Избранное

Уильям Оккам: Избранное: Пер. с лат. А. В. Апполонова и М.А.Гарнцева под общ. ред. А.В.Апполонова. М.: Едиториал УРСС, 2002. - 272 с. (Bibliotheca Scholastica; Вып.3.) Во впервые переведенных на русский язык фрагментах сочинений великого английского философа Уильяма Оккама (ок. 1280-1347), основателя номиналистического направления в поздней схоластике, представлен весь спектр его философских интересов: логика (включая знаменитую теорию суппозиций), теория познания.

Оглавление Предисловие…………………………………………………………… v А.В.Апполонов. Жизнь и творчество Уильяма Оккама

1. Логика………………………………….………………………..… 2 1.1. Пролог к «Сумме всей логики» (пер. А. В. Апполонова) ……... 2 1.2. О терминах (пер. А. В. Апполонова).............................................. 2 1.3. О термине в собственном смысле слова (пер.А.В.Апполонова)...6 1.4.Деление терминов на категорематические и синкатегорематические (пер.А.В.Апполонова) ………..……..…10 1.5. О различии между коннотативными и абсолютными именами (пер. А. В. Апполонова).................................................................. 12 1.6. Имена первичной и вторичной импозиции (пер. А. Б. Апполонова) ................................................................ 18 1.7. Унивокальные, эквивокальные, отыменные термины (пер. А. В. Апполонова)................................................................. 22 1.8. О суппозиции терминов (пер. М. А.Гарниева)............................ 28 1.9. О разделении суппозиции (пер. М. А. Гарниева) ……............... 30 1.10. О том, что термин может обладать персональной суппозицей в любом высказывании (пер. А.В.Апполонова) ........................34 1.11. Персональная суппозиция в частном (пер. А. В. Апполонова) ………………………………..……….38 1.12. Общее деление высказываний (пер. А. В. Апполонова)…...... 44 1.13. Что требуется для истинности единичного высказывания (пер. А. В. Апполонова)............................................................... 50 1.14. Конъюнктивные высказывания (пер. А. В. Апполонова)......... 54 1.15. Дизъюнктивные высказывания (пер. А. В. Апполонова)......... 56 1.16. Деление силлогизмов (пер. А. В. Апполонова)......................... 58 1.17. Общие правила вывода (пер. А. В. Апполонова)...................... 62

2. Эпистемология …………………………………………..….......68 2.1. Статус научного знания (пер. Л. В. Апполонова)........................ 68 2.2. Интуитивное и абстрагированное знание (пер.М.А.Гарниева)...90

2.3. Может ли быть интуитивное познание несуществующего объекта? (пер. М. А. Гарниева). .................................................. 102 2.4. Первое познаваемое разумом по первичности происхождения есть ли единичное? (пер. М. А. Гарниева)...................................106 2.5. Об универсалиях (пер. А. В. Апполонова)................................. 114 2.6. О том, что универсалия не есть вещь вне души (пер. А. Б. Апполонова)................................................................ 118 2.7. Мнение об универсалиях Иоанна Дунса Скота и его опровержение (пер. А. Б. Апполонова)………….…….............. 122 2.8. Универсалия как мысленный образ (пер. А. Б. Апполонова) ……………………..……………..…….128 2.9. Универсалия как акт мышления (пер. А. Б. Апполонова) ……………………………………..... ...132

3. Метафизика и этика….………………….……………..……. 136 3.1. Сущее, сущность и существование (пер.А.Б.Апполонова)…...136 3.1.1. О сущем...................................................................................... 136 3.1.2. Имеется ли реальное различие между бытием и сущностью вещи? .......................................................................................... 140 3.2. Естественная теология (пер. А. Б. Апполонова)....................... 144 3.2.1. Может ли теологическая истина, одна и та же по виду или числу, доказываться в теологии и в естественном знании.......144 3.2.2. О познании Бога в общем понятии........................................ 152 3.2.3. Унивокация и аналогия........................................................... 158 3.2.4. Доказательство существования Бог....................................... 170 3.2.5. Является ли Бог производящей причиной всего, от Него отличного? ................................................................................ 190 3.2.6. Обладает ли Бог определенным и необходимым знанием всех будущих контингентных событий?……………..…...... 198 3.3. Может ли быть доказано, что разумная душа есть форма тела? (пер. М. А. Гарниева).......................................................... 202 3.4. Только ли акт воли есть необходимо добродетельный или порочный? (пер.М.А.Гарниева)……………………………...…206 Примечания ……………………………………………………...….212 Список сокращений и латинских названий ……………………….217 Index Rerum ………………………………………………….…….…219

vi

Предисловие Нельзя сказать, что имя Уильяма Оккама совершенно неизвестно отечественному читателю, интересующемуся историей философии: на русском языке имеется достаточно объемное исследование, посвященное Оккаму (А. П. Курантов, Н. И. Стяжкин. Оккам. М., 1978), статьи о нем присутствуют практически в любой философской энциклопедии, без обзора творчества Оккама невозможно представить ни один курс по истории философии. Тем не менее, вплоть до настоящего времени из колоссального литературного наследия великого английского философа1 на русский язык не было переведено практически ничего (отдельные фрагменты, общим объемом в полтора десятка страниц, вошли в Антологию мировой философии2, а потому непосредственно познакомиться с творчеством Оккама могли только специалисты, владеющие латинским языком. Настоящее издание призвано, насколько это возможно, изменить такую ситуацию. В основу книги легла подборка текстов3, осуществленная известным исследователем-медиевистом францисканцем Ф.Бенером (f 22.05.1955), стоявшим у истоков критического издания собрания сочинений Оккама (St. Bonaventure.N. Y., 1967-1985). На наш взгляд, антологию Бенера отличают следующие достоинства: она достаточно компактна и при этом вполне представительна (в антологию включены фрагменты из основных произведений Оккама: Qrdmatio, Quodlibeta, Суммы всей логики), а потому читатель, не знакомый близко со средневековой философией и не привыкший к несколько своеобразному языку схоластов, столь непохожему на язык современной философии, сможет достаточно быстро составить более или менее полное представление о логике, эпистемологии и метафизике английского философа. При переводе мы следовали латинскому тексту антологии Бенера, который и стал основой латинского текста настоящего издания. Сами фрагменты, отобранные Бенером, даны в том же виде, в каком они представлены в его антологии, а их число оставлено практически без изменений (два добавлено, два исключено), однако мы взяли на себя смелость изменить их расположение 1.Критическое издание только теологических и философских сочинений Оккама составляют семнадцать томов. 2 Антология мировой философии. М., 1969. Т. 1. Ч. 2 (пер. С.М. Раскиной). 3 Ockham. Philosophical Writings. Edinburgh; Toronto; N.Y., 1957.

Предисловие

(данное обстоятельство вызвано тем, что Бенер исходил из той последовательности в изложении философского материала, которая характерна для английских и американских университетов, но несколько непривычна для российского читателя). Мы искренне надеемся, что данное издание будет способствовать росту интереса к творчеству Оккама и подготовит почву для новых переводов произведений английского философа. Особо хотелось бы отметить то обстоятельство, что переводы нескольких фрагментов, вошедших в эту книгу, подготовлены М.А.Гарнцевым, тонким знатоком философии Оккама. А. В. Апполонов

А. В. Апполонов

Жизнь и творчество Уильяма Оккама А. В. Апполонов 1. Краткая биография Уильяма Оккама. Наши знания о жизни и деятельности Уильяма Оккама крайне скудны и носят отрывочный характер. Согласно общепринятой версии, он родился в деревне Оккам, расположенной неподалеку от Лондона в графстве Суррей1. Дата рождения философа до сих пор остается предметом дискуссий. Длительное время считалось, что английский мыслитель родился около 1300 г., однако после обнаружения К. Уолмсли документа, свидетельствующею, что 26 февраля 1306 г. Оккам был посвящен в иподиаконы, в качестве наиболее вероятной даты его рождения рассматриваются 1280-1285 гг. О раннем периоде академической карьеры Оккама неизвестно практически ничего. Предположительно, он обучался в Оксфорде, где, опять-таки предположительно, мог слушать лекции Иоанна Дунса Скота; достоверно известно, что в 1313-1314 гг. Оккам вступил во францисканский орден. Преподавательская деятельность английского философа началась также в Оксфорде. Если исходить из обычной для того времени практики, то с достаточной степенью вероятности можно утверждать, что где-то между 1315 и 1317 гг. он в качестве библейского бакалавра читал лекции по Библии, а затем (в 1317-1319), уже в качестве сентенционарного бакалавра, лекции по Сентенциям Петра Ломбардского. Весьма вероятно, что где-то около 1320 г. Оккам получил степень магистра теологии; он, правда, так и не стал magister actu regens, т. е. действительным профессором, в связи с чем часто именовался современниками Venerabilis Inceptor, т.е. Досточтимый Начинатель2. Удачной академической карьере Оккама воспрепятствовали многие обстоятельства, а начались его неприятности с конфликта с канцлером Оксфордского Университета Лютереллом. Надо сказать, что последний, 1. Имеется альтернативная точка зрения, согласно которой местом рождения философа был городок Оккам в Линкольншире (см.: F. W. Kys. Die Lehre uber das Widerstandsrecht in politischen Werken von Ockham. Koln, 1967). 2 Ранее это прозвание Оккама часто интерпретировалось в смысле «Досточтимый основатель школы номинализма», однако ныне данная интерпретация признана несостоятельной.

VIII

будучи крайне консервативным томистом, конфликтовал не только с Оккамом, но и с другими преподавателями университета: дело дошло до того, что в 1322 г. он был по общему требованию смещен со своего поста. Данное обстоятельство не прибавило Лютереллу любви к оксфордцам, однако главной мишенью его ненависти стал Оккам. В том же году бывший канцлер отправился в папскую резиденцию в Авиньон, где обвинил философа в распространении опасного для ортодоксии учения. Оккам был вызван к папскому двору для разбирательства и в 1324 г. прибыл в Авиньон, где его делом занялась специально образованная комиссия. Процесс тянулся несколько лет, в 1326 г. были опубликованы два акта комиссии, однако, официального осуждения так и не последовало. Советские и антикатолически настроенные историки утверждают, что во время своего пребывания в Авиньоне Оккам находился «под стражей в монастырской тюрьме»3. Надо сказать, что у нас нет ни одного свидетельства, это подтверждающего. Напротив, многое говорит о том, что Оккам чувствовал себя достаточно свободно: если бы он находился в заключении, то вряд ли бы смог на третьем году своего пребывания в Авиньоне принять активное участие в дискуссии об апостольской бедности, каковое обстоятельство круто изменило судьбу английского философа. Смысл указанной дискуссии заключался в следующем. Францисканский орден, являясь нищенствующим орденом, монахи которого принимали обет апостольской бедности, отказываясь от владения имуществом, как личным, так и общественным, сам по себе не должен был обладать собственностью, однако de facto собственностью обладал, ибо в противном случае просто не мог бы функционировать как единая организация. Имущество францисканского ордена, однако, официально считалось принадлежащим не ему самому, но Церкви, а орден, как предполагалось, только пользовался им. В 1323г. Папа Иоанн XXII объявил орден собственником указанного имущества, что многие францисканцы восприняли крайне негативно, ибо в их глазах при таких обстоятельствах нарушался обет апостольской бедности. В том же году на капитуле ордена в Перуджи большинство монахов, возглавляемое генералом ордена Михаилом Чезенским, открыто выступило против Папы. Вскоре Михаил Чезенский и наиболее влиятельные его сторонники были вызваны для разбирательства в Авиньон, где в это время уже находился Оккам. Генерал францисканского ордена увидел в английском философе вероятного и сильного союзника и поспешил привлечь его на свою сторону. Характерно, что до встречи с Михаилом Чезенским вопрос о францисканской бедности и связанный с ней комплекс юридических проблем Оккама не интересовали4. Мы не знаем всех обстоятельств, 3. См.: А. П. Курантов, Н.И.Стяжкин. Оккам. М., 1978. С 39. 4. Так пишет сам Оккам (L. Baudry. La Lettre de Guillaume d'Occam аи chapitre d'Assise // Revue cThistorie franciscaine. III. P. 202).

Жизнь и творчество Уильяма Оккама

ix

которые привели английского философа в лагерь противников Папы, но, как бы то ни было, вскоре Оккам стал одним из наиболее ревностных сторонников генерала францисканцев в его борьбе с Иоанном XXII. Поворотным пунктом в жизни Оккама стал 1328г. Иоанн XXII, стремясь отстранить Михаила Чезенского от руководства орденом, объявил о созыве генерального капитула, на котором предполагалось провести выборы нового генерала францисканцев. Сам Михаил, понимая, что вести дальнейшую борьбу с Папой, находясь при папском дворе, невозможно, решил бежать из Авиньона: 26 мая 1328г. Михаил Чезенский и ряд его ближайших сторонников, включая Оккама, покинули Авиньон. В поисках поддержки и союза они обратились к германскому императору Людвигу Баварскому, также непримиримому противнику Иоанна XXII. Так Оккам оказался в центре не только теологических, но и политических коллизий своей эпохи. В 1330г. Оккам прибыл ко двору Людвига Баварского в Мюнхен, где, согласно хронике, обратился к императору со словами: «О, император, защищай меня мечом, а я буду защищать тебя словом». Практически всю оставшуюся жизнь Оккам посвятил выполнению своего обещания. В период своего пребывания в Мюнхене английский философ написал значительное число политических сочинений, в которых отстаивал независимость светской власти от духовной, поддерживал союзников Людвига в его борьбе с папством, вел полемику с Иоанном XXII и его преемниками. Несмотря на то, что Оккам, Михаил Чезенский и другие францисканцы, выступившие против Иоанна XXII, были отлучены от Церкви и изгнаны из ордена, орденская печать находилась у них. Именно Оккам стал хранителем печати и, по сути дела, лидером мятежных францисканцев после смерти Михаила Чезенского в 1342г. Вопрос о дате смерти Оккама, равно как и вопрос о том, покаялся ли он перед кончиной и примирился ли с Церковью, долгое время оставался предметом дискуссий. Несмотря на то, что на гробнице Оккама во францисканской церкви в Мюнхене5 в качестве даты смерти значилось 10 апреля 1347г., вплоть до недавнего времени считалось весьма вероятным, что английский философ был еще жив в 1349г. Такое предположение основывалось на том, что между 1348 и 1349 гг. некий УИЛЬЯМ из Англии отослал из Мюнхена вновь избранному генералу францисканского ордена орденскую печать, сопроводив ее покаянным письмом, в котором отказывался от приверженности идеям и делам Михаила Чезенского и Людвига Баварского (последний умер в 1347г.). Этот УИЛЬЯМ 5

.В 1802г. останки Оккама были перенесены и ныне их местонахождение неизвестно.

А. В. Апполонов из Англии длительное время отождествлялся с УИЛЬЯМОМ Оккамом, что позволило, например, Ф. Венеру предположить, что формальное примирение английскою францисканца с Римом действительно имело место6. Тем не менее, в 1982 г. Г.Галь в своей статье William of Ockham died «impenitent» in april 13477 весьма убедительно показал, что вышеупомянутый УИЛЬЯМ из Англии и УИЛЬЯМ Оккам - разные люди, а потому у нас нет никаких оснований не доверять эпитафии на могиле Оккама, свидетельствующей о том, что он умер в апреле 1347г., а также предполагать, что перед кончиной английский философ пошел на примирение с Римом. 2. Сочинения Уильяма Оккама Точный хронологический порядок написания Оккамом своих сочинений неизвестен, однако приблизительно он может выглядеть так: 1. Reportatio - конспект лекций Оккама по II-IV книгам Сентенций Петра Ломбардского, сделанный слушателями этих лекций8. Вероятная дата- 1317-1319 гг. 2. Expositio aurea super artem veterem - комментарий к «Старой логике» Введению в «Категории» Порфирия, Категориям и Об истолковании Аристотеля. Вероятная дата написания - 1321-1323 гг. 3. Expositio super libros Elenchorum - комментарий к Софистическим опровержениям Аристотеля. Приблизительное время написания - 1321-1323 гг. 4. Expositio super octo libros Physicorum - комментарий к Физике Аристотеля. Приблизительное время написания - 1321-1323 гг. 5. Ordinatio - комментарий Оккама к I книге Сентенций Петра Ломбардского, одно из основных философских и теологических сочинений английского францисканца. В отличие от jReportatio, Ordinatio представляет из себя текст лекций, отредактированный самим Оккамом. Редакций было, по всей видимости, две; обе они были завершены до 1323 г. 6. Tractatus de praedestinatione et de praescientia Dei respectu futuris contingentibus - Трактат о преАестинании и предзнании Богом будущих ненеобходимых событий. Традиционно включается в Expositio aurea, однако неясно, объединял ли сам Оккам этот трактат и три комментария к Порфирию и Аристотелю в единое целое. Написан до 1323 г. 6. Ockham. Philosophical Writings. Edinburgh; Toronto; N.Y., 1957. P.xv-xvi. 7. G.Gal. William ofOckham died «impenitent» in april 1347 // Franciscan Studies. 1982. Vol. 42. P. 90-95. 8.В средневековой традиции Reportatio - запись лекций, которую сам лектор не просматривал и не редактировал; напротив, Ordinatio отредактированная запись лекций.

Жизнь и творчество Уильяма Оккама

xi

7. Summa totius logicae, или Summa logicae - Сумма, всей Логики. Главное сочинение Оккама по логике. Закончено до 1323 г. 8. Quodlibeta - Вопросы на свободную тему9. Одно из главных сочинений Оккама по философии и теологии. Завершено до 1323 г. 9. Tractatus de corpore Christi, seu Primus tractatus de quantitate - Трактат о Теле Христовом, или Первый трактат о количестве. Судя по всему, завершен до 1323 г. 10. Tractatus de sacramento altaris, seu Secundus tractatus de quanti-tate - Трактат о Таинстве алтаря, или Второй трактат о количестве. По всей видимости, завершен до 1323 г. 11. Summulae in libros Physicorum - Краткое изложение Физики Аристотеля. Оккаму принадлежит только часть этого сочинения. Датировка его затруднительна, но, в любом случае, это - одна из позднейших работ. 12. Quaestiones super libros Physicorum - Вопросы к Физике Аристотеля. Работа написана после Quocffibeta; более точная датировка затруднительна. 13. Quaestiones variae - различные вопросы, примыкающие к Яерог-tatio. Написаны, вероятно, позже Reportatio, но точная датировка затруднительна. 14. Opus nonaginta dierum - Труд девяноста дней. Назван так потому, что Оккам написал его за девяносто дней. Первое сочинение Оккама, направленное против Иоанна XXII. Написан в 1333-1334 гг. 15. De dogmatibus papae loannis XXII - О догматах Папы Иоанна XXII. Трактат написан в 1334 г. 16. Compendium errorum papae loannis XXII - Собрание заблуждений Папы Иоанна XXII. Трактат написан после 1334 г. 17. Tractatus ostendens quod Benedictus papaXII nonnullas loannisXXII haereses amplexus est et defendit - Трактат, показывающий, что Папа Бенедикт XII поддерживает и защищает определенные ереси Иоанна XXII. Написан в 13371338 гг. 18. Allegationes de potestate imperiali - Трактат об императорской власти, написан в 1338 г. 19. Octo quaestiones super potestate ac dignitate papali - Восемь вопросов о папской власти и достоинстве. Написан в 1339-1342 гг. 9

Quodlibeta - запись диспутов, проводившихся в средневековых университетах дважды в год. Предметом обсуждения на этих диспутах мог стать любой философский или теологический вопрос. Отсюда и название: дословно Quodlibeta - «Всякая всячина», «Все, что угодно» и т. п.

xii

А. В. Апполонов

20. Ап тех Angliae pro succursu guerrae possit recipere bona ecclesia-rum - О том, может ли король Англии использовать богатства Церкви АЛЯ ведения войны. Трактат написан в 1338-1340 гг. 21. Consultatio de causa matrimoniali - Трактат о светской и церковной юрисдикции в вопросах, связанных с браком. Написан ок. 1341. 22. Dialogus - Главный политический труд Оккама, в котором подробно обсуждается отношение светской и церковной власти. Написан в 1334-1338 гг. 23. Breviloquium. Написан в 1341-1342 гг. 24. Tractatus de imperatorum et pontificum potestate - Трактат о власти императоров и понтификов. Написан ок. 1347 г. Все философские и теологические произведения Оккама изданы в семнадцатитомном собрании сочинений Guillelmi de Ockham opera philosophica et theologica ad fidem codicum manuscriptorum edita. (St.Bonaventure,N.Y.,1967-1985). Значительная часть политических сочинений Оккама вошла в издающееся с 1940 г. Guillelmi de Ockham opera politica (Manchester, 1940 - ). 3. Основные принципы философии Оккама Хотя мы и говорим об Оккаме как о философе, нельзя, тем не менее, не признать, что прежде всего он был христианским теологом и теологические проблемы интересовали его куда больше, нежели философские. Как и подавляющее большинство «мыслителей своей эпохи, английский францисканец использовал философию и логику в качестве вспомогательного инструмента при решении теологических вопросов (так, например, свою теорию количества10 он разработал, исследуя отдельные аспекты Таинства Пресуществления), а потому мы не обнаружим у Оккама системы в изложении его философских взглядов. Тем не менее, из этого не следует делать вывод, что философия английского мыслителя носит эклектический характер и не существует как единое целое. Впрочем, с другой стороны, реконструкция целостной философии Оккама, сколь бы совершенной эта реконструкция ни была с философской точки зрения, всегда будет являться искусственной и ущербной, если из нее полностью устранить ее теологическую ориентацию и отдельные элементы, связанные с религиозными воззрениями самого Оккама и определенным теологическим климатом эпохи. 10

.Имеется в виду категория «количество», входящее в число категорий Аристотеля.

десяти

Жизнь и творчество Уильяма Оккама

xiii

Исходя из вышесказанного, мы решили предварить краткий очерк философии Оккама некоторыми замечаниями, касающимися как теологических ее предпосылок, так и важнейших, на наш взгляд, ее принципов, как связанных, так и не связанных с этими предпосылками. Оккам как философ и теолог формировался в десятилетия, следующие за годами т.н. «аверроистского кризиса» 1270-1277 гг. События и споры, связанные с этим кризисом, были, по большому счету, результатом осмысления христианскими теологами возможности синтеза античной и арабской философской мысли и христианского учения11. Осознание того факта, что детерминистская и гиперинтеллектуалистская по своей сути перипатетическая традиция в любых своих модификациях трудно совместима с базовыми положениями христианской религии, привело в конечном счете и к Осуждению 1277г., когда было подвергнуто церковной цензуре не только учение «латинских аверроистов», но и отдельные философские идеи Фомы Аквинского, и к возникновению (прежде всего, во францисканской среде) особого направления в философии и теологии, часто называемого «волюнтативной теологией» или «теологией воли». В рамках этого анти интеллектуалистского движения (антиинтеллектуализм в данном случае не следует понимать как примитивный иррационализм: речь идет о попытке освободить теологию от некоторых рациональных элементов, привнесенных из античной и арабской философии12, но не о стремлении признать ненужным рациональное познание вообще, а философию объявить никчемным и вредным занятием) особую значимость приобрела антидетерминисткая позиция, заключавшаяся в подчеркивании свободы воли: как воли Бога, так и воли человека. Именно индетерминизм и идея божественного всемогущества станут отправными пунктами как для теологии, так и для философии Оккама. Надо сказать, что в этом аспекте у него имелось немало предшественников: от Бонавентуры до Генриха Гентского, но наибольшее влияние на позицию английского францисканца в данном вопросе оказал, по всей видимости, Иоанн Дуне Скот: идеи великого шотландского мыслителя о контингентности (ненеобходимости) божественных действий, о способности Бога нарушить и изменить естественный ход вещей, о превосходстве воли над разумом, о теологическом характере этики получили дальнейшее и, возможно, радикальное развитие в сочинениях Оккама. 11.Подробнее об аверроистском кризисе см.: А.В.Апполонов. Боэций Дакийский и латинский яверроизм XIII столетия // Боэций Дакийский. Сочинения. М., 2001. 12. К таковым элементам можно отнести, например, идею о необходимости творения, о совечности мира Богу, об отсутствии божественного Провидения в силу незнания Богом индивидуальных предметов, в т.ч. - человеческих душ и т. д.

xiv

А. В. Апполонов Многие исследователи отмечали, что учение Оккама находится под сильным влиянием первых слов Символа Веры: «Верую в Бога Отца всемогущего»13. Сам Оккам прямо указывает, что «божественному могуществу следует приписать все, что не заключает очевидного противоречия»14; этот принцип, явно теологического происхождения, становится для английского мыслителя руководящим не только в теологии, но и в философии: так, он доказывает возможность интуитивного познания несуществующих объектов, исходя именно из этого принципа (подробнее см. наст, изд., раздел 2.3). Это положение непосредственно влечет и другое: «Все, что Бог производит посредством вторичных причин, он может непосредственно производить и сохранять без них»15. Несмотря на то, что на первый взгляд указанные положения имеют малую значимость для философии, принятие оных влечет за собой далеко идущие последствия. Так, например, Оккам принципиально не мог рассматривать в качестве даже вероятных гипотез теории, связанные, например, с вечностью мира, неспособностью Бога сотворить множество миров и т. д. и т. п. Из абсолютного и ничем, кроме закона непротиворечия, не ограниченного могущества Бога следует радикальная контингентность (ненеобходимость) всех существующих вещей. Вещи существуют и сохраняются в существовании только потому, что того хочет Бог, и они начинают существовать и существуют так, как того хочет Бог. Именно это положение становится, с одной стороны, основой доказательства существования Бога как единственной необходимой причины сохранения вселенной в бытии, а с другой - основой индетерминистской позиции Оккама в вопросах морали и нравственности. Среди основоположений учения Оккама следует упомянуть и его знаменитый методологический принцип, известный как «бритва Оккама». «Бритва» не следует напрямую из вышеприведенных принципов и в отличие от них не является теологической максимой. В текстах Оккама можно обнаружить несколько формулировок «бритвы». Самая известная Pluralitas non est ponenda sine necessitate (Множественность не следует допускать без необходимости). Реже встречается следующая формулировка: Frustra fit per plura quod potest fieri per pauciora (Не существует основания для того, чтобы объяснять с помощью многих [допущений] то, что может быть объяснено с помощью меньшего 13. Это ясно и из слов самого Оккама. См. наст, изд., разд. 2.3. 14. Там же. Там же.

Жизнь и творчество Уильяма Оккама

xv

числа [допущений]). «Бритва», таким образом, есть скорее методологический, нежели онтологический, принцип, который, кроме того, характерен не только для философии Оккама, но встречается уже у Дунса Скота16. Что же касается приписываемой Оккаму знаменитой фразы Entia non sunt multiplicanda sine necessitate (Не следует умножать сущности без необходимости), то она в безусловно подлинных сочинениях Оккама не встречается. Наконец, крайнюю важность для философского учения Оккама имеет его номиналистическая позиция. Вселенная Оккама состоит только из индивидуальных субстанций и их качеств. Таких объектов как «человек вообще» или «человечность» не существует: общее есть «мысленный образ» (fictum) или «акт мышления» (actus intelligendi) и не существует вне сознания человека. Не подлежит сомнению, что номинализм Оккама оказал определяющее влияние на его логику, эпистемологию и метафизику; именно как номиналист английский мыслитель вошел в историю философии. Вопрос о том, связана ли номиналистическая позиция Оккама с его «бритвой» напрямую, можно считать дискуссионным, хотя определенная связь, по всей видимости, имеется. Между тем, нельзя не признать, что аргументация Оккама против реального существования общего основывается не столько на методологии «бритвы», сколько на том, что существование общего является самопротиворечивым (см. наст, изд., разд. 2.6 и 2.7). 4. Логика Логика, как и всякая другая наука, есть некое акцидентальное качество, присутствующее в разумной душе, или, если более точно, собрание таких качеств (Logica est... una collectio multorum habituum (?xp. aur., I. Proem.)). Каждое из таких качеств (habitus)17 есть обладание (habitus - производное от hаbеге, обладать, иметь) знанием определенного положения, которые в совокупности и образуют логику. У логики, как и любой другой науки, имеется только две причины - действующая, или производящая, и целевая; две другие из известных четырех причин Аристотеля, формальная и материальная, отсутствуют18. Действующей причиной является учитель, а целевой - акт познания 16. См.: Duns Scotus. De Primo Principio. II, concl. 15. 17.Habitus как качество отличен от расположенности, dispositio: первый есть постоянное и трудноустранимое качество, вторая - легкоустранимое, преходящее качество. 18Подробнее об этом, применительно к физике, см. наст, изд., раздел 2.1.

xvi

А. В. Апполонов

определенного положения, благодаря которому обретается habitus этого положения (Causa finalis... est actus cognoscendi ex quo talis habitus generatur (Ibid.)). Польза логики, с точки зрения Оккама, двояка. Она, во-первых, позволяет отделять истинные высказывания от ложных, а во-вторых, обучает способам ведения дискуссии (Istius scientiae multae sunt utilitates, inter quas una est facilitas discernendi verum a falso... Alia utilitas est pro modo arguendi et respondendi... (Ibid.)). Отсюда следует, в том числе, то, что логика является инструментом, «без которого не может быть познана в совершенстве ни одна наука»19. Наиболее явное деление логики Оккама, которое прослеживается как в Сумме всей логики, так и в других произведениях - деление на логику терминов, логику высказываний и логику рассуждений. Надо сказать, что английский философ следует здесь, в целом, классической традиции, восходящей к Органону Аристотеля. «Все авторы сочинений по логике, пишет Оккам, - стремятся разъяснить, что аргументы состоят из высказываний, а высказывания - из терминов». Термины, таким образом, являются элементами, составляющими высказывание, или, - здесь Оккам цитирует Аристотеля, - термин «есть то, на что расчленяется высказывание, утверждающее или отрицающее, что нечто есть или не есть, т. е. предикат и то, о чем он сказывается».21 Термин есть знак (signum) и, соответственно, основная функция терминов заключается в обозначении определенных объектов. Однако не все термины являются знаками в одном и том же смысле. Оккам, опять-таки традиционно, обращается к тройственному делению высказываний и, соответственно, составляющих их терминов. Высказывания Оккам делит на ментальные, устные и письменные; соответственно и термины делятся на ментальные (т.е. понятия), произносимые голосом (т.е. слова) и письменные (т.е. записанные слова). Понятия (conceptus) в этой схеме являются естественными знаками (signa naturalia), они суть результат определенного взаимодействия познающего ума и познаваемых объектов и непосредственно обозначают данные объекты. Понятия одинаковы у всех людей и народов. Напротив, слова (будь то устные или письменные) являются произвольно установленными знаками (signa secundum voluntariam institutionem), а потому различны у разных народов. 19. См. наст, изд., разд. 1.1. 20. См. наст, изд., разд. 1.2. 21 Там же.

Жизнь и творчество Уильяма Оккама

xvii

Оккам подчеркивает, что слова требуются для выражения понятий, которые сами по себе быть выраженными не могут (termini concepti... in mente manent et exterius proferri non possunt (Summa tot log., I, c. И)); при этом слова являются как бы подчиненными понятиям знаками (voces tamquam signa eis subordinata pronuntientur exterius (Ibid.)). Но хотя слова соотносятся с понятиями и в некотором смысле являются их знаками22, в собственном смысле слова и первично (primo et proprie) слова обозначают те же объекты, что и соответствующие понятия. Так, например, слово «птица» и понятие «птица» обозначают один и тот же объект - пернатое живое существо. Следующее деление терминов на категорематические и синкатегорематические термины. В определенном смысле это деление можно назвать делением высказывания на материальные и формальные элементы. Например, в высказывании «Всякий человек не есть камень» материальными элементами являются термины «человек» и «камень» (они составляют собственно «материю» высказывания), а формальным - «всякий» и «не есть» (они придают высказыванию форму: в данном случае делают его общеотрицательным высказыванием); первые термины называются категорематическими, а вторые - синкатегорематическими. В качестве других примеров синкатегорематических терминов можно привести «или», «и», «ни... ни» «если... то», «некоторые» и т.д. В то время как категорематические термины обозначают определенные объекты и, соответственно, могут являться субъектами и предикатами в высказывании (так, определенные объекты обозначают приведенные выше термины «человек» и «камень»), синкатегорематические термины определенные объекты не обозначают (например, нет объектов, соответствующих терминам «всякий» и «не есть»). Это не значит, что синкатегорематические термины не имеют вовсе никакого значения: Оккам имеет в виду, что синкатегорематические термины обозначают только в сочетании с категорематическими (Syncategorema «omnis» non habet aliquod certum significatum, sed additum «homini» facit ipsum stare... pro omnibus hominibus (Summa tot log., I, c. IV)). Разделив термины на категорематические и синкатегорематические, Оккам устанавливает определенные деления категорематических терминов. Наиболее важное из этих делений - на абсолютные и коннотативные термины. Абсолютный термин обозначает непосредственно и только свой объект, напротив, коннотативный (от cormotare, т. е. «со-озна-чать») термин обозначает что-то прямо и первично, а что-то - косвенно 22

.Оккам приводит цитату из Комментария к «Об истолковании» Боэция, который пишет, что «вещь представлена в понятии, слова обозначают понятия, а буквы слова» (PL 64, 297 В-С).

xviii

А. В. Апполонов

и вторично. Примером абсолютных терминов могут быть следующие: «человек», «живое существо», «камень», «дерево», «огонь» и т.д. Коннотативным термином является, например, «белое». В самом деле, «белое» обозначает прежде всего белую вещь, т. е. субъект, обладающий белизной, но помимо него, во вторую очередь, и саму белизну, т. е. качество субъекта (первично белизна, т. е. белый цвет, обозначается соответствующим термином «белизна», который является абсолютным). Принципиальное различие между коннотативными и абсолютными терминами может быть выражено и иначе. Коннотативный термин имеет definitio quid nominis, т. е. номинальное определение, а абсолютный термин definitio quid rei, т. е. реальное определение. Любая часть реального определения может сказываться о сигнификате абсолютного термина; в случае номинального определения дело обстоит иначе: некая часть такого определения не может сказываться о сигнификате коннотативного термина. Например, термин «человек» имеет определение «разумное смертное живое существо», и каждая часть этою определения может сказываться о человеке, поскольку мы можем сказать «человек есть разумный», «человек есть смертный», «человек есть живое существо». Напротив, коннотативный термин «белое» имеет определение «субъект, обладающий белизной», и в данном случае мы не можем сказать, что субъект, обозначаемый термином «белое» есть сама белизна. К делению терминов на абсолютные и коннотативные непосредственно примыкает и деление на конкретные и абстрактные термины. Если говорить о терминах, произносимых голосом, т. е. о словах, то конкретные и абстрактные термины - те, которые обладают сходными основами, но разными окончаниями (concretum et abstractum sunt nomina consimile principium secundum vocem habentia, sed non consimiliter ter-minanda (Summa tot log.y I, c. V)); таковы, например, термины «справедливый» и «справедливость», «белый» и «белизна» и т. п. С точки зрения Оккама, некоторые абстрактные и конкретные термины обозначают один и тот же объект, а некоторые - нет. Например, термины «человек» и «человечность» обозначают один и тот же объект - индивидуальною человека, а термины «белый» и «белизна» - разные объекты. 23 23

Вопрос о том, при каких условиях абстрактный и конкретный термин обозначает один и тот же объект, а при каких - нет, Оккам решает, исходя из своей онтологии и метафизики. Поскольку по мнению английского философа реально вне сознания человека существуют только индивидуальные субстанции и их качества, то абстрактные и конкретные имена будут обозначать один и тот же объект в случае, если речь идет о категории субстанции. Если же речь идет о качествах, то абстрактные и конкретные имена будут, как

Жизнь и творчество Уильяма Оккама

xix

Другое важное деление терминов - деление на термины первичной и вторичной импозиции и первичной и вторичной интенции. И в том, и в другом случае речь идет об использовании терминов для обозначения реальных объектов или разного уровня знаков объектов. Когда Оккам говорит о различной импозиции терминов, то он имеет в виду, что термины, являющиеся словами (неважно, письменными или устными), используются как для обозначения ментальных терминов и реальных объектов, так и для обозначения самих слов. В первом случае мы имеем дело с терминами первичной импозиции (таковы термины «человек», «белый», «субстанция», «качество», «вид», «род» и т.п.), во втором - с терминами вторичной импозиции (таковы термины «имя», «прилагательное», «существительное», «склонение» и т. п.; эти термины используются преимущественно в грамматике). Сходное различие имеется и между терминами первичной интенции и терминами вторичной интенции. Термины первичной интенции - термины, обозначающие реальные объекты, которые не являются ментальными терминами, или понятиями. Таковы, например, термины «человек», «камень», «белое» и т.д. Напротив, термины вторичной интенции обозначают понятия, например, «вид», «род», «универсалия» и т.п. В отдельную группу Оккам выделяет т.н. трансцендентальные термины, которые обозначают как сигнификаты терминов первичной интенции, так и сигнификаты терминов вторичной интенции. Такая ситуация возможна в силу того, что трансцендентальные термины («вещь» (res), «нечто» (aliquid), «единое» (unum), «истинное» (verum, сущее как умопостигаемое), «благое» (bonum, сущее как желаемое)) обратимы с также трансцендентальным термином «сущее» (ens), которым обозначается все, что существует24. Теория суппозипий занимает важное место не только в логике, но и вообще в философии Оккама, поэтому она заслуживает детального рассмотрения. Сам термин «суппозиция» (suppositio) употреблялся в средневековой логике и до Оккама. Среди предшественников английского философа в данном вопросе, безусловно, выделяется Петр Испанский (с 1276 по 1277 - папа Иоанн XXI), автор известного учебника Summulae logicales. Говоря о суппозиции, Петр Испанский сперва правило, обозначать различные объекты. Так, поскольку реально не существует такой вещи как «человечность», то «человечность» будет обозначать того же индивидуального человека, что и термин «человек», но поскольку реально существует такое качество, как белый цвет, то термин «белизна» будет обозначать именно его, а термин «белый» - субъект, обладающий белизной, пусть даже термин «белый», являясь коннотативным, и будет со-означать белизну. 24. О «сущем» см. наст, изд., разд. 3.1.1.

хх

А. В. Апполонов

проводит различие между субстантивными и адъективными терминами (первые обозначают «субстантивные вещи» (такие, как человек, живое существо и т.д.), а вторые - «адъективные» (такие как белый цвет, бег и т.д.)), а затем указывает, что «суппозиция есть принятие [в высказывании] субстантивного термина вместо чего-либо... например, термин „человек" замещает Платона, Сократа и других людей» (Sum. logic., tract. VI.). Нечто подобное суппозиции имеет место и в случае адъективных терминов. Петр Испанский пишет, что «принятие [в высказывании] адъективного термина вместо чего-то называется копуляцией (copulatio)» (Ibid.). Понятие суппозиции, отмечает Петр Испанский, близко к понятию обозначения (significatio), но не тождественно ему. «Обозначение есть результат наложения звука для обозначения вещи, а суппозиция есть принятие термина, уже обозначающего вещь, вместо чего-либо... Поэтому обозначение предшествует суппозиции... И еще они различаются в том, что обозначение относится к звуку, а суппозиция - к термину, уже образованному звуком и обозначением» (Ibid.). Первое деление суппозиции у Петра Испанского - на общую и дискретную (suppositio communis et discreta). Общая суппозиция суппозиция общего термина, например, «человек» и «живое существо»; дискретная суппозиция - суппозиция дискретных терминов, или собственных имен («Сократ», «Платон»), или общих терминов, соединенных с указательным местоимением («этот человек»). Далее общая суппозиция подразделяется на естественную и акцидентальную (suppositio naturalis et accidentalis). Естественной называется суппозиция термина, при которой термин, взятый сам по себе и вне высказывания, замещает объекты как существовавшие, так и существующие и будущие существовать. Так, термин «человек» «естественным образом» замещает всех людей: существовавших, существующих и будущих существовать. Акцидентальная суппозиция, напротив, имеет место в высказывании и относится только к существующим, или только к существовавшим, или только к будущим существовать объектам. Такая суппозиция термина «человек» имеет место, например, в высказываниях «человек бежит», «человек бежал», «человек побежит». Акцидентальная суппозиция делится на простую и персональную (suppositio accidentalis simplex et personalis). Простая акцидентальная суппозиция - суппозиция общего термина, замещающего универсальную вещь (res universalis). Такая суппозиция имеет место, например, в высказываниях «Человек есть вид», «Способность смеяться есть собственный признак», «Всякий человек есть живое существо», «Всякое живое

Жизнь и творчество Уильяма Оккама

xxi

Схема деления суппозиции у Петра Испанского Suppositio Communis (Общая) Discreta (Дискретная) Naturalis (Естественная) Accidentalis (Акцидентальная) Simplex (Простая) Personalis (Персональная) Determinata (Определенная) Conftisa (Смутная) существо, кроме человека, является неразумным» и т.д. Персональная акцидентальная суппозиция - суппозиция общего термина, замещающего единичную вещь. Такая суппозиция имеет место в высказывании «Человек бежит». Персональная суппозиция в свою очередь делится на определенную и смутную (suppositio determinata et confusa). Определенная суппозиция суппозиция общего термина, взятого неопределенно или с квантором существования («частным знаком» (signum particulare), как называет его Петр Испанский). Пример первого высказывания - «Человек бежит»; второго - «Некий человек бежит». Смутная суппозиция - суппозиция общего термина, взятого с квантором общности («универсальным знаком» (signum universale)), например, «Всякий человек есть живое существо». У Оккама мы обнаруживаем иную картину, хотя в определении суппозиции английский философ и близок к Петру Испанскому. С точки зрения Оккама, суппозиция «есть свойство, присущее термину, но никогда иначе, кроме как в высказывании»25. Суппозиция «... означает как бы подстановку вместо другого, так что когда термин стоит в высказывании вместо чего-либо... то он подразумевает это»26.

25

В этом смысле Оккам вряд ли согласился бы с позицией Петра Испанского, который допускал естественную суппозицию термина вне высказывания. 26 См. наст, изд., разд. 1.8.

xxii

А. В. Апполонов

Основное деление суппозиций у Оккама - на простую, персональную и материальную. Персональная суппозиция (suppositio personalis) имеет место тогда, когда термин подразумевает (supponit pro) то, что им обозначается, причем неважно, является ли сигнификат реальной вещью, существующей вне души (extra animam), или же термином, будь то письменным, произносимым голосом или ментальным. «Таким образом, пишет Оккам, - всякий раз, когда субъект или предикат высказывания подразумевает обозначаемое им, так что он берется как обозначающий, всегда имеет место персональная суппозиция... Из этого ясно, что недостаточно описывают персональную суппозицию утверждающие, что персональная суппозиция имеет место, когда термин подразумевает вещь. Но ее определение таково: персональная суппозиция имеет место, когда термин подразумевает обозначаемое им и выступает как обозначающий»27. Простая суппозииия (suppositio simplex) имеет место тогда, «когда термин подразумевает интенцию души [т. е. понятие], но не берется как обозначающий. Например, скажу так: „Человек есть вид". Этот термин „человек" подразумевает интенцию души, ибо упомянутая интенция есть вид, и, тем не менее, этот термин „человек" не обозначает, собственно говоря, эту интенцию; но это слово и эта интенция души суть только знаки, причем одно подчинено другой в обозначении того же самого... Из этого ясна ложность мнения сообща утверждающих, что простая суппозиция имеет место, когда термин подразумевает обозначаемое им; ведь простая суппозиция имеет место, когда термин подразумевает интенцию души, которая собственно не является обозначаемой термином, ибо такой термин обозначает действительные вещи, а не интенции души»28. В этом пункте прослеживается очевидное расхождение между Оккамом и Петром Испанским, причем оно имеет не только логические, но и онтологические истоки и природу. Как мы помним, Петр прежде всего разделил суппозицию на общую и дискретную, а затем общую суппозицию, т.е. суппозицию общего термина, после деления на естественную и акцидентальную, разделил на простую и персональную, исходя из того, что в первом случае общий термин обозначает универсалию, а во втором единичную вещь. Такая позиция, коррелируя с допущением Петра, согласно которому всякий термин, обладающий суппозицией, обладает и обозначающей функцией, причем обозначает

27См. наст, изд., разд. 1.9 28Там же.

Жизнь и творчество Уильяма Оккама

xxiii

тот же объект, очевидным образом предполагает также, что существует некая универсалия, или общая вещь, которая является сигнификатом того или иного общего термина в случае, если он обладает простой суппозицией. Например, в высказывании «Человек есть вид», с точки зрения Петра Испанского, термин «человек» обозначает универсальную вещь «вид». Оккам, напротив, не допускает реального, вне души, существования общего: мир, с его точки зрения, состоит из индивидуальных вещей. Поэтому общий термин «человек» в высказывании «Человек есть вид» не может обозначать некую универсальную вещь, поскольку обозначает только индивидуальных людей, а в высказывании подразумевает, или замещает (supponit рго) интенцию души, т. е. понятие, которое он в собственном смысле слова не обозначает. Отсюда основное деление суппозиций у Оккама происходит не по принципу обозначения термином общею/единичного, а по принципу использования/не использования термина в высказывании в его обозначающей функции. С этим связан и отказ Оккама от идеи Петра Испанского о том, что любой термин обозначает то же, что и подразумевает, а вся разница между суппозицией и обозначением состоит в том, что обозначение предшествует суппозиции, ибо суппозицией обладает термин, уже обозначающий нечто. Ясно также, что при таких обстоятельствах для Оккама становится несущественным принципиальное деление на субстантивные и адъективные термины в том виде, в каком оно имеет место у Петра Испанского, и, соответственно, отпадает надобность в таком понятии как «копуляция» (можно сказать, впрочем, что делению на субстантивные и адъективные термины у Оккама в некотором смысле соответствует деление на абсолютные и коннотативные термины; и те, и другие, впрочем, могут обладать определенной суппозицией в высказывании). Третий основной, согласно Оккаму, вид суппозиции, материальная суппозиция (suppositio materialis), имеет место, «когда термин не подразумевает как обозначающий, но подразумевает слово произнесенное либо написанное. Как ясно здесь: „'Человек' есть имя"; здесь термин „человек" подразумевает самого себя, и тем не менее он не обозначает самого себя. Сходным образом, в таком высказывании, как „Написано 'человек'", может иметь место материальная суппозиция, ибо термин подразумевает то, что написано»29. Материальная суппозиция делится, прежде всего, на устную и письменную, а те в свою очередь - на суппозицию, в которой термин подразумевает сам себя, и на суппозицию, в которой термин не подразумевает сам себя. 29 См. наст, изд., разд. 1.9

xxiv

А. В. Апполонов

Это основное деление суппозиций чрезвычайно важно для Оккама. Оно обладает определенной, если так можно выразиться, разъясняющей функцией и помогает устранить из науки «лишние», по мнению Оккама, сущности и ложные высказывания. В самом деле, с точки зрения английского философа для истинности высказывания достаточно того, чтобы субъект и предикат подразумевали или замещали одно и то же. Например, имеется высказывание: «Сократ есть живое существо». Для истинности этого высказывания не требуется, чтобы «живое существо» реально присутствовало в Сократе или представляло какую-то часть сущности Сократа; напротив, требуется только, чтобы Сократ был тем, что подразумевает в высказывании термин «живое существо». С другой стороны, высказывания типа «Человек присутствует в Сократе» или «Человечность есть часть Сократа», если они понимаются буквально, ложны, поскольку, полагает Оккам, нет такой универсальной вещи, как «человечность». Деление суппозиций важно и для понимания того, что является непосредственными объектами науки. Оккам отвергает традиционное деление наук на «реальные», т.е. на те, которые изучают реальные объекты, и на «рациональные», которые изучают интенции, или понятия. Все науки, с его точки зрения, имеют дело с высказываниями, а не с реальными вещами, поскольку все науки трактуют не тех или иных единичных вещах (а реального существования общего Оккам не допускает), но о высказываниях, образованных из общих терминов (scientia est universalis), замещающих в высказываниях реальные вещи. Дальнейшее деление суппозиций, вернее, персональной суппозиций, важно преимущественно для логики предикатов. Прежде всего, Оккам делит персональную суппозицию на дискретную и общую (suppositio discreta et communis). «Дискретная суппозиция - та, в которой используется чье-либо собственное имя или указательное местоимение, взятое в своей обозначающей функции. И такая суппозиция дает единичное высказывание, например, „Сократ есть человек", „Этот человек есть человек" ... Общая персональная суппозиция - суппозиция общего термина, как в данном случае: „Человек бежит", „Всякий человек есть живое существо » 30. Общая персональная суппозиция, в свою очередь, подразделяется на смутную и определенную суппозицию (suppositio confusa et determina-ta). Исследуя эти суппозиций терминов, Оккам намеревается установить отношения между высказываниями об индивидах, в которых используются указательные местоимения «тот», «этот» и т.п. или собственные 30 См. наст. изд., разд. 1.11.

Жизнь и творчество Уильяма Оккама

xxv

имена, т. е. между т- н. атомарными высказываниями, и более общими высказываниями о тех же индивидах, причем указанные отношения характеризуются как отношения логического следования. Так, определенная общая персональная суппозиция термина предполагает возможность логического следования от общего высказывания к единичному атомарному высказыванию. Например, истинен вывод: «Человек бежит, следовательно, бежит тот или этот человек (и так же о каждом единичном человеке)». «Суппозиция называется определенной, поясняет Оккам, - потому, что благодаря ей обозначается, что это высказывание истинно в случае [истинности] определенного единичного высказывания, [истинности] какового определенного единичного высказывания достаточно для того, чтобы это высказывание было истинным, независимо от истинности другого единичного высказывания»31. Персональная смутная суппозиция - любая персональная суппозиция общего термина, которая не является определенной; при этом она подразделяется на просто смутную и на смутную и дистрибутивную (suppositio confusa tantum et confusa et distributiva). «Просто смутная суппозиция, - поясняет Оккам, - имеет место тогда, когда общий термин обладает персональной суппозицией, но логического перехода к единичному при посредстве дизъюнктивного высказывания не происходит, если нет изменения ех parte другого термина; этот переход, однако, возможен с помощью высказывания с дизъюнктивным предикатом, и в этом случае [исходное] высказывание может быть выведено из любого единичного» . Пример такой суппозиции термина «человек»: «Всякий человек есть живое существо; следовательно, всякий человек есть это живое существо, или то, или то (и так же о каждом единичном живом существе)». Смутная и дистрибутивная суппозиция имеет место тогда, когда возможно логическое следование от общего высказывания к нескольким атомарным, объединенным с помощью конъюнкции, но при этом обратное следование невозможно. Так, если термин «человек» в высказывании «Всякий человек есть живое существо» обладает смутной и дистрибутивной персональной общей суппозицией, то возможен вывод: «Всякий человек есть живое существо, следовательно, этот человек есть живое существо, и тот человек есть живое существо (и так же о каждом единичном человеке)». Однако вывод «Этот человек есть живое существо (подразумевая любого человека), следовательно, всякий человек есть живое существо», невозможен. 31

См. наст, изд., разд. 1.11. 32Там же.

XXVI

А. В. Апполонов

Схема деления суппозиции у Оккама Suppositio Propria (В собственном смысле слова) Impropria (В несобственном смысле слова) Simplex (Простая) Personalis (Персональная) Materialis (Материальная) Discreta (Дискретная) Communis (Общая) Determinata (Определенная) Confusa (Смутная) Confusa tantum Confusa et distributiva (Только смутная) (Смутная и дистрибутивная) Mobile (Подвижная) Immobile (Неподвижная) Наконец, смутная и дистрибутивная суппозиция подразделяется на подвижную и неподвижную (mobile et immobile). Оккам обосновывает это тем, что переход от общего высказывания к нескольким атомарным, объединенным конъюнкцией, не всегда осуществляется одинаково. В одних случаях в высказываниях не совершается никаких изменений, «разве что в первом субъектом или предикатом является общий термин, а в консеквенте рассматриваются единичные [термины]» (таков приведенный выше пример). Но в других случаях в высказываниях имеют место определенные изменения. Так, возможен вывод: «Всякий человек, кроме Сократа, бежит, следовательно, бежит Платон (и так же о всех прочих людях)». В данном случае в атомарных высказываниях отсутствует синкатегорематический термин «кроме». Первый вид смутной и дистрибутивной общей персональной суппозиции называется дистрибутивной смутной неподвижной суппозицией, а второй дистрибутивной смутной подвижной суппозицией.

Жизнь и творчество Уильяма Оккама

xxvii

Помимо указанных видов суппозиций Оккам упоминает также и «суппозицию в несобственном смысле» (suppositio impropria), т.е. суппозицию, имеющую место тогда, когда «термин употребляется в несобственном смысле (improprie)»33. К несобственной суппозиций относятся антономасия, синекдоха и метафора. Классификация высказываний у Оккама достаточно традиционна. Основное деление высказываний - на категорические и гипотетические. Первые обладают субъектом, предикатом и связкой, но не включают несколько таких же категорических высказываний (пример: «Сократ есть человек»). Гипотетические высказывания образуются из нескольких категорических и делятся в свою очередь на конъюнктивные, дизъюнктивные, условные, причинные и временные. Конъюнктивные высказывания образуется из нескольких высказываний (неважно, категорических, гипотетических, или категорического и гипотетического), с помощью союза «и». Дизъюнктивные высказывания образуются из нескольких высказываний с помощью союза «или». Условные высказывания образуются из нескольких высказываний с помощью союза «если». Причинные высказывания образуются из нескольких высказываний с помощью союза «поскольку». Временными называются высказывания, образованные из других высказываний посредством некоего временного наречия (пример: «Когда Сократ бежит, Платон диспутирует»). Другое деление высказываний - на модальные высказывания и высказывания о присущности. «Высказывание, - пишет Оккам, называется модальным вследствие добавленного в высказывании модуса. Но не всякого модуса достаточно для образования модального высказывания; надлежит, чтобы модус сказывался обо всем высказывании, а потому он называется „модусом высказывания" в собственном смысле слова, т.е. как бы истинно утверждается о самом высказывании»34. Обычно средневековыми логиками называлось четыре таких модуса: «необходимо», «невозможно», «контингентно» (т.е. ненеобходимо) и «возможно», однако Оккам считает, что модусов значительно больше и указывает, что «высказывания бывают как необходимыми, невозможными, возможными и контингентными, так и истинными, ложными, познанными, неизвестными, произнесенными, записанными, ментальными, принятыми на веру, предположительными, сомнительными и т.д. И поэтому на том же основании, на котором модальным называется высказывание, 33 5шшпа tot log., I, с. LXXVIII. 34 См. наст. изд., разд. 1.12.

xxviii

А. В. Апполонов

в котором присутствуют модусы „возможное", „необходимое", „контингентное" , „невозможное" ( [в форме прилагательного] или в форме наречия), модальным можно назвать и высказывание, в котором присутствует что-либо из перечисленного выше. Поэтому модальными являются как высказывания „Необходимо, чтобы всякий человек был живым существом" и „Всякий человек по необходимости есть живое существо", так и высказывания „Известно, что всякий человек есть живое существо", „Познается, что всякий человек есть живое существо" и, равным образом, „Истинно, что всякий человек есть живое существо" и т.д.»35. Кроме того, некоторые категорические высказывания могут быть эквивалентны гипотетическим, а некоторые - нет. К первым относятся исключающие, эксцептивные, редупликативные и некоторые другие высказывания. Исключающими являются высказывания, включающие синкатегорематический термины «только», «один (только)» и эквивалентные им (пример: «Только Сократ бежит»). Эксцептивными - высказывания, которые включают синкатегорематический термин «кроме» и эквивалентные ему (пример: «Всякий человек, кроме Сократа, бежит»). Редупликативные высказывания включают термины «постольку, поскольку», «в той мере, в какой» и эквивалентные им (пример: «Сократ бел постольку, поскольку есть человек»). Такие высказывания эквивалентны гипотетическим в силу того, что для их истинности требуется истинность многих категорических высказываний. Например, для истинности высказывания «Только Сократ бежит», требуется истинность высказываний «Этот человек не бежит», «Тот человек не бежит» и т.д. обо всех, кроме Сократа, единичных людях. Еще одно деление высказываний - на высказывания универсальные и частные, неопределенные и единичные. Универсальное высказывание - то, в котором субъектом является общий термин, с квантором общности: «Всякий человек есть живое существо»; «Никакой человек не есть живое существо» и т. п. Частное высказывание - то, в котором субъектом является общий термин с квантором существования «Некий человек бежит» и т. п. Неопределенное высказывание - то, в котором субъектом является общий термин без квантора, например: «Человек есть живое существо» и т. п. Единичное 'высказывание - то, в котором субъектом является собственное имя, или указательное местоимение, или указательное местоимение с общим термином. Пример первого: «Сократ бежит»; пример второго: «Этот бежит» при указании на кого-либо; пример третьего: «Этот человек есть живое существо». 35. наст, изд., разд. 1.12.

xxix

Жизнь и творчество Уильяма Оккама

Достаточно традиционной является у Оккама и классификация силлогизмов. Демонстративным силлогизмом английский мыслитель называет такой силлогизм, который образован необходимыми и очевидными посылками. Именно этот силлогизм дает неопровержимое научное знание в качестве своего заключения. Напротив, топический силлогизм образован вероятностными посылками. Он не предоставляет научного знания, но, как замечает Оккам, «не всякий топический силлогизм производит [в нас] исключительно сомнение и опасение ошибки, но часто он дает твердую уверенность без тени сомнения, поскольку иногда мы придерживаемся вероятного столь же [непоколебимо], как и известного с очевидностью»36. Третий вид силлогизмов образуют силлогизмы, которые не являются ни демонстративными, ни топическими. Они в свою очередь подразделяются на те, которые не образованы из невозможных посылок, и на те, которые образованы из невозможных посылок. Важным аспектом логики Оккама является теория «выводов», или «следований» (consequentiae). Consequentiae можно определить как гипотетические высказывания типа «если р, то q», как антецедент, так и консеквент которых может быть образован простыми и сложными высказываниями. Основные деления consequentiae - на 1) безусловные и ut nunc следования и 2) на материальные и формальные следования. Первое деление Оккам поясняет так: «Следование ut nunc имеет место тогда, когда антецедент в определенное время может быть истинным без [истинности] консеквента, но в другое не может... Простое следование имеет место тогда, когда антецедент не может быть истинным без [истинности] консеквента ни в какое время»37. Деление на материальное и формальное следование в общих чертах соответствует формальной и материальной импликации. Формальное следование законно в силу своей формы, т. е. в силу структуры образующих его высказываний, но не содержания самих высказываний. Напротив, материальное следование законно в силу своей материи, т. е. в силу кате-горематических терминов, составляющих высказывания, которые образуют такое следование. Оккам насчитывает определенное число consequentiae, которые являются универсальными правилами38. Они, записанные символически, могут быть представлены так: 36См. наст, изд., разд. 1.16. 37Summa tot log., III. III, с. I. 38См. наст, изд., разд. 1.17.

xхх

А. В. Апполонов

1. (р Э q) D -.(р Л iq) И также: (Р Л -.q) D -(р D q) И в случае силлогизма: [(PAq)Dr]D-(pAqA-r) 2. -Р Э (р D q) И также: [(Р Э q) Л -iq] D -ip 3. (р D q) D (-.q D -p) И в случае силлогизма: [(Р Л q) D г] D hr D -(р Л q)] или [(pAq)Dr]D[hrAp)D-.q)] 4. (р D q) D [(q D r) D (р D r)] 5. (р D q) D [(r D р) D (r D q)] 6. (PDq)D[(pAr)D(qAr)] 7. (PDq)Dh(qAr)D-(pAr)] Символическая запись правил 8-11 затруднительна. Восьмое правило устанавливает, что из высказывания, которое всегда истинно и никогда не является ложным (необходимое высказывание), нельзя вывести высказывание, которое не является истинным всегда (контингентное высказывание). Девятое правило устанавливает, что из высказывания, которое может быть как ложным, так и истинным (возможное высказывание), нельзя вывести высказывание, которое всегда ложно (невозможное высказывание). Десятое правило устанавливает, что из высказывания, которое всегда ложно, следует любое высказывание. Одиннадцатое правило устанавливает, что высказывание, которое истинно всегда, следует из любого высказывания. Последние два правила Оккам, впрочем, не рассматривает как формальные consequentiae и указывает, что они не должны иметь и не имеют широкого употребления. В качестве немаловажного историческою факта можно отметить также, что Оккам, безусловно, знал т. н. Законы Де Моргана, т. е. то, что отрицание конъюнкции эквивалентно дизъюнкции отрицаний (-«(р Л q) = = (-»р V ->q)), и то, что отрицание дизъюнкции эквивалентно конъюнкции отрицаний ("^(р V q) = (-»р Л -q) (формулировки Оккама см. в наст. изд., разд. 1.14 и 1.15).

Жизнь и творчество Уильяма Оккама

xxxi

5. Эпистемология Ключевым в эпистемологии Оккама является понятие scientia, которое имеет достаточно широкий спектр значений от «науки» до «знания вообще». В самом общем смысле scientia как знание по Оккаму «есть или некое качество, субъектно существующее в душе, или некое собрание таких качеств, являющихся формами души». Качествами, существующими в душе как в своем субъекте, являются, как уже было сказано выше39, «обладания», habitus, т.е. некие трудноустранимые интеллектуальные формы, возникающие в результате акта познания. Оккам предлагает несколько подразделений термина scientia сообразно способам получения знания, «В одном смысле, - пишет Оккам, - scientia есть несомненное знание какой-либо истины»40. «Несомненность» знания подразумевает, что у нас нет сомнения в отношении той или иной истины. Ясно, что при этом некоторые истины принимаются на веру (речь идет не о религиозной вере, но об «уверенности»). «Например, - поясняет Оккам, - мы говорим, что знаем, что Рим - большой город, хотя никогда его не видели; равным образом, я утверждаю, что знаю, что это - мой отец, а это - моя мать; и то же касается всех тех [истин], которые не известны нами с очевидностью. Но поскольку мы без тени сомнения твердо придерживаемся истинности такового, мы говорим, что знаем это»41. «В ином смысле, - продолжает Оккам, - scientia есть очевидное знание. Оно имеет место тогда, когда мы говорим, что знаем нечто не только потому, что нам рассказали об этом, но непосредственно или опосредованно признаем определенную [истину] на основании несоставного знания неких терминов, даже если никто не говорил о ней. Так, на основании того, что я вижу белизну, присутствующую в стене, я знаю, что стена белая, даже если никто и не рассказал мне, что стена белая»42. Очевидным может быть как непосредственное, интуитивное43 знание, основанное на чувственном восприятии, так и знание определенных положений, например, начал той или иной науки или самоочевидных высказываний типа «любое целое больше своей части». Третий вид scientia - очевидное знание чего-либо необходимого. Этот вид отвечает тем же требованиям, которые предъявляются к очевидному знанию, но с существенным уточнением: в данном случае речь 39 См. вводную статью, разд. 4. 40См. наст, изд., разд. 2.1. 41Там же. 42Там же. 44 Об интуитивном знании см. ниже

xxxii

А. В. Апполонов

не идет о знании контингентных (не-необходимых) фактов, но только о необходимом знании начал наук и следствий, из этих начал выводимых. Наконец, scientia есть очевидное знание необходимой истины, полученное в результате силлогистического рассуждения из очевидного знания необходимых предпосылок. Здесь к очевидному знанию необходимого (третий вид знания) добавляются следующие условия: такое знание должно быть заключением силлогизма, образованного из необходимых посылок. Именно этот четвертый вид знания и является научным знанием в собственном смысле слова. Но наука как таковая, например, метафизика или физика, представляющая из себя собрание многих habitus, т. е. интеллектуальных качеств, имеющих между собой определенный и твердо установленный порядок, состоит не только из знаний четвертого вида. «Наука, - пишет Оккам, - объемлет некоторым образом, как [свои] интегральные части, обладание (habitus) [знанием] начал и заключений, знание терминов, отвержение и [знание способов] опровержения ложных аргументов и заблуждений. И в этом смысле метафизика, физика и другие [дисциплины] называются науками»44. Итак, хотя научное знание в собственном смысле слова ограничено вышеуказанным четвертым видом scientia, многие положения, не входящие в круг строго научных истин, обладают, как мы увидели, несомненностью, очевидность**^ и даже необходимостью. В связи с этим возникает ряд вопросов: насколько мы можем доверять тому или иному виду знания? какое знание более совершенно? каковы границы достоверности? и т. д. Для ответа на эти вопросы требуется исследовать механизм человеческого познания. Согласно Оккаму, процесс познания начинается с чувственного познания и завершается познанием интеллектуальным. Такая зависимость интеллектуального познания от чувственного не предполагает, тем не менее, что мир познаваемых вещей ограничен чувственно воспринимаемыми объектами; Оккам не стал бы утверждать, что мы можем знать с достоверностью только то, что доступно чувствам. С другой стороны, английский философ не стал бы возражать против известной максимы, согласно которой nihil est in intellectu, quod prius in sensu non erat (Нет ничего в разуме, что прежде негбыло бы дано в чувстве). Вслед за чувственным познанием следует познание интеллектуальное, причем прежде всего - интуитивное интеллектуальное познание (notitia intuitiva intellectiva). Данное познание есть результат непосредственного 44См. наст, изд., разд. 2.1.

Жизнь и творчество Уильяма Оккама

xxxiii

восприятия познаваемого объекта и является основанием для самоочевидных экзистенциальных утверждений о существовании того или иного объекта, о том, что данный существующий объект обладает определенными характеристиками и т. д. Например, если я непосредственно воспринимаю, скажем, дерево, то я могу сформулировать определенные утверждения, к нему относящиеся, например: «Это дерево существует», «Это дерево - клен» и т. п. Интуитивное интеллектуальное познание невозможно (по крайней мере, в естественных условиях) без чувственного интуитивного познания (notitia intuitiva sensitiva) и непосредственно с ним связано; как и чувственное познание, оно требует наличия познаваемого объекта и без такового не может иметь места. К сфере интуитивного познания можно отнести также знание человеком своих состояний и ощущений. Так, если я вижу дерево, то для меня очевидно истинно следующее утверждение: «В данный момент я вижу дерево» (при этом неважно, является ли то, что я вижу, деревом или нет). То же самое касается утверждений типа «Мне холодно», «Я счастлив» и т. п. Интуитивное знание является несовершенным и далеко не все, что может быть познано в отношении объекта, может быть познано с помощью интуитивного знания. Так, например, у человека нет и не может быть (по крайней мере, в этой жизни) интуитивного знания Бога. Наряду с интуитивным существует и абстрагированное интеллектуальное познание (notitia abstractiva). Надо отметить, что в данном случае речь не идет о знании общего как абстрагированного от множества единичных объектов. Абстрагированное знание «есть то, в силу которого относительно не-необходимой вещи не может быть с очевидностью познано, есть она или нет. И таким образом абстрагированное знание абстрагируется от существования и не-существования, ибо посредством него в противоположность интуитивному знанию не может быть с очевидностью познано относительно существующей вещи, что она существует, и относительно несуществующей, что она не существует»45. Так, например, я мог обладать интуитивным знанием о неком объекте, скажем, дереве. В данный момент я не обладаю таковым интуитивным знанием и не знаю, существует ли теперь это дерево или нет, но могу, тем не менее, помыслить данное дерево: такое знание и будет называться абстрагированным, поскольку отвлечено от реального существования объекта. Следует заметить также, что и интуитивное, и абстрагированное знание являются результатом взаимодействия объекта и разума (можно сказать, что разум и объект являются частичными причинами познания; при 45См. наст, изд., разд. 2.2. 4

xxxiv

А. В. Апполонов

отсутствии одной из этих причин познание становится невозможным). Эпистемология Оккама, таким образом, является вполне реалистической по своему характеру. Может показаться, что учение Оккама об интуитивном познании несуществующего (notitia intuitiva non-existentis) идет вразрез со сказанным выше, но это не так. Оккам не допускает мысли о том, что при естественных обстоятельствах познание может иметь место при отсутствии познаваемого объекта («В естественном порядке вещей интуитивное познание не может ни обуславливаться, ни сохраняться, если объект не существует»46), однако, будучи христианским теологом, английский францисканец в принципе готов допустить ситуацию, когда Бог в силу своего всемогущества может произвести в человеке интуитивное знание объекта при отсутствии самого объекта (при условии, что данный объект не является самопротиворечивым). Выше уже было сказано, что научное знание - знание необходимых высказываний, представляющих из себя заключения демонстративных силлогизмов. Известно, что таковые заключения образованы из терминов, замещающих общие понятия (scientia est universalis), но не вполне ясно, что служит основой для формирования этих общих понятий, если учесть, что Оккам не допускает существования неких общих вещей: его мир состоит исключительно из индивидуальных объектов. Следовательно, встает ряд вопросов: что такое общее? как происходит образование общих понятий? что репрезентируют общие понятия? и т.д. Для понимания данного аспекта учения Оккама прежде всего следует выяснить, что такое общее и каков его онтологический статус. Большинство современников и предшественников Оккама в вопросе о существовании общего придерживались реалистической позиции, т. е. допускали, что такие вещи, как «человеческая природа» или «животность» существуют «вне души», т.е. независимо от человеческого сознания. Ниже в качестве иллюстрации этой позиции мы представим учение об универсалиях Иоанна Дунса Скота, ибо оно и становится основной мишенью Оккама в его критике реализма. Итак, Дуне Скот исходит из того, что всякая вещь, не являющаяся единственным индивидом своего вида, состоит из видовой «общей природы» (natura communis) и индивидуального отличия, называемого «этовостью» (haecceitas). Такое соединение не следует понимать как соединение двух вещей (res), поскольку ни общая природа, ни этовость не могут существовать отдельно друг от друга. Различие между ними 46См. наст, изд., разд. 2.4.

