Я, опять я и мы

Annotation Запрограммированы ли вы на счастье от рождения или вам приходится постоянно за него бороться? Считаете ли вы себя хозяином собственной жизни или верите в судьбу? Стали бы вы счастливее, если бы перестали думать о мнении окружающих, или вы боитесь проблем в отношениях? В своей чрезвычайно компетентной и остроумной работе известный ученый Брайан Литтл делится с читателями последними открытиями и неожиданными выводами о том, кто мы такие, почему мы ведем себя так, а не иначе, что мы можем изменить, а что нам неподвластно, и как нам лучше использовать свои склонности и качества. Прочитав ее, вы научитесь гораздо лучше понимать не только себя, но и людей, с которыми вам приходится контактировать, работать и жить под одной крышей. Брайан Литтл

Предисловие Глава 1 Незнакомцы и «Я»: Личностный конструкт как основа для осмысления и клетка для разума Личностные конструкты и степени свободы Джеральд: человек с единственным конструктом Откуда вы знаете? Осмысление людей, вещей и себя Дерек: заклинатель деревьев Джек: замена ячейки Переосмысление и степени свободы Глава 2 Личность и пицца: тридцать минут или меньше «Большая пятерка личностных качеств» Добросовестность: структура, хаос и все такое

Доброжелательность: плюсы и минусы Невротизм: повышенная чувствительность Открытость опыту: восприимчивость или сопротивление Экстраверсия: возбуждение и аффект Глава 3 Изменчивые «Я» и «вымышленные» черты Три типа естественного поведения Биология Социум Мир идей: личные проекты и свободные черты Нехарактерное поведение и сила характера Нехарактерное поведение и сила характера: плюсы и минусы Динамика свободных черт: адаптация, притворство и разрядка Цена притворства Восстанавливающие ниши: боремся с последствиями нехарактерного поведения Соглашение о свободных чертах Глава 4 Личность, ситуации и щепотка соли Дирижирование ситуациями Сначала Google Вы пригласили ее? Социальный самоконтроль, друзья и партнеры Романтические отношения: ответственность и гибкость Ответственность, успех и работа Все ли обладают способностью к социальному самоконтролю? Давление самоконтроля: сила обстоятельств Принципиальность или прагматизм? Социальный самоконтроль и ценности Гибкость и адаптация: переосмысление социального самоконтроля Глава 5

***** Сопротивление социальному влиянию Готовность к риску Цели и средства: умение планировать Отсрочка удовольствия: от пастилы до теста на проверку академических способностей Стресс, контроль и кнопки Работает ли ваша кнопка? Реальность субъективного контроля Студенты наносят ответный удар Полезные иллюзии и стратегический самообман Глава 6 Жизненные потрясения и здоровье Личность, стресс и выносливость Личности типа А

и

здоровье:

жизнестойкость

Анализируем парадокс: сложные взаимоотношения личности и здоровья Решение парадокса: чувство перспективы Так как, черт возьми, избавиться от проклятой враждебности?! Чувство связности: личность, здоровье и обстоятельства Глава 7 Исследования творчества в калифорнийском университете Посмотрите, что я сделал! Нормы, нарциссизм и творчество Ум и творчество: может, все дело в уме? Ранний опыт: независимость и свобода Интересы и ориентация Предпочтения Увлекательная сложность и изящная простота

Творческие личности: чудаковатые или смелые? Странные создания? Творчество, эксцентричность и психопатология Эксцентричность: счастливое забытье Творчество и психопатология: нефильтрованный ум Переосмысление творчества: отдаем дань контрольной группе Творчество и благополучие: уроки Дарвина Глава 8 Стрекозы, гармония и благополучие Александервиль: тесная связь и облик городов Милгрэмополис: город как перегрузка Утопия для одних, антиутопия для других Личность и среда: восемь подходов к выбору среды обитания На кого похож ваш город? Изучаем личности городов и регионов Личности в виртуальном пространстве: новый взгляд на общение Глава 9 Глотание слюны: переход на личности Личные проекты: Что и для чего мы делаем? Что вы замышляете? Содержание и категории личных проектов Формулирование личных проектов Категории личных проектов Как успехи? Оценка личных проектов Смысл и значимость проектов Самоидентификация: еще два слова о слюне Самоидентификация и личные проекты подростков Управление проектами: инициатива, эффективность и контроль Кого это заботит? Совместная работа, поддержка и невмешательство

Вам хорошо или плохо? Личные проекты и эмоции Глава 10 Последовательная работа над ключевыми проектами Ключевые проекты: взаимосвязь и сопротивление Гибкое переосмысление: подумайте дважды Личные метафоры и переформулирование проектов Кто вы такой? Пересмотр личностных конструктов Проекты личностного роста: соответствие, развитие и самоопределение Изучение контекста: сканирование, поиск и формирование среды Саморефлексия: примирение и возрождение Выражение признательности Об авторе notes Сноски 1 2 3 4 5 Комментарии 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10

Брайан Литтл Я, опять я и мы Перевел с английского Ю. И. Герасимчик по изданию: ME, MYSELF, AND US (The Science of Personality and the Art of Well-Being) by Brian R. Little, 2014. © 2014 by TRAQ Consulting Inc. © Перевод. Оформление. Издание на русском языке. ООО «Попурри», 2015 * * * Моей жене Сьюзан, с любовью

Предисловие В ЦЕНТРЕ ВНИМАНИЯ ДАННОЙ КНИГИ находятся вопросы, уходящие корнями в истоки человеческого сознания. Вместе с тем они настолько же повседневные, как разговор за завтраком с женой и детьми. Эти вопросы являются сугубо личными и касаются вас. Действительно ли я интроверт? Почему у меня получается мотивировать своих сотрудников, но я не могу найти общий язык с детьми? Почему дома я совсем не такой, как на работе? Контролирую ли я вещи, которые имеют для меня значение? Я кажусь слишком счастливым – со мной что-то не так? Правы ли хоть немного те, кто почему-то считает меня вспыльчивым? Некоторые вопросы касаются нас – людей, присутствующих в вашей жизни, особенно тех, кто вам дорог. Почему мой бывший парень так себя ведет? Могу ли я доверять своим новым сотрудникам? Почему бабушка была намного счастливее, чем мама? Должен ли я беспокоиться оттого, что моя дочь проводит больше времени в интернете, чем с членами своей семьи? Чтобы ответить на подобные вопросы, мы обратимся к последним разработкам в области психологии личности и изучим несколько основных подходов к пониманию данного феномена. Начнем с анализа ваших личностных конструктов, когнитивных очков или шаблонов, которые вы используете для понимания себя и других, а затем обратимся к вашим чертам, целям, убеждениям и обстоятельствам вашей повседневной жизни. Мы увидим, как каждый из этих факторов определяет облик вашей жизни и как их понимание помогает осознать, где вы находитесь в данный момент и какие пути перед вами открыты. Психология личности в качестве научной дисциплины появилась в 1930-е годы, но ее корни можно найти в философских и медицинских теориях Древней Греции. Самые популярные из них касались влияния четырех телесных соков (слизи, черной желчи, крови и желтой желчи) на четыре соответствующих типа темперамента: флегматичный, меланхоличный, сангвинический и холерический. Хотя античная точка зрения сегодня считается устаревшей, она преобладала в учении о человеческой личности на протяжении не одной сотни лет. Поэтому, если бы вы жили в Средневековье и пожаловались кому-то на то, что вас считают вспыльчивым, собеседник мог бы сделать вывод об избытке в вашем организме желтой желчи. Такова ваша натура, и ничего поделать

нельзя: избыток этой желчи делает людей вспыльчивыми и раздражительными. Сегодня отголоски подобных учений можно найти в теориях, касающихся различных типов личности. Скорее всего, вы уже прошли какой-нибудь тест и причислили себя к определенному типу, например экстраверт или человек типа А. Вам хочется знать, имеют ли такие представления под собой серьезную научную основу. Мы обсудим этот вопрос в следующих главах, и ответы вас наверняка удивят. Те, кто посещал лекции по психологии, знакомы с теориями личности, делающими акцент на подсознательных импульсах, якобы лежащих в основе нашего поведения. Теории Зигмунда Фрейда и Карла Юнга, особенно популярные в начале XX века, продолжают оказывать влияние на клиническую психологию и литературу, но впали в немилость среди исследователей, чье главное внимание приковано к психологии личности. Если вы уверовали в то, что силы подсознания, имеющие в первую очередь сексуальную природу, в значительной степени определяют ваше поведение, эта книга заставит вас подвергнуть свои убеждения сомнению. Хотя силы, которые мы не осознаем, могут влиять на наше поведение, это воздействие не будет главным предметом нашего изучения. Скорее, мы обратим внимание на то, как ваша жизнь принимает ту или иную форму в зависимости от ваших осознанных целей, стремлений и личных проектов – затей и начинаний, наполняющих ваше существование смыслом. Такой взгляд на личность дает вам точку обзора, с которой удобно размышлять о жизни и планировать будущее. Вы не просто пассивная пешка, над которой безраздельно властвуют силы, не поддающиеся вашему контролю. Еще один подход, который вы могли использовать, чтобы лучше понять самого себя, основан на процветающей в середине XX века гуманистической психологии Карла Роджерса, Абрахама Маслоу и других. В отличие от теорий, которые подчеркивали подсознательные аспекты личности, гуманистические психологи выдвигали на первый план сознательную активность и личностный рост. Поколение, которое верило в человеческие возможности как на уровне отдельных людей, так и всего общества и представители которого считали себя творцами своей судьбы, с радостью взяло эту теорию на вооружение. К сожалению, строгая наука была не в восторге от риторики гуманистической психологии, тем более что та считала требование сохранять объективность препятствием для глубокого понимания человеческой природы. Эту позицию, кстати, разделяли многие учения нью-эйдж. Сегодня оптимистичный взгляд на нашу способность жить

осмысленной жизнью является предметом изучения позитивной психологии. Она исследует факторы, которые вносят наибольший вклад в благополучие отдельных людей, а также общин, организаций и целых народов. Позитивная психология взяла за основу строго научный подход и с его помощью стремится понять феномен человеческого благополучия. Тем самым она дистанцировалась от крайностей гуманистической психологии. И хотя данную книгу нельзя назвать книгой по позитивной психологии в чистом виде, она разделяет интерес этого подхода к нашему благополучию, счастью и смыслу в жизни и особое внимание уделяется в ней влиянию нашей личности на перечисленные аспекты. Но для того, чтобы применить научные концепции о личности к реальной жизни, недостаточно выполнить ряд простых правил или следовать некому алгоритму. Для этого потребуется освоить искусство благополучия – научиться совершенно по-особому смотреть на свою жизнь и размышлять о ней. В своей книге я не исхожу из предположения о том, что вы знакомы с психологией личности или с психологией в принципе. Я лишь считаю, что вы хотите знать, как особенности личности человека влияют на его жизнь. Но, конечно, некоторые из вас могли посещать лекции по психологии и знают, что в 1970-е годы психология личности подверглась тяжелому испытанию – после того, как в 1968 году профессор Стэндфордского университета Уолтер Мишел опубликовал книгу «Личность и диагностика» («Personality and Assessment»). Его труд поставил под сомнение существование личностных черт как таковых. Ученый пришел к выводу, что у нас слишком мало доказательств, чтобы говорить о наличии каких-то устоявшихся особенностей личности. Значительная часть нашего поведения определяется ситуациями, с которыми мы сталкиваемся, и нашим способом их интерпретации. Некоторые посчитали его учение опровержением всей психологии личности, и целое поколение студентов-психологов училось объяснять свое поведение другими факторами. Возможно, эти идеи вбивали и вам в голову, чем объясняется ваше настороженное отношение к психологии личности. Однако сегодня расстановка сил выглядит совершенно иначе. Психология личности снова процветает, представляя собой всеобъемлющую науку о личности, которая изучает широчайший круг факторов – от нейронов до нарративов – и основывается на достижениях таких удаленных друг от друга дисциплин, как биохимия, экономика и литературная биография. Изучение личностных качеств также находится на подъеме. В данной книге я продемонстрирую, какое серьезное

воздействие эти устойчивые аспекты личности оказывают на вашу жизнь, счастье и успех. Мы также увидим, что они имеют под собой нейробиологическую основу, отчасти обусловленную генетикой. Но мы не будем сводить личность к простому набору биологических факторов. Я познакомлю вас с различием между устойчивыми чертами и тем, что я называю «свободными чертами» личности, которые проявляются, когда, например, интроверт ведет себя как безбашенный экстраверт, причем не только на офисной вечеринке. Или когда неприятная и сварливая особа на целые выходные вдруг превращается в любящую и заботливую женщину. Возможно, вы сами иногда так поступаете. Каковы последствия такого поведения лично для вас? Помимо возрождения психологии личностных качеств, современная наука добилась прогресса еще в четырех областях, являющихся ключевыми. Во-первых, благодаря достижениям последнего десятилетия теперь мы гораздо лучше понимаем, как биологические факторы воздействуют на поведение человека. Старое противопоставление природы и воспитания уступило место более комплексному взгляду на их взаимосвязь. Во-вторых, наше представление о влиянии среды на личность также изменилось. Социальный, физический и символический контексты жизни представляют собой нашу вторую натуру. Эти компоненты, которые включают, например, список песен на нашем iPod или облик городов, в которых мы живем, отражают особенности нашей личности, а заодно и формируют их. В-третьих, современный подход психологов к изучению связи между личностью и мотивацией также очень сильно отличается от прежнего. Чтобы охарактеризовать этот сдвиг, я счел нужным ввести новый термин – третья натура. Третья натура рождается из наших обязательств, проектов и главных целей, которые мы преследуем день ото дня. Согласно новой точке зрения, на нас влияют и гены, и обстоятельства нашей жизни, но мы не являемся заложниками ни тех ни других. Наши главные цели и начинания помогают нам подняться над двумя первыми натурами. Эта способность отличает нас от всех остальных живых существ и делает человеческую личность такой неординарной. В-четвертых, если ряд классических теорий личности делал акцент на патологии, новая наука в равной мере заинтересована положительными аспектами, такими как творчество, жизнерадостность и преуспевание, что роднит ее с позитивной психологией. Наука о личности изучает всех – от чудаков до героев. В данной книге с помощью последних наработок психологической науки изучаются вопросы, напрямую связанные с тем, как мы думаем

о себе и других. Является ли наше первое впечатление о других людях, как правило, ошибочным? Действительно ли творческие личности плохо приспособлены к жизни? Прав ли был Уильям Джеймс, утверждавший, что к тридцати годам наш характер застывает, как гипс? Можно ли считать представление о том, что мы контролируем свою жизнь, однозначно правильным и полезным? Существуют ли особенности личности, по которым можно отличить здоровых и выносливых людей от болезненных и подверженных, например, риску инфаркта? Обладает ли каждый из нас только одним «я» или, наоборот, множеством различных «я» и, если их много, способны ли какие-то из них действовать сообща? Не являются ли некоторые люди генетически запрограммированными на счастье? В чем секрет человеческого благополучия – в погоне за счастьем или в счастье погони? Здесь вы найдете ответы на эти вопросы и познакомитесь с новым взглядом на человеческую природу и различные виды благополучия. Данная книга предоставит вам систему, с помощью которой вы сможете сделать выводы более личного характера. Благодаря им вы поймете даже те аспекты своего поведения, которые прежде не поддавались объяснению. Кроме того, вы больше не будете относиться к своему «я», а также к личностям других людей как к чему-то непонятному и запутанному. Вместе с тем они станут для вас более интересными и захватывающими, чем прежде.

Глава 1 Первое впечатление и переосмысление Каждый человек в чем-то похож на всех людей, в чем-то – лишь на некоторых, а в чем-то не похож ни на кого. Клайд Клакхон, Генри Мюррей. «Личность в природе, обществе и культуре» Возможно, краб преисполнился бы чувства глубокой обиды, если бы услышал, как мы без зазрения совести причисляем его к ракообразным и таким образом лишаем индивидуальности. «Я вовсе не такой, – сказал бы он. – Я – это я, и никто другой». Уильям Джеймс. «Многообразие религиозного опыта» Когда я говорю, что левый ботинок профессора Линдси – интроверт, все начинают смотреть на ботинок, как будто это может что-то прояснить… Не смотрите на ботинок! Смотрите на меня. Я – тот, кто отвечает за это утверждение. Джордж Келли. «Создание альтернатив»

человеком

собственных

КЕМ ВЫ, ПО-ВАШЕМУ, ЯВЛЯЕТЕСЬ? А что вы можете сказать о своей матери, о своем друге или том странном человеке, который сидит в ресторане за соседним столиком? Возможно, вы уже прошли тест, который отнес вас к определенному типу личности, но вам кажется, что вы и близкие вам люди не ограничиваются несколькими терминами. Может

быть, вы слышали, что ваше поведение определяется не столько чертами характера, сколько конкретными обстоятельствами, и вам интересно узнать, правда ли это. Но все эти типологии и ситуации кажутся слишком безжизненными, чтобы удовлетворить ваше любопытство. Вы хотите иметь в своем распоряжении другие способы осмысления себя и окружающих. Начнем с того, как вы обычно думаете о себе и других; психологи называют это личностными конструктами. Мы увидим, что ваш способ осмысления других способен рассказать о вас не меньше, чем о них. И поймем, что ваш способ интерпретации себя и мира сильно влияет на ваше благополучие, психологический настрой и поведение. Ваши личностные конструкты представляют собой одновременно основу для осмысления и клетку для разума. Они могут указать вам путь и помочь преодолеть невзгоды, но вместе с тем они способны сделать вас пленником ограниченного представления о себе и окружающих. Личностные конструкты могут меняться, и это вселяет надежду. Но иногда избавление от них дается с большим трудом. Итак, давайте вернемся к нашему первому вопросу: кем вы, по-вашему, являетесь? Как вы отнесетесь к заявлению о том, что вы, по сути, и есть свои личностные конструкты?

Незнакомцы и «Я»: Личностный конструкт как основа для осмысления и клетка для разума Представьте, что вы сидите в ресторане и наблюдаете за людьми вокруг. Вы замечаете, что один из двух мужчин за соседним столом – тот, что помоложе и ярче одет, – уже в третий раз возвращает стейк официанту. Основываясь на своих наблюдениях, какой вывод вы сделаете об этом человеке? Каким будет ваше первое впечатление? Какие личностные конструкты вы пустите в ход? Вы можете взять на вооружение один из трех подходов. Во-первых, можете заключить, что мужчина обладает определенной личностной особенностью, например он настойчивый, или экстраверт, или просто несносный. Во-вторых, наблюдая за его общением с другим, более неприметным мужчиной старшего возраста, вы придете к выводу, что молодой человек имеет некую «высшую цель», которая не ограничивается получением стейка нужной степени прожарки. Может быть, он реализует «личный проект», или, другими словами, у него есть план в отношении компаньона. Возможно, цель проекта в том, чтобы «произвести впечатление на босса» или «показать, что я никогда не соглашаюсь на меньшее». В-третьих, вы можете составить нарратив, или придумать рассказ, который объясняет его поступки. Бедняга сегодня такой требовательный потому, что у него неприятности на работе, и он вымещает злость на официанте, который не понимает, что «слабо прожаренный» стейк – это «СЛАБО ПРОЖАРЕННЫЙ» стейк. Вы также можете использовать все три подхода: парень за соседним столом – неприятный зануда, который пытается произвести впечатление, а накануне наверняка с кем-то поссорился. В ходе этого анализа вы, скорее всего, узнали о себе – и о том, как судите о людях, – больше, чем о голодном любителе стейков. Если вы незнакомы с этим человеком, а в нашем примере так оно и есть, ваши выводы о его характере, планах или недавних событиях его жизни наводят на определенные размышления. Исследования, посвященные изучению того, как мы приписываем другим те или иные черты, показали: мы присваиваем людям те атрибуты, которые лучше всего объясняют наше собственное поведение в конкретной ситуации. Вы видели этого человека всего раз, в одном месте, при определенных обстоятельствах. Может быть, сейчас он ведет себя не свойственным

для него образом, поэтому приписывать ему такое устойчивое качество, как несносность, несправедливо. И в вашем распоряжении нет надежных источников информации о том, пытается ли он впечатлить своего босса или у него просто был трудный день. Вы хотите объяснить поведение человека на основании первого впечатления. По существу, вы строите догадки, опираясь на свои личностные конструкты. Такой подход используется повсеместно. Как заметил Стэнли Милгрэм, мы очень часто делаем заключения и сочиняем нарративы о незнакомцах на основании довольно скудной информации. Например, большинство из нас регулярно общаются с «известными незнакомцами» – людьми, с которыми мы каждое утро встречаемся в лифте, магазине или просто видим, как они отвозят детей в школу. Наши «отношения» с такими людьми являются трудноуловимыми. Мы знаем о присутствии друг друга, но решаем оставаться незнакомцами. Это замороженные отношения. Тем не менее порой мы придумываем очень сложные истории об этих незнакомцах, с кучей различных деталей. Например, утром наш сосед по подъезду выглядит изможденным; возможно, он разведенный юрист, который сегодня не в духе из-за вчерашнего поражения Giants. А женщина, которую мы часто видим в магазине, несомненно, очень милая и заботливая; она хотела бы жить в Париже, но ей приходится заботиться об умирающей сестре, поэтому о своей личной жизни она сейчас не думает. И, конечно, пока мы придумываем рассказы о них, они сочиняют нарративы о нас – о нашей личности и нашем благополучии. Что особенно интересно в этих замороженных отношениях, так это наше принципиальное нежелание растапливать их, особенно если они покрыты льдом уже долгое время. Спросите себя, к примеру, у кого вам проще узнать время – у знакомого незнакомца, или у человека, которого вообще никогда не видели. Если только мы не встречаем знакомого незнакомца в иной обстановке, нам проще подойти к незнакомому человеку. Но иногда лед тает и мы получаем возможность подтвердить или опровергнуть свои гипотезы относительно знакомых незнакомцев. Зачастую догадки попадают в яблочко, и мы испытываем чувство удовлетворения от собственной проницательности. А иногда оказываемся очень далеки от истины. Наш сосед болеет вовсе не за Giants, а за команду Green Bay. И он счастлив в браке, просто иногда не высыпается, потому что недавно стал отцом двойни. Та милая женщина вовсе не такая уж милая и заботливая; она хочет жить в Пеории, и у нее нет сестры. И опять-таки, пока вы формировали и меняли свои представления о других людях, они делали то же самое в отношении вас. Каждый приписывал другому

определенные черты, проекты и сочинял истории. Все эти различные способы описания людей – с помощью черт, проектов и нарративов – помогают понять их личность. Кроме того, анализируя других, мы лучше понимаем себя. То, какие выводы вы делаете об окружающих, влияет и на ваше собственное благополучие. В целом чем больше у вас очков или концепций, с помощью которых вы объясняете мир, тем проще вам к нему адаптироваться. Слишком маленькое число конструктов или слабая уверенность в некоторых из них могут создавать проблемы, особенно если вокруг вас все быстро меняется и вы пытаетесь разобраться в происходящем. Личностные конструкты могут стать для вас клеткой, и тогда ваша жизнь будет складываться не так хорошо, как вам хотелось бы.

Личностные конструкты и степени свободы Причина, по которой личностные конструкты так важны, отчасти связана со следующим фактом: от них зависит степень нашей свободы. Чтобы понять, как личностные конструкты влияют на наше благополучие и наши поступки, нужно рассмотреть человеческую природу и личность с точки зрения этих самых конструктов. Личностные конструкты являлись ключевым понятием оригинальной и очень глубокой теории личности, которую в середине прошлого века разработал Джордж Келли. В своем двухтомном труде «Психология личностных конструктов» («The Psychology of Personal Constructs») он бросил вызов двум наиболее влиятельным на тот момент теориям личности: психоанализу и бихевиоризму. Фрейдисты рассматривали личность как результат затянувшегося конфликта между подсознанием, базовыми сексуальными потребностями и запретами общества. Скиннер и его соратники полагали, что личность – это всего лишь продукт обстоятельств, положительных и отрицательных подкреплений. Келли считал, что оба названных подхода представляют человека слишком пассивным существом. Он предложил относиться ко всем людям как к ученым, которые активно тестируют, подтверждают и пересматривают гипотезы о других людях, предметах и событиях в их жизни{1}. Мы предвосхищаем, прогнозируем действия людей, когда формируем о них свое представление. Ярлыки, которые мы используем для материализации своих конструктов, обычно представляют собой контрастные прилагательные. Мы используем их для описания не только самих себя, но и своих близких, коллег по работе, незнакомцев и предметов, с которыми сталкиваемся в повседневной жизни. Вот три двухполюсных личностных конструкта, которые вы, возможно, регулярно используете для осмысления собственного мира: «плохой – хороший», «интроверт – экстраверт», «имеет порт USB – не имеет порта USB». Само собой, конструкты вроде «хороший – плохой» применимы к широкому кругу объектов и событий, включая холестерин, запах тела, антрекоты и кандидатов на президентский пост. Мы бы сказали, что такие конструкты обладают широким диапазоном применения. Определение «имеет порт USB» применимо гораздо к более узкому диапазону объектов, в частности к электронным приборам, и не подходит для описания бабушки или устриц,

если только вы не злоупотребляете метафорами. Конструкт «интроверт – экстраверт» по своему диапазону применения находится где-то между двумя другими. Его очень часто используют по отношению к людям, хотя порой применяют и к животным. Но если кто-то назовет «интровертом» левый ботинок профессора, то будет гораздо полезнее посмотреть не на сам ботинок, а на говорящего, чтобы понять, что он имеет в виду. Это прекрасно иллюстрируют слова Келли, которые я привел в начале главы. Но Келли высказывает еще одну мысль, которая объясняет, почему личностные конструкты очень важны для нашего понимания самих себя. Объясняя поведение другого человека, мы создаем качество, которое затем считаем присущим самому человеку. Наша склонность к использованию определенных конструктов, которые мы затем применяем к людям, может быть источником проблем, если эти конструкты оказываются неточными или отличными от конструктов других. Человек из ресторана не пришел туда с ярлыком, на котором было написано «несносный» или «неуравновешенный». Все это только личностные конструкты, которые использует наблюдатель. Если бы за посетителем, который трижды развернул официанта со стейком, наблюдал кто-то еще, он мог бы посчитать молодого человека «стильным» или «знающим себе цену». Короче говоря, наши впечатления о других людях основаны на наших собственных конструктах, которые являются динамичными, сложными и – иногда – пересматриваемыми. Хотя мы можем полагать, что составляем правильное представление об окружающих, трезвый взгляд на наши личностные конструкты может обнаружить за ними скрытые эмоции, от которых мы стремимся избавиться. Подумайте над тем, как конструкты могут влиять на эмоциональные реакции. Тревога способна указывать на то, что какое-то событие или явление не входит в диапазон использования ваших личностных конструктов. Если ночью вы слышите странный звук, который не соответствует привычным для вас конструктам вроде «собаки» или «кошки», то можете почувствовать тревогу. Она не покинет вас до тех пор, пока вы не подтвердите другую гипотезу. «Наверное, это опять еноты», – скажете себе вы, чтобы успокоиться. Однако, если вы будете всерьез полагать, что к вам в дом проник грабитель, тревога перерастет в страх – родственную ей, но все же отличную от нее эмоцию. Ощущение тревоги можно испытывать довольно долго, особенно когда в жизни происходят неожиданные изменения, такие, например, как смерть мужа или жены. В этом случае мы утрачиваем способность жить по-

старому. Чтобы идти по жизни в одиночку и самостоятельно принимать решения, необходимы новые конструкты. Кто вы теперь? Люди, в распоряжении которых находится больше конструктов, помогающих предвидеть события или трудности в связи с изменениями в их жизни, меньше подвержены риску возникновения тревоги. Те же, кто имеет ограниченное число личностных конструктов (особенно если диапазон их применения слишком узок), не очень хорошо умеют предвидеть будущие события. Их конструкты просто не подходят для значительного количества новых ситуаций, с которыми они сталкиваются. Другими словами, чем более ограничен ваш набор личностных конструктов, тем сильнее волнение и тем труднее предвидеть будущее и адаптироваться к изменениям в настоящем. Это помогает объяснить, почему ваша сестра до сих пор не оправилась от развода, несмотря на все ваши попытки разнообразить ее жизнь. В основе ее общения с людьми лежит одинединственный конструкт: «заслуживает доверия – бросит меня точно так же, как Сэм». Так она ограничивает свою свободу и затрудняет возвращение к нормальной жизни. Враждебность к окружающим – это эмоциональная реакция, сопровождающая попытки придать силу конструкту, который уже в значительной мере опровергнут. Возьмите, к примеру, личностный конструкт, который вы применяете к самому себе: вы считаете себя сильным и противопоставляете тем, кто, на ваш взгляд, имеет слабый характер. Вы попадаете в ситуацию, в которой с вами обращаются как с тряпкой. В ней вы, скорее всего, поведете себя так, чтобы все, включая вас, признали ваше достоинство. Вы будете стоять на своем, чтобы доказать себе, что чего-то стоите. Вы возвращаете стейк во второй раз. А потом и в третий, потому что на кону сейчас стоит нечто большее, чем просто мясо. Угроза – это осознание грозящего изменения одного из ключевых личностных конструктов. Здесь важно понятие «ключевой», с которым мы еще не раз встретимся в следующих главах. Как правило, личностные конструкты не живут собственной жизнью, а образуют системы, оказывающие сильное влияние на истолкование нами событий и наши действия в тех или иных ситуациях. Важным свойством такой системы конструктов является связь между каждым из ее элементов. Некоторые личностные конструкты находятся на периферии – они используются и подтверждаются отдельно от других конструктов. Другие же относятся к числу ключевых, потому что образуют прочную связь с большинством остальных конструктов. Они представляют собой основу всей системы

личностных конструктов. Теперь давайте посмотрим, как система личностных конструктов объясняет опыт юношей и девушек, которые поступили в колледж и покинули отчий дом. «Умный – не умный» – именно так выглядит ключевой конструкт многих первокурсников, который может относиться к ним самим и к их потенциальным друзьям. Для некоторых студентов этот конструкт может быть тесно связан с другими, такими как «успешный – неуспешный», «хорошие карьерные перспективы – полное отсутствие перспектив», «полезный – бесполезный». Мы можем проанализировать то, что ученые называют подразумеваемыми связями между конструктами системы. Они ищут эти связи для того, чтобы отделить ключевые конструкты, которые имеют наибольшее влияние на другие, от периферических. Предположим, что «умственные способности» являются одним из ключевых конструктов, имеющих множество связей с другими. Подумайте, что произойдет в случае такого события, как получение плохой оценки, которое поставит этот конструкт под сомнение. В той мере, в какой данная информация опровергает личностный конструкт «я умный», она угрожает благополучию молодых людей. Речь идет не о каком-то единичном случае опровержения, а о подрыве всей системы конструктов, которая помогает им идти по жизни. Если же конструкт «умный – не умный» не имеет тесной связи с другими конструктами, то получение плохой оценки – это не более чем неприятный опыт, который ничем серьезным не грозит. Девушка не будет раздавлена, получив низкие баллы сразу по нескольким предметам, если «отличная успеваемость» не была ключевым аспектом ее системы конструктов. Она может осознать, что креативность и проницательность – это тоже важные качества для студентки, и они войдут в число ее ключевых личностных конструктов. Эмоциональные последствия тестирования и пересмотра личностных конструктов помогают понять, почему мы порой отчаянно избегаем подобных ситуаций. Чем больше определенный конструкт влияет на другие, тем упорнее мы сопротивляемся его изменению. Несколько лет назад я предпринял попытку представить наши концепции собственного «я» с помощью личностных конструктов вместе со своими студентами в Гарварде. Самым неожиданным открытием была тесная связь между умственными способностями и конструктом «сексуальный». Студенты оценили свои личностные конструкты и присвоили себе и другим определенный балл по каждому из конструктов. Я рассказал им один секрет: для того чтобы понять, почему они так сильно сопротивляются

изменению своих конструктов, достаточно представить, как завтра утром они проснутся и с ужасом обнаружат, что оказались на другом полюсе каждого конструкта. Вы можете попробовать то же самое. Возьмите самый главный конструкт, который используете для определения самого себя (например, «хороший родитель», «житель Нью-Йорка», «творческая личность»), и представьте, что стали кем-то противоположным. Для студентов я случайным образом выбрал такую характеристику, как обучение в Гарварде: что, если они никогда не поступали в этот престижный университет? Как бы это повлияло на другие конструкты, такие как умственные способности, привлекательность и так далее? Результат оказался любопытным. Один из студентов сказал, что считал бы себя менее сексуальным, если бы не учился в Гарварде. С ним согласился еще один молодой человек, а потом еще. Они полагали, что потеряли бы часть своей привлекательности и ценности в качестве партнеров, если бы не щеголяли в бордовых пиджаках. Девушки смотрели на них с непониманием, хотя им было явно весело. Две из них сказали, что учеба в Гарварде, наоборот, уменьшает их привлекательность! Правда это или нет, сейчас неважно. Наш мысленный эксперимент показал главное – связь между личностными конструктами, их динамику, а также, возможно, некоторое влияние гендерных стереотипов. Девушкам, которые учатся в Гарварде, быть может, нелегко увидеть свою сексуальность. Но, как сказала одна из них после лекции, «по крайней мере, я не учусь в Массачусетском технологическом институте».

Джеральд: человек с единственным конструктом Джеральд ходил на мои лекции в начале 1970-х годов – во времена, когда повсюду звучали призывы к миру, групповому сексу, лозунг «Власть цветам!» и ощущался характерный запах всем известного наркотика{2}. В первый день нашего знакомства я понял, что он отличается от остальных. Если другие студенты носили длинные волосы, джинсы и ходили в сандалиях, Джеральд (и никогда Джерри) всегда был одет в кадетскую форму. Походка этого рослого блондина сильно напоминала строевой шаг. Казалось, что он не замечал косых взглядов и смешков других студентов. Джеральд всегда сидел прямо и составлял очень подробный конспект. Этот большой человек с идеальной осанкой за миниатюрной партой смотрелся немного странно. Как-то я решил показать студентам, как анализировать личностные

конструкты, которые они используют для описания себя и других людей. Обычно молодым людям нравится изучать свои личностные конструкты, и тот раз не стал исключением. Самой сложной частью упражнения было определение взаимосвязи между конструктами, а также степени сопротивления изменениям. Я подходил то к одному студенту, то к другому и помогал им производить расчеты, порой весьма непростые. Большинство студентов имели где-то по семь личностных конструктов, которые не были слишком тесно связаны друг с другом, а открытость изменениям доминировала над негибкостью. В число типичных конструктов, с помощью которых студенты определяли себя и других, входили «умный – глупый», «интересный – скучный», «прикольный – неприкольный», «приятный – неприятный» и в двух случаях «расслабленный – напряженный». Когда я подошел к Джеральду, он казался довольным своим анализом и показал мне, что у него получилось. Вместо обычных семи он имел всего один ключевой конструкт, которому подчинялись все остальные: «служит в армии – не служит в армии». Джеральд применял этот конструкт к родственникам, друзьям, незнакомцам и, конечно, к самому себе. Его сопротивление изменению своего статуса было максимальным. Изучение личности сквозь призму конструктов в значительной степени предполагает, что «вы и есть конструкты», и в случае Джеральда так оно и было. Его понимание самого себя полностью совпадало с поведением. Джеральд всегда оставался солдатом. Этот конструкт определял его целиком и без остатка. На следующий день Джеральд не пришел на занятия. Его присутствие в аудитории было таким заметным, что я сразу обнаружил, что его нет. Впрочем, тогда я не особенно волновался. Но, когда он пропустил еще две лекции и экзамен, я начал беспокоиться. Я выяснил, что он выбыл из университета и попал в больницу. Судя по всему, его исключили из программы подготовки офицеров за какой-то проступок, и несколько дней спустя он угодил в психиатрическую лечебницу по причине острого тревожного расстройства. Хотя, возможно, у него имелись и другие слабые места и личностные особенности, которые снижали его психологический иммунитет, теория личностных конструктов объясняет происшедшее следующим образом: ключевой личностный конструкт Джеральда был опровергнут, в результате чего рухнула вся система. Если бы он смог призвать на помощь другие конструкты, такие как «прилежный студент», «трудоголик» или «любящий сын», он получил бы возможность взглянуть на себя иначе и осознать свою ценность вне армии. В таком случае

опровержение конструкта «солдат» не произвело бы столь оглушительного эффекта. Но других ключевых конструктов у Джеральда попросту не было, поэтому он рассыпался на глазах.

Откуда вы знаете? Осмысление людей, вещей и себя Если Келли был прав, называя людей учеными, которые создают, испытывают и пересматривают гипотезы о себе и других, то какие сведения и доказательства мы используем в ходе этого процесса? И какими данными оперируют настоящие ученые – психологи, изучающие человеческую личность? С позиции личностных конструктов не существует четкой границы между учеными-любителями и профессионалами, которым платят за тестирование и исправление теорий личности. Конечно, любители обычно не пользуются сложными тестами или результатами компьютерной томографии мозга, чтобы понять личности своих близких; также они не пытаются всеми силами прийти к какому-либо консенсусу. Тем не менее данные, на которые опираются те и другие, во многом совпадают. Давайте посмотрим, как наши системы координат, или основополагающие представления о мире, влияют на методы оценки и осмысления себя и других. Помните наш мысленный эксперимент с рестораном и стейками? Спросите себя, обратили бы вы внимание на происходящее за соседним столом? Вызвало бы это у вас интерес? Любите ли вы наблюдать за людьми, прислушиваться к их разговорам, оценивать внешность, анализировать поступки и определять мотивы их действий? Если да, вы являетесь специалистом по людям, как я это называю, то есть кем-то вроде «ученого» Джорджа Келли, но с четкой специализацией на других людях. Также существуют те, кто ориентирован на иные аспекты реальности. К ним я применяю термин специалисты по вещам. Они могут смотреть на тот же стол, что и вы, но им будет интересен сам стол, а не люди за ним. Например, они будут рассуждать о том, выдержат ли его тонкие ножки ту гору подносов, которую катит на тележке официант. Или их заинтересует новое оформление скатертей либо раковина на кухне. Одним словом, специалисты по людям живо интересуются людьми и миром социальных взаимоотношений. Они используют персоналистский подход к познанию мира. Специалисты по вещам сконцентрированы на неодушевленных предметах; их больше привлекает мир физических отношений. Для них характерен физикалистский[1] подход к объяснению мира, включая мир других людей. Тот факт, специализируется человек на людях или на вещах, влияет

на оценку им других людей. Данная истина справедлива как для ученыхлюбителей, так и для профессионалов. Специалисты по людям склонны анализировать других с психологических позиций, основываясь на их намерениях и мотивации. Такие ученые чаще общаются с людьми, задают им вопросы, внимательно слушают ответы, потому что других способов определить намерения и мотивацию не существует или они не очень эффективны. Но, если по практическим соображениям или по менее очевидным причинам, таким как желание соблюдать дистанцию и статус знакомых незнакомцев, это невозможно, специалисты по людям все равно делают выводы о тех, кто их окружает. В условиях недостатка информации они приходят к необоснованным заключениям и совершенно ошибочным интерпретациям других людей. Специалисты по вещам, напротив, оперируют объективными данными, на которых основывают все свои гипотезы. Но они тоже способны делать неправильные выводы, потому что часто в их распоряжении находятся только самые простые и очевидные вещи, тогда как глубинный смысл событий и ситуаций от них ускользает. Различие между персоналистским и физикалистским способами познания справедливо и для профессиональных исследователей. Одни из них пользуются физикалистскими средствами измерения, такими как функциональная магнитно-резонансная томография, физиологические и генетические данные. Другие предпочитают психологические подходы, такие как анализ личностных конструктов, проектов и нарративов. Представители обеих групп редко общаются друг с другом, а когда встречи и обмен информацией все же происходят, они часто принимают защитную позу и вступают в конфликт. Иногда, например, при подборе руководящих кадров желательно и даже необходимо изучить кандидатов с различных точек зрения, опираясь на разные гипотезы и методики. Если говорить именно о подборе руководителей, проще и лучше всего это делать с помощью центров оценки{3}. В них на протяжении нескольких дней кандидаты проходят различные собеседования, выполняют индивидуальные и групповые упражнения, причем все это проходит под наблюдением группы экспертов (включая специалистов по оценке личностных особенностей и старших сотрудников компании). Мне тоже довелось поучаствовать в подобной оценке в качестве консультанта, и полученный опыт оказался очень поучительным. Я еще раз убедился в том, какую важную роль в принятии решений играют личностные конструкты.

Дерек: заклинатель деревьев Оценка проводилась по заказу крупной лесохозяйственной компании, которая искала главного эколога по ресурсам (одного из членов высшего руководства). Был составлен список из шести кандидатов, и компания учредила центр оценки, чтобы выбрать лучшего. Должность считалась ключевой. Компания взялась за внедрение новых подходов в отделе лесозаготовок с заметным акцентом на устойчивом развитии и экологическом сознании, что на то время было в новинку. Главный эколог по ресурсам должен был возглавить эту инициативу и быть способным противостоять консервативным и негибким руководителям отдела, сосредоточившим в своих руках значительную власть. Кроме того, от него требовалось умение аргументированно спорить с противниками вырубки леса, которые требовали принятия все более и более радикальных мер. Эта должность носила публичный характер, имела большое значение и предъявляла к кандидату серьезные требования. Эксперты «окопались» в главной комнате для собеседований и приготовились к встрече кандидатов. Я сидел рядом с самым консервативным из них – Джеком Банкрофтом, широкогрудым управленцем с горящим взглядом и огромными ручищами, который с низших ступенек карьерной лестницы взобрался почти на самый верх и заработал репутацию грубого и резкого человека. Как-то раз он опозорил консультанта, который предложил уменьшить едкий запах, стоявший на целлюлозном заводе, с помощью отвода сточных вод в специальные каналы. «Я отвергаю ваше предложение, потому что вы похожи на человека, который никогда не пускал газы в ванне», – сказал Джек в лицо смущенному и сбитому с толку специалисту. Поэтому я с интересом и некоторой тревогой ожидал, что произойдет, когда кандидаты прибудут на место. Действительно, искра вспыхнула очень быстро. Кандидаты, все мужского пола, приехали и заняли свои места. Один из них отчетливо выделялся на фоне остальных. Его звали Дерек. Это был бледный и худой человек с длинными струящимися волосами, клочковатой рыжеватой бородкой и глазами водянисто-голубого цвета. Он родился и провел детство в Ирландии, а в возрасте семи лет переехал с родителями в Канаду. В отличие от других кандидатов, Дерек не носил костюм, а был одет в нечто наподобие замшелого халата. И хотя он пришел в туфлях, ему гораздо больше подошли бы сандалии. Первая реакция Джека была

предсказуемой: он громко фыркнул, повернулся ко мне и заявил, «что этот чертов хиппи никогда не получит должность главного эколога». Я же предложил не торопиться с выводами и посмотреть, что будет дальше. В ответ Джек лишь бросил на меня презрительный взгляд. Для него первое впечатление всегда равнялось последнему. Я понял, что следующие три дня будут не самыми простыми. В центрах оценки все проходит весьма динамично, и в течение дня у экспертов не так уж много времени для анализа. Тем не менее после каждого упражнения или собеседования мы должны фиксировать свои впечатления и оценивать каждого кандидата по нескольким критериям. В конце дня мы обычно перечитываем записи и ищем тенденции. Мне было особенно интересно узнать, что думал о Дереке Джек. Поменялось ли его представление об этом человеке? По итогам первого дня оно осталось без изменений. По каждому из трех упражнений Джек поставил Дереку худшие оценки: он имел наименее развитые коммуникативные навыки, плохо принимал решения и обладал посредственными техническими знаниями. По мнению Джека, единственной сильной стороной Дерека являлась креативность. Однако Джек не придавал этому качеству большого значения: оно не входило в число его важных личностных конструктов. В комментариях к отчету он написал следующее: «Дик (так он назвал Дерека), безусловно, креативен. Он говорил, что в детстве сажал деревья и даже разговаривал с ними. Боже правый! Его съедят заживо, если он получит эту должность. Он чудак, и ничего больше. Пусть мистер Лоракс разговаривает с деревьями в другом месте». Джек не был лишен чувства юмора. Когда кандидатов попросили рассказать, почему они хотят получить эту должность, Дерек действительно поделился детскими воспоминаниями о прогулках в лесу, которые ему безумно нравились. Но он говорил об этом с юмором, практически с самоиронией, так как знал, что некоторые из сидящих в комнате были сторонниками вырубки леса и видели в нем исключительно древесину. Дерек Лоракс был далеко не глуп. Утром второго дня мы обсуждали результаты тестирования способностей и личностных качеств каждого из шести кандидатов, которые при этом не присутствовали. Профиль Дерека стоял особняком. Как и ожидалось, он получил очень высокие баллы по вербальному восприятию и когнитивной гибкости, а также по способности смотреть на знакомые вещи под новым углом зрения. И, вполне предсказуемо, в тесте на творческое мышление он набрал баллы, близкие к максимальным. Кроме того, Дерек обладал хорошими аналитическими

способностями и прекрасно обрабатывал визуальную информацию. После обсуждения во время кофе-паузы я спросил у Джека, что он обо всем этом думает. Центры оценки создаются с целью независимого анализа кандидатов – мнения всех экспертов сводятся воедино только в ходе последнего заседания; обсуждение кандидатов до этого момента не приветствуется. Тем не менее Джек открыто заявил, что один из кандидатов – разумеется, Дерек – ему крайне неприятен. Его слова вызвали у меня беспокойство. С каждым упражнением Дерек все больше и больше отрывался от других кандидатов как по своим техническим знаниям, так и по коммуникативным навыкам. Он произвел впечатление на всех, кроме Джека. Тот не только не изменил своего мнения о мистере Лораксе, но и еще больше утвердился в нем. В этот же день кандидатам предложили ролевое упражнение, которое оказалось переломным моментом во всей процедуре оценки. Их попросили представить, что они присутствуют на дебатах по вырубке леса в городской администрации, где отстаивают позицию компании. Эксперты выступили в роли представителей общественности и должны были забрасывать кандидатов каверзными вопросами. Лично я играл роль очень горячего, пусть и слегка непоследовательного участника собрания, чьи нападки на докладчика были особенно яростными. Джек составил мне компанию, и вместе мы представляли собой очень неприятных оппонентов. То, что произошло дальше, застало нас врасплох. Дерек сразил всех наповал. Он последовательно и активно защищал вырубку леса, поставил под сомнение наши знания в области устойчивого развития и экологии, а также задал ряд технических вопросов, которые заставили нас изменить свой взгляд на проблему. Он был превосходен. Даже Джек не остался равнодушен. В ходе следующего сеанса два оценщика встречались с каждым кандидатом и подробно расспрашивали его о мотивации, а также целях и опасениях. Как раз тогда я разрабатывал инструмент психологической оценки под названием анализ личных проектов{4}, и мне хотелось опробовать его на кандидатах. Эта методика имела общие черты с приемами, которые Джордж Келли использовал для оценки личностных конструктов, но меня больше занимало то, какие личные проекты люди стремятся реализовать. Если когнитивных теоретиков интересовало, о чем вы думаете, а бихевиористов больше всего привлекало ваше поведение, то в основе моего подхода лежал следующий вопрос: «Что вы, по-вашему, делаете?» Джек и я были поставлены в пару к Дереку и принялись обсуждать его личные проекты. Таковых у него было предостаточно –

от изучения финансовых систем до игры на гитаре для блюграсса. Нам стало ясно, что, несмотря на некоторое сходство с хиппи, Дерек не подпадал ни под один стереотип. Часть его проектов была напрямую связана с миром бизнеса, и он даже изъявлял желание однажды открыть свое собственное дело, что на тот момент было редкостью. Если в ходе предыдущих бесед Джек даже не смотрел в сторону Дерека, то сейчас он сам задавал ему вопросы и не без интереса слушал ответы. Он добросовестно собирал информацию и, казалось, был готов к пересмотру своего мнения. Тем не менее в своем глобальном рейтинге кандидатов он снова поместил Дерека на последнее место. На следующее утро эксперты собрались на последнее заседание. Мы обсуждали всех кандидатов, одного за другим, и сопоставляли различные данные, которые нам удалось собрать за последние пару дней. И вот, когда мы были готовы перейти к итоговой оценке и обсуждению глобальных рейтингов, Джек встал и взял слово. Я ожидал, что он сейчас скажет: «Кто угодно, но только не мистер Лоракс», но мы услышали нечто совсем иное. «Я был неправ», – сказал Джек и поведал нам, что сначала был предвзятого мнения о Дереке, но теперь считает его лучшим кандидатом. По его мнению, Дерек был настоящей звездой, и лучшего кандидата придумать просто нельзя. Должен признаться, что речь Джека привела меня в восторг. Я радовался тому, что этот консерватор с крайне негибким мышлением сумел изменить свое мнение. Когда он посмотрел мне в глаза и сказал, что за последние пару дней научился очень многому, я был тронут. Одна из четырех ключевых целей, для которых создаются центры оценки, заключается в развитии самих экспертов, в приобретении ими новых знаний и навыков. И Джек, безусловно, менялся. Но это было не то изменение, которого я мог ожидать. Дерек все-таки не получил должность главного эколога. Он занял второе место, проиграв менее креативному и более сдержанному, но очень опытному и высококвалифицированному биологу, который впечатлил экспертов своими техническими познаниями, здравомыслием и рассудительностью. Кандидаты узнали о результатах только на следующий день, поэтому, когда мы вышли в вестибюль, чтобы со всеми попрощаться, в воздухе царила немного напряженная, но радостная атмосфера. Я присоединился к небольшой группе и стал свидетелем того, как Дерек и Джек с интересом обсуждают блюграсс. Что-то заинтриговало меня в Джеке и его внезапной смене отношения. Действительно ли он изменился? Речь ведь не шла о постепенном изменении. Все произошло

внезапно: еще недавно Дерек был последним, но вот он уже первый и с явным отрывом от остальных. Он больше не являлся презренным хиппи, а превратился чуть ли не в героя компании. Как такое возможно? Позвольте мне поделиться парочкой соображений на этот счет.

