенные связи. В мае—июне 1984 года он совершил большую поездку по Советскому Союзу и Восточной Европе. Его сопровождало больше двухсот пятидесяти человек. После возвращения из поездки Ким сменил свой гардероб, облачился в западного стиля элегантное пальто, отказавшись от кителя военного образца, который носил с 1948 года. В жизни людей наступили некоторые перемены к лучшему. Одежда стала менее однообразной, хотя экономическое положение всегда было отчаянным. Продовольствия не хватало. Поэтому в Пхеньяне придумывали различные лозунги, например: «Один день в месяц — без еды», «Есть не больше двух раз в день». В сентябре 1985 года Северная и Южная Корея обменялись делегациями — сто пятьдесят один человек в каждой. Это были разделенные семьи, люди впервые за столько лет смогли повидать своих родственников. Новые руководители экономики Северной Кореи ездили в Китай, смотрели, что делается в свободных экономических зонах. 8 сентября 1984 года в Пхеньяне приняли закон о совместных предприятиях. Закон был очень великодушен по отношению к иностранным инвесторам, но они не спешили в КНДР, потому что закон так и остался на бумаге. На самом деле Ким ничего не хотел менять... В декабре 1991 года Ким Чен Ир стал Верховным главнокомандующим, в марте следующего года — маршалом, хотя он ни дня не служил в армии. Еще через год к нему перешла должность председателя Национального совета обороны. Отец сажал сына рядом с собой на всех важнейших совещаниях и встречах. Ким Чен Иру непросто было освоить роль первого человека в стране, хотя он во всем старался подражать отцу. Михаил Капица: — Я был первым, кто из иностранцев встретился с Ким Чен И ром. В 1984 году я возглавил делегацию по определению границы. Я спросил Ким Ир Сена: как вы все успеваете — такая большая работа, а вы еще занимаетесь и теорией. Ким ответил: я и 507

занимаюсь в основном теоретическими вопросами, стратегией. А мне помогает Ким Чен Ир. Практическая работа на нем. Потом и он нас принял. Среднего роста, ниже отца, сумрачный, но в разговоре сумрачность прошла. Он пригласил на наш ужин женский оркестр — красивые девушки... Одна из причин, почему у нас не любили Ким Ир Сена, была та, что он сделал сына наследником. Я много раз предлагал пригласить Ким Чен Ира, но Суслов всегда возражал. Член политбюро и секретарь ЦК КПСС Михаил Андреевич Суслов был при Брежневе главным хранителем партийных догм. Передача власти от отца к сыну в число этих догм не входила. А значение Северной Кореи было не настолько велико, чтобы закрывать глаза на восстановление монархии в социалистическом государстве... В июне 1994 года, незадолго до смерти, Ким Ир Сен сказал бывшему американскому президенту Джимми Картеру, с которым вел переговоры относительно ядерных дел, что хотел бы руководить страной еще лет десять. Он собирался жить если не вечно, то долго. Но в июле того же года он ушел в мир иной. На троне его сменил сын. Одновременно с Ким Чен Иром на некоторые важнейшие посты пришли сыновья партизан, которые были приближенными Ким Ир Сена. Лицо Ким Ир Сена по-прежнему можно увидеть повсюду — на телеэкранах, партийных значках, приколотых к лацканам пиджаков, на почтовых марках. Ким смотрит на своих подданных с гигантских щитов, установленных среди цветочных клумб во всех городах и деревнях. Дворец, в котором работал Ким Ир Сен, превращен в мемориальный комплекс. Здесь ровно через год после его смерти было установлено набальзамированное тело Ким Ир Сена. Ему соорудили грандиозную усыпальницу. Лозунг Северной Кореи наших дней: «Великий вождь товарищ Ким Ир Сен будет с нами вечно». 1 января 1995 года все ждали, что по телевидению с обращением к народу выступит Ким Чен Ир. Но ошиблись. Телевидение передало прошлогоднее обращение покойного Ким Ир Сена. В мире есть демократии, есть деспотии, есть теократические государства, где у власти священнослужители. В Северной Корее появилась новая форма государственного устройства — некрократия, это когда верховная власть принадлежит умершему человеку. Ким Чен Ир унаследовал все отцовские должности, кроме одной — главы государства. Корейцы долго соблюдали траур, но все были уверены, что в конце концов Ким Чен Ир, наконец, станет президентом вместо отца. Но Ким решил иначе. Он объявил своего покойного отца вечным президентом. Таким образом власть в Корейской Народно-Демократической Республике принадлежит мертвому человеку. 508

К Ким Ир Сену относятся так, словно он еще жив. Военный парад по случаю полувекового юбилея страны прошел под лозунгом «Великий вождь Ким Ир Сен всегда будет с нами». Ким Ир Сен был и остается для своих подданных живым богом. Произошло удивительное соединение марксизма с корейскими королевскими традициями. Марксизм и монархия идеально подошли друг к другу. Если Ким Ир Сен фактически приравнивается к богу, тогда его сын, ныне управляющий страной, автоматически становится сыном бога, в непогрешимости которого сомневаться невозможно. В руководстве Северной Кореи нет ни реформаторов, ни догматиков, там только одни последователи Ким Ир Сена, искренние или циничные. А ЧТО ДУМАЕТ КИМ ЧЕН ИР? Ким Чен Ир, которого при рождении назвали по-русски Юрой, появился на свет в ночь с 15 на 16 февраля 1942 года в маленькой сибирской деревушке неподалеку от Хабаровска, где была расположена 88-я пехотная бригада, в которой служил его отец. Юру Кима привезли в Корею в 1945 году, когда туда вошли советские войска. Но северным корейцам об этом ничего не известно. Их заставляют учить в школе и на политзанятиях, что Ким Чен Ир родился в партизанском лагере. В 1987 году на священной для всех корейцев горе Пэктусан был даже построен монумент, изображавший партизанским дом, в котором будто бы появился на свет Ким Чен Ир. Вскоре здесь возвели целый музей под открытым небом. По партийной путевке молодые северные корейцы в конце восьмидесятых бросились искать места партизанской славы отряда, в котором рос Ким Чен Ир. Они умудрились найти более двухсот стоянок партизанского отряда, которого не существовало... Его мать служила в той же 88-й бригаде в качестве поварихи и портнихи. Она прожила очень недолго, скончалась в возрасте тридцати двух лет в 1949 году. Как и после смерти Светланы Аллилуевой, жены Сталина, ходили разные слухи. Рассказывали, будто она застрелилась или что ее отравили. Неутешный вдовец Ким Ир Сен быстро женился на Ким Сон Э, красивой женщине моложе себя на двадцать лет. Внезапная смерть матери не могла пройти бесследно для психического развития Ким Чен Ира. Ему не хватало материнской любви и нежности. Вероятно, поэтому он стал рано искать общества женщин старше себя. Некоторые специалисты считают, что в поисках исчезнувшей матери он переходил от одной женщины к другой. Первые годы жизни Юры были невеселыми. Тяжкая жизнь в Сибири. Нелады дома. Смерть матери. Нелепая гибель младшего 509

брата, которого тоже звали русским именем: Шура Ким утонул в бассейне возле дома, когда они играли вдвоем. Говорят, у Юры Кима плохо складывались отношения с мачехой и сводными братьями (впоследствии их будут держать подальше от Кореи — отправят на дипломатическую работу). Валентин Пак: — Парень был капризный, своенравный. Мачеху не любил. Если она садилась рядом с ним в машину, вышибал ногой: уйди, тут не твое место. Маленький и толстый, он с неудовольствием смотрел на сводных братьев, унаследовавших от второй жены Кима красоту и рост. В 1950 году, во время войны на Корейском полуострове, Юру эвакуировали в Китай, где открыли школу для детей пхеньянской номенклатуры. После I960 года младший Ким перестал называть себя Юрой. Он стал Ким Чен Иром. Ему удалось завоевать любовь отца и добиться устранения всех возможных конкурентов. В тридцать один год занял пост руководителя идеологического отдела. О личной жизни Юры Кима известно не так много. Судя по рассказам тех, кто бежал из Северной Кореи, любимое развлечение младшего Кима — кататься на хорошем иностранном автомобиле. Он любит смотреть запрещенные для других корейцев иностранные фильмы, мюзиклы, танцевать, играть в китайскую игру маджонг. Хорошо выпив, сам дирижирует оркестром. Предпочитает западную музыку. Молодой Ким, как утверждают знающие люди, очень интересовался юными и красивыми девушками — в том числе начинающими артистками. Меценат Ким раздавал понравившимся ему девушкам ведущие роли в революционных фильмах, операх и балетах и награждал званием народной артистки. Когда Ким возглавлял идеологический отдел, то больше всего занимался кинопроизводством. Для него, как и для Ленина, важнейшим из всех искусств является кино. В Пхеньяне меня отвезли на киностудию, рассказали, что товарищ Ким Чен Ир здесь частый гость. «Любимый руководитель» внес ценное рационализаторское предложение: не строить декорации к каждому фильму, это дорого, а создать постоянные декорации, в которых и будут сниматься все фильмы. Оказалось, что для северокорейского кинематографа их требуется совсем немного: бар — для фильмов об американских империалистах, какая-то стена — для лент о южнокорейских марионетках и индустриальный пейзаж — для патриотических лент о трудовых подвигах Северной Кореи... Других фильмов в стране не снимают. Ким Чен Ир — невысок даже по северокорейским меркам (его рост — метр шестьдесят пять сантиметров, он всегда ходит на высоких каблуках). Такие люди часто пытаются доказать свою значимость и величие. Гигантские памятники отцу и самому себе — это и есть компенсация. Чувство превосходства заставляет его вести 510

себя нагловато, демонстрировать свое превосходство окружающим. Судя по выражению его лица, он человек холодный и безжалостный. Он явно наслаждается властью, возможностью отдавать приказы. Но Ким должен постоянно доказывать, что он достоин своего отца. Он убеждает себя в этом и ждет подтверждения своего величия от окружающих. Он из тех людей, кто считает, что, если он ведет за собой людей, они пойдут с ним до конца. Если выясняется, что люди не так уж увлечены служением ему, он дико раздражается. Ким, как и чиновники сталинской эпохи, ведет ночной образ жизни. Встает в полдень, работает до полуночи и отправляется спать в дватри часа ночи. Говорят, что, помимо выращиваемых специально для него овощей, ему доставляют самые экзотические продукты, например печень редкого вида акулы — для улучшения кровообращения. В июле 2006 года шестидесятичетырехлетний Ким Чен Ир женился в четвертый раз. Его четвертая жена Ким Ок (она моложе мужа на двадцать два года) окончила в Пхеньяне университет музыки и танца и была секретарем Кима. Первая жена Ким Ен Сук работала машинисткой в аппарате ЦК партии. Они поженились в 1973 году. Отец девушки — старый знакомый Ким Ир Сена. На следующий год она родила дочь — Ким Соль Сон. Дочь вождя работает референтом отца. Она замужем и тоже родила девочку — первую внучку великого вождя. Брак оказался недолгим. Ким развелся и женился на другой девушке из революционной семьи, актрисе Сон Хэ Рим. Она умерла в 2003 году в Москве от сердечной недостаточности. Третья его жена — бывшая танцовщица Ко Ен Хи — скончалась от рака груди в 2004 году. Она родила двоих сыновей. Всего у него трое сыновей: Ким Чен Нам, Ким Чен Чхоль, Ким Чен Ын. Пока что специалисты по Северной Корее тщетно пытаются угадать, кто из них со временем унаследует отцовский титул. Нам неизвестно, что именно думает о положении в стране Ким Чен Ир и что он собирается делать. По опыту изучения личностей советских руководителей можно предположить, что он, с одной стороны, понимает бедственный характер положения в стране, а с другой — искренне уверен, что лучше строя, чем нынешний, КНДР не нужно. Один южнокорейский журнал опубликовал расшифровку записи пятидесяти пяти минут разговоров с Ким Чен Иром, которые сделали один южнокорейский кинорежиссер и его жена-актриса. Их выкрали по приказу Кима, который обожает кино, и держали в Северной Корее восемь лет. Потом им разрешили вернуться. По их словам, Ким не умеет слушать, он прерывает собеседника, говорит грубовато, не выбирая выражений. Он скорее эмоционален, чем рационален, непредсказуем и не способен сдерживаться. Возражать ему давно никто не решается. 311

Как будто бы Ким Чен Ир так говорил в узком кругу: — В пятидесятом году, когда была война, что мы думали1' Мы верили, что наша система лучше, что мы должны ее сохраним, и идти вперед. Мы строим социализм столько лет, но не можем ни кормить наших людей и дать им все необходимое без помощи l.i пада. Десять, двадцать лет назад мы говорили людям: надо затчнуп. пояса ради обороноспособности страны. А что теперь? Да, мм т е реди в военной сфере и в ключевых отраслях. Но одновременно мы должны улучшить жизнь людей... Трудно сказать, насколько достоверны эти записи, но они кажутся достоверными. Примерно так в своем кругу разговаривали советские руководители. Им не нравилось, что происходило, но они не сомневались в социализме. Ким Чен Ир при всем цинизме сына великого вождя, которому все и обо всем известно, тоже в определенном смысле отравлен собственной пропагандой. Он наверняка искренне полагает, что его отец был гениален, что идеи чучхе прекрасны, а трудности в стране объясняются неблагоприятными внешними факторами и недостатками корейцев, которые не в состоянии реализовать правильные идеи. Так что наивно полагать, что Ким Чен Ир начнет какие-то реформы, которые бы затрагивали идеологическую систему, созданную его отцом. У него есть верные союзники, которые не меньше великого вождя заинтересованы в сохранении режима. Партийногосударственная и военно-чекистская элита — это люди, которые жаждут стабильной, спокойной и комфортной жизни — такой, как у их китайских соседей. Они хотят жить в удобных квартирах, иметь хорошие вещи, ездить за границу и даже посылать туда своих детей. Им нужна не процветающая страна, а страна, находящаяся полностью под их контролем. Они более всего боятся не голода и нищеты собственного народа, а потери власти, что может последовать за проникновением в страну иностранцев, идеологической либерализации. Поэтому в интересах северокорейской номенклатуры не допустить никаких реформ. Чиновники понимают, что после падения социалистического строя и объединения Кореи им будет очень плохо. Память о войне 1950—1953 годов еще не исчезла. А прощать корейцы не умеют. Если южные корейцы придут на Север как победители, то высокопоставленных северных корейцев просто повесят. Поэтому в Пхеньяне понимают, что лучше держаться до последнего. А общее число входящих в номенклатуру — вместе с семьями — составляет около миллиона человек. Это опора Ким Чен Ира и стражи идеологической чистоты. Руководителей Северной Кореи не пугает то, что народ почти голодает. У людей нет еды, но возмутиться они не смеют. У армии есть резервы: и рис, и даже трехмесячный запас бензина на случай боевых действий. А жизнь номенклатуры явно улучшается. 512

16 февраля 2006 года в Государственном Кремлевском дворце прошла торжественная церемония вручения первой международной общественной премии «Добрый ангел мира». Премии удостаиваются крупнейшие меценаты. Первым меценатом был назван Ким Чен Ир, который как раз отмечал свой день рождения. На сцену поднялся посол Северной Кореи, который явился в окружении троих подручных. Послу переводили слова ведущих, и он тщательно записывал на бумажке, что происходит, чтобы доложить в Пхеньян. После трехчасовой церемонии благотворительный фонд «Меценаты столетия» устроил в Большом Петровском зале торжественный ужин. Северокорейский посол не отказывался от горячительных напитков. С бокалом в руке фотографировался с гостями и даже охотно потанцевал под «Подмосковные вечера» с красивой девушкой. Его подчиненные откровенно разглядывали танцовщиц в коротких юбках на сцене. Прежде это было невозможно. Одеты северокорейские дипломаты были значительно лучше, чем прежде. На чем зарабатывает нищая страна? На всем. Советник северокорейского посольства в Непале был выслан из страны за попытку нелегально вывезти сто килограммов золота. В аэропорту Хараре (Зимбабве) северокорейский дипломат был задержан, когда выяснилось, что он пытался вывезти большой груз слоновой кости. Несколько северокорейских дипломатов были задержаны в Зимбабве и Замбии при попытке вывезти контрабандой слоновую кость и рога носорога. Японские таможенники заинтересовались грузом северокорейского судна, которое вошло в японский порт. По документам в трюме находились банки с медом. Японцы удивились, что голодающие корейцы экспортируют продовольствие, велели вскрыть банки и обнаружили наркотики на много миллионов долларов. Двое корейцев, которые пытались получить этот груз, жили в Японии и были связаны с якудза, японской мафией. Корейцы в Японии получали из Северной Кореи наркотики и продавали на черном рынке. За два года японская полиция перехватила полтонны амфетаминов, поступивших из Северной Кореи. Внешнеторговые организации Северной Кореи закупают за границей пятьдесят тонн эфедрина. Для медицинских целей, исходя из численности населения, стране нужно не более двух с половиной тонн. Остальное, по мнению специалистов по борьбе с наркоторговлей, идет на производство амфетаминов. И в нашей стране много раз задерживали северных корейцев, которые пытались провезти наркотики. Однажды в Шереметьеве попались два северных корейца с дипломатическими паспортами. Они были сотрудниками посольства в Мексике. В их багаже нашли тридцать пять килограммов кокаина. Но просьбе посольства КНДР их выслали из России. Таких историй множество. 17 Л. Млечин «Мок лрузья-диктаторы»

513

Третий секретарь посольства КНДР в Монголии Ким Чер Мин был задержан при попытке обменять на черном рынке фальшивые доллары — стодолларовые купюры. Купюры были изготовлены ни очень хорошем уровне... Северокорейский дипломат, аккредитованный при Всемирной организации по продовольствию, был выслан за попытку провезти наркотики... Страна зарабатывает и наркотиками, и производством поддельных стодолларовых купюр. Говорят, что в этом бизнесе корейцы сотрудничают с китайскими преступными синдикатами с Тайваня. Корейцы используют военные корабли небольшого водоизмещения для доставки товара в те порты, где его принимают китайские синдикаты. Расследование, проведенное в 2005 году объединением крупнейших американских, европейских и японских табачных компаний, показало, что Северная Корея нашла новый способ добывать валюту — выпускать поддельные сигареты. Подделываются все известные марки — от «Мальборо» до «Давидофф». Считается, что этим заняты десять—двенадцать корейских фабрик, они выпускают в год больше сорока миллиардов сигарет. По подсчетам экспертов, это дает Пхеньяну от восьмидесяти до ста шестидесяти миллионов долларов в год. ВЫСШЕЕ ПРОЯВЛЕНИЕ ДОБЛЕСТИ

Более тысячи сотрудников южнокорейской разведки и Управления национального объединения изучают всякий сигнал, доносящийся из Пхеньяна. Они анализируют все речи, которые произносятся в Северной Корее, и газетные статьи, которые так же пусты, как и старая советская «Правда». Они записывают все радиопередачи, подслушивают телефонные разговоры и изучают снимки, сделанные американскими спутниками-шпионами. За последние годы им удалось допросить многие десятки беженцев из КНДР. Но даже и для них ситуация в Северной Корее все равно остается не очень понятной. Южнокорейские специалисты считают, что КНДР в большей степени феодальное государство, монархия, а не социалистическая страна. Поэтому северные корейцы относятся к великому вождю как к живому богу. В этом есть доля истины, но система пропаганды построена по социалистическим образцам и типологически ничем не отличается от советской. Будем считать это ключом к северокорейской загадке. Кажущиеся смешными эпитеты просто свойственны восточной эстетике. Если судить по пропагандистским усилиям Трудовой партии Кореи, задача плавно заместить Ким Ир Сена его сыном в качестве действующего лидера успешно выполнена. Те же эпитеты, которые раньше применялись только к Ким Ир Сену, теперь рас514

пространились и на его сына. Ким Чен Ира самого именуют великим лидером. Фотографии Ким Ир Сена и Ким Чен Ира и их совместные снимки висят в каждой комнате. По-прежнему устанавливаются памятные красные таблички с датами, когда великий вождь посещает завод, воинскую часть или больницу. Северным корейцам говорят, что без Ким Чен Ира немыслимо само существование КНДР, что все делается и будет делаться по его личному указанию и под его личным руководством. Ким Ир Сен и Ким Чен Ир — «самые великие деятели, самые великие герои и самые великие революционеры из всех великих, которых знает история революционной борьбы рабочего класса и современная история человечества». Ким Ир Сен и Ким Чен Ир обладают полной истиной в «освещении пути, по которому пойдут прогрессивные народы мира». Другие страны лишь развивают те или иные положения, выдвинутые великим вождем, и действуют в соответствии с его «грандиозным замыслом». Главные пропагандистские усилия сосредоточены на том, чтобы воспитать в северном корейце «беспредельную преданность вождю, готовность идти по его приказу в огонь и в воду, до конца разделить свою судьбу с вождем». Народ «целиком вручил свою жизнь» Ким Чен Иру. «Родина — это великий вождь, — пишет «Нодон синмун». — Это положение и есть ядро воспитания социалистического патриотизма. Революционер, у которого верность вождю является убеждением и чувством долга, сможет при любых обстоятельствах и веяниях быть преданным и следовать только за руководителем революции». «Беспредельная преданность вождю» и готовность «безусловно и полностью» выполнить его волю — вот основные качества, которыми обязаны обладать «все члены партии и беспартийные». Когда рыбацкое судно потеряло управление и было спасено японским патрульным кораблем, радио КНДР, не упоминая японцев, передало: «Рыбаки победили, потому что они обязаны были выжить и вернуться к великому вождю». Что считается высшей доблестью для современной корейской молодежи? Радио Пхеньяна: «Высшее проявление доблести — это спасти портреты Ким Ир Сена и Ким Чен Ира во время пожара. Для девушек высшее проявление доблести — выйти замуж за демобилизующихся воинов». Страна голодает, но пропаганда этого не признает. Речь идет о временных трудностях из-за наводнений. А ведь ситуация с продовольствием настолько плоха, что Пхеньяну, лишенному советской поддержки, пришлось просить ООН о помощи. «Это естественно для страны, пострадавшей от природного кага клизма, попросить о помощи, — пишет «Нодон синмун», — и некоторые западные средства массовой информации и южноко515

рейские марионетки просто врут, когда пишут, будто нашу страну ждут в ближайшем будущем серьезные неприятности». Мешки с рисом и другим продовольствием из Южной Кореи должны иметь маркировку Красного Креста, чтобы северные корейцы не узнали, что на Юге так много риса, что южане могут им поделиться. Иностранная пресса, которая пишет о тяжелом положении в КНДР, именуется «политической служанкой Южной Кореи». «Наша система такова, что она не рассыплется по чьей-то воле. Наш социализм уникален. Он основывается на идеях чучхе и выбран нашим народом. Все наши студенты готовы стать бомбами и винтовками, чтобы охранять партию и нашего великого вождя, поэтому единство нашего общества нерушимо*. Разве катастрофа, постигшая северокорейскую экономику, не требует радикальных перемен? «Те, кто считает, что наша страна откажется от нашего социализма, от наших убеждений и нашего долга из-за временных трудностей, просто глупы. У нас есть великий лидер, великая партия, мужественные люди, сплотившиеся вокруг партии и великого вождя, самостоятельная экономическая база и мощная армия». Отдел пропаганды и агитации ЦК, которым когда-то руководил сам Ким Чен Ир, считается самым могущественным в аппарате партии после орготдела. По словам бывшего секретаря ЦК ТПК по идеологии Хван Чан Ёпа, бежавшего в Южную Корею, заведующий агитпропом — особа, приближенная к великому вождю. Он постоянно сопровождает Ким Чен Ира, следует за ним, когда тот в конце недели уезжает в одну из загородных резиденций. Отдел пропаганды руководит средствами массовой информации и политической учебой в стране. Политические занятия во всей стране проходят каждый день. На это отводятся два часа. В ячейках Союза социалистической молодежи Кореи проводятся коллективная читка газет и обсуждение прочитанного. Каждая суббота на всех предприятиях и во всех учреждениях полностью посвящена политической учебе. Кроме того, руководящие кадры ежегодно по месяцу проводят на курсах переподготовки в Высшей партийной школе имени Ким Ир Сена. В учебных заведениях история страны фактически сведена к биографии Ким Ир Сена и его сына. Изучение литературы — к зубрежке произведений, посвященных героической биографии отца и сына. В Университете имени Ким Ир Сена и в учебных институтах на изучение истории партии отводится 280 часов, на историю мирового коммунистического движения — 160 часов, на марксистсколенинскую философию — 200 часов, на политэкономию коммунизма — 150 часов. Занятия в высших учебных заведениях начинаются в восемь утра получасовой политинформацией. И в восемь вечера вновь устраи516

вастся политзанятие, включающее лекцию, обсуждение лекции и i имокритику студентов. Каждое лето по два месяца студенты проподят в летних военных лагерях, где военная подготовка сочетается с изучением идей Ким Ир Сена. В детских садах вместо игрушек сооружается макет деревни Мангёндэ, где родился Ким Ир Сен, и дети должны выучить наизусть мифический рассказ о детских годах великого вождя Ким Ир Сена и нового великого вождя Ким Чен Ира. Первая телепередача вышла в Северной Корее 3 марта 1963 года. Через два года купили у Китая телевизионную аппаратуру для показа черно-белых передач. В 1974-м появилось цветное телевидение. 15 апреля 1971 года, в 59-й день рождения Ким Ир Сена, начала работать вторая телестудия в городе Кэсоне, рядом с демаркационной линией. В апреле 1983 года появилась третья программа, которая выходила по выходным дням и праздникам и показывала фильмы социалистических и развивающихся стран. По некоторым подсчетам, фильмы о Ким Ир Сене и Ким Чен Ире составляют двадцать процентов вещания. Очень мало детских программ, спортивных и развлекательных, практически отсутствует информация из-за рубежа. В ЦК партии было решено начинать вещание в шесть вечера, после окончания трудового дня, с показа достижений трудовых коллективов и встреч с великим вождем. Одна из обязательных телепередач — «Обзор сегодняшних центральных газет». Появление этой программы объясняется нехваткой бумаги. Кто был в Северной Корее, знает, что там не увидишь на улице или в транспорте человека с газетой или журналом в руках. И не только потому, что городской транспорт в Пхеньяне почти всегда переполнен, а в столичном метро элементарно темно. В Пхеньяне практически нет газетных киосков. Газеты трудно купить даже в гостиницах для иностранцев, где продаются только предназначенные для иностранцев издания. Есть всего несколько мест в столице, где рано утром можно приобрести «Нодон синмун» и «Пхеньян синмун», которые поступают в розничную продажу в нескольких десятках экземпляров. В других городах газеты и журналы просто не продаются. В Пхеньяне в центре города, на вокзале, на Центральном почтамте газеты вывешивают на стендах. В других юродах таких стендов нет. Формально изданием и распространением периодической и книжной печати занимается управление по контролю за печатью, которое в реальности отвечает за типографии, издательства и доставку. За содержание газет отвечает отдел пропаганды ЦК. Официальные цифры таковы: выходят двести с лишним периодических изданий, из них восемнадцать газет, шестьдесят журналов. Есть еще заводские многотиражки, бюллетени и ведомственные издания. По словам представителей управления по контролю за печа517