Жизнь и творчество Уильяма Оккама

xxxv

не реальное, но формальное47. Важно отметить также, что общая природа сама по себе не является ни универсальной, ни единичной: реально существуя в единичных вещах, она единична, поскольку ограничена «это-востью», а в уме универсальна. Оккам начинает критику позиции Дунса Скота с утверждения, что в тварных вещах не может быть никакого различия, кроме логического и реального. Если, следовательно, сторонники формального различия отрицают, что между общим и индивидуальным в вещи имеется только логическое различие, они должны признать, что этовость и общая природа различаются реально. Вот некоторые из аргументов, которые Оккам приводит в поддержку своего тезиса: 1) одна и та же вещь не может быть общим и особым; но общая природа - общее, а этовость особое; следовательно, между ними должно иметься реальное различие; 2) одной тварной вещи не могут одновременно быть присущи противоположности; тем не менее, общее и особенное суть противоположности; следовательно, одна и та же вещь не есть общее и особенное; 3) если бы общая природа была бы реально тождественна индивидуальному отличию, то реально было бы столько же общих природ, сколько есть индивидуальных отличий, и, следовательно, ни одна из природ не была бы общей, но любая была бы особенной и т. д. «Итак, - заключает Оккам, - надлежит сказать, что в творениях нет никакого такого формального различия, но все, что есть различного в творениях, отлично друг от друга реально и является разными вещами, если является подлинными вещами... И поэтому вместе с Философом мы должны сказать, что в частных субстанциях нет совершенно ничего субстанциального, кроме частной формы и частной материи или чего-то из них составленного. Потому не следует воображать, что в Сократе имеется „человечность", или человеческая природа, неким образом отличная от Сократа, к которой добавляется некое индивидуальное отличие, ограничивающее эту природу. Единственная субстанциальная [реальность], 47

Формальное различие - среднее между реальным и логическим. Реальное различие различие между двумя вещами, по крайней мере одна из которых может существовать без другой, например, различие между Сократом и Платоном; логическое различие различие, проводимое только умом, например, различие между определением «разумное животное» и определяемым «человек». Формальное различие, таким образом, имеет место в случае, когда нечто, обладающее реальным тождеством (например, индивидуальная вещь), способно производить в познающем уме различные, несводимые одно к другому понятия (например, индивидуальный человек способен производить как понятие «человека вообще», так и понятие «этого вот» конкретного человека). Онтологическими основаниями для этих понятий являются имеющиеся в вещи различные formalitates (т. е. «малые формы» ): отсюда и название такого различия.

xxxvi

А. В. Апполонов

которую можно вообразить в Сократе, это частная материя, или частная форма, или нечто, из них составленное. И поэтому любая сущность, чтойность и все, что относится к субстанции, если таковое реально существует вне души, есть либо простая и абсолютная материя или форма, либо то, что из них составлено, либо, согласно учению перипатетиков, нематериальная отделенная субстанция»48. Итак, реально и «вне души» общее не существует. Что же такое общее и какова его природа? Естественно предположить, что общее при указанных обстоятельствах - это общее понятие, некоторым образом существующее в уме человека. Важно, что как таковое это общее понятие само по себе единично, а универсально лишь в том смысле, что способно быть знаком многого: «Следует знать, что всякая универсалия есть единичная вещь, а потому является универсалией только по обозначению:49 поскольку есть знак многого» . На вопрос о том, как образуются общие понятия при условии, что в реальности им не соответствует никакая «общая природа», Оккам дает приблизительно такой ответ. Общее понятие возникает из комбинации интуитивного и абстрагированного познания. Например, я обладаю интуитивным познанием некоего объекта, скажем, человека. После того, как я перестаю воспринимать данный объект, у меня сохраняется только абстрагированное знание о нем. Впоследствии такая ситуация может повториться несколько раз, в результате чего абстрагированное познание многих сходных индивидов одного вида даст то самое общее понятие, которое будет общим для всех таковых индивидов в смысле возможности предикации о них. Данная концепция позволила Оккаму отказаться от теории «интеллигибельных форм» (species intelligibiles), с помощью которой большинство предшественников английского философа пыталось объяснить, каким образом чувственно воспринимаемая индивидуальная вещь, пребывающая вне ума, способна производить в познающем уме общее понятие. Общее понятие, таким образом, не является для Оккама результатом определенного уподобления познающего ума реально существующей интеллигибельной общей природе или сущности объекта посредством принятия интеллигибельной "формы объекта, как это пытались представить, скажем, Дуне Скот и Фома Аквинский; скорее, общее понятие - всего лишь знак вещи, возникающий в результате взаимодействия познающего ума и познаваемого индивидуального объекта и представляющий 48См. наст, изд., разд. 2.7. 49См. наст, изд., разд. 2.5.

Жизнь и творчество Уильяма Оккама

xxxvii

вещь лишь постольку, поскольку способен замещать или подразумевать ее в ментальном (или любом другом) высказывании. Неудивительно, что наука при этом становится из дисциплины, трактующей о вещах, дисциплиной, исследующей высказывания, образованные из терминовзнаков, которые, правда, замещают, или подразумевают, реальные индивидуальные вещи, но в какой мере - остается не вполне понятным, поскольку очевидно, что более подходящим для замещения, или подразумевания, индивидуальной вещи в высказывании является ее индивидуальное понятие, а общее понятие само по себе является весьма несовершенным и смутным по сравнению с индивидуальным, ибо есть результат смешения нескольких индивидуальных понятий. Таким образом, вопрос о том, насколько достоверным может быть научное познание в системе Оккама, можно считать открытым: в принципе, отрицание реальности общего ставит под сомнение достоверность и необходимость научных утверждений, которые являются высказываниями об общем; с другой стороны, сам английский философ, по всей видимости, не видел или не хотел видеть такой проблемы и, в общем, его трудно заподозрить в радикальном скептицизме и отрицании ценности научного познания50. Что же касается того, чем именно является общее понятие, или универсалия, то на этот вопрос Оккам в разное время давал разные ответы. Изначально английский философ придерживался мнения, что универсалия есть некий мысленный образ (fictum), являющийся для познающего ума мыслимым объектом и отличный от акта мышления, посредством коего он мыслится познающим умом. Как таковой этот мысленный образ обладает только объектным бытием (esse obiectivum) и не имеет никакого реального существования - ни физического, ни психического (т.е. не имеет субъектного бытия (esse subiectivum)). Fictum, однако, следует отличать от figmentum: последнее является «фикцией» в полном смысле слова; fictum, напротив, есть результат познания - сперва интуитивного, а затем абстрагированного - реально существующего (или существовавшего) объекта или объектов. Впоследствии Оккам оставил данную теорию. Окончательная его точка зрения сводится к тому, что универсалия идентична самому акту мышления общего, или акту абстрагированного познания: «Разум формирует и иные акты мышления, которые относятся к одной вещи не в большей степени, чем к другой... И посредством такого смутного акта мыслятся единичные вещи вне [души]. А обладать смутным актом мышления 50

.Однако именно в этом его подозревали католические историки конца XIXначала XX вв., такие как А. Штекль, П. Мандонне и др.

xxxviii

А. В. Апполонов

человека - значит обладать неким познанием, благодаря которому этот человек познается не больше, чем другой»51. Надо отметить, что такая универсалия, являющаяся актом мышления, или познания, в отличие от fictum'a есть определенная психическая реальность, а потому у Оккама, как представляется, отпадает необходимость в приведенном выше делении на esse obiectivum и esse subiectivum, что, по всей видимости, вполне удовлетворяет его принципу экономии. 6. Метафизика и естественная теология Хотя систему Оккама иногда называют «антиметафизической», это может быть верно только в том смысле, что английский мыслитель, руководствуясь своим принципом экономии, существенно обеднил язык традиционной метафизики. Из сказанного, однако, не следует, что Ок-кам отказался от метафизики вовсе. Метафизика для него - реальная наука, такая же, как, например, физика, обладающая собственными предметом и исходными принципами. Впрочем, вопрос о том, что является предметом метафизики, Оккам уподобляет вопросу: «Кто является царем христианского мира?» У метафизики (как, впрочем, и у любой другой науки) нет единого предмета, однако можно говорить об определенном главенстве тех или иных субъектов52: первым в смысле наивысшего совершенства является Бог, а первым по общности предикации является сущее. Именно сущее (и здесь английский философ нисколько не отступает от общей схоластической традиции) становится основным предметом метафизических исследований Оккама, поскольку очевидно, что о Боге мы можем говорить только как о сущем, т. е. существующем, ибо в противном случае говорить о Нем бессмысленно. Вполне в духе своего учения о терминах, Оккам утверждает, что «сущее» есть имя, которое соотносится с неким понятием, которое обще для всех вещей и может сказываться о них в ответ на вопрос «Что это такое?» (т.н. praedicarfo ш qind). Важно, что сущее не есть некое свойство (иначе говоря, оно не предицируется ш quaJe, т. е. отвечая на вопрос «Каково это?»). «Сущее как таковое» не есть также некая 51 См. наст, изд., разд. 2.9. 52 Оккам различает субъект и объект научного знания, хотя это различие достаточно условно: «... следует знать, что имеется различие между объектом научного знания и его субъектом. В самом деле, объектом научного знания является все познаваемое положение, а субъектом - часть этого положения, т. е. термин, выполняющий функцию субъекта. Так, объектом знания, благодаря которому я познаю, что любой человек способен к обучению, является все [это] положение, а субъектом - термин „человек"» (Наст, изд., разд. 2.1).

Жизнь и творчество Уильяма Оккама

xxxix

вещь или некий род, который затем подразделяется на различные виды: в реальном мире существуют только отдельные сущие - индивидуальные объекты, общим для которых является то, что они существуют. В силу последнего обстоятельства о них и предицируется термин «сущее». В сходном ключе Оккам решает проблему сущности и существования, каковая проблема, впрочем, является для него псевдопроблемой. Английский философ отказывается признать, что сущность вещи и ее существование - две некие различные реальности (напомним, что различие сущности и существования в сотворенных вещах являлось одним из ключевых моментов метафизики, например, Фомы Аквинского, полагавшего, что кардинальное отличие Бога и творения заключается в том, что в Боге сущность и существование тождественны (поэтому Бог - необходимое сущее), а в творении различны (поэтому творение - не необходимое сущее)). С точки зрения Оккама, «сущность» и «существование» - не более чем два термина, замещающих, или подразумевающих в высказывании одну и ту же вещь; это, впрочем, и понятно: ведь сущее сказывается in quidy т. е. обозначает реально существующую вещь, а не какое-то отдельное ее свойство (такое, как существование)53. Переходя от одного субъекта метафизики - «сущего» - к другому субъекту метафизики - Богу, мы сталкиваемся с проблемой, требующей особого внимания. Речь идет о языке естественной теологии. Выше было принято утверждение, что «сущее» сказывается обо всем, что существует, в том числе, и о Боге. Однако требуется разъяснить, в каком смысле «сущее» и другие предикаты, сказывающиеся о Боге, могут о Нем сказываться. Проблема заключается в следующем: христианская религия учит нас, что Бог превосходит все сущее, трансцендентен миру, пребывает в «свете неприступном» (1 Тим. 6, 16). Следовательно, не без основания можно спросить: исходя из чего мы называем Бога, например, «сущим», если наше понятие сущего абстрагировано от объектов нашего мира, которые не имеют и не могут иметь с Богом ничего общего? Прежде чем представить точку зрения Оккама на указанный вопрос, следует сделать некоторые уточнения. Длительное время в истории философии бытовало утверждение, что Оккам отказался от естественной теологии, т. е. от возможности богопознания силами и средствами одного только разума, и придерживался мнения, что нельзя доказать даже 53 Оккам не был первым из схоластов, кто не принял идею различия сущности и существования. Ту же позицию занимали, например, Роджер Бэкон и Дуне Скот, причем последний - по основаниям сходного характера.

XL

А. В. Апполонов

существование Бога54. Действительно, как мы покажем далее, английский мыслитель подверг традиционные доказательства бытия Божия достаточно жесткой критике, однако из этого не следует, что он считал, что рациональная теология невозможна, а существование Бога есть исключительно положение веры. Неверно также, что Оккам занял позицию т. н. «двойственной истины»55, т.е. признал, что сферы богооткровенной теологии и философии (и естественной теологии как ее части) полностью различны и никоим образом не пересекаются. Английский мыслитель согласен, что определенные положения богооткровенной теологии могут быть доказаны только в ее собственных рамках («... заключение, в котором „быть троичным и единым" сказывается о любом понятии Бога, не может быть доказано в разных науках, но только в теологии, при предварительном допущении [определенных положений] веры»56), но при этом он оставляет возможность для рационального богопознания («Из этого не следует, что нельзя доказать иное заключение, в котором „благой" и „мудрый" сказываются о понятии Бога, если под Богом мы понимаем нечто, первичнее и совершеннее чего нет ничего. В самом деле, существование так понимаемого Бога доказуемо, ибо в противном случае, если бы среди сущих не было некоего [сущего], совершеннее которого нет ничего, то имел бы место уход в бесконечность. Или также можно доказать заключение, в котором „благое" сказывается о первой причине; или любое другое понятие, к которому мог бы прийти философ с помощью естественного познания. И [таковое] могло бы быть доказано как в теологии, так и в естественном познании»57). Вернемся, однако, к проблеме языка естественной теологии. Оккам (как, впрочем, и подавляющее большинство схоластов) отрицает (по крайней мере, для человека в этой жизни) возможность непосредственного познания Бога, а также то, что Бог может постигаться «в каком-либо 54

Так, например, А. Штекль отмечает, что для Оккама «доказательства бытия Божия, основанные на данных разума, никоим образом не могут быть демонстративными и принудительными» (А. Штекль. История средневековой философии. М., 1912, с. 270). Отечественные исследователи А. П. Курантов и Н. И. Стяжкин также категоричны в данном вопросе: «Недоказуемо даже само существование Бога, в том числе и то, которое основано на ссылке на „перводвигатель" как на причину движения» (А. П. Курантов, Н. И. Стяжкин. Оккам. М., 1978, с.98). 55 Так полагают А. П. Курантов и Н. И. Стяжкин: «Оккам - решительный сторонник концепции двойственной истины... Он резко отделяет сферу знания, являющуюся предметом гносеологии от области верования, „изучаемой" в теологии» (Ор. cit, с. 98). 56См. наст, изд., разд. 3.2.1. 57Там же.

Жизнь и творчество Уильяма Оккама

XLI

простом понятии, Ему собственном» (in aliquo concepto simplici proprio sibi), т. е. в понятии, которое образовано на основании предварительного постижения божественной сущности самой по себе и является понятием Бога и ничего более. Оба эти положения Оккам основывает на вполне очевидном факте, что у человека в этой жизни не может быть интуитивного знания божественной сущности. Итак, хотя у нас нет возможности непосредственного познания Бога, мы можем обладать опосредованным знанием о Боге, знанием апостериорного характера, которое достигается благодаря познанию тварного мира, восхождением от творения к Творцу. Имея это в виду, Оккам считает возможным доказать и доказывает, что 1) Бог может постигаться человеком в этой жизни в некоем общем понятии, которое приложимо как к Нему, так и к сотворенным вещам; 2) что это понятие может отвечать на вопрос: «Что есть Бог?» и при этом 3) является унивокальным для Бога и творения. Понятие «унивокация» в данном контексте требует определенного комментария. Прежде всего, Оккам различает три типа унивокальных понятий. Первый тип - понятие, общее для вещей, обладающих полным сходством и не имеющих ничего неподобного в отношении сущностных элементов. Такое общее понятие может быть, например, о двух белых цветах разной интенсивности. Второй тип - понятие, общее для вещей, которые обладают полным сходством в одних элементах, но различаются в других. Так, например, человек подобен ослу по материи, но отличен по форме. Третий тип - «понятие, общее для многих [вещей] , не имеющих никакого подобия в отношении субстанциальных или акцидентальных [элементов]. И в этом случае любое понятие, подходящее Богу и творению, является унивокальным, ибо у Бога и творения нет вообще ничего общего, как внешнего, так и внутреннего»58. Оккам убежден, что любое понятие о Боге, доступное человеку в этой жизни, должно быть унивокальным в указанном третьем смысле, ибо в противном случае у нас не будет никакого знания о Боге. «Следовательно, необходимо следует полагать, что когда я в этой жизни мыслю Бога, я познаю Его в понятии, общем для Него и иного, так что то, что определяет акт мышления, есть нечто единое без множественности и общее многому;... если несоставное знание творения ведет к несоставному знанию Бога, то это может иметь место только благодаря понятию, общему творению и Богу»59. При этом, что очень важно, Оккам никоим 58См. наст, изд., разд. 3.2.3. Там же. 3 Зак. 157

XLII

А. В. Апполонов

образом не хочет сказать, что между Богом и творением может быть нечто общее в реальности: речь идет только об общем понятии. Надо сказать, что Оккам, отстаивая идею унивокации, практически дословно воспроизводит позицию Дунса Скота по тому же вопросу. Как и Дуне Скот, Оккам разъясняет, что традиционное представление о бого-познании по аналогии (Фома Аквинский, Бонавентура и др.) не вступает в противоречие с предлагаемой им теорией богопознания («третью уни-вокацию допускают святые, как признающие, так и отвергающие [сам термин] унивокация; также и философы полагают такую [унивокацию] в Боге... »60); более того: речь идет об одном и том же, поскольку термин «аналогия» в одном из своих значений подразумевает то же, что и третий тип унивокации. Как и Дуне Скот, Оккам, защищаясь от возможного обвинения в смешивании тварного и божественного, постоянно подчеркивает, что Бог и творение сходны только в понятии, но не в реальности. Наконец, как и Дуне Скот, Оккам указывает, что если мы откажемся от идеи унивокации, то должны будем отказаться и от рационального богопознания вообще. Итак, рациональное богопознание осуществляется на основании понятий, унивокальных Богу и творению. Но до того, как мы сможем определить, какие предикаты подобает атрибутировать Богу, а какие - нет, требуется решить еще один вопрос: можем ли мы доказать, что Бог существует, или же существование Бога принимается исключительно как религиозный догмат? В данном вопросе Оккам вполне категоричен: существование Бога может быть доказано силами естественного разума, причем это будет строгое, демонстративное, а не вероятностное доказательство. Доказательство Оккама в значительной степени есть результат критического осмысления им доказательств существования Бога, предложенных Иоанном Дунсом Скотом. Последний основывал свои доказательства на невозможности бесконечного ряда сущностно упорядоченных причин в порядках действующей (efficiens) и целевой (finalis) причины61: если 60

См. наст, изд., разд. 3.2.3. Проводя различие между сущностно и акцидентально упорядоченными причинами, Дуне Скот пишет, что «одно - говорить о сущностных и акцидентальных причинах, а другое - о причинах, сущностно и акцидентально упорядоченных. Ведь в первом случае имеет место лишь сравнение причины и причиненного... а во втором - сравнение двух причин между собой в отношении того, что причинено ими» (Ordmatio, I, d. 2, р. 1, q. 1-2, п. 11). Причины, упорядоченные сущностно, отличаются от причин, упорядоченных акцидентально, трояко: 1) в сущностно упорядоченных причинах вторичная зависит от первичной в причинении следствия, а в акцидентально упорядоченных - нет, хотя и может зависеть в чем-то ином; 2) в сущностно упорядоченных причинах все причины разного типа;

61

Жизнь и творчество Уильяма Оккама

XLIII

бесконечность в причинах невозможна, то существует первая действующая и целевая причина, которая является Богом. Подвергая критике позицию Скота, Оккам приходит к выводу, что аргументация Тонкого Доктора имеет определенные изъяны. Оккам не отрицает, что Бог является первой действующей причиной, но считает, что это невозможно доказать, исходя из причинности действующей причины, рассматриваемой только как действующая причина, поскольку мы можем допустить бесконечный рад причин, каждая из которых является действующей причиной по отношению к другой. Далее Оккам пытается скорректировать позицию Скота, указывая, что доказать существование первой действующей причины все-таки можно, если основываться не только на причиняющем, но и на сохраняющем ее действии. Оккам хочет сказать, что каждое сущее сохраняется в бытии благодаря определенной причине, и что число этих причин не может быть бесконечным, поскольку для сохранения чего-либо одновременно требуются все сохраняющие причины, а потому если бы число сохраняющих причин было бесконечным, то актуально существовало бы бесконечное число отдельных сущих, что расценивается Оккамом как невозможная ситуация; следовательно, существует первое сохраняющее сущее, т. е. Бог. Таким образом, Оккам не столько отвергает, сколько переосмысливает аргументацию Дунса Скота. Можно отметить также, что доказательство существования Бога, предложенное Оккамом, является специфически христианским по своему характеру. Нельзя не согласиться с Ф. Бенером, который пишет, что это доказательство «всецело чуждо аристотелевской мысли, поскольку Аристотель не знал идеи творения и не рассматривал отношение между Богом и миром как отношение между действующей причиной и ее следствием»62. Хотя мы можем доказать, что Бог существует, мы, тем не менее, знаем о Боге не так уж и много, если речь идет о достоверном и очевидном научном знании. Так, Оккам в принципе согласен, что имеется демонстративное доказательство того, что Бог обладает разумом и волей, однако он не считает возможным доказать, что существует только один Бог. То же относится к бесконечности и всемогуществу Бога, а также к некоторым другим Его атрибутам. В данных вопросах Оккам предлагает полагаться двух одинаковых быть не может; 3) все сущностно упорядоченные причины необходимы для произведения следствия одновременно. Из этого Дуне Скот доказывает, что бесконечность в сущностно упорядоченных причинах невозможна, а если возможна бесконечность в акцидентально упорядоченных причинах, то это только потому, что порядок этих причин опирается на порядок сущностно упорядоченных причин. 62Ockham. Philosophical Writmgs. Edinburgh; Toronto; N.Y., 1957, p.xliv.

XLIV

А. В. Апполонов

на вероятностные аргументы и, прежде всего, на достоверность христианскою Откровения. Имеется также еще один аспект естественной теологии Оккама, о котором можно сказать отдельно. Речь идет об атрибутировании Богу т. н. «безусловных совершенств». Из некоторых высказываний Оккама (см., например, наст, изд., разд. 3.2.3) можно сделать вывод, что он в целом разделял следующее мнение Дунса Скота: «Всякое метафизическое исследование о Боге происходит так: сначала выясняется формальный смысл чего-либо, затем от этого формального смысла отделяются несовершенства, которыми он обладает в творениях, затем этому сохраненному [в чистом виде] формальному смыслу придается наивысшая степень совершенства, и как таковой он приписывается Богу. Пример о формальном смысле мудрости (или разума) или воли: этот формальный смысл рассматривается в себе и сам по себе, и в силу того, что он формально не заключает в себе никакого несовершенства и никакого ограничения, из него удаляются несовершенства, которые сопутствуют ему в творениях, и, при сохранении того же смысла мудрости и воли, мудрость и воля в совершеннейшем виде атрибутируются Богу»63. Иначе говоря, Дуне Скот (а вслед за ним, возможно, и Оккам) полагает, что Богу следует приписывать все те совершенства (Скот называет их perfectiones siirzpliciter, «чистыми совершенствами» и определяет как «то, что в чем угодно лучше, чем не-оно»64), которые сами по себе не содержат никакого ограничения (так, телесность сама по себе содержит ограничения, ибо не может быть бесконечного тела, а мудрость - нет, следовательно, Богу следует приписывать мудрость, но не телесность). Впрочем, надо сказать, что Оккам, к сожалению, не вдается в подробности в данном вопросе, а потому мы не можем с уверенностью говорить о его отношении к теории «чистых совершенств». 7. Этика Этическое учение Оккама в значительной степени базируется на указанных выше (см. разд. 3) теологических предпосылках. Для философа совершенно очевидно, что единственной этической нормой является воля Бога, и то, чего Бог желает, есть благо, а то, что Бог запрещает, есть зло. Любой человек поступает правильно только тогда, когда поступает в соответствии с божественной волей, и наоборот: неправедность есть неподчинение божественной воле. При этом Бог, в принципе, может 63

Duns Scotus. Ordinatio, I, d. 3, р. 1, q. 2, п. 39. См.: Duns Scotus. De Primo Principfo, IV, concl. 3.

64

Жизнь и творчество Уильяма Оккама

XLV

повелеть человеку совершать то, что Он фактически запретил (так, как Он повелел Аврааму принести в жертву Исаака). Бог, таким образом, не подвластен каким-либо моральным нормам, поскольку Сам является единственной моральной нормой («Обязанность не имеет отношения к Богу, поскольку Он совершенно не обязан что-то делать»65). Утверждая это, Оккам, судя по всему, стремился освободить этику от всяких следов греческого и арабского детерминизма, в рамках которого божественная воля представала подчиненной тем же нормам, что и воля человека; кроме того, английский мыслитель явно намеревался показать ограниченность нетеологической, светской этики, основанной исключительно на рациональном исследовании происхождения морали и нравственности. Оккам, впрочем, не считал, что человек может знать о нормах своего поведения исключительно благодаря божественному откровению. Он сохраняет понятие об автономном от Откровения «правильном разумении» , которым человек может руководствоваться в своей жизни, различая с его помощью между правильным и неправильным поведением. Для того, чтобы совместить этот рационалистский подход с теологическим авторитаризмом, о котором было сказано выше, Оккам прибегает к ди-стинкции между «абсолютным божественным могуществом» (potentia absoluta) и «упорядоченным могуществом» (potentia ordinata). В соответствии со своим абсолютным могуществом Бог может повелеть человеку все, что угодно, даже то, что противоречит Заповедям и естественному закону, например, чтобы он совершил убийство, кражу или прелюбодеяние. И если бы Бог действительно пожелал этого, то соответствующие действия человека были бы благими и достойными. Более того, Бог (тут Оккам вступает в скрытую полемику с Дунсом Скотом) мог бы повелеть человеку ненавидеть Себя (Дуне Скот считал, что это невозможно, ибо самопротиворечиво). Впрочем, здесь Оккам обна-рркивает своеобразную антиномию: в принципе, Бог мог бы пожелать человеку ненавидеть себя; более того, человек смог бы выполнить это приказание (в самом деле, может же один человек повелеть другому ненавидеть Бога, а тот - выполнить это повеление), однако, выполнив указанное повеление, человек проявил бы послушание и любовь к Богу, что противоречит исходному приказу. Но, несмотря на сказанное выше, в вопросах, относящихся к сфере морали и нравственности, Бог, как правило, действует сообразно своему упорядоченному могуществу. Бог создал человека таким образом, что 65 Reportatio, II, q 5.

XLVI

А.В. Апполонов

определенные действия вредны или противны человеческой природе. Поэтому Бог предписал и повелел человеку совершать только те действия, которые, наоборот, являются для него благом. И хотя Бог может в определенной ситуации освободить человека от совершения этих действий, при нормальном положении вещей человек должен эти действия совершать. Поэтому существует определенный естественный порядок, установленный Богом в вопросах морали и нравственности, и естественный разум человека вполне в состоянии постичь этот порядок без помощи сверхъестественного Откровения. 8. Политика Говорить о наличии у Оккама некоего систематически разработанного политического учения было бы явным преувеличением. Английский мыслитель интересовался не столько общими политическими теориями, сколько вполне конкретными вопросами, которые иногда даже непосредственно не относились к сфере того, что ныне принято называть политической философией. Так, вопрос о собственности был затронут Оккамом в Труде девяноста дней в контексте полемики с Папой Иоанном XXII по проблеме францисканской бедности. Другие вопросы, относящиеся к политической философии, также рассматривались Оккамом по вполне конкретным поводам: то в связи с действиями английского короля Эдуарда III, требовавшего от Церкви денег для ведения войны с Францией, то в связи с разнообразными конфликтными ситуациями, возникавшими между папством и императором Людвигом Баварским и т.д. Наконец, имеется еще одно обстоятельство, затрудняющее понимание позиции Оккама даже по тем вопросам, которые становятся предметом его рассмотрения. В Диалоге, своем, в общем-то, главном политическом произведении, где более чем подробно рассматриваются вопросы взаимоотношения Церкви и государства, Оккам по тем или иным проблемам нередко приводит только различные мнения, не разъясняя при этом своего собственного к ним отношения. Тем не менее, вкратце учение Оккама об отношении духовной и светской властей, составляющее основную часть его политической философии, можно представить следующим образом. Сферы духовной и светской власти различны («Император имеет власть над временными, а папа - над духовными ценностями»66). Духовная власть полностью независима от светской в вопросах догматики и вероучения, а светская от духовной - в вопросах, связанных с управлением государством. При этом 66

Brevifoq., d. III, q. 7.

Жизнь и творчество Уильяма Оккама

XLVII

обе власти - от Бога. Разница состоит в том, что духовная власть происходит непосредственно от Бога, а светскую власть светский правитель получает от народа, который таким образом реализует данное ему Богом естественное право. В силу этого обстоятельства народ может лишить светского правителя власти, но не произвольно (ибо власть правитель получает все-таки от Бога), а только в том случае, если правитель нарушит естественный закон, например, будет совершать действия, противные общему благу государства. В целом, Оккам занимал достаточно умеренную позицию как в вопросах отношения светской и духовной властей, так и в вопросах внутренней организации Церкви. Он, в отличие, скажем, от Марсилия Падуанского, не требовал подчинения Церкви государству, но не разделял при этом и взглядов сторонников теократии, таких как Бонифаций VIII или Эги-дий Римский. Полемизируя с Иоанном XXII и другими Папами, Оккам не требовал отмены самого института папства, и не отрицал, что Папа является преемником св. Петра. Хотя английский мыслитель и выступал за ограничение папского абсолютизма, он вовсе не считал, что Вселенский Собор в вопросах догматики совершенно независим от Папы. 9. Оккамизм В рамках настоящей статьи невозможно представить даже поверхностное обозрение того интеллектуального движения, импульсом для развития которого стала философия Оккама, поэтому мы ограничимся лишь краткими замечаниями. Номинализм Оккама, равно как и некоторые другие аспекты его учения, неоднократно подвергались осуждению и подпадали под запреты (например, в 1339 и 1340 гг. в Парижском университете). Это обстоятельство, равно как и отдельные эпизоды биографии английского мыслителя, безусловно, не способствовали его популярности в широких университетских кругах, а также среди интеллектуалов францисканского ордена. Все это привело к тому, что собственной школы (в том смысле, в каком обычно говорят о томистской школе доминиканского ордена или скотистской школе францисканского ордена) Оккам не оставил. Однако его учение имело мощный стимулирующий эффект и вызвало к жизни т. н. «новый путь» (via moderna) в теологии и философии, оказав сильное, а иногда и определяющее влияние на таких философов и ученых, как Николай из Отрекура (ок. 1300 - ок. 1350), Иоанн Буридан (ок. 1300 - ок. 1358), Альберт Саксонский (ок. 1316-1390), Николай Орем (ок. 1320-1382), Ричард Суинсхед (ум. ок. 1350) и др.

УИЛЬЯМ ОККАМ

1. Логика 1. Logica 1.1. Epistola prooemialis* Logica enim est omnium artium aptissimum instrumentum, sine qua nulla scientia perfecte sciri potest, quae non more materialium instrumen-torum usu crebro consumitur, sed per cuiuslibet alterius scientiae studiosum exercitium continuum recipit incrementum. Sicut enim mechanicus sui in-strumenti perfecta carens notitia utendo eodem recipit pleniorem, sic in solidis logicae principiis eruditus dum, aliis scientiis operam impendit solli-cite simul istius artis maiorem adquirit peritiam [...]. Et quia plerumque contingit ante magnam experientiam logicae subtilitatibus theologiae alia-rumque Facultatum iuniores impendere studium, ac per hoc in difficultates eis inexplicabiles incidunt, quae tamen aliis parvae sunt aut nullae, et in multiplices prolabuntur errores, veras demonstrationes tamquam sophisma-ta respuentes et sophisticationes pro demonstrationibus recipientes, tracta-tum hunc duxi scribendum, nonnumquam in processu regulas per exempla tam philosophica quam theologica declarando. 1.2. De terminis** Omnes logicae tractatores intendunt astruere quod argumenta ex propo-sitionibus, et propositiones ex terminis componuntur. Unde terminus aliud non est quam pars propinqua propositionis. Definiens enim «terminum» Aristoteles in Priorum dicit: Terminum voco, in quem resolvitur propositio, ut praedicatum vel de quo praedicatur, vel apposito vel diviso esse vel non esse. Sed quamvis omnis terminus sit pars propositionis vel esse possit, non omnes termini tamen eiusdem sunt naturae; et ideo ad perfectam notiriam terminorum habendam oportet aliquas distinctiones terminomm praeco-gnoscere.

* Summa tot. log., Epist. proem. ** Summa tot. log., I, c. I.

1.1. Пролог к «Сумме всей логики» Изо всех искусств логика является наиболее подходящим инструментом, без которого не может быть познана в совершенстве ни одна наука. Она не подобна механическим инструментам, изнашивающимся от частого использования, напротив, [знание] ее увеличивается благодаря тщательному и продолжительному изучению любой другой науки, [в которой применяются правила логики]. В самом деле, знаток механики, не имеющий совершенного знания своего инструмента, совершенствуется, применяя этот инструмент, и так же человек, опытный в логике, посвящая себя иным наукам, одновременно приобретает и большее знание этого искусства [...]. И часто случается так, что молодые люди с теологического и других факультетов посвящают себя исследованию тончайших материй, не имея значительных познаний в логике, вследствие чего они наталкиваются на затруднения, которые являются для них неразрешимыми (хотя на самом деле они незначительны или вовсе не существуют), и допускают множество ошибок, считая подлинные доказательства софизмами, а софизмы принимая за доказательства. Вот почему я, когда писал этот трактат, иногда разъяснял правила логики на примерах как теологических, так и философских. 1.2. О терминах Все авторы сочинений по логике стремятся разъяснить, что аргументы состоят из высказываний, а высказывания из терминов. Отсюда [ясно], что термин есть не что иное, как непосредственная часть высказывания. В самом деле, Аристотель, определяя термин, пишет в I книге Первых Аналитик1: «Термином я называю то, на что расчленяется высказывание, утверждающее или отрицающее, что нечто есть или не есть, т. е. предикат и то, о чем он сказывается». Но хотя любой термин есть или может быть частью высказывания, не все термины одной природы. Поэтому для того, чтобы обрести совершенное знание о терминах, предварительно следует узнать некоторые их различия.

4

Logica

Est autem sciendum, quod sicut secundum Boethium in Perihermenias: triplex est oratio, scilicet scripta, prolata, et concepta tantum habens esse in intellectu, sic triplex est terminus, scilicet scriptus, prolatus et concep-tus. Terminus scriptus est pars propositionis scriptae in aliquo corpore quae oculo corporali videtur vel videri potest. Terminus prolatus est pars proposi-tionis ab ore prolatae et natae audiri aure corporali. Terminus conceptus est intentio seu passio animae aliquid naturaliter significans vel consignificans, nata esse pars propositionis mentalis et pro eodem nata supponere. Unde isti termini concepti et propositiones ex eis compositae sunt illa verba men-talia, quae beatus Augustinus XV De Trinitate dicit nullius esse Hnguae, quae tantum in mente manent et exterius proferri non possunt, quamvis voces tamquam signa eis subordinata pronuntientur exterius. Dico autem voces esse signa subordinata conceptibus seu intentionibus animae, non quia proprie accipiendo hoc vocabulum «signa» ipsae voces si-gnificent ipsos conceptus animae primo et proprie, sed quia voces imponun-tur ad significandum illa eadem, quae per conceptus mentis significantur, ita quod conceptus primo naturaliter aliquid significat, et secundario vox si-gnificat illud idem, in tantum qucxi voce instituta ad significandum aliquod significatum per conceptum mentis, si conceptus ille mutaret significatum suum, eo ipso ipsa vox sine nova institutione suum significatum permutaret. Et pro tanto dicit Philosophus, quod voces sunt earum, quae sunt in anima, passionum notae. Sic etiam intendit Boethius, quando dicit voces significare conceptus; et universaliter omnes auctores dicentes quod omnes voces signi-ficant passiones vel sunt notae earum, non aliud intendunt nisi quod voces sunt signa secundario significantia illa quae per passiones animae primario importantur, quamvis aliquae voces primario importent passiones animae vel conceptus, quae tamen secundario important alias animae intentiones, sicut inferius ostendetur.

Логика

5

И следует знать, что [деление терминов соответствует делению речи, которое представлено Боэцием] в I книге [комментария к] Об истолковании2. Согласно Боэцию, есть три [вида] речи: письменная, устная, ментальная (последняя существует только в уме); так же имеется и три [вида] терминов: письменные, произносимые голосом, ментальные. Письменный термин есть часть высказывания, записанного на некоем телесном материале, которое видит или может увидеть телесное зрение. Термин, произносимый голосом, есть часть высказывания, произнесенного голосом и предназначенного быть услышанным телесным слухом. Ментальный термин есть интенция, или претерпевание, души, обозначающее или со-означающее нечто, по природе и предназначенное для того, чтобы быть частью высказывания, производимого в уме, и подразумевать то, [что оно обозначает]. Поэтому эти ментальные термины и высказывания, из них образованные, суть те умственные слова, о которых блаженный Августин говорит в XV книге О Троите3, что они не принадлежат ни к какому языку, пребывают лишь в уме и [как таковые] не могут быть выражены вовне, хотя внешним выражением обладают слова, которые являются как бы подчиненными им знаками. Но когда я говорю, что слова суть подчиненные знаки понятий, или интенций, души, я не имею в виду, что слова в первую очередь и в собственном смысле слова являются знаками самих понятий души, если термин «знак» употребляется в собственном значении; напротив, [я хочу сказать], что [слова являются знаками понятий в силу того], что они налагаются для обозначения тех же самых [объектов], которые обозначаются посредством понятий ума, так что понятие обозначает нечто по природе и в первую очередь, а во вторую очередь то же обозначает слово. Это [очевидно] из того, что в случае, если изменится сигнификат4 понятия ума (при том, что слово для обозначения сигнификата данного понятия уже установлено), изменится и сигнификат слова - без нового установления. И об этом говорит Философ5, [утверждая], что слова суть знаки претерпеваний в душе; и то же хочет сказать Боэций6, когда пишет, что слова обозначают понятия; и вообще все авторы, утверждающие, что все слова обозначают претерпевания и суть их знаки, имеют в виду лишь то, что слова суть знаки, во вторую очередь обозначающие те [объекты] , которые первично даны в претерпеваниях души. Тем не менее, некоторые слова в первую очередь обозначают претерпевания души, или понятия, обозначающие при этом, как мы покажем далее, во вторую очередь иные интенции души.

6

Logica

Et sicut dictum est de vocibus respectu passionum seu intentionum seu conceptuum, eodem modo proportionaliter quantum ad hoc tenendum est de his quae sunt in scripto respectu vocum. Inter istos autem terminos aliquae differentiae reperiuntur. Una est quod conceptus sive passio animae naturaliter significat quidquid significat; terminus autem prolatus vel scriptus nihil significat nisi secundum volunta-riam institutionem. Ex quo sequitur alia differentia, videlicet quod terminus prolatus vel scriptus ad placitum potest mutare suum significatum, terminus autem conceptus non mutat suum significatum ad placitum cuiuscumque. Propter tamen protervos est sciendum, qucxl «signum» dupliciter accipi-tur: Uno modo pro omni illo quod apprehensum aliquid aliud in cognitio nem facit venire, quamvis non faciat mentem venire in primam eius, sicut alibi est ostensum, sed in actualem post habitualem eiusdem. Et sic vox naturaliter significat, sicut quilibet effectus significat saltem suam causam; sic etiam circulus significat vinum in taberna. Sed tam generaliter non lo-quor hic de «signo». Aliter accipitur «signum» pro illo, qucxl aliquid facit in cognitionem venire et natum est pro illo supponere vel tali addi in pro positione, cuiusmodi sunt syncategoremata et verba et illae partes orationis, quae finitam significationem non habent, vel quod natum est componi ex talibus, cuiusmodi est oratio. Et sic accipiendo hoc vocabulum «signum», vox nullius est signum naturale. 1.3. De termino stricte sumpto* Est autem sciendum, quod hoc nomen «terminus» tripliciter accipitur: Uno modo vocatur terminus omne illud, quod potest esse copula vel ex-tremum propositionis categoricae, videlicet subiectum vel praedicatum, vel determinatio extremi vel verbi* Et isto modo etiam una propositio potest esse terminus, sicut potest esse pars propositionis; haec enim est vera: «„Homo est animal", est propositio vera», in qua haec tota propositio: «Homo est animal», est subiectum, et «propositio vera» est praedicatum.

* Summa tot. log., I, c. II.

Логика

7

И то же, что сказано о словах по отношению к претерпеваниям, или интенциям, или понятиям, может быть сказано - по аналогии - и о записанных словах по отношению к словам, произносимым голосом. Но между указанными терминами обнаруживаются некие различия. Одно состоит в том, что понятие, или претерпевание души, обозначает все, что обозначает, по природе. Напротив, письменный или произносимый голосом термин обозначает исключительно по произвольному установлению. И из этого проистекает иное различие: письменный или произносимый голосом термин может произвольно менять свой сигнификат, а ментальный термин этого не может. И чтобы избежать придирок со стороны крючкотворов, [мы указываем], что следует знать, что [термин] «знак» имеет два значения. Во-первых, он обозначает все то, что, будучи познанным, приводит к познанию чего-то иного. Но при этом знак не дает познания ранее неизвестного, как доказано в другом месте, а переводит в актуальное хабитуальное знание7. И при таком понимании [термина «знак»] слово обозначает по природе, так же как любое следствие [по природе] обозначает, по крайней мере, свою причину (например, обруч винной бочки около таверны обозначает наличие в последней вина). Но я не использую здесь термин «знак» в этом общем значении. [Ведь термин] «знак», во-вторых, обозначает то, что приводит к познанию чего-то иного и предназначено для того, чтобы подразумевать его [в высказывании], или то, что предназначено для того, чтобы быть добавленным к указанному [знаку] в высказывании (таковы синкатегорематические термины8, глаголы и те части речи, которые не имеют определенного значения), или то, что должно составляться из вышеназванных [знаков] (таково предложение). И при таком понимании термина «знак» слово не является естественным знаком чего-либо. 1.3. О термине в собственном смысле слова Надлежит знать, что имя «термин» имеет три значения. В одном смысле термином называется все то, что может быть связкой или членом категорического высказывания, т. е. субъектом, или предикатом, или определением субъекта, предиката или глагола. И при таком понимании [имени «термин»] термином может быть как часть высказывания, так и само высказывание. В самом деле, [высказывание] «„Человек есть живое существо" - истинное высказывание» истинно; при этом его субъектом является целое высказывание «Человек есть живое существо», а предикатом - «истинное высказывание».

8

Logica

Aliter accipitur hoc nomen «terminus» secundum quod distinguitur con-tra orationem. Et sic omne incomplexum vocatur terminus, et sic de termino in praecedenti capitulo sum locutus. Tertio modo accipitur praecise pro illo quod significative sumptum po-test esse subiectum vel praedicatum propositionis. Et isto modo nullum verbum nec coniunctio nec adverbium nec praepositio nec interiectio est terminus. Multa etiam nomina non sunt termini, scilicet nomina synca-tegorematica, quia talia, quamvis possint esse extrema propositionum, si sumantur materialiter vel simpliciter, tamen quando sumuntur significati-ve, non possunt esse extrema propositionum. Unde ista oratio: «„Legit" est verbum», congrua est et vera, si hoc verbum «legit» sumeretur materiali-ter; si autem significative sumeretur, non intelligibilis esset. Similiter est de talibus: «„Omnis" est nomen», «„Olim" est adverbium», «„Si" est coniunc-tio», «„Ab" est praepositio». Et isto modo accipit Philosophus «terminum», quando definit terminum in Priorum. Non solum autem unum incomplexum potest esse terminus sic accepto «termino», sed etiam compositum ex duobus incomplexis, scilicet compo-situm ex adiectivo et substantivo, et compositum ex participio et adverbio vel praepositione cum suo casuali potest esse terminus, sicut potest esse subiectum vel praedicatum propositionis. In ista enim propositione: «Homo albus est homo», nec «homo» nec «albus» est subiectum, sed hoc totum «homo albus». Similiter hic: «Currens velociter est homo», nec «currens» nec «velociter» est subiectum, sed hoc totum «currens velocitep>. Est autem sciendum, quod non tantum nomen acceptum in recto potest esse terminus, sed etiam casus obliquus potest esse terminus, quia potest esse subiectum propositionis et etiam praedicatum. Verumtamen obliquus non potest esse subiectum respectu cuiuscumque verbi. Non enim bene dicitur: «Hominis videt asinum», quamvis bene dicatur: «Hominis est asinus». Quo-modo autem et respectu quorum verborum potest obliquus esse subiectum, et respectu quorum non, ad grammaticum pertinet, cuius est constructiones vocum considerare.

Логика

9

Взятое в ином смысле имя «термин» противопоставляется предложению. И в данном случае термином именуется все несоставное9 (о термине в этом смысле шла речь в предыдущей главе). В-третьих, термином в собственном смысле слова называется все то, что в своей обозначающей функции может быть субъектом или предикатом высказывания. И в этом смысле термином не могут быть ни глагол, ни союз, ни причастие, ни предлог, ни междометье. Также и многие имена, а именно синкатегорематические имена, не являются терминами, поскольку они, хотя и могут быть терминами высказывания, если речь идет о материальной или простой суппозиции10, в своей обозначающей функции терминами высказывания быть не могут. Поэтому предложение «„Читает" есть глагол» осмысленно и истинно, если имеет место материальная суппозиция глагола «читает», а если «читает» взято в его обозначающей функции, то смысл [высказывания] неясен. То же касается и следующих [высказываний]: «„Все" есть имя»; «„Однажды" есть наречие»; «„Если" есть союз»; «„От" есть предлог». И Философ, определяя термин в I книге Первых Аналитик11, принимает данное значение [имени] «термин». При таком понимании [имени] «термин», термином может быть не только нечто несоставное, но также и соединение из двух несоставных [слов], например, из субстантива и прилагательного, причастия и наречия, предлога и имени в соответствующем падеже; и [таковое] может быть субъектом или предикатом высказывания. В самом деле, в высказывании «Белый человек есть человек» субъектом не является ни «человек», ни «белый», но целое «белый человек». Равным образом и в случае [высказывания] «Бегущий быстро есть человек»: субъектом не является ни «бегущий», ни «быстро», но целое «бегущий быстро». Но следует знать, что термином может быть имя не только в именительном падеже, но и в косвенных падежах, поскольку оно может быть субъектом и предикатом высказывания. Тем не менее, имя в косвенном падеже может быть субъектом по отношению не к любому глаголу. Ибо неправильно говорить «Человека видит осла», хотя верно говорится «[Собственностью] человека является осел»12. А [вопрос] о том, по отношению к каким глаголам имя в косвенном падеже может быть субъектом, а по отношению к каким - нет, относится к компетенции грамматика, который изучает грамматические конструкции13.

10

Logica

1.4. De divisione termini in categorematicum et syncategorematicum* Adhuc aliter dividitur terminus tam vocalis quam mentalis, quia terminorum quidam sunt categorematici, quidam syncategorematici. Termini categorematici finitam et certam habent significationem. Sicut hoc nomen «homo» significat omnes homines, et hoc nomen «animal» omnia animalia, et hoc nomen «albedo» omnes albedines. Termini autem syncategorematici, cuiusmodi sunt tales: «omnis», «nul-lus», «aliquid», «totus», «praeter», «tantum», «inquantum» et huiusmodi, non habent finitam significationem et certam, nec significant aliquas res di-stinctas a rebus significatis per categoremata. Immo sicut in algorismo cifra per se posita nihil significat, sed addita alteri figurae facit eam significare, ita syncategorema proprie loquendo nihil significat, sed magis additum al-teri facit ipsum significare aliquid, sive facit ipsum pro aliquo vel aliquibus aliquo modo determinato supponere, vel aliud officium circa categorema exercet. Unde hoc syncategorema «omnis» non habet aliquod certum signi-ficatum, sed additum «homini» facit ipsum stare seu supponere actualiter sive confiise et distributive pro omnibus hominibus; additum autem «la-pidi» facit ipsum stare pro omnibus lapidibus, et additum «albedini» facit ipsum stare pro omnibus albedinibus. Et sicut est de isto syncatcgorema-te «omnis», ita proportionaliter de aliis est tenendum, quamvis distinctis syncategorematibus distincta officia conveniant, sicut de aliquibus inferius ostendetur. Et si proterviatur, quod haec dictio «omnis» est significativa, ergo aliquid significat: Dicendum est, quod non ideo dicitur significativa, quia aliquid de-terminate significat, sed quia facit aliquid significare vel supponere vel stare pro aliquo, sicut declaratum est. Et sicut hoc nomen «omnis» nihil deter-

*Summa tot. log., I, с IV

Логика

11

1.4. Деление терминов на категорематические и синкатегорематические Кроме того, имеется и еще одно деление как ментальных, так и произносимых голосом терминов: одни термины являются категорематиче-скими, а другие синкатегорематическими. Категорематические термины обладают определенным и точным значением. Так, имя «человек» обозначает всех людей, имя «животное» всех животных, а «белизна» - всякую белизну. Напротив, синкатегорематические термины (такие, как «всякий», «ни один», «некое», «целое», «помимо», «только», «постольку, поскольку» и т. п.) не имеют определенного и точного значения и не обозначают какиелибо вещи, отличные от вещей, обозначаемых посредством категорематических [терминов]. Напротив, как в арифметике ноль сам по себе не обозначает ничего, но добавленный к иной цифре придает ей [определенное] значение, так и синкатегорематический термин: как таковой он не обозначает ничего, но добавленный к иному [термину] придает ему определенное значение, или делает его подразумевающим [в высказывании] некоторым определенным образом ту или иную [вещь] или те или иные [вещи], или выполняет иную функцию по отношению к категорематическому термину. Таким образом, синкатегорематический [термин] «всякий» не имеет того или иного определенного сигнификата, но, будучи добавлен к [термину] «человек», делает так, что последний актуально или смутно и дистрибутивно14 подразумевает [в высказывании] всех людей. Добавленный к [термину] «камень» он делает так, что тот подразумевает [в высказывании] все камни, а добавленный к [термину] «белизна» делает так, что тот подразумевает [в высказывании] любую белизну. И как обстоит дело с синкатегорематическим термином «всякий», так же - по аналогии - обстоит дело и с прочими [синкатегорематическими терминами], хотя различные синкатегорематические термины имеют различные функции, и в отношении некоторых из них это будет показано далее. А если некий упрямый крючкотвор будет утверждать, что слово «всякий» является обозначающим, и, следовательно, обозначает нечто, то ему надлежит ответить, что оно называется обозначающим не потому, что обозначает нечто определенно, но потому, что, как было разъяснено, делает что-либо обозначающим или подразумевающим нечто [в высказы-

12

Logica

minate et finite significat secundum modum loquendi Boethii, sic dicendum est de omnibus syncategorematibus, et universaliter de coniunctionibus et pr aepositionibus. De quibusdam autem adverbiis aliter est: quia quaedam eorum determi-nate significant illa, quae significant nomina categorematica, quamvis alio modo significandi importent. 1.5. De differentia inter nomina connotativa et absoluta* Nunc de alia divisione nominum, quibus scholastici frequenter utuntur, est dicendum. Unde sciendum, quod nominum quaedarn sunt mere absoluta, quaedam sunt connotativa. Nomina mere absoluta sunt illa quae non significant ali-quid principaliter et aliud vel idem secundario; sed quidquid significatur per idem nomen, aeque primo significatur. Sicut patet de hoc nomine «animal», quod non significat nisi boves et asinos et homines et sic de aliis animalibus, et non significat unum primo et aliud secundario, ita quod oporteat aliquid significari in recto et aliud in obliquo, nec in definitione exprimente quid nominis oportet ponere talia distincta in diversis casibus vel aliquod verbum adiectivum. Immo proprie loquendo talia nomina non habent definitionem exprimentem quid nominis, quia proprie loquendo unius nominis habentis defmitionem exprimentem quid nominis est una definitio explicans quid nominis, sic scilicet, quod talis nominis non sunt diversae orationes expri-mentes quid nominis habentes partes distinctas, quarum aliqua significat aliquid, quod non eodem modo importatur per aliam partem alterius ora-tionis. Sed talia, quantum ad quid nominis, possunt aliquo modo pluribus orationibus non easdem res secundum suas partes significantibus explicari; et ideo nulla earum est proprie definitio exprimens quid nominis. Verbi gratia: «Angelus» est nomen mere absolutum si non sit nomen offcii sed tantum substantiae, et istius nominis non est aliqua una definitio exprimens quid nominis; nam unus explicat, quid hoc nomen significat, sic dicendo: «Intelligo per „angelum" aliquam substantiam abstractam a materia»; alius * Summa tot. log., I, c. X.

Логика

13

вании]. И так же как [было сказано], что, если пользоваться терминологией Боэция, имя «всякий» не обозначает что-либо определенно и точно, то же следует сказать и обо всех синкатегорематических [терминах], и, в общем, о союзах и предлогах. Но в отношении некоторых наречий дело обстоит иначе: некоторые из них определенно обозначают то, что обозначают категорематические имена, хотя и другим способом обозначения. 1.5. О различии между коннотативными и абсолютными именами Теперь следует сказать об ином делении имен, к которому часто прибегают учителя философии. Следует знать, что некоторые имена являются чисто абсолютными, а некоторые - коннотативными. Чисто абсолютные имена - те, которые не обозначают первично одно, а вторично - другое (или то же самое), но что бы ни обозначалось посредством одного и того же [абсолютного] имени, оно всегда обозначается равно первично. Это очевидно в отношении имени «животное», которое обозначает исключительно быков, ослов, людей и прочие живые существа, и не обозначает одно первично, а другое - вторично, - так, что нечто должно обозначаться прямо, а нечто косвенно, а в определении, выражающем «что» имени15, должны полагаться имена в различных падежах или некое прилагательное. Более того, такие имена, строго говоря, не имеют определения, выражающего «что» имени, поскольку, строго говоря, у одного имени, обладающего определением, выражающим «что» имени, имеется одно определение, выражающее «что» имени, таким именно образом, что у такового имени не имеется различных формулировок, выражающих «что» имени, обладающих различными частями, одна из которых обозначает нечто такое, что не может точно так же быть обозначено иной частью иной формулировки. Но «что» имени абсолютных имен может быть некоторым образом выражено с помощью различных формулировок, чьи части не будут обозначать одну и ту же вещь, в силу чего ни одна из них не будет собственным определением, выражающим «что» имени. Например, «ангел» есть чисто абсолютное имя (если речь идет об имени не ангельских обязанностей, но лишь субстанции), и у этого имени нет некоего единого определения, выражающего «что» имени. В самом деле, один, разъясняя, что обозначает это имя, скажет так: «Разумею под „ангелом" некую субстанцию, отделенную от материи», а другой иначе:

14

Logica

sic: «Angelus est substantia intellectualis et incorruptibilis»; alius sic: «An-gelus est substantia simplex non componens cum alio». Et ita bene explicat unus, quid significat hoc nomen, sicut alius. Et tamen aliquis terminus posi-tus in una oratione significat aliquid, quod non significatur eodem modo per terminum positum in altera oratione. Et ideo nulla earum est proprie defi-nitio exprimens quid nominis. Et ita est de multis nominibus mere absolutis, quod stricte loquendo nullum eorum habet definitionem exprimentem quid nominis. Talia autem nomina sunt huiusmodi: «homo», «animal», «capra», «lapis», «arbor», «ignis», «terra», «aqua», «caelum», «albedo», «nigredo», «calop>, «dulcedo», «odor», «sapor» et huiusmodi. Nomen autem connotativum est illud, quod significat aliquid primario et aliquid secundario. Et tale nomen proprie habet defmitionem exprimentem quid nominis, et frequenter oportet ponere unum terminum illius defini-tionis in recto et aliud in obliquo, sicut est de hoc nomine «album»; nam habet definitionem exprimentem quid nominis, in qua una dictio ponitur in recto et alia in obliquo. Unde si quaeras, quid significat hoc nomen «album», dices quod ista oratio tota: «Aliquid informatum albedine», vel: «Aliquid habens albedinem». Et patet quod una pars orationis istius ponitur in recto et alia in obliquo. Potest etiam aliquando aliquod verbum cadere in definitione exprimente quid nominis, Sicut si quaeratur, quid significat hoc nomen «causa», potest dici, quod idem quod haec oratio: «Aliquid ad cuius esse sequitur aliud», vel: «Aliquid potens producere aliud», vel aliquid huiusmodi. Huiusmodi autem nomina connotativa sunt omnia nomina concreta pri-mo modo dicta, de quibus dictum est in V capitulo, et hoc quia talia concreta significant unum in recto et aliud in obliquo, hoc est dictum, in definitione exprimente quid nominis debet poni unus rectus significans unam rem, et alius obliquus significans aliam rem, sicut patet de omnibus talibus: «iu-stus», «albus», «animatus», «humanus», et sic de aliis. Huiusmodi etiam nomina sunt omnia nomina relativa, quia semper in sua definitione ponuntur diversa idem diversis modis vel distincta signi-

Логика

15

«Ангел есть разумная неуничтожимая субстанция», а третий - «Ангел есть простая субстанция, не образующая соединения с чем-либо еще». И один разъяснил, что обозначает это имя, не хуже, чем другой. И тем не менее, не всякий термин в одном предложении обозначает нечто, что точно так же обозначается термином в другом предложении. И потому ни одно из [этих определений] не является собственным определением, выражающим «что» имени. И так обстоит дело со многими чисто абсолютными [именами], ни одно из которых, строго говоря, не имеет определения, выражающего «что» имени. Таковы имена, подобные следующим: «человек», «животное», «коза», «камень», «дерево», «огонь», «земля», «вода», «небо», «белизна», «чернота», «цвет», «сладость», «запах», «вкус» и т.д. Коннотативное же имя - то, которое обозначает нечто первично, а нечто вторично. И таковое имя в собственном смысле слова обладает определением, выражающем «что» имени, причем один термин этого определения часто следует ставить в именительном падеже, а другой - в косвенном. Так обстоит дело с именем «белое»: оно обладает определением, выражающем «что» имени, в котором одно слово стоит в именительном падеже, а другое - в косвенном. Поэтому, если ты спросишь, что обозначает имя «белое», то получишь ответ: то, что [обозначается] следующим целым предложением: «нечто, формой чего является белизна», или «нечто, обладающее белизной». Очевидно, что одна часть этого предложения стоит в именительном падеже, а другая - в косвенном. А иногда может быть также, что в определение, выражающее «что» имени, попадает глагол. Например, если исследуется, что обозначает имя «причина», можно сказать, что оно обозначает то же, что и это предложение: «нечто, за бытием чего следует [бытие] иного» или «нечто, могущее произвести иное» и т. п. Такими коннотативными именами являются все конкретные имена первого вышеуказанного типа16, о которых сказано в главе V. И это потому, что такие конкретные имена обозначают одно прямо, а другое - косвенно, т. е. в определении, выражающем «что» [такового] имени, следует полагать один [термин], прямо обозначающий одну вещь, и другой, косвенно обозначающий другую вещь. Это очевидно в случае следующих [имен]: «справедливый», «белый», «одушевленный», «человеческий» и т. п. Такими [коннотативными именами] являются также все соотнесенные имена, поскольку в их определении всегда полагаются различ-

16

Logica

ficantia. Sicut patet de hoc nomine «simile». Si enim definiatur «simile», debet dici sic: «Simile est aliquid habens qualitatem talem qualem habet aliud», vel aliquo modo consimili definiri habet. Unde de exemplis non est magna cura. Ex quo patet, quod hoc nomen commune «connotativum» est superius ad hoc nomen «relativum», et hoc accipiendo hoc nomen commune «con-notativum» largissime. Talia enim nomina sunt omnia nomina pertinentia ad genus quantitatis secundum illos, qui ponunt quantitatem non esse aliam rem a substantia et qualitate, sicut «corpus» secundum eos debet poni no-men connotativum. Unde secundum eos debet dici, quod corpus non est aliud nisi aliqua res habens partem distantem a parte secundum longum, latum et profundum; et quantitas continua et permanens non est nisi res habens partem distantem a parte, ita quod ista est definitio exprimens quid nominis ipsius. Tales etiam consequenter habent ponere, quod «figura», «rectitudo», «longitudo», «altitude», et huiusmodi, sunt nomina connotati-va. Immo qui ponunt, quod quaelibet res est substantia vel qualitas, habent ponere, quod omnia contenta in aliis praedicamentis a substantia et qualita-te sunt connotativa, et etiam quaedam de genere qualitatis sunt connotativa, sicut ostendetur inferius. Sub istis nominibus etiam comprehenduntur omnia talia: «verum», «bo-num», «unum», «potentia», «actus», «intellectus», «intelligibile», «volun-tas», «volibile», et huiusmodi. Unde de intellectu est sciendum, quod habet quid nominis istud: «Intellectus est anima potens intelligere», ita quod anima significatur per rectum et actus intelligendi per aliam partem. Нос autem nomen «intelligibile» est nomen connotativum et significat intellec-tum tam in recto quam in obliquo, quia defmitio sua est ista: «Intelligibile est aliquid apprehensibile ab intellectu»; ibi intellectus significatur per hoc nomen «aliquid» et per istum obliquum «intellectu» significatur etiam in-tellectus. Et eodem modo dicendum est de «vero» et «bono», quia «verum»,

Логика

17

ные [термины], обозначающие различными способами одну и ту же [вещь] или различные [вещи]. Это очевидно в случае имени «подобное». Ибо если мы захотим определить «подобное», следует сказать: «Подобное есть нечто, обладающее таким же качеством, которым обладает и иная [вещь]», или определить [каким-то] сходным образом. [Это вполне понятно], а потому нет большой необходимости в примерах. Из этого ясно, что общее имя «коннотативное» есть более высокий [род] по отношению к имени «соотнесенное», если мы рассматриваем это общее имя «коннотативное» в наиболее широком смысле. В самом деле, таковыми [коннотативными] именами являются имена, относящиеся к роду количества; [по крайней мере], так считают те17, кто не рассматривает количество как некую вещь, отличную от субстанции и качества: так, согласно им, «тело» должно считаться коннотатив-ным термином. Поэтому, согласно им, следует говорить, что тело есть не что иное, как некая вещь, имеющая часть, которая удалена от другой части по длине, ширине и высоте; и протяженное и непрерывное количество есть не что иное, как некая вещь, имеющая часть, которая удалена от другой части, так что указанная [формулировка] есть определение, выражающее «что» имени. Эти философы, следовательно, должны считать также, что коннотативными именами являются «форма», «прямизна», «ширина», «высота» и т.п. Более того, тот, кто считает, что любая вещь есть либо субстанция, либо качество, должен утверждать, что все [термины], подпадающее под категории18, отличные от субстанции и качества, являются коннотативным [именами]. Также коннотативными [именами] являются некоторые [термины] из рода качества, что будет показано далее. К этой [группе] имен принадлежат также и следующие: «истинное», «благое», «единое», «возможность», «действительность», «разум», «интеллигибельное», «воля», «волимое» и т. п. О «разуме», таким образом, следует знать, что его «что» имени таково: «разум есть душа, способная мыслить». И так «душа» обозначается посредством именительного падежа, а акт мышления - оставшейся частью [фразы]. А имя «интеллигибельное» является коннотативным и обозначает разум как в именительном, так и в косвенном падеже, поскольку его определение таково: «Интеллигибельное есть нечто, постижимое разумом», где разум обозначается именем «нечто» и, кроме того, посредством косвенного падежа «разумом». И то же самое следует сказать об [именах] «истинное» и «благое»: 6 Зак 157

18

Logica

Логика____________________________________________19

quod ponitur convertibile cum «ente», significat idem quod «intelligibile». «Bonum» etiam, quod est convertibile cum «ente», significat idem, quod haec oratio: «Aliquid secundum rectam rationem volibile et diligibile». 1.6. De nominibus primae et secundae impositionis* Positis divisionibus, quae possunt competere tam terminis naturaliter significantibus quam etiam terminis ad placitum institutis, dicendum est de quibusdam divisionibus competentibus terminis ad placitum institutis. Est autem prima divisio talis: Nominum ad placitum significantium quaedam sunt noraina primae impositionis et quaedam sunt nomina secundae impositionis. Nomina secundae impositionis sunt nomina imposita ad significandum signa ad placitum instituta et illa quae sequuntur talia signa, sed non nisi dum sunt signa. Verumtamen hoc commune «nomen secundae impositionis» potest du-pliciter accipi, scilicet large et proprie. Large, tunc omne illud est nomen secundae impositionis, quod significat voces ad placitum institutas, sed non nisi quando sunt ad placitum institutae, sive illud nomen sit commune etiam intentionibus animae, quae sunt signa naturalia, sive non. Talia au-tem nomina sunt huiusmodi: «nomen», «pronomen», «verbum», «coniunctio», «casus», «numerus», «modus», «tempus», et huiusmodi, accipiendo ista vocabula illo modo, quo utitur eis grammaticus. Et vocantur ista nomina nomina nominum quia non imponuntur nisi ad significandum partes ora-tionis, et hoc non nisi dum istae partes sunt significativae. Illa enim nomina, quae praedicantur de vocibus ita quando non sunt significativae sicut quan-do sunt significativae, non vocantur nomina secundae impositioms. Et ideo talia nomina «qualitas», «prolatum», «vox», et huiusmodi, quamvis significent voces ad placitum institutas et verificentur de eis, quia tamen ita significarent eas, si non essent significativae sicut nunc, ideo non sunt no-mina secundae impositionis. Sed «nomen» est nomen secundae impositionis, quia ista vox «homo» nec aliqua alia, antequam imponebatur ad significan-dum, non erat nomen; et similiter «hominis», antequam imponebatur ad significandum, nullius casus erat, et ita est de aliis.

«истинное», считающееся обратимым с «сущим», обозначает то же, что и «интеллигибельное»; также и «благое», обратимое с сущим, обозначает то же, что и следующее предложение: «нечто, желаемое и любимое сообразно правильному рассуждению». 1.6. Имена первичной и вторичной импозиции Представив деления, которые приложимы как к терминам, обозначающим по природе, так и к произвольно установленным терминам, следует сказать об определенных делениях, приложимых [только] к произвольно установленным терминам. И первое деление таково: из имен, обозначающих по произвольному установлению, одни являются именами первичной импозиции, а другие именами вторичной импозиции. Имена вторичной импозиции суть имена, налагаемые для обозначения произвольно установленных знаков и того, что сопутствует таковым знакам, но только до тех пор, пока они являются знаками. Однако этот общий [термин] «имя вторичной импозиции» может пониматься двояко, а именно: широко и узко. При широком понимании именем вторичной импозиции является все то, что обозначает произвольно установленные слова , но лишь пока те являются произвольно установленными, вне зависимости от того, будет ли это имя распространяться также и на интенции души, которые являются естественными знаками, или нет. Таковы имена «имя», «местоимение», «глагол», «союз», «падеж», «число», «наклонение», «время» и т.п., если понимать их так, как понимает грамматик. И эти имена называются именами имен, поскольку они налагаются для обозначения исключительно частей речи и лишь до тех пор, пока эти части являются обозначающими. А те имена, которые сказываются о словах тогда, когда те являются обозначающими, и тогда, когда они не являются обозначающими, не называются именами вторичной импозиции. В силу этого такие имена («качество», «произнесенное», «слово» и т.п.) не являются именами вторичной импозиции, пусть даже они и обозначают произвольно установленные слова и истинно сказываются о них, ибо они обозначали бы их даже в случае, если бы те не были обозначающими, как в данный момент. Но «имя» есть имя вторичной импозиции, поскольку слово «человек» или какое-либо другое /о наложения для обозначения не было именем. Равным образом [слово] «человека» не было каким-либо падежом до того, как было наложено для обозначения. То же касается и прочих [подобных случаев].

*Summa tot. log., I, c. XI.