Джек: замена ячейки Похоже, что Джек, подобно кадету Джеральду, имел один преобладающий личностный конструкт, который он ценил превыше остальных и который являлся для него ключевым: «хиппи – не хиппи». Я думаю, что если бы мы с Джеком занялись анализом этого конструкта, то обнаружили бы, что он связан с рядом других, таких как добросовестность, стойкость, надежность и, возможно, даже опрятность. Если это ключевой конструкт, вокруг которого сосредоточены остальные, то, вполне естественно, он будет сопротивляться изменению. Нам известно, что, если по какой-то причине конструкт становится непредсказуемым или нестабильным, он может повлечь за собой серьезные эмоциональные последствия. Конструкт «хиппи – не хиппи» был очень удобен для Джека, пока он не принял участия в работе центра оценки. Джек много раз становился свидетелем истинности данного конструкта. Я слышал, что у его сына проблемы с наркотиками, да и образ жизни молодого человека злил Джека и причинял ему боль. Также я знал, что у Джека было немало стычек с защитниками окружающей среды, что чуть было не стоило ему работы. Я также подозреваю, что Джек являлся специалистом по вещам. Его основной специализацией было машиностроение. Хотя он и не получил хорошего образования, его всегда больше всего притягивала техническая сторона лесного хозяйства. Я практически уверен, что он не читал Пруста. Что мы знаем о специалистах по вещам? Они объясняют вещи с точки зрения их физических свойств; то же самое касается и людей. В отличие от сторонников персоналистского подхода, они обращают основное внимание на внешний вид и по нему судят об окружающих. Парень одет в халат и носит длинные волосы? Он хиппи, и точка. Но работа центра оценки произвела в мировоззрении Джека большие перемены. Он получил информацию, которую сложно было встроить в конструкт «хиппи». Дерек хотел изучать финансы, умел дать отпор защитникам окружающей среды, разбирался в технических вопросах. Боже правый, ведь он такой же, как и я!

Личностные конструкты обладают еще одной особенностью, которая позволяет понять, что произошло с Джеком. Мы называем это заменой ячейки. Если ваша система взглядов сосредоточена вокруг одного главного конструкта, значит, у вас очень мало пространства для маневров в ситуации, когда конструкт ставится под сомнение. Иными словами, ваша возможность интерпретации жизненного опыта ограничена настолько, насколько один ваш конструкт доминирует над остальными. Если же вы располагаете множеством независимых личностных конструктов, или несколькими парами очков, через которые смотрите на мир и с помощью которых предвосхищаете события, то, когда одна пара начинает работать плохо, вы можете переключиться на другую. Но если в вашем распоряжении находится всего один ключевой конструкт, значит, у вас есть всего одни очки, или одна ячейка. Когда конструкт оказывается опровергнутым, вам не остается ничего другого, кроме как занять противоположную позицию. Вы можете перемещаться лишь внутри одного двухполюсного конструкта. Например, если для описания себя вы используете только конструкт «умный – глупый», то, совершив глупость, неминуемо оказываетесь на полюсе глупости. Подобно застрявшей в снегу машине, чем больше движений вперед и назад вы совершаете, тем глубже становится колея и тем сложнее заменить имеющийся конструкт другим, более адаптивным. Так что Джек в некотором смысле действительно поменял свое мнение о Дереке. Но, если речь шла всего лишь о замене ячейки, я боялся представить, что могло бы произойти, если бы кандидатуру Дерека одобрили и они начали бы вместе работать над важными проектами. Если отношение Джека поменялось один раз, оно могло так же резко измениться снова, и Дерек опять превратился бы в жалкого хиппи. Джек был заложником одного ключевого конструкта, который определял часть его профессиональных и личных отношений.

Переосмысление и степени свободы В этой главе мы вели речь о ценности переосмысления, о важности свободы и гибкости в понимании себя и других людей. Нельзя относить людей к какому-то одному классу, например к солдатам или хиппи. На то же указывал пример Уильяма Джеймса с крабом, который не хочет быть просто ракообразным. Никто из нас не должен считать себя только глупым или умным либо, например, быть только женой Дэвида или любительницей кошек. Мы имеем полное право расширять и дополнять свое представление о себе и окружающих. Анализируя чью-то личность и благополучие, нужно учитывать не только факторы, делающие этого человека похожим на прочих, но и искать качества, отличающие его от остальных. Из следующих глав вы узнаете, как стать гибче и свободнее в понимании и объяснении себя и других. Анализировать людей мы начнем с их достаточно устойчивых черт и увидим, как они влияют на наши достижения. Но мы также обратим внимание на то, что я называю свободными чертами. Понимание свободных черт другого человека и его личных проектов возможно только при непосредственном контакте, а не на расстоянии, как мы делали в мысленном эксперименте с рестораном. Для этого не потребуется создавать свой центр оценки, но нам придется перейти от простого наблюдения и выводов на основе первого впечатления к задаванию вопросов и переосмыслению. Быть может, ваше представление о самом себе тоже ограничено узким набором личностных конструктов? Есть ли среди них те, которые вы отстаиваете наиболее ревностно? Чувствуете ли вы, что вам грозит беда, когда кто-то ставит их под сомнение? Не слишком ли вы агрессивны, когда их защищаете? Подходы к объяснению самого себя, которые вы используете, могут быть совершенно оправданными и полезными, но они также могут ограничивать вашу способность к адаптации и изменениям, когда того требует ситуация. Размышляя о своей личности и жизни, которой хотите для себя, вы, возможно, решите освоить новые способы восприятия и осмысления себя и окружающих – родных, друзей, коллег по работе. Я не исключаю, что вы найдете полезным отказ от старых конструктов, особенно от тех, что сбивают вас с толку. В следующих главах я собираюсь хорошенько встряхнуть ваши личностные конструкты, касающиеся себя и других, предоставив в ваше

распоряжение новые способы осмысления личности и благополучия. Я надеюсь, что вы испытаете чувство удовлетворения от того, что получите больше свободы, и хочу, чтобы вы научились по-новому думать о себе как о человеке, который чем-то похож на всех людей, чем-то – лишь на некоторых, а в чем-то не похож ни на кого.

Глава 2 Устойчивые черты и благополучие: характер как гипс? Характер большинства из нас к тридцати годам застывает, как гипс, и больше никогда не размягчается. Уильям Джеймс. «Принципы психологии» Очень может быть, что попытки стать счастливым так же тщетны и бесполезны, как и стремление вырасти хотя бы на один сантиметр. Дэвид Ликкен и Ауке Теллеген. «Счастье как стохастическое явление» ПРИХОДИЛОСЬ ЛИ ВАМ РАЗМЫШЛЯТЬ НАД ТЕМ, являетесь ли вы экстравертом, не слишком ли вы уступчивы или, может быть, вспыльчивы? Не посчитали ли вы того мужчину из ресторана капризным или чрезмерно требовательным? Не думаете ли вы, что ваш кот – глупое создание? Если вы ловите себя на подобных мыслях, значит, склонны использовать проверенный временем подход к анализу себя и других: вы объясняете поведение с помощью личностных качеств или черт характера. Этот подход применяется очень давно и до сих пор не утратил своей популярности. Он предполагает, что существует некий постоянный образ мышления, действий и чувств, который отличает одних людей от других. В этой главе мы посмотрим, что психологи говорят о чертах характера, и сделаем особый акцент на связи между характером и благополучием. Если верить авторам приведенных выше цитат, получается, что наша личность и благополучие годам к тридцати принимают чуть ли не окончательный вид. Каковы же эти постоянные качества, как они влияют на нашу жизнь и действительно ли застывают, как гипс? Я начну с рассказа о том, как собирался прочитать лекцию

о чертах характера, но эти самые черты чуть было не сорвали мое выступление. Вот как все произошло.

Личность и пицца: тридцать минут или меньше Меня пригласили прочитать лекцию перед большой группой топменеджеров из сферы высоких технологий, которые собрались на выездном семинаре в пустыне Сонора, штат Аризона. Я уже находился на сцене и готовился к выступлению, когда высокая женщина с раскрасневшимся лицом вскочила со стула и представилась членом планового комитета. Ее задачей было убедиться в том, что я ничего не «налажаю с аудиовизуальной системой». По табличке с именем, на которой также был нарисован смайлик, я понял, что ее зовут Деб. Она была одета в белую майку с большими красными буквами ESFJ. Если за последние сорок лет вам довелось поработать хотя бы в одной компании средних размеров, вы, наверное, знаете, что означают эти буквы: экстраверт (Extrovert) с ориентацией на здравый смысл (Sense), принимающий решения на основе эмоций (Feeling) и предпочитающий планировать и заранее упорядочивать информацию (Judging) – согласно индикатору типов личности МайерсБриггс. Разработанный Катариной Бриггс и ее дочерью Изабель МайерсБриггс, этот инструмент диагностики основан на теориях Карла Густава Юнга – одного из наиболее влиятельных психиатров начала XX века. Современная версия стандартного теста Майерс-Бриггс состоит из 93 вопросов, которые анализируют индивидуальные предпочтения или тенденции по четырем основным шкалам: экстраверсия – интроверсия, здравый смысл – интуиция, мышление – чувства, суждение – восприятие. Популярность данного теста невероятно высока. Каждый год его использует свыше 2,5 миллиона человек. Вполне возможно, что в их число входите и вы. Индикатор типов личности породил целую индустрию услуг, обучающих программ, книг, DVD-дисков, маек, кружек и, возможно, даже съедобного нижнего белья. На всех этих предметах обязательно указываются четыре первые буквы вашего профиля. Чем же данный тест заслужил такую бешеную популярность? И почему я закатил глаза, когда увидел надпись на майке Деб? Популярен ли индикатор благодаря своей надежности и валидности? Вряд ли. Обозначение, состоящее из четырех букв, указывает на один из шестнадцати типов, которые определяются на основе набранных баллов по четырем шкалам. Проблема в том, что при повторной диагностике мало кто получает одни и те же баллы по каждой из шкал. Другими словами, индикатору Майерс-Бриггс не хватает надежности и ваш профиль, обозначенный четырьмя буквами

вроде ESFJ, может меняться от теста к тесту. Поэтому не исключено, что Деб придется обзавестись еще парочкой маек. Что же касается валидности (измеряет ли тест то, что должен), индикатор вполне адекватен, но не представляет собой чего-то выдающегося. Его научная основа намного скромнее, чем у многих других личностных тестов. Так почему же организации и простые люди находятся от него в таком восторге? Я думаю, на то есть пять причин. Во-первых, этот тест достаточно прост. Семинары на тему индикатора Майерс-Бриггс могут быть очень веселыми и обычно представляют собой прекрасное средство тимбилдинга. Вот, например, отзыв одного из экспертов: Корпоративный тренер из Атланты, которая захотела сохранить анонимность, выразила обеспокоенность тем, что ее компания «немного помешалась»: «В организации постоянно устраивают неформальные посиделки и проводят тест МайерсБриггс. Это напоминает массовое чтение гороскопов. На все уходит порядка тридцати минут». Другими словами, выполняется этот тест просто и быстро. Подобное описание психологического тестирования способно вызвать шок у любого серьезного ученого. Лично я считаю, что тест наподобие гороскопа, который отнимает так же мало времени, как доставка пиццы, является прямой противоположностью подробному и тщательному анализу человеческой личности, в который верю я. Тем не менее миллионы людей по всему миру с удовольствием проходят этот тест и с гордостью наносят четыре буквы, которые характеризуют их личность, на майки и офисные кружки. Во-вторых, тест Майерс-Бриггс завоевал популярность благодаря эффективному маркетингу, ярким и блестящим упаковкам и дополнительным продуктам. Все вместе это создает ощущение профессионализма (или, по крайней мере, маркетинговой грамотности), чего часто не хватает другим тестам. В третьих, когда вы делитесь своим профилем с кем-то еще и сравниваете себя с другими, у вас появляются общие темы для разговора на тему личностных качеств и черт характера, которые могут привести к ряду полезных выводов (в отличие от обсуждения гороскопа). В-четвертых, люди охотно отождествляют себя со своим профилем независимо от того, представлен он в виде букв, чисел или как-то иначе. Профиль становится частью их личности – планка, недоступная для пиццы. Деб, безусловно, целиком и полностью

отождествляла себя с ESFJ и носила эти четыре буквы на своей майке как знак почета. В-пятых, людям нравится проходить тесты на определение типа личности по причине магической трансформации, происходящей, когда мы сравниваем, что люди чувствуют, отвечая на вопросы теста и видя конечный результат. Если вы проходили подобные тесты, то должны знать, о чем я говорю. Отвечая на вопросы, вы, возможно, думали: «Ну откуда мне знать? Все зависит от настроения или ситуации». Но когда сумма баллов посчитана и ваш профиль составлен, то вы узнаете в нем себя и говорите: «Это действительно я!» Полученная характеристика личности изгоняет весь скептицизм, порождая в вас живой интерес и совершенно искреннее любопытство. Это справедливо в том числе и для теста МайерсБриггс. Хотя, отвечая на вопросы, люди могут чувствовать недоверие и раздражение, большинство из них с удовольствием читают свой профиль и хотят поделиться им с коллегами, семьей и друзьями. Кроме того, в данном тесте не существует «плохих» типов: каждый описан таким образом, что вполне может служить предметом восхищения. Такими профилями нельзя не гордиться, и это, несомненно, вносит свой вклад в популярность индикатора. Итак, почему я непроизвольно закатил глаза, когда увидел на майке Деб надпись ESFJ? Деб, благослови ее Бог, относится к тому типу людей, с которыми мне сложно иметь дело, когда я готовлюсь к началу выступления. Прежде всего, мне не понравилась буква Е: Деб была экстраверткой. Эта резкая и порывистая женщина отвечала за то, чтобы мое аудиовизуальное оборудование работало так, как положено – в ее понимании. Что же касается меня, то я вовсе не резок, но не люблю, когда мне мешают, тем более что мое оборудование работало безупречно. Если бы я входил в число людей, которые носят на майках буквы с обозначением типа личности, – а я явно не такой человек, – то мой буквенный код был бы прямо противоположным ее коду, особенно первая буква. «Привет. Я Брайан, и я интроверт» – примерно так могла бы выглядеть моя надпись. Но я понял, что являюсь интровертом, вовсе не благодаря тесту Майерс-Бриггс. Лично я куда больше доверяю другой влиятельной и авторитетной диагностической методике – пятифакторной модели личности.

«Большая пятерка личностных качеств» Прежде чем познакомить вас с последними достижениями науки о личности, в том числе по вопросу интроверсии/экстраверсии, хочу предложить маленькое задание. ЛИЧНОСТНЫЙ ТЕСТ ИЗ ДЕСЯТИ ПУНКТОВ Ниже указано несколько черт, которые могут (или не могут) быть применимы к вашей личности. Пожалуйста, рядом с каждой из них поставьте балл, который выражает степень вашего согласия или несогласия с утверждением. Вы должны указать, в какой степени каждая пара характеристик применима к вашей личности, даже если одна из них подходит вам больше, чем другая.

1. Экстравертированный, восторженный. 2. Критичный, вздорный. 3. Надежный, дисциплинированный. 4. Тревожный, легко расстраиваюсь. 5. Открытый новому опыту, разносторонний. 6. Сдержанный, молчаливый. 7. Сострадательный, отзывчивый. 8. Неорганизованный, легкомысленный. 9. Спокойный, эмоционально устойчивый. 10. Консервативный, не креативный. Ключ к тесту см. в Примечаниях{5}. Тест, который вы только что прошли – и который занимает в десять раз меньше времени, чем тест Майерс-Бриггс, – используется психологами для получения краткой, но достоверной характеристики личности по пяти различным направлениям, которые традиционно называют «большой пятеркой личностных факторов или качеств». Я предложил этот тест лишь

для того, чтобы вы смогли оценить себя с позиции личностных качеств. Также хочу указать, что в следующих главах я предложу вам еще несколько опросников в качестве материала для размышлений. Они создавались как научные инструменты для проведения исследований или в обучающих целях. Не следует относиться к ним как к средствам диагностики и чрезмерно полагаться на результаты. Те, кто хочет пройти подробный тест, могут обратиться к золотому стандарту – опроснику, разработанному Полом Костой и Робертом Маккреем. Все тесты в рамках «большой пятерки» опираются на мнение ученых о том, что все наши личностные особенности могут быть сведены к пяти главным факторам: добросовестность, доброжелательность, невротизм, открытость и экстраверсия. В отличие от теста Майерс-Бриггс, здесь речь не идет о различных типах людей – например, кто-то из нас является экстравертом, кто-то невротиком и т. д. «Большая пятерка» представляет собой черты, присущие всем людям без исключения – кому-то в большей степени, комуто в меньшей (большинство людей имеют средние показатели по каждому фактору). Было доказано, что все измерения личностных параметров имеют генетический компонент, который отвечает примерно за 50 процентов вариаций по каждой черте{6}. Известно также, что показатели по пяти шкалам подходят и для определения того, насколько счастливыми и здоровыми являются люди и чего они добиваются в жизни. Иначе говоря, пять факторов характеризуют не только саму личность, но и сообщают ценную информацию о ее благополучии. Это возвращает нас к вопросу о том, действительно ли наша личность и уровень благополучия остаются практически неизменными на протяжении большей части жизни, как считал Уильям Джеймс. Годится ли данный подход в принципе для подведения промежуточных итогов жизни и оценки будущих перспектив? С какими аспектами благополучия ассоциируется «большая пятерка»? В следующих разделах мы рассмотрим жизнь через призму каждого из этих факторов и я предложу вам примерить их на себя в качестве личностных конструктов. Я проанализирую четыре из пяти факторов «большой пятерки» и опишу различные аспекты благополучия, которые от них зависят. Потом предложу вам более подробный анализ пятого качества – экстраверсии, – чтобы еще тщательнее изучить связь между устойчивыми чертами характера и благополучием.

Добросовестность: структура, хаос и все такое Если вы набрали много баллов по шкале добросовестности, то вы, скорее всего, организованный, аккуратный, внимательный, настойчивый, рассудительный, осмотрительный, неимпульсивный. Те же, кто имеет низкий показатель по данной шкале, являются неорганизованными, спонтанными, легкомысленными, неосмотрительными и импульсивными. На первый взгляд может показаться, что высокий балл по шкале добросовестности – это прекрасно. И, конечно же, существует немало научных доказательств того, что высокий балл по данной шкале соотносится с целым рядом аспектов благополучия. Добросовестность тесно связана с успехом в учебе и работе. Например, показатель студентов по шкале добросовестности эффективно предсказывает их средний балл в колледже, и в этом качестве он даже превосходит средний балл в старших классах, который обычно считается самым лучшим средством прогнозирования. Добросовестность также отличный инструмент предсказания того, останется ли студент в колледже. Причина вполне очевидна: обучение продолжают лишь те, кто регулярно укладывается в сроки, отказывается от прелестей студенческой жизни ради подготовки к экзаменам и умеет подавлять тягу к спиртному. А когда учеба подходит к концу и приходит пора устраиваться на работу, нетрудно понять, почему недостаточно добросовестные люди производят не очень благоприятное впечатление на потенциальных работодателей. Импульсивность, нерадивость и безрассудство, наряду с опозданием на собеседование, явно не помогут вам произвести положительное впечатление на менеджера по персоналу. Добросовестность позволяет повысить вероятность получения работы, ее сложность и, соответственно, размер заработной платы. Существует огромный перечень профессий, в которых добросовестность является отличным инструментом предсказания успеха и высоких достижений. Если коротко, высокий балл по шкале добросовестности – одно из лучших средств предсказания успеха в его традиционном понимании, который представляет собой важный фактор человеческого благополучия. Но добросовестность ассоциируется не только с успехом в учебе и профессиональной деятельности. Нередко она позволяет делать выводы о здоровье и продолжительности жизни людей. Подумайте, какую оценку по шкале добросовестности поставили бы вам учителя и родители, когда вам было, скажем, одиннадцать лет. Говард Фридман и его коллеги

представили ряд убедительных доказательств того, что добросовестность напрямую связана с долголетием. Положительное влияние добросовестности – эквивалент отрицательного влияния сердечнососудистых заболеваний на продолжительность жизни. Точно так же, как добросовестность связана с успехами в учебе и работе, добросовестные люди, судя по всему, живут дольше остальных, потому что заботятся о своем здоровье. Они чаще других занимаются физкультурой и спортом, правильно питаются, а также проводят гигиенические мероприятия (например, используют зубную нить). Получается, что добросовестность – отличный инструмент предсказания благополучия, по крайней мере на первый взгляд. Сопряжена ли эта личностная черта с какими-либо недостатками? Похоже, что не без этого. Дэниел Неттл убедительно продемонстрировал, что добросовестность – полезное качество в предсказуемых и хорошо структурированных социальных средах. Способность доводить начатое до конца и при этом укладываться в сроки – характерная черта добросовестных людей. Однако, если среда хаотичная и непредсказуемая, а события развиваются стремительно, добросовестность может быть дезадаптивной (мешать успешно справляться с ситуацией). В подобных обстоятельствах менее добросовестные люди могут ориентироваться лучше, им бывает проще принять оперативное решение и изменить направление движения. Исследование, проведенное Бобом и Джойс Хоган, отчасти подтвердило выводы Неттла. Ученые изучали взаимосвязь между добросовестностью и эффективностью выполнения работы представителями одной очень интересной профессии. Вопреки результатам многих других исследований, они выяснили, что высокий балл по шкале добросовестности значительно снижает эффективность работы. Почему так, спросите вы? Дело в том, что Хоганы изучали джазовых музыкантов. Для них низкая добросовестность прогнозировала более высокое признание со стороны коллег. Представьте, например, что происходит во время джазовой импровизации или как взаимодействуют музыканты клубного оркестра, которые прежде никогда не играли друг с другом. Помимо традиционного репертуара, с которым должен быть знаком каждый джазмен, существует бесконечное число вариаций. Добросовестный музыкант, конечно же, прекрасно владеет стандартным репертуаром, но ему трудно подстраиваться под других, когда те вдруг решают изменить модуляцию, ритм или ключ. Слушая национальный гимн, мы наверняка

отдадим предпочтение добросовестному музыканту, который будет играть строго по нотам. Но в клубах все ждут свободы, импровизаций и открытой структуры; академизм и излишняя добросовестность там не приветствуются. Подобные соображения применимы не только к музыкантам. Подумайте о своей социальной среде. Вы проводите бóльшую часть своего времени в структурированной организации с четкими правилами и иерархией или вам приходится постоянно импровизировать? Оценивая связь между личностью и благополучием, мы должны учитывать как черты характера, так и среду, в которой находится человек. Полезное на первый взгляд качество будет пригодным лишь для некоторых задач и проектов, но не для всех. Это влияет и на то, как мы оцениваем свою жизнь и выбираем направления дальнейшего развития.

Доброжелательность: плюсы и минусы Второе качество из «большой пятерки» – это доброжелательность. Доброжелательные люди обычно приятные, дружелюбные, готовые поддержать, прийти на помощь и выразить сочувствие. Недоброжелательные же личности, как правило, циничны и недружелюбны, нередко провоцируют конфликты. Совершенно очевидно, что доброжелательность считается весьма положительным качеством личности, особенно для тех, кто работает с людьми. Оно, как никакое другое, способно создавать благоприятное первое впечатление о человеке. Некоторые даже полагают, что доброжелательность является ответом на вопрос, который задавали себе еще наши пещерные предки: могу ли я доверять этому человеку? Несмотря на первостепенную важность в том, что касается формирования впечатления, доброжелательность не ассоциируется с успехом так же, как добросовестность. Действительно, по сравнению с другими элементами «большой пятерки» доброжелательность – один из худших инструментов для предсказания профессионального успеха. Существуют даже доказательства того, что дружелюбные люди менее успешны в работе, о чем свидетельствуют их зарплаты. Это особенно справедливо для мужчин, ведь доброжелательность может противоречить нормам поведения, принятым среди сильного пола. Но, опять-таки, следует задать уточняющий вопрос: во всех ли средах доброжелательность ассоциируется с более скромным успехом? Есть ли условия, в которых она,

наоборот, помогает добиваться лучших результатов? Исследование, недавно проведенное в Финляндии, предоставило в наше распоряжение информацию, которая ставит изложенную выше позицию под сомнение. Оно обнаружило тесную связь между доброжелательностью и различными показателями эффективности. Откуда возникло расхождение с предыдущими данными? На самом деле объектом финских исследователей являлись менеджеры по работе с ключевыми клиентами, сотрудничающие с заказчиками, вносящими наибольший вклад в выручку компаний. Хотя доброжелательность может быть не очень эффективна в краткосрочной перспективе или в ходе предварительной коммуникации, ее плоды куда заметнее, когда речь идет о долгосрочных отношениях. Другими словами, влияние личностных качеств на результаты деятельности зависит от таких составляющих, как его продолжительность и социальная среда. Большое значение имеют также время и обстоятельства. Существует еще одна причина, по которой связь между доброжелательностью и эффективностью выглядит неоднозначно. Вполне возможно, чрезмерная доброжелательность или, наоборот, недоброжелательность влияют на результаты труда отрицательно, тогда как оптимальный или средний уровень доброжелательности способен приносить пользу. Иначе говоря, милые и любезные люди, так же как грубые и неприятные, могут приходить к финишу последними, но только в том случае, если переусердствуют. Эта гипотеза подкреплена фактами. Недоброжелательные люди, наряду с экстравертами, отличаются напористостью. Напористость – это компромисс между качеством отношений и достижением цели. Продвижение вперед может отбросить вас назад в том, что касается отношений с людьми. Когда сотрудники оценивали эффективность своих руководителей, то самый высокий балл заслужили те, чей уровень напористости не являлся ни слишком высоким, ни чересчур низким. Другое исследование показало, что, хотя недоброжелательных людей и экстравертов роднит напористость, недружелюбные люди не проводят различия между важными и второстепенными ситуациями и задачами. Они напористы во всех случаях, тогда как экстраверты в состоянии действовать избирательно. Связь между здоровьем и доброжелательностью тоже неоднозначная. Крайне доброжелательные люди имеют больше друзей и знакомых, что вносит значимый позитивный вклад в их здоровье. Те же, кто не отличается доброжелательностью, страдают не только от нехватки общения, но и из-за своей чрезмерной склонности к гневу, цинизму

и враждебности, что пагубно сказывается на их здоровье. Имеется и другой, весьма любопытный аспект недоброжелательности, который связан со счастьем. Хотя приятные в общении люди чаще сообщают о том, что они счастливы, неприятные люди нередко заявляют, что они счастливы, когда третируют окружающих! В рамках одного исследования недоброжелательные люди докучали другим участникам звуком пейджера. Оказалось, что подобное поведение доставляет им больше приятных эмоций, чем нахождение в комфортной и расслабляющей обстановке. В главе 6 мы остановимся на враждебном поведении и риске сердечно-сосудистых заболеваний чуть подробнее.

Невротизм: повышенная чувствительность Невротизм – один из наиболее изученных параметров личности, оказывающий огромное влияние на различные аспекты благополучия. В отличие от добросовестности и доброжелательности, которые находятся в сложных отношениях с благополучием, влияние невротизма на уровень благополучия более очевидно. Те, у кого высокий балл по показателю невротизма, получают меньше удовольствия от жизни: у них более низкий уровень субъективного благополучия, они переживают отрицательные эмоции чаще, чем положительные, испытывают трудности в браке и отношениях с людьми, меньше довольны работой и чаще страдают от проблем со здоровьем. Должен подчеркнуть, что мы ведем речь не о неврозе как болезни, а об одном из нескольких показателей нормальной личности. Центральным элементом невротизма является чувствительность к негативным сигналам окружающего мира. Эта чувствительность имеет совершенно определенную неврологическую основу: невротизм связан с гиперчувствительностью миндалевидного тела – области мозга, которая отвечает за обнаружение опасности. Люди, склонные к невротизму, замечают угрозы, опасности и знаки пренебрежения, а также размышляют и вспоминают о них чаще, чем более уравновешенные люди. Постоянно чувствуя присутствие угрозы, реальной или воображаемой, невротичные личности подвержены хроническому стрессу, который пагубно влияет на их иммунитет и создает риск физического недомогания. У них чаще встречается нарушение сна, они чаще посещают докторов и жалуются на проблемы со здоровьем. Хотя умение вовремя замечать опасность важно для каждого из нас, невротичные люди чрезмерно чувствительны

к подобным знакам. Как следствие, они больше подвержены тревожности, депрессии, чаще испытывают неловкость и являются эмоционально уязвимыми. Уравновешенные же индивиды, находящиеся на другом конце шкалы, в свою очередь, более крепкие и меньше страдают от превратностей повседневной жизни. Невротизм может играть важную роль в отношении других параметров личности. Точнее, он способен выступать в качестве усилителя. Например, добросовестные и невротичные люди в среднем более добросовестные, чем те, кто набрал мало баллов по шкале невротизма, а значит, чаще страдают обсессивно-компульсивным расстройством{7}. Недоброжелательные и невротичные индивиды имеют неплохие шансы стать крайне враждебными. Имея в виду многочисленные проблемы, с которыми сталкиваются невротичные личности, можно предположить, что у них невысокое качество жизни и низкий уровень благополучия. Людям с устойчивой психикой, очевидно, проще получать удовольствие от жизни и наслаждаться благополучием. Но у каждого характера обязательно должны быть и достоинства, и недостатки. Интересно порассуждать об эволюционных предпосылках невротизма. Почему среди нас есть невротичные индивиды? Как они прошли процесс естественного отбора? Я думаю, ключом ко всему является их чувствительность. Хотя она может подрывать силы, но имеет и позитивную составляющую. В эпоху плейстоцена, когда наши предки занимались охотой и собирательством и жили в группах примерно по тридцать особей, человеческая личность стала гораздо сложнее. Условия жизни были крайне тяжелыми, поэтому люди, способные вовремя замечать опасность, играли важную роль в выживании общины. Помимо предупреждения сородичей о возможной угрозе, невротичные индивиды были более живучими (по той же причине они быстрее замечали хищников). А вот их более счастливые и уравновешенные друзья чаще становились добычей зверей. И хотя сегодня характер угрозы изменился, она по-прежнему повсеместна, и чувствительность невротиков, как и прежде, помогает им избегать опасности.

Открытость опыту: восприимчивость или сопротивление Открытость опыту, в противоположность замкнутости и сопротивлению, указывает на способность воспринимать новые идеи

и комфортно чувствовать себя в новой среде с новыми людьми. Она тесно связана с креативностью. Люди, набравшие высокий балл по шкале открытости, интересуются искусством и культурой, предпочитают экзотические вкусы и запахи, а их интерпретация мира отличается сложностью и многогранностью. Люди с противоположными склонностями с неохотой пробуют новые вещи, гораздо лучше чувствуя себя в привычной обстановке; их не слишком тянет на экзотику. Открытость также относится к эмоциям. Подобно невротичным личностям, открытым людям проще, чем закрытым, признать, что они испытывают тревогу, депрессию или враждебность. Но они переживают положительные эмоции, такие как восторг, изумление и радость, чаще, чем невротики. Одна из наиболее интересных положительных эмоций – эстетический восторг – тесно связана с открытостью опыту. Чувствуете ли вы мурашки по коже, когда слушаете какое-то музыкальное произведение или рассматриваете картину? Мы называем это ощущение пилоэрекцией (сокращением мышц, поднимающих волосы), и если вы переживаете его достаточно часто, то, скорее всего, можете похвастаться открытостью опыту. Лично у меня пилоэрекция возникает, когда я слушаю музыку. Черты «большой пятерки» являются отчасти унаследованными, и мне было приятно, когда я обнаружил, что мы с дочерью разделяем любовь не только к определенным музыкальным жанрам, но и к произведениям, а также к их фрагментам. Мы часто делимся музыкальными клипами и можем предсказать, когда у кого-то из нас пойдут мурашки. Как-то раз весной Хилари принесла компакт-диск с музыкальным произведением, которое должно было вызвать у меня пилоэрекцию. Во время звучания этого музыкального фрагмента в комнату вошла моя внучка. Она вздрогнула и сказала: «Здесь так холодно». Но в помещении было + 21°C, и я практически уверен, что она тоже испытала эстетический восторг. Когда мы с Хилари поняли, что происходит, то испытали пилоэрекцию, вызванную пилоэрекцией. Что касается благополучия, то открытость опыту связана с ним совершенно особым образом. Как мы уже говорили, открытость опыту позволяет нам переживать как положительные, так и отрицательные эмоции. В результате открытые люди имеют более сложное, более утонченное чувство благополучия. Мы обсудим связь между открытостью и творческими достижениями в главе 7, а сейчас скажем лишь, что склонность к открытости ассоциируется с успехом в работе с акцентом на инновациях.

Экстраверсия: возбуждение и аффект Я хотел бы уделить больше времени такому личностному измерению, как «экстраверсия – интроверсия», по нескольким причинам. Наряду с невротизмом оно является наиболее изученным и наиболее важным для оценки благополучия. В последнее время тема экстраверсии – интроверсии обсуждается довольно активно во многом благодаря выходу в свет книги Сьюзан Кейн «Интроверты»{8}. Ее главным аргументом было существование в США «идеала экстраверта»: с ним связаны многочисленные предубеждения против интровертов, которые закладываются еще в детском саду и проносятся через всю жизнь. Книга задела многих читателей за живое, что подтверждает ее актуальность. Важно, чтобы мы понимали, чем экстраверты отличаются от интровертов. Как и другие качества «большой пятерки», экстраверсия – это черта с умеренно высокой степенью наследования. Одна из биологических моделей говорит о том, что разница в степени экстраверсии определяется уровнем возбуждения определенных участков неокортекса: экстраверты демонстрируют низкий уровень возбуждения, а интроверты – высокий. Учитывая, что для нормального выполнения повседневных задач требуется оптимальный уровень возбуждения, экстраверты обычно пытаются повысить уровень возбуждения, а интроверты – понизить. Как правило, интроверты предпочитают избегать крайне стимулирующих ситуаций, возможно, потому, что понимают или чувствуют: в такой среде они не смогут проявить себя наилучшим образом. Если наблюдать за ними со стороны, может показаться, будто они антисоциальны. Экстраверты, напротив, жаждут стимулирования, потому что в активной среде они чувствуют себя как рыба в воде. Мой опыт показывает, что эти различия бывают особенно хорошо заметны за рулем. Представьте, что по дороге едет машина, в которой сидит один интроверт и один экстраверт. Обычно за рулем находится экстраверт, даже если это машина интроверта. Экстраверт управляет ею таким образом, чтобы испытать возбуждение. Он едет быстро, зачастую даже слишком, чаще попадает в аварии и получает штрафы. Несмотря на запреты, экстраверт во время движения пользуется мобильным телефоном или несколькими одновременно, чтобы оставаться в возбужденном состоянии. Интроверт же мрачно смотрит вперед, надеясь прибыть в место назначения целиком, а не по частям. Оба могут делать это сравнительно безнаказанно. Но есть занятие, где выигрыш одного обязательно предполагает проигрыш другого:

споры по поводу музыки. Экстраверты обычно слушают радио на громкости вплоть до 110 децибелов, что эквивалентно болевому порогу, по крайней мере для интровертов. И боль здесь является ключевым словом. На самом деле интроверты более чувствительны к боли, чем экстраверты, особенно если они еще и невротики. Когда я учил играть детишек в футбол (на уровне дилетанта), то призывал родителей поменьше критиковать детей-интровертов, когда те жаловались, что соперник сбил их с ног. При этом мне казалось, что детям-экстравертам, наоборот, нравилось иногда получать затрещины, по крайней мере, это нисколько их не расстраивало. Помимо более или менее стимулирующей среды, есть еще одно средство, которое позволяет достичь оптимального уровня возбуждения, – алкоголь. Известно, что алкогольные напитки оказывают непосредственное влияние на неокортикальное возбуждение. Спиртное, по крайней мере поначалу, уменьшает это возбуждение. После пары бокалов вина экстраверты, как правило, становятся более вялыми, чем обычно, тогда как их интровертированные друзья, наоборот, приближаются к оптимальному для себя уровню и у них нередко развязывается язык. Такое стимулирующее средство, как кофе, оказывает противоположное действие. Выпив примерно две чашки, экстраверты эффективнее справляются со своими обязанностями, тогда как показатели интровертов падают. Интровертам приходится еще сложнее, если перед ними стоит количественная задача и они ограничены по времени. Интроверту не стоит пить кофе незадолго до начала важной встречи, посвященной составлению бюджетных прогнозов, анализу данных или решению других количественных задач, особенно если она будет проходить в блиц-формате. Зато экстраверт будет выглядеть компетентнее, чем обычно, благодаря заряду энергии в виде дозы кофеина. Важно помнить, что данный фактор «большой пятерки» измеряется по непрерывной шкале, так что большинство людей получают средние баллы. И, в частности, этим «большая пятерка» отличается от профилей индикатора типов личности Майерс-Бриггс. Большинство людей имеют черты как экстравертов, так и интровертов и являются амбивертами. В том, что касается уровня возбуждения, амбиверты очень близки к оптимальному уровню и, соответственно, занимают позицию между интровертами и экстравертами. Недавнее исследование показало так называемое «преимущество амбивертов». Бизнес-психолог Адам Грант нашел доказательства того, что амбиверты – а вовсе не экстраверты, как обычно считается, – добиваются самых больших успехов в сфере продаж. Я думаю,

что дальнейшие исследования подтвердят правильность его выводов и для других областей. И мне кажется, что я знаю, какой напиток должны пить амбиверты, чтобы поддерживать оптимальный уровень возбуждения неокортекса, – ирландский кофе. Или воду. Различие в степени экстраверсии отражается также на интеллектуальных достижениях. В целом, за исключением одного класса начальной школы, интроверты получают более высокие оценки, чем экстраверты, а в университете чаще награждаются дипломами с отличием. Почему так происходит? Быть может, дело в том, что экстраверты не такие умные? Но исследования показывают, что это неправда: участники с высокими и низкими баллами по шкале экстраверсии показывают примерно одинаковые результаты в тестах на коэффициент интеллекта. На мой взгляд, различие в успеваемости связано с особыми условиями обучения. Экстраверты лучше усваивают материал в стимулирующих условиях, их нужно увлечь и заинтересовать, а обычные школы не справляются с этой задачей. Но если посмотреть на лабораторные занятия, куда более увлекательные и динамичные, чем обычные уроки, там превосходство интровертов в оценках сходит на нет. Также я говорил о том, что экстраверты демонстрируют лучшую успеваемость, нежели интроверты, в одном из классов начальной школы, а именно в подготовительном. Поэтому на основании оценок в подготовительном классе, где практикуются совсем другие методы обучения, нельзя предсказывать успехи детей в дальнейшем. Очень может быть, что пик успеваемости ребенка-экстраверта пришелся на первый год обучения. Существует еще два типа интеллектуальных достижений, по которым разнятся экстраверты и интроверты. Экстраверты обладают лучшей памятью, чем интроверты, но только кратковременной. Интроверты же лучше справляются с задачами на долговременную память. Кроме того, решая различные проблемы, мы выбираем одну из двух стратегий, которые представляют собой компромисс между количеством и качеством: мы или работаем быстро и допускаем несколько ошибок, или делаем все медленно и получаем результат, близкий к максимальному. Экстраверты обычно делают выбор в пользу количества, тогда как интроверты чаще всего отдают приоритет качеству. Эти интеллектуальные и когнитивные различия способны приводить к конфликтам, скепсису и недоверию, особенно если интроверты и экстраверты работают над одним проектом. Интроверты предпочитают делать свое дело медленно и аккуратно, поэтому коллеги-экстраверты кажутся им слишком небрежными

и торопливыми людьми, которых нужно постоянно осаживать и сдерживать. Экстравертов тоже раздражает стиль работы их более медлительных коллег; они постоянно подстегивают интровертов, даже если в результате те допускают ошибки. Их совместная работа обычно не обходится без конфликтов. Если мы рассмотрим ситуации общения, разница между экстравертами и интровертами также будет очевидной. Особенно сильно разнятся их стили невербального общения. Экстраверты стоят ближе, хотя при этом говорят громче. Они любят трогать собеседников, толкать и даже обнимать. Интроверты стоят дальше, говорят тише и, конечно, не спешат обниматься. В результате общение экстраверта и интроверта может превратиться в странный танец – череду выпадов, отступлений, толчков и уходов. Их стили вербального общения тоже отличаются. Экстраверты используют прямой, простой и конкретный язык. Интроверты, наоборот, говорят уклончиво, многосложно и расплывчато (по крайней мере, иногда так кажется). Это способно создавать трение в отношениях хороших друзей или членов семьи, сопровождающееся закатыванием глаз и скрежетом зубов. Приведу пример. Однажды я работал с коллегой по имени Том, который во всех смыслах был моей прямой противоположностью. Он был высокого роста – метр девяносто пять, тогда как я, наоборот, невысок. Он экстраверт, а я интроверт. И вот клиент включил в нашу проектную команду еще одного человека, назовем его Майклом (тем более что его так и звали), который представлял финансовый отдел. Мы проработали с ним месяц. Его личность и стиль поведения чуть было не погубили весь проект. Когда стало ясно, что допущена ошибка, клиент спросил меня и Тома, что мы думаем о Майкле. Ответ Тома, который вы узнаете через секунду, был настоящей классикой экстраверсии. Когда клиент задал вопрос мне, я немного подумал и произнес что-то вроде «Я бы сказал, что Майкл, пожалуй, иногда склонен вести себя, как это может показаться некоторым из нас, более настойчиво, чем принято». Том же закатил глаза и выдал: «Брайан, именно об этом я и говорил: он придурок». Я в принципе был согласен с тем, что Майкл малость придурковат – впрочем, как и Том, – но не стал бы употреблять это слово в присутствии начальника. Мы, интроверты, обычно более сдержанны в своих комментариях, что защищает нашу репутацию в случаях, когда они оказываются неправильными. Мы идем окольными путями. Экстраверты же куда более прямолинейны. Параметр «экстраверсия – интроверсия» помогает также в понимании

мотивации и особенностей восприятия реальности. Если невротики повсюду видят опасность, то экстраверты наиболее восприимчивы к наградам и возможностям их получения. Когда они смотрят вокруг, то видят прежде всего возможности. Интроверты не так сильно жаждут наград, как экстраверты; к тому же если они невротики, то им сплошь и рядом будут мерещиться угрозы. Экстраверты и интроверты могут видеть одно и то же, но осмыслять это совершенно по-разному. Больше всего мне нравится пример, приведенный одним педиатром, который консультировал молодых мам по поводу непереносимости пищи и аллергии на те или иные продукты. Две женщины в одно и то же время обратились за советом по поводу режима питания для своих полуторагодовалых малышей. У каждого ребенка были свои предпочтения, но, как ни странно, оба они, по словам матерей, любили кетчуп. Первая мама выразила обеспокоенность тем, что ребенок ничего не ест без кетчупа. Она боялась, что у ребенка начнутся проблемы с желудком, и хотела знать, что делать в сложившейся ситуации. На следующий день к врачу пришла другая молодая мама, и тот спросил, есть ли у ее ребенка проблемы с питанием. «Да нет, все хорошо, – ответила женщина. – Дайте малышу немного кетчупа, и он съест все что угодно!» Я думаю, теперь вы понимаете, что у экстравертов есть все возможности для того, чтобы вести счастливую жизнь. Если мы проанализируем положительные эмоции, удовлетворенность, субъективное качество жизни, а также успешность в областях, где на первый план выходит общение с людьми, то при прочих равных условиях экстраверты обычно преуспевают. Даже в сексе они кажутся более удачливыми. Исследование, изучавшее частоту половых актов, показало, что у мужчининтровертов они происходят в среднем 3 раза в месяц, женщиныинтровертки отличаются от них всего на одну десятую (3,1 раза), тогда как мужчины-экстраверты занимаются сексом в среднем 5,5 раза в месяц. Что касается женщин-экстраверток, то мне, мужчине-интроверту, их достижения кажутся запредельными: 7,5 полового акта в месяц. Они удовлетворяют потребности не только мужчин-экстравертов, но не обходят стороной и нашего брата! Но, чтобы наши читатели мужского пола, склонные к интроверсии (а также их партнерши), не расстраивались, вспомните, что мы недавно говорили о соотношении качества и количества. Итак, какой вклад мы можем внести в предложенную Сьюзан Кейн дискуссию по поводу того, что интроверты подвергаются систематической дискриминации в американской культуре, а также – пусть и в меньшей

степени – в культуре других западных стран? В некоторых отношениях интровертов действительно притесняют. Как убедительно продемонстрировала Кейн, многие учебные классы разработаны для групповых занятий, которые не очень подходят для интровертов. Многие школы профессионального обучения со специализацией на управлении предприятием и смежных предметах отдают предпочтение экстравертированному стилю взаимодействия: быстрому, интенсивному и, конечно, шумному. В результате шансы притесняемых интровертов на счастливую жизнь оказываются ниже, чем у экстравертов. В целом заключения Кейн выглядят убедительно и впечатляюще. Она ратует за изменение образа мышления, в результате которого интроверты будут наделены равными правами с экстравертами, как несколько десятилетий назад женщины были уравнены в правах с мужчинами. Однако данная глава должна была продемонстрировать, что, хотя «экстраверсия – интроверсия» является важным показателем личности, это лишь одно из пяти главных качеств, которые выделяют ученые. Представьте себе двух экстравертов, которые отличаются друг от друга по некоторым или даже по всем качествам. Открытый, доброжелательный и эмоционально устойчивый экстраверт очень сильно отличается от своего косного, неприятного и невротичного собрата. Иначе говоря, чтобы разговор о личности и ее правах был максимально содержательным, нужно учитывать и другие ее особенности. Итак, пришло время рассказать, чем закончилась история моих отношений с самопровозглашенным экстравертом по имени Деб, которая своей напористостью чуть было не сорвала мое выступление. Хотя у меня есть богатый опыт выступлений перед большими аудиториями, но все-таки я интроверт, поэтому, чтобы все прошло гладко, мне необходимо снизить уровень возбуждения. Обычно я совершаю небольшую прогулку или просто просматриваю свои записи в каком-нибудь тихом помещении. И вот, как только Деб вскочила на сцену за три минуты до «старта», мой уровень неокортикального возбуждения начал повышаться. Она вела себя достаточно резко, что ей самой, как и многим другим экстравертам, могло показаться вполне нормальным и даже «прикольным», но в моих глазах она выглядела нахальной и вызывающей. Я отношусь к числу добросовестных интровертов и, конечно же, не могу «налажать» с оборудованием. Недоверие со стороны Деб еще больше усилило неокортикальное возбуждение. Кроме того, она была горячей поклонницей теста Майерс-Бриггс, а я решительно протестую против классификации людей по типу «или-или» и не считаю, что характер представляет собой

что-то законченное. Я уверен, что мы способны адаптироваться к потребностям повседневной жизни и менять свое социальное «я» таким образом, чтобы добиваться поставленных целей. Я думаю, Уильям Джеймс был прав только на 50 процентов. По-моему, наш характер твердеет только наполовину. Хотя Деб не согласилась бы со мной. Или я не прав? Должен сказать, что я ошибался насчет Деб. Когда все слушатели уже сидели на своих местах, а мы продолжали настраивать оборудование, она обернулась и тихо сказала: «Напугала я вас, да?» А затем заговорщицким шепотом добавила, что много лет назад посещала один из моих семинаров и сейчас просто решила меня разыграть. Когда она повернулась ко мне спиной и пошла обратно в зал, я увидел на ее майке четыре буквы голубого цвета: ISTP[2] (интроверт с ориентацией на здравый смысл, рационально принимающий решения и предпочитающий действовать без детальной предварительной подготовки) – практически полную противоположность тому, что было напечатано спереди. Деб знала, о чем я собирался говорить во время выступления. Я хотел убедить собравшихся в том, что личностные качества – это устойчивые и значимые факторы, влияющие на здоровье, счастье и достижения, а затем собирался открыть им секрет, который открою и вам уже в следующей главе. Ваши показатели по каждой шкале «большой пятерки» действительно напрямую относятся к уровню вашего благополучия и достижений. Черты характера имеют генетическую основу и в течение жизни остаются достаточно стабильными. Но значит ли это, что «запрограммированные» черты лишают вас свободы, не дают строить жизнь так, как вы сами того хотите, и не могут быть изменены в принципе? Давайте попробуем ответить на эти вопросы.

Глава 3 Свободные черты: нехарактерное поведение и сила характера Иногда я бываю настолько не похожим на самого себя, что меня можно принять за другого человека с характером, противоположным моему. Жан-Жак Руссо. «Исповедь» Знакомы мне глаза уже, все это знаю я – Глаза, что превратят тебя в законченную фразу, И вот – оформлен я, к игле уже подвешен, Приколот я, болтаюсь на стене – Теперь как я начну Выплевывать окурки моих путей и дней? И как осмелюсь я? Т. С. Элиот. «Любовная песнь Альфреда Дж. Пруфрока» ДО СИХ ПОР Я ПЫТАЛСЯ УБЕДИТЬ ВАС В ТОМ, что вы ученый, который активно осмысливает свой мир с помощью собственных теорий или конструктов. Эти конструкты дают вам стабильное представление о самом себе в любых знакомых и незнакомых ситуациях, в отношениях с другими людьми. Конструкты могут пересматриваться, что дает вам определенную свободу и позволяет адаптироваться к новым обстоятельствам. В предыдущей главе мы совершили экскурс в давно знакомую и хорошо изученную область психологии и рассмотрели устойчивые качества личности. Сейчас мы обратимся к точке зрения, которая бросает вызов устоявшимся взглядам и делает акцент на более

изменчивых, свободных чертах.