тью, общий тираж газет составляет три миллиона экземпляров, а суммарный тираж всех периодических изданий — семь миллионов экземпляров. Трудно сказать, в какой степени эти цифры соответствуют реальности. Как известно, в Пхеньяне стараются не называть точные цифры, а если уж называют, то возникают сильные сомнения в их подлинности. В последние годы выход газет приостанавливался изза совсем уже плохого положения с бумагой. Все периодические издания распространяются по подписке, организовать ее — обязанность официальных распространителей печати, которые ведут работу в каждом городском квартале или деревне. Квартал состоит из шестидесяти—семидесяти народных групп, в каждую из которых входит от тридцати до пятидесяти семей. Газеты и журналы поступают на номер народной группы, а не на фамилию подписавшегося. Начальник народной группы, который отвечает за благонадежность своих подчиненных, сам раздает прессу, поэтому хорошо знает, кто из его группы что читает. Самым популярным изданием всегда считалась столичная газета «Пхеньян синмун», единственная газета, которая печатала программы телевидения и радио на день выпуска. Всем желающим эта газета не доставалась. По указанию великого вождя, семья должна получать только одно периодическое издание. Если подписался на газету, то уже нельзя выписать журнал. Все остальное можно прочитать в библиотеке. Этим ситуация в Северной Корее отличается от ситуации в других социалистических странах, где была ограничена подписка на «необязательные» издания, но где старались насильно распространить как можно больше партийно-комсомольской прессы, ее буквально навязывали! Зарубежные издания поступают только в ЦК, министерство иностранных дел, некоторые другие государственные ведомства и Академию общественных наук. Некоторые безобидные иностранные газеты и журналы можно найти в отделе закрытого хранения во Дворце учебы. Эта система напоминает отделы спецхрана в советских библиотеках. Доступ туда открыт научным работникам, получившим официальное направление, подписанное секретарем парткома своего учреждения и заверенное печатью. В направлении должна быть указана тема работы, наименование нужных изданий и даты их выпуска. Ничего сверх указанного в направлении посмотреть не разрешат. В других городах спецхранов нет. По официальным данным, в год выходят восемь тысяч названий книг тиражом сто семьдесят миллионов экземпляров. Из них сто тридцать миллионов — это учебники для высших и средних учебных заведений, а также учебные пособия по изучению трудов Ким Ир Сена и Ким Чен Ира. Сами труды великих вождей, говорят в Пхеньяне, выходят в год тиражом двадцать миллионов экземпляров. Едва ли эти цифры соответствуют реальности, в стране просто нет такого количества бумаги. 518

Ким Ир Сен периодически проводил в стране чистки, теперь перестановкой кадров занимается его сын. Но в северокорейской печати никогда не бывает никаких критических статей. Ни на одной сессии Верховного народного собрания КНДР ни один депутат не только не сделал самого невинного, самого ничтожного замечания относительно рассматриваемых на сессии документов, но даже и не посмел высказать какую-нибудь просьбу, пожелание уделить больше внимания тому или иному вопросу. Потому что все, что делается в стране, — это «воплощение воли и указаний великого вождя». В газетах не бывает писем читателей с критикой недостатков, жалобами и просьбами. Отсутствуют и редакционные материалы, которые критикуют хотя бы кого-нибудь из чиновников, аппарат власти самого низового уровня. Иногда только можно прочитать, что некий работник «не осознал глубоко» указаний вождя и дело идет плохо. Но сразу же сообщается, что партийная организация помогла ему «признать» ошибку и дело закипело. Такие же сцены разыгрываются в кинофильмах, где «неосознавший работник» буквально рыдает навзрыд... Это особенность корейской эстетики. Сами корейские чиновники в неофициальных беседах готовы признать, что средства массовой информации не совсем точно оспещают ситуацию в стране. Их подход напоминает слова бывшего главного редактора газеты «Нойес Дойчланд» (ГДР), который на недоуменные вопросы, почему главная газета социалистической Германии ничего не пишет о недостатках, не критикует плохих работников, гордо ответил: — Враги никогда не дождутся от меня, чтобы в нашей газете я сказал что-то плохое о нашей стране! Так же говорят высокопоставленные чиновники в Пхеньяне: — Пропаганда и реальное положение дел — это разные вещи. К тому же мы не можем писать о трудностях, так как должны воспитывать у народа убеждение в преимуществах нашего социалистического строя, особенно с учетом того, что на юге страны находятся американские империалисты и южнокорейские марионетки. Дело не только в этом. Даже если речь идет о критике самого ничтожного и мелкого чиновника, все равно в этом можно заподозрить намек на критику великого вождя, который руководит всем и всеми, обо всем знает, сам исправляет все ошибки и направляет на верный путь. Такой подход делает невозможным какие бы то ни Пыло критические замечания в печати. Система радиотрансляции существует во всех городских домах. Слушать иностранное радио запрещено и технически затруднительно, потому что радиоприемники, которые продаются внутри страны, имеют только тот диапазон, на котором работают радиостанции КНДР. Что касается южнокорейского телевидения, то его передачи смотреть могут практически только иностранцы и ограниченное 519

число высокопоставленных северных корейцев, но оно все равно старательно глушится. Некоторые корейцы самостоятельно переделывают радиоприемники или покупают на черном рынке приемники китайского производства. Но вряд ли это слишком широко распространено. Даже в Советском Союзе, где ситуация — в последние десятилетия — была значительно либеральнее, зарубежные радиопередачи слушало ограниченное число городской интеллигенции. В Северной Корее слушать иностранные передачи даже тайком опасно, потому что председатель народной группы и другие активисты раз в месяц совершают так называемую «санитарную проверку» домов и квартир на предмет выявления всего недозволенного. Да и дети могут проболтаться в школе. Учителям вменено в обязанность расспрашивать детей о ситуации в семье, выяснять, о чем говорят родители. Тем не менее кто-то радио все-таки слушает. Среди них военнослужащие. Понятно, почему из Северной Кореи бегут дипломаты, высокопоставленные персоны, которых выпускают за границу, или лесорубы, которые работают в России. Но вот то, что бегут военные, и не только офицеры-летчики, а рядовые солдаты, показывает, что эти люди все-таки что-то знают — из радиопередач южнокорейских радиостанций, которые они тайком слушают на боевом дежурстве. КОРЕЙЦЫ ОБЯЗАНЫ ПОДРАСТИ Главное направление идеологической работы — утверждение идеи исключительности корейской нации, ее древней культуры. Ни слова не говорится о влиянии, которое на Корею в Средние века оказал соседний Китай. Проводятся семинары на тему о том, почему корейская нация стала великой. Как писала «Нодон синмун», величие корейской нации объясняется ее единством, однородностью и самобытной культурой, а также тем, что нацией руководят великий вождь Ким Ир Сен и новый великий вождь Ким Чен Ир. Национальная исключительность, «первенство нашей (корейской) нации» проявляется в самых неожиданных формах. Например, для учеников средней школы разработан специальный комплекс физических упражнений для того, чтобы дети росли быстрее. Установлены нормативы — два-три сантиметра в год. Классы и школы должны соревноваться между собой, добиваясь того, чтобы быстрее росли все ученики. Великий вождь решил, что корейцы обязаны ликвидировать такой свой недостаток, как низкий рост. Корейцы должны быть самыми высокими, самыми сильными, самыми умными. А международные правозащитные организации отмечают, что в Северной 520

Корее подростки в среднем на двадцать сантиметров ниже своих сверстников из Южной Кореи и весят на десять килограммов меньше... Корейский народ объявлен «невиданным в мире жизнерадостным и революционным оптимистом». Корейская революция именуется «самой оптимистической, самой удачной, полной великой романтики». При новом вожде в Северной Корее осваивают формулу «нация прежде всего». За этой формулой стоят идеи национальной исключительности и превосходства, компенсирующие бедственное положение страны: «Нигде нельзя найти такой превосходный социалистический строй, как в нашей стране, где все люди почти бесплатно получают рис, обеспечиваются бесплатным медицинским обслуживанием, получают бесплатное образование». Как же не любить вождя, который все это дал людям: «Наш народ с чувством собственного достоинства и безграничной гордостью за то, что он живет в самом превосходном социалистическом обществе, должен горячо поддерживать руководство партии и вождя, создавших этот строй, и тем самым обеспечить его дальнейшее процветание». Армейская газета «Чосон инмингун»: «Все воины, глубоко храня в сердце высокую мысль великого нождя, прежде всего должны еще крепче вооружить себя духом корейской нации и тем самым стойко отстаивать достоинство нации и ее самостоятельность в любых бурях и испытаниях, активно форсировать завершение дела идей чучхе». Некоторые труды Ким Ир Сена и Ким Чен Ира не включены в их собрания сочинений, хотя их изучают на политзанятиях. Чиновники объясняют, что эти труды, «бессмертные классические документы», предназначены только для северных корейцев. В течение долгого времени собрание сочинений Ким Чен Ира вообще не продавалось иностранцам. Есть серии книг, которые помечены грифом «Только для использования внутри страны» (то есть их запрещено показывать иностранцам), «Только для использования внутри партии», «Только для использования внутри армии». Эта система корейцами позаимствована у китайцев. Раньше ограничительный гриф скрывал от советских и китайских представителей рассказы о том, что именно Ким Ир Сен является «руководителем международного коммунистического движения». Теперь от иностранцев скрываются материалы, в которых говорится, что марионеточный режим в Южной Корее должен быть свергнут, потому что живущие в южной части страны корейцы «мечтают жить под правильным руководством великого вождя». Северная Корея не признает Южную Корею в качестве равнонравного партнера в достижении мирного урегулирования. В Пхеньяне не признают и существование двух корейских государств на 521

Корейском полуострове. «Южная полопина республики» считается незаконно оккупированной частью КНДР. Северным корейцам продолжают внушать, что Юг захвачен американскими войсками, которым служат «военно-фашистские марионетки», что южнокорейские власти не пользуются никакой поддержкой в мире, что это «международная сирота, изолированная в стране и за рубежом». Северян призывают «до конца вести непримиримую борьбу за свержение фашистской диктатуры». Президента Южной Кореи и его правительство называют «предателями», угрожают им карой: «Мы заставим их заплатить за их преступления». Северным корейцам напоминают, что надо готовиться к вооруженному столкновению: «Мир в Корее никогда не должен быть «миром» для закрепления раскола страны на «две Кореи». Нашей нации дорог мир, а объединение страны еще дороже». В книге «Бессмертные революционные заслуги любимого руководителя товарища Ким Чен Ира», которая вышла с грифом «Только для использования внутри страны», говорится, что Ким Чен Ир «ведет чучхеиское революционное дело к победе в масштабах всей страны» (то есть всей Кореи, а не одной КНДР). Вот цитата из книги Кима: «Под знаменем великого кимирсенизма, знаменем великих идей чучхе мы должны освободить население южной части (Кореи) и добиться объединения республики». «Освободить» — этот термин употребляется в закрытых публикациях, когда речь идет об объединении Кореи. Все еще ставится задача поднять народное восстание на Юге и присоединить его к Северу: «Вооружить южнокорейских революционеров и патриотическое население идеями Ким Ир Сена и Ким Чен Ира, сплотить силы народных масс, одолеть врагов, составляющих меньшинство, и осуществить дело южнокорейской революции и объединения родины». Иногда, правда, в газетах появляются намеки на готовность вырваться из изоляции, установить отношения «с империалистическими врагами», которых обычно предлагается «безжалостно сокрушить». Это значит, что намечаются какие-то переговоры. И тогда «Нодон синмун» миролюбиво пишет: «Наша страна уже установила дружеские отношения с капиталистическими государствами, которые уважают нашу республику. Особое внимание мы уделяем развитию более тесных отношений с азиатскими государствами, отдавая предпочтение прогрессивным странам». А то вдруг в передовой «Нодон синмун» можно прочитать: «Ненормальные враждебные отношения между Пхеньяном и Вашингтоном сменятся взаимным доверием». Но эти миролюбивые фразы, как и готовность Пхеньяна к переговорам, носят эпизодический характер. Переговоры с врагом для Пхеньяна есть продолжение вой522

иы иными средствами. Буквально через несколько дней пресса вознращается к прежней тональности, к угрозам: «В случае войны Сеул будет превращен в море огня». Для северокорейской пропаганды характерна грубая лексика: «Мы не собираемся терпеть нелепую критику нашего социализма, которому завидует сейчас весь мир. Вздохи южнокорейских марионеток относительно прав человека — это чепуха, результат того, что они ничего не понимают и служат цепной собакой колониализма». В ответ на какую-то критическую статью в южнокорейской газете «Чосон ильбо» радио Пхеньяна заявило, что считает выступление газеты «объявлением войны», и пригрозило «безжалостно отомстить»: «Народ КНДР горит желанием отомстить и безжалостно наказать подстрекателей и взорвать здание газеты. Наш народ намерен отомстить реакционерам из «Чосон ильбо» и сохранять нашу систему, которая важнее, чем наши жизни». Всякое критическое выступление в иностранной печати воспринимается как враждебная вылазка. В перестройку проблемы возникли у советской печати, которая впервые стала осторожно писать о том, что происходит в Северной Корее. В 1990 году корреспонденту «Комсомольской правды» после статьи о Ким Чен Ире начальник отдела департамента министерства иностранных дел сказал, что если корреспондент не изменит тона своих публикаций, то «корейский народ его в покое не оставит». Российских корреспондентов в Северной Корее практически не осталось, о ситуации внутри страны наша пресса практически ничего не пишет, так что грозить больше некому. Главное направление внешнеполитической пропаганды — идеологическое противостояние Южной Корее. Эти две страны во многом живут борьбой друг с другом. Пропагандистской войной руководит не только отдел пропаганды ЦК, но и отдел единого фронта ЦК Трудовой партии Кореи, который имеет в своем распоряжении радиостанцию, ее передачи адресованы южным корейцам. Авторы передач делают вид, будто радиостанция находится на территории Южной Кореи. Для пропагандистской работы созданы такие организации, как Единый демократический отечественный фронт и Комитет по мирному объединению родины, Демократический союз женщин, Союз юристов-демократов, Ассоциация по правам человека и религиозные объединения. В Северной Корее, как ни смешно это звучит, многопартийная система. Помимо Трудовой партии Кореи есть еще Демократическая партия (некогда самая влиятельная в стране, но практически уничтоженная) и созданная в сорок пятом году советским командованием в противовес христианскому влиянию Партия молодых друзей религии небесного пути (это поклонники корейского религиозного учения Чхондогё). 523

Они существуют чисто номинально: вся партия — это несколько человек, задача которых — беседовать с иностранцами о торжестве демократии в стране. Работа — непыльная и щедро вознаграждаемая. Когда нас привезли в штаб-квартиру одной из двух партий, то социал-демократы (я думаю, что это и была вся партия в полном объеме) играли в волейбол. Никому другому в стране не позволялось развлекаться в разгар трудового дня... Распространением идей чучхе за рубежом ведает Академия общественных наук под руководством международного отдела ЦК. В состав северокорейских посольств включают сотрудников, которым поручено создавать в стране пребывания кружки по изучению чучхе и распространять через них идеи Ким Ир Сен и Ким Чей Ира. В лучшие времена, когда на внешнеполитическую пропаганду выделялись большие деньги, им удалось сформировать почти триста кружков в ста странах, хотя большая часть из них существовала номинально. Трудно сказать, сколько из них осталось. Активистов чучхе искали среди студентов и преподавателей высших учебных заведений, школьных учителей. Самым активным обещали поездку в Северную Корею на казенный счет. Международный институт идей чучхе был создан в Токио. В Дели — Азиатский региональный институт по изучению идей чучхе, в Панаме — Латиноамериканский институт идей чучхе. В Японии издавался журнал «Изучение идей Ким Ир Сена» — на деньги японских корейцев, входящих в объединение Чхонрен. В восьмидесятых годах напечатали избранные сочинения Ким Ир Сена в тридцати пяти томах на немецком, английском, французском, испанском, русском, китайском, арабском и японском языках. В девяностых годах появилось несколько тысяч пропагандистских брошюр на разных языках общим тиражом в два с половиной миллиарда экземпляров. В Гайане, Сомали, Бангладеш открылись магазины северокорейских книг — за счет бюджета КНДР. Теперь все это в упадке, поскольку у страны совсем нет денег. Из-за недостатка средств угасла организация фотовыставок, проведение лекций, приглашение видных активистов кружков в КНДР, где прежде их принимали как особо важных персон. В Пхеньяне есть Международный центр по изучению идей чучхе. Там иностранным поклонникам великого вождя читали курс лекций, рассчитанный на сто часов. Изучались труды Ким Ир Сена, а затем и Ким Чен Ира. Иностранных поклонников Кима возили по стране, им показывали передовые предприятия и демилитаризованную зону в Пханмунджоме. Высокопоставленных гостей, например депутатов парламентов, пожелавших посетить Северную Корею, принимали с королевскими почестями, селили в правительственных резиденциях в горах, где необыкновенно красиво, их возили на охоту, дарили им солидные подарки. Потому некоторые иностранные депута524

ты считали своим долгом сделать что-то приятное хозяевам. Они произносили монологи, которые оставались неизвестными у них на родине, зато печатались на видном месте в корейских газетах: «Мы не хотим становиться сателлитом других стран, поэтому мы учимся мудрому руководству великого вождя Ким Ир Сена и любимого руководителя Ким Чен Ира» (депутат парламента из королевства Лесото). «Президент Ким Ир Сен создал руководящую идеологию современности и будущего, освещающую как маяк путь народам земного шара. Товарищ Ким Чен Ир — великий руководитель, представляющий современность, эпоху чучхе, выдающийся мыслитель, гений созидания и строительства» (депутат парламента Колумбии). В лучшие времена, судя по некоторым подсчетам, на внешнеполитическую пропаганду тратились миллионы долларов. У скольконибудь известных иностранцев брали интервью о величии идей Ким Ир Сена. Причем гонорар за интервью в свободно конвертируемой валюте платили сразу же после представления материала, еще до публикации. Посольства КНДР покупали целые рекламные полосы в газетах и печатали свои пропагандистские материалы. Это осуществлялось по решению ЦК и считалось большим успехом. Северокорейская пресса получала возможность цитировать иностранные газеты, которые «восхищаются идеями великого вождя». Северным корейцам не следовало знать, что речь идет о материалах, опубликованных за большие деньги на рекламной полосе. Они должны были за чистую монету принимать такие, например, пассажи: «Подобно тому как планеты вращаются вокруг солнца, сотни миллионов прогрессивных народов мира обращают сегодня свои взоры к Пхеньяну, чтобы услышать голос великого вождя». В какой-то степени даже руководители Северной Кореи верят, что живут в самой счастливой стране. Бывший советник нашего посольства в Пхеньяне Александр Киселев рассказывал: — С санкции министра безопасности КНДР его подчиненные перед моим отъездом в Россию уговаривали меня не возвращаться на родину, говорили, что меня ждут нищета и репрессии. Обещали личное покровительство самого Ким Чен Ира и все блага, если останусь. Благодарю товарища Ким Чен Ира за готовность опекать меня в КНДР. Но остаться в КНДР было бы немыслимо для любого разумного человека. Это просто сумасшествие. Северокорейские газеты и сейчас публикуют полученные уже более дешевым способом отклики представителей стран третьего мира о КНДР: «Это страна с самой развитой индустрией», «нигде больше нет такой прекрасной страны». Телевидение показывает людей в разных странах, которые читают произведения Ким Ир Сена и Ким Чен Ира. После того как в Японии один селекционер вывел новый вид растения и назвал его в честь Ким Чен Ира, всем корейцам дали 525

указание разводить этот цветок на предприятиях и в квартирах, организовать целые оранжереи с цветами «кимченир-хва». «Политические лидеры больше чем пятидесяти стран, включая Швецию и Эквадор, выращивают цветок «кимченир-хва», — писала «Нодон синмун». — Все прогрессивные люди мира славят Ким Чен Ира как выдающегося лидера». Газетные статьи и сообщения радио год от года меняются очень мало, когда их читаешь, сразу же возникает ощущение, что перед тобой очень старая газета, только дата новая и некоторые фамилии изменены. Вот главная новость, о которой сообщает агентство ЦТАК: «Председатель Комитета обороны КНДР, Верховный Главнокомандующий Корейской Народной Армией великий руководитель товарищ Ким Чен Ир осуществил руководство на месте работой 436-й авиационной части на восточном участке фронта. Ким Чен Ир появился у летчиков под крики «Ким Чен Ир! Жизнью защитим!». Товарищ Ким Чен Ир сказал, что надо сделать летную подготовку потребностью повседневной жизни и быть в курсе самобытного метода ведения воздушных боев. Ким Чен Ир познакомился с тетрадями героя КНДР летчика Киль Ён Чжо, который пал смертью храбрых во имя партии и вождя, Родины и народа. Перелистывая страницу за страницей тетради, показывающие большие старания героя для прочного вооружения себя революционными идеями нашей партии, товарищ Ким Чен Ир сказал, что Киль Ён Чжо смог поступить героически в такой смертельный и критический момент, ибо в обычное время он столь упорно старался выработать в себе преданность». Идеи чучхе, кимирсенизма по-прежнему провозглашаются «самым научным и революционным мировоззрением нашей эпохи». «Нодон синмун» постоянно пишет: «Нет лучшей линии и политики в строительстве социализма, чем те, которые освещены идеями чучхе». Ким Чен Ир говорит просто: «Кроме идей чучхе, в нашей партии не может быть места другим идеологиям, да и вообще в них нет надобности. Поэтому все члены партии и трудящиеся должны всегда и везде думать и действовать только в соответствии с требованиями идей чучхе». Печать все так же уверенно сообщает, что «строительство социализма в стране идет без малейших зигзагов и уклонов, лишь по прямому пути побед». Северных корейцев подбадривают сообщениями о том, что их родина «вызывает восхищение во всем мире как страна — образец социализма», «земной рай для народа». Им рассказывают о «превосходстве социалистической демократии», которая обеспечена «во всех областях государственной и общественной жизни». Печать, радио и телевидение неустанно занимаются пропагандой успехов в социалистическом строительстве, призывая «пробудить 526

творческую активность и революционный энтузиазм масс». Люди читают о «непрерывном подъеме в экономике», «крупных победах но всех областях революции и строительства». В экономике рекомендуется «решать все вопросы главным образом путем политической работы с людьми с целью повышения их сознательности». Хотя и говорится теперь о необходимости «правильного применения экономических рычагов», партия советует «ставить на первое место по сравнению со всеми другими методами политическую работу, чтобы организовать и мобилизовать трудящиеся массы на безграничную самоотверженность и массовый героизм в социалистическом экономическом строительстве». По-прежнему рабочих призывают «учиться у незаметных героев», следовать примеру «скромных заслуженных тружеников». Задача: «воспитать безграничную верность вождю и коммунистическое отношение к труду с тем, чтобы каждый мог посвятить все — и молодость, и жизнь — целиком партии и вождю». То есть человека призывают работать, не претендуя ни на какие материальные блага и даже отказываясь создавать семью в расчете на то, что со временем «незаметного героя» заметит вождь. ЛЮБОВЬ К АСТРОНОМИИ Вся газетная лексика, все речи партийных руководителей свидетельствуют о том, что перемены в стране не планируются. Может ли что-то изменить ожидаемый приход в страну иностранных инвесторов, создание совместных предприятий, появление большого числа иностранцев? Ким Ир Сен начал флирт с капитализмом в 1984 году, когда был принят закон об иностранных инвестициях. В 1986 году было создано специальное министерство для привлечения инвестиций, в 1990-м начались чартерные рейсы из Гонконга для привлечения туристов. Северные корейцы прикалывают значки с портретом Ким Ир Сена на новенькие пиджаки и заключают сделки с иностранными предпринимателями. Капитализм бродит по Северной Корее. Как минимум он проник в отдаленный северо-восточный угол страны, где создана зона свободной торговли и экономики. Но этот летаргический уголок нисколько не напоминает живую и стремительную Азию. Первое впечатление — тишина. В соседних Вьетнаме и Китае люди шумят, кричат, смеются. Здесь такое ощущение, что люди практически не говорят. Местные жители, которые, вероятно, впервые видели иностранцев, не выказывали ни малейшего любопытства. На улицах ни одной машины, кроме тех, что были выделены для гостей. Нет и велосипедов, на которых ездят во всей Азии. В Северной Корее ходят пешком. В любой стране дети с интересом 527