20_____________________________________________Logica

Логика_____________________________________________21

Stricte autem dicitur nomen secundae impositionis illud quod non significat nisi signa ad placitum instituta, ita quod non potest competere intentionibus animae, quae sunt naturalia signa, cuiusmodi sunt talia: «figura», «coniugatio», et huiusmodi. Omnia autem alia nomina ab istis, quae scilicet non sunt nomina secundae impositionis nec uno modo nec alio, vocantur nomina primae impositionis. Verumtamen «nomen primae impositionis» dupliciter accipi potest, sci-licet large: et sic omnia nomina, quae non sunt nomina secundae imposi-tionis sunt nomina primae impositionis. Et sic talia signa syncategorematica «omnis», «nullus», «aliquis», «quilibet», et huiusmodi, sunt nomina primae impositionis. Aliter potest accipi stricte, et tunc sola nomina categoremati-ca, quae non sunt nomina secundae impositionis, vocantur nomina primae impositionis, et non nomina syncategorematica. Nomina autem primae impositionis, stricte accipiendo «nornen primae impositionis», sunt in duplici differentia: quia quaedam sunt nomina pri-mae intentionis, et quaedam sunt nomina secundae intentionis. Nomina secundae intentionis vocantur illa nomina, quae praecise imposita sunt ad significandum intentiones animae, quae sunt signa naturalia, et alia signa ad placitum instituta vel conscquentia talia signa. Et talia nomina sunt omnia talia: «genus», «species», «universale», «praedicabile», et huiusmodi, quia talia nomina non significant nisi intentiones animae, quae sunt signa naturalia, vel signa voluntarie instituta. Unde potest dici, quod hoc commune «nomen secundae intentionis» potest accipi stricte et large. Large illud dicitur nomen secundae intentionis, quod significat intentiones animae quae sunt naturalia signa, sive etiam significent signa ad placitum instituta, tantum dum sunt signa, sive non. Et sic aliquod nomen secundae intentionis et primae impositionis est etiam nomen secundae impositionis. Stricte autem illud solum dicitur no-men secundae intentionis, quod praecise significat intentiones animae, quae sunt naturalia signa, et sic nullum nomen secundae intentionis est nomen primae impositionis.

В узком же смысле именем вторичной импозиции называется то, что обозначает исключительно произвольно установленные знаки, так что оно не может распространяться на интенции души, которые являются естественными знаками. Таковы имена «фигура», «соединение» и т. п. А все имена, отличные от них, т. е. те, которые не являются именами вторичной импозиции в одном из указанных смыслов, называются именами первичной импозиции. Но [термин] «имя первичной импозиции» может пониматься двояко, а именно: широко [и узко. При широком понимании] именами первичной импозиции считаются все имена, которые не являются именами вторичной импозиции. И тогда именами первичной импозиции являются синкатегорематические термины «всякий», «никакой», «некий», «любой» и т. п. Иначе при узком понимании: в данном случае именами первичной импозиции называются только категорематические термины, не являющиеся именами вторичной импозиции, но не синкатегорематические термины. И при узком понимании [термина] «имена первичной импозиции» имена первичной импозиции делятся на две [группы]. Некоторые из них являются именами первичной интенции, а некоторые - вторичной интенции. Именами вторичной интенции называются те имена, которые налагаются исключительно для обозначения интенций души, являющихся естественными знаками, а также других, произвольно установленных, знаков и того, что таковым знакам сопутствует. И к этим именам относятся все следующие: «род», «вид», «универсалия» и т.п., поскольку эти имена обозначают только интенции души, являющиеся естественными знаками, или произвольно установленные знаки. Исходя из этого, можно сказать, что этот общий [термин] «имена вторичной интенции» может пониматься широко и узко. И при широком понимании именем вторичной интенции называется то, что обозначает интенции души, являющиеся естественными знаками, вне зависимости от того, будет ли таковое обозначать также и произвольно установленные знаки, пока те являются обозначающими, или нет. И в данном случае то или иное имя первичной импозиции и вторичной интенции может быть именем вторичной импозиции. А при узком понимании именем вторичной интенции называется только то, что обозначает исключительно интенции души, являющиеся естественными знаками. И в таком случае ни одно имя вторичной интенции не является именем первичной импозиции.

22_____________________________________________Logica Nomina autem primae intentionis vocantur omnia alia nomina a prae-dictis, quae videlicet significant aliquas res, quae non sunt signa nec conse-quentia talia signa, cuiusmodi sunt omnia talia «homo», «animal», «Sortes», «Plato», «albedo», «album», «verum», «bonum», et huiusmodi, quorum ali-qua significant praecise res, quae non sunt signa nata supponere pro aliis, aliqua significant talia signa et simul cum hoc alias res. Ex quibus omnibus colligi potest, quod quaedam nomina significant praecise signa ad placitum instituta, et non nisi dum sunt signa, quaedam autem praecise significant signa, sed tam ad placitum instituta quam signa naturalia, quaedam vero significant praecise res, quae non sunt signa talia, quae sunt partes propositionis, quaedam indifferenter significant tales res, quae non sunt partes propositionis nec orationis et etiam signa talia, cuiusmodi sunt talia nomina «res», «ens», «aliquid», «unum», et huiusmodi. 1.7. De univocis, aequivocis et denominativis* Sequitur post praedicta tractare de divisione terminorum ad placitum in-stitutorum, quae est per aequivocum, univocum et denominativum. Quam-vis enim Aristoteles in Praedicamentis tractet de aequivocis, univocis et denominativis, tamen ad praesens intendo tantum de univocis et aequivocis tractare, quia de denominativis dictum est superius. Est autem primo sciendum, quod sola vox vel aliquod signum ad placi-tum institutum est aequivocum vel univocum; et ideo intentio animae vel conceptus non est aequivocus nec univocus proprie loquendo. Est autem vox illa aequivoca, quae significans plura non est signum su-bordinatum uni conceptui, sed est signum unum pluribus conceptibus seu intentionibus animae subordinatum. Et hoc intendit Aristoteles, quando di-cit nomen esse commune et idem sed rationem substantialem esse diversam, hoc est, conceptus vel intentiones animae, cuiusmodi sunt descriptiones et definitiones, et etiam conceptus simplices sunt diversi, tamen vox una est. Нос expresse patet de dictione diversorum idiomatum; nam in uno idio-mate imponitur ad significandum illud idem, quod significatur per talem * Summa tot. log., I, c. XIII.

Логика_____________________________________________23 А именами первичной интенции называются все [имена], отличные от указанных выше, т. е. те, которые обозначают некие вещи, которые не являются знаками или тем, что сопутствует таковым знакам. И таковы имена «человек», «животное», «Сократ», «Платон», «белизна», «белое», «истинное», «благое» и т.п. Одни из них обозначают исключительно вещи, которые не являются знаками, предназначенными для того, чтобы подразумевать другие [вещи], а другие обозначают указанные знаки и одновременно с этим - иные вещи. Из всего этого можно заключить следующее: некоторые имена обозначают исключительно произвольно установленные знаки, и лишь до тех пор, пока они являются знаками; некоторые имена обозначают исключительно знаки, но как произвольно установленные, так и естественные; некоторые имена обозначают исключительно вещи, которые не являются указанными знаками, которые суть части высказывания; некоторые имена безразлично обозначают данные вещи, не являющиеся частями высказывания и речи, и, кроме того, указанные знаки (таковы имена «вещь», «сущее», «нечто», «единое» и т.п.). 1.7. Унивокальные, эквивокальные, отыменные термины После того, что было сказано выше, следует рассмотреть [еще одно] деление произвольно установленных терминов - на эквивокальные, унивокальные и отыменные. И хотя Аристотель в Категориях20 трактует об эквивокальных, унивокальных и отыменных [терминах], я в данном случае намереваюсь повести речь лишь об унивокальных и эквивокальных [терминах], поскольку об отыменных было сказано выше. И, во-первых, следует знать, что только произнесенное слово или какой-либо другой произвольно установленный знак является эквивокальным или унивокальным; поэтому интенции души, или понятия, не являются эквивокальными или унивокальными в собственном смысле слова. Эквивокальным называется то слово, которое обозначает много-еи не является знаком, подчиненным одному понятию, а есть единый знак, подчиненный многим понятиям, или интенциям души. И это хочет сказать Аристотель, когда утверждает21, что [у эквивокального] имя одно и то же, а субстанциальный смысл - разный, т. е. понятия или интенции души, такие, как определения и описания, а также простые понятия, различны, а слово, произносимое голосом, - одно. Это совершенно ясно на примере имен различных языков: в самом деле, в одном языке

24_________________________________________Logica conceptum, et in alio imponitur ad significandum illud idem, quod significatur per alium conceptum. Et ita pluribus conceptibus seu passionibus animae subordinatur in significando. Tale autem aequivocum est duplex: Unum est aequivocum a casu: quan-do scilicet vox pluribus conceptibus subordinatur, et ita uni ac si non su-bordinaretur alteri, et ita sigmficat unum ac si non significaret aliud, sicut est de hoc nomine «Sortes», quod imponitur pluribus hominibus. Aliud est aequivocum a consilio: quando vox primo imponitur alicui vel aliquibus et subordinatur uni conceptui, et postea propter aliquam similitudinem primi significati ad aliquid aliud vel propter aliquam aliam rationem imponitur illi alteri, ita quod non imponeretur illi alteri, nisi quia primo imponebatur alii. Sicut est de hoc nomine «homo»; «homo» enim primo imponebatur ad significandum omnia animalia rationalia, ita quod imponebatur ad signifi-candum omne illud, quod continetur sub hoc conceptu «animal rationale»; postea utentes videntes similitudinem inter talem hominem et imaginem hominis, utebantur quandoque hoc nomine «homo» pro tali imagine, ita quod nisi hoc nomen «homo» fuisset primo impositum hominibus, non uterentur nec imponerent hoc nomen «homo» ad significandum vel standum pro tali imagine; et propter hoc dicitur aequivocum a consilio. Univocum autem dicitur omne illud quod est subordinatum uni concep-tui, sive signifcat plura sive non. Tamen proprie loquendo non est univocum nisi significet vel natum sit significare plura aeque primo, ita tamen quod non significet illa plura nisi quia una intentio animae significat illa, ita quod sit signum subordinatum in significando uni signo naturali, quod est intentio seu conceptus animae. Talis autem divisio non tantum competit nominibus sed etiam verbis et universaliter cuilibet parti orationis, immo etiam sic quod aliquid potest

Логика

25

[определенное имя] налагается для обозначения того, что обозначается таким-то понятием, а в другом языке оно налагается для обозначения того, что обозначается иным понятием. И так [это имя] подчиняется в обозначении многим понятиям, или интенциям души. Но таковые эквивокальные [термины] бывают двух [типов]. Одни [из них] - эквивокальные [термины] по случаю. [Эквивокация по случаю] имеет место тогда, когда произнесенное слово подчиняется многим понятиям, но подчинено одному понятию так, как если бы не было подчинено другому, и обозначает одно так, как если бы не обозначало другое. Так обстоит дело, например, с именем Сократ, которое дается многим людям. Иное эквивокальные [термины] по соглашению. [Эквивокация по соглашению] имеет место тогда, когда произнесенное слово сначала придается какомулибо или каким-либо [объектам] и подчиняется одному понятию, а позже на основании определенного подобия первого сигнификата чему-либо иному или по какой-нибудь иной причине - придается чему-то иному, но таким образом, что оно не было бы придано второму, если бы прежде не было придано первому. Так обстоит дело с именем «человек», [о котором упоминает Аристотель]. В самом деле, имя «человек» прежде было наложено для обозначения всех разумных живых существ, так что оно налагалось для обозначения всего того, что подпадает под понятие «разумное живое существо». Затем же те, кто пользовался [этим именем], видя сходство между таковым человеком и изображением человека, стали иногда использовать имя «человек» для обозначения указанного изображения. Поэтому если бы имя «человек» не было прежде придано людям, оно не использовалось и не налагалось бы для обозначения или подразумевания данного изображения. Потому-то [термин «человек»] называется эквивокальным по соглашению. А унивокальными [терминами] называются все те, которые подчинены одному понятию, вне зависимости от того, обозначают они многое или нет. Однако в собственном смысле слова унивокальным является только тот [термин], который обозначает или способен обозначать многое равным образом первично; так, однако, что он обозначает это многое исключительно потому, что оно обозначается одной интенцией души, так что этот [термин] является знаком, подчиненным в обозначении одному естественному знаку, который является интенцией, или понятием души. Но такое деление подходит не только именам, но также и глаголам и вообще любой части речи. Более того, нечто может быть эквивокальным 5 Зак 157

26_____________________________________________Logica esse aequivocum, eo quod potest esse diversarum partium orationis, puta tam nomen quam verbum vel tam nomen quam participium vel adverbium, et sic de aliis partibus orationis. Est autem intelligendum, quod ista divisio terminorum per aequivocum et univocum non est per simpliciter opposita, ita quod haec sit omnino falsa: «Aliquod aequivocum est univocum», immo vera est, quia vere et realiter eadem vox est aequivoca et univoca, sed non respectu eorumdem. Sicut idem est pater et filius, non tamen respectu eiusdem, et idem est simile et dissimile, non tamen eidem per idem. Unde si sit aliqua dictio diversorum idiomatum, manifestum est quod potest esse univoca in utroque idiomate. Unde ille qui sciret alterum idioma tanturn, nullam propositionem, in qua poneretur, distingueret; scienti tamen utrumque idioma est aequivoca. Unde scientes utrumque idioma in multis casibus distinguerent propositiones, in quibus talis dictio poneretur. Et ita idem terminus est uni univocus et alteri aequivocus. Ex praedictis colligi potest, quod non semper univocum habet unam de-finitionem, quia non semper proprie definitur. Et ideo, quando Aristoteles dicit, quod univoca sunt illa, quorum nomen commune est et ratio sub-stantialis eadem, accipit «rationem» pro intentione animae, cui tamquam primario signo vox subordinatur. Est autem sciendum, quod «univocum» dupliciter accipitur, scilicet large pro omni voce vel signo ad placitum instituto correspondente uni conceptui. Aliter accipitur stricte pro aliquo tali praedicabili per se primo modo de aliquibus, quibus est univocum, vel de pronomine demonstrante aliquam rem. Terminus autem denominativus ad praesens potest accipi dupliciter, sci-licet stricte, et sic terminus incipiens sicut abstractum incipit, et non habens consimilem finem et significans accidens dicitur terminus denominativus, si-cut a «fortitudine» «fortis», a «iustitia» «iustus». Aliter dicitur large termi-

Логика

27

потому, что может относиться к различным частям речи, например, быть именем и глаголом, или именем и причастием или наречием; и то же касается прочих частей речи. Но следует понять, что это деление терминов на эквивокальные и унивокальные не есть деление на безусловные противоположности, так чтобы [высказывание] «нечто эквивокальное является унивокальным» было совершенно ложным. Напротив, оно истинно, поскольку одно и то же произнесенное слово истинно и реально [может] быть унивокальным и эквивокальным, но не по отношению к одному и тому же. Так, один и тот же [человек] может быть отцом и сыном, но не по отношению к одному и тому же, а одна и та же [вещь] может быть подобной и неподобной, но не по отношению к одному и тому же в одном и том же аспекте. И если некое слово принадлежит к различным языкам, очевидно, что оно может быть унивокальным в обоих языках. Поэтому тот, кто знает лишь один язык, не различил бы [смыслов] высказываний, в которых имеется это слово, а для знающего оба языка этот [термин] окажется эквивокальным, и он во многих случаях смог бы различить [смыслы] высказываний, в которых имеется данное слово. И так один и тот же термин для одного является унивокальным, а для другого - эквивокальным. Из вышесказанного можно заключить, что унивокальный [термин] не всегда обладает одним определением, поскольку [ему] не всегда дается собственное определение. Поэтому когда Аристотель говорит22, что унивокальным является то, у чего общее имя и один и тот же субстанциальный смысл, он подразумевает под «смыслом» интенцию души, которой, как первичному знаку, подчинено произнесенное слово. И следует знать, что [термин] «унивокальное» понимается двояко, а именно: широко (в этом случае [данный термин] приложим к любому произнесенному слову или произвольно установленному знаку, соответствующему одному понятию) и узко (в этом случае [данный термин] приложим к чему-то такому, что сказывается первым способом предикации per se о том, по отношению к чему является унивокальным, или к местоимению, указывающему на некую вещь). Что же до отыменного термина, то в настоящем разделе [достаточно сказать], что он может рассматриваться двояко, а именно: узко (в таком случае отыменным термином называется термин, который начинается как абстрактный, но не имеет сходного завершения и обозначает акциденцию: так, [отыменный термин] «мужественный» образуется от «мужества», а «справедливый» - от «справедливости») и широко (в таком

28____________________________________________Logica nus habens consimile principium cum abstracto sed non consimilem finem, sive significet accidens sive non, sicut ab «anima» dicitur «animatus». Et haec de divisionibus terminorum sufficiant. 1.8. De suppositione termmorum* Dicto de significatione terminorum restat dicere de suppositione, quae est proprietas conveniens termino, sed numquam nisi in propositione. Est autem primo sciendum, quod «suppositio» accipitur dupliciter, sci-licet large et stricte. Large accepta non distinguitur contra appellationem, sed appellatio est unum contentum sub suppositione. Aliter accipitur stric-te «suppositio», secundum quod distinguitur contra appellationem. Sed sic non intendo loqui de suppositione, sed primo modo tantum. Et sic tam subiectum quam praedicatum supponunt; et universaliter quidquid potest esse subiectum propositionis vel praedicatum supponit. Dicitur autem «suppositio» quasi pro alio positio, ita quod, quando ter-minus stat in propositione pro aliquo, ita quod utimur illo termino pro ali-quo, de quo sive de pronomine demonstrante ipsum ille terminus vel rectus illius termini, si sit obliquus, verificatur, supponit pro illo; et hoc saltem verum est, quando terminus supponens significative accipitur. Et sic univer-saliter terminus supponit pro illo, de quo vel de pronomine demonstrante ipsum per propositionem denotatur praedicatum praedicari, si supponens sit subiectum; si autem terminus sit praedicatum, denotatur, quod subiectum subiicitur respectu illius vel respectu pronominis demonstrantis ipsum, si propositio formetur. Sicut per istam: «Homo est animal», denotatur, quod Sortes vere est animal, ita quod haec sit vera, si formetur: «Нос est animal», demonstrando Sortem. Per istam autem: «„Homo" est nomen», denotatur, quod haec vox «homo» sit nomen, ideo in ista supponit «homo» pro illa voce. Similiter, per istam: «Album est animal», denotatur, quod illa res, quae Summa tot. log., I, c. LXII.

Логика

29

случае [отыменным термином] называется термин, который начинается как абстрактный, но не имеет сходного завершения, вне зависимости от того, обозначает он акциденцию или нет: так, [отыменный термин] «одушевленный» образуется от «души»). И [сказанного] о делениях терминов достаточно. 1.8. О суппозиции терминов Сказав об обозначении терминов, остается сказать о суппозиции, которая есть свойство, присущее термину, но никогда иначе, кроме как в высказывании. Прежде всего следует знать, что «суппозиция» понимается двояко, а именно: широко и узко. Будучи понятой широко, она не отличается от именования, но именование есть нечто, подпадающее под суппози-цию. УЗКО «суппозиция» понимается иначе, сообразно чему она отличается от именования, но я намерен вести речь о суппозиции не в таком, а лишь в первом смысле. И, таким образом, как субъект, так и предикат подразумевают, и вообще все, что может быть субъектом или предикатом высказывания, подразумевает. «Суппозиция» же означает как бы подстановку вместо другого, так что когда термин стоит в высказывании вместо чего-либо (так что мы пользуемся этим термином вместо чего-либо, относительно чего или относительно местоимения, указывающего на то же, этот термин либо именительный падеж этого термина, если он стоит в косвенном, сказываются истинно), то он подразумевает это; и все это истинно, по крайней мере, когда подразумевающий термин берется как обозначающий. И так вообще термин подразумевает то, относительно чего или относительно местоимения, указывающего на то же, посредством высказывания обозначено, что предикат есть предикат, если подразумевающий термин есть субъект; если же этот термин есть предикат, то посредством высказывания, будь оно образовано, в отношении чего-либо или в отношении местоимения, указывающего на то же, обозначается, что субъект есть субъект. Например, посредством такого высказывания, как «Человек есть живое существо», обозначается, что Сократ поистине есть живое существо, так что высказывание «Это есть живое существо», будь оно образовано, было бы истинным, указывая на Сократа. Посредством же такого высказывания, как «„Человек" есть имя», обозначается, что слово «человек» есть имя, потому в этом высказывании «человек» подразумевает это слово. Сходным образом посредством такого высказывания, как «Белое

30

Logica

est alba, sit animal, ita quod haec sit vera: „Нос est аттпаГ, demonstrando illam rem, quae est alba, et propter hoc pro illa re subiectum supponit. Et sic proportionaliter dicendum est de praedicato. Nam per istam: „Sortes est albus", denotatur, quod Sortes est illa res, quae habet albedinem, et ideo praedicatum supponit pro ista re, quae habet albedinem. Et si nulla res haberet albedinem nisi Sortes, tunc praedicatum praecise supponeret pro Sorte. Est autem una regula generalis, quod numquam terminus in aliqua pro-positione, saltem quando significative accipitur, supponit pro aliquo, nisi de quo praedicatur vere. Ex quo sequitur, quod falsum est, quod aliqui ignorantes dicunt, quod concretum a parte praedicati supponit pro forma, videlicet quod in ista: Sortes est albus, «albus» supponit pro albedine; nam haec est simpliciter falsa: «Albedo est alba», qualitercumque termini supponant. Ideo numquam concretum tale supponit pro forma tali significata per suum abstractum secundum viam Aristotelis. In aliis autem concretis, de quibus dictum est, hoc est bene possibile. Eodem modo in ista: «Homo est Deus», «homo» vere supponit pro Filio Dei, quia Filius Dei vere est homo. 1.9. De divisione suppositionis* Sciendum autem est, quod suppositio primo dividitur in suppositionem personalem, simplicem et materialem. Suppositio personalis universaliter est illa, quando terminus supponit pro suo significato, sive illud significatum sit res extra animam, sive sit vox, sive intentio animae, sive sit scriptum, sive quodcumque imaginabile, ita quod, quandocumque subiectum vel praedicatum propositionis supponit pro suo significato, ita quod ^significative tenetur, semper est suppositio personalis. Exemplum primi sic dicendo: «Omnis homo est animal», «homo» supponit pro suis significatis, quia «homo» non imponitur ad significandum nisi istos homines; non enim proprie significat aliquod commune eis, sed ipsosmet homines, secundum Damascenum. Exemplum secundi sic dicendo: «Omne nomen vocale est pars orationis», «nomen» non supponit nisi pro * Summa tot. log., I, c. LXIII.

Логика

31

есть живое существо», обозначается, что та вещь, которая является белой, есть живое существо, так что высказывание «Это есть живое существо» истинно, указывая на ту вещь, которая является белой, и вследствие этого субъект подразумевает эту вещь. И так же соответственно следует говорить о предикате. Ведь посредством такого высказывания, как «Сократ есть белый», обозначается, что Сократ есть та вещь, которая обладает белизной, и потому предикат подразумевает ту вещь, которая обладает белизной. И если бы ни одна вещь, кроме Сократа, не обладала белизной, то тогда предикат подразумевал бы исключительно Сократа. Но есть одно общее правило о том, что никогда ни в каком высказывании термин, по крайней мере когда он берется как обозначающий, не подразумевает чего-либо, если он об этом не сказывается истинно. Из этого следует, что ложно то, что, как говорят некоторые несведущие люди, конкретный термин в роли предиката подразумевает форму, а именно, что в таком высказывании, как «Сократ есть белый», термин «белый» подразумевает белизну; ведь высказывание «Белизна есть белое» просто ложно, каким бы образом ни подразумевали термины. Потому такой конкретный термин никогда не подразумевает такую форму, обозначаемую посредством соответствующего абстрактного термина, согласно методу Аристотеля. Но относительно других конкретных терминов, о которых было сказано, это вполне возможно. Таким же образом в высказывании «Человек есть БОР> «человек» поистине подразумевает Сына Божьего, потому что Сын Божий поистине есть человек. 1.9. О разделении суппозиции Но следует знать, что суппозиция прежде всего разделяется на суппозицию персональную, простую и материальную. Персональная суппозиция вообще имеет место, когда термин подразумевает обозначаемое им, будь это обозначаемое вещью вне души, или словом, или интенцией души, будь оно написанным или чем-нибудь воображаемым; таким образом, когда субъект или предикат высказывания подразумевает обозначаемое им, так что он берется как обозначающий, всегда имеет место персональная суппозиция. Пример первого приведу, сказав так: «Всякий человек есть живое существо», где «человек» подразумевает обозначаемых им, потому что «человек» не применяется для обозначения ничего иного, кроме как этих людей; ведь он собственно обозначает не что-либо общее им, а самих людей, согласно Дамаскину24. Пример второго - сказав так: «Всякое произносимое имя есть часть

32________________________________________________Logic a vocibus, quia tantum imponitur ad significandum illas voces, ideo supponit personaliter. Exemplum tertii sic dicendo: «Omnis species est universale», vel: «Omnis intentio animae est in anima», utrumque subiectum supponit personaliter, quia supponit pro illis, quibus imponitur ad significandum. Exemplum quarti sic dicendo: «Omnis dictio scripta est dictio», subiectum non supponit nisi pro significatis suis, puta pro dictionibus scriptis, ideo supponit personaliter. Ex quo patet, quod non sufficienter describunt suppositionem personalem dicentes, quod suppositio personalis est, quando terminus supponit pro re. Sed ista est definitio: Suppositio personalis est, quando terminus supponit pro suo significato et significative. Suppositio simplex est, quando terminus supponit pro intentione animae, sed non tenetur significative. Verbi gratia sic dicendo: «Homo est species»; iste terminus «homo» supponit pro intentione animae, quia illa intentio est species, et tamen iste terminus «homo» non significat proprie loquendo illam intentionem; sed illa vox et illa intentio animae sunt tantum signa subordinata in significando idem, secundum modum alibi exposi-tum. Ex quo patet falsitas opinionis commimiter dicentium, quod suppositio simplex est, quando terminus supponit pro suo significato, quia suppositio simplex est, quando terminus supponit pro intentione animae, quae proprie non est significatum termini, quia terminus talis significat veras res et non intentiones animae. Suppositio materialis est, quando terminus non supponit significative, sed supponit pro voce vel pro scripto. Sicut patet hic: «„Homo" est nomen»; hic «homo» supponit pro seipso, et tamen non significat seipsum. Similiter in ista propositione: «„Homo" scribitur», potest esse suppositio materialis, quia terminus supponit pro illo, quod scribitur. Et est sciendum, quod sicut ista triplex suppositio competit voci prolatae, ita potest competere voci scriptae. Unde si scribantur istae quatuor proposi-tiones: «Homo est animal», «Homo est species», «Homo est vox dissyllaba», «Homo est dictio scripta», quaelibet istarum poterit verificari, et tamen non

Логика

33

речи», где термин «имя» не подразумевает ничего иного, кроме слов, ибо он применяется только для обозначения этих слов, потому он подразумевает персонально. Пример третьего - сказав так: «Всякий вид есть общее» или «Всякая интенция души находится в душе»; в обоих случаях субъект подразумевает персонально, потому что он подразумевает то, для обозначения чего он применяется. Пример четвертого - сказав так: «Всякое написанное речение есть речение», где субъект не подразумевает ничего иного, кроме обозначаемых им, а именно: написанных речений, потому он подразумевает персонально. Из этого ясно, что недостаточно описывают персональную суппози-цию утверждающие, что персональная суппозиция имеет место, когда термин подразумевает вещь. Определение же ее таково: персональная суппозиция имеет место, когда термин подразумевает обозначаемое им и выступает как обозначающий. Простая суппозиция имеет место, когда термин подразумевает интенцию души, но не берется как обозначающий. Например, скажу так: «Человек есть вид». Термин «человек» подразумевает интенцию души, ибо упомянутая интенция есть вид, и тем не менее этот термин не обозначает, собственно говоря, эту интенцию; но это слово и эта интенция души суть только знаки, причем одно подчинено другой в обозначении того же самого, сообразно способу, объясненному в другом месте. Из этого ясна ложность мнения обыкновенно утверждающих, что простая суппозиция имеет место, когда термин подразумевает обозначаемое им; ведь простая суппозиция имеет место, когда термин подразумевает интенцию души, которая собственно не является обозначаемой термином, ибо такой термин обозначает действительные вещи, а не интенции души. Материальная суппозиция имеет место, когда термин не подразумевает как обозначающий, но подразумевает слово произнесенное либо слово написанное. Как ясно в этом случае: «„Человек" есть имя»; здесь термин «человек» подразумевает самого себя, и тем не менее он не обозначает самого себя. Сходным образом в таком высказывании, как «Написано „человек"», может иметь место материальная суппозиция, ибо термин подразумевает то, что написано. И следует знать, что как эта тройная суппозиция подходит для произнесенного слова, так она может подходить для написанного слова. Отсюда, если написаны такие четыре высказывания: «Человек есть живое существо», «Человек есть вид», «„Человек" есть трехсложное слово», «„Человек" есть написанное речение», то любое из них сможет быть ис-

34

Logica

nisi pro diversis: Quia illud, quod est animal, nullo modo est species nec vox dissyllaba nec dictio scripta. Similiter illud, quod est species, non est animal nec vox dissyllaba etc., et sic de aliis. Et tamen in duabus ultimis propositionibus habet terminus suppositionem materialem. Sed illa potest subdistingui, eo quod subiectum potest supponere pro voce vel pro scripto. Et si essent nomina imposita, ita posset distingui sup-positio pro voce et scripto, sicut suppositio pro significato vel pro intentione animae, quarum unam vocamus «personalem» et aliam «simplicem»; sed ta-lia nomina non habemus. Sicut autem talis diversitas suppositionis potest competere termino vocali et scripto, ita etiam potest competere termino mentali, quia intentio potest supponere pro illo, quod significat, et pro seipsa et pro voce et scripto. Est autem sciendum, quod non dicitur «suppositio personalis», quia sup-ponit pro persona, nec «simplex», quia supponit pro simplici, nec «mate-rialis», quia supponit pro materia, sed propter causas praedictas. Et ideo isti termini «materiale», «personale», «simplex» aequivoce usitantur in logica et in aliis scientiis. Tamen in logica non usitantur frequenter nisi cum isto termino addito «suppositio». 1.10. Quod terminus in omni propositione potest supponere personaliter* Notandum etiam est, quod semper terminus, in quacumque propositione ponatur, potest habere suppositionem personalem, nisi ex voluntate utentium arctetur ad aliam. Sicut terminus aequivocus in quacumque propositione potest supponere pro quolibet significato suo, nisi ex voluntate utentium arctetur ad certum significatum. Sed terminus non in omni propositione potest habere suppositionem simplicem vel materialem, sed tunc tantum, quando terminus talis comparatur alteri extremo, quod respicit intentionem animae vel vocem vel scriptum. Verbi gratia, in ista proposi-tione: «Homo currit», «homo» non potest habere suppositionem simplicem Summa tot log , I, с LXIV

Логика

35

тинным, но тем не менее не иначе, кроме как в отношении различных объектов. Ибо то, что есть живое существо, никоим образом не есть ни вид, ни трехсложное слово, ни написанное речение. Сходным образом то, что есть вид, не есть ни живое существо, ни трехсложное слово и т.д., и так же относительно прочих. И тем не менее в двух последних высказываниях термин обладает материальной суппозицией. Но она может быть подразделена сообразно тому, что субъект может подразумевать либо слово произнесенное, либо написанное. И если бы были нареченные имена, то можно было бы различить суппозиции произнесенного слова и написанного слова, подобно тому как различаются суппозиции обозначаемого либо интенции души, из которых одну мы именуем «персональной», а другую «простой»; однако мы не обладаем такими именами. Но как такое различие суппозиции может подходить для термина произнесенного и термина написанного, так оно может подходить и для мысленного термина, ибо интенция может подразумевать то, что она обозначает, и себя саму, и произнесенное слово, и слово написанное. Но следует знать, что ни «персональная суппозиция» не называется так потому, что она подразумевает персону, ни «простая» - потому, что она подразумевает простое, ни «материальная» - потому, что она подразумевает материю, но называются они так в силу вышеупомянутых причин. И потому эти термины - «материальное», «персональное», «простое» - неоднозначно используются в логике и в других науках. Тем не менее в логике они не используются часто, разве что с добавлением термина «суппозиция». 1.10. О том, что термин может обладать персональной суппозицией в любом высказывании Следует заметить, что термин, в какое бы высказывание он ни был помещен, всегда может обладать персональной суппозицией, если только он произвольно не ограничен тем, кто им пользуется, для другой суппозиции. Так, эквивокальный термин в любом высказывании может подразумевать любой свой сигнификат, если только он произвольно не ограничен тем, кто им пользуется, для подразумевания определенного сигнификата. Однако термин может обладать простой и материальной суппозицией не в любом высказывании, а только тогда, когда он соотносится с иным термином, который относится к интенции души, произнесенному или написанному слову. Например, в высказывании «Человек бежит»

36

Logica

vel materialem, quia «currere» non respicit intentionem amimae nec vocem nec scriptum. Sed in ista propositione: «Homo est species», quia «species» significat intentionem animae, ideo potest habere suppositionem simplicem, et est propositio distinguenda penes tertium modum aequivocationis, eo quod subiectum potest habere suppositionem simplicem vel personalem. Primo modo est propositio vera, quia tunc denotatur, quod una intentio animae sive conceptus sit species, et hoc est verum. Secundo modo est falsa simpliciter, quia tunc denotatur, quod aliqua res significata per «hominem» sit species, quod est manifeste falsum. Eodem modo sunt tales distinguendae: «„Homo" praedicatur de pluribus», «„Risibile" est passio hominis», «„Risibile" praedicatur primo de homine», et sunt istae distinguendae tam a parte subiecti quam a parte praedicati. Similiter ista propositio est distinguenda: «„Animal rationale" est definitio hominis», quia si habeat suppositionem simplicem, est vera, si personalem, est falsa. Et sic de multis talibus, sicut de istis: «Sapientia est attributum Dei», «„Creativum" est passio Dei», «Bonitas et sapientia sunt attributa divina», «Bonitas praedicatur de Deo», «Innascibilitas est proprie-tas Patris», et huiusmodi. Similiter, quando terminus comparatur ad aliquod extremum respiciens vocem vel scripturam, est propositio distinguenda, eo quod talis terminus potest habere suppositionem personalem vel materialem. Et isto modo sunt istae distinguendae: «„Sortes" est nomen», «„Homo" est vox dissyllaba», «„Paternitas" significat proprietatem Patris». Nam si «Paternitas» supponat materialiter, sic est haec vera: «„ Paternitas" significat proprietatem Patris»; si autem supponeret personaliter, sic est falsa, quia Paternitas est proprietas Patris vel est ipse Pater. Et isto modo sunt distinguendae istae: «„Animal rationale" significat quidditatem hominis», «„Rationale" significat partem hominis», «„Homo albus" significat aggregatum per accidens», «„Homo albus" est terminus compositus», et sic de multis aliis talibus.

Логика

37

[термин] «человек» не может обладать простой или материальной суппозицией, поскольку [термин] «бежать» не относится к интенции души, произнесенному или написанному слову. Но в высказывании «Человек есть вид» [термин] «человек» может обладать простой суппозицией, поскольку [термин] «вид» обозначает интенцию души. И в данном случае высказывание имеет различные смыслы, в соответствии с третьим модусом эквивокации, благодаря тому, что субъект может обладать простой или персональной суппозицией. В первом случае [т. е. при простой суппозиции] высказывание истинно, поскольку тогда обозначается, что одна интенция души, или понятие, есть вид, и это истинно. А во втором случае [т. е. при персональной суппозиции] высказывание безусловно ложно, поскольку тогда обозначается, что некая вещь, обозначаемая с помощью [термина] «человек», является видом, что очевидно ложно. Точно так же надлежит различать смыслы следующих высказываний: «„Человек" сказывается о многом», «„Способность смеяться" есть свойство человека», «„Способность смеяться" сказывается в первую очередь о человеке». При этом различение должно проводится как в отношении субъекта, так и в отношении предиката. Равным образом, надлежит различать смыслы высказывания «„Разумное животное" есть определение человека», поскольку в случае простой суппозиции оно истинно, а в случае персональной - ложно. И то же касается многих сходных высказываний, например, «Мудрость есть атрибут Бога», «„Быть творцом" - свойство Бога», «Благость и мудрость суть божественные атрибуты», «Благость сказывается о Боге», «Нерожденность - свойство Отца» и т.п. Равным образом, когда термин соотносится с неким термином, который относится к произнесенному или написанному слову, следует различать смыслы высказывания в связи с тем, что таковой термин может обладать персональной или материальной суппозицией. И так должны различаться смыслы [следующих] высказываний: «„Сократ" есть имя», «„Человек" есть трехсложное слово», «„Отцовство" обозначает свойство Отца». В самом деле, если «Отцовство» обладает материальной суппозицией, то высказывание «„Отцовство" обозначает свойство Отца» истинно, а если оно обладает персональной суппозицией - ложно, поскольку Отцовство есть свойство Отца, или Сам Отец. И так должны различаться смыслы [следующих] высказываний: «„Разумное животное" обозначает чтойность человека», «„Разумное" обозначает часть человека», «„Белый человек" обозначает акцидентальное образование», «„Белый человек" есть составной термин» и так же в отношении многого другого таково же.

38_______________________________________________Logica Potest igitur ista regula dari: Quod quando terminus potens habere prae-dictam triplicem suppositionem comparatur extremo communi incomplexis sive complexis, sive prolatis sive scriptis, semper terminus potest habere suppositionem materialem, et est talis propositio distinguenda. Quando УС-ГО comparatur extremo significanti intentionem animae, est distinguenda, eo quod potest habere suppositionem simplicem vel personalem. Quando autem comparatur extremo communi omnibus praedictis, tunc est distin-guenda, eo quod potest habere suppositionem simplicem, materialem et personalem. Et sic est haec distinguenda: «„Homo" praedicatur de pluri-bus»; quia si «homo» habeat suppositionem personalem, sic est falsa, quia tunc denotatur, quod aliqua res significata per hunc terminum «homo» praedicatur de pluribus; si habeat suppositionem simplicem vel materialem, sive pro voce sive pro scripto, est vera, quia tam intentio communis quam vox quam illud quod scribitur praedicatur de pluribus. 1.11. De suppositione personali in speciali* Suppositio personalis potest dividi primo in suppositionem discretam et communem. Suppositio autem discreta est, in qua supponit nomen proprium alicuius vel pronomen demonstrativum significative sumptum; et talis sup-positio reddit propositionem singularem, sicut hic: «Sortes est homo», «Iste homo est homo», et sic de aliis. Et si dicatur, haec est vera: «Haec herba crescit in horto meo», et tamen subiectum non habet suppositionem discre-tam: dicendum, quod ista propositio est falsa de virtute sermonis; sed per istam intelligitur talis propositio: «Talis herba crescit in horto meo», ubi subiectum supponit determinate. Unde advertendum est, quod quando aliqua propositio falsa est de virtute sermonis, sed tamen aliquem verum sensum habet, ipsa accepta in illo sensu debent subiectum et praedicatum habere eandem suppositionem, quam habent in illa, quae de virtute sermonis est vera. Summa tot. log., I, c. LXVIII.

Логика

39

Итак, можно сформулировать следующее правило: когда термин, могущий обладать тремя указанными видами суппозиции, соотносится с термином, общим составным или несоставным произносимым голосом или письменным [терминам], этот термин всегда может обладать материальной суппозицией, и в таком высказывании следует различать разные смыслы. Когда же этот термин соотносится с термином, обозначающим интенцию души, различие должно проводиться в силу того, что он может обладать простой или персональной суппозицией. А когда он соотносится с термином, общим всему указанному, тогда различие должно проводиться в силу того, что он может обладать простой, материальной и персональной суппозицией. И так надлежит различать смысл высказывания «„Человек" сказывается о многом», поскольку если [термин] «человек» обладает персональной суппозицией, высказывание ложно, ибо в этом случае обозначается, что некая вещь, обозначаемая термином «человек», сказывается о многом; а если [термин] «человек» обладает простой или материальной суппозицией (неважно, подразумевается при этом написанное или произнесенное слово), высказывание истинно, поскольку как общая интенция, так и написанное и произнесенное слово сказываются о многом. 1.11. Персональная суппозиция в частном Персональная суппозиция может быть разделена прежде всего на дискретную и общую. Дискретная суппозиция - та, в которой используется чье-либо собственное имя или указательное местоимение, взятое в своей обозначающей функции. И такая суппозиция дает единичное высказывание, например, «Сократ есть человек», «Этот человек есть человек» и т. д. И если возразят: высказывание «Эта трава растет в моем саду» истинно, но, тем не менее, [его] субъект не обладает дискретной суппозицией, то на это следует ответить, что понятое буквально это высказывание ложно, а если оно подразумевает высказывание «Такая трава растет в моем саду», то в данном случае имеет место определенная суппозиция. Поэтому следует отметить, что когда некое высказывание ложно при буквальном понимании, но, тем не менее, имеет некий истинный смысл, то оно, рассматриваемое в этом смысле, должно обладать субъектом и предикатом, обладающими той же суппозицией, что и в высказывании, которое истинно при буквальном понимании.

40_______________________________________________Logica Suppositio personalis communis est quando terminus communis suppo-nit sicut hic: «Homo currit», «Omnis homo est animal». Suppositio perso-nalis communis dividitur in suppositionem confusam et determinatam. Suppositio determinata est, quando contingit descendere per aliquam disiunctivam ad singularia, sicut bene sequitur: «Homo currit, igitur iste homo currit, vel ille», et sic de singulis. Et ideo dicitur suppositio deter-minata, quia per talem suppositionem denotatur, quod talis propositio sit vera pro aliqua singulari determinata, quae singularis determinata sola si-ne veritate alterius singularis sufficit ad talem propositionem verificandam; sicut ad veritatem istius: «Homo currit», requiritur, quod aliqua singularis determinata sit vera, et quaelibet sufficit, etiam posito, quod quaelibet alia esset falsa. Tamen frequenter multae vel omnes sunt verae. Est igitur regula certa: Quod quando sub termino communi contingit descendere ad singu-laria per propositionem disiunctivam et ex qualibet singulari infertur talis propositio, tunc ille terminus habet suppositionem personalem determina-tam. Et ideo in ista propositione: «Homo est animal», utrumque extremum habet suppositionem determinatam, quia sequitur: «Homo est animal, igitur ille homo est animal, vel ille (et sic de singulis)». Similiter sequitur: «Ille homo est animal», quocumque demonstrato, «igitur homo est animal». Si-militer sequitur: «Homo est animal, igitur homo est hoc animal, vel homo est illud animal, vel illud (et sic de singulis)». Et bene sequitur: «Homo est hoc animal», quocumque animali demonstrato, «igitur homo est animal». Et ideo tam «homo» quam «animal» habet suppositionem determinatam. Suppositio personalis confusa est omnis suppositio personalis termini communis, quae non est determinata. Et illa dividitur: quia quaedam est suppositio confusa tantum, quaedam est suppositio confusa et distributiva.

Логика

41

Общая персональная суппозиция - суппозиция общего термина, как в данном случае: «Человек бежит», «Всякий человек есть живое существо». Общая персональная суппозиция подразделяется на смутную и определенную суппозипию. Определенная суппозиция имеет место тогда, когда имеет место логический переход от общего к единичному при посредстве дизъюнктивного высказывания25. Так, имеет силу вывод «Человек бежит, следовательно, бежит тот или этот человек (и так же о каждом единичном [человеке])». И суппозиция называется определенной потому, что благодаря ей обозначается, что это высказывание истинно в случае [истинности] определенного единичного высказывания, [истинности] какового определенного единичного высказывания достаточно для того, чтобы это высказывание было истинным, независимо от истинности другого единичного высказывания. Например, для истинности высказывания «Человек бежит» требуется, чтобы некое определенное единичное высказывание было истинным, причем достаточно любого одного, даже если допустить, что все прочие ложны; часто, однако, все они или многие из них истинны. Итак, имеется точное правило: когда происходит логический переход от общего термина к единичным при посредстве дизъюнктивного высказывания, и такое [исходное] высказывание выводимо из любого единичного высказывания, то указанный термин обладает персональной определенной суппозицией. Поэтому в высказывании «Человек есть живое существо» каждый из терминов обладает определенной суппозицией, поскольку следует: «Человек есть живое существо, следовательно, тот или этот человек есть живое существо (и так же о каждом единичном [человеке] )». Равным образом следует: «Этот человек есть живое существо (указывая на любого человека), следовательно, человек есть живое существо». Равным образом следует: «Человек есть живое существо, следовательно, человек есть это живое существо, или то живое существо, или то живое существо (и так же о каждом единичном [живом существе])». И вполне следует: «Человек есть это живое существо (указывая на любое живое существо), следовательно, человек есть живое существо». И потому как «человек», так и «живое существо» обладают определенной суппозицией. Персональная смутная суппозиция - любая персональная суппозиция общего термина, которая не является определенной. И она подразделяется на просто смутную и на смутную и дистрибутивную.

42_______________________________________________Logica

Suppositio confusa tantum est, quando terminus communis supponit personaliter et non contingit descendere ad singularia per disiunctivam nulla variatione facta a parte alterius extremi, sed per propositionem de di-siuncto praedicato, et contingit eam inferre ex quacumque singulari. Verbi gratia in ista: «Omnis homo est animal», «animal» supponit confuse tan-tum, quia non contingit sub «animali» ad sua contenta per disiunctivam descendere, quia non sequitur: «Omnis homo est animal, igitur omnis ho mo est hoc animal, vel omnis homo est illud animal, et sic dc singulis», sed bene contingit descendere ad propositionem de disiuncto praedicato ex sin-gularibus. Quia bene sequitur: «Omnis homo est animal, igitur omnis homo est hoc animal vel illud vel illud (et sic de singulis)»; quia consequens est una categorica composita ex hoc subiecto «homo» et hoc praedicato «hoc animal vel illud (et sic de singulis)»; et manifestum est, quod hoc praedi-catum vere praedicatur de omni homine, ideo ista universalis est simpliciter vera. Et similiter ista infertur ex quolibet contento sub animali; nam bene sequitur: «Omnis homo est hoc animal», quocumque animali demonstrate, «igitur omnis homo est animal». Suppositio confusa et distributiva est, quando convenit aliquo modo descendere copulative, si habeat multa contenta, et ex nulla formaliter in-fertur, sicut est in ista: «Omnis homo est animal», cuius subiectum supponit confuse et distributive; sequitur enim: «Omnis homo est animal, igitur iste homo est animal, et ille, et sic de singulis»; et non sequitur formaliter: «Ille homo est animal», quocumque demonstrato, «igitur omnis homo est animal».

Логика

43

Просто смутная суппозиция имеет место тогда, когда общий термин обладает персональной суппозицией, но логического перехода к единичному при посредстве дизъюнктивного высказывания не происходит, если нет изменения ех parte другого термина; этот переход, однако, возможен с помощью высказывания с дизъюнктивным предикатом, и в этом случае [исходное] высказывание может быть выведено из любого единичного. Например, в этом высказывании^ Всякий человек есть живое существо», [термин] «живое существо» обладает просто смутной суп-позицией, ибо логический переход от «живого существа» к тому, что содержится под [«живым существом»], с помощью дизъюнктивного высказывания, не имеет места, поскольку не следует: «Всякий человек есть живое существо, следовательно, всякий человек есть это живое существо или всякий человек есть то живое существо (и так же о каждом единичном [живом существе] )». Однако вполне возможен логический переход к высказыванию с дизъюнктивным предикатом, [образованным] из единичных [терминов], так как законен вывод: «Всякий человек есть живое существо, следовательно, всякий человек есть это живое существо, или то, или то (и так же о каждом единичном [живом существе])», поскольку консеквент представляет из себя одно категорическое высказывание, образованное субъектом «человек» и предикатом «это живое существо или то [живое существо] (и так же о каждом единичном [живом существе] )». И очевидно, что этот предикат истинно сказывается о любом человеке, а потому это универсальное высказывание безусловно истинно. И, равным образом, это высказывание выводится из любого [термина] , содержащегося под «живым существом», поскольку вполне следует «Всякий человек есть это живое существо (указывая на любое живое существо), следовательно, всякий человек есть живое существо». Смутная и дистрибутивная суппозиция имеет место тогда, когда некоторым образом осуществляется логический переход к конъюнктивному высказыванию, если [термин] обладает многим, под ним содержащимся, и при этом формальный вывод от [единичных высказываний к исходному высказыванию] невозможен. Так обстоит дело в данном высказывании: «Всякий человек есть живое существо», субъект которого обладает смутной и дистрибутивной суппозицией, поскольку следует: «Всякий человек есть живое существо, следовательно, этот человек есть живое существо и тот [человек есть живое существо] (и так же о каждом единичном [человеке] )», но формально не следует: «Этот человек есть живое существо (указывая на любого человека), следовательно, всякий человек есть живое существо».

44

Logica

Quod dixi, aliquo modo contingit descendere, hoc dixi, quia non sem-per contingit eodem modo descendere; nam contingit aliquando descendere nulla variatione facta circa propositiones, nisi quod in prima subiicitur vel praedicatur terminus communis, et postea accipiuntur singularia, sicut patet in exemplo praedicto. Aliquando autem contingit descendere aliqua varia-tione facta, immo aliquo dempto in una propositione, quod accipitur in alia, quod nec est terminus communis nec contentum sub termino com-muni. Verbi gratia sic dicendo: «Omnis homo praeter Sortem currit», bene contingit aliquo modo descendere ad aliqua singularia copulative; nam bene sequitur: «Omnis homo praeter Sortem currit, igitur Plato currit et sic de aliis a Sorte». Sed in istis singularibus aliquid dimittitur, quod accipiebatur in universali, quod non ftiit terminus communis nec signum ipsum distri-buens, scilicet dictio exceptiva cum parte extra capta, et ita non eodem modo contingit descendere sub ista: «Omnis homo praeter Sortem currit», et sub ista: «Omnis homo currit», nec etiam ad omnia eadem contingit descendere. Prima suppositio confusa et distributiva vocatur «suppositio confusa di-stributiva mobilis», secunda vocatur «confusa et distributiva immobilis». 1.12. De divisione propositionum in generali* Postquam dicta sunt aliqua de terminis, nunc secundo dicendum est de propositionibus. Et primo ponendae sunt aliquae divisiones; secundo videndum est quid ad veritatem propositionum requiritur et sufficit; tertio de conversione propositionum sunt aliqua pertractanda. Circa primum sciendum est quod una divisio propositionum est quod propositionum alia est categorica, alia hypothetica. Propositio categorica est illa quae habet subiectum et praedicatum et copulam, et non includit plures tales propositiones. Propositio hypothetica est illa quae ex pluribus categori* Summa tot. log., II, c. I.

Логика

45

Что же касается того, что я сказал, что логический переход осуществляется «некоторым образом», то я сказал так потому, что переход не всегда осуществляется одинаково. Ибо иногда переход осуществляется так, что по отношению к высказываниям не совершается никаких изменений, разве что в первом субъектом или предикатом является общий термин, а в консеквенте рассматриваются единичные [термины], что очевидно из вышеприведенного высказывания. Но иногда переход осуществляется с совершением некоего изменения; более того, в одном высказывании опускается то, что имеется в другом, и что не является общим термином и не содержится под общим термином. Например, когда говорится следующим образом: «Всякий человек, кроме Сократа, бежит», вполне возможен логический переход к неким единичным [терминам] в конъюнктивном высказывании, ибо следует: «Всякий человек, кроме Сократа, бежит, следовательно, бежит Платон» (и то же о прочих, отличных от Сократа [людях] ). Но в этих единичных [высказываниях] опущено нечто, имеющееся в универсальном [высказывании], что не было общим термином или распределяющим его знаком26, а именно, слово, выражающее исключение, вместе с тем, что оно исключает [т. е. выражение «кроме Сократа»]. И таким образом от высказываний «Всякий человек, кроме Сократа, бежит» и «Всякий человек бежит» логический переход осуществляется не одинаково и не полностью к одному и тому же. Первый [вид] смутной и дистрибутивной суппозиции называется «дистрибутивная смутная подвижная суппозиция», а второй «дистрибутивная смутная неподвижная суппозиция». 1.12. Общее деление высказываний После того как мы рассказали кое-что о терминах, теперь, во-вторых, следует повести речь о высказываниях. И, во-первых, надлежит представить некие подразделения [высказываний]; во-вторых рассмотреть, что необходимо и достаточно для истинности высказывания; в-третьих - изложить кое-что об обращении высказываний. Касательно первого следует знать, что одно деление высказываний деление на категорические и гипотетические высказывания. Категорическое высказывание - то, которое обладает субъектом, предикатом и связкой и не включает несколько таких же высказываний. Гипотетическое высказывание ~ то, которое состоит из нескольких категорических.

46__________________________________________________Logica cis est composita. Et illa dividitur in quinque species, secundum communem opinionem, scilicet in copulativam, disiunctivam, condicionalem, causalem et temporalem. Copulativa est illa quae componitur ex pluribus propositionibus, sive ca-tegoricis sive hypotheticis, sive una categorica et alia liypothetica, mediante hac coniunctione «et». Exemplum primi, sicut hic «Sortes currit et Plato disputat». Exenlplum secundi «si Sortes est, animal est, et Sortes currit et Plato disputat». Exemplum tertii «si homo currit, animal currit et Sortes disputat». Tamen quia tales raro sunt in usu, ideo intendo loqui praecise de primis, quae scilicet componuntur ex duabus categoricis. Disiunctiva propositio est illa quae componitur ex pluribus propositionibus mediante Нас coniunctione «vel». Condicionalis est illa quae componitur ex pluribus propositionibus mediante hac coniunctione «si», sicut hic «si homo currit, animal currit», vel hic «homo est, si Sortes est»; quia non refert istam coniunctionem praepo-nere primae propositioni vel ponere eam inter illas propositiones. Propositio causalis est illa quae componitur ex pluribus propositionibus mediante hac coniunctione «quia», sicut hic «quia homo currit, homo movetur». Temporalis est illa quae componitur ex duabus propositionibus mediante aliquo adverbio temporis, sicut hic «quando Sortes currit, Plato disputat»; similiter hic «dum, Sortes currit, loannes est homo», et sic de aliis. Alia divisio propositionis est quod quaedam est propositio de inesse et quaedam de modo vel modalis. Propositio modalis est illa in qua ponitur modus. Propositio de inesse est illa quae est sine modo. Et est sciendum quod quamvis omnes Sophistae quasi concordent quod tantum quatuor modi, scilicet «necessarium», «impossibile», «contingens» et «possibile» faciunt propositionem modalem, et hoc quia Philosophus plures modos non tetigit, nec de pluribus determinavit in libro Priorum, tractando de conversione talium propositionum et de syllogismis ex eis compositis, quia tamen alios non negavit, ideo generalius loquendo potest dici quod plures sunt modi facientes propositiones modales quam illi quatuor.

Логика

47

И оно, по общему мнению, подразделяется на пять видов: конъюнктивное, дизъюнктивное, условное, причинное, временное. Конъюнктивное высказывание - то, которое образуется из нескольких высказываний (категорических, или гипотетических, или из категорического и гипотетического), с помощью союза «и». Пример первого: «Сократ бежит и Платон диспутирует». Пример второго: «Если есть Сократ, есть живое существо и Сократ бежит и Платон диспутирует». Пример третьего: «Если бежит человек, бежит живое существо и Сократ диспутирует». Однако поскольку [последние два типа] таких высказываний используются редко, то я буду говорить преимущественно о первом [типе], т. е. о гипотетических высказываниях, образованных из двух категорических. Дизъюнктивное высказывание - то, которое образуется из нескольких высказываний с помощью союза «или». Условное высказывание - то, которое образуется из нескольких высказываний с помощью союза «если». Таковы высказывания «Если бежит человек, бежит живое существо» и «Человек есть, если есть Сократ» (не имеет значения, стоит союз [«если»] перед первым высказыванием или между высказываниями). Причинное высказывание - то, которое образуется из нескольких высказываний с помощью союза «поскольку». Таково следующее высказывание: «Поскольку человек бежит, человек движется». Временным называется то высказывание, которое образуется из двух высказываний посредством некоего временного наречия, например: «Когда Сократ бежит, Платон диспутирует» или «Пока Сократ бежит, Иоанн есть человек» и т. д. Другое деление высказываний - на высказывания о присущности и высказывания de modo, т. е. модальные. Модальное высказывание - то, в котором имеется модус. Высказывание о присущности не имеет модуса. И надо знать, что хотя все софисты27 вроде бы согласны в том, что лишь четыре модуса, а именно «необходимо», «невозможно», «контингентно»28 и «возможно», дают модальное высказывание (ибо Философ [в своих сочинениях] не затронул многие модусы, и в Первых Аналитиках29, говоря об обращении модальных высказываний и о силлогизмах, из них образованных, также их не определил), учитывая, что Аристотель не отрицал другие модусы, в более общем смысле можно сказать, что модусов, дающих модальные высказывания, больше чем четыре.

48_______________________________________________Logica Circa quod est sciendum quod propositio dicitur modalis propter modum additum in propositione. Sed non quicumque modus sufficit ad faciendum propositionem modalem, sed oportet quod sit modus praedicabilis de tota propositione, et ideo proprie dicitur «modus propositionis» tamquam verifi-cabilis de ipsamet propositione. Et a tali modo vel adverbio talis praedicabi-lis, si adverbium habeat, vel verbo dicitur propositio modalis. Sed tales modi sunt plures quam quatuor praedicti: nam sicut propositio alia est necessaria, alia impossibilis, alia possibilis, alia contingens, ita alia propositio est vera, alia falsa, alia scita, alia ignota, alia prolata, alia scripta, alia concepta, alia credita, alia opinata, alia dubitata, et sic de aliis. Et ideo sicut propositio dicitur modalis in qua ponitur iste modus «possibile» vel «necessarium» vel «contingens» vel «impossibile», vel adverbium alicuius istorum, ita potest dici aeque rationabiliter propositio modalis in qua ponitur aliquod praedic-torum. Et ideo sicut haec est modalis «omnem hominem esse animal est necessarium» et similiter ista «omnis homo de necessitate est animal», ita etiam est ista modalis «omnem hominem esse animal est scitum», «omnis homo scitur esse animal», similiter tales «omnem hominem esse animal est verum», et si de aliis [...]. Tertia divisio propositionum categoricarum potest esse ista quod aliqua propositio categorica est aequivalens propositioni hypotheticae, quamvis sit categorica, alia autem non est sic aequivalens propositioni hypotheticae. Pro-positiones primae sunt exclusivae et exceptivae et reduplicativae et quaedam aliae. Immo, ubicumque praedicatur concretum primo modo dictum vel su-bicitur, talis propositio aequivalet propositioni hypotheticae, sicut patebit. Aliae sunt sicut tales «angelus est substantia», «Deus est», «Deus est Patei*» et huiusmodi. Alia divisio propositionum est quod quaedam est affirmativa et quaedam negativa. Alia divisio est quod quaedam est universalis, quaedam particularis, quaedam indefinita, quaedam singularis. Propositio universalis est illa in

Логика_______________________________________________49 И касаясь этого, следует знать, что высказывание называется модальным вследствие добавленного в высказывании модуса. Но не всякого модуса достаточно для образования модального высказывания; надлежит, чтобы модус сказывался обо всем высказывании, а потому он называется «модусом высказывания» в собственном смысле слова, т. е. как бы истинно утверждается о самом высказывании. И от такого модуса, или сказываемого наречия, если имеется наречие, или глагола [если имеется глагол], высказывание называется модальным. Но таких модусов больше, чем четыре вышеуказанных. В самом деле, высказывания бывают как необходимыми, невозможными, возможными и контингентными, так и истинными, ложными, познанными, неизвестными, произнесенными, записанными, ментальными, принятыми на веру, предположительными, сомнительными и т. д. И поэтому на том же основании, на котором модальным называется высказывание, в котором присутствуют модусы «возможное», «необходимое», «контингентное», «невозможное» ([в форме прилагательного] или в форме наречия), модальным равным образом обоснованно можно назвать и высказывание, в котором присутствует что-либо из перечисленного выше. Поэтому модальными являются как высказывания «Необходимо, чтобы всякий человек был живым существом» и «Всякий человек по необходимости есть живое существо», так и высказывания «Известно, что всякий человек есть живое существо», «Познается, что всякий человек есть живое существо» и, равным образом, «Истинно, что всякий человек есть живое существо» и т.д. [...] Третье деление категорических высказываний может быть такое: некоторые категорические высказывания эквивалентны гипотетическим, хотя и являются категорическими, а некоторые - нет. К первым относятся исключающие, эксцептивные, редупликативные высказывания30 и некоторые другие. Более того, всегда, когда субъектом или предикатом [высказывания] является конкретное [имя] первого типа, такое высказывание эквивалентно гипотетическому, как будет ясно из дальнейшего. А другие высказывания подобны следующим: «Ангел есть субстанция», «Бог существует», «Бог есть Отец» и т. п. Другое деление высказываний - на утвердительные и отрицательные. Еще одно деление - на высказывания универсальные и частные, неопределенные и единичные. Универсальное высказывание - то, в ко-

8 Зак 157

50______________________________________________Logica qua subicitur terminus communis signo universali determinatus, sive fue-rit affirmativa sive negativa, sicut hic «omnis homo est animal», «nullus homo est aninial», «utrumque istorum currit», et sic de aliis. Propositio particularis est illa in qua subicitur terminus communis signo particulari determinatus, sicut «aliquis homo currit», «quidam homo currit», et sic de aliis. Propositio indefinita est illa in qua subicitur terminus commuilis sine signo tam universali quam, particulari, sicut «homo est animal», «animal currit», et sic de aliis. Propositio singularis est illa in qua subicitur proprium nomen alicuius vel pronomen demonstrativum, vel pronomen demonstra-tivum cum termino communi. Exemplum primi «Sortes currit»; exemplum secundi «iste currit», demonstrato quocumque, exemplum tertii «iste homo est animal» [...]. 1.13. Quid requiritur ad veritatem propositionis singularis* [... ] Primo dicendum est de propositionibus singularibus de inesse et de praesenti et de recto, tam a parte subiecti quam a parte praedicati, et non aequivalentibus propositioni hypotheticae. Unde dicendum est, quod ad veritatem talis propositionis singularis, quae non aequivalet multis propositionibus, non requiritur quod subiectum et spraedicatum sint idem realiter, nec quod praedicatum ex parte rei sit in subiecto, vel insit realiter ipsi subiecto, nec quod uniatur a parte rei extra animam ipsi subiecto, sicut ad veritatem istius: «Iste est angelus», non requiritur quod hoc commune «angelus» sit idem realiter cum hoc, quod ponitur a parte subiecti, nec quod insit illi realiter, nec aliquod tale, sed sufficit et requiritur, quod subiectum et praedicatum supponant pro eodem. Et ideo si in ista: «Hic est angelus», subiectum et praedicatum supponant pro eodem, propositio est vera. Et ideo non denotatur, quod hic habeat angelitatem, vel quod in isto sit angelitas vel aliquid huiusmodi, sed denotatur, quod hic sit vere angelus, non quidem quod sit illud praedicatum, sed quod sit illud pro quo supponit praedicatum. * Summa tot. log., II, c. II.

Логика______________________________________________51 тором субъектом является общий термин, определенный благодаря универсальному знаку, вне зависимости от того, утвердительное это высказывание или отрицательное. Таковы, например: «Всякий человек есть живое существо»; «Никакой человек не есть живое существо»; «Оба из них бегут» и т. д. Частное высказывание - то, в котором субъектом является общий термин, определенный благодаря частному знаку, например, «Некий человек бежит», «Какой-то человек бежит» и т.д. Неопределенное высказывание - то, в котором субъектом является общий термин без знака как универсального, так и частного, например, «Человек есть живое существо», «Животное бежит» и т. д. Единичное высказывание - то, в котором субъектом является чье-либо собственное имя, или указательное местоимение, или указательное местоимение с общим термином. Пример первого: «Сократ бежит»; пример второго: «Этот бежит» при указании на кого-либо; пример третьего: «Этот человек есть живое существо» [...]. 1.13. Что требуется для истинности единичного высказывания [... ] Во-первых, следует сказать о частных высказываниях о присущности, в настоящем времени, в которых и субъект, и предикат стоят в именительном падеже, и которые не эквивалентны гипотетическому высказыванию. И надо сказать, что для истинности такого единичного высказывания, которое не эквивалентно многим высказываниям, не требуется, чтобы субъект и предикат были тождественны реально, или чтобы предикат реально присутствовал в субъекте, или чтобы он был реально присущ субъекту, или чтобы он был реально вне души един с субъектом. Так, для истинности высказывания «Это - ангел», не требуется, чтобы общий [термин] «ангел» был реально тождественен с тем, что полагается в качестве субъекта, или был реально присущ субъекту и т. п., но необходимо и достаточно того, чтобы субъект и предикат подразумевали [в высказывании] одно и то же. Поэтому если в высказывании «Это ангел» субъект и предикат подразумевают одно и то же, то высказывание истинно. Таким образом, [данное высказывание] не обозначает, что «это» обладает «ангеловостью», или что в «этом» присутствует «ан-геловость» и т.п., но оно обозначает, что «это» действительно является ангелом; не потому, что является этим предикатом, но потому, что есть то, что подразумевает предикат.

52

Logica

Similiter etiam per tales propositiones: «Sortes est homo», «Sortes est animal», non denotatur, quod Sortes habeat humanitatem vel animalitatem, nec denotatur, quod humanitas vel animalitas sit in Sorte, nec quod homo vel animal sit in Sorte, nec quod homo vel animal sit de essentia vel de quidditate Sortis vel de intellectu quidditativo Sortis, sed denotatur, quod Sortes vere est homo et vere est animal, non quidem quod Sortes sit hoc praedicatum «homo» vel hoc praedicatum «animal», sed denotatur, quod est aliqua res, pro qua stat vel supponit hoc praedicatum «homo» et hoc praedicatum «animal», quia pro Sorte stat utrumque illorum praedicatorum. Ex hoc patet, quod omnes tales de virtute sermonis sunt falsae: «Homo est de quidditate Sortis», «Homo est de essentia Sortis», «Humanitas est in Sorte», «Sortes habet humanitatem», «Sortes est homo humanitate», et multae tales propositiones, quae quasi ab omnibus concedimtur. Falsitas istarum patet; nam accipio unam istarum, scilicet istam: «Humanitas est in Sorte», et quaero: Pro quo stat «humanitas» ? Aut pro re, aut pro intentione, hoc est, aut denotatur per istam quod res vera extra animam sit in Sorte, vel quod intentio animae sit in Sorte. Si supponat pro re, quaero: Pro qua re? Aut pro Sorte, aut pro parte Sortis, aut pro re quae nec est Sortes nec est pars Sortis. Si pro Sorte, tunc est falsum, quia nulla res, quae est Sortes, est in Sorte, quia Sortes non est in Sorte, quamvis Sortes sit Sortes. Et eodem modo humanitas non est in Sorte, sed est Sortes, si «humanitas» supponat pro re quae est Sortes. Si autem «humanitas» stet pro re quae est pars Sortis, hoc est falsum: quia quaelibet res, quae est pars Sortis, vel est materia vel forma vel com-positum ex materia et forma, et una forma hominis ef non alia, vel est pars integralis Sortis; sed nulla talium partium est humanitas, sicut patet induc-tive: Quia anima intellectiva non est humanitas; tunc enim vera humanitas remansisset in Christo in triduo, et per consequens vere fuisset humanitas

Логика

53

Равным образом, посредством высказываний «Сократ есть человек» и «Сократ есть животное» не обозначается, что Сократ обладает человечностью или животностью, или что в Сократе присутствуют человечность или животность, или что в Сократе присутствуют человек или животное, или что человек или животное являются [чем-то] от сущности, или чтойности, Сократа или чтойного понятия Сократа; но обозначается, что Сократ действительно есть человек и живое существо, однако обозначается не то, что Сократ является предикатом «человек» или предикатом «животное», а то, что он есть некая вещь, которую [в высказывании] подразумевают или представляют предикаты «человек» или «животное», ибо оба этих предиката подразумевают Сократа в высказывании. Из этого ясно, что понимаемые буквально все следующие высказывания ложны: «Человек есть [нечто] от чтойности Сократа»; «Человек есть [нечто] от сущности Сократа»; «Человечность присутствует в Сократе»; «Сократ обладает человечностью». Ложны также многие сходные высказывания, которые признаются почти всеми. Их ложность очевидна: беру одно из них, например, «Человечность присутствует в Сократе», и спрашиваю: что подразумевает [термин] «человечность»? Либо вещь, либо интенцию, т. е. либо посредством этого [термина] обозначается, что в Сократе присутствует подлинная вещь, [существующая] вне души, либо то, что в Сократе присутствует интенция души. Если «человечность» подразумевает вещь, спрашиваю: какую? Либо Сократа, либо часть Сократа, либо вещь, которая не является ни Сократом, ни частью Сократа. Если [она подразумевает] Сократа, то [высказывание] ложно, поскольку никакая вещь, являющаяся Сократом, не находится в Сократе, ибо Сократ не находится в Сократе, хотя и есть Сократ. И по той же причине «человечность», если она подразумевает вещь, которая является Сократом, не есть в Сократе, но есть Сократ. Если же [термин] «человечность» подразумевает вещь, которая является частью Сократа, то [высказывание также] ложно, поскольку любая вещь, являющаяся частью Сократа, есть либо материя, либо форма, либо составленное из материи и формы (речь идет об одной форме человека, а не другой), либо интегральная31 часть Сократа, Но ни одна из этих частей не является человечностью, что явствует по индукции. В самом деле, разумная душа не есть человечность, поскольку в противном случае подлинная человечность пребывала бы во Христе в течение трех дней после

54_______________________________________________Logica unita Verbo in triduo, et per consequens vere fuisset homo, quod falsum est. Similiter nec materia est humanitas, nec corpus Sortis est humanitas, nec pes nec caput et sic de aliis partibus Sortis, quia nulla pars Sortis est humanitas, sed tantum pars humanitatis, et per consequens «humanitas» non potest supponere pro parte Sortis. Si supponat pro re quae nec est Sortes nec est pars Sortis, cum talis res non sit nisi accidens vel aliqua alia res, quae non est in Sorte, «humanitas» supponeret pro accidente Sortis vel pro aliqua alia re, quae nec est Sortes nec pars Sortis, quod manifestum est esse falsum. Si autem «humanitas» supponat pro intentione animae, tunc est mani-feste falsa, quia intentio animae non est in Sorte. Et ita patet, quod ista est omnino falsa: «Humanitas est in Sorte». 1.14. De propositione copulativa* Copulativa est illa, quae componitur ex pluribus categoricis coniunctis mediante hac coniunctione «et» vel mediante aliqua parte aequivalente tali coniimctioni. Sicut ista est copulativa: «Sortes currit et Plato disputat». Similiter ista est copulativa: «Sortes nec est albus nec nigen>. Similiter ista: «Sortes est tam albus quam calidus». Quia prima aequivalet isti: «Sortes non est albus et Sortes non est nigen>; et secunda isti: «Sortes est albus et Sortes est calidus». Ad veritatem copulativae requiritur, quod utraque pars sit vera. Et ideo si quaecumque pars copulativae sit falsa, ipsa copulativa est falsa. Similiter, ad necessitatem copulativae requiritur, quod quaelibet pars sit necessaria. Et ad hoc quod sit possibilis, requiritur, quod quaelibet pars sit possibilis. Sed ad hoc quod sit impossibilis, non requiritur, quod utraque pars sit impossibilis. Nam haec est impossibilis: «Sortes sedet et non sedet», et tamen utraque pars est possibilis. Sed ad hoc quod copulativa sit impossibilis, requiritur Summa tot. log., II, c. XXXI.