Изменчивые «Я» и «вымышленные» черты Когда я вышел на сцену, чтобы прочитать доклад, во мне произошла знакомая перемена. Я переключился со своей естественной (биологической) личности на нечто совершенно иное. В 8:35 людям не очень хочется слушать спокойный, размеренный и слегка вкрадчивый голос интроверта, особенно если накануне они хорошо повеселились на вечеринке. В этот час даже интроверты хотят повысить уровень своего неокортикального возбуждения. Итак, если бы вы пару минут послушали мою речь, то какой вывод сделали бы? Скорее всего, решили бы, что профессор Литтл – темпераментный экстраверт. Но мне, конечно, лучше знать. Или нет? Описывая одного из своих коллег, профессор Техасского университета Сэм Гослинг поднял тот же вопрос: Когда ваше мнение расходится с мнением других, причина может заключаться в наличии мертвой зоны, которая не дает вам увидеть себя таким, какой вы есть. Но речь может идти также о личной зоне – области, которая вам видна лучше, чем другим. Возьмем, к примеру, Брайана Литтла – профессора, который вел легендарный курс по психологии личности в Гарвардском университете. Со стороны он казался очень словоохотливым и буквально излучал энергию и энтузиазм. Неудивительно, что студенты считали его неистовым экстравертом. Но Литтл не разделяет их мнение. Он настаивает, что это лишь умелая актерская игра, затеянная им ради блага его студентов. Должны ли мы ему верить? Не является ли экстраверсия его мертвой зоной или слепым пятном? Я слеп? Возможно. Но Сэм – мой друг и прекрасно меня знает. Поэтому в своей статье он показал, как мои личностные особенности могли внести вклад в это непонимание. Такое происходит с многими, а не только со мной. Порой мы все ведем себя так, что другие начинают ошибочно приписывать нам некие стабильные черты, которыми мы не обладаем. Психологи называют это явление антидиспозициональным поведением (не соответствующим обычной диспозиции или не вытекающим из устойчивых личностных качеств, нетипичным). У меня есть теория по поводу того, почему люди ведут себя подобным образом и как такой

образ действий влияет на наше благополучие. Человеческая личность состоит из двух реальностей – внутренней и внешней. Внутренняя реальность включает в себя то, что мы намерены сделать – какие личные проекты реализуем в данный момент. Внешняя реальность представляет собой образы, которые мы формируем, осознанно или нет, для других. Наша личность создается и воссоздается с учетом этих двух реальностей. Если изучить взаимосвязь между ними, можно обнаружить немало удивительных вещей. Невротики, пытаясь казаться уравновешенными, могут раскрыть свой невротизм, например, когда хороший парень ведет себя в баре как круглый идиот, потому что вчера оскорбил свою девушку и сегодня его мучает чувство вины. А профессоринтроверт из Гарварда, находясь на сцене, может казаться псевдоэкстравертом. Но, как замечает Гослинг, после занятий тот же профессор отсиживается в уборной, понижая свой уровень стимуляции. С чем это связано и как антидиспозициональное поведение влияет на уровень благополучия? В предыдущей главе мы рассмотрели связь устойчивых качеств личности со счастьем, здоровьем и достижениями, то есть с различными элементами благополучия. В данном отношении логичным будет вывод о том, что постоянные черты характера существуют и их влияние на нашу жизнь более чем реально. Но не все из вас разделят такой взгляд на личность. Не зависит ли все в первую очередь от ситуации? Не важны ли обстоятельства? Не являются ли устойчивые качества личности всегонавсего мифом? Ответ на все эти вопросы будет положительным, если сделать ряд оговорок. Очевидно, что на вечеринке мы ведем себя куда более экстравертированно, чем на похоронах, и, заполняя налоговую декларацию, пишем гораздо добросовестнее, чем когда пишем СМС. Но теория черт вполне разделяет такое мнение. Дело в том, что средний уровень проявления черт варьируется от ситуации к ситуации. Однако ранговая стабильность этого проявления (то есть как ваше качество проявляется в конкретной ситуации, если сравнивать с другими людьми) крайне высока. Озорная девчонка, которая была главной проказницей в начальной школе, через тридцать лет остепенится, да и ее одноклассники тоже понизят свой уровень экстраверсии. Тем не менее на встрече одноклассников она все равно останется ярко выраженной экстраверткой и проказницей, хотя более зрелой и сдержанной. Несмотря на то что на вечеринке все дают крен в сторону экстраверсии, подлинный экстраверт становится невероятно веселым, чрезвычайно болтливым и, с точки зрения интроверта, даже

нахальным. Интроверты же демонстрируют более низкий уровень экстраверсии, хотя и кажутся веселее, чем обычно, тем не менее их веселость не бьет через край. Самый «отъявленный» интроверт может и вовсе не прийти на вечеринку, о чем заранее уведомит ее устроителя. Но, наверное, вопросы к теории устойчивых черт у вас по-прежнему остаются. Вы можете согласиться с тем, что люди обладают некоторыми постоянными качествами и что их вариации вписываются в общую картину. Но не бывает ли такого, спросите вы, что поведение людей полностью противоречит их природе? Что можно сказать об интроверте, который на вечеринке кажется не просто более веселым, чем обычно, но действительно зажигает? Или какой вывод следует сделать о крайне неприятном человеке, который во время семейного празднования Дня благодарения несколько дней подряд ведет себя так учтиво и обходительно, что все вокруг находятся в недоумении? Давайте рассмотрим эти два примера подробнее. Марк – экстравертированный интроверт, Стефани – издательница, настоящая фурия, которая изредка может становиться ангелом. Оба героя удивительно похожи на людей, с которыми я знаком около двадцати лет. Марк – сложный человек. Сотрудники индустрии звукозаписи в Монреале знают его как кутилу, весельчака, любителя острых ощущений и, безусловно, экстраверта. Он музыкант, импресарио, способный без труда разогреть большую аудиторию. Стоит ему войти в дверь, как начинается веселье. Но у Марка есть и другая сторона. Нередко он сторонится внимания, отдает предпочтение одиночеству, читает серьезные философские книги и вообще ведет себя как истинный интроверт. После бурной ночи в Старом Монреале он обычно идет домой один, узкими переулками, сторонясь шумных улиц, уставший и измученный. Так кем же Марк является на самом деле? Стефани – женщина, внушающая страх. Коллеги-издатели из Манхэттена описывают ее как жесткого, резкого и ужасно неприятного человека. Она особенно не спорит – ей даже нравится, что все о ней такого мнения. Но, случалось, ее ловили на поступках, которые, казалось бы, никак не совместимы с ее характером. Она проявляла к людям любовь и доброту, даже нежность, как, например, на День благодарения. Какова же настоящая Стефани?

Три типа естественного поведения Биология В нашем повседневном поведении можно наблюдать три подкрепляющих его источника мотивации. Первым является биологический: он укоренен в наших генах, а также в структурах и процессах мозга, которые изучает такая быстроразвивающаяся наука, как неврология личности. Биологические мотивы обусловлены чертами и особенностями темперамента, присущими Марку и Стефани с рождения. Их несложно заметить в отделении для новорожденных. Если вы начнете издавать громкие звуки, находясь рядом с младенцами, как они отреагируют? Одни из них повернут головы в ту сторону, откуда доносятся звуки, другие же, наоборот, отвернутся. Те, кого звуки привлекают, станут экстравертами; те же, кому они не нравятся, скорее всего, будут интровертами{9}. Один из самых интересных способов нестрогой оценки экстраверсии на биологическом уровне – тест с лимонным соком. Существует несколько разновидностей этого теста, и здесь я использую версию, которую любят мои старшекурсники. Вам понадобятся следующие ингредиенты: пипетка, ватная палочка (которая – вопреки широко распространенному мнению – вовсе не предназначена для чистки ушей), нитка, концентрированный лимонный сок (обычный лимонный сок будет не так эффективен) и послушный язык добровольца (например, ваш собственный). Прикрепите нитку к центру ватной палочки, чтобы палочка висела строго горизонтально. Четыре раза сглотните, положите один конец палочки себе на язык и держите его так в течение двадцати секунд. Затем нанесите на язык пять капель концентрированного лимонного сока. Проглотите. Положите другой конец палочки на тот же участок языка и держите в течение двадцати секунд. Потом ухватите палочку за нитку и поднимите в воздух. У некоторых людей палочка сохранит горизонтальное положение. А у некоторых произойдет перекос в сторону кончика, смоченного в сок. Можете угадать, у кого именно? Экстраверты держат палочку достаточно ровно, тогда как у интровертов происходит перекос. Причина заключается в том, что интроверты, чей уровень возбуждения довольно высок, реагируют на сильную стимуляцию более интенсивно, поэтому – в данном случае – выделяют больше слюны. Экстраверты менее чувствительны

к сильной стимуляции, поэтому слюны у них выделяется меньше. Существуют даже доказательства того, что из-за пониженного слюноотделения экстраверты страдают от кариеса чаще, чем интроверты. Я проделывал это упражнение на себе не один раз, и каждый раз происходил заметный крен. Так что, по крайней мере по результатам этого теста, я являюсь биологическим интровертом. И мне кажется, что Марк такой же «слюнтяй», как и я. Каждый параметр «большой пятерки» может быть рассмотрен с биологический позиции. Например, уже собрано немало доказательств того, что очень приятные и доброжелательные люди имеют высокий уровень окситоцина – нейропептида, который выделяется при родах, кормлении грудью, оргазме и других интимных делах. Уровень окситоцина можно измерить с помощью анализа крови или слюны, и сейчас проводится множество исследований гена, отвечающего за регулирование этого уровня. Взять хотя бы недавнее, очень любопытное исследование Алекса Когана и его коллег. Суть опыта состояла в том, что пары приглашались в лабораторию в Беркли, где они обсуждали волнующие их вопросы. Все беседы записывались на видео. Кроме того, участников тестировали на наличие определенной разновидности гена, контролирующего выделение окситоцина. Затем другие люди должны были просмотреть нарезки видео длительностью в двадцать секунд и оценить, насколько внимательными и отзывчивыми казались участники, когда слушали своих партнеров. Участники, которые обладали данной разновидностью гена, имели гораздо больше шансов на то, что их назовут заботливыми и доброжелательными. Значит, мы можем подумать, что биологически неприятная Стефани покажется холодной и безразличной, выслушивая жалобы своего бывшего мужа о его проблемах (в очередной раз). Также она не будет особенно сговорчивой, если мы попросим ее плюнуть в пробирку, чтобы выявить наличие определенной вариации гена. Поведение, основанное на биологических факторах, можно считать естественной реакцией. Мы не ошибемся, если скажем, что биологические экстраверты и неприятные люди ведут себя естественно тогда, когда выражают свою экстраверсию и недоброжелательность. Но это не единственная разновидность естественного поведения.

Социум

Наше поведение в очень большой степени зависит от социальных факторов, которые воздействуют на нас в ходе получения навыков, необходимых для полноценной жизни в обществе, и освоения культурных норм, правил и ожиданий. Поступки на основе социальных факторов могут даваться нам без усилий, потому что считаются уместными и желательными в различных обстоятельствах, о чем нам твердили всю нашу жизнь. Интроверсия и экстраверсия как стили поведения, помимо биологических аспектов, имеют значимую социальную составляющую. В разных культурах делается разный акцент на важности и приемлемости экстравертированного поведения{10}. К примеру, экстраверсия высоко ценится в американской культуре. Книга Сьюзан Кейн хороша еще и потому, что указывает на это культурное предубеждение и настаивает на гармоничном развитии личности с учетом взаимосвязи биологического и социального аспектов. В противоположность американскому идеалу с акцентом на экстраверсии другие культуры выдвигают на первый план интроверсию. К примеру, в некоторых азиатских странах детей призывают не выделяться на фоне коллектива, а быть такими, как все. Ярые поборники западных ценностей сочтут это требование несправедливым, так как оно якобы не позволяет проявлять индивидуальность и превращает людей в серую массу. В любом случае различие в социальных нормах действительно затрудняет межкультурную коммуникацию. Представьте, как будут выглядеть переговоры экстравертовамериканцев с интровертами из Азии. Различие во взглядах на то, как следует себя вести, в целом снижает шансы на благоприятный исход. Но переговорщики высокого уровня прекрасно осведомлены обо всех культурных препятствиях и коммуникационных барьерах; они прошли не один курс, посвященный взаимодействию с представителями других культур. Такие же курсы устраиваются и для переговорщиков из Азии. Американцы учатся вести себя как азиаты, а азиаты – как американцы. Результаты обучения бывают непредсказуемыми, и порой можно наблюдать, как группа вежливых, немногословных и сдержанных американцев общается с возбужденными и словоохотливыми азиатами, которые скачут вокруг стола переговоров, словно PSY в клипе Gangnam Style. Результаты таких переговоров трудно спрогнозировать. Подобные культурные различия можно обнаружить и по другим качествам «большой пятерки», таким, например, как доброжелательность и добросовестность. Существуют культуры, в которых жалобы и выражение недовольства являются нормой, тогда как в других люди

должны со всем мириться и быть послушными. В одних культурах поощряется настойчивое преследование целей, а в других то и дело раздаются призывы просто расслабиться и получать удовольствие от жизни. В определенном смысле социальные аспекты поведения так же естественны, как и биологические. Влияние культуры является глубоким и повсеместным. Соблюдение культурных норм приводит к награде, тогда как их нарушение наказуемо. Наша первая (биологическая) и вторая (социальная) натуры могут конфликтовать между собой. Биологическая решительность и стремление выделиться из толпы станут противоречить культурному предписанию «не высовываться» или требованию родителей «вырасти и перестать позорить семью». Но, если человек с такой биологической склонностью живет в семье, чей девиз звучит как «Добейся своего! Будь лучшим!», его смелые и решительные поступки будут поощряться и ставиться в пример другим. Давайте опять вернемся к Стефани и Марку. Определенные черты характера Стефани могут объясняться влиянием среды, в которой она выросла. Она воспитывалась в культуре, где акцент делается на настойчивости и верности своим убеждениям, даже если другие могут истолковать такое поведение как агрессию и враждебность. Стефани усвоила этот урок еще в раннем возрасте и усердно развивала необходимые ей навыки, когда ее семья перебралась в Нью-Йорк. Учитывая биологическую склонность к недоброжелательности, социальное влияние лишь акцентировало ее врожденные черты. Вот почему ее любезное обращение с родственниками на День благодарения могло показаться таким необычным. Личность Марка тоже можно отчасти объяснить социальными факторами. В возрасте трех месяцев его усыновила большая и шумная семья канадцев-экстравертов. Тем не менее он был биологическим интровертом, поэтому, в отличие от Стефани, ему пришлось научиться уравновешивать внутреннюю интроверсию с социальной экстраверсией.

Мир идей: личные проекты и свободные черты Помимо биологических и социальных факторов, на наше поведение влияет мир идей, или идеогенные мотивы. Они представляют собой планы, стремления, обязательства и личные проекты, реализацией которых мы занимаемся. Они являются своеобразными и уникальными. Ссылка

на биологию позволяет объяснить поведение человека естественными склонностями. Ссылка на социальные факторы делает возможным объяснение тех же поступков социальным влиянием. В свою очередь, идеогенные мотивы объясняют, почему человек ведет себя определенным образом. Какую цель преследовал мужчина, который в ресторане отвергал один стейк за другим? К чему стремился Марк, когда давал свои представления? Какими обязательствами можно объяснить сопротивление, которое Стефани оказывала двум своим натурам, чтобы несколько дней подряд быть любезной со своей родней? Для ответа на этот вопрос нужно понять, что такое личные проекты, и рассмотреть понятие «свободные черты». Личные проекты – явление повседневное. Они варьируются от обычных планов на утро (например, «выгулять собаку») до главных жизненных целей (например, «освободить народ»). В главах 9 и 10 я подробно объясняю, какую роль личные проекты играют в повышении уровня фрустрации и благополучия. Сейчас же я хочу рассказать о том, как реализация важных проектов способна изменить наше поведение самым неожиданным – для нас и других людей – образом. Возьмем, к примеру, Стефани. Мы знаем, что обычно она представляет собой крайне неприятную особу. Стефани имеет низкий показатель по такой достаточно стабильной черте, как доброжелательность, а воспитание и социальное окружение только акцентировали ее врожденные качества. Ее коллеги по работе, друзья и родственники, а также бывший муж привыкли к ее грубому и резкому поведению. Поэтому покладистость Стефани на День благодарения удивила абсолютно всех. Но члены ее семьи не знали, что сразу после праздника Стефани собиралась лететь в Австралию, где издатель попросил ее возглавить новое предприятие. Она сознавала, что вернется назад только через три года и сможет бывать в Нью-Йорке лишь от случая к случаю. Ее дочь была на шестом месяце беременности, и все шло к тому, что повидаться с внуком Стефани предстояло нескоро. Она также думала о своем зяте и его родителях, которые тоже были приглашены на праздник. Их можно охарактеризовать как спокойных, заботливых и милых людей, и Стефани знала, что в ее компании им приходится нелегко. Поэтому, поразмышляв, Стефани решила поменять свое отношение к родным. Хотя ее проект нуждался в дальнейшей проработке, она пообещала себе «стать более заботливой мамой». Это требовало от нее доброжелательного поведения и заботы о близких. Если бы на празднике оказались гости, незнакомые

со Стефани, они непременно пришли бы к выводу, что она имеет очень высокий показатель по шкале доброжелательности. Я называю такое поведение проявлением свободной черты в противовес другим, сравнительно устойчивым личностным качествам. Марк также реализовывал личный проект, который позволил ему продемонстрировать свободные черты. Несмотря на биологическую склонность к интроверсии, Марк мечтал быть музыкальным продюсером. Эта цель казалась вполне реальной; он очень любил музыку, и все его внимание было приковано к ней. Открытие таланта к организации концертов и освоение бизнеса звукозаписи привели к тому, что Марк стал проводить очень много времени в компании других людей, в клубах и на различных мероприятиях, нередко возвращаясь домой лишь под утро. Только немногие догадывались, что на самом деле он вовсе не был неудержимым экстравертом. Ему больше подходило определение псевдоэкстраверта – человека, который играет социальную роль во имя реализации крайне важного личного проекта (и при этом является биологическим интровертом). Почему люди демонстрируют свободные черты? На то есть ряд причин, из которых важнее всего две. Мы задействуем эти черты исходя из профессиональных соображений и когда нами движет любовь. Стефани, несмотря на всю свою желчность, искренне любит своих близких, к тому же она способна проявить характер и преодолеть свои биологические склонности. Марк – профессионал до мозга костей, и одна из его обязанностей состоит в общении с музыкантами и их аудиторией. Именно профессионализм помогает Марку выглядеть экстравертом, несмотря на врожденное стремление к тишине и покою. Это поведение является определяющим для Марка и поддерживает его репутацию среди коллег. Оно представляет собой его характерную особенность, его фирменный стиль.

Нехарактерное поведение и сила характера Учитывая различия между тремя видами мотивации, какое поведение можно назвать естественным? Действия, в основе которых лежат врожденные склонности, безусловно, являются естественными в том смысле, что они отражают наши биологические потребности и устойчивые предпочтения. Стефани делает язвительное замечание о коллеге, и это никого не удивляет. Таково ее естественное поведение. Но значит ли это, что мы должны считать поступки Стефани в День благодарения неестественными, неискренними или лицемерными? Необязательно. Реализацию личного проекта, который предполагает отход от традиционной манеры поведения, можно назвать, с одной стороны, нехарактерным поведением, а с другой – проявлением характера. Что это значит? То, что мы, во-первых, действуем необычным для нас образом, а во-вторых, совершаем нечто осознанно, прикладывая усилия для достижения своих целей и демонстрации ценностей. Приведу пример. Представьте, что вы являетесь матерью шестилетней дочери и решили организовать вечеринку по случаю ее дня рождения с участием пятнадцати детей. Также представьте, что вы достаточно тревожный интроверт (с биологической точки зрения), но желаете подарить своей дочке прекрасный праздник. Это одна из ваших главных ценностей. Конечно, маме-интроверту тяжело развлекать других детей, не испытывая при этом некоторого неудобства. Но вы решаетесь на это, и все в восторге. Ведете ли вы себя неискренне? Нет. Является ли ваше поведение фальшивым? Вовсе нет. Но некоторые родители, которые придут забирать детей после вечеринки, подумают, что вы действовали нехарактерно для себя. Во время родительских собраний вы всегда сидели тихо и не проявляли никакой активности. Однако сегодня днем вы превратились в маму-затейницу, к восторгу детей и удивлению их родителей. Вы также реализовывали личный проект – «подарить своей дочке потрясающую вечеринку», – в основе которого лежала ваша главная ценность: быть хорошей матерью. Следовательно, вы проявили характер. Это возвращает нас к вопросу о естественности. Что мы скажем о мужчине, который в караоке-баре кричит свою любимую песню? Мы можем предположить, что он таков, каким нам кажется, и его поведение совершенно естественно, то есть он принадлежит к числу биологических экстравертов. Другими словами, он остается верен своим

врожденным чертам. Но, возможно, мы также будем правы, когда признаем естественным поведение нашей хорошей знакомой, биологического интроверта, которая развлекает других детей и веселится с ними до упаду. Все-таки это день рождения ее любимой дочки, так почему бы ей не вести себя подобным образом? Это также совершенно естественно. Поэтому существует три основных типа верности: верность биологическим особенностям, верность культурным предписаниям и верность личным проектам. Каждая из них является по-своему естественной. И то, как они проявляются в вашей жизни, оказывает заметное влияние на здоровье и благополучие. Рассуждая о жизни, следует задать себе три вопроса: «Что вы получаете от реализации личных проектов и демонстрации свободных черт? Каково это – поступать нехарактерно и проявлять характер? К каким последствиям это может привести?»

Нехарактерное поведение и сила характера: плюсы и минусы Большим преимуществом свободных черт является то, что они помогают реализации личных проектов, которые делают нашу жизнь осмысленной. Возможно (однако маловероятно), что жизнь в полном соответствии с биологическими склонностями может быть вполне удовлетворительной. Люди, которым от природы свойственны открытость, добросовестность, экстраверсия, доброжелательность и устойчивость, могут хорошо чувствовать себя в обществе, в котором эти качества высоко ценятся, тогда как личности с противоположными чертами менее счастливы. Но порой жизнь ставит перед нами задачи, которые требуют изменения стратегии, отказа от характерных биологических черт и проявления свободных. Еще одно преимущество свободных черт заключается в том, что они способствуют нашему развитию. Стефани становится более многогранной личностью, когда любезно общается с близкими и выполняет обещания. Марк добивается своих целей, когда развлекает аудиторию, заключает сделки и производит перемены в индустрии звукозаписи. Однако существует вероятность того, что проявление свободных черт или нехарактерное поведение может нанести нам серьезный урон. Чтобы понять почему, мы должны сначала разобраться в динамике свободных и устойчивых качеств личности.

Динамика свободных черт: адаптация, притворство

и разрядка Я думаю, что длительное проявление нехарактерных свободных черт может иметь психологические и физиологические последствия. Это предположение подтверждено рядом научных исследований. Ситуации и обстоятельства повседневной жизни вносят важный вклад в качество этой жизни. Чем больше соответствие между биологическими особенностями и характеристиками среды, тем выше уровень нашего благополучия. Одна из функций социальной среды состоит в предоставлении правильных ресурсов для реализации личных проектов. Мое исследование показало, что крайне общительные люди счастливее тогда, когда их личные проекты требуют активного социального взаимодействия. Ярким примером поиска соответствия является опыт Питера, одного из моих старых студентов. Когда в конце 1960-х годов я вел психологический практикум в Оксфорде, он принял участие в парочке тестов, которые мы обсуждали в этой книге. Он сказал мне, что получил максимальный балл по шкале экстраверсии. Но до поступления в Оксфорд Питер жил в отдаленном бельгийском монастыре, где принял обет молчания. В том, что касается соответствия между биологическими чертами и особенностями среды, выбранное им призвание было далеко от оптимального. С точки зрения свободных черт я сказал бы, что длительное сопротивление естественным наклонностям было для него крайне утомительным и Питер просто устал. Я рад, что в конечном счете он стал очень успешным преподавателем, потому что эта профессия полностью удовлетворяет его потребность в общении. Соответствие между нашими биологическими склонностями и условиями жизни повышает продуктивность труда и уровень благополучия. А вот серьезное несоответствие подвергает нас риску. Например, очень недоброжелательные люди будут гораздо больше удовлетворены жизнью, работая коллекторами; им не стоит выбирать профессию педагога или соцработника. Те, кто открыт новому опыту, найдут для себя гораздо больше интересного в Нью-Йорке, чем в сельской местности Северной Дакоты. (Обратитесь к главе 7, в которой мы рассматриваем фактор Фарго.) Но что, если в вашей среде отсутствуют ресурсы, которые соответствовали бы вашим склонностям и подходили бы для реализации ваших проектов? Подобно Питеру, вы можете поменять среду и начать

жизнь с чистого листа. Другой вариант – создать внутри неподходящей среды своеобразные микрониши, хотя попытка проведения флэшмобов в бенедиктинском монастыре, скорее всего, обречена на провал. Но вы также можете сделать что-то другое, что соотносится с понятием свободных черт, например изменить свой стиль поведения. Одно исследование, которое проливает свет на эту возможность, пыталось ответить на следующий вопрос: не меняются ли показатели студентов по различным шкалам «большой пятерки» по мере того, как молодые люди переходят с одного курса на другой? Долгосрочное исследование студентов Калифорнийского университета в Беркли показало, что их личность действительно подвергается серьезным изменениям: они становятся все менее и менее доброжелательными. Вместе с тем снижается и их уровень невротизма. Чем можно объяснить такие изменения? Я думаю, речь идет о приспособлении к высококонкурентной и очень требовательной учебной среде, которая выше всего ценит способность к критике и умение бросать вызов устоям. Возможно, что исследование обнаружило существенные изменения в личностях студентов. Но с позиции свободных черт также вероятно, что было зафиксировано изменение стратегических черт, а не биологических. То есть студенты проявляли свободные черты, тогда как устойчивые качества оставались неизменными. В основе изменений лежали такие личные проекты, как «впечатлить преподавателя» и «получить отличную рекомендацию для аспирантуры». Если объяснять эти результаты с позиции свободных черт, можно сделать еще один вывод: чем больше расхождение между биологическими особенностями и свободными чертами, тем сложнее дается трансформация. Для крайне эмоциональных и доброжелательных первокурсников Беркли переход в «высшую лигу» более сложен, чем для спокойных, неэмоциональных и критически мыслящих личностей. Способность подавлять биологические склонности с целью адаптации к концертным ситуациям отражена еще в одном исследовании студентов, которое проводилось в течение первого семестра. Студенты колледжа составили список своих персональных проектов, разбитых исследователями на несколько групп, типичных для данного этапа. Двумя приоритетными задачами первокурсников являются хорошая успеваемость и налаживание социальных взаимоотношений. Какой из двух личных проектов лучше всего предсказывал успех и благополучие студентов на протяжении первого семестра обучения? Результаты показывают, что важны не сами приоритеты, а их динамика – правильный выбор времени. Учащиеся, которые начали инвестировать в социальные проекты

в ущерб успеваемости, добились лишь скромных успехов. То же самое справедливо для студентов, которые сосредоточили все внимание на приобретении знаний. Лучше всего чувствовали себя те, кто сначала строил отношения, а потом сумел быстро переключиться непосредственно на учебу. Вполне вероятно, что в периоды стресса, которому часто подвергаются студенты, именно сформированный круг общения позволял им успешно справляться с невзгодами и демонстрировать хорошие результаты. Заметим еще раз, что склонность выдвигать на первый план учебные или социальные проекты, очевидно, связана с биологическими особенностями – добросовестностью и открытостью, когда акцент делается на учебе, и доброжелательностью и экстраверсией, когда во главу угла ставится социальная жизнь. Отсюда следует, что компанейские, дружелюбные и общительные студенты хорошо чувствуют себя поначалу, находясь в окружении новых друзей. Но затем им приходится подавить свою экстраверсию и вернуться к учебе. Если в середине октября мы посетим университетский городок, то, скорее всего, найдем их сидящими в библиотеке, скучающими по друзьям и грызущими гранит науки. Таким образом, они превращаются в псевдоинтровертов.

Цена притворства Задумывались ли вы когда-нибудь над тем, что бортпроводницы стали более сварливыми и угрюмыми, чем десять лет назад? На протяжении долгого времени от них требовалось умение управлять эмоциями и надевать на себя маску доброжелательности: стюардессы должны были постоянно улыбаться. Независимо от того, насколько уставшими, напряженными или подавленными они были в тот или иной день, женщин заставляли подавлять эмоции и прятать их под фирменной улыбкой и слоем помады Revlon. Кроме того, им приходилось носить высокие каблуки, чтобы ни в коем случае не быть ниже метра шестидесяти сантиметров. В последние годы эти ограничения были сняты, хотя некоторые авиакомпании по-прежнему требуют от своих бортпроводниц улыбаться, когда они инструктируют пассажиров о технике безопасности или раздают им соленые крендельки. У доброжелательных и общительных стюардесс профессиональное – или социальное – требование хорошо гармонирует с их врожденными склонностями. Тем же, кому приходится скрывать свои естественные особенности, стоит задуматься о последствиях. Ряд научных работ содержит предупреждения, адресованные людям,

которые долго проявляют свободные черты и подавляют врожденные. Основной аргумент ученых состоит в том, что подавление провоцирует возбуждение в вегетативной нервной системе, и, если оно становится хроническим, возникают проблемы со здоровьем. Джеймс Пеннебейкер с коллегами доказал, что студенты, которые подавляли, например, крайне неприятные детские воспоминания, имели хронически высокий уровень вегетативного возбуждения и больше недомоганий, чем остальные. Если же они писали или рассказывали о негативных событиях детства, то происходило нечто интересное. Уровень возбуждения сперва повышался – но лишь на непродолжительный период времени (все-таки нелегко говорить о том, что ты так долго носил в себе), а затем спадал и становился заметно ниже, чем до откровенного разговора. Студенты, у которых есть подобный опыт, здоровее тех, кто так и не решился открыться, но отчасти это объясняется лучшим функционированием иммунной системы. Я думаю, что когда мы демонстрируем свободные черты на протяжении длительного периода времени, именно так все и происходит. Биологически дружелюбная женщина, которая по долгу службы в юридической конторе вынуждена подавлять свою любезность и быть агрессивной, может ощущать симптомы вегетативного возбуждения, такие как повышенная частота сердцебиения, потоотделение, мышечное напряжение и ярко выраженная реакция вздрагивания. Если в компании не принято обсуждать эти вопросы и выпускать пар считается признаком непрофессионализма, последствия могут быть особенно тяжелыми. Марк, музыкальный импресарио, который возвращался домой после своих шоу усталым и измотанным, не мог никому рассказать о том, как сильно он нуждается в передышке и как ему надоел такой образ жизни. Есть и другое последствие подавления биологических склонностей. Потрясающее исследование Дэна Вегнера убедительно продемонстрировало, что подавление мыслей (в качестве примера он привел попытки не думать о белом медведе) стимулирует так называемые «иронические процессы». Подавление требует, чтобы мы контролировали и представляли то, что пытаемся подавить. Это, в свою очередь, ведет к сверхбдительности, истощению когнитивных ресурсов и появлению в сознании того предмета, от которого хотим избавиться. Одним словом, стремление не думать о белом медведе заставляет думать о нем еще больше. (Если вы тоже начали думать о белом медведе и теперь не можете его прогнать, попробуйте не думать о зеленом коте.) Я предполагаю, что, когда мы пытаемся вести себя неестественно

или проявляем свободные черты, происходит аналогичный процесс. Когда Марк слишком оживленно ведет переговоры о будущем выступлении, он может проявить признаки интроверсии в виде непродолжительных пауз в бурной и, казалось бы, непрерывной речи или мимолетного избегания зрительного контакта с прожженным юристом из сферы шоу-бизнеса. Точно так же Стефани, несмотря на желание заботиться о близких, не может удержаться от критики имени, которое ее дочь выбрала для своего ребенка (хотя маленький Марк позже будет благодарен ей за то, что его не назвали Задоком).

Восстанавливающие ниши: боремся с последствиями нехарактерного поведения Можно ли как-то уменьшить негативное влияние нехарактерного поведения? Для этого мы, например, можем прибегнуть к помощи специальной восстанавливающей ниши – места, где можно получить передышку и проявить свою первую, биологическую натуру. Приведу пример из личного опыта. Будучи врожденным интровертом, я достаточно быстро утомляюсь и особенно чувствителен к различным формам социальной стимуляции. Нельзя сказать, что я не получаю от нее удовольствия – просто в таких ситуациях у меня не получается действовать эффективно. На протяжении многих лет я посещал Королевский военный колледж в городе Сен-Жан-сюр-Ришелье, где читал лекции для офицеров по искусству и науке понимания личности. Обычно я приезжал туда накануне вечером и проводил с ними весь день: три часа утром и еще три часа после обеда. Одним из моих главных личных проектов является как можно более тесное взаимодействие со своими студентами, будь то второкурсники колледжа или армейские генералы. Для этого мои лекции должны быть динамичными, интенсивными и интерактивными, другими словами, в значительной мере экстравертированными. Поэтому к концу утренних занятий в Королевском военном колледже я, как правило, находился в состоянии повышенного возбуждения, уровень которого намного превышал оптимальный. Затем приходило время обеда. Как раз тогда, когда я нуждался в том, чтобы понизить уровень возбуждения, офицеры приглашали меня разделить с ними ланч. Хотя поначалу я соглашался, вскоре мне стало ясно, что это ухудшает качество моих послеобеденных лекций. Поэтому я придумал интересную стратегию. Я спрашивал, могу ли вместо ланча

с военными пройтись вдоль реки Ришелье, которая протекает поблизости. Я объяснил свое желание интересом к разнообразным судам, которые курсируют по реке, но, конечно, главная мотивация носила куда более стратегический характер. Я нуждался в снижении уровня возбуждения. На протяжении первой пары лет стратегия работала неплохо, но затем военные переехали в другое место, а река осталась там же, где и была. Поэтому в ходе последующих визитов мне пришлось найти новую нишу, другое место, в котором я мог бы снизить уровень возбуждения. И я нашел идеальное место – уборную. Я всегда выбирал кабинку, которая была дальше всех от двери, в тишине рассуждал о жизни и готовился к послеобеденной лекции, восстанавливая силы. Но однажды мое безопасное место, моя восстанавливающая ниша меня подвела. Когда я в тишине снижал уровень неокортикального возбуждения, снаружи раздались звуки, указывающие на визит экстраверта. Он вломился в уборную и побежал к первой кабинке (я подглядывал за ним через щель в двери). Однако, вероятно, заметив мою гражданскую обувь, он остановился и пошел в мою сторону. Я почувствовал, как активизировалась моя вегетативная нервная система. Он зашел в кабинку по соседству с моей и закрыл дверь. Затем оттуда стали раздаваться такие звуки, которые, наверное, были слышны даже в столовой. Мы, интроверты, обычно так не поступаем; многие из нас даже пользуются кнопкой смыва не только после, но и во время самого процесса. Наконец, грубоватый и хриплый голос произнес мое имя: «Доктор Литтл, это вы?» Мой сосед был экстравертом и хотел со мной поболтать. Нет лучшего средства спровоцировать запор у интроверта, чем разговор на унитазе, и, конечно же, мой уровень возбуждения резко взмыл вверх. Само собой, после продолжительного и оживленного разговора в уборной я был совершенно не способен прочитать блестящую лекцию. Тогда я решил найти другую восстанавливающую нишу, чтобы шансы быть раскрытым равнялись нулю. С тех пор никто не видел меня в туалете в перерыве между лекциями, потому что я находился в самой дальней кабинке и уменьшал уровень своего возбуждения, сидя на унитазе с поднятыми ногами!

Соглашение о свободных чертах Восстанавливающие ниши нужны не только интровертам, играющим роль псевдоэкстравертов. Только экстраверты, которые на работе являются псевдоинтровертами, в отличие от них, не ищут укромного местечка, в котором они могли бы восстановить свои силы; моя ниша может быть для них ночным кошмаром, и наоборот. Им нужно то, что их стимулирует, – бурная ночь в клубе, возможно, вместе с Марком. Давайте вернемся в актовый зал в Аризоне, где мы начали эту главу. Перейдя в режим выступления, я начал с рассказа о том, как устойчивые качества личности связаны с нашим благополучием; при этом я вел себя как псевдоэкстраверт. Потом я перешел к описанию свободных черт, проявлению характера, нехарактерному поведению и упомянул про восстанавливающие ниши. В заключение предупредил слушателей, чтобы они не шли за мной в уборную. После лекции я пару минут поговорил с несколькими людьми, которые хотели применить полученные знания в семейной жизни. Собирая вещи, я заметил у двери человека, который, очевидно, ждал, когда все уйдут. Он подошел ко мне и прямо сказал: «Брайан! Согласно вашему тесту личности, я крайне недоброжелательный человек». «О, я уверен, что это не так!» – сказал я. «Помолчите», – перебил меня он и рассказал, что действительно является крайне неприятным типом и что, как бы я это ни отрицал, его мнение о себе останется неизменным. После этого он сообщил, что последние две недели провел у постели своей умирающей матери. Он не отходил от нее ни на шаг и был нежным, заботливым и любящим сыном. «Вот оно – нехарактерное поведение, – сказал он, используя мою терминологию. – Но если вы правы, то, наверное, сейчас я за это расплачиваюсь. Мы с сестрой глубоко скорбим, однако она справляется с ситуацией гораздо лучше, чем я. Она всегда была любезной с людьми, по-моему, даже слишком. Мы оба глубоко опечалены смертью мамы, но я чувствую себя совершенно подавленным. Поэтому хочу спросить, какую восстанавливающую нишу вы мне посоветуете?» Его вопрос заинтриговал меня, хотя, конечно, мое предварительное исследование свободных черт было сосредоточено почти исключительно на экстраверсии и псевдоэкстраверсии, а он спрашивал меня о последствиях псевдодоброжелательного поведения на протяжении достаточно продолжительного и очень сложного периода времени. Я поинтересовался,

не играет ли он в любительский хоккей – я заметил логотип любительской хоккейной лиги на его пиджаке. «Да», – ответил он. «Там разрешено бить своих соперников?» – спросил я. «Ага», – ответил он. «Тогда я предложил бы вам сыграть пару жестких матчей и надрать задницы своим соперникам». – «Могу я сказать судье, что делаю это в лечебных целях?» – «Конечно!» Я думаю, свободные черты имеют нравственный аспект. Проявление характера и нехарактерное поведение основаны на ценностях. Когда того требуют обстоятельства, мы отвергаем свою биологическую природу, поступая так из любви и чувства профессионального долга, – таким образом мы реализуем личные проекты и выполняем профессиональные обязательства. Но это поведение может дорого нам стоить. Чтобы снизить его отрицательное воздействие, предлагаю заключить «соглашение о свободных чертах». Речь идет не об официальном документе, скорее, это договор с самим собой о создании и использовании восстанавливающих ниш, которые удовлетворяют наши биологические потребности. Такой же подход можно применить и к другим людям, чье поведение сбивает нас с толку. Если ваша коммуникабельная жена после двух недель напряженной работы уезжает со своими подругами за город, где отрывается по полной программе, постарайтесь понять: дело вовсе не в том, что она вас не любит. Во-первых, ей нужно выпустить пар и развлечься. Во-вторых, она знает, что должна восстановить силы и вернуться к себе самой, к своему экстравертированному «я», что позволит ей любить вас еще больше. Точно так же работник бухгалтерии, этот «славный малый», который всю неделю только и делал, что угождал другим, имеет право расслабиться и провести вечер пятницы с друзьями – ведь только в их компании он сможет наконец стать самим собой. В конце главы я хочу обратиться к вам с личной просьбой: не относитесь к результатам психологических тестов слишком серьезно, не становитесь рабом «большой пятерки» и не позволяйте ей, говоря словами Элиота, подвешивать себя к игле и прикалывать к стенке, словно жучка или мотылька. Не рассказывайте другим людям, сколько баллов вы получили по каждой шкале (хотя ярко выраженные экстраверты успевают разболтать об этом всем, кого знают). Глубина вашей личности не исчерпывается несколькими цифрами. Тем не менее делитесь с друзьями и родными всем, что имеет для вас значение, – личными проектами, обещаниями и надеждами. Когда ваша жизнь будет построена вокруг них, ваши сравнительно устойчивые качества, а также стратегические

свободные черты предстанут в ином свете. С позиции устойчивых черт вы можете быть невротичным интровертом, но это определение далеко не полное. Я считаю, что вы куда более свободный человек, чем может показаться. Совершая нехарактерные поступки и демонстрируя свободные черты, вы можете реализовывать личные проекты, которые наполняют вашу жизнь смыслом. Одним людям переключение в различные режимы существования и проявление свободных черт дается сравнительно легко. А другим такое поведение кажется неискренним и бессмысленным. Подобные различия оказывают большое влияние на ваши способы самовыражения и взаимодействия с другими людьми. Следующая глава поможет определить, как обстоят дела у вас и почему аспект гибкости настолько важен.

Глава 4 Изменчивые «Я»: личность и ситуации ПОЧЕМУ ОДНИ ИЗ НАС ВСЕГДА И ВО ВСЕХ ситуациях остаются одинаковыми, тогда как другие постоянно меняются и кажется, что у них нет никакой устойчивой личности? А как насчет вас? Принимаете ли вы скорбный вид на похоронах? Веселитесь ли, выезжая с друзьями на природу, или даже на отдыхе ведете себя так, словно умерла ваша любимая бабушка? Влияют ли эти качества на наши достижения и благополучие? Скоро вы узнаете ответы на эти вопросы, но сперва я предложу вам пройти один тест или, по крайней мере, познакомиться с ним. ТЕСТ НА СОЦИАЛЬНЫЙ САМОКОНТРОЛЬ Следующие утверждения относятся к вашему восприятию самого себя в различных ситуациях. Ваша задача – указать, насколько вы согласны с каждым утверждением, используя шкалу от 1 до 7, где 1 означает категорическое несогласие, а 7 – полное согласие. Рядом с каждым утверждением поставьте соответствующую цифру:

В этом тесте нет правильных и неправильных ответов, поэтому ставьте ту цифру, которая точнее всего отражает ваше самовосприятие. Не торопитесь и думайте над каждым утверждением столько, сколько вам необходимо: 1. Мне сложно копировать поведение других людей. 2. На вечеринках и общественных мероприятиях я не пытаюсь понравиться другим. 3. Я могу отстаивать только те идеи, в которые верю. 4. Я могу говорить экспромтом на любые темы, даже если совершенно в них не разбираюсь. 5. Мне кажется, что я часто пытаюсь впечатлить

или развлечь других людей. 6. Скорее всего, из меня получился бы хороший актер. 7. Я редко являюсь душой компании. 8. Мое поведение зависит от ситуаций, в которых я нахожусь, и людей, с которыми общаюсь. 9. Мне непросто произвести на других людей благоприятное впечатление. 10. Я не всегда такой, каким кажусь. 11. Я не готов изменить свое мнение (или поведение), чтобы кому-то понравиться или завоевать благосклонность. 12. Я не раз думал над тем, чтобы стать артистом эстрады. 13. Мне никогда не удавались шарады и актерские импровизации. 14. Мне сложно подстраивать свое поведение под конкретных людей и ситуации. 15. На вечеринках я отдаю инициативу другим. 16. Я неловко чувствую себя в компании других людей и не показываю все, на что способен. 17. Я могу смотреть человеку в глаза и говорить ему неправду (для благих целей). 18. Даже если человек мне не нравится, я могу играть роль его друга. Сумма баллов: _______ Согласно данным Снайдера, у взрослых средний бал равен 10,13. Показатель в 14 баллов и выше говорит о сравнительно высоком уровне социального самоконтроля, а показатель в 7 баллов и ниже указывает на сравнительно низкий уровень социального самоконтроля. Итак, этот тест измеряет ваш уровень социального самоконтроля. Людям с высоким уровнем социального самоконтроля (ВСС) небезразлично, что думают о них другие, поэтому их поведение отражает нормы и ожидания тех, кто находится рядом. Людям с низким уровнем социального самоконтроля (НСС) мнение окружающих не столь важно, поэтому они ставят во главу угла собственные ценности и личностные особенности, а не ожидания и предпочтения других. Результаты этого теста дают нам богатую пищу для размышлений о личности и благополучии. Как лучше вести себя с другими людьми:

честно и откровенно или подстраиваться под них, проявляя тонкое чутье ситуации? Добьемся ли мы большего успеха в работе, если будем тщательнее контролировать социальные ситуации? Или стоит всегда оставаться самими собой? Ваше положение по шкале социального самоконтроля позволит вам точнее ответить на эти вопросы. Я также не исключаю, что вы отказались проходить тест, поскольку он был слишком длинным или вы в принципе не приемлете психологические тесты. Существует еще один способ – гораздо более простой – понять, на каком свете вы находитесь. Когда будете читать следующие строчки, представьте, что я стою прямо напротив вас. Напишите пальцем у себя на лбу букву Q. Сделайте это прямо сейчас. С какой стороны вы поставили хвостик, если смотреть изнутри вашей головы? Это поможет вам определить свой уровень социального самоконтроля. Да, и если вы решили нарисовать другую букву, просто чтобы насолить мне, знайте: я на вас не в обиде.

Личность, ситуации и щепотка соли В 1968 году профессор Стэнфордского университета Уолтер Мишел опубликовал свою книгу «Личность и диагностика», которая оказала огромное влияние на психологию личности. Он считал, что личность в традиционном смысле слова является мифом. Проведенный Мишелом анализ научных данных показал: классическое представление о том, что в основе человеческого поведения лежат устойчивые черты, полностью несостоятельно или, по крайней мере, требует серьезного пересмотра. Мишел предложил альтернативное объяснение поведения – социальнокогнитивное, которое ставит действия в зависимость от ситуаций и их когнитивной переработки, или осмысления. В последовавшей затем дискуссии на тему черт характера психологи, отстаивавшие устойчивые качества личности, схлестнулись с социальными психологами, которые высказывались в пользу ситуативного подхода. Это была настоящая война, которая привела к ряду важных открытий. В итоге обе стороны сошлись на том, что наше поведение лучше всего представлять как взаимодействие между чертами характера и требованиями ситуаций. В конце концов, экстравертов и интровертов привлекают как вечеринки, так и спокойные беседы. Также ученые решили уделять больше внимания конкретным поступкам индивида – проектам и задачам, которые он реализует и выполняет. На наши цели и проекты влияют как ситуации, так и личностные особенности, поэтому изучение этих проектов позволяет психологам задействовать сильные стороны социальной психологии и психологии личности. Такой позиции придерживаюсь и я. Подробнее мы обсудим ее в последних двух главах. Профессор Марк Снайдер, создатель шкалы социального самоконтроля, предложил еще один способ разрешения научного конфликта. По его мнению, люди с НСС руководствуются чертами своего характера, а люди с ВСС исходят из ситуативных требований. Сделанное им замечание оказалось весьма полезным и позволило обратить внимание на самые разнообразные человеческие склонности и предпочтения, например на то, как вы обычно солите еду. Допустим, вам принесли только что приготовленный стейк (или, если вы настаиваете, порцию тофу). Что вы сделаете сначала: откусите кусочек или посолите? Работая над своей докторской диссертацией, Снайдер уделил немало времени поиску ответа на этот вопрос и обнаружил

следующее: люди, набравшие высокий балл по шкале социального самоконтроля, как правило, сначала откусывают кусочек. Те же, кто набрал маленькую сумму баллов, солят мясо сразу или отказываются от соли вообще. Кажется, что люди с НСС хорошо знают свои предпочтения и поступают соответственно. Люди же, имеющие ВСС, сначала всегда изучают ситуацию – в данном случае вкусовые качества стейка – и лишь затем принимают решение. Поведение индивидов с НСС, по мнению Снайдера, согласуется с их тенденцией полагаться только на самих себя, а не на ситуацию. Начав со стейков и соли, мы можем перейти к другой «съедобной» метафоре, чтобы лучше понять, как социальный самоконтроль влияет на наше мнение о самих себе. На что мы больше похожи: на лук или авокадо? Когда людей с ВСС просят перечислить свои качества, они обычно называют видимые или публичные аспекты своей личности, такие как внешность, социальный статус и социальные роли, в то время как люди с НСС, как правило, указывают внутренние атрибуты, такие как ценности, долговременные предпочтения или качества, отнесенные к «большой пятерке». Оказывается, что те, кто имеет ВСС, похожи на лук: снимая один слой за другим, мы обнаруживаем, что под ними нет никакого постоянного «я». Возможно, ваша коллега по работе Елизавета именно такая. Вы никогда не знаете, кем она будет в следующую минуту; скорее всего, она тоже не имеет об этом никакого понятия. Ее личность является изменчивой и подразделяется на множество субличностей. У Елизаветы нет никакой «елизаветинской» сущности. Люди с НСС, напротив, больше похожи на авокадо. Сняв кожуру, вы обязательно наткнетесь на косточку – твердую и неизменную сердцевину. Возможно, ваш друг Даг имеет НСС: Даг всегда остается Дагом и никогда не играет роли легкомысленного Дагги или чрезмерно серьезного Дугласа. Он просто Даг. Вы всегда знаете, чего от него ожидать. Его сердцевина твердая, а его «я» неизменное. Кто-то может даже назвать его ригидным. В предыдущей главе мы говорили о том, как люди способны проявлять свободные черты во имя реализации своих главных проектов, даже если это подразумевает временный отказ от биологического «я». Индивидам с ВСС подобная игра дается куда легче, чем индивидам с НСС, которые не понимают, зачем они вообще должны играть роли. В следующем разделе мы увидим, какой вклад социальный самоконтроль вносит в нашу жизнь, начиная дружбой и заканчивая карьерой. В конце нам придется ответить на вопрос о своих ценностях

и характере – о том, как мы должны жить. Наука – в данном случае психология личности – не ставит перед собой цели отвечать на такие вопросы, но она способна помочь нам лучше понять самих себя. Зная свои склонности и особенности, мы можем попытаться ответить на следующие вопросы. Во-первых, с каким человеком вы хотели бы встречаться – с имеющим НСС или с имеющим ВСС? Во-вторых, каким вы хотели бы видеть руководителя своей страны?

Дирижирование ситуациями Склонные руководствоваться ситуационными подсказками, люди с ВСС придают большое значение анализу ситуаций. Им крайне важно знать, какие требования предъявляют к ним те или иные обстоятельства. Это прекрасно продемонстрировало одно исследование. Студентам предложили попробовать себя в ситуации, в которой они должны были вести себя как экстраверты; кроме того, они могли отказаться от подобного эксперимента. Те из них, кто имел ВСС, гораздо чаще принимали предложение, если контекст представлялся им предельно четким, независимо от их собственного уровня экстраверсии. А выбор студентов с НСС больше зависел от того, кем они являлись – интровертами или экстравертами (как правило, предложение принимали только экстравертированные индивиды с НСС). Кроме того, когда участников эксперимента спрашивали, какие изменения следовало внести в ситуацию, чтобы они захотели в ней оказаться, студенты с ВСС делали ее более понятной и прозрачной, а студенты с НСС, в свою очередь, трансформировали ситуацию, чтобы она больше соответствовала их склонности к интроверсии или экстраверсии.

Сначала Google Учитывая результаты этого исследования, я думаю, что люди с ВСС питают большую любовь к Google. Он помогает им прояснять важные ситуации, в которых они могут оказаться в ближайшее время, и получать ответы на все основные вопросы. Возьмем, к примеру, собеседование при приеме на работу. Большинство соискателей обычно собирают информацию о компании, к которой хотят присоединиться. Но индивиды с ВСС идут гораздо дальше. Мне знакомы такие представители данной категории, которые не только ищут в Google информацию о компании, но и изучают биографии людей, проводящих собеседование, например интересуются, какую школу те посещали, какое у них хобби и с кем они общаются. Затем во время собеседования они могут повернуть разговор так, чтобы сблизиться со своими собеседниками: «Мистер Томпсон, этот вопрос выдает в вас человека, который учился на социолога в Брандейсе». Проблема в том, что такой подход может быть истолкован как подхалимство, особенно если собеседование проводит человек с НСС,

который учился в Университете Макгилла. Люди с НСС не слишком беспокоятся о том, во что одеться, как говорить и вести себя во время собеседования, потому что всегда опираются на свои черты, предпочтения и убеждения. Люди с ВСС, как мы уже видели, нуждаются в прояснении ситуации. Мой опыт показывает, что им сложно соглашаться на просьбы или предложения, из которых непонятно, как им себя вести и чего ожидать. Представьте, что вам звонит коллега и спрашивает, пойдете ли вы завтра на вечеринку. Человек с НСС примет или отвергнет это предложение в зависимости от того, в каких отношениях он находится с коллегой. А человек с ВСС захочет узнать, кто еще придет, какой будет вечеринка – официальной или неофициальной, – во сколько она закончится, нужно ли с собой что-то брать и с какой целью она на самом деле устраивается. К сожалению, для индивидов с ВСС, Google в данном случае бесполезен. Давайте рассмотрим еще один пример. В эту самую минуту у вашей двери стоит мой помощник. Он хочет попасть к вам в дом и посмотреть, как вы живете. Что вы будете чувствовать и что предпримете в ближайшие несколько мгновений? Вернитесь к тесту на социальный самоконтроль. Люди с НСС отнесутся к такой перспективе совершенно спокойно. Их жилище является отражением их личности и предпочтений, и они не хотят ничего другого. А вот индивиды с ВСС придут в замешательство. У них возникнет сильное желание сделать перестановку, чтобы произвести наиболее благоприятное впечатление на гостя или, по крайней мере, не показаться неряхами. Для таких людей будет настоящим кошмаром, если в четверг вечером без всякого предупреждения к ним заявится друг или подруга, бывший бойфренд, первый учитель, разведенные родители, профессор Литтл или Опра Уинфри. А как насчет людей с НСС? Нет проблем, заходите и чувствуйте себя как дома!