разглядывают иностранцев, здесь они мгновенно убегают, завиден приезжего. Когда двое потенциальных инвесторов вошли на железнодорожный вокзал, все пассажиры сгрудились в дальнем углу. Власти исходят из того, что общение с иностранцами опасно. Поэтому даже в специальной экономической зоне северные корейцы, напуганные сотрудниками госбезопасности, держатся от них подальше. В Северной Корее люди не имеют права ездить из города в город без разрешения. Власти ограничили выезд местных жителей за пределы зоны, чтобы они не рассказывали другим о том, как ведут себя иностранцы. Бизнесмены, побывавшие в специальной экономической зоне, убедились в том, что общение с местными жителями ограничено. Местные жители, которые, возможно, в будущем будут работать на предприятиях с зарубежным капиталом, пока что немедленно исчезали, как только с ними пытались заговорить иностранцы. Фонарей на улицах нет. Зато в одной из рекламных брошюр, подготовленных для инвесторов, говорилось, что «отсутствие искусственного освещения на улицах предоставляет гостям, которые интересуются астрономией, возможность наслаждаться видом ночного неба». Цена на земельные участки под предприятия, которую назвали корейцы, оказалась в пять раз выше, чем на такую же землю в близлежащих районах Китая, где уже есть асфальтированные дороги, телефоны и аэропорт. Попытки объяснить корейцам, что цена немыслимая, натолкнулись на непробиваемую стену: «Цену установил великий вождь». Но на следующий год цены были снижены, и в новой рекламной брошюре говорилось, что «цены на землю ниже, чем в других районах». Северные корейцы из всех сил стараются убедить инвесторов, что готовы делать дела и что иностранцам открыта зеленая улица. Появился ночной клуб для иностранцев с массажем и караоке. Может ли что-то изменить легкий флирт КНДР с капитализмом? Большинство компаний, которые заинтересовались свободной экономической зоной, это южнокорейские компании. А они зависят от политических отношений между Пхеньяном и Сеулом. Как только возникает очередное обострение, южнокорейские бизнесмены пакуют чемоданы и уезжают на Юг. Северные корейцы по-прежнему умеют работать с важными гостями. Когда председателем Государственной думы России был Геннадий Николаевич Селезнев, он съездил в Пхеньян и вернулся восхищенный увиденным. Раньше Северная Корея получала продовольствие, топливо и многое другое из Советского Союза и Китая. Лишившись этого источника, Северная Корея запросила помощи у Запада. И если раньше КНДР демонстрировала только успехи, то теперь, напротив, показывает, как плохо идут дела. Вместо розовощеких пионеров демонстрировали больных от недоедания детей. 528

Действительно, экономическое положение Северной Кореи всегда было отчаянным. И в лучшие-то времена еды не хватало, ее распределяли по карточкам. Но и карточки отоваривать часто было нечем. Как сказал мне один из бывших советских послов в Северной Корее, «они и в пятидесятых годах кору с деревьев ели». В конце девяностых жизнь там стала еще хуже. По мнению специалистов, Северная Корея не в состоянии прокормить себя. Слишком мало обрабатываемой земли, и почвы очень бедные. Представители международных благотворительных организаций говорили, что северные корейцы становятся все более худыми. Съемки, сделанные с территории Китая, показали, как корейцы обшаривают склоны холмов в поисках чего-нибудь съестного. Корейцы пытались употреблять в пищу морские водоросли и несъедобные грибы. Весь мир был потрясен, когда дикторы пхеньянского телевидения и радио стали объяснять северным корейцам, как отыскивать съедобные травы и корешки и как именно их можно есть. Мир увидел в этом нечто ужасное, свидетельство трагедии, постигшей народ. Корейцы, как и другие азиаты, едят некоторые виды диких растений, но не те, что им было предложено пустить в пищу. Китайским водителям, которые часто бывают в Северной Корее, увиденное напомнило голод, который был в самом Китае во время «культурной революции», когда люди обрывали листья с деревьев и ели их. Только на гостей из Москвы, которых приняли по-царски, отчаянное положение народа Северной Кореи впечатления не произвело. Председатель Государственной думы, вернувшись, объяснил нам, что корейцы просто вегетарианцы, любят травку, а вовсе не рис, мясо и фрукты, как все другие люди. Странная получается картина. Те, кто не любит режим, существующий в Северной Корее, и называет его диктатурой, помогают северным корейцам, не дают им умереть с голода. Те, кому нравится, что происходит в Северной Корее, говорят, что там все в порядке и в помощи страна не нуждается. Это то ли беспредельный политический цинизм, то ли полное равнодушие к корейскому народу. Несложно предположить, почему ездить в Северную Корею так приятно. Страна может голодать и задыхаться без топлива. Но в Пхеньяне для высоких гостей всегда найдутся гостевые виллы, «мерседесы» и запасы еды из спецраспределителя. Был момент, когда северные корейцы стали чаще ездить за границу, в КНДР по разным линиям приезжали советские делегации и туристы. Советские фильмы часто показывали по телевидению, советские газеты, по которым разрешали изучать русский язык, зачитывали до дыр. Видно было, что северные корейцы жаждут узнать, что же происходит в Советском Союзе. Но это продолжалось недолго. Пхеньян сначала вдвое сократил программу культурных обменов с Россией, а потом она и вовсе сошла на нет — уже потому, что 529

Москва не могла ее финансировать. Можно сказать, что северные корейцы так и не поняли, что же именно произошло в перестройку в Советском Союзе, почему рухнула социалистическая система и распалась сама страна. Северные корейцы так и не узнали о таких терминах, как «гласность», «новое политическое мышление», «демократизация». С самого начала в Пхеньяне было принято решение не рассказывать о перестройке в Советском Союзе. Эту тему пхеньянские чиновники обходили даже в том случае, если произносили целую речь о дружеских отношениях сначала с Советским Союзом, затем с Россией. Столь же старательно печать старалась не рассказывать об экономических реформах в Советском Союзе, о таких невинных новшествах, как хозрасчет, самофинансирование, самоокупаемость. Даже о создании кооперативов не рассказывали, потому что в стране был провозглашен курс на преобразование кооперативной собственности в государственную. После 1991 года замалчивание сменилось выражением несогласия с тем, что делается в Москве. Россию стали обвинять в том, что ее политика способствует закреплению раскола Кореи. В целом руководство Северной Кореи исходит из принципа: чем меньше будет знать народ, тем лучше. Таким образом, влияние событий, происходящих в мире, на сознание северных корейцев минимально. Тем более что за границу сейчас попадает еще меньше людей, чем раньше. В конце девяностых Северная Корея (по экономическим соображениям) закрыла двадцать четыре загранпредставительства, в том числе посольство в Финляндии, хотя там послом был сводный брат Ким Чен Ира. В остальных представительствах осталось по три человека — посол, советник и офицер безопасности. После того как убежал посол Северной Кореи в Египте, всем дипломатам запретили покидать здание миссии после восьми вечера. Офицеры безопасности получили приказ усилить наблюдение за дипломатами и техническим персоналом. Первыми из страны стали бежать крестьяне из приграничных с Китаем районов. После появления в Москве посольства Южной Кореи началось бегство северокорейских лесорубов, работавших в Сибири. По межправительственному соглашению в Сибири заготовляли лес около восьми тысяч граждан Северной Кореи. Они жили как в концлагере под контролем северокорейских спецслужб, у них отбирали паспорта, чтобы они не могли убежать. Те, кому это удавалось, просили правительство России предоставить им политическое убежище или обращались в посольство Южной Кореи в Москве. Потом побежали высокопоставленные чиновники, дети функционеров. Северная Корея стала отзывать на родину студентов, учившихся за границей, — в первую очередь детей высокопоставленных 530

родителей. Это произошло после побега трех северных корейцев в Замбии. Оказалось, что у всех высокопоставленные родители. Посольства получили указание так организовать возвращение студентов, чтобы никто не убежал. Власти исходят из того, что чем меньше людей побывает за рубежом, тем меньше северокорейское общество подвергнется развращающему влиянию заграницы. Но бегут и из самой страны, хотя это практически невозможно. Бегут, конечно, военные, которые служат на границе, летчики. Перебежчики совершают подвиги, чтобы выбраться из Северной Кореи. Один рабочий с кирпичной фабрики из города Кэсон переплыл ночью пограничную реку; он обвязал себя тремя велосипедными камерами, чтобы не утонуть. В феврале 1996 года сержант Чо Мен Гиль застрелил троих сослуживцев, которые охраняли российское посольство в Пхеньяне, проник в здание и попросил предоставить ему политическое убежище. Это произошло накануне дня рождения Ким Чей Ира. «Переговоры продолжались всю ночь, — рассказал «Комсомольской правде» один из наших дипломатов. — Кореец сидел в помещении торгпредства. Он никому не угрожал, но требовал, чтобы рядом с ним все время кто-нибудь был. Ему говорили, что его просьбу передали в Москву, надо ждать». Российское правительство не решилось пойти на конфликт с Пхеньяном. Сержантом пожертвовали. Утром ворота торгпредства были открыты, в них вошли северокорейские спецназовцы с оружием. В половине одиннадцатого раздался одиночный выстрел. Российское посольство сообщило: «Перебежчик передан северокорейской стороне». Потом появилось сообщение о том, что северокорейские спецслужбы просто застрелили сержанта. Затем пришла новая версия — сержанта не застрелили, а он сам застрелился, «не выдержав нервного напряжения». Советник-посланник нашего посольства, который вел переговоры с сержантом, отверг версию о его помешательстве как несостоятельную... Корреспондента ТАСС в Пхеньяне вызвали в министерство иностранных дел и обвинили в «клевете» и «подстрекательстве враждебных сил к клеветнической кампании против КНДР». Представитель министерства заявил, что сержант никакого убежища не просил, что он остался жив, а действовал в состоянии «умственного помешательства». Заявления о том, что кто-то мог попросить политического убежища, «оскорбительны для корейского народа»... Поначалу правительство Южной Кореи давало большие деньги перебежчикам, обеспечивало их охраной и учило новой профессии. В 1978 году был принят специальный закон о перебежчиках из северокорейской армии, беженцев встречали как героев. Северокорейские пилоты, перелетавшие на Юг, сразу же зачислялись в южнокорейскую армию в более высоком звании, чем у них было. На одного 531

перебежчика выделялось двадцать тысяч долларов. Летчику, который перелетел в Южную Корею на истребителе Миг-19, дали двести шестьдесят тысяч долларов. Теперь перебежчиков так много, что правительство выделяет им все меньше и меньше денег. Оказавшись в Южной Корее, некоторые северяне обнаруживают, как им трудно прижиться в новой среде. Они не в состоянии приспособиться к капиталистической конкуренции, не понимают современного языка и, кроме того, думают об оставленных родственниках> чья незавидная судьба рождает чувство вины. — В Северной Корее тебе объясняют, что и как надо делать, — говорит один перебежчик. — Тебе помогают и ждут, когда ты научишься, здесь все это твое дело — научился, молодец, не научился — тебе же хуже. Я десять лет привыкаю к рыночной экономике и даже сейчас не все понимаю. ТЯНУЧКА В ПОДАРОК Тотальная пропаганда не может не оставить своего следа. Это становится ясным на примере бывшего Советского Союза. И по сей день бывшие советские люди не освободились от того, что им столько лет внушали. Лозунг «Ничему на свете не завидовать!», помещенный на купюре номиналом в один вон, и призыв «Жить по-нашему!» не могли не оказать определенного влияния на жизнеощущение северных корейцев, которые испытывают странную смесь высокомерия и придавленности. Когда-то, выступая перед военными, Ким Ир Сен сетовал на то, что молодые люди не имеют опыта борьбы с японскими оккупантами, даже не любят смотреть военные фильмы и хотят наслаждаться жизнью, не жертвуя собой. Ким говорил, что молодежь надо учить ненавидеть империализм и капитализм, воспитывать в ней социалистический патриотизм и коммунистическую мораль. Ким поделил день так: восемь часов — работа, восемь часов — учеба, восемь часов — отдых. Это означало, что кореец лишался какой бы то ни было личной жизни. Ким строго предупредил рабочих, чтобы они не пили лишнего после работы, а набирались сил к следующему трудовому дню. Он требовал от людей максимума, а давал им минимум. Великий вождь убеждал их, что они работают не за деньги и не за какие-то материальные блага, а во имя родины. В декабре 1956 года Ким приехал на металлургический завод и сказал людям, что партия испытывает трудности, что он верит только рабочим, которые своим героическим трудом могут спасти страну. Он призвал их перевыполнять нормы. Ким пустил в ход все свое обаяние: он непрерывно посещал трудовые коллективы, беседуя с рабочими. Он требовал от своего аппарата руководить подчиненными непосредственно на рабочем ме532

сте. Ким создал в экономике потогонную систему, объявляя ударные вахты и раздавая ордена за трудовые успехи. Он постоянно призывал создавать новые движения. Например, ставил задачу: члены Союза женщин и партийцы-женщины должны посадить по десять тутовых деревьев. Ким, беседуя с рабочими, не распекал их и не грозил. Он льстил им, показывал, как высоко он их ценит. Он призывал «пробудить патриотический энтузиазм», проявить такое же «беспримерное мужество, с каким они сражались с врагами во время войны». Появились рассказы о передовиках, которые звучат совершенно фантастически. Например, рассказывали об одном рабочем, который проработал двадцать девять часов без сна и отдыха, перетаскал пятьсот восемьдесят мешков с песком, чтобы уложить дамбу, и справился с задачей за пять дней, а не за сорок, как предполагалось планом. Ким обещал, что через несколько лет каждый кореец будет носить шелк, жить в доме под черепичной крышей и трижды в день есть рис и мясной суп. Он не упускал случая показать, что заботится о своих согражданах. Например, предложил построить завод по производству тянучки: — Наша страна богата фруктами, каждый год свыше десяти тысяч тонн падалицы подвергается порче. Из них можно варить тянучку и выдавать ее детям и больным, находящимся на излечении в больницах. Но одновременно Ким ратовал за экономию. На пленуме ЦК говорил: — Некоторые учреждения, которым достаточно иметь одну столовую, имеют три-четыре. Это приводит к колоссальному расточительству. А народная мудрость гласит: «Когда много котлов, много лишнего наваришь»... Он предложил выпускать резиновую обувь, сказав, что она оправдывает себя с точки зрения бытовых обычаев народа. Хотя понятно, что резиновая обувь не спасает от холода, а Северная Корея — страна с суровым климатом. Он распорядился выпускать бумагу потоньше, чтобы избегать расточительства. Он просил инженеров придумывать пути ускорения технического прогресса. Но скоро сам Ким увидел, что сделанное в таких условиях получается очень плохого качества. Рабочим и инженерам не хватало профессионального (и общего) образования, навыков, техники. Учили-то их идеям чучхе и истории борьбы Ким Ир Сена за новую Корею. Реализация идей чучхе на практике давалась нелегко. Когда северные корейцы взялись осваивать советские тракторы без советских чертежей, то машины давали почему-то только задний ход. Прошло немало времени, прежде чем корейские трактористы научились двигаться и вперед тоже. Бывший советник российского посольства Александр Киселев: 533

— Чехи, которые помогали пустить в Пхеньяне трамвай, рассказывали: мы им поставили пятьдесят два трамвая, через два месяца двадцать девять вышли из строя, потому что они эксплуатировали их не по нашим инструкциям, а по чучхейским. Ким Ир Сен мечтал воспитать в Корее нового коммуниста, который работает как супермен, ничем не владеет и ничего не желает, кроме как трудиться. Его идеал — человек, который отдает работе максимум сил при минимуме вознаграждения, трудится ради любви к родине, а не ради материальных благ, любит Кима и его сына и считает, что история Кореи — это история подвигов Ким Ир Сена и Ким Чен Ира. Удалось ли это великому вождю? В определенном смысле — да. В открытом море южнокорейские моряки заметили на потерявшей управление лодке девятнадцатилетнего северокорейского моряка. Ему грозила верная смерть, но он наотрез отказывался быть спасенным, угрожал покончить с собой. Он кричал: — Даже если великий лидер Ким Чен Ир и не узнает, как я погибну, я все равно не брошу лодку, которую мне доверил великий вождь! Стреляйте в меня, я готов к смерти! Потом, потерявший силы и умирающий с голоду, он все-таки позволил себя подобрать. В порту он отказался от пищи и не стал отвечать на вопросы. Через несколько часов он все-таки согласился поесть, но потребовал вернуть его на родину. Он сказал, что Южная Корея, которая не следует идеям Ким Чен Ира, просто американская колония. Он потребовал, чтобы выключили телевизор: он не позволит себя испортить капитализмом. Это была последняя линия его обороны... Без сомнения, это новый человек, воспитанный по заветам великого вождя. Вопрос в том, много ли таких. По наблюдениям тех, кто побывал в стране совсем недавно, многие северные корейцы утратили интерес к нормальной работе и безразлично относятся к социальной демагогии. В годы тяжелого голода в приграничных китайских лавках стали продаваться значки с изображением Ким Ир Сена, которые являются символом верности режиму и которые не продаются. Прежде это было невозможно. Без такого значка нельзя выйти на улицу — это равнозначно политическому самоубийству. Если корейцы решились их продавать, чтобы раздобыть немного еды, значит, дошли до крайности. Ситуация в Пхеньяне лучше, чем в провинции. В столице еды дают больше. Хуже всего в северных горных провинциях. По словам китайских коллег, которые бывают в Северной Корее и с которыми я говорил, бедность становится все более ужасной. Один китайский кореец, иногда бывающий в КНДР, рассказал мне, что, когда он приезжает в деревню навестить родственников, ему достаточно вручить каждому из соседей по одной сигарете, и это уже огромный подарок. 534

Взрослому корейцу в день положено семьсот граммов продовольствия (детям — триста), из них должно быть двести пятьдесят граммов риса (остальное — ячмень или кукуруза). Вернее, кореец расписывается за семьсот, а получает чуть больше килограмма, остальное «жертвует» в какой-нибудь фонд. Еще дают литр растительного масла в месяц, маринованную капусту кимчи и немного рыбы. Коллеги, работавшие в Пхеньяне, рассказывали, что отвратительно видеть, как происходит раздача продовольствия. За квартал по мерзкому запаху понимаешь, что делят еду, которая валяется на земле в грязи. Ни чая, ни кофе большинство корейцев никогда не пили. Мясо и что-то сладкое — только в праздничных пайках. Нормальную еду можно раздобыть на рынках, куда поступает контрабандный товар из Китая. Торговцы перетаскивают товар небольшими порциями из Китая и продают его: одежду, швейные машинки, мыло, обувь. Корейцы получили большую свободу в передвижении по стране и могут что-то продавать и покупать на рынках. Разрешили расформировать коллективные хозяйства — на небольшие бригады из семи-восьми семей. Этим бригадам дается право, как и в Китае, вырастив урожай, сдать положенное, а остальное продать на рынке. У дорог крестьяне торгуют фруктами, овощами, травами. Прежде это было строжайше запрещено. Множество людей, несмотря на запреты, фактически нелегально передвигаются по стране — в поисках еды. Перед станцией они слезают с поездов и разбегаются. Появились сообщения о том, что корейских девушек тайно переводят через границу в Китай, где крестьянам нужны жены. Китайцы покупают жен за три тысячи юаней. Кореянки охотно выходят замуж за китайцев. Они только боятся быть пойманными на границе и отправленными назад — это верная смерть. Через границу их переводят вечером, когда корейские пограничники ужинают. Население страны составляет, по разным источникам, от двадцати трех до двадцати семи миллионов человек. По подсчетам статистиков, уменьшается число мужчин. Это облегчение с точки зрения продовольственного бюджета, но обеспокоены военные. В семидесятых годах началась кампания по контролю рождаемости, она оказалась достаточно успешной, рождаемость упала, теперь страна обеспокоена, что ей не хватит солдат, поэтому запрещены аборты и контрацептивные средства. Власти хотят, чтобы рожали даже женщины, которым больше сорока пяти лет. Из армии теперь демобилизуются не в двадцать семь, а в тридцать лет. Голод и нищета — вот что разъедает северокорейское общество. Поскольку с едой совсем плохо, то и пропаганда мало помогает. Ким Ир Сен установил размеры личного хозяйства для сельского жителя: одна овца, одна-две свиньи, примерно три десятка 535

кур, ни одной коровы. Ким возмущался одной женщиной, которая продавала лишние яйца, остававшиеся после сдачи государству обязательных поставок, а деньги оставляла себе, вместо того чтобы отдавать их государству. А еще одна офицерская семья держала тридцать свиней и тайком их продавала, чтобы купить посуду японского производства у корейцев, которые вернулись, переселились на родину из Японии. А врач, который выписывал лекарства для уже умершего пациента, а затем продавал эти лекарства... Один из российских миллиардеров, президент «Альфа-банка» и бывший министр Петр Авен в небольшой компании совершил недавно туристическую поездку в Северную Корею. Он рассказал главному редактору русского издания журнала «Форбс»: — Мне-то представлялось, что я увижу там Советский Союз начала оттепели, пятидесятые годы, есть спекулянты, фарцовщики, есть модный бар... Ничего нет. Никто даже не подходит к иностранцам на улице. Но есть те же колхозные рынки. Как только появляются вещи, которые можно купить, появляются люди, у которых есть деньги. Я не видел хорошо одетых кореянок, но я видел на рынке корейцев, покупающих мясо и фрукты... Совсем лишить людей каких-то потребностей не удалось. Возникла теневая экономика, тайное перераспределение жизненных благ, в которое вовлеклись те, кто в силу положения ими распоряжается. Спиртное, сигареты, изделия из бронзы — единственные предметы роскоши в стране — можно купить на черном рынке. В Пхеньяне был казнен человек, который делал порнографические фильмы и продавал их за валюту. Говорят, что многие молодые парни мечтают уехать за границу учиться и работать. Судя по количеству желающих поработать на лесоразработках в Сибири, это так и есть. Появляются сообщения о людях, которые занимаются каким-то частным бизнесом в районе границы с Китаем. Но много ли таких людей и в какой степени их образ жизни влияет на умы северных корейцев, сказать трудно. В Пхеньяне давно открылись магазины, которые торгуют на иностранную валюту. Такие магазины есть и в других городах. Единственный источник валюты для корейцев — подарки родственников, живущих за границей, особенно в Японии, Японские корейцы приезжают на историческую родину с подарками стране и родственникам, за что государство дает им огромного размера, с тарелку, ордена. Валюту граждане КНДР должны обменять в специальных обменных пунктах в банке на сертификаты (советским людям памятны магазины «Березка», где все товары продавали за чеки). Ситуация напоминает советскую; по правилам покупать товары на боны могут только те, кто получил валюту и официально ее обменял. На практике эти боны перепродаются на черном рынке, и в валютные 536

магазины ходят самые разные люди. Власти, которые нуждаются в валюте, закрывают на это глаза. Означает ли это, что у власти не хватает сил для того, чтобы задавить черный рынок, что власть тоже устала? ЗАЧЕМ ЕМУ БОМБА? Все спрашивают себя: что движет Ким Чен Иром? С какой целью Пхеньян превращает чуть ли не весь мир в своих врагов? Зачем Пхеньяну ракеты и атомная бомба? Верят ли северокорейские лидеры в то, что с помощью бомбы можно, наконец, завершить великое дело объединения страны? Или пхеньянскими лидерами овладел страх? И бомба нужна им как гарант собственного выживания в мире? В реальности Ким продолжает дело своего отца. Ким Ир Сен многому научился у Сталина и у Мао Цзэдуна. Но в душе он, похоже, их обоих презирал. Если бы Ким стал главой Советского Союза или Народного Китая, он бы попытался подчинить своей воле весь мир. Но он был всего лишь вождем небольшого государства с ограниченными ресурсами... Считал, что это несправедливо. Ему было тесно. Мечтал как минимум управлять всем Корейским полуостровом, поэтому и затеял в 1950 году войну. И до последнего дня не терял надежды, что наступит день, когда он сможет присоединить Южную Корею. У него появилась навязчивая идея — сделать КНДР ядерной державой. Тогда даже с великими державами он будет разговаривать с позиции силы. Тогда ни Россия, ни Китай, ни Соединенные Штаты ничего не смогут ему навязать. Он не мог забыть об унизительной необходимости ездить в Москву или в Пекин на поклон... Первый исследовательский реактор Пхеньян получил в подарок от Москвы еще в 1965 году. Будущие корейские ядерщики учились в нашей стране. В 1985 году Северная Корея получила от Советского Союза ядерный реактор мощностью в пять мегаватт. Через несколько лет корейцы достали из реактора отработанное топливо и выделили из него плутоний оружейного качества. С тех пор ядерный центр в Йонбёне, где расположен и реактор, и завод по обогащению плутония, находится под неусыпным наблюдением разведывательных спутников. В феврале 1990 года председатель КГБ Владимир Крючков доложил президенту Горбачеву, что в Центре атомных исследований Северной Кореи завершена разработка первого ядерного взрывного устройства. Испытания отложены, чтобы не привлекать внимание мировой общественности... Впрочем, до последнего момента многие не верили, что пхеньянский вождь может обзавестись ядерным оружием. Экспертов Международного агентства по атомной энергии не пускали в радиохимическую лабораторию, в которой, как считает537