Логика

55

Его смерти, и, соответственно, она в течение этого времени была бы подлинно едина со Словом, и, следовательно, Слово было бы человеком, что ложно. Равным образом, человечностью не являются и материя, и тело Сократа, и его нога, и голова, и какие-либо иные части, поскольку никакая часть Сократа не есть человечность, но лишь часть человечности, и, следовательно, [термин] «человечность» не может подразумевать [в высказывании] часть Сократа. А если [термин] «человечность» подразумевает то, что не является ни Сократом, ни частью Сократа, то поскольку такая вещь может быть только акциденцией или некоей другой вещью, которая не присутствует в Сократе, то «человечность» подразумевает акциденцию Сократа или какую-либо иную вещь, которая не является Сократом или частью Сократа, что очевиднейшим образом ложно. Если же [термин] «человечность» подразумевает интенцию души, то [высказывание] очевидно ложно, ибо интенция души не находится в Сократе. Итак, ясно, что это высказывание «Человечность присутствует в Сократе» безусловно ложно. 1.14. Конъюнктивные высказывания Конъюнктивными высказываниями являются те, которые состоят из нескольких категорических высказываний, соединенных посредством союза «и» или некоей части [речи], эквивалентной этому союзу. Таково высказывание «Сократ бежит и Платон диспутирует». Равным образом конъюнктивными являются и эти высказывания: «Сократ не является ни светлокожим, ни темнокожим» и «Сократ является как светлокожим, так и теплым», поскольку первое эквивалентно высказыванию «Сократ не является светлокожим и Сократ не является темнокожим», а второе «Сократ является светлокожим и Сократ является теплым». Для истинности конъюнктивного высказывания требуется, чтобы обе [его] части были истинны. Поэтому если одна из частей ложна, то ложно и все конъюнктивное высказывание. Равным образом, для необходимости конъюнктивного высказывания требуется, чтобы необходимыми были обе [его] части. И для того, чтобы оно было возможным, требуется, чтобы возможными были обе части. Но для того, чтобы оно было невозможным, не требуется, чтобы невозможными были обе части. Ибо высказывание «Сократ сидит и не сидит» невозможно, но обе [его] части возможны. А требуется для невозможности конъюнктивного высказывания,

56_______________________________________________Logica quod altera pars sit impossibilis, vel quod una est incompossibilis alteri. Sicut haec est impossibilis: «Sortes est albus et Sortes est asinus», quia haec est impossibilis: «Sortes est asinus». Et haec est impossibilis: «Sortes sedet et non sedet», quia duae partes sunt incompossibiles. Sciendum est etiam, quod opposita contradictorie copulativae est una disiunctiva composita ex contradictoriis partium copulativae. Et ideo idem requiritur et sufficit ad veritatem oppositae copulativae, quod sufficit et requiritur ad veritatem disiunctivae. Unde istae non contradicunt: «Sortes est albus et Plato est niger», «Sortes non est albus et Plato non est nigep>. Sed illi copulativae contradicit ista: «Sortes non est albus vel Plato non est nigep>. Oportet autem scire, quod semper a copulativa ad utramque partem est consequentia bona. Sicut sequitur: «Sortes non currit et Plato disputat, ergo Plato disputat». Sed econverso est fallacia consequentis. Tamen sciendum est, quod quandoque ab altera parte copulativae ad copulativam potest esse consequentia bona gratia materiae, puta si una pars copulativae inferat aliam, tunc ab illa parte ad totam copulativam est consequentia bona. 1.15. De propositione disiunctiva* Disiunctiva est illa, quae componitur ex pluribus categoricis mediante hac coniunctione «vel» vel mediante aliquo aequivalente sibi. Sicut ista est disiunctiva: «Tu es homo vel tu es asinus». Similiter ista est disiunctiva: «Tu es homo vel Sortes disputat». Ad veritatem autem disiunctivae requiritur, quod altera pars sit vera. Et hoc est intelligendum, quando propositiones sunt de praesenti et non de futuro nec aequivalentes propositionibus de futuro; et hoc diceret Phi-losophus. Tamen secundum veritatem ad veritatem disiunctivae requiritur, Summa tot. log., II, c. XXXII.

Логика

57

чтобы одна его часть была невозможной или чтобы одна часть была несовместима с другой. Так, высказывание «Сократ есть светлокожий и Сократ есть осел» невозможно в силу того, что невозможно высказывание «Сократ есть осел». А высказывание «Сократ сидит и не сидит» невозможно потому, что одна его часть несовместима с другой. Также надлежит знать, что контрадикторной противоположностью конъюнктивного высказывания является дизъюнктивное высказывание, образованное из [частей], контрадикторных по отношению к частям конъюнктивного высказывания. И потому для истинности противоположного конъюнктивному высказыванию необходимо и достаточно того же, чего необходимо и достаточно для истинности дизъюнктивного высказывания. Поэтому высказывания «Сократ есть светлокожий и Платон есть темнокожий» и «Сократ не есть светлокожий и Платон не есть темнокожий» не являются контрадикторными, а контрадикторным по отношению к [указанному] конъюнктивному высказыванию является высказывание «Сократ не есть светлокожий или Платон не есть темнокожий» . Также надлежит знать, что вывод от [целого] конъюнктивного высказывания к обеим его частям всегда имеет силу. Так, имеет силу вывод «Сократ не бежит и Платон диспутирует, следовательно, Платон диспутирует». Но обратная операция есть ошибка вывода32. Однако следует знать, что иногда возможен правильный вывод от одной части конъюнктивного высказывания к самому высказыванию благодаря материи [высказывания] , например, если одна часть конъюнктивного высказывания включает другую; в этом случае вывод от части к целому конъюнктивному высказыванию имеет силу. 1.15. Дизъюнктивные высказывания Дизъюнктивными высказываниями являются те, которые состоят из нескольких категорических высказываний, соединенных посредством союза «или» или чего-либо ему эквивалентному. Так, дизъюнктивными являются высказывания «Ты есть человек или ты есть осел» и «Ты есть человек или Сократ диспутирует». А для истинности дизъюнктивного высказывания требуется, чтобы одна из [его] частей была истинной. И, как сказал бы Философ33, так обстоит дело в случае, когда высказывания, [являющиеся частями дизъюнкции] , суть высказывания о настоящем, а не о будущем времени, и не эквивалентны высказываниям о будущем. Но в действительности для

58__________________________________________________Logica

Логика

quod altera pars sit vera, quia secundum veritatem propositio de ftituro est vera vel falsa, quamvis evitabiliter. Sed ad necessitatem disiunctivae non requiritur necessitas alterius par-tis, sicut ad hoc quod haec sit necessaria: «Sortes sedet vel non sedet», non requiritur, quod altera pars sit necessaria. Tamen ad necessitatem di-siunctivae requiritur necessitas alicuius partis, vel quod partes sibi invicem contradicant, vel aequivalent contradictoriis vel sint convertibilia contra-dictoriis. Unde haec est necessaria: «Sortes currit vel Deus est», quia altera pars est necessaria. Haec autem est necessaria: «Deus creat vel non creat», quia partes contradicunt. Ad possibilitatem autem disiunctivae sufficit quod altera pars sit possi-bilis, Sed ad hoc quod disiunctiva sit impossibilis, requiritur quod utraque pars sit impossibilis. Sciendum est etiam, quod opposita contradictorie disiunctivae est una copulativa composita ex contradictoriis partium illius disiunctivae. Et ideo idem sufficit et requiritur ad veritatem oppositae disiunctivae, quod sufficit et requiritur ad veritatem copulativae. Sciendum est etiam, quod ab altera parte disiunctivae ad totam disiunc-tivam est bonum argumentum, et econverso est fallacia consequentis, nisi sit aliqua causa specialis impediens. Similiter a disiunctiva cum negatione alterius partis ad alteram partem est bonum argumentum. Sicut bene sequi-tur: «Sortes est homo vel asinus, et Sortes non est asinus, igitur Sortes est homo». 1.16. De divisione syllogismi* Syllogismorum quidam sunt demonstrativi, quidam topici, quidam nec topici nec demonstrativi.

истинности дизъюнктивного высказывания требуется [только], чтобы одна из [его] частей была истинной, поскольку в действительности высказывание о будущем является истинным или ложным, пусть и не необходимо. А для необходимости дизъюнктивного высказывания не требуется необходимости одной из [его] частей. Так, для того, чтобы необходимым было высказывание «Сократ сидит или не сидит», не требуется, чтобы одна из частей была необходимой. А требуется для необходимости дизъюнктивного высказывания либо чтобы одна его часть была необходимой, либо чтобы части были контрадикторны друг другу, или эквивалентны контрадикторным [высказываниям], или обратимы с контрадикторными [высказываниями]. Поэтому высказывание «Сократ бежит или Бог есть» необходимо в силу того, что одна из частей необходима, а высказывание «Бог творит или Бог не творит» необходимо потому, что [его] части контрадикторны друг другу. Для возможности же дизъюнктивного высказывания достаточно того, чтобы возможной была одна из частей. А для того, чтобы дизъюнктивное высказывание было невозможным, требуется, чтобы невозможными были обе части. Также надлежит знать, что контрадикторной противоположностью дизъюнктивного высказывания является конъюнктивное высказывание, образованное из [частей], контрадикторных по отношению к частям этого дизъюнктивного высказывания. И потому для истинности противоположного дизъюнктивному высказыванию необходимо и достаточно того же, чего необходимо и достаточно для истинности конъюнктивного высказывания. Также следует знать, что правильно аргументировать от одной из частей дизъюнктивного высказывания к целому, но обратная [аргументация] - ошибка вывода (разве что существует особая причина, исключающая [ошибку] ). Равным образом, правильна аргументация от [целого] дизъюнктивного высказывания к одной из частей при отрицании другой части. Так, имеет силу вывод: «Сократ есть человек или осел; Сократ не есть осел, следовательно, Сократ есть человек». 1.16. Деление силлогизмов Одни силлогизмы являются демонстративными, другие топическими, а третьи - ни теми, ни другими.

* Summa tot. log., III, I, c.I.

59

60

Logica

Syllogismus demonstrativus est ille, in quo ex propositionibus necessariis evidenter notis potest acquiri prima notitia conclusionis. Syllogismus topi-cus est syllogismus ex probabilibus; et sunt probabilia, quae videntur vel omnibus vel pluribus vel sapientibus, et de his vel omnibus vel pluribus vel maxime sapientibus. Et est ista descriptio sic intelligenda, quod probabilia sunt illa, quae cum sint vera et necessaria, non tamen per se nota nec ex per se notis syllogizabilia nec etiam per experientiam evidenter nota nec ex talibus sequentia; tamen propter sui veritatem videntur esse vera omnibus vel pluribus etc. Ut sic brevis descriptio sit ista: Probabilia sunt necessaria nec principia nec conclusiones demonstrationis, quae propter sui veritatem videntur omnibus vel pluribus etc. Per primam particulam excluduntur omnia contingentia et omnia falsa. Per secundam omnia principia et conclusiones demonstrationis. Per tertiam excluduntur quaedam necessaria, quae tamen omnibus apparent falsa vel pluribus etc. Et sic articuli fidei nec sunt principia demonstrationis nec conclusiones, nec sunt probabiles, quia omnibus vel pluribus vel maxime sapientibus apparent falsi, et hoc accipiendo «sapientes» pro sapientibus mundi et praecise innitentibus rationi naturali, quia illo modo accipitur «sapiens» in descriptione probabilis. Ex istis sequitur, quod syllogismus topicus nec peccat in materia nec in forma. Sequitur etiam aliud, quod nullus secundum communem cursum potest evidenter et demonstrative cognoscere de aliquo syllogismo topico ipsum esse topicum, quamvis possit habere fidem quod est syllogismus topi-cus. Sequitur etiam aliud, quod non omnis syllogismus topicus facit semper praecise dubitationem et formidinem, sed etiam frequenter facit firmam fi-dem sine omni dubitatione, quia ita aliquando adhaeremus probabilibus sicut evidenter notis.

Логика

61

Демонстративный силлогизм - тот, в котором первичное знание заключения может быть выведено из необходимых и с очевидностью известных посылок. Топический силлогизм есть силлогизм с вероятностными посылками. А вероятностными посылками называются те, которые считаются истинными или всеми, или большинством, или мудрыми, а в последнем случае либо всеми, либо многими, либо мудрейшими. И это описание [Аристотеля34] надо понимать так: вероятностные посылки суть те, которые, будучи истинными и необходимыми, тем не менее не самоочевидны и не выведены из самоочевидных посылок силлогистически, а также не известны с очевидностью из опыта и не следуют из таких [очевидных из опыта посылок]; они, однако, в силу своей истинности признаются истинными либо всеми, либо многими и т. д. Краткое же описание таково: вероятностные посылки необходимы, но не являются ни началами, ни заключениями демонстративного силлогизма, [однако при этом] в силу своей истинности признаются [истинными] либо всеми, либо многими и т. д. Первая часть определения исключает всякую контингентность и всякую ложность; вторая - все начала и заключения демонстративного силлогизма, третья - определенные необходимые [истины], которые, тем не менее, кажутся ложными всем или многим и т. д. И так положения веры не являются началами или заключениями доказательства, но не суть и вероятностные положения, ибо они признаются дожными всеми или большинством или наиболее мудрыми из мудрецов (мудрецами я называю здесь мудрых мира, опирающихся исключительно на естественный разум, поскольку именно таковы «мудрые» из описания вероятностных посылок). И из этого следует, что топический силлогизм не имеет погрешностей ни со стороны формы, ни со стороны материи. Следует также и то, что никто, если речь идет об обычном процессе [рассуждения], не может с очевидностью и демонстративно установить, что некий топический силлогизм является топическим, хотя он может обладать уверенностью, что это - топический силлогизм. Кроме того, следует, что не всякий топический силлогизм производит [в нас] исключительно сомнение и опасение ошибки, но часто он дает твердую уверенность без тени сомнения, поскольку иногда мы придерживаемся вероятного столь же [непоколебимо] , как и известного с очевидностью.

62

Logica

1.17. De regulis generalibus consequentiarum* Regulae generales sunt multae. Una est: Quod ex vero numquam sequitur falsum. Et ideo quando antecedens est verum et consequens falsum, consequentia non valet. Et haec ratio est sufficiens ad probandum consequentiam non valere. Sciendum est, quod antecedens est totum quod praecedit consequens. Et ideo aliquando antecedens est tantum una propositio et aliquando continet plures propositiones, sicut patet in syllogismo, et tunc, quamvis una illarum propositionum sit vera, conclusio poterit esse falsa; sed si quaelibet illarum fuerit vera, non poterit conclusio esse falsa, si sequatur ex eis. Alia regula est: Quod ex falsis potest sequi verum. Et ideo ista consequentia non valet: «Antecedens est falsum, igitur consequens est falsum». Sed ista consequentia est bona: «Consequens est falsum, igitur et antecedens». Ita quod si consequens sit falsum, oportet quod to-tum antecedens sit falsum, vel quod aliqua propositio sit falsa quae est pars antecedentis. Sed non oportet quod quaelibet propositio quae est pars an-tecedentis sit falsa, quia aliquando ex una propositione vera et alia falsa sequitur conclusio falsa, sicut patet hic: «Omnis homo est animal, lapis est homo, igitur lapis est animal». Alia regula est: Si aliqua consequentia sit bona, ex opposito consequentis sequitur oppositum totius antecedentis. Notandum est quod quando antecedens est una propositio, semper, si sit consequentia bona, ex opposito consequentis sequitur oppositum totius antecedentis; sed quando antecedens continet plures propositiones, tunc non oportet quod ex opposito consequentis sequitur oppositum cuiuslibet propositionis, quae est pars antecedentis, sed oportet quod ex opposito consequentis cum una propositione sequatur oppositum alterius propositionis. Sicut bene sequitur: «Omnis homo est albus, Sortes est homo, igitur Sortes est albus»; et tamen non sequitur: «Sortes non est albus, igitur Sortes non est homo»; sed bene sequitur:*«Omnis homo est albus, Sortes non est al-bus, ergo Sortes non est homo»; et ita ex opposito conclusionis et maiore sequitur oppositum minoris, et non ex solo opposito conclusionis. Similiter bene sequitur: «Omnis homo est animal, asinus est homo, igitur asinus est animal», et tamen ex solo opposito conclusionis non sequitur oppositum * Summa tot. log , III, III, с XXXVI

Логика

63

1.17. Общие правила вывода Существует много общих правил [вывода]. 1) Из истины никогда не следует ложь. Поэтому когда антецедент истинен, а консеквент ложен, вывод неверен. И этого основания достаточно для доказательства того, что вывод не имеет силы. И следует знать, что антецедент есть то целое, которое предшествует консеквенту. Поэтому антецедентом иногда является лишь одно высказывание, а иногда антецедент содержит много высказываний, что очевидно для силлогизма. В последнем случае заключение может быть ложным при том, что одна из посылок истинна, но если истинны все посылки, то заключение, если оно следует из них, не может быть ложным. 2) Из лжи может следовать истина. Поэтому вывод «Антецедент ложен, следовательно, ложен консеквент» не имеет силы. Но имеет силу этот вывод: «Консеквент ложен, следовательно, ложен и антецедент». Так что если консеквент ложен, необходимо, чтобы ложным был весь антецедент или хотя бы одно высказывание, являющееся частью антецедента. Но не необходимо, чтобы были ложны все высказывания, являющиеся частями антецедента, поскольку иногда из истинной и ложной посылок следует ложь. Это ясно [из следующего примера]: «Всякий человек есть живое существо; камень есть человек; следовательно, камень есть живое существо». 3) Если некий вывод имеет силу, то из противоположности консеквента следует противоположность всего антецедента. Следует отметить, что когда антецедентом является одно высказывание, то всегда, если вывод имеет силу, из противоположности консеквен-та следует противоположность всего антецедента. Но когда антецедент состоит из нескольких посылок, тогда не необходимо, чтобы из противоположности консеквента следовала противоположность любой посылки, являющейся частью антецедента. Но необходимо, чтобы из противоположности консеквента, [соединенного] с одной из посылок, следовала противоположность другой посылки. Так, имеет силу вывод: «Всякий человек является светлокожим; Сократ - человек; следовательно, Сократ светлокож», но не следует: «Сократ не является светлокожим, следовательно, Сократ не человек». Однако имеет силу вывод: «Всякий человек является светлокожим; Сократ не является светлокожим, следовательно, Сократ не человек». И так из противоположности заключения и большей

64_______________________________________________Logica maioris. Nam non sequitur: «Nullus asinus est animal, igitur non omnis homo est animal»; sed ex opposito conclusionis et minore sequitur oppo-situm maioris sic: «Nullus asinus est animal, asinus est homo, igitur non omnis homo est animal». Alia regula est: Quidquid sequitur ad consequens, sequitur ad antece-dens. Sicut si sequitur: «Omne animal currit, igitur omnis homo currit», qui-dquid sequitur ad istam: «Omnis homo currit», sequitur ad istam: «Omne animal currit». Et ex ista regula sequitur alia, scilicet: Quidquid antecedit ad antecedens, antecedit ad consequens. Quia aliter aliquid sequeretur ad consequens, quod non sequeretur ad antecedens. Sed istae regulae falsae sunt: Quidquid sequitur ad antecedens, sequitur ad consequens. Nam sequitur: «Omne animal currit, igitur omnis homo currit», et tamen non sequitur: «Omnis asinus currit, igitur omnis homo currit». Similiter ista regula est falsa: Quidquid antecedit ad consequens, antecedit ad antecedens, propter idem. Ex istis sequuntur aliae regulae. Una est: Quidquid stat cum antecedente, stat cum consequente. Sicut quidquid stat cum ista: «Omne animal currit», stat cum ista: «Om-nis homo currit»; sed non quidquid stat cum consequente, stat cum antece-dente. Nam cum ista consequente: «Omnis homo currit», stat ista: «Aliquis asinus non currit», et tamen non stat cum ista antecedente: «Omne ani-mal currit», et hoc quando antecedens non sequitur ad consequens nec consequentia simplici nec consequentia ut nunc. Alia regula est: Quidquid repugnat consequenti, repugnat antecedenti. Sicut quidquid repugnat isti: «Omnis homo currit», repugnat isti: «Om-ne animal currit», sed non econverso. Quia aliquid repugnat antecedenti,

Логика

65

посылки, но не из одной противоположности заключения, следует противоположность меньшей посылки. Равным образом, имеет силу вывод: «Всякий человек есть живое существо; осел есть человек; следовательно, осел есть живое существо». Однако из одной противоположности заключения не следует противоположность большей посылки. Ибо не следует: «Никакой осел не есть живое существо, следовательно, не всякий человек есть живое существо». Но из противоположности заключения и меньшей посылки следует противоположность большей посылки: «Никакой осел не есть живое существо; осел есть человек; следовательно, не всякий человек есть живое существо». 4) Все, что следует из консеквента, следует и из антецедента. Так, если следует «Всякое живое существо бежит, следовательно, всякий человек бежит», то все, что следует из [положения] «Всякий человек бежит», следует и из [положения] «Всякое живое существо бежит». Из этого правила следует другое, а именно: 5) Все, что является антецедентом для антецедента, является антецедентом и для консеквента. Ибо в противном случае из консеквента следовало бы нечто, что не следовало бы из антецедента. Но следующие правила ложны: Все, что следует из антецедента, следует из консеквента. Ибо следует: «Всякое живое существо бежит, следовательно, всякий человек бежит», но не следует: «Всякий осел бежит, следовательно, всякий человек бежит». Равным образом, ложно и это правило: Все, что является антецедентом для консеквента, является антецедентом и для антецедента - по той же причине. Из этого следуют и иные правила. 6) Все, что совместимо с антецедентом, совместимо и с консеквентом. Так, все, что совместимо с [положением] «Всякое живое существо бежит», совместимо и с [положением] «Всякий человек бежит». Но не все, что совместимо с консеквентом, совместимо с антецедентом. В самом деле, [положение] «Некий осел не бежит» совместимо с консеквентом «Всякий человек бежит», но не согласуется с антецедентом «Всякое живое существо бежит». И так бывает тогда, когда антецедент не следует из консеквента безусловным или ut nunc35 следованием. 7) Все, что несовместимо с консеквентом, несовместимо и с антецедентом. Так, все, что несовместимо с [консеквентом] «Всякий человек бежит», несовместимо и с [антецедентом] «Всякое живое существо бе-

66_______________________________________________Logica quod non repugnat consequenti. Quia istae repugnant: „Tantum homo cur-rit", et: „Aliud ab homine currit"; sed istae non repugnant: „Homo currit", et „Aliud ab homine currit". Et ideo tales consequentiae sunt bonae: „Op-positum consequentis stat cum antecedente, igitur consequentia non valet; oppositum consequentis non stat cum antecedente, igitur consequentia est bona". Sed sciendum, quod consequentia poterit esse bona ut nunc, quia ut nunc oppositum consequentis potest stare cum antecedente; sed si oppo-situm consequentis stet vel possit stare cum antecedente, non poterit esse consequentia simplex. Alia regula est: Quod ex necessario поп sequitur contingens. Alia: Ex possibili поп sequitur impossibile. Istae duae regulae sunt intelligendae de consequentia simplici. Nam ex necessario non sequitur contingens consequentia simplici, nec ex possibili impossibile. Tamen consequentia ut nunc bene poterit sequi. Sicut sequitur: «Omne ens est, igitur omnis homo est»; et tamen antecedens est necessarium et consequens contingens. Similiter bene sequitur: «Omne coloratum est homo, igitur omnis asinus est homo», et tamen antecedens est possibile et consequens impossibile. Sed consequentia solum est bona ut nunc. Notandum est etiam, quod quamvis ex possibili non sequatur conse-quentia simplici impossibile, tamen aliquando propter positum possibile, concedendum est impossibile et negandum est necessarium. Sed hoc num-quam est faciendum nisi in arte obligatoria et durante tempore obligationis. Aliae regulae dantur: Quod ex impossibili sequitur quodlibet Et: Quod necessarium sequitur ad quodlibet Et ideo sequitur: «Tu es asinus, igitur tu es Deus». Et sequitur: «Tu es albus, igitur Deus est trinus et unus». Sed tales consequentiae non sunt formales nec sunt multum usitandae nec usitatae.

Логика

67

жит», но не наоборот, поскольку нечто [может] быть несовместимым с антецедентом и совместимым с консеквентом. Так, несовместимы [положения] «Бежит только человек» и «Нечто, отличное от человека, бежит», но не противоречат друг другу [высказывания] «Человек бежит» и «Нечто, отличное от человека, бежит». Поэтому имеют силу следующие выводы: «противоположность консеквента совместима с антецедентом, следовательно, вывод не имеет силы» и «противоположность консеквента несовместима с антецедентом, следовательно, вывод правилен». Следует знать, однако, что [указанный] вывод может иметь силу ut nunc, поскольку противоположность консеквента может ut nunc быть совместимой с антецедентом. Но если противоположность консеквента совместима или может быть совместима с антецедентом, то безусловный вывод не может иметь места. 8) Из необходимого не следует контингентное. 9) Из возможного не следует невозможное. Эти два правила следует относить к безусловному выводу. Ведь из необходимого не следует контингентное, а из возможного невозможное, если речь идет о безусловном выводе. Однако в случае вывода ut nunc следование вполне возможно. Так, следует: «Всякое сущее существует, следовательно, человек существует», и, тем не менее, антецедент необходим, а консеквент - контингентен. Равным образом, вполне следует: «Всякое окрашенное [тело] есть человек, следовательно, осел есть человек», и, тем не менее, антецедент возможен, а консеквент - невозможен. Но вывод законен только ut nunc. Надо отметить также, что хотя из возможного не следует невозможное, если речь идет о безусловном выводе, иногда, тем не менее, при допущении [чего-либо] возможного, признается невозможное и отрицается необходимое. Но это может рассматриваться только в обязательном курсе и только на протяжении этого курса36. Даются другие правила: 10) Из невозможного следует все что угодно. 11) Необходимое следует из чего угодно. Поэтому следует: «Ты есть осел, следовательно, ты - Бог»; «Ты есть светлокожий, следовательно, Бог един и троичен». Но эти выводы не являются формальными, они не должны часто использоваться и не используются.

2. Ouaestiones de cognitione 2.1. [De scientia]* Philosophos plurimos sapientiae titulo decoratos, qui tamquam lumina-ria fulgida splendore scientiae ignorantiae tenebratos caligine illustrant, ae-tas praeterita protulit et nutrivit. Inter alios autem philosophos peritissimus Aristoteles non parvae nec contemnendae doctrinae praeclarus apparuit, qui quasi lynceis oculis secretiora naturae rimatus philosophiae naturalis abscondita posteris revelavit. Et quoniam quidem multi libros eiusdem conati sunt exponere, visum est mihi et multis studiose rogantibus, quid de eius intentione senserim, ad studentium utilitatem conscribere. Nec quisquam, nisi invidus, mihi debet esse molestus, si ea quae probabilia mihi videntur sine invidia communi-cem; quia animo solummodo investigandi, non pertinacia contendendi nec in alicuius iniuriam, ad explanationem eorum quae Aristotelis sunt exqui-sita laboribus sine temeraria assertione procedam. Et sicut nonnumquam aliorum opiniones cum omni modestia sine malitia improbabo, ita paratus sum etiam sine impatientia, si aliquid dixero non consonum veritati, re-prehendi. Caveat tamen corrector, ne in malis principiis consuetudo aut favor aut odium de correctore nonnumquam faciat perversorem, et advertat quod non possurn me singulorum opinionibus, quae se mutuo reprobant, coaptare. Sane, licet vir iste multa et magna divinitus adiutus invenerit, nonnullos tamen impeditus humanitus errores immiscuit veritati. Eapropter opiniones recitandas mihi nullus ascribat, cum non, quid iuxta veritatem catholicam sentiam, sed quid*istum Philosophum approbasse vel secundum sua principia, ut mihi videtur, approbare debuisse putem, referre propo-nam. De intentione alicuius diversa et adversa, cum ipse scripturae sacrae * Exp. super VIII libros Phys., Prologus

2. Эпистемология 2.1. Статус научного знания37 Прошлые века произвели и взрастили многих философов, достойных называться мудрыми, которые, словно яркие огни, блеском своего знания просветили тех, кто был погружен во тьму невежества. И наиболее ученым среди прочих был Аристотель, знаменитый тем, что в его доктрине нет ничего пустого и незначительного. Пытливым взором всматривался он в тайны природы и явил потомкам сокрытые [истины] естественной философии. И поскольку многие пытались комментировать его [естественнонаучные] сочинения, то мне, а также многим тщательно [их] изучающим, показалось желательным, чтобы я изложил свои суждения по поводу учения Аристотеля, [в этих сочинениях представленного] - для пользы учащихся. И никто, кроме недоброжелателей, не станет противодействовать моему желанию охотно и без принуждения изложить то, что кажется мне вероятным [в данном вопросе]. Ибо я стремлюсь исключительно к знанию, не руководствуюсь желанием вступить в спор или оскорбить кого-либо, а потому приступаю к изложению того, что открыто в трудах Аристотеля, без легковесности в суждениях. И как подчас со всей благожелательностью и без злорадства я буду опровергать мнения других, так и сам я готов смиренно выслушать возражения, если скажу что-либо противное истине. Но пусть тот, кто будет меня поправлять, остерегается, чтобы приверженность ложным принципам, благосклонность или неприязнь не привели его в том или ином случае к искажению [моих слов]. И пусть он поймет [также], что я не могу принять мнения, которые противоречат одно другому. Но [вернемся], однако, [к Аристотелю]. Хотя этот муж с Божией помощью совершил множество великих открытий, он, тем не менее, будучи человеком, примешал к истине заблуждения. Поэтому пусть никто не приписывает мне те мнения, которые я буду приводить, поскольку я намереваюсь передать не то, чего придерживаюсь сам в соответствии с католической верой, но лишь то, чего, по моему мнению, придерживался Философ, или то, что соответствует принципам [его учения]. Ибо можно придерживаться точки зрения, которая расходится или [даже]

70

Quaestiones de cognitione

Эпистемология

71

auctor non fuerit, sine periculo animae licitum est sentire; nec in hoc error contrahit pravitatem. Quinimmo in exercitatione huius unicuique sine periculo liberum reservatur iudicium. Expositurus itaque naturalem Aristotelis philosophiam a libro Physico-rum incipiam, qui primus est. Sed antequam ad expositionem textus accedam, aliqua praeambula, sicut in principio Logicae feci, praemittam. Et quia forte expositio super Logicam ad manus aliquorum non deveniet, qui tamen istam forte videbunt, idcirco aliqua ibidem dicta hic replicare addendo aliqua non pigebit. Est ergo primo videndurn, quid est scientia in generali, secundo aliquae distinctiones huius nominis «scientia» sunt ponendae, tertio ex dicendis sunt aliquae conclusiones eliciendae, quarto de scientia naturali in speciali est videndum. Circa primum dicendum est, quod scientia vel est quaedam qualitas existens subiective in anima, vel est collectio aliquarum talium qualitatum animam informantium. Et loquor tantum de scientia hominis. Нос probatur: Quia non minus est scientia, quae est habitus, talis quali-tas quam actus scientiae; sed actus scientiae est talis qualitas; ergo et scientia, quae est habitus, est talis qualitas. Maior videtur manifesta. Minorem pro-bo: Quia impossibile est contradictoria successive verificari de aliquo, nisi sit alicubi mutatio, scilicet acquisitio alicuius rei vel deperditio vel productio vel destructio vel motus localis; sed nulla tali mutatione existente in aliquo alio ab anima rationali potest anima aliquid intelligere, quod non prius intelligebat, per hoc quod vult intelligere aliquid quod non prius intellexit; ergo anima habet aliquid quod prius non habuit. Sed illud non potest dari nisi intellectio vel volitio; ergo volitio vel intellectio est aliqua talis qualitas. Sed qua ratione volitio est talis qualitas, eadem ratione et intellectio. Et per consequens eadem ratione habitus scientiae est talis qualitas, vel aggregans tales qualitates.

противна мнению автора, если только речь не идет об Авторе Священного Писания, и ошибка в данном случае не станет грехом. И даже более того: в такого рода упражнениях кто угодно без опаски может сохранять свободу суждения. Итак, я приступаю к изложению естественной философии Аристотеля и начну с книги Физика, которая является первой [в ряду его естественнонаучных сочинений]. Но прежде чем я перейду к толкованию текста, я предпошлю некое введение, так же, как я сделал в начале Логики. И поскольку изложение Логики, возможно, не попало в руки тех, кто читает это сочинение, то будет кстати повторить здесь с некоторыми добавлениями кое-что из сказанного там. И прежде всего следует рассмотреть, что есть знание в общем, затем привести определенные деления этого термина «знание», в-третьих, вывести некоторые заключения из сказанного, а в-четвертых - исследовать естественнонаучное знание в частностях. Касательно первого следует сказать, что знание есть или некое качество, субъектно38 существующее в душе, или некое собрание таких качеств, являющихся формами души (я говорю только о человеческом знании). Это доказывается: знание как обладание (habitus)39 есть таковое качество не в меньшей степени, нежели акт знания; но акт знания есть таковое качество; следовательно, и знание как обладание (habitus) есть таковое качество. Большая посылка, как представляется, очевидна. Доказываю меньшую. Невозможно, чтобы последовательно произведенные противоречивые высказывания о чем-либо были истинны, разве что гденибудь произошло некое изменение, т. е. приобретение, или утрата, или произведение какой-либо вещи, или локальное движение. Но, несмотря на то, что никакое такое изменение не происходит ни в чем отличном от разумной души, душа может познавать то, что не знала прежде, благодаря тому, что желает знать то, что прежде не знала; следовательно, она обладает тем, чем не обладала ранее. Но это не может быть дано иначе, как в виде познавательного акта или акта воли. Следовательно, акт воли или познавательный акт есть некое такое качество. Но на том же основании, на котором таким качеством является акт воли, качеством является и познавательный акт. И, следовательно, на том же основании обладание знанием (habitus scientiae) есть таковое качество или собрание качеств.

72

Quaestiones de cognitione

Praeterea: Potentia quae nihil habet, quod prius non habuit, non est magis habilis ad actum quam prius; sed manifeste experimur, quod post multas cogitationes est aliquis habilior et pronior ad consimiles cogitationes nunc quam prius; ergo aliquid habet nunc quod prius non habuit. Sed illud non potest poni nisi habitus; ergo habitus est subiective in anima. Sed non potest esse aliquid tale subiective in anima, nisi sit qualitas; ergo habitus est qualitas. Et per consequens, multo fortius, habitus qui est scientia est qualitas animae. Circa secundum sciendum, quod «scientia» multipliciter accipitur, et sunt variae distinctiones scientiae et non subordinatae. Una est, quod «scientia» uno modo est certa notitia alicuius veri. Et sic sciuntur aliqua per fidem tantum. Sicut dicimus, nos scire quod Roma est magna civitas, quam tamen non vidimus; et similiter dico, quod scio istum esse patrem meum et istam esse matrem meam, et sic de aliis quae non sunt evidenter nota; quia tamen eis sine omni dubitatione adhaeremus et sunt vera, dicimur scire illa. Aliter accipitur «scientia» pro evidenti notitia, quando scilicet aliquid dicitur sciri non tantum propter testimonium narrantium, sed si nullus narret hoc esse, ex notitia aliqua incomplexa terminorum aliquorum mediate vel immediate assentiremus ei. Sicut si nullus narraret mihi, quod paries est albus, ex hoc ipso quod video albedinem, quae est in pariete, scirem, quod paries est albus. Et ita est de aliis. Et isto modo scientia non est tantum necessariorum, immo etiam est aliquorum contingentium, sive sint contingentia ad utrumlibet sive alia. Tertio modo dicitur «scieritia» notitia evidens alicuius necessarii. Et isto modo non sciuntur contingentia sed principia et conclusiones sequentes. Quarto modo dicitur «scientia» notitia evidens veri necessarii nata cau-sari ex notitia evidenti praemissarum necessariarum applicatarum per di-

Эпистемология

73

Кроме того: способность, которая обладает только тем, что имела ранее, способна к действию не в большей степени, нежели прежде. Но наш опыт ясно свидетельствует, что если некто много размышлял [над чем-либо], то он впоследствии более способен к сходным рассуждениям, нежели прежде; следовательно, теперь он обладает тем, чего не имел ранее. Но то, [чем он обладает], может быть только обладанием (habitus), следовательно, обладание (habitus) субъектно существует в душе. Но таковое может субъектно существовать в душе только в том случае, если является качеством; следовательно, обладание (habitus) является качеством. И, следовательно, а /brtzori40, обладание (habitus), которое есть знание, есть качество души. Касательно второго: следует знать, что термин «знание» многозначен. Поэтому имеется много подразделений знания, которые не подчинены одно другому. В одном смысле «знание» есть несомненное знание какой-либо истины. И в данном случае некоторые [истины] познаются нами только на основании веры. Например, мы говорим, что знаем, что Рим - большой город, хотя никогда его не видели; равным образом, я утверждаю, что знаю, что это - мой отец, а это - моя мать; и то же касается всех тех [истин], которые не известны нами с очевидностью. Но поскольку мы без тени сомнения твердо придерживаемся истинности такового, мы говорим, что знаем это. В ином смысле «знание» есть очевидное знание. Оно имеет место тогда, когда мы говорим, что знаем нечто не только потому, что нам рассказали об этом, но непосредственно или опосредованно признаем определенную [истину] на основании несоставного знания неких терминов, даже если никто не говорил о ней. Так, на основании того, что я вижу белизну, присутствующую в стене, я знаю, что стена белая, даже если никто и не рассказал мне, что стена белая. И точно так же обо всем прочем. И такое знание есть знание не только необходимого, но и определенного контингентного, вне зависимости от того, является ли таковое контингентным по отношению к существованию и не-существованию или же к чему-либо еще. В третьем смысле «знание» есть очевидное знание чего-либо необходимого. И в данном случае познаются не контингентные [факты], но начала и выводимые из них следствия. В четвертом смысле «знание» есть очевидное знание необходимой истины, полученное в результате силлогистического рассуждения из оче-

74

Quaestiones de cognitione

scursum syllogisticum. Et isto modo distinguitur scientia ab intellectu, qui est habitus principiorum, et etiam a sapientia, sicut docet Philosophus VI Ethicorum. Alia distinctio scientiae est, quod aliquando «scientia» accipitur pro no-titia evidenti conclusionis, aliquando pro tota notitia demonstrationis. Alia distinctio scientiae est, quod «scientia» aliquando accipitur pro uno habitu secundum numerum non includentem plures habitus specie distinc-tos, aliquando accipitur pro collectione multorum habituum ordinem de-terminatum et certum habentium. Et isto secundo modo accipitur scientia frequenter a Philosopho. Et scientia isto modo comprehendit tamquam par-tes aliquo modo integrales habitus principiomm et conclusionum, notitias terminorum, reprobationes falsorum argumentorum et errorum et solutio-nes eorum. Et sic dicitur metaphysica esse scientia et naturalis philosophia esse scientia, et ita de aliis. Tertio, ex istis eliciendae sunt aliquae conclusiones. Prima est: Qucxl metaphysica, similiter mathematica et philosophia naturalis, non est una scientia secundum numerum illo modo, quo haec albedo est una numero et iste calor et iste homo et iste asinus. Hanc probo: Quia metaphysica comprehendit multas conclusiones, circa quarum unam potest aliquis errare et ipsemet eodem tempore aliam scire; sicut per certam experientiam patet, quod idem primo addiscit unam conclusionem et postea aliam, et tamen aliquando prius erravit circa utramque. Ex hoc arguo sic: Error circa A et scientia circa A formaliter repugnant; sed error circa A et scientia circa В non repugnant formaliter, quia stant simul; ergo scientia circa A et scientia circa В поп sunt eiusdem rationis; quia quando aliqua sunt eiusdem ra-tionis, quidquid formaliter contrariatur uni, contrariatur alteri. Sed si non sunt eiusdem rationis, et manifestum est quod neutrum est materia alte-rius nec forma, ergo non faciunt unum numero per se: et per consequens comprehendens utrumque illorum non est unum numero per se. Praeterea: Metaphysica comprehendit tam notitiam principiorum quam conclusionum, et similiter philosophia naturalis; sed habitus principiorum

Эпистемология

75

видного знания необходимых предпосылок. И в этом случае знание отлично от ума, который является знанием начал, а также от мудрости, как учит Философ в VI книге Этики41. Иное подразделение [термина] «знание» заключается в том, что иногда под «знанием» понимается очевидное знание заключения [силлогизма] , а иногда - знание всего доказательства42. Еще одно подразделение [термина] «знание» состоит в том, что иногда под «знанием» понимается одно по числу обладание (habitus), не включающее много обладаний (habitus), отличных по виду, а иногда собрание многих обладаний (habitus), имеющих между собой определенный и твердо установленный порядок. И Философ часто говорит о научном знании именно во втором смысле. И в данном случае научное знание объемлет некоторым образом, как [свои] интегральные части, обладание (habitus) [знанием] начал и заключений, знание терминов, отвержение и [знание способов] опровержения ложных аргументов и заблуждений. И в этом смысле метафизика, физика и другие [дисциплины] называются научным знанием. В-третьих, из сказанного следует вывести некие заключения. И первое таково: метафизика, равно как и математика, равно как и физика, не есть наука, единая по числу в том смысле, в каком едиными по числу являются «эта вот» белизна, «это вот» тепло, «этот вот» человек и «этот вот» осел. Доказываю: метафизика объемлет многие заключения, в отношении одного из которых некто может заблуждаться, но в то же время знать другое [заключение]. Это очевидно из достоверного опыта, ибо один и тот же человек некогда заблуждался по поводу определенных положений [метафизики], но затем изучил сперва одно заключение, а потом - другое. Исходя из этого, аргументирую так: заблуждение по отношению к А и знание А формально противоречат одно другому; но заблуждение по отношению к А и знание В формально не противоречат одно другому, поскольку имеют место единовременно; следовательно, знание А и знание В - не одного и того же типа, поскольку когда имеются некие [две вещи] одного типа, то все, что формально противоречит одной, противоречит и другой. Но если [знание А и знание В] не одного и того же типа, и очевидно, что ни одно из них не есть материя или форма другого, то они не образуют саму по себе единую по числу [вещь], следовательно, то, что объемлет то и другое, не есть само по себе единое по числу. Кроме того: метафизика объемлет как знание начал, так и знание заключений (то же касается и естественной философии); но обладание

76

Quaestiones de cognitione

Эпистемология

77

et conclusionum distinguuntur: tum quia secundum Philosophum I Poste-riorum habitus principiorum est nobilior habitu conclusionum, sed idem non est nobilius se; tum quia notitia principii est causa notitiae conclusionis; idem autem non est causa suiipsius. Ideo dicendum est, quod metaphysica non est una scientia numero, nec similiter philosophia naturalis. Sed phi-losophia naturalis est collectio multorum habituum, sicut dictum est. Nec est aliter una nisi sicut civitas dicitur una vel populus dicitur unus vel ex-ercitus comprehendens homines et equos et caetera necessaria dicitur unus, vel sicut regnum dicitur unum, vel sicut universitas dicitur una, vel sicut mundus dicitur unus. Secunda conclusio sequens est ista: Quod nulla scientia habet nisi duas causas proprie loquendo de causa, quia nullum accidens habet nisi tantum duas causas, scilicet finalem et efficientem: Quia secundum Philosophum, VIII Metaphysicae, accidens non habet materiam ex qua sed in qua; nunc autem materia in qua non est causa illius cuius est materia in qua, sicut materia non est causa formae sed compositi; ergo accidens non habet ma-teriam. Sed si non habet causam materialem, non habet causam formalem. Ergo nullum accidens habet nisi tantum duas causas essentiales, scilicet fma-lem et efficientem. Sed omnis scientia, quae est una numero, est una qualitas numero, sicut dictum est; ergo nulla talis scientia habet nisi tantum duas causas. Sed quando aliquid est aggregatum ex multis diversarum rationum, quorum nullum est materia alterius, si nullum illorum habet materiam, nec illud aggregatum habet materiam: ergo scientia, quae est collectio multorum talium habituum, non habet materiam, nec per consequens habet causam formalem. Ideo dicendum est, quod, loquendo de virtute sermonis, nulla scientia habet nisi tantum duas causas* essentiales, scilicet efficientem et finalem. Sed quod dicitur, quod quaelibet scientia habet causam materialem et formalem, si habeat veritatem, est locutio impropria et metaphorica; et tunc vocatur «materia» illud, de quo est scientia. Sed iste est improprius modus

(habitus) [знанием] начал и обладание (habitus) [знанием] заключений различны. Во-первых, потому, что, согласно Философу (I книга Вторых Аналитик43), обладание (habitus) [знанием] начал благороднее обладания (habitus) [знанием] заключений, но одно и то же не может быть благороднее себя самого. Во-вторых, знание начала есть причина знания заключения, но одно и то же не может быть причиной самого себя. Поэтому следует сказать, что метафизика, равно как и естественная философия, не является наукой, единой по числу. Напротив, естественная философия, как уже сказано, есть собрание многих обладаний (habitus). И она едина только в том смысле, в каком единым называется город, или народ, или войско, объемлющее людей, лошадей и все прочее, необходимое [для ведения войны], или правитель, или университет, или мир. Второе заключение, следующее [из вышесказанного], таково. Любое научное знание имеет только две причины, если говорить о причине в собственном смысле слова, поскольку у любой акциденции только две причины, а именно, целевая и действующая (ибо по Философу (VIII книга Метафизики44) акциденция не обладает материей ех qua, но только материей ш qua45). Теперь: материя m qua не является причиной того, материей in qua чего она является, точно так же, как материя не является причиной формы, но есть причина составленной [из материи и формы вещи]. Следовательно, акциденция не имеет материи. Но если она не имеет материальной причины, то не имеет и формальной причины. Следовательно, любая акциденция обладает только двумя сущностными причинами, а именно, целевой и действующей. Но любое научное знание, единое по числу, есть, как уже сказано, единое по числу качество. Следовательно, любое таковое научное знание имеет лишь две причины. Но когда нечто образуется в результате соединения многих [вещей] различного типа, ни одна из которых не является материй другой, то, если ни одна из них не имеет материи, не имеет материи и то, что образуется в результате их соединения. Следовательно, научное знание, являющееся собранием указанных обладаний (habitus), не имеет материи и, соответственно, формальной причины. И потому следует сказать, что если говорить [о причинах] в собственном смысле слова, то любая наука имеет лишь две сущностные причины, а именно, действующую и целевую. Что же до того, что [иногда] говорят, что любое научное знание обладает формальной и материальной причиной, то это истинно только если [термин «причина»] употребляется в переносном и метафорическом

78

Quaestiones de cognitione

loquendi; sic enim possem dicere, quod color est materia visionis meae, et quod color est causa materialis apprehensionis et sensationis. Similiter, fbr-ma improprie vocatur distinctio partium scientiae; sic enim possem dicere, quod tres lineae sunt causa formalis trianguli, ct quod manus et pedes et caput et caetera membra hominis sunt causa formalis hominis, quod non est proprie dictum. Ideo, proprie loquendo, scientia non habet nisi duas causas, quia non habet causam formalem nec materialem: Quia, proprie loquendo, causa materialis est de essentia illius cuius est causa; sed subiectum scien-tiae non est de essentia scientiae, sicut patet manifeste. Similiter, proprie loquendo, causa materialis recipit formam in se; sed subiectum vel obiec-tum non recipit in se scientiam nec aliquam partem scientiae, sed solus intellectus recipit scientiam; ergo obiectum vel subiectum non est, proprie loquendo, causa materialis scientiae; et per consequens non habet causam formalem. Tertia conclusio sequens est: Quod talis scientia una unitate collectionis non habet unum subiectum, sed secundum diversas partes habet subiecta diversa: Quia subiectum scientiae non potest vocari nisi illud de quo scitur aliquid; sed in una scientia tali unitate sunt multa de quibus alia sciuntur; ergo talis scientia non habet unum subiectum. Propter quod sciendum, quod «subiectum scientiae» dupliciter accipitur: Uno modo pro illo, quod recipit scientiam et habet scientiam in se subiecti-ve; sicut dicitur, quod corpus vel superficies est subiectum albedinis et ignis est subiectum caloris. Et isto modo subiectum scientiae est ipsemet intellec-tus, quia quaelibet scientia tafis est accidens intellectus. Alio modo dicitur «subiectum scientiae» illud, de quo scitur aliquid. Et sic accipit Philosophus in libro Posteriorum; et sic idem est subiectum conclusionis et scientiae, nec dicitur subiectum, nisi quia est subiectum conclusionis. Et ideo, quando

Эпистемология

79

смысле. И в этом случае «материей» называется объект научного знания. Но в данном случае [термин «материя»] употребляется в переносном смысле. Точно так же можно сказать, что цвет есть материя для моего акта видения, и что цвет есть материальная причина восприятия и ощущения. Равным образом различие частей научного знания в несобственном смысле именуется формой. В самом деле, точно так же я мог бы сказать, что три линии суть формальная причина треугольника, и что руки, ноги, голова и прочие части [тела] человека являются формальной причиной человека, но такое [употребление термина «формальная причина» возможно только] в переносном смысле. Поэтому, если говорить [о причинах] в собственном смысле слова, научное знание обладает только двумя причинами, поскольку не имеет формальной и материальной причин. Это так потому, что материальная причина в собственном смысле слова принадлежит к сущности того, причиной чего она является, а субъект знания не принадлежит к сущности знания, что совершенно очевидно. Равным образом, материальная причина в собственном смысле слова получает форму в самой себе, но субъект или объект знания46 не получают в себе самих знание или некую часть знания, но знание получает один только разум; следовательно, объект или субъект знания не являются материальной причиной знания в собственном смысле слова и, соответственно, [знание] не имеет формальной причины. Третье заключение, следующее [из вышесказанного], таково. Указанное научное знание, единое [только] как собрание, не обладает единым субъектом, а обладает различными субъектами, сообразно [своим] различным частям. В самом деле, субъектом научного знания может называться только то, о чем познается нечто, но в одной науке, единой [только] как собрание, имеется много того, о чем нечто познается; следовательно, таковая наука не обладает единым субъектом. Для [понимания] этого надлежит знать, что [термин] «субъект научного знания» может употребляться в двух значениях. Во-первых, «субъектом научного знания» называется то, что получает знание и субъектно обладает им в себе (точно так же говорится, что тело или поверхность есть субъект белизны, а огонь - субъект тепла). И в этом смысле субъектом научного знания является сам разум, поскольку какое угодно таковое знание есть акциденция разума. В ином смысле «субъектом научного знания» называется то, о чем познается нечто. И в этом значении Философ использует [термин «субъект»] во Вторых Аналитиках47. И так субъект заключения [силлогизма] и субъект научного знания есть одно и то же,

80

Quaestiones de cognitione

sunt diversae conclusiones habentes diversa subiecta illo modo quo logicus utitur hoc vocabulo «subiectum», tunc illius scientiae, quae est aggregata ex omnibus scientiis illarum conclusionum, non est aliquod unum subiectum, sed diversarum partium sunt diversa subiecta. Quando autem omnes con-clusiones habent idem subiectum, tunc totius aggregati est unum subiectum, illud scilicet, quod est subiectum omnium illarum conclusionum. Similiter sciendum, quod differentia est inter obiectum scientiae et su-biectum. Nam obiectum scientiae est tota propositio nota, subiectum est pars illius propositionis, scilicet terminus subiectus. Sicut scientiae, qua scio quod omnis homo est susceptibilis disciplinae, obiectum est tota propositio, sed subiectum est iste terminus «homo». Ex istis patet, quod continere virtualiter totam notitiam conclusionum, vel esse primum ad quod omnia alia referuntur, et multa alia huiusmodi quae attribuuntur rationi subiecti, non sunt de ratione subiecti, quia subiec-tum non plus continet virtualiter habitum quam praedicatum, nec omnia plus attribuuntur subiecto quam alii. Et si aliquando hoc contingat, hoc accidit. Ex istis etiam patet, quod quaerere: Quid est subiectum logicae vel philo-sophiae naturalis vel metaphysicae vel mathematicae vel scientiae moralis? nihil est quaerere, quia talis quaestio supponit, quod aliquid sit subiectum logicae et similiter philosophiae naturalis, quod est manifeste falsum; quia nihil unum est subiectum totius, sed diversarum partium diversa sunt su-biecta. Unde quaerere «Quid est subiectum philosophiae naturalis?» est simile quaestioni, qua quaereretur «Quis est rex mundi?» Quia sicut nul-lus est rex mundi, sed unus est rex unius regni et alter alterius, sic est de subiectis diversarum partium scientiae talis; nec plus scientia, quae est talis collectio, habet unum subiectum, quam mundus habet unum regem vel quam unum regnum habet unum comitem,

Эпистемология

81

и субъект научного знания называется субъектом только потому, что является субъектом заключения [силлогизма]. Поэтому когда имеются различные заключения, обладающие различными субъектами (если термин «субъект» используется в том же смысле, в каком его использует логик48), то то знание, которое является собранием всех знаний этих заключений, не есть знание какого-либо единого субъекта, но напротив: у различных частей [такого знания] имеются различные субъекты. А когда все заключения обладают одним субъектом, тогда у совокупного собрания [знаний этих заключений] имеется единый субъект, а именно то, что является субъектом всех этих заключений. Равным образом, следует знать, что имеется различие между объектом научного знания и его субъектом. В самом деле, объектом научного знания является все познаваемое положение, а субъектом часть этого положения, т. е. термин, выполняющий функцию субъекта. Так, объектом знания, благодаря которому я познаю, что любой человек способен к обучению, является все [это] положение, а субъектом термин «человек». И из этого очевидно, что [способность] виртуально содержать все знание заключений и быть тем первым, с чем соотнесено все прочее, а также многое другое, атрибутируемое понятию субъекта, в его понятие не входит, поскольку субъект виртуально содержит обладание (habitus) [знанием] не в большей степени, нежели предикат, и все атрибутируется ему не в большей степени, нежели чему-либо еще. А если иногда и бывает иначе, то лишь акцидентально. Из этого очевидно также, что бессмысленно спрашивать о том, что является субъектом логики, или естественной философии, или метафизики, или математики, или этики, поскольку такой вопрос предполагает, что нечто является субъектом логики и, равным образом, естественной философии, но это очевиднейшим образом ложно, ибо нет никакого единого субъекта всей [науки], но у [ее] различных частей имеются различные субъекты. Поэтому спрашивать о том, что является субъектом естественной философии - все равно, что спрашивать о том, кто является царем мира. И как нет царя мира, но у одного государства один правитель, а у другого - другой, так же обстоит дело и с различными частями указанной науки. И наука, которая является таким собранием, обладает одним субъектом не в большей степени, нежели мир имеет одного царя, а царство - одного графа. 103ак. 157

82

Quaestiones de cognitione

Tamen pro dictis aliquorum auctorum, qui videntur assignare unum subiectum talium scientiarum, est sciendum, quod non intendunt, quod ali-quid sit proprie subiectum primum totius, sed intendunt dicere, quod inter omnia subiecta diversarum partium est aliquod unum primum aliqua primi-tate, et aliquando unum est primum una primitate et aliud alia primitate. Sicut in metaphysica primum inter omnia subiecta primitate praedicationis est ens, sed primum primitate perfectionis est Deus; similiter in philosophia naturali primum subiectum primitate praedicationis est substantia natura-lis vel aliquid tale, et primum primitate perfectionis est homo vel corpus caeleste vel aliquid tale. Et hoc intendunt auctores per talia verba, et nihil aliud. Quarto videndum est de scientia naturali magis in speciali, et videndum est, de quibus considerat, quomodo ab aliis scientiis distinguitur, sub qua parte philosophiae continetur, et de libro Physicorum in speciali. Circa primum dicendum est, quod philosophia naturalis considerat de substantiis sensibilibus et compositis ex materia et forma principaliter, se-cundario de aliquibus substantiis separatis. Ad cuius intellectum est sciendum, quod omnis scientia est respectu complexi vel complexorum. Et sicut complexa sciuntur per scientiam ita in-complexa, ex quibus complexa componuntur, sunt illa de quibus illa scientia considerat. Nunc autem ita est, quod complexa, quae sciuntur per scientiam naturalem, non componuntur ex rebus sensibilibus nec ex substantiis, sed componuntur ex intentionibus seu conceptibus animae communibus tali-bus rebus. Et ideo, proprie loquendo, scientia naturalis non est de rebus corruptibilibus et generabilibus nec de substantiis naturalibus nec de rebus mobilibus, quia tales res in nulla conclusione scita per scientiam natura-lem subiiciuntur vel praedicantur. Sed, proprie loquendo, scientia naturalis est de intentionibus animae communibus talibus rebus et supponentibus praecise pro talibus rebus in multis propositionibus, quamvis in aliquibus propositionibus, sicut in prosequendo patebit, supponant tales conceptus

Эпистемология

83

Однако поскольку некоторые авторы49, как представляется, приписывали таковым наукам единый субъект, то для понимания их слов следует знать, что они не имели в виду, что нечто в собственном смысле слова является первым субъектом совокупной [науки], а хотели сказать, что среди всех субъектов [ее] различных частей имеется нечто одно, первое определенным первенствованием, и иногда одно является первым одним первенствованием, а другое - другим. Так, в метафизике среди всех субъектов первым первенствованием предикации является сущее, а первым первенствованием совершенства является Бог50. Равным образом, в естественной философии субъектом, первым первенствованием предикации, является физическая субстанция или нечто таковое, а субъектом, первым первенствованием совершенства, является человек, или небесное тело, или нечто таковое. И именно это, а не что-либо иное, хотели сказать [эти] авторы, говоря [о едином субъекте науки]. В-четвертых, надлежит рассмотреть частности, связанные с естественнонаучным знанием. И мы должны исследовать, что оно изучает, как отличается от других наук, к какой части философии относится, а [затем] - рассмотреть отдельные вопросы, касающиеся Физики [Аристотеля]. Касательно первого следует сказать, что естественная философия рассматривает в первую очередь субстанции, являющиеся чувственно воспринимаемыми и составленными из материи и формы, а во вторую очередь - некоторые отделенные субстанции. Для понимания этого надлежит знать, что любое научное знание - знание составного [высказывания] или составных [высказываний]. И точно так же, как составные [высказывания] познаются научным знанием, так и несоставное [т. е. термины], из какового составляются составные [высказывания], относится к тому, что рассматривает данная наука. Теперь: те составные [высказывания], которые познаются научным знанием, составляются не из чувственно воспринимаемых вещей или субстанций, но из интенций, или понятий души, общих для таковых вещей. Поэтому естественная наука в собственном смысле слова - знание не о возникающих и уничтожающихся вещах, не о физических субстанциях и не о движущихся вещах, поскольку таковые вещи не являются субъектами или предикатами ни одного заключения, познаваемого естественной наукой. Но естественная наука в собственном смысле слова трактует об интенциях души, общих указанным вещам и подразумевающих именно эти вещи во многих высказываниях (впрочем, как будет видно из дальнейшего, в некоторых высказываниях эти понятия подра-

84

Quaestiones de cognitione

Эпистемология

85

pro seipsis. Et hoc est quod dicit Philosophus, quod scientia non est de singularibus sed est de universalibus supponentibus pro ipsis singularibus. Tamen, metaphorice et improprie loquendo, dicitur scientia naturalis esse de corruptibilibus et de mobilibus, quia est de illis terminis qui pro talibus supponunt. Et quod sic sit, ostendo: Nam accipio hanc propositionem: «Omnis sub-stantia sensibilis componitur ex materia et forma». Aut hic subiicitur res extra animam, aut tantum intentio in anima, aut vox. Si res, et non res com-munis, quia nulla talis est, sicut ostendetur et alibi frequenter est ostensum, ergo subiicitur aliqua res singularis; et non magis una quam alia; ergo vel quaelibet subiicitur vel nulla; et non quaelibet, quia multae sunt quae non intelliguntur a sciente talem propositionem, quia multae sunt de quibus numquam cogitavit; ergo nulla talis res subiicitur. Ergo subiicitur intentio vel vox, et habetur propositum. Et si dicatur, quod scientia realis est de rebus, ergo cum Philosophia sit scientia realis, oportet quod sit de rebus, et per consequens non est de intentionibus animae. Similiter, per hoc distinguitur logica ab aliis scientiis, quia logica est de intentionibus animae, aliae scientiae non. Ad primum istorum dicendum est, quod scientia realis non est de rebus, sed est de intentionibus supponentibus pro rebus, quia termini propositio-num scitarum supponunt pro rebus. Unde in ista propositione scita, «Omnis ignis est calefactivus», subiicitur una intentio communis omni igni et pro omni igne supponit, ideo dicitur «notitia realis». Per idem ad secundum, quod logica per hoc distinguitur a scientiis realibus, quia scientiae realfcs sunt de intentionibus, quia de universalibus supponentibus pro rebus; quia termini scientiarum realium, quamvis sint intentiones, tamen supponunt pro rebus. Sed logica est de intentionibus supponentibus pro intentionibus. Sicut in ista propositione, «Species prae-dicatur de pluribus differentibus numero», subiicitur una intentio et non

зумевают сами себя). И это то, о чем говорит Философ: наука трактует не о единичных [вещах], но об универсалиях, подразумевающих эти единичные [вещи]. Однако, выражаясь метафорически и в несобственном смысле слова, естественная наука трактует об уничтожимом и движимом, поскольку трактует о тех терминах, которые эти [вещи] подразумевают. Доказываю, что это так. Принимаю следующее положение: «Любая чувственно воспринимаемая субстанция состоит из материи и формы». Субъектом здесь является либо вещь вне души, либо только интенция в душе, либо звук. Если вещь, и не общая (ибо таковой не существует, что будет доказано [позже] и что уже было неоднократно доказано в иных [моих сочинениях]), то субъектом является некая единичная вещь. Но одна [единичная вещь может быть субъектом] не в большей степени, нежели другая; следовательно, субъектом является либо какая угодно [вещь], либо никакая; но не какая угодно, поскольку имеется много [вещей], которые не подразумеваются знающим данное высказывание, ибо имеется много [вещей], о которых он никогда не размышлял; следовательно, никакая единичная вещь не является субъектом [данного высказывания]. Следовательно, субъектом является интенция или звук, и, [таким образом], имеется искомое положение. Ты можешь возразить, что реальная наука трактует о вещах, следовательно, поскольку философия является реальной наукой, надлежит, чтобы она трактовала о вещах и, соответственно, не об интенциях души. Равным образом, логика отличается от прочих наук тем, что трактует об интенциях души, а прочие науки - нет. На первое следует ответить, что реальная наука трактует не о вещах, но об интенциях, подразумевающих вещи, ибо термины познаваемых высказываний подразумевают вещи. Поэтому в познаваемом [физикой] высказывании «любой огонь производит тепло» субъектом является одна интенция, общая для любого огня и подразумевающая любой огонь. Поэтому [физика] называется реальной наукой. Так же [отвечаю] и на второе. Логика отличается от реальных наук тем, что [хотя] реальные науки трактуют об интенциях (ибо они - об универсалиях, подразумевающих вещи), термины реальных наук, пусть даже они и являются интенциями, подразумевают вещи, а логика трактует об интенциях, подразумевающих интенции. Так, в высказывании «Вид сказывается о многих, различных по числу [вещах]» субъектом является интенция, которая подразумевает только интенции, а не вещи

86

Quaestiones de cognitione

supponit nisi pro intentionibus, et non pro rebus extra, quia nulla res extra praedicatur de pluribus nisi forte vox vel scriptum ad placitum instituen-tium. Est tamen sciendum, quod logica non negatur esse scientia realis, quasi non sit una res; nam ita vera res est logica sicut scientia naturalis. Sed ideo negatur esse scientia realis, quia non est de intentionibus supponenti-bus pro rebus. Unde breviter, omnes auctoritates dicentes talem scientiam esse de talibus vel talibus rebus debent sic glossari: «Нос est de terminis supponentibus pro talibus rebus»; sicut quod aliqua scientia dicitur esse de rebus generabilibus et corruptibilibus, hoc est, de terminis supponentibus in propositionibus scitis pro talibus rebus generabilibus et corruptibilibus. Ex praedictis patet, quomodo de corruptibilibus et mobilibus potest esse una scientia. Nam talibus est unum commune, de quo necessario prae-dicantur propriae passiones. Sicut hoc commune «corpus corruptibile» est commune omni rei corruptibili et de isto communi praedicantur necessario multa. Sic etiam de impossibilibus potest esse scientia; nam hoc commune «impossibile» est commune omnibus impossibilibus, et de isto communi pro impossibilibus aliquid vere praedicatur; nam haec est vera: «Omne impos-sibile repugnat necessario». Et ita de hoc communi «impossibile» aliquid necessario praedicatur et vere scitur. Et sic est de aliis. Nam de hoc com-muni «ens per accidens» aliquid vere et necessario praedicatur, et ideo de hoc communi potest esse scientia. Et tamen de illo, de quo praedicatur hoc commune, non potest esse scientia, proprie loquendo, sed tantum loquendo improprie, quomodo dixi iam, quod de rebus generabilibus est scientia. Et ideo multae distinctiones, quibus distinguitur, quod res mobiles vel mutabiles possunt considerari sic vel sic, et quod uno modo sunt mutabiles et alio modo immutabiles, et quod uno modo sunt contingentes, alio mo-do necessariae, nihil valent; nam eadem facilitate dicerem, quod homo, si consideretur sic, est asinus; si aliter, est bos; si tertio modo, est capra. Unde

Эпистемология_______________________________________87 вне [души], поскольку никакая вещь вне [души], кроме разве что произвольно установленного звука или письменного знака, не сказывается о многих вещах. Однако следует знать, что когда мы отрицаем, что логика является реальной наукой, мы имеем в виду не то, что она не есть некая вещь (в этом смысле логика является истинной вещью так же, как и естественная наука), а то, что она не трактует об интенциях, подразумевающих вещи. Поэтому кратко: все авторитетные суждения, утверждающие, что такая-то наука трактует о таких-то и таких-то вещах, надо понимать в том смысле, что она трактует о терминах, подразумевающих такие-то вещи. Так, если говорится, что некая наука повествует о возникающих и уничтожающихся вещах, то [это следует понимать в том смысле, что она повествует] о терминах, подразумевающих в высказываниях, познаваемых [этой наукой], таковые возникающие и уничтожающиеся вещи. Из сказанного очевидно, каким образом возможно знание об уничтожимом и движимом. Ведь для такового имеется один общий [термин], о котором необходимо сказываются собственные ему атрибуты. Так, общий [термин] «уничтожимое тело» является общим для любой уничто-жимой вещи, и об этом общем термине необходимо сказывается многое. И точно так же возможно знание о невозможном, ибо общий [термин] «невозможное» является общим для всего невозможного, и об этом общем [термине], подразумевающем [все] невозможное, нечто сказывается истинно, ибо [высказывание] «Все невозможное противоположно необходимому» истинно. И таким образом об общем [термине] «невозможное» нечто необходимо сказывается и истинно познается. И то же касается всего остального. Ведь об общем [термине] «сущее per accidens» нечто сказывается необходимо и истинно, а потому об этом общем [термине] возможно научное знание. Но о том, о чем сказывается этот общий [термин], научное знание в собственном смысле слова невозможно, а возможно только в переносном смысле, точно так же, как уже было сказано о научном знании о возникающих вещах. Поэтому недействительны многие различения, в соответствии с которыми движимые и изменяемые вещи могут рассматриваться и так и этак, и при таком-то рассмотрении они являются изменяющимися, а при таком-то - неизменными, и в одном смысле они являются контингентными, а в другом - необходимыми. В самом деле, с той же легкостью я мог бы сказать, что человек, если рассматривать его в таком-то аспекте, является ослом, в другом - быком, а в третьем - козой. Поэтому

88

Quaestiones de cognitione

intelligendum, quod consideratio mea vel tua nihil facit ad hoc quod res sit mutabilis vel immutabilis, vel ad hoc quod sit necessaria et incorruptibilis vel contingens, non plus quam facit ad hoc quod tu sis albus vel niger, nec plus quam facit ad hoc quod tu sis extra domum vel in domo. Sed diversa suppositio terminorum bene facit ad hoc quod de termino aliquod praedi-catum vere praedicetur vel vere negetur. Unde ad hoc quod haec sit vera, «Res mutabilis est subiectum vel illud de quo scitup>, bene facit suppositio istius termini, non consideratio rei extra. Nam si iste terminus «res mutabi-lis» supponat simpliciter pro se, tunc haec est vera «Res mutabilis, (hoc est, hoc commune „res mutabilis") est illud, de quo aliquid scitin». Si autem supponat personaliter, tunc est falsa, quia quaelibet singularis est falsa. Et ita diversa suppositio eiusdem termini bene facit ad hoc, quod de eodem termino vere negetur aliquid et vere affirmetur. Nam si in ista, «Homo est species», «homo» supponat simpliciter, haec est vera; et si in ista, «Homo non est species», idem terminus supponat personaliter, illa est etiam vera. Sed quod illa res quae est extra propter unam considerationem meam sit mutabilis et propter aliam considerationem meam sit immutabilis, est simpliciter falsum et asinine dictum. Sicut si vellem dicere, quod Sortes propter unam considerationem meam est albus et propter aliam est niger. Tamen, si vellem uti isto termino aequivoce, puta pro uno homine nigro et pro uno alio homine albo, tunc ista, «Sortes est albus», est vera, si hoc nomen «Sortes» accipiatur pro illo homine albo, et haec, «Sortes est nigep>, est vera, si accipiatur pro alio homine nigro. Sicut est de ista, «Omnis canis est animal»; quod si «canis» stet pro animali latrabili tantum, tunc est vera, si iste terminus «canis» stet pro caelesti sidere tantum, tunc est falsa.