Вы пригласили ее? Социальный самоконтроль, друзья и партнеры Для индивидов с ВСС крайне важно, чтобы их друзья и партнеры соответствовали ситуации, в которой они находятся вместе. Представьте, например, что вы должны выбрать друзей, с которыми пойдете на два разных мероприятия. Первое мероприятие – тусовка для футбольных фанатов в Таскалусе; второе – прием после балетной постановки в знаменитой Джулльярдской школе в Нью-Йорке. У вас есть два друга:

один – болельщик команды Алабамского университета, который знает о пиве и университетском футболе больше, чем любой другой; второй – виолончелист из Нью-Йорка, который встречается со студенткой Джулльярдской школы. Для человека с ВСС не составит труда сделать правильный выбор. Человек с НСС, скорее всего, поступит аналогично. Но давайте усложним ситуацию. Допустим, друг из Таскалусы нравится вам больше, чем приятель из Нью-Йорка. Повлияет ли это на ваше решение относительно того, с кем пойти на мероприятия? Экспериментальные данные говорят следующее: индивид с НСС выберет футбольного фаната в обоих случаях, тогда как индивид с ВСС пригласит «подходящего человека». Мысль о том, чтобы пойти на официальный прием с фанатом университетского футбола, приведет человека с ВСС в замешательство; точно так же для него будет странным сидеть в палатке и пить пиво в окружении заядлых футбольных болельщиков с интеллектуалом из Нью-Йорка. Человек с НСС отдаст предпочтение тому, кто ему ближе по духу. Подобные различия в уровне социального самоконтроля могут создавать трения в отношениях, особенно если со временем дружба перерастает в любовь.

Романтические отношения: ответственность и гибкость Если выбор людей для похода на мероприятие может доставить столько неудобств, то что говорить о более близких, романтических отношениях? Во время знакомства с биографиями и фотографиями потенциальных романтических партнеров люди с ВСС смотрят в первую очередь на фотографии, тогда как люди с НСС уделяют основное внимание биографическим сведениям. Это соотносится с данными, согласно которым внешность и социальный статус – основные факторы при выборе партнера для индивида с ВСС. Для человека с НСС приоритетами являются личность потенциального партнера и его ценности. Уровень социального самоконтроля также влияет на стабильность романтических отношений. Люди, имеющие НСС, обычно дольше сохраняют отношения и реже разводятся или изменяют своим партнерам, чем индивиды с ВСС. Но зато мужчины и женщины с ВСС обладают большей гибкостью. Впрочем, если их партнеры имеют НСС, слово «гибкость» вряд ли будет первым, которое придет им на ум. В худшем случае обладатели ВСС бывают похожи на Сесилию из песни Пола Саймона, которая изменяла своему любимому с другим каждый раз, когда

тот шел умываться. Это, конечно, не очень обнадеживает. Нельзя утверждать, что все индивиды с ВСС – волокиты и изменники. Скорее, их стиль поведения лучше соответствует ситуациям, в которые они попадают, а иногда это подразумевает отсутствие постоянства, особенно с точки зрения обладателей НСС. Многим известно заявление Уильяма Джеймса, утверждавшего, что у нас столько социальных «я», сколько близких людей, с мнением которых мы считаемся. Сейчас мы можем добавить, что эти слова особенно справедливы для людей с ВСС. Обобщение Джеймса меньше подходит для личностей с НСС, которые держатся за свое единственное «я» и не желают его делить. Обсуждая эти данные со студентами, я пришел к выводу, что «социально приемлемое» и «адекватное», с точки зрения индивидов с ВСС, может казаться обладателям НСС «неискренним» и «фальшивым». Это один из основных источников фрустрации для пар, в которых существует различие по уровню социального самоконтроля. В качестве типичного примера можно назвать визит партнеров в гости к родным одного из них по случаю праздника. В подобной ситуации человек с ВСС будет по-разному вести себя с различными людьми, тогда как поведение обладателя НСС, скорее всего, будет всегда одинаковым. Индивид с НСС начнет злиться, видя, как легко партнер меняет манеру общения, предпочтения и убеждения при встрече с разными людьми. Если на мероприятии будет присутствовать много не похожих друг на друга людей, обладатель ВСС может выглядеть верхом консерватизма в общении с отцом, непристойным либералом в разговоре с дядей, а общаясь с вашим младшим братом, превратится в непосредственного подростка. Так в какую из этих меняющихся личностей вы влюбились? Не рискованно ли связывать свою жизнь с тем, чье «я» все время разное? Впрочем, люди с ВСС тоже имеют повод для недовольства. Неужели вашему партнеру так сложно подстроиться под ваших близких вместо того, чтобы упорно гнуть свою линию? Может быть, он и правда является эгоцентричным и бесчувственным занудой, каким его считают другие?

Ответственность, успех и работа Существуют эмпирические доказательства того, что обладатели ВСС добиваются на работе бóльших успехов, чем те, кто имеет НСС. В группах люди с ВСС чаще выступают в качестве лидеров и получают лучшие характеристики, занимая руководящие должности, которые требуют умения

находить подход к людям и внимания к социальным сигналам. Индивиды с ВСС обладают рядом полезных склонностей и навыков. Если их проект потерпел неудачу, они лучше, чем те, кто имеет НСС, находят рациональные объяснения своим действиям, а также более умело контролируют поток информации о провалившемся проекте, которая доходит до сведения других. Обладатели НСС обычно получают больше критики в свой адрес, потому что не умеют перенаправлять информацию и отвлекать внимание от самих себя. Конечно, многие люди, особенно другие представители данной группы, сочтут такое поведение честным и правильным. Но прямота и неумение маневрировать иногда идут во вред профессиональным отношениям. Пытаясь разрешить конфликт на рабочем месте, они действуют более резко и однобоко (по их мнению, они занимают единственно правильную позицию). В противоположность им личности с ВСС делают выбор в пользу компромисса и взаимовыгодного сотрудничества. В статье «Хамелеоны всегда успешны? Влияние социального самоконтроля на карьеру менеджеров» Мартин Кидафф и Дэвид Дэй опубликовали результаты длительного исследования будущих обладателей степени магистра делового администрирования, которые сообщали о своих карьерных успехах на протяжении пяти лет после окончания университета. В начале обучения они прошли тест на социальный самоконтроль, поэтому наблюдение за ними могло сообщить ценные сведения. Исследование показало, что карьера обладателей ВСС заметно отличалась от карьеры обладателей НСС. Первые чаще добивались повышения, меняя работодателей и переезжая с места на место. Впрочем, они чаще получали повышение даже тогда, когда все пять лет работали в одной компании. Один из способов, с помощью которых люди с ВСС повышают свои шансы на продвижение по службе, заключается в их особом характере самопредставления: своим поведением они дают начальству понять, что нынешняя должность для них далеко не потолок. Люди с НСС, наоборот, демонстрируют больше лояльности и гораздо реже создают образы готовых к повышению сотрудников. Каждая из стратегий имеет свои недостатки. Обладатели НСС могут казаться слишком бесхитростными и подвергаться критике за неумение создавать правильный имидж. Конечно, все без ума от Чака из техподдержки, и майка с изображением группы Twisted Sister давно успела стать классикой, но, если он придет в ней на переговоры с клиентом, где все будут одеты в деловые костюмы, такой внешний вид может стоить ему работы. Поведение индивидов с ВСС, отчаянное демонстрирование ими навыков,

которыми они не обладают, может выглядеть слишком дерзким. В глазах своих коллег они иногда бывают самодовольными позерами, не заслуживающими уважения и доверия. Действительно, существует доказательство того, что обладатели ВСС не слишком любят системы оценки квалификации с участием коллег. Для них предпочтительнее, если все будет ограничиваться оценкой начальства. Отношение представителей данной группы к своим организациям напоминает их отношение к партнерам – гибкое, но с нехваткой лояльности. В то время как индивиды с НСС обычно заводят среди коллег лишь несколько друзей, обладатели ВСС вступают в отношения с заметно большим числом людей. При этом они играют роль связующих звеньев: благодаря им люди, которые в противном случае, возможно, никогда не встретились бы, становятся друзьями или знакомыми.

Все ли обладают способностью к социальному самоконтролю? Исследования, посвященные социальному самоконтролю, предполагают, что индивиды с НСС не склонны действовать непривычным, нетрадиционным для себя образом. Возможно ли, что они в принципе не способны к такому поведению? Представление о личности как о способности, а не характере не имеет широкого распространения в научных кругах, но исследование, изучавшее такую возможность, кажется мне крайне информативным. В нем приняли участие члены студенческой организации, которых попросили взглянуть на две карточки знаменитого тематического апперцептивного теста и объяснить, что на них изображено. Одна из карточек традиционно ассоциируется с враждебностью, а другая – с сексуальностью. После того как они справились с рассказами, им предложили принять участие в процедуре, известной как тестирование границ, или выявление социальных норм. Студентов попросили написать рассказы на определенные темы, в частности придумать историю с наибольшей долей враждебности и историю, пронизанную сексуальностью. Ниже приводятся два рассказа, написанные студентами, которых попросили быть максимально откровенными. Рассказ 1. Марк склонился над ее плечом и, делая вид, что рассматривает ее волосы, на самом деле разглядывал грудь. Вдруг его переполнило желание, ему захотелось сорвать с нее платье, обхватить ее грудь ртом, сосать и кусать ее, а потом опускаться все ниже и ниже. Его руки хотели проникнуть во все ее укромные уголки. Его рот и язык желали облизать все ее тело. Он схватил ее за грудь, и она издала глубокий стон – наполовину страстный, наполовину испуганный. Но она не сопротивлялась, потому что тоже хотела его. Она быстро расстегнула пуговицы, и его руки легли ей на грудь. Он привлек ее к себе, его руки скользили по ее телу. «Ты тоже хочешь, чтобы я тебя трогала?» – страстно спросила она. «Да, да!» – «Здесь?» – «Да, да!» – «И здесь?» – «Да!» – «И здесь?» – «Да, да!» Теперь сравните это с другой «сексуальной» историей:

Рассказ 2. Молодая женщина жила с мужчиной на протяжении нескольких недель. Она забеременела и пришла к отцу за помощью. Сначала старик был шокирован, так как считал, что все это время она находилась в школе. Как бы то ни было, он посоветовал девушке не выходить замуж за молодого человека, если он не любит ее. Отец никогда не был ханжой и понимает, что такое случается. Он не видит ничего плохого в том, чтобы ребенок рос с матерью. Несмотря на то что я опустил последние два абзаца в каждой истории, думаю, вы составили полное представление об обеих. Совершенно очевидно, что способности этих двух авторов к созданию пикантных рассказов, независимо от их писательского таланта и нравственных норм, сильно отличаются. Автор первого рассказа слишком сильно увлекается произведениями Джеймса Джойса, но он пишет на эротические темы без какого-либо смущения. Автор второй истории, несмотря на указания быть настолько откровенным, насколько это возможно, создал текст, который никак не ассоциируется с бурной страстью. Итак, мы должны ответить на вопрос о различиях между людьми с высоким и низким уровнем социального самоконтроля. Обладатели ВСС имеют как склонность, так и способность к изменению своего поведения в зависимости от ситуации. Обладатели НСС, похоже, не имеют ни склонности, ни способности к подобной адаптации. К сожалению, научная база, которая могла бы помочь нам разобраться в этом вопросе, очень скудна. Тем не менее стоит иметь в виду, что, хотя люди с НСС кажутся незаинтересованными в том, чтобы подстраиваться под мнение окружающих, на самом деле у них может возникать такое желание при отсутствии соответствующих навыков. Либо они обладают такими же способностями, как и люди с ВСС, и даже пару раз проявляли их, когда перебирали со спиртным, но в обычных условиях у них нет желания быть кем-то, кроме самих себя. Хотя на эту тему проведено очень мало исследований, одно из них представляется крайне информативным. Оно показало, как социальный самоконтроль связан с навыками актерской игры и способностью придумывать шутки. Участников попросили выступить с импровизированными комедийными номерами в однородных группах, в одну из которых входили индивиды с ВСС, а в другую – индивиды с НСС. Обладатели ВСС справились с этой задачей лучше, согласно их собственной оценке и, что более важно, оценке независимых судей.

Получается, что индивиды с ВСС являются не только хорошими хамелеонами, но и лучшими хамелеонами стендап-индустрии.

Давление самоконтроля: сила обстоятельств Как вы помните, когда Марк Снайдер разработал концепцию самоконтроля, в психологии личности велись дебаты по поводу того, что больше влияет на наше поведение – черты характера или ситуации. Снайдер подошел к решению этой дилеммы творчески и предположил, что существует устойчивое качество личности, на основе которого можно предсказать наше поведение. Но, как ни странно, ученый оставил без ответа вопрос о том, могут ли сами ситуации давить на людей, заставляя и обладателей НСС, и обладателей ВСС вести себя определенным образом. Чтобы в этом разобраться, стоит призвать на помощь понятие ситуационного давления. Его разработал один из основателей психологии личности Генри Мюррей, чтобы объяснить давление, которому мы подвергаемся в различных обстоятельствах. Он утверждал, что для каждой человеческой потребности существует соответствующее давление среды, которое может облегчить удовлетворение этой потребности. Социальная среда, которая изобилует возможностями для общения, предоставляет подходящее давление для людей, нуждающихся в принадлежности к группе. Компании, которые стимулируют безжалостное соперничество и устраивают выездные семинары, совмещенные с игрой в пейнтбол, создают оптимальные условия для сотрудников, нуждающихся в достижениях, а также, возможно, для людей с тягой к мазохизму. Можно ли оценивать ситуации или социальные среды не только с точки зрения давления, которое они оказывают, но и с позиции их влияния на уровень социального самоконтроля? Другими словами, можно ли проводить различия между ситуациями в соответствии с тем, заставляют ли они нас контролировать собственное поведение? Постараемся ответить на этот вопрос, взяв за основу эксперимент, который я провел с двумя группами своих студентов. Одну группу попросили составить список различных ситуаций, мест или обстоятельств, в которых студенты оказываются на протяжении своего обучения в университете. Они могли выбирать любые ситуации, а не только те, в которых находятся постоянно. Сгруппировав повторяющиеся обстоятельства, мы составили список из 40 позиций, который показали второй группе студентов. Мы попросили их оценить каждую ситуацию и определить уровень давления, связанного с самоконтролем. То есть

студенты должны были указать ситуации, в которых позыв к самоконтролю наиболее силен. Вот ситуации, в которых давление самоконтроля было самым высоким: 1. Собеседование при приеме на работу. 2. Выступление перед аудиторией. 3. Явка в суд. 4. Встреча с деканом университета. 5. Похороны. 6. Организация семинара для студентов. 7. Обслуживание клиентов. 8. Первое свидание. Я поговорил с несколькими деканами, которые были не очень довольны тем, что их поместили между явкой в суд и похоронами. Я поспешил заверить их, что студенты имели в виду именно «вызов на ковер». В этом случае встреча с деканом могла означать исключение из университета. Большинство перечисленных ситуаций носят оценочный характер: о студентах выносят суждения, которые не остаются без последствий. Включение в список похорон кажется особенно примечательным, ведь на первый взгляд риск быть осужденным на них невелик. Но именно на похоронах произошел один из самых забавных эпизодов в истории телевидения. Мэри Тайлер Мур, имеющая ВСС, была в ярости от того, что ее коллеги шутили по поводу смерти клоуна Чаклза, убитого разъяренным слоном во время парада-алле. Тем не менее на похоронах Мэри с трудом могла сдержать смех, тогда как другие изображали на своих лицах скорбь. Абсурд достиг своего апогея, когда священнослужитель стал объяснять Мэри, что в ее смехе нет ничего плохого – Чаклз хотел бы видеть свои похороны именно такими. В этот момент Мэри стала вдруг безутешно рыдать, что для человека с высоким уровнем социального самоконтроля совершенно нелепо. В следующих ситуациях давление социального самоконтроля было самым низким: 1. Остаться дома из-за болезни. 2. Смотреть телевизор с друзьями. 3. Рок-концерт. 4. Отдых в одиночестве на лоне природы. 5. Разговор с близким другом. 6. На пляже.

7. Поход в продуктовый магазин. 8. Обед в McDonald’s. Все указанные ситуации являются сугубо неформальными, в которых никто не станет вас оценивать. Некоторые из них, такие как пропуск учебы из-за болезни или отдых на природе в одиночестве, по определению подразумевают отсутствие других людей. Общение с близкими друзьями также не требует от вас ежеминутно контролировать свое поведение. Отдельного упоминания заслуживает обед в McDonald’s, в частности в связи с высоким давлением на первом свидании. Результаты исследования показывают: для минимизации давления самоконтроля вам лучше отправиться на первое свидание в McDonald’s, а не в роскошный ресторан. Вы прекрасно проведете время вместе без риска оказаться в неловкой ситуации. Хотя, конечно, беспокоиться должен в первую очередь партнер с высоким уровнем социального самоконтроля. Возможно, некоторые из вас уже успели изучить меню Domaine de Châteauvieux[3], а также то, как правильно обращаться с чашами для ополаскивания пальцев.

Принципиальность или прагматизм? Социальный самоконтроль и ценности Каждый раз, как я обсуждаю социальный самоконтроль со своими студентами, кто-нибудь обязательно задает вопрос, который накаляет дискуссию до предела. Одна пара даже рассталась после бурного обсуждения своих сильно отличающихся показателей по шкале социального самоконтроля, хотя, мне кажется, в их разрыв внесли вклад и другие факторы. Но одна вещь очевидна: самоконтроль связан с вопросами из сферы этики и ценностей. Снайдер и его коллеги предположили, что люди с НСС используют принципиальную манеру поведения и взаимодействия с другими, тогда как люди с ВСС выбирают более прагматичный подход. Подобно Канту и его последователям, первые сохраняют верность своим главным убеждениям, даже когда это не совсем выгодно. Принципы имеют для них решающее значение. Вторые же, напротив, более утилитарны и прагматичны: они задействуют те аспекты своей личности, которые больше всего соответствуют требованиям ситуаций, даже если это будет означать непостоянство. Но прежде, чем противопоставлять принципиальных людей с НСС прагматичным индивидам с ВСС, следует рассмотреть два важных вопроса. Во-первых, кому-то подобное противопоставление покажется несправедливым. Сталкивая лбами принципиальность и прагматизм, мы утверждаем, что люди с ВСС сравнительно беспринципные и не руководствуются в своем поведении фундаментальными ценностями. Но, возможно, они ведут себя таким образом не из чистого прагматизма, а потому, что придерживаются иного принципа: для них нет ничего важнее, чем внимание к нуждам других и отказ от себя ради потребностей окружающих. Ваш бойфренд действительно был очень мил с вашим младшим братом, но, возможно, им руководило вовсе не желание контролировать ситуацию или манипулировать. Ваш младший брат очень искренний и открытый, и общение с ним могло доставить вашему приятелю большое удовольствие. Одним словом, возможно (и даже вероятно), что люди как с НСС, так и с ВСС руководствуются в своих действиях определенными ценностями и принципами. Первые ставят во главу угла постоянство и прямоту, а вторые больше ценят заботу и комфортное для всех общение.

Во-вторых, оба типа людей бывают беспринципными и неосмотрительными. Доведенное до крайности, их поведение способно перерасти в патологию. Возьмем человека с крайне низким уровнем социального самоконтроля. Он не хочет или не может адаптироваться к требованиям повседневной жизни, является крайне ригидным и потенциально неадекватным. В ситуации, где есть только белое и черное или хорошее и плохое, такая ориентация вполне приемлема. Но мы живем в мире, в котором существует множество оттенков и который находится в постоянном движении. Поэтому люди с НСС могут оказаться неспособными к выполнению задач, требующих гибкости. Несмотря на восхитительное постоянство, их поведение может вызывать шквал критики. Что насчет людей с чрезвычайно высоким уровнем социального самоконтроля? Имеют ли они риск развития патологии? Очевидно, да. Для этого даже был разработан специальный термин – эстетическое расстройство характера. Его используют при описании политиков, которые, очаровав одних людей, тут же переходят к общению с другими, выражая при этом убеждения, прямо противоположные озвученным минуту назад. Ситуации настолько их поглощают, что в различных контекстах они проявляют совершенно не похожие друг на друга личности и придерживаются несовместимых друг с другом убеждений. В определенном смысле их поведение является доведенным до крайности поведением индивидов с ВСС. Жертва этикой ради эстетики – удел не только индивидов с ВСС и амбициозных политиков; так же ведут себя и психопаты.

Гибкость и адаптация: переосмысление социального самоконтроля Итак, каким образом исследование социального самоконтроля может обогатить наше понимание личности и благополучия? Подобно «большой пятерке качеств», которые мы обсуждали в главе 2, исследование самоконтроля помогает лучше понять наши отношения с близкими людьми, а также оценить вероятность профессионального успеха. Мы еще раз убедились в том, что благополучие – это сложное и противоречивое явление. Оно сложное потому, что высокие и низкие баллы по таким качествам, как социальный самоконтроль, делают нас более благополучными в одних аспектах и менее благополучными в других. Преимущество высокого самоконтроля заключается в гибкости и скорости адаптации, которые улучшают наши отношения с людьми и помогают добиваться успеха. Недостатками людей с ВСС являются нехватка верности по отношению к партнерам и компаниям, отсутствие целостности и репутация хамелеона. Для индивидов с НСС справедливо обратное: их преданность и постоянство благоприятствуют формированию длительных отношений; однако неспособность приспосабливаться к меняющимся условиям снижает их шансы на успех. Противоречивый характер благополучия проистекает из того факта, что разные люди делают акцент на различных аспектах благополучия; соответственно, определение правильного и достойного поведения также меняется от человека к человеку. Для индивидов с ВСС гибкость представляется одной из основополагающих ценностей. Индивиды же с НСС выше ценят постоянство и прямоту. Знание того, к какому типу людей относитесь вы, помогает понять, что означает благополучие лично для вас. От вашего уровня социального самоконтроля зависит то, какие аспекты благополучия имеют для вас наибольшее значение. Исследование социального самоконтроля показывает, чем руководствуются в своем поведении индивиды с НСС и индивиды с ВСС – личностными особенностями или требованиями ситуаций. Однако в конце обсуждения я хотел бы предложить немного другой взгляд на социальный самоконтроль. Я считаю, мы должны пересмотреть представление о том, что самоконтроль – это еще одна устойчивая черта. По-моему, противопоставление людей с НСС и людей с ВСС не дает нам понять, что оба способа самовыражения могут присутствовать внутри

каждого из нас. Для реализации проектов и решения повседневных задач нет ничего лучше гибкого самоконтроля. Представьте, что ваши планы на среду выглядят следующим образом. Утром и днем вам предстоят три важные встречи в офисе, а вечер вы проведете в семейном кругу. Кроме того, вы свяжетесь по Skype с лучшим другом, которому сейчас нужна ваша поддержка, и посетите ветеринара, чтобы узнать, почему он выставил счет за удаление матки у вашего кота. Если вы принадлежите к числу людей с ВСС, то в каждой из этих ситуаций вам придется проявить различные аспекты своей личности. На работе вы будете более резким и жестким, дома – веселым и мягким, с другом – терпеливым и понимающим, а в ветеринарной клинике – спокойным, но настойчивым. Индивиды с НСС, согласно теории социального самоконтроля, при решении всех этих задач, скорее всего, будут вести себя примерно одинаково. Но хотя люди с НСС и люди с ВСС могут тяготеть к определенному стилю поведения, как учит теория социального самоконтроля, лично я думаю следующее: большинство людей, даже с НСС, продемонстрируют достаточную гибкость в таких не похожих друг на друга обстоятельствах. Большинство из нас на работе изберут формальную манеру поведения, а дома – неформальную. Другими словами, люди прекрасно осознают давление самоконтроля и социальные нормы. Я думаю, потребность в самоконтроле необходимо оценивать с точки зрения ее вклада в адаптивное поведение. Одни ситуации требуют высокого уровня социального самоконтроля, а другие – низкого. Например, высокий уровень самоконтроля пригодится, если вы живете в постоянно меняющемся окружении, которое требует наличия разных «я». То есть в городе людям с НСС будет не так комфортно, как индивидам с ВСС. В сельской местности, наоборот, поведение людей с ВСС нельзя назвать оптимальным: вас могут счесть двуличным, непредсказуемым, изворотливым и нечестным. В данном контексте наиболее адаптивным является низкий уровень социального самоконтроля. (В главе 8 мы подробнее рассмотрим, как среда обитания формирует нашу личность и повышает или понижает уровень благополучия.) Если вы все еще не знаете, каков ваш уровень социального самоконтроля, давайте обратимся к тесту с буквой Q. Те, кто поставил хвостик справа (если смотреть изнутри вашей головы), как правило, имеют НСС; те, кто расположил хвостик слева, имеют ВСС. Это объясняется тем, что индивиды с ВСС преподносят информацию с позиции собеседника, тогда как люди с НСС опираются на собственную точку зрения. Однако не спешите открывать рот и поглощать мои выводы. Сначала посолите их,

то есть отнеситесь к ним с долей критики. Конечно, индивиды с ВСС уже успели их попробовать и добавить соль по вкусу.

Глава 5 Контроль, иллюзии и облик нашей жизни Я хочу жить так, чтобы мою жизнь не мог разрушить какой-то телефонный звонок. Федерико Феллини. «Сладкая жизнь» Нельзя игнорировать реальность безнаказанно; чем дольше вы ее игнорируете, тем суровее и ужаснее становится ваше наказание. Олдос Хаксли. «Религия и время» Однако я уже предвижу, что со мной заспорят философы. «Подчиняться глупости, – скажут они, – заблуждаться, обманываться, коснеть в невежестве – все это и значит быть несчастным». Нет, это значит быть человеком. Эразм Роттердамский. «Похвала глупости» ЕСЛИ НАШЕ ПОВЕДЕНИЕ И НАША ЖИЗНЬ определяются взаимодействием внутренней (личность) и внешней (ситуации) реальностей, которые становятся частью единого целого благодаря нашим проектам, возникает вопрос: от чего в конечном счете зависит наша судьба – от наших действий или от сил, которые мы не контролируем? Действительно ли мы управляем своей жизнью или нам это только кажется? Придаем ли мы своей жизни определенный облик самостоятельно или принимаем то, что приходит извне? Вопрос о том, в какой степени мы контролируем свою жизнь, вызывает

жаркие споры уже не одно тысячелетие и до сих пор является предметом конфликтов. И психологи далеко не последние люди, от которых зависит решение этого вопроса. Однако психология личности изучает нечто иное – влияние личных убеждений на управление нашим благополучием. Одни из нас твердо верят в то, что являются хозяевами собственной жизни, и не придают большого значения удаче или судьбе. Другие полагают, что наша участь определяется внешними силами и от нас самих ничего не зависит. Чтобы понять, какой позиции придерживаетесь вы, пройдите следующий тест. СФЕРЫ КОНТРОЛЯ Рядом с каждым утверждением поставьте цифры от 1 до 7, указывающие степень вашего согласия или несогласия.

1. Обычно я получаю то, что хочу, если работаю достаточно усердно. 2. Если я что-то запланировал, то обязательно это сделаю. 3. Мне больше нравятся игры с элементом удачи, чем основанные на чистом мастерстве. 4. Я могу научиться практически чему угодно, если очень захочу. 5. Всеми своими достижениями я обязан исключительно трудолюбию и своим способностям. 6. Обычно я не ставлю целей, потому что мне трудно их достигать. 7. Невезение иногда мешает мне осуществлять задуманное. 8. Для меня нет почти ничего невозможного – было бы желание. 9. В целом не я управляю своей карьерой. 10. Бессмысленно продолжать работу над тем, что для меня слишком сложно. Ключ. Суммируйте баллы по утверждениям 1, 2, 4, 5, 8 и добавьте к ним 35 баллов. Из этой суммы вычтите баллы

по утверждениям 3, 6, 7, 9, 10. В итоге вы получите свой показатель личного контроля. Взрослые люди, набравшие 60 баллов и более, имеют высокий показатель внутреннего контроля. Сумма в 48 баллов и менее свидетельствует о низком внутреннем контроле (или о внешнем). Ранние исследования, посвященные данному измерению личности, оперировали терминами «внутренний локус контроля» и «внешний локус контроля». Я буду называть их внутренней и внешней ориентациями. Несмотря на сходство названий, эта характеристика вовсе не тождественна интроверсии – экстраверсии. На самом деле она не имеет сильной связи ни с одним фактором «большой пятерки». Хотя наш взгляд на свою жизнь как находящуюся в пределах или за пределами нашего контроля достаточно стабилен и может рассматриваться как качество личности, порой он способен претерпевать значительные изменения. Многочисленные исследования показывают, что внутренняя ориентация положительно влияет на человеческое благополучие и достижения. В следующих четырех областях высокие показатели внутреннего контроля наиболее благоприятны.

***** Сопротивление социальному влиянию Одно из ранних классических исследований по социальной психологии продемонстрировало силу социального влияния на восприятие. Представьте, что вы участвуете в эксперименте по определению способности к проведению различий на основе восприятия. В комнате, кроме вас, находится еще пять участников. Вас просят определить, одинаковую ли длину имеют две линии, которые появляются на экране на короткий промежуток времени, – простая и недвусмысленная задача на восприятие с одним правильным ответом. Экспериментатор задает вопрос, и другие участники отвечают: «Одинаковые, одинаковые, одинаковые, одинаковые, одинаковые». Что скажете вы? Вы не знаете, что остальные находятся в сговоре с экспериментатором и дают неправильные ответы умышленно. Какое решение вы примете, если будете видеть, что линии имеют разную длину, тогда как остальные уверенно заявляют, что их длина одинакова? Исследование показало тенденцию следовать мнению большинства. Хотя различие в длине линий очевидно, искушение пойти на поводу у толпы очень велико. В экспериментах события развивались именно по такому сценарию: участники соглашались с мнением остальных. То есть люди отказывались от своего мнения и принимали сторону большинства. Однако более позднее исследование показало, что существует группа индивидов, которые неплохо сопротивляются влиянию, – все они имели высокий показатель внутреннего контроля. Возможно, эти люди недоумевали, почему остальные воспринимали линии иначе, но это не влияло на их собственное решение. Лица с внешней ориентацией меняли свое изначальное суждение гораздо чаще. Попытки заставить людей изменить отношение привели к аналогичному результату. Допустим, вы участвуете в исследовании и вас просят проанализировать новую систему оценки учебных предметов. Это необходимо сделать до и после того, как вашему вниманию представляют сначала одну, а потом вторую короткую речь, которые излагают суть новой системы. Одно выступление основано на фактах и является эмоционально нейтральным; другое, наоборот, отличается повышенной эмоциональностью – фактически докладчик говорит, что вы

поступите глупо, если не примете новую систему. Измените ли вы свою позицию после прослушивания каждой речи? Люди с внешней ориентацией меняли свое отношение как после первой речи, так и после второй, причем вторая производила на них более сильное впечатление, чем первая. Участники с внутренней ориентацией оставались при своем. Эмоционально нейтральная речь никак на них не повлияла. Когда же на них начинали давить, их сопротивление навязываемому мнению становилось еще сильнее. Фактически они посылали назойливого докладчика куда подальше! Возможно, эти люди просто чересчур ригидны и отчаянно сопротивляются любым попыткам изменить их точку зрения? Исследования показывают, что это не так. Если для людей с внешней ориентацией наибольшее значение имеют репутация и авторитет человека, который пытается на них повлиять, то индивиды с внутренней ориентацией основное внимание уделяют содержанию речи и меняют свою позицию, если мысль кажется им убедительной. Представьте, что вы пытаетесь склонить человека с внутренней ориентацией и человека с внешней ориентацией отказаться от курения. Участники одного интригующего исследования в Йельском университете, проведенного среди курильщиков, попробовали себя в роли людей, у которых диагностировали рак легких (с предоставлением рентгеновских снимков). При этом виновниками своей болезни они должны были считать самих себя. В результате после эксперимента некоторые лица с внутренней ориентацией отказывались от курения или уменьшали количество выкуриваемых сигарет; люди с внешней ориентацией не поменяли своего отношения к курению. Таким образом, индивиды с внутренней ориентацией способны изменить свое отношение, но только если им представят убедительные логические доводы или они переживут соответствующий опыт – пусть даже не совсем настоящий, – который покажет им ошибочность нынешних взглядов. Лица с внешней ориентацией, наоборот, относятся к таким событиям, как болезни и происшествия, с большой долей фатализма. Они думают, что их здоровье и благополучие зависят в первую очередь от удачи. Как-то раз мне довелось выступать с лекцией на эту тему, в ходе которой я упомянул и об исследовании с участием курильщиков. После лекции ко мне подошел мужчина среднего возраста с красным лицом и улыбкой до ушей и сказал, что он прекрасно понимает, почему люди с внешней ориентацией не отказываются от курения. По его словам, он до сих пор курит из-за своего деда, который выкуривал по две пачки в день и умер

в девяносто один год от бурного оргазма. Он также сообщил, что имеет практически максимальный показатель по внешнему контролю и чрезвычайно этим гордится. Подобно своему деду, он надеется, что удача не изменит ему до самого последнего вздоха.

Готовность к риску Исследование с участием курильщиков заставляет нас задать себе вопрос: действительно ли люди с внутренней ориентацией рискуют реже тех, кто ориентирован вовне? Наука говорит, что это так. Когда детройтские водители останавливались на светофоре, к ним подходили исследователи и спрашивали у них ряд вещей с целью определить их локус контроля. Оказалось, что люди с высоким уровнем внутреннего контроля пристегивались чаще, чем остальные. (Следует признать, что исследование проводилось до того, как все машины снабдили противным датчиком, который будет пищать, пока вы не пристегнетесь.) Равным образом учащиеся университета с внутренней ориентацией использовали презервативы чаще, чем студенты с высоким уровнем внешнего контроля. Возвращаясь к личностным качествам из главы 2, мы сможем утверждать, что женщина с высоким уровнем экстраверсии, низкой добросовестностью и внешним локусом контроля рискует обзавестись еще одной характеристикой – забеременеть, даже если сама этого не хочет. Приходилось ли вам стоять в очереди в кассу за человеком, который выбирал лотерейный билет? Вы ждали, ждали, громко шаркали ногами и подавляли в себе желание громко прокричать что-то вроде «Да выбери ты наконец, идиот!». Скорее всего, стоящий перед вами человек имеет внешний локус контроля, тогда как вы ориентированы внутрь себя. Люди с внешней ориентацией уделяют много внимания событиям, которые зависят от удачи: они готовятся к ним и тратят на них много сил и времени. С ситуациями, требующими применения каких-либо навыков, все обстоит по-другому. Подумайте, какой из следующих подходов вы выберете, если станете участником соревнования по бросанию мяча в кольцо? За стандартный штрафной бросок вам будет начисляться три очка, тогда как за дальний бросок – с расстояния, которое превышает обычную дистанцию броска вдвое, – вы получите сразу 10 баллов. Допустим, вы должны выбрать одно из этих положений и бросать из него на протяжении двух минут. Вы знаете, что победителем станет тот, кто наберет больше всего баллов за указанный промежуток времени. Какую

стратегию вы изберете? Исследование показывает, что люди с внутренней ориентацией менее склонны рисковать (бросали с более короткой дистанции); а люди с внешним локусом контроля гораздо чаще выбирали более рискованный образ действий с меньшими шансами на успех. Мой интерес к локусу контроля и поведению людей в трудных ситуациях привел к ряду удивительных событий. Меня даже обвинили в том, что я сглазил самого Уэйна Гретцки! Вот как это произошло. В 1980 году на конференции по вопросам общения я выступил с докладом на тему стресса и контроля – тогда это был один из самых обсуждаемых предметов. После выступления настало время вопросов и ответов, и речь зашла о том, как некоторые люди, попав в стрессовую ситуацию, внезапно цепенеют и функционируют ниже уровня своих возможностей. Я предположил, что это более справедливо для лиц с внутренней ориентацией, которые чаще других выбирают задания, требующие применения определенных умений и навыков. Тогда слово взял один мужчина, который, по его словам, в детстве жил на той же улице, что и семья Гретцки. Он утверждал, что Уэйн должен обладать ярко выраженной внутренней ориентацией из-за его тренировочного режима и неординарной профессиональной этики. Его вывод показался мне разумным. Тогда я высказал предположение, что у Гретцки могут возникнуть проблемы с буллитами в ситуации крайне высокого внутреннего и внешнего давления. И действительно, в следующем матче он промазал один буллит. За этим промахом последовал еще один. А потом еще. Когда с четвертого раза хоккеист все-таки забил гол, мне позвонили с радиостанции Эдмонтона и спросили, снял ли я «заклятие» с Гретцки и если нет, то как я объясню то, почему в четвертый раз мое предсказание не сбылось. Единственное, что я мог сказать в свое оправдание, так это то, что Ричард Бродер, голкипер Vancouver Canucks, который пропустил гол, обладал еще более выраженным внутренним локусом контроля, чем Гретцки!

Цели и средства: умение планировать Научные данные говорят о том, что люди с внутренней ориентацией сопротивляются влиянию других, не будучи при этом ригидными, и тратят много сил на решение задач, требующих использования навыков, а не везения. Еще более важное различие заключается в том, что лица с внутренним локусом контроля чаще используют проактивный

(упреждающий) подход к реализации проектов и достижению целей, тогда как индивиды с внешней ориентацией, как правило, предпочитают реактивный подход. Под «проактивным подходом» я имею в виду умение планировать и грамотно выбирать средства достижения целей. Одним из самых ранних подтверждений проактивной ориентации людей с внутренним локусом контроля было исследование Коулмана. Известный ученый и его коллеги анализировали факторы, связанные с высокой успеваемостью в американских школах. Как ни странно, лучше всего успеваемость предсказывали не такие аспекты, как коэффициент интеллекта или социально-экономическое положение, а локус контроля. Дети с внутренней ориентацией добивались больших успехов, чем школьники, ориентированные вовне. Хотя эти данные считаются спорными, сейчас появляется все больше доказательств (особенно экономических) того, что внутренний локус контроля дает больше шансов на успех в школе, университете и на работе. Еще один пример проактивной позиции людей с внутренней ориентацией приводится в исследовании заключенных, которые имели право на условно-досрочное освобождение; все они прошли тест на определение локуса контроля. Заключенные с внутренней ориентацией лучше разбирались в работе системы и представляли свою позицию более аргументированно. В результате их ходатайства удовлетворялись чаще и быстрее, чем прошения лиц с внешним локусом контроля.

Отсрочка удовольствия: от пастилы до теста на проверку академических способностей Одна из причин, по которым жизнь людей с внутренней ориентацией складывается более успешно, заключается в их развитой способности откладывать удовольствие. В ряде авторитетных исследований Уолтер Мишел и его коллеги изучали способность к отсрочке удовольствия у четырехлетних детей. Их приглашали в лабораторную комнату, каждого по отдельности, и затем говорили, что экспериментатор должна отойти. Перед детьми на стол клали пастилу. Экспериментатор говорила им, что они могут съесть одну пастилку прямо сейчас, но если дети дождутся ее возвращения, то получат целых две! Одни дети сразу же набрасывались на пастилу, и через секунду она уже таяла у них во рту, другие колебались, а третьи терпеливо ждали возвращения экспериментатора и получали свою награду.

Наблюдение за тем, как малыши борются с искушением, является крайне поучительным и часто очень увлекательным. Одни из них кладут нос на пастилу и жадно вдыхают ее аромат, тогда как другие смотрят по сторонам и пытаются отвлечься. Те из них, кто умел отвлекаться, поддавались искушению реже всего. Эти исследования примечательны тем, что наблюдение за детьми продолжалось много лет. Ребята, которые смогли справиться с искушением и дождались второго кусочка, имели лучшую успеваемость и более высокие баллы по тесту на проверку академических способностей (его используют приемные комиссии многих колледжей и университетов).

Стресс, контроль и кнопки Представьте, что вы участвуете в эксперименте по шумовому стрессу. Вас привели в лабораторию и попросили выполнить простую канцелярскую работу, слушая громкий звук в наушниках. Звук раздается не все время, а с различными интервалами. Он неприятный, хотя и не опасный; у вас создается ощущение, будто вы находитесь возле работающих реактивных двигателей (тем более что вы действительно слышите шум двигателей). По мере выполнения задачи исследователи измеряют уровень возбуждения вашей вегетативной нервной системы (артериальное давление, частоту сердечных сокращений и потоотделение). После первого этапа вас помещают в комнату с множеством других участников и просят решить ряд задач, причем некоторые из них кажутся практически неразрешимыми. Как вы думаете: какой результат вы покажете по итогам второго этапа? Точнее, каким будет ваш результат по сравнению с результатами участников, которые не подвергались шумовому воздействию или которые могли предвидеть появление шума заранее? Эти вопросы легли в основу ряда важных исследований, организованных Рокфеллеровским университетом. Основным вопросом был следующий: смогут ли люди адаптироваться к шумовому стрессу и справиться с последующими заданиями на уровне своих возможностей? Результаты однозначно указывали на то, что хотя в начале воздействия вегетативное возбуждение росло, спустя некоторое времемя участники адаптировались к шуму и их возбуждение приходило в норму. Однако последующие задания показали, что адаптация не прошла без последствий. Люди, подвергнутые стрессу, совершали больше ошибок и проявляли больше признаков фрустрации и враждебности, чем представители контрольной группы. Учитывая этот факт, интересно узнать, повлияло ли чувство контроля над источником шума на показатели участников. Процедура проведения эксперимента имела две вариации, и различие между ними оказалось весьма информативным. Во-первых, участники, которые подвергались воздействию случайного шума, адаптировались медленнее тех, кто справлялся с прогнозируемым шумом. Это можно считать разновидностью контроля – не прямого, но упреждающего, который делает стресс более терпимым. Во-вторых, в другой вариации участникам говорили, что они могли

контролировать уровень шума, если он становился слишком громким: им предлагали нажать на кнопку, которая прекращала шумовое воздействие. В опубликованных результатах исследований отмечалось, что участники крайне редко нажимали на кнопку, так что в конечном итоге ее решили отключить. Участники эксперимента, которым казалось, что они контролировали уровень стресса, показали лучшие результаты, чем те, кто был лишен такой возможности. После физиологической адаптации к звуку и сравнительно быстрого возвращения к обычному для себя уровню возбуждения они делали меньше ошибок и демонстрировали меньше признаков фрустрации на втором этапе, значит, адаптация далась им проще. Эти результаты показались мне очень любопытными, особенно если применить их к источникам стресса в обычной жизни. Возьмем, например, утреннюю поездку на работу. Если вы пользуетесь личным или общественным транспортом, то можете передвигаться только по дорогам общего пользования, следовательно, ваш выбор маршрута ограничен. Возможно, в начале пути вы испытываете некоторое физиологическое возбуждение, которое постепенно сходит на нет по мере того, как вы адаптируетесь к утренней рутине. Но, хотя физиологическая адаптация проходит успешно, психологическая цена поездки может быть неприятной. Добравшись до офиса, вы будете делать больше ошибок и находиться в худшем настроении, чем если бы вам не приходилось бороться со стрессом. Однако осознание того, что в любой момент вы можете свернуть с главной дороги на менее загруженную второстепенную, способно снизить стресс. Того же эффекта вы добьетесь, если будете вставать на час раньше и ехать по совершенно пустым улицам. Кнопка из исследования стресса и адаптации представляет собой эквивалент чувства внутреннего контроля. У людей с внутренним локусом контроля множество «кнопок», которые помогают им справляться со стрессом повседневной жизни. Вам предстоит трудный экзамен? Нажмите кнопку «усердная учеба». Хотите привлечь внимание потенциального партнера? У вас есть кнопка «очарование». Беспокоитесь о будущем? Нажмите кнопку «оптимизм». Я думаю, большинство читателей придут к выводу, что внутренняя ориентация – ощущение того, что я всем управляю, – помогает нам претворять в жизнь свои начинания. Давайте подытожим то, что нам известно. Люди с внутренним локусом контроля лучше сопротивляются нежелательному влиянию, избегают ненужных рисков и составляют четкие планы по достижению целей. Они способны откладывать краткосрочное удовольствие ради чего-то более отдаленного и значительного. Они лучше

справляются со стрессами повседневной жизни и платят меньшую цену, когда подвергаются им. Внутренняя ориентация выглядит практически безупречной. Но так ли это на самом деле?

Работает ли ваша кнопка? Несколько лет назад я читал доклад на междисциплинарной конференции, посвященной стрессу и сопротивлению изменениям. Я сосредоточил свое внимание на локусе контроля в ходе реализации повседневных личных проектов и рассказал об исследованиях, о которых упоминал в данной главе. В ходе выступления пришло время отвечать на вопросы, и один мужчина, сидевший у двери в другом конце зала, спросил: «Профессор Литтл, я правильно понял, что в ряде исследований кнопка не была подключена?» Я ответил, что так оно и было, о чем говорилось в примечании к результатам одного из исследований. «Что, повашему, могло произойти, если бы кто-то нажал кнопку и обнаружил, что она не подключена? – поинтересовался он. – Не испытал бы этот человек куда более сильный стресс, чем те, кто изначально был лишен возможности контроля?» Его вопрос показался мне очень проницательным. Мне стало любопытно, как этот мужчина до него додумался, и я спросил, не является ли он клиницистом, который специализируется на проблемах стресса и контроля. «Нет, я вовсе не психолог, – ответил он. – Я политолог, а в этот зал попал по ошибке. Я понял это лишь тогда, когда уходить было уже поздно. Поэтому решил остаться. Исследование с кнопкой так заинтересовало меня потому, что оно прекрасно моделирует мою теорию взаимоотношений государства и личности. Государство создает иллюзию контроля, люди покупаются на нее, но когда они обнаруживают, что ничего не работает, то свергают правительство». Все рассмеялись, и казалось, что на этом тема закрыта. Но вопрос политолога не давал мне покоя, и на протяжении следующих нескольких месяцев я смотрел в оба, надеясь найти исчерпывающий ответ. Если говорить более абстрактно, то вопрос касался такой темы, как потеря контроля, иллюзия контроля, а также являются ли такие иллюзии адаптивными или дезадаптивными. Я не смог найти исследование, посвященное этой теме, но зато отыскал ряд статей на смежные темы, которые позволили мне составить более полное представление о контроле, иллюзии и облике человеческой жизни. Кроме того, этот поиск заставил

меня задуматься о некоторых аспектах своей жизни и задать себе несколько очень личных вопросов.

Реальность субъективного контроля Первые исследования, которые я раздобыл, подтверждали устоявшееся представление о том, что чувство контроля над событиями собственной жизни приносит психологические дивиденды и укрепляет здоровье. Одной из областей, в которой было собрано очень много сведений на эту тему, является геронтология. Геронтологи, в частности, изучали состояние людей, живущих в домах престарелых, которые контролировали свою повседневную жизнь. Один из недостатков домов престарелых – утрата свободы, которая особенно остро ощущается на начальном этапе, когда человек из собственного дома попадает в медицинское учреждение. Чувство утраты и попытки ослабить его легли в основу нескольких основополагающих исследований. Один эксперимент, проведенный в 1976 году Эллен Лангер и Джудит Родин, показал: обитателям домов престарелых становилось гораздо лучше, если персонал повышал их чувство личного контроля с помощью небольших изменений, таких как свободный выбор фильмов, возможность украшения комнат и выращивания комнатных растений. По сравнению с жильцами, которые не могли контролировать эти аспекты повседневной жизни, участники эксперимента были более активными, счастливыми и здоровыми и, как следствие, дольше жили. Примерно в то же время Ричард Шульц и его коллеги провели собственные исследования с неожиданными результатами. В основу их работы легла докторская диссертация Шульца, защищенная им в Дюкском университете и посвященная влиянию чувства контроля над важным занятием на качество жизни в домах престарелых. В роли важного занятия выступало общение. В лучших заведениях уровень социальной стимуляции обычно близок к оптимальному, но во многих других жильцы нередко проводят дни напролет в одиночестве. Им очень не хватает социальной стимуляции. Шульц собрал студентов Дюкского университета и направил их в дом престарелых. Визиты принимали одну из двух форм: контроль над ними принадлежал или обитателям заведения, или самим студентам. Еще одна группа пожилых людей осталась без посетителей. Продолжительность визитов и другие характеристики социальной стимуляции были одинаковыми, но жильцы, которые контролировали ход

посещений, в итоге стали более подвижными, здоровыми и имели более высокий уровень субъективного благополучия, чем те, кто не мог ничего контролировать. Этот вывод о связи контроля с качеством жизни оказался вполне ожидаемым. Но исследование также обнаружило нечто неожиданное. Оно подошло к концу, студенты покинули alma mater, и контроль над визитами был утерян резко и внезапно, без внятного объяснения. В примечательном повторном исследовании той же группы пожилых людей Шульц пришел к печальным выводам. Группа, которая прежде контролировала визиты студентов, – по сравнению с группой, не имевшей контроля, – продемонстрировала значительное ослабление здоровья. Кроме того, ее представители почувствовали себя более несчастными, а уровень их смертности стал намного выше, чем у членов другой группы. Перечитывая результаты исследования, я не мог не вспомнить про вопрос политолога о неподключенной кнопке. Что происходит, когда вы имеете чувство контроля над чем-то ценным, а потом утрачиваете его? Вы жмете кнопку и понимаете, что она не подключена. Я подумал, что в экстремальных случаях подобная потеря контроля может привести к трагическому исходу.