ся, занимаются обогащением плутония. Это вызывало подозрения, но оптимисты говорили: — Получены лишь косвенные доказательства. Нам-то известна мания секретности, присущая всем социалистическим режимам. Кроме того, если выяснится, что бомбы нет, Ким остался бы в дураках. Этой малоприятной констатации он в любом случае хотел избежать. Да и спокойное отношение Китая к ядерной проблеме объясняли тем, что в Пекине знают: бомбы у Кима нет. В июне 1994 года я спрашивал у тогдашнего министра иностранных дел Андрея Козырева относительно ядерного оружия в Северной Корее. — Я не думаю, — ответил он, — что Северная Корея уже сейчас располагает ядерной бомбой или создаст ее завтра. — Другие российские ведомства, которые тоже интересуются международными делами и проблемами безопасности, придерживаются той же точки зрения? — уточнил я. — Я опираюсь на всю поступающую в Москву информацию, — ответил Козырев, — а не только на сведения, которыми располагает наше министерство. — Военная и политическая разведка знакомят вас со своей информацией, которой они располагают? — допытывался я. '• — Я думаю, что со всей информацией они знакомят только президента. Мы, кстати, поступаем точно так же. Но сейчас у нас налажен нормальный взаимообмен. — На каком уровне вы ведете диалог с Северной Кореей? — У нас есть посольство в Пхеньяне. Здесь есть северокорейское посольство. — Имеют ли российские дипломаты в Пхеньяне контакты с достаточно высокопоставленными чиновниками КНДР? — У нас нормальные контакты... Соединенные Штаты тоже сомневались в успехе северокорейской атомной программы. 10 февраля 2005 года министерство иностранных дел Северной Кореи заявило, что в стране создано ядерное оружие. Но корейцам, ясное дело, никто не поверил. Многие российские специалисты говорили, что корейское ядерное оружие — это миф. Если бы корейцы создали взрывное устройство, они бы его обязательно испытали, как это сделали индийцы и пакистанцы. Нищей стране, отгородившейся от всего мира, бомба недоступна. Но Пакистан тоже небогатая страна. Правда, в Пакистане, в отличие от Северной Кореи, интеллигенцию не уничтожали и не отправляли в трудовые лагеря для перевоспитания. Хотя Северная Корея вполне преуспела в ракетостроении. Корейцы не только модернизировали советские СКАДы (оперативно-тактическая ракета Р-17), но создали и собственные образцы. Они поставляют ракеты на Ближний Восток и помогли тому же Пакистану в его ракетной 538

программе. Это был бартер. Корейцы передавали пакистанцам ракетные технологии, пакистанцы делились ядерными секретами. Корейцы рассчитывали привлечь к работе и наших специалистов, оставшихся без дела после распада Советского Союза. В Шереметьеве однажды были задержаны шестьдесят сотрудников Миасского ракетного конструкторского бюро имени Макеева, которых пригласили поработать в Северной Корее. Корейцы значительно увеличили дальность полета ракет, закупленных в Советском Союзе, но это было сделано за счет точности наведения. Один из российских дипломатов рассказывал: — Мы поставляли корейцам не только оружие, но и заводы по производству вооружения. Они выпускают больше «Калашниковых», чем Россия. У корейских автоматов ресурс тридцать процентов от российских, но выглядят не хуже. Они получили СКАДы и переделали их в «Нодон-1» (радиус до шестисот километров) и в «Нодон-2» (радиус до тысячи километров). По словам самих корейцев, они очень боятся запуска своих «нодонов», потому что советскую систему наведения они заменили на свою, и теперь неизвестно, куда ракета полетит. На испытаниях летят куда угодно. Корейцы упорно работали над своими ракетами и стали ими торговать. Покупатели корейских ракет — такие страны, как Иран и Сирия, которым другие государства наступательное ракетное оружие не продадут. Ракеты — один из немногих источников валюты для бедствующей Кореи. Ракетная программа Северной Кореи преследует две цели. Вопервых, она добавляет Ким Чен Иру самоуважения. Он заставил испугаться такую страну, как Япония. Во-вторых, ракетный арсенал — лучшее средство, чтобы шантажировать Запад. В ночь на 5 июля 2006 года Северная Корея запустила несколько стратегических и тактических ракет с мыса Мусудан. Взлетели пять тактических ракет СКАД-С (дальность полета триста километров) и «Нодон» (полторы тысячи километров) и одна стратегическая «Тейподон-2» (шесть тысяч километров). Все полетели в сторону России и упали в воду неподалеку от Находки и Владивостока. Президент Путин был крайне недоволен тем, что Россию предварительно не поставили в известность. После запуска ракет по всей стране были организованы митинги под лозунгами «Уничтожим американских империалистов». Выступавшие просили записать их добровольцами в армию. А споры о ядерном оружии продолжались. Специалисты прикинули, что за эти годы корейцы могли накопить примерно тридцать килограммов оружейного плутония. Этого достаточно для бомбы. «Если бы ядерное взрывное устройство было создано, — стояли на своем скептики, — Ким поспешил бы его испытать, чтобы убедиться в успехе». 539

И наконец, это случилось. 9 октября 2006 года, в понедельник, Северная Корея сообщила о первом успешном испытании ядерного оружия. За два часа до испытания Пхеньян предупредил Россию. Северные корейцы запомнили публично выраженное недовольство президента Путина, которого они не предупредили о ракетных пусках 4 июля. На сей раз в Пхеньяне были крайне любезны, поделившись своей радостью с Москвой раньше, чем с Пекином. Китайцев предупредили только за двадцать минут, чтобы не дать им возможности вмешаться. Накануне первого ядерного испытания Ким Чен Ир встретился с военным командованием, которое, как обычно, поклялось «отдать жизнь за уважаемого главнокомандующего, стать и пулями и бомбами из человеческих тел». В 10 часов 35 минут по местному времени подземное испытание было проведено на полигоне Хвадэри в уезде Эвадэ-гун провинции Хамген-Пукто на северо-востоке страны. Это недалеко от границы с Россией. Центральное телеграфное агентство Кореи объявило: «Ядерное испытание стало историческим событием, которое принесло счастье нашим военным и народу. Ядерное испытание внесет вклад в поддержание мира и стабильности на Корейском полуострове. Испытание было на сто процентов произведено на основе нашей мудрости и наших технологий». Это был счастливейший день в жизни Ким Чен Ира. Как и отец, он, несомненно, мечтал о собственной ядерной бомбе. Чем он хуже Сталина и Мао Цзэдуна, которые в обладании ядерным оружием видели основу своего могущества и влияния? Создав ядерное оружие, Мао Цзэдун когда-то продемонстрировал, что встал в один ряд с Советским Союзом. Теперь Ким Чен Ир показал, что больше не зависит от ядерного зонтика Китая. Соединенные Штаты долго не верили, что Северной Корее удалось провести ядерное испытание, считали, что Ким Чен Ир блефует, пока замеры радиоактивности не подтвердили, что на сей раз в Пхеньяне сказали правду. Американская делегация подготовила проект резолюции Совета Безопасности ООН, который предусматривал запрет на продажу Северной Корее не только материалов, используемых при создании ядерного оружия, но и даже стрелкового оружия. Россия и Китай вычеркнули этот пункт из резолюции, поскольку не хотят лишать себя возможности продавать Северной Корее оружие. Зато остался пункт о запрете экспорта в Северную Корею предметов роскоши, чтобы лишить Ким Чен Ира хороших французских вин и устриц. Резолюция призвала все государства принять участие в досмотре судов, которые могут доставлять в КНДР запрещенные грузы. По мнению специалистов, взорванное корейцами устройство — еще не полноценный боевой заряд, который можно пустить в ход. Его, правда, можно сбросить с самолета, но нельзя превратить в 540

боеголовку ракеты. Но еще через какое-то время корейцы преодолеют и это препятствие. У кого есть рычаги влияния на Ким Чен Ира? Один из российских дипломатов рассказывал: — Северная Корея как бы остается нашим союзником. Но нас могут месяцами не принимать, хотя мы ломимся в дверь. Если не так повел себя наш лидер, сразу табу на все встречи с русскими. Полный отлуп. Потом новое указание, и — как ни в чем не бывало. Без извинений, бестактно. Это унизительно. Северная Корея куда больше зависит от Китая. Но и возможности Пекина влиять на своенравного соседа ограничены. Руководство Китая потребовало прекратить ядерные испытания; посланца Пекина принял сам Ким Чен Ир и вроде бы обещал, что второго испытания не будет. Китай, чтобы продемонстрировать серьезность своих намерений, сократил поставки топлива в Северную Корею, что очень чувствительно для страны. Но Китай не может давить сверх меры, потому что не хочет распада коммунистического режима Пхеньяна и объединения Кореи. Китай — основной поставщик вооружений для Северной Кореи, которая постоянно наращивает свою армию и флот, особенно подводный. Считалось, что корейские лодки очень шумные, тихоходные и у них небольшой радиус действия. Когда северокорейская подводная лодка села на мель возле южно корейского берега, ее тщательно изучили американские военные эксперты. Выяснилось, что северокорейские подводные лодки оснащены электронным оборудованием, произведенным в Японии, Европе и США. Если Северной Корее не удается купить нужное оборудование легально, она добывает его нелегально с помощью корейцев, живущих в Японии. На судах, которые плавают под панамским флагом, они переправляют в Северную Корею интегральные схемы, гидролокаторы кругового обзора и радиолокационные установки. Нетрудно, конечно, догадаться, с какими чувствами читают в Пхеньяне сообщения о том, что больше двух тысяч радикально настроенных южнокорейских студентов устроили в центре Сеула демонстрацию против американского военного присутствия. Какие мечтания вызывают антивоенные демонстрации в Южной Корее у соратников Кима, большинство которых никогда не бывало за границей и всю информацию черпает из секретных сводок министерства общественной безопасности... Если южнокорейцы старшего возраста хранят благодарность Соединенным Штатам за помощь во время корейской войны и в основном хотели бы сохранить американские войска на полуострове, то среди молодежи сильны антиамериканские настроения. В Сеуле я видел библиотеку американского культурного центра, которую студенты забросали бутылками с зажигательной смесью. Библиотека сгорела. Жечь книги ужасно, тем более что эта библио541

тека предназначалась как раз для студентов. Но толпа действует не по законам разума. Молодых южнокорейцев не интересуют стратегические соображения Вашингтона. Они уже не хотят быть благодарными за то, что было когда-то. Они ненавидят американцев, потому что те поддерживали военные режимы, которые правили Южной Кореей несколько десятилетий. Не мнится ли членам политбюро, что началось, наконец, давно ожидаемое восстание на Юге, которое нужно поддержать стремительным танковым ударом? Американские военные считают, что маршал Ким, обещая превратить Южную Корею в «море огня», намеревается повторить отцовский опыт 1950 года — сбросить соединенные американо-южнокорейские войска в море прежде, чем из Соединенных Штатов подоспеют подкрепления. Мобильные части Корейской народной армии, прогнозируют военные специалисты, попытаются стремительным броском прорвать оборону Юга, захватить Сеул и порты, чтобы помешать подходу подкреплений. Передовые части армии Ким Чен Ира — это бронированный кулак: три с половиной тысячи танков, четыре тысячи боевых машин пехоты, восемь тысяч артиллерийских самоходных орудий и две с половиной тысячи ракетных установок (типа «катюши»). По мнению специалистов, атаке будет предшествовать артиллерийская подготовка, цель которой разрушить оборонительную инфраструктуру Юга. Авиация нанесет удар по аэродромам, складам боеприпасов и казармам. Прорвав наземные укрепления и использовав тоннели, которые, как полагают, люди Ким Ир Сена беспрерывно роют под демилитаризованной зоной, северокорейские танки и мотопехота устремятся в глубь страны. Вторая стадия операции — окружение Сеула и захват остальной части полуострова. По численности армия Севера значительно превосходит армию Южной Кореи. Но в последние годы из-за голода и экономического спада боеспособность северокорейской армии резко упала. Сегодня, по мнению специалистов, у Северной Кореи нет ни единого шанса в войне с Южной Кореей, которую к тому же поддержат вооруженные силы Соединенных Штатов. Специалисты считают, что уровень боеготовности северокорейской армии достиг низшей отметки за все последние годы. Офицеры слишком много времени уделяют изучению идей чучхе, и ощутима нехватка горючего. Перебежчики рассказывают, что военные пайки и табачное довольствие урезаны до предела. Нехватка топлива такова, что военным летчикам не разрешают совершать тренировочные полеты. Перебежавший на Юг сержант 5-го корпуса северокорейской армии при росте в сто шестьдесят сантиметров весил всего сорок два килограмма. Солдаты на границе (элитные части) получают восемьсот граммов риса и кукурузы в день. Солдаты в других ча542

стях получают только кукурузу. Впрочем, никто не в состоянии реально оценить ситуацию в северокорейской армии, степень ее боеспособности, мобильности и обеспеченности боеприпасами и горючим... Но когда северокорейские генералы говорят о том, что война неизбежна, вовсе не следует понимать их буквально. Во-первых, постоянное ожидание войны оправдывает нищенскую жизнь в стране. Во-вторых, угрожая войной, северные корейцы занимаются элементарным вымогательством. Это проверенный метод — напугать Запад для того, чтобы получить все, что нужно Пхеньяну. Цель Ким Чен Ира — получить экономическую помощь и убедить американцев признать Северную Корею. Ким, как это делал и его отец, шантажирует Южную Корею, а на самом деле обращается к Соединенным Штатам. Ему нужно полное дипломатическое признание и материальная помощь. Диалог с Южной Кореей интересует Ким Чен Ира значительно меньше, чем переговоры с Соединенными Штатами. Он может получить от Америки больше, чем от Южной Кореи. Он стремится — из пропагандистских соображений — сохранять среди северных корейцев агрессивный образ Южной Кореи. И наконец, ему просто неприятно разговаривать с южными корейцами, которые больше преуспели и которым труднее морочить голову, чем американцам и европейцам. Северная Корея ведет себя на манер старой девы, которая не знает, как обратить на себя внимание приятного молодого человека, и оттого совершает массу глупостей. Ким Чен Ир желает иметь дело непосредственно с Соединенными Штатами. Но он не решится предложить переговоры сам. Он ждет, что предложат переговоры ему, причем в почтительной форме. Надо иметь в виду, что Ким боится открытой дипломатии, боится, что «империалисты» его обманут, боится показаться слабым в глазах собственного окружения. Дипломатическая стратегия северных корейцев известна. Они делают так. Выставляют крайние требования, абсолютно неприемлемые для партнера, и только в последний момент, когда кажется, что переговоры сорвались, внезапно идут на компромисс. Ким Чен Ир, сын великого вождя, не хочет войны. Он же понимает, что победы ему не одержать, а вооруженный конфликт лишит его чудесной возможности править этой маленькой империей и передать ее в наследство своему сыну. НА ДРУГОЙ СТОРОНЕ Здесь нет ни пограничных столбов, ни контрольно-следовой полосы, ни колючей проволоки. Но это настоящая граница. Эта граница не просто разделяет два соседних государства. Это гра543

ница между двумя мирами, хотя по обе стороны Пханмунджома живет один и тот же народ. Старший лейтенант Корейской народной армии Ли Ден Хо завел нас в один из нескольких голубых деревянных домиков, через которые проходит невидимая линия границы. Впрочем, не такая уж невидимая. Как раз посредине единственного в домике помещения стоит стол для переговоров. В центре стола — микрофон, шнур от которого разделяет стол пополам. Шнур — это фактически и есть разграничительная линия между двумя частями Кореи. Старший лейтенант Ли с возмущением показал на стилизованную под пагоду смотровую площадку. Она находится на той стороне, в Южной Корее. Пагода называется «Дом свободы». На смотровой площадке было множество американских туристов. Они рассматривали нас, а мы их. Они щелкали фотоаппаратами. Я тоже навел на них объектив и нажал спусковую кнопку. К счастью, в наших руках были всего лишь безобидные камеры. — «Дом свободы» приносит южнокорейским марионеткам стабильный доход, — объяснил старший лейтенант, — за возможность взглянуть на нашу сторону с туристов взимают по шестнадцать долларов с носа. А вот американские офицеры чувствуют себя не туристами, а хозяевами и могут разглядывать нас бесплатно. Американцы постоянно устраивают провокации: вынимают пистолеты и слепят прожекторами. Обмундирование Корейской народной армии напоминает прежнюю форму наших войск. Офицеры не очень высокого роста, крепкие, широкоплечие, надежные. Под черными козырьками фуражек их обветренные лица казались мужественными и красивыми. — Будьте осторожны, возможны провокации, — повторял за ними переводчик. — Американцы сейчас ведут себя спокойно, но южнокорейские марионетки способны на все. Показ иностранным журналистам демилитаризованной зоны приравнивался, наверное, к боевым действиям. Машины без номеров, строгая секретность, должности называть нельзя, номера частей тем более. В районе села Гукхва, возле города Кэсона, с нами беседовал подполковник Кам Хо Сок. В стереотрубу, установленную под козырьком бетонированной смотровой площадки, отчетливо была видна стена, возведенная по ту сторону демаркационной линии. — Американцы говорят, что это чисто оборонительное сооружение, — говорил подполковник. — Если это так, то зачем в стене предусматриваются проходы, забранные мощными металлическими заслонками? Через эти проемы могут пройти танки. Откуда-то доносилась музыка — работал громкоговоритель, но подполковник сказал, чтобы мы прислушались: американцы стреляют совсем рядом с демаркационной линией. Мы прислушались. — Здесь очень опасно, — добавил подполковник Кам Хо Сок, — поэтому я должен переправить вас в спокойное место. 544

Мне показалось, что я действительно слышу звуки выстрелов. Через два с половиной года, в декабре 1989 года, я побывал в Южной Корее. На другой стороне. В прямом смысле и немного в переносном. Демилитаризованная зона между Корейской Народно-Демократической Республикой и Республикой Корея создана на линии прекращения огня в 1953 году, она шириной четыре километра, длиной двести шестьдесят километров. Войска противоборствующих сторон были разведены, чтобы избежать случайных стычек, которые могли бы привести к возобновлению боевых действий. За прекращением огня наблюдают представители ООН. Вдоль всей демилитаризованной зоны с обеих сторон построены долговременные укрепления. И только в местечке Пхалмунджом северяне и южане непосредственно соприкасаются друг с другом. Здесь построены несколько домиков, где заседает комиссия по перемирию. Здесь Север и Юг высказывают свои претензии, здесь улаживают спорные проблемы. Внутри домики строго разделены — одна сторона принадлежит южанам, другая северянам. В определенные часы домики по очереди переходят под контроль то северян, то южан, которые могут привести туда своих туристов. С одной стороны возле домика стоят северокорейские солдаты, с другой — южнокорейские. Немигающим и ненавидящим взглядом они смотрят друг на друга. Здесь всего один шаг отделяет тебя от другой страны. Но чтобы сделать этот шаг, мне пришлось подождать три года и пролететь несколько тысяч километров по маршруту Москва—Токио—Сеул. Между нашей страной и Южной Кореей еще не было дипломатических отношений, не было и прямого авиасообщениия... Теперь я оказался практически в том же самом месте, только с южной стороны. По просьбе коллег из сеульской газеты «Чосон ильбо» офицер службы по связям с общественностью штаба американских войск в Южной Корее, женщина, провезла меня на армейской машине через военный городок. Мне, старшему лейтенанту запаса Советской армии, многое казалось удивительным. Где же привычные таблички «хозяйство товарища Иванова»? Повсюду огромные щиты, на которых чуть не метровыми буквами написаны номер части, фамилии и звания командира и начальника штаба. Местонахождение штабных и разведывательных подразделений американских войск указано столь же скрупулезно. Настал момент, когда в окружении американских офицеров я сам поднялся на смотровую площадку «Дома свободы», чтобы с другой стороны увидеть то самое место, где я стоял три года назад. Там тоже кто-то стоял, слушал пояснения офицеров Корейской народной армии и смотрел на меня. Надеюсь, он не видел во мне врага. Не потому, что, скорее всего, мы с ним соотече8 Л. Млечин «Мои друзья -диктаторы*

545

ственники (это ему было неведомо), а потому, что за эти годы что-то изменилось не только вокруг нас, но и в нас самих. Двухметровые американцы стали рассказывать мне о Пханмунджоме, иллюстрируя свою историю слайдами. Забавно было услышать то же самое, что узнал три года назад, только в другой интерпретации. По сравнению с военнослужащими Корейской народной армии американцы и их южнокорейские союзники кажутся безалаберными. То, что для северян — боевая миссия, для южан — рутинная и изрядно надоевшая работа. Офицеры Корейской народной армии, суровые и напряженные, конечно же совсем не похожи на офицеров южнокорейских вооруженных сил. Южные корейцы не только форму, но и манеру общения позаимствовали у американцев. Вот уж, как в прежние времена говорили, «два мира — две системы». Американские солдаты-экскурсоводы барабанят вызубренный текст, в промежутках между эпизодами перебрасываются шутками. Хотя в этих местах не до шуток. В 1976 году, когда шла вырубка деревьев рядом с мостом Невозвращения, северные корейцы по приказу своего командира голыми руками убили двух американских солдат и искалечили четырех южнокорейских. Солдаты, которые несут службу у домиков, где проходят переговоры, всегда настороже. Северяне боятся, что в любую минуту кто-то может попытаться перебежать на Юг, а южане всегда готовы помочь беглецу. Теоретически это самое удобное место для побега — нужно сделать всего несколько шагов, и ты на другой стороне. Но северяне напряжены, как пружина. Никогда я не видел людей с такими зверскими лицами и такими чудовищными кулаками. Тем не менее именно здесь еще в советские времена перебежали на Юг китайский офицер, чешский офицер, северокорейский журналист и двое наших соотечественников. Пятнадцать северокорейских солдат в разных местах пересекли демилитаризованную линию. И один северокорейский офицер 3 февраля 1998 года перебежал на Юг прямо в Пханмунджоме. Он стоял на посту у деревни Правды, в нескольких метрах от линии, которая разделяет демилитаризованную зону. Это произошло утром, обошлось без стрельбы и драк... Советский Союз еще в пятидесятых годах признал Западную Германию, которая стала важным политическим и эконом и тески м партнером, но в Москве наотрез отказывались устанавливать дипломатические отношения с Южной Кореей. С международно-правовой точки зрения не было никакой разницы между двумя немецкими и двумя корейскими государствами. Но Ким Ир Сен требовал от Москвы никогда не вступать ни в какие контакты с Южной Кореей. Ссориться с ним в Москве не хотели. Да и считали, что Южная Корея не представляет особого интереса, не видя, как стремительно развивается эта страна. В результате ни Северная, ни Южная Корея не могли вступить в ООН. 546

Для Москвы Южная Корея была американской марионеткой и военной диктатурой. Для Южной Кореи Советский Союз был очагом коммунистической заразы, государством, которое снабжало оружием Северную Корею. В перестроечные времена заговорили о необходимости установить дипломатические отношения с Сеулом. В первую очередь отмечали, что это в экономических интересах Советского Союза: Республика Корея желает быть второй Японией и ищет новые рынки. Она была готова иметь дело с Восточной Европой в обмен на политическое признание. Раньше всех это поняла Венгрия и первой из бывших социалистических стран установила дипломатические отношения, получив за это лучшие контракты. Ее примеру последовали Польша, Югославия... Разделение Кореи на два государства было наследством «холодной войны». В любом случае размежевание между великими державами — вы поддерживаете Юг, а мы Север — являлось анахронизмом. И весьма небезобидным. Это размежевание создавало силовое поле, закреплявшее раскол Кореи. Пока Пхеньян чувствовал за собой однозначную поддержку Москвы, а Сеул — Соединенных Штатов, движение навстречу друг другу было невозможно в принципе. И все же Горбачев медлил. Всем была памятна жесткая реакция Пхеньяна на решение Венгрии обменяться послами с Южной Кореей. С тех пор как началось осторожное сближение Москвы с Сеулом, наша пресса испытывала некую неловкость в отношении КНДР. Союзнические межгосударственные и дружеские межпартийные связи сохранялись. Но диалог складывался не лучшим образом. С одной стороны, московские реформаторы, преобразующие саму ткань общества, с другой — люди, менее всего желающие перемен — великий вождь Ким Ир Сен и любимый руководитель Ким Чен Ир. В Москве делали все возможное, чтобы не раздражать Пхеньян. Посему выступления центральной прессы приобрели какой-то кисло-сладкий привкус. Наши журналисты, которые ездили в КНДР, нашли выход: они дословно воспроизводили восхваления великому вождю Ким Ир Сену и любимому руководителю Ким Чен Иру. Эффект получался комический... Наконец наступил момент, когда прежние запреты и табу надо было нарушить. Нелепо было не замечать процветающее азиатское государство, хотя этому сопротивлялись видные чиновники, связанные с Северной Кореей. Кто-то должен был сделать первый шаг. С советской стороны это сделали два человека. Нынешний генеральный директор ИТАР-ТАСС Виталий Игнатенко, который в те годы был главным редактором журнала «Новое время», а затем помощником президента Горбачева. И академик Евгений Прима547

ков, который в те годы был директором Института мировой экономики и международных отношений. С южнокорейской стороны главным действующим лицом в этой тайной дипломатии был будущий президент Южной Кореи Ким Ён Сам, в те годы лидер крупнейшей оппозиционной партии. Я познакомился с ним, когда Ким Ён Сам впервые приехал в Москву. Я работал тогда в журнале «Новое время», и мы первыми опубликовали интервью с ним. Нашему главному редактору Ким Ён Сам понравился, и Игнатенко приложил усилия для того, чтобы первый южнокорейский политик побывал в Советском Союзе. Меньше чем через год Ким Ён Сам приехал вновь. К этому времени в Москве уже брала верх точка зрения тех, кто считал, что надо признавать Южную Корею, несмотря на протесты великого вождя Северной Кореи Ким Ир Сена. На сей раз южнокорейскому политику устроили встречу с президентом Горбачевым. Ким Ён Сама привезли в Кремль к академику Примакову, который был членом Президентского совета. После беседы Киму предложили осмотреть Кремль. Потом спросили: — А вот, кстати, приемная Горбачева, не хотите ли взглянуть? В этот самый момент Михаил Сергеевич как бы случайно вышел из своего кабинета и увидел корейского гостя; между ними состоялся короткий разговор. Ким был счастлив. Он стал первым южнокорейским политиком, который встретился с руководителем Советского Союза. Беседа Ким Ён Сама с Михаилом Горбачевым открыла дорогу для установления дипломатических отношений между Москвой и Сеулом. Затем Горбачев провел официальные переговоры с тогдашним президентом Южной Кореи бывшим генералом Ро Дэ У. 30 сентября 1990 года дипломатические отношения между Советским Союзом и Южной Кореей были установлены. Это вызвало бешеное недовольство Северной Кореи. Советскому министру иностранных дел Эдуарду Шеварднадзе, когда он завернул в Пхеньян, чтобы предупредить о грядущих событиях, была устроена выволочка. Северная Корея заявила, что считает установление отношений с Сеулом раскольнической акцией. Советский посол в Пхеньяне Александр Капто считал, что северяне были правы: — Казалось, все лопнет — из-за дипотношений с Южной Кореей. В октябре 1986 года Горбачев говорил Ким Ир Сену: не беспокойтесь, мы не установим отношения с Южной Кореей. В декабре в Пхеньяне Шеварднадзе на вопрос, не намерена ли Москва установить отношения с Южной Кореей, ответил: «Я даю вам честное слово коммуниста, что этого не будет». И вдруг после встречи с Ро Дэ У форсируется процесс признания. Но ведь Горбачев и Шеварднадзе были связаны обещаниями! Когда уже все было решено, в Пхеньян полетел Шеварднадзе, чтобы посоветоваться. Но о чем 548