Эпистемология

89

надо понять, что то, что вещь является изменяющейся или неизменной, необходимой и неуничтожимой или контингентной, нисколько не зависит от твоего или моего рассмотрения: это зависит от них не больше, чем то, что у тебя светлая или смуглая кожа или что ты находишься в доме или вне его. Но различных суппозиций терминов вполне достаточно для того, чтобы некий предикат истинно сказывался о термине или истинно отрицался. Поэтому истинность высказывания «Изменяющаяся вещь является субъектом, или тем, что познается», производит суппозиция термина [«изменяющаяся вещь»], а не рассмотрение вещи вне [души]. Ибо если [имеет место простая суппозиция, т.е.] термин «изменяющаяся вещь» подразумевает сам себя, тогда высказывание «Изменяющаяся вещь (т. е. этот общий [термин] „изменяющаяся вещь") является субъектом, или тем, что познается» истинно. А если имеет место персональная суппозиция, то оно ложно, ибо [если подразумевается] любая единичная вещь, то [высказывание] ложно. И, таким образом, различных суппозиций одного и того же термина вполне достаточно для того, чтобы об одном и том же термине нечто истинно утверждалось и истинно отрицалось. Ведь если в высказывании «Человек есть вид» имеет место простая суппозиция термина «человек», то оно истинно, но если в высказывании «Человек не есть вид» имеет место персональная суппозиция того же термина, то истинно и оно. А то, что вещь вне [души], рассмотренная мною в таком-то аспекте, является изменяющейся, а рассмотренная в таком-то аспекте неизменной, то это безусловно ложно и [подобные] рассуждения приличны ослу, [а не человеку]. С таким же успехом я мог бы сказать, что у Сократа, рассматриваемого мною в таком-то аспекте, светлая кожа, а у рассматриваемого в таком-то аспекте - смуглая. Однако если бы я использовал термин «Сократ» эквивокально, например, если бы подразумевал под «Сократом» [двух людей], одного темнокожего, а другого - светлокожего, то высказывание «Сократ бел» было бы истинным, если бы именем «Сократ» обозначался тот светлокожий человек, а высказывание «Сократ смугл» было бы истинным, если бы именем «Сократ» обозначался другой, темнокожий человек. То же относится и к высказыванию «любой пес - живое существо»: если под «псом» понимается лишь способное лаять живое существо, то данное [высказывание] истинно, а если термин «пес» подразумевает исключительно небесное созвездие, то оно ложно.

90

Quaestiones de cognitione

Et sic distinguere propositiones est ars tradita a Philosopho; non autem dicere, quod eadem res secundum unam considerationem est asinus et eadem secundum aliam considerationem est capra. Nec umquam talis mo-dus loquendi a Philosopho invenitur; et est talis modus loquendi occasio multomm errorum in simplicibus et inexpertis. Circa secundum sciendum, quod ista scientia distinguitur ab aliis vel penes subiecta sua vel penes praedicata; quia hic tam distinctio subiecto-rum quam praedicatomm conclusorum de subiectis sufficit ad distinctionem scientiamm. Tamen, qualiter hoc sit intelligendum, magis forte super Meta-physicsnn ostendetur. Verumtamen sciendum est, quod aliqua eadem veritas potest pertinere ad distinctas scientias, sicut alibi est ostensum. Circa tertium dicendum est, quod scientia pro maiori parte est specu-lativa, quia illa scientia quae non est de operibus nostris, est speculativa. Sed ista scientia est huiusmodi, sicut manifeste patet; ergo ista notitia est speculativa. Verumtamen, si sit aliqua pars philosophiae naturalis, quae sit de operibus nostris, circa quae elicienda potest notitia illa dirigere, illa pars Scientiae Naturalis erit practica, et non speculativa. Circa quartum: Dicitur iste liber Liber physicorum, hoc est, liber naturalium secundum modum praeexpositum; vel dicitur liber De physico audftu, quia forte auditores istum librum audientes solam reportationem scripserunt. Sed de hoc non est magna cura. 2.2. [Notitia abstractiva et intuitiva]* Ostendam, quod intellectus noster, etiam pro statu isto, respectu eiusdem obiecti sub eadem ratione potest habere duas notitias incomplexas specie distinctas, quarum una potest dici intuitiva et alia abstractiva [...]. Ad declarationem primae conclusionis primo praemittam aliquas distino tiones et conclusiones praeambulas, secundo probabo conclusionem princi-paliter intentam. Ordinatio, Prologus, q. 1. 1

Эпистемология

91

И искусство, переданное [нам] Философом, заключается в различении высказываний указанным образом, а не в заявлениях, что одна и та же вещь, рассмотренная в таком-то аспекте, является ослом, а рассмотренная в таком-то аспекте - козой. А эта [ложная] методика, ставшая причиной многочисленных ошибок у людей необразованных и неискушенных в науках, не является изобретением Философа. Касательно второго следует знать, что эта наука [т. е. физика] отличается от других [наук] как своими субъектами, так и своими предикатами, поскольку в данном случае для различия наук достаточно различия как субъектов, так и предикатов заключений о субъектах. Но то, как это надлежит понимать, лучше будет, по всей видимости, показать в комментарии к Метафизике. Однако в любом случае следует знать, что некая одна и та же истина может относиться к различным наукам, что было доказано в ином месте51. Касательно третьего следует знать, что [физика] по большей части является теоретической наукой. В самом деле, наука, которая не трактует о наших действиях, является теоретической; но физика такова, что очевидно; следовательно, она является теоретическим знанием. Но если имеется некая часть естественной философии, которая трактует о наших действиях, к осуществлению которых может побуждать [нас] эта наука, то эта часть естественной философии будет практической, а не теоретической. Касательно четвертого: эта книга называется Физикой, т. е. книгой, трактующей о естественных (в вышеуказанном смысле) вещах; она называется также Лекциями по Физике, поскольку, вероятно, представляет из себя записи лекций [по физике], осуществленные теми, кто их слушал. Но это не имеет большого значения [для настоящего труда]. 2.2. Интуитивное и абстрагированное знание Я покажу, что наш разум даже в теперешнем состоянии может в отношении одного и того же объекта, рассмотренного в одном и том же аспекте, обладать двумя несоставными знаниями, различными по виду, из которых одно может быть названо интуитивным, а другое абстрагированным [...]. Чтобы разъяснить первое заключение, я, во-первых, предпошлю ему некоторые предварительные различения и заключения; во-вторых, докажу само заключение, намеченное прежде всего.

92

Quaestiones de cognitione

Est ergo prima distinctio ista: Quod inter actus intellectus sunt duo actus, quorum unus est apprehensivus: et est respectu cuiuslibet quod potest terminare actum potentiae intellectivae, sive sit complexum sive incomplexum, quia apprehendimus non tantum incomplexa sed et propositiones et demonstrationes et impossibilia et necessaria, et universaliter omnia quae respiciuntur a potentia intellectiva. Alius potest dici actus iudicativus, quo intellectus non tantum apprehendit obiectum, sed etiam illi assentit vel dissentit; et iste actus est tantum respectu complexi, quia nulli assentimus per intellectum nisi quod verum reputamus, nec dissentimus nisi quod falsum aestimamus. Et sic patet, quod respectu complexi potest esse duplex actus, scilicet actus apprehensivus et actus iudicativus. Нос probatur: Quia aliquis potest apprehendere aliquam propositionem, et tamen illi nec assentire nec dissentire, sicut patet de propositionibus neutris, quibus intellectus nec assentit nec dissentit, quia aliter non essent sibi neutrae. Similiter: Laicus nesciens Latinum potest audire multas propositiones in Latino, quibus nec assentit nec dissentit, et certum est, quod intellectus potest assentire alicui propositioni et dissentire alteri; ergo etc. Secunda distinctio est: Quod, sicut respectu complexi est duplex actus, sic respectu complexi est duplex habitus correspondens, scilicet unus inclinans ad actum apprehensivum et alius inclinans ad actum iudicativum, Ista distinctio patet: Quia aliquis post multas apprehensiones alicuius propositionis, quae est neutra, magis sentit se inclinatum ad apprehendendum et cogitandum de illa propositione quam prius; ergo habet habitum inclinantem ad actus apprehensivos. Quod autem sit habitus inclinans ad actus iudicativos, patet per Philosophum VI Ethicomm, ubi ponit intellectum, scientiam etc. Prima conclusio praeambula est ista: Quod actus iudicativus respectu alicuius complexi praesupponit actum apprehensivum respectu eiusdem [...]. Ex istis sequitur secunda conclusio: Quod omnis actus iudicativus prae-supponit in eadem potentia notitiam incomplexam terminorum: quia prae-

Эпистемология

93

Первое различение таково: среди актов разума есть два акта, из которых один есть акт постижения, и он бывает в отношении чего угодно, что может стать пределом акта разумной способности, будь то составное или несоставное; ибо мы постигаем не только несоставное, но и высказывания, и доказательства, и невозможное, и необходимое, и вообще все, что рассматривается разумной способностью. Другой акт может быть назван актом суждения, посредством которого разум не только постигает объект, но и соглашается либо не соглашается с ним; и этот акт бывает только в отношении составного, ибо мы посредством разума соглашаемся не с чем иным, как с тем, что полагаем истинным, и не соглашаемся не с чем иным, как с тем, что считаем ложным. И таким образом ясно, что в отношении составного могут быть два акта, а именно акт постижения и акт суждения. Это доказывается: ведь некто может постигать какое-либо высказывание и тем не менее ни соглашаться, ни быть несогласным с ним, как ясно в случае нейтральных высказываний, с которыми разум ни согласен, ни не согласен, ибо иначе они не были бы для него нейтральными. Сходным образом мирянин, не знающий латынь, может слышать многие высказывания на латыни, с которыми он ни согласен, ни не согласен; и достоверно, что разум может соглашаться с каким-то одним высказыванием и не соглашаться с другим; следовательно, и т. д. Второе различение таково: как в отношении составного есть два акта, так в отношении составного есть два соответствующих склада (habitus), а именно один, склоняющий к акту постижения, и другой, склоняющий к акту суждения. Это различение ясно, ибо некто после многих постижений какого-либо высказывания, которое является нейтральным, чувствует себя более, чем прежде, склонным к тому, чтобы постигать и мыслить это высказывание; следовательно, он обладает складом (habitus), склоняющим к актам постижения. А то, что есть склад (habitus), склоняющий к актам суждения, ясно из слов Философа в VI книге Этики52, где он складами (habitus) считает разум, науку и т. д. Первое предварительное заключение таково: акт суждения в отношении чего-либо составного предполагает акт постижения в отношении того же самого [...]. Из этого следует второе заключение: всякий акт суждения предполагает в той же самой способности несоставное знание терминов, ибо

94

Quaestiones de cognitione

supponit actum apprehensivum, et actus apprehensivus respectu alicuius complexi praesupponit notitiam incomplexam terminorum [...]. Tertia conclusio est: Quod nullus actus partis sensitivae est causa immediata et proxima, nec partialis nec totalis, alicuius actus iudicativi ipsius intellectus. Haec conclusio potest persuaderi: Quia qua ratione ad aliquem actum iudicativum sufficiunt illa quae sunt in intellectu tamquam causae proximae et immediatae, et ad omnem actum iudicativum; sed respectu alicuius actus iudicativi sufficiunt ea quae sunt in intellectu, scilicet respectu conclusionis, quia si sit in intellectu actus sciendi praemissas, statim scitur conclusio omni alio circumscripto: ergo ad omnem actum iudicativum sufficiunt ea quae sunt in intellectu tamquam causae proximae. Praeterea: Ex quo causae quae sunt in parte intellectiva sufficere possunt, frustra ponuntur aliae causae. His praemissis probo primo primam conclusionem sic: Omnis notitia incomplexa aliquorum terminorum, quae potest esse causa notitiae evidentis respectu propositionis compositae ex illis terminis, distinguitur secundum speciem a notitia incomplexa illorum quae, quantumcumque intendatur, non potest esse causa notitiae evidentis respectu propositionis eiusdem. Нос patet: Quia illa quae sunt eiusdem rationis et aeque perfecta possunt in eodem passo aequaliter disposito habere effectus eiusdem rationis, VII Tbpicorum; sed certum est, quod intellectus potest habere notitiam incomplexam, tam de Sorte quam de albedine, cuius virtute non potest evidenter cognoscere, an sit albus vel non, sicut per experientiam patet; et praeter istam potest habere notitiam incomplexam, virtute cuius potest evidenter cognoscere, quod Sortes est albus, si est albus. Ergo de istis potest habere duas notitias incomplexas, quarum una potest esse causa notitiae evidentis illius propositionis contingentis, et alia, quantumcumque intendatur, non; ergo specie distinguuntur [...]. Secundo arguo principaliter sic: Omne intelligibile, quod est a solo intellectu apprehensibile et nullo modo sensibile, cuius aliqua notitia incomplexa sufficit ad notitiam evidentem alicuius veritaris contingentis de eo, et aliqua notitia incomplexa eiusdem non sufficit, potest cognosci ab intel-

Эпистемология

95

он предполагает акт постижения, акт же постижения в отношении чеголибо составного предполагает несоставное знание терминов [...]. Третье заключение таково: никакой акт чувственной части души не есть непосредственная и ближайшая причина, ни частичная, ни полная, какого-либо акта суждения самого разума. В этом заключении можно удостовериться: ведь каким образом для какого-либо акта суждения достаточно того, что есть в разуме в качестве ближайших и непосредственных причин, таким же образом этого достаточно для всякого акта суждения; но в отношении какого-либо акта суждения достаточно того, что есть в разуме, а именно в отношении заключения, ибо если в разуме есть акт познания посылок, то заключение познают тотчас же, обходясь без всего прочего. Следовательно, для всякого акта суждения достаточно того, что есть в разуме в качестве ближайших причин. Далее, вследствие того что причины, кои суть в разумной части души, могут быть достаточными, излишне полагать другие причины. На основании этих посылок я вначале доказываю первое заключение так: всякое несоставное знание каких-либо терминов, которое может быть причиной очевидного знания в отношении высказывания, составленного из этих терминов, отличается по виду от несоставного знания их, которое, сколь бы интенсивным оно ни было, не может быть причиной очевидного знания в отношении того же самого высказывания. Это ясно, ибо те вещи, кои суть одного и того же вида и равно совершенны, могут в одном и том же одинаково предрасположенном претерпевающем производить следствия одного и того же вида, согласно VII книге Топики53; но, как явствует из опыта, достоверно, что разум может обладать несоставным знанием как о Сократе, так и о белизне, в силу которого он не может с очевидностью познавать, бел тот или нет; и кроме этого знания, он может обладать несоставным знанием, в силу которого он может с очевидностью познавать, что Сократ бел, если тот бел. Следовательно, относительно этих терминов разум может обладать двумя несоставными знаниями, из которых одно может быть причиной очевидного знания этого ненеобходимого положения, а другое, сколь бы интенсивным оно ни было, нет; следовательно, они различаются по виду [...]. Во-вторых, я аргументирую прежде всего так: все умопостигаемое, которое является постигаемым только разумом и никоим образом не воспринимаемым чувственно, умопостигаемое, некое несоставное знание которого достаточно для очевидного знания какой-либо не-необходимой

96

Quaestiones de cognitione

lectu duabus cognitionibus specie distinctis; sed intellectiones, affectiones, delectationes, tristitiae et huiusmodi sunt intelligibiles et nullo modo sen-sibiles, et aliqua notitia incomplexa earum sufficit ad notitiam evidentem, utrum sint vel non sint, et utrum sint in tali subiecto vel non, et aliqua notitia earundem non sufficit; ergo etc. Minor, quantum ad primam par-tem, patet: Quia quilibet experitur in se quod intelligit, diligit, delectatur, tristatur; et ista notitia, cum sit respectu contingentis, non potest accipi ex propositionibus necessariis; ergo oportet quod accipiatur vel a notitia incom-plexa terminorum vel rerum importatarum, vel ab aliqua contingente quae accipitur a notitia incomplexa terminorum vel rerum, vel erit processus in infinitum in talibus contingentibus. Tertium est impossibile, quia est ponere statum in talibus. Si detur secundum, vel ergo illa contingens habet aliquem terminum, qui potest accipi ab aliquo sensibili, vel nullum. Primum non potest dari, quia nulla est propositio de aliquo sensibili, ex qua sequatur ne-cessario dilectionem esse in voluntate, sicut alias patebit; et per consequens nulla est talis propositio contingens, virtute cuius potest evidenter cognosci, quod iste diligit. Si detur secundum, habetur propositum, quod sola notitia incomplexa terminorum mere intelligibilium sufficit ad notitiam evidentem talis veritatis contingentis. Si detur primum, habetur propositum. Secunda pars illius minoris patet: Quia non est inconveniens, quod aliquis de aliquo intelligibili ignoret, utrum sit vel non sit, et tamen quod habeat notitiam incomplexam de illo non plus quam de aliquo sensibili. Unde si intellectus primo videret dilectionem alterius et esset ita certus de dilectione alterius sicut de dilectione propria, non esset inconveniens quin post dilectionem eandem intelligeret et tamen ignoraret ipsam esse, quamvis esset, sicut est de aliquo sensibili primo viso et post intellecto.

Эпистемология

97

истины о нем, некое же несоставное знание его же недостаточно, может познаваться разумом посредством двух познаний, различных по виду; но уразумения, переживания, радости, печали и тому подобное являются умопостигаемыми и никоим образом не воспринимаемыми чувственно, и некое несоставное знание их достаточно для очевидного знания того, есть они или нет и есть ли они в таковом субъекте или нет, а некое знание их же недостаточно; следовательно, и т. д. Меньшая посылка, что касается ее первой части, ясна, ибо каждый испытывает в себе, что он разумеет, любит, радуется, печалится; и это знание, поскольку оно имеет место в отношении не-необходимого, не может быть получено из необходимых высказываний; следовательно, нужно, чтобы оно было получено либо из несоставного знания терминов или подразумеваемых ими вещей, либо из какого-то ненеобходимого высказывания, которое получено из несоставного знания терминов или вещей, либо в таких ненеобходимых высказываниях будет уход в бесконечность. Третье невозможно, ибо надлежит полагать остановку в ряду таких высказываний, Если допустить второе, то, стало быть, это ненеобходимое высказывание либо имеет какой-то термин, который может быть получен из чего-то чувственно воспринимаемого, либо не имеет никакого. Первая возможность не может быть допущена, ибо нет ни одного высказывания о чем-либо чувственно воспринимаемом, из которого необходимо следовало бы, что любовь есть в воле, как будет выяснено в другом месте; и, следовательно, нет ни одного такого не-необходимого высказывания, в силу которого может быть с очевидностью познано, что такой-то любит. Если допустить вторую возможность, то получается предложенное заключение о том, что только несоставное знание чисто умопостигаемых терминов достаточно для очевидного знания такой ненеобходимой истины. Наконец, если допустить первое [т. е. то, что знание не-необходимого высказывания получено из несоставного знания терминов или подразумеваемых ими вещей], то получается предложенное заключение. Вторая часть этой меньшей посылки ясна, ибо не является несообразным, чтобы относительно чего-либо умопостигаемого некто не знал, есть оно или нет, и чтобы тем не менее он обладал несоставным знанием о нем; и это не более несообразно, нежели в случае с чем-либо чувственно воспринимаемым. Отсюда, если бы его разум сперва видел любовь другого и был уверен в любви другого так же, как в любви собственной, то не было бы несообразным, чтобы потом он разумел ту же самую любовь и тем не менее не знал, есть ли она, хотя бы она и была, как это бывает с чем-либо чувственно воспринимаемым, сперва увиденным, а потом разумеемым.

98

Quaestiones de cognitione

Ista secunda ratio probat, quod intellectui est possibilis talis duplex cognitio, et hoc respectu mere intelligibilis. Prima autem ratio probat, quod de facto pro statu isto intellectus habet talem duplicem cognitionem, etiam respectu sensibilium [...]. Dico igitur, quantum ad istum articulum, quod respectu incomplexi potest esse duplex notitia, quarum una potest vocari «abstractiva» et alia «intuitiva». Utrum autem alii velint vocare talem notitiam incomplexam intuitivam, non curo, quia hoc solum intendo principaliter probare, quod de eadem re potest intellectus habere duplicem notitiam incomplexam specie distinctam. Sciendum tamen, quod «notitia abstractiva» potest accipi dupliciter: Uno modo quia est respectu alicuius abstractiva multis singularibus, et sic cogni-tio abstractiva non est aliud quam cognitio alicuius universalis abstrahibilis a multis, de quo dicetur post. Et si universale sit vera qualitas existens su-biective in anima, sicut potest teneri probabiliter, concedendum esset, quod illud universale potest intuitive videri, et quod eadem notitia est intuitiva et abstractiva, isto modo accipiendo «notitiam abstractivam»; et sic non distin-guuntur ex opposito. Aliter accipitur «cognitio abstractiva», secundum quod abstrahit ab existentia et non existentia et ab aliis conditionibus quae con-tingenter accidunt rei vel praedicantur de re. Non quod aliquid cognoscatur per notitiam intuitivam, quod non cognoscitur per notitiam abstractivam, sed idem totaliter et sub omni eadem ratione cognoscitur per utramque notitiam. Sed distinguuntur per istum modum: Quia notitia intuitiva rei est talis notitia, virtute cuius potest sciri, utrum res sit vel non, ita quod, si res sit, statim intellectus iudicat eam esse et evidenter cognoscit eam esse, nisi forte impediatur propter imperfectionem illius notitiae. Et eodem modo, si esset perfecta talis notitia, per potentiam divinam conservata de re non ex-istente, virtute illius notitiae incomplexae evidenter cognosceret illam rem non esse.

Эпистемология

99

Этот второй довод доказывает, что для разума возможны таких два познания, и это в отношении чисто умопостигаемого. Первый же довод доказывает, что в теперешнем состоянии разум на самом деле обладает такими двумя познаниями и в отношении чувственно воспринимаемых вещей [...]. Итак, что касается первой статьи, я утверждаю, что в отношении несоставного могут быть два знания, из которых одно может быть названо «абстрагированным», другое же - «интуитивным». А то, пожелают ли иные называть такое несоставное знание интуитивным, меня не заботит, ибо я намереваюсь доказать в первую очередь только то, что относительно одной и той же вещи разум может обладать двумя несоставными знаниями, различными по виду. Тем не менее следует знать, что «абстрагированное знание» может пониматься двояко: в одном смысле - поскольку оно бывает в отношении чего-либо абстрагированного от многих единичных вещей, и понятое так абстрагированное познание есть не что иное, как познание чего-либо общего, могущего быть абстрагированным от многих вещей, о чем будет сказано впоследствии. И если бы общее было истинным качеством, существующим в душе как субъект, что может быть с вероятностью допущено, то следовало бы признать, что это общее может усматриваться интуитивно и что, если таким образом понимать «абстрагированное знание», одно и то же знание есть и интуитивное, и абстрагированное; и понятые так, они не различаются по противоположению. Иначе «абстрагированное познание» понимается сообразно тому, что оно абстрагируется от существования и несуществования и от других состояний, которые не-необходимо привходят к вещи либо сказываются о вещи. Не так, что посредством интуитивного знания познавалось бы что-либо, что не познается посредством абстрагированного знания, а так, что одно и то же целиком и в том же самом аспекте познается посредством того и другого знания. Но они различаются следующим образом: ведь интуитивное знание вещи есть такое знание, в силу которого можно знать, есть вещь или нет, так что, если вещь есть, разум тотчас же выносит суждение о том, что она есть, и с очевидностью познает, что она есть, если не встретит случайно препятствий из-за несовершенства этого знания. И тем же самым образом, если бы было совершенное интуитивное знание о несуществующей вещи, сохраненное божественным могуществом, то в силу этого несоставного знания разум с очевидностью познавал бы, что эта вещь не существует.

100

Quaestiones de cognitione

Similiter notitia intuitiva est talis, quod quando aliquae res cognoscuntur, quarum una inhaeret alteri, vel una distat loco ab altera, vel alio modo se habet ad alteram, statim virtute illius notitiae incomplexae illarum rerum scitur, si res inhaeret vel non inhaeret, si distat vel non distat, et sic de aliis veritatibus contingentibus, nisi illa notitia sit nimis remissa vel sit aliquod aliud impedimentum. Sicut si Sortes in rei veritate sit albus, illa notitia Sor-tis et albedinis, virtute cuius potest evidenter cognosci quod Sortes est albus, dicitur notitia intuitiva. Et universaliter, omnis notitia incomplexa termini vel terminorum seu rei vel rerum, virtute cuius potest evidenter cognosci aliqua veritas contingens, maxime de praesenti, est notitia intuitiva. Notitia autem abstractiva est illa, virtute cuius de re contingente non potest sciri evidenter, utrum sit vel non sit. Et per istum modum notitia abstractiva abstrahit ab existentia et non-existentia, quia nec per ipsam potest evidenter sciri de re existente quod existit, nec de non existente quod non existit, per oppositum ad notitiam intuitivam. Similiter, per notitiam abstractivam nulla veritas contingens, maxime de praesenti, potest evidenter cognosci, sicut de facto patet, quod quando cognoscitur Sortes et albedo sua in absentia, virtute illius notitiae incom-plexae nec potest sciri, quod Sortes est vel non est, vel quod est albus vel non est albus, vel quod distat a tali loco vel non, et sic de aliis veritatibus contingentibus. Et tamen certum est, quod istae veritates possunt evidenter cognosci. Et omnis notitia complexa terminorum vel rerum significatarum ultimate reducitur ad notitiam incomplexam terminorum. Ergo isti termini vel res una alia notitia possunt cognosci quam sit illa, virtute cuius non possunt cognosci tales veritates contingentes. Et illa erit intuitiva. Et ista est notitia, a qua incipit notitia experimentalis: quia universaliter ille, qui po-test accipere experimentum de aliqua veritate contingente et mediante illa de veritate necessaria, habet aliquam notitiam incomplexam de aliquo termino vel re, quam non habet ille, qui non potest sic experiri. Et ideo, sicut secundum Philosophum I Metaphysicae et II Posteriorum scientia istorum

Эпистемология

101

Сходным образом интуитивное знание таково, что когда познаются какие-либо вещи, из которых одна присуща другой, либо одна отстоит по месту от другой, либо соотносится с другой как-то иначе, то в силу этого несоставного знания этих вещей тотчас же узнается, присуща вещь другой или не присуща, отстоит от нее или не отстоит, и так же - с другими ненеобходимыми истинами, если это знание не слишком слабо либо если нет какого-то другого препятствия. Так, если Сократ в действительности белый, то знание Сократа и белизны, в силу которого может быть с очевидностью познано, что Сократ белый, называется интуитивным знанием. И вообще всякое несоставное знание термина либо терминов или вещи либо вещей, в силу которого может быть с очевидностью познана какая-либо ненеобходимая истина, особенно о присутствующем, есть знание интуитивное. Знание же абстрагированное есть то, в силу которого относительно ненеобходимой вещи не может быть с очевидностью познано, есть она или нет. И таким образом абстрагированное знание абстрагируется от существования и не-существования, ибо посредством него, в противоположность интуитивному знанию, не может быть с очевидностью познано относительно существующей вещи, что она существует, и относительно несуществующей, что она не существует. Сходным образом посредством абстрагированного знания никакая ненеобходимая истина, особенно о присутствующем, не может быть с очевидностью познана; как ясно из того факта, что когда познается Сократ и его белизна в его отсутствие, то в силу этого несоставного знания не может быть познано, что Сократ существует или не существует, либо что он белый или небелый, либо что он отстоит от таковой по месту или не отстоит; и так же обстоит дело с другими не-необходимыми истинами. И тем не менее достоверно, что эти истины могут быть с очевидностью познаны. И всякое составное знание терминов или вещей, обозначаемых ими, в конце концов сводится к несоставному знанию терминов. Следовательно, эти термины либо вещи могут быть познаны посредством какого-то другого знания, нежели то, в силу которого не могут быть познаны такие не-необходимые истины. И это будет интуитивное знание. И это - то знание, с коего начинается знание опытное, ибо вообще тот, кто может приобрести опыт относительно какой-либо не-необходимой истины и, посредством нее, относительно истины необходимой, обладает каким-то несоставным знанием о каком-то термине или вещи, которым не обладает тот, кто не может иметь такой опыт. И так же как, согласно словам Философа в I книге Метафизики54 и во II книге Второй

102

Quaestiones de cognitione

sensibilium quae accipitur per experientiam, de qua ipse loquitur, incipit a sensu, id est a notitia intuitiva sensitiva istorum sensibilium, ita universa-liter notitia scientifica istorum pure intelligibilium accepta per experientiam incipit a notitia intuitiva intellectiva istorum intelligibilium. Est tamen advertendum, quod aliquando propter imperfectionem no-titiae intuitivae, quia scilicet est valde imperfecta et obscura vel propter aliqua impedimenta ex parte obiecti vel propter aliqua alia impedimenta, potest contingere, quod vel nullae vel paucae veritates contingentes de re sic intuitive cognita possunt cognosci. 2.3. Utrum cognitio intuitiva possit esse de obiecto non-existente?* Qucxl non: Quia contradictio est, quod visio sit et nihil videatur; ergo contradictio est, quod visio sit et obiectum visum non sit. Contra: Visio est qualitas absoluta distincta ab obiecto; ergo potest sine contradictione fieri sine obiecto. In ista quaestione pono duas conclusiones. Prima est, quod cognitio intuitiva potest esse per potentiam divinam de obiecto non existente. Quod probo primo per articulum fidei «Credo in Deum Patrem omnipotentem» quem sic intelligo: quod quidlibet est divinae potentiae attribuendum quod non includit manifestam contradictionem; sed istud fieri a Deo non includit contradictionem; ergo etc. Praeterea: In illo articulo fundatur illa propositio famosa theologorum: «Quidquid Deus producit mediantibus causis secundis potest immediate sine illis producere et conservare». Ex ista propositione arguo sic: Omnem ef-fectum quem potest Deus mediante causa secunda potest immediate per se; sed in notitiam intuitivam corporalem potest mediante obiecto; ergo potest in eam immediate per se. * Quodl, VI, q. VI.

Эпистемология

103

Аналитики55, знание этих чувственно воспринимаемых вещей, которое приобретается посредством опыта (о коем он ведет речь), начинается с чувственного восприятия, то есть с чувственного интуитивного знания этих чувственно воспринимаемых вещей, равно и вообще научное знание этих чисто умопостигаемых вещей, приобретаемое посредством опыта, начинается с разумного интуитивного знания этих умопостигаемых вещей. И тем не менее следует заметить, что иногда из-за несовершенства интуитивного знания, именно потому, что оно весьма несовершенно и темно, либо из-за каких-то препятствий со стороны объекта, либо из-за каких-то других препятствий может случиться, что относительно вещи, так вот интуитивно познаваемой, либо не могут познаваться никакие, либо могут познаваться немногие не-необходимые истины. 2.3. Может ли быть интуитивное познание несуществующего объекта? Нет: ведь есть противоречие в том, чтобы видение было, а ничего не было увидено; следовательно, есть противоречие в том, чтобы видение было, а увиденного объекта не было. Против: видение есть абсолютное качество, отличное от объекта; следовательно, оно без противоречия может происходить без объекта. В этом вопросе я полагаю два заключения. Первое - о том, что интуитивное познание несуществующего объекта может быть благодаря божественному могуществу. Это я сперва доказываю через догмат веры «Верую в Бога Отца всемогущего», который я разумею так: божественному могуществу следует приписать все, что не заключает очевидного противоречия; но то, что упомянутое может быть произведено Богом, не заключает противоречия; следовательно, и т. д. Кроме того, на этом догмате основывается известное положение теологов: «Все, что Бог производит посредством вторичных причин, он может непосредственно производить и сохранять без них». Исходя из этого положения, я аргументирую так: всякое следствие, которое Бог может производить посредством вторичной причины, он может производить непосредственно сам по себе; но он может посредством объекта производить телесное интуитивное знание; следовательно, он может производить его непосредственно сам по себе.

104

Quaestiones de cognitione

Praeterea: Omnis res absoluta distincta loco et subiecto ab alia re abso-luta potest per divinam potentiam existere alia re absoluta destructa; sed visio stellae in caelo, tam sensitiva quam intellectiva, est huiusmodi; ergo etc. Et si dicis, quod secundum istam rationem sequitur, quod Deus posset videri intuitive et beatifice non exhibita sua praesentia actuali in ratione obiecti actualiter praesentis ipsi intellectui, quod falsum est et erroneum: Respondeo, quod hic non est aliqua habitudo, arguendo quod quia Deus potest facere talem visionem sine obiecto creato, a quo non dependet nisi tamquam a causa secunda, ergo Deus potest videri intuitive et beatifice non exhibita sua praesentia actuali in ratione obiecti actualiter praesentis ipsi intellectui, a quo obiecto dependet illa visio sicut a causa prima. Nam quamvis secundum doctores Deus potest facere effectus proprios causarum secundarum sine illis causis secundis, non tamen potest aliquem effectum facere sine causa prima. Unde sicut non est possibile, quod color causet effective visionem suam in oculo nisi sit actualiter praesens, ita non est possibile, quod Deus causet visionem in intellectu nisi exhibita sua actuali praesentia. Secunda conclusio est: Quod naturaliter cognitio intuitiva non potest causari nec conservari obiecto non existente. Cuius ratio est, quia effectus realis non potest causari nec produci de non esse in esse ab illo quod nihil est; et per consequens, naturaliter loquendo, requirit tam causam producentem quam conservantem existere. Et si dicis: Si quis videat solem et post intret obscurum locum, apparet sibi quod videat solem in eodem situ et eadem magnitudine; ergo visio solis remanet ipso absente; et eadem ratione remaneret ipso non existente: Re-spondeo: non manet visio solis, sed manet aliqua qualitas, puta lux impressa oculo, et illa qualitas videtur. ?t si intellectus formet talem propositionem, «Lux videtur in eodem situ, etc.», et sibi assentiat, decipitur propter illam qualitatem impressam visam.

Эпистемология

105

Кроме того, всякая абсолютная вещь, отличная по месту и субъекту от другой абсолютной вещи, может благодаря божественному могуществу существовать, когда другая абсолютная вещь уничтожена; но видение звезды на небе, как чувственное, так и разумное, именно такого рода; следовательно, и т. д. Ты говоришь: из этого довода следует, что Бог мог бы зреться интуитивно и блаженно, не являя своего актуального присутствия в качестве объекта, актуально присутствующего для самого разума (а это ложно и ошибочно). Я отвечаю, что здесь нет никакой связности, когда умозаключают так, что коль скоро Бог может производить такое видение без сотворенного объекта, от которого оно зависит только как от вторичной причины, то, следовательно, Бог может зреться интуитивно и блаженно, не являя своего актуального присутствия в качестве объекта, актуально присутствующего для самого разума, объекта, от которого это видение зависит как от первичной причины. Ведь хотя, согласно учителям, Бог может производить собственные следствия вторичных причин без этих вторичных причин, тем не менее он не может производить какое-либо следствие без первичной причины. И, значит, как невозможно, чтобы цвет был производящей причиной видения его самого в глазу, разве лишь будучи актуально присутствующим, так невозможно и чтобы Бог был причиной видения в разуме, разве лишь являя свое актуальное присутствие. Второе заключение: в естественном порядке вещей интуитивное познание не может ни обусловливаться, ни сохраняться, если объект не существует. Для этого есть основание, ибо реальное следствие не может ни обусловливаться, ни переводиться из небытия в бытие тем, что являет собой ничто; и, стало быть, это следствие, если говорить о нем в естественном порядке вещей, требует для своего существования как производящей причины, так и сохраняющей. Ты говоришь: если некто видит солнце и потом входит в темное помещение, ему кажется, что он видит солнце в том же самом месте и той же самой величины; следовательно, видение солнца остается, когда солнце уже отсутствует, и на том же основании оно оставалось бы, когда солнце уже не существовало бы. Я отвечаю: видения солнца не остается, но остается некое качество, например, свет, запечатленный в глазу, и это качество зрится. И если разум образует такое положение, как «Свет зрится в том же самом месте, и т. д.», и соглашается с ним, то он обманывается из-за этого запечатленного зримого качества.

Quaestiones de cognitione

Эпистемология

Ad argumentum principale dico, quod contradictio est, quod visio sit et quod illud quod videtur non sit in effectu nec esse possit. Ideo contradictio est, quod chimaera videatur intuitive. Sed non est contradictio, quod illud quod videtur nihil sit in actu extra suam causam, dummodo possit esse in effectu, vel aliquando fuit in rerum natura. Et sic est in proposito. Unde Deus ab aeterno vidit omnes res factibiles, et tamen tunc nihil fuerunt. 2.4. Utrum primum cognitum ab intellectu primitate generationis sit singulare?* Quod non: Quia universale est primum et proprium obiectum intellec-tus; ergo primo cognoscitur primitate generationis. Contra: Idem omnino est obiectum sensus et intellectus; sed singulare est primum obiectum sensus tali primitate; ergo etc. Hic primo dandus est intellectus quaestionis, secundo ad quaestionem. Circa primum sciendum, quod hic accipitur «singulare» non pro omni illo, quod est unum numero, quia sic quaelibet res est singularis, sed accipi-tur pro re, quae est una numero et non est signum naturale vel voluntarium sive ad placitum commune multis, quomodo dictio scripta, conceptus et vox prolata significativa non sunt singularia, sed tantum res quae non est com-mune signum. Secundo sciendum, quod non intelligitur ista quaestio de qualibet co-gnitione singularis, quia quaecumque cognitio universalis sic est cognitio singularis, quia nihil per talem cognitionem cognoscitur nisi singulare et singularia, tamen illa est cognitio communis. Sed intelligitur quaestio de cognitione propria et simplici singularis. Circa secundum: Supposito quod quaestio intelligitur de cognitione pro-pria singularis dico tunc primo: Quod singulare praedicto modo acceptum cognitione sibi propria et sirnplici est primo cognitum.

Касательно главного довода я утверждаю, что есть противоречие в том, чтобы видение было, а того, что зрится, не было в действительности и не могло быть. Поэтому есть противоречие в том, чтобы химера зрелась интуитивно. Но нет противоречия в том, чтобы то, что зрится, было ничем актуальным вне своей причины, только бы оно могло существовать в действительности либо некогда уже существовало в природе вещей. И именно так - в нашем случае. Потому Бог от века видел все вещи, могущие быть произведенными, и, тем не менее, тогда они были ничем. 2.4. Первое познаваемое разумом по первичности происхождения есть ли единичное? Нет: ибо общее есть первый и собственный объект разума, следовательно, оно познается первично по первичности происхождения. Против: совершенно одним и тем же является объект чувства и разума; но единичное есть первый объект чувства по такой первичности; следовательно, и т. д. Здесь надлежит, во-первых, выяснить смысл вопроса, во-вторых, ответить на вопрос. Относительно первого пункта следует знать, что под «единичным» здесь понимается не все то, что одно по числу, ибо, понятая в таком смысле, любая вещь единична, а понимается вещь, которая одна по числу и не есть естественный либо произвольный, или установленный по соизволению, знак, общий для многих вещей; таким образом, написанное речение, понятие и произнесенное слово, обозначающее что-либо, не являются единичными, а единична только вещь, которая не есть общий знак. Во-вторых, следует знать, что этот вопрос не понимается как вопрос о любом познании единичного, ибо всякое общее познание, рассмотренное так, есть познание единичного; ведь посредством такого познания познается не что иное, как единичное и единичные вещи, тем не менее оно есть общее познание. Но вопрос разумеется как вопрос о собственном и простом познании единичного. Относительно второго пункта: предполагая, что вопрос разумеется как вопрос о собственном познании единичного, я утверждаю, вопервых, что единичное, понятое вышеуказанным образом, есть первично познаваемое посредством характерного для него и простого познания.

106

Quodl, I, q. XIII.

107

108 Quaestiones de cognitione Quod probatur sic: Quia res extra animam, quae non est signum, tali cognitione primo intelligitur; sed omnis res extra animam est singularis; ergo etc. Praeterea: Obiectum praecedit actum proprium et primum primitate ge-nerationis; nihil autem praecedit actum talem nisi singulare; ergo est. Secundo dico: Quod cognitio simplex, propria singulari et prima tali primitate est cognitio intuitiva. Quod autem illa cognitio sit prima, patet: quia cognitio singularis abstractiva praesupponit intuitivam respectu eius-dem obiecti, et non econverso. Quod autem sit propria singulari, patet: quia immediate causatur a re singulari vel nata est causari, et non est nata causari ab alia re singulari, etiam eiusdem speciei; ergo etc. Tertio dico: Quod cognitio prima abstractiva primitate generationis et simplex non est cognitio propria singulari, sed est cognitio communis ali-quando, immo semper. Primum patet: quia non habetur cognitio propria simplex de aliquo singulari pro tempore pro quo non potest haberi cogni-tio eius specifica; sed quandoque ita est, sicut patet de veniente a remotis, quod causat talem sensationem, virtute cuius possum tantum iudicare, quod illud visum est ens. Manifestum est, quod in illo casu cognitio abstractiva, quam habeo primo primitate generationis, est cognitio entis et nullius in-ferioris, et per consequens non est conceptus specificus nec est conceptus proprius singularis. Secundum patet: quia nulla cognitio abstractiva simplex est plus similitudo unius rei singularis quam alterius respectu sibi simillimi nec causatur a re nec nata est causari; ergo nulla talis est propria singulari, sed quaelibet est universalis. Sed hic sunt aliqua dubia. Primum est, quia videtur quod cognitio intuitiva non sit propria, quia quaecumque intuitiva demonstratur, aequaliter assimilatur uni singulari sicut alteri simillimo, et aequaliter repraesentat unum sicut alterum; ergo non plus videtur esse cognitio unius quam alte-rius.

Эпистемология

109

Это доказывается так: ведь та вещь вне души, которая не есть знак, посредством такого познания разумеется первично; но всякая вещь вне души является единичной; следовательно, и т.д. Кроме того, объект предшествует акту собственному и первому по первичности происхождения; но такому акту предшествует не что иное, как единичное; следовательно, и т. д. Во-вторых, я утверждаю, что простое познание, характерное для единичного и первичное по такой первичности, есть познание интуитивное. То, что это познание - первичное, ясно, ибо абстрагированное познание единичного предполагает интуитивное познание в отношении того же самого объекта, и не наоборот. Ясно и то, что оно - характерное для единичного, ибо оно непосредственно обусловливается единичной вещью либо призвано ею обусловливаться и не призвано обусловливаться другой единичной вещью даже той же самой разновидности; следовательно, и т.д. В-третьих, я утверждаю, что абстрагированное познание, первичное по первичности происхождения и простое, не есть познание, характерное для единичного, но есть иногда, а вернее всегда познание общее. Первое допущение ясно, ибо не имеется простого познания, характерного для чего-либо единичного, до тех пор, пока не имеется специфическое познание этого; но иногда бывает так, как в случае с приближающимся издалека, которое вызывает такое чувствование, посредством коего я могу судить только о том, что это увиденное есть сущее. Очевидно, что в этом случае абстрагированное познание, которым я обладаю первично по первичности происхождения, есть познание сущего, а не чего-то, что ниже56; и, следовательно, оно не есть ни видовое понятие, ни собственное понятие единичного. Второе допущение ясно, ибо никакое простое абстрагированное познание не есть подобие одной единичной вещи в большей степени, чем другой, весьма подобной ей, и ни обусловливается вещью, ни призвано обусловливаться ею; следовательно, никакое такое познание не характерно для единичного, но всякое такое познание является общим. Но здесь возникают некоторые сомнения. Первое: ведь кажется, что интуитивное познание не является собственным, ибо какое бы интуитивное познание ни указывалось, оно уподобляется одному единичному точно так же, как другому, весьма подобному этому, и представляет одно точно так же, как другое; следовательно, кажется, что оно не есть познание одного в большей степени, чем другого.

110

Quaestiones de cognitione

Secundum dubium est, quia si cognitio prima abstractiva sit aliquando cognitio et conceptus entis, sicut dicis de veniente a remotis, ergo eodem modo prima intuitiva in eodem casu erit cognitio communis entis, quia impossibile est, quod eiusdem rei sint plures conceptus simplices proprii; sed de uno veniente a remotis possum habere unam visionem, per quam tantum iudico illud esse ens, aliam, per quam iudico illud esse animal, tertiam, per quam iudico illud esse hominem, quartam, per quam iudico illud esse Sortem; sed illae visiones sunt alterius rationis; ergo omnes illae non possunt esse cognitiones propriae illius singularis visi. Tertium est, quia videtur quod prima abstractiva sit propria, maxime quando obiectum est debito modo approximatum: quia per primam abstrac-tivam possum recordari de eadem re prius visa, quod non posset fieri nisi haberem abstractivam propriam. •* Quartum dubium est, quia videtur secundum iam dicta, quod conceptus generis potest abstrahi ab uno individuo, puta conceptus «animalis», sicut patet de veniente a remotis, quando habeo talem visionem, per quam iudico illud visum esse animal. Ad primum istorum dico, quod intuitiva est propria cognitio singularis, non propter maiorem assimilationem uni quam alteri, sed quia naturaliter ab uno et non ab altero causatur nec potest ab altero causari. Si dicis «Potest causari a solo Deo», verum est. Sed semper nata est talis visio causari ab uno obiecto creato et non ab alio. Et si causatur naturaliter, causatur ab uno et non ab alio, nec potest causari. Unde propter similitudinem non plus dicitur intuitiva propria cognitio singularis quam abstractiva prima, sed solum propter causalitatem, nec alia causa potest assignari.

Эпистемология

111

Второе сомнение: ведь если первичное абстрагированное познание есть иногда познание и понятие сущего, как ты утверждаешь в случае с приближающимся издалека, то, следовательно, тем же самым образом первичное интуитивное познание в том же самом случае будет общим познанием сущего, ибо невозможно, чтобы было много собственных простых понятий той же самой вещи. Но в случае с приближающимся издалека я могу обладать одним видением, посредством которого я сужу только о том, что это есть сущее, другим, посредством которого я сужу о том, что это есть живое существо, третьим, посредством которого я сужу о том, что это есть человек, четвертым, посредством которого я сужу о том, что это есть Сократ; но эти видения суть разного типа, следовательно, все они не могут быть познаниями, характерными для этого увиденного единичного. Третье сомнение: ведь кажется, что первичное абстрагированное познание является собственным, особенно когда объект должным образом приближен, ибо посредством первичного абстрагированного познания я могу вспомнить о той же самой вещи, увиденной ранее; этого не могло бы произойти, если бы я не обладал абстрагированным познанием, характерным для нее. Четвертое сомнение: ведь сообразно уже сказанному кажется, что понятие рода может быть отвлечено от одного индивида, например, понятие живого существа, как ясно в случае с приближающимся издалека, когда я обладаю таким видением, посредством которого сужу о том, что это увиденное есть живое существо. Касательно первого из этих сомнений я утверждаю, что интуитивное познание есть собственное познание единичного не вследствие большего уподобления одному, нежели другому, а потому что оно естественным образом обусловливается одним, а не другим и не может обусловливаться другим. Если ты говоришь: «Оно может обусловливаться одним только Богом», то это истинно. Но такое видение всегда призвано обусловливаться одним сотворенным объектом, а не другим. И если оно обусловливается естественным образом, оно обусловливается одним, а не другим и не может обусловливаться другим. Отсюда интуитивное познание называется собственным познанием единичного скорее, чем первичное абстрагированное познание, не вследствие подобия, а только вследствие причинности, и никакая другая причина не может быть указана.

112

Quaestiones de cognitione

Ad secundum dubium dico, quod aliquando illae visiones sunt eiusdem speciei et solum differunt sicut magis perfectum et minus perfectum in eadem specie, puta si videatur aliquod ex partibus eiusdem rationis, in quo non essent plura accidentia sensibilia, a visu, tunc per approximationem illius visibilis, puta albi, intenditur visio et fit clarior; et secundum hoc potest causari diversum et diversum iudicium, quod tale visum est ens vel corpus vel color vel albedo etc. Si dicis: «Illa differunt specie quae non possunt causare effectum eiusdem speciei; sed visio clara et obscura sunt huiusmodi; igitur etc.»: Respondeo et dico, quod quantumcumque causae auctae et intensae, si non possunt causare effectum eiusdem speciei, differunt specie, et aliter non. Nunc au-tem illa visio aucta et intensa potest in omnem effectum in quem potest visio clara, et per consequens sunt eiusdem speciei. Aliquando tamen visio clara et obscura sunt alterius speciei, puta quando diversa obiecta videntur, puta si videatur scutum diversis coloribus coloratum secundum minorem et maiorem approximationem; sed illae visiones non sunt eiusdem obiecti sed diversorum. Ad tertium dico, quod videndo aliquid habeo aliquam cognitionem abs-tractivam propriam; sed illa non erit simplex, sed composita ex simplicibus. Et ista notitia composita est principium recordationis, quia per hoc recor-dor de Sorte, quia vidi eum sic figuratum, coloratum, talis longitudinis et talis latitudinis et in tali loco, et per illud compositum recordor me vidisse Sortem. Sed circumscribas omnes conceptus simplices praeter unum, non plus recordaris de Sorte per illum quam de alio homine sibi simillimo; bene possum recordari me vidisse, sed utrum sit Sortes vel Plato, nescio. Et ideo cognitio abstractiva simplex non est propria singulari: sed composita bene potest esse propria. Ad quartum dico, quod conceptus generis numquam abstrahitur ab uno individuo. Et ad illud de veniente a remotis dico, quod iudico illud esse animal, quia prius habeo conceptum animalis, qui conceptus est genus, et

Эпистемология

113

Касательно второго сомнения я утверждаю, что иногда эти видения суть одной и той же разновидности и различаются только как более совершенное и менее совершенное в одной и той же разновидности; например, если зрится составленное из частей одного и того же типа йечто, в чем акциденций, воспринимаемых зрением, не больше одной, то тогда благодаря приближению этого зримого, например, белого, видение становится более интенсивным и ясным; и поэтому могут быть обусловлены и различные суждения о том, что таковое увиденное есть сущее, либо тело, либо цвет, либо белизна, и т. д. Ты говоришь: «Те вещи различаются по разновидности, которые не могут вызывать следствие одной и той же разновидности; но видения ясное и смутное именно таковы; следовательно, и т. д.» Отвечая, я утверждаю, что если причины, насколько бы усилены и интенсивны они ни были, не могут вызывать следствие одной и той же разновидности, то они различаются по разновидности, и не иначе. Так вот, это смутное видение, усиленное и интенсивное, может вызывать любое следствие, которое может вызывать ясное видение; и, следовательно, они суть одной и той же разновидности. Тем не менее иногда видения ясное и смутное суть различной разновидности, например, когда зрятся различные объекты, скажем, если щит, окрашенный в различные цвета, зрится при меньшем или большем приближении; но эти видения суть видения не одного и того же объекта, а различных объектов. Касательно третьего сомнения я утверждаю, что, видя нечто, я обладаю неким собственным абстрагированным познанием; но оно будет не простым, а составленным из простых познаний. И это составное знание есть первопричина воспоминания, ведь посредством него я вспоминаю о Сократе, ибо видел его обладающим такими-то фигурой и цветом, такими-то ростом и толщиной, и в таком-то месте; и благодаря этому составлению я вспоминаю, что я видел Сократа. Но если ты исключишь все простые понятия, кроме одного, то благодаря ему ты не вспомнишь о Сократе скорее, чем о другом человеке, весьма похожем на него; я вполне могу вспомнить, что я видел кого-то, но был ли это Сократ либо Платон, я не знаю. И потому простое абстрагированное познание не является характерным для единичного, а вот составное вполне может быть характерным для него. Касательно четвертого сомнения я утверждаю, что понятие рода никогда не отвлекается от одного индивида. И касательно того случая с приближающимся издалека я утверждаю, что сужу о том, что это есть живое 12 Зак 157

114

Quaestiones de cognitione

ideo per illum conceptum ducor in notitiam recordativam, Unde si prius non haberem conceptum generis animalis, nihil iudicarem nisi quod illud visum est aliquid. Et si quaeras: Quae notitia abstractiva primo habetur mediante intuiti-va? Respondeo: «Aliquando conceptus entis tantum, aliquando conceptus generis, aliquando conceptus speciei specialissimae, secundum quod obieo tum est magis vel minus remotum». Semper tamen imprimitur conceptus entis, quia quando obiectum est debito modo approximatum, simul causatur a re extra singulari conceptus specificus et conceptus entis. Ad principale dico, quod universale est obiectum primum primitate adae-quationis, non autem primitate generationis. 2.5. De universali* Cum non sufficiat logico tam generalis notitia terminorum, sed oportet cognoscere magis in speciali terminos, ideo postquam de divisionibus ge-neralibus terminorum tractatum est, de quibusdam contentis sub aliquibus illarum divisionum prosequendum est. Est autem primo tractandum de terminis secundae intentionis, secundo de terminis primae intentionis. Dictum est autem, quod termini secundae intentionis sunt tales «universale», «genus», «species», etc. Ideo de illis, quae ponuntur quinque universalia, est modo dicendum. Primo tamen dicendum est de hoc communi «universale», quod praedicatur de omni universali, et de «singulari» opposito sibi. Est autem primo sciendum, quod «singulare» dupliciter accipitur. Uno modo hoc nomen «singulare» significat omne illud quod est unum et non plura. Et isto modo tenentes quod universale est quaedam qualitas mentis praedicabilis de pluribus, non tamen pro se sed pro illis pluribus, dicere habent, quod quodlibet universale est vere et realiter singulare: quia sicut quaelibet vox, quantumcumque communis per institutionem, est vere et realiter singularis et una numero, quia est una et non plures, ita intentio * Summa tot. log.» I, c. XIV.

Эпистемология

115

существо, ибо прежде обладаю понятием живого существа, каковое понятие есть род; и потому благодаря этому понятию я ведом к знанию, основанному на воспоминании. Отсюда если бы я прежде не обладал понятием рода «живое существо», то не судил бы ни о чем другом, кроме как о том, что это увиденное есть нечто. И если ты спрашиваешь, какое абстрагированное знание первично обретается через посредство интуитивного, то я отвечаю: «Иногда только понятие сущего, иногда понятие рода, иногда понятие низшего вида - сообразно тому, что объект более либо менее удален». Но все же всегда напечатляется понятие сущего, ибо, когда объект приближен должным образом, видовое понятие и понятие сущего одновременно обусловливаются внешней единичной вещью. Касательно главного возражения я утверждаю, что общее есть первый объект по первичности адекватности, а не по первичности происхождения. 2.5. Об универсалиях Логику недостаточно общего знания терминов; ему больше надлежит знать термины в частностях. Поэтому, после того как сказано об общих подразделениях терминов, надлежит повести речь о том, что содержится в некоторых из этих подразделений. И в первую очередь следует сказать о терминах вторичной интенции, а во вторую - о терминах первичной интенции. Известно, что термины вторичной интенции таковы: «универсалия», «род», «вид» и т. д. И потому теперь надлежит повести речь о том, что входит в число пяти универсалий. И прежде всего - об этом общем [термине] «универсалия», который сказывается обо всех универсалиях, и о противоположном ему [термине] «единичное». В первую очередь надлежит знать, что [термин] «единичное» используется в двух смыслах. Во-первых, имя «единичное» обозначает все то, что едино и не множественно. И если это понимать так, то те, кто придерживается точки зрения, согласно которой универсалия есть некое качество ума, сказывающееся о многих [вещах] и [подразумевающее в суждениях] эти многие [вещи], а не самое себя, должны признать, что любая универсалия есть воистину и подлинно единичное, поскольку как любое слово, независимо от того, что по установлению оно является общим, есть воистину и подлинно единичная [вещь] и одно по числу (ибо оно есть единое, а не многое), так и [любая] интенция души, 12*

116

Quaestiones de cognitione

animae significans plures res extra est vere et realiter singularis et una numero, quia est una et non plures, quamvis significet plures res. Aliter accipitur hoc nomen «singulare» pro illo, quod est unum et non plura nec est natum esse signum plurium. Et sic accipiendo «singulare», nullum universale est singulare, quia quodlibet universale natum est es-se signum plurium et natum est praedicari de pluribus. Unde vocando universale aliquid quod non est unum numero, quam acceptionem multi attribuunt universali, dico quod nihil est universale, nisi forte abuteris isto vocabulo dicendo populum esse unum universale, quia non est unum sed multa; sed illud puerile esset. Dicendum est igitur, quod quodlibet universale est una res singularis, et ideo non est universale nisi per significationem, quia est signum plu-rium. Et hoc est quod dicit Avicenna V Metaphysicae: «Una forma apud intellectum est relata ad multitudinem, et secundum hunc respectum est universale, quoniam ipsum est intentio in intellectu, cuius comparatio non variatur ad quodcumque acceperis». Et sequitur: «Haec forma, quamvis in comparatione individuorum sit universalis, tamen in comparatione animae singularis in qua imprimitur, est individua; ipsa enim est una ex formis quae sunt in intellectu». Vult dicere, quod universale est una intentio singularis ipsius animae nata praedicari de pluribus, ita quod propter hoc quod est nata praedicari de pluribus, non pro se sed pro illis pluribus, ipsa dicitur universalis; propter hoc autem quod est una forma existens realiter in intel-lectu, dicitur singularis. Et ita singulare primo modo dictum praedicatur de universali, non tamen secundo modo dictum, ad modum quo dicimus quod sol est causa universalis, et tamen vere est res particularis et singularis, et per consequens vere est causa singularis et particularis. Dicitur enim sol causa universalis, quia est causa plurium, scilicet omnium istorum inferio-rum generabilium et corruptibilium; dicitur autem causa particularis, quia est una causa et non plures causae. Sic intentio animae dicitur universalis, quia est signum praedicabile de pluribus; dicitur autem singularis, quia est una res et non plures res.

Эпистемология

117

обозначающая многие вещи вне [души], есть воистину и подлинно единичная [вещь] и одна по числу (ибо она есть единое, а не многое), пусть даже и обозначает многие вещи. Во-вторых, имя «единичное» употребляется для [обозначения] того, что есть единое и не многое и [при этом] не предназначено быть знаком многого. И в этом смысле «единичного» ни одна универсалия не является единичным, поскольку любая универсалия предназначена быть знаком многого и сказываться о многом. Поэтому, если говорят, что универсалия есть то, что не является одним по числу (определение, которое универсалии дают многие), то я утверждаю, что нет ничего универсального, разве что ты используешь это слово неверно, сказав, что народ есть единая универсалия, поскольку есть не единое, но многое; но это - детское возражение. Итак, следует сказать, что всякая универсалия есть единая единичная вещь, а поэтому является универсалией только по обозначению: поскольку есть знак многого. И об этом говорит Авиценна в V книге Метафизики: «Одна форма в разуме соотносится со множеством и в этом отношении есть универсалия, поскольку есть интенция в разуме, которая одинаково относится к любому [объекту], который бы ты ни взял»57. И далее: «Эта форма в соотнесении с индивидами универсальна, но в соотнесении с единичной душой, в которой она запечатлена, - индивидуальна, ибо она одна из форм разума»58. Авиценна хочет сказать, что универсалия есть одна единичная интенция самой души, предназначенная сказываться о многом, так что она называется универсальной благодаря тому, что предназначена сказываться о многих [вещах] и [подразумевать в суждениях] эти многие [вещи], а не самое себя, а единичной называется потому, что есть единая форма, реально существующая в разуме. И «единичное» в первом смысле сказывается об универсалии, но не так в случае, [если термин] «единичное» [берется] во втором смысле. Точно так же мы говорим, что Солнце - универсальная причина, и, однако, оно - вещь поистине частная и единичная, и, следовательно, поистине есть причина частная и единичная. В самом деле, мы говорим, что Солнце есть универсальная причина потому, что оно есть причина многого, а именно, всех вещей в подлунном мире, подверженных возникновению и уничтожению. А частной причиной мы называем его потому, что оно есть одна причина, а не много причин. И так же интенция души называется универсальной потому, что она есть знак, сказывающийся о многом, а единичной потому, что есть одна вещь, а не много вещей.

118

Quaestiones de cognitione

Verumtamen sciendum, quod universale duplex est: Quoddam est uni-versale naturaliter, quod scilicet naturaliter est signum praedicabile de plu-ribus ad modum proportionaliter, quo fumus naturaliter significat ignem et gemitus infirmi dolorem et risus interiorem laetitiam: et tale universale non est nisi intentio animae, ita quod nulla substantia extra animam nec ali-quod accidens extra animam est tale universale. Et de tali universali loquar in sequentibus capitulis. Aliud est universale per voluntariam institutionem. Et sic vox prolata, quae est vere una qualitas, est universalis, quia scilicet est signum voluntarie institutum ad significandum plura. Unde sicut vox dicitur communis, ita potest dici universalis; sed hoc non habet ex natura rei, sed ex placito instituentium tantum. 2.6. Ouod universale non est res extra* Et quia non sufficit ista narrare, nisi manifesta ratione probentur, ideo pro praedictis aliquas rationes adducam necnon et auctoritatibus confirma-bo. Quod enim nullum universale sit aliqua substantia extra animam exi-stens, evidenter probari potest. Primo quidem sic: Nullum universale est substantia singularis et una numero. Si enim diceretur quod sic, sequeretur quod Sortes esset aliquod universale, quia non maior ratio, quod unum universale sit substantia sin-gularis quam alia; nulla igitur substantia singularis est aliquod universale, sed omnis substantia est una numero et singularis; quia omnis res vel est una res et non plures, vel est plures res. Si est una et non plures, est una numero; hoc enim ab omnibus vocatur unum numero. Si autem aliqua sub-stantia est plures res, vel est plures res singulares vel plures res universales. Si primum detur, sequitur, quod aliqua substantia esset plures substantiae singulares, et per consequens eadem ratione aliqua substantia esset plures homines; et tunc, quamvis universale distingueretur a particulari uno, non tamen distingueretur a particularibus. Si autem aliqua substantia esset plu* Summa tot. log., I, c. XV.

Эпистемология

119

Надлежит, тем не менее, знать, что универсалии бывают двух типов. Одна - естественная универсалия - та, которая есть естественный знак, сказывающийся о многом по принципу соответствия (в этом же смысле дым по природе обозначает огонь, стон - страдание больного, смех внутреннюю радость). И таковая универсалия не есть что-либо иное, кроме интенции души, так что никакая субстанция или акциденция вне души не является таковой универсалией. И о такой универсалии речь пойдет в следующих главах. Иная универсалия - произвольно установленная. И таковая универсалия есть произносимое слово, поистине единое качество, поскольку оно есть знак, произвольно установленный для обозначения многою. Поэтому как слово называется общим, так оно может именоваться и универсальным. Но оно обладает этим [т. е. универсальностью] не в соответствии с природой вещей, а лишь по произвольному установлению. 2.6. О том, что универсалия не есть вещь вне души Поскольку мало это только утверждать, не имея очевидного доказательства, то я приведу в пользу сказанного некоторые аргументы и подкреплю их авторитетными высказываниями. То, что никакая универсалия не есть некая субстанция, существующая вне души, можно доказать с очевидностью. Во-первых, так: никакая универсалия не есть единичная субстанция, которая является одной по числу. А если скажут, что это не так, то последует, что Сократ есть некая универсалия, поскольку нет никакого основания, в соответствии с которым одна единичная субстанция является универсалией скорее, нежели другая. Следовательно, никакая единичная субстанция не является универсалией, но всякая субстанция единична и одна по числу: ведь любая вещь или одна вещь, а не много, или же она есть много вещей. Если она одна, а не много, то она одна по числу: в самом деле, это то, что все называют одним по числу. А если некая субстанция есть много вещей, то она есть или много единичных вещей, или много универсальных вещей. Если дано первое, то следовало бы, что некая субстанция являлась бы многими единичными субстанциями и, соответственно, на том же основании некая субстанция была бы многими людьми. И тогда универсалия, несмотря на то, что она отличалась бы от единой частной [вещи], не отличалась бы от частных [вещей]. А если бы некая субстанция была многими универсальными вещами, то беру одну из этих универсальных вещей и спрашиваю: она есть одна

Quaestiones de cognitione

Эпистемология

res res tmiversales, accipio unam istarum rerum universalium et quaero: aut est una res et non plures, aut est plures res. Si primum detur, sequitur quod est singularis; si secundum detur, quaero: aut est plures res singulares, aut plures res universales, et ita vel erit processus in infinitum, vel stabitur quod nulla substantia est universalis ita quod non singularis. Ex quo relinquitur, quod nulla substantia est universalis. Item, si aliquod universale esset substantia una existens in substantiis singularibus ab eis distincta, sequeretur quod posset esse sine eis, quia omnis res prior naturaliter alia potest esse sine ea per divinam potentiam; sed consequens est absurdum. Item, si illa opinio esset vera, nullum individuum posset creari; sed aliquid individui praeexisteret, quia non totum caperet esse de nihilo, si universale quod est in eo prius fuit in alio. Propter idem etiam sequitur, quod Deus non posset unum individuum substantiae annihilare, nisi cetera individua destrueret: Quia si annihilaret aliquod individuum, destrueret totum quod est de essentia individui, et per consequens destrueret illud universale quod est in eo et in aliis, et per consequens alia non manent, cum non possint manere sine parte sua, quale ponitur illud universale. Item, tale universale non posset poni aliquid totaliter extra essentiam individui, igitur esset de essentia individui, et per consequens individuum componeretur ex universalibus, et ita individuum non esset magis singulare quam universale. Item, sequitur quod aliquid de essentia Christi esset miserum et damna-tum: Quia illa natura communis existens realiter in Christo realiter existit in luda et est damnata; igitur in Ghristo et in damnato, quia in luda. Нос autem absurdum est. Aliae autem rationes multae possent adduci, quas causa brevitatis per-transeo. Et eandem conclusionem confirmo per auctoritates [...].

вещь, а не много, или же много вещей? Если дано первое, то следует, что это - единичная вещь; если второе, то спрашиваю: есть ли она много единичных вещей или много универсальных вещей? И так будет либо уход в бесконечность, либо мы остановимся на том, что никакая субстанция не является универсальной так, чтобы [при этом] не быть единичной. Остается, следовательно, что никакая субстанция не является универсальной. Также: если бы некая универсалия была единой субстанцией, существующей в единичных субстанциях, и [при этом] от них отличной, следовало бы, что она может существовать без них, поскольку любая вещь, по природе предшествующая другой, может, - благодаря божественному могуществу, - существовать без нее; однако консеквент абсурден. Также: если бы это мнение было истинно, то никакой индивид не мог бы быть сотворен [полностью], но нечто от индивида существовало бы до [него самого], поскольку, если бы универсалия, которая пребывает в индивиде, прежде была в ином, то все целое не обретало бы бытия из ничто59. И по той же причине следовало бы, что Бог не может уничтожить один индивид [этой универсальной] субстанции, не уничтожив все другие индивиды. В самом деле, если он уничтожит один индивид, он уничтожит то целое, которое относится к сущности индивида, и, соответственно, уничтожит ту универсалию, которая имеется в нем и в прочих индивидах, и, следовательно, прочие индивиды не сохранятся, ибо не смогут существовать без той своей части, каковой считается эта универсалия. Также: эта универсалия не могла бы рассматриваться как нечто целиком вне сущности индивида, следовательно, она была бы чем-то от сущности индивида; следовательно, индивид составлялся бы из универсалий, и так индивид был бы не столько единичным, сколько универсальным. Также: следовало бы, что нечто от сущности Христа было бы оскверненным и осужденным на вечные мучения, поскольку общая природа, реально существующая во Христе, реально существует и в Иуде и также осуждена. Следовательно, есть нечто общее во Христе и в осужденном на вечные мучения, поскольку [одна и та же природа есть во Христе] и в Иуде. Но это абсурдно. Могут быть приведены также и другие аргументы, но я опущу их ради краткости. И то же заключение я подтверждаю авторитетными высказываниями [...].