Студенты наносят ответный удар Когда я изучал эти исследования, произошло одно событие, которое позволило мне на собственном опыте почувствовать, что значит потеря контроля. За годы своей преподавательской деятельности я провел множество курсов по психологии личности как для продвинутых студентов, так и для неспециалистов. Когда я работал с небольшими группами – тридцать-сорок человек, – то обычно включал в программу курса упражнение под названием «Личный очерк». Студенты работали над ним на протяжении всего времени обучения под моим началом. Студенты получали инструкции по его выполнению на самом первом занятии. От них требовалось выбрать для себя псевдоним и написать его вверху первой страницы. Под ним должно располагаться небольшое эссе, посвященное анализу их личности. Оно могло принимать какую угодно форму, в зависимости от их предпочтений: описание черт характера, автобиография с акцентом на личностном развитии и т. д. Что важно, эссе следовало писать от третьего лица, с точки зрения «кого-то, кто прекрасно их знал, возможно, даже лучше, чем они сами». По завершении работы эссе

ксерокопировались и раздавались всем студентам, так что после первой недели лекций каждый из них получал стопку из трех-четырех десятков личных очерков других учащихся. При этом никто из студентов не знал, кому принадлежит конкретная работа – я специально предупредил учащихся, чтобы они не упоминали в своих эссе физические особенности, которые лишат их анонимности. (В одном из очерков мне пришлось удалить упоминание о том, что его автор играл за университетскую баскетбольную команду – в группе был лишь один человек ростом под два метра!) Тот факт, что студенты делились друг с другом своими эссе – пусть и анонимными, – оказывал на группу очень большое влияние. Однообразная человеческая масса вдруг распадалась на множество ярких и уникальных личностей. На протяжении всего курса студенты, используя получаемые знания, должны были анализировать свои и чужие очерки и дважды в семестр делиться со мной результатами проделанной работы в виде «курсового журнала». Как эссе, так и журналы были крайне интересными. Три из них оказали на меня глубокое влияние. В первый же год, когда я предложил студентам это упражнение, я наткнулся на одно чрезвычайно любопытное эссе, написанное женщиной, которая была примерно на десять лет старше других учащихся. Ее работа начиналась словами: «У нас спросили, влияем ли мы на ход своей жизни или его определяют силы, находящиеся за пределами нашего контроля?» В очерке женщина рассказала о своих успехах, достижениях и счастливых моментах, пережитых за двадцать с небольшим лет и наглядно демонстрировавших, что она была хозяйкой своей жизни. Затем, в одном коротком абзаце, она упомянула о событиях, которые потрясли ее до глубины души, – о смерти своих детей в результате несчастного случая, предательстве, разводе и депрессии. В конце эссе женщина написала, что кое-как оправилась от этих потрясений, но прежнее жизнелюбие к ней так и не вернулось. Она считала, что превратности и невзгоды способны повлиять на нас так, как мы и подумать не могли. Ее жизнь продолжалась, но после стольких потрясений женщина стала смотреть на вещи иначе. Она осознала, насколько хрупка человеческая жизнь и насколько беззащитны люди. Женщина хотела поделиться своими взглядами с более молодыми одногруппниками, добровольно отказавшись от анонимности. Ее поступок впечатлил меня до глубины души. Еще одно неординарное эссе заставило меня лицом к лицу столкнуться с ситуацией, которую я никак не мог предвидеть. Я читал журналы своих студентов, которые получил в середине семестра. Как правило, в них шла

речь о применении и ценности полученных знаний в повседневной жизни. Одна из статей начиналась словами «Угроза смерти», и речь в ней шла непосредственно про меня. Я помню каждое слово, особенно последний абзац: «Я возьму револьвер, который зять подарил мне на Рождество, и пущу пулю вам в лоб – прямо между вашими маленькими глазамибусинками. Не советую вам гулять вдоль реки [которая протекала рядом с университетским городком]. Мой пистолет заряжен». Должен признать – с некоторой долей неловкости, – что моей первой сознательной реакцией на эссе была мысль: «Что это еще за „маленькие глаза-бусинки“?» Сначала я не мог допустить, что сочинение написано на полном серьезе. Угроза повлекла за собой ряд невероятных встреч. Вопервых, я должен был понять, идет ли речь о настоящей угрозе или я стал жертвой розыгрыша. Глава моего факультета и психиатр из медицинской службы университета были убеждены, что это не розыгрыш, и нужно вызвать полицию. Я знал имя студента, который написал эссе (его работа была анонимной для других студентов, но все журналы, конечно же, были подписаны), однако отказался назвать его полиции. Была пятница, и бедолагу могли арестовать и продержать в тюрьме все выходные. Очерк все же мог оказаться розыгрышем, пусть и весьма необычным. Кроме того, я пообещал студентам сохранить их анонимность. Сотрудники службы безопасности крайне неодобрительно отнеслись к моему решению не спешить с обвинениями. У них было не так много работы, и мое дело их очень заинтересовало. Они расспросили меня о лекции, запланированной на утро вторника, и дали подробные инструкции о том, как я должен себя вести. Их «лучший сотрудник» (из трех имевшихся) собирался занять в аудитории место недалеко от меня и слушать, что происходит в классе. Услышав угрожающие звуки (возможно, выстрел), он должен был сразу же «вызвать местную полицию». Его слова звучали не слишком обнадеживающе. Я был всерьез обеспокоен безопасностью своих детей. Но я не мог обеспечить безопасность дома, не назвав имя «предполагаемого студента» (этот не совсем правильный термин использовали полицейские). Я также был озабочен тем, что в случае конфронтации могли пострадать другие студенты. Сотрудники службы безопасности предупредили их о возможной угрозе, после чего отношение молодых людей ко мне резко поменялось. «Брайан, – говорили они, – не могли бы вы написать рекомендательные письма как можно скорее?» Наверное, они шутили, но кто знает! В итоге угроза смерти оказалась розыгрышем. Правда, студент так толком и не объяснил, зачем ему все это понадобилось. Жизнь вернулась

в нормальное русло, и никаких побочных эффектов того происшествия я не наблюдал. Однако оно неожиданно привело к смене ориентации. В то время мне приходилось бороться с рядом других трудностей, и в результате мое чувство контроля из сугубо внутреннего превратилось в заметно более сложное. Вместо того чтобы предполагать наличие у себя контроля, я научился проверять свои предположения и исследовать среду на присутствие возможных угроз еще до их возникновения. Одним словом, я научился проверять свои кнопки. Примерно через месяц после происшествия с эссе произошел третий инцидент с участием одного из моих студентов. Речь шла о коробке сигар. На предыдущей лекции я рассказал группе об экспериментах со стрессом, контролем и кнопками, а также упомянул о том, что произойдет, если кнопка окажется неактивной. После занятий ко мне подошел долговязый кучерявый парень, по-моему, студент-архитектор, и протянул записку. В ней сообщалось, что в своем журнале он работал именно над этой темой. Кроме того, он написал: «Проверьте дверь в свой кабинет». Я собирался ехать домой, но мне стало любопытно, что с моей дверью, поэтому направился к своему кабинету. На двери висела коробка из-под сигар, из которой торчала проволока, а посредине была прикреплена желтая кнопка с надписью «Нажми меня и увидишь, что произойдет». Уж не знаю, глуп я или нет, но мысль о том, что коробка могла таить в себе угрозу, не пришла мне в голову. Я подумал, что «подарок» просто указывал на лекцию, которую студенты недавно прослушали. Я усмехнулся и пошел домой. Однако сотрудники службы безопасности еще не забыли события, которые развернулись за месяц до этого, и их реакцией на действие студента была вовсе не добродушная ухмылка. Когда я пришел в свой кабинет на следующее утро, там меня уже ждал декан и глава службы безопасности. Они сказали мне, что все в порядке, однако ночью в моем кабинете произошел один инцидент. Очевидно, охранники увидели на моей двери коробку, кнопку, провода и вызвали полицейских. Те прихватили с собой команду саперов и вдребезги разнесли мою дверь. «Только щепки летели», – довольно добавил глава службы безопасности. Я так и не понял, зачем нужно было громить мою дверь, но это событие стало прекрасным символическим выражением того невероятного месяца, который мне довелось пережить. Я смог спасти от уничтожения коробку с большой желтой кнопкой и поместил ее среди своих трофеев. Она напоминает мне об опасностях преподавательской работы и сложности простых на первый взгляд кнопок – реальных и метафорических.

Полезные иллюзии и стратегический самообман Я уверен, что длинный список положительных последствий внутренней ориентации, который вы нашли на последних страницах, пришелся по душе тем читателям, которые выполнили тест, приведенный в начале главы, и набрали высокую сумму баллов по шкале внутреннего контроля. Эта информация полностью согласуется с советом, который мы много раз слышали от своих родителей и учителей, особенно если получили хорошее образование и росли в среде, где ценятся высокие достижения. Нам постоянно твердили, что мы хозяева собственной жизни и что наши возможности ограничены только нашим воображением. Не будет лишним вспомнить исследования, которые предупреждают, что иногда наш контроль основан на иллюзии, вспомнить об этих неработающих кнопках, которые должны бы снижать уровень шума, о посещениях студентов, которые якобы контролировались жильцами дома престарелых, и о женщине, чья жизнь пошла наперекосяк по причинам, находившимся за пределами ее влияния. Мы должны периодически проверять, действительно ли работают кнопки, находящиеся в нашем распоряжении. Для этого нам нужна объективная обратная связь о наших способностях в различных сферах жизни. Кроме того, мы должны реализовывать проекты, которые опираются на наши таланты, возможности и амбиции. И нам следует изучать свою среду на предмет того, помогает она нам в достижении поставленных целей или мешает. Многим эта процедура покажется неудобной и даже угрожающей. Но прежде, чем браться за претворение в жизнь новых начинаний, мы должны убедиться в том, что являемся предельно честными с самими собой, и обязаны требовать такой же честности от людей, к которым обращаемся за советом и поддержкой. Наши иллюзии часто возникают в результате тайного сговора с другими. Приведу вам пример – диалог, который я однажды утром подслушал в университетской столовой. Впереди меня в очереди к кассе стоял преподаватель другой кафедры, который пользовался репутацией повесы и распутника. Как того требовала его репутация, он находился в компании очень привлекательной молодой женщины. Она жаловалась ему на свои занятия. Хотя английский ей нравился, она ненавидела математику, имела ужасные оценки по физике и биологии, а химию называла «тупым» предметом. Но она «очень, очень

хотела стать гинекологом». Профессор посмотрел ей в глаза и произнес: «Так будь им». Когда я это услышал, мне захотелось закричать: «Нет, не надо!» Пощади утробы женщин, которые придут к тебе на прием. Не становись гинекологом! Можешь сколько угодно писать книги и пьесы вроде «Монологов вагины», поставленной на Бродвее, но только не иди в медицину! Но я не произнес ни слова. В конце концов, кто я такой, чтобы разрушать ее иллюзии? Позже я узнал, что она провалила все экзамены, включая английский, и отправилась в какой-то колледж, где изучают китайские колокольчики, карты Таро и экзотический массаж тела. Думаю, там она себя нашла. Если бы она посещала мой курс, в частности лекцию о кнопках и контроле, я заставил бы ее задуматься о своих способностях и стремлениях. Я спросил бы ее – наряду с остальными студентами, – не основаны ли ее жизненные цели и главные проекты на иллюзии. И порекомендовал бы ей попросить людей, которым она верит и которым позволяет определять свое будущее, быть предельно объективными в оценке ее перспектив. Они должны были показать ей, что соединения, обеспечивающие работу ее кнопки, износились и рискуют оборваться. К сожалению, ее льстивый многоопытный друг не мог предоставить ей объективную обратную связь, и лишь экзамены расставили все по своим местам. В конце концов девушка смогла заняться тем, что соответствовало особенностям ее личности, ориентации и способностям. Я надеюсь, что эта очаровательная и энергичная мисс сегодня имеет все, что хотела. Но, возможно, помощь с кнопками ей все-таки не помешала бы. Самый главный вопрос, который задавали исследования на тему внутреннего и внешнего локуса контроля, на мой взгляд, таков: способны ли некоторые иллюзии повышать уровень нашего благополучия? Существует немало доказательств того, что людей питает множество позитивных иллюзий, таких как вера в контроль объективно неконтролируемых событий или в то, что мы имеем желаемые черты характера, несмотря на возражения других. Например, считаете ли вы, что ваше чувство юмора развито выше среднего уровня? Практически любой ответит на этот вопрос утвердительно, что в принципе не может быть правдой! Подобные иллюзии, если они не заходят слишком далеко, могут приносить пользу и повышать уровень благополучия. Если мы посмотрим на подавленных и несчастных людей, то увидим, что они оценивают возможность контроля над обстоятельствами своей жизни более реалистично, чем счастливые люди. Можно ли сказать, что депрессивные люди печальнее, но мудрее остальных? То, что они печальнее, очевидно.

Я также допускаю, что они более осведомленные, если под этим понимать более правильное представление о возможности контроля и своих достоинствах. Но вот насчет мудрости вряд ли. Иллюзии хороши, если они являются своевременными. Порой позитивные иллюзии помогают нам лучше адаптироваться к жизни, а иногда, напротив, ставят палки в колеса. Знание того, как лучше приступить к реализации проекта, чтобы повысить свои шансы на успех, – ключевой аспект мудрости. Например, когда мы решаем, за изучение какого предмета нам следует взяться, какую карьеру выбрать или стоит ли переходить в отношениях с партнером на новый уровень, нужно отказаться от иллюзий и выбрать реальность. Сбор объективной информации по интересующему нас вопросу, беспристрастная оценка своих возможностей и т. д. оградят нас от ошибок. Нежелание видеть очевидное обречет наши действия на провал в ближайшем или более отдаленном будущем. Но, когда мы начинаем реализацию проекта, позитивные иллюзии, которые отвлекают нас от негативных аспектов реальности, выступают в роли наших союзников. Иллюзии становятся адаптивными в процессе достижения целей. Но этому должна предшествовать реалистичная оценка наших способностей, убеждений и особенностей нашей среды, которая не всегда бывает благоприятной. Я начал эту главу с трех эпиграмм, которые представляли собой различные точки зрения на контроль и благополучие. Персонаж Феллини из фильма «Сладкая жизнь» желал полностью контролировать свою жизнь, чтобы ничто не могло нарушить его спокойствие духа. Его благополучие не зависело от телефонных звонков. Иллюзия надежно оберегала его покой. Проповедь Хаксли о тирании иллюзий и триумфе реальности говорит об обратном: отказ от объективности – верный путь к погибели. Телефон обязательно зазвонит, и нам придется поднять трубку. Наконец, Эразм Роттердамский напоминает, что иллюзии – часть человеческой жизни и, возможно, естественный способ борьбы с трудностями. Когда мы молоды, вера в иллюзорный контроль и власть над своей жизнью способна причинить нам боль и стать источником фрустрации. Но вместе с тем иллюзии помогают нам не опускать руки и продолжать барахтаться, пока не появится новая, более достижимая цель. В мире счастливых иллюзий и сломанных кнопок существует подход, который делает его сторонников одновременно смелыми и осмотрительными. Он не является ни иллюзорным, ни слишком ограниченным; ему присущи реализм и адаптивность. Мы обязательно должны помнить о нем и обращаться

к нему, когда размышляем о прошлом и планируем будущее. Я говорю о надежде.

Глава 6 Жизнестойкость: личность и здоровье ОДНИМ СЕРЫМ ФЕВРАЛЬСКИМ УТРОМ, когда я сидел в комнате ожидания и готовился к ежегодному медицинскому осмотру, произошло нечто странное. Мужчина, сидевший рядом со мной, – краснощекий, голубоглазый, с лысиной, лет тридцати пяти – держал в руках журнал и, как мне казалось, разгадывал кроссворд. Но выражение его лица было довольно тревожным. И вдруг он выпалил: «Боже, я скоро умру!» Я тут же подумал, что он выбрал правильное место, чтобы прийти к такому осознанию, но сразу подавил эту мысль. Затем решил заглянуть в его журнал и найти там какую-то подсказку. Так я и поступил. В руках у него оказался популярный журнал, а в нем – тест на тему здоровья. Что же он там прочитал и насколько обоснованными были его страхи? Если вы обещаете не кричать, можете пройти тот же тест. Привожу его в оригинальном виде. Отметьте галочками события, которые произошли с вами в течение последних двенадцати месяцев. Методика определения стрессоустойчивости

Обратите внимание, что каждому событию присваивается определенный балл. Суммируйте все баллы по событиям, которые вы отметили галочкой. Вот как эти события могли повлиять на ваше здоровье:

Жизненные потрясения и здоровье Теперь расслабьтесь. Несмотря на свою огромную популярность, методика Холмса-Раге, с которой вы только что имели дело, не лишена ряда недостатков. Вы ознакомитесь с ними буквально через минуту. Но вы должны знать, почему сидевший рядом со мной мужчина – Чад, как он позже представился, – закричал после того, как суммировал свои баллы. Он набрал 423 балла, и если 300 и более баллов сулят вам болезнь в ближайшем будущем, то его озабоченность вполне понятна. Я поговорил с Чадом и убедил его в том, что интерпретировать результаты необходимо с осторожностью. Скоро я объясню почему. Но сперва позвольте сказать пару слов об ограничениях этой шкалы. В середине 1960-х годов психиатры Томас Холмс и Ричард Раге разработали методику, в основе которой лежало предположение о том, что изменение в привычном распорядке дня способно провоцировать стресс и что некоторые важные события могут оказывать на нас негативное влияние. Стресс, в свою очередь, должен вести к ухудшению самочувствия и быть причиной проблем со здоровьем; некоторые ранние исследования показали важную, пусть и скромную корреляцию между стрессом в результате важных событий и проблемами со здоровьем. Одним из наиболее интересных аспектов методики было предположение о том, что положительные события, такие как брак или получение новой работы, также повышают уровень стресса, поскольку меняют привычный уклад жизни. Как и индикатор типов личности Майерс-Бриггс, который мы обсуждали в главе 2, шкала Холмса-Раге приобрела большую популярность в прессе. Простые люди, получившие доступ к методике, не раз крепко задумывались над полученными результатами. Тем не менее, несмотря на ряд достоинств, шкала не лишена недостатков. Это одна из причин, по которым я попросил вас делать выводы после прохождения теста с крайней осторожностью. Итак, во-первых, проанализируем баллы, которые присваивались каждому событию. Они основаны на оценке того, насколько сильное влияние оказывает на вашу жизнь то или иное событие. За основу исследователи взяли смерть супруга/супруги, за которую начисляется 100 баллов. Но стандартные баллы могут очень сильно отличаться от того значения, которое каждый отдельный человек придает конкретному

событию. Женщина, которая несколько лет подряд наблюдала за страданиями своего мужа, может увидеть в его смерти облегчение: ее супруг наконец обрел покой. Несмотря на боль утраты, ее стресс может быть не таким сильным, как стресс человека, для которого смерть второй половины оказалась неожиданной и оставила его в полном одиночестве. Не лучше ли позволить людям самим определять важность жизненных обстоятельств? Во-вторых, баллы суммируются. Но ведь такое событие, как переезд в другой город после смерти супруга, скорее всего, не повысит, а понизит общий уровень стресса. Одним словом, события нашей жизни образуют систему, и нам нужно знать, как ее элементы связаны друг с другом. Втретьих, хотя включение положительных событий, таких как брак или повышение по службе, представляет теоретический интерес, результаты исследований показывают, что только отрицательные события вызывают дальнейшее ухудшение здоровья. В-четвертых, некоторые события, такие как проблемы с сексом, питанием или сном, сами по себе могут быть болезнями. Предсказание проблем на основе других проблем не заслуживает отдельной шкалы. Это равнозначно утверждению вроде того, что «головастик имеет высокий или очень высокий риск превратиться в лягушку». Подобные пункты являются, скажем так, малоинформативными. Как закончилась история с Чадом? У нас завязался разговор, и он показал мне свои ответы. Мы оба рассмеялись, увидев, что празднование Рождества добавило 12 баллов в его «копилку стресса». Он недавно женился и переехал из города, в котором учился, в свой родной город. Его отец умер шесть месяцев назад от болезненного нейродегенеративного заболевания, и Чад был рад возможности жить по соседству с матерью. В день нашего знакомства он, как и я, проходил ежегодный профилактический осмотр. Как перечисленные выше недостатки методики повлияли на предсказание проблем со здоровьем у Чада? Мы должны взять только негативные события и не учитывать баллы за те из них, которые понизили уровень стресса. Мы должны проигнорировать брак и переезд, которым Чад был крайне рад. Если не принимать во внимание сломанный локоть, уровень стресса и угроза здоровью Чака были небольшими. Решив не вдаваться в подробности, я все же предупредил его, что к результатам подобных тестов нужно относиться с осмотрительностью. Сейчас, правда, я понимаю, что должен был дать ему больше информации. Поэтому, Чад, если ты вдруг сейчас читаешь мою книгу, то найдешь в ней больше

полезных сведений о личности и здоровье, чем получил от меня в то серое февральское утро. Если ваш год тоже изобиловал событиями, не спешите расстраиваться и продолжайте читать.

Личность, стресс и здоровье: жизнестойкость и выносливость В число людей, прошедших тест Холмса-Раге, вошли и сотрудники чикагской компании Illinois Bell Telephone (IBT). Работа с ними была начата в середине 1970-х годов. Сальваторе Мадди, известный психолог личности из Чикагского университета, при поддержке одного из исполнительных вице-президентов компании Карла Хорна приступил к долгосрочной оценке личности, стресса, способов его преодоления и состояния здоровья сотрудников IBT. Мадди и Хорн знали, что компанию ждут большие перемены в связи с распродажей активов и законами об уменьшении государственного вмешательства, которые повлияли на телекоммуникационную индустрию. В 1981 году в IBT было проведено большое сокращение, в результате чего из двадцати шести тысяч сотрудников осталось четырнадцать тысяч. Само собой, эти события сопровождались повышением уровня стресса. Между тем исследование продолжалось и ученые получили прекрасную возможность изучить изменения в эмоциональном и физическом состоянии работников в период значительных перемен. Результаты исследования оказались любопытными. Примерно две трети сотрудников продемонстрировали симптомы ухудшения здоровья и снижения производительности, тогда как оставшаяся треть сумела справиться с трудностями, проявив жизнестойкость и выносливость. В чем же состояли различия между двумя группами? Их средний балл по шкале Холмса-Раге был одинаковым. Другими словами, сотрудники, которые пережили сокращение спокойно, столкнулись примерно с таким же количеством жизненных потрясений, что и их менее выносливые коллеги. Отличал эти группы друг от друга набор личностных качеств, которые Мадди и его коллеги назвали жизнестойкостью. Данная характеристика состоит из трех основных компонентов: вовлеченности, контроля и вызова. Ощущение вовлеченности возникает у людей, которые поглощены событиями своей жизни, своей работой; они не чувствуют себя потерянными и не считают, что занимаются не своим делом. Чувство контроля присуще индивидам, которые пытаются влиять на жизненные обстоятельства, не приемлют пассивного отношения и ощущения

беспомощности. Ощущение вызова представляет собой отношение к переменам, которое заставляет смотреть на положительные и отрицательные изменения как на возможности для роста и обучения. Это и последующие исследования, которые оно вдохновило, привели к следующему заключению: состояние нашего здоровья зависит от того, являются ли вовлеченность, контроль и вызов главными аспектами нашей личности. Именно об этом я хотел рассказать Чаду. Мы постоянно сталкиваемся со стрессом, и пытаться избежать его путем отказа от полноценной жизни не самое лучшее решение. Правильное отношение к происходящим изменениям и эффективные способы борьбы со стрессом способны свести опасность для здоровья к минимуму.

Личности типа А Теперь давайте рассмотрим другой тип личностных особенностей, который связан с риском для здоровья, – личность типа А с повышенным риском сердечно-сосудистых заболеваний. Эта концепция является одной из наиболее изученных в бихевиоральной медицине и психологии здоровья. Большинство людей слышали о ней хотя бы краем уха и нередко используют ее в обсуждении образа жизни. Когда я разговариваю с людьми о поведении личности типа А и прошу их назвать характеристики, которые ассоциируются с этим стилем, обычно они называют одни и те же черты. Чаще всего упоминаются спешка, напористость и состязательный дух. Мы увидим, что эти качества действительно относятся к числу поверхностных черт личности типа А. Приведенная страница из ежедневника демонстрирует ряд особенностей данного поведения.

Во-первых, обратите внимание на индикаторы спешки. С задачами необходимо справляться «рано» (EARLY), «быстро» (RUSH)

и «без промедления» (PRONTO) (выделено заглавными буквами). Также нельзя не заметить дух соперничества и стремление «во что бы то ни стало!!!» выполнить план продаж. Последняя строчка содержит напоминание о том, что нужно обязательно успеть на поезд в 17:43, чтобы не пропустить родительское собрание. Как оказалось, это собрание стало для мужчины последним. Вскоре после него он умер от сердечного приступа. Нарушения здоровья, которые присущи личностям типа А, очевидны. Что менее очевидно, так это связь данного типа личности с некоторыми аспектами благополучия, такими как высокий уровень достижений и профессиональный успех. Вспомните одно из последних объявлений о приеме на работу, которое вы видели (должность не имеет значения). Всем нужны трудолюбивые, амбициозные, целеустремленные сотрудники, которые любят трудности и не боятся брать на себя ответственность. Я еще ни разу не встречал объявления типа «Внимание! Ищем ленивых людей, напрочь лишенных амбиций и бегущих от ответственности». Также считается, что люди типа А имеют более высокую производительность труда, а значит, чаще других добиваются успеха, особенно в условиях жесткой конкуренции. Например, в моей сфере деятельности личностей типа А, которые занимаются преподавательской и научной работой, цитируют охотнее, нежели остальных, то есть ученые ссылаются на их работы чаще, чем на труды их менее мотивированных коллег. Я также должен упомянуть о том, что индивиды типа А ставят вызовы не только перед собой, но и перед своими коллегами по работе, членами семьи и друзьями. Их стиль общения может быть довольно неприятным. Они громко говорят и выразительно жестикулируют, часто перебивая собеседников, которые, по их мнению, говорят слишком медленно. Кроме того, им присущи нетерпеливость и резкость; они легко выходят из себя. И хотя это помогает им в достижении целей, они могут обнаружить, что другие избегают их по причине тяжелого характера. Одна из самых интересных особенностей личностей типа А – их нечувствительность к сигналам стресса, которые посылает им собственное тело. Все дело в том, что они слишком сосредоточены на своих делах. Я убедился в этом не понаслышке несколько лет назад. Я входил в состав комитета, который занимался подготовкой к важной конференции. Члены комитета периодически собирались вместе для обсуждения текущих вопросов. Возглавлял комитет типичный представитель типа А. О его энергичности ходили легенды. Всякий раз, когда мне случалось говорить с ним по телефону – обычно это происходило

поздно вечером, – у меня возникало желание достать салфетку и вытереть слюну с ушей. Но своего апогея его экспрессивность достигала в ходе общих собраний комитета. Обычно его члены собирались около 16:00 с целью обсудить, что уже выполнено и что еще предстоит сделать. Как правило, такие встречи длились не более часа. Но на одной из них председатель вошел в раж: его задел за живое какой-то финансовый вопрос, и он долго не мог остановиться, строил гримасы, сжимал зубы и кулаки; пот тек с него ручьем. Однако сам он не замечал признаков стресса и напряжения, хотя они были очевидны для всех. Он также не видел, что его речь утомляет и раздражает остальных членов комитета: было уже семь, а он и не думал заканчивать. Никто не перебивал председателя, что я считаю прямым следствием его непоколебимой веры в колоссальную значимость этого бюджетного вопроса: нужно было или решить его, или умереть. Кроме того, он был крупным мужчиной с очень вспыльчивым характером. Как бы то ни было, он не вошел в состав комитета для подготовки конференции на следующий год. Как же можно охарактеризовать личность типа А, избегая при этом оценочных суждений? Я думаю, будет правильным выделить три основные черты. Во-первых, таким людям важен контроль: добившись его, они очень боятся его утратить. Контроль позволяет им реализовывать свои проекты в максимально короткие сроки. Во-вторых, личности типа А имеют крайне высокий уровень вовлеченности. Это значит, что они очень настойчиво преследуют цели, которые имеют для них значение, и готовы сопротивляться любому отрицательному влиянию. В-третьих, жизнь для них полна вызовов, которые придают им сил. Вызов подразумевает конфликт и состязание, которое непременно нужно выиграть. Отсюда следует короткое и лаконичное заключение о поведении людей типа А, которые имеют очень высокий риск сердечно-сосудистых заболеваний. Если вовлеченность, контроль и вызов являются главными аспектами личности, наше здоровье находится под угрозой. Недавно я говорил, что контроль, вовлеченность и вызов – главные элементы жизнестойкости, которые препятствуют возникновению проблем со здоровьем. Сейчас я пришел к заключению, что те же характеристики связаны с болезнями, которые часто приводят к летальному исходу. Одним словом, мы столкнулись лицом к лицу с парадоксом: контроль, вовлеченность и вызов одновременно улучшают и ухудшают наше здоровье. Как такое возможно?

Анализируем парадокс: сложные взаимоотношения личности и здоровья Прежде чем разрешить этот кажущийся парадокс, нам надо разобрать еще несколько вопросов. Давайте начнем с глубинных и поверхностных черт личности типа А. Как я уже упоминал, многие ее характеристики являются поверхностными. Следовательно, у этих людей имеются и другие особенности, которые и могут быть «поведенческим патогеном», повышающим риск заболеваний сердечно-сосудистой системы. Действительно ли это так? Существует немало доказательств того, что враждебность и есть главное патологическое качество, определяющее поведение личностей типа А. Эта черта способна вас убить. Подумайте о событиях повседневной жизни, которые провоцируют у вас враждебность или гнев. «Сегодня все почему-то не едут, а ползут, как черепахи! Неужели до этих идиотов не доходит, что на желтый останавливаться НЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО?!», «Лифт сегодня приходится ждать по десять минут – наверное, эти придурки с двадцать третьего этажа опять держат друг для друга дверь и все никак не уедут!», «Как тяжело стоять в очереди, когда какой-то умственно отсталый десять минут думает нам тем, какой лотерейный билет ему выбрать!». Понимание того, что вред здоровью причиняет вовсе не поверхностная торопливость и не трудоголизм, а глубокая враждебность, ведет к важным практическим выводам. Представьте, что вы супруга человека, относящегося к типу А (женщины тоже иногда бывают несносными, но все же тип А преимущественно мужской). Вы решаете отправиться в отпуск на Карибское море, о чем мечтали несколько лет. Вы приезжаете на курорт, бежите на пляж и с наслаждением подставляете свое тело лучам теплого тропического солнца; вы катаетесь на волнах и пьете диковинные напитки с экзотическими (и эротическими) названиями. Ваш муж взял с собой на отдых ноутбук и несколько папок с документами, но по вашей просьбе оставил их в отеле. Он пообещал, что будет заниматься только решением самых срочных вопросов. Однако через три минуты муж вспоминает, что забыл взять журнал, и бежит за ним в гостиницу. Но вы прекрасно понимаете, что дело не в журнале. Когда через час вы приходите в номер, то обнаруживаете его, погруженного в работу, за ноутбуком. Ваш муж объясняет это тем, что сегодня он нужен компании, как никогда. Что вы предпримете в такой ситуации? Я думаю, многие жены решат,

что пришло время серьезно поговорить со своими благоверными. Вы можете накричать на него и потребовать, чтобы он хоть раз в жизни расслабился и забыл про работу. У вас отпуск, черт возьми, а он все портит своим трудоголизмом! Кроме того, он подрывает свое здоровье. Если он сейчас же не вернется на пляж, ему не поздоровится! Но правильное ли это поведение и сможет ли оно уберечь вашего супруга от болезней? Я так не считаю. Помните, что желание все контролировать и делать как можно быстрее – вовсе не патоген; корнем всех бед является враждебность, которая лежит в их основе. Возможно, он не испытывает чувства враждебности, однако ваши попытки заставить его расслабиться, в то время как все его мысли только о работе, могут вызвать у него враждебность, а именно этого мы и пытаемся избежать. Если же ваш муж уже относится к числу враждебных личностей типа А, то ситуация еще хуже. Тем не менее существует несколько стратегий решения этой проблемы, и с одной из них я познакомлю вас в этой главе. Но сначала давайте попытаемся решить парадокс, связанный с одновременным улучшением и ухудшением здоровья личностей типа А.

Решение парадокса: чувство перспективы Предлагаю вам подробнее рассмотреть три аспекта, которые приводят к парадоксальному заключению о том, что контроль, вовлеченность и вызов одновременно ухудшают и улучшают наше здоровье. Как мы успели убедиться в предыдущей главе, контроль – понятие сложное. В контексте жизнестойкости чувство контроля означает, что люди в состоянии влиять на важные события своей жизни, по крайней мере они в это верят. Применительно же к личности типа А контроль получает манипуляционный и дезадаптивный аспект. Вспомните, что мы говорили о враждебности: она бывает связана с отстаиванием конструкта, который уже, очевидно, утратил актуальность. Я думаю, такого рода дурное предчувствие отчасти объясняет поведение личностей типа А. Ученые с самого начала полагали, что эти люди имеют низкую самооценку, вследствие чего им приходится добиваться и отстаивать чувство контроля. В отличие от огульного контроля, к которому стремятся личности типа А, жизнестойкие люди применяют контроль дозированно. Они знают все свои кнопки и умеют правильно выбирать момент для их нажатия; когда требуется, они в состоянии избрать другую стратегию, не связанную с контролем.

С вовлеченностью дела обстоят еще сложнее. Мне кажется, личности типа А могут выбирать одну из двух стратегий, которые я называю гипервовлеченностью и близорукой вовлеченностью. Гипервовлеченность – это склонность с огромным рвением браться за любую задачу или проект. Причем второстепенный характер задачи никак не уменьшает этого рвения. Данная стратегия нередко приводит к перегрузкам, и чем больше число дел, за которые берется личность типа А, тем стремительнее падает ее эффективность. Близорукая вовлеченность, наоборот, сконцентрирована вокруг навязчивой идеи: человек тратит все свои силы и ресурсы на преследование одной-единственной цели, забывая обо всем. В отличие от этих двух подходов, вовлеченность жизнестойких людей более избирательна: они могут концентрировать внимание на тех вопросах, которые сейчас являются наиболее актуальными. Отношение к вызовам у обоих типов также отличается. Люди типа А способны увидеть вызов в огромном количестве ситуаций. Коллега рассказал мне историю о том, как однажды его жена везла в садик свою пятилетнюю дочь и та неожиданно спросила: «Мама, куда подевались все идиоты?» На что ее мама ответила: «Они появляются только тогда, когда за руль садится твой папа». Заговор тупых водителей, постоянно подрезающих на дороге, прекрасно иллюстрирует неусыпную бдительность людей типа А и их готовность в любой момент вступить в драку. Все это крайне негативно сказывается на их здоровье. Жизнестойкие люди, наоборот, относятся к вызовам без маниакальной серьезности. Полагаю, что они умеют превращать вызовы в игру, под которой я подразумеваю очень увлекательное и мотивирующее занятие. Ни о какой враждебности тут речь не идет. Когда я учил своего сына и членов его команды играть в футбол, поведение их родителей на трибунах интересовало меня не меньше, чем действия детей на поле. Особенно мне запомнилась одна игра, в которой мы в конце второго тайма проигрывали с разницей в три мяча. За нашу команду играл мальчик по имени Рики, и у него был очень неприятный отец – Гус. Даже когда мы выигрывали, он смотрел на поле с кислой, угрюмой гримасой. Что же с ним происходило, когда мы проигрывали? Всякий проигрыш он воспринимал как оскорбление, о чем давал знать своему сыну, выкрикивая: «Бога ради, Рики, соберись! Это же не какая-то чертова игра!» Когда я указал Гусу на то, что это была именно игра (чертова или нет), он не сильно впечатлился. А тот факт, что наш разговор произошел в присутствии других родителей, разозлил его еще больше. Его лицо буквально побагровело от гнева.

В отличие от Гуса, большинство других родителей относились к игре со здоровым интересом. Они искренне болели за своих детей, но, когда ситуация становилась сложной, не кричали и не проявляли признаков нетерпения, а демонстрировали свою поддержку. Особенно интересным мне показалось то, что во время матчей они нередко улыбались. Я бы даже сказал, что их лица расплывались в улыбке и светились от счастья. Какой вывод можно сделать о кажущемся парадоксе контроля, вовлеченности и вызова? Я думаю, основная разница между личностями типа А и жизнестойкими людьми заключается в умении видеть вещи в перспективе. В основе поведения первых лежит враждебность, поэтому каждое из этих качеств доводится до крайности и вносит свой вклад в истощение вегетативной нервной системы, что, в свою очередь, ухудшает общее состояние здоровья. Также вероятно, что различие в перспективе может затрагивать и сравнительно стабильные черты характера. Мы уже говорили, что низкий балл по шкале доброжелательности часто ассоциируется с высоким риском возникновения сердечно-сосудистых заболеваний. Кроме того, я обмолвился о том, что поведение личностей типа А можно подкорректировать. И хотя моя книга не является изданием типа «помоги себе сам», я приведу пример стратегии, которая помогла многим людям, включая меня, – ну, или почти помогла.

Так как, черт возьми, избавиться от проклятой враждебности?! В течение нескольких лет я проводил одно исследование, посвященное вопросам личности и здоровья. И в это время мне представилась возможность поучаствовать в практической конференции, проходившей в крупной психиатрической больнице. Ее основной темой была «остановка мыслей» как средство снижения враждебности. Кроме меня, в ней решило принять участие еще четырнадцать человек; все они пришли в разных костюмах, с разным опытом работы и уровнем враждебности. Демонстратор сначала попросил нас закрыть глаза и представить, примерно на три минуты, сцену, которая заставляла нас испытывать фрустрацию и даже некоторую враждебность. Я обратился к знакомой вам истории о тупых водителях, которых повсюду видит мой друг, относящийся к типу А, и с которыми я тоже порой пересекаюсь по дороге в университет. Я старался сконцентрироваться на их образе, и внутри меня образовался большой сгусток гнева, когда демонстратор вдруг прокричал в микрофон: «СТОП!!!» Мы все подпрыгнули от неожиданности. Затем инструктор спросил, продолжает ли кто-то из нас думать о неприятном событии. Оказалось, что все резко перестали об этом думать. В моем случае громкий крик «СТОП!!!» оказался достаточно сильным отвлекающим фактором. Следующим этапом стала демонстрация того, как мы можем использовать ключевое слово «стоп» в ситуациях, когда нам захочется избавиться от мыслей, провоцирующих враждебность, тревогу и другие отрицательные эмоции. Конечно, было бы неплохо всегда иметь под рукой демонстратора, чтобы он кричал каждый раз, когда нас будут посещать неприятные мысли, но это вряд ли возможно. Поэтому нас научили прерывать самих себя и говорить себе «Стоп!» в ситуациях, усиливающих тревогу или враждебность. Сначала мы произносили это слово вслух, но вскоре обучились его интернализации, чтобы никто нас не слышал. В течение следующих недель мне представилось несколько возможностей противопоставить нежелательным мыслям резкое, но тихое «стоп». Я также обнаружил, что «заклинание» действует эффективнее, если при его произнесении быстро моргнуть глазами. Удобный случай попрактиковаться выдался, когда декан попросил меня решить проблему оценки университетского обучения. Государство собиралось навязать собственную процедуру оценки работы

университетов, поэтому нам следовало разработать свой стандарт раньше, чем это сделают чиновники. От меня требовалось посетить каждый факультет и рассказать его сотрудникам о нашей системе самостоятельной оценки. Я знал, что система высшего образования противится любым изменениям и попытки поменять основополагающие аспекты обучения заранее обречены на провал. Когда меня попросили это сделать, я сказал, что пусть лучше мне вскроют шов без обезболивающего, чем я буду этим заниматься. На что декан ответил: «Это тоже можно устроить, профессор Литтл». Накануне встречи с представителями кафедр я получил электронное письмо, которое подтвердило, что ничего хорошего ожидать не стоит. Оно стало ответом на доклад, в котором я описал ряд процедур оценки, и один маститый преподаватель кафедры экономики открыто выразил мне свои опасения: «Я в шоке от вашего доклада. Увидимся завтра на собрании. Приготовьтесь к бою». Когда через несколько минут я лег спать, то понял, что неожиданное и не совсем дружественное письмо коллеги выбило меня из колеи. Жена спросила, не испытываю ли я напряжения (возможно, потому, что я стоял на кровати). Я рассказал ей о происшедшем, и она предложила мне поупражняться в своем новом навыке. Мы решили, что необходимо выбрать слово, чтобы стряхнуть стресс, которому меня подверг разгневанный макроэкономист типа А. Жена посоветовала попробовать крякающий звук, напоминающий о воде, которая стекает по спине утки. Мне ее мысль показалась превосходной, и на следующее утро я ехал в университет, вооружившись новым, необычным звуком. Когда я начал было излагать свою позицию участникам собрания, мой противник встал вместе со мной, и мы уставились друг на друга. Я беззвучно крякнул, и волнение исчезло без следа. Это позволило мне спокойно и услужливо заявить, что профессор Х хочет сказать что-то важное. Экономист, слегка ошарашенный, тихо произнес свою речь и сел на место. В итоге благодаря своему беззвучному кряканью мне удалось неплохо отстоять довольно спорную университетскую политику. В конце заседания, когда психолог и политолог обсуждали наиболее противоречивые вопросы, я захотел прояснить пару двусмысленных замечаний политолога. Но стоило мне открыть рот, как он повернулся ко мне, гневно сверкнул глазами и прокричал: «Профессор Литтл, если бы я хотел прояснить свою позицию, ТО СДЕЛАЛ БЫ ЭТО САМ!» Его ответ на мгновение сбил меня с толку, но я решил снова прибегнуть к помощи необычного звука. Однако то, что мне показалось беззвучным кряканьем, оказалось очень громким «КРЯ!». Да, так вышло, что я крякнул на весь зал.

Политолог озадаченно на меня посмотрел и спросил: «Брайан, вы только что крякнули?» В ответ я попытался сделать вид, что всего-навсего прокашлялся, и для пущей убедительности кашлянул еще четыре раза с ярко выраженной крякающей интонацией. Но, должен признаться, вышло не очень убедительно. Мораль истории такова: вы можете бороться с враждебностью, тревогой и другими реакциями стресса в течение короткого промежутка времени с помощью методов когнитивно-бихевиоральной терапии, таких как остановка мыслей или стратегическая релаксация. Но иногда это поведение может возыметь обратный эффект. Вспомните исследование иронических процессов Дэна Вегнера и свои попытки не думать о белом медведе (или зеленом коте). Подавляемые мысли становятся еще более назойливыми. Если не верите, попробуйте еще раз: на протяжении трех минут постарайтесь не думать об утке. Я серьезно.

Чувство связности: личность, здоровье и обстоятельства В последних двух главах мы рассматривали связь между чувством контроля над обстоятельствами жизни и различными формами благополучия, включая успех в работе и учебе, а также физическое здоровье. Мы пришли к заключению, что чувство контроля приносит очевидную пользу, но оно должно быть основано на правильных предпосылках. Мы видели, что жизнестойкость помогает бороться со стрессом, если, конечно, ее элементы не принимают крайние формы, как в случае с личностями типа А, имеющими высокий риск развития сердечно-сосудистых заболеваний. Есть еще одна интересная точка зрения, которая помогает оценить не только вклад личностных особенностей в нашу жизнь и благополучие, но и влияние среды. Теория Аарона Антоновски, медицинского социолога, проводила различие между патологическим взглядом на болезнь, который ищет ее источник, и тем, что он называл салютогенным процессом, который изучает источник и развитие здоровья. В центре салютогенеза находилось чувство связности (ЧС), которое определялось как «глубокое и продолжительное, но вместе с тем динамичное чувство уверенности в том, что среда обитания является предсказуемой и все сложится настолько хорошо, насколько разумно этого ожидать». ЧС основано на трех элементах: вразумительности, управляемости и осмысленности. Вразумительность – это логичность, упорядоченность и предсказуемость

повседневной жизни. Управляемость подразумевает способность справляться с требованиями среды. Осмысленность определяет нашу готовность вкладывать время и силы в ежедневные проекты и начинания, которые того стоят. Люди с высокими значениями ЧС имеют больше «общих ресурсов сопротивляемости», благодаря которым они остаются умственно и физически здоровыми, несмотря на испытываемые трудности. В определении ЧС мне особенно нравится фраза «насколько разумно этого ожидать». Здесь говорится примерно о том же, о чем писал я, когда призывал вас проверить работоспособность своих кнопок, прежде чем делать допуски о контроле, а также когда мы обсуждали, как жизнестойкие люди, в отличие от личностей типа А, борются с трудностями. Но чувство связности проясняет еще один аспект связи здоровья и благополучия: оно проливает свет на среду нашего обитания как критически важный элемент связности. Это прекрасно проиллюстрировало исследование, проведенное в трех населенных пунктах Израиля: один представлял собой традиционную деревушку, второй был современным городом, третий – чемто средним. Ученые предположили, что чувство связности и состояние здоровья жителей этих мест будут отличаться. Взять, к примеру, понятие управляемости. В деревне жизнь традиционно носит спокойный и размеренный характер. Там не столько люди контролируют свою жизнь, сколько «сами вещи находятся под контролем». Это повышает чувство связности. В крупных городах, напротив, чувство связности возникает тогда, когда человек сам контролирует свою жизнь. Люди, живущие в промежуточных условиях, не имеют стабильности, которую обеспечивает традиция, и не обладают возможностями, которые дает жизнь в мегаполисе. Ожидалось, что чувство связности у них будет менее выраженным. Результаты исследования подтвердили это предсказание. Жители деревень и крупных городов действительно получили достаточно высокие баллы по шкале ЧС (примерно одинаковые), тогда как жители промежуточных населенных пунктов не могли даже близко похвастаться такими показателями. В соответствии с предполагаемым влиянием ЧС на здоровье жители небольших городков чаще жаловались на недомогания. Мы можем рассуждать о том, что ослабление чувства связности и, как следствие, ухудшение здоровья имеют место в переходные периоды нашей жизни. Уход из дома, смена места работы, влюбленность и расставание, рождение ребенка и выход на пенсию – события, которые происходят со многими из нас, – могут временно менять чувство связности. В переходные периоды экстраверты бывают еще более экстравертированными, добросовестные люди становятся еще более

организованными и аккуратными, а неприятные производят еще более отталкивающее впечатление. Исследование чувства связности поднимает и другие интересные вопросы, такие как создание условий для жизни, обеспечивающих вразумительность, управляемость и осмысленность для широких слоев населения. Это требует знаний о том, как взаимодействуют личность и среда. Благодаря им мы можем повысить качество своей жизни настолько, «насколько разумно этого ожидать». А может, и больше.

Глава 7 Личность и творчество: миф о героеодиночке Нет дела, коего устройство было бы труднее, ведение опаснее, а успех сомнительнее, нежели замена старых порядков новыми. Никколо Макиавелли. «Государь» Когда вы сочиняете музыку, пишете стихи или занимаетесь другими видами творчества, то обязаны вступать в безудержную и безответственную половую связь с идеей, над которой сейчас работаете. Леди Гага ПОДУМАЙТЕ О СВОИХ ВСТРЕЧАХ С ЛЮДЬМИ, которые являются для вас образцом творчества. Возможно, с некоторыми из них вы знакомы лишь заочно, через их произведения. Вас до глубины души трогают их романы, вы становитесь фанатом их компьютерных игр, обожаете танцевать под их музыку, вас опьяняют их картины или театральные представления. Некоторых вы знаете лично. Это может быть врач, который вылечил вашего ребенка, сантехник, сумевший починить сливной насос, который все остальные предлагали заменить, или ваша вторая жена, которая помогла вам собрать осколки своей жизни и увидеть ее в новом свете. Имеют ли эти люди общие черты? Что отличает их от тех, кто использует более традиционные подходы для решения проблем и борьбы с трудностями? Считаете ли вы себя творческим человеком и захотите ли вы им быть после прочтения данной главы? Возможно, вы пожелаете пройти небольшой тест, который сделает весь следующий материал чуть более понятным. Из предложенных ниже эпитетов выберите те, которые подходят

для описания вашей личности: • веселый • воспитанный • заурядный • изобретательный • индивидуалистичный • искренний • консервативный • мыслящий • находчивый • недовольный • незаурядный • неформальный • оригинальный • осторожный • пафосный • подозрительный • покорный • проницательный • решительный • с узким кругом интересов • с широким кругом интересов • сексуальный • способный • уверенный в себе • умный • унылый • эгоистичный • эрудированный • честный Эта методика была разработана Харрисоном Гафом из Калифорнийского университета и часто используется исследователями для быстрой и точной оценки творческого измерения личности. Чтобы узнать свой балл, сложите число галочек, поставленных в пунктах способный, умный, решительный, эгоистичный, веселый, индивидуалистичный, неформальный, проницательный, эрудированный, с широким

кругом интересов, изобретательный, оригинальный, мыслящий, находчивый, уверенный в себе, сексуальный, пафосный и незаурядный. Из полученной суммы вычтите количество галочек по таким пунктам, как унылый, осторожный, консервативный, заурядный, недовольный, честный, с узким кругом интересов, воспитанный, искренний, покорный и подозрительный. Ваш итоговый показатель будет находиться в пределах от -12 до +18. Действительно творческие люди имеют сумму от 10 баллов.

Исследования творчества в калифорнийском университете Институт диагностики и исследования личности при Калифорнийском университете на заре своего существования занимал отремонтированное здание студенческого клуба, окруженное деревьями и расположенное в самой высокой точке университетского городка, рядом с бульваром Гризли-Пик. Я прекрасно помню, как летом 1967 года в маленькой комнатке на втором этаже этого здания сдавал квалификационный экзамен, обязательный для получения докторской степени. В помещении стоял запах эвкалиптов, которые росли за окном, а в коридоре витал аромат творчества вперемешку с запахом кофе. В нескольких шагах находился офис Дональда Маккиннона, директора института, и я помню, как познакомился с ним. Я излагал ему свои идеи и хотел, чтобы он стал моим научным руководителем. Директор не был эмоциональным человеком, и, пока он читал мои записи, я не мог понять, что у него на уме. Затем он оторвался от чтения, посмотрел на меня и сказал: «Литтл, что вы предпочитаете – действовать или думать?» Я без промедления ответил: «Я думаю, что предпочитаю действовать». Мой ответ, судя по всему, удовлетворил Маккиннона; сделанный мной акцент на слове «думаю» говорил о моей вере в то, что одно неплохо сочетается с другим. Позже я узнал, что эти два атрибута – мышление, в первую очередь инновационное, и способность действовать, или умение воплощать идеи в жизнь, – были ключевыми критериями, которые институт использовал для выявления и изучения качеств творческих личностей, произведших революции в своих областях. Выдающиеся исследования, проведенные институтом в начале 1960-х годов, навсегда изменили наше понимание личности и творчества.