советоваться, если решение принято? Министр иностранных дел КНДР взорвался — скандал, переговоры прервались. Ни о чем не договорились. Ким Ир Сен Шеварднадзе не принял. Вадим Медведев был тогда членом политбюро и секретарем ЦК. Он участвовал в принятии решения признать Южную Корею. — Решение установить дипломатические отношения было логичным, вытекавшим из перестройки, из понимания национальных интересов. Единственный драматический момент — поездка Шеварднадзе в КНДР перед признанием Южной Кореи. Но у нас был один серьезный аргумент: вы же сами ведете переговоры с южными корейцами. Почему вам можно, а нам нельзя? Трудно возразить на это. Помощник советского министра иностранных дел Теймураз Мамаладзе (уже покойный, к сожалению) рассказывал мне, как это происходило: — Каждый раз на переговорах с северными корейцами не обходилось без грубой лести. Когда начинались переговоры, Шеварднадзе говорил: «Товарищ Горбачев поручил мне, прежде чем отчитаться на политбюро, отчитаться перед товарищем Ким Ир Сеном». В 1990 году мы пытались объяснить, почему заключаем дипломатические отношения с Сеулом. Нам, естественно, врезали. Небо было багровое, башня черная, а КНДР предъявляла нам обвинительное заключение. И Шеварднадзе разрушал эти обвинения: мир меняется, и вам надо меняться. Это был жесткий разговор. Я думал, это последнее прости... «ПОЕДЕМ К ДЕВОЧКАМ?» Едва я зашел в свой номер в сеульской гостинице «Шилла», как зазвонил телефон. Мужской голос по-английски произнес: — Я чиновник, представляющий правительство Республики Корея. Мне нужно задать вам несколько вопросов. Сейчас поднимусь к вам в номер. — Не стоит вам беспокоиться, —- ответил я. —- Встретимся на первом этаже, у стойки администратора. — Но я бы хотел поговорить без свидетелей, — возразил незнакомец. — Уже спускаюсь. — Я повесил трубку. Едва я вышел из лифта, как ко мне подскочил кореец в черном костюме. — Я из Центрального разведывательного управления Южной Кореи, — объяснил он, — а это мой начальник. Второй, как это водится в секретных службах, был неотличим от первого, только все время молчал. Они увлекли меня за столик подальше от чужих глаз. Один обосновался напротив меня, другой уселся рядом, прижав плечом и заглядывая в глаза. 549

— Мы хотим задать вам несколько вопросов, -— сказал первый церэушник. — Раз вы официальные лица, обращайтесь в посольство России, — возразил я. И я попытался встать, но корейский церэушник придержал меня за плечо и сладко заулыбался. — Да зачем же беспокоить посольство? Мы можем полюбовно договориться и к тому же совершенно неофициально. Вам ни о чем не придется жалеть. Если вы не хотите разговаривать здесь, потому что в гостинице много русских, которые готовят визит вашего президента, тогда пообедаем в другом месте, а? — предложил улыбчивый церэушник. — Мы угощаем, разумеется. Но общение со спецслужбами отбивает аппетит, так что я отказался. Они уговаривали меня минут двадцать, пока не убедились в безуспешности своих попыток. — Может, хотя бы сфотографируемся на память? — с надеждой в голосе предложил церэушник. Настала моя очередь улыбаться. — Если бы вы были красивыми девушками, тогда бы с удовольствием. — Ну ладно, — сожалеюще вздохнул он. — Мы своему начальству ничего докладывать не будем, и вы промолчите об этой встрече. — Отчего же? — ответил я. — Моим читателям будет интересно узнать о нашей с вами беседе. Стали прощаться, и вдруг валаамова ослица заговорила. Начальник, промолчавший все время, сказал мне на приличном русском: — До скорой встречи! И подмигнул: дескать, знай наших! «Да знаю я ваших, — подумал я. — И ваших, и наших». Зря старался молчаливый начальник: разве могут сотрудники ЦРУ, хоть американского, хоть южнокорейского, произвести впечатление на человека, который родился в стране КГБ? Через день явилась новая пара. Эти учли неудачный опыт своих предшественников и представились журналистами из несуществующей, правда, газеты. И опять — один молчал, другой пытался расспрашивать меня о том, что я видел в Северной Корее, о связях российской и северокорейской разведок. С трудом сдерживая смех, я рассказал им то, что они могли бы прочитать в любой газете. Переглянувшись, они предложили: — Поедем в хорошее местечко? — Какое? — Веселое, с девочками. Мы платим. Там и договоримся обо всем. С нами можно иметь дело. Не пожалеете. Поехать к девочкам было, конечно, соблазнительно. Но не в компании с сотрудниками секретной службы. Отказался. Прощаясь, второй церэушник тоже заговорил по-русски. И он думал произвести на меня впечатление. 550

Зачем они приходили ко мне? Понятно, что накануне приезда российского президента все дипломаты и шпионы гонялись за любыми крохами информации. Эти надеялись услышать от меня нечто сногшибательное? Ну не вербовать же они меня приходили... Смешной этот эпизод свидетельствует, конечно, о том, что в российском отделе южно корейского ЦРУ избыток дурно воспитанных и плохо подготовленных сотрудников. Но судорожные попытки что-то узнать о России объяснимы. Для Южной Кореи Россия все еще неизведанный материк. В стране, от которой мы четыре с лишним десятилетия были отделены железным занавесом, плохо понимают Россию. Впрочем, и Россия имеет весьма относительные представления о Южной Корее. Подписал соглашение об установлении дипломатических отношений тогдашний президент Южной Кореи бывший генерал Ро Дэ У. Так часто бывает в жизни. Все сделал Ким Ён Сам, а лавры достались генералу. Но и в политической судьбе Кима поездки в Москву сыграли ключевую роль. Он стал следующим президентом Южной Кореи. А президентом он хотел быть с самого детства. Ким Ён Сам родился в 1927 году в семье рыбака, окончил Сеульский университет и рано занялся политикой. Когда он учился в школе, то повесил в своей комнате написанный от руки плакат со словами: «Ким Ён Сам — будущий президент Республики Корея». Во время войны на Корейском полуострове он сражался в армии Южной Кореи. Ким Ён Сам стал членом первого состава парламента, избранного после корейской войны. Ему было тогда двадцать семь лет. Он девять раз избирался в парламент — это абсолютный рекорд для Южной Кореи. Ким стал одним из бесспорных лидеров демократического движения в стране, где демократию не слишком жаловали. Дважды Ким Ён Сама сажали на скамью подсудимых, в 1979 году его изгнали из парламента. Он вышел из зала заседаний со словами: — Короткая честная жизнь лучше долгих лет позора. Его посадили под домашний арест, лишили права заниматься политической деятельностью. Тогда он создал общество альпинистов-демократов. Ему принадлежит еще одно изречение: «Даже если задушить петуха, рассвет все равно наступит». Он никогда не терял присутствия духа. Вставал в половине шестого утра, пробегал три километра, потом плавал. Пробежка была временем, когда можно спокойно подумать. В мае 1983 года Ким Ён Сам объявил политическую голодовку. Она продолжалась двадцать три дня, имела огромный резонанс в стране и за рубежом и привела к тому, что правительству пришлось пойти на политические уступки. 551

Президентом страны был бывший генерал-десантник Ро Дэ У. Но времена генералов в южнокорейской политике закончились. И в экономике тоже — она стала достаточно зрелой для того, чтобы развиваться без приказов. Когда Ро Дэ У возглавил страну, Южная Корея была малопочтенным государством, с которым разговаривали, брезгливо поджав губы. Он создал стране новую репутацию. Его «северная политика» увенчалась установлением дипломатических отношений с восточноевропейскими государствами и совершенно изолировала Северную Корею. Ро Дэ У обосновался в Голубом доме, пообещав через четыре года передать власть законно выбранному президенту. Он пришел, чтобы уйти и подвести черту под эпохой военных переворотов и генеральских правлений. Бывший генерал сдержал свое обещание и не стал цепляться за власть. Ким Ён Сам находился в оппозиции тридцать пять лет и совершил серьезный поворот в своей жизни, когда в начале 1990 года объединился с властью, которой столько времени противостоял. На этот он случай он придумал еще одно изречение: «Чтобы поймать тигра, надо зайти в его пещеру». Ким объединил три партии в одну и на следующих выборах одержал победу. Когда мы встретились с Ким Ён Самом уже не в Москве, а в Сеуле, он произвел на меня очень сильное впечатление. Я был у него дома, потом он еще раз захотел встретиться, и мы вместе поужинали. Говорили по-английски и немного по-японски. Его окружала охрана и помощники. Вышли из ресторана. Водитель распахнул дверцу машины. Ким уже собрался уехать. Вдруг он заметил, что какието женщины увидели его, узнали, стоят и, улыбаясь, смотрят на него. Ким не поленился вылезти из машины. Он подошел к ним, пожал руки, поговорил и только после этого уехал. Он знал, что надо дорожить каждым, кто может проголосовать за него на выборах. Для меня это было в новинку. Я, наверное, впервые увидел крупного политика в действии. — Дорогие товарищи по партии! — так обращался Ким Ён Сам к своим единомышленникам. — Если мы будем избегать перемен и реформ, от нас отвернется история. Став президентом, Ким начал с того, что так нравится избирателям. Он начал борьбу с расточительством государственного аппарата и со взяточничеством чиновников. На официальных обедах для правительства президент приказал подавать только традиционную лапшу — непривычно скромная еда для министров, которые втихомолку жаловались, что выходят из-за стола голодными. Едва ли президенту удалось разорвать связь между бизнесом и политикой, существующую и в других странах, но это производило хорошее впечатление на избирателей. Южная Корея мучительно избавлялась от наследства военной диктатуры. Ким Ён Сам был первым гражданским президентом. Придя к власти, он убедился в том, что все ключевые должности 552

в стране занимают действующие или отставные офицеры, что не только армией, но и промышленностью управляют военные. Для этого были некоторые основания. Формально Северная и Южная Корея все еще находятся в состоянии войны. Боевые действия прекратились летом 1953 года, но мир так и не был подписан. В Южной Корее еше живо поколение людей, которые пережили нападение с Севера, и они не могут забыть эту войну. Так что оттеснить военных от большой политики было вовсе не легко. И опасно. История Южной Кореи — это, в конце концов, история военных переворотов. Тридцать с лишним лет Южной Кореей управляли сменявшие друг друга генералы — Пак Чжон Хи, Чон Ду Хван, Ро Дэ У. Южнокорейские военные всегда отстаивали свою особую роль, ссылаясь на опасность, которая исходит от Северной Кореи. По приказу президента Кима из армейских спецслужб Южной Кореи сразу уволили семьсот человек — тех, кто занимался слежкой за оппозиционными политиками. Почти сразу начались аресты среди армейской верхушки по обвинению в коррупции. Выяснилось, что начальники армейских спецслужб, ведавшие закупкой нового оружия, получали большие взятки от его производителей. В Корее клановые, корпоративные отношения и связи все еще играют огромную роль. После избрания Ким Ён Сама президентом военная контрразведка обнаружила сорок один тайный офицерский клуб. То были объединения или земляков, или однокашников. Именно эти офицеры в конце 1979 года организовали очередной военный переворот. Президентом тогда стал генерал Чон Ду Хван, командовавший войсками безопасности. Потом он передал президентский пост своему другу и однокашнику Ро Дэ У. Высшие генералы принадлежали к тайному военному клубу «Единомышленники». Все они были земляками и закончили одно и то же военное училище. Неофициальный армейский клуб, в который входили примерно двести офицеров, дал стране двух президентов, сто двадцать три генерала, десятки министров и депутатов парламента. Участники военного переворота все эти годы были в фаворе, они успешно продвигались по службе, а выйдя в отставку, заняли руководящие партийные посты или должности в правительстве. Став президентом, Ким Ён Сам немедленно отправил в отставку двух важнейших генералов из этой группы —- начальника Генерального штаба и командующего войсками безопасности. Два десятка бывших генералов привлекли к уголовной ответственности за кровавое подавление студенческого восстания в Кванчжу в мае 1980 года и за участие в военном перевороте. Причем сделано это было настолько стремительно, что офицеры и ахнуть не успели. Они не думали, что президент так с ними обойдется. Но президент решил, что чистка офицерского корпуса — непременное условие реформы армии. 553

Ким Ён Сам назначил начальником могущественного ведомства государственной безопасности университетского профессора, хотя прежде этот пост занимали военные. Начальник армейской разведки и контрразведки, которая занималась слежкой за оппозицией, был понижен в звании и лишился прямого доступа к президенту. После трех десятилетий индустриализации Южная Корея стала превращаться в нормальное общество, которое стало требовать изменений в жизни. Оно требовало права голоса, демократии, более разумного подхода к организации жизни. Началась борьба с коррупцией. Основой коррупции была сложная система бюрократического регулирования жизни. В Южной Корее люди объединялись вокруг влиятельного клана, семейства с широкими связями. Участие в выборах — в отсутствие внятной политической программы — превратилось в простую сделку: голосуем за этого политика, чтобы что-то от него получить. Крупный политик должен был располагать тайным фондом, которым мог распоряжаться по собственному усмотрению. Это составляло основу мощи политических партий. Ким провел закон, который запрещал иметь банковские вклады и владеть недвижимым имуществом под чужой фамилией. Высшие чиновники были вынуждены сообщить о своих банковских вкладах. Крестовый поход против коррупции подорвал многолетнюю систему, которая была нацелена на экономический рост любой ценой. Но Ким Ён Сам стал жертвой своей борьбы против коррупции. Он начал раскрывать случаи коррупции и тем самым спровоцировал множество скандалов. Каждый из них рикошетом ударял по самому президенту. Казалось, это его администрация такая продажная, тогда как просто начались разоблачения прежних махинаций. Ким сам создал в стране высокие ожидания, которым не соответствовали ни его партия, ни его окружение, ни его собственная семья. Полиция арестовала бывшего заместителя начальника Агентства планирования национальной безопасности — он взял деньги у одного бизнесмена в обмен на помощь в получении лицензии на открытие компании кабельного телевидения. Оказалось, что бывший спецслужбист входил в окружение сына президента, которому эти деньги и предназначались. Сын президента не занимал никакой должности, но отец к нему прислушивался. Молодого человека даже называли «маленьким президентом». Сын Кима был приговорен к трем годам тюремного заключения и огромному штрафу. Это был сильный удар по президенту. Самого Кима тоже обвинили в том, что он не желает раскрыть секреты тайных фондов, потому что и он получал из них деньги. Один из депутатов парламента рассказал, что на Рождество президент вручил ему толстый конверт — такова корейская практика. Такие подарки депутат получал несколько раз в год. Лидер партии обязан заботиться о своих приспешниках. Но откуда у него эти деньги — задались вопросом корейцы. Не означает ли это, что он стал держателем секретного фонда, кото554

рый передал ему бывший президент Ро Дэ У? А ведь Ким обещал отказаться от традиционной практики и не брать деньги от бизнесменов. Он настроил против себя всех. Бизнес, когда изменил цели экономической политики и потребовал большей прозрачности. Военных — когда наказал и отстранил от власти мощную группировку военных. Рабочих — когда стал менять трудовое законодательство. Бюрократию — когда выставил ее в роли безнравственной силы. Бюрократы залегли на дно и тихо все саботировали. Он взялся реформировать сразу все общество. Это была непосильная задача. К тому же президенту Киму элементарно не везло. С той минуты, как он стал президентом, на страну постоянно обрушиваются какие-то несчастья — разбился самолет, затонули два парома, сошел с путей пассажирский поезд, упал мост, дважды взрывались хранилища с газом, рухнул универсальный магазин в центре Сеула... Корейцы всегда склонны винить в несчастьях свое правительство. После каждой катастрофы президент приносит народу извинения за плохое управление страной. Однажды Киму пришлось даже пригласить журналистов в свою резиденцию, чтобы показать, что он не убрал из дома статую Будды, поскольку по стране пошли слухи, что несчастья страны порождены именно этим. ШАНСЫ ИЗБАЛОВАННОГО БАРЧУКА На следующих выборах избиратели проголосовали за легендарного диссидента Ким Тэ Чжуна. После многих лет борьбы за демократию и права человека он возглавил государственный аппарат, который судил его, высылал из страны и даже пытался убить. Это был поразительный выбор после полувекового периода авторитарного и однопартийного правления. Ким Тэ Чжун пережил в своей жизни все. Его сажали в тюрьму, приговаривали к смертной казни, высылали из страны, похищали за границей и тайно привозили на родину, чтобы вновь судить. Иностранцы сравнивали Кима с южноафриканским президентом Нельсоном Манделой, который тоже пришел к власти через тюрьму и страдания. Ким Тэ Чжун — человек принципов. Уже взрослым человеком он крестился. Священник дал ему новое имя -— Томас Мор, в честь причисленного к лику святых британского канцлера, который предпочел, чтобы ему отрубили голову, но не согласился выполнить требование короля Генриха VIII провести процедуру развода короля. Принципиальность Ким Тэ Чжуна тоже едва не стоила ему головы. Он избежал смертной казни, но провел шесть лет в тюрьме, шесть лет под домашним арестом и три года в ссылке. 555

Умелый оратор-популист, Ким Тэ Чжун стал в 1961 году депутатом парламента, а через три дня военные совершили государственный переворот, и генерал Пак Чжон Хи распустил парламент. Рассказывают, что в день переворота солдат, стоявший на контрольно-пропускном пункте у въезда в Сеул, увидев танки, бросил винтовку, поднял руки и с перепугу закричал: — Ура товарищу Ким Ир Сену! Да здравствует Корейская народная армия! Он решил, что это прорвалась армия КНДР. А американский военный советник проехал на своем джипе через колонну танков, направляясь в офицерский клуб, нисколько не подозревая, что на его глазах свергается правительство. Американца увидел корейский журналист и решил, что этот офицер руководит путчистами. Ни то ни другое предположение не соответствовало действительности. Солдат пошел под трибунал, журналист считал, что раскрыл международный заговор... Десять лет спустя, в 1971 году, Ким Тэ Чжун впервые выставил свою кандидатуру на президентских выборах и получил сорок пять процентов голосов, несмотря на усилия пропагандистской машины президента Пак Чжон Хи. Во время предвыборной кампании в его машину врезался грузовик. Ким был уверен, что это было покушение на его жизнь. Он уехал в Японию. В 1973 году агенты южнокорейской разведки просто выкрали его из Японии. Кима доставили назад в Южную Корею и посадили в тюрьму. Его спасли Соединенные Штаты. Американский посол в Сеуле немедленно встретился с президентом Южной Кореи и потребовал гарантий, что Кима не убьют в тюрьме. В 1980 году Кима обвинили в том, что он организовал студенческое восстание в Кванчжу, которое было кроваво подавлено (власти убили двести человек). Кима приговорили к смертной казни — за подстрекательство. Посадили еще и его младшего брата и двоих сыновей; их пытали, и старшему сыну повредили позвоночник. Президент Джимми Картер не мог воздействовать на южнокорейских генералов, потому что обещал вывести американские войска с Корейского полуострова. Сменивший его в Белом доме Рональд Рейган велел заняться спасением Кима своему советнику по национальной безопасности Ричарду Аллену. Сначала ничего не получалось. Потом корейский эмиссар дал понять, что Кима помилуют, если президент Чон Ду Хван получит официальное приглашение в Белый дом на инаугурацию Рейгана. Ага, решил Ричард Аллен, значит, им от нас что-то надо. Это открыло дорогу для спасения Кима. Его продержали два года в одиночке, потом смертный приговор заменили пожизненным заключением. Его перевели из тюрьмы в больницу, а через несколько дней вывезли в Соединенные Штаты. После возвращения из Америки он дважды проигрывал выборы и в 1992 году в сердцах сказал, что уходит из политики, пото556

му что стар и устал. Потом передумал, вернулся и победил на выборах. Ким Тэ Чжун считает себя другом России, хотя в Москве его не любят. Российские дипломаты и политики много лет сознательно избегали общения с ним. Когда Москва в конце восьмидесятых устанавливала первые контакты с Южной Кореей, был выбор между двумя лидерами оппозиции — Ким Ён Самом и Ким Тэ Чжуном. Выбор сделали в пользу первого Кима, его сочли более перспективным. И точно: из них двоих он раньше стал президентом. Но вторым Кимом пренебрегли напрасно. Президент Ким первым делом сменил руководителей спецслужб и высший генералитет. Председателем Комитета начальников штабов стал генерал Ким Джин Хо. Это первый генерал на высшем посту, который не закончил Корейскую военную академию — кузницу высших кадров. Но президент знал, что ее выпускники создали элитарный клуб, куда не было доступа чужим. И выбрал генерала, который закончил корпус подготовки офицеров резерва, то есть чужака, не так тесно связанного с остальным генералитетом. К тому же прежний председатель Комитета начальников штабов был из Пусана, это политическая вотчина бывшего президента Ким Ён Сама. А новый из Кванчжу — там позиции Ким Тэ Чжуна очень сильны. Новый командующий войсками безопасности — родом из Иксана, провинции Северная Чолла, родины и опоры Ким Тэ Чжуна. Клановая принадлежность очень важна в Корее. Ким объявил амнистию. Выпустили две тысячи человек, среди них несколько политических заключенных — в том числе писатель, который в нарушение закона в 1993 году побывал в КНДР, и даже несколько северокорейских шпионов. Выпустили в том числе 68-летнего шпиона, чтобы его могла увидеть 90-летняя мать. Во время войны он вступил в армию Ким Ир Сена и оказался на Севере, женился там, родил троих детей. В 1967 году его переправили на Юг с разведывательным заданием. После выполнения задания в береговых водах его ждал северокорейский корабль, чтобы доставить назад, а он завернул домой, чтобы хоть полчаса побыть с матерью. Но задержался, и лодка, на которой он должен был достичь корабля, уплыла. Пришлось остаться, и бдительные местные жители донесли о нем в полицию. Его приговорили к смертной казни, затем заменили ее пожизненным заключением. Мать обратилась к президенту с просьбой выпустить сына, чтобы успеть повидать его до смерти. Его бы отпустили раньше, если бы он публично покаялся. Но он, несмотря на просьбу матери, не решался отказаться от своих коммунистических взглядов, чтобы не повредить жене и троим детям, которые остались в Северной Корее. Помимо прежних обид на спецслужбы, у президента была еще одна причина для недовольства. Сотрудники Агентства планирова557

ния национальной безопасности обвинялись в попытке помешать Ким Тэ Чжуну стать президентом — чуть ли не с помощью северных корейцев. Считается, что его политические противники и сотрудники агентства обратились за помощью к КНДР, чтобы совместными усилиями победить Ким Тэ Чжуна и сохранить партию у власти. Будто бы в Пекине работала целая группа северокорейских агентов, которые пытались помешать избранию Ким Тэ Чжуна. Сотрудники разведки сфабриковали провокационное письмо из КНДР с обращением к Ким Тэ Чжуну. В реальности тайные каналы связи между Северной и Южной Кореей существовали всегда. Представители двух стран встречаются обычно в Пекине. Прежний президент Южной Кореи Ким Ён Сам встречался с одним из руководителей Северной Кореи в Москве. Взаимные контакты нужны обеим сторонам. Это способ получить информацию друг о друге, кое-что обсудить и снять напряженность. В сентябре 1985 года один из секретарей ЦК Трудовой партии Кореи тайно приезжал в Сеул и вел переговоры с тогдашним президентом Южной Кореи Чон Ду Хваном. Чон тогда пригласил Ким Ир Сена в Сеул: — Насколько я понимаю, он никогда не был в нашем городе. Ким Ир Сен в ответ пригласил его к себе в Пхеньян. Но президент на такую поездку не решился, поехал тогдашний директор Агентства планирования национальной безопасности. После избрания президентом Ким Тэ Чжуна Северная Корея пыталась установить с ним тайный канал связи. Но президент отказался от предложения северян. — Отношения могут быть неформальными какое-то время, — сказал он, — но в принципе нужна открытая дипломатия. Секретный канал, действовавший при моих предшественниках, оказался не очень продуктивным. Ким Тэ Чжун был абсолютно уверен, что Северная Корея откликнется на его политику диалога. Казалось, он прав. Северная Корея согласилась повести двусторонние переговоры. Но выяснилось, что он ошибается. На демаркационной линии между Севером и Югом время от времени проходят переговоры между двумя Кореями. Всякий раз кажется, что стороны близки к договоренности, вот-вот можно будет подписать вожделенный документ, но всякий раз что-то мешает. Ким Чен Ир соглашается на переговоры, принимает южнокорейские делегации, отправляет на Юг свои, но на самом деле он просто играет в объединение. Эта игра придает режиму некую респектабельность. Мне кажется, что и на Юге воспринимают переговоры как вынужденную игру. Южнокорейская контрразведка вдруг сообщила о том, что раскрыта гигантская шпионская сеть Пхеньяна; арестова558