120

11 Зак 157

121

122

Quaestiones de cognitione

Ex quibus aliisque multis patet, quod universale est intentio animae na-ta praedicari de multis. Quod ratione etiam confirmari potest. Nam omne universale secundum omnes est de multis praedicabile; sed sola intentio animae vel signum voluntarie institutum natum est praedicari et non sub-stantia aliqua; ergo sola intentio animae vel signum voluntarie institutum est universale. Sed nunc non utor «universali» pro signo voluntarie institu-to, sed pro illo quod naturaliter est universale. Quod autem substantia non sit nata praedicari patet: Quia si sic, sequitur, quod propositio componeretur ex substantiis particularibus, et per consequens subiectum esset Romae et praedicatum in Anglia, quod absurdum est. Item, propositio non est nisi in mente vel in voce vel in scripto; ergo par-tes eius non sunt nisi in mente vel in voce vel in scripto; huiusmodi autem non sunt substantiae particulares. Constat igitur, quod nulla propositio ex substantiis componi potest; componitur autem propositio ex universalibus; universalia igitur non sunt substantiae ullo modo. 2.7. Opinio Scoti de universali et reprobatio eius* Quamvis multis sit perspicuum, quod universale non sit aliqua substantia extra animam existens in individuis distincta realiter ab eis, videtur tamen aliquibus quod universale est aliquo modo extra animam in individuis, non quidem distinctum realiter ab eis, sed tantum distinctum formaliter ab eis-dem. Unde dicunt, quod in Sorte est natura humana, quae contrahitur ad Sortem per unam differentiam individualem, quae ab illa natura non di-stinguitur realiter sed formaliter. Unde non sunt duae res, una tamen non est formaliter alia. Sed ista opinio omnino iftiprobabilis mihi videtur. Probo: Quia in crea-turis numquam potest esse aliqua distinctio qualiscumque extra animam, nisi ubi res distinctae sunt. Si ergo inter istam naturam et istam differen-tiam sit qualiscumque distinctio, oportet quod sint res realiter distinctae. Assumptum probo per formam syllogisticam sic: Ista natura est distincta * Summa tot. log., I, c. XVI.

Эпистемология

123

Из этих и многих других текстов очевидно, что универсалия есть интенция души, предназначенная сказываться о многом. И это может быть подтверждено также умозаключением. В самом деле, универсалия, в чем все согласны, есть то, что сказывается о многом. Но о многом предназначена сказываться только интенция души или произвольно установленный знак, а не субстанция. Следовательно, универсалиями являются только интенция души или произвольно установленный знак. Но в данном случае я говорю об универсалии не как о произвольно установленном знаке, а как о том, что является естественной универсалией. А то, что субстанция не предназначена для того, чтобы сказываться [о многом], очевидно из следующего: в противном случае высказывание составлялось бы из частных субстанций и, соответственно, субъект мог бы быть в Риме, а предикат - в Англии, что абсурдно. Также: высказывание существует только в уме или в написанных или произнесенных словах. Следовательно, его части существуют только в уме или в написанных или произнесенных словах. Но таковое не является частными субстанциями. Итак, ясно, что никакое высказывание не может быть составлено из субстанций; но высказывание составляется из универсалий; следовательно, универсалии никоим образом не являются субстанциями. 2.7. Мнение об универсалиях Иоанна Дунса Скота и его опровержение Хотя для многих очевидно, что универсалия не есть некая субстанция, существующая в индивидах вне души и от них реально отличная, некоторые, тем не менее, придерживаются точки зрения, согласно которой универсалия неким образом существует в индивидах вне души, но отлична от них не реально, а лишь формально. Поэтому они говорят, что в Сократе имеется человеческая природа, которая ограничена до Сократа посредством некоего индивидуального отличия, каковое отлично от указанной природы не реально, а формально. Поэтому они не суть две вещи, но [при этом] одно формально не есть другое. Но такую точку зрения, как мне кажется, совершенно невозможно рационально обосновать. Доказываю: в творениях не может быть никакого не-логического различия60, если вещи не являются различными. Следовательно, если между указанной природой и отличием имеется некое различие, необходимо, чтобы они были реально различными вещами. Принятое доказываю силлогистически так: эта природа формально

124

Quaestiones de cognitione

formaliter ab ista natura; haec differentia individualis est distincta formaliter ab hac natura; ergo haec differentia individualis non est haec natura. Item, eadem res non est communis et propria; sed secundum eos diffe-rentia individualis est propria, universale autem est commune; ergo diffe-rentia individualis non est communis; ergo nullum universale et differentia individualis sunt eadem res. Item, eidem rei creatae non possunt convenire opposita; commune autem et proprium sunt opposita; ergo eadem res non est communis et propria; quod tamen sequitur, si differentia individualis et natura communis essent eadem res. Item, si natura communis esset eadem realiter cum differentia indivi-duali, ergo tot essent realiter naturae communes, quot sunt differentiae individuales, et per consequens nullum eorum esset commune, sed quodli-bet esset proprium differentiae, cui est eadem realiter. Item, quaelibet res seipsa vel per aliquid sibi intrinsecum distinguitur a quocumque distinguitur; sed alia est humanitas Sortis et alia Platonis; ergo seipsis distinguuntur, non ergo per differentias additas, Item, secundum sententiam Aristotelis, quaecumque differunt specie, differunt numero; sed natura hominis et asini specie distinguuntur seipsis; ergo seipsis distinguuntur numero; ergo seipsa quaelibet illarum est una numero. Item, illud quod per nullam potentiam potest competere pluribus, per nullam potentiam est praedicabile de pluribus; sed talis natura, si sit eadem realiter cum differentia individuali, per nullam potentiam potest convenire pluribus, quia nullo modo potest competere alteri individuo; ergo per nul-lam potentiam potest esse praedicabile de pluribus, et per consequens per nullam potentiam potest es$e universale. Item, accipio illam differentiam individualem et naturam quam contra-hit, et quaero: aut inter ea est maior distinctio quam inter duo individua, aut minor? Non maior, quia non differunt realiter; individua autem differunt

Эпистемология

125

не отличается от самой себя; это индивидуальное отличие формально отличается от этой природы; следовательно, это индивидуальное отличие не есть эта природа. Также: одна и та же вещь не может быть общим и особым; но согласно им [т. е. сторонникам формального различия], индивидуальное отличие есть особое, а универсалия - общее; следовательно, индивидуальное отличие не является общим; следовательно, никакая универсалия и индивидуальное отличие не есть одна и та же вещь. Также: одной тварной вещи не могут [одновременно] быть присущи противоположности; тем не менее, общее и особенное суть противоположности; следовательно, одна и та же вещь не есть общее и особенное, что, однако, имело бы место в случае, если бы индивидуальное отличие и общая природа были бы одной вещью. Также: если бы общая природа была бы реально тождественна индивидуальному отличию, то реально было бы столько же общих природ, сколько есть индивидуальных отличий, и, следовательно, ни одна из них не была бы общей, но любая была бы собственной для [индивидуального] отличия, ибо была бы реально ему тождественна. Также: любая вещь, отличная от чего бы то ни было, отличается от такового либо сама по себе, либо благодаря чему-то внутреннему; но «человечность» Сократа - одно, а «человечность» Платона - другое; следовательно, они различаются сами по себе, а не благодаря [некоему] добавленному отличию. Также: согласно мнению Аристотеля, все, что различно по виду, различно по числу; но природа человека и природа осла различны по виду сами по себе; следовательно, они сами по себе различны по числу; следовательно, любая из этих природ сама по себе одна по числу. Также: то, что никакая сила не может сделать принадлежащим многому, никакая сила не может сделать сказывающимся о многом. Но такую [общую] природу, если она реально тождественна индивидуальному отличию, никакая сила не может сделать принадлежащим многому, поскольку она никоим образом не может принадлежать другому индивиду. Следовательно, никакая сила не может сделать ее сказывающейся о многом и, соответственно, никакая сила не может сделать ее универсалией. Также: приняв, что имеется такое индивидуальное отличие и природа, которую оно ограничивает, спрашиваю: имеется ли между ними большее различие, нежели между двумя индивидами, или меньшее? Не большее, поскольку они не различаются реально, а индивиды различаются реально.

126

Quaestiones de cognitione

realiter. Nec minor, quia tunc essent eiusdem rationis, sicut duo individua sunt eiusdem rationis; et per consequens, si unum est de se unum numero, et reliquum erit de se unum numero. Item, quaero: aut natura est differentia individualis, aut non? Si sic, ar-guo syllogistice sic: Haec differentia individualis est propria et non commu-nis; haec differentia individualis est natura; ergo natura est propria et non communis, quod est intentum. Similiter arguo syllogistice sic: Haec diffe-rentia individualis non est distincta formaliter a differentia individuali; haec differentia individualis est natura; ergo natura non est distincta formaliter a differentia individuali. Si autem detur, quod haec differentia individualis non est natura, habetur propositum; nam sequitur: Differentia individualis non est natura, ergo differentia individualis non est realiter natura, quia ex opposito consequentis sequitur oppositum antecedentis, sic arguendo: Differentia individualis est realiter natura, ergo differentia individualis est natura. Consequentia patet: quia a determinabili sumpto cum determina-tione non distrahente nec minuente ad determinabile per se sumptum est consequentia bona. «Realiter» autem non est determinatio distrahens nec diminuens. Ergo sequitur: Differentia individualis est realiter natura, ergo differentia individualis est natura. Dicendum est ergo, quod in creaturis nulla est talis distinctio formalis; sed quaecumque in creaturis sunt distincta, realiter sunt distincta et sunt res distinctae, si utrumque illorum sit vera res. Unde sicut in creaturis tales modi arguendi numquam negari debent: Нос est A, hoc est B, ergo В est А, пес tales: Нос поп est A, hoc est B, ergo В поп est A, ita numquam debent negari in creaturis, quin, quandocumque contradictoria verificantur de aliquibus, illa sunt distincta, nisi aliqua determinatio vel aliquod synca-tegorema sit causa talis verificationis, quod in propositio poni non debet. Et ideo debemus dicere cum Philosopho, quod in substantia particulari nihil est substantiale penitus, nisi forma particularis et materia particularis

Эпистемология

127

И не меньшее, поскольку в противном случае они были бы [реальностями] одного типа так же, как два индивида суть [вещи] одного типа; и, соответственно, если одно из них одно по числу само по себе, то и другое будет одним по числу само по себе. Также спрашиваю: является ли природа индивидуальным отличием или нет? И если является, аргументирую силлогистически так: это индивидуальное отличие есть особенное, а не общее; это индивидуальное отличие есть природа; следовательно, природа есть особенное, а не общее, что и требовалось доказать. Равным образом, аргументирую силлогистически так: это индивидуальное отличие формально не отлично от индивидуального отличия; это индивидуальное отличие есть природа; следовательно, природа формально не отлична от индивидуального отличия. А если дано, что это индивидуальное отличие не есть природа, то имеем основное положение, ибо следует: индивидуальное отличие не есть природа; следовательно, индивидуальное отличие реально не является природой. И поскольку из противоположности консеквента следует противоположность антецедента61, аргументирую так: индивидуальное отличие реально является природой, следовательно, индивидуальное отличие есть природа. Вывод очевиден: поскольку от определяемого, взятого с определением, которое не исключает и не искажает определяемое, законен вывод к определяемому самому по себе. Но «реально» не является определением, исключающим или искажающим определяемое. Поэтому следует: индивидуальное отличие реально является природой, следовательно, индивидуальное отличие есть природа. Итак, надлежит сказать, что в творениях нет никакого такого формального различия, но все, что есть различного в творениях, отлично друг от друга реально и является разными вещами, если является подлинными вещами. Поэтому точно так же, как в случае творений никогда не следует отрицать следующие способы аргументации: «С есть А; С есть В; следовательно, В есть А»; и «С не есть А; С есть В; следовательно, В не есть А», в случае творений никогда не следует отрицать и то, что когда истинно установлено, что некие [вещи] обладают противоположными [друг другу характеристиками], эти [вещи] отличны друг от друга (иначе может быть, только если причиной принятия этой истины было некое определение или синкатегорематический термин, чего не следует предполагать в нашем случае). И поэтому вместе с Философом мы должны сказать, что в частных субстанциях нет совершенно ничего субстанциального, кроме частной

128

Quaestiones de cognitione

vel aliquod compositum ex talibus. Et ideo non est imaginandum, quod in Sorte sit humanitas vel natura humana distincta a Sorte quocumque modo, cui addatur una differentia individualis contrahens illam naturam. Sed quidquid imaginabile substantiale existens in Sorte, vel est materia particularis vel forma particularis vel aliquod compositum ex his. Et ideo omnis essentia et quidditas et quidquid est substantiae, si sit realiter extra animam, vel est sirnpliciter absolute materia vel forma vel compositum ex his vel substantia immaterialis abstracta secundum doctrinam Peripateticorum. 2.8. [Universale est fictum]* Ideo potest aliter dici. Et dico, quod universale non est aliquid reale habens esse subiectivum, nec in anima nec extra animam, sed tantum habet esse obiectivum in anima, et est quoddam fictum habens esse tale in esse obiectivo, quale habet res extra in esse subiectivo. Et dico per istum modum: Quod intellectus videns aliquam rem extra animam fingit consimilem rem in mente, ita quod si haberet virtutem productivam, sicut habet virtutem fictivam, talem rem in esse subiectivo numero distinctam a priori produ-ceret extra; et esset consimiliter proportionaliter, sicut est de artifice. Sicut enim artifex videns domum vel aedificium aliquod extra fingit in anima sua consimilem domum et postea consimilem producit extra et est solo numero distincta a priori, ita in proposito illud fictum in mente ex visione alicuius rei extra esset unum exemplar; ita enim, sicut domus ficta, si fingens habe-ret virtutem productivam realem, est exemplar ipsi artifici, ita illud fictum esset exemplar respectu sic fingentis. Et illud potest vocari universale, quia est exemplar et indifferenter respiciens omnia singularia extra; et propter istam similitudinem in esse obiectivo potest supponere pro rebus quae ha-bent consimile esse extra intellectum. Et ita isto modo universale non est per generationem sed per abstractionem, quae non est nisi fictio quaedam. * Ordmatio, d II, q VIII, redactio pnma

Эпистемология

129

формы и частной материи или чего-то из них составленного. Потому не следует воображать, что в Сократе имеется «человечность», или человеческая природа, неким образом отличная от Сократа, к которой добавляется некое индивидуальное отличие, ограничивающее эту природу. Единственная субстанциальная [реальность], которую можно вообразить в Сократе, это частная материя, или частная форма, или нечто, из них составленное. И поэтому любая сущность, чтойность и все, что относится к субстанции, если таковое реально существует вне души, есть либо простая и абсолютная материя или форма, либо то, что из них составлено, либо, согласно учению перипатетиков, нематериальная отделенная субстанция. 2.8. Универсалия как мысленный образ62 И поэтому [о природе универсалий] можно сказать иначе. Я утверждаю, что универсалия не есть нечто реальное, обладающее субъектным бытием в душе или вне души, но она обладает лишь объектным бытием в душе, и есть некий [мысленный] образ, обладающий тем же бытием в объектом бытии, каковое вещь вне души имеет в бытии субъектном63. И вот что я имею в виду: разум, наблюдающий некую вещь вне души, образует сходную вещь в уме, так что если бы он обладал производительной способностью так же, как он обладает способностью формировать образы, он произвел бы в субъектном бытии вне [души] такую же вещь, отличную по числу от предшествующей. И это можно уподобить творчеству мастера. Ибо как мастер, наблюдая дом или некое строение вне [души], формирует в своей душе образ подобного дома, а затем создает вне души сходный [дом], который отличен от предшествующего только по числу, так же в нашем случае: тот [мысленный] образ, [сформированный] на основании видения некоей вещи вне [души], может быть неким образцом. И как образ дома, если допустить, что тот, кто его сформировал, обладает производительной способностью, есть образец для мастера, точно так же и мысленный образ [вещи в уме] может быть образцом для того, кто его сформировал. И этот [мысленный образ] можно назвать универсалией, поскольку он является образцом и относится безразлично ко всем единичным вещам вне [души]. И на основании этого подобия в объектном бытии, она [т. е. универсалия] может подразумевать вещи, которые имеют сходное бытие вне разума. И такая универсалия есть результат не возникновения, но абстрагирования, которое есть не что иное, как создание [мысленных] образов.

130

Quaestiones de cognitione

Primo ostendam, quod est aliquid in^nima habens tantum esse obiecti-vum sine esse subiectivo. Нос primo patet: Quia secundum philosophos ens primaria divisione dividitur in ens in anima et extra animam; et ens extra animam dividitur in decem praedicamenta. Tunc quaero: Quomodo hic accipitur «ens in anima» ? Aut pro illo quod tantum habet esse obiectivum, et habetur propositum. Aut pro illo quod habet esse subiectivum, et hoc non est possibile: quia illud quod habet verum esse subiectivum in anima continetur sub ente, quod praecise dividitur in decem praedicamenta, quia sub qualitate; intellectio enim et universaliter omne accidens informans animam est vera qualitas sicut calor vel albedo, et ita non continetur sub illo membro, quod dividitur contra ens quod dividitur in decem praedicamenta. Praeterea: Figmenta habent esse in anima, et non subiectivum, quia tunc essent verae res, et ita chimaera et hircocervus et huiusmodi essent verae res; ergo sunt aliqua quae tantum habent esse obiectivum. Similiter: Propositiones, syllogismi et huiusmodi, de quibus est logica, non habent esse subiectivum, ergo tantum habent esse obiectivum, ita quod eorum esse est eorum cognosci; ergo sunt talia entia habentia tantum esse obiectivum. Similiter: Artificialia in mente artificis non videntur habere esse subiec-tivum, sicut nec creaturae in mente divina ante creationem. Similiter: Respectus rationis communiter ponuntur a doctoribus. Tunc quaero: Aut tantum habent esse subiectivum, et tunc erunt verae res et reales; aut tantum esse obiectivum, et habetur propositum. Similiter: Secundum istos aliter opinantes «ens» elicit conceptum uni-vocum et tamen nullam aliajn rem. Similiter: Omnes quasi distinguunt intentiones secundas ab intentioni-bus primis, non vocando intentiones secundas aliquales reales qualitates in anima; ergo cum non sint realiter extra, non possunt esse nisi obiective in anima.

Эпистемология

131

Во-первых, я покажу, что в душе есть нечто, имеющее такое объектное бытие без бытия субъектного. И это ясно, во-первых, из следующего: согласно философам, первое деление сущего - на сущее в душе и вне души, а сущее вне души делится на десять категорий. Теперь я спрашиваю: что в данном случае подразумевается под «сущим в душе» ? Если то, что обладает только объектным бытием, то имеем основное положение. А если [скажешь], что [таковым является] то, что обладает субъектным бытием, то [я утверждаю], что это невозможно: ведь то, что обладает подлинным субъектным бытием в душе, входит в сущее, которое подразделяется на десять категорий, ибо подпадает под [категорию] качества. В самом деле, акты мышления и вообще все акциденции, являющиеся формами души64, суть подлинные качества, так же как тепло и белизна, а потому не входят в то сущее, которое отлично от сущего, подразделяемого на десять категорий. Кроме того: [мысленные] образы обладают в душе бытием, но не субъектным, поскольку в противном случае они были бы подлинными вещами, и тогда химера и козлоолень и т. п. были бы подлинными вещами. Следовательно, существует нечто, обладающее лишь объектным бытием. Равным образом: высказывания, силлогизмы и т.п., о чем трактует логика, не имеют субъектного бытия, следовательно, они обладают только объектным бытием, так, что их бытие заключается в познании их. Следовательно, таковые сущие обладают только объектным бытием. Равным образом: произведения искусства в уме мастера, как представляется, не имеют субъектного бытия, так же как и творения в божественном уме до их сотворения. Равным образом: учеными, как правило, признается наличие в уме отношений. Теперь я спрашиваю: обладают ли они субъектным бытием и являются при таких обстоятельствах подлинными и реальными вещами, или же обладают только объектным бытием. [Если верно последнее], то имеется искомое. Равным образом: согласно мнению тех, кто считает иначе, «сущее» выражает унивокальное понятие, но, тем не менее, не какую-то иную вещь. Равным образом: все различают вторичные и первичные интенции, не называя вторичные интенции некими реальными качествами в душе; следовательно, поскольку они реально не существуют вне [души], они не могут существовать в душе иначе как объектно.

132

Quaestiones de cognitione

Secundo dico, quod illud fictum est illud, quod primo et immediate denominatur ab intentione universalitatis et habet rationem obiecti, et est illud quod immediate terminat actum intelligendi, quando nullum singu-lare intelligitur, quod quidem, quoniam est tale in esse obiectivo quale est singulare in esse subiectivo, ideo ex natura sua potest supponere pro ipsis singularibus, quorum est aliquo modo similitudo [...]. Dico ergo, quod sicut vox est universalis et genus et species, sed tantum per institutionem, ita conceptus sic fictus et abstractus a rebus singularibus praecognitis est universalis ex natura sua [...]. 2.9. [Universale est actus intelligendi]* Alia posset esse opinio, quod passio animae est ipse actus intelligendi. Et quia ista opinio videtur mihi probabilior de omnibus opinionibus, quae ponunt istas passiones animae esse subiective et realiter in anima tamquam verae qualitates ipsius, ideo circa istam opinionem primo ponam modum ponendi probabiliorem [...]. Dico ergo, quod qui vult tenere praedictam opinionem, potest supponere quod intellectus apprehendens rem singularem elicit unam cognitionem in se, quae est tantum illius singularis, quae vocatur passio animae, potens ex natura sua supponere pro illa re singulari, ita quod sicut ex institutione haec vox «Sortes» supponit pro illa re quam significat, ita quod audiens istam vocem «Sortes currit» non concipit ex ea, quod haec vox «Sortes», quam audit, currit, sed quod res significata per illam vocem currit, ita qui videret vel intelligeret aliquid affirmari de illa intellectione singularis rei, non conciperet illam intellectionem esse talem vel talem, sed conciperet ipsam rem, cuius est, esse talem vel talem, ita quod, sicut vox ex institutione supponit pro illa re, ita ipsa intellectio ex natura sua sine omni institutione supponit pro re, cuius est. * Exp super hbrum Penherm

Эпистемология

133

Во-вторых, утверждаю, что этот [мысленный] образ есть то, что в первую очередь и непосредственно получает имя65 от интенции «универсальность» и обладает смыслом объекта66, и есть то, что непосредственно определяет акт мышления67 в случае, если не мыслится ничего единичного. И поскольку мысленный образ в объектном бытии таков же, каково единичное в бытии субъектном, то он по своей природе может подразумевать эти единичные вещи, подобием коих в некотором смысле является [...]. Итак, я утверждаю, что как слово является универсалией, родом и видом, но лишь по [произвольному] установлению, так же и указанным способом образованное и абстрагированное от единичных, ранее познанных, вещей понятие есть универсалия по своей природе [...]. 2.9. Универсалия как акт мышления68 Но может быть и иное мнение, согласно которому претерпевание души [т. е. понятие] есть сам акт мышления. И поскольку эта позиция представляется мне наиболее вероятной из всех тех мнений, которые допускают, что эти претерпевания души субъектно и реально существуют в душе как ее подлинные качества, то я в первую очередь представлю наиболее вероятный ее вариант [...]. Итак, я утверждаю, что тот, кто желает придерживаться указанного мнения, может допустить, что разум, постигающий единичную вещь, производит в себе некое познание, которое есть знание только этой единичной вещи и именуется претерпеванием души. Это претерпевание души может по своей природе подразумевать указанную единичную вещь и, таким образом, [произвольно] установленное слово «Сократ» подразумевает ту вещь, которую обозначает. Поэтому тот, кто слышит [сочетание] слов «Сократ бежит», заключает на его основании, что бежит не это слово «Сократ», которое он слышит, а вещь, обозначенная этим словом. И точно так же тот, кто узнает или постигает, что нечто утверждается об этом акте мышления единичной вещи, не заключает, что этот акт мышления является таким-то и таким-то, а понимает, что такой-то и такой-то является вещь, к которой он [т. е. акт мышления] относится. И как [произвольно] установленное слово подразумевает данную вещь, так и акт мышления по своей природе и без всякого [произвольного] установления подразумевает то, к чему он относится.

134

Quaestiones de cognitione

Эпистемология

Sed praeter istam intellectionem illius rei singularis format sibi intellectus alias intellectiones, quae non magis sunt istius rei quam alterius. Sicut haec vox «homo» non magis significat Sortem quam Platonem, ideo non magis supponit pro Sorte quam Platone, ita esset de tali intellectione, quod non magis intelligitur per eam Sortes quam Plato et sic de omnibus aliis hominibus. Et ita etiam esset aliqua intellectio, per quam non magis intelligeretur hoc animal quam illud animal, et sic de aliis. Breviter igitur, ipsae intellectiones animae vocantur passiones animae, et supponunt ex natura sua pro ipsis rebus extra vel pro aliis rebus in anima, sicut voces supponunt pro rebus ex institutione [...]. Tali intellectione confusa intelliguntur res singulares extra. Sicut habere intellectionem hominis confusam non est aliud quam habere unam cognitionem, qua non magis intelligitur unus homo quam alius, et tamen quod tali cognitione magis cognoscitur sive intelligitur homo quam asinus. Et hoc non est aliud quam quod talis cognitio aliquo modo assimilationis magis assimilatur homini quam asino, et non magis isti homini quam illi. Et secundum istud videtur consequenter dicendum, quod tali cognitione con-fusa possunt infinita cognosci. Nec magis videtur hoc esse inopinabile quam quod eadem dilectione vel desiderio possunt infinita diligi vel desiderari. Sed hoc secundum non videtur inopinabile; nam potest aliquis diligere omnes partes alicuius continui, quae sunt infinitae, vel potest appetere quod omnes partes continui durent in esse; et cum non appeteretur esse tali appetitu nisi aliqua pars continui, et non magis una quam alia, oportet quod omnes appetantur, quae tamen sunt infinitae. Similiter potest aliquis appetere esse omnibus hominibus, qui possunt esse, qui tamen sunt infiniti, quia infiniti possunt generari. Sic igitur posset dici, quod eadem cognitio potest esse infinitorum, non tamen erit cognitio propria alicui illorum; nec illa cognitione potest unum discerni ab alio.

Но кроме этого акта мышления указанной единичной вещи разум формирует и иные акты мышления, которые относятся к одной вещи не в большей степени, чем к другой. Так, это слово «человек» не в большей степени обозначает Сократа, чем Платона, а потому подразумевает Сократа не более, нежели Платона. Поэтому посредством этого акта мышления Сократ мыслится не более, чем Платон, и то же относится ко всем прочим людям. И точно так же может существовать некий акт мышления, посредством коего это живое существо мыслится не в большей степени, чем то; и так же обо всем прочем. Итак, резюмируя [сказанное, говорю, что] эти акты мышления, [осуществляемые] душой, называются претерпеваниями души и по своей природе подразумевают вещи вне [души] и иные вещи в душе так же, как слова подразумевают вещи по [произвольному] установлению [...]. И посредством такого смутного акта мыслятся единичные вещи вне [души]. А обладать смутным актом мышления человека - значит обладать неким познанием, благодаря которому этот человек познается не больше, чем другой. Но, тем не менее, посредством такого познания человек познается или мыслится больше, нежели осел. И это означает, что такое познание посредством некоего уподобления в большей степени уподобляется человеку, чем ослу, но не более этому человеку, чем тому. И в соответствии с этим, как представляется, далее следует сказать, что посредством такого смутного познания может познаваться бесконечное число [объектов]. И, как кажется, эту позицию не труднее обосновать, чем ту, которая предполагает, что одним и тем же актом любви или желания можно любить или желать бесконечное число [объектов]. Но эта вторая позиция не представляется несостоятельной: в самом деле, некто может любить все части некоего континуума, бесконечные по числу, или может желать, чтобы все части континуума сохраняли существование; а поскольку то, что желаемо этим желанием, есть не что иное, как некая часть континуума, причем одна - не более чем другая, следует, что желаемы все [части], число которых, тем не менее, бесконечно. Равным образом некто может желать, чтобы существовали все люди, какие только могут существовать, число коих, однако, бесконечно, поскольку может родиться бесконечное число людей. Итак, следовательно, можно сказать, что одно и то же познание может быть познанием бесконечного числа [объектов], но при этом оно не будет собственным познанием для одного из них, и посредством этого познания один объект не может быть отличен от другого [...].

135

3. Metaphysica et ethica

3. Метафизика и этика

3.1. Ens, esse et essentia 3.1.1. De ente*

3.1. Сущее, сущность и существование 3.1.1. О сущем

Circa ens autem est primo sciendum, quod «ens» dupliciter accipi potest: Uno modo accipitur hoc nomen «ens» secundum quod sibi correspondet unus conceptus communis omnibus rebus praedicabilis de omnibus in quid illo modo quo transcendens potest in quid praedicari. Quod enim omnibus rebus sit unus conceptus communis praedicabilis de omnibus rebus, ex hoc persuaderi potest: quia si non sit aliquis talis conceptus communis, ergo diversis rebus sunt diversi conceptus communes, qui sunt A et B; sed osten-do quod aliquis conceptus est communior tam A quam В praedicabilis de quocumque, puta C. Gratia exempli: Quia sicut possunt formari tales tres propositiones vocales: «C est В», «С est А», «С est aliquid», ita possunt in mente tales tres propositiones formari, quarum duae sunt dubiae et tertia est scita; nam possibile est, quod aliquis dubitet utramque istarum: «C est B», «C est A» et tamen quod sciat istam: «C est aliquid». Quo dato arguo sic: Duae istarum propositionum sunt dubiae, et una est scita, et istae tres habent idem subiectum; igitur habent distincta praedicata. Quia si non, eadem propositio esset scita et dubia, ex quo duae sunt hic dubiae. Si habent di-stincta praedicata, igitur aliud praedicatum est in ista: «C est aliquid», quod non est praedicatum in aliqua istarum: «C est B», «C est A»; igitur illud praedicatum est distinctum ab illis. Sed manifestum est, quod illud praedi-catum non est minus commune nec convertibile cum aliquo illorum, igitur est communius quam aliquid illorum. Quod est propositum, scilicet quod aliquis conceptus mentis alius ab istis inferioribus est communis cuilibet enti. Quod est concedendum; nam de omni ente vel de pronomine demon-strante quodcumque ens potest idem conceptus mentis vere praedicari: sicut eadem vox potest de quolibet vere praedicari. * Summa tot log , I, с XXXVIII

Относительно сущего следует знать, прежде всего, что [термин] «сущее» может пониматься двояко. Во-первых, это имя «сущее» соотносится с неким понятием, общим для всех вещей и могущим сказываться in quid69 обо всем в том смысле, в каком может сказываться in quid транс-ценденталияГ А в пользу того, что существует понятие, которое является общим для всех вещей и может сказываться обо всех вещах, можно привести следующий аргумент. Если некоего такого общего понятия не существует, то различные вещи обладают различными общими понятиями; назовем их А и В. Я, однако, покажу, что имеется некое понятие, более общее, нежели А и В, и сказывающееся о любом [субъекте]; назовем его С. Привожу пример. Точно так же, как можно произнести следующие высказывания: «С есть В», «С есть А», «С есть нечто», их можно образовать и в уме; два из них сомнительны, третье познано: в самом деле, возможно, чтобы некто сомневался в том, что С есть В и С есть А, но знал, что С есть нечто. Когда это дано, аргументирую так: два из данных высказываний сомнительны, одно познано; но все три обладают одним субъектом; следовательно, они обладают разными предикатами. Если нет, то одно и то же высказывание будет познанным и сомнительным, ибо два первых сомнительны. Если они обладают различными предикатами, то предикатом в [высказывании] «С есть нечто» является что-то такое, что не является предикатом в «С есть В» и «С есть А». Следовательно, этот предикат [«нечто»] отличен от тех. Но очевидно, что этот предикат не менее общ, [чем те два], и при этом не обратим, [по крайней мере], с одним из них; следовательно, он является более общим, нежели один из тех [предикатов]. И это - то, что требовалось доказать, т. е. что некое понятие ума, отличное от этих, менее общих [понятий], является общим для всего сущего. И это следует признать, ибо о всяком сущем или о всяком местоимении, указывающем на любое сущее, может истинно сказываться одно и то же понятие ума; так же, как один звук может истинно сказываться обо всем.

138

Metaphysiсa et ethica

Non tamen obstante quod sic sit unus conceptus communis omni enti, tamen hoc nomen «ens» est aequivocum quia non praedicatur de omnibus subiicibilibus, quando significative sumuntur, secundum unum conceptum, sed sibi diversi conceptus correspondent, sicut super Porphyrium declaravi. Ulterius sciendum est, quod secundum Philosophum IV Metaphysicae «ens» dicitur hoc quidem secundum accidens, illud vero secundum se. Quae distinctio non est intelligenda, quasi aliquod ens sit per se et aliud per accidens; sed ostendit ibi diversum modum praedicandi unius de reliquo mediante hoc verbo «est». Quod satis clarum est per exempla Philosophi, quia dicit quod dicimus musicum secundum accidens esse iustum, et simili-ter: Musicus secundum accidens est homo, et: Musicum dicimus aedificare secundum accidens. Ex quo patet, quod non loquitur nisi de diverso mo-do praedicandi alicuius de aliquo. Quia aliquid dicitur de aliquo per se, et aliquid dicitur de aliquo per accidens. Quod enim aliqua res non sit ens per se et alia per accidens, patet: quia nulla res est, quin sit substantia vel accidens; sed tam substantia quam accidens est ens per se; igitur etc. Нос tamen non obstante aliquid praedicatur de aliquo per se et aliquid per accidens. Similiter distinguitur ens in ens in potentia et in ens in actu. Quod non est intelligendum, quod aliquid quod non est in rerum natura, sed potest esse, sit vere ens, vel aliquid aliud quod est in rerum natura sit etiam ens. Sed Aristoteles dividendo ens in potentiam et in actum, V Metaphysicae, intendit quod hoc nomen «ens» de aliquo praedicatur mediante hoc verbo «est» in propositione mere de inesse non aequivalenti propositioni de pos-sibili sic dicendo: «Sortes est ens», «Albedo est ens»; de aliquo autem non praedicatur nisi in propositione de possibili vel aequivalenti propositioni de possibili sic dicendo: «Antichristus potest esse ens», sive: «Antichristus est ens in potentia»; et sic de aliis. Unde vult ibidem, quod ens est divisibi-

Метафизика и этика

139

Но, несмотря на то, что имеется таковое понятие, общее для всякого сущего, имя «сущее» эквивокально, поскольку оно не сказывается сообразно одному понятию обо всех субъектах, если они берутся в их обозначающей функции, Напротив, [имени «сущее»] соответствуют различные понятия, как я показал в комментарии к Порфирию70. Далее, следует знать, что, согласно [словам] Философа из IV книги Метафизики71, одно называется «сущим» secundum accidens, а другое «сущим» secundum se. Это деление не следует понимать в том смысле, что одно существует рег se, а другое - рег accidens. Напротив, Аристотель показывает здесь различные способы предикации одного [термина] о другом при посредстве глагола «есть». И это очевидно из примеров, приводимых Философом. Он пишет: «мы говорим, что музыкант является справедливым secundum accidens, и, равным образом, музыкант является человеком secundum accidens, и музыкант строит secundum accidens». Из этого ясно, что Аристотель говорит только о различных способах предикации одного [термина] о другом. Ибо нечто сказывается о другом рег se, а нечто - рег accidens. А то, что [речь идет] не о том, что одна вещь есть сущее рег se, а другая - рег accidens, ясно из того, что любая вещь есть либо субстанция, либо акциденция, но как субстанция, так и акциденция есть сущее рег se. Следовательно, и т. д. Это, впрочем, не препятствует тому, чтобы нечто сказывалось о другом рег se, а нечто - рег accidens. Равным образом сущее подразделяется на сущее в возможности и сущее в действительности. Это не следует понимать в том смысле, что нечто, не существующее в природе вещей, но могущее существовать, является подлинным сущим, или что сущим является также нечто иное, существующее в природе вещей. Напротив, Аристотель, разделив в V книге Метафизики72 сущее на сущее в возможности и в действительности, имел в виду, что об одном имя «сущее» сказывается при посредстве глагола «есть» только в высказывании о присущности, не эквивалентном высказыванию о возможном («Сократ есть сущее», «Белизна есть сущее» ), а о другом сказывается только в высказывании о возможном или в высказывании, эквивалентном высказыванию о возможном («Антихрист может быть сущим» или «Антихрист есть сущее в возможности» и т.п.). Поэтому он указывает там же, что «сущее делимо на сущее в возможности и в действительности так же, как знающий и пребывающее в покое»73; ничто, однако, не является знающим или пребы-

140

Metaphysica et ethica

le potestate et actu sicut sciens et quiescens; et tamen nihil est sciens vel quiescens, nisi actualiter sit sciens vel quiescens. 3.1.2. Utrum esse rei et essentia sint duo distincta in re?* Et quia tactum est de esse existere, aliquantulum disgrediendo conside-randum est, qualiter esse existere se habet ad rem: Utrum esse rei et essentia rei sint duo extra animam distincta inter se. Et mihi videtur, quod non sunt talia duo, nec «esse existere» significat aliquid distinctum a re. Quia si sic, aut esset substantia aut accidens. Non accidens, quia tunc esse existere ho-minis esset qualitas vel quantitas, quod est manifeste falsum, sicut inductive patet. Nec potest dici, quod sit substantia: quia omnis substantia vel est materia vel forma vel compositum, vel substantia absoluta; sed manifestum est, quod nullum istorum potest dici esse, si esse sit alia res ab entitate rei. Item: Si essent duae res, aut facerent per se unum, aut non. Si sic, oporteret quod unum esset actus et reliquum potentia, et per consequens unum esset materia et aliud forma, quod est absurdum. Si non facerent per se unum, igitur essent unum aggregatione tantum vel facerent unum tantum per accidens, ex quo sequitur, quod unum est accidens alterius. Item: Si essent duae res, non esset contradictio, quin Deus conservaret entitatem rei in rerum natura sine existentia, vel econverso existentiam sine entitate, quorum utrumque est impossibile. Ideo dicendum est, quod entitas et existentia non sunt duae res. Sed ista duo vocabula «res» et «esse» idem et eadem significant, sed unum nominaliter et aliud verbaliter, propter quod unum non potest convenienter poni loco alterius, quia non habent eadem officia. Unde «esse» potest poni

* Summa tot log., III, II, с XXVII

Метафизика и этика

141

вающим в состоянии покоя, если не является актуально знающим или покоящимся. 3.1.2. Имеется ли реальное различие между бытием и сущностью вещи? И поскольку мы коснулись бытия существования, следует сделать некое отступление и рассмотреть [вопрос о том], каково отношение бытия существования к вещи: есть ли бытие вещи и сущность вещи две [вещи] вне души, различные между собой реально. И мне представляется, что они не являются двумя такими [вещами], и что «бытие существования» не обозначает что-либо, отличное от вещи. Если бы было иначе, то бытие существования было бы либо субстанцией, либо акциденцией. Но оно не является акциденцией, поскольку в противном случае бытие существования человека было бы качеством или количеством, что очевидным образом ложно, как явствует по индукции. И нельзя сказать, что бытие существования является субстанцией, поскольку всякая субстанция есть либо материя, либо форма, либо составленное [из материи и формы], либо отделенная субстанция. Но очевидно, что ничто из этого не может быть названо бытием в случае, если бытие есть вещь, отличная от сущности вещи. Также: если бы бытие вещи и сущность вещи были двумя вещами, то они или составляли бы единое per se, или нет. В первом случае следовало бы, что одно из них является действительностью, а другое возможностью; и, следовательно, одно было бы материей, а другое формой, что абсурдно. А если бы они не составляли единое per se, то они были бы единым лишь как скопление74 или составляли бы единое per accfdens, из чего следовало бы, что одно является акциденцией для другого. Также: если бы они были двумя вещами, то не было бы противоречия в том, чтобы Бог сохранял сущность вещи в природе вещей без существования или, наоборот, существование без сущности. Но и то, и другое невозможно. Поэтому надлежит сказать, что сущность и существование не являются двумя вещами. Напротив, эти два слова «вещь» и «быть»75 обозначают одно и то же, но одно - как имя, а другое - как глагол. В силу этого одно не может подходящим образом занимать место другого, ибо у [терминов] «вещь» и «быть» разные функции. Поэтому «быть» может располагаться между двумя терминами в высказывании [типа] «Человек

142

Metaphysica et ethica

inter duos terminos sic dicendo: Homo est animaL Non est sic de hoc nomine «res» vel «entitas». Unde «esse» significat ipsam rem. Sed significat causam primam sim-plicem, quando dicitur de ea non significando ipsam ab alio dependere. Quando autem praedicatur de aliis, significat ipsas res dependentes et ordi-natas ad causam primam. Et hoc, quia istae res non sunt res, nisi sint sic dependentes et ordinatae ad causam primam, sicut non sunt aliter. Unde, quando homo non dependet ad Deum, sicut tunc non est, ita tunc non est homo. Et ideo non est plus imaginandum, quod essentia est indifferens ad esse et non esse, quam quod est indifferens ad essentiam et non essentiam: quia sicut essentia potest esse et non esse, ita essentia potest esse essentia et potest non esse essentia. Et igitur talia argumenta: «Essentia potest esse et non esse, igitur esse distinguitur ab essentia»; «Essentia potest esse sub opposito esse, igitur essentia differt ab esse», non valent. Sicut nec talia valent: «Essentia potest non esse essentia, et potest esse essentia, igitur essentia differt ab essentia»; «Essentia potest esse sub opposito essentiae, igitur essentia differt ab essentia». Et ideo non plus sunt essentia et esse duae res, quam essentia et essentia sunt duae res. Et ita esse non est alia res ab entitate rei. Et haec est sententia Lincolniensis, quando dicit II Posteriorum: «„Esse" dictum de causa prima non praedicat nisi ipsam essentiam causae primae omnino simplicem; „esse" dictum vero de aliis non praedicat nisi ordinem et dependentiam eorum ab ente primo, quod est per se. Et haec ordinatio vel dependentia nihil multiplicat in essentia dependente. Propter hoc, sive quaeratur de ente primo sive de re dependente ab ente primo, an sit, haec quaestio non ponit in numerum». Causa autem, quare sancti et alii dicunt Deum esse ipsum esse, est quia Deus sic est esse, quod non potest non esse, immo necesse est esse, nec ab aliquo alio est. Creatura autem sic est esse, quod non est necessario esse, sicut nec necessario est res; et ab alio est, sicut ab alio est res effective. Et

Метафизика и этика

143

есть живое существо», а с именем «вещь», или «сущность», дело обстоит иначе. «Бытие» поэтому обозначает саму вещь. Оно обозначает первую простую причину, сказываясь о ней, не обозначая того, что она зависит от чего-то иного. А когда оно сказывается о других [вещах], оно обозначает сами вещи, зависимые и упорядоченные по отношению к первой причине. И это так потому, что эти вещи суть вещи и существуют лишь в силу того, что они таким образом зависимы и упорядочены по отношению к первой причине. Поэтому когда человек не зависит от Бога, он не существует и не есть человек. И поэтому представление о том, что сущность безразлична к бытию и не-бытию, имеет под собой не большее основание, чем представление о том, что она безразлична к сущности и не-сущности, поскольку сущность как может быть и не быть, так может и быть сущностью и не быть сущностью. И потому не имеют силы аргументы «Сущность может быть и не быть, следовательно, бытие отлично от сущности» и «Сущность может быть в противоположном бытию [состоянии], следовательно, бытие отлично от сущности». Равным образом, не имеют силы и такие аргументы: «Сущность может быть сущностью и не быть сущностью, следовательно, сущность отлична от сущности» и «Сущность может быть в [состоянии], противоположном бытию в качестве сущности, следовательно, сущность отлична от сущности». Поэтому сущность и бытие не в большей степени две разные вещи, чем сущность и сущность. И, таким образом, бытие не есть вещь, отличная от сущности вещи. И это - учение Линкольнца76, [изложенное] во II книге комментария ко Вторым Аналитикам77, где он говорит, что «„Бытие", сказываемое о первой причине, сказывается исключительно о совершенно простой сущности первой причины, а „бытие", сказываемое о прочих [вещах], сказывается только об их порядке и зависимости от первого сущего, которое существует само по себе. И эта упорядоченность, или зависимость, не производит в зависимой сущности никакой множественности. Поэтому вопрос о том, существует ли вещь, относится ли он к первому сущему или к зависимой от первого сущего вещи, не попадает в число [исследуемых здесь вопросов]». А причиной того, что святые и другие [учители] утверждают, что Бог есть само бытие, является то, что Он не может не быть, более того, Он есть необходимое бытие и не есть от чего-то иного. Творение же есть бытие таким образом, что не есть необходимое бытие, не необходимо

144

Metaphysica et ethica

ideo non differunt in Deo «quod est» et «quo est», quia non est aliquid aliud a Deo quo Deus est. Sed in creatura differunt, quia illud quod est creatura et quo est creatura sunt distincta simpliciter, sicut Deus et creatura differunt. 3.2. Theologia naturalis 3.2.1. Utrum eadem veritas theologica specie vel numero possit probari in theologia et in scientia naturali?* Quod non: Quia eadem conclusio specie non potest sciri duplici scientia alterius rationis; sed media alterius rationis in theologia et scientia natu-rali causant scientiam alterius rationis; ergo necessario conclusiones erunt alterius rationis. Contra: Nisi eadem veritas posset probari in scientia naturali et in theo-logia, philosophia non iuvaret theologiam. Hic primo distinguo de «scientia», secundo dico ad quaestionem. Circa primum dico, quod «scientia» accipitur dupliciter: Uno modo pro habitu, naturali sive theologico, unius conclusionis tantum, alio modo pro aggregato ex omnibus habitibus habentibus determinatum ordinem respectu unius conclusionis, sive illi habitus sint incomplexorum sive complexorum. Circa secundum supponendo quod quaelibet veritas sit theologica, quae est necessaria ad salutem, dico tunc, quod eadem conclusio specie theologica non potest probari in theologia et scientia naturali primo modo acceptis, et hoc, quia quot sunt scientiae sic distinctae, tot sunt conclusiones scitae. Ideo sicut unius conclusionis non possunt esse diversae scientiae, quia pluralitas non est ponenda sine necessitate, ita eadem conclusio non potest probari in diversis scientiis. Sed accipiendo theologiam et scientiam naturalem secundo Quodl., V, q. I.

Метафизика и этика

145

есть вещь и есть от чего-то иного, так как является вещью в силу иной действующей причины. Поэтому «то, что есть» и «то, благодаря чему есть» в Боге не различаются, поскольку то, благодаря чему Бог есть, не есть нечто отличное от Бога. Но в творении «то, что есть» и «то, благодаря чему есть» различны, поскольку то, что есть творение, и то, благодаря чему оно есть, различны безусловно: так, как различаются Бог и творение. 3.2. Естественная теология 3.2.1. Может ли теологическая истина, одна и та же по виду или числу, доказываться в теологии и в естественном знании Не может: поскольку заключение, одно и то же по виду, не может постигаться двумя различными типами знания; но различные по смыслу термины в теологии и в естественном познании являются причиной знаний разного типа; следовательно, заключения [этих дисциплин] необходимо будут заключениями разного типа. Против: если бы одна и та же истина не могла доказываться в рамках естественного знания и в теологии, то философия была бы бесполезной для теологии. Здесь я сперва [разъясню] различные [смыслы термина] «знание», а затем отвечу на вопрос. Относительно первого утверждаю, что [термин] «знание» понимается двояко. Во-первых, под «знанием» понимается обладание (habitus) [знанием] лишь одного заключения (будь то естественного или теологического); во-вторых, под «знанием» понимается совокупность обладаний (habitus) [знаниями], имеющих определенный порядок по отношению к одному заключению, вне зависимости от того, являются они составными или несоставными. Относительно второго: предположив, что теологической является любая истина, необходимая для спасения, утверждаю далее, что теологическое заключение, одно и то же по виду, не может доказываться в теологии и в естественном знании, понятых первым способом, ибо сколько существует знаний, отличных таким образом, столько существует и познанных заключений. И поэтому как у одного заключершя не может быть двух различных знаний, поскольку множественность не следует полагать 14 Зак 157

146

Metaphysica et ethica

modo, sic potest non solum eadem conclusio specie sed etiam numero pro-bari in theologia et scientia naturali, si existant in eodem intellectu, puta talis: «Deus est sapiens», «Deus est bonus» Нос probo: Quia hoc non est magis inconveniens quam quod eadem conclusio specie et numero probetur propter quid et quia, I loc est possibile: Tum quia idem effectus specie et numero potest causari a causis diversae speciei; et per consequens, licet media sint alterius rationis hinc .nde, tamen conclusio potest esse eiusdem rationis. Tum quia ista propositio in mente: «Nullum ens infinitum est», contradicit primo huic propositioni in mente. «Aliquod infinitum est», quae probatur tam in theologia quam in scieritia naturali, et per consequens est eiusdem rationis in utraque scicntia. Sed contra: Theologus intelligit per nomen «Deus» ens infmitum no-bilius quibuscumque infmitis alterius rationis; si essent simul, non solum divisim sed coniunctim est nobilius omnibus. Tunc sic accipiendo «Deum» hoc modo Deum esse non est naturaliter evidens; ergo sic accepto «Deo» nihil probatur naturaliter et evidenter de Deo, Consequentia patet. Antece-dens probatur: Quia non est naturaliter evidens, quod aliquid sit mfinitum nisi ex motu vel causalitate solum probatur infmitum esse quod est melius quolibet infinitorimi divisim et non coniunctim, ergo etc. Praeterea: Aut probant istam conclusionem per medium cmsdem ratio-nis vel alterius. Si primo moclo, tunc praecise conclusio et termini essent eiusdem rationis, et sic non probaretur in diversis scientiis. Si secundo mo-do, tunc medium propriura conclusionis specialis est quaedam definitio vel

Метафизика и этика

147

без необходимости, так и одно и то же заключение не может доказываться различными науками. Но если рассматривать теологию и естественное знание вторым способом, то в теологии и естественном знании может доказываться заключение, одно не только по виду, но и по числу, если оба [типа знания] существуют в одном и том же разуме. Примеры [таких заключений]: «Бог мудр» и «Бог благ>. Доказываю: это невозможно не в большей степени, чем доказательство заключения, одного и того же по виду и числу, с помощью доказательств propter quid и quia78. Но это возможно. Во-первых, поскольку следствие, одно и то же по виду и числу, может причиняться причинами разного вида; следовательно, хотя средние термины в том и в другом случае различны по смыслу, заключение может иметь один и тот же смысл. Во-вторых, поскольку [сформированное] в уме высказывание «Никакое сущее не является бесконечным» непосредственно противоречит другому [сформированному] в уме высказыванию «Нечто является бесконечным», которое доказывается как в теологии, так и в естественном знании, и, следовательно, имеет один смысл в обеих науках. Но против: под именем «Бог» теолог подразумевает бесконечное сущее, более благородное, чем бесконечное [множество] любых [сущих] иного типа, которое благороднее их всех, независимо от того, берутся они порознь или все вместе (если они могут существовать одновременно). И при таком понимании [термина] «Бог» существование Бога не очевидно, если исходить из возможностей естественного познания; следовательно, при таком понимании [термина] «Бор> естественным образом и с очевидностью о Боге нельзя доказать ничего. Вывод очевиден. Доказывается антецедент: не очевидно, если исходить из возможностей естественного познания, что нечто является бесконечным, разве что мы прибегнем к доказательству от движения или причинности. Но таким образом доказывается лишь то, что существует бесконечное [сущее], которое лучше любого [сущего] из бесконечного [множества сущих], взятого в отдельности, а не то, [что оно лучше всех их], вместе взятых; следовательно, и т. д. Кроме того: [теолог и философ] доказывают указанное заключение или с помощью средних терминов, обладающих одним и тем же смыслом, или [с помощью] разных по смыслу [терминов]. Если первое, то заключение и термины обладали бы точно одним и тем же смыслом, и в силу этого заключение не доказывалось бы в науках различного типа. Если второе, то средний термин, собственный для особого заключения,

148

Metaphysica et ethica

descriptio data per praedicabilia in quid; illa descriptio est alterius rationis ibi in una scientia et in alia, et per consequens cognitio simplex causata per illam descriptionem erit alterius rationis, et ita conclusio, cuius illa cognitio simplex est subiectum, erit alterius rationis. Ad primum istorum dico, quod nisi conclusio eiusdem rationis posset probari in diversis scientiis, aliter theologus fidelis et philosophus paga-nus non possent sibi contradicere de ista propositione: «Deus est trinus et unus», quia propositiones in voce non contradicunt, nisi quia propositiones in mente contradicunt, eo quod sunt signa subordinata. Sed propositio af-firmativa et negativa in mente non contradicunt primo nisi componantur ex conceptibus eiusdem rationis, licet possit inferri contradictio ex proposi-tionibus compositis cx conceptibus alterius rationis aliquando. Aliter enim, nisi istud esset verum, in terminis aequivocis posset fieri contradictio; sicut hic: Omnis canis currit, Aliquis canis non currit, ubi sunt conceptus alterius rationis, puta animalis latrabilis et caelestis sideris, quod patet esse falsum, quia contradictio est oppositio rei et nominis, non solum vocalis sed men-talis. Dico ergo, quod aliqua conclusio eiusdem rationis probatur in diversis scientiis, et aliqua non. Et istam propositionem particularem teneo veram, licet rion universalem. Ad argumentum ergo dico, quod sicut illa conclusio, in qua praedicatur «esse trinum et unum» de quocumque conceptu Dei non potest probari in diversis scientiis, sed solum probatur in theologia praesupposita fide, ita ilia conclusio, in qua subiicitur conceptus Dei vel «Deus» secundum istam descriptionem, quod est aliquid melius omnibus aliis a se, quodcumque praedicatum de eo praedicetur, non probatur in diversis scientiis, sed solum in theologia. Unde tales conclusiones: «Deus est bonus», «Deus est sapiens», etc., sic accepto Deo non pbssunt probari in diversis scientiis. Et ratio est, quia sic accipiendo Deum iion est naturaliter evidens Deum esse, sicut deducit ratio, ut patet in primo Quodlibet Et per consequens non est na-

Метафизика и этика

149

есть некое определение или описание, данное посредством сказуемых in quid. И это описание в различных науках различается по смыслу, и, следовательно, будут различаться по смыслу несоставное познание, причиной коего является это описание, и заключение, субъектом которого является это несоставное познание. На первое из этого отвечаю: если бы заключение, обладающее одним и тем же смыслом, не могло доказываться в различных науках, то верующий теолог и языческий философ не могли бы противоречить друг другу в отношении высказывания «Бог троичен и един», поскольку высказывания, произносимые голосом, противоречат только в том случае, если противоречат высказывания в уме, поскольку первые суть подчиненные знаки [вторых]. Но утвердительное и отрицательное высказывания в уме противоречат друг другу непосредственным образом только если они образованы из понятий, имеющих один и тот же смысл, пусть даже иногда противоречие и может быть выведено из высказываний, образованных из терминов, обладающих разным смыслом. Иначе, если бы это было ложно, противоречие могло бы возникнуть и в случае эквивокаль-ных терминов, например, здесь: «Всякий пес бежит, некий пес не бежит», где имеются понятия, различные по смыслу, а именно, способного лаять животного и небесного созвездия. Но это явно ложно, поскольку противоречие есть противоположность вещи и имени, причем не только произнесенного, но и пребывающего в уме. Итак, я утверждаю, что определенное заключение, обладающее одним и тем же смыслом, доказывается различными науками, а определенное - нет. И это частное, но не универсальное, высказывание я считаю истинным' . На аргумент отвечаю: так же, как заключение, в котором «быть троичным и единым» сказывается о любом понятии Бога, не может быть доказано в разных науках, но только в теологии, при предварительном допущении [определенных положений] веры, так и заключение, в котором субъектом является понятие Бога или [термин] «Бог» сообразно указанному описанию, в соответствии с которым Он есть нечто, что лучше всего, от Него отличного, какие бы предикаты о Нем ни сказывались, доказывается не в различных науках, но только в теологии. Поэтому заключения «Бог благ», «Бог мудр» и т. д. при указанном понимании [термина] «Бог» не могут доказываться в различных науках. И основание тому: при таком понимании [термина] «Бор> существование Бога не очевидно, если говорить о естественном познании, как показывает [вышеприведенный] аргумент и как очевидно из первого Quodlibet80. И, следовательно, не оче-

150

Metaphysica et ethica

turaliter evidens Deum sic acceptum esse bonum. Sed ex hoc non sequitur, quin alia conclusio, in qua «bonum» vel «sapiens» praedicatur de conceptu Dei, ut per illum intelligimus, quod est aliquid quo nihil est perfectius nec prius, quia sic potest demonstrari Deum esse, quia aliter esset processus in infinitum, nisi esset aliquid in entibus, quo nihil est perfectius. Vel etiam potest demonstrari conclusio, in qua praedicatur «bonum» de prima causa; vel de quocumque alio conceptu, ad quem philosophus potuerit naturaliter devenire, possit probari in theologia et in aliqua scientia naturali. Unde ad formam argumenti concedo antecedens et consequens, quia non est contra me. Ad aliud dico, quod theologus et philosophus naturalis probant eandem conclusionem specie per medium alterius rationis. Et quando dicitur, quod medium proprium est definitio vel quaedam descriptio subiecti, dico quod non semper medium est quaedam definitio vel descriptio subiecti, sed aliquando medium est definitio exprimens [par-tes] integrales definiti, puta quando demonstratur habere tres de triangulo; aliquando medium est subiectum primum passionis, sicut demonstratur esse susceptibile disciplinae de homine per animam intellectivam; aliquando me-dium est conceptus communis; et variis modis potest esse aliquid medium. Et ultra, dato quod medium semper sit descriptio subiecti, dico quod ista descriptio erit alterius rationis in diversis scientiis. Et quando ultra dicitur, quod descriptio alterius rationis causat cogni-tionem simplicem alterius rationis, illud multipliciter peccat: Tum quia de-finitio subiecti numquam causat notitiam incomplexam subiecti, quia illa praesupponitur omni definitioni et acquiritur mediante notitia intuitiva, li-cet defmitio possit partialiter causare cognitionem aliquam complexam per discursum, qui discursus praesupponit notitiam incomplexam subiecti. Tum quia dato quod descriptio subiecti causaret effective talem cognitionem sim-plicem subiecti, non sequitur propter hoc, quod descriptiones alterius ratio-nis causent cognitiones incomplexas alterius rationis, quia causae diversae

Метафизика и этика

151

видно, если говорить о естественном познании, что так понятый Бог благ. Но из этого не следует, что нельзя доказать иное заключение, в котором «благой» и «мудрый» сказываются о понятии Бога, если под Богом мы понимаем нечто, первичнее и совершеннее чего нет ничего. В самом деле, существование так понимаемого Бога доказуемо, ибо в противном случае, если бы среди сущих не было некоего [сущего], совершеннее которого нет ничего, то имел бы место уход в бесконечность. Или также можно доказать заключение, в котором «благое» сказывается о первой причине; или любое другое понятие, к которому мог бы прийти философ с помощью естественного познания. И [таковое] могло бы быть доказано как в теологии, так и в естественном познании. Поэтому, касаясь формы аргумента, я признаю антецедент и консе-квент, поскольку они не против меня. А на другой аргумент отвечаю: теолог и философ, опирающийся на естественное познание, доказывают заключение, одно и то же по виду, с помощью средних терминов, различных по смыслу. И когда говорят, что собственный средний термин есть определение или некое описание субъекта, я отвечаю, что так бывает не всегда, но иногда средний термин есть определение, выражающее интегральные части определяемого, например, когда о треугольнике доказывается обладание тремя углами. А иногда средний термин есть первый субъект свойства: так о человеке способность к обучению доказывается на основании [наличия у него] разумной души. А иногда средний термин - общее понятие, и [надо сказать, что] нечто может различными способами быть средним термином. И, кроме того, даже если дано, что средний термин всегда является описанием субъекта, я утверждаю, что в различных науках это описание будет иметь разный смысл. И когда далее утверждается, что описание, различное по смыслу, является причиной несоставного познания, различного по смыслу, то [данное утверждение] включает много погрешностей. Во-первых, определение субъекта никогда не причиняет несоставное знание субъекта, поскольку это знание предшествует всякому определению и приобретается с помощью интуитивного познания, пусть даже определение может быть частичной причиной некоего составного познания посредством рассуждения, каковое рассуждение предполагает несоставное знание субъекта. Во-вторых, если дано, что описание субъекта является действующей причиной указанного несоставного знания субъекта, то из этого не следует, что различные по смыслу описания причиняют различные по смыслу

152

Metaphysica et ethica

rationis possunt habere aliquem effectum eiusdem rationis; patet de sole et igne respectu caloris, similiter de cognitione et voluntate respectu amoris. Tum quia talis cognitio simplex, si esset, non esset subiectum in conclu-sione probanda per descriptioriem, sed esset medium, sicut ipsa descriptio est medium; nam secundum Philosophum I Posteriorum de subiecto dici-tur praecognosci quid est et quia est, et per consequens subiectum debet praehaberi ante demonstrationem. Et ideo licet illa cognitio simplex, si esset possibilis, posset esse subiectum in aliqua conclusione, tamen illa conclusio numquam probaretur per illam descriptionem. Ad argumentum principale concedo, quod eadem conclusio non potest sciri duplici scientia alterius rationis, sed nego minorem, scilicet quod media alterius rationis in theologia et scientia naturali causant scientias alterius rationis, et hoc accipiendo scientiam pro habitu conclusionis. 3.2.2. [Cognitio Dei in conceptu communi]* [... ] Deo et creaturae est aliquis conceptus unus communis praedica-bilis de eis in quid et per se primo modo. Circa quod ostendendum primo osteiidam, quod Deus non potest со-gnosci in se, ita quod ipsamet divina essentia terminet immediate actum intelligendi nullo alio concurrente in ratione obiecti. Secundo, quod non potest concipi a nobis pro statu isto in aliquo con-ceptu simplici proprio sibi. Tertio, quod potest concipi a nobis in aliquo conceptu comrnuni praedi-cabili de eo et aliis. Quarto, quod aliquis talis, in quo potest concipi a nobis, sit sibi quiddi-tativus. Et quinto ex his sequitur, quod aliquis conceptus unus est praedicabilis de Deo et aliis in quid per se primo modo. *Ordinatio, d. II, q IX

Метафизика и этика

153

несоставные знания, поскольку различные по типу причины могут иметь некое следствие одного и того же типа. Это очевидно в отношении Солнца и огня, производящих тепло, а также в отношении знания и воли, являющихся причиной любви. В-третьих, таковое несоставное знание, если оно возможно, не было бы субъектом заключения, доказываемого с помощью описания, но было бы средним термином, так же как средним термином является само описание, ведь согласно Философу (I книга Вторых Аналитик)81 у о субъекте следует предварительно знать, что он есть и что он есть, и, соответственно, субъект должен иметься до доказательства. Поэтому хотя это несоставное знание, если оно возможно, может быть субъектом некоего заключения, тем не менее, таковое заключение никогда не доказывалось бы с помощью такового описания. Относительно основного аргумента: я согласен, что одно и то же заключение не может постигаться двумя различными типами знания, но отрицаю меньшую посылку, а именно, что если рассматривать знание как обладание (habitus) [знанием] заключения, различные по смыслу средние термины в теологии и в естественном познании причиняют различные по типу знания. 3.2.2. О познании Бога в общем понятии Существует некое единое понятие, общее для Бога и творения, сказываемое о них in quid и согласно первому типу предикации per se. Для того, чтобы доказать это, я докажу прежде всего, что Бог не может быть познан Сам по Себе, так, чтобы божественная сущность определяла82 акт постижения непосредственно сама по себе, без соучастия чего-либо еще в качестве объекта. Во-вторых, [я докажу], что Бог не может постигаться нами в этой жизни в каком-либо простом понятии, Ему собственном. В-третьих, [я докажу], что Бог может постигаться нами в некоем общем понятии, сказываемом о Нем и о других [вещах]. В-четвертых, [я докажу], что некое таковое понятие, в котором Бог может нами постигаться, является чтойным83 понятием о Нем. В-пятых, из этого следует, что некое единое понятие сказывается о Боге и о других [вещах] m quid и согласно первому типу предикации per se. 13 Зак 157

154

Metaphysica et ethica

Primum ostendo sic: Omnis mtellectus cognoscens aliquam naturam in se nullo alio concurrente in ratione obiecti potest vere cognoscere illam rem esse in re vel non includere contradictionem, immo non potest dubi-tare illud obiectum includere contradictionem; sed viator intelligens Deum notitia incomplexa, quantum est possibile viatori, potest dubitare, an in-cludat contradictionem, quia potest dubitare, an includat contradictionem Deum esse, etiam posito quod firmiter credat, quod nihil est impossible esse, nisi includens contradictionem; ergo talis non cognoscit Deum in se modo exposito. Maior videtur manifesta: quia hoc est evidenter notum, quod numquam concipitur aliquid includens contradictionem sine pkuibus obiec-tis conceptis; ergo concipiens tantum unam rem sine pluralitate obiectorum non potest dubitare illam rem includere contradictionem. Minor etiam est manifesta: quia multi dubitant Deum esse, et utrum sit possibile Deum esse. Praeterea, omnis res cognita in se aut cognoscitur intuitive aut abstracti-ve; ergo si essentia divina in se cognoscitur, aut cognoscitur a nobis intuitive aut abstractive. N011 intuitive, manifestum est, quia illa est beatifica, quae ex puris naturalibus non est possibilis nobis. Nec abstractive, quia sicut de-claratum est in prologo, nulla res potest cognosci abstractive in se a nobis ex puris naturalibus, nisi ipsa praecognoscatur intuitive. Quia si cognoscatur abstractive, aut hoc erit per notitiam intuitivam eiusdem, et habetur propo situm, aut per speciem rei, et hoc est inconveniens: Tum quia talis species, ut post probabitur, non est ponenda. Tum quia in aliis patet, quod species non sufficit ad notitiam abstractivam sine notitia intuitiva praevia. Aut cognoscitur abstractive per notitiam intuitivam alicuius alterius rei, et hoc est impossibile, quia sicut probatum est in prologo, nulla notitia iiicomplexa unius rei potest esse causa sufficieiis notitiae alterius rei. Secundum ostendo, Quia nihil potest cognosci a nobis ex puris naturali-bus in conceptu simplici sibi propno, nisi ipsum in se praecognoscatnr. Ista

Метафизика и этика

155

Первое доказываю так. Всякий разум, познающий какую-либо природу саму по себе, без соучастия чего-либо еще в качестве объекта, может истинно знать, что эта вещь существует в действительности или что она непротиворечива. Более того, он не может усомниться в ее непротиворечивости. Но человек в этой жизни, постигая Бога несоставным знанием (насколько это для него возможно), может усомниться, нет ли здесь противоречия, поскольку может усомниться в непротиворечиво-i ги существования Бога, даже если предположить, что он твердо уверен в том, что может существовать все, что непротиворечиво. Следовательно, этот человек не познает указанным способом Бога Самого по Себе. Большая посылка, как представляется, очевидна: ясно, что ничто никогда не постигается как противоречивое, если [речь идет] не о постижении нескольких объектов, следовательно, постигающий только одну вещь, без множественности объектов, не может сомневаться в ее непротиворечивости. Также очевидна и меньшая посылка: многие сомневаются в том, есть ли Бог, и в том, возможно ли, чтобы Бог существовал. Кроме того: всякая вещь, познаваемая сама по себе, познается интуитивно или абстрагированно. Следовательно, если божественная сущность познается сама по себе, то она познается нами интуитивно или абстрагированно. Но не интуитивно, что очевидно, поскольку интуитивное познание [Бога] блаженное [видение Бога святыми в раю], а оно не обретается чисто естественным образом и недоступно для нас [в этой жизни]. Но и не абстрагированно, поскольку, как разъяснено в Прологе84, никакая вещь не может познаваться нами абстрагированно сама по себе чисто естественным образом, если она предварительно не познана интуитивно. Ибо если она познается абстрагированно, то она познается или благодаря ее же интуитивному познанию, и тогда имею искомое, или через [умопостигаемую] форму вещи85, что несообразно, поскольку, во-первых, не следует допускать существование таковой формы (что будет доказано позже), а во-вторых, поскольку из других [случаев] очевидно, что формы недостаточно для абстрагированного познания, если раньше не имело место интуитивное знание. А [предположение], что вещь познается абстрагированно благодаря интуитивному знанию какой-либо другой вещи, несостоятельно, поскольку, как доказано в Прологе86, никакое несоставное знание одной вещи не может быть достаточной причиной знания другой вещи. Доказываю второе: ничто не может познаваться нами чисто естественным образом в простом и собственном для себя понятии, если предварительно не познано само по себе. И это очевидно по индукции.