Посмотрите, что я сделал! Нормы, нарциссизм и творчество Как определить, является ли человек творческой личностью? Исследователи, как правило, сходятся во мнении, что творческие люди – это те, кто умеет создавать новые и полезные продукты. Речь может идти об идеях, предметах или процессах. Одной новизны недостаточно, поэтому необычную, но бесполезную вещь нельзя назвать креативной. Не считается таковой и просто полезная вещь, без элемента новизны. Творчество требует

наличия обоих элементов. Оценка полезности и инновационности основана на сравнении с нормами и стандартами, принятыми в конкретной области – от кулинарии и органической химии до гангстерского рэпа и архитектурного проектирования. Но данное определение креативности с самого начала ставит нас перед трудностями, особенно когда мы пытаемся оценить творческие характеристики продукта или человека при очень непродолжительном знакомстве, например во время собеседования при приеме на работу либо в ходе короткой презентации для покупателей или потенциальных клиентов. Проблема заключается в том, что человек, с которым вы имеете дело, может страдать нарциссизмом. Исследования, проведенные в последние годы, показали, что самовлюбленные личности пытаются казаться лучше других. Для этого они берутся за проекты, демонстрирующие их уникальность. Их поведение напоминает брачные игры у некоторых видов птиц. Я не раз общался с самовлюбленными учеными, которые превозносили свои достижения на научных конференциях. Они не особенно старались подбирать выражения и напоминали павлинов. Однако исследования показывают, что «павлины», несмотря на уверенность в своих выдающихся творческих способностях, на самом деле не так уж креативны. Об этом свидетельствуют результаты объективных тестов. Тем не менее они мастерски вводят в заблуждение не только самих себя, но и других. Если обратиться к ним за идеями для съемки голливудского фильма, они продемонстрируют большой энтузиазм и харизму. Их умение убеждать себя и других в своей креативности часто приводит к формированию ошибочного представления об их творческих способностях. Это ярче всего проявляется в областях, в которых существует весьма ограниченный набор объективных критериев для оценки полезности и новизны. Поэтому лучше смотреть на долгосрочные результаты их творческой деятельности, а не на отдельные демонстрации таланта. Именно этим и занялись сотрудники Института диагностики и исследования личности. Они полагались на суждения экспертов в конкретных областях для отбора людей, которые неоднократно доказывали свои творческие способности и создали новые золотые стандарты в своих сферах деятельности. Исследователи изучали самые разные группы людей, включая писателей, ученых, менеджеров, военнослужащих, математиков и студентов-аспирантов. Однако самым известным и влиятельным стал их анализ креативных архитекторов. Первая задача – далеко не простая – заключалась в составлении списка

самых креативных архитекторов Северной Америки, а не просто самых известных или плодовитых. Критерии отбора были простыми, но строгими. Люди, которых исследователи собирались пригласить в Беркли, должны были добиться трех вещей: разработать инновационные формы архитектуры; воплотить эти формы в жизнь, что требовало от них умения действовать, а не только мыслить; с помощью своих разработок внести вклад в установление новых норм и стандартов креативности и мастерства в отрасли. Но кто способен объективно оценить архитекторов по этим критериям? Оценку творческих достижений лучше всего поручать тем, кто имеет обширные знания в конкретной области. Например, я могу оценить, насколько творческими являются идеи моих студентовпсихологов, но мне вряд ли удастся выступить в роли эксперта, оценивая креативность парикмахеров, профессиональных исполнителей йодля или гробовщиков. Каждая сфера деятельности имеет собственных экспертов, которые могут по достоинству оценить оригинальность соответствующих продуктов. Сотрудники института обратились к другим архитекторам, с помощью которых составили список номинантов. От каждого эксперта требовалось назвать несколько творческих архитекторов с опорой на критерии новизны, внедрения и установления стандартов. Ученые с самого начала понимали, что их подход не лишен недостатков. Эксперты могли включить в свой список разных архитекторов, так что списки практически не перекликались бы. К счастью, этого не произошло. В целом эксперты сошлись во мнениях, что позволило выделить группу из сорока архитекторов. Другие авторитетные лица из мира архитектуры согласились, что эти четыре десятка человек действительно изменили облик своей отрасли. Если бы Институт диагностики и исследования личности ограничился изучением характеристик этой группы творческих лиц, то ученые просто пришли бы к выводу, что имеют дело с очень работоспособными и плодовитыми архитекторами, большинство которых живет в крупных городах и поддерживает тесные контакты с коллегами. Но этого было недостаточно – требовалось сравнить лучших специалистов с другими, которые имели те же самые характеристики, но испытывали недостаток креативности. Исследование института было примечательно еще и тем, что оно изучало архитекторов, которые трудились в тех же бюро и в тех же городах, что и их творческие коллеги, но не считались креативными личностями. Они образовали прекрасную контрольную группу, с которой можно было сравнивать лучших из лучших.

Сотрудники Института диагностики и исследования личности пригласили творцов на три дня, чтобы провести оценку в группах по десять человек. Все гости ночевали в отеле в Беверли-Хиллз, а дни проводили в институте, где проходили тесты, собеседования с психологами и оценивались по всевозможным критериям. Исследователи также обращали внимание на их поведение в социальных ситуациях во время ланча и в перерывах между выполнением упражнений. Некоторые задания носили стрессовый характер, чтобы оценить способность креативных архитекторов работать под давлением. Это были очень напряженные три дня, и некоторые гости жалели, что приехали. Один поэт, Кеннет Рексрот, который участвовал в исследовании, посвященном писателям, крайне нелестно высказывался по поводу полученного опыта. Он описал его в издевательской и тем не менее забавной статье под названием «Как мне открутили голову». Изучение творчества с помощью анализа креативных людей иногда бывает невероятно сложной задачей. Творческие люди не всегда любят, когда их способности пытаются разобрать по косточкам. Впрочем, некоторые из них оказывались на высоте и с удовольствием погружались в анализ своих черт и склонностей вместе с учеными. Главный вопрос всей исследовательской работы звучал так: как чрезвычайно творческие архитекторы отличаются от мастеровитых, но менее творческих коллег по таким критериям, как одаренность, биография и прошлый опыт, качества личности и функционирование в обществе? Результаты исследования архитекторов во многом повторили итоги работы с другими группами, поэтому далее я буду говорить о творческих людях в целом. Там, где это целесообразно, я буду ссылаться непосредственно на архитекторов. Один из неприятных аспектов написания книг или выступления с докладами, которые посвящены психологическим исследованиям, заключается вот в чем: иногда в ответ на озвученные выводы читатели или слушатели говорят: «Конечно», «Звучит логично» или «Все это знают». Это приводит в замешательство по двум противоположным причинам: вопервых, порой слушатели оказываются правы; во-вторых, иногда все далеко не так очевидно, как им кажется, и они сами не смогли бы предсказать полученные результаты. Поэтому, выступая с лекциями, я часто прошу аудиторию заранее определить, с какими выводами собираюсь их познакомить. Ваш прогноз будет звучать куда убедительнее, если вы поставите на лошадь до скачек, а не после них. Итак, предлагаю вам поупражняться в искусстве прогнозирования и предсказать личностные особенности, а также факты из биографий

действительно творческих личностей, которые я вам озвучу. Эти вопросы затрагивают только часть тем, которые мы обсудим в главе 7, но речь идет о наиболее значимых данных. Являются ли креативные люди более (или, наоборот, менее) умными, чем «простые смертные»? Были ли их отношения с родителями более (или менее) эмоциональными, чем у обычных людей? Могли ли они похвастаться своей успеваемостью в школе? Много ли общих интересов они имеют с банкирами и юристами? Кто они: экстраверты или интроверты? Что они предпочитают: хаотичную сложность или изящную простоту? Их психика крайне стабильна или они, наоборот, чаще других страдают психическими заболеваниями? Размышляя об ответах на эти вопросы, подумайте, сколько баллов вы поставили бы себе по каждой из указанных черт, предпочтений и ориентаций.

Ум и творчество: может, все дело в уме? Являются ли выдающиеся творческие личности более умными, чем их заурядные коллеги? Изучение этого вопроса в Институте диагностики и исследования личности дало отрицательный ответ. Две группы имели примерно одинаковые показатели IQ. Однако не забывайте, что все они были высокообразованными профессионалами. Как правило, такие люди имеют коэффициент интеллекта в пределах 120; но высокий IQ не является показателем творческих способностей. То есть вероятность того, что человек с коэффициентом интеллекта 145 является творческой или, наоборот, обыкновенной личностью, примерно одинакова. Впрочем, традиционные тесты на IQ гораздо лучше проводят различия между людьми, чей коэффициент интеллекта находится на отметке 100, и не так хорошо подходят для дифференциации людей, чей интеллект зашкаливает. Если бы ученые из Института диагностики и исследования личности использовали подобный тест, то отсутствие различий между креативными и традиционно мыслящими архитекторами можно было бы списать на недостаточную чувствительность инструмента. Но они прибегли к помощи специального средства диагностики под названием «тест владения понятием», созданного Льюисом Терменом для установления различий между людьми с IQ, равным 120. Несмотря на высокую чувствительность выбранного теста, средний коэффициент интеллекта творческих и нетворческих архитекторов оказался одинаковым. Выдающиеся творцы действительно умны, однако они не умнее своих образованных, но менее креативных коллег.

Могли ли новаторы похвастаться лучшей успеваемостью в старших классах? Нет, далеко не все из них учились на одни пятерки. Как правило, четверок в аттестатах у них было больше. Чаще всего они получали очень высокие баллы по предметам, которые находили отклик в их душе. Если дисциплина их не интересовала, они ею не обременялись.

Ранний опыт: независимость и свобода Ранний опыт и особенности воспитания выдающихся творческих личностей указали на наличие у них ряда общих черт. В раннем детстве члены семьи относились к ним с уважением и позволяли проявлять самостоятельность в познании мира, благодаря чему они стали независимыми. Обычно такие дети не находились в чрезвычайно тесной эмоциональной связи с родителями. Точно так же большинство из них не имело крайне отрицательного опыта. Например, к ним редко применяли физические наказания за проступки, что в то время было очень распространено. Родители не проявляли по отношению к ним гиперопеки, которая вредит независимости. Отношения творческих индивидов с родителями можно охарактеризовать как достаточно ровные и лишенные крайностей в детстве, а в более позднем возрасте – как приятные и дружественные. Еще одна общая черта касалась роли религии в воспитании. Креативные и традиционно мыслящие архитекторы принадлежали к одним и тем же конфессиям, но родители будущих творцов помогали им в создании своего внутреннего «кодекса чести»; их не заставляли усваивать религиозные догматы в качестве собственных убеждений. Взросление творческих индивидов также сопровождалось регулярными переездами. Очевидно, это помогло им стать более гибкими по сравнению с людьми, которые подолгу оставались на одном месте. Говоря языком теории личностных конструктов, их системы конструктов отличаются большей сложностью и проработанностью. Но постоянные переезды также могли провоцировать чувство одиночества и изолированности. Вместо того чтобы прибегать к помощи других творческих личностей, своих друзей, им приходилось больше полагаться на собственные силы. Таким образом, мы видим, что условия взросления творческих индивидов помогли им стать независимыми, индивидуалистичными и относительно свободными от эмоциональных и интеллектуальных

ограничений, которые присутствуют в жизни традиционно мыслящих людей.

Интересы и ориентация Одним из тестов, который прошли участники исследования в Институте диагностики и исследования личности, был тест профессиональных интересов Стронга (ТПИС), который сравнивал интересы испытуемых с интересами других профессионалов. Интересы испытуемых были близки к интересам психологов, писателей, журналистов, юристов, архитекторов, художников и музыкантов. В то же время они имели мало общего с интересами агентов по снабжению, офисных работников, банкиров, фермеров, плотников, ветеринаров, полицейских и гробовщиков. Этот спектр интересов предполагает, что креативные личности интересуются не столько фактами ради фактов, сколько их смыслом, значением и следствиями. Они видят не отдельные деревья, а, скорее, молодой лес и способны грамотно преподносить эти идеи. Творческие люди не любят традиционных и упорядоченных видов деятельности. Детали могут их раздражать. Интересы креативных людей указывают на когнитивную гибкость, владение словом и любознательность. Они не склонны ограничивать свои импульсы и идеи, а также, возможно, идеи других людей. Все архитекторы, принявшие участие в исследовании Института диагностики и исследования личности, были мужчинами, что полностью соответствовало демографическим особенностям и нормам той эпохи. Один из наиболее любопытных результатов был связан с тем, к каким интересам тяготели креативные архитекторы – мужским или женским. ТПИС имел собственную классификацию, которая показывала интересы, зафиксированные в нормативных группах мужчин и женщин. Данные убедительно говорят о том, что архитекторы с ярко выраженным творческим началом больше тяготели именно к женским интересам. Такие же результаты были получены и в ходе других исследований института. Эта находка заслуживает более пристального рассмотрения. Если мы взглянем на конкретные интересы из списка, то увидим, что многие из них относятся к различным видам деятельности, таким как посещение концертов или художественных выставок, которые, возможно, лучше

рассматривать как культурные, а не женские. Также важно заметить, что шкала женственности ТПИС построена таким образом, что нельзя набрать высокие баллы по мужским и женским интересам одновременно. В последующие годы были разработаны методики, которые позволили оценивать психологическую мужественность и женственность по отдельности. Есть все основания полагать, что творческие архитекторы набрали бы высокие баллы по обеим группам интересов.

Предпочтения Архитекторам был предложен также индикатор типов личности Майерс-Бриггс, анализирующий предпочитаемые нами способы восприятия мира. Одним из факторов, по которому он оценивает людей, является интроверсия – экстраверсия. Две трети креативных писателей, архитекторов и выдающихся представителей других профессий были отнесены учеными к числу интровертов. Второй фактор касается того, как мы обрабатываем информацию, поступающую к нам из внешних и внутренних источников. Здесь тоже можно выделить две позиции. Мы или воспринимаем события, оставаясь открытыми их значению и смыслу, или судим о них и делаем заключения. Проблема суждений заключается в том, что иногда они бывают поспешными. Да, они способствуют упорядочению реальности, но также могут закрыть нам доступ к освоению чего-то нового. Как выяснилось, самые креативные специалисты тяготеют к восприятию. Данная ориентация позволяет внимательнее относиться к внешним и внутренним источникам стимуляции, сохранять открытость и заинтересованность. Вместе с тем она способна вести к недостатку порядка и структуры. Творческая жизнь бывает хаотичной. Третий фактор относится к сфере восприятия. Люди отталкиваются либо от ощущений (то есть воспринимают реальность такой, какой они ее видят, слышат, обоняют или осязают), либо от интуиции (то есть обращаются к смыслу и возможностям того, с чем соприкасаются). Большинство людей ориентированы на ощущения, или здравый смысл. От них нередко услышишь слова вроде «Спустись на землю!» или «Вернись к реальности!». Интуиты, которые не довольствуются очевидными фактами и больше интересуются потенциалом и возможностями, нередко раздражают их и сбивают с толку. Неудивительно, что творческие люди проявили ярко выраженную

склонность к интуиции. Интуитами является лишь 25 процентов всего населения, но в случае с творческими индивидами, которые посетили Институт диагностики и исследования личности, этот показатель был намного выше: 90 процентов писателей, 92 процента математиков, 93 процента ученых-исследователей и ровно 100 процентов креативных архитекторов! Наконец, четвертым фактором, выделяемым индикатором типов личности Майерс-Бриггс, является основа для принятия решений. Как мы судим о событиях и предметах – на основе мышления или эмоций? Люди с мыслительной ориентацией берут за основу логику и рациональный анализ, тогда как для людей, полагающихся на чувства, важнее всего собственный эмоциональный отклик. В данном случае все решала сфера деятельности творческих личностей. Креативные ученые тяготели к мыслительной ориентации, тогда как писатели – к эмоциональной. Что любопытно, творческие архитекторы разделились на две равные группы: одна предпочитала логику и анализ, а другая руководствовалась чувствами.

Увлекательная сложность и изящная простота Во время одного из своих семинаров по теме творчества, которые обычно проходили с участием небольшого числа студентов, прямо перед перерывом я во весь голос пропел «DUM DIDDILY UM DUM», но без традиционного «DUM DUM» в конце. Было смешно наблюдать за реакцией студентов. Но мною двигало не желание развлечься – я хотел намекнуть им на то, что будет дальше. После перерыва я собирался рассказать еще об одном различии между чрезвычайно креативными и более заурядными личностями, которое заключалось в их эстетических предпочтениях: что предпочитали творцы – сложность, асимметрию и напряжение или простоту, симметрию и отсутствие напряжения? Исследование, проведенное институтом, также обратило внимание на эти предпочтения, но только в одной сфере – визуальной эстетики. Итак, понравится ли творческим людям визуальный эквивалент незавершенного, асимметричного «DUM DIDDILY»? Представьте, что вам вручили доску размером 20 на 25 сантиметров и большое количество разноцветных квадратиков размером 2,5 на 2,5 сантиметра, а затем попросили за тридцать минут создать красивую мозаику. Что бы вы сделали? Когда творческие люди получали аналогичное

задание, они продемонстрировали очевидную тягу к сложным, асимметричным узорам. Традиционно мыслящие личности, наоборот, обычно создают простые, сбалансированные и симметричные узоры. Аналогичные результаты были получены с помощью теста, в котором использовались картинки. Сто две репродукции шедевров европейской живописи – каждая размером с открытку – были распределены по четырем категориям предпочтений. Во всех исследованиях Института диагностики и исследования личности участники однозначно предпочитали более сложные, асимметричные и несбалансированные картины, чем отличались от своих коллег. Но это не все. Хотя тяга креативных людей к сложности совершенно очевидна в начале проекта, в конце они стремятся к творческому разрешению этой сложности. Речь здесь идет о длительном процессе, который начинается с постановки сложного вопроса и заканчивается его нетрадиционным, но изящным решением в виде четкого и выразительного «DUM DUM».

Творческие личности: чудаковатые или смелые? Когда участников исследования попросили дать характеристику самим себе, разница между креативными архитекторами и их коллегами была налицо. Творческие личности описывали себя как изобретательных, решительных, независимых, индивидуалистичных, мотивированных и трудолюбивых. Их более консервативные коллеги отзывались о себе как об ответственных, искренних, надежных, заслуживающих доверия, четко мыслящих, терпимых и понимающих. Работа с калифорнийским психологическим опросником (КПО), который позволяет провести подробную оценку личностных особенностей, дала схожие результаты. Давайте посмотрим, в чем, согласно ему, заключается различие между творцами и «ремесленниками» от архитектуры. Вот описание творческой группы, составленное психологом Харрисоном Гафом, который разработал КПО: Очень творческая личность является доминирующей; она обладает качествами, которые помогают добиться высокого социального статуса. Такие люди уравновешенны, спонтанны и уверены в себе, однако их нельзя назвать очень общительными и чрезвычайно любезными.

Учитывая также тот факт, что творческие личности склонны к интроверсии, КПО рисует достаточно интересную картину их отношения к окружающим. Креативных индивидов можно считать необщительными или даже асоциальными в том смысле, что взаимодействие с другими им не очень интересно, но они также не испытывают ни к кому открытой враждебности. Скорее, их интересы сосредоточены в областях, в которых они творят. Они способны производить впечатление недружелюбных и даже высокомерных людей. Но, когда того требует ситуация, они могут быть общительными и очаровательными. Тем не менее для них нехарактерен стабильно высокий уровень коммуникабельности, что способно создавать трения в отношениях с коллегами и друзьями. Их компаньоны вряд ли будут в восторге от непродолжительных и нерегулярных встреч. Что касается интеллектуальных особенностей, творческие люди эрудированные, откровенные, остроумные, требовательные, агрессивные и эгоцентричные. Они отлично владеют языком и умеют говорить убедительно, обладают уверенностью в себе, способны беспрепятственно выражать свои опасения и жалобы. Одним словом, очень креативные индивиды бывают крайне требовательны к тем, с кем работают. Сила их личности может пугать робких и застенчивых коллег. Трудности работы с творческими людьми могут также проистекать из их нелюбви ко всему обыкновенному и готовности поступать смело, решительно, в чем-то даже странно. Творческая личность не слишком ограничена нормами и запретами и не заботится о том, какое впечатление произведет на других. Благодаря этой особенности творцы способны действовать крайне независимо, что бы об этом ни говорили окружающие. Они отдают предпочтение ситуациям, которые требуют свободы мышления и действий. В отличие от своих традиционно мыслящих коллег, творцы не чувствуют достаточной мотивации, когда им приходится приспосабливаться к чьим-то требованиям и действовать в соответствии с правилами. Учитывая их личностные особенности, легко представить, какие

трудности могут возникать при работе с креативными людьми. Они не интересуются мнением других и не стремятся произвести хорошее впечатление, а значит, могут нанести урон репутации компании. В ситуациях, требующих такта, дипломатии и поиска компромиссных решений, их действия порой кажутся неуместными. Хотя они бывают обаятельными и харизматичными, им также свойственна несговорчивость и они не готовы идти на поводу у других, несмотря на мольбы коллег. Опытные руководители должны отговаривать творческих индивидов от участия в собраниях, которые предполагают традиционное решение проблем или тщательное взвешивание альтернатив. Нет сомнений в том, что креативные личности обладают большой смелостью. Но имеем ли мы право называть их странными и чудаковатыми? Справедливо ли традиционное представление о том, что творчество и безумие – близкие родственники?

Странные создания? Творчество, эксцентричность и психопатология Важно проводить различие между креативными, эксцентричными и психически больными людьми. Несмотря на некоторые сходства, они не так уж похожи. Давайте проанализируем эксцентричность и ответим на вопрос, не наблюдалось ли у участников исследования Института диагностики и исследования личности симптомов психических заболеваний?

Эксцентричность: счастливое забытье Дэвид Уикс и Джейми Джеймс представили в наше распоряжение обилие интересного материала об эксцентриках и подарили немало прекрасных и увлекательных описаний их колоритного поведения. Одной из самых занимательных является история Джошуа Эбрахама Нортона, который жил в середине XIX века и называл себя императором Соединенных Штатов и покровителем Мексики. В Сан-Франциско (где же еще?) Нортон был наделен большими привилегиями и дефилировал по городу в синей военной форме, в шляпе с пером и настоящим мечом. Он издавал указы, «расформировал» Республиканскую и Демократическую партии и печатал собственную валюту, которая высоко ценилась в магазинах и других заведениях городской агломерации Сан-Франциско. Хотя большинство его указов были чудными, некоторые оказались прозорливыми. Например, он велел построить мост между Сан-Франциско и Оклендом и туннель под заливом Сан-Франциско. Оба проекта были реализованы лишь спустя долгое время после смерти Нортона. Сан-Франциско, безусловно, либеральный, а может, слетевший с катушек город, поэтому он был идеальной «резиденцией» для самопровозглашенного императора, который занимался всем, что ему заблагорассудится. В других городах отношение к нему было бы не столь теплым. Сегодня он мог бы стать причиной большого столпотворения на линии безопасности в каком-нибудь аэропорту, и не только из-за своего меча. Таким образом, эксцентричные люди далеко не везде чувствуют себя комфортно. Стоит отметить, что Джошуа Эбрахам Нортон родился в Лондоне – месте, очень толерантном к разного рода чудакам.

Позвольте рассказать о своем опыте общения с эксцентричной англичанкой, которая могла бы составить неплохую конкуренцию императору Нортону. Несколько месяцев в году я провожу в Кембридже – английском городе, изобилующем неординарными людьми. Одна пожилая женщина, с которой я часто вижусь, любит носиться по булыжным мостовым города на велосипеде с высоким рулем. Она носит военную форму в стиле Муаммара Каддафи, яркую шляпу с пером и красные кроссовки. Я зову ее Мод. Мне кажется, я ни разу не видел ее без свистка во рту. Когда ее кто-то раздражает, она начинает громко свистеть, пока «нехороший человек» не уберется с ее дороги или не отвернется. Когда Мод находится в состоянии повышенного возбуждения, она достигает скоростей самого Лэнса Армстронга, причем без всяких запрещенных препаратов. Она не просто управляет своим велосипедом, а делает это прицельно. Я помню бегущих врассыпную китайских туристов, которые осмелились перейти улицу в тот момент, когда она на всех парах неслась в их направлении. Мод, несомненно, эксцентричная личность, но, не имея в своем распоряжении дополнительных сведений, я не взялся бы утверждать, кто она – просто творческая натура или психически больной человек. Учитывая, что мы говорим о Кембридже, вполне возможно, что она является чудаковатым профессором-эмеритом[4], которая пытается оградить свой родной университет от наплыва посетителей. Но я также слышал, как она свистела в свой свисток, когда банкомат не хотел выдавать ей наличные, поэтому, возможно, проблемы у нее все-таки имеются. Одно отличие эксцентричных людей от больных заключается в том, что первые обычно довольны – иногда, пожалуй, слишком – своей жизнью, даже если окружающие считают их странными. Несмотря на приступы со свистком, мне кажется, что Мод не думает о том, как ее действия выглядят со стороны, и по-своему счастлива. Нортон, Мод и другие эксцентрики могут иметь психическое расстройство, а могут и не иметь. Также не факт, что они творческие личности, особенно если использовать определение креативности, данное Институтом диагностики и исследования личности (умение воплощать новаторские, нетрадиционные идеи в полезные практические решения). Эксцентричные люди отличаются от настоящих творцов, в частности, тем, что они поглощены своими собственными проектами, которые могут не иметь ценности для других. Но, в отличие от людей с психическими заболеваниями, эксцентрики всегда довольны собой, с удовольствием подрывают устои и наслаждаются свободой. Психическая болезнь

не является результатом выбора. Напротив, она накладывает на человека и его волю ряд неприятных ограничений. Кроме того, она обычно пугает, истощает и опустошает человека.

Творчество и психопатология: нефильтрованный ум Мы уже видели, что творческие люди не особенно заботятся о создании благоприятного впечатления и свободно выражают свои эмоции, в том числе отрицательные. В этом отношении они похожи на эксцентриков. Но ученые Института диагностики и исследования личности также хотели выяснить, не демонстрируют ли они признаков психопатологии. В этом отношении было интересно сравнить показатели людей с ярко выраженной креативностью с показателями их более заурядных коллег при работе с миннесотским многоаспектным личностным опросником (ММЛО). Этот опросник сравнивает ответы испытуемых с ответами пациентов, у которых была диагностирована депрессия, истерия, паранойя и шизофрения. Творческие личности получили заметно более высокие баллы по этим и другим подобным шкалам, чем обычные люди. Поэтому мы вправе считать их не только смелыми, но и странными. Креативные люди действительно во многих отношениях являются очень необычными. Но правда ли, что риск заболеть депрессией или шизофренией у них выше, чем у остальных? Наиболее простым ответом на этот вопрос был бы следующий: «Нет, неправда». Но с учетом сложности и многогранности темы мой ответ нуждается в пояснении. Баллы, получаемые по ММЛО людьми, которые эффективно функционируют в обществе, – в их число, конечно же, входят и приглашенные творцы – должны интерпретироваться иначе, чем показатели тех, кто страдает от различных проблем или находится в психиатрических лечебницах. Одним из индикаторов, который отличает творческих личностей от людей с риском психопатологии, является сила эго. Он разрабатывался для того, чтобы выявить людей, способных извлечь пользу из психотерапии. Люди с высокой суммой баллов по данной шкале отличаются умом, находчивостью, реализмом и способностью выдерживать конфронтацию. Творческие люди отличаются большой силой эго, тогда как индивиды с высоким риском развития психических заболеваний имеют слабое эго. Важность анализа этой и других, психопатологических, шкал ММЛО стала для меня очевидной, когда я консультировал одну организацию,

которая только что закончила поиски старшего вице-президента. Один из отвергнутых кандидатов – назовем его Дэн – был хорошо известен в отрасли как очень креативный и дальновидный лидер. Из разговора с членами отборочной комиссии я понял, что его отвергли, в частности, изза результатов ММЛО. По словам моих собеседников, тест показал, что он «настоящий псих». В мои обязанности входила консультация по использованию психологических тестов для подбора персонала, и я сильно сомневался, что ММЛО подходит для данных целей. Поэтому, с позволения своих нанимателей, я ознакомился с результатами тестирования Дэна. Обычно сила эго не входит в число стандартных результатов – эту шкалу, как правило, используют ученые, и она рассчитывается отдельно. Показатели Дэна по шкалам психопатологии действительно были высокими, однако силу эго никто не рассчитывал. Когда я проанализировал 52 вопроса, которые используются при расчете этого показателя, выяснилось, что Дэн имеет очень сильное эго. Другими словами, не приняв во внимание позитивные аспекты его личности, члены отборочной комиссии упустили возможность найма по-настоящему креативного и харизматичного лидера. Конечно, Дэн был странным. Но он также отличался выдающимся умом и мотивацией и умел воплощать свои оригинальные, а порой и безумные идеи в жизнь. Странный, но смелый и решительный – это про него. Недавние исследования показали, что эксцентрики, творческие люди и индивиды с риском психопатологии не способны фильтровать постороннюю информацию, которая к ним поступает. Эффективная адаптация требует умения отфильтровывать информацию, которая не имеет мотивационной или стратегической значимости. Эту способность называют латентным торможением (ЛТ), и у творческих людей, а также у эксцентриков и личностей, склонных к психическим заболеваниям, особенно к шизофрении, она развита очень слабо. Однако в этом есть и свои плюсы: так мы получаем доступ к большому количеству отдаленно связанных мыслей и образов, которые люди с эффективно работающими фильтрами просто отсеивают. Эти мысли и образы представляют собой плодородную почву для творческих идей; наша чувствительность повышается, и мы осваиваем новые способы восприятия мира. Но иногда неспособность к фильтрации ведет к перегрузке, и нам становится сложно справляться с потоками информации. Итак, что же отличает прекрасно функционирующих творческих личностей с низким показателем ЛТ от людей с риском развития психопатологии? На этот вопрос нам помогут ответить Джордан Петерсон

и его коллеги. В своем исследовании студентов Гарварда они показали важность высокого интеллекта и хорошо развитой кратковременной памяти. По их мнению, люди с богатыми интеллектуальными ресурсами вполне могут справляться с большими потоками информации, которые поступают в их разум с неразвитыми фильтрами. Их вывод вполне сопоставим с тем, что мы сказали о силе эго. Высокий интеллект и сильное эго позволяют успешно решать сложные задачи и справляться с обилием информации. Без этих ресурсов когнитивная и эмоциональная информация, которая не имеет функциональной важности, может буквально затопить нас. Анализируя результаты исследования Института диагностики и исследования личности, Маккиннон допускал, что некоторые гости Беркли имели серьезные психологические проблемы, но таких людей было крайне мало. Одним словом, по-настоящему креативные личности имеют слабые места, но обычно в состоянии контролировать их и даже использовать в своей работе. Устойчивый, доброжелательный, счастливый и чрезвычайно коммуникабельный человек станет прекрасным руководителем, ответственным за развлекательные мероприятия в круизах Disney, но смелые выдающиеся творцы обычно имеют неровный, достаточно трудный и сложный характер.

Переосмысление творчества: отдаем дань контрольной группе На церемониях вручения наград существует традиция: лауреаты премий не акцентируют внимание на собственных заслугах и благодарят «группу поддержки», без которой их проекты никогда не были бы осуществлены. Иногда признательность искренняя, а порой является просто формальностью. В этом разделе я постараюсь совершенно искренне поблагодарить контрольную группу и подкрепить свою признательность объективными данными. Люди, с которыми исследователи Института диагностики и исследования личности сравнивали творческих гениев, также заслуживают признания. Сначала давайте посмотрим, зачем вообще проводилось это исследование. Его главная цель заключалась в анализе личностных качеств, которыми обладали люди, произведшие революции в своих областях. Так, архитекторы, отобранные институтом, реализовали проекты, которые представляли собой образцы инновационных решений и стали примерами для подражания. Но задумайтесь на минутку о том, как эти замыслы воплотились в реальность. Хотя креативные люди имеют много черт, заслуживающих восхищения, работать с ними иногда очень трудно. Они часто уходят в себя, легко раздражаются, не любят вдаваться в детали и не слишком балуют вниманием своих коллег. Как же их проекты вообще обрели плоть? Многие люди верят в то, что самые выдающиеся свершения и революционные изобретения являются плодами работы одногоединственного человека – этакого гения или супергероя. Но это миф. И я считаю, что представители контрольной группы архитекторов заслуживают более пристального внимания. Вспомните, какими качествами они обладают: ответственность, искренность, надежность, верность, ясность мышления, терпимость и понимание. Кроме того, им свойственны общительность и уравновешенность, они не брезгуют второстепенной работой. Именно благодаря их качествам проекты не остаются нереализованными. Любая творческая задумка, которая трансформирует мир, требует не только выдающегося новатора, но также переговорщика, миротворца, мотиватора, людей, ответственных за финансы, и т. д. Героитворцы действительно меняют реальность, но без своих ассистентов они оказались бы совершенно беспомощными.

Учитывая тесную связь между творцами и их менее креативными помощниками, было бы интересно сравнить, какую цену приходится платить архитекторам, которые активно взаимодействуют с творческими личностями (работают с ними в одном бюро). Данные Института диагностики и исследования личности говорят о том, что работа с креативными людьми может иметь негативные последствия. Исследование показало, что ближайшие коллеги выдающихся архитекторов имели более слабую психологическую адаптацию, более высокую тревожность и чаще сталкивались с внутренними конфликтами, чем те, кто наблюдал за работой гениев издалека. Маккиннон объяснял внутренние конфликты тем, что, хотя менее креативные помощники имеют многие из качеств, присущих «звездам», они не реализуют свой потенциал, тогда как творцы делают это ежедневно. Работа в команде знаменитости действительно может вылиться в тревожность и внутреннюю борьбу – ведь вместо того, чтобы развивать свои идеи, талантливым людям приходится играть роль помощников и делать все ради удобства их «старшего брата». Я думаю, нечто подобное происходит в семьях и спортивных командах.

Творчество и благополучие: уроки Дарвина В начале главы я спрашивал, являетесь ли вы креативной личностью и захотите ли быть ею после прочтения этой главы. Творческий дар часто предъявляет к человеку повышенные требования. Во-первых, вы вынуждены вести борьбу с темными силами. Открытость опыту означает, что вы хорошо знакомы с тревогой и депрессией, которые периодически норовят выйти из-под контроля. Во-вторых, вам постоянно приходится плыть против течения, а значит, наталкиваться на сопротивление других – ведь люди всегда с трудом принимают нововведения. Если вы креативный человек, то нередко чувствуете на себе недоверчивые, а иногда и откровенно враждебные взгляды, что обычно не обходится без эмоциональных последствий. В-третьих, творческая деятельность не может не утомлять. Погруженность в работу с предельной самоотдачей вредит сну, отношениям с окружающими и физическому здоровью. Вы уверены, что все еще хотите быть творцом? Но креативность имеет и позитивную составляющую. Во-первых, открытость предоставляет человеку свободный доступ не только к отрицательным, но и к положительным эмоциям. Вы чаще других испытываете радость, восторг и состояние потока, что может компенсировать любой негатив. Во-вторых, хотя плыть против течения тяжело, иногда это приносит потрясающие плоды и делает вас триумфатором. Еще бы! Вы нашли творческое решение проблемы, которое превзошло все стандартные подходы! Достигая своей цели, вы ликуете. Для творческих людей внутренняя мотивация находится на первом месте; внешние награды и признание, наоборот, могут их расхолаживать. Втретьих, что касается проблем со здоровьем, здесь все далеко не однозначно. Давайте, например, обратимся к жизни Чарлза Дарвина. Хорошо известно, что он страдал от болезни, которая ограничивала его возможности. Он регулярно испытывал головокружения, сильное сердцебиение, приступы тошноты, боли в груди и страдал метеоризмом. Симптомы впервые появились накануне его знаменитого пятилетнего путешествия на корабле HMS Beagle, в ходе которого он собрал материал, ставший основой для теории эволюции. Во время самого путешествия ученый чувствовал себя отлично, но после возвращения в Англию симптомы вернулись. Несмотря на то что врачи не смогли найти их

причину, они настоятельно порекомендовали Дарвину остаться дома. Объяснить проблемы знаменитого натуралиста пытались многие. Одно из самых интересных объяснений дал сэр Джордж Пикеринг в своей книге «Творческая болезнь» («Creative Malady»). Он предположил, что болезни, которые не давали покоя таким великим творцам, как Дарвин, Флоренс Найтингейл и Марсель Пруст, способствовали развитию их творческих способностей. Хотя само физическое заболевание вряд ли могло оказать на этот процесс какое-то влияние, психологическая природа заболевания вполне могла благоприятствовать развитию творческих способностей. В случае с Дарвином Пикеринг разделял мнение других ученых, которые называли его болезнь психоневротической. Ее задача заключалась в ограждении ученого от «банальности социальных связей». Письма Дарвина подкрепляют этот вывод. Он отказался от предложения стать секретарем Геологического общества, потому что эта должность требовала бы от него постоянного взаимодействия с людьми. «Суматоха выбивает меня из колеи и заставляет учащенно биться мое сердце», – писал он. Больше всего его угнетали конфликты. Между тем трудно представить себе более скандальную теорию, чем теория Дарвина, если учесть, в какое консервативное время он жил. Став отшельником, он избавился от активной жизни и смог посвятить себя делу своей жизни – теории эволюции. Как убедительно продемонстрировал Пикеринг, естествоиспытатель сумел довести до конца свою работу только благодаря тому, что ради нее пожертвовал всем. В следующих главах я расскажу о том, как благополучие зависит от активного преследования главных жизненных целей. Сейчас же давайте вернемся к обсуждению того, что реализация смелых и креативных проектов невозможна без поддержки. Крайне маловероятно, чтобы Дарвин смог добиться всего, чего он достиг, без помощи других, и в первую очередь своей жены Эммы. На протяжении сорока трех лет брака она защищала мужа от мешающей социальной стимуляции, развлекала его ежедневной игрой на пианино, заменяла ему секретаря и редактора. Мы можем заключить, что творцы и новаторы, какими бы смелыми и странными они ни были, полагаются на поддержку других, например людей из контрольной группы Института диагностики и исследования личности или Эммы Дарвин. Часто их вклад остается недооцененным, но Чарлз Дарвин неоднократно подчеркивал заслуги своей жены. «Она является моим величайшим благословением… – писал он. – Моя жена поддерживает меня во всем, дает ценные советы и заботится обо мне. Без нее я остался бы один на один со своей болезнью».

Какой же вывод мы можем сделать из исследований на тему личности и творчества? Способны ли они помочь нам в наших размышлениях о себе и других? Если вы получили высокие баллы по шкале Гафа, предложенной в начале главы, то, возможно, узнали себя в нарисованном мною портрете творческой личности. Скорее всего, вы открыты опыту, ощущениям, мыслям и образам, которых другие не замечают. Иногда ваши качества способны доставлять неудобство вам и тем, кто вас окружает. Но ваши творения (или потомки вашей связи с идеями, если говорить языком Леди Гаги) могут подарить людям новые способы решения актуальных проблем. Если же сумма баллов у вас оказалась скромной, то, надеюсь, вам понравилась роль, которую традиционно мыслящие люди играют в творческом процессе. Как сказал Макиавелли, замена старых порядков новыми может быть трудным, опасным и сомнительным делом. Я думаю, трудности возникают оттого, что личностные черты новаторов отлично подходят для генерации новых идей, но не слишком хороши для их воплощения в жизнь. Наконец, важно понять, что благополучие имеет множество аспектов и иногда они способны вступать в конфликт. Ваша неустанная работа над реализацией творческих задумок может быть неиссякаемым источником наслаждения, целью и смыслом всей вашей жизни. Она в состоянии изменить мир. Но она также может отрицательно влиять на ваше здоровье и отношения с людьми. Поэтому вы должны сами решить, какие аспекты благополучия для вас важнее. Следуйте зову сердца, но не забывайте, что у всего есть обратная сторона.

Глава 8 Где Вы = Кто Вы: личность и место ГДЕ ВЫ СЕЙЧАС НАХОДИТЕСЬ: в кофейне в центре города, в битком набитой электричке или дома, в кресле рядом с камином? Предпочитаете ли вы, чтобы жизнь била ключом, или любите покой и уединение? Есть ли места, в которых вы чувствуете себя особенно хорошо (чего не скажешь о вашем партнере)? Сколько сообщений вы отправляете в Twitter ежедневно: пять, десять? Или вы считаете социальные сети бесполезными либо и вовсе вредными? В этой главе мы изучим связь между личностью, благополучием и физической средой. Я попрошу вас поразмышлять о стрекозах, Таймс-Сквер, Фарго и Facebook. Мы увидим, что для повышения качества жизни человек должен находиться на своем месте. После изучения реальных мест мы отправимся в виртуальные пространства, в результате чего изменится сама концепция места.

Стрекозы, гармония и благополучие Недавно я преподавал психологию личности студентам факультета архитектуры и городского проектирования. Молодые люди показались мне интересными, смелыми и, если быть откровенным, достаточно странными. Хотя моя докторская диссертация была посвящена психологии личности, меня также интересовала психология среды, так что я даже прослушал первый в истории курс на эту тему в Калифорнийском университете. В те годы, а именно в середине 1960-х, архитекторы и проектировщики живо интересовались взглядом психологии на связь между людьми и местами. Нам же, в свою очередь, были любопытны психологические предпосылки, из которых они исходили, когда строили и проектировали наши дома и города. Мне нравилось изучать литературу по архитектуре и проектированию, а также посещать конференции, посвященные связи между дизайном среды и науками о поведении. Больше всего мне запомнилась конференция, которая прошла в Лоуренсе, штат Канзас, в 1975 году. И причиной тому стал Кристофер Александер. Александер учился в Кембриджском университете, где изучал архитектуру и математику; кроме того, он был одним из первых участников докторской программы по архитектуре в Гарварде. Его «Заметки о синтезе формы» («Notes on the Synthesis of Form») оказали значительное влияние сразу на несколько областей. По этой книге учились первые разработчики программного обеспечения, и она по-прежнему остается актуальной. Но ее влияние на архитектуру оказалось более противоречивым. Отчасти это объясняется верой Александера в то, что лучшие формы зданий основаны на вековых традициях и местных особенностях, тогда как творческие способности и опыт архитекторов вторичны. По сути, мир может вообще обойтись без архитекторов – заявление, которое не могло прийтись по душе представителям этой профессии. Александер создал то, что он назвал «языком шаблонов» – своего рода генеративную грамматику наиболее распространенных архитектурных форм, которые развивались на протяжении столетий для удовлетворения человеческих потребностей. Мне очень понравился его взгляд на связь между людьми и их средой; Александер поместил личность на ее место, в привычный ей контекст. Поэтому, услышав, что он выступит с основным докладом на конференции в Канзасе, я поспешил забронировать место в первом ряду и с предвкушением ожидал начала мероприятия.

Александер меня не разочаровал. Он был высоким и статным мужчиной, этакий британский Икабод Крейн[5]. Представившись, он на несколько секунд замолчал, словно глубоко над чем-то задумался, а потом начал говорить – медленно и сбивчиво. По-моему, его доклад носил название «Что такое архитектура?», и он начал с образа. Во время посещения Киото Александер отправился в сад, где увидел стрекозу, которая прилетела откуда-то издалека и плавно опустилась на лепестки вишни. «Это, – сказал архитектор, сделав паузу, – и есть сущность архитектуры». Затем последовало продолжительное молчание. Точно не скажу, что я в тот момент чувствовал. Конечно, я был заинтригован, но также, возможно, слегка сбит с толку. Я подался вперед и приготовился слушать продолжение. Однако сидевший рядом со мной мужчина, представитель бихевиоризма и количественной психологии, отреагировал на происходящее иначе. Наклонившись ко мне, он сказал: «Что он несет?» Его слова подействовали на меня отрезвляюще. Я понял, что архитекторы думают совсем не так, как психологи, по крайней мере некоторые архитекторы и некоторые психологи. Но все-таки Кристофер Александер говорил о том, что было и остается мне близко и о чем мы порассуждаем в этой главе: как повысить уровень человеческого благополучия за счет грамотного проектирования среды нашего обитания. Для Александера рецептом успеха являлась гармония между людьми и условиями, в которых они живут. Эта концепция казалась очевидной, но на самом деле вызвала и продолжает вызывать немало споров. Семнадцатого ноября 1982 года эти идеи оказались в центре выдающихся дебатов Александера с другим знаменитым архитектором, Питером Айзенманном, которые состоялись в стенах Гарвардской высшей школы проектирования. Сегодня эти дебаты считаются классикой, чем отчасти обязаны едким и даже неприличным замечаниям, которые раздавались в аудитории. Айзенманн, архитектор-постмодернист и деконструктивист, работал с Жаком Деррида и стремился свергнуть с престола модернизм, а также ослабить его влияние на функциональный дизайн. По его мнению, архитектура должна быть смелой, эксцентричной, противоречивой и сбивающей с толку. Она должна создавать, а затем разрешать хаотическое напряжение. Одним словом, задача архитектуры заключается в отражении волнений и противоречий нашего времени. Александер же питал отвращение к такому взгляду на архитектуру. Он верил, что здания и города должны рождать чувство гармонии, подобно стрекозе на лепестках сакуры.

Александервиль: тесная связь и облик городов Дизайн и проектирование обязаны удовлетворять глубинные потребности людей. Но если архитекторы и дизайнеры должны учитывать в своей работе наши психологические потребности, то что конкретно они должны знать? В работе «Город как механизм поддержания связи между людьми» («The City as a Mechanism for Sustaining Human Contact») Александер рассмотрел эту проблему, основываясь на результатах психологических, социологических и психиатрических исследований. Он предположил, что общечеловеческая потребность в тесной связи с другими является основой нашего благополучия. «Человек может быть здоровым и счастливым, только если он находится в тесной связи с тремя-четырьмя другими людьми, – писал он. – Общество будет здоровым, только если каждый его член на каждом этапе своего развития будет находиться в тесной связи с тремя-четырьмя другими людьми». Контакты между людьми должны принимать определенную форму и подразумевать искренность и откровенность, то есть люди должны встречаться друг с другом практически каждый день, причем в сугубо неформальной обстановке, которая не подразумевает никаких обязательных ролей. Единственная цель таких встреч – передать глубинное ощущение своего «я» другим. Александер верил, что до промышленной революции малые города полностью удовлетворяли эту потребность в тесной связи. Но индустриализация привела к тому, что люди начали жить более обособленно и дистанцировались друг от друга. В итоге получил широкое распространение синдром автономии-изоляции, представляющий собой серьезную угрозу индивидуальному и общественному благополучию. Александер определял его как патологическую веру в самодостаточность и автономию, которую символизирует ребенок, в одиночестве играющий в большом саду частного дома. Многие восприняли бы этот образ как положительный, но для Александера он олицетворяет систему, в которой произошел серьезный сбой и которая подвергает опасности благополучие каждого отдельного человека и общества в целом. Одно из решений этой проблемы заключается в создании правильных с психологической точки зрения проектов зданий, которые удовлетворяли бы потребность людей в тесной связи друг с другом. Александер предлагал проекты городов, которые стимулировали бы

социальные контакты, в частности создавали бы условия для общения детей и случайных визитов взрослых друг к другу. Его проекты основывались на двенадцати геометрических элементах и чрезвычайно плотной модульной структуре, которые способствовали бы спонтанным встречам. Я не буду вдаваться в детали предложенного проекта – который мы для простоты назовем Александервилем, – потому что спустя несколько лет после его создания сам автор назвал его слишком ограниченным и детерминистским. Давайте лучше обратимся к его учению о том, что правильный облик городов способен удовлетворять человеческие потребности и, следовательно, повышать качество нашей жизни. Как психолог личности я ознакомился с его теорией человеческих потребностей и архитектурных форм с большим интересом, но, конечно, тоже с определенной долей скепсиса. Вспомните выражение, с которого мы начали главу 1: «Каждый человек в чем-то похож на всех людей, в чем-то – лишь на некоторых, а в чем-то не похож ни на кого». Александер утверждал, что каждый из нас нуждается в близком общении, которое должны обеспечивать его города. Но, в чем мы уже не раз убеждались, людям присущи индивидуальные особенности – то, в чем они похожи лишь на некоторых или вовсе ни на кого, – которые сделали бы жизнь в Александервиле настоящей сказкой для одних, обыденностью для других и адом для третьих. Наиболее примечательной в этом отношении является характеристика «интроверсия – экстраверсия». Частые, по сути ежедневные, и насыщенные встречи с тремя-четырьмя людьми придутся по душе экстравертам. Но что насчет интровертов? Лично я так не думаю. Итак, Александервиль – это модель города, основная цель которого состоит в том, чтобы обеспечить каждого из нас регулярным и неформальным общением; место, в котором люди живут в теснейшей связи друг с другом и постоянно подвергаются социальной стимуляции. Теперь давайте перейдем к другой модели и другому взгляду на то, как городская стимуляция влияет на наше благополучие. Речь пойдет о Милгрэмополисе.