ли шестьдесят с лишним человек. Это вызвало некоторые сомнения у наблюдателей — в состоянии ли Север заслать такое количество агентов? Сообщение об арестах было сделано в тот момент, когда в Пхеньяне находилась делегация южнокорейских промышленников с целью найти какие-то возможности для сотрудничества. Естественно, поездка ничем не закончилась. Тут же был отменен визит в Пхеньян заместителя премьер-министра Южной Кореи по экономическим вопросам и намечены на следующий год американо-южнокорейские военные маневры, одно упоминание которых действует на Северную Корею как красная тряпка. И вообще, сказали в Сеуле, разговоры об экономическом сотрудничестве будут возобновлены только после того, как Пхеньян извинится за своих шпионов. Это, понятно каждому, совершенно невозможно. Пхеньян не извиняется никогда. Требование кажется наивным. Но так ли уж наивны сеульские политики? В Южной Корее ждут перемен на Севере, уже давно составляют планы будущего воссоединения и с цифрами в руках подсчитывают ожидаемые прибыли и убытки. Убытки кажутся грандиозными. По некоторым подсчетам, Югу придется в течение десяти лет вложить в Север примерно четыреста миллиардов долларов. Но эти деньги быстро окупятся. Если Южная Корея, разрушенная войной, не имеющая никаких природных ресурсов и собственного промышленного производства, сумела стать мощной индустриальной державой, то чего же ожидать от единой Кореи, в которую вольются еще два с половиной десятка миллионов людей, умеющих крепко вкалывать, и принесут с собой природные ископаемые, которые есть на Севере? Сейчас Южная Корея представляет собой остров, отрезанный от внешнего мира. Единая Корея окажется в выгодном геополитическом положении, удобном для участия в разработке ресурсов Сибири и Маньчжурии. Объединенная Корея по количеству населения и территории будет сравнима с любой европейской державой. Руководитель концерна «Дэу» с гордостью говорит: — Объединенная Корея станет четвертым экономическим центром мира после Соединенных Штатов, Европы и Японии. Еще миллион корейцев живет в Китае, треть миллиона — в России. С помощью русских сибиряков и китайских соседей мы создадим на Дальнем Востоке зону экономического процветания. Возможно ли скорое объединение Кореи? Когда умер Ким Ир Сен, я полагал, что Ким Чен Ир, его сын и наследник, недолго будет править Северной Кореей. Вот как я рассуждал: «Клятвы в верности, которые принесли ему соратники по партийному руководству, как и слезы, пролитые над телом его отца, ничего не значат. Руководители Северной Кореи подчинялись Ким Ир Сену, потому что боялись его. Покойный Ким оказался мастером борьбы 559

за власть. Он получил власть из рук советских генералов, но удержал ее благодаря тому, что методично уничтожал сначала соперников, затем потенциальных соперников и, наконец, уже просто толковых соратников. Он бесконечно тасовал высшее руководство партии, государства, армии и органов безопасности, не давая никому укрепиться и обзавестись союзниками. Никакая должность в Пхеньяне не гарантировала чиновника от неожиданной отправки если не в трудовой лагерь — на «перевоспитание», то, по крайней мере, в тоскливую провинцию — подальше от столицы. Можно себе представить, какой запас ненависти накопился у этих людей! Ким Чен Ир едва ли обладает таким умением. Он вырос в семье восточного деспота. Он избалованный барчук. Он привык к тому, что целая страна принадлежит ему по праву рождения, что исполняются любые его желания. Ему не приходилось, как его отцу, завоевывать право быть первым и охранять свой трон от соперников и завистников. Он, хуже того, искренне полагает, что настолько гениален, что страна мечтает ему подчиняться. Он скоро убедится в своей ошибке. Вокруг него собрались люди, которые сумели выжить при его отце, совершили восхождение к вершине номенклатурной лестницы, опережая своих соперников и завистников. Его соратникам по политбюро нужно некоторое время, чтобы привыкнуть к жизни без Ким Ир Сена и понять, что сын не так страшен, как отец, что Ким Чен Ир уступает им в искусстве борьбы за власть. Эти люди начнут искать друг друга, группироваться, сговариваться. Эти люди, во-первых, мечтают избавить себя от вечного страха перед Ким Ир Сеном, который в любую минуту мог сделать с ними все, что угодно. И эту ненависть они перенесут на Ким Чен Ира. Во-вторых, не без оснований они полагают, что справятся с управлением страной куда лучше Ким Чен Ира. Сомнительно, чтобы ему хватило хитрости, властности, борцовских качеств, чтобы долго им противостоять. Можно ли считать безусловными сторонниками Ким Чен Ира в этой внутренней борьбе молодых аппаратчиков, которых он расставляет на важные посты? Для политических нравов характерна неблагодарность; если молодая поросль политиков почувствует, что позиции их вождя не так прочны, молодежь легко переметнется на сторону победителей. И они быстро избавятся от сына великого вождя. Устранение династии встретит полную поддержку среднего эшелона партийно-государственной и военно-чекистской элиты. Эти сравнительно молодые люди жаждут стабильной, спокойной и комфортной жизни — такой, как у их китайских соседей. Они хотят гарантий от того, что завтра их могут неожиданно снять с насиженного места и перебросить в малоприятные для жизни места. Они 560

хотят жить в удобных квартирах, иметь хорошие вещи, ездить за границу и даже посылать туда своих детей. Они понимают, что при Ким Чен Ире этого не будет. Поэтому они поддержат путч и помогут свергнуть Ким Чен Ира. Что же произойдет потом? Новое руководство Пхеньяна попытается улучшить отношения с внешним миром, немного раздвинет «железный занавес», позволит большему числу иностранцев приезжать в Северную Корею. Внутри страны оно попытается улучшить жизнь людей, снимет какие-то ограничения, постарается их накормить. Для того чтобы оправдать свержение Ким Чен Ира, будет хотя бы частично рассказано о преступлениях режима Ким Ир Сена. Всего этого достаточно для того, чтобы Северная Корея начала двигаться в новом направлении. Только полная изоляция от внешнего мира и полная диктатура помогали Ким Ир Сену и Ким Чен Иру сохранять свою власть над страной. Любой шаг в сторону либерализации неизбежно приведет к крушению нынешнего режима. Как только северные корейцы поймут, что у их соотечественников на Юге — в сравнении с ними — почти что райская жизнь, они захотят воссоединиться. Это и будет началом конца Корейской Народно-Демократической Республики. На дальневосточной границе России, возможно, появится крупное государство примерно с семидесятимиллионным населением и мощным экономическим потенциалом». Я ошибся. Ким Ир Сен создал наследственную монархию. И это не Европа, это Корея. Другие традиции, другой менталитет. Ким Ир Сен и его сын воспринимаются как живые боги, а против бога нельзя восставать. У бога не может быть ни оппозиции, ни соперников. Главная опора Ким Чен Йра — страх северных корейцев перед способной на все высшей властью. Этот страх пронизывает всех — от рядового рабочего до члена политбюро Трудовой партии Кореи. До тех пор пока Ким Чен Ир будет держать под контролем политбюро, он будет оставаться хозяином Северной Кореи. Не следует думать, что в социалистическом обществе армия, армейская верхушка играют такую же самостоятельную роль, как в Латинской Америке, или в Юго-Восточной Азии, или в Южной Корее. Ни в одной социалистической стране армия, как таковая, ни разу не сыграла важной политической роли. Офицеры, как и все другие социальные группы, до определенного момента будут пассивно наблюдать за переменами в высшем эшелоне власти. И молчать о своих симпатиях или антипатиях. Все, что происходит в армии, тщательно контролируется армейской контрразведкой, которая, как принято в социалистических странах, подчиняется не министру обороны, а министру общественной безопасности. Ни одна встреча офицеров не пройдет незамеченной для контрразведчика, который немедленно доложит о ней в Пхеньян по своим каналам связи. 19 А, Млечин «Мои друзья-диктаторы»

C.J. 1

Говорить о Ким Чен Ире как о реформаторе нет никаких оснований. Да и трудно себе представить, чтобы он, деливший власть с отцом, на самом деле втайне мечтал о больших преобразованиях. Главное для Ким Чен Ира ~- сохранить папино наследство, то есть власть. Опыт Советского Союза, других восточноевропейских стран показал: любая попытка реформ ведет к разрушению режима и к потери власти. Таким образом, в интересах Ким Чен Ира воздерживаться от каких-либо реформ. В руководящей статье Ким Чен Ира под названием «Исторические уроки строительства социализма и генеральная линия нашей партии», которая заняла три полосы в центральной газете «Нодон синмун», содержалась одна мысль, достойная внимания: Северная Корея не нуждается ни в перестройке, ни в гласности. Ким Чен Ир видится мне абсолютным циником, который ни во что не верит. Не верит он, разумеется, и в революцию. И осознает, что присоединить Южную Корею он не в состоянии. Другое дело, что он наверняка понимает необходимость сохранять «железный занавес», гарантирующий тоталитарный режим от потрясений, и продолжать идеологическую обработку собственного населения. Южная Корея должна изображаться пхеньянской пропагандой в образе ада на земле. РАДИОПРИЕМНИК С БУДИЛЬНИКОМ И БУТЫЛКА ВИСКИ Ведомство государственной безопасности в Южной Корее создал президент Пак Чжон Хи в 1961 году. Не мудрствуя лукаво, он назвал эту службу корейским ЦРУ. В те времена в стране существовал комендантский час — с полуночи до четырех утра. Если вас в такой момент настигали на улице, то могли и застрелить. Это делалось для того, чтобы помешать деятельности северокорейской агентуры. Агенты корейского ЦРУ следили даже за американцами. Если кто-то из них собирался встретиться с представителями оппозиции, то американцам предлагали взятку — просто совали конверт с деньгами. А корейцев избивали, чтобы они держали язык за зубами. В 1979 году после антиправительственной демонстрации президент Пак сурово отчитал директора своего ЦРУ и сказал, что уволит его. Тогда директор ЦРУ взял и застрелил своего президента. Президент Чон Ду Хван, взяв власть, переименовал ЦРУ в Агентство планирования национальной безопасности. Но это по-прежнему было репрессивное ведомство, которое внутри страны занималось подавлением инакомыслия, а вовне — разведкой против Северной Кореи. Президент Южной Кореи Ким Тэ Чжун приказал переименовать агентство в Национальное разведывательное управление. Он запре562

тил спецслужбе играть роль политической полиции и потребовал провести «тихую реформу организации, которая в 1972 году пыталась убить меня, выкрав из токийского отеля». Президент хотел, чтобы управление занималось главным образом сбором экономической информации за рубежом и контрразведкой. Он распорядился подразделения, которые занимались внутренними делами, сократить наполовину, а внешнюю разведку, напротив, усилить, набрать новых людей из числа специалистов в области международных финансов и торговли. Корейский полуостров остается последним на земле фронтом холодной войны. Северная и Южная Корея подозревают друг друга во всех смертных грехах. В Северной Корее царит атмосфера военного психоза. Но в Южной Корее считают, что вокруг одни северокорейские шпионы. Иногда их удается поймать. Ким Сун Иль преподавал в университете под именем Мохаммад Али Кансо. Все считали, что он филиппинец, родившийся в Ливане, и поражались его успехам в корейском языке. На самом деле он — кореец, родившийся в Китае. В 1955 году он закончил Пекинский университет, где изучал арабские языки. Он вообще очень одаренный человек — свободно говорил на китайском, арабском, немецком, японском, английском и французском языках. Его послали учиться в Каир, после чего пять лет он работал в китайском министерстве иностранных дел. Но в МИД ему не понравилось, он жаловался на дискриминацию и решил начать новую жизнь в Северной Корее, куда переехал в 1963 году с женой и тремя дочерями. В Пхеньяне он преподавал арабский язык. Однажды ему доверили переводить самому Ким Ир Сену, который принимал арабских гостей. В 1974 году на него обратила внимание северокорейская разведка и завербовала для закордонной работы. Пять лет он создавал надежную легенду, переезжая из страны в страну. Он побывал в Ливане, Тунисе, Папуа—Новой Гвинее, на Филиппинах и в Малайзии. В Ливане одна из палестинских группировок, которая сотрудничает с Северной Кореей, помогла ему обзавестись новыми документами. В 1984 году он сумел получить филиппинское гражданство. После этого он приехал в Сеул. Его кожа темноватого цвета, усы, глаза необычной для корейцев формы помогали ему выдавать себя за иностранца. Чтобы понадежнее легализоваться в Южной Корее, он женился. Закончил здесь докторантуру, стал преподавать. Он написал несколько книг по арабским делам, участвовал в ток-шоу по телевидению, писал в газеты и стал достаточно популярен. При этом он не забывал о главном деле. Регулярно отправлял в КНДР зашифрованные послания. Его поймали в тот момент, когда он из сеульского отеля отправлял закодированный факс другому северокорейскому агенту в Пекин. У него дома нашли коротковолновый радиоприемник, шифровальные таблицы и порцию яда для самоубийства. 563

Руководители южнокорейских спецслужб утверждают, что на территории страны действуют от полусотни до тысячи северокорейских агентов. Бывший министр обороны Южной Кореи заявил, что в одном только Сеуле работает сто сорок подпольных радиопередатч и ков. Сбежавший из Пхеньяна бывший секретарь ЦК Трудовой партии Кореи Хван Чан Ёп потряс воображение южных корейцев еще более громкой цифрой. Он заявил, что в Южной Корее пятьдесят тысяч человек работают на Северную Корею. Если это так, то почему они до сих пор не совершили социалистическую революцию? Контрразведчики уточнили, что это общее число леваков, которые симпатизируют КНДР и идеям социализма. Насколько серьезна война спецслужб между Севером и Югом? В Сеуле мы жили с ним в одной гостинице — только с промежутком в пять лет. Ким Сун Иль приехал в Южную Корею осенью 1984 года, а я осенью 1989 года. Отнеслись к нам в Сеуле no-разному. Уже начался процесс установления отношений между Южной Кореей и Советским Союзом, но это не сделало меня менее подозрительным в глазах охранников аэропорта Кимпо. Для них я был в высшей степени опасным человеком, приехавшим из враждебной коммунистической страны. Они ни на секунду не оставляли меня в одиночестве. Более чем тщательно изучили мой багаж и распрощались со мной, только сдав с рук на руки встречавшему меня сеульскому журналисту, переписав с его удостоверения фамилию и должность. Республика Корея боится террористов. В Сеуле я повсюду натыкался на группы одинаково одетых молодых людей с малоприятными лицами профессиональных волкодавов. Такое фантастическое количество сотрудников специальных служб я видел до этого только в Пхеньяне. А вот Ким Сун Иль не заинтересовал ни охранников в аэропорту, ни сотрудников Агентства национальной безопасности, которое прежде называлось понятнее — Центральное разведывательное управление Кореи. Правда, Ким Сун Иль прилетел в Сеул под чужим именем и с чужим японским паспортом, следовательно, проходил по другой категории — иностранец из дружественного государства. Он провел в Южной Корее неделю. За это время секретные службы Южной Кореи не смогли ни определить, что он воспользовался чужим паспортом, ни распознать в нем соотечественника. Из-за этой ошибки, раскрывшейся три года спустя, в ноябре 1987 года погибло сто пятнадцать человек. Перемирие между Корейской Народно-Демократической Республикой и Республикой Корея после трехлетней войны было заключено в июле 1953 года. Но это перемирие распространяется только на регулярные армии. Агент северокорейской разведки Ким Сун Иль, 564

специалист по электронике, сыграл ключевую роль в одном из самых кровавых эпизодов этой войны. Надо полагать, познакомились они в учебном лагере. В КНДР все засекречено, но объекты ведомства государственной безопасно'сти действительно представляют собой высшую тайну партии и государства. Она была моложе его на сорок три года. Красивая, из хорошей партийной семьи, но новичок в этом деле, для нее это первое задание. У него семеро детей, он профессионал с большим опытом. Конечно, Ким Сун Иль мог бы выполнить задание и один, но ставка настолько высока, что на всякий случай кто-нибудь должен был его подстраховать. Для этого к нему и прикрепили юную напарницу — Ким Хен Хи. К тому же северокорейская разведка не любит отправлять даже самых стойких и проверенных бойцов за границу, где столько соблазнов, в одиночку. У них хорошая легенда: во время путешествия Ким Сун Иль и Ким Хен Хи должны выдавать себя за японцев, отца и дочь. У него паспорт уже есть — на имя японца Синити Хатия. Это подлинный паспорт, что особенно ценно. Не слишком щепетильный владелец «одолжил» свой документ вместе с личной печатью, которой в Японии заверяют все документы, вместо того чтобы по европейской традиции их подписывать, некоему японскому бизнесмену по имени Акира Миямото. Этим именем пользовался нелегальный резидент северокорейской разведки, который перебрался в Японию еще в 1948 году. В 1985 году, после разоблачения другого северо корейского агента, японская полиция начнет искать «Миямото». Но тот бесследно исчезнет, а лишившийся своего паспорта Синити Хатия и не подумает навестить местный полицейский участок. Таким образом была упущена еще одна возможность спасти сто пятнадцать человек, которым остается всего два года жизни. Для Ким Хен Хи подлинного паспорта не нашлось. Пхеньянские умельцы изготовили ей фальшивый. Искусство это в оперативно-техническом управлении северокорейской разведки, надо полагать, высоко развито, и Ким Хен Хи благополучно минует множество пограничных и иммиграционных пунктов. В паспорт ей вписали новое имя — Маюми Хатия, дочь Синити Хатии. Ким Сун Иль, как большинство корейцев старшего поколения, владел японским языком — до 1945 года в колонизированной японцами Корее его учили в школах как родной. Ким Хен Хи пришлось засесть за учебники. У нее было много инструкторов и учителей. Среди них — женщина из Японии, оказавшаяся в Северной Корее не по своей воле. В Японии живут примерно семьсот тысяч корейцев. Абсолютное большинство — это потомки тех, кого японские власти когда-то привезли для выполнения трудовой повинности. Но даже для тех, кто родился в Японии, говорит только по-японски, носит японское имя, эта страна не стала настоящей родиной. Ко565

рейцы ощущают себя дискриминируемым меньшинством. Среди них немало тех, кто поддерживает КНДР как страну, где корейцы могут чувствовать себя хозяевами собственной судьбы. Примерно тысяча восемьсот японок последовали за своими корейскими мужьями в КНДР в шестидесятых и семидесятых годах. В обмен на японскую помощь осенью 1997 года власти в Пхеньяне разрешили японкам съездить домой. Женщин тщательно инструктировали перед отъездом: постоянно улыбаться, не демонстрировать жадности, есть медленно. Политические вопросы не обсуждать... А некоторых корейцев принуждают помогать Пхеньяну. По данным полиции, из Японии исчезло некоторое количество корейцев, которые вовсе не собирались бросать свои дома, семьи, налаженную жизнь. Куда они исчезли, стало ясно, когда один из живущих в Японии признался на допросе в полиции, что по заданию Пхеньяна заманил своего приятеля на побережье, где того тайно посадили на скоростной катер и вывезли в Северную Корею. Как минимум десять японцев были похищены северокорейскими агентами на побережье и переправлены в КНДР на подлодках или катерах. Похищали тех, кто попался корейским агентам прямо на берегу в безлюдном месте. Северокорейская разведка нуждалась в преподавателях японского языка и в людях, чьим именем можно было бы воспользоваться для проникновения в Японию. В 2005 году власти КНДР признали, что похитили тринадцать человек. Пятерых вернули, об остальных сказали, что они умерли. Но Япония требует представить доказательства их смерти. Известны еще более драматические истории. В Северной Корее нашли приют несколько американских солдат, которые дезертировали, чтобы не воевать во Вьетнаме. Принимали их охотно, разрешали заводить семьи — даже находили им жен, снабжали едой, как высокопоставленных чиновников. Работы им не нашлось, в основном они играли в пропагандистских фильмах. В 2004 году, прожив в Северной Корее сорок лет, бывший американский дезертир Роберт Дженкинс получил возможность вернуться на родину. Северные корейцы перерыли его вещи и забрали все фотографии, кроме тех, на которых он изображен вместе с женой и двумя дочками. Но они пропустили фото, снятое в 1984 году на морском берегу. На первом плане он сам, жена Хитоми Сога и старшая дочь Мика. А на заднем плане видна женщина, которую северные корейцы доставили в страну в 1978 году. Женщина рассказывала Дженкинсу, что ее похитили из Макао, где она жила. На шпионском судне ее доставили в КНДР, где ей пришлось выйти замуж за Ларри Аллена Эбшира, еще одного американского дезертира. Американец умер в 1983 году. Роберт Дженкинс рассказал, что знал еще двух женщин — из Макао и Гонконга, которых также похитили. А ведь считалось, что северокорейская разведка привозила женщин только из Южной Кореи и Японии... 566

Через несколько лет, когда Ким Хен Хи начнет давать показания, из шестнадцати фотографий, присланных Главным полицейским управлением Японии, она безошибочно выберет одну и опознает свою бывшую учительницу из учебного лагеря северокорейской разведки. Я был в Японии в это время, и коллеги показали мне токийский бар, где работала эта женщина до того, как ее похитили. Эта молодая кореянка в один из июльских дней 1978 года отправилась на работу и исчезла, оставив дома двоих детей. По словам Ким Хен Хи, ее учительница часто плакала, когда ее не видели другие инструкторы, и говорила, что мечтает вернуться домой к детям. Ким Хен Хи и Ким Сун Иля готовили к выполнению их миссии несколько лет. Осенью 1987 года в Пхеньяне решили: пора! 12 ноября они вылетели из Пхеньяна в Москву. Им предстоял долгий путь. Прежде всего следовало из Северной Кореи, изолировавшей себя от остального мира, попасть на Запад. Самым удобным маршрутом был признан рейс Пхеньян—Восточный Берлин. В Москве «отец» и «дочь» покинули самолет и провели несколько часов в посольстве КНДР. Из Москвы они полетели не в столицу ГДР, а в Будапешт, который сочли наиболее подходящим местом для акклиматизации в абсолютно чужом для них мире. 18 ноября на машине их перевезли через границу в Австрию. В машину они сели гражданами социалистической КНДР, а вышли подданными японского императора. Дальше они путешествовали как отец и дочь Хатия. В Вене, ничем не выделяясь среди множества японских туристов, они купили тур по странам Ближнего Востока. Им предстояло побывать в Багдаде, Абу-Даби, Аммане... Маршрут составлен так, что двухчасовой отрезок пути из столицы Ирака в столицу Объединенных Арабских Эмиратов им предстоит проделать на самолете южнокорейской авиакомпании, выполняющем рейс № 858. 23 ноября они вылетели в Югославию. Последние приготовления перед решающим днем. В Белграде, в гостнице «Метрополитен», расскажет позднее Ким Хен Хи, сотрудники местной резидентуры северокорейской разведки передали новоявленным отцу и дочери изготовленные по индивидуальному заказу радиоприемник с будильником и бутылку виски. Предметы, не вызывающие ни у таможни, ни у службы безопасности особого интереса. Еще через пять дней они отправились в Багдад, чтобы сесть на южнокорейский «Боинг», вылетающий в Абу-Даби. В багдадском аэропорту у Ким Сун Иля в зоне спецконтроля вытащили из приемника батарейки, объяснив, что вернут их после полета — таковы правила безопасности. Уже перед самой посадкой другой охранник тоже проявил интерес к приемнику Кима. Странным образом батарейки оказались на месте — Ким вставил новый комплект, но это никого не обеспокоило. Ким включил приемник, демонстрируя полнейшую невинность своей техники. Охранник махнул рукой и пропустил пожилого японца в самолет. 567

Двумя часами позже отец и дочь сошли в Абу-Даби. «Боинг» полетел дальше. Ким Сун Иль и Ким Хен Хи должны были выйти из аэропорта и в тот же день покинуть Объединенные Арабские Эмираты. Но в Абу-Даби их везение кончилось. Как ни тщательно готовилась эта операция, их руководители совершили элементарный промах. Отец и дочь не могли выйти в город, потому что у них не было виз. Им пришлось другим рейсом лететь в Бахрейн. Они прибыли туда примерно в тот момент, когда рейс № 858 южнокорейской авиакомпании прервался. «Боинг» со ста пятнадцатью пассажирами на борту взорвался где-то между Бирмой и Таиландом. Для того чтобы уничтожить пассажирский самолет, хватило трехсот пятидесяти граммов спрятанной в радиоприемнике пластиковой взрывчатки С~4, которую трудно обнаружить обычным детектором, и жидкой взрывчатки, залитой в бутылку из-под виски. Ким Сун Иль, который устанавливал взрыватель с часовым механизмом, дал себе и напарнице фору в девять часов, чтобы исчезнуть. Но через девять часов, когда самолет взорвался, они все еще были в Бахрейне, далеко от своих. Интерпол и полиция тех стран, через которые пролегал маршрут взорванного «Боинга», принялись первым делом изучать списки пассажиров. Те, кто заблаговременно сошел с самолета, немедленно оказались в списке подозреваемых. «Японцев» нашли в здании аэропорта. Когда к ним подошли полицейские, опытный Ким Сун Иль все понял. Он попросил «дочку» дать ему закурить. Она вытащила из сумочки пачку «Мальборо». Полицейские не знали, кого они задержали, поэтому не позаботились обыскать «японцев» и проверить их вещи. Ким Сун Иль спокойно взял сигарету, но не закурил, а раскусил ампулу с цианистым калием, которую в Пхеньяне предусмотрительно засунули в табак, и рухнул на пол. Ким Хен Хи тоже вытащила сигарету, но не успела последовать за своим старшим товарищем — полицейские, наконец, сообразили, что им следует делать. Впрочем, Ким Хен Хи, возможно, и не спешила покончить счеты с жизнью. Вообще, судя по ее дальнейшему поведению, руководители северокорейской разведки сделали неверный выбор. Сомнения в подлинности ее японского паспорта возникли сразу, поэтому Ким Хен Хи отправили не в Японию, а сразу в Южную Корею, где полным ходом шло расследование обстоятельств гибели пассажирского лайнера. Она заговорила на девятый день, выложила все, что знала. Еще через полмесяца ей устроили прессконференцию. Заплаканная террористка рассказала, что самолет взорвали с целью дестабилизировать положение в Южной Корее и заставить мировое сообщество отказаться от участия в приближавшейся сеульской Олимпиаде 1988 года. Признания Ким Хен Хи, уверяли меня тогда южнокорейские журналисты, не были результатом изощренной техники сеульских сле568