156

Metaphysica et ethica

patet inductive. Aliter enim posset dici, quod color posset cognosci а саесо a nativitate in conceptu proprio coloribus, quia noii est maior ratio, quod Deus cognoscatur in conceptu sibi proprio sine praecognitione ipsius in se quam color, sicut declarabitur distinctione sequenti. Sed manifestum est, quod a tali non potest concipi color in conceptu sibi proprio. Ergo nec Deus. Et ista ratio aequaliter probat conclusionem priorem, ex qua sequitur ista Tertium ostendo: Quia omne cognoscibile a nobis aut cognoscitur in se aut in conceptu simplici sibi proprio aut conceptu composito proprio aut in conceptu communi sibi et aliis; sed Deus aliquo modo cognoscitur a nobis, et non primis duobus modis, sicut declaratum est, ergo tertio modo vel quarto modo. Et si tertio, oportet quod cognoscatur quarto modo, quia conceptus compositus proprius, ex quo non potest componi ex conceptibus simplicibus propriis, oportet quod componatur ex simplicibus et communibus. Quartum ostendo per unam rationem, quam facit iste Doctor Subtilis, quae mihi concludit. Et arguo sic: Si Deus concipitur in aliquo conceptu communi sibi et aliis, quaero: aut ille conceptus est quidditativus aut de-nominativus? Si quidditativus, habetur propositum. Si denominativus, tunc quaero de illo: cui attribuis istum conceptum denominativum? Aut est de-nominativus, et erit processus in infinitum, aut quidditativus, et habetur propositum. Verbi gratia, habeo istum conceptum, puta «esse creativum», quem scio esse denominativum, et ideo oportet praehabere unum conceptum, cui istum attribuo, puta dicendo, quod aliquod ens est creativum; et certum est, quod iste conceptus, cui iste attribuitur, non est denominativus, vel, si sit, erit processus in infinitum, vel stabitur ad aliquem conceptum quidditativum. Et tunc quaero de illo conceptu ultimo quidditativo: aut est communis Deo et creaturae, et habetur propositum, aut est proprius Deo, et hoc est improbatum, aut est proprius creaturae, et hoc est impossibile, quia tunc

Метафизика и этика

157

В противном случае можно было бы сказать, что слепой от рождения способен познавать цвет в понятии, собственном для цветов, поскольку не больше основании для того, чтобы Бог познавался в собственном Ему понятии без предварительного познания Его Самого по Себе, чем для того, [чтобы в указанном случае] познавался цвет, что будет разъяснено в следующем разделе. Но очевидно, что слепым от рождения цвет не может постигаться в собственном для него понятии. Следовательно, и Бог [не может постигаться в собственном для Него понятии, если до этого Он не был познан Сам по Себе]. И этот аргумент равным образом доказывает предшествующее заключение, из которого следует это. Доказываю третье: все познаваемое нами познается или само по себе, или в простом собственном для него понятии, или в составном собственном для него понятии, или в понятии, общем ему и иному. Но Бог некоторым образом нами познается, и не первыми двумя способами, как разъяснено, следовательно, он познается или третьим, или четвертым способом. И если третьим, то необходимо, чтобы Он познавался [также] и четвертым способом, поскольку собственное составное понятие не может составляться из простых и собственных, но должно составляться из простых и общих понятий. Четвертое доказываю с помощью одного аргумента, который приводит Тонкий Доктор87 и который подходит для меня. И аргументирую так. Если Бог познается в некоем понятии, общем ему и иному, спрашиваю: является ли это понятие чтойным или отыменным? Если чтойным, имею искомое. Если отыменным, то спрашиваю о нем: чему атрибутируется это отыменное понятие? Если оно атрибутируется отыменному [понятию] , то имеет место уход в бесконечность, а если чтойному, то имею искомое. Например, имеется понятие «быть творящим», которое, как я знаю, является отыменным; следовательно, надлежит, чтобы прежде было некое понятие, которому я атрибутирую это, например, говоря, что «некое сущее является творящим». И несомненно, что это [второе] понятие, которому я атрибутирую то [первое], не является отыменным, а если оно является таковым, то будет иметь место уход в бесконечность или же мы остановимся на некоем чтойном понятии. И тогда я спрашиваю об этом предельном чтойном понятии, является ли оно общим для Бога и творения? И если так, имею искомое. Если же [скажут], что оно является собственным для Бога, то это уже опровергнуто. А если [скажут], что оно является собственным для творения, то это невозможно, поскольку

158

Metaphysica et ethica

non posset supponere nisi pro creatura; et tunc haec esset falsa: «Aliquod ens est creativum». Ista ratio confirmatur: Quia omnis conceptus denominativus habet de-finitionem exprimentem quid nominis, in qua ponitur aliquid in recto et aliquid in obliquo. Tunc quaero de una parte illius definitionis: aut habet definitionem consimilem exprimentem quid nominis, aut non? Si non, ha-betur propositum, quod talis necessario est quidditativus. Aut habet talem defmitionem quid nominis, et quaero tunc de partibus, sicut prius: et ita vel erit procesus in infinitum, vel stabitur ad aliquem conceptum quid-didativum praedicabilem de illo, de quo primus conceptus denominativus praedicabitur. Ex isto sequitur, quod est aliquis conceptus unus praedicabilis in quid et per se primo modo de Deo et de creatura. Ex quo sequitur ultra, quod vox correspondens illi conceptui est simpliciter univoca. Et ideo dico, quod sine omni compositione a parte rei aliquid est univo-cum sibi et creaturae: quia sicut univocum quibuscumque individuis cuiu-scumque speciei specialissimae non facit compositionem cum ipsis individuis nec cum quibuscumque existentibus in individuis ita nec univocum Deo et creaturae facit aliquam compositionem in Deo. Et causa est, quia universa-liter nihil quod est a parte rei est univocum Deo et creaturae accipiendo umvocum stricte, quia nihil est in creatura nec essentiale nec accidental, quod habeat perfectam similitudinem cum aliquo, quod realiter est in Deo. Et istam univocationem sancti et auctores negant respectu Dei et creaturae et nullam aliam. 3.2.3. [Univocatio et analogia]* [.. . ] De analogia dico primo, quot modis accipitur «univocum». Ubi sciendum, quod uno modo accipitur pro conceptu communi aliquibus ha-bentibus perfectam similitudinem in omnibus essentialibus sine omni dis-similitudine, ita quod hoc sit verum tam in substantialibus quam in acci-dentalibus, sic quod in forma accidentali non est reperire quod est dissimile Repor., III, q. VIII.

Метафизика и этика

159

в таком случае оно могло бы подразумевать только творение; и тогда было бы ложным высказывание «Некое сущее является творящим». Подтверждение аргумента: Всякое отыменное понятие обладает определением, выражающем «что» имени, в котором нечто находится в именительном падеже, а нечто - в косвенном. И тогда я спрашиваю об одной части этого определения: имеет ли оно сходное определение, выражающее «что» имени, или нет? Если нет, имею искомое, т. е. то, что таковое необходимо является чтойным [понятием]. А если обладает указанным определением, [выражающим] «что» имени, спрашиваю, как и прежде, о его частях. И так либо будет уход в бесконечность, либо мы остановимся на некоем чтойном понятии, сказываемом о том, о чем сказывается первое отыменное понятие. И из этого следует, что имеется некое единое понятие, сказывающееся о Боге и о творении in quid и согласно первому типу предикации рег se. И из этого далее следует, что слово, соответствующее этому понятию, безусловно унивокально. И поэтому я утверждаю, что нечто унивокально Богу и творению таким образом, что в Боге нет никакого реального составления. В самом деле, как нечто, унивокальное любому индивиду некоего низшего вида, не образует составления с самим индивидом или с чем-либо существующем в индивиде, так и то, что унивокально Богу и творению, не производит составления в Боге. Причина этому: ничто вообще не может быть унивокальным Богу и творению реально, если [термин] «унивокальное» взят в строгом смысле, поскольку в творении нет ничего субстанциального или акцидентального, что обладало бы совершенным подобием чему-либо, реально присутствующему в Боге. И эту унивокацию, и никакую другую, святые и авторитеты отрицают в отношении Бога и творения. 3.2.3. Унивокация и аналогия Говоря об аналогии, я укажу, во-первых, сколько значений имеет [термин] «унивокальное». И надо знать, что в одном смысле [термин] «унивокальный» обозначает понятие, общее для каких-либо [вещей], обладающих совершенным подобием в отношении сущностных [аспектов] и не имеющих ничего неподобного. Это истинно не только в отношении субстанциальных, но и в отношении акциденталь-ных [понятий], ибо в [некоей] акцидентальной форме не обнаруживается чего-либо неподобного какой-либо форме в другой акцидентальной

160

Metaphysica et ethica

cuilibet formae in alia forma accidentali eiusdem rationis. Exemplum: si albedo in quarto gradu et in tribus gradibus non sunt omnino similes, non tamen est reperire aliquid in una albedine, quod est dissimile cuilibet in alia albedine. Et sic accipiendo «univocum» conceptus solus speciei specialissimae est univocus, quia in individuis eiusdem speciei non est reperire aliquid alterius rationis in uno et alio. Alio modo accipitur «univocum» pro conceptu communi aliquibus, quae nec sunt omnino similia nec omnino dissimilia, sed in aliquibus similia et iii aliquibus dissimilia, vel quantum ad intrinseca vel ad extrinseca. Нос modo homo et asinus conveniunt in conceptu animalis sicut in conceptu univoco, et licet formae specificae eorum sunt alterius rationis, tamen ma-teria in eis est eiusdem rationis, et sic conveniunt in aliquo essentiali et in aliquo differunt. Нос modo etiam homo et angelus conveniunt in con-ceptu substantiae sicut in conceptu univoco, quia licet non conveniant in aliquo intrinseco, tamen in aliquibus extrinsecis conveniunt, quia habent aliqua accidentia eiusdem rationis, puta intellectionem et volitionem. Нос modo etiam nigredo et albedo in conceptu coloris conveniunt, quia licet non conveniant in aliquo intrinseco, quia quodlibet unius est alterius ratio-nis a quolibet alterius, tamen extrinsece conveniunt, quia habent aliquod subiectum eiusdem rationis. Et de isto univoco dicit Philosophus VII Pbysicorum, quod in genere latent multae aequivocationes, quia accipiendo «aequivocationem», ut distinguitur contra similitudinem perfectam vel coiitra univocationem aliquorum habentium similitudinem perfectam, sic conceptus generis tam subalterni quam generalissimi non est univocus sed potius in genere sic est aequivocatio, Tertio modo accipitur «univocum» pro coriceptu comrnimi multis non habentibus aliquam similitudinem, nec quantum ad substantialia nec quantum ad accidentalia. Isto modo quilibet conceptus conveniens Deo et creaturae est eis univocus, quia in Deo et creatura nihil penitus nec intrinsecum nec extrinsecum est eiusdem rationis. Primam univocationem et secundam negant Sancti a Deo. Primam, quia nihil essentiale in Deo et creatura est eiusdem rationis; secundam, quia nihil accidentale est eitisdem rationis in Deo et creatura. Sicut enim essentia

Метафизика и этика

161

форме того же типа. Пример: хотя белизна третей степени не полностью подобна белизне четвертой степени, в первой, тем не менее, нельзя обнаружить чего-либо неподобного чему-либо во второй. И так рассматриваемое унивокальное понятие - понятие только низших видов, поскольку в индивидах одного вида не обнаруживается чего-либо, что в разных [индивидах] различалось бы по типу. В другом смысле [термин] «унивокальный» обозначает понятие, общее для каких-либо [вещей], которые не полностью подобны и не полностью неподобны, будь то в отношении внутренних или внешних [элементов] . В этом смысле человек и осел сходны в понятии «живое существо» как в унивокальном понятии; и хотя их формы различны по типу, их материя одного и того же типа; и так в чем-то сущностном они сходны, а в чем-то различны. В этом смысле сходны также ангел и человек - в понятии субстанции как в унивокальном понятии: в самом деле, хотя они не сходны в чем-то внутреннем, они сходны в чем-то внешнем, поскольку обладают некими акциденциями одного типа, например, разумением и волением, При таком [понимании термина «унивокальный»] сходны также и чернота и белизна - в понятии цвета, поскольку, хотя они не сходны в чем-то внутреннем, ибо все, что имеется в одном, отлично по типу от того, что имеется в другом, они, тем не менее, сходны во внешнем, поскольку обладают субъектом одного типа. И о таковом «унивокальном» говорит Философ в VII книге Физики38 , что «в роде скрыто много эквивокаций», ибо если мы понимаем «эквивокацию» как противоположность совершенному подобию, или унивокации каких-либо [вещей], обладающих совершенным подобием, то понятие рода (как подчиненного, так и высшего) не унивокально; напротив, в роде, в этом случае, имеется эквивокация. В третьем смысле [термин] «унивокальный» обозначает понятие, общее для многих [вещей], не имеющих никакого подобия в отношении субстанциальных или акцидентальных [элементов]. И в этом случае любое понятие, подходящее Богу и творению, является унивокальным, ибо у Бога и творения нет вообще ничего общего, как внешнего, так и внутреннего. Святые отрицают первый и второй [вид] унивокации по отношению к Богу. Первый потому, что у Бога и творения нет никаких сущностных [элементов], которые могли бы быть [элементами] одного типа. Второй потому, что у Бога и творения нет никаких акцидентальных [элементов] , которые могли бы быть [элементами] одного типа. Ибо

Metaphysica et ethica

Метафизика и этика

Dei est dissimilis essentiae creaturae, ita sapientia Dei et bonitas sua. Ideo dicit Damascenus, quod Deus non est sapiens sed supersapiens, nec bonus sed superbonus. Tertiam univocationein ponunt etiam Sancti et tenentes univocationem et negantes eam, et etiam philosophi posuerunt talem in Deo [ .. ]. Ad propositum dico, quod «analogia» accipitur dupliciter. Uno modo pro conceptu univoco tertio modo dicto, qui nec est pure aequivocus nec pure univocus, quia est unus conceptus et non plures, nec pure univocus univocatione perfectissima, puta primo modo dicta, nec secundo modo. Ideo dicitur esse inter puram univocationem et aequivocationem. Secundo modo accipitur «analogia», quando sunt quatuor, et duo prae-dicantur de duobus, et sunt impertinentia nisi per conformitatem et propor-tionem. Et talis analogia non excludit perfectam univocationem. Exemplum, hic est analogia tali modo: «Sicut se habet homo ad animal, ita albedo ad co-lorem»; modo illud quod praedicatur in utraque propositione est univocum secundo modo dictum. Similiter hic est talis analogia: «Sicut se habet Sortes ad hommem, ita haec albedo ad albedinem», ubi est perfecta univocatio. Ad aliud de «sano» dico, quod alio modo significat «ens» et dicitur de subiecto et accidente sub istis nominibus vel conceptibus et alio modo de substantia, qualitate, quantitate etc. Nam sicut «sanum» significat princi-paliter sanitatem in animali et significat dietam et urinam, ita tamen quod semper connotat sanitatem animalis, ita quod cibus dicitur sanus denomi-native, qtria hoc nomen vel conceptus, ut praedicatur de dieta, connotat aliquid extrinsecum dietae, puta sanitatem animalis, similiter dicitur de uri-na denominative propter eandem causam. Unde dicitur de cibo, quia efficit sanitatem, de urina, quia est signum sanitatis in animali. Tamen «sanitas» dicta de sanitate cuiuslibet animalis

как неподобна сущности творения сущность Бога, так неподобна [мудрости и благости творения] Его мудрость и благость. Потому-то Дамас-кин и говорит89, что Бог не мудр, но сверх-мудр, не благ, но сверхблаг. Третью унивокацию допускают святые, как признающие, так и отвергающие [сам термин] унивокация90; также и философы полагают такую [унивокацию] в Боге [...]. Касательно искомого утверждаю, что [термин] «аналогия» употребляется в двух смыслах. Во-первых, [термин «аналогия»] обозначает уни-вокальное понятие в третьем указанном смысле, которое не является ни чисто эквивокальным, ни чисто унивокальным, ибо является единым [понятием], а не несколькими [понятиями], но при этом оно унивокально не совершенной унивокацией, т. е. [унивокацией] в первом указанном смысле, и не во втором смысле. И поэтому об этом [виде аналогии] говорится, что он находится между чистой унивокацией и чистой эквивокацией. Во-вторых, [термин «аналогия»] употребляется в случае, когда имеется четыре [термина] и два [из них] сказываются о [двух других] на основании исключительно сходства и пропорции. И такая аналогия не исключает совершенной унивокации. Пример данной аналогии: «Человек относится к живому существу, как белизна - к цвету». То, что сказывается в сбоих высказываниях, является унивокальным во втором указанном смысле. Равным образом данная аналогия имеет место и в следующем случае: «Как Сократ относится к человеку, так и „эта вот" белизна - к белизне». И здесь имеется совершенная унивокация. Касаясь же употребления [термина] «здоровый» [в качестве аналогического термина], я утверждаю, что когда «сущее» сказывается о субъекте или акциденции и мы употребляем эти имена и понятия, [термин] «сущее» обозначает иначе, нежели когда он сказывается о субстанции, качестве, количестве и т. д. И «здоровый» обозначает в первую очередь здоровье в живом существе, а также - питание и мочу, но всегда, тем не менее, со-означает здоровье живого существа, так что пища называется здоровой отыменно, поскольку это имя или понятие, сказываясь о питании, со-означает нечто внешнее по отношению к питанию, т. е. здоровье живого существа. То же самое и по той же самой причине отыменно сказывается и о моче. Поэтому [термин «здоровый»] сказывается о пище в связи с тем, что та производит здоровье, а о моче в связи с тем, что она является знаком

162

163

164

Metaphysica et ethica

dicitur de eis in quid et univoce non denominative, ita quod formaliter «sanum» primo modo dictum est tantum vox una, sed secundo modo est unus conceptus. Eodem modo est de «ente»: Quia haec vox uno modo accepta significat substantiam principaliter mediante aliquo conceptu proprio omnibus substantiis, et secundario significat omnia accidentia mediantibus pluribus conceptibus. Et «ens» sic dictum dicitur in quid de omnibus substantiis, quia mediante uno conceptu, et denominative de quolibet accidente, quia sic non dicitur de accidente nisi connotando substantiam, cui attribuitur tamquam dispositio eius et tamquam principale significatum illius. Sicut «sanum» dicitur de sanitate in omni animali univoce, quia significat отпет talem sanitatem mediante uno conceptu; et significat cibum et urinam mediantibus pluribus conceptibus et secundario, tamen semper connotan-do sanitatem in animali, ideo dicitur denominative de cibo et urina. Et sic intelligit Philosophus IV Metaphysicae; et ita forte in lingua Graeca, in qua loquebatur Philosophus; sed sic non loquimur de ente in proposito, sed de ente, quod отпет naturam positivam substantialem et accidentalem significat aeque primo et non prius substantiam quam accidens. Pro univocatione nescio nisi tantum unam rationem, in cuius virtute omnes aliae rationes tenent, et est ista: Omnes concedunt quod aliquam notitiam incomplexam habemus de Deo pro statu isto, et etiam de substan-tia creata materiali et immateriali. Tunc quaero: Quando intelligo Deum intellectione complexa, aut cognosco eum in se aut in alio? Non in se se-cundum omnes, quia nec intuitive nec abstractive. Non intuitive, patet. Nec abstractive, quia illa semper praesupponit intuitivam, saltem in illa forma, in qua est abstractiva respectu eiusdem rei, sicut alibi patet, igitur etc. Unde Deus in se non plus cognoscitur а те abstractive pro statu isto quam Papa quem numquam vidi, sed tantum eum cognosco in conceptu hominis. Deus

Метафизика и этика

165

здоровья живого существа. Тем не менее, [термин] «здоровье», сказываясь о здоровье, сказывается in quid и унивокально, а не отыменно, так что формально [термин] «здоровый», рассмотренный в первом смысле, есть лишь единое слово, а рассмотренный во втором смысле - единое понятие. Так же обстоит дело и в отношении «сущего». Взятое в одном смысле, это слово первично посредством некоего понятия, общего всем субстанциям, обозначает субстанцию, а вторично посредством многих понятий обозначает все акциденции. И так понимаемое «сущее» сказывается обо всех субстанциях m quid (ибо сказывается посредством одного понятия), а о любой акциденции - отыменно (ибо сказывается об акциденции лишь потому, что со-означает субстанцию, которой [акциденция] атрибутируется как ее расположенность91 и которая является первичным сигнификатом «сущего»). Так и «здоровый» сказывается о здоровье любого живого существа унивокально, поскольку обозначает любое такое здоровье посредством одного понятия; но [указанный термин] обозначает пищу и мочу посредством многих понятий и вторично, всегда со-означая, тем не менее, здоровье живого существа, а потому он сказывается о пище и моче отыменно. И это то, что имел в виду Философ в IV книге Метафизики92, и в греческом языке, на котором он говорил, в данном случае используется [термин «аналогия»]. Однако в нашем исследовании мы не говорим о «сущем» в этом смысле; напротив, мы говорим о «сущем», которое равным образом первично обозначает любую позитивную природу, как субстанциальную, так и акцидентальную, а не обозначает субстанцию первично, а акциденцию - вторично. В пользу унивокации я знаю только один аргумент, который является основой всех прочих аргументов, и он таков. Все согласны, что в этой жизни мы обладаем неким несоставным знанием о Боге и, также, о сотворенной материальной и нематериальной субстанции. Но тогда я спрашиваю: когда я познаю Бога составным постижением93, познаю ли я Его в Нем Самом, или в ином? И все согласны, что не в Нем Самом, ибо я не познаю его ни интуитивно, ни абстрагированно. То, что не познаю интуитивно, очевидно. Но и не абстрагированно, поскольку абстрагированное познание всегда предполагает интуитивное, по крайней мере тогда, когда абстрагированное познание относится к той же вещи, что разъясняется в другом месте; следовательно, и т.д. Поэтому Бог Сам по Себе абстрагированно познается мною в этой жизни не в большей степени, чем Папа, которого я никогда не видел, но знаю лишь согласно понятию «человек». Следовательно, в этой жизни я не знаю ни Самого

166

Metaphysica et ethica

igitur in se non intelligitur а те pro statu isto nec aliqua substantia. Si in alio, tunc aut in aliquo conceptu communi sibi et aliis, aut in alio reali. Si in aliquo reali, aut illud distinguitur a Deo secundum rationem tantum, aut realiter. Non primo modo, quia probatum est in primo, quod res non potest distingui a re ratione, nec distinguitur realiter, quia tunc cum intelligo Deum, aliqua res singularis creata terminat intellectionem meam, et tunc non plus cognosco Deum quam quamcumque aliam rem, de qua nihil cogito, quia cognosco tantum illam rem singularem, quae terminat cognitionem meam. Igitur oportet necessario ponere, quod intelligendo Deum pro statu isto cognoscam eum in conceptu communi sibi et aliis, ita quod illud quod terminat actum intelligendi est aliquid unum sine multitudine, et illud est commune ad multa. Item, ex notitia incomplexa unius rei in se non potest causari notitia incomplexa alterius rei in se, sicut in prologo primi dictum est. Llnde quantumcumque videas essentiam divinam clare, numquam per hoc videbis f asinum in se, ita quod una notitia causetur ex alia. Igitur, si notitia incom- | plexa creaturae ducit in notitiam incomplexam Dei, hoc erit in conceptu communi creaturae et Deo. Et hoc modo concedo, quod notitia incomplexa alicuius creaturae in se ducit in notitiam alterius incomplexam in concep-tu communi. Sicut per notitiam incomplexam albedinis, quam vidi, ducor in notitiam alterius albedinis, quam numquam vidi, per hoc quod a pri-ma albedine abstraho conceptum albedinis, qui indifferenter respicit unam albedinem et aliam. Eodem modo ex aliquo accidente, quod vidi, abstraho conceptum entis, qui non plus respicit illud accidens quam substantiam, nec plus creaturam quam Deum. Et ideo in illo conceptu non est aliqua prio-ritas, quamvis una res in se sit prior altera; sicut nec in conceptu hominis est Plato prior Sorte, licet Sortes in re sit prior. In virtute rationis praedictae tenet ratio prima loannis de conceptu dubio et certo, aliter non [...].

Метафизика и этика 167 по Себе Бога, ни какой-либо [самой по себе] субстанции94. Если же я [познаю Бога Самого по Себе] в ином, то я познаю Его или в некоем понятии, общем Ему и иному, или в чем-то ином реальном. Если в чемто реальном, то таковое отлично от Бога либо только логически, либо реально. Не первым способом, поскольку в первой книге [комментария к Сентенциям] было доказано, что вещь не может отличаться от вещи [только] логически; но и не реально, ибо в противном случае тогда, когда я мыслю Бога, мой акт мышления определяет некая единичная сотворенная вещь, и так я познаю Бога не более, чем любую иную вещь, о которой не мыслю, ибо я познаю лишь ту единичную вещь, которая определяет мое познание. Следовательно, необходимо следует полагать, что когда я в этой жизни мыслю Бога, я познаю Его в понятии, общем для Него и иного, так что то, что определяет акт мышления, есть нечто единое без множественности и общее многому. Также: несоставное познание одной вещи самой по себе не может быть причиной несоставного познания другой вещи самой по себе, как сказано в прологе [комментария] к первой книге [Сентенкий]95. Поэтому сколь бы отчетливо ты не видел божественную сущность, ты благодаря этому никогда не увидишь осла самого по себе - таким образом, что одно знание было бы причиной другого. Следовательно, если несоставное знание творения ведет к несоставному знанию Бога, то это может иметь место только благодаря понятию, общему творению и Богу. И в этом смысле я согласен, что несоставное знание некоего творения самого по себе ведет к несоставному познанию иного в общем понятии. Так, несоставное знание белизны, которую я вижу, приводит меня к знанию иной белизны, которую я никогда не видел, благодаря тому, что от первой белизны я абстрагирую понятие белизны, которое безразлично относится к той и к этой белизне. Точно так же я абстрагирую понятие сущего от некоей акциденции, которую я видел, и которое не в большей степени относится к этой акциденции, нежели к субстанции, и не в большей степени - к творению, нежели к Богу. И потому в этом понятии нет какого-либо первенсгвования, хотя одна вещь сама по себе предшествует иной (так в понятии «человек» Платон не предшествует Сократу, хотя в действительности мог предшествовать Сократ). И в силу вышеприведенных аргументов первое доказательство Иоанна Дунса Скота о сомнительном и определенном понятии96 имеет силу, а иначе ~ нет [...].

168

Metaphysica et ethica

Eodem modo tenet aliud argumentum loannis: Nullum obiectum ducit in notitiam alterius obiecti, nisi contineat illud virtualiter vel essentialiter, quia notitia illius accidentis in se continet virtualiter notitiam incomplexam Dei in conceptu communi sibi et aliis. Eodem modo tenet alia ratio de remotione imperfectionis a sapientia creaturae et attribuendo sibi quod est perfectionis. Нос поп est nisi abstra-here a sapientia creata conceptum sapientiae, quae nullam rem creatam vel increatam dicit, quia quaelibet res creata dicit imperfectionem. Et ideo abs-trahere imperfectionem a sapientia creaturae non est nisi abstrahere con-ceptum sapientiae a creatura imperfecta, qui non plus respicit creaturam quam non creaturam, et tunc illud quod resultat attribuendum est Deo per praedicationem. Et illud dicitur perfectionis, quatenus potest praedicari de Deo et supponere pro eo. Nisi enim posset talis abstrahi a creatura, modo non plus per sapientiam creaturae deveniretur in cognitionem sapientiae divinae, puta quod Deus sit sapientia, quam per cognitionem lapidis devenitur ad cognitionem quod Deus sit lapis, quia sicut sapientia creaturae continetur virtualiter in Deo, ita et lapis. Unde non obstante quod tanta sit distinctio inter sapientiam creaturae et sapientiam Dei sicut inter Deum et lapidem nec sunt plus eiusdem rationis ex parte una quam alia, tamen a sapientia creaturae potest abstrahi conceptus communis, a lapide non. Isto modo intelligitur quod dicitur, quod «ens» est subiectum metaphy-sicae, non tantum in voce sed in conceptu: Quia quaero, pro quo supponit «ens» quando dicitur quod «ens» est subiectum metaphysicae. Non pro substantia nec pro accidente, quia utraque istarum est falsa: «Substantia est subiectum metaphysicae», «Accidens est subiectum metaphysicae», etc. Igi-tur tantum supponit pro se, puta pro conceptu entis, et ille conceptus est subiectum metaphysicae. Similiter intelligitur, quando dicitur quod «ens» dividitur in creatum et in increatum; «ens» supponit tantum pro conceptu in mente non pro substantia nec accidente.

Метафизика и этика

169

Точно так же сохраняет силу и иной аргумент Иоанна97, согласно которому никакой объект не приводит к познанию иного объекта, если не содержит его виртуально или сущностно, поскольку познание этой акциденции са. юй по себе виртуально включает несоставное познание Бога в понятии, общем Ему и иному. Точно так же сохраняет силу и иной аргумент98 об удалении несовершенства от мудрости творения и атрибутировании Богу того, что относится к совершенству. И это - не что иное, как абстрагирование от твар-ной мудрости понятия мудрости, которое не указывает на ту или иную тварную или нетварную вещь, поскольку любая тварная вещь указывает на несовершенство. И поэтому отвлечение несовершенства от мудрости творения есть не что иное, как абстрагирование понятия мудрости от несовершенного творения, каковое [понятие] не в большей степени соответствует творению, чем несотворенному. И тогда то, что является результатом абстрагирования, атрибутируется Богу посредством предикации. И таковое называется относящимся к совершенству, постольку, поскольку может сказываться о Боге и подразумевать Его [в высказывании] . В самом деле, если бы таковое понятие не могло быть абстрагировано от творения, то мудрость творения приводила бы к познанию божественной мудрости (т. е. к знанию того, что Бог есть мудрость) не более, чем знание камня приводило бы к знанию tforo, что Бог есть камень, ибо Бог виртуально содержит как мудрость творения, так и камень. Поэтому, несмотря на то, что различие между мудростью Бога и творения такое же, как между Богом и камнем, и в одном случае мы имеем [вещи] одного и того же типа не более, чем в другом, тем не менее, от мудрости творения может быть абстрагировано общее понятие, а от камня - нет. В этом же смысле надо понимать высказывание о том, что сущее является субъектом метафизики (это касается не только слова [«сущее»], но и понятия [сущего] ). Ибо я спрашиваю, что подразумевает [термин] «сущее», когда говорится, что сущее является субъектом метафизики? Не субстанцию и не акциденцию, поскольку ложны оба высказывания: «Субстанция есть субъект метафизики» и «Акциденция есть субъект метафизики» и т.д. Следовательно, «сущее» подразумевает только самое себя, т. е. понятие сущего, и это понятие есть субъект метафизики. Так же следует понимать и деление сущего на тварное и нетварное; сущее подразумевает только понятие в уме, а не субстанцию или акциденцию.

170

Metaphysica et ethica

3.2.4. [Demonstratio Deum esse] 1. Utrum in causis essentialiter ordinatis secunda dependeat a prima?* Quod sic: Quia in talibus causis secunda causa non potest aliquem effec-tum suae speciei causare sine causa prima, sed econverso potest. Patet enim, quod Sortes non potest generare hoininem sine sole, et sol producere potest hominem sine Sorte, quia mediante Platone. Igitur etc. Contra: Si homo crearetur a Deo solo, tunc non dependeret a sole, et tamen esset causa secunda respectu solis in generatione hominis. Ad istam quaestionem dico, quod differentia est inter causas essentiali-ter ordinatas et accidentaliter ordinatas, et causas particulares concurrentes ad producendum eundem effectum numero; nam in causis essentialiter or-dinatis secunda causa dependet a prima quantum ad primum esse et non quantum ad conservationem; sicut Sortes dependet a Platone quia non po-test naturaliter causari sine Platone, cum sit pater eius, sed non conservatur per Platonem, eo quod Sortes vivit mortuo Platone. In causis autem partia-libus respectu eiusdem effectus non est aliquis ordo, nec una plus dependet ab alia quam econverso. Verbi gratia, obiectum et intellectus sunt causae partiales respectu actus intelligendi et neuter dependet ex alio nec quantum ad esse nec quantum ad conservationem. 2. Utrum in causis essentialiter ordinatis causa superior sit perfectior?** Quod sic: Quia illae causae differunt specie, igitur una est perfectior alia; sed non inferior, igitur superior. Contra: Sol est causa superior respectu hominis, et tamen est imperfec-tior; igitur etc [...]. Primo ponam duas distinctiones, secundo dicam ad quaestionem. Circa primum est prima distinctio ista: Quod quaedam est causa totalis et quaedam partialis. Secunda distinctio est, quod aliquid dicitur perfectius alio uno modo, quia est natura in se perfecta absolute, alio modo, quia sibi competit aliqua conditio vel praedicatio perfectior. * Quaest in lib. I Phys., q. CXXXII ** Quaest in lib. I Phys., q. CXXXIII

Метафизика и этика

171

3.2,4. Доказательство существования Бога 1. Зависит ли вторичная причина от первичной, если речь идет о сушностно упорядоченных причинах ? Зависит: в случае сущностью упорядоченных причин вторичная причина не может причинять какое-либо следствие своего вида без первичной причины, но обратное возможно. В самом деле, очевидно, что Сократ не может породить человека без участия Солнца, а Солнце может произвести человека при посредстве Платона"; следовательно, и т. д. Против: если [первый] человек был сотворен только Богом, тогда он не зависел от Солнца, и, тем не менее, был вторичной по отношению к Солнцу причиной в порождении человека. На этот вопрос отвечаю, что имеется различие между сушностно и акцидентально упорядоченными причинами и частичными причинами, соединяющимися для произведения следствия, одного по числу. В самом деле, в сушностно упорядоченных причинах вторичная причина зависит от первичной в том, что касается первого бытия, но не в том, что касается сохранения. Так, Сократ зависит от своего отца Платона, поскольку не может быть причинен естественным образом без его участия, но он не сохраняется [в бытии] благодаря Платону, ибо продолжает жить после смерти Платона. В частичных же причинах одного и того же следствия нет никакого порядка, и одна [причина] не в большей степени зависит от другой, чем наоборот. К примеру, объект и разум суть частичные причины акта познания, и ни одно из них не зависит от другого ни в отношении бытия, ни в отношении сохранения. 2. Является ли в сущностно упорядоченных причинах более высокая причина более совершенной ? Является: такие причины различны по виду, следовательно, одна совершеннее другой; но [более совершенной] является не более низкая, следовательно, более высокая причина. Против: Солнце является более высокой, сравнительно с человеком, причиной, но, однако, менее совершенной; следовательно, и т. д. [... ] Сначала я представлю две дистинкции, затем отвечу на вопрос. Касательно первого. Первая дистинкция такова: одни причины полные; другие - частичные. Вторая дистинкция: нечто называется более совершенным, нежели другое, во-первых, потому, что является природой, абсолютно совершенной самой по себе, а во-вторых, потому, что таковому соответствует некое более совершенное состояние или предикация.

172

Metaphysica et ethica

Circa secundum pono tres conclusiones. Prima est, quod causa totalis superior est perfectior causa inferiore. Нос patet: Quia causa talis inclu-dit Denm, solem et omnes causas partiales illius effectus praeter causam posteriorem. Secunda conclusio est, quod causa partialis superior non est universaliter perfectior causa secunda, et hoc loquendo de perfectione primo modo. Нос patet: quia sol est causa superior partialis respectu generationis hominis, et tamen non est perfectior homine; et tamen prima causa superior est perfectior [...]. Tertia conclusio est quod causa superior est causa perfectior secundo modo loquendo de perfectione. Нос patet: Nam causa secunda non potest in aliquem effectum suae speciei nisi concausante causa superiore illum effectum. Sed econverso bene potest, quia quamvis Sortes non potest produ-cere naturaliter hominem sine sole, tamen sol potest naturaliter producere hominem sine Sone, quia mediante Platone; et per consequens causa su-perior independentius causat quam inferior. Sed independenter causare est perfectionis; et per consequens perfectius causat causa superior quantum ad independentiam quam inferior [...]. 3. Utrum causae essentialiter ordinatae necessario simul requirantur ad producendum effectum cuius sunt causae essentialiter ordinatae?* Quod sic: Quia repugnantia est, quod omnes illae sint causae essentiales istius effectus, et tamen quod ille idem effectus possit naturaliter produci alia illarum circumscripta. Quia sequitur: Effectus potest naturaliter produci sine A, igitur non requiritur essentialiter ad eius productionem, et per consequens non est sua causa essentialis. Contra: Sol producit verrfiem cum verme et sine verme, In ista quaestione dicit Scotus, distinctione II primi libri, necessa-rium [est] quod una non potest agere sine alia. Quaest in lib. I Phys., q. CXXXIV.

Метафизика и этика

173

Касательно второго полагаю три заключения. Первое: полная более высокая причина совершеннее более низкой [причины]. Это очевидно из того, что такая причина включает Бога, Солнце и все частичные причины данного следствия, помимо последующих причин. Второе заключение: более высокая частичная причина не во всех случаях совершеннее вторичной причины, если мы говорим о первом смысле [термина] «совершенство». Это очевидно из того, что при порождении человека Солнце является более высокой частичной причиной, но оно не совершеннее человека. Тем не менее, первая более высокая причина более совершенна [...]. Третье заключение: более высокая причина есть более совершенная причина, если речь идет о втором смысле [термина] «совершенство». Это очевидно из того, что вторичная причина не может произвести некое следствие своего вида, если это следствие не со-причиняет более высокая причина. Но обратная ситуация вполне возможна, поскольку хотя Сократ не может естественным образом произвести человека без [участия] Солнца, Солнце, тем не менее, вполне может естественным образом произвести человека без [участия] Сократа, например, при посредстве Платона. Следовательно, более высокая причина причиняет более независимо, чем более низкая. Но причинять независимо - [один из аспектов] совершенства. Следовательно, в том, что касается независимости, более высокая причина причиняет более совершенно, нежели более низкая [...]. 3. Необходимо ли, чтобы сущностно упорядоченные причины [действовали] одновременно для произведения следствия, сущностно упорядоченными причинами коего они являются'? Необходимо: имеется противоречие в том, что все эти причины суть сущностные причины этого следствия и, тем не менее, это же следствие может быть естественным образом произведено при исключении одной из них. Ибо если следствие естественным образом может быть произведено без А, то следует, что А не существенно для его произведения и, соответственно, не является его сущностной причиной. Против: Солнце производит червя как вместе с червем, так и без червя100. В этом вопросе Луне Скот (во II разделе I книги комментария к Сентеш/илм)101 придерживается следующей позиции: необходимо, что одна [из указанных причин] не может действовать без другой.

174

Metaphysica et ethica

Sed hic simt tres conclusiones contrariae, Prima est, quod effectus eius-dem speciei qui producitur simul ab omnibus, potest aliquando produci ab una causa per se. Нос patet: Quia vermis generatus per propagationem et putrefactionem sunt eiusdem speciei, manifestum est; et tamen vermis productus per propagationem producitur ab omnibus causis essentialiter or-dinatis simul; vermis autem productus per putrefactionem producitur a sole sine actionc vermis [...]. Secunda conclusio est, quod aliquando perfectum effectum potest causa universalis producere per se sicut simul. Нос patet: quia licet effectus divi-sibilis sit perfectior ab omnibus illis causis simul quam ab una per se, sicut patet de calore causato ab igne et sole simul, tamen quando effectus est indivisibilis, sicut est forma substantialis, maxime in eadem parte materiae, tunc potest esse ita perfectus ab una per se sicut ab omnibus simul. Tertia conclusio est, quod idem effectus numero, qui causatur ab om-nibus simul, non potest causari ab uno solo. Нос patet: quia sicut postea dicetur in materia de motu, unus effectus numero determinat sibi certum agens et certam materiam, ita quod ab alio agente non potest ille effectus produci, et per consequeiis ille effectus numero, qui producitur ab omni-bus, non potest ab uno solo produci ab illo; modo necessario concurrtmt ad producendum effectum; sed tamen effectus eiusdem speciei potest produci aliquando ab imo solo, sicut patet de verme. Et si sic intellexerit Scotus, verum dixit. Tameri ipse dixit contrarium; nam secundum eum, si Adam stetisset in statu innocentiae, illi qui nunc sunt electi, timc fuissent electi, sed habuissent alios patres. Ita, secundum eum, variatio agentis non vanat effectum, et per consequens secundum eum idem cffectus numero potest habere diversas causas aequivocas, ita quod sine una illarum potest ille effectus idem numero produci [...].

Метафизика и этика

175

Но здесь имеется три противоположных заключения. Первое: следствие одного и того же вида, производимое посредством всех причин, [действующих] одновременно, может иногда производиться одной причиной самой по себе. Это очевидно: черви, рождающиеся в результате размножения и в результате гниения - одного и того же вида, что очевидно; однако, черви, возникающие в результате размножения, производятся всеми сущностно упорядоченными причинам и, [действующими] сразу, а черви, возникающие в результате гниения, производятся Солнцем без дер!ствия червей [...]. Второе заключение: иногда общая причина может произвести совершенное следствие сама по себе, равно как и [действуя] одновременно [с иными причинами]. Это ясно: хотя делимое следствие более совершенно в случае, если оно производится всеми своими причинами, чем в случае, если оно производится одной причиной самой по себе (очевидно по отношению к теплу, причиняемому одновременно огнем и Солнцем), тем не менее, если следствие неделимо (например, субстанциальная форма, особенно в одной и той же части материи), оно может быть столь же совершенно, [будучи причиняемым] одной причиной самой по себе, как и будучи причиняемым всеми [своими] причинами од новремен! ю. Третье заключение: следствие, одно по числу, причиняемое одновременно всеми [своими причинами], не может быть причинено одной [причиной]. Это ясно из того, что (как позже будет показано в отношении движения) одно по числу следствие требует для себя определенное действующее и определенную материю, так что не может быть произведено иным действующим, и, следовательно, то [одно] по числу следствие, которое производится всеми [своими причинами], не может производиться только одной [причиной]; напротив, эти причины необходимо соединяются для произведения следствия. Тем не менее, следствие одного и того же вида может иногда производиться только одной причиной, что очевидно в случае червя. И если бы Дуне Скот имел в виду именно это, он говорил бы истину. Тем не менее, он утверждал102 противоположное, ведь, согласно ему, те, кто нтше избран [к вечной жизни], были бы избраны и в случае, если бы Адам не согрешил, но имели бы других отцов. И так, согласно ему, изменение действующего не изменило бы следствие, и, соответственно, согласно ему, одно и то же по числу следствие может иметь различные эквивокальные 1фичины, так что это одно по числу следствие может быть произведено без одной ш них [...].

176

Metaphysica et ethica

Ad argumentum principale concedo conclusionem loquendo de eodem 1 effectu numero, non autem de eodem effectu specie. J Ad argumentum in oppositum dico, quod idem effectus numero non producitur nec potest naturaliter produci per putrefactionem et propaga-tionem, nec potest ille idem effectus numero, qui producitur per propaga-tionem, produci naturaliter sine concursione causarum suarum essentialiter ordinatarum, licet per potentiam Dei posset aliter fieri. 4. Utrum possit sufficienter probari primum efficiens per productionem distinctam а conservatione?* Quod sic: Quia aliquod ens est effectibile, поп а se, igitur ab alio; de illo quaero sicut de primo, utrum sit primum efficiens vel effectibile; et non est processus in infinitum, igitur etc. Contra: In causis eiusdem rationis est processus, quod sic universitas causatorum primum. Hic dicit Scotus, quod sic, distinctione II, quaestione I. Quod probatur: Essentialiter ordinatorum est causa, igitur aliqua causa, quae non est aliquid illius universitatis, aliter enim idem esset causa sui. Secundo sic: Universitas causatorum dependet, et a nullo illius univer-sitatis; aliter enim idem dependeret a se. Tertio sic: Aliter infinitae causae essentialiter ordinatae essent simul in actu, quia causae essentialiter ordinatae omnes simul concurrunt ad cau-sandum; si igitur essent infinitae, sequitur etc. Quarto sic: Prius est principio propinquius; igitur, ubi nullum est prin-cipium, nihil est essentialiter prius. : Quaest. in lib. I Phys., q. CXXXV.

Метафизика и этика

177

Касательно основного аргумента я признаю заключение, если речь идет о следствии, одном по числу, но не если речь идет о следствии, одном по виду. Касательно аргумента в пользу противного утверждаю: следствие одно по числу не производится и не может производиться естественным образом благодаря гниению и размножению, и одно по числу следствие, производимое благодаря размножению, не может быть естественным образом произведено без соединения его сущностно упорядоченных причин (пусть даже иначе и может быть благодаря божественному могуществу). 4. Можно ли представить удовлетворительное доказательство того, что первая производящая [причина] существует, основываясь на произведении, отличном от сохранения'?103 Можно: некое сущее может быть произведено; не самим собой, следовательно, чем-то другим; об этом [другом] спрашиваю, как о первом: есть ли оно первое производящее или же оно производимо; но нет ухода [в бесконечность], следовательно, и т. д. Против: в причинах одного и того же типа имеется уход [в бесконечность], так что первым является совокупность причиненных [вещей]. Касательно этого Дуне Скот утверждает (II раздел, I вопрос [Ordiпагло]104), что [представить указанное доказательство] возможно. Это доказывается: у сущностно упорядоченных [вещей] имеется причина, следовательно, это некая причина, которая не принадлежит данной совокупности [вещей], ибо в противном случае одно и то же было бы причиной самого себя. Во-вторых, [это доказывается] так: совокупность причиненных [вещей] находится в зависимости, но не от чего-либо, принадлежащего этой совокупности; ведь в противном случае одно и то же зависело бы от самого себя. В-третьих, [это доказывается] так: в противном случае бесконечное число сущностно упорядоченных причин актуально существовало бы всегда, поскольку для причинения [следствия] всегда требуются все сущностно упорядоченные причины; если, следовательно, их число бесконечно, следует [актуальное существование бесконечного числа вещей, что невозможно]. В-четвертых, [это доказывается] так: предшествующее более близко к началу, следовательно, там, где нет начала, нет ничего предшествующего сущностно.

178

Metaphysica et ethica

Quinto: Quia causa superior est perfectior in causando; igitur causa in infinitum superior est in infinitum perfectior; tale autem non causat virtute alterius, igitur etc. Sexto: Quia effectivum non dicit imperfectionem: igitur potest esse in aliquo sine imperfectione; sed si in nullo est sine dependentia ad aliquid prius, in nullo est sine imperfectione; igitur primum effectivum est possibile. Septirao: Quia aliter infinitas in accidentaliter ordinatis esset impossibi-lis, quia talis infinitas non potest esse simul sed successive tantum unum post alterum, ita quod causa secunda causatur a prima, non tamen dependet ab ea in causando; quia filius general patre mortuo sicut vivo. Talis infinitas non potest esse nisi ab aliqua natura infmite durante, a qua tota successio dependet et quidlibet illius. Octavo: Quia nulla deformitas perpetuatur msi in virtute alicuius perma-nentis, quod nihil est illius successionis, quia omnia successiva sunt eiusdem rationis; igitnr est aliquid prius essentialiter, a quo quodlibet illius succes-sionis dependet (et hoc in alio ordine), quam a causa proxima, quae est aliquid illius successionis [...]. Sed istae rationes non concludunt sufficienter de productione distincta a conservatione specialiter [...]. Ad primam ratioriem in contrarium concedo quod universitas causato-rum est causata; sed innitens rationi naturali negaret illam consequentiam, quia diceret, quod unum causatum causatur ab alio, quod est pars multitu-dinis, et illud ab [alio] illiiis multitudinis, et sic in infinitum, sicut est in accidentaliter ordinatis, secundura Philosophum, quorum unum potest esse et causare cum alio, puta unus homo causatur ab alio, et ille ab alio, et

Метафизика и этика

179

В-пятых, [это доказывается так]: более высокая причина более совершенна в причинении; следовательно, причина бесконечно высокая бесконечно совершенна. Но таковая причина не причиняет в силу другого; следовательно, и т. д. В-шестых, [это доказывается так]: производящая [причинность] не включает несовершенство; следовательно, она может быть в чем-то, не имеющем несовершенства; но если она не присуща ничему, что не имело бы зависимости от чего-то предшествующего, то она не присуща чему-либо, не имеющему несовершенства; следовательно, первое производящее возможно. В-седьмых105, [это доказывается так]: в противном случае бесконечность в акцидентально упорядоченных причинах была бы невозможной. В самом деле, таковая бесконечность не может иметь место единовременно, но только последовательно - одно после другого, так что вторая причина причиняется первой, но не зависит от нее в причинении (ибо сын порождает вне зависимости от того, жив отец или мертв). И таковая бесконечность не может иметь место иначе, как благодаря некоей бесконечно пребывающей природе, от которой зависит вся последовательность [причин] и каждая из этих [причин]. В-восьмых, [это доказывается так]: всякое умаление длится исключительно благодаря чему-то пребывающему, что не принадлежит к этой последовательности, поскольку все части последовательности - одного типа. Следовательно, есть нечто предшествующее сущностью, от чего зависит любая часть этой последовательности, и [оно пребывает] в другом порядке, нежели ближайшая причина, которая принадлежит к этой последовательности [...]. Но эти аргументы не дают удовлетворительного доказательства того, что [существует первая производящая причина], если исходить из произведения, специфически отличного от сохранения [...]. Касательно первого довода в пользу противного: я согласен, что совокупность причиненных [вещей] причинена, однако [некто], основываясь исключительно на естественном разуме, смог бы отрицать этот вывод, сказав, что одно причиненное причинено другим, являющимся частью множества, а то - другой [частью] этого множества, и так до бесконечности, как, согласно Философу, обстоит дело в случае акцидентально упорядоченных [вещей], одна из которых может существовать и быть причиной наряду с другой (так, один человек причиняется другим, тот вторым, а этот - третьим, и так до бесконечности). И исходя из про16*

180

Metaphysica et ethica

sic in infinitum. Non potest probari contrarium per productionem. Et tunc non sequitur ultra, quod idem est causa sui, quia tota illa multitudo non causatur ab aliqua una causa, sed unum causatur ab uno et aliud ab alio illius multitudinis. Ad secundum dico, quod per productionem non potest sufficienter pro-bari, quod tota universitas simul dependeat, sed solum per coiiservationem: quia qui non poneret conservationem, diceret quod unum illius tmiversitatis solum dependet ab alio illius multitudinis, et illud ab alio, et sic in infiniT tum quantum ad primam productionem; quo facto a nullo posset dependere nisi a conservante, quod negatur in proposito. Et tunc non sequitur ultra, sed intelligendo illud dependet a se, quia tota multitudo non dependet ab aliquo uno, sed unum ab alio et aliud ab alio. Ad tertium dico, quod quamvis omne conservans aliquid mediate vel immediate est cum conservato, tamen non omne producens mediate vel immediate est simul cum producto; et ideo in producentibus potest poni processus in infmitum, sunt in finitate actuali. Unde prius patet, quod non omnes causae essentialiter ordinatae simul concurrunt ad causandum, licet aliquando simul concurrant ad conservandum. Ad quartum dico, quod per solam productionem non potest probari, quod aliquid sit essentialiter prius, sed tantum accidentaliter. Ad quintum patet prius, quod non semper causa superior est perfectior in se, sed frequenter est imperfectior. Ad sextum dico, quod per productionem non potest sufficienter probari, quod effectivum non dicit imperfectionem, quia per solam productionem non potest probari, quin tmum effectivum producitur ab alio, et sic in infinitum. Ad septimum dico, quod infinitas in accideritaliter ordinatis potest salva-i sine aliqua natura infmite durante a qua tota successio dependet, quia non

Метафизика и этика

181

изведения, доказать противоположное невозможно. И тогда не следует далее, что одно и то же есть причина самого себя, поскольку все это множество [причин] не причиняется какой-то одной причиной, но одно причиняется одной, а другое ~ другой [частью] этого множества. Касательно второго утверждаю, что нельзя представить удовлетворительное доказательство того, что вся совокупность [причиненных вещей] зависит единовременно, если исходить из произведения; это доказуемо только через сохранение, ибо тот, кто не допускает сохранения, может сказать, что одна [часть] этой совокупности зависит, насколько это касается первого произведения106, только от другой [части] этой совокупности, а та - от третьей, и так до бесконечности, а когда таковая [вещь] произведена, она может не зависеть ни от чего, кроме сохраняющего, что в данном случае отрицается. И тогда дальнейшее не следует, но множество зависит от самого себя - не в том смысле, что все оно зависит от чего-то одного, а в том, что одна [часть множества] зависит от другой, та - от третьей [и т. д.] Касательно третьего утверждаю, что хотя любое сохраняющее непосредственно или опосредованно сосуществует вместе с сохраняемым, тем не менее, не всякое производящее непосредственно или опосредованно сосуществует с производимым. Поэтому в производящих [причинах] можно полагать уход в бесконечность при том, что сами они актуально конечны. Поэтому, как явствует из сказанного выше, не все сущностно упорядоченные причины одновременно соединяются для произведения причины, пусть даже они и соединяются иногда - для сохранения. Касательно четвертого утверждаю, что основываясь только на произведении, нельзя доказать, что нечто предшествует сущностно; можно доказать только, что нечто предшествует акцидентально. Касательно пятого утверждаю, что, как явствует из сказанного выше, предшествующая причина не всегда является сама по себе более совершенной, но часто бывает менее совершенной. Касательно шестого утверждаю, что основываясь на произведении, нельзя удовлетворительно доказать, что [причинность] произведения не включает несовершенства, поскольку исходя из одного произведения нельзя доказать, что одна производящая [причина] не производится другой - и так до бесконечности. Касательно седьмого утверждаю, что бесконечность в акцидентально упорядоченных [причинах] может быть сохранена без [допущения] некоей бесконечно пребывающей природы, от которой зависит вся по-

182

Metaphysica et ethica

potest probari sufficienter per productionem, quod unus homo non possit produci ab alio sicut a causa totali, et tunc diceretur, quod unus homo totaliter dependeret ab alio, et ille ab alio, et sic in infinitum, et non aliqua re in infimtum durante; nec potest probari oppositum per productionem, licet per conservationem potest. Ad octavum potest dici eodem modo, quod ista successio perpetuatur, quia unurn totaliter dependeat ab alio eiusdem rationis; nec potest probari per productionem, vel totam, quod ille processus in infinitum non esset pos-sibilis, nisi esset aliquid unum permanens, a quo tota illa infinitas dependet, quia quantum ad productionem sufficit, quod unus homo totaliter dependet ab alio in genere causae efficientis, et ille ab alio, et sic in infinitum [.. . 1. Ad argumentum principale dico, quod per primam productionem non potest sufficienter probari, quin sit processus in infinitum in causis effi-cientibus, quarum una causatur successive ab alia; sed ex hoc non sequitur aliqua infmitas actualis, sicut patet ex dictis. 5. Utrum possit sufficienter probari primum efficiens esse per conserva-tionem?* Quod non: Quia conservare est efficere; sed per efficientiam non potest probari primum efficiens; igitur nec per conservationem. Contra: Omnes causae conservantes effectum concurmnt simul ad con-servationem; si igitur in causis conservantibus sit processus in infinitum, infinita essent simul actu; hoc est impossibile, igitur etc. In ista quaestione dico breviter quod sic. Quod probatur: Quia quidquid realiter producitur ab aliquo, realiter vel ab aliquo conservatur, quamdiu manet in esse reali manifestum est; sed ille effectus producitur - certum est; igitur ab aliquo conservatur, quamdiu manet. De illo conservante quaero: aut potest produci ab aliquo, aut non? Si non, est efficiens primum, sicut * Quaest. in lib. I Pbys., q. CXXXVI.

Метафизика и этика

183

следовательность, ибо исходя из произведения нельзя удовлетворительно доказать, что один человек не может производиться другим как полной причиной. И в этом случае можно сказать, что один человек полностью зависит от другого, а тот - от третьего, и так - до бесконечности; [и при этом человек] не зависел бы от некоей бесконечно пребывающей вещи; и противное нельзя доказать, если исходить из произведения, хотя возможно, если исходить из сохранения. Касательно восьмого утверждаю то же самое, т. е. что эта последовательность пребывала бы [и в случае, если бы] одна [ее часть] полностью зависла от другой [части] такого же типа. И с помощью произведения (даже полного) нельзя доказать, что этот уход в бесконечность невозможен в случае, если не существует чего-то [постоянно] пребывающего, от коего зависит вся эта бесконечность, поскольку в том, что касается произведения, достаточно того, что один человек полностью зависит от другого в роде производящей причины, а тот - от третьего, и так до бесконечности [...]. Касательно основного аргумента я утверждаю, что на основании первого произведения нельзя удовлетворительно доказать, что в производящих причинах, одна из которых последовательно причиняется другой, нет ухода в бесконечность, но из этого не следует некая актуальная бесконечность, как явствует из вышесказанного. 5. Можно ли представить удовлетворительное доказательство того, что первая производящая [причина] существует, основываясь на сохранении? Нельзя: «сохранять» есть «производить», но исходя из произведения нельзя доказать существование первого производящего; следовательно, нельзя [доказать его существование] и исходя из сохранения. Против: все причины, сохраняющие следствие, единовременно соединяются для сохранения; если, следовательно, в сохраняющих причинах будет иметь место уход в бесконечность, то одновременно будет существовать бесконечное [число вещей]; но это невозможно; следовательно, и т. д. На этот вопрос я даю утвердительный ответ. Доказывается: очевидно, что все, что реально производится другим, реально сохраняется чем-то другим - пока пребывает в реальном бытии. Но ясно, что данное следствие произведено; следовательно, оно, - пока сохраняется в бытии, - чем-то сохраняется. Об этом сохраняющем спрашиваю, может ли он быть произведенным чем-то иным, или нет? Если нет, то он является

184

Metaphysica et ethica

est conservans primum, quia omne conservans est efficiens. Si autem istud conservans producitur ab aliquo, de illo alio quaero sicut prius: Et ita vel oportet procedere in infinitum, vel oportet stare ad aliquid quod est conser-vans et nullo modo conservatum, et tale efficiens est primum efficiens. Sed non est processus in infinitum in conservantibus, quia tunc aliqua infinita essent in actu, quod est impossibile; nam oinne conservans aliud, sive me-diate sive immediate, est simul cum conservato, et ideo omne conservatum requirit actualiter omne conservans. Non autem omne productum requirit omne producens actualiter mediate vel immediate; et ideo, quamvis posset poni processus in infinitum in productionibus sine mfinitate actuali, non potest tamen poni processus in infmitum in conservantibus sine infinitate actuali. Sed contra: Videtur quod ratio ista sit evidens de prima productione si-cut de conservatione. Arguitur sic: Aliquid est productum. Quaero: De quo producente? Aut est producens non productum, et habetur propositum; aut est productum ab alio, et non tamen in infinitum; igitur est status ad aliquod producens nec productum. Assumptum probatur in essentialiter or-dinatis: Tum quia in esscntialiter ordinatis omnes causae simul requiruntur ad productionem effectus; si igitur essent infinitae, infinita essent actu. Tum quia tota multitudo causatorum essentialiter est causata, et non ab aliquo illius multitudinis, quia tunc idem causaret se; igitur causatur ab aliquo non causato, quod est extra multitudinem causatorum. Similiter, in accidentaliter ordinatis patet quod tota multitudo causa-torum actualiter est causata, et non ab aliquo illius multitudinis, quia sic causaret seipsum causando totam multitudinem; igitur causatur ab aliquo extra illam multitudinem; et tunc, aut est idem non causatum, et sic ha-

Метафизика и этика

185

первым производящим, равно как и первым сохраняющим, ибо все сохраняющее является производящим. Если же это сохраняющее производится иным, то об этом последнем спрашиваю, как и раньше. И, таким образом, мы будем должны или уйти в бесконечность, или остановиться на чем-то, что является сохраняющимся, но никоим образом не сохраняемым, и таковое производящее является первым производящим. Но в сохраняющих [причинах] нет ухода в бесконечность, поскольку в противном случае актуально существовало бы бесконечное число вещей, что невозможно (в самом деле, все, что сохраняет нечто, будь то непосредственно или опосредованно, сосуществует одновременно с сохраняемым, а потому любое сохраняемое требует актуального существования всего сохраняющего). Однако не все производимое требует актуального существования всего, что его непосредственно или опосредованно производит. Поэтому хотя в производящих [причинах] и можно полагать уход в бесконечность без актуальной бесконечности, в сохраняющих [причинах] такой уход в бесконечность без актуальной бесконечности полагать нельзя. Но против: как представляется, этот довод очевиден для первого произведения в той же степени, что и для сохранения. Аргументируется так: нечто является производимым. Спрашиваю: что его производит? Если то, что является производящим и непроизводимым, имею искомое. Если же оно производится чем-то еще, то [в итоге] мы должны остановиться на чем-то производящем и непроизводимом, и при этом нет ухода в бесконечность. Принятое доказывается по отношению к сущ-ностно упорядоченным [вещам]. Во-первых, в случае сущностью упорядоченных [вещей] для произведения следствия одновременно требуются все причины; если, следовательно, их число было бы бесконечно, то одновременно актуально существовало бы бесконечное [число вещей, что невозможно]. Во-вторых, все множество причиненных [вещей] сущ-ностно причинено, но не чем-то принадлежащим этому множеству, ибо тогда одно и то же причиняло бы самое себя; следовательно, оно причиняется чем-то непричиненным, которое не принадлежит множеству причиненных [вещей]. Равным образом, ясно, что в акцидёнтально упорядоченных [вещах] все множество причиненных [вещей] актуально причинено, но не чем-то принадлежащим этому множеству, поскольку в противном случае таковое, причиняя все множество, причиняло бы и самое себя. Следовательно, это множество причиняется чем-то не относящимся к нему; и тогда таковым является то, что не причинено (ив этом случае имеется искомое)

186

Metaphysica et ethica

betur propositum; aut causatur a causis essentialiter ordinatis, et tunc stat prima pars istius argumenti. Respondeo, quod per solam primam productionem non potest sufficien-ter probari, quod non sit processus in infinitum, saltem in causis acci-dentaliter ordinatis nec formaliter in essentialiter ordinatis. Et ad primam probationem pro essentialiter ordinatis dico, sicut prius patet, quod non omnes causae essentialiter ordinatae concurrimt ad primam productionem effectus. Ad utrumque sequens dico, quod tota multitudo tam essentialiter ordi-nata quam accidentaliter est causata, sed non ab aliquo uno, quod est pars illius multitudinis, vel quod est extra illam multitudinem, sed unum causa-tur ab uno, quod est pars multitudinis et aliud ab alio, et sic in infinitum. Nec per primam productionem potest sufficienter oppositum probari. Et tunc nec sequitur, quod idem causat totam multitudinem, nec quod idem causat se, quia nihil unum est causa omnium. Ad argumentum principale dico, quod per efficientiam secundum quod dicit rem immediate accipere esse post non esse, non potest probari primum efficiens esse, sed per efficientiam secundum quod dicit rem continuari in esse bene potest probari, hoc est per conservationern. Sic patet ad illam quaestionem. 6. Lftrum possit probarf per rationem naturalem quod tantum unus sit Deus?* Quod sic: Quia unius mundi est tantum unus princeps, XII Metaphysicae; sed potest probari naturali ratione, quod tantum est unus mundus, secundurn Aristotelem I De caelo; ergo naturali ratione potest probari, quod tantum unus est princeps; sed ille est Deus; ergo etc. In oppositum: Articulus fidei non potest evidenter probari; sed quocl tantum est unus Deus est arficulus fidei; ergo etc. In ista quaestione primo exponam, quid iritelligeridum est per hoc no-men «Deus», secundo respondebo ad quaestionem. QuodL, I,

Метафизика и этика

187

или [множество] причиняется сущностно упорядоченными причинами (и тогда переходим к первой части этого аргумента). Отвечаю: только исходя из первого произведения невозможно удовлетворительно доказать, что нет ухода в бесконечность, по крайней мере, если основываться на акпидентально упорядоченном или, формально, на сущностно упорядоченном. И касательно первого доказательства, относящегося к сущностно упорядоченному, я утверждаю (и это очевидно из вышесказанного), что не все сущностно упорядоченные причины соединяются для первого произведения следствия. А на два следующих аргумента я отвечаю, что все множество как сущностно, так и акпидентально упорядоченных вещей причинена, но не чем-то одним, являющимся частью этого множества, или чем-то одним, не принадлежащим этому множеству. Напротив, одна часть этого множества причинена другой, та - третьей, и так - до бесконечности. И противное нельзя удовлетворительно доказать, если основываться на первом произведении. И тогда не следует, что одно и то же является причиной всего множества и причиняет самое себя, поскольку ничто одно не является причиной всего. Касательно основного аргумента утверждаю, что основываясь на [причинности] произведения (если имеется в виду, что [благодаря производящей причине] вещь непосредственно получает бытие после небытия), нельзя доказать, что существует первое производящее; но если имеется в виду, что [благодаря производящей причине] вещь пребывает в бытии (т. е. если речь идет о сохранении), это вполне может быть доказано. Итак, ответ на вопрос очевиден. 6. Можно ли посредством естественного разума доказать, что существует только один Бог ? Можно: у одного мира может быть только один правитель (XII книга Метафизики107); но, согласно Аристотелю (I книга О небе103), посредством естественного разума можно доказать, что существует только один мир; следовательно, посредством естественного разума можно доказать, что есть только один правитель, но это - Бог; следовательно, и т. д. Против: положение веры не может быть доказано с очевидностью, но то, что есть только один Бог - положение веры; следовательно, и т. д. В этом вопросе я прежде всего разъясню, что понимается под этим именем «Бог», а затем отвечу на вопрос.

188

Metaphysica et ethica

Circa primum dico, quod hoc nomen «Deus» potest habere diversas de-scriptiones. Una est, quod Deus est aliquid nobilius et melius omni alio a se. Alia descriptio est, quod Deus est illud quo nihil est melius et perfectius. Circa secundum dico, quod accipiendo «Deum» secundum primam de-scriptionem non potest demonstrative probari, quod tantum est unus Deus. Cuius ratio est, quia non potest evidenter sciri, quod Deus est, sic acci-piendo Deum; ergo non potest evidenter sciri, quod est tantum unus Deus. Consequentia plana est. Antecedens probatur: Quia haec propositio: «Deus est», non est per se nota, quia multi dubitant de ea; nec potest probari ex per se notis, quia in omni ratione accipietur aliquod dubium vel creditum; nec etiam nota per experientiam, [ut] manifestum est. Secundo dico, quod si posset evidenter probari, quod Deus est, sic ac-cipiendo Deum esse, quod unitas Dei tunc posset evidenter probari. Cuius ratio est, quia si essent duo Dii, A et B, per illam descriptionem A esset perfectior omni alio a se, et ita esset perfectior В et В imperfectior A. Etiam В perfectior esset A, quia est Deus per positum. Et per consequens В esset perfectior et imperfectior A, et A quam B, quod est manifesta contradictio. Ergo si posset evidenter probari, quod Deus est, sic accipiendo «Deum», posset evidenter probari unitas Dei. Tertio dico, quod unitas Dei non potest evidenter probari, accipiendo «Deum» secundo modo. Et tamen negativa: «Unitas Dei non potest eviden-ter probari», non potest demonstrative probari, quia non potest demonstra-ri, quod unitas Dei non potest evidenter probari, nisi solvendo rationes in contrarium. Sicut non potest probari demonstrative, quod astra sint paria, nec potest demonstrari Trinitas Personarum. Et tamen illae negativae non possunt evidenter probari: «Non potest demonstrari quod astra sint paria», «Non potest demonstrari Trinitas Personarum».

Метафизика и этика

189

Касательно первого утверждаю, что имя «Бог» может обладать различными описаниями109. Первое: Бог есть нечто, что благороднее и лучше всего, от него отличного. Другое описание: Бог есть то, лучше и благороднее чего нет ничего. Касательно второго утверждаю, что при понимании Бога в соответствии с первым описанием нельзя представить демонстративное доказательство того, что существует только один Бог. Основание тому: нельзя с очевидностью знать, что Бог существует, если Бог понимается сообразно первому описанию, следовательно, с очевидностью нельзя знать, что существует только один Бог. Вывод очевиден. Доказывается антецедент. Высказывание «Бог существует» не является самоочевидным, поскольку для многих оно сомнительно; и оно не может быть доказано из самоочевидным положений, поскольку в любом аргументе будет приниматься нечто сомнительное или основанное на вере; и оно не может быть известно из опыта, что очевидно. Во-вторых, утверждаю, что если было бы возможно с очевидностью доказать, что Бог существует, - при таком понимании Бога, - то единство Бога могло бы быть доказано с очевидностью. Основание тому: если было бы два Бога (назовем их А и В), то, согласно вышеприведенному описанию, А было бы совершеннее всего, отличного от себя, и, соответственно, совершеннее В, а В несовершеннее А. Также и В было бы совершеннее А, поскольку, согласно принятому, является Богом. И, соответственно, В было бы совершеннее и несовершеннее А, а А - В. Но это - очевидное противоречие. Следовательно, если было бы возможно с очевидностью доказать, что Бог существует, - при таком [первом] понимании Бога, - то единство Бога могло бы быть доказано с очевидностью. В третьих, утверждаю, что единство Бога не может быть с очевидностью доказано при втором понимании Бога. Тем не менее, отрицательное [высказывание] «Единство Бога не может быть доказано с очевидностью» не может быть доказано демонстративно, поскольку доказать, что единство Бога не может быть с очевидностью доказано, можно только опровергнув аргументы в пользу противного. Точно так же нельзя демонстративно доказать, что звезд четное число и что Бог троичен, и тем не менее, с очевидностью не могут быть доказаны и эти негативные высказывания: «Нельзя доказать, что звезд четное число» и «Нельзя доказать, что Бог троичен».