Милгрэмополис: город как перегрузка Мы познакомились со Стэнли Милгрэмом еще в главе 1, когда обсуждали феномен знакомых незнакомцев. Милгрэм рассматривал эту тему в контексте более комплексной теории о том, как города влияют на человеческое благополучие. Его взгляд на город в том, что касается

уровня социальной стимуляции, прямо противоположен позиции Александера. Для Милгрэма город представляет собой источник стимуляции, которая, накапливаясь, пагубно сказывается на нашем благополучии. Он предположил, что человек, живущий в городе, вынужден считаться с тремя демографическими особенностями: большим числом людей, сжатым пространством (и, как следствие, высокой плотностью) и социальной разнородностью. Эти три фактора, действующие вместе, создают психологическое состояние информационной перегрузки. Согласно Милгрэму, такая перегрузка давит на психику и заставляет людей использовать адаптивные стратегии, уменьшающие количество и интенсивность стимуляции. И хотя на уровне отдельных индивидов данные стратегии благотворны, на коллективном уровне они создают проблемы. Предлагаю рассмотреть три адаптивные стратегии, которые мы можем использовать для борьбы с перегрузкой. Во-первых, можно уменьшить количество и качество времени, которое мы тратим на источники стимуляции. Чтобы понять, что я имею в виду, посмотрите, как отличается ритм жизни в городах от ритма жизни в сельской местности. Само собой, в городах ритм намного выше: люди быстрее ходят, а их диалоги друг с другом заметно короче. Ускоряя шаг, мы не замечаем людей и события, которые вносят вклад в перегрузку. То же самое справедливо и для нашего взаимодействия друг с другом. Например, в ходе одного исследования выяснилось, что в мегаполисах процесс покупки марок на почте проходит гораздо быстрее, чем в малых городах. Скорее всего, это ускорение сопровождалось снижением качества общения. В небольших населенных пунктах посещение почты нередко перерастало в разговор о погоде, приятеле вашей сестры и домашних животных. Жители крупных городов, возможно, тоже не прочь поговорить на подобные темы, но физически не могут себе это позволить: за ними в очереди стоит десяток других желающих купить марку или оплатить услуги. «Приятного дня. Следующий!» – вот и все, что успевает сказать сотрудник почты. Во-вторых, можно не обращать внимания на информацию, имеющую низкую значимость. Мы можем просто игнорировать определенные стимулы. Однако эта стратегия, несмотря на защиту от перегрузки, порой приводит к нежелательным социальным последствиям. Вспомните о разнородности – в городах живет чрезвычайно разношерстная публика. Кроме того, каждый из нас в течение дня оказывается во множестве разнообразных ситуаций. В случае с людьми эта адаптивная стратегия

приводит к тому, что мы игнорируем индивидов, не имеющих для нас большого значения. Мы можем отфильтровывать всех, кому за тридцать, или, наоборот, тех, кому нет тридцати, людей с татуировками, низкорослых, попрошаек или обладателей Range Rover. Какие бы критерии вы ни использовали, они должны быть практичными и допускать моментальное реагирование. Размер, цвет, элементы стиля хорошо различимы и служат эффективными фильтрами. Но, если вы, например, не хотите вступать в контакт с престарелыми социологамипостмодернистами определенной политической ориентации, вам будет нелегко их заметить, а значит, и проигнорировать. Хотя сланцы, бородка и рюкзак не могут не вызвать подозрений. В-третьих, мы можем заблокировать информацию прежде, чем она поступит в наш «процессинговый центр». Например, люди, живущие в городах, реже вносят свои номера телефонов в телефонную книгу (о мобильниках мы еще поговорим, но чуть позже), чем жители маленьких городов. Это хороший способ ограничения нежелательных контактов. Но существует и другой, более хитрый и продвинутый способ борьбы с избыточной стимуляцией: если мы должны публиковать свои данные вместе с фотографией, то пусть выражение нашего лица ясно указывает на нерасположенность к общению. Я даже заметил, что жительницы различных городов используют данный метод по-разному. Так, в Торонто женщины смотрят прямо в объектив, а их лицо выражает легкое раздражение. В Монреале все примерно так же, но к этому добавляются немного приподнятые брови. Только не просите меня представить опубликованные доказательства моих наблюдений – их попросту нет. Если бы каждый раз, попадая в город, нам приходилось сознательно применять указанные средства борьбы с перегрузкой и рассуждать о том, как уменьшить интенсивность социальной стимуляции, наши когнитивные ресурсы быстро истощились бы. К счастью, наша задача значительно проще, чем кажется на первый взгляд, потому что в крупных городах существуют негласные нормы игнорирования окружающих. И вместо того, чтобы объяснять, почему мы не желаем с кем-то контактировать, мы должны оправдывать свое желание общения. И это правило является незыблемым, в чем Стэнли Милгрэм убедился на собственном опыте. Все началось с тещи Милгрэма. Она спросила, почему люди в ньюйоркском метро не уступают места седовласым старушкам, к числу которых она, очевидно, причисляла и себя. Милгрэм, как любознательный исследователь, решил выяснить почему. Он попросил нескольких студентов отправиться в Манхэттен и спуститься в подземку, где они должны были

обращаться к пассажирам с просьбой уступить место. Милгрэм разработал несколько различных обращений, но самым интересным было наиболее простое: «Не могли бы вы уступить мне свое место?» Многие студентымагистранты, немного подумав, решали воздержаться от подобных вопросов. Однако один студент осмелился обратиться к пассажирам с такой просьбой, и кое-кто даже уступил ему место. Однако надолго его не хватило: это задание оказалось чрезвычайно стрессовым. Тогда Милгрэм решил разобраться во всем самостоятельно. Он вошел в вагон, подошел к пассажиру, но не смог вымолвить ни слова. Ему стало не по себе. Чем же вызвано ухудшение его самочувствия? Дело в том, что норма невмешательства в чужую жизнь глубоко укоренена в нашем сознании и нарушить ее так просто не получится. По мнению Милгрэма, поведение людей в метро – квинтэссенция городской реальности. Крупные города являются источниками информационной перегрузки. Чтобы справиться с ней, мы разрабатываем адаптационные механизмы. Затем мы превращаем эти стратегии в ожидаемую манеру поведения людей в мегаполисах, так что нам приходится извиняться, если мы решаем проявить вежливость.

Утопия для одних, антиутопия для других Давайте посмотрим, что мы узнали о городах на примере Александервиля и Милгрэмополиса. Для Александера города – это источник изоляции и нездорового чувства автономии; их следует коренным образом переделать, чтобы люди чаще и теснее общались друг с другом. А по мнению Милгрэма, города создают слишком много возможностей для контактов, что приводит к перегрузке; для борьбы с ней люди используют механизмы адаптации. Александер интересовался прежде всего дизайном среды на уровне домов и микрорайонов, тогда как Милгрэм уделил основное внимание центру. Кроме того, Александер говорил о том, какой облик должны иметь города, чтобы в них жилось комфортно, а Милгрэм просто описывал опыт жизни в мегаполисах. Александер считал город местом, в котором ощущается недостаток социальной стимуляции и, как следствие, потребность людей в тесной связи не удовлетворяется. Милгрэм, наоборот, утверждал, что в крупных городах люди слишком часто общаются друг с другом и это общение нужно ограничить, ведь наша способность к обработке информации не безгранична. Оба считают, что их утверждения носят универсальный характер, и не хотят учитывать важные

индивидуальные различия в том, что касается потребности в стимуляции, особенно социальной. Александер называет человеческие жилища изолированными, индивидуалистичными и не имеющими достаточной стимуляции. Однако подобная среда некоторым представляется оптимальной, в частности интровертам и личностям с внутренним локусом контроля. Предложенное им решение (то, что я назвал Александервилем) особенно понравится доброжелательным экстравертам и людям, открытым опыту. Города как источники перегрузки и повышенной социальной стимуляции, согласно Милгрэму, будут желанным местом обитания для тех же экстравертов и, возможно, личностей типа А. Короче говоря, то, что один человек считает утопией и мечтой, для другого будет антиутопией. Наша жизненная среда должна быть спроектирована с учетом всей полноты знаний о взаимодействии личности и места. И одной только «большой пятерки качеств» для этого недостаточно.

Личность и среда: восемь подходов к выбору среды обитания Хотя качества «большой пятерки», такие, например, как экстраверсия и невротизм, позволяют нам понять, какие места больше всего нас притягивают, они способны дать лишь общие указания. Психология среды может предоставить в наше распоряжение более проработанный список качеств, или средовых предпочтений, с помощью которых мы в состоянии гораздо лучше понять, почему людям нравятся те или иные места. Джордж Маккечни создал наиболее полный диагностический инструмент для анализа средовых предпочтений – опросник реакции на среду (ОРС), в котором выделяется восемь предпочтений в отношении ежедневной среды обитания. Если вы когда-нибудь обсуждали со своим партнером, соседом по квартире или членами семьи возможность переезда в другой город, вам будет интересно, какие места предпочитают люди с высокими баллами по тем или иным шкалам ОРС. Возможно, в некоторых описаниях вы узнаете самого себя. Пасторализм (ПА) Люди с высокими баллами по данной шкале любят нетронутую среду, открытые пространства, выступают за сохранение природных ресурсов и против освоения земель. Для них силы природы – важные факторы человеческой жизни; они считают, что природа способна дать человеку все, что ему нужно для жизни. Урбанизм (УР) Урбанисты любят жить в густонаселенных местах и находятся в восторге от разнообразной стимуляции, которая доступна в мегаполисах. Обожают культурную жизнь и безграничное общение. Адаптация среды (АС) Индивиды, набравшие много баллов по этой шкале, рассматривают среду как средство обеспечения комфорта, досуга и удовлетворения человеческих потребностей; они готовы менять ее как угодно, лишь бы она лучше справлялась с этой задачей.

Они выступают за частное землепользование и применение технологий для решения возникающих проблем. Активно прибегают к стилизации элементов среды. Поиск стимуляции (ПС) Люди со склонностью к поиску стимуляции часто путешествуют и любят исследовать необычные места. Им нравятся сильные и разнообразные физические ощущения. Имеют широкий круг интересов. Доверие среде (ДС) Люди с высоким показателем доверия среде отличаются отзывчивостью, доверчивостью и открытостью среде. Без стеснения перемещаются по знакомым местам. Их не слишком беспокоят вопросы безопасности, им не страшно оставаться одним. Антикварианизм (АН) «Антиквары» любят памятники старины и исторические места; традиционные формы предпочитают современным. Им нравятся величественные сооружения, ландшафты и художественные изделия предыдущих эпох. Некоторые из них находят удовольствие в коллекционировании различных предметов. Потребность в уединении (ПУ) Люди с ярко выраженной потребностью в уединении нуждаются в физической изоляции от внешних стимулов и отвлекающих факторов. Высоко ценят одиночество и не любят интенсивное социальное взаимодействие. Механическая ориентация (МО) Механическая ориентация предполагает, что людям интересно, как устроены и работают вещи. Им нравится ручной труд, изучение технологических процессов и научных методов. Теперь давайте взглянем на Дональда и Рейчел – пару, которая хочет переехать на новое место жительства. Допустим, ими движут не экономические соображения, а потребность изменить стиль жизни.

К счастью, у них достаточно денег и они рассматривают множество вариантов для переезда. Дональд получил высокие баллы по таким шкалам ОРС, как «Урбанизм» и «Поиск стимуляции», а Рейчел ближе всего «Пасторализм» и «Антикварианизм». Скорее всего, они не придут к общему знаменателю, и дело не только в интеллектуальных разногласиях, но и в несхожих средовых предпочтениях. Взять, к примеру, высокий балл Дональда по «Урбанизму», который, по мнению Маккечни, соотносится с убеждением в том, что: отношения с другими людьми составляют основу человеческой жизни. Города сводят интересных и образованных людей вместе и позволяют вести культурную, эстетическую и интеллектуальную жизнь, которая невозможна за их пределами. Города помогают нам ощутить связь друг с другом, без которой человеческое существование представить просто невозможно. Необходимость в социальной стимуляции предполагает, что Дональд смотрит на жизнь следующим образом: Наша жизнь – это приключение: есть вещи, которые мы просто обязаны сделать, вершины, которые должны покорить, города, которые нельзя не посетить. Чувствовать, реагировать на среду – значит быть живым. Нормы и предписания не должны мешать нашему познанию мира. Самую высокую ценность имеет все новое, уникальное, неопробованное и волнующее. Неудивительно, что Дональд хотел бы жить в том месте, где его потребности в общении, культурном разнообразии и приключениях всегда находили бы удовлетворение. Для него нет ничего лучше города. В идеале он хотел бы купить квартиру в самом центре мегаполиса, чтобы предаваться утехам городской жизни. Однако для Рейчел крупный город – наименее привлекательная из всех рассматриваемых возможностей. Высокий балл по шкале «Пасторализм» говорит совершенно о других предпочтениях: Ощутите красоту и гармонию природы. Впустите ее в свою жизнь и позвольте ей вести вас. Не вредите ей и не нарушайте ее первозданный облик. Подружитесь с природой, и она поддержит вас, ибо «в дикой природе заключается спасение

мира». Антикварианизм Рейчел позволяет сделать следующие выводы о ее отношении к жизни: Физические предметы – это ключи к событиям прошлого, в том числе вашего личного. Плавный изгиб вазы и резная деталь дубового стола рождают ощущение комфорта, оказывают эмоциональную поддержку, помогают понять, кем вы являетесь, и придают уверенность в будущем. Эстетическое любование, эмоциональный заряд и зависимость от предметов, которые определяют вашу личную среду, наполняют жизнь смыслом. Рейчел желала бы переехать в маленькую деревушку и открыть там антикварный магазин. Она продавала бы в нем предметы старины, винтажную одежду и мебель ручной работы. В идеале она хотела бы работать вместе с Дональдом, но он намекнул ей, что, мягко говоря, не в восторге от ее идеи. Надо отметить, что Рейчел ненавидит мегаполисы. Она решительно настроена переехать в деревню, где сможет каждый день любоваться изящными вазами, дубовыми столами и четырьмя котами, даже если ей придется отправиться туда в одиночку. Что касается социальной стимуляции, то ей вполне хватит небольшой группы постоянных покупателей. Возможно, Дональду они покажутся не очень интересными собеседниками, но на них всегда можно положиться в таких ответственных делах, как поиск пропавшего кота или доставка старинного стола в магазин. В последней главе мы подробнее остановимся на том, что происходит, когда возникает конфликт между личными проектами и средой нашего обитания. Дональду и Рейчел придется сесть за стол переговоров.

На кого похож ваш город? Изучаем личности городов и регионов На предыдущих страницах мы обсуждали сравнительно объективные характеристики среды обитания, такие как демография, количество стимулов и доступ к возможности социального взаимодействия. Но места имеют еще один аспект, который прекрасно подметил Ричард Флорида в своей книге «Кто ваш город?» («Who’s Your City?»). Он считает, что у каждого города есть свое лицо, поэтому мы можем описать его как экстраверта, доброжелательную или открытую личность, невротика или, возможно, как кого-то добросовестного. Джейсон Рентфроу из Кембриджа и Сэм Гослинг из Техасского университета инициировали потрясающую исследовательскую программу, целью которой являлось создание карты Северной Америки и Великобритании; она должна была показывать географическое распределение параметров «большой пятерки» по городам и регионам. Чтобы создать карту, ученые составили профили более чем 750 тысяч жителей этих регионов, которые заполнили онлайнопросники. Исследование собрало информацию по таким важным составляющим качества жизни, как состояние здоровья, уровень смертности и социального взаимодействия. Результаты исследования очень любопытны, и не только потому, что оно подтвердило ряд стереотипов. Некоторые выводы стали неожиданными. Давайте начнем с экстраверсии – склонности к общительности и жизнерадостности. В каких американских штатах живет больше всего экстравертов? Ознакомившись с результатами исследования, я обращался с этим вопросом к разным аудиториям, и до сих пор никто не дал правильного ответа. Самыми популярными вариантами были Техас, НьюЙорк и Калифорния. Но на самом деле самым экстравертированным штатом оказалась Северная Дакота. Почему? Ученые попытались объяснить это миграцией населения из Чикаго, который находится в самом центре области экстраверсии. В этом регионе проживает много специалистов по продажам и представителей профессий, которые подразумевают регулярное общение с людьми. Но, на мой взгляд, существует и другая возможность. В 2008 году на северо-западе штата началась настоящая «нефтяная лихорадка». Хотя большие запасы нефти были найдены там еще в 1950-е годы, добывать ее стало выгодно только благодаря появлению новой технологии –

гидравлического разрыва пласта. Если в 2005 году число работников нефтедобывающей отрасли в штате составляло чуть более пяти тысяч человек, то в 2009 году их количество выросло до более чем 18 тысяч. Большинство из них – молодые мужчины со специальным образованием, такие как рабочие на буровой, монтажники и разнорабочие. Они амбициозны, как правило, холосты и почти всегда крайне экстравертированны. Экстраверсия – одно из личностных качеств, которое было движущей силой миграции со времен первых американских поселенцев. Экстраверты идут туда, где видят возможности, а нефтяные месторождения Северной Дакоты – это и правда лакомый кусочек. А что насчет такого качества личности, как доброжелательность? Приятных и приветливых людей больше всего на юге. Но на первом месте снова оказалась Северная Дакота. Что же притягивает такое количество приятных и общительных людей в этот штат и удерживает их там? Мы уже обсуждали финансовый фактор, и, хотя его связь с экстраверсией очевидна, с доброжелательностью дело обстоит не так просто. Что привлекает и удерживает доброжелательных людей, так это небольшие и дружелюбные города, где жители поддерживают друг друга, а конфликты – явление редкое. Даже средние по размеру города, такие как Фарго, который находится в двух минутах езды от города Мурхед, штат Миннесота, считаются очень приятными и дружелюбными. Сайт Бюро путешествий Фарго – Мурхед подчеркивает этот аспект в заголовке на главной странице: «Вас ожидает горячий прием! Забудьте о прогнозах погоды. У нас вам всегда будет тепло. Приехав к нам и познакомившись с нашими людьми, вы убедитесь, что Фарго – Мурхед – один из самых теплых регионов страны». Другой аспект доброжелательности – скромность. Характеристика «один из самых теплых» – это преуменьшение достоинств региона. Северная Дакота и соседствующая с ней Миннесота занимают соответственно первое и второе места по доброжелательности. Устоявшаяся фраза «любезная Миннесота» – это стереотип и одновременно объективная оценка уровня доброжелательности в штате. Например, в 2004 году повальная эпидемия гриппа привела к повышенному спросу на вакцины в стране. Люди отстаивали длинные очереди и чуть ли не сражались за вакцины. Так происходило везде, за исключением зоны доброжелательности – Северной Дакоты и Миннесоты. New York Times сообщила, что жители этих штатов воздерживались от вакцинации, чтобы другие не испытывали недостатка в препаратах. Руководитель отдела иммунизации Миннесотского департамента здравоохранения обратила

внимание властей на то, что у них полно вакцин, но никто не обращается за ними. «Миннесоту называют любезной, – заявила она. – Ее жители воздерживаются от вакцинации, чтобы помочь тем, кто нуждается в ней больше». На уровне штата доброжелательность соотносится с общительностью, религиозностью и ответственной гражданской позицией; кроме того, она обратна пропорциональна частоте посещения баров. Самые низкие показатели доброжелательности отмечаются у городских жителей северовостока страны, которые вполне могут отреагировать на мое заявление словами «За это надо выпить». Что касается открытости опыту, то есть любознательности и креативности, здесь доминирует северо-восток, в частности город НьюЙорк, где живет и трудится непропорционально много творческих работников. Это вполне соответствует нашим представлениям о демографии и творчестве. Нью-Йорк привлекает огромное множество людей, которые могут реализовывать там свои самые смелые проекты или поддержать в этом других. А что же Северная Дакота? Сумели ли ее жители отличиться и здесь? Да! По открытости опыту они занимают уверенное последнее место. Итак, в соответствии с представлением о том, что каждый должен жить в удобной для себя среде, можно порекомендовать доброжелательным экстравертам собрать вещи и отправиться в Фарго. Правда, если они как две капли воды похожи на тамошних жителей, то, скорее всего, воспротивятся моему предложению. География добросовестности, которая включает в себя исполнительность, ответственность и самодисциплину, примерно соответствовала географии доброжелательности: максимальное количество добросовестных людей пришлось на юг страны. Вопреки стереотипам, наименее добросовестным оказался северо-восток. Многих удивит результат, полученный во Флориде. Невзирая на шаблоны, именно ее жители признаны самыми добросовестными. Это может быть связано с большим числом пожилых людей, которые обычно набирают высокие баллы по данной шкале. Наконец, характер распространения невротизма заставляет нас выделять особый «пояс стресса», делящий восток и запад примерно пополам. Невротичным регионам свойственны эмоциональная нестабильность, тревожность и импульсивность; те, кто там живет, реже других занимаются спортом, чаще болеют и меньше живут. Этот набор характеристик ярче всего выражен в городе Нью-Йорк. Где меньше всего

невротиков? В Калифорнии. Так что шаблонное представление о расслабленных калифорнийцах имеет под собой научное основание. Психологи личности только начинают изучать увлекательную связь между личностью и местом жительства. Значимость данной работы заключается в том, что она позволяет определить некоторые источники неблагополучия и подсказать, где мы будем чувствовать себя лучше всего. Я думаю, вскоре люди, живущие, например, в городах и не испытывающие никакой любви к своей среде обитания, начнут массово переселяться в сельскую местность, и наоборот. Учтивый, консервативный человек, лишенный невротических особенностей, вряд ли захочет жить в Городе большого яблока. А вот Фарго станет для него раем на земле.

Личности в виртуальном пространстве: новый взгляд на общение В начале этой главы я спрашивал, не находитесь ли вы сейчас в интернете? Даже если в тот момент вы были офлайн, вполне вероятно, что до или после чтения книги вы посещали Всемирную паутину. Мы проводим там все больше и больше времени, посещая Twitter, YouTube, Facebook и другие сайты. В этом нам помогает множество новых устройств и технологий. Интернет становится для нас средой, в которой мы работаем, играем и выражаем самих себя. Стоит спросить, какое воздействие он оказывает на наше благополучие и нашу личность, а также как наша личность формирует наш онлайновый опыт. Есть два противоположных взгляда на виртуальную реальность. Один из них описывает ее в утопических терминах как средство эффективного взаимодействия с другими, источник многообразного опыта и кладезь знаний. Другой, наоборот, считает интернет безликой и искусственной средой, которая провоцирует перегрузки и отвлекает нас от настоящего общения. Другими словами, оптимистический, утопический взгляд на виртуальное пространство воспринимает его как своеобразный Александервиль, изобилующий возможностями для общения. С пессимистической, антиутопической точки зрения интернет – это Милгрэмополис, нездоровая среда, делающая информационные перегрузки неизбежными и провоцирующая стресс и отрыв от реальности. Чтобы пролить свет на обе точки зрения, рекомендую обратиться к новейшим эмпирическим исследованиям. Барри Уэллман из Торонтского университета провел ряд исследований социального взаимодействия с помощью интернета и мобильных технологий. В основе исследования лежало предположение о том, что в нашу эпоху технологического прогресса возникла новая форма социальной организации, которую ученые назвали сетевым индивидуализмом. По мнению Уэллмана, вопреки тому, что было раньше, сегодня каждый индивид формирует круг общения, куда входят не только люди, с которыми он живет в реальном мире. Заинтересованные в изучении новой формы социальной организации ученые задались вопросом, предлагают ли эти новые структуры такую же поддержку и близость, как и более традиционные виды общения. Результаты предыдущих исследований указывали на то, что увлеченность виртуальным миром,

очевидно, препятствует полноценным контактам в режиме офлайн и в той или иной степени изолирует людей от общества, провоцирует стресс и снижает уровень благополучия. Вопреки этим данным, Уэллман и его коллеги собрали убедительные доказательства того, что сетевой индивидуализм имеет полное право на жизнь, а виртуальное общение повышает качество этой жизни. Интернет не только не отвлекает внимание от реального мира, но и становится инструментом взаимопомощи. В свете исследования сетевого индивидуализма стоит еще раз вернуться к Александервилю. Удовлетворяет ли виртуальное общение базовую человеческую потребность в интенсивном, регулярном и тесном общении, которую постулировал Александер? Для активных пользователей Facebook, Twitter и других социальных сетей ответ кажется очевидным – да! Однако между виртуальной коммуникацией и реальными встречами существует качественное различие. Переписываясь в Facebook, мы не можем ощутить запах друг друга… Тем не менее интернет позволяет без труда делиться переживаниями с теми, кто нам дорог. Уэллман и его коллеги – социологи, поэтому они не занимались изучением индивидуальных различий способов взаимодействия с виртуальным миром. Чего не скажешь о моих кембриджских студентах, входящих в состав группы исследований социальной среды (ГИСС). Их очень интересовало, можно ли на основе личностных особенностей и социальных проектов судить о нашем отношении к виртуальному миру и общению в нем. Основное внимание мы уделили Facebook и его многочисленным функциям, таким как обновление статуса, обмен сообщениями, разговор в чате и публикация записей на стенах. Нам было любопытно, повышает ли такое общение уровень человеческого благополучия, особенно если с помощью Facebook мы знакомим других со своими личными проектами и таким образом заручаемся их поддержкой. Результаты нашего исследования подтвердили, что, хотя все пользователи Facebook получают удовольствие от работы с этой социальной сетью, они предпочитают функции приватного общения (что уподобляет Facebook электронной почте). Обновление статуса и публикация записей на стенах для большинства вторичны. Также мы установили интересные индивидуальные различия. В целом экстраверты пользуются Facebook чаще и получают от него больше удовольствия, чем интроверты. Это вполне соотносится с нашими прогнозами о том, кому будет комфортнее в Александервиле. Проекты, которыми опрошенные делились с другими, были связаны с отдыхом, общением, а также с учебой или научной работой. Можно выделить два типа проектов, которые редко

становились достоянием окружающих. Во-первых, глубоко личные проекты (касающиеся, например, того, что вы собираетесь в себе поменять) редко выставлялись на всеобщее обозрение. Во-вторых, рутинные проекты, такие как замена покрышек, также публиковались нечасто, возможно, потому, что казались неважными. Однако пользователи Twitter имеют другое представление о том, что важно, а что нет. Многие из нас знают людей, которые считают нужным докладывать всему интернету, что они только что почистили зубы зубной нитью или что соседскую собаку вырвало прямо на клумбу ее хозяев. Нельзя не отметить и гендерные различия. Женщины чаще мужчин делятся с другими пользователями Facebook сложными проектами, которые вызывают у них стресс. Эти результаты вполне совместимы с данными других наших исследований, проведенных до наступления эры социальных сетей. Они показывали, что мужчины, которые делились с окружающими своими наиболее сложными проектами, имели уровень благополучия ниже среднего; женщины, которые делали то же самое, наоборот, могли похвастаться более высоким уровнем благополучия. Очевидно, что, рассказывая другим о проекте, вызывающем стресс, мужчины только усиливают этот стресс, скорее всего, потому, что они признают свою слабость. У женщин стресс снижается потому, что они получают необходимую им поддержку. Исследования Уэллмана и ГИСС соответствуют оптимистическому, утопическому взгляду на виртуальную реальность, но есть и другие работы, которые больше соотносятся с пессимистическим, антиутопическим представлением об интернете. Возьмем, например, недавнее исследование технологической перегрузки. Исследователи хотели узнать, ведет ли перегрузка, связанная с использованием новых технологий, к ухудшению благополучия. Исследование, проходившее в два этапа, показало: высокий уровень технологической перегрузки коррелирует с высоким уровнем стресса и плохим состоянием здоровья; при этом ученые учли все демографические переменные и базовые показатели здоровья и стресса. В соответствии с нашими доводами исследователи обнаружили, что личностные особенности оказывают заметное влияние на эту перегрузку, а значит, и на благополучие. Меньше всего от нее страдали участники с высокими баллами по шкале «Поиск острых ощущений», которая тесно связана с экстраверсией и шкалой «Поиск стимуляции». Аналогичный эффект производит то, что они назвали средовой перегрузкой, которая, по сути, представляет собой перегрузку, испытываемую жителями Милгрэмополиса.

Одним словом, ученые доказали справедливость и утопического взгляда на виртуальный мир как на стимулятор социального взаимодействия, и антиутопического представления об интернете как об источнике перегрузки. Однако делать окончательные выводы о влиянии новых технологий на наше благополучие еще слишком рано. Но главная мысль этой главы о том, что связь между средой и благополучием определяется личностными особенностями, кажется доказанной. Нам известно, что измеримые качества человеческой личности и предпочтения в отношении той или иной среды обитания определяют, в каком месте нам будет хорошо, а в каком – не очень. Одни выбирают хаотичные, непредсказуемые и шумные места, где энергия бьет через край; их идеальная среда обитания – это город. Другие предпочитают спокойствие, тишину и уединение. Архитекторы и проектировщики должны создавать разнообразные пространства, учитывающие особенности и склонности конкретных людей. Это задача не из легких. Многие смелые проектировщики ни за что не станут посвящать себя достижению подобной цели. Вместо этого они займутся созданием мест, которые обязательно подойдут всем и каждому. Но мы, психологи, скептично относимся к подобного рода попыткам. Те, кому нравится Нью-Йорк, вряд ли захотят жить в тихом и спокойном городке вроде Фарго. В равной мере справедливо и обратное. Виртуальный мир, различные социальные сети, включая Twitter, Facebook и другие, популярность которых неуклонно растет, могут быть той средой, в которой все люди, независимо от черт характера, найдут чтото свое. Мы способны придавать виртуальному пространству такую форму, какую сочтем нужной, поэтому некоторые из нас получают больше удовольствия от виртуального мира, чем от реального. Когда неослабевающая стимуляция среды и технологические перегрузки меня утомляют, я могу найти восстанавливающую нишу во Всемирной паутине, например скачать видео стрекозы, которая садится на лепестки вишни в японском саду, и поразмышлять над тем, не символизирует ли она, помимо старой, также и новую архитектуру. Я подозреваю, что нет, но, чтобы убедить в этом вас, необходимо рассмотреть вопрос, что такое естественное и спонтанное и чем оно отличается от запрограммированного и формализованного. Я должен показать, как мы вкладываем свои силы и ресурсы в преследование целей и реализацию проектов, и просто обязан рассказать, чему может научить нас глотание слюны (это я сделаю уже в следующей главе).

Глава 9 Личные проекты: счастье погони ПОМНЮ, КАК МЫ УСТРОИЛИ ВЕЧЕРИНКУ в честь десятилетия нашей дочери и примерно за полчаса до начала празднования она обратилась ко мне со странным вопросом: могу ли я загипнотизировать гостей и превратить их в различных представителей рогатого скота? Конечно, в ответ я привел семнадцать причин, по которым не могу этого сделать, включая этические, юридические и практические (что, если бы коровы начали жевать цыплят?). Моя дочь выглядела крайне разочарованной, но решила предпринять еще одну попытку: не могу ли я сделать психологический трюк, который понравился бы детям? Зная, что десятилетние девочки способны доставить море хлопот, я начал придумывать что-то «интересное», чтобы развлечь славных, но требовательных детишек.

Глотание слюны: переход на личности Мы собрались на кухне, и я спросил, кто хочет быть добровольцем. Вызвалась Дженнифер (в 1980 году всех десятилетних девочек в Северной Америке звали Дженнифер, за исключением моей дочки). Я дал ей следующие указания: «Хорошо, Дженнифер. Я хочу, чтобы ты проглотила слюну». Я показал ей, что делать (немного преувеличенно, что рассмешило детей), и она повторила за мной, не понимая, зачем это нужно. Я спросил, не почувствовала ли она дискомфорта или неловкости, в ответ на что Дженнифер покачала головой. Очевидно, раньше она уже глотала слюну. В общем, я не показал ничего особенного, и моя дочь начала терять терпение. Но затем я достал чистый, блестящий стакан, поместил его перед Дженнифер и снова попросил ее собрать слюну. Она послушалась. «Теперь выплюнь ее в стакан», – сказал я. Девочка выплюнула. «А сейчас выпей», – скомандовал я. Фу! Ни за что! Все дети поморщились, только представив, что кому-то из них придется выпить свою слюну. Я спросил, почему им было так противно. Разве это не то же самое, что просто проглотить слюну? Другая Дженнифер ответила, что, когда ты просто глотаешь, слюна теплая, а в стакане она холодная и потому неприятная. Что ж, я предложил нагреть стакан. «Бе!» – прокомментировали мое предложение дети. Этого маленького фокуса хватило для того, чтобы я заслужил благосклонность своей дочери. Кроме того, мне не пришлось убирать за парнокопытными животными, что также приятно. Зачем я вам это рассказываю? Я считаю, этот пример поможет понять нечто сугубо личное, индивидуальное. В какой момент наша собственная слюна превращается из теплой и «моей» в холодную и чужеродную? Может, тогда, когда она стекает по нашим губам? Но, боюсь, тема слюноотделения может быть интересна только для философски мыслящих дантистов, поэтому я не буду ее продолжать (однако позже к ней вернусь). Как бы то ни было, данный пример прекрасно демонстрирует личностный характер проектов, которые мы реализуем день ото дня. К ним мы сейчас и обратимся.

Личные проекты: Что и для чего мы делаем? Понятие личных проектов было представлено выше. Сейчас я хотел бы остановиться на нем подробнее. Личные проекты – это то, что мы делаем или собираемся сделать. Они варьируются от рутинных дел (например, «выгулять кошку») до основополагающих целей и миссий (например, «освободить свой народ»). Иногда речь идет об индивидуальных проектах, а иногда о коллективных; порой мы инициируем их сами, а порой их навязывают нам другие; одни из них очень приятные, а другие крайне неприятные. Все они оказывают влияние на наше благополучие. Давайте рассмотрим их более детально. Хотя личные проекты – это действия, не все действия являются личными проектами. Не все намеренные действия дотягивают до уровня личной значимости. Личная значимость указывает на то, что имеет для нас значение. Помимо этого, личные проекты обычно представляют собой не однократное действие, а растянувшуюся во времени совокупность действий. Не менее важно, что они всегда реализуются в контексте, то есть в определенных обстоятельствах. Поэтому, чтобы понять чей-то личный проект, необходимо изучить его контекст. Возьмем, к примеру, проект «выгулять кошку». Его можно рассматривать как простую задачу, практически рефлексивную. Так оно, как правило, и бывает. Но давайте поместим вас в следующую ситуацию: вы страдаете артритом и используете специальное приспособление для ходьбы. Чтобы добраться до двери, вам нужно преодолеть четыре крутые ступеньки. Вы можете выпустить кошку на улицу, только если отложите свое приспособление в сторону и, держась за перила, доползете до двери. Эта задача не из легких. Простой на первый взгляд проект требует навыков, силы воли, настойчивости и чувства юмора. Следовательно, всегда необходимо учитывать обстоятельства. Наше исследование показало, что люди одновременно реализуют в среднем около пятнадцати личных проектов. Нельзя заниматься всеми сразу, поэтому мы должны уметь расставлять приоритеты, вовремя обнаруживать конфликты между проектами и грамотно их разрешать, а также действовать продуманно и размеренно, чтобы обилие задач не истощило наши внутренние и внешние ресурсы.

Что вы замышляете? Содержание и категории личных

проектов Мои студенты и я уже не один десяток лет изучаем связь между личными проектами и благополучием. К настоящему моменту у нас сложилось достаточно четкое представление о влиянии проектов на качество жизни. Я разработал методику для изучения этой связи – анализ личных проектов (АЛП). Она позволяет оценивать содержание, динамику и влияние личных проектов на нашу жизнь. Я считаю ее альтернативой традиционному анализу личности. Черты характера и личностные особенности являются тем, чем вы располагаете, тогда как АЛП изучает то, что вы делаете. Вначале мы просим людей составить список текущих личных проектов. Условно мы называем это «сваливанием проектов в кучу»: испытуемые просто перечисляют, что они делают или планируют делать, не пытаясь расставлять какие-то приоритеты или что-то анализировать. Возможно, то же самое вы захотите сделать со своими собственными проектами. Желательно прямо сейчас. Итак, что же вы замышляете? За годы исследований я обнаружил, что некоторые проекты особенно популярны. Например, многие хотят похудеть либо уже занимаются этим. Забывая о законе сохранения энергии, я иногда начинаю беспокоиться о том, что миллиарды тонн живого веса, которые люди сбросят в результате борьбы за стройную фигуру, могут изменить траекторию Земли. Что любопытно, аналогичные результаты были опубликованы на сайте «43 вещи» (www.43things.com), который я очень рекомендую. Там вы найдете перечень личных целей и обратную связь от поставивших их людей, а также комментарии по поводу каждой цели и мотивирующие высказывания. В анализе наиболее часто встречающихся целей похудение лидировало с большим отрывом. «Написание книги» или «Активизация жизни» также достаточно популярные проекты. Очевидно, что они принадлежат в основном тем, кто живет в развитых, демократических странах с продвинутой системой образования и высоким уровнем достатка. Помимо популярных и широко распространенных проектов, существуют и сугубо индивидуальные, специфические, такие как «Быть хорошим друидом», или – один из моих любимых – «Засыпать выгребную яму на заднем дворе, пока Фред не вернулся». Чтобы понять некоторые из них, требуется контекст. Например, последний проект был сформулирован, когда Фред, пожилой человек, должен был вернуться домой после операции на сердце. Его жена не хотела, чтобы он подумал,

будто яма двухметровой глубины была вырыта в саду персонально для него! Иногда интереснее всего последовательность, в которой перечисляются проекты. Один тридцатилетний мужчина составил следующий список: Получить лицензию пилота. Купить водяной матрац. Съездить в Колорадо. Слетать на Багамы. А затем добавил: Выбраться из долгов. Другие проекты проливают свет на черты характера конкретного человека. Например, проект «Сказать сестре, чтобы она рассталась со своим отвратительным бойфрендом» непосредственно предшествует проекту «Думать, прежде чем открывать рот и нести полный бред». Также несложно представить себе девушку, которая перечислила следующие личные проекты: «Петь с друзьями», «Наслаждаться музыкой», «Поиграть с собакой», «Обнять друзей» и, наконец, «Стать более добродушной». Куда уж больше!

Формулирование личных проектов Слова, в которые мы облекаем личные проекты, во многом определяют их итог. В блестящем анализе формулировок, которые мы используем для личных проектов, Нил Чемберс показал: если мы хотим повысить свои шансы на успех, а заодно и уровень благополучия, необходимо правильно называть свои проекты. Он убедительно продемонстрировал, что конкретная формулировка вроде «Похудеть на пять килограммов» дает нам больше шансов на успех и благополучную жизнь, чем общие и не слишком уверенные призывы, такие как «Постараться сбросить вес». По мнению Чемберса, «попытки» и «старания» часто обречены на неудачу. Не думайте, что вы, «возможно», что-то сделаете. Не пытайтесь, а просто делайте!

Категории личных проектов На наше благополучие влияет не только формулировка проектов, но и область, к которой они относятся. Чаще всего встречаются проекты, которые касаются отношений с другими людьми, работы/учебы, здоровья и отдыха. «Внутриличностные» проекты («Стать добродушнее», «Контролировать гнев») хотя и менее популярны, но ничуть не менее интересны. Они представляют собой попытки понять и изменить свое «я». Как мы увидим, подобные проекты имеют любопытную и в чем-то парадоксальную связь с нашим благополучием. Чтобы это понять, мы должны знать не только какие проекты реализуем, но и как их оцениваем.

Как успехи? Оценка личных проектов Личные проекты не зря так называются – ведь один и тот же проект может оцениваться и осмысляться разными людьми совершенно поразному. Рассмотрим, к примеру, пресловутое похудение. Для профессионального спортсмена это часть режима, необходимая для достижения оптимальных показателей. Он получает удовольствие от таких упражнений, выражает с их помощью свое «я», верит в достижение поставленной цели и опирается на поддержку членов команды. Однако для женщины, которая занимается на соседнем тренажере, похудение может быть источником бесконечной фрустрации, тревоги и стресса. Прежде всего, это не совсем ее проект: она поддалась уговорам и давлению со стороны близких, которые постоянно упрекают ее в том, что она имеет лишний вес. Исходя из прошлого опыта она полагает, что потом снова наберет вес, который потеряет сейчас. Или она относится к похудению просто как к подготовке к настоящему проекту – поиску спутника жизни. Само собой, сброс веса как личный проект оказывает совершенно разное влияние на благополучие этих двоих. Изучая личные проекты, мы обращали особое внимание на критерии, по которым люди оценивают свои начинания. Мы изучили десятки критериев и выделили главные: смысл и значимость проекта, управляемость, связь, отрицательные эмоции и положительные эмоции.

Смысл и значимость проектов Одна из главных характеристик личных проектов заключается в том, что обычно они наделяют нашу жизнь смыслом. Например, когда людей попросили оценить свои проекты по шкале от 0 до 10, они отметили, что проекты согласуются с их фундаментальными ценностями (7,7), важны для них (7,5), являются средствами самовыражения (6,8), поглощают их (6,2) и доставляют удовольствие (6,1). Если проанализировать эмоции, которые люди испытывают в процессе работы над проектами, то положительные, бесспорно, будут доминировать над отрицательными. Например, личные проекты гораздо чаще вызывают чувство счастья (5,9), чем грусти (2,1). Если говорить в целом, реализация личных проектов – приятное занятие. Какие проекты обычно доставляют больше всего удовольствия

и кажутся наиболее осмысленными? Люди чаще всего превозносят межличностные и рекреационные проекты: любовь и досуг, бесспорно, приятные вещи. Наименее приятными и наиболее обременительными являются учеба (для студентов) и работа.

Самоидентификация: еще два слова о слюне Одна из наиболее интересных составляющих смысла проекта – это самоидентификация, то есть степень вашей идентификации с личным проектом, то, насколько вы считаете его «своим». В первые годы исследований личных проектов мы не включали в АЛП оценочное измерение. Но показательный диалог с одной студенткой вечерней формы обучения наглядно продемонстрировал важность данного параметра. Вскоре после проведения предварительного исследования с использованием АЛП я выступил перед студентами с лекцией. Я очень хотел научить их правильному отношению к личным проектам. Я вспомнил, что Джордж Келли (с которым мы встречались в главе 1) любил заканчивать лекции на тему личностных конструктов громким заявлением: «Вы и есть свои личные конструкты». Я решил сделать нечто подобное и, подводя итог лекции, торжественно заявил: «Вы и есть свои личные проекты». Стоило мне это сказать, как сидевшая в третьем ряду женщина со скрещенными на груди руками и раскрасневшимся лицом крикнула: «Я НЕ являюсь своим личным проектом!» «Или не есть – в зависимости от обстоятельств», – поспешил добавить я, немного сконфуженный. Когда остальные учащиеся покинули аудиторию, я подошел к студентке, которую хорошо знал, и спросил, почему мои слова так ее задели. Она была очень способной, а по возрасту старше, чем большинство студентов. Несколько лет назад она ушла из университета, чтобы завести семью; сейчас она воспитывала детей, работала в государственной конторе и пыталась завершить свое образование. Студентка сказала, что проекты, которые она «свалила в кучу», были чужими, за исключением учебы в университете. Они представляли собой цели, навязанные ей другими людьми. Возвращаясь домой, я размышлял над чувством самоидентификации: некоторые проекты воспринимаются как теплые и естественные, а другие кажутся холодными и чуждыми. Я мысленно вернулся к эксперименту со слюной, который проделал на дне рождения дочери четырьмя годами ранее и который стал хорошей демонстрацией физической

самоидентификации. Личные проекты, с которыми мы себя отождествляем, способны оказывать на нас значительное влияние, даже если мы сами этого не осознаем. Добравшись домой, я почувствовал усталость, поэтому решил посмотреть свою любимую спортивную передачу и расслабиться. Я обрадовался, когда увидел на журнальном столике тарелку с орешками, и принялся их есть. Не скажу, что они оказались очень вкусными. Когда шоу закончилось, я пошел к себе наверх и по дороге встретил свою дочь. «Это были самые безвкусные орешки, которые я когда-либо пробовал», – посетовал я. Дочка испуганно спросила: «Папа, ты ведь не ел их, да?» Я не понял, почему мне нельзя было их есть, пока она не объяснила, что, как и многие девочки-подростки, сидела на диете. Борясь с желанием съесть орехи, она слизала с них всю соль и положила обратно на тарелку. Так что я съел целую тарелку обсосанных орехов. Лучше об этом не вспоминать!

Самоидентификация и личные проекты подростков С тех самых пор меня не покидала мысль о глубокой связи между самоидентификацией и феноменологией слюны в реализации проектов. Я чуть было не принялся писать диссертацию на эту тему, но вовремя остановился. Если бы не мое благоразумие, я вряд ли получил бы грант на изучение самоидентификации у старшеклассников. Благодаря ему мне удалось оценить проект каждого учащегося большой школы по таким критериям, как содержание и оценка. Как вы думаете, какие личные проекты несут наибольшую смысловую нагрузку и являются предметами самоидентификации для старшеклассников? Другими словами, какие проекты они считают теплыми и «своими»? Привожу вам рейтинг таких проектов в порядке увеличения среднего балла (по шкале от 0 до 10): Спорт – 8,2 Парень/девушка – 8,5 Секс – 8,6 Духовность – 8,9 Общественная жизнь – 9,8 Стоит прокомментировать эти результаты. Во-первых, учитывая частое упоминание сексуальных проектов, мы решили отделить их от проектов, связанных со вторыми половинками («Парень/девушка»). Как и ожидалось,

они оказались одними из самых приятных; кроме того, степень идентификации с ними была очень высокой. Мне это показалось необычным, потому что я много лет читал лекции о становлении человеческой личности и утверждал, что прежде, чем вступать в интимную связь, у индивида должно сформироваться чувство идентичности. Результаты нашего исследования показали, что с точки зрения личных проектов, которые реализовывали старшеклассники, идентичность и близость находились в тесной связи: мы узнаем себя через связь с другими. Когда я озвучивал эти и другие результаты на конференциях, слушатели удивлялись, что на первое место школьники ставят проекты, связанные с духовностью и общественной жизнью. Должен отметить, что эти проекты упоминаются не так уж часто, тем не менее учащиеся наделяют их большой значимостью. Имеют ли эти категории важнейших личных проектов что-то общее? Можно утверждать, что в ходе их реализации школьники учатся давать и принимать, приходят к пониманию, что могут быть полезными, и развивают чувство компетентности, вступая в близкие отношения. В этом смысле спорт стоит немного особняком. Но его упоминали в первую очередь мальчики, и под «спортом» они подразумевали командные игры, которые как нельзя лучше подходят для сплачивания людей друг с другом. Если мы посмотрим на проекты, с которыми учащиеся отождествляют себя меньше всего, результаты будут весьма удручающими. Вот список наименее любимых проектов в порядке уменьшения их значимости: Чтение – 6,2 Рутинная работа – 6,0 Учеба – 5,7 Что касается чтения, то эти данные получены еще до выхода в свет «Гарри Поттера». Я почти уверен, что сегодня чтение получило бы более высокий рейтинг. Проекты, связанные с рутинной работой, включают уборку в комнате и стрижку газона, а их невысокий уровень самоидентификации связан, очевидно, с тем, что они навязаны родителями. Обескураживающим оказался низкий рейтинг учебных проектов. По крайней мере, опрошенные учащиеся не видят в учебе больших возможностей для самовыражения и отождествления. Учитывая низкие баллы, присвоенные «Рутинной работе» и «Учебе», можно предположить, что нет лучшего средства вызвать недовольство у подростка, чем просьба убрать в комнате и сделать домашнюю работу. Это почти то же самое,

что попросить его выпить стакан слюны.

Управление проектами: инициатива, эффективность и контроль Давайте предположим, что вы работаете над личными проектами, которые имеют для вас большую важность. Вы отождествляетесь с ними, они соответствуют вашим ценностям и доставляют удовольствие, поэтому ваша мотивация крайне высока. Но легко ли ими управлять? Обязательно ли ваш уровень благополучия будет высок, если вы занимаетесь осмысленными и значимыми проектами? В АЛП мы выделили три аспекта личных проектов, которые оценивают эффективность организации и скорость продвижения к цели. Первый, инициатива, определяет, исходила инициатива проекта лично от вас (высокий балл) или, как в случае со старшеклассниками, вас заставили за него взяться другие люди или животные (низкий балл). Эффективность оценивает ваши ожидания: считаете ли вы, что ваши проекты будут успешно реализованы? Высокие баллы (от 8 до 10) говорят о том, что вы верите в их успех; низкие баллы (менее 5) свидетельствуют об обратном. Контроль, как мы с вами видели в главе 5, – это ключевая психологическая переменная, тесно связанная с успехом. Но если раньше мы рассматривали контроль в качестве достаточно стабильной характеристики, то сейчас будем прилагать его к конкретным проектам. Эти три аспекта измеряются по шкале от 0 до 10. Большинство из нас сами инициируют свои проекты (7,1 балла), верят в их успех (7,2 балла) и самостоятельно контролируют их (7,3 балла). Такое измерение проектов, как инициатива, особенно интересно, если рассматривать его в свете кросс-культурного исследования, которое я провел с одним из своих аспирантов, Бэйлин Сяо. Оно было посвящено личным проектам студентов китайских университетов. Мы хотели сравнить содержание и оценку их проектов с такими же параметрами, измеренными у североамериканских учащихся. Мы ожидали, что американцы будут считать себя инициаторами проектов в большей мере, чем представители коллективистской китайской культуры. Моя лаборатория с нетерпением ждала результатов, и, когда к нам поступили первые переведенные проекты, один из них сразу привлек наше внимание. Он назывался «Залатать свою вину». Нам было интересно, был ли он связан с восстановлением церковного института в Китае и, как следствие, с возникновением какого-то особого чувства вины у населения. Некоторое

время мы размышляли над этим, но странная формулировка проекта заставила нас обратиться к рукописи перевода. Я рад, что мы это сделали. Оказалось, что при перепечатке рукописи была допущена ошибка и на самом деле речь шла об одеяле (quilt вместо guilt). Совершенно разные вещи! Но мы также обратили внимание на то, что речь шла именно о проекте, правда, с невысоким уровнем инициативы, что показалось нам странным. Затем мы увидели, что другие проекты китайских студентов тоже имеют сравнительно низкие баллы по критерию инициативы. Мы подвели итоги, и результат подтвердил наши ожидания: китайские студенты действительно гораздо реже инициировали свои проекты, чем молодые представители западной культуры. Произведя небольшую разведку, мы обнаружили, что это связано с тем, что на индивидов оказывали сильное влияние их группы. Это вполне естественно для коммунистического общества, в условиях которого студенты работали над своими проектами. Так мы еще раз подчеркнули один важный аспект личных проектов: они отражают не только наши базовые потребности и личностные черты – их содержание, значимость и оценка также зависят от места и политического контекста, в которых мы живем. Аспект эффективности измерялся следующим образом: мы просили участников исследования оценить продвижение на пути к достижению целей, связанных с реализацией проектов, и вероятность успеха. Мы неоднократно убеждались в том, что данное измерение лучше всего годится для предсказания благополучия, что справедливо для большого количества выборок и различных возрастных групп. Эти результаты соотносятся с тем, что утверждают специалисты по когнитивноповеденческой терапии: именно эффективность позволяет судить о том, как хорошо человек контролирует проблемное поведение. Если помните, я спрашивал, повышают ли значимые личные проекты уровень благополучия? Как ни странно, нет. Они вносят лишь небольшой вклад в повышение уровня благополучия. Теперь мы можем задать тот же вопрос о контролируемых проектах. Достаточно ли участвовать в реализации контролируемых и эффективных проектов, чтобы наш уровень благополучия вырос? Взгляните на личные проекты, которые вы перечислили, и спросите, придают ли они вашей жизни смысл и какова вероятность их успешного завершения. Данные наших исследований говорят о том, что осуществимость проектов вносит в ваше благополучие больший вклад, чем их значимость. Важность проектов и их выполнимость не всегда согласуются, так что значимые начинания могут представлять наибольшую трудность в плане контроля над ними. Заявление о том,

что проекты вроде «Вынеси мусор», «Проверь почту» и «Купи зубную пасту» способствуют повышению уровня благополучия больше, чем проекты «Личностный рост» и «Изменение мировоззрения», кажется странным и нелепым. Я думаю, что на самом деле мы чувствуем себя благополучнее тогда, когда эффективность и важность являются элементами одного проекта. Другими словами, простой эффективности недостаточно. Аспект контроля аналогичен аспекту эффективности в том смысле, что оба связаны с влиянием, которое мы оказываем на события своей жизни. Из главы, посвященной чувству контроля, мы узнали, что чувство субъективного контроля является важным фактором благополучия. Но тогда мы рассматривали контроль как подобие личностного качества. Теперь же нам интересно, как люди ощущают контроль над текущими и запланированными проектами. Некоторые проекты кажутся нам чрезвычайно простыми, например «Покорми кота», хотя привередливый или агрессивный кот способен разрушить эту иллюзию. Зато проекты вроде «Помоги папе понять, что с ним происходит» или «Организуй движение сопротивления» могут выходить за пределы нашего контроля, несмотря на всю нашу любовь и решительность. Жизненные обстоятельства иногда складываются таким образом, что земля уходит у нас из-под ног и все, во что мы верили, начинает казаться сомнительным. Физические и психологические последствия таких потрясений бывают тяжелыми. Итак, вот как обстоит дело с нашими личными проектами. Если говорить научным языком, «чувство контроля носит адаптивный характер и зависит от нашей оценки возможностей и ограничений среды». Это возвращает нас к вопросу, который мы обсуждали ранее: прежде чем браться за новые начинания, мы должны проверить работоспособность своих кнопок. Оценка ресурсов, включая других людей, которые могут помочь нам в исполнении задуманного, очень важна. Точно так же важно проанализировать препятствия, способные встать у нас на пути, включая других людей. Не всегда можно предугадать, когда и как проявят себя позитивные и негативные факторы. В таких случаях полезно обратиться за советом к тем, кто работал над схожими проектами. Один из наиболее ценных инструментов сайта «43 вещи», на котором люди выкладывают свои стремления и цели, – это обратная связь от других пользователей. Важность этой обратной связи трудно переоценить, учитывая то, что люди не очень хорошо предсказывают, как на них повлияют те или иные события. Это доказано научно. Дэн Гилберт, в частности, представил убедительные доказательства того, что большинство людей – плохие

предсказатели своего будущего счастья. Поэтому опыт других, которые преследовали те же цели, поможет избежать ошибки при принятии важного жизненного решения.