дователей. Эта молодая женщина, которая уже не выполнила приказ своих начальников — в случае ареста покончить с собой, — хотела избежать тюрьмы. Она предпочла длительному тюремному заключению возможность насладиться красивой жизнью, которую сотрудники Агентства национальной безопасности показывали ей из окон автомобиля, кружившего по Сеулу. Обе стороны выполнили свои обязательства. Ким Хен Хи помиловали. Она не единственный прощенный северокорейский агент. К тем, кто признает свою вину перед Южной Кореей и согласится публично покаяться, относятся со снисхождением, как к жертвам промывания мозгов в коммунистическом Пхеньяне. 21 января 1968 года отряд северокорейских агентов предпринял самоубийственную атаку на Голубой дом — резиденцию южнокорейского президента в Сеуле. Они успели застрелить тридцать четыре человека и сами погибли — кроме одного, который был взят в плен, покаялся, все рассказал, заслужил прощение и стал процветающим бизнесменом и набожным христианином. Уничтожение пассажирского «Боинга» стало самым крупным и кровавым терактом после взрыва в Рангуне четырьмя годами ранее. ...Осень 1983 года была полна трагических событий для Республики Корея. Ранним утром 1 сентября 1983 года советский самолет-перехватчик Су-15 двумя ракетами сбил южнокорейский гражданский самолет «Боинг-747», и все двести шестьдесят девять пассажиров погибли. Мир был потрясен. А всего через месяц с небольшим по всей стране вновь были приспущены флаги. Ночные клубы, бары и кинотеатры закрылись на три дня. Государственные служащие явились на работу в черных галстуках. Более миллиона человек пришли на траурную службу в Сеуле. На алтарь, украшенный тысячами желтых и белых хризантем, были установлены семнадцать урн. Перед каждой — фотография погибшего. Четверо были министрами южнокорейского правительства. Они погибли в Рангуне (ныне Янгон), столице Бирмы (ныне Мьянма), куда прибыла южнокорейская официальная делегация, совершавшая большую поездку по региону. Гостей пригласили на центральную площадь для участия в торжественной церемонии. Опаздывал только глава делегации президент Республики Корея Чон Ду Хван — министр иностранных дел Бирмы заехал за ним слишком поздно. Это и спасло президента Чона. Под трибуну, где собрались гости, были заложены мины с дистанционным управлением. Подрывник получил задание взорвать их, как только появится президент. Но Чон Ду Хвана все не было. Наконец подрывник увидел, как подъезжает машина с южнокорейским флажком и из нее выходит человек, издалека похожий на Чона. Раздался взрыв. Но подрывник ошибся. Он принял за президента посла Республики Корея в Бирме. Мины убили семнадцать человек, среди них 569

министра иностранных дел Южной Кореи, который пытался установить какие-то отношения с Севером. Сорок восемь человек были ранены. Президент Чон Ду Хван прервал поездку и вернулся в Сеул, где назвал руководителей Северной Кореи «самыми бесчеловечными людьми на земле». Южная Корея пользовалась неважной репутацией, поскольку сеульский режим считался диктатурой. Сам президент Чон Ду Хван, бывший генерал-десантНик, жестоко подавлял оппозицию. Но тогда все сочувствовали Южной Корее. Несколько мин не взорвались. Прибывшие в помощь бирманской полиции южнокорейские специалисты уже видели такие взрывные устройства: в июле и августе того же 1983 года две группы террористов из Северной Кореи пытались проникнуть на Юг, но были убиты в перестрелке. У них были такие же взрывные устройства. Одного из подрывников — корейца — бирманская полиция выследила почти сразу. Он пытался покончить с собой, взорвав гранату, но остался жив. На следующий день в деревне неподалеку от Рангуна обнаружили еще двоих корейских террористов. Они тоже пытались отбиться гранатами. Один был убит (при нем нашли радиопередатчик северокорейского производства), другого обнаружили только на следующее утро. Он успел убить троих бирманских полицейских, но был схвачен. Охота на президента Чон Ду Хвана продолжалась несколько лет. Еще в 1982 году канадская полиция арестовала несколько северных корейцев по обвинению в подготовке покушения на Чона во время его визита в Канаду. В 1982—1983 годах южнокорейская служба безопасности поймала восемь северокорейских агентов. Они упорно рвались к Голубому дому, президентской резиденции, помня о том, что в 1974 году их сослуживцам удалось убить если не самого президента Южной Кореи (тогда им был Пак Чжон Хи), то хотя бы его жену... В первых числах сентября 1985 года президент Южной Кореи Чон Ду Хван встретился в пригороде Сеула на вилле одного промышленника с посланником Ким Ир Сена, секретарем ЦК Трудовой партии Кореи Хо Дамом. Это произошло после двух раундов секретных переговоров в Пханмунджоме. Хо Дам категорически отказался признавать ответственность Северной Кореи за взрыв в Рангуне и приносить извинения. Президент Чон Ду Хван сказал, что с трудом удержал своих генералов от нанесения удара по Северной Корее в ответ на взрыв бомбы в Рангуне. — Северная Корея думает, что за неделю выиграет войну с нами, но это было бы началом третьей мировой войны, — предупредил Чон посланца Северной Кореи... А что касается террористки Ким Хен Хи, то она действительно вышла сухой из воды. Она написала три книги, которые изданы на корейском и японском языках, и заработала приличную 570

сумму. В 1998 году она вышла за преуспевающего южнокорейского бизнесмена. На свадебной церемонии со стороны жениха присутствовали многочисленные родственники, со стороны невесты — офицеры спецслужб, которые по-прежнему ее охраняют, понимая, что в Северной Корее она за предательство приговорена к смерти. Этот печальный опыт северные корейцы явно учли. Они тоже перешли к тактике камикадзе. Сдаваться в плен запрещено. «ЗА КРОВЬ ПРИДЕТСЯ ОТВЕТИТЬ КРОВЬЮ» В июне 1998 года у берегов Южной Кореи обнаружили затонувшую северокорейскую подводную лодку. Когда ее вскрыли, все девять моряков оказались мертвы — у каждого пулевое ранение в голову. Или они покончили с собой, или их застрелил командир, чтобы они не сдались врагу. Возможно, подлодка готовилась высадить разведчиков, возможно, она просто совершала поход, сбилась с курса и погибла. Южнокорейская береговая охрана постоянно засекает катера северокорейских военно-морских сил, которые пытаются ночью высадить десант. У северных корейцев есть катера, которые могут погружаться в воду так, что видна только рубка. Обычно скоростные катера, заметив, что их обнаружили, уходят. Иногда южным корейцам удается потопить катер-нарушитель. Есть войны, которые никогда не заканчиваются. Десятилетия спустя после окончания боевых действий между Северной Кореей и Южной Кореей война здесь все еще продолжается. Так, ее жертвой стал министр иностранных дел Южной Кореи Гон Ро Мен. Он был первым южнокорейским дипломатом, обосновавшимся в Москве. Сначала были установлены консульские отношения, и Гон Ро Мен приехал в Советский Союз в роли генерального консула и только потом стал послом. Он запомнился тем, что старательно вникал в жизнь нашей страны, ведь у Южной Кореи немного было специалистов по России. Выяснилось, что когда-то его, совсем еще молодого человека, мобилизовали в северокорейскую армию. Потом он перебрался на Юг, где и прожил всю жизнь. Разговоры о том, что он служил в армии врага, сломали его карьеру. Ему пришлось уйти в отставку. Конечно же министр не был северокорейским агентом и отнюдь не симпатизировал Северной Корее. Но страсти там накалены, потому что война еще не закончилась. В Сеуле жил племянник первой жены Ким Чен Ира. Он сумел убежать в Южную Корею еще в 1982 году. Первые десять лет он скрывался с помощью спецслужб. Когда появились слухи о том, что его тетя тоже желает бежать в Южную Корею, Ли вышел из подполья и даже написал книгу о жизни в Пхеньяне, 571

После этой книги он прожил недолго. Его подстерегли возле дома друга и выстрелили в голову. Он скончался через одиннадцать дней в больнице, так и не придя в сознание. Полиция пришла к выводу, что стреляли двое. Третий, вероятно, ждал убийц в машине. Полиция обнаружила две пустые обоймы от бельгийского браунинга. Это оружие считается обычным оружием северокорейских агентов. Вероятно, на оружии был глушитель. По словам полицейских, в Южной Корее невозможно купить глушитель для браунинга. Во Владивостоке был убит сотрудник генерального консульства Южной Кореи. Его нашли мертвым в подъезде дома, где он жил. Дипломата ударили ножом в бок и несколько раз тупым предметом по голове. Ни паспорт, ни деньги (больше тысячи долларов) убийцы не взяли. Тем не менее следственная группа исходила из того, что это обычное уголовное преступление. А вот южные корейцы считали, что их дипломата убили по политическим мотивам. Убийцы — северные корейцы. За две недели до убийства во Владивостоке возле побережья Южной Кореи села на мель северокорейская разведывательная подводная лодка. Находившиеся на борту офицеры спецназа и команда высадились на берег. Одиннадцать северных корейцев обнаружили на берегу мертвыми. Это спецназ, который надеялся прорваться на Север, уничтожил небоеспособную команду. При осмотре подводной лодки нашли ручные противотанковые гранатометы китайского производства, пистолеты канадского производства, а также японские радиопередатчики, бинокли и камеры. Преследуя десант, южные корейцы потеряли пятнадцать человек, включая одну пожилую женщину, которую убили северные корейцы, и сборщика грибов, которого по ошибке застрелили свои же солдаты во время преследования врага. Еще одиннадцать офицеров спецназа погибли в бою с южнокорейскими войсками. Только одного северокорейского офицера взяли живым. Еще трое исчезли. Они успешно уходили от преследования пятьдесят дней, пробираясь на Север. Обнаружили их рядом с демаркационной линией. Они отчаянно сопротивлялись, пытались оторваться, в бою застрелили троих южных корейцев, в том числе полковника — начальника разведки 3-го армейского корпуса, но были убиты. На одном была форма южнокорейской армии, видимо снятая с убитого солдата, который числился пропавшим без вести. Единственного оставшегося в живых спецназовца показали журналистам на пресс-конференции, которую организовало Агентство национальной безопасности. Пленного представили как штурмана подлодки по имени Ли Кван Су. Он рассказал, что его товарищи по оружию входили в боевые части разведывательного управления министерства обороны КНДР. По его словам, операцией руководил сам начальник разведывательного управления министерства обороны. На проща572

ние генерал устроил спецназовцам торжественный обед, что было приятным событием, потому что раньше в войсках специального назначения в день выдавали восемьсот граммов риса и другой еды. Теперь пайку уменьшили до шестисот пятидесяти граммов. Перед выходом на задание офицеры торжественно поклялись в верности великому вождю Ким Чен Иру. Северные корейцы впервые признали, что подлодка и экипаж ~~ служащие Корейской народной армии. Власти выразили сожаление по поводу инцидента с подводной лодкой, что повлекло за собой человеческие жертвы. Это был максимум, что можно было выдавить из КНДР. Но все равно это был первый подобный случай. В ответ Южная Корея передала представителям Пхеньяна тела двадцати четырех убитых северных корейцев, которые были на подлодке. Но взятый в плен спецназовец возвращен не был, как и сама подводная лодка. Северная Корея поклялась отомстить за погибших офицеров. Информационное агентство КНДР заявило, что «месть будет безжалостной, за кровь придется ответить кровью». Южная Корея приняла дополнительные меры безопасности в аэропортах, электростанциях и морских портах, чтобы предупредить террористические акты, а также привела в состояние повышенной боевой готовности некоторые армейские части. Президент страны заявил, что вооруженные силы должны быть готовы к отражению атаки с Севера. Южные корейцы подозревали, что убийство дипломата во Владивостоке и было ответом на историю с десантом. Сеульские газеты писали, что вскрытие обнаружило в теле убитого корейского дипломата яд. Вскрытие было произведено в Сеуле, куда доставили тело убитого. Российские врачи, которые провели первичное вскрытие, о яде не сообщили. Этот смертельный яд по составу близок к тому, что был обнаружен у северокорейских десантников на подводной лодке. Убитый дипломат официально отвечал за культурные связи, а на самом деле представлял специальные службы Южной Кореи. Причем его задача состояла в том, чтобы следить за действиями своего главного врага — специальных служб северных корейцев на российском Дальнем Востоке. В южнокорейском консульстве во Владивостоке работало пять дипломатов. Северная Корея держала в городе пятьдесят дипломатов. Кроме того, там работало большое число северных корейцев, которые прибыли в Россию по другим линиям. Одного из них задержали с большой партией героина. Специалисты подозревают, что многие из приезжающих к нам северных корейцев — сотрудники разведки. Возник вопрос — нужно ли, чтобы в нашей стране находилось такое количество подозрительного вида гостей в штатском? Особенно если специальные службы иностранных государств начинают сводить между собой счеты на территории России. 573

Арест летом 1998 года Валентина Моисеева, заместителя директора второго департамента стран Азии Министерства иностранных дел России, оказался шоком для всех, кто его знал. Он самый высокопоставленный российский дипломат, арестованный за последние годы по обвинению в шпионаже. Востоковедам Валентин Моисеев был известен как прекрасный знаток обеих Корей — и Северной, и Южной. Он обвинялся в работе на южнокорейскую разведку. В течение долгого времени он, как сотрудник Министерства иностранных дел, тесно сотрудничал и даже дружил с советником южнокорейского посольства в Москве Чо Сон У. Федеральная служба безопасности заявила, что на самом деле дипломат был официальным представителем Агентства планирования национальной безопасности Южной Кореи. В таком качестве советник посольства Чо Сон У был представлен Федеральной службе безопасности. Валентина Моисеева задержали в момент встречи с корейским дипломатом. После чего южнокорейского посла пригласили в Министерство иностранных дел, где от него потребовали, чтобы советник Чо Сон У покинул Россию в течение семидесяти двух часов. Корейский дипломат тут же уехал из страны. Никто из южных корейцев не ожидал, что Федеральная служба безопасности поспешит придать этой истории гласность, но российская пресса получила массу информации об этой истории. В ответ Южная Корея объявила персоной нон грата первого секретаря российского посольства в Сеуле Олега Абрамкина, из чего можно сделать вывод, что он был резидентом российской внешней разведки, работая под дипломатической крышей. В ответ Москва прибегла к еще более резким мерам. Из России попросили уехать сразу пятерых южнокорейских дипломатов — двоих из посольства в Москве и троих сотрудников генерального консульства во Владивостоке. Все пятеро были названы выявленными сотрудниками южнокорейской разведки. Москва заявила, что в России находится слишком много корейских разведчиков. Южная Корея согласилась отозвать своих разведчиков в знак взаимного сокращения разведывательной деятельности. Сеул не хотел ссориться. Министр иностранных дел Южной Кореи Пак Чон Су на встрече с Евгением Максимовичем Примаковым (он тогда был министром) согласился подвести черту под этой историей и даже дал согласие на возвращение в Сеул Олега Абрамкина, что никогда не делается — высланный разведчик в ту же страну больше не возвращается. Москва, в свою очередь, разрешила оставить во Владивостоке трех южнокорейских дипломатов. Примаков расценил решение корейских властей как фактическое извинение за высылку Абрамкина. Но когда Примаков сказал об этом вслух, в Сеуле разгорелся скандал. Президент страны Ким Тэ Чжун счел это унижением государства, обвинил своего министра иностранных дел в потворстве русским и отправил его в отставку. 574

Улаживать скандал было поручено новому послу Республики Корея в Москве Ли Ин Хо. Она — первая корейская женщина-посол. Прежде преподавала русскую историю в Сеульском университете. Ей не повезло. Едва она приехала в Россию, как разразился шпионский скандал. В Сеуле даже говорили, что кризис и возник из-за того, что в Москву отправили женщину-посла... Корейское общество похоже на российское — не принимает всерьез женщин на высоких постах. Посол говорила мне: — Это неприятный инцидент, и наш министр иностранных дел вынужден был уйти в отставку, потому что подвергся критике со стороны корейской прессы. Я боюсь только одного, что оживут старые предрассудки — корейская война, в которой Советский Союз сыграл известную роль, сбитый над Камчаткой корейский самолет... Все это не забыто и порождает скептическое отношение к России. Когда наши страны установили дипломатические отношения, мы довольно плохо понимали друг друга. Россия оказалась не такой уж супердержавой, как ее представляла Корея, а Корея не была настолько богата и готова к большим инвестициям, как этого ожидала Россия. Поэтому первоначальный энтузиазм сменился некоторым охлаждением... Какие же секреты выдал корейцам Валентин Моисеев, если изза этой истории разгорелся скандал и чуть было не испортились отношения между двумя странами? Газеты писали, что Моисеев был арестован в момент передачи южнокорейскому дипломату секретных материалов. Это значит, что Федеральная служба безопасности заранее знала, что произойдет передача информации. Каким образом российская контрразведка обратила внимание на Моисеева? По словам коллег-журнал истов, служба собственной безопасности Министерства иностранных дел обнаружила, что Моисеев собирает на дискете информацию, которая не нужна ему для исполнения его служебных обязанностей, и сообщила об этом в ФСБ. За Моисеевым пустили наружное наблюдение, которое зафиксировало его встречи с советником южнокорейского посольства Чо Сон У. Говорили, что Федеральная служба безопасности следила за Моисеевым не один год. Контрразведчики подозревали, что происходит нечто криминальное, опасное для интересов государства. Но если корейский дипломат на самом деле был разведчиком, то почему российского государственного чиновника просто не попросили воздержаться от таких контактов? Если же Моисеев в течение долгого времени передавал корейцу важные секреты, почему его не задержали раньше, чтобы пресечь разглашение государственной тайны? Несложно предположить, о чем кореец расспрашивал российского дипломата. Южные корейцы спрашивают об этом в Москве всех, кого знают, — дипломатов, ученых, журналистов. Южных 575

корейцев волнует только одно — положение в Северной Корее. Так же как северные корейцы заняты исключительно Южной Кореей. Обе корейские разведки шпионят только друг за другом. Остальной мир их мало интересует. В Соединенных Штатах был задержан сотрудник военно-морского флота, который родился в Южной Корее, а йотом получил американское гражданство. Его тоже обвинили в том, что выдавал южным корейцам секретные материалы. Но американские секреты его не интересовали. Он снимал копии с документов о ситуации в Северной Корее и передавал южнокорейским дипломатам в Вашингтоне. 16 декабря 1999 года московский городской суд приговорил Валентина Моисеева к двенадцати годам тюремного заключения. Суд пришел к выводу, что бывший заместитель директора первого департамента Азии Министерства иностранных дел России передавал южнокорейской разведке секретные документы. Сам Моисеев виновным себя не признал, не считал, что он совершал какие-то противоправные действия: он знакомил южнокорейского дипломата с материалами о Северной Корее, иначе говоря, ущерба нашей стране не нанес... Его адвокат (прежде он служил следователем в Московском управлении КГБ) считал, что наказание несоразмерно проступку. Его подзащитный поддерживал обычные служебные и дружеские отношения с корейским дипломатом. Они встречались открыто, ни от кого не таясь. — Шпионаж предполагает умысел. Я не видел документов, которые этот умысел подтверждают. С моей точки зрения, Моисеев допустил нарушения чисто служебные, халатность, небрежность... Казалось, когда Ким Ён Сам пришел к власти, Южная Корея демонстрировала особую расположенность к России. Но дружба не переросла в любовь. На официальном уровне произносится много приятных и согревающих душу слов, но, похоже, на самом деле Южная Корея относится к России скептически. Во-первых, Сеул заводил дружбу со сверхдержавой — с Советским Союзом. Южная Корея была весьма разочарована, когда Советский Союз распался, когда выяснилось, что Россия бедна, что ее раздирает множество проблем. Для корейцев, воспитанных на принципах конфуцианства, беспорядок в стране — это нечто позорное. Во-вторых, Южная Корея, которая плохо представляла себе взаимоотношения между Москвой и Пхеньяном, хотела, чтобы советские руководители надавили на северных корейцев. В беседах с южнокорейцами эта тема возникала постоянно. Их предостерегали: вы преувеличиваете наши возможности. Когда они убедились, что Россия не в состоянии влиять на Северную Корею, то были сильно разочарованы. В Москве некоторые чиновники искренне верили, что Южная Корея легко заменит Японию как торгово-экономический партнер. 576

Но вера во всемогущество южнокорейской экономики, затмившая глаза некоторым российским политикам, не выдержала столкновения с реальностью. Невозможно даже сравнивать экономический потенциал Кореи и Японии. Валовой национальный продукт Кореи составляет лишь половину того, что производится в одной только японской столице. Россия в девяностых годах нуждалась в кредитах и инвестициях, но денег Южная Корея дать не может. Она сама существует за счет иностранных капиталовложений. Можно ли вообще в маленькой Южной Корее, которая когда-то буквально восстала из пепла, жаловаться на трудности российской жизни?! Жалобы корейцы просто не понимают. — У вас земля полна полезных ископаемых, у вас есть нефть и газ, — говорил мне видный бизнесмен Ли Ки Хон, который когдато был начальником управления планирования в правительстве. — У нас не было ничего, и то мы сумели сделать страну преуспевающей. Мы не плакали, мы работали. После войны с Ким Ир Сеном Юг был совершенно разрушен, люди голодали. Американцы предоставили нам гуманитарную помощь. Мы не стали ее раздавать даром, а сказали: «Хочешь есть? Работай!» И выдавали эту помощь тем, кто строил дороги в Сеуле и сажал деревья. КОГДА ВЫПЬЮТ И РАССЛАБЯТСЯ, СТАНОВЯТСЯ ПОХОЖИМИ НА НАС Сеул, столица Южной Кореи, производит впечатление горной цитадели, убежища, в котором можно спрятаться от более сильных и опасных соседей, где приходится много работать и много пить, чтобы согреться холодной зимой. С холодами легче всего бороться, хлопая руками и затянув песню, делая перерыв на то, чтобы отхлебнуть глоток соджю, местного напитка, напоминающего скипидар, но смягчающего вкус наперченной капусты кимчи. Готовясь к прогулке, местные жители охотно пропускают стаканчик-другой. Сеул хорош ночью, когда хаос корейского алфавита, напоминающего переплетение гаек и винтов, предстает в виде неоновой рекламы, бросающей отсвет на многочисленные ночные рынки и питейные заведения. Корейцы употребляют в пищу больше красного перца, чем любой другой народ, поэтому Сеул — это сплошная реклама возбуждающего перца. Сеульцы равнодушно проходят мимо рынков, которые интересуют иностранных туристов, потому что продавцы здесь говорят на любых языках в надежде продать все эти груды кожаных пиджаков, галстуков, сумок и кроссовок. В Южной Корее все спешат, но никто не приезжает вовремя. Все корейцы выглядят очень крепкими, здоровыми и при этом непре577

рывно курят и много пьют. Чихать и сморкаться на публике считается неприличным, зато смело можно плеваться и справлять малую нужду. Корейцы снимают обувь, прежде чем войти в дом. Рабочие и водители такси носят чистейшие белые перчатки. Но мусор на улицы можно вываливать кучами. На улицах корейских городов иностранцу либо все бросятся помогать, либо высокомерно его проигнорируют, как существо низшего сорта. Но никогда к иностранцу не отнесутся как к равному. С корейцами не просто ладить, да и понять их не так легко. Молодая мама по имени О Хи Ен методично обходит всех гадалок и профессиональных толкователей имен в Сеуле, чтобы подобрать себе новое, более счастливое имя. Одна из гадалок предупредила ее: поскольку они с сыном родились в год Тигра, то обречены на постоянные столкновения за право быть главным в семье. — Сын у меня только один, — говорит О, — и я не хочу с ним ссориться. Она решила подыскать себе такое новое имя, которое бы нейтрализовало ее склонность к борьбе. О Хи Ен не одинока- Для корейцев имя означает нечто большее, чем для большинства народов. Они считают, что одни имена приносят их обладателям счастье, другие — несчастье. Вот еще характерный случай: женщина подбирает новое имя для своего трудолюбивого, но робкого брата: — Он работает так много, но его не повышают, платят мало. Надеюсь, новое имя изменит отношение к нему начальства. Заодно она решила поменять имя и сыну-школьнику: — Он собирается стать ученым. Надо подобрать ему такое имя, которое бы помогало ему успешно сдавать экзамены и преуспевать в научной карьере. Есть традиционные гадалки, которые всю жизнь занимаются предсказаниями судьбы. Они же и подбирают имена по старым книгам. Появилось и новое поколение предсказателей, которые уверяют, что пользуются строго научными методами, и уже обставили свои комнаты компьютерами. Ю Во Рам возглавляет «Общество новых имен», профессиональное объединение компьютеризованных гадалок. Общество существует восемь лет. К дедовским методам почтения нет. Он рассчитывает судьбу человека, закладывает прогноз в компьютер, а тот, переварив информацию, выдает подходящее имя. — Изучая тысячи имен, -— говорит Ю Во Рам, — я обнаружил, что судьба человека соотносится со звучанием его имени. Он написал книгу, которая превратилась в бестселлер. По его мнению, поражение одной из политических партий на парламентских выборах в стране было просто результатом неудачно выбранного названия. В первом издании книги, которая вышла еще в 1991 году, 578