190

Metaphysica et ethica

Sciendum tamen, quod potest demonstrari Deum esse, accipiendo «Deum» secundo modo prius dicto; quia aliter esset processus in infinitum nisi esset aliquid in entibus quo non est aliquid prius nec perfectius. Sed ex hoc non sequitur, quod potest demonstrari, quod tantum est unum tale. Sed hoc fide tantum tenemus [...]. Ad principale patet ex dictis. 3.2.5. lltrum Deus sit causa efficiens omnium aliorum a se?* Quod non: Quia non est causa efficiens entium rationis, quia tunc talia entia essent actualiter in rerum natura, quod est falsum. Contra: Omne quod non est a Deo effective est incausatum, et omne tale est Deus; ergo omne aliud a Deo est a Deo effective. Circa istam quaestionem primo distinguam de causa, secundo dicam ad quaestionem. Circa primum dico, quod quaedam causa est immediata, sive totalis sive partialis, et quaedam mediata, quae ideo dicitur causa, quia est causa causae, sicut Abraham dicitur pater et causa lacob, quia est pater patris eius. Sed non intelligo quaestionem praecise de causa immediata, sed tam de mediata quam immediata. Circa secundum dico primo, quod Deus est causa omnium mediata vel immediata. Licet hoc non possit demonstrari, tamen hoc persuadeo aucto-ritate et ratione. Auctoritate, quia loannis I dicitur: Omnia per ipsum facta sunt etc. Quod non potest intelligi de Deo, quia ibi non fit distributio pro Deo; ergo intelligitur, quod omnia alia a Deo per ipsum facta sunt. Et in Symbolo: Credo in Deum Patrem omnipotentem, et sequitur: creatorem caeli et terrae, visibilium omnium et invisibilium, etc. Item, Extra de summa Trinitate et fide catholica, firmiter: «Ipse est creator omnium visibilium et invisibilium, spiritualium et corporalium».

* Quodl , III, q. III.

Метафизика и этика

191

Однако следует знать, что можно доказать, что Бог существует, при понимании Бога во втором вышеуказанном смысле: иначе, если среди сущих нет некоего [сущего], первичнее и совершеннее коего нет ничего, будет уход в бесконечность. Но из этого не следует, что можно доказать, что таковое [сущее] только одно: этого мы держимся только верой [...]. Ответ на основной аргумент явствует из сказанного. 3.2.5. Является ли Бог производящей причиной всего, от Него отличного? Не является: Он не является производящей причиной логических сущностей, ибо в противном случае гаковые сущности актуально существовали бы в природе вещей, что ложно. Против: все, что не есть от Бога как от производящей причины, является непричиненным; но все таковое есть Бог; следовательно, все, отличное от Бога, есть от Него как от производящей причины. Касательно этого вопроса я сперва представлю различные смыслы [термина] «причина», а затем отвечу на вопрос. Касательно первого утверждаю, что одни причины являются непосредственными (будь то полные или частичные), а другие опосредованными, которые называются причинами потому, что являются причинами причин: так, Авраам называется отцом и причиной Иакова потому, что является отцом его отца. Но я понимаю вопрос не как вопрос исключительно о непосредственной причине, а как вопрос о причине как непосредственной, так и опосредованной. Касательно второго утверждаю, во-первых, что Бог есть непосредственная или опосредованная причина всего. И хотя этому нет демонстративного доказательства, я представлю в пользу этого аргументы, основанные как на авторитетных высказываниях, так и на рассуждении. Авторитетные высказывания: Иоанн говорит в I главе Евангелия (Ин 1, 3): Все через Него начало быть и т.д. Но это [«все»] не может мыслиться о Боге, поскольку Бог в данном случае не попадает в область действия квантора общности110; следовательно, имеется в виду, что через Бога начало быть все, от Него отличное. И в Символе Веры: Верую в Бога, Отца всемогущего', и далее: Творца неба и земли, видимого всего и невидимого и т. д. Также, в декреталии Extra de summa Trinitate et fide catholica, Brmiter111: «Он есть создатель всего видимого и невидимого, духовного и телесного».

192

Metaphysica et ethica

Praeterea: Нос probo per rationem primo sic: Omnia dependent essentia-liter a Deo, quod non esset verum nisi Deus esset causa illorum. Praeterea, si sic, tunc aliquid aliud a Deo esset increatum, vel esset processus in in-finitum in causis: quia accipio aliquid, quod non ponis causari a Deo, et quaero, utrum sit causatum vel incausatum. Si detur primum, quaero de causa illius, et de causa illius eodem modo et sic in infinitum. Si detur secundum, habetur propositum. Secundo dico, quod Deus est causa immediata omnium. Quod probo: Quia omne aliud a Deo plus dependet a Deo quam una creatura ab alia creatura; sed una creatura sic dependet ab alia, quod est causa eius imme-diata; ergo etc. Praeterea: Si non, hoc maxime esset verum de culpa actuali; sed hoc non obstat, quia idem actus numero potest causari ab una causa culpabiliter, et ab alia inculpabiliter; sicut eadem volitio est a causa naturali, puta а со-gnitione, et a causa libera, puta a voluntate. Ergo potest idem actus causari a Deo immediate partialiter, sed inculpabiliter, et a voluntate culpabiliter. Contra tamen hoc sunt aliqua dubia. Primum: quia impossibilia non sunt a Deo, et tamen non sunt Deus. Secundo: quia figmenta et entia rationis, quae distinguuntur contra entia realia, non sunt Deus nec sunt a Deo. Tertio: quia esse obiectiva rerum et similiter peccata non sunt a Deo. Quarto: quia veritates propositionum et privationes non sunt Deus nec a Deo effective, Ad primum istorum dico: Quod omnia impossibilia sunt a Deo, quia omnia impossibilia, vel sunt^complexa vel incomplexa, et omnia illa sunt a Deo. Si dicis, quod chimaera est unum impossibile, et tamen non est a Deo, quia tunc esset aliquid: Respondeo, haec est distinguenda: «Chimaera est possibilis vel impossibilis», quia «possibile» accipitur uno modo pro omni

Метафизика и этика

193

Кроме того: доказываю то же посредством рассуждения, во-первых, так: все сущностно зависит от Бога; но это истинно только в том случае, если Бог является причиной такового. Кроме того, если дело обстоит иначе, то нечто отличное от Бога является несотворенным или имеет место уход в бесконечность в причинах. В самом деле, беру нечто, для чего, по твоему мнению, Бог не является причиной, и спрашиваю, является ли оно тварным или несотворенным. Если дано первое, спрашиваю [то же] о его причине, и точно так же - о причине причины, и так до бесконечности. А если дано второе, имею искомое. Во-вторых, утверждаю, что Бог есть непосредственная причина всего. Доказываю это: все, отличное от Бога, зависит от Бога больше, чем одно творение - от другого творения; но одно творение зависит от другого таким образом, что то другое является его непосредственной причиной; следовательно, и т. д. Кроме того, если бы дело обстояло иначе [т. е. если бы Бог не был непосредственной причиной всего], то это было бы истинно прежде всего в случае актуального греха. Но здесь нет препятствия, поскольку действие, одно и то же по числу, может быть причинено одной причиной греховно, а другой - без греха. Например, причиной одного и того же воления может быть как естественная причина, например, познание, так и свободная причина, например, воля. Следовательно, Бог может быть непосредственной частичной, не привносящей греха, причиной того же действия, которое обладает [также и иной причиной], привносящей грех - волей. Тем не менее, в отношении этого имеются некоторые сомнения. Первое: невозможные [вещи] не суть от Бога и, однако, не суть Бог. Второе: измышления и логические сущие, которые мы отличаем от реальных сущих, не суть Бог и не суть от Бога. Третье: объектное бытие вещей, а равным образом грехи, не суть от Бога. Четвертое: истина высказываний и лишенности112 не суть Бог и Бог не является их производящей причиной. На первое из этого отвечаю: все невозможное суть от Бога, поскольку все невозможное является составными или несоставными [терминами], а все они суть от Бога. А если ты скажешь, что химера есть нечто невозможное и, тем не менее, не от Бога, поскольку в противном случае она была бы чем-то, отвечаю: следует различать смыслы высказывания «Химера есть возможное или невозможное», В самом деле, «возможное», взятое в одном смысле,

194

Metaphysica et ethica

illo, quod potest esse, sive sit complexum sive incomplexum; et sic haec propositio: «Homo est asinus», est possibilis, quia haec potest esse, et sic «chimaera», supponens simpliciter, potest esse et est possibilis, quia talis conceptus vel vox potest esse. Alio modo dicitur de propositione, quae non est impossibilis, et sic non praedicatur de «chimaera». Similiter «impossibi-le» uno modo accipitur prout dicitur de termino aequivalente orationi in significando, de qua nihil vere affirmative praedicatur. Et sic «chirnaera» supponens personaliter est impossibilis. Et sic non est inconveniens, quod idem sit possibile et impossibile secundum diversam suppositionem. Simi-liter ista: «Chimaera est aliquid», «Chimaera est ens», est falsa de virtute sermonis, quia in istis supponit personaliter. Si tamen supponat simpliciter, omnes verae sunt. Ad secundum dico, quod figmenta sunt a Deo, quia talium quaedam sunt mentalia, quaedam vocalia, quaedam scripta, et omnia sunt entia realia et sunt a Deo, sicut etiam mendacia sunt a Deo, quia realia. Similiter entia rationis sunt a Deo, quia sunt verbum mentale complexum vel incomple-xum. Sed dicis, quod ens rationis distinguitur contra ens reale, ergo non idem. Respondeo primo per Commentatorem VI Metaphysicae in fine, quod Philo-sophus loquitur de entibus, quae sunt complexa, quae distinguuntur contra entia quae sunt per se sub praedicamentis et quae distinguuntur contra incomplexa, et hoc sufficit Philosopho. Et postea incomplexum dividit in decem praedicamenta. Aliter potest dici, quod ista est divisio vocis in sua significata, non per opposita. Et non est inconveniens ibi, quod membra coincidant. Sic enim I Priorum dividit contingens in communi in contin-gens ad utrumlibet, necessarium et possibile, et tamen tam contingens ad utrumlibet quam necessarium est possibile. Sic in proposito.

Метафизика и этика

195

подразумевает все то, что может быть, будь то составное или несоставное. И так высказывание «Человек есть осел» возможно, поскольку может существовать; и так же [термин] «химера», обладающий простой суппо-зицией, может существовать и возможен, поскольку такое понятие или звук могут существовать. В ином смысле «возможное» сказывается о высказывании, которое не невозможно, и тогда «возможное» не сказывается о химере. Равным образом, «невозможное», взятое в одном смысле, сказывается о термине, который в своей обозначающей функции эквивалентен речи, о которой истинно ничто не сказывается утвердительно. И так «химера», обладающая персональной суппозицией, невозможна. И так не невозможно, чтобы одно и то же было возможно и невозможно сообразно различным суппозициям. Равным образом и в случае высказываний «Химера есть нечто» и «Химера есть сущее»: понятые буквально, они ложны, поскольку тогда в них имеет место персональная суппози-ция [термина «химера»]; но если имеет место простая суппозиция, все они истинны. На второе отвечаю: измышления суть от Бога, поскольку из таковых одни суть ментальные, другие - произносимые голосом, третьи записанные, но все - реальные сущие и от Бога: также ведь и заблуждения - от Бога, поскольку реальны. Равным образом и логические сущности от Бога, потому что они суть умственные слова, составные или несоставные. Ты, однако, [возражаешь], говоря, что логическое сущее мы отличаем от реального сущего, а потому они не суть одно и то же. Отвечаю: во-первых, как [утверждает] Комментатор в конце VI книги Метафизики113, Философ говорит о сущих, которые являются составными [т. е. высказываниями] и отличны от сущих, которые сами по себе подпадают под категории, и от несоставных [т. е. терминов] (и этого деления сущих, с точки зрения Философа, достаточно). А позже он подразделяет несоставные сущие на десять категорий. Во-вторых, можно сказать, что это деление - деление слов сообразно сигнификатам, а не деление на противоположности. Поэтому нет ничего несообразного в том, чтобы в данном случае члены [деления] совпадали. В самом деле, Аристотель в I книге Первых Аналитик114 подразделяет «контингентное в общем» на «контингентное в отношении бытия и небытия», «необходимое» и «возможное». Тем не менее, как «контингентное в отношении бытия и не-бытия», так и «необходимое» является возможным. Так же обстоит дело и в нашем случае.

196

Metaphysica et ethica

Ad tertium dico, quod non sunt talia esse obiectiva quae nec sunt nec possunt esse entia realia; nec est unus alius parvus mundus esse obiectivo-rum. Sed illud, quod nulla res est, omnino nihil est, sicut dicit Augustinus I De doctrina Christiana. Si dicis, secundum Augustinum De Trinitate possum fingere talem ho-minem qualem vidi: dico, quod illa fictio est intellectio, quae est communis omnibus hominibus, et si nihil in re sibi correspondeat, est mendosa intel-lectio. Similiter ad illud de peccatis potest dici, quod omnis res quae est pec-catum, est a Deo, tamen Deus non peccat, quia non tenetur ad oppositum, cum nullius debitor sit. Ad quartum dico, quod privationes, quae sunt intelligibiles vere sunt aliquid, quia vel sunt conceptus mentis vel voces vel res extra animam, quia videtur, quod caecus et caecitas significant omnino idem et pro eodem pos-sunt supponere. Et ideo sicut conceditur, quod caecus est res extra animam, ita et caecitas ut supponit personaliter, non autem ut supponit simpliciter. Ad aliud de veritate dico, quod veritas illius propositionis: Deus nihil causat, potest causari a Deo, quia veritas istius propositionis non est nisi ista propositio, quae potest causari a Deo. Si dicis, ponatur in esse: dico, quod non potest poni in esse, quia positio eius in esse includit contradictionem, scilicet quod «Deus nihil causat», et: «Deus aliquid causat»; quia si ponatur in esse, tunc haec est vera: «Deus causat hanc veritatem: „Deus nihil causat"» et per consequens, Deus aliquid causat; et si causat hanc veritatem: «Deus nihil causat», haec est vera: «Deus nihil causat». Exemplum, haec est vera: «Album potest esse nigrum», et tamen non potest poni in esse, quia tunc haec esset vera: «Album est nigrum». Aliter potest dici, quod si ponatur in esse, non debet sic poni in esse: «Deus causat hanc veritatem», sed sic: «Deus causat hanc propositio

Метафизика и этика

197

На третье отвечаю, что нет такового объектного бытия, которое не было бы и не могло быть реальным сущим. Нет и какого-то иного малого мира объектного бытия. А то, что не является никакой вещью, не существует вовсе, как утверждает Августин в I книге Об учении христианском115. А если ты, в соответствии с Августином (книга О Троице116), скажешь, что я могу создать мысленный образ такого человека, которого видел, отвечаю: этот мысленный образ есть акт разума, который является общим для всех людей, а если ему в реальности ничто не соответствует, то он является ложным актом разума. Так же можно ответить и на возражение о грехах: всякая вещь, которая есть грех, есть от Бога, однако Бог не грешит, поскольку не обязан держаться противного, ибо не является ничьим должником. На четвертое отвечаю, что все лишенности, которые являются умопостигаемыми, истинно являются чем-то, поскольку суть либо понятия ума, либо слова, либо вещи вне души, ибо, как представляется, «слепой» и «слепота» обозначают совершенно одно и то же и могут подразумевать одно и то же. Поэтому точно так же, как мы признаем, что слепой есть вещь вне души, так и слепота [есть вещь вне души], если речь идет о персональной, а не о простой суппозиции. На иное, об истине, отвечаю: истина высказывания «Бог не является причиной чего бы то ни было» может быть причинена Богом, ибо истина этого высказывания есть не что иное, кроме как само высказывание, которое может быть причинено Богом. А если скажешь: «Допустим, что так и в действительности», отвечаю: этого нельзя допустить, поскольку такое допущение включает противоречие, а именно, что Бог не является причиной чего бы то ни было и что Бог является причиной чего-то. Ибо при допущении того, что таковое имеет место в действительности, истинно, что Бог причиняет эту истину «Бог не является причиной чего бы то ни было», и соответственно, Бог причиняет нечто, и, [в то же время], если Бог причиняет эту истину «Бог не является причиной чего бы то ни было», истинно, что Бог не причиняет ничего. Пример: высказывание «Белое может быть черным» истинно, но нельзя допустить, что таковое имеет место в действительности, поскольку тогда было бы истинно высказывание «Белое есть черное». Можно ответить и иначе: если допустить, что это имеет место в действительности, то формулировка должна быть не такой «Бог причиняет эту истину», но «Бог причиняет это высказывание (которое подразумевает

198

Metaphysica et ethica

Метафизика и этика

nem (pro qua supponit „veritas"): „Deus nihil causat"» Sed tunc non erit veritas sed falsitas; sicut haec propositio: «Album potest esse nigrum», debet sic poni in esse: «Haec est possibilis: „Sortes (pro quo supponit 'album') est niger"». Ad argumentum principale patet ex dictis. 3.2.6. Utrum Deus habeat scientiam determinatam et necessariam omnium futurorum contingentium?* Ideo dico ad quaestionem, quod indubitanter est tenendum, quod Deus certitudinaliter et evidenter scit omnia fiitura contingentia. Sed hoc e\dden-ter declarare et modum quo scit omnia futura contingentia exprimere est impossibile omni intellectui pro statu isto. Et dico, quod Philosophus diceret, quod Deus non scit evidenter et certitudiiialiter aliqua futura contingentia; et hoc propter istam rationem: Quia illud quod non est in se verum, non potest sciri pro illo tempore, quo non est in se verum. Sed futurum contingens dependens simpliciter a potentia libera, non est in se verum, quia non potest secundum eum assignari ratio, quare plus est una pars vera quam alia, et ita vel utraque pars est vera vel neutra; et non est possibile quod utraque pars sit vera, igitur neutra est vera; et per consequens neutra scitur. Ista ratio non concludit secundum viam Philosophi nisi de his quae sunt in potestate voluntatis; iri his autem quae non sunt in potestate voluntatis, sed dependent simpliciter a causis naturalibus, non concludit, sicut quod sol orietur, et sic de aliis. Et hoc quia causa naturalis determinatur ad unam partem, nec possunt omnes causae naturales impediri nisi per causam libe-ram, per quam tamen possunt impediri respectu unius effectus determinati, quamvis non respectu cuiuslibet. Ista tamen ratione non obstante tenendum est, quod Deus evidenter cognoscit omnia futura contingentia. Sed modum exprimere nescio. Potest tamen dici, quod ipse Deus vel divina essentia est una cognitio intuitiva tam

„истина" ) „Бог не является причиной чего бы то ни было"». Но тогда это будет не истина, но ложь. Точно так же высказывание «Белое может быть черным», если допустить, что таковое имеет место в действительности, должно быть сформулировано так: «Возможно, что Сократ (которого подразумевает „белое") является черным». Ответ на основной аргумент явствует из сказанного. 3.2,6. Обладает ли Бог определенным и необходимым знанием всех будущих контингентных событий? Итак, на вопрос я отвечаю, что следует без сомнения придерживаться того, что Бог с достоверностью и очевидностью познает все будущие контингентные события. Но никакому [человеческому] разуму в его нынешнем состоянии невозможно разъяснить это очевидным образом и показать способ, которым Он знает все будущие контингентные события. И я утверждаю, что Философ мог придерживаться мнения117, что Бог не знает с очевидностью и определенностью некоторые будущие контингентные события, на следующем основании. Все, что не есть само по себе истинное, не может познаваться в то время, когда оно не является истинным само по себе. Но будущие контингентные события, безусловно зависящие от свободной силы, не являются истинными сами по себе, поскольку, согласно Аристотелю, нельзя указать основание, почему одна часть [противоречия] более истинна, нежели другая, и, таким образом, истинны либо обе части, либо ни одна из частей; но невозможно, чтобы истинными были обе части, следовательно, не истинна ни одна; следовательно, ни одна из частей не познается. Этот аргумент, согласно Философу, относится только к тому, на что распространяется власть воли. А к тому, на что власть воли не распространяется, но что зависит исключительно от естественных причин, например, к восходу Солнца и т. п., этот аргумент не относится. И так потому, что естественная причина детерминирована к одной из частей [противоречия] , и все естественные причины могут быть прерваны только благодаря свободной причине, благодаря коей, тем не менее, они могут быть прерваны в отношении не какого угодно, но только одного определенного следствия. Но, несмотря на этот аргумент, следует придерживаться того, что Бог с очевидностью познает все будущие контингентные события. Однако я не знаю, каким способом, Можно сказать, впрочем, что Сам Бог, или божественная сущность, есть некое интуитивное познание как Самого

* Ordmatio, d XXXVIII, q unica

199

200

Metaphysica et ethica

sui ipsius quam omnium aliorum factibilium et infactibilium tam perfecta et tam clara, quod ipsa etiam est notitia evidens omnium praeteritorum, futurorum et praesentium, ita quod sicut ex notitia intuitiva intellectiva nostra extremorum potest intellectus noster cognoscere evidenter aliquas propositiones contingentes, ita ipsa divina essentia est quaedam cognitio et notitia, qua non tantum scitur verum necessarium et contingens de prae-senti, sed etiam scitur, quae pars contradictionis erit vera et quae erit falsa. Et hoc forte non est propter determinationem suae voluntatis. Sed etiam posito per impossibile quod, ipsa divina cognitione existente ita perfecta sicut modo est, non est causa effectiva nec totalis nec partialis effectuum contingentium, adhuc esset notitia, qua evidenter sciretur a Deo, quae pars contradictionis erit falsa et quae erit vera. Et hoc non esset, quia ftitura contingentia essent sibi praesentia, nec per ideas tamquam rationes cogno-scendi, sed per ipsammet divinam essentiam vel divinam cognitionem, quae est notitia qua scitur quid est falsum et quid est verum, quid fuit falsum et quid fuit verum, quid erit falsum et quid erit verum. Ista conclusio, quamvis per rationem naturalem nobis possibilem et a priori probari non possit, tamen per auctoritates Bibliae et Sanctorum, quae sunt satis notae, potest probari. Sed transeo de eis ad praesens. Verumtamen pro aliquibus artistis est sciendum, quod quantumcumque Deus sciat de omnibus futuris contingentibus, quae pars erit vera et quae falsa, tamen haec non est necessaria: «Deus scit, quod haec pars erit vera», immo haec est contingens in tantum, quod quantumcumque haec sit vera: «Deus scit quocl haec pars contradictionis erit vera», tamen possibile est, quod haec numquam Riit vera. Et ita in isto casu potentia est ad oppositum illius sine omni successione, quia possibile est, quod numquam ftierit. Sed sic non est de voluntate create. Quia postquam voluntas creata aliquem actum habuerit, non est possibile, qliod postea sit verum dicere quod numquam habuit talem actum.

Метафизика и этика

201

Себя, так и всего прочего, что может быть создано и что не может быть создано. И это интуитивное познание столь совершенно и ясно, что является также отчетливым знанием всего прошлого, будущего и настоящего. И как наш разум, основываясь на интуитивном интеллектуальном знании терминов, может с очевидностью познавать определенные контингентные высказывания, так и сама божественная сущность есть некое познание и знание, благодаря которому Бог знает не только истинное необходимое и контингентное, наличествующее в данный момент, но знает также, какая из частей противоречия будет истинной, а какая - ложной. И это может быть, пожалуй, не по причине детерминированности божественной воли. Но даже допустив, - через невозможное, - что Бог не является производящей причиной (ни полной, ни частичной) контингентных следствий, то при существовании божественного познания, столь совершенного, как было сказано, знание, благодаря которому Бог с очевидностью знает, какая часть противоречия будет истинной, а какая - ложной, сохранилось бы. И это знание имело бы место не в силу того, что будущие контингентные события наличны для Бога, и не благодаря идеям как основаниям познания, но благодаря самой божественной сущности, или божественному познанию, являющемуся знанием, благодаря которому Бог познает, что ложно и что истинно, что было ложным и что было истинным, что будет ложным и что будет истинным. Это заключение, хотя оно не может быть доказано а priori, и его невозможно достичь силами естественного разума, может, тем не менее, быть доказано на основании хорошо известных авторитетных высказываний Библии и святых. Но в данный момент я умолчу о них. Тем не менее (это касается отдельных знатоков свободных искусств118), следует знать, что сколь бы [достоверным и очевидным] ни было знание Бога обо всех будущих контингентных событиях, какая часть [противоречия] истинна, а какая - ложна, высказывание «Бог знает, что эта часть будет истинной», тем не менее, не необходимо. Более того, оно контингентно постольку, поскольку сколь бы истинным ни было высказывание «Бог знает, что эта часть противоречия истинна», возможно, однако, чтобы оно никогда не было истинным. И в данном случае имеется возможность противоположного этому без всякой последовательности, поскольку возможно, чтобы [это высказывание] никогда не было [истинным]. Но не так в отношении тварной воли. Ибо после того, как тварная воля совершает какое-либо действие, невозможно истинно утверждать, что она никогда не совершала такого действия.

202

Metaphysica et ethica

3.3. Utrum possit demonstrari quod anima intellectiva sit forma corporis?* Quod sic: Quia experimur, quod intellectio est in nobis, et intellectio est operatio hominis, ergo est efficiens et subiectum recipiens; sed hoc in nobis non potest esse intelligentia separata, quia operationem talis substan-tiae non possumus experiri; nec esset talis operatio alicuius compositi; ergo receptivum illius operationis est aliquid hominis: non materia, ergo forma. Contra: Anima intellectiva est forma incorruptibilis; ergo non est forma corporis corruptibilis. In ista quaestione sunt duae difficultates. Una, utrum possemus intelli-gere per animam intellectivam, quamvis non esset forma corporis. Alia, an posset evidenter sciri per rationem vel per experientiam, quod intelligamus, accipiendo intelligere pro aliquo actu proprio substantiae immateriali, cuius-modi ponitur anima intellectiva, quae est ingenerabilis et incorruptibilis, quae est tota in toto et tota in qualibet parte. Quantum ad primam difficultatem videtur, quod sic: Quia multa attri-buuntur uni rei per aliam per communicationem idiomatum, quae nec est materia nec forma nec pars eius, sicut dicimus, aliquid attribuitur alteri propter instrumentum vel propter vestimentum et similia; quemadmodum dicimus istum hominem esse remigatorem a remo, vel fossorem, et illum dicimus vestitum et calciatum et armatum. Et dicimus, quod ille homo te-tigit alium, quia panni sui tetigerunt vel arma sua. Talis est communicatio inter Filium Dei et naturam assumptam, ubi neutrum est forma. Ergo eo-dem modo potest aliquid attribui corpori moto propter motorem absque hoc quod iste motor sit forma eius. Exemplum patet de angelo Tobiae, propter quem tamquam propter motorem dicebatur constitutum ex corpore assump-to et angelo comedere et bibere et ambulare, intelligere et iudicare; ergo non obstante, quod anima solum sit motor corporis et nullo modo forma, possumus dici intelligere per.animam intellectivam. Quodl., I, q. X.

Метафизика и этика

203

3.3. Может ли быть доказано, что разумная душа есть форма тела? Да: ведь мы испытываем, что в нас есть разумение и разумение есть действие человека, следовательно, в нас есть его производящая причина и субъект, его приемлющий; но это в нас не может быть отделенным разумом, ибо мы не можем испытывать в себе действие такой субстанции; и такое действие не было бы присуще чему-либо составному; следовательно, приемлющим это действие является нечто в человеке: не материя, стало быть, форма. Против: разумная душа есть нетленная форма, следовательно, она не есть форма тленного тела. В этом вопросе есть два затруднения. Одно: могли ли бы мы разуметь посредством разумной души, хотя бы она и не была формой тела? Другое: могло ли бы посредством рассудка либо посредством опыта быть с очевидностью познано, что мы разумеем, если понимать под разумением какой-то акт, свойственный нематериальной субстанции, каковой считается разумная душа, которая есть нерожденная и нетленная и которая вся во всем теле и вся в любой его части? Что касается первого затруднения, кажется, что так оно и есть. Ведь посредством сообщения атрибутов многое приписывается одной вещи благодаря другой, которая не есть ни материя, ни форма, ни часть ее; так, например, мы говорим, что нечто приписывается другому из-за орудия либо из-за одежды и тому подобного, или говорим, что этот человек гребец из-за весла либо землекоп, а тот, говорим, одет, и обут, и вооружен. И мы говорим, что этот человек коснулся другого, потому что его одеяние либо его оружие коснулось того. Таково сообщение между Сыном Божьим и принятой природой, - ни тот, ни другая не есть форма. Следовательно, тем же самым образом нечто может быть приписано движущемуся телу благодаря его двигателю и без того, чтобы этот двигатель был его формой. Пример ясен: ангел Товии (Тов. 5, 5 - 12, 21), благодаря которому, словно благодаря двигателю, как утверждалось, существо, составленное из принятого тела и ангела, могло есть и пить, и ходить, разуметь и выносить суждения; следовательно, невзирая на то, что душа была бы только двигателем тела и никоим образом не формой, можно было бы сказать о нас, что мы разумеем посредством разумной души.

204

Metaphysica et ethica

Quantum ad secundam difficultatem dico, quod intelligendo per animam intellectivam formam immaterialem et incorruptibilem, quae tota est in toto corpore et tota in qualibet parte, non potest evidenter sciri per rationem vel per experientiam, quod talis forma sit in nobis, nec quod intelligere talis substantiae proprium sit in nobis, nec quod talis anima sit forma corporis. Quidquid de hoc senserit Philosophus, non curo ad praesens, quia ubique dubitative loqui videtur. Sed ista tria solum credimus. Quod autem non possit demonstrari patet, quia omnis ratio probans ista accipit dubia homini sequenti rationem naturalem, nec per cxperientiam probantur, quia solum experimur intellectionem et volitionem et consimilia. Sed omnia ista diceret sequens rationem cum experientia esse operationes et passiones causatas et receptas in forma illa, per quain poneret hominem distingui a brutis. Et licet secundum fidem ista sit anima intellectiva, quae est forma incorruptibilis, tamen talis diceret, quod esset forma extensa et corruptibilis et generabilis. Nec videtur, quod experientia aliam formam concludat. Et si quaeras, utrum possit evidenter probari, quod ista, quam sequens rationem concludit per experientiam, sit forma corporis, respondeo quod sic per tale medium forte: Omne compositum differens specie ab alio composito vel differt se toto vel per partem; sed homo differt specie ab asino, et non se toto, quia habent materiam eiusdem rationis; ergo per partem; non per materiam, ergo per formam. Et forte in ista ratione accipiuntur aliqua dubia. Si autem ponatur, sicut poiiimus secundum veritatem, quod anima intellectiva, quae est forma immaterialis et incorraptibilis, sit in nobis, et quod per eam inteffigamus, tunc rationabilius est ponere ipsam esse formam corporis quam quod sit solus motor: quia si esset motor, aut moveret corpus motu locali aut alterationis. Non primo modo, quia tunc aequaliter moveret corpus pueri et adulti. Similiter ad movendum corpus motu locali sufficit anima quae est forma corporis; ergo superfluum est ponere alium motorem. Nec secundo modo, quia ad omnem alterationem corporalem sufficiunt alia agentia corporalia; ergo talis motor superfluit [...].

Метафизика и этика

205

Что касается второго затруднения, я утверждаю, что, разумея под разумной душой нематериальную и нетленную форму, которая вся во всем теле и вся в любой его части, невозможно с очевидностью знать посредством рассудка либо посредством опыта ни то, что в нас есть такая форма, ни то, что разумение, свойственное такой субстанции, есть в нас, ни то, что такая душа есть форма тела. Все, что думал об этом Философ, меня не заботит ныне, ибо, как кажется, он повсюду говорит об этом с сомнением. Но эти три вещи мы только принимаем на веру. Ясно, что они не могут быть доказаны, ибо всякое доказывающее их рассуждение допускает нечто сомнительное для человека, следующего естественному рассудку, и они не доказываются посредством опыта, поскольку мы испытываем в себе только разумение и воление, и тому подобное. Но следующий рассудку и опыту человек утверждал бы, что все они суть действия и свойства, обусловленные и принятые в той форме, благодаря которой, как он полагал бы, человек отличается от неразумных животных. И хотя, согласно вере> она есть разумная душа, которая есть нетленная форма, тем не менее такой человек утверждал бы, что она есть форма и протяженная, и тленная, и порожденная. И не представляется возможным вывести из опыта другую форму. И если ты спрашиваешь, может ли быть с очевидностью доказано, что та форма, которую следующий рассудку человек выводит из опыта, есть форма тела, то я отвечаю, что это возможно, пожалуй, таким образом: всякое составное, отличающееся по виду от другого составного, отличается либо целиком, либо частично; но человек отличается по виду от осла, но не целиком (ибо они обладают материей одно и того же типа), стало быть, частично: не благодаря материи, стало быть, благодаря форме. И, пожалуй, в этом рассуждении допускается нечто сомнительное. Если же считается, как мы полагаем сообразно истине, что в нас есть разумная душа, которая есть нематериальная и нетленная форма, и что посредством нее мы разумеем, тогда основательнее полагать, что она есть форма тела, нежели что она - только двигатель. Ведь если бы она была двигателем, то двигала бы тело посредством или движения от места к месту, или движения, связанного с качественным изменением. Ясно, что не первым образом, ибо тогда она одинаково двигала бы тела мальчика и взрослого. Так же для того, чтобы двигать тело посредством движения от места к месту, достаточно души, которая есть форма тела, следовательно, излишне полагать другой двигатель. И не вторым образом, ибо для всякого телесного качественного изменения достаточно других телесных действующих причин; следовательно, такой двигатель является излишним [...].

206

Metaphysica et ethica

Ad principale concederet sequens rationem naturalem, quod experimur intellectionem in nobis, quae est actus formae corporeae et corruptibilis. Et diceret consequenter, quod talis forma reciperetur in materia extensa. Non autem experimur illam intellectionem quae est operatio propria substantiae immaterialis; et ideo per intellectionem non concludimus illam substantiam incorruptibilem esse in nobis tamquam formam. Et forte, si experiremur illam intellectionem esse in nobis, non possemus plus concludere, nisi quod eius subiectum est in nobis sicut motor, non autem sicut forma. 3.4. Utrum solus actus voluntatis sit necessario virtuosus vel vitiosus?* Quod non: Quia omnis actus voluntatis potest elici intentione mala; ergo omnis actus voluntatis potest esse malus. Contra: Diligere Deum est actus solus virtuosus et non est alius quain virtuosus; ergo ille actus est solus virtuosus. Ad istam quaestionem dico, quocl ista propositio exclusiva posita in quae-stione habet duas exponentes. Unam negativam, quae est, quod nullus actus alius ab actu voluntatis est necessario virtuosus; et aliam affirmativam, sci-licet quod aliquis actus voluntatis est necessario virtuosus. Quantum ad negativam exponentem dico, quod est simpliciter vera, quia omnis actus alius ab actu volimtatis, qui est in potestate voluntatis, sic est bonus, quod potest esse malus, quia potest fieri cum malo fine et mala intentione. Similiter omnis alius actus potest elici naturaliter et non libere, et nullus talis est necessario virtuosus. Praeterea: Omnis actus alius a voluntate potest fieri a solo Deo, et per consequens non est necessario virtuosus creaturae rationali. Praeterea: Quilibet alius actus idem manens potest indifferenter esse laudabilis et vituperabilis, et primo laudabilis et postea vituperabilis, sectm-dum quod potest successive conformari voluntati rectae et vitiosae; patet de ire ad ecclesiam primo bona intentione, postea mala intentione. Quodl, III, q. XIII.

Метафизика и этика

207

Что касается главного довода, то следующий естественному рассудку человек признавал бы, что мы испытываем в себе разумение, которое есть акт телесной и тленной формы. И, следовательно, он говорил бы, что такая форма принята в протяженной материи. Но мы не испытываем в себе того разумения, которое есть действие, свойственное нематериальной субстанции; и потому посредством разумения мы не заключаем, что эта нетленная субстанция есть в нас как форма. И, пожалуй, если бы мы испытывали, что в нас есть такое разумение, то мы не могли бы заключать ни о чем более, кроме как о том, что его субъект есть в нас как двигатель, а не как форма. 3.4. Только ли акт воли есть необходимо добродетельный или порочный? Нет: ведь всякий акт воли может осуществляться со злым намерением; следовательно, всякий акт воли может быть злым. Против: любить Бога - акт только добродетельный и не иной, кроме как доб]юдетельный; следовательно, этот акт есть только добродетельный. Касательно этого вопроса я утверждаю, что это исключающее высказывание, заключенное в вопросе, содержит в себе два разъясняющих высказывания. Одно - отрицательное, которое гласит, что никакой акт, отличный от акта воли, не есть необходимо добродетельный; другое же утвердительное, а именно: какой-то акт воли есть необходимо добродетельный. Что касается отрицательного разъясняющего высказывания, я утверждаю, что оно просто истинно, поскольку всякий отличный от акта воли акт, который подвластен воле, есть благой только так, что он может быть и злым, ибо он может осуществляться со злой целью и злым намерением. Сходным образом всякий другой акт может осуществляться в естественном порядке вещей и несвободно, и ни один такой акт не есть необходимо добродетельный. Кроме того, всякий акт, отличный от воления, может производиться только Богом, и, следовательно, он не есть необходимо добродетельный для разумной твари. Кроме того, всякий другой акт, остающийся тем же самым, может быть безразлично похвальным или достойным порицания, и сперва - похвальным, а затем - достойным порицания сообразно тому, что он может быть последовательно в согласии с волей праведной и порочной; это ясно в случае с хождением в церковь сперва с благим намерением, а затем - со злым.

208

Metaphysica et ethica

Praeterea: Nullus actus est virtuosus nec vitiosus nisi sit voluntarius et in potestate voluntatis, quia peccatum adeo est quia est voluntarium; sed actus alius potest primo esse in potestate voluntatis et postea non, puta quando aliquis voluntarie demiltit se in praecipitium, et postea poenitet, et habet actum nolendi illum descensum meritorie propter Deum; sed in descendendo non est in potestate voluntatis; ergo iste descensus non est necessario vitiosus. Circa affirmativam exponentem dico primo, quod de virtute serinonis nullus actus est necessario virtuosus. Нос probatur: Tum quia nullus actus necessario est, et per consequens non est necessario virtuosus. Tum quia quilibet actus potest fieri a solo Deo, et per consequens non est necessario virtuosus, quia talis actus non est in potestate voluntatis. Tamen aliter potest intelligi actum esse virtuosum, ita quod non posset esse vitiosus stante divino praecepto. Similiter, non potest causari a volun-tate creata nisi sit virtuosus. Et sic intelligendo «actum virtuosum» dico secundo, quod sic potest aliquis actus esse virtuosus necessario. Quod probo: Quia impossibile est, quod aliquis actus contingenter virtuosus, ita quod indifferenter potest dici virtuosus vel vitiosus, fiat determi-nate virtuosus nisi propter alium actum necessario virtuosum. Нос probatur: Quia actus contingenter virtuosus, puta actus ambulandi, fit determinate virtuosus per conformitatem ad alium actum. Quaero de isto secundo actu: aut est necessario virtuosus modo praedicto, et habetur propositum, quod est aliquis actus in homine necessario virtuosus, aut est contingenter vir-tuosus, et tunc iste fit virtuosus determinate per conformitatem ad alium actum virtuosum. Et de illo quaerendum est sicut prius. Et erit processus in infinitum, vel stabitur ad aliquem actum necessario virtuosum. Tertio dico, quod iste actus necessario virtuosus modo praedicto est ac-tus voluntatis, quia actus quo diligitur Deus super omnia propter se est huiusmodi; nam iste actus sic est virtuosus, quod non potest esse vitiosus, nec potest iste actus causari a voluntate creata, nisi sit virtuosus: Tum quia quilibet pro loco et tempore obligatur ad diligendum Deum super omnia,

Метафизика и этика

209

Кроме того, никакой акт не есть ни добродетельный, ни порочный, если он не добровольный и не подвластный воле, ибо грех есть грех постольку, поскольку он - добровольный; но иной акт может сперва быть подвластным воле, а затем - нет, например, когда некто добровольно бросается в пропасть, а затем раскаивается и благодаря Богу заслуженно обладает актом нежелания этого падения, но само падение неподвластно воле; следовательно, это падение не есть необходимо порочное. Касательно утвердительного разъясняющего высказывания я говорю, вопервых, что, выражаясь буквально, никакой акт не есть необходимо добродетельный. Это доказывается как тем, что никакой акт не существует необходимо и, следовательно, не есть необходимо добродетельный, так и тем, что любой акт может производиться только Богом, и, следовательно, он не есть необходимо добродетельный, поскольку такой акт неподвластен воле. Тем не менее то, что акт есть добродетельный, может разуметься иначе: так, что он не мог бы быть порочным, когда соблюдается божественное предписание. Сходным образом он не может обусловливаться тварной волей, если он не добродетельный. И, разумея так «добродетельный акт», я утверждаю, во-вторых, что, разумеемый так, какой-то акт может быть необходимо добродетельным. Я доказываю это: ведь невозможно, чтобы какой-то акт, не-необходи-мо добродетельный, так что он может быть назван безразлично добродетельным либо порочным, стал определенно добродетельным, кроме как благодаря другому акту, необходимо добродетельному. Это доказывается: ведь акт, ненеобходимо добродетельный, например акт хождения, становится определенно добродетельным благодаря соответствию другому акту. Я задаюсь вопросом об этом втором акте: или он - необходимо добродетельный вышеуказанным образом, и имеется предложенное заключение о том, что какой-то акт, в человеке есть необходимо добродетельный, или же - не-необходимо добродетельный, и тогда он становится определенно добродетельным благодаря соответствию другому добродетельному акту. И о последнем следует задаться тем же вопросом, что и выше. И тогда либо будет уход в бесконечность, либо придется остановиться на каком-то акте, необходимо добродетельном. В-третьих, я утверждаю, что этот акт, необходимо добродетельный вышеуказанным образом, есть акт воли, ибо акт, посредством которого любят Бога превыше всего ради него самого, есть акт такого рода; ведь этот акт есть добродетельный так, что он не может быть порочным, и этот акт не может обусловливаться тварной волей, если он не есть добродетельный, как потому, что каждый в зависимости от места и времени обязан любить Бога превыше всего, и, следовательно, этот акт не может

210

Metaphysica et ethica

et per consequens, iste acttis non potest esse vitiosus; tum quia iste actus est primus omnium actuum bonorum. Praeterea, solus actus voluntatis est intrinsece laudabilis vel vituperabilis. Praeterea, secundum Sanctos nullus actus est laudabilis vel vituperabi-lis nisi propter intentionem bonam vel malam; intentio autem est actus voluntatis; ergo etc. Praeterea, secundum Anselmum sola voluntas punitur, quia sola volun-tas peccat, ergo etc. Si dicatur, quod Deus potest praecipere, quod pro aliquo tempore non diligatur ipse, quia potest praecipere, quod intellectus sit intentus circa stu-dium et voluntas similiter, ut nihil possit illo tempore de Deo cogitare: tunc volo, quod voluntas tunc eliciat actum diligendi Deum, et tunc aut ille actus est virtuosus - et hpc non potest dici, quia elicitur contra praeceptum divi-num - aut non est virtuosus, et habetur propositum, quod actus diligendi Deum super omnia non sit virtuosus. Respondeo: Si Deus posset hoc praecipere, sicut videtur quod potest sine contradictione, dico tunc, quod voluntas non potest pro tunc talem actum elicere, quia ex hoc ipso, quod talem actum eliceret, Deurn diligeret super omnia; et per consequens impleret praeceptum divinum: quia hoc est diligere Deum super omnia, diligere quidquid Deus vult diligi. Et ex hoc ipso quod sic diligeret, non faceret praeceptum divinum per casum, et per consequens sic diligendo Deum diligeret et non diligeret, faceret praeceptum Dei et non faceret. Posset tamen diligere simplici amore et naturali, qui non est dilectio Dei super omnia, sicut ponendo quod aliquis non credat Deum esse, non potest eum diligere, quia nihil potest diligi nisi quod est vel potest esse. Quarto dico, quod solus habitus voluntatis est intrinsece et necessario virtuosus, quia quilibet alius habitus inclinat indifferenter ad actus lauda-biles et vituperabiles. Ad argumentum principale nego assumptum, quia aliquis actus volun-tatis nullo modo cum intentione mala potest elici, sicut patet ex dictis.

Метафизика и этика

211

быть порочным, так и потому, что этот акт есть первый из всех благих актов. Кроме того, только акт воли есть внутренне похвальный либо достойный порицания. Кроме того, согласно святым, никакой акт не есть ни похвальный, ни достойный порицания, кроме как из-за благого либо злого намерения; намерение же есть акт воли; следовательно, и т. д. Кроме того, согласно Ансельму119, только воля наказывается, ибо только воля грешит, следовательно, и т. д. Если же говорят, что Бог может предписать, чтобы на некоторое время он не был любим, ибо он может предписать, чтобы разум был устремлен к научным занятиям (и сходным образом воля) так, что он в это время ничего не мог бы помыслить о Боге, то я полагаю, что воля тогда осуществляет акт любви к Богу, и тогда этот акт или есть добродетельный (чего нельзя утверждать, ибо он осуществляется вопреки божественному предписанию), или не есть добродетельный, и в таком случае имеется предложенное заключение о том, что акт любви к Богу превыше всего не есть добродетельный. Я отвечаю: если бы Бог мог это предписать, а он, кажется, может это сделать без противоречия, то я утверждаю, что воля тогда не может осуществлять такой акт, ибо в силу того самого, что она осуществляла бы такой акт, она любила бы Бога превыше всего; и, следовательно, она выполняла бы божественное предписание: ведь любить Бога превыше всего значит любить все, что Бог повелевает любить. И в силу того самого, что она любила бы так, она не выполняла бы в этом случае божественное предписание и, следовательно, любя так Бога, любила бы и не любила бы его, выполняла бы предписание Бога и не выполняла бы. Тем не менее она могла бы любить простой и естественной любовью, которая не есть любовь к Богу превыше всего, как, предположим, некто, если он не верит в то, что Бог существует, не может любить его, поскольку ничто не может быть любимо, кроме как то, что существует либо может существовать. В-четвертых, я утверждаю, что только склад (habitus) воли есть внутренне и необходимо добродетельный, ибо какой угодно другой склад (habitus) склоняет безразлично к актам и похвальным, и достойным порицания. Что касается главного довода, я отрицаю посылку, ибо какой-то акт воли никоим образом не может осуществляться со злым намерением, как ясно из сказанного.

Примечания Перевод осуществлен по изданию Ockham. Philosophical Writings. Edinburgh; Toronto; N. Y., 1957. Переводы разделов 1.1-1.7, 1.10-2.1, 2.5-3.2 осуществлены А. В. Апполоновым; переводы разделов 1.8-1.9, 2.2-2.4, 3.3-3.4 осуществлены М. А. Гарнцевым. Примечания А. В. Апполонова. 1. Aristot. An. prior, I, 1 (24b 16 sq.). 2. Boeth. In librum De inter. //, I (PL 64, 413 D). 3. August De Trin., XV. 27 (PL 42, 1097). 4. Т. е. обозначаемое. 5. Aristot. De inter., 1 (16a 3 sq.). 6. Boeth. In librum De intcr. I (PL 64, 301 sq.). 7. Хабитуальное знание - знание, которое имеется у человека как habitus, т. е. как определенное качество (подробнее о habitus см. вступительную статью, разд. 4 и 5), но не используется в данный момент, т.е. не представляет из себя actus, акт познания. Такое знание, впрочем, легко может быть актуализовано и стать из хабитуального актуальным. 8. О синкатегорематических терминах см. наст, изд., разд. 1.4. 9. Т. е. части, образующие высказывание, но сами высказываниями не являющиеся. 10. О простой суппозиции см. наст, изд., разд. 1.8 и 1.9. 11. Aristot. Лп. prior, I, 1 (24b 16 sq.). 12. Адекватно передать мысль Оккама на русский язык трудно в силу того, что Оккам рассматривает родительный падеж hominis в предложении hominis est asinus (дословно: «Осел есть осел человека», или «Осел принадлежит человеку») не только как логическое, но и как грамматическое подлежащее, при том, что с точки зрения грамматики подлежащим является, по всей видимости, asinus, т. е осел. 13. В средневековой традиции грамматические конструкции - свойства (pas-siones) слов, обусловленные тем или иным способом обозначения (modus signifi-candi) данного слова, позволяющие слову определенным образом согласовываться в предложении с другими словами. 14. О смутной и дистрибутивной суппозиции см. наст, изд., разд. 1.11. 15. Речь идет о definitio quid nominis, номинальном определении. Подробнее см. о нем вводную статью, разд. 4. 16. Абстрактные имена - имена, обозначающие абстрактные объекты («мужество», «одушевленность»), конкретные имена - имена, обозначающие конкретные объекты («мужественный», «одушевленный»). Конкретные имена первого типа - те, которые обозначают или со-означают такую вещь, которую

Примечания

213

не обозначает соответствующее абстрактное имя. Так, «справедливый» обозначает человека, который не обозначается термином «справедливость». 17. Оккам говорит о номиналистах, в т. ч. и о самом себе. 18. Имеются в виду десять категорий Аристотеля. 19. Здесь и далее в данном разделе под «словом» Оккам, как правило, понимает произнесенное слово - звук и написанное слово - знак. 20. Aristot. Cat., 1 (la 1 sqq.). 21. Ibid. 22. Ibid. 23. Т. е. когда субъект подразумевает тот же объект, что и предикат, например, в случае высказывания «человек есть живое существо». 24. Damasc. DiaJecr., 5 (PG 94, 549 В~С). 25. О дизъюнктивных высказываниях см. наст, изд., разд. 1.12. 26. В данном случае имеется в виду квантор общности V. 27. Использует ли здесь Оккам термин «софисты» с негативным оттенком, или же он говорит о софистах как об искушенных в логике людях, не вполне понятно. 28 Т. е. не-необходимо. 29. Aristot. An. prior, I, 3 (25а 26 sqq.). 30. Подробнее см. о них вводную статью, разд. 4. 31. Интегральные части - количественные составные части целого, отличные друг от друга и не могущие существовать отдельно от целого (таковы, например, части тела). Отличаются от субъектных частей, которые могут существовать отдельно от целого (таковы индивиды одного вида). 32. О правилах вывода см. наст, изд., разд. 1.17. 33. Aristot. Demrer., 9-10 (18a-19b). 34. Ср.: Aristot. Гор., I, 1 (lOOb 21 sqq.). 35. Подроб. о безусловном и ut nunc следованиях см. вводную статью, разд. 4. 36. Речь, вероятно, идет о специальном обязательном курсе, посвященном определенным логическим проблемам. 37. Термин scientia, употребляемый Оккамом, имеет значение как «научное знание», так и «наука», поэтому мы переводим его в зависимости от контекста. 38. Субъектно - т. е. как реальное качество, существующее в душе. 39. Подробнее о habitus см. вводную статью, разд. 4 и 5. 40. «От более сильного»: один из топов или IOCUS'OB средневековых логиков. Если А включает В, то если С присуще всему А, С присуще В. 41. Aristot. Eth. ad Nic, VI, 3 (1139b sqq.). 42. Т. е. знание как заключений, так и посылок силлогизма. 43. Aristot. An. post., I, 2 (71Ь 29 sqq.). 44. Aristot. Metaph., VIII, 4 (1044b 8 sqq.). 45. Т. е. акциденция не имеет материи как своей составной части, но обладает материей, в которой находится. 46. О различии субъекта и объекта знания см. ниже. 47. Aristot An. post, I. 4-5.

48. Т. е. в смысле субъекта логического высказывания.

214

Примечания

49. К числу таковых можно отнести, например, Генриха Гентского и Дунса Скота. 50. Первенство предикации - способность термина сказываться о наибольшем числе объектов или терминов; первенство совершенства - обладание наибольшим числом совершенств. 51. Ср.: наст, изд., разд. 3.2.1 52. Aristot. Eth. ad Nic., VI, 3 (1139b 16-17). 53 Aristot. Гор., VII, 1 (152a2-4). 54 Aristot. Metapb., I, 1 (980b 25-982a 2). 55. Aristot. An. post, II, 19 (lOOa 3-9). 56. «Ниже» в том смысле, что является менее общим. 57. Avicenna. Metaph., V, 1. 58. Ibid. 59. Т. е. в этом случае ни один индивид не мог бы быть сотворен Богом из ничего, а потому творение в библейском смысле было бы невозможно. 60. Т. е. различия, которому соответствует некая внеумственная реальность. 61. Ср.: правило вывода №3. 62. Изначальное, позже пересмотренное мнение Оккама. 63. Объектное бытие вещи - ее бытие в качестве мыслимого объекта, не существующего при этом как нечто реальное; субъектное бытие вещи - ее реальное (как физическое, так и психическое) самостоятельное существование вне ума. 64. Поскольку для Оккама мир состоит из вещей и их качеств, то субъектным, т. е. реальным, бытием могут обладать не только сами вещи, но и их качества. Таким образом реально существуют не только души, но и их качества, такие как знания, акты мышления и т.д., которые, как утверждает философ, «субъект-но существуют в душе». Универсалиям Оккам, тем не менее, отказывает в таком реальном существовании, разъясняя, что их объектное бытие отлично как от субъектного бытия души, так и от субъектного бытия качеств души, что несколько отяжеляет и усложняет общую картину. Возможно, в силу данного обстоятельства Оккам и пересмотрел позже свою позицию. 65. Дословно - является отыменным. 66. Объекта акта мышления общего. 67 В том смысле, что «ограничивает» акт мышления до постижения «такого-то» объекта. 68. Окончательное мнение Оккама. 69. Т. е. сказываться в ответ на вопрос: «Что это такое?» 70. Ехр. aur., cap. De specie. 71. Aristot. Metapb., IV, 7 (1р17а 7). 72. Ibid. V,7 (1017b3-6). 73. Ibid. 74. Примером такового может служить груда камней. 75. Адекватно перевести на русский язык данное предложение невозможно, поскольку в латыни инфинитив глагола «быть», esse, субстантивировался и без изменения формы стал употребляться как существительное среднего рода, которое мы обычно переводим как «бытие». В русском языке инфинитив глагола «быть»

Примечания

215

и существительное «бытие», от этого глагола образованное, различны, и «бытие» не может обозначать определенную вещь «как глагол» и служить связкой в предложении, в то время как esse - может (на этом, собственно, и основывается идея данного абзаца). Отсюда и вынужденная неровность в переводе фрагмента: как «быть» здесь переведено то же esse, которое обычно переводится нами как «бытие». 76. Имеется в виду Роберт Гроссетест. 77. Robert Gros. Comment in An. Post, II (ed. Venet. (1494), fol. 21r). 78. Аристотель проводит различие между доказательством quia (доказательство «того, что») и propter quid (доказательство «потому, что»). Первое, по сути дела, индуктивное доказательство, второе - дедуктивное. Классическим примером индуктивного доказательства является следующее доказательство, приводимое Аристотелем во Вторых Аналитиках (78а 30): Планеты (в отличие от звезд) не светятся // не светящиеся небесные тела ближе к Земле // следовательно, планеты ближе к Земле, (нежели звезды). При этом исходное положение известно по индукции, а в качестве среднего термина используется следствие (отсутствие свечения) причины (близость к Земле), которая является бельшим термином. В доказательстве propfer quid, напротив, в качестве среднего термина используется причина, а следствие становится бельшим термином. Поэтому вышеприведенный силлогизм можно обратить в доказательство propter quid, переставив термины так: те небесные тела, которые ближе к Земле, не светятся // планеты ближе к Земле // следовательно, планеты не светятся. В связи с указанными обстоятельствами доказательство quia часто именуется доказательством от следствий (ех effectibus), а доказательство propter quid - доказательством от причин (ех causis). 79. Т.е. Оккам не считает истинным высказывание: «Всякое заключение, обладающее одним и тем же смыслом, доказывается различными науками». 80. QuodL, I, q. l. 81. Aristot. An. post, I, 10 (76a 31 sqq.). 82. Т. е. была непосредственным объектом. 83. Т.е. отвечает на вопрос: «Что это такое?» 84. Ordinatio, prol, q. 9. 85. Имеются в виду specics inrelligibiles, или интеллигибельные формы. О них см. вводную статью, разд. 5. 86. Ibid. 87. Duiis Scotus. Ordinatio, I, d. 3, q. 1, n. 5. 88. Aristot. Phys., VII, 4 (249a 18 sqq.). 89. Damasc. De fide orth., I, 4 (PG 94, 799). 90. Оккам указывает, что почти все теологи на практике используют унивока-цию третьего типа, хотя многие это и отрицают. 91. Т.е. dispositio (см. примеч. №17 к вводной статье). 92. Aristot. Metaph., IV, 7 (1017а sqq.). 93. Т.е. когда Богу приписываются определенные предикаты. 94. Поскольку непосредственно человек познает только чувственно воспринимаемые акциденции.

216

Примечания

95. Ordinatio, prol., q. 9. 96. Duns Scotus. Ordinatio, I, d. 3, q. 1-2, n. 6. 97. Ibid, n. 8-9. 98. Ibid, n. 10. 99. Об участии Солнца в процессе порождения человека см.: Aristot. Phys., II, 2 (194b 13); Metaph., XII, 5 (1071a 13-17), Вообще по Аристотелю любое возникновение и уничтожение так или иначе связано с движением Солнца по эклиптике (см.: De gener., II, 10, passim). 100. Оккам, как и многие другие средневековые философы, был убежден, что черви, мухи и другие мелкие живые существа самозарождаются в результате воздействия Солнца на грязь, гниющую материю и т. п. 101. Duns Scotus. Ordinatio, I, d. 2, q. 1-2, n. 12. 102. Ibid. II, d. 20, q. 2, n. 2-3. 103. Т. е. если исходить только из производящего, но не сохраняющего действия первой причины. 104. Ibid. I, d. 2, q. 1-2, п. 14. 105. Ibid. 106. Т.е. первого действия производящей причины по отношению к своему следствию. 107. Aristot. Metaph., XII, 8 (1074а 32 sqq.). 108. Aristot. De caelo., I, 8 (276a 19 sqq.). 109. В логике описание (descriptio) отличается от определения (definitio) тем, что не включает род и видовое определение. 110. В тексте Оккама, понятно, слов «квантор общности» нет, но перевести фразу «ibi non fit distributio pro Deo» как-то иначе, сохранив при этом ее смысл, затруднительно. 111. Corpus iuris canonici, cap. I, 2; X, 1. 1. 112. Лишенность (privatio) - нехватка чего-либо, например, слепота как отсутствие зрительной способности. Некоторые философы рассматривали лишенности как некие особые умопостигаемые сущие; Оккам вполне в духе своего терминизма указывает, что слепота на самом деле не обозначает чего-либо отличного от слепого. 113. Averroes. Metaph., VI, comm. 8. 114. Aristot. An. prior, I, 3 (25a 37 sqq). 115. Atigust. De doct. Christ., I, 2, 2 (PL 34, 20). 116. August. De Trin., VIII, 4, 7 (PL 42, 951). 117. Ср.: Aristot. De inter., 9 (19a 23-29). 118. Речь идет о преподавателях факультета искусств, т. е. философского факультета; возможно, имеются р виду отдельные приверженцы традиции т. н. «латинского аверрои ма». 119. Anselmus Cantuar. De conceptu virginali, 4 (PL 158, 438).

Список сокращений и латинских названий Сочинения Оккама Breviloq. - Бревилоквиум. Ехр. aur. - Expositio aurea super artem veterem - комментарий к «старой логике» - Введению в «Категории» Порфирия, Категориям и Об истолковании Аристотеля. Ехр. super librum Periherra. - Комментарий к Софистическим опровержениям Аристотеля. Ехр. super VIII libros Phys. - Комментарий к Физике Аристотеля. Ordinatio - комментарий к I книге Сентенций Петра Ломбардского. Quaest. in lib. I Phys. - Вопросы к Физике Аристотеля. Quodl. - Кводлибет. Repor. - Reportatio, - конспект лекций Оккама по II-IV книгам Сентенций Петра Аомбардского. Summa tot. log. - Сумма всей логики. Сочинения Аврелия Августина (August.) De doct. Christ. - Об учении христианском. De Trin. - О Троице. Сочинения Аристотеля (Aristot) An. post. - Вторые Аналитики. An. prior - Первые Аналитики. Cat. - Категории. De caelo - О небе и мире. De inter. - Об истолковании. Eth. ad Nic. - Никомахова этика. De gener. - О возникновении и уничтожении. Metaph. - Метафизика. Phys. - Физика.

Index Rerum 218

Список сокращений и латинских названий

Тор. - Топика, Сочинения Северина Боэция (Boeth.) In librum De inter. I - Первый комментарий к Об истолковании. In librum De inter. II - Второй комментарий к Об истолковании. Сочинения Иоанна Дамаскина (Damasc.) Dialect. - Диалектика. De fide orth. - О вере православной. Сочинения Иоанна Дунса Скота (Duns Scotus) Ordinatio - Комментарий к Сентенциям Петра Ломбардского. De Primo Principio - О Первоначале. Anselmus Cantuar., De conceptu virginali - Ансельм Кентерберийский, О зачатии Девы. Averroes, Metaph. - Аверроэс, Комментарий к Метафизике Аристотеля. Avicenna, Metaph. - Авиценна, Метафизика, раздел книги «Аш-Шифа». Robert Gros. Comment. in An. post. - Роберт Гроссетест, Комментарий ко Вторым Аналитикам Аристотеля.

А Abstractio 128. Accidens 26-28, 36, 54, 76-78, 86, 112, 118, 130, 138-140, 158-168. Actus 16, 70-72, 9294, 106-108, 132, 138-140, 152, 166, 170, 176, 182-184, 192, 200-202, 206-210. Aequivocatio 36, 160, 162. Aequivocum 22-26, 138. Analogia 158, 162. Anima 4-6, 16-20, 38, 50-54, 70-72, 82-84, 98, 108, 116-118, 122, 128-134, 140, 196, 202-204. Appellatio 28. В Bonum 16-18, 22, 150. С Causa 6, 14, 34, 58, 76-78, 94, 102-106, 110-112, 116, 126, 142, 154, 158, 162, 170-192, 198, 200. - aequivoca 174. - causae essentialiter ordinatae 170-172, 176, 180, 184-186. - conservans 182. - efficiens 76, 182, 190. - essentialis 76. - finalis 76. - formalis 76-78. - libera 192, 198. - materialis 76-78. - mediata et immediata 190. ~ naturalis 192, 198. - partialis et totalis 170-172, 190. - prima 104, 142, 150, 170, 178. - secunda 102-104, 170-172, 178. Cognitio (notitia) 2, 6, 60, 68, 72-76, 80, 84, 90-112, 132-134, 148-154, 164-168, 198-200. - abstractiva 98-100, 108-114, 154. - actualis et habitualis 6. - intuitiva.98-104, 108, 150, 154, 198. Compositio 158. Compositum (re et substantia composita) 76, 82, 128, 140, 202, 204. Conceptus 4-6, 22-26, 36, 82, 108-114, 132, 136-138, 148-168, 194-196. - Denominativus 156, 158. - Quidditativus 156, 158. Conclusio 60-64, 70-82, 90-94, 102-104, 144-152, 156, 172-176, 200. - eadem specie vel numero probatur in theologia et scientia naturali 144-152. Conservatio 170, 176-186. Contingens 46-48, 60, 66, 72, 72, 86, 88, 94-96, 100-102, 194, 198-200, 208. Corpus 16, 54, 78, 82, 86, 112, 204. D Definitio 12-16, 22, 32, 36, 146, 150, 158. - quid nominis 12-16. Demonstratio 2, 60, 74, 92, 152, 170. - quia et propter quid 146. Deus 30, 36, 48, 58, 66, 82, 102-106, 110, 120, 140-152, 156-170, 176, 186-202, 206-210. - attributa Dei 168.

220

Index Rerum

- demonstratio Deum esse Guillelmi 182-186. - demonstratio Deum esse Scoti 176-182. - descriptiones Dei 148-150. - omnipotentia Dei 190-200. - quod theologus intelligit per nomen "Deus" 146. - unitas Dei 186-190. Differentia 6, 12, 20, 80, 84, 124, 170. - individualis 122-128. Dispositio 94, 164. Distinctio 2, 70-74, 78, 86, 90-92, 122- 126, 138, 156, 168, 170-172, 176. E Effectus 6, 94, 104-106, 112, 146, 152, 170-176, 182-186, 198-200. Ens 18, 66, 82, 108114, 130, 136-138, 142, 146, 156-158, 164, 168, 176, 190, 194. - in potentia et in actu 138. - nomen "ens" est aequivocum 138. - per se et per accidens 138. - rationis et realis 192-196. Entitas 140-142. Esse 4, 14, 130, 134-136, 140-142, 170, 182, 186, 192, 196. - existeiitiae 140. - significat ipsam rem 142. - subiectivum et obiectivum 128~132. Essentia 52, 78, 120, 128, 136, 140-142, 152-154, 160-162, 166, 198-200. F Falsitas 32, 52, 198. Fictum 128, 132. Fides 60, 72, 102, 148, 186, 190, 204. Figmentum 130, 192, 194. Forma 30, 52, 60, 74-78, 82-84, 116, 122-128, 140, 150, 158-160, 164, 174, 202-206. H Habitus 70-76, 80, 92, 144, 152, 210. I Impositio 18-20. Impossibile 46-48, 54-58, 66, 86, 92, 192. Intellectus 4, 16, 74, 78, 90-98, 104-106, 116, 128, 132, 146, 154, 170, 198-200, 210. Intelligibile 16-18, 94-98, 102, 196. Intentio 4-6, 18-26, 30-38, 52~54, 82-86, 114-118, 122, 130-132, 206, 210. Logica 2, 34, 80, 84-86, 130. M Materia 2, 12, 34, 52-56, 60, 74-76, 78, 82-84, 126-128, 140, 174, 202-206. Metaphysica 74-76, 80-82, 168. N Natura communis 120-128. Nomen 6-38, 50, 70, 88, 114-116, 136, 142, 146-148, 158, 162, 188.

- absolutum et connotativum 12-18. - abstractum 26-30. - categorematica et syncategorematica 12, 20. - concretum 14, 30, 48. - primae et secundae impositionis 19-20. - relativa 14-16. Notitia - vide Cognitio. P Particulare 20, 116-118. Perfectio 82, 92, 168, 172. Physica (philosophia vel scientia naturalis) 68, 74-76, 80-82, 90, 144-146, 150-152. Possibile 46-48, 54, 66, 138, 192-194.

Index Rerum

221

Potentia 16, 72, 92, 89, 102-104, 120, 124, 138, 140, 176, 198, 200. Propositio 2-8, 22, 26-62, 80-86, 90-96, 102-104, 122, 126, 130, 136-138, 146-148, 162, 188, 192-200. S Scientia 2, 68-92, 102, 144-152, 198. - multipliciter accipitur 72. - obiectum et subjectum scientiae 78-80. - practica et speculativa 90. - realis 84-86. Sensibile 96, 98, 102. Sensus 102, 106. Significatio 6, 10, 28, 116. Signum 4, 6, 18-26, 32, 44, 50, 106-108, 116-118, 122, 148, 162. Singulare 40-44, 84, 84, 98, 106, 108-116, 120, 128, 132. Substantia 12-16, 22, 48, 82, 118-122, 128, 138-140, 160-168, 202-206. Suppositio 28-44, 88, 194. - divisio suppositionis 30-34. - materialis 30-38. - personalis 30-40. - simplex 30-38. - suppositio personalis in speciali 38-44. Syllogismus 46, 58, 60-62, 130. Т Terminus 2-10, 14, 18, 22, 26-44, 50, 72, 74, 80, 84-88, 92-96, 100, 114, 142, 146-148, 194. - categorematicus 6, 10-12. - denominativus 22, 26, 156-158. - syncategorematicus 6, 10-12, 20. - tripliciter accipitur 6. Theologia2, 144-152. u Universale 20, 32, 84, 98, 106-108, 114, 122-124, 128, 132. - non est res extra animam 118-122. Univocatio 158-164. Univocum 22-26, 158-162. V Veritas 40, 44, 50, 54, 56-60, 68, 76, 90, 94-96, 100-102, 144, 192, 196-198, 204. Voluntas 34, 96, 152, 192, 198-200, 206-210.