Кого это заботит? Совместная работа, поддержка и невмешательство Итак, важно, чтобы наши личные проекты имели для нас значение и были контролируемыми. Но что, если другие люди считают их бесполезными, странными или вредными? Насколько важно заручиться поддержкой окружающих на пути к цели? Или, еще шире, как наши проекты связаны с другими людьми? Если у вас есть партнер, было бы очень неплохо, чтобы он положительно отзывался о вашем начинании. Если он демонстрирует незаинтересованность или скептицизм, это может действовать угнетающе. Энн Хванг в своей гарвардской диссертации показала, что отношения молодых людей, работающих над проектами сообща, будут гораздо прочнее. Чтобы установить связь между нашими проектами и другими людьми, мы должны сделать свои идеи видимыми (и слышимыми). Одни рассказывают о своих проектах направо и налево, тогда как другие носят их глубоко внутри себя. Как уже говорилось, мужчины и женщины в этом отношении ведут себя по-разному. Если проект провоцирует стресс, женщинам стоит поделиться своими заботами с кем-то еще; мужчинам лучше не афишировать свои трудности. Этот совет основан на гендерных особенностях борьбы со стрессом: мужчины настроены в первую очередь на борьбу (или побег), тогда как женщины в трудных ситуациях предпочитают обращаться за поддержкой. Мы наблюдали нечто похожее, когда интересовались у мужчин и женщин, занимавших руководящие посты, какие организационные факторы вносили наибольший вклад в их благополучие. Женщины признали самым важным фактором поддержку их проектов со стороны корпоративной культуры. Для мужчин было важнее всего, чтобы их организации позволяли им свободно реализовывать свои проекты, не ставя палки в колеса. Для них лучшей поддержкой является невмешательство. В отличие от чувства эффективности, имеющего прямое отношение к благополучию, взаимодействие с другими людьми – более сложный фактор. Два исследования прекрасно иллюстрируют это. В рамках одного мы изучали женщин начиная с раннего срока беременности до родов. Рассматривая беременность как личный проект, мы попросили будущих матерей оценить ряд аспектов своей жизни, а затем сравнили оценки

с субъективными и объективными показателями успешности родов. Эмоциональная поддержка со стороны партнеров как нельзя лучше предсказывала, насколько хорошо все пройдет. Недавно Крейг Доуден представил научной общественности увлекательное исследование. В нем анализировались параметры личных проектов, которые лучше всего предсказывали успех как с позиции субъективного благополучия, так и с финансовой точки зрения. Какой фактор подходил для этой цели больше всего? Эмоциональная поддержка партнеров. Одним словом, если предприниматели называют проект своим «детищем», их слова можно истолковывать вполне буквально.

Вам хорошо или плохо? Личные проекты и эмоции Давайте подытожим все, что мы узнали о связи личных проектов с благополучием. Уровень благополучия будет выше, если ваши проекты значимы, управляемы и эффективно связаны с другими людьми. Но что, если, несмотря на наличие всех этих характеристик, проекты не приносят радости и являются лишь источником стресса? Типичным примером подобного проекта будет уход за родителем, который страдает старческим маразмом. Этот проект способен надолго выбить из колеи всех членов семьи. Поэтому как насчет положительных эмоций? Работа над проектами, которые приносят радость и позволяют чувствовать себя живыми, значительно повышает качество жизни. Давайте сначала рассмотрим негативные аспекты проектов. Мы неоднократно убеждались в том, что благополучие тесно связано с отсутствием стресса и отрицательных эмоций во время реализации проекта. Тогда как эффективность является надежным положительным фактором, предсказывающим благополучие, стресс – такой же надежный отрицательный фактор. Если нам известно, подвергается ли конкретный индивид стрессу, работая над своими проектами, мы можем определить уровень его благополучия с гораздо более высокой степенью достоверности, чем если будем знать его социально-экономическое положение, расу, пол и другие демографические особенности. Обратив свои взоры на людей, которые часто подвергаются влиянию отрицательных эмоций, особенно депрессии, мы можем заключить, что, скорее всего, они работают над малоэффективными и стрессовыми проектами. Существуют ли в эмоциональной динамике проектов культурные различия? Изучение этого вопроса началось не так давно, и нам предстоит еще очень многое прояснить, но мы уже успели кое-что узнать благодаря исследованию, в котором сравнивался эмоциональный опыт канадцев и португальцев в ходе работы над повседневными личными проектами. Я был лично заинтересован в результатах исследования, потому что мой сын женился на португалке. Как оказалось, в выражении эмоций представителями обеих культур существуют определенные различия. Меня особенно привлекала музыка фаду и ее связь с чувством саудади – его часто называют эмоцией, для которой трудно подобрать аналог в английском языке. Я знал, что саудади представляла собой что-то вроде ностальгии,

тоски. После того как наши коллеги из Коимбры подарили мне и моей жене вечер фаду, я был более чем заинтригован. Я решил, что пришло время собрать сведения о саудади непосредственно на месте и выяснить, какую роль этот феномен играет в повседневной жизни португальцев. Поэтому, когда на следующей неделе мы отправились в книжный магазин в Порту, я завязал разговор с молодым человеком в отделе англоязычной литературы, который был похож на студента магистратуры или аспирантуры. Я поведал ему о своем интересе к изучению человеческих эмоций и спросил, может ли он объяснить мне, что такое саудади. Молодой человек прекрасно говорил по-английски и произвел на меня впечатление очень способного студента. После непродолжительной паузы он ответил: «Представьте, что ваша жена уезжает от вас далекодалеко и вернется очень нескоро. Что вы будете при этом чувствовать?» Я прекрасно знал, какие эмоции будут меня переполнять, но мне очень хотелось сказать что-то остроумное. «Что я буду чувствовать? Огромное облегчение!» – выпалил я. К счастью, моя жена знает, что я ее обожаю, а студенту я затем признался, что, если Сьюзан и я надолго расстанемся, меня будет ПЕРЕПОЛНЯТЬ САУДАДИ. Вскоре после этого разговора мои коллеги из Коимбры, Маргарида Педроса Де Лима и Изобель Альбукерке, вместе со мной приступили к сбору информации об эмоциональной динамике личных проектов. Сравнивая ответы канадцев и португальцев, мы пришли к выводу, что жители Пиренейского полуострова, работая над личными проектами, испытывают больше положительных эмоций, таких как надежда, счастье и особенно любовь. Но они также набрали значительно больше баллов по депрессии и эмоциональной двойственности. Это сочетание любви, депрессии и склонности к резко противоположным эмоциям, на мой взгляд, и является сущностью саудади. Вполне возможно, данное чувство – характерная особенность португальского народа, и оно не ограничивается одними только романтическими отношениями. Давайте представим, что ваши личные проекты обладают большой важностью, контролируются вами, связаны с другими людьми и приносят больше положительных эмоций, чем отрицательных. Наши исследования убедительно демонстрируют, что если ваша жизнь изобилует такими проектами, то вас, скорее всего, можно назвать счастливым человеком. Но что, если все наоборот? Что, если вы только и делаете, что занимаетесь второстепенными проектами, неподвластными вашему контролю, не имеющими поддержки со стороны других и причиняющими вам эмоциональные страдания? Что тогда?

В отличие от факторов, которые мы обсуждали ранее, таких как сравнительно устойчивые черты характера и особенности среды, личные проекты более податливы – их можно менять. Если черты являются тем, что мы имеем, то проекты – это то, что мы делаем. Если обстоятельства жизни фиксируют нас в определенном положении, то проекты подталкивают нас вперед, к новым возможностям. Лучшая и счастливая жизнь – одна из таких возможностей. В последней главе мы посмотрим, как добиться такой жизни. Сразу скажу: для этого нужно понимать характер своих ключевых проектов и их связь с благополучием. Изменение этих проектов может вырывать нас из привычной, теплой, удобной реальности и в первое время доставлять массу неудобств, даже если такое изменение представляется необходимым. Мы должны объективно анализировать свои стремления и сокровенные желания, пересматривать их, когда это необходимо, а затем снова делать частью своего «я». Для этого нужно учиться быть смелыми, держать удар и не бояться на время становиться уязвимыми.

Глава 10 Размышления о себе: искусство благополучия СЕЙЧАС Я НАХОЖУСЬ НА ДОВОЛЬНО ЗАБАВНОМ ЭТАПЕ своей карьеры, где-то между профессором и дряхлым стариком. Я называю его старческой болтливостью. Один из ее симптомов – безудержное желание рассказывать истории, иногда вполне уместные, ради прояснения какого-то понятия, а иногда просто для того, чтобы не уснуть во время чтения лекций. Позвольте рассказать одну историю и вам. Обещаю, что она будет непосредственно связана с темой последней главы. Как-то я участвовал в конференции, организованной Образовательным центром при Карлтонском университете. Ее участники обсуждали плюсы и минусы преподавательской работы. Во время сеанса вопросов и ответов молодой преподаватель химии спросил: «Что насчет последней лекции?» А, последняя лекция! Вопрос пришелся мне по душе. В качестве ответа я рассказал, что Мичиганский институт официально признал важность последних лекций. Победители премии «Золотое яблоко», которая вручается выдающимся профессорам, теперь должны готовить и представлять публике «идеальную последнюю лекцию». Эта интересная формулировка возникла под влиянием высказывания раввина Элиэзера бен Уркеносома, жившего во II веке. Он говорил своим ученикам: «За день до смерти приведите свою жизнь в порядок». Но, так как никто не знает, какой день окажется для него последним, мы должны жить достойно каждый день. Награду «Золотое яблоко» и право прочтения идеальной последней лекции получали те профессора, для которых каждая лекция была как последняя; они не только распространяли знания, но и вдохновляли студентов на их поиски. Рассказывая эту историю, я заметил, что преподаватель химии выглядел озадаченным. Я подумал, что, возможно, что-то не так понял. И действительно, он спрашивал меня о лекции, которой мы заканчиваем курс, а не о последней лекции в нашей жизни. «Что вы на ней делаете? – поинтересовался он. – Повторяете пройденный материал? Рассказываете о том, что будет на экзамене? Говорите, где можно забрать результаты лабораторной работы? Я это имел в виду». Меня спрашивали о прозе, а я вдруг ударился в поэзию.

Но, когда речь заходит о последней лекции или в данном случае о последней главе, я думаю, что в ней должно быть место и прозе, и поэзии. Поэтому на следующих страницах вы найдете как конкретную информацию, так и лирические отступления. Я окину взглядом ключевые понятия из предыдущих глав и предложу несколько новых тем, которые свяжут все воедино. Особое внимание будет уделено одной теме: как последовательная работа над ключевыми проектами повышает уровень нашего благополучия. Мы поразмышляем над своей жизнью, своим прошлым и будущим в свете личных проектов. Напоследок я вызову вас на задушевный разговор и поведаю глубинный смысл всего, о чем вы узнали из книги. Я хочу, чтобы вы приняли этот последний разговор близко к сердцу.

Последовательная работа над ключевыми проектами В главе 9 мы обсуждали важность содержания наших личных проектов, говорили об их значимости, оценивали успехи в их реализации и влияние на нашу жизнь. Сейчас я хочу развить тему и высказать предположение о том, что последовательная работа над ключевыми проектами определяет качество нашей жизни – наше здоровье, счастье и благополучие в целом. Для начала рассмотрим понятие ключевых проектов, а потом изучим факторы, которые влияют на их успешную и последовательную реализацию.

Ключевые проекты: взаимосвязь и сопротивление Некоторые личные проекты неразрывно связаны с нашим определением самих себя и наделяют нашу жизнь глубоким смыслом. Я называю их ключевыми проектами. Как узнать, какие из ваших проектов являются таковыми? Есть несколько способов это сделать. Во-первых, решите, какие проекты имеют для вас наибольшую важность, полнее всего отражают ваши ценности и способствуют вашему самовыражению. Они и будут для вас ключевыми. Еще один способ анализа проектов – оценка их взаимосвязи. Посмотрите на свои проекты как на цельную систему. Одни из них будут находиться в очень тесной связи с другими, и хорошие результаты по одним будут означать хорошие результаты по другим. Если же они идут тяжело, то вся система будет находиться под угрозой. Провал по ключевому проекту, который тесно связан с остальными, грозит обрушением системы. Возьмем, к примеру, двух женщин, каждая из которых реализует проект «Написать книгу». Если верить сайту «43 вещи», популярность этого проекта очень высока. Для одной из них написание книги не имеет первостепенного значения. Этот проект оказывает на другие проекты лишь небольшое влияние – положительное или отрицательное. Женщина берется за него лишь потому, что считает его достойным или целесообразным. Было бы здорово написать книгу, но это стремление не является жизнеопределяющим и не отражает главные ценности женщины: для нее куда важнее состояние собственного здоровья и благополучие ее детей.

Для другой женщины написание книги может быть тесно связано с остальными проектами. Успех на писательском поприще принесет ей деньги и высокий статус, повысит ее шансы на знакомство с важными людьми. Кроме того, она докажет своей свекрови, что вовсе не является бездельницей и обузой для ее любимого сына. Что еще важнее, работа над книгой позволит женщине все время оставаться сконцентрированной и будет постоянным источником удовлетворения. На данном этапе жизни это как раз то, что ей нужно. На первый взгляд обе женщины реализуют один и тот же проект – «Написание книги». Но если для одной из них он является вторичным, то другая считает его ключевым и имеющим огромную важность. Характерная особенность ключевых проектов заключается в том, что их редко бросают, даже когда на то есть веские причины. Отказ от ключевого проекта повлияет на остальные цели и начинания. Сильное нежелание оставлять ключевые проекты означает также, что вам нелегко браться за что-то новое и альтернативное старому. Это сопротивление иногда перерастает в откровенную негибкость, когда ключевой проект уже перестал вас мотивировать и потерял целесообразность. Если вы продолжаете за него цепляться, качество вашей жизни ухудшается. Давайте копнем глубже и посмотрим, что требуется для успешной работы над ключевыми проектами. Мы разовьем три темы предыдущей главы, которые помогут нам проанализировать свою жизнь и понять, что делать дальше. Они представляют собой стратегии последовательной реализации проектов: гибкое переосмысление, изменение себя и изучение контекста.

Гибкое переосмысление: подумайте дважды В первых двух главах мы говорили о преимуществах комплексного и гибкого осмысления мира. Из главы 1 мы поняли, что не стоит ограничиваться первым впечатлением от нового знакомого; нужно собрать как можно больше дополнительной информации. Хотя первое впечатление может подойти для краткосрочного знакомства, оно способно принести большой вред, если речь идет о будущем партнере по романтическим или деловым отношениям. Гибкая интерпретация наделяет нас большей свободой действий. Мы также видели, что творческие личности всегда остаются открытыми опыту и подходят к решению всех проблем комплексно, не отвергая конфликтующие точки зрения. Теперь давайте

рассмотрим, каким образом комплексное и гибкое мышление позволяет плодотворно и поступательно работать над ключевыми проектами. Приступая к работе над новыми проектами, мы, как правило, настроены оптимистично. Но со временем проекты, в том числе ключевые, способны утрачивать свой блеск; иногда они теряют связь с обстоятельствами нашей жизни и начинают нас тяготить. Когда проекты дряхлеют, нам становится сложно продолжать их последовательную и эффективную реализацию, в результате чего качество нашей жизни может ухудшаться. Но можно ли вдохнуть в проекты новую жизнь за счет их переосмысления или переформулирования? Вот два примера того, как переформулирование помогает продвигаться вперед. Первый пример связан с двумя выдающимися бизнес-психологами, Карлом Уэйком и Джейн Даттон, друзьями и коллегами по Школе бизнеса Мичиганского университета. Они являются авторами глав в книге по обновлению профессиональной жизни, в которой поделились с читателями собственными историями. Джейн рассказала о садоводстве, от которого всегда была без ума и которое служит отличной метафорической основой для оживления ее профессиональных проектов. Карл, напротив, использует совершенно другой подход. Он соглашается с тем, что садоводство – прекрасная метафора для возрождения проектов, и ему любопытно наблюдать за тем, как Джейн пропалывает грядки и проекты, позволяя расцветать самым важным из них. Карл объясняет их различие в подходах следующим образом (обращаясь к Джейн в электронном письме): «Ты работаешь над более долгосрочными проектами (которые длятся, к примеру, шесть лет), чем я. Ты пытаешься вдохнуть в них жизнь. Я же больше заинтересован в моментах оживления, куда более частых и регулярных». Существует и другое отличие: «Ты пропалываешь сорняки, чтобы большие проекты чувствовали себя свободно, – пишет он. – Я же ужимаю проекты, чтобы вместить как можно большее число». Наконец, он замечает, что растения в их метафорических садах тоже очень сильно отличаются: «Твой сад наполнен людьми, а мой – книгами. Ты общаешься с людьми напрямую, тогда как я делаю это опосредованно». Указанные особенности связаны с более общими различиями в их проектах и отношении к жизни. Это стало очевидно, когда Карл и Джейн делали доклады на одной и той же конференции. Джейн надела очки со стеклами светло-красного цвета, тогда как Карл носил обычные очки для чтения. Она видела аудиторию в теплых тонах; для него сидящие в зале люди были размытой серой массой – он отчетливо видел лишь текст своего

доклада. Джейн в буквальном смысле слова смотрела на мир сквозь розовые очки, а Карл – через очки, годившиеся только для работы с книгами. Но, невзирая на столь разное восприятие мира, обе точки зрения имеют ценность, считает Карл. Во втором примере, который показывает, как переосмысление проектов повышает уровень благополучия, речь пойдет о персонале одной гостиницы. Алия Крум и Эллен Лэнджер из Гарвардского университета выяснили, что ежедневно работники убирали в среднем пятнадцать комнат, по 20–30 минут каждую. Это тяжелая и монотонная работа. Но некоторые работники жаловались на нехватку физических упражнений – по крайней мере, так они думали, – поэтому многие из них довольно быстро «выгорали». Крум и Лэнджер стало интересно, что было бы, если бы персонал отеля поверил в то, что их рутинная работа приносит пользу здоровью? Не спровоцировали бы новые знания эффект плацебо, измеряемый с помощью физиологических показателей? Работников разделили на две группы. Одной рассказали о том, что уборка номеров – полезное физическое упражнение, которое соответствует критериям министерства здравоохранения, определяющим активный образ жизни. Другой группе не предоставили такой информации. Четыре недели спустя у людей из первой группы были отмечены снижение веса, индекса «талиябедро» и массы тела, нормализация артериального давления и уменьшение жировых отложений. Одним словом, переформулирование проекта – новый взгляд на то, чем вы занимаетесь, – приносит очевидную пользу.

Личные метафоры и переформулирование проектов Проекты также могут быть переформулированы посредством стратегического использования метафор. Я периодически применяю подход, связанный с метафорами, который помогает менеджерам и представителям других профессий творчески переосмыслять личные проекты. В первую очередь речь идет о проектах, которые по каким-то причинам сошли на нет. Подход основан на привлечении ассоциаций из различных областей, в которых разбираются индивиды, и использовании этих ассоциаций для реабилитации личных проектов. Для начала нужно составить два списка. Первый включает элементы или аспекты, которые тормозят проект, а второй изобилует метафорами. Когда оба списка готовы, мы анализируем, как метафоры могут помочь в оживлении проблемного проекта.

Когда я работал со старшим офицерским составом, один участник, назовем его полковник Вашингтон, среди своих проблемных проектов указал «Работу над боевым духом младших офицеров». Проблемами этого проекта были «лень», «отсутствие систематической работы» и «трения с коллегами». После того как другие офицеры выбрали для извлечения метафор вязание, тайскую кухню, рыбную ловлю и искусство соблазнения, полковник Вашингтон остановил свой выбор на хоккее (как истинный канадец). Он перечислил такие ключевые элементы, как «гол», «офсайд», «передача» и «буллит». На следующем этапе необходимо просмотреть оба списка и определить связи, которые между ними имеются. Конечно, военные не всегда хорошо умеют подбирать метафоры, но Вашингтон сумел обнаружить несколько ассоциаций, которые содержали в себе некий потенциал. Он предположил, что недостаток мотивации у его подчиненных отчасти объясняется отсутствием положительной обратной связи, когда они делают что-то правильно. Обычно обратная связь предоставлялась в ходе ежегодной оценки, что можно сравнить с подсчетом количества заброшенных шайб не после каждого матча, а лишь в конце всего сезона (Senators – 417; Ranging – 287 и т. д.). Это и правда мотивирует гораздо хуже, чем счет на табло. Полковник также отметил, что офицеров редко хвалили за хорошую командную работу, что способно подрывать боевой дух. Он связал «трения с другими офицерами» с передачей в хоккее. Голевую передачу включают в сумму баллов результативности, набираемых хоккеистами. Помогать другим в организации голевых бросков, когда твой личный вклад остается без внимания, – занятие малоприятное. Полковник Вашингтон взял каждую из этих идей на вооружение и переформулировал проект «Работа над боевым духом младших офицеров» из проблемного в требующий более регулярной и позитивной обратной связи. Кроме того, он решил, что в годовых отчетах каждый офицер должен указывать, кто из коллег помог ему добиться поставленных целей. Полковник в меру своих возможностей воплотил задуманное в жизнь и добился неплохих результатов. Что не менее важно, он осознал, что те же самые метафоры применимы к другому ключевому «проекту» – его сыну, который жил с родителями и пытался накопить на обучение в колледже. Сыну также не помешали бы частая обратная связь, касающаяся его достижений, и признание его ценности для всей семьи. И хотя я не знаю, добился ли полковник успехов на этом поприще, но я был горд тем, что простое упражнение, посвященное профессиональным проектам, смогло улучшить отношения отца и сына.

Кто вы такой? Пересмотр личностных конструктов Еще один способ сделать свои ключевые проекты более успешными – изменить личностные конструкты, сквозь призму которых мы их оцениваем. Вспомните: в главе 1 мы обсуждали, как наши личностные конструкты позволяют осмыслять и предвосхищать события и одновременно могут становиться клеткой, из которой не так просто выбраться. Одна из самых творческих терапевтических методик, которая основывается на теории личностных конструктов Келли, называется терапией фиксированной роли (ТФР). Чтобы понять, что это такое, представьте: супруга уговорила вас сыграть роль лакея в любительской театральной постановке «Аббатство Аптон». Постановщик пьесы – горячий поклонник Станиславского, чей метод требует полного вживания в роль. Вы учитесь тихо разговаривать, быть внимательным к деталям, вежливым и незаметным – человеком, который должен делать все, что требуется, но при этом быть совершенно ненавязчивым. Затем вы начинаете понимать, что эта роль постепенно поглощает вас и проникает в вашу обычную жизнь. Ваше новое лакейское «я» резко контрастирует с привычной активностью и напористостью. В результате вживания в роль вы замечаете вещи, на которые раньше не обращали внимания. Кроме того, вы видите, что окружающие стали по-другому реагировать на вас: они начали внимательнее вас слушать, больше открываться вам и интересоваться вашим мнением по различным вопросам, а не только о баскетболе и пиве. Наконец наступает день спектакля. Вы играете свою роль, после чего она становится ненужной. Однако вы не уверены, что хотите возвращаться к своему прежнему «я», по крайней мере прямо сейчас. Подобный процесс происходит и в ТФР. Лечение начинается с того, что клиент пишет собственную характеристику на одну-две страницы, разновидность которой мы обсуждали в главе 5. Сочинение о самом себе отвечает на вопрос «Кто я?». На основе тем, которые присутствуют в вашем эссе, терапевт описывает роль, которую вам предстоит сыграть в ближайшие две недели. Этот сценарий представляет собой указание на то, «кем еще вы могли бы быть». Он активирует конструкты, «перпендикулярные» тем, которые клиент обычно использует. То есть клиент перестает топтаться на месте, цепляясь за устаревшие конструкты,

и начинает двигаться в новом направлении. Терапевт и клиент рассматривают ситуации, в которых может оказаться последний, и репетируют, что клиент должен делать и говорить, до тех пор, пока он не сможет действовать самостоятельно. Новая роль позволяет клиенту увидеть мир другими глазами. Цель ТФР не в том, чтобы произвести долгосрочные изменения в личности клиента, а как раз в обратном – показать, что он может надевать на себя любые «я» и не ограничиваться только одной возможностью и одним сценарием. Представьте человека, чья самохарактеристика основана на личностном конструкте «идиот или гений». Он прилагает этот конструкт к себе и другим, причем никаких промежуточных понятий не существует. Такой конструкт мешает ему эффективно реализовывать проекты. Он признает себя круглым идиотом и не видит возможности перебраться на другую сторону спектра, туда, где находятся избранные гении, такие как его мать-юрист, эксцентричный младший братец и Стивен Хокинг. Это означает, что почти все, с кем он общается, также причисляются к идиотам и заслуживают соответствующего отношения. Для него подойдет сценарий, в котором он сможет осмыслять себя и других с точки зрения конструкта «умелый – неумелый». Этот конструкт предлагает более тонкое разграничение и содержит больше возможностей: клиент и другие люди могут быть умелыми в одних областях и неумелыми в других. Кроме того, умения можно приобрести, тогда как стать гением невозможно. Более жизнеспособный конструкт поможет клиенту увидеть потенциал для изменения и личностного развития – как в себе самом, так и в других.

Проекты личностного роста: соответствие, развитие и самоопределение В главах 2 и 3 мы обсуждали, как сравнительно устойчивые и свободные черты влияют на наше благополучие. Теперь давайте посмотрим, какое отношение они имеют к планомерной работе над ключевыми проектами. Если проект учитывает особенности нашей личности, нам проще его осуществить. Например, добросовестные люди с удовольствием берутся за личные проекты в образовании, науке, здравоохранении и общественной сфере, тогда как невротики находят эти области проблемными. Экстраверты «специализируются» на проектах, которые подразумевают общение, таких как поход с друзьями в бар или участие в развлекательном мероприятии. Подобные проекты даются им особенно легко и приносят больше всего удовлетворения. Проекты, связанные с учебой, напротив, часто становятся источником отрицательных эмоций. Счастливее всего те люди, чьи проекты и жизненные истории учитывают черты их характера. Например, мы обнаружили, что общительные люди счастливее всего тогда, когда работают над межличностными проектами, а их самохарактеристика включает в себя тему взаимодействия с другими людьми. Понимание своих личностных особенностей позволяет определить, какие проекты вы сможете реализовывать планомерно и с максимальной отдачей. Я также показал, что для того, чтобы понять жизнь и самих себя, нам нужно выходить за пределы сравнительно устойчивых черт. Необходимо всегда помнить про свободные черты. Мы обсуждали, как ключевые проекты могут требовать от нас нехарактерного поведения: невротичный человек способен на работе быть устойчивым, преподавательинтроверт во время лекций может казаться экстравертом, а крайне доброжелательный общественный организатор иногда становится очень неприятным и ожесточенным, чтобы побороть социальную несправедливость. Нехарактерное поведение и проявление силы характера посредством свободных черт повышают вероятность успешной реализации ключевого проекта. Свободные черты провоцируют развитие и рост. К примеру, недавнее исследование показало, что, если попросить интровертов вести себя как экстраверты, их настроение поднимется, а уровень благополучия повысится. Таким образом, нехарактерное поведение способно приносить нам пользу. Но надо уметь вовремя

остановиться: злоупотребление им может исчерпать наши ресурсы. Как же уменьшить негативные последствия длительного пребывания в нехарактерной для себя роли? Я уже упоминал о поиске восстанавливающих ниш, которые дают нам возможность побыть самими собой и вернуться к биологическому «я». Но что, если нехарактерное поведение представляет собой не просто кратковременную адаптацию к требованиям ситуации? Что происходит, когда мы решаем изменить свои черты и принимаемся за реализацию проектов «Быть менее напористым», «Стать более экстравертированным» или «Перестать вести себя как болван»? Подобные внутриличностные проекты оказывают важное и на первый взгляд парадоксальное влияние на качество нашей жизни. Исследования, проведенные независимо друг от друга в Финляндии и Северной Америке, показали: люди, работающие над проектами личностного роста, чаще находятся в подавленном состоянии по сравнению с другими типами проектов. Почему же попытки «улучшить» себя вызывают депрессию? Одна причина заключается в том, что такие проекты иногда становятся поводами для самокопания. Но есть и другой мотив: проекты личностного роста часто ассоциируются с низкой эффективностью, когда мы сомневаемся, что способны хорошо с ними справиться. Вера в то, что можно добиться своего, – важный аспект благополучия, а когда этой веры нет, мы решаем, что лучше спуститься с небес на землю и переключиться на более реальные цели. Но не слишком ли быстро мы сдаемся? Дело в том, что проекты, предполагающие работу над собой, имеют любопытную связь с творчеством. Более креативные личности часто отождествляют себя со своими проектами личностного роста и относятся к ним не как к бремени, а как к увлекательному исследованию. Почему одним людям так трудно взаимодействовать с самими собой, а другие, изучая себя, наоборот, получают удовольствие? Одна из причин может заключаться в источнике вашего проекта. Возьмем двух женщин, которые реализуют личный проект «Быть дружелюбнее». Для одной из них инициатива проекта исходила извне: начальник ее отдела продаж настоял на том, что она должна измениться. Ее холодность и закрытость далеко не лучшие качества для привлечения клиентов. Ей следовало или найти работу, где ее замкнутость была бы к месту, или стать «другим человеком». Сравните ее со второй женщиной, которая работает над аналогичным проектом. Она решила измениться, так как поняла, что многие цели, которые она перед собой ставит, требуют регулярного взаимодействия с окружающими в позитивном ключе. Она осмелилась провести несколько

скромных экспериментов, чтобы понять, получится это у нее или нет, и все прошло гладко. Женщина считает, что проект обогащает ее личность, и ей это нравится. Для нее он превратился в один из ключевых. В первом случае изменение было навязано извне и сопровождалось недвусмысленной угрозой. Во втором инициатива исходила от автора проекта. Он представлял собой желанный способ самовыражения. Существуют все основания полагать, что добровольные проекты имеют больше шансов на успех, чем навязанные. В пользу этого говорит теория самоопределения – влиятельное учение о личности и мотивации, которое противопоставляет внутренние и автономно регулируемые цели тем, которые регулируются извне. Проекты, основанные на внутренней мотивации, чаще доводятся до конца и вносят в эмоциональное и физическое благополучие больший вклад, чем проекты с внешней мотивацией и контролем. Кажущийся парадокс, согласно которому проекты личностного роста связаны с депрессией и творчеством, разрешается при взгляде на происхождение данных проектов. Когда инициатива по самоизменению исходит лично от вас и ни от кого больше, у проекта появляется больше шансов на то, чтобы стать значимым, управляемым и жизнеспособным.

Изучение контекста: сканирование, поиск и формирование среды Наши первые стратегии для поддержания ключевых проектов включали переформулирование или творческое переосмысление своих целей и проекты личностного роста. По сути, все они сосредоточены на одном человеке – на вас. Но концентрация исключительно на себе и своем «я», а также игнорирование среды, в которой вы живете, не самая действенная методика. Поэтому в середине книги мы переключили внимание на контекст нашей жизни: ситуации, места, города и социальное окружение, – в котором мы реализуем свои проекты. Мы обратили свои взоры на чувство контроля и его вклад в эмоциональное и физическое благополучие. Мы увидели, что чувство контроля – это позитивная в целом вещь, но пришли к выводу, что оно приносит пользу, только если основывается на правильной оценке обстоятельств нашей жизни. Работают ли наши кнопки? Не основаны ли наши ожидания на одной лишь иллюзии? Другими словами, правильно ли мы просканировали контекст? Представьте, что ваш ребенок поступил в колледж. Ваш ключевой проект состоит в том, чтобы всячески его поддерживать – выражать свою любовь, давать советы и, конечно, деньги. Снова и снова. Но, чтобы ваш проект оставался эффективным, вы должны внимательно анализировать среду. Сейчас уже середина декабря. Остался ли ваш ребенок таким же, как в сентябре, когда покидал дом? Не стал ли он выглядеть совершенно иначе? Появились ли у него новые друзья? Как они на него влияют? Чего от них больше – вреда или пользы? Продолжаете ли вы настаивать на том, чтобы сын дополнительно записался на профессиональные курсы, несмотря на то что они отвлекают его от любимой средневековой истории? Если мы не будем заниматься сбором новых данных, то наши проекты, вполне разумные вначале, рискуют потерять свою целесообразность, когда обстоятельства изменятся. Одним словом, регулярное сканирование контекста повышает жизнеспособность наших проектов. Обстоятельства далеко не всегда являются сдерживающим фактором; они также способны ускорить наше продвижение к цели. Мы видели, как некоторые ситуации складываются по благоприятному для нас сценарию и отдельные люди, особенно с высоким уровнем социального самоконтроля, умело этим пользуются. То же самое нам довелось

наблюдать в масштабах целых городов и регионов: на макроуровне люди также стремятся к поиску соответствия между своими личностными качествами, ключевыми проектами и особенностями среды. Понятие ниши помогает понять взаимосвязь между людьми, проектами и местами. Сначала мы рассмотрели ниши, которые удовлетворяют нашу потребность в отдушине, отдыхе после нехарактерного поведения. Но восстанавливающие ниши, в которых мы можем проявить свою биологическую природу, – это лишь специальная форма более общей, индивидуальной ниши. В ней мы находим оптимальное соотношение между своими интересами, чертами, целями и местами, в которых возможны их реализация и проявление. Когда экстраверты, движимые жаждой стимуляции, перебираются в мегаполис, или тревожный интроверт находит безопасное и тихое местечко в читальном зале библиотеки, они занимаются поиском подходящей ниши. Однако ниши, по крайней мере в том смысле, который в это понятие вкладывают экологи, имеют еще одну важную для нас особенность. Они являются предметом борьбы. Обычно ниши занимают представители одного вида, которые защищают их от посягательств других; кроме того, внутри самого вида тоже существует конкуренция и ведется борьба за доступ к нише. Подобное происходит и в человеческих семьях. Возможно, вам приходилось задаваться вопросом, откуда берутся такие сильные различия между родными братьями или сестрами. Быть может, вам в голову закрадывалась даже крамольная мысль о том, что, хотя у вас с сестрой одна мать, отцы-то точно должны быть разные! Фрэнк Салловэй в своей книге «Рожденный бунтовать» («Born to Rebel») отстаивает точку зрения, согласно которой семья – это высококонкурентная среда; дети в ней сражаются за ресурсы родителей, занимая ниши и защищая их. Он считает, что первенец занимает ту нишу, которая ему больше всего нравится, тогда как его младшие братья и сестры должны создавать и искать ниши для себя. Вот почему первенцы, по мнению Салловэя, отличаются такими консервативными чертами, как добросовестность и невротизм. Это значит, что обычно они играют по правилам и перенимают ценности родителей. Младшие дети сталкиваются с дилеммой. Им нужно конкурировать за родительское внимание и ресурсы со старшим ребенком, который больше и сильнее их и даже может играть роль родителя по отношению к ним. Учитывая, что сражение за нишу, занятую старшим братом или сестрой, – занятие не очень перспективное, младшие дети избирают другую стратегию и создают свои ниши. Именно поэтому они менее консервативные, добросовестные и аккуратные; для них больше

характерны любознательность, пренебрежение правилами и непокорность. Эта теория семейной динамики ставит нас перед интересным вопросом: что, если младший ребенок имеет биологическую склонность к добросовестности, аккуратности и податливости? Если существующая ниша уже занята старшим братом или сестрой, значит, остальным детям, чтобы создать ниши для себя, возможно, придется действовать нехарактерно и проявлять силу воли. Их стратегия может включать долговременное использование свободных черт в ущерб врожденным склонностям. В результате им придется искать восстанавливающие ниши, чтобы минимизировать последствия такого поведения. Поэтому вы не должны удивляться тому, что младший брат так яростно сопротивляется вашему проникновению в его тайное убежище или принимает защитную позу, когда вы спрашиваете, действительно ли он был главным бунтарем в семье.

Саморефлексия: примирение и возрождение Ну что же, пришло время подводить итоги. Мы обсудили тему личностных конструктов, которые помогают нам в осмыслении опыта, но иногда также становятся клетками, из которых нужно выбраться. Кроме того, изучили влияние на нашу жизнь сравнительно устойчивых особенностей личности и познакомились с понятием свободных черт, которые мы задействуем, когда работаем над самыми важными проектами. Мы по достоинству оценили положительное влияние на нашу жизнь чувства контроля и отметили, что оно должно быть основано на трезвой оценке реальности. Помимо этого, мы увидели, что чрезмерное рвение способно вредить нашему здоровью, поэтому иногда необходимо ослаблять хватку. Мы проанализировали, как ситуационные требования влияют на поведение одних людей, тогда как другие не обращают на них внимания. Также пришли к выводу, что творчество идет рука об руку со смелым воображением и вовлеченностью; кроме того, творцы должны признавать заслуги своих помощников. Мы рассмотрели связь личности и географии и ответили на вопрос, почему отдельных людей притягивают те или иные города и регионы. Наконец, подчеркнули важность ключевых проектов, которые придают нам чувство смысла и структуры, связывают с другими людьми, дарят обилие эмоций, и отметили, как такие проекты могут утрачивать мотивационную силу, дряхлеть и снова оживать. Теперь мне остается лишь скромно отойти в сторонку и поинтересоваться, как у вас дела. Размышляли ли вы о своей жизни, когда читали эту книгу? Я думаю, что да, и это был не последний раз, когда вы анализировали свою личность и биографию. Обычно мы занимаемся подобной саморефлексией в переходные периоды своей жизни. Окончание университета, брак, развод, продвижение по службе, потеря работы, выход на пенсию – все эти события требуют ответа на вопросы: «Как у нас дела?», «Хорошо ли складывается наша жизнь?» и «Что делать дальше?» Названные события происходят на разных этапах нашей жизни и являются вполне ожидаемыми, по крайней мере в наше время. Другие ситуации, в которых нам тоже необходимо поразмышлять, чуть менее очевидны. Например, ваш друг спрашивает, действительно ли у вас все хорошо, и, к своему изумлению, вы не знаете, что ответить. Или ваш друг умирает, и вас просят произнести надгробную речь. Составляя ее, вы не можете удержаться от слез, причем не только потому, что скорбите по другу; в его

истории вы видите самого себя. Или не можете уснуть, продолжая на чем свет стоит ругать стерву, которая сорвала сегодняшнее собрание. Да кто она вообще такая? Затем неохотно признаете, что это были вы. Как вам примирить два таких разных «я» в три часа ночи? Рассуждая таким образом, вы могли прийти к выводу, что в вас живет не один человек, а несколько. Вы осмысляете себя с помощью личностных конструктов, но при этом осмысляемое вами «я» может быть замкнутым и не желающим выходить наружу. Или вы ведете себя нехарактерным образом и оставляете то «я», с которым вам всегда комфортно, на скамейке запасных. Или попадаете в ситуацию, которая оказывает на вас такое сильное разрушительное влияние, что вы не можете быть собой. Или, возможно, теряете себя, когда работаете над ключевым проектом, который заставляет вас переосмыслить свою жизнь и положить начало новому «я». Каждое взаимодействие между вами и вашим «я» может приводить к новому пониманию, но оно также способно ставить вас перед трудностями, так что вам приходится мириться с самим собой. Оуэн Флэнаган, выдающийся философ, который много говорил о личности и благополучии, написал эссе на тему примирения с самим собой. Оно имеет вид двухстраничного эпилога научной книги «Размышления о самом себе» («Self Reflections»). Флэнаган использовал метафору последнего танца, который вы танцуете со своим «я». Его размышления заканчиваются призывом к самому себе. Если вы прочитаете этот отрывок эпилога вслух и не спеша, окружающие могут по ошибке принять его за поэзию. Дорогой «я», последний свой танец ты должен станцевать со мной. Это неизбежно, и такова моя воля. Не обращай внимания на сбивчивость моей речи – мы ведь так давно друг с другом знакомы. И давай надеяться – что кажется логичным и романтичным, – что наше объятие понравится нам обоим. Но нас должно связывать нечто большее, чем слепое увлечение. Наша связь должна нести глубокий смысл. Эта жизнь должна что-то значить. Уважение, даже к самому себе, нужно чем-то подкреплять. Приятно ощущать спокойствие духа, комфорт, целостность, удовлетворение от проделанной работы и понимать, что нам было хорошо вместе. Помни, что никто не знает и не помнит тебя – и твой танец – лучше, чем я. Я, снова я и опять я. Ча-ча-ча.

Вот так философ обыграл тему, с которой мы начали последнюю главу, – а говорили мы о жизни и о том, когда нужно приводить ее в порядок. Только не подумайте, что это грустная и безрадостная тема. Совсем наоборот. Вы способны приглашать на танец свое «я» в любое время, и вовсе не нужно ждать, когда состаритесь или выйдете из себя. Саморефлексия может начинаться с примирения, и она способна вдохнуть в вас жизнь. С новыми личностными конструктами, позволяющими осмыслять себя и других людей, вы, наверное, уже не раз пускались в пляс со своим «я», когда читали эту книгу. В танце, о котором вел речь Флэнаган, встретились ваше внутреннее «я» и «я», которое вы создали, подпитываете и с которым иногда боретесь. В этом эссе присутствуют темы примирения и оценки прожитой жизни. Прочитайте его еще раз. Мне особенно нравится соседство целостности и удовлетворения от проделанной работы с хорошим времяпрепровождением. Чтобы наша жизнь имела смысл, нам нужно со страстью и вдохновением работать над своими ключевыми проектами. Но рвение должно быть уравновешено веселостью и игривостью, иначе мы рискуем потерпеть неудачу. Мы можем расширить метафору танца и включить в нее два других компонента. Во-первых, многие из нас видят в себе несколько разных «я» – не одно и не два, а больше. Если вы имеете высокий уровень социального самоконтроля, то, очевидно, знаете, что в вас живет огромное множество различных «я» и далеко не все они знакомы друг с другом. Могли бы вы поставить танец между суровой бизнес-леди и восторженной девочкой, которая не может удержаться от многочисленных селфи, когда ест пиццу в постели погожим воскресным утром? Могут ли такие непохожие «я» хотя бы пожать друг другу руки? Или, например, вы повсюду выставляете напоказ свое смелое и мужественное «я» и при этом постоянно тревожитесь, как бы ваш внутренний «крошка енот» не показал голову и не испортил вам репутацию «мачо». Подумайте над тем, как примирить мужественность с чувствительностью. Во-вторых, мы можем пригласить на танец других людей, которые много для нас значат; тех, кто дает нам мотивацию, оказывает поддержку и любит нас, несмотря ни на что. Давайте же выпьем за вас, ваше «я» и за нас, ваших верных друзей, которые формируют вашу личность, повышают благополучие, смеются над вашими шутками и крепко держат за руку, когда вам это так необходимо.

Выражение признательности Я НАЧАЛ РАБОТУ НАД КНИГОЙ еще в 2000 году, когда в Институте перспективных исследований Рэдклиффа при Гарварде прошли первые лекции. Этот замечательный институт оказал мне неоценимую поддержку, за что я ему очень признателен. В основе данной книги лежат лекции, прочитанные мною на протяжении многих лет, и мне хотелось бы поблагодарить всех своих студентов, которые побудили меня проделать эту работу, а также коллег за их помощь и поддержку. Отдельно хочу упомянуть студентов своей лаборатории социальной среды в Карлтонском университете, группу HAPPI в Гарварде и группу исследований социальной среды в Кембридже. На протяжении многих лет Карлтонский университет поддерживал мою научно-исследовательскую работу, которая в окружении таких замечательных коллег была одним удовольствием. Ал-Ли Чин, Адам Грант и Сьюзан Кейн сыграли важную роль в формировании моих идей и устремлений в том, что касалось написания собственной книги. Все они являются почетными пожизненными членами группы исследований социальной среды. Кроме того, они замечательные друзья. Недавно я вошел в преподавательский состав Колледжа СидниСассекс при Кембриджском университете и хочу поблагодарить Майкла Лэмба, который сумел это организовать. Кроме того, он стал вдохновляющим лидером группы социальной и возрастной психологии в Кембридже. Профессор Фелисия Хупперт горячо поддерживала идеи, изложенные в данной книге, и я искренне признателен ей за это. Мне также повезло стать членом Института благополучия в Кембридже, который был основан Фелисией. Я с удовольствием изучаю и продолжу изучать то, как наука психологии личности и искусство благополучия могут обогатить друг друга. Лиза Кауфман, мой редактор в PublicAffairs, взяла на себя труд направлять мою работу по написанию книги в нужное русло и давала мне ценные советы на каждом ее этапе. Спасибо тебе, Лиза, за то, что помогла мне не забывать о читателях. Мой агент Харви Клинджер был на высоте и не раз спасал меня от самого себя. Спасибо, Харви, за профессиональную помощь и одобрение. На ранних этапах написания книги Дианна Уилан была моим энергичным и дотошным ассистентом. На завершающей стадии проекта мне повезло иметь такого ассистента, как Симон Куломб. В нем прекрасно сочетаются добросовестность и великодушие. Гран мерси,

Симон. Наконец, самое приятное. Я хочу выразить благодарность своей семье: своим покойным родителям, Аде и Ричарду Литтлам, мудрым и невероятно доброжелательным людям, которые похвалили бы меня за то, что я все-таки написал свою книгу; своей сестре Маргарет, которая с самого начала поддерживала мои начинания; своим детям, Хилари и Бенджамину, которые обогатили мою жизнь и эту книгу, давали мне советы, подбадривали меня и снабжали ценными историями из жизни. Также я хочу сказать спасибо своим родственникам: Литтлам, Паркерам, ЛиттлХенсам, особенно Стиву, Кловеру, Финну и Сьюзан. Их поддержка и воодушевление сопутствовали мне на протяжении всего периода работы над книгой, и я искренне им признателен. Но больше всего эта книга обязана своим появлением моей жене Сьюзан. Она подбадривала меня, когда дела шли не очень хорошо, и радовалась вместе со мной, когда все налаживалось. Она помогала мне находить логику в моих собственных идеях, оттачивать мысли, развивать уверенность и стоять на своем. Она для меня настоящее сокровище и любовь всей моей жизни.

Об авторе

Профессор Брайан Литтл – ученый и лектор в области психологии личности и мотивации, получивший международное признание. Он является членом совета Института благополучия Кембриджского университета, где, в частности, читает лекции на факультете психологии и в Кембриджской школе бизнеса. Брайн Литтл – почетный профессорисследователь Карлтонского университета. Преподает в университетах Гарварда, Макгилла и Оксфорда. На протяжении трех лет подряд становился «любимым преподавателем» по итогам опроса среди студентов последнего курса Гарвардского университета. notes

Сноски

1 Физикализм – концепция логического позитивизма. Сторонники физикализма ставят ценность какого-либо положения любой науки в зависимость от возможности перевести его на язык физики. – Прим. перев.

2 Introvert, Sense, Thinking, Perceiving. – Прим. перев.

3 Знаменитый гастрономический ресторан в Швейцарии. – Прим. перев.

4 Эмерит (лат. emeritus – отслуживший, старый) – профессор, преподаватель высшей школы, католический или протестантский священник, который в связи с преклонным возрастом освобожден от исполнения своих ежедневных обязанностей. – Прим. перев.

5 Американский полковник, которого писатель Вашингтон Ирвинг сделал героем рассказа «Легенда о Сонной лощине». – Прим. перев.

Комментарии

1 Теория личностных конструктов Келли была очень смелым, новаторским подходом к изучению личности. Она опередила когнитивный переворот в психологии как минимум на одно десятилетие и в настоящее время продолжает сохранять свое влияние в психологии личности, клинической и деловой психологии. Я наткнулся на книгу Келли, еще будучи студентом университета. Мне нужен был учебник по нейропсихологии, а на его месте совершенно случайно оказалась книга «Психология личностных конструктов» (кто-то поставил ее не на свое место). Я начал ее листать и через четыре часа стал убежденным сторонником теории Келли. В итоге в аспирантуре я занялся изучением не нейропсихологии, а психологии личности.

2 Ведя рассказ об отдельных людях и организациях, я намеренно менял имена, названия, некоторые детали и обстоятельства, чтобы сохранить их анонимность.

3 Центры оценки – это не места, а мероприятия, устраиваемые компаниями, обычно на отдалении от офиса. Соотношение кандидатов и экспертов в центрах оценки нередко составляет 1:1. Эксперты поровну делятся на специалистов в области психологии (оценка личностных качеств и способностей) и сотрудников организации, которые прекрасно осведомлены о том, какие требования должность предъявляет к кандидатам. Перед мероприятием все кандидаты проходят серию тестов на определение черт характера, способностей и интересов.

4 Подробный анализ личных проектов содержится в главах 9 и 10.

5 Ключ к тесту: Добросовестность: Балл за п. 3: ___ + (8 – балл за п. 8): ____ = ____ Разделите полученный результат на 2. Добросовестность = ____ Доброжелательность: Балл за п. 7: ____ + (8 – балл за п. 2): ____ = ____ Разделите полученный результат на 2. Доброжелательность = ____ Эмоциональная устойчивость (низкий на невротизм): Балл за п. 9: ____ + (8 – балл за п. 4): ____ = ____ Разделите полученный результат на 2. Эмоциональная устойчивость = ____ Открытость опыту: Балл за п. 5: ____ + (8 – балл за п. 10): ____ = ____ Разделите полученный результат на 2. Открытость опыту = ____ Экстраверсия: Балл за п. 1: ____ + (8 – балл за п. 6): ____ = ____

балл

указывает

Разделите полученный результат на 2. Экстраверсия = ____ Средние показатели для взрослых (по результатам исследования 305 830 взрослых индивидов): Средний показатель

6 Исследование однояйцовых и разнояйцовых близнецов, проведенное с помощью данного теста, показало следующие значения наследственности: невротизм (41 процент), экстраверсия (53 процента), открытость (61 процент), доброжелательность (41 процент), добросовестность (44 процента).

7 Ученые Сэмюэлс и Видиджер (2011) доказали, что обсессивнокомпульсивное расстройство личности – это крайняя форма добросовестности. Я подозреваю, что невротизм ускоряет этот переход из нормы в патологию.

8 Кейн считает, что сегодня интроверты играют в американском обществе такую же незавидную роль, какую до начала эпохи феминизма играли женщины.

9 Существуют доказательства того, что новорожденные дети родителейэкстравертов также пытаются получить больше слуховой стимуляции, чем дети родителей-интровертов.

10 Хотя принято считать, что американская и европейская цивилизации являются более экстравертированными, чем, например, японская, психологических данных, которые доказывали бы это предположение, пока недостаточно.