он предсказал, что Ельцин возьмет верх над Горбачевым, потому что имя российского президента звучит мужественнее. Корейские имена традиционно составляются из трех иероглифов. Первый — это фамилия. Из двух остальных иероглифов один — это и есть собственное имя, второй — обычно означает имя, принятое в семье. Например, сына покойного великого вождя Северной Кореи Ким Ир Сена зовут Ким Чен Ир. Ким — фамилия, Чей — его собственное имя, а Ир — семейное, дань уважения отцу. Но это не отчество а нашем понимании, семейное имя могут дать и внукам. Есть определенные правила в подборе имени. Если ребенок родился летом, то в иероглифе, обозначающем имя, должен присутствовать знак воды. А если зимой, то надо подыскать иероглиф, в котором будет отражен знак огня. Родители сразу после рождения своего чада пытаются понять его судьбу. Есть пять элементов, образующих живую природу, — огонь, металл, вода, дерево и воздух. Все зависит от их сочетания. Например, если выяснится, что в судьбе ребенка недостает элемента дерева, то в его имя нужно включить иероглиф, означающий дерево. Разумно принять в расчет и судьбу родителей. Если мать и сын родились в год Тигра, то в имени желательно предусмотреть элемент, восстанавливающий между ними гармонию. Корейцы не согласны, что судьба человека предопределена до рождения. На нее можно влиять, поэтому они верят, что тщательный подбор имени изменит судьбу к лучшему. В середине XX века в корейской семье было в среднем шестеро детей. Теперь двое. Это результат политики контроля над рождаемостью, принятой в 1961 году. Она, в частности, заключалась в том, что только первые двое детей получали страховой полис на медицинские расходы. Последующие дети дорого обходились родителям. Супружеским парам, согласившимся на стерилизацию, оказывалось предпочтение при распределении муниципального жилья. Правительство перестаралось. Южной Корее уже не хватает рабочих рук. Страна, в которой была самая дешевая рабочая сила, теперь завозит иностранных рабочих. Сами корейцы больше не хотят заниматься тяжелой, грязной и неинтересной работой. Так что теперь все дети пользуются одинаковыми правами в получении образования и медицинской помощи. Появилась еще одна проблема. Закон запрещает врачам проводить ультразвуковые исследования пола будущего ребенка и сообщать об этом родителям. Дело в том, что корейцы по традиции хотят иметь только сыновей, и это может привести общество к кризису. Уже сейчас в школьных классах не удается посадить за одну парту мальчика и девочку, потому что большинство учеников — мальчики. По статистике, несмотря на все запреты, за последнее время сорок тысяч беременных женщин умудрились провести ультразву579

ковое исследование, и двадцати тысячам из них сделали аборт, узнав, что они ждут девочек. Если настроения в обществе не изменятся, то в 2010 году двое из каждых десяти мальчиков не смогут найти себе жену. В дорогом районе Сеула среди магазинов модной одежды, дорогих ресторанов и баров появилось два с половиной десятка клиник, где делают пластические операции. Самые частые клиенты — молодые люди из богатых семей, которые верят, что успех сопутствует тому, кто наделен приятным лицом. Девушки меняют разрез глаз, выпрямляют нос и делают более заметной грудь. Половине клиентов всего двадцать лет. Число таких клиник в Южной Корее увеличилось за десять лет втрое. Десять лет назад к хирургам приходили в основном актрисы и манекенщицы. Теперь они составляют едва ли десятую часть от всех клиентов. Операцию делают и ради карьеры, и для того, чтобы найти хорошего мужа. — Женское счастье, увы, зависит от внешности, — говорят девушки на выданье. — Так что, согласившись на операцию, я делаю хорошее капиталовложение. Все больше мужчин появляются в таких клиниках. Мужчины тоже поняли, что мало трудиться с утра до вечера: внешний вид играет немаловажную роль в успехе. Обычно это молодежь, которая ищет завидную работу, или бизнесмены, которые стараются таким путем поправить свои дела, или уже совсем немолодые люди, желающие вступить в новый брак —- после развода или смерти жены. — Раньше мужчины находились под влиянием конфуцианской этики, которая исходит из того, что человек не должен менять свое тело. Но эти предрассудки в прошлом, — говорят корейцы. Появилось большое число людей, которые могут позволить себе такую операцию. Женщины участвуют в социальной жизни и понимают, как важно хорошо выглядеть. Изменились и стандарты красоты. От природы волосы корейских женщин могут быть только черными. Но на улицах Сеула полно девушек с каштановыми волосами. Перекрасить волосы — это самое малое, на что идет современная женщина в надежде занять новое место в обществе. А побывав на Западе, женщины отправляются к хирургам, которые занимаются пластической хирургией. Нынешнее поколение молодых корейцев еще воспитано матерями, которые хотели иметь мальчиков, а не девочек. Поэтому корейцы предпочитают мужчин-докторов, мужчин-учителей, мужчин-модельеров. Но теперь женщины, которых раньше брали уборщицами и секретарями, которые начинали с того, что мыли кабинеты, разносили кофе и чай, бегали для мужчин за сигаретами, добиваются права на самостоятельную работу. Если в компании или в государственном учреждении трубку снимает женщина, то ее обыкновенно просят подозвать к теле580

фону кого-то из мужского персонала. Деловой разговор привычнее вести с мужчиной. Но современные карьерные женщины настойчиво рекомендуют договариваться именно с ними, демонстрируя свою компетентность, и клиенты постепенно соглашаются. В следующий раз они уже не требуют непременно передать трубку служащему-мужчине. Юные леди в униформе с пистолетами на боку охраняют офисы банков в Сеуле. Появились женщины — водители поездов метро, и, может быть, будут женщины-пилоты. Самое трудное препятствие для женщины — это квалификационные экзамены для занятия высших постов на государственной службе. В этом косном и спартанском обществе молодые люди хотят освободиться от традиционных корейских ценностей. Девушки требуют разрешить им возвращаться домой попозже, а юноши экспериментируют со спиртными напитками. В Корее стали выходить корейские издания популярных американских женских журналов — «Vogue», «Harper's Bazaar» и японского журнала «With». Все выходящие в Корее женские журналы заполнены слухами, сплетнями, скандальными историями и весьма фривольны. Появление трех иностранных журналов свидетельствует о меняющихся интересах женской части корейского общества. Созданный в 1892 году журнал «Vogue» и «Harper's Bazaar», созданный в J867 году, адресуются молодым карьерным женщинам с высоким доходом и хорошим образованием. Японский «With» несколько отличается от американских и французских изданий. Здесь больше полезной информации и советов, меньше больших фотографий, зато модели рассчитаны на невысоких азиатских женщин. В служебных кабинетах и на улицах Сеула женщины ведут себя достаточно независимо. Но когда дело доходит до вступления в брак, неравноправие женщины по-прежнему очевидно. Любовь играет второстепенную роль при заключении брака. Значительно важнее богатство и положение в обществе. В поисках невесты или жениха молодые корейцы обращаются за помощью к профессиональным свахам. Они устраивает двум молодым людям встречу. Если те друг другу не понравились, начинается поиск новых партнеров. Хорошая сваха может заработать в год до ста тысяч долларов. Свадьба играется только с благословения родителей. — Мои родители до свадьбы видели друг друга только один раз, — говорят нынешние молодые люди, — они не могут понять, что я хочу встречаться с девушками, на которых не собираюсь жениться. Лучшие женихи — выпускники привилегированных учебных заведений. Мужчины должны найти невесту до того, как им исполнится тридцать лет, а девушкам следует поторопиться и выйти замуж до двадцати пяти лет. Принято посоветоваться с астрологом, чтобы убедиться в том, что гороскопы благоприятствуют этому браку. Желательная разни581

ца в возрасте — четыре года. Труднее всего выйти замуж девушкам, родившимся в год Лошади. Считается, что у них слишком сильный характер — качество, которое не радует корейских женихов. Большую часть свадебных расходов оплачивают родители невесты, особенно если девушка выходит за сына юриста, врача или заметного государственного служащего. Это престижные профессии, с такими семьями выгодно породниться. Родители невесты обставляют молодоженам дом, покупают машину, отправляют молодых провести медовый месяц в Европе или в Соединенных Штатах. Две или три дочери разорят небогатых родителей. Всю семью жениха, включая дедушек, бабушек, дядей и тетей, принято одаривать подарками. И невеста во время свадьбы должна совершить целый обряд, демонстрируя свое почтение к семье жениха. Самая скромная свадьба обходится в десять—пятнадцать тысяч долларов: золотые кольца, часы в подарок друг Другу, свадебное платье (берется напрокат — за девятьсот долларов в день), традиционные корейские костюмы для семьи, цветы, прическа, обязательное фотографирование и обед с гостями, которых набирается до трехсот человек. Приглашения на свадьбу отправляются даже малознакомым людям, которые обязательно должны прийти и сделать денежный подарок. В газетах можно прочитать истории о самоубийствах, связанных с невозможностью оплатить свадебные расходы. Выпрыгнула из окна молодая женщина на шестом месяце беременности: муж постоянно упрекал ее за то, что теща и тесть оделили его друзей слишком маленькими подарками. Дважды, в 1962 и 1969 годах, правительство Южной Кореи принимало специальные постановления, пытаясь ограничить свадебные затраты, но это не помогло. Корейцы разбогатели и не знают, как распорядиться деньгами. Люди озабочены тем, чтобы продемонстрировать свое богатство, и гордятся тем, как много они потратили на свадьбу. ВНЕЛАБОРАТОРНЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ

Известна формула — «один народ, два государства». Разделены были в свое время Германия, Вьетнам, Йемен. Все объединились. Кроме Кореи. На Корейском полуострове по-прежнему существуют два государства. Но сегодня Северная и Южная Корея кажутся столь непохожими, что впору подумать: это вовсе не один народ, это два абсолютно разных народа. Один построил себе богатую и благополучную страну. Другой — бедную и несчастную. Демилитаризованная зона на 38-й параллели практически единственное место, где они встречаются и могут посмотреть друг другу в глаза. И, судя по их взглядам, не похоже, чтобы они признавали себя одним народом. 582

Над этой страной история поставила редчайший эксПбрММ! HI который невозможно повторить в лабораторных условиях, СтрйНУ разделили пополам, каждая из двух частей пошла своим ПУТ* I Стартовые условия были равными. Народ один и тот же N )•• экономического развития после войны практически один." разруха была и на Севере, и на Юге. Разными были ПОЛИТИЧ' режимы. Теперь можно подвести итог этого внелабораторного ЭКОЛврИ мента. Север, то есть Корейская Народно-Демократическая РгсиуПли ка, находится в катастрофическом положении. Это полуго нищая страна, отрезавшая себя от всего мира, которая М0Ж91 Пв хвастаться только огромной армией. Юг, то есть Республика Корея, это одна из самых процш Гй Mill НИ и стремительно развивающихся стран. Южная Корея HUMT0H ШЙ ти в семерку самых экономически развитых государсти и rt|l ет на место за одним столом с Соединенными Штатами '• , и Японией. Немногие современные государства развивались тик ' начинали с такой низкой отметки, как Южная Кореи Гр| пять лет она провела в условиях жестокой японской а трехлетняя война на Корейском полуострове препрпппы I i|ninv в пустыню. Когда-то Южная Корея была нищей страной. В Сеул! H|i тало воровство, и командующий американскими войс> > • иуж ден был обратиться к корейцам с просьбой перестать кр» i • I имущество, иначе он не сможет защитить страну. Вокр\ > ских баз натягивали колючую проволоку и пропускали Чвр#1 мм электричество, чтобы отпугнуть воров. Тогда рядом ми IH I 1Ы растали целые поселки, жители которых подключали с ю рм приборы к этой проволоке. Ничто не могло навести па * D ТОМ грандиозном успехе, который ждет эту страну. Маленькая Южная Корея с сорокамиллионным и;к ч tи здала судостроительную промышленность, вторую по мощн'н ш нш ле японской. Всемирный банк отказал Корее в шестидгш11.1 s и в займе на строительство металлургического завода. Тогди Корм < я мостоятельно создала одну из самых эффективных металпур! И'И ийич отраслей в мире. При полном отсутствии природных рс< ypi В 1967 году Корея заложила первый автомобильимП i и годня она занимает пятое место в мире среди проиаиолин томобилей, и в России их охотно покупают. Этот поразительный успех был достигнут при жили го поколения. Корейцы, которым сейчас за шестьдеом, И1ЧИМ свою трудовую жизнь в бедной стране. На пенсию они 1ИМ государстве, безумно разбогатевшем. Сейчас трудно представить себе, что полвека нами 1< рея находилась на уровне африканской страны Камер НИ 583

годы благосостояние камерунцев по статистике увеличилось в три раза. Благосостояние южных корейцев — в сорок раз. Как же им это удалось? Южная Корея провела индустриализацию, затем перешла в экспортное наступление. Частному сектору помогло правительство. Это удачный пример государственно регулируемой рыночной экономики. Но почему то же самое не удалось сделать в том же Камеруне или в других африканских или азиатских странах, в которых существуют те же авторитарные режимы? Почему потерпела катастрофу Северная Корея, где существует плановая экономика? Основы корейской цивилизации, как и в Китае, заложены конфуцианством. Конфуцианство — это больше чем религия. Это свод морально-этических правил и норм, которые в значительной степени определяют жизнь целого общества. Это золотые правила: рационализм, государственная польза, умеренность, отказ от личного в пользу общественного. Чувство долга, уважение к старшим, неукоснительное следование правилам и ритуалам. Эти правила впитываются с детства. Потому что Корея, возможно, самое конфуцианское общество в Азии. Сходное влияние оказывал на корейцев и буддизм, который попал в Корею в китайском варианте. Буддизм тоже учит строгой социальной этике. Он учит тому, что истина всегда рядом, надо просто суметь ее увидеть и понять. Прежде всего надо понять самого себя. Корейцы ответственно относятся к своему делу. Они думают о необходимости добиваться успеха. Они дисциплинированны. Они соблюдают иерархию и почтительны к старшим. Они согласны идти на жертвы ради семьи и будущего. Корейцы внутренне готовы к аскетизму, они осуждают излишнее потребление, что помогает накапливать средства и вкладывать их в производство. Они хотят работать и зарабатывать и привыкли рассчитывать только на самих себя. Корейцы чаще всего сравнивают себя с японцами. Японский пример был для корейцев критически важен. Они увидели, что не только белые европейцы способны добиваться успехов. Корейцы ездили в Японию и думали: а чем мы хуже? Видя, как они стремительно развиваются, корейцы поверили и в себя. Раз японцы смогли добиться успеха, значит, и мы сможем. В определенном смысле стимулом экономического развития Южной Кореи оказалось и разделение страны. Юг хотел показать Северу, что его образ жизни лучше. Это южанам удалось. Но национальный характер и традиции одинаковы на Юге и на Севере. Юг преуспел потому, что здесь с самого начала были заложены основы рыночного хозяйства и страна хотя и медленно, но двигалась к демократии. Исторически Корея всегда подавлялась соседними великими державами — Китаем, Японией. Когда корейцы, наконец, обрели свободу — правда, только на Юге, то рады были работать на себя — в широком и узком смысле. 584

Правительство ВМОЩИПИЛО! i. и жономику очень осторожпп и и строго ограниченных рпмкпч К род HI мод низкий пропои паи тем предприятиям, которы! ОоЛЬШе цругих экспортирован! inuH Удачливым экспортерам i НИЖШ1И и нилоги —- иногда на iprn. Мри вительство помогало и О1ЛМК0МУ Хозяйству. Но как: деньги и i | ны получала та деревни, КОТОрвЯ побеждала в соревпоишшн ни лучший деловой проект, .i nun. а не нес подряд. Тем, кто НИЧ1 I умел и не хотел, ничего и HI (ДОШЛИ В значительной степени экономический прогресс был ДОСТИГНУ! при военных диктаторах. Корейцы с большим уважением IQIIOMH нают президентов Пак Чжпм Хи и Чон Ду Хвана. Они оба ПрИШЛИ к власти в результате ВОеННЫХ переворотов и пролили Н0М1ЛО ' ви. Но генералы были ДИКТШТОрими лишь в политике. Они II что в экономике надо дли. би шеемснам свободу. Хорошо р только свободная экономики В семидесятых годах ирг и щ е т Южной Кореи Пак ЧЖОН \м требовал, чтобы ему ежеппп и.по дакали сводку выпуска КИрПИ ча. Но не для того, чтобы устроить разгон или снять директора завода. Президент просто xomi знать, сколько можно строим. Людям старшего поколении памятно это имя: в советски! |pi мена Пака именовали американской марионеткой, захватит! власть в результате военной» перепорота. В 1979 году его убил ственный помощник — директор Корейского центрального ринк дывательного управления. Мои южнокорейскис ЗНАКОМ Ые не и оминали Пака как ИНИЦИ1ТО ра реформ, придавших экономике чанидный динамизм. Привычка экономить, отклидынать деньги помогла собран, i pi i ства для первоначальных инвестиций. Рабочими двигали чуютпо долга, готовность соблюдать дисциплину, привычка к тяжелому ipv ду. Эта привычка в значительной степени воспитана крестьянской жизнью. Основная культура рис. Заливное рисоводство — один и i самых тяжких видов сельскою труда. В Корее часто можно умни i • скрюченных пожилых женщин Это значит, что всю жизнь они про вели на рисовом поле, согнувшись в три погибели, по колени и но • зарабатывая себе все мыслимые и немыслимые болезни. У южных корейцев хорошие перспективы и на будущее. Во-первых, в Южной Корее и процентном отношении бош.пилюдей с высшим образованием, чем в Японии. Во-вторых, Южная Корея вкладывает сейчас большие дсны и » развитие фундаментальной науки, компенсируя былое пренсбрг * ние абстрактными материями, не приносящими немедленной при были. В-третьих, это молодое общество в сравнении со стареющими Японией и Европой. В-четвертых, корейцы работают пятьдесят четыре часа и неде лю — больше кого бы то ни было. И они еще не скоро придут к сорокачасовой неделе. 585

В-пятых, корейцами движет нестихающее стремление обогнать своего бывшего колонизатора — Японию. Чем лучше живут корейцы, тем хуже это для экономики. Рабочая сила становится дорогой, продукция — неконкурентоспособной. Нужна наукоемкая продукция, а своей научной базы в стране нет. Научить дисциплинированного корейца работать на конвейере оказалось легко. Научить придумывать что-то свое — значительно труднее. Но можно. По всей стране созданы пять тысяч студенческих научных групп, которые пробуют себя в самостоятельном научном творчестве. В том числе поедут за границу изучать чужой опыт. Вообще, корейцы без комплексов — они по всему миру выискивают интересные разработки, скупают их по любой цене, приглашают к себе лучших иностранных специалистов, вербуют и российских ученых. Общество быстро меняется. Прежде люди готовы были работать сколько угодно, была бы только работа. Корейцы очень хотели преуспеть. Теперь люди соглашаются только на хорошую работу. Они избегают тяжелого, грязного и опасного труда. Ищут не просто высокооплачиваемое место, а работу чистую, интеллигентную, интересную. Корейцы теперь разборчивы. Уровень доходов определяет поведение. Молодые люди хотят быть учеными, врачами, инженерами или же иметь свое дело. Корейцы всегда очень уважали образование. Можно сказать, что молодыми людьми и их родителями движет стремление к успеху, огромные амбиции. Это тоже двигатель прогресса. Но количество мест в институтах ограничено, поэтому надо пробиваться через жестокий конкурс. Главная кузница научных кадров страны — Корейский институт передовой науки и техники, который построили далеко от Сеула, это своего рода Академгородок. Здесь учатся семь тысяч человек. Это сливки корейской молодежи, тщательно собираемые по всей стране. Здесь бесплатное обучение и фантастический конкурс. Иногда школьного аттестата и собеседования достаточно для поступления. Выпускники этого института прекрасно подготовлены, очень заинтересованы в работе, нацелены на создание нового, агрессивны в выдвижении и реализации новых идей. Несмотря на юный возраст, ими руководит осознанное стремление хорошо работать. Этот институт — единственный в Корее — подчиняется не министерству просвещения, а министерству науки и техники. Все молодые люди в Корее должны служить в армии — до или после института. Для выпускников этого института армейская служба отменена. Студенты проходят всего лишь месячный курс ускоренной военной подготовки. Корейцам положен ежегодный отпуск — двадцать дней. Летом можно взять две недели, зимой дней пять-шесть. Но надолго уходить в отпуск непозволительно — начальство не поймет. Формально рабочий день в Сеуле начинается в девять утра, но чиновники прези586

дентского аппарата являются на службу к семи, поэтому всему чиновному люду тоже приходится начинать пораньше. Если начальник сидит вечером на работе, то и подчиненным уходить неразумно. Готовность работать сверхурочно всегда считалась основой корейского экономического успеха. Но теперь молодые служащие уходят домой раньше, чем их подчиненные, что прежде было невозможно. Рабочие отказываются быть рабами компании и хотят больше времени уделять себе и своим семьям. Молодежь понимает, что старшему поколению пришлось дорого заплатить за экономический успех, но повторять подвиг отцов молодежь не собирается. Сегодня кореец уверенно говорит «нет*, если на рабочем месте от него требуют слишком многого. Он больше думает о собственном благополучии, чем о прибылях корпорации. Наниматели жалуются на то, что нынешняя молодежь уже не так предана своей компании. Крупные корпорации стараются приспособиться к интересам нового поколения. Промышленная группа «Самсунг» создала две творческие группы молодых инженеров, которые работают по собственному графику. Они сами выбирают себе задачу, сами определяют бюджет. Эффективность оценивается только по конечному результату. Во многих компаниях отменяются обычные собрания и совещания или их число сводится к минимуму, рабочим разрешают не участвовать в совещаниях, если это им не необходимо. Не означает ли это, что рушится конфуцианская этика, которая заставляла корейских рабочих рассматривать свою компанию как семью? Скорее это означает, что Южная Корея из числа развивающихся перешла в разряд промышленно развитых стран. Когда мы говорим о том, что экономический успех южных корейцев объясняется конфуцианской этикой или буддийской моралью, азиатскими традициями, мы как бы объясняем себе: это особые люди, мы не такие, у нас это невозможно. На самом деле в успехе корейской экономики нет ничего мистического. Основа этого успеха — тяжелый труд рабочих, бизнесменов, чиновников. Многие наши знатоки Кореи даже утверждают, что особое трудолюбие корейцев — миф. Они любят работать не больше нашего. Что по характеру корейцы близки русским: та же широта души, открытость и некоторое разгильдяйство. Корейцы вовсе не трудолюбивые муравьи. И у государства не было никакой идеологии, был голый прагматичный расчет. Хотите зарабатывать? Вкалывайте, открывайте свое дело, придумывайте. Задача государства — создать благоприятные условия тем, у кого получается. Они быстро добились отдачи и уже наслаждаются жизнью.

Оглавление

От автора

3 СМЕРТЬ СЛОБОДАНА МИЛОШЕВИЧА

Портрет на фоне развалин Двойное убийство в Белграде Усташское государство Слободан и Мирьяна Ошибка Ивана Стамболича Хозяин Сербии Словения уходит Карьера генерала Туджмана Непризнанная республика Страна, которую построил Тито Хочешь уйти? Не отпущу Конец Сербской Краины Кровавая война в Боснии Мультфильмов нет, оружие есть Уроки сербского восстания , Американцы и русские в Боснии Демонстрации как праздник Министры лишились аппетита Военно-полицейская операция в Косове Бомбардировки Югославии Прыжок на Приштину: игра на грани войны Свержение Милошевича Кто стрелял в премьер-министра?

16 19 25 35 38 46 48 52 57 66 68 71 87 102 105 117 121 125 126 133 146 163 167

,

БЕСКОНЕЧНАЯ ВОЙНА САДДАМА ХУСЕЙНА Он пойман! Шииты и сунниты Секретная операция абвера в Багдаде 588

;

180 185 187

Революции в Египте и Ираке.. '. Никита Хрущев и иракские генералы Первое убийство На партийной работе Дворцовый переворот Казнь, записанная на видеопленку Восьмилетняя бойня Хомейни, Саддам и Израиль Как разбомбили реактор «Озирак» Война в Персидском заливе Две политики Москвы Буря в пустыне Полный разгром Семейные проблемы немолодого маршала Мишель, который стал Тариком Конец единого фронта Моралист в Белом доме Президентская команда Четырехзвездный отель для человека, которого хотят убить На сцене появляется Осама бен Ладен Что же произошло 11 сентября? Лицензия на убийство Самый большой провал ЦРУ и ФБР Ответный удар Самый читающий вице-президент Министр выращивал цыплят и подстригал газоны Главный идеолог Генерал Пауэлл и его жена «Поставим на колени и обезглавим!» План меняется в последний момент На президентском самолете в Багдад Расстрельный список Джорджа Буша «Враг государства» Кто придумал историю с ураном? Семь шагов к халифату Разговор с товарищем Волком

192 194 196 201 205 208 213 219 223 229 239 251 259 263 268 271 279 286 289 296 307 320 331 338 342 348 351 364 374 383 399 404 423 433 443 462

КРАСНЫЙ ИМПЕРАТОР Это не настоящее имя Подвиг лейтенанта Новиченко Корейская война: трагедия ошибок Искусство выживания .' Вопрос о наследнике А что думает Ким Чен Ир? Высшее проявление доблести Корейцы обязаны подрасти

589

479 483 490 495 505 509 514 520

Любовь к астрономии Тянучка в подарок Зачем ему бомба? На другой стороне «Поедем к девочкам?» Шансы избалованного барчука Радиоприемник с будильником и бутылка виски «За кровь придется ответить кровью» , Когда выпьют и расслабятся, становятся похожими на нас Внелабораторный эксперимент

527 532 537 543 549 555 562 571 577 582

1

.

Млечин Лгпинл МичиМпонич

МОИДРУИ.И ЦИКТАТОРЫ ОтветстппшыИ ш а ш н и 'I tl l ХудожситпешшН pWMVf tt < TexiiH'ircNiilt |1«111|кн>|> " *

Щ

Г)мммил

Корректоры О Л ЛФвннч W / i чирнми

ПодписшюI пI» И»' Формат II /,, 1«ум

П.1..ИМ» ЧЧЯЧ1МН1НВИ* I M I J JIMIH. 1 ••• I I M H - M I I »|IIMI'VI>II - I nil ML' l l f ' t l l l h •"! It i '> >]»'* Л V M l ' Я '• ''' '•' ' I -чЛян - «|,Л • 4 IHKI M l

l « k « i N» 1 Н И

1ЛО •IUiH|<>ii<'i|iM'<"1>' tllMJIOH, И

I)i mHf I "Alt 'НОМ >КГ|НМ HMOT.i Nivn v* *»<«-•«« HW I1 mull kWlk JIHn#yi.iihln MI WWW|WI« III

. •

